Жисть [Василий Федорович Ковальчук] (fb2) читать онлайн

Василий Ковальчук Жисть

А тем временем жизнь Коли Петрова стремительно неслась под откос. Казалось бы, на первый взгляд ничего не изменилось.

Подруга его Марина была все так же хороша. С работы его не только не уволили, но даже наоборот. Буквально вчера его порадовали вполне конкретными перспективами повышения и довольно добротного улучшения материального состояния. Выпитое вчера пиво совершенно никак не сказались на здоровье.

Казалось бы, живи да радуйся. Но вчерашняя встреча все изменила до неузнаваемости… Хотя как изменила. Все осталось на своих местах. Но категорически перестало радовать.

Ну да по порядку.

Пятница, вечер. Верная подруга укатила на свой фитнес, чтоб не утратить волшебную форму. Коллеги разбежались кто куда. В общем, традиционно пятнично выпить, было традиционно категорически не с кем.

Ну да не беда. Хорошие новости не позволяли омрачить настроение и без пяти минут начальником отдела Колей было принято «ответственное» решение порадовать себя хорошим пивом (могу себе позволить!) в компании самого себя лежа дома на диване.

В голове смешались очень солнечные мысли карьерном росте, о хорошем пиве, о красивом теле Маринки и о неизбежной зависти окружающих. При чем мысль о том, что ему завидуют почему-то грела не меньше, чем все остальные.

Неожиданно вспомнилось о разговоре на собеседовании. Его, претендующего на должность рядового торгового представителя, спросили кем он себя видит через пять лет работы в компании. Он тогда сказал, что начальником отдела. Это прозвучало настолько неубедительно, что ему ничего не оставалось как покраснеть в ответ на ироничные улыбки собеседующих его людей. Особенно зацепило его «ну-ну» от начальницы HR-отдела Катерины.

«Та еще стерва»– подумал Коля. Раньше он с тяжестью вспоминал то собеседование. Нескладный, плохо одетый. Слова произносились неправильно и, зачастую, невпопад. Коля тогда получил не только заветную работу, но и едкое прозвище «Начальник». Каждый кто так его называл, казалось бы, старался вложить максимум иронии в это слово. Коля терпел. Злился. Старался отшучиваться. Получалось плохо.

Но вот прошло четыре года. Не пять, а четыре! И Коля почти начальник отдела. Поэтому сейчас обо всем этом вспоминалось совершенно по-другому. Коля представлял, как будет заходить в отдел кадров, как будет писать на бумаге о его назначении заветное «с приказом ознакомлен». И как параллельно он будет, вкладывая максимум иронии, хвалить Катеньку (да, именно так он теперь будет ее называть) за прозорливость. Ведь это именно она прилепила ему «Начальника», а затем уже и остальные начали его так называть.

«Нужно будет обязательно сказать, что круче ее прозорливости есть только ее же скромность. И что я не могу об этом молчать и обязательно упомяну о Кате при общении с директором департамента!! Пусть, сучка, парится теперь о том, что же такого я могу наговорить про нее»-подумал Коля.

От осознания того, как он будет давить тех людей, которые его обижали, Коля почувствовал тепло в животе и прилив очередной эйфории. Ноги сами его вынесли его к магазину с разливным пивом.

«Нужно будет взять самое дорогое. Могу позволить" -подумал Коля. Какое именно он не знал. До этого дня приходилось экономить и покупать супермаркете акционные пластиковые баклаги в два литра дешевых сортов. Но это тогда. Теперь по-другому все.

И приятных раздумий его выдернул окрик откуда-то сбоку: «Колька. Петров!!». Радостный голос был смутно знаком. Но кто именно ему кричит Коля понять так и не смог. Народу вокруг. А в пятницу, да еще и возле магазина пивного тем более. Но тут от толпы отделился мужичок с, опять-таки, смутно знакомым лицом и радостно устремился к Коле.

«Не узнал?»

Коля узнал. Это было его школьный товарищ. Сашка. Но сообщать об этом не спешил. Выглядел тот не особо презентабельно. Вполне себе обычная одежда «мейд ин Троещина». Ботинки со сбитыми носками. В руке Сашка держал мобильник неизвестной, а значит не престижной фирмы. Коле без пяти минут начальнику отдела, подумалось, что они разного поля ягода и не стоит ему … В общем не стоит.

Школьный друг стоял, заглядывал в глаза и улыбался. Пауза стала затягиваться, и пришелец из прошлого произнес: «Сашка я. Иванченко. В школе мы вместе гранит науки грызли»

– Ах да.-максимально спокойно и даже безразлично произнес Коля, – Вспомнил»

– Ну неудивительно. Я тоже признал не сразу. Годы берут свое. Я вон, растолстел, у тебя круги под глазами как у злодея в маске.

Сашка радостно заржал.

Коля хотел как-то достойно ответить на дерзость про круги, но он никак не успевал за ходом событий. И поэтому решил многозначительно промолчать. Такой подход его не раз выручал.

«Ну да ничего. Нам с тобой, мужикам, это не принципиально, то пусть бабы за красоту парятся.»

Коля вспомнил что слово «париться» было их любимым в школе. Он и сам его до сих пор использовал в мыслях. Но вслух уже давно его не произносил. Не то слово для деловых кругов.

«Да я и не волнуюсь особо»-сказал Коля, делая акцент на слове «волнуюсь», стараясь указать на то, что Сашка неправильно выражается. Его самого на работе первый год за это довольно болезненно шпыняли, периодически и вовсе подвергая унижениям. Коля исправился и перелистнул эту позорную страницу. К нему теперь не подкопаешься.

Но Сашка не только не запереживал по поводу замечания, а даже наоборот, еще шире заулыбался и спросил: «А ты за пивком?»

Врать что это не так, было как-то глупо. Ведь Сашка окликнул его прямо на пороге магазина. Но Коля решил, что это даже к лучшему. Простецкий вид Саши говорил о том, что тот вряд ли может себе позволить покупать пиво в таких магазинах. Ведь рядом был супермаркет. Там дешевое пиво по акции. Коля это точно знал и еще вчера его там покупал (ох, как это "вчера" было уже далеко. В общем, был достойный повод распрощаться: Коля в свой дорогой магазин, а Сашка в свой супермаркет за дешевыми пивом.

«Да. За пивом.»– тут же Коля распереживался, что Сашка начнет его тянуть в супермаркет за дешевым пивом, и быстро добавил: «Другого не пью, только тут беру.»

–Это ты правильно. Я тоже не понимаю как народ то пойло по акции хлебает. Экономия в пару десятков гривен, а удовольствия ноль. А ты какое любишь больше?»

Коля занервничал. На секунду вся его прошлая жизнь обратно влилась в него. Он увидел себя тем самым хлебающим, как выразился Сашка, дешевое пойло по акции. Тем более в этом магазине Коля ни разу не был. И что там продается он не знал.

Поднатужившись, он вспомнил название пива из рекламы и брякнул: «Гиннес».

– Так, а разве оно тут продается? – удивился Сашка.

Колю прошиб пот, как на собраниях, где его распекали за какую-то очередную промашку. Но благо, Сашка не стал заострять на этом внимание и они прошли вовнутрь.

Из ступора Колю вывел радостный возглас Сашки: «Ух ты. Действительно есть. Как это я раньше не замечал? Хотя может потому, что другое пью.»

Коля посмотрел туда, куда указывал Сашка и увидел надпись «Гиннес». На душе разом стало легче. «Ну-ну. Пооправдывайся. Шмурдяк какой-то хлебаешь, а на нормальное пиво денег не хватает.»

Коля подобрался, вспомнил о том, что он не последний в этом мире человек, почти начальник и, вальяжно кивнув Саше, встал в очередь за ним.

Теперь все было проще. Нужно было просто смотреть что делает Сашка. Куда идет, кому заказывает, кому деньги дает. А затем повторять самому. Единственное, что не давало покоя, так это то, что ну никак не вязался Сашин внешний вид и тот факт, что он тут был раньше. И только мысль о том, что Сашка пьет самое дешевое слегка успокаивала.

Людей перед ними в очереди было много. И поэтому Сашка, решив, видимо, не терять время, начал спрашивать у Коли «за жизнь». Первый вопрос был о работе. Коле стало очень приятно. А большое количество людей вокруг только добавило удовольствия. Его компания была очень даже крутая. А сказать во всеуслышание, что он там еще и начальник было не только не стыдно, а даже наоборот.

«Начальник отдела продаж. ВиАйПи клиенты, ООО «Суперфирма»-важно произнес Коля и гордо осмотрелся. Люди вокруг старательно делали вид, что не завидуют. Про VIP клиентов Коля зачем-то приврал. Их отдел занимался мелкорозничными клиентами. Да и начальник он было еще пока «почти». Но кто это проверит?

–Ну молодчага. Начальник.– радостно произнес Сашка. И вдруг задал глупый, нелогичный и от этого совершенно неожиданный вопрос: «Нравится тебе там?»

Коля очень тяжело работал этих четыре года. Фактически у него оставалось время на сон, еду и нечасто пиво. Секс вообще был редким гостем в его жизни. Хотя Маринка была очень хороша. Но руки и другие части тела до нее не доходили. Сотни неудач, унижения. Дважды его чуть не уволили. При чем два раза он было ни в чем не виноват. Годы он жил работой. Тем местом где ему было крайне тяжело. Где ниже его по статусу никого не было. Где вся самая тяжелая работа сваливалась на него. Где крайней тяжело было добиться хоть малой толики уважения и хорошего отношения. И тут такой вопрос: Нравится? Не найдя что ответить, Коля вновь начал играть в многозначительное молчание. Но Сашка пытливо заглядывал в глаза. Было понятно, что ответ придется давать.

Ситуацию спасло то, что подошла Сашкина очередь и он отвлекся на разговор с продавцом. А затем уже и Коля покупал свой, на вкус ему неведомый, Гиннес. Стоя в очереди Коля смотрел какое пиво кто берет. И с удовлетворением отметил, что его пиво дороже тех сортов, которые берут другие покупатели. Но уже на кассе ему стало понятно, что его чек на пару гривен меньше чека Сашки. И этом почему-то вызвало легкое раздражение. «Понтуется»-подумал Коля. Но вслух, понятное дело, ничего не сказал. А затем и вовсе решил, что он выше тех дураков, которые тратят последние деньги на вещи не из их мира исключительно ради сиюминутного статуса.

Понимая то, что так просто он от Сашки не отвяжется, Коля пытался прикинуть сколько времени им необходимо провести время совместно, чтоб выдержать рамки приличия, после чего можно будет благополучно отправиться домой. Сашка же тем временем не умолкал абсолютно. Вспоминал как они учились вместе, их детские приключения, ржал как конь. В общем создавал активный голосовой фон, возвращая при этом Колю в ту прошлую жизнь, с которой он сегодня так благополучно распрощался.

Расположившись на лавочке (в последний раз, теперь только рестораны), Коля продолжал отстраненно слушать Сашку, всем своим видом выражая скуку. Но вместе с тем ему было даже приятно. Приятно от осознания того, что все напоминания о прошлой жизни дают ему понять, как сильно он продвинулся вперед, насколько круче стал уже сегодня и сейчас. И не совсем «козырный» Сашкин вид в только добавлял осознания собственной крутости Николаю. Он ведь был почти начальник. А Сашка скорее всего перебивался на какой-то малопрестижной и малооплачиваемой работенке.

Коле так понравилось сравнивать себя с Сашей, что он решил развить успех. Немного лениво, преисполнено уверенности в себе, он вальяжно задал Сашке вопрос: «Ну а ты где работаешь? Чем занимаешься?». И слово «ну» очень здорово Коле понравилось. Было в нем что-то изначально возвышающее Колю над Сашей.

Сашка прервал свои нескончаемые воспоминания о школе и произнес: «Да окна я делаю. Дерево, пластик. Ну и ремонт еще.»

–Начальник там или работяга обычный? – спросил Коля, зная заранее ответ, но желая при этом растянуть удовольствие.

– Да какой начальник? Не над кем начальничать. Сам все делаю. Ленка, жена моя, с документами помогает, да заказы принимает. Так и живем. Работы много, но справляемся вроде. Люди не жалуются. Обращаются еще и еще. Вон заказ приняли большой на дом целый в три этажа. Вкалывал по полной. Немного осталось доделать, но так замаялся, что сроки перенес, да домой потопал. Ну, видать, так надо было, тебя вон встретил.

Сашка с видимым удовольствием, рассказывая о своей работе, после упоминания об их случайной встрече заулыбался еще шире.

Коля, уже плотно примерявши личину начальника, недовольно поджал губы: «Это неправильный подход. Переносить сроки выполнения заказа, просто потому что устал. Так можно и клиентов растерять и компанию подвести. Нужно было впрячься и доработать.»

Именно так его отчитывал шеф, когда он год назад позволил себе с температурой в 39 с лишним уйти домой. И именно тогда его чуть не уволили. Коле было мучительно больно тогда. Так стараться три года и пустить весь заработанный авторитет под хвост из-за минутной слабости.

Он тогда стоял бледный, блеял невразумительные оправдания и клятвенно заверял, что такого больше не повториться.

Но Сашка почему-то не спешил бледнеть. А даже наоборот, заулыбался и с жаром начал рассказывать:

«Эх, брат. Я ведь люблю все это. Если бы ты видел какие я окна делаю. Народ готов подождать и больше, чем пару дней. Знают, что будет сделано так, что за новыми только в новый дом ко мне обратятся. А то, что поставлено разве что правнуки доломают.»

«Все равно это не бизнесовый подход – не сдавался Коля – как тебя начальство то терпит такого?»

«Та какой там бизнес? – заржал опять Сашка – мастерская небольшая да полтора землекопа. Хотя доход дает.

Слушай. Я спрашивал, а ты не ответил. Нравится тебе там на работе то у себя. Начальником. Круто ж наверно?»

Поставить Колю второй раз в тупик тем же глупым вопросом Сашке не удалось. В этот раз Коля был готов снисходительно по старой памяти просветить недалекого работягу-одноклассника и заодно немного так, но все-таки поставить на место:

«Понимаешь Сашка. Ты только не обижайся, но вопрос твой донельзя глупый. Вот лошадь на ипподроме бежит наперегонки с другими лошадьми. Ведь не столь важно, нравится ей это или нет. У нее есть цель: ей нужно прибежать первой. И если ей это удается, то вот он триумф и то ради чего она так старалась. Вот она победа.

Так и человек. Он приходит на работу. Как бы включается в забег. Бежит наперегонки. Я вот обогнал других. Я начальник отдела. Теперь приложу все усилия чтоб стать начальником департамента. Вот ради таких триумфов нормальные (с нажимом) люди работают. И только такие опять-таки нормальные (снова с нажимом) люди добиваются настоящих успехов.

Другие же люди, вот как ты, останавливаются на середине забега и так никуда не прибегают. Топчутся на месте и все.»

Прозвучало сказанное резковато, но то ли выпитое пиво так подействовало, то ли еще что, но захотелось Коле стереть эту непроходящую улыбку с Сашкиного лица, указать на его место.

Эффект был достигнут. Сашка перестал улыбаться и о чем-то задумался.

«О судьбинушке своей горестной», – злорадно подумал Коля, и вальяжно откинулся на спинку лавочки.

Затем Сашка, видимо собравшись с силами, тихо произнес: «Но мы ж не лошади, Коля. Мы же люди.» К очередному проявлению Сашкиной недалекости Коля был готов. Он снисходительно усмехнулся и произнес: «Это была аллегория, Сашка. Тебе знакомо это понятие?»

Сашка снова заулыбался и произнес на деревенский манер: «Мы ниверситетов не кончали, – и затем, правда, уже нормальным голосом добавил. – Да это я понял. Я не понял во всех твоих аллегориях одного: жить то когда?»

«Хмель видать в голову ударил, – очень тонко подколол Коля, не уточняя кому именно, – не понимаю я твоего вопроса. Ты бы уточнил, чего понять хочешь. Я помогу разобраться.»

Хорошее настроение вернулось к без пяти минут начальнику Коле. Он даже стал подумывать над тем, а не пристроить ли этого недалекого, но все-таки когда друга-одноклассника на свою фирму каким-то разнорабочим? Было настроение сделать что-то хорошее. Например, взять шефство над своим неудачливым, и чего уж греха таить, глуповатым когда-то другом. Глядишь под его чутким руководством в люди выбьется. Завскладом станет или водителем пристроится возить кого-то из боссов. И не в какой-то там коморке папы Карло с окнами. А в солидной компании с именем и авторитетом.

Коля только собрался спросить о том есть ли у Сашки права, но Сашка, видимо совершив над собой волевое усилие, и собравши остаток немногочисленных мыслей, начал излагать свою теорию: «Ну вот смотри. Вот получается у тебя так, как будто вся жизнь – забег ради достижения высоких целей. Вот достигать цель крутую, оно, конечно, приятно. Я вот тоже работал раньше на хозяина и мечтал о своей мастерской.»

«Тоже мне цель мечта – венец желаний», – усмехнулся про себя Коля, изображая при этом искренне внимание.

– И вот вчера у меня есть мастерская, сегодня есть и завтра будет. Достиг я эту цель один раз в один момент какой-то и все. И так ведь с любой целью. Достигается она в один какой-то конкретный момент. В какую-то конкретную секунду. И получается, что до этого ты не жил в радость, потому что все ради цели в ущерб себе и своим желаниям, затем достиг цель, пожил одну секунду, подышал эту секунду полной грудью, а дальше снова погнал, положив на алтарь достижения цели очередные свои радости, желания и прочее.

Выходит так, что люди твои, которые, как ты говоришь, нормальные, живут по-настоящему пять-десять секунд за жизнь. То есть и не живут почти. А остальное время просто бегут как те лошади без удовольствия на пределе сил, потому что надо, потому что цели у них.

Так я и вот и задаюсь вопросом: а что ж тут нормального в этих нормальных людях? Какая такая цель может быть настолько важной, чтоб ради нее отдать жизнь свою? И разве жить не так надо чтоб было хорошо? И разве жить не надо вообще? А надо просто добиваться целей?»

Мир без пяти минут начальника Коли резко схлопнулся до размеров лавочки и этого, уже почти ненавистного, друга детства Сашки. Сухарик в соусе выпал из руки и приземлился прямо на штанину, оставив там заметное пятно. Мучительно хотелось что-то возразить. Отстоять яростно и остроумно свой образ жизни, свое мировоззрение. Он так тяжело воспитывал в себе жажду к победе. Десятки тренингов были пройдены, сотни премудростей от начальства были взяты на вооружение. И вот вся эта философия победителя, с таким трудом выпестованная, рушилась под ударами простой и по-своему даже детской логики.

Излюбленный прием многозначительного молчания здесь явно не работал. Нужно было что-то говорить, опровергать максимально уверенно и аргументированно право на свою жизнь. О том зачем это делать, зачем что-то доказывать этому ничего не значащему в его жизни человеку, Коля даже не думал. Был абсолютно уверен в том, что надо. А зачем, это уже потом…

Собравшись с силами, Коля произнес максимально спокойным и уверенным голосом: «В тебе просто нет воли к победе. Ты не способен достигнуть чего-то более серьезного, чем место мастера по изготовлению окон в какой-то забытой богом коморке.»

Разрушитель спокойствия и радости Колиной жизни на это ответил таким же спокойный голосом: «Ты абсолютно прав. Я не волевой человек. Нет во мне воли жить жизнью, которая не дарит мне ничего кроме невнятных надежд на достижение каких-то там целей. Нет во мне воли отказать от того, чтобы жить каждый день. Только очень сильные и волевые люди могут отказаться от того, чтобы жить для себя, изредка останавливаясь на секунду, чтобы порадоваться достижению очередной цели. А ты, Коля сильный. Может быть самый сильный человек из, кого я встречал.»

Никогда Коля не могу подумать, что человек назвавший его сильным сделает это так, как будто дал ему пощечину. А ведь это был единственный человек, который назвал его сильным за последние четыре года…

«Силач» покраснел как в былые времена. Ему до невозможности очень остро захотелось вмазать этому философу прямо по жизнерадостному лицу. Но почему-то сделать это было очень страшно. Сашка как-то за время разговора изменился в глазах, стал больше, сильнее. Драка с таким человеком выглядела для Коли крайне безнадежной.

Внезапно его осенило. Он вспомнил слова школьного друга о мечте. Вот оно! Вот то, что поставит этого умника на место. Вот то, что докажет Саше то, что он ничем не отличается от остальных.

– А ты ведь сам говорил, что работал на хозяина, что мечтал о своей мастерской. Значит сам делал не то, что хотел ради достижения цели. Или это другим нельзя, а тебе, такому умному, очень даже можно?

– Ты так и не понял. Попробую пояснить тебе еще раз. Я люблю свое дело. Я каждый день с удовольствием поднимался со своей постели, ехал на работу и делал там то, что мне нравится. Я жил! Жил полноценной и счастливой жизнью. И мастерская мне своя была нужна только для того, чтобы никто не вмешивался в мою жизнь. Чтобы я мог делать то, что люблю без чьих-то указаний и прочего ненужного от начальства. Сейчас же я с утра еду в СВОЮ мастерскую. Место, где все устроено так, как хочется мне. Где я буду заниматься своим любимым делом без помех и так как мне этого хочется.

В Коле заговорила обида за всех ставшим резко ненужными начальников мира. Он ведь и сам начальник. Почти.

–Тебя послушать, так начальники сплошь ненужные люди, которые только и могут, что мешать таким как ты.

–Начальник нужен тому человеку, который делает то дело, которое не любит. Если же человек горит своей работой, то ему не нужен ни контроль, ни чьи-то «ценные» указания.

Просто, видимо, таких людей немного. Остальные же, кто делают то, к чему не лежит душа сбиваются в кучу с такими же. А над ними ставят начальника, который заставляет их быть максимально полезными в том, чего бы они с радостью не делали вообще.

Коля почти заорал в ответ: «Бред. Тупой идиотский бред!» Успокаивающим голосом Сашка в ответ сказал: «Да ты не злись. Я ведь не пытаюсь тебя унизить или чего-то тебе доказать. Я по нашей старой дружбе пытаюсь тебе помочь. Как могу. Раскрыть тебе глаза. Показать, что мир состоит не только из целей. В нем есть много всего хорошего. Просто это надо увидеть.»

Коля, который еще пол часа назад думал о том, как бы помочь своему незадачливому другу и пристроить его в компанию, отказывался принимать тот факт, что, оказывается ему, почти начальнику отдела, на самом деле помогает этот самый друг. Но что-то еще добавить, чтобы переубедить этого тупицу, Коля был не готов. Промычав что типа «в помощи не нуждаюсь», Коля замолчал, надеясь на то, что молчание удалось многозначительное.

Сашка же широко улыбнулся и сказал: «Слушай. Да ну его нахрен ту работу. Ты мне про семью расскажи. Женат-нет? Дети?». Коля немного расслабился и почувствовал более твердую почву у себя под ногами. Маринка его была действительно хороша. Красивая, с отличной, благодаря упорным занятиям спортом, фигурой. Рассказывая о ней, Коля чувствовал себя эдаким альфа-самцом, получившим себе лучшую самку. Для целей покрасоваться Коля даже носил с собой ее фотографию, где она была особенно хороша. В облегающем платье. С таинственной улыбкой на красивом лице.

– «Да. Вот.» – Коля достал из кошелька фотографию. – «Моя!». Сашка уважительно кивнул: «Красивая. Молодец.» Коля усмехнулся с видом победителя: «Завидуешь?»

– Дык а чего завидовать? Девчонка хороша. Но мы тут пока с тобой сидели, штук пять прошло не хуже. Красивых девчонок у нас много. А вот таких, чтоб для души, меньше. У меня до Ленки была деваха. Красивенная, жуть. Но, бляха муха, все чего-то другого она хотела. Не ее я был мужчина. А так как жизнь текущая ее не устраивала, то пилила она меня знатно.       А потом Ленка у меня появилась. Параллельно ей. Другая совсем. Может фигура не та. Да прочее… Но поговорить с ней можно было. Отдохнуть рядом. А уж в любви так вообще фору могла любой дать. Вот и катался я то к одной, то к другой. Та вроде красивше и привык я к ней, а та вроде как лучше.

Потом ехал как-то я к красивой той. И там развилка такая: налево к Ленке, направо, к красоте. Стал я на той развилке. Аварийку включил, да и думаю себе: а куда ж мне хочется больше то. Постоял немного. Машины сзади сигналят. Орут чего-то водителя. Ну я рукой махнул, да и повернул налево. Так вот уже три года и живем.

А красота… Скажу тебе, что внешность – это не так и важно. Что страшная баба, что красота неземная, а через месяц ты перестаешь замечать и то и другое. Примелькалась тебе ее мордаха, да и все. Содержание вашей жизни совместной на каждый день. Вот что важно. Есть понимание и любовь, то и все хорошо, а нету, так и красота та одного места.

«Ну а разве не приятно, когда приходишь куда-то, а женщина твоя самая красивая среди всех? – спросил растерянно Коля.

– Наверное. Не было у меня такого. Моя женщина не самая красивая.

И так как-то произнес это Сашка, что Коля себя со своим «моя самая-самая» почувствовал себя глупо. Неважным это оказалось. И снова Сашка разрушал основу Колиных мировоззрений. И снова все становилось с ног на голову.

Внезапно Коля почувствовал огромную усталость от этого вечера. Не было сил ни злиться на Сашку, ни даже радоваться своему скорому назначению. Очень захотелось вычеркнуть этот все разрушающий разговор из памяти и вернуться к старой жизни без каких-либо сомнений. Коля сидел и молчал. Уже без многозначительности. Молчанием опустошенного и чего-то утратившего человека. Очень захотелось домой. Еще больше захотелось на работу. Там все понятно. Алгоритмы поведения, иерархия, цели. А тут, на этой лавочке, как на вулкане: опасно и непредсказуемо.

Сашка тоже молчал. Было видно, что и его этот разговор утомил. Казалось бы, идеальный момент для расставания. Но Коля очень хотел уйти красиво. Победителем. Из последних сил он сидел и моделировал разговор, который должен был сейчас состояться. Продумывал возможные ответы. Придумывал контраргументы. Сашка же молча пил пиво и посматривал на проходящих барышень.

Собравшись с силами, Коля повернулся к оппонетну и выпалил: «И все равно я с тобой по поводу целей не согласен!»       Сашка в ответ улыбнулся и сказал: «Так это же хорошо.» Почти начальник, изготовившийся к отчаянной словесной схватке, замер как в вакууме. Вся накопленная для последнего боя энергия бродила внутри неизрасходованной. Очень захотелось заорать на всю улицу, что сломать. Но Коля просто сидел. Сидел на лавочке и чего-то ждал. Даже на желание встать и уйти от этого разговора в никуда сил не хватало.

Сашка же, допив пиво, бросил бутылку и задал вопрос вызвавший в Коле страх и отчаяние: «Может еще по одной сходим купим пока магазин не закрылся?». Коле стало страшно. Он подсознательно и вместе с тем очень четко понимал то, что на такие разговоры у него сил не осталось. Он вдруг представил картину того, как Сашка очередными своими идиотскими аргументами портит ему жизнь, а он категорически не в силах этому хоть что-то возразить. Сил хватало только на многозначительное молчание.

Сашка принял его молчание за отказ и не стал настаивать: «Ну может ты и прав. Добро. Работаю я тут недалеко. Лесная, 8. Будет время забегай. Потрындим. Потопал я тогда домой.»

Они пожали друг-другу руки и Сашка побрел домой. А Коле, в свою очередь, остро захотелось нажраться. Прям до состояния полной потери. Было решено докупить еще алкоголя и завершить начатое дело дома. Собирая остатки мыслей в голове Коля брел на автомате за пивом. Очнулся он уже на кассе супермаркета. В руке у него было две двухлитровых бутылки по акции. «Пойло» -вдруг вспомнилось Коле, то что говорил Сашка. Но сил реагировать на это у него уже не было. В голове остался совсем небольшой ряд образов: дом, диван, пиво.

Дорога домой прошла без происшествий. Коля стал продумывать завтрашний день. Ему нужно было провести его с пользой и эффектно. Странным было то, что этот день в своих мечтах он проигрывал чуть ли не каждый день, а вот именно сейчас мысли в голову не лезли совершенно. Голову почему-то упорно занимали воспоминания о недавнем разговоре. Все эти разговоры о счастье и прочем, о чем говорил Сашка.

Коле очень хотелось хотя бы сейчас, самому себе доказать, что он выбрал правильный путь. Что он счастлив. Очень некстати в голову закрался вопрос о том, а какие же счастливые моменты в его жизни были за последние пару лет. Он очень старался. Но вспомнить ничего так и не удавалось. Вспоминалась безумная гонка с целью влететь как можно выше и быстрее по карьерной лестнице или хотя бы на ней удержаться, очень некстати начали собираться в кучу воспоминания о неудачах, унижениях и переживаниях.

Неуверенный в себе молодой человек не пришелся ко двору на своей новой работе. Гнобить его взялись даже изначально нормальные люди. Потому что он позволял другим так себя вести по отношению к себе. Поначалу он списывал это все на дедовщину, но новоприбывшие в их отдел уже через пару недель вовсю отрывались на бедном Коле. Коля виноват был просто во всем. И отвечал за все. И при этом, как случайно выяснилось, зарабатывал меньше всех остальных.

Даже при плановом увеличении зарплаты всему отделу о нем забыли. Хотя тогда повышали зарплату просто потому, что кризис. Не за какие-то заслуги. А просто потому что надо было. Он тогда заикнулся о том, что ему ничего не повысили. Но ему тогда вполне резонно возразили, что бюджет уже согласован и ради него одного снова собирать все руководство никто не будет.

Про него просто не вспомнили. Он был пустым и, как любил выражаться его первый начальник, «малоэффективным» местом для остальных. Люди в его отделе получали премии, новые должности, приобретали новый статус. А Коля по прозвищу «Начальник» просто упорно тянул свою лямку, слабо надеясь на лучшее будущее.

Через год ситуация изменилась. Начальника отдела словили на воровстве и с треском вкупе с уголовными делами уволили. Каждый из работников отдела рассчитывал на то, что именно его назначат на освободившееся место. Каждый кроме Коли. Придавленный тонной работы, постоянными унижениями, он просто трудился без каких-либо карьерных мыслей в голове.

Назначили начальника со стороны. Новый шеф был встречен агрессивно. В отделе начался самый настоящий саботаж. Конкуренты за место начальника объединились в своей ненависти к новому начальнику и делали все так, чтобы показать его ненужность и непрофессиональность. Весь отдел старательно строил козни, саботировал постановления начальника. Никогда еще так их отдел не был хорошо организован и собран в мощный разрушающий кулак.

Единственный кто не участвовал в этом был Коля. Он бы может быть и рад был почувствовать себя частью команды. Но для «революционеров» он был никем и ничем. Никто не считал нужным посвящать его хоть во что-то. Никто не видел смысла с ним о чем-то советоваться. Поэтому Коле ничего не оставалось, как дальше ковыряться в бумажках, писать тонны отчетов и выполнять массу другой работы, которую на него свалили еще при бывшем шефе.

Именно так зажглась Колина звезда. Зажглась через тяжелейший труд и упорство. Новый начальник, осознав, что кроме Коли ему рассчитывать больше не на кого, начал нагружать его работой других, чтобы хоть как-то поддержать жизнеспособность отдела. Как итог Коля два месяца выполнял работу всего отдела. Работа стала его жизнью. Он спал по три часа в сутки. Он забывал поесть. Но именно этот период подарил Коле первое воспоминание о том, когда же он был счастлив. Это был тот самый удивительный период, когда на него не кричали и не унижали. Коллеги в своей войне с новым шефом забыли о существовании Коли. А шеф, не кричал на Колю даже тогда, когда Коля где-то ошибался по причине недосыпа, усталости и тонны работы.

Коля стал кому-то нужен. Полезен. Когда же первый раз в жизни его, простого менеджера спросил совета начальник, Коля чуть не плакал. Он тогда остался на работе с ночевкой и с улыбкой проработал всю ночь а потом еще своих привычных одиннадцать часов рабочего дня. Под конец вторых рабочих суток он, невыспавшийся, небритый стоял перед своим новым богом и заглядывал ему в глаза. Тот изучал документы, подготовленные Колей. Пару раз, когда шеф хмурился, сердце Коли проваливалось в пустоту от страха. Он так боялся сделать что-то не так. Но результат превзошел все ожидания. Шеф, дочитав до конца, улыбнулся, произнес «молодец» и даже пожал Коле руку.

Коля на радостях был готов продолжить марафон и остаться на работе третьи сутки. Но шеф (вот же человек!) настоял на том, чтобы Коля сходил домой, помылся, привел в себя в порядок, поспал, в конце концов. Даже разрешил выйти на следующий день на час позже и запретил появляться на работе раньше. Коля был готов ради этого человека на все.

На следующее утро он самым счастливым в мире человеком устремился на работу. И не застал в отделе никого. «Может собрание какое»,– подумал Коля, побежал к кабинету шефа и застал того в одиночестве. Оказывается, собранная Колей информация позволила новому начальнику доказать причастность всех остальных к воровству бывшего шефа. После собрания у большого начальства было принято решение распустить весь отдел. Всех без исключения. Но Колю шеф отстоял. «Было нелегко, но я тебя вытянул.» Слова шефа Коля до сих пор носил эти слова в сердце как орден. Это было то, что грело его по сей день.

А затем пошла работа по восстановлению из руин отдела. Приходили новые люди. Бестолковые. Коля был вынужден их постоянно чему-то учить, зачастую проделывая при этом немалую долю их работы. Но уже в новом статусе. Он был человеком шефа. Шефа называли Петрович. Авторитет Петровича был незыблем и здорово подогревал авторитет Коли. Колю уважали и даже немного побаивались. По крайней мере он так думал.

Прошло еще пару лет. И шеф пошел на повышение. Вакантное же место предложили Коле. Сам шеф и предложил. До конца вопрос был не решенный. Но абсолютная вера в шефа не давала ни на секунду усомниться в том, что так оно и будет: Коля станет начальником.

Вот в принципе и все что насобирал Николай за последних четыре года своей жизни. Нормальное общение с шефом вначале их знакомства и почти назначение его на должность. Про Маринку, про свою красавицу, за все время своих изысканий он даже не вспомнил. Оказывается, она была чем-то далеком и абсолютно не значимым в жизни работника ООО «Суперфирма».

Еще утром всего этого счастья казалось ему более чем достаточно. Но после разговора с Сашкой все это стало выглядеть не так круто, как того хотелось бы. Неудовлетворение тем, что еще вчера казалось более чем хорошим, выбивало из-под Коли почву больше, чем алкоголь, которым он все это время накачивался. Остро захотелось перемен. Что именно хотелось поменять затуманенный алкоголем мозг выдавать отказывался. И так был до тех пор, пока уже завтра начальника накрыл сон. Маринку он так и не дождался. А так хотелось похвастаться…

Утро застало Колю одного. Мысли еще не до конца собрались в кучу. Но общее неудовлетворение от вчерашнего вечера чувствовалось достаточно сильно. Сашка незримо присутствовал в голове Коли, но пока еще на уровне ощущений.

Посмотрев на часы, Коля остолбенел от ужаса. Он проспал. Первый день его назначения. Там ведь люди его ждут. Назначать будут. А он дома. Он начал судорожно собираться. Напялив первую попавшуюся одежду, даже не почистив зубы, Коля на чем свет кляня Сашку с его пивом, помчался на работу. Добегая до офиса, Коля с удовлетворением отметил, что почти не опоздал. Так… Пару минут.

Забежав в кабинет, Коля увидел пустые столы. Народ опять свалил толпой на перекур, оставив кабинет пустым. А если начальство позвонит? Коля себе такого позволить не мог. Он даже в туалет выходил только в том случае, если кто-то был в кабинете. А тут такое…

Разозлившись, Коля помчался в курилку дать нагоняй. Теперь можно. Он почти начальник. Забежав в предбанник перед курилкой, Коля мельком увидел себя в зеркале. Встрепанный, помятый. Осознав то, что нельзя перед своими подчиненными представать в таком виде в первый день своего нового статуса, Коля остановился перед зеркалом и начал приводить себя в порядок. Пригладил волосы, как мог расправил мятый рукав пиджака.

А в курилке в это время царило веселье. Через закрытую был слышен смех и чьи-то веселые голоса. Сашка прислушался. Хотелось понять кому там так весело в рабочее время. Именно этого человека нужно было осадить по полной. По-начальственному. Остальные сами успокоятся.

– Ох как лень сейчас таблицу клиентов для шефа рисовать. Такой геморрой. Часа на три работы. И это в субботу. После вчерашнего.

– Ну так ты не знаешь, чего делать? Притворись идиотом и иди к нашему Коле-дурачку. Он тебе покажет, как делать. Ты потупи маленько. Он сам все и сделает. Ты ему главное потом расскажи, какой он умный и важный. Я таким макаром уже полгода ни хрена не делаю.

В курилке раздалось ржание десятка глоток. То есть это слышали и люди из других отделов. Коля опешил. Он такой весь умный, нужный все это время в очередной раз оказался идиотом, на котором все ездят. Просто не так явно. С высоты своего статуса главного специалиста и почти начальника он грохнулся на асфальт и по нему сейчас ходили люди. И те, кто унижали его явно при бывшем шефе и те с кем он работал сейчас. Он снова был никем.

Очень захотелось забежать туда и разбить лицо Диме Перепелкину. Это его голос рассказывал, как правильно использовать Колю. Но смелости на это не хватало. Боевой начальницкий задор разом выветрился. Коле затошнило и ему резко захотелось в туалет. Как в тумане он вышел из предбанника курилки и побрел назад в кабинет. На автомате, здороваясь с людьми, Коля брел на полном автомате, переживая очередное унижение в жизни. Ему было очень плохо.

Коля зашел в кабинет и присел за свой стол. Опустив голову вниз, он бросил взгляд на свои штаны. Жирное пятно от вчерашнего сухаря в соусе отчетливо выделялось на штанине. Коля сразу начал вспоминать как на него смотрели люди, когда он заходил в офис. Сразу вспомнились ироничные и осуждающие взгляды. Он себе представил, как забегает в курилку с этим пятном и пытается устроить нагоняй. А с него все смеются. Ну значит к лучшему, что он туда не зашел.

Подавленное настроение сменялось злостью. Ну он им сделает! Перепелкина уволить. Сразу. Хотя нет. Пусть работает. Он устроит ему ад. А остальные будут смотреть на это и понимать, что с ним, Колей, так нельзя. Что его нужно уважать и бояться.

Из размышлений начинающего мстителя вывел звонок шефа с приказом зайти. Коля схватил первую попавшуюся папку, чтобы прикрыть ею штаны и устремился за своим назначением и напутственными словами. У шефа кто-то был и секретаршей ему было велено подождать. Коля присел на стул и начал репетировать благодарственную речь с обещаниями не подвести и оправдать доверие. Получалось неплохо. Настроение само собой улучшалось.

Из кабинета вышел вечно радостный и улыбающийся Дима Перепелкин. Он радостно подмигнул секретарше и приветственно махнул Коле. Пусть порадуется напоследок. Беднягу, не подозревающего о своей скорой неутешительной участи, Коле было даже немного жалко. Но настроен он в отношении Перепелкина решительно и беспощадно.

Коля бросил на секретаршу вопросительный взгляд, но та не обращала на него внимания, разговаривая с кем-то по телефону. Коля прислушался. Разговор был явно не по работе.

В другое время Коля бы возмутился подобными действиями, но сейчас он просто поставил еще одну галочку в наказательном листе. Она ведь скоро должна была стать ЕГО секретаршей. Там и поговорим о том, какие должны быть разговоры на работе…

Его мысли были прерваны окриком секретарши: «Ну чего тупим? Петрович тебя до завтра ждать что ли будет?!».

Коля привычно втянул голову в плечи, но, правда, сразу же исправился. Выровнялся и даже придал своей осанке максимально горделивое положение. Что ему слова этой дурочки, которая уже через пять минут будет ловить каждое его слово как абсолютную истину. Он даже хотел произнести что-то загадочное по типу: я люблю зеленый чай. Она бы может и не отреагировала. Но тогда вдвойне приятнее было бы уже в статусе начальника ей напомнить о том, что он говорил какой любит чай, а она не придала этому значения. Вот и будет первый повод «построить» секретаршу.

Коля почти приступил к реализации своего коварного плана, но зычный голос Петровича призвал его к себе, а значит надо было спешить, чтоб не тратить зря время уважаемого человека. В кабинете было накурено. Коля не любил запах сигаретного дыма, и сразу же решил, что в его кабинете курить не будут. А вспомнив о разговоре в курилке он решил, что вообще в его отделе курить можно будет только в обед. И то, если не будет срочных задач. Внеочередные перекуры выдавать в качестве поощрения. Идея ему очень понравилась. Он даже усмехнулся.

– Чего веселишься?

Голос Петровича, как всегда, сначала вгонял Колю в ступор, но затем вдохновлял на подвиги.

– Да настроение хорошее просто.

– Ясно. Значит, слушай. Вакансия начальника твоего отдела с сегодняшнего дня открыта.

«Моего отдела», – радостно подумал Коля.

– Я изначально был настроен на тебя. И тебя рекомендовал. Но Генеральный вполне справедливо тыкнул меня носом в то, что решения о назначении начальником отдела должно иметь под собой почву в виде конкретных аргументов, информации и фактов. А не личных предпочтений. Хотя в целом он против твоей кандидатуры не возражал. Я, естественно, на исполнение приказа, проанализировал работу всех в отделе. Как твою, так и работу других. И вот, в очередной раз убедившись в мудрости нашего руководства, могу тебе при этом сказать, что работа твоя меня не порадовала. Расслабился ты Коля. Хреново работаешь. Ошибок много. Да еще и народ подставляешь.

Коля оторопел. Он силился что-то возразить, но сил хватило на невнятное: «Как? Где?» – И не более того

– Сомневаешься в моих выводах? Да я сам рад бы ошибиться. Но увы. Хочешь конкретики, пожалуйста. Вот смотри. Отчет, который якобы делал Перепелкин. Но на нем стоит твоя подпись. Значит делал его ты. Да еще при этом прикрываясь Димой. Бухгалтерия жалуется на то, что в нем масса ошибок и неточностей.

Коля вспомнил этот отчет месячной давности. Заваленный своей работой, он был вынужден делать за Диму отчет, который тот никак не мог сделать нормально. Цифры тогда ему надиктовывал Дима. Первую половину отчета. А вторую он уже доделывал сам, потому что рабочий день закончился, и Дима пошел домой. И вот именно в первую часть отчета тыкал его сейчас носом шеф, указывая на взятые «от фонаря» цифры.

А шеф продолжал:

«А вот еще и еще. И снова ты сваливаешь на других свою ответственность. Мне в отчете за отдел указываешь на то, что это делали одни, а по факту делал ты. И вот ведь интересная штука получается. Задался я себе вопросом: а нахрена Коле делать работу, а потом отдавать славу другим. И тут меня осенило. Изначально ты понимал, что хреново там все сделано. Вот и сливал ты информацию, типа не ты это делал, а кто-то другой. А вот тогда подумал. Ты ж был добросовестный работник. Не мог ты так разлениться быстро. Значит подставлял ты тех людей. Конкуренции боялся, видать, с их стороны. А учитывая то, что доверием ты моим пользовался безгранично, то проходило оно у тебя довольно долго. Короче, все это форменный саботаж работы отдела во благо своих целей. Да еще и с циничным использованием нашей дружбы.

Коля слушал шефа и параллельно вспоминал свою рабочую жизнь за последних полгода. Работать пришлось едва лине больше, чем раньше. Было много такого, где мог справиться только он. Набранные сотрудники были до невозможности бестолковые и Коля, заваленный своей работой, был вынужден помогать еще и им. Масса документации и своей и чужой сваливалась на него, вынуждая просиживать на работе по двенадцать-четырнадцать часов без минуты продыху.

Коля, составляя за других отчетность, справки, предложения, не злился. Так было нужно для дела. Так было нужно для отдела. Он даже немного жалел этих туповатых ребят, которым явно ничего не светило в это жизни.

На фоне остальных Коля очень здорово выделял себя. Он знал и умел все. Готов был разобраться с любой проблемой. В те минуты, когда он для отчета шефу указывал составителем тех или иных документов не себя, а кого-то другого, Коля испытывал снисходительность. Ну что уж тут поделаешь. Бестолковые и безграмотные дурачки. Но у них семьи, им надо как-то их кормить. Пусть получат маленькую толику Колиной славы. Все-равно именно он остается самым ценным кадром.

Особо бестолковым он считал как раз Диму Перепелкина. Невнимательный, несобранный балагур вызывал в Коле одновременно и симпатию, и некоторую толику пренебрежения. На его фоне Коля выглядел еще лучше. Но работы за Диму было переделано немало.

Коля, вспомнив слова Димы в курилке, внезапно осознал, что он действительно уже очень давно взял на себя всю сложную работу, которую поручено было делать Диме. Дима действительно ничем серьезным уже давно не занимался. Раньше это не смущало Колю. Ведь поручить что-то серьезное Диме было безнадежной авантюрой. Проще и быстрее было сделать самому.

Учитывая то, что по документами периодически возникали вопросы у других отделов, Коля на отчетах ставил свою подпись, чтобы по всем спорным моментам сразу обращались к нему. А шефа информировал, что это было сделано другими, чтоб не подставлять своих бестолковых коллег.

Коля допускал то, что мог ошибиться в своей работе. Он был белкой в колесе, которое крутилось на пределе его возможностей. Но раньше ему сходили с рук мелкие недочеты. Шеф всегда его прощал. А Коля после этого старался еще больше. Но сегодня все изменилось…

Шеф между тем продолжал: «Я категорически не хотел признавать тот факт, что ты мог оказаться таким. Что ты будешь подставлять ребят таким циничным и довольно глупым способом. Это вовсе не то, что я ожидал увидеть. Но, увы. Вышло именно так. Я искал тебе хоть какое-то оправдание. Может все такие. И это норма нашей сегодняшней жизни и работы. Я проанализировал все документы, которые для меня были составлены одними, а по факту были подписаны тобой. Оказалось, что чаще всего подобные махинации были связаны с Димой Перепелкиным. Именно по его документам выявлено больше всего расхождений. Так или иначе я все равно продолжаю прислушиваться к тебе. Даже не напрямую. Раз ты решил, что это твой главный конкурент, то и я к нему решил присмотреться повнимательнее. Я пообщался с руководителями тех отделов, с которыми взаимодействует наш отдел и выявил очень интересную особенность. Если к работе других есть претензии, особенно к тебе, то к Диме нет вопросов вообще. Никто не сказал мне про него дурного слова. А про тебя сказали.»

Шеф тяжело вздохнул и замолчал. Молчал и Коля. Обида в его душе глушила все остальные мысли. Их остатками он понимал, что все категорически не так. Но шеф был настолько убедителен и логичен, что Коля и сам начинал верить в то, что ему было сказано.

Шеф заговорил вновь. Уже другим голосом. Проникновенным и с легкой, но при этом явной обидой и разочарованием: «Я понимаю твои опасения. Конечно, Дима – сильный конкурент в борьбе за должность начальника. Он не ошибается. Он выстроил свои взаимоотношения с другими отделами так, что никто не имеет к нему претензий. Естественно, ты мог в нем видеть угрозу. Но не так же поступать, как поступал ты. Ты не только боролся за свое место под солнцем. Ты подставлял отдел. Срывал его работу. Ты был как те люди, с которыми мы боролись. Они тоже хотели должность и делали все, чтобы сорвать работу отдела. И ты помнишь чем они закончили.»

Коля подавленно молчал, а шеф продолжал: «Но самое большое разочарование состоит в том, что ты обманывал меня. Потерял веру в меня. Неужели ты думал, что я могу назначить кого-то кроме тебя? После всего того, что мы прошли вместе? Почему ты не пришел ко мне? К своему другу. Почему ты не поговорил со мной? Ты предал меня своим недоверием!»

Шеф устало закрыл глаза и снова замолчал. Молчание затянулось. Покрасневший от позора Коля сидел напротив и смотрел в пол. Он подвел шефа. Он подвел своего бога. Он подвел того единственного, кто поверил в него и вел себя с ним как с человеком.

Шеф открыл глаза и, глядя сквозь Колю, заговорил ничего не выражающим голосом: «За такие дела тебя, конечно, надо уволить. В то и вообще посадить. Но наша окончившаяся сегодня дружба не позволяет мне с тобой так поступить. Да я конкретно подставляюсь. После таких делов оставлять тебя на работе – это прямая угроза моей карьере. Но ничего с собой поделать не могу. Был ты мне дорог, Коля. Вышвырнуть тебя на улицу с волчьим билетом я не могу. Хотя должен бы.»

Шеф устало махнул рукой, помолчал и через секунд десять продолжил: «Но и о твоем назначении тоже речь идти не может. Я с таким позором к Генеральному не пойду. Не заслужил такого ни ты, ни я. Учитывая заслуги Димы, его уровень взаимодействия с другими отделами, его способность работать без ошибок, я буду рекомендовать его на должность начальника отдела.

И помни, ты мне должен. Должен крепко. Я спас твою работу и репутацию, нехило подставившись. И свой долг ты начнешь отдавать уже завтра. Раз ты все делал для того, чтобы скомпроментировать Диму, то теперь ты будешь все делать для того, чтобы Дима успешно приступил к своим обязанностям и у него все получилось. Так ты искупишь свою вину и передо мной и перед ним. Старайся, Коля. Более не задерживаю. На сегодня можешь быть свободен. Вообще. Иди домой, обдумай свое поведение на будущее. И приведи себя в порядок, – брезгливо поморщился шеф, – в пятнах каких-то…»

Готовый расплакаться Коля мелко и часто закивал в ответ. Затем развернулся и почти выбежал из кабинета. Он толком и не помнил, как собрался и вышел с работы. А тем временем его горячо любимый шеф вышел из кабинета и направился в кабинет к Генеральному.

Зайдя вовнутрь, он положил папку с личным делом Димы Перепелкина и произнес: «Вот его будем назначать на должность начальника отдела»

Генеральный посмотреть на фамилию на папке и спросил: «Слушай, не мое в целом дело. Тебе лучше знать. Но почему все-таки не Коля? Давно ведь работает. И дело свое знает. Да и работы за твоим Димой переделал уже будь здоров. Да. Ошибается иногда, но с таким объемом работы это и не мудрено. В процентном соотношении это самый лучший твой работник.»

Шеф усмехнулся и начал объяснять: «Ну неужели ты думаешь, что я знаю меньше о своем отделе чем ты? Конечно, я в курсе, что там происходит. И знаю то, что Коля впахивает за других мне тоже известно. И вполне логично, что он ошибается. Ты ведь знаешь, что отдел в целом работает хорошо. Планы выполняются. И новых клиентов находят и старых нормально обслуживают. А оно ведь если работает, то не трогай. Сам меня так напутствовал. Поэтому я менять состав не хочу. Он эффективен. Да. Дима там ни хрена не делал. Но сам факт того, что Дима организовал все так, чтоб за него работал Коля, как раз говорит о его организаторских способностях. А кого организовал Коля? Он просто вкалывает за других. Потом Дима такой человек, который с одной стороны может быть полезен, но с другой стороны его всегда можно будет заменить, а любой пожар разгребет Коля.

А Колю я поставлю начальником? Кто заменит его? Кто как дурак будет вкалывать на работе каждый день до поздней ночи? Да еще и за такую зарплату. Коля слишком хорош, чтоб его ставить начальником.

Да и к тому же мне гораздо проще поставить того, кто не имеет пятен, ошибок в своей истории. Тогда ко мне не будет вопросов. И тот факт, что Дима ни хрена не делал как раз и делает его белым и пушистым кандидатом. А пока Коля в отделе есть на должность начальника можно ставить любого. Коля если что разгребет.»

Генеральный спросил: «Не обиделся то Коля? Не пойдет трубить всем какой ты неблагодарный? Тебе ж новую команду собирать. Как с таким авторитетом народ впахивать заставишь?»

Шеф в ответ усмехнулся и ответил: «Коля то? Та он сейчас бредет, несчастный и с чувством огромной вины. А так же с чувством глубокой благодарности за то, что его не уволили за его ужасные проступки.»

Оба засмеялись. Генеральный произнес: «Ну и хрен с тем Колей». Затем достал из бара бутылку коньяка, разлил по бокалам и произнес: «С назначением тебя, дорогой, начальником департамента.» Друзья чокнулись бокалами и заговорили о своем. Коля был забыт этими людьми на неопределенно долгое время.

А забытый всеми человек брел по улице. Чувство вины перебивало все здравые мысли в голове. Очень хотелось стереть из памяти весь этот день. Мир вокруг стал угрюмым, все как-то разом потемнело. Душа Коли рвалась на части. Он подвел шефа, он плохой работник, его не назначили начальником отдела. Хотя за последнее он переживал меньше всего. Куда ему, такому ненадежному, начальником.

Дима Перепелкин уже не казался таким бестолковым. В него верил шеф. А значит он крут. Именно так последнее время он подтверждал свою крутость. Поэтому разом перестроиться и начать сомневаться в мнении шефа было одновременным признанием того, что и Коля – пустышка. На такой кардинальный шаг Коля был не готов.

Бросив случайный взгляд на табличку с названием улицы, Коля прочитал: «Лесная, 6». Он сразу вспомнил слова Сашки о том, что мастерская его находится по адресу Лесная, 8. Колю разом осенило. Вот кто ему нужен. Сашка. Человек , знающий рецепт счастья. Человек, который мог сделать его, самого несчастного человека в жизни, самым счастливым. Ноги сами ускорили свой шаг. Коля с предвкушением устремился навстречу своему школьному другу.

Подойдя к мастерской, Коля увидел своего друга. Сашка сидел на пороге и курил. Легкая улыбка блуждала на его лице. Довольный Сашкин вид только укрепил веру Коли. Он почти подбежал к Сашке.

Сашка увидел своего однокашника и широко улыбнулся: «Здорово, Колян. Что, решил в гости зайти? А я вот работу закончил. Ты бы видел какие окна я забацал. Одно загляденье. Хотя почему увидел бы? Пойдем, покажу!!!»

Коля уже заочно любил эти окна. Они были для него сейчас символом счастья. Сейчас он был готов за Сашкой пойти куда угодно. Хоть в пропасть шагнуть. Он сделал движение ко входу в мастерскую, где его ждал друг.

Внезапно у Коли зазвонил телефон. На экране высветилось «Дима Перепелкин». Коля замер. Он явно себе представил, как сейчас по телефону острый на язык Дима будет вычитывать за то, что Коля его подставил. Трубку брать очень не хотелось. Но присутствие рядом Сашки прибавило ему сил. Ровно столько, сколько надо было на то, чтобы принять звонок.

В телефоне раздался веселый и хмельной голос Димы: «Здоров, Колян. А ты куда пропал? Меня ж начальником отдела назначили. Но это ничего не меняет. Мы ж с тобой как были друзья, так и остаемся. Будем дальше работать на благо нашей компании. В нашем дружном почти семейном отделе. Мы, это самое. Празднуем тут. Я проставляюсь. Ты давай, подходи. Тихо посидим, тихо поорем», – Дима радостно заржал от собственной шутки. – «Только это. Пацаны ж уже в драбадан. А отчеты сделать надо ж на завтра. Боюсь я, что они там такого насочиняют, что мы с тобой будем до конца года это разгребать. В общем, надежда только на тебя. Ты ж у нас незаменимый боец. Так ты это. Забеги в отдел. Доделай что надо. Ты ж лучше нас знаешь что. Мы все оставили как есть. Пароли вводить не надо на компы. Полностью тебе доверяем. А потом как доделаешь, давай к нам. Побухаем.»

И в очередной раз за сегодня мир Коли перевернулся. Боль от утраты шефа прошла. У него был новый шеф. И этот шеф называл его своим другом. Этот шеф говорил, что Коля незаменим и крут. Этот шеф его ценил и уважал. И самое главное доверял. Полностью.

Лицо Коли озарила счастливая улыбка. Сашка же одним махом из вершителя судеб и носителя тайных знаний о счастье превратился в обычного работягу в затертом комбинезоне. Коле даже стало немного смешно от того, кем он видел Сашку минуту назад.

Он произнес: «Да не, Сашка, как-нибудь потом», – и заспешил в офис. В то место, где его ценили и уважали. Где у него был друг и бог. Где он был нужен и незаменим. Его маленький мир опять стал незыблем. И он снова стал тем, кем только что готов был отказаться быть.

Вечерело. Солнце уже готово было впрыгнуть за горизонт, ознаменовав завершение еще одного дня. В офисе компании ООО «Суперфирма» сидел заваленный бумагами Коля. В конце коридора в кабинете шефа раздавался пьяный и веселый ор. Его коллеги чествовали новоназначенного начальника. Коля их не слышал. Он работал. Работал работу самого нужного и незаменимого человека-друга начальника. Коля улыбался. Он был счастлив.

И в это же время на Лесной, 8 уставший работяга Сашка, закрывал двери в мастерскую. Занятие любимым дело в очередной раз наполнило его душу теплом. Сашка улыбался. Он тоже был счастлив.

И каждому из них светило свое солнце.

bayaka44@gmail.com

      bazingva.com