Опасная игрушка [Наталья Гладышева] (fb2) читать онлайн

Опасная игрушка

 Мягко, вкрадчиво, дождь нашептывал что-то, а я стояла под козырьком подъезда и тоскливо смотрела на этот водопад. Стоило поверить прогнозу погоды, надеть легкий сарафанчик, босоножки и оставить зонт дома, как вот он, дождь родимый, льет как из ведра. Нервно взглянув на часики, наконец, решилась. Опаздывать на тренировку не стоит. Зоя Александровна терпеть не может, когда кто-то приходит позже нее. А у меня на носу важный конкурс. Интересно, в этот раз удастся выиграть? Еще раз осмотрев небо на предмет просвета в тучах и не обнаружив искомое, бросилась в водяной ад. Хорошо от института до метро идти совсем недолго, правда своими колебаниями рискнуть или подождать пока дождь закончится, оставила себе очень мало времени на то, чтобы забежать домой и переодеться. А сделать это нужно было обязательно. Я - девушка, конечно, закаленная, но заболеть не хотелось, а все шансы на это после близкого знакомства с дождем у меня были. Поэтому, заскочив домой и, переодевшись, ухватила необходимое и отправилась в путь. Добравшись до здания, выделявшегося среди остального хайтека нетронутой первозданностью, точнее архитектурой начала двадцатого века, вздохнула с облегчением, удалось-таки добраться вовремя. Последующие три часа слились для меня в один ослепительный и прекрасный миг. Ведь я танцевала... Сколько себя помню, всегда мечтала танцевать. Еще несмышленой крохой услышав музыку, я тут же пыталась что-то изобразить ногами и руками на свой детский лад, вызывая добрую улыбку у наблюдавших за мной взрослых. Когда мне было шесть, безапелляционно заявила родителям, что буду танцовщицей и точка. Мне не поверили, а зря... Позже пришлось вынести множество боев, когда отец ни в какую не хотел понимать моего пристрастия к танцам, а напирал на то, что нужна профессия, которая будет приносить деньги. Но я стою на своем, и теперь эти бои идут у нас в семье с переменным успехом постоянно. В угоду отцу поступила на юрфак, но сердцем была предана другому, танцам, тому ощущению полета, что они мне дарили.

   Зоя Александровна... Как многим обязана ей! Особенно, свободой выбора, которую она мне дала. Увидев в первый раз маленькое чудо с косичками, плотно поджавшее губы, когда мама не выдержав мольб, привела меня в школу спортивных танцев, изящная женщина сказала:

   - Что, егоза, упрямая? Ну что же, тем интересней будет.

   Ей удалось с первого взгляда определить основное во мне. Упрямство. Если я что-то решала, то расшибалась в лепешку, но делала то, что мне нужно было. Вот и Зоя Александровна скоро перестала со мной сражаться, поняв, что заставить меня танцевать согласно канону - дело нереальное. Мои и ее мучения закончились через год, когда она решила, что позволит мне танцевать как хочу, но при этом, буду заниматься с теми людьми, к кому она меня отправит. Согласилась и никогда не жалела об этом решении. Я прошла школу боевых искусств, где меня учили быть сильной и уметь защищать себя, школу восточных танцев, они привели меня в восторг, и самое главное, я прошла школу борьбы собственной лени с необходимостью сделать что-то, когда приходилось заставлять себя заниматься через не хочу. Cчитаю, что это мне много дало...

   Стоит хотя бы вспомнить случай, когда в подъезде меня поймал какой-то любитель молодых девушек. Он начал разговор со мной с пощечины, слова 'сука' и задирания юбки... Я была против подобной постановки вопроса и продолжила разговор посредством остро отточенных коготков. Вонзенные глубоко в лицо насильника, они вызвали у него протест против пролития собственной крови. На второй пощечине мое терпение закончилось. Конечно, это очень хорошо по святому писанию - подставлять вторую щеку под удар, но я же и подставила, правда третьего дожидаться не стала и дала сдачи. Ненавижу тех, кто считает, что все решает сила и способен обидеть того, кто заведомо не сможет защититься. Поэтому охотно совмещаю танцы и восточные единоборства. В той ситуации мои умения помогли мне выпутаться без серьезных последствий. Тем более что желающих меня обидеть всегда было много.

   Я не могу жить как большинство, у меня другие приоритеты, отличные от остальных. Вот и находятся те, кто хочет научить меня жить по-своему. Приходится объяснять доступными способами, что миниатюрная брюнетка имеет свой взгляд на жизнь. Не думайте, что злоупотребляю своими умениями. Всегда стараюсь сначала объяснить, если не получается, то предпочитаю уйти, не продолжая дискуссию... Но почему-то многие принимают это за слабость... Непонятно по какой причине моя внешность хрупкой и изящной девушки действует на многих как красная тряпка на быка. Почему это так, не знаю. Есть другие изящные и хрупкие, но к ним так не цепляются. Скорее всего, дело все-таки во мне и моем не легком характере.

   У меня никогда не было особого желания выигрывать всевозможные конкурсы. Что выдающегося в том, чтобы красивее и правильней ставить ногу в похожих до ужаса па? Меня всегда раздражала эта одинаковость. Гораздо интересней придумать свой собственный танец, ни на что не похожий, который далеко не всякий сможет за тобой повторить. Ведь нужно двигаться вперед, а не повторять то, что до тебя уже повторено многими... Вот и сейчас не удивилась, что в числе призеров нас с партнером не оказалось. Сергей как и многие до него, недолго выдержит мое отношение и уйдет, как и пятеро мальчиков танцевавших со мной до него. Удивительно, что он смог продержаться пару лет, непростительно много. Поэтому вдвойне странно.

   Прослушав объявление победителей, мы скромно удалились переодеваться. Нам с Серегой здесь делать больше нечего. Жаль партнера, если бы можно было выступать одной или вообще не выступать... Но перед отцом нужно было оправдывать мое увлечение хотя бы тем, что езжу в разные города, на соревнования. Какая-никакая, а польза от этого занятия — возможность посмотреть мир, дающая заниматься любимым делом с меньшей долей сопротивления со стороны родителей.

   Сережкин где-то задержался, а я прошла вперед по коридору и наткнулась на очень заинтересованный взгляд. Меня передернуло от отвращения, когда увидела кто обратил на меня внимание. Лысый, маленький, вечно потный колобок, господин Сузальский прожигал во мне дырку восхищенным взглядом. Проходя мимо, услышала брошенное вслед:

   - Какая сладкая игрушка, какие ножки, - произнесено это было с придыханием, выражающим сильное хотение.

   Черт! Не будь он спонсором этого предприятия, я б ему ответила... Обязательно! Еще один страстный поклонник... преклонных лет. Изящная статуэтка в моем лице никогда не оставляет таких спокойными, обязательно начинают слюни пускать.

   Переодевшись, и еще раз передернувшись при воспоминании о сальном взгляде, легла спать, конкурс завершился за полночь.

   Утром собралась погулять по городку N., где проходило соревнование, а значит, находились и мы сейчас. Предпочла прогулку в одиночку, нет ничего интересней, чем пройтись по улочкам и поглядеть по сторонам. Мой поход по местным достопримечательностям подходил к концу, когда обратила внимание на здание странной архитектуры. Больше всего оно походило на маленький замок. Он стоял на пустыре и поразил меня необычайно легкими линиями. Архитектор, сотворивший такое, был гением. И где можно найти такую нежно-розовую краску? Застыв в восхищении, пожирала дом глазами и мечтала жить в таком же. Просто невероятно! Немного придя в себя, обошла здание вокруг, чтобы лучше рассмотреть. Красиво и захватывающе! Подойдя, ближе увидела слегка приоткрытую дверь. Затаив дыхание, подумала: 'Вот бы хоть одним глазком взглянуть что внутри!' И еще немного поколебавшись, решила все-таки зайти и попросить у владельца разрешения осмотреть дом. Почему-то и не сомневалась, что хозяин у этого чуда один. Вежливо постучав, и так и не дождавшись ответа, решила заглянуть вовнутрь. Еще немного приоткрыв дверь, встала столбом на пороге и удивленно распахнула рот. Вот это да! Такие же изящные линии, как и снаружи, не оправдали мой страх, что внутреннее содержание могло быть не похоже на внешнее великолепие. И сразу же захотелось потрогать все руками. Но что-то странное, какое-то внутреннее беспокойство не дало сделать мне ни шагу. Я только стояла, смотрела и не решалась зайти. Неудобно, владельца не видно, а без спросу, мне кажется, неправильно вламываться в чужой дом. Все решил дождь, холодным душем пролившийся мне за шкирку. Еще подумав, вернула на место те два шага, что были моим отступлением, при мысли о том, что без спроса заходить нельзя, а после этих двух, добавила еще два. Этого вполне хватило для того, чтобы дверь за мной захлопнулась, и я так и не смогла ее открыть, когда до меня дошел тот факт, что она закрылась сама, без моего в этом участия.

   Осмотреться не помешает, нужно же знать, в какую ловушку попала. Совсем не понятно, как дверь могла закрыться? Я оставляла ее открытой... Ничего, поищу другой выход. Тревога, до этого подававшая лишь слабые сигналы, становилась все более ощутимой с каждой пройденной мною комнатой. Дверей наружу, кроме мне уже известной, нигде больше не было. Почему-то в голове упрямо крутилась мысль о мышеловке. Эта назойливая думка не давала мне покоя. Маленьких глупых мышек именно так заманивают, сыр, мимо которого они не могут пройти мимо, потом хлоп и мышки уже нету. Придется дожидаться хозяина жилища, главное успеть доказать, что я не забравшийся в дом вор, прежде чем он позвонит в милицию. Наличие протокола, для моего отца будет лучшим аргументом в пользу спокойной, хорошо оплачиваемой профессии. Давать такое оружие ему в руки не хочется. Попробовать вылезти в окно? На первом этаже, как показал осмотр, ни одного нет. Придется прыгать со второго. Что же... Не впервой. Из класса в школе, таким образом, с нелюбимой мною химии убегала, и не раз. Дом осмотрела, можно и честь знать. И потом, могу опоздать на автобус. А значит, решено. Прыгаю в окно.

   Поднявшись на второй этаж, выбрала подходящее для моих целей оконце, высунулась проверить, насколько высоко придется прыгать... Собралась с духом и скакнула. Про себя сказала большое спасибо своему тренеру и Зое Александровне, когда убедилась, что руки и ноги целы. Благодаря тому, что одна отправила учиться, а другой научил, мне легко удалось решить поставленную задачу. Теперь вернуться в гостиницу, собрать вещи и можно ехать домой. Ну их, эти достопримечательности...

   Оторвавшись от осматривания себя любимой в поисках повреждений, просто ахнула от открывшегося вида. Вокруг была пустота. Абсолютная! Песочного цвета 'ничто' окружало меня со всех сторон. Зажмурившись, открыла глаза еще раз, ничего не поменялось. Решено, возвращаюсь в дом. Оглянувшись на здание, обнаружила, что оно исчезло. Замечательно, оказывается, не строение было ловушкой... Поколебавшись немного, решила попробовать найти что-нибудь похожее на цивилизацию. Сделав два шага, застыла в изумлении. Передо мной оказался дверной проем, в котором отчетливо виднелась растительность синего цвета. Ущипнув себя, убедилась, что глаза не обманывают, картина не изменилась. Попробовала отвернуться и снова посмотреть, но так на повороте и застыла. Слева был еще один дверной проем, из которого выглядывала помесь страуса и змеи, что вызывало отрицательные эмоции. Только чудовищ мне не хватало для полного счастья. Ради интереса повернула голову направо и уже не удивилась, увидев еще один вход, иначе не назовешь, в который виднелось солнышко, и зелено-розовая растительность. Что позади проверять не стала, уже рассмотренного было вполне достаточно для растерянности.

   Хм... И куда идти? Некстати вспомнился камень с тремя надписями из сказок. Налево пойдешь, коня потеряешь, направо пойдешь, себя забудешь, прямо пойдешь, что-то еще малоприятное случится. Или можно в обратном порядке... Как известно, от перестановки мест слагаемых, сумма не изменяется. В любом случае, чего ждать совсем не понятно. Мои размышления были прерваны звуком человеческого голоса. Женского, кстати... Обернувшись, увидела еще проход, в котором стояла красивая женщина и приглашающе махала мне рукой. После того как огляделась в поисках других лиц, которым мог быть адресован этот жест, пришлось признать, что кроме меня некому на него отвечать. В то время, пока я так размышляла, женщина попыталась еще раз позвать, но я не поняла ни слова из сказанного ею. Отрицательно помотав головой (надеюсь действительно отрицательно, неизвестно как этот жест расценит собеседница) попыталась показать руками, что ничего не поняла. Дружелюбно улыбнувшись, незнакомка протянула руку, недвусмысленно намекая, что пора бы мне отреагировать и зайти к ней в гости на чай... Или что там она предпочитает пить в это время суток. Подумав немного, решила внять приглашению... Пить чай со змеестраусом не хотелось, да и джунгли не прельщали, даже несмотря на красивые цветочки. Шагнув вслед за женщиной в дверь, удивленно огляделась. Оказались мы в приятной комнате, после недолгого размышления решила окрестить ее кухней. Посуда на полках, плита и котелок, кипящий над очагом, не оставляли простора для фантазии, сразу разрешая все сомнения в назначении помещения.

   Хозяйка дома, пока это утверждение никем не опровергнуто, буду называть ее так, кивнула на кресло у очага. Последовав приглашению, села в него, ожидая, что будет дальше.

   Передо мной поставили кружку, дымящуюся паром, с чем-то ароматным. Подумав, решила последовать предложению и отпила глоточек. Очень приятный отвар. По венам разлилось тепло, и я почувствовала, что успокаиваюсь. До этого, напряженная как струна, все время ждала какого-нибудь подвоха, а тут мое ощущение, что все в порядке, стало просто непробиваемым.

   Окинув меня взглядом и кивнув каким-то своим мыслям, хозяйка дома ткнула себя пальцем в грудь и произнесла:

   - Эллента, - и посмотрела на меня, поняла ли.

   Я поняла и ответила:

   - Ариадна, - так же ткнув пальцем себя в грудь.

   - Ариадна, аэрл т'эрано хар.

   - Что, что?

   Высокая темноволосая женщина улыбнулась, отчего резче обозначились морщинки у глаз, по которым можно было только догадываться о ее возрасте, и, покачав головой, развела руками, показывая, что ничего поделать не может. Пришлось состроить грустную гримасу и тоже развести руками. Эллента засмеялась и показала куда-то наверх. Повторив фокус с конечностями, опять обозначила, что ничего не поняла. Вздохнув, хозяйка взяла меня за руку и повела по лестнице на второй этаж, там остановилась перед какой-то дверью и кивнула мне на нее, намекая, чтобы открыла сама. Войдя, я оказалась в небольшой комнате. Кровать, стул, стол и небольшая ниша, завешенная куском ткани, вот все что в ней было. Спартанская обстановка. Видя мое непонимание цели похода в это жилое помещение, женщина сняла с моего плеча сумочку и положила ее на стул. Потом кивнула на кровать и подложила себе под щеку сложенные ладони, изобразив спящего человека. Значит, мне предлагают отдохнуть. Но я не хочу отдыхать, совсем.

   Еще раз, кивнув на кровать и улыбнувшись, гостеприимная дама покинула комнату, оставив меня одну. Странная все-таки она. Позвать в гости совершенно незнакомого человека, потом оставить у себя, предоставить комнату для отдыха. А вдруг я какая-нибудь мошенница. Возьму, обману доверие и скроюсь с чужим имуществом.

   Теперь слово мне (первое по счету)

   Не удивляйтесь моим наивным мыслям. Только спустя какое-то время узнала, что в этом мире очень строгие законы. И вор рискует оказаться, нет, не в тюрьме и не на виселице... а... ладно, еще успеете познакомиться со здешними зверскими эртами, так называют скрижали, на которых запечатляют для потомков мудрость правителей. И давайте знакомиться. Как вы уже успели узнать, меня зовут Ариадной. Странное имечко придумали для меня родители. Почему именно так меня назвали, до сих пор не понимаю. Вроде мама никогда не зачитывалась греческими классиками. И вопреки всяким подобным случаям необычного имянаречения, никакой семейной истории с моим именем связано не было. Просто было отцом услышано где-то краем уха, потом озвучено матери, ей понравилось и вот она - пищащая новорожденная с громким именем Ариадна.

   В то время, когда я угодила в ловушку перехода, мне было девятнадцать. Так что на этом свете к тому моменту, успела пожить недолго. Спрашиваете, зачем все это пишу? Хочется прославиться... Шучу, шучу... Просто тут, в безвременье, нет другого занятия, кроме как вспоминать и помнить. Для того чтобы остаться собой. Иначе не выжить. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор как оказалась в этом месте. Иногда с трудом вспоминаю свое имя. А в другой раз в мозгу вспыхивают яркой вспышкой отдельные воспоминания, высвечивая все моменты прошлого, заставляя пережить произошедшее снова, во всех мелких подробностях. Но для той Ри все еще впереди. Она не ведает, что ее ждет. Бедная. Жалею ту глупую девочку, что наивно верила в собственную чистоту помыслов и доброту... Но... Постараюсь не отступать больше от нити повествования. Постараюсь. Только прошу не удивляться, если начну сама себя называть в третьем лице или по имени. Просто когда ты живешь в заточении, часто появляется стойкое ощущение, что то, что когда-то происходило, было не с тобой, а с другим человеком. И это ощущение настолько сильно, что начинаешь путаться, где ты, а где нет. Поэтому прошу не судить строго. Правда, никто эти записи никогда не прочитает. Я ведь не верю, что когда-нибудь вернусь туда, где есть солнце, где есть воздух, вода, растения, животные и люди. Я тоскую, ведь лишена всего этого. И было время, когда не ценила того, что имела. А теперь... Что теперь плакать о прошлом...

   И снова, к нашим баранам

   Я сидела на кровати, понурившись. Мыслей было много, и ни одну из них нельзя было назвать веселой. Все то, что произошло со мной за это время, не могло не удивлять. Но удивление почему-то так и не приходило. Апатия, не свойственная мне, да грустное понимание, что далеко от дома, и вернешься ли, совсем неизвестно, мешали изумляться. Поднявшись, прошлась по комнате, решив поискать что-нибудь, что могла сразу и не заметить. Но ничего нового не обнаружила. Разве можно назвать открытием то, что за занавеской оказалось некое подобие шкафа? Пустые полки сиротливо смотрели на меня, заставляя задуматься о том, что в этом доме я гостья. Только одиноко стоящий на самом верху светильник (после небольших колебаний пришла к выводу, что эту штуку можно так назвать) напомнил еще раз, что не в своем мире. И о том, что привычными для меня благами цивилизации явно не пахнет. Задернув шторку, опять опустилась на кровать. В интересную переделку попала. Если верить фэнтезийным романам, то нахожусь в другом мире. Вот только почему по мановению волшебной палочки не могу понимать местных жителей? Было бы так просто, если бы мне сразу рассказали, чего от меня хотят. Что должна сделать. Какое предсказание связано с моим появлением. Какими способностями обладаю. Кого надо спасти. Какой артефакт найти. Но еще не вечер, так что, научить магическим способом языку меня еще успеют. Кстати, а почему решила, что попала в магический мир? Сделала вывод опираясь на прочитанные сказки? Опять же, еще не вечер. Окна в моем номере-люкс не было, и судить о времени суток приходилось только по часикам, тихо тикавшим на руке. Правда, в этом мире время может идти совсем по-другому. Так что ничего полезного в часах, скорее всего, нет. Циферблат и бегающая по нему стрелка напомнили мне о возможности провести инвентаризацию того, что у меня есть в сумочке. Итак...

   Вывалив на стол содержимое своего "ридикюля", удрученно вздохнула. Из полезных вещей обнаружились, только - пилка для ногтей, маникюрные ножницы, зеркальце, расческа, газовый баллончик и упаковка влажных салфеток. Конечно, гелевая ручка, блокнот, губная помада с тушью, да духи, тоже могли быть названы условно "полезными" предметами. Но лучше было бы, если бы там оказался ножик или... Ладно, что гадать об этом "или". Имеется только то, что имеется. Поэтому придется обходиться вышеозначенными предметами. Мобильник, кошелек с деньгами и ключи, отнесем к предметам милым сердцу, но абсолютно не нужным. Тем более у телефона, без возможности подзарядки, скоро сядет аккумулятор. Набрав номер, убедилась, так на всякий случай, что от мобилы толку никакого и нажав на кнопку, выключила ненужный агрегат. Зачем тратить драгоценный заряд, может еще будет возможность вернуться домой, тогда трубка очень даже понадобится. Осмотрев "приданное", потянулась и зевнула. Чудно, надо же захотелось спать. Очень. Но решила пересилить себя и выглянуть за дверь, ради возможности знать куда бежать, в случае, если радушие хозяйки липовое. Подергав за ручку, с грустью убедилась, оказывается женщина не так уж и глупа, а я опять выступила в роли мышки, попавшей в мышеловку. Ну вот... И нет окна, чтобы выпрыгнуть. Остается одно. Спать. И надеяться на то, что возможность проснуться будет. Еще немного поборовшись с собой, решила лечь в кровать, манящую белой простыней и подушкой. Поколебавшись, раздеваться или нет, пришла к компромиссу. Стоит снять кроссовки и носки, а джинсы с майкой оставить. Вдруг придется несанкционированное вторжение отражать, будет легче, если не надо будет это делать в обнаженном виде. Коснувшись головой подушки, сразу же провалилась в сон.

   Проснувшись утром, по привычке называю время пробуждения утром, хотя не факт, что это именно так и есть, должна была признать, что во время сна никто меня не побеспокоил. Удалось выспаться и отдохнуть, но обдумать все, что вполне логично, не получилось. Стоило мне приподняться в постели, как щелкнул замок, и дверь открылась. В проеме стояла давешняя хозяйка дома и приветливо улыбалась, показывая рукой, что нужно идти за ней.

   Теперь слово мне (второе вроде)

   Когда идешь по тропинке, уверено шагать по ней удается только тогда, когда ты знаешь ее хорошо. В противном случае, твоя уверенность продлится ровно до того момента, как к твоей тропке присоединится другая. Так и я, шла по незнакомым дорогам, не задумываясь. Сворачивала, не замечая висящего на повороте кирпича. Как я была самонадеянна... Жаль себя глупую...

   Воспоминания роятся в голове бессвязной кучей. Так что буду писать о том, что первым достану из кладовой памяти. Если никто кроме меня этого не прочтет, то в чем смысл соблюдения хронологии? Вот именно никакого смысла.

   Она идет. Идет по серебряным коридорам. Шок от понимания содеянного силен. Это ощущение причастности ко всему произошедшему душит, мучает, заставляя слезами прокладывать дорогу раскаянию, впуская в мозг осознание реальности.

   И снова помню. Толпа, подавшаяся вперед. Толпа, смакующая подробности. Толпа, что недавно качала героя на руках. Толпа, что жадно, словно зверь вдыхает запах его крови. Люди! Как мы гордимся, что можем так называться! И как мелок и гадок, может быть человек! Почему среди нас так мало тех, кто с большой буквы и так много тех, кто не заслуживает даже мелкого курсива?

   Никогда не забыть боль в связанных за спиной рук. Когда тебя пинают как собаку, заставляя идти, превозмогая боль и усталость. Те самые гордые человеки, что, не задумываясь, унизят того, кто слабее... Тем горше чувствовать себя униженной той, что успела почувствовать вкус власти. Ах, этот вкус... Как сильно он развращает. И какие могут быть принципы, когда голова кружится от открывающихся перспектив.

   И снова помню. Девушка, что первый раз сделала выбор. Когда на кону стояла жизнь и принципы. Выбрала жизнь и воспользовалась полученными знаниями. Перспективы страшной смерти испугалась. Если бы знала, какую жизнь выбирает.... Та смерть не показалась бы страшной.

   А вот и воспоминания начала пути. Я уже думала, что долго не смогу к ним вернуться... Ан нет... Ее кажется, звали Ариадна. Да точно, так и звали.

   Итак, продолжим:

   Прошло около трех месяцев с тех пор как живу здесь. С горем пополам, мне удалось обзавестись небольшим словарным запасом, который позволял мне понимать Элленту. Никакой помощи в этом деле от волшебной палочки не предполагалось. Вот и пришлось прилагать усилия самой. Первое время было очень тяжело. Я не понимала ничего из того, что хозяйка дома мне говорила. Но можно сказать ей большое спасибо за то, что она сразу взялась обучать меня.

   Спустившись вниз, вслед за Эллентой, увидела накрытый стол. Из всех кушаний, которые были расставлены на нем, мне удалось угадать назначение только одного из них. Небольшие квадратные лепешки, должны были заменять здесь хлеб. А вот все остальное было таким чудным и необычным. Странное желе, прозрачное, с чем его едят? А какой-то ядовито-зеленый соус? Или это не соус? Ломать голову над этим не стала, все равно не угадаю, пока не рискну попробовать. А может это вообще не еда? Хозяйка оторвала меня от созерцания яств, потянув за руку, куда-то в соседнее помещение. Как, оказалось, в коридоре, начинавшемся кухней, или упиравшимся в нее, это с какой стороны посмотреть, находились уборная и ванная. Вот и решился вопрос, как и где заниматься личной гигиеной. Замечательно. Этому открытию рада больше всего.

   - Сонетол, - кивнув на подобие умывальника, женщина оставила меня одну.

   Интересно, что обозначает это слово. Умывайся, наверное, можно перевести его так. А может по-другому? Тяжело ломать голову над значением сказанного, кода нет даже приблизительного представления о местной жизни и обычаях. Все может быть, не таким как кажется. Умыла мордашку, немного поколебавшись решила сделать это при помощи жидкости стоящей в чашке рядом с умывальником. При более близком знакомстве с этим неизвестным веществом, выяснила путем нанесения на руки, что пенится и приятно пахнет. Никаких нежелательных последствий после его применения не наблюдалось. После помывки, остался вопрос, чем вытереть мокрые части тела, но и он тоже решился сам собой. Стоило отойти от умывальника, как по вымытым лицу и рукам, пробежался теплой струей, неизвестно откуда взявшийся ветерок и полотенце больше было не нужно. Теперь можно и завтракать.

   Зайдя на кухню, обнаружила Элленту сидящей за столом и ждущей меня. Указав жестом на резной стул, она сказала:

   - Портото.

   Скорее всего, это переводилось, как садись. Трапезу она превратила в один длинный урок. Показывая на предмет, женщина называла его и ждала, когда повторю за ней. Так что даже не заметила, как проглотила все незнакомые пищевые продукты. К окончанию завтрака, у меня гудела голова от избытка информации, но Эллента была безжалостна и пичкала все новыми и новыми словами.

   Продолжалась эта пытка довольно долго, но хозяйка была неумолима и прервалась только ближе к обеду. Насторожившись, она прислушалась к чему-то и нахмурилась. Схватив за руку, она выдернула меня из кресла у очага, в котором я расположилась, после того как помогла женщине убрать со стола и вымыть посуду. Она все приговаривала про себя что-то, пока тащила меня наверх. Затолкав мою испуганную личность в комнату, Эллента прежде чем запереть дверь произнесла:

   - Зелотатор.

   Я перевела это как «тише». Хотя это могло обозначать и что-то другое. Например, молчи или... Ладно, гадать бесполезно. Остается только ждать и надеяться, что испугавшее хозяйку событие ничем не грозит мне. Попыталась удовлетворить свое любопытство, тщательно прислушавшись. Ничего услышать не удалось. Дом словно вымер.

   Побродив по комнате, устало опустилась на стул и вздохнула, было скучно. Комнату успела осмотреть еще вчера, сегодня ничего нового в этой коморке не прибавилось. По моим часам прошел час, прежде чем за мной пришли. Щелкнул замок, дверь открылась, и жестом мне было предложено выйти. Эллента выглядела хмурой, оглядев меня с ног до головы, она покачала головой и повела меня сначала на кухню, где вручила ведро с водой и тряпку, а потом снова наверх. Показав где и что надо помыть, еще раз меня осмотрела и ушла вниз. Сделав пару шагов вслед за ней, услышала, что она походила, похлопала дверцами шкафа, потом стукнула входная дверь, и хозяйка дома ушла. Сбежав по лестнице вниз, убедилась, что дверь предусмотрительно закрыта. Попробовала открыть окно, не получилось. Тем более что вместо стекол в рамы было вставлено что-то прозрачное, но очень прочное. В этом убедилась, ударив с размаху локтем по этому чему-то. Возможности выбраться наружу не было, поэтому пришлось приступить к предложенной работе. Ворча, протирала мокрой тряпкой мебель, которой было не много, и полки всех цветов и размеров, что присутствовали в одной из комнат. Пройдясь по хоромам, а были они не велики, явно не царские палаты, устало пристроилась в знакомом мне кресле у очага. Стоило признать, пока были заняты руки мытьем, смахиванием пыли и выкручиванием (тряпки), голове некогда было думать о той ситуации, в которой я очутилась. Поэтому уборку можно было назвать занятием полезным и нужным. А вот вынужденное безделье, наносило вред моему бодрому утрешнему настроению. Накатывала грусть, горечь осознания того, что домой вернуться не получится, о том, что мама и отец извелись, и, наверное, уже подали заявление в милицию. Мысль о том горе, что испытывают мои родители, вызвала желание разреветься. Ну, уж нет, если расклеюсь, тогда точно не справлюсь с ситуацией.

   Окинув взглядом комнату в поисках отвлечения от грустных мыслей, встрепенулась, когда взгляд упал на предметы, что за завтраком служили Элленте пособием для преподавания местного языка. Решено! Буду повторять, то чему меня учила хозяйка дома. За попытками правильно произнести по памяти названия предметов, меня и застала хозяйка. По одобрительному взгляду, брошенному в мою сторону, стало понятно, что женщина была довольна увиденным. Улыбнувшись, она положила мне на колени принесенный сверток.

   - Спасибо, - решила поблагодарить за подарок, и стала разворачивать сюрприз.

   Да... Сюрприз, так сюрприз. Вопросительно посмотрев на женщину, увидела, как она махнула рукой наверх. Ее жест, видимо, обозначал 'Переодевайся!'. Выражение ее лица, стало серьезным, когда она увидела, что делать этого не хочу. Подойдя ко мне, она грустно посмотрела мне в глаза и сказала: 'Рэт, тароно'. Что это могло значить, не поняла, но, проникнувшись отношением хозяйки дома к церемонии переодевания, неохотно поднялась со своего места и пошла наверх.

   Помню ту судьбоносную встречу. Когда весь день шел дождь. Прошел год, с того времени, как появилась в том мире. К этому моменту, уже знала, что можно, что нельзя. И была очень благодарна Элленте за коричневую бесформенную юбку и серую блузку. Три месяца пришлось просидеть дома, пока не поняла из не всегда понятных мне объяснений хозяйки, что нужно изображать из себя немую дурочку. Так будет безопасней. Это было условием того, чтобы выходить на улицу. Иначе она просто не хотела меня отпускать. Вот и строила я из себя умалишенную, стараясь, все время держать на лице глупое выражение и всегда молчала, когда меня кто-то о чем-то спрашивал. Через пару месяцев такой жизни, уже вполне правдоподобно изображала мычание не умеющего говорить человека.

   Так о чем это я? Ах, да о девушке по имени Ариадна и Тэйтане. В тот день, шел дождь. Мне нужно было выйти и покормить толота хозяйки. Я и вышла. Наполовину справившись с заданием по перетаскиванию из-под навеса плиток питательного вещества, которым кормили толотов (ездовых животных), я нагрузила очередную порцию в корзину ромбовидной формы и потащила ее через двор в обиталище домашней живности. По дороге случилось то, чего боялась, а именно, поскользнулась в грязи, которой после двухдневного проливного дождя был заполнен весь двор. Почва раскисла, и меня не спасли от падения даже высокие сапоги, приспособленные для такой погоды. Чертыхаясь про себя, с трудом поднялась, к тому моменту как мне удалось это сделать, я была вся вымазана в грязи. Даже лицо уже успела пару раз мазнуть грязной рукой. В таком вот виде и предстала перед Тэйтаном. Лучше бы этого никогда не происходило. Как все было бы тогда проще.

   Уловив краем глаза какое-то движение в воздухе, подняла глаза и застыла в удивлении. Надо мной парил большой серый ящер, на спине которого сидел светловолосый мужчина. Гортанный крик и ящер опустился так, что я смогла разглядеть всадника подробней, как и он меня впрочем. Это был красивый мужчина, только вот красота его была какой-то неживой. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он встретился со мной серыми глазами. Твердо очерченные скулы, тонкие губы и нос. Да мужчина был хорош... Но пугал своей красотой и взглядом прищуренных стальных глаз. Я почувствовала, как на меня давит неведомая мне сила, и с размаху плюхнулась на колени. Тяжесть давила на плечи, заставляя пригибаться к земле, отдавая дань 'уважения' великолепному всаднику.

   - Тэрта! - в голосе кричавшего послышался гнев, правильно, ведь я изо всех своих скромных сил сопротивлялась воздействию чужой воли.

   - Дурочка, что ты творишь, - я и не заметила в этом противостоянии, как Эллента оказалась рядом, - сейчас же перестань сопротивляться. Ты навлечешь беду не только на себя, но и на всю округу. Слышишь. Ты же знаешь, аллэрнам нельзя перечить. Тебе лучше не привлекать их внимания.

   Довод, что могут пострадать другие, возымел свое действие, и я перестала сопротивляться, напоследок плюхнувшись в грязь лицом, под воздействием давления чужой воли. Интересно, что этот урод кричал, этого слова не знаю, хотя уже неплохо владею языком.

   Видимо удовлетворившись зрелищем валяющейся меня в грязи, мужчина отдал команду, и ящер полетел прочь от деревни. Я же наслаждалась горечью унижения, чувствуя на своей шкуре, как тяжело здесь приходится простым жителям. Казалось бы, если следовать логике фэнтезийных романов, меня должны были здесь ждать с распростертыми объятиями куча друзей, тех, кто нуждался в моей помощи. Должны были обрядить в красивое платье или на худой конец брюки и куртку, должны были научить меня языку, за пару минут, кормить и поить за свой счет. Должны были обеспечить оружием и конем. Конечно, же, великая иномирянка. Она всем нужна, она ведь нас всех спасет. Только реальность оказалась совсем не такой. Никому я здесь не нужна. И никто меня не ждал. Кроме Элленты. Кстати она так и не ответила мне на вопрос, каким образом я здесь оказалась.

Никто не собирался предоставлять мне красивых нарядов. Две уродливые тряпки, вот мой удел. И еду приходится зарабатывать потом и кровью. Да, да... кровью. Стертыми в кровь пальцами, стертыми в кровь ногами. Но я не уйду от своей домохозяйки ни за что. Пока не уйду... Слишком ценно, то, что она мне дает. Да и куда в этом мире идти женщине, если все чем она может заняться, так это выйти удачно замуж, стать шлюхой или попасть в гарем к аллэрну? Ни одна из этих участей не привлекала, поэтому я с радостью училась. С радостью, даже не смотря на то, что давалось все большим трудом. А до мастера было еще далеко. Спросите, чему меня учили? Все просто, меня учили танцевать. Так танцевать, как я никогда не танцевала. Это были танцы этого мира, странные, чарующие.... Они несли в себе особую магию... Но про нее позже. Пока о том, что я танцевала, так, как никогда до этого. О том, что, не смотря на свою горькую и тяжелую долю полурабыни, была счастлива, очень, ведь занималась любимым делом. За это готова была отдать все, за это была готова терпеть тяжелую работу по хозяйству, за это готова была превозмогать боль в израненных ногах, когда меня учили танцевать на ножах, за это готова была платить унижением. Пока не узнаю все, что хочет вложить в меня Эллента, ни за что не уйду... Тем более что податься некуда. И я училась, через слезы в подушку, через опухшие руки и ноги, через ноющие суставы, но училась, упорно, настойчиво. Это был мой шанс вырваться из этой деревни. Такие танцовщицы как я, сказала мне когда-то Эллента, большая редкость и если получить лицензию, в этом она обещала мне помочь, по окончании обучения, то могу не бояться мужчин, могу не бояться того, что меня продадут в гарем или просто изнасилуют и убьют. Одаренные танцовщицы, они единственные имели свободу и неприкосновенность для всех окружающих, конечно до тех пор, пока могли радовать людей. О том, что будет потом, старалась не задумываться, очень надеялась найти дорогу домой... Но пока, я училась, училась и училась.

   И опять я вмешаюсь. Не могу удержаться от отступления

   К тому времени, когда состоялось мое знакомство с Тэйтаном, довольно оригинальным образом, согласитесь, я уже успела узнать многое о том, как и чем, живет этот мир. Он был жесток, особенно жесток к тем, кто не вписывался в его законы. Ах, эти эрты. Записанные когда-то Первым из первых аллэрнов, они определяли стиль жизни местного населения. Чтобы потом не возвращаться к укладу и строю данного государства, разъясню все сейчас. Когда-то на планете жили одни торны (темноволосые и гордые люди), жили, не тужили, пока в один прекрасный момент не появились аллэрны. Откуда они взялись так и не получила точного ответа. Но могу догадываться, по тому уровню технологий, которыми они обладали, явились аллэрны на планету либо из космоса, либо из другого мира. Но что гадать о том, откуда они взялись. Главное с собой они принесли войну, которую благополучно и выиграли. С тех пор, светловолосые и сероглазые аллэрны правили этим миром, при этом торны ими ни во что не ставились. Грустно, но только разумное существо, способно посадить другое в клетку. Аллэрны установили жестокие законы и правили, зачастую забывая о милосердии. И это не могло не закончится для них плачевно.

Продолжим:

   Месяца через три, после моего появления в этом мире, мне в первый раз разрешили выйти на улицу. Светило солнышко и трава странного серебристого цвета с зеленым отливом, сверкала и пускала зайчики. Жители поселка, где жила Эллента, отнеслись к моему появлению с небольшим любопытством, но и только. Больше всего внимания мне уделяла ребятня. Очень часто приходилось уворачиваться от комьев грязи, летевших в спину, и детских цепких пальцев норовивших сорвать с меня юбку. Сначала не понимала, что кричат мне юные ангельские создания. Когда Эллента перевела, долго смотрела в одну точку, не понимая, как в этих чудных человечках может уживаться столько неприятия непохожего на них человека. Так о чем это я? Ах, да! О моей первой прогулке. Все было таким странным и непривычным. Когда наблюдала за жизнью деревни из окошка, не верилось, что такое может существовать в реальности. Все время казалось, что это придумало мое воспаленное воображение и стоит выйти за порог, как окажется, что ничего из увиденного там нет. Теперь у меня была возможность убедиться - все по-настоящему и если это и бред, то очень реалистичный. Дальше двора в первый день моей относительной свободы уйти не разрешили. Да и сама бы не решилась выйти за ограду.

Сейчас то, что было на этих улочках, опять казалось выдумкой. Скорее всего, так мне будет казаться каждый раз, когда буду выходить сначала за ограду двора, потом за пределы поселка и дальше. Наверное, я так устроена, подвергать сомнению то, что вижу, но потрогать не могу. Впрочем, как и многие другие.

   Простите милые строчки, только вы свидетели, увы, что прыгаю по разным годам воспоминаний, но в какой последовательности мысли в голове появляются, в такой последовательности и записываю. Кстати, если вдруг случится чудо и эти воспоминания станут чьим-то достоянием, то прошу не удивляться, в том случае, когда они лягут на плечи весьма ощутимым грузом. Ведь прочитать записанное (это я так выражаюсь по привычке, в реальности мои записки, ровным счетом не имеют ничего общего с бумагой и другими письменными принадлежностями) можно только пережив и пропустив через себя все, что описано мной. Увы, по-другому записать не получится, и прочитать тоже.

   Опять отвлеклась. А ведь надо вернуться к девушке, надо.

   И снова Тэйтан

   Вторая встреча с сим 'замечательным' индивидуумом случилась не скоро, после первого знакомства. Освоившись в деревне и практически не привлекая ничьего внимания, меня разглядели и благополучно забыли о моем существовании, я смогла уже путешествовать и за границы поселка. Мне в нем было тесно. После душных и густонаселенных городов, заполненных под завязку искушениями и огромным количеством способов убить время, я скучала. Скучала, даже не смотря на то, что работы по дому было более чем достаточно. Даже не смотря на то, что каждый день, по многу часов училась. И не только танцевать, но и читать, и писать, и говорить. Но бывали дни, когда Эллента уходила, оставляя меня одну, и тогда я могла вырваться ненадолго. Меня завораживал серебристо-зеленый лес, но главной достопримечательностью я бы назвала ручеек. Он пел свою тонкую песню, подпрыгивая по камням, нежно, мелодично. Заставляя забыть обо всем. И в первую очередь о том, что я не дома. Приходя к нему, любовалась на игристые струи, что весело переплетались между собой, меняя каждую минуту направление. Солнце, отражаясь веселыми лучиками от воды, бегало по листве, иногда скользя по моему лицу, заставляло жмуриться. Эти минуты покоя, были бесценным сокровищем, что лелеялись мной и тщательно скрывались от посторонних. Скоро походы к ручью стали привычкой, даже, я бы сказала, зависимостью. Без веселого журчания, которое как ни странно не прерывалось даже зимой, звеня льдинками на всю округу, трудно было представить себе отдых. Поэтому, часто, когда выдавалась свободная минутка, бежала в лес, к заветному, всегда теплому камню, даже в морозы, и наслаждалась звонкой песнью воды. Вот и тогда...

   Прошло уже два года (даже зная местное летоисчисление, предпочитаю наедине сама с собой, называть вещи привычными именами), с того дня как ступила на порог гостеприимного дома. Как говорила Эллента, учиться мне почти уже нечему. Все важное и нужное усвоила. Дальше может быть только самосовершенствование и нахождение собственного пути. Скоро я должна получить лицензию, почти все готово для главного испытания, что нужно будет пройти перед бесстрастной комиссией, и после можно будет танцевать без боязни, перед кем бы то ни было. А это значит жить, вырваться из плена глухого поселка, искать дорогу домой.

   В очередной раз, урвав минутку, была рада сбегать к своему приятелю ручейку, ведь скоро придет пора с ним прощаться. Завтра в путь, в город, где будут принимать экзамен и если все пройдет удачно, то станет моя деятельность узаконенной.

Сбежав по тропинке к теплому камню, огляделась по сторонам и забыла об окружающем. Вслушиваясь в переливы звонкого голоса ручейка, уплыла мыслями домой, к маме, к папе. Я мечтала о том, что снова там. Вот мама, она что-то готовит, мурлыча под носпривычную песенку, всегда одну и ту же. Только в ее интерпретации не разобрать какую именно. Вот отец, распахивает дверь и... Странное тревожное чувство заставило меня отвлечься от этих мыслей. Было такое ощущение, что кто-то внимательно смотрит на меня. Медленно обернувшись, с испугом узнала в пристально разглядывавшем меня мужчине уже знакомого аллэрна.

   Серые глаза рассматривали меня с холодным любопытством. С таким любопытством смотрит на лягушку ученый, в голове уже проведя препарирование, он только думает о том, как бы скорее начать процесс наяву, надеясь найти что-то необычное. Так же и я, как та лягушка, замерла, забыв обо всем, чему меня учила Эллента. Самое главное в этой науке, было умение вовремя сгибать спину перед аллэрнами. Вот это и вылетело из головы. Как ни странно, мужчина не обратил на этот факт внимания. Медленно подойдя ко мне, он всматривался мне в глаза, пытаясь увидеть что-то одно ему известное. Подняв хлыстом, что держал в руке, мой подбородок, красавец блондин всматривался в мои черты. Нет, он видел не лягушку, давно изученную, вдоль и поперек, а что-то другое, поэтому на секунду в глазах мужчины появился огонек интереса, который не сулил ничего хорошего. Все внутри замерло от нехороших предчувствий. Еще год назад Эллента меня предупреждала, что нет ничего хуже интереса и внимания аллэрна. И я этого интереса сейчас удостоилась. Если верить женщине, то лучше бы этого не происходило никогда.

Так внимательно смотрит, может, он узнал во мне ту непокорную измазанную грязью девчонку? В тот раз рассмотреть черты лица даже при большом желании мужчина не смог бы. Главное чтобы не узнал, тогда может и пронесет. Убрав хлыст, светловолосый мужчина, еще раз взглянул мне в глаза, презрительно улыбнулся и... Исчез в вихре портала. Наверное, портала, чем бы еще это могло быть. Устало, опустившись на камень, прикрыла глаза. Меня трясло, сильно трясло. Только сейчас поняла, чего избежала. Липкий страх именно в этот момент вспомнил обо мне. Колени и руки мелко дрожали. Все удовольствие от сидения у ручья было порушено. Оставалось одно. Успокоиться и идти в деревню. Сколько раз Эллента говорила мне, чтобы за пределы поселка не выходила одна. А я дура, только и делаю, что нарушаю ее запреты.

   Обессилено бредя по тропинке к поселку, пыталась понять, что же напоследок увидела в глазах аллэрна. Презрение? Да, оно было. Но и что-то еще. Что же? Кажется, поняла. Остановившись, расширившимися серыми глазами смотрела в никуда, пытаясь отойти от нового потрясения. В тех, других серых глазах было... обещание еще встретиться. А значит, предчувствия были оправданы. Остается надеяться, что лицензию успею получить раньше, чем наши с аллэрном дороги пересекутся вновь. Уняв дрожь, и попытавшись выкинуть светловолосого мужчину в серой одежде из головы, поспешила домой. Нужно было рассказать о произошедшем Элленте. Торопливо, бежала по тропинке, мне очень хотелось скорее спросить совета, как быть и как можно спрятаться от изучающего взгляда серых глаз. Этот взгляд вызывал дрожь, и до сих пор остатки страха заставляли вздрагивать время от времени. Так и чудилось, что из-за поворота снова неожиданно появится обладатель холодных глаз.

  Светлый чертог

   Юный красивый темноволосый человек, взбежал по полупрозрачной лестнице. Благодаря необычному материалу и освещению солнца, казалось, что она парит в воздухе. Незнающий того, что эта лестница способна выдержать огромные нагрузки, ни за что не решился бы ступить на нее. Юноша же был осведомлен об особенностях этого воздушного украшения, ему не раз приходилось подыматься и спускаться по нему, поэтому совершенно спокойно, не обращая внимания на великолепие открывающегося вида, взлетел по лестнице наверх к дворцу.

Дворец, зовущийся Светлым чертогом, заслуживает отдельного описания. Его великолепие воспевалось веками, правда, сейчас ажурное строение выглядело запущенным. Почему появлялось это ощущение, было непонятно, но впечатление все равно оставалось стойким. Прозрачные розоватые колонны, становящиеся то непроницаемыми для взгляда, то, возвращаясь к прежнему виду, поддерживали светло-розовый купол потолка, распространяющий легкое свечение. Это была прихожая Светлого чертога. Взгляду неискушенному, показалось бы, что это всего лишь открытая беседка огромных размеров. Но это была просто прихожая, откуда можно было попасть в разные части дворца.

   Молодой человек, вбежав в прихожую, уверенным шагом направился к одной из колонн и, коснувшись ее, оказался в роскошных покоях абсолютно пустых. Хмуро осмотревшись, прошелся по комнате, подумал, и перед ним появилось огромное черное ложе, очень контрастирующее с белой одеждой и розоватыми стенами комнаты. Плюхнувшись на кровать, красавец мужчина растянулся во весь свой не маленький рост и уставился в потолок. Под его взглядом потолок потерял свою матовость и стал прозрачным. За ним развернулась картина, в которой мы бы с удивлением признали планету, такой, какой она увиделась бы из космоса. Вращаясь вокруг своей оси, она становилась все ближе и ближе, пока не стали видны отдельные дома, и даже можно было различить маленькие фигурки людей.

   - Опять развлекаешься? - прозвучал голос из ниоткуда.

   - Кто бы говорил, - даже не вздрогнул брюнет, - сам все как дитя малое не можешь обойтись без спецэффектов. Думаешь, меня удивят все эти штучки?

   - Мало ли, ты со своим гулянием по миру, и бесконечными любовными романами, вполне мог одичать.

   - Вместо того чтобы умничать, давно бы показался, - молодой человек все также вглядывался в проплывающие перед его взглядом города.

   Рядом с ним на ложе плюхнулся другой темноволосый мужчина. Правда, он остался сидеть.

   - Ну и как? - поинтересовался он у хозяина комнаты. - Не нагулялся?

   - Ты же знаешь, в моей природе нет умения сидеть на месте и ждать у моря погоды, - красавец юноша пожал плечами.

   - Забавно, - протянул его собеседник. - Зачем нас всех собрали?

   - Всех? - молодой человек постарался спрятать удивление. - Ты ничего не путаешь, братишка?

   - Да, всех, - кивнул головой его брат.

   - Но зачем?

   - Этого не знает никто кроме нашего отца.

   - Так мы же передеремся, - задумчиво протянул парень.

   - Да уж, веселенькое будет зрелище. Не находишь? Только ради этого стоило заглянуть на огонек.

   - Тебе бы только конфликты да интриги, - фыркнул наш герой.

   - Ты же знаешь, это в моей природе, - насмешливо улыбнулся темноволосый мужчина в черной одежде.

   - Тэрт бы побрал эту природу. Тебе не надоело подчиняться ей?

   - Нет, для меня нет большего удовольствия, чем всевозможные заговоры. И скажи, братик, ты смог бы легко отказаться от поклонения множества красивых женщин, что готовы отдать тебе все, только потому, что это заложено в твоей природе?

   - Нам слишком легко досталась эта природа. Но ты прав, не уверен, что смог бы прожить без поклонения.

   - Кстати, насчет поклонения, - собеседник в черной рубашке склонился к лежащему мужчине, что продолжал, не отрываясь, смотреть в потолок. - Ты не заметил, что последнее время его становится все меньше?

   - Меньше? - молодой человек, наконец, оторвался от занимательной картины вверху и посмотрел на своего брата. - Как-то не очень ощутимо. Но ты же знаешь, всегда были колебания Веры и Силы. Это слишком непредсказуемая величина. Так что, скоро все восстановится.

   - Да? Ты так уверен, Зейран? - мужчина поднялся с ложа и щелкнул пальцами, в комнате появилось удобное красное кресло. - А что если отток Силы у всех стразу?

   - У всех? - глаза юноши широко открылись, изливая на брата синий поток удивления. - Но такого просто не может быть! - он соскочил с кровати и забегал по комнате.

   - По крайней мере, те члены семьи, с которыми мы в нормальных отношениях, и кого я опросил, говорят, что у них та же ситуация, что и у меня. У тебя, я уверен, то же самое. Когда-то я говорил, что невмешательство в войну обернется большими проблемами. Но слишком многие были заняты дележом Силы и Веры, чтобы обратить на это внимание. Какая разница, кто Там, - щелчок пальцами и мужчина показывает пальцем на появившееся снова изображение планеты на потолке, - правит. Но это только так кажется.

   - Ты думаешь, поэтому Зорет нас собрал? - молодой человек нахмурился, теперь было видно, что он не так молод, как казалось.

   - Все может быть Зейран. Все может быть братик. И мой тебе совет, подготовься к переменам. Очень большим переменам.

   - Этого просто не может быть. Зутер, тебе только кажется. Я уверен. Ты ведь всегда пытаешься найти во всем подвох. Так что баланс скоро восстановится. Увидишь!

   - Сомневаться, это в моей природе. Ты помнишь? - Зутер поднялся с кресла, и оно исчезло, в нем необходимости больше не было, движение мужчины обозначало окончание разговора. - И на твоем месте, я все-таки подумал бы над тем, как удержать те жалкие крохи силы, что сейчас тебе перепадают.

А вот и снова я

   Когда ты живешь, событие идет за событием, день за днем и этот круговорот нам жалким людям не дано нарушить. Правда есть одна возможность. Вспоминать. Вспоминать, так как вспоминается. Можно перетасовать прошедшее в памяти и пусть оно следует в том порядке, который задашь ты. Значит, хоть в чем-то мы властны над временем. Сейчас ты ребенок и вот секунда прошла, ты взрослая прекрасная женщина. Ты стоишь, в нежных дорогих тканях. Духи окутывают тебя легким ароматом, и ты ждешь, когда тебя позовут. Тебе нужно так много успеть. Ты так уверена в своих силах. Еще секунда, и вот снова ты, но пока еще невинная девушка, что и не может себя представить в объятьях мужчины. Ты наивна и веришь в любовь с первого взгляда и в то, что восхищение в глазах мужчины адресовано твоим глазам, а не чему-то другому. Вкус этих воспоминаний, почему-то оказывается соленым. Наверное, потому, что из глаз непроизвольно льются слезы. Почему мне так жалко ту мою наивную веру в лучшее в людях? Почему? Мне многое пришлось пережить, многое понять. Самое главное мое открытие, это то, что я такая же, как все. Так же могу совершить подлость и солгать. Так же могу пожалеть или возненавидеть. И как хочется вернуться в то время, когда верила в свою исключительность. Ну, вот, опять сильно отвлеклась. Нужно бесстрастно вспоминать... Нужно, но иначе не получится записать. Чтобы мои записки были материальны, надо еще раз все пережить. А это так сложно, так больно, ведь боли было много и ее придется прочувствовать всю заново.

   Все еще Тэйтан

   Светловолосый мужчина спокойно наклонил голову, наблюдая за приготовлениями служителя. Его глаза какое-то время следили за руками темноволосого коренастого мужчины, что под взглядом господина начинал более суетливо, чем обычно, подготавливать все к казни. Подумав и чему-то, улыбнувшись, аллэрн произнес:

   - Отложим казнь до завтра. Еще не все зрители прибыли, - отвернувшись, он даже не проверил, как исполняется его приказание.

   С его отбытием, утерев лоб, темноволосый и темноглазый торн, перестал суетиться и с облегчением вздохнул. Был еще день, чтобы все подготовить. Целый день, он и не мечтал о таком подарке.

   Насмешливая улыбка кривила тонкие губы аллэрна, когда он шел по коридору дворца Первого. Тонкие ноздри хищно раздувались в предвкушении развлечения. Это будет забавно, очень забавно. Конечно, свою порцию адреналина можно было получить прямо сейчас, но... Ему хотелось доставить себе еще и другое удовольствие. Пусть осужденный скажет спасибо одной маленькой девчонке. Это будет забавно, право очень забавно. Еще раз, хищно улыбнувшись, мужчина выкинул из головы всякие посторонние мысли и занялся насущными делами. Тем более что главные лица, баламутящие воду в государстве, еще не известны. Нахмурившись, ушел с головой в обдумывание, того, кто бы мог за предательством интересов государства стоять. Кто-то очень влиятельный... А значит, нужно искать, нужно ужесточать меры. Первый будет недоволен, если начнется мятеж и возвысит Тэйтана до уровня Второго, в том случае, когда удастся подавить волнения на корню. А значит, нужно думать и искать.

Подходя к дому, с удивлением услышала красивый мужской голос, доносящийся до меня из открытой нараспашку двери:

   - Ты посмела обмануть меня Эллента, - в голосе был спокойный гнев, я похолодела, кажется, это мой знакомый аллэрн, - ты посмела скрыть от меня правду. И ты будешь наказана. Мой совет, не пытайся помочь ей бежать. Она не укроется от моего взгляда нигде. Ты знаешь подобные игрушки моя прерогатива, и ты посмела прятать ее от меня. На что ты надеялась?

   Неужели говорят обо мне? Сразу же появилось желание скрыться, куда глаза глядят. Но, попытавшись развернуться и бежать, с ужасом поняла, что не могу сдвинуться с места. И не только сдвинуться, но и пошевелить рукой или ногой.

   - Хочется верить, что ты ее хорошо обучила быть послушной наложницей, тогда у тебя будет шанс избежать наказания. И ты, маленькая дрянь, - теперь аллэрн обращался ко мне, стоя на пороге и глядя мне в глаза, - не думай, что сможешь убежать. Чары не дадут тебе этой возможности, а вот покалечить могут. Мне бы не хотелось, чтобы моя новая наложница пострадала раньше времени. Так что собирайся, завтра вы обе должны быть у меня. И лучше вам прийти самим. Если имеются сомнения, можешь поинтересоваться у Элленты, что ждет тебя в том случае, если придется самому придти за тобой.

   Мужчина подошел ко мне и, убедившись, что я услышала все, что он хотел сказать, холодно улыбнулся и снова исчез в вихре портала. Рухнув на землю бесформенным мешком, ноги меня не держали, чувствовала только свои пересохшие дрожащие губы и понимала, что все мои мечты о свободной жизни летят кувырком.

   Подняв взгляд на Элленту, увидела в ее глазах, тоску, горечь и страх. При этом страх не за себя, а за меня. Опустившись рядом со мной на колени, она начала гладить меня по волосам и прижала к себе.

   - Я так надеялась, что ты избежишь моей участи, - тоскливо произнесла женщина, - я так наделась, что мы успеем. Идем в дом, я постараюсь рассказать, все, что могу рассказать.

   Она помогла мне подняться и, обнимая за талию, повела в дом. Там усадила в кресло у очага, приготовила успокаивающий отвар и села напротив. Долго молчала, опустив очи долу, потом произнесла:

   - Я виновата перед тобой девочка. Виновата, потому что не смогла избежать искушения, увидев в открывшемся межмировом портале девушку, обладающую редким даром прирожденной танцовщицы. Лучше бы ты пошла другим путем, а не принимала мое приглашение. Надеюсь, ты сможешь меня простить, девочка. Надеюсь, хоть и не заслуживаю прощения. Все эти годы я искала ту, которой смогу передать секретные знания и не находила. В этом мире не осталось Прирожденных. Совсем. Почему, не знаю, но не осталось. В свое время их убивали без пощады, считая, что они приносят зло своими знаниями и танцами. То, что непонятно и опасно, всегда стараются искалечить или устранить любыми путями. Ты не зря жила в той комнате. Один из магов без лицензии был кое-что должен мне и зачаровал ее. Любой из аллэрнов, попытавшись проникнуть Невидимым Взглядом в нее, не увидел бы ничего примечательного. Поэтому ты жила там, а я очень надеялась, что удастся тебя спрятать до того, как ты получишь лицензию. Но судьба решила, что должно быть по-другому. Так как я ввязала тебя во все это, я попытаюсь тебе помочь сбежать.

   - А что случится с вами, если вы мне поможете? - я напряжено ждала ответа.

   - Тебе лучше не знать, - горько вздохнула женщина, - я уже пожила, и больше не хочу такой жизни. Прирожденную танцовщицу я воспитала, больше мне нечего желать. Только попрошу тебя о том, чтобы ты, когда придет время, передала все полученные знания другой Прирожденной. Я объясню, как это сделать.

   Все время пока женщина говорила, я молчала, пытаясь собраться с мыслями. Как же поступить, как? Кто бы дал ответ на этот вопрос...

   Что заставляет делать нас тот или иной выбор в тяжелой ситуации? Обстоятельства? Воспитание? Ведь не секрет, что разные люди в одних и тех же обстоятельствах поступают по-разному. Вот и для меня вопрос остается открытым, почему я решила тогда именно так, а не по-другому. Этот выбор привел меня туда, куда привел... И каждый из совершенных мной поступков подталкивал именно к такому финалу.

   С утра пораньше, мы выехали, я на встречу с судьбой, Эллента на встречу с наказанием. Она была очень недовольна тем, что я ответила на ее предложение. Но, упрямо, закусив губу, я собрала вещи, стукнула кулаком по столу и сказала, что будет, так как решила. Женщина спорить со мной не стала, только заглянула в глаза, вопрошая, уверенна ли я в том, что делаю и больше не стала ничего предлагать. Да и ее предложение о побеге. Где взять мага, который снимет заклинание аллэрна с меня? Должник Элленты, долг уже уплатил, да и находится сейчас далеко. А за одно только обращение к лицензированному магу (который или вообще не возьмется, или возьмет плату и настучит), нас казнят. Так что выбора и не было-то собственно. Да и не в праве я распоряжаться чужой жизнью. Поэтому, когда утром в дверь дома постучал незнакомый аллэрн, как он презрительно сообщил, Третий послал его, чтобы мы не забыли о вчерашнем приглашении, я была собрана и настроена решительно. Попрощавшись со своими спрятанными в тайнике памятками с Земли, спокойно вышла и также невозмутимо, надеюсь что невозмутимо, устроилась в предложенных носилках, в которых тягловой силой служили торны. С ума сойти, с чего это вдруг мне выделили носилки? Мягко тронувшись, четыре торна, постепенно ускоряли ход.

   Ненавижу светловолосых уродов! Как можно использовать других людей в качестве бесправных вьючных животных? Правда, меня тоже ждала не счастливая участь, ничем не лучше той, что досталась этим темноволосым и темноглазым мужчинам. В чем-то может и хуже. Устало откинувшись на удобные подушки, попыталась собраться с мыслями, чтобы как-то решить, что делать с возникшей проблемой. Становиться наложницей в гареме аллэрна не было никакого желания, а значит... Значит, нужно было думать, думать и еще раз думать. Тем более что Эллента забилась в угол носилок и затихла.

   Сейчас оглядываясь назад, понимаю, что именно тогда начался этот путь. В чем его смысл? Не знаю этого до сих пор. Но... У меня нет возможности повернуть прошедшее вспять, только рассказать. И тому только, кто прочтет эти строки, судить правильно ли поступала. Но... Будь возможность что-то изменить, скорее всего, все равно прошла бы этот путь от начала до конца.

   Носилки остановились, сопровождавший нас верхом на толоте аллэрн, откинул темную материю, что служила дверью в нашем средстве передвижения. Выйдя из него, мы оказались на площади. Странно, что мы здесь делаем? Неужели аллэрн живет прямо здесь? На плечи легли мужские руки, и у уха послышался шепот:

   - Сегодня здесь представление. Я хотел бы, чтобы ты посмотрела на него. Уверен, тебе понравится. И можешь не изображать глухонемую. Ты с головой выдала себя своей непокорностью и серыми глазами, уже тогда... давно... помнишь?

   Я зябко поежилась. Да действительно, совершила глупость, так глупость. Что стоило сразу не изображать героя, а просто склонить голову? Так чтобы глаз не было видно. Сейчас бы ехала на экзамен.

   - Мне очень бы хотелось знать, откуда ты родом, - вкрадчивый шепот снова ворвался в мои размышления о превратностях судьбы, - таких глаз не бывает у торнов, но и такого цвета волос не бывает у аллэрнов. Хотелось бы знать, кто тот отступник или отступница, что посмели нарушить закон. И я узнаю, можешь мне поверить. Наказания твоим родителям не избежать...

   Про себя, сказала спасибо Элленте за совет спрятать свои иномирские вещи в тайнике. Только не хватало нашествия аллэрнов на Землю.

   Сглотнув, попыталась вывернуться из рук аллэрна. Но он крепко вцепился в мои плечи:

   - Ты так и не поняла, в чьи руки попала. Уйти ты сможешь, только если я сам тебя отпущу. Но, обычно я отпускаю моих рабов только на встречу с Богами. Так что не очень торопись уходить. Я еще не наигрался. Никто не смеет быть непокорным. Годами мы вытравливали это из своих рабов, и чтобы какая-то девчонка нарушала сложившиеся традиции...

   Сжав пальцы сильнее, он заставил опуститься меня на колени. Было очень больно, я кусала губы, но не позволила ни звуку вырваться из горла. За спиной послышалось что-то похожее на шипение:

   - Ну что ж... Тогда смотри!

   Как будто упала завеса с глаз, что не давала видеть то, что происходило вокруг. Площадь была полна молчаливыми торнами. Мы же с аллэрном находились, как оказалось на балконе большого дома, каким-то чудом переместившись с площади прямо сюда. То, что казалось мне мостовой ранее оказалось полом. Меня рывком подняли на ноги, что отозвалось болью в пострадавших мышцах и руками повернули голову в сторону помоста, где происходило что-то непонятное. В голове долго складывались ассоциативные картинки, прежде чем поняла - это казнь.

   - Он был непокорным рабом, - все также шепотом мне было сообщено на ухо, - и теперь будет наказан за непокорность.

   Почувствовала, как голова освободилась из захвата и попыталась опустить взгляд:

   - Нет, ты будешь смотреть. Если не будешь, следующая на очереди Эллента.

   Пытаясь унять дрожь, обхватила себя руками и стала смотреть. Долго не могла понять сути казни. Недоумение отразилось на лице, и я получила исчерпывающие объяснения. Лучше бы их не слышала.

   - Видишь, он висит в горизонтальной плоскости, ему очень больно, ведь точки опоры это его руки и ноги, прикованные к столбам. Но не в этом изюминка казни.

   Непроизвольно последовала взглядом за рукой, указывающей на эту самую изюминку, и содрогнулась. Это было несколько небольших чешуйчатых и зубастых существ, что были заперты в металлической клетке.

   - Это хэллы, - как будто я могла понять, о чем идет речь, - они ядовиты. Они не укусят до тех пор, пока ты неподвижен, - повинуясь жесту аллэрна, клетка была открыта над обнаженным животом растянутого, словно на просушку, раба.

   - Но стоит только заволноваться и пошевелиться, а это невозможно не проделать в таком положении, как хэллы начнут кусать. Каждый укус сам по себе очень болезнен, но не только в этом суть... Яд попадет в организм и начнется медленное долгое разрушение. Что вызовет мучительную боль. Умирать раб будет в течение трех дней. И все это время будет кричать. Обязательно будет. Такой боли еще не выдерживал никто. Так что тебе решать, быть покорной рабыней или оказаться там, - рука еще раз протянулась вперед, указывая на помост.

   Наверное, я побледнела, так как сзади раздался довольный смешок. Закусив губу, полными слез глазами, смотрела в центр площади и болела душой за того раба, что осмелился пойти против воли аллэрнов. Так хотелось, чтобы этот темноволосый мужчина был спасен. Но... Чудес не бывает, и я прикрыла глаза, когда раздался первый крик боли. Один из хэллов сделал свой первый укус. Мужчина был обречен.

   С трудом, удерживаясь от того, чтобы не разрыдаться, побелевшими пальцами вцепилась в ограждение балкона. Казалось, сейчас сердце разорвется от жалости и боли, так было плохо.

   - Думаю с тебя достаточно, - раздался насмешливый голос над ухом, - но запомни, эта участь ждет и тебя, если будешь вести себя плохо.

   Светлый чертог

   Как описать прекраснейший из залов, что когда-нибудь доводилось видеть? Все те же полупрозрачные колонны, становящиеся то матовыми, то снова прозрачными... Купол, сквозь него видны звезды, и время от времени какая-нибудь шаловливая планета или комета, подлетали поближе, дабы заглянуть в зал и полюбопытствовать. Чем-то этот зал напоминал прихожую светлого чертога. Но и было основное отличие, он был гораздо больше. Кроме того, по розовым колоннам бежали серебряные узоры. Любопытному взору предлагались картинки из разных эпох мира. Вот бежит воин, занеся меч, но... кажется, почудилось, ведь на самом деле это прекрасная дева стоит, склонив голову и держа на поводу неведомого зверя. Нет, почему вы решили, что это девушка? Это же прекрасный цветок, что цветет раз в столетие. Так можно и головную боль заработать. Картинки мелькают как в калейдоскопе. У одной из колонн, задумчиво склонив голову набок, стоял знакомый нам молодой человек. Что он там видел, непонятно, но из своего отрешенного состояния был вырван женским звонким голоском:

   - Зейран, братишка! - нежные руки обвили шею брюнета. - Как я рада тебя видеть!

   - Золеййа, - разомкнул юноша кольцо рук, - ты же знаешь, я все равно в это не поверю. Так что можешь не стараться.

   - Фи, - презрительно фыркнула высокая зеленоглазая брюнетка, - что ты знаешь о моем истинном отношении к тебе?

   - Достаточно, чтобы не верить твоим ласковым улыбкам, - небрежно махнув рукой, мужчина приземлился на невесть откуда взявшееся розовое кресло.

   - Фи, - еще раз фыркнула девушка, - розовый цвет! Это ты мне назло? Ты же знаешь, я ненавижу розовый.

   Молодая дама с удовольствием оглядела свой темно-зеленый костюм.

   - Не думаешь же, ты, что я уступлю свое место? Тебе вполне по силам самой выбрать мебель себе по вкусу.

   - Очень нужно, - гордо задрав носик, что говорило о том, что да, думала, брюнетка устроилась в черном кресле, взявшемся из ниоткуда. Выглядела она донельзя живописно, изумрудный наряд и глаза, как никогда казались яркими на темном фоне.

   - Привет, братишка. Привет, сестренка, - к руке девушки насмешливо склонился еще один брюнет, только с прозрачными голубыми глазами.

   - Здравствуй, Зотам, - брюнетка хищно оскалилась, - даже ты здесь, несмотря на твою нелюбовь к семейным сборищам. Кстати, кто-нибудь в курсе, зачем нас собирают? И неужели придут действительно все?

   - Сестренка, как бы ты об этом не мечтала, в любом случае всех не будет, - знакомый нам уже Зутер, привычным щелчком пальцев вызвал очередное кресло и развалился в нем, - ты забываешь о том, о ком нельзя говорить. Привет, братишки и сестренки.

   - Ты вечно всех провоцируешь, - зашипела девушка, - так хочется быть отлученным от Силы как он?

   - Ты еще его имя произнеси Золеййа, - насмешливо фыркнул, появившийся еще один брюнет, только с красными глазами.

   - Знаешь Зикор, тебе не идет легкомыслие, - злобно сказала брюнетка своему братику, под смешки остального собравшегося в зале народа, - удивительно при твоей-то природе.

   - Дорогуша, мне идет все, и не тебе говорить о природе, стоит припомнить твою... Мои цели гораздо величественней и...

   - Действенней, - Зутер спокойно осмотрел сборище брюнетов с разным цветом глаз, - хватит спорить, почти все собрались, сейчас начнется.

   - Нас пока семь, - небрежно напомнил Зейран, - кого-то не хватает. И кто-то очень любит опаздывать, даже не смотря на то, что этого в ее природе быть не должно. Забавно, правда... Война, которая пришла позже, чем ее ждали... Благословение для людей...

   - Можешь не язвить, братик, - девушка с красными глазами подошла к живописному брюнетистому собранию, - нам никогда не поладить с тобой. Ведь ты ничего не смыслишь в войне, а я ничего в любви и сострадании. И потом, смею заметить, что я все равно не последняя сегодня пришла.

   - Сострадание, это не по его части, - ехидно заметила Золеййа, - когда он разбивает девичьи сердца, там никакой жалостью и не пахнет.

   - И не по твоей сестричка, - хмуро заметила синеглазая девушка, что стояла за креслом Зейрана, - уж кто-кто, а ты можешь нас не убеждать, что когда-нибудь что-нибудь тобой было сделано исходя из понятия сострадания... Так что, детка, помолчи лучше.

   - Да ты, ты... - Золеййа не находила слов, только зеленые глаза обещали сопернице коварную месть, позже, не сейчас...

   - С ума сойти, если Зорет сейчас не появится, тут начнется настоящая война, - голубоглазый брюнет рассмеялся, - тем более что специалисты в этом деле присутствуют аж в количестве двух штук.

   - Хватит! - низкий голос отразился от несуществующих стен и вернулся к его обладателю.

   - Приветствую тебя, Зорет, Великий и Ужасный, - все тот же юноша насмешливо поклонился пустоте, - может, явишь нам сирым и убогим свой божественный лик? А то мы тут передеремся без твоего всемогущего и исцеляющего присутствия.

   - Зотам, ты как всегда непочтителен, - голос все так же звучал везде и нигде.

   - И что, папочка? Ты меня за это отшлепаешь?

   - Я сказал, хватит! - перед живописной и разношерстной, несмотря на одинаковый цвет волос, группой собравшихся молодых людей, появилась фигура в белоснежном плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. В пику остальным, мужчина устроился прямо на полу, в позе лотоса.

   - Ну, так как? Ты нам ответишь, зачем мы все здесь? – голубоглазый Бог все никак не мог успокоиться.

   - Казалось бы, в природе Зутера всех провоцировать, ведь так Золеййа? Но почему-то этим занимается Зотам, - Зотер помолчал, но продолжить ему не дали.

   - Ты можешь не показывать, что слышал весь наш разговор. Мы и так в курсе этого, - решил напомнить о своем существовании вышеназванный зеленоглазый брюнет Зутер.

   - Наконец дождался от тебя провокаций. Браво! Дитя мое, ты делаешь успехи!! - сразу становилось ясно в кого все присутствующие детки такие язвительные.

   - Может, перейдем к делу? - спокойно заметил Зикор, сейчас он ничем не напоминал шалопая, каким явился народу. Глаза горели красным светом, сузившись. Лицо было высечено словно из камня, производя устрашающее впечатление. Вкупе с кроваво-красной одеждой, он заставлял поеживаться своих соседей. - Отец не зря нас здесь собрал. И вряд ли его целью было выслушивать наши упражнения в остроумии.

   - Замечательно, Зикор, но иногда очень забавно наблюдать за вами, когда вы вот так ругаетесь. Какие же вы еще, в сущности, дети. И я боюсь, что эта детскость помешает нам выжить.

   - Выжить? О чем это ты, отец? - Золеййа подалась вперед в своем кресле, - О каком выживании ты говоришь?

   - О самом обыкновенном, - спокойно заметил мужчина в плаще.

   - Какое может быть выживание, если мы бессмертны? - Зотам стал внимательно-сосредоточенным, перестав отпускать шутки.

   - Бессмертны? - усмехнулся его отец. - Вы все забыли, на чем именно зиждется наше могущество.

   - Почему забыли, - обиженно заметила Золеййа, - на Силе и Вере.

   - За которую вы всю жизнь сражались с кровными родичами, - спокойно заметил Зутер, он кажется, один понимал, что еще не все сказано и то, что будет озвучено, будет очень серьезно.

   - Как будто ты не сражался, - презрительно бросил Зикор.

   - Все мы хороши, я и этого не отрицаю, - зеленоглазый брюнет в черной одежде философски пожал плечами, - но думаю, нам стоит дослушать отца, прежде чем снова ругаться.

   - Хорошо, что вы готовы слушать, - спокойно заметила фигура в плаще, все так же медитирующая в позе лотоса, - тем более что новости тревожные. Очень тревожные.

   - Думаю, вы все заметили, что последнее время, с каждым днем приток Силы становится все меньше и меньше. Пока не очень ощутимо, но если так пойдет дальше, то ничего хорошего нас не ждет.

   - Но и раньше наблюдались приливы и отливы Силы, - перебил отца Зейран.

   - Да, конечно, но сейчас можете мне верить, дело не так просто как кажется. И я ожидаю еще большего оттока со временем.

   - С чем тогда связан этот отлив? - задумчиво протянул Зотам.

   - Есть два варианта, но оба - это только мои догадки. Либо Тот Кто Отказался вышел на тропу войны и нашел способ перекрыть наши каналы.... Либо мы зря оставили без внимания, то что происходило пятьсот лет назад.

   - Мы слишком мало знаем о Том Кто Отказался, чтобы делать выводы о его причастности, - Зутер задумчиво потер переносицу. - А если попробовать отследить куда уходит Сила?

   - Я пробовал, но последнее время каналы так запутаны, что их путь до каждого из вас прослеживается без проблем, а вот куда уходит от вас, или где ответвляется и пополняет какой-то резерв... Слишком много неясностей, слишком непонятно все.

   - Отец, ты расписываешься в собственной беспомощности? - черноглазая девушка, что до этого хранила молчание, встрепенулась. - Но как такое может быть? Ты же всемогущ?

   - Как оказалось не так уж и всемогущ, - холодно заметил красноглазый мужчина.

   - Я не верю, что это все так серьезно, - надула губки, Золеййа, - отец, ты преувеличиваешь. И ради таких глупостей совершенно не стоило здесь появляться.

   - Все было бы глупостью, как ты говоришь, - помолчал Зорет, - если бы ни одно но...

   - Какое но? - хмуро поинтересовалась синеглазая брюнетка.

   - Зомина умирает, - тихо произнес мужчина.

   - Но как такое может быть? - вскочила со своего места Золеййа. - Мы бессмертны! Мы не можем умереть!

   - Действительно как? И почему, кто ее мог смертельно ранить? - Зикор подался вперед, поджав губы. - И почему ты, Зотам, не в курсе?

   - Ее никто не ранил. И оставь Зотама в покое, она слишком тщательно скрывала ото всех свою болезнь.

   - Болезнь? - Зейран озабоченно нахмурился, и сказал, растягивая слова. - Но мы не можем болеть... По оп-ре-де-ле-ни-ю.

   - Я тоже раньше так думал, - хмуро заметил его отец.

   В зале повисла тишина, после этих слов. Каждый пытался обдумать услышанное, и понять чем это грозит лично ему. Никто даже не подозревал, что Зорет, Бог Отец, не назвал главную и самую правильную версию, которая объясняла все и отток силы, и болезнь Зомины.

   Теперь совсем не светлые чертоги

   Я оказалась в комнате, убранство которой рассмотрела не сразу. Слишком долго отходила от 'культурного' шока. Передо мной все еще стояла сцена казни, темная шевелюра мужчины, его скульптурно прекрасное тело, что корчилось в муках.

Долго дрожали руки и губы, успокоиться никак не получалось. Что это за мир такой? Где вот так вот просто убивают ради удовольствия и удовлетворения тщеславия. Я была так погружена в свою боль, что не заметила, как исчез аллэрн, прежде кивнув служанкам, чтобы мной занялись. Отключилась настолько, что механически поворачивалась пока меня разоблачали, а потом переставляла ноги не задумываясь, пока куда-то вели. Очнулась только от ощущения приятного тепла. Как оказалось, меня привели в бассейн. Молчаливые девушки-служанки, тщательно вымыли меня, потом привели в комнату и переодели в нечто странное. Я поднимала руки как кукла, повинуясь молчаливым жестам служанок, ступор закончился, но рикошет остался. Поэтому, достаточно долго еще тормозила. И только тогда, когда девушки ушли, обратила внимание на свое одеяние, что представляло собой четыре полупрозрачных куска красной ткани соединенных причудливым образом красивыми брошками. На талии красовался серебряный пояс, в тон таким же серебряным туфелькам на небольшом каблучке. Интересно и для каких целей меня облачили в это? Судьба раба отступила на второй план, сейчас уже перед глазами маячило мое ближайшее 'светлое' будущее. Фантазия разыгралась, только в голову после сегодняшней демонстрации силы ничего хорошего не приходило. Вздрогнула, когда перед глазами появился портал. Меня явно приглашали туда войти. Подумав о том, что можно было бы посопротивляться, вспомнила о казни и обреченно шагнула в предложенный переход.

   - Что-то ты не торопишься на зов господина, - все тот же холодный голос вогнал меня в дрожь, - я уже заждался.

   Обладатель этих пробирающих до костей интонаций сидел, развалившись на стуле. Странно, а обстановка-то спартанская. Или я чего-то не понимаю, или среди аллэрнов в моде аскетизм. Никаких красивых тканей, шикарной мебели и иного роскошного убранства не наблюдалось. Но мои мысли с обстановки, опять перескочили к ожидающей меня участи. Что мебель, своя шкура важнее.

   - Итак! Я хотел бы увидеть, чему тебя научила Эллента... Она ведь учила тебя танцевать, - мужчина снизошел до объяснений, когда разглядел на моем лице недоумение, - так станцуй.

   - Но как без музыки, - пролепетала я.

   - Надо же, я, наконец, услышал твой голос. Будет тебе....

   - Третий, - дрожащий мужской голос прервал аллэрна на полуслове. - Третий, я знаю, вы велели не беспокоить, но...

   - Надеюсь, причина действительно серьезная, - серые глаза угрожающе сверкнули.

   - Там, это... Там, побег.

   - Какой побег? - гибкое тело сжалось пружиной, и блондин вскочил на ноги, мигом оказавшись рядом с воином аллэрном.

   - Даже не побег, - другой блондин собрался с мыслями, и, наконец, переступил порог, - двое рабов унесли тело наказанного раба.

   - Как унесли? Зачем оно им? И как они это сделали? - на лице мужчины появилось нечто похожее на удивление. - Хорошо, оставайся здесь, отвечаешь за девчонку головой.

   Хозяин комнаты исчез в портале. Интересно, они говорили о том самом казненном рабе? Действительно, зачем кому-то понадобилось его тело? Чудеса... Стараясь не нервировать лишними движениями своего стража, пристроилась на краешке стула. То, что хозяин раньше или позже вернется и займется мной, это понятно. И ничего хорошего меня не ждет, после новости о побеге он явно будет в плохом настроении. Нужно что-то делать и мое эго подсказывает мне выход. Только, вот в случае моего побега, аллэрна, охраняющего меня, убьют. Но, с другой стороны, какое мне дело до одного из этих жестоких и злобных блондинов? Тем более что времени у меня на задуманное мало. Но полное подчинение.... Но, на кону моя жизнь и смерть, жуткая смерть... И есть знание, что способно спасти. Еще немного поспорив со своей совестью, решилась. Нужно взять себя в руки, унять дрожь и... Итак, наблюдаем краем глаза за охранником, что встал у двери, теперь поза, скопировать, так, а теперь дыхание. Вдох, выдох, вдох, выдох... отключилась от окружающего, и появилось такое ощущение, что даже слышу биение сердца мужчины, что находится со мной в одной комнате. Так, а теперь повести его за собой, небольшой импульс моего личного я и... Получилось! Аллэрн встал, смотря перед собой пустым взглядом. Как там говорила Эллента... Теперь можно приказывать, он мой с потрохами. Только почему чувствую себя так гадко? Поднявшись со стула, осмотрелась в поисках подходящей одежды, не в таком же виде бежать. Одеяние не спорю красивое, но обнаженные ноги, что выглядывают из разрезов, точно не дадут мне возможности уйти без постороннего внимания.

   - Скажи, где Эллента? - поинтересовалась у застывшего статуей аллэрна.

   - Она отправлена домой.

   - Что? Я не ослышалась? Она отправлена домой? Но, почему... Я не понимаю. Ее же обещали наказать. Почему ее отправили домой?

   - Не знаю, Третий отправил ее домой.

   Интересный поворот, но времени в таком случае на разговоры нет, а значит, нужно спешить. Нырнув в нишу завешенную занавеской, местный аналог шкафа, схватила первый попавшийся под руку плащ, длиной до пола, накинула его на себя и произнесла:

   - Выведи меня из этого дома, и всем кто будет спрашивать говори, что Третий приказал меня отвезти в укромное местечко..., - тут запнулась, потому как в голову пришла интересная мысль.

   - А ты порталы открывать можешь?

   - Да.

   - Тогда предыдущая команда отменяется, открой портал куда-нибудь подальше от города.

   Молча, мужчина открыл портал, и я шагнула в него, предварительно сказав:

   - После того, как уйду, ты закроешь портал, забудешь обо всем, что здесь происходило, и будешь крепко, крепко спать. Через сутки после того, как Третий придет, проснешься.

   Выйдя из портала, огляделась. Оказалась где-то в лесу. Что ж, что хотела, то и получила, надо было конкретней формулировать. Но пенять можно только на собственную глупость.

Брела по камням и ямам в рваных туфельках, не предназначенных для таких длительных пеших прогулок, да еще и продираясь сквозь кусты и понимала, что было не лучшей идеей так бездумно просить открыть портал до "не знаю куда, не знаю зачем..." Лучше бы пожелала поближе к какой-нибудь деревне, да денег у стража надо было по карманам поискать. Но что теперь мечтать о прошедшем, думать надо было раньше. Не знаю сколько часов уже блуждаю по этому лесу, остается только ругать себя за несообразительность. Опьяненная тем, что у меня получилось сделать шаг к свободе, забыла об одной элементарной вещи... А именно, о том, что будет дальше с одинокой полураздетой девушкой, после того как она выйдет из портала. Хорошо, хоть о плаще позаботилась. Устало прислонилась спиной к дереву и поняла, выхода из ситуации не найду. Осталась одна перспектива, долгая мучительная смерть, ничем не лучше той, которой угрожал мне аллэрн.

Интересно, а что с тем рабом? Если его тело унесли, то зачем это было делать? Кому нужен мертвец? А если он умер, ведь было ясно сказано - тело, то почему так быстро? Ведь аллэрн говорил, что мучения от укуса этих зверушек длятся несколько дней. Странно все это, но думать нужно не об участи непокорного раба, а о том, что меня тоже ждет незавидная судьба. Сколько-то дней я протяну без еды, воду можно попытаться поискать, но самое ближайшее мое будущее, это стать завтраком какого-нибудь не травоядного животного. В такой глуши, такие точно водятся. Прикрыв глаза, я раздумывала, что лучше, покончить жизнь самоубийством сразу или еще потерпеть. С какой-то стати, притупившееся от усталости смутное чувство тревоги, решило проснуться и дать о себе знать.

   С трудом открыв глаза, слушаться меня они совсем не хотели, еле-еле подавила готовый вырваться из горла крик. Вот и то самое не травоядное пожаловало, собственной персоной. Размышления о том умереть самой или ждать когда кто-то поможет, можно было смело оставлять в прошлом. Все решилось само собой. С обреченностью смертника, смотрела на приближающегося прекрасного зверя. Под гладкой блестящей черной шкурой перекатывались мышцы, пока он или она, медленно шло, с любопытством рассматривая меня. Словно прицениваясь, сразу на куски порвать или сначала поиграть с глупой мышкой, что попалась на пути. Чем-то это чудо напоминает помесь собаки и кошки, наверное, это впечатление создают вытянутая морда и черная шкура, сразу напомнившая мне пантеру. Странное, сильное, опасное, но прекрасное нечто, изучив меня черными глазами, обошло по кругу, на секунду собралось..., а потом прыгнуло. Я даже не успела испугаться, когда гибкое тело пролетело рядом с моим лицом и растворилось в воздухе. Кажется от голода у меня начались галлюцинации. Но чувство опасности, все еще тревожно вопило внутри дурным голосом, предлагая убраться отсюда подобру-поздорову, пока чего не случилось. Я, конечно, была бы и рада, но сил идти не было совсем.

   - Опять упустили! - злой голос раздался откуда-то справа. - Все из-за тебя, как можно было промахнуться, бросая лертову сеть?

   - Не знаю, - ответил не менее сердитый голос, - он точно заколдованный, ты же знаешь, сеть зачарована, и промахнуться просто нельзя.

   - Вот и я о чем. Столько трат и все впустую. А сколько зотлов можно будет выручитьза его чучело...

   - Ты его сначала поймай, а потом думай, сколько за него зотлов дадут. Опять с пустыми руками вернемся. Мне надоело вкладывать в поимку этого зверя средства, так что сегодня последняя ходка.

   - Да не боись ты... Мы обязательно все затраты окупим.

   - Опа! Ты посмотри, кто здесь. Беру свои слова назад о том, что вернемся с пустыми руками. Тут замечательная беглая рабыня, что окупит все потраченные капиталовложения.

   - Где? - на поляну, где Ариадна собиралась найти свое последнее прибежище, вывалилось двое торнов.

   - Слепой что ли? Вон у дерева стоит. Мы вернем девочку хозяину, а он нам отвалит за это больше зотлов, чем можно будет себе представить.

   - С чего ты решил, что беглая рабыня?

   - А ты на обувь посмотри, да на плащ. Дороговата одежка будет для простой торнчанки, не находишь? Значит, сбежала из какого-нибудь гарема, - сообразительный малый, ничего не скажешь.

   - Нужно посмотреть на знак, тогда будет сразу ясно, куда ее вести, - быстро сориентировался собеседник сообразительного.

   Ко мне осторожно с двух сторон приблизились два сомнительных типа, резким движение бросились на меня и через пару секунд уже крепко держали. Да уж, лучше смерть от зубов и лап прекрасного хищника, чем попасться в руки двуногих негодяев. Но сил не было, а значит, сопротивление бесполезно.

   Голова отказывалась соображать, поэтому довольно равнодушно смотрела на двух торнов, что вытащив мою руку из-под плаща, с любопытством ее рассматривали. Что они там хотели увидеть, не знаю, но разочарованно вздохнув, один из них просто оставил ее в крепком захвате и произнес:

   - Знака нет. Ее еще не успели отметить, так что вернуть хозяину не получится. Разве что эта цыпочка сама скажет его имя. А если и не скажет, нам даже лучше, переоденем и продадим как свою рабыню.

   - Дружочек, ты забываешься, - спокойно ответствовал самый умный из этих типов, - не того мы полета птицы, чтобы иметь в собственности такую роскошную рабыню, да еще и профессиональную танцовщицу.

   - А что нам тогда делать? И почему ты решил, что она танцовщица?

   - Когда ты научишься смотреть и видеть. Одежду под плащом разглядел? - заметив утвердительный кивок товарища, продолжил. - И после задаешь этот идиотский вопрос? Я знаю хозяина девчонки.

   Даже я в своем апатичном состоянии подобралась, пытаясь понять, откуда он может знать от кого убежала. А уж собеседник умника и подавно:

   - И кто же он? И откуда ты знаешь?

   - Аллэрн, Третий.

   - Ты же знаешь, этих Третьих трое на всю страну, так какому же из них возвращать пропажу?

   - Третий, Тэйтан. А увидеть и понять все ты мог бы и сам. Достаточно взглянуть на вышивку на подоле плаща, чтобы узнать кому он принадлежит.

   Заторможено опустила голову, пытаясь разглядеть предательские знаки, что выдали меня с головой. Вот и убежала, везет же мне.

   - Ты знаешь, где его искать?

   - Два дня пути, или можно заплатить деньги магу за портал. Там решим. Сейчас надо до Лучек добраться, а после можно будет подумать о способе доставки.

   Любовь жестока

   Лэлина была очень красивым ребенком. Это стало гордостью и одновременно проклятием для ее родителей. Дитя старались даже не умывать лишний раз, за грязью, размазанной по ребячьей рожице, нельзя было разглядеть черты лица, а значит можно было не опасаться сластолюбивых аллэрнов. Да и жадные до наживы торны, тоже не прошли бы мимо. Когда девочка стала превращаться в девушку, у родителей хлопот только прибавилось. Бесформенные юбки и платья, нечесаная коса, уродливый платок и взгляд, опущенный в землю, спасали ее пока от участи гаремной рабыни. Но долго так продолжаться не могло. Это понимали родители, это понимала сама Лэлина. Но удержаться от того, чтобы изредка в одиночестве полюбоваться на собственное отражение в озерке в лесу не могла. Вот и сейчас, вырвавшись из-под надзора братьев и отца, что не отпускали ее одну никуда, если только не удавалось вот так, тайком убежать, первым делом направилась к озеру, купаться. Скинув очередной бесформенный серый и пропотевший мешок с молодого крепкого тела, расплела косу и с разбегу влетела в воду.

Ледяная жидкость окатила бодрящей волной, вызвав сначала шок от неожиданности, но потом, разогревшись, плывя, девушка перестала ощущать холод. Наплававшись вдосталь, выбралась на берег и, дождавшись, когда вода успокоится, склонилась над зеркальной гладью. На нее из озера смотрела красивая темноволосая и темноглазая девушка. Она была чудо как хороша. Посиневшие губы, отойдя от купания, начали розоветь, впрочем, как и лицо. Длинные ресницы придавали бархатистость взгляду. Черные волосы тяжелой мокрой копной прилипли к спине, обрисовывая ее мягкую линию. Только несколько мелких непослушных прядей подчеркивали овал лица. О да! Девушка была прекрасна. Не прелестна, не просто красива, а именно прекрасна.

   - Чудная дева, ты живешь в этом озере? - мягкий мужской голос вызвал дрожь в теле Лэлины, и это была дрожь совсем не от страха.

   Способность говорить пропала и девушка не смогла ответить на этот вопрос. Она только молча ждала, ждала, сама не зная чего.

   - Ты так прекрасна, что я не смог не заметить тебя, - мужчина говорил, и Лэлина чувствовала как слова, словно живые, касаются влажной кожи, доставляя наслаждение.

   Закрыв глаза, покорно позволила мужским рукам сначала невесомо устроиться у себя на плечах, а потом опуститься ниже, к груди.

   - Ты прекрасна, - прошептал он на ухо, и девушка согласно склонила голову, готовая на все ради этого волшебного голоса и его обладателя. - Ты можешь посмотреть на меня, я позволяю тебе это.

   С трудом повернув голову, замерла в восхищении. На нее смотрел невероятно красивый мужчина. Его синие глаза грели и ласкали взглядом, черные волосы блестели в свете прорывавшегося сквозь деревья солнца. Он был прекрасен, великолепен, любим. Да любим. Теперь она понимала, что никого никогда не смогла бы полюбить, кроме него. Она сидела, нагая, не думая ни о чем, кроме него и его рук и не задавала себе вопросов о странности этой встречи. Она чувствовала только одно: 'Люблю!'. И поэтому совершенно не противилась, когда от девичьей груди мужские руки скользнули ниже, совсем не противилась когда оказалась спиной прижата к земле, совсем не противилась его натиску и той боли, смешанной с наслаждением, что он причинял. Пару часов пролетели как во сне, снова и снова приникал он к нежным губам, наслаждаясь каждым глотком ее любви и Силы, той Силы, что любящая женщина вливала в него. Не задумываясь, Лэлина отдавала себя, даже не понимая, что это может грозить гибелью. Она была счастлива.

   Насытившись, во всех смыслах, Зейран поднялся, с сожалением глядя на распластанное прекрасное женское тело. Девушка почти не дышала и была очень бледна. Она заплатила очень высокую цену за свою первую любовь, да еще и любовь к одному из Богов этого мира. В руках красавца юноши, сейчас более чем на восемнадцать лет он не тянул, появился восхитительный красный цветок. Вдев его в черные волосы Лэлины, полюбовался еще немного контрастом черного и красного, а после исчез.

   Появившись у знакомой нам уже лестницы Светлого чертога, синеглазый юноша, взлетел по воздушным ступеням. Подошел к одной из колон, прикоснулся к ней и оказался в своей комнате. С отвращением посмотрел на черное ложе, подумал и кровать поменяла цвет на красный. Удовлетворенно вздохнув, плюхнулся на мягкую перину и задумался. Итог сегодняшнего приключения был неутешителен.

   - Нагулялся? - насмешливый голос вырвал синеглазого красавца из раздумий.

   - Завидуешь? - не остался он в долгу.

   - У тебя свои способы, у меня свои, - пожал плечами Зутер, - нет смысла завидовать, тем более в связи с последними тревожными событиями.

   - Да ты прав, дела плохи.

   - Ты же один из тех сомневающихся, кто не верит в серьезность положения? - брови одетого в черное мужчины удивленно приподнялись, выражая высшую степень изумления.

   - Последняя прогулка подтвердила кое-какие мои сомнения, которые не хотелось озвучивать раньше времени, - на юном лице Бога пролегли совсем не юношеские морщинки.

   - Да? И какие же? - брови Зутера были все еще приподняты, подталкивая брата к откровенности.

   - Раньше для того, чтобы насытиться, мне не нужно было доводить партнершу практически до смерти. Это-то и пугает. При этом началось все довольно давно, правда раньше я не замечал, что каждый раз мне нужно все больше и больше пить Силы, чтобы насытиться.

   - Забавная ситуация. Не находишь? - на лице зеленоглазого брюнета застыла ехидная улыбка. - Бог любви дарит своим почитателям смерть. Насмешка над нами и нашей природой.

   - Кому забавно, кому нет, - синие глаза приобрели холодное выражение. - Тебе так же забавно, что Силы становится все меньше и меньше, и получать ее все сложнее и сложнее? Нет?

   - Нет не забавно, - незваный гость перестал стоять и присел на появившийся стул, - мы вроде как бессмертные... Но вот основа нашего бессмертия зиждется на Силе и Вере, а их нынче маловато будет. И сразу возникает множество вопросов. Кто мы? Зачем мы здесь? И откуда вся наша семья взялась? Ты себе эти вопросы не задавал?

   - Как-то не думал о таком... С чего ты решил, что наше происхождение может иметь в нынешней ситуации какое-то значение?

   - Отец набросил на эту тему такую плотную завесу тайны, что очень хочется узнать, что находится под ней. Не удивлюсь, если там окажется что-то очень значительное. Слишком тщательно отец это скрывает, чтобы не заинтересоваться.

   - В нашей семье такое количество секретов, что все давно уже сбились со счета. Так что сейчас все эти тайны волнуют меня не столь сильно, как отток Силы. Это грозит каждому из нас той же болезнью что свалила Зомину.

   - Думаешь природа ее недуга скрывается в этом?

   - Вполне возможно, по крайней мере, другой причины в голову не приходит.

   - Причин может быть множество, братик. И на твоем месте я начал бы с того, что попытался бы понять, за какие такие заслуги нам даровано могущество. Как мне кажется, ответ кроется в прошлом отца, - пожав плечами, Зутер поднялся со стула и тот беззвучно растворился в воздухе. - Но ответы придется искать самим, он вряд ли нам что-то расскажет. Только как бы не оказалось поздно.

   - Не знаю, сложно и зачем..., - Зейран ушел с головой в свои мысли. – А я думаю, нужно искать того кто нашел способ не допускать Силу до нас. И все дело наверняка в Том Чье Имя Нельзя Вспоминать.

   - А мне кажется, что он самый умный из нас, и сделал правильно, когда отказался от предназначения и природы. В этой затеянной кем-то игре он пострадает последним, если вообще пострадает.

   - Эту игру затеял он, больше некому, - Бог Любви был категоричен в своем высказывании.

   - Зейран, - снисходительно улыбнувшись, Бог Хитрости и Коварства произнес, - ты специалист немного в других играх. Так что судить о том, кто мог стоять за подобной интригой мне. Тот Кого Нельзя Вспоминать не может быть этим кукловодом. Искать надо в прошлом. Можешь верить моей интуиции и природе.

   - Верить тебе? - теперь уже на лице юного Бога играла снисходительная улыбка. - Уволь. Самое последнее, что я сделаю, это начну полностью доверять тебе.

   - Я и не прошу доверять, - Зутер медленно истаял, и только слова эхом рассыпались по комнате, - просто поверь. Это так и есть.

   - Останусь при своем мнении, - губы юноши поджались, - можешь даже не пытаться меня переубедить, - бросил он в пустоту.

   - И не пытаюсь, - ответило ничто, - время покажет кто прав. Только этого времени в обрез. Мы можем не успеть узнать даже имя своего врага.

   - Отец может все! - Бог Любви говорил так, словно пытался сам себя убедить в правоте, а не того с кем спорит.

   - Хорошо, если бы так, - голос замолк, как и его обладатель, и тишина воцарилась в комнате.

   Приключения продолжаются

   Меня тащили за руку, не особо церемонясь, но и покалечиться не давали. Пару глотков из фляги и снова в путь. Правда, сначала заставили сменить плащ. Для конспирации, наверное, чтобы никто кроме моих сопровождающих не знал, чья одежка на мне. Идти пришлось долго, но когда вышли на дорогу, в которой телеги прорисовали колесами две колеи, стало легче. Мозг вяло пытались найти выход из положения, но ничего путного в голову не приходило. Разве что воспользоваться уроками Элленты, но нужно, чтобы голова была более ясной. Нужна сосредоточенность, а ее нет.

Ну и что, что Эллента заставляла меня тренироваться, доводя навыки до автоматизма, отрабатывать их можно было без видимого результата, так как подопытных кроликов не водилось. Так что неудивительно, что усталость брала свое, и я все никак не могла собраться. Да и как-то претило пользоваться своими умениями, даже когда на кону стоит жизнь. После испытания моей совести при воздействии на стража, до сих пор на душе муторно, ведь он за мой побег наверняка заплатит жизнью, а ничего лично мне плохого не сделал. Да и гадко это, подчинять себе людей.

   '.... Девочка моя, ты должна понимать, что это даже не магия... Хотя, как тебе объяснить, это настолько мягко действующая магия, что таковой ее никто не посчитает... И самое главное, никто не почувствует как ты можешь быть на самом деле опасна... В свое время именно за это Возлюбленных Детей Зейрана и уничтожали. Понять и принять наши умения не смогли, слишком много странных легенд ходило, слишком боялись оказаться под нашей властью... Я очень надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь станцевать для нашего возлюбленного Бога...

   ... А этот ваш Бог, почему он не заступился за своих возлюбленных детей?... Их убивали, а он не вступился, по-моему, это неправильно... Наверное, его просто не существует...

   ... Придет день, если ты сумеешь достигнуть необходимых высот, познакомишься с ним лично. Против такого необычного своего Возлюбленного Дитя он просто не сможет пройти... И у тебя останется его цветок, прекрасный амии... яркий как кровь...

   ...И за что именно он дарит свой цветок?

   ... Придет время, узнаешь, обязательно узнаешь...'

   Как много она не захотела мне тогда рассказать... И как велико было умолчание, я узнала гораздо позже.

   '... Многие из нас пошли дорогой власти... Именно это стало причиной гибели сестричества. Власть над душами людей, возможность подчинять и делать все что хочешь, развращали лучших из лучших... Да они были любовницами властителей, да им поклонялись страны, у их ног лежали сильные мира сего, отдавая все что было... Но не для того дается это знание, чтобы его так применять. И ты берегись поддаться соблазну, это путь саморазрушения и ведет он в никуда...'

   Тогда мне казалось, что я никогда не опущусь до того, чтобы добывать блага для себя подобным образом... Но, не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

   Воспоминания пришли так некстати. Дорогу мне и моим пленителям перегородил здоровенный амбал, ростом под два метра, с лысым черепом и без капли мысли в глазах. Скорее наоборот, в них застыло безумие. Мышцы бугрились на руках, пока он сжимал и разжимал кулаки, рассматривая наливающимися злостью глазами моих сопровождающих:

   - Отдай! - безапелляционно заявил он гулким басом.

   - Уууу! - взвыл один из идущих рядом со мной торнов. - Ну почему нам все время не везет?

   Вопрос остался риторическим, потому что ответа не было.

   - Урбан, пропусти нас, у нас очень важное дело, - умник очнулся от шока.

   - Отдай! - ответ был один и он не обрадовал охотников до легкой наживы.

   - И что он хочет? - в глазах торна застыло недоумение. Попытка понять чего нужно амбалу оказалась непосильной для его мозга.

   - Из ценностей у нас есть только она! - ну в кого он такой умник?

   - Отдай! - здоровяк побагровел. - Ее! - чтобы поняли, о чем говорит, ткнул пальцем в мою сторону.

   - Эта рабыня принадлежит Тэйтану, - попытался довести весомый довод разумник до внимания бешеного мужика, - мы ведем ее к нему.

   - Отдай! - шкаф подошел ближе к моим сопровождающим, что стали передо мной стеной. - Ее! Не дадите! Возьму сам!

   - .... ! - произнес самый умный нечто неразборчивое, - вляпались. Что ты будешь с ней делать Урбан? Ее ищут.

   - Отдай! - еще один шаг гиганта в сторону упрямцев, что не хотели его слушать и взгляд исподлобья оказались решающими в этом споре. Неохотно торны разошлись в стороны, уступая право собственности.

   Меня лихо взвалили на плечо и понесли туда, не знаю куда. Возражать не стала, как бы там ни было так и так пропадать. С моим ли состоянием практически не стояния на ногах противиться противнику во много раз сильнее?

   Другие лица, другие герои

   Фигура, закутанная в темно-серый плащ, стремительным шагом шла по тропинке. Правда тропинкой это подобие пути было сложно обозвать. Слишком причудливо изгибалась, слишком была неприметна, только знающий дорогу, мог пройти по ней. Изредка останавливаясь, шедший резко менял направление, иногда сворачивая с тропки и продираясь сквозь кусты. Это требовало времени и терпения, но путник никак не комментировал вынужденные задержки. Молча, обходил одному ему ведомые препятствия и продолжал идти дальше к одной ему известной цели. Дойдя до скопления кустов, которым заканчивалась дорожка, человек остановился. И стал ждать. Так же беззвучно, как и шел.

Долго стоять ему не пришлось, заросли колючего перейника подернулись дымкой и исчезли, пропуская путника вперед. Легким шагом мужчина скользнул в образовавшийся проход и перейник сошелся неприступной стеной за его спиной. На входе гостя встречали. Молодой черноволосый торн, в котором чувствовался какой-то нерв. Внешне непроницаемое лицо с тонким носом и большими черными глазами временами пропускало какое-то внутреннее подрагивание, да тонкие пальцы, иногда сводимые дрожью, выдавали внутреннее волнение. И, это было не только минутным прорывом чувств сквозь привычное поведение, а скорее той составляющей личности, которая бывает неотъемлемой с рожденья.

   - Как он? - задал вопрос пришедший.

   - Плохо, лихорадка еще не закончилась, - нервно вздрогнув, молодой человек тряхнул черными волосами до плеч, - я не знаю, что еще можно сделать. Мы перепробовали все.

   - Если я прав в своей догадке, все будет нормально, он выздоровеет, - путник так и оставался закутанным в плащ, не давая возможности видеть кто находится под ним, но это никоим образов не мешало его собеседнику вести разговор.

   - У нас нет времени ждать, - торн еще раз тряхнул шевелюрой, - нам нужно успеть до Великого Сбора. Тогда будут шансы выиграть бой.

   - Не торопи события, - в голосе говорившего проскользнули властные нотки, выдавая человека привыкшего приказывать, - до Сбора еще полгода.

   - А если Туман не окрепнет к этому времени? - сейчас этот присущий торну нерв был очень хорошо слышен в интонациях. - Без его способностей у нас мало шансов.

   - Да, ты явно не Туман, - насмешка и надменное превосходство, - он никогда не стал бы сомневаться в своих возможностях. Не забывай, у вас есть поддержка в моем лице. А это многого стоит. Согласись.

   - Да многого, - упрямо подняв подбородок, юноша попытался взглянуть в глаза собеседнику, но не получалось, под капюшоном нельзя было разглядеть ничего. - Сражаться нам, ты вряд ли станешь участвовать в бою непосредственно. Так что без Тумана шансов мало.

   - Хватит пустопорожних разговоров, веди меня к нему. Я хочу убедиться, что те самые шансы выживут.

   - Идем, - весь оставшийся путь был проделан в молчании.

   Тропинка привела к поселку, состоящему из землянок. Небольшие бугорки, над которыми вились струйки дыма, выдавали наличие людей в этом глухом месте. Парень провел гостя к центральному подземному жилищу. Спустившись по земляной лестнице укрепленной деревом, они оказались в тесной комнате, очаг посередине и пара молодых мужчин сидящих рядом с ним, пожалуй это все сколько-нибудь значимое в ней.

   - Как? - нервно дрогнув пальцами, черноволосый торн обратился к одному из стражей.

   - Так же! - бесцветно произнес один из сидевших у огня.

   - Мы пройдем, - еще раз махнув копной волос, молодой человек быстро прошел в смежное помещение.

   На ложе из шкур животных лежал человек. Темные волосы влажными прядями прилипли к лицу, блестящему от пота. Тонкая серая рубашка облепила рельефные мускулы, обрисовывая скульптурную красоту тела. Глаза были закрыты, руки метались по меху, из перекошенного рта вырывались невнятные звуки. Мужчина бредил. Внезапно резким рывком поднявшись, он широко распахнул глаза, пробормотал что-то неразборчивое, и рухнул обратно, как подкошенный.

   - Не может быть! - гость отпрянул, а после нагнулся, пытаясь внимательней рассмотреть черты лица больного.

   - Что не может быть? - нервно дернувшись, молодой торн, повернулся к собеседнику.

   - Не важно, мне просто показалось, - голос звучал спокойно, ни на секунду не допуская мысли о том, что человек волнуется, - в любом случае он выживет. Теперь это могу утверждать с полной уверенностью. Так же как и то, что Туман скоро поднимется на ноги. Мы успеем до Сбора. Думаю можно выйти отсюда и пройти туда, где можно будет обсудить поставки вооружений и остальные планы.

   - Ты так считаешь? - мысли юноши все еще были с товарищем, мечущимся в бреду. - Извини, задумался, - нервная улыбка промелькнула по его лицу, - конечно, пойдем. Нас ждут. Нам нужны те сведения, что ты принес. Хотя, еще немного подождут. Слишком мы зависим от твоего благорасположения, чтобы они роптали. Скажи, ты точно уверен, что Туман поправится?

   - Да! - в голосе говорившего не промелькнуло ни тени сомнения.

   - Тогда идем, - молодой человек повеселел.

   Молча, стражи проводили взглядами две фигуры легкими шагами прошедшие мимо. И снова вернулись к созерцанию такого загадочного, такого прекрасного и опасного пламени.

- Ты уверен в нем Тетива? - высокий мощный мужчина стоял, прислонившись к дереву. Его мускулистая фигура казалась барельефом, приросшим к телу огромного дорена.

   - А у нас есть выбор Скала? - лицо знакомого нам юноши было собранным, и вся его нервозность куда-то пропала.

   - Выбор есть всегда, - отозвался действительно спокойный как скала торн, сразу становилось понятно, за что он получил свое прозвище.

   - Если мы хотим что-то изменить, то без поддержки высокопоставленного лица нам не обойтись, - нахмурившись, Тетива уставился в одну точку над головой собеседника. - Если хотим изменить этот мир, то придется ему доверять в разумных пределах, конечно. Без него и Тумана нам не выиграть. А значит, выбора нет.

   - Есть, - лицо Скалы казалось вырубленным из камня.

   - Какой? - нервно дернувшись, молодой человек посмотрел прямо в глаза гиганту.

   - Отказаться от всего, переждать. Искать путь, когда не придется полагаться на ненадежного союзника. Или воспользоваться его помощью, и успеть убрать с пути раньше, чем он успеет предать нас.

   - Жестоко, - пальцы молодого торна нервно пробежались по краю темно-коричневой куртки, - но справедливо. Наша цель слишком важна, чтобы считаться с такими мелочами.

   - Правда остается одно важное и определяющее сомнение. Вдруг изначально это ловушка аллэрнов? И он подосланный шпион?

   - Ты сомневаешься в выборе названного брата? - прищурившись, Тетива смотрел в лицо Скале, не встречаясь с ним взглядом.

   - Да, ты прав, одна надежда на то, что Туман умеет выбирать соратников. На то время, пока он болен мы оставим союзника в покое, и новых членов общества набирать не будем.

   - Без Тумана у нас нет шансов определить кто предатель. Здесь я соглашусь с тобой.

   - Значит, ждем, когда он выздоровеет? - барельеф отклеился от дерева и сделал шаг в сторону лагеря.

   - Ждем, - вздохнув, согласился Тетива.

   Дорен согласно зашелестел серебристой листвой в след.

   Двумя часами ранее

   В просторную землянку спустились нервный молодой человек и его спутник. Их ждали. Трое напряженных торнов в накинутых капюшонах сидели полукругом у небольшого костерка, среди них выделялся один. Он был более чем на голову выше остальных. Невозмутимый как статуя, даже не повернул голову в сторону вошедших.

   - Приветствую вас собравшиеся, - голос из-под темно-серого плаща поразил присутствующих своей музыкальностью.

   - И мы тебя приветствуем гость, - отозвался один из сидящих у костра, - мы ждали тебя. Много вопросов накопилось. Пока Туман не в строю, придется тебе общаться с нами, чтобы их решить. Мы готовы принять тебя здесь только по тому, что Тетива попросил. Он говорит, Туман доверял тебе. Что же, надеюсь, он не ошибся. Но не думай, что сможешь что-то выиграть, сдав эту стоянку. Предателей мы не прощаем, ты должен это знать.

   - Можешь не запугивать меня, - металлические интонации проскользнули в ответе гостя. - Для того, чтобы отомстить, тебе придется сначала узнать, кто перед тобой стоит. И если вы еще не поняли, в любом случае каждый из вас в моих руках. Моя жизнь может вам достаться дорогой ценой.

   Напряжение витало в воздухе, никто не хотел уступать, пытаясь просверлить противника взглядом. Но, капюшоны мешали развернуться сражению в полную силу.

   - Нам остается только доверять мнению Тумана, - гигант отмер, одернув сидящего слева спорщика за рукав. Попытка игры в гляделки сразу закончилась, стоило Скале вставить свое веское слово.

   - Хотелось бы знать, с чем ты пришел, - вступил в разговор, сидящий справа от гиганта, мужчина.

   - Большую часть моего предложения Туман вам уже озвучил. Главное в нем, то, что я готов предоставить вам свою помощь. Она будет заключаться в предоставлении информации о вооружениях, о дислокации войск и многое другое. И еще вам нужно оружие. Без оружия вы не сможете продвинуться ни на шаг дальше места обитания. Людей не предлагаю наберете их сами, - гость усмехнулся под плащом, но этого никто не увидел, и устроился у костра присев на корточки.

   - Почему ты решил предать своих? - главный на этом собрании гигант слегка наклонился вперед в ожидании ответа.

   - Это не предательство, - пожала плечами фигура в сером плаще, - аллэрнам давно уже стоило понять, что такая система как рабство должна прекратить свое существование. Аллэрны вымрут, если существующий порядок вещей не поломать. Я хочу помочь своему народу осознать всю глубину заблуждения.

   - Но то, что мы задумали, может не просто поломать порядок, но и уничтожить расу аллэрнов на корню, - беседу вели двое, гигант и «серый плащ», остальные только слушали.

   - Ты, конечно, извини, но в победу торнов, даже с тем вооружением, что вам предоставлю, я не верю.

   - А если ты заблуждаешься и мы победим? - влез самый непримиримый, начавший весь разговор.

   - Это маловероятно, - и снова в голосе гостя прорезались металлические нотки, - но если буду понимать, что такое может произойти, я выдам вас всех.

   - И сам сложишь голову как предатель, - еще одна попытка противостояния взглядов.

   - Пусть я погибну, но порядок вещей нужно изменить.

   - Ты честен, - гигант выпрямился, - я хочу быть тоже честным с тобой. Нам не нужно вымирание всей расы аллэрнов, хоть и ненависть в нас сильна. Нам нужна свобода для торнов. И в этом, я думаю, наши цели совпадают. Но хочу, чтобы ты знал. Если мы будем понимать, что ты мешаешь нашей победе…, не задумываясь, сделаем все чтобы убить тебя раньше, чем ты предашь.

   - Что же, мы поняли друг друга, - интонации были спокойными, - у каждого свои цели и до поры до времени они совпадают. На этот момент мы можем рассчитывать на помощь друг друга, но если пути разойдутся, победит сильнейший. Это даже больше чем я рассчитывал. Меньше всего ожидал, что выпустите меня отсюда живым.

   - А кто сказал, что мы уже решили твою судьбу? - все тот же горячий мужчина влез со своей репликой.

   - Без Тумана нам не совладать с магом аллэрном, - спокойно произнес гигант, - и не просто магом аллэрном, а одним из лучших их магов. Прошу не забываться и помнить о наших возможностях. Все присутствующие здесь владеют магией в большей или меньшей степени, вот только аллэрн сейчас здесь сильнейший. А мы не более чем стайка кутят, пытающаяся его облаять и укусить. Но и ты, аллэрн, не думай, что тебе легко удастся уйти, если мы тебя решим не отпускать. У нас есть возможности справиться с тобой. Иначе мы просто не стали бы ввязываться в такую авантюру как встреча с одним из злейших своих врагов. Теперь после того как расклад сил ясен, можно приступить к обсуждению более важных вопросов. Какое оружие и сколько будет нам предоставлено? И сведения, нужны как воздух. О мобильных Летучих Отрядах. Их количество, местонахождение и обычные маршруты патрулирования. Ну и многое другое, естественно.

   - Тогда приступим, - обведя всех взглядом из-под капюшона, аллэрн достал карту.

   Придвинувшись, друг к другу и разложив карту на полу, злейшие враги торны и аллэрн стали ломать голову, как и когда будет лучше поднять восстание. В скором будущем они собирались залить страну кровью. Совершенно не задумываясь о том, какую цену нужно будет заплатить народу за свою свободу от рабства. Ненависть была слишком сильна, как правильно сказал гигант.

   Много ли для счастья человеку надо?

   Вот уже битый час стояла у пещеры и заворожено смотрела на игру света в серебристо-зеленых листочках деревьев. Мысли текли вяло и безмятежно. Забавно, даже не заметила за эти два года жизни в этом мире, когда успела привыкнуть к необычности здешней растительности. И сейчас, отдыхая от последних стрессовых событий, я заново открывала красоту здешней природы. Но при этом, вся окружающая красота, она была все равно чужая. Так хотелось увидеть действительно зеленые листочки, зеленую траву и ласковое весеннее солнышко своей Родины. Тоска по дому, два этих года заглушала ее, вытравливая воспоминания упорными занятиями. А теперь на секунду остановившись, поняла, что это не вытравить никак. Полевые ромашки никогда не перестанут быть для меня родными, и будь моя воля, никогда не променяла бы их даже на прекрасный амии, цветок Бога любви.

   - Ариадна, - невменяемость великана давно уже растаяла без следа, стоило нам только оказаться на приличном расстоянии от охотников, - ты точно решила?

   - Да, решила! У меня нет другой возможности легализоваться. Быть рабыней не хочу, и есть только одна возможность. Получить лицензию. Завтра экзамен, на который мне так никто и не дал доехать. И если мне удастся на него попасть, то будут шансы получить лицензию, а значит стать недосягаемой для аллэрнов.

   - Хорошо, тогда как договаривались, я помогу.

   - Спасибо Урбан.

   Если вернуться на несколько часов обратно:

   '... Кто ты?

   ...Я тот, кто способен помочь...

   ...Зачем?

   ...Не знаю, просто так надо... Я это понимаю... Не спрашивай почему и как... Это мне неведомо... Но я должен помочь... поэтому оказался на дороге, поэтому вмешался с риском для твоей и моей жизни... ни один аллэрн не простит похищение своей собственности, а то что раньше или позже Третий выйдет на твой след... это будет обязательно...

   ... И все-таки кто ты?

   ... Урбан, немного маг, среди торнов сильных магов не бывает... сильные только среди аллэрнов встречаются... моя специализация порталы... могу открывать их куда угодно... главное правильно настроиться...

   ... Если ты искренне хочешь мне помочь, значит, мне действительно повезло...

   ...Тебе, еще это, нужно с цветом глаз что-то делать...

   ...Что?...

   ...Если хочешь в город, то так идти нельзя...

   ...Я понимаю, но разве есть выбор? Все время прятаться в этой пещере? Но это неправильно...

   ...Да. Прятаться нельзя. Я рад чтобы ты жила здесь. Но одна ты долго не сможешь. Я часто ухожу отсюда...

   ...Вот и я о чем. Нужно идти...

   ...Подумаю, что можно сделать. Есть мысль...

   ...Хорошо бы...

   ... Ты ешь, ешь... наверняка долго не ела... только не переусердствуй, много тебе пока нельзя...

   ... Откуда ты знаешь этих охотников...

   ... Скорее они меня, чем я их... Меня многие знают... За плату я переношу многих куда им нужно...

   ... Понятно...'

   Говорить нам было не о чем, все было решено еще вчера. Сегодня вечером в путь. В Ласкон, где меня ждет лицензионная комиссия. Урбан, уйдя еще утром, вернулся только что. В руках он держал одежду. Правильно, нет никакой необходимости в том, чтобы кто-то еще смог опознать во мне беглую рабыню. Надо будет еще хорошенько продумать легенду. Правда, вариант только один, назваться родственницей Элленты, которую она приютила после того, как та осталась одна. Надеюсь, риск оправдает себя... И смогу начать нормальную жизнь. Повертела данную Урбаном карточку в руках. Что же, знакомство с гигантом оказалось полезным, теперь у меня есть удостоверение личности. Интересно, почему он помогает мне?

   Еще раз всмотрелась в лицо, которое пересекал шрам. Мешанина из разных, абсолютно не подходящих черт, не могла четко отложиться у меня в голове. Поэтому в это некрасивое лицо можно было вглядываться до бесконечности. И так и не сложить определенного мнения о человеке. Большие черные глаза с длинными ресницами, большой мясистый нос, маленький рот, маленькие же уши и слегка обвисшие щеки создавали странное ощущение. Но огромный рост и груда мышц никак не вязались с мягким выражением глаз, когда здоровяк смотрел на меня. Он весь был живой картиной к описанию какого-нибудь маньяка в романе. Надеюсь, таковым не окажется и действительно мне поможет. Откинув прочь сомнения, вложила руку в его лапищу и стала ждать, когда он откроет проход для нас. Да для нас, Урбан собирался вместе со мной.

   - Постой! - гигант нагнулся ко мне, и вложил что-то в руку. - Держи, это твое.

   - Что это? - разжав ладонь, с удивлением стала рассматривать тяжелые сережки из совершенно незнакомого мне металла.

   - Глаза.

   - Глаза? - удивленно подняла голову.

   - Да! Заклинание ты сама удержать не сможешь, поэтому пришлось на что-то привязывать. Пока носишь серьги, глаза будут черными. Так что украшение лучше не снимать. Со стороны будет выглядеть, будто заклинание для поправки зрения. Присматриваться не станут.

   - Поможет? - деловито стала продевать подарок в уши.

   - Поможет! Готова?

   - Готова, - согласно склонила голову, опустив руки.

   - Пошли.

   - Пошли.

   Когда открылся портал, нами дружно был сделан шаг в будущее.

   После не раз спрашивала Урбана, зачем он взялся помогать. Ответ всегда был одинаков: 'Так надо!' Достаточно долго не могла понять, зачем ему это, но со временем перестала задавать себе этот вопрос. Слишком много событий для обдумывания, чтобы долго заострять на этом внимание.

   Когда оглядываешься назад, в любой из моментов жизни, всегда можно вспомнить одного или несколько человек, что, не задумываясь, помогли, когда тебе было тяжело. Или можно вспомнить тех, кто на ровном месте готов был подставить тебе подножку, просто так, ни за что. И можно только сказать большое спасибо, тем, кто протягивал руку помощи. А тем, кто не хотел помогать... Что можно сказать, это дело каждого. С учетом того, что сама не всегда относилась к той первой, сострадательной категории людей.

И снова мысли вслух

Урбан сыграл свою роль в моей жизни, и на самом деле его помощь была не так бескорыстна. Сейчас, вглядываясь в срез воспоминаний, понимаю, насколько логично было его вмешательство, насколько продуманно он действовал. Ему нужно было наблюдать за мной? Так кто же лучше друга может это сделать? Близкого друга, которому объект наблюдения доверяет безоговорочно.

Со многими людьми, которые встречаются нам в жизни, нас связывают нити взаимоотношений. Толстые как канаты, тонкие как шелковая нить, а бывают еще и те, которые кажутся крепче стального троса, а оказываются тоньше паутинки. Нити рвутся, мы расстаемся с людьми, снова связываются, когда дороги снова пересекаются. Зачастую узел может стать той самой шероховатостью, которая мешает снова быть близкими друг другу, а бывает наоборот, узел делает нить только крепче. Но самый болезненный разрыв, когда это разрыв каната из-за предательства. Он причиняет боль невыносимую, тем более сильную, чем крепче и толще был канат.

   Вернемся к Тэйтану

   - Третий, - прервал хождение Тэйтана из угла в угол молодой аллэрн, - там двое торнов. Хотят вас видеть.

   - Зачем?

   - Сбежавшая рабыня, - светловолосый юноша сделал два шага назад, при этих словах глаза Тэйтана полыхнули огнем, - говорят, знают что-то о ней.

   - Зови, - прошипел Третий сквозь зубы, - зови, я жду.

   Остановившись посередине комнаты, высокопоставленный аллэрн, уставился в угол невидящим взглядом. Впервые на его памяти произошло два таких интересных события, как похищение тела казненного и побег из гарема, одновременно. И у него накопилось очень много вопросов к строптивой рабыне. Тем более что тело казненного выкрадывали впервые. Хотелось бы знать. Как ей удалось сбежать? И почему это совпало с похищением? Может быть, она отвлекала его для того, чтобы дать провернуть эту странную кражу? Хотя, скорее всего она просто воспользовалась моментом, для того чтобы поколдовать и просто убежать от своей участи. Но почему тогда аллэрну не удалось почувствовать в ней никаких сильных способностей. Только так, совсем немножко. Того что в ней было, не хватило бы ни на одно приличное заклинание. А значит, сразу возникает вопрос. Как? Очень хотелось бы узнать подробней о подобной технологии. Она очень пригодится в предстоящей борьбе. Слишком странные настроения бродят среди торнов...

   В дверь вошли двое охотников, в руках самого высокого их них был сверток.

   - Зачем вы хотели видеть меня? - только хищно раздувающиеся ноздри выдавали интерес аллэрна к разговору.

   - Третий, - высокий торн сдержанно поклонился, - мы слышали, что у тебя сбежала рабыня из гарема. Так ли это?

   - Вы не могли это слышать, - прикрыв веками глаза, Тэйтан присел на стул, - эта новость пока только мое достояние и наказанного стража. Хочется знать, откуда у вас такие сведения?

   Торны переглянулись. Высокий тряхнул свертком:

   - Узнаешь ли ты этот плащ? - слова прозвучали вкрадчиво.

   - Узнаю. И что? - безразлично отвернувшись к окну, аллэрн сделал вид, что любимый плащ в руках торнов не заставил его вздрогнуть в предвкушении действительно интересных сведений.

   - Сначала мы хотели бы договориться о цене, - тот, что был поменьше ростом, вылез вперед с инициативой.

   - Вы забыли к кому обращаетесь, - Третий мгновенно оказался на ногах, рядом с торнами. - Если ваши сведения стоят того, я решу, может быть, вы и получите вознаграждение. А если вы зря побеспокоили меня... Лучше вам не знать, что с вами будет, если я потрачу на вас время просто так. Говори, где нашел плащ?

   - В лесу, - дернув плечом, высокий торн осуждающе посмотрел на товарища.

   - Где в лесу? - отойдя от незваных гостей, аллэрн лениво опустился на стул, снова прикрыв глаза.

   - Недалеко от Лучек.

   - Что вы там делали?

   - Охотились.

   - Как нашли плащ?

   - Он был на девушке, - заработав очередной укоризненный взгляд, вперед снова вылез тот, что поменьше.

   - На девушке? - только опущенные веки не дали торнам разглядеть заполыхавший огонь в серых глазах. - Опишите ее.

   - Сероглазая, невысокая, в платье танцовщицы и в этом плаще.

   - Где она? - расслабленность Тэйтана закончилась, казалось, прямо сейчас, подобравшись, он кинется на неведомого врага.

   - Не знаем, - высокий торн пожал плечами, - мы вели ее к тебе. По плащу поняли, что от тебя сбежала. Но по пути столкнулись с Урбаном, и пришлось девушку уступить. Зачем она ему нужна неизвестно. Но потребовал он ее.

   - Кто такой Урбан?

   - Это хорошо известный маг проводник. Он немножко дурак, но проводник из него хороший.

   - Где его можно найти?

   - Обычно останавливается в Лучках, в местной таверне. Но ненадолго. Мы проверяли. В этот раз его там не было. Совсем.

   - Значит, говорите совсем? - аллэрн поднялся и медленно прошелся по комнате. - Куда он мог податься?

   Когда пересекаются пути дорожки

   Стоя перед невысоким зданием, где должна была решиться моя судьба, долго не могла унять дрожь. От результатов сегодняшнего экзамена зависело как буду жить дальше. Зайти туда было смертельным риском. Но сделать это нужно, даже не смотря на то, что инкогнито побывать там не получится. Записана на прием была Ариадна Эллентела, так меня обозвала Эллента. Так что и документы Урбан достал на это имя. Страшно, было очень страшно. Стоит Третьему догадаться, где меня искать... Отбросив все посторонние мысли прочь, сделала шаг к входу. Странно, народу совсем не видно. Казалось бы, девушки должны штурмовать комиссию, чтобы избежать незавидной участи и получить право заниматься хоть какой-то профессией. А тут тишина. Идя под гулкими сводами, вздрагивала от каждого своего шага. Было впечатление, что когда ставлю ногу на пол, звук разносится по всему зданию. Невероятная акустика. Даже спросить некого, куда идти.

   - Вы на ритуал? - звонкий девичий голосок был подобен грому с ясного неба, так сильно было впечатление о безлюдности здания.

   - Ритуал? - о чем она.

   - Вам нужна лицензия. Так? И вас зовут Ариадна? Так?- наклонив голову к плечу, на меня смотрела красивая торнчанка.

   - Так, - согласно кивнула я.

   - Тогда вам на ритуал. Идем.

   Снова шаг на пару часов назад.

   '...Ри, может, все-таки откажешься от этого плана. Эллента не все тебе рассказала...

   ...Я понимаю, Урбан, ты волнуешься за меня. Там меня могут схватить. Но у меня нет выбора...

   ...Просто мне кажется, ты не понимаешь, как дорого лицензия может обойтись...

   ...Урбан, ты видишь меня рабыней в гареме или женой какого-нибудь селянина?...

   ...Нет, не вижу...

   ...Склоненная на руки тяжелая голова и добрый взгляд черных глаз...

   ...Выбора нет, какой бы цена не была...

   ...А если цена невозможность иметь детей...

   ...Но разве, но Эллента...

   ...Подумай, ты слишком веришь Элленте. Но тебе не кажется странным, что ее отправили домой. Есть вероятность, что она не все тебе сказала...

   ...Даже если так. Я хочу выжить. И потом, вряд ли придется расплачиваться таким образом. Кому нужны мои еще нерожденые дети?...'

   И теперь я стою перед статуей какого-то божества. Как мне сказали, танцевать должна для него. А жрицы, все молодые и очень красивые, будут наблюдать. Если понравлюсь, то лицензию мне дадут. Плюс автоматически тоже стану жрицей. Как оказалось это храм и всегда смогу вернуться сюда. Меня с радостью примут здесь. И я могу выбирать уйтиили остаться. Задать вопрос, какому божеству в храме поклоняются, не успела, хоть и были догадки. Полилась тихая мелодия, приглашая начать.

   Скинув плащ и оставшись в легком платье, что принес тогда в свертке Урбан, непроизвольно сделала шаг к статуе, завороженная невероятной ее красотой. А после... В голове остались только обрывки воспоминаний о том моем танце. Сама не заметила, как действительно стала танцевать и не просто танцевать, а поддаваясь гипнотизирующему сапфировому взгляду изваяния. Легко двигаясь, изгибаясь, словно отдавалась этому странному божеству. Шаг, еще шаг, танцуя, ближе к статуе и вот мелодия, как и я, останавливается прямо у ног фигуры. Что же это я такое танцевала?

   Обессиленная, лежала у ног красавца мужчины, что смеющимися глазами смотрел на меня.

   - Какой чудный подарок, - нагнувшись, он помог мне подняться, - дай посмотрю, что это тут у нас. Повернись. Замечательно, самая необычная танцовщица, что когда-нибудь приходила сюда. И откуда ты дитя? - все так же цепко синеглазый брюнет держал меня за руку. - Молчишь? Не бойся. Я не укушу тебя. Тем более что сейчас я сыт. А то я бы не отказался...

   Прервавшись на середине фразы, юноша обратился к присутствующим в зале жрицам:

   - Оставьте нас, сегодня я буду говорить только с ней, - и проказливо зашептал мне на ухо. - Теперь ты будешь пользоваться у них непререкаемым авторитетом.

   Наконец, моя рука была выпущена и я устало опустилась на пол, на ногах стояла только благодаря поддержке красавчика.

   - Самое забавное, если ты даже не знаешь куда попала. Но почему-то я уверен, что это именно так. Надо же пришла добровольно. Невероятный цветок, жаль, я сыт. С удовольствием узнал бы тебя на вкус. Тем более, когда такое невинное дитя приходит, - покачав головой, мужчина присел рядом со мной на пол.

   - Рассказывай, хочу знать про тебя все. Подарок, нет, не подарок, игрушка. Изящная, хрупкая игрушка, - довольно блеснув синими глазами, брюнет склонил голову набок, рассматривая меня, как какого-то диковинного червячка.

   - Я не игрушка, - попыталась протестующе помотать головой, получилось только нервно подергаться.

   - Нет, милая, изящная хрупкая игрушка. Это все про тебя, - провел ладонью по моей руке и добавил. - Еще и сладкая. Уверен.

   - Я не игрушка, - пробормотала враз осипшим голосом, по руке, к которой он прикоснулся, пробежала дрожь.

   - Игрушка, - почувствовала, как теплое дыхание коснулось шеи.

Теперь уже по всему телу пробежала сладкая судорога, а когда влажный язык скользнул по шее и коснулся мочки уха, я потеряла всякую способность к сопротивлению.

   - Очень сладкая, - выдохнул мужчина мне в ухо, вызвав еще один приступ неконтролируемой дрожи.

   - Забавное у тебя украшение, - нежные мужские пальцы пробежались по плечу, потом по шее и остановились на причудливой сережке, представляющей собой переплетение блестящих металлических черных нитей, на конце каждой из них болталась металлическая капелька, - сними.

   Покорно, дрожащими руками вынула украшение из уха и, молча, подала этому змею искусителю.

   - Необычная вещица, - отвлекся от меня он, и я смогла вздохнуть более свободно, - есть в рисунке заклинания что-то очень странное... Но защищает оно тебя неплохо. Держи. Носи не снимай, только благодаря этим серьгам ты еще жива. Расскажи о себе. Хочу знать, почему у тебя такой цвет глаз. Очень любопытно. Таких как ты, еще в колыбели убивают... А жаль, самый цвет нации получается из смешения кровей. Ну, же не молчи.

   Очень хотелось промолчать, но не получилось, в присутствии этого красавца пропадала способность трезво мыслить и адекватно оценивать происходящее. Поэтому сама и не поняла когда успела все рассказать. Даже не рассказать, а мысленно продумать и попытаться озвучить, но тут оказалось, что он уже в курсе.

   - Значит, говоришь другой мир, - задумчиво перебил мужчина мои сбивчивые объяснения, - это очень интересная информация. Мне нужно будет ее обдумать.

   Поднявшись с пола, синеглазый брюнет посмотрел отсутствующим взором на меня сверху вниз.

   - Да...Хм, лицензию ты получишь, даже не сомневайся, также и мою защиту, а это не мало.

   - Но эта защита не помогла Прирожденным, - осмелилась поднять на него глаза.

   - Ты о Сестричестве? - грустная улыбка пробежала по четко очерченным губам. - Это те игры, о которых тебе лучше не знать. Я постараюсь не светить такое приобретение как ты перед семьей, хотя они все равно могут пронюхать... Но всеми силами постараюсь защитить тебя. Даже не понимаешь, насколько ты ценное приобретение. Последняя Прирожденная да еще и из другого мира.

   Я вздрогнула, никак не могла привыкнуть к мысли, что разговариваю со сверхъестественным существом.

   Опустившись на корточки, он коснулся ладонью моего плеча, вызвав очередную волну неконтролируемого удовольствия:

   - И еще! То, что сейчас я не взял все то, что принадлежит только мне, не значит, что ты имеешь право отдать это кому-нибудь другому. Ты моя игрушка и никто не смеет касаться тебя, кроме меня. - В руках юноши появился красный цветок, повертев его в пальцах, он продел его в мои волосы. - Запомни. Если посмеешь ослушаться, накажу. И наказание будет жестоким. Не будь я Зейран. Слышишь?

   Жестко впившись в мои губы поцелуем, он прижал меня к себе, не давая вздохнуть, и только тогда, когда я стала задыхаться, отпустил. Окинув меня собственническим взглядом, довольно улыбнулся:

   - Мне нужно идти. Но не думай. Мы с тобой еще обязательно встретимся. И ты для меня обязательно станцуешь. И не только... Мое будет моим. Так было всегда и будет дальше.

   Закончив разговор на этой многообещающей ноте, и еще раз блеснув синим взором, красавец исчез.

   Неужели я действительно сейчас разговаривала с Богом?

   С этой мыслью я погрузилась в беспамятство, было такое ощущение, что в процессе общения с этим синеглазым субъектом, потеряла все силы, которые и так были щедро отданы танцу.

Тэйтан задумчиво смотрел в одну точку на стене. Мысли крутились вокруг красавицы полукровки. Надо же осмелиться сбежать, бросить такой вызов самой системе и ему лично. Что сказать. Она не понимала, с кем связывается и просто так аллэрн оставлять этого не собирался.

   В комнату втолкнули женщину.

   - А Эллента, - холодным змеиным взглядом встретил ее Тэйтан, - рад тебя видеть. А ты рада?

   Женщина попыталась что-то сдавленно просипеть, хватаясь двумя руками за горло и стараясь сорвать невидимую удавку.

   - Вижу рада. А теперь, - одним движением аллэрн оказался рядом с торнчанкой, - хотелось бы, чтобы ты, наконец, рассказала всю... Слышишь всю, правду про эту девчонку. И первый вопрос, куда она могла пойти.

   - Не знаю, - враз постарев, она опустила взгляд.

   - Чему ты ее такому научила, что она смогла сбежать?

   - Ничему. Как обычно. Танцы, этикет, пение, - упорно не подымала взгляда от пола женщина.

   - Обычный набор наложницы, - яростно сверкнув глазами, аллэрн опустился на стул. - Только почему она оказалась шкатулкой с сюрпризом? Ты не знаешь?

   - Не знаю, - зябко поведя плечами, Эллента обхватила себя руками.

   - Куда вы собирались в тот день, когда я пришел? И лучше если ты ответишь правду. Мне совсем не нравится тот факт, что за моей спиной ты собиралась сбыть эту игрушку. Или ты везла ее не на продажу?

   - Я... Мы собирались в храм Зейтана, она хотела получить лицензию, - и словно решившись, женщина подняла глаза на аллэрна. - А я хотела ей в этом помочь. Она слишком хороша как танцовщица, чтобы прозябать в каком-нибудь гареме. Даже если ты накажешь меня за это, но она не предназначена для того, чтобы быть просто наложницей.

   - Вот значит как, - прошипел Тэйтан, резко поднялся со стула и парой шагов преодолел расстояние между собой и допрашиваемой, - а меня как своего хозяина ты забыла спросить? Так же ты забыла, чем это может тебе грозить. Ведь так? Где находится этот храм? И лучше если ты ответишь быстрее, тогда у тебя есть шанс умереть быстро.

   - Я не боюсь смерти, - раздельно произнесла темноволосая женщина.

   - Тогда подарю тебе радость встречи с ней, но только после того как ты расскажешь где находится этот храм.

   - Я...

   - Говори!

   - В Ласконе, - дрогнула торнчанка под яростным взглядом аллэрна, - только какое теперь это имеет значение? Мы же туда не доехали.

   - Ничего, и эта информация пригодится, - враз успокоившись, сероглазый блондин оставил собеседницу в покое, - а ты готовься к смерти. Как обещал, умрешь быстро. Правда, перед этим мы еще с тобой побеседуем. Хочу убедиться, что ты в этот раз была честна со мной.

   Отойдя от приговоренной к смерти подчиненной, задумался. Потом резко повернулся и бросил:

   - Ты ведь рассказала мне все? - пронзив дрожащую от переполнявших ее эмоций женщину взглядом и, не дождавшись ответа, стремительным шагом покинул комнату.

   Пришла в себя уже в небольшой комнатке в обществе одной из жриц. Видимо она сторожила меня, пока я была без сознания. Так как, увидев, что открыла глаза, выскочила за дверь. Через пару минут в комнату вошла красивая высокая женщина. Надменное выражение лица и царственные манеры, сообщили о том, что меня соизволила навестить какая-то немаловажная особа в этом храме. Присев на стул возле моей кровати, она сначала тщательно расправила складки красного платья и только потом посмотрела на меня:

   - Меня зовут Шадаль. Ты удостоилась великой чести, - вглядываясь в мое лицо, молодая женщина словно пыталась разглядеть то нечто, что помогло мне так возвыситься. - И мы хотели бы тебе предложить остаться здесь у нас. Внешний мир жесток, и к танцовщицам, даже отмеченным Богом, тоже. Тебя ждет наше почитание, и ты будешь обеспечена всем необходимым. Можешь не отвечать сразу, в любом случае, тебе сначала надо набраться сил. Ты слишком много Силы отдала нашему Возлюбленному Богу.

   - Благодарю Вас за предложение, - слабым голосом произнесла я, попытавшись приподняться на постели.

   - Лежи, - положила она свою руку на мою ладонь, восторженное выражение этого надменного лица, почему-то не находило во мне отклика, - давно уже в нашем храме не было того, чтобы Бог приходил. В столичном Центральном храме это происходит гораздо чаще, но совсем не так, как это было когда-то. Среди нас совсем не остается тех, кто достоин его внимания. Мы рады, что это произошло именно здесь. Когда Эллента сообщила магической почтой, что привезет к нам прирожденную танцовщицу, мы даже сначала не поверили.

   - Она сообщила? - рухнула обратно на подушку, до этого все не оставляла попыток подняться.

   - Тебя что-то удивляет? - приподняла брови женщина. - Это обычная практика. Предупреждать о каждой новенькой, готовой посвятить себя служению Богу.

   - Служению? - постаралась сказать спокойно, скрывая обуревающие меня чувства.

   Как много Эллента мне не рассказала! А я как теленок послушно готова была пойти следом за ней. Даже не смотря на то, что подобное послушание могло привести меня на бойню. И можно сказать почти привело.

   - Да служению! - глаза женщины заблестели. - Что может быть прекрасней, чем служить Богу любви?

   - А в чем оно заключается?

   - Придет время, ты все поймешь. Об этом нельзя рассказывать, это нужно понять самой. И мне очень странно, что проведя в его обществе столько времени, ты так и не разобралась в этом.

   - А это правда, что у меня не может теперь быть детей? - осторожно задала интересующий меня вопрос.

   - У нас дети могут быть только от нашего Бога, только в том случае, если он решит, что ты этого достойна, - внимательно заглянула она мне в глаза, - главное это его желания.

   - Понятно. А хоть раз такое бывало, чтобы он решал подобным образом? - я затаила дыхание.

   - К сожалению никто этой чести еще не удостаивался. И хочу, чтобы ты понимала. Теперь ты не имеешь никакого права лечь в постель с другим мужчиной, - она мягко коснулась цветка в моих волосах, - особенно после того, как он сделал тебе такой дар.

   - Но почему? - удивленно нахмурилась, пытаясь понять.

   - Такое впечатление, будто Эллента вообще тебе ничего не объясняла.

   - Да, мне никто не объяснил, чем мне придется платить за лицензию.

   - Не похоже на Элленту. Ладно, - жрица поднялась со стула, - не буду больше тебя утомлять. Тебе нужно набираться сил.

   - Но у меня есть еще вопросы, - протестующе подняла руку, пытаясь задержать Шадаль.

   - Вопросы подождут, - передо мной снова стояла царственная особа, которая только что завершила аудиенцию, - тебе еще нужно прийти в себя. За это время мы с тобой еще наговоримся. Отдыхай, Ариадна, - и тепло улыбнулась, - тебе это очень нужно.

   Верховная жрица Ласконского храма, таков был титул госпожи Шадаль, кривила душой, когда пыталась рассказать о том, что жрицам нельзя иметь дела ни с какими мужчинами. На деле же, все молоденькие жрицы, раньше или позже находили себе пару, с которой украдкой встречались. Бог любви позволял такие вольности, не отмеченным его благословением. Запрет соблюдался только обладательницами такого же амии, как и у меня. Как удалось впоследствии узнать, Бог очень жестоко карал за измену. О тех, кто ослушался и был наказан, предпочитали не вспоминать. А если и говорили, то только шепотом, дрожа от ужаса от их участи. Так что отныне для меня личная жизнь была под запретом.

   Кроме Бога любви, существовала еще Богиня любви, что одаривала служащих ей жрецов таким же красным цветком. И запрет распространялся и на них. Казалось бы, само понятие Бог и Богиня любви подразумевают под собой оргии или хотя бы свободную любовь. По крайней мере, в моем земном понимании. Но здесь это было не так. Боги были большими собственниками. И покушений на принадлежащих им душой и телом адептов не прощали даже своим собратьям по ремеслу. Вся мифология была построена на рассказах о постоянных распрях между Богами из-за каждого нового достойного. Со стороны это смотрелось очень странно. Нельзя было понять, зачем таким Богам поклоняться, если они настолько гадко себя ведут друг с другом и с обычными людьми.

   Опять мысли смешались. Сложно не отвлечься на постороннее и на размышления, когда ты абсолютно одна. И рядом нет даже простого слушателя. Думаю лучше вернуться к продолжению истории.

   Еще один перекресток, завязавшийся в узелок интриги

   Глаза лежащего на шкуре мужчины внезапно открылись. Уставившись в одну точку на потолке землянки, он пытался понять, где находится.

   - Слава Зомине, ты пришел в себя, - раздался облегченный вздох где-то справа.

   - Где я? - попробовал озвучить торн свою мысль пересохшими губами. - Пить.

   - Ты хочешь пить? - радостно произнес сидящий рядом Скала. – Уходя, аллэрн сказал, что после того как ты придешь в себя и попросишь попить и поесть, можно будет рассчитывать на твое выздоровление.

   Поднявшись, здоровяк, поднес к губам больного кружку. После того как тот напился, участливо спросил:

   - Ты есть не хочешь?

   - Хочу, - теперь слова получались более внятными.

   - Тогда я сейчас, подожди.

   Выбежав из помещения, было очень странно наблюдать такую подвижность того, кого звали Скалой, он стал что-то втолковывать стражам, находившимся в соседней комнате. Пока он отдавал распоряжения, Туман попытался подняться. Он был очень слаб, и ему пришлось рухнуть обратно на шкуру. Тогда мужчина поднял руку на свет, пытаясь ее рассмотреть. То, что он увидел, ему не понравилось. Вокруг запястья располагалась широкая не заживающая рана. Так словно кожу рассекла сильно врезавшаяся веревка. Попытался приподнять вторую руку. На секунду задержал перед глазами и уронил обратно. От входа раздался голос:

   - Ничего, Туман. Заживет, - нервными быстрыми шагами в помещение вошел Тетива, и затараторил, словно боясь, что его перебьют. - Оно не заживало, потому что в организме было еще много яда. А сейчас, когда ты справился с болезнью, все заживет. Обязательно. Мне передали, что ты пришел в себя. Я даже не поверил. Теперь вижу что это правда. Я так рад видеть выздоравливающим названного брата. Тем более что нам нужно как можно быстрее покинуть эту стоянку. Аллэрн, если окажется предателем, может привести сюда ищеек Первого.

   - Сейчас он нас не предаст, - медленно, переводя дыхание, произнес Туман.

   - Хорошо бы, - пророкотал вошедший Скала, - но перестраховаться никогда не помешает.

   В комнату зашел юноша торн. В руках он нес дымящуюся паром чашу.

   - Тебе пока можно только жидкое, - тряхнув волосами, Тетива присел рядом с ложем.

   - Давай, - помог приподняться больному Скала, - пей понемножку. Потом мы перенесем тебя на носилки. Пора уходить.

   - Угу, - хмыкнул Туман. - Вы все рискуете из-за того, что я болею. Оставили бы одного.

   - Как только язык у тебя повернулся подобное сказать? - Тетива нахмурился и нервно пробежался пальцами по краю куртки.

   - Дело превыше всего. И рисковать им из-за одного немощного глупость, - отхлебнув из чаши горячего варева, Туман закашлялся.

   - Ты наш брат, - сказал, отрезал Скала, - другие уже давно ушли. Теперь наша очередь. Ты, пей, пей, не торопись. Только не хватало утопить тебя в луже бульона. Только, только успели отходить, а ты норовишь обратно...

   - Хватит ворчать, - поморщился больной, содержимое чаши было горячим.

   Устало откинувшись на мех, подложенный ему под спину туго свернутым рулоном, Туман прикрыл глаза:

   - Все! Больше не могу. Остальное допью потом. Думаю уже можно уходить. Нельзя дольше задерживаться. Как давно здесь был аллэрн?

   - Часов пять назад.

   - И вы так рисковали? Тогда где носилки? Чем быстрее уйдем, тем лучше. Но он не предаст. Правда во избежание ошибки, я тоже просто человек, стоит действительно перестраховаться.

   - У нас все готово, - Тетива нервно поднялся, - дело было только за тобой.

   - В путь, - Туман пытался не показать, что все равно еще очень слаб и дорога может быть для него очень тяжелым испытанием.

   - В путь, - повторил Скала, кивнув юноше, тот побежал предупредить еще одного оставшегося с ними охранника, что нужна его помощь.

   Лежа на носилках, затуманившимся взором беглый труп окинул брошенные землянки. Столько времени было потрачено на обустройство этого пристанища. И только потому, что кому-то пришло в голову привести аллэрна сюда, а не встретиться на нейтральной территории, приходится все бросать. Когда выздоровеет, он еще узнает, кто был этот умник. Обязательно.

   Отошли не очень далеко от стоянки, когда Туман смог собраться с силами, чтобы задать интересующий его вопрос:

   - Почему вы сразу не увезли меня? И в сознании и без него, я сейчас немощен, а, значит, задерживаю движение. Могли бы погрузить меня, бессознательного, на носилки и не пришлось бы так рисковать.

   - Аллэрн запретил, - хмуро заметил Скала, - он сказал, что это будет для тебя смерти подобно, пока весь яд хэллов не выйдет из организма. Поэтому мы ждали, когда ты придешь в себя.

   - Понятно, - серые глаза обессилено закрылись, - странная забота с его стороны. Разве что ему действительно очень нужно пушечное мясо. Вот он и старается. Как вам удалось меня вытащить оттуда?

   - Нам помогли магией. Твой знакомый аллэрн в первую очередь, - Скала озабоченно обернулся в сторону оставшегося позади лагеря, - мы думали, что не донесем тебя, ты вырывался и кричал. Без магической защиты нам бы не удалось провернуть это дело. А потом были дни и ночи напряженного ожидания, выживешь или нет... Аллэрн сказал, что выживешь... Но мы до последнего не верили. Еще никому не удавалось выжить после укуса хэлла.

   - Я бы тоже не поверил, - сонно пробормотал Туман.

   - Кажется, в той стороне что-то происходит, - озабоченно произнес Скала.

   - Да, пахнет чужой магией, - задумчиво произнес Тетива, так же обернувшись в сторону лагеря.

   Движение маленького каравана замедлилось. И маги напряженно стали вслушиваться в окружающее.

   - Нужно уходить порталом, - пробормотал гигант.

   - Опасно, там маги, маги аллэрны, - Тетива был напряжен как струна, - сразу почувствуют чужое волшебство и смогут вычислить, куда направились, по горячим-то следам.

   - Значит, аллэрн нас предал, - толот под Скалой беспокойно шевельнулся, - У нас нет выбора... Только уход порталом. В любом случае, они, увидев, что в лагере не осталось никого, запустят поисковики. Да и у заклинания на сокрытие следов было слишком мало времени, его любой сейчас распутает. Выбора нет!

   - Ты прав, - молодой человек, чей толот переступал с лапы на лапу, нервно дернул головой, - выбора нет. Если бы Туман был на ногах...

   - Но он не на ногах, а, значит, так как у него, у нас следы запутать не получится. Зря теряем время. Начнем?

   - Угу!

   Взявшись за руки и закрыв глаза, молодые люди сосредоточились на токе силы, что проходила волнами через них. Через пару минут перед ними завихрился портал, словно сотканный из пляшущей на солнце пыли. Первым провели толота на котором были закреплены носилки, следом проехали двое молодых торнов, что согласились остаться с ними, тогда когда остальные ушли. Последними проехали два молодых мага.

   Дрожащими руками поправила одежду и, удивленно распахнув глаза, остановилась у зеркала. Кто это? Я не узнавала себя в этом отражении. Красивая девушка, что на меня смотрела, не могла быть мной. Ни единой морщинки, ни единого прыщика не осталось на моей коже, пусть раньше их практически и не бывало. Кожа была гладкой, белой и, казалось, светилась изнутри. А мои губы? Они никогда не были такими алыми и маняще влажными. А глаза? В них поселился странный блеск. Знакомство с Богом не прошло для меня даром. Я стала другой. Дрогнувшей рукой прикоснулась к цветку в волосах. Как сказала Шадаль, он будет невидим, если я этого захочу, но вынуть его из волос может только Зейран. Еще раз вздохнула, вспомнив последний разговор с Главной жрицей храма. В эот знаменательный для меня день она не дала мне возможности нормально отдохнуть и всего через пару часов моего беспокойного сна, разбудила:

   - Ариадна, тебе нужно уходить, в храме стража. Во главе какой-то аллэрн. Ищут тебя. Я принесла одежду, переоденься. Я же пойду встречать гостей. Когда оденешься, Милина выведет тебя тайным ходом. Только торопись, задержать долго я их не смогу. И помни, ты заплатила цену за то, чтобы стать избранной. Но есть еще и то, что ты получила взамен. Каждая из носительниц амии всю жизнь остается молодой и очень красивой. Любой мужчина будет у твоих ног, достаточно будет посмотреть ему в глаза и улыбнуться.

   - Зачем мне все это, если красота будет пылиться без надобности, - пожала плечами, - хочу попросить об еще одном одолжении. В 'Таверне у моста' меня ждет попутчик, Урбан, не могли бы вы послать кого-нибудь предупредить его об опасности.

   - Не будем спорить о красоте, времени нет. Одну из жриц обязательно пошлю, его предупредят, можешь не волноваться, - улыбнувшись мне на прощание, Шадаль быстрым шагом вышла из комнаты.

   Теперь я стою перед зеркалом, ноги подгибаются, сил совсем нет и жду проводницу.

   - Идем, скорее, - от девушки в зеркале меня отвлек звонкий голосок.

   Молоденькая темноволосая девчонка тянула меня за руку. Неужели в жрицы берут таких детей? А этот бог еще и извращенец. Не могу я думать о нем с тем восхищением, что и Шадаль. Да красив. Этого не отнимешь, но я скорее его боюсь, особенно его воздействия на себя. Ведь стоит ему только прикоснуться, как я тут же забуду, как меня зовут. А хотелось бы с полным осознанием того, что происходит, заниматься любовью. Да еще бы и любить мужчину при этом бы не помешало. Только меня никто не спросил, а хочу ли быть избранной. Но сама виновата, не надо было так верить Элленте. Все-таки я упрямая, втемяшила себе в голову, что надо лицензию получить вот и вляпалась по самое не хочу. Мало было аллэрна, теперь еще и Бог на мою голову.

   Идти пришлось долго, тем более, что бежать, как все время порывалась девочка, у меня не получалось.

   - Подожди, - прошептала она, внезапно остановившись, - там за поворотом кто-то есть. Пойдем другим путем.

   - Стойте! - раздался окрик сзади, когда мы собирались скрыться за поворотом. - Кому сказал стойте!

   Это послужило сигналом к тому, чтобы мы сорвались на бег. Долго бежать не получилось. Я все еще не пришла в себя после знакомства с местным Божеством. Спрятаться было негде. Прямой коридор без единой двери, по которому мы сейчас шли, не давал нам такой возможности. Оставалось только встретить лицом к лицу свою судьбу. Напряженно выпрямившись, стала ждать, когда перешедший на шаг стражник подойдет к нам.

   - Вы что-то хотели? - произнесла, улыбнувшись и взглянув прямо в глаза высокому торну.

   - Да! Мы ищем девушку, такого же роста как вы, но сероглазую, - мужчина так и не смог отвести взгляд от моих глаз, постепенно теряя нить мысли, предложение он закончил уже шепотом.

   - Мы ее не видели, можно мы пойдем?- Милина потянула меня за руку.

   - Но вы бежали, - неуверенно произнес стражник, все еще глядя мне в глаза.

   - Кто угодно испугается, когда увидит в женском храме постороннего мужчину. Вы могли оказаться каким-нибудь неуравновешенным юнцом, решившим пощупать одну из красивых жриц, - к слову сказать, я попала тогда в десятку со своим объяснением, такое иногда случалось, запрет на интимную жизнь (практически не соблюдавшийся жрицами) действовал на мужчин как красная тряпка на быка. Привлекая всяких любопытных юнцов, что пытались тайком понаблюдать за красивыми девушками.

   - Да, конечно, - послушно произнес торн, все также не отрывая восхищенного взгляда от меня, - может вас проводить? Чтобы никто не помешал добраться до ваших покоев, - вот ума не приложу, почему он решил, что я направляюсь в свои покои.

   - Спасибо! Но вам нужно искать девушку. Мы не будем отвлекать вас больше от ваших поисков.

   - Может все-таки проводить? - стражник переминался с ноги на ногу.

   - Нам здесь ничего не грозит, - вежливо улыбнулась ему, надеясь, что он не заметил, как дрожат мои коленки, - и нужно идти, мы гуляли, мне после болезни это полезно. Но сил мало, поэтому хотелось бы скорее оказаться в своей комнате, чтобы отдохнуть.

   - Тогда точно нужно вас проводить, - и кто меня за язык тянул.

   - Спасибо, не надо, мы пойдем, - мягко, но настойчиво отвела протянутую мне для поддержки руку.

   Мужчина только растерянно посмотрел нам в след, даже не заметив, что наш путь лежит совсем не в жилую часть храма. Завернув за угол, ускорили шаг, в меру моих скромных сил. Скоро мы оказались в укромном коридорчике, все двери которого вели в складские помещения. В одном из них в углу и была заветная дверка в потайной ход, по которому мы медленно, но верно смогли выйти наружу.

   Выйдя, оглянулась на неприветливые стены храма. Даже несмотря на всю красоту росписи, они производили удручающее и угнетающее впечатление. Наверное, всему виной обветшание и запустение данного заведения. А когда-то этот храм наверняка был великолепен. Сжала в руках сумку с документами, что давали мне право жить, так как вздумается, вздохнула, что возможности более подробно рассмотреть все эти рисунки нет и, махнув на прощанье Милине рукой, быстро, как только было возможно в моем состоянии, пошла по узкой улочке.

   - Ри, ты, - выдохнули где-то в районе моего уха.

   Испуганно обернувшись, быстро пришла в себя. За руку меня схватил Урбан.

   - Как ты здесь очутился?

   - Надо, - как у него все просто, - поэтому здесь, идем скорее, наши вещи у меня, - действительно в другой руке он держал мешок.

   - Куда мы пойдем? - нервно осмотревшись, погони не заметила.

   - В другой город, здесь нам оставаться нельзя. Ты ведь получила что хотела? - в голосе гиганта прозвучала грусть.

   - Да получила, - постаралась произнести бодрым голосом, чтобы не выдать собственную усталость, - ты прав, здесь мне делать больше нечего.

   - Тогда пошли, - задумчиво посмотрев на меня, собрался о чем-то спросить, но передумал.

   Просто открыл портал и мы ушли. Серый маленький городок остался позади. Его узкие улочки, закрытые ставни (словно люди боялись впустить в дом лишний лучик света), торопливо идущий народ по своим делам. И все, опустив головы вниз. Как мало взглядов было встречено мной здесь. Казалось, все боятся посмотреть друг другу в глаза и предпочитают изображать занятость своими мыслями. Грустно и обидно, что люди запуганны настолько, что боятся показать хоть какую-нибудь эмоцию. Страшный и сложный мир.

   Маги выдохлись, но теперь можно было не опасаться погони. Обеспокоенно оглянувшись на Тумана, Скала облегченно вздохнул. Больной спал спокойным, крепким сном, и все переживания, связанные с погоней, обошли его стороной. Теперь можно отдохнуть и только потом взять направление на новую стоянку.

   - Где мы? - Туман проснулся.

   - Точно пока не знаем, но далеко от прежнего местонахождения.

   - Я чувствую магию. Вы пользовались порталами? - серые глаза блеснули озабоченностью.

   - Нас предали, - хмуро дернул бровью Тетива, - мы вовремя успели уйти. Иначе сейчас мы бы разговаривали с палачами. Аллэрн сдал нас своим. Не зря мне казалось, что его участие в наших делах очень странно.

   - А мне кажется странным, что он дал возможность уйти первому отряду, - задумчиво произнес Скала.

   - Вся эта история с предательством плохо пахнет. Обратите внимание, если предал он, логичнее было бы предположить, что уже сразу как придет, приведет с собой ищеек. Или сразу после того как уйдет. Тогда у него было больше шансов захватить всех главарей восстания, - Туман задумчиво рассматривал запястье, действительно широкая рана заживала на глазах, как и говорил Тетива. - А тут, добычей ищеек должны были оказаться только мы. Сразу возникает вопрос, кому это выгодно? Аллэрну? Но ему гораздо выгодней накрыть сразу всю организацию, а не давать возможность уйти ее части. Да и потом, мне очень интересно, почему встречу с ним провели на нашей территории. Неужели нельзя было это сделать там, где он не сможет узнать о нас ничего лишнего? И ради чего была эта встреча? Острой необходимости я в ней не вижу.

   - Ты хочешь сказать, это кто-то из своих? - Тетива смотрел вперед невидящим взглядом.

   - А ты как думаешь? - ответил вопросом на вопрос больной.

   - Тогда почему сейчас, а не раньше? - нахмурился Скала.

   - Пока Туман болен, его легче схватить. Очень удобная возможность. Да еще подгадать так, чтобы все свалили на аллэрна. Предатель убивает одним выстрелом сразу двух зайцев лишая восстание поддержки аллэрна и сразу трех сильных магов, - Тетива все так же задумчиво смотрел перед собой.

   - В любом случае нужно будет хорошо подумать, прежде чем обвинять аллэрна. Нехорошо если мы нанесем ему оскорбление, а окажется что это не он предал, - опустив руку, Туман прикрыл глаза.

   - Тогда встает вопрос о воссоединении с остальной группой, - Скала сорвал высокую травинку и теперь стоял у своего толота и помахивал ею.

   - Думаю, нам нельзя будет с ними встречаться. Пусть решат, что мы пропали, - нервно дернувшись, молодой брюнет повернулся к носилкам.

   - Они не начнут охоту на аллэрна? - здоровяк прислонился к дереву.

   - Все может быть, - стройный юноша нервно махнул рукой, - но мы можем его предупредить. Ведь так, Туман?

   - Еще пару часов отдыха и я смогу с ним связаться, - согласно прикрыл веки сероглазый мужчина.

   - Это может быть опасным для тебя, - Скала обеспокоенно выплюнул травинку, которую сосредоточенно жевал.

   - Союзника нужно предупредить, - голос Тумана приобрел железную окраску, - слишком много дает нам этот союз, чтобы так просто от него отказаться.

И снова мысли забегают вперед. Задерживаться на нескольких скачках через порталы не хочется. Это пришлось сделать, чтобы нас не смогли выследить. А после был маленький городок, чье название, несмотря на состоявшуюся там еще одну судьбоносную встречу, в голове не задержалось. Черноглазый юноша, которому не повезло встретиться со мной взглядом. А мне не повезло этот взгляд заметить.

Это было мое первое выступление на публике. Руки, ноги, губы все дрожало от волнения. Было страшно, а вдруг не понравлюсь. В этой стране, что занимает целый материк, для танцовщицы два пути начала карьеры. Приезжаешь в город, обязательно должен быть сопровождающий, получаешь у градоправителя, который всегда является аллэрном, разрешение на выступление в тавернах и площадях города. Один из вариантов, выступление на площади городка был отвергнут мной сразу, который день шел дождь. Поэтому пришлось пойти по второму пути, выступление в таверне. На порог лучшей в городе нас с Урбаном, просто не пустили. Пришлось искать что попроще. Нашли не сразу, на окраине, небольшое уютное заведение, хозяин которого согласился оплатить наше выступление едой. Переодевшись в одеяние подходящее случаю, спустилась в общий зал.

Нет, все-таки надоело сидеть на шее у Урбана, никогда не расплачусь с ним за все то, что он для меня сделал. Что же, остается надеяться на то, что удастся стать одной из тех знаменитых танцовщиц, что завалены дорогими подарками и бешеными гонорарами. А что, здесь есть такие. Правда пальцев на одной руке будет более чем достаточно, чтобы их пересчитать. Я старательно гнала мысли из головы, о том, что эти две знаменитости, по совместительству еще и любовницы высокопоставленных аллэрнов. Надеюсь, мне удастся добиться благосостояния и своей цели без подобных фактов в биографии. Взволнованно выдохнула, Урбан начал выводить мелодию на флейте. Точнее я инструмент так по привычке называю. То, что сейчас держал в руках гигант, по звучанию было очень похоже на земную флейту, хоть и выглядело иначе.

   Собравшись с мыслями, шагнула вперед. Мой шаг был никем не замечен, все продолжали дружно жевать те вкусности, что подавал в своем заведении хозяин. Разве что пару любопытных скучающих взглядов было кинуто на меня группой из трех молодых людей, сидящих в углу. Окунувшись в мелодию, забыла обо всем на свете и начала свой танец. Мягко ступая, сначала, а потом все быстрее и быстрее, стараясь успеть за мелодией. А после вплела в рисунок танца и свой голос. Этому трюку пришлось долго учиться, так чтобы пение было чистым, а па не были ему помехой. И уже не видела, как люди стали отвлекаться от еды, забывая о том, что стоит у них на столе, не видела, как один из сидящих в углу молодых людей медленно поднялся, заворожено смотря на меня, а товарищи даже забыли его одернуть. Я не видела ничего. Я танцевала. Так как хотелось мне, так как я чувствовала. Я пела о том дожде, что сейчас заливал улицу, я танцевала о том, что скоро все равно выглянет солнце. Я проживала свой маленький номер, выливая все ощущения и чувства от этой погоды на зрителей. Забыв обо всем.

  - Ты думаешь, он придет? - хмуро поинтересовался Тетива у друга.

   - Должен, - спокойно произнес Туман, ленивым взглядом окидывая таверну, на секунду задержав его на играющем, на йоя гиганте и хрупкой девушке, что несмело сделала шаг вперед на небольшой сцене, предназначенной для выступления артистов.

   - Будем надеяться, что он простит то оскорбление, что было ему нанесено, - Скала был как всегда невозмутим, также вслед за другом посмотрев в сторону сцены.

   - Если мы потеряем нашего союзника, то вся затея обречена на неудачу, - нервно дернул рукой Тетива.

   - Здесь слишком много лишних ушей, - спокойно заметил Скала.

   - В таком случае, что мы здесь делаем? - тряхнул волосами нервный молодой человек.

   - Придет время, поймешь, - снова посмотрев на сцену, Туман застыл.

   В полумраке таверны, он сначала не разглядел артистку, что собиралась выступать. Но сейчас, она была очень хорошо видна. Взмах рукой, и ее длинные черные волосы разлетаются в стороны, наклон головы и взгляд черных глаз в никуда из-под длинных ресниц. Двигалась она мягко, завораживающе. А когда она запела, мужчина совсем забылся и даже не заметил, как оказался на ногах. Весь подавшись вперед, он наблюдал взглядом василиска за девушкой. Она была прекрасна. И ее песня, с трудом до него доходил смысл слов. Что-то о дожде и солнце. Будто бы. А вот танец, очень даже отражал сегодняшнюю погоду.

   Сегодня льется дождь.

   А завтра его не будет.

   И это совсем не ложь.

   Солнце о нас не забудет.

   Пусть даже день или два.

   Капли стучат по крышам.

   Это всего лишь вода.

   Солнце взяло и вышло.

   Поверь мне и глянь-ка в окно.

   Там солнечный свет гуляет.

   И чудеса, ему все равно.

   Что улицы дождь заливает.

   Незамысловатые слова песенки, завораживали, вызывая желание действительно выглянуть в окошко и убедиться, что там идет дождь. Полностью погрузившись в наслаждение от созерцания прекрасной танцовщицы, Туман забыл даже о причине приведшей их в таверну.

   Когда девушка завершила свое короткое выступление, он даже сделал несколько шагов вперед и протянул руку, желая удержать артистку на сцене. С трудом удалось остановиться. Девушка поклонилась и, встретившись с ним взглядом, вздрогнула, опустив глаза. Жаркий румянец залил ее щеки. И тут же она побледнела и попятилась, задержав взгляд на чем-то за его спиной. Обернувшись, Туман увидел того, кого так долго ждал. Союзник стоял, напряженно вглядываясь в артистку. Это можно было понять, по его деревянной позе и тому, что было ощущение, будто бы под капюшоном серого плаща сверкают глаза, устремленные в сторону девушки. Видимо этот тяжелый взгляд танцовщице и не понравился. Так как она развернулась и быстро убежала через боковую дверь. Наверное туда, где происходит таинство переодевания и подготовки артистов к выступлению.

   '...Ри, почему ты решила бежать? - голос звучал недоуменно вопросительно...

   ...Урбан, мне страшно... Тот человек, он так смотрел, что я испугалась. На всякий случай, стоит убраться отсюда. Отправимся в другой город...

   ...Раз ты так решила, - пожал плечами и сообщил, - тогда куда направляемся?...

   ...Что-нибудь более крупное, там больше возможностей прославиться. И главное чтобы не на землях Третьего. Так что выбирать тебе...

   ...Не понимаю. Зачем тебе известность?...

   ...Множество причин. Одна из них, это иметь возможность помочь тебе, в случае чего, не все же тебе меня на себе тащить. Да и Третьему тогда будет сложнее ко мне подобраться...

   ...Я могу помогать тебе всю жизнь, если понадобится. Не вижу необходимости в том, чтобы ты кого-то на себе тащила. Но раз решила, мешать не буду. Это твоя жизнь. А моя теперь, это помогать тебе...'

   Зябко поежилась, вспомнив этот разговор. Не понимаю я Урбана. Зачем ему таскаться по всей стране за мной? У него ведь есть работа. Получается, ради меня он ее забросил. Неужели ему что-то от меня нужно? Только что? И в таком случае получается, что он обманывает меня. Или нет? Но ведь и я всей правды ему не сообщаю. У меня есть цель, и другого пути к ней, кроме как карабкаться вверх, не вижу. Аллэрны появились в этом мире откуда-то. Получается, есть люди, что могут знать, как перебраться из этого мира в другой. Значит, есть способ вернуться домой. В свое время я задавала этот вопрос Элленте. Она ответила уклончиво. Теперь не удивляюсь ее нежеланию просвещать меня в этом вопросе. У нее были другие планы на меня. Которые так и остались тайной. Могу только догадываться, для чего она везла меня в этот храм. По ее словам, возможность того, что где-то существует переход в другой мир, есть. Только вот если кто и в курсе, то Первый. А раз, так, значит, будем добираться до него. Штурмовать его резиденцию мне не по зубам. Так что остается путь вверх в известные танцовщицы и дорогие игрушки аллэрнов. А уж как привлечь внимание Первого, найду способ. Кое-каким умным вещам Эллента меня все-таки научила. И применить их на практике придется не раз на этом пути. Как бы меня не мутило от одной мысли о том, что придется поступать с людьми как с бездушными куклами.

   Город назывался Туаре, и по меркам здешнего мира был довольно большим. Около трехсот тысяч населения. Есть где развернуться. Данный населенный пункт, являлся резиденцией Третьего. И совсем не того, с которым я уже успела познакомиться. Попытаюсь описать довольно запутанное устройство этого государства. Страна делилась на четыре крупных региона, и еще пять побольше по размеру. В счет не включаю столицу и тот регион, что непосредственно принадлежал Первому. Четыре региона принадлежали Четвертым. Как ясно по названию должности всего их было четверо. Остальные приличные по размеру наделы делились между Третьими (их было трое) и Вторыми (их было двое). Все эти должности были не наследуемыми, а выборными. Баллотироваться и участвовать в выборах могли только аллэрны. Торнам во власть путь был заказан. Так что каждый из аллэрнов, даже не принадлежа к именитой семье, мог стать кем-то значимым. Правда, как и везде, зачастую результат выборов решался путем связей и родственных отношений.

   Естественно, чем меньше по числу должность, тем значимей. Четвертые могли решать что-то только на своих землях. Третьи могли вмешиваться в дела Четвертых и их слушались. Вторые в дела Третьих и Четвертых, а уж Первый так вообще был в каждую бочку затычка. То бишь олицетворял централизованную власть. А еще была куча состоятельных и не очень семейств, которые очень даже не прочь заполучить в свои ручки кусок земли побольше, а не только тот, который соизволил им выделить кто-нибудь из вышеперечисленных высокопоставленных лиц.

   Так вот, вернемся к Третьему, на чьи земли меня перенес Урбан. Господин Лэксанелл из рода Стелющихся туманом, (кстати, Тэйтан был из рода Твердых духом) слыл аллэрном просвещенным и не жестоким. Все эти названия родов, довольно сложно классифицировались и расшифровке для не аллэрнов не поддавались.

Торнам на землях Третьего жилось неплохо. Своим землевладельцам аллэрнам, он не позволял бессмысленной жестокости. Правил только закон. И никакого произвола. Правда, сами законы были довольно-таки зверскими. Слишком часто в них встречалось слово казнь и хэлы. В любом случае, слухи давали надежду, что смогу неплохо устроиться. Кроме всего прочего Лэксанелл, был любимчиком Первого. А это, как ничто раньше делало меня ближе к цели. Поэтому когда на выбор мне было предоставлено пару безопасных мест, с кратким их описанием, выбрала это. Теперь предстоял визит за разрешением на выступление.

В прошлый раз, на землях того Четвертого (где пришлось прожить достаточно долгое время, в доме Элленты) в городке Луане, получить разрешение удалось довольно просто. Городок был захолустный, аллэрн, который числился его главой, утруждать себя прошениями и работой не любил. Поэтому все делалось через его секретаря. Тот оформил все быстро, коррупцией здесь и не пахло (слово казнь, касаемо подобногоправонарушения, было тоже прописано в законе). Имеешь лицензию, заплатил пошлину, и готово.

   Прислушавшись к шуму, что создавал, кидая горстями капли на крышу, дождь, еще раз поежилась. В эту погоду не хотелось высовывать нос наружу. Но если я хочу быстрее начать выступления, то надо идти. В такое ненастье развлечений у народа мало и одно из них таверна. А значит, есть возможность заработать на кусок хлеба. Чудно, как далеко от Луана мы сейчас находимся, но почему-то и здесь проливной дождь.

   Урбан ждал, когда я соберусь с духом, внизу. Небольшая гостиница с столовой для постояльцев, подходила для наших целей удобно и дешево разместиться. Грустно улыбнулась сама себе. У меня не было даже зеркала, посмотреться, как выгляжу. Подарки от Урбана я уже устала принимать и не разрешала ему больше делать не необходимых покупок для меня. Поэтому выбор одежды был невелик. Пара платьев для выступлений. И скромная юбка с блузой для повседневной носки. Все простое и не слишком яркое. Накинув плащ, который мне достался в наследство от охотников, спустилась в просторную комнатку. Кивнула гиганту, и мы вышли из таверночки (так ласково хочется ее назвать, настолько в ней было уютно).

Хорошо иметь в помощниках мага проводника. Немного магии и мы у нужного нам здания, не смотря на мои протесты, собиралась идти пешком, но Урбан не позволил. Импозантное строение. Простые лини, два этажа. Украшено все со вкусом. Сочетание сочно-желтого и белого, создавали солнечное настроение. Надо быть очень положительным человеком, чтобы отдать приказ выкрасить здание в такой цвет. Табличка на двери возвещала, что сие заведение зовется: 'Управлением по делам города'.

   Потоптавшись у входа, вошла. Верный Урбан следом хвостиком. Через полчаса я стояла у выхода с трудом пытаясь сдержать слезы. Спор с секретарем ни к чему не привел. На все мои вопросы, он давал только один ответ: 'Записана?'. А на предложение записать меня: 'Хорошо, но твоя очередь подойдет только через два месяца'.

   Придется столько ждать, чтобы попасть к этому замечательному Третьему. Все планы насмарку. Что ж, тогда нужно переезжать. Туда, где разрешение будет получить проще.

   Рывком открыла дверь и налетела на высокого мужчину, что как раз входил в здание. Капюшон с головы слетел, и я уткнулась носом в его грудь. Подняв глаза, встретилась взором с заинтересованным серым взглядом в ответ.

   - Почему ты плачешь? - улыбнулся светловолосый аллэрн, не выпуская меня из объятий. Чудеса, в первый раз вижу, чтобы кто-то из этих блондинов искренне улыбался.

   - Просто... Еще не успела увидеть город, а придется уезжать, - сама не заметила, как выпалила фразу.

   - Но зачем тебе уезжать? - мужчина удивленно стал рассматривать меня, его поразило не то, что я сказала, а то, что ответила на вопрос.

   - Не важно, просто нужно.

   - Возможно, я смогу помочь, - задумчиво протянул он и быстро произнес несколько фраз на незнакомом мне языке, обращаясь к светловолосому секретарю. Жаль, что Эллента не обучила меня языку аллэрнов. Выслушав ответ, он еще раз внимательно посмотрел мне в глаза. - Я хорошо знаком с Лэксанеллом. Тебе нужно разрешение на выступление в этом городе. Я могу попросить его об услуге. Думаю, он мне не откажет. Так что не торопись уезжать. Ты еще не видела Туаре, а тут есть на что посмотреть. Если позволишь, то я покажу тебе город. И испрошу твоего позволения присутствовать на твоем первом выступлении. Обещаешь не уезжать сразу, а подождать пару дней?

   Нервно кивнув, вырвалась из захвата и, не оглядываясь, вышла из этого рассадника бюрократии. Была настолько потрясена преградой вставшей на моем пути, что даже не обратила внимания на странность речи аллэрна. Говорил он со мной довольно-таки уважительно, что являлось само по себе удивительнейшим из фактов. Аж напрочь забыла об Урбане, пока насквозь не промокла. Поэтому когда он меня догнал и предложил перенести сразу к гостинице, смогла только согласно кивнуть, успела сильно замерзнуть.

   Походив по комнате, очень хотелось сорваться с места и попытаться счастья где-нибудь еще, пришла к выводу, что торопиться не стоит. Ночь, как минимум, переночевать можно.

   Утром выглянуло солнце, и я решила, что пройтись по красивому и благоустроенному городу не помешает. А то надоело уже мотаться туда-сюда, нигде надолго не задерживаясь. Урбан как обычно спорить не стал. Нет, не понимаю его, совсем... Иногда становится страшно от этой его странной покорности.

В этом городе был общественный парк, вместо центральной площади. Там среди серебристо-зеленых кустов и деревьев, извиваются выложенные светлым камнем дорожки. Прекрасные цветы причудливых форм и расцветок, звонкоголосые птицы, придавали ему невероятное очарование, противостоять которому у меня не получилось. Зачарованная открывшимся в конце главной улицы города видом, пошла быстрее. Прогуливаясь по тенистым тропинкам, любовалась этой красотой и не сразу заметила, что в этом райском уголке на удивление очень мало людей. Может по своему незнанию, нарушила какой-то запрет? Урбан, хмуро осмотревшись, заметил:

   - Не нравится мне здесь. Пошли. Слышал я кое-что об этом месте.

   - Что? - почему-то произнесла это шепотом.

   - Ты не уехала? Я рад, что ты передумала, - знакомый мне аллэрн, неожиданно появился в поле моего зрения, и демонстративно не замечая охрану в лице Урбана, подхватил меня под руку и повел по извивающейся дорожке.

   - Нет, мы решили уехать, - выделила слово мы, - просто прогуляться захотелось на прощание.

   - Зря ты так торопишься, - уверенно произнес мой спутник, - я поговорил с Лэксанеллом, так что твое дело может скоро разрешиться. Так что оставайся.

   - Мне право неудобно, что ты утруждаешь себя просьбами обо мне, - упорно не поднимала глаза на блондина, пытаясь придумать, как вывернуться из его цепкой хватки, - мы можем попробовать в другом месте. И прости, но я даже не знаю, кого благодарить за участие в моей судьбе.

   - О! Это мое упущение, - словно прочитав мои мысли о побеге, мужчина сильнее перехватил мою руку, - меня зовут Цеталион из рода Стелющихся туманом. А тебя Ариадна? Верно?

   - Откуда..., - вскинула голову вверх и прервалась на половине, правильно, я же записана в очередь просителей.

При большом желании узнать мое имя он мог.

   - Так, полезные связи. Позволь, провожу тебя до места твоего проживания, - предложил он, как только заметил, что поморщилась, споткнувшись на пустом месте и слегка ушибив ногу.

   - Не стоит, могу и сама, - предложение завершить не удалось, я осеклась под изучающим взглядом аллэрна.

   - Позволь, я тебя провожу, - с нажимом произнес Цеталион, и то, как это было сказано, не предполагало отказа.

   - Да, конечно, - смешалась я.

   Молча, мы дошли до мини-гостиницы 'Теплый дом', так же молча, мою руку отпустили у двери. Только на прощание мужчина произнес:

   - Надеюсь, ты не забудешь о своем разрешении присутствовать на твоем выступлении.

   Растерянно смотрела вслед блондину, пытаясь понять, чего мне ждать от него. Может, стоит уйти сразу? Поколебавшись, решила все-таки уехать. Что-то в поведении аллэрна насторожило меня. Или это я так напугана Тэйтаном, что теперь мне везде мерещатся злодеи?

   Урбан остался в столовой, заказывать нам еду. А я поднялась к себе, собирать вещи. Как только мой телохранитель придет, просвещу его насчет своих планов. Да Цеталион красив, холодной красотой аллэрнов. Только тот юноша в Луане, он более привлекателен. Непроизвольно снова залилась краской, вспомнив горячий взгляд молодого человека. Вряд ли мы когда-нибудь с ним увидимся. Долго собираться не пришлось, вещей маловато. Все свое ношу с собой, тем более что вещмешок не успела еще разобрать. От процесса меня отвлек стук в дверь. И голос Урбана за ней:

   - Ты зачем пришел?

   - Я это, госпоже Ариадне принес, - раздался звонкий юношеский голос.

   - Что?

   - Имею право только ей отдать.

   Я открыла дверь. На пороге стояли Урбан, и молодой мальчик торн. В дрожащей руке, напугал парня грозный вид моего спутника, он держал что-то прямоугольное. Вручив посылку, тут же убежал, не реагируя на окрики Урбана.

   - Что это? - повертев в руках похожий на кусочек пластика прямоугольник, с удивлением увидела, как поверхность его испаряется и на ладони остается серебристая пластинка с какими-то надписями.

   Прочитав написанное, нахмурившись, подняла глаза на Урбана:

   - Это то, что я думаю?

   - Разрешение? - ответил он вопросом на вопрос.

   - Да! Не может быть! Даже не знаю, радоваться или пугаться.

   - Нам лучше уехать, - гигант выглядел обеспокоенным.

   - Но, тогда придется начинать все сначала, - грустно смотрела на свой пропуск к цели, наконец, решилась. - Я остаюсь! Тебя заставить не могу, поэтому решай. Но я остаюсь, подобный шанс выпадает редко.

   - Это опасно. Но почему-то я не сомневался, что так и будет. Я тоже остаюсь. С тобой. Кто-то должен защищать тебя.

   Повертев пластину в руках, обнаружила на ее обратной стороне прикрепленный кусочек странного материала, чем-то напоминающий пергамент. Вчитавшись в буквы, еще раз задумалась над сделанным выбором. Это было приглашение поучаствовать в сборном выступлении артистов, что состоится завтра вечером, в известном театре города. Цеталион преподнес мне все на блюдечке. А это настораживало. Что он потребует в оплату за подобную услугу? Надеюсь, я смогу с этим справиться. Да и как можно добиться своей цели, если бояться каждого аллэрна? Значит решено, остаюсь.

Отступление энное по счету

   Недавно пришла в голову интересная мысль: 'Если ты чем-то привлек внимание сильных мира сего, то стоит задуматься над тем, что ты сможешь в таком случае им противопоставить'. Сейчас думаю, что же я могла противопоставить всем тем, кто вставал преградой на моем пути? Не так много. Пусть я и считала что того что у меня есть достаточно. Опять отвлеклась. Бывает. Думаю, стоит вернуться к другим мыслям. Например, к воспоминаниям... С учетом того, что кусочки в целую картину, складываются только сейчас. Многое из того что когда-то было от меня скрыто, теперь ясно вижу. И становится грустно, как иногда бывает слеп человек в своих заблуждениях.

Как поймать золотую рыбку, когда она постоянно выскальзывает из рук

   Закусив губу, и глядя перед собой ничего не выражающим взглядом, Тэйтан думал. Думал напряженно, ему было о чем поразмышлять. Облава на стоянку тайного общества, которое давно готовило восстание, не давала ему покоя. Заговорщики успели уйти. Интересно, откуда они знали, что готовится вторжение на их территорию? Вокруг одни предатели. И нужно вычислять, кто ими является. Или предатель один? Еще и эта сбежавшая игрушка. Можно только восхититься тем, как ей удается просачиваться сквозь пальцы. Тэйтан был даже готов уважать такую способность выходить сухой из воды. Если бы она так сильно не оскорбила его самолюбие, он даже оставил бы ей право на жизнь.

   - Ариадна, - прокатил аллэрн по языку одну за другой буквы женского имени, - красивое имя.

   С удивлением поймал себя на том, что говорит это вслух. Впрочем, и обладательница имени тоже красива. Это можно было признать. В голове всплыло дурацкое выражение лица стражника торна, когда тот взахлеб рассказывал о том, что влюбился, раз и навсегда. И о том, как прекрасна его возлюбленная. Дурак! Прошляпить беглянку, и так глупо. Конечно, девушка хороша, но настолько терять голову. Глупец! И наказание получил соответствующее. Теперь приходилось ломать голову над тем, почему не удалось почувствовать открытие портала рядом с храмом и не уловить никаких следов чужого волшебства, кроме жалких крох, которые только позволяли догадываться о том, какого рода было использовано заклинание.

Неужели прошляпил способности девушки к магии? Вскинув голову, Тэйтан вслух обозвал себя дураком. Почему он решил, что смог просканировать девушку полностью? А что если ее способности как у любого полукровки больше чем у него самого? Тогда она вполне могла скрыть их так, что он и понятия об этом бы не имел. Впрочем, и сейчас не имеет. Правда остается вариант, что настоящая аномалия это все-таки ее проводник. От охотников она ушла не одна, в городе была в сопровождении гиганта. Его приметы совпадают с теми, что описали эти двое идиотов сидящих сейчас в темнице. Да, загадка, и где ее искать не понятно. Но способ это сделать обязательно найдется.

   Обошел стол, на котором валялись в беспорядке пластины разных форм и размеров, устало опустился в кресло. Взяв одну из пластинок в руки, серебристого цвета, повертел ее и замер. В который раз обозвал себя дураком, только уже про себя. Имя она не меняла, и есть возможность узнать, когда и где девчонка получала разрешение на выступление. И самое главное, узнать границы каких регионов она пересекала. Удостоверение личности у нее есть, раз лицензию она получила. Осталось отправить два запроса в единую информационную базу. Ждать придется долго, у него есть только точка отправления. Пока проверят все защитные контуры регионов. Пока проверят все запросы на разрешение. После можно будет и к главе региона обратиться, с просьбой о помощи в поимке. Главное, чтобы она задержалась на одном месте достаточное время для того, чтобы можно было успеть ее там застать.

   Нет, ну надо же столько времени уделять какой-то беглой рабыне. Других дел невпроворот. Восстание, вот наипервейшая головная боль.

   Легкое золотистое сияние, что начало исходить из синеватого прозрачного треугольника, вделанного в стену, отвлекло Третьего от размышлений. Отодвинув с центра стола разбросанные пластины к краю, привычным движением коснулся замысловатого символа, одного из многих начертанных на прозрачной круглой панели, врезанной в столешницу. Из треугольной пластины начал струиться золотой дымок, постепенно собираясь в фигуру молодого мужчины:

   - Первый ждет, - бесцветным голосом сообщило золотистое привидение, - Сейчас.

   - Можешь сказать, иду. Сейчас, - склонил голову Тэйтан, пытаясь скрыть замешательство в глазах.

Слишком неожиданным был вызов, даже не смотря на то, что был предсказуем. Только рассчитывал Третий на пару дней отсрочки, ан нет, Первому уже обо всем успели доложить. Нельзя было отвлекаться на эту девчонку. Что же ему вменят в вину? То, что сам отряд не возглавил? Или что-то другое?

   Коснувшись другого символа, поднялся из-за стола. Окинул взглядом свой кабинет, оправил куртку серого цвета, подошел к стене, на которой крепился другой пульт управления, набрав известную наизусть комбинацию символов и стал ждать ответа от транспортной службы.

Простым порталом к Первому не попасть. Как-никак первое лицо в государстве. Сначала нужно получить добро на прибытие. Только после того, как в стене появилась светящаяся золотом дверь, Тэйтан сделал шаг вперед. Разрешение на визит было получено. Впереди был долгий и трудный разговор. Ушедшие из-под носа магов заговорщики могли стать той причиной, что позволила бы Лэксанеллу свалить своего главного врага и соперника. Между этими двумя Третьими существовало соперничество, а теперь они сражались еще и за место Второго, которое после преждевременной кончины Тернала, занимавшего эту должность, было свободно.

   Чем занимаются мышки, пока кошки думают

   Помучившись вопросом, а стоит ли моя цель таких жертв, как сделка с совестью, переключилась на мысли о том, что изысканную публику стоит чем-то удивить, если хочу быть замеченной. Все-таки сборный концерт. Еще раз осмотрела приглашение в поисках скрытого подвоха. Ничего не нашла. Просто приглашение поучаствовать и пара слов о том, что зрелищем будут любоваться пару семейств аллэрнов и их свита.

   Взглядом сомнамбулы обвела маленькую комнатку, что была моим пристанищем на эти пару дней. Простая обстановка, никак не вязалась с образом танцовщицы-куртизанки, который рисовала мне моя совесть. Пока еще есть возможность изменить свое будущее. После выступления, на которое меня приглашал господин Центалион, пути назад может уже и не быть. Приняв разрешение на выступление и приглашение, буду ему обязана. А значит, придется платить. Что может быть нужно мужчине аллэрну от девушки торна? Да еще и танцовщицы? Будет сложно, но где другой путь. Где? Я должна найти сведения о возможности попасть домой, а раздобыть их можно только у Первого. Стиснув зубы, приняла окончательное решение. Завтра выступлю так, чтобы забыть меня никто не смог. А дальше уже буду разбираться с этим самым Центалионом. Осталось продумать наряд и сам номер. И еще нужны сведения о семействе Стелющихся Туманом. Попробовать расспросить Урбана? Знает ли он что-нибудь о них?

   Второе выступление и какая разница между ним и первым. Маленькая шумная таверна и залитая огнями сцена. Они как небо и земля. Надо же, удалось сразу несколько ступенек одним скачком перепрыгнуть. Грустная улыбка кривила губы. Приглашение я приняла, так же как костюм для выступления, который мне был любезно передан Центалионом, через все того же мальчишку торна утром в день концерта. Только вот от драгоценностей отказалась. Золото в этом мире ничего не стоило, большую ценность имели драгоценные камни. И учитывая то, сколько могло бы стоить ожерелье из чистейшей воды трималов (темно-фиолетовых, почти черных драгоценных камней), я благоразумно вернула подарок обратно, в этом случае мальчишка убегать не стал, ожидая моего ответа. В письме, которое прилагалось к подарку, предлагалось передать свой ответ об участии в концерте, через посыльного. Я согласилась и вечером этого же дня, меня у гостиницы ждала крытая легкая повозка, имеющая что-то общее из-за этой легкости с кабриолетами девятнадцатого века, моего родного мира.

   '...Урбан, что ты мне хотел рассказать о парке, в котором мы сегодня гуляли?...

   ...Это место. Ходят слухи, что там очень любит устраивать интимные свидания со своими фаворитками Лэксанелл...

   ...То есть, я сделала глупость, прогулявшись там? Почему же тогда господин Центалион решился на такие шаги в мой адрес, он же должен был тогда подумать, что я одна из новых фавориток? Или... нет, не сходится. Ничего не понимаю...

   ...Центалион может позволить себе многое, он является любимым племянником Лэксанелла и наследником...

   ...Но должность и владения, они же не наследуемые?...

   ...Которое поколение Род Стелющихся туманом правит этим регионом. Пусть их выбирают, но должность всегда достается кому-нибудь из этого Рода. И Центалион имеет очень большие шансы стать Третьим после Лэксанелла...

   ...Крупную рыбку выловила, оказывается. Как бы эта акула не съела рыбака...

   ...Нам стоило бы уехать. Но ты же уже все решила...

   ...Да решила, - вздохнула и отвернулась от опечаленного лица спутника, - я должна, а значит, сделаю все необходимое, чтобы добиться своего...

   В театре (так я называю это космическое строение, по привычке), было много необычного. В моем понимании это должно было быть здание, где были бы места для зрителей и сцена. Осветители, режиссеры, конферансье и т.д. Здесь же все выглядело по-другому. Здание круглой формы было невелико (это для известнейшего-то театра города), имело один вход, и светилось в темноте мягким золотым светом. На входе нас встретили, проверили приглашение, и молчаливый аллэрн провел нас в небольшое помещение, где сказал дожидаться своего выхода, должны были прийти предупредить, когда это произойдет. Много увидеть на пути к гримерке, привычные названия скрашивают мое одиночество, не удалось. В этот раз не нервничала, почти. Все переживания остались в гостинице. Теперь же была полна решимости, раз уж я здесь, то стоит не ударить в грязь лицом. И песенки про дождь не подойдут.

   Ждать пришлось долго, меня, как оказалось, оставили на десерт. И когда за мной пришли, уже успела настроиться на боевой лад. Предпоследней передо мной выступала невероятной красоты девушка, кусок ее номера мне удалось увидеть краем глаза, когда я стояла на старте. И еще услышать. Не услышать ее было нельзя. Ангельский голос лился со сцены, завораживая своей красотой и музыкальностью. После нее будет сложно запомниться. Она уж точно звезда этого концерта.

Совсем не светлые чертоги, но все о том же, о Богах

   Зейран медленно шел вдоль берега любимого озера. Безмятежная гладь воды, причудливые очертания водоема, обрамляющая его растительность вперемешку с песчаными пляжами, делали это местечко очень красивым. В этих краях у Бога любви было обиталище, которое он тщательно скрывал от всех своих беспокойных родичей. Здесь можно было спокойно отдохнуть, и не так тщательно фильтровать мысли. Место отдыха, куда не было доступа никому. Впрочем, у всех его братьев и сестер имелись такие же, это право давалось каждому, выбрать для себя место отдыха, недоступное ни для кого, кроме владельца и его гостей, буде такие будут.

   Синяя рубашка с черным орнаментом по краям широких рукавов и подолу, черные штаны и черные же сапоги щегольски смотрелись на красавце мужчине. Он всегда выглядел ухоженным, так словно и понятия не имел о таких словах как «грязь» и «неопрятность».

   Выражение лица Бога Любви было грустным. Сегодня он побывал у Зомины. Сестренка, всегда очень активная и веселая, поразила его своим бледным видом. Она не лежала в постели, нет, но и выглядела самым настоящим ходячим трупом. Неужели им всем грозит подобная участь?

   Отвлекшись от размышлений о возможном будущем и о том, как можно использовать информацию о другом мире, встревожено вскинул голову, прислушиваясь к чему-то. У границы его владений кто-то находился, посылая зов с просьбой впустить. Даже здесь не получилось скрыться от родственников. Раздраженно вздохнув и внимательно рассмотрев появившуюся в поле зрения картинку с изображением визитера, дал добро на вход для посетителя. Это была красивая брюнетка, одетая в синее платье с глубоким декольте и очень смелым вырезом спереди, открывающим стройные длинные ноги.

   - Привет, братик, - синеглазая богиня, насмешливо хмыкнула, осматриваясь, - надо же, не думала, что ты такой ценитель неодушевленной красоты.

   - Ничего удивительного, Зэтана, - мужчина отозвался таким же насмешливым тоном, - согласно своей природе, я не могу не ценить прекрасное, в любом его проявлении. Поэтому и не удивляюсь тому, что ты смогла по достоинству оценить красоту этого места.

   - Язвить ты не умеешь, - сморщив нос, девушка щелкнула пальцами, пытаясь по привычке вызвать какой-нибудь предмет меблировки, но результата на свое действие не дождалась.

   - Может быть, и не умею, - хмыкнул Зейран, и перед Зэтаной появилось удобное кресло, - но то, что хорошей памятью похвалиться ты не можешь, это факт. Надо же забыть что в гостях. Даже Золеййа этого никогда не забывает.

   - Я пришла обсудить с тобой серьезный вопрос, а ты все ехидничаешь, - удобно устроившись, девушка дружелюбно улыбнулась.

   - Ты противоречишь сама себе, - синеглазый брюнет присел на траву, которая стала мягче и гуще, там где ее касалось тело Бога, - только недавно ты утверждала, что этого делать я не умею, теперь же говоришь обратное. Ты уж определись, умею я язвить или нет. После можно будет и поговорить.

   - Ладно, признаю твое превосходство, - прикрыв глаза, Богиня откинула голову на спинку кресла.

   - Разговор должен быть действительно важным, - удивленно приподнявшись, Бог Любви стал пристально разглядывать сестру, - чтобы ты спустила мне подобное поведение. Что-то произошло?

   - Да вот, пришла полюбопытствовать, к какой партии присоединишься.

   - Партии? - юноша лег на спину и принялся разглядывать плывущие по небу облака. - О чем ты?

   - Не притворяйся, ты ведь в курсе. Зутер уже наверняка позвал тебя к себе.

   - Да? А должен был позвать? - Зейран делал вид, что очень внимательно рассматривает причудливой формы облако, при этом краем глаза наблюдая за сестрой.

   - Никто не хочет сказать правду, - зло бросила девушка, - все только шепчутся и сговариваются за спиной отца, пытаясь выгадать для себя лучшие условия. А я хочу знать, чего ждать и кто не ударит подло в спину.

   - Да ладно тебе, - небрежно махнув рукой, Бог Любви уже более откровенно принялся рассматривать Зэтану, - только не говори, что ты себе уже не выторговала условия. Рассказывай, что хотела. Например, что за группу вы с Зикором образовали. И для чего вам нужен я.

   - Нет, я ничего такого, просто хотела узнать, за кого ты будешь, чтобы понимать, чего мне ждать от родственничков, - смешалась Богиня

   - Не пытайся казаться дурочкой, - презрительно поморщившись, Зейран перевернулся на живот и для разнообразия уже стал внимательно наблюдать за букашкой, что упорно пыталась преодолеть препятствие в виде примятой травинки, - лучше сразу озвучивай свое предложение, пока я еще гостеприимный хозяин.

   - Ты не посмеешь меня выкинуть, - дружелюбие и вялость слетели с синеглазой брюнетки, она вся подобралась как кошка перед прыжком.

   - Вот теперь я узнаю свою любимую сестренку, - юноша даже не повернул голову на рассерженное шипение, что вырвалось у девушки.

   - Ты, ты, - вскочив с кресла, она махнула рукой, и воздух перед ней стал осязаемо гуще, тонким острым пластом направившись к Зейрану.

   - Никогда не думал, что кроме отсутствия памяти ты страдаешь еще и отсутствием мозгов, - пласт до Бога Любви не долетел, рассосавшись на лету, в то время как девушка оказалась обездвижена.

   Медленно поднявшись, мужчина ленивой походкой подошел к пленнице, обойдя ее кругом, остановился и нарочито презрительно стал рассматривать прекрасное лицо:

   - Выглядишь усталой, - провел пальцем по ее губам. - Давно не ела? Неужели не попадались красивые мальчики? - девушка только яростно сверкнула глазами на его слова, она не могла ответить, Бог Любви такой возможности ей не оставил.

   - Хочешь, утолю твой голо? Правда, могу помочь только с любовным. Силой делиться не стану, даже не проси. И не сверкай так глазами, мне всегда казалось, что ты ко мне неравнодушна. Вот сейчас и проверим, - хищно облизнувшись, мужчина медленно спустил палец по нежной шее к ключице, дразня, задержал его там, наблюдая за изменившимся выражением лица девушки, потом так же медленно скользнул рукой по груди, задев обозначившийся под тонким синим платьем сосок, и довольно рассмеялся, когда Зэтана судорожно сглотнула, пытаясь сдержать стон. - Представляешь, каким может быть удовольствие, если Бог и Богиня любви решат провести время в одной постели? Ты мне, я тебе. Не хочешь поэкспериментировать? По-моему ты очень даже не прочь попробовать.

   Приблизив свои губы к губам, потянувшимся к нему навстречу, в последний момент увернулся, предпочтя прильнуть к шее Богини. Задышав часто-часто, девушка обреченно прикрыла глаза, возможности достойно ответить у нее не было. Руки мужчины ловко избавили ее от платья, теперь уже беспрепятственно блуждая по прекрасному женскому телу, вызывая судорожные вздохи и дрожь. Когда Богиня Любви потеряла последнюю способность к связному мышлению, Зейран довольно отстранился, насмешливо наблюдая за девушкой, что быстро дыша, бросала на него призывные взгляды. Затуманенные синие глаза молили, продолжай. Губы манили, а само тело было напряжено, не тая неприкрытого желания. Она готова была бы упасть перед ним на колени, но воля хозяина не давала ей даже двинуться с места.

   - Ну, вот видишь, - напоследок проведя по окружности груди пальцем, невзначай еще раз коснулся розового соска, - я был прав, ты не равнодушна ко мне. Как не стыдно сестренка, мы же кровные родственники! И не останови я тебя, ты готова была бы на инцест.

   Язвительно рассмеявшись, мужчина ногой отшвырнул платье к ногам Богини:

   - Одевайся! Иначе не посмотрю на то, что ты моя любимая сестренка, и выпью, сколько смогу. Интересно, и зачем было облачаться в столь откровенный наряд? Неужели я не ошибаюсь и ты хотела меня соблазнить? Так вот, деточка, эти шмотки ты можешь демонстрировать своим почитателям в храме, а меня они не интересуют. И передай своему любовнику Зикору, что я подумаю над его предложением. Правда хотелось бы понять, чего вы добиваетесь и чего хотите. Из нашего с тобой довольно-таки содержательного разговора, я ничего не почерпнул. Ты свободна, милая. Вон! - хлопнув в ладоши, молодой человек не стал проверять, исчезла ли с его территории незваная гостья или нет. Это был его собственный уголок, и распоряжаться здесь мог только он.

Фурор

   Песня предыдущей артистки закончилась. Теперь был мой черед. Небольшое круглое возвышение, которое заменяло здесь сцену, погрузилось во мрак, давая мне возможность незаметно появится на нем. До последнего, пока не зазвучала музыка оставалась в плаще. И только после того, как сцена засветилась красным светом изнутри, скинула его. Костюм пришлось немного модернизировать, чтобы он подходил под мою задумку. Например, лишить его второй непрозрачной туники, оставив только верхнюю, которая была сделана из тонкой ткани и с подобным освещением совершенно не скрывала стройных ног. В зал старалась не смотреть, чтобы не сбиваться со своего настроя. Мандраж позволить себе я не могла.

   В этот раз не было флейты, был только бубен, при помощи которого Урбан задавал ритм, репетировали мы этот номер мало, поэтому было за что переживать. Но мой спутник справился с поставленной задачей, постепенно наращивая темп, заставляя меня все быстрее и быстрее двигаться. Не видела глаз зрителей, но чувствовала эмоции присутствующих. Мой танец живота, быстрый напористый, поразил их очень. Но то ли еще будет. Кульминацией номера стал меч, сначала в руках, потом на груди, он исполнял свой танец, пока на последнем ударе бубна не скользнув у самой шеи, заставил зал одновременно испуганно вздохнуть, вонзившись в сцену у самых моих ног.

   Вспорхнула ресницами, и встретилась с завороженным взглядом серых глаз Центалиона, поднявшись со своего места в центре группы аллэрнов, он, не отрываясь, смотрел на меня. Что же, заявить о себе удалось. Свет сцены погас, и я смогла беспрепятственно подхватить плащ и покинуть зал.

   На выходе, как ни странно, нас никто не задержал. Та же самая повозка довезла нас до гостиницы. Устало поднялась по лестнице на третий этаж, комнаты, которые мы сняли, находились под самой крышей, на более комфортабельные нужно было потратить больше финансов, поэтому я остановила свой выбор на этих. Не хотелось лишний раз вгонять Урбана в расход. Я никакими финансами не располагала, на сегодняшний день. И если бы не он, то мне пришлось бы вести нищенское существование. И это не считая того, что он постоянно вытаскивает меня из передряг. Устало опустилась на кровать. Вымоталась я основательно и морально и физически. Гигант выгрузил у меня в комнате меч и бубен, завтра их нужно было возвращать в магазинчик, где мы их взяли напрокат. Хорошо, что он не забыл их прихватить с собой, и когда только успел, непонятно. Но это все завтра, а сегодня, сон. И больше ничего.

   Девушка крепко спала. И не могла видеть, как в ее комнате появился посторонний. Пусть гостиница и была защищена магией от непрошеного вторжения, этому позднему визитеру было все нипочем. Постояв посредине комнаты, мужчина тихим шагом, медленно подошел к спящей девушке. Долго задумчиво всматривался в прекрасное лицо. Длинные темные ресницы, подрагивали во сне, волосы разметались по подушке, тонкая рука покоилась под щекой. А приоткрытый ротик, делал выражение лица совсем детским. Она была очень хороша, и незваный гость очнулся не скоро и только через полчаса вспомнил, зачем пришел, уронив что-то на небольшой столик. После решительно отвернулся от очаровательного зрелища и исчез, растворившись в темноте.

   Утро было пасмурным. Наверное, опять будет дождь. Нужно послать Урбана вернуть все взятые напрокат вещи, зря он свалил их у меня в комнате. Вполне мог бы оставить у себя. Сладко потянувшись, поднялась с кровати. Маленькое оконце давало мало света, но мне так даже больше нравилось. Таинственный полусумрак комнаты, дал мне возможность выспаться. Если бы света было больше, проснулась бы наверняка раньше.

   Медленно натянула на себя одежду и собралась спуститься вниз, попросить воды для умывания. Но стоило распахнуть дверь, как на пороге образовался давешний мальчишка, он принес мне письмо, от господина Цеталиона. Ну вот, уже с утра покою не дают. Интересно, что он пишет? Повертела кусок полубумаги, полупергамента в руках. На нем ничего не было. Странно все это. Зачем посылать пустое письмо? Любит этот аллэрн напустить туману. Подошла к столу, чтобы оставить непонятное послание, дабы не мешало, и пораженно застыла. На растрескавшейся поверхности, лежало давешнее ожерелье, которое я не захотела принять. Как оно здесь появилось? Нервно глянув на бумажку, удивилась еще больше, на ней проступили буквы:

   'Ты так прекрасно станцевала, и так быстро убежала. Я не успел выразить тебе свое восхищение. Прошу простить мне мой поступок, но удержаться не смог. Это ожерелье твое, преподношу его в качестве оплаты твоего восхитительного танца. И надеюсь, что ты примешь мой скромный дар. Я скорее выброшу его, чем позволю кому-либо другому носить эту вещь. Думаю, теперь ты можешь беспрепятственно выступать в любом месте этого города. Лэксанелл был в восторге. И я рад, что ты сразу не уехала.

   Преклоняюсь пред твоей красотой. Цеталион.'

   Коротко и ясно. И что мне теперь делать с этим ожерельем. В любом случае одеть я его не смогу, оно никак не сочетается с моими серьгами. А их снимать нельзя. Да и не нужны мне подарки, тем более такие дорогие. И продать его не смогу, представляю, как оскорбится аллэрн, если я это сделаю. Не думала, что будет так сложно.

   В дверь постучали:

   - Кто там? - нервно дернулась, оторвавшись от разглядывания подарка.

   - Ри, ты проснулась? - больше никаких странных визитеров, всего лишь Урбан.

   - Да, заходи, - быстро закинула ожерелье в вещмешок, не зачем его светить, даже перед спутником.

   - Я тут тебе теплой воды принес, - улыбнулся гигант, на его лице, улыбка смотрелась странно, никак не могу к ней привыкнуть.

   - Спасибо, поставь на стол, - махнула рукой на кувшин, что он держал в руках, - сейчас умоюсь. Ты чудо.

   - Я и завтрак нам заказал, спустишься вниз, как будешь готова.

   - Договорились.

   Занялась процедурой умывания, такого чуда магической технологии, как у Элленты, для этих целей, не наблюдалось. Так что происходило это просто. В комнате наличествовал тазик, над которым можно было поплескаться в свое удовольствие. Удовольствия было ровно столько, сколько воды в кувшине. Поэтому приходилось ограничиваться минимумом гигиенических процедур. И вытираться куском ткани, который гордо именовался полотенцем.

   Пока мы ели, долго думала, как поступить дальше. Намеки со стороны Цеталиона были непрозрачными. Было ясно - он решил за мной приударить. А принимая во внимание, скольким я ему обязана, отвертеться, будет сложно. Значит, стоит продумать линию своего поведения заранее и очень тщательно. Так, чтобы все получилось. Права на неудачу не имею, в моем случае, любая неудача, это смерть. Игры с сильными мира сего, это опасность, реальная опасность. А уж в этом мире, еще и смерть в случае проигрыша. Вздохнула, знать бы заранее во что ввязалась.

   Поднявшись к себе, молча, проводила Урбана, он пошел возвращать меч и бубен. А я осталась одна. Мыслей было много, и все безрадостные. Задачи передо мной стояли сложные. Очень.

   - Так вот ты, какая новая игрушка моего родственника, - насмешливый мелодичный голос, вывел меня из задумчивого состояния.

   Передо мной стоял молодой аллэрн. Возраст выдавали порывистые движения и какая-то юношеская нетерпеливость.

   - Что ты делаешь в моей комнате? - подскочила на кровати.

   - Это не твоя комната, милая, - ехидно рассмеявшись, молодой нахал, устроился на единственном стуле, - все в этом городе и регионе принадлежит нашей семье. В частности Лэксанеллу. Так что, имею право, как его родственник ходить там, где вздумается. Забавная ты зверушка, однако. Вчера на концерте, все просто пищали от восторга. Вот и захотелось посмотреть на тебя вблизи.

   - Посмотрел? - постаралась не показывать, что его присутствие меня нервирует.

   - Посмотрел. Красивая игрушка. - Лэксанелл всегда отличался хорошим вкусом. Не зря же он вчера от тебя взгляда оторвать, не мог. Только я его опережу. Раздевайся.

   - Что? - кажется он первый аллэрн, которому удалось меня разозлить. - А не боишься, что родственник не простит тебе подобную выходку?

   - Он меня всегда прощает. И в этот раз простит. Не станет же он из-за какой-то дешевой шлюхи ругаться со мной. Так что раздевайся. Больше повторять не буду.

   - Нет! - четко произнесла я, чувствуя, как в груди подымается волна возмущения.

   - Что нет? Не хочешь? Не нравлюсь? Лэксанелл больше нравится? - поднявшись, аллэрн очутился рядом со мной и ухватил рукой за горло. - Или надеешься, что он успеет придти тебе на помощь? Вряд ли он станет утруждать себя из-за тебя. Да и какая тебе разница, кого обслуживать. Это твоя работа, вот и занимайся ею.

   - Нет, - прохрипела я, пытаясь оторвать руку от горла.

   - Нет? - еще раз переспросил меня этот негодяй, но руку убрал. - А если я попорчу тебе твое личико? - у моего лица оказалось лезвие кинжала. - Или начну медленно резать на кусочки? Страшно?

   - Нет! - зло посмотрела ему в глаза, мне действительно было не страшно, но время нужно было выиграть. - Хорошо, твоя взяла. Садись, сейчас я разденусь.

   - Давно бы так, - довольно улыбнувшись, этот поганец снова расположился на стуле.

   Медленно приблизилась к сероглазому блондину, в голове стало как-то пусто и меня охватило странное спокойствие. Дальше действовала на автомате. Подстроилась под его дыхание, потом перехватила управление, а после отдала команду, не забыв подкрепить действие малюсеньким импульсом магии, большее мне было бы и не под силу. Не те способности. Остекленевшим взглядом юнец смотрел перед собой. С ним можно было делать все что угодно.

   Деревянным голосом, от пережитого шока, отдала приказ:

   - Сейчас ты выйдешь из моей комнаты, и никогда без моего разрешения не войдешь в мое личное помещение. Придешь домой, ляжешь спать, и забудешь все, что здесь произошло. Будешь только помнить, что хотел прийти, но передумал. Проспишь до утра, а потом проснешься, как ни в чем не бывало. Все свободен. Можешь идти.

   Меня затрясло, но только после того как за визитером захлопнулась дверь. Все произошедшее было живой иллюстрацией к тому, что придется проделывать каждый раз, когда нужно будет решать проблему с наглыми приставаниями. Смогу ли я? Сегодня отдача была так же сильна, как и со стражником, у Тэйтана. Мне было плохо, но уже не от мысли, что поступила с человеком как с бездушной куклой, а от того, что прекрасно понимала, чего удалось избежать. Да и ощущение того, что хожу по тонкому лезвию, нельзя было назвать приятным. Как не потерять себя, в таких условиях? Как?

  Правда - горькая штука

   Тетива, насмешливо толкнул кулаком в бок Тумана:

   - Эй, приди в себя! Сколько можно мечтать! Она, конечно, красивая девушка, но нельзя же забывать обо всем на свете.

   - Это тебе только бы о девушках помечтать, - сморщившись, молодой человек потер бок, - я задумался о другом.

   - Ну, да, ну, да, - хитро прищурив глаз, Тетива многозначительно улыбнулся, - то-то ты все время витаешь в облаках.

   - Хватит, - спокойно заметил Скала, - хватит подначивать друг друга. Сейчас более важный вопрос на повестке дня. Кто предатель?

   - Я знаю, кто предатель, - грустно улыбнулся Туман.

   - Кто? - хором воскликнули оба его собеседника.

   - Тот, кто всеми силами пытается узнать нынешнее наше место обитания.

   - И кто же это? - Скала прислонился к стене пещеры, не отрывая взгляда от костра.

   - Подумайте сами, - поднявшись со шкуры постеленной прямо на каменном полу, Туман прошелся по небольшому помещению.

   - Кто отдал приказ привести аллэрна прямо в лагерь? Кто когда мы пришли на новую стоянку очень интересовался, где мы собираемся остановиться? Кто послал за нами слежку, когда мы ушли оттуда? Кто очень пытался узнать наши подлинные имена и имя аллэрна?

   - Неужели ты думаешь, что это Жрец? - неверие отразилось на лице Скалы, как впрочем, и Тетивы. - Но зачем тогда он действует так в открытую?

   - До последнего момента, мы не слишком обращали внимания на его вопросы. Ну, интересуется человек именами и ладно. Но, по-настоящему он потерял всякую осторожность, когда был уверен, что мы не спасемся. Такое впечатление, что его кто-то торопит. И потом, я смог его просканировать, когда мы находились в лагере, он на крючке и прекрасно знает об этом.

   - Все время забываю об этих твоих штучках, - проворчал Скала, - значит это действительно он. Тогда нужно уводить людей оттуда. Им опасно там находиться.

   - В любом случае, народу там не так много и нужны в первую очередь ему мы. И аллэрн.

   - Не понимаю одного, как с твоей способностью распознавать намерения людей, ты смог пропустить Жреца, когда его принимали в общество, - Тетива отделился от стены, у которой сидел, прислонившись, подойдя к костру, подкинул в него хвороста.

   - Тогда он не был на крючке, если и предатель, то только с недавнего времени.

   - Нам придется менять все планы, - Скала раздраженно вздохнул. - Жрец в курсе очень много.

   - Конечно, часть их мы уже поменяли. Но нельзя изменять сразу все. Если вести игру с предателем, то никаких резких движений с нашей стороны быть не должно. И у меня мысль, как вывести его на чистую воду.

   - Как? - Тетива вернулся к своей стене и снова устроился у нее.

   - Сказать, где мы прячемся.

   - Ты сошел с ума, - Тетива нервно вздрогнул.

   - Нет, если сдать не настоящее наше место пребывания, а другое. И посмотреть, как скоро туда придут маги аллэрны.

   - Это опасно, - Скала, наконец, оторвал взгляд от костра.

   - Но тогда мы точно будем знать, что предатель Жрец, - перестав ходить по пещере, мужчина остановился прямо у костра.

   - Как мы это сделаем? - Тетива дрогнувшей рукой провел по лбу.

   - Нужно будет все тщательно обдумать, - Скала поджал губы, задумавшись, - так чтобы можно было уйти самим без потерь и не привести хвост.

   - Значит, пару дней на обдумывание будут не лишними, - пожав плечами молодой человек, оторвавшись от стены, растянулся во весь свой немаленький рост на шкуре.

   - Да, конечно, - рассеяно смотря на огонь, Туман провел рукой по волосам, - меня сейчас больше всего волнует схрон для оружия.

   - Мы постарались на славу, все пройдетбез сучка, без задоринки. Союзник с пониманием отнесся к изменению планов, думаю ищеек можно не бояться, - Тетива прикрыл глаза.

   - Завтра, переправляем первую партию, поэтому я волнуюсь, - Туман, присел на шкуру рядом с Тетивой, - и потом о старых схронах можно благополучно забыть. О большинстве из них Жрец знал.

   - Мы так можем не успеть к Сбору, - раздражено стукнул кулаком по стене Скала.

   - Сделаем все, чтобы успеть, - Туман поднял голову, встретившись взглядом с названным братом, - это наш шанс и упустить его мы не можем. Костер сложен и полит горючими материалами, достаточно будет искры, чтобы все вспыхнуло. Впервые у торнов есть возможность избавиться от рабства.

   - Ты только так больше не попадайся. Та девчонка не стоила твоего вмешательства, - Тетива говорил так и с закрытыми глазами.

   - Я должен был пройти мимо, когда аллэрны издевались над беззащитным существом?

   - Мне противно это говорить, но должен! - Скала мрачно усмехнулся. - Для того, чтобы гораздо большее число беззащитных жертв избавить от издевательств. И потом, если уж решил вступиться, то делать это в одиночку глупо. Да еще и против десятка аллэрнов, да еще и не раскрывая инкогнито. Нужно было помнить о том, что шансов без использования магии у тебя маловато, против десяти магов. И не пришлось бы нам тебя вытаскивать из этой передряги.

   - Ну, тогда, мы до сих пор бы и не подозревали, что среди нас есть предатель, - Тетива, все-таки соизволил открыть глаза.

   - Хватит спорить, - Туман обвел названных братьев мрачным взглядом, - я все понимаю. Но тогда не удержался. Все, хочу пойти подышать воздухом.

   - Не нравится мне его увлечение этой девчонкой, - хмуро проводил взглядом друга Скала.

   - Я тут кое-что узнал, - задумчиво протянул Тетива, - не знаю, рассказывать ли ему, или нет.

   - О девушке что ли?

   - Вроде, не уверен.

   - Не знаю, решать тебе.

   - Подумаю, - полежав еще немного, Тетива поднялся и вышел из пещеры вслед за другом.

   Туман стоял у обрыва, всматриваясь в звезды. Эти огоньки в небе они так напоминали блеск черных глаз, там в таверне. Как же не вовремя та танцовщица повстречалась на его пути. Улыбка, которую она подарила ему, все не шла из головы, впрочем, как и стройная фигурка и темный шелк волос. Тоска с новой силой обрушилась на него, напоминая, что на самом деле он очень одинок. Кроме друзей у него никого нет. Мать, он ее никогда не знал, отца никогда в глаза не видел. Только старенькая бабушка, которая в крохотном поселке слыла колдуньей, вот все что у него было. Да она любила его, и учила всему, что знала сама и прятала от любопытствующих цвет его глаз под простеньким заклинанием, но пришло время, и она ушла из мира в живых. И Туман остался один, совершенно один. Тогда ему было пятнадцать. Пришлось выживать, много работать, слава Богам, к работе он был приучен сызмальства. Все то, что ему удалось увидеть за тот период, очень ему не нравилось. И как-то незаметно, пришел к выводу, что мир надо менять. Через кровь, через борьбу, но менять. Заброшенное волшебство пришлось вспоминать, без него нельзя было победить аллэрнов. Тайком покупаемые книги, стали его учебниками в этом деле. Постепенно пришло понимание того, что нужно скрывать свои способности. К тому времени он уже выбрался за пределы своего поселка, и первым серьезным заклинанием, которое он выучил, было заклинание сокрытия силы. Оно было сложным, но жизненно необходимым, потому как, сравнивая свои возможности со встречавшимися ему магами, вынужден был признать, что превосходит их по силе, и очень сильно. А значит, внимание со стороны властей будет обеспечено, и внимание не положительное. Ему приходилось прятаться, не буквально, но прятаться за щитами, за заклинаниями смены личины. Для него до сих пор было тайной, как его полукровку, удалось спасти от участи других таких же, как он. Сейчас он был жив, и готов к тому, чтобы залить страну кровью. Кровью аллэрнов. Годы подготовки, и ждать осталось мало, очень мало. Все почти готово, и у них недавно появился временный союзник, среди аллэрнов. Союзник, что даже не подозревает, о том, что Туман не желает оставлять в живых никого из этой проклятой расы. Придет время нужно будет убрать и это препятствие, значит, союзник будет уничтожен. Он тоже аллэрн, который ради каких-то своих амбиций решился на такой шаг. Ему тоже нет места на этой планете. Почти все готово, осталось дождаться нужного момента. Преданные люди ходят по городам и поселкам, передавая весть о том, что существуют Освободители. В нужный момент, они дадут сигнал, и народ подымется. Конечно, найдутся те, кто побоится участвовать, те, кто захочет предать. Уже нашлись, но Боги будут на нашей стороне, а значит все должно получиться. День выступления придется перенести на пораньше. Если аллэрны в курсе, когда начнется восстание, они успеют подготовиться, а этого допустить никак нельзя. Пусть пока все будут уверены, что выступление начнется в день Сбора. О том, что сигнал будет подан раньше, еще никто не догадывается.

   - Ты что-то хотел Тетива, - мужчина все так же, не отрываясь, смотрел в небо.

   - Да, хотел поговорить, - парень неуверенно, вышел из тени, в которой стоял, наблюдая за товарищем.

   - Говори.

   - Я недавно был дома.

   - Да? И как?

   - Ты знаешь, я родом из Туаре, - потоптавшись еще немного, Тетива, наконец, решился, - и я кое-что слышал.

   - О чем? - Туман, отвлекся от звезд и посмотрел на друга.

   - Точнее о ком, - теперь решив все рассказать, молодой человек больше не мялся.

   - Тогда о ком?

   - Ходят слухи, что у Лэксанелла появилась новая фаворитка. Танцовщица, торнчанка очень красивая, невысокого роста. Танцует так, что окружающие забывают обо всем на свете.

   - И что? - безразлично пожал плечами Туман. - Какое мне дело до очередной его подстилки?

   - Дело в том, что говорят, у нее есть телохранитель. Гигант, с обезображенным лицом, который очень хорошо умеет играть на разных музыкальных инструментах.

   - Что? - безразличие слетело с мужчины. - Не может быт!

   - Я тоже не очень верю. Но странное совпадение. Не находишь?

   - Не может быть, - непослушными губами прошептал Туман, темная ночь тяжелым грузом обрушилась на его плечи.

   - Я долго думал, рассказывать тебе или нет, знаю же, какое впечатление она на тебя произвела. Потом решил, что ты должен знать.

   - Хочу увидеть все сам, - сжав кулаки, мужчина смотрел перед собой невидящим взглядом.

   - Зачем? Это опасно.

   - Не более опасно, чем та жизнь, которую мы ведем как обычные граждане этого проклятого государства. Я должен увидеть.

   - Зря я тебе рассказал, - Тетива уже жалел, что поделился подозрениями с другом.

   - Я хочу знать все, и мы отправимся туда завтра.

   - Завтра доставка первой партии вооружений, так что не получится, и один ты не пойдешь.

   - Хорошо, но вы не будете мне мешать узнать правду.

   - Зря я тебе сказал.

   - Все правильно. Может тогда, я излечусь от этой болезни, которой заболел после встречи с ней. Ведь дешевую шлюху нельзя любить? Так?

   - Все настолько серьезно? - озабоченно Тетива положил руку на плечо названного брата.

   - Думаю, после визита в Туаре, это будет уже абсолютно не важно.

   - Твое дело, - пожав плечами, молодой человек убрал руку и отступил на шаг назад, - просто подобное душевное состояния предводителя и идейного вдохновителя всей этой заварушки, может опасно сказаться на результате.

   - Давай, я буду решать, могу ли справиться с ответственностью, или нет. Ладно?

   - Хорошо, - грустно улыбнувшись, Тетива повернулся, чтобы уйти.

   - И мы пойдем завтра, после того, как получим оружие.

   - Сначала спросим у Скалы, он более рассудителен, чем мы с тобой сейчас, - решительным шагом, натянутый как струна, стройный торн направился в пещеру.

   - Тогда я пойду один, - отвернувшись к обрыву Туман поднял голову к небу и, сжав кулаки, произнес. - Гадство! Ненавижу!

   - Я все понимаю, - раздался голос со стороны пещеры, - но тебе сначала лучше остыть и только потом принимать решения.

   - Я спокоен! - вырвался крик из горла сероглазого мужчины, и уже тише добавил, - я спокоен, вроде.

   У всего есть цена

   До сих пор удивляюсь, как закушенная губа осталась целой. Очень уж сильно зубами вцепилась в мягкую нежную плоть, забыв, что она принадлежит мне. Стоя у окна, все пыталась придти в себя. Получалось не очень. Дождь, который можно было сквозь тусклую шкуру путела (ящерицы, чья кожа после выделки заменяла местному населению стекло) не столько разглядеть, сколько услышать, был под стать настроению. И этот монотонный шум, перекликаясь с тем испытываемым мной отчаянием, не давал вспомнить, что зубы кусают не что-то постороннее, а то, что является частью меня. Как я буду дальше? Смогу ли? Выдержу ли этот прессинг? Только эти мысли кружились в голове. Даже воспоминания о неприятном визите не тревожили меня. А зря... Простояв какое-то время неподвижно у оконца, я пришла в себя только от взгляда. Внимательного и изучающего. Кто-то меня рассматривал. Кто? Отвернувшись от окошка, застыла, вглядываясь в Цеталиона и пытаясь понять, как он здесь очутился.

   - Дверь была не заперта. А на стук никто не отреагировал, - ответил он на мой невысказанный вопрос. - Что-то случилось?

   - Нет, ничего, - прикушенная губа саднила, напоминая о тех минутах отчаяния, которые еще не успели уйти в прошлое.

   - Правда? - по нему было видно, что не поверил, но больше вопросов на эту тему не задавал.

   - Да, правда. Все нормально. Просто устала после вчерашнего выступления. Кстати, я должна поблагодарить тебя за то, что помог мне.

   - Не стоит. Лучшей твоей благодарностью будет улыбка. А еще прогулка.

   - Прогулка? - я и не заметила, как слабо улыбнулась, на его предложение. - На улице дождь. Прогулки не получится.

   - Он скоро завершится. А я обещал показать тебе город. Туаре прекрасен, особенно сразу после дождя, - в голосе аллэрна слышалось что-то похожее на нежность. Странно, никогда не думала, что кто-то из них способен так говорить о родном городе. Но много ли аллэрнов я встречала? Раз, два и обчелся. Может, я ошибаюсь в моем восприятии этого народа?

   - Как-то не верится, что этот дождь когда-нибудь закончится. Может, стоит отложить прогулку на другой день?

   - Как пожелаешь. Но обещай, что эта прогулка обязательно состоится, - мягкие нотки в его голосе были уже обращены ко мне, заставляя задуматься. - Обещаешь?

   - Хорошо, думаю, завтра это будет возможно, - слова казались какими-то блеклыми, теряя свое значение на полпути. По крайней мере, так мне казалось, поэтому обещание дала не задумываясь.

   - Договорились. Завтра вечером я зайду за тобой.

   - Вечером?

   - Да вечером, днем у меня будут дела, - улыбнувшись напоследок, Цеталион вышел из комнаты.

   Выражение лица девушки было рассеянным, и таковым оно и оставалось долгое время, даже после ухода аллэрна. Слабая улыбка так и блуждала по лицу, забытая своей хозяйкой, она не спешила угаснуть. И только тогда, когда Ариадна очнулась и вспомнила о проказнице, уголки губ опустились и девушка загрустила. Как никогда было сильно понимание собственного одиночества. Это противостояние Аники-воина, легло тяжким грузом на плечи. Одна, против жесткой системы, это было безумно сложно. Но выбор был сделан раньше, тогда когда решилась на эту авантюру с Первым. А значит, нужно стиснуть зубы и терпеть. Унижение, презрение, возможно, что и ненависть. Терпеть и добиваться цели.

   Так и незакрытая дверь скрипнула, вернулся Урбан. Странный соратник, которому девушка до конца не верила. Он просто подошел и провел огромной рукой по темным шелковым волосам, пытаясь вырвать Ариадну из плена грустных дум.

   - Что-то произошло? - поинтересовался гигант шепотом.

   - Да, Урбан, много чего.

   - Расскажи.

   - Извини, я не хочу вспоминать. Возможно позже. Сейчас просто хочется побыть одной.

   - Хорошо. Тогда закажу нам поесть. Не против? - не дождавшись ответа, мужчина вздохнул и вышел из комнаты. Выходя, оглянулся, но девушка была вся в своих мыслях и даже не заметила, как он покинул помещение.

   Если смотреть на Саосские горы снизу из долины, то они поражают своим величием. Величием, что пригибает к земле маленькую букашку под названием человек, тяжестью осознания собственной ничтожности на фоне подобных исполинов. Темной стеной они вздыбливались над плодородной равниной Тлалини создавая очень живописную картину. Суровой мощью веяло от гор и казалось, что в них скрыта какая-то древняя тайна. Мало кто решался совершить прогулку в горы. Мрачная слава шла о них. По ним проходила граница мира, и все кто отваживался проникнуть сквозь посты пограничников, никогда не возвращались обратно. Что случалось с подобными смельчаками, чье любопытство или поиски наживы толкали на подобный подвиг, никто сказать не мог. Потому как мало было желающих пойти на поиски. Даже в предгорьях старались не селиться. Подальше от границы, это правило, которого придерживались все местные жители и торны, и аллэрны. Тем удивительней для твердой породы был звук легких шагов сразу нескольких пар ног, что упорно передвигались все выше и выше. Если бы скалы могли удивляться, они бы удивились, упорству странных визитеров.

   - Не нравится мне это место, - Тетива произнес фразу так, словно ни к кому не обращался, но слова достигли адресата.

   - Мне тоже не нравится, - Скала даже не повернул голову в сторону друга, - но здесь безопасно.

   - Понятно, но все равно ощущения не очень, - поджав губы и нервно дернув рукой, молодой человек махнул головой в сторону Тумана. - Что с ним делать будем?

   - Что будем, что будем, - усмехнувшись, Скала приподнял голову вверх, пытаясь рассмотреть небо, - придется переправляться в Туаре. Другого выхода из сложившейся ситуации не вижу. Убедится, побесится, а там может и успокоится. А ты точно уверен, что это она?

   - В том-то и дело, что только наличие охранника, дает мне основание думать, что девушка из таверны и новая пассия Лэксанелла одно лицо.

   - Зачем было встречу назначать в этом странном месте, - проворчал Скала, когда очередной камешек сорвался из-под его ноги в пропасть, - конечно, здесь нас никто искать не станет, но...

   - Безопасно, - передразнил друга Тетива.

   - Да безопасно. Хватит ерничать. Куда мы идем? - этот вопрос уже адресовался Туману.

   - Я присмотрел еще давно одно потайное местечко. Вполне подойдет для схрона и небольшого лагеря. Здесь за тренировками никто не сможет подсмотреть.

   - Ты уверен, что мы успеем подготовить достаточное количество народу? - Тетива, откинул с лица капюшон.

   - Не уверен. Аллэрны хорошие воины. А вот торны, уже давно разучились воевать. Но идти с совершенно необученным войском на аллэрнов это самоубийство. Мы не можем выезжать только на магии. Кроме нас троих, никто не сможет противостоять магам аллэрнам на равных. Сборными группами, да! А в одиночку, нет! Поэтому выход один, готовиться сражаться на мечах, готовиться отражать магические атаки. Готовить людей способных стрелять из сотэров. Заготавливать амулеты. Да и самое главное найти средство для уничтожения гутанов. Против избранных частей верхом на них, будет сложно воевать. Когда тебя обстреливают сверху, а ответить нечем... Но мы обсуждали уже все это. И не раз. Правда есть одна мыслишка, насчет гутанов, но о ней потом. Мы пришли.

   - Мрачное местечко, - осмотревшись Скала остановился, и озадаченно осмотрелся. - И где тут можно спрятаться?

   - В этом и заключается вся прелесть подобного лагеря. Не знающий дорогу не найдет пути так просто. Смотри внимательней, может чего, и заметишь, - Туман стоял в расслабленной позе, внимательно наблюдая за соратниками.

   - Не понимаю, - задумчиво Тетива прошелся вдоль стены узкого ущелья, в которое они спустились, - странное ощущение. Но не могу сформулировать. Как будто рядом пустота. Но вот где?

   - Все верно. Вы же знаете, лет пять назад я был одержим поиском пути из этой страны. И сунувшись в Саосские горы, случайно наткнулся на это интересное место. После его обследования, я никуда не пошел, а вернулся домой. Слишком уж необычная находка, - приложив руку к отвесной стене, Туман продолжил говорить, - вот в этом месте, правда определить сразу это мне не удалось, пришлось помучиться, есть проход. А сама стена искусный морок, наложенный сильным чародеем.

   - Если кто-то его наложил, значит, у этого места есть хозяин, - высказал свои сомнения Скала.

   - Я тоже так подумал сначала. Но кое-какие необычные переплетения в линиях заклинания навели меня на очень интересные мысли. Могу точно сказать, что к тому моменту как я обнаружил это местечко, его никто не посещал уже в течение пары тысяч лет. Да и само волшебство, какое-то нехарактерное для тех заклинаний, которые используются сейчас.

   - А ты не подумал, что рисковал жизнью, суя любопытный нос в подобную странную нору? - осуждение прозвучало в голосе рассудительного Скалы.

   - Не знаю, я был одержим жаждой открытий. В любом случае, все то, что я смог осмотреть, наведываясь сюда время от времени, опасности не представляет. И это место никакая стража никогда не найдет. Думаю, самых надежных можно будет тренировать здесь. Да и для переданной нам партии оружия местечко найдется.

   - Не знаю, Туман, - Тетива внимательно рассматривал открывшийся, после манипуляций друга, вход в пещеру. - Ты уверен, что мы ничем не рискуем?

   - Уверен, - войдя первым, Туман повернулся к товарищам, приглашая войти. - Давайте все осмотрим. Если это место вас устроит, то можно будет переместить вооружение, а потом... Потом. В Туаре.

   - Ты так и не оставил мысль об этой глупой затее? - Скала отвлекся от рассматривания стен пещеры.

   - Я хочу все знать. Можете пойти со мной. Можете не идти. Но я хочу понимать, кто она и что она. Возможно, тогда мне будет проще жить?

   - Хорошо, после всех дел в Туаре, - обреченно вздохнув, Скала вернулся к осмотру помещения. - Как будем ее искать?

   - А это ты у Тетивы спроси. Думаю весь город в курсе, где находится обиталище новой любовницы Лэксанелла.

   - Как Тетива. Найдем? - Скала коснулся рукой стены.

   - Найдем, - уверенно ответил тот.

   Прогулки полезны для фигуры. А для чего они вредны?

   Вечером следующего дня, как и обещал, Цеталион зашел за мной. Я его уже ждала, одевшись в скромную серую рубашку, с серой же юбкой. Накинув свой добытый в бою плащ, молча, спустилась вниз, когда все тот же знакомый мне малец, прибежал сообщить, что меня ждут. Урбану сопровождать меня не позволили. Плохая примета. Прогулка намечалась пешая, так как никаких средств передвижения мной замечено не было. Что ж, прогулка вечерком, после недавно прекратившегося дождя, а прекратился он только сегодня, не смотря на заверения аллэрна... Что может быть лучше? Конечно, не считая перспектив, что могли меня ждать, позволь себе Цеталион хоть капельку нахальства.

   - Ты прекрасна. Как всегда, - улыбнувшись, мужчина взял меня под руку.

   Надо же мы с ним были одеты сегодня в одинаковые цвета. На нем были темно-серые штаны, серая куртка и серый же влажный плащ. До встречи со мной, он видимо уже успел где-то прогуляться. Какая необходимость выгнала его в такую погоду на улицу?

   - Ну что? Готова? - поинтересовался аллэрн.

   - Да, - краткость сестра таланта.

   - Главное не бойся. Ладно?

   Ответом ему послужил мой удивленный взгляд. Что он имеет в виду, когда говорит, чтобы я не боялась? Конечно, мне страшно, как он себя поведет в дальнейшем. А вот других угроз пока не вижу.

   Подведя меня к каплевидной доске, из странного материала, лежащей на каменной мостовой, сказал:

   - Забирайся. И ничего не бойся.

   Удивленно нахмурившись, встала на странный предмет. Цеталион пристроился рядом. Утлая посудинка взлетела, сразу вызвав дрожь в коленях и подъем желудка к горлу. Словно предупреждая готовый сорваться с губ крик, по краю доски выдвинулась ажурная ограда, за которую я судорожно уцепилась обеими руками.

   - Не бойся, я рядом, - аллэрн довольно нагло обхватил меня рукой за талию и прошептал мне это на ушко.

   Да, уж не бойся. Как было не бояться, когда под ногами тонкий то ли пластик, то ли еще что-то... А под ним, ничего... Страшно, было страшно, даже не смотря на то, что летели медленно. Да и то, что он рядом. Сомнительное утешение.

   Через какое-то время, к собственному изумлению освоилась и даже стала получать удовольствие от полета. А те виды, что открывались с такой обзорной площадки... Они заставили забыть обо всем. Прозрачные синие шпили, какого-то здания, из неопознанного мной материала, лужи в которых отражался свет фонарей, и розовое зарево в той стороне, где заходило солнце. Это было красиво и, забыв обо всем на свете, я только вертела головой, не успевая за пояснениями гида, который с любовью и гордость рассказывал о достопримечательностях города. Что можно сказать. Та прогулка мне понравилась. И рука на талии, уже не мешала, и шепот у уха казался уместным. Время пролетело незаметно, и пришла пора возвращаться. Когда озвучила свое желание, Цеталион возражать не стал, а повел аппарат в сторону гостиницы. Опустил его у двери и, убрав жестом перила, подал мне руку помогая сойти.

   Какое-то беспокойство, заставило меня обернуться, и я увидела взгляд. Это был взгляд с большой буквы. В нем были тоска, ненависть, нежность и самое главное презрение. Когда этот взгляд остановился на руке аллэрна, обхватившей мою талию, словно невзначай, в нем осталось только одно презрение.

   Я узнала обладателя этих глаз. Это был торн из таверны. Он стоял на другой стороне улицы, в тени дома, что не помешало мне узнать его глаза. Отшатнувшись, словно меня ударили, сама не заметила, как оказалась в объятиях Цеталиона.

   - Тебе плохо? - озаботился он моим состоянием.

   - Нет, нет. Все нормально, - слабым голосом ответила я, - проводи меня до комнаты. Пожалуйста.

   - Да, конечно, - внимательно вглядываясь в прекрасное лицо, мужчина пытался понять причину перемены моего настроения. - Как скажешь. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

   - Да, все нормально.

   Действительно. Почему на меня так подействовал этот взгляд? Почему? Этим вопросом задавалась весь оставшийся вечер. Этот вопрос мучил меня ночью, когда я не могла спать. Этот вопрос задавала себе утром, когда воспаленными глазами, пыталась рассмотреть выглядывающее из-за крыш солнце.

   За окном снова шел дождь, даже не смотря на многообещающее утро.. Было слышно, как капли скачут по крыше, рассказывая друг другу что-то свое. Забавно, опять дождь. В этом мире как таковой зимы не было. Мягкий климат делал его райским. Морозы были редки, чаще зима изливалась дождями. Только вот обитателей, назвать ангелами или праведниками язык не повернулся бы. Ах, как мне порой не хватало снега, белого пушистого, который здесь никогда не выпадал. Может тогда удалось бы почувствовать себя дома? А пока я стояла одна, и думала, думала...

   Чем я могла заслужить подобное отношение? Мы же с этим человеком совершенно не знакомы. Такое впечатление, он считает, что имеет какие-то права на меня.

   В то время я так и не смогла понять, почему этот взгляд произвел на меня такое впечатление. Сейчас оглядываясь назад, я знаю ответ на тот мучавший меня вопрос.

   Разгадка проста. Я так впечатлилась потому, что была солидарна с ним, в части презрения ко мне. В его глазах увидела отражение собственных чувств. Та девушка, что стояла в объятиях аллэрна, она делала вид, что забыла о нормах морали. Она готова была продавать свою молодость и красоту в угоду цели. И сама себя не уважала за это, притворяясь, что это совсем не так.

   Но вернемся к повествованию. Так много еще осталось поведать. Столько событий и все они произошли со мной. Просто диву даешься, когда думаешь об этом. Так и хочется сказать: 'Не может быть!'. Но как бы ни хотелось прошлое вычеркнуть из памяти, оно все равно останется со мной. То что было, может только потускнеть со временем, сотрутся какие-то мелочи, но в целом... Рассуждаю как старуха, хоть и не так много лет на этом свете прожила. Опять отвлеклась, забыв про ту Ри, что стояла тогда у окна, не час и не два. Каждое событие в ее жизни только подтверждало, что в том мире она одна, совсем одна.

   - Ну что? Помогла тебе правда? - голос Скалы звучал отчужденно.

   - Не понимаю, - Тетива задумчиво теребил прядь волос, - как любовница Лэксанелла может жить в такой простенькой гостинице?

   - Это точно был Лэксанелл? - Туман прислонился лбом к холодной скале.

   - Точно, - молодой человек, дернув головой, согласно ее склонил, - мне ли прожившему в Туаре всю жизнь не знать градоправителя.

   - Тетива прав, задавая вопрос. Девушка была одета более чем скромно и живет она не в роскошном дворце. Вполне возможно, что все не так как кажется...

   - Я хотел бы подумать...

   - Опять? - хмыкнул Скала, не обидевшись, что его речь прервали.

   - Я в тренировочный лагерь, - отделившись от камня, Туман обвел взглядом своих названных братьев. - Кто со мной?

   Не дождавшись ответа, сосредоточился на создании портала. Новый лагерь был не так хорошо оборудован, как прежняя стоянка. Но даже туда напрямую открыть портал было нельзя, действовали специальные охранные амулеты. Много сил ушло на то, чтобы их создать, но оно того стоило. Пришлось идти долго пешком, во время этого перехода никто не нарушал молчания. Туман был занят своими мыслями, а друзья не беспокоили его. На входе их ждали, амулеты позволяли видеть, когда и кто приближался к убежищу заговорщиков. Кодовое слово и можно было безбоязненно пройти на территорию лагеря. Встречал их Жрец. Такое прозвище получил молодой и горячий торн, за приверженность ко всяким обрядам и ярое поклонение Богу, имени которого он предпочитал не упоминать. Ему довольно быстро, благодаря яростности суждений удалось добраться до первых рядов организации спящей и видящей торнов свободными. Его мнение, которое он выражал в рядах единомышленников направо и налево, аллэрнов нужно стереть с лица планеты, пользовалось большой популярностью среди самых молодых участников движения. Тумана он встретил словами:

   - Где обещания, что давал твой аллэрн? Я так и не увидел того оружия о котором мы с ним договаривались. Мы должны чем-то воевать. Идти голыми руками воевать за правду и свободу, это благородно, но самоубийственно. Он предатель, это точно, вот и откладывает все на потом.

   - Поставки решено перенести, он опасается предательства своих людей, поэтому мы приостановили процесс, - Туман не прекращал движения, ведя разговор и продолжая двигаться к нужной ему цели. - И если ты не против, я хочу подумать. Будь добр, отложим разговор на другое время.

   Быстрым шагом прошел мимо опешившего Жреца, который удивленно поинтересовался:

   - Что это с ним?

   Пожав плечами, Тетива очень информативно заметил:

   - А кто его знает? Подумать хочет. Пусть думает.

   - Да? Странный он сегодня.

   - У всех бывает, - философски улыбнулся Скала, - мы пошли. Ладно?

   - Да, конечно, - задумчиво проводил взглядом неразлучную троицу Жрец.

   Вслед за Туманом, молодые люди прошли к утоптанной площадке. Сейчас на ней находилось немного людей. Это было время отдыха тренирующихся. Фехтовать при свете костра продолжали только самые упертые, те, кто считал своим долгом учиться воевать и днем и ночью. Ворвавшись на поляну, окруженную кустами, и бросив: 'Меч!', Туман обвел присутствующих взглядом:

   - Кто составит компанию?

   Переглянувшись, один из молодых торнов решился:

   - Ну, я...

   Молча, Туман атаковал. Звон клинков, еще и еще. Торн просто не успевал за Туманом и скоро был вынужден признать поражение. Загоревшись азартом, другой молодой человек изъявил желание поучаствовать. Так один за другим четверо торнов, сложили оружие. Усмехнувшись, вперед вышел Скала:

   - Значит, хочешь подумать, - сбросив плащ, выхватил меч из рук стоявшего рядом торна, - я вот тоже захотел.

   Поединок получился что надо. И тот и другой его участники были отменными мастерами. И там где казалось, ничего не успевает произойти, на самом деле происходила маленькая битва. Битва с отступлениями, атаками и перетеканиями из одной части поляны в другую. Глаза присутствовавших не успевали уловить движения клинков, как участники боя расходились, примериваясь с какой стороны подойти к противнику, и снова блеск металла и звон клинков. Выглядело это завораживающе и никто не мог оторвать взгляда от происходящего. Пока Туман первым не опустил клинок, признавая поражение.

   - Получается, подумал? - довольно заметил Скала, дышал он тяжело, но все равно улыбался.

   - Пора отдохнуть, - лениво поаплодировал Тетива, - великолепное зрелище. Учитесь, дети мои, - это уже молодым торнам, что восторженно следили за живыми легендами общества Освободителей.

   - Теперь ты способен думать? - ехидно поинтересовался он у Тумана.

   - Да, - буркнул тот.

   - Тогда есть разговор.

   - Не здесь.

   - Ага, понимаю, - обведя народ взглядом, Тетива беззаботно улыбнулся.

   Жрец поджидал их на выходе с площадки:

   - Ну, так как, продолжим разговор? Мне не нравится, что ты решил не наказывать предателя.

   - А кто сказал, что предатель останется безнаказанным? - Туман ласково улыбнулся торну.

   - Да? Почему ты не торопишься разделаться с ним?

   - Рано.

   - Почему?

   - Он может быть еще полезен.

   - Мне кажется, угрозу в его лице нужно устранить быстрее. Вся подготовка может быть сорвана.

   - Он не знает наших новых планов. Как он сможет навредить? Или ты боишься, что у него есть возможность все узнать? - нарочито спокойным тоном поинтересовался Скала.

   - Нет, конечно, я не думаю, что такая возможность у него есть, - стушевался Жрец, - но перестраховаться не помешает.

   - Сначала мы получим всю возможную пользу, и только потом примем решение, - отрезал Туман.

   - Нам нужно идти, ты не против? - любезно осведомился Тетива.

   - Да, конечно. Но есть еще много не решенных вопросов.

   - Решим, завтра. Сегодня мы уходим, есть дела, - Туман был непреклонен.

   Урбан договорился об очередном выступлении в таверне. Самое забавное, ему стоило назвать мое имя, и готовый сорваться с губ хозяина отказ торопливо глотался. Это происходило вот уже трижды. Теперь предстояло четвертое выступление. Немного денег нам уже удалось заработать. Неохотно, хозяева увеселительных заведений выдавали нам зарплату не едой, а деньгами. Это не могло не радовать. Какие-никакие средства к существованию, но появились. Цеталион, после того памятного вечера, когда вежливо без приставаний проводил меня до дверей номера, не появлялся. Что тоже давало возможность спокойно вздохнуть. В этот раз таверна, точнее ресторан был более чем приличный. Предстоит выступление для изысканной публики. Просто танец, просто песни, сегодня я ничем никого удивлять не собиралась.

   Белое здание, с широкими окнами, забранными черными решетками, выглядело изящно. Зелень вилась по стенам у окон и дверного проема. Сама дверь была ажурно-резной. И вписывалась в причудливую архитектуру. Зайдя в ресторан, с любопытством осмотрелась. Очень красиво. Зеркала, много огней, каменные столы. Все это так напоминало подобные заведения на Земле. Хозяин торн ждал нас, нервно постукивая рукой по столешнице белого цвета. Проводив до сцены, и поинтересовавшись, что нам может понадобиться для выступления, облегченно вздохнул, когда я сообщила что ничего не нужно.

   Осмотрев сцену, осталась довольна. Места занимает много, есть где развернуться. Народу было не так много, но все посетители являлись аллэрнами. Мое появление не осталось незамеченным. Меня проводили холодными презрительными взглядами и предпочли сделать вид, что этой козявки и не видели. Ну и ладно, мне-то, что до их мнения. Главное, что они будут думать о моем выступлении и то, что оплата в этот раз будет неплохая. Долго тянуть с началом не стала. Увидев, что Урбан уже готов, махнула рукой, и мы начали. Танцевала в полсилы. Вдохновения как в том маленьком городке, не было. Впрочем, и этого было достаточно, чтобы публика отвлеклась от еды, рассматривая меня как какую-то диковинку. Танцы я чередовала с пением, так чтобы не приестся. И исполняя песню о цветке, что проживает такую короткую жизнь, заметила, как в ресторане появились новые действующие лица. С трудом допела песню, слова застревали в горле. За каменным столом устроилась женщина. Что само по себе было удивительно. Красивая блондинка, с надменным выражением лица, в свободной голубой тунике, подпоясанной алым поясом. Этот аксессуар говорил о том, что дама замужем. Заказав какую-то еду, она прикипела ко мне взглядом, пытаясь прожечь во мне дырку. По крайней мере, такое ощущение появилось, когда она стала, не отрываясь, следить за мной. Но даже не то, что женщина появилась в подобном заведении, это являлось редкостью, удивило меня, а то... Точнее тот, кто сопровождал ее в этой рискованной затее. Это был тот аллэрн, что приходил тогда ко мне в гостиницу. Он также наблюдал за мной напряженным взглядом. Что нервировало и сильно. А тут еще и посетители оживились. Перешептываясь и переглядываясь, они переводили взгляды с меня на красотку блондинку и обратно, словно ожидая чего-то. Интересно, кто она? И чего мне от нее ждать? Наверное, неприятностей. Не зря же все застыли в предвкушении.

   Так и не дослушав песню до конца, по-моему, она ее вообще не слушала, аллэрнчанка поднялась, бросила драгоценный камень, в уплату за неотведаный ужин на стол и напоследок еще раз всмотревшись с мое лицо, словно запоминая, выскользнула из ресторана. Ее спутник последовал за ней. Разочарованные посетители вернулись к поеданию деликатесов. Мы же с Урбаном вскоре закончили свой мини-концерт и, получив причитающуюся плату, отправились домой.

Прошло что-то около месяца, за это время мы успели дать приличное количество концертов. Появились кое-какие средства. Цеталион же за это время не показался ни разу. Пропал, будто его и не было. Странный он все-таки аллэрн. Жаль, что не удастся с ним попрощаться, мы решили, что хватит с нас житья-бытья в этом городе. Те слухи, что моему спутнику удалось случайно услышать, мне очень не нравились. С какой-то радости народ решил, что я любовница градоправителя, то есть Лэксанелла. И почему-то люди очень меня жалели. Урбану удалось узнать почему. Вроде как ни одну из предыдущих пассий Третьего после того как ему наскучивала больше в городе не видели. Предположения строились жителями города самые фантастические. Были даже такие, будто Лэксанелл ставил на девушках какие-то опыты. Но большинство сходилось во мнении, что девушек просто убивали. В общем, все считали, что глава города и региона что-то вроде земного Синей бороды и предпочитали своих дочерей прятать от него. Понять, почему меня считают его любовницей, никак не получалось. Я ведь знакома только с Центалионом, а он мне совершенно не досаждает. Даже как-то странно. Сначала пел дифирамбы моей красоте, а после пропал. Вот в связи со всеми этими непонятными слухами мы и решили уехать. Зачем давать лишний повод для сплетен?

   В дверь постучали. Урбан ушел по каким-то своим делам, я опять была одна. Но дверь открыла безбоязненно. Что может произойти, когда в гостинице много народу? Урок с молодым наглецом аллэрном не пошел мне на пользу, раз я так легкомысленно поступила. За дверью меня ждали неприятности. Неприятности в лице стражи, сплошь состоящей из аллэрнов. Но повели они себя на удивление вежливо и корректно:

   - Госпожа Ариадна? - осведомился тот, что стоял во главе отряда.

   - Да, - шепотом произнесла я, пытаясь понять, зачем могла понадобиться страже.

   - У нас приказ Лэксанелла, доставить вас к нему. Можете накинуть плащ.

   Надо же народная молва опередила сами события. Зачем я могла понадобиться этому аллэрну, о коем существуют самые разнообразные мнения. За пределами его владений о нем говорили как об очень просвещенном человеке. Здесь на его землях народ его хвалил, вроде как налоги подъемные и аллэрны не зверствуют, но дочерей предпочитал прятать. У выхода из гостиницы меня ждала легкая крытая повозка и, подав руку, один из стражников помог мне подняться по маленькой лесенке. Устроившись напротив, этот стражник подал сигнал трогать. Толоты двинулись мелким шагом, а я напоследок выглянула из окна. Тем более, что никто мне мешать не стал. Получится ли у меня вернуться в это место когда-нибудь еще? Обведя взглядом здание гостиницы, вздрогнула, встретившись глазами с высокой светловолосой женщиной. Она стояла у двери моего бывшего пристанища и смотрела на меня горящим взором. В ее глазах было столько ненависти, что я не выдержала и предпочла спрятаться в глубине экипажа. И последнее что я успела заметить, это то как от стены дома отделился уже известный мне молодой аллэрн, подхватил даму под руку и попытался ее увести.

   Водопад поражал. Даже прекрасный сад, где я гуляла, ожидая аудиенции, мерк на его фоне. Вода срывалась стеной с верхушки скалы, падала отдельными нитями на уступы, оттуда снова обрушивалась к подножию отвесной кручи, подымая тучи брызг в небольшом озерке. Да поместье великолепно и владелец его вложил немалые средства, чтобы благоустроить огромную территорию. Интересно, чего мне ждать от этого странного приглашения? И как там Урбан? Наверное, беспокоится. Но дать ему знать я не могу. Любуясь водопадом, я забыла обо всем и даже о своей неясной судьбе. Что делать, столь прекрасное зрелище не могло оставить меня равнодушной.

   - Великолепно, правда? - раздался за моей спиной знакомый голос.

   - Цеталион? - обернувшись на звук шагов, я изумленно рассматривала мужчину. Сейчас на нем была надета белая рубашка и темно-синие штаны. Привычное для меня серое одеяние куда-то подевалось. Выглядел он расслабленным и очень довольным. Что ж, были у меня кое-какие подозрения и, кажется, они вполне оправданы.

   - Как тебе сад? - спросил аллэрн, сделав вид, что не обратил внимания на мое удивление.

   - Красиво, - и напряженно спросила. - Ты не знаешь, зачем меня сюда привезли?

   - Знаю. Идем, пройдемся.

   - Тогда зачем? - опасливо покосилась я на него, когда он жестом пригласил меня пройти по тропинке вперед.

   - Потому что ты мне очень понравилась. И я хотел тебя видеть.

   - Но, - начала я предложение и так и не завершила его, следовало и раньше не скрывать от себя ту догадку. Ведь все эти знания о том, где меня найти и как меня зовут и разрешение на выступление и ожерелье которое он мне подарил, эти происшествия были подсказкой. А я предпочитала делать вид, что ничего не понимаю. Это так удобно, не принимать никакого решения. Это так просто думать, что сможешь легко передумать.

   - Ты что-то хотела спросить? - спокойно поинтересовался Цеталион, нет Лэксанелл.

   - Почему ты назвался своим племянником? - мы свернули еще на одну тропинку, и она вывела нас обратно к водопаду.

   - Не хотелось тебя пугать, - улыбнулся он, - нет ничего хорошего в том, чтобы понравившаяся девушка воспринимала тебя со страхом. Тем более что ты меня очень удивила своим поведением. Никогда ранее не приходилось встречать женщину ведущую себя так свободно со мной как ты. Это было тем удовольствием, которого не хотелось лишаться. И ко всему прочему ты умная девушка и обо всем догадалась сама.

   Мы, молча стояли у водопада. Я, напряженно думая как поступить, смотрела не мигая на льющуюся воду, а мужчина внимательно вглядывался в мой профиль. Но я так погрузилась в себя, что не замечала этого до тех пор, пока он не произнес:

   - Ты невероятно красива. Завораживающе. И мне хотелось бы, чтобы ты как-нибудь станцевала для меня, - нежные нотки в голосе настораживали.

   - Ты хозяин положения. Тебе только стоит приказать, - склонив голову, попыталась скрыть ядовитые интонации.

   - Я не хочу приказывать. Я хочу, чтобы ты пожелала этого сама. Танцевать для меня, - указательным пальцем он провел по моей щеке, отводя упавшую на лицо прядь назад.

   У меня было мало времени на размышления. Решение нужно было принимать сейчас. Потом могло быть поздно. Встав у меня за спиной, аллэрн положил мне руки на плечи и склонился к моей шее так, что я почувствовала его дыхание на своей коже.

   - Ты невероятно красива, - повторил он свои слова и припал долгим поцелуем к чувствительному местечку чуть ниже ушка, вырвав у меня вздох.

   Глупо было себя обманывать, что он имеет ко мне платонические намерения. Было понятно с самого начала, что за его помощь придется платить. Что же, пришел час расплаты. Я попыталась прогнать мысль о том, что надоевшие ему любовницы куда-то пропадают. И о том, что именно поэтому он не захотел называть мне своего настоящего имени до тех пор, пока я полностью не оказалась в его власти. Мысли растворялись в движениях мужских рук, которые потянули за завязки и плащ упал к моим ногам, а после эти руки спустились вниз к груди. Говорят, что любовницы ему очень быстро надоедают. И у меня есть шанс стать такой же бабочкой однодневкой. Хочу ли я этого? Непроизвольно подняла руку к волосам, меня кольнуло воспоминание о Боге который подарил мне свой цветок. Это помогло прийти в себя. Почему я так покорно стояла. пока он ласкал меня? Не могу сказать, что он мне сильно нравится или вызывает какие-то другие чувства, но я никак кроме вздохов не реагировала на его действия. Странно это, и хорошо что есть предостережение Бога Любви, иначе я сама бы и не заметила как оказалась бы в постели Третьего. А этого делать нельзя.

   - Что-то не так? - повернул он меня к себе. - Ты кажешься мне какой-то напряженной.

   - Просто, ты сказал, что я могу решать когда захочу станцевать для тебя, но как оказалось это не так, - дрожащими руками пыталась застегнуть блузку.

   - Да? - хмыкнул мужчина, отступив на шаг. - Это тебя задевает? Обычно любой девушке достаточно только намека на мое внимание как она сама начинает, чуть ли не на коленях умолять быть моей.

   - Но это не факт, что не найдется та, кто не захочет подобной участи, - упрямо поджала губы, но глаз на него не подняла, чтобы он не увидел как мне страшно.

   - Так ты не хочешь быть моей? - удивленно произнес Лэксанелл.

   - Я хочу сама решать, когда и чьей мне быть, - боже что я несу, - и еще, то ожерелье. Я не могу его принять. Очень прошу, забери его. Танец был благодарностью тебе за помощь и за него оплаты не нужно.

   Третий пораженно молчал. А я тревожно думала о том, что меня ждет после этих слов. Скорее всего, казнь. Неужели это я строила планы по завоеванию места под солнцем среди сильных мира сего? Сама же собственными руками копаю себе могилу.

   - Что ж, - сухо произнес он, - я тебя услышал. Тебя проводят.

   Когда яподняла глаза, его уже и след простыл. И что же теперь со мной будет?

   Впоследствии снова и снова возвращаясь к этому моменту, я не могла понять. Что же тогда толкнуло меня на этот подвиг прямо отказать? Ведь были мои знания. Я могла бы просто их применить и мужчина ел бы у меня с рук. Наверное, это было банальное упрямство. А может и воспоминание о презрении в черных глазах?

   Интриги, интриги, интриги...

   - Ну что? Выбрался из своей норы? - хитро улыбнулся Зутер, рассматривая брата.

   - Ты тоже в курсе, где меня можно найти? - наморщив нос, молодой человек плюхнулся во взявшееся из ниоткуда кресло.

   - Мне, кажется, мы все в курсе, где кого и когда искать, - пройдясь по просторному помещению, чьи стены, были увиты темно-зеленой, почти черной растительностью, Зутер остановился напротив Бога Любви. - Ты пришел ко мне. Зачем?

   - Захотелось раньше, чем нанесешь мне визит, узнать, что ты собираешься предложить за мое участие в последующей заварушке.

   - Предложить? Я никому и ничего не предлагаю. Глупо. Предпочитаю посмотреть со стороны как Зикор, Зомина и Золеййа расшибут себе лбы, пытаясь найти Того Чье Имя Нельзя Называть. Это будет забавное зрелище. Советую и тебе насладиться им.

   - Так они решили найти Отверженного? Зачем?

   - Ими движет банальный страх и глупость. Думаю, каждый из нас сейчас испытывает неуверенность перед своим будущим, - Бог Хитрости и Коварства щелкнул пальцами, и в его руках появилась чаша украшенная живыми картинками. Лес звенящий серебристо-зеленой листвой, птицы, перелетающие с ветки на ветку. Эта посудина была достойна удивления, но Зейран даже бровью не повел. За свою долгую жизнь ему приходилось видеть и не такое. Он просто не обратил внимания на этот маленький трюк проделанный братом.

   - А ты? Что планируешь ты? - поинтересовался синеглазый красавец.

   - Я? - деланно удивился его собеседник. - Я уже говорил, мысль, что неплохо бы поковыряться в семейном шкафу и потревожить прячущиеся там скелеты, не дает мне покоя. Именно этим и займусь. Все эти семейные тайны о нас и о природе нашей силы скрываются отцом не зря.

   - Думаешь, удастся перехитрить Зорета? - хмыкнул Зейран.

   - Перехитрить? - допив напиток из чаши, мужчина отправил ее в небытие, уже без помощи щелчков пальцами. - Это очень сложно, практически невозможно. Но есть мысль.

   - Да? И какая? - Бог Любви напустил на себя равнодушный вид.

   - Поделюсь, если выгорит моя затея.

   - Не хочешь говорить? Тогда ладно, - Зейран поднялся с кресла, - хочу побыть в одиночестве.

   - Да? Пока, - лениво отозвался Бог Хитрости и Коварства.

   На этом братья расстались, Бог Любви отправился в свои покои в Светлом Чертоге, а Зутер, прикрыв глаза, остался размышлять о своих планах.

   Сфера двигалась по раз и навсегда зафиксированной траектории. Чем-то ее путь напоминал вечное движение планеты. Подобно такому небесному телу она вращалась вокруг своей оси и подобно ему же двигалась по круговой орбите вокруг невидимого центра. Радужные разводы на прозрачной поверхности делали сферу похожей еще и на мыльный пузырь. Но этот мыльный пузырь был гораздо более устойчив к внешним воздействиям, чем его собратья. А еще его поверхность выглядела матово-радужной и поэтому при более близком рассмотрении сходство с детищем мыльного раствора пропадало.

   Фигура в белом плаще стояла у невидимой границы, что не позволяла ей приблизиться к сфере. Но мужчина и не пытался пересечь запретную линию. Он казался изваянным из какой-то особенно белой породы камня. И было ощущение, что жизни в этом зале Светлого Чертога просто нет. Радужный кусок непонятного вещества, несущийся по своей вечной орбите, статуя и зеркально-цветные стены, многократно отражающие эту картину. Но вот человек встрепенулся и поднял опущенную голову. Что-то потревожило его глубокие раздумья и это что-то приближалось к запретной части дворца. Для посетителя пришедшего сюда, тоже существовала невидимая граница, которую он не мог пересечь без разрешения Зорета. И Верховный Бог, по легендам давший жизнь планете и торнам, отвлекся от размышлений и, еще раз всмотревшись в сферу, словно пытаясь найти ответы на все свои вопросы, покинул зал.

   - Я ждал тебя, - такими словами он встретил своего гостя.

   - Знаю, - ответ был краток, и голос сух, и интонации безжизненны.

   Мужчины замолчали. Слов было не нужно. Пришедший, образами передавал все последние новости. Они были очень важны, поэтому тщательно соблюдалось экранирование от чужого вмешательства в этот мыслеобмен. Когда отец всех Богов получил все необходимые сведения, они продолжили ничего не значащий разговор.

   - Я нервничаю, - грустным голосом сообщил Зорет. - Зомина совсем плоха, и если все пойдет не так как нам нужно, то времени на проведение повторного эксперимента просто не будет.

   - А ты не пытался отучить их от использования Силы? - впервые в этом голосе прорезались эмоции.

   - Это невозможно, - тоскливо отозвался мужчина в белом плаще, - даже мне стоит больших усилий удерживаться от бездумной траты Силы. Словно что-то подталкивает меня изнутри. Это как нестерпимый зуд, так и тянет почесать больное место, даже зная, что нельзя. А уж дети... Они привыкли слишком быстро к своему могуществу, чтобы так просто отказаться от него. Знаю, ты сейчас будешь говорить, что не надо было и начинать обучать детей, тогда тысячи лет назад... И ты будешь прав, мы очень давно спорим с тобой о том, что уже произошло. Если бы все можно было вернуть назад. Но даже мне это не по зубам. Видишь, Сила дает много возможностей, но всегда остаются какие-то но, которые она не поможет решить. Возомни себя Богом, и ты сразу поймешь, что на самом деле ты не всемогущ. Так же и я... Если бы была возможность все повернуть вспять. Если бы была. Молчишь? Знаю. Ты винишь меня. И ты прав. Как никто другой я виноват перед всеми вами, перед этим миром и перед самим собой...

   - Есть шанс изменить все, - холодно отозвался гость Зорета, - и этот шанс стоит использовать.

   - Ты прав, пусть я не всемогущ, но кое-что и я могу. У тебя же хватило смелости противостоять этому зову и отказаться от предназначения. Пусть даже косвенно родственные узы и приобщили тебя к этому источнику. Это дает большую свободу для маневра. Главное тебе не сорваться и тогда я буду иметь живое доказательство того, что с нашим общим проклятием можно будет совладать.

   - Отец, если я еще побуду здесь, то не уверен, что у меня достанет воли противостоять зову. Засим откланиваюсь. Мое тебе почтение.

   - Да иди. Помни! Наблюдать и быть невидимым для всех. Я очень надеюсь, что ты справишься с моим заданием. Те вести, что ты принес... Они очень важны. И будь благословен, Тот Чье Имя Нельзя Произносить Вслух, - слова тихим эхом разнеслись меж колоннады и зал враз опустел.

Мыслю! Значит существую?

   Ну, вот, опять мысли скачут. Скажите мне. Зачем я вспомнила глаза? Серые холодные... те глаза, что смотрели в мои с горечью и тоской... Зачем они мне? Вы не знаете? Зачем помнить то отчаянье и горечь поражения. Зачем помнить... Зачем? Горькие слова... Все зря. А я помню и отвлекаюсь от других воспоминаний. Зачем ты не сказал тогда всей правды? Зачем? И не было бы так больно и гадко...

   Снова толпа, толпа, врывающаяся в богатый дом, толпа, разрывающая хозяина на части... И детский плач, и женский крик... Толпа слепа в своей любви и ненависти... Толпа идет следом за кем-то одним, но даже этот один не может остановить массу людей, когда в ней просыпается жажда крови. И в этот момент толпа способна даже пожрать того, кто ее собрал и вдохновил...

   И зарево пожара, и отблески огня в глазах, сотнях людских глаз... И рев, глухой рев, и топот ног, и стук металла ,и вспышки молний...

   Проливной дождь, и стук обрушившегося тела...

   Тоска накатывает снова, так тяжело думать... Не хочется писать, не хочется думать, не хочется жить... Хочу покоя, хочу избавиться от этой серой мглы, в которой я живу... Когда же я сойду с ума? Какое благословение быть сумасшедшим и не помнить. Не помнить ничего и никого. Туман, зачем ты пришел сейчас ко мне? Ты смеешься снова, как тогда. Мы были молоды, мы были прекрасны... Зачем эта кровь на руках? Зачем? Неужели? Неужели я действительно схожу с ума? Это счастье, если так. Это счастье. Кто-то смеется. Кто? Я? Действительно я смеюсь. Жутко, надо же я схожу с ума. Нет, это радость. Большая радость.

   Хм... Еще одна картинка? Что ж, опишу и ее.

Быть Первым не значит быть самым счастливым

   Невероятно величественный и прекрасный аллэрн стоял перед пультом в аскетичной, но просторной комнате. Стол, окно вызова, вделанное в стену и плавающий в воздухе пульт вот и вся обстановка. Ах, да, еще и какое-то подобие экрана на стене. Только показывал он нечто странное. Большое бесформенное пятно где-то с краю. И маленькие светлячки разных размеров и цветов. От этих передвигающихся светлячков шли тонкие нити к пятну. Выделялись из этих нитей те, что неподвижно располагались по периметру округлого экрана. Вот одна из золотых ниток дрогнула, мужчина нахмурился и стал напряженно вглядываться в изображение. Но подрожав, нить вернулась к своему прежнему ровному свечению. Выдохнув, аллэрн прижал руку к левому виску, там тупой болью засело пережитое волнение. Оторвавшись от изображения, блондин подошел к треугольному окну вызова, так называлось это устройство для быстрой связи между аллэрнами. Коснувшись зеленой руны рукой, он подождал пока окно вызова не загорится золотым светом, после же сказал повелительным тоном:

   - Стэйна заменить и отправить на обследование. Слишком часто сбоит последнее время.

   - Да Первый, - почтительно, но не подобострастно отозвался Второй. Сидя у себя в кабинете в кресле он видел Первого как призрачную золотистую фигуру, вылившуюся золотым туманом из треугольника на стене. - Тэйтан ждет.

   - Зови, - ответствовал Первый и, погасив окно вызова, вернулся к созерцанию экрана. Ту картину, что высвечивалась на нем, мог понять только один аллэрн в этом мире - Первый. И то, что он видел, ему совсем не нравилось. Обстановка с каждым днем становилась все сложнее и сложнее, а тут так некстати все эти заговоры и готовящиеся к бунту торны.

   Сплошная стена, где и не было намека на проход, разошлась, пропуская Третьего. Подтянутый, строгий и невозмутимый Тэйтан вошел в комнату. Пройдя несколько шагов, остановился.

   - Благоденствия твоему дому Первый, - учтиво произнес он.

   - И тебе всех благ, - спокойно отозвался Первый, - я хотел тебя видеть. До меня дошли кое-какие слухи. Будто бы ты больше занят какой-то беглой рабыней, чем поимкой заговорщиков. Правда ли это?

   - Твои информаторы ошиблись, - проговорил Третий, стараясь не показать своего удивления. - Я и тому и другому делу уделяю равное внимание.

   Первый рассмеялся, услышав ответ Тэйтана:

   - Ты неподражаем. Другой на твоем месте стал бы оправдываться. Могу поздравить, ты еще раз подтвердил мое хорошее мнение о твоем уме, - отсмеявшись, сразу посерьезнел. - Докладывай. Почему ушли заговорщики? Про рабыню можешь не рассказывать, это твое личное дело. И я очень надеюсь, что ты действительно занимаешься им не в ущерб другим более важным делам.

   - Заговорщики ушли, как ты верно заметил Первый. У меня есть ощущение, что в рядах аллэрнов или их близких слуг есть предатели. Маги должны были наверняка поймать верхушку 'тайной' организации, - насмешливым тоном Третий выделил слово 'тайной', - но те ушли раньше, как если бы их кто-то предупредил.

   - Ты думаешь это действительно так? - прошелся по комнате Первый.

   - По-другому я объяснить это исчезновение не могу, - поджал губы Тэйтан.

   - Сканирование твоих чувств подтверждает твою невиновность. Ты действительно испытываешь негодование при одной мысли о предательстве. Это хорошо, потому как именно тебя мне хотелось бы видеть на месте Тернала. Лэксанелл слишком легкомысленен. Но все будет зависеть от твоего успеха в поимке возмутителей спокойствия. Я хочу, чтобы ты это понимал. Теперь хотелось бы услышать твои догадки о том, кто мог бы быть предателем.

   И Первый с будущим Вторым стали перебирать имена тех, кто мог бы вести двойную игру.

   Тяжело помнить. И надо ли?

Дела минувших дней... Действительно все пролетело мимо и кануло в лету... Или мне это так кажется? Где-то сейчас живут люди, смеются, плачут, любят, ненавидят. А я здесь, все время здесь и все время одна. И остается думать о том, как бы поступила, зная все то, что знаю сейчас. Если бы можно было все поменять. А с другой стороны, глупо стонать о прошедшем. О чем жалеть? О том, что пришлось чем-то пожертвовать ради этого пути? Но так ли велика цена? И ты могла бы ее не платить. Но решение было принято, и выполнено и ты здесь. И что теперь плакать? Лучше рассказывать. Не хочу все время тосковать, пусть у меня есть право на тоску. Надо жить и ждать. Пусть даже неизвестно чего. Где та Ри, что смогла сбежать от Тэйтана? Где та Ри, что смогла отказать Лэксанеллу? Неужели в тебе не осталось ни капли гордости? Неужели? Так что хватит ныть, пора браться за дело. Пора рассказывать о том, что было дальше. Пусть даже эта история интересна только мне, пусть даже ее никто никогда не узнает такой, какой она была на самом деле. Без прикрас, без комка налипших подробностей, появившихся от домыслов тех, кто не знал того что было на самом деле.

Золотая клетка

   Меня провели в просторную, роскошно обставленную комнату. Выпускать меня из поместья никто и не собирался. Я снова пленница. Но в этот раз клетка золотая. Широкие окна, выходящие в сад, давали много света. Зеркала на стенах, цветы в вазах, широкая кровать, застланная красивым покрывалом. Стол и стулья на резных ножках. Обстановку спартанской не назовешь. И самое главное, что бросалось в глаза, это была женская комната. Какие-то мелочи, такие как духи на туалетном столике, нераспечатанные баночки с разнообразными кремами и еще чем-то непонятным, подтверждали, что комната только ждет, когда в ней появится хозяйка. Значит, ее готовили заранее для меня, или, что гораздо реалистичней, каждый раз меняют только содержимое данной бархатной коробки, а сама она остается все той же. Говоря другими словами, игрушки Третьего меняются, а вот сама комната вряд ли. Очень хотелось верить - я здесь ненадолго и скоро смогу вернуться в гостиницу. Но шли часы, потом дни и меня никто не выпускал. Каждый день я ходила гулять в сад. Каждый день я упражнялась в танцевальном искусстве и пении. Каждый день начинался с надежды, что вот сегодня увижу кого-нибудь кроме немногословной служанки. Но несколько дней так и прошли для меня в одиночестве. За это время у девушки торнчанки, что приносила мне роскошную одежду, вкусную пищу и служила проводником в доступных для прогулок местах поместья, я узнала, что водопад предназначен не только для любования им. Это оказалась своеобразная купальня. Вода в водопаде была теплой. Я долго не могла поверить в это, пока робко не подставила руку под струи воды. Действительно, температура была вполне комфортной. Про себя подивилась расточительности Лэксанелла. Надо же иметь душ в виде водопада. Но в поместье были еще и другие удивительные вещи. Например, синий треугольник в стене. Милле не знала или не хотела говорить, что это такое. Вообще она выдавала информацию по мере необходимости, стараясь больше отмалчиваться. Или ванная комната, стоило прикоснуться к замысловатой закорючке, намалеванной на стене, как сверху обрушивалась мягкая масса теплой воды. И пусть даже ее лилось много, очень много, задохнуться не было никакой возможности. А включающийся от моего присутствия в комнате свет, и выключающийся когда ложусь спать. Но скоро все эти развлечения мне наскучили. И красивые цветы, и птицы в саду. И тенистые аллеи, и даже великолепный водопад. Я начала скучать, и от скуки много думать. Мысли были банальными. Например, такая: 'А знает ли жена Лэксанелла обо мне?'.

   Не удивляйтесь. Просто аллэрны женились рано. Дети у них рождались редко, и ради здорового потомства очень тщательно подбирались пары. Закон следил за тем, чтобы войдя в брачный возраст, аллэрн и аллэрнчанка нашли бы себе подходящую пару. У Тэйтана, наверняка, тоже есть жена. Интересно, какая она? И что сделает жена Лэксанелла, когда узнает обо мне? Аллэрнчанки, тоже были игрушками своих мужей, главное, что от них требовалось это наследники. Но по сравнению с торнчанками им было проще. Да они не могли в одиночестве выходить на улицу. Но в отличие от торнчанок их спутником не обязательно должен был быть мужчина. Это могла быть и женщина, и дети. Главное не выходить на улицу одной. Не знаю, встречались ли браки по любви, но то, что неженатых взрослых аллэрнов практически не встречалось это точно. Правда, это не мешало аллэрнам содержать гаремы для собственного удовольствия. Зачем им было это нужно? Ведь намного проще аллэрнам жилось бы не попирай они гордости торнов. Раса высоких светловолосых людей принесла с собой защиту от войн, от моровых болезней и голода. Пусть законы были жестоки, но люди, нарушающие их, встречались редко. Никто не хотел рисковать собственной шкурой. Поэтому не процветало воровство, подпольная торговля, нищенство и вечером человек мог спокойно пройти по безлюдному кварталу, не боясь, что его ограбят. Если бы аллэрны не унижали торнов, если бы не низводили их женщин до уровня рабынь. Кто знает, как бы тогда повернулась история. Что заставляло аллэрнов так поступать? Распущенность? Врожденная жестокость? Что? Я не понимала. Объективных причин для того чтобы так вести себя по отношению к торнам я не видела. Может быть то, что среди аллэрнов все были магами и сильными магами, а среди торнов мало попадалось тех, кто мог потягаться с ними силами? Может это порождало ощущение безнаказанности для аллэрнов? Сложно было рассуждать, не зная всего. Прошло время и теперь я в курсе этих причин, но они не служат оправданием для аллэрнов. Пусть на кону было много больше, чем судьба какой-нибудь одной торнчанки. Пусть. Наверняка были другие пути, но аллэрны предпочли идти путем страха. Но я в очередной раз отвлеклась.

   Прошло пять дней моего комфортного заточения, когда пришел Лэксанелл. Вежливо постучавшись, он вошел только после моего приглашения. Что говорить ему не знала, хотя и понимала, что раньше или позже он появится. Мужчина же молчал, внимательно рассматривая меня. Первым молчание нарушил аллэрн:

   - Как тебе твоя комната? Нравится? - ведет себя так, словно ко мне в гости пришел, а не в собственном доме находится.

   - Неплохо, только хотелось бы прогуливаться не только по саду, - отозвалась я, настороженно наблюдая за ним, - да и к гостинице я как-то уже привыкла.

   В воздухе после моих слов повисла неловкая пауза. Мужчина переваривал мое высказывание, а я лихорадочно думала, о том, что в очередной раз меня подводит мой язык.

   - Хорошо, у тебя будет возможность гулять по городу, но только в сопровождении охраны, - и без перехода добавил. - Я пришел тебя просить об одолжении.

   - В чем оно заключается? - беспокойство только усилилось, мало ли чего ему нужно.

   - Я хотел попросить тебя станцевать и спеть сегодня. Сегодня я принимаю здесь очень важного гостя и хотелось бы его чем-нибудь удивить. Ты не против?

   - А я могу отказаться? - гордо вздернула подбородок.

   - Да, если ты не захочешь, заставлять не стану. Я обещал тебе, что ты будешь вольна сама решать, когда для меня станцуешь. Но этот визит очень важен для меня. И я прошу тебя, пусть в этот раз наши с тобой желания совпадут.

   Сегодня он не стал отрабатывать на мне так запомнившийся повелительный взгляд. Неужели всерьез взялся за покорение меня непокорной? Прошу прощения за тавтологию.

   - Хорошо, - склонила голову, пряча свое недоумения за ресницами. - Как быть с музыкой? Я привыкла к игре Урбана.

   - Об этом не беспокойся, - мне показалось или в его голосе прозвучало торжество, - я все устрою. Милле поможет тебе одеться. Я очень рад, что ты согласилась. Спасибо, - тихо прошептал аллэрн, приблизившись ко мне и коснувшись рукой волос.

   - Еще мне хотелось бы выбрать одежду самой, - робко подала голос, - костюм неотъемлемая часть выступления.

   Аллэрн готовившийся выйти из комнаты, остановился и задумчиво принялся рассматривать меня. Я же затаив дыхание ждала:

   - Хорошо, тебя проводят. Можешь купить все что захочешь. Соответствующие распоряжения я отдам. Есть еще какие-нибудь пожелания, - голос прозвучал мягко и нежно.

   - Нет, это, пожалуй, все, что мне нужно.

   - Тогда до вечера, - улыбнулся мужчина мне на прощание.

   Он ушел, а я осталась думать, чтобы все это могло значить.

Заначки надо делать с умом

   - Думаю, нет необходимости, чтобы нас видели вместе. Моего присутствия будет более чем достаточно, чтобы знать что происходит, - ткнув пальцем в каменную стену, Тетива повернулся лицом к друзьям.

   - Тетива прав, - Скала устало потер переносицу, - передать известия, если что-то с девушкой произойдет, всегда успеется. Дел и в лагере невпроворот. Да и мне не помешало бы дома изредка появляться, а то еще жена что-нибудь заподозрит. Надо было сразу не беситься, а подумать о том, что танцовщица может быть в опасности. И послушать, что люди говорят, и подумать немного головой.

   - Все понимаю, - голос Тумана был тих и спокоен, - я не прав. Просто как увидел ее с Лэксанеллом, сразу в глазах потемнело. Ревность плохой советчик. Тетива, ты считаешь, опасность для ее жизни действительно существует?

   - Да. Дыма без огня не бывает. Не зря в народе последнее время упорные слухи ползут, что девушки не просто так пропадают. Конечно, есть возможность, что это очередная пустая болтовня и неугодных просто высылают за пределы земель Третьего. Но на всякий случай я постараюсь проследить за танцовщицей. Мало ли. Да и то, что живет в гостинице, странно. Обычно сразу же понравившихся градоправителю девушек переселяют в имение Лэксанелла. А тут... Что-то здесь не так, как видится на первый взгляд.

   - Наверное, имеет смысл и мне переехать на время в Туаре, - Туман смотрел прямо перед собой, не видя ничего кроме черных глаз танцовщицы.

   - Глупо, - поморщился Тетива, - я местный, на мое любопытство никто внимания не обратит, оно будет естественно. А вот твое следование тенью за возможной любовницей Лэксанелла может принести большие проблемы и тебе и ей. Забыл уже как нам пришлось тебя с того света вытаскивать? Ты лучше займись благоустройством лагеря и занятиям с магами. Из нас ты самый преуспевший в скрывании дара. Тебе и карты в руки при обучении молодняка. Я знаю, ты хочешь ее увидеть. Надо же было тебе так некстати с ней повстречаться. Но, ты должен понимать, дело превыше всего, а личная жизнь только после того как цель будет достигнута.

   - Все понимаю, - прошептал Туман, - все. Но спокойно спать с того момента как ее увидел больше не могу. С этим сумасшествием сложно бороться, но я постараюсь взять себя в руки. И все-таки Тетива проследи за ее безопасностью. Как друга и брата прошу. Так мне будет спокойней.

   - Да дружище, - Скала усмехнулся, - ты бросаешься из одной крайности в другую. Возможно, девушка и не хочет, чтобы ее спасали? Об этом вы герои любовники не подумали? Раньше я подобной неустойчивости настроения за тобой Туман не замечал. То ты ее ненавидишь и презираешь, то беспокоишься о ее безопасности. Ты уж определись, что же именно тебе от нее нужно. И не факт что она скажет тебе спасибо за вмешательство. А вот из-за твоего легкомыслия все наши планы могут полететь коту под хвост. Это-то меня и волнует больше всего.

   - Я же сказал, что понимаю. Но Тетива прав, она повстречалась очень не вовремя на моей дороге. Раз решено, что Тетива за ней проследит, можно больше не обсуждать эту тему. Если уж и продолжать беседу, то о делах. Например о том, что я не понимаю причину того почему эту пещеру нельзя использовать для лагеря.

   - А что тут не понимать? - пожал плечами Скала. - Умнее будет это место приберечь на крайний случай. Здесь всегда можно переждать бурю в случае неудачи. Я знаю, ты не допускаешь и мысли, что может не получится наша затея. Но подобное место подходит идеально на роль пристанища для беглых преступников, - гигант усмехнулся.

   - Чувство юмора у тебя специфическое, - фыркнул Тетива, дрогнувшей рукой провел по лбу и скривился, словно от зубной боли, - ты поосторожней со словами. А то напредсказываешь.

   - Я не меньше твоего хочу, чтобы нам все удалось, но запасной выход не помешает, - прошелся вдоль стены пещеры Скала. Поднял голову и попытался рассмотреть потолок, но сделать это было сложно. Светильник, принесенный ими с собой, не давал достаточно света, чтобы увидеть, где заканчивается стена и начинается верхняя часть пещеры. Дальше светлого пятна света подробности 'обстановки' терялись в вековой темноте. - Это место можно найти, только если знать что ищешь. А кроме нас троих никто даже понятия не имеет об этом чуде. И потом в соседнем ущелье мы наткнулись на неплохую площадку и там тоже есть пещеры, где и обустроим лагерь. Оградим магией, защитными амулетами. А здесь в случае чего можно спрятать целую армию. А если еще и запасы еды сделать. Да и с водой проблем нет, - нагнулся он над маленьким ручейком, что пересекал пол в углу и исчезал под другой стеной, также как и начинался под одной из них. - Странный ручей, никогда не видел подобного.

   - Не так уже много горных пещер ты видел в своей жизни, чтобы судить. Раньше ты, как и другие держался подальше от этих мест, - Тетива провел ладонью по темно-рыжей стене, местами с серыми вкраплениями какой-то породы, - мне до сих пор жутко находиться здесь.

   - Хватит пустопорожних разговоров, - Туман пришел в себя и обвел друзей серьезным взглядом. - Вы правы и это место может стать нашим тайным штабом. Подслушать нас никто не сможет, подсмотреть тоже. Так что не будем терять время и приступим. Что с вестниками, Скала?

   - Ходят по городам и селам. Как приказано сначала прощупывают почву насчет умонастроений, потом пару слов там, пару слов, словно невзначай здесь и глядишь слушок, и начинает гулять. Долго на одном месте не задерживаются. Недавно во владениях Нисаэлла единственного Второго, казнили Лутарха. Он был не так осторожен и слишком в открытую проповедовал идеи свободы торнов. Спасти его не успели. Грустно. Ты помнишь Лутарха? Такой импульсивный.

   - Помню. Плохо, что импульсивный. Куда смотрели, когда отправляли на это задание? - Туман обвел сотоварищей взглядом.

   - Он настолько верил во все идеи Общества, что мог убедить кого угодно. Это стало определяющим при выборе, - Скала грустно улыбнулся, пристроившись на огромном рыжем камне. - Лутарх успел принести много пользы. И так глупо подвести себя.

   - Он не успел ничего про нас рассказать? - Тетива подошел к Скале и тревожно заглянул ему в глаза.

   - Нет. Иначе уже сейчас бы начались аресты. Ни один из членов Общества лично с ним знакомых, не пострадал после поимки Лутарха.

   - Хотелось бы, чтобы в дальнейшем вы относились к выбору вестников внимательней. Каждый человек на счету. Но перейдем к другому. Мне кажется, в первую очередь поднять людей нужно будет во владениях Мрилла.

   - Не можешь простить ему приговора? - усмехнулся Тетива.

   - И это тоже, - глаза Тумана опасно блеснули, - но есть и другие причины. Он зверствует больше других. На его землях аллэрнами не соблюдаются законы, виноваты всегда торны. И люди там обозлены сильнее всего.

   - И боятся сильнее всего, - Скала задумчиво провел пальцем по контуру обведенной светящимся ободком области на воздушной карте, - не соглашусь с тобой. Людей нужно подымать по всей стране. Одновременно. Восстание должно захлестнуть аллэрнов с головой, чтобы не успели опомниться. Иначе они раздавят все очаги недовольства по очереди. Пока будем вдохновлять одну область, огонь погасят в другой.

   - А я и не говорю о промежутках в месяц. Нет, по стране должен пройти слух, что где-то свергли аллэрнов. Тогда те, кто колеблется не задумываясь, перейдут на нашу сторону.

   - Скала прав, - Тетива задумчиво смотрел на огонек светильника, горящий ровным светом, - надо поднимать народ разом. Вот тогда те, кто колеблются и пойдут за нами.

   - Да я не о том, - раздраженно махнул рукой Туман, в пылу спора он забыл обо всех огорчениях последнего времени.

   - А о чем? Объясни, - Тетива сделал круг возле камня со Скалой и остановился напротив Тумана.

   - О том, что с чего-то нужно будет начинать. И начнем мы с земель Мрилла, через час-два после того как народ подымется там, и на другие области перекинуть. То что, честно глядя в людские глаза, можно будет сказать, что восстание уже началось где-то. Это тоже немаловажно. Мы втроем не сможем одновременно присутствовать во всех местах. А слух о том, что где-то уже началось, нам поможет.

   - Да? Не знаю, не знаю, - покачал головой Скала, он все также невозмутимо сидел на камне и задумчиво водил пальцем по карте.

   Спорили долго, упорно со вкусом, забывая, что речь идет о человеческих жизнях. О том, что с какой бы области не начали, само восстание принесет с собой множество смертей и сломанных человеческих судеб. Благими намерениями вымощена дорога в ад. И пусть я повторяю заезженную банальность, именно ад наяву собирались в скором времени устроить эти трое. И как бы возвышенны не были их цели, а стоило ли все это того?

   Сложностей становится все больше и больше

   Хорошо одетый молодой торн шел по улице. Выражение лица у него было, самое что ни на есть беззаботное. О чем переживать сыну преуспевающего купца? Еда есть, одежда тоже есть, и симпатичное лицо наличествует, девушки стороной не обходят. Любой праздный прохожий не мог бы усмотреть в его действиях и толики злого умысла. Да и не было его, умысла-то. Просто симпатичный мальчик, вышел прогуляться. В Туаре это было обычным явлением. И никого не удивить заинтересованным взглядом, что молодой человек подарил уютному заведению. Многие проходили мимо, пытаясь заглянуть ненароком в окна, всем было любопытно, что же происходит в этой гостинице. Если повезет, то можно было бы хвастаться, что удалось воочию полюбоваться на любовницу градоправителя. А уж молодые люди вообще спокойно пройти мимо гостинички не могли. Слава о красоте танцовщицы уже оббежала весь город.

   Молодой человек перешел улицу и подошел к заведению, так словно туда изначально и направлялся. Он решительно толкнул дверь. Осмотрев столовую и обедающих, довольно хмыкнул, обстановка ему понравилась. Пристроившись за одним из столиков, стал ждать, когда его обслужат. Хозяин заведения, увидев гостя, по одежде которого можно было сразу понять, что в деньгах он не нуждается, сам подошел к столу и осведомился, что молодой торн хотел бы заказать. Попросив мяса и соуса к нему, торн стал с любопытством оглядываться. Большинство присутствующих даже не обратили внимания на новое действующее лицо. Сюда бывало, захаживали люди и побогаче. Кухня гостиницы славилась на весь город, дешевизной и качеством готовки. Поэтому появление обеспеченного человека в обеденном зале не было чем-то из ряда вон выходящим. Изучив присутствующих и обстановку молодой человек потерял к окружающему интерес. И вовсе он не прислушивался к интересному разговору молодой торнчанки и ее спутника. Это могло вам показаться. Беседа велась громким шепотом и касалась недавнего посещения сего заведения стражей. И заходили они сюда вовсе не для того чтобы перекусить или промочить горло пряным напитком, нет они увели отсюда красавицу девушку. И даже говорили о том, что танцовщицу теперь вряд ли удастся увидеть. Пропадет, так же как и другие до нее пропадали.

   Молодой человек не подслушивал. Что вы, что вы. Просто мясо было слишком горячим, вот и поперхнулся и закашлялся. Не удивительно, что потом жевал еду без аппетита. Так всегда бывает, когда обожжешь язык, вкуса пищи, потерявшими чувствительность тканями, во всей ее красоте не прочувствуешь. И, конечно же, именно поэтому он не сразу заметил направлявшегося к столику гиганта с обезображенным лицом.

   - Можно? - вежливо осведомился Урбан, подойдя к столу.

   Торн кивнул. Гигант же присел на стул, опасно скрипнувший под его весом.

   - Мне бы хотелось получить ответ на один вопрос, - сказал Урбан и замолчал.

   - Мы разве знакомы? - беспечность тона никак не вязалась с настороженным острым взглядом молодого человека.

   - Нет, не знакомы. Но вот твой интерес к Ариадне заметен невооруженным взглядом. Хотелось бы знать, зачем ты интересуешься ею? - выражение лица гиганта было непроницаемым.

   - Интересуюсь? С чего ты взял, - пожал плечами молодой торн. - Мне даже неизвестно кто такая эта Ариадна.

   - Правда? - лицо Урбана все также не выражало ровным счетом ничего. - Но ты и пара твоих друзей следили за девушкой, когда она гуляла с Лэксанеллом. Ты и твои же друзья были тогда в таверне, когда она выступала в первый раз. И именно ты сейчас с большим интересом прислушивался к беседе двух неосторожных болтунов.

   - Почему ты решил, что болтуны говорили о какой-то девушке? Да и потом, ты вполне мог обознаться. Я не помню, чтобы в последнее время мне приходилось бывать в тавернах, где выступают танцовщицы, - откинувшись на спинку стула, молодой человек состроил недоуменное выражение лица.

   - Я много о чем знаю. Но даже эти знания не нужны, чтобы поймать тебя на лжи, - Урбан всем телом наклонился над столом и шепотом произне., - Откуда тебе известно, что она танцовщица? Я об этом не упоминал.

   - Ты лезешь не в свое дело, - напускная беспечность слетела с сына купца, и он весь подобрался, словно готовясь растерзать дерзкого противника прямо здесь и сейчас.

   - Ты ошибаешься, это мое дело, так как Ариадна и ее безопасность это то, что сейчас стоит для меня на первом месте. Можешь не пытаться причинить мне вред. Ни ты, ни твои друзья не доросли до того, чтобы справиться со мной. Пожалуй, я могу кое-что рассказать о вашем к девушке интересе. Кому-то из вас она очень понравилась, что не могло не произойти, учитывая ее красоту и обаяние. И поэтому ты сейчас и проявляешь такой интерес к обсуждению того, что Ариадну увела стража. Я мог бы назвать даже имя того, кто заинтересован в ее судьбе. Кстати ей он тоже понравился, - холодные темные глаза гиганта отмечали малейшие изменения мимики собеседника, так, они предостерегающе блеснули, когда молодой человек излишне нервно дернулся при упоминании об имени заинтересованного лица.

   - Почему я должен тебе верить? - расслабился юноша, притворяясь равнодушным. - Да и какая мне разница до твоих домыслов. Я зашел сюда, чтобы вкусно поесть, здешняя столовая славится на весь город, а я так до сих пор и не удосужился здесь побывать. Так что будь добр, дай мне возможность спокойно утолить голод. А все что ты придумал, это лично твои мысли и мне они не интересны.

   - Напоследок. Хочу, чтобы ты кое-что передал своему другу, - гигант поднялся со стула и тот опять протестующе скрипнул. - Девушка сама не понимает, в какую опасную игру играет, пытаясь добиться своей цели. И попала она в серьезный переплет. Если он хочет помочь в ее спасении, то завтра в это время я буду ждать его у себя в номере. Пусть спросит Урбана, ему подскажут куда идти. Да и еще, если вдруг двое его побратимов решат нанести мне визит, я буду не против.

   - Не понимаю о чем ты, - холодно заметил торн и сделал вид, что очень увлечен внешним видом аппетитного куска мяса, никак при этом, не показывая, что обеспокоен разговором.

   - Я буду ждать, - наградил его тяжелым взглядом Урбан и пошел прочь.

   Быстро расправившись с едой и пряча спешку, молодой человек расплатился и спокойным шагом вышел из заведения. Столь же спокойным шагом он дошел до конца улицы. Завернув за угол, убыстрил шаг и, отойдя на казавшееся ему безопасным расстояние, открыл портал к городским воротам. Показав особое разрешение на свободный вход и выход, он выбрался за пределы города. Там походкой куда-то по делам спешащего путника он направился в сторону ближайшего поселка. Скоро молодой человек был уже не виден с городской стены, растворившись в густом лесочке, сквозь который пролегал его путь.

   Еще пару слов о Тэйтане

   Тэйтан был доволен. Визит к Первому завершился удачно. Можно вздохнуть спокойно, наказать не наказали, а вот продвижение вверх явно не за горами. Главное чтобы удалось все что задумано.

   Дома его ждало очень интересное известие. Снова и снова мужчина вчитывался в строки ответа на запрос. Тем более что информация, которую они в себе несли, заставляла задуматься. Ни одну из границ региона девушка не пересекала. Совсем, ни разу. То есть земли Мрилла она не покидала? Растворилась в воздухе или очень хорошо спряталась? Так как интуиция Тэйтану подсказывала, что искать ее там, куда указывал ответ на первый из его запросов, будет в корне неверным решением. Но факты были упрямей его интуиции, а значит, придется идти на поклон к этому гаду. Мрилла Тэйтан не любил, за излишнюю жестокость и распущенность. Пусть даже сам не являлся образцом добродетели, Третий никогда не переходил некоторых граней. Понятие закона и чести было для него весомей многих других вещей на этом свете. И то, что Мрилл не брезговал ничем, не могло не претить. Конечно, можно было ему приказать искать девушку. Но лучше попросить, как бы Третьему не нравилась сама идея. Желательно чтобы кое-какие мелочи так и не стали бы достоянием общественности. Правда, Мрилл мог на эти мелочи внимания не обратить, но Тэйтан рисковать не собирался. Хорошие отношения с этим Четвертым он портить прямыми приказами не собирался. Мрилл был очень ревнив в отношении власти на своих землях. Да и вопрос как Четвертый поступит, если девушка попадет прямиком в его руки. Она как раз во вкусе Мрилла.

   Нетерпеливо перерыв все послания на рабочем столе, убедился, что ответ на второй запрос еще не появился. Если бы у него было сразу два ответа, было бы проще. А так приходилось гадать, где девчонка спряталась.

   Но долго думать о танцовщице не стал. Другие насущные проблемы покоя не давали. И самая главная из них - кто предатель. Это следовало выяснить наискорейшим образом.

Фурор ли?

   Поход по лавкам, должен был по сути меня порадовать. Какая женщина не любит делать покупки для себя любимой. Но в такой ситуации, когда на руках у тебя маловато денег, да еще и пара стражей аллэрнов неотступно по пятам следуют. Мои вещи (то есть вещмешок) в целости и сохранности, были доставлены вслед за мной в первый же день. Кроме этого на выбор мне предоставили все, что висело из одежды в нише заменяющей здесь шкаф. Но я носила только то, что принесли мне из гостиницы. Как-то претила роль содержанки. И так, перед Урбаном в неоплатном долгу. И долги множить было глупостью. Поэтому когда меня попытался один из стражей заманить в дорогую лавку, я отказалась и выбрала заведение поскромней. Сначала одна лавка, потом вторая. На свои скромные сбережения я могла мало чего приличного приобрести. А время шло, нужно было еще подготовиться к выступлению. Но ничего подходящего не попадалось. Мысленно перебрала все вещи, что висели в шкафу у меня в комнате. И чем дальше, тем больше склонялась к мысли, что придется воспользоваться одним из этих нарядов. Машинально, задумавшись, зайдя в следующий магазинчик, на секунду застыла, здесь продавали оружие, а мне оно не по карману, как бы ни хотелось иметь что-то кроме ногтей и головы для своей защиты. Занеся ногу над порогом, чтобы выйти, оглянулась, что-то привлекло мое внимание. Блеск, он манил к себе и, не устояв перед своим любопытством, вернулась обратно в лавку. Продавец настороженно следил за моей свитой и за мной. Жадность и страх перед аллэрнами, боролись в нем. Все его эмоции легко читались на лице. И я бы сжалилась над бедным торном и ушла, чтобы не вызвать сердечный приступ от излишних переживаний, если бы не засмотрелась на чудный кинжал. Нет не кинжал. Я даже не знала, как это можно было назвать. Тонкое лезвие, очень узкое лезвие и витая рукоятка, которая сама по себе могла бы служить украшением. Нет, не драгоценными каменьями и не чудными узорами этот кинжал выделялся из общей кучи безликого для меня оружия. Что-то тонкое и изящное и опасное, привлекало внимание. И я долго не могла оторвать взгляда от такого женского и опасно красивого оружия. Коварство, вот то определение, которое я могла бы дать этому клинку. Обманчиво изящно, обманчиво безобидно, но инстинкт подсказывал, что этим человека можно убить. Я не стала спрашивать цену, тот же инстинкт подсказал, кинжал мне не по карману. Орудия убийства всегда высоко ценились, особенно профессиональные. Интересно, можно оценивать человеческую жизнь стоимостью того оружия, которым его убили? Ты вкладываешь тысячу, две, три условных единиц (все цифры приводятся приблизительно, точной цены орудиям убийства я не знаю и по сей день) и обмениваешь на одну, две, три, и так далее жизней. Хотя ты можешь эту стоимость так ни на чью жизнь и не обменять. Остановит ли тебя совесть, нерешительность или кто-то более быстрый и удачливый чем ты. Неважно, случиться может по-разному. А вот жизнь в глазах некоторых не имеет никакой ценности. И я опять не о том. Хватит думать, пора дальше рассказывать.

   Размышляла я не долго. Делать мне здесь больше нечего. Но ненадолго задержаться все-таки пришлось. Продавец заметил мой интерес, и стал восхвалять свой товар, поняв, что визит стражи не значит чего-то страшного. Мое внимание привлекло движение. За прилавок из внутреннего помещения скользнул молодой человек, что-то шепнув на ухо продавцу, он повернулся к нам. На секунду мы замерли, всматриваясь друг другу в глаза. Юноша пришел в себя первым и, улыбнувшись, спросил приятным голосом, что бы мы хотели приобрести. Ответив, что ничего, я вышла. Пусть коленки дрожали. Пусть. Я постаралась не показать, как потрясена встречей. Этого человека я узнала. Он был тогда вместе с тем торном, что смотрел так пронзительно. Что он здесь делает? Странно.

   Откинув тревожные мысли подальше, поспешила вниз по улице. Только на перекрестке остановилась. Слева был вход в еще один магазинчик. Попробуем счастья там. Может, что подходящее и найдется. Но и там не было ничего нужного. Я приуныла, вещи в шкафу не совсем отвечали моему настроению. А идти в дорогую лавку не хотелось. Выбрав меньшее из зол, решила вернуться в поместье, заглянув напоследок еще в одну дверь очередной лавочки. По закону пакости, там и нашлось необходимое. Пронзительно яркая ткань, которая идеально подходила для моего выступления. Она была такой красной, что даже резало глаза. То, что нужно. Две полоски, заколотьспециальными брошками (они у меня есть, недорогие конечно, но есть), подпоясать специальным поясом причудливого плетения (скрепя сердце приняла когда-то в подарок от Урбана, без него мне нельзя было выступать), который имели право носить только свободные танцовщицы. Сари...нет все-таки не сари. Одевалось все это довольно-таки мудреным способом, но в результате должно получиться красиво. И никаких экстравагантных нарядов. Все в духе традиций. Разве что красный цвет. Но я имею право на выбор. И пусть этот цвет означает вызов. Тех, кто в курсе значения цветов одеяний танцовщиц уже не должно быть в живых в этом мире. И в моих действиях не увидят умысла. Только местные танцы, только подходящая к случаю одежда. Чутье говорило мне, что в этот раз танец живота или что-то другое из моего родного мира не пройдет. И я предпочла своей интуиции верить. Выгребла почти все из кошелька, подивившись дешевизне покупки и получив драгоценное приобретение на руки, отправилась в поместье. Точнее, хотела сначала побывать в гостиничке, чтобы повидаться с Урбаном, но меня мягко, но настойчиво предупредили, что этого делать не стоит, вот и пришлось возвращаться. Погрустив о своей свободе, задумалась о возможности побега. Это же так просто. Воспользоваться знаниями, и стражники забудут, где меня потеряли. Но вот что делать с целью добраться до Первого? Если я буду каждый раз убегать от высокопоставленных аллэрнов, к Первому так никогда и не попаду. Вздохнула, подумала, поколебалась и поняла, пока не убежусь что цели 'вернуться домой' не добиться, не успокоюсь.

   Когда мы вернулись, времени на подготовку оставалось мало. Пришлось очень быстро приводить себя в порядок, благо служанки помогали в этом нелегком деле. Ткань была намотана должным образом, закреплена и подпоясана. На руках не хватало звенящих браслетов, но они в отличие от черного пояса не подошли бы к серьгам. Подняв к затылку волосы, раздумывала, что делать с ними, когда в дверь постучали. Пришел Лэксанелл. Осмотрев меня с ног до головы, он впился взглядом в мои глаза. Что он там хотел увидеть, не знаю, и на секунду закралось подозрение, что ему известно значение этого цвета моей одежды, но он ничего не сказал, а просто еще раз осмотрел меня с головы до ног, вызвав недоумение.

   - Отлично выглядишь, - спокойно заметил аллэрн, - знаешь, я долго думал. Мне принесли подарок для тебя. Странный подарок. Не знаю, стоит ли отдавать его тебе.

   - Подарок? - мое изумление было неподдельным. - Не понимаю. Зачем кому-то что-то дарить мне.

   - В оружейной лавке тебе понравился игрушечный кинжальчик. Так? - не дождавшись ответа, мужчина продолжил. - И лавочник решил, что стоит тебе его подарить. Он тебя сразу не признал, и просил принести извинения. Так как весь город уже в курсе, что я неравнодушен к тебе, каждый считает своим долгом выслужиться. Только вот не знаю, то ли казнить за подобный подарок, то ли наградить. Пусть кинжал игрушечный, но оружие в руках женщины... Это необычно и против всяких правил. Да и сам факт дарения мне не нравится.

   Я не могла понять, зачем кому-то делать такой дорогой подарок. Зачем? Да и вряд ли аллэрн настолько доверяет мне, чтобы позволить иметь индивидуальное средство защиты.

   - Но еще я помню, что дал тебе возможность самой решать, когда и как согласиться. И это оружие, оно может быть гарантом твоей уверенности, что я не коснусь тебя без разрешения. Да и твоя безопасность..., - предложение Лэксанелл не завершил.

   В его руках чудесным образом появился виденный мной ранее кинжал.

   - Он твой, - спокойно произнес блондин и протянул мне его рукояткой вперед.

   - Но я не могу, - отпрянула от заигравшего в неярком свете бликами узкого лезвия.

   - Можешь. Я надеюсь, что он никогда тебе не понадобиться против меня и никогда для защиты от кого-то другого. И еще хочу напомнить, если ты применишь его без должного оправдания против кого-то... В эртах наказание за такой проступок есть.

   Как было понимать его слова? Сначала сказал, что могу сама выбирать, потом напомнил, что против него оружие безнаказанно все равно не смогу применить... В чем смысл тогда этого подарка? Снова отказаться? Но мои руки решили все за меня. Сама не заметила, как лезвие перекочевало ко мне, вызвав дрожь в пальцах. Тяжелый, пусть и не очень велик размером.

   - Я сейчас уйду встречать гостей, - аллэрн тепло улыбнулся, наслаждаясь изумлением на моем лице, - тебя проводят, когда придет твое время.

   - Да, конечно, - прошептала, смотря вслед вышедшему мужчине.

   Мандраж... да он был. И одиночество, воспользовавшись моим грустным состоянием, с новой силой дало о себе знать. Одна против всех. Или это я выдумала?

   Что делать с кинжалом? Решение родилось помимо меня, словно внутри некая сила распорядилась, что должно быть именно так, а не иначе. Собрав волосы на затылке, закрепила их при помощи кинжала и нескольких заколок. Правда, я только называю их так, по привычке, а реально эти маленькие блестящие штучки сложно было охарактеризовать как заколки. Приложенные в нужных местах они закреплялись или при помощи магии, или еще чего-то не знаю и вопрос не выясняла. Главное, что закрепить волосы они помогали и крепко. А кинжал, так на всякий случай, вдруг пригодится. На секунду закралось сомнение, может, имеет смысл проявить красный цветок в волосах, что никак до этого не напоминал о своем существовании. Но чутье в очередной раз предостерегло меня от этого опрометчивого поступка. Странное ощущение, что это может быть опасно. Но я решила к нему прислушаться. Пусть даже красный цвет амии очень подходил к моему одеянию. Присела на кровать, потом прошлась по комнате, снова присела, и только подскочив в очередной раз, поняла, что нервничаю. Почему это выступление так пугает меня? Почему интуиция во весь голос кричит, что все, что сегодня произойдет очень важно? Некстати вспомнились родные там на Земле. Наверняка, они уже похоронили меня. Первые месяцы пребывания в этом мире, я жутко скучала и тосковала. Было безумно больно понимать, что для матери с отцом мое исчезновение сильное горе. Если я тут сходила с ума, думая о том, как они там без меня. Не болеют ли? Живы ли? То представляю, что чувствуют они, не имея в отличие от меня знаний о моем местонахождении. Ах, мама, папа, простите меня за все беспокойства, которые когда-то я вам причиняла. Тогда я даже не думала о том, как ценна ваша любовь ко мне. Как же не хватает вас мне сейчас. Как горько сознавать, что я одна и нет никого, для кого я могу представлять ценность без каких-либо условий, и кто будет любить меня такой какая есть. Столько времени подавляла в себе эти чувства, а сейчас, совершенно не понятно почему, они снова вырвались из-под контроля. С трудом удалось взять себя в руки и не разрыдаться в голос, тем более что за мной пришел молодой аллэрн и жестом пригласил следовать за ним. Мы прошли по каким-то запутанным коридорам, поднялись по лестнице и оказались в большом зале.

   Войдя в него, я застыла на месте. На меня были устремлены взгляды шести пар серых глаз. Меня разглядывали с холодным любопытством как некую еще никому не известную диковинку достойную мимолетного внимания. Рассмотрев меня во всех деталях, мужчины вернулись к своим занятиям. А точнее к томному возлежанию на кушетках, неспешной беседе и поглощению еды с напитками. В голове пролетела мысль о сходстве подобного времяпровождения высокородных аллэрнов с привычками древних римлян. Только вот куда эти привычки элиты Древнего Рима привели Империю? Не слишком ли римляне стали изнежены и подвержены порокам, не поэтому ли неизбежен был закат их великой цивилизации? Кто знает, зачем мне думать о судьбах мира. Самой бы остаться целой.

   Круглая площадка в центре зала, меньшая, чем в театре, скорее всего, ждала меня. Мешкать не стала. Да и сопровождавший меня аллэрн, поприветствовав собравшихся провел меня к ней. У самой сцены меня ждал Урбан. Он не сказал мне ни слова, просто окинул взглядом и молча, помог подняться на помост. Я не выдержала первая и спросила шепотом:

   - Как ты здесь оказался?

   - Меня пригласили.

   - Понятно, - вздохнула и еще раз окинула взглядом белоснежный зал.

   Пол, стены, потолки были белыми, только черные барельефы и серебристые обвивающие колонны растения разбавляли этот цвет. Я на этом фоне смотрелась ярким контрастным пятном. Лучшего наряда, чем тот, что сейчас на мне для подобного места было не придумать. Черные кушетки не в счет. И серые одеяния аллэрнов тоже.

   Мое внимание привлекло движение у входа. В зал вошли двое мужчин. Один из них мне уже известен, а вот второй. Второй был очень высок, даже для аллэрна, строен и лицо... Выражение его лица дышало умом и властной силой. Горделивая осанка и твердый шаг говорили об уверенности в себе. Действительно, важный гость. Вот теперь все были в сборе.

   Лэксанелл устроив гостя поудобней, подошел ко мне.

   - Готова?

   - Да, конечно, - склонила голову соглашаясь.

   - Тогда начинайте. Я скажу, когда можно будет остановиться.

  Планы и коррективы

Молодой человек неспешно поднимался по лестнице гостиницы на второй этаж. Как друзья не просили, пошел наверх он один. Товарищи же остались ждать внизу. Туман был настороже. Не прийти не мог, но и поостеречься тоже стоило. Постучав в нужную дверь, он стал ждать реакции. Она не заставила себя долго ждать. Дверь открылась. Гигант, увидев кто пришел, посторонился, пропуская посетителя в комнату. Туман заходить не торопился.

   - Это ты хотел меня видеть? - задал он животрепещущий вопрос.

   - Я. Может быть, уже войдешь? Лишние уши нам с тобой не нужны, да и любопытные глаза тоже.

   Туман, подумав еще немного, решился и твердым шагом вошел в комнату.

   - Почему ты думаешь, что в твоей комнате можно не опасаться любопытных глаз и ушей? Да и стоит ли нам с тобой что-то обсуждать? - повернувшись лицом к Урбану, Туман настороженно наблюдал за тем, как силач закрывает дверь.

   - Потому что знаю, что нам есть о чем поговорить, и еще я уверен в своих силах.

   - Да? Мне начинать бояться? - не пытался, и скрыть иронию молодой человек.

   - Зря иронизируешь, - холодно бросил гигант, - подожди немного, нужно накинуть заклинание от подслушивания.

   - Как ты это сделаешь, если ты не маг, - пожал плечами молодой торн.

   - Не торопись делать выводы, они могут оказаться ошибочными. Особенно если исходят из неверных предпосылок, - бросив эти слова, Урбан протянув руку вперед, пропел заклинание.

   - Не понимаю, я вижу результат, но как это сделано, нет, - пораженно Туман всматривался в сиреневую дымку, сквозь которую ни одна недобрая сила не могла бы проникнуть ни взглядом, ни слухом.

   - Не торопись делать выводы, - повторил Урбан, - теперь можно и поговорить.

   - Я не знаю магии, которая могла бы дать такой результат, - сквозь сиреневый туман, молодому человеку сложнее было разобрать выражение лица собеседника.

   - Посвящать тебя в свои тайны не собираюсь, - голос гиганта был безразличен, - меня больше волнует судьба Ариадны. Она в опасности. В большой опасности.

   - Да? И почему же? - скептическое отношение к этому большому человеку, даже не смотря на демонстрацию силы, еще не развеялось.

   - Потому что она собралась туда, где погибнет. Лэксанелл не так хорош, как кажется. И девушки пропадают не просто так. Если уж они уходят, то безвозвратно.

   - И куда они уходят? - Туман заметил стул и сел устраиваясь поудобней.

   - Это не важно. Главное что Ариадну ждет то же самое что и остальных. И еще вопрос, что лучше, смерть или такая жизнь.

   - Ты говоришь загадками. Если тебе действительно нужна наша помощь, то рассказывай все. Потому как я не пойму, о какой опасности ты говоришь.

   - Все вам и не нужно знать. Но девушки служат не для утех Лэксанелла, как думает народ. Они предназначены для кое-кого другого.

   - Не понимаю о чем ты.

   - Будет понятней если я скажу, что после того как появляется новая любовница у градоправителя, у него в гостях обязательно бывает некая очень важная особа. А потом через несколько дней о девушке ни слуху, ни духу.

   - Важная особа? Уж не Первый ли? Ведь Лэксанелл его любимчик.

   - Ты догадлив.

   - Но что делает с ними Первый? Зачем ему столько девушек? - на лице Тумана поселилось легкое недоумение.

   - А вот это из разряда того, что знать вам не стоит. Главное, что ни для чего хорошего. Можешь мне верить.

   - А стоит ли тебе верить? Ты не хочешь рассказывать всего, но хочешь, чтобы мы рисковали жизнью ради спасения не очень хорошо нам известной девушки.

   - Не хочешь участвовать? Мне ваша помощь нужна только для того, чтобы помочь Ариадне скрыться. Из поместья градоправителя я выведу ее сам. А вот дальше не помешает ваше участие. И не в землях Третьего. Так как за пределы их портал открыть я смогу. После того, как она сбежит, ее будут искать везде. И лучшего места, чем стоянка Тайного общества не придумаешь.

   - Откуда ты знаешь все о нас? - молодой человек отвлекся на очень волновавшую его тему.

   - Откуда? Я знаю много, очень много. И будь уверен, дальше меня эти сведения не пойдут.

   - Странно все это, но я тебе верю. Мое чувство правды еще никогда меня не подводило, - Туман поднялся со стула в волнении и сразу же опустился на него обратно.

   - Мне это известно, поэтому говорить хотел я только с тобой. Другие мне бы не поверили. И потом, они не заинтересованы, так как ты судьбой девушки.

   - Хорошо, как ты предлагаешь нам поступить?

   - Сделаем так...

   Бессильно опустив руки, я смотрела на аллэрнов. Предыдущий час слился для меня в один сплошной танец. Урбан подошел ко мне поближе и прошептал:

   - Сегодня после выступления нужно улучить момент и можно будет выбраться отсюда. Я открою портал, и мы уйдем.

   - Не могу, - глухо прошептала я, - неужели ты не понимаешь, что Первый вот он передо мной. Я уверена. А значит, цель сейчас ближе чем когда бы то ни было. Я не пойду с тобой. Я остаюсь.

   - Ариадна, зря упрямишься, - Урбан рассердился, что явилось само по себе странным фактом. - Ты не понимаешь, в какие игры играешь.

   - Так объясни.

   - Не здесь и не сейчас. На нас смотрят.

   - Тогда я никуда не пойду.

   - Ариадна, подойди к нам, - Лэксанелл ласково улыбнулся мне.

   - Я с тобой не пойду, - повторила еще раз шепотом и спустилась с помоста.

   - Вот этот драгоценный камень мог ускользнуть из моих пальцев, если бы я его вовремя не удержал, - весело заметил градоправитель, обращаясь к своему высокому гостю. - Шэрон, как ты думаешь. Это было бы печально, не правда ли?

   - Столь очаровательное существо? И сквозь пальцы? Конечно, это было бы огорчительно, - серые глаза гостя блестели от удовольствия доставляемого созерцанием красивого личика.

   Девушка несмело приблизилась и застыла, ожидая дальнейшего.

   - Ко всему прочему она столь же умна и талантлива, сколь и красива, - Лэксанелл говорил так, словно нахваливал товар перед покупателем.

   - Редкое сочетание, - важный гость поднял брови, словно изумляясь такому совершенству, - дитя, ты танцевала действительно замечательно.

   - Выходцы старинных танцевальных школ, всегда отличаются особыми умениями, - усмехнулся градоправитель.

   - Разве такие еще остались? - в разговор вмешался молодой аллэрн чье имя не представляет для нас особого интереса.

   - Остались. Единичные экземпляры, - ответил Шэрон. - Наша очаровательная танцовщица является доказательством данного утверждения.

   Я осмелилась поднять глаза на беседующих аллэрнов. Сам разговор мне очень не нравился. Как оказалось, в зале присутствуют знатоки старинных обычаев. И это не обещало ничего хорошего. Да и та бесцеремонность, с которой они меня обсуждали, в очередной раз напомнила о моем положении на социальной лестнице.

   - Даже лицензия, которую получила Ариадна, сама по себе удивительна, - продолжил разоблачения Лэксанелл.

   - И что же в ней такого необычного? - полюбопытствовал Шэрон.

   - Когда ты последний раз слышал о том, что храмы Зейрана выдают лицензии? - усмехнулся хозяин вечеринки, его заявление вызвало во мне внутреннюю панику.

   - Не считаю что это удивительно, - спокойно отозвался Шэрон, - пусть сейчас лицензированием деятельности артистов занимаются в основном центры управления городов, но закон же не запрещает, заниматься выдачей лицензий и храмам. Да это случается редко, но случается же.

   - Обычно в храмы Богов обращаются те, кто не хочет светиться в центрах управления, - исподтишка Лэксанелл внимательно наблюдал за моей реакцией на свои слова. Мне же стоило большого труда не показать, как я испугана.

   В свое время Эллента объяснила мне, почему именно храм и почему именно в захолустном городке. Тогда, да и сейчас впрочем, я согласилась с разумностью такого подхода. В храмах не столь детально интересовались личностью пришедшего человека, как в центрах управления. Как оказалось, она еще и определенные виды на меня имела, о чем узнала, только попав в храм. Но сейчас ее предусмотрительность сыграла со мной злую шутку. Стоило раньше задуматься над тем, что подобная лицензия может привлечь излишнее внимание ко мне. Но я и не подозревала, что лицензии как у меня столь разоблачающие.

   - Дитя расскажи, почему именно в храме ты решила узаконить свою деятельность, - Шэрон чуть не замурлыкал, наблюдая за мной.

   - Да, Ариадна, расскажи, - Лэксанелл подался немного вперед, не выпуская меня из своего поля зрения.

   Лихорадочно, я пыталась придумать историю поправдоподобней, но через несколько секунд сдалась и ответила тихим голосом:

   - Так решила моя наставница.

   - А почему она так решила? - откинувшись на подушки, Лэксанелл впился в меня взглядом.

   - Не знаю, - как можно натуральней изобразила удивление, - она сказала, я сделала.

   - И где же теперь эта загадочная женщина? - поинтересовался Шэрон.

   - Мы расстались с ней после того, как она направила меня в храм.

   - Не хорошо с ее стороны бросать такую девочку в одиночестве, - усмехнулся один из гостей.

   - Я и не одинока, у меня есть Урбан, - и кто меня за язык тянет.

   - И кто он тебе? - насмешливо поинтересовался давешний молодой аллэрн.

   - Оставьте ребенка в покое, - смеясь Шэрон осадил любопытных мужчин, - не видите, мы все нагоняем на нее ужас. И потом, мы в гостях, на отдыхе, а ведем себя так, словно здесь тюрьма, а девушка, подозреваемая в каком-то преступлении.

   - Мало ли что может скрываться за всеми этими тайнами и красивым лицом, - хмуро заметил кто-то из гостей, но дальше никто развивать эту тему не стал.

   Шэрон жестом отпустил меня, и, почувствовав облегчение, вернулась на сцену. Лэксанелл предложил мне спеть. Это было гораздо проще, чем отвечать на их вопросы.

   Спев пару песен, остановилась, повинуясь приказанию Лэксанелла. Мне предложили снова спуститься, на этот раз для того чтобы подкрепиться.

   Кусок не лез мне в горло. Слишком боялась, что кто-нибудь опять подымет предыдущую тему. Но про меня вскорости забыли. Увлеклись спором.

   - Ты предлагаешь сделать торнов равными аллэрнам? - саркастически поинтересовался худосочный блондин. - Так Лэксанелл?

   - Нет не равными, как ты мог такое подумать. Просто я считаю, что им нужно давать больше свободы, - Третий тонкими пальцами взял темно-синий фрукт с причудливой тарелки (только так могу назвать это странное сооружение из металла и дерева).

   - Эти животные не заслуживают такого отношения, - молодой аллэрн скорчил презрительную мину.

   - Почему? Неужели не понятно, что так мы слишком разнеживаемся. Каждый из вас забыл о нашей истории, о том, что мы раса воинов. Сейчас же привыкнув полагаться во всем на других, мы стали слабее как духом, так и телом, - Лэксанелл приподнялся с подушек, фрукт он успел слегка надкусить.

   - Глупости. Мы как были непобедимыми так ими и будем. Наши маги сильнее, наши воины быстрее. На что могут сгодиться эти тупые ничтожества торны? - хмыкнул худой аллэрн.

   - Недооценивать противника это гораздо большая глупость, - подал голос Шэрон, он внимательно наблюдал за спорящими и также внимательно слушал.

   - Да какие они противники, - молодой аллэрн стал горячиться, - они не умеют воевать. Это раса рабов и прислужников. И им место у ног нашего народа.

   - Думаю, стоит завершить спор, - Шэрон напрягся, - лучше послушать что-нибудь ласкающее слух. Ариадна, спой нам.

   Склонив голову, поднялась и поплелась к сцене. Урбан порывался что-то шепнуть мне на ухо, но я оборвала его и попросила сыграть известную всем балладу.

   Что такое неприятности?

   Дальнейшие разговоры велись обо всем кроме серьезных вопросов. Обсуждались напитки, представленные на столе, интересные истории из жизни молодых аллэрнов. Это были рассказы о том, какие они сильные и смелые, да как умеют укрощать ящеров и про успехи в магии.

   Танцевала еще два раза, пропела несколько песенок и мне разрешили удалиться. Урбан собрался на выход вместе со мной. Пришлось придумывать способ как избавиться от его помощи, он вполне мог ее навязать насильно. Это оказалось довольно просто, у дверей зала меня ждал аллэрн страж и, юркнув к нему за спину, я произнесла:

   - Счастливо Урбан, дальше я сама могу позаботиться о себе.

   И практически побежала по коридору в сторону своих покоев, мысленно умоляя гиганта не следовать за нами. Аллэрн еле поспевал за мной, так быстро я шла. А Урбан, видимо, не ожидал подобного от меня и когда попытался пойти следом, путь ему преградили стражники аллэрны, что стояли на входе во внутренние покои поместья.

   Стражник довел меня до дверей, проследил, как за мной закрывается дверь и только после этого ушел.

   Оставшись в комнате одна, я задумалась: 'А правильное ли это решение, не принять помощь Урбана?'.

   Но Первый должен еще остаться на пару дней. Так я поняла из разговора между ним и Лэксанеллом. Надо попробовать найти возможность еще с ним пообщаться. Осталось придумать как. Только вот в голове не появлялось ни одной дельной мысли. В какой-то момент поняла, что за мной наблюдают и полностью очнулась от раздумий, увидев Третьего у двери.

   - Ты интересная загадка, - мужчина мягко отделился от косяка, - но можешь меня не бояться. У меня есть свои планы на тебя.

   Я промолчала, пытаясь понять, что он хочет сказать этим.

   - Ты красива, ты желанна, ты не боишься аллэрнов так, как стоило бы бояться. Ты свободно ведешь себя с мужчинами. Поэтому я и обратил на тебя внимание, - приблизившись ко мне, он продолжил говорить, и добавил без перехода. - Я хотел бы, чтобы ты разделась. Итак? Что ты решишь?

   Странное заявление. Неужели ему надоело ждать? И как тут поступить? Все время отказывать? Но не вызовет ли это еще каких подозрений? Моя лицензия итак компрометирующая, да и все перечисленные мужчиной качества тоже не могут не вызывать у окружающих вопросы. Наконец, я решилась, стало понятно что так просто он меня не отпустит, и все мои надежды на Первого, как минимум преждевременны. Да и подобный ход событий был предугадан мной уже давно, и я знала, как следует поступить:

   - Я согласна.

   - Хорошо, - коснулся он одной из моих заколок, и она упала на пол, высвободив прядь волос, - я жду.

   Первым вынула из прически кинжал. Дальше последовали одна за другой заколки. Пока мои руки занимались столь привычным для них делом, я мысленно сосредотачивалась. Сейчас или никогда. Я понимала, что играю с огнем, но выбор сделан, а значит нужно действовать. Волосы рассыпались по плечам. Настал черед брошек на моем одеянии. По привычной схеме, согласовав свое дыхание с дыханием аллэрна, подчинив его своему более спокойному ритму, перевела мужчину в состояние сна наяву. Вздохнула, обдумывая установку, которую ему следовало дать. Сколько раз прокручивала мысленно возможность такого варианта раньше и как сложно его реализовать сейчас.

   - Ты пойдешь к себе, - сделала остановку, и еще раз взвесив все, продолжила, - разденешься, ляжешь в постель. Когда наступит утро, проснешься. Ты будешь помнить, что ночью между мной и тобой было все, что тебе хотелось бы, чтобы было. Ты будешь знать, что провел ночь в моей постели занимаясь со мною любовью. Ты не будешь задавать мне лишние вопросы. А завтра ты сделаешь все чтобы свести меня с Первым. А теперь можешь идти.

   Когда Третий вышел за дверь, устало провела рукой по лбу. Надеюсь, я действовала верно. Очень надеюсь. Сомнения оставались, впрочем, как и тревога вызванная посещением Лэксанелла. Продолжила процедуру раздевания, а после, устроившись в кровати, попыталась уснуть. Это мне удалось с трудом. Слишком тяжелый и длинный был день. Утро оказалось не лучше. Меня разбудили стуком в дверь. Когда я ее открыла, за ней стоял бесстрастный стражник аллэрн:

   - Тебя ждет Третий, поторопись.

   Одеваться пришлось на скорую руку. Наспех накинув блузку и юбку, заплела волосы в косу и вышла из комнаты. Пока мы шли по длинным коридорам тысячи мыслей проносились в моей голове. Я не могла понять, чем может быть вызвана эта спешка. Все выяснилось скоро, очень скоро.

   Когда я вошла в комнату, в которой находился стол, кресло и множество полок на стене, на которых находились пластинки разных форм и размеров, Лэксанелл сидел в кресле за столом и выглядел очень хмурым. Казалось бы, думая, что получил свое, должен быть в прекрасном расположении духа. Ан нет, совсем не так. Странно. Увидев меня, мужчина скупо улыбнулся и произнес:

   - Как ты?

   - Замечательно, - неуверенно улыбнулась в ответ.

   - Правда? Ничего не болит? Плохо себя не чувствуешь? - выражение его лица оставалось загадочным.

   - А должна? - попыталась разгадать эту загадку, но в голову ничего умного не приходило.

   - Кто ты? - мужчина жестко смотрел мне в глаза.

   - О чем ты? Не понимаю, - изобразила изумление на лице.

   - Кто ты? - повторил он свой вопрос. - И не советую играть со мной в игры.

   - Что случилось? Почему ты задаешь эти вопросы? После всего, что между нами было?

   - Вот именно это-то меня и интересует. Как ты оказалась в моей постели? Как это могло произойти? - аллэрн был зол, очень зол.

   - Но ты же сам хотел? - растерялась я, пытаясь понять, что не так.

   - Да хотел, но больше чем это, я хотел бы видеть себя Вторым. А ты тот шанс, который помог бы мне достигнуть цели. Первый любит красивых девушек. И моей целью не было переспать с тобой, пусть даже тебя я хотел, так как никого другого. И не могу понять, когда и как смог сорваться.

   Я не знала, что ответить на это. Странно было уже то, что он задавал мне эти вопросы. Это говорило о том, что я сделала что-то неверно, и он смог частично преодолеть навязанную ему волю. Что послужило причиной?

   - У меня масса вопросов, - он поднялся с кресла и обошел висящий в воздухе стол, - например такой. Почему мой племянник тогда возвратился после посещения гостиницы, лег спать и спал как убитый и его не могли разбудить? Почему он потом утверждал, что не был у тебя? Ты можешь ответить на этот вопрос?

   Подойдя ко мне, аллэрн прожег меня взглядом, а я съежилась, пытаясь понять, чего же еще не учла, когда так необдуманно пользовалась своими возможностями.

   - И самое главное..., - мужчина повысил голос. - Почему на твоем лице и теле нет ни единого следа? Почему эти руки без единой царапины? Ни одного синяка, ни одной раны? Ты ведь не знаешь о моих пристрастиях так? Да и когда я попросил тебя раздеться, ты меньше всего могла подумать, что я хочу посмотреть на то, насколько ты совершенна без одежды. Мне нужно было знать это прежде чем дарить тебя Первому. А ты решила, что я прошу для себя. Так? Какому же виду магии ты меня подвергла, чтобы я думал, что спал с тобой?

   В этот момент я ненавидела себя за то, что так глупо попалась. Я повелела ему считать, что он сделал со мной все что хотел. А вот узнать, что именно он хотел, не удосужилась. Пришел час расплаты за глупость и самонадеянность.

   - Теперь у меня нет никакого желания отдавать тебя Первому. Ты опасна. И спасибо за такой подарок он мне не скажет. Тебе хотелось понять, каково это быть моей любовницей? Думаю, я оставлю тебя для своих утех, - он не прикоснулся ко мне и пальцем, просто стоял и сверлил взглядом.

   Отойдя от меня, мужчина произнес:

   - Ты отправляешься к себе в комнату. Необходимые приказания я уже отдал. Выйти из нее ты не сможешь, пока я не разрешу. И не думай, что твоя магия поможет. Теперь я буду начеку, - прищурив глаза, мужчина наблюдал за мной, как зверь готовый в любой момент накинуться и растерзать. - Кинжал, отдай его, - аллэрн протянул руку, - в свете последних событий он тебе больше не понадобиться.

   Это был шанс. В том состоянии, в котором аллэрн сейчас находится, трудно подстроиться к нему. Но есть еще один способ, более сложный, но есть. Прикосновение. Мой единственный шанс. Дрожащими руками медленно, успокаиваясь и сосредотачиваясь, вынула кинжал из прически и протянула блондину. В тот момент, когда он прикоснулся к моей руке, послала ему ментальную волну с приказом заснуть. Градоправитель так и остался стоять с кинжалом, зажатым в ладони. А я размеренным голосом произнесла приказ:

   - После того как уйду, ты проснешься. Помнить о нашем разговоре и своих подозрениях ничего не будешь. Так же забудешь о том, что мы с тобой занимались любовью. Все что не понятно в истории с племянником спишешь на его переутомление. Больше никогда и ни в чем ты меня подозревать не станешь. Теперь я пойду.

   Немного задержавшись в комнате, внимательно всмотрелась в безжизненное лицо Лэксанелла. Неужели я не понимала, с кем имею дело? Как я могла так обмануться? Аллэрны всегда были и будут злом этого мира. Испорченные властью, избалованные вседозволенностью. Нужно было понимать, что это опасно. Но... Предпочитала не замечать некоторых мелочей, каких-то взглядов. Впредь буду умнее. Нужно убираться из поместья. А Первый? Первый подождет.

   Пройдя в сопровождении стражника в свои покои, задумалась. Перспективы были не очень.

   Тэйтан прошелся по комнате. О предателе почти все известно. Осталось только проверить. И сделать это можно очень просто. Очень. Загоревшийся знак на столе, привлек его внимание и аллэрн подошел к столешнице ближе. По лицу скользнула довольная улыбка. Пришел ответ на второй запрос. И даже быстрее чем он рассчитывал. Все может разрешиться скоро и вопрос с предателем и проблема сбежавшей рабыни. Коснулся горящего символа пальцем и стал ждать результата.

   На поверхности стола материализовался прямоугольник серого цвета. Сдерживая дрожь нетерпения, мужчина взял долгожданный ответ в руки. Слова, которые проявились при прикосновении теплой руки, заставили Третьего нахмурится. Сначала ничего удивительного. Городишко, где было получено девушкой первое разрешение, как Тэйтан и предполагал, находился на территории Мрилла. Но вот последнее, выданное соперником, Лэксанеллом, вызывало недоумение. Порывшись на столе, отыскал первое подтверждение. Там ясно было сказано, что девушка ни одну из границ не пересекала. А вот второе указывало на то, что все-таки пересекала. Как? Возможно, в один из ответов на запрос закралась ошибка? Имеет смысл отправить их повторно, но сведения, на всякий случай, проверить. Тэйтан скривился, идти на поклон к сопернику, было даже неприятней, чем обращаться с просьбой к Мриллу. Оставался один вариант, посещение инкогнито. Осмотреться, убедиться, что девушка действительно там, и если, она достаточно известна в городе, таких как она не возможно представить прозябающими в безвестности, будет легко ее отыскать. Если не получится разжиться сведениями при помощи слухов, тогда можно будет и к Лэксанеллу с вопросом обратиться. Подобное решение проблемы показалось Третьему вполне приемлемым, и долго размышлять он не стал. Собрался, открыл портал и стал приводить план в действие.

   - Как так получилось, что ты вернулся один? - напряженное ожидание в течение пары часов, сейчас прорывалось нарастающим раздражением. Туман нервничал, и результат попытки высвободить девушку ему не нравился.

   - Она не захотела пойти со мной, - Урбан равнодушно пожал плечами, по нему не было видно, что он огорчен провалом своего плана.

   - Не захотела? Почему? - молодой человек, до этого прохаживавшийся по одним ему видимым линиям туда-сюда, остановился как вкопанный.

   - На плечо и силой транспортировать, - вмешался в разговор Скала.

   - Начнем с почему. Ее цель Первый, и он на этом вечере присутствовал.

   - Зачем Первый ей? - Тетива вышел из тени скалы, где до сей поры и не подозревалось чье-то постороннее присутствие, так тихо он стоял.

   - Он ее шанс, и он же ее большая проблема. О первом она знает, о втором не догадывается.

   - Ничего не понимаю, - Туман возобновил свое броуновское движение туда-сюда.

   - Я рассказывал уже тебе, откуда родом Ариадна. И она думает, что у Первого есть то что ей нужно, - Урбан сделал паузу. - Возможность вернуться домой. Шанс призрачный, но он единственное, что ей на самом деле нужно.

   - И она готова идти ради призрачной надежды на смертельный риск? - нахмурился Скала.

   - Она не понимает, что риск есть, - ответил за Урбана Туман. - Так?

   - Но почему ты не объяснил ей раньше все то, что рассказываешь сейчас нам? - небрежно поинтересовался Тетива.

   - Побудительные мотивы моих поступков, это то, о чем никому кроме меня знать не следует. Могу только ответить. Так надо.

   - То есть ты знаешь гораздо больше, чем рассказываешь нам. И ты имеешь какие-то свои причины держать нас здесь. Зачем-то ввязываешь в эту историю. Твои поступки нелогичны. Зачем такие сложности? Тебе достаточно было предупредить девушку об опасности, если как ты говоришь, ты печешься только о ее сохранности. Из этого можно сделать вывод, что ее безопасность на самом деле тебя не интересует. И нужно тебе что-то совершенно другое? Что? - Туман остановился напротив Урбана, для того чтобы молодому человеку удалось посмотреть ему в глаза, пришлось поднять голову.

   - Ты умен, - пожал плечами гигант. - Но ее безопасность играет не последнюю роль для меня, чтобы вы все не думали. Есть причины на многое из того что я делаю. Но я связан клятвой и такими серьезными обязательствами, что больше чем сказал сейчас, сказать уже не могу. Мне нужно было свести тебя с ней. И даже это сказанное уже слишком много. Но я не могу предвидеть все. И то, что не удастся перекинуть через плечо и унести, как ты правильно Скала предлагал, тоже оказалось для меня новостью. Благодаря своему упрямству, боюсь, она окажется в гораздо большей переделке, чем можно было предполагать. И вытаскивать ее придется из более серьезного дерьма. Это точно. Уж это-то понять и предвидеть я в силах.

   - Ты не сказал ни единого слова неправды, - подал голос Туман, - но моя интуиция подсказывает, что каким-то образом ты нас за нос водишь.

   - Это делается очень просто. Я просто не могу рассказать всей правды, вот твоя интуиция тебе это и подсказывает, - усмехнулся Урбан.

   - Возможно, - холодно заметил Скала, - но теперь тебе мы будем верить в два раза меньше, пусть даже раньше это доверие и не было полным.

   - Этого вполне хватит, - Урбан довольно склонил голову.

   Пока я размышляла о возможности побега, и о том, что зря смылась от Урбана, прикрывшись стражником аллэрном, чувство тревоги нарастало. Весь день меня мучила интуиция, предупреждая об осторожности и о том, что сегодняшний день должен быть из ряда вон выходящим. В принципе он уже был таким. Чего стоил разговор с Лэксанеллом. Дверь рывком распахнулась, и в комнату влетел мой старый знакомый из гостиницы. Серые глаза горели ненавистью:

   - Убийца! - прокричал он и набросился на меня.

Его руки сжались на моей шее, и свет медленно стал меркнуть передо мной.

   - Цеталион! - в комнату вбежала виденная мной раньше блондинка. - Отпусти эту тварь. Не марай руки. Все равно ее ждет казнь, - глаза женщины горели фанатичным огнем. - Ненавижу тебя мразь. Как ты посмела тронуть хоть пальцем моего мужа?

   Руки на моем горле разжались, и я судорожно вздохнула:

   - О чем вы? - голос был хриплым и каким-то не моим.

   Меня грубо схватили за руку и куда-то поволокли:

   - Об этом! - прокричала блондинка, она не отставала, пока аллэрн тащил меня. - И только попробуй утверждать, что ты к этому не имеешь никакого отношения!

   - Она не посмеет сказать обратное! - моя рука была сжата сильнее, так что хотелось взвыть от боли. - Она последняя ушла от Лэксанелла. А когда я зашел следом он был уже мертв.

   Выпустив мою руку, аллэрн подбежал к лежащему на полу человеку:

   - И вот это, вот это, - показал он куда-то в район груди градоправителя. - Главное доказательство! Этот кинжал принадлежит тебе. Так что ты не посмеешь заявить, что убила его не ты!

   С отстраненным любопытством, постепенно перерастающим в ужас, я впитывала в себя подробности увиденной картины. На полу лежал аллэрн. Да это Лэксанелл, никаких сомнений. Пусть даже смерть и исказила его черты. На лице застыло изумление, и удивленный взгляд устремлен на дверь. Под телом растеклась большая лужа крови. Никак не удавалось избавиться от ощущения, что я присутствую на каком-то спектакле, а на полу лежит бутафория. Кукла призванная показать зрителю смерть героя. Да, на этом лице явственно читалась смерть.

   - Заберите ее! - рявкнул родственник убитого.

   Стражники стояли наготове. Меня схватили за руки и опять куда-то поволокли. Напоследок я успела услышать:

   - Первый уже покинул нас? - мне показалось или в голосе Цеталиона послышалась тревога?

   Я не очень хорошо помнила, по каким лестницам меня вели, где мы поворачивали, где подымались, где спускались. Я словно провалилась в какой-то сон на яву. Все видела, но ничего кроме изумленного лица Лэксанелла не запомнила.

   Передо мной открыли дверь и втолкнули в темноту. Ни единый луч света, ни единый звук не проникали в это помещение. Погрузившись в свои мысли, я не сразу обратила на это внимание. Но после того как попыталась прислушаться и что-нибудь разглядеть, почувствовала себя жутковато. Тишина и даже мои шаги были неслышными. Темнота абсолютная. Моя попытка определить на ощупь где нахожусь, провалилась. Я ходила, вытянув вперед руки, но нигде не натыкалась на преграду. Появилось ощущение, что я потерялась во времени и пространстве. И чем дальше, тем больше казалось, что я теряю и себя. Словно растворяюсь в этой тишине и темноте. Страшное место. Как я не сошла с ума в первые же минуты, не понимаю. Нельзя определить, сколько времени прошло, нельзя понять день или ночь на дворе. Это действительно страшно. Действительно.

   Наутро город гудел. Его распирало от слухов и самых невероятных предположений. Известие встревожило всех. Градоправителя убили. Зарезали кинжалом. И совсем не в подворотне или на большой дороге. А у него в поместье. Да сделали это не разбойники, а девушка. Красавица девушка.

   Говорили, что он хотел ее тоже, как и остальных других отправить на тот свет, а она оказала сопротивление. И еще много чего говорили. Город разделился на разошедшиеся в отношении ко всему произошедшему группировки. Одни очень жалели танцовщицу. Другие же готовы были убить ее собственными руками. Третий являлся хорошим правителем, даже не смотря на пристрастие к красивым девушкам.

   Помощь приходит оттуда откуда ее никак не ждешь.

   Суд был скорым. Обвиняемую даже не привели на заседание. Решение выносилось заочно. И решение было единогласным - смерть. Эмоциональное выступление Цеталиона, и жены Лэксанелла произвело на суд неизгладимое впечатление. Поэтому решение - хэллы, никого не удивило. И только присутствующие на заседнии решили удалиться... как произошло нечто очень неожиданное. А именно, у убийцы объявился защитник. Он вошел в зал суда, в самом начале. Так же как и другие присутствующие торны и аллэрны устроился на скамье и молча выслушал все, что говорилось на суде. А в последний момент встал и потребовал дать ему слово:

   - Тэйтан? - удивленно отреагировал на скинутый капюшон Цеталион. - Зачем ты здесь?

   - Поставить суд в известность, что танцовщица моя собственность. А значит я несу ответсвенность за ее поступки, - спокойно просветил всех аллэрн.

   - Никаких клейм на теле убийцы нет, - с ненавистью отозвался Цеталион. - Как докажешь?

   - Можно спросить у нее, - непринужденно отозвался Тэйтан. - И зачем мне подосланной убийце ставить свое клеймо? Чтобы вы сразу догадались о моей задумке?

   - Тогда смерть ждет тебя, а не твою рабыню, - председательствующий на суде аллэрн подскочил со своего места. - Ты в этом отдаешь себе отчет?

   - Отдаю. Как и в своем праве на месть, - ласково улыбнулся Цеталиону и судьям Тэйтан. - Никто еще не забыл доказанную вину Лэксанелла в смерти моей жены и ребенка? Лэксанелла не казнили тогда, потому что я так захотел. Лучше забрать принадлежащую мне жизнь тогда, когда придет время, и тем способом, которым захочется, чем позволить сделать это просто правосудию. Законы еще все помнят? Никто не хочет оспорить мое право на месть? Вот и замечательно. Когда я могу забрать свою рабыню?

   - Ты не имеешь права! - взъярился Цеталион, но быстро стух, под взглядами аллэрнов-судей.

   - Имею. И ты это прекрасно знаешь. Я хочу забрать свою рабыню. Прямо сейчас. Это возможно?

   - Возможно. Ты знаешь формулу, произноси, - недовольно отозвался председатель суда и вернулся на свое место.

   - Месть свершилась. Больше к роду Стелющихся Туманом у меня мести нет, - охотно отозвался Тэйтан и выжидающе уставился на Цеталиона.

   - Мы признаем право мести за Тэйтаном, - под нажимом взглядов всего зала, Цеталион выдавил формулу из себя. - И род Стелющихся Туманом к Тэйтану мести не имеет.

   - А теперь верните мне мою рабыню. И я решу, как она расплатится за то, что подняла руку на аллэрна. Пусть и с моего разрешения, - довольно улыбнулся Третий.

   Двое торнов в зале перекинулись недовольными взглядами, но больше никак не выдали своей заинтересованности происходящим.

   Танцовщицу привели быстро. Тюрьма находилась недалеко от здания суда.

   Неужели меня привели на казнь? Так быстро? Думала придется дольше сидеть в заключении. Свет слепил глаза и я не сразу разглядела всех действующих лиц фарса под названием суд. Пятеро незнакомых мне аллэрнов, сидели на креслах на специальном помосте. Просторный зал. Много народу, который ропотом встретил мое появление. Будут судить? Надо же, какая честь для меня. Но как оказалось, суд уже закончился, решение было принято. И когда я узнала об этом решении..., лучше бы меня казнили. Третий, с довольной усмешкой подошел ко мне и тихо произнес:

   - Подтверждай все мои слова, если не хочешь познакомиться с хэлами поближе, -и уже громче спросил. - Ты рабыня?

   Вскинула голову в гневе, но тут же опустила ее, выбора все равно не было. Хэлы все-таки оказались страшнее Тэйтана.

   - Да, - ответила тихо.

   - Моя рабыня? - уточнил он.

   - Да, - еще ниже склонила голову.

   - Ты признаешь мое право наказать тебя за то, что ты убила Лэксанелла?

   - Да, - не стала отрывать взгляд от своих трясущихся, связанных рук.

   - Нужны еще какие-то доказательства? Или кто-то подвергнет сомнению мое слово? - я могла только слышать ухмылку в словах Третьего, но поднять глаза так и не решалась.

   - Мы признаем твои права, - охотно отозвался один из аллэрнов-судей. - Оформим документы и ты со своей рабыней свободны.

   Тоскливым взглядом, наблюдала за тем, как моя свобода исчезает прямо у меня на глазах. Протестовать значило подписать себе смертный приговор. Но и смириться было сложно. Сбегу. Поменяю имя. Главное сбежать прежде, чем поставят клеймо. А то что Ариадна стала документально зафиксированной рабыней, это решаемо. Просто Ариадна должна умереть. Взять другое имя. Выправить новые документы. И начать все сначала. Все мои планы разрушились в тот день, когда я применила свои знания против Лэксанелла. Это было моей самой большой ошибкой. Если бы я этого не сделала, то сейчас бы разговаривала с Первым. Поклялась про себя, больше не быть такой самонадеянной и семь раз отмерять, прежде чем решать. А пока сыграем в покорность. Что мне стоит притвориться, что меня все устраивает?

   Со всеми формальностями было поконченно довольно быстро. Жаль я не знаю законов, хотелось бы понять, почему нас так легко отпустили. Третий крепко ухватил меня за руку, так и не удосужившись меня развязать и повел к выходу из зала. Знакомый взгляд черных глаз, вырвал меня из моего отрешенного состояния и большого труда стоило не выдать своего волнения при этом разговоре глазами.

   - Я помогу, - пообещал он мне взглядом.

   - Не надо, - ответила я таким же образом и мы с Тэйтаном вышли из зала суда.

   Как много людей в этом мире заинтересованы в моей судьбе. Откуда эта избранность? Сколь легче жилось бы мне, не будь всех этих заинтересованных. Но моя судьба сложилась так, как сложилась. Поэтому покорно позволила мужчине открыть портал и провести меня через него. Так же покорно, остановилась посредине какой-то комнаты. Аскетизм ее, намекал на то, что принадлежит она Третьему. Потому что мне уже удалось убедиться. Не все аллэрны разделяют стремление Тэйтана к спартанскому образу жизни. Тот же Лэксанелл не брезговал роскошью. Один водопад-душ чего стоил.

   - Ну вот мы и встретились, - холодные серые глаза пытливо осмотрели меня с ног до головы. - Стоило ли бежать? Чем тебя не устроило звание наложницы Третьего?

   Ничего не ответила. Предпочла просто не подымать глаза. Авось удастся усыпыть его бдительность.

   - Рассказывай как ты убила Лэксанелла, - жестко потребовал Тэйтан. - И хватит изображать глухонемую. Мы уже давно с тобой выяснили, что ты умеешь говорить. И не только говорить. Я слушаю.

   - Я не убивала его, - впервые вскинула глаза на него.

   - Так все говорят. Хочу знать, за что я заработал себе кровного врага в лице Цеталиона. Итак, зачем ты убила Лэксанелла.

   - Я не убивала его, - не надолго же хватило моей кротости. - Не убивала.

   - Хорошо. Если не убивала, то кто это сделал? - надменные глаза аллэрна пытались проникнуть прямо в душу.

   - Не знаю. Тот же Цеталион, или ревнивая жена. Или еще кто-то, кому он перешел дорогу, - пожала плечами, боль напомнила, что руки до сих пор туго связаны.

   - Ясно. Как ты сбежала от меня? - тонкие ноздри хищно раздулись, и мужчина разве что не оскалился. - Говори правду.

   - Мне больно, - снова решила сыграть в несчастную покорную девочку. - Развяжи меня.

   - Чтобы ты опять сбежала? - презрительно бросил он. - И почему я трачу на тебя столько времени?

   Но аллэрн все-таки приблизился ко мне и коснулся рукой веревок:

   - А спасут ли они, реши ты меня убить как Лэксанелла? Радуйся. Если бы не право кровной мести и то, что Лэксанелл когда-то пересек мою дорогу, я бы даже не подумал вступаться за тебя, - от веревок его рука перепестилась к моему подбородку. - Как ты смогла замаскировать цвет глаз? Не отвечай. Сам догадаюсь. Серьги. Интересное заклинание. Отдыхай.

   Нож появившийся в его руках, как и легкое движение, благодаря которому веревки упали на пол, стали для меня неожиданностью. Аллэрн просто развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Щелкнувший замок и отсутствие окон в комнате меня не удивили. И как выбираться буду?

   Весь день прошел для меня в раздумьях и построениях планов на будущее. Мне принесли поесть, принесли одежду. Как похож был этот наряд на тот, который когда-то мне пришлось надеть, чтобы сбежать в нем от Тэйтана. История повторяется? Опять? Только в этот раз не будет никаких сбежавших рабов. Разве что одна рабыня отважится. Недобрая усмешка пробежала по моим губам, когда меня выкупали и облачили в красивое платье. Как только служанки вышли за дверь, я тут же проявила в волосах цветок. Пусть знает, с кем связывается. Все равно терять уже нечего. Может в этот раз покровительство Бога Любви спасет меня? До этого я манкировала его помощью. Хотела все своими силами. Но как показала практика, ничего я своими силами не добилась. Все время мне кто-то помогал. Урбан, Лэксанелл, Эллента, жрицы. А сама я не достигла ничего. Ничтожество мне имя. Нижчтожество со смазливым личиком и красивой фигуркой. Готовая продаться первому, кто предложит приемлимую цену. Закрыла лицо ладонями. Ненависть к самой себе разрывала пополам. В таком виде меня и застал Третий.

   - Боишься? - презрительно сверкнул в мою сторону глазами. - Правильно боишься. Так просто я твой побег не оставлю. Но сначала танец. Нас когда-то прервали на этом моменте. Ходят слухи, что искусней тебя нет танцовщицы в этом мире. Вот сейчас мы это и проверим.

   Услышав его голос отняла руки от лица и подняла усталый взгляд на аллэрна. Увидев цветок в моих волосах, он нахмурился и сказал отрывисто:

   - Вот как? Даже не знал, что древние традиции живы.

   - Живы, - недобро усмехнулась прямо ему в лицо. Ну ее покорность. Надоело уже изображать из себя послушную рабыню. - Не боишься, говорят его месть ужасна.

   - Не боюсь. Я могу и пальцем тебя не коснуться, а просто отдам приказ казнить, - ответил аллэрн довольно холодно и сухо. - Танцуй.

   - А музыка? - как же живы воспоминания о похожем разговоре.

   - Музыка? Будет тебе музыка, - достал из кармана какой-то музыкальный инструмент.

   Ласково коснулся флейты, в его руках, отдельные кусочки инструмента, которые он извлек из одежды, срослись в единое целое. Удивление помешало как-то прокомментировать его действия. А потом полилась нежная мелодия. Я никак не могла поверить в реальность происходящего. Мелодия прервалась и на меня взглянули ледяные серые глаза:

   - Танцуй. И возможно я сохраню тебе жизнь.

   - Да ну, - гордо вздернула подбородок, но со стула на котором сидела поднялась. - Ты не Бог Любви, чтобы распоряжаться моей жизнью.

   - Танцуй, - и снова приник к флейте губами.

   Будь все проклято. Как же все надоело. И эта полужизнь-полустремление. До чего я дойду в попытке достигнуть цели? Где моя гордость, где мои принципы? А были ли они у меня?

   Больше вопросами задаваться не стала, а вступила в эту льющуюся мелодию. Не стала думать и над сюрреалистичностью картины. Жестокий аллэрн извлекающий из музыкального инструмента восхитительные звуки, и его рабыня-танцовщица. Расскажи кому засмеют. Но мелодия была так талантлива, так жива, что не смогла я свою сущность удержать в рамках разумного поведения. И очень скоро я кружилась в танце забыв обо всем. Мелодия и я остановились одновременно. Глаза Третьего странно блестели когда он смотрел на меня. Я тяжело дышала, и в голове билась одна мысль: "Посмотреть в глаза и улыбнуться!". Еще одна подлость? Сколько их уже на моем счету? Мужчина улыбнулся мне сам, вызвав приступ изумления. Не контролируя себя, растерянно улыбнулась в ответ, с ужасом наблюдая за тем, как затуманиваются глаза аллэрна.

   Во мне задрожала каждая жилка: "Сейчас или никогда!" и я не удержалась, постаралась выравнять свое дыхание, подлаживаясь под его ритм. Дальше все пошло по накатанной. История повторяется. Как глупо. И правильно ли я делаю, что бегу? Может он не такое чудовище, как показался мне когда-то? Но сделанного не возвратишь. И этот то ли дар, то ли проклятье, сражать взглядом наповал, все решил за меня в этот раз. Еще не хватало в поклонниках Тэйтана иметь.

   В этот раз прихватила плащ без вышивки. Попросила Третьего открыть мне портал. И приказала ему после моего ухода проспать двое суток. Лишить его воспоминаний обо всем произошедшем, как-то рука не поднялась. Знаю слабость. Знаю глупость. Но хватит уже подлостей.

   В этот раз портал попросила открыть просто за пределы жилья аллэрна. Глупость с непроходимым лесом решила не повторять. В городе найду где укрыться. Удостоверение личности на всякий случай взяла с собой. Но проку от него беглянке? Ладно, разберемся.

   У ограды жилья Тэйтана меня ждала неожиданность. В виде непроходимого леса. Кто знал, что он предпочитает резиденцию в такой глуши? Но времени на раздумья не было. Приходилось все решать в режиме он-лайн. И клятву про семь раз отмерить я как-то быстро позабыла. И как оказалось зря. Пока я размышляла куда идти, за меня опять все решила судьба.

   - Вот и ты, - злой Цеталион двигался прямо на меня. - Думаешь я так легко дам тебе уйти? Это такой дурак как Тэйтан может тебе верить. Но не я. Я умнее чем он. И свидетельница в твоем лице мне не нужна. Судьи дураки и Тэйтан дурак.

   - Так ты знаешь, что это не я убила Лэксанелла, - подстроиться к его дыханию никак не получалось.

   - Конечно знаю, - усмехнулся он, прижав меня к дереву броском, и заглядывая прямо в глаза. - Это я его убил. Надоело ждать, когда место Третьего освободится.

   - Зачем тебе я? - испугалась знатно и на этой почве начисто забыла как дышать, и обо всех своих способностях тоже.

   - Если кто-то из магов догадается проверить говоришь ты правду или нет, то они узнают, что ты не убийца. А меня такая версия событий не устраивает, - парень рванул плащ на мне. - И почему ты так меня волнуешь? Почему бы и не поразвлечься. Все равно ты уже покойница.

   - Только через мой труп, - с трудом вспомнила о том как дышать.

   Удар по лицу сбил меня с подстройки к его дыханию. И еще один. Хлестко. Сильно. Больно.

   - Очень просто, - темнота в глазах мешала видеть его злую усмешку. - Сверну твою тонкую шейку. И все дела.

   Еще один удар по лицу, и треск разрываемой ткани вызвал во мне панику.

   - Что ты делаешь? - разбитые в кровь губы плохо слушались.

   - Убиваю тебя, - рассмеялся аллэрн. - А сначала получу все то, что когда-то хотел получить.

   Я не могла понять почему не действует установка. Когда-то я запретила ему приближаться ко мне. Может на аллэрнов внушение действует как-то иначе? Или я что-то неправильно сделала? Надо успокоиться, взять себя в руки, и снова воздействовать на него. Иначе он убьет меня. А стоит ли бороться? В голове шумело. В глазах плясали цветные точки. Тело болело. Сильно нажав на мои плечи, он поставил меня на колени. Мое сопротивление аллэрн легко проигнорировал, просто пару раз пнул куда-то в область ребер, заставив согнуться пополам и хватать воздух раскрытым ртом. После схватил за волосы, поднял мою голову и с издевкой сказал:

   - Ну и как тебе? Думала я буду преклоняться перед твоей красотой? Ничего подобного. Ты просто сейчас отсосешь у меня и раздвинешь ножки по первому моему требованию. А потом я отправлю тебя к Богам.

   Никак не удавалось поверить, что это происходит со мной. От одной только мысли о подобном ходе событий меня вырвало.

   - Не нравится? - пнул меня еще раз Цеталион. - Ничего, сейчас тебе понравится. Открой рот, тварь.

   Пусть он убьет меня, но никогда не подчинюсь ничему подобному. Унизится до того, чтобы выполнять приказы этого недомерка.

   - Никогда, - с трудом удалось разлепить заплывшие глаза. - Отсоси у себя сам.

   Торжествующая усмешка на лице молодого аллэрна сменилась бешенством:

   - Сейчас посмотрим, - снова ухватил он меня за волосы.

   Закрыла глаза, чтобы не видеть, как он расстегивает штаны. Если только попробует... то откушу его детородный орган. Мало не покажется. Очередные пинки в живот, в ребра, в лицо уже не чувствовала, мир уплывал от меня. И когда его рука отпустила мои волосы, я ощутила только радость избавления. Ни знакомые голоса, ни заботливые руки уже не воспринимались мной как реальность. Урбан и торн из таверны казались просто видениями. Видениями из невозможного сна. И темнота стала благословением. Благословением, которое скрыло от меня то, что я послужила главным толчком к началу восстания. Смерть Цеталиона и избитая до полусмерти я, показались некоему торну хорошей причиной, чтобы начать все сейчас, не дожидаясь назначенного срока.

   Из искры разгорится пламя

Когда дует ветер и нет дождя, костер горит особенно сильно, особенно ярко. Дрова прогорают мгновенно и приходится подбрасывать одно полено за другим в огонь. Так и дома вспыхивали как спички. Но обо всем по порядку.

Высокий, сероглазый торн, торжествующе улыбаясь, смотрел на поверженный город. Его сердце пело, торны, как один, поднялись, чтобы отстоять свою свободу. Были те, кто как только начались первые беспорядки, собрали все, что успели захватить с собой и семьями ушли в более спокойные места, как им казалось, они еще не верили, что в стране больше таких мест нет. Но большинство, сдав детей и жен на попечение общества Освободителей, которые предусмотрели такую возможность (в лесах, в тайне, давно готовились землянки для тех, кого пришлось эвакуировать), пошли вслед за вождем, воевать, грабить, насиловать, рушить. Ломать, не строить.

Выломанные окна, вырванные с петлями двери, искореженная мебель, то, что осталось в богатых некогда домах. Залитые кровью полы, истоптанные грязными башмаками трупы светловолосых детей, женщин, стариков. Для разбушевавшихся зверей в человеческом обличье, не было ничего святого. Мужчин аллэрнов, пытавшихся защитить свои семьи, старались не убивать сразу, растягивая их мучения на как можно долгое время, наслаждаясь беспомощным видом надменных сероглазых красавцев. Город пережил страшную ночь и наутро в живых из всех жителей аллэрнов, которые не успели убежать, остались только несколько магов, которых связанными по рукам и ногам вели на главную площадь, чтобы казнить.

Толпа с улюлюканьем пропускала кортеж, состоящий из окровавленных, связанных по рукам, в порванной одежде аллэрнов и охранников из дружины Общества, вперед, к помосту, который так часто обагрялся кровью торнов. До сих пор еще, привязанный к столбу, для устрашения, гнил труп казненного позавчера торна. В пылу битвы за город, точнее резни за город, бунтующий народ, забыл про того несчастного, который стал последней жертвой кровожадного Мрилла. По мере того, как внимание восставших постепенно переключалось от пленных к помосту, поднимался все более громкий ропот, толпа разгорячалась все сильнее и сильнее. Безнаказанность, пролитая этой ночью кровь, кружили горячие головы, заставляя выдвигать все более жестокие варианты для казни.

На помост взобрался Туман, окинув торжествующим взглядом волнующееся людское море у эшафота, он поднял вверх руки, призывая к молчанию. Толпа волновалась, но постепенно шум стихал и скоро, темноволосый и сероглазый мужчина мог быть услышанным. Воспользовавшись паузой, поймав тот момент, когда народ был готов ему внимать, он заговорил. Магическое эхо слов разносилось по площади:

- Друзья! Пришло время расплаты! Мы сумели сделать небольшой шаг к тому, чтобы жить без аллэрнов! Вместе с вами мы можем все!

Толпа взревела, подтверждая слова предводителя. Туману снова пришлось ждать, прежде чем людское море утихомирилось:

- Перед нами преступники, чьи руки по локоть в крови! Каждый торн в этом городе помнит лица мучителей! Сегодня мы заставим аллэрнов заплатить за все!

- Кожу живьем снимем? – кто-то неугомонный не смог остаться в стороне.

- Нет, яйца отрежем, - заржал другой торн в ответ.

- И впереди войска пустим потом, без одежды, - поддержали с другой стороны площади.

Грянул громовой хохот, сальная шутка понравилась всем.

Один из связанных аллэрнов, поднял голову и ожег людей внизу взглядом, полным ненависти и презрения:

- Недолго вам осталось смеяться, - и плюнул в толпу.

Пересохшие, спекшиеся губы плохо слушались, поэтому плевок не долетел. Но и самих слов и самого действия, оказалось достаточно, чтобы люди озверели, каждый лично желал поучаствовать в казни и воины Общества, охранявшие пленников, повинуясь брошенному Туманом взгляду, спустились с помоста вместе с вождем, давая возможность толпе добраться до объектов ненависти. Организованного суда и возмездия не получилось. Люди жаждали крови и та, что была пролита сегодня ночью, казалась малой каплей в море, которое еще ждало озверевший от ненависти народ.

Усадьба трусливого градоправителя Мрилла, того, кто раньше, смеясь, наблюдал за казнями, не представляла из себя сколь-нибудь сложного укрепления. Лэксанелл был прав, аллэрны стали слишком беспечны. Но Четвертый не придумал ничего более умного, чем попытаться отсидеться в поместье за городом. Сейчас, разгоряченная убийствами толпа, неуправляемая, пьяная, пыталась взять штурмом дом. Без поддержки торнов магов, которые были еще в городе, это получалось не очень хорошо. Но, Туман не смог оставить без возмездия своего старого недруга, который обрек торна на мучительную смерть от укусов хэла. Мрилл не знал, что непокорный раб - полукровка, иначе бы придумал другой способ избавиться от него. Хэлы против аллэрнов и полуаллэрнов были бесполезны.

Тяжелые камни летели в окна издалека, магия не давала осаждавшим подобраться близко. Пока числом взять не получалось, но долго с десяток укрывшихся в доме аллэрнов удерживать огромную толпу не в состоянии и народ пока готов был ждать, чтобы собственноручно разорвать на куски главного своего мучителя, который, вместо того, чтобы защищать город, сбежал и увел лучших воинов-магов с собой.

Туман соскочил с толота, толпа приветствовала предводителя радостными криками. Сильна была уже молва, разлетелась весть, что сероглазый полукровка готов вести их в бой, что он сильный маг и может все. В него верили, ему поклонялись. Зарево пожаров на горизонте и столбы дыма, там, где находился раньше город, говорили лучше всяких слов, что одну маленькую победу уже одержать удалось.

- Не получается? - спросил вожак не обращаясь к кому-то конкретно.

- Подкоптим и выкурятся, - самоуверенно ответил здоровяк с ехидными черными глазами.

- Чего ждете? - хмыкнул Туман.

- Пошли! - гаркнул здоровяк, который, судя по уверенно отдаваемым командам, был предводителем этой неуправляемой толпы.

Людское море нахлынуло на дом и отхлынуло обратно, невидимая стена не пускала торнов с вязанками хвороста близко к белоснежному строению.

Яростное пламя блистало в серых глазах и что-то похожее на насмешку, переспросил:

- Ну что, не получается?

- Получится, не с первого раза, так с сотого, - ответил все тот же, вернувшийся со штурма, запыхавшийся здоровяк.

- Как тебя зовут?

- Сэнтом, - отозвался торн, хмуря брови.

- Как, Сэнт, ускорим? - кивнул в сторону дома, оттуда вылетело несколько огненных искр, что, множась на глазах, прожигали дорогу сквозь любую материю, которая попадалась на пути.

Наученные горьким опытом торны попадали ниц. Раздался крик, кто-то не успел. Туман тоже нахмурился.

- Если сможешь, - скептически усмехнулся Сэнт. - У тебя в отряде нет больше магов?

- Есть, но задача не так сложна, чтобы понадобилась помощь, - Туман решительно, толпа сама расступалась перед ним, направился в сторону дома.

На искры, которые еще кружились в воздухе, постепенно истаивая, он попросту не обращал внимания. Подошел к невидимой преграде, улыбнулся и сделал еще шаг, который вот уже несколько часов не удавалось сделать никому, за границу того, что держало людей и спасало аллэрнам жизни. Повернулся спиной к дому и в мертвой тишине, которая воцарилась после его действий, произнес:

- Мы идем?

Толпа неуверенно шевельнулась, потом, люди, несущие охапки хвороста и масло, смелее и смелее, видя, что Туман стоит и от дома не идет никакой угрозы, стали подбегать к зданию, кидая горючие материалы у стен. Но люди опасались надолго оставаться рядом и сразу же уходили обратно. Боялись они правильно, целое облако, уже знакомых им искорок вылетело из раскрытого аллэрнами окна. Облако, набирая скорость и увеличиваясь в размерах, направилось в сторону толпы. Ни одна искра не упала на хворост, и на стены дома.

Лениво развернувшись лицом к зданию, Туман нехотя поднял руку, повинуясь его движению, искры остановились и направились к полукровке. Закружились вокруг хороводом, как послушные собачки, выпрашивающие у хозяина косточку. Вопль восторга был исторгнут сотнями глоток.

Разом сорвавшись с места, люди, уверовав в могущество мага, который не показывал, как тяжело ему дается фокус, стали заваливать стены всем горючим, что попадалось под руку. В ход шла даже сухая трава, которую торны торопливо рвали в саду.

- Готовы?! - рявкнул полукровка. - Они еще не скоро придут в себя.

- Назад! - скомандовал Сэнт.

Люди послушались и быстро освободили пространство вокруг усадьбы.

- Дальше! - крикнул Туман.

Толпа сдвинулась еще на сотню метров.

Не дожидаясь, пока уйдет последний из неподалеку стоящих торнов, Туман резко вытянул руку вперед, увеличившееся за это время, облако искр, полетело в сторону дома. Аллэрны попытались выставить еще одну защитную стену, но много сил ушло ранее при обороне и сейчас, при глупой демонстрации силы и попытке проредить ряды нападающих, защита вышла хлипкой и не остановила атакующего заклинания. Сухие ветки при соприкосновении с искрами вспыхнули, пламя, ревущее, яростное поднялось выше крыши и огненными кругами побежало от дома, дальше, к торнам, которые, увидев угрозу, неорганизованно, оттаптываю друг другу ноги, предпочли отбежать на более безопасное расстояние.

Один маг полукровка стоял, не двигаясь и не мигая. Он наблюдал за тем, как неохотно, а потом все более жадно, языки пламени вгрызаются в защитную магию стен, подпитываясь ею и пробивая себе дорогу вовнутрь, к живым еще людям, которым Туман не собирался давать возможности просто задохнуться от дыма. Огонь ревел, огонь бушевал, а магу, стоящему в этом огненном аде, было словно все равно. Он ждал, ждал, когда защитники дома истратят весь запас магических сил, когда не смогут больше защититься от негасимого без воли мага пламени. И полукровка дождался, первый крик боли раздался сквозь рев огня. Кричал ребенок, но Туман, дрогнув сначала, вспомнил тысячи украденных аллэрнами детских жизней и рука, дернувшаяся было, чтобы остановить магическое горение, опустилась обратно. Следующий крик, нечеловеческий, полный муки уже не вызвал такой болезненной реакции.

Маг стоял и смотрел, как на него несется горящий человек, в последнем разумном стремлении, забрать его жизнь, как плату за боль. Тело, уже тело, полыхающее как факел, упало. Аллэрн не успел добежать.

Только когда рухнуло, догорая, здание, Туман, весь в саже, словно демон из ада, ступая по затухающему магическому пламени, пошел к соплеменникам. Ни один мускул не двигался на лице, мужчина был бесчеловечно спокоен.

Люди, при его приближении, отходили подальше, так пугал их всемогущий маг. Один Сэнт сделал шаг навстречу и прокашлявшись произнес:

- Теперь верю, что мы победим.

Безжизненный взгляд стал ответом, сопровождающие из Освободителей, подвели толота полукровке, повинуясь кивку головы. Туман вскочил на беспокойно переступающее животное и крикнул, вскинув руку:

- Кто со мной?

- Громить столицу? - усмехнулся Сэнт. - Я пойду!

Склонившись так, чтобы иметь возможность смотреть в глаза торну-предводителю, Туман сказал:

- Ты умный торн, Сэнт, твоя задача организовать людей, чтобы это был не вооруженный чем попало сброд. Оружие я распоряжусь, чтобы вам с этим помогли. Но, о кормежке вам придется позаботиться самим. Свои запасы мы пока оставим на черный день, ведь он может придти. Но это стоит знать только тебе. Сможешь сделать?

- Мне нужен маг, и не один, - Сэнт смотрел прямо, серьезно, не отводя взгляда.

- Будет, это уж точно будет, - кивнул Туман и крикнул, чтобы слышали все. - Я жду вас, друзья!

Отдав необходимые распоряжения по поводу магов и организации из крестьян сколь-нибудь приемлемого войска, Туман повернул толота и в сопровождении своих соратников покинул поле побоища.

И снова о любви

Тонкая рука, беспомощно свешивалась с постели, застеленной шкурами. Когда-то, на подобном ложе, выздоравливал и Туман. Нежно очерченное бледное лицо и опущенные, синеватые веки. Девушка уже несколько дней не приходила в себя. Раны на теле, как маг, Туман смог залечить быстро, но Ариадна так и не открыла глаз. Словно дух улетел на время, оставив тело и больше не хотел возвращаться. Как сказал Урбан, она просто не хочет жить.

Восстание ширилось, а сердечная рана у его вдохновителя так и не заживала. Он корил себя за то, что не успел, в отличие от Цеталиона, который, каким-то чудом смог опередить компанию, направлявшуюся, чтобы спасти девушку. Аллэрн, видимо, знал что-то о ней такое, что помогло ему поймать ее сразу на выходе. Но тайну, что именно, унес с собой в могилу.

Нежно коснулся руки, бережно сплел свои пальцы с беленькими, тоненькими пальчиками девушки и уткнулся лбом в тыльную сторону хрупкой ладони.

- Какая трогательная картина, - в горестное бдение вторгся насмешливый мужской голос.

- Кто ты? – очнулся от грусти Туман и, вскочив с земляного пола, на котором стоял на коленях, приготовился дорого продать жизнь.

- Какие времена настали! – патетически возвел очи горе Бог Любви. – Дожили, уже не узнают!

- Кто ты? – переспросил торн.

Выглядел он так, будто мучительно пытался вспомнить нечто очень важное.

Зейран не стал отвечать, просто подошел к девушке и коснулся указательным пальцем цветка амии, который выглядел сейчас очень блекло. Прекрасное растение, то ли из-за болезни девушки, то ли по каким-то другим причинам выцвело. Ярко-красный, как кровь, парадный цвет, покрылся сероватым налетом и оттого выглядел неприятно-мертвым. Но, после прикосновения Бога, цветок словно ожил и снова заиграл ярким огнем в черных волосах. Он смотрелся нелепой кляксой, смертельной раной на фоне мертвенно-бледного лица и казался насмешкой над состоянием девушки.

- Зейран! – воскликнул Туман, он, наконец, вспомнил, кто мог подарить амии.

Культы беспечных и злых Богов, уже давно не пользовались у торнов популярностью, поэтому не удивительно, что молодому человеку пришлось напрячь память, чтобы связать все воедино. Да и тех девушек и молодых людей, кому выпадала честь носить подобное украшение, ему видеть никогда не доводилось.

- Тугодум, - фыркнул Бог и сердито добавил. – Кто посмел? – коснулся рукой бледного лба. - Не отвечай, уже знаю. Вы были обязаны оставить его мне.

- Правда? – скептически прищурился Туман.

Бог Любви смерил сомневающегося недобрым взглядом и вернулся к рассматриванию бледного личика Ариадны.

- Я не буду тебя наказывать, - тихо сказал он, нарушив молчание. - Я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Надеюсь у тебя и в мыслях не было покуситься на мое? - обернулся он к торну и насмешливо улыбнулся. - Не отвечай, вижу было.

- И что? - гордо вздернул подбородок Туман.

- Мучительная смерть и любовь на одной чаше весов, - помолчал. - Победа в безнадежном предприятии на другой. Выбирай.

- Что ты хочешь этим сказать? - голос сорвался и сероглазый брюнет задал вопрос шепотом.

- Я могу помочь. Вы проиграете, если не вмешается кто-то из Богов. Страну ждет голод, если вы быстро не завершите ваше предприятие. А голодные люди не станут воевать, не до того им будет.

- Чем ты сможешь помочь? Ты Бог любви, а не войны. И какой тебе в этом интерес?

- Никакого почтения к божеству, - ехидно заметил Бог. - У меня есть братик и сестричка, которые имеют необходимую квалификацию. А мои мотивы. Тебе не зачем о них знать. Такой ответ тебя устроит?

- Какую плату ты возьмешь?

- Никакой, - Зейран смотрел прямо, не отводя взора синих глаз от напряженного торна. - Кроме храма в мою честь. Считай это моей прихотью. И условие, отказаться от нее, - махнул рукой в сторону ложа.

На лице Тумана отразилась мука, настолько болезненно и мучительно рвалась душа на две части. Наконец, с тоской взглянув на прекрасную девушку, решился:

- Я согласен! Свобода моего народа окупит мою боль от расставания с ней. Это две несоизмеримые величины.

- Умный мальчик, - засмеялся Бог. - Я сдержу слово. Зикор или Зитера выступят на вашей стороне, - отвернулся от собеседника, разом потеряв к нему интерес. - Открывай глаза, хватит притворяться, что еще не в себе, - коснулся пальцами век Ариадны.

Серые глаза открылись, сережки были сняты давно, пока девушка металась в бреду, Туман боялся, что они могут оцарапать нежную кожу или причинить еще какой вред. Торн судорожно вздохнул и отвернулся, чтобы не видеть грусти во взгляде девушки. Он уже сделал выбор.

- Ты заберешь ее с собой? - все, что спросил.

- Э нет, так будет не интересно. Ей нечего делать в Светлых чертогах и есть другие причины..., - Бог резко оборвал предложение и перевел тему. - Она останется пока у тебя, присмотришь, чтобы кто-нибудь еще не попытался сломать мою игрушку. Счастливо оставаться, - и испарился, словно его и не было.

Богам нет дела до людских слез и желаний

В уютной лощинке было тихо, безветренно. Только дождь, первый за несколько дней, тихо шелестел по камням, по траве.

Урбан стоял, задумавшись и мысли были невеселыми.

- Ты звал меня? – мужчина в белом плаще появился за спиной великана.

- Да, звал! – повернулся лицом к Богу Урбан. – Ситуация критическая.

- Не паникуй раньше времени, сын, - ответил Зорет и вздохнул.

- Не паниковать? А что нам делать? Восстание надо глушить на корню. Каждая жизнь мага на счету. А бойня унесет этих жизней слишком много. Мы не можем позволить торнам и аллэрнам такой роскоши. – Тот Чье Имя Под Запретом, сжал кулаки, пытаясь сдержать гнев. – А ты все ждешь чего-то. Чего? Прорыва?

- Нам нужно еще немного времени. Дети не готовы к отлучению, - Бог скинул капюшон. Черные глаза смотрели устало и печально.

- Братцы и сестрицы, - прорычал Урбан. – Избалованные, жадные. Тебе все еще жаль их?

- Они мои дети и их поведение результат моего воспитания, - сожаление звучало в голосе Зорета.

- Скорее результат развращения, - усмехнулся Урбан. – Развращения Силой и вседозволенностью.

- Я виноват, я знаю, - Бог подошел к сыну и положил руку ему на плечо. – Все это давно обговорено, не стоит обсуждать еще раз. Потерпи еще чуть-чуть.

- Терпеть нет времени, - после прикосновении отца, великан чуточку успокоился и взял себя в руки. – Ситуация выходит из-под контроля. Дети вмешались в игру. Зейран взялся помогать восставшим. А девушка не согласится, я думаю. Кто пойдет вместо нее, если она так и не проникнется нашим отчаянным положением?

- Мы не скажем ей все правды, - успокоил сына Зорет. – Ей не зачем знать все. Просьбу, ради возможности вернуться домой, она выполнит.

- В ней нет стремления жертвовать собой ради других. Она не подойдет, - уныло ответил Урбан.

- Ты думаешь, у меня оно было? – иронично осведомился глава всех богов. – А на Зейрана я найду управу. Зикор с удовольствием помешает. Нам все удастся.

- Мне бы твою веру, - гигант выглядел несчастным.

- Ты слишком нетерпелив. И твое нетерпение тем больше, чем ближе урочный час.

- Сохрани жизни аллэрнам, отец, - ответил Урбан. – Они слишком драгоценны для нас.

- Чем-то придется жертвовать. Или кем-то. Но мы постараемся обойтись без лишних жертв. Даже Туман нам с тобой нужен живым. Поэтому мы разыграем игру по-своему, так чтобы использовать силу всех магов, что останутся целы после заварушки.

Зэйран топтался у горного кряжа, о который разбивались буйные морские волны. Зитера не спешила впускать братца в свои владения. Но, вот, скала дрогнула, сдвигаясь с места и открывая темный проход в пещеру.

Бог Любви всегда был равнодушен к горам, поэтому брезгливо поморщившись, шагнул в неосвещенную прихожую. Впрочем Богу не нужен был свет, он видел всю мрачную обстановку, в которой преобладали черный и красные цвета, и так.

- Ну? - раздался женский голос.

- Что ну? - насмешливо отозвался Зэйран.

- Зачем пришел? - невежливо разъяснила сестричка таинственное «ну».

- Разговор есть. Не было бы, не пришел бы, - ответил синеглазый юноша.

- Тогда чего ждешь? Начинай, - сказала Зитера.

- Мне не нравится говорить в пустоту, - Бог Любви сделал недовольное выражение лица.

- Какие мы нежные! - ехидно проворковала Богиня Войны. - Говори, давай, или проваливай!

- Не вежливая ты, - с укоризной произнес Зэйран. - Хоть стул выдели, что ли, скряга.

- Мое терпение на исходе, - предупредила Зитера.

- Хорошо, перехожу к сути, - поняв, что сестричка с ним церемонится не собирается, парень заложил руки за спину, закрыл глаза и сказал спокойным, нудным голосом. - У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Ты никогда не думала, почему Силы и Веры стало так мало? Так вот, я нашел причину.

- Какой ты умный! - притворно восхитилась Зитера. - Я плачу от умиления и восхищения.

- Не ерничай, тебе это не идет, - равнодушно заметил Зэйран, даже не думая обижаться. - Если тебя не интересует мое предложение, тогда поговорю с Зикором. Как бы сильно он не любил меня, от возможности возвеличить себя и пить Силу реками он не откажется никогда.

- Испугал, - фыркнула Богиня.

- Как знаешь, - пожал плечами молодой человек и развернулся лицом к выходу. - Выпусти меня.

- Э нет! Сначала ты расскажешь зачем же все-таки ты пришел сюда, - девушка с красными глазами появилась на пути Бога любви. - Я так просто не выпущу тебя!

- Значит тебе все-таки интересно? - Бог любви сделал шаг вперед и в упор посмотрел на Богиню Войны.

- Говори, пока не передумала, - буркнула Богиня.

- Хорошо, слушай, - и добавил без перехода. - А стул будет?

- Целое ложе, если твои мысли будут стоить того.

- Я предпочту стул и прямо сейчас, - хмыкнул Бог.

- Старость не радость? - язвительно отозвалась Зитера, но стул перед нахальным братом проявила.

- Нет, я просто не хочу баловаться инцестом. Предпочитаю умереть скромником и девственником, - не менее язвительно ответил Зэйран.

- Хватит заговаривать мне зубы, - фыркнула Богиня, устраиваясь прямо на полу. - Я хочу знать что именно ты задумал.

- Хочешь знать? Хорошо, теперь, когда нормы вежливости тобой соблюдены, хоть какие-то, можно и поговорить, - синеглазый юноша сел на стул, закинул ногу на ногу, откинулся на спинку и задумался, подбирая слова. - Наши беды начались тогда, когда появились в этом мире аллэрны. До их появления торны нас почитали и Сила текла рекой. Аллэрны хоть и не стали насаждать культы своих богов, которых у них и нет, но и не стали поддержкой тем культам, которые уже были на планете. Они не мешали, они даже приняли веру торнов как свою. Но, именно тогда и начался наш упадок.

- Слишком заумно. Что ты хочешь этим всем сказать? - нетерпеливо перебила Бога Зитера.

- А то, что аллэрны послужили причиной того, что в нас перестали верить, - нахмурился Бог Любви.

- Возможно, - пожала плечами девушка с красными глазами. - Какое отношение ко всему этому имеет возможность пить Силу реками?

- Хорошо, коснусь того, что происходит сейчас там, за границами твоего дома. Если ты не в курсе, то торны восстали.

- Я знаю, - Богиня явно начала злиться, поднялась с пола и злобно посмотрела на брата. - Иди-ка ты отсюда. Я устала отгадывать твои загадки. Ты начал слишком издалека.

- Ты нетерпелива, - с упреком произнес Зэйран. - А я как раз подошел к самой сути. Ты же хочешь чтобы верили в тебя? Верили неистово, молились днями и ночами?

- Хочу! Но ты так и не сказал, что для этого нужно сделать, - раздраженно ответила Богиня.

- Для того, чтобы в тебя верили, тебе надо просто возглавить восстание. Точнее появляться во всех ключевых местах, помогать торнам выигрывать и они пойдут на смерть с твоим именем на устах. Ведь все так просто и Зикор сам никогда до такого не додумается. Представь насколько ты станешь сильнее его, - словно кот, обманувший неразумную мышку, Зэйран довольно потянулся и с хитрой улыбкой посмотрел на сестру. - Как тебе идея?

- Почему ты решил помочь именно мне? И что ты с этого хочешь поиметь? - недоверчиво спросила Зитера.

- Мне просто интересно что из этого получится. Если подобный подход поможет, то тогда, после того как торны победят и избавятся от неверующих аллэрнов, можно будет устраивать нечто подобное и для себя.

- Восстание лично для себя? - удивилась Богиня и снова опустилась на пол, приняв позу лотоса.

- Нет, я придумал кое-что другое, - усмехнулся Зэйран и поднялся со стула. - Ну что ты решила?

- Я подумаю, - уклончиво ответила девушка.

- Я могу идти? - Бог Любви видел по лицу сестры, что она клюнула и вскорости решительно вмешается в ход событий, а значит его задача была выполнена и можно было заняться своими личными делами. - А то засиделся в гостях.

- Да, иди, - задумчиво бросила Богиня Войны и махнула рукой на выход.

Скала расступилась, пропуская красавца, который был вполне доволен достигнутым результатом.

Ступень наверх или дорога в ад?

Вызов к Первому застал Тэйтана врасплох. Меньше всего аллэрн был готов к тому, что его позовут снова и так быстро. Но ослушаться он не имел права. Поэтому тут же засобирался. Были кое-какие опасения, что игра раскрыта, поэтому Третий, пока ожидал открытия пути, успел перебрать документы, проверяя не забыл ли чего подозрительного на виду. Но все было в порядке, а тайники были настолько хитро замаскированы, что можно было не беспокоиться за сохранность спрятанного там.

Побарабанил пальцами по подобию столешницы и задумался, в очередной раз пытаясь найти ответ на вопрос: «Как ей удалось?». В этот раз спасти девушку от справедливого суда у Третьего шансов не было. Следы ауры танцовщицы возле мертвого Цеталиона, делали ее главной подозреваемой, да еще и состав преступления — убийство аллэрна — отягощался наличием сообщников. И все это произошло рядом с резиденцией Третьего, что сулило неприятности. Не поэтому ли Первый так скоро вызвал Третьего к себе? Но гадать пока было бесполезно и Тэйтан терпеливо ждал.

Получив знак, что можно идти, он сделал шаг и оказался в хорошо знакомом кабинете Первого. Брошенный по сторонам взгляд дал возможность немного успокоиться. Стражи по душу Третьего пока не наблюдалось. Первый отвернулся от экрана со светящимися нитями и точками и посмотрел прямо в глаза визитеру:

- Ты назначен Вторым, в срочном порядке. На место Третьего пока нет достойного кандидата, так что твои земли останутся при тебе, но и за землями Тернала ты тоже присмотришь, пока ситуация не поменяется.

- К чему такая спешка? - Третий не стал начинать разговор с общих фраз вежливости, они были явно неуместны в данной ситуации.

- Восстание вспыхнуло раньше, чем должно было, - тихо произнес Первый и огорченно поджал губы. - Мы слишком многое теряем, поэтому мне срочно нужен кто-то на должности Второго. Мы вдвоем с Тиллом не удержим все нити в руках, нам нужна помощь.

- Как? Я не понимаю! - Тэйтан с трудом взял себя в руки, чтобы не показать как изумлен полученными известиями. - Наши информаторы говорили, что не ранее дня Сбора! Этого просто не может быть!

- Может, - тихо отозвался Первый и повернулся лицом к экрану. - Даже если бы я не доверял донесениям о положении в стране, вот эта картина, - поднял он руку и указал на светящийся странный рисунок, - говорит сама за себя. Каждая унесенная жизнь аллэрна отражается на общей ситуации. Слишком много погасших огоньков.

- Но..., - Третий, нет, уже Второй потерял дар речи, он ранее не догадывался о предназначении рисунка.

- Тебе так же придется за этим наблюдать. Это входит в прямые обязанности Второго, которые теперь нелегким грузом лягут и на твои плечи, сынок, - мягко сказал Первый и добавил. - Присаживайся, разговор будет долгим, но прежде ты дашь клятву, что все, что ты узнаешь сейчас, уйдет с тобой в могилу и останется известным только тебе. Клянись!

- Клянусь Великим Исходом, - голос нового Второго дрогнул, - что ни единого слова не разглашу из той тайны, которую поведаешь сейчас, - больше он не произнес ни слова, а сел в предложенное кресло и приготовился слушать.

- Это началось еще тогда, когда мы только пришли сюда. Ты помнишь, почему мы поменяли мир? Почему, ценой сотен кровавых жертв, был открыт переход и почему, не зная что ждет нас дальше, мы целыми караванами ушли сюда?

- Там нас ждала смерть, так говорят Хроники, - произнес Второй ровным голосом, словно заученный урок.

- Многое за столетия ушло из памяти аллэрнов, многое просто осталось легендами, но правда в том, что мы бежали от войны и ее последствий. От тех, с кем мы воевали долго и упорно, от тех, кто оказался непобедим и мог стереть нашу расу с лица планеты, если бы мы не бежали.

Слегка поморщившись, пафос повествования Тэйтану не нравился, мужчина переменил позу, уперев локти в подлокотники и сложив ладони вместе:

- Это уже история и нам ничего, кроме деградации не грозит, - поднял взгляд от кончиков пальцев на Первого блондин. - Ради безопасной жизни мы и ушли из родного мира, если я верно помню отрывки из Хроник.

- Ты ошибаешься, рроны наше настоящее и недалекое будущее, - грустно улыбнулся Первый. - И это будущее, вполне возможно, наступит уже завтра, если мы не остановим восстание.

- Я не понимаю, - неживым голосом сказал Тэйтан, пытаясь сдержать, выдающую его волнение, дрожь в пальцах. - При чем здесь восстание?

- Начнем с того, что Великий Исход не был выходом из положения. Мы сами загнали себя в тупик и просто отсрочили гибель народа. Мутации на сегодняшний день таковы, что дети рождаются редко и чем дальше, тем меньше у них магический потенциал. Планета не приняла нас, она медленно, но верно выдавливает аллэрнов как вид. Шанс на выживание имеют только полукровки. Только те, в чьей крови есть хоть капля от торнов.

- Но я опять не понимаю. Зачем тогда уничтожать тех, чья кровь смешана с кровью торнов? - не сдержался Второй и задал провокационный вопрос и снова прикипел взглядом к кончикам пальцев, сложенных домиком.

- А мы их и не убиваем, - спокойной отозвался Первый, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.

И дождался, Тэйтан выдал-таки свое волнение, смертельно побледнев и вскинув растерянный взгляд на Первого.

- Можешь не повторять свое «не понимаю». Я это вижу и так. Ты и не можешь понимать. Это тайна, которую знают единицы.

- Но что тогда происходит с детьми торнов и аллэрнов? - задал существенный вопрос Второй.

- Мы их используем, в наших интересах. Живые они представляют для нас большую ценность, чем мертвые, - Первый коснулся указательным пальцем линии, которая шла по периметру размытого пятна на экране. - Вернемся же к Исходу и его последствиям. Рроны заметили и факт перехода, и место, где это произошло. Думаю, их заинтересовал сам способ и возможность. О переходе между мирами до этого не слышал никто.

- Они пошли следом? - похолодел Второй, стараясь больше не подымать на Первого глаз, что бы не выдать свои мысли.

- Да, какое-то время им понадобилось на то, чтобы отыскать способ. За это время мы успели подчинить торнов. Но на этом наши победы закончились. Рроны пришли в этот мир. Наши предки спешно создали защитную стену, границу, которая была ранее более протяженной и охватывала большие территории, чем сейчас. Кроме этого, было наложено табу, нельзя было заходить дальше определенных границ. Это была правильная предосторожность. Аллэрны с каждым поколением вырождались и требовалось все большее количество участников в поддерживающей сети, сквозь которую пока не могут проникнуть рроны, а так же уменьшалась защищенная территория. Благодаря табу, никто и не догадывается о наличии границы и о том, что она постоянно, медленно и верно движется к центру, зажимая нас в ловушку из которой нет выхода. Сейчас каждый аллэрн от мала до велика вплетен в сеть, не подозревая об этом, он защищает землю на которой живет своей силой. И каждый ушедший аллэрн это прореха, которую нечем заштопать. У нас не хватает людских ресурсов. Поэтому восстание надо подавить любой ценой! Но сделать все, чтобы она была минимальной.

- Полукровки служат каркасом? - тихо спросил Тэйтан, закусив нижнюю губу, что сравнялась цветом с побледневшим лицом, он сгорбился в кресле, словно под непосильной ношей и не смел поднять взгляд на Первого.

- Они главная наша надежда, - просто ответил Первый. - Без них сеть рухнет в одночасье. Они намного сильнее аллэрнов и выносливей.

- Но зачем их отбирать у родителей младенцами и зачем делать вид, что они убиты? - постепенно Второй приходил в себя от откровений Первого и распрямлял плечи, но все еще не смел поднять взора выше кончиков своих пальцев.

- Как ты думаешь, сколько прожили бы пришельцы, которые принесли с собой беду - рронов? Как ты думаешь, смогли бы мы выжить, если бы не держали власть в своих руках? Какой процент торнов согласился бы нам помогать, даже если бы не было завоевания? Как мы смогли бы воспитывать их детей вбивая в головы нужные идеи? Те идеи, которые помогают им терпеливо нести груз ответственности? А закон, позволяющий забирать детей у родителей, помогает нам не только эффективно использовать силу полукровок, но и сохранять тайну. Народу совсем не обязательно знать то, что знаем мы. Даже аллэрнам.

Тэйтан был в корне не согласен с Первым, но промолчал, переваривая информацию, которая заставляла в спешном порядке пересматривать все ранее составленные планы. Следовало так много сделать, прежде чем взяться за подавление восстания.

- Что будем делать с восставшими? В свете последних событий с этим делом нельзя затягивать, - очнулся от дум Второй.

- Мертвый огонь, - выдохнул Первый. - Мы пойдем на крайние меры, чтобы сохранить как можно больше жизней магов и торнов, и аллэрнов. Но все остальные умрут. В назидание потомкам, если таковые будут. Так или иначе для сократившихся после восстания границ страны много населения нужно не будет. Нужны будут маги, чтобы выжить.

- Мы в тупике, - подытожил Тэйтан. - Замкнутый круг, ловушка, в которую загнали себя сами.

- У нас не было выбора, - ответил Первый. - Либо отсрочить гибель и надеяться на то, что рроны не обнаружат нас, либо остаться и умереть всем, до единого.

Бывший Третий поднялся с кресла и поднял взор на экран. Побледнел еще сильнее, хотя казалось, куда же еще, когда заметил, что один из огоньков дрогнул и погас. Тонкая струнка света, отходившая от светлячка тоже дрогнула и беззвучно лопнула.

Первый, быстрым движением, почти незаметным, коснулся зеленой руны и проговорил появившемуся Второму — Тиллу:

- Энто умер. Подхвати и найди на кого можно переключить нить, - после того, как сеанс связи с Тиллом завершился, повернулся к Тэйтану и внимательно вглядываясь в лицо аллэрна, словно что-то выискивая, произнес. - Тебе как и нам двоим, придется пропустить все это, - взмах рукой назад, в сторону экрана, - через себя. Решай. Если ты принимаешь эту ношу, то я готов забыть и о предательстве, и о твоей дружбе с торнами, и о танцовщице, которая причастна к смерти аллэрна.

- О чем ты? - голос отказывался повиноваться Второму.

- Ты понимаешь о чем, Тэйтан. Возможно раньше я не колеблясь бы подписал распоряжение о твоей казни. Но сейчас на счету каждая жизнь, а если тебе удастся еще и остановить этот хаос или как-то повлиять на него, я и не вспомню, что ты оступился. У тебя есть несколько часов. На то, чтобы попытаться изменить ход событий, на то, чтобы принять решение. Потом в ход пойдет Мертвый огонь. И если решение не устроит меня, тебе придется самому узнать, на своей шкуре, что такое жизнь на границе, рядом с прорывающимися на нашу сторону, время от времени, рронами.

Отвернувшись к экрану, Первый показал, что разговор завершен, отпуская, таким образом, провинившегося аллэрна, которому предстояло принять очень сложное решение.

- Последний вопрос, - проигнорировал намек Второй. - Как долго ты знаешь?

- Пару дней, - ответ прозвучал расплывчато. - А теперь иди. Думай.

Сделать выбор

Я медленно шла на поправку, но это не помешало мне в очередной раз ускользнуть из-под присмотра торнов и Урбана. Они прекрасно видели мое подавленное состояние и поэтому давали мне возможность гулять в одиночестве в пределах охранного периметра. И я очень часто уходила в лес, туда где можно было побыть одной. Суета партизанского лагеря, стоны раненых, неустроенный быт ухудшали мое и без того плохое настроение.

Шелест листьев, легкий, невесомый, ненавязчивый. Можно смотреть на волнующиеся под ветром ветки деревьев и не думать ни о чем. Ни о том, что Туман так легко отказался от меня. Мужчины, они гонятся за химерами, за своей целью и предпочтут достижение желаемого просто тихому, семейному счастью. Ни о том, что надо что-то делать, как-то жить. На меня повесили преступление и не одно. И если за Лэксанелла мне ничего не будет, то за Цеталиона с меня спросят по всей строгости закона, пусть и послужила только катализатором ситуации. И не факт, что у меня такой же как у всех полукровок иммунитет к укусам хэлов. Содрогнулась, представив себя в том положении, в котором побывал Туман.

Пока я выздоравливала, успела наслушаться всевозможных легенд о предводителе восстания. Много времени со мной проводил Тетива, молодой, нервный торн, который неохотно смотрел мне в глаза, когда рассказывал о друге, о судьбе торнов, о том, как хорошо все заживут, когда власти аллэрнов придет конец. Сам «руководитель» избегал меня и старался как можно реже показываться на глаза. Я его в чем-то понимала, ведь, уверена, нравилась ему и достаточно сильно, поэтому ему тяжело было видеть меня, вот и избегал. Но от этого было не менее обидно и можно было только радоваться тому, что влюбиться в него не успела. А может успела? Раз так больно, так грустно. Как все сложно в жизни и запутанно.

Дорога к Первому для меня теперь закрыта. О мечте вернуться домой придется забыть. Разве что попробовать использовать свое знакомство с местным богом. Правда, это глупая идея. Я для него игрушка, собственность, с которой можно поступить так, как захочется. Вполне возможно, что одно упоминание о том, что хочу вернуться домой, послужит причиной того, чтобы игрушку сломать.

В горле стоял ком, жгучие слезы норовили вырваться из-под контроля. Только сейчас по-настоящему почувствовала всю тяжесть одиночества. У Элленты от грустных мыслей меня отвлекали занятия и надежда на то, что удастся вернуться. Теперь нет ни занятий, ни надежды, даже возможность просто устроиться в этом мире, жить, танцевать стала призрачной из-за вмешавшихся в мою жизнь аллэрнов. Неужели впереди только один путь? В игрушки Бога Любви? Все остальные возможности отсечены обстоятельствами одна за другой. Или…, есть все-таки другой путь? К Первому и воспользоваться подарком божества? Снова выбор между моралью и целью. Ничего правильного нет в том, чтобы использовать дар влюблять в себя как выход из любой тупиковой ситуации. Или цель оправдывает средства?

Деревья шелестели листвой, а я стояла, закинув голову и слизывала соленые капли с губ. Такая чужая серебристо-зеленая листва. Только голубое небо, проглядывающее через сплетение ветвей над головой, напоминает Землю. Дом, который стал недосягаем. Маму, папу, которые горюют по пропавшей без вести дочери. Если бы была возможность хоть как-то связаться с ними, сказать что я жива... Почему в этом мире все так жестоко? Нет ничего, что меня держит здесь, а я вынуждена жить и мучиться. Не хочу и не могу больше. Облизывать губы приходилось все чаще и чаще, но легче от слез не становилось, только тоскливей и тяжелее на душе. С трудом взяла себя в руки, закрыла глаза, закусила губу и постаралась выровнять дыхание, чтобы придти в себя и прекратить истерику. Открыла глаза и наткнулась на взгляд. Еще один взгляд с большой буквы, такой же как в таверне, но от совсем другого человека.

Снова он, снова мой жестокий преследователь, но только выглядит не таким надменным и гордым. Скорее подавленным и удивленным. И глазами пожирает так, что впору испугаться.

- Ты? - спокойно вопросил Третий, сумев вернуть себе контроль над выражением лица и глаз. - Не бойся, не трону.

Я промолчала, так как ответить было нечего. Совсем не ожидала увидеть именно его в лесу рядом с лагерем повстанцев. И стоило бы предупредить торнов, что пожаловал маг аллэрн, который наверняка не зря сюда явился.

- Не дергайся, - аллэрн очутился рядом со мной и крепко схватил за руку. - И помолчи. Мне не нужны лишние проблемы. Достаточно их было из-за тебя.

Чужая война, чужие тайны, чужие битвы за справедливость. Ни во что из этого я не хочу вмешиваться. Или из элементарной порядочности стоит закричать, чтобы успеть предупредить торнов? Словно угадав мои мысли, блондин зажал мне рот рукой и прижал меня к себе, стараясь максимально лишить свободы маневра.

Странная апатия овладела мной, мне было все равно, что он сделает дальше. Даже если решит убить. Какой мне интерес в жизни? Нет не в жизни, а в существовании. Да, в этот момент я сдалась, опустила руки, устала бороться. Обмякла безвольным мешком в его руках, позволяя повернуть себя к нему лицом.

Что-то ему не понравилось в выражении моих глаз, потому что аллэрн стал внимательно всматриваться в меня, пытаясь поймать мой взгляд. Поймал, впечатлился, задумался и отпустил. Вдохнула как можно больше воздуха, собираясь закричать, но не удалось издать ни звука. Как же легко я забываю о том, что имею дело с магами. Стоит вспомнить как легко он заставил меня упасть в грязь лицом, или как держал у хижины. Время проходит, а в Третьем мало что меняется. Мужчина провел рукой перед моими глазами и на меня опустилась блаженная тьма.

Аллэрн со вздохом посмотрел на девушку, которую закутал в свой плащ и уложил под кустом так, чтобы никто не нашел и не помешал его планам на добычу. Потом переместился на соседнюю поляну, еще раз проверил сможет ли кто-то сторонний найти танцовщицу без подсказки мага, наложившего чары, кивнул сам себе, довольный результатом и позвал. Долго ждать не пришлось. Изумленный Туман очень скоро стоял напротив блондина, пытаясь понять, как тот проник сквозь защиту и как нашел лагерь, если никто не давал ему никаких координат.

- Есть разговор, - Второй стоял выпрямившись, вздернув подбородок и цедил слова сквозь зубы.

- Что-то случилось? - пренебрежительно вздернув бровь и недобро глядя на аллэрна спросил Туман.

- Да! Случилось! Почему все началось так рано? Вопреки всем договоренностям.

- Были причины, - усмехнулся брюнет, прищурив глаза он рассматривал аллэрна. - Что изменилось, Тэйтан? Почему ты здесь? Как ты прошел периметр? Не привел ли ты с собой ищеек? Мне подозрительно твое поведение.

- Я хочу вернуть все назад, - просто ответил блондин и горько улыбнулся. - Мы ошибались. Я ошибался и ты ошибаешься в оценке существующей ситуации. Если начатое не остановить, то это обрушится на нас же нерешаемыми проблемами.

- Ты говоришь загадками. И даже если бы я захотел остановить восстание, народ бы меня не понял. Это уже не в моих силах. Да я и не хочу этого. Разве что ты расскажешь почему изменил мнение о происходящем.

- Я не могу, - вздохнул блондин. - Так все остается как есть?

- А может быть как-то иначе? - нарочито изумился Туман, исподтишка готовя заклинание для атаки.

- Ты сделал выбор, - сделал шаг назад аллэрн. - Взять его!

На поляне появились новые действующие лица, до этого сидевшие в засаде. Сколь ни был силен Туман, ему не доставало опыта, чтобы почувствовать целую Стаю Ищеек из Летучего формирования, замаскировавшуюся при помощи магии.

- Ты предал нас! Жди мести, - зло бросил брюнет и активизировал заготовленное заклинание, которое не только заставило Ищеек использовать защиту, но и подняло тревогу в лагере повстанцев.

Тэйтан испарился, свою задачу, навести на лагерь ищеек, он выполнил. Теперь стоило позаботиться и о добыче. Тем более Туману, что бы он ни думал по поводу своей силы, не уйти. Давно, еще перед казнью в землях Мрилла, повешенный на полукровку маячок, который тот так и не смог обнаружить - снова отсутствие большого опыта в боевой магии сыграло с самоуверенным торном плохую шутку - даст возможность отыскать его везде и провести к нему Второго через любую защиту. Об этом факте Тэйтан предусмотрительно не стал сообщать потенциальному покойнику.

Если раньше Туману приходилось иметь дело только с простыми магами аллэрнами, затраты на подавление магии которых были мизерны, то сейчас, он имел дело с хорошо обученными воинами, что не бросали ни одного заклинания на ветер. Но даже в данный момент, имея дело с двадцатью ищейками, постепенно торн брал верх и выигрывал такое нужное для ухода повстанцев время. Он и не подозревал, что лагерь окружен. Что шансов уйти у торнов без поддержки предводителя очень мало. О том, что на смену этой двадцатке придут еще аллэрны. О том, что предательство было более масштабным, чем он думал. Не только бывший союзник сыграл роль доносчика и другого, давно угаданного предателя стоило лишить возможности ходить, жить, говорить еще тогда, когда это было возможно, а сейчас было поздно.

Битва магов была в самом разгаре, когда в происходящее вмешалось новое действующее лицо. Хрупкая девушка ступила на поляну и окинула взглядом поле боя. Довольно улыбнулась, момент был подходящим. Маг, противостоящий превосходящим силам противника, постепенно выдыхался и помощь ему не помешала бы.

Зитера медленно подошла ближе, приглядываясь к магам, к тому что они делают, потом проскользнула между неожиданно замершими на месте фигурами. Коснулась руки так же застывшего в напряженной позе торна. Туман отмер и с трудом справился с изумлением от открывшейся картины, но созерцать долго ее ему не дали:

- Мне передали что ты хочешь сотрудничества, - промурлыкала девушка.

Интонации были обманчиво мягкими, как и движения.

- Ты, - напряг память маг. - Ты, Зитера, Богиня Войны. Что ты хочешь?

- Мое имя на твоих устах, когда ты будешь убивать их, - кровожадно блеснула красными глазами Богиня и указала пальцем на аллэрнов. - Если ты будешь совершать свои подвиги во имя меня, моя поддержка тебе гарантирована. Думай быстрее, у меня нет желания стоять и тратить время просто так.

- Я согласен, - Туман не долго колебался и решение принял практически мгновенно.

- Тогда убей их! И я помогу тебе со спасением твоих соратников.

Ноздри Богини раздувались от азарта, глаза горели красным огнем от нетерпения, она наслаждалась моментом, готовясь принять большой поток Силы. И он пришел. Яркий, сильный, один, второй, третий. Ощущение было сродни оргазму. Наслаждение накрывало волна за волной, длинные волосы Зитеры стояли дыбом и потрескивали от магии. Она упала на колени, рыча словно зверь, раскинув руки в стороны, широко раскрыв глаза, чтобы не упустить ни единой детали из картины убийства аллэрнов. Она смаковала каждый миг, подаваясь навстречу потоку, словно развратная любовница навстречу неутомимому любовнику. Тело Богини трясло, но ей, как наркоманке было все мало и мало. Поэтому момент, когда на землю упал двадцатый по счету аллэрн, стал для нее мигом разочарования. Но недолгим.

В атаку пошли резервные силы ищеек. Те, которые в случае неудачи должны были вмешаться. Но Богиня не стала ждать когда маг дойдет до предела, подошла к торну, для нее словно не существовало аллэрнов, обвила руками шею мага и прильнула к его губам в долгом поцелуе. Ошарашенный Туман не сопротивлялся, он чувствовал, что с поцелуем в него вливаются новые силы и понимал, что в этот раз Богиня не позволит ему убивать беззащитных противников. Раз делится силой, значит хочет зрелищного боя и ради победы торн готов был предоставить ей такую радость.

Когда девушка отошла, предвкушая новую дозу удовольствия и могущества, маг, улыбаясь и осознавая, что теперь десяток Стай не смогут противопоставить его силе ничего, сделал шаг навстречу врагам. Он получал несравнимое удовольствие от того, что предстояло совершить. Какое-то безумие, сумасшедшая эйфория переполняли его. Если в том момент, когда расправлялся с Мриллом, он действовал хладнокровно и обдуманно, то теперь, словно пьяный от того, что подарила Богиня, маг не задумываясь шел на риск. Открытый для удара, глаза горят безумием, он был прекрасен и Зитера залюбовалась тем, кто, она чувствовала, стал для нее удачей.

Торн шел, а командир Стаи, готовый отдать приказ атаковать, почувствовав неладное, замешкался, он не видел ни Богини, ни того, что она явилась помощницей и вдохновительницей гибели первого отряда. Но видел что что-то не так в поведении мага. Это промедление стоило ему первому жизни.

- Во имя тебя, Зитера, - прошептал Туман и сделал пасс рукой.

Командира Стаи скрутило, тело, распираемое изнутри его же магией, не выдержало напора силы, взорвалось и разлетелось мелкими кусочками по поляне. Зитера взвыла от наслаждения, таким острым и ярким оно было и простонала:

- Еще! - она билась в спазмах удовольствия на траве, царапая ногтями землю.

Долго ждать полукровка не стал. Один за другим, аллэрны, которым торн не дал возможности убежать, умирали в муках, разрываемые на куски. Туман, как запрограммированный на убийство робот, действовал неумолимо, методично уничтожая врагов. Эйфория от получения силы прошла, осталось только странное наслаждение от созерцания кровавой картины. Как маньяк, он упивался тем, что видел. Ошметками тел, своей неуязвимостью для магии аллэрнов, которые безрезультатно пытались остановить его. Когда последний враг пал, торн обвел безумным взглядом поле боя и дрожащими руками, заляпанными кровью, провел по лицу, снимая наваждение.

- Что я натворил? - постепенно приходило осознание содеянного.

Навязанная воля Богини уходила вместе с временно приобретенной силой, голова прояснялась и сероглазый брюнет упал на колени, пытаясь осмыслить то, что только что произошло. Зитера тоже отошла от огромного притока Силы, которой она лакомилась, давно ей не приходилось иметь в своем распоряжении такого богатства.

- Твои друзья умрут, если мы не вмешаемся, - сказала Богиня голосом лисы, соблазняющей курочку прогуляться до ближайшего лесочка.

- Какие друзья? - реальность тяжело вторгалась в ушедшее вразброд сознание и Туман не сразу сообразил о чем идет речь.

- Тетива к примеру, он уже почти труп, - любезно просветила его Зитера.

- Пошли, - полукровка тут же пришел в себя от такой новости.

Поднялся с колен, сжал зубы, сдерживая эмоции и зашагал в сторону лагеря, с решимостью и неумолимостью смерти.

- Постой! А про меня ты забыл? - кокетливо спросила Богиня. - Без моей силы ты мало что сможешь сделать. И договора заключаемые с Богами не расторгаются, - она игриво рассмеялась. - Я забыла тебя об этом предупредить? - заметила что подопечный нахмурился - А это что-то изменило бы?

- Нет, - резко ответил Туман.

- Тогда обними меня, - с придыханием сказала Богиня Войны. - Ты же хочешь меня поцеловать? Хочешь? - голос стал томным, манящим, ему нельзя было сопротивляться.

- Ненавижу, - простонал мужчина, но обнял девушку с красными глазами и притянул к себе.

Знакомая эйфория, безразличие к жизням людей, желание достигнуть поставленной цели любыми путями завладели сознанием мага. Оторвавшись от девушки, переполненный заимствованной силой, всей, что смог вместить, он спокойно, печатая шаг, направился туда, куда его звала жажда крови. Туман готовился снова жестоко убивать во имя ненасытной Богини.

От судьбы не убежать?

Выплыла из темноты в знакомой уже спартанской обстановке. Бежала, бежала и прибежала к истоку. Третий смотрел на меня, задумчиво, нахмурившись.

- Очнулась, - безрадостно прокомментировал он.

Впрочем не плясать же ему по поводу того, что я соизволила придти в себя. Дернулась, чтобы подняться, но поняла что не могу сделать и движения. Мужчина кивнул каким-то своим мыслям и произнес:

- Боишься? Правильно боишься, - помолчал, рассматривая меня, потом продолжил. - Как тебе удается все время убегать? Как? Почему ты всегда в гуще событий? Что такого в тебе есть, что даже сейчас, зная насколько ты опасна, я борюсь с собой, пытаясь найти тебе оправдание? Непокорная рабыня, замешанная в убийстве Лэксанелла и Цеталиона. За это ты достойна самой мучительной смерти. А мне так сложно принять решение.

Блондин придвинулся ко мне, коснулся пальцем щеки, провел невидимую линию до подбородка, прошелся по губам и грубо обхватил пятерней подбородок, вглядываясь в мое лицо почти с ненавистью.

- Я их не убивала, - язык повиновался мне в отличие от тела и попыталась толкнуть речь в свою защиту.

- Правда? - съязвил он. - И почему я тебе не верю? И если еще могу понять почему ты убила Лэксанелла, его пристрастия были мне известны, то что ты не поделила с Цеталионом? Молчишь? Тебе нечего ответить?

- Но ты вытащил меня из зала суда и не задал ни единого вопроса, - так странно было говорить не имея возможности подчеркнуть свои слова жестом, мимикой.

Чувствовала себя говорящей куклой. Очень униженной говорящей куклой.

- Не успел задать, - зло рассмеялся блондин, горящим взором он словно пытался просверлить во мне дырку. - Зато задаю теперь. И никуда ты не убежишь. Я об этом позаботился. Я хочу знать правду. Всю что есть.

- Не многовато ли будет? - плохой характер решил выказать себя во всей красе в очень уместный момент.

- А у тебя есть зубки, оказывается? Что же ты тогда рыдала одна в лесу? - в голосе преобладало презрение и насмешка.

- Не твое дело, - ему удалось вывести меня из себя и из того подавленного состояния в котором пребывала.

Это всегда как ножом по сердцу, когда кто-то видит твою слабость, а потом ею же и упрекает. Что-то сродни удару в спину. Уж плакала-то я точно не от хорошей жизни, а он так нелюбезно топчется на моей любимой мозоли. Ну ничего, мне совершенно не нужны руки для того, чтобы справиться с ним. Только ясная голова и контроль над дыханием.

- Ты достаточно жестока и расчетлива, если сумела намеренно завлечь в свои сети Лэксанелла, которому не так-то легко было вскружить голову. Что же ты сделала ради того, чтобы он столько времени оставлял тебя в живых? - аллэрн недобро смотрел на меня, ехидно посмеиваясь.

- Не тебе судить, - так сложно было сосредоточиться пока ярость и обида полыхали во мне.

- Не мне? Ты забыла, что сама признала себя моей рабыней? - нарочито ласково произнес он и, быстро наклонившись надо мной, впился в губы жестким поцелуем. Оторвался и торжествующе посмотрел мне в глаза. - Я могу сделать с тобой все, что захочу и даже защита Бога тебе не поможет в этом. Зэйран далеко, а я здесь.

- Тебе придется за это заплатить, - с трудом подавила панику и страх.

Голос звучал совсем неуверенно, а мужчина внимательно наблюдал за мной, отмечая малейшие изменения в интонациях. Что обозначает его поведение? Не получается понять ничего. Сумбур в мыслях, несправедливые обвинения, язвительное выражение лица мужчины, все сбивало с настройки дыхания, но все-таки удалось взять себя в руки и отрешиться от реальности. Пусть и мало шансов, последние потрясения сказались на мне не лучшим образом, но надо попытаться и в этот раз подавить волю опасного блондина.

Я не отдавала себе отчета в том, что по сути идти мне некуда. Я не совсем понимала зачем сопротивляюсь, зачем корчу из себя гордячку, почему я просто не могу рассказать ему все как есть. Возможно я больше не хотела опускать руки и сдаваться? Состояние апатии и тоска мне совсем не пришлись по вкусу.

Сосредоточилась на его дыхании подстраиваясь, входя в ритм и отвлеклась от процесса, услышав тихий смех:

- Ты решила бороться со мной до конца? - аллэрн отсмеялся и заглянул мне в глаза. - А стоит ли, Ариадна? И где твое плохое настроение?

Я растерялась, настолько сильно, что начисто забыла и о подстройке, и о сопротивлении. На моей памяти он первый раз назвал меня по имени. Раньше Тэйтан не снисходил до меня таким образом. Что это обозначает?

- Ты хочешь жить, уже неплохо, - констатировал он. - Еще лучше было бы, если бы ты рассказала мне все как есть и про Лэксанелла, и про Цеталиона, чтобы я понимал как с тобой поступить.

- В этом положении сложно рассказывать, - пришла в себя и намекнула, что мне не нравится неподвижность.

- Придется потерпеть. Я не доверяю тебе. Должна понимать, что у меня веские причины следить за тобой в оба глаза и ожидать от тебя подвоха, - нахмурился он, потом прислушался к чему-то и поднялся со скамьи, на которой сидел. - Мне нужно отлучиться, меня зовут. Я оставлю тебе частичную подвижность и комната будет целиком в твоем распоряжении. На твоем месте я бы хорошо подумал, прежде чем попытаться что-нибудь выкинуть. В моих силах помочь тебе разобраться с правосудием, но я хочу знать на что и зачем иду. Думай. Мне пора.

Первый с тоской смотрел на экран, на котором огоньки гасли один за другим. С обливающимся кровью сердцем он подсчитывал потери и думал, стоит ли посылать кого-то туда, в лагерь повстанцев, на смену погибшим Стаям. Он не мог понять что происходит. Почему столь большими силами не удается одержать победу. Дрожащей рукой утер пот со лба и протянул ее для того, чтобы коснуться пальцем руны на панели.

- Не стоит, - мужской голос заставил резко обернуться и проверить кто не прошенным пробрался в святая святых. - Опять умрут невинные. Пока резвится моя девочка аллэрнам там делать нечего. Каждый маг на счету и я не позволю тебе разбрасывать ресурсы просто так.

- Кто ты? - Первый приготовился атаковать, ему не нравился визитер в белом плаще.

- Вот что значит, что вы пришельцы в этом мире. Вы даже не считаете нужным помнить Богов в лицо, - укоризненно покачал головой Зорет. - Не то что поклоняться. Отсюда все ваши беды. Имей вы хоть больше уважения к местному населению, будь вы меньшими снобами, чем есть и все сложилось бы по-другому.

- Почему я тебе должен верить? - аллэрн повременил с подготовленным заклинанием.

- А у тебя другого выхода нет, - небрежно ответил Бог и устроился прямо на полу, в позе лотоса. - Если хочешь справиться с повстанцами, тогда поверишь. Куда денешься, когда большая часть твоих магов пойдет на пропитание моей дочери. Я могу сейчас уйти и придти позже, когда ты окажешься в совершенно безвыходном положении, а могу остаться и предложить помощь. Какой вариант тебе нравится больше?

- Я хочу знать..., - начал Первый, но был прерван наглым божеством.

- Знать, этого хотят все. Но вот достаточно ли сил у них, чтобы нести это знание и не расплескать его, или не сойти с ума? Вот ты — силен?

- Ты невежлив, - сдерживая ярость, произнес аллэрн. - И не дал мне завершить фразу.

- А зачем? Твои мысли у меня как на ладони. Но вот ответа на свой вопрос в клубке сомнений, сумбура и неясностей я пока не нашел. Так нужна ли тебе помощь? Или ты справишься с Зитерой сам? Только учти, у нее отличная от вашей сила и с каждым убитым аллэрном Богиня Войны становится только сильней.

- Ради чего ты затеял этот разговор? - аллэрн еще не сдался и не собирался покупать кота в мешке.

- Мне не выгодна сегодняшняя ситуация в стране, - Зорет сидел неподвижно и, только голос из-под опущенного капюшона подсказывал, что перед Первым кто-то живой. - Столько столетий минимально вмешиваться, только для того, чтобы никто не задавал вопросов, да помогать поддерживать Сеть, а потом в один день все потерять из-за жадности глупышки дочери?

- Я не понимаю, - нахмурился Первый, он забыл о подготовленном заклинании, которое, ничем не удерживаемое, сорвалось с пальцев и полетело в сторону Бога.

- Какой ты неаккуратный, - посетовал Зорет, так и оставшись недвижимым, пока заклинание — извивающаяся золотая змейка - летело, пока оно преодолевало препятствие в виде его тела, пока оно расплеталось и опадало блестящими искрами на пол за его спиной.

- Впечатляет, - с трудом отошел от шока Первый, который наблюдал завороженным взглядом за полетом заклинания. - Если тебе не выгодно, то почему ты не предотвратил восстание?

- Я и собирался, но Туман опередил меня да и Зитера вмешалась, - Зорет нагло врал, он не сильно беспокоился о восстании до вмешательства дочери.

Без помощи Богини Войны у восставших не было шансов и небольшое кровопролитие могло только пойти на пользу зарвавшимся аллэрнам.

- Какую именно помощь ты предлагаешь? - Первый отвернулся от Бога и с тоской глянул на экран, на котором погас очередной огонек.

Жизнь еще одного мага оборвалась, напоминая, что стоило бы поторопиться с решением.

- Защиту от Силы, которую дочь подарила магу-повстанцу. Пока ему одному, но скоро тех, кто будет пользоваться ее Силой станет больше. Зитера не остановится на достигнутом. А так же временное пользование Силой одному из твоих магов. Выбирай кому достанется это могущество. И выбирай придирчиво, нужен тот, кто будет заботится о наших интересах.

- Дар огромен. Я оценил, - Первый отвлекся от созерцания стены возле экрана и бросил быстрый взгляд на собеседника. - Что ты хочешь за это?

- Чтобы аллэрны и дальше не задавали лишних вопросов. Меня волнует только то, что ситуация выйдет из-под контроля и магов будет слишком мало для того, чтобы удерживать Сеть. Тем более нас всех ждет впоследствии увеличение данного груза.

- Ты говоришь загадками Бог, - Первый закусил нижнюю губу, обдумывая предложение. - Я должен знать, почему нас ждет увеличение нагрузки, чтобы понимать к чему нужно быть готовым.

- Я сообщу, когда надо будет готовиться к перераспределению груза. Все остальное мое дело и это знание не нужно тебе. Так кого ты выбрал, Первый?

- Тэйтан, - аллэрн поколебался немного и подтвердил выбор. - Да, Тэйтан. Он подходит. Идеалист, который готов будет ценой собственной жизни спасти мир от вторжения.

- Неплохой выбор. Так значит ты согласен? - небрежно поинтересовался Зорет. - И если ты ему доверяешь... Тогда зови исполнителя.

- Прямо сейчас? - Первый этой фразой окончательно подтвердил, что у него не осталось никаких сомнений и добавил шепотом. - Не столько доверяю, сколько надеюсь, что не ошибаюсь с выбором.

- Да, сейчас. Если не уверен, выбери кого-нибудь более надежного. У нас нет времени на ошибки.

- Тэйтан, я верю в него. И он заговорщиков знает лучше любого из аллэрнов. - Решено, - Первый коснулся пальцем руны, вызывая нового Второго.

Тот откликнулся не сразу и когда появилось его золотистое изображение в кабинете Первого, было видно, что Тэйтан запыхался.

- Ты срочно мне нужен. Приходи, - просто сказал Первый и отключился.

Скоро, воспользовавшись переходом, Тэйтан стоял в кабинете и не выказывая любопытства смотрел на человека в белом плаще, который все так же сидел в позе лотоса, изображая из себя статую.

- Нам нужна твоя помощь, - роль разъясняющего взял на себя Первый. - Заговорщики воспользовались силой Богини Войны и пока мы проигрываем.

- У нас есть что противопоставить?!- вопрос прозвучал утверждением, Второй кивнул на неподвижную фигуру на полу. - Что требуется от меня?

- Стать носителем моей силы, - ответил за Первого Бог. - Удержать Сеть от разрушения удастся только в одном случае — быстрой победы над восставшими. Но учти, если ты попытаешься использовать Силу на что-то другое, тебе несдобровать. Я буду следить за тобой.

- Почему бы тебе не вмешаться самому? - задал вопрос в тему Тэйтан.

- Ты не понимаешь о чем просишь, юнец, - прошипел разозленный Бог. - Я слишком долго боролся с зависимостью, чтобы так легко подставиться вновь, - быстро отошел от ярости и уже спокойней завершил. - У меня есть причины.

- Тогда я согласен. Что нужно сделать?

- Подойди ко мне, - распорядился Бог, когда Второй подошел, Зорет возложил руки на голову мужчины и стал нараспев произносить слова на незнакомом языке.

Первый настороженно прислушивался к словам, ему чудилось что-то знакомое в них, словно он их уже слышал когда-то в позабытом сне. Что-то такое, словно оно было раньше и вот вернулось чувством дежавю. Но ухватить воспоминание за хвост никак не удавалось и аллэрн бросил попытки вникнуть в суть произносимого. Смысл слов не имел значения, больший вес имело то, что получилось после.

Третьего очень долго не было. Прошел день, прошла ночь, а я так и сидела одна, сначала при свете дня, потом в темноте и ждала его прихода. Было время подумать и решить как поступить. Аллэрну я не верила, значит стоило придумать путь избежать разговора. Или все-таки не стоило бежать и в этот раз? Может стоило рассказать ему хотя бы о том, как на самом деле все было с Лэксанеллом и с Цеталионом?

Хлопнула дверь и в комнате появился уставший и злой Третий. Он смотрел на меня, прищурив глаза, и молчал.

- Ты знаешь, куда они могли уйти? - задал он вопрос. Слова звучали зло, хлестко. - Говори, не молчи!

- Кто и куда ушел? - сохраняя спокойствие ответила я.

- Восставшие, - уже более ровно ответил он.

- Извини, мне не настолько доверяли, чтобы рассказывать обо всех тайнах, - пожала плечами.

- Я хочу знать правду, всю, - уставший мужчина редко бывает образцом вежливого поведения. - У меня нет времени, чтобы ждать, когда ты решишь. Поэтому я не оставляю тебе выбора. Говори.

И я заговорила. Слова сами рвались из меня. Чудом мне удалось удержаться от того, чтобы не разболтать кое-какие детали, касающиеся моего дара. Я захлебывалась словами, при этом отдавая отчет, что веду себя ненормально и ненавидя аллэрна за то, что он проделал со мной. Когда моя исповедь закончилась, в комнате повисло мертвое молчание.

Тэйтан сидел на скамье, уткнув голову в руки, которыми он опирался на колени:

- Значит, ты не здешняя, - мужчина говорил тихо, невнятно. - Значит, проходы между мирами еще существуют и не в единственном экземпляре. Мне нужно подумать, Ариадна. Прости меня, что мне пришлось воспользоваться Силой. Но мне нужно было знать. Я не отдам тебя правосудию и найду способ тебе помочь. Верь мне, слышишь. Можешь мне верить.

Вымотанная рассказом, раздираемая на куски ненавистью, унижением, обидой, недоверием, я промолчала, глотая горькие слезы.

- Я помогу тебе. Верь! - мужчина поднял голову и посмотрел в мои глаза. - Стоило бы выставить тебя за дверь и не вмешиваться. Но недавно я почувствовал себя таким же одиноким, какой в этом мире себя чувствуешь ты. Поэтому я готов понять и помочь. Молчишь? Ненавидишь?

Он рывком поднялся со скамьи и сделал несколько шагов ко мне, глядя на меня красными, воспаленными глазами:

- Я сейчас немного не в себе. Сила слишком пьянит и кружит голову, чтобы я мог мыслить связно, - коснулся рукой моей щеки. - Не плачь.

- Я не верю тебе, - снизошла до ответа. - Ты всегда представлял для меня большую угрозу.

- Ты не веришь мне? - вспылил он.

Да, чувствовалось, что мужчина явно в неадекватном состоянии. Он говорил то, что я никак от него не ожидала, вел себя несдержанно, не так как всегда. Хотя я не так хорошо его и знала.

- А почему я должна верить? - устало спросила его.

- Потому что ты мое наваждение, потому что я хочу тебя так сильно, как никого и никогда не хотел, - аллэрн склонился к моим губам, ожидая ответа.

Отвернулась, не желая терпеть прикосновение, не желая, чтобы поцелуй состоялся. Слишком сильны были негативные эмоции к этому чудовищу, чтобы даже просто смотреть в его лицо. Но мириться с моим отказом он не стал, руками повернул меня лицом к себе, сердито блеснул серыми глазами и впился в губы требовательным поцелуем. Крепко сжала губы, не поддаваясь на давление и зажмурила глаза. Видимо, отвращение столь явно проступило на моем лице, что даже аллэрна проняло. Мужчина отодвинулся и произнес:

- Я противен тебе?

- Ты не боишься мести Зэйрана? - вместо ответа спросила я, открыв глаза.

- Сегодня я не боюсь ничего, - отступил он от меня на несколько шагов, горько улыбнулся. - Ты холодна как лед и равнодушна.

- А чего ты хотел после того как постоянно пугал меня? - не выдержала я.

- Ничего. Если и хотел, то уже ничего не хочу, - мужчина потер лицо ладонями. - Ты пока пленница.

- Я почему-то сразу так и подумала, - съязвила, не удержалась.

- Поговорим в другой раз. У меня осталось очень мало времени на отдых, - холодно промолвил Тэйтан.

- Правда? - переизбыток эмоций и усталость толкнули меня на безрассудство.

Улыбнулась, глядя ему в глаза. Выражение лица мужчины перешло из безразличного в восхищенное. Осталось уловить дыхание, коснуться рукой и так, чтобы не успел отпрянуть, знает теперь что небезопасно рядом находиться, и клиент готов к тому, чтобы слушаться. Поколебалась, предложение помощи все-таки нашло во мне какой-то отклик, но, воспоминание о том, как он поступил, чтобы узнать правду перевесило все разумные доводы. Ему ничего не стоит переступить через все мои чувства, чтобы получить свое, так почему я должна жалеть или колебаться?

- Открой портал в..., - запнулась пытаясь перебрать названия городов, которые бы мне что-нибудь говорили. - Торео, чтобы выход был где-нибудь возле города. После того как уйду, забудешь куда открыл портал.

Несколько раз повторила, на всякий случай, для закрепления результата и когда портал открылся передо мной, больше не колеблясь шагнула в него, не забыв прихватить свой плащ, оставив Тэйтану его одежку.

Не знала что меня ждет в Торео, о городе мне было не известно ничего кроме того, что он существует. Но надеялась, что хоть в этот раз мне повезет. Вдруг удастся начать все сначала? Правда нет ни документов, нельзя ни называться своим именем, ни легально выступать. Но, вдруг. Вдруг впереди ждет что-нибудь более светлое чем то, что было раньше. Кто знает? Все одно лучше, чем быть пленницей и рабыней аллэрна.

Бои в песочнице или игра в куклы

- Дурак! - Зорет хлестал по щекам безучастного ко всему аллэрна. - Надо же быть таким дураком, чтобы в который раз попасться на одну и ту же уловку. Не стой истуканом. Раз уж он упустил девушку, то твоя задача найти и снова взять под контроль.

- А стоит ли? Она так безжалостно использует полученные знания, она не подходит, - Урбан, сопровождавший Бога в этом визите, не стесняясь высказал свои сомнения.

- Посмотрим, - бросил Зорет. - Твоя задача наблюдать и помогать. Вот и займись делом.

- Чего злишься? - Урбан хмыкнул, глядя, как в очередной раз папаша шлепнул Тэйтана по щеке.

- Нет, надо быть таким мальчишкой и дураком, - Бог словно прослушал то, что говорит сын. - Ему Силу не для того дали, чтобы он ее просто так раскидывал направо и налево. Ох уж эта девчонка.

- Не опасно ли то, что ты подсадил его на Силу? Сможет ли он избавиться от зависимости и не получим ли мы на выходе новое божество? - Урбан продолжал наблюдать за попытками привести в чувство аллэрна. - Почему ты не воспользуешься Силой сам, чтобы привести его в порядок?

- И ты туда же! Иди за девчонкой, пока ее кто-нибудь еще не поймал, - разозлился Зорет. - Уж ты-то должен знать, каких трудов стоит удерживаться от того, чтобы использовать, использовать и использовать могущество. Не соблазняй меня этим.

- А по-другому, возможно и не получится, - пожал плечами Урбан. - Она забыла отдать приказ очнуться. А без него он так и не придет в себя. Так что тебе придется снова прибегнуть к силе, - открыл портал. - Только безо всяких красивостей, как в кабинете у Первого. Здесь зрителей нет, некому будет тебе аплодировать, - обратился огромным, мощным зверем и прыгнул в «окно».

- Ты как всегда прав, сынок, - пробормотал Зорет, перестав тратить попусту энергию. - Другого пути нет. Надеюсь, аллэрн, ты того стоишь.

Торео встретил меня дождем. Проливным, сильным, безжалостно хлещущим по лицу. Снова дождь, снова сыро и мокро, и в кармане ни гроша. Что делать дальше? Вопрос не из простых и я стояла у стен города да мокла, не зная куда мне идти. Сбежала, хорошо вроде бы. Но вот жизнь придется начинать с нуля. И нет той же Элленты, нет Урбана, нет тех, благодаря кому мне удавалось выплывать каждый раз из пучины отчаяния и проблем.

- Идем, нас ждут, - знакомый голос за спиной заставил вздрогнуть.

Стоило подумать о великане и вот он, собственной персоной. Еще Элленту до кучи и мечты о начале новой жизни сбудутся. А еще не помешало бы и одного сероглазого торна из головы выкинуть. Чтобы совсем уж с чистого листа.

- Как ты здесь оказался? - с изумлением спросила я.

- Искал тебя и нашел. Так и оказался, - Урбан как всегда немногословен, а мне что думать прикажете?

- Кто нас ждет? - подозрительность постепенно становится моей второй натурой.

- Новые знакомые, новая жизнь, - улыбнулся великан и махнул рукой на город. - Здесь пока спокойно и мы сможем собраться с мыслями и понять что делать дальше.

- Неужели здесь нет восстания? - устало оперлась на предложенную руку.

- Пока нет, сказывается близость границы, но скоро и сюда докатится. Нас ждут веселые деньки, - Урбан открыл портал. - Ускорим путь, незачем мокнуть под дождем, ты можешь простыть.

- Возможно так даже будет лучше, - хмыкнула я.

- Не говори так, - великан увлек меня за собой в проход и скоро мыстояли перед дверями таверны.

Вывеска над дверью не оставляла простора для воображения. Нарисованные на ней кушанья и кровать, вполне недвусмысленно намекали на то, что тут путника ждет еда и кров. Вот только какие именно узнать не удалось. Треволнения последних двух дней, то, что не оправилась еще толком после болезни, то что не поела в плену у Тэйтана, да еще и мокрая одежда, все это сказалось не лучшим образом на моем самочувствии. Еще возле города чувствовала, как тело пробирает противная дрожь, а сейчас, сейчас мир просто поплыл перед глазами, ноги подогнулись и надломленным цветком осела в грязную лужу у порога заведения.

Все то недолгое время, которое было отпущено мне судьбой на то, чтобы спокойно разобраться с тем, что делать дальше, я провалялась в постели. Жар, кашель и слабость не давали мне подняться. Урбан нянкался со мной, присматривал, приносил лекарства и известия. Новости с каждым днем становились все тревожней. Слухи, один страшнее другого, ходили о восстании и предводителе оного. А так же о Богине, которая помогала одерживать торнам победу за победой. Город сдавался за городом, поселок за поселком (количество городов, озвучиваемое разносчиками слухов, было слишком велико, поэтому сведения приходилось делить на два, а то и на три). Туман шел вперед, сея вокруг хаос и разрушения и проливая реки крови. Так же, кроме этого, узнала, что Тэйтан уже совсем не Третий, а Второй и, по слухам, слег со смертельной болезнью.

Когда услышала про его болезнь, меня сразу же загрызли муки совести, ведь, наверняка, его просто не могут вывести из транса (или не знают как это сделать), в который он впал по моей вине. Ведь приказа проснуться после моего ухода я не отдавала. Во всем виновато мое состояние стояния у края пропасти. Слишком плоха я была в тот момент и действительно совершила ужасную вещь. Если по моей вине он превратится в овощ, то я буду чувствовать себя последней сволочью. Ну почему я так легко забыла об основном?

Я была все еще слаба, когда Урбан сообщил мне, что восставшие у города и необходимо уходить, потому что то, что будет твориться в городе, мне лучше не видеть. Да и рискованно оставаться, как и в любом хаосе, найдутся и насильники, и мародеры, которые не погнушаются моей скромной персоной. Да, есть великан, но скольким противникам он сможет реально противостоять? Я не знаю этого точно и узнавать опытным путем не хочу. Поэтому попыталась сползти с кровати и тут же обратно упала на ложе. Ноги не держали меня, а проклятый кашель, сильный, надсадный, согнул пополам в очередном приступе. Дрожащей рукой утерла холодную испарину на лбу, а так же и слезы, откинулась на подушку:

- Я сейчас, откашляюсь, только. Куда пойдем, Урбан? - задала самый важный вопрос, о котором не задумывалась раньше.

Сейчас как и парой дней ранее мне некуда было идти, а в охваченной огнем восстания стране и подавно деваться было некуда.

- Я думал про свое убежище, - ответил великан и грустно улыбнулся. - Ты помнишь эту пещеру, так? Но там нет условий и ты сляжешь окончательно. Ты слишком плоха. Поэтому придется искать город, где сейчас более-менее спокойно.

- Мы так и будем бегать? - смотреть было тяжело, прикрыла глаза. - Но раньше или позже хаос настигнет нас снова.

- Тумана будет кому остановить, - недобро блеснул черными глазами Урбан. - Но до того, нам нужно будет переждать. Думаю, недолго осталось. Ты сможешь одеться? Не хотелось бы переносить тебя через портал в одной нижней рубашке. Это чревато осложнением болезни.

- Ты знаешь больше, чем говоришь мне, - сил еле-еле хватило на слабую укоризну в голосе.

Договорить не удалось из-за кашля и на некоторое время воцарилось молчание. Судя по всему, простуда перетекла в бронхит и Урбан прав, нахождение на улице чревато. Особенно если буду легко одета. Но нет сил не просто одеться, но и разговаривать. Проклятый кашель выматывает так, что дышать тяжело.

- Тебе нельзя разговаривать, - с жалостью посмотрел на меня великан. - Давай я помогу тебе одеться, потом открою портал куда-нибудь, где можно будет нормально устроиться. А поспорить мы еще успеем.

Кивнула головой, соглашаясь с его доводами. Сейчас бы не помешали горчичники и горячее молоко с медом. Но ни того, ни другого в этом мире предусмотрено не было. Вместо горчичников мешочки с травами, которые подогревались возле очага и прикладывались к груди и ногам. Вместо молока горячее вино со специями. Но на излечение, с горчичниками или без, требовалось время, тем более, что антибиотиков нет и не предвидится. Тяжело приподнялась на постели протягивая руки к платью, которое мне подал Урбан. Процесс одевания немного затянулся, потому как несколько раз прерывался приступами сильного кашля. Но, все-таки, вдвоем с великаном мы справились с этим делом и скоро, закутанная в плащ, я была подхвачена своим верным спутником на руки и он, не забыв прихватить наши вещи, шагнул в предусмотрительно открытый ранее портал.

- Не может быть! - перемещения не произошло, мы так и остались в комнате и Урбан попробовал еще раз сделать шаг в портал.

Снова безрезультатно, мужчина нахмурился:

- У нас проблемы? - спросила я.

- Да! - он бережно опустил меня на кровать. - И, кажется, я знаю кто в этом виноват. Мы опоздали. Теперь нам не уйти просто так. Зитера стала неуправляемой. Ей мало того, что она получает.

- Значит выбора нет? - снова зашлась в раздирающем грудь кашле, как отдышалась продолжила. - Мы попались как мыши в мышеловку?

- Не уверен, что точно понимаю, кто такие мыши. Но суть уловил. Да, нам не вырваться просто так без использования Силы. Мы в тупике.

- Я устала от загадок, Урбан, - обессиленно прислонила голову к стене, у которой стояла кровать.

- Все разъяснится, пока я не могу тебе ничего сказать. Не все так просто, - великан проверил запор на двери.

Вряд ли хлипкое сооружение выдержит напор, буде кто станет рваться в комнату, но он прав, так чуточку спокойней. За маленьким окошком, затянутом кожей путела, блеснула зарница, потом донесся грохот. Кажется начиналась гроза. Но Урбан так не думал. Он насторожился и подошел к окну, прислушиваясь к тому, что происходит на улице.

- Началось, - сказал великан. - Надеюсь волна пройдет мимо, в таверне вроде бы не было аллэрнов.

- Зато здесь есть вино, - прошептала я. - Пожалуйста, помоги мне подняться. Я хочу видеть то, что происходит.

- Лучше не надо, - мрачно отозвался гигант. - Ты не понимаешь о чем просишь.

- Я хочу видеть, - заупрямилась я.

- Хорошо, - решился мужчина. - Но ты сама попросила.

Немного постоял, подумал, принимая окончательное решение, потом подошел к кровати, поднял меня на руки и поднес к окну. Сил на смотреть тоже было мало, но я упорно держала глаза открытыми, только зря. Сквозь мутную шкурку ящерицы было плохо видно, да и на улице, куда выходило окно, было пока пусто. Чтобы что-то увидеть, надо было подождать, вот только кашель снова смешал все планы и торжественный облет Зитерой города я пропустила.

Черноволосый, сероглазый молодой человек сидел, гордо выпрямившись, на толоте и смотрел на город, очередной город, закрытый для порталов. Зитера делала все, чтобы ни один аллэрн не мог уйти от возмездия и последователей среди восставших торнов у нее становилось все больше и больше.

Темное море из бывших рабов, униженных и оскорбленных, волновалось у стен города, готовясь идти на штурм по уже отработанному сценарию. Падающие под ударом Тумана, при помощи заимствованной Силы, ворота и рушащиеся стены, а потом разграбление города и смерть всем не успевшим убежать аллэрнам, которые, чутко интересуясь слухами, растеряли всю свою надменность и старались сбежать раньше, чем восставшие приближались на день пути к городам и поселкам. Но те, кто не успевал уйти или не верил в рассказы о жестокости восставших, расплачивались сполна. Впрочем и сами мирные торны, напуганные слухами, предпочитали сейчас прятаться за пределами населенных пунктов, в которых даже не дожидаясь военных действий, начинали бесчинствовать мародеры.

Все ждали появления вдохновительницы, Богини и дождались. В небе распустилось ярким цветком пламя из которого вынырнула огненная, огромная птица с Зитерой на спине. С улюлюканьем и гиканьем Богиня Войны пронеслась над головами торнов и разразилась зловещим смехом, что был слышен и тем, кто остался в городе. Над городом пронесся огненный вихрь и выпал на улицы огненным дождем.

Тетива, находящийся рядом с Туманом, подъехал ближе к названному брату и тихо произнес:

- Так больше нельзя, друг. Мы не должны допускать того, чтобы гибли и торны.

- Я знаю, что делаю, - глаза Тумана нездорово блестели, он тяжело дышал, впитывая открывающуюся картину. - Небольшие потери среди мирного населения будут всегда. Вот когда...

- Небольшие потери! - Тетива не выдержал и указал пальцем на город, в котором там и тут занимались пожары. - Это ты называешь небольшими потерями?

- Зато мы будем свободны! - фанатично выкрикнул Туман и махнув рукой закричал. - За мной!

- Подожди! - Тетива бросился следом, как и молча слушавший беседу Скала. - Ты сошел с ума! Это слишком большая цена за победу!

Но предводитель, опьяненный Силой, его не слышал. Он мчался на толоте сквозь темноту и начавшийся дождь. Ворота и стены города рухнули, пропуская озверевшую от безнаказанности толпу на безлюдные улицы. Торны врывались в дома, многие в поисках пищи и вина, другие, ради поисках поживы, а третьи в поисках не ушедших из города аллэрнов.

Туман оторвался от названных братьев, где-то впереди он возглавлял тех, кто занимался не разграблением, а поиском затаившихся аллэрнов, готовых оказать последнее отчаянное сопротивление. А Скала и Тетива, горестно поджав губы, медленно ехали позади, их удручало то, что толпа стала неуправляемой и торны давно позабыли все идеи толкавшие их ранее на уничтожение ненавистной власти. Сейчас людьми двигали только желание убивать и грабить. Всего лишь несколько торнов не поддались разрушающему воздействию Богини Войны. И сейчас эти несколько человек как и Скала, как и Тетива, ехали сплоченной, небольшой группой, временами пытаясь призвать к порядку разбушевавшуюся толпу. Но это им удавалось плохо. Люди помешанные на том, чтобы проливать кровь во имя Зитеры, не способны были услышать глас разума.

- Чем-то придется пожертвовать, - тихо произнес Тетива, глядя прямо перед собой и стараясь не замечать торнов, тащащих на себе чужой, украденный скарб. - Или кем-то.

- Я правильно понимаю, ты предлагаешь предать? - процедил сквозь зубы Скала.

- А тебе нравится то, что происходит? - не менее холодно ответил Тетива и нервно тряхнул волосами.

- Нет, не нравится. Но должен быть другой путь, - лицо Скалы закаменело, так сильна была буря чувств, бушевавших в душе, так сильно было внутреннее напряжение.

- Мы скатились из общества освободителей в общество мародеров, - в голосе Тетивы звучала горечь. - И просто скотов.

- Возможно, что после станет лучше, - сказал Скала и отъехал от названного брата подальше, прерывая таким образом тяжелый разговор.

- После чего? - прокричал ему в спину Тетива. - После того как будут убиты все? И торны и аллэрны? А не поздно ли будет?

Скала не ответил, раздор между названными братьями был налицо и не сулил ничего хорошего ни восставшим, ни самим предводителям мятежников.

Туман издал радостный вопль, в одном из домов засели маги-аллэрны. Поиски оставшихся врагов увенчались успехом. Он предвкушал развлечение и очередное наслаждение от вида и запаха крови. И Богиня на огненной птице, так же чуя, что пахнет еще одним изысканным кушаньем, стала снижаться. Крылья из пламени подняли горячий ветер у дома, в котором прятались обороняющиеся, под огненными когтями плавился камень мостовой, а Зитера, смеясь соскользнула с необычного пернатого без единого ожога. Но захлебнулась смехом, когда увидела, как из тени дома выходит человек с такими же красными как у нее глазами:

- Здравствуй, сестричка, - Зикор раскинул руки в стороны, имитируя желание обнять родственницу. - Что-то ты слишком разошлась, не находишь? А про братика и забыла совсем. Нехорошо.

- Это моя война! - истерично закричала Зитера. - Тебя никто не приглашал! Уходи!

- Ты уверена, что не хочешь поделиться развлечением? Я могу подпортить тебе игру, родная, - Бог Войны начал подниматься в воздухе выше и выше. - Не только ты можешь пить эту силу, милая. Так что, берегись!

- Убирайся! - Богиня снова сорвалась на крик. - Я не позволю тебе испортить все! Сволочь! - и завыла, когда из осажденного торнами дома вышел аллэрн.

Вскинув гордо подбородок он выкрикнул:

- Во имя Зикора!

Никто не успел среагировать на то, что человека разорвало на куски и каждый кусочек, превращаясь в раскаленную, острозаточенную, миниатюрную стрелу, нашел себе жертву. Довольный произведенным эффектом, Бог Войны рассмеялся, наблюдая как торны оседают на мостовую один за другим.

- Как же это восхитительно, - прошептал бьющийся в экстазе Бог, но, в отличие от сестры, он лучше себя контролировал и быстро отошел от воздействия. - Продолжим, сестричка?

- Ты! - Зитера так и выла от злости, не желая успокаиваться.

- Почему бы тебе не поделиться источником Силы, милая? - продолжал издеваться ее брат. - Ведь здесь ее на всех хватит. Разве нет? Мне так нравится когда люди убивают не только других но и себя во имя меня, что стоит повторить. Как думаешь?

- Я тебе не дам этого сделать! - Богиня приблизилась к застывшему на одном месте, словно сломанная игрушка, но уцелевшему Туману и прошептала. - Твой выход, дорогой.

Маг сделал шаг вперед, закрыл глаза и дом, в котором засели аллэрны, окутался серебристой дымкой.

- Во имя тебя, Зитера, - торн стоял пошатываясь и смотрел на дело рук своих с удовлетворением.

- Удушье. Хороший ход, - одобрил Зикор. - Но несколько запоздалый. У меня есть идея получше. Учись, сестричка. Своих надо не только на смерть отправлять, но и защищать. Игра начинает мне нравиться все больше и больше.

Очередной смертник аллэрн выкрикнул имя Бога ради которого собирался умирать и рассыпался мелкими, серебристыми шариками, которые споро раскатились по мостовой, касаясь еще живых торнов, которые под гнетом воли Богини, реагировали на происходящее с подтормаживанием. Все, кого касался шарик, падали на мостовую, крича срывались на хрип и корчились в конвульсиях.

- Яд, - прокомментировал Бог Войны. - Потрясающее зрелище.

Зитера очнулась от шока и, зарычав, бросилась на брата. Двое Богов начисто забыли о смертных, решив выяснить отношения здесь и сейчас. Огненные шары, змеи, ядовитые стрелы, шипастые хлысты — все шло в ход и обычным людям не было места в этой битве. Оставленные без присмотра выжившие торны и аллэрны, отошедшие от воздействия Богов, предпочли сбежать с поля боя, забыв на время о разногласиях.

Туман, еще какое-то время постоял на месте, тупо глядя в одну точку, но потом тоже решил отступить куда-нибудь туда, где не летают куски зданий, не проносятся над головой огненные смерчи, туда куда гнал инстинкт самосохранения, решивший проснуться от спячки.

Любить вопреки

- Что там происходит? - я давно уже лежала в постели, вздрагивая от звуков, доносящихся с улицы.

- Ничего хорошего, - мрачно отозвался Урбан. - Эти двое сошли с ума.

- Кто двое? - мучительный кашель и сейчас мешал вытрясти так нужную мне информацию из гиганта.

- Неважно. Я спущусь вниз, проверю надежно ли заперта входная дверь.

Стоит упомянуть, что еще когда мятежники были у города, хозяин и большая часть проживавших в таверне предпочли похватать все что можно было и унести ноги за город. Или куда-то еще. А после того, как начался огненный дождь, оставшаяся часть постояльцев предпочла каменный подвал в соседнем доме. Так что сейчас, только я, да Урбан, остались в заведении. Возможность переехать как и остальные в подвал, хотя бы и таверны, был отвергнут нами, правда не сразу. Состояние моего здоровья не давало большого выбора и мы как обреченные на заклание жертвы напряженно ждали апокалипсиса, который не заставил долго себя ждать.

Глупо было надеяться, что нам удастся остановить мародеров, буде они решат навестить таверну, но выхода из ситуации все равно не было. Урбан раз за разом пытался пройти через открытый портал, но ничего не получалось. И мы как мыши надеялись, что от кота нас спасет тонкая стенка мышеловки. Напряжение с каждой минутой росло и великан все чаще и чаще спускался вниз, чтобы проверить запоры и вполне возможно попытаться укрепить их магией.

Грохот открывшейся двери заставил ослабевшую меня подскочить на кровати. Вот и пришло то, чего мы так боялись. Закуталась поплотнее в плащ и накинула на голову капюшон, надеясь что моя половая принадлежность не бросится никому в глаза. Спустила ноги на пол, тяжело поднялась и пошатываясь пошла забиваться в угол. Каждый шаг давался ломотой в теле и головокружением. Но, упорно шла, цепляясь за стеночку. Обессиленная, сползла по углу за дверью и затаилась, стараясь не дышать.

Голоса, внизу голоса. Вроде не на повышенных тонах общаются и звуков драки нет. Возможно Урбану удастся договориться? Или может это все-таки не мародеры? Ответ на свой вопрос получила очень скоро. Дверь в комнату, которую у меня уже не хватило сил запереть, распахнулась, толкнулась о мои ноги замерла. Кашель, который я уже успела возненавидеть, предал меня, решив именно сейчас подступить к горлу. Как ни зажимала рот руками, долго давиться кашлем не получилось. Зашлась в приступе, не слыша как Урбан говорит:

- Ариадна, можешь не бояться, все хорошо.

Меня подняли с пола такие знакомые руки и поедал меня взглядом такой знакомый человек. Бережно подхватив мое безвольное тело, Туман донес меня до кровати, уложил, зарылся лицом в мои ладони, горячо целуя их.

- Ты жива, жива, - только и повторял он, под аккомпанемент моего кашля.

От рук он перешел к моему лицу, глазам, щекам, губам. Целуя, подбирая губами слезинки, которые непрошеными срывались с сомкнутых ресниц. Немного успокоившись, крепко сжал меня в объятиях, прижимаясь щекой к волосам.

- Я так боялся, что случилось непоправимое, когда не обнаружил тебя в лагере ни среди живых, ни среди мертвых, - немного отодвинулся, вглядываясь в мое заплаканное лицо. - Теперь я не отпущу тебя и не позволю никому обидеть тебя. Все будет хорошо.

- Правильно, игрушку Зэйрану надо предоставить в целости и сохранности, - попыталась слабыми руками оттолкнуть мужчину от себя, но сил не хватило.

- Я виноват, - голос торна дрогнул. - Ты даже не представляешь как много всего... Как мне тяжело нести все это... Но я давал клятву... Я обязан... Я не имею права на отступление... Но... Прежде чем судить... Ты должна знать... Я люблю тебя...

- До тех пор пока долг не позовет тебя, - устала бороться с его железными объятиями и обмякла, отвернувшись.

- Ты не понимаешь, - он говорил тихо, подбирая слова. - Но в меня верят и я обязан довести до конца начатое. Как бы ни было тяжело. Даже не представляешь какую цену мне приходится платить и..., не уверен, что смогу после того, как добьюсь цели, жить дальше. С таким грузом не живут.

- Так расскажи, - теперь уже злые, мелкие слезы жгли глаза. - А то вокруг у всех великие цели и тайны, все такие загадочные. А я просто хочу жить. Без тебя, без тайн, без войны.

- Посмотри мне в глаза, пожалуйста, я должен знать, - попросил он меня так нежно, что не смогла противиться и одарила его враждебным взглядом. - Нет, не так, - ухватил меня одной рукой за подбородок, другой удерживая в плену. - Я люблю тебя, слышишь!

Опустила глаза под его настойчивым взглядом, не желая выдавать обуревавшие меня чувства: желание поддаться на нежность и страсть его слов, обиду и горечь разочарования. Зачем ему правда, если он продал меня Богу за победу в войне? Пусть и утрирую, но суть остается практически той же.

- Нам надо уходить отсюда, - Туман обратился к Урбану, который невозмутимо наблюдал за умильной сценой. - Здесь небезопасно. Скоро отголосок битвы Богов дойдет и сюда. Я открою портал, через который вы сможете уйти.

- Это те самые двое? - проявила я сообразительность и снова попыталась вырваться из рук Тумана.

Урбан не отреагировал на мой вопрос, а ответил торну.

- Куда будет вести портал?

- В наше тайное убежище. Там сухо и тепло. Вполне подойдет? - торн снова пытался поймать мой взгляд, но я не желала больше видеть его и зажмурилась, не забывая подглядывать сквозь ресницы.

Настойчивый брюнет посадил меня к себе на колени, обхватил лицо руками и нежно поцеловал в губы. Как же сложно было удержаться, чтобы не ответить, чтобы не растаять от ласки. Но, упрямо сжала губы, а кашель в этот раз очень вовремя выручил меня. Приступ пришелся кстати. Туман вздохнул, поднялся со мной на руках:

- Иди за мной, - это уже Урбану и шагнул в воронку из тумана, закрутившуюся прямо перед ним.

Открыла глаза и огляделась, когда мужчина положил меня на постель из мягких шкур. Пещера, благоустроенная, ручеек с чистой водой пересекает ее наискось. Действительно сухо и тепло. Маг зажег факел на стене, потом костерок в очаге, легко, при помощи щелчка пальцами. Еще раз попытался поймать мой взгляд, но, поняв что дело бесполезное, сердиться я умею долго и со вкусом, сказал:

- Мне пора. Об этом убежище знают еще только двое. Так что вы в безопасности. Здесь есть все. Запасы в леднике, там, - махнул куда-то вглубь пещеры, надеюсь Урбан разобрал точнее. - Вода в ручье чистая. Дрова запасены, но при желании можно собрать хворост, он имеется в достаточном количестве в округе. Когда я вернусь, мы поговорим, Ариадна. Я хочу знать как ты пропала и куда.

- Все-то хотят всё знать, - недовольно проворчала упорно не глядя на него.

- Не сердись. Возможно еще удастся все исправить.

После этих слов воцарилась тишина. Робко обвела взглядом помещение, Тумана и след простыл. Вот и хорош, вот и славно. Отдохнем, а потом сделаем отсюда ноги. Вот только выясню почему Урбан молчит.

- Урбан, что с тобой? - запнулась взглядом за неподвижную фигуру великана.

Он стоял с потрясенным выражением лица, потом медленно, как загипнотизированный, двинулся вглубь пещеры.

- Урбан. Ты куда? - начала беспокоиться о душевном здоровье гиганта.

- Что? - очнулся он от наваждения. - Сейчас вернусь, только проверю кое-что.

- Не оставляй меня, - жалобно заныла, меня пугало его поведение.

- Подожди чуть-чуть, - он продолжал двигаться в заданном направлении. - Сейчас, понять надо.

- Ну как? Понял? - вопрос сорвался в кашель.

- Почти. Иду, - мой странный спутник соизволил после этих слов вернуться.

Задумчивый, тихий он смотрел прямо перед собой, размышляя о чем-то важном.

- Что случилось?

- Ничего, - ответил он не сразу. - Давай обустраиваться. Но надолго мы здесь не останемся. Здесь не так безопасно, как считает Туман.

- О чем ты?

- Неважно. Давай я согрею тебе креи, - так назывались мешочки с травой. - И заварю травы. Чем быстрее ты пойдешь на поправку, тем будет лучше.

- А здесь я с тобой соглашусь, а потом ты не отвертишься от моих вопросов, - вымученно улыбнулась. - Готовь ложь поправдивее.

- Все в свое время, Ариадна, - он вернул мне улыбку и занялся хлопотами по хозяйству.

Наркомания как есть?

Тот Кто Отказался, стоял у границы в Запретный Чертог и ждал, когда отец обратит на него внимание. Но Урбану быстро надоело и он попытался сделать шаг за невидимую черту. Что удивительно, попытка увенчалась успехом и великан, ошарашенный сим фактом, застыл, забыв переставить вторую ногу за границу, которую не пересекал никто, кроме его отца.

Темные глаза мужчины впились в Сферу, которая безмятежно продолжала лететь по орбите. Урбан, не в силах был сделать теперь ни шага назад, ни вперед. Руки его тряслись, губы нервически подергивались.

- Ты зря пришел, - сердито произнес Зорет. - Тебе лучше не появляться в Чертогах. Чем ближе ты к ней, - махнул рукой, мужчина в белом плаще в сторону Сферы, - тем сложнее тебе удержаться.

- А ты? Как ты можешь стоять так близко и не сходить с ума? - Урбан сглотнул, кадык судорожно дернулся. - Ей же невозможно противостоять. Почти невозможно.

- Если я могу сдерживать себя стоя здесь, то значит я смогу удержаться от использования Силы и в других местах. Правда все равно плохо удается, - мрачно отозвался Бог. - Так зачем ты явился?

- Ты собираешься останавливать бойню? - каждое слово Тому Чье Имя Нельзя Было Называть давалось с трудом, а глаза упорно возвращались к созерцанию радужного шара. - Без твоего вмешательства, скоро все дети будут участвовать так или иначе в восстании. И что с аллэрном, которому ты подарил силу?

- Тебе обязательно обсуждать все это вслух? Мыслеобмен гораздо безопасней, - мягко упрекнул сына Бог.

- Я не хочу пользоваться магией так близко от Сферы, - буркнул Урбан.

- Аллэрн — глупец. Я вывел его из транса, но не без потерь для него. На восстановление памяти и личности уходит много времени. Пока он вне игры.

- Так используй кого-нибудь другого, - разозлился гигант, с трудом отводя взгляд от Сферы.

- Ты предлагаешь мне снова воспользоваться Силой? - Зорет выпростал из-под широких рукавов плаща трясущиеся руки, на которых сквозь бледную кожу проступали раздувшиеся, фиолетовые вены и мелкие кровеносные сосуды. - Последствия последнего отказа можешь наблюдать сам. И потом, последствия будут для всех испивших Силу. Предлагаешь плодить зависимых от нее и дальше?

- Но что-то надо делать! - Урбан сорвался на крик. - Мы не можем терять такое количество магов просто так! Ты должен вмешаться!

- И снова переживать очередной отказ? - зло осведомился Бог. - Ты не проходил полную процедуру единения с Силой, ты не можешь знать, что приходится претерпевать во время отказа.

- Тогда ты можешь пойти другим путем, - руки Урбана так же начали мелко трястись, и мужчина все чаще сглатывал, стараясь не смотреть на Сферу, что ему практически не удавалось. - Перекрой каналы.

- Я не могу, - нахмурился Зорет.

- А как же Зомина? Не на ней ли ты поставил первый опыт? И не ты ли перекрываешь каналы, постепенно, отучая детей? Не делай вид, что ты здесь ни при чем.

- Ты слишком догадлив, - вздохнул Бог. - Но ты никогда не думал, что может быть и другая причина?

- Зикор, Зитера, Зэйран. Они слишком активны стали, не находишь? Начинать стоило с них, а не с Зомины, - великан проигнорировал вопрос отца. - Сестричка никогда не была столь властолюбива, как эти трое или как Зутер.

- Поэтому ей будет легче всего отказаться от Силы, - прошептал Зорет. - Хорошо, ты прав, я попытаюсь что-то сделать, - лицо под капюшоном исказилось от предвкушения новой порции боли, но Урбан даже не догадывался, о чем просил отца.

А так же не знал, для того, чтобы перекрыть каналы, отцу снова придется обратиться к Сфере, а значит пережить ломку еще раз. Ненавидимый этими двумя радужный шар безразличный к судьбам Богов, продолжал свой вечный путь по орбите, искушая властью каждого, кто приближался к нему на достаточное расстояние и кто способен был услышать зов.

- Я больше не могу здесь находиться, - Тот Кого Не Звали сделал шаг назад. Великана всего трясло, он с трудом справлялся с собой. - Ты попытаешься?

- Я попробую, - туманно ответил Зорет. - Уходи. Тебе нельзя долго находиться рядом со Сферой.

- Ты обязан вмешаться, - твердо сказал Урбан, делая еще несколько шагов назад, все так же не отводя взгляда от Сферы. - Обязан. Иначе мир рухнет раньше, чем мы исправим ситуацию.

Обостренный голодом взгляд отмечал все мелочи на поверхности Сферы. Мелкие трещины, изменение расположения радужных разводов. А обостренный зовом слух, различал тонкую мелодию, которая манила подойти поближе, дотронуться до Сферы, испить до дна такую манящую Силу, которая даст так много власти и весь мир ляжет к твоим ногам. Урбан с трудом стряхнул наваждение, удаляясь все дальше и дальше от Сферы, не рискуя использовать магию при открытых границах. В этом случае, Сфера могла сама вмешаться, подсовывая свой источник магии, вместо привычного. Когда великан почувствовал, что зов стал более слабым, а мелодия более тихой, только тогда он открыл портал, чтобы иметь возможность спокойно вернуться к оставленной в одиночестве подопечной.

В своих покоях, упоминавшийся в разговоре отца и сына Зутер, сидел, напряженно подслушивая беседу, а после того, как она завершилась, задумался. Ему было о чем поразмышлять, если он собирался вступить в игру и вовремя урвать свой кусок пирога, притом не рискуя ничем. Пока же, Бог Хитрости и Коварства, который в отличие от сестры, носящей то же звание, все-таки отличался умом и сообразительностью, предпочитал выждать и сначала узнать весь расклад целиком, чтобы точно не ошибиться.

Откат

Тэйтан сидел на скамье, уставившись в одну точку. Взгляд не выражал ничего. Тонкая струйка слюны сбегала из уголка рта. Руки безвольными плетями свисали вдоль туловища. Сидел аллэрн прислонившись к стене, а напротив стоял Зорет, хмурый и злой. Бог пощелкал пальцами, сейчас белыми и гладкими, перед лицом мага. Никакой реакции.

- Дурак! - еще раз обругал блондина.

За последние пару суток, Зорет успел обозвать аллэрна этим словом и менее культурными словами не один раз. Всё и все толкали его на использование Силы и, смирившись уже с тем, что придется заняться каналами, божество решило применить в таком случае Силу и при приведении Тэйтана в порядок. Теперь уже было не важно, каплей больше или меньше, отдача все равно будет страшной. Привыкший обходиться малыми каплями Силы, используемыми только для того, чтобы быть в курсе большинства событий и для того, чтобы иметь возможность защищать себя и перемещаться, Зорет чувствовал что-то сродни опьянению, впустив в себя ограничиваемый ранее поток. Но даже сейчас, используя Силу, он был не уверен в том, что личность аллэрна вернется полностью из того путешествия, в которое его отправила глупая девчонка.

Когда взгляд блондина, под воздействием воли Бога стал проясняться, Зорет начал успокаиваться. Пока было рано судить, но вероятность того, что проблем не будет, становилась все больше и больше с каждой минутой.

- Где я? - Тэйтан, постепенно отходя от своего состояния, начал задавать правильные вопросы. - Что произошло?

- Вспоминай, - недовольно сказал Зорет. - Вспоминай, вспоминай. А что не вспомнишь, так я помогу.

- Девушка, мы разговариваем, - аллэрн сосредоточенно взглянул на руку, которую медленно поднял, безотчетно проверяя, все ли в порядке. - Дальше не помню.

- А дальше могу сказать одно. Ты — дурак! - Бог устало потер лоб. - Хорошо, слушай. Девушка смогла в очередной раз провернуть трюк с навязыванием своей воли тебе.

- Она ушла? Куда? - Тэйтан обеспокоился судьбой беглянки.

- Тебе лучше выкинуть ее из головы. У тебя есть более важное дело. Выиграть войну. Пока ты тут сидишь который день в состоянии растения, мне с трудом удается удерживать Первого от того, чтобы бросить отборные силы на восставших, что равносильно поражению аллэрнов. Запомни, не позволяй ей никогда сосредотачиваться рядом с тобой, меняй свое местоположение во время разговора. Не позволяй танцевать или прикасаться к себе. Все это может привести снова к тому результату, который мы имели эти дни на руках.

Слушая Бога, Тэйтан медленно, неуверенно поднялся, коснулся лица, вздрогнул, ощутив под пальцами влажную жидкость у рта. Утер ладонью рот и растерянно глянул на руку, постепенно понимая, что это было.

- Слюна, - аллэрна шатало, все это время он не ел, в него с трудом вливали только воду и то понемногу. - Слюна. Я предложил ей помощь, а она сделала из меня безумца, неспособного думать и позаботиться о себе самом. Тварь! Бездушная тварь!

Второй озверел, у него словно открылось второе дыхание, появились силы и, схватив скамью, мужчина со всего размаху стукнул ею об стену и еще раз, и еще раз, пока предмет мебели не разломался на куски.

- Успокойся. У тебя есть цель, она важнее всего остального.

- Да, я успокоюсь. Ты прав я успокоюсь, - слишком ледяным тоном, для только что бесившегося в ярости человека, произнес Тэйтан. - Я все сделаю как надо. Только мне надо привести себя в порядок.

- Хорошо, - кивнул Зорет и исчез, сказав напоследок. - Первый ждет твоего визита.

Языки пламени ластились к телу Богини, причудливо переплетаясь и подчеркивая при ходьбе соблазнительные выпуклости и вогнутости. Огненный наряд очень шел к черным волосам и красным глазам девушки. Мужчины торны, невольно провожали ее взглядом, пока она шествовала к толоту предводителя. Новый день, новые планы по завоеванию места под солнцем. Туман почти не спал эти дни, но был все так же бодр и свеж. Заимствованное могущество поддерживало силы, опьяняло, не давало реально оценить происходящее, да он и не рвался избавиться от пелены, застилающей глаза. В том тумане, который скрывал собственные руки по локоть в крови невинных людей, можно было делать вид, что все в порядке.

- Мой герой, - нежно проворковала Богиня, требовательно протягивая руку торну, сидящему верхом на толоте.

Туман наклонился, подал свою руку, обхватывая ладонь девушки так, чтобы иметь возможность потянуть на себя. Но большого усилия не понадобилось. Богиня легко взлетела на спину животного, устраиваясь впереди своего главного приспешника. Довольно повела плечами, предвкушение новой порции силы и удовольствия давало о себе знать радостным возбуждением.

- Вперед, воины! - отдала приказ Зитера.

Толот Тумана тронулся с места и воинство, разношерстное, плохо вооруженное, двинулось вперед, следом за вожаком. Привыкшие за последние дни к безнаказанности и тому, что города сдаются почти без боя, торны шли и ехали расслабленно. Зачем напрягаться, если ты всего лишь массовка и фон для основных событий? Когда раскатывание магами городов по бревнышку заканчивалось, можно было не опасаясь ходить грабить, искать выпивку и легкую добычу женского пола. Богиня во главе войска давала неоспоримое преимущество, но она же помогала — легкостью побед - развращению людей и падению дисциплины. Потерь минимум, только битва между Богами собрала действительно серьезную жатву. После того, как торны, забыв про покровительницу поспешно убрались из Торео, они не уверены были, что Богиня вернется и скрывая мысли от вожака, готовились в случае поворота событий в обратную сторону, схорониться от Стай в заранее подготовленных местах. Воинственный дух, как и боязнь силы аллэрнов канули в лету, но инстинкт самосохранения никто не отменял.

Но Зитера вернулась, потрепанная, злая, мысленно перебирающая возможности для пакостей брату. Хоть Зикор и порядочно подпортил сестре игру, победителем вышла из боя она. Все-таки Силу копила и получала в неограниченных количествах довольно долго, в отличие от брата. Но надеяться на этот перевес больше не стоило. Братец быстро наверстает упущенное и тогда станет представлять серьезную угрозу. Вот и строила сейчас Богиня, сидя перед Туманом, далеко идущие планы по увеличению потока, путем увеличения количества жертв.

Мрачные Скала и Тетива, так и не помирившиеся, ехали позади. Им больше не хотелось участвовать в том, что происходило и Тетива, тайком ото всех, обсудив положение дел с надежными торнами, еще не подпавшими под влияние Богини, готовился увести часть торнов за собой. Спасти хоть кого-нибудь — это являлась первоочередным желанием на данный момент для него. Не верил молодой человек, что и дальше все будет происходить как и до этого. Он прекрасно видел, что с настоящими силами аллэрнов восставшим еще не пришлось иметь дела. А это говорило о том, что где-то копится войско, которое может оказаться не по зубам даже Богине. На ее переменчивый характер было мало надежды. В любой момент, как только ее же Брату удастся подчинить ход событий себе, Зитера могла бросить свои игрушки на произвол судьбе и к этому моменту стоило быть готовым. Только один Туман, ослепленный и околдованный Силой, не видел и не понимал ничего.

Восставшие даже не дошли до пограничного города, который собирались брать. Зикор стоял на дороге обманчиво одинокий и беззащитный. Кустарник вдоль обочины и тот, казалось зашелестел в предчувствии беды.

- Засада! - крикнул один из торнов, оказавшийся самым внимательным и упал недвижим.

Щелчка пальцев хватило одному из магов аллэрнов, находящихся под воздействием Бога, чтобы расправиться с внимательным врагом. Злая Богиня слетела с толота, в буквальном смысле и кинулась к брату, с намерением расцарапать лицо, но так и застыла с вытянутыми руками на месте.

- Вы заигрались, - устало молвил появившийся на дороге человек в белом плаще. - Я лишаю вас права пользоваться Силой.

Зитера и Зикор побледнели, выцветая на глазах. Огненное одеяние Богини исчезло, показывая устрашающую наготу тела, впрочем как и красные сапоги, рубашка и брюки Бога. Темно-фиолетовые, почти черные, взбухшие вены проступали сквозь мертвенно-бледную кожу. Лица осунулись, руки бессильно опустились вдоль туловищ. Глаза ввалились и радужка сравнялась цветом с белками. Только фиолетовые кровеносные сосуды выделялись на глади белка. Волосы побелели и брат и сестра, ранее брюнеты, стали абсолютно седыми. Кровь просочилась сквозь уголки губ, а так же потекла из ушей. Два обессиленных тела упали в дорожную пыль и забились в конвульсиях. Верховный Бог махнул посохом, на который опирался до этого и на дороге остались только аллэрны и торны, которые вслед за повержением в прах своих божеств, последовали туда же, катаясь по земле и крича от боли. Только те, кого мало коснулась воля Бога или Богини и те, кто не поддался соблазну Силы, смогли устоять на ногах.

Порталы, один за другим открывались вдоль полотна дороги. Перекрывая пути отступления впереди и позади войска тоже открылись проходы. Одна Стая за другой просачивались к месту последней битвы торнов. Тетива, еще когда Зикор появился на дороге, кивнул неприметному торну, подавая сигнал. Сейчас же, небольшая кучка восставших, предусмотрительно отступивших ранее, еще до открытия порталов, мчалась на толотах во весь опор, желая оказаться как можно дальше от места происшествия. Тетива открыл портал и прежде чем хоть одна Стая успевает понять то, что есть сбежавшие, группа всадников скрылась в нем, имея в запасе попытку запутать следы так, чтобы не нашли.

Полуживые от боли повстанцы стали легкой добычей для свежих, резервных сил. Только Туман, обладавший и своей, родной магией, мог что-то изменить в ситуации, но, сейчас ему было хуже всего и верный побратим Скала, натужно кряхтя, перекинул безвольное тело друга через плечо да нырнул в портал. Судьба восстания была предрешена. Даже Тэйтан, собиравшийся дать бой магу, использующему Силу, оказался лишним звеном в разгроме. Поэтому, скинув обязанности предводителя на одного из высших офицеров Стаи, он как гончая пошел по следу, собираясь поставить последние точки над и. Долго путать следы сбежавшим магам вряд ли удастся, и оставлять на потом погоню не стоило.

Остановившись там, где исчезли в портале самые важные двое торнов, Тэйтан напрягся и кончиками пальцев стал ощупывать воздух, словно тот был осязаем. Тонкие ноздри хищно раздувались, глаза горели азартом, Второй собирался исправить допущенную когда-то ошибку. Больше никаких ненужных жертв, только один маг, которого стоило убрать с пути. А все остальные пусть живут... На границе.

След был очень свежим и пройти по нему не могло составить труда, поэтому аллэрн колебался недолго. Открыл портал..., и был остановлен словами:

- Второй, - один из офицеров почтительно склонился перед ним в поклоне. - Мы не можем отпустить вас одного. Это приказ Первого. Содействовать вам, но не оставлять в одиночестве. Вы слишком ценны для успешного выполнения нашего задания. Простите, но мы пойдем с вами.

- Ваша помощь вряд ли понадобится, - пожал плечами аллэрн, но не стал перечить, предпочитая не обращать внимания на свиту из Стаи.

Шагнул в портал, даже не обернувшись, чтобы проверить следуют ли за ним сопровождающие, азарт погони горячил кровь, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Прищурив глаза, поджав тонкие губы, мужчина шел по следу, который обрывался через несколько метров. Сбежавшие торны снова воспользовались порталом. Но это не может остановить мага, идущего по следу и Второй уверенно открывает второй портал.

Каждый новый портал, ослабляет энергию следа, но так как торны прошли совсем недавно, это ненадолго задерживает Тэйтана. Пусть драгоценные минуты теряются тем больше, чем больше порталов было открыто, но шансов, шансов уйти от наделенного Силой, у беглецов нет. Второй прекрасно осознает все это и методично, не сбиваясь со следа продолжает преследование. Надолго, у убегающих магов, сил не хватит, а значит с каждым пройденным порталом миг поимки приближается.

В Саосских горах, Второй вынужден был остановиться. След обрывался внезапно, как отрезанный и куда пошли беглецы было неясно. Как потерявшая след гончая, Тэйтан кружил на одном месте, пытаясь понять, куда именно могли исчезнуть торны. Но скалы молчали о том, где искать беглых повстанцев. Оставалось только одно, рассредоточиться, вызывать подкрепление и тщательно обшарить горы. Не все, на это сил у Стай не хватило бы, да и это заняло бы много времени. А вот окрестности вполне могли скрывать тайники, где могли схорониться беглецы. Раз больше порталов не открывалось, значит искать стоило здесь.

Крах

Сколько мыслей разнообразных, отчаянных, печальных и пессимистичных бродило в тот грустный день в моей голове и не передать словами. Кашель с упорством, достойным лучшего применения, продолжал мучить меня. Но хоть не так часто как до этого. Урбан снова куда-то запропастился, пообещав перед исчезновением, что по его возвращению мы переменим место дислокации. Пещера не очень ему нравилась. А мне было уже все равно. Перспективы не радужные. Сложностей в жизни более чем достаточно. Как решить навалившиеся проблемы я даже не догадываюсь. Можно сказать, что все идет великолепно... В кавычках.

Приподнялась на своем ложе, собираясь выпить настой, который оставил заботливый Урбан и так и застыла с протянутой, к деревянной чашке, рукой. В пещеру ввалился здоровяк, с Туманом на руках. Вид моего пылкого поклонника пугал. Мужчина был бледен, сквозь кожу проступали кровеносные сосуды и он еле дышал.

- Что ты здесь делаешь? - здоровяк, если правильно помню Скала, отмер.

Мое нахождение в данной пещере, судя по его фразе, стало для него неожиданностью.

- Жду, - ответила кратко, опасаясь закашляться вновь и взяла-таки чашку с камня возле ложа. Сделала глоток и спросила дрожащим голосом, тщательно стараясь скрыть беспокойство. - Что с ним случилось?

- Чего ждешь? - нахмурился Скала, как-то забыв о том, что у него на руках тяжелая ноша. - Как ты здесь оказалась?

- Туман привел, - вздохнула,понимая что мое нахождение в пещере для мужчины может показаться подозрительным. - Он придет в себя? - поднялась с постели. - Клади сюда.

Вспомнив о том, что следовало бы сначала позаботиться о товарище, а потом и допрашивать меня, Скала дошел до ложа и опустил бездыханного Тумана на шкуры.

- Не знаю, - процедил сквозь зубы мужчина. - Но лучше бы, если это случится, чтобы произошло побыстрее. Здесь нельзя долго оставаться. И если бы я не боялся предательства с твой стороны и не был обессилен, я бы отправил тебя куда-нибудь подальше от этого места. За нами гонятся.

- Так что же случилось? - всерьез встревожилась я и снова зашлась в мучительном кашле.

- Крах случился. Полный крах всего, чего только можно, - мрачно отозвался Скала. - Мы теперь изгнанники в этой стране. А идти некуда.

- Неужели больше нет ни континентов, ни стран где можно было бы переждать? - даже удивилась тому, что вопреки всякой логике этот вопрос не приходил мне в голову ранее.

- А должны быть? - задал торн идиотский вопрос.

- Раз есть слова, данные понятия обозначающие, - запнулась, поняв что слова «страна» и «континет» произнесла на русском и даже не заметила. - Значит даже слов нет. Извини, мысли путаются и как-то мне нехорошо.

Опустилась на удачно стоящий рядом большой камень, слабость, которая уже вроде бы начала отступать, снова подкосила. Мысли о странах, континентах и многом другом просто выветрились из головы, когда очередной приступ кашля решил добить меня.

- Тебя тоже надо лечить, - устало сказал Скала, - но сейчас я не смогу помочь ни тебе, ни ему. Только оставить неприкосновенный резерв на случай, если нас найдут. Вдруг все-таки удастся уйти.

- Все так плохо? - спросила я, утирая выступившие слезы. - Но еще есть Урбан. Он может нам помочь.

- Он тоже с тобой и тоже знает о нашем убежище? - обеспокоился здоровяк и приподнялся с ложа, на котором сидел возле Тумана. - Он своими перемещениями может навести Стаю на след. Лучше бы я не открывал портал в горы, - сказал он с досадой, стукнул кулаком по ложу и устало прикрыл глаза. - Мы в западне из которой нет выхода.

- Урбан поможет, - неуверенно повторила я и принялась за обдумывание перспектив.

- Я только немного отдохну и что-нибудь придумаю, - ответил Скала и привалился спиной к стене, в которую упиралось изножье ложа.

Тяжело поднялась с камня и переместилась на другое ложе, которое использовал для сна Урбан. Мысли крутились в голове безрадостные. Пока шла, еще как-то отвлекалась от размышлений на тему того, что сделают со мной аллэрны, если найдут это убежище, на мысли о том, чтобы не упасть. Но как только я разместилась хоть с каким-то комфортом, мыслепоток принял вполне понятное направление. Если аллэрны придут сюда, мне ничего хорошего не светит. А вопрос куда идти и куда деваться можно отбрасывать сразу, так как никаких идей по этому поводу у меня нет. В горах, с моим самочувствием долго не протяну. Да и ловить горных козлов за рога не обучена. Добыть пропитание вряд ли смогу. И воду искать тоже не умею. Я городская жительница и не приучена к выживанию в дикой природе. Значит, остается надеяться на то, что нас не найдут.

А еще меня беспокоило состояние Тумана. Странная тоска при мысли, что он может и не очнуться, мучила меня. Неподвижность торна пугала. Ни одного вздоха, ни одного стона. Словно он умер. Хотелось подойти поближе, чем-то помочь, просто подержать за руку, но у постели больного находился верный страж, который навряд ли позволил бы мне такие вольности. А может и позволил бы, но, рисковать было неохота. Гордость и неуверенность в правильности действий, сомкнули уста, налили свинцом и так неподъемные руки и ноги и я смирно сидела на месте, время от время мучительно, задыхаясь, стараясь как можно тише, откашливалась в ладонь.

Минуты тянулись бесконечно. Я вздрагивала от каждого звука, от каждого шороха. Нервно потирала руки, облизывала губы и было бы больше сил, точно стала бы ходить кругами по пещере. Пока же не знала, что лучше, если придет Урбан или вообще не появится. И думала, думала. О себе, о Тумане, о том, что возможно он не выживет и в таком случае... Что в таком случае я боялась признать в этом себе. Понимание, что именно этот торн слишком прочно обосновался в моем сердце, пугало и поэтому делала вид, что во мне сейчас говорит только жалость. Глупый самообман, но мне казалось, что так лучше. Мне не нужна была любовь. Мне, чужестранке в этом мире, нельзя было влюбляться. Поэтому, пусть это будет жалость, всего лишь жалость.

Не знаю сколько прошло времени, внутренние часы давали сбой в такой напряженной обстановке, тем более что Скала теперь упорно молчал, закрыв глаза и, вроде, уснув. Но наше времяпровождение потревожили и совсем не Урбан. Тетива собственной персоной появился в нашем убежище и окинул встревоженным взглядом место действия.

- Ты? - очнулся от забытья и насторожился Скала. - Что ты здесь делаешь? И где остальные?

- Вы тоже тут, - как-то неуверенно произнес Тетива и тряхнул черными волосами. - Я думал...

- Что же ты думал? - недобро прищурился Скала и встал с ложа.

- Ничего, так, глупости, - вывернулся Тетива и нервно принялся перебирать пальцами ремешки на куртке. - Что с Туманом? - в вопросе не прозвучало должного беспокойства.

- Кто еще пришел с тобой? - с угрозой спросил Скала, собираясь дорого продать жизнь.

- С чего ты взял? - ненатурально рассмеялся Тетива. - Так что с Туманом?

Я, напряженно вслушивалась в разговор и решила вмешаться:

- Надеюсь с тобой действительно никто не пришел?

- Нет, конечно, - натянуто улыбнулся мне Тетива. - Просто пришлось уходить от погони, почти все, с кем мы проходили через порталы, попались, еле удалось оторваться. Я устал и нет уверенности, что за мной никто еще не пройдет.

- Понятно, - напряжение немного отпустило и даже Скала расслабился и снова присел.

- За нами тоже была погоня, - молвил здоровяк и потер ладонями словно высеченное из камня лицо. - Еле ушли. И отсюда надо будет уходить. У тебя еще есть силы?

- Есть, - недобро улыбнулся молодой торн и скороговоркой выпалил фразу на непонятном мне языке.

Скала окаменел чуть ли не буквально. Он больше не шевелился и смотрел в одну точку.

- Можно входить, здесь некому оказывать сопротивление, - прокричал в сторону входа Тетива.

- Предатель! - вскочила теперь уже я.

Слезы непроизвольно навернулись на глаза, меня всю трясло от того, что увидела. Аллэрны, один за другим входили в пещеру, загораживая выход так, чтобы никто не смог улизнуть.

- И что? - лениво отозвался Тетива. - Что ты мне сделаешь, Ариадна?

- Предатель, - бессильно прошептала я, стараясь не раскашляться именно сейчас.

Хотя в подобном желании и не было никакой логики. Так же парень был прав в том, что ничего сделать с ним и таким количеством аллэрнов я не смогу. Не в том я состоянии, чтобы защитить себя. Сосредоточиться и подстроиться к дыханию даже одного человека невозможно, пока меня мучают эти приступы. А уж что говорить про попытку взять под контроль такое количество людей.

- И ты здесь? - высокий аллэрн, прищурив глаза шел ко мне от выхода. - Вот уж не думал, что поймаю упорхнувшую птичку именно здесь, в компании заговорщиков, - обернувшись к сопровождающим добавил. - За ней следить особо тщательно и доставить в мои покои. Должен же я когда-нибудь поставить клеймо своей беглой рабыне и наказать ее.

- Ты жив? - вырвалось само по себе. - И не болен?

- Да, и далеко не твоими стараниями, - довольно грубо ответил он и, потеряв ко мне интерес, подошел к ложу с двумя недвижимыми изваяниями.

Какой-то отголосок эмоций промелькнул на холодном лице Второго, когда он смотрел на Тумана, но это продолжалось недолго:

- Доставить в темницу! - рявкнул аллэрн. - Нам предстоит долгий разговор.

- А я? - спросил Тетива, нервно кусая губы. - Я могу идти?

- Нет! Его тоже взять, - кивнул на молодого человека Второй. - В тебе больше нет надобности.

- Но вы же обещали? - беспомощно пробормотал Тетива. - Я...

- Заткнись, - лениво оборвал его Тэйтан и еще раз недобро посмотрел на меня. - А с тобой, Ариадна, я лично разберусь. У нас будет много времени на это.

Прозвучало зловеще, но мне уже было все равно. Тоскливым взглядом я наблюдала за тем, как выносят на руках Тумана, не способного оказать сопротивление. Если бы он чувствовал себя нормально, он бы так просто не дал аллэрнам взять верх. Сейчас же, сейчас же даже Урбан не поможет. Действительно крах. Крах для повстанцев, крах для меня. Лучше бы я не сбегала от Тэйтана, он сейчас не был бы так зол и вполне возможно, что действительно помог бы найти дорогу домой. Но поздно кусать локти. Судя по всему, в этом мире, все дороги для меня идут в одну сторону, к Тэйтану. Сколько бы раз я не бегала, я все время возвращаюсь к одному и тому же. Возможно это рок? Судьбой язык не поворачивается назвать.

Покорно пошла вслед за аллэрнами, правда давалось мне это тяжело. Хорошо идти пришлось не долго. Перемещение через портал и я в комнате, которую мне раньше видеть не приходилось. Но снова спартанская обстановка, в виде стула, ниши-шкафа, стола и кровати, выдавали во владельце комнаты Тэйтана. Вот уж кто не любит вычурности и роскоши.

Второй отсутствовал долго. За это время служанки торнчанки успели принести мне теплое питье и еду. Жидкость в деревянной чаше пахла травами, намекая что это целебный отвар. Какая забота со стороны аллэрна. Даже не верится. Поддавшись апатии и безразличию к собственной судьбе выпила отвар, даже не задумавшись о том, что это может быть чревато. Какая разница? Мне уже все равно.

Отчаяние овладевало мной все сильнее и сильнее. В какой-то момент почувствовала, что просто сломалась и больше не могу и не хочу жить. Что меня ждет в этом враждебном мире, который во все время моего пребывания в нем, пробует меня на излом? Сколько можно барахтаться в этом беспросветном болоте? У меня уже не осталось ничего. Даже надежды на то, что просто смогу достойно жить в этом мире и зарабатывать себе на хлеб насущный. Возможно участь рабыни Тэйтана не самое страшное из того, что может произойти и того, что уже произошло.

Когда явился Второй, мне уже было все равно что он проделает со мной. Он же прошелся по комнате, внимательно вглядываясь в мое лицо. Потом наклонился надо мной, сидящей на стуле и спросил:

- Кашель больше не мучает?

- Нет, - в удивлении подняла на него глаза, пытаясь понять в чем подвох.

- Хорошо, значит болезнь не так страшна, как казалась, - кивнул каким-то своим мыслям, потом язвительно поинтересовался. - Ну как? Далеко убежала?

- Нет, - отвела взгляд от серых глаз, в которых бушевала ярость. - Что будет с Туманом?

- Твоя жизнь на волоске, а ты интересуешься этим заговорщиком? - зло осведомился он и выпрямился. - Его казнят, так же как и его друзей. Все восставшие, кроме зачинщиков, станут рабами без права освобождения и займутся добычей полезных ископаемых в Саосских горах. Зачинщики так же будут казнены? Ты удовлетворена полученной информацией?

- Понятно, - еле слышно произнесла так и не подняв взгляда на аллэрна. - Понятно.

- Ты не спросишь что я сделаю с тобой? - прошипел он, взбешенный моим равнодушием.

- Я и так знаю — ничего хорошего, - подняла глаза на него и горько усмехнулась.

- Раз нет желания спросить, подробности тебе станут известны в процессе, - вернул он мне усмешку, только злую. - Тебе понравится.

- А Туман? Его никак нельзя спасти? И что с ним такое? - участь торна меня волновала больше, чем своя собственная судьба.

- Зачем? На его руках слишком много крови, - аллэрн нахмурился и стал внимательно рассматривать меня, словно только сейчас заметил нечто важное. - Странный интерес к преступнику. Что вас связывает? - очень резко спросил он.

- Ничего, - поджала губы и постаралась не встречаться взглядом со Вторым.

- Ничего, говоришь, - зловеще протянул он и замолчал.

Я ничего не ответила, уставившись на свои дрожащие руки. Мне нечего было ему сказать и вздохнула с облегчением, когда поняла, по удаляющемуся звуку шагов, что он уходит. Снова одна. Одиночество, страшное, неодолимое обрушилось тяжелой ношей в очередной раз на мои плечи. Пригнуло к земле, заставило сдерживать слезы. Депрессия ушедшая после того, такого уже далекого, разговора с Тэйтаном, охотно взялась за меня, окончательно лишая точки опоры.

Почему в этом мире я так легко превратилась в фаталистку? Почему так легко сдаюсь и нет даже сил на борьбу с самой собой? Неужели не попытаюсь найти выхода из положения? Снова прибегать к своим возможностям? Отвращение охватывает при одной мысли об этом. Раньше я была честна. Отстаивала свою позицию. Совершала поступки и держала за них ответ. Так когда же успела скатиться до равнодушного разменивания людских судеб на целостность собственной шкуры? Сегодняшняя я, не смогла бы противиться воле Тэйтана, когда он окунал меня в грязь. Я просто сама бы легла, лишь бы быть целой. Откуда это гаденькое желание выжить любой ценой, даже ценой попрания собственных принципов?

Этот жестокий мир перекрутил меня, сделал другой. Хоть раз использовала я свое знание на благо другого человека? Да ни разу! Мне даже в голову такая мысль не пришла. Куда девалась девочка, свято верившая, что не может совершать плохих поступков, что будет жить правильно, не оступаясь?

Разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Все плохое, что преследовало меня последнее время, вылилось слезами, облегчая душу и успокаивая смятение мыслей. Когда наплакалась, пришло и понимание того, что надо делать и как стоит поступить. Как мне сейчас не хватает Урбана. Но его рядом нет, а значит придется полагаться только на свои силы. Давно слезть с чужой шеи и жить только своим умом. Следование на поводке за кем-нибудь ни к чему хорошему не привело. Я плыла по течению, теперь пришло время плыть против. И стоило обдумать все мелочи перед тем, как начать действовать.

Казнь

В этот раз Урбан не решился заявиться в Светлый Чертог, еще сильны были воспоминания о силе зова Сферы, поэтому позвал отца для разговора. Впрочем, Зорет был не прочь обсудить положение дел с отпрыском и сам. Отец и сын долго вглядывались в лица друг друга.

- Ты еще пользуешься Силой? - грустно спросил Урбан, рассматривая гладкую кожу, без единой морщинки, на лице Верховного Бога.

- Ты сам подтолкнул меня к этому, - отозвался Зорет. - И Силу аллэрну я подарил напрасно, пришлось решать все самостоятельно. Теперь отказ придется переживать и ему.

- Больно ударит? - великан смотрел на волнующуюся под порывами ветра траву. - Я еще могу помогать подопечной?

- Пришло время взрослеть и делать выбор, - жестко ответил Бог. - Ударит по аллэрну больно. Очень больно. Тебе лучше даже не знать как это.

- Когда будешь отказываться сам? - меланхолично вопросил Урбан.

- Сначала подержу под контролем детей, чтобы не помчались наводить свои порядки вниз. Сейчас я не могу отказаться от Силы.

- Всех детей держать под контролем будешь? - понимающе улыбнулся великан.

- Нет, для этого придется задействовать слишком много Силы. А просто так отказываться от достигнутых мной успехов, по минимализации воздействия Сферы, не буду.

- Зейран, Зикор, Зитера? - уточнил Урбан.

- Да. Зейран постепенно. Да и Зикору с Зитейрой верну часть возможностей. Резкое перекрытие каналов чуть не убило их. А они, как-никак мои дети. Пора, впрочем, отсекать и всех остальных, время подходит. Я чувствую это. Осталось недолго ждать.

- Тогда тебе тоже нельзя тянуть с отказом, - озаботился сынок, забыв уже, что собственными руками толкнул отца в зависимость от силы. - Иначе все может закончиться плачевно.

- Возможно, - сыну Зорет не стал открывать, что у Верховного-то Бога как раз меньше всего шансов выжить в предстоящей катастрофе.

Знавший все возможности Сферы, Бог понимал, что вся затеянная авантюра в первую очередь отразится на том, кто дольше всех пробыл в зависимости от Силы. И таким существом являлся он один. Но Зорет давно уже был готов к такому повороту событий, еще с того момента, когда осознал чем может закончиться давняя шалость.

- Если подопечная не выдержит и умрет? У нас больше нет кандидатов, - обеспокоился Урбан.

- Она обязана выдержать. Сфера не зря выбрала именно ее, - спокойно ответил Зорет.

- А если? - упрямо переспросил великан.

- Если, тогда проблему придется решать кому-то из нас. Худший из всех возможных вариантов и мало осуществимый. Поэтому, сейчас она должна будет выжить, сама, без нашей помощи и очень сильно захотеть вернуться домой. Очень.

- Ты знаешь что в этот раз подготовила ей Сфера?

- Нет. Это тот путь, который мне не подвластен. Сейчас не подвластен. Если раньше мы могли корректировать его, сейчас мы этого не сможем сделать, даже если захотим. Ты беспокоишься о ней?

- Она не виновата в том, что Сфера выбрала ее, - вздохнул Урбан и отвернулся от отца, снова взглянув на волнующуюся серебристо-зеленую траву.

- Да, не виновата, - Зорет предпочел не добавлять просившиеся слова о том, что вина как раз лежит только на нем и расхлебывать ее придется другому человеку. - И... Все-таки, если все пойдет худшим образом, помоги ей выжить, незримо, стараясь не рвать ткань происходящего. Я даю тебе это право, так как Сфера молчит, - Бог тоже помолчал. - Мне пора. Зитеру и Зикора нельзя надолго оставлять одних. Они сейчас похожи на сумасшедших детей. Ничего не понимают и не могут позаботиться о себе. Отказ сильно ударил по ним. Я боюсь, что не смогу восстановить их до..., - оборвал он себя на полуслове. - Все-таки наблюдай издалека и не вмешивайся. И неси вести, дурные ли, хорошие ли, любая новость важна, а самому мне некогда будет этим заниматься. Постепенное перекрытие каналов для всех детей отнимает много сил и внимания.

- Иди, отец, - Урбан так и стоял, не отрываясь глядя на траву и думая о чем-то своем. - Я приду, когда будет понятен ответ. А возможно приду и раньше. Все теперь зависит от нее. Возможно так удастся понять, чего хочет Сфера.

Зорет кивнул, оставив снова при себе слова о том, что прекрасно знает, чего хочет Сфера, и исчез. Великан же долго созерцал равнину, покрытую густой травой, ровное колыхание которой прерывали время от времени рощицы деревьев. Потом оглянулся на Саосские горы, нависшие над букашкой — человеком, угрожающей стеной. Туда он уже не собирался возвращаться, прекрасно зная, что подопечной теперь там нет.

Тэйтан сам облегчил мне задачу, прислав платье танцовщицы, собранное, можно сказать и так, при помощи брошек, из ткани, похожей на шелк. Служанки, которые два дня носили мне пищу и питье, и следили за чистотой в комнате, на вопрос:

- А где можно помыться? - отказались отвечать.

Но примерно через час после этого содержательного монолога, исполненного мной, отвели, под охраной и держась от меня на расстоянии, в мини-бассейн с теплой водой. Там я смогла смыть с себя грязь, которой накопилось за время моей болезни и последнего побега предостаточно. Служанки, заперев дверь, предпочли удалиться. Да и толк мне с них. Подчинить себе и снова бежать? А решит ли проблемы побег? И чем смогут подневольные девушки-торнчанки мне помочь? Они сами бесправны и живут под гнетом традиций и ограничений. Если они попытаются провести пленницу мимо охраны, которая предпочитает держаться от меня подальше, но при этом не упуская из виду, возникнет много ненужных вопросов. Танцевать все время побега, гипнотизируя воинов, коих на одну меня было много вокруг? Сложно и трудно выполнимо, еще и отдает Болливудом. Да и успела окинуть взглядом «окрестности», пока шла купаться, и сделать выводы, что безопасность этого жилища соблюдается на повышенном уровне. Такого количества стражей-аллэрнов на квадратный метр, не видела никогда.

А в комнату без окон, которая стала моим узилищем, аллэрны не заходили никогда, всегда оставаясь на пороге и за дверью. Судя по всему, кое о чем Второй догадался и отдал соответствующие распоряжения. Вот только такое внимание к моей персоне мне казалось странным. Столько воинов вокруг да и не похоже на дом Тэйтана. Хотя, что там снаружи, увидеть довелось только мельком, сейчас, когда шла до купальни. Но сложно оценить чей дом, по кусочку вида из одного окна.

Поэтому, искупавшись, просто оделась и постучала в дверь, давая знать, что готова вернуться в камеру. Снова настроженные взгляды пятерых аллэрнов, которые всю обратную дорогу опять шествовали на приличном расстоянии от меня. Даже если бы хотела, мало успела бы сделать. Зашла в свою комнату, уселась на стул, задумчиво выдула знакомый отвар из деревянной чаши — лечение Тэйтана помогало лучше всех средств, которыми потчевал меня Урбан, сейчас я почти не кашляла и чувствовала себя более бодрой — Второй уже два дня не появлялся, а время не ждет. Нужно действовать и сама я не могу покинуть пределов своего узилища. Но раз прислал платье, наверняка захочет повидаться со мной. Или это он заботится о том, чтобы мне было во что переодеться? Тогда почему шелк? Хотя, рабыням, личным рабыням аллэрна, наверняка полагаются такие наряды. Так что если и позовут или придут, то вполне возможно для проставления клейма. Но прежде надо успеть..., надо попробовать спасти, попробовать воздействовать, или очаровать, или придумать что-то еще, что помогло бы вызволить или облегчить участь Тумана, а потом можно и бежать. Так хоть сволочью использующей дар только в собственных интересах чувствовать не будут. Неразумно, возможно, но честно. С того света меня торн вытащил и за меня же отомстил Цеталиону. Теперь мой черед возвращать долг. Тэйтан Второй и неравнодушен ко мне, возможно удастся как-то использовать это. Зэйран? Убьет? Плевать! Хватит бояться всех и вся! Хватит быть просто игрушкой в руках мужчин, которые дергают за ниточки и я, как послушная марионетка, начинаю дрожать от страха. Решать и действовать мне. Только так можно решить хоть какие-то проблемы и полагаться стоит на себя и больше ни на кого. Здесь нет того мужчины, которому можно положить голову на плечо и почувствовать себя защищенной. Я делала ошибку за ошибкой, думая, что здесь мужчины так же галантны как рыцари из романов. Как оказалось рыцари не чураются чужой крови, пущенной просто так и зачастую опасны для женщины не менее, чем бандит с большой дороги. Не стоило мерить здешних людей Земными понятиями.

Я успела, пока переодевалась и ела, накрутить себя таким образом. Впрочем, уже два дня я заводила себя, надеясь, что подобные бунтарские мысли не позволят мне струсить. В этот раз я собиралась идти до конца. Номер, проделанный с Лэксанеллом, я теперь не решусь повторить. Слишком живы воспоминания о том, чем это обернулось для меня. Значит если возьмусь соблазнять, если предложу цену..., отступать уже будет некуда. А согласится ли? Это можно узнать, только поговорив со Вторым.

Мое нетерпеливое ожидание завершилось неожиданно. К вечеру, как подсказывал внутренний хронометр, дверь открылась и страж жестом пригласил меня идти за ним. Снова четверо за моей спиной и один впереди меня, и я как приговоренная к казни преступница шествую по коридору куда-то. Вот именно что куда-то. Но я готова к любым неожиданностям, очень надеюсь, что готова, поэтому не показываю ни страха, ни беспокойства.

Стражник передо мной останавливается у двери и жестом показывает, что мне туда. Нерешительно касаюсь двери, но так и не толкаю ее. Неуверенно стучу. Дверь открывается.

Тэйтан стоит на пороге комнаты, взъерошенный, растерянный и смотрит на меня, словно не веря, что я пришла. Отвожу взгляд и спрашиваю:

- Впустишь?

- Входи, - усмехнулся, отошел в сторону, пропуская. - Я уже и забыл про тебя, - с досадой. - Днем отдал распоряжение, а вечером забыл отменить.

- Правда? - немного обижает то, что он не рад меня видеть, но я делаю над собой усилие и кладу ему руки на плечи, откидывая, движением головы, распущенные волосы назад.

Так чтобы была видна линия шеи, открытая платьем и красота рук, и улыбка на устах.

- Что это значит? - мужчина недоверчиво разглядывает видение.

Да, знаю, хороша. Не зря же так тщательно готовилась к тому, чтобы соблазнить его.

- Ты признался когда-то, что никого так сильно не хотел как меня, - я стою ровно, задрав подбородок, не шевелясь, глядя прямо в серые глаза. - Я могу осуществить это твое желание.

- С чего бы это? - он приподнял брови, глядя на меня изумленно и скрывая в глубине глаз радость.

- Я, - голос дрогнул, не повинуясь мне. - Я тоже хочу тебя, давно.

- Лжешь, - отошел от меня, но прежде успела заметить как мелькнуло в серых глазах разочарование. - Что ты хочешь за то, чтобы быть моей?

- Спаси Тумана, - вот и сказано самое важное в этой никчемной беседе.

- Ты так сильно любишь его, что готова на эту жертву? - интонации мужчины холодны как лед. - Вообще-то я звал тебя за другим.

- Это не касается тебя, - голос снова дрожит, но я держу себя в руках и не отступаю даже на шаг, когда аллэрн оказывается рядом со мной.

- А не обманешь? Как Лэксанелла? - смотрит с презрением, но что мне его презрение, оно уже не страшит. - И как в прошлый раз меня? Снова ведешь игру?

- Даю слово.

Он же не знает, что решила. Пойду до конца, главное не струсить, главное не показать как дрожат руки. Упрямо сжала губы, ожидая ответа.

- А не пожалеешь? - аккуратно он ухватил прядь моих волос, скользнул пальцами по ней и отошел на шаг назад, словно борясь с соблазном.

- Если спасешь его, то нет, - скорее бы прекратилась эта пытка.

- Договорились, все равно мне уже нечего терять, - теплые губы накрыли мой рот, нежно, умело, он целовал меня, придерживая мою голову руками, зарывшись пальцами в волосы.

Тонкий шелк одеяния легко скользнул с моих плеч. Если и соблазнять, то не стоит отступать и бояться. Пусть даже страшно, пусть даже моя жертва будет бесполезной, пусть завтра меня ждет смерть от руки злопамятного Зэйрана. И не только меня. И Тэйтана тоже. Главное чтобы он успел выполнить данное обещание, а там, там все может гореть синим пламенем, мне уже все равно. Столько потерь, столько боли и усталости. Но сейчас им нет места в моей голове, нельзя отвлекаться от губ, нежных и настойчивых, иначе аллэрн легко поймет, что я боюсь и совсем не хочу того, что должно произойти.

Мягко мужские пальцы скользили по моему лицу, вытирая неведомо откуда взявшиеся слезы. Соленые капли не слушались меня, скапливаясь под веками и соскальзывая с ресниц. Аллэрн подхватил меня на руки, прижал к себе, унимая своим теплом мою дрожь. Донес до кровати, положил меня и отошел, наблюдая и одновременно стягивая с себя всю одежду. Скульптурные формы мужского тела заворожили меня и я даже приподнялась на ложе, пытаясь лучше рассмотреть открывающуюся картину. Серые глаза горели ярким огнем желания и разоблачался Тэйтан быстро. Слишком быстро, приближая неотвратимый момент.

Закрыла глаза, когда мужчина приблизился ко мне, сел на ложе, а потом и прижал мое тело к кровати всем своим весом. Я не хотела видеть выражение его глаз, которые так напоминали мне другие серые глаза и совсем другого человека, который так легко отказался от меня. Как причудливо мы устроены, другой, тот, который не задумываясь променял меня на идею фикс, дороже того, кто готов так много отдать за миг обладания мной.

Сладкая дрожь пробежала по телу, когда его губы коснулись груди, скользнули по животу. Не с ним я хотела это испытать. Совсем не с ним. Но к чему тосковать о несбыточном? Завтра уже не будет ни жизни, ни тоски. Боги никогда не расстаются со своими приобретениями.

Легкий вскрик и ощущение дискомфорта. Тяжесть мужского тела, все еще нежные и требовательные губы. А мне все равно, я пытаюсь не кричать от отчаяния. Я держусь, сжав кулаки и стараясь не показывать, что мне больно не только физически, но и морально. И кто сказал что занятия любовью это приятно? Кто сказал, что продавать себя легко, даже ради жизни другого человека? Душа плачет безмолвно, внутри, а внешне надо выказывать хоть какие-то признаки страсти, но не хватает сил и непослушные слезинки снова соскальзывают с ресниц.

- Тебе больно? - обеспокоился мужчина моим состоянием.

Так тяжело брать себя в руки, так сложно не закричать, но я справляюсь с собой, слабо улыбаясь и шепча:

- Продолжай.

И он продолжает, а я терплю, стараясь игнорировать то, что то, что происходит могло бы быть приятным, если бы так внутренне не сопротивлялась этому. Вздохнула с облегчением, когда все завершилось и мужчина молча поднялся с меня. Поднялся даже не взглянув в мою сторону и ушел приводить себя в порядок. Можно позволить себе пару секунд слабости и пару легких слезинок. Быстро смахнула капли с ресниц, соскочила с кровати, подняла платье и оделась.

Аллэрн вернулся так же полностью одетым. Остановился напротив меня, серьезный, холодный, далекий.

- Я хочу кое-что тебе рассказать, - нарушил он тягостное молчание. - Давно, как это было давно, - взгляд его затуманился. - Я увидел девочку, темноволосую, сероглазую, чистую и целеустремленную, пусть и в одежде служанки. Она посмела не покориться моей воле. Она стояла на коленях, но так и оставалась несломленной. Она не боялась меня. Даже тогда, когда смотрела на казнь, она оставалась собой и строила планы побега. Почему ты перестала быть собой, Ариадна? Почему ты сломалась?

- Что ты в этом понимаешь? - я думала что трудно держать себя в руках ранее, а оказалось, что сейчас еще сложнее. - Что? Тебе не приходится бороться за выживание так как мне. Выполни свое обещание, Тэйтан.

- Я подумаю, - глаза смотрели недобро, а сам он казался каменным изваянием злобного божества.

- Ты не посмеешь! Ты обещал! - чувствовала себя разочарованной, не верила, не могла поверить, что он так нагло обманет меня.

- Я уже решил как поступить. И с тобой. И с ним. У тебя будет лучшее место для наблюдения за казнью. Завтра.

Опять одна против всего мира, опять отчаяние, опять я игрушка в чьих-то руках. Упала на колени, сдерживая рыдания. Проклятый аллэрн прав, сломалась, сейчас, когда поняла, что Туман умрет и я зря терпела унижение. Но одно радует, ни я, ни Тэйтан так же не переживем завтрашнего дня. Дорогая цена за очередную ошибку. Второму не нужна была ни я, ни мое тело. И уж тем более он не собирался держать слово. Как же я глупа? Умру дурой и поделом! Героиня, спасшая мир, ни много, ни мало, собственной персоной!

Мужчина не стал помогать мне подняться. Самой пришлось вставать, под насмешливым взглядом Второго. Это помогло мне осознать всю глубину унижения еще раз. Молчала, когда меня вели по коридору в узилище. Не смотрела по сторонам, не видела ничего, пожалуй, это был самый худший день за все время моего проживания в этом мире. Уничтоженная, раздавленная, просидела всю ночь без света, с закрытыми глазами, без сна, занимаясь самоистязанием и самобичеванием.

Утро после таким образом проведенной ночи никак не могло быть добрым, оно подобным и не стало. Открывшаяся дверь явила мне на пороге комнаты знакомого аллэрна. Первый стоял передо мной, склонив голову набок и внимательно разглядывая забавную букашку - меня.

- Все так же красива и загадочна, - хмыкнул мужчина. - Мне кое-кто передал, что ты хотела бы поговорить со мной. Так о чем же ты хотела спросить меня?

Вот сейчас этот человек, в чьи фаворитки я стремилась, стоял передо мной и сам спрашивал чего мне надобно... А я не могу найти слов. Я сижу и пытаюсь найти в себе запал, желание что-то сказать, что-нибудь попросить. Наконец делаю усилие над собой. Нельзя упускать такой шанс.

- Существует ли какой-нибудь путь из этого мира в другие миры? - мямлю неуверенно, боясь и задать вопрос, и услышать ответ.

- Зачем тебе это, девочка? - вопрошает Первый и подходит ко мне ближе, но останавливается от меня все-таки на безопасном для себя расстоянии.

- Я просто хочу знать, - мой голос звучит тверже, но еще недостаточно уверено.

- Это совершенно ни к чему, - отвечает Первый. - Тем более таких путей нет.

Мужчина стоял склонив голову набок, пытливо рассматривая меня, тонкая морщинка пролегла между бровями.

- У меня есть применение для твоей красоты, - наконец отмер Первый. - Проще было бы убить, но на границе любят красивых девушек. Зорет абсолютно зря просил за тебя, - взгляд аллэрна стал отрешенным. - Тебе нечего сказать мне, нечего попросить...

- Не убивайте Тумана, - еле выдавила просьбу из себя, так велики были усталость и депрессия, навалившиеся на меня. - Он должен жить.

- Почему? - спросил мужчина, подождал моего ответа и не дождавшись произнес. - Нечего сказать? Этот торн принес столько проблем и поставил не только аллэрнов, но и торнов на грань выживания, что заслужил только смерть. Кроме того есть вопросы и к тебе... Но, я нашел решение, оно позволит тебе искупить и свою вину...

Первый с сожалением и с долей брезгливости смотрел на меня, словно пытаясь понять, к кому и зачем пришел. Потом, больше не сказав ни слова, вышел за дверь, оставив сломленную меня одну. А я свернулась на своем простом ложе клубочком, сдерживая рыдания, которые вместе с адской болью рвались наружу. Хотелось выть от безысходности. Все проделанное мной — это вырытая собственными руками могила. А то, что сотворил Туман — это его гробница, тоже подготовленная самостоятельно. Все жертвы, все попытки выжить зря. Вполне возможно уже сегодня придется расплачиваться за измену Богу, которому не давала никаких клятв. Полностью уничтоженная Тэйтаном, снова переживала ужасную ночь и унижение, в которое он меня окунул с головой. Снова перебирала болезненные воспоминания. Казалось бы ночь, полная грустных мыслей позади, а я все посыпаю солью рану, словно боюсь забыть, боюсь что она заживет.

Дверь снова отворилась, но даже не обернулась посмотреть кто пришел. Мне было все равно. Я малодушно опустила руки, не собираясь больше бороться с миром, который не принял меня, в котором не было мне места. Пусть происходит что угодно, пусть меня пытают, убивают. Какая разница, если нет пути домой, если единственный человек, который задел чувствительную струнку в моей душе, тоже скоро погибнет.

- Вставай! - холодный голос Тэйтана хлестнул по напряженным нервам.

Но я не повернулась, не отреагировала на приказ. Пусть делает что хочет, этот подлец никто и ничто для меня. Все равно впереди уже ничего, кроме беспросветной тьмы.

Мужчина подошел ко мне и насильно, подхватив под мышки, поднял с постели. Безвольной куклой повисла на его руках, отказываясь стоять на ногах и повиноваться. Надо же, не боится ко мне прикасаться или находиться рядом. Может сыграть с его самолюбием очередную злую шутку? Словно разгадав мои мысли, аллэрн опустил меня обратно на кровать, но не отошел, а прикоснулся рукой ко лбу, забормотав какие-то слова себе под нос. Слабое опасение шевельнулось в растерзанной душе. Хотелось крикнуть: «Что ты делаешь?». Но не издала ни звука, не смогла открыть рот. Заклинание, а понимание того, что делает аллэрн пришло поздно, именно заклинание, которое накладывал на меня он, сковало уста и члены. Какие тут шутки? Тут бы живой остаться.

После того как он прекратил ворожить, покорно поднялась и встала перед ним, глядя прямо в серые глаза:

- Теперь ты не сможешь использовать свою силу, - разъяснил свои действия аллэрн. - Идем, я хочу, чтобы ты кое-что увидела.

Где-то внутри всколыхнулся протест, но тут же пропал, как не было его. Что же Второй со мной сделал? Мужчина пропустил меня вперед, а после пошел следом. Больше Тэйтан не боялся меня и держался рядом, нисколько не смущаясь моего растерзанного вида, даже причесаться не успела, и следил за тем, чтобы я не отставала. Мы шли по длинным коридорам, путь не откладывался в памяти. Впоследствии просто не смогла бы вернуться той же дорогой. Надеюсь меня проводят в мою тюрьму. Я бы предпочла в одиночестве дожидаться мести Бога, а не ходить непонятно где и непонятно зачем. Беспокойные размышления ворочались в голове, но воспринимала их как-то отстранено, будто и не мои мысли были.

У выхода из данного огромного сооружения мы остановились. Молчаливый аллэрн-страж, по знаку Второго снял с себя плащ и подал мне, не забыв ожечь презрительным взглядом. Не совсем понимала для чего отдают вещь, но протянула руку и забрала подношение.

- Надень, - снова распорядился Второй.

Глухое раздражение на секунду подняло голову, но тоже быстро сгинуло без следа. Повинуясь приказу, накинула плащ на себя. Тэйтан вывел меня, придерживая за локоток, на площадь, многолюдную, забитую до отказа мрачным и тихим народом. На удивление никто не переговаривался, все молчали. Но шум, не сильный для такого скопления народа, все-таки был. Что-то это мне напоминало, особенно помост, сколоченный из досок, находящийся в центре площади. Достопамятное зрелище, которое мне пришлось однажды пережить. Помню, но снова как-то равнодушно, отстранено, будто и не я смотрела когда-то на казнь торна.

Аллэрн бережно натянул мне на голову капюшон плаща, крепче ухватил за руку и, использовав портал, переместил нас. Зачем все эти сложности? Понятно стало, когда поняла, что находимся мы напротив того дворца из которого вышли. Пересечь заполненную народом площадь было физически невозможно. Балкон, закрытый от нескромных взглядов непроницаемыми магическими завесами, вот то место, куда мы перенеслись. Отсюда очень хорошо видна и площадь, и помост. Догадка, ужасная догадка озарила одурманенный мозг. Но выразить протест не могла, в этот раз Тэйтан не дал мне такой возможности. Не для устрашения он привел меня на это «сборище». Данное слово держит. И как ни хотелось бы убежать, не видеть, не слышать… Придется пережить и разделить, пусть только морально, мучения дорогого для меня человека.

- За что ты так жесток ко мне? – сквозь неестественную апатию, охватившую меня, все-таки прорвалось какое-то чувство, выразившись в этом простом вопросе.

- Разве? – блондин даже не обернулся в мою сторону. – Ты не хочешь посмотреть на представление?

Ничего не ответила, слов не осталось. Заторможено, плохо осознавая реальность, смотрела на площадь и не имела возможности отвернуться. Это – не видеть казнь, не знать, не слышать - тоже у меня забрали… Проклятая магия! Волшебство, казалось бы подразумевает под собой что-то удивительное, нереальное, интересное, запредельное, сказочное. А на самом деле, сказкой при применении магии не пахнет. Скорее жестокой реальностью.

Замороженной, ледяной статуей стояла на балконе и сжимала руками серую ткань плаща. Это все, что я могла сейчас сделать. Слабый стон сорвался с губ, когда увидела как толпа, в едином порыве сначала отпрянула, а потом подалась вперед. На помосте появился аллэрн в черном одеянии. Он произнес горячую речь о недопустимости предательства и подлого, вероломного убиения магов и их семей. Но подробности его пламенного клеймения сволочей торнов ускользнули от моего внимания. Мой взгляд был прикован к тем, кого казнят сегодня, о чем и возвестил аллэрн. Хорошо узнавалась стать и манера держать голову высоко поднятой одного из приговоренных, появившихся на помосте вслед за аллэрном. Торн, стоявший вздернув подбородок и свысока оглядывающий площадь, был никем иным как Туманом. Болезненное воспоминание о горячем проявлении радости с его стороны, когда наши дороги пересеклись в осажденном городе, резануло по сердцу. Но, ни слезинки не сорвалось с ресниц, эмоции были притуплены действием заклинания. Отстранено, следила за разворачивающимся действом. Толпа, сначала молчаливая, сейчас постепенно оживала, по мере того, как аллэрн на помосте расписывал все ужасные преступления, совершенные предводителями восставших. По словам обвинителя выходило, что провинившиеся разве что только кровь младенцев не пили, а так их души были чернее ночи, а руки обагрены кровью не по локоть, а по плечо.

Возможно что-то из этого было правдой, но... Как же не хотелось верить, понимать. Лучше бы последним воспоминанием о Тумане осталась встреча в Торео, а не то, что должно было произойти сейчас. Аллэрн что-то говорил о том, как именно будут казнить приговоренных, но я снова не слышала, напряженно наблюдая за Туманом, надеясь, что будет кому его спасти, а так же мечтая о том, чтобы наши взгляды пересеклись, чтобы он знал что я здесь, что... А что? Ему будет приятно, если будет знать, что вижу момент его унижения? Что-то в это не верится. Не тот он человек, чтобы желать, чтобы я видела все. Это только безжалостный Второй способен так поступить.

Насколько могла судить, Тумана оставили на закуску. Он должен будет видеть, как умирают его соратники, разделявшие его взгляды. Страшное испытание. Палач, длинноволосый, здоровый торн, чья черная шевелюра была собрана в пучок на затылке, вышел вперед. Его помощники, тоже торны, напряженно следили за рукой светловолосого аллэрна, который смотрел в сторону нашего балкона. Скорее всего ждал знака. От кого? Повернуть голову не могла, проклятое волшебство сделало меня неподвижным истуканом, способным только следить напряженными глазами за происходящим. Поэтому не могла увидеть, но догадывалась, что за спиной находится Первый и, вполне возможно, другие высокопоставленные аллэрны. Можно сказать, что в вип ложе нахожусь, вот только не радует это, совсем.

Аллэрн дождался знака и дал отмашку палачам. Толпа заволновалась, кровь торнов будоражило то, что станут свидетелями страшного зрелища. К одному из осужденных подошли два помощника палача, подхватили и подвесили, при помощи прочных веревок за руки на деревянной перекладине, так, чтобы его ноги не доставали до помоста. Для полноты ощущений, к его ногам пристегнули две тяжелые цепи. Для чего, поняла позже, когда из портала, организованного аллэрном, вышли два ящера, на одном из таких любил летать Тэйтан, когда мониторил ситуацию в подвластных землях. Так мы с этим проклятым ублюдком и познакомились когда-то.

К кожаным ремням, которые служили сбруей для ящеров-моотов, пристегнули цепи. Гортанный крик аллэрна и рептилии замахали крыльями. Сильнее, сильнее, вот рванули вверх, затрещали выворачиваемые суставы, раздался крик. Мооты, повинуясь очередному приказанию аллэрна, разлетелись в стороны, растягивая тело несчастного торна, который теперь кричал не переставая. Веревка, привязанная к запястьям осужденного, лопнула и рептилии, ничем не сдерживаемые, взмыли вверх и в стороны, разрывая тело несчастного пополам. Брызнула кровь на помост и тех торнов, которые стояли ближе всего к нему. Толпа, которая затаив дыхание следила за казнью, отшатнулась единым организмом от помоста, но следить за полетом ящеров не перестала. Мооты, покружив немного над площадью и обрызгав всех присутствующих кровью жертвы, вернулись на помост.

Как отвязывали половинки тела я уже не видела, сознание не в состоянии было принять и переварить жестокую картину, оно выключилось и я осталась стоять на месте бездыханной куклой, магия не дала мне упасть и уйти в темноту полностью. Но воспринимать и понимать что происходит была уже неспособна. Как будто накороткое время просто сошла с ума.

Помню обрывки того, что видела, но что мозг отказывался принимать и понимать. Кого-то обливали кипятком, снимали кожу живьем, отрубали руки, ноги, но все это сплелось в один клубок тошнотворного ужаса, который я бы и не хотела, но не могла не видеть, когда разум на мгновения просветлялся. Но большая часть пыток и казней осталась за гранью восприятия, мелькая неосознанными картинками в мозгу.

Кто-то невидимый мне подхватил меня на руки и понес в неизвестном направлении, я только слышала как ревела толпа, разгоряченная кровавым зрелищем. Все остальное осталось кошмарным сном за граню разума. Как именно умер Туман, не помню, возможно, что меня унесли до того, как дошла очередь до него, а может и позже. Безумие овладело мной, и имей я возможность в тот момент выражать хоть какие-то эмоции, то засмеялась бы диким, истеричным смехом, давая выход стрессу и сумасшествию наружу. Но и этой возможности не было, поэтому безумным смехом я заходилась где-то внутри, в душе и даже места слезам в этом ужасе не было.

Завершение? Нет, начало

Первый внимательно рассматривал опустевший помост и даже не повернул головы, когда Второй бесшумной тенью появился на балконе:

- У меня будет поручение для тебя, - сказал Первый. - Пленников необходимо сопроводить до места назначения и только у тебя, Тэйтан, есть необходимая для этого сила. Зорет либо забыл ее забрать, либо не стал по каким-то причинам этого делать, значит мы используем ее для того, чтобы обезопасить конвой.

- А уместно ли обсуждать наши планы здесь? - осторожно спросил Тэйтан.

- Тут нет лишних ушей, - усмехнулся Первый и соблаговолил обернуться. - Все свои, интимный кружок только преданных людей, которых очень мало. Твоя привязанность к рабыне-танцовщице не помешает тебе выполнить поручение?

- Кто эти пленники, если понадобилась моя сила? - Тэйтан покосился на еще одного Второго, который никак не показывал, что его интересует этот разговор, просто присутствовал и будто бы скучал.

- Один из них обладает схожей силой, только канал перекрыт, - Первый бросил на Тэйтана испытующий взгляд, словно желая убедиться, что его поняли. - Не будем озвучивать имен, это ни к чему.

Первый поднялся с деревянного подобия трона, прошелся по балкону, кинул взгляд на расходящуюся по домам толпу, подумал немного:

- Без тебя нам не справиться с ним. Зорет не до конца перекрыл канал, либо пленник сам тянет энергию в обход, но постепенно он становится неуправляемым.

- Когда ехать? - больше Тэйтан не стал задавать ненужных вопросов.

Он не выглядел удивленным, что-то подобное и ожидал от изворотливого и рачительного Первого. Сильных магов слишком мало на планете и было бы глупостью разбрасываться жизнями сильнейших, пусть и врагов.

- Ты не спрашиваешь куда? - Тэйтану удалось удивить Первого. - Чем быстрее вы выедете тем лучше. Граница сама контролирует и не выпускает магов без особого на то разрешения. У тебя пропуск обратно будет, у остальных нет. Даже у конвоя. Незачем аллэрнам знать правду о казни. Поэтому довезти пленных до границы нужно как можно быстрее. Полная безопасность ждет всех конвоирующих только возле границы. Относительно полная безопасность, конечно. Не стоит забывать об участившихся прорывах у границы.

- Портал? - задал умный вопрос Тэйтан.

Второй, сидевший до этого молча, на деревянной скамье, дернулся, криво усмехнулся и вступил в разговор:

- Нельзя, - поморщился в ответ на недоуменный взгляд Тэйтана. - Нельзя открывать порталы рядом с границей. Существует определенная зона, безопасная для подобных перемещений. А вот если приблизить портал вплотную к границе... Ты откроешь прямой путь рронам в этот мир.

- Все верно, - кивнул Первый, снова прошелся по балкону, остановился у каменной балюстрады, нахмурился, глядя на свою резиденцию, располагающуюся на противоположной стороне площади. - Поэтому часть пути вам придется проделать на толотах. На ящерах долететь тоже не удастся, любое движение в воздухе у границы запрещено, по вполне обоснованным причинам. Были прецеденты. Обратишь еще внимание, что даже птицы у границы не летают, опасно. Почему рроны так яростно атакуют все, что имеет крылья, так и остается загадкой, но так же является и фактом. Безопасней будет на толотах, с опытным проводником, родом с Той Стороны. Сегодня он прибудет. Просьба выполнять его указания незамедлительно и, забыв про гордость. Ты будешь главным в отряде, но как только вопрос коснется особенностей выживания в приграничье, твое дело отойти в сторону и следовать за проводником след в след.

- Все так плохо? - снова вмешался молчаливый Второй.

- Иначе бы пленные умерли там, - махнул рукой на помост Первый. - И мы не мучились бы с перевозкой опасных врагов до границы. Мы в отчаянном положении и каждый день в приграничье хуже предыдущего.

- Я предлагаю погрузить их в сон, - Тэйтан не уточнил кого их, но его прекрасно поняли. - Буду поддерживать их в этом состоянии весь путь и часть проблем уйдет сама собой.

- Сможешь? - спросил Первый.

- Да.

- Тогда это имеет смысл. Путь не сильно длинный, но очень тяжелый, возможно не все дойдут, но у нас нет выбора. Любая кроха силы пригодится на границе. С памятью поработать сможешь?

- Да, смогу. Что именно нужно будет сделать? - Тэйтан ни секунды не сомневался в своих силах.

И в груди сладко заныло при мысли о том, что то же самое он сможет проделать и с Ариадной. Она забудет обо всем что было и можно будет лепить из нее все, что угодно. Но это следовало обдумать после, вмешательство в память дело тонкое и стоило решить что же оставлять, а что стирать. Все-таки девушка ему нравилась гордой, не сломленной. Безвольную куклу ему получить бы не хотелось. Но все это потом, не сейчас.

- Стереть нужно будет все воспоминания, кроме навыков владения магией, умения ходить, говорить, спать, есть. Понимаешь приблизительные границы?

- А это не опасно? Не получим ли мы на выходе пускающих слюни идиотов? - Второй поднялся со скамьи и приблизился к Первому.

- Возможно и опасно, - нахмурился Тэйтан. - Чем больше воздействие на память, тем более непредсказуем будет результат. Я слишком мало знаю о полученном даре, поэтому не стану делать все и сразу. Выверенное, ступенчатое воздействие даст более безопасный и верный результат. Я еще подумаю над этим. Но получится чистой воды экспромт, опыта подобных воздействий у меня нет.

- Нам нужны боеспособные единицы, которые не будут задавать лишних вопросов и не будут настроены к нам враждебно. Если детей удается воспитывать в правильном ключе, воздействие на взрослых у нас не опробовано, - задумчиво произнес Первый. - Поэтому этот навык нам придется осваивать на ходу. Нам нужны сильные воины, чем больше их, тем лучше.

Тэйтан хмуро смотрел на Первого и Второго и думал о том, что с одной стороны рад, что аллэрны не опустились до того, чтобы специально зачинать полукровок ради спасения и используют только результаты случайностей. Но с другой стороны рациональнее было бы отбирать здоровых торнчанок для вынашивания детей и использовать их не по одному разу, как бы не претил такой подход к вопросу.

- Иди, собирайся. Толотов подготовят, отряд тоже уже собран, ждут только тебя и проводника. В твоем распоряжении не так много времени, - Первый устало улыбнулся и открыл портал во дворец. - Пленников тоже подготовят.

- Мне необходимо будет время на то, чтобы начать воздействие. Глубокий сон и стирание памяти подразумевают не быстрые манипуляции с даром.

- Это время у тебя будет, - согласно кивнул Первый. - Иди.

Тэйтан шагнул в портал. Мужчина был погружен в свои мысли и в предвкушение того, что собирался проделать с девушкой. Ему не терпелось поэкспериментировать.

- Ты доверяешь ему? - задал сакраментальный вопрос Второй, после того как Тэйтан ушел.

- Нет. Он неблагонадежен. До конца доверять ему нельзя. Он принесет гораздо больше пользы на границе.

- Обратного пропуска не будет? - усмехнулся Второй. - Не слишком ли жестокое наказание для раз оступившегося?

- Он слишком сильно хочет перемен. Пока над нами висит опасность вторжения рронов, Тэйтан на нашей стороне, если же вторжения не состоится, а его не будет, поверь мне, он тут же начнет плести новые интриги для того, чтобы встряхнуть аллэрнов. Тэйтан идеалист, который никогда не приемлет всей правды об аллэрнах, а значит он опасен.

- А если он сможет прорваться сквозь заслон?

- Если уж рронам это тяжело сделать, ему и подавно не уйти оттуда.

Тэйтан стоял возле ложа, на котором лежала Ариадна. Перед тем как вернуться на балкон, к Первому и Второму, мужчина погрузил девушку в сон, беспокоился что она может снова сбежать или чего-нибудь учудить без присмотра. Сейчас Тэйтан бережно положил руку на белоснежный лоб, отрешенно уставился на бледные губы Ариадны и мысленно погрузился в подаренное могущество. Следовало действовать аккуратно, так чтобы не навредить. Через довольно большой промежуток времени, мужчина убрал руку и облизнул сухие губы. Очень хотелось пить, но еще больше хотелось убедиться в том, что все получилось. Поколебавшись немного, он все-таки разбудил девушку, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на ее лице.

- Где я? - тихо прошептала Ариадна.

- Дома, - выдохнул Тэйтан. - Поцелуй меня.

Склонился над прекрасным лицом, не веря тому, что девушка тянется навстречу, подставляя губы. Нежные руки обвили шею, серые глаза закрылись, только длинные ресницы подрагивали, выдавая волнение Ариадны и аллэрн перестал колебаться, полностью поддаваясь волшебству момента, волнующему ощущению того, что она больше не оттолкнет, не станет приносить себя в жертву ради другого, будет только ему принадлежать, только на его нежность откликаться.

Губы девушки были сладкими, нежными, волосы, в которые он зарылся пальцами, шелковыми, такими же податливыми как и танцовщица. Непроизвольно рука скользнула по ее спине, лаская, проникая под платье. Каким удовольствием было ощущать атласную кожу под пальцами, чувствовать как дрожь пробегает по телу девушки.

- Ри, ты прекрасна, - выдохнул, вырвавшись из сладкого плена ее рук.

И тут же снова окунулся в сладость прикосновений, не давая ей опомниться, оттолкнуть. Противный страх, что волшебство окажется бессильно, что она вспомнит, толкал на безумные поступки, советуя полностью насладиться моментом. Вдруг судьба снова повернется задом? И поддавшись на подлый шепоток, который советовал действовать и не ждать милостей судьбы, мужчина стянул с девушки платье. В этот раз не было жестокого желания наказать, причинить боль, ту же, которую причиняла Ариадна, когда предлагала себя не любя и не желая. Остались только нежность и любовь. Обманывать себя уже не получалось, да и не хотелось. Слишком сильным было сумасшествие от одной возможности увидеть в серых глазах не отвращение, а ответную страсть.

Дрожащие губы, умоляющие продлить сладкую пытку, слезы соскальзывающие с черных ресниц, в этот раз слезы наслаждения, он знал это точно, потому что чувствовал как ее тело подается навстречу, слышал жалобные стоны, ощущал ее убыстрившееся дыхание на своей коже. Он забыл о том, что такие травмы, какую она получила, присутствуя на казни, так легко не проходят. Забыл о том, что времени на сборы не остается. Забыл о том, что сейчас занят совсем не тем, чем должен был заняться. Забыл о том, что впереди ждет месть злопамятного бога. Весь мир сузился до этого мгновения торжества, украденного у судьбы счастья. Возможно завтра любимая и оттолкнет его, отвернется с отвращением, но то будет завтра, которое стоит сегодняшнего проступка.

- Ты останешься со мной, я никому тебя не отдам, - аллэрн прислушивался к успокаивающему дыханию девушки. - Никому. Мне нужно будет уехать ненадолго. Ты будешь ждать меня?

- Не знаю, - Ариадна ответила совсем не так, как рассчитывал Тэйтан. - Все так странно, я ничего не понимаю, ничего не помню... Что со мной? Объясни мне? Кто я тебе? Почему ты...

- Тихо, - Тэйтан приложил указательный палец к губам девушки. - Я объясню тебе все, когда вернусь. Ты только дождись меня. И помни, я люблю тебя.

- Любишь? - Ариадна нахмурилась и, отвернувшись, беспомощно произнесла. - Я ничего не понимаю.

- Это пройдет. Я больше не могу задерживаться, за мной в любой момент могут придти. Ты обещаешь дождаться меня? - мужчина пристально наблюдал за растерянной мордашкой девушки, которая снова повернула голову к нему. - Обещаешь?

- Не знаю, - закусила губу, нахмурилась, пытаясь справиться с неопределенностью и непонятностью вдруг навалившимися на нее. - Я ничего не знаю.

- Хорошо, тогда мои люди проследят за тем, чтобы ты меня дождалась, - чмокнул Ариадну в нос и поднялся с ложа. - Дождись меня, Ри. Обязательно дождись.

Застегнул штаны, поправил тунику, поднял с пола мятый серый плащ, но не смог сразу уйти. Вернулся к кровати, погладил по растрепавшимся волосам нахохлившуюся девушку, которая сидела обняв колени и спрятав в распущенных локонах лицо:

- Дождись меня, это очень важно. Слышишь. И прости, если сможешь.

Теперь он уже не стал задерживаться, удержался и от того, чтобы оглянуться и вышел быстрым шагом из комнаты, оставив Ри в растрепанных чувствах. Аллэрн очень сожалел, что не может остаться рядом и успокоить любимую, поддержать, помочь пережить, вложить нужные мысли в хорошенькую головку. Долг звал, не оставляя времени на то, чтобы сделать все как надо. Но он надеялся, что недолго пробудет на границе, скоро вернется и сможет склонить чувства девушки на свою сторону, тем более полпути проделано, она больше не отталкивает его, не ненавидит.

Когда пришла в себя, то ничего не понимала, не могла никак вспомнить где нахожусь и как здесь очутилась. Почему-то на душе было тяжело, но почему это так, я тоже не могла понять. Возле меня стоял блондин, который казался мне смутно знакомым. Он попросил поцеловать его и я почему-то откликнулась на эту просьбу. Сердце билось в груди пойманной птицей, странное волнение копилось где-то в районе солнечного сплетения, мне и хотелось поцелуя и в то же время мужчина казался абсолютно чужим и что-то внутри протестовало против него. Но поцелуй оказался таким головокружительным, что по настоящему задуматься над странностью того, что ничего не помню, смогла только после того, как мужчина ушел.

В мыслях был полный разброд, я не понимала ни того, почему так легко позволила ему проделать со мной все что он хотел, словно мы уже когда-то были близки, ни того, что до конца поверить ему не получалось. Меня кидало то в желание чтобы он вернулся и снова, и снова целовал меня, то в желание не видеть аллэрна никогда. Слово «аллэрн» само всплыло в памяти, как и имя мужчины. Тэйтан, кажется, его зовут Тэйтан.

То тоска волнами накатывала на меня, то беспричинная радость, то хотелось разрыдаться. Такое ощущение, что я чуточку сумасшедшая и поэтому мое настроение так неустойчиво. Долго обнаженной мне не захотелось оставаться и я натянула на себя платье, почему-то чувствуя отвращение к его красному цвету. Это ужасное «почему-то» меня раздражало. Я снова и снова пыталась понять причины, вспомнить все то, что было до моего пробуждения и сна, но память молчала, только изредка поднывало где-то в груди, словно напоминая о том, что нельзя было забывать. Но опять я натыкалась на стену из пустоты, сквозь которую не могла прорваться к своему прошлому.

Обошла комнату и снова мне показалась обстановка смутно знакомой, как и блондин-любовник. Как же злило то, что вроде бы ты что-то знаешь, что-то вспоминаешь, но довести этот процесс до конца никак не получается. Я прикасалась пальцами к стенам, мебели, пытаясь подстегнуть тактильными ощущениями свою память, но она так и молчала. Совсем отчаявшись, присела на ложе испытывая двойственное ощущение, по телу при воспоминании о любовнике растекалось приятное тепло и блаженная, дурацкая улыбка сама по себе расплывалась на лице. И в то же время было безумно стыдно из-за своей безнравственности и того, что так легко поддалась незнакомому, почти незнакомому мужчине. И опять эта недоговоренность, это почти, это почему-то. Как же это меня злит, как же расстраивает то, что не могу вспомнить.

- Пойдем! - в дверях стоял какой-то незнакомый мне блондин.

- Зачем? - недоверчиво сжалась в комок, плохое предчувствие полоснуло по нервам.

- Последний раз приказываю. Пойдем! - повысил голос блондин. - Иначе мне придется заставить тебя силой.

Немного подумав, неохотно поднялась с кровати, выражение лица аллэрна не обещало мне ничего хорошего. Не торопясь направилась к дверям.

- Возьми! - аллэрн швырнул в мою сторону плащ.

Поймала одежу, недоуменно пожала плечами, но плащ на себя накинула, догадавшись зачем мне его предоставили. Направилась к выходу и когда проходила мимо аллэрна, почувствовала легкое прикосновение к голове, после этого исчезло куда-то раздражение, нехорошее предчувствие и какие-либо эмоции. Равнодушно подчинилась приказанию следовать за мужчиной. Меня провели по каким-то коридорам, которые так же казались мне смутно знакомыми, но мне уже было все равно, видела ли я их когда-либо раньше. Когда мы вышли во двор, оказалось, что нас уже ждут верховые животные, не получалось вспомнить их названия сразу, но и это меня не злило.

- Действия заклинания хватит на час пути, - пожилой и усталый блондин смотрел на меня недобрым взглядом. - Потом понадобится глаз да глаз. Портал я вам открою, - мужчина подошел ко мне поближе. - И от тебя больше пользы будет на границе. Нашим героям там одиноко без женской ласки. Твоя красота придется как нельзя кстати, раз уж Лэксанелл больше не может мне поставлять лучшие экземпляры, - потом он снова обратился к моему провожатому. - Заклинание, связывающее ей руки и ноги, придется подновлять. Не забудь об этом, - и снова повернулся ко мне. - Ты приносишь слишком много проблем, рабыня. Тэйтан помочь тебе не сможет. Надеюсь, ты быстро сдохнешь.

Причины его ненависти, нет, не любви к моей особе, ненависти слишком громко сказано, я не понимала, да и не волновало меня это сейчас. Мне было абсолютно все равно куда и зачем меня везут.

После перехода через портал, мы оказались в лесистой местности и прямо перед нами расстилалась хорошо утоптанная тропинка, по которой мы и помчались на огромной скорости. Толоты очень быстрые и выносливые животные. Название само всплыло в памяти, но снова это не волновало меня. Я безразлично отмечала все происходящее, не в состоянии даже отмерить время, которое мы провели вот так вот мчась во весь опор.

Тропинка постепенно расширилась, становясь проселочной дорогой и на этой дороге были люди, которых мы догоняли. Когда мы приблизились к ним на достаточное расстояние, стало возможным рассмотреть подробности. Это был караван, верховые аллэрны сопровождали повозки, крытые плотной тканью. Когда нас увидели, караван замедлил ход и постепенно совсем остановился. Мой сопровождающий что-то сказал аллэрну в хвосте каравана, тот кивнул, спешился с толота и помог моему стражу стащить меня с седла. Руки и ноги мне почти не повиновались, но и это никак не тронуло меня.

Мое безвольное тело устроили в одной из повозок, на куче соломы, которая служила ложем не только мне, но еще и трем девушкам. Товарки по несчастью не обратили на меня никакого внимания, явно находясь, как и я, под действием какого-то заклинания.

Часть дороги для меня прошла в сплошном тумане, но постепенно я стала приходить в себя. Осознание ситуации надвигалось медленно, но верно. Мозг еще подтормаживал, когда поняла, что попала в жуткую передрягу из которой даже не представляю как выбраться. Беспомощность и непонимание того, что ждет меня дальше, погружали меня во все большее уныние и отчаяние.

Проливной дождь барабанил по покрытию телеги, монотонный шум должен был бы успокоить меня, но он будил только тревогу, тяжелую, лежащую камнем на душе. Слезы сами собой струились по щекам, усугубляя мою тоску. Действие заклинания кончилось, и я больше не могла оставаться равнодушной к своей судьбе, которая безусловно была незавидной. Я не помнила о себе ничего, совершенно не понимала куда меня везут и как дальше поступить.

- Эй, полукровка, - послышался шепот справа. - Эй, ты слышишь меня?

Не сразу поняла, что обращаются именно ко мне. Неохотно повернула голову в сторону окликнувшей меня девушки и тихо спросила:

- Что?

- Если ты полукровка, то почему ты до сих пор жива?

- Э..., - я не знала что ответить любопытной товарке по несчастью. - Понятия не имею. Оставь меня в покое, ладно?

- Спесивая как все аллэрны, - недобро прищурилась девушка, чьи темные глаза сейчас выражала презрение. - Знал бы папочка аллэрн о твоем существовании, придушил бы в колыбели.

Мне девушка показалась смутно знакомой, как ранее комнаты, светловолосые люди. Но как ни напрягала память, вспомнить где ее видела, не смогла.

- Лил, оставь ее в покое. Не видишь, она свихнулась, - вступила в разговор еще одна девушка.

После ее слов наступила тишина, никто больше не пытался заговорить со мной и я осталась наедине со своими грустными мыслями. Прежде чем отвернуться от девушек, успела заметить, что всего нас в повозке четверо, и что каждая из пленниц связана. Больше ничего интересного в небольшом, закрытом пространстве не было.

Темный прибой, отдает сумасшествием в моей голове. Здесь нет звуков, и не сразу я понимаю, что это ток моей крови по венам кажется мне прибоем. Каким бы счастьем было сойти с ума. Но и этого я не могу... Тэйтан. Имя звучит сладко, имя произносится мной с ненавистью. Ты превратил меня в глупую игрушку, не способную противостоять никому. Я ненавижу тебя, Тэйтан. Если бы я могла убить тебя, я бы это сделала не колеблясь. И снова шум, надоедливый, глухой, накатывает, затихает... мне страшно, мне не хочется жить, мне не хочется помнить. Но у меня нет выбора. Что мне еще остается?

Тэйтана не мучила совесть. Он предвкушал возвращение и радость встречи с Ри. Но не только к Ариадне постоянно возвращались его мысли, опасный пленник, над чьей памятью пришлось поработать до отъезда, и который сопротивлялся воздействию, тратя на это крохи сил, которые каким-то чудом сумел накопить в обход канала. Туман, выглядящий сейчас живым мертвецом, наводил на тяжелые мысли.

Тэйтан впервые с того момента как получил Силу, задумался о собственной участи. Если и у него заберут могущество, ведь был разговор об идентичности Силы доставшейся Второму и Туману, то Тэйтан окажется в том же положении, что и плененный торн. Почему Зорет не хотел сначала пользоваться Силой, а потом все-таки использовал ее против детей? Ведь это было глупо - давать Силу Второму, ради того, что делать не пришлось, а Верховный Бог сделал сам. Кроме того, Зорет обещал проследить за использованием подаренного могущества, но не сделал этого. Почему? Слишком много странностей и несостыковок. К чему ведет пользование подаренным могуществом? Ни к чему хорошему, об этом говорила интуиция и странности в поведении Богов. Но как же тянуло его использовать. Словно тихий голос безумия нашептывал сладкие обещания, манил, подбивал, задурманивал. И стоило больших усилий не слушать его и мыслить здраво. Не власти хотелось аллэрну, а спасения мира от рронов, изменений в самих аллэрнах, в устройстве общества. И если судить по Богам, им Сила не помогла воспрепятствовать рронам. Но голос все нашептывал, говорил, о том, что может подарить любовь Ариадны, изменения в обществе, изменения в аллэрнах. Голос говорил о том, что уж это-то будет подвластно Второму, стоит только захотеть. Голос искушал, голос умолял. Но странно, если использование Силы для того, чтобы сыграть в нечестную игру с Ариадной, далось ему без колебаний, то сейчас он не хотел лишний раз применять могущество. Хоть и пьянила его мысль о том, что может все, все что угодно.

Дорога до границы, оказалась вполне спокойной и на подобные споры с собой, на борьбу с подаренной Силой, которая так и просилась наружу, оставалось достаточно времени. Туман, против которого Тэйтан только и использовал могущество, находился в постоянном состоянии полусна. У конвоя могли быть проблемы с торном, это Второй должен был признать, как и необходимость собственного присутствия в том конвое. Но это не мешало тосковать по оставшейся в жилище Первого Ариадне. Иногда Тэйтан жалел о том, что оставил ее именно там. Стоило переселить девушку в свой дом, так было бы надежней. Но, все-таки, он надеялся, что беспокойство его напрасно. В доме Первого вполне безопасно, да и восстание подавлено. Ариадне бояться нечего. Отчего же тогда так тяжело на душе?

Дорога до границы заняла пять дней. Когда караван останавливался, нам давали возможность пройтись возле повозок и уединиться на пару минут в кустах, но не спускали с нас глаз. Словно мы — четыре девушки — были бесценным грузом, на который положили глаз разбойники, либо являлись преступницами, которым никак нельзя было дать шанса уйти от правосудия.

Девушки торнчанки больше не заговаривали со мной, записав в психи. Между собой же они изредка перешептывались. Руки нам развязали, и почему-то на одну меня, наложили чары, сковывающие движения. Знать бы еще почему. Моя память отказывалась мне служить, поэтому причины так и оставались тайной за семью печатями. На третий день, к нашему каравану присоединилось еще несколько повозок и нас — девушек пленниц — стало больше. В одной из присоединившихся повозок, везли пятерых красивых торнчанок.

Граница никак не обозначалась, просто в один прекрасный момент повозки остановились на полянке в лесу. Нас заставили выйти, пересчитали, выстроили цепочкой, и повели по тропинке, упирающейся в густой кустарник. Никому из нас не хотелось продираться сквозь колючие ветки, но и не пришлось. Первый из стражей, шагнул в кусты и исчез, те, кто шли рядом с нами, конвоируя, заставили и нас всех, по очереди, сделать шаг в кустарник. За ветвями коего простиралась, как оказалось, степь. Трава, трава, трава, невысокие холмы и постройки. Поселок, довольно большой, разместился между двумя холмами, на которых возвышались вышки. Не иначе как для возможности видеть опасность издалека. Вокруг поселка высилось мощное заграждение из камня, которое неплохо просматривалось с холма, на котором мы стояли. Пять из семи аллэрнов, которые подгоняли нас у кустарника, остались с нами, двое вернулись обратно и скоро закипела работа. Почему-то повозки не стали переправлять на эту сторону.

Обернулась, пытаясь понять как так быстро лес перешел в степь и не смогла удержать удивленного возгласа. Позади нас ничего не было, только мутное марево, которое дрожало, и казалось живым. Оно передвигалось, то вперед, то назад, и будто бы дышало. Жуткое ощущение.

Тюки, свертки, мешки грудой складывались на холме, а мы все стояли на холме. Девушки обменивались впечатлениями, а я смотрела на поселок и пыталась понять как теперь сложится моя жизнь, которая и так уже была растоптана, разломана и превратилась во что-то столь загадочное, что можно было сойти с ума, пытаясь хотя бы вспомнить.

Черные точки выехали из поселка и направились к нам. Постепенно стало возможно разглядеть, что это всадники на толотах. Следом за ними, в отдалении двигались телеги, тоже в сопровождении всадников, темноволосых всадников торнов. Я не совсем понимала, почему это меня так смущает. Ведь торны вполне миролюбивые люди и их используют как раз в качестве грузчиков, если моя дырявая память мне верно подсказывает. Наконец, еще немного подумав, поняла что именно меня смущает. Луки и мечи. Вот уж что аллэрны никогда бы не позволили торнам взять в руки без весомых на то причин. Что-то странное происходит на этой границе. Хоть и воспоминания, касавшиеся лично меня, не хотели возвращаться, зато о ситуации в стране я более-менее в состоянии была отдавать отчет. Вот только откуда те знания, хоть убей, вспомнить не выходило.

Торны, в количестве десяти человек, подъехали близко-близко, спешились у подножия холма и принялись подниматься. Когда я увидела глаза одного из них, невольно схватилась за мочку уха и ойкнула. В ушах чего-то не хватало и совсем не понимала, почему это меня так беспокоит. Предводитель приехавших воинов - аллэрн, окинул нас взором и зацепился взглядом за меня. Он пытливо всматривался в мое лицо, словно пытался увидеть там что-то ему одному известное. Потом сморгнул и обратился к приехавшим:

- Рад приветствовать тебя, Эйнат и твоих людей.

- Принимай пополнение. Снабженец мертв, поэтому девушек в этот раз мало. В другой раз будет больше.

- Одна из них полукровка, - нахмурился встречающий аллэрн.

- Без способностей. Но присматривать за ней стоит повнимательней. Мастерица сбегать. Будьте осторожны.

- Найдем управу, дальше границы не убежит, - уверенно сказал аллэрн-предводитель. - Оружие привезли?

- Да. Припасы тоже. Крупы, клубни. Роскошных излишеств не будет, уж извини. Не те времена. Там, - махнул кулаком назад и понизил голос. - Неспокойно.

- Переживем, - усмехнулся аллэрн-предводитель.

- Есть какие-то новости?

- Держи отчет, - аллэрн, предводитель торнов кинул блестящую пластинку.

Эйнат поймал, кивнул:

- Там, - снова махнул кулаком за спину, - его очень ждут.

- Догадываюсь, - усмехнулся аллэрн и перевел взгляд на меня.

Не по себе было от его внимания, но постаралась не показать недовольства. Пока аллэрны общались, торны споро принялись за переноску тюков, к подъехавшим повозкам. А я не выдержала и отвела взгляд от серых глаз аллэрна и передернула плечами.

- Гостьями я займусь сам, - сказал аллэрн одному из торнов, который обратился к нам с предложением следовать за ним. - Одной гостьей так точно. Ты пойдешь со мной, - обратился ко мне.

Промолчала, не смея перечить и спорить. Совсем не нравилось то, что аллэрн выделил меня среди других девушек. Лучше бы вообще не заметил. Когда блондин, попрощавшись с нашими сопровождающими, принялся спускаться с холма, неохотно последовала за ним. Невидимых оков на руках уже не было, что чуточку радовало.

- Иди рядом со мной, - приказал аллэрн, когда поравнялась с ним, добавил. - Меня зовут Тэйрат. Зря боишься, ничего плохого я тебе не сделаю. Чем ты провинилась и от кого сбежала?

- Не знаю, - заставила себя ответить.

- Не знаешь? - удивился аллэрн и остановился, рассматривая меня как диковинную игрушку.

- Да. Не знаю. Я ничего не помню о себе.

- Даже как зовут? - Тэйрат перестал меня разглядывать и продолжил движение вперед.

- Ариадна.

- Любопытный случай, - мой спутник помолчал, потом продолжил. - Знай, Ариадна, здесь, на границе, все иначе чем там, - он как и Эйнат махнул кулаком за спину. - Мы здесь выживаем и нет различий между торнами и аллэрнами, чтобы ни думали там, - снова махнул рукой, указывая направление. - Привыкай к новой жизни. Женщин на границе мало, ты быстро найдешь себе друга сердца. Здесь некогда медлить, жизнь на границе слишком скоротечна и может быстро и внезапно оборваться. Мы все торопимся жить и законы из «там» для нас не указ.

- Мне не нужен друг, - решилась высказать протест.

- Все равно придется выбрать. Ты мне приглянулась, и я был бы рад, если бы ты выбрала меня. Но неволить не стану, если решишь иначе. Если же откажешься от выбора, тогда выберут за тебя. Таков наш закон. Подумай над этим.

- Подумаю, - упрямо поджала губы, ситуация мне не нравилась.

- Подумай, - мы дошли до повозок, которые по понятным причинам находились у склона холма.

Светловолосый мужчина показал рукой на одну из повозок:

- Там есть для тебя место. Нам незачем задерживаться у перехода. Обратного пути нет ни для кого из нас, в том числе и для тебя, Ариадна. Иначе бы большая часть давно ушла. Есть те, кто не знают другой жизни, а есть те, - тоска прозвучала в его голосе, - кто что-то оставил за спиной, то что-то к которому тянет вернуться. Но назад дороги нет, запомни это.

Пожала плечами и забралась в повозку, в которой уже расположились другие девушки. Мне досталось не самое удобное место, на голых досках, а не на соломе, но мне было все равно.

Светлые чертоги

Зэйран метался по своей обширной кровати. Холодная испарина выступила на лбу. И так плохо Бог Любви не чувствовал себя никогда ранее. Судороги в мышцах, сильное сердцебиение, сухость во рту - это были одни из самых терпимых симптомов. Но даже они вызывали у Бога непривычное ему чувство беспомощности, впрочем, сейчас было не до классификации собственных чувств и ощущений. Каждый вдох, как и выдох давался тяжело.

Дрожащей рукой Зэйран прикрыл глаза — свет резал взгляд, а божественных сил, чтобы приглушить свечение стен, не хватало. Мысли тяжело ворочались в голове и гнев, что кто-то посмел покуситься на собственность Бога, не мог ускорить их медленного течения.

- Только бы встать, только бы встать, - шептал пересохшими губами Зэйран.

Бог Любви старался не думать о том, что его постигла участь сестры, а значит надежд на выздоровление очень мало. Ему совсем не хотелось полностью утратить Силу и снова, и снова Зэйран искал пути пополнения внезапно иссякших запасов. Но пока ничего умного в голову не приходило, кроме как попытаться осчастливить какую-либо девушку своим божественным вниманием. Вот только для этого необходимо было подняться с кровати, а это казалось практически невозможным — все попытки хотя бы приподнять голову с подушки заканчивались головокружением и темнотой перед глазами.

Больному Богу послышался шорох где-то слева от кровати. Скорчив болезненную гримасу Зэйран, медленно повернул голову в эту сторону и зло захрипел, сил членораздельно произносить звуки в состоянии сильного волнения не хватало.

Зеленоглазая Богиня легкой походкой приблизилась к кровати. Совершенные черты лица исказила злоба. Юная, прекрасная девушка присела на край ложа и, окинув брезгливым взглядом больного, сказала:

- Ну как, братец? Готов принять мою месть?

- Чего ты хочешь? - разобрать слабый шепот Зэйрана было сложно, но зеленоглазая брюнетка прекрасно его услышала.

Зэтана насмешливо сверкнула глазами, зло улыбнулась и непринужденно ответила:

- Твоей смерти хочу, - помолчала, наблюдая за мучениями брата. - Умирать ты будешь долго и медленно, а я буду наблюдать и наслаждаться. Я не прощаю унижений, братик.

Зэтана провела тонким пальчиком по груди Бога Любви и склонилась к самому лицу Зэйрана:

- Тебе нравится моя ласка?

- Ты не сможешь, - задыхаясь ответил Бог Любви. - Это не твоя природа.

- Умереть можно и от любви, - томно прошептала зеленоглазая красавица. - Ее избыток может быть смертельным.

Нарочито медленно Богиня Любви принялась расстегивать пуговицы рубашки брата. Дразня, провела пальчиками по груди беспомощного Бога и жадно облизала губы.

- Я не способен на любовь, сестричка, - прерываясь на каждом слоге поведал Зэйран.

- Какая насмешка судьбы. Бог Любви и не способен, - Зэтана зло рассмеялась. - Но у тебя есть я, братишка, и моя Сила. С Богиней Любви и импотент способен, дорогой. Тебе ли этого не знать.

- Дура, - зло прошипел Зэйран, глядя прямо в глаза сестре.

Он изогнулся навстречу ласке Богини и опустил веки, чтобы скрыть торжество в зеленых глазах. Глупая родственница даже не догадывалась какую ошибку совершила, заявившись поглумиться над братом. Чем больше Зэтана распалялась, тем лучше он чувствовал себя. Незаметно он тянул из глупой Богини, слишком увлеченной процессом возбуждения больного Бога, Силу. Болезненный, извращенный блеск в глазах красавицы его не занимал совсем. У него было более важное дело. Мужчина поднял руки и крепко прижал к себе не сопротивляющееся тело. Он привычно пил силу, подавляя волю женщины своей волей. Потребовалась вся хитрость и изворотливость, чтобы до поры до времени Богиня ничего не заметила. И ему удалось в очередной раз ее обхитрить, безвольной куклой упала Зэтана на смятую постель и осталась лежать, тяжело дыша.

- Спасибо за подарок, сестричка, - усмехнулся Зэйран и медленно поднялся с ложа. - Тебе никогда не сравняться со мной, милая. И ты очень вовремя появилась. Пришла пора забрать свое и сполна расплатиться по счетам.

Зеленоглазый, усталый мужчина хищно улыбнулся, обдумывая свои дальнейшие действия.

Тэйтан

Алыми каплями крови заходящее солнце окрасило водопад, по которому проходила граница. Тэйтана невольно передернуло. Красный закат живо напоминал о серии показательных казней. Аллэрн и не думал сожалеть об отнятых зверским образом жизнях торнов. Но яркий, режущий глаза цвет выглядел предупреждением небольшому отряду.

Не без внутренней дрожи Тэйтан первым сделал шаг в другую реальность. Мужчина не знал что его там ждет, но было любопытно посмотреть на мир, который сражался с опасностью рвущейся уничтожить все завоеванное аллэрнами.

На той стороне их ждали. Отряд, которому необходимо было передать пленников, прибыл заблаговременно. Предводительствовал молодой и непробиваем спокойный даже для аллэрна человек. Он отличался от тех соплеменников, с которыми Тэйтану приходилось иметь дело до этого. А вот чем Второму никак не удавалось понять.

- Тилир, - отрывисто представился командир отряда. - Приветствую. Следуйте за нами. Квартиры для вас приготовлены. Распорядок дня таков. Подъем с восходом, тренировка для тех, кто не в разъездах и не на посту. Завтрак, потом распределение на следующие дни, обед, снова тренировка до ужина. Граница слабых не любит.

- Мы должны вернуться назад. Таково распоряжение Первого. Нашей задачей было только передать вам груз, - Тэйтан вопросительно вскинул брови.

- У меня другие сведения. Покажите пропуск, - холодно ответствовал Тилир и стало ясно, что Второй ему совсем не понравился.

Тэйтан ненадолго задумался, нерешительно коснулся кармана, в котором лежал заветный квадрат пропуска. Мысли в голове проносились с невероятной скоростью. Выводы мужчина сделал мгновенно и, подняв взгляд на Тилира, ответил:

- Не зачем. Стоило бы сразу догадаться, что нас сослали.

- Есть за что? - вырвалось у спутника Тилира, столь же молодого, но не столь бесстрастного.

- Антэй, - одернул аллэрна Тилир. - На этой стороне не принято задавать подобных вопросов. Ты знаешь правила.

Тягучий, густой звук проплыл в тишине, воцарившейся после этой фразы. Аллэрны и торны пограничники как-то разом подобрались.

- Прорыв, - одними губами прошептал Антэй.

Тилир поднял руку с двумя растопыренными пальцами, сразу после того как звук повторился. Его отряд тут же перегруппировался, встав кругом, готовясь встретить опасность лицом к лицу. Но ждал каждый из них опасность по-разному, кто-то смотрел в небо, кто-то себе под ноги, кто-то прямо перед собой.

- Вам лучше держаться в середине, - холодно бросил Тилир. - Вы еще не обучены и будете мешать. Быстрее.

- Что..., - Тэйтан оборвал себя на полуслове, понимая, что ответа не получит.

Второй не успел даже отдать необходимую команду, собираясь подчиниться тому, кто явно знал лучше, что делать, как небо раскололось над головами людей и огромный летучий змей спикировал прямиком на незащищенный ничем отряд. Второй среагировал быстро, но недостаточно быстро, чтобы уберечь всех своих людей. Змей успел махнуть когтистыми лапами и не раз, двигался он невообразимо быстро, прежде чем Тэйтан применил Силу. Тут же земля раскололась под ногами, и только магия удержала людей в воздухе, прямо над разверзшейся пропастью из которой стали подниматься мутные, желтые испарения. От которых у неподготовленных людей, не защитившихся при помощи магии, начинала кружиться голова и мутиться перед глазами. Змей же за это время осыпался снопом искр на землю, каждая искра подпрыгивала, как уголек в очаге, во время землятрясения и росла.

- Всем назад! - крикнул Второй, с напряжением окидывая взглядом поле боя.

Двое его людей лежали с распоротыми животами, им нельзя уже было помочь. Впрочем его отряд не растерялся, понимая, что по-видимому, самый лучший способ противостояния, держаться спинами друг к другу, они быстро перестроились, подражая пограничникам.

Снова использовав Силу, Тэйтан пролил на растущие искры огня дождь из тучи, которую призвал откуда-то из-за границы. Он сам до конца не отдавал себе отчета в том, что делает, полагаясь на инстинкты и на Божественное могущество подаренное ему Зоретом. Отряд жителей границы тоже не терял даром времени, аллэрны и торны слаженно шептали одно и то же заклинание, постепенно повышая голос. Дыра под их ногами неохотно затягивалась. Искры под дождем погасли, все до одной, превратившись в черные кусочки плоти, дымящиеся и испускающие зловоние.

Сначала с недоумением, потом с ужасом, аллэрны пришедшие со Вторым наблюдали за тем, как эти кусочки медленно ползут, собираясь в одну точку. Строй пограничников распался, как только провал под их ногами затянулся полностью.

Бледный и выдохшийся Тилир крикнул из последних сил:

- Не дайте ему собраться!

Тэйтан на секунду растерялся, не зная какое из заклинаний можно было бы применить, чтобы справиться с рроном — а это был он, у Второго не было в этом сомнений. Мужчина дернулся как от удара плетью, когда услышал за своей спиной смех. Громкий, издевательский. Второй резко обернулся, сразу же вспомнив о том, что в пылу битвы забыл о контроле над самым опасным из пленников.

Туман стоял возле повозки, в которой его везли на границу и хохотал. Серые глаза горели безумием и ненавистью. Торн сделал несколько шагов вперед, наслаждаясь шоком и страхом окружающих, которые на время даже забыли — кроме пограничников, которых ничего не интересовало, кроме ррона — о том, что дорога каждая секунда.

- Страшно? - спросил Туман у Тэйтана, приблизившись к нему вплотную.

Потом рассмеялся прямо в лицо Второму, который побелел от бешенства, обогнул аллэрна и направился прямиком к центру вихря, который постепенно образовывался из ошметков плоти ррона.

Тэйтан рванулся перехватить безумца, но тут же остановился с изумлением наблюдая за тем, как Туман небрежно пинает вихрь и от его движения тот распадается на мелкие кусочки и оседает на землю.

- Все! - снова засмеялся Туман. - И стоило так долго возиться.

Повернулся к Второму лицом и сказал:

- Предатель.

- Нет, - невольно дернулся Тэйтан, по лицу которого пробежала судорога.

- Да, - припечатал Туман.

- Ты хочешь, чтобы этот мир погиб? Твои действия вели к тому, что границу прорвали бы не два ррона. Я прав? Их было два? - Второй повернулся к Тилиру и дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - А сотни, тысячи. Из-за гибели такого количества магов граница ослаблена.

- Мои действия? - вкрадчиво спросил торн. - Ты кое-что забыл, аллэрн! Решил выгородить себя? Не выйдет! И почему я должен верить тебе еще раз? Ты раз предал, предашь еще раз. Что помешает мне разнести здесь все? Сон который ты на меня навеял помогмне теснее слиться с Силой, а память так и осталась при мне. Ты проиграл, Тэйтан.

- Давайте сделаем так, - вмешался отдышавшийся Тилир, подымая руку вверх, ладонью вперед и привлекая к себе внимание. - Ни один из вас, не смотря на то могущество, которое вы продемонстрировали, не сможет вернуться обратно. А разносить Эту Сторону самое последнее дело. Я предлагаю доехать до поселения. Отдохнуть и поговорить. Без мордобоя. За мордобой у нас карают строго. Каждый пришедший сюда обязан забыть о Там и помнить только о Здесь. И любой из вас может не дожить до завтра, рроны сильны и способны разорвать даже Богов на куски, стоит Богу потерять бдительность. Правда Боги про нас забыли и совсем нас не посещают. Вам придется заключить перемирие и оставить вражду за границей. Здесь так не принято. И иначе не выжить. Нас и так слишком мало, чтобы еще позволять себе мелкие дрязги. Я жду вашего ответа. Для каждого из вас подготовлено заклинание...

- Зубы заговаривал, а его люди готовились - кивнул на Тилира Туман. - Все вы, аллэрны, мастера на подлые штуки. Твои заклинания бессильны против меня, аллэрн. Но я не хочу бесполезной гибели людей. Среди них есть такие же как я, - глазастый торн успел уже разглядеть, что в отряде есть полукровки. - И мне хотелось бы знать, как они здесь очутились.

- Мы расскажем обо всем, - игнорируя Тэйтана, Тилир теперь обращался только к Туману. - Все, что вам интересно будет узнать. Сильные маги в нашем поселении будут не лишними, поэтому прошу принять наше гостеприимство.

- Принимаю, - усмехнулся Туман. - Ты мне нравишься. В тебе нет гнили. Где там ваш поселок, поехали.

- Следуйте за нами, - не глядя на Второго сказал Тилир. - И не отставайте. Вероятность прорыва высока. Обычно здесь, на расстоянии от Первой Границы прорывы очень редки. Но вот случилось же. Лучше быть начеку. Ткань реальности здесь пока истончена, - потом предводитель пограничников обратился к Антэю. - С поселком связались?

- Ближайший разъезд направляется на место сегодняшнего прорыва. Они недалеко.

- Антэй, Ниат, Фаиль, Арин, Соэн, вам придется дождаться наших. Догоните нас потом. Отдадите почести павшим, вы знаете как, - аллэрн и торны, которых он назвал отделились от основного отряда, и внимательно наблюдли за тем, как уезжают товарищи. - Нельзя оставлять место прорыва без присмотра. Прорыв может произойти еще раз и через короткий промежуток времени там, где ткань тонка, - пояснил Тилир Туману. - А может и не произойти. Бывает по-разному.

Тэйтан хмуро ехал в хвосте своего отряда, в досаде кусая губы. Меньше всего ему хотелось выяснять отношения с Туманом. Но судя по всему этого никак не избежать. Снова придется мериться Силой, снова нужно быть начеку. Аллэрн не понимал, почему не получилось стереть память Туману, но сейчас это было уже не важно. Важнее было понимать чего ждать от торна с безумными серыми глазами. Меньше всего он ожидал, что преступнику здесь будут оказывать столько внимания.

Граница

В поселке царствовала атмосфера вечного напряжения. Казалось, что даже дома начеку, ждут нападения из-за угла. Наверное, здешние жители все сплошь страдают паранойей. В такой атмосфере не мудрено сойти с ума. И меня скоро ждет та же участь. Не зная кто я есть, не имея почвы под ногами из воспоминаний, вряд ли мне долго удастся держать себя в руках.

- Одинокие женщины живут здесь, - показал рукой на длинное здание Тэйрат, когда повозка остановилась.

- А не одинокие? - спросила я.

- Не одинокие в отдельных домиках, вместе со своим партнером.

- Ясно, - нахмурилась я.

Деревянное, потемневшее от времени здание не внушало оптимизма, как и сама атмосфера в поселке. Нехотя слезла с повозки. Тэйрат дождался, когда другие девушки выберутся, окинул взглядом наше мрачное сборище и повел в общежитие.

Внутри здание состояло из одного длинного коридора и комнат, расположенных вдоль него. Подстилки на полу, ниши для одежды. Роскошью и не пахло. Впрочем она мне и не нужна.

- Когда придет время поесть, зайду, отведу в соответствующее заведение, - Тэрат окинул наши не очень радостные лица спокойным взглядом. - Выбирайте себе комнаты по вкусу. В здании кроме вас сейчас никто не живет. Все пришелицы оттуда уже давно нашли себе партнеров.

- У нас нет денег, чтобы ходить по всяким заведениям, - подала голос одна из девушек.

- Покормят и так. Здесь деньги не в цене. Оттуда нас неплохо снабжают пропитанием. Здесь ничего не выращивается и не производится. Это Граница, здесь главное выжить и не дать прорваться рронам. А задача пришелиц обеспечить нам возможность отдыха. Девушки одиночки обычно поддерживают порядок в своем жилище, в жилище мужчин одиночек и помогают в таверне с уборкой и готовкой. Назначайте дежурства. К тому моменту как зайду за вами, решите кто, когда и чем будет заниматься. Кто-то идет на уборку, кто-то на помощь в таверне. Потом меняетесь.

- А выходные будут? - снова вылезла с вопросом та же девушка, миловидная, невысокая торнчанка.

- Это вам решать, - пожал плечами Тэйрат. - Зависит от того, как составите расписание. Договаривайтесь между собой. Работы хватит на всех.

- Весело, - протянула другая девушка и толкнула дверь в первую комнату. - Я буду жить одна, без соседки.

Еще двое решили поступить по-другому, и жить вместе. Я отделилась от группки оживившихся девушек, дошла до самого конца коридора, выбирая себе комнату подальше от других. Так мне будет лучше. Не хочу ни с кем делить пространство. Хочется одиночества. Может так, без отвлечения на лишние разговоры, удастся быстрее вспомнить все, что умудрилась забыть.

Через какое-то время в дверь постучались и вошла та, невысокая девушка:

- Мы собрались в свободной комнате, надо выбирать кто и куда пойдет работать.

- Могу прямо сейчас начать. Мне все равно где, в таверне или где еще.

- Все равно, надо решать сообща, - сказала торнчанка решительно.

- Как решите, так и будет. Мне все равно, - поднялась с подстилки, показывая, что готова подчиниться решению большинства.

- Странная ты какая-то, - буркнула девушка в ответ и вышла из комнаты.

Последовала за ней, молча вошла в помещение, в котором девушки держали совет, молча пристроилась у небольшого окошка, молча выслушала решение, что я и еще Лайима (та самая, невысокая торнчанка) сегодня работаем в таверне. Двое убираются в девчачьем общежитии, а двое в мужском. На следующий день планировали поменяться.

Мне было настолько все равно, что когда снова появился Тэйрат, я покорно последовала за ним, не сказав ни слова, в отличие от девчонок, которые, осмелев, закидали его вопросами. Девушкам хотелось знать и сколько мужчин в поселке и как происходит выбор партнера и как много времени дают девушке на выбор — это после того, как Тэйрат сказал, что если девушка сама не выберет, выберут за нее. Я же не слушала никаких объяснений, полностью погрузившись в свои мысли. Меланхолия и отчуждение от этой серой и невзрачной реальности становились все сильнее. Так хотелось сбежать куда-нибудь, зарыться в какую-нибудь нору и не видеть больше никогда и никого. Не давали покоя воспоминания о Тэйтане. Ведь когда он вернется не найдет меня на месте. Сможет ли он здесь меня найти? Так странно, я не помнила обстоятельств нашего с ним знакомство, но самого аллэрна не забыла. При мысли об этом человеке настроение становилось совсем тоскливым, и ненависть вперемешку с тоской и желанием накрывали меня с головой. Такие противоречивые чувства и все к одному и тому же мужчине. Почему-то мне смутно казалось, что мне есть за что его ненавидеть. Но вспомнить всех обстоятельств никак не получалось. Поэтому старалась мысли об аллэрне отодвигать в сторону, дабы не сорваться в истерику и действительно не сойти с ума.

Плелась в хвосте процессии девушек, но Тэйрат приотстал, поравнялся со мной и спросил:

- Ты как, Ариадна? Что-то совсем не весела.

- У меня нет поводов для веселья, - тихо ответила ему, не подымая глаз от дороги.

- Почему ты так печальна? Тут на Границе опасно, но жизнь полнее и дышится свободней. Там, - махнул он рукой куда-то назад, - мы не смогли бы с тобой вот так поговорить. Граница меняет людей и очень сильно. Уходят ненужные и утяжеляющие жизнь привычки и черты характера. Исчезает все наносное, люди становятся такими какие они есть. Граница не даст выжить тому, в ком есть гниль.

- Ты так вдохновенно говоришь об этом, - кинула короткий взгляд на аллэрна. - Мне сложно сравнивать. Я слишком много утратила. Где-то там позади осталась часть меня, часть моих воспоминаний и это не дает мне покоя. И потом, ты говорил, что многие бы ушли отсюда, будь такая возможность. Как-то это не согласуется с твоими словами о том, как меняет людей Граница.

- Тяжело жить в постоянном напряжении и постоянно вспоминать о том, что потеряно и оставлено за спиной. Каждый из тех, кто пришел оттуда мучается хронической тоской по прошлому, это верно. Каждый, наверное, кроме настоящих фанатиков своего дела, не задумываясь вернулся бы, будь такая возможность. Но в то же время я прекрасно понимаю и высоко ценю то, что дает Граница. Она дает возможность быть собой.

- Противоречиво, - только и ответила.

- Мы пришли, - посторонился аллэрн, пропуская меня и неуверенно сгрудившихся у дверей девушек. - Проходите. Здесь три раза в день можно поесть. За счет государства.

В голове всплыло слово «коммунизм», но точного его значения я не вспомнила, как и не поняла, почему именно оно вдруг выскочило из глубин памяти.

- Кто будет помогать в таверне? - спросил нас Тэйрат.

- Она и Лайима, - презрительно кивнула на меня Лил.

- Тогда как поедите, подойдете к Арину — управляющему таверной — и скажите об этом, - Тэйрат отошел от нас и присоединился к группе аллэрнов и торнов, сидевших вместе за длинным столом.

Только сейчас почувствовала на себе множество взглядов и поежилась от такого внимания. Нас внимательно разглядывали, но ни одной сальной шуточки не полетело в наш адрес. Один из длинных столов был не занят, неуверенно, первой двинулась в его сторону и в таверне все отмерли. Мужчины продолжили беседовать за жизнь, а девушки двинулись следом за мной.

- Тилир нарвался на рронов у самой Границы, - за соседним столом беседу нельзя было назвать оживленной.

Трое торнов и двое аллэрнов мрачно слушали светловолосого парня. Наконец один из них отмер и подал голос:

- Откуда сведения?

- Я сегодня был на связи. Лайев разъезд направился на место прорыва. А Тилир скоро будет здесь. Пополнение прибыло и по его словам очень сильное.

- Сегодня ариес с полью, - затараторила молодая торнчанка, подошедшая к нашему столу, и тут же прервалась. - Вы же новенькие, да? Какие все хорошенькие. Вы не бойтесь, у нас здесь девушек не обижают. Замуж выйдете, оглянуться не успеете.

- Давай я тебе помогу, - поднялась со своего места и прервала словоохотливую торнчанку. - Тебе одной будет тяжело сразу для всех еду нести.

- А что вы будете? - спросила она меня и запнулась, встретившись со мной взглядом.

- А что есть, то и будем, - устало улыбнулась я, оглянувшись на притихших спутниц.

Напуганные большим количеством мужчин вокруг и непривычной обстановкой, они растеряли всю свою боевитость и явно чувствовали себя не в своей тарелке. Только Лил мрачно смотрела перед собой, ни на что не реагируя. Торн с рассеченной бровью за соседним столом не сводил с нее задумчивого взгляда и я про себя подумала: «Вот кто первой выйдет замуж. Лил хоть и жестка, но очень красива. Глаз не оторвать».

Тилир остановил толота у первого домика в поселке и обернулся ко всему каравану:

- Время для питания. Едем в таверну. Располагаться будем после того, как поедим. Алей, распорядись, чтобы пленников разбудили и тоже привели в таверну. Найди дежурного и разберитесь.

Никто не стал спорить. От еды никому не хотелось отказываться. Тэйтан ехал последним, и в таверну зашел последним. Окинул взглядом опрятное, но без изысков помещение — оно вполне отвечало его вкусу — заметил нескольких девушек, сидящих в одиночестве за столом и удивленно приподнял брови. Тилир уверенно направился к столу, за которым сидели торнчанки — других свободных мест в таверне все равно не было.

С Тилиром и спутниками из его отряда здоровались, пока они шли к свободным местам, улыбались и спрашивали как дела. На чужаков же кидали внимательные взгляды, никак не комментируя их прибытие. Туман отстал от предводителя отряда, дождался Тэйтана и сказал:

- Нам надо поговорить.

- Зачем? - холодно спросил аллэрн.

- Я хочу знать как ты и я оказались здесь. Я хочу знать все. И молись Богам, чтобы твои оправдания были весомыми.

- Угрожаешь? - насмешливо бросил Тэйтан.

- Обозначаю намерения, - иронично ответил Туман. - Идем, на нас обращают внимание.

- А тебя это так волнует? - деланно изумился экс Второй.

- Не стоит вызывать ненужных подозрений у людей, с которыми нам, возможно, придется прожить бок о бок много времени.

- Как ты быстро определился со своей судьбой. Из тебя бы получился великолепный прорицатель, - процедил сквозь зубы аллэрн. - Как догадался?

- Хватит, - жестко и недобро оборвал Тэйтана Туман. - Свои издевки оставь до откровенного разговора. Один на один.

Торн подтолкнул светловолосого упрямца по направлению к столу и последовал за аллэрном, как только тот сдвинулся с места. Сероглазый полукровка равнодушно встречал бросаемые в его сторону украдкой любопытные взгляды. Лениво он осматривал помещение, людей и тут внезапно остановился, смертельно побледнев. Он сделал несколько шагов в сторону, навстречу девушке с подносом.

- Это ты, действительно ты? - спросил он севшим голосом, разом теряя свои уверенность и некоторое высокомерие.

- Я не знаю вас, - она смотрела, не узнавая.

- Ариадна, - сказал он тихо. - Ты не помнишь меня? - и голос его дрогнул.

- Нет, - ответила девушка и тоскливо улыбнулась. - Я много чего не помню.

- Давай, помогу, - серьезно сказал торн и забрал поднос из рук полукровки. - Что с тобой случилось, Ри?

Вопрос был полон беспокойства и нежности.

- Я не знаю, - беспомощно ответила она, оттаивая от тепла взгляда серых глаз и несмело улыбаясь.

Сероглазый торн удерживал поднос одной рукой, а второй по хозяйски обнял меня за плечи. Меня так удивило то, что он знает меня по имени — наверное, мы раньше, до того как забыла все, встречались и знали друг друга — что не стала возмущаться. Он так неожиданно появился передо мной, так тепло смотрел на меня, что сердце сладко екало в груди и мысли о Тэйтане уходили куда-то далеко и, казалось, что все, что было между нами, происходило не со мной.

- Ри? - аллэрн, которого только что вспоминала, встал, глядя на меня с недоверием. - Ты?

Второй раз один и тот же вопрос за сегодня. День узнаваний. Только не всех из тех, кто знается меня я помню.

- Ты? - столь же недоверчиво спросила его.

Снова странная смесь из ненависти и желания окатила с головой. Торн поставил поднос на стол и впился в нас с Тэйтаном пытливым взглядом:

- Та-а-а-к, - протянул он и глаза его стали холодными. - Что происходит?

- Не знаю, - прошептала тихо-тихо.

Я действительно ничего не понимала. Торн притянул меня к себе, с ненавистью глядя на Тэйтана, и сказал:

- Я больше не собираюсь ждать, когда все поедят. Я хочу знать все уже сейчас. Тэйтан, мне нужны объяснения.

- А если их не будет? - гордо вскинул голову аллэрн.

- Тогда мне придется заставить тебя.

- Попробуй, - спокойно ответил Тэйтан.

- Я ничего не понимаю, - высвободилась из объятий торна и сжала пальцами виски. - Что происходит?

- Я бы тоже хотел это знать, - процедил торн и крепко взял меня за руку.

- Конфликты должны остаться на Той стороне, - встрял в беседу молодой аллэрн. - Здесь у нас нет роскоши убивать друг друга или калечить. Вы оба, садитесь и успокаиваетесь, едите, а после беседуете по душам, но только в присутствии меня. Все ясно? Отряд еще не сдал пост, а значит руковожу им я. Вы входите в мой отряд, потому что ехали со мной. Значит обязаны подчиняться! Закон таков и не вам его нарушать.

- Не боишься? - вкрадчиво спросил торн, еще сильнее сжимая мою руку.

Со стоном попыталась высвободиться, казалось, что еще чуть-чуть и молодой человек сломает мне руку.

- Прости, - тут же растерял весь гонор торн. - Я не хотел причинять тебе боль.

- Не привык бояться, - холодно ответил молодой аллэрн.

- Отпусти меня, - обратилась к торну, чувствуя на себя обжигающий взгляд Тэйтана.

Но не повернула головы к аллэрну, не дала ему повода думать, что все замечаю.

- Нет, - тихо и твердо ответил мне торн. - Сначала я хочу выяснить все о твоем знакомстве с Третьим и быть твердо уверенным, что ты не имеешь никакого отношения к предательству.

- Какому предательству? - испуганно отшатнулась, но не сильно-то это и удалось, торн крепко меня держал.

Молодой человек смотрел на меня пугающим, холодным взглядом:

- Ты знакома с ним, а он нас предал, я уверен в этом. Ты с ним заодно?

- Я ничего не знаю и не помню, - ответила устало и твердо посмотрела ему в глаза. - Отпусти меня, ты не имеешь права меня держать против моей воли.

И что-то, видимо, такое он углядел в моем взгляде, что разжал пальцы и сделал шаг назад:

- Ты свободна.

- Сейчас приказ всем, сесть по местам и есть, - снова вмешался молодой аллэрн и обвел всех присутствующих злым взором. - Потом для вас никто отдельно стараться не будет.

Торн неохотно повиновался, а я, хоть сердце и разрывалось от тоски при удалении от молодого человека, пробралась к тому концу стола, где сидели притихшие девушки и устроилась как можно дальше от торна и от Тэйтана. Кусок в горло не лез и больше не стала проситься в помощницы девушке разносчице, которая следом за мной принесла еще один поднос. А потом еще один. Я сидела и старалась не смотреть ни на торна, ни на Тэйтана. Только мучительно ныла душа при мысли о том, каким холодным стал взгляд молодого человека. Что нас связывало с ним когда-то? Что-то же было, наверняка, вон как сердце бурно реагирует на его присутствие.

Светлые чертоги

Зорет метался по залу со сферой раненым зверем, кидая время от времени взгляды на радужный шар. Бога замутило с новой силой и он вытер испарину со лба. Глаза повиновались плохо, как и тело, но он как-то умудрялся ходить по залу кругами и думать, думать, думать. Громкий треск снова нарушил ход его мыслей. Очередной кусочек от сферы отломился и приподнялся над ней. Так и висел, освещаемый режущим взгляд светом, льющимся изнутри шара. Волна боли, не последняя и не первая за сегодняшний день, окатила Бога с головой. Он еле сдержался, чтобы не закричать.

- Урбан, - сипло позвал Зорет, кинув слова в пространство перед собой. - Урбан.

- Отец? - удивленно отозвался великан.

- Срочно переноси ее сюда, слышишь? Срочно!

- Время пришло? - голос Урбана дрогнул.

- Даже ушло, в пропасть утекло, - шутка вышла неудачной.

- Сделаю, - лаконично отозвался Урбан и в зале воцарилась тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием божества.

Финита ля комедия

Гулкий басовитый звук разнесся по поселку. Как только поселенцы его услышали, все повскакивали с мест, бросая еду и разговоры. Те, кто сидели за нашим столом, обеспокоенно переглянулись и выскочили из-за столов первыми, доставая на ходу оружие бросились к выходу.

- Оставайся здесь, - в общей неразберихе торн подобрался ко мне ближе. - Никуда не ходи, там опасно.

Тэйтан ожег нас злым взором и рванул вслед за поселенцами. Девушки забились в угол, перекидываясь испуганными взглядами. Я как сидела, так и осталась сидеть на месте, чувствуя как внутри нарастает напряжение. Торн же вышел следом за остальными мужчинами. Сразу за этим снова загудело где-то над головами, и снова, и снова, и снова... Я сбилась со счету. И каждый новый звук рождал все большее ощущение тревоги и страха. Что-то такое происходило сейчас, что пугало до дрожи в коленях. А неизвестность пугала еще больше. Не выдержала и высунула любопытный нос наружу, невыносимо было сидеть на одном месте и ждать не известно чего.

- Приветствую, - в таверну шагнул высоченный мужчина.

- Э? - его появление помешало мне как следует разглядеть что происходит за дверью.

- Ты не узнаешь меня, - не спросил, а сказал утверждающе. - Не важно, Ри, нам нужно уходить.

- Зачем? - удивилась я.

- Пришло время поговорить начистоту. Ты же хочешь знать правду о себе и о своем прошлом? - вопрос прозвучал для меня, потерявшей память, очень искушающе.

- Хочу. Но зачем куда-то идти? Я и здесь могу тебя выслушать, - сделала два шага назад, увеличивая дистанцию между собой и гигантом.

- Действительно, зачем куда-то идти, братец, - сказал кто-то ленивым и тягучим голосом за моей спиной.

Я обернулась на эти слова и на тихий вскрик в углу, где прятались другие девушки. Прямо за мной стоял красавец в синими глазами. Он был смертельно бледен и явно очень зол.

- Вот ты каков, Тот Кого Не называют, - продолжил говорить темноволосый мужчина. - Куда это ты собираешься забрать мою самую любимую игрушку? - после этих слов в углу девушек послышался громкий вздох.

- Тебе незачем знать это, Зэйран, - тихо ответил гигант. - Меньше знаешь, больше спишь.

- Раньше, чем я расплачусь по счетам, тебе не удастся забрать ее. Она слишком много мне задолжала, - непреклонно сказал синеглазый красавец. - Ее заберу я, а тебе, братец, придется обойтись без моей собственности.

Разговор мне совсем не нравился, как и пришедшие за мной люди.

- Кто вы такой, чтобы считать меня собственностью? - попыталась отодвинуться и от этого оппонента подальше, но меня крепко ухватили под локоток и никуда не пустили.

- Ах да, ты же ничего не помнишь, - с предвкушением улыбнулся Зэйран. - Идем, - потянул он меня за руку из таверны. - Нам нужно найти еще виновника твоей потери памяти и можно будет приступать к мести. Она так сладка, когда остынет.

- Ты? Это действительно ты? - подошла к нам Лил.

- Еще один сладкий цветочек? - насмешливо спросил синеглазый красавец. - Ты как нельзя вовремя, красавица с озера. Порадуешь меня, когда я расправлюсь с ослушниками. Ты готова, милая? - спросил он у нее, второй рукой приподнимая подбородок этой красивой девушки торнчанки.

- Да, - она опустила ресницы и ответила тихо-тихо.

- Я рад, - ухмыльнулся Зэйран. - На твоем примере я покажу, как выгодно оставаться верной Богу Любви.

- Ты любишь меня? - снова тихо спросила Лил.

- Конечно, милая, - бархатно произнес он в ответ и склонился к ее губам.

- Правда? - переспросила она.

- Ты сомневаешься в том, что Бог Любви может любить? - насмешливо изумился он.

- Мы теряем время, - вмешался гигант, протягивая ко мне руку. - Зорет не будет рад твоему побегу, Зэйран, и твоему вмешательству в ситуацию.

- Откуда ты знаешь, что я сбежал? Или о том, что я вообще был взаперти? - с подозрением осведомился Бог Любви. - Ты поддерживаешь связь с папашей? - вопрос прозвучал очень резко. - Впрочем, это я узнаю после, сейчас меня ждет иное развлечение, - с предвкушением улыбнулся он мне.

- Не время для глупых обид, - гигант явно начал выходить из себя.

- Ты мне мешаешь! - раздраженно кинул Зэйран и переместился со мной и Лил прямо в гущу боя.

Он стоял, высматривая прищуренными синими глазами кого-то в этой мясорубке. Попыталась выдернуть из его захвата свою руку, но это ни к чему не привело, а Бог Любви недобро мне улыбнулся. Мороз прошел по коже и захотелось оказаться как можно дальше от этого места.

Антураж к нашему появлению был еще тот. Маги сдерживали натиск непонятных существ, принимавших по желанию любую форму и размер. В глазах пестрело от обилия красок и опасной живности. А так же накатывало чувство ужаса.

- Ариадна?! - к нам подлетел торн, при появлении которого сердце болезненно сжалось. - Почему ты здесь? - задал вопрос он мне и поднял взгляд на божество. - Кто ты такой и почему девушки здесь? Им здесь не место!

- Вон! - рявкнул Зэйран и мощный порыв ветра рванул от него к торну.

- Вон оно как, - с угрозой протянул торн, не обращая внимания на движение воздуха.

- Ты мне не нужен и не интересен, - холодно ответил Бог Любви. - Свободен.

- Ри? - Тэйтан пробился к нам, сквозь самый эпицентр сражения.

Он стоял и тяжело дышал, безразлично рассматривая Зэйрана. Ни одна тварь за все время разговора божества с торном не попробовала даже добраться до нас, и наша группа была настоящим островком спокойствия в гуще сражения. Со стороны так могло показаться. Но напряжение в этот коконе, в который не проникал ни один лишний звук извне, зашкаливало за все возможные отметки.

- А вот и виновник торжества! - мягко произнес Зэйран и склонился надо мной, целуя.

Опешив от такого поведения красавца, не сопротивлялась, замерев не соображающим ничего столбом. Торн и аллэрн пожирали нас глазами, но не сдвинулись с места. Бог Любви подсуетился?

- Вспоминай, милая, - оторвался он от меня, окидывая всех участников разговора довольным взглядом, не заметив, как Лил напряглась.

Пошатнулась, картины моего прошлого обрушивались на меня тяжелым грузом. Всплывало все, в мелочах, в подробностях. Слезы сами собой текли по лицу, душа разрывалась на части. Я вспоминала родителей, друзей, казнь, свои эмоции...

- Сволочь, - подняла взгляд на побледневшего Тэйтана. - Ты, обыкновенная сволочь.

Сил не осталось, словно что-то важное вынули из души и жить уже не хотелось.

- Ариадна? - торн переводил взгляд с меня на Тэйтана, а с того на Зэйрана.

- Никто не смеет безнаказанно брать мое, - яростно прошептал Бог Любви.

- Зэйран, - рядом со мной появился Урбан. - Ты не пойдешь против воли отца. А она гласит, что девушка должна жить.

- А не пошел бы он, вместе с тобой! - зло отозвался Бог Любви. - Девушка моя, у нее мой цветок и я могу распоряжаться ею так, как мне хочется. Не тебе в это вмешиваться.

- Мне придется позвать отца, - спокойно ответил Урбан.

- Зачем ты зовешь меня? - громкий голос с небес заставил вздрогнуть всех, в том числе и Зэйрана.

- У нас проблемы, отец. Оборви канал Зэйрана, прямо сейчас, - уверенно произнес что-то непонятное непосвященным Урбан.

- Не могу, - хрипло отозвался голос. - Именно поэтому я попросил тебя...

- Зэйран, - тихо позвала по имени божество Лил. - Мне так много нужно сказать тебе, - она отвлекла внимание синеглазого красавчика на себя и я почувствовала, как хватка на руке чуть ослабла.

- Да, сладкая, - обворожительно улыбнулся он ей. - Но потерпи еще чуть-чуть. У нас будет время поговорить, обо всем, - многообещающе сказал, аж мурашки по коже.

- Знаешь, - она не обратила на его слова ни малейшего внимания. - Столько времени прошло. Как я любила тебя все это время, безумно, сходила с ума и ждала, ждала, ждала. Меня увезли аллэрны, сцапали все-таки. Теперь я здесь, и встретила тебя. Но я не только любила тебя, ненавидела тоже. Ты! - выплюнула она это слово, словно горькую отраву. - Ты бросил меня! Просто бросил умирать, там, у озера!

- О чем ты, сладкая красавица? - мягко спросил Бог Любви, начисто забыв обо мне. - Я просто болел.

- Боги не болеют, - спокойно ответила Лил и вонзила кинжал ему в живот. - Боги только растаптывают нас, как игрушки. Как я мечтала об этом моменте, - шепотом продолжила она, совершенно сумасшедшими глазами наблюдая за тем, как течет кровь и как мужчина, отпустив меня, хватается руками за живот, изумленно подымая глаза на нее. - Как я ждала этой встречи. Я так люблю тебя, я так скучала, - кинжал выпал из ее разжавшихся пальцев.

Мне показалось, что где-то там, за куполом проскользнул темноволосый мужчина, сверкнувший в нашу сторону довольным зеленым взглядом. Посмотрела туда еще раз и никого не заметила. Точно показалось.

Зэйран стоял, пошатываясь и согнувшись, тяжело дышал. По красивому лицу тек пот, глаза помутнели.

- За что? - удивленно спросил он у Лил.

- Ты не любил меня. Ты изменял мне, - безумный взгляд девушки мне очень не нравился, но следовало в первую очередь думать о себе. - Зэйран! - ее крик стал неожиданностью.

Я вздрогнула, отшатываясь от божества, упавшего на колени. Не могла понять, почему, если он Бог, не залечит рану и не использует силу, чтобы заткнуть явную сумасшедшую.

Девушка, рыдая и размазываю слезы по лицу, опустилась рядом с красавчиком на колени и принялась его обнимать, одновременно целуя в глаза, губы, щеки. Настоящая сумасшедшая.

- Пошли, - потянул меня за руку Урбан. - Нам нужно идти.

Не отводя завороженного взгляда от поверженного божества и безумной девушки, сделала шаг к нему.

- Ри! - отмер Тэйтан и рванул в мою сторону.

- Ариадна. Что происходит? - спросил Туман, живой Туман, чье имя я теперь помнила.

Подняла растерянный взгляд на него, не в силах поверить, что действительно вижу его.

- Это правда ты? - задала глупый вопрос, не удержалась.

- Ты не помнила обо мне? - для него что-то явно начало проясняться.

- Нет, - ответила, вздохнув.

- Нам пора, - настойчиво потянул меня за руку Урбан. - Ты хотела домой, Ри. У тебя есть возможность вернуться.

- Правда? - ожила при этих словах.

- Идем, - решительно сказал он, игнорируя порыв аллэрна и торна, следовать за мной.

- Мы можем помочь? - кивнула на битву, звуки которой постепенно пробивались сквозь что-то, чем отгородил нас Зэйран.

- Это не наша война, - тихо ответил Урбан.

Реагируя на мои слова, Тэйтан и Туман словно проснулись и вспомнили о том, что их оторвали от очень важного дела.

- Мы должны помочь и только потом я пойду с тобой, - решительно сказала, глядя прямо в глаза гиганту.

- Ты ничем не поможешь, а я..., - Урбан помолчал. - Я могу и не спрашивать твоего мнения.

Он крепче перехватил мою руку, собираясь переместиться и тут же выругался.

- Что? - попыталась вызволить конечность, в который уже раз за последнее время.

- Ничего, - мрачно окинул поле битвы взглядом. - Придется помочь.

Странные чудовища заметили, наконец, нашу живописную группу и мужчинам пришлось заняться защитой. Я же окуналась то в жалость к Зэйрану, то в злость по отношению к Тэйтану, то в страх перед происходящим, то в надежду на то, что удастся вернуться домой, то в страх за Тумана. Из-за всех этих переживаний словно выключилась из реальности, не в состоянии как-то помочь самой себе в сложной ситуации. Меня разрывали на части противоречивые эмоции, хотелось бежать сразу в нескольких направлениях и делать сразу несколько взаимоисключающих дел. Чувствовала, что тихо схожу с ума, когда услышала голос с небес:

- Поторопись.

- Не могу, - выдохнул Урбан, кидая в очередное чудовище какое-то волшебство.

- Я жду вас, - снова этот голос.

- Что-то мешает уйти, - это Урбан тоже сказал вслух.

На какое-то время голос покинул нас, а после сказал:

- Прихватывай двоих ее знакомых с собой. Они должны идти с ней.

- Готово, - ответил Урбан, схватив меня за руку и выхватывая взглядом из общей свалки две фигуры.

Мы переместились в странный зал, в котором не было стен. Только радужный, потрескавшийся шар летел по круговой орбите, вызывая во мне тревожное чувство.

- Где мы? - задал вопрос Туман.

Только сейчас поняла, что обозначали слова голоса про двух знакомых. И Тэйтан, и Туман переместились с нами.

- Что происходит? - задала вопрос Урбану, а ответил человек в белых одеждах.

- Пришло время, Ариадна. Тебе придется послужить высоким целям, это будет плата за то, что я помогу тебе вернуться домой.

- Высокопарно-то как, - мне его речь совсем не понравилась.

- Да? - сбился мой собеседник.

- Да, - твердо сказала в ответ.

- Хорошо, скажу проще и более кратко. Необходимо вернуть Сферу туда, где ей место. И сделать это сможешь только ты, - важно произнес устало выглядящий мужчина.

- И снова пафос, - грустно качнула головой. - Почему именно я? Не верю я в собственную избранность.

- Я долго думал, зачем Сфера вытянула именно тебя. После понял. Ты не слышишь ее зов. В отличие от твоих друзей, - он махнул рукой, указывая на аллэрна и торна. - Значит именно тебе удастся забрать ее и доставить туда, где ей место.

- А что с ними не так? - повернулась к мужчинам и поняла, что задала глупый вопрос.

Они оба смотрели на Сферу так, будто в ней заключалась вся их жизнь.

- Тогда зачем они здесь? Если только я одна такая особенная? - кинула взгляд на радужный шар, не понимая что в нем такого, чтобы на него так смотреть.

- Перемещение сюда стало возможно только вместе с ними. Перемещай тебя Урбан без них, ничего бы не вышло. Я не знаю, почему Сфера требует их присутствия рядом с тобой. Но требует. За многие годы я научился немного понимать то, чего она хочет.

- Она живая? И кто вы? - очень логичная цепочка вопросов, понимаю, но все равно задала.

- Не совсем живая. В ней заложены определенные стремления к целостности одного из миров. И она их достигает так, как умеет. Было ошибкой когда-то думать, что удастся использовать ее силу на благо одного или нескольких людей. Она — это благо другого мира! И туда ее и нужно вернуть. Если ты это сделаешь, я верну тебя домой, - мужчина скривился в улыбке. - А зовут меня Зорет. Я верховный бог этого мира, в моих силах помочь тебе.

- Звучит так гладко и красиво, - сделала несколько шагов к радужному шару, Бог с напряжением проводил меня взглядом. - Как, если она — благо другого мира, оказалась здесь? Все, что происходит на границе как-то связано с ней? Она вся потрескалась и кусочки отваливаются.

- Здесь она оказалась по ошибке, в этом мире ей не место, - Зорет не пылал жаждой поделиться со мной информацией. - И да, этот мир разрушается вместе с ней. Поэтому необходимо как можно скорее переправить ее обратно. Тогда у этого мира есть шанс спастись. В противном случае мир обречен.

- Но вы же Бог? Вы же можете помочь этому миру? - задала вполне логичный вопрос, а божество скривилось так, будто глупость сказала.

- Мог бы, но это сейчас не в моих силах. Единственный способ переправить Сферу на родину.

- И кто же виноват в той ошибке, из-за которой она здесь? - и снова Зорет состроил непонятную гримасу. - Кто? - не дождавшись ответа спросила еще раз. - Вы?

- Да, я, - неохотно ответил Бог. - Я совершил когда-то ошибку, забрав Сферу равновесия с собой. Тогда я был глуп, честолюбив и считал, что смогу справиться.

- Почему вы не переправите ее сами? - вопросов образовывалось все больше и не знала какой задавать первым.

- Это сможет сделать только тот, кто не слышит ее зова, - облизал пересохшие губы Зорет и тяжело сглотнул, стараясь не смотреть на радужный шар. - Мы теряем время. Мир рушится. Каждый миг на счету. А мне все тяжелее противиться зову Сферы равновесия. Ты даже не представляешь как искушающе звучит ее голос.

- Вы принесли Сферу в этот мир, если я правильно вас поняла, значит не должны были слышать ее глас. Почему же слышите сейчас? - вопросы никак не кончались и хотелось выяснить все и сразу. - И еще. Зачем было столько времени мариновать меня в этом мире? Если у меня иммунитет к ее зову, можно было сразу отдать ее мне, отправить в другой мир, а после вернуть домой. Безо всяких ненужных мне приключений.

- Не все так просто, девочка, - устало произнесло божество. - Принести, не значит забрать, - выразился очень туманно. - Тебя же пришлось держать в этом мире для того, чтобы окончательно убедиться, что ты сможешь противостоять зову. А еще, могу только догадываться об этом, Сфере нужно было, чтобы ты зачем-то обзавелась двумя этими спутниками, - он кивнул на торна и аллэрна.

Тоже кинула взгляд на них и заметила, что аллэрн несколько пришел в себя и уже прислушивается к нашему разговору.

- Куда именно нужно будет ее доставить? - сама даже не заметила когда успела согласиться.

- В родной мир аллэрна, - ответил Зорет.

- А более конкретные указания? - окинула взглядом зал и не заметила в нем присутствия Урбана.

- Отсюда вы переправитесь в Саосские горы. Там есть пещера, которую я замаскировал сразу после перемещения в этот мир, - что-то мне подсказывало, что эту пещеру я очень неплохо знаю. - Там переход будет совершить легче, именно так когда-то пришли аллэрны, следом за мной. Только успели забыть как это было. Им невыгодно было помнить и о том, почему они ушли в этот мир и то, как они это сделали.

- Как и почему мы ушли? - Тэйтан полностью пришел в себя и подошел ближе к нам, впитывая каждое слово разговора.

- Это вы сможете более точно выяснить там, - Зорет не стал просвещать аллэрна.

- Но там, за завесой, в другом мире рроны, - нахмурился Тэйтан.

- Ты знаешь что такое рроны? - спросил Бог. - Думаю нет. А я знаю. Это существа пожирающие миры и прийти в мир они могут только в одном случае, в случае нарушения его равновесия и разрушения. Для того, чтобы победить их раз и навсегда, необходимо восстановить равновесие, а значит доставить Сферу туда, где она и должна находиться. Как и здесь, так и там, рроны прорываются в реальность, пытаясь пожрать умирающий мир. Но это можно исправить и именно этим вы и займетесь. Сможешь, Тэйтан, противопоставить что-то зову Сферы? Сможешь пройти этот путь?

- Смогу, - твердо ответил аллэрн, даже не колеблясь ни секунды.

- Возможно, я ошибся, - прошептало божество. - И носитель не она, а ты... Но покажет только время.

- И я смогу, - Туман тоже очнулся от наваждения, правда не так быстро как аллэрн, и сейчас смотрел задумчивым взглядом прямо перед собой.

- Ты тоже все слышал? - не выдержала, задала вопрос.

- Да, Ариадна, слышал, - ответил он и мазнул взглядом по Сфере. - Вопрос в одном, как много нам не договаривают. И еще мне не нравится, что он, - кинул взор на аллэрна, - тоже пойдет с нами.

- Не будем тянуть время, - поставила точку в этом разговоре, горя желанием провернуть все дело как можно скорее. - Сколько времени нам понадобится чтобы добраться до Саосских гор и другого мира? И куда нам надо будет идти в том мире. Мы там ничего не знаем.

- Пешком идти не придется. Для этого существуют перемещения. Место я помню хорошо, поэтому переместимся максимально близко. А там переход в другой мир. В том же мире, вам придется действовать самим. Думаю, там вас встретят. Хранители Сферы сразу почувствуют, как только она появится в мире. Но гарантировать это не смогу. Карта у вас будет, впрочем за эти годы там все могло сильно измениться. Больше я ничем не смогу вам помочь. Как и перейти вслед за вами. Там меня не ждет ничего хорошего. Сделаете все как надо, вернетесь обратно, тогда, Ариадна, я помогу тебе вернуться домой, - мужчина говорил деловито, глядя прямо мне в глаза.

- Все очень смутно, - влез Туман, скорчив недовольную мину.

- Отправляемся? - проигнорировал его слова Зорет.

- Да, - немного поколебавшись, ответила я. - Что нужно сделать?

- Подойди к ней, - с волнением потребовал Верховный Бог.

Выполнила его просьбу, внимательно разглядывая шар и думая о том, что штуковина выглядит тяжелой и в то же время очень хрупкой.

- Протяни руку, - напряжение в голосе божества подействовало и на меня, заставив волноваться.

Последовала его совету и коснулась пальцами радужной поверхности, по которой тут же побежали цветные волны. Сфера сорвалась со своей орбиты и словно прилипла к моим пальцам на глазах сжимаясь и меняя размеры. Скоро она могла уместиться на моей ладони. Не ожидая больше подсказок, обхватила небольшой шарик двумя руками, скрывая его свет от наблюдающих за мной с напряжением зрителей.

- Все, - устало прошептал Зорет, выглядел он совсем больным.

- Можно идти? - задала риторический вопрос.

Бог кивнул, приглашая взглядом следовать за ним. Подошла ближе, как и аллэрн с торном. Теплый шарик елозил у меня в руках, вызывая ощущение, что в ладошках спрятался какой-то маленький зверек. Неяркий свет окутал нас, перемещая в Саосские горы. Такая памятная гористая местность. Если судить по тому, как вздохнул Туман он тоже все прекрасно помнит.

Зачем все это? Зачем это путешествие? Зачем два заклятых врага должны идти со мной? Самое время задаваться вопросами. Чем больше буду думать над этим, тем больше сомнений родится в моей душе. А им сейчас не место. Иначе ни на что не решусь, никуда не пойду и... Что «и» не додумала, не дали такой возможности.

- Нужно торопиться, - хрипло произнес Зорет, подавая своим действием пример.

Сделал несколько шагов в сторону монолита каменной стены и оглянулся. Мы последовали за ним вереницей. Первым шел Туман, за ним я, а после Тэйтан. Аллэрн, с того момента, как мы появились в зале со Сферой, старался больше не смотреть в мою сторону, избегая обращаться ко мне хоть со словом. Это его поведение ранило. Почему-то ранило, хоть и не должно было бы. Каждый из этих двоих предал меня, но по-своему. Туман предпочел выиграть войну и отвернулся от меня, не смотря ни на что. Тэйтан не сдержал слова... Или сдержал? Туман же жив. Но аллэрн вдосталь поиздевался надо мной, в отместку за то, что постоянно сбегала от него. Я не могла ему простить свое присутствие на казни, как и то, что он стер мне память, не особо задумываясь над тем, хочу ли я этого. Он просто превратил меня в свою послушную игрушку. И это сильнее всего раздирало душу, отвлекая от мыслей о «великой» миссии по водворению Сферы на родину. Туман всегда относился ко мне бережно и нежно, Тэйтан предпочитал доминировать надо мной, во всем. И ни с одним из них я не видела своего будущего. Два предателя и кто из них хуже, никак не решу.

Все время, после того как вернулась память и того, как Зорет рассказал, зачем я в этом мире появилась, находилась словно под стеклянным колпаком, прячущим меня от самой себя и собственной боли. Эмоции притупились, я действовала по инерции и сейчас было не время разбивать этот колпак. Держала себя в руках как могла, стараясь не возвращаться мыслями к тому, что могло ранить и все равно срывалась снова и снова, прокручивая в уме события. Поэтому не заметила как мы пришли, только спросила: «Что?», когда Зорет остановил меня прикосновением.

- Пришли, - сказал он тихо.

Осмотрелась, эту пещеру я знала. Очень хорошо знала. Закусила губу, присутствие здесь - еще один толчок к мыслям о прошлом, об испытанном здесь отчаянии. Не хочу задумываться над тем, кто и сколько для меня значит и значил. Это те самые мысли, в которых можно заплутать навечно и никогда не выбраться.

Прощаться Верховный Бог с нами не стал. Просто провел сквозь одну из стен пещеры и показал на центр открывшегося «помещения» - огромного зала, украшенного сталактитами сталагмитами. Безумно красивое место. Свет Сферы, прорывающийся сквозь мои пальцы, играл бликами на каплях воды на стенах пещеры. Аллэрн зажег магический огонек, освещая пространство, но никто ничего не это не сказал, Туман просто хмуро посмотрел на источник света и промолчал. Вообще, мы были жутко молчаливой компанией «спасителей мира». По воспоминаниям о апокалипсических фильмах, мы должны были бы с мрачными лицами балагурить и вообще вести себя как настоящие герои, круче которых только яйца, при этом чувствовать себя сплоченной командой. Но мы-то сплоченной командой не были. Нас зачем-то собрали. Нас — тех, кто не доверялдруг другу ни на йоту, и заставили поучаствовать в какой-то странной комедии.

- Пора, - сказал Зорет, окинув нас напоследок грустным взором. - Удачи вам.

- Еще встретимся, - кивнула я, ступая туда, куда указало божество.

- Конечно, - грустно улыбнулся он, когда следом за мной скользнули торн и аллэрн.

- Счастливо оставаться, папочка, - ядовито сказал появившийся неизвестно откуда мужчина с зелеными глазами.

- Нет, Зутер! - Зорет рванулся к нам, когда зеленоглазый мужик переместился поближе к нам.

- Ты обрек нас всех на выживание без Силы, отец? - ядовито спросил мужчина. - Я не согласен с этим решением.

Зорет ничего не успел ответить ему, вокруг нас закрутилась разноцветная воронка, втянула нас куда-то в темноту и безвременье, и окружающая реальность просто растворилась в этом ничто. Сколько прошло времени не смогла бы сказать. Как и ответить на вопрос находился ли кто-то рядом со мной в этот момент или нет. Мне показалось, что длилось этот состояние бесконечность. Но, думаю, моим ощущениям в тот момент можно было не доверять. Непривычное к подобному сознание просто растерялось, когда исчезли привычные ориентиры, и впало в ступор, а после и вовсе куда-то ускользнуло.

Когда сквозь плотно прикрытые веки пробился свет, не сразу поняла где нахожусь и что произошло. Постепенно воспоминания вернулись ко мне. Тяжело подняла голову с камней, впивавшихся острыми гранями в щеку, и чуть не впала в отчаяние. Вокруг горы, горы, горы, сколько видит глаз. Неужели мы никуда не переместились и остались в Саосских горах? Откинула назад тяжелые, спутавшиеся пряди и поднялась. Мои спутники обнаружились неподалеку, как и я они недоуменно и хмуро оглядывались, пытаясь понять, что пошло не так. Зеленоглазый мужик опомнился одним из первых и хищно улыбаясь, направился ко мне.

- Отдай мне ее, - сказал он, протягивая руку.

- Возьми, - повинуясь непонятному импульсу раскрыла ладони, которые все это время были сомкнутыми, не смотря ни на что, и прятали драгоценный радужный шар.

Глаза мужчины загорелись алчностью, удивительно как он не закапал слюной свою одежду. Он попытался приблизить пальцы к Сфере, но у него не получилось.

- Ну же, - зло сказал он, делая очередное усилие ухватить шарик.

- Пока она не отдаст тебе его добровольно, ничего не получится, - нежный женский голос нарушил его сосредоточенность.

- Так когда-то Зорет смог забрать ее, да? - повернулась я к прекрасной незнакомке в белых одеждах. - Я поняла его слова про то что принести, но не забрать. Только человек с иммунитетом может забрать ее оттуда, где она находится, да?

- И человек без иммунитета сможет взять ее у Хранителя только в одном случае, если Хранитель отдаст добровольно, - спокойно ответила светловолосая женщина, вылитая аллэрнийка, окидывая грустным взглядом нашу разношерстную компанию.

- А вы расскажете нам эту историю?

- Расскажу. Тебе в первую очередь, потому что решение, и нелегкое, за тобой. Мир и этот, и тот, где находилась все эти годы Сфера равновесия, на грани. Слишком глубокой на теле мира была рана, после того как Сферу украли. Времени у нас мало, Хранительница Сферы равновесия, - улыбнулась она серьезно, подходя к нам ближе.

- А как вы нас нашли? - спросил Тэйтан.

- Мы столько лет ждали возвращения Сферы, что почувствовать ее присутствие в мире это такой пустяк, как и определить направление в котором нужно искать, - пояснила она спокойно и добавила без переход. - Нам необходимо переместиться в Храм.

- Почему мы должны вам верить? - спросил Туман, подозрительно хмурясь.

- Потому что нет времени на проверки, - она тяжело посмотрела на Тумана, так, что у того отпало желание спорить. - Если не хотите почувствовать тяжесть рухнувшего неба на своих плечах и выдержать битву с рронами — пожирателями пространства — следует поторопиться.

- Ты аллэрн! - обвиняюще крикнул Туман.

- И? - изумленно приподняла брови женщина. - Это как-то влияет на то, что рроны не придут или мир не разрушится? Идем со мной, Хранительница равновесия, - протянула она руку мне, больше не обращая ни на кого внимания.

- Вы как хотите, а я с ними, - бросил презрительный взгляд на торна и аллэрна зеленоглазый мужик и добавил язвительно. - Братишки.

Нахмурилась, пытаясь понять, что он этим хотел сказать, и ничего умного в голову не пришло. Просто сделала несколько шагов навстречу женщине, смыкая ладони, в которых уютно устроилась Сфера. Туман, кидая недовольные взгляды на меня, шагнул следом, а после сдвинулся с места и Тэйтан.

Очередное перемещение и мы оказались в пышном храме, стены которого были украшены золотой росписью. Слишком вызывающе и богато на мой вкус. Зеленоглазый же, неожиданный наш спутник, довольно вздохнул и бросил нагло:

- Мне нравится это жилье.

- Это жилье для Хранителей и для Сферы, - холодно ответила ему женщина. - Если хочется храм в свою честь, придется приложить усилия.

- А что есть варианты? - глаза мужчины хитро загорелись.

- Раз уж у тебя сохранилась связь со Сферой, как и у них, - кинула взгляд на аллэрна с торном. - То есть.

- Отлично, именно на этот расклад я и надеялся, когда следил за ними, - довольно кивнул своим мыслям мужчина. - Рассказывай, - скомандовал он, оглядываясь в поисках удобной мебели.

Таковой не нашлось и он щелкнул пальцами. Рядом с ним появился удобный диван и мужчина устроился с удобством, развалившись на мягкой мебели.

- Ты зря сейчас тратишь силы Сферы на ненужный комфорт, - мягко сказала женщина. - Когда она будет водворена обратно, тогда и чуди.

- Никакого почтения к Богу, - фыркнул мужчина, все так же сидя на диване.

- Здесь есть мебель, и незачем было прибегать к Силе, - нахмурилась наша сопровождающая и по ее слову появилось несколько стульев.

- Не учи ученного, - нахамил в ответ зеленоглазый мужик.

- Ты здесь не один такой, - улыбнулась светловолосая женщина. - И отнюдь не самый сильный, сбавь гонор.

- Это кто же? - нагло усмехнулся мужик. - Они? - кивнул на нас.

- Садитесь, - проигнорировала она его вопросы, переключившись на нас.

Туман, окинув хмурым взглядом окружающую обстановку сел поближе ко мне, Тэйтан наоборот постарался устроиться подальше. Я же сосредоточенно смотрела на женщину, стараясь отключиться от эмоциональной оценки ситуации.

- Вы тоже Хранительница? - высказала догадку, лежащую на поверхности.

- Да, но не такая как ты, - женщина задумчиво провела рукой по лбу и прищурилась, разглядывая что-то невидимое прямо перед собой.

- В чем же различие? - спросил Туман, бросив на меня задумчивый взгляд.

- Давайте я начну с самого начала, - и на мой вопрос она не стала отвечать. - У каждого мира есть сердце, почти у каждого. Его душа и сила.

- Сфера? - уточнил Тэйтан.

- В нашем случае это Сфера, - ответила Хранительница. - В других мирах может быть иначе. Где-то, сердце мира может быть и спрятано от почитателей и верующих, но не здесь. Когда-то его нашел первый Хранитель, впоследствии основал культ поклонения ей, как высшей силе, сохраняющей равновесие в этом мире.

- То есть Богов, которым бы вы поклонялись, у вас не было? - уточнил зеленоглазый мужик.

- Были. Они умерли, когда Сферу украли, - спокойно сказала она и кинула внимательный взгляд на него.

- Вы хотите сказать, что все мои сестренки и братишки, и отец..., - мужик как-то застыл, глядя неживыми глазами на собеседницу.

- Скорее да, чем нет, - ответила не очень внятно. - Если успели до вашего ухода со Сферой отвыкнуть пользоваться силой, тогда, возможно, и выжили.

- Меня обманули? - постепенно и до меня доходил весь ужас ситуации. - Он не сможет вернуть меня домой, - не спрашивала, утверждала, догадавшись, что меня провели как последнюю дурочку.

- Отложим вопросы на потом, - сурово произнесла Хранительница. - Времени мало. Если вы и далее будете перебивать меня, придется мне побеседовать наедине с Хранительницей равновесия, оставив вас на потом.

- Мы слушаем, - блеснул глазами Тэйтан.

- На чем мы остановились? - женщина задала вопрос сама себе. - Ах, да... Для Сферы был построен этот Храм и тот, кто не мог слышать ее зов, забрал ее из пещеры, где она находилась ранее, сюда. В этом Храме стены и магическая роспись не дают простым смертным услышать зов в полной мере. А Хранители, Хранители для того и находятся здесь, чтобы не слышать, но охранять. Вообще, перенос Сферы равновесия в этот Храм был большой ошибкой. Если ранее она была надежно защищена незнанием, то впоследствии доставало охотников выкрасть ее. Но Хранители никогда не шли на сделки, не слышали просьб, не интересовались предлагаемыми благами, понимая, как опасно использование Сферы обычным человеком. Даже Богам был заказан вход в Храм Равновесия. Но пришел день, когда на Храм совершил нападение честолюбивый Первый, правивший аллэрнами в то время. Он обладал иммунитетом к зову Сферы, но Хранителем не стал. Так уж получилось. Он планировал забрать Сферу равновесия, передать своему сыну и использовать ее силу в своих целях, уничтожить всех Богов и стать Богом самому. Он был настоящим сумасшедшим, помешанным на власти. Сферу необходимо было спрятать и эту миссию доверили самому надежному из Хранителей. В сопровождении верных соратников он должен был совершить невероятное, покинуть этот мир на время и вернуться тогда, когда угроза для Сферы прошла бы. Прятать Сферу в этом мире было опасно, у Аратэна, безумного Первого, могло получиться найти ее в любом случае. Но и это решение — перенести сердце мира в другой мир — было ошибочным. В рядах Хранителей нашелся предатель, сообщивший Аратэну где и когда Сфера будет переправлена в другой мир. Отряду со Сферой пришлось принять неравный бой, ускользнуть удалось только двоим. Хранителю, несшему Сферу и обычному магу, способному услышать ее зов и использовать силу на перемещение в другой мир.

- Зорет, - тихо прошептал, завороженный рассказом, зеленоглазый мужик.

- Зорет, - подтвердила Хранительница. - Хранитель был ранен, он умирал, когда передал Сферу своему спутнику и приказал ее спрятать. А Зорет не устоял, он ушел вместе с ней в другой мир и больше никогда не вернулся. Аратэн шел следом за ними и смог последовать за предателем вместе со своим немаленьким войском. Что было с ними дальше мы уже не знаем. Успели только выяснить у Хранителя перед его смертью о том, что переход совершил не только Зорет, но и Аратэн с войском и все. Постепенно, после исчезновения сердца мира, стали происходить страшные вещи. Рроны, существа, пожирающие умирающие миры, стали прорываться в наш мир и чем больше времени проходило, тем чаще они появлялись. И маги вырождаются. Способных противопоставить что-либо рронам становится все меньше. Мир обречен, если не вернуть Сферу на место и не восстановить ее целостность.

- Значит, Первый мне солгал, когда говорил, что аллэрны бежали от страшной войны с рронами? - лицо Тэйтана представляло собой маску страдания. - И все те меры, которые принимают аллэрны, чтобы сдержать рронов никак не оправданы?

- От страшной войны войско Аратэна точно не бежало. Воители, как и воительницы, пошли за ним добровольно, купленные на обещание бессмертия и безграничной власти.

- А дальше все было просто, - свою реплику вставил Туман. - Аллэрны пришли и поработили торнов, утопив страны в крови. Зорет ускользнул от них вместе со Сферой и стал Богом, породив таких же жадных до силы и власти детей как и сам.

- Эй, эй! Полегче на поворотах, - влез в разговор зеленоглазый. - Не такие уж мы и чудовища.

- Да? А кто с охотой полез в войну между аллэрнами и торнами? Кто готов был купаться в крови смертных? - теперь вмешался Тэйтан.

- Зорет вас остановил, и поделом. И правильно мальчик теперь молчит, - с издевкой сказал зеленоглазый, глядя на Тумана. - У самого руки по локоть в крови и сумасшедшая жажда обладания полной силой. Ты еще не забыл, каково это быть Богом, мальчик? Нет? Сколько смертных погибло по твоей вине? Это ты помнишь? Или память услужливо подсовывает тебе только чужие грехи?

- Хватит! - тихо вмешалась я и обратилась к Хранительнице. - Что я должна сделать? И почему именно я?

- Не только ты, каждый из этих троих, что пришли с тобой, - она задержала многозначительный взгляд на зеленоглазом. - Может пожертвовать своей жизнью, чтобы вернуть Сферу на место. Достаточно вызваться добровольцем.

- Э, мы так не договаривались, - тут же стушевался он. - И вообще, сестренка, ты мне должна. Если бы я не отвлек Зэйрана, ты бы была уже трупом.

- Сфера заберет жизнь того, кто вернет ее на место. Так было когда-то, когда первый Хранитель перенес ее в Храм, так будет сейчас. Тебе решать, Хранительница Сферы равновесия, как ты поступишь, - мягко сказала она мне.

- Ри, - Тэйтан решительно поднялся со своего места. - Это не твоя война и исправлять ошибку не тебе. Прости меня, если сможешь, я поступал как эгоист... но я люблю тебя. Отдай Сферу мне. Ты будешь жить, он, - блондин споткнулся на этом слове, - тоже будет жить. У вас все будет хорошо. А мне, мне... мне лучше уйти и не мешать вам...

Закусила губу и отвела взгляд от знакомого до мелочей лица. Так некстати всплыли воспоминания о том, как ласков он был тогда... в тот день... когда я добровольно, не помня уже ничего, была с ним.

- Есть ведь еще подводные камни? - задала дрогнувшим голосом вопрос Хранительнице. - Я права? Что-то еще, почему именно я, а не другой Хранитель или маг, или обычный человек.

- Подумай. Ответ ты знаешь и так, - с горечью произнесла она.

- Сфера выбрала меня, - тяжело поднялась со своего места. - Это и есть правильный ответ?

Тэйтан не сдвинулся ни на сантиметр и сейчас мы стояли с ним рядом, глядя друг другу в глаза.

- Нет! - теперь Туман вскочил со своего места. - Это неправильно! Так не должно быть!

- Нет, - прошептал Тэйтан, побледнев. - Это может сделать каждый из нас.

- Нет, Тэйтан, - покачала головой, отрицая. - Ни один из вас не сможет этого сделать. Она не даст. Я это чувствую, я это знаю. Ей нужна я для восстановления целостности. Возможно потому что я женщина, а вы мужчины? Не знаю... но выбора нет.

- Ты можешь не делать этого, - Тэйтан так и стоял, не давая сделать мне больше ни одного шага.

- Не могу. Просто не могу. Каждый из вас принимал тяжесть решений, жестоких, мучающих совесть, на себя, когда нужно было, когда речь шла о спасении других. Я могу понять и твои, и его, - кинула взгляд на застывшего изваянием Тумана, - мотивы. Могу попробовать простить, потому что самой нужно так же решать. Отступить, значит не уважать потом всю жизнь себя. Мне сложно объяснить, но, выбор уже сделан, за меня, а сейчас и мной. Мы еще увидимся, Тэйтан, в другой жизни. Я это просто знаю. Просто верь и жди меня, - приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его в уголок губ.

- Ариадна, - напомнил о себе низким голосом Туман, делая несколько шагов к нам, сжигая меня яростным взглядом серых глаз.

- Прости меня, Туман, я была помехой в твоих великих планах. Уязвимой точкой в твоей броне, - Тэйтан отступил, давая сделать мне два шага навстречу торну. - Мы еще увидимся и с тобой, и тоже в иной жизни, - повернулась к Хранительнице. - Что нужно делать?

- Идем, - протянула мне руку. - Хранительница равновесия, - и шепнула мне на ушко, когда я приблизилась. - Все будет хорошо.

- Нет! - Туман попытался помешать, бросившись ко мне.

- Да! - твердо сказала я, вера, что все будет хорошо и без слов Хранительницы, жила во мне.

Мои спутники остались в пышном зале, а мы с Хранительницей переместились в помещение, стены которого были сделаны из черного камня. Яркие огоньки плясали у потолка, освещая огромное, подавляющее своими размерами пространство. В зале один за другим появлялись светловолосые женщины и мужчины в белых одеждах. Они становились в круг, вокруг центра зала, оставляя свободным место для прохода. Мне не потребовалось подсказок, я и сама откуда-то знала, что нужно делать. Медленно, волнуясь, приблизилась к центру зала, опустилась на колени, почувствовав, что вот оно, это место. Раскрыла ладони, наблюдая за тем, как разгорается ярким светом радужный шар, улыбнулась, увидев, как в соседнем зале содрогнулись от потока мощнейшей силы будущие Боги этого мира. Сердце мира не может не любить, не может не привязываться. Оно и любило, меня, Тэйтана, Тумана и даже Зутера. Оно дарило нам силу, превращая любимцев во всесильных Богов. Сердце мира просто не может жить без Богов, ему обязательно нужно с кем-то делить свое могущество и упиваться властью над нами, глупыми. Столько понимания обрушилось на меня в этот момент, столько ненужного знания... А потом возникла тишина, ниоткуда. И пропало время, и пропала жизнь, и дыхание, и свет, и воздух... Я оказалась в пустоте, серой, безмолвной, в заточении на бесконечный срок. Если сначала я верила в то, что все будет хорошо... то потом я как-то растеряла эту веру. Иногда мне кажется, что я просто сошла с ума. И тогда я начинаю вспоминать о том, что было, но никогда не вижу того, что будет... И нахожусь в словно замкнутом круге своих воспоминаний, своих сожалений. Иногда эмоции гаснут и я превращаюсь в бесконечное ничто, а после возрождаюсь снова. И длится это вечность, и нет надежды на то, чтобы выйти когда-либо отсюда. А есть ли это здесь? Бесцветными искрами тают слова, которые я пытаюсь произносить. Цветными лентами убегают мысли, а я вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю в попытке остаться самой собой. И не знаю, удалось ли мне это.

Эпилог

- Красивая легенда живет в мире именуемом Ариадна. О прекрасной Богине и сильных Богах. Я расскажу ее вам, - пожилая женщина задумалась, глядя серыми глазами на костер.

- Расскажи, расскажи, - торговцы из каравана, охотно подтянулись поближе, пусть и знали легенду наизусть.

- У каждого мира есть сердце и у нашего оно есть, - начала она тягуче и ее тихий голос разнесся над головами слушателей. - И украл когда-то это сердце злодей по имени Зорет, унес к себе в темную пещеру, спрятал. А находилась та пещера ни много, ни мало в другом мире. И пришли после рроны, пытаясь уничтожить мир без сердца. И никто не мог пройти в другой мир и вернуть реликвию обратно. Прошло много лет и горе и беда пожирали наш мир. Только Хранители верили, что сердце вернется, потому что иначе оно умрет само, как и мир. И вот открылись врата из другого мира, и пришла девушка прекрасная как солнце, в руках она держала бьющееся сердце. С ней пришли трое сильных, трое отважных.

- Это ты загнула, мать, - прервал ее один из слушателей. - Всем известно, что Бог хитрости и коварства, отнюдь не храбрец, а просто хитрец.

- Не перебивай, - шикнули на него, а рассказчица наградила наглеца надменным взглядом.

- Пришли трое, прекрасных и сильных, - продолжила она невозмутимо. - И сопроводили ее в Храм и возложила она сердце на алтарь, где ему и должно быть место. Забрало сердце ее с собой, а спутники ее остались одни. И были это Бог Тэйтан Светлый, и Бог Смерти Туман, и Бог Хитрости Зутер. И с тех пор тоскуют эти трое, желая вернуть прекрасную Богиню. Бог Смерти в своем темном царстве создал скульптуру с лицом и телом ушедшей Богини. Кто увидит ее, полюбит навек. Светлый Бог бродит по миру и ищет свою любимую, ждет и верит в встречу.

- А Зутер шляется по бабам, - хихикнул кто-то. - Так грустит, так грустит.

- И эта встреча состоится, - не повела и бровью рассказчица. - Когда у светловолосых аллэрнов родится прекрасная как солнце дочь, темноволосая и с серыми глазами, тогда вернется Богиня в наш мир. И расцветет радость в этом мире, до сих пор плачущем по прекрасной вместе с Тэйтаном Светлым. И зацветет прекрасный амии, цветок Светлой Богини.

- Ты про самое главное забыла, - вмешался тот, кто первым перебил рассказчицу. - Вместе с ней уйдет покой, ведь два сильных божества любят одну и ту же женщину. Если сейчас Темный и Светлый мир живут не враждуя, то после ее возвращения начнется между ними противостояние.

- Выбор будет за Светлой Богиней, - тихо сказала рассказчица и поднялась. - Пора спать.

- Ну да, неблагодарные слушатели — это неблагодарное дело, - вслед за ней поднялся зеленоглазый, темноволосый мужчина с земли.

Отряхнул темный плащ, кинул презрительный взгляд на аллэрнов и исчез.

- Ох, не к добру появление Бога хитрости и коварства, - зашептались торговцы, торопливо расходясь по своим местам и складывая пальцы в охранные знаки.

Тэйтан задумчиво остановился на тропинке, прислушиваясь к шуму ночного леса. Разжал пальцы, на ладони появился бутон прекрасного цветка — все, что когда-то осталось на память о любимой. Один из лепестков неуверенно дрогнул и Тэйтан затаил дыхание, тяжело было поверить после пятисотлетнего ожидания, что чудо все-таким может случиться. Медленно, очень медленно лепесток сдвинулся с места и застыл. Светлый Бог опустил веки, стараясь держать себя в руках. Получалось плохо. Открыл глаза, глядя на цветок, у которого еще один лепесток изменил положение.

- Не может быть, - чувствуя как подымается в душе неуверенная радость, прошептал Тэйтан.

Провел пальцами по полуоткрытым лепесткам цветка и весь погрузился в поиск, стараясь в сотнях и тысячах самых разнообразных событий найти то единственное, которое было важно именно для него.

Туман, кинув холодный взгляд на приспешников Тьмы, черноволосых и равнодушных, поднялся с темного трона и привычным путем направился в свою молельню. Маска повелителя смерти осталась за закрытыми дверями и мужчина опустился на колени перед прекрасной статуей, его лицо исказила боль. Он безмолвно вопрошал у нее, почему она ушла, почему не осталась. Но как всегда не дождался ответа. Он провел большой промежуток времени все так же, с тоской вглядываясь в прекрасное лицо той, которая снилась бы ему по ночам, умей он сейчас спать. Сколько он каялся перед ней, сколько просил вернуться. У него было сейчас все, в том числе и понимание, что в родном мире все изменилось и сильно, и он знал, что в лучшую сторону для торнов. Обретя силу Бога, он приложил не мало усилий, чтобы суметь хотя бы подсмотреть за жизнью там. И это ему удалось. Уцелевшие аллэрны и торны не сразу, но научились мирно сосуществовать. Жестокий закон о полукровках больше не действовал. Двум народам придется пройти еще длинный путь к тому, чтобы уравнять права. Но к этому все шло и за родину Туман теперь был спокоен. Только любимой рядом не было. И он с горькой тоской вспоминал нежную улыбку, тогда, в таверне, где он увидел ее в первый раз.

Когда Бог Смерти вернулся в свои покои, обнаружил, что Зутер настойчиво к нему рвется в гости. Дозволил брату по силе войти и в ожидании уставился на него тяжелым взглядом:

- Цветок амии расцвел, - тонко улыбнулся Зутер. - Вот все, что я хотел тебе сказать. Мне пора.

- Где? - Туман не успел нормально задать вопрос, Бог Хитрости и Коварства сбежал.

Светлый Бог почтил личным присутствием пару аллэрнов, только что ставших счастливыми родителями.

- Можно? - спросил Тэйтан, не отводя взгляда от младенца, чью голову покрывал темный пушок.

- Э, можно, - заикаясь ответил «счастливый» папаша, не зная радоваться ли такому благословению небес, при этом чувствуя себя никак не причастным к появлению малышки на свет.

Светлый Бог протянул руки к крошечному свертку, заглянул в приоткрывшиеся серые глазки и девочка заплакала, громко требуя чего-то своего, понятного только ей.

- Я буду приходить, - с трудом отвел взгляд от сморщенного личика ребенка Бог. - Берегите ее, - отдал сверток матери и положил поверх одеяльца алый, расцветший недавно цветок. - Она под моей защитой и имя ей будет - Ариадна.

Краткий список Богов.

Зутер, Золеййа, Бог и Богиня Хитрости и коварства.

Зотам, Зомина, Бог и Богиня плодородия и здоровья.

Зикор, Зитера, Бог и Богиня Войны.

Зейран, Зэтана, Бог любви, Богиня Любви.

Зорет. Главное Божество в пантеоне. Отец всех Богов.

Оглавление

Опасная игрушка

Эпилог