Учитель и ученик [Клаудия Грэй] (fb2) читать онлайн

Звездные Войны: Учитель и Ученик Автор: Клаудия Грей Перевод: Алексей Колыжихин, 2020

Пророчество во сне возможно благодаря просветлению активного интеллекта над нашей душой.

- Ибн Рушд, также известный как Аверроэс

Давным - давно, в далекой-далекой галактике...

Это мирное время. Галактическая Республика, правившая на протяжении тысячелетий, обеспечила процветание многим мирам и возможность для большинства из них. Лишь несколько теней конфликта омрачают галактику—и этим занимаются рыцари-джедаи, Хранители мира и справедливости по всей республике.

Один из таких конфликтов возникает на планете Тет, источнике коррупции, угрожающей многим близлежащим системам. Совет джедаев посылает Куай-Гона Джинна и его молодого падавана на разведку. Но криминальный элемент на Тете предпочел не сотрудничать…

Глава 1

Нет никаких эмоций—есть покой.

Нет никакого невежества—есть знание.

Нет страсти—есть безмятежность.

Нет никакого хаоса—есть гармония.

—

Тот, кто написал кодекс джедаев, подумал Куай-Гон Джинн, никогда не имел дела с хаттами.

Он бежал по каменному коридору хаттской резиденции, звук бластерных выстрелов эхом отдавался позади него, красные вспышки освещали темноту, как горячие молнии. Его преследователи скоро должны были выйти из-за поворота и сделать четкий выстрел, так что это было очень хорошее время, чтобы проскочить в ближайшую дверь.

- Оби-Ван!” позвал он. “Налево!”

“Да, Учитель” - тяжело дыша, ответил Оби-Ван, который был всего в нескольких шагах позади Куай-Гона.

Неужели он уже запыхался? -Подумал Куай-Гон, когда они бросились вниз по лестнице, ведущей во внешнюю, более современную часть комплекса хаттов. Их побег до сих пор включал в себя не более чем трехминутную пробежку-и, конечно же, преодоление двадцатиметровой стены. Но в правильном медитативном состоянии это не должно было быть трудно.

Оби-Ван не достиг еще совершенства в медитации в бою, напомнил себе Куай-Гон, когда шаги его падавана эхом отдавались позади него на длинной лестнице. К его возрасту я уже был способен на это—

Куай-Гон остановился. Сравнение его тренировок с тренировками Оби-Вана не было конструктивным. У каждого был свой путь к Силе. Ему нужно было сосредоточиться на том, как им выбраться отсюда.

Темнота, окружавшая их, была пронизана снизу светом, льющимся через открытую дверь. Куай-Гон схватил свой световой меч и активировал его, осветив лестничный колодец. Оби-Ван сделал то же самое, только на секунду отстав от него, и как раз вовремя, чтобы они выбежали из лестничного колодца в то, что оказалось очень большой, очень переполненной комнатой.

—

Но световые мечи, как правило, привлекали внимание.

- Апа хухах гардо!- Прохрипел Ванбо, ошеломленно жестикулируя хвостом. Один из его Гаморреанских охранников взвизгнул и вразвалку подошел к ним, чтобы перехватить у подножия лестницы. Это беспокоило Куай-Гона гораздо меньше, чем тяжелый топот полудюжины человеческих стражников на ступеньках, всего в нескольких секундах позади, и еще двух Гаморреанцев у двери.

- Прыгай!-Крикнул Куай-Гон. С этими словами он перепрыгнул через комнату и приземлился на одну из платформ оркестра, в настоящее время занятую. Китонак в тревоге отшатнулся, и один из них свалился с края платформы в грязный, засыпанный подушками ров, окружавший Ванбо. Она приземлилась на Трандошана, который протестующе зашипел, но большая часть ошеломленной группы, казалось, даже не заметила этого.

- Он оглянулся назад. Прыгнув Оби-Ван оказался на платформе, где Шоуда Убб играл на гармонике Гроуди. К сожалению, это был более суровый вид музыканта. В то время как Шоуда Убб держал две конечности на гармонике, он ударил другой рукой, а затем плюнул в Оби-Вана.

"Яд", - с ужасом подумал Куай-Гон, но Оби-Ван легко увернулся. Рефлексы его падавана были остры. Если Оби-Вану не хватало спокойствия в бою, то у него не было недостатка в инстинктах.

Когда стражники-люди появились на лестнице, Куай-Гон крикнул:В эту дверь! С этими словами он нажал на кнопку управления платформой, посылая ее в сторону охранников. Посреди этой схватки он воззвал к глубокой тишине внутри, к душе Вселенной, которая всегда слушала и всегда отвечала.

Не думая сознательно и не целясь, Куай—Гон поднял свой световой меч вверх, поверх, в сторону-блокируя каждый выстрел бластера. Они стреляли быстрее, но это не имело никакого значения; он чувствовал каждый выстрел еще до того, как он раздавался. Его уверенность не разделяли Китонакские музыканты, остальные же спрыгнули с помоста. Хорошо—тогда он сможет сосредоточиться только на своей собственной безопасности и безопасности своего падавана.

По крайней мере, так думал Куай-Гон в течение оставшихся двух секунд, прежде чем Оби-Ван наклонился над дверными рычагами и ударил их своим световым мечом, жар расплавил управление изнутри.

Черт возьми! думал Куай-Гон. “Я имел в виду, позаботься о страже у двери!”

“Ты мог бы так и сказать!-Закричал Оби-Ван.

И это было правдой. Всегда с конкретными инструкциями! Неужели он должен быть таким буквальным? Но это не имело большого значения, поскольку два Гаморреанца все еще находились между ними и их путем бегства. Хуже того, панель управления, казалось, управляла не только дверью, но и плавучими платформами, которые вышли из строя. Куай-Гон споткнулся, когда его платформа резко накренилась влево, но он сохранил равновесие. Едва. Один из бластерных выстрелов прожег ее насквозь, выбив дымящийся кусок стены. Даже этот один промах был слишком большим—

"Нет времени на гипотезы",-напомнил себе Куай-Гон. Нет ни прошлого, ни будущего. Только сейчас.

Оби-Ван, казалось, даже не пытался успокоиться. Он выглядел совсем не спокойным, спрыгнув со своей платформы за мгновение до того, как она с музыкальным грохотом отбросила Шавду Убба и толпу к стене. И все же он ловко рубанул мечом одного Гаморреанца и другого рукой, отчего первый взвизгнул в ужасе.

Это, наконец, пронзило наркотическую дымку спайса и глупости в голове Ванбо Хатта. - Хопа! Кикееюна джедай Килли!- Гаморреанцы на лестнице начали с грохотом спускаться вниз, без сомнения, чтобы схватить Куай-гона, когда он упадет со своей безумно развороченной платформы.

- Учитель?-Позвал Оби-Ван. “С тобой все в порядке?”

“Просто достань нам корабль, если сможешь!”

Кивнув, Оби-Ван повиновался, бросившись из логова Хаттов в лабиринт хаттского Дворца Тит.

—

Куай-Гон ухватился за край платформы, когда она снова устремилась к Ванбо. Несколько человек внизу начали хихикать при виде джедая, цепляющегося за платформу с оркестром. Ну что ж, пусть смеются—пусть лучше отвлекаются, подумал он, включив маячок на поясе.

Его парящая платформа со свистом устремилась к двойнику, который оставался почти неподвижным, где сидел Китонак с рогом Клу над головой. Куай-Гон прыгнул на эту платформу, на метр ниже, примерно в центре комнаты. Оттуда он мог бы удержаться, чтобы снова прыгнуть, вверх и вниз—

Чтобы приземлиться на ноги на возвышении позади Ванбо, его световой меч оказался всего в нескольких сантиметрах от мясистого горла Хатта.

- АП-хмай нудчан! Ванбо попытался повернуться—это было нелегко для хаттов—- но Куай-Гон поднес световой меч ближе. Жар от лезвия, должно быть, был ощутимым даже сквозь эту толстую кожу, потому что Ванбо замер. Люди-стражники и Гаморреанцы сделали то же самое. Большинство наркоманов сели, наконец заинтересовавшись происходящим, хотя по крайней мере одна женщина на полу продолжала смотреть в потолок, ее рот был открыт в пьяной улыбке. Последние две платформы врезались в стены и упали, не оставив никаких жертв, которые мог бы увидеть Куай-Гон.

Ванбо хранил молчание, ожидая, когда его похититель подаст ему знак. Без своего мажордома он понятия не имел, как справиться с любым кризисом вообще.

“Теперь, когда я привлек ваше внимание,-сказал Куай-Гон, - я хотел бы обсудить свой отъезд из этого дворца.”

“Чуба, Джа-Джи баргон” - угрюмо сказал Ванбо, что более или менее переводилось как " отлично. Я готов увидеть вас в последний раз.”

- Это чувство взаимно. А теперь я отнесу этот помост в ангар комплекса.- К счастью, эти вещи часто можно было поднимать или опускать между этажами, чтобы Хатты оставались неподвижными. Вернувшись в комнату, Куай-Гон объявил: - мой корабль будет ждать меня там. Ванбо будет очень хорошим щитом.”

—

- Stuka Jedi poonoo juliminmee?- Пробормотал ванбо. С каких это пор джедаи берут заложников?

Это было не то, что обычно делали джедаи. Это был не тот маневр, который Куай-Гон любил использовать. Определенно не то, о чем совет джедаев будет рад услышать, когда они с Оби-Ваном вернутся на Корускант. Но Куай-Гон приспособил свою тактику к своим противникам. Против хаттов, чье огромное богатство было получено исключительно за счет несчастий других существ, он чувствовал себя свободным делать все, что угодно, чтобы выжить.

- Похоже, с этого момента,-беспечно сказал Куай-Гон. С этими словами он нажал на рычаги управления, и панели пола сдвинулись из-под них. Маленькие руки Ванбо задергались, когда платформа спустилась из его логова специй в ангар его компаунда. Взглянув вверх, Куай-Гон увидел несколько существ, которые смотрели на это зрелище широко раскрытыми глазами.

Затем он снова обратил свое внимание на ангар—и увидел Оби-Вана, окруженного пятью людьми-охранниками, хорошо обученными, судя по их боевым стойкам. Хотя его падаван все еще держал свой световой меч наготове, он не мог одновременно двигаться вперед к кораблям и защищаться. Оби-Ван лишь на мгновение встретился взглядом с Куай-Гоном, а затем отвернулся.

Рядом стоял Тюрибл, человек-мажордом Ванбо, сложив руки перед собой и расслабленно улыбаясь.

- Мастер Джинн” - сказал он своим культурным, вежливым голосом. “Как нам повезло, что у нас есть оба джедая одновременно.”

Оби-Ван напрягся, без сомнения готовясь к битве. Куай-Гон только улыбнулся. “Очень повезло, - сказал он Тюриблу. Он держал световой меч у горла Ванбо. - Тем более что мой следящий аппарат вещает уже ... о, довольно давно. Совет джедаев, конечно, не может принять в этом непосредственное участие, но они смогут рассмотреть все, что произошло до сих пор. И все, что произойдет. Такое ощущение, что они действительно здесь.”

Улыбка Тюрибла ненадолго погасла. Гаморреанские стражники нервно переминались на своих когтистых лапах. Как только Куай-Гон обнаружил дубликаты журналов отгрузки в записях Тета, войска Ванбо атаковали его. Тюрибл с самого начала рассчитывал на этот случай, и его план был приведен в действие, как только они поняли, что поддельные записи никого не обманут. Первоначальный план, должно быть, состоял в том, чтобы сообщить о двух джедаях, “пропавших без вести при неизвестных обстоятельствах”, чтобы скрыть их убийство. Но даже Хатты не были достаточно наглыми, чтобы открыто убивать рыцарей-джедаев.

В одно мгновение Тюрибл, вновь обрел свое спокойствие. - Похоже, вы взяли моего хозяина в заложники. Я, в свою очередь, взял в заложники Вашего падавана. Похоже, мы зашли в тупик, не так ли?”

Вместо того чтобы пробиваться наружу, Куай-Гону придется торговаться. С хаттами.

Это было все, что Куай-Гон мог сделать, чтобы не застонать.

—

Час спустя Куай-Гон сидел в кабинете мажордома, спокойно потягивая чай.

“Эти недоразумения так прискорбны” - сказал Тюрибл, медленно расхаживая по изогнутой каменной стене кабинета, как пилигрим, размышляющий о пути. Он излучал спокойную уверенность, больше похожую на другого джедая, чем на правую руку криминального лорда. “В прошлом у нас были проблемы с безопасностью. Охранники...ну, они позволяли своей бдительности время от времени впадать в паранойю.”

“Действительно.- Куай-Гон поднял бровь. “Какие у тебя могут быть причины для паранойи здесь, на Тете? Хатты все контролируют здесь. Единолично”

“Вы можете быть удивлены,” сказал Тюрибл. - Баланс сил постоянно меняется. Никто из нас не может позволить себе принимать что-либо как должное.”

Мажордом Хатта почти всегда был лакеем, несчастным теплым телом, который вмешивался в дела местных чиновников, жеманился и льстил другим, находящимся у власти, и вообще не пользовался никакой независимой властью. Средний срок службы мажордома, насколько мог судить Куай-Гон, составлял несколько месяцев. Так же как и средняя продолжительность жизни мажордома. Рано или поздно—обычно раньше—они либо брали взятки, переходили дорогу и были казнены по какой-то причине...либо были убиты без всякой причины, когда Хатт, о котором идет речь, выходил из себя.

Тюрибл был совсем другим. Ванбо Хатт удерживал свое положение только из-за непотизма; он был непригоден для руководства картелем, как из-за своего крошечного мозга, так и из-за своей огромной привычки к пряностям. Благодаря тому, что Куай-Гон считал чистой удачей, Ванбо нанял человека столь же умного, хитрого и аморального, как самый могущественный из хаттов. Тюрибл одевался как поэт или художник-хотя и богатый-и говорил скорее с блеском, чем как аристократ Корусканта. Но все в этом секторе знали, что Тюрибл был настоящей силой на Тете.

Хотя, конечно, мажордом был слишком умен, чтобы сказать это самому.

Оби-Ван был освобожден, чтобы спасти Ванбо, и наоборот. Единственный способ для Тюрибля сделать это и сохранить лицо - сделать вид, что нападение было спонтанным. До тех пор, пока они не покинут эту планету, было бы разумнее всего подыгрывать им.

Но если Тюрибл считал, что теперь он одержал верх над Куай-Гоном, то он сильно ошибался.

“Еще раз приношу свои извинения за это ужасное недоразумение, - спокойно произнес Тюрибл. Его длинный ярко-оранжевый кафтан свисал чуть выше пола, обнажая мелькающие босые ноги, когда он продолжал шагать. - Будьте уверены, охранники будут должным образом дисциплинированы—но при этом останутся живы, в знак уважения к обычаям джедаев.”

“Мне очень приятно это слышать.- Куай-Гон сделал еще один глоток чая, прежде чем добавить, - нет никакой необходимости в том, чтобы это досадное недоразумение затмило остальную часть нашего путешествия сюда.”

Тюрибл улыбнулся и поклонился, черные кудри упали ему на лицо. - Вы сама щедрость.”

“Так мне сказали”-сухо ответил Куай-Гон. “Кроме того, меня по-прежнему очень интересует, что именно происходит с поставками сельскохозяйственной продукции через торговый путь Триллуса. Особенно с учетом того, что записи о доставке в близлежащих системах кажутся...крайне неточными.”

Внезапный переход в наступление не заставил Тюрибла и глазом моргнуть. - Нам тоже это интересно. Когда так много кораблей сбивается с пути, так внезапно—я уверен, это тревожно для Республики.”

- Тревога может быть слишком сильным словом. Но эти исчезновения носят разрушительный характер, и Республика в конечном счете примет все необходимые меры для защиты этих грузов.”

Тюрибл снова склонил голову, хотя подобострастный тон покинул его голос, когда он ответил: "Как хорошо знать, что Республика так хорошо защищает своих многочисленных граждан.”

Конечно, Куай-Гон знал, что Хатты захватывали и захватывали эти грузы, продавая продовольствие борющимся независимым планетам внешнего кольца. И Тюрибл знал, что Куай-Гон знает. Но до тех пор, пока Куай-Гон мог заставить хаттов остановиться—по крайней мере сейчас—не было никакого смысла в прямом вызове. Это привело бы только к кровопролитию, в конце которого Республика осталась бы победоносной и сильной. Хатты будут карабкаться и суетиться в течение нескольких месяцев междоусобиц, в конце которых появится новая группа криминальных лордов, которые будут вести себя точно так же.

- Иногда,-пробормотал Куай-Гон, - мне кажется, что ничто в галактике никогда не изменится.”

Тюрибл выпрямился, явно не зная, что делать с изменением темы разговора. Сложив руки вместе, он нахмурил свои темно-коричневые брови. “Ты действительно так думаешь, джедай?”

Было время, когда Куай-Гон верил, что великие, преобразующие изменения возможны. Что эти изменения были предвидены еще тысячелетия назад джедаями-мистиками. Как же он тогда был молод! Как невинен, как оптимистичен.

Время научило его еще большему.

- Ничто не остается статичным, - сказал Куай-Гон, - но разумные существа всегда остаются неизменными.”

Тюрибл покачал головой Нет. - Перемены происходят тогда, когда мы меньше всего их ожидаем, но они действительно происходят.” Теперь он был более настороже, чем тогда, когда Куай-Гон приставил свой световой меч к шее Ванбо. Его темные глаза искали в глазах Куай-Гона что-то неуловимое. - Кто знает, какие перемены нам еще предстоит пережить?”

Глава 2

- Славное местечко, Альдераан” - сказала Рахара Вик, когда "Милосердие" улетел с планеты. “Красивое. Безмятежное.”

“Не говоря уже о том, что ничего не подозревает, - с удовольствием добавил Пакс Марифер. “Мне это нравится на планете.”

“Хорошее. Потому что это последнее место, где я хочу столкнуться с какими-либо проблемами.”

- Но почему же? Пакс нахмурился, глядя на нее. - Практически в любом другом месте мы столкнулись бы с гораздо более суровым наказанием.”

Рахара скрестила руки на груди. “Да, но на Альдераане мы не смогли бы подкупить его, чтобы выбраться оттуда.”

“Они ужасно нравственны, не так ли? Здесь нет места для нас с тобой. Пакс лукаво улыбнулась. Иногда ему нравилось притворяться, что они гораздо более преступны, чем были на самом деле.

С другой стороны, Рахаре иногда нравилось притворяться, что они вовсе не преступники. В конце концов, они никому не причинили вреда. Они не брали ничего ценного из тех миров, которые посещали. Только камни.

Но камень одной планеты был драгоценностью другой планеты.

Возьмем, к примеру, Альдераан. Континент архипелага был практически покрыт тонким белесым камнем, который чаще всего использовался в качестве гравия. Но отнеси этот камень Родии—покажи его Родианцам, чьи глаза улавливали некоторые длины волн, недоступные людям,—и он стал впечатляющим, переливчатым, сверкающим. Он стал драгоценным.

Тысячи лет назад, во времена легенд, когда Ситхи еще правили большей частью галактики, драгоценными камнями свободно торговали. Но наводнение рынка драгоценным товаром имело тенденцию разрушать его ценность. Иногда это приводило к повсеместному грабежу или незаконной добыче полезных ископаемых на планетах, где обычный камень был необычным в других местах. Приток таких драгоценностей может даже разрушить планетарную экономику. Поэтому были введены строгие правила, регулирующие и даже запрещающие торговлю большинством драгоценных камней.

Они с Паксом просто ... притворялись, что этих правил не существует. Они не могли обрушить всю мировую экономику, но не только их двоих. Как сказал ей Пакс, когда он впервые нанял ее в качестве второго пилота и аналитика, кто заметит, если мы возьмем то немногое, что может поместиться в трюме "Милосердия"? Кто же будет беднее? Никто. Так почему бы нам не стать богаче?

Рахара не понимала, почему бы и нет. Они же не были настоящими мошенниками.

Но это было то, что она должна была повторять себе снова и снова.

Они были в некотором роде странной парой: Рахара выросла грубой, мягко говоря, и сама научилась всему, что знала, в то время как Пакса обучали дроиды с банками памяти, содержащими бесконечные данные, дроиды, которым абсолютно нечего было делать. Она была высокой, с золотистой кожей и прямыми иссиня-черными волосами, ниспадающими до талии. Пакс был на несколько сантиметров ниже, с жесткими волосами, торчащими вверх, как будто его ударило током, и с таким бледным лицом, что незнакомцы иногда спрашивали, не с планеты ли он, где население живет под землей. Его одежда была самого лучшего качества, но растрепанная и слегка висела на тощем теле; Рахара носила простую черную рабочую одежду, которую она покупала по дешевке в ларьках космопорта, и которую можно было сделать местной почти везде с добавлением простого плаща или капюшона. Они оба были людьми, и на этом сходство заканчивалось.

"Большинство людей списывают нас со счетов как рассеянного ученого и его пилота низкого класса",-подумала Рахара. Это ее вполне устраивало. Главное, чтобы они были списаны. Упущенны. Забыты.

Все свое детство она провела под наблюдением врачей. Быть под контролем. Рахара никогда не позволит этому случиться снова.

Пакс потянул рычаг, который отправил "Милосердие" в гиперпространство. Когда обзорные экраны стали синими от колеблющегося света, Рахара поднялась со своего места. “Я собираюсь проверить спектрометр.”

“Пока не стоит беспокоиться” - сказал Пакс с резким корускантским акцентом. “Мы не сможем добраться до Родии еще несколько недель.- Было важно не идти прямо между источником камней и рынком, это оставляло след.

“Вполне возможно.- По правде говоря, в последнее время между ней и Паксом установилось...неловкое молчание. Лучше есть чем заняться.

Рахара подошла к лестнице и спустился в самое сердце Милосердия. На большинстве грузовых судов класса "Гозанти" это помещение было бы обычным грузовым отсеком, голым металлическим и не очень светлым.

Однако в Милосердии все пространство сияло золотом. А в его сердце лежали тысячи килограммов драгоценных камней.

Она была бы впечатлена блокирующим сканер-полем Пакса, несмотря ни на что. Но он не только создал эту технологию, но и сделал ее прекрасной. Она знала, что красота очень важна для Пакс. Независимо от того, признает он это или нет, именно поэтому он украл драгоценности, а не другой, более легкий и прибыльный груз. Ему просто нравилось смотреть на них.

Но Пакс Марифер никогда бы не признался, что сделал это из сентиментальных побуждений.

Собрав волосы в конский хвост, Рахара сняла халат, который помог ей незамеченной пройти через Альдеру. Она подошла к пульту управления блокирующим сканер-полем, который был дьявольски сложным; она работала с Паксом уже довольно долго, и все же ей нужно было каждый раз пересматривать его. (Пакс не понимал, что люди подразумевают под удобством использования. Либо ты был достаточно умен, чтобы использовать его технику, либо нет. ) когда все было готово, она закатала рукава до локтей, а затем набрала команды, которые привели поле вниз—поток яркого света, за которым последовала темнота—всего на долю секунды. Этого времени ей хватило, чтобы схватить большую пригоршню их добычи. Когда она была всего в нескольких сантиметрах от него, поле снова вспыхнуло ослепительной вспышкой. Моргая, Рахара поздравила себя с тем, что на этот раз не опалилась.

“Знаешь, - сказала Пакс с лестницы позади нее, - мы совершили то, что называется Чистым бегством. Ты можешь отключить поле.”

“Ты всегда так говоришь. И каждый раз я говорю тебе, что мне нужно практиковаться в управлении полем в более сжатые сроки.”

“Я так и думал, что они у тебя уже есть.”

Неся драгоценные камни, Рахара подошла к другой стороне трюма, где стоял стенд со спектрометром. “Я думал, что ты уже научился взаимодействовать с другими человеческими существами, вместо того чтобы считать всех в галактике идиотами, кроме тебя. Похоже, мы оба разочарованы.”

Она положила камни на скамью и начала разделять их по размеру и вероятному качеству. Рахара впервые занялась сортировкой минералов, когда ей было всего девять лет; для нее это было почти автоматически.

“Рахара, - сказала Пакс уже тише. - Прости, если я причинил тебе боль. - Я просто пошутил.”

Он не причинил ей боли, просто раздражал, но и этого было достаточно. Иногда она уставала от напарника, который вел себя скорее как протокольный дроид, чем как человек—даже если у него было хорошее оправдание. “Ты видишь, чтобы кто-нибудь смеялся?”

“А я нет. Очевидно, Мое понимание юмора требует уточнения.”

Это, конечно, заставило ее усмехнуться. Пакс был самым смешным, когда даже не пытался.

“Нам надо поговорить” - сказал Пакс, когда Рахара надела увеличительные очки. - Насчет нашего следующего пункта назначения.”

- Гаморр, верно?” Это было бы отвратительно, но, по крайней мере, они могли бы обратиться к своим свежим воспоминаниям об Альдераане, чтобы помочь им пережить недели рытья зловонных болот. “Оооочень взволнована этим.”

“Ты говоришь с сарказмом. Позвольте мне заверить тебя, что твое отсутствие энтузиазма полностью взаимно. Дело в том, что я тут подумал. Пакс наклонился ближе,глядя вниз своим длинным носом на белый гравий на скамейке. “Мы можем собирать гаморреанские кораллы в любое время. Но что, если мы пойдем за чем-то более редким? Гораздо более ценным?”

- Например, что? Мустафар огненные алмазы?- Рахара никогда не была на Мустафаре, но, судя по тому, что она слышала, работа на Гаморре покажется ей путешествием в рай.

- Ничего такого опасного.- Он повернулся к ней вполоборота и сказал: - Кайбер Кристалы.”

- Кайбер? Ты что, спятил?- Рахара сдвинула очки на макушку, чтобы лучше видеть его глаза. - Полиция Джедаев Кайбером торгует как...как ... Ну, более тесно, чем всем, чем мы когда-либо торговали. Или все, что мы когда-либо должны были обменять.”

- Тем не менее черный рынок все еще существует—как и некоторые промышленные приложения. И если никакая промышленность не будет покупать у нас, а рынки, о которых идет речь, слишком черны для нашего комфорта, Что ж, мы могли бы предупредить джедаев о новой находке Кайбера. Заведи себе друзей. Когда-нибудь это может пригодиться-иметь друзей среди Джедаев.”

В этом было больше смысла. И все же ... " Кайбер встречается не так уж часто. Джедаи контролируют эти области. Ты серьезно предлагаешь нам попытаться украсть у них?”

Пакс усмехнулся: “Пожалуйста. Я же не самоубийца. Я храбрый. Я также человек, который мог бы просто найти совершенно нераскрытый источник Кайбера—даже на Луне совершенно безопасного мира. Никакой охраны, никакой опасности, приятный климат и, если мой анализ верен, очень большое количество кристаллов Кайбера.”

Рахара видела, как Пакс часами прочесывал различные планетарные сканеры-всю общедоступную информацию, но слишком мелкую и плотную для большинства людей, чтобы искать ее, не зная заранее, что именно они ищут. Но он видел больше, чем другие.

- Я знала, что есть причина, по которой я терплю тебя.”

По лицу Пакса расплылась улыбка. “Тогда давай поохотимся на Кайбер.”

—

Путешествие домой оказалось неловким. Оби-Ван явно надеялся избежать разговора о том, что пошло не так во время перестрелки на Тете—неудивительно, для такого молодого человека.

Во многих отношениях Оби-Ван был настолько зрелым для своего возраста, настолько уравновешенным, что Куай-Гон иногда забывал, что ему всего семнадцать лет. Только в такие моменты, когда они сидели бок о бок в кабине шаттла класса "Рейнхок", Куай-Гон понимал, насколько неуклюжим все еще был его падаван, как на его лице можно было увидеть и прошлое дитя, и будущего мужчину.

Как всегда в такие моменты, Куай-Гон почувствовал укол вины. У Оби-Вана был такой потенциал. Такое обещание.

Он заслуживал Учителя, который мог бы пробудить в нем это чувство.

Они с самого начала были непростой парой, с непониманием и эмоциями. Это само по себе не было чем-то необычным. Куай-Гон иногда задавался вопросом, почему падаваны были переведены из яслей к своим учителям в середине юности большинства видов-именно тогда, когда каждое изменение становилось все более трудным. (Он, как и Дуку, и Йода, и старый учитель Йоды до него, взял младшего падавана; Оби-Ван стал его учеником в тринадцать лет. Но это не помогло. Куай-Гон обсуждал все это с другими учителями, такими как Мейс Винду и Депа Биллаба, даже с Йодой, которые уверяли Куай-Гона, что первые месяцы были почти всегда тяжелыми. - Волноваться ты должен, если конфликт не возникнет, - нараспев произнес Йода. “Тогда твой падаван не может быть достаточно взрослым.” Неужели первые месяцы жизни Куай-гона с Дуку были такими разными?

Но он установил сильную связь с Дуку задолго до того, как они прожили вместе целый год. Большинство учителей и учеников так и поступали. Да, Раэль помогала ему поначалу, но они с Дуку все равно пришли бы вместе. Именно Дуку вел Куай-Гона через древние пророчества джедаев, разжигая интерес к древней истории и лингвистике, которые надолго переживут его горячую веру в предвидение мистиков. Кроме того, у них было так много общих черт характера: Уверенность в себе, скептицизм и нежелание принимать слово совета как священное.

Черты, которые были у него и Дуку общими, были почти полностью теми, для которых он и Оби-Ван были точными противоположностями. Куай-Гон верил в то, что каждая ситуация имеет свои собственные достоинства; Оби-Ван хотел, чтобы ему следовали определенные процедуры. Куай-Гон ценил гибкость, которую Оби-Ван, казалось, считал небрежностью. Со временем Куай-Гон научился лучше ладить с советом, но всегда сохранял свою независимость. Оби-Ван все еще считал, что должен подчиняться совету во всех деталях, во все времена, и приходил в ужас каждый раз, когда Куай-Гон хоть немного отклонялся от стандартных правил.

Все это не делало Оби-Вана плохим кандидатом на звание рыцаря-джедая. Многие рыцари-джедаи—некоторые из лучших-думали и действовали в том же духе. Но это делало его неудобной партией для Куай-Гона. Спустя годы их партнерства, они все еще оставались несинхронными. Если бы сегодня ситуация была более ужасной—если бы угроза во дворце хаттов была более серьезной—этот разрыв в их взаимопонимании вполне мог бы привести их к гибели.

Как мне это исправить? Куай-Гон задался вопросом. - А я Могу? Оби-Ван заслуживает не меньшего.

“Я сожалею о том, что было раньше, учитель” - наконец сказал Оби-Ван. “Я должен был понять, что ты имел в виду, когда открыл дверь и позволил поймать себя на краже корабля—”

“Оби-ван. Это была моя вина. Куай-Гон положил широкую ладонь на плечо Оби-Вана. - Сначала я дал вам неясные инструкции.” И Лучший мастер мог бы уже научить своего падавана понимать его боевые инстинкты. “И я знал, что ты, скорее всего, не сможешь заполучить корабль в одиночку—это стоило попробовать, вот и все. Ты ни в чем не виноват.”

Большинство падаванов вздохнули бы с облегчением, если бы их сняли с крючка. Оби-Ван только нахмурился. “Я мог сделать и получше.”

Куай-Гон вздохнул. “Мы оба можем. А теперь пошли домой.”

—

На планете Пиджал, под пылающим закатом, шла гонка.

- Ну же!- крикнул Раэль Аверросс, подгоняя своего коня вперед—к широкой ране в земле, глубокой и каменистой. Варактиль чирикнул и прыгнул вперед, одним прыжком преодолев пропасть. Когда его тяжелые когтистые лапы с глухим стуком опустились на траву, Аверросс громко рассмеялся. “Ну вот и все, - крикнул он с сильным акцентом Ринго Виндана. “Вот именно!”

Варактилы были завезены из Утапау несколько десятилетий назад кланом Ллтанов, чтобы дать себе преимущество в Великой охоте. К настоящему времени эти оригинальные существа были выведены в обтекаемые, быстрые, покрытые малиновым оперением варактилы, уникальные для Пиджала. Когда-нибудь, рассудил Аверросс, вся остальная галактика откроет для себя Варактилов Пиджала, и после этого никто больше не будет участвовать в гонках фатхиеров. Но пока что эти существа—их скорость, чистая радость езды на них-принадлежали только Пиджалу.

Аверросс заметил Маяк финиша и молча направил на него свой варактиль; зверь мгновенно отреагировал, ускоряясь изо всех сил, чтобы как можно быстрее добраться до конца. Варактилы любили скорость ради нее самой, и Айверроссу казалось, что они даже понимают разницу между победой и поражением. Его конь испустил боевой клич, когда пронесся мимо строя, резко затормозив так быстро, что его когти прорезали острые линии в суглинистой земле. Усмехнувшись, Аверросс сунул руку в корзину для снаряжения и схватил большую палку вяленого моллюска—Пиджальского “деликатеса”, который он терпеть не мог. Варактиль оценил эту дрянь еще больше, жуя с наслаждением.

Другие всадники достигли линии, выкрикивая свои поздравления и дружеские насмешки. Аверросс спрыгнул на землю, когда они повели своих варактилов обратно к Дворцовым конюшням. Он печально покачал головой сразу после приземления. Стоявший рядом с ним капитан Дерен, как всегда невозмутимый, спросил:”Есть проблемы?

“Просто удивляюсь, почему мои колени настолько грубые, что стареют вместе со всем остальным моим телом.”

“Вы могли бы получить синтетические заменители—”

- Ничего особенного. Ты же знаешь, что говорят о старости—это лучше альтернативы.- Айверросс постарался это запомнить. Форс знал, что видел слишком много людей, которые падали раньше времени. Если иногда, по утрам, он смотрел на себя в зеркало и задавался вопросом, кто же этот седеющий старикан ... ну, это было просто доказательством того, что он еще не умер. И он намеревался прожить свою оставшуюся жизнь на полную катушку.

Как только они добрались до конюшни, мальчики-слуги забрали у всадников поводья варактилов и отвели животных в пыльные ванны и на корм. После этого Дерен и несколько других солдат вернулись в свои казармы, но Аверросс повел большую группу в ближайшую кантину. Это было не совсем роскошно—грязная дыра, вырубленная в грязной скале, которая пахла совсем как бармен Вуки,—но это была одна из причин, почему Айверроссу нравилось это место. Когда он вошел, посетители радостно приветствовали его, а хозяйка—Селби, у которой были светлые волосы, дерзкая улыбка и большая грудь,—тепло улыбнулась ему, принимая его длинный плащ.

Ближайший к Аверроссу всадник наклонился вперед и пробормотал:”Тогда вы двое снова?

“Возможно.- Эверросс нечасто позволял себе женское общество. Когда люди узнавали об этом, они отвлекались. Поднимали шум. Это не часто стоило того. Однако... прошло уже довольно много времени, а Селби была прилично близка к его возрасту, и у нее было самое похабное чувство юмора из всех, кого он когда-либо встречал.

А почему бы и нет? он прикинул. С таким же успехом можно было бы проверить, не играет ли она. Он махнул рукой в сторону Селби, и она загорелась, когда начала двигаться к нему.

- Эй, - проворчал гигантский Чагриец, который явно был уже пьян. Его серовато-голубая рука сжала локоть Селби. “Я разговаривал с ней. Я уже кое-чего добился!”

“Ну и черт с тобой, - парировала Селби. “Убирайся. С тебя довольно.”

- Выгоняешь меня прямо сейчас? За этого?” Свободной рукой, он неопределенно махнул в направлении Эверроса. - Грязные сапоги, небритая физиономия, отсутствие манер-вот что тебе нравится? Поверь мне, я мог бы держать тебя в лучшем стиле.”

“Должно быть, ты здесь новичок.- Селби вырвалась на свободу. - Меня никто не держит. Я держу себя в руках.”

- Дай мне шанс, девочка. Чагрианин попытался притянуть Селби поближе, но она вырвалась из его пьяной хватки. Это только разозлило его еще больше. “Да кто ты такая, по-твоему? Отказываться от таких, как я, когда ты мусор! Ничего, кроме мусора!”

Было очевидно, что Селби совершенно безразлично, какими оскорблениями осыпает ее Чагрианец. Но это вовсе не означало, что Аверросс не должен вмешиваться.

Кроме того, ей бы это понравилось.

“Эй. Ты, - сказал он Чагрианину. - Убирайся, пока я тебя не вытащил.”

Грудь Чагрианина распухла. Если он не мог найти себе женщину, то, похоже, считал, что драка будет самым лучшим выходом. - Взять меня с собой, а? И как же ты думаешь это сделать?”

В мгновение ока рука Аверросса потянулась к поясу и схватила оружие. Его световой меч ожил, его голубое сияние осветило всю комнату. Чагрианин застыл, вся Кантина замолчала. Аверроэс ухмыльнулся. - Держу пари, я справлюсь.”

- Джедаи, - пробормотал Чагрианец. Он уже попятился к двери, опустив голову. “Я не знал—ты—ты не похож на джедая.”

- Хм, - сказал Аверросс. “Я всегда считал, что другие джедаи не похожи на меня.”

“Я доложу вам.- Огорчение потрясло его рога, настолько близко, насколько он мог быть сейчас угрожающим. - Джедай ты или нет, но ты отвечаешь перед законом. Власти еще услышат об этом!”

Селби уперла руки в бока и выглядела так, словно ей никогда еще не было так весело. - Добро пожаловать в Пиджал! Пока наша принцесса не вырастет, нами будет править регент.- Она величественно указала на Аверросса. - Познакомься с нашим лордом-регентом.”

Чагрианин попятился из кантины под смех и насмешки остальных. Снова заиграла музыка, и Аверроэс выключил свой световой меч, с улыбкой повернувшись к Селби.

Но именно в этот момент загорелся голоэкран за стойкой бара, его границы были красными.

Ухмылка исчезла с лица Аверросса еще до того, как изображение стало четче и стало видно склад за пределами столицы, тлеющий в последних стадиях пожара. Если принцесса Фэнри наблюдает за происходящим—а она, несомненно, наблюдает, - то это должно привести ее в ужас. Он должен был немедленно вернуться к ней. Неужели эти монстры вообще думают о людях, которым они причиняют боль?

Пока пожарные дроиды кружили вокруг, туша пламя, в верхней части голоэкрана появилась надпись: "подозреваемая оппозиционная активность".

- Халин Азукка” - пробормотал он. “Я отправлю ее в ад.”

Глава 3

- Давай, дверь!” Почему я не понял, что имел в виду Куай-Гон? Проблема была в охранниках, а не в управлении дверью, и если бы я был спокоен, то увидел бы это—хотя, конечно, он мог бы просто сказать именно то, что имел в виду, и тогда ... —

Я должен думать только о настоящем. Будущего не существует; прошлое перестало существовать. Только настоящее реально.

Оби-Ван заставил себя вернуться к управлению "Рейнхоком". По крайней мере, никто не мог критиковать его полет; там задачи были конкретными, предсказуемыми, известными. Взяв курс на Корускант, он рискнул спросить “ - Вы получили еще какие-нибудь сведения о Тюрибле, когда разговаривали?”

Куай-Гон покачал головой с печальной улыбкой на губах. “Едва. Этот человек почти ничего не раскрывает, хотя и намекает почти на все. Неплохой способ создать себе репутацию непостижимого человека.”

"Ты бы знал, что такое быть непостижимым", - подумал Оби-Ван. “Тактика Тюрибла не имела никакого логического смысла.”

“О, я в этом не сомневаюсь. Куай-Гон поднялся на ноги. В маленькой кабине "Рейнхока" его рост и широкие плечи создавали впечатление, что корабль едва вмещает его. - Проблема в том, что мы не можем судить о логике другого человека, пока не узнаем его конечную цель, а цель Тюрибля остается скрытой.”

- Учитель? Ты идешь в свою каюту?”

“Я хочу медитировать,-ответил Куай-Гон. “Не волнуйся, Оби-Ван. Я не оставлю тебя управлять кораблем все это время. Я знаю, как тебе это не нравится.”

Оби-Ван рассмеялся над сарказмом своего учителя. Как хорошо знал Куай-Гон, Оби-Ван любил летать. - Я верю, что смогу вынести это бремя.”

Тихое хихиканье Куай-Гона было его единственным прощанием, когда он вернулся в свою маленькую каюту, оставив Оби-Вана одного.

- Видишь? Он просто шутит с тобой. Он не стал бы шутить, если бы действительно был разочарован твоим выступлением на Тете.

И все же было так много разочарований. Так много недостатков. Это не могло быть ошибкой Куай-гона; он был Учителем, Мастером, а Оби-Ван-всего лишь учеником. Даже несмотря на то, что Куай-Гон Джинн мог быть противоречивым, таинственным, расплывчатым. Несмотря на то, что он иногда делал прямо противоположное тому, что советовали бы руководители храма. Если Куай-Гон был, скажем так, неортодоксален, то задача его падавана состояла в том, чтобы понять это и приспособиться к этому соответственно.

В теории. На самом деле, Оби-Ван все еще не мог предсказать, когда и как его учитель будет игнорировать правила. Он редко понимал почему. И по мере того, как он становился старше, он все больше и больше разочаровывался в изменчивой натуре Куай-Гона.

"Правила есть правила по какой-то причине",-подумал Оби-Ван, глядя на колеблющийся голубой свет гиперпространства. Они не произвольны. Правила джедаев существуют для того, чтобы направить нас к высшему благу и уменьшить неопределенность.

А еще лучше-правила можно было запомнить. Их можно было записать, изучить, удостовериться. Они были полной противоположностью архаическим мистическим писаниям, которые Куай-Гон, казалось, ценил больше, чем любые другие тексты ордена. Оби-Ван предпочитал уверенность, когда ее можно было получить.

Но самое неприятное заключалось в том, что методы Куай-Гона почти всегда срабатывали. Каким бы изменчивым безумием он ни управлял, оно управляло им хорошо.

А это означало, что в том, чтобы быть джедаем, было что-то важное, чего Оби-Ван еще не понимал.

—

Клянусь Силой, я просто великолепен.

Скромность не была добродетелью там, где вырос Пакс, и, возможно, именно поэтому он никогда ее не имел. По его мнению, скромность была скучна.

Очевидно, я не первый, кто изучает потенциал кристаллов Кайбера, рассуждал Пакс, готовясь вывести "Милосердие" из гиперпространства. Однако почти все подобные исследования будут проводиться джедаями. Любые результаты, которые могли бы создать еще больший спрос для Кайбер, не были бы обнародованы открыто. И все же обладание кристаллами не является незаконным ни в одном мире, о котором я когда-либо слышал.

Возможно, это было просто потому, что Пакс никогда особо не утруждал себя выяснением того, что было “законным” или “незаконным” в каждом отдельном мире, детали детали, бла-бла-бла. Это был отдел Рахары. Она была очень беспокойной, эта женщина. Но опять же, кто мог винить ее за это?

“Почти приехали?- Весело спросила Рахара, возвращаясь в кабину пилотов. Ее шелковистые черные волосы были зачесаны назад от лица, что было очень эстетично.

“Ты прекрасно знаешь, что мы почти на месте.”

Она откинулась на спинкустула, положив ноги на консоль-такую свободу Пакс никому бы не позволил. “А ты знаешь, что приятная беседа иногда начинается с того, что каждый подтверждает то, что он уже знает.”

“Меня воспитали в убеждении, что Прямота-это добродетель.”

Рахара вздохнула. - Тебя воспитали протокольные дроиды. Они не совсем специалисты по нормальному человеческому общению. Но ты мог бы научиться этому, если бы попрактиковался.”

- Пустая трата времени” - сказал Пакс.

Она поджала губы, но больше ничего не сказала. В целом Пакс почувствовал, что ему следует вздохнуть с облегчением.

Рахара нравилась ему больше, чем любая другая биологическая форма жизни, которую он знал. Когда он взял ее на работу несколько месяцев назад, то знал, что она идеально подходит для той работы, которую она делает, но не представлял, как легко с ней будет ладить. И как приятно было бы поговорить с ней или слышать ее смех. Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что энергия между ними перешла от коллег к друзьям, а затем от друзей к чему-то большему. Однажды вечером, когда они распили бутылку вина, это казалось как будто все возможно...как будто все может выйти из-под контроля.

Поэтому Пакс воспользовалась этой возможностью, чтобы объяснить, что на самом деле человеческие эмоции недолговечны и подвержены ошибкам, и нет никакой основы для взаимодействия разумных людей. Рациональность-это единственное, что действительно имеет значение, не так ли?

Судя по реакции Рахары в тот вечер, она не была с ним согласна. Но они продолжали, как и прежде, хотя и с еще несколькими неловкими паузами. Пакс почувствовал, что он должен быть удовлетворен этим.

Конечно же, в конце концов, так оно и будет.

Он ухмыльнулся, положил руки на рычаги управления и сказал ей: "а теперь позвольте мне представить вам счастливо безвестный мир Пиджала.”

"Милосердие" выскользнул из гипердрайва на стандартном расстоянии сближения, открыв планету, на которой господствовали обильные голубые океаны, окруженные широкими зелеными и золотыми островами на экваторе и в тропиках. К его удивлению, древние генераторы планетарного щита вращались вокруг Пиджала, что означало, что несколько других кораблей также держались позади, ожидая разрешения на посадку. По мнению Пакса, такой древний планетарный щит, вероятно, был слишком слаб, чтобы удержать любой корабль крупнее шаттла тета-класса; вероятно, ожидание разрешения на посадку было простой формальностью.

Во всяком случае, Пакс не нужно было на сам Пиджал. Вместо этого он указал на темно-зеленую луну. - Взгляни на то, что я считаю единственным лучшим источником Кайбера во всей галактике.”

Рахара без всякого выражения смотрела на открывшуюся перед ними картину.

“Ты могла бы проявить некоторый энтузиазм, - предложил Пакс. - Или, по крайней мере, интерес.”

Она ничего не сказала, только поднялась на ноги. Она ни разу не взглянула на Пакса.

Неужели он нарушил какие-то неизвестные правила светского этикета? Воспитавшие его протокольные подразделения 3По научили его декламировать правила этикета для тысяч различных планет...но очень мало знали о том, как применять их на практике. Поведение разумных существ редко было четким, часто сложным и неизменно не имело ничего общего с моделированием. Пакс в основном отвечала на это полным игнорированием этикета. Но он также знал, что, когда он игнорирует правила, чувства Рахары могут быть задеты. Она была последним человеком в галактике, которого он хотел бы обидеть.

- Ах, конечно, я знаю, очень хорошо знаю, что никогда не смог бы проанализировать планетарные данные, если бы не твой предварительный анализ минералогических таблиц-блестящее вычисление для этих данных—”

“Ты не сказал, что здесь будут корабли Черка.- Голос Рахары был тусклым и ровным.

Как же он мог его не заметить? Пакс мысленно выругал себя, когда выбирал крейсер Леверидж корпорации "Черка", длинный и громоздкий, вероятно, способный вместить десять тысяч душ. Другие корабли "Черки" появились на экранах, показывая, что компания проделала значительную работу на Пиджале и его спутнике. “А я и не знал. Извини.”

“Конечно, ты не знал, - сказала она. Ее темные глаза смотрели на корабль так, словно он был врагом; в каком-то смысле так оно и было. “А ты и не проверял. Ты не можешь знать, пока не проверишь.”

Пакс не считал нужным проверять наличие корпорации "Черка" в каждой отдельно взятой системе, независимо от того, что Рахара пережила в юности. Однако эту тему можно было поднять в другое время, когда она не была бледной и дрожащей, а Черка не была представлена достаточно большим кораблем, чтобы увезти достаточно большой процент всего пояса астероидов в своем грузовом отсеке. - Если ты предпочитаешь, чтобы мы ушли, то в галактике есть и другие драгоценности.”

“Нет. Я не вижу, почему Черка должен был бы удержать меня от крупного счета. Рахара закатала рукава-жест, который обычно означал, что она укрепляет свою решимость. Искоса взглянув на него, она добавила: - Кроме того, если бы ты улетел, не проверив Кайбер, ты бы этого не выдержал.”

“Я приветствую Ваше мужество и сострадание к моей низменной натуре. Мы летим на Луну.”

Пакс направила "Милосердие" в ту сторону, делая вид, что не замечает, как Рахара пристально смотрит на корабль Черка, пока тот не исчез в далекой ночи.

Глава 4

- Странное поведение у хаттов. Мастер Йода почесал подбородок, крошечная когтистая рука погладила несколько белых бакенбардов. “И все же я чувствую, что это не так важно.”

“Я согласен. Мейс Винду откинулся на спинку стула. “Это мелкие преступники, которые пытаются казаться более могущественными, чем они есть на самом деле. Нападение на вас было опасным гамбитом, но это вписывается в их общую модель поведения.”

Куай-Гон не был полностью уверен, что он согласен, но он оставил это в покое. Если Хатты собираются создать еще больше проблем, то остальная галактика узнает об этом достаточно скоро. Кроме того, когда дело касалось Совета Джедаев, он знал, что должен сам выбирать свои битвы.

Он выбрал очень многих из них—хотя в последние годы их стало меньше, чем когда-то.

Как всегда, после выполнения задания Куай-Гона вызвали в кабинет Совета Джедаев для доклада. Наступила ночь-позднее, чем обычно собирались члены Совета, по крайней мере для обычных дел,—и темнота вокруг них была освещена циклоном корускантского движения и корабельными огнями. И все же здесь, в этой комнате, царило ощущение безмятежности. Куай-Гон наслаждался этим контрастом.

Мастер Биллаба наклонилась вперед, хмуро изучая свой датапад. “Меня беспокоит это недоразумение между тобой и твоим падаваном. Вы уже не в первый раз сообщаете о таких трудностях.”

Куай-Гон слегка наклонил голову. “Меня это тоже беспокоит. Оби-Ван силен в Силе, и ему не терпится исполнить свой долг. Неудача с моей стороны. Боюсь, что мы в корне не подходим друг другу. Я не смог приспособить свои методы обучения к его потребностям, несмотря на все мои усилия.”

Йода склонил голову набок. - Приспособиться он тоже должен. Сотрудничество познается не через индивидуальные усилия. Только вместе вы можете идти дальше.”

Согласиться на это предложение-хотя оно и было разумным-означало бы переложить часть вины на Оби-Вана, чего Куай-Гон предпочел бы не делать. Он просто молчал. У Совета Джедаев была привычка считать, что молчание равносильно согласию; Куай-Гон находил эту привычку полезной, время от времени.

Несмотря на это, он ожидал, что Совет в конце концов спросит его, хочет ли он, чтобы они передали обучение Оби-Вана другому Мастеру. Он знал еще до начала этой встречи, что они могут даже задать этот вопрос сегодня вечером, но все еще не был уверен, что скажет. Ожидание оказалось хуже, чем он ожидал, возможно, потому, что он не знал, что хотел ответить…

... или потому, что тишина в комнате длилась подозрительно долго.

Куай-Гон снова сосредоточил свое внимание на окружающих его Мастерах. Они обменялись взглядами, казалось, в предвкушении чего-то нового. - Он выпрямился. “У вас есть для нас еще задание?” Возможно, они намеревались проверить его и Оби-Вана еще раз, прежде чем будет принято какое-либо решение о переназначении.

“Да, у нас есть для вас еще одно задание.- Уши Йоды опустились-признак глубокого намерения. - Подумай хорошенько, ты должен это сделать.”

Мейс Винду выпрямился и сложил руки вместе в официальном жесте уважения. “Возможно, вы еще не слышали, что мастер Дапатиан намерен выйти из Совета, начиная со следующего месяца.”

Куай-Гон взглянул на Поли Дапатиана, Мастера с большой известностью...настолько, что Куай-Гон в последние годы не заметил, сколько ему лет. «Это наша потеря».

“Мы надеемся, что это также будет нашей выгодой, - ответил Мейс. - «Куай-Гон Джинн, мы предлагаем вам место в Совете джедаев».

Он не ослышался? Куай-Гон медленно обвел взглядом круг, изучая выражения лиц каждого члена Совета по очереди. Некоторые из них выглядели удивленными, другие-довольными. Некоторые из них, включая Йоду, выглядели скорее печальными. Но они были серьезны.

- Признаюсь—вы меня удивили”-наконец сказал Куай-Гон.

- Думаю, Да” - сухо ответил Мейс. - Несколько лет назад мы были бы очень удивлены, узнав, что когда-нибудь задумаемся об этом. Но с тех пор мы все изменились. Мы уже выросли. А это значит, что возможности тоже изменились.”

Куай-Гону потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Без всякого предупреждения наступил один из поворотных моментов в его жизни. Все, что он скажет и сделает в ближайшие дни, будет иметь огромное значение. “Вы часто спорили с моими методами, или, возможно, вы скажете, что я спорил с вашими.”

- Это правда, - сказал Йода.

Депа Биллаба бросила на Йоду взгляд, который Куай-Гон не мог понять. «Также верно, что Совету джедаев нужно больше перспектив».”

Действительно ли Совет имеет смысл? Куай-Гон надеялся, что никто из них не уловил этой мысли.

Мейс кивнул. - Да, Куай-Гон, мы часто ссорились. Даже "бодались" головами. Но вы всегда действовали с уважением к авторитету Cовета, не поступаясь своими внутренними убеждениями. Это показывает большой подарок для—”

- Дипломатии?-Спросил Куай-Гон.

- Я хотел сказать “равновесие", - ответил Мейс.”

Это была очень тонкая линия, по которой Куай-Гон часто спотыкался. Но с годами такие случаи становились все реже. Он уже достаточно хорошо научился обращаться с Советом. Теперь, похоже, совет был готов выслушать его в ответ.

Куай-Гон никогда не представлял себе, что будет заседать в самом Совете джедаев, по крайней мере с тех пор, как он был совсем маленьким. Дуку хихикнул однажды, в самом начале обучения Куай-гона, когда они говорили о Совете. “У тебя есть свой собственный разум, мой падаван” - сказал он. - Совет не всегда хорошо реагирует на это.- Учитывая, сколько раз Куай-Гон сталкивался с советом—с самых первых дней своего пребывания в качестве рыцаря-джедая до шести недель назад—он всегда полагал, что никогда не достигнет высот Ордена.

Но теперь это могло случиться. Произойдет. Он мог бы взвесить решения Совета и, возможно, создать некоторые изменения, которые он хотел бы видеть. Это была величайшая возможность в его жизни.

“Вы оказываете мне честь, - сказал Куай-Гон. “Я прошу некоторое время поразмыслить над этим, прежде чем соглашусь.” Конечно, он займет место в Совете. Но при этом он хотел более полно поразмыслить о том, как это изменит его самого, и о широте той важной роли, которую он возьмет на себя.

“Очень мудро, - сказала Депа. - Большинство из тех, кого попросили присоединиться к Совету, делали то же самое, включая меня. Если бы кто-то не знал ... ну, я бы подумал, что он, возможно, не знает, во что ввязывается.”

По комнате прокатился смех. В респираторной маске Поли Дапатиана бурлило веселье. Улыбка Депы Биллаба была заразительной, и Куай-Гон понял, что он улыбается ей в ответ. Хотя Совет никогда не относился к нему враждебно, это был первый раз, когда Куай-Гон почувствовал более глубокое товарищество—дружелюбие равных. Тет и Хатты уже казались  проблемой, возникшей много лет назад. Будущее сияло так ярко, что грозило затмить настоящее.

Спокойно, сказал он себе. Даже приглашение в Совет Джедаев не должно заходить тебе в голову.

“Подумай хорошенько, ты должен это сделать, - сказал Йода, единственный член Совета, который оставался серьезным. “Вы не должны давать поспешных ответов.”

“Конечно,-сказал Куай-Гон. Разве он только что не дал понять, что намерен сделать именно это?

- В некотором смысле это приглашение пришло как раз вовремя, - сказал Мейс, прежде чем он успел подумать об этом. Это изменение потенциально может решить и другие проблемы.”

Только тогда до Куай-Гона дошло: если он займет место в Совете, то Оби-Вана переведут к другому Мастеру.

Джедаям в Совете не запрещалось обучать падавана-ученика; в свое время один из товарищей Куай-Гона по обучению стал падаваном мастера Дапатиана. Исключения делались и во времена кризиса, когда всем приходилось брать на себя дополнительные обязанности. Но такие исключения были редки. Работа в Совете требовала большого количества времени, концентрации и целеустремленности. Балансируя между этим обязательством и столь же священной задачей обучения падавана-ну, это была бы трудная ситуация, потенциально несправедливая как к Учителю, так и к ученику. Только те, кто долгое время служил в Совете и приспособился к его требованиям, задумывались о таком шаге.

“Я понимаю, что ты имеешь в виду,-сказал Куай-Гон. - Может быть, это и к лучшему. Но я должен подумать об этом.”

“Конечно, - тепло ответила Депа. Йода кивнул, сжимая свою палку Гимера и ничего не говоря.

Мейс Винду поднялся со стула и положил руку на плечо Куай-Гона. “Мы, конечно, сохраним это приглашение в тайне до тех пор, пока вы не решите присоединиться к нам. На данный момент единственный человек за пределами этой комнаты, который знает об этом, - сам канцлер Кай. Но если вам нужно обсудить это с падаваном Кеноби или другими друзьями, вы можете смело это сделать, если они пообещают быть осторожными.”

“Понятно.”

Куай-Гон вышел из зала Совета в Храм в странном состоянии духа. Он не мог назвать это оцепенением, потому что в некотором смысле все было как раз наоборот. Каждая деталь его окружения поражала его свежей живостью, будь то красочные узоры инкрустированного мрамора под ногами или алая отделка на одежде молодого рыцаря-джедая. Как будто приглашение присоединиться к Совету открыло ему новые глаза. Новый взгляд на мир,который он, без сомнения, будет изучать всю оставшуюся жизнь.

Совет, сказал он себе. Клянусь Силой, Совет.

Возможно, другой джедай поддался бы восторгу или даже искушению гордости. Куай-Гон Джинн был сделан из более прочного материала. Кроме того, он не мог заставить себя чувствовать себя полностью счастливым, когда думал об Оби-Ване.

Он уже начал думать, что они не подходят друг другу как учитель и ученик. Главная причина, по которой Куай-Гон не просил о переводе раньше, заключалась в том, что он знал, что Оби-Вану будет больно от этого, и он будет винить себя. Приглашение Совета позволит сделать этот перевод безличным, чисто практическим. Тогда Оби-Вана можно было бы перевести к учителю, который лучше послужит ему.

Почему же тогда эта мысль наполнила Куай-Гона таким глубоким чувством утраты?

—

На планете Пиджал был приятно теплый климат, который летом приводил к пышным зеленым холмам, виноградникам, способным производить первоклассные вина, и высоким стройным хвойным деревьям, слегка колыхавшимся на ветру. Это было чудесно. Все так говорили. У Ее Светлости, кронпринцессы Фанри, не было причин сомневаться в них.

Но она предпочла бы иметь возможность сравнивать сама.

“Говорят, Набу очень красива” - сказала она регенту Аверроссу. Она болтала ногами под своим троном; даже теперь, когда ей было почти четырнадцать,ее ноги не касались земли. Ее рыжие волосы были заправлены под шарф цвета слоновой кости, и лишь несколько распущенных локонов намекали на пламя под ним. - Тойдария не должна быть такой красивой, но мне интересно. И Алдераан Тоже. Считается, что это самая красивая планета среди миров Ядра. У Набу есть королева примерно моего возраста, а у Тойдарии-король всего на несколько лет старше—и на Альдераане есть наследная принцесса, не так ли? Бреха? Мы могли бы устроить что-то вроде саммита. Что-то вроде: "следующее поколение галактических лидеров.’ ”

- Восхитительно сказано, - сказала Меритт Кол, начальник сектора корпорации "Черка". Черка вела дела на Пиджале уже столько веков, что ее руководители неизбежно имели место при дворе. Кол носила титул легче, чем большинство других. "Как лозунг, броский, энергичный, вдохновляющий. Вы могли бы преуспеть на одной из рекламных планет Черки—если бы, конечно, отказались от трона.- Кол рассмеялась собственной шутке.

Фэнри выдавила из себя улыбку, но не более того. Как будто она когда-нибудь откажется от своего трона ради кого-то или чего-то, не говоря уже о том, чтобы придумать копию для Черки.

Лорд-регент не обратил на полковника никакого внимания, вместо этого он бросил взгляд на Фэнри. - Нет времени на отпуск, - сказал Аверросс. Он сидел не в одном из многочисленных изящных кресел, а в каменном изгибе под одним из высоких розовых окон тронного зала, постукивая тяжелым сапогом по резным завитушкам. Для Фэнри Аверросс всегда казался варактилом, которого держат в слишком маленьком для него вольере—неуютном, беспокойном, жаждущем побега. “И ты это прекрасно знаешь.”

“Я же не сказала, что в отпуск. Я сказала-саммит.”

“И вы не имели в виду никого из них, - парировал он. - Ну же, Фэнри. Почему ты вдруг решила, что тебе так хочется путешествовать?”

Фэнри подавила стон. Наличие джедая в качестве регента-даже неортодоксального джедая, даже того, кто, казалось, был настроен вести себя скорее как бродяга, чем как аристократ—означало постоянное стремление к самопознанию. Лично она чувствовала, что знает себя достаточно хорошо, спасибо большое, но она также знала, что эта линия вопросов не закончится, пока она не даст ответ.

- Договор, - сказала она. “Это так близко. Это большая ответственность.”

“Именно. Конечно, ты хочешь сбежать.- Он улыбнулся ей легко и понимающе, закуривая Чандриланскую сигару. “Но ты никогда не пряталась от драки, за все то время, что я тебя знаю, даже когда ты была еще совсем ребенком. Ты можете испугаться, но ты не убегаешь от страха.”

Она кивнула, снова оценивая человека, который управлял ее планетой—и ее жизнью—с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. Должно быть, когда-то его лицо было красивым, размышляла Фэнри, пока он не стал старым, как скала. (Она подумала, что ему может быть даже пятьдесят. Хотя его некогда черные волосы теперь были пронизаны сединой, а морщины на щеках намекали на давний смех, он держался как человек гораздо моложе. Как тот воин, которым он когда-то был. Настоящий Аверроэс пережил то, чего она никогда не испытает и даже представить себе не могла.

Но даже он не мог понять всей полноты ответственности короны Пиджала.

Кол прочистила горло. “Если позволите, ваше Светлейшее Высочество—мне только что сообщили, что прибыла группа из главного офиса. Может, поприветствуем их?”

Фэнри не могла придумать ничего, что ей меньше всего хотелось бы сделать, чем пройти через судебные формальности с кем—нибудь из главного офиса корпорации "Черка" - хотя власть компании была почти так же велика, как власть Галактического Сената. Она кивнула Раэлю и позволила ему проводить себя в Большой зал Дворца. Подол ее шелкового платья шуршал по кафельному полу, пока они шли. Ее служанка Кэди хотела подстричь волосы покороче, но Фэнри настаивала, что в этом нет необходимости. О, когда же она наконец вырастет?

Как раз перед тем, как она и Раэль достигли гигантских дверей зала, они распахнулись, толкнувшись так сильно, что врезались в стену, несмотря на свой огромный вес. Охранник остановил то, что явно было бы отчаянным бегом, тяжело дыша и широко раскрыв глаза.

“Что же это такое?- Требовательно спросила Раэль. Его рука уже была на световом мече, готовая защитить ее. Фэнри удивилась, почему она не чувствует себя в большей безопасности.

- Луна, - сказал охранник. - Халин Азукка. Оппозиция. Снова. И на этот раз все гораздо хуже.”

“О, черт возьми. Раэль бросилась к залу и его гигантскому обзорному экрану, а Фэнри осталась всего в нескольких шагах позади. Ее сердце бешено колотилось, когда она схватила свои длинные юбки, чтобы бежать быстрее.

Когда они вошли в зал, Фэнри даже не потрудилась поискать представителей Черки, или других своих охранников, или кого-то еще. Она могла только смотреть на сцену, проецируемую туда, без сомнения, с одного из их спутников: одна из главных фабрик на Луне, или то, что было главной фабрикой, прежде чем она взорвалась. Обломки лежали вокруг тлеющих останков, электрические искры мигали в разрушенном механизме.

Поначалу мысль о том, что оппозиция-это опасные террористы, казалась такой забавной. Теперь уже никто не смеялся.

Капитан Дерен, начальник ее охраны, стоял прямо перед экраном с мрачным выражением лица. “У этой фабрики было мало защитных сооружений, о которых можно было бы говорить. Возможно, нам следовало этого ожидать. По крайней мере, никто не погиб.”

- Эта фабрика производила пищевые добавки. Мы ‘должны были ожидать", что Халин Азукка и его головорезы из оппозиции сделают это?- Раэль сложил руки на груди, явно успокаиваясь. - Я думаю, что как бы мало мы ему ни доверяли, это слишком много. Вы уверены, что никто не погиб?”

- В тот час фабрика была пуста, - подтвердил Дерен. Он был на голову выше Раеля Аверроэса, который не был низкорослым человеком, и его низкий голос грохотал, как землетрясение. “До сих пор наши нападавшие были осторожны, чтобы сохранить жизни.”

“Возможно, это ненадолго, - сказала Фэнри. Ее голубые глаза по-прежнему были сосредоточены на разрушении. Дрожь пробежала по ее коже.

“Эта ситуация выглядит гораздо серьезнее, чем нам внушали,-сказал один из Черки, сложив руки вместе в жесте, который должен был сойти за знак уважения. “Если волнения на Пижале и его Луне усиливаются, мы должны подвергнуть сомнению разумность дальнейших инвестиций Корпорации "Черка".”

Фэнри вздрогнула и посмотрела на Дерена. Прежде чем кто-либо из них успел заговорить, в комнату вошел Мерритт Коул. - Беспорядки длились недолго. Новый договор и коронация изменят все. Кроме того, Черка не должна потерять своего положения в центре нового гиперпространственного коридора.”

“Конечно, нет” - ответила Фэнри. Сколько людей в галактике когда-либо видели, как высокопоставленный чиновник Черки отступает?

“Мы поняли,” добавила Раэль. “Это очень страшно. Но Черка так просто не испугается, верно? Доверьтесь мне. Мы собираемся докопаться до сути этого дела.”

“При всем моем уважении” - сказала Меритт Кол, - как мы можем быть в этом уверены, если вы до сих пор не нашли преступников? Я верю в нашу работу здесь, на Пиджале, но мы нуждаемся в гораздо более тщательном расследовании, чем до сих пор.”

“У нас будет помощь.- Раэль выпрямился. На мгновение Фэнри показалось, что он почти встревожен. Но его обычная ленивая улыбка вернулась, когда он повернулся к ближайшему офицеру связи и приказал: - откройте канал связи с Корускантом. Совет Джедаев.”

Глава 5

Обязанности падавана сильно различались. Некоторые виды обучения были универсальными-медитация, обучение световому мечу— изучались как в группах в Храме, так и наедине с Учителем. Но эти Мастера отличались широкими талантами и темпераментом, а это означало, что задания, которые они давали, тоже были разнообразными.

Например, приятельница Оби-Вана Приэ, была партнером Мастера, который был экспертом в двух вещах: формирование силовых связей с животными и рукопашный бой. Поэтому Приэ проводила большую часть своего времени на неосвоенных планетах, защищая новые поселения как от диких зверей, так и от потенциальных мародеров. Однажды она даже ездила верхом на рогатом звере двухметровой высоты.

Тем временем его друг Джейп учился у Мастера, который специализировался на астрофизике. Когда он не был в большой орбитальной обсерватории Корусканта, он летал вокруг галактики, чтобы исследовать уникальные и интересные явления. Он посылал Оби-Вану изображения из сказочно многоцветных туманностей и из точки, находящейся совсем рядом с горизонтом событий черной дыры.

И что же получил Оби-Ван? Поездки в Архивы.

Он сидел в одном из высоких кресел, его работа была освещена парящими свечами. Со своего места Оби-Ван мог сканировать почти весь нижний уровень Архивов Джедаев. Иокаста Hю сидела за своим столом, терпеливо просматривая какую-то папку; горстка молодых людей с трудом пробиралась сквозь плотную историческую голограмму, вероятно, для классного проекта. В остальном же Архивы были пусты. У большинства джедаев в свободное время были дела поважнее, а это означало, что у их падаванов в свободное время были дела поважнее.

Интерес Куай-Гона к древним языкам сам по себе не раздражал бы—по крайней мере, не так сильно,—но что действительно раздражало Оби-Вана, так это причина его увлечения.

"Никто больше не придает большого значения старым пророчествам",-мрачно подумал Оби-Ван, оглядывая еще одного старого Алдераанца. Это всего лишь вещи, которые могут никогда не произойти. Если они когда-нибудь сбудутся, то они действительно были предсказаны, и ни одно из наших действий не может повлиять на них каким-либо образом.

Так почему же Куай-Гон настаивает на их изучении?

Одно дело, если бы Куай-Гон был среди ученых Храма, чья вся жизнь была потрачена на изучение древности. Оби-Ван, по крайней мере, знал бы, во что он ввязывается. Но практически во всем остальном Куай-Гон Джинн был реалистом, прямолинейным и практичным, почти до крайности.

“Что толку от идеалов, если мы не можем приспособить их к той вселенной, какой мы ее видим?- Однажды Куай-Гон спросил его об этом. “Если наши убеждения говорят нам одно, а потребности реальных людей-другое, то может ли быть какой-то вопрос, к которому мы должны прислушиваться?- Все это звучало очень возвышенно, когда Куай-Гон говорил это, но на самом деле это означало такие вещи, как: это нормально “одолжить” космический корабль у преступников, если вам это действительно нужно, или если я могу выиграть независимость этого племени в азартной игре, тогда стоит продать лучшую одежду моего падавана за фишки, чтобы попасть в игру.

Нет, интересы Куай-Гона, как правило, были далеко не академическими. Просто у него было два увлечения: древние языки и древние пророчества. Два чрезвычайно скучных увлечения, оба из которых, казалось, требовали большой исследовательской поддержки от ученика.

Оби-Ван поймал себя как раз перед тем, как его раздражение перешло бы в гнев. В его обязанности не входило диктовать Учителю его хобби и интересы. Его работа заключалась в том, чтобы поддерживать их, и если это означало выкапывание еще более древних свитков и голокронов, то так тому и быть.

—

Позже тем же вечером, в каюте Куай-Гона, Оби-Ван осмелился сказать: "насколько я могу судить, Учитель, пророчества кажутся ... чрезвычайно туманными.”

Куай-Гон оторвался от записей, которые принес ему Оби-Ван. Его длинные серовато-каштановые волосы свободно спадали на спину-признак того, что он скоро заснет. Но он никогда не упускал случая ответить на любопытство Оби-Вана. “Ты выучил старый Алдераанский?”

“Не совсем так, но я собрал достаточно информации, чтобы понять, что именно я собираю.- Оби-Ван нервно дернул свою Падаванскую косу, но остановился, поймав себя на этом. Это была плохая привычка, от которой он надеялся избавиться. “Одно из этих пророчеств говорит что-то вроде: "тот, кто родится во тьме, родит тьму.- Это не дает никакого намека на то, кто это, или что это за тьма, или когда это произойдет. Или ‘ " когда Кайбер, который не является кайбером, воссияет, время пророчества будет близко.’ Как может быть пророчество о времени пророчества? А вот это ... - он постучал пальцем по голокрону пророчества, который Куай-Гон взял из архива по меньшей мере в десятый раз за время своего ученичества. "Когда праведники потеряют свет, зло, однажды умершее, вернется.’ Это так расплывчато, что может относиться к чему угодно и к кому угодно! А потом весь этот бред про "избранного"—”

“Твои сомнения вполне понятны, мой падаван”-сказал Куай-Гон. Его тон стал сухим, когда он продолжил “ - Конечно, они разделяют большинство джедаев сегодня, включая Совет. Но я бы предупредил тебя, чтобы ты не считал это просто "чепухой".’ ”

Оби-Ван скрестил руки на груди. “А почему бы и нет?- Заметив раздраженный блеск в глазах Куай-гона, он поспешно добавил: - Я не хочу быть саркастичным, я действительно хочу знать. Почему мы должны прислушиваться к этим пророчествам? Мастер Йода всегда учил, что взгляд в будущее в лучшем случае неопределенен.”

К удивлению Оби-Вана, Куай-Гон медленно кивнул. - Ответ на твой вопрос...сложен. Дай мне время собраться с мыслями, чтобы я мог дать тебе тот ответ, которого ты заслуживаешь.”

Он был рад, что по крайней мере бросил вызов своему Учителю так далеко. Мало что Куай-Гон любил больше, чем хороший вопрос. Иногда Оби-Ван думал, что если бы он просто никогда не переставал задавать вопросы, то все его ученичество прошло бы гораздо более гладко.

Куай-Гон закрыл глаза, возможно, входя в легкое медитативное состояние. Оби-Вану придется подождать своего часа.

Нет ничего неприятного в том, чтобы подождать в комнате своего Учителя. Они были маленькими и простыми, как и все резиденции джедаев, и все же эту комнату нельзя было спутать ни с чьей другой, кроме Куай-Гона Джинна. У Куай-Гона была привычка подбирать всякую всячину на разных планетах, которые они посещали—немного плавника здесь, мягкое тканое одеяло там. Со временем эти сувениры составили целую коллекцию. Оби-Ван знал, что колокольчики были от Гаталенты, гладкие камни для медитации - от Рилота, а чайный сервиз с изящными нефритово-зелеными чашками был подарен Куай-Гону каким-то Биваллом в знак благодарности после того, как он помог спасти их застрявший корабль.

И это были только те приключения, ради которых Оби-Ван был здесь. Пока его глаза блуждали по комнате, выискивая незнакомые предметы на полках и в углах, он заново осознал, во скольких местах побывал Куай-Гон, как много он сделал. Каким бы необычным ни был Куай-Гон, Оби-Ван знал, что ему повезло иметь такого Учителя. Он просто должен был найти способ сделать так, чтобы Куай-Гон почувствовал себя счастливым.

“Ты веришь”-наконец сказал Куай-Гон, - что изучение пророчеств-это способ предсказать будущее?”

Оби-Ван задумался, не был ли это вопрос с подвохом. “Разве это не определение пророчества? Предсказание о том, что будет дальше?”

“В некотором смысле. Но пророчества-это также о настоящем. Древние джедаи-мистики пытались заглянуть в будущее,но они были укоренены в своем собственном времени—как и все мы. Куай-Гон откинулся на спинку стула и жестом пригласил Оби-Вана тоже сесть. - Они могли предсказывать будущее только через призму собственного опыта. Поэтому, изучая их слова, их предостережения, мы узнаем об их обычаях больше, чем любая историческая голограмма могла бы нам дать. И спрашивая себя, как мы интерпретируем эти пророчества, мы обнаруживаем наши собственные страхи, надежды и ограничения.”

Быть падаваном было достаточным напоминанием о его надеждах и ограничениях, по мнению Оби-Вана, но он знал, что лучше этого не говорить. “Ты хочешь сказать, что не воспринимаешь пророчества буквально?”

- Однажды, когда я был моложе” - Куай-Гон пожал плечами. - Но нет же. Однако я также не думаю, что они бессмысленны, как и большинство джедаев в наши дни. Изучение того, во что верили древние мистики, связывает нас с нашей историей.”

“У джедаев больше нет таких мистиков,-заметил Оби-Ван. “Мы должны отбросить видения будущего, потому что не можем знать, сбудутся ли они. Мастер Йода даже говорит, что такие видения могут привести джедая во тьму.”

- Да, стремление узнать будущее может быть одной из форм контроля, которая может привести к темной стороне,-сказал Куай-Гон своим глубоким, звучным голосом. По его тону Оби-Ван понял, что его учитель уже много раз слышал все это от Йоды. - А изучение форм боя на световых мечах - это способ подготовки к насилию. Насилие тоже может привести к темной стороне. Нам доверена огромная дипломатическая власть, а это значит, что мы оказываем влияние на целые системы—”

“Я понимаю, что ты имеешь в виду,-сказал Оби-Ван. - К темной стороне ведет множество путей.”

- Как джедаи, мы обладаем силой, которой нет и никогда не будет у обычных существ. Обладание властью над другими существами всегда будет требовать от нас бдительности против тьмы внутри нас. Наша способность иногда заглядывать в будущее не более и не менее опасна, чем любой другой наш талант.”

Оби-Ван решил продолжать настаивать. Куай-Гон уважает вызов...в точку. - Древние мистики стремились познать события грядущих столетий и тысячелетий. Разве это не высокомерие? Нежелание принять естественный поток Силы? Мы можем видеть их писания в более метафорическом свете, но они этого не сделали, они действительно думали, что предсказывают, что это произойдет. ”

“Я не считаю себя судьей древних мистиков, да и тебе не следует этого делать.- Куай-Гон явно не собирался делиться чем-то еще. Он уже переключил свое внимание на записи, которые принес ему Оби-Ван. “Ты хорошо поработал. Это обеспечит меня чтением на несколько дней.- В его голубых глазах блеснул веселый огонек. - Другими словами, на какое-то время ты в безопасности от архивов. Иди и проведи время со своими друзьями.”

Оби-Ван усмехнулся. - Благодарю Вас, Учитель.- Он поднялся, чтобы уйти, но остановился. “Но ... как ты думаешь, сколько еще мне придется ездить в архив?- Этот проект пророчества продолжался уже два года; конечно, даже Куай-Гон не собирался исследовать их бесконечно.

Куай-Гон замер с чашкой на полпути к губам. Выражение его лица было трудно прочесть—возможно, осознание и смятение.

- Учитель? Я вовсе не собиралась жаловаться на Архивы.”

“Не беспокойся об этом,-сказал Куай-Гон. Его глаза не встретились с глазами Оби-Вана. - мы поговорим позже. О многом.”

Несколько загадочно, подумал Оби-Ван, но для Куай-Гона в этом не было ничего нового. - Тогда Спокойной ночи.”

“Спокойной ночи.”

Оби-Ван поспешил к нижним уровням, надеясь, что еще достаточно рано для того, чтобы начать игру в дежарик. Что-то не давало ему покоя в последние минуты его разговора с Куай-Гоном. Очевидно, его Учитель хранил какую-то тайну.

Но это никак не могло быть связано с самим Оби-Ваном. Если бы это было так, его Учитель сказал бы ему об этом.

Прежде

“Ты боишься, - сказал Учитель Дуку.

Двенадцатилетний Куай-Гон Джинн опустился на колени перед своим новым учителем. Только вчера Дуку выбрал его падаваном. Он провел свою последнюю ночь в детском саду, смеясь вместе со своими друзьями, представляя себе все приключения, которые ему предстоят, и упражняясь со своим световым мечом в комнате для спарринга, пока Мастер Яддл не приказал ему лечь спать.

Но сегодня утром ему пришлось собрать свои немногочисленные пожитки в небольшой узелок и покинуть ясли, где он жил столько, сколько себя помнил. Ему сделали традиционную для людей Падаванскую стрижку, и он больше не был похож на мальчика, которого всегда видел в своем отражении; вместо этого он стал неуклюжим незнакомцем. И он пришел сюда, в покои мастера Дуку, чтобы предстать перед человеком, который решит, достоин ли он быть рыцарем—джедаем-или недостоин.

- Ну и что же? Дуку поднял одну бровь. Казалось, он возвышался на три метра, нависая над Куай-Гоном, как обсидиановая стена. “Неужели ты никак не отреагировал на мое замечание?”

А я и не боюсь. Это отрицание всплыло в сознании Куай-Гона. Это было то, что он хотел сказать, потому что он хотел, чтобы это было правдой.

Но это была неправда. Конечно, падаван не должен был лгать своему новому Учителю.

-Да, Учитель, - признался Куай-Гон.”

- Почему ты должен меня бояться?- Сказал Дуку своим самым глубоким, самым пугающим голосом, как будто отвечая на свой собственный вопрос.

Думай, сказал себе Куай-Гон. Его страх был настолько очевиден, настолько всеобъемлющ, что он с трудом понимал, откуда он исходит. Но ему нужно было найти истину в этом страхе.

- Я боюсь не стать джедаем, но это не заставляет меня бояться тебя, Учитель. Я боюсь потерпеть неудачу. Не быть достойным..”

“О себе,” сказал Дуку. “О будущем, отличном от того, которого ты хочешь.”

“Да.- Страх Куай-Гона усилился. Конечно, Учитель Дуку поймет, что совершил ошибку, выбрав кого-то столь трусливого, как Падаван.

Но затем Дуку сказал: "очень мудро. Когда Куай-Гон удивленно поднял глаза, его Учитель улыбнулся—отстраненной улыбкой, но искренней. - Большинство молодых учеников отрицают свой страх. Если бы они признали это, то им почти наверняка не хватило бы того самопознания, которое ты показал.”

Я все правильно понял? Изумление Куай-Гона, должно быть, отразилось на его лице, потому что Дуку покачал головой в терпимом веселье.

“Сегодня ты доказал свою честность”-сказал Дуку, жестом приглашая Куай-Гона подняться. “Ты продемонстрировал проницательность. И ты убедил меня в своей сообразительности.”

- Интеллект?- Куай-Гон выпрямился. Стояние на ногах только помогло ему справиться с чувством страха; его голова была на уровне локтя Дуку.

- Да, мой Падаван.- Развлечение Дуку было кошачьим - хитрым и самодостаточным. - Каждый, кто начинает двигаться дальше по пути Силы, должен бояться. Здесь много опасностей. Эта борьба вечна.”

Куай-Гон не был полностью уверен, что Учитель Дуку имел в виду под” борьбой", но он предположил, что это было что-то о том, чтобы всегда делать все возможное. Именно об этом всегда говорили воспитатели яслей.

Прежде чем он успел спросить, Дуку жестом пригласил Куай-Гона следовать за ним. “Проходи. Есть много секций нашего Храма, которые юнлинги никогда не посещают. Более полное понимание нашего Храма поможет тебе лучше понять Орден Джедаев.”

Обещание наконец-то увидеть весь Храм вытеснило все вопросы из головы Куай-Гона. Он впервые улыбнулся Дуку. - Да, Учитель.”

Чтобы кто—то мог увидеть его целиком за один день,-но самые важные части, те, которые Куай-Гон всегда хотел увидеть больше всего. Дуку показал ему спарринг-додзе падаванов, и позволил ему взглянуть на один из них для полных рыцарей-джедаев. Наконец он увидел большой зал для собраний, предназначенный для тех редких случаев, когда собирался практически весь Орден. Различные комнаты для медитации были...ну, не очень интересными, но, по крайней мере, интересными. Вероятно, большинство других падаванов тоже не нашли бы дендрарий захватывающим, но Куай-Гон провел долгие минуты, блуждая среди деревьев, цветов и папоротников тысячи различных миров, в то время как Дуку терпеливо наблюдал.

В конце дня мастер Дуку наконец привел Куай-Гона к их последней остановке-Архивам Джедаев. Новый главный архивариус, женщина по имени Иокаста Ну, приветствовала Дуку с такой фамильярностью, что можно было подумать, что они друзья. - Мы уже давно не виделись, - сказала она, ведя их вглубь огромной комнаты с просторными комнатами.”

“Мои интересы время от времени меняются, - ответил Дуку. Куай-Гон удивился, .удивился, почему Иокаста Ну нахмурилась, услышав это.

Они исследовали несколько голокронов разных эпох, но не для того, чтобы по-настоящему изучить их—просто для того, чтобы Куай-Гон научился ориентироваться. Его внимание привлекла одна из них, особенно старая, настолько древняя, что ее форма не походила ни на одну из других. Он подошел к ней и положил руку на ее золотистую поверхность. “А это еще что такое?- спросил он. “А какие века она охватывает?”

Сказав это, он снова повернулся к Дуку за ответом и был потрясен выражением лица своего учителя. Дуку уставился на голокрон почти так же, как если бы…

Как будто это был враг, подумал Куай-Гон. Но в этом не было никакого смысла.

Дуку сказал: "это голокрон пророчеств Джедаев.”

- Пророчества?- Куай-Гон никогда раньше об этом не слышал. “А что, есть пророки-Джедаи?”

“Уже нет. Древние мистики искали неоправданного знания о будущем. Она вела их по опасным тропам. Те, кто слишком глубоко погружался в них, часто...поддавались искушению темной стороны.”

Куай-Гон прошептал: "темная сторона?- Он знал, что это та вещь, которую все существа носят в себе, та часть его самого, от которой он научится защищаться—всему этому его научили воспитатели яслей. Но все равно это звучало немного похоже на какое-то привидение или чудовище, таинственное существо, которое выскакивало из тени, чтобы схватить тебя, когда ты не смотришь.

“Вот почему мы больше не изучаем пророчества. Внезапно Дуку повернулся и пошел прочь, что означало, что Куай-Гон должен был последовать за ним.

- Учитель?- отважился он и поспешил догнать его. - Просто желание узнать будущее может привести на темную сторону?”

“Для этого нужно нечто большее, - сказал Дуку. Его темные глаза были непроницаемы.

Глава 6

 Многие джедаи уходили в уединение для более глубокого созерцания, но Храм обладал собственными запасами спокойствия. Комнаты на верхних этажах имели прозрачные окна, открытые солнечному свету, где можно было напиться в тепле и сиянии и полностью успокоиться. На более низком уровне медитативная тропа извивалась в лабиринте каменной кладки, приглашая ум сосредоточиться. Отсеки сенсорной депривации для различных видов могли быть заполнены и запечатаны для тех, кто хотел полностью избавиться от своих физических форм и стать чистым духом.

Куай-Гон, однако, чувствовал себя более устойчивым, когда был привязан к жизни. Поэтому он отправился в Храмовые сады.

Он опустился на колени рядом с Фелуцианским папоротником и провел двумя пальцами по его нежным сине-зеленым листьям. Они слегка отпрянули от его прикосновения-признак чувствительности,а значит, и здоровья. Глубоко вдыхая, он вдыхал мягкий зеленый аромат, представляя, как кислород течет по его телу.

Через Силу он потянулся к растению. Его присутствие было очень деликатным, не знающим ничего, кроме покоя.

(То же самое нельзя сказать обо всех растениях. Куай-Гон все еще помнил тот первый раз, когда он наткнулся на дерево, которое было сильным с темной стороны; потрясение было огромным. Мастер Дуку печально покачал головой и сказал: "Тьма-это тоже часть природы, Куай-Гон. Так же фундаментально, как и Свет. Всегда помни об этом.”)

"Мне следовало бы стать одним из Храмовых Садовников",-подумал Куай-Гон. Эта мысль уже приходила ему в голову, хотя обычно она была вызвана разочарованием в Совете Джедаев.

Его коммуникатор зажужжал, и из него донесся голос Мастера Биллаба: - Мастер Джинн, я вам не помешала?”

“Нисколько.- Совет говорил с ним только вчера. Неужели им уже не терпится получить ответ? “Чем я могу вам помочь?”

“У меня есть задание для тебя и твоего падавана.- Куай-Гон нахмурился, но прежде чем он успел ответить, Биллаба продолжила: - Возможно, сейчас не самое подходящее время, но тебя попросили.”

- Вы разожгли мое любопытство. Правильно ли я понимаю, что вы не будете сообщать мне больше никаких подробностей, пока мой падаван и я не придем на службу?”

- В ее голосе сквозило веселье. “Ты изучаешь обычаи Совета, мастер Джинн.”

"Боже упаси, - подумал он,—это был автоматический ответ, порожденный многочисленными конфликтами, которые он имел с Советом Джедаев в прошлом. Такое мышление должно было бы измениться. “Мы будем в палатах Совета как можно скорее.”

“Только не в залах Совета, - сказала она уже более мрачно. - Кабинет канцлера Кая.”

—

Канцлер Кираме Кай возглавляла Сенат уже много лет и, несомненно, могла бы продолжать еще много лет. Ее легкие прикосновения и дружелюбное поведение сделали ее популярным как среди сенаторов, так и среди широкой публики. Покладистый характер, который так нравился тогрутанскому канцлеру, также делал ее, вполне возможно, наименее властолюбивой личностью, когда-либо занимавшей этот пост. Вместо того чтобы баллотироваться на второй срок, она объявила, что в следующем году вернется в Шили и откроет академию искусств.

Судя по окружающей обстановке, мысли Кай были уже больше заняты ее будущим, чем прошлым. Различные венки Дани, голограммы и трофеи украшали каждую полку и стену, каждое свидетельство банкета или приема, проведенного в ее честь. Казалось, что ни одна планета в Республике не хотела пропустить чествование канцлера после ее отставки.

- Мастер Джинн, - сказала Кай, усаживаясь за ее широкий письменный стол, - рада видеть вас снова.”

“Это доставляет мне огромное удовольствие.” Он имел в виду именно это, более или менее. Как говорили политики, Кираме Кай была вполне терпима.

“А твоего падавана зовут ... Кеноби, да?- Кай просияла. “Как я рада с вами познакомиться.”

- Благодарю Вас, канцлер. Оби-Ван заколебался, явно желая сказать что-то еще, но не зная, что будет уместно.

Кай рассеянно погладила один из ее головных хвостов, когда один из помощников-дроидов вывел голограмму, заполнившую комнату. На ней был изображен огромный космический ландшафт, занимавший значительную часть внутреннего кольца, а также главный враг гиперпространственного движения через эту область-Пасть Бирнума. Светящаяся в самом ее центре—ведущая прямо через пасть-толстая синяя линия отмечала путь, с которым Куай-Гон был незнаком. Линия была обозначена как гиперпространственный коридор ПИДЖАЛА. Маленький символ торговой марки под этой надписью указывал, что коридор защищен кораблями и датчиками корпорации "Черка", как и почти любой другой сложный гиперпространственный маршрут.

“Они нашли путь через утробу,-предположил Куай-Гон. “Это была цель на протяжении ... скольких, десятилетий?”

- Больше похоже на века.- Кай махнула рукой вдоль гиперпространственного коридора. - С тех пор, как звезда превратилась в туманность и нарушила старые маршруты. Но ученые установили, что два гиперпространственных якоря—один на планете Пиджал, а другой на ее Луне—могут вместе генерировать поле, способное стабилизировать центральную часть утробы. С этой стабилизацией становятся возможными несколько транспортных путей. Миры на этих маршрутах были оставлены позади, отрезаны от прогресса слишком надолго. Теперь все это может измениться.”

Куай-Гон кивнул. “Ваша просьба о нашей помощи наводит на мысль, что новому коридору что-то угрожает.”

“Действительно.”

Дроид-помощник канцлера быстро увеличил голограмму, чтобы показать планету, вокруг которой изгибался этот гиперпространственный коридор. Информационные кубы, плавающие рядом с ним, указывали, что Пиджал был умеренной планетой с многочисленными горными хребтами и пещерами—небольшое население для места с относительно мягким климатом—и что его луна была почти такой же большой, как и сам Пиджал. Именно на эту луну указывал канцлер.

- Пиджал только сейчас выходит из сотен лет изоляции, - сказала Кай. - Но терроризм угрожает всему их прогрессу. Лунная диссидентская группа, известная как оппозиция, саботирует там горнодобывающую и сельскохозяйственную деятельность. Бомбардировка судов Черки. Они делают все возможное, чтобы подорвать стабильность на Пиджале.”

- С какой целью?- Спросил Оби-Ван. Затем его глаза расширились, когда он понял, что осмелился задать вопрос канцлеру Республики. Куай-Гон подавил улыбку.

Кай—не из тех, кто боится, что с ним заговорит падаван, - просто пожала плечами. “Тебе придется разобраться в этом деле, потому что никто другой не смог бы этого сделать. Видите ли, оппозиция начиналась не как террористическая группировка. Очевидно, изначально они были ... труппой исполнительского искусства.”

Ни Куай-Гон, ни Оби-Ван долго ничего не говорили. Наконец Куай-Гону удалось выдавить:”«Вы серьезно».

- Галактика большая и странная” - вздохнула Кай. - Как бы то ни было, оппозиция поставила бы эти политические пьесы или воздвигла бы за ночь смутно грубые статуи, что-то в этом роде. Их лидер, женщина по имени Халин Азукка, очевидно, специализировалась на интерпретационном танце, прежде чем попасть во взрывчатку. В оппозиции не было никакой единой идеологии, кроме желания изменить статус-кво и некоторых туманных разговоров о большем представительстве для лунных граждан. Но после того, как потенциал гиперпространственного коридора стал очевиден, оппозиция разозлилась еще больше. Осмелела. Они начали бомбить места-первоначально чисто символические цели. Их жестокость усилилась по мере приближения активации гиперпространственного коридора. В прошлом месяце они охотились за важными правительственными зданиями, зданиями Черка, даже за некоторыми храмами. Никто еще не погиб, но это только вопрос времени. И если противник решит атаковать сам гиперпространственный коридор, ущерб может быть огромным.”

Куай-Гон спросил: "Чего именно хочет оппозиция?”

- Честно говоря, это немного загадочно. Поначалу они делали громкие заявления, иногда в стихах. Но когда атаки стали более ожесточенными, Халин Ацукка взяла оппозицию в подполье. Они становятся все хуже и хуже, угрожая стабильности планеты и самой церемонии подписания договора. Руководство Пиджал считает, что третья сторона должна прийти—кто—то нейтральный, со свежим взглядом-и помочь вытеснить оппозицию.”

- Лидерство Пиджала—я полагаю, у них есть наследная принцесса?-Сказал Куай-Гон.

“Не совсем так” - ответил Кай. - Восемь лет назад трон унаследовала кронпринцесса Фэнри, ей тогда еще было только шесть. С тех пор ее регент правил страной и заключил договор об управлении, который изменит монархию с абсолютной на конституционную, с представительным парламентом, который будет заниматься большинством государственных дел. Договор также положит конец изоляции Пиджала и позволит заключать юридически обязательные соглашения с иными мирами, такими как республиканские чиновники, отвечающие за новый коридор. Принцесса Фэнри должна подписать договор в свой четырнадцатый день рождения, всего через несколько дней. У них запланированы всевозможные празднества-концерты, митинги, даже нечто под названием "Великая Охота". Однако чем ближе мы подходим к подписанию, тем чаще и серьезнее становятся нападки диссидентов. Так что я не знаю, сколько вечеринок они смогут устроить.”

“Значит, диссиденты хотят помешать подписанию договора, - сказал Оби-Ван, наконец осмелившись заговорить снова. К сожалению, он тоже делал предположения.

- Возможно,-сказал Куай-Гон, - но есть и другие объяснения. Они могут просто рассматривать это как уязвимое время для правительства и, следовательно, как благоприятный момент для нанесения удара.”

“У него есть возможность запутаться,” призналась Кай. "Гиперпространственная полоса не может быть открыта до тех пор, пока не будет подписан договор, и похоже, что эти оппозиционные диссиденты могут попытаться остановить это. Нам нужно, чтобы вы отправились в Пиджал, помогли предотвратить любые человеческие жертвы и проследили за тем, чтобы договор об управлении был подписан в назначенный день. Если это возможно, мы также хотели бы, чтобы вы привлекли к ответственности членов оппозиции. Если мы оставим это для правительства Пиджала, чтобы оно убралось позже, то все в порядке. Но для блага как Пиджала, так и многих соседних систем гиперпространственный коридор должен быть открыт. Договор об управлении должен быть подписан.”

Важная. Вызывающая. Такую миссию Куай-Гон мог ожидать получить в любой момент. То есть в любое время, кроме этого.

Сохраняя нейтральный тон, Куай-Гон спросил: "канцлер, могу я спросить, почему мы были выбраны для этой миссии?”

“Вас специально просили об этом, и мы, конечно, сочли за лучшее пригласить кого-нибудь, кто знаком с одним из главных действующих лиц.—”

“Я никогда не был на Пиджале.- Куай-Гон не возражал перебить даже канцлера, когда та все никак не могла перейти к сути дела.

Сознательно или бессознательно, но Кай поняла намек. - Видите ли, когда принцесса унаследовала трон в раннем детстве, очевидно, регент был необходим, чтобы править вместо нее. Однако междоусобицы в суде означали, что ни один потенциальный кандидат от Пиджали на пост регента не был приемлем для всех партий. Поэтому на эту должность был послан рыцарь-джедай—ваш знакомый, Раэль Аверросс. Канцлер перевел взгляд с Куай-Гона на Оби-Вана и обратно. “Я понимаю, что Аверросс-это, скажем так, спорная фигура среди джедаев. Но ведь он ваш друг, не так ли?”

“Давным-давно мы были хорошими друзьями, - сказал Куай-Гон. Теперь он не совсем понимал, что это такое. “Спорно " - это было сказано легкомысленно.

- Ну, Эверросс специально спрашивал о тебе. Я понимаю, что сейчас не самое подходящее время, Мастер Джинн” - сказала Кай, - учитывая, что тебя только что пригласили вступить в Совет Джедаев. Это большой шаг, и, без сомнения, вы предпочли бы сосредоточиться—”

Черт, черт, черт. Куай-Гон на мгновение закрыл глаза. Он ничего не блокировал; волна шока, прошедшая через Оби-Вана, была настолько велика, что ее можно было почувствовать через силу. Куай-Гон не думал, что Кирам Кай упомянет о приглашении Совета Джедаев. Вполне возможно, что уходящий в отставку канцлер республики даже не обратил особого внимания на информацию о новом члене Совета.

Но она была права. Теперь Оби-Ван узнал об этом не только сам, но и от кого-то другого. Куай-Гон действительно все испортил.

Как я могу претендовать на то, чтобы хорошо служить Совету, когда я терплю неудачу как Учитель?

Глава 7

Оби-Вану казалось, что он не может ни говорить, ни слышать. Он не чувствовал ничего, кроме собственного дыхания и пульса. Шок, который он испытал, лишил его способности воспринимать что-либо еще, кроме чувства стыда.

Глаза Куай-Гона встретились на одно мгновение—достаточно долго, чтобы Оби-Ван увидел боль в глазах своего учителя. Это не помогло, так как Куай-Гон знал, что поступил неправильно. Это только усугубило ситуацию.

Когда канцлер Кай закончила официальную встречу, Оби-Ван немедленно встал и направился к двери. Там он ненадолго задержался, ожидая, чтобы последовать за своим Учителем согласно обычаю, но Кай вместо этого поманила Куай-Гона обратно к ней. - О, послушайте, могу я попросить у вас совета? Это личное дело-я хочу сделать мастеру Йоде какой-нибудь подарок, когда буду уходить, что-то вроде благодарности за всю работу, которую мы сделали вместе, но его так трудно купить—”

Куай-Гон застрял, а это означало, что Оби-Ван был свободен сделать то, что он хотел больше всего: уйти.

Выяснить, что делать потом...это было самое трудное.

—

Он даже не сказал мне, что больше не будет моим Учителем? Я даже не стою того, чтобы меня информировать?

Оби-Ван остановился. Он открыл глаза, осматривая безмятежный интерьер одной из медитационных комнат Храма: стеклянные голубые сферические стены, мягкие подушки на полу, на которых можно было сидеть или лежать, нежные перезвоны на заднем плане. Спокойный, успокаивающий и абсолютно бесполезный для Оби-Вана в его нынешнем состоянии ума. Если он не мог успокоить себя медитацией здесь, то не мог сделать этого нигде.

Гнев иногда отказывался покидать душу иначе как через тело.

К этому времени уже наступила поздняя ночь—после комендантского часа для юнлингов, после всех официальных встреч, когда большинство из немногих джедаев, бродивших по залам, принадлежали к ночным видам. Шаги Оби-Вана эхом отдавались в сводчатых коридорах, неестественно громкие в тишине Храма. Интересно, подумал он, может быть, из-за этого звука он чувствует себя слишком заметным, или потому, что не имеет ни малейшего представления о том, как много знают другие.

Неужели он был последним, кто узнал, что Учитель покидает его, не сказав ни слова? Или ему придется объяснять всем, почему он семнадцатилетний падаван в поисках нового учителя? Он никогда даже не слышал об этом раньше. Был ли он первым одноразовым падаваном в десятилетней истории джедаев?

Оби-Ван спохватился. Это не могло быть правдой. По крайней мере, это было не совсем так. Но не было никакого смысла изображать его положение хуже, чем оно было на самом деле. Это уже было достаточно плохо.

Его путь пролегал по туннелю, который вел через водные уровни Храма, где жили и тренировались джедаи и падаваны из водных миров, по крайней мере частично. Волнистые линии голубого света освещали сводчатый полупрозрачный потолок, сквозь который он мог различить фигуры двух юнлингов—Мон Каламари и Селката, плывущих над головой. Были ли они на улице после комендантского часа, или дневные циклы протекали по-другому на водных уровнях?

Оби-Ван еще так много не узнал о Храме, о джедаях. В тот момент ему казалось, что у него даже не будет возможности учиться.

Наконец он добрался до Додзе падаванов. Здесь молодые джедаи могли тренироваться и практиковаться вместе, как проводить время с друзьями, так и учиться у своих сверстников. Падаваны способны многому научить друг друга, объяснил Йода, и гораздо более способны, когда их Учителя не следят за ними.

Он прошелся по всей длине шестиугольного пола, стараясь сосредоточиться как можно лучше, прежде чем, наконец, вытащить свой световой меч из-за пояса. Его жужжание наполнило тишину, и его хватка инстинктивно усилилась в ответ на его слабую вибрацию. Глубоко вздохнув, Оби-Ван принял боевую стойку и начал каденцию.

Основные ритмы были там, где все начинали. Основные ходы, ключевые средства защиты, потенциальные атаки. За эти годы Оби-Ван стал очень силен в стартовых каденциях; как и большинство падаванов, он ожидал, что ему покажут другие формы боя, выберут другую, чтобы тренироваться и начнет развивать свой личный опыт.

Куай-Гон все еще заставлял Оби-Вана практиковать основы.

Почему? У нас были недоразумения в бою, но он не может спорить с моей техникой боя. Оби-Ван рассек воздух, крутанул свой световой меч, наслаждаясь тем, как его гул искажается при каждом движении. По крайней мере, там я его никогда не подводил.

Пока он тренировался, воспоминания о прошлых битвах, прошлых успехах рассеяли туман негодования в голове Оби-Вана. Будущее почти не вторгалось в его мысли, и когда это случалось, он представлял себе потенциальных учителей, наблюдающих за его тренировкой, впечатленных и решивших добиться большего от этого падавана.—

“Отлично.- Богатый голос Куай-Гона эхом разнесся по всему додзе. “Ты даже быстрее, чем я думал.”

Оби-Вану удалось остановиться на месте, не дрогнув и не выдав своего удивления. Он держал свой световой меч горизонтально поперек груди, его синий свет отбрасывал все вокруг, включая Куай-Гона, в черно-белый цвет. “Это додзе падаванов,-сказал Оби-Ван.

“Знаешь, когда-то я был падаваном. Куай-Гон шагнул дальше в додзе, глядя на сводчатый потолок, где различные следы рук и ног свидетельствовали о Падаванах, практикующих более атлетические стили боя на световых мечах.

“Я вовсе не имел в виду, что ты не знаешь, где он находится.”

Куай-Гон поднял бровь. “Ты имеешь в виду, что я делаю здесь, где мне не место?”

Он казался таким ... спокойным. Даже удивлен. То великодушие, которое Оби-Ван пытался испытывать к своему учителю, ослабело. “Вообще-то я не задаю вопросов.”

Невысказанный упрек тек вокруг Куай-Гона, как вода. Куай-Гон Джинн мог быть несовершенным, неортодоксальным джедаем во многих отношениях, но Оби-Ван должен был позавидовать легкости своего учителя. Вместо того, чтобы спорить с Оби-Ваном о его праве быть там или просто уйти, Куай-Гон сказал: Это не тот способ, которым ты должен был узнать о моем приглашении в Совет. Я долго раздумывал, не сказать ли тебе, но решил подождать, пока не приму окончательного решения.”

Оби-Ван подавил горький смешок. “Вы всерьез думаете отказаться? А вы когда-нибудь были? Я в этом сомневаюсь.”

Куай-Гон вздохнул. - Вполне справедливо. Твоя реакция вполне понятна. Но у меня есть оговорки. Проблемы, которые я должен решить внутри себя, прежде чем я смогу принять на себя такую ответственность.”

- Проблемы, которые вы и не подумали бы обсуждать со мной.”

Это замечание, наконец, пронзило проклятое спокойствие Куай-Гона. - Я подозревал, что вы будете слишком расстроены, чтобы обсуждать это рационально. Очевидно, я был прав.”

“Я думал, ты сказал, что моя реакция понятна” - парировал Оби-Ван. “Так почему же это лишает меня возможности услышать правду?”

Куай-Гон положил руки на свой широкий пояс, как он делал, когда начинал уходить в себя. “ ... мы должны обсудить это в другое время. Ни один из нас не является его лучшим " я " в настоящее время.”

Несмотря на свое настроение, Оби-Ван знал, что Куай-Гон был прав насчет этого. Но он не мог позволить себе так легко его бросить. “Я все время спрашиваю себя, Почему ты никогда не обучал меня основным ритмам.- Он крутанул свой световой меч и опустил его в более низкую позицию. “Вы же не могли подумать, что мое мастерство было недостаточным. Так почему бы не двигаться дальше? Но теперь я думаю, что знаю ответ.”

- Просвети меня,-сухо сказал Куай-Гон.

- Потому что ты давным-давно решил избавиться от меня так или иначе. Что мы не будем учителем и падаваном, так зачем же планировать все заранее? Зачем вообще пытаться? Ты знал, что кто-то другой должен будет закончить мое обучение.” Оби-Ван выключил световой меч.. “Ты все-таки оказался пророком, Учитель.”

Куай-Гон молчал так долго, что Оби-Ван сначала подумал, что он выиграл спор. Наконец он ответил: "Я держал тебя в основах не просто так, Оби-Ван. И если бы ты когда-нибудь понял почему, то, возможно, понял бы меня достаточно хорошо, чтобы мы могли преуспеть как Учитель и Ученик. А так-Я полагаю, Сила иногда гарантирует, что все обернется к лучшему.”

Его Учитель вышел из комнаты. Долгое время Оби-Ван оставался в додзе, борясь со своими темными эмоциями и снова задаваясь вопросом, почему Куай-Гон Джинн был такой загадкой.

Он тупо сказал себе, что все так, как сказал Куай-Гон. Это к лучшему.

Но на это было совсем не похоже.

—

Есть вещи, которые Аверроэсу никогда не нравились в Пиджале, даже после восьми лет, проведенных на этой планете. К счастью, еда была не из их числа. Эти люди знали, как правильно питаться.

“Вы пригласили джедаев? Надзиратель Сектора Черка Мерритт Кол подняла бровь и жестом приказала официанту принести ей еще одну порцию шаака. Выпуклый контур следящего чипа сервера был едва виден на верхней части ее левой руки-несколько миллиметров металла, которые отмечали ее порабощение. Они с шиком пообедали во дворце. - Конечно, помощь нужна, но можно было бы вызвать частные охранные компании.”

- Наемные убийцы не будут заботиться ни о чем, кроме своей зарплаты, - сказал Раэль Аверросс, беря свою шаакскую ногу за кость. Соус стекал по его пальцам. “Они не увидят ничего такого,к чему их не приучили процедуры. Но Рыцарь-Джедай? Джедай может разобраться с этим за пятую часть того времени, которое потребовалось бы наемнику.”

Аверросс сидел во главе темного деревянного стола с золотой инкрустацией; Принцесса Фэнри сидела во главе стола с другой стороны, и свечевая люстра ловила радужные нити шарфа, обернутого вокруг ее волос. Инспектор Кол сидела по правую руку от него в своей обычной накрахмаленной белой униформе. Дворцовый этикет гласил, что место рядом с Фэнри—самое почетное, но Аверроссу никогда не было дела до этикета. Кроме того, эта трапеза была не просто официальным банкетом. Это была деловая встреча, всего лишь одно из бесконечных заданий, которые Аверросс брал на себя, чтобы Фэнри не пришлось этого делать.

Но Фэнри, оставаясь невозмутимой и очаровательной, как и подобает принцессе, очевидно, слушала его очень внимательно. Она делала именно то, чему он ее учил: всегда слушала. Всегда учиться. Всегда выкапывайте больше слоев под судебным протоколом.

Он улыбнулся про себя и подумал: "Молодец, девочка.

Инспектор Кол тоже улыбалась, но на нее это не произвело никакого впечатления. “Это наводит на вопрос, лорд-регент—если джедай может решить эту проблему так просто, почему же вы не справились с ней?”

- Потому что ситуация требует ... свежего взгляда.- Аверросс сделал еще один большой глоток лунного вина, надеясь, что это притупит остроту его слов. Он вообще не любил признаваться в своих слабостях, особенно когда речь шла о защите Фэнри. - Я живу на Пиджале уже восемь лет, инспектор. И не только это—я живу в королевском дворце. Проблемы принцессы были моими проблемами. Ее мир был моим миром. Мой вид - это вид из окна замка, и ты знаешь это так же хорошо, как и я—этот вид не показывает тебе всего. Кто-то новый подхватит то, чего я не буду делать.”

Но в Пиджале было так много такого, что посторонний человек никогда не смог бы полностью понять. Как бы Аверросс ни ждал коронации Фэнри, он с трудом представлял себе свою дальнейшую жизнь. Он полагал, что Фэнри попросит его остаться в качестве советника, и ему очень хотелось согласиться. Но он также знал, что Совет будет настаивать на том, чтобы он сделал что-то новое, чтобы доказать, что он не слишком привязан ни к одному месту, ни к одной миссии. Аверросс согласился с этим общим принципом—но его работа здесь, на Пиджале, была совсем другой. Он чувствовал, что делает это очень хорошо. Как будто он что-то значил. А его знание планеты означало, что здесь он может предложить больше, чем где-либо еще.

Конечно, Совет никогда бы этого не признал, чепуха бюрократов, которыми они были.

Если остаться на Пиджале означало покинуть джедаев ... Аверросс понятия не имел, что он выберет.

Наблюдатель Кол задумчиво кивнула, хотя ее темные глаза все еще выдавали подозрение. Аверросс знал, что она была супервайзером более двух десятилетий, приобретая власть над коммерцией во все большем количестве систем С годами. Она была осторожна, осторожна, сдержанна. “Я понимаю вашу точку зрения, лорд-регент. И все же мы в Черке обеспокоены тем, что новый Джедай не поймет наших порядков на этой планете. Даже тебе потребовалось некоторое время, чтобы понять...правильность того, что мы здесь делаем.”

“Когда я был молод и наивен, - усмехнулся Аверросс. “Хорошо. Может быть, не так уж наивен.”

Он также испытывал такую боль, которая искривляла твой разум—такую, от которой ты никогда не избавишься, как бы сильно ни старался,—но Меритт Кол не должна была этого знать.

Кол вежливо улыбнулась,но продолжила свою мысль: “А что, если Орден пошлет кого-то другого, "молодого и наивного"?”

“Я попросил кое-кого конкретно. Самый умный джедай, с которым я когда-либо работал. Он никогда не подведет нас."Это было так хорошо, - подумал Аверроэс, на самом деле зная, кому можно доверять. “Я уверен в Куай-Гоне Джинне больше, чем в любом другом человеке, которого я знаю.”

—

Поздно ночью Куай-Гон не спал в своей каюте, где единственным источником света был датапад.

Он уже просматривал эту запись раньше. Сразу после того, как это случилось, Куай-Гон неоднократно наблюдал за этим, как и другие члены Ордена Джедаев. В конечном счете Совет оправдал Раэля Аверроэса.

Куай-Гон никогда не был уверен, что это правильное решение.

Грузовой корабль "Адвент" перевозил продовольствие в систему, страдающую от отчаянного голода, под присмотром Раэля Аверросса и его падавана. Беспокойство о пиратской активности в этом секторе означало, что каждый внешний датчик постоянно проверялся.

Это отвлекало внимание от внутренних проблем и не позволяло никому осознать реальную опасность: кровавый, жестокий мятеж.

Стандартные процедуры для мятежа на борту такого грузового судна потребовали бы, чтобы джедаи на борту отдали приоритет возвращению мостика. С мостика можно было взять под контроль все остальные функции корабля и вызвать помощь с других Республиканских судов.

У Раэля были и другие идеи. Судя по отчетам официальных слушаний, он подозревал, что мятежники могут заключить сделку с пиратами—оружие и помощь в обмен на продовольствие. С помощью пиратов мятежников было бы гораздо труднее победить, и они представляли бы угрозу для любых Республиканских кораблей, которые пришли бы на помощь. Поэтому Раэль отвел своего падавана в главный грузовой отсек, чтобы первым захватить эту зону.

Джедаи могли отменять протоколы по своему усмотрению, пока они оставались в рамках своего мандата на эту миссию. Решение Раэля, возможно, и не привлекло бы никакого внимания, если бы не последовавшая за этим трагедия.

Куай-Гон просмотрел видеозапись того момента, когда мятежники штурмовали главный грузовой отсек, убивая верных членов экипажа направо и налево с помощью перепрограммированных дроидов. Даже крики умирающих не остановили их—но вид двух световых мечей остановил.

В драку ввязались Аверросс и его Падаван, Толотианец первого года ее обучения. (Ним Пианна, напомнил себе Куай-Гон. Ее звали Ним Пианна. Она была больше, чем просто его падаван. Несмотря на свою молодость, она приготовилась к бою, зажигая свой зеленый световой меч одновременно с синим клинком Раэля. Вместе они сражались так гладко, как будто были двумя частями одного существа, демонстрируя то единство, которое должно было быть у Учителя и Падавана.

Такого Куай-Гону никогда не удавалось создать вместе с Оби-Ваном—

Сожаления Куай-Гона были задвинуты на задворки его сознания, когда на экране начал разворачиваться настоящий ужас. Раэль и Пианна с трудом пробирались по приподнятой платформе примерно в двадцати метрах над полом отсека. Пианна прыгнула к одному из дроидов, не понимая, что тот был оснащен дротиком-резаком. Серебристый дротик вонзился ей в висок-идеальное попадание— - и Пианна отшатнулась в сторону. Ее глаза затуманились-жуткий признак мозга и тела, временно порабощенных нанотехнологией.

Следующие события разыгрались всего за несколько секунд, но Куай-Гону они показались замедленной съемкой. Так было всегда, и не важно, сколько раз он видел это, и не важно, насколько хорошо он знал, что произойдет дальше.

Раэль мельком взглянула на своего Падавана.

Пианна подняла свой световой меч и атаковала его.

На мгновение Раэль заколебался.

Решение было принято.

"Мастер Аверросс должен был отдать приоритет спасению заложников, а не своему Падавану", - заявил Мейс Винду в официальном заявлении Совета. - Дуэли на световых мечах, хотя и очень редки, тоже смертельны. Он не мог спасти ее и все еще имел достаточно времени, чтобы спасти "Адвент". Аверросс предпочел поставить безопасность корабля выше безопасности своего ученика - именно такой выбор она бы хотела, чтобы он сделал. Любой джедай скорее пойдет на риск, чем подвергнет опасности других.”

Все это очень верно. Но Куай-Гон никогда не забывал выражение чистого ужаса и отчаяния на лице Пианны, когда она упала. Да, ее разум был рассечен, но она все еще знала своего Учителя. Она не могла контролировать свои действия,но ее эмоции оставались ее собственными. Ее Учитель-человек, которому она должна была доверять больше всех в галактике,—убил ее. Это было последнее, что она знала перед смертью.

Она никогда бы не подверглась нападению дротиков-секачей, если бы Раэль повиновался протоколам.

Возможно, Рыцаря-Джедая с более обычным прошлым не так легко было бы оправдать. Но Раэль очень поздно пришел в Храм, ему было всего пять лет, прежде чем его опознали на Ринго Винде—самый старый юнец, которого когда-либо приводили сюда, насколько знал Куай-Гон. Эти годы произвели глубокое впечатление. Раэль никогда полностью не овладевал подсознательным контролем, которому обучали большинство джедаев с младенчества. Члены семьи Аверроссов были людьми, по которым он ужасно скучал. Подавляющее большинство джедаев вообще не знали своих родных семей; исключения не шли дальше разговоров—в редких случаях—с родственниками, которые были не более чем незнакомцами. Манеры Раэля были грубыми, как у крысы с орбитальной станции, которой он был, а не как у джедая, которым надеялся стать. Он никогда не терял акцент Ринго Виндана.

Некоторым детям было бы стыдно за это, а другие изо всех сил старались бы соответствовать обычаям своих товарищей. Но Только Не Раэль. Он пошел в противоположном направлении-используя свой станционный крысиный жаргон, оставаясь неформальным в любой ситуации, и носил одежду, которую рабочий выбросил бы как тряпье. Таким образом он пытался перевязать рану своего потерянного детства, но эта рана никогда не заживала.

Никто в Храме не был одурачен дерзостью Раэля, даже он сам.

Поэтому к нему относились с сочувствием. Даже Дуку, который был во многих отношениях строгим Учителем, делал скидку на Раэля. В результате Раэль процветала и как джедай, и как иконоборец. Он стал блестящим пилотом и мастером световых мечей и много лет благородно служил Ордену. Так что после инцидента с Адвентом джедаи снова пошли на уступки—и впервые, подумал Куай-Гон, эти уступки зашли слишком далеко.

Он знал Раэля лучше, чем большинство членов Ордена, и именно поэтому сомневался в официальном объяснении того, почему грузовой отсек был нацелен перед мостиком. По мнению Куай-Гона, жизнь Нимы Пианны была подвергнута риску и потеряна, главным образом потому, что Раэль хотела прямого боя, а не утомительной работы по управлению мостиком.

Но это вовсе не означало, что Раэль была совершенно безрассуден. После четырех лет обучения Оби-Вана Куай-Гон мог понять, что потеря Падавана была бы одним из самых болезненных переживаний, которые мог пережить Учитель. Так что он не стал оспаривать эти выводы. Когда он узнал, что совет дал Раэль долгосрочную, далекую миссию, Куай-Гону нравилось думать о своем старом друге в месте, где у него было время для медитации, и он мог бы сделать некоторое скромное благо в качестве средства покаяния. Так он мог бы обрести покой.

Но нет. Последние восемь лет Раэль Аверросс жил во дворце. Правил миром.

Когда это случилось, Оби-Ван был еще совсем юнцом. Вероятно, он никогда ничего не слышал о трагедии на борту "Адвента". В кабинете канцлера Кая Оби-Ван ничем не выдал, что узнал имя Раэля Аверросса.

Это было самое неподходящее время для разговора с Оби-Ваном о Учителе, убившем своего Падавана. Но Куай-Гон расскажет ему все как можно скорее.

Может быть, он и не будет больше Учителем Оби-Вана—но за это время Куай-Гон не даст ему ничего, кроме честности. По крайней мере, Оби-Ван заслужил это.

Он получил сообщение. Отложив записи, Куай-Гон повернулся к своему коммуникатору и удивленно поднял брови. Когда он включил его, в его каюте появилась голограмма. - Мастер Йода. - Я могу вам помочь?”

“Я действительно хотел поговорить с вами.”

“Насчет миссии в Пиджал?”

“Среди прочего.- Йода внимательно посмотрел на Куай-Гона. “Вы тесно связаны с Аверроссом, не так ли? Но эта связь не всегда была лучшей для вас обоих.”

- Раэль всегда была мне другом.- Защита была почти автоматической. “Если он какой—то чужак ... я не думаю, что это плохо.”

Уши Йоды приподнялись-верный признак раздражения. - Думаешь, мы судим по таким пустякам?”

“Конечно, нет”-согласился Куай-Гон. “Если бы вы знали, то не выбрали бы меня в Совет, не так ли?”

- А я и не выбирал тебя. Во многих отношениях вы не подходите друг другу. И все же Совет высказался, и с этим решением я буду стоять.”

Куай-Гону потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное. Йода не хотел видеть его в Совете? Может быть, это и не должно было иметь значения, учитывая тот факт, что Йода больше не возражал против приглашения—но это было похоже на удар под дых. “Вы позвонили только для того, чтобы польстить мне?”

Неудивительно, что Йода не клюнул на приманку. - Дуку-это связующее звено между тобой и Авероссом. О Дуку ты должен говорить. Зловеще его отсутствие среди джедаев. Нам нужно больше понимать причины его ухода.”

В данный момент Куай-Гону было легко представить себе причины, по которым он не будет иметь дела с Йодой. “Я спрошу, - пообещал он. “Я постараюсь выяснить все, что смогу.”

Йода кивнул, и голограмма исчезла, оставив Куай-Гона удивляться, почему, когда остальные члены Совета обняли его, Йода не сделал этого.

Глава 8

У Оби-Вана было много обязанностей на борту транспорта до Пиджала. Сначала он вызвался помочь экипажу перепроверить грузовые манифесты-работа утомительная, но важная, поскольку эти материалы помогут построить современные космодромы, необходимые для нового гиперпространственного коридора. Затем он почувствовал, что должен обсудить с пилотом тонкости управления крейсером консульского класса; в конце концов, Оби-Ван любил летать и хотел стать еще лучшим пилотом, поэтому он должен был изучить как можно больше видов кораблей. Как только они оказались в пути, он вместе с инженерами отправился проверить сенсорную тарелку крейсера-на тот случай, если понадобится помощь в ремонте.

То и дело ему удавалось избегать Куай-Гона до самого последнего часа их путешествия в Пиджал.

- Падаван” - сказал Куай-Гон, ныряя в служебный туннель, где Оби-Ван трижды проверял показания приборов, о которых никто не спрашивал. - Похоже, команда держит корабль в своих руках.”

“Я только хотел помочь” - запротестовал Оби-Ван—но тут же остановился. Возможно, Куай-Гон не был честен с ним, но это не было причиной для Оби-Вана быть нечестным в ответ. “Я даже не знаю, что сказать. Я избегал тебя. Не очень зрело.”

«Вы чрезвычайно зрелы для семнадцатилетнего. В то время как мне сорок лет, и я позволю вам уйти с этим.

Куай-Гон всегда быстро признавал свои собственные ошибки и промахи, своего рода смирение, более редкое среди джедаев, чем это должно было быть. Оби-Ван всегда уважал эту черту своего Учителя.  «Я должен был сказать раньше - поздравляю с приглашением в Совет. Это очень большая честь. Им повезет с вами.

"Ты правда так считаешь?" Это заставило Куай-Гона улыбнуться. «Спасибо, Оби-Ван. Я подумал, что ты их пожалел.

“Конечно, нет.- Каким бы трудным ни было иногда их партнерство, Оби-Ван понимал, что ему будет его не хватать. Что бы ни случилось между ними, это была не только вина Куай-Гона, и было еще чему поучиться у этого человека, чего теперь Оби-Ван никогда не узнает—

“Я хотел поговорить с тобой о Раэле Аверроссе”-сказал Куай-Гон, становясь серьезным. “У тебя, наверняка, есть какие-то вопросы.”

- На самом деле, после того как канцлер Кай описала его как "противоречивого", я начал искать ответы самостоятельно.- Настроение Оби-Вана помрачнело, когда он вспомнил кадры давнего мятежа на Адвенте. “А что ты думал после ... после смерти Нимы Пианны?”

Куай-Гон сначала ничего не сказал. Он просто жестом пригласил Оби-Вана выйти из тесной служебной зоны в один из главных коридоров крейсера. Они были единственными пассажирами, не считая экипажа, так что коридор был пуст, если не считать астромеха, деловито работавшего на дальней панели. Может быть, его Учитель искал укромное местечко, где они могли бы поговорить? Оби-Ван удивился. А может быть, его вопросы зашли слишком далеко.

Затем Куай-Гон прислонился к стене, чтобы посмотреть на электрически-голубой свет гиперпространства, видимый через длинный овальный иллюминатор. Его голос был тяжелым, когда он сказал: "Раэль была безрассуден. Достаточно плохо быть безрассудным с собственной жизнью, но преступно быть безрассудным с чужой, и хуже всего быть безрассудным с жизнью своего Падавана.”

- Что?- Оби-Ван спохватился. “Я имею в виду, что вы не приняли причину, по которой он отправился в грузовой отсек?”

“Я думаю, что Раэль, вероятно, верил в свою собственную логику. Но он верил в то, во что хотел верить. Мы все иногда так поступаем. Взгляд Куай-Гона на мгновение стал отстраненным, как будто он думал о чем-то другом, но он вернулся к своей теме. - У Раэля Аверросса никогда не хватало терпения для сложных задач, таких как прохождение уровней компьютерной безопасности, чтобы прорубить себе путь на мостик.Он нарушил протоколы мятежа в пользу того, чтобы заниматься чем-то, что ему нравилось больше, независимо от того, осознавал он это или нет. И его Падаван заплатил цену.

Это помогло взглянуть на проблемы Оби-Вана с Куай-Гоном. - Канцлер Кай сказала, что ты лучше всех справишься с Раэлем Аверроссом. Что вы знали друг друга раньше. И вы были друзьями?”

“В некотором роде да. Куай-Гон зашагал обратно к мостику, и Оби-Ван последовал за ним. “У нас был один и тот же Учитель. Раэль был учеником Дуку до меня. Судьба распорядилась так, что в те первые годы мы вместе выполняли несколько миссий. Так что мы довольно хорошо узнали друг друга. Он помог мне понять, что за человек Дуку и как лучше всего ему служить. Он помогал мне учиться—даже познакомил с пророчествами, если уж на то пошло. Мы не были близкими друзьями, но мы...создали узы доверия, которые, как я полагаю, сохранились.”

Если бы только нашелся кто-то, кто объяснил бы Оби-Вану, как обращаться с Куай-Гоном. “Как ты можешь думать о нем как о друге, когда так сурово судишь о его поступках?”

 Куай-Гон взглянул на Оби-Вана. “Мы были друзьями, Мой Падаван. Я верю, что на каком—то уровне мы все еще существуем-но это ничего не меняет. Никогда не думай, что твои друзья выше проступков. Даже хорошие люди могут совершать ужасные ошибки. Но я считаю, что им следует помочь понять и объяснить эти ошибки, и Совет не разделяет этой точки зрения. По крайней мере, когда речь заходит о Раэле Аверроссе.”

Любопытство Оби-Вана усилилось. - Но почему же? Есть ли какая-то особая причина, по которой Совет не привлек Аверросса к ответственности?”

“Раэль был...необычный случай. Искатели не нашли его в младенчестве, как это делают большинство чувствительных к силе детей. Его не опознали, пока ему не исполнилось пять лет.”

- Пять?- Оби-Ван сначала подумал, что он ослышался. “Меня привезли поздно, и мне было всего три года.”

Куай-Гон кивнул. - Я сомневаюсь, что Совет когда-нибудь снова примет такого старого Падавана. Эти годы сделали разницу между тем, что Раэль думала о Ринго Винде как о своем доме, а не о Храме. Это определило его отношение, его прогресс—даже то, как он говорит, как ты сам услышишь. Таким образом, Раэль Аверросс всегда был чем-то посторонним. Ему делали редкие послабления, начиная с детства и вплоть до слушаний о судьбе Нимы Пианны. Всегда лучше ошибиться на стороне милосердия, но ... наверное, я всегда буду удивляться.”

“Я полагаю, что это то, с чем тебе придется иметь дело, как только ты войдешь в Совет,-сказал Оби-Ван. Совет, должно быть, пришел к пониманию того, что некоторые критические замечания Куай-Гона были справедливы. Может быть, Оби-Вану уже давно следовало бы более тщательно искать эту действительность.

Куай-Гон не ответил прямо на этот вопрос. “Мое приглашение в Совет сейчас не имеет никакого значения. И то, что Раэль Аверросс сделал в прошлом, не должно омрачить нашу миссию. Наше внимание должно быть сосредоточено на Пиджале и принцессе. Не теряй из виду настоящее.”

“Не буду,-пообещал Оби-Ван. Это было одно из тех обещаний, которые он не мог точно сдержать, но все равно сдержал.

—

Тысячелетие назад, согласно местной легенде, Пиджал был одним из первых миров, принявших технологию планетарного щита. Куай-Гон подозревал, что с тех пор оборудование не обновлялось.

Они с Оби-Ваном стояли на маленькой обзорной палубе своего Кореллианского крейсера, рассматривая огромный космический пейзаж перед собой - и саму планету (широкие голубые океаны, маленькие континенты в зеленом и золотом цветах), и ее Луну (темно-зеленую, густо поросшую лесом). Ни Пиджал, ни его луна не выглядели особенно примечательными, но технология щитов была совсем другой. Древние, глиняного цвета генераторы щитов-их было двенадцать—медленно вращались вокруг Пиджала, испуская почти невидимые, сверкающие золотые лучи, которые закручивались наружу, образуя щит, каким он и был.

“Это не может быть полностью работающим щитом” - запротестовал Оби-Ван. - Такие старые генераторы просто не могут вырабатывать достаточно энергии.”

Куай-Гон склонил голову набок. “Это зависит от вашего определения понятия "полностью работоспособный". Щит Пиджала не мешает кораблям входить и выходить—но он никогда этого не делал иникогда не был предназначен для этого. Он существует для того, чтобы защитить мир от экстремальных солнечных вспышек, которые происходят примерно каждые десять лет.”

“Я понимаю, Учитель” - сказал Оби-Ван. “Но ведь новые и более эффективные генераторы наверняка были бы безопаснее. Они выглядят так, как будто могут развалиться на куски от удара микро-астероида.”

- Замена технологии стоит дорого, а процветание Пиджала давно угасло.- Куай-Гон сложил руки вместе в широких рукавах своей мантии. “Но похоже, что корпорация "Черка" собирается вмешаться.”

Вдалеке виднелся огромный корабль "Черка", корабль отраслевого класса, который должен был служить производственным центром, транспортом персонала и офисным комплексом. Информационный экран мостика крейсера определил его как Леверидж, находящийся под командованием начальника сектора полковника Меритт.

“И так было на протяжении тысяч лет.- Корпорация была настолько древней, что некоторые верили, что она могла даже предшествовать Республике; факты давно были потеряны во времени. “Если скоро откроется гиперпространственный коридор, возможно, Пиджал не будет так сильно зависеть от Черки. Они могли бы сделать свой собственный ремонт.”

- Кажется, в самый последний момент. Оби-Ван недоверчиво покачал головой. - Трудно поверить, что кто-то на планете может спать по ночам с таким слабым солнечным щитом.”

"Как же он все еще защищен",-подумал Куай-Гон. Некоторые из их миссий приводили их в менее развитые миры, но Оби-Ван упорно считал их скорее исключением, чем правилом. Для него слово "нормальный" означало Корускант.

Зачем джедаям растить так много своих отпрысков на самой богатой и оживленной планете галактики? Вполне логично, что Совет Джедаев располагался именно там, в центре правительства. Но члены Совета не нуждались в постоянном контакте с юнлингами.

"Возможно, мы могли бы перенести больше школ или, по крайней мере, яслей",-подумал Куай-Гон. Есть множество миров, достаточно безопасных для нас, чтобы приютить детей, где жизнь протекает более просто, более привычными способами по всей галактике. Где дети могут быть окружены фермерскими угодьями или рыбачьим промыслом. Где мы больше взаимодействуем с окружающими нас сообществами и обучаем новых джедаев быть настолько же частью миров, насколько и отделенными от них

Он поймал себя на этом. Он сосредоточился на будущем, а не на настоящем. Лекцию, которую он прочел Оби-Вану, лучше было бы читать самому себе.

“Что же это такое, черт возьми?- Оби-Ван указал на небольшой сферический корабль, медленно поднимающийся от планеты в направлении ближайшего генератора защитного поля. Вероятно, когда-то давно его обшивка была чисто белой, но бесчисленные повторные входы в атмосферу оставляли серые обуглившиеся пятна вокруг швов и краев.

“Разве вы не просмотрели планетарный отчет?"Это было совсем не похоже на Оби-Вана,-подумал Куай-Гон. “Это и есть корабль душ. Корабли, которые восходят к первым поселенцам этой планеты тысячи лет назад. В какой-то момент, очевидно, местная форма поклонения Силе начала побуждать паломников периодически путешествовать в космос, чтобы испытать темноту и невесомость—чтобы заставить их по-настоящему благодарить за прекрасную планету, которую они имели. По какой-то причине круги и сферы, как правило, являются священными фигурами на Пиджале.”

“Это и есть Корабль душ?- Оби-Ван буквально брызгал слюной. “Но ... конечно, я читал отчет, Учитель, я просто ... я не могу поверить, что они все еще используют такие старые корабли.”

“Я полагаю, что со временем Корабль душ приобрели некое собственное магическое качество. Их ценят потому, что они древние, а не вопреки этому.- Хотя Куай—Гон задавался вопросом, как долго продлится эта вера, когда—нет, если-один из этих кораблей потерпит неудачу.

Как будто его мысль вызвала это, голубая вспышка плазменной энергии вырвалась из боков Корабля душ.

- Черт возьми!- Куай-Гон развернулся к терминалу данных. Уровень радиации был ужасающе высок-плазма выходила в космос, но не в сам корабль, пока еще нет—

- Он просто взрывается. Оби-Ван поспешил к креслу штурмана. - Корабль в конце концов потерпит крушение?”

- Взрыв происходит снаружи” - сказал штурман крейсера, указывая на льдисто-голубую дымку энергии, пульсирующую в пространстве вокруг Корабля душ. “Это зажигательное устройство.”

Плазменная бомба? Куай-Гон глубоко вздохнул. Это было грубое оружие, но мощное - им пользовались нападавшие, у которых было мало ресурсов и не было пределов жестокости. Если плазма полностью проникнет в Корабль душ, то смерть постигнет тех, кто внутри—

- Плазменный огонь все еще снаружи?-Спросил Куай-Гон. Когда ответом ему был кивок, он указал на Корабль душ. - Немедленно доставьте нас на расстояние десяти километров.”

“Вы не можете приблизиться к этой штуке, - запротестовал штурман, имея в виду, что я не могу. - вы поджарите себя и всех остальных на этом корабле!”

- Нет, если мы будем действовать быстро.- Куай-Гон сбросил свою мантию, готовясь к тому, что ждало его впереди. Когда его одежда упала на пол, одежда Оби-Вана упала рядом с ней. Некоторые Падаваны, возможно, и колебались бы, но только не он.

“Ты слышал моего учителя” - сказал Оби-Ван навигатору. - Сделай это.”

Прежде 

"Я Падаван Джедая",-сказал себе Куай-Гон, когда их шаттл приблизился к неприступной черной поверхности Шуррупака. Я хорошо управляюсь со своим световым мечом. Я был учеником Дуку уже четыре месяца. Я готов к битве.

Конечно же, Совет согласился, иначе они не послали бы его сюда вместе с Учителем.

Но он еще крепче сжал рукоять светового меча, когда корабль снова содрогнулся. Согласно корабельному Хронометру, они попали под огонь тяжелых орудий четыре и три десятых минуты назад. Однако Куай-Гон подозревал, что хронометр сломался, потому что время казалось намного, намного длиннее.

- Заходим на посадку!- крикнул мастер Элио, когда шаттл начал предательское колебание, означавшее, что они попали в атмосферу. “Мы будем на Базе Примус через пять минут!”

Из предоперационного инструктажа Куай-Гон знал, что База Примус не была на передовой линии сражения. До него было целых триста километров. Но во время инструктажа триста километров показались ему гораздо большим расстоянием, чем сейчас.

Рядом с ним Мастер Дуку оставался таким же высоким и стойким, как дерево. Он был действительно бесстрашным, каким большинство джедаев могли только казаться. Вместо того чтобы открыто поддержать Куай-гона, он подавал пример, к которому следовало стремиться. Куай-Гон решил следовать этому примеру, если сможет.

При условии, что они не взорвутся.

Шаттл принял еще одну вспышку огня, когда он приблизился к Земле, раскачивая его вперед и назад так, что даже самые опытные джедаи спотыкались. Куай-Гон едва удержался, чтобы не упасть, но ему показалось, что он только что восстановил равновесие, когда шаттл снова задрожал. Это было ощущение посадки.

Когда дверь распахнулась, все поспешили вперед, выплескиваясь на пляж во время отлива, все еще покрытый лужами воды. Мокрый песок волочился по сапогам Куай-Гона, но он спешил, чтобы не отставать от длинного шага своего Учителя. Каждые несколько секунд раздавался гулкий гул битвы, и горизонт загорался, но он очень старался не слышать и не видеть этого.

Он достиг пограничных ворот Базы Примус так же, как и Дуку. Его Учитель был ветераном многих военных кампаний, поэтому Куай-Гон ожидал, что он будет выглядеть спокойным. К его удивлению, когда он поднял глаза, Дуку...улыбался?

- Раэль!- Позвал Дуку своим звучным голосом. Он шагнул вперед, его темно-зеленый плащ колыхался на резком ветру Шуррупака, чтобы поприветствовать молодого человека, стоявшего перед ними: невысокий для взрослого, его черные волосы были взъерошены в дюжине направлений, одетый в рваный плащ и сапоги, которые выглядели старше самого Дуку. Конечно, Куай-Гон знал имя Раэль Аверросс-знаменитый Дуэлянт на световых мечах и первый падаван Дуку—но это не мог быть тот самый Раэль. Этот человек должен был быть беженцем.

Но Раэль весело позвал: "Учитель! Как раз вовремя вы сюда приехали. Ты был на грани того, чтобы пропустить все самое интересное!”

“Ты всегда получал от боя больше удовольствия, чем следовало бы.- Веселье Дуку затмило его неодобрение.

Когда они подошли к нему, Раэль быстро обняла Дуку-жест, который поразил Куай-Гона почти так же сильно, как и то, что Дуку позволил это сделать. “Кажется, прошло уже больше пяти месяцев с тех пор, как мы виделись, - сказал Раэль.

“Ты провел десять лет, видя меня почти каждый день. Мне казалось, что этого будет достаточно.- Это было то, что у Дуку считалось юмором. - А пока я взял себе нового ученика-Куай-Гона Джинна.”

Куай-Гон кивнул в знак приветствия. Улыбка Раэля стала еще шире, когда он наклонился, чтобы осмотреть своего преемника. - Наконец-то я выше кого-то! Как раз вовремя. Но прежде чем Куай-Гон успел смутиться, Раэль поставила свою ногу рядом с его собственной. - Ладно, теперь я все понимаю. Ты перерастешь меня в мгновение ока. Когда все остальные встанут на ноги, ты будешь ростом с нашего Учителя. Может быть, даже выше. Дуку, когда-нибудь тебе придется привыкнуть к тому, что ты не самый большой парень в этой комнате.”

Дуку покачал головой, терпимо относясь к поддразниваниям Раэля до такой степени, что Куай-Гон счел бы это невозможным. А может быть, Дуку просто сосредоточился на предстоящей битве, потому что он зашагал прочь по темно-зеленым пескам Шуррупака, чтобы посовещаться с ближайшими генералами. Вдалеке, сквозь туман, Куай-Гон мог различить танки с парализующими пушками и десантные транспорты. Горизонт снова осветился огнем, и Куай-Гон вздрогнул.

Раэль положила руку ему на плечо. Если бы он утешил Куай-Гона, то смущение было бы еще хуже, чем страх.

Вместо этого Раэль сказал: “Мастер Дуку иногда может казаться чопорным. Знаешь, почему это так? Куай-Гон отрицательно покачал головой, и улыбка Раэля медленно стала шире. “Это потому, что он такой чопорный. Как доска. Даже во сне. Как он это делает?”

Куай-Гон не мог удержаться от смеха. “Ну, не знаю.”

“Я тоже никогда этого не понимал.- Раэль выпрямилась, теперь обращаясь к Куай-Гону как к равному. - С Дуку очень трудно познакомиться. В конце концов ты почувствуешь, что можешь сказать ему все, что угодно...но это ведь займет какое-то время, верно? Ну, тогда слушай. Иногда предыдущие падаваны Учителя помогают новым, если у них есть такая возможность. Похоже, что так оно и есть. Так что любые вопросы, которые у тебя есть, которые ты, возможно, не чувствуешь себя комфортно, задавая Дуку, - ты задавай мне. Мы тоже можем спарринговать, если хочешь.”

Перспектива сразиться с таким экспертом по дуэлям, как Раэль Аверросс, в любое другое время показалась бы пугающей. Однако сейчас, когда надвигалась его первая битва, Куай-Гон не мог беспокоиться ни о чем другом. “Мне бы этого хотелось.”

“Хорошо. Ну что ж, тогда давай поговорим с генералами.- В устах Раэля это звучало вполне естественно для двенадцатилетнего ребенка.

Куай—Гон чувствовал, что Раэль Аверросс был мостом-связующим звеном между Падаваном, каким он был, и рыцарем-джедаем, которым он так отчаянно хотел быть. Теперь, когда у него есть друг, который укажет ему путь, путь будет гораздо легче.

Глава 9

Принцесса Фэнри словно примерзла к своему трону. Ей было невыносимо смотреть на ужас, разыгрывающийся перед ней на экране—но и отвести взгляд она тоже не могла. Она не заслуживала того, чтобы отворачиваться, пока ее народ страдает.

Пока они умирали.

“Это превращается в кошмар, - сказала она, и ее горло сжалось от слез. “Я никогда не думала, что до этого дойдет.”

- А почему бы и нет?- рявкнула министр Орт, высокая, стройная женщина, чьи соломенные кудри были небрежно заколоты на макушке. Это была единственная случайность в Орт, чье темное парчовое платье было туго затянуто от лодыжек до горла. “Почему бы Халин Азукке не довести дело до его естественного завершения? Это было неизбежно. Нет ничего, до чего бы оппозиция не опустилась.”

Фэнри собралась с духом. "Ты станешь королевой", - подумала она. Ты не должен быть слабой. Пиджалу не нужна слабая королева.

Вместо этого она посмотрела на высокого, серьезного капитана Дерена, который не отходил от нее с момента последнего сообщения. Выражение его лица оставалось спокойным, только глаза выдавали печаль. - Леверидж сообщает, что они скоро будут на месте преступления. Супервайзер Кол взяла ответственность на себя лично. Мы еще можем избежать каких-либо человеческих жертв.”

Будет ли Черка спасителем этого дня? - Удивилась Фэнри. Я должна была приказать, чтобы было еще больше патрулей, чтобы мои люди могли сами спасти этих людей…

- Послушайте, Ваше Светлейшее Высочество.- Один из техников застенчиво указал на пятно на краю экрана. “Похоже, что один или два других корабля уже идут на помощь. Там есть транспорт-большой, крейсер консульского класса—”

Фэнри мгновенно поняла, что это значит. Ее пульс участился, когда она повернулась к Дерену и прошептала:”Джедай!

—

- Ничего не бойся.- Голос Дуку прозвенел даже над завывающими ветрами Шуррупака. Куай-Гон вцепился в карбоновые канаты шуррупаканского корабля, соленые брызги обжигали его лицо и руки, когда они обогнули мыс, чтобы подойти к битве под углом, которого враг не ожидал. “Они защищены от скайкрафта и энергетического оружия. Только не против морских судов!”

Он произнес это величественно, мужественно, блестяще—ничего похожего на последнюю попытку,  которая действительно была. Куай-Гон глубоко вздохнул и посмотрел на звезды. Самая большая ошибка. Звезды не двигались, а желудок был неподвижен, и тошнота, охватившая его, заставила его почувствовать слабость. Казалось, что страх повиснуть на такелаже делает эту работу за него, даже больше, чем его воля.

- Ну же, держись, - крикнула Раэль, который вцепился в такелаж прямо за ним. “С тобой все будет в порядке, малыш. Первое сражение всегда самое худшее.”

“Это не та битва, которой я боюсь!-Запротестовал Куай-Гон. “Все дело в воде.”

“—воде?”

Несмотря на холод морской воды, пропитавшей его одежду и волосы, лицо Куай-Гона вспыхнуло от смущения. “Я не умею плавать!- Теперь Раэль Аверросс-Падаван перед ним, более сильный, лучший—будет смеяться над ним, и никакая храбрость в бою никогда не затмит стыда Куай-Гона.

Раэль даже не улыбнулся. “Не волнуйся” - крикнул он, перекрывая рев волн. - Если ты упадешь, я тебя левитирую. А завтра, когда мы выиграем эту штуку, я научу тебя плавать.”

В его устах победа казалась неизбежной. Сегодня ночью будет битва-а потом наступит завтра. Это стерло страх Куай-Гона быстрее, чем что-либо другое могло бы сделать—

—

“Я ведь никогда не учил тебя плавать, правда, Оби-Ван?”

Оби-Ван в замешательстве поднял глаза от своих приспособлений для скафандра. - Нет, Учитель. Но я знаю, как—ну, немного.”

“Мы будем тренироваться,-настаивал Куай-Гон, застегивая свой собственный скафандр. - Каждый Джедай должен уметь плавать, как Мон Каламари.”

Оби-Ван сделал паузу, и Куай-Гон почти слышал мысли своего Падавана: так почему же ты не учил меня раньше, и когда именно мы будем практиковаться? После того, как ты присоединишься к Совету? Это были прекрасные вопросы, но Оби-Ван был слишком хорош, чтобы задавать их вслух. “Мы приближаемся к Кораблю душ, Учитель.”

Он делает переход к тому, чтобы больше не думать обо мне как о Учителе, сказал себе Куай-Гон. Прежде чем ты присоединишься к Совету, тебе тоже лучше приспособиться. “В порядке. Запечатать.Забыть”

Как только они оказались в своих скафандрах, Куай-Гон ударил по панели, которая вращала воздушный шлюз. Когда давление в помещении снизилось, он дважды проверил энергетический щит и личные двигатели на поясе: они были полностью заряжены. Он и Оби-Ван обменялись взглядами—вот оно—прежде чем внешний щит опустился, открыв им обоим глубокий космос. Куай-Гон оттолкнулся в пустоту и, как только освободился от их транспорта, нажал на ускоритель.

Энергетический щит мерцал зеленоватым светом вокруг него, когда он двигался вперед в пространстве-больше похожий на корабль или ракету, чем на человека. Большинство разумных существ не могли овладеть мышечным контролем, чтобы оставаться функциональными в пределах щита ускорителя-двигателя; даже многие джедаи находили это трудным. Но за многие годы Куай-Гон научился этому искусству.

(Оби-Ван овладел им всего за несколько недель. Были навыки, которым никто не мог легко обучить; человек обладал ими или не обладал, и Оби-Ван обладал этим.)

Ускорительный щит, по существу, заключал своего владельца в оболочку внутри энергетического взрыва. Самое сложное, как правило, состояло в том, чтобы вовремя отключить ускорение, чтобы избежать столкновения, которое было бы столь же разрушительным для владельца, как и для его цели. Однако плазменный огонь взаимодействовал с ускорительными щитами необычным образом—способами, которые в данный момент были очень полезны Куай-Гону Джинну.

Это взаимодействие тоже будет очень болезненным, но ненадолго. Но это уже не имело значения. Ему просто нужно было мысленно подготовиться к этому.

По мере того как Корабль душ становилось все ближе, он, казалось, расширялся в глазах Куай-Гона, пока почти не стерлось окружающее пространство. Как только окружающая чернота исчезла, он приготовился к удару, призывая Силу на помощь.

И тут его осенило. Она владела им. Каждая кость, каждая клеточка, каждый атом его существа, казалось, резонировали на другой частоте, чем все остальные, болезненно и странно. Но это длилось лишь мгновение. Затем он смог опереться на корпус Корабля душ, чтобы не упасть. Куай-Гон поднял голову и увидел, что Оби-Ван тоже был на месте. Плазменный огонь рябил вокруг них, болезненная Зеленая дымка света, которая, казалось, извивалась. Как бы ужасно это ни выглядело, корчащиеся огни были хорошим знаком. Ускорительные щиты запустили цепную реакцию, которая в конечном итоге должна была превратить плазму в ничто.

Тем временем, он и Оби-Ван могли бы помочь этому процессу. Оби-Ван уже держал в руке свой полевой лазер, тонкий белый луч разрезал плазму, как будто это был желатин, посылая маленькие капли, рассеивающиеся в пространстве, где они скоро безвредно рассеются. Куай-Гон тоже принялся за работу, стараясь как можно быстрее разобраться в этом материале. Корабль душ начал экстренный спуск к Пиджалу, но с такой скоростью они закончат свою работу задолго до того, как корабль столкнется с обжигающим сопротивлением атмосферы.

Если мы так далеки от атмосферы, то почему же Корабль душ уже очерчен светом?

Слабое свечение вокруг сферического горизонта Корабля душ заставило его содрогнуться от ужаса. Еще один плазменный огонь, подумал Куай-Гон, его кожу покалывало, а волосы встали дыбом. Второе взрывное устройство. Отдельно от первого. Все еще полностью активен.

Насколько хорош был бы его полевой лазер против этого? Но это уже не имело значения. Куай-Гон должен был справиться с этим сам, если бы мог; риск был слишком велик для Оби-Вана, чтобы подвергнуться ему. Сначала он попытался связаться с Силой, но плазма плохо реагировала на такое. Затем он потянулся к магнитным тросам, которые позволяли ему двигаться по корпусу корабля в направлении второго плазменного огня.

Но как только он это сделал, маленькая, далекая фигура метнулась в зону досягаемости и выпустила единственный антиплазменный заряд в Корабль душ. Заряд ударил во второй плазменный огонь, погрузив его в темноту. От удара по кораблю снова пробежали волны вибрации, но магнитные привязи удержали его на месте. Облегчение Куай-Гона сменилось любопытством, когда неизвестное судно-легкое грузовое судно, подумал он, - умчалось прочь.

Кто же мог быть их спасителем? Почему они не хотят получить кредит за то, что сделали?

Возможно, таинственные спасатели хотели только того, чего хотели Куай-Гон и Оби-Ван: безопасности тех, кто был внутри.

—

- Голос Пакса Марифера был достаточно резок, чтобы прорезать Мандалорианский щит. “Что же это было, во имя пылающих костров Лолы Сэйю?”

“Это был антиплазменный заряд.- Со своего места в кресле пилота Рахара Вик включила двигатели на полную мощность, убедившись, что они будут надежно спрятаны за Луной задолго до того, как их заметят другие корабли. “Я думала, что ты узнаешь антиплазменный заряд, когда увидишь его.”

“Я вовсе не сбит с толку. Конечно, я способен распознать антиплазменный заряд. Чего я не понимаю, так это почему ты настаиваешь на нашей анонимности, для защиты от корпорации "Черка", а затем делаешь что-то почти гарантированно привлекающее внимание? Что-то рискованное? Что-то совершенно ненужное?”

Рахара глубоко вздохнула. Она напомнила себе, что "Милосердие" - это корабль Пакса, а не ее, поэтому, пока она находится на борту, она должна попытаться выжить.

Но это вовсе не означало, что она никогда не поступит правильно.

“Смотри.- Она ткнула пальцем в экран. - Их манифест не был закрыт. Так что это здесь, чтобы все видели.”На экране высветилось: 15 пассажиров, 37 предметов разумной собственности.

“Это означает собственность Черка. Рахара почувствовала, как у нее перехватило горло. Нет, она не могла рассказать Паксу все это снова и надеяться, что на этот раз он все поймет. Она бы просто разрыдалась, а проявление эмоций-не лучший способ достучаться до Пакса. - Давай все проясним. Если я вижу таких людей, попавших в такую беду, и есть что-то, что я могу сделать, чтобы помочь им, я сделаю это. Если ты не можешь принять это, тогда найди себе другого пилота.”

“О, Елаф. Такая драма.- Пакс поднял руки в саркастической тревоге. “Я же не собираюсь вышвырнуть тебя из ближайшего воздушного шлюза. Я просто хотел узнать, почему ты это сделала. Ты же сами мне сказала. Поэтому наш разговор пришел к удовлетворительному завершению.”

Рахара знала, что Пакс способен испытывать глубокую доброту и сострадание, даже если эту лучшую сторону ему трудно выразить словами. Однако иногда ему просто не хватало эмоциональной смекалки, чтобы не обращать внимания на практические аспекты любой ситуации. Так действительно ли он сочувствует тому, что она сделала, или ему просто все равно, пока они оба в порядке?

В любом случае для нее это не имело никакого значения. Или, по крайней мере, не должно было бы. Она спасла жизни пятнадцати свободных людей и тридцати семи "предметов разумной собственности".” Для одного дня этого было достаточно.

—

Оби-Ван думал, что будет облегчением пройти через воздушный шлюз в Корабль душ. В этот момент, казалось, корабль корпорации "Черка" прибудет, чтобы спасти их, прежде чем Корабль душ должен будет проверить свой поврежденный корпус при входе в атмосферу. И все же ему не нравилось быть изолированным в глубоком космосе без корабля вокруг себя.

Но затем он вошел внутрь Корабля душ и впервые осознал, каково это-быть с десятками людей и без гравитации.

- Прости!- крикнула одна женщина, столкнувшись с ногами Оби-Вана. — Я попробую оттолкнуться здесь ... - но как только она ушла, мужчина, даже более крупный, чем Куай-Гон, врезался в него и стукнул шлемом о стену.

Он и Куай-Гон были привязаны к внутреннему корпусу короткими кабелями, но пилигримы внутри свободно плавали. Они носили простые белые или серые комбинезоны, по-видимому, предназначенные для этой цели, а те, у кого волосы были длиннее, принимали меры предосторожности, заплетая их в косы или завязывая сзади, или носили плотно прилегающие шапочки. Но, по-видимому, часть религиозного элемента паломничества удерживал их от пристегивания ремнями в любое время, кроме подъема и спуска. В остальное время—независимо от какого-либо кризиса или неожиданного появления спасателей через воздушный шлюз-им было духовно приказано лететь свободно.

Оби-Ван никогда раньше не чувствовал тошноты в невесомости, но это всегда было в темноте космоса, когда он более или менее смотрел только на далекие корабли или неподвижные планеты и звезды. Теперь, когда тела во всех направлениях подпрыгивали и извивались вокруг него,его желудок скрутило.

По кораблю пробежала дрожь, сопровождаемая глухим, тяжелым металлическим стуком выключающихся двигателей. Он расслабился, узнав тягу тягового луча, без сомнения тянущего их к Левериджу. А это будет гравитация. Чудесная, успокаивающая, недооцененная гравитация…

- Дыши спокойно”-сказал Куай-Гон. В его голосе звучала легкая насмешка, и он совсем не выглядел расстроенным. Может быть, когда ты был мастером-джедаем, такие мелочи, как” отсутствие гравитации", больше не могли тебя волновать. Оби-Ван надеялся вскоре достичь этой стадии.

Постепенно гравитация начала овладевать кораблем. Когда люди начали опускаться ниже в сферу, оба джедая отстегнули свои кабели и спустились на пол вместе с ними. Некоторые из Пиджали, казалось, испытывали такое же облегчение, как и Оби-Ван, хотя большинство из них выглядели странно...разочарованными. Даже грустно. Возможно, они не получили полного религиозного опыта, на который надеялись.

Затем он заметил, что все более спокойные люди были одеты в серые, а не в белые комбинезоны. У них также были странные выпуклости на левой руке. Они выглядел так, словно между кожей и мышцами было вставлено что-то плоское и прямоугольное. Оби-Ван повернулся к Куай-Гону и пробормотал, “своими руками—”

“Для сканирования как часть грузовых манифестов”-тихо сказал Куай-Гон.

О. Эти люди были порабощены.

Оби-Ван, конечно, видел порабощенных людей и раньше—эта практика, хотя и отмененная Республикой, все еще была широко распространена по всей галактике. Но большинство из тех, кого он видел, были членами небольших групп: Домашний персонал, команда фермы, дополнительные портовые рабочие. Он никогда не видел, чтобы кто-то из них был снабжен бирками как часть огромной корпоративной организации...или просто не замечал.

Может быть, и Куай-Гон тоже. Его Учитель изучал опущенные лица вокруг них, его взгляд был почти таким же печальным, как и у них.

С глухим стуком Корабль душ опустился на твердую поверхность—пол стыковочного отсека корабля "Черка". Воздушный шлюз распахнулся, и в темное пространство хлынул столб резкого яркого света. “Тогда ладно” - рявкнул один из сотрудников "Черки". - Всем выйти. Мы разберемся со всеми вами.- Так как Куай-Гон и Оби-Ван были ближе всех к воздушному шлюзу, офицер повернулся к ним первым. “Не узнаю этот наряд. Раб или свободный?”

- Свободен, - сказал Куай-Гон своим глубоким рокочущим голосом. - Вообще-то, свободные джедаи. Лорд-регент вызвал нас на Пиджал.”

Сотрудник "Черки" выпрямился так быстро, что ударился головой о край воздушного шлюза. Оби-Ван увидел, как несколько порабощенных людей подавили смех. - Сэр! Да, конечно. Лорд-регент уже на борту. Мы немедленно отведем вас к нему.”

- Проследите, чтобы всех здесь осмотрел медицинский дроид,-сказал Куай-Гон. - Плазменный огонь мог вызвать невидимое повреждение легких.”

- Сэр! - Совершенно верно, сэр. Немедленно.”

После того как Куай-Гон и Оби-Ван сняли свои скафандры и встали в простые серые подкладочные костюмы, серебристый протокольный дроид повел их по коридорам корабля Черка. Каждая панель управления сигнализировала о том, что этот корабль оснащен самым лучшим оборудованием; каждая поверхность блестела. Ощущение этого места было одновременно очень эффективным и очень холодным. Это было не то место, где Оби-Ван мог чувствовать себя комфортно в тонком, обтягивающем костюме.

Чтобы отвлечься, он сказал Куай-Гону: - какие повреждения легких могли быть у пассажиров от плазменного огня? Конечно, ни один из паров не попал внутрь.”

“Никакого ущерба они не могли бы понести. Куай-Гон хитро посмотрел на него. - Но медицинский осмотр гарантирует, что порабощенные получат некоторое время, чтобы прийти в себя после этого, прежде чем вернуться к работе.”

“Конечно.”

Это была еще одна вещь, которую Оби-Ван всегда уважал в Куай-Гоне: его сострадание. Оби-Ван не был равнодушен, по крайней мере, он надеялся, что нет, но иногда ему требовалось больше времени, чтобы понять, когда кому-то больно или что им действительно нужно. Куай-Гон, казалось, инстинктивно понимал такие вещи.

Так что я не думаю, что он мог бы научить меня этому в любом случае, сказал себе Оби-Ван. Это качество ему придется развивать самому.

Протокольный дроид провел их через позолоченную арку, более украшенную, чем все остальное, что Оби-Ван когда-либо видел на борту. Когда двери открылись, они увидели роскошное помещение-смотровую площадку, обставленную длинными диванами из богатых тканей. Самые красивые цветущие растения дюжины миров цвели в изысканных керамических горшках. Слабый запах ладана смягчил воздух, когда Цереанский оркестр заиграл мелодичную балладу. В самом роскошном кресле в центре комнаты сидел мужчина, который пил Тонирейское вино из прекрасного хрустального кубка и был одет ... в основном в лохмотья. Одежда настолько поношенная, что вряд ли заслуживала такого названия. Его грязные ботинки стояли на другом стуле и уже испортили бархат. Небритое лицо мужчины расплылось в улыбке, когда он увидел своих посетителей.

Наверное, чиновник из Черки, подумал Оби-Ван. Но я никогда бы не подумал, что корпоративный офицер может быть таким небрежным—таким экстравагантным—

Глава 10

Куай-Гон улыбнулся прежде, чем смог остановить себя. Что бы еще ни случилось, как бы сильно они ни изменились, это все еще было реальным.

Он не понимал, как сильно их воссоединение взволновало бы его, по крайней мере, до этого момента, когда он снова оказался лицом к лицу с Раэлем.

- Куай-Гон Джинн!- Крикнул Раэль, широко раскинув руки и шагнув вперед. Его старая коричневая мантия была подбита бледно-голубым мерцающим шелком, по моде Пиджали—хотя со временем она, конечно же, стала такой же поношенной, как и большая часть одежды Раэля. “Это было слишком давно, малыш.”

“Согласен.- Куай-Гон позволил себе приветственное объятие, прежде чем отступить назад, чтобы получше рассмотреть его. - Я думаю, что Дворцовая жизнь согласна с тобой.”

Раэль рассмеялась. - Она склонна соглашаться с большинством людей. Я имею в виду, что тут может не нравиться? А теперь дай угадаю—это твой Падаван, верно? Не могу поверить, что они тебе его доверили. Орден действительно катится под откос.- Его ухмылка стала волчьей. - Их упадок начался примерно в то время, когда они приняли меня. И это не совпадение.”

“Оби-Ван Кеноби, Раэль Аверросс”-сказал Куай-Гон, жестикулируя между ними. Оби-Ван вежливо поклонился. Временами его ученику было трудно читать, но в целом он выглядел так же озадаченно, как и Раэль как...как поначалу так было практически со всеми остальными.

Раэль Эйверросс был невысокого роста и едва доставал Куай-Гону до плеча. Время закрутило густые черные волосы Раэля с несколькими оттенками седины, но это только подчеркивало глубокий загар его кожи и сильные черты лица. Тело Раэля оставалось мускулистым и сильным, несмотря на возрастные изменения. Ничто из этого не было так поразительно, как тепло—харизма—которая все еще сияла от Раэля, как свет. И, очевидно, теперь он заботился о конформизме не больше, чем когда-либо.

“Я бы подшутил над твоей версией королевской мантии,-сказал Куай-Гон, - но в моем нынешнем состоянии я вряд ли могу комментировать чью-либо другую одежду.”

“По крайней мере, у меня есть одежда.- Темные глаза Раэля искрились юмором, когда он пристально посмотрел на их подкладочные костюмы. “Как бы ни было весело, если бы ты появился на Пиджале в нижнем белье, я бы не стал так поступать с Фэнри. Ты там—Кэди?”

Молодая девушка, убиравшая в углу, поспешила вперед и быстро поклонилась. “Да, Лорд-Регент.”

- Отправляйся в корабельные склады, ладно? На данный момент подойдут обычные туники и брюки—мы отправим их вещи с Кореллианского крейсера во дворец.- Реал отпустил девушку быстрым взмахом руки.

Куай-Гон внимательно посмотрел на Кэди, когда она торопливо вышла. Возможно, на год или два младше Оби-Вана, но уже занимающаяся взрослой работой. Темные волосы стянуты сзади простой тканью. Королевская эмблема на ее сером комбинезоне. Контрольная прямоугольная форма на тыльной стороне ее ладони.

“Этот трюк там с Кораблем душ?- Сказал Раэль, ведя их обоих к ближайшему дивану. “На это стоило посмотреть. Я имею в виду, что это не соответствует тому, что мы сделали на Риосе в тот раз! Но все же неплохо.”

“Нам нужна будет целая эскадра, чтобы быть в безопасности, чтобы сравняться с нашим приключением на Риосе.- Куай-Гон видел, что интерес Оби-Вана был задет. Может быть, ему стоит рассказать еще несколько своих старых военных историй. Взрослые джедаи могли знать, как мало стоит война, но молодые всегда были очарованы, несмотря ни на что.

- Дуку гордился бы тобой.- Улыбка Раэля слегка померкла. Куай-Гон всегда помнил улыбку Раэля—но почему-то сейчас он казался более самим собой, с этим оттенком меланхолии. - Слышал, что он покинул Орден. Ты можешь в это поверить? Я попытался связаться с ним на Серенно, но безуспешно.”

Куай-Гон был ошеломлен. “Он тебе не ответил?”

Пожав плечами, Раэль сказала: "Ах, теперь он правитель. Вероятно, в окружении придворных, бюрократии и прочих бант-пуду, с которыми мне приходилось иметь дело здесь последние восемь лет. Держу пари, что один из его новых лакеев выбросил мое сообщение вместе с остальным мусором, который люди присылают графу Серенно. Хотя, похоже, он с тобой разговаривал…”

“Нет. Я вообще к нему не обращался. Куай-Гон тяжело вздохнул. “Я думаю, что он ушел отчасти из-за Серенно, унаследовав титул графа, но отчасти потому, что он больше не согласен с работой джедаев. К такому спору я еще не готов.”

Раэль бросила на него понимающий взгляд. - Ты имеешь в виду спор, который не хочешь проиграть. Ты всегда был мятежником, Куай-Гон. Если Дуку будет говорить с тобой достаточно долго, ты, вероятно, выйдешь за дверь сразу после него.”

“Уже нет”-рискнул возразить Оби-Ван. - Я хочу сказать, что мастер Джинн вовсе не мятежник. Теперь, когда он присоединился к Совету Джедаев, это невозможно.”

Куай-Гон хотел поморщиться, хотя трудно было сказать почему. Глаза Раэля расширились, когда он откинулся на подушки в изумлении, которое, казалось, не было преувеличено. “Он что, шутит? Или Совет Джедаев внезапно стал более интересным?”

- Оби-Ван не шутит. Что же касается Совета-Что ж, похоже, они наконец-то готовы выслушать и другие точки зрения. Куай-Гон недоверчиво покачал головой. - Я удивился больше чем ты.”

“Мы должны снова связаться с Дуку, - сказала Раэль со смехом. “Если он услышит эту новость сам, без подготовки, то упадет замертво на месте. Планета потеряет своего правителя. Итак, Галактическая политика висит на волоске, верно?”

Оби-Ван тоже рассмеялся. Очарование Раэля обволакивало комнату подобно бархату, мягкому и теплому, заглушая любой дискомфорт, любой звук.

Но смутное чувство беспокойства оставалось внутри Куай-Гона—и будет оставаться, пока у него не появится возможность поговорить с Раэлем наедине.

—

Как только Падаван ушел, чтобы посмотреть, как пилоты доставят их на посадку, Аверроэс мог говорить свободно. Может быть, теперь он сможет заставить Куай-Гона расслабиться.

“Ты вырос по меньшей мере на семь сантиметров выше меня. Думаю, даже больше. Да как ты смеешь! Аверроэс покачал головой в притворном смятении. “Я провел десять лет с Дуку, возвышающимся надо мной. А потом появился ты, и мне наконец-то было над кем возвышаться. А теперь... мне не повезло.”

“Я сделал это не нарочно,-сказал Куай-Гон. Он казался удивленным, но не смеялся. Даже будучи маленьким ребенком, он никогда не шутил по пустякам. Аверросс сначала подумал, что мальчик был чем-то встревожен, но Дуку этого не заметил. Да, Дуку был хорошим человеком, но он был высоким, темноволосым, внушительным и строгим. Аверросс готов был поспорить, что в последний раз, когда его старый Учитель смеялся, звезды еще даже не остыли. Это делало его внушительной фигурой, особенно для ребенка. Это был не тот человек, с которым мальчик мог бы расслабиться или рассказать все свои секреты.

Но Аверроэс пришел к пониманию того, что Куай-Гон обладал своего рода естественной устойчивостью, что он был такой же частью его самого, как его плоть и кости. Вы же не собирались искать его в крайностях.

Именно там Аверроэс предпочитал проводить большую часть своего времени.

И все же они с Куай-Гоном понимали друг друга. Аверроэс был уверен, что их связь будет длиться вечно.

“Мы должны обсудить оппозицию и ее лидера, Халин Азукку,-сказал Куай-Гон. "Перформанс артистки-террориста-теперь я наконец все увидел.”

Аверроэс поднял руку. “Не говори так, пока не побываешь на девичнике на Кашиике.”

“Ждать. На самом деле тебя там не было—”

- Может быть, когда-нибудь ты это узнаешь. Не сейчас.- Усмехнулся Аверроэс. “И давай отложим этот допрос до тех пор, пока Фэнри тоже не сможет принять в нем участие. Она должна начать обработку этого материала самостоятельно в ближайшее время.”

Куай-Гон кивнул. “Очень мудро.”

Ладно, он не был недружелюбен, но держался отстраненно. Что, черт возьми, случилось с Куай-Гоном?

Все дело в Ним.

Это не из-за Ним. Куай-Гон понимает это лучше, чем кто-либо другой. Он меня не винит.

На мгновение Аверросс увидел лицо Ним таким, каким видел его в последний раз—ее широко раскрытые глаза, затуманенные дымкой дротика-слайсера, на глазах выступили слезы—

Двигаться дальше.

“Как я уже сказал, Теперь ты сможешь связаться с Дуку, - сказал Аверросс, проходя мимо длинного иллюминатора обзорной палубы с ярко-синим Пиджалом на фоне темноты космоса.

- Хотел бы я быть таким же уверенным. Куай-Гон покачал головой. “Йода обеспокоен уходом Дуку из Ордена. Он думает, что там может быть всего больше, чем кто-либо знает.”

Аверросс пожал плечами: “Этот парень озабочен всякими нелепыми вещами.- Он изменил свой голос в подражание Голосу Йоды “ - черт возьми, он должен заткнуться. Куай-Гон попытался не рассмеяться, но у него ничего не вышло, и это только заставило Аверросса улыбнуться еще шире. - Серьезно, это? Это приманка века. Когда ты скажешь Дуку, что тебя пригласили в Совет Джедаев, он захочет рассказать тебе, каково это на самом деле.”

“Как ты думаешь, мне следует быть осторожным? Куай-Гон держал свой бокал с Тониреем, но еще не сделал ни глотка. “Что я должен выслушать Дуку, прежде чем принять решение?”

- Какое еще решение? Да ладно, ты что, всерьез думаешь не вступать в Совет?”

Куай-Гон пожал плечами. “Я намерен согласиться. Но я знаю, что принятие означает ... изменение. Для меня, для Совета, даже для Оби-Вана. Это не то, за что можно взяться легко.”

- Ответственность может быть очень тяжелой, - признал Аверросс. “Моя работа здесь, на Пиджале, далеко не так важна, как работа в Совете, и все же иногда она кажется ... скажем так, пугающей.”

Это вызвало у него острый взгляд. “Отсюда это не кажется таким уж пугающим.”

Аверросс обернулся, словно только сейчас заметил свою старую мантию. “А что, по-твоему, я должна разгуливать в мерцающем шелке и атласе? Носить блестящие медали, что-то вроде этого?”

“Как будто ты когда-нибудь это сделаешь. Я имел в виду ваш комфорт с Корпорацией” Черка",-сказал Куай-Гон, указывая на роскошный интерьер смотровой площадки. - Конечно, они чувствуют себя с тобой вполне комфортно.”

Аверросс печально покачал головой. - Послушай, есть время для прямых переговоров, а потом есть время поиграть в эту игру. Я играю в эту игру с Черкой, потому что они могут помочь Фэнри. Они могут помочь целой планете, если я все сделаю правильно.”

Наконец Куай-Гон расслабился. “Я слишком часто использую ... скажем так, менее прямые методы.”

“Да, я знаю. Или ты надеялся, что я забыл о Риосе?”

- Жаль, что я не могу забыть Риосу.- Наконец Куай-Гон выпил немного вина, расслабляясь.

Аверросс вздохнул с облегчением. Теперь они могли наслаждаться жизнью—по крайней мере, до тех пор, пока не придет время разобраться с оппозицией.

- Старик, это наводит меня на мысль—Ты помнишь старые пророчества?- спросил он, наливая себе еще вина.

Куай-Гон удивленно уставился на него. “Я—конечно. На самом деле, я начал изучать их снова, последние пару лет.”

- Но почему?” Они оба изучали их под руководством Дуку, который считал их важным элементом истории джедаев. Аверросс находил их забавным курьезом, но он помнил, что Куай-Гон был очарован ими, и беспокоился о них до такой степени, что никогда не понимал этого.

“Мне пришло в голову, что я буду лучше понимать пророчества, когда буду лучше понимать самого себя,-сказал Куай-Гон. “Но почему ты спрашиваешь?”

- Потому что, разве там не было одного... - Аверроэс щелкнул пальцами. - Он гласил: "человек вознесется к высшему из джедаев, несмотря на дурные предчувствия тех, кто будет служить вместе с ним.’ Так оно и было, верно?”

“Грубо. Куай-Гон покачал головой. “Ты думаешь, что это пророчество относится ко мне? Что Совет опасается меня?”

- Эй, так ведь и было, верно?- Сказал Аверроэс. “Но, очевидно, они справились с этим.”

- Пророчества не следует понимать буквально.”

“Я всегда так говорил. Разве ты не помнишь, что именно я должен был отговорить тебя от этого в свое время? Ты были на полпути к тому, чтобы стать прорицателем космопорта, предлагающим посмотреть особенности за кредит или два. И все же это странно, правда? Ты был одержим этой ерундой еще подростком, а потом сам чуть не пережил одно из пророчеств.”

“Наверное, это странно, - сказал Куай-Гон.

“И еще кое-что, - согласился Аверросс. Его друг снова казался рассеянным, но на этот раз он мог сказать, что мысли Куай-Гона не имели никакого отношения к Аверроссу, и поэтому их можно было спокойно игнорировать.

Глава 11

С помощью Ливерейдж Корабльдуш и джедаи были загружены на меньшее грузовое судно, которое могло бы легче приземлиться на поверхности планеты. Когда они приблизились к столице, грузовой корабль скользил над полосами высоких, тонких хвойных деревьев, которые полосовали неровные холмы внизу. Закатные лучи освещали широкий океан, когда корабль повернул к берегу. Гигантские утесы выступали из воды, их белый камень накладывался на морской пейзаж.

Куай-Гон подошел к Оби-Вану, когда корабль начал свой последний заход. “Ты научился управлять еще одним типом кораблей? Очень скоро ты сможешь летать на чем угодно в галактике.”

Однако внимание Оби-Вана было сосредоточено на другом. - Учитель, столица совсем рядом, но мы все еще находимся в дикой местности. Судя по показаниям приборов, мы практически на вершине королевского дворца, хотя вокруг на километры ничего нет.”

Куай-Гон усмехнулся. “Приглядись.”

Он увидел, как глаза Оби-Вана расширились, когда он понял, что скалы были выдолблены. Окна различных геометрических форм были высечены в скале, и закат уже показал, что прозрачные пленки там были разных цветов. То, что лежало перед ними, было не только дворцом, но и целым королевским комплексом. Единственными намеками над поверхностью были круглый храм, известный как Небесная чаша, и территория, так густо заросшая деревьями, что было легко не заметить ухоженные лужайки и старинные железные ограды.

- Ночью дворцовый комплекс сияет, как фонарь,-сказал Куай-Гон.

“Это просто замечательно. Почему они это сделали? Защита от солнечных вспышек?”

Куай-Гон покачал головой. “Нет. Культура пиджали верит в сосредоточение внимания на внутреннем, а не на внешнем.”

- Восхитительно,-сказал Оби-Ван. “Не говоря уже о том, что это необычно для королевского двора.”

“Очень верно.- Куай-Гон не смог сдержать улыбку, вспомнив о той царственной пышности, которую им приходилось терпеть в прошлом.

Когда они спускались по трапу, пар шипя вырывался вокруг них, почетный караул войск двинулся в их направлении. Их плащи были простыми коричневыми, ткань явно грубой—но когда стражники шли, развевающиеся одежды открывали блестящие зеленые мерцающие шелковые подкладки.

Стражники остановились и повернулись лицом друг к другу на дорожке из гладкого камня, ведущей к высокой арочной двери. Как только они это сделали, Раэль вышел из корабля, готовый сопровождать их до конца пути. “Итак, мы здесь” - сказал он, шагая впереди них по тропинке и указывая вперед. Странное чувство счастья исходило от него, и Куай-Гону потребовалось некоторое время, чтобы распознать в нем гордость. “Гм. Позвольте представить вам Ее Светлость, наследную принцессу Фэнри из Пиджала.”

Из арочной двери дворца появилась молодая девушка с бледной кожей. Ее платье и шарф-тюрбан были простыми белыми, но с разрезами на рукавах и юбке, которые открывали богатый золотой мерцающий шелк ее нижней рубашки.

“Для нас большая честь приветствовать еще рыцарей—джедаев в нашем королевстве, - холодно и правильно сказала Фэнри, а затем скорчила гримасу. “Мне полагается говорить о себе во множественном числе, когда я говорю официально. Понятия не имею почему.  Заставляет меня захотеть обернуться и поискать своего клона »..”

Это заставило Куай-Гона усмехнуться, и Оби-Ван тоже усмехнулся. - Когда ты станешь коронованной королевой, ты сможешь это изменить?”

“Я не буду абсолютным правителем, так что нет.- Фэнри преувеличенно тяжело вздохнула, явно намереваясь позабавиться. “Но, может быть, новое собрание проявит милосердие и примет изменения от моего имени. Я имею в виду-от нашего имени.”

Умная, подумал Куай-Гон. Быстрая. Очень независимая. Именно такой ученик и должен быть у Раэля.

Не то что Ним.

Когда Ним умерла ей было столько же, что и Фэнри сейчас.

—

За то время, что он был Падаваном, Оби-Ван посетил десятки королевских дворцов—от простой крепости вождя на Ламу до обширного, впечатляющего комплекса королевы на Альдераане. Он считал себя слишком мирским человеком, чтобы благоговеть перед такими местами или даже удивляться им.

Однако вывернутая наизнанку эстетика Пиджала произвела на него впечатление. Каждый стол был позолочен снизу, а не сверху; каждый стул был прост, за исключением богато расшитых подушек, которые скрывались, когда кто-то садился. Даже фонари, свисавшие с высоких потолков, были сделаны из простого черного металла, но выложены блестящей плиткой, которая отражала искры света вокруг.

Было что-то завораживающее, решил Оби—Ван, в самой идее обладать таким величием и скрывать его-делая его известным только тем, кто был бы готов открыть то, что лежало внутри.

“Тебе начинает нравиться это место”-сказал Аверросс, проходя мимо Оби-Вана на своих длинных ногах. - Я так и знал, что тебе понравится. Лучший дворец в галактике, если хотите знать мое мнение.”

“Конечно, тебе это нравится больше всего,-вмешался Куай-Гон. Он держался в нескольких шагах позади них, даже не пытаясь угнаться за Аверроссом. “Это твой дом уже почти десять лет. Вполне естественно, что ты полюбил его.”

Это было совсем не то же самое, что сказать Куай-Гону, что ему не нравится дворец. Он даже хвалил его раньше. Но Оби-Ван чувствовал, что его учитель ... притупляет гордость Аверросса. Отказываясь принимать его точку зрения.

Наверное, я должен быть рад, что Куай-Гон не слишком впечатлен Мастером, который был ответственен за убийство своего падавана, подумал Оби-Ван. Эта мрачная шутка прозвучала слишком быстро, чтобы он смог улыбнуться.

Они добрались до центрального зала, где Фэнри поспешила вперед и заняла свое место на троне. Оби-Ван с удивлением отметил, что ее обутые в шлепанцы ноги почти не касались пола. Она указала на придворных и стражников, стоявших вокруг нее. “Наши гости-джедаи прибыли, - объявила она, вздернув подбородок. - Это Мастер-Джедай Куай-Гон Джинн и его Падаван Оби-Ван Кеноби. Представьтесь им.”

Высокая худая женщина с жесткими седеющими кудрями, уложенными на макушке, пошатываясь, вышла вперед в своем узком коричневом платье, бледные губы сжались в тонкую линию. “Я министр Орт.- Судя по ее властному тону, она ожидала, что они уже слышали о ней. “Я консультирую Ее Светлость и, конечно же, нашего лорда—регента по внутренним планетарным вопросам.”

Конечно, в этом не было никакого смысла. Оби-Ван был уверен, что большинство политических деятелей не споткнутся о титул важного чиновника, которому они подчинялись почти десять лет. Она обижается на Аверросса, отметил он. Возможно, это не имело значения для их миссии, но он собирался рассказать об этом Куай-Гону—хотя бы для того, чтобы его Учитель знал, что Оби-Ван был достаточно сообразителен, чтобы понять это.

Его поразило и другое знакомство-капитан стражи Фэнри, стройный мужчина с темной кожей, поразительно высокими скулами и блестящей лысой головой. “Я капитан Дерен, - сказал он таким низким и звучным голосом, что голос Куай-Гона показался ему совсем юношеским. “Я поклялся в верности принцессе отныне и навсегда.- Это была формальная фраза, которую мог бы произнести любой стражник, но Оби-Ван чувствовал, как глубоко Дерен верен ей.

“С помощью этих парней мы наконец-то поставим оппозицию на место, где ей самое место. В тюрьме.- Аверросс занял свое место на возвышении рядом с Фэнри, стоя справа от нее, чуть позади ее плеча. Несомненно, это должно было свидетельствовать о его почтительном отношении к ней, но его оборванный вид и небритое лицо говорили о том, что Раэль Аверросс ни перед кем не считался.

Неужели он слишком привык к власти? Оби-Ван удивился. Ни один джедай не должен попасть в эту ловушку. Похоже, он не слишком заботится об авторитете, но ему определенно нравится, что никто не может им командовать. Блеск в прищуренных глазах министра Орт подсказал ему, что она хотела бы отдать Аверроссу один или два приказа.

Куай-Гон спросил: "как много вы можете рассказать нам об оппозиции?”

“Они были своего рода актерами, пока не обратились к терроризму.- Фэнри беспомощно протянула вперед руки. - Исполнители спектаклей, кто бы они ни были.”

- У Халин Азукки было одно шоу, где она носила эту огромную белую пушистую ... штуку, около четырех метров в поперечнике, и предлагала зрителям отрезать кусочки ее, чтобы они были облаками в небе, которое она рисовала. По-видимому, это считается искусством.”

“Речь шла о парадоксе обретения спокойствия через разрушение, - фыркнул Аверросс. “Думать об этом.”

Министр Орт выглядела так, словно она скорее стала бы лизать речную жабу. Вероятно, энтузиазм Аверросса к исполнительскому искусству был вызван главным образом раздражением Орт. С другой стороны, Оби-Ван однажды слышал о Хатте, который коллекционировал прекрасный фарфор. Никогда нельзя было сказать, что люди держат внутри.

- Фэнри продолжила, как будто ни ее регент, ни министр не произнесли ни слова. - Наша королевская аудиенция доступна каждому. Мы неоднократно просили встретиться с этой Халин Азуккой или другими лидерами оппозиции, обещая им абсолютную неприкосновенность. Но никто не появляется. Никто ничего не говорит. Вместо этого мы получили шалости и трюки, а затем жестокие атаки.- Голоэкран поблизости показал статую, разваливающуюся на части, чтобы показать крошечных мерцающих летающих дроидов, которые произносили различные слова—и затем взрыв, разрывающий склад Черки. Контраст был даже более резким, чем ожидал Оби-Ван.

- Террористы всегда ищут причины, чтобы причинить вред другим людям, - сказал Аверросс. - Им не нравится этот договор. Да, они приводят все эти разные причины, но ни одна из них не оправдывает того, что они сделали. Даже несмотря на то, что Луна наконец-то получила свое представительство в Ассамблее! Раньше у них такого никогда не было.”

“Это звучит загадочно,-сказал Куай-Гон. Оби-Ван задался вопросом, заметил ли кто-нибудь еще, что это не то же самое, что согласиться со всем, что было сказано.

- Именно поэтому мы и пригласили тебя сюда, Куай-Гон, - сказал Аверросс. “Ты лучше всех умеешь оценивать ситуацию, и нам нужен был кто-то, кому я мог  бы доверять. А не какой-нибудь беззаботный тип. Слишком много таких в Ордене. А вот ты ... ты сможешь докопаться до сути дела.”

— Если позволите ... - капитан Дерен подождал, пока джедаи кивнут, и продолжил: —на мой взгляд, "докопаться до сути дела" не имеет никакого значения по сравнению с важностью сохранения церемонии подписания договора. После этой церемонии у нас будет достаточно времени для расследования.”

“Вы можете думать, что мы можем защитить договор и принцессу, не получив этих ответов” - выплюнула министр Орт, - но я этого не делаю. Я только надеюсь, что новые джедаи на НАШЕЙ ПЛАНЕТЕ смогут получить информацию быстрее, чем тот, который уже здесь.”

- Защитить принцессу?-Сказал Куай-Гон. “Есть ли какая-то особая причина, по которой вы думаете, что ей грозит опасность? Были ли покушения на ее жизнь?”

Фэнри закусила нижнюю губу и уставилась в пол. Аверросс перебил:  “ничего не случилось с Фэнри. Только не в мои часы—и не в часы Дерена тоже. Этот человек знает, что делает. Но в конце концов, если оппозиция одержима желанием помешать подписанию договора, они могут прийти за единственным человеком, имеющим право его подписать.”

Хотя министру Орт было явно трудно согласиться с Аверроэссом, она кивнула. - А предстоящие события подвергнут ее еще большей опасности. Публичные выступления, Великая охота—”

“Возможно, охоту придется отложить,-предположил Оби-Ван.

Все жители Пиджали, находившиеся в комнате, уставились на него так, словно он только что снял брюки. Он покраснел, Когда капитан Дерен ответил: "Великая охота-это традиционный ритуал на Пиджале. Каждый будущий монарх должен проявить себя в Охоте.”

Аверроэсс кивнул. - Похоже, правитель должен продемонстрировать, что они могут обеспечить планету всем необходимым.”

“Если бы Ее Светлость не охотилась, - сказал Дерен, - многие Пиджали сочли бы ее коронацию недействительной. Ее подписание договора спровоцировало бы тогда кризис куда более серьезный, чем атаки оппозиции.”

- Ребята, их уже не отговорить, - сказал Аверросс. - Поверьте мне, я пытался.”

Глаза Орт сузились. “Возможно, Вам следовало бы тратить меньше времени на разрушение наших традиций и больше времени на поиск противников.”

- «Раэль Аверросс настолько умный и преданный слуга, насколько пожелает Ее Высочество», - сказал Куай-Гон.. Он стоял, сцепив руки в рукавах халата. “«Но все, что я могу добавить с новой точки зрения, находится в распоряжении суда».

Как это часто бывало, заметил Оби-Ван, Куай-Гон умудрялся говорить очень обнадеживающе, хотя на самом деле говорил очень мало.

—

Позже тем же вечером, после роскошного ужина и немного придворной музыки, джедаев отвели в их гостевые покои. Это было просторное помещение, в котором имелись спальни и центральная комната с высокими окнами, выходящими на море. Беспокойная Луна Пиджала освещала воду, высвечивая каждую волну, каждый завиток пены. Глядя на прилив, Оби-Ван рискнул сказать: "Дерен-единственный, в ком я полностью уверен.”

- Обычно это тот, кто создает проблемы.- Куай-Гон печально улыбнулся. “Значит, ты не совсем уверен в Раэле Аверроссе?”

Одну вещь Оби-Ван узнал от своего Учителя: когда сомневаешься, отвечай вопросом на другой вопрос. - А ты?”

Куай-Гон пожал плечами, используя этот жест, чтобы освободиться от своего тяжелого одеяния. “Я уверен, что он заботится о принцессе Фэнри и привержен договору. Пока этого достаточно.”

Его Учитель снова был загадочен. К этому времени Оби-Ван уже должен был привыкнуть. Он уже привык к этому. Но внезапный, необъявленный конец его ученичества всколыхнул все его чувства. Он хотел огрызнуться, просто скажи мне, о чем ты думаешь, разве ты не можешь хоть раз просто ... —

“С чего же мы начнем?- Сказал Оби-Ван так холодно, как только мог. - Посетим Луну?”

“Да.- Куай-Гон скинул сапоги. Обычно он оставлял их в центре комнаты; это была бы работа Оби-Вана-присматривать за его вещами. Однако сегодня вечером он собрал их под мышкой. По-видимому, обязанности Падавана постепенно улетучивались. - Завтра утром мы полетим на Луну на маленьком корабле-желательно без военного сопровождения. Менее формально, и гораздо лучше для вынюхивания вокруг.”

Несмотря на свое мрачное настроение, Оби-Ван слегка улыбнулся при слове "вынюхивать"; тон Куай-Гона ясно дал понять, как сильно он этого ждал. И все же он вынужден был спросить: “неужели вы всерьез полагаете, что мы сможем поднять оппозицию, просто облетев вокруг Луны? Когда мы никогда не были там раньше и едва ли знаем, что ищем?”

“Конечно, нет.- Куай-Гон освободил свои волосы от кожаного ремешка, так что они свободно падали ему на плечи. “Это было бы абсурдно.”

“Тогда зачем мы это сделаем?”

“Это не та оппозиция, которую мы будем искать,-сказал Куай-Гон. С этими словами он прошел в свою спальню.

Скрытый. Намеренно. Снова. Оби-Ван иногда находил эту привычку своего Учителя очень милой. Но не сегодня.

Но он не мог не испытывать любопытства по поводу того, что задумал Куай-Гон.

Глава 12

В распоряжение рыцарей-джедаев были предоставлены корабли огромных размеров и величия, а также лучшие пилоты королевского звездного флота. Куай-Гон отказал им всем, кроме небольшого крейсера, который Оби-Ван должен был пилотировать сам. Ничего большего и не требовалось. Оби-Вану это понравится, и кроме того, было бы дурным тоном просить слишком много одолжений в начале миссии. Лучше держать их в резерве. Было еще слишком рано испытывать гостеприимство Раэля.

Только не Раэль, сказал себе Куай-Гон, когда Оби-Ван вывел крейсер из атмосферы Пиджала. "Лорд-регент.” Вот кто здесь Раэль Аверросс.

Неудивительно, что Совет Джедаев выбрал Раэля для этой миссии. Из всех людей, которых Куай-Гон когда-либо знал, Раэль Аверросс была наименее склонен к тому, чтобы быть пораженной богатством, роскошью и величием. Восемь лет во дворце, а этот человек все еще одет как Дрекселианский ракушечник.

Но искушения власти были неуловимо иными и гораздо более опасными. Неужели Раэль стал их жертвой? Время покажет.

- Лунная гравитация начинает действовать, - сказал Оби-Ван. Даже когда он говорил, Куай-Гон чувствовал слабое притяжение крейсера, втягивающее их внутрь. “Если вы соблаговолите просветить меня относительно нашего конкретного места назначения, то сейчас самое время упомянуть об этом.”

- Выведи нас на низкую орбиту, пока я проведу сканирование. Когда я найду то, что ищу, тогда мы и приземлимся.”

- Когда же? Оби-Ван с любопытством посмотрел на него. “А если нет?”

“Они здесь,-пробормотал Куай-Гон. “Мы просто должны найти их, где бы они ни были.”

Оби-Ван открыл рот, очевидно, чтобы спросить, кто такие “они", но тут же снова закрыл его. "Он учится терпению,-подумал Куай—Гон, - узнает, когда нужно подождать и позволить тайне раскрыться самой".

(Это или ему совсем надоело иметь дело с преднамеренно тупым Учителем. Если бы это было так, Куай-Гон не мог его винить.)

Куай-Гон ввел инфокарту, которую он запросил с корабля Черка накануне. Заиграла голограмма, показывающая вчерашнюю плазменную атаку на Корабль душ. Он не обращал внимания на изображения, глядя только на результаты сканирования внизу.

- Неужели мы снова переживаем наши прошлые триумфы?-Сказал Оби-Ван. Теперь он шутил, пытаясь разрядить обстановку между ними. “Если так, то я хотел бы попросить, чтобы дворец хаттов на Тете был вычеркнут из протокола.”

Куай-Гон просто указал на находки, пока они прокручивались вперед. “Это не наши Триумфы мы переживаем заново. А-вот и он.”

Призрачный таинственный корабль появился на краю голограммы, едва видимый, стреляя, чтобы остановить плазменный огонь. Куай-Гон остановил голограмму, чтобы изучить информацию внизу. - Вчера у нас появились новые друзья. Я предлагаю поискать их там.”

Оби-Ван нахмурился. “Это буквально единственные люди на этой Луне, которые, как мы можем с уверенностью предположить, не входят в оппозицию.”

“Согласен. Это одна из причин, почему они могут быть нам полезны.- Куай-Гон указал на одну конкретную группу находок, висящую на нижнем краю голограммы. “Это совсем другое.”

“Это ... блокирующее поле сканера. Довольно мощное, но маленькое.- Оби-Ван заговорил быстрее, так как был заинтригован еще больше. - Поле ограничено только одной секцией корабля,которая не так уж и велика. Хотя, возможно, он мог бы растянуться и охватить весь корабль, несмотря на всю его мощь. Учитель, я не думал, что маленькие корабли могут проецировать блокирующие сканеры поля, тем более такие сильные.”

“Мы имеем дело с кем-то весьма изобретательным.- Куай-Гон снял большинство частот со сканеров крейсера, настроив их на поиск только энергетических побочных продуктов этого необычного блокирующего поля.

“И довольно скрытный,-заметил Оби-Ван. “Ты уверен, что сможешь заставить их помочь нам?”

Куай-Гон улыбнулся, когда на экране появилось первое слабое попадание. - Давай это выясним.”

—

Оби-Ван вел корабль низко, крейсер скользил над густым лесом деревьев с отчетливо шишковатыми, узловатыми стволами и ветвями. Местность была неровной, изобилующей как утесами, так и пещерами. Судя по их сканированию, блокирующее поле работало в одной из этих пещер.

"Тайник внутри тайника",-подумал Оби-Ван, когда они с Куай-Гоном вышли на Луну. Я не уверен, что эти люди захотят работать с нами.

Но он последовал за Куай-Гоном, когда они направились к пещере. Важно было оставаться внимательным, потому что красота окружающей обстановки могла так легко усыпить его бдительность. Мягкий свет просачивался сквозь листья далеко над головой. Извилистые виноградные лозы обвивали низкие кусты и стволы деревьев, плоды сверкали различными оттенками темно-фиолетового и такого бледного зеленого, что казались почти золотыми. Умеренный ветерок ласкал его кожу, взъерошивал волосы Куай-Гона. Призвать Силу здесь было бы легко—только несколько мгновений безмятежности наверняка связали бы любого джедая с изобильной жизнью этой луны.

"Пиджал высекает свою красоту из камня",-подумал Оби-Ван. Здесь таких усилий не требуется.

Неровная местность спускалась все ниже, открывая скалистые склоны холмов—и вход в пещеру, почти скрытую виноградными лозами. Острые глаза Оби-Вана выхватили оборванные листья здесь, странные извилины там, которые показали, что эти виноградные лозы были сломаны недавно, затем потянуты обратно на место изнутри.

Куай-Гон пристально посмотрел на него. Оби-Ван кивнул, и они оба взяли свои световые мечи в руки, не активируя их. Они молча проскользнули сквозь лианы и направились в пещеру.

Солнечный свет становился все слабее по мере того, как они шли. Как раз в тот момент, когда Оби-Ван думал, что они скоро окажутся в полной темноте, он заметил впереди тусклое свечение, которое очерчивало маленький корабль неизвестной марки. Они продолжали идти вперед, стараясь ступать как можно тише по гравийной поверхности, когда стали слышны новые звуки.

“Я не могу в это поверить, - произнес пронзительный человеческий голос с корускантским акцентом, более точным, чем у большинства людей. “Все до единого? Это просто возмутительно.”

Ответивший женский голос был скорее удивлен, чем рассержен. “Ты будешь возмущен тем, что некоторые камни не делают того, что ты от них хочешь?”

- Больше того, у них хватает наглости быть кем-то другим, чем они притворяются. Оби-Ван различил силуэт мужчины на фоне бледного розоватого сияния парящих свечей. “Никогда в истории минералогии никого так не предавали.”

Незнакомая женщина рассмеялась. “Мы наложим на них проклятие позже, хорошо? А пока мы должны ... подождать. Ты слышишь это?”

У нее был острый слух; Оби-Ван пока ничего не заметил бы. На этот раз его реакция и реакция Куай-Гона были абсолютно синхронны; мгновенно они оба прыгнули вперед и зажгли свои световые мечи. Два человека внутри пещеры отпрыгнули назад за свой корабль, возможно, собираясь взять оружие—

—и все же, что это там сверкало вдоль стен пещеры?—

“Мы не причиним вам вреда”-сказал Куай-Гон самым мягким тоном. “Мы всего лишь хотим задать вам несколько вопросов.”

“К черту ваши вопросы. Человек наполовину показался из-за борта своего корабля, держа в одной руке что-то длинное и черное.

- Пакс, они же джедаи, - пробормотала женщина. Они и не собираются этого делать—”

“Они нас не остановят” - сказал человек, которого явно звали Пакс. “Они развернутся и уйдут отсюда, если будут знать, что для них хорошо. А если нет, Что ж, я готов сражаться.”

Куай-Гон вздохнул. “Стоять, руки вниз.”

- Сдаться?- Сказал Пакс. - Сдаться еще до того, как начнется сражение? Зачем мне это делать?”

“Потому что ты держишь в руке не бластер, а только лопату,-терпеливо объяснил Куай-Гон. - Кроме того, у нас есть световые мечи.”

Последовала короткая пауза, прежде чем Пакс сказал: Позвольте мне поздравить вас с Вашей убедительной риторикой.”

“Я не могу поверить, что ты пытался обмануть двух рыцарей-джедаев с помощью лопаты.- Женщина появилась, подняв руки. - Мы сдаемся.”

- Сдаваться не обязательно”-сказал Куай-Гон. “Но нам нужно поговорить.”

—

“Просто хочу поговорить.- Вполне правдоподобная история.

Пакс Марифер стоял в своем трюме, скрестив руки на груди, и свирепо смотрел на рыцаря-джедая и его ученика, который осмелился прервать его работу. Конечно, работа оказалась совершенно бесплодной, пустой тратой времени. Но это не давало джедаям права врываться сюда, размахивая своими световыми мечами.

Рахара тем временем представилась и теперь болтала с этими двумя так, словно они были старыми друзьями. “Ты можешь в это поверить?- сказала она, указывая на сверкающий оранжевый кристалл, который высокий парень по имени Куай-Гон держал в руке.

“Он выглядит почти так же, как кайбер,-сказал Куай-Гон, поворачивая Кристалл взад и вперед. “Тот же самый вес. Он даже обладает некоторой вибрацией с Силой. Эти различия невероятно тонки. Теперь я понимаю, почему тебя одурачили.”

Молодой человек с дурацкой стрижкой, как бы его ни звали, недоверчиво покачал головой. “Вы уверены, что это не кайбер? А не какая-то новая форма, другой вид кристаллизации?”

Это было слишком тяжело вынести. “Да, я уверен, - сказал Пакс тоном, который, как он надеялся, будет описан как "увядающий".- Он протянул свой сканер в качестве доказательства. “На макроуровне эта штука идентична кайберу, но если заглянуть в микроскопию, то у них примерно столько же общего, как у Корусканта и Кайрана.”

- Очевидно, они называются кристаллами кохлена, - объяснила Рахара. “Мы только что их проверили. Оказывается, они не неизвестны, а просто редки—встречаются даже реже, чем настоящий кайбер. Но они не очень хороши в световых мечах, и настолько необычны, что для них даже нет ювелирного рынка. А это значит, что вся эта поездка-не что иное, как погоня за диким майноком для нас.- Она пожала плечами так, что ее шелковистые волосы упали на одно плечо. Пакс задумался, не делает ли она это нарочно, не помня, что джедаи якобы соблюдают целибат.

Потом он подумал, что просто слишком часто замечает волосы Рахары.

“И не только это” - сказал Куай-Гон, улыбаясь Рахаре и продолжая притворяться, что Пакс была самой незначительной личностью в комнате. - Это также дало вам возможность спасти много жизней.”

Пакс встретился взглядом с Рахарой, и ему показалось, что он должен быть возмущен тем, что ее выходка привлекла именно то внимание, которого они надеялись избежать. Вместо этого он увидел боль, которую она так старательно пыталась скрыть, так хорошо, большую часть времени. - Не было никаких причин отказываться от помощи, - тихо сказала она.”

“И потом, не было никакой причины убегать, - сказал Малыш с плохими волосами, Обби или как его там. - А зачем ты это сделал?”

Пакс был готов предложить одно из многих возможных объяснений, каждое из которых, по его мнению, было более обманчивым, чем предыдущее, но Рахара—после многих лет молчания—вместо этого просто протянула левую руку. - Вот, - сказала она. “Именно поэтому.”

На тыльной стороне ее ладони виднелся едва заметный шрам от давно снятой бирки Черка.

- Шрамы не заживут, - тихо сказала она. - Они обрабатывают метки химическим веществом, которое обжигает так, что Бакта не может его исправить. Так что тебе придется носить его вечно-доказательство того, что ты порабощен или был им до того, как тебя освободили.”

Это было больше, чем Пакс мог вынести. “Если ты хоть на мгновение поверишь, что сможешь вернуть ее обратно в Черку, позволь мне дать тебе ясно понять, что эти световые мечи не помешают мне остановить тебя.”

Куай-Гон поднял одну руку. “Я не собираюсь возвращать Мисс Вик в Черку.- Что-то в его голосе заставило Пакс поверить ему, что было весьма необычно, поскольку он почти никому не доверял. “Мне нужна только твоя помощь.”

“Я так и знал. Пакс был прав.- Рахара обхватила себя руками, жест страха, который не имел ничего общего с чистой яростью в ее голосе. “Ты заставишь меня сделать ... сделать что-нибудь, иначе ты отдашь меня Черке на растерзание.—”

- Мисс Вик”-повторил Куай-Гон. - Повторяю, я не намерен возвращать вас в Черку, независимо от того, будете вы сотрудничать или нет. Однако я больше сочувствую тем, кто сбежал из рабства, чем ворам драгоценностей.”

“А кто сказал, что мы похитители драгоценностей?- Требовательно спросил Пакс. “Вы не можете этого доказать.”

Оби-плохие-волосы держал датапад с их прошлыми запасами и записями продаж, которые, очевидно, не были надежно заперты. “Я думаю, что можем.”

Рахара подняла глаза к потолку. - Пакс, это же очевидно, что мы делаем. Так что давай не будем тратить время на отрицание этого. Затем ее взгляд сфокусировался на Куай-Гоне. “И все-таки, какую услугу ты от нас хочешь?”

Пакс думал, что он был готов к любому ответу, но Куай-Гон легко улыбнулся и сказал: “мне нужно, чтобы вы помогли мне найти нескольких террористов.”

Глава 13

“Ты говоришь, Meryx^[1]?- Куай-Гон занял свое место на корабле, изучая его внутреннюю работу, которая была уникальным лоскутным одеялом из самых современных технологий и материалов, настолько старых, что они могли бы быть еще до Республики. - Интересный тезка. А вы когда-нибудь его находили?”

- Нет, еще больше жаль,-сказал жилистый мужчина с растрепанными волосами, которого звали Пакс Мэрифер. Его неприязнь к джедаям была очевидна—но не так сильна, как гордость за свой корабль. - Он провел рукой по одной из сверкающих стен и добавил: - Если мы когда-нибудь доберемся до какого-нибудь мерикса, О, я дам ей апгрейд.”

Со своего места рядом с блокирующим сканер полем Оби-Ван повернулся и нахмурился. “А что такое мерикс?”

“Вероятно, это самый редкий драгоценный камень в галактике” - ответила Рахара Вик, помещая оранжевые кристаллы кохлена в аналитический цилиндр. “Это разновидность янтаря-точнее, окаменелый Янтарь белых деревьев врошира на Кашиике, которые вымерли на протяжении тысячелетий.”

- Милосердие кажется мутным и белым, пока свет не попадает на него точно так же.- Лицо Пакса действительно могло выглядеть довольно красивым, когда он улыбался. Куай-Гон подозревал, что мало кто когда-либо учился этому. - Тогда он сияет самым ярким золотом, какое только можно себе представить.”

Оби-Ван интересовался драгоценностями не меньше обычного семнадцатилетнего Падавана, то есть совсем не интересовался ими. “Почему вы назвали свой корабль в честь драгоценного камня, который никогда не находили?”

“Все дело в надежде, - сказала Рахара. Пакс посмотрел на нее-Куай-Гон видел, что это был не тот ответ, который он мог бы дать. Но и он не стал ей возражать.

У этого человека есть душа, подумал Куай-Гон. Но он заставляет ее нести это. “Их корабль назван в честь их конечной цели,-сказал он Оби-Вану. “Это всего лишь стремление. Напоминание о необходимости стремиться к великим свершениям. Что-то такое, к чему любой Падаван должен иметь отношение, конечно.”

Оби-Ван посмотрел на пол и кивнул. “Возможно, вам следует объяснить это нашим новым друзьям—”

Пакс фыркнул. “Заложникам,если так больше нравится.- За это он получил от Рахары удар локтем в ребра.

“ ... именно то, что нам нужно от Милосердия” - заключил Оби-Ван. А это означало, что его Падаван еще не собрал его сам. Он был рассеян в последние несколько дней, все еще уязвленный тем, что Куай-Гон не рассказал ему о Совете. Даже невинное замечание о том, что у него есть цели, к которым нужно стремиться, казалось, задело его. Куай-Гон удивлялся, как все могло так быстро обернуться плохо.

Вероятный ответ: какое-то время им было так плохо, но он этого не замечал. Он был так занят тем, что судил Оби-Вана, что даже не смог полностью оценить самого себя.

Не теряя времени, Куай-Гон ответил: "Мы должны обыскать эту луну довольно тщательно, не давая никому знать, что поиски продолжаются. Использование кораблей Пиджали привлечет внимание и вызовет тревогу. Милосердие, однако, мастерски приспособлен, чтобы избежать обнаружения.”

Это успокоило Пакса, как и было задумано. - Другими словами, вы хотите, чтобы мы сопровождали вас по всей этой Луне, пока вы будете искать—что именно?”

Куай-Гон указал вверх, на пространство между Пиджалом и Луной, где они впервые встретились. - Для того, кто саботировал Корабль Душ, едва не убив всех внутри.”

- Оппозиция, верно? Я читал это в ленте новостей.- Рахара прислонилась к стене. Статика блокирующего сканер-поля вырвала пряди ее волос, как будто она стояла на ветру. - Посмотри на это с другой стороны, Пакс. Мы будем летать вокруг этой луны, защищенные так же хорошо, как и сама принцесса, с двумя джедаями на нашей стороне. И мы не собираемся садиться в тюрьму. Я не вижу здесь никакой обратной стороны.”

- Недостаток в том, что мне это не нравится. Но я должен признать—мы застряли.- Пакс повернулась к Куай-Гону, как будто делая очень большую уступку. “Очень хорошо. Дайте нам ваш желаемый шаблон поиска, и мы можем начать.”

Куай-Гон поднял вверх палец. “Мы начнем завтра. Разведчики могли заметить наш корабль сегодня и быть начеку. Если у них есть источники во дворце, они наверняка знают. Завтра утром, когда вы встретите нас на Пиджале, никто ничего не узнает.”

Пакс закатил глаза при мысли о том, что придется забрать их у Пиджала, но больше никаких возражений не высказал. Когда он ушел в освежитель, Куай-Гон мягко сказал: "интересный парень, твой напарник.”

“Вам вовсе не обязательно быть тактичным. Пакс- слишком много значит для меня. Но вы должны понять, откуда он взялся. Рахара перевела взгляд с Куай-Гона на Оби-Вана и обратно. - Когда Паксу было всего четыре или пять лет, он находился на корабле на границе Дикого космоса, на который напали Дельфийские пираты. Он спрятался в люке для оборудования, потому что был еще достаточно мал, чтобы поместиться. И больше никого. Все остальные разумные существа на борту были убиты, включая его родителей. Пакс осталась один.”

- Какой ужас”-сказал Оби-Ван.

Рахара кивнула. “Да, но я не думаю, что это главная причина, почему он такой, какой есть. Это больше связано с тем, что корабль вышел из строя—его долго не могли найти, и хотя у него были тонны аварийных пайков на складе, у него не было топлива, чтобы добраться куда-нибудь самостоятельно. Видите ли, единственное оборудование, которое пираты оставили после себя, были протокольные дроиды. В основном это были Трипио-единицы. Эти протокольные дроиды растили Пакса в течение следующих пятнадцати лет, пока корабль наконец не был обнаружен. И они научили его вести себя точно так же, как они сами.”

Куай-Гон задумался о тех 3По-единицах, которых он знал раньше. “Это должно быть ... непросто.”

“Это только одно слово, - сказала она со смехом. “Но как только ты поймешь, как с ним обращаться, честно говоря, Пакс будет просто великолепен.”

Оби-Ван бросил на Куай-Гона взгляд, который явно означал: "нам придется поверить ей на слово".

Но у них было больше, чем слово Рахары Вики. Куай—Гон мог чувствовать тонкий поток Силы вокруг этих двоих-ощущение, что они были людьми, привлеченными к более великим вещам. Несмотря на прошлые травмы Рахары и плохое отношение Пакса, здесь было очень мало тьмы.

Некоторые люди, подумал он, тянутся к свету так же верно, как цветы, склоняющиеся к Солнцу.

Пакс вернулась как раз в тот момент, когда Куай-Гон начал вводить начальную поисковую сетку. Рахара подозвала Пакс к их столу с оборудованием и очень тихо прошептала: “похоже, на этой луне водоворотные опалы есть.”

“В лучшем случае полудрагоценные, - фыркнул Пакс.

- Ладно, может быть, люди и не платят за них так много, но кое-что они заплатят. С таким же успехом мы могли бы собирать урожай, какой только сможем. Тогда эта поездка все еще может быть прибыльной для нас—или мы, по крайней мере, будем безубыточны.”

- При условии, - сказал Пакс, - что нас не разнесет на атомы.”

“Да, это могло бы помочь.”

Подавив улыбку, Куай-Гон принялся за работу.

—

Хотя в древних королевских хартиях не было никаких конкретных упоминаний, большинство придворных Пиджали полагали, что по крайней мере на протяжении последних ста коронаций корпорация "Черка" устраивала предварительные торжества в честь наследника престола. Ни один из митингов, которые Черка продвигала, ни оркестровые мероприятия, которые они спонсировали—небольшая частная вечеринка. Что-то личное для наследника и нынешнего начальника сектора.

Вот почему Фэнри проводила свой день на яхте вместе с Меррит Кол.

“Ваше Светлейшее Высочество” - сказала Кол, усаживаясь в мягкое репульсорное кресло рядом с креслом Фэнри на носу корабля. “Когда вы вступите в должность, нам придется обсудить очень много важных вопросов. Но сегодня это только для чистоты—”

- "Какие вопросы?" Невинно спросила Фанри.

Меррит Кол промолчала. Хотя на ней был свободный серебристый халат—вроде тех, что можно носить на яхте,—он выглядел на ней так же неудобно, как ее жесткая униформа Черки выглядела бы на любом другом человеке. Ее светлые волосы трепал морской бриз. “Хорошо. Конечно, мы захотим обсудить различные условия и разрешения. Например, нам понадобится большая власть на Луне, потому что, конечно же, нам нужны как Пиджал, так и лунные якоря, чтобы гиперпространственный коридор оставался нетронутым. И доки, зарезервированные для Кораблей душ—некоторые из них можно было бы использовать в более широких коммерческих целях. Но, как я уже сказала, для всего этого есть время и позже.”

Раэль Аверросс обучал принцессу Фанри в корпоративной структуре Черки. (Это был немалый подвиг, поскольку эта структура была такой же запутанной, как и правительство любой планеты, которую она когда-либо изучала.) Она могла представить себе некоторые из просьб Кол. Однако конкретные просьбы не имели к этому никакого отношения.

“На самом деле я тебе не понадоблюсь.- Фэнри сделала глоток фруктового пунша из своего розового бокала. - Потому что я не буду абсолютным правителем. Только Конституционным.”

“Но это не значит, что у тебя не будет власти!- Кол весело рассмеялась. - Люди все еще смотрят на тебя. Заботятся о вас. Разве они не просили тебя благословить Корабль душ на следующей неделе? Твой символический авторитет больше, чем любой реальный авторитет.

Символический авторитет, подумала Фанри. Это было хорошее кольцо. Звук - ну, это было дружелюбнее, чем абсолютный монарх, не так ли? Добрее. Все больше в контакте с большой галактикой. Не зацементированные в традициях прошлого. Это было что-то совершенно новое.

Она улыбнулась Кол и сказала: "Тогда, я думаю, нам будет о чем поговорить после церемонии.”

“Очень о многом!- Кол протянула ей бокал, чтобы они чокнулись, словно произнося тост За светлое будущее, которое нас ждет.

—

На протяжении всей их работы с экипажем "Милосердия" Куай-Гон заметил, что Оби-Ван в основном хранил молчание. Не такое уж необычное поведение для Падавана...но необычное для Оби-Вана, который обычно взвешивал, уместно это или нет. Куай-Гон осознал это лишь много позже, после того как они попрощались с Паксом и Рахарой на весь вечер и отправились на крейсере обратно в Пиджал.

“Что тебя беспокоит?-Сказал Куай-Гон.

Иногда Оби-Ван пытался притвориться, что его это не беспокоит, но сегодня ему было все равно. “Мы заключили сделку с ворами.”

- Похитителями драгоценностей”-добавил Куай-Гон. “Когда ты так говоришь, в этом есть немного больше щегольства, тебе не кажется?”

- Щегольства?- О, как могли покраснеть щеки Оби-Вана, когда он был на грани высокого морального возмущения. - Эти люди воруют, чтобы заработать себе на жизнь. И мы согласились, чтобы им это сошло с рук! И ... и ты смеешься надо мной.”

“Я смеюсь над моральным абсолютизмом. Ты просто случайно показываешь его в данный момент.”

Оби-Ван остался невозмутимым. “Мы заключили сделку с хаттами, потому что должны были это сделать, если хотели выбраться с Тета живыми. Но вот это? Мы не можем найти лучшего способа замаскировать наши движения? Наверняка есть что—то более тайное, чем кричащий воровской корабль-простите, корабль похитителей драгоценностей.”

“Без сомнения, есть,-сказал Куай-Гон, откидываясь на спинку стула, когда гравитационное притяжение Луны отпустило их с легкой дрожью. Буксир "Пиджала"вскоре должен был принять их. - Но мне было любопытно узнать о них. Они пошли на большой риск, разоблачая себя, чтобы помочь спасти людей на борту Корабля душ.”

Это было похоже на наблюдение за Оби-Ваном, когда его охватило осознание. «Они больше, чем просто воры. Я должен был помнить об этом.

“Я думаю, что в данный момент ты немного устал от меня,-мягко сказал Куай-Гон. “В сложившихся обстоятельствах никто не может винить тебя. Пакс и Рахара никогда не были теми, из-за кого ты по-настоящему бы расстраивался.”

Оби-Ван не признавал этого вслух, но его настроение уже улучшилось. - Поэтому мы их и исследовали. Но это вовсе не означало, что мы должны были сотрудничать с ними. Это тоже из-за твоего любопытства?”

“Частично. Отчасти потому, что это действительно отличное прикрытие для нас, чтобы двигаться вокруг Луны, не подвергаясь воздействию. И отчасти потому, что я хотел дать им шанс стать...лучше. Больше духа. Это говорит о том, что они имеют его в себе.”

- Люди - это нечто большее, чем их худший поступок,-продекламировал Оби-Ван. Это было то, что Куай-Гон говорил ему много раз, и в конце концов, казалось, он понял это. “По крайней мере, большинство людей. И они также больше, чем самое худшее, что когда-либо с ними делали.”

Темный шрам на левой руке Рахары Вика мелькнул в голове Куай-Гона. “Мы оба должны помнить об этом, когда будем иметь дело с Раэлем Аверроссом.”

Оби-Ван не отрывал взгляда от пульта управления крейсера, несмотря на то, что ему практически нечего было делать, пока они не приблизились к Пиджалу. “У вас еще есть сомнения насчет него?”

"Да,-хотел сказать Куай-Гон—но не смог “ - несмотря на все случившееся, Раэль остается рыцарем-джедаем. Человек, преданный своему долгу. Вы не могли не заметить его преданности принцессе.”

“Я этого не делал,-тихо сказал Оби-Ван. “Но, возможно, нам следует оценивать джедаев по другим критериям, нежели их преданность молодым людям, которых они защищают.”

Удар пронзил Куай-Гона, тем более болезненный для элемента неожиданности. Не то чтобы Оби-Ван никогда раньше не пытался сказать что-то обидное, просто он никогда не попадал в цель так точно. Но хуже всего было то, что Куай-Гон не был уверен, что Оби-Ван действительно хотел причинить ему боль. Он просто имел в виду то, что сказал. Вот что действительно задело.

“Ты слишком предан идеалам, а не реальности, Оби-Ван”-сказал Куай-Гон, ненавидя ответную резкость в своем голосе, но не в силах сопротивляться ей. “До такой степени, что ты готов пожертвовать своими принципами.”

-Я думал, что члены Совета Джедаев должны представлять идеал, - спокойно ответил Оби-Ван.”

- Совет постоянно имеет дело с самыми грязными аспектами реальности.- Этот разговор зашел слишком далеко. - Оби-Ван, почему бы тебе непроверить намывные заслонки? Показания на них немного странные.- Они были всего лишь на долю пункта от оптимального радиуса действия, но это был первый отвлекающий маневр, который он смог придумать.

Редко он бывал таким прозрачным. Оби-Ван оказал ему любезность, не злорадствуя, и вместо этого пошел проверить явно полностью исправные аллювиальные заслонки. Однако он остановился у арки кабины пилотов и сказал: "Я думаю, что это еще один довод в пользу старых пророчеств.”

“Что ты имеешь в виду?”

“Я просто помню—разве не было одного, который говорил о Кайбере, который не является кайбером? Оби-Ван нахмурился. - Во всяком случае, что-то в этом роде.”

“Ты совершенно прав.- Любопытство Куай-Гона взяло верх над любыми неловкими чувствами. “Я посмотрю, что там написано.”

Когда Оби-Ван приступил к работе, Куай-Гон сделал то же самое, используя свой датапад для поиска переведенных текстов, которые он изучал. Вот оно: когда Кайбер, который не является кайбером, воссияет, время пророчества будет близко.

Это всего лишь метафора, подумал он, как всегда. Даже древние мистики, вероятно, никогда не хотели, чтобы это воспринималось буквально. Это не значит, что некое “время пророчеств” должно было наступить и сделать все их символические предсказания реальными.

Так считал Куай-Гон, по крайней мере с тех пор, как ему исполнилось тринадцать лет. Так он сказал бы любому, кто спросил бы его, и сказал бы Оби-Вану, если бы его падаван снова поднял эту тему.

И все же он не мог отрицать того жуткого возбуждения, которое охватило его.

Оранжевое свечение кристаллов кохлена. Кайбер, который не является кайбером.

Время пророчества будет уже близко.

Глава 14

Куай-Гон стоит в пещере. Оранжевые кристаллы сверкают вокруг него, отражая источник света, который он не может видеть.

Затем кристаллы темнеют, становясь красными—как будто от огня Ситхов.

Он слышит чей-то крик. Нет, несколько криков. Он больше не может видеть кристаллы, потому что пещера стала белой. Получилась великолепная,с позолоченными стенами и стеклянным потолком, который смотрит в небо. Под его ногами-полуночно-голубые плитки.

А впереди он видит бесцветное изображение пылающего светового меча, наложенного на лицо принцессы Фэнри.

“Небесный хранитель!- кто-то кричит. Куай-Гон ищет того, кто заговорил—ищет все, что он узнает или поймет—но тщетно.

Другой голос кричит в ужасе, когда световой меч опускается вниз. Где-то очень далеко он слышит, как кто-то очень спокойно говорит: "даже джедаи могут пасть”—

—

Куай-Гон резко проснулся. Используя традиционные упражнения, он замедлил сердцебиение и дыхание, восстанавливая спокойствие над своей физической формой. Большинство снов быстро исчезали после пробуждения, но этот только становился более ярким.

У него не было никаких причин видеть сны о ситхах. Нет причин бояться, что кто-то со световым мечом вмешается в церемонию заключения договора, и, конечно же, клинок Раэля всегда будет защищать Фэнри. Нет причин думать, что Орден Джедаев когда-нибудь падет.

И все же этот сон потряс его до такой степени, какой мало кто когда-либо испытывал. Это было ... более чем реально.

Он был уверен.

Древние мистики искали видения будущего. В свою очередь, их посещали сны, подобные этому, сны, которые они превращали в загадочные “предсказания”, которые на самом деле не были ничем подобным. Вот во что всегда верила Раэль. То, что определил Дуку. То, что Куай-Гон говорил себе уже четверть века.

Но сейчас, сидя на этой широкой кровати, он не мог поверить в такую удобную, рациональную интерпретацию. Вместо этого он почувствовал, что увидел нечто такое, что действительно могло произойти.

Но что именно?

—

Аверросс лежал в своей постели, уставившись в богато украшенный потолок. Все остальное в его комнате со временем стало более удобным—обычные старые стулья, его вещи в разумных кучах и тому подобное,—но с потолком он ничего не мог поделать. Это всегда напоминало ему, что он находится во дворце.

Он должен был попросить бутылку чего-нибудь хорошего, чтобы поставить ее в его комнату, может быть, Кореллианского эля или Портвейна в Шторм. Но сейчас он не мог просить об этом, как бы ему ни хотелось убрать стакан или два. Ну, в любом случае, это не было похоже на то, что у него не было хорошей ночи—

- Раэль?” голос Квай-Гона донесся из дверного проема. - Могу я поговорить с тобой?”

- Куай-Гон? Аверроэс вскочил с кровати и схватил свой халат. “Сейчас выйду!”

Но для тех, кто жил в Храме Джедаев—общем пространстве—уединение было скорее концепцией, чем реальностью. Аверросс вспомнил, что и для него тоже когда-то было так же. Поэтому он не мог сердиться, когда Куай-Гон вошел прямо в комнату.

Просто смутился.

-А, - сказал Куай-Гон, глядя на женщину в постели Аверросса. - Простите мое вторжение.”

- Селби сейчас уходит, - пообещал Аверросс. Это оказалось правдой—она уже натянула нижнее белье, несмотря на его уговоры. Но это все равно заставило его сердито посмотреть на Селби, которая, возможно, предпочла бы более теплое знакомство.

"Она знает, почему это так неловко", - напомнил он себе, накидывая на нее плащ и провожая до двери. Она скоро с этим справится.

Если Селби не справится с этим-что ж, для них обоих это не более чем вопрос удобства. Там будут другие для нее, другие для него.

Как только Селби вышла с высоко поднятой головой, у Аверросса больше не было повода избегать зрительного контакта с Куай-Гоном. Лицо мужчины было непроницаемо, как всегда, но в тот момент, когда дверь захлопнулась за Селби, Куай-Гон сказал:”Ты совсем забыл себя?

Аверросс рассмеялся. “О, пожалуйста. Как будто ты этого не делал—”

“Это не из-за того, что случилось в моем прошлом, - сказал Куай-Гон.

“О, нет? Значит, все дело в лицемерии.”

“Есть разница, - настаивал Куай-Гон, как всегда праведный, - между тем, чтобы влюбиться и просто позволить себе делать то, что тебе нравится.”

“Да, это так.- Черт побери, но Аверроссу очень хотелось, чтобы сейчас у него был этот эль. - Влюбиться-вот что запрещает Кодекс Джедаев. Трахаться? Не так уж много, если это случилось, как у нас с Селби. Это не компрометирует мои эмоции, не разделяет мою преданность, ничего подобного. Я мог бы нарушить букву закона, но не дух. На Фелусии ты разбил дух этого закона на дюжину осколков.”

Куай-Гон напрягся. Эти слова глубоко ранили—или воспоминания ранили. Последнее, решил Аверросс. Он не жалел, что оттолкнул пустые нравоучения Куай-Гона, но это не было похоже на то, что он хотел причинить своему другу боль. Так что вместо того, чтобы вспоминать старые истории или называть давно не произносимые имена, Аверросс двинулся дальше. “Я так понимаю, ты ворвался сюда не для того, чтобы попытаться поймать местную трактирщицу в моей постели.”

“Местная трактирщица”-пробормотал Куай-Гон.Серьезно? Но он уже двигался дальше. “Я пришел поговорить о ... о своем сне.”

Куай-Гон мрачно посмотрел на него. “Это был не просто кошмар, Раэль. Это было тревожно,но более того, он было живым. Поразительно, но это так. И это, кажется, было во время коронации принцессы Фэнри.”

“Ладно, продолжай.- Аверроэс надеялся, что эту историю стоит послушать. Ни один шанс не стоил того, чтобы потерять еще несколько минут с Селби, но он должен был взять свое удовольствие там, где он его нашел.

- Последовательность событий не совсем ясна. Но это было так сильно-так срочно—”

- Подожди, подожди, подожди. Ты собираешься сказать мне, что превратился в пророка?”

Куай-Гон застонал. “Это звучит нелепо, когда ты так говоришь.”

“Звучит нелепо, потому что так оно и есть, - сказал Аверросс, прежде чем снова глубоко затянуться сигарой.

“Но ты же изучал пророчества. Ты знаешь, что мистики действительно видели вещи, что Сила действительно действовала через них.”

“Да, но это не то же самое, чтобы на самом деле изучать будущее. Видение-это далеко не настоящее пророчество. И эти парни всю свою жизнь искали только видения. Ты всерьез думаешь, что узнал бы о будущем больше, чем они?- Аверроэс вздохнул.

Куай-Гон оставался беспокойным, встревоженным. Должно быть, это был адский сон, подумал Аверросс.

Более мягко он добавил: - возьми себя в руки, парень. Ты, наверное, просто беспокоишься о своей миссии.”

Аверрос полностью верил, что накопление забот и тревог затуманивает дух. Вот почему он действовал в соответствии со своими побуждениями—немедленно, без вреда для себя, прежде чем они могли глубоко погрузиться и сгнить. Очень жаль, что Куай-Гон не делал того же самого.

- Миссия, конечно, вызывает беспокойство, но на самом деле меня больше беспокоит Оби-Ван.”

- Да? Аверроэс отодвинул в сторону грязную одежду и сел в кресло у камина. “А в чем дело?”

- Он не одобряет моих методов. Он всегда так делал, но теперь стало еще хуже.- Куай-Гон провел рукой по своим длинным волосам и признался: - он узнал о моем приглашении на Совет от кого-то другого. Понятно, что он был ранен. Но теперь он стал еще более жестким. Меньше понимания.”

- Сила играет с нами шутки, не так ли? Аверрос покачал головой. - История повторяется. Ты был ребенком, который хотел все делать по правилам, пока не попал к Учителю, который думал сам за себя. Похоже, Оби-Ван идет по той же дороге.”

“Я никогда не был таким честным, как Оби-Ван. По крайней мере, я так не думаю. Куай-Гон наклонился вперед, положив руки на колени. Свет камина освещал его длинные волосы, открывая первые проблески седины. Это заставило Аверроса обернуться, думая о том, что маленький Куай-Гон стал седым. И сколько же ему тогда лет?

“А что именно происходит?- Спросила Раэль. “Я так понимаю, что у тебя нет договоренности с местной трактирщицей, если только Селби не умеет управлять временем лучше, чем я думал.”

Мрачный взгляд Куай-Гона означал, что это вовсе не смешно. Аверросс не согласился, но все равно.

- Детали на самом деле не имеют большого значения,-сказал Куай-Гон. “Я думал, как заставить его расслабиться. Чтобы больше думать самому.”

“И при этом устроил мне ад за то, что я не переступил черту? Аверрос покачал головой. “Слушай. Это”—он указал на свою неубранную постель, - не имеет значения. Не совсем. То, что я лорд-регент, не оставляет мне много времени для отдыха. Так же как и забота о Фэнри-попытка помочь ей стать лидером, как это сделала бы Ним—”

Аверрос остановился. Он поклялся себе, что не будет говорить о Ним с Куай-Гоном. С кем угодно, правда. Он много раз говорил о ней с Фэнри, но в тот момент Аверросс проводил с ней больше времени, чем с любым другим живым существом, кроме своего старого учителя Дуку.

И все же в Куай-гоне всегда было что-то такое, даже когда он был еще совсем ребенком, что заставляло людей говорить правду.

- Ты думаешь, что если ты добьешься успеха с Фэнри, то это компенсирует то, что случилось с Ним.”

- Ничто этого не компенсирует.- Голос Аверросса уже стал хриплым. - Ничто и никогда не сможет, ничто и никогда не сможет. Но, по крайней мере, это не заставит меня чувствовать себя ядом для любого, кто окажется рядом.”

Это заставило Куай-Гона поморщиться. “Я чувствовал себя так, как будто была ... не ядом для Оби—Вана, но совершенно неспособным помочь ему.”

“Я этого не вижу. Вы двое не были бы вместе так долго, если бы это было не так.”

“Я уже подумывал о том, чтобы прекратить наше партнерство,-признался Куай-Гон. - Только приглашение на Совет удержало меня от того, чтобы сделать такой шаг напрямую.”

- Ну и что? Теперь у вас обоих есть безопасный выход. Без обид.”

“Немного поздновато для этого.- Куай-Гон не стал вдаваться в подробности, и это было облегчением для Аверросса. Это было тяжело-слушать человека, притворяющегося, что он так беспокоится о Падаване, который был явно умным и способным, готовым к светлому будущему, независимо от того, что Куай-Гон сделал неправильно или правильно.

Ему все время приходилось сдерживать свои слова, по крайней мере Оби-Ван выйдет живым. Ним просто не повезло.

Потому что у нее был я Учителем.

- Послушай” - сказал Аверросс, отбрасывая мрачные мысли. “То, что делает твой Падаван, совершенно нормально. Подростки идут одним из двух путей—они либо бунтари до мозга костей, либо даже строже своих старших. Так что Оби-Ван-последний. Через некоторое время он расслабится. - А знаешь что? Если его новый Учитель будет более строгим, чем ты, держу пари, он немедленно ослабнет, просто чтобы быть противным Учителю ”

Квай-Гон выглядел задумчивым. “Интересно.”

- О'кей, я уже дал полуночный совет, а теперь возвращаюсь в постель. Аверрос поднялся на ноги, что побудило Куай-Гона сделать то же самое. - Хотя вернуться в постель будет гораздо менее весело, чем я планировал, поскольку Селби ушла рано.”

Эта шутка не вызвала смеха у Куай-Гона, только кривую улыбку. Может быть, он все-таки стал немного педантом. Как был бы разочарован Дуку, если бы они когда-нибудь поговорили об этом.

Прошло много времени с тех пор, как Раэль Аверросс чувствовал необходимость оправдываться перед кем-либо на Пиджале, но когда он провожал Куай—Гона к двери, он поймал себя на том, что говорит: “Ты знаешь, всегда было несколько джедаев—давай будем честными, больше, чем несколько-которые видели безбрачие как идеал, а не правило.”

“Я начинаю верить, что мы все должны сами толковать этот кодекс,-сказал Куай-Гон, - иначе он перестанет быть живым договором и превратится в тюремную камеру.- Это звучало мило и все такое, но было очень далеко от того, чтобы позволить Аверросу сорваться с крючка.

“Поспи немного” - проворчал Аверросс, - и если тебе снова приснятся плохие сны, не смотри их.—

”Пронзительный крик разорвал полуночную тишину, и он узнал этот голос.

Фэнри.

—

Когда Куай-Гон впервые услышал крики, он подумал: "Это уже сбывается. Это сбывается прямо сейчас.

Затем долг взял верх, пропихнув его через дверь комнаты. Раэль убежал с первым же криком, даже не оглянувшись на Куай-Гона.

Он был так же горд и огорчен, увидев, что Оби-Ван также опередил его в коридоре; к тому времени, когда они достигли порога королевской комнаты, Куай-Гон догнал их. И вот они вместе увидели, как принцесса Фэнри появилась в дверях, тяжело дыша, ее крошечное тельце дрожало так жалко, что казалось, она вот-вот упадет. Ее ночной колпак был сбит набок, открывая несколько ярко-рыжих завитков волос.

- Фэнри?- Раэль положил руки на плечи принцессы. Куай-Гон видел, что вся беззаботность прошлой ночи была забыта. Ужас Этого человека перед своим подопечным был вполне реален. - Фэнри, что случилось?”

- Сработала сигнализация—я повернулась к окну и увидела там кого-то ... - Фэнри резко повернулась лицом к Кэди, молодой служанке, которая, казалось, была главной королевской служанкой, несмотря на то, что принадлежала Черке. “Ты что-нибудь видела?”

“Нет, Ваше Светлейшее Высочество. Кэди наклонила голову так, что ее длинные темно-каштановые волосы рассыпались по плечам. Оно скрывало выражение ее лица, но не широко раскрытые настороженные глаза. “Но я нашла это на подоконнике.”

Кэди подняла маленькое устройство, серебристое и остроконечное. Куай-Гон не сразу понял это, пока Раэль не втянула воздух так резко, что ему стало больно.

“Дротик-слайсер,-пробормотал Куай-Гон. Оби-Ван мгновенно взглянул на Раэля—бестактный жест, однако вполне понятный,—но Раэль уже не замечал этого. Мужчина так побледнел, что, казалось, вот-вот упадет.

Дротики-слайсеры использовались редко. У законопослушных людей не было возможности применить их, потому что дротики были запрещены почти во всех цивилизованных мирах; преступники редко беспокоились, потому что результаты были настолько непредсказуемы. Когда использовались дротики-слайсеры, это обычно было актом преднамеренной жестокости. Куай-Гон не сомневался, что так оно и было.

“Что они хотели сделать?- Воскликнула Фэнри, отпрянув от клинка, Раэль сразу же забрал его у девушки. - Заставить меня сойти с ума прямо перед церемонией?”

“Они могли целиться в меня, Ваше Светлейшее Высочество” - тихо сказала Кэди. - Надеясь, что я убью тебя. При одной только мысли об этом Фэнри прикрыла рот рукой.

Но Куай-Гон знал, что намеревался сделать неизвестный нападавший: причинить вред настоящему Аверроэсу. Напугать его. Чтобы дать ему понять, что принцесса Фэнри в опасности и что он не может защитить ее так же, как защищал Ним много лет назад.

И наверняка Раэль тоже это знал.

Глава 15

Чувствительность некоторых рыцарей-джедаев к Силе позволяла им мастерски улавливать эмоции всех окружающих, просеивая и оценивая чувства таким образом, чтобы они могли точно оценить свои реакции на все происходящее. Это был талант, который Куай-Гон не разделял. Как правило, ему приходилось оценивать настроение и темперамент, как и любому человеку, не использующему Силу,-по тону голоса, выражению лица, сказанному и недосказанному.

Но стыд и страдания капитана Дерена были так велики, что Куай-Гон не только чувствовал их, но и разделял, как будто боль была его собственной.

“Я лично проверил периметр дворцового комплекса, - сказал Дерен. Хотя он говорил тихо, его глубокий голос все еще командовал комнатой—в частности, приемной регента, богато украшенной анфиладой. Это было роскошное, божественно чистое место, что заставило Куай-Гона заподозрить, что Раэль редко бывал здесь. Никто не спал с тех пор, как несколько часов назад произошел инцидент с дротиком-слайсером, и даже луна зашла. Несмотря на это, Раэль и Куай-Гон согласились, что допросы должны состояться немедленно; воспоминания потенциальных свидетелей исчезнут со временем и во сне. Им нужна была вся информация, которую они могли получить. Но мало кто мог поделиться чем-то полезным, в том числе и Дерен. “Я сам произвел полный обход комнат принцессы Фэнри. Мой астромех прошелся по всем данным часового, и я дважды проверил эти данные. И все же ответственность должна лежать на мне.”

“Мы имеем дело с опасными людьми, - сказала Раэль. “Некоторые из вас постоянно твердили мне, что эта Халин не так уж плоха. Что серьезные атаки, возможно, вышли из-под контроля. Но теперь они показали свою сущность. Они же убийцы. Они же убийцы. И они охотятся за Фэнри. Так что я больше никогда не хочу видеть, как охрана ошибается. Понял?”

Дерен склонил голову, словно приговоренный к смерти. “Да, Лорд-Регент.”

Другой чиновник, с которым Куай-Гон и Раэль беседовали ближе к рассвету, был менее подавлен. “Это возмутительно, - отрезала министр Орт. “Что кто-то может обвинить четырнадцатилетнюю девочку в политических переменах—как бы они ни были скрыты-и как мало сама девочка имеет к ним отношения—”

- Что?- Раэль приподнял одну изогнутую бровь.

Орт подняла свой острый подбородок, вызывающе и гордо. “Ты здесь архитектор перемен. Ни принцесса Фэнри, ни люди, и уж точно не я. Именно ты хочешь сделать Черку еще более домашней, чем они уже есть. И все на планете и на Луне знают это.”

“Ты бы хотела, чтобы Пиджал остался в захолустье?- Как бы горячо ни говорил Раэль, Куай-Гон мог сказать, что эта дискуссия происходила и раньше; оба участника казались очень уверенными в своих репликах. Искоса взглянув на Оби-Вана, он понял, что его ученик тоже это заметил. “Эта планета не сможет догнать остальную часть галактики в том виде, в каком мы сейчас находимся. У всей этой планеты нет будущего без перемен.”

“У Пиджала не может быть будущего без его лидера, - настаивала Орт. - Его истинного лидера. И это Фанри, а не какая-то...какая-то...конституционная ассамблея.”

- Вы никогда не жили в условиях демократии, министр”-рискнул заметить Куай-Гон. - Да, у более крупных органов управления есть свои проблемы, но они могут добиться своего.”

Орт рассмеялась. - Скажи это галактическому Сенату! Если только они не слишком заняты тем, что позируют для своих голографических снимков на переизбрание.”

Куай-Гон больше ничего не сказал. Он не хотел спорить с Орт-особенно когда так много сенаторов ответили на ее описание.

После того, как встречи закончились и Раэль отпустил их из своей комнаты, Куай-Гон прошел довольно далеко по Дворцовому коридору, прежде чем сказать Оби-Вану:”Твои мысли?"

“Они больше злятся друг на друга, чем на оппозицию. Возможно, они обвиняют друг друга в том, что оппозиция поднялась в первую очередь. Оби-Ван покачал головой. - Такие проявления темперамента кажутся в лучшем случае контрпродуктивными.”

“Очень верно. И все же прошлой ночью этот гнев взял свое—как и наша миссия.”

Оби-Ван нахмурился. “Почему ты так говоришь?”

- Судьба Ним Пианны не слишком известна за пределами ордена,-сказал Куай-Гон. - Дротики-слайсеры-ненадежное оружие, слава Силе, иначе мы видели бы их гораздо чаще. Вчерашний нападавший подобрался достаточно близко, чтобы, скажем, бросить туда термический детонатор. Или выстрелил бы из бластера. Или пошел за Фэнри любым другим способом, который с гораздо большей вероятностью убил бы ее.”

В глазах Оби-Вана вспыхнуло понимание. “Вы хотите сказать, что оружие было выбрано намеренно? Это было предназначено, чтобы послать сообщение Авероссу.”

- И тот, кто это сделал, знает Раэля достаточно хорошо, чтобы точно знать, как причинить ему боль. Это не просто покушение на убийство. Это было также нападение на Раэля Аверросса.”

—

Солнце еще не взошло, когда Куай-Гон наконец лег спать, но горизонт уже слегка посерел, предупреждая, что скоро наступит рассвет. Медитативный транс позволил бы ему восстановить свой разум, значительно сократив количество сна, в котором он нуждался, но он еще не был достаточно спокоен, чтобы попытаться это сделать. Ни один элемент текущей ситуации не беспокоил его так глубоко, что отдых был невозможен—но они сотрясались и толкались друг с другом в его мозгу.

—

Кто-то хочет навредить и принцессе, и через нее настоящему Аверросу.

Раэль так сильно хочет защитить принцессу, что это может повлиять на его решение.

Раэль отчаянно пытается загладить свою вину за то, что подвел Ним.

Я подвел Оби-Вана.

В последние недели, даже после нашего прибытия на Пиджал, усилия оппозиции по срыву подписания договора резко ускорились.

Обе жизни и договор находятся в неминуемой опасности.

—

Все это правда. Все это тревожит. И все же-к огорчению Куай—Гона-ни одна из этих критических проблем не захватила так много его сознания, как постоянный тихий шепот в его памяти: Кайбер, который не кайбер.

И его сон, предвещавший беду для кронпринцессы Пиджала, беду, которая уже приближалась—

Это, конечно, было только его подсознание, работающее быстрее, чем его сознательный разум, едва ли незнакомый феномен. Должно быть, он уловил несоответствия в поведении окружающих, предчувствуя неминуемую беду.

Да, это объясняет мой сон. Прошлой ночью Раэль была прав, не слишком остро реагируя на то, что увидел Куай-Гон.

Но в то время как подсознательные предупреждения объясняли сон, они не объясняли кристаллы кохлена. Тот Кайбер, который не был кайбером.

Куай-Гон застонал. Как спокойно он вел себя, обсуждая это с Оби-Ваном, объясняя, что соблазн древних пророчеств был не более чем интеллектуальным любопытством. Он не рассказывал, как все изменилось для него в детстве—о тех днях, когда он верил во все это, когда он и Дуку разделяли свое восхищение этими видениями того, что будет—

Он не был честен с Оби-Ваном прежде всего потому, что не был честен с самим собой.

Возможно, Йода все это время замечал в нем намек на фанатизм. Если так, то неудивительно, что он не одобрял приглашения Куай-Гона в Совет.

—

Куай-Гон спал так много, как только мог, но этого было недостаточно для того вида поиска, который он и Оби-Ван должны были провести в этот день. Однако он мог достаточно долго медитировать, чтобы наверстать упущенный сон, и поэтому направился к одному из балконов, выходящих на море. Мягкий грохот волн идеально подходил для того, чтобы погрузить его в глубокое медитативное состояние.

Но как только он вышел на улицу, то услышал другой, еще более приятный звук: сотни голосов поднялись в песне.

Он подошел к перилам и посмотрел вниз, на воду. Там, устроившись на плавучих платформах, стояли хоры певцов-большинство из них были людьми, как и большинство граждан Пиджали, но среди них было несколько Тви'леков и Панторанов, и даже один маленький Угнаут в первом ряду. Они были одеты в простые серые одежды, которые были распахнуты спереди, открывая золотые одежды под ними,и направили свое внимание на другой балкон, дальше в скале дворца. Куай-Гон проследил за их взглядами и увидел принцессу Фанри, которая стояла там и слушала с явным удовольствием.

Кто, черт возьми, позволил ей выйти на улицу через несколько часов после покушения? подумал Куай-Гон. Однако прежде чем он успел позвать Дерена, он заметил слабое мерцание щита вокруг коричневого платья и головного платка Фэнри. Расслабившись, он вспомнил, что Раэль уже упоминал об этом событии раньше—какая-то традиция, связанная с коронацией. Вероятно, Королевская служба безопасности планировала адекватную защиту семьи еще до инцидента с дротиком-слайсером.

Но они не погружались в море. Бурлящая вода разбивала волны и певцов, чьи голоса дрожали, когда они изо всех сил пытались удержаться на своих платформах вертикально. Куай-Гон приготовился прыгнуть вниз и помочь любому, кто упадет в воду—это будет долгое погружение, но он сможет выжить—но пузыри лопнули, когда огромная черная сфера появилась из волн и поднялась в воздух.

Тревога Куай-Гона сменилась недоумением. Вторгшаяся сила была ... воздушным шаром?

Полет воздушного шара вверх резко оборвался, когда трос достиг своего предела. Этот рывок сопротивления заставил черную поверхность замерцать, а затем рассыпаться в пыль, быстро уносимую океанским бризом. Теперь воздушный шар был открыт как белый, с сообщением, написанным красными буквами высотой не менее двух метров:

КОНЕЦ ТИРАНИИ! КОНЕЦ ЧЕРКЕ!

После этого-ничего. Шар покачивался на конце троса, отбрасывая тени на растерянных, но стабильных певцов внизу. Семья, которую стражники оттащили назад при первых признаках опасности, неуверенно шагнула вперед снова. Это был всего лишь безобидный протестный розыгрыш—то, чем оппозиция славилась с самого начала.

Почему, спрашивал себя Куай-Гон, террористы переходят от покушения на убийство к простому политическому трюку?

И все же еще один ответ он будет искать на Луне.

Прежде 

После того, как Куай-Гон был Падаваном Дуку почти год, они достигли своего рода взаимопонимания. Не дружбы, даже не неформальности, но теперь Куай-Гон понимал, чего ждет от него Учитель, какую поддержку он получит и что ему нужно будет сделать самому.

Например, Дуку никогда, даже за тысячу лет, не помог бы Куай-Гону с его домашним заданием. Тем не менее, он позволил Куай-Гону сделать эту домашнюю работу в главной комнате его покоев рыцаря-джедая, где он мог жевать остатки еды.

Пока Куай-Гон трудился над своим последним исследовательским отчетом, он был поражен, услышав, как открылась дверь. Дуку никогда не приходил домой рано—

“А вот и ребенок.- Раэль Аверроэс вошел широкими шагами, широко улыбаясь.

- Раэль!- Куай-Гон встал, чтобы поприветствовать его; он не обнял Раэля, но хотел бы это сделать. “Что ты здесь делаешь?”

- Закончили на Шуррупаке, так что возвращаюсь на базу, пока я не получу свое следующее задание.- Раэль плюхнулась на диван Дуку, выглядя нелепо неуместно. Дуку сохранил свою каюту в первозданном виде - все гладкое и блестящее, стекло и металл, как будто к нему никогда не прикасались. Как же Раэль Аверросс мог поддерживать дружбу с Дуку, тем более в течение многих лет? На Шуррупаке Куай-Гон предположил, что Раэль оделся так из-за трудностей войны. И все же здесь, на Корусканте, он выглядел еще более неряшливым, чем раньше. “Если подумать, то что ты здесь делаешь? В расписании было сказано, что Дуку занят совещанием с какой-то гадостью из Бадтибиры еще на несколько часов.”

“Он позволяет мне делать уроки здесь, Если я не буду ему мешать.”

“Домашнее задание.- Раэль скорчил гримасу. “И что же они заставили тебя делать?”

- Доклад о различных школах теософии столетней давности.”

Гримаса Раэль из притворной стала настоящей. - Теософия? Наихудшее. Может быть, ты попал на плохую сторону своего учителя или что-то в этом роде?”

-Я сам выбрал эту тему, - признался Куай-Гон. Я знал, что это будет неинтересно, но... но это было легко. Но это не так.”

- Слушай—а тебе не поздно сменить тему?”

“Нет, а что?”

Усмехнувшись, Раэль поднялась с дивана и жестом пригласил Куай-Гона следовать за ним. - Позволь мне показать тебе кое-что из истории, достойное изучения.”

Несколько минут спустя Куай-Гон сидел рядом с Раэлем в Архиве Джедаев, глядя на единственный голокрон, который когда—либо интересовал его-тот, что содержал древние пророчества. Некоторые были величественны. Некоторые из них были загадочными. Некоторые из них казались просто смешными. Но все они были очаровательны. Куай-Гон продолжал читать, не в силах остановиться.

—

Только через жертвоприношение многих джедаев Орден очистит грех, причиненный безымянным.

Опасность прошлого не прошла, а спит в яйце. Когда яйцо треснет, оно будет угрожать всей галактике.

Когда сама Сила ослабевает, прошлое и будущее должны разделиться и объединиться.

Придет избранный, рожденный без отца, и через него будет восстановлено окончательное равновесие в Силе.

—

- У древних мистиков были такие видения в трансе?-Спросил Куай-Гон.

Раэль кивнул. Он сидел на противоположной стороне длинного стола, просматривая архивы голокронов так же увлеченно, как и сам Куай-Гон. “Я даже не хочу знать, какую пряность они курили.”

Куай-Гон задавался вопросом, Сможет ли он узнать об этом больше. Об этом надо было беспокоиться позже. Прямо сейчас его голова гудела от всех прочитанных пророчеств, всех возможностей будущего, на которые они намекали. Казалось, вся Вселенная в одно мгновение стала больше—полная невероятных возможностей.

Но стоит ли ему доверять ей?

- Дуку сказал, что я не должен обращать внимания на этот голокрон,-сказал Куай-Гон. “Он не верит в пророчества.”

“С каких это пор?- Смущение Раэля было совершенно искренним. “Это он меня на это натравил. Раньше ты вряд ли смог бы вытащить этот голокрон из его каюты.”

“Я не знаю, когда и почему. Он ничего не объяснил.”

“Мне придется спросить его об этом, - сказала Раэль. “Если это изменится ... ого! Тогда многое изменилось в Дуку.”

“Не спрашивай его пока!-Запротестовал Куай-Гон. Когда Раэль удивленно посмотрела на него, он пожал плечами. “Во всяком случае, пока я не закончу свой отчет.”

Раэль рассмеялась так громко, что Иокаста Ну строго посмотрела на него.

Глава 16

"Когда-нибудь, - сказала себе Рахара Вик, - ты поведешь двух рыцарей-джедаев вокруг самой захолустной Луны в галактике.

Ее младшее " я " не могло в это поверить. Она просто не могла поверить ничему из того, что произошло в ее жизни за последние пятнадцать лет, начиная с побега из рабства. И все же Рахара часто повторяла это ментальное упражнение, потому что попытка убедить свое прошлое " я "была одним из немногих способов заставить ее нынешнее" я " поверить во что-либо в своей жизни.

Старший джедай по имени Куай-Гон был высоким мужчиной с длинными каштановыми волосами и мудрыми глазами. Куай-Гон сидел у ее плеча, кивая, когда она указала ему предполагаемую траекторию полета. Тем временем Оби-Ван, “Падаван” или как там это называется, застрял в споре с Паксом.

“Но если вы можете расширить свое блокирующее скан-поле, чтобы охватить весь ваш корабль” - спросил Оби-Ван, - почему бы вам этого не сделать?”

- Позвольте мне перечислить причины.- Пакс начал считать их на пальцах. - Во-первых, это неоправданно обременяет нашу мощность. Обычно мы обладаем достаточной для этого мощностью, но обладание достаточным количеством не является оправданием для того, чтобы тратить ее впустую. Никто никогда не знает, когда произойдет чрезвычайная ситуация. Во-вторых, мы не стремимся полностью скрыть наши путешествия, а только их истинную цель. Если нас обнаружат пытающимися полностью скрыть наше путешествие, то мы создадим презумпцию невиновности. Однако если мы путешествуем открыто, а действуем только тайно, то ни у кого нет особых причин подозревать нас в чем-либо. Кроме того—”

“Пакс.- Рахара бросила на него взгляд через плечо. “Это уже было сказано.”

Хотя Пакс хотел бы и дальше ставить младшего джедая на его место, он сложил руки на груди и замолчал, выражение его лица говорило о большой снисходительности к капризам Рахары. Она подавила желание вздохнуть и просто нажала на кнопку зажигания.

"Милосердие" поднялся сквозь качающиеся деревья в пасмурное утро. Ветер сотрясал корабль, и Рахаре не терпелось поднять их повыше—но джедаям они были нужны ниже. Рахару не нужно было арестовывать. Итак, это была морская болезнь.

“Как приятно провести это утро” - сказал Пакс. Он начал готовить Чандриланский чай для нее, подчеркнуто не спрашивая джедаев, хотят ли они его. - Ищу террористов. Сегодня днем, ради забавы, почему бы нам не поджечь себя?”

Куай-Гон мудро промолчал—но и не проигнорировал это замечание. - Мы не хотим подвергать опасности ни одного из вас. Но ситуация становится все более угрожающей, в том числе и для наследной принцессы.”

Пакс усмехнулся: “О, разве это стало немного неудобно-быть монархом и жить в замке?”

Это раздражало молодого джедая, Оби-Вана. - Кто-то пытался убить ее в ее собственной спальне.”

Пришло время высказаться, пока Пакс не перешел от поведения придурка к поведению неисправимого придурка. “Она еще ребенок” - сказала Рахара, бросив на него острый взгляд. “Да, она до смешного бесправная девчонка, но это не дает никому права убивать ее.”

“Я не уверен,-сказал Куай—Гон, - насколько это большая привилегия-иметь все свое будущее предопределенным-в данном случае, случайностью рождения.”

Ладно, ей нужно быть более дипломатичной с джедаями—но Рахара ничего не могла с этим поделать. - Она фыркнула.

Пакс бросил на нее оценивающий взгляд, вероятно довольный тем, что она помогла ему справиться с сегодняшним сарказмом. Именно этого она и ожидала. Чего она никак не ожидала, так это того, что Оби-Ван хмуро смотрел на своего учителя. “Какое это имеет значение в будущем, не так ли? Фанни родилась принцессой. Это большая честь для меня.”

“Это все еще что-то, что выбрано для нее, - настаивал Куай-Гон. “Не то, что она сама выбрала.”

- Никто не выбирает, как ему родиться.- Рахара ввела еще несколько строк параметров поиска, в основном для того, чтобы чем-то занять свои руки, чтобы они не дрожали. “Мы все получаем то, что получаем. И большинство из нас не получают тронов и корон и ... и ... забывают об этом.”

Последовало несколько минут молчания, во время которых она многозначительно смотрела на экран. Это было бы прекрасное время, чтобы найти некоторых террористов. Нет такой удачи.

Джедаи, казалось, обладали всеми видами силовых способностей, но “такт” не был одним из них. “Значит, ты родилась в рабстве,-сказал Куай-Гон.

Пакс напрягся. Единственное, что было злее, чем Пакс в капризном настроении, - это Пакс в защитном настроении. Ей придется заставить его замолчать, даже если единственный способ сделать это-заговорить. - Да” - ответила она. “Так оно и было. На Хосниан Прайм.”

“Но” - Оби-Ван выглядел смущенным, - на Хосниан Прайм нет рабства.”

“Конечно, нет. Республика не допускает рабства.- Пакс поднял вверх один палец. “Однако они позволяют корпорации "Черка" вести дела, и, естественно, "Черка" может привлекать любых работников, каких пожелает. Если эти рабочие принадлежат, а не оплачиваются-что ж, это внутреннее корпоративное дело, не так ли? Они не имеют ничего общего с правительствами планет, на которые посылается их "разумная собственность".”

“Могло быть и хуже, - сказала Рахара. Она всегда напоминала себе об этом. Альтернативой было забыть так много людей, с которыми она выросла. “В детстве у меня была довольно низкая работа-сортировка минералов, привезенных на Хоснийские заводы для переработки. Потом они научили меня большему, чем большинство студентов в университетах, знанию минералогии. Но это просто означало, что мне придется идти в шахты все хуже и хуже. Все глубже и глубже под землю. И чем ниже вы спускаетесь, тем опаснее это становится.”

Обвалы. Брызги лавы. Ядовитый газ. Было много способов умереть под землей,и Рахара видела их все. Когда ей было тринадцать лет, шахтерское судно "Черка", на которое она была назначена, загорелось на Орд Мантелл. В космопорту воцарился хаос. Рахара воспользовалась этим, чтобы ускользнуть и украсть маленький нож у торговца жареными нунами.

Вырезать бирку было очень больно, но она ни разу не вздрогнула. В ту же минуту, как она упал на землю, испачканная ее кровью, Рахара пустилась бежать. Она даже не оглянулась.

“Вы ведь совсем не говорили о принцессе, не так ли?- Сказала Пакс, выдернув ее из задумчивости. Молчание длилось дольше, чем она предполагала. Пакс пристально смотрел на Куай-Гона. “Ты же говорил о себе. Потому что это тоже не выбор для джедаев, не так ли? Я имею в виду, что якобы они позволяют тебе уйти, принимать свои собственные решения, бла-бла-бла, но они крадут тебя, когда ты еще ребенок, и тренируют твой разум после этого. Что же это за свобода такая?”

Оби-Ван выглядел так, словно проглотил гандарка. - Быть джедаем-это большая честь. Ответственность. А-благородное призвание—”

- Да, Падаван”-тихо сказал Куай-Гон. “Все дело в этих вещах. Но большинству из нас очень трудно определить, выбрали ли мы его свободно, будучи воспитанными такими, какими мы были. Тем не менее, у меня был выбор. Дуку помог мне увидеть это. И я выбрал именно этот порядок.”

“Точно так же, как Дуку решил иначе”-сухо сказал Оби-Ван. Рахара знала, что к этому времени уровень напряженности в Милосердии резко возрос, но Оби-Ван Кеноби выглядел более неуютно, чем кто-либо другой, когда он спросил: “Когда ты решил, что знать будущее-это плохо, Учитель?”

Куай-Гон не ответил.

Пакс тем временем начал получать удовольствие. “Этот несчастный по имени Дуку действительно перестал быть джедаем? Похоже, его стоит знать. Я не думаю, что мы будем наслаждаться удовольствием от компании этого человека в любое время—”

“У нас тут кое-что есть.- Рахара указал на мерцание на краю их сенсоров,затем начала увеличивать изображение. - Энергетические уровни, которые предполагают присутствие разумных существ, хотя на многие километры вокруг нет присутствия Черки. Давайте посмотрим, что еще мы сможем выяснить, когда подойдем ближе.”

- Подбираешься ближе?- Сказал Пакс. - Это звучит опасно. Мне это не нравится.”

Рахара хотела закатить глаза, но сдержалась. “А что из этого тебе когда-нибудь нравилось? Мы знаем, что ты расстроен, Пакс. Так что перестань быть лишним.”

Дроиды, которые вырастили Пакса, ничего не знали о тонкостях человеческого поведения—но все они знали, глубоко в своей программе, что “лишние” - это ужасно. Конечно же, это заставило Пакс замолчать.

Примирительным тоном Куай-Гон добавил: - Сегодня мы не будем приземляться. Просто нанеси на карту области, заслуживающих исследования, для Оби-Вана и меня, чтобы исследовать позже, пешком.”

- Проверь это, - сказала Рахара, когда показания их сенсоров стали более детальными. - Показания энергии выглядят как ... ну, как сигнатуры оружия.”

Оби-Ван заглянул ей через плечо. “Я согласен, Учитель. Мы должны будем посмотреть на это очень внимательно.”

- Осторожно, - настаивал Пакс.

Куай-Гон взял управление на себя, управляя "Милосердием" так умело, что даже Пакс не мог протестовать. Он продолжал следить за сенсорами, когда они появились низко над деревьями. "Милосердие" оставался достаточно далеко, чтобы никто не догадался об их присутствии, но достаточно близко, чтобы собрать информацию.

“Никаких зданий,” сказала Рахара, прищурившись и глядя на снимки. - Кое-какие признаки жизни, но они...как-то размыты. Может быть, в пещерах или под землей.”

- Под землей?- спросил Оби-Ван.

Довольный тем, что знает больше, чем джедаи, Пакс вставил: "Черка бурила по всей этой луне, и очень мало интересовалась поддержанием геологической стабильности. По крайней мере, до сих пор у них хватало относительной порядочности держаться подальше от населенных мест. Но здесь, снаружи? Вы найдете здесь все виды туннелей и камер, которые вы не ожидали увидеть.- Понизив голос, он добавил: - Но ни одного кристалла Кайбера. О, конечно же, нет.”

Куай-Гон мудро проигнорировал это последнее замечание. Он сам проверил ее показания. “По-моему, человек двадцать, а то и тридцать. Ты согласна со мной?”

Рахара кивнула. “Но разве вы не искали большую группу?”

“Да”-сдержанно ответил Куай-Гон. “И в этом районе уже несколько дней нет никаких следов космического или даже воздушного движения.”

“Значит ли это, что они не могли быть за ... за тем, что произошло во дворце прошлой ночью?-Сказал Оби-Ван.

"Звучит интересно", - подумала Рахара.

Куай-Гон покачал головой. “Нет. У оппозиции могли быть оперативники, постоянно дислоцированные на Пиджале. Затем он выпрямился и посмотрел на Рахару и Пакса. “Было бы лучше, если бы вы оба понимали, с какими опасностями мы имеем дело. Я чувствую, что могу доверять вам обоим, но должен подчеркнуть—это строго конфиденциально.”

“Конечно, - сказала Рахара.

- Дворцовые интриги” - с удовольствием произнес Пакс. - Это гораздо веселее, чем я думал.”

—

В тот день Оби-Ван хотел бы подготовиться к Большой Охоте. Он будет скакать верхом, а не летать, что он редко делал раньше; он верил, что сможет справиться, но было бы неплохо, по крайней мере, увидетьживотных раньше, чем за несколько минут до того, как он должен был сесть на одного из них. В качестве альтернативы он предпочел бы вздремнуть. (Он уже не обращал внимания на поздний перерыв прошлой ночью, но понимал, что Великая Охота часто длится задолго до восхода солнца, и хотел быть на высоте во всем. Третий вариант-сесть и поговорить с Куай-Гоном о том, что он имел в виду, когда сказал, что у джедаев нет выбора, или стоит ли доверять Раэлю Аверроссу, или о любом из мириадов предметов, в отношении которых его Учитель вел себя странно. Оби-Ван уже не верил, что когда-нибудь поймет Куай-Гона, тем более за то короткое время, что они оставались Учителем и Учеником, но он не мог подавить желание хотя бы попытаться.

Вместо этого Аверросс утащил Куай-Гона прочь, чтобы обсудить странную шутку противника и то, что она могла означать. Тем временем Оби-Вану было поручено помочь капитану Дерену защитить принцессу Фэнри.

Это звучало очень волнующе, но на практике на самом деле означало развлекать принцессу. В основном, она просто хотела поговорить.

“Я не могу поверить, что они продолжали петь после этого, - сказала она, улыбаясь, как ребенок даже младше ее возраста. “Я думала, они прыгнут в океан и поплывут к берегу, но они остались.”

Министр Орт практически сияла от гордости, как будто она лично удерживала певцов на месте. "Обряды и традиции монархии все еще имеют огромное значение для нашего народа. Ничто из этой конституционной чепухи не может помешать им платить своей будущей королеве должную дань. И никакие глупости оппозиции не помешают ее коронации.”

Оби-Ван не был уверен, что он был в состоянии говорить громче, но он решил ошибиться в сторону любопытства. “Мне показалось странным, что этот лозунг не был посвящен Ее Светлости или договору. Только Корпорации "Черка".”

- Дешевая уловка для сочувствия, - фыркнула министр Орт. - Кронпринцесса-популярная фигура, и эта мода на "представительное правительство" еще не угасла. Черку, однако, не так уж и любят.- По тону ее голоса было ясно, что Черка ей тоже не нравится.

“Я слышал, что Черка много бурит на Луне, - сказал Оби-Ван, - вплоть до причинения геологического ущерба. Может быть, это одна из причин, по которой люди злятся на Черку?”

Капитан Дерен, стоявший у двери в торжественной бдительности, заговорил впервые за много минут: “Где ты это слышал?”

“Там, наверху, это всем известно. Оби-Ван пожал плечами, как будто он не прикрывал двух похитителей драгоценностей. Его небрежное поведение, по-видимому, обнадеживало, потому что Дерен снова занял свое прежнее положение.

Однако Орт казалась встревоженной. “Почему вы проводите беседы с гражданами Луны? Это было бы так же, как оппозиция, чтобы посадить кого-то, кто мог бы убедить вас, насколько все здесь злы. По крайней мере, некоторые из них-актеры.”

"Лучше всего,-подумал Оби-Ван, - обойти это". “Мы не проводим углубленных интервью, а просто узнаем больше о местности, которую должны обыскать. Мастер Джинн и я должны быть готовы к любой конфронтации, которая может произойти в будущем.”

Отвлекающий маневр сработал. “Но ты же джедай” - сказала Фэнри. “Как же ты не можешь быть победителем? У вас ведь есть ваши световые мечи, не так ли?”

“Мы знаем,-сказал Оби-Ван, указывая на свой клинок, висевший на поясе, - но световые мечи не так уж полезны против бомб.”

“А разве это не так?- Фэнри наморщила нос. “После всех этих лет лорд-регент так и не показал мне, как именно работает его световой меч. Поэтому я подумал, что, возможно, есть какой-то большой секрет в том, как они работают.”

“Вовсе нет, ваше Светлейшее Высочество.- А разве он должен был так говорить? Возможно, Аверроэс солгал ей, чтобы она не обращалась с его оружием как с игрушкой. Теперь Фэнри была достаточно взрослой, чтобы услышать правду. - Конструкция световых мечей не является загадочной, хотя есть элементы, которые гарантируют, что оружие всегда будет оставаться единственным для джедаев.”

“Что вы имеете в виду?- Спросила Фэнри.

— Ну ... - Оби-Ван задумался на секунду, затем положил свой световой меч на маленький столик рядом с принцессой и начал разбирать его. “Я покажу тебе внутреннюю работу и объясню все оттуда.”

Фэнри прикусила нижнюю губу. “А ты его не сломаешь?”

Он едва сдержал смех. “Нет, Ваше Светлейшее Высочество. Мы должны знать, как разобрать и собрать наши световые мечи в темноте. Световой меч джедая - это его жизнь.”

Когда Фэнри и ее министры напряженно наклонились—и Дерен внезапно оказался рядом с ним—Оби-Ван осторожно отвинтил крышку навершия и рукоятку, а затем показал сердцевину светового меча. “Здесь вы видите рычаги управления и главную рукоятку—”

“А это что такое?- Она указала прямо на сверкающее сердце его светового меча. “Это что, драгоценный камень?”

“По сути. Это кристалл Кайбера, который фокусирует силу луча светового меча."Среди металлических конструкций, окружающих его, кристалл Кайбера искрился дразняще-в то время как все остальное было механизмом, Кристалл больше походил на магию. Он не мог винить Фэнри за ее очарование; он чувствовал то же самое, когда впервые научился собирать световой меч.

И все же иногда мне так казалось

“Он ведь голубой, правда?- С любопытством спросила Фэнри. - А что, все клинки световых мечей синие?”

- Кристаллы Кайбера действительно определяют цвет клинка, но они принимают свой цвет только после того, как их связывает связь с джедаями, которые выбрали их.”

Глаза Фэнри расширились. - Связь кристаллов Кайбера с джедаями? Значит ли это, что ты...общаешься с ними?”

С усмешкой он сказал: "Нет. Просто-их особые свойства зависят от их близости к пользователю Силы. Очень быстро образуется связь, а затем меняются кристаллы Кайбера. Большинство из них становятся синими или зелеными, именно поэтому большинство световых мечей джедаев имеют такие цвета. Некоторые кристаллы даже становятся фиолетовыми.”

- Пурпурными? Фанни рассмеялась. “Это то, чего ты хотел? Может быть, эти цвета что-то значат?”

Легенда гласила, что истинная тьма, подобная той, что владела древними ситхами, окрашивала кристаллы в красный цвет. Но Оби-Ван не собирался обсуждать с принцессой древнюю историю. “Я был просто счастлив, что у меня вообще есть связь с кристаллом Кайбера, ваше Светлейшее Высочество.”

- Световые мечи-единственное оружие джедаев, - вмешалась министр Орт. “А разве это не так?”

Оби-Ван покачал головой “ " они далеко не единственный инструмент, который мы имеем в нашем распоряжении, но в бою световой меч—это беспрецедентное оружие как для атаки, так и для защиты. И поскольку использование клинка требует огромной концентрации и острых рефлексов, никто, кроме пользователя Силы, не может владеть световыми мечами умело или эффективно.”

- А световой меч более сильного пользователя Силы тоже сильнее? - спросила Фэнри. Что происходит, когда два джедая сражаются друг с другом?”

- Клинок не станет сильнее. Только способность пользователя Силы владеть им, - сказал Оби-Ван. “В церемониальном бою, конечно, мы демонстрируем формы больше, чем на самом деле испытываем Силу—”

“А как насчет не церемониального боя?- Настаивала Фэнри. - Когда два джедая находятся по разные стороны конфликта. И что же происходит?”

“Это...это не происходит.- В этой идее было так мало смысла,что Оби-Ван едва мог разобрать ее. “Мы члены одного ордена. Мы служим Совету Джедаев, а через Совет-Республике. В этом смысле джедаи едины.”

“Ну, это уже скучно. Нахмурившись, Фэнри пнула свои маленькие ножки под троном. “И никто, кроме джедаев, никогда не использует световые мечи? Ты бы никогда не стал драться с кем-то еще, у кого он есть? Я имею в виду, по-настоящему. Не торжественно.’ ”

- Древние ситхи использовали световые мечи,-сказал Оби-Ван. “Но они вымерли уже тысячу лет назад. Так что-нет. Джедай просто не стал бы участвовать в смертельной дуэли на световых мечах. Этого просто не может случиться.”

Фэнри, похоже, поняла, что она немного кровожадна, потому что лукаво улыбнулась и следующий вопрос превратила в шутку. - Никогда?”

Он улыбнулся в ответ, покачав головой. “Никогда.”

Глава 17

Королевский корабль оказался не в состоянии взлететь, когда дюжина одетых в зеленое людей взгромоздилась на его корпус, а затем привязала себя на месте магнитными узами. Одна из них держала саму Алину Азукку, ее волосы были заплетены в тугие узлы, которые она носила как корону. Дроиды-охранники прибыли быстро, но при их первом появлении протестующие активировали личные летные ранцы и сумели скрыться.

—

Пиджал строил великолепный зал собраний для размещения своего нового представительного правительства, полностью сферическое сооружение с зеркальной поверхностью, которое будет казаться почти невидимым до захода солнца, когда последние лучи света заставят его гореть, как еще одну звезду. Камеры слежения запечатлели момент поздней ночью, когда зеркала стали мутными, затем полностью серыми, а затем рассыпались в пыль. Только позже исследователи установили, что нанотех был посажен внутри и пожрал каркас здания изнутри.

—

Паника вспыхнула однажды ночью, когда в небе взошла луна Пиджала—уже не золотисто-зеленая, а ярко-красная, зловещая. Оппозиция, как оказалось, широко засеяла атмосферу Луны безвредным химическим веществом, которое должно было рассеяться в течение нескольких дней, но гарантировало, что Луна будет оставаться багровой все это время. На следующее утро на одном из самых больших храмов столицы было обнаружено зловещее послание: "МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ ТЕПЕРЬ ЗАБЫТЬ НАС?

—

Дроид вкатился в здание "Черки", замеченный на различных камерах безопасности, пока внезапно не взорвался. Получившееся пламя горело так жарко, что в ночи казалось синим. Если бы в этот поздний час в здании находился кто-нибудь живой, они наверняка погибли бы.

—

“И они не могли знать, что объект будет полностью пуст,-заметил Куай-Гон, отключая голограммы известных оппозиционных акций. Дерен неохотно делился ими—его паранойя по поводу защиты Фэнри росла. Куай-Гон настоял на том, чтобы взять их, но ждал до позднего вечера, чтобы обсудить их с Оби-Ваном, когда они смогут остаться одни.

Оби-Ван выглядел задумчивым. Возможно, кто—то решил вернуться на работу-или слуга был вынужден остаться по какой-то причине. Кто бы это ни сделал, он был готов рискнуть жизнью.”

“Похоже на то,-ответил Куай-Гон. Он погладил бороду, обдумывая возможные варианты.

- Канцлер Кай сказал нам, что насилие оппозиции усиливается” - сказал Оби-Ван, - но мне кажется, что это поведение более непредсказуемо. Не то, что можно было бы изобразить на линии.”

- Различные инциденты—дико противоречивы. Они также не следуют прямой хронологии. Некоторые из наиболее безобидных инцидентов происходят уже после того, как начались взрывы.”

“Возможно, некоторые из этих " шалостей” были запрограммированы до того, как насилие усилилось,-сказал Оби-Ван. Затем его глаза расширились. - А может быть, там не один глава оппозиции, а много. Халин Ацукка может быть просто единственным лидером, о котором мы знаем. Там могли быть и другие ячейки, как более, так и менее жестокие. Все они работают в одном направлении, но совершенно по-разному.”

- Вполне обоснованная теория, мой Падаван.- Куай-Гон все еще чувствовал, что в этой загадке кроется нечто большее, но он был уверен, что сдвиг в структуре был очень важен. - Раэль считает все это бессмысленным насилием. Чистый терроризм. Я подозреваю, что именно поэтому он сам не узнал этот узор.”

Оби-Ван ничего не ответил. Куай-Гон почувствовал облегчение. Всякий раз, когда Оби-Ван сомневался в Раэле, желание защитить своего старого друга усиливалось. Этот импульс помешал Куай-Гону принять решение.

—

Рахара возражала против плана Пакса. Иногда Пакс казалось, что она просто из принципа возражает против любых развлечений. Однако на этот раз он понял ее беспокойство.

Но он по-прежнему намеревался не обращать на это внимания.

“Ты хочешь иметь дело с Черкой” - сказала она, скрестив руки на груди, пока он одевался для предстоящей большой встречи. “Они же подонки. Нет, еще хуже. Им придется пробиваться наверх, к подонкам.”

Пакс внимательно осмотрел свой лучший сюртук—синий, слишком большой, с бархатными лацканами—и с сожалением отложил его в сторону. Жители Пиджали были так скучны в своих нарядах. - К несчастью для галактики, эта мразь часто кончает с большими деньгами.”

- Кровавые деньги, - настаивала Рахара. “Они заработали неисчислимые триллионы за неисчислимые столетия, главным образом благодаря рабскому труду. Деньги Черки испорчены навсегда.”

“Я вполне понимаю твою точку зрения.”

“Тогда почему—как ты можешь быть готов вести дела с компанией, которая ... —”

- Ее слова затихли вдали. Но это уже не имело значения. Пакс знал, что она имела в виду.

“Черка обошелся с тобой отвратительно” - сказал он, надевая черную накидку, которая выглядела довольно лихо, если он сам так сказал. - Их рабская практика достойна самого глубокого презрения. Компания не заслуживает ни одной крупицы своего гигантского богатства. Вот почему я считаю своим моральным долгом лишить их как можно большей части этого богатства.”

Рахара склонила голову набок. “Ты хочешь сказать ... что собираешься их обмануть.”

“Это будет выглядеть как честная ошибка.- Пакс указал на кучу кристаллов кохлена, которые он собрал вместе. “Так мало людей могут отличить их от настоящих кайберов. Им может потребоваться довольно много времени, чтобы понять это—достаточно долго, чтобы мы даже покинули Пиджал. Поэтому я не предвижу никаких негативных последствий для нас, только для гадюк корпорации "Черка".”

“ ... Наверное, я вижу в этом что-то хорошее.- Один уголок ее рта приподнялся, но это была не совсем улыбка. И все же это значительно улучшило настроение Пакс. - Но будь осторожен.”

“Конечно.- Пакс собрал кристаллы в небольшой антигравитационный ящик. Он мог бы разместить это на борту своего корабля с одним пилотом. “Я прекрасно знаю, на что способна Черка.”

Так он говорил и так верил всю дорогу до ближайшей конторы Черки. Естественно, он не мог взять с собой "Милосердие", но у него был одномоторный корабль, который он окрестил "Гранью", припрятанный в трюме именно для таких случаев. "В самом деле, - подумал он, - надо бы почаще его вынимать". Ему следовало бы улучшить свой полет, хотя бы для того, чтобы не отставать от Рахары.

Однако после того, как он приземлился на Грани, пошел на пост охраны и получил допуск, его провели через рабочий двор. Там он увидел группу порабощенных людей в серых комбинезонах, занятых каторжными работами.

Эта работа была далеко не самой худшей из тех, что можно было поручить, но и не самой худшей, которую Пакс когда-либо видела лично. Они просто полировали и чистили элегантное личное судно, вероятно, надсмотрщика, так что его поразил не характер работы.

Дело было в том, что все рабочие были детьми.

Самому взрослому не могло быть и девяти лет. Пакс не был так хорош в оценке возраста Иторианцев, но тот, кто усердно скребся тряпкой, был самым крошечным из всех, кого он когда-либо видел. Вуки выглядел старше, хотя трудно было определить его рост; он так печально опустил голову. Одна из его рук была выбрита, чтобы вставить бирку Черка,и мех еще не отрос. Этот ребенок был порабощен всего несколько дней назад.

"Рахара еще моложе этого", - подумал Пакс, следуя за охранником, который вел его ящик. Внезапно он почувствовал, что не уверен, сможет ли изобразить улыбку для любого чиновника Черки—даже если это будет сделано ради благородного дела их ограбления.

Он подозревал, что не слишком убедительно выступил перед начальником сектора, но это вряд ли имело значение. Как только Мерритт Кол открыла ящик, чтобы посмотреть на кристаллы-то, что, насколько она знала, было сокровищницей Кайбера— - ее внимание было полностью сосредоточено на нем.

“Вы говорите, что они широко распространены в этом районе Луны?- Кол поднес один кристалл к свету. Он сиял таким же ярким оранжевым светом, как небо Абафара.

- Действительно, старший инспектор. Держи его ровно. Представь, что ты Джи-3По. “Сначала я был так взволнован, но такой независимый торговец, как я—как я могу вести дела с Орденом Джедаев?”

“Это очень проницательно с твоей стороны, - сказала Кол, улыбаясь не Пакс, а кристаллам. - Немногие независимые трейдеры были бы так же готовы столкнуться со своими собственными недостатками.”

Неадекватность? Человек держался за свою вспыльчивость, едва ли. Половина его хотела объяснить все хитроумные способы, которыми он уже планировал работать с Орденом Джедаев, если бы все это оказалось правдой Кайбера. К счастью, вторая половина победила.

В конце концов он заключил сделку на крупную сумму-не настолько большую, чтобы они с Рахарой могли уйти на пенсию, но более чем достаточную, чтобы обновить корабль и взять длительный отпуск. Пакс подумывал о том, чтобы договориться о большем, но чем больше будет выплата Черки, тем с большим подозрением они будут относиться к человеку, который продал им бесполезную коробку кохлена.

- Вот видишь. - подумал он, улетая в на Грани в сторону. Это стоило того, чтобы остаться здесь на некоторое время, джедай или не джедай. Вы извлекли из этого больше прибыли, чем от добычи на Альдераане.

Все это очень верно. Но он не мог смотреть на титры, не слыша голоса Рахары, шепчущего у него в голове.

Кровавые деньги.

—

“Никакой связи, Учитель?- Оби-Ван чувствовал себя голым без устройства связи, которое носил на поясе, сколько себя помнил. “А что, если кому-то понадобится связаться с нами?”

“Единственные люди, которым может понадобиться срочно поговорить с нами, тоже будут на Большой Охоте,-сказал Куай-Гон. - Кроме того, это обычай-оставлять позади все передовые технологические устройства. Очевидно, много веков назад люди использовали их для обмана.”

Для Оби-Вана это звучало примитивно до варварства, но следование местным традициям и привычкам поощрялось, поэтому он сопротивлялся желанию вернуться за устройством связи. Вместо этого они с Куай-Гоном зашагали по холмистой местности к конюшням. Высокие травы колыхались и расступались перед ними, когда они шли. Вдалеке он увидел горящие факелы-настоящие факелы-на фоне глубокого пурпура позднего заката. Заиграли музыканты, и все больше и больше людей направлялось к стартовой площадке.

Куай-Гон окинул его оценивающим взглядом. “До сих пор ты мало ездил верхом, не так ли, Падаван?”

- Нет, Господин. Но это не кажется таким уж сложным.”

- Все зависит от твоего скакуна.- Куай-Гон выглядел удивленным. - Просто помни, что езда на живом существе отличается от езды на корабле или спидере. Сила связывает вас вместе. Вы можете использовать это.”

Хотя Оби-Ван заранее изучил этих существ, он все еще был ошеломлен своим первым проблеском варактиля. Его алые перья переливчато переливались в свете факелов, и он принялся рыть землю лапами, горя желанием начать. Они были огромными—и когда он подумал о том, чтобы попытаться залезть на одного из них, они показались ему еще больше—

“Держи,-сказал Куай-Гон с плутоватой улыбкой на лице. Он похлопал по боку одного из варактилов, и тот чирикнул ему. “Для тебя все уже готово, да? Когда слуга кивнул, Куай-Гон указал на седло. “Почему бы тебе не посмотреть, сможешь ли ты подняться туда?”

Его Учитель наслаждался его замешательством—не зря, потому что это было не в стиле Куай-Гона, но это не делало его менее раздражающим. Оби-Ван старался не обращать внимания на Куай-Гона и любого другого человека, который наблюдал за ним, и думать только о варактиле…

А потом он почувствовал это. Душа зверя, более простая и чистая, чем у разумного существа, но все же по-своему разумная. Когда он наклонил голову, чтобы изучить его, Оби-Ван понял, что это не может быть вопросом его овладения варактилом; вместо этого им придется встретиться как равным.

Он положил одну руку на шею варактиля, поглаживая перья. Он снова чирикнул, и кончик его хвоста щелкнул один раз...от волнения, подумал Оби-Ван. Возможно, он ждал этой охоты так же сильно, как и все остальные люди. Через Силу он отослал назад свой собственный зарождающийся энтузиазм по поводу этого события.

Варактиль взъерошил свои перья, затем низко пригнулся к земле, пока его брюхо не оказалось в траве. Это позволило Оби-Вану легко вскочить в седло и взять поводья. Поднявшись на ноги, варактиль радостно зачирикал. Теперь они были друзьями, понял Оби-Ван—друзьями, которым предстояло много веселиться вместе.

- Отлично сработано”-сказал Куай-Гон. Выражение его лица было смесью удивления и веселья. “Действительно, очень хорошо сделано.”

Оби-Ван наклонился и прошептал на ухо варактилу: “Он говорит, что мы хорошо поработали.- Он стукнул хвостом по земле, и он инстинктивно понял, что это хороший знак.

Возможно ли, что верховая езда может быть даже более увлекательной, чем полет?

Аплодисменты, приглушенные перчатками из мерцающего шелка и бархата, заставили его поднять глаза. Два проводника выводили необычного дроида-судя по всему, модифицированного крабового дроида. Может быть, это было Черкское производство? Его темная поверхность делала его почти невидимым в наступающих сумерках; скоро только голубые и белые огни на его многосуставчатых ногах будут выдавать его место.

- Добыча,” сказал Оби-Ван.

Куай-Гон, который сумел добраться до своего собственного варактиля, хотя и не так грациозно, кивнул. - Тысячи лет назад, конечно, они охотились на живую дичь. Эта практика была заброшена давным-давно.”

“Какое облегчение,-сказал Оби-Ван. “Я не знаю, мог ли бы я убить живое существо просто ради забавы или помочь кому-нибудь другому сделать это.”

“Не слишком радуйся.- Куай-Гон казался удивленным. "Основной мотивацией для охоты на дроида, а не на животное было повышение уровня сложности. У дроида есть защита и ресурсы, на которые не может претендовать ни одно живое существо.”

Новые аплодисменты возвестили о прибытии Принцессы Фэнри. Перья ее варактиля были сплошь покрыты белым налетом, что делало его самым поразительным из всех зверей. Оби-Ван задался вопросом, был ли он выбран только из-за своего внешнего вида, или же он был слишком быстр. Он уже хотел, чтобы его варактиль победил.

Костюм для верховой езды Фэнри был простым в стиле Пиджали, песочного цвета без особых примет, но с широкими рукавами и укороченным подолом, открывавшим блестящее зеленое нижнее платье. Служанка Кэди шла рядом с ней, неся корзину, которая, казалось, была доверху набита всевозможными предметами роскоши, которые принцесса могла пожелать себе в течение ночи. Выражение лица Фэнри было более серьезным, чем он когда-либо видел, даже когда обсуждал атаки оппозиции.

Разве это признак того, что она легкомысленна и не заботится ни о чем, кроме своих развлечений? Оби-Ван удивился. Или это признак того, насколько важна эта охота на Пиджале?

Снова раздались аплодисменты—и радостные возгласы, - когда Раэль Аверросс подъехал на своем варактиле. Он поднял одну руку, одновременно приветствуя толпу и успокаивая ее. Грубое снаряжение для верховой езды этого человека меньше контрастировало с его лохматыми волосами и небритым лицом, чем мантия регента; это был первый раз, когда Оби-Ван подумал, что видел Раэля полностью в своей стихии. Кривая усмешка Раэля говорила о том, что он наслаждался этим даже больше, чем показывал, и это было заметно.

Варактиль Оби-Вана взъерошил свои перья. “Я знаю, что остальные больше тебя, - пробормотал он. “Но это значит, что ты быстрее. Мы поймаем добычу. Подожди и увидишь.”

Но здесь происходило нечто большее, чем Великая Охота. Принцесса Фэнри была в опасности—от кого-то внутри, от кого-то, кто мог быть на этой охоте. Если кто-то пытался причинить ей боль, этот человек становился его новой добычей.

- Собирайтесь!” сказал "геральд", и всадники, и варактилы все заняли свои позиции. Не говоря ни слова, Оби-Ван направился прочь от Куай-Гона, к другому краю толпы; чем дальше они были друг от друга, тем больше Земли они могли покрыть. К этому времени небо уже почти полностью потемнело, и свет факелов, казалось, вспыхнул ярче. Воздух был наполнен запахом свежескошенной травы и влажной земли. Оби-Ван почувствовал, как его варактиль напрягся под ним,и энергия начала улавливаться. Он видел это во всех окружающих—капитан Дерен, стоявший по бокам от принцессы, широко улыбался, единственный раз, когда Оби-Ван видел это. Даже у министра Орта волосы были распущены, и она повязала шарф вокруг шеи, возможно, чтобы Он развевался у нее за спиной на ветру.

Рога протрубили один раз. Оби-Ван крепче сжал поводья, когда его варактиль затопал ногами.

Дважды. Все подались вперед в седлах. Сквозь шум бурлящей деятельности Оби-Ван услышал, как Аверросс тихо посмеивается в предвкушении.

Три раза. Вперед!

Варактиль прыгнул вперед в тот момент, когда Оби-Ван хотел этого; он не думал, что сделал хоть одно движение. Сила уже связала их вместе, и теперь он знал, что для варактиля бег был величайшей радостью, какую только можно себе представить. Поэтому он наклонился вперед, позволяя своему животному выбирать скорость, но держа его близко к принцессе Фэнри.

“Вот оно!- воскликнула принцесса. Мерцание света выдало местонахождение дроида в зарослях дальше по соседнему холму. Варактиль Фэнри отделился от остальных и галопом пронесся над траншеей. Некоторые из других варактилов заартачились, но Оби-Ван без особых усилий сделал прыжок. Он не видел, как Куай-Гон или Аверросс добрались туда, но уже через несколько минут он увидел их верхом на своих варактилах в дальнем конце охотничьего отряда.

По мере того как сгущалась темнота, автоматические сенсоры на упряжках варактилов начали приобретать бледный пурпурный оттенок, очерчивая очертания животных, окрашивая их перья более ярко и отбрасывая жуткие огни на всадников. Это было почти как в примитивном симуляторе, подумал Оби-Ван, за исключением того, что ни один симулятор не мог бы сравниться с этим. Прохладный воздух, пахнущий хвойными деревьями, работа мускулов варактиля, которую можно было почувствовать даже через седло, и самое главное-трепет, который невозможно было испытать в простом воображении. Только реальность.

Еще одна траншея, на этот раз глубже и грязнее предыдущей. И снова Фэнри легко парила над ней. Все больше варактилов шарахались от этой траншеи, становясь пугливыми задолго до того, как они достигли ее, но Оби-Ван потянулся через Силу, чтобы успокоить своего зверя. Если ты не можешь прыгнуть, я не буду заставлять тебя пытаться. Но если ты можешь, то не сдерживайся.

Ответ варактиля пришел, когда он без малейшей паузы перескочил через траншею.

Оби-Ван громко рассмеялся. Наконец-то он будет тем, кто делится приключениями со своими друзьями.

Должно быть, в более примитивные времена это было потрясающе. Знать, что от этого зависит их выживание, мчаться вперед на существах гораздо менее ручных, чем те, на которых он ехал сейчас, видеть монархов, искренне отчаявшихся защитить свое право на трон.

Если бы Фэнри была наследной принцессой в те дни, подумал Оби-Ван, она бы прекрасно справилась. Только горстка всадников добралась сюда, и Фэнри была первой среди них. Она погнала своего зверя вперед, к слабым огонькам крабового дроида, мерцающим среди высокой травы. Найти добычу было только первой частью охоты—перехитрить дроида было следующим, более трудным шагом, но он был уверен, что “убить” его будет ее, не из-за церемонии, а по праву. Оби-Ван был поражен. Ничто не стояло между Фанри и победой—

- пока темный подлесок не осветился бластерными разрядами, стреляющими в принцессу.

Глава 18

Варактиль Куай-Гона дрогнул у второй траншеи и попятился назад. Только крепко вцепившись в седло, Куай-Гон смог предотвратить падение. "Когда-то я был хорошим наездником", - подумал он, выпрямляясь и вспоминая давнюю гонку с Дуку.

Воспоминания разбились вдребезги вместе с криком Фэнри.

- Принцесса!- Крикнул Дерен, он повернул своего собственного зверя в траншею, заставляя его бежать вниз и через нее. Куай-Гон последовал за стаей, или попытался это сделать; ему преградила путь министр Орт, полностью потерявшая контроль над своим варактилом. Его перья рассыпались веером вокруг головы, когда он сердито зашипел. Орт, бледная как полотно, просто вцепился в седло, очевидно, не в силах больше ничего сделать.

Черт возьми! Куай-Гон привстал на стременах, чтобы получше разглядеть драку. На лугу он увидел бластерные выстрелы, выпущенные из подлеска, который все гуще рос на холмах охотничьих угодий. В темноте ночи он не мог разобрать, кто или что стреляет. Каждый болт освещал еще одну долю секунды этой сцены:

Раэль несся к принцессе на предельной скорости.

Фэнри низко пригнулась над своим варактиклем, защищая себя.

Оби-Ван бросился к подлеску, его световой меч сверкал в ночи.

Несмотря на свой страх, Куай-Гон почувствовал прилив гордости. Это был ученик, которым, как он знал, мог быть Оби-Ван—И тень великого Рыцаря-Джедая, которым он еще станет.

При условии, что мы оба не умрем здесь первыми. А теперь шевелись!

Когда его варактил снова затормозил, Куай-Гон перестал бороться с ним, бросил поводья и призвал силу, чтобы совершить прыжок, который намного превзошел все, что человек мог бы сделать при его собственных силах. Его сапоги глухо стучали по земле, но он тут же вскочил. Прыжок привел его далеко за пределы траншеи, на полпути к Фэнри.

Когда он приземлился, вспышка бластерного огня из подлеска осветила нападавшего—и это была добыча. Краб-дроид перевернул весь ритуал охоты с ног на голову.

Принцесса спряталась за своим варактилом, но она уже подняла свой энергетический лук и выстрелила через плечо зверя. Однако дух принцессы был сильнее ее цели; краб-дроид остался нетронутым. Она все еще была в опасности. Куай-Гон со всех ног помчался к месту схватки, вспыхнувшей в подлеске.

Два световых меча теперь сияли в ночи, как у Оби-Вана, так и у Раэля. клинок Раэль вращался, как ветряная мельница, блокируя почти каждый выпущенный болт. Он сражался в обороне, защищая Фэнри, а не переходя в наступление. Мудрый ход, учитывая, что Оби-Ван был уже в двух метрах впереди, срезая подлесок с дороги каждым взмахом своего клинка, расчищая путь нападающему. Куай-Гон протянул руку, чувствуя узоры Силы и огня, чтобы как можно быстрее подбежать к своему Падавану.

“Как раз вовремя ты пришел, Учитель!-Крикнул Оби-Ван, не отрывая взгляда от штурма.

- Я подумал, что могу тебе помочь.-С этими словами Куай-Гон пригнулся ниже, зажигая свой собственный световой меч, чтобы прорезать кустарник почти на уровне земли. По крайней мере, дроид не мог летать. Уничтожить ноги, и бой будет окончен.

Вдвоем они углубились в кустарник. Теперь Куай-Гон мог заглянуть сквозь кусты ежевики и увидеть дроида-добычу своими собственными глазами. Он вообще его не заметил. Этот дроид был запрограммирован с безжалостной целеустремленностью; даже когда он и Оби-Ван подошли ближе, он выстрелил прямо в них не более нескольких раз.

Кто бы это ни сделал, он хотел, чтобы дроид выполнил одно задание, подумал Куай-Гон. Убил принцессу.

Наконец, Куай-Гон подобрался достаточно близко, чтобы вонзить свой световой меч за последний слой ежевики, через две ноги крабового дроида, прямо в его основание. Он издал пронзительный скрежет, резкий от электронных помех, а затем рассыпался брызгами искр и погас. Опрокинувшись набок, он с тяжелым стуком упал на землю.

Кое-кто зааплодировал, но большинство все еще кричало и плакало. Фэнри уже выбралась из - за своего варактиля, живая и здоровая, чтобы утешиться Раэлем. Вдалеке министр Орт все еще пыталась взять под контроль свой варактиль.

Оби-Ван даже не запыхался. “Итак, мастер, - сказал он, убирая свой световой меч. “Неужели еще какие-то события на предстоящей коронации так волнительны?”

- Я в этом сомневаюсь.- Куай-Гон не одобрял дерзости своего Падавана, но позволил ему наслаждаться моментом, пока он мог.

Но это уже не имело значения. Если бы хоть один из этих болтов попал в принцессу, она была бы уже мертва.

—

Животные. Нелюди.

Аверросс заставил себя мыслить в таких терминах, потому что ему пришлось немало потрудиться, чтобы избавиться от привычки ругаться, когда он пришел на помощь шестилетней Фэнри. Но сквернословие дюжины миров грозило вырваться наружу в любой момент.

А как же договор, коронация, все, что касается Фэнри, может заставить оппозицию захотеть убить молодую девушку?

- Аверросс положил руки на плечи Фэнри и постарался говорить как можно мягче. “Эй. Ребенок. Ты уверена, что с тобой все в порядке?”

Она храбро кивнула. “Я только поцарапала колено, когда соскальзывала с варактиля.”

“Я говорю не о твоей коже.- Он имел в виду ее душу, хотя и был благодарен, что ему не пришлось произносить это вслух. Фэнри, вероятно, знала о слабой стороне Аверросса больше, чем кто-либо другой из живущих, но она не хотела говорить об этом даже ему.

Конечно же, она все поняла. “Я в полном порядке. Я думаю, мы все должны были этого ожидать.”

“Ты не должна ожидать, что люди придут к тебе в разгар священного ритуала” - сказал Аверросс, но он знал, что она права. Теперь они не могли позволить себе принимать что-либо как должное. Не было ничего, до чего бы не опустилась оппозиция. Он ни на минуту не мог расслабиться и поверить, что Фэнри в безопасности.

Куай-Гон присоединился к ним с мрачным выражением лица. “Я так понимаю, вы здоровы, ваше Светлейшее Высочество.- Когда Фэнри кивнула, он продолжил: - Все гораздо хуже, чем мы думали.”

- Да, потому что эти подонки не остановятся ни перед чем ... — Аверросс остановил себя прежде, чем произнес слова, которые могли бы поджарить невинные уши Фэнри.

“Да, они безжалостны” - согласился Куай-Гон, - но я не это имел в виду. Я просмотрел меры безопасности вместе с тобой, Раэль. Конюшни и охотничьи угодья были тщательно охраняемы дроидами, автосентриами и людьми-охранниками.”

“Мы даже наняли несколько родианских наемников и отправили их в дальние леса, - сказала Раэль. “Но кто-то все равно добрался до дроида-жертвы.”

Куай-Гон понизил голос: - Следовательно, дроид мог быть перепрограммирован только кем-то внутри дворца.”

Правда поразила Раэля с силой удара. Он никак не мог отдышаться. Не мог пошевелиться. Потому что самая большая опасность для Фэнри исходила от одного из ее собственных придворных или охранников.

От предателя.

“Ты думаешь, это кто-то из моих людей?- Сказала Фэнри Куай-Гону, недоверчиво качая головой. “Они все были со мной всю мою жизнь. Никто из них не пытался убить меня, никогда.”

“Они послали за тобой дротик-слайсер, - сказала Раэль. - Кто бы это ни сделал, он знал, что значит для меня это оружие. Мне это нравится не больше, чем тебе, принцесса, но мы должны смотреть фактам в лицо. Среди нас есть предатель.”

Предатель, который будет очень, очень сожалеть об этом до конца своей недолгой жизни.

Фэнри выглядела так, словно не знала, смеяться ей или плакать. Кэди накинула на плечи принцессы толстую шаль и повела ее прочь, несомненно, за водой, тишиной и отдыхом.

Что заставило Аверросса пристально посмотреть на группу вокруг него, гадая, кто из них может быть достаточно холоден, чтобы предать маленькую девочку, которая доверяла им всем.

Эта сцена была почти трогательно комична. Орт все еще болталась на своем варактиле, как ужасный всадник, которым она и была. Какой-то аристократ скулил по поводу своего порванного камзола, который обнажал всю золотую атласную подкладку и теперь был слишком безвкусным, чтобы носить его где-либо, как это нелепо. Капитан Дерен, по крайней мере, доказал свою полезность, быстро разобрав дроида до его составных частей-шестеренок, проводов и панелей. Но остальная часть Пиджальского двора отличалась главным образом своей крайней глупостью.

"По крайней мере, здесь есть два человека, которые не предали ее",-подумал Аверросс, следуя за Куай-Гоном к Оби-Вану.

“Возможно, нам следует изучить работу дроида” - сказал Оби-Ван Куай-Гону, когда тот прервался при приближении Аверросса. “Как поживает принцесса?”

Аверросс тяжело вздохнул, вытирая пот со лба тыльной стороной грязной ладони. “Она ведет себя храбро, но это ее потрясло.”

“И неудивительно,-сказал Куай-Гон. “Нам придется немедленно просмотреть записи с камер наблюдения.”

“Любой, кто достаточно умен, чтобы перепрограммировать дроида-жертву, достаточно умен, чтобы перепрограммировать терминалы безопасности, - пробормотал Аверросс. “Но мы все равно будем через них проходить. Мы видим только одну тень, клянусь храмом, я последую за этой тенью прямо к тому подонку, который пытался причинить ей боль.”

Куай-Гон оставался почти чертовски спокоен. Легко быть спокойным, когда тебе на самом деле наплевать на всех, кто в этом замешан. “А вам удалось увидеть кого-нибудь, чье присутствие вы не можете объяснить? Может быть, кто-то, кого вы считали часовым, но не был в заранее утвержденном месте?”

“Ты думаешь, что я бы не упомянул об этом сейчас, если бы знал? Я был слишком занят спасением Фэнри, чтобы считать головы.”

Аверрос заметил, как Куай-Гон и Оби-Ван обменялись взглядами. Большинство рыцарей-джедаев считали своим долгом запомнить каждую возможную деталь важной битвы или стычки, чтобы проанализировать ее и извлечь максимум информации.

Но когда Раэль Аверроэс был в драке, он дрался. Он также не собирался позволять ни одному Падавану насмехаться над ним за это. Обращаясь к Оби-Вану, он сказал:”Все хорошо с тобой?

Голубые глаза Оби-Вана расширились. “Я—ну, я только хотел сказать ... вы, очевидно, очень умело защищали принцессу.”

Он вспомнил, что когда-то было забавно вот так встряхнуть Падаванов. Было время, когда он мог так шутить с Ним.

Может быть, это было совсем не то развлечение, к которому он должен был вернуться.

Он крикнул всем собравшимся: "Великая Охота окончена! А теперь возвращайтесь в свои комнаты и оставайтесь свободными для допроса. Никто не покинет дворцовый комплекс без моего прямого разрешения. Понятно?”

Все знатные люди кивнули, перешептываясь между собой, и зашаркали обратно к своим варактилам, явно потрясенные и разочарованные в равной мере. Куай-Гон и Оби-Ван уже возвращались назад, разговаривая друг с другом. А вдалеке капитан Дерен отважно пытался стащить министра Орт с седла.

—

“Вы уверены, что не пострадали, ваше Светлейшее Высочество?- Спросила Кэди.

Фэнри кивнула, хотя одна из ее лодыжек ныла каждый раз, когда она наступала на нее. Что бы там ни было не так, это было не настолько плохо, чтобы нуждаться в помощи медицинского дроида, и кроме того—она хотела остаться наедине со своими мыслями.

Выражение лица Раэля Аверросса-это останется с ней на некоторое время. Она и раньше видела намеки на подобную вину и печаль, но только когда он говорил о Ним Пианне, Падаване, который умер. Фэнри никак не ожидала, что он так испугается за нее.

Но бояться было нечего. Теперь Фэнри уже ничего не боялась и отказывалась поддаваться рассеянности или сомнениям. Церемония должна была состояться очень скоро. Дерен будет рядом, чтобы защитить ее; Орт и Кол будут рядом, чтобы присматривать за ней; и даже Кэнди будет рядом, чтобы помочь ей. Все будет происходить по плану.

Легкая дрожь неуверенности пробежала по ее телу, но Фэнри подавила ее. Робость вполне годится для маленьких принцесс, которые все еще прячут свои волосы.

Но только не для королевы.

—

Куай-гон помогал устраивать различных всадников после охоты, теряя след Оби-Вана во время этого процесса. В конце концов, он нашел Оби-Вана в конюшне, стоящего в стойле своего варактиля и рассеянно почесывающего зверя по шее.

“Мне кажется, ты превращаешься в всадника,-сказал Куай-Гон.

- Учитель? Оби-Ван поспешно поднял голову. “Я не думаю—то есть да, мне нравится ездить верхом гораздо больше, чем я ожидал, но ... ты должен это увидеть.”

Он позволил Раэлю напугать себя, подумал Куай-Гон, входя в стойло варактиля. Оби-Вану нужно было лучше встать на ноги, чем все это.

Затем он увидел, что его ученик держит датапад. На его экране были изображения разрушенного крабового дроида, или того, что от него осталось; это было то, что потрясло Оби-Вана. “Ты что-то узнал?”

- Боюсь, что не очень много. Но я хотел, чтобы вы это увидели.- Оби-Ван расширил одну область, чтобы показать что—то вроде защитного устройства, совершенно незнакомого Куай-Гону. “Ты знаешь о таких щитах?”

“Нет, я никогда не видел ничего подобного. Я не специалист по оружию, но это определенно необычно.- Куай-Гон взял датапад в свои руки. - Щит не подключен к главному источнику питания. Что же было в его камере?”

- Уничтожен, если верить Дерену. Его команда не выкопала ничего, кроме пепла.- Оби-Ван выглядел смущенным. “Я, э-э, возможно, ударил своим световым мечом прямо в него, когда он упал.”

Куай-Гон на мгновение коснулся плеча Оби-Вана. “Все в порядке. Ты не мог этого знать.- Защита, должно быть, была сосредоточена на теле дроида, а не на ногах, куда ударил Куай-Гон. Как только начнется сбой систем, щит потеряет мощность—и, конечно же, световой меч может пробить любой щит со временем.

“Но есть и еще кое-что. Дерен все еще просматривает записи с камер наблюдения, но пока они нашли только одно интересное изображение.- Оби-Ван вывел его на экран.

Там, среди зарослей в узком ущелье, виднелся силуэт человека, низко пригнувшегося и держащего что-то, что могло быть дистанционной связью к дроиду. Изображение почти ничего не показывало. Но Куай-Гон подумал, что один из элементов изображения не был трюком ночи.

Все, что они знали о нападавшем, - это то, что этот человек был полностью одет в Черное.

Глава 19

“Не понимаю, почему бы нам просто не уйти, - пожаловался Пакс, растянувшись на длинной мягкой скамье в кают-компании "Милосердия". “Со вчерашнего дня, благодаря моемуобразцовому мастерству ведения переговоров, мы получили прибыль от нашей поездки в Пиджал. И если мы покинем систему, неужели ты действительно думаешь, что джедаи возьмут тайм-аут от поисков террористов, чтобы выследить двух похитителей драгоценностей? С того места, где она стояла, наливая себе чашку Чандриланского чая, Рахара бросила на него испепеляющий взгляд. - Он тяжело вздохнул. “Значит, два "независимых продавца незарегистрированных драгоценных камней"?”

Он надеялся, что разговор будет достаточно долгим и пылким, чтобы заполнить скучное время, которое им предстояло провести в ожидании джедаев. Это могло бы также вызвать румянец на щеках Рахары, если бы она была достаточно взвинчена. (Он знал, что это не было достаточно хорошей причиной, чтобы заводить ее, но он, казалось, делал это, хотел он того или нет, поэтому он не видел причин не наслаждаться эстетическими эффектами.) Пакс считал споры своим хобби.

Рахара только пожала плечами. “Мы дали обещание джедаям. Я люблю выполнять свои обещания. Кроме того, если Черка находится в состоянии повышенной готовности, я бы предпочла пока оставаться на месте. Лучше уйти, когда они не будут настороже. С этими словами она взяла свою дымящуюся кружку чая и побрела обратно в свои коридоры.

Разочарование. Его приглашение устроить бурный скандал было отклонено. Очевидно, "дуться" было плохой привычкой, от которой он должен был избавиться, поэтому он сопротивлялся этому желанию. Но он не мог не думать с нежностью о корабле, на котором вырос, где все стало гораздо более осмысленным.

—

- О боже” - сказала Зет-3По, когда обнаружила пятилетнего Пакса, прячущуюся в шкафчике с оборудованием. - Ребенок! Человек, совершенно живой! Что же нам теперь делать?”

Покрытый медью G-3ПО наклонился, чтобы рассмотреть Пакса,который был слишком напугана, чтобы говорить. “А ты уверен, что это человек? Оно довольно бледное.”

Зет-3По повернулся на своем сочлененном туловище, открывая еще больше свернутых проводов внутри. “Уверен ли я? Я запрограммирован распознавать более тридцати тысяч разумных видов, ты же знаешь. Конечно, я могу опознать человека!”

Это заставило G-3PO отступить на несколько шагов назад. - Как грубо! Это та благодарность, которую я получаю за то, что пытаюсь помочь тебе опознать безбилетника?”

“О чем это вы тут препираетесь?- сказал сине-серебристый Б-3По, шаркая по трюму. “Вот это да. Человек!”

“Я же тебе говорил” - сказал Зет-3По.

—

...и так примерно протекал каждый день жизни Пакса с пяти до двадцати лет, когда корабль наконец был найден республиканским крейсером. Он был центром вселенной дроидов—единственным человеком на борту, среди восьмидесяти трех дроидов, которые были запрограммированы служить людям и другим разумным существам—и был сбит с толку тем фактом, что теперь он не казался центром чьей-либо другой вселенной. (За исключением, конечно, его собственного.) Все дроиды были рады своему восстановлению, потому что они были готовы вернуться к работе; это убедило Пакса, что ему тоже не следует грустить. На самом деле, по его мнению, все существа должны вести себя скорее как протокольные дроиды. А что именно в этом плохого?

Казалось бы, очень многое, но Пакс не собирался менять себя, чтобы соответствовать Вселенной. Если Вселенная хочет, чтобы он больше смешивался, что ж, тогда она может измениться, чтобы соответствовать ему.

Постукивание по люку Милосердия испугало Пакса, а затем разозлило его. Он пошел открывать дверь, бормоча: "если бы только кто-нибудь изобрел комлинки. Тогда бы никому не пришлось стучать, как какому-нибудь примитиву—”

Люк скользнул в сторону, открыв Куай-Гона Джинна (солидного и добродушного) и Оби-Вана Кеноби (маленького, жилистого, любопытного). - О, Блисс, - сказала Пакс. “Как раз то, что мне было нужно сегодня утром.”

“Вчера мы договорились вернуться к источнику этих странных признаков жизни”-заметил Куай-Гон, что было неприятно для Пакса, хотя джедай был прав. “Вы с Мисс Вик готовы к поездке?”

- Ты готова? Нет. Застряла, да. Пакс вздохнул. “Ну ладно, тогда вперед.”

—

Дротик-слайсер. Краб-дроид.

Кто-то хотел убить Фэнри. Кто-то хотел разрушить будущее всей планеты Пиджал. И этот кто-то тоже хотел сделать все чертовски хорошо и наверняка навредить Аверросу одновременно.

"Должно быть, Халин Азукка решила, что мне наплевать на Пиджал и Фэнри", - размышлял Аверросс, шагая на рассвете по территории замка в своих старых ботинках, уже покрытых коркой грязи. Или, если она действительно дает мне достаточно денег, чтобы заботиться, она так сердита, что это не имеет значения. Она хочет сделать это личным, Сила знает почему.

Ну что ж, если Азукка хочет получить реванш, она может его получить. Он схватил свой коммуникатор и крикнул: "Дерен!- Этот человек, несомненно, уже встал. “Нам нужно пересмотреть процедуры.”

“К вашим услугам, лорд-регент” - сказал Дерен, но не через коммуникатор, а всего в нескольких метрах от него, и теперь шел прямо к Аверроссу. Время, выбранное этим человеком, было сверхъестественным—именно таким, каким оно и должно быть для капитана гвардии. Но тогда почему он не применил часть своей предусмотрительности к нападавшим на Фэнри?

Аверроэс с трудом сдержал раздражение. “Вы могли бы сказать мне, что приехали сюда на поиски.”

- Простите меня, лорд-регент. Я полагал, что вы ожидаете от меня именно этого. Дерен склонил голову. “Я сообщил об этом мастеру Джинну, чтобы он и его ученик могли вернуться к своим исследованиям на Луне. Но я все равно должен был дать вам знать, хотя бы для того, чтобы вы не чувствовали необходимости обыскивать территорию самостоятельно.”

“То, что мы оба делаем одну и ту же работу, не обязательно помогает Фэнри, - сказал Аверросс, - если только один из нас не делает свою работу неправильно.”

Дерен выпрямился, как всегда твердо и твердо держась на ногах, но Аверросс видел боль в его глазах. “Если вы считаете, что я больше не могу служить Ее Светлости ... —”

“Да ладно, это не то, что я имел в виду. Со вздохом Аверрос убрал свой коммуникатор. “Ты единственный человек на всей планете, который, я уверен, не хочет смерти Фэнри, и я доверяю тебе только потому, что теперь, если бы ты хотел убить Фэнри, ты мог бы сделать это уже двадцать раз.”

“Ее жизнь для меня более священна, чем моя собственная, - торжественно произнес Дерен, словно давал клятву. Выражение его лица и осанка оставались такими же неподвижными, как будто он был вырезан из черной коры дерева. Носил ли он когда-нибудь повседневную одежду, купальные костюмы, даже пижаму? Аверроэс жил в одном замке с Дереном уже восемь лет и ни разу не видел его без формы. Никогда не видел, чтобы эта форма была чем-то меньшим, чем божественно правильным. Никогда не слышал, чтобы Дерен называл его иначе, чем Лорд-Регент.

Большинство людей, которые жили и работали вместе в такой тесноте, к этому моменту стали бы друзьями...или заклятыми врагами. Дерен остался на расстоянии вытянутой руки.

Нет, только не Дерен, подумал Аверрос. Мне. Я - тот, кто находится на расстоянии. Каждый человек во дворце, кроме Фэнри, позаботился об этом.

Точно так же, как это было тогда, в Храме. Просто, как всегда.

(Дуку много раз говорил Раэлю, что его изоляция была самореализующимся пророчеством. “Разве ты не следуешь своим собственным обычаям, а не перенимаешь обычаи окружающих тебя джедаев? Неужели ты чаще всего отказываешься объясниться? Почему же тогда тебя удивляет, что ты стоишь особняком от остальных?- Мастеру Дуку это нравилось в его Падаване, он всегда поощрял это. Так что Раэль развил в себе это качество—его изоляция была, по крайней мере, наполовину его собственным делом. И все же одиночество всегда сохраняло свою остроту.)

“Я не был уверен, сэр, - сказал Дерен, поднимая сканер, который держал в руке, - что именно вы искали. Я искал репульсорные сигнатуры, которые бы показывали активность спидеров, если они так скользят туда и обратно. Но если вы делаете то же самое, то я мог бы—”

“Я уже это сделал. Я проверил дроидов безопасности. Даже послал зонды вниз, чтобы проверить береговую линию, на случай, если они прибудут через подводные аппараты. Ничего. Даже фотографии не было, если не считать одного расплывчатого парня в кустах.- Аверросс чувствовал себя на взводе. Каждый мускул был напряжен. Ничто не было правильным, и ничто не могло быть правильным, пока не был подписан договор, и ничто не было безопасным.

Дерен снова склонил голову. - Клянусь вам, Лорд-Регент, я уже проводил все эти поиски раньше и сделаю это снова, лично.”

“Как ты думаешь, что здесь происходит?- Аверросс встретился взглядом с Дереном, ища взглядом человека в форме. “А что тебе подсказывает твоя интуиция? Забудь про улики, про политику, про все остальное. Мне нужен инстинкт.”

После долгой паузы Дерен сказал: - я подчиняюсь правилам, сэр. Только не инстинктам.”

"Как будто у меня перед носом захлопнули черную деревянную дверь", - подумал Аверрос. “Ну ладно, ладно. Просто ... возвращайся к тому, что ты делал.”

Капитан Дерен немедленно вернулся к своим обязанностям. Может быть, он был рад, что ему больше не придется разговаривать с Аверроссом, а может быть, ему просто было наплевать. Скорее всего, последнее.

Морские птицы пронзительно кричали, начиная свой утренний полет, кружа высоко над головой. Аверросс вспомнил, в чем он поклялся себе, когда впервые прибыл на Пиджал и увидел Фэнри, только что осиротевшую шестилетнюю девочку, которая в одиночестве цеплялась за свою рабыню. Он посмотрел на нее сверху вниз и мысленно пообещал, что все остальное не имеет значения. Остальное неважно. Ни Совет Джедаев, ни политика, ни слава, ни я. Только ты.

Но теперь ему стало ясно, что ему следовало бы завести больше друзей во дворце. Если бы он это сделал, то, возможно, у него было бы лучшее представление о том, кто их враги.

Он уставился на горизонт, где бледной полоской на фоне светлеющего неба показалась заходящая Луна. Куай-Гон был там, наверху, пытаясь найти Халину Азукку. Может быть, его свежая перспектива позволит ему это сделать. Аверрос пожалел, что он не с ним.

Потому что противнику Халине Азукки нужно было нанести сильный удар. Сильнее, чем Куай-Гон Джинн никогда бы не позволил.

Это была работа Аверросса.

—

“Я хотел бы услышать твое мнение”-сказал Куай-Гон.

Оби-Ван оторвал взгляд от сканеров "Милосердия". “Ну, это в первый раз.”

Взгляд Куай-Гона заставил Оби-Вана понять, что я не думаю, что должен был говорить это вслух, даже если это правда. Но, возможно, Куай-Гон тоже видел в этом правду, потому что он сказал только: "мне приснился любопытный сон о церемонии заключения договора.”

- Надеюсь, это не пророчество, - пошутил Оби-Ван. Затем его сердце упало, когда он увидел выражение лица Куай-Гона. Это была вовсе не шутка.

—Очевидно ... очевидно, не буквальное пророчество”-сказал Куай-Гон, необычно осторожно. - Но я подумал, что мой сон не стоит того, чтобы его анализировать. Возможно, мое подсознание уловило какие-то подсказки, которые мы сознательно не заметили.”

Оби-Ван решил, что если Куай-Гон наконец спросит его мнение, то он сможет его получить. - Конечно, у нас есть более насущные проблемы. Лучшие способы поиска ответа. Анализ сновидений - это в лучшем случае догадки.”

Куай-Гон нахмурился. Может быть, это и было началом спора. Оби-Ван напрягся—и тут же вздрогнул, услышав звон сенсоров. - Похоже, мы на месте.”

“Там же, где и вчера. Рахара Вик скользнула на сиденье рядом с ним, перепроверяя показания приборов. “И я улавливаю еще более высокие уровни концентрированных протонов.”

Протоны? Оби-Ван И Куай-Гон обменялись взглядами, их разногласия были забыты. Это указывало на вооружение: вероятно, торпеды или ракеты. Любой, у кого были ракеты, имел и другое оружие.

Неужели Оппозиция наконец нашлась?

- Ладно, посади его,-скомандовал Куай-Гон.

Когда Рахара повиновалась, Пакс Марифер закатил глаза, что он делал довольно часто. (Оби-Ван задался вопросом, может быть, это было медицинское состояние.) Пакс провозгласил: "единственное, что хуже, чем быть вынужденным искать партизанскую армию, - это быть вынужденным столкнуться с ней лицом к лицу.”

- Ты ни с кем не столкнешься, Пакс”-сказал Куай-Гон. “Ты остаешься на корабле, как и Рахара. Это для меня и моего ученика.”

Несмотря ни на что, Оби-Ван почувствовал небольшой прилив гордости. Куай-Гон действительно доверяет мне, по крайней мере в некоторых вещах. Во всяком случае, я столько от него перенял.

Рахара опустил "Милосердие" еще ниже, пока его нижняя часть не задела верхушки деревьев. Оби-Ван последовал за своим учителем к люку, который Рахара уже открыла для них. Куай-Гон молча открыл дверь. Сильные ветры хлестали в бухту, и Оби-Ван прищурился от них.

- Готов, Падаван?-Сказал Куай-Гон. Сколько еще раз Оби-Ван услышит это?

Он посмотрел вниз, на густое зеленое облако верхушек деревьев, движущихся под ними. Где-то под этими листьями скрывалась террористическая армия.

Может быть, ждет.

“Я готов, Учитель.- С этими словами Оби-Ван спрыгнул с корабля в неизвестность.

Глава 20

Куай-Гон прыгнул вместе с Оби-Ваном, протягивая руку с Силой, чтобы почувствовать деревья, жизнь в каждой ветке и листе. Он чувствовал ветер и землю, и привязался к ним, чтобы замедлить падение. Оби-Ван делал то же самое, его собственные усилия были второй нотой в Великом хоре Силы вокруг них—

- и остальных тоже. Так много других.

"Мы прыгаем прямо в центр военной группы",-понял Куай-Гон.

Хорошо.

Звук падающих листьев ознаменовал последние мгновения падения, и Куай-Гон встал на ноги, слегка согнув ноги. Он не нуждался в Силе, чтобы сказать ему, что Оби-Ван делает то же самое.

Влияние. Толчок был незначительным, и Куай-Гон едва заметил его. В этот момент он активировал свой световой меч и потянулся своими чувствами, чтобы обнаружить их врагов.

(И они были врагами. На таком расстоянии их окружали враждебные намерения, холодные, как Кадомаи.)

Четырнадцать противников—четверо справа, трое слева, один сзади и шестеро прямо перед нами. Куай-Гон бросился вперед, в самое сердце схватки. Позади него Оби-Ван обернулся к единственному врагу, стоящему в одиночестве.

"Не то, что я сделал бы",-подумал Куай-Гон, поднимая свой световой меч, чтобы парировать приближающийся огонь. Но умно. Как только Оби-Ван закончит, у нас будет только три направления для беспокойства вместо четырех.

Пока вокруг него шипели бластерные разряды, Куай-Гон пробирался сквозь подлесок, молча решив после этого провести в лесу целительную медитацию. Он добрался до своего первого одетого в Черное противника, не почувствовав ни малейшего шанса сдаться, и поэтому нанес удар—

—и его световой меч отскочил от мужчины.

Что за…

Куай-Гон почти мгновенно компенсировал отскок и поднял свой световой меч под другим углом. Он снова отскочил.

Нападавший рассмеялся.

Щиты, понял он. Теперь, когда он искал их, Куай-Гон мог различить слабое красноватое мерцание вдоль очертаний одетых в Черное солдат. Немногие бойцы использовали индивидуальные щиты, громоздкие и энергоемкие, и большинство энергетических щитов были ограничены в использовании против световых мечей—удар от светового меча все равно шокировал бы и оглушил любого, кто его носит. После этого их разоружение и снятие щита вообще не заняло много времени. Никогда еще Куай-Гон не сталкивался с таким мощным щитом, чтобы лезвие светового меча не имело никакого эффекта, и вместо этого толкнул рыцаря-джедая назад.

Противник, неприкасаемый световыми мечами, мог сражаться все дальше и дальше, ожидая, что один из джедаев допустит ошибку, оставит брешь. Даже самый лучший джедай в конце концов устанет. Ошибка неизбежно будет допущена.

- Учитель?- Крикнул Оби-Ван сквозь шипение и треск бластеров. “Что-то не так с моим световым мечом!”

“Это не твой световой меч”-крикнул Куай-Гон в ответ. - Немедленно отступай. Отправляйся на юг.- Это было самое ясное направление из всех возможных.

- Куай-Гон, нет! Я могу сражаться—”

- Это приказ, падаван!”

Волна досады и страха, пронесшаяся мимо Куай-Гона, сказала ему, что Оби-Ван повиновался ему. А теперь-чтобы убедиться, что путь на юг пойдет его ученику на пользу. Он развернулся так, что его спина оказалась прижатой к самому толстому ближайшему дереву. Таким образом, он мог использовать одну руку, чтобы использовать свой световой меч в качестве защитного оружия, а другой схватить свой Комлинк и вызвать Милосердие. “Нам нужно, чтобы ты вернулся сюда.”

“Прошу прощения?- Почему-то Пакс Марифер даже походил на протокольного дроида. “Ты зовешь нас обратно к месту перестрелки? , Которые, очевидно, слишком свирепы, чтобы справиться с двумя рыцарями-джедаями?”

- Мы никого не оставим, Пакс” - настаивала Рахара Вик. “А где мы вам нужны?”

- К югу от нашей точки высадки. Как можно ближе, не подвергая себя опасности. Оби-Ван скоро встретится с вами.”

Куай-Гон бросил свой коммуникатор обратно в мантию, хотя он не отключился, прежде чем он услышал Пакс: “я не говорил, что мы оставим их, только то, что мы не должны были этого ожидать—”

Он снова сосредоточился на этой атаке. Один против четырнадцати, никакого наступательного оружия. Поэтому лучшей тактикой Куай-Гона было использовать этих бойцов друг против друга.

Дерево рядом было очень старым и сухим, уже умирающим. Куай-Гон нырнул в рулон, который доставил его к стволу; с мыслью извиниться, он пронзил ствол своим световым мечом. С тяжелым скрипом дерево рухнуло вниз, вызвав крики страха и удивления у нападавших. Он попал только в одного, да и то мельком, но Куай-Гон почувствовал, что тот вышел из боя с помощью другого стражника.

Двое убиты, осталось двенадцать.

Куай-Гон спрятался за стволом упавшего дерева, положив одну руку на пень, чтобы мягко облегчить его смерть. Ствол приземлился прямо посреди нападавших, разделив их на две группы. Теперь чтобы заставить их стрелять в кого-то посередине…

Он пополз вперед, используя свой световой меч, чтобы отклонить самые низкие болты и предложить центр в качестве мишени—затем услышал крик, когда более высокий направленный болт ударил другого охранника. Осталось одиннадцать, и если они не приведут в порядок свои ряды, то вскоре падут и другие. Дружественный огонь мог быть более смертоносным, чем любая атака противника. Хватит ли у них ума остановиться сейчас?

- Сюда!- кто-то закричал. Там, на юге.

Куай-Гон спрятался в тени большой ветки, чтобы выиграть несколько минут и осмотреться. Милосердие спускался между деревьями, находя узкую поляну, к которой, казалось, бежал Оби-Ван. Но теперь все стражники охотились за ним и за кораблем, игнорируя Куай-Гона в пользу более легких целей. Обычно Оби-Ван был бы более чем способен справиться с такой ситуацией, но против врагов, защищенных от световых мечей?

- Черт возьми, - пробормотал Куай-Гон, бросаясь вперед и следуя за Оби-Ваном.

—

Что случилось с моим световым мечом? -Думал Оби-Ван, пытаясь пробежать серпантином через подлесок леса. Куай-Гон утверждал, что это не проблема, но Куай-Гон не видел, как нелепо его световой меч отскочил от бойца, одетого в обычный энергетический щит.

Если энергетический щит обычный—

У него не было времени развивать эту мысль. "Милосердие" спускался, чтобы подобрать его, - опасный маневр для всех участников. Поэтому задача Оби-Вана состояла в том, чтобы немедленно попасть на этот корабль, а затем выяснить, как спасти своего учителя.

Из его кармана донесся голос Рахары: "Мы Вызываем огонь-держись, мы найдем способ—" статика прервала передачу, когда бластерный заряд ударил в корпус "Милосердия". Это не было опасным попаданием, но теперь они были открыты для открытого огня, и атака будет только ухудшаться.

Оби-Ван нащупал Комлинк, затем крикнул: Забудь меня—я найду убежище. Посмотрим, сможешь ли ты обеспечить какое-нибудь прикрытие для Куай-Гона.”

- Прикрытие для Куай-Гона?” Человек протестовал. “А как же мы?- Но либо он просто жаловался, либо Рахара проигнорировала его, потому что Милосердие немедленно поднялся над верхушками деревьев, направляясь на север.

Его Учитель скоро будет в безопасности. А теперь-найти хоть какую-то безопасносное место для себя. Оби-Ван поспешил глубже в кустарник, надеясь найти участок настолько густой, что он стал бы настоящим барьером для бластерного огня. Хруст листьев и веток под ногами казался таким громким, как будто он сигнализировал о своем местоположении для удобства нападавших—нет, нет, для вас это громче, чем для кого-либо другого, просто продолжай идти—

Роща впереди него была темнее, почти полностью закрывая свет. Оби-Ван бросился к ней. Это могло бы дать ему необходимую безопасность.

Он почувствовал легкую неустойчивость под ногами лишь за мгновение до того, как земля под ногами подалась.

Оби-Ван вцепился руками в толстую ветку, торчащую из тяжелого бревна, и схватился за нее. Только это удерживало его от падения вниз вместе с почвой под ногами, рыхлой землей, мелкими камнями и корнями, которые все вместе кружились в воздухе.Провал, подумал он. И очень плохой. Один из тех, о которых предупреждала нас Рахара.

Бревно задрожало на краю расширяющейся воронки. Почва под ним уже дрожала, рыхлилась, грозя вот-вот обрушиться. Когда это произойдет, бревно упадет—унося с собой Оби-Вана.

Глава 21

Куай-Гон увидел, как над огнем поднимается ртуть. Он увидел странную дрожь среди листьев и деревьев в отдаленном темном пятне леса.

Но он почувствовал, как Оби-Ван упал, через Силу, через чистый толчок тревоги, который прошел прямо от сердца его Падавана к его сердцу.

- Воронка!- крикнул один из нападавших солдат. Они были напуганы и, по крайней мере на данный момент, дезорганизованы. Это дало Куай-Гону шанс добраться до Оби-Вана.

Он собрался с духом, снова призвал Силу и прыгнул вверх, на верхние ветви ближайшего дерева. Она покачнулась под его весом, затем наклонилась в противоположном направлении-ближе к Оби-Вану. Куай-Гон молча поблагодарил его и прыгнул снова, используя всю свою силу, чтобы преодолеть пять метров до другого дерева.

- Вернись туда!- крикнул другой солдат, возможно, их командир. - Пока что воронка только открывается! У нас есть джедаи там, где мы хотим их видеть!”

Неуместно. Куай-Гон доберется до Оби-Вана и поможет ему. Он будет беспокоиться о нападении после этого, а не раньше.

Он попытался послать своему Падавану волну ободрения через силу, ободряющую держаться, но не почувствовал никакого ответного чувства облегчения. Либо Оби-Ван не заметил этого, либо ситуация была слишком ужасной, чтобы его страх можно было так легко развеять.

Сквозь ветви, со своего насеста в нескольких метрах над землей, Куай-Гон мельком увидел затруднительное положение своего Падавана—провал, открывающийся широко, как пасть какого-то ужасного зверя, срубленное дерево, содрогающееся от переворота на краю провала, и, повиснув на одной из сломанных ветвей дерева, Оби-Ван. Рыхлое месиво грязи и камней под ногами Оби-Вана, на дне провала, пронзило Куай-Гона до мозга костей. Если его ученик соскользнет вниз в эту штуку, то через несколько секунд его затянет под нее, неумолимо утащит все глубже под землю, все дальше и дальше от воздуха. Судя по огромному весу и скорости оползня под ним, Куай-Гон даже не был уверен, что Йода смог бы освободиться.

Черт возьми! Он спрыгнул с деревьев, подталкивая себя ближе к Оби-Вану. Сыпучие листья под ногами,  он должен был остановиться, но теперь, по крайней мере, он был в пределах видимости провала. Куай-Гон побежал к провалу, деактивируя свой световой меч. Когда бластеры выстрелили в него, он потянулся к своим чувствам, чтобы увернуться от них, не утруждая себя парированием. Ему не нужно было беспокоиться о нападающих прямо сейчас, за исключением того, что он оставался живым достаточно долго, чтобы добраться до Оби-Вана.

Наконец он нырнул на поляну—то, что теперь было поляной, благодаря деревьям, скользящим все глубже в провал. Примерно в двух метрах от него Оби-Ван сумел взобраться на полпути вверх по бревну—зацепившись за край, бревно теперь само валилось вниз.

Когда Оби-Ван увидел его, его голубые глаза расширились. - Учитель!” позвал он. - Нет! Спасайся сам!”

Это тот самый мальчик, который считал, что я считаю его недостойным учеником. Тот самый, которому я не смог рассказать о самой значительной перемене в моей жизни, а может быть, и в его.

Я его не заслуживаю. И никогда не заслуживал.

Куай-Гон проигнорировал протесты и лег на живот, чтобы лучше удержаться на дрожащей земле. “Я собираюсь вытащить бревно обратно. Просто держись.”

- Но, Учитель ... —”

Куай-Гон отключился и скользнул вперед достаточно далеко, чтобы добраться до открытых, давно мертвых корней бревна. Одна из них приобрела увядшую, почти вязкую текстуру, но оставалась сильной. Он обернул его вокруг своей левой руки, от плеча до запястья, а затем изо всех сил зарылся ногами в рыхлую почву. Затем он пополз назад, как пустынная ящерица по песку, оставляя следы локтями, коленями и животом. Бревно протестующе заскрипело,но начало скользить вверх по краю провала.

Расширится ли провал еще больше? Если бы это случилось, все усилия Куай-Гона были бы бесполезны. Но вместо этого он почувствовал, что он углубляется, и предположил, что у более старых и высоких деревьев поблизости есть такие глубокие корневые системы, что они стабилизируют почву под ними. Если бы он смог добраться до линии деревьев, они были бы вне опасности.

Ну что ж, подумал он, услышав приближение врага. Во всяком случае, от одной опасности ушли.

“Работает!-крикнул Оби-Ван. Куай-Гон почувствовал, что угол наклона дерева смещается, становясь все менее и менее вертикальным, пока оно снова не стало горизонтальным. Он продолжал идти, беспрестанно отползая назад, пока не достиг края поляны. Земля под ними теперь была твердой.

Он приподнялся на локтях и выглянул из-за дерева. Оглядываясь на него, с грязью, размазанной по всему лицу, стоял Оби-Ван. Когда их глаза встретились, Оби-Ван улыбнулся, и Куай-Гон не смог сдержать ответной улыбки.

Затем бластерный заряд ударил в ближайший куст,заставив его тлеть.

“Из огня,-пробормотал Куай-Гон, - да в полымя.”

Оби-Ван вскочил на ноги, не обращая внимания на кровавые царапины на руках, и зажег свой световой меч. Это не могло принести им никакой пользы, когда они сражались с врагами, защищенными от световых мечей.

И все же, какие портативные щиты когда-либо были непроницаемы для световых мечей? Дроиды иногда могли питать такие щиты, но он никогда не видел ни одного индивидуального щита с такой способностью. Куай-Гон почти сомневался в том, что видел раньше. Может быть, туман битвы сбил его с толку. Никакое количество опыта не могло бы предотвратить то, что иногда происходит.

“Милосердие не—они не могут— - задыхаясь, Оби-Ван просто указал на Милосердие. К чести Рахары и Пакса, они все еще пытались приблизиться, чтобы забрать его. Но стражники продолжали вести огонь по кораблю, достаточно сильный, чтобы держать его на расстоянии. Их корабль был достаточно мал, чтобы подвергаться серьезной опасности от огня из ручного оружия.

“Я вижу это,-сказал Куай-Гон. Он встал рядом с Оби-Ваном спиной к спине, чтобы лучше защитить себя. Это был лишь отсроченный маневр, не более того. Даже величайшие рыцари-джедаи могли блокировать вражеский огонь лишь на ограниченное время. Если нападавшие были защищены так же хорошо, как Куай-Гон опасался, они могли просто продолжать стрелять по двум джедаям в течение нескольких часов, даже дней, пока, наконец, один из них не сможет парировать и не получит смертельный выстрел. Другой после этого долго не протянет.

Оби-Ван видел это так же хорошо, как и он сам. - Учитель?- сказал он, стараясь говорить непринужденно. “Я не думаю, что ты расскажешь мне, почему ты держал меня в первых формах дуэли на световых мечах, не так ли? Возможно, это мой последний шанс узнать правду.”

Куай-Гон глубоко вздохнул. - Вот видишь, падаван—”

Бластерный выстрел пролетел в воздухе—с противоположной стороны от нападавших. Потом еще один. Среди солдат раздались тревожные крики, которым вторили крики других неизвестных, быстро приближавшихся. Куай-Гон и Оби-Ван обменялись взглядами, а затем одновременно нырнули на землю, чтобы укрыться.

“У нас есть либо новые друзья,-крикнул Куай-Гон, перекрывая шум, - либо двойные враги.”

Оби-Вану удалось улыбнуться. - Посмотри на это с другой стороны. Вряд ли наша ситуация могла бы стать еще хуже.”

Через Силу Куай-Гон почувствовал, как решимость нападавших ослабла, а затем отступила. Они сломали ряды и побежали, ярость в их умах становилась все более отдаленной, как грозовые тучи, уносимые сильным весенним ветром.

Остальные, приближавшиеся к ним, были уже не так агрессивны. Нет, понял Куай-Гон, совсем не агрессивны. Удивленны, испуганны и даже растерянн.

“Наши камер-дроиды показали нам Рыцарей-Джедаев в этом районе!- раздался женский голос. “Они убиты? Или они уже здесь?”

Куай-Гон посмотрел на Оби-Вана, который пожал плечами.

- Да, он прав. Хуже уже не будет. “Мы здесь” - крикнул он в ответ. - Могу я узнать, кто нас разыскивает?”

- Сначала ты сдашь свое оружие!- требовательно спросила женщина. Что-то в ее тоне заставило его подумать, что она не так уж часто предъявляла подобные требования.

-Нет, не сдадим, - Куай-Гон старался говорить рассудительно, но решительно. “Мы не собираемся сдаваться вам в плен—но и не собираемся брать вас в плен. Или вы покажетесь, и мы будем говорить как цивилизованные существа,или мы будем бороться с этим. Я бы предпочел первое. Но решение остается за вами.”

Несколько секунд никто не произносил ни слова. Единственными звуками были шелест листьев на ветру и далекий гул двигателей "Милосердия", где Рахара и Пакс, очевидно, пытались выяснить, безопасно ли приземляться. Куай-Гон и сам пытался это понять.

Наконец женщина сказала уже более спокойно: Мы убираем наше оружие. Вы делаете то же самое.”

Оби-Ван скептически посмотрел на него, но Куай-Гон кивнул. Он чувствовал честность этой женщины.

Куай-Гон сунул свой световой меч обратно за пояс и поднялся на ноги, Оби-Ван последовал за ним. Сквозь кустарник он увидел приближающихся людей, все они были одеты в одежду различных оттенков зеленого. Нигде не было видно ни практичных комбинезонов, ни униформы; некоторые из этих людей даже украсили свою одежду кусочками кружев, лоскутами бархата. Их можно было бы принять за театральных артистов, если бы не пояса с кобурами, которые они носили, тяжелые от вложенных в ножны бластеров и другого оружия.

Но они все-таки были исполнителями. Это была, пожалуй, единственная театральная труппа в галактике, когда-либо обращавшаяся к терроризму.

Их предводительницей, судя по всему, была женщина, идущая к нему. Учитывая ее звучный голос, он был удивлен, увидев, что она на самом деле была довольно маленькой—на несколько сантиметров ниже Оби-Вана. Ее кожа была темно - красновато-коричневой, а черные волосы были собраны в небольшие узлы по всей голове. Морщины на ее лице говорили о том, что она широко улыбалась, когда улыбалась...и что по крайней мере в прошлом это случалось довольно часто.

В этот момент главным чувством, которое он почувствовал в ней, было замешательство.

Когда она наконец вышла на поляну, их разделяло всего два метра. Стряхнув пыль с волос, Куай-Гон сказал: - Может быть, мы узнаем, кому обязаны своим освобождением?”

Она фыркнула—не совсем смеясь, но и не отрицая этого. Если бы он мог заставить ее взять на себя ответственность за их спасение, это сделало бы эту ситуацию еще на один шаг ближе к спасению.

“Меня зовут Халин Азукка, - сказала она и указала на людей вокруг себя. “Мы-Оппозиция. И мы хотели бы знать, почему нас подставили.”

Глава 22

- Следуйте за мной, - сказала Халин Азукка, указывая вглубь леса.

Это означало, что база ее группы, вероятно, находилась в совершенно противоположном направлении. Куай-Гон отметил это на будущее.

Ориентироваться в такой туманной ситуации, как эта, всегда было непросто. Куай-Гон понимал, что он и Оби-Ван не были настоящими пленниками, но они должны были вести себя так, как будто они были ими.

Он и Оби-Ван шли прямо за ней, так небрежно, как будто это была просто прогулка, но всегда помня о других членах оппозиции рядом и позади них. Куай-Гон заметил, что некоторые люди в оппозиции держали свое оружие неловко—как будто они никогда не были обучены его использованию, или просто чувствовали себя очень неудобно, будучи вооруженными. Странно для партизанской армии, даже для той, что начиналась как группа исполнителей. Возможно, Халина Азукка говорит правду о том, что их подставили.

Чтобы убедить Куай-Гона в невиновности противника, требовалось нечто большее, чем несколько плохо удерживаемых бластеров. Но контраст между этими невероятными солдатами и одетыми в Черное фигурами, которые напали на него и Оби-Вана, был очевиден.

Комлинк Куай-Гона загудел от голоса Рахары Вик. - Ребята, с вами все в порядке?”

Несколько членов оппозиции застыли в явной тревоге. Халин Азукка спокойно встретила взгляд Куай-Гона. “Это что, Дворцовый корабль? Войска?”

- Нет, - ответил он. “На самом деле это похитители драгоценностей.”

Мгновенное недоверие в ее глазах сменилось весельем. “Ты, должно быть, говоришь правду, потому что это слишком странно, чтобы быть ложью.- Она кивнула, давая ему знак ответить.

Он взял Комлинк в руки. “Мы в полном порядке.”

- О, хорошо” - сказала Рахара. “Мы беспокоились.”

- Видите ли, - вмешался Пакс, - если бы вас двоих убили здесь, мы были бы главными подозреваемыми.”

- Несомненно,-сказал Куай-Гон. “На данный момент, держите свою позицию. Мы будем на связи, если и когда нам понадобится возврат.”

“Получите его.- С этими словами Рахара отключилась.

Оби-Ван пробормотал: "напомни мне еще раз, почему мы просто не купили для этого дворцовый корабль?”

Халин ответила прежде, чем Куай-Гон успел ответить. “Если бы вы, ребята, прибыли на Дворцовом корабле, мы не могли бы знать, были ли вы войсками Дерена или даже оперативниками Черки, прибывшими, чтобы забрать нас. Нам придется стрелять по Дворцовому кораблю или попытаться это сделать. Однако похитители драгоценностей...они ведь не собираются сообщать о нашем местонахождении, не так ли? Они не могли выдать нас, не выдав самих себя.”

Оби-Ван моргнул. Куай-Гон слегка улыбнулся. Возможно, его Падаван наконец начал понимать, что есть свои преимущества в том, чтобы не делать все строго по уставу.

Еще через несколько минут их группа достигла более скалистой и неровной местности, окаймленной склоном холма. Вход в одну из многочисленных лунных пещер был наполовину скрыт виноградными лозами. - Халин махнула рукой в ее сторону. - Эти мерзавцы еще не нашли ее. Это только вопрос времени.”

Нахмурившись, Оби-Ван сказал: "мерзавцы?”

—Именно так мы их и называем-солдат в черной униформе, которые напали на вас", - ответила Халин.

Куай-Гон и Оби-Ван обменялись взглядами. Они оба вспоминали темную фигуру, которую видели в ночь Великой Охоты.

“Они тоже напали на нас. Сначала мы подумали, что это могут быть черкские оперативники, но эти негодяи также напали на пару Черкских кораблей. Никто не знает, кто они и откуда взялись. Но я готова поспорить на миллион кредитов, что именно они стоят за всем этим. Ну, во всяком случае, последними случаями.”

Куай-Гон уловил отфильтрованное признание. “Недавний материал” - повторил он. “Но не все?”

Члены оппозиции переглянулись, и Халин вздохнула. “Приближаемся. Позвольте мне показать вам, что у нас есть.”

—

В пещере не было ни света, ни запасов оборудования, ничего, что могло бы опровергнуть предположение Куай-Гона о том, что это не одна из их баз. Однако пара фляг стояла в небольшой расщелине, а несколько циновок были сдвинуты в полукруг достаточно близко к входу в пещеру, чтобы было немного света. Значит, это убежище. Место экстренной встречи. Несколько гаталентанских медитативных свечей стояли в алькове; кто-то пытался найти здесь покой.

Они с Оби-Ваном сидели на двух циновках, пока Халин возилась с древним дроидом-астромехом. В конце концов он начал воспроизводить голограммы танцевального представления перед храмом, в центре которого кружилась Халин Азукка. Несколько других членов клуба танцевали рядом с ней, а толпа наблюдала за ними.

“Именно для этого мы и собрались здесь, - сказала Халин. Выражение ее лица было задумчивым. “Политическое искусство. Действия, которые могли бы поднять дух, пока они информируют общественность. Мы устраивали шоу в общественных местах, шутили, делали все возможное, чтобы привлечь к себе внимание. Но мы никогда, никогда никого не обижали. Это последнее, чего бы нам хотелось.”

“И все же насилие переросло в взрывы, - заметил Оби-Ван.

“Это не мы!- насмехалась она. - Рекли вон там? Он же барабанщик. Баджо фокусирует свои линзы для создания абстрактных голограмм. Я училась на кукольника. Неужели ты всерьез думаешь, что я знаю, как сделать бомбу? Что любой из нас мог бы сделать? Мы же художники.”

- Художники с оружием”-сказал Куай-Гон.

“Мы взяли несколько бластеров, когда были в бегах, только чтобы защитить себя, - настаивала Халин. - Первые жестокие нападения напугали нас так же сильно, как и всех остальных. Когда силовики сказали, что мы несем ответственность? Это было так нелепо. Некоторые люди хотели сдаться полиции, просто чтобы доказать свою невиновность. Я не допускала этого; я думала, что Черка может оказать давление на правительство, чтобы оно признало нас виновными даже без доказательств. Но чем дольше мы скрывались, тем больше накапливалось зверств. Доказать нашу невиновность становилось все труднее и труднее. И кто бы это ни был, он даже не находился под подозрением, потому что правительство так уверено, что именно мы террористы.”

Куай-Гон чувствовал ее честность. Даже без Силы он знал бы, что ее счет лучше отслеживается с помощью схемы атак, чем любая другая теория, которую они придумали до сих пор. Ранние, целенаправленные, бескровные операции резко контрастировали с более смертоносными атаками, которые последовали за ними. Вполне логично, что это может быть работа двух отдельных групп вместо одной.

Однако некоторые моменты оставались неясными. “Вы продолжали свои шалости и после того, как начались теракты, даже после того, как обвинили оппозицию. Это может только подстегнуть мысль о связи между вами и так называемыми негодяями.”

“Всего два дня назад ты выкинула какой-то трюк, - вмешался Оби-Ван. “А ты думал, что воздушный шар у дворца принесет тебе хоть какую-то пользу?”

Каждый член оппозиции в пещере ухмыльнулся, или рассмеялся, или и то и другое вместе. Кукольник пожал руку Халин, когда она сказала: О, это просто фантастика.”

Теперь Куай-Гон все понял. - Многие из этих розыгрышей ты устраивала за несколько недель или даже месяцев вперед.”

Халин кивнула. - Проще расставить все по местам, когда охрана не следит. Они проверили бы местность на наличие оружия,но не тех вещей, которые мы подбросили, вроде голограмм и вывесок.”

- И воздушных шаров.- Куай-Гон вздохнул. Теперь ему предстояло доказать невиновность группы артистов перформанса. Он вспомнил слова канцлера Кая: "галактика велика и странна.

Оби-Ван казался еще более настороженным. “Для политической группы вы не очень хорошо поработали над тем, чтобы донести свое послание до людей. Все это довольно запутанно.”

“Это не так!- Настаивала Халин. “Если вы посмотрите на нашу работу—просто нашу настоящую работу, в изоляции—то совершенно ясно, что мы протестуем против Договора об управлении. Он не дает лунным гражданам справедливого представительства, и он уступает еще большую часть власти правительства корпорации "Черка". Но они свалили нашу работу на плечи мерзавцев, а это значит, что никто не понимает, о чем мы говорим.”

Куай-Гону пришло в голову, что Халин Азукка, возможно, проанализировала нападения негодяев более точно, чем даже дворец, потому что она одна знала, какие действия совершала и не совершала оппозиция. “Вы уловили какую-нибудь закономерность в нападениях этих мерзавцев?- спросил он. “Это твой мир, твоя система. Вы можете увидеть значение там, где мы не можем.”

- Прости, что разочаровала тебя.- Халин тяжело вздохнула, усаживаясь на другую циновку. “Мы не можем найти в этом никакого смысла. Их цели иногда кажутся намеренно выбранными, но другие кажутся случайными. Единственное, что мы заметили, это то, что они, похоже, не собираются преследовать дворцовые корабли. Это странно, учитывая, что дворец является высшей властью на этой планете, по крайней мере, до проклятой церемонии подписания договора. С другой стороны, это только здесь, на Луне, где королевская гвардия имеет меньшее присутствие. Насколько нам известно, негодяи могут постоянно преследовать их на Пиджале. Во дворце все было бы тихо, если бы это было так.”

“Они напали на дворец,-сказал Оби-Ван. “На самом деле они дважды пытались убить принцессу Фэнри.”

Ропот смятения прошел по рядам Оппозиции, усиливая любопытство Куай-Гона.

“Похоже, вы беспокоитесь о благополучии Ее Светлости, - сказал он. “И вы выразили свое недовольство предстоящим Договором об управлении, но я подозреваю, что вы не монархисты.”

Халин выпрямилась, и в ее глазах мелькнуло что-то похожее на Надежду. Куай-Гон задавался вопросом, как долго она ждала, что кто—то спросит ее о ее версии этой истории-или о ком-то, кто, возможно, захочет в нее поверить.

- Нет, мы не монархисты. Большинство из нас не против идеи конституционной монархии, но мы хотели бы иметь демократическое представительство.”

“Так почему же ты противишься идее Собрания?- Спросил Оби-Ван

“Мы не против этой идеи, - сказала Халин. “Мы выступаем против реальности, как она установлена в договоре об управлении. Вы уже прочитали все это до конца?”

“Конечно,-сказал Куай-Гон. “Как и мой ученик, и команда канцлера на Корусканте. Кажется, все в порядке.”

Лицо Халин помрачнело. “Все не так, как кажется.

Было трудно точно вспомнить, а в таких делах точность была очень важна.“Пожалуйста объясни.”

"Ассамблея звучит как отличная идея, но когда вы копаетесь в деталях, вы понимаете, насколько дрянной этот договор об управлении на самом деле. Там есть только символическое представительство для граждан Луны Пиджала, хотя мы-солидная четверть населения системы.”

Луна была описана как "малонаселенная", и данные переписи населения, казалось, подтверждали это. Однако на Пиджале, с его редкими островными континентами, несомненно, было меньше жителей, чем на средней планете такого размера. “Зачем кому-то скрывать реальное население Луны? И кто бы мог это сделать?”

“Черка, - сказала Халин. Она не стала больше ничего объяснять, но в этом и не было нужды. Куай-Гон сам видел, какое влияние Черка имеет на эту планету. Старания Черки по добыче полезных ископаемых обошлись Луне гораздо дороже, чем самому Пиджалу. Корпорация позаботилась о том, чтобы руководство планеты—совсем недавно Раэль—никогда не столкнулось лицом к лицу с самым серьезным ущербом. К этому времени лунные граждане уже знали больше...именно поэтому Черка будет работать над тем, чтобы лишить их избирательных прав.

“Значит, ты хочешь, чтобы тебя представили должным образом,-сказал Оби-Ван. “Разве вы не пытались использовать обычные политические каналы для своих протестов? Прежде чем перейти к ... э-э ... танцам?”

“Мы пытались, - сказала Халин, - но это нам не очень помогло. Лорд-регент даже слушать не стал. Он рассматривает любое противодействие договору как личное нападение на принцессу. Что, или он слишком высокомерен, чтобы признать, что он, возможно, совершил ошибку. Типичное высокомерие—”

Ее голос оборвался так, что Куай-Гон заподозрил, что следующее слово из ее уст было бы джедайским.

- Раэль Аверросс предан принцессе, - сказал он. “Возможно, это повлияло на его суждения.- Куай-Гон не сомневался, что эго Раэля тоже могло сыграть свою роль в его упрямстве, но это не было предметом обсуждения с посторонними.

Халин кивнула, благодарная за то, что ей дали тактичный выход. “Конечно. В этом был бы смысл. Но что не имеет смысла, так это то, что этот договор не приносит пользы Луне или Планете в той же степени, в какой он приносит пользу Корпорации "Черка".”

Оби-Ван выглядел смущенным. - Корпорация не названа в договоре.”

“Конечно, нет, - сказала она. - Но есть положения, дающие Собранию право "перезаключать все договоры, касающиеся приватизированных отраслей и землепользования таких отраслей".’ Это может показаться не таким уж зловещим, пока ты не поймешь, что все эти контракты принадлежат Черке. Они существовали на протяжении веков, хотя Черка ужесточила свою хватку во время регентства. Затем он говорит: "Это будет сохранено, как солнце сохраняет Луну.’ ”

“Я думал, что это просто ритуальный язык,-признался Куай-Гон.

“Это язык ритуалов, - сказала Халин, - но в нем нет никакого “просто". Только уроженец Пиджали поймет это; в нашем законе эта фраза означает "во веки веков".- То есть абсолютно бесповоротно, независимо от того, какие законы будут приняты после этого. Другими словами, хотя Ассамблея может продлевать контракты, она не имеет права их аннулировать.”

У Оби-Вана был более тонкий ум для таких юридических деталей, чем у Куай-гона когда-либо. Он уже пришел к какому-то выводу. “Вы хотите сказать, что если договор будет подписан, то присутствие Черки в системе Пиджал будет закреплено в законе навсегда.”

“Именно.- Халин тяжело вздохнула, явно испытывая облегчение от того, что кто-то из близких к власти понял ее точку зрения. “Это было бы отвратительно для нас, даже если бы Черка не злоупотребляла их властью в массовом порядке.”

- Как же так?- спросил Куай-Гон. “Чем больше у нас будет подробностей, тем лучше.”

“Одна из "приватизированных отраслей", которую Аверросс поставил во главе Черки, - это пенитенциарная система", - сказала она. - Поколение назад система Пиджал редко прибегала к длительным тюремным срокам. Теперь они обязательны для исполнения по большому списку преступлений, в том числе и мелких. А еще большее количество преступлений теперь карается пожизненным заключением на каторге.”

- Рабы, - сказал Куай-Гон, когда его осенило. “Ты хочешь сказать, что Черка берет этих людей и порабощает их?”

Один из членов оппозиции, стоявших на страже у входа в пещеру, добавил: "И если у них есть дети, пока они находятся в рабстве, то эти дети также являются законной собственностью Черка.”

- Раэль Аверросс помогал писать это?- Чувства Куай-Гона к Раэлю были смешанными так долго—но никогда он не представлял себе такой большой этической неудачи, как эта. “И он это одобрил?”

“Меньше того, что он сделал это лично, больше того, что он позволяет Черке делать то, что они хотят, и не задает никаких неудобных вопросов, - ответила Халин. - Черка очень могущественна. Они используют эту силу, чтобы поддержать принцессу. Даже после заключения договора об управлении у Фэнри будет достаточно полномочий, чтобы убедиться, что Черка не столкнется с какими-либо трудностями. И она выросла вместе с Черкой. По крайней мере раз в неделю их начальники ужинали во дворце. Да, Фэнри - наша наследная принцесса, но она все еще ребенок, у которого нет перспективы понять, насколько все это испорчено.”

Оби-Ван принял задумчивый вид. “Даже если она поймет это, когда вырастет, это не будет иметь значения. К тому времени контракты Черки станут постоянными по договору.”

Вполне возможно, что Халин Азукка преувеличивала некоторые из них или неправильно понимала некоторые элементы. Но теперь Куай-Гон был убежден, что большая часть того, что она говорила, была правдой. Он сам наблюдал за вездесущностью Черки в системе, а также за тем, как дворец полагался на принудительный труд. Более тщательное изучение договора об управлении, несомненно, подтвердило бы самые большие опасности.

Раэль так упорно боролсяь, чтобы защитить Фэнри—чтобы компенсировать неудачу с Ним—что вместо этого он провалил всю систему.

“Я собираюсь обсудить это непосредственно с Авероссом, - пообещал Куай-Гон Халин. “И с Советом Джедаев, и, возможно, с самим канцлером Каем. Конечно, мы можем это изменить.”

Выражение ее лица было трудно прочесть в мерцающем Голо-свете-да, с надеждой, но и неуверенно тоже. “Если кто и может, так это джедаи.”

- Канцлер и Совет тоже захотят услышать о мерзавцах, - заметил Оби-Ван. “И мы ничуть не приблизились к тому, чтобы выяснить, кто они такие.”

“Если эти мерзавцы попытаются вмешаться в процесс заключения договора, мы можем многое узнать о них, если договор будет отложен или отменен.- Куай-Гон вспомнил кое-что, сказанное Халин ранее. “Когда мы только добрались до этой пещеры, вы упомянули, что они "еще не нашли эту" или что-то в этом роде. - Что ты хочешь этим сказать?”

Халин пожала плечами: - Похоже, эти мерзавцы обожают совершать набеги на различные пещеры. Сначала мы подумали, что пещеры, должно быть, их укрытия, но это не подтвердилось. Может быть, они пытаются проследить деятельность Черки под землей, но почему? Вот и все, что мы знаем об этих людях. Они совершают набеги на пещеры, и они готовы убивать, служа целям, о которых никто не знает.- Криво улыбнувшись, она добавила: - тайна, достойная джедая?”

-Совершенно верно, - ответил Куай-Гон.”

Глава 23

Рахара постучала пальцами по сиденью и уставилась на хронометр. По ее мнению, джедаи отсутствовали слишком долго.

“Если они умрут, - сказал Пакс, - то виноваты будем мы. Попомни мои слова.”

“Ты говоришь это уже в тысячный раз.” Было бы легче отмахнуться от беспокойства Пакс, если бы она не разделяла его. Два пропавших или погибших рыцаря-джедая, как минимум, привлекут значительное внимание властей. По крайней мере, один из этих авторитетов наверняка заметит шрам на ее руке, который приведет к тому, что она будет очень сильно страдать.—

Комлинк затрещал от помех, прежде чем перейти в глубокий голос Куай-Гона Джинна. - Милосердие? Вы вообще читаете?”

- Громко и ясно, - сказала Рахара. Облегчение, охватившее ее, было настолько глубоким, что оно было близко к радости. - Вы готовы к поездке?”

“Очень похоже. Мы будем ждать в этих координатах.”

Данные высветились на экране, и Пакс немедленно принялся за работу, раскладывая их по полочкам. - Значит, все это время они были в полном порядке? Все это время мы зря беспокоились. Беспокоясь и оставаясь в бездействии, когда мы могли бы собирать опалы—”

- По крайней мере, мы не на крючке из-за гибели двух джедаев, Пакс. Так что брось это.- Рахара опустилась в кресло пилота, готовая к броску.

Низкий пролет между ближайшими холмами показал Куай-Гона и Оби-Вана, стоящих на небольшой поляне. Они были невероятно пыльными, и когда Куай—Гон поднялся на борт "Милосердия", Рахара заметила веточку, запутавшуюся в его волосах-но в остальном они выглядели ничуть не хуже. “Как вы, ребята, выбрались оттуда?”

“Мне часто приходится задавать себе этот вопрос,-сказал Куай-Гон. “На этот раз нас спасла от одной тайной военизированной организации другая тайная организация.”

- Это просто невероятная удача.- Пакс поднял бровь. - Я полагаю, дипломатия или джедайский протокол исключают возможность того, что ты нам все объяснишь?”

К удивлению Рахары, Куай-Гон задумался. Он и его ученик обменялись взглядами, и Оби-Ван пожал плечами. -Против этого нет никаких правил, - сказал Куай-Гон, - и вы двое уже некоторое время обыскиваете эту луну. Вполне возможно, что вы могли бы найти улики, которые могли бы пролить некоторый свет.”

Пакс вздохнул. “О, так теперь мы вынуждены быть советниками миссии?”

Очевидно, протокольные дроиды жаловались на каждую вторую фразу, что, как она полагала, было причиной того, что Пакс сделал то же самое, но это не означало, что Рахаре это должно было понравиться. - Пакс, ты буквально только что попросил у него информацию.”

“Я не просил тебя высказывать свое мнение по этому поводу” - надменно сказал Пакс, направляя "Милосердие" обратно к посадочной площадке.

- Простите меня,-сказал Куай-Гон, - но я подозреваю, что вы поделились бы своим мнением на эту или любую другую тему, независимо от того, просили бы мы об этом или нет.”

Пакс медленно начал улыбаться. Когда люди пронзали его тщеславие, он начинал уважать их. - Довольно проницательно с вашей стороны.”

—

Закончив говорить, Куай-Гон внимательно посмотрел на лица Рахары и Пакса. Поначалу он задавался вопросом, будут ли они скрывать все, что им известно; возможно, они замышляют противозаконные действия, выходящие за рамки тех, в которых они уже признались, и в этом случае у них будет мотив скрывать некоторые факты. И все же он не чувствовал ни обмана, ни скрытности ни от одного из них. Пакс просто смотрел с любопытством.

Рахара, однако, замкнулась в себе—как это делают люди, когда им больно.

“Для чего эти негодяи прячутся в пещерах?- Сказал Пакс. “Там нет ничего, кроме водоворотных опалов, которые недостаточно ценны, чтобы мотивировать военизированную операцию. Они даже не настолько ценны, чтобы мотивировать меня, а я зарабатываю этим на жизнь. Есть еще кристаллы кохлена, но они абсолютно бесполезны. Если только они не перепутали их с кайбером?”

- Щиты,” сказал Оби-Ван. - Их щиты казались непроницаемыми для наших световых мечей. Неужели кристаллы кохлена способны на такое?”

“Не то чтобы я когда-нибудь слышал об этом, но идея интересная.- Пакс выглядел задумчивым. “Хм. Надо посмотреть.”

Куай-Гон взвесил полученную информацию. “Это кажется наиболее вероятным сценарием—что эти кристаллы кохлена используются в этих щитах, именно поэтому мерзавцы совершают набеги на различные пещеры.”

Однако Оби-Ван не был удовлетворен. “Но к чему беспокоиться об операции такого масштаба? В настоящее время в этой системе есть ровно три человека, у которых есть световые мечи. Создание щита только для защиты от трех человек—разве это не перебор?”

- Очевидно, они собираются раздавать их, - сказал Пакс.

Куай-Гон только что пришел к такому же выводу, хотя и не мог говорить об этом так спокойно, как Пакс Марифер. - Средство полной защиты от светового меча...это может быть мощная защита. Опасное дело, если оно попадет не в те руки.”

“Не так уж это и опасно. Оби-Ван взял полотенце для умывания и начал вытирать свое грязное лицо. “У нас есть и другое оружие, даже если оно не является эксклюзивным для нас, как световые мечи. А щиты никак не влияют на нашу связь с Силой. С Силой как нашим союзником, мы всегда сильны.”

- Верно, Падаван. К сожалению, это также правда, что мы с тобой сегодня оказались загнанными в угол, и у нас не было выхода. Мы выжили только потому, что вмешалась оппозиция. Некоторые джедаи становятся самодовольными—даже высокомерными-по поводу силы, которую дает нам Сила. Эта сила велика и глубока, но она не абсолютна. Никогда не забывай об этом.”

Оби-Ван смущенно кивнул. И все же ... я не вижу смысла пытаться распространять оружие, которое работает только против джедаев, но и не дает такого большого преимущества против джедаев. Не было бы особых шансов.

- Справедливое замечание”-согласился Куай-Гон.

Оби-Ван, теперь глубоко задумавшись, вернулся к умыванию. Вероятно, Куай-Гон должен был сделать то же самое; если его лицо было таким же грязным, как и руки, то он был совершенно грязным. И все же он не мог игнорировать волну эмоций, поднимающуюся внутри Рахары Уик. Он почувствовал ее боль, и ее гнев.

Хотя Пакс Марифер был более глубоко слеп к Силе, чем почти любой другой человек, с которым Куай-Гон сталкивался, он был способен сказать, когда что-то было не так с Рахарой. “Что же это такое?- сказал он неожиданно мягким голосом. - Рахара?”

- Рабы, - решительно сказала она. Когда она подняла лицо с колен, в ее темных глазах стояли слезы. - Они хотят еще больше. Для Черки недостаточно того, что они уже владеют миллионами и миллионами живых существ, и детьми, которые у них будут, и детьми, которые будут у этих детей. Черка все еще хочет большего. Иногда мне кажется, что они хотят владеть всеми в галактике.”

- Допустить рабство в качестве наказания за преступление-это ... в высшей степени унизительно. Куай-Гон покачал головой. “Это будет первая тема, которую мы обсудим с Раэлем Аверроссом.”

Это нисколько не успокоило Рахару. “Да. Унижение. Крайность. Но владеть людьми, которые родились в принудительном труде— - это нормально?”

Куай-Гон мягко ответил ей: “Конечно, нет. Республика отменила рабство.”

- Но Республика не заставляет Черку прекратить их использование, даже в пространстве Республики. Они не ведут агрессивную полицейскую торговлю людьми на своих границах. А почему бы и нет?”

Он сидел несколько долгих мгновений, обдумывая это, чтобы быть уверенным, что отвечает честно. - Джедаи не заставляют Республику ничего делать. Мы служим Республике, а не наоборот. Но что касается того, почему Республика не действует...у меня нет хорошего ответа для тебя.”

Рахара грубо вытерла щеку тыльной стороной ладони. “Если Республика не может сделать что-то столь же достойное и простое, как нападение на рабство, то почему у нас вообще есть Республика?”

-У меня нет хорошего ответа, - повторил Куай-Гон.”

Порабощение было одним из зол, существовавших за пределами Республики-грязный факт жизни там, который Республика никогда не стремилась искоренить. Некоторые планеты никогда не работали при какой-либо другой системе труда. И разные виды по-разному интерпретировали рабство. Эта концепция означала нечто совершенно иное для людей, чем, скажем, для Т'Заки, инсектоидных существ, которые разделяли Разум улья. На языке тзаки слово "свобода “переводилось примерно как "бесцельность".”

Но для подавляющего большинства разумных существ рабство было глубоко болезненным, а его действие-чрезвычайно коррумпированным. Куай-Гон понимал, что власть Республики заканчивается на ее границах...но ее влияние не исчезло. Конечно, это влияние можно было бы применять гораздо чаще, чтобы помочь порабощенным людям. Почему же этого никогда не было?

"Эта гниль гноится в нас с самого начала", - подумал он. Неудивительно, что Черка злоупотребила им.

Было ли это что-то, что Куай-Гон мог изменить?

Рахара немного взяла себя в руки. “Итак, я права, что вы, ребята, собираетесь преследовать Черку?”

“С точки зрения прекращения их чрезмерного влияния на эту планету,-сказал Куай-Гон, - да.”

“Тогда я хочу войти.- Ее улыбка была такой же острой, как любой клинок. - Потому что ничто в этом мире не доставит мне большего удовольствия, чем заставить Черку испуганно бежать.”

Куай-Гон ожидал, что Пакс будет протестовать по поводу его безопасности, или по поводу того, как трудно было бы принять корпорацию такого размера, или просто ради протеста. Вместо этого он улыбнулся Рахаре. “По-моему, это просто великолепное развлечение.”

—

Как только "Милосердие" высадил их на Пиджале, Оби-Ван И Куай-Гон поспешили через травянистую равнину, где их ждал личный корабль. Пакс и Рахара были неплохими пилотами, но Оби-Ван с нетерпением ждал возможности снова полетать, даже если это будет простой прыжок в атмосферу.

Хотя на самом деле полет вроде этого был не так уж и интересен, как поездка на варактиле—

“Хорошо”-сказал Куай-Гон, когда они вошли в корабль. - Давай выбираться отсюда.”

Оби-Ван держал корабль низко, скользя вдоль линий деревьев, ныряя в любую большую поляну. Сканеры оставались в автоматическом режиме, и Оби-Ван взял на себя управление только для того, чтобы обеспечить глубокий охват любых холмов, которые, казалось бы, могли содержать пещеры-что на этой луне означало большинство из них. Куай-Гон долго молчал, и Оби-Ван воспринял это как подтверждение того, что он поступает правильно.

И все же он снова оказался неверно истолкованным Куай-Гоном.

Спустя долгое время, почти перед самым возвращением в Пиджал, Куай-Гон сказал: "Падаван, ты помнишь, что я говорил тебе о своем сне?”

- О, нет. Он был там одержим пророчествами? Но Оби-Ван был полон решимости выслушать его. “Да, я припоминаю, хотя вы не поделились многими подробностями.”

“Я видел церемонию заключения договора.- Голос Куай-Гона был тихим, задумчивым. “Так же живо, как если бы я был там, или даже больше. И все же здесь были сюрреалистические элементы—крики, кровь. Видение моего светового меча, поднятого вверх, как будто для того, чтобы блокировать атаку. Но, может быть, это был сам договор, который я должен был блокировать.”

Оби-Ван тщательно сформулировал свой ответ. “Это действительно звучит довольно ... символично.- Конечно, это можно было сказать с уверенностью. Многие сны были символическими.

Судя по его тяжелому вздоху, Куай-Гон, должно быть, почувствовал неуверенность Оби-Вана. Похоже, он его не винил. - Возможно, это безумие или, по крайней мере, гордыня. Верить, что во всем этом действует Сила. Что это будет работать во мне.”

- Сила есть во всем, Учитель.-Именно в этом Оби-Ван был уверен. “Я не могу сказать, имеет ли это какое—то отношение к твоему сну, но оно присутствует и ведет нас, если мы прислушаемся.”

“Очень верно. Но кого или что я должен слушать? Может ли быть так, что я должен слушать свой сон?”

Оби-Ван собрал все свое мужество. - Прямо сейчас твой сон согласуется с твоим сознанием. Так что я действительно не вижу конфликта.”

Куай-Гон покачал головой, но не из-за того, что сказал Оби-Ван, а, возможно, из-за какого-то неслышного диалога внутри его собственного разума. - Видения от Силы всегда имеют более глубокий смысл, чем то, что появляется на первый взгляд. Если это видение...тогда я должен найти то, что скрыто в нем.”

Прежде

Куай-Гон сидел в каюте Дуку, один в темноте, если не считать света голокрона.

С того рокового задания по истории прошло уже много месяцев. Получение высоких оценок за сочинение только подстегнуло его восхищение. Пророчества стали для него почти навязчивой идеей.

Но это была навязчивая идея, мало чем отличающаяся от других Падаванов его возраста—которые часами просматривали голограммы световых мечей или следовали за своими любимыми пилотами-гонщиками и хвастались любыми победами. Куай-Гон никогда не говорил об этом, не из чувства стыда или проступка, а только потому, что Раэль предположил, что мнение мастера Дуку о пророчествах и мистиках было сложным.

Если бы он боялся быть пойманным, то был бы более осторожен. Он не стал бы брать голокрон в каюту Дуку, чтобы изучить его наедине. И уж конечно, он никогда бы не пришел в такой восторг от этих пророчеств, что потерял всякое представление о времени и все еще был там, когда Дуку вернулся домой. Когда дверь открылась, Куай-Гон, как обычно, повернулся, чтобы поздороваться с Учителем. Только выражение лица Дуку подсказало ему, что он совершил ошибку.

“Что, - сказал Дуку, отчетливо выговаривая каждое слово, - все это значит?”

Теперь Куай-Гон знал, что лучше сразу же признаться мастеру Дуку в любой ошибке или сомнении; он уважал прямоту, и, кроме того, в конце концов он всегда все поймет. “Это голокрон пророчества, Учитель. Я изучал его для классного проекта, и с тех пор я был ... ” какое было правильное слово? “—заинтересован.”

Затем в комнату вошел Дуку, сбрасывая с себя темную мантию. Он уставился на голокрон, но не со злостью, а с восхищением, которое Куай-Гон узнал. - Падаван, такое знание ... заманчиво, но и опасно.”

- Но почему же? Я знаю, ты говорил, что желание увидеть будущее может привести к темной стороне, но я не думаю, что оно делает это со мной.- Как и любой другой подросток, одержимый навязчивой идеей, Куай-Гон продолжал настаивать. “Это даже сделало меня лучшим учеником! Вы можете спросить моих учителей истории, как истории джедаев, так и Галактической—”

- Мнение ваших учителей в этом вопросе не имеет никакого значения. Они не знают пророчеств так, как я. Они не изучали их так, как я. Они не могут знать о риске.”

Даже когда Дуку произнес такое страшное суждение, он продолжал идти к голокрону. Ее сияние упало на него, когда он уставился на него. Куай-Гон не мог прочесть этот взгляд. Неужели его Учителю больно? Был ли он в благоговейном страхе? С мастером Дуку эти реакции не так уж сильно отличались.

“Я заберу голокрон обратно,-пообещал Куай-Гон. Это было единственное, что он мог думать, чтобы сделать. - Я никогда больше не принесу его сюда, обещаю.”

“Меня беспокоит не то, что ты изучаешь голокрон здесь, а то, что ты вообще его изучаешь, - сказал Дуку. Но теперь он уже не казался таким сердитым. Может быть, он уже успокоился. Куай-Гон очень на это надеялся. “Ты ведь будешь продолжать смотреть на него, правда? Независимо от того, что я тебе скажу.”

Разочарование заставило Куай-Гона резко опуститься на стул. “Я не ослушаюсь тебя, Учитель. Если ты скажешь мне не изучать голокрон, я оставлю его в покое до тех пор, пока я твой Падаван.”

Дуку выпрямился, скрестив руки на груди. “А это значит, что ты будешь изучать его потом?”

Куай-Гон не думал так далеко вперед, но теперь, когда он это сделал ... “Если мне это все еще интересно.”

“Так и будет. Дуку отошел от него, глядя в окно на суету Корусканта.

После долгой паузы Куай-Гон понял, что его учитель больше ничего не скажет. Он закрыл голокрон и вышел из каюты Дуку, решив отправиться с ним прямо в архив и никогда больше не разочаровывать своего Учителя.

—

Однако в ту ночь Куай-Гон не мог успокоиться.

Голокрон содержит пророчества. А пророчества говорят нам о будущем. Как можно не хотеть знать будущее, если оно есть? Он со стоном повалился на кровать. Это не темная сторона. Это ведь просто бодрствование, не так ли?

Куай-Гон уже установил так много связей, что, по его мнению, они могли бы быть подтверждены. Это была ошибка, подумал он, предполагая, что пророчества все еще относились к его будущему; они были сделаны почти десять тысяч лет назад, и наверняка некоторые из них с тех пор исполнились. Пророчество о женщине, которая была рождена и родит тьму—это могло относиться к древней герцогине Маластар, чей отец вел жестокие войны даже по Маластарским стандартам, и чья дочь стала Темным джедаем. Еще одно пророчество гласило, что ситхи исчезнут и снова появятся. Большинство примечаний к этому пророчеству интерпретировало его как потенциальную реинкарнацию ордена Ситхов, но Куай-Гон задавался вопросом, не относится ли это к конкретному Ситху, легендарному Дарту Ренду, который считался мертвым, но вернулся, чтобы снова вести войну против джедаев…

Но ему не следовало даже думать об этом. Нет, если он хочет быть хорошим учеником Дуку.

Куай-Гон натянул одеяло на голову и попытался заснуть.

—

На следующее утро, сонный и раздраженный, Куай-Гон привел себя в порядок и направился в покои Дуку. Он ожидал еще одной лекции и, возможно, даже дополнительных обязанностей в качестве епитимьи. "Как будет угодно моему Учителю", - подумал он про себя.

Но когда он вошел в дверь, то увидел Дуку, сидящего за тем же самым столом, за которым Куай-Гон сидел накануне—с голокроном пророчества, открытым перед ним. В его золотистом свете лицо Дуку выглядело моложе, чем когда-либо видел его Куай-Гон.

- Падаван” - сказал Дуку. “Мне пришло в голову, что если ты все равно будешь изучать это дело, то это будет иметь смысл только при правильном руководстве. Кого-то, чтобы убедиться, что ты не зайдешь слишком далеко.”

Куай-Гон усмехнулся. “Ты хочешь сказать, что сам будешь меня учить?”

“Это моя обязанность” - ответил Дуку. - Как твоего Учителя.- Он не отводил взгляда от голокрона.

Глава 24

- Да здравствует Ее Светлость!” скандировали трибуны.

Из толпы, собравшейся в центральном столичном куполе, послышались радостные возгласы—такого большого и веселого сборища Раэль Аверросс еще не видел за восемь лет своего пребывания на Пиджале.

Он лично позаботился об этом.

Аверрос стоял на парящей платформе с Фэнри, наблюдая, как она машет своим подданным. Большую часть своей юности она провела взаперти в дворцовом комплексе, а это означало, что она все еще чувствовала себя несколько неловко на таких огромных публичных собраниях. Возможно, последним долгом Аверросса как регента было помочь Фэнри привыкнуть к роли королевы. Даже конституционный монарх должен уметь владеть центром внимания.

Конечно, Фэнри выглядела именно так. Ее платье и головной платок были достаточно бледно-зеленого цвета, чтобы соответствовать Пиджальским стандартам внешней простоты, но богатая золотая вышивка тонко поблескивала в свете фонарей купола. Она держалась гордо и высоко...ну, настолько высоко, насколько это было возможно для маленького человека. Кэди помогла ей подняться на ступеньку, откуда принцессу было лучше видно в толпе.

Митинг был широко раскручен—об этом позаботился Аверросс— - и Корпорация "Черка" даже проявила достаточно сообразительности, чтобы предложить бесплатный транспорт для тех, кто прибыл из внешних провинций. Многие из этих ликующих, размахивающих флагами горожан всего несколько часов назад спешно покинули корабли Черки, спеша в свое первое путешествие к столичному куполу. И каждый из них был обыскан и отсканирован. Никакие дротики-слайсеры сегодня не попадут внутрь.

Дроиды-камеры парили вокруг платформы, получая хорошие кадры поразительной молодой принцессы, которая вскоре станет королевой Пиджала. Аверросс сделал все возможное, чтобы ни один из них не задержался на ней надолго. Прошло уже много времени с тех пор, как общественное внимание было столь желанным.

В его голове мелькнуло воспоминание: палаты Совета. Йода печально покачал головой. - Мы скорбим о смерти Ним Пианны. Слишком рано, да и незачем было это делать."Когда он шел по коридорам Храма после этого, пристальные взгляды прожигали его, как лазеры, слыша отголоски Ним в голосе каждого Падавана, его и без того бездонная боль каким—то образом усугублялась сознанием того, что каждый человек вокруг него винил его так же сильно, как он винил себя-они никогда не хотели видеть его здесь, никогда не думали, что он принадлежит им, и его неудача доказала их правоту—

Аверрос резко вышел из этого состояния. Это было уже не из-за Ним. Речь шла о Фэнри.

Охранные платформы парили вокруг края толпы, когда королевские оркестры начали разогреваться для праздничного концерта. Капитан Дерен ехал на самой большой из них, его бдительные глаза постоянно изучали периметры. На глазах у Аверросса Дерен внезапно выпрямился, словно в тревоге, а затем расслабился. Аверросс проследил за взглядом капитана и посмотрел на другую платформу, которая только что вышла на арену. Хорошо. Это всего лишь Куай-Гон и Оби-Ван. Может быть, им немного повезло там, на Луне, когда они вытаскивали отбросы оппозиции на открытое место.

Как только Фэнри отвели в королевскую ложу, а Кэди понесла ее шлейф, Аверросс жестом показал, что вернется позже. Слушать причудливую музыку никогда не было одним из его любимых развлечений, и он хотел услышать то, что узнал Куай-Гон.

Так он думал.

—

“И вы в это поверили?- Сказала Раэль, расхаживая перед Куай-Гоном. - Кучка головорезов с бластерами окружает тебя в лесу, а потом они говорят тебе, что на самом деле они не опасны, и ты веришь каждому их слову?”

“Я не наивен,-ответил Куай-Гон. - Очевидно, история Халин Азукки должна быть тщательно проверена. Но группа артистов-исполнителей-это не то, что я бы назвал "головорезами".’ И все, что она сказала, соответствует тем фактам, которые мы наблюдали раньше.”

- Ты имеешь в виду, что леди знает, как сказать действительно хорошую ложь.”

Куай-Гон знал, что это удивит Раэль, но не понимал, что это может привести его в ярость. Он воспользовался моментом, чтобы быть благодарным за то, что отправил Оби-Вана обратно во дворец; очевидно, ему нужно было использовать их старую дружбу, чтобы добраться до Раэля, и это было легче сделать, когда его ученик отсутствовал.

Тем не менее, Оби-Ван сопровождал Куай-Гона до самого периметра купола, так что он тоже видел резкую искусственность этой церемонии. Протестующих было относительно немного, но они были оцеплены в районе, который не позволял им проникнуть внутрь купола. Когда он и Оби-Ван прибыли, последние посетители уже просачивались внутрь, собирая флаги, знамена и другие заранее подготовленные предметы, чтобы продемонстрировать свою поддержку принцессе и Договору об управлении. Судя по их улыбкам, Куай-Гон подозревал, что присутствующие искренне радовались грядущим переменам—но эта группа, тем не менее, была тщательно подготовлена, чтобы представить единообразие мнений, которого на самом деле не существовало.

Многие ли из Пиджали понимают роль Черки во всем этом? - удивился он. Сколько из них потеряли друзей или родственников в рабстве? Вероятно, их было очень много, но ни один из них не находился внутри купола.

Раэль привел их в вестибюль на краю купола, чтобы они могли поговорить. Это было маленькое помещение, тесное и вызывающее клаустрофобию. А может быть, он просто чувствовал себя так, когда ярость Раэль была так велика, что она вытягивала воздух из комнаты.

“Они признались, что стояли за некоторыми из них” - сказала Раэль, продолжая расхаживать по комнате. “Признали это. И ты все еще пытаешься дать им свободный проход.”

- Они признались в политических трюках. Никаких актов насилия. И как я вижу, тот факт, что они признались в некоторых преступлениях, делает их отрицание других более убедительным, а не менее,-сказал Куай-Гон.

Первым ответом Раэля была насмешка. - Как ты сам видишь. У тебя всегда была слабость видеть то, что ты хотел видеть, Куай-Гон. Они всегда были мягким прикосновением к печальной истории. Халин Азукка оценила тебя довольно хорошо.”

Это было не совсем так. Куай-Гон отказывался стыдиться этого. “Я пытаюсь понять точку зрения каждого, с кем имею дело. Это вовсе не слабость. Именно так я и действую. И таким образом я узнал больше, чем когда-либо, будучи слишком быстрым, чтобы обвинять кого-то.”

“В лучшем случае, они все еще преступники” - возразил Раэль,-и я не верю в ее лучший сценарий. Так почему же ты здесь обсуждаешь их дело?”

- Потому что я провел предварительный обзор договора, и мне кажется, что многие критические замечания оппозиции вполне обоснованны. Если фраза "сохранен, как солнце сохраняет Луну" означает то, что она утверждает,—что это означает навсегда, без каких—либо поправок, - то договор глубоко ошибочен.-В настоящее время Куай-Гон поручил Оби-Вану провести гораздо более тщательный анализ, так что завтра он сможет выдвинуть конкретные возражения. А сегодня он просто хотел заставить Раэля выслушать его. “В предлагаемой Ассамблее не так уж много представителей лунных граждан—”

- Луной правит Пиджал! Так было всегда!- В голосе Раэля послышалось явное презрение. “С каких это пор наш мандат джедая позволяет нам менять то, что всегда делалось на планете?”

“Ты же лорд-регент, Раэль. Совет не назначил бы тебя на эту должность и не ожидал бы, что ты ничего не сделаешь. Твой мандат-помогать править миром! А если ты хочешь перейти от абсолютной монархии к конституционной, то почему бы не пересмотреть и статус лунных граждан?”

- Потому что здесь все совсем не так. Фэнри все еще будет королевой, как Пиджала, так и его луны.”

Раэль была умнее этого; его рвение сохранить власть и статус Фэнри взяло верх. Куай-Гон должен был найти способ преодолеть свой гнев. Тогда, возможно, Раэль прислушается. Ему нужно было перевести разговор на что-то более далекое от принцессы.

- Договор молчаливо дает корпорации "Черка" огромную власть”-начал Куай-Гон. "Их контракты будут фактически закреплены в законе.”

- Ну и что? Черка может быть даже старше Республики. У них есть контракты по всей галактике. Это, вероятно, никогда не изменится, ни на Пиджале, ни где-либо еще, - сказала Раэль.

- Черка не отвечает за уголовную систему во всей галактике. Они не претендуют на то, что граждане каждой планеты являются рабами.”

- Раэль усмехнулся. - Пиджал-едва ли единственная планета, которая наказывает преступников длительными сроками труда.”

“Это не делает его правильным,-сказал Куай-Гон. “И это не просто "долгосрочная перспектива".- Это навсегда.”

Это не произвело никакого впечатления. “Это твой первый раз на окраине Республики? Неужели это действительно первый раз, когда ты видишь доказательства того, что это существует?Потому что если нет, то я не знаю, откуда берется такое отношение.”

Куай-Гон помолчал. - Наказание за преступления принудительным трудом не является традиционным на Пиджале. Ты сам только что сказал, что ты здесь не для того, чтобы изменить то, что всегда делалось—”

“А ты сам только что пытался заставить меня все изменить!- Лицо Раэля покраснело так же сильно, как и в бою. - Послушай, Куай-Гон, ты здесь не для того, чтобы помогать составлять договор. Это уже было сделано, и сделано хорошо, без твоей помощи. Ты здесь, чтобы убедиться, что договор будет подписан. Потому что пока этот договор не подписан, Фэнри не имеет права заключать постоянные соглашения с другими мирами. Как только новая Ассамблея получит эти полномочия, они смогут создать гиперпространственный коридор. И как только это будет сделано, у Пиджала появится новое будущее. Фэнри может править миром безопасным, стабильным и процветающим. Я сделал все, что в моих силах, чтобы создать это для нее, и я не понимаю, почему ты хочешь вмешаться в это.”

Куай-Гон подождал несколько секунд, прежде чем ответить. “Как ты сказал, договор уже составлен. А кто его составил, Раэль?”

Раэль наконец-то замолчал. - Ладно, значит, нам немного помог местный куратор Черка.Но Меритт Кол-Крепкий орешек. Она сделала много хорошего на Пиджале—”

- Возможно, кстати, - сказал Куай-Гон. - Но уверяю тебя, она всегда работала только на благо корпорации "Черка". Не для блага этой планеты.”

“В данном случае это одно и то же, - настаивал Раэль.

Куай-Гон с величайшим трудом сдерживал свой гнев. “Это невозможно.”

Из купола в комнату начала просачиваться музыка; очевидно, оркестр заиграл Триумфальную симфонию, сочиненную для коронации Фэнри. Нежные звуки увертюры, казалось, почти издевались над их гневом.

- Авторитет Черки помогает договору, - наконец сказала Раэль. Этот договор помогает Фэнри удерживать самые важные части ее королевской власти, позволяя ей, наконец, иметь наполовину нормальную жизнь. Так что я не отступлюсь.”

“Твоя роль лорда-регента - это нечто большее, чем просто защита принцессы.- Куай-Гон печально покачал головой. “Ты несешь ответственность перед всеми жителями Пиджала, включая тех, кто живет на его Луне.”

“Ты знаешь, перед кем я не несу ответственности? Террористы, которые уже разбомбили несколько муниципальных зданий и собираются попытаться вмешаться в договор—тот самый договор, который гарантирует хорошее будущее для Фэнри и для Пиджала.- Раэль вздернул подбородок. “И я не несу ответственности ни перед кем, кто пытается встать на пути договора.”

Стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть. Куай-Гон обернулся и увидел входящую Меррит Кол, одетую в свой лучший костюм и подобострастно улыбающуюся. - Лорд-Регент. Музыка уже началась. Мы ждем вас в ложе Черка—ведь вы же хотели, чтобы Фэнри была в центре внимания во время концерта—”

- Да, - сказала Раэль. - Она этого заслуживает. Пойдем.”

Куай-Гон мог только наблюдать, как Раэль протянул руку куратору Черки и ушел.

Глава 25

После события в столичном куполе во дворце стало холодно—так, что это не имело никакого отношения ни к сквознякам, ни к резким ветрам с моря. Сама принцесса Фэнри, казалось, не замечала никакой ссоры, но ярость Раэля Аверросса сменилась с горячей на холодную. Из своего долгого опыта общения с Раэлем Куай-Гон знал, что это был опасный сдвиг.

Если бы он не нуждался во мне, чтобы ратифицировать Договор об управлении в течение двух дней, подумал Куай-Гон, Раэль вышвырнул бы нас из дворца сегодня же ночью.

И конечно же, Раэль подозревал, что Куай-Гон теперь надеется не ратифицировать этот договор.

Встреча с Оби-Ваном в дворцовой библиотеке после этого только подтвердила его худшие опасения. “Это "официальные" результаты переписи, - сказал его Падаван, выводя карты на экран датапада. “Но, заглянув в записи местных переписей, я смог получить другие наборы цифр—которые, как я подозреваю, более точны. Оказывается, Халин Азукка ошибалась насчет двадцати пяти процентов граждан Пиджали, живущих на Луне— - ближе к тридцати процентам.”

Хотя Оби-Ван говорил тихим голосом, каждое слово слегка отдавалось эхом в похожей на пещеру мраморной библиотеке. В комнате были заметны признаки нечастого использования-пыльные оконные стекла, устаревшие данные, никаких дроидов-резидентов, о которых можно было бы говорить— - но трудно было не чувствовать паранойю от того, что кто-то мог шпионить за ними. Раэль Аверросс, Халин Азукка, таинственные Негодяи-у каждого из них были свои причины подслушивать разговор джедаев и вмешиваться, если им не понравится то, что они услышат.

Кроме того, среди них все еще был предатель.

Куай-Гон почесал бороду, как он часто делал, когда глубоко задумывался. - Другими словами, этот договор дает право голоса семидесяти процентам жителей системы Пиджал, в то время как остальные тридцать процентов почти лишены избирательных прав.”

“Именно. И это даже не считая тех, кого они поработили.- Оби-Ван нажал на датапад, чтобы вывести голографические данные. “Что касается роли корпорации "Черка" в Пиджале, то все, что нам говорили, - правда. Аверросс не начал процесс, позволивший Черке взять на себя так много частей правительства—они были здесь в течение многих поколений— - но он определенно ускорил его. И да, фраза о том, что Солнце сохраняет Луну, оказывается юридически обязывающей в очень постоянном смысле. Договор об управлении закрепит монополию Черки здесь, в камне.”

“Я могу понять, почему Аверросс не знает традиционной силы этой фразы. Чего я не могу понять, так это почему он позволил кому-то еще разработать конституцию, а тем более кому-то из Черки. И все же он сделал это из верности принцессе.- Куай-Гон все еще чувствовал вину за многие неудачи, которые он потерпел, будучи учителем Оби-Вана...но, по крайней мере, он не душил его ложью, как Раэль Фэнри. Именно те действия, которые Раэль считала выгодными для себя, могли погубить ее правление и ее планету в коррумпированном состоянии.

- Голос Оби-Вана прервал его размышления. “Как же нам быть дальше, Учитель?”

“Мы начнем с того, что свяжемся с Советом Джедаев,-сказал Куай-Гон. Как странно было думать, что когда-нибудь он станет тем, к кому другие джедаи обратятся за советом. Что его суждение будет вытеснять суждения тех людей, которые были на месте событий и действительно занимались решением насущных проблем. “Я сам с этим разберусь. А ты отдохни немного. Это был тяжелый день для тебя.”

“Я все еще вытряхиваю пыль из своей одежды,-признался Оби-Ван. - Ванна еще никогда не звучала так хорошо.”

Он мог шутить о том, что чуть не умер в провале, не прошло и шести часов после этого события. Куай-Гон еще раз осознал, какой прекрасный Падаван у него был, и как жаль, что они не смогли поладить.

Как раз перед тем, как Оби-Ван подошел к двери, Куай-Гон позвал:- Оби-Ван повернулся вполоборота, чтобы послушать, как Куай-Гон продолжил, - Извини, что заставил тебя еще больше работать в библиотеке.”

Ему ответили широкой улыбкой. - По сравнению с тем, чтобы цепляться за бревно изо всех сил, исследования не так уж плохи.”

—

То, что было вечером для дворца Пиджала, оказалось серединой ночи для Храма Джедаев. Только один член совета был готов выступить немедленно, но это был тот член, чье решение, скорее всего, будет окончательным.

“Это очень тревожно, - сказал Йода. - Я должен поговорить с канцлером Каем.”

Конечно, Кай пересмотрела бы договор. Но она не поняла бы всего значения этой ритуальной фразы, и поэтому не видела, какие неприятности это вызовет. “Как тыдумаешь, она откажется от договора? Или хотя бы обеспечит поправки?”

Уши Йоды опустились. - Трудно сказать. Канцлер уже готова уйти в отставку. Окруженная планетарными министрами, корпоративными интересами и другими людьми, которые желают ее влияния в последние дни ее правления. Осложнения в этом вопросе нелегко будет довести до ее сведения.”

“Надо что-то делать, - сказал Куай-Гон. “Я не могу с чистой совестью представлять Республику на церемонии, если только договор не будет изменен.”

- Осторожно, Куай-Гон.- Голографическое изображение Йоды на мгновение расплылось, когда крошечный Мастер-Джедай устроился в своем кресле-чаше. - Вы не должны подвергать опасности гиперпространственный коридор.”

- Гиперпространство?.. Мастер Йода, простите меня, но не ставите ли вы прибыль корпораций выше прибыли народа Пиджала?- Куай-Гон уже давно думал, что Совету грозит опасность заблудиться, но это было гораздо хуже, чем он мог себе представить.

Йода выпрямился, навострив уши. - Служить планетам, давно отрезанным, этот коридор будет. Планеты борются с нищетой и голодом. Вы спасете Пиджала ценой их жизней? Вот так ты будешь служить Силе?”

- Простите меня. Я поторопился говорить:- И, как знал Куай-Гон, в подавленном гневе на то, что Йода не голосовал против него. Это было недостойно их обоих, и он постарался отогнать это чувство. - Однако основная проблема остается. Мы не можем пренебрегать другими, чтобы спасти Пиджала, но, в свою очередь, мы не можем пренебрегать Пиджалом, чтобы спасти других.”

- Рассуждать с Авероссом ты не можешь, - сказал Йода тоном, который говорил о долгом опыте. - Это задание—мы думали помочь ему. Он всегда чувствовал себя одиноким. Быть осужденным и признанным недостойным. Мы думали, что как регент он больше не будет бороться за свой статус. Его гордость будет удовлетворена. Напротив, это только подпитывало его слабости.”

Куай-Гон снова подумал о смеющемся молодом человеке, который стоял рядом с ним, прежде чем он вступил в свою первую битву. В то время Раэль Аверросс казался самым храбрым и лучшим рыцарем-джедаем, какого только мог породить Орден. Куай-Гон был слишком мал, чтобы увидеть трещины в этой браваде-боль, которую все наставления Дуку и все достижения Раэля никогда не могли стереть. - Он фактически продаст граждан в рабство—”

- Это очень печально, - согласился Йода.

В голове Куай-Гона прозвучало эхо вопроса Рахары Вик: какой смысл вообще иметь Республику?

“Мы должны положить этому конец, - сказал он.

Йода покачал головой. “Не нам решать, судьба договора-это наше дело.—”

“Только не договор. Рабство.- Куай-Гон сложил руки перед собой, позволяя мантии скрыть их—самый официальный способ, которым джедай мог бы обратиться к другому. - Почему мы позволяем этому варварству процветать? Республика могла бы использовать свое влияние для содействия отмене смертной казни в бесчисленных системах, где эта практика процветает. Как же мы можем не сделать этого?”

Йода несколько мгновений молчал, а потом сказал: - Ты знаешь о планете Уро, не так ли? Они пожирают своих самых слабых детей, вот что они делают.”

“ ... это паукообразные, чей инстинкт не поддается контролю.”

“А что же Бисс?- Когда Куай-Гон отрицательно покачал головой, Йода сказал: "когда их старики становятся слишком старыми, чтобы регенерировать, забивают их до смерти, абиссинцы делают это, чтобы сохранить свои ресурсы.”

Терпение Куай-Гона начало истощаться. “Речь идет не о навязывании человеческой этики нечеловеческим видам. Это то, что люди делают друг с другом, зверство, которому мы должны положить конец.”

- Мы? Не канцлер, не галактический Сенат, даже не народ Республики, а джедаи?- Йода стукнул своей палкой-гимером по полу. - Хочешь править, да? Это опасно для того, кто хочет вступить в Совет. Это опасно для любого джедая.”

Куай-Гон знал все это. В какой-то степени он принял эту истину. С другой—“если мы не выступаем за правых, то что же нам делать? Почему мы существуем?”

“Есть много способов служить правым, - ответил Йода. “Мы работаем в рамках наших мандатов, и делаем столько добра, сколько можем. Поступить иначе, заменить наше суждение суждением Республики - значит повторить ошибки прошлого.”

Значит, вместо этого мы совершаем разные ошибки в настоящем? Куай-Гон держал это при себе. Галактический крестовый поход против рабства за пределами Республики должен быть больше, чем один разъяренный рыцарь-джедай. Но порабощение здесь, на Пиджале...это входило в его полномочия. И оно не выдержало бы.

- Вы поговорите с канцлером как можно скорее?”

Йода кивнул. - Хорошо, что вы это сделали, вскрыв недостатки договора.”

Похвалы от Йоды были редкостью, и Куай-Гон попытался получить от них удовлетворение.

Однако в ту ночь ему было трудно заснуть.

—

Он стоял в небесной чаше, изогнутом амфитеатре древних богов внутри дворца Пиджали. Это было место для церемонии заключения договора, и все должно было вот-вот начаться.

Фэнри подошла к нему, ее платье сияло белизной, блестящие рыжие волосы свободно свисали, а одежда казалась еще более яркой на фоне темно-синего кафельного пола чаши—

—и все вокруг сошло с ума, превратилось в хаос, который Куай-Гон не мог понять. Люди закричали. Министр Орт грубо протолкивалась сквозь толпу к алтарю. - Фэнри, нет! - закричала Раэль.- Куай-Гон поднял свой световой меч, готовый ударить—но во что? И кого же? Надо было что-то делать—

—

Куай-Гон открыл глаза. Он лежал в своей постели, далеко от небесной чаши. Ему казалось, что он путешествовал во времени и вернулся обратно. Грядущие события казались ему более реальными, чем простыни, матрас, звук собственного дыхания.

"Еще одно видение, дарованное Силой", - подумал он. Нет. Опять то же самое видение. Еще один ракурс. Более глубокий взгляд.

Может быть. Или, может быть, он был только мечтателем. Не было никакой возможности сказать—или было?

Он надел свою мантию и поспешил в дворцовые коридоры. В этот поздний час они были совершенно пустынны, если не считать одного астромеха, который с журчанием бегал по полу, выполняя свои поручения. Ноги Куай-Гона, все еще босые, мерзли на мраморном полу, и когда он проходил мимо окон, то услышал мягкий шум приливов и отливов.

Во время их первого дня на Пиджале Раэль рассказал Куай-Гону и Оби-Вану о деталях церемонии, указывая на две большие, простые деревянные двери в конце королевского приемного зала. Эти двери открывались в туннель, который вел прямо к Небесной чаше. Они открывались только тогда, когда монарх подходил к чаше для одной из важных церемоний, которые происходили только два или три раза в царствование.

К счастью, петли были смазаны маслом.

Когда он вошел в туннель, два сторожевых дроида с логотипами Черка внимательно осмотрели его. Они не были запрограммированы задавать вопросы, только распознавать ранее одобренных людей и нападать на всех остальных. Куай-Гон почувствовал облегчение от того, что его уже ввели в систему...и что вспыльчивость Раэля Аверросса не привела к его удалению. Еще.

Туннель был темным, освещенным лишь несколькими свечными дроидами, расположенными далеко друг от друга. Но все, чего не хватало туннелю для видимости, он обеспечивал неслышимость. Куай—Гон услышал впереди другие шаги-они приближались к нему. Он приготовился, держа одну руку на рукояти светового меча—

Кто-то испуганно вскрикнул, а затем выругался: “священные летучие мыши, что вы здесь делаете?”

- Министр Орт?- Куай-Гон шагнул вперед, чтобы посмотреть на нее, все еще одетую в свое бронзовое придворное платье, оставшееся с раннего вечера. “Я мог бы задать вам тот же вопрос.”

“Я перепроверяю все меры безопасности, - отрезала она. “Это слишком важная работа, чтобы поручать ее дроидам Черки.”

“Совершенно с вами согласен.”

“Вы не ответили на мой вопрос.- Орт сложила руки на груди. “Что ты здесь делаешь?”

“...Я хотел лично взглянуть на небесную чашу перед церемонией.”

“Вы могли бы попросить кого-нибудь устроить вам экскурсию в течение дня, - сказала Орт, - что имело бы смысл и обеспечило бы лучший обзор. Но как вам будет угодно.”

Она поспешила обратно во дворец, явно удовлетворенная его объяснением. Куай-Гон задавался вопросом, должен ли он быть доволен ею.

Он продолжал идти, пока не добрался до других дверей, которые были вырезаны из того же гладкого белого камня, что и скалы у моря. Они легко распахнулись от его прикосновения, открывая Небесную чашу во всем ее великолепии.

И Куай-Гон уже видел это раньше.

Позолота по нижним краям куполообразного потолка, восьмиугольный алтарь, расположение сидений вокруг него-все это соответствовало друг другу. Когда он посмотрел вниз на свои босые ноги, то увидел под ними ярко-голубую плитку.

"Точно так же было и в моем сне", - подумал он и тут же спохватился.

То, что испытал Куай-Гон, не было сном. Это было видение.

Глава 26

“Я не буду участвовать в церемонии подписания договора,-сказал Куай-Гон. - У Республики не будет своего представителя,и поэтому договор не может быть заключен.”

Если бы ставки были не столь важны, его бы позабавила реакция собравшихся за пиршественным столом. Глаза Оби-Вана расширились. Министр Орт выронила нож. Капитан Дерен прищурился на Куай-Гона, как будто его зрение внезапно затуманилось. Маленькая Фэнри прикусила губу, возможно, чтобы не улыбнуться удивленным взрослым вокруг нее.

Раэль, как и следовало ожидать, пришел в ярость. Поднявшись на ноги, он сказал: - вчера ты высказал свои возражения, Куай-Гон. Тогда я сказал тебе, что это не твое решение—”

“Дело не в моем личном мнении. Речь идет о видении будущего—предупреждении, которое мне дала Сила.- Вспоминая образы из своего сна и чистое чувство ужаса, которое связывало их вместе, он был готов к любым возражениям. Куай-Гон знал то, что знал он сам.

“Зачем я вообще показывал тебе эти пророчества?- Раэль покачал головой и прошелся вдоль стола. - У Дуку хватило ума держать их подальше от тебя, но я не знал ничего лучшего. Я решил, что ты достаточно умен, чтобы отличить легенду от факта. Я полагал, что ты не такой дурак, чтобы потерять голову из-за видений других джедаев, не говоря уже о своих собственных. Ну, Куай-Гон, ты доказал мне, что я ошибался.”

Министр Орт обхватила голову одной рукой. - Пророчества? Это просто становится все хуже и хуже.”

Возможно ли вообще достичь Раэля на каком-либо уровне? Если так, то Куай-Гон знал, что это было в их общем прошлом. “Ты показал мне работу древних джедаев-мистиков—которую собрал вместе с нашим Учителем,—потому что она расширила твое понимание силы и помогла расширить мое. Дуку верил в них. Ты тоже назовешь его дураком?”

- А это кто такой...Дуки? - спросила Орт.”

Со своего места в позолоченном кресле, с полным ртом завтрака, Фэнри сказала: "Дуку. Я слышал о нем много историй. Он учил Раэля и Куай-Гона одновременно. Но я думаю, что он больше не джедай.”

Раэль указал на ребенка: “Совершенно верно. Дуку покинул Орден, потому что ему надоело лицемерие—осуждение—все это.”

“Я не знаю, почему Дуку покинул орден” - сказал Куай-Гон, - и ты тоже. Но я точно знаю, что у меня было два отдельных видения, которые предсказывали катастрофу на церемонии подписания договора.”

Наконец заговорил капитан Дерен: “Какого рода катастрофа?”

-Это непонятно, - признался Куай-Гон.”

“Непонятно.- Раэль стукнула кулаком по столу. “Ты хочешь саботировать коронацию и гиперпространственный коридор ради чего-то непонятного.’ ”

“Что не совсем ясно, так это крики, которые я слышу в своих видениях.- Куай-Гон обвел взглядом банкетный стол, заваленный таким количеством завтрака, что даже дюжина придворных не смогла бы его съесть, и посмотрел в глаза каждому по очереди. - И не то, что сражаюсь световым мечом. И не кровь на полу Небесной чаши. И если бы кто—нибудь из вас мог почувствовать страх и отчаяние, которые пришли вместе с этим видением—это такая же часть его, как любой образ или звук, - вы бы не сомневались в этом больше, чем я.”

Министр Орт уперла руки в бока. “Я столкнулась с тобой вчера вечером, когда ты направлялся в небесную чашу. Ты уверен, что не ходил во сне?”

“Нет, министр. Я сверял детали своего видения с реальностью чаши. Хотя я никогда раньше не бывал в ней, я видел все, как есть, вплоть до плиток на полу.”

- Круто, - выдохнула Фэнри. “Значит ли это, что мы не можем провести церемонию заключения договора?”

“Мы же подписываем договор!- Настаивала Раэль. “По графику, как и было запланировано. Совет Джедаев скоро исправит положение Куай-Гона.”

Куай-Гон еще не поделился своим видением с Советом, да и не собирался этого делать. Они все время будут спорить о жизнеспособности гиперпространственного коридора. Они были слишком привязаны к Корусканту. Слишком привязаны к канцлеру. Слишком далеко от живой Силы.

Они больше не были теми джедаями, которые могут доверять чистому видению.

Его потрясло то, что он был тем самым джедаем. Что он все еще может найти в себе силы так глубоко и непоколебимо верить в чистый мистицизм. Куай-Гон часто чувствовал себя не в ладах с Орденом в целом, но никогда до такой степени.

Он также никогда не чувствовал себя так близко к Силе.

—

Рахара Вик получила инструкции от Куай-Гона Джинна за день до этого, прося Милосердие проверить посадочные площадки Черка по всей этой части Луны. Она бы все равно это сделала. Как она могла испортить планы Черки на этой луне, Если не знала больше о том, что это были за планы?

Как она и ожидала, Пакс была менее взволнован их задачей. “Мне это не нравится.”

“Тебе что-нибудь нравилось с тех пор, как начались наши путешествия? Я имею в виду, помимо поисков драгоценностей.”

“Ты говоришь так, как будто поиски драгоценностей были скорее случайностью в наших путешествиях, чем самой главной целью. Но я отвлекся.- Несмотря на ее жалобы, Пакс уже проложил курс к ближайшему объекту в Черке и теперь вел их в этом направлении. “Мы согласились помогать джедаям, а не делать за них грязную работу.”

“Это было до того, как кто-то из нас узнал, что мы выступим против корпорации” Черка", - сказала Рахара, рассеянно потирая тыльную сторону левой руки. “Если мы берем Черку, то не можем бояться небольшой грязной работы.”

Вскоре объект "Черка" появился на сканерах, а затем стал виден невооруженным глазом. Рахара начала работать с приборами, чтобы свести к нулю как можно больше деталей.

“Похоже, они перенаправили почти всю энергию из солнечных генераторов этого полушария прямо к себе домой, - пробормотала она. “И проверь эти ящики с грузами. Что там такое?”

Пакс изучил показания приборов, прежде чем смог это сделать. - В основном руды. И на поверхности тоже ничего не нашли. Эти шахты уходят глубоко—возможно, на полпути к ядру Луны. Довольно резко.”

Рахара медленно кивнула, узнав некоторых шахтерских дроидов, катающихся вокруг, модели, с которыми она была знакома с детства. - Черка охотно выкапывает сердце из целого мира, лишь бы это давало им кредит или два. Шахты становятся все холоднее и холоднее, чем дальше они сверлятся. Потом она снова начинает нагреваться, и ты знаешь, что они уходят слишком глубоко—и если они когда— нибудь ослабят слой под тобой слишком сильно, магма может вскипеть через него, и ... - она остановилась. - Очевидно, со мной такого никогда не случалось. Но я всегда знала, что это возможно.”

Однажды, после своего побега, Рахара позволила себе исследовать, что именно происходит с человеческими рабочими в шахте, подверженной воздействию магмы. Она думала, что знание подробностей избавит ее от кошмаров, которые ей всегда снились. Это была большая ошибка. Подробности только делали сны более реальными и еще более ужасающими.

- О боже мой! Пакс наклонился ближе, вставая между ней и приборной доской. Прежде чем она успела изложить ему концепцию “личного пространства” и объяснить, почему люди не должны вторгаться в него, он сказал:”«У нас, похоже, появляются новые рабочие».

Ей казалось, что она снова очутилась в одном из холодных шахтных стволов, окоченевшая, окруженная темнотой. “Ты имеешь в виду новых рабов.”

Он кивнул. “Не смотри, - сказал он тем мягким тоном, который так редко использовал. “Если это причинит тебе боль—”

“Так и будет, - сказала Рахара. “Но я собираюсь посмотреть.”

Пакс поморщился. - Добровольно причинять себе боль неразумно-Я имею в виду, вне определенных фетишистских устремлений.”

- Эти люди заслуживают свидетеля. Они заслуживают того, чтобы кто-то, кому небезразлично, точно видел, что происходит.”

Пакс медленно кивнул и отодвинулся от нее, позволив ей осмотреть периметр здания, где был припаркован большой транспорт. Сторожевые дроиды загоняли десятки людей на склад; вероятно, именно там им имплантировали бирку Черка. Некоторые люди плакали, но большинство из них выглядели ошеломленными и измученными, неспособными осознать, что с ними происходит. Они были одеты в предательские серые комбинезоны, все еще хрустящие и новые. Рахара носила большую часть своих до тех пор, пока они не истрепались.

"Эти люди-преступники", - сказала часть ее разума. Казалось, что проще обвинить этих людей в чем-то, чем заново переживать свое собственное прошлое. Они действительно что-то сделали, чтобы попасть в эту передрягу. Они не были рождены в нем, как ты.

Но это не имело значения. Никто не заслужил такой жизни. Никто.

- Этот транспорт, должно быть, приехал из ближайшего города, - сказала Рахара. Ее голос не дрожал, и она гордилась этим. “Мы должны пойти туда и проверить это. Приземлиться, погулять, поговорить с некоторыми людьми. Мы могли бы многому научиться.”

- Я купил тебе подарок, - ответил Пакс.”

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Неуклюжие разговорные переходы были одной из особенностей Пакс, но эта была поразительно странно. “С каких это пор мы покупаем друг другу подарки?” Может быть, он переосмыслил все эти рациональные-коллеги-не-вступают-в-романтические-отношения? Это было не то, с чем она могла бы справиться прямо сейчас.

“Я предлагаю покупать друг другу подарки, - сказал он, - когда мы увидим, что у другого есть потребность, которая не была удовлетворена.- Немного порыскав в загроможденном отсеке для хранения вещей в кокпите, он достал тонкую прямоугольную коробочку и протянул ей.

Рахара открыла ее, не столько с любопытством, сколько безропотно, и увидела ... пару перчаток.

Красивые перчатки. Кожа гандарка, подумала она, отливала синим таким темным цветом, что казалась почти черной. Когда Рахара сунула левую руку в одну из них, она поняла, что подкладка была из какого-то мерцающего шелка; она была мягкой на фоне вечно нежного шрама. Наверное, это были самые красивые вещи, которые у нее когда-либо были.

Но это не имело бы никакого значения, даже если бы они были парой Гаморреанского нижнего белья. Перчатки были способом защитить ее от Черки и помочь ей чувствовать себя менее испуганной. Именно это заставило ее задохнуться.

“Я получил их вчера вечером, когда ездил на Грани за новыми припасами. Пакс переводил взгляд с ее лица на перчатки и обратно, не зная, что делать с ее молчанием. “Ты, ах—тебе нравится?”

“Они чудесные, - хрипло сказала Рахара. - Она слабо улыбнулась ему. “У тебя есть свои моменты, Пакс.”

- Чушь собачья” - сказал он. “Я все время такой чудесный. Это просто один из тех случаев, когда ты заметила.”

—

Несомненно, Куай-Гон принял во внимание очень много факторов, когда решил сделать свое заявление за завтраком. Оби-Ван знал это.

Он также знал, что один фактор, который Куай-Гон не принял во внимание, заключался в том, насколько основательно он испортит день своего Падавана.

“Ты работаешь на крайне нестабильного человека”" сказала министр Орт, более чем через час после того, как Куай-Гон сделал свое заявление и ушел. “Вы знаете это, мистер Кеноби?”

Из всех жалоб, которые Оби-Ван когда-либо имел на Куай-Гона, нестабильность не была одной из них. “Это очень необычно для него, - сказал он так тактично, как только мог.

Раэль Аверроэс провел большую часть этого времени, пытаясь убедить принцессу Фэнри, что это действительно очень серьезная проблема. (Фэнри, казалось, забавляло все это ... что, учитывая, что все ее старшие теряли самообладание и выглядели глупо, возможно, было не так уж удивительно. Однако теперь Аверроэс повернулся к Оби-Вану, сверкая темными глазами. “Когда же он вернулся в свое детство, а? Когда же он решил, что вся эта ерунда с пророчествами-реальность?”

“Насколько я могу судить,-сказал Оби-Ван, - сегодня утром.”

Хотя на самом деле Куай-Гон уже пару дней говорил о возможности видения будущего. Его общий интерес к пророчествам рос уже несколько месяцев. Возможно ли, что его учитель утратил свою объективность? Даже заблудился?

Оби-Ван почувствовал тошноту. Падаваны не должны быть более объективными, чем их Учителя. Их Учителя должны были направлять их, всегда быть сильными и уверенными в себе. Эта динамика была обращена вспять, и это приводило его в такое же замешательство, как и невесомость, когда он почти не знал, где находится верх.

“Нам нужно знать, состоится ли церемония коронации и заключения договора в соответствии с расписанием, - сказал капитан Дерен своим глубоким скрипучим голосом. Он, единственный из всех присутствующих в пиршественном зале, сохранял спокойствие. “И нам нужна эта информация как можно скорее. Иначе я не смогу принять должных мер безопасности.”

“Это произойдет, - прорычал Аверросс. - Поверь мне на слово. Куай-Гон Джинн собирается привести свою голову в порядок, или—”

- Дай мне поговорить с ним,-сказал Оби-Ван. Куай-Гон и Аверроэс будут только более резко конфликтовать, и не добьются большого прогресса. “Он мог бы поделиться своими мыслями со мной, как со своим Падаваном.”

Аверрос медленно кивнул. - Я рада, что вы его понимаете, - сказала министр Орт, - потому что никто другой его не понимает.”

У Оби-Вана упало сердце. Он никогда не понимал Куай-Гона, но сегодня, возможно в последний раз, он должен был попытаться.

Прежде

“Я иду в погоню!- Крикнул Куай-Гон в свой Комлинк, надеясь, что его голос перекроет поток воздуха вокруг спидера, когда он будет пробираться сквозь листву джунглей. - Отследи меня!”

- Его голос дрогнул на последнем слове. Отлично, подумал он, но сейчас не было времени думать ни о чем, кроме погони.

Он и Дуку были частью Нумидийской главной ударной группы, организованной, чтобы найти печально известного охотника за головами Шенду Мол. Она собирала свою добычу не путем убийства отдельных людей—что было бы достаточно плохо—а путем саботажа пассажирских судов, подрыва устройств в переполненных общественных местах, а однажды даже выпустила смертоносный вирус. Десятки тысяч смертей на пятидесяти различных планетах были для Мол, не более чем сопутствующим ущербом.

Джедаи выследили ее на Нумидийской Прайме, где у нее была небольшая крепость и горстка последователей. Но теперь все последователи были схвачены, и Куай-Гон и его учитель должны были привести еще больше людей.

Он направил свой спидер-байк, пытаясь пролететь над густым подлеском джунглей, под тяжелыми пальмовыми листьями. Коса падавана Куай-Гона развевалась позади него, и он пожалел, что не надел защитные очки, чтобы защитить свои жгучие глаза.

На это нет времени. Он поднялся на вершину холма, откуда открывался вид на каменистую долину, где они обнаружили убежище Мол. Квай-Гон убавил скорость, в результате чего его спидербайк, стал лететь тихо, как это возможно. Отсюда он будет путешествовать пешком.

Нумидийский Прайм был болотистым, коварным миром, но Шенда Мол спряталась на возвышенности. Куай-Гон мог бесшумно ступать по листьям и лианам, которые все еще были мягкими и зелеными. Если не считать нескольких птиц, кружащих над головой, никакой фауны здесь не было. Держа одну руку на световом мече, он вытащил сканер, чтобы убедиться,что движется в нужном направлении.

Несколько больших каменистых холмов представляли собой самое подходящее место для укрытия Мол. Куай-Гон остановился у подножия одного из них, чтобы убрать свой сканер и приготовиться к бою. Дуку мог появиться в любой момент, но не было никакой гарантии, что его цель не будет здесь—

“Не двигайся, - сказала Шенда Мол. Она прислонилась к скале в нескольких метрах выше по склону и направила свой бластер ему в голову.

Куай-Гон замер. Его рука оставалась на световом мече; против обычного противника он был бы уверен, что вытащит оружие вовремя, чтобы блокировать бластерный огонь. Но это была Шенда Мол. Она была Фаллином со сверхбыстрой реакцией рептилии—и даже среди Фаллинов ее репутация снайпера не имела себе равных.

- Скажи мне что-нибудь, - сказал он, не двигаясь с места. “Я всегда слышал, что ты отлично целишься—”

“Ты не ослышался.- Она вскинула голову, и ее длинный черный хвостик упал на зеленое плечо. “Если ты сомневаешься в этом, Сделай шаг и узнай.”

Куай-Гон не собирался ничего предпринимать...пока. “Если ты можешь нацелиться на любого человека с огромного расстояния, то почему ты прибегаешь к бомбам или вирусам? Почему ты убиваешь тысячи людей, когда можно убить только одного?”

Мол улыбнулась: “У меня есть маленькая игра, в которую я играю. Мне нужно больше убийств, чтобы выиграть—хотя, конечно, я соревнуюсь только сама с собой. Это единственное соревнование, которое действительно имеет значение. Больше людей должны это понимать.”

Дуку может появиться в любой момент, напомнил он себе. Мастер Дуку наверняка следил за его спидером. Все, что нужно было сделать Куай-Гону, это задержать Мол на короткое время.

“Ты ведь один из стажеров, не так ли?- Она склонила голову набок, изучая его. “Не такой уж большой улов. Из тех, что я обычно отбрасываю назад.”

Куай-Гон не любил, когда его называли “стажером”, но это была наименьшая из его проблем. “Нет, я еще не полный джедай.”

“Я так и знала” - сказал Мол. - Я ела сыр и постарше тебя.”

“Мне четырнадцать лет.”

“Четырнадцать.- Она зашипела, как иногда делали Падшие, когда им было весело. Он решил, что лучше на это не отвечать.

Мол скользнула по нескольким камням-практически скользнула—держа бластер наготове. Куай-Гон был уверен, что ее цель не дрогнула ни на мгновение. Теперь она была на целый метр ближе к нему.

Она сказала: "что мне с тобой делать?”

“Самое разумное было бы развернуться и уйти,-сказал Куай-Гон. “Конечно, именно этого я и хочу от тебя, но так уж вышло. Сейчас придут другие. Чем скорее ты уйдешь, тем больше шансов уйти от них.”

“Тогда ты снова будешь охотиться за мной.”

И это тоже было правдой.

Мол прищурилась. “Хочешь, я расскажу тебе о своей маленькой игре, стажер?”

“Похоже, что так и будет”-спокойно ответил Куай-Гон. Его ладонь, лежащая на рукояти светового меча, вспотела.

“Все происходит примерно так. Я пытаюсь убить по одной мишени в каждом возрасте. По крайней мере, до двухсот—я не могу все время гоняться за древними. Но я хочу, чтобы все двести лет были представлены. До сих пор моим старшим был Вифид, которому было сто шестьдесят два года. Самому младшему было четыре дня. Я считаю ее нулем.”

- Мол произнесла Все это с гордостью. У Куай-Гона все внутри перевернулось.

“Вот в чем дело.- Ее улыбка стала еще шире. “Я убила тринадцатилетнего и пятнадцатилетнего мальчика. Но это оставляет мне небольшой пробел. Пробел, который ты бы прекрасно заполнил.”

Она собирается убить меня. Рука Куай-Гона сжалась на световом мече—он просто должен был попытаться блокировать ее, даже если это было бесполезно—

Вспышка света вырвалась из джунглей, поразив Шенду Мол. Она закричала в агонии, выронив свой бластер и кувыркаясь вниз по склону, чтобы упасть на землю. Куай-Гон больше не мог видеть ее-густой подлесок закрывал ему обзор—но он слышал сдавленное бульканье, исходящее из ее горла. Она скреблась о землю, как будто царапала ее когтями или пинала ногами. Прежде чем Куай-Гон успел спросить, что это был за свет, листва зашуршала, открывая мастера Дуку.

“Ты убиваешь беспомощных и хвастаешься этим, - сказал Дуку, проходя мимо Куай-Гона в подлесок, сосредоточившись только на Моле. Хотя Куай-Гон хотел увидеть своего Учителя, показать себя, он знал, что лучше не вмешиваться в стычку, которую Дуку хорошо знал. “Ты думаешь убить моего падавана только для того, чтобы удовлетворить свои жалкие амбиции. Ты находишь себя впечатляющей, не так ли? Ты ничего не знаешь об истинной Силе!”

Яркий свет вспыхнул снова и снова. Куай-Гон все еще не мог видеть его прямо, хотя чувствовал, как его кожу покалывает, а волосы встают дыбом. В воздухе стоял привкус озона.

Все это, казалось, не имело никакого значения, особенно когда он слышал жалкие крики боли Мол.

Затем крики Шенды Мол оборвались. На мгновение Куай-Гону показалось, что она мертва, но затем он услышал ее прерывистый стон. Этот звук заставил его начать действовать.

- Учитель, остановись.- Он пробрался сквозь подлесок и встал между Дуку и Мол. Убийца лежала у ног своего хозяина, свернувшись калачиком и дрожа всем телом. “Пожалуйста. Со мной все в порядке. Мы берем ее под стражу. Все кончено.”

Поначалу выражение лица Дуку было непроницаемым, но он медленно опустил руку. “Все кончено” - повторил его Учитель. Внезапно он снова стал казаться почти нормальным. “С тобой все в порядке, мой Падаван?”

- Да, Господин.- Каждый раз, когда Дуку спасал ему жизнь, Куай-Гон благодарил его. Но сейчас он не мог этого сделать.

Что же сделал его Учитель?

- Позволь мне позвать остальных. Дуку отошел, чтобы поговорить в свой коммуникатор, в то время как Куай-Гон остался там, "охраняя" Шенду Мол, когда она дрожала на земле.

Глава 27

НИКАКОГО ОТВЕТА ПОЛУЧЕНО НЕ БЫЛО

Услышав эти слова на экране, Куай-Гон вздохнул. Граф Дуку оказался загадкой с тех пор, как внезапно покинул Орден, и Куай-Гон с тех пор воздерживался от общения с ним, главным образом для того, чтобы дать своему бывшему Учителю немного времени и уединения. Но сейчас он нуждался в совете своего старого учителя больше, чем когда-либо. У Дуку были свои собственные трудные отношения с пророчествами, он верил в них, затем отбрасывал их в сторону, а затем снова возвращался к ним, пока Куай-Гон был его Падаваном. Конечно, он поймет, почему Куай-Гон так твердо верил в это видение. Может быть, он даже поможет найти слова, которые убедят остальных прислушаться.

Но от Серенно он получил только молчание.

Дверь в спальню звякнула, сигнализируя о появлении посетителя. Он взял себя в руки. “Войдите.”

Когда Оби-Ван вошел, Куай-Гон облегченно вздохнул. Несмотря на то, что он был волевым человеком, который, не дрогнув, сражался с полевыми командирами и криминальными авторитетами, он предпочел отложить еще один раунд с Раэлем Аверроссом. История, которая привела к тому, что Куай-Гон получил эту миссию, теперь делала ее еще более опасной.

Он спросил: "королевская свита уже успокоилась?”

“Даже близко нет.- Оби-Ван прошел мимо Куай-Гона дальше в спальню, чем когда-либо прежде. Он поднял гладкий, опаловый камешек, который Куай-Гон взял вчера в пещере. “Ты всегда собираешь обрывки информации, где бы мы ни были.”

“Мне нравится вспоминать.”

“Тебе нравится вспоминать, как ты чуть не погиб в провале и оказался зажатым между двумя бандитами с бластерами в руках?”

- Память-это, в конце концов, все, чем мы действительно обладаем.- Куай-Гон сел на один из резных стульев с высокими спинками в комнате; он подозревал, что это займет некоторое время. “Ты здесь не для того, чтобы обсуждать мою привычку брать сувениры.”

“Ты прав, - сказал Оби-Ван. “Я здесь для того, чтобы спросить тебя, что ты, черт возьми, делаешь.”

- Прислушиваюсь к Силе. Внимая видению, которое она послала мне.”

Лицо Оби-Вана потемнело. - Прости меня, Куай-Гон, но мне кажется...ужасно удобно, что это видение полностью совпадает с вашим мнением о Договоре об управлении. Ты уверен, что видишь не только то, что хочешь видеть?”

Он ничего не понимал. Может быть, никто из тех, у кого не было видения будущего, не мог понять, насколько оно было сильным, убедительным и правдивым. - Мое видение может совпадать с моим мнением, но ни одно из них не повлияло на другое. Мои возражения вполне реальны. Так и то что видение посылается через Силу.”

“Но—мы говорили об этом на Корусканте. Оби-Ван прошелся вдоль стены окон, которые выходили на прибрежные утесы. “Ты сами сказал, что мистические видения будущего не следует воспринимать буквально. Что они были всего лишь интерпретациями своих нынешних обстоятельств, проецируемыми на будущее. Разве не этим ты здесь занимаешься?”

Куай-Гон чувствовал себя так, словно произнес эти слова полжизни назад. - Оби-Ван, я был неправ. Истинное видение будущего - это нечто большее, чем просто сон или плод воображения. Это одновременное восприятие двух точек во времени-за пределами всего, с чем мой разум или твой сталкивались ранее. Поэтому неудивительно, что я не понимал этого раньше, а ты не понимаешь сейчас.”

“Значит, теперь ты веришь, что "рожденная во тьме родит тьму"?- Спросил Оби-Ван. “Что избранный придет и восстановит равновесие в Силе? Неужели теперь ты будешь воспринимать каждое из этих туманных мистических пророчеств буквально?”

Куай-Гону потребовалось некоторое время, чтобы признаться в этом, но не Оби-Вану, а самому себе. “Да. Я думаю, что должен это сделать. Теперь, когда я стою там, где стояли пророки, я должен слушать их со смирением, а не с осуждением. Когда я был моложе, я был способен на это. Я только надеюсь, что смогу найти в себе силы снова поверить.”

Некоторые джедаи уже начали бы прислушиваться к этому разговору, но только не Оби-Ван Кеноби. Мышление его ученика оставалось таким же строгим, как и прежде. - Желание видеть будущее, предсказывать его и соответственно изменять свое поведение—это тот вид контроля, который нам не предназначен, Куай-Гон. Ты тянешься к Силе, которой другие не могут обладать. Этот путь может привести к тьме.”

“Я не собираюсь переходить на темную сторону,-отрезал Куай-Гон. “Не каждое несогласие с ортодоксией джедаев превращает тебя в Повелителя Ситхов в одночасье.”

“Я вовсе не это имел в виду.- Оби-Ван вздохнул. “Если ты не хочешь слушать меня о видениях, то хотя бы выслушай о нашей миссии. Наш мандат на Пиджал исходит непосредственно от самого канцлера Кая, и она была очень ясна. Мы здесь, чтобы защитить принцессу Фэнри и засвидетельствовать договор, так чтобы гиперпространственный коридор был бы открыт. Если нам придется настаивать на том, чтобы договор был изменен и стал справедливым, то именно это мы и сделаем. Но ты не можете отказаться подписаться от имени Республики. У тебя нет полномочий делать такой выбор.”

Его ученик не ошибся. Но когда факты сталкивались с идеалами, Куай-Гон предпочитал их менять.

“Возможно, у меня есть полномочия подписать договор, который обрекает людей на рабство, - сказал он. “Но это не значит, что я имею на это право.”

“Значит, ты поворачиваешься спиной к Аверроссу и Фэнри, вместо того чтобы попытаться убедить их?-Сказал Оби-Ван. “Мы все еще можем преуспеть в этой миссии и сделать то, что справедливо для народа Пиджала. Однако если ты упорно цитируешь мистицизм и отказываешься идти на компромисс—”

“Я буду настаивать,-ответил Куай-Гон. - Раэль Аверросс не в состоянии прислушаться к голосу разума. Его преданность делу защиты Фэнри превратилась в настоящую манию. Мы с ним ничего не добьемся. Фэнри-это ребенок, который должен смотреть на Раэля как на своего отца. Если он не сдвинется с места, то и она вряд ли сдвинется. Это не предмет для переговоров, Оби-Ван. Это дело принципа, и мы должны твердо стоять на своем.”

Оби-Ван вздернул подбородок. “Да. Это дело принципа. Принцип заключается в том, что мы, как джедаи, не должны выходить за рамки своего мандата, что мы должны работать в рамках этого мандата, чтобы делать то, что правильно.”

Это был уже второй раз за последние полдня, когда Куай-Гону читали лекцию о границах полномочий джедаев. Его слегка мучила совесть; для джедаев было важно не становиться высокомерными, не навязывать свои желания и ценности всем окружающим.

Но сейчас ситуация была совсем другой. Это должно было быть так, потому что единственное, что Куай-Гон знал абсолютно точно, было то, что его видение было реальным. - В данном случае, мой Падаван, мы не можем одновременно работать в рамках нашего мандата и делать то, что правильно. Я выбрал последнее.”

Оби-Ван направился к двери, явно опередив его. “В самом начале моего ученичества я не мог понять тебя, - сказал он. - К сожалению, это так же верно и сейчас, в самом конце.”

Только вчера они работали вместе, как никогда раньше. Как Куай-Гону удалось приблизиться к Оби-Вану в то же самое время, когда он двигался дальше?

Как раз перед тем, как Оби-Ван покинул комнату, Куай-Гон сказал: “однажды ты спросил меня об основных каденциях светового меча. Вот почему я держал тебя там, вместо того чтобы обучать более совершенным формам боя.”

Оби-Ван неохотно повернулся к нему лицом. - Наверное, ты думал, что я не готов к большему. Точно так же я не готов поверить во все это мистическое—”

“Это не совсем так.”

После долгой паузы Оби-Ван успокоился до такой степени, что стал прислушиваться. “Тогда почему, Куай-Гон?”

- Потому что многие Падаваны—и полноправные Рыцари-Джедаи, если уж на то пошло—забывают, что самая основная техника-это самая важная техника. Самая чистая. Наиболее вероятно, что она защитит тебя в битве и станет основой всех будущих знаний,-сказал Куай-Гон. "Большинство учеников хотят броситься вперед к стилям борьбы, которые являются более яркими или более эзотерическими. Большинство учителей позволяют им это, потому что в конце концов мы все должны найти свою предпочтительную форму. Но я хотел, чтобы ты основывался на своей технике. Я хотел, чтобы ты понял основные ритмы так хорошо, чтобы они стали инстинктом, чтобы ты были почти неприкасаем. Прежде всего, я хотел дать тебе подготовку, необходимую для достижения всего, что ты намереваешься сделать позже.”

Оби-Ван молчал так долго, что Куай-Гон задумался, не слишком ли он зол, чтобы действительно услышать то, что он сказал. Но в конце концов его Падаван кивнул. - Спасибо тебе, Куай-Гон. Я это очень ценю. Но—”

“Но что именно?”

“Можно было и так сказать” - ответил Оби-Ван И ушел.

—

Комок в горле Оби-Вана не исчезнет еще несколько минут, независимо от того, сколько раз он сглотнул, или как сильно он пытался переключить свои мысли на другие вещи.

"Он все это время пытался мне помочь", - подумал он. Куай-Гон заботился обо мне больше, чем я думал. Он и сейчас так думает.

Знание этого успокаивало что-то глубоко в душе Оби-Вана, боль и неуверенность, которые жили в нем в течение многих лет. Он задавался вопросом, насколько сильно его ученичество будет выглядеть по-другому, когда он вновь проанализирует свои воспоминания с этой новой точки зрения.

Но все это никак не приближало к решению проблем на Пиджале.

На ум пришло только одно решение. Это было серьезным нарушением протокола-за пределами надлежащих границ любого Падавана. Оби-Ван отверг его только по этой причине, но когда все остальные идеи потерпели неудачу, эта пришла к нему снова. На этот раз он не мог от нее избавиться.

Есть правила для того, что могут делать Падаваны и что могут делать Учителя, сказал он себе. Если я это сделаю, то нарушу почти все эти правила.

Однако после нескольких часов размышлений Оби-Ван понял, что у него нет выбора.

Пришло время переступить через голову Куай-Гона.

Он вернулся в дворцовую библиотеку, которая все еще была совершенно пуста, и активировал один из терминалов связи. Когда его экран засветился, искусственный голос произнес: "назовите местоположение и личность получателя.”

“Корускант, Храм Джедаев. Оби-Ван глубоко вздохнул. - Послание адресовано Совету Джедаев.”

Глава 28

Это было не так, как если бы Оби-Ван никогда раньше не говорил с Советом Джедаев. Но он никогда не делал этого в одиночку, без Куай-Гона рядом с ним—и никогда не имел ничего, что могло бы так сильно шокировать Совет.

“Куай-Гон и раньше выходил из себя, - сказала Саэси Тийн, - но он никогда так сильно не отклонялся от своего мандата и не занимался такими серьезными делами.”

Поли Дапатиан покачал головой, недоверие было заметно даже сквозь голограмму. - Конечно, договор должен быть каким-то образом изменен, чтобы защитить народ Пиджала. Но срыв всего дипломатического процесса опасен, особенно когда многочисленные вооруженные силы угрожают верховенству права на Пиджале и его Луне.”

Почти весь Совет был выстроен, через голографию, в круг вокруг Оби-Вана. Он знал, что полная проекция лучше всего подходит для встречи такой серьезности—но ему казалось, что он находится в самом зале Совета. Лишь редкое мерцание освещало окружавшую его Дворцовую библиотеку.

Он собрал все свое мужество. “Я бы сказал, что чрезмерное влияние Черки на эту планету, и на Аверросса в частности, уже угрожает верховенству закона. Но я боюсь, что крайняя позиция моего учителя делает перемены менее вероятными, а не более. Между ними нет места для переговоров.”

Члены совета обменялись встревоженными взглядами. - Мы не можем позволить этому продолжаться, - сказал Ит Коф. И Джинн, и Аверросс должны быть немедленно отозваны.”

Оби-Вану не нравилось говорить это, но он должен был сказать: "Аверросс был фактическим правителем этой планеты почти десять лет. Он и кронпринцесса, похоже, неразлучны. Если он покинет планету как раз перед церемонией, общественное настроение может стать уродливым—возможно, победив новообращенных как к оппозиции, так и к мерзавцам, кем бы они ни были. Я также подозреваю, что любой вакуум власти будет быстро заполнен Черкой. Они здесь обосновались.”

“Ну и бардак, - сказал Коф с явным раздражением. “Боюсь, Мастер Йода, что всем нам следовало бы прислушаться к вам. Приглашение Куай-Гона Джинна в Совет—”

“Уже сделано, - сказал Йода. - Отменено, этого не будет.”

Йода голосовал против моего Учителя? Оби-Ван почувствовал отторжение так же резко, как если бы он был единственным, кого нашли желающим, а не Куай-Гон. Пропасть между ними каким-то образом заставила Оби-Вана ценить своего Учителя больше, а не меньше. Казалось, ему пришлось отойти еще дальше, прежде чем он смог ясно разглядеть этого человека.

Но вид Куай-Гона явно не помог Оби-Вану достучаться до него.

“Так вы все уверены, что Куай-Гон ошибается, веря в свое видение?- Йода выпрямился во весь рост. “Вы уверены, что Сила не разговаривает с ним?”

Последовавшее за этим молчание длилось, казалось, очень долго. - Будущее всегда находится в движении, - с сомнением произнесла Депа Биллаба. Мы не можем полностью верить в такие видения.”

“Нет, не можем. Куай-Гон ошибается в этом. И все же это тоже ошибка-говорить, что такие видения не могут иметь смысла.- Йода повернулся, чтобы посмотреть в глаза каждому члену Совета по очереди, затем, наконец, Оби-Вану. “Какие есть доказательства того, что сон Куай-Гона может быть правдой?”

- Во сне Куай-Гон представил себе всю Небесную Чашу—зал для коронации и подписания договора—в мельчайших деталях. Когда он сам увидел Чашу, она была во всех смыслах идентична его видению.”

Поли Дапатиан склонил голову набок, явно впечатленный; он был не единственным членом совета, который так отреагировал. Но другие оставались скептиками. - Джинн вполне мог видеть голограмму или картинку давным-давно, - настаивал Коф. - Это место может выглядеть так же, как и его сон, но это не имеет никакого отношения к тому, будут ли события разворачиваться так, как он говорит, и это довольно разрозненная версия событий.”

- Кроме того, - добавила Саэси Тиин, - стремление узнать будущее-это путь к темной стороне.”

Оби-Ван сказал то же самое, но в устах Тийна это прозвучало еще резче.

Йода хмыкнул. - Стремясь узнать, да. Но искать это видение Куай-Гон не стал. Пришло к нему непрошеное, так оно и было. Такие видения могут быть ложными—но не тьма сама по себе.”

- Можно ли сказать, что все, что ведет к такому искушению управлять будущим, свободно от тьмы?- Сказал Тиин.

Дапатиан глубокомысленно кивнул. “Мы не можем оценить тактические последствия этих видений, не рассмотрев также и этические последствия.”

Неужели они действительно собираются тратить время на обсуждение теоретической этики вместо того, чтобы заниматься текущим кризисом? Эта мысль потрясла Оби-Вана—такой критики совета он ожидал от своего учителя, но никогда по-настоящему не сталкивался с самим собой. Возможно, Куай-Гон был прав насчет склонности Совета спорить, а не руководить…

"Не будь ребенком",-сказал себе Оби-Ван. Они-члены Совета. Конечно, они учитывают все аспекты каждой ситуации. И в любое другое время он мог бы найти эту дискуссию интересной. Однако сейчас это отвлекало его от важных вопросов, на которые он должен был ответить совету. - Мастера, пожалуйста—я должен вернуться на Луну вместе с Куай-Гоном сегодня попозже, чтобы проследить за действиями Черки и, надеюсь, найти и опознать этих негодяев.- Вызов от его учителя появился на датападе Оби-Вана, когда он информировал Совет; с тех пор чувство вины тяжело давило на него. “И что же ты собираешься делать?”

“Вопрос не в этом” - сказал Йода. - Реши, что мы будем делать с тобой, юный Падаван.”

—

После долгого, почти безмолвного путешествия с Оби-Ваном к месту встречи, Куай-Гон был рад увидеть приземлившийся неподалеку "Милосердие". Даже поведение Пакса Марифера было бы желанным избавлением от неловкости, возникшей между ним и его учеником.

“Итак, - крикнул Пакс из Корабельного люка, - вы готовы сегодня снова подвергнуть опасности наши жизни?”

“С нетерпением жду этого,-ответил Куай-Гон.

Пакс приподнял бровь, но просто жестом пригласил их садиться.

“Хорошо, - сказала Рахара Вик, когда они снова оказались в космосе, - мы получили координаты, которые вы послали, но мы еще не провели разведку. После того взрыва вчера, мы хотели, чтобы некоторые джедаи были с нами, прежде чем мы приблизимся к людям, которые потенциально вооружены.”

“Понятный.- Куай-Гон наклонился еще глубже в кабину "Милосердия", чтобы изучить ее показания. “Мы направляемся к шахте Черка—не одной из их крупных,но она близко к районам, на которые раньше нападали негодяи. Так что все, что там делает Черка, похоже, представляет интерес для людей, которых мы пытаемся найти.”

Пакс скрестил руки на груди и прислонился к стене. “Почему ты только сейчас обратил на это свое внимание?”

Тут заговорил Оби-Ван: - Потому что раньше было трудно обнаружить осмысленные паттерны. Но мы уже выяснили, какие действия были делом рук оппозиции, а какие-рук негодяев. Как только мы прошли через запись с этим знанием, паттерны стали более ясными. Это место очень важно для мерзавцев. Это делает его важным для нас.”

- Хорошо сказано, Падаван.- Куай-Гон искренне хотел похвалить его. Почему это заставило Оби-Вана вздрогнуть?

Вскоре они уже спускались в атмосферу Луны. Закопченная дымка на горизонте сигнализировала о появлении объекта "Черка". По сигналу Куай-Гона Рахара опустила Милосердие на землю. Найти место для посадки оказалось непросто на этой более каменистой и неровной местности,но ей удалось посадить корабль на самой границе досягаемости сканера. На таком расстоянии только специально нацеленное сканирование могло бы многое уловить. Пакс и Рахара могли бы следить за джедаями, когда они разведывали территорию Черки, но Черка вряд ли обнаружила бы Милосердие.

Куай-Гон и Оби-Ван пошли пешком, держа в руках световые мечи и бластеры. Любой, кто сегодня наденет один из этих необычных щитов, будет гораздо менее защищен, чем раньше. Они двигались как можно тише, отводя в сторону ветви и медленно отпуская их, ставя ноги на траву или мягкие листья вместо сухих. Молчание между ними не было неловким, но необходимым, и они снова были объединены общей целью.

-Мы достаточно хорошо справимся с этой миссией, - заметил Куай-Гон. Ему пришло в голову, что его приглашение в Совет может не пережить неповиновения мандату миссии на Пиджале; если да,то останется ли Оби-Ван его Падаваном? Все остальное время, проведенное ими на Пиджале, даст ответ на этот вопрос.

Запах дыма свидетельствовал о том, что они приближаются. И Оби-Ван, И Куай-Гон закутались в плащи и натянули капюшоны, как бы маскируясь. Оби-Ван, державший сканер, жестом показал Куай-Гону, чтобы тот посмотрел поближе. - Руды, которые они добывают, не кажутся особенно редкими или драгоценными.”

“Нет”-согласился Куай-Гон, перепроверяя данные минералогии. - Черка добывает здесь не потому, что это необходимо. Просто потому, что это возможно. Это интересно, хотя— - он указал на необычные всплески на графиках из области вблизи одного из краев комплекса объектов Черка.

“Кайбер...нет, конечно, это кохлен кристаллы. Оби-Ван задумчиво постучал пальцем по краю сканера. “Если Черка действительно ищет кристаллы кохлена—”

Куай-Гон закончил свою мысль. “Может быть, они все-таки стоят за этими мерзавцами. Возможно, именно так они собирают кристаллы для питания этих таинственных щитов.”

“Мы даже не знаем, что щиты используют кохлен” - сказал Оби-Ван, противореча не Куай-Гону, а своим собственным мыслям.

Кивнув, Куай-Гон ответил, - И мы не совсем уверены, что наши световые мечи неэффективны против этих тварей. Одно сражение не может быть абсолютным доказательством.”

“Мы должны убедиться в этом, хотя я не думаю, что это будет весело узнать.- Улыбка осветила лицо Оби-Вана, всего на мгновение.

“Давай посмотрим, сможем ли мы выяснить, что они делают с кристаллами кохлена. Куай-Гон жестом пригласил Оби-Вана следовать за ним.

Вместе они продолжали двигаться, пока не оказались почти у самого периметра комплекса. Лишь короткие голубоватые искры света высвечивали электронное ограждение, обозначавшее границу. Хорошо, подумал Куай-Гон. Таким образом, мы можем видеть все.

На первый взгляд это сооружение ничем не отличалось от бесчисленных других горных работ, которые Куай-Гон видел на протяжении многих лет. Дроиды-просеиватели бездумно перебирали сырье, отделяя руду от шлака, который подбирали грузчики-дроиды, грохочущие по земле, забирая руду для первичной переработки. Порабощенные люди тоже присутствовали в своих серых комбинезонах, выполняя техническое обслуживание дроидов. Другие, вероятно, находились внутри, выполняя более сложные задачи, для выполнения которых простые рабочие дроиды не были запрограммированы. Это был скучный, изнурительный труд—еще один пример тяжелой работы, которую они были вынуждены выполнять по всей галактике.

"Этому должен быть какой-то конец", - подумал Куай-Гон. Йода прав—джедаи не могут взять на себя ответственность за прекращение рабства по всей галактике, не взяв на себя больше власти, чем мы когда-либо имели. Но так или иначе, это должно измениться.

Их сканер мигал быстрее, когда они тихо двигались между деревьями, приближаясь к месту с кристаллами кохлена. - Здесь, Учитель”-прошептал Оби-Ван. “Он уже должен был появиться в поле зрения.”

Стала видна новая часть комплекса. Джедаи остановились и уставились на него в течение нескольких мгновений, которые потребовались, чтобы поверить в это, пока ASP-7 не загремел к неровному участку, огромный металлический контейнер балансировал на его руках. АСП-7 опустошил контейнер, хорошенько встряхнул его один раз, а затем начал нести обратно, чтобы снова наполнить.

- Мусор, - недоверчиво произнес Оби-Ван. - Черка выбрасывает кристаллы кохлена в мусор?”

Куай-Гон, возможно, тоже не поверил бы в это, если бы не заметил несколько красноречивых оранжевых отблесков среди обломков. - Очевидно, они добывают другие минералы, которые мы обнаружили, а кристаллы кохлена-это просто ... обломки. Ну, это говорит нам об одном из двух.”

“Мы знаем, что Черка не стоит за этими мерзавцами,-сказал Оби-Ван. - Если бы это было так, им понадобились бы кристаллы кохлена.”

“Это, или кристаллы кохлена вообще не используются в защитной оболочке людей в черном. Куай-Гон выпрямился. “В любом случае, я сомневаюсь, что мы сможем узнать больше, обыскав этот объект. В операции Черки нет ничего особенного, и мы даже близко не подходим к этим мерзавцам.”

Электрический свист бластерного выстрела заставил их вздрогнуть. Джедаи оба посмотрели вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из шахтерских дроидов взорвался.

Завыла сигнализация. На углу каждого объекта мигали красные огоньки. Рабочие дроиды бросили свои задачи, развернувшись, чтобы обеспечить как можно более скудную защиту. Куай-Гон окинул взглядом горизонт и увидел три небольших десантных корабля, парящих прямо над линией деревьев, приближаясь к поселку. Десантные машины спускались вниз—заходили на посадку прямо за оградой.

Он знал, кто это будет, еще до того, как появился первый солдат, и наверняка Оби-Ван тоже знал. Но когда эта фигура выскочила наружу с бластером в руке, Куай-Гон все еще должен был сказать: Они уже здесь.”

Глава 29

Скука от сидения в ожидании джедаев внезапно закончилась, и сигнальные сигналы, мигая, проникли в зону действия сенсоров. Пакс взглянул на них, оценил ситуацию и подумал: "О, черт возьми!

“Блокирующее поле сканера поднято, - сказал он. “При первой же возможности мы уберемся отсюда.”

Вошла Рахара с булочкой Гаруна в руке. “Подожди. А как насчет джедаев?”

- У Куай-Гона хватило порядочности сказать, что мы не должны подвергать себя смертельной опасности из-за них. В настоящее время мы не находимся в смертельной опасности, но это слишком близко для комфорта.” Неужели ему придется провести полный анализ показаний, чтобы убедить ее? Затем ему пришло в голову более простое решение, и он указал через иллюминатор кабины на летающие фигуры у горизонта. “Там.”

- Она ахнула она. - А чьи это корабли?”

“Понятия не имею, да это и не важно. Орудия кораблей приведены в действие, и они летят в атакующем строю. Это все, что мне нужно знать, чтобы оценить вероятность вышеупомянутой "смертельной опасности", которая чрезвычайно высока.”

Далекий бластерный огонь показывал лишь зеленоватые полосы света над деревьями. Пакс предпочитал, чтобы огонь не приближался. - Кто бы они ни были, - пробормотала Рахара, - они атакуют объект Черка.”

- Люди по своему сердцу, - сказал он. “Давай оставим их в покое, ладно?”

Он надеялся, что она вернется в кабину рядом с ним и сядет за штурвал; Пакс был вполне подходящим пилотом, но ему не хватало волшебного прикосновения Рахары. У них было гораздо больше шансов уйти отсюда незамеченными, если она будет сидеть в кресле пилота. Кроме того, она уже давно вернулась в столовую перекусить, и он был в настроении для большего общения и развлечений. (Ранее он был проинструктирован, что недопустимо прерывать ее прием пищи, сон, отдых или головидение только по этой причине. Кризис дал ему прекрасное оправдание.)

Но она уже отрицательно качала головой. “В этом заведении не только Черкесская мразь, - сказала она. - Люди, которых они поработили, тоже там. Их вырубят прежде, чем кто-нибудь успеет добраться до внутренних комнат, где находятся их хозяева.- Рахара выпрямилась. “Я не могу этого допустить.”

“Хотя я с содроганием спрашиваю, - сказал Пакс, - как ты собираешься это остановить?”

- Взяв Грань, чтобы обеспечить некоторое прикрытие. Рахара схватила со стойки шлем и направилась к трюму.

Это было неприемлемо на многих уровнях. Пакс поспешил за ней, крича: "Ты не сможешь сделать много хорошего в Грани—каждый из этих кораблей в пять раз больше и имеет в десять раз большую огневую мощь. Грубо. Точные цифры могут быть рассчитаны, если тебя нужно убедить.”

- Мне не нужны точные цифры. Мне нужно спуститься туда.”

С этими словами Рахара толкнула панель на стене. Обшивка на части пола убралась назад, обеспечивая доступ к стартовому отсеку внизу. Там, сверкая, как серебряный дротик, лежала Грань.

Пакс чувствовал себя таким умным, когда купил истребитель с одним пилотом. Если на "Милосердие" когда—нибудь нападут, он сможет нанести ответный удар-и при этом уберечь свой ценный груз от опасности. Но он всегда представлял себе, как идет в бой. Но Только Не Рахара.

- Подними нас с земли, - сказала она. “Я возьму его оттуда.”

Так и подмывало отказаться. Даже такой опытный пилот, как Рахара Вик, не смогла бы запустить истребитель в радиусе полуметра от Земли.

Однако отказ взлететь означал бы только начало спора. Пакс уже знал, чем закончится этот спор. С таким же успехом он мог бы помочь ей сделать как можно больше добра.

- Рахара?- крикнул он, когда она заняла свое место. - Надень перчатки.”

Она улыбнулась ему за долю секунды до того, как зеркальная кабина "Грани" закрылась.

—

Мимолетная Надежда Оби-Вана на то, что они смогут остаться в стороне от схватки, исчезла, когда несколько мерзавцев развернулись и побежали прямо к ним. “Они нас заметили.”

“Похоже, что так.- Куай-Гон зажег свой световой меч, и Оби-Ван сделал то же самое. Электрический гул от него был почти успокаивающим, напоминая, что кем бы ни были его противники, он был джедаем.

Один из негодяев выстрелил в их сторону—но не в них, понял Оби-Ван. Вместо этого болт попал в один из контрольных столбов ограждения. На мгновение электронное ограждение вспыхнуло так ярко, что стало непрозрачным, как любая каменная стена. Затем он исчез, и между джедаями и черными стражами не осталось ничего, кроме нескольких шахтерских дроидов и двадцати метров грязи.

Куай-Гон побежал вперед, стараясь не упустить ни одной возможности. Свободной рукой он схватил бластер, брошенный одним из негодяев, и выстрелил в другого, но пуля ударила в щит противника, не причинив ему никакого вреда. Оби-Ван выругался про себя. Почему щиты должны были защищать и от обычных вооружений тоже? Оборонительные приемы Куай-Гона были отлично отработаны—но их враги оставались неприкасаемыми. Это означало, что все, что нужно было сделать этим мерзавцам, - это выждать время и дождаться одной маленькой ошибки джедаев.

Оби-Ван нырнул за ASP-7, пытаясь укрыться. Он ожидал, что Куай-Гон сделает то же самое, но вместо этого его учитель продолжал сражаться. Его одежда и волосы развевались при каждом движении, и когда Оби-Ван мельком взглянул на его лицо, он увидел только безмятежность. Полное спокойствие.

"Я един с Силой",-подумал Оби-Ван, вспомнив старую поговорку Хранителей Уиллов. Сила всегда со мной.

Он расслабился и позволил Силе течь сквозь себя. Обычно в бою Сила, казалось, замолкала—не покидая его, но становясь не более чем инстинктом. На этот раз, однако, Оби-Ван обнаружил, что подключается ко всему окружающему—как будто он был в медитативном трансе. Он не ждал, пока его наставник поведет его. В конце концов, он руководствовался исключительно Силой.

Следующие несколько минут прошли как в замедленной съемке. Оби-Ван не испытывал никакого страха, когда вышел из-за спины дроида-погрузчика и вновь вступил в бой с негодяями. Жизнь и смерть-все это одно и то же, внутри Силы; ему не от чего было прятаться, не от чего было отвлекаться. Вместо этого он мог видеть траекторию каждого бластерного выстрела до того, как тот был пущен. Его тело не нуждалось в помощи сознательного разума, чтобы наклонить световой меч и отразить каждый выстрел.

Куай-Гон всегда поощрял его входить в медитативный транс во время боя. Оби-Ван всегда считал это абсурдным, если не невозможным.

—

Рахара держал Грань так низко, что она едва касалась верхушек деревьев. Она почувствовала бы стук, наклонившийся в ту или иную сторону, на мгновение потеряв некоторую скорость, но ее корабль ничего не мог с этим поделать.

"Я не жалею, что нам раньше не приходилось использовать Грань в качестве настоящего бойца, - подумала она, - но теперь я рада, что он у нас есть.

К этому времени все атакующие корабли уже приземлились, так что беспокоиться было не о чем. Как только Рахара очистила периметр объекта, она смогла увидеть, что происходит на земле. С этой стороны главного здания два рыцаря-джедая сражались по меньшей мере с дюжиной бойцов, и, судя по всему, они держались стойко. Они двигались так плавно, их световые мечи сверкали так ярко,что она почти поверила, что они танцуют. Рахара почувствовала дрожь благоговения. Она всегда слышала о том, что джедаи используют свою Силу, но никогда не видела этого раньше.

Грань пролетела над ближайшим зданием, открывая еще один фрагмент комплекса и битвы. Он показал ей, зачем она пришла сюда.

Рядом с этим зданием-технологическим блоком-около дюжины рабочих Черки сгрудились под навесом, пытаясь защититься от бластерного огня. Нападавшие, которые, по мнению Рахары, должны были быть негодяями, стреляли не прямо в этих несчастных, а только в само здание. Но если здание взорвется, все порабощенные будут убиты так же верно, как если бы они были внутри.

Всего в метре от них была дверь. Рахара помнила старые протоколы, знала, что персонал Черки уже укрылся и запер все входы, потому что все, кто имел значение, были в безопасности. Рабы не имели значения.

Когда-нибудь она получит свой шанс в самой Черке. Сейчас она могла помочь только тем, кого Черка бросила.

Рахара вела Грань низко,почти над землей, пролетая между порабощенными людьми и черными стражами. Бластерный огонь бил по корпусу, но это было личное огнестрельное оружие, а не более мощные пушки, используемые кораблями; болты едва царапали поверхность и даже не замедляли ее. Как только она закончила, то снова устремилась назад, ближе к мерзавцам. Ее наградой было видеть, как они несутся назад, чтобы избежать физического удара.

Она развернулась, чтобы в третий раз осмотреть окрестности. К этому времени порабощенные рабочие бросились прочь от здания "Черки" и поспешили в шахту для хранения минералов—более чем достаточно крепкую, чтобы выдержать бластерный огонь. Может быть, ей стоит продолжать жужжать этим мерзавцам? Скорее всего, нет; тогда она будет помогать Черке, а не тем людям, которых Черка поработила. Рахара подняла Грань повыше, чтобы еще раз оглядеться. Ее внимание привлекли точки на далеком горизонте.

Обожди. Это приближающиеся корабли. Вслух Рахара пробормотала: "кто это, черт возьми?”

Зелено-белый свет взорвался вокруг нее, окружая Грань, которая опасно наклонилась в одну сторону. Она боролась за контроль, но корабль уже плохо реагировал. По-видимому, по крайней мере у одного из этих мерзавцев было оружие класса "земля-воздух", которое только что было использовано, чтобы убить ее. Рахара ничего не могла сделать, кроме как резко подтянуться, чтобы попытаться сломить силу надвигающегося удара.

—

“Не смотри сейчас, - крикнул Оби-Ван сквозь шум битвы, - но я думаю, что у нас подкрепление!”

Куай—Гон посмотрел на горизонт и увидел приближающиеся корабли-десантные корабли, мало чем отличающиеся от кораблей черных стражей, но каждый из них гордо демонстрировал королевские цвета зеленого и белого. Несмотря на протесты Раэля, охрана Фэнри пришла поддержать их.

Похоже, эти мерзавцы не планировали ничего подобного. Некоторые из них опустили оружие и огляделись в явном замешательстве. Но некоторые другие уже сломались и бежали к своим кораблям. Полное отступление казалось вполне вероятным.

Затем по лагерю разнесся грохот ломающегося металла. Куай-Гон обернулся и увидел небольшой корабль, истребитель с одним пилотом, поднимающий вверх столбы грязи, когда он затормозил на земле. Это, должно быть, боец с Милосердия, подумал он. Хотя Куай-Гон никогда раньше не видел этого истребителя, Пакс уже воспользовался возможностью похвастаться им.

Кто бы ни находился в кабине этого корабля, ему грозила серьезная опасность быть схваченным или погибнуть. Будь то Пакс или Рахара, они были здесь только потому, что Куай-Гон настоял на своем.

А это означало, что он должен был вытащить его живым, если только сможет.

Глава 30

Оби-Ван увидел, как его учитель бежит к поверженному истребителю, и инстинктивно понял, что он должен был держаться на своем месте, пока не отступят мерзавцы. Спасение пилота будет зависеть от Куай-Гона.

По крайней мере, так он думал, пока выветрившиеся дройдеки не начали скатываться с желобов в земле. Наконец-то защита Черки дала о себе знать. Несколько дройдеков направились к черным стражам, но двое из них целились прямо в Куай-Гона.

Волна удивления и страха, пронесшаяся по черным стражам, сказала Оби-Вану, что они собираются бежать. Это позволило ему полностью проигнорировать их и побежать к Куай-Гону.

Призыв Силы позволил ему прыгнуть дальше и выше, чем когда—либо прежде—по крайней мере, на пять метров-кувыркаясь в воздухе, чтобы приземлиться в оборонительной позиции, немного впереди своего хозяина. Куай-Гон закричал: "Что ты делаешь?”

Единственным ответом Оби-Вана было отклонение огня дроидека. Эти взрывы можно было блокировать своими световыми мечами, но дроидеки стреляли в пять раз быстрее любого человека, и остановить их было по меньшей мере в десять раз труднее.

Весь комплекс начал действовать одновременно с боевыми дроидами. Кто-то из Черки наверху, забившаяся в одно из зданий, должно быть, запоздало просигналила об эвакуации. Хотя Оби-Ван по-прежнему был сосредоточен на боевых дроидах, он мог видеть больше сцены вокруг них: блочные автоматические корабли, выходящие из бетонных шахт, двери, открывающиеся перед рабочими Черки, спешащими со всем своим имуществом, дроидами и оборудованием—

- и люди.

—

- Ой-ой.- Рахара щелкнула ремнем безопасности пилота в Грани, чтобы она могла собраться с силами. Ее корабль затормозил на краю канавы, резко накренившись набок. Подложив под себя одну руку, она могла приподняться, чтобы посмотреть, что происходит.

Кабина пилота была наполовину заляпана грязью. Сквозь размазанные пятна она мельком увидела дроидов, двигающихся по заданным траекториям к тягачам. Рахара сразу же узнала протокол эвакуации. Она прошла через несколько таких случаев, когда шахта грозила взорваться и повредить оборудование.

Ладно, Черка уходит. Рахара почувствовала облегчение, а затем вину за то, что чувствовала себя так, когда всего в нескольких метрах от ее корабля порабощенные люди грузились на тягачи. Но она достаточно хорошо знала процедуру эвакуации и понимала, что безоружная ничего не сможет сделать с кораблем, который нуждается в некотором ремонте, прежде чем снова сможет летать.

"Интересно, - подумала она, - есть ли среди них люди, которых я знаю?"

Слезы наполнили ее глаза, когда Рахара представляла себе некоторые из их лиц - сослуживцы, которые были добры к маленькому ребенку, проданному, вдали от свих родителей, утешали ее как могли -

Дроид-охранник подкатился к Грани, закрывая Рахаре обзор всего остального, кроме грязи. Через кабину пилотов она слышала его жестяной голос: "сканирование.”

Рахара застыла. Ей казалось, что тыльная сторона ее левой руки горела, как будто бирка, которую она вырезала давным-давно, сама по себе пыталась подать сигнал Черке. Она посмотрела на свои темно-синие перчатки и повторила про себя: "ты в безопасности. Ты в безопасности.

Дроид-охранник направил луч зеленого света в кабину пилота, на мгновение ослепив ее. Она все еще моргала, когда он оторвался от кабины, обнажив ее.

- Первоначальное сканирование не дало результатов” - сказал он, когда луч еще раз пронесся над Рахарой. Его длинные, многосуставчатые руки раскрылись со следующими словами: "подтверждено с помощью распознавания лиц. Собственность Черка.”

- Нет!- Рахара выбралась из кабины, не обращая внимания на боль в ушибленной при падении груди, и попыталась вырваться. Джедаи были где—то здесь-если бы она только могла добраться до них, они бы ей помогли—

Но зажим охранного дроида схватил ее, выбив дыхание из легких Рахары, когда он схватил ее в свою хватку. Ее ноги болтались в нескольких сантиметрах над землей, так что она никак не могла оттолкнуться. Миниатюрная клешня со щелчком вылетела из панели, чтобы сорвать левую перчатку. Игла вонзилась в тыльную сторону ее ладони, пронзив кожу, и она вскрикнула от боли.

Рахара была готова умереть в глубоком космосе. Попасть в тюрьму как похититель драгоценностей. Напасть на хаттов. Быть сбитым мерзавцами. Она приняла все опасности, которые таила в себе ее жизнь, кроме одной. Единственное, о чем она умоляла силу пощадить ее, было возвращение в рабство.

"Вот тебе и Сила", - тупо подумала она, когда дроид-охранник опустил ее в тягач вместе с остальными "вещами" Черки

.

—

Дворцовые десантные корабли приближались, пока рыцари-джедаи сражались с двумя дройдеками по периметру комплекса. Воздух наполнился озоном от бластеров-странный контрапункт органическим запахам хвойных деревьев и грязи. Землю окутывала дымка-дым, лужи, испаряющиеся от жара бластерных выстрелов, Рудная пыль, мешающая видимости, как будто они пробивались сквозь клубящийся туман, доходивший им до колен.

Куай-Гон ничуть не смутился. Все, что им с Оби-Ваном нужно было сделать, это потянуть время еще немного. Тогда на их стороне будет дополнительная огневая мощь, и победить дроидеков будет легко.

Но когда он увидел Оби-Вана в действии, сражающегося так же блестяще, как любой полный рыцарь-джедай, Куай-Гон решил, что дополнительная огневая мощь может и не понадобиться.

- Оби-Ван!” сказал он. - Триангуляция!”

Его ученик просиял, впервые полностью поняв Куай-Гона. Они придвинулись ближе друг к другу, почти вплотную друг к другу. Все еще яростно защищаясь своим световым мечом, Оби-Ван пробормотал себе под нос:”Скажи, когда.

Куай-Гон едва не промахнулся от удара молнии, которая сотрясла его световой меч в руках, но он тут же пришел в себя. Он наблюдал, как два дроида развернулись, каждый к джедаю, на которого он нацелился как на свою главную цель. “Сейчас.”

Вместе они прыгнули более чем на два метра вбок, точно в середину между дройдеками, а затем пригнулись к Земле.

Над их головами сверкнули бластерные разряды, выпущенные каждым дроидом-прямо друг в друга. Потрескивающее голубое электричество пробежало по их обшивке, когда каждая из них завибрировала, а затем рухнула.

Оби-Ван полуобернулся, чтобы улыбнуться ему. “Вот это уже больше похоже на правду.”

“Идем.- Куай-Гон не забыл, что Грань упала несколько минут назад. Тяжелый, клубящийся туман вокруг их ног с каждой секундой становился все более непроницаемым, и ему захотелось поискать, пока темнота не стала непроницаемой.

Воздушное пространство над зданием "Черки" превратилось в трехмерную пробку, достойную Корусканта. Корабли Черной гвардии пытались скрыться в одном направлении, преследуемые дворцовыми судами; грузовые перевозчики Черки взлетали в другом; и несколько оставшихся королевских кораблей начали спускаться через середину всего этого. Куай-Гон надеялся, что дворцовые войска получили детальное сканирование кораблей Черной гвардии. Тогда, возможно, их можно было бы проследить и разгадать тайну их происхождения.

Его ботинки тащились по грязи, пока они шли дальше вглубь комплекса, туда, где Куай-Гон видел, как опускается Грань. Ни Пакс, ни Рахара не показывались. Он ускорил шаг: пилот мог быть ранен.

“Все остальные дроиды направились к перевозчикам Черки,-сказал Оби-Ван. “Мы в безопасности.”

“По крайней мере, на данный момент. Куай-Гон искоса взглянул на своего ученика. У Оби-Вана было несколько крошечных пятнышек грязи на лице, смешанных с его веснушками, и он порвал капюшон своей мантии. Никогда еще Куай-Гон не видел его в таком приподнятом настроении. “Ты сражался великолепно.”

“Я знаю! О, я имею в виду, спасибо, Учитель.”

Куай-Гон усмехнулся. - Продолжай, Падаван. Требуй его. Ты заслужил это право.”

Оби-Ван опустил голову, стараясь быть скромным,хотя широкая улыбка на его лице говорила о другом. “Раньше, когда ты говорил о достижении состояния транса во время боя—я всегда думал, что это невозможно. Но сегодня я добрался до него. Я чувствовал присутствие Силы, как никогда раньше.”

- Поразмышляй об этом сегодня вечером,-сказал Куай-Гон. - Вспомни те чувства, которые руководили тобой. Чем больше ты достигнешь этого состояния во время битвы, тем легче будет тебе в будущем, пока оно не станет твоей второй натурой и ... О, нет.”

Сильный ветер развеял густой туман, обнажив участок голой земли, включая слегка поврежденный корабль, лежащий рядом с неглубокой канавой. Кабина пилота была распахнута настежь. Внутри никого не было.

Улыбка Оби-Вана погасла. “Что такое?”

- Боец с " Милосердия”,-сказал Куай-Гон. - Либо Пакс, либо Рахара пришли сюда, чтобы помочь, но ни одного из них нет на корабле.”

“Это значит, что они ранены или— - Оби-Ван полуобернулся и позвал: - Рахара? Ты меня слышишь? Это Оби-Ван Кеноби! Ты в безопасности, просто дайте нам знать, где ты находишься!”

Никто не ответил.

Сначала Куай-Гон хотел упрекнуть Оби-Вана за предположение, что Рахара пилотировала корабль, но потом его интуиция согласилась. Рахара Вик была тем, кто имел личную неприязнь к корпорации "Черка" и более глубокое сочувствие к людям, находящимся под ее контролем. Пакс никогда бы не влетел в самую гущу событий, и никто не смог бы остановить Рахару.

- Мастер Джинн, - произнес низкий голос капитана Дерена. Куай-Гон оглянулся и увидел приближающегося к ним капитана в летной форме, охранников по обе стороны от него. - Слава Богу, с вами все в порядке.”

- Капитан Дерен”-сказал Куай-Гон. - Скажи мне, тебе пришлось биться с Раэлем Аверроссом, чтобы попасть сюда? Или тебе удалось улизнуть?”

Тень улыбки мелькнула на лице Дерена, но тут же исчезла. - Принцесса Фэнри сама приказала мне явиться сюда, чтобы вы двое не путешествовали по такой опасной территории в одиночку. Когда мы поняли, что вы в опасности, защита вас стала нашим главным приоритетом.”

Так что Ее Светлость была способна бросить вызов своему регенту, когда ставки были достаточно высоки. Куай-Гон задался вопросом, было ли это признаком зрелой мудрости, свидетельством того, что Фэнри действительно становилась королевой, в которой нуждался Пиджал, или просто подростковым бунтом. В любом случае, прибытие дворцовых войск было случайным. — Мы работали с ... - Куай-Гон на мгновение замолчал, чтобы найти наиболее благоразумный способ обращения к Паксу и Рахаре. - независимыми пилотами, которые доставили нас сюда. Один из них бросился в бой, чтобы попытаться помочь нам. Сейчас мы ее ищем.”

Дерен кивнул: “Я поручу двум своим офицерам помочь вам.”

“Я был бы вам очень признателен. Но мы также очень нуждаемся в любом сканировании кораблей этих мерзавцев, которое у вас есть. Мы смогли определить, что они не спонсируются Черкой-очевидно.- Куай-Гон обвел рукой хаос вокруг, а затем остановился, увидев место для мусора, которое они с Оби-Ваном уже видели раньше. Какие-то дроиды выковыряли из него огромные борозды. Была только одна вещь, которую Черка выбрасывал, которую могли хотеть эти мерзавцы. “Весь этот рейд, возможно, был не более чем попыткой украсть кристаллы кохлена.”

- Кто знает, почему оппозиция вообще что-то делает?- Сказал Дерен с презрением в каждом слоге.

Куай-Гон нахмурился, готовый возразить, но тут из леса появилась еще одна фигура—Пакс Марифер, в нелепо огромном синем пальто. “Где же она?” сказал Пакс. - Рахара еще не вернулась, а это значит, что она приземлилась здесь, и так как я не мог пролететь сквозь эту свалку ... — он махнул рукой в сторону общего воздушного движения, хотя к этому времени оно уже почти прекратилось. — ... Мне пришлось идти сюда пешком, чтобы забрать ее.”

- Независимые пилоты” - тихо сказал Куай-Гон Дерену, прежде чем снова повернуться к Паксу. - Боюсь, что Грань была сбита во время боя. Рахары больше нет в кабине пилотов. Мы ее разыскиваем.”

Лицо Пакса побледнело, когда он поспешил к Грани—еще бледнее, чем обычно. “Здесь были дроиды-охранники? Сканирующее оборудование и люди?- Когда Куай-Гон кивнул, Пакс остановился как вкопанный, вцепившись руками в свои растрепанные волосы и бормоча: - она больше не была помечена. У нее были перчатки. Они ее не поймали. Они не могли этого сделать.”

Капитан Дерен снял шляпу, как это бывает, когда он приближается к близким того, кто пал в бою. - Простите меня—но ... вы говорите о бирке раба Черка?- Когда Пакс в тревоге повернулся к нему, капитан поспешно добавил: - Ни одно слово об этом никогда не будет сообщено представителю Черки. В этом я клянусь.”

“Тогда да, именно об этом я и говорю, - сказала Пакс.

“С сожалением сообщаю вам, что в последние годы Черка модернизировала большинство своих сканерных дроидов с помощью технологии распознавания лиц. У них есть голограммы всех разумных существ, которыми они когда-либо владели, начиная с прошлых поколений. Дерен печально покачал головой. “Если этот пропавший человек когда-то принадлежал Черке, то дроид службы безопасности, вероятно, опознал ее.”

Куай-Гон ожидал, что Пакс разразится яростью, набросится на одного из них или на обоих, или уйдет в лес, не сказав больше ни слова. Вместо этого он просто стоял в грязи, его глаза были пусты и полны страха. Пакс больше всего походил на потерявшегося ребенка. Он не двигался, пока не заметил что-то в грязи. Затем он опустился на колени и поднял голубую перчатку, которую почти нежно сложил обеими руками.

Это был личный момент, который Куай-Гон больше не должен был видеть. - Он повернулся к Дерену. “Вы все еще предполагаете, что эти мерзавцы связаны с оппозицией. Нет никаких доказательств этому, ни здесь, ни где-либо еще.”

“Я знаю, что люди, которые нападут на одно здание, нападут и на другое, - сказал Дерен. “Я знаю, что люди, которые прибегают к насилию, будут продолжать быть жестокими. Это говорит мне все, что мне нужно знать об оппозиции.” С этими словами он двинулся прочь.

Куай-Гон даже не потрудился окликнуть его. Не было никакого смысла что-то говорить кому-то, кто никогда не станет слушать.

 Глава 31

До коронации оставалось еще два дня, и Фэнри наконец начала нервничать.

“А как насчет этого?- сказал придворный ювелир, открывая еще одну старинную, простую деревянную шкатулку, чтобы показать украшенную драгоценными камнями корону-богато украшенную и показную до крайности, но не такую, как первая, которую она примерила. Фэнри взяла корону в руки и положила себе на голову.

“Ну вот и прекрасно, - сказала начальник сектора Черка Меритт Кол, сидевшая вместе с другими придворными дамами в качестве свидетеля этого события. “Вы так не думаете, министр Орт?”

Министр Орт выглядела такой же взволнованной, как обычно, то есть совсем не взволнованной. - Первая корона является традиционной для коронационных церемоний.”

- Эта коронация будет отличаться от других, - сказала Фэнри. Все остальные монархи Пиджали принимали на себя абсолютную власть, не имея в виду никакой Конституции. Отложив вторую корону в сторону, она сказала придворному ювелиру: "что-нибудь менее эффектное было бы лучше.”

“Хм. Ювелир нахмурился. - Обычно "эффектное" - это весь смысл короны, даже здесь. Позвольте мне просмотреть записи казначейства.”

Когда ювелир начал перебирать содержимое сокровищницы по датападу, кто-то постучал в дверь. К удивлению Фэнри, именно Раэль Аверросс сказал: "принцесса, нам нужно поговорить.”

“Это должно подождать” - крикнула она в ответ. “Я еще не закончила выбирать корону.”

“Нам нужно поговорить сейчас, - настаивал он. Он был в ярости. Она много раз слышала, как он сердится, но никогда-на нее. Это потрясло ее сильнее, чем она думала.

- Как вам не стыдно, лорд-регент! Министр Орт поспешила к двери, чтобы лучше крикнуть через нее Аверроэсу с другой стороны. “Нельзя, чтобы ее видели. Как ты смеешь так оскорблять ее скромность?”

Фэнри положила одну руку на свои волосы—которые, в отличие от всех остальных дней ее жизни до сих пор, свободно падали, вместо того чтобы быть завернутыми в головной платок. Только в зрелом возрасте Пиджалская женщина откладывала платки в сторону. На коронации Фэнри впервые покажет миру свои рыжие волосы.

“Ладно, ладно, как скажешь. Если нам придется говорить об этом вот так, мы это сделаем.- Аверросс сделал паузу, возможно, чтобы перевести дыхание; казалось, он бежал всю дорогу от дворца до сокровищницы. - Фэнри, о чем ты только думала? Посылать королевские войска на Луну?”

Краем глаза Фэнри заметила, как Меритт Кол напряглась, словно ее ударили. Очевидно, куратору было хорошо известно, что джедаям не нравится присутствие Черки на Пиджале. Ровным тоном Фэнри сказала только: "мастер Джинн нуждался в помощи.”

- Это мастер Джинн пытается испортить договор, гиперпространственный коридор, твою коронацию—все, над чем мы работали с тех пор, как я сюда попал!”

Фэнри вздохнула. - Мастер Джинн-джедай, посланный нам на помощь Советом Джедаев. Так что, пока он на Пиджале, он под нашей защитой. Наш долг - позаботиться о том, чтобы он оставался в безопасности. Мы должны выполнять свой долг, даже если он не выполняет свой.”

“Очень хорошо сказано, ваше Светлейшее Высочество. Министр Орт выпрямилась, как будто Аверроэс каким-то образом мог видеть его через дверь. “Мы закончили здесь, лорд-регент? Может ли принцесса вернуться к своей работе?”

“Да, как скажете.- Аверрос больше ничего не сказал.

Вероятно, он решил бы немного поработать над своим гневом во время долгой поездки. Фэнри стало интересно, что будет, когда они снова заговорят. Сейчас главное было то, что министр Орт была спокойна, Мерритт Коул снова расслабилась, и ее волосы не были слишком рано открыты.

Ювелир протянул ей самую маленькую шкатулку. - Попробуйте это, ваше Светлейшее Высочество.”

Открыв крышку, Фэнри увидела изящный обруч, украшенный крошечными драгоценными камнями, которые ловили свет и переливались десятком различных оттенков. Она положила его на голову и посмотрела на себя в зеркало—как королева, которой она скоро станет. “О, это прекрасно” - сказала она. “Вот оно, то самое.”

—

Куай-Гон вернулся из Пиджала вместе с капитаном Дереном на одном из королевских кораблей. Оби-Ван прилетит позже, после того как поможет Пакс Марифер починить кран; учитывая то, что случилось с Рахарой, они должны были оказать этому человеку всю возможную помощь. Обратный путь мог бы дать возможность узнать, разделяют ли все королевские войска мнение Дерена о черных гвардейцах и оппозиции. Вместо этого Куай-Гона угостили несколькими раундами маршевых песен, в разной степени веселых непристойностей. Он вернулся во дворец, так ничего и не узнав.

Судьба Рахары Вик глубоко тревожила его. Она пошла на риск, о котором он ее не просил, и столкнулась с полным пониманием связанных с этим опасностей. Он знал, что не несет прямой ответственности за ее судьбу. И все же она никогда бы не оказалась поблизости от объекта "Черка", если бы он не вооружил экипаж "Милосердия" до зубов, чтобы помочь ему в его миссии.

Куай-Гон остановился в коридоре, ведущем в его покои во дворце. Его дух пребывал в смятении. Ему нужно было успокоить его с помощью более глубокого уровня медитации. Для этого ему нужно было уединение.

Он пробирался по дворцу, пока не нашел менее часто используемую площадку, а в ней-лестницу в башню. Ступени были высечены в скале давным-давно, их края стали мягкими и округлыми от столетий ходьбы. Куай-Гону пришлось почти всю дорогу пригибаться. Конечно, казалось, что в эту часть дворца приходит очень мало людей; возможно, это даст ему час тишины и покоя.

Вместо этого, когда он добрался до верхней террасы и вышел на открытый воздух, то обнаружил там Раэля Аверроэса.

Руки Раэля были скрещены на груди, и он смотрел через дорогу, ведущую к дворцу, окруженному тяжелыми древними деревьями. Когда он оглянулся, то издал звук, который мог бы быть насмешкой или смехом. “Фигуры. Я пытаюсь уйти от всего этого, а ты все равно следуешь за мной.”

Куай-Гон чувствовал то же самое. Сказав это, они ничего не добьются.

Вместо этого он вышел на террасу, внимательно осматривая великолепие окружающей обстановки.“Тебе, должно быть, нравилось проводить восемь лет в таком прекрасном месте, как это.”

Раэль пожала плечами: “Мне всегда было наплевать на такие вещи.”

И это было правдой. “Вот почему ты смог справиться с этим заданием, когда многие другие джедаи не смогли бы этого сделать.”

- Джедаи живут в самом причудливом здании на самой причудливой планете галактики. Я думаю, что большинство из них прекрасно справились бы с Пиджалом.- Раэль уперся локтями в каменную стену, окружавшую вершину башни. - Совет послал меня сюда, потому что знал, как я отношусь к нему. Они знали, что я никогда не оправлюсь от этого, если только не поступлю правильно с каким—нибудь другим ребенком, но я сказал им, чтобы они не давали мне другого Падавана-ни тогда, ни когда-либо. Поэтому они послали меня сюда, чтобы я привел сюда Фэнри.”

Куай-Гон спросил: "Это помогло?”

“Немного. Но это ничего не исправит. И ничего уже не исправишь.- Отойдя от стены, Раэль встряхнулся и вышел из задумчивого состояния. “Что ты здесь делаешь?”

- В поисках уединения и тишины.”

“Мы довольно хорошо научились саботировать друг друга. По крайней мере, ты хорошо научился меня саботировать. Не знаю, будет ли у меня хоть какой-то шанс на расплату.”

“Ты хочешь расплаты?- Куай-Гон задавался вопросом, насколько далеко Раэль отклонилась от учения джедаев.

“Не знаю, что и сказать. Но я точно знаю, что у меня плохое настроение, и если я не могу медитировать, то мне придется с этим разобраться.- Раэль взял рукоять своего светового меча в руку. - Хочешь спаринг?”

Поскольку Куай-Гон, похоже,тоже не собирался медитировать ... ”Давай"

Они одновременно зажгли свои световые мечи-синий у Раэлz, зеленый у Куай-Гона. Два джедая кружили вокруг друг друга, оценивая обстановку. Они спаринговались друг с другом много раз, но не с тех пор, как Раэль был молодым человеком, а Куай-Гон-всего лишь мальчишкой. Прошлый опыт мог оказаться неприменимым.

Раэль замахнулась первым, пригибаясь; Куай-Гон парировал удар и последовал за ним, повернувшись так, что теперь он был ближе к стене.

“Так что в эти дни ты обязательно прикрываешь свою задницу, - сказал Раэль, переминаясь с ноги на ногу. - Раньше ты бросался в драку, как будто действительно хотел этого.”

- Дуку учил нас осторожности”-сказал Куай-Гон. “Хорошо. Он попытался это сделать.”

Это вызвало настоящий смех. - Сначала он научил нас доверять своим инстинктам. Так вот чем я занимаюсь.”

Он двинулся вперед с такой скоростью, что Куай-Гон едва успел поднять свой световой меч, чтобы блокировать удар. Электрический гул их оружия сменился треском статики, когда их клинки столкнулись. Один толчок назад - и Куай-Гон снова оттолкнул Раэля.

- Дуку также рассказал нам о древних мистиках.” Как много дал бы Куай-Гон, чтобы узнать мнение своего старого учителя об этой ситуации. “Но только после того, как ты познакомил меня с пророчествами.”

- Потому что они были чертовски более интересны, чем все остальное, что можно узнать из книг, - сказала Раэль. - И все же я никогда не воспринимал все это буквально.”

Куай-Гон поднял бровь. - Дуку верил в них когда-то, а потом поверил снова.”

С последним словом он пошел в атаку. Куай-Гон взмахнул своим клинком, резкими короткими движениями заставив Раэля отступить на несколько шагов, пока они не оказались вместе в центре террасы.

Но Раэль по-прежнему оставался неустрашимым. - Дуку ушел от джедаев. Ты должен признать, что это звучит так, будто он больше не полностью верит в учение джедаев.”

“У тебя еще есть вера?- Спросил Куай-Гон, делая шаг вперед. Их световые мечи не соприкасались, но были так близко, что между ними потрескивали искры. “Это все, что сейчас имеет значение.”

“Ну, скажем, так, - ответила Раэль. “Скажем так, я верю, что когда-нибудь в Силе будет совершенное равновесие, благодаря какому-нибудь избраннику.’ Куай-Гон, ты когда-нибудь задумывался, что бы это значило? Это означало бы, что темнота будет такой же сильной, как и свет. Так что это не имеет значения, что мы делаем, потому что в конце концов, Эй, это галстук! Не имеет значения, какую сторону мы выберем.”

Куай-Гон выпрямился и деактивировал свой клинок. Раэль отступила на шаг, опустив свой световой меч, но не убирая его.

“Это имеет значение”-тихо сказал Куай-Гон. - Важно, какую сторону мы выберем. Даже если никогда не будет больше света, чем темноты. Даже если в галактике не может быть больше радости, чем боли. Для каждого действия, которое мы предпринимаем, для каждого слова, которое мы произносим, для каждой жизни, к которой мы прикасаемся—это имеет значение. Я не поворачиваюсь к свету, потому что это означает, что когда-нибудь я "выиграю" какую-нибудь космическую игру. Я поворачиваюсь к нему, потому что это свет.”

Тогда Раэль выключил свой световой меч, но состязание еще не было полностью закончено. “Ты наделал ошибок, Куай-Гон. Ты прикоснулся к темноте.”

По-моему, да. Без сомнения, я сделаю это снова. Это не тот выбор, который мы делаем один раз и уходим от него. Это работа всей моей жизни.- Куай-Гон направился к двери. Странно, но, несмотря ни на что, он обрел еще большее чувство покоя. “Займись этой работой Снова, Раэль. Позволь себе руководствоваться Силой.”

“Я не твой Падаван” -возразил Раэль. Так что прибереги это.

Куай-Гон спас его. Он спустился вниз, размышляя о том, когда—или если-его старый друг снова будет руководствоваться своими принципами, а не своим позором.

—

Ранним вечером на Луне Пиджала небо приобрело ярко-розовый оттенок. Огромный и золотистый пиджал висел в небе, придавая этой сцене такую красоту, которой она не заслуживала.

Оби-Ван опустился на колени в грязь, которая раньше была поселением Черка, а потом полем битвы. Рядом с ним находился Грань, а в его кабине сидел Пакс Марифер, который хотел проверить ее ремонт.

“В порядке. Что ты видишь, когда я это делаю?- Спросил Пакс, услышав щелчок выключателя.

- Кривизна крыла увеличивает степень его дуги” - сказал Оби-Ван, протягивая руку к панели рядом с крылом.

“Великолепно, однако как насчет этого?

- Ой! Оби-Ван отдернул руку. Пососав на секунду обожженный палец, он ответил: "антигравитационные установки разогреваются-в буквальном смысле.”

“Хорошо. Тогда это хорошо. Вот и хорошо.- Пакс произнес эти слова рассеянно, как будто не совсем помнил, где находится. “Тогда, наверное, у меня нет причин оставаться здесь.”

Они дважды, трижды и в четвертый раз проверили мелкий ремонт, который требовался Грани. Оби-Ван сильно подозревал, что Пакс откладывает свой отъезд из-за иррациональной надежды, что Рахара Вик внезапно появится и объяснит, где она была. Но наступала ночь, и на этой луне бесновалась не одна вооруженная группа. Им обоим нужно было уходить.

- Пакс?- спросил он. “Если это поможет, ты можешь вернуться в "Милосердие" и поднять его наверх. Таким образом, я мог бы направить Грань в его трюм.”

“О. Да. Конечно. Очень логично.”

Медленно, словно его мышцы болели, Пакс выбрался из кабины пилота и побрел в лес. Сколько времени пройдет, прежде чем он сможет заставить себя взлететь? Какое-то время, подумал Оби-Ван. Поэтому он не стал сразу же лезть в эту Грань сам.

Его Комлинк зажужжал. Он взял его и сказал: "Кеноби слушает.”

- Падаван Кеноби.- Это был голос Мейса Винду. “Разве сейчас подходящее время для разговора?”

- "Совет Джедаев принял свое решение".

Глава 32

То, что не может сделать действие, может сделать дипломатия.

Или, если не получится, то деньги.

- Инспектор Кол,-сказал Куай-Гон, усаживаясь в своем роскошном кабинете. - Спасибо, что согласились встретиться со мной так быстро и в такой поздний час.”

“Я тоже надеялась поговорить с вами.- Меррит Кол сложила руки на столе вместе. Через огромное окно позади нее он мог видеть силуэт дворца в последних угасающих лучах заходящего солнца. - Кроме того, мы все проводим долгие часы, готовясь к коронации. Черка спонсирует многочисленные ярмарки и мероприятия в честь будущей королевы.”

- Начальник сектора помогает организовывать публичные мероприятия?-Мягко спросил Куай-Гон, принимая маленькую чашку чая от маленького дроида-слуги Лепа. “Это кажется ... ну, ниже вашего положения.”

Корпоративные типажи всегда защищали свой статус, и Мерритт Кол не была исключением. Она быстро все объяснила. “Я предпочитаю думать об этом как об инвестициях в будущее Черки, как здесь, на Пиджале, так и в отношении нового гиперпространственного коридора. Все, что мы можем сделать, чтобы обеспечить плавную передачу власти, в конечном счете, принесет такую же пользу нашей компании, как и Ее Светлости.”

Куай-Гон кивнул, как будто это был еще один приятный разговор за чаем. “Конечно, не похоже, чтобы здесь была какая-то церемония.”

Улыбка Кол стала жестче, но не исчезла. “Я уверена, что Республика найдет кого-нибудь, кто сыграет эту роль. Пожалуйста, знайте, мастер Джинн, что я не собираюсь бросать тень на ваши религиозные убеждения. Но сны, предсказывающие будущее-ну, это не то, как корпорация "Черка" принимает решения. Я надеялась поговорить с вами, чтобы узнать, может ли что-нибудь убедить вас...пересмотреть основания для ваших действий.”

Другими словами, она надеялась, что он возьмет взятку. Возможно, у Мерритта Кол было больше здравого смысла, чем предлагать ему деньги, но можно было использовать и другие приманки. Куай-Гон задался вопросом, кусался ли когда-нибудь кто-нибудь из джедаев.

Конечно, их не так уж много—ну один или два? Возможно, особенно потому, что Кол лучезарно улыбалась ему, и это наводило на мысль, что она настроена оптимистично.

“Мое решение окончательно. И я сомневаюсь, что Республика пошлет кого-то еще, чтобы подписать договор об управлении, не без существенных изменений.- Хотя Куай-Гон не был уверен, как быстро отреагирует Совет Джедаев, он знал, что Йода прислушался к его опасениям и принял их всерьез. Несмотря на все лекции Йоды о том, что джедаи не должны править, у него был забавный способ убедить канцлера Кая выслушать его; она должен была принять меры. На Пиджале больше никто не будет порабощен.

Но Куай-Гон пришел сюда не для того, чтобы вести переговоры.

“Давайте оставим политические вопросы в прошлом” - сказал он, ставя чашку на стол. - Вчера, на Луне Пиджала, человек, которого Черка ранее держала как "разумную собственность", был вновь взят под стражу—”

“Не раньше.’ ”

Куай-Гон нахмурился. “Прошу прощения?”

“Те, кто бежал, вместо того чтобы законно купить себе свободу или получить ее взамен, не являются "бывшими" Черки, - сказала Кол. - они все еще принадлежат Черке. В наших корпоративных уставах это очень подробно прописано, и, конечно же, любая планета, которая ведет с нами дела, должна согласиться действовать в соответствии с уставом. Это относится и к Пиджалу.”

Каждое слово этого было отвратительно для Куай-Гона, но он оставался спокойным. Он был здесь, чтобы выполнить одну задачу,и только одну. - Затем, как вы и предполагали, женщина, принадлежащая Черке, была снова взята под стражу после нескольких лет пребывания на свободе. Я хочу договориться или купить ее свободу.”

Кол моргнула. Что бы она ни ожидала услышать от него, это было не так. - Джедай хочет купить рабыню. Господи. Как это ново.”

“Чтобы освободить ее” - подчеркнул Куай-Гон.

Мерритт Кол поджала губы. “А вы не могли бы подумать о какой-нибудь другой цене, кроме денег? Скажем, ваше сотрудничество в церемонии подписания договора? Согласитесь представлять Республику?”

Автоматический ответ застыл у него в горле. Может ли он использовать это положение, чтобы выторговать значимые изменения-поправку к договору или даже запрет рабства на Пиджале? Может ли он не только вернуть Рахару Уик, но и принести пользу всей планете?

Скорее всего, нет. Сердце Куай-Гона упало, когда он понял, насколько маловероятно, что Совет Джедаев поддержит его в этом вопросе. Это было превышение его власти как представителя, и он это знал.

Кроме того, его зрение оставалось живым. Куай-Гон видел кровопролитие и хаос на церемонии подписания договора. Он знал-так же твердо, как если бы уже пережил это,—что не может допустить, чтобы церемония состоялась. Даже ради спасения собственной жизни.

“Это невозможно, - сказал он. - Однако я готов предложить значительную сумму денег—или, возможно, дать совет о том, как могут измениться некоторые политические ситуации, когда канцлер Кай покинет свой пост.”

Глаза Меритт Кол загорелись, и на мгновение Куай-Гон подумал, что это может быть так просто. Его мнение не было основано на какой-либо конфиденциальной информации; многие люди полагали, что джедаи должны иметь внутреннее знание о работе правительства, что было лишь частично правдой. Куай-Гон не имел ни малейшего представления о том, что другие кандидаты, такие как Элисса или Валорум, могут делать на этом посту. Впрочем, если это освободит Рахару Уик, он долго будет размышлять.

Затем выражение лица Кола стало жестче. - Боюсь, что я не могу этого сделать. Честно говоря, я не уверена, что мы могли бы заключить какую-то сделку. Когда раб убегает, важно показать остальным тщетность этого действия. Позволить такому человеку быть немедленно купленным и освобожденным—что ж, это может вызвать волнения. Поднимит ложные надежды. Я уверена, вы понимаете, что я имею в виду.”

“Вы имеете в виду,-сказал Куай-Гон, - что я ничего не могу сделать, чтобы изменить Ваше мнение.”

- Абсолютно ничего, - с широкой улыбкой ответила Кол.”

—

- Вик, Рахара.- Дроид-камера сфотографировал ее со всех сторон, когда она стояла, дрожа, в камере обработки. Тем временем протокольный дроид RQ суетился вокруг нее, излагая факты вслух. - Родиласт в Черке двадцать девять лет назад в Хоснийском главном заводском комплексе. Объявлена пропавшей без вести пятнадцать лет, два месяца и два дня назад. Восстановилась сегодня примерно в час—”

“Я не была рождена для Черки, - сказала Рахара. Ее голос был почти заглушен шипением паровых вентиляционных отверстий и постоянным лязгом дроидов и шагами заключенных по металлическим решетчатым полам. “Я родилась у родителей. Человеческих родителей. Вы не могли бы сказать мне, кто они такие?”

Иногда ей казалось, что она их помнит. В большинстве случаев она знала, что это не так.

RQ сделал паузу. - Запрошенные записи не имеют отношения к делу.”

“Знаешь, у меня есть друг, которого воспитали протокольные дроиды.- А Рахара может быть связана с этой штукой? Она действительно научилась время от времени связываться с Паксом. Может быть, она сумеет найти этому опыту хорошее применение. “По Трипио—не арки—но у всех протокольных дроидов должно быть много общего, верно?”

“У нас есть общий протокол, - сказал RQ.

- Правильно! Именно так. Ну, мой друг Пакс-он сказал, что протокольные дроиды обладают хорошо развитым моральным чувством. Даже лучше, чем большинство людей.- Ее голос дрожал, когда она произносила имя Пакса. В половине случаев он доводил ее до такого бешенства, что ей хотелось вышвырнуть его из ближайшего воздушного шлюза. Но другая половина Рахары с трудом сглотнула. Если бы она сейчас подумала о Паксе, то сломалась бы, а она уже была достаточно близка к этому. “Он ... он сказал, что если бы протокольные дроиды устанавливали правила, то в галактике было бы гораздо больше смысла.”

Модель RQ повернулась на талии, чтобы рассмотреть ее более внимательно. “Это факт.”

По большей части она просто тянула время. Рахара видела входную дверь в трех метрах от себя и знала, что ее пропустят через нее, закуют в наручники и запрут, а затем отправят работать сюда, ожидая перевода. Если бы она могла доверять своим воспоминаниям о других пленниках, то ее следующее задание не было бы таким уж приятным. Черка отправит ее на пряные рудники Кесселя или на жутко холодные строительные работы на Стигеон Прайм. Пощады ей не будет.

“Итак, как протокольный дроид, может быть, ты мне что-нибудь расскажешь.- Рахара смахнула с лица влажные от пара волосы. Колючий комбинезон Черки прилипал к ее коже, словно пытаясь задушить. “Зачем Черка держит людей, если дроиды могут работать лучше, дольше и дешевле? Почему? - А какой в этом смысл?”

RQ склонил голову. - Корпорация "Черка" порабощает разумных существ, потому что может это сделать.- Затем он посылает их сюда, чтобы закончить обработку.

—

Куай-Гон вышел из штаб-квартиры Черка и направился обратно во дворец. Парящие в воздухе дроиды-свечи освещали его путь, а также некоторые другие участки вокруг территории. Поначалу он почти не обращал на них внимания; дворец всегда был окружен светом, и он был поглощен идеей освобождения Рахары Вика. Если Мерритт Кол откажется продать ее или обменять, возможно, ему следует принять...менее легальный подход. Один или два отдельных истребителя могли бы проскользнуть сквозь защиту Левериджа, если бы им удалось отвлечься.

Но как он рассматривал возможные отвлекающие факторы (поставить брошенный корабль на самоуничтожение?), его внимание постепенно вернулось к настоящему. В быстро темнеющей ночи стало ясно, что вокруг дворца стало светлее, чем обычно. Значительно ярче. Сойдя с обсаженной деревьями дорожки на широкую лужайку, он увидел часовых и рабочих дроидов, усердно трудившихся вокруг павильона развлечений, широкого балкона над морем и особенно Небесной чаши.

Когда Куай-Гон вошел в двери дворца, его встретила такая же сцена. В глиняные кувшины, стоявшие на каждой плоской поверхности, были сложены яркие живые цветы. Два дроида работали вместе, чтобы натереть воском пол большого коридора—один катался, чтобы намазать воск, другой следовал за ним, чтобы отполировать. Один из поваров спешил на кухню, говоря в свой Комлинк: "нет, шестидесяти фруктовых витрин будет недостаточно! Нам нужно не меньше восьмидесяти...да, я знаю о срочном уведомлении, но ничего не поделаешь…”

“Джедай Джинн. Появилась министр Орт, поправляя свой коричневый плащ. “Хорошо. У тебя нет недостатка в мужестве, я готов признать это.”

Куай-Гон решил не поддаваться на эту разговорную приманку. “Куда это ты собралась?”

“Чтобы просмотреть схемы рассадки гостей. Не беспокойся. Я не держу на тебя зла. У вас будет вид с первого ряда.- Она слегка улыбнулась ему, прежде чем продолжить свой путь.

Коронация, подумал он. Договор. Они не могут идти вперед, не так ли?

Он поспешил в их каюту. Наверняка есть какое-то сообщение от Совета Джедаев по этому поводу. Неужели Раэль связалась с ними, чтобы попросить другого представителя? Неужели они были настолько слабовольны, чтобы сделать это? Или же была подготовлена новая редакция Конституции и договора, устанавливающая Все права человека?

- Оби-Ван?- Крикнул Куай-Гон, проходя через вход в их общую гостиную. “Ты здесь?”

- Да, Учитель.- Оби-Ван появился в дверях своей спальни. Он выглядел и казался одновременно подавленным. “Я здесь.”

“Что за чертовщина тут творится?- Куай-Гон сбросил с себя мантию.

“Они готовятся к церемонии подписания договора,-сказал Оби-Ван. - Коронация, Конституция—все это.”

“Как именно они намерены действовать дальше?- Более мрачные подозрения пришли ему в голову. “Неужели Черка убедила их, что Республика им совсем не нужна?”

Оби-Ван покачал головой. - Нет, Учитель. Ничего подобного.- Он с трудом сглотнул. - Совет Джедаев ... Совет назначил меня законным представителем Республики этой церемонии.”

Падаван, представляющий всю Республику? Даже такой сильный Падаван, как Оби-Ван? В этом не было никакого смысла. - Раэль связался с ними, и это был их ответ?”

“Я связался с ними. Оби-Ван выпрямился. “Вы с Мастером Авероссом зашли в тупик. Ни один из вас не пожелал обратиться к Совету за советом. Так что мне пришлось это сделать. Я никогда не думал, что они решат именно так, но именно это они и попросили меня сделать.”

Чувство покинутости-предательства-сомкнулось вокруг Куай-Гона, как кулак. Неужели это сделал Оби-Ван?

Ему потребовалось несколько мгновений молчания, чтобы придумать какие-то слова. “Ты готов подписать договор и ратифицировать конституцию, которая навсегда закрепит рабство и Корпорацию "Черка" на этой планете?”

- Нет, Господин. Оби-Ван покачал головой так быстро, что в менее тяжелых обстоятельствах это было бы смешно. - Сенатский комитет подготовил проект положения, в котором говорится, что по существу условия договора являются лишь временными—на самом деле это просто способ открыть гиперпространственный коридор и привести демократическую Ассамблею к власти. Затем Пиджал должен предложить Республике новую конституцию и новый договор в течение одного местного года. Конечно, Сенат решительно указал на те изменения, которые они ожидают увидеть.”

“Чего они не сделают,” сказал Куай-Гон. “Неужели они настолько наивны, что думают, будто Черка не подкупит каждого новоизбранного чиновника? Ведь так? Единственное преимущество передачи власти в руки монархии состоит в том, что вам нужно убедить только одного человека создать позитивные изменения. Теперь их будут сотни с обрывками власти, многие из которых уже будут финансово привязаны к Черке.”

Выражение лица Оби-Вана сменилось с пристыженного на упрямое. “Вы всегда утверждали, что верите в демократические институты. Вы же сами хвалили их всего несколько дней назад! Неужели здесь, на Пиджале, все так по-другому?”

- А может, и нет. Но, может быть, так оно и есть. Куай-Гон тяжело опустился на ближайший стул. Образы из его сна хлынули в его сознание, и он должен был представить себе Оби-Вана среди конфликта и кровопролития, борющегося за свою жизнь. “Ни одно из этих изменений в видении, которое я видел в будущем. Но ты, конечно, не веришь в это видение. Ты же не веришь в пророчества.”

“Я верю в Тебя, Учитель” - настаивал Оби-Ван, удрученный. “Больше, чем я думаю, вы понимаете. Но я также верю, что будущее всегда находится в движении.”

“Благодаря твоему вмешательству,-сказал Куай-Гон, - будущее Пиджала написано кровью.”

Он вышел, оставив своего ученика позади.

Глава 33 

- Бесполезно, - сказал Пакс Марифер.

Он сидел в грузовом отсеке "Милосердия", освещенном только светом блокирующего сканер-поля. Надлежащая процедура по завершении поездки предусматривала проведение инвентаризации всех проданных и приобретенных товаров. В этом путешествии прибыль шла исключительно от его сделки с Черкой, которая казалась еще более грязной, чем прежде. Кроме того, у него не было ничего, что можно было бы показать в этом путешествии, кроме пустого кресла пилота рядом с ним и груды кристаллов кохлена.

Кохлен. Вот и вся причина, по которой они приехали на Пиджал. Дурацкий кайбер был бы лучшим названием для него. Если бы он был в состоянии отличить их друг от друга, то "Милосердие" отправился бы к Гаморру, как и планировал. Вместо этого у него была посредственная добыча драгоценного камня, который был в лучшем случае полудрагоценным, куча оранжевых кристаллов, которые были совершенно бесполезны, и...отсутствие второго пилота / аналитика по минералам.

"Сохраняй спокойствие", - сказал он себе. Конечно, это ужасно неудобно, но кого-то еще можно нанять, и очень быстро. Всегда есть большое количество пилотов, ищущих работу.

Вот что сказали бы дроиды, которые его вырастили. Все это было правдой, и поэтому это был разумный, рациональный способ отреагировать на потерю второго пилота. Как он уже неоднократно заявлял, их отношения были строго деловыми, без каких-либо отнимающих много времени отклонений в сторону дружбы или сотрудничества.…

- Просто бизнес, - пробормотал Пакс.

Произнести это вслух не имело никакого значения. Независимо от того, сколько логических причин у него было для того, чтобы вести себя иначе, разум Пакса отказывался перестать думать о Рахаре.

Что же происходит с ней в этот момент? В детстве она работала на шахте и ненавидела это. Неужели корпорация "Черка" снова засунет ее под землю? Но были и худшие работы—худшие в галактике— - и Пакс достаточно хорошо знал Черку, чтобы полагать, что они могут быть карательными по отношению к беглецу. А может быть, ее продадут как "нарушительницу спокойствия".” В таком случае она может оказаться где угодно и делать что угодно.

Все это не имело никакого отношения ни к его положению, ни к его планам.

Пакс подумал, что, возможно, он упускает из виду некоторые элементы ситуации. Его мозг, возможно, пытается предупредить его о своей ошибочной логике.

Да, всегда были пилоты, ищущие работу. Но пилоты, которые были готовы выполнять незаконные задания, не всегда были теми пилотами, которым можно было доверять. Рахара был одним из таких исключений. Ее сочетание летного мастерства и минералогических знаний было невероятно необычным и очень ценным для него.

Самый редкий талант Рахары—она ему нравилась. Она понимала его так, как немногие другие даже пытались понять. Большинство разумных людей находили его раздражительным, а это означало, что средний срок службы всех пилотов, нанятых Паксом до Рахары, составлял примерно двадцать дней. У него не было никакого желания возвращаться к таким высоким уровням текучести кадров, но, похоже, он скучал по ней как по человеку и по теплу, которое она принесла в его жизнь, даже больше, чем он нуждался в ней как в пилоте.

В своей голове он просто слышал, как Би-3По говорит: "Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал.

Когда заброшенная станция наконец была взята на абордаж - больше пятнадцати лет прошло с тех пор, как Пакс застрял там ребенком, - дроиды, которые его вырастили, были довольны.

“Только подумайте,-сказал Джи-3По, - я наконец-то снова буду переводить! Это было так давно.”

- Мы будем скучать по тебе.- Б-3По наклонила свою голубую голову, чтобы в последний раз рассмотреть Пакса. “Но теперь все мы можем вернуться к нормальной работе, включая тебя. Как чудесно, что нас всех спасли!”

Дроиды зашаркали прочь, лязгая по коридору. Пакс остался там, сжимая свои немногочисленные пожитки в сумке, недоумевая, почему ему хочется плакать.

Теперь он снова чувствовал то же самое. Присутствие Рахары было во всем на Милосердии. Ее черный шарф все еще был обернут вокруг кресла второго пилота. Когда Пакс открыла буфет, он увидел, что там ее ждет чай Чандрилан. В грузовом отсеке все еще слабо пахло тем сложным цветочным ароматом, который Рахара купила на Корусканте и настояла носить, несмотря на его неоднократные возражения.

"Я думаю, - сказал себе Пакс, - что это называется горем".

Б-3По мысленно ответил: "Ну, тут уж ничего не поделаешь. Такова наша участь в жизни.

Милосердие против Левериджа-нет, это соревнование вряд ли закончится для него хорошо. Он также не ожидал, что рыцари-джедаи помогут ему нарушить хотя бы дюжину законов. Так что он был совершенно беспомощен. Но Пакс оставался парализованным, не в силах покинуть систему, пока есть хоть малейший шанс, что Рахара все еще находится в ней.

Зазвенел его коммуникатор. Сердце Пакса подпрыгнуло—совершенно без всякой рациональной причины,—а затем резко упало, когда он узнал частоту. Он схватил коммуникатор. - Извините, но мы больше не имеем дела с джедаями. Так что вы можете взять свой Комлинк и—”

“Я думаю, мы сможем вытащить Рахару, - сказал Куай-Гон Джинн. - То есть неофициально.”

Пакс вспомнил то, что, как ему показалось, он только что услышал. - Позвольте мне убедиться, что я вас понял. Неужели вы, так называемый страж мира и справедливости в галактике, предлагаете совершить незаконный набег?”

“Точно.”

Он и без того знал, что любой такой рейд будет опасен, даже с джедаями на его стороне; шансы будут против них. Он также знал, что разумнее всего было бы немедленно покинуть эту систему, отправиться на Гаморр, продать свой груз и начать все сначала с новым пилотом.

Но Пакс также знал—так же точно, как если бы он решил это давным—давно, - что даже если есть только один шанс из двух миллионов двадцати тысяч четырехсот семи вернуть Рахару, он не покинет эту систему без нее.

—

Все в Пиджале, казалось, называли этот день "Кануном Коронации".” К этому времени весь дворец был охвачен шумом деятельности и торжества.

Куай-Гон не будет иметь к этому никакого отношения.

Вместо этого он остался в дворцовом доке. Завтра этот район будет переполнен частными космическими кораблями и наземными спидерами, но сегодня его единственными спутниками были дроиды-часовые. Куай-Гон лежал на левитаторе, чтобы попасть под маленький корабль, который Фэнри предоставила в распоряжение его и Оби—Вана-тот самый, на котором они прилетели на рандеву с Паксом и Рахарой. Он хотел знать эту штуку изнутри и снаружи, прежде чем окончательно строить планы. Корабль был в отличном состоянии, но сам по себе он не слишком хорошо подавлял сигналы. Однако, с помощью Meryx поле, это может быть возможным для них, чтобы приблизиться к Левериджу, не будучи обнаруженным…

- Подождем до завтрашнего вечера.”

Куай-Гон выскользнул из-под корабля и увидел стоящего Оби-Вана. “...Прошу прощения?”

“Ты не должен пытаться спасти Рахару Вик до завтрашней ночи,-сказал Оби-Ван. Он не выглядел ни пристыженным, ни вызывающим, только спокойным. - Черка будет находиться в полной боевой готовности до окончания церемонии подписания договора. Однако после этого, похоже, каждый Черкесский вышестоящий будет присутствовать на одной из многочисленных вечеринок. В рамках празднования частные граждане выведут свои корабли на орбиту. Так легче остаться незамеченным, а когда вы доберетесь до Левериджа, он должен быть почти пуст.”

- Отличный план,-сказал Куай-Гон. “Мне очень жаль, что я сам об этом не подумал.”

Оби-Ван опустил голову. “У тебя на уме было совсем другое.”

Кошмарный сценарий, который, как знал Куай-Гон, должен был развернуться на церемонии, постоянно прокручивался в его голове. Он чувствовал тошноту каждый раз, когда думал об Оби-Ване во время всего этого. И все же он знал, что больше ничего не может сделать. Совет принял ужасное решение, и Оби-Ван всегда будет подчиняться Совету. “Да, так оно и есть.И как ты узнали, что я планирую спасение?”

“Потому что сегодня утром ты вытащили полные диаграммы и схемы Левериджа”,-сказал Оби—Ван И добавил, предвосхищая следующий вопрос: “я знаю это, потому что я запросил их сразу после того, как ты это сделал. Твое имя по-прежнему значится в списке последних пользователей терминала.”

Куай-Гон не смог сдержать улыбки. - Значит, я не единственный, кто планирует спасение.”

К этому времени Оби-Ван уже расслабился. - Другим преимуществом ожидания завтрашнего вечера является то, что после церемонии мой график полностью свободен.

Если он еще будет жив. Но Куай-Гон не мог больше думать об этом. Единственный способ, которым он мог помочь Оби-Вану, присутствовать на коронации. Его предвидение поможет ему, когда случится беда, и это может дать ему шанс спасти своего Падавана, Фэнри и других. Это была его единственная надежда.

“Тогда завтра вечером. Куай-Гон поднялся на ноги, вытирая грязные руки тряпкой. - Спасибо тебе, Оби-Ван. Ты очень добр. мне нужна была эта ясность.”

“Я рад, что ты— - Оби-Ван остановился. “Конечно, ты сердишься на меня. Но ты всегда ставил миссию на первое место.”

- Всегда,-подтвердил Куай-Гон.

Теперь, когда он и его ученик снова нашли общий язык, ему было легче смотреть в лицо завтрашнему дню. Если случится худшее, то, по крайней мере, они смогут еще раз поговорить друг с другом с уважением и добротой.

Возможно, решение Оби-Вана уже изменило ход событий, подумал Куай-Гон, слушая смех Оби-Вана. Может быть, этого будет достаточно, чтобы изменить будущее.

И все же он все еще ощущал тяжесть предчувствия-абсолютную уверенность в том, что надвигается смертельная беда—

Оби-Ван замолчал, и тогда Куай-Гон тоже услышал это: громадный шум снаружи дворца. Когда они повернулись друг к другу, Оби-Ван спросил:”«Что это?»

—

По мнению Раэля Аверроэса, все наконец-то пошло на лад.

Падаван Куай-Гона оказался более полезным, чем его учитель. Теперь Фэнри вся горела от волнения по поводу завтрашней церемонии, и если она совершила глупость, отправив Дерена на Луну—ну ладно, она была права. Это было еще одним доказательством того, что он проделал хорошую работу, обучая ее. Аверрос почувствовал, как в ней растет решимость. Фэнри была готова стать монархом, по крайней мере в Конституционном смысле, и меньше чем через день Аверосс наконец увидит корону на ее голове.

- Ты готова к вечеринке, Орт?- крикнул он, проходя по периметру Небесной Чаши, изгибающейся в один гигантский круг. - Собираешься спасти меня от первого танца?”

Министр Орт стояла на центральном помосте, проверяя освещение или что-то в этом роде. Он ожидал, что она огрызнется в ответ. - Я обещала свой танец другим, лорд-регент. В следующий раз тебе придется спросить об этом раньше. Однако я позволю тебе принести мне выпить. С видом человека, сделавшего большую уступку, она вернулась к своей работе.

Аверросу удалось сдержать смех. Так что очевидно Орт не всегда была такой же кислой с другими как с ним—

“Что происходит? Что это за звук?- Сказала Орт, поправляя пенсне, как будто это могло помочь ей услышать.

Сначала Аверросс подумал, что это всего лишь очередной рев толпы, собравшейся снаружи с тех пор, как наконец объявили час церемонии. Но шум продолжал нарастать. Продолжал подходить ближе. Звучал совсем не радостно.

Его рука легла на рукоять светового меча. “Какого черта?- прорычал он, направляясь к двери, которая вела не обратно во дворец, а наружу.

Королевские земли оставались зелеными и мирными. Что бы там ни происходило, оно происходило за кованой оградой, окружавшей дворец. Аверрос побежал через двор к главным воротам, где уже начали собираться капитан Дерен и его охранники.

- Дерен!- закричал он. “Ты хоть представляешь, из-за чего весь этот шум?”

“Мы получили сообщение— - начал было Дерен, но крики стали еще громче. - Он ткнул сканером в сторону Аверроса. Над ним висела зернистая голограмма Халин Азукки. Хотя он не мог слышать того, что она говорила из-за шума, ее слова звучали под ее лицом: КОГДА МЫ ПРИБЛИЖАЕМСЯ К СМЕНЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА, НЕОБХОДИМО, ЧТОБЫ ВСЕ ГОЛОСА БЫЛИ УСЛЫШАНЫ; ЧТОБЫ ВСЕ ГОЛОСА БЫЛИ УСЛЫШАНЫ, НАМ НУЖНО ЗНАТЬ ПРАВДУ; ПРАВДУ ОБ ОППОЗИЦИИ НЕЛЬЗЯ УЗНАТЬ, ЕСЛИ ДВОРЕЦ ОТКАЖЕТСЯ СЛУШАТЬ. Я ЗНАЮ ТОЛЬКО ОДИН СПОСОБ ЗАСТАВИТЬ ИХ СЛУШАТЬ.

Шум толпы стал оглушительным. Аверросс оторвал взгляд от голограммы и увидел, как люди расступаются в волне, открывая взору саму Халин Азукку, восседающую на богато украшенной передвижной сцене, парящей в нескольких сантиметрах над землей. На ней было экстравагантное зеленое одеяние, словно ее пригласили на коронационный бал, но руки она держала высоко над головой.

Под ее голограммой появились слова: "Я СДАЮСЬ".

Глава 34

Когда Куай-Гон и Оби-Ван получили вызов в королевские покои, Куай—Гон решил сделать длинный обход-что означало срезать путь через Дворцовый двор. Это позволит им взглянуть на толпу, собравшуюся снаружи, и самим оценить ее настроение.

Крики и вопли толпы достигли оглушительной высоты. Оби-Ван поморщился, но Куай-Гон не отрывал взгляда от граждан Пиджали, внимательно изучая их лица. Некоторые выказывали гнев, но другие выглядели обеспокоенными или даже полными надежды. Через силу он мог чувствовать кружащиеся вихри множества различных эмоций. Ни одно настроение или мысль не доминировали в толпе.

Как только они вернулись во дворец, как только в его ушах перестал звенеть звон, Куай-Гон сказал: “Очевидно, люди этой планеты больше верили в оппозицию, чем ее руководству.”

- Согласен, Учитель. По крайней мере, некоторые из них, и сегодняшние действия Азукки могут убедить остальных.”

“Но смогут ли они убедить Раэля Аверросса?- Этот человек всего один день оставался лордом-регентом Пиджала. Было ли это лучшее время для Халин, чтобы отдаться на его милость, или худшее?

Они вошли в помещение, куда их никогда раньше не приглашали: личный кабинет лорда—регента-захламленное место, такое же затхлое и запущенное, как и все остальное, чем окружал себя Раэль. Различные информационные блоки, голопроекторы и сканеры были сложены так высоко, что заслоняли половину света от пыльных окон; Куай-Гон рассеянно размышлял о том, было ли когда-либо вывезено что-нибудь, что вошло в этот кабинет.

Но все его внимание было приковано к Халин, которая сидел в кресле напротив широкого стола регента. Она сидела прямо и щеголяла в своем зеленом театральном одеянии. Раэль тем временем расхаживал по другой стороне стола, как зверь в клетке. По иронии судьбы, революционерка казалась более царственным, чем регент.

“Я не знаю, какой трюк ты пытаешься здесь провернуть” - сказал Раэль, все еще расхаживая по комнате. - Появляешься здесь и рассказываешь свои истории—”

“Это вовсе не сказка.- Она оглянулась на Куай-Гона и Оби-Вана; казалось, она была рада их присутствию, но обратила свои слова только к лорду-регенту. - "Это правда. Подлинная истина, если вы последуете этим указаниям ».

Она кивнула в сторону инфопланшета в руках капитана Дерена, который, очевидно, был конфискован у нее, когда она сдалась полиции. Дерен сверкнул глазами. - Это нам ничего не говорит, - говорит он. - Он заперт.”

Халин глубоко вздохнул. - Мастер Джинн может открыть его. Только Мастер Джинн.”

“Что вы имеете в виду? Куай-Гон протянул руку, чтобы взять датапад; Дерен, нахмурившись, передал его ему. “И какую же истину я должен здесь найти?”

“Когда ты был с нами в пещере, мы сняли отпечаток твоего большого пальца с того предмета, к которому ты прикасался. Извините, если это вторжение, но я уже знала, что до этого может дойти.- Она уставилась на свои руки, сложенные на коленях, скованные наручниками, которые издевались над ее якобы благородным приемом в офисе. - Регент никогда раньше не обращался с нами по-честному, а куда идет регент, туда идет и дворцовая стража—”

“Обошелся с тобой "честно" ” - практически прорычала Раэль. “А что такое "честно" для кучки террористов?”

Халин не обратила на это внимания. “После того, как мы встретились с вами, мастер Джинн, мы увидели, что вы были беспристрастны и стремились выяснить все обстоятельства дела. Поэтому мы хотели, чтобы эта информация прошла через вас и только через вас.”

- Снимать отпечатки пальцев-это слишком агрессивно—но я понимаю ваши доводы.- Куай-Гон нажал большим пальцем на идентискан. Через мгновение датапад зажужжал, а затем вывел на экран свои данные.

Оби-Ван, который смотрел через плечо Куай-Гона, читал быстрее. “Вы думаете, что нашли базу негодяев здесь, на Пиджале?”

- Раэль усмехнулся. “Это полная чушь. Все эти вооруженные нападения были совершены с Луны, которая не случайно является тем местом, где базируется ее Оппозиция.”

- Все вооруженные нападения произошли на Луне.- Признание стоило Халин-Куай-Гон мог это видеть—но она была больше полна надежд, чем страха. - Значит, мы никогда по-настоящему не обыскивали планету раньше. Однако после последней атаки на Черку один из моих людей наконец смог зафиксировать сигнал "черного стража" и проследить за ним до поверхности планеты. Она раньше работала в головидах, так что у нее это хорошо получается. Мы тоже были удивлены—”

“Черт возьми, так оно и было.- Раэль все еще расхаживала по комнате. Любой, кто не знал его так хорошо, подумал Куай-Гон, не смог бы заметить эти первые проблески сомнения.

Халин закрыла глаза, словно прося о терпении. “То, что мы обнаружили, - это хорошо вооруженная установка. Поскольку мы-театральная труппа” - Халин проигнорировал рычание Раэля, - очевидно, у нас нет ни навыков, ни огневой мощи, чтобы проверить это самостоятельно. Вместо этого я принесла его вам. Все, о чем я прошу, - это чтобы вы тщательно исследовали эту базу на своих собственных условиях.”

“Мы сделаем это,-сказал Куай-Гон. “С помощью или без помощи королевских чиновников. Хотя я бы предпочел, чтобы ты был с нами, Раэль.”

Дерен переводил взгляд с одного мужчины на другого. - Лорд-Регент? Ваши приказы?”

Наконец Раэль перестала расхаживать по комнате. - Он глубоко вздохнул. - Нам нечего терять. Идем отсюда.”

—

Их корабль несся вдоль береговой линии, с одной стороны был песок, а с другой-море.

"На границе", - подумал Аверрос. Носишься по струнке. Как и всегда.

За те восемь лет, что он был лордом-регентом в Пиджале, ему стало казаться, что он впервые в жизни нашел себе место. Это было место, которое понимало, как грубый внешний вид может скрыть достойный интерьер. Место, где его необузданные чувства по поводу смерти Ним могли бы послужить достойной цели. Это его место. Аверросс доверял самому себе на Пиджале, и он никогда не думал, что будет доверять себе снова, после адвентистского мятежа.

Но если он ошибся насчет Оппозиции—если он подверг опасности королевскую гвардию, то подверг опасности и Фэнри—

“Приближаемся, - сказал Куай-Гон. Он стоял рядом с Аверросом в шлюпке, и оба они держались за якорные ремни, когда ветер дул с открытых бортов. Сканер, который Куай-Гон держал в другой руке, быстро мигал, бело-красно-белый, сигнализируя.

“В порядке. Дерен, веди нас внутрь” - крикнул Аверросс.

Капитан Дерен ответил только тем, что посадил корабль.

В нескольких сотнях метров от океана стали появляться вырытые траншеи. Каменная кладка. Затем-знакомая восьмиугольная фигура.

- Небесная Сторожевая башня, - пробормотал Аверросс. Он не осознавал, что говорит вслух, пока Куай-Гон и Оби-Ван не повернулись к нему с любопытством. “Это древний форт, построенный для наблюдения за Кораблем душ еще в те времена, когда космические полеты были намного опаснее. Большинство из них теперь превратилось в руины. Похоже, что и эта тоже ... пока кто-то не решил ее отремонтировать.”

Наземный корабль.  Зенитное оружие. Лазерные пушки. Лучшие дроиды. Это была серьезная военная установка. Аверросс знал, что этого ничего не было у Оппозиции.

Но никаких признаков жизни. Ни один военизированный отряд не открыл ответный огонь, ни одна охрана не спешила эвакуировать лидеров. Это место было одновременно вооружено до смерти и совершенно пустынно.

-Лорд-Регент!- Крикнул Дерен. - Генераторы невидимых щитов!”

Корабль накренился вправо так резко, что даже джедаи с трудом удержались на ногах. Хотя другие корабли сделали то же самое, дроид-искатель взял кривую под слишком большим углом и перелетел через невидимый барьер к сторожевой башне—

—Который быстро стал видимым, как в огненно-оранжевой стене энергии, в тот момент, когда дроид ударился в него, а затем взорвался.

Сажа взвилась в воздух, когда оболочка дроида пошла по спирали, а затем рухнула на каменную стену. Аверроэс выругался. “Ловушка. Проклятая Оппозиция завела нас в ловушку!”

- Кто-то это сделал, - сказал Куай-Гон. “Но только не Оппозиция. Смотри. Не кажется ли тебе, что это по средствам небольшой политической группы на вашей Луне?”

Куай—Гон указал на вещи, которые Аверросс отметил для себя-дорогие дроидеки, сложное вооружение. Это был не тот хлам, который бывшие исполнители имели под рукой.

Но Дерена это не убедило. “Мы понятия не имеем, кто еще может финансировать этих мерзавцев. У многих сил в галактике были бы веские причины вмешаться в гиперпространственный коридор. Силы, которые без всяких угрызений совести будут переправлять деньги и оружие террористам.”

Было бы так легко согласиться с Дереном. Но Аверросс не мог этого сделать: истина наконец-то стала ему ясна, и он не стал бы отрицать ее.

“Итак, эта ловушка, - сказал Аверросс, - как вы думаете, была устроена для нас или для Оппозиции?”

По сути, он признавал, что был неправ. Некоторые люди не смогли бы устоять перед искушением втереть ему это. Куай-Гон оказался лучше “Я в этом не уверен. Можем ли мы уничтожить стелс-генераторы и провести расследование?”

- Сделаем это.- Аверросс не знал, что еще можно придумать, но он был готов взорвать что-нибудь еще.

—

Хотя капитан Дерен опасался новых ловушек и решительно возражал против высадки, несколько целенаправленных сканирований убедили Куай-Гона, что вход в сторожевую башню безопасен; никакие дальнейшие зонды не вызвали дополнительных защитных мер. Когда их корабль коснулся земли, Аверрос немедленно спрыгнул с него и направился к тому, что выглядело как центральное сооружение, по крайней мере в древности. По мере того как все остальные начали осматривать это место, начал накрапывать легкий дождь.

- Сканирование или нет, но мы должны действовать с большой осторожностью” - приказал капитан Дерен, когда его войска начали расходиться веером. - Другими словами, если вы сомневаетесь, взорвите его.”

А если это полезная улика? Куай-Гон оставил этот вопрос при себе. Они уже почерпнули самое ценное, что могло предложить это место—подтверждение того, что за нападениями негодяев стояла не оппозиция—а Дерен защищал своих людей.

“Здесь слишком много всего нужно исследовать” - сказал Оби-Ван, указывая на различные здания и оборудование вокруг них. “С чего начнем?”

Куай-Гон задумался. “Мы ищем устройства связи. Прошлые сообщения, каналы связи. Похоже, что негодяи покинули это место в спешке, иначе они никогда бы не оставили так много позади. Если они не смогли стереть все журналы связи, они могут привести нас к тому, кто стоит за этим.”

К несчастью, похоже, что негодяи осознали эту опасность. Все главные здания, все большие корабли были полностью стерты из журналов связи. Когда Оби-Вану удалось вытащить некоторые записи из деактивированного астромеха, они были полны надежд—но оказалось, что они содержат очень мало информации.

“Здесь нет ничего, что ведет к Пиджалу или его Луне”-сказал Оби-Ван, опустив плечи. “Только сообщения в другие системы и из них, да и то очень немногие.”

Куай-Гон просмотрел датапад, подключенный к астромеху. Кореллия-вероятно, простая покупка кораблей или вооружения. Сципион-поскольку там базировался межгалактический банковский Клан, это означало отмывание денег. Корпорация "Черка" передавала через Сципиона большую часть своих денег, но так же поступали и все другие крупные компании в галактике, а также несколько монархий, так что эта связь ничего не доказывала. А также—

- Тет?” сказал он. “С чего бы этим мерзавцам связываться с кем-то на Тете?”

Удивление Оби-Вана было таким же, как и у самого Куай-Гона. - Эти мерзавцы не могли работать на хаттов. А они могли бы?”

На мгновение все это показалось ему слишком правдоподобным. Хатты, без сомнения, с удовольствием проскользнули бы к власти на планете, которая станет якорным узлом главного гиперпространственного коридора. - Есть записи только о двух сообщениях между Пиджалом и Тетом,-сказал Куай-Гон. “Если бы за этим стояли Хатты, их было бы гораздо больше, и данные не хранились бы в дроиде с низким уровнем защиты.”

“Это имеет смысл” - согласился Оби-Ван, хотя и нахмурился. - И все же, если эти негодяи вообще связывались с хаттами, это не может быть хорошо.”

Хотя чутье Куай-Гона подсказывало ему, что Хатты не ведут к тем ответам, которые они ищут, ему было так же любопытно, как и его ученику, что это значит. Несколько щелчков его пальца снова связали дроида с Тетом. - Давай позвоним и узнаем.”

Для установления прямого соединения потребовалось несколько минут. Куай-Гон устроился на Земле внутри голоранжа дроида, чтобы посмотреть на того, кто ответит ему лицом к лицу. К его неудовольствию—но не совсем удивлению—фигура, которая обрела очертания, показалась ему знакомой.

“Джедай Джинн?” Тюрибл был удивлен, но не выказал ни малейшего признака своего удивления. “Я надеялся, что когда-нибудь мы снова поговорим.”

“Без сомнения, вы не ожидали, что это произойдет сегодня,-сказал Куай-Гон, - или на этом канале. Может быть, вы скажете мне, почему вы поддерживаете связь с террористической организацией на планете Пиджал?

Теперь Тюрибл действительно выглядел удивленным: этот человек, должно быть, был опытным актером. - Террористическая организация? Конечно же, нет. Мой работодатель никогда не стал бы потворствовать подобным действиям. Мы планировали вести дела с законным правительством Пиджала...или, я должен признать, только с теми, кто претендовал на то, чтобы представлять правительство Пиджала. В мире так много нечестных людей.”

Так оно и было. Куай-Гон был близок к тому, чтобы сказать это, прежде чем ему пришло в голову—что, если человек, который говорил с Тюриблом, был частью правительства?

Кто-то близкий к принцессе. Кто-то, кто имел доступ к самым сокровенным уголкам дворца. Кто—то, кто мог бы пробить защиту безопасности, потому что он уже знал, что это такое-или был тем человеком, который поставил их на место с самого начала.

Кто-то вроде Капитана Дерена.

Куай-Гон посмотрел туда, где Дерен работал вместе со своими товарищами-солдатами. Как капитан королевской гвардии, он вполне мог бы представить себя правительственным чиновником. Он неоднократно пытался убедить их не садиться на сторожевую башню и не обыскивать ее. Преданность этого человека своему долгу казалась такой абсолютной—Куай-Гон даже почувствовал это через Силу—но может ли все это быть уловкой?

Он ничем не выдал своих подозрений Тюриблу. “Могу я спросить, какого рода бизнесом вы собирались заняться? Что они хотели у вас купить?”

Тюрибл улыбнулся, и выражение его лица стало короткой тенью на колеблющейся голограмме. - Абсолютно ничего. Мы были его клиентами.”

“Тогда что же вы хотели у них купить?- Спросил Оби-Ван.

“До нас дошли слухи—через некоторых пилотов грузовых кораблей с Кореллии, которые останутся безымянными,-что военные Пиджала разработали своего рода щит, непроницаемый для световых мечей,—сказал Тюрибл. - Поразительно, с научной точки зрения.”

До Куай-Гона начали доходить все возможные последствия этого поступка. - Теоретически, контрабандисты пряностями и гангстеры могли бы использовать такой щит, чтобы защитить себя от любого вмешательства джедаев.”

“Чтобы победить джедая, нужно нечто большее, чем просто блокировать световой меч, - сказал Тюрибл. “Но блокировка светового меча помогает, не так ли? В теории.”

Хватит об этом, решил Куай-Гон. - Боюсь, что сейчас этот вопрос носит чисто теоретический характер, поскольку у Пиджала нет таких щитов.”

- Такая нечестность поистине шокирует. Если кто-нибудь из Пиджала свяжется с нами в будущем, заявив, что представляет правительство, мы обязательно тщательно проверим их.” Тюрибл наполовину поклонился. - Ванбо ожидает делегацию из Гареля. Надеюсь, вы меня извините.”

Как только голограмма Тюрибля погасла, Оби-Ван сказал: "Неужели эти мерзавцы продавали эти щиты по всей галактике?”

Куай-Гон отрицательно покачал головой. “Еще не нет. Но они, возможно, вели переговоры с Тюриблом как своего рода испытание. Учитывая, сколько денег они могли бы получить, какой интерес может быть к устройству анти-джедайского щита.”

“Мы же не беззащитны без световых мечей.”

“Нет. Но если Джедай не знал, что его противник был защищен-если он был убаюкан верой в то, что ее световой меч обеспечивает защиту, когда это не так—это могло оказаться смертельным.- Куай-Гон гадал, не собирается ли Пакс Марифер получить гораздо лучшие цены за кристаллы кохлена.

- Учитель” - Оби-Ван сделал паузу, явно сомневаясь в себе. “Когда Тюрибл сказал Это о "законном правительстве", я удивился—я не хочу быть несправедливым—”

- Я тоже его поймал, Падаван. У капитана Дерена была бы возможность предупредить стражников сторожевой башни о нашем рейде, который мог бы привести к тому, что они в спешке покинут это место. Он пытался держать нас подальше отсюда и поощрял взрывы устройств, которые могли бы хранить записи.”

Оби-Ван добавил “ " эти мерзавцы преследовали Черку, оппозицию, нас—но никогда королевскую гвардию.”

- Еще одно замечательное замечание. Поднявшись на ноги, Куай-Гон окинул взглядом окрестности сторожевой башни. Дерен усердно трудился, принимая во внимание то немногое оружие, что осталось позади; было много причин, по которым он мог бы захотеть это сделать.

- Но ... учитель, он кажется таким преданным принцессе” - сказал Оби-Ван.

“Что вполне возможно. У нас нет никаких доказательств. Только подозрения. Это значит, что нам придется очень внимательно следить за Дереном.- Куай-Гон повернулся к своему ученику. “Я видел Дерена в своем видении. Конечно, он играет определенную роль в коронации Фэнри в качестве капитана ее гвардии, но вполне возможно, что его появление имеет большее значение.”

Оби-Ван не стал спорить по поводу видения, что было удивительно. - Полагаю, мы можем только внимательно следить за ним.”

“В данный момент-да. Это все, что мы можем сделать.”

Капитан Дерен будет стоять рядом с Оби-Ваном во время церемонии. Если видение Куай-Гона сбудется—а он знал, что так оно и будет,—его Падаван окажется в самом центре опасности.

Хотя Куай-Гон вновь обрел веру в пророчества, он лучше, чем когда-либо прежде, понимал, как эта вера может привести к тьме. Желание знать будущее возникло из желания управлять будущим. Желание управлять будущим проистекало из страха-страха перед бездонной болью и потерей, которые может таить в себе будущее.

Стремление к власти можно было преодолеть, но никогда-никогда-страх потерять то, что было важнее всего.

Трудно было говорить о чем—то столь опасном, столь интимном-но другого раза могло и не быть. “Я злюсь на тебя с тех пор, как ты связался с Советом.”

Оби-Ван выглядел настороженным, как и следовало ожидать. “Это...неудивительно.”

“Но по дороге сюда я поняла, что все эти годы убеждал тебя быть более независимым. Довериться своим инстинктам и действовать по собственной инициативе. Вот это ты и сделал. Мы не сошлись во мнениях относительно деталей, но я не могу винить тебя в принципе.”

Они оба ненадолго замолчали, когда мимо проехал один из дроидов-охранников; возможно, он и не был запрограммирован следить за их разговором, но пока Дерен оставался под подозрением, они должны были быть осторожны. Как только он продвинулся дальше, Оби-Ван сказал: “Ты знаешь, у меня никогда не было проблем с этим в детстве. Быть независимым, я имею в виду. Я нарушал правила направо и налево. Они даже называли меня бунтарем. Вероятно, мастера были удивлены, что кто-то согласился взять меня в ученики.”

На самом деле, Куай-Гон был предупрежден именно об этом. Он уже давно полагал, что забота хозяев яслей была чрезмерной. Но теперь, наконец, он понял, что произошло. - Он начал смеяться.

Оби-Ван пристально посмотрел на него. - Учитель?”

“Разве ты не видишь, Оби-Ван? Они знали, что ты взбунтуешься против любого мастера, с которым будешь работать. Поэтому они позаботились о том, чтобы ты оказался с джедаем, который почти никогда не следовал правилам. Единственный способ для тебя взбунтоваться - это стать совершенным джедаем.”

- Вряд ли идеально,” сказал Оби-Ван, но теперь он тоже смеялся. “Они действительно это сделали, не так ли?”

Куай-Гон покачал головой. - Никогда не стоит недооценивать Йоду.”

Он знал, что в каком—то смысле они с учеником все еще очень далеки друг от друга-по разные стороны глубокой философской пропасти. С совершенно иным пониманием Силы.

Но в других отношениях эта связь сохранялась. Куай-Гон должен был найти в этом какое-то утешение.

Прежде 

«Расслабься, малыш». Голограмма Раэля мерцала в центре комнаты для медитации Куай-Гона. «Звучит так, будто Дуку потерял самообладание, сделал что-то, чего не должен был делать, но на самом деле, когда дело доходит до этого, иногда приходится выполнять работу, понимаешь?»

«Мне это не подходит», - настаивал Куай-Гон. Он прижал колени к груди. «Это было хуже, чем гнев. Он чувствовал - как будто Мастер Дуку был близок к тьме ».

“Он был напуган, потому что беспокоился о тебе.- Раэль пожала плечами. “Это еще одна вещь, в которой Совет сильно ошибается. Они все время говорят: "о, джедаям нельзя любить, и именно поэтому мы никогда не должны трахаться—”

- Раэль!- Куай-Гон чувствовал, что кто-то может войти в любую секунду. Он очень надеялся, что комната для медитации останется пустой в этот час, так что он сможет поговорить с Раэлем наедине, не будучи подслушанным другими падаванами, Дуку или кем-либо еще. Никто, кроме Раэля, не мог понять линию, по которой шел их Учитель, или опасное очарование пророчеств.

Но вместо того, чтобы принять это всерьез, Раэль шутил и сосал палку смерти в оживленной кантине на какой-то отдаленной планете под названием Такодана.

“Не будь таким чопорным” - настаивал Раэль. “Мы ведь не должны любить друг друга, верно? Потому что это делает нас менее объективными. Скорее всего, он будет реагировать эмоционально, а не рационально. Но мы все равно любим своих друзей. Мы все еще любим наших Учителей, а они любят своих Падаванов—я имею в виду, что кто-то воспитывает тебя в течение десяти лет, если только он не полный придурок, ты будешь любить его. Так уж устроены люди! Люди, люди Трандошана, Аквалиш—”

“Я все понял, Раэль.- Куай-Гон отбросил раздражение, чтобы взвесить слова Раэля Аверросса и оценить их истинную ценность. Даже если он не воспринимал все это достаточно серьезно, это не означало, что он был неправ.

Раэль кивнула человеку, принесшему его напиток, маленькому сморщенному существу в очках и с ниткой бус. “Это просто имеет смысл, - сказал он более мягко. - Дуку видел, что твоя жизнь в опасности. Он слишком остро отреагировал. Но ты в безопасности, Шенда Мол на льду в Стиджон Прайм, а Дуку снова вернулся к себе.”

"Я не знаю, что он там делает",-хотел сказать Куай-Гон. Голокрон пророчеств уже несколько недель не возвращался в архив. Дуку постоянно изучал его, как с Куай-Гоном, так и без него. Хотя Куай-Гон все еще любил придумывать теории о том, как прошлые исторические события могли бы исполнить пророческие видения некоторых мастеров, все же Дуку был очарован будущим. Одно пророчество особенно занимало его больше, чем любое другое: Тот, кто научится побеждать смерть, через своего величайшего ученика будет жить снова.

- Хей, - сказала Раэль. “Ты в порядке?”

“Конечно. Мне пора идти.- Куай-Гон отключился. Если он и собирался пройти через это, то только не с Раэлем. Ему придется сделать это самому.

—

В тот вечер он неохотно вернулся в покои Дуку. Раньше ему всегда было приятно, когда его приглашали поужинать с Учиелем. Дуку сделал это формальным поводом, который, как и большинство подростков, Куай-Гон находил неудобным, но еда всегда была лучше, чем все, что подавалось в зале Падаванов.

Но сегодня вечером голокрон тоже будет здесь—почти как третий гость, которого Куай-Гон не хотел видеть. Он все еще верил в пророчества, но зацикленность его учителя на них приобрела сверхъестественный оттенок, который окрашивал все остальное между ними.

Может быть, мне стоит поговорить с ним об этом самому, думал Куай-Гон, шагая по коридорам Храма к покоям Дуку. Он и Дуку все еще были крепкими Учителем и Учеником, а не друзьями; Куай-Гон знал лучше, чем предполагать, что они были близки к тому, чтобы стать равными.

Но если он не заговорит об этом с Дуку, то никто и не заговорит.

Он все еще набирался храбрости, когда дверь открылась, пропуская его в покои Дуку. Как обычно, стол был накрыт хорошими бокалами и блюдами, и Дуку надел одну из своих лучших мантий.

Единственное изменение: голокрона пророчества там не было.

“Ты сегодня рано, - удовлетворенно сказал Дуку. Он одобрял раннее появление Падаванов. Слегка улыбнувшись, он сделал одну из своих редких попыток пошутить: "Ты, должно быть, ужасно голоден, раз так скоро пришел.”

“Так и есть. Но ... Учитель ... где же голокрон?”

Дуку напрягся, но продолжал улыбаться. Когда он заговорил, его голос был более приятным, чем прежде, или, по крайней мере, должен был звучать именно так. “Я думаю, что в последнее время мы слишком много времени тратим на это. Слишком увлеклись нашими дикими теориями. Это было ... приятно, размышляя о том, как пророчества могут быть реальными, не так ли? Но, конечно, это всего лишь метафоры. Только комментарии о времени мистиков, а не о нашем собственном.”

“Конечно,-сказал Куай-Гон. И он заставил себя поверить в это.

Если ценой за душу его Учителя было нежелание признать, что пророчества могут сбыться, то Куай-Гон намеревался сделать это. Поэтому в последующие дни, месяцы и годы, когда бы он ни проходил мимо голокрона в Архивах Джедаев или вспоминал одно из четверостиший поздно ночью, он отбрасывал эту мысль прочь. Он не хотел в это верить. Так что он этого не сделает.

Очень, очень глубоко внутри он иногда задавался вопросом, действительно ли кто-то верит из чистой веры, или же люди верят во что угодно, чтобы продолжать жить.

Но большую часть времени мысли Куай-Гона не шли дальше: только метафора.

Глава 35

Аверрос никогда и ни для кого не делал этого раньше. Он никогда больше не собирался делать этого ни для кого. Но только на этот раз-только ради Фэнри-оно того стоило.

Он стоял перед зеркалом, одетый в традиционную Пижальскую придворную тунику и брюки, дополненные накидкой. Алдераанский мерцающий шелк, совершенно новый. Простой черный цвет, за исключением подкладки плаща, который был ярко-голубого цвета. Дроид WA-2G даже побрил, подстриг и уложил ему волосы.

«Я выгляжу смешно», - подумал Раэль, изучая свое отражение. По крайней мере, он так и думал. Планировал подумать..

“Я что, спятил, - спросил он у WA-2G, - или выгляжу великолепно?”

- Эти условия не являются взаимоисключающими.”

Раэль рассмеялся. Я только что получил ожог от дроида. Сегодня будет весело.

Пока эти чертовы мерзавцы держатся на расстоянии…

—

- Здесь, Ваше Светлейшее Высочество.”

Принцесса Фэнри протянула руку, и Кэди надела ей на руку толстый браслет-манжету. Во время церемонии он, конечно, будет скрыт из виду под длинным рукавом белого платья, которое она носила. Нижнее платье, видневшееся лишь через несколько разрезов юбки, было такого темно-синего цвета, что с таким же успехом могло быть и черным.

- Спасибо, Кэди” - пробормотала Фэнри. Она положила руку на свои кудрявые рыжие волосы, которые свободно ниспадали ей на спину. “А это выглядит нормально? Это просто кажется таким ... странным, без шарфа.”

“Это как любое другое изменение, - сказала Кэди. “Чтобы привыкнуть к этому, нужно время.”

Фэнри кивнула, расправив плечи скорее как солдат, чем как принцесса. - Сегодня все меняется.”

—

Оби-Ван был благодарен за то, что его избавили от каких-либо церемониальных нарядов. Быть джедаем было достаточно.

Даже ученик Джедая сойдет.

Он покинул свои покои рано утром в надежде осмотреть Небесную Чашу,но королевская стража уже давно опечатала это место. “Простите, сэр, - сказал тот, что стоял перед внутренними дверями в своей хрустящей парадной форме. “Это запрещено даже для вас. Приказ капитана Дерена.”

Уходя, Оби-Ван пробормотал: "именно этого я и боюсь.”

—

Куай-Гон сидел на полу своей спальни, пытаясь медитировать. Спокойствие ускользало от него.

Позволь мне ошибаться, подумал он. Пусть мой сон была не более чем сном. Пусть пророчества снова станут простыми метафорами.

Я скорее буду защищать эту планету, этих людей, моего Падаван, чем позволю себе заглянуть в будущее.

Но это был не тот выбор, который он должен был сделать. События сегодняшнего дня будут разворачиваться по воле Силы. Куай-Гон мог только приготовиться к ответу, независимо от того, что ему придется сделать.

—

Два часа спустя Куай-Гон приготовился войти в Небесную Чашу в составе самых почетных гостей. Министр Орт, пошатываясь, поднялась вслед за ним; ее узкое коричневое платье заставляло ее делать множество крошечных быстрых шагов. - Она пристально посмотрела на него. “Я уже наполовину задумалась, не напрасно ли спасла ваше место. Не бойкотируешь ли ты в конце концов церемонию? Или тебе больше не мерещатся страшные видения?”

- Мое видение остается со мной, - серьезно сказал он. “Вот почему я должен быть здесь. Чтобы помочь всем, чем смогу.”

“Хммм. Не впечатлившись, она заняла свое место рядом с ним. А перед ним тем временем стоял незнакомец в черном—

Куай-Гон вытаращил глаза. - Раэль?”

“Да, да, не устраивай сцен” - сказал безупречно ухоженный, прекрасно одетый человек, стоявший перед ним, который почему-то был Раэлем Аверроссом. “Это для коронации, в конце концов.”

“Мое слово.- Министр Орт сняла пенсне, сильно моргнула и снова надела его, чтобы посмотреть сквозь него. - Аверросс, ты действительно выглядишь очень красиво.”

- Слуги тоже так говорили. Некоторые из дроидов. Пара охранников.- Раэль нахмурился. “Это повторяется слишком часто, с чуть большим удивлением.”

Куай-Гон сумел улыбнуться, но его удивление лишь на мгновение рассеяло страх. Его вес уже снова давил на него.

Когда видение начнет раскрываться, сказал он себе, Будь готов.

Ты именно там, где тебе нужно быть.

Заиграла музыка, и царственные гости начали свое шествие по большому радиусу Небесной Чаши. Солнечный свет просачивался сквозь стеклянный купол потолка,заставляя всю позолоту сверкать. Даже тусклые серые и коричневые одежды Пиджали казались прекрасными-тонкими, нежными— - и свет улавливал редкие оттенки красного, золотого и фиолетового, видневшиеся на воротниках или подолах.

Куай-Гон занял свое место позади Раэля. Он с облегчением увидел, что не только он принес свой световой меч. Сегодня Раэль мог бы думать об этом скорее как о церемониальном оружии, но когда потребуется действовать, он наверняка встанет на сторону Куай-Гона.

Дверь дальнего радиуса открылась, и оттуда вышли религиозный лидер по имени Небесный хранитель, ювелир короны с деревянной шкатулкой в руках и Оби-Ван. Куай-Гон на мгновение почувствовал гордость за спокойное самообладание Оби-Вана; он держался так, словно всегда представлял Республику. Как будто он и не подозревал, что ему грозит смертельная опасность.

"Пусть я ошибаюсь",-снова подумал Куай-Гон. Пожалуйста, позволь мне ошибиться.

Наконец музыка достигла крещендо, и принцесса Фэнри начала свой путь вдоль дальнего радиуса, до самого помоста. Ее белое платье не слишком отличалось от обычного придворного наряда, но это вряд ли имело значение. Куай-Гон подозревал, что большинство гостей смотрели на ее недавно открытые волосы, безусловно самого яркого цвета в комнате.

Однако его гораздо больше интересовало то, что человек, сопровождавший Фэнри к помосту, был капитаном Дереном.

"Дерен готов нанести удар",-подумал Куай-Гон. Он мог убить Фэнри или Оби-Вана или обоих сразу, быстрее, чем я смог бы защитить их.

Но все еще не было никаких доказательств, что Дерен был предателем. Куай-Гон искоса взглянул на министра Орт, которая, казалось, очень гордилась собой. Разве она не кралась вокруг Небесной чаши поздно ночью, в тот самый вечер, когда ему приснился пророческий сон? Орт была старше, очевидно, безоружна и одета в платье, которое едва позволяло ей ходить, не говоря уже о том, чтобы сражаться. Но кто может сказать, сколько сил у нее за спиной?

Чуть поодаль сидела Меррит Кол, начальник сектора, надменная и элегантная в Белом. Поскольку могущество Фэнри только увеличит могущество Черки, у Кол не было причин нападать на принцессу. Но он не был уверен, что это видение показывает нападение на принцессу Фэнри. Это было нападение, и Фэнри была там, но, возможно, насилие было направлено на кого-то другого, как Дерен—или Оби-Ван—

- Начал Небесный хранитель. “В давние времена мы, Пиджали, путешествовали в открытый космос, чтобы ощутить легкие объятия духов. Теперь наша наследная принцесса дает нам новый способ достичь звезд. Благодаря своей мудрости, благодаря переменам, которые она приносит, она соединит нас с великой галактикой, как никогда раньше.”

Фэнри шагнула вперед, чтобы принять церемониальный меч от Хранителя Неба и держала его высоко, а затем жестом пригласила Дерена и Оби-Вана присоединиться к ней в центре помоста. Она ничего не боялась.

“Будешь ли ты, - сказал Хранитель неба, - этим клинком, чтобы защитить Пиджал, защитить его от врагов, сохранить его независимость?

- Да, - ответила Фэнри. - Я так и сделаю.”

Куай-Гон не сводил глаз с Дерена—

—вот почему он чуть не пропустил момент, когда Принцесса Фэнри ударила Небесного хранителя ножом.

- Ну Же, Дерен!- воскликнула она. Он нажал что-то на своем поясе, что запечатало помост в золотисто—оранжевом мерцающем свете-защищая его, понял Куай—Гон-когда крики и вопли ужаса наполнили комнату. Оби-Ван двинулся, чтобы помочь Небесному хранителю, но замер, когда Дерен направил бластер ему в голову..

Кровь, подумал Куай-Гон. Крик. Свет, просачивающийся сверху. Все это происходит на самом деле.

Мое видение было истинным.

Никогда еще не было так горько быть правым.

- Фэнри? Раэль медленно поднялся на ноги, словно в шоке. - Фэнри!”

- Слышите меня!- Крикнула фэнри, и толпа притихла. Небесный Хранитель упал на колени, тяжело раненный, но живой. “Они хотят, чтобы я подписала договор, который лишит меня моей власти. Мой регент и Корпорация "Черка" не хотели ничего, кроме прибыли. Этот договор, - она выплюнула слово так, словно оно было неприятным на вкус,—лишит меня возможности делать то, что я должна, ради Пиджала. Я не смогу выбросить Черку из дома. Но я не подпишу этот договор. Я никогда не отдам свою силу. И я отомщу тем, кто сделал бы невозможными перемены, потому что они уничтожили бы нас.”

Раэль отшатнулся в сторону. Куай-Гон схватил его за локоть и подтолкнул вперед. - Потом упадешь в обморок. Сначала помоги мне спасти их.”

Но что они могли сделать? Куай-Гон уже понял, что возвышение должно быть окружено одним из щитов черных стражей, против которых их световые мечи были бы бесполезны. Без сомнения, именно на этот момент и были рассчитаны щиты. Проталкиваясь вперед сквозь паникующую толпу, он увидел, как Фэнри активирует свой личный щит с помощью браслета, спрятанного под рукавом. Щит Дерена уже был включен. Только Смотритель Неба, ювелир и Оби-Ван были беззащитны.

Сосредоточься на том, что ты можешь сделать. Куай-Гон повернулся к Раэлю. - Иди и найди верных стражников, если сможешь. Пусть они закроют воздушное пространство над Небесной Чашей! Ему потребовалось какое-то время, чтобы подчиниться, но он взял себя в руки и побежал к дальней двери.

- Корпорация "Черка" больше не будет владеть Пиджалом!- Крикнула Фэнри, указывая на Дерена. Куай-Гон заметил Меритт Кол, пытающуюся проскользнуть дальше в толпе, только за мгновение до того, как Дерен выстрелил в нее. Кол упала под новые крики. Оби-Ван попытался воспользоваться моментом, когда оружие Дерена было направлено в другую сторону, но почти сразу же Дерен снова взял его на мушку.

- Принцесса Фэнри, пожалуйста, подождите! Орт ковыляла вперед сквозь озоновый запах бластерного огня с мужеством, которое заставило Куай-Гона переоценить ее. “Ты сама не знаешь, что делаешь. Ты ведь еще совсем ребенок—”

- Ребенок?- Голос принцессы поднялся почти до визга. “На Набу есть королевы моего возраста! Принцы моего возраста на Тойдарии! Королева Альдераана взяла принцессу Брею, чтобы помочь ей заключить договор, а она моложе меня! И я видела, как Черка душит Пиджал, когда мои старшие еще не сделали этого. - Фэнри взяла себя в руки. “Вы честны, министр Орт. По этой причине я и пощажу тебя. Но больше не сомневайся во мне.”

Куай-Гон сделал глубокий вдох. - Выдохнул. Дышал в том спокойствии, в каком только мог. Он как можно полнее подключился к Силе. Затем он осмотрел комнату свежим взглядом. Охранная сигнализация должна была бы отчаянно мигать, но она молчала. Без сомнения, капитан Дерен деактивировал ее. Ни один солдат еще не вошел в эту комнату, несмотря на то, что они были сосредоточены снаружи; это означало, что армия должна быть верна Фэнри или, по крайней мере, Дерену. И солнечный свет над головой больше не струился, а стал пятнистым, как будто небо наполнилось облаками или чем-то еще.…

“Ты уже много лет получаешь взятки от Черки, - сказала Фэнри упавшему Небесному Хранителю. - Они используют священные доки, которые должны быть зарезервированы для Корабля Душ.”

Небесный Хранитель схватил ее за окровавленное плечо. “Ваша Светлость—Я—”

“Держи свою ложь при себе, - сказала Фэнри, поворачиваясь от него к дрожащему придворному ювелиру. - О, Честное слово. Успокойся. - Ты в порядке.”

Ювелир все еще дрожал, когда Фэнри открыла шкатулку, достала маленький ободок и надела его себе на голову.

Куай-Гон пробрался ближе к помосту, проталкиваясь сквозь толпу людей, спешащих наружу. Однако большая часть толпы осталась, наблюдая за происходящим либо из болезненного восхищения, либо даже из поддержки Фэнри. Он попытался поймать взгляд Оби-Вана, но его Падаван продолжал смотреть на Дерена, явно надеясь на еще один шанс защитить себя.

Не похоже было, что он ее получит.

"Я должен попытаться",-подумал Куай-Гон. Он прыгнул вперед, зажигая свой световой меч. Как только его ноги коснулись земли, он направил свое оружие на светящийся периметр щита. Зеленый клинок потрескивал на фоне оранжевого света, отдаваясь таким сильным эхом, что кости его рук и плеч, казалось, дрожали. Световой меч был бесполезен.

“Джедай Джинн.- Фэнри полуобернулась, чтобы посмотреть на него. “Ты один спорил против этого договора. Ты один отказался смиренно сидеть у ног Черки. Поэтому тебя пощадят.”

Карабаст. Если бы на помосте был я, а не Оби-Ван, он был бы в безопасности. Вместо—

- Но ты же ... "Принцесса-или, теперь, когда она носила корону, королева-вытянула шею назад к Оби-Вану. “Ты поддерживал этот злой договор. Ты думал заставить меня подписать его. Пощады тебе не будет.”

- Фэнри, нет!-Крикнул Куай-Гон.

- Она указала на Дерена. Капитан поморщился—от ужаса, понял Куай-Гон— - но сказал только: "Как пожелает моя королева.”

Остальное произошло в том, что большинство людей увидели бы только как размытое пятно, и только сосредоточенность Куай-Гона через Силу позволила ему ясно видеть: Дерен поднял бластер. Оби-Ван зажег свой световой меч, даже если это не принесет никакой пользы—

- его световой меч был уже не синим, а оранжевым—

—и когда он взмахнул им, клинок легко прошел сквозь щит Дерена.

В Дерена.

Капитан задохнулся от боли, затем рухнул на пол и застонал, схватившись за кровоточащий живот. - Он пронзительно закричал. Оби-Ван развернулся, чтобы снова встать между Королевой с мечом в руках и раненым Небесным Хранителем. Куай-Гон попытался понять, что же произошло. Что случилось со световым мечом Оби-Вана?

Наверху стеклянные панели, образующие купол Небесной Чаши, начали втягиваться. Сгущающиеся тени оказались десантными кораблями королевской гвардии, парящими над головой. Кто-то крикнул: “Ваше Величество, Генератор щита!- Куай-Гон понял, что это была Кэди, которая, казалось, знала об этом все время.

Королева Фэнри выхватила из-за пояса Дерена маленькое устройство, и лишь за мгновение до этого тросы, спущенные с десантных кораблей, змеей скользнули в Чашу. Кэди схватила одну, Фэнри-другую. Куай-Гон подумывал взять третью, но солдаты разорвут его строй прежде, чем позволят ему подняться на вершину.

- Прощай, Дерен.- Фэнри обвязала жгут троса вокруг своего тела. Она и Оби-Ван долго смотрели друг на друга, прежде чем ее потащили наверх. Щит! Куай-Гон подумал, боясь, что его граница пройдет через Оби-Вана—но генератор оказался компактным. Оранжевый щит исчез, когда Фэнри подняла его вверх, вне пределов досягаемости, за крышу чаши. Кэди встала рядом с ней, держась за свой собственный трос.

Все в чаше уставились вверх, кроме Куай-Гона, который поспешил к своему ученику. Оби-Ван продолжал смотреть на свой оранжевый световой меч, пока не повернулся к своему учителю и не сказал:”Что это -?

“Это революция сверху,-ответил Куай-Гон. - Раэль думал, что он защищает Фэнри. Черка думал, что они манипулируют ею. Но она была больше, чем они рассчитывали.”

“Но что же теперь собирается делать Фэнри? Оби-Ван покачал головой, пытаясь сосредоточиться.

“Сейчас мы это выясним,-сказал Куай-Гон.

Глава 36

Еще несколько мгновений назад флагман королевского флота был известен как Небесная Сфера. С сегодняшнего дня, по приказу королевы Фэнри, он назывался "Праведный".

Шагая по коридорам корабля, пристегивая к своему теперь уже запятнанному белому платью Броневой нагрудник, она крикнула:"кто командует Левериджем? И кто теперь возьмет управление на себя, когда Кол мертва?”

Кэди уже успела переодеться в униформу негодяя. Линия поперек ее левой руки показывала, где 2-1В освободил ее навсегда от Черки всего несколько минут назад. Она сияла торжеством, более счастливая, чем сама Фэнри. “С прискорбием сообщаю Ее Величеству, что Меритт Кол пережила эту церемонию.”

- Что?- Единственный человек, которого Фэнри больше всего хотела убить, самый продажный и бездушный из всех, выскользнул из ловушки. Когда она поняла, что произошло, то выругалась. - Дерен. Он ведь пощадил ее, не так ли?”

“Он был хорошим человеком, - ответила Кэди. “Он просто не понимал, что эти черкесские подонки должны умереть.”

“Но мы знаем.- Фэнри зашагала к мостику Праведного. Она всю свою жизнь училась быть правительницей, годами готовилась к этому моменту. Аверрос видел ребенка только тогда, когда смотрел на нее, но это было потому, что он действительно видел в ней только Ним Пианну. Фэнри могла бы пожалеть эту несчастную девушку, которую она никогда не видела, но знала, что она не разделит судьбу Ним.

Нет, она наконец исполнила свое предназначение и стала единственным человеком, к которому стремилась: королевой-воительницей.

—

Раэль Аверрос позволил Оби-Вану Кеноби провести себя на Кореллианский корвет. Казалось, не имело большого значения, куда он идет и что делает.

Фэнри-почему? Он попытался представить себе, как спрашивает ее, но эта сцена никак не укладывалась у него в голове. Аверросс больше не мог видеть умную, забавную маленькую девочку, которую он знал...или думал, что знал. Вместо этого, когда он мысленно произносил эти слова, его слушала сердитая, презрительная молодая женщина, которая сегодня захватила абсолютную власть.

- Падаван”-обратился Куай-Гон к Оби-Вану, когда они все вышли на мостик корвета, - что случилось с твоим световым мечом?”

“Я в этом не уверен.- Оби-Ван отвинтил компоненты своего светового меча. К всеобщему изумлению, там, где должен был находиться Кристалл Кайбера, обнаружился оранжевый Кристалл кохлена.

“Как это возможно?-Спросил Куай-Гон.

“Это должно быть ... - выражение лица Оби-Вана стало задумчивым. - Несколько дней назад Фэнри спросила, как работает световой меч, и я показал ей. Дерен сказал мне вчера вечером, что до самой церемонии в Чаше не должно быть никакого оружия, поэтому я оставил свой световой меч в коридоре снаружи. А потом кто-то изменил его—или намеревался это сделать.”

- Вес, - тупо повторил Аверросс. “Они украли твой Кристалл Кайбера и заменили его на кохлен, чтобы он оставался прежним по весу и не давал тебе зацепиться.”

Куай-Гон медленно начал улыбаться. - Фэнри и Дерен считали, что кристаллы кохлена бесполезны, разве что для того, чтобы обмануть Оби-Вана. Но кристаллы были способны проецировать своего рода клинок, даже если он был менее мощным—за исключением, конечно, щитов, также питаемых кохленом.”

- Слава Силе, что она менее мощная,-сказал Оби-Ван.Ван. - Если бы это было не так, мой удар убил бы Дерена.”

- Черт побери, да ты бы разрубил его пополам, - ответил Аверросс.

После короткой паузы Куай-Гон кивнул. “Я полагаю, что потенциальный черный рынок этих щитов иссякнет, как только станет известно, что джедаи все-таки нашли способ пробиться сквозь них.”

Оби-Ван засунул свой световой меч обратно за пояс, но затем заколебался. - Я предполагаю, что мы сможем вернуть мой Кристалл Кайбера обратно. Наверное, он все еще где-то во дворце, верно?”

- Возможно, - сказал Аверросс. Даже ему самому его голос показался мертвым.

“А ты уверен, что она королева?-Сказал Куай-Гон, когда корвет направился в глубокий космос, преследуя негодяев и Фэнри. - Церемония еще не была завершена.”

“Я так скажу.- Эйверросс откинул голову назад, прислонившись к сияющей белой задней стене, и сосредоточился на множестве огней на мостике, чтобы не обращать внимания на то, что было на обзорном экране. - Но да. Как только освященная корона Пиджала легла на ее голову, Фэнри стала королевой. И поскольку она не подписала договор, старые правила все еще действуют, а это значит, что она обладает абсолютной властью.”

Судя по всему, одним из первых приказов Фэнри будет его изгнание. Или казнь.

- Хорошие новости”-сказал Оби-Ван, поднимая взгляд от панели связи. - Очевидно, капитан Дерен будет жить. По крайней мере, он сможет потом кое-что объяснить.”

- При условии, что все остальные выживут, - сказал Аверросс.

Куай-Гон взглянул на него, и Аверроэс подумал, не собирается ли он выслушать лекцию о пораженчестве. Это лучше, чем то, что он сделал тебе: “Раэль, ты никогда не видел никаких признаков этого?”

“Нет. Да. Я имею в виду, что теперь, когда я думаю об этом, я чувствую эту энергию в ней, через Силу. Это решимость править. Я просто подумал, что это значит, что она уже взрослая, но, похоже, дело было не только в этом.- Он вздохнул. “Ей никогда не было уютно с Черкой. Никогда не понимала, что я только заигрываю с ними из-за нее. И она почти все время держала эту девушку Кэди рядом с собой или со мной. В то время я полагал, что Кэди была просто ее любимицей. Но сейчас она выглядит как соучастница преступления.”

- Может быть, и так,-сказал Куай-Гон. - Хотя Кэди, возможно, просто выполняет приказы своего хозяина—но я почувствовал в ней надежду. Только не смирение.”

"Значит, половина дворца все это время знала, что такое настоящий гнев", - подумал Аверрос. Но только не я. - О'кей” - сказал он, собравшись с силами, или настолько близко к этому, насколько это было возможно. “И что же нам теперь делать?”

“Похоже, что королевский корабль-Праведный?- идет в атаку на Леверидж, - сказал Оби-Ван. Он нахмурился, глядя на множество схем, освещенных на консолях вокруг них. “Они пригласили на помощь другие королевские или черные корабли. Хотя я думаю, что эти мерзавцы все время были королевскими особами—”

“Вот что мы сделаем”-сказал Куай-Гон так спокойно, как будто этот план был у него уже много лет. - Раэль, нам с тобой нужно подняться на борт "Праведного" и взять под опеку Фэнри.”

Раэль рассмеялся. Этот странный звук застрял у него в горле. - Арестовать ее? Для чего? Теперь она обладает абсолютной властью. Не имеет значения, что она делает—это закон.”

Куай-Гон покачал головой. - Королева обладает абсолютной властью в системе Пиджал. Однако у нее нет власти, которая защитила бы ее от преступления нападения на назначенного представителя Республики.- С этими словами он кивнул Оби-Вану.

Оби-Ван не казался таким уверенным. - Конечно, убийство нескольких тысяч черкесов считается пангалактическим преступлением.”

“Так оно и есть,-сказал Куай-Гон, - но Черка иногда “проявляет инициативу " и преследует тех, кто совершил преступления против корпорации. Они утверждают, что справляются с подобными делами без помощи судов—но иногда они совершают кровавую месть. Я не сомневаюсь, что они будут здесь. Черка не должна быть таким авторитетом, чтобы вмешиваться. Это, должно быть, Республика.”

Несмотря на то, что они должны были что-то предпринять, Аверроссу все еще было больно думать об аресте Фэнри. - Кстати об Оби-Ване, а где он будет?”

“Он собирается захватить Леверидж, чтобы удержать Черку от каких-либо карательных шагов и освободить нашего соратника”, - сказал Куай-Гон.

“Система безопасности "Левериджа" очень надежна” - сказал Аверросс, крепче, чем у Галактического Сената ... как ты думаешь, как ты туда попадешь, чтобы тебя не засекли?”

Куай-Гон улыбнулся. - Так уж получилось,что у нас есть корабль с блокирующим сканер-полем—и оперативник, готовый помочь нам взять его внутрь самого Левериджа.”

—

Пакс Марифер никогда не испытывал ничего хорошего к плану джедаев. Не потому, что он не думал, что это сработает—казалось, унего были приличные шансы на успех,—а потому, что он сам не придумал этого. Очевидно, его план был бы намного лучше, если бы он вообще его придумал.

Но с приближением дня коронации его возражения становились все более многочисленными и резкими. Во-первых, согласно сообщению, коронация вообще не состоялась, и молодая королева показала себя каким-то властолюбивым фанатиком. Это звучало довольно волнующе, и Пакс с нетерпением ожидал увидеть множество драматических головидений, которые, несомненно, будут сделаны по этому поводу. Затем, после этого фиаско, Леверидж был приведен в состояние повышенной боевой готовности. Было бы достаточно трудно проскользнуть через охрану Черки в обычный день, но в состоянии повышенной готовности? И прикрытие для их спасательной миссии должно было быть обеспечено, по крайней мере частично, массами Пиджалийцев, отправляющих свои личные корабли в космос, чтобы отпраздновать этот день. Судя по всему, особого торжества не предвиделось.

А это означало не только то, что Рахара все еще была поймана в ловушку этим черкским бегемотом, но и то, что теперь у него не было никакой возможности вытащить ее снова…

Зазвонил коммуникатор, заставив Пакса очнуться от задумчивости в кабине. Он открыл канал связи. - Кеноби? - Это ты?”

“Это я,-сказал Оби-Ван. Он казался гораздо более счастливым, чем того требовала ситуация. “Мы меняем наш план.”

“Очевидно. Хотя я понятия не имею, как вы собираетесь нарушить закон—”

- Рандеву с нашим корветом.- Теперь это был голос Куай-Гона Джинна. - Тогда Оби-Ван сможет перейти на "Милосердие". После этого я устрою отвлекающий маневр, чтобы отвлечь Леверидж, пока вы будете проскальзывать.”

Пакс подозрительно прищурилась. “Какого рода "диверсия"?”

“Вот увидишь.- С этими словами Куай-Гон отключился. Как это похоже на джедая. Загадочный до последнего.

Но раздражение было пустым. Просто рефлекс из его разума. Внутри Пакс волновало только одно: Рахара получит еще один шанс.

—

Рандеву заняло всего несколько минут; Оби-Ван практически прыгнул на борт, и Пакс Марифер вылетел обратно в космос буквально в ту же секунду, как упал атмосферный щит. Как только Куай-Гон получил подтверждение, что "Милосердие" улетел, он жестом подозвал офицера связи корвета. “Сигнал на Леверидж. Сообщите им, что джедай Куай-Гон Джинн желает говорить с тем, кто сейчас главный.”

Через несколько мгновений на мостике замерцала голограмма, открывая лицо полковника Мерритт. - джедай Джинн, - сказала она, заправляя прядь волос назад в свою сложную прическу, или то, что от нее осталось. “Хорошо. Это было неожиданно, не так ли?”

- У вас есть дар преуменьшения, инспектор.- Куай-Гон изобразил на лице глубочайшее беспокойство. “Мы думали, что капитан Дерен убил тебя.”

“Нет. Опалил меня, да.- Она раздраженно указала на черную отметину на своей белой куртке. - Официальная одежда инспектора стоит недешево, ты же знаешь.”

Черка взимала плату с собственных людей за их униформу? Это было...вообще-то неудивительно. - Я чувствовал, что должен сообщить вам, что корабль королевы, "Праведный", похоже, планирует атаковать вас.”

Кол с трудом сдерживала свой гнев. “Действительно. Королева, которая только что объявила моего хозяина злодеем и приказала своему капитану убить меня на собственной коронации? Она может напасть на меня? Как это ужасно! Спасибо вам за эту совершенно непредсказуемую новость.”

Краем глаза Куай-Гон видел, что следопыт Оби-Вана все ближе и ближе подбирается к Левериджу. Сам "Милосердие" с включенным блокирующим сканер-полем был так же невидим для него, как и для Левериджа. “Я не могу быть в этом уверен,—сказал он, - но вполне возможно, что Праведный носит какое-то современное оружие-что-то, купленное на черном рынке у хаттов некоторое время назад. Мы определенно можем подтвердить, что ее подручные были в контакте с картелем Ванбо Хатта на Тете.”

Все это было чистой правдой. Конечно, не было абсолютно никаких оснований полагать, что у корабля Фэнри есть такое оружие...но это было возможно.

- Хатты?- Кол сделала знак кому-то вне голограммы. - Быстро, включи все сканеры на Праведный, в полную силу.”

Куай-Гон подавил желание улыбнуться, когда следопыт Оби-Вана приблизился к Левериджу и исчез внутри него.

—

Оби-Ван затаил дыхание, когда "Милосердие" проскользнул во вспомогательный грузовой отсек Левериджа—место, которое должно было контролироваться автосенсором и в котором не было ни разумных существ, ни дроидов. Если бы Куай-Гон сумел привлечь все внимание Меритт Кол ... —

“Все чисто” - сказал он с усмешкой, когда "Милосердие" устроился в репульсорном отсеке, где он должен был находиться в воздухе. “Как только двери отсека закроются, мы сможем отправиться на поиски Рахары. Дворцовые записи содержали пару диаграмм-здесь, на сканере— - так что мы должны быть в состоянии найти ее.”

- Поправка, - сказал Пакс Мэрифер, закатывая рукава своей огромной синей рубашки. “Я должен быть в состоянии найти ее. А ты, с другой стороны, будешь ждать здесь, чтобы при первой же возможности освободить нас от Левериджа.”

“Если я буду с тобой, это не задержит наш отъезд больше чем на минуту или две—”

“Что, учитывая сложившуюся ситуацию, является ужасающе большой погрешностью и поэтому неприемлемо. Пакс выпрямился и провел рукой по своим растрепанным волосам, отчего они стали еще более растрепанными. “Возможно также, Что потребуется еще одна диверсия, которую ваш Учитель не сможет обеспечить, пока он противостоит королеве.”

Оби-Ван предпочел бы оказаться в самой гуще событий, но то, что сказал Пакс, имело смысл. “Тогда ладно. Я подожду здесь. Но возьми это с собой.- Он протянул Паксу свой сканер, полный схем, и Комлинк. - Дай мне знать, что сможешь, когда сможешь.”

Двери отсека Левериджа закрылись. Пакс немедленно направился к выходу. “Как я уже сказал-Будь готов!”

—

Куай-Гон протянул руку с Силой, пытаясь просканировать Праведного. Читать большую область было трудно, особенно когда в ней находилось много людей, но он хотел только понять, поддерживает ли весь экипаж поиски Фэнри, или же они чувствуют себя загнанными в ловушку долгом. Он уловил жилы обоих чувств, но никак не мог определить, какое из них сильнее.

“Ну что, ты готов?- сказал он капитану Кореллианского корвета.

Капитан молча кивнул. “Это обложет нас налогом до предела—но мы можем это сделать.”

С этими словами корвет направил свой тягловый луч на Праведного. Как только корабль королевы осознал свое затруднительное положение, он начал пытаться уйти. Хотя корвет содрогнулся от сопротивления, он оставался устойчивым. Луч не сломался.

- Подай сигнал Праведному,-сказал Куай-Гон. - Скажи им, что пришло время поговорить.”

Как только офицер связи сделал это, шеф Службы безопасности выпрямился. - Праведный приводит в действие оружие!- Должно быть, Наутолан был гражданским работником, а не солдатом, потому что его щупальца задрожали при этой мысли.

“Приблизиться.” Это было первое, что Раэль сказал за последние несколько часов, скорее тактическое, чем реактивное. - Сделай так, чтобы было ясно: если она нас взорвет, мы заберем ее с собой.”

Куай-Гон нахмурился—это прозвучало опасно мстительно. Но это был правильный тактический ход.

Маневр Раэля сработал. Вскоре офицер связи доложил: "Праведный хочет поговорить с нами.”

“Очень хорошо.- Куай-Гон расправил свою мантию и сложил руки перед собой так, что рукава накинулись на них. "Будь в этом моменте", - подумал он, желая, чтобы его дух обрел ту же спокойную силу, что и его тело.

Голограмма, возникшая на мостике корвета, была гораздо больше той, что проецировалась Левериджем. Это был королевский корабль, и эффект был рассчитан на королевскую аудиенцию. Появилась королева Фэнри, чуть крупнее, чем обычно, в сопровождении тяжеловооруженного почетного караула, а сзади, одетая в солдатскую форму вместо обычного серого комбинезона, стояла Кэди.

На его взгляд, Фэнри преобразилась. Она носила церемониальный меч на боку и серебристый нагрудник поверх платья, а ее свободные волосы пылали, как огонь, но ничто из этого не изменило ее так сильно, как уверенность и ярость, которые сияли от нее, как свет. Он понял, что впервые по-настоящему видит ее.

Если бы я попытался увидеть ее раньше, понял Куай-Гон, сила показала бы мне часть духа, который она скрывала внутри. Но я и не пытался. Я принял ее за ребенка, каким она себя представляла.

Не было джедая настолько мудрого, чтобы он не мог быть уничтожен своими собственными предположениями.

“Мы рады возможности поговорить с тобой, Джинн-джедай, - сказала Фэнри. “Наш бывший регент менее желанен—но поскольку мы даровали вам перемирие, мы почтим его за него.”

—Фэнри, - прохрипела Раэль, - почему? Несмотря на пышный наряд и выбритое лицо, настоящий Аверрос никогда еще не казался Куай-Гону таким заброшенным, как сейчас. “Неужели ты никогда не понимала, что единственная причина, по которой я работал с Черкой, была в том, чтобы облегчить тебе жизнь? Что каждая чертова вещь, которую я делал, была только для тебя?”

“Это никогда не было для меня.- Фэнри вздернула подбородок, пронзая Раэля своим пристальным взглядом. “Это было для Ним. Все, что ты делал, было для нее. Ты никогда не задумывался над тем, были ли вещи, которые могли понадобиться раненому ребенку, такими же, как те, что понадобятся будущей королеве. Ты защищал меня, когда должен был учить. Ты говорил со мной тогда, когда должен был меня слушать.”

Куай-Гону даже не нужно было смотреть на Раэля, чтобы понять, что он чувствует сейчас; ужас был настолько силен, что резонировал в Силе. Ужас возник от осознания Раэля того, что Фэнри была права.

По крайней мере, об этом. “Ваше Величество”-сказал Куай-Гон, - это не первый шанс для вас и вашего бывшего регента поговорить о старых временах. Это шанс обсудить, готовы ли вы отказаться и предложить дипломатическое решение. Республика уже пыталась найти способы для вашего народа избавиться от влияния Черки.”

- Отнимая у меня абсолютную власть?- Фэнри усмехнулась. - Хотя на самом деле, чем больше я изучала свою историю, тем больше понимала, что ни один монарх Пиджала не правил по-настоящему в течение многих столетий. Хватка Черки была слишком сильной. Мне нужна полная власть трона, джедай. Республика скомпрометирована богатством и влиянием Черки. Только я могу освободить свой мир.”

Куай-Гон сомневался, что будущая Ассамблея Пиджала сможет противостоять Черке. Может ли он быть уверен, что галактический Сенат справится лучше?

И все же он оставался на своем пути, пытаясь воззвать к разуму Фэнри. “С появлением будущего гиперпространственного коридора ваша позиция на переговорах только укрепилась. Будете ли вы вести переговоры? Вы поможете нам найти мирное решение?”

“Я видела цену мира..- Глаза Фэнри сверкнули лихорадочным, сердитым блеском. “Я предпочитаю войну.”

Глава 37

"Корабли Черки так же запутанны, как и их бюрократия", - подумал Пакс Марифер. Как-то совсем неудивительно.

До сих пор ему удавалось проскочить добрую треть длины Ливереджа и спуститься на один уровень вниз, к тому месту, которое он считал районом, где держат рабов. Это заняло больше времени, чем ему хотелось бы. Коридоры Черки были огромны-три метра в высоту и почти пять в ширину—и извивались и поворачивали, как будто были полны решимости найти наименее прямой путь, ведущий куда-либо. По мнению Пакса, эстетика дизайна должна была быть "кишечной".”

Мимо, напевая себе под нос, прокатился мышиный дроид. Пакс вспомнил, чему его всегда учил B-3PO: если человек ведет себя так, как будто он принадлежит кому-то, то менее сложные дроиды будут считать, что человек действительно принадлежит кому-то. Он прошел мимо нее, не останавливаясь ни с одной стороны.

Как только он завернул за следующий поворот, жуткая тишина превратилась в грохот работы: писк дроидов, движение механизмов, отдаленный тенор человеческого разговора. Пакс вздохнул с облегчением: он уже добрался до рабочей зоны.

Он натянул куртку техобслуживания и шляпу, которые стащил из вспомогательного отсека, глубоко вздохнул и вошел в самую гущу событий. Коридор открылся, превратившись в широкую дорожку, которая выходила на заводскую площадь. Рахара сказала ему, что эта область называется ямой теми, кто должен был работать в ней, и это название было вполне заслуженно. Там было плохо освещено, слишком жарко и тесно. Рабы, одетые в грязные комбинезоны, следили за машинами, которые лязгали так громко, что, должно быть, в течение нескольких месяцев вызывали потерю слуха. Из некоторых машин время от времени вырывались клубы пара, почти обжигая тех, кто работал поблизости.

"Просто найди Рахару", - сказал он себе, начиная спускаться по служебной лестнице в яму. Найди ее и беги.

—

- Оружие Праведного остается полностью заряженным” - сказал встревоженный офицер Службы безопасности Наутола Куай-Гону и Раэлю. Голограмма Фэнри только что исчезла. “Но они, похоже, меняют свою цель.”

Оставалась только одна возможная цель-Леверидж. Куай-Гон резко вдохнул. Оби-Ван был далеко не единственным человеком на борту этого корабля, который не был частью Черки. Неужели Фэнри действительно так злилась на компанию, что готова была уничтожить их, даже если это означало бы также уничтожение невинных жизней?

Он повернулся к Раэлю, чье лицо стало жестким и застывшим. Этот вопрос был излишним. “Она сделает это,” сказала Раэль. “Теперь, когда я думаю об этом—вспоминая то, что я знал о ней раньше, и то, что я знаю о ней сейчас-да. Она отправит их в ад, и неважно, кто будет сопровождать ее в поездке.”

—

Неужели все это было сном? Рахара тупо размышляла, пока топтала замок компрессора, толкала агрегат вперед и делала это снова и снова. Неужели я просто воображаю, что свободна, что когда-то была воровкой драгоценностей и ходила по всей галактике с бриллиантами, опалами и кристаллами?

Может быть, так оно и было. Возможно, ей нужно было поверить в это, заставить себя поверить, что это правда. Потому что иначе ей пришлось бы прожить здесь всю оставшуюся жизнь, зная, что когда-то она была чем-то гораздо большим, чем просто одним из грязных инструментов Черки. Что она могла летать между звезд. Лучше убедить себя, что это—работа, яма—все, что было, все, что было, все, что когда-либо будет.

Сколько времени потребуется, чтобы убедить себя в этом? Годы, прикинула Рахара. Но это может случиться. Будет происходить. Она забудет о своей прежней жизни—

- Рахара!”

Вздрогнув от неожиданности, она чуть не пропустила блокировку компрессора. Когда ее руки автоматически нажали на кнопку, она подняла голову и увидела лицо, выглядывающее из-за зарослей труб. “...Пакс?”

“Да, конечно, это я.- Он раздраженно вздохнул. “Может быть, ты ожидала увидеть вместо меня канцлера?”

Рахара рассмеялась, и в тот же миг ее глаза наполнились слезами. Возможно, она могла бы представить себе жизнь в качестве похитителя драгоценностей, но она никогда не могла бы мечтать о таком человеке, как Пакс Мэрифер.

Несколько других людей, работавших поблизости—человек и два Саллюстийца-тоже заметили Пакса. Один из Саллюстианцев незаметно потянул за рычаг, который должен был остановить линию компрессора. Обычно это делалось для устранения мелких неполадок, так что дежурный по этажу поначалу не обращал на них никакого внимания. Суллустианин купил им минуту отдыха. Рахара с благодарностью посмотрела на нее, прежде чем снова повернуться к Пакс. “Как ты сюда попал?”

- Джедаи действительно стали нам полезны для разнообразия. А теперь пошли.”

Шок от всего этого поразил ее. “Ты хочешь меня вытащить?”

“А зачем еще я здесь? Чтобы полюбоваться живописным видом?- Пакс указала на темный, сырой лабиринт машин в яме.

“Я знаю—это... просто” - Рахара попыталась взять себя в руки. “Ты сказал—Ты не подставляешь мне свою шею и не ждешь, что я сделаю это для тебя. Было бы нерационально.’ ”

Выражение лица Пакс смягчилось. - Так я и сказал. Но ... оказывается, есть вещи, которые имеют гораздо большее значение, чем рациональность.”

Он протянул ей руку, и она взяла ее. Но когда он притянул ее к себе, Рахара воспротивилась. “Нет.”

“Да, да, я знаю, что это очень опасно, в этом и заключается героизм моей эскапады, но нет другого способа покинуть это место, кроме как ... ну, знаешь, уйти.”

Рахара оглянулась на Суллустианина, который помог ей. Остальные работали на ее участке линии. Дальше по ряду было еще больше людей, несколько Дуро и один Абеднего. Дюжина видов в пределах видимости, может быть, тридцать или больше, представленных здесь-в сумме с сотнями порабощенных людей, все из которых были пойманы точно так же, как она была поймана в ловушку. Которые никогда даже не представляли себе, что они могут сделать с собственной жизнью.

“Если я отсюда выберусь, - сказала она, - то и они тоже.”

“Ты хочешь сказать, что вместо того, чтобы спокойно улизнуть, мы собираемся возглавить восстание рабов? Пакс задумался, потом улыбнулся. “Отлично.”

—

На "Милосердии" Оби-Вану оставалось только ждать. Сенсоры корабля не были достаточно остры, чтобы пробить Леверидж; хотя он мог бы подать сигнал корвету, чтобы поговорить с Куай-Гоном, это было очень хорошим шансом предупредить Черку о его присутствии.

Он решил изучить "Милосердие" —если скоро ему придется пилотировать его, то он должен будет узнать все его причуды. Двигатели, органы управления и прочее-все это было именно то, чего он ожидал. Ни один грузовой корабль класса "Гозанти" не мог быть очень маневренным, но модификации Пакса помогли. Единственным настоящим сюрпризом было то, насколько хорошо Нижний грузовой отсек был переоборудован в качестве причала для Грани.

"Истребитель класса "Нивекс", - подумал он, глядя на его медную поверхность. Я думаю, что Пакс сделал это, но Пакс тоже изменил его. Оби-Ван спустился в грузовой отсек, чтобы получше рассмотреть его—

—именно тогда внутри Левериджа зазвенели тревожные клаксоны.

Оби-Ван вздрогнул. Самый быстрый способ подключиться к внутрикорпусной связи был через Грань, поэтому он прыгнул внутрь. Он включил двигатели и проверил связь, как раз вовремя, чтобы услышать: “ ... помехи на нижних уровнях, немедленно заблокируйте отсеки доступа!”

- Как в том отсеке доступа, где я сейчас нахожусь?- пробормотал он. “Великолепно.”

Но Оби-Ван улыбнулся очень сильной вероятности того, что эти “помехи” были делом рук Рахары и Пакса.

Он нажал на кнопку управления для получения дополнительных изображений корабля. Как он и опасался, Черка GA-97 и униподные дроиды уже вкатились в отсек, чтобы заблокировать все органы управления, в том числе и те двери, которые понадобятся Милосердию, чтобы выбраться отсюда. Дроидам придется уйти. Оби-Ван положил руку на свой световой меч, затем вспомнил кохлен в мече—никто не знал, на что сейчас годится его световой меч, и это означало, что он будет дураком, если возьмет его в бой.

"Подожди, - подумал он. Почему я ищу оружие, когда сижу в одном из них?

Дроиды Черки остановились в тот момент, когда открылись нижние двери "Милосердия", Грань упала вниз и начала стрелять. Оби-Ван нацелился на первый унипод, затем на второй, мгновенно разорвав их на куски. Это вызовет охранную сигнализацию, но поскольку Леверидж уже был в состоянии повышенной готовности из-за восстания, вероятно, реакция Черки замедлится—

Его консоль загорелась словами "НАЧАТО АВТОМАТИЧЕСКОЕ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ".

—Нет ... я не хочу ... — глаза Оби-Вана расширились, когда Грань не только нацелила оружие без него, но и начала двигаться вперед. “А как мне отключить эту штуку?”

У него не было времени выяснить это. Грань летела вперед, нацеливаясь на дроида за дроидом; Оби-Ван мог управлять кораблем, но не мог остановить его, даже когда тот летел к внутренним дверям. Его руки крепко сжали рычаги управления, когда его истребитель ворвался в открытый коридор. Теперь он находился в туннеле, который извивался и поворачивал—и с каждой стороны было не больше метра безопасности.

"Ты всегда хотел настоящего полета", - сказал себе Оби-Ван, резко поворачивая налево, едва избежав разрушения. Вот он.

Другой внутренний голос ответил ему: "беру свои слова обратно! Но было уже слишком поздно что-либо делать, кроме как броситься вперед.

—

Рахара никогда не наслаждалась ни одним моментом в корабле Черка так сильно, как тем, когда она ударила металлическим прутом прямо в Панель управления. Искры, рассыпавшиеся по комнате, были похожи на фейерверк.

Все вокруг нее, только что освобожденные, позволяли себе праздновать через явное столпотворение. Все панели, которые можно было отодрать, были сломаны, а остальные разбиты вдребезги. Все инструменты и снаряжение, которые они могли собрать, были распределены среди толпы, которая с каждой секундой становилась все более и более “вооруженной”.

“Как бы ни была очаровательна и заслуженна эта оргия разрушения” - прокричал Пакс, перекрывая шум,-она не должна превалировать над побегом с Левериджа!”

При условии, что они смогут сбежать. Рахара уже слышала приказы закрыть отсеки доступа. За этим последуют и другие контрреволюционные шаги. Черка знал, как подавлять восстания. Как бы сильно Рахара ни хотела верить, что они уйдут, она знала, что это с равной вероятностью закончится кровопролитием.

—

- Мастер Джедай— - офицер связи корвета указал на экран, чтобы Куай-Гон мог прочитать его. “Это то, что только что пришло по внутреннему каналу на Леверидже.”

В данный момент корвет вел безнадежную битву, чтобы не дать привязанному королевскому кораблю развернуться и открыть огонь по кораблю "Черка". Они могли удерживать Праведный на месте, более или менее, но не могли удержать корабль от поворота в этом месте. Они уже были в пределах досягаемости Левериджа, и корвет не мог отбуксировать его достаточно быстро.

Поэтому мысли Куай-Гона были заняты другим, когда он посмотрел вниз на панель офицера связи, но не после того, как он прочитал то, что там было. - Восстание рабов?”

“Я думал, что план был таков: Оби-Ван и твой парень должны были проскользнуть внутрь, выскользнуть тихо и незаметно, - сказала Раэль. Он расхаживал по комнате с тех самых пор, как появилась голограмма королевы Фэнри.

- Похоже, план изменился.- Куай-Гон обдумал все возможные варианты. Он спросил офицера связи “ " может ли Праведный перехватить и эти сообщения?”

“Вполне возможно, сэр, хотя я и не знаю, делают ли они это.”

- Давай это выясним. Свяжите меня снова с королевой.”

Про себя он подумал: "надеюсь, с Оби-Ваном все в порядке

—

Когда Грань с огромной скоростью пронеслась по извилистым коридорам, Оби-Ван уже не пытался найти хоть какие-то связные мысли. Гораздо разумнее было просто крикнуть: "ААААААУУУУУУ!”

—

“Четыре минуты до цели, - сказал офицер по вооружению.

“Отлично. Фэнри устроилась в капитанском кресле. Ее ноги все еще не касались пола. Ей придется его опустить. “Продолжай давить на нашего бывшего регента, ладно? Пусть он сделает все возможное, чтобы остановить нас, и потерпит неудачу.”

- Корвет джедаев снова подает нам сигнал, - сказал офицер связи.”

“Нам нечего сказать Аверроссу!- Огрызнулась Фэнри.

“Это другой, Куай-Гон Джинн.”

Она уважала этого джедая, который противостоял Черке,но быстро теряла терпение. - Давайте в последний раз ублажим его.”

Джинн появилась через голограмму, словно стоя на своем собственном мостике. “Ваше Величество, могу я обратить ваше внимание на то, что происходит внутри Левериджа?”

- То, что происходит с Левериджем, означает, что он будет уничтожен.- "Праведный" был не так велик, как корабль "Черка", но вооружен гораздо лучше, что она и собиралась продемонстрировать.

“Только не к нему. В нем. Переключите ваши сенсоры на их внутреннюю связь—у вас ведь есть все коды Черки, не так ли?- и посмотрите сами.”

Итак, они провели поиск и поняли, как много информации Черка собрала ее команда. Неважно, Фэнри решила. Офицер связи подчинился предложению Джинна, не дожидаясь приказа Фэнри - нарушение протокола, которое она рассмотрит позже. Но ее беспокойство по этому поводу исчезло, когда она увидела слово "восстание".

“ваше величество.- Кэди просияла, такая счастливая, какой Фэнри никогда ее не видела. - Люди внутри-они пытаются бежать! Мы могли бы им помочь!”

Фэнри рассмеялась: “И отпустить Черку? Едва. Мы поклялись не проявлять к ним милосердия и не будем этого делать. Лицо Кэди вытянулось.

- Фэнри, это Раэль.- На голограмме появился ее старый регент. Один только его вид разозлил ее почти до безумия. Но она все равно услышала его слова: "ты можешь наказать Черку или спасти невинные жизни. У тебя есть только один выбор. Сделай его правильным.”

Она уже много лет не слушала Раэля Аверроса и не собиралась начинать сейчас. - Офицер по вооружению?”

- Да, Ваше Величество?- Голос офицера был странно хриплым.

Фэнри открыла рот, чтобы отдать приказ стрелять—но остановилась, когда холодное дуло бластера прижалось к ее виску.

“Я помогла тебе сделать это, - сказала Кэди, дрожа, даже когда она держала пистолет на своей королеве. “Нет. Я сделала это возможным. Посадка дротика-слайсера, помощь в саботаже крабового дроида-вы строили планы, но я должна был сделать самую тяжелую работу. И я сделала все это, потому что думала, что избавление от Черки означает избавление от рабства. Но ведь речь идет только о тебе, не так ли? О том, чтобы иметь власть для себя.”

Это было страшно, когда оружие было направлено ей в голову. Фэнри почему-то никогда раньше этого не понимала. Через голограмму она видела, как ее страх отразился на лице Раэля Аверросса. Как он смеет притворяться, что действительно заботится о ней? И почему никто из офицеров мостика не пришел ей на помощь?

Но Фэнри властвовала над Кэди. Всегда. И так будет всегда. Некоторые вещи никогда нельзя было изменить. “Как твоя королева, - спокойно сказала она, - Я приказываю тебе убрать оружие.”

Кэди отрицательно покачала головой. - Похоже, у нас сегодня вторая революция.”

—

Куай-Гон с облегчением узнал, что Фэнри была свергнута, по крайней мере достаточно надолго, чтобы предотвратить огромное кровопролитие—но настоящая битва все еще продолжалась внутри Левереджа. Он должен был убедиться, что победит правая сторона.

Как только голограмма Праведного погасла, он снова подключился к Левереджу. Когда Меррит Кол снова появилась, она выглядела еще более измотанной, чем прежде.

- Да, да, королева больше не проблема, - отрезала она. - Если вы имеете к этому какое-то отношение, то спасибо, но у меня есть и другие проблемы.”

“Например, освободить людей, которые сейчас бунтуют на вашем корабле”-сказал Куай-Гон. “Бывшие рабы.”

“Сколько еще раз тебе повторять?- Спросила Кол. - Они всегда будут рабами.”

- Ситуация изменилась, инспектор Кол, и вы это знаете, Если бы лучше разбирались в юриспруденции Республики. "Во время крайних политических потрясений любая группа, оказавшаяся в заключении против своей воли, не будучи осужденной или обвиненной в каком-либо преступлении против закона, должна быть освобождена. Любой, кто несет ответственность за заключение этих людей в тюрьму, совершает преступное деяние.’ ”

- Кол усмехнулась. “Это всего лишь один день проблем, джедай. Кронпринцесса теперь королева, как и планировалось, даже если подробности, к сожалению, очень трудны. Кто скажет, что это считается "крайним потрясением"?”

“Только назначенный представитель республики может сделать такое заключение,-сказал Куай-Гон. - Например, Оби-Ван Кеноби. Конечно, Оби-Ван еще не сделал этого, но он был бы счастлив сделать это, как только у него появится такая возможность. И так уж случилось, что Ее Величество уже свергнута.”

“Вы искажаете закон в угоду своим собственным целям. Ты думаешь, что это мгновенное неудобство заставит меня согласиться на что угодно.- Меритт Кол поднялась на ноги, очевидно, готовая покинуть мостик и сама принять участие в восстании. Когда двери в широкий внешний коридор открылись, она сказала:” Я обещаю тебе, Джинн, это не продержится дольше, чем ... " ее голос прервался и превратился в крик.

Глаза Куай-Гона расширились, когда истребитель внутри корабля Черки пронесся по внешнему коридору, летя прямо на мостик. Офицеры Черка, включая Кола, упали на землю. Затем истребитель приземлился, ломая стулья и консоли, когда его вес опустился на палубу. Ему показалось, или этот корабль показался ему знакомым? Изумление Куай-Гона достигло своего пика, когда Люк истребителя открылся, чтобы показать— - Оби-Ван?”

Лицо Оби-Вана было бледным, взгляд несколько ошеломленным. Он долго смотрел на голограмму, судорожно глотая воздух, а затем позволил себе слабо улыбнуться. “Полагаю, ты не веришь, что я нарочно это сделал?”

“Нет. Куай-Гон начал улыбаться. “Но, как оказалось, ты как раз вовремя.”

Глава 38

“Ты летел по коридорам корабля?- Куай-Гон обнял Оби-Вана за плечи, когда они уходили от стыковочного отсека корвета. Позади них Рахара Вик и Пакс Марифер помогали экипажу корабля зарегистрировать около трехсот бывших "единиц разумной собственности" в качестве беженцев. - Поздравляю тебя с тем, что ты цел и невредим.”

Оби-Ван все еще пребывал в шоке. “Это было ужасно” - сказал он, пристально глядя вперед. “Я больше никогда не хочу летать. Когда-либо.”

- Да ладно тебе, Падаван.”

- Я ненавижу летать.”

“Ты просто потрясен,-сказал Куай-Гон. - Это чувство пройдет.”

“Нет, не пройдет.”

“Это мы еще посмотрим. На данный момент у нас достаточно дел на земле—на Пиджале.”

—

В течение двух дней, столкнувшись с публичным возмущением по поводу негодяев и судебного решения о том, что насильственная коронация является незаконной, Королева Фэнри согласилась отречься от престола в пользу своего дальнего родственника. Правление новой королевы Ламии длилось всего несколько часов, ровно столько, чтобы подписать новые договоры, которые создали демократическое собрание с достаточным представительством для лунных граждан, отменили рабство в системе, освободили всех порабощенных людей, привезенных в систему, сделали возможным новый гиперпространственный коридор Пиджала, и наконец—пункт, который должен был идти последним—навсегда покончили с монархией Пиджала.

Однако есть номинальный глава государства, губернатор, который поможет сосредоточить усилия Ассамблеи.

“Что касается моего первого акта, - сказала губернатор Орт, усаживаясь за свой новый стол, - я намерена аннулировать все контракты, заключенные правительством с Корпорацией” Черка“.”

“Ты никогда не заботилась о них” - напомнил Куай-Гон.

“И я не делала из этого никакого секрета. Но принцесса и не подозревала, что у нас так много общего. Если бы она доверяла кому-то из нас, то, возможно, поняла бы, как много было поддержки для того, чтобы противостоять компании. Но, конечно, дело было не в Черке. Только оправдание, которое позволяло ей чувствовать себя праведницей, захватив абсолютную власть. Орт вздохнула, и на мгновение выражение ее лица стало задумчивым. Но потом она вернулась к своему обычному бодрому состоянию. - Принцесса Фэнри остается под домашним арестом—что во дворце едва ли можно назвать суровым наказанием.”

“И как она это воспринимает?”

“Неважно. Честно говоря, я думаю, что это начало давить на нее, вес некоторых из того, что она сделала. Дерен выкарабкался, и она попросила встретиться с ним, чтобы извиниться.- Орт покачала головой. “Бедняк. Он не хотел иметь ничего общего с этими негодяями. Но он поклялся во всем повиноваться принцессе и остался верен своей клятве. Это чуть не убило его.”

-Как долго Фэнри останется под арестом? - спросил Куай-Гон.”

“Четыре года. Хотя она недолго была главой государства, по закону она несовершеннолетняя для всех остальных целей. Так что ее наказание заканчивается, когда ей исполняется восемнадцать. После этого я думаю, что университет на далекой планете звучит как правильная идея.- Орт выглядела задумчивой. “Очень далеко отсюда.”

- У Фэнри нет недостатка в храбрости,-сказал Куай-Гон. - Или есть. Возможно, когда она вырастет, Ей будет что предложить. А что стало с Кэди?”

- Очень умная девочка, она. Она приняла наше предложение отправить ее в школу по своему выбору; она выбрала академию лидерства на Альдераане. Я надеюсь, что она когда-нибудь вернется, но, честно говоря, я не буду винить ее, если она никогда больше не ступит на Пиджал.- Орт сложила руки на столе. “Тогда, я полагаю, вы с Кеноби отправитесь в путь.”

Куай-Гон кивнул. “После нескольких прощаний.”

Сначала он отправился навестить Пакса и Рахару на борту "Милосердия". Судя по их радостному настроению и новому интимному языку тела, Куай-Гон полагал, что после побега из Левериджа, возможно, их отношения продвинулись дальше “деловых партнеров".Это не его дело—но ему было приятно видеть их счастливыми.

“Каким бы невыносимым ни казалось мне твое поведение во многих случаях, - сказала Пакс, - я буду скучать по тебе.”

- От тебя, Пакс, я подозреваю, что это большой комплимент. Куай-Гон повернулся к Рахаре. - Губернатор Орт сказала мне, что "беженцы" с Левериджа начали покидать планету.”

Она кивнула, прислонившись к двери. - У некоторых из них есть родные планеты. Другим были предложены средства, чтобы помочь заселить новые населенные миры, и они берут Республику на себя. По крайней мере, двое из них хотят остаться здесь, на Пиджале. Несмотря на плохие воспоминания, которые у них наверняка остались, здесь очень красиво.”

- Красивая она или нет, но мы уже слишком долго здесь торчим. Пакс вздохнул. - Деньги, которые мы заработали, продавая "дуракам" кайбер, только покроют ремонт Грани. Как бы ни была важна для нас эта поездка, она совершенно не принесла нам прибыли.”

“Об этом. Куай-Гон потянулся к своему поясу и открыл маленький мешочек, который всегда держал там. “Я подумал, что это может помочь компенсировать, скажем так, понесенные расходы.”

Когда он протянул ее на ладони, чтобы поймать свет, Пакс и Рахара ахнули. Это была Рахара, она сказал: "это-огненный Алмаз Мустафара?”

Куай-Гон кивнул. “Конечно, не такой ценный, как кусок мерикса, но он должен был бы с лихвой покрыть ваше пребывание здесь, на Пиджале.”

“И так бы и было, если бы мы оставались здесь еще три года. Пакс в ужасе посмотрела на Куай-Гона. “И ты просто отдаешь его нам? - Ты уверен?”

На какое-то мгновение Куай—Гон вспомнил, когда ему его подарили-двадцать лет назад, на Фелусии. Что это значило, почему она была так драгоценна, что с тех пор он держал ее рядом каждый день.

Но ему не нужен был алмаз, чтобы сохранить его в своем сердце. В конце концов, воспоминания были тем, что имело значение.

Куай-Гон бросил бриллиант в руку Рахары. “Да, уверен.”

Наконец он отправился попрощаться с Раэлем Аверросом.

Раэль по-прежнему жил в покоях регента, главным образом потому, что больше никто в них не нуждался. Похоже было, что он собирается уходить—хотя, учитывая беспорядок, трудно было сказать наверняка.

- Я так и думал, что скоро увижу тебя.- Раэль затушила трубку смерти. “Твой Падаван приходил раньше. Он хороший парень. Когда-нибудь он станет великим рыцарем-джедаем.”

“Да, так и будет. Куай-Гон положил руку на плечо Раэля. “Ты уже говорил с Фэнри?”

Покачав головой, Раэль сказал: "Может быть, когда-нибудь. Но не в ближайшее время.- Он вздохнул. - Наверное, Совет все-таки был прав.”

Куай-Гон не последовал за ним. - Насчет чего же?”

Раэль сидела на куче не совсем сложенной одежды на неубранной кровати. - О том, как любовь искажает наши суждения. Я так чертовски заботился об этой маленькой девочке—но то, как я это делал, убедило ее, что мне все равно. Что все это было связано с Ним, а не с ней.- Он тяжело вздохнул. - Может быть, когда-нибудь она увидит это яснее. Может быть, я тоже так сделаю.”

“Когда ты возвращаешься на Корускант?-Спросил Куай-Гон. "Чем скорее Раэль получит новое задание, тем лучше", - подумал он.

Раэль пожал плечами: “Не уверен. Я даже не уверен, что вернусь обратно. Может быть, этот путь—возможно, он не для меня.”

Это было ужасно, когда Дуку покинул Орден. Но как бы ни был хорош рыцарь-джедай Азраил, в некотором смысле быть джедаем всегда было нелегко. Было бы обидно потерять его, но не удивительно. “А что бы ты сделал?”

“Все еще обдумываю это. Разговариваю со старыми друзьями. Ты знаешь. Раэль посмотрела на Куай-гона с грустной улыбкой. “Когда ты будешь в Совете Джедаев, не забывай меня.”

- Это невозможно, - сказал Куай-Гон, прежде чем обнять Раэля на прощание.

—

Оби-Ван сидел в конюшне, почесывая голову своего варактиля. Он ездил на нем всего один раз, но все равно будет скучать.

Когда появился его Учитель, Оби-Ван похлопал варактила на прощание и подошел к Куай-Гону. “Значит, мы готовы к отъезду?”

“Так и есть.”

Возвращаясь к корвету, они вместе прошлись по парку, прислушиваясь к шуму океана. Первым заговорил Оби-Ван: - Я полагаю, тебе не терпится вернуться на Корускант. Принять предложение совета.”

- Если он еще сохранился. Куай-Гон печально покачал головой. “После моего отказа подписать договор я не уверен, что это произойдет.”

“Так и есть”-сказал Оби-Ван. Когда Куай-Гон посмотрел на него в замешательстве, он объяснил, - Когда я созвал Совет, чтобы рассказать им, что происходит, один из мастеров спросил, не следует ли им пересмотреть свое приглашение. Йода сказал, что они этого не сделают, что приглашение не будет отменено. И все всегда говорят: как Йода уходит, так и Совет уходит.”

“Это не всегда верно, - сказал Куай-Гон. “Но ты дал мне много поводов для размышлений.”

Да и о чем тут было думать? И тут Оби-Вану пришла в голову одна мысль. “Ты пытаешься выбрать моего будущего Учителя?”

Куай-Гон кивнул. “По правде говоря, да.”

—

Корускант, каким бы беспокойным он ни был, все еще оставался домом. Куай-Гон чувствовал себя отдохнувшим и даже довольным, когда он предстал перед Советом.

- Ты был слишком тороплив, чтобы так рисковать из-за своего сна, - сказал Йода. - Но зато открылось истинное будущее.”

“Не совсем так” - сказал Иит Коф. “Если я правильно понял доклад Падавана Кеноби, Куай-Гон полагал, что Фэнри будет жертвой этого инцидента, а не преступником—”

“Для меня это самое интересное,-сказал Куай-Гон. - Потому что я пришел к пониманию, что мне было предназначено не только иметь видение, но и неверно истолковать его.”

Члены совета обменялись взглядами. Мейс Винду сказал: "что ты имеешь в виду?”

“Я имею в виду, что если бы я был на возвышении вместе с Фэнри и Дереном, они бы попытались саботировать мой световой меч, а не меч Оби-Вана. У меня же совсем другой внутренний механизм. Если бы она сделала с моим световым мечом то же, что и с его, я бы не получил модифицированного оружия. У меня вообще не было бы никакого оружия. Дерен убил бы меня, Оби-Ван почти наверняка остался бы на поверхности планеты, а конфликт над Пиджалом—вместо того, чтобы быть быстро обезвреженным, без потери жизни—вполне мог бы спровоцировать войну.”

Уши Йоды завертелись. “Ты уверен, что это так?”

“Настолько точно, насколько позволяет Сила,-ответил Куай-Гон.

Теперь он знал, что пророчества были реальны. То, что он видел, видели и древние мистики. Сила предназначалась для того, чтобы он это понял. Он также знал, что видел Кайбер, который не был кайбером—а это означало, что дни пророчества были близки. Все должно было измениться. Может быть, даже при жизни Куай-Гона. В те времена рабов можно было освободить. Мир можно было бы завоевать. Куай-Гон знал, что это было менее определенно, но...он предпочел поверить.

Мэйс Винду, казалось, был готов уйти от этой темы. “Пришло время обратиться с вашим приглашением к Совету джедаев. Это приглашение остается в силе. В то время как некоторые считали ваше поведение опрометчивым, другие признают, что вы восприняли нечто экстраординарное через Силу. Эта способность-та, которая может только усилить дискуссии в  Совете.”

“Вы оказываете мне честь, - сказал Куай-Гон. “Я испытываю только величайшее уважение к каждому из вас. Поэтому я надеюсь, что вы поймете, что это не отречение от вас. Но я должен отказаться присоединиться к Совету джедаев.”

Тишина. Куай-Гон не был уверен, что кто-то отклонил приглашение раньше, по крайней мере, за последние несколько столетий. Несколько членов Совета уставились на него, а Поли Дапатиан продолжал усиленно моргать, как будто не был уверен, что видит правильно.

Мейс вернул себе свой апломб раньше остальных. - А можно спросить, почему?”

Куай-Гон знал, что Совет ошибается во многих вещах. Он чувствовал, что они позволили ордену джедаев стать чем-то вроде полиции канцлера, вместо того чтобы сосредоточиться на знании Силы. Да, они поступили мудро, отказавшись править, но неразумно было просто принять статус-кво. Недальновидно терять связь с живой Силой, тратя так много своего времени и энергии на обеспечение соблюдения законов, которые с таким же успехом можно было бы оставить гражданским властям. Аморально отказываться действовать против такого зла, как рабство.

Но ни одна из этих причин не была причиной, по которой он решил отказаться.

“Мое отношение к Силе изменилось”-сказал Куай-Гон. - Я бы хотел ...  некоторое время он молчал. Чтобы сдаться ей. Принимать все, что приносит Сила. Вступление в Совет уведет меня далеко от этой цели. Но это тот путь, которым я должен следовать.”

Вот почему, в конце концов, пророчества не были опасны для него, не так, как они были опасны для других людей, которых привели во тьму. Опасность заключалась в том, что знание будущего становилось одной из форм контроля над ним. В конце концов Куай-Гон понял, что все было как раз наоборот. Знание будущего означало покорность судьбе. Отдаваясь приливам и отливам жизни. Только через эту капитуляцию можно былопо-настоящему познать Силу.

После заседания Совета Куай-Гон отправился на поиски Оби-Вана. Из всех мест он оказался именно в саду. Это дало им возможность спокойно посидеть вместе, пока Куай-Гон объяснял, что он решил и почему. Сначала Оби-Ван был ошеломлен, но очень быстро все понял.

“Я полагаю, что в конце концов вы не смогли бы согласиться с Советом даже в том, что вы находитесь в Совете!” сказал он. “Но если это тот путь, к которому ты призван, то ты и должен следовать по нему.”

“Что касается вопроса о том, последуете ли ты за ним вместе со мной. Куай-Гон глубоко вздохнул. “Я понимаю, что у нас были трудности. Но эта миссия изменила все, я думаю, и к лучшему. Если ты предпочитаешь другого Учителя, я не обижусь. Но если бы это зависело от меня, мы бы продолжали жить так, как сейчас.”

Оби-Ван медленно начал улыбаться. “Знаешь, Учитель, я уже понял, что не смогу узнать так много от того, кто всегда со мной соглашался.”

Куай-Гон ухмыльнулся в ответ, и они пожали друг другу руки, более настоящие партнеры, чем когда-либо прежде.

—

Было уже около полуночи, когда зазвонил коммуникатор Аверросса. Он застонал, готовый накричать на любого, кто посчитает, что сейчас самое подходящее время для звонка, но тут же понял, что именно этого сообщения он и ждал.

Аверроэс нажал на голопроектор, и луч света принял форму Графа Дуку.

“Раэль” - сказал Дуку, его голос был глубже и серьезнее, чем когда-либо. “Ты еще не думал о моем предложении?”

- Как будто я мог думать о чем-то другом, - с коротким смешком сказал Аверросс.”

Дуку продолжал: "ты многому научишься здесь, на Серенно, вместе со мной. Ты еще даже не представляешь себе истинную Силу, но ты мог бы найти путь. Есть так много вещей, которым я научился, которым я мог бы научить тебя-гораздо больше, чем они когда-либо говорили нам в храме. Ты обретешь больше понимания, больше силы, чем можешь себе представить. Если бы мы стояли вместе—мы были бы непобедимы.”

- Рад, что ты так думаешь” - сказал Аверросс. “Но вообще-то я уже все решил. Я возвращаюсь на Корускант. Не знаю, что Совет собирается делать со мной, но я думаю, что узнаю.”

Дуку выпрямился. "Все еще твердый, как доска", - подумала Раэль. “Почему ты выбрал путь, ведущий к слабости? Путь, который обречен на провал?”

“Мы выбираем свет не потому, что хотим победить. Аверрос грустно улыбнулся. - Мы выбираем его, потому что это свет.”

С этими словами он выключил проектор, и Дуку исчез.

После

Королева Амидала вошла в святилище, опустив голову, чтобы ее изысканная прическа не царапала потолок. Когда Оби-Ван поднял глаза, она осторожно опустилась на колени рядом с ним. “Уже стемнело.- Ее голос был мягким и терпеливым, как у женщины намного старше своих лет. “Ну что, ты готов?”

Готов ли я увидеть своего Учителя, поглощенного пламенем? Знать, что я никогда больше его не увижу? - Дай мне еще одну минуту.”

Амидала прижала ладонь к его предплечью и снова вышла на улицу.

Через несколько минут тело Куай-Гона вынесут наружу и сожгут. Это был достойный конец для джедая, и он должен был сопровождаться величайшими почестями. Смерть Куай-Гона была волей Силы. Но Оби-Ван не мог примириться ни с чем из этого.

Куай-Гон лежал на белой ткани, его лицо было таким же безмятежным, как когда-то в глубокой медитации. Оби-Ван решил не одевать его в новую тунику, а позволить присутствующим на похоронах увидеть выжженную отметину в том месте, где световой меч Повелителя Ситхов пронзил его насквозь. Это был единственный намек на жестокость смерти Куай-Гона.

"Первый джедай, убитый ситхом за тысячу лет", - тупо подумал он. Эта судьба никогда и никому не должна была выпасть. Но если это должно было случиться, то почему это случилось не со мной, а с тобой?

Оби-Ван помнил, что в первые несколько лет своего ученичества они с Куай-Гоном не ладили—но он помнил это так же, как помнил даты в истории джедаев: как плоские факты, с небольшим количеством жизни для них. Вместо этого, когда Оби-Ван думал о своем времени в качестве Падавана Куай-гона, он всегда думал о годах после той миссии в Пиджале—годах, когда они стали партнерами и друзьями. Он ожидал, что пройдет через все испытания, будет посвящен в рыцари на соответствующей церемонии вместе с Куай-Гоном, и они останутся друзьями на всю оставшуюся жизнь.

Вместо этого, Оби-Ван стал рыцарем-джедаем в то утро благодаря поспешному продвижению по службе. Он никогда больше не получит от Куай-Гона совета, поддержки или дружеского общения. На самом деле, его единственное наследство от Куай-Гона было гораздо сложнее.

Он бросил взгляд на дверь святилища. Хотя уже наступила ночь, Оби-Ван мог различить силуэт маленького Энакина Скайуокера.

После Пиджала преданность Куай-Гона пророчествам никогда не ослабевала. Тем не менее, Оби-Ван никогда бы не подумал, что Куай-Гон с уверенностью определит избранного как маленького раба-мальчика. Меньше всего он ожидал, что его внезапно бросят в пользу того же самого мальчика—рана в его отношениях с Куай-Гоном, которая только начала заживать, прежде чем его учитель умер. Оби-Ван понимал причины Куай-Гона, но он не разделял убеждения своего Учителя в том, что Энакин был избранным.

И все же, подумал Оби-Ван, может быть, такова воля Силы. Куай-Гон снова поверил в пророчества в Пиджале, где он впервые начал доказывать, что джедаи должны сильнее давить на Республику в борьбе с рабством. Куай-Гон никогда не переставал спорить об этом с теми, кто готов был слушать—но он никогда не предавал свой мандат, даже на Татуине. Если Энакин-избранный, и он сдержит свое обещание освободить рабов, это исполнит все надежды Куай-Гона.

С последним вздохом Куай-Гон попросил Оби-Вана обучить Энакина как джедая. Большинство рыцарей-джедаев становились Учителями только спустя годы после того, как они проходили свои собственные испытания, годы, в течение которых они должны были выковать свой собственный путь. Для Оби-Вана взять Падавана после того, как он был рыцарем джедаем в течение нескольких часов было—беспрецедентно, конечно. Возможно, это тоже неразумно.

Но Оби-Ван обещал. Это было последнее, что он сказал Куай-Гону. Так что это должно было быть правдой.

“Я буду тренировать его, Учитель” - сказал он, низко склонив голову, пока она почти не коснулась неподвижной руки Куай-Гона. “Я сделаю для него все, что бы ты ни сделал.”

Куай-Гон верил, что Энакин Скайуокер был избранным. Оби-Ван тоже должен был поверить в это.

Посмотрев на лицо Куай-Гона в последний раз, Оби-Ван прошептал: «Я выбираю веру».

Благодарности

Я должен выразить огромную благодарность всем участникам издательского процесса—в частности Майклу Сиглейну, Элизабет Шефер, Дженнифер Хеддл, Пабло Идальго, Мэтту Мартину и многострадальным редакторам, чьи имена мне неизвестны. Кроме того, я в долгу перед многими друзьями и коллегами-писателями, которые помогли мне сосредоточиться на этом процессе, в частности Каваном Скоттом, Даниэлем Хосе старшим, Стефани Стокер, Марти Дюма, Сарой Толскер, Элис Арден и Бриттани Уильямс. Конечно, ничего из этого не могло бы быть достигнуто без Неустанной Помощи моей ассистентки Сары Симпсон Вайс и поддержки моего агента Дианы Фокс. Прежде всего, я хотел бы поблагодарить пола Кристиана, который поддерживал написание этой книги всеми возможными способами—от исследования различных древних теорий о пророчестве до стирки белья. Я так благодарна каждому из вас.

О Авторе

Клаудия Грей-автор книг "Звездные войны: потерянные звезды" и "Звездные войны: родословная", а также сериалов "Жар-птица", "Вечная ночь" и "Заклинатель". Она работала адвокатом, журналистом, диск-жокеем и особенно неэффективной официанткой. Ее пожизненные интересы включают старые дома, классические фильмы, винтажный стиль и историю. Она живет в Новом Орлеане.

claudiagray.com

Facebook.com/​authorclaudiagray

Twitter: @claudiagray

Примечания

1

Meryx, в переводе с англ. Милосердие

(обратно)

Оглавление

Звездные Войны: Учитель и Ученик Автор: Клаудия Грей Перевод: Алексей Колыжихин, 2020

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Прежде

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Прежде 

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Прежде 

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Прежде

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Прежде

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

 Глава 31

Глава 32

Глава 33 

Глава 34

Прежде 

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

После

Благодарности

О Авторе

*** Примечания ***