Дети нашего времени. Книга №1. Часть 2 [Людмила Михайловна Миронова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Глава седьмая

Гасыо

Алёнка проснулась от непонятного шума. Ещё с закрытыми глазами, потянулась, легла на живот и, подложив руку под голову, попыталась снова заснуть, но этот непонятный, бесцеремонный шум, всё-таки заставил её проснуться окончательно. По-прежнему не открывая глаз, она прислушалась, что бы это могло быть? Музыка, да, это была музыка, как-то странно звучавшая, то близко, то далеко. Но играли, по всей вероятности, военный марш. Алёнка слышала раньше, как звучали военные марши. Она открыла глаза и приподняла голову, за круглым окном, похожим на иллюминатор, едва брезжил рассвет.

– Они, что с ума здесь все сошли?! Ничего себе будильничек, – сердито подумала Алёнка. – А может, что-нибудь случилось? Война какая-нибудь! Они тут всё к войне готовятся. Вчера, за ужином, мне этот крыс все уши прожужжал!

Она вспомнила весь вчерашний день, до самого вечера, и ей стало грустно. Алёнка так и не смогла толком добиться ни от кого, чтобы объяснили, где же она находится. Как ей сообщить маме об этом, как разыскать сестёр…

– Ну, ничего, – думала девочка. – Мне же этот крыс обещал, что будет встреча, с каким-то самым главным, может ещё всё образуется?

Алёнка села и огляделась вокруг. Вчера вечером в сумерках, это помещение, казалось немного другим. Как объяснил Гасыо, она тут только на одну ночь, пока ей не отведут соответствующее её росту и рангу, жилище. Место, где она находилась, было залом для занятий спортом и, наверное, поэтому пол был застелен чем-то мягким, пружинистым и тёплым. Вместо одеяла тоже было что-то непонятное, но довольно тёплое. Впрочем, и так было тепло, и можно было спать без всякого одеяла.

– Интересно, какой у меня будет завтрак? – подумала Алёнка.

Вчерашний ужин оказался лучше, чем она предполагала. Ей принесли что-то похожее на сладкое, густое молоко, с приятным ароматом, в довольно вместительном кувшинчике – в нём было где-то около литра. А ещё маленькие лепёшки, похожие на оладьи, в глубокой, тоже объёмной, глиняной тарелке. Еды, наверное, хватило бы поужинать всей Алёнкиной семье, тем более на ночь. Так, что она никак не могла остаться голодной, тем более что как молоко, так и оладьи оказались приятными на вкус и очень сытными.

Тем временем, за окном стало совсем светло. К звукам марша добавились разные другие звуки – какой-то стук, писки, шелест. И, вообще, море всяких звуков, говорящих, что наступило утро, и мышиный город проснулся.

Только Алёна подумала о том, когда же интересно вспомнят о ней, как под окнами раздалось ритмичное постукивание, писк и какая-то возня. Двери распахнулись, снова на носилках, в сопровождении многочисленной стражи, появился Гасыо.

Он был – сама любезность и радушие:

– Славься твоя сила! О, великий воин! – приветствовал он Алёнку.

Его носилки поставили на возвышение, теперь он был с ней почти лицом к лицу. Алёнка хотела встать, но Гасыо поспешил остановить её:

– Не вставай, Воин, сейчас ты примешь утреннюю пищу, и мы отправимся к нашей великой стене. Там я покажу тебе нашу страну с высоты птичьего полёта. После этого, тебя ждёт встреча с самыми главными лицами государства и в твою честь будет дан обед. Он хлопнул лапками и два мышонка из его приближённых поднесли большую миску с водой, третий нёс, что-то похожее на полотенце.

– Как и вчера, вечером, – подумала Алёнка и опустила в миску руки.

Пока она умывалась, несколько мышей подтащили к ней что-то вроде складного столика, и на нём опять появилось такое же, как вчера, молоко и оладьи на такой же, глубокой тарелке, и в таком же большом объёме.

– Интересно, – подумала она: – У них, что другой еды не бывает? Или только ужин похож на завтрак?

Она быстро управилась с завтраком, оставив еды больше половины и, только хотела снова встать, как Гасыо опять остановил её.

– О, великий воин, перед тем, как нам отправиться для обозрения нашей страны, возьми эту птичку, – и он протянул одну из жёлтеньких птичек, которые помогали им с Алёнкой понимать друг друга ещё вчера.

– Пусть она посидит у тебя на плече всего день, и ты научишься понимать всех, кого тебе будет нужно понять, и другие тоже будут тебя понимать. Этим мы избежим сложностей в дальнейшем общении.

Алёнка улыбнулась, осторожно взяла пичужку и бережно посадила её к себе на плечо.

– Ну, что, теперь уже можно идти? – спросила она.

Крыс согласно кивнул головой.

Носильщики Гасыо сняли с возвышения носилки, развернули их в сторону выхода и двинулись вперёд, следом прошла стража. Помещение, в котором ночевала Аленка, было довольно высоким для мышей, и не только для них, по крайней мере, она могла там стоять во весь рост. Но, вот для того, чтобы протиснуться в дверной проём, ей пришлось встать на четвереньки. Впрочем, для неё это вовсе не составляло труда, она сама любила лазать во всякие труднодоступные места. Дома с девчонками, вечно придумывали какие-нибудь шалашики, домики из одеял, коробок и стульев. Гасыо же, наблюдая за тем, как она выбирается из помещения, посчитал такую картину неприглядной и чувствовал себя неловко.

– Прости, воин, за причинённые тебе неудобства, – стал извиняться он. – Но сегодня же к вечеру, жилище, более удобное для тебя, будет готово. А теперь, прошу следовать за мной.

Уже на ходу, Алёнка отряхнула на себе изрядно помятое платье, в котором ей пришлось спать и, грустно подумала:

– Как же я в таком виде пойду на какой-то там приём?

Сказать начистоту, она и не отличалась особой аккуратностью. Но сейчас, понимала всю важность предстоящего события, всё-таки, она будет представлять свой народ. Пожалуй, для такого случая, она бы переоделась и даже вытерпела муки, которые испытывала, когда мама пыталась преобразить её спутанную буйную гриву в подобие приличной причёски. Из-за того, что она терпеть не могла расчёсываться, её волосы периодически коротко подстригали.

Пока Алёнка озабоченно рассматривая своё платье и перепачканные коленки, на ходу пытаясь пятернёй привести свои волосы хоть в какой-нибудь порядок, она даже и не заметила, как они добрались до нужного места. За всё время их пути, Гасыо непрестанно болтал. Алёна уже так привыкла к его болтовне, что и не очень-то прислушивалась, о чём тот говорит. Но тут, когда все остановились и Гасыо обратился непосредственно к ней, была вынуждена вступить с ним в диалог.

– Тебе посчастливилось, о летающий воин, что ты попал именно в нашу страну – Великую Мышляндию, – с воодушевлением обратился Гасыо к Алёнке. – Мы, самая высшая по развитию раса, на этом острове. Вокруг одни дикари. Но мы сумели сохранить свою цивилизацию, и впредь будем беречь её от вторжения варваров. Ты когда-нибудь видел, что-нибудь подобное? Гасыо гордо указал лапкой на гигантскую, словно подпирающую облака стену, которая уходила куда-то к горизонту.

– Вся наша великая страна окружена этой стеной. И мы уверены, что ни один враг не проникнет в неё и ни один предатель не покинет никогда. Разве это не прекрасно?!

Алёна пожала плечами, она не очень понимала, зачем каким-то врагам нападать на Мышляндию и если в этой «прекрасной», как говорит Гасыо, стране так хорошо, зачем отсюда убегать?

– А что, очень часто враги нападают на вашу страну, и зачем? – спросила она, глядя вверх, пытаясь разглядеть, где же эта стена кончается.

– Ну, как тебе сказать, – взвешенно стал отвечать Гасыо: – Пока они не нападали ни разу, но тем это и подозрительней, наверное, готовятся к серьёзной войне. Но враги получат достойный отпор! – он снова гордо приосанился, задрав свой длинный нос.

И снова Алёнке показалось, что он как будто припудрен то ли мелом, то ли

мукой. Гасыо, тем временем, снова заблистал красноречием:

– Из года в год, население наше всё увеличивается и большая часть его – солдаты и охранники наших богатств. Вот именно из-за него, нашего богатства, на нас могут напасть враги. Чтобы отнять самое дорогое для жителей Мышляндии – запас орехов и напиток счастья!

– А что? – удивилась Алёнка. – Там, за стеной совсем нечего есть?

– Ну, может там что-то, и едят, – пренебрежительно скривился Гасыо. – Но, таких запасов орехов, как у нас, у них точно нет. Да и напиток счастья никто делать не умеет, наши разведчики давно бы доложили об этом. Так что угроза нападения всегда ожидается! – закончил он фразу, значительно подняв лапку вверх.

Тем временем, разговаривая, они успели подойти к стене совсем близко. Алёнка стала с удивлением рассматривать её и даже потрогала, погладила рукой. Стена была выложена, или облицована идеально ровными, прямоугольными кирпичиками серого цвета, так отполированных, что Алёнка и Гасыо, и все сопровождающие их мыши, отражались в стене, как в огромном зеркале.

Гасыо с удовольствием наблюдал за тем, какое впечатление произвела на Алёнку стена.

– Эта стена – гордость нашего народа! – снова воодушевился он. – Её воздвигали многие поколения. Даже не верится, что когда-то, много лет назад, наша Мышляндия была такой же дикой страной, как и соседние, обходилась без армии, без стены.

Гасыо задумался на секунду, потом достал из-под накидки небольшую колбу с водой, висящую на толстом шнуре у него на шее. На дне её лежала маленькая пиявка. Крыс с нежностью посмотрел на неё, ласково погладив колбу, убрал её под накидку, и тут же продолжил разговор вопросом:

– Не хотелось бы тебе, Воин, увидеть панораму нашей страны с высоты птичьего полёта? – жестом, указывая Алёнке на что-то, похожее на балкон, привязанный канатами, уходящими куда-то вверх. Ещё бы, ей не захотеть! Дома никогда не разрешали лазить по крышам и деревьям, а когда она попадалась за этим занятием, всегда ругали. А тут ещё и приглашают!

Она, не раздумывая, запрыгнула на балкон, через небольшую дверцу с боку.

Гасыо помогали взобраться двое мышанов из сопровождающей охраны. Пока он, кряхтя, забирался на свое место, что-то громко забренчало у него на поясе. Оглянувшись, Алёнка увидела огромную связку ключей, пока Гасыо сидел укрытый пледом, их было не видно и не слышно, а теперь они гремели, звенели и стучали так, как будто разом забренчали несколько жестяных колокольчиков. Наконец, Гасыо важно устроился рядом с Алёнкой, утихомирил свою связку ключей, крепко сжав их лапками. Немного отдышавшись, он дунул в свисток, висевший у него на шее, и балкон плавно пошёл вверх. Они поднимались всё выше и выше, и у Алёнки появилось ощущение, будто она снова на воздушном шаре. Высоты она не боялась, но глядя с балкона вниз, ей стало не по себе. Но, вот и смотровая площадка. Крепко вцепившись в ограждение, Алёнка с любопытством принялась рассматривать простирающуюся перед ней панораму Мышляндии. Отсюда, с высоты всё казалось таким маленьким, игрушечным. Ближе к центру, она сразу узнала площадь, на которую недавно приземлилась. Воздушный шар отсюда казался не больше футбольного мяча. Даже статуя «Великого Первого» казалась шахматной фигуркой. Во все стороны от площади шли идеально ровные улицы, сверкая зеркалами стен серого цвета. На них Алёнка не увидела ни одного дерева, ни кустов, ни даже травы. И дома на этих улицах были тоже из серого отполированного камня, все совершенно одинаковые, как близнецы. И, сколько Алёнка не старалась заметить, хотя бы один не похожий на все остальные дом, но так и не смогла.

– Интересно, как они их различают? – подумала она и спросила, – А почему у вас все дома одинаковые? Вы разве их не путаете? А нельзя было их хотя бы раскрасить в разные цвета?

– Ну, что ты, как можно! – возразил Гасыо. – Мы все живём по законам

Великого Первого! А первый закон Великого Первого гласит – все равны, скромны, послушны. Никто и ничем не должен выделяться. О, слава Великому Первому! – и он подобострастно вытянул лапку.

– Посмотри, – сделал он широкий жест. – Разве ты когда-нибудь видел такой идеальный порядок, такую чистоту линий? – Ну и занесло же меня, – грустно думала девочка. – Хотя, могло быть и хуже! Ещё неизвестно, что там за дикари за стеной, а если девчонки к ним попали? И вообще, где они, что с ними? И как они все вернутся домой?

У Алёнки защипало в носу и захотелось плакать. Пожалуй, она бы сейчас согласилась перемыть гору посуды, и даже вымыть полы, лишь бы всем им сейчас оказаться дома с мамой.

Тем временем, чем больше Гасыо смотрел вниз, тем больше было видно, что его просто распирает от горд

– Посмотри, Воин, уже глядя на эту прекрасную панораму перед нами, можно понять, что во всей нашей стране существует строжайший порядок. Видишь площадь с памятником Великому Первому? Здесь от зари до зари играет бодрые марши наш военный оркестр, чтобы всё население Мышляндии слышало, что дух наш бодр и сила велика. Ежедневно, каждый будний день, в нашей великой стране проводятся учения, наши воины всегда готовы дать отпор внешним врагам. А вот видишь, от площади расходятся улицы? Тут тоже свой порядок – в тех домах, которые находятся поближе к центру, следовательно, практически, весь день освещеных солнцем, живут нужные государству граждане, в основном, военные, чиновники. В стене, где окна выходят на южную сторону, проживают самые высокопоставленные чиновники из правительства. Там, далеко за городом растут наши плантации орешника, ещё дальше – промышленная зона, где добывают и шлифуют камни для строительства. На окраине, в тех домах, что находятся исключительно в зоне постоянной тени, проживают граждане, граждане, – Гасыо замялся и недовольно сморщил свой длинный нос. – Я бы их даже гражданами не назвал, так, всякий сброд, в общем, мы причисляем их к касте неполноценных.

– А что это, за каста такая? – заинтересовалась Алёнка. – Название такое странное – неполноценные, они что, ненормальные? От них, наверное, лучше подальше держаться надо?

– Это ты правильно сказал, Воин, – хмыкнул Гасыо. – От них действительно нужно держаться подальше. Я, конечно, постараюсь рассказать тебе, что же представляет этот сброд, хотя, если честно, для меня это не самая приятная тема для разговора.

Гасыо недовольно покрутил носом, по всему было видно, что его действительно раздражает эта тема:

– Не буду скрывать, что эта каста для меня, ну прямо как кость в горле! К ней относятся, скажем: писатели, художники, поэты, артисты, ну и прочие, чокнутые, которые мнят из себя гениев. Так вот, эта братия для меня, просто первые враги государства! Допустим, защититься от внешних врагов нелегко, но возможно, потому, что мы знаем, где они. А эти? Сидят внутри государства, притаились, попробуй их всех распознай! И ведь тем они и опасней! К тому же, это самая бесполезная, никчёмная порода. Вечно в их больных головах какие-то бредовые идеи, дикие фантазии, постоянно им нужно непонятно что! Совершенно неуправляемый народ! Я уже говорил, что наш девиз – мы равны, скромны, послушны! А вот эта мерзкая братия, всё время норовит выделиться из общей массы!

Гасыо уж не мог сдерживать своё раздражение, он даже заскрипел зубами и с таким остервенением дёргал несчастную связку ключей, что казалось, вот-вот разорвёт её, и ключи разлетятся в разные стороны. Алёнка, стоявшая в полном недоумении от его гневной речи, глядя, как его трясёт от злости, уже была не рада, что завела этот разговор.




– Не буду скрывать, что эта каста для меня, ну прямо как кость в горле! К ней относятся, скажем: писатели, художники, поэты, артисты, ну и прочие, чокнутые, которые мнят из себя гениев. Так вот, эта братия для меня, просто первые враги государства! Допустим, защититься от внешних врагов нелегко, но возможно, потому, что мы знаем, где они. А эти? Сидят внутри государства, притаились, попробуй их всех распознай! И ведь тем они и опасней! К тому же, это самая бесполезная, никчёмная порода. Вечно в их больных головах какие-то бредовые идеи, дикие фантазии, постоянно им нужно непонятно что! Совершенно неуправляемый народ! Я уже говорил, что наш девиз – мы равны, скромны, послушны! А вот эта мерзкая братия, всё время норовит выделиться из общей массы!

Гасыо уж не мог сдерживать своё раздражение, он даже заскрипел зубами и с таким остервенением дёргал несчастную связку ключей, что казалось, вот-вот разорвёт её, и ключи разлетятся в разные стороны. Алёнка, стоявшая в полном недоумении от его гневной речи, глядя, как его трясёт от злости, уже была не рада, что завела этот разговор.

– Бедняга, – подумала она. – Какой же всё-таки он злой! Наверное, этого бедолагу никто не любит, и он никого не любит, кроме этой несчастной пиявки! Интересно, чего он с ней носится? Похоже, у него нет никаких особых способностей, поэтому всех, у кого есть какой-то талант он и ненавидит.

Алёнка уже привыкла не обижаться на таких злюк – у неё были случаи, когда в школе она рисовала своих любимых животных, вызывая у одних искреннее восхищение, у других зависть и злость.

Чтобы как-то успокоить, подбодрить Гасыо, она сказала:

– Да ладно вам, Гасыо! Разве можно так нервничать? Мало ли кто живёт рядом с нами, не всех же их любить! И вообще, чего вам ещё не хватает? Вон у вас, какой прекрасный город – всё ровненько, чистенько, аж сверкает! У нас есть очень красивые и огромные города, но, ни в одном из них нет такого идеального порядка и чистоты, как в вашем городе! Это я вам точно говорю! И, кстати, мне очень интересно, что это за миленькую пиявочку в колбочке вы носите с собой? Если не секрет, конечно?

К Алёнкиной радости, её слова попали в цель. Крысу очень понравилось то, что его город был в чём-то лучше других городов, которые видел Воин, а так же и его внимание даже к таким мелочам, как его любимица. Он приосанился, повеселел и ещё раз с гордостью окинул взглядом раскинувшуюся перед ним панораму.

– О, дело в том, что я слаб здоровьем, малейшие перемены в погоде для меня

губительны! А моя Зизи, – он снова ласково погладил колбу под накидкой.

– Спасает меня, предсказывая погоду, на ближайшее время. Итак, мой друг! Надеюсь, я могу тебя так называть, о Воин? – благодушно обратился Гасыо к Алёнке. – Теперь, мы должны поспешить на торжественный приём, к нашему верховному правителю.

Опустившись вниз, Алёнка и Гасыо выбрались из подъёмника, Алёнка выпрыгнула, едва тот коснулся земли, а Гасыо величаво опершись на двух мышанов из охраны, снова важно уселся в кресло, ткнув лапкой вперёд. Мыши подхватили его и тронулись вдоль стены. Гасыо помахал лапкой Алёнке, как бы приглашая с собой:

– Веселее, мой друг, веселее! Нас ждёт званый обед!



Глава восьмая

Мир амфибий

Пройдя через грот очищения, девушки вместе с Валей вошли в комнату для переодевания, нашли подходящую для девочки одежду и привели в порядок её растрёпанные волосы. После всего этого, Валя, оглядев себя в зеркало, оправленное богато украшенной жемчугом и ракушками рамой, показалась себе сказочно красивой. Она была похожа на юную участницу спортивных соревнований – яркий, расшитый жемчугом купальник; гладко причёсанные волосы, собранные на затылке и застёгнутые красивой заколкой в виде раковины. Ах, если бы сейчас её увидели мама и сёстры! Валя забыла обо всей своей степенности и серьёзности, которые она напустила на себя, доказывая своим попутчицам, какая она умная и взрослая. Она закружилась перед зеркалом, в танце, улыбаясь своему отражению, пытаясь при этом делать какие-то немыслимые па, какие так любила делать, играя с сёстрами в балет и принцесс.

– Ах, если бы мне сейчас воздушную белую юбочку, в каких танцуют балерины! Я бы точно была похожа на настоящую принцессу! – думала Валя, с упоением.

Её спутницы, молча улыбались, глядя на неё. Потом Эа тихонько сказала Иу:

– Общий сбор ещё не скоро, пока устроим её к младшим, на попечение воспитателей, а как все соберутся, совет решит её дальнейшую судьбу.

– А теперь, наша маленькая танцовщица, не хотела бы ты познакомиться с такими же, как и ты, девочками и мальчиками? Поплавать, увидеть много красивых рыбок, ракушек? – ласково спросила Иу, присев перед Валей на корточки.

Глаза у Вали загорелись:

– Ещё бы, не хотеть! – подумала она, с радостью закивала и, схватив Иу за руку, потянула её к выходу.

– Пойдём, пойдём скорее, пока все куда-нибудь не разбежались! – заторопила она девушку.

Иу и Эа добродушно рассмеялись, взяв Валю за руки пошли к выходу. Пройдя длинный коридор, они распахнули дверь и оказались на залитой

солнцем площадке.

Яркое солнце, шум моря и листвы на деревьях, весёлый смех детей, громкое пение птиц, крики чаек, ветер в лицо, наполненный густым ароматом цветов и трав! Всё это накрыло Валю какой-то фантастической волной. Она стояла, не отпуская рук своих спутниц, растерянно улыбалась, глядя вокруг глазами полными удивления и восторга.

Каменистая площадка, на которой они стояли, продолжалась широкими ступенями, спускающимися к морю, к небольшой бухточке. Формой бухта напоминала огромный ковш с очень длинной ручкой – уходившей в море, сплошь изрезанной порогами, по которым запросто можно было пройти, как по мостику, с одного берега на другой. На берегах росли причудливые деревья в цветах, и с плодами, кустарники, очень много цветов – роскошных форм и расцветок. Всё это было окружено скалами, с буйной растительностью и водопадами.

Валя и её спутницы стали медленно спускаться по ступеням, вниз к воде, окружённой полосой песчаного берега, на котором там и тут лежали светлые, отполированные ветром и водой валуны. Вода в бухте была настолько прозрачной, что можно было спокойно разглядеть на её дне любую ракушку или камешек. Почти по всему дну разрослись коралловые заросли, берущие начало с мелководья. О красоте кораллов и их обитателях можно рассказывать часами.… Но, здесь, были ещё особые обитатели, которые привели Валю в полный восторг. В бухте было полно детей! Ещё совсем маленьких, которым не было и года, и чуть постарше. Среди детей были и взрослые, которые присматривали за ними. По всему было видно, что общее настроение в этом лягушатнике было прекрасным.

– Вот это да! Какой здоровский котлован! – восторженно закричала Валя, сбегая по горячим ступеням к воде.

Между тем, из воды навстречу к ним вышли молодая женщина и девочка-подросток.

– Эа, Иу, откуда у вас этот ребёнок? –удивлённо спросила девушек женщина.

– О, это длинная история, вечером на совете вы всё узнаете, а теперь это дитя нашего племени, вы уж будьте к ней внимательнее. Скорее всего, девочка плохо плавает, а нам бы не хотелось для неё лишних неприятностей, ей и так пришлось много пережить, бедняжке, – сочувственно глядя на Валю, сказала Эа.

– Её зовут Валя, вот такое странное имя для девочки, она не с нашего острова, а издалека. Сейчас мы уйдём по своим делам, ну а нашу находку оставляем на ваше попечение, – продолжила Иу.

– Хорошо, хорошо! Можете не волноваться, мы, конечно, позаботимся о малышке! Она уже завтракала? Может её нужно покормить? – забеспокоилась их собеседница.

– Нет, нет, она не голодна, она позавтракала. Так, что теперь ей совсем не повредит купание, – с улыбкой сказала Эа, подмигнув Вале.

После того, как девушки закончили разговор, они присели на корточки рядом с Валей, Эа ласково сказала ей:

– Сейчас, Валя, нам нужно идти по своим делам, а ты останешься здесь с детьми и воспитателями. Они очень добрые и тебе с ними будет очень хорошо, а вечером мы ещё обязательно увидимся!

– Меня зовут Оя, – улыбнулась Вале воспитательница, – А это, моя помощница, Ия. Попрощайся со своими спутницами, и пойдём купаться!

Валя весело помахала девушкам и, держась за руку Ои, заторопилась скорее в воду, по ступеням, спускавшимся прямо в воду. Вот, наконец, она в воде! И в какой воде?! О такой Валя никогда и не мечтала! Вода была тёплой, почти горячей, как в ванной! Ещё бы, в закрытой от всех ветров бухте, да мелководной, конечно, она очень быстро нагревалась на солнце. Валя неважно плавала, но сейчас почувствовала, что ей ничего не надо делать, чтобы держаться на поверхности воды, она сама выталкивала девочку вверх, как поплавок. Валя, с удивлением заметила, что для того, чтобы плыть, совсем необязательно шумно колотить по воде руками и ногами, поднимая тучи брызг, как она делала на котловане. Можно расслабиться и тихо лежать на поверхности, слегка отталкиваясь от неё. Оя с Ией постоянно были рядом и ненавязчиво подсказывали ей, как себя вести на воде.

– Видишь, вдалеке бухту пересекает полоса ярко-розовых цветов? – спросила Оя, – Это барьер, за который вам заплывать нельзя. Я надеюсь, ты присмотришь за малышкой, оставляю тебя за старшую, – строго посмотрела она на Ию.

Та серьёзно кивнула и лукаво улыбнулась Вале.

От первых минут блаженства, просто от того что она в воде, Валя в прекрасном настроении стала рассматривать всё и всех, кто её окружал. Рядом плескались малыши, примерно её роста, но скорее всего младше, наверное, двух или трёхлетние. Все они были с густыми льняными волосами и яркими светлыми глазами, тёмные брови, густые чёрные ресницы, как будто кто-то нарисовал на их хорошеньких личиках. У Вали появилось ощущение, что вокруг неё барахтаются игрушечные пупсы – такие они все были милые, пухленькие – в перевязочках, на ручках и ножках, с ямочками на щеках. Малыши подплывали к Вале и, улыбаясь, трогали её ладошку своей, при этом называя свои имена. Если честно, то Валя не запомнила даже половину имён, они показались ей слишком короткими. Зато её имя запомнили все, она была одна такая, совсем непохожая на них. Ия, которую Валя приняла за подростка, больше всех сдружилась с ней. При разговоре они выяснили, что ей не десять-двенадцать лет, как подумала Валя, а только недавно исполнилось шесть.

– Валя, Валя, – позвала Ия, помахав рукой. – Смотри, вот здесь, на подъёме, тебе можно встать ногами на дно, тут мелко, плыви сюда! Я хочу показать одну необычную рыбку, она прячется вон в том гротике.

– Ну, вот видишь, тебе тут всего по шею, смотри, я сейчас повожу веточкой возле этого тёмного отверстия в камнях, смотри! Смотри! Она сейчас выскочит!

Из грота, действительно, выскочила забавная рыбка, похожая на большой

цветок репейника; этакий пушистый, ярко-розового цвета и тут же юркнула

обратно, девочки рассмеялись.

– А дай, я попробую, – попросила Валя, но никак не могла дотянуться до отверстия в гротик, как ни пыталась.

– А ты набери в себя воздуха, смотри как, – показала Ия, – Когда опустишься под воду, выпускай его потихоньку, а как почувствуешь, что он кончается и тебе нечем дышать, сразу поднимайся. Не бойся, тут мелко, тебе нужно просто сначала присесть, а потом встать.

Валя так и сделала. Она набрала воздуха, присела рядом с гротом, и тихонько подразнила рыбку веточкой. Сердитый розовый шар снова выскочил, а Валя быстро встала, чтобы не рассмеяться под водой.

Так они с Ией придумывали всё новые и новые забавы, совсем забыв о времени и обо всём на свете. Цепляясь за причудливые ветви кораллов, которые были совсем не острые на ощупь, а упругие, как резиновая губка, Валя постепенно перестала бояться более глубоких мест. Если попадала на них, а на дне видела интересную ракушку или камешек, то спокойно опускалась за ними. Ия дала ей специальную сеточку, для всякой всячины, и Валя заполнила её уже до половины. Прошло не так много времени, а она уже знала кучу названий разных рыбок, особенно тех, которые поразили её необычно яркой окраской, или формой, а также могла отличить одни водоросли от других, и еще, чьи на дне ракушки и раковины. Пыталась поймать зазевавшегося краба, а когда они с Ией потихоньку пересекли барьер, куда самым маленьким нельзя заплывать, даже попробовали прокатиться на морской черепахе. Их тут же позвали взрослые, и девочки вернулись на мелководье.

– А почему, маленьким нельзя туда, где глубоко? – спросила Валя. – Ведь они хорошо плавают, гораздо лучше меня. Даже самые крохи, плавают и ныряют как рыбы! Не то, что я, воздуха глотну, нырну – и выскакиваю, как пробка!

– Вот в том-то и дело, что все наши малыши прекрасно плавают под водой с рождения, как и все мы, поэтому могут просто нечаянно заплыть далеко и

заблудиться. Они ведь ещё совсем несмышлёныши! А потом, попробуй найти их на большой глубине, среди коралловых зарослей и водорослей – это же, как в лесу! А если они где-нибудь запутаются или застрянут в этих кущах? Ты представляешь, что может случиться? – Ия в ужасе закрыла лицо ладонями.

– А, тогда понятно, почему, – став серьёзной, кивнула Валя, – У нас тоже малышей одних в лес никогда не отпускают. Ну и на речку тоже, – подумав, добавила Валя.

Но тут их разговор прервали воспитатели:

– Дети! Время второго завтрака!

Все потихоньку начали подбираться ближе к берегу, на котором появились двое парней и девушка. Парни поставили на ближайшую, к воде, ступень большой короб и вместе с девушкой стали вынимать что-то похожее на небольшие ванночки, которые пускали по воде, как маленькие кораблики. Дети, со смехом их ловили. Валя тоже поймала такой кораблик-ванночку. При ближайшем рассмотрении это оказался упругий, жёсткий лист, овальной формы, с довольно высоким, трубчатым бортиком. Валя внимательно посмотрела в ванночку – там лежало что-то похожее на фаршированный блинчик и орех, напоминающий фундук, но размером с большое яблоко. В орех была вставлена гибкая соломинка. Валя была переборчива в еде и к каждой новинке относилась с подозрением и осторожностью. Но, в этот раз, она уловила такой дразнящий аромат, исходящий от «фаршированного блинчика», что, не раздумывая, начала есть его с большим аппетитом. В нём была рыба и ещё что-то, но это уже не имело для Вали никакого значения. Ей было вкусно! И это самое главное! Неважно, что дома она не выносила даже запаха рыбы. Да разве там была рыба? Привезённая невесть откуда и когда, мороженая, перемороженная. Конечно, разве такое может нравиться? А теперь, уплетая за обе щеки те же кусочки рыбы, она понятия не имела, что ест! С удовольствием доев всё до крошки, Валя взялась за орех, он был довольно тяжёлым. Она потянула из соломинки глоточек жидкости на пробу и была приятно удивлена – так понравился ей этот напиток. На вкус он, пожалуй, был похож на сладковатые сливки, с приятным, нежным ароматом.

– Вкуснотища! – Валя даже глаза зажмурила от удовольствия, как котёнок. Допив содержимое ореха, она оглянулась, куда же теперь девать орех и эту ванночку, в которой он приплыл?

– Сюда, сюда! – Показала Ия рукой в сторону берега, уже отправив свой кораблик в обратном направлении.




Тем временем, воспитатели, покормив самых маленьких, стали собирать «посуду» и передавать её парням, складывающим всё обратно в короб. А в «лягушатнике» снова началась весёлая возня. Слышались радостные крики и смех.

Валя, расслабившись после вкусной еды, решила немного полежать на поверхности воды. Она распласталась, как морская звезда, и прикрыла глаза. Ей даже показалось, что она ненадолго задремала. Но, тут она почувствовала, её как будто что-то щекочет: на затылке, за ушами, по ступням и между пальцев ног. Валя немного подёргала ногами и головой, но потом все же, встала на ноги, благо было довольно мелко, и увидела, как возле неё кружатся какие-то крохотные рыбки.

– Ой! Что это такое? – испугалась она. – Посмотри Ия, чего они ко мне пристали?

Ия была совсем рядом, подплыла к Вале и, увидев рыбок, засмеялась:

– Чего ты испугалась? Это же рыбки-чистильщики! Они не сделают ничего плохого, они помогают содержать нашу кожу чистой и здоровой, а значит – красивой! Вот, например, если у тебя на ступне потёртость, или просто они огрубели, то чистильщики всё почистят и полечат.

Валя всё ещё с опаской глядела на рыбок:

– Но, они, они вот тут у меня за ушками щекотали, и вот здесь, на затылке! А я, знаешь, как щекотки боюсь!

Ия посмотрела у Вали за ушами, прощупала сквозь волосы затылок.

– Так, всё понятно! У тебя за ушками небольшое шелушение, наверное, тебе

нельзя много сладкого. А в затылок тебя, видно укусило какое-то насекомое, а ты расчесала и теперь там маленькая ранка. Вот они и почувствовали это и могут тебе помочь. Смотри, я вчера случайно оцарапала руку, образовалась корочка, а теперь, смотри, это совсем не страшно, даже весело и приятно! – она опустила руку в воду, рыбки собрались возле её ранки.

Через некоторое время Ия, вынув руку из воды, показала её Вале – ранка стала почти незаметной.

– Ты не бойся! Успокойся, расслабься, ложись на воду, я рядом буду, а то они опять уплывут куда-нибудь. Тебе повезло, что они тебя в первый же день нашли.

Поддавшись на уговоры, Валя постаралась расслабиться, легла на воду, только одной рукой держала руку Ии, так, на всякий случай. Рой рыбок устремился к ней, кружась возле её головы и ног, как пчёлы над цветником. Через некоторое время Валя почувствовала, что щекотание прекратилось.

– Всё, они уплыли! Наверное, закончили свою работу, спасибо им! – заметила Ия.

Валя, с облегчением, встала на ноги. Потрогала за ушками – действительно, кожа стала очень гладкой. Она вспомнила, как мама говорила, трогая её за ушками:

– Опять много конфет ела? Вот, пожалуйста, у тебя снова аллергия!

– Да, – подумала Валя. – Нам бы таких рыбок домой, тогда бы можно было есть сколько угодно конфет! Никто никакой аллергии и не заметил бы.

– А давай, ещё разок попробуем за барьером прокатиться на черепахе? – тихо предложила Ия.– А то видишь, уже солнце высоко поднялось, скоро нам нельзя будет купаться, только к вечеру можно.

Они, крадучись, словно два заговорщика тихо поплыли к барьеру. К слову сказать, он был естественной стеной из коралловых зарослей, по верху ещё и заросший полосой розовых лотосов.

– Главное, не привлекать внимание, – шёпотом сказала Ия. – А там, тихонько поймаем черепаху, а уж сколько на ней прокатимся – это как повезёт!

– В другой раз, – тоже шёпотом сказала Валя. – Нам надо взять с собой верёвку, чтобы как-нибудь прицепиться к ней, а то она такая скользкая!

– Это ты хорошо придумала! – сосредоточено глядя в воду, ответила Ия. – Но, сейчас у нас верёвки нет. Значит, попробуем сделать так – я вцеплюсь в панцирь у головы черепахи, а ты садись за мной и держись покрепче! Руками за меня, ногами за панцирь!

Валя заметила огромную черепаху:

– Смотри, смотри! Вон она, вон она! Ух, ты, какая здоровенная!

Ия стремительно рванулась к этому громадному чудищу и, прыгнув к нему на спину, вцепилась в панцирь.

– Валя, скорее! Хватайся за меня!

Всего секунда и Валя, неожиданно для самой себя оказалась верхом на черепахе, крепко уцепившись за Ию.

– Теперь держись! – крикнула Ия. – Это только на суше черепахи еле ползают! А в воде, сама увидишь, как носятся! Следи за дыханием, вдруг нырнёт!

Но, черепаха, как торпеда, уже неслась к противоположному берегу. Буквально, несколько минут, и она стремительно вылетела на берег. Девочки, отлетев от неё, плюхнулись в горячий песок. Выбравшись из него, они сели, и поглядев друг на друга, расхохотались. В волосах, вокруг шеи, на купальниках, всюду намотались водоросли, да ещё и прилип песок. Сейчас они точно были похожи на маленьких кикимор. Всего какие-то минуты они летели на черепахе, но это были минуты победы! Их победы! Разве можно теперь обращать внимание на такие мелочи, как водоросли и песок. Они, смеясь, подошли к воде, чтобы привести себя в порядок. А со стороны лягушатника уже послышались крики, их маленькое хулиганство было замечено.

– Ну, всё, сейчас мне попадёт! – сказала Ия, распутывая на себе водоросли.

– А ты скажи, что это я попросила, – ответила Валя. – Может не так попадёт? Я и сама скажу, что я тебя уговорила.

– Да ладно тебе! Даже если бы это было и так, спрос всегда с того, кто старше. Ну, ничего страшного, переживём! – улыбнулась она Вале. – Главное, мы сделали то, что хотели! Нам это удалось! И это здорово!

Валя согласно кивнула ей:

– Ещё как здорово!

Конечно же, Ие попало за то, что она совершила непростительно легкомысленный поступок, подвергнув опасности Валю, а также напугав бедную черепаху. Девочки стойко вынесли порицание и, если честно, не чувствовали никаких угрызений совести. Это прекрасно было видно по их довольным лицам и по озорным взглядам, какими они обменивались.

– Нет, их обязательно нужно переводить в старшую группу, им уже тесно среди малышей, – говорили между собой воспитатели.

Девочки радостно запрыгали, услышав это.

К этому времени солнце поднялось довольно высоко, воспитатели стали выводить детей на берег.

– А теперь мы куда? – тихонько спросила Валя Ию, прогуливаясь с ней по берегу, чтобы обсохнуть.

– Так, теперь скоро трапеза, а после неё мы отдыхаем. А потом, потом много чего, сама увидишь, – тут она что-то заметила. – Смотри, Валя, это не твои находки, вон на том валуне!

Валя подбежала и увидела свою сеточку с находками:

– Точно, мои! Я эту сеточку зацепила вон там, на коралловую ветку, когда мы завтракали. Как она здесь оказалась?

– Наверное, кто-то нашёл и положил сюда.

Валя вытряхнула все свои сокровища на поверхность валуна и стала рассматривать их. Все эти камешки, ракушки, кусочки коралловых веточек давно высохли на солнце и уже не казались такими яркими и красивыми, какими были в воде. Но, всё равно, здесь было на что посмотреть.

– Так, ты не оставляй здесь всё это, оно тебе ещё пригодится, – сказала Ия. – После отдыха мы пойдём в Храм знаний. Там есть комната мастеров, в которой делают всякие интересные вещи, именно из таких вот находок, – и она стала помогать Вале, собирать её «сокровища» обратно в сеточку.

Между тем, воспитатели, собрав всех детей, пошли в сторону сада. Девочки

присоединились к ним. Пока они шли, Валя заметила, что воспитателей было всего лишь чуть меньше, чем детей. Самых маленьких они несли на руках, а остальные шли рядом.

– А почему у вас так много воспитателей? – спросила она Ию. – У нас в садике одна воспитательница в группе и много детей. А у вас, почему так?

– Здесь у нас самые маленькие дети, с самого рождения и до трёх лет. Детки, которым ещё нет и двух лет – с мамами, они и есть воспитательницы. Они воспитывают и своих малышей, и тех, кто постарше. Но, если мамы не хотят оставлять своих деток и до трёх лет, даже на короткое время, то они тоже здесь.

– Ах, вот оно что! Значит, это просто мамы с детками собираются, чтобы им не скучно было! – предположила Валя.

– Ну, может и так. Многие мамы приводят и оставляют своих малышей, на короткое время, пока не управятся со своими делами. Ты просто не обращала внимания, обычно кто-то приходит, кто-то уходит.

– А скажи Ия, давно тебя хотела спросить, ты как здесь оказалась? Ты не маленькая, но и не большая! – пытливо посмотрела на неё Валя.

– Я то? – засмеялась Ия. – Так это у меня задание такое в храме знаний было – забота о малышах. У нас каждый день занятия, а на сегодняшний день была эта тема. Так я сюда и попала. А вот тебе я хотела сказать, что я думаю – тебя по ошибке сюда отправили, ты просто ростом маленькая. Ну, подучишься ещё плавать, а по возрасту тебе уже пять лет, уже давно пора ходить в Храм знаний.

– Храм знаний? А что это? Как школа что ли? – изумилась Валя. – И меня могут взять? Здорово! – и она радостно запрыгала.

Между тем, они подошли к сооружению, которое Валя издали, приняла за цветущий холм. Это было что-то вроде большой, круглой беседки, внутри которой было довольно прохладно. В беседке, огромной, круглой баранкой стоял стол. На нём было разложено много всякой еды. Все стали рассаживаться, после того как расселись все на секунду замолчали. Потом, взрослые, сложив ладони, поблагодарили мир за прекрасные дары. После этого, все неспешно принялись за еду. Ия, сидя рядом с Валей, подсказывала ей, что и с чем лучше и вкуснее есть. Перепробовав всякой всячины, Валя вскоре насытилась и стала смотреть, что делают другие. Мамы самых крошечных малышей уже унесли их укладывать спать. Другие собирались делать то же самое. У выхода даже образовалась небольшая очередь. Там, перед уходом, все мыли руки, умывались и полоскали рты.

– Не спеши, подождем, когда все уйдут, – сказала Ия Вале, и они лениво стали доедать какие-то фрукты.

Но вот, дождавшись пока все разошлись, девочки пошли умываться. У выхода, с выступа скалы пробивался родничок, который падая вниз, сбегал ручьём в бухту, огибая одну из скал. Все умывались прямо под этим родничком. Рядом стояла одна из воспитательниц, возле неё стоял большой сосуд, с другой стороны – сосуд поменьше. В руках она держала что-то вроде ковша.

– А где мыло? – спросила Валя, разглядывая свои, жирные от еды руки. – Без мыла, холодной водой не отмыть!

Ия, сначала не поняла, о чём она говорит, потом подошла к роскошному, покрытому множеством цветов, кусту и сорвала пару крохотных листочков. Листики были толстенькие, кругленькие, похожие на крышки от бутылок.

– Вот, возьми, – она отдала Вале один листик, другой сжала в ладонях и потёрла, как кусочек мыла, из него вытек зеленоватый сок, с очень приятным ароматом. Потом, слегка смочив закрытые ладони, снова потёрла их, и Валя увидела мыльную пену, как от настоящего мыла.

– Наверное, это у них мыльные кусты, – подумала она, отмывая руки.

После того, как они умылись, их позвала воспитательница:

– Теперь полощем рты!

Ия подошла первая.

– Смотри, осторожно, не проглоти полоскание, – предупредила она Валю. – Делай всё, как я, – она, отхлебнув воду для полоскания, с полминуты подержала её во рту, аккуратно сплюнула в сосудпоменьше.

– Разве так полощут? – удивилась Валя. – Надо же так, чтобы внутри всё булькало! Ты неправильно полощешь!

– Валя, это необычная вода! И потому, как раз полоскать, как Ия – правильно! – вмешалась воспитательница.

– И что там за вода такая, необычная? – нетерпеливо заглянула в ковш Валя. – Вода, как вода. Ой! Там гадость какая-то! Смотрите, там мошки попали, да как много! Надо эту воду вылить!

– Это не мошки, Валя, – спокойно стала объяснять воспитательница. – Это рыбки-лекари. Мы их специально выращиваем! Полминуты подержишь во рту воду с этими рыбками. А они всё в нём приведут в порядок, всё почистят и подлечат.

– Это в закрытом рту? Там же темно!

– Ничего страшного, им не нужен свет, они ориентируются по запаху. Ну, давай, набери в рот этой воды.

– Нет, это гадость! Мне противно! – Валя даже зажала рот ладошкой.

– Ну почему, противно? Рыбки чистые, они у тебя во рту всё почистят, полечат – и зубки, и горлышко, и язычок. Ну, не упрямься, – уговаривала её воспитательница.

– Ну чего ты, как маленькая, – вмешалась в разговор Ия. – Ты же видела, я это сделала и очень даже прекрасно себя чувствую, как видишь!

Больше всего Валя не любила, когда её называли маленькой! Поэтому, преодолев отвращение, она набрала в рот «особенной» воды в рот и стала мужественно ждать, когда ей подадут знак, что всё закончено. Во рту у неё появилось ощущение, что это не просто вода, а сильно газированный напиток, внутри всё покалывало и пощипывало. Постепенно ощущение исчезло и ей кивнули, что пора освобождать «пленников». После того, как Валя освободила рот, в нём осталось ощущение приятной свежести, как будто она только что почистила зубы мятной пастой. Даже, пожалуй, ещё более приятное ощущение.

– Ну вот, видишь! А ты ещё упрямилась! Всё хорошо? – улыбнулась Ия и обратилась к воспитательнице:

– Оя, а можно Валя будет отдыхать в моей раковине? У меня есть свободная постель! Ну, пожалуйста, можно?

– Да, конечно, – ответила Оя, – Я сама уже думала об этом. Вижу, вы уже успели подружиться. А теперь идите отдыхать, только смотрите, не балуйтесь! Я сейчас справлюсь с делами и зайду к вам. Ну, бегите уже!

Девчонки, взявшись за руки, вприпрыжку побежали по тропинке, выложенной гладкими камнями, петляющей между деревьями и кустарниками. Через несколько минут они остановились у скалы, заросшей виноградной лозой и цветущими вьющимися растениями.

– Вот мы и пришли, – сказала Ия, шагнув к скале, отодвинула несколько гибких веток; свисающих до самой земли, покрытых резными листьями и крупными цветами с нежным ароматом.

– Проходи, Валя, – позвала она в открывшийся проход в скале.

Они вошли в светлый коридор, стены которого были почти белого цвета, все в мелких ракушках. Потом они повернули и остановились у двери, овальной формы, поднятой над полом, довольно высоко. Дверь была сплетена из тонких прутьев и выглядела, как ажурное полотно. Внутри, над дверью висели шторы из нитей, с нанизанными на них янтарными камешками. Комната, которую Ия называла раковиной, действительно соответствовала своему названию – необыкновенной формой. В ней было большое, овальное окно, с натянутой, как на вышивальные пяльцы, тонкой, прозрачной тканью. Хотя оно было совершенно незаметно, из-за зарослей растений, в комнате было светло. Изнутри, даже сквозь свисающие ветки можно было видеть всё снаружи. И дверь, и окно были украшены затейливыми рамами из ракушек и коралловых веточек. В такой же роскошной раме, напротив окна, висело большое, овальное зеркало. Вся комната напоминала очень красивую шкатулку для украшений. По обе стороны окна, в двух овальных нишах было что-то похожее на постели. Над ними висели густо разросшиеся вьющиеся растения, с причудливыми цветами-звёздочками. На светлом, гладком полу лежали ажурные циновки.

– Как здорово у тебя, тут! – восхищённо произнесла Валя.

– Правда? Спасибо! А я привыкла, наверное, как-то и не замечаю ничего такого. Давай, я помогу тебе расстегнуть заколку, чтобы голова отдохнула. Какие волосы у тебя необыкновенные – тёмные, упругие! Я таких ещё не видела!

– Подумаешь, – ответила Валя. – Это у меня-то необыкновенные? Тёмно-русые, у нас почти у всех такие. Вот таких, как у тебя – светлых, пушистых и длинных ни у кого не было. Я точно не видела!

Потом они переоделись, положив уже сухие купальники на плетеные короба, стоявшие рядом с постелями, и легли.

Ужё лёжа в удобной постели, Валя решила вовсе не спать, просто немножко полежать, а когда Ия уснёт, встать потихоньку и чем-нибудь заняться.

– Как же можно спать сейчас? – думала она, – Когда вокруг столько интересного!

Но, через считанные минуты, она совершенно нечаянно уснула.



Глава девятая

Город радости

Выйдя из комнаты, в которой Марья с Ио переодевались, они оказались в длинном каменном коридоре. С потолка, из круглых отверстий, лился радужный свет, было непонятно, какого цвета стены и пол коридора. Всё переливалось и мерцало радужными красками. Здесь было прохладно, чувствовалось движение воздуха снаружи – веяло ароматом цветов и трав, откуда-то издалека доносилось пение птиц и шелест листьев.

Наконец, коридор закончился. Яркий, солнечный цвет заставил Марью зажмуриться. Когда её глаза освоились, она спокойно огляделась вокруг и замерла, в восхищении, как заворожённая. Перед ней – далеко к горизонту расстилался огромный сад, или парк. Марья не очень разбиралась в этих определениях, тем более ничего подобного ни на одной картинке, ни в одном кино не видела. Часто, когда она видела по телевизору роскошные, королевские парки или сады, вздыхала: везёт же людям, хоть бы часок по такому погулять! Но, то, что она увидела вокруг себя в этот раз, было гораздо прекраснее всего, чем она восхищалась раньше. Здесь не было правильных геометрических линий, стриженых газонов, кустов и деревьев. Всё дышало такой естественной красотой. Все растения – деревья, кустарники, цветы, были подобраны так гармонично, переходя от одного к другому, по форме и цвету в одну картину. Среди живописных холмов, между которых, то нежась по гладкой поверхности, то весело прыгая каскадами с порогов или падая небольшими водопадами, искрясь, струились хрустальные ручьи. То там, то здесь видны были прекрасные статуи. Причудливые, яркие бабочки порхали среди великолепия соцветий. Пьянящий аромат трав и цветов, весёлое пение птиц, дополнило эту волшебную картину. Ио заметила, какое впечатление произвело на Марью всё увиденное, и улыбнулась ей.

– Я вижу, тебе нравится наш город?

– Город? – вышла из оцепенения Марья. – Ты имеешь в виду этот парк, или сад в вашем городе?

– Нет, именно город! Разве ты не видишь? Это и есть наш город, мы здесь живём – ответила Ио.

– Где живёте? – не поняла Марья. – Под кустами что ли? – ей даже смешно стало и она рассмеялась. – Где улицы, дома?

– Так вот же они – посмотри внимательно.

Ио указала на высокие деревья стоящие неподалёку.

Марья внимательно пригляделась к деревьям, вроде ничего особенного, высокие ровные стволы. Но подняв голову, она заметила, что они разветвлялись на четыре, пять более тонких стволов. Там она увидела, что-то похожее на жилище, на сваях. И эти сваи уходили ещё выше, теряясь в листве самих деревьев и виноградной лозы, которая обвивала их от самой земли. Над первым «этажом» Марья разглядела и второй, и третий, а где-то и четвёртый «этажи». Все они были также, обвиты лозой в янтарных гроздьях, и цветами, потому их и можно было принять за часть кроны деревьев. Марья озадаченно посмотрела на мягкую траву под ногами – ни тротуаров, ни даже тропинок, тщетно она пыталась увидеть рядом, хоть что-либо подобное. Всё вокруг было так ухожено, свежо, что даже страшно было вторгнуться в эти нетронутые кущи.

– Интересно, а где тут дорожки? Где можно ходить-то? – с недоумением спросила она Ио.

– А зачем? – улыбнулась Ио. – Мы же практически не ходим, мы летаем. Совсем маленьких носим на руках. Дети постарше, даже ещё не умея летать, могут ходить, не касаясь земли. Единственное где мы ходим – у моря, по камешкам или песку, исключительно в лечебных целях.

– Ну, теперь понятно, – сказала Марья, озираясь. – А где все?

– Так все в трапезном зале. Видишь ли, в течение дня, мы не всегда можем встретиться. У всех разные дела, к тому же, многие улетают далеко. А вот на ужин обязательно собираемся вместе. Нам нужно поспешить. Наш трапезный зал недалеко отсюда. Вот, сейчас спустимся со скалы, обойдём вот этот массив, и ты сама его увидишь. А теперь летим! – она подхватила Марью за талию. – Держись за меня крепче! – и они оторвались от земли, невысоко, паря как в невесомости.

Всего лишь миг, и вот уже группа деревьев-домов оказалась позади. На открытом месте, ближе к подножию холма, с которого они спустились, Марья увидела, как ей показалось издалека – какую-то декоративную посадку, в виде огромной ромашки из двенадцати лепестков. Когда они приблизились, она рассмотрела, что каждый лепесток «ромашки» оказался длинной беседкой, или теплицей, образованной арками, покрытыми тонкой прозрачной тканью. Впрочем, всё это было трудно разглядеть, так как всё сооружение было обвито густой листвой и крупными янтарными гроздьями виноградной лозы.

– Вот и наш трапезный зал, – опустила Марью на землю Ио. – Сейчас ты познакомишься с людьми нашего города.

Войдя под арку беседки, Марья с любопытством начала рассматривать странное сооружение, в котором они оказались. Это было просторное помещение, довольно широкое и длинное с высоким потолком, стенами из тонких прутьев, сплетенных в изящную, ажурную решётку. На ней, снаружи, была натянута тонкая, прозрачная ткань, через которую лился зеленоватый, от листьев винограда свет. Внутри, в подвешенных по стенам причудливых кашпо, вились экзотические цветы. Пол выстлан толстыми циновками, которые пружинили под ногами. У стен сооружения стояли широкие скамьи, на которых стояло множество плетеных коробов.

– Это общий коридор, – объяснила Ио. – Через него мы подносим продукты, уносим всё лишнее, а сейчас мы войдём в центр зала. Все уже оповещены о твоём прибытии и должны увидеть тебя. Ты – гостья всего нашего города.

– Может не надо? – засмущалась Марья, она уже представила любопытные взгляды, смешки. – Может, я попозже подойду, когда все уйдут? И, вообще, мне совсем не хочется есть.

– Нет, Марья, это исключено, – ласково, но твёрдо сказала Ио, взяв её за руку.

– Всё будет хорошо, я с тобой! Тебя никто не обидит, все будут тебе рады, вот увидишь! – и она повела её в конец помещения, из которого они вышли в

большой, круглый зал, залитый солнцем.

Из зала было двенадцать выходов – все на одном расстоянии и продолжались они такими же помещениями, как и то, из которого вышли Ио с Марьей. Только в одиннадцати остальных стояли длинные столы, за которыми сидели люди. В центре зала стоял высокий, круглый помост, на котором посередине, в круглой кадке стояло деревце, с кроной овальной формы, сплошь усыпанное ароматными цветами, нежно-розового цвета. Вокруг помоста с проходами к нему, стояли столы. На них было множество коробов, корзин с фруктами, сосуды, разных габаритов и форм; лежали какие-то крупные плоды, похожие на тыкву.

– Нам сюда, на помост, – ободряюще шепнула Ио, подхватив Марью.

Ещё мгновенье, и они опустились рядом с деревцем. Почувствовав себя в центре внимания, Марья так разволновалась, что у неё появилось ощущение, как будто её вытолкали на сцену рассказывать стихи, которые она не знала. Но тут раздался звонкий голос Ио:

– Дорогие соплеменники! Вот эта девочка и есть наша гостья, о которой вы уже знаете. Её зовут Марья.

Со всех сторон раздались одобрительные возгласы, но вдруг всё стихло. Из середины одного из залов поднялся высокий, худой старик и, чуть приподнявшись над полом, плавно заскользил к Марье. Никогда она не видела таких высоких людей. Он казался невесомым, почти прозрачным, с длинными, совершенно белыми волосами, убранными назад, с белой, длинной бородой. На нём была длинная туника, застёгнутая поясом из камней. Поверх туники накинуто, что-то вроде плаща, пушистого и лёгкого, светло-бежевого цвета. Камни мерцали у него и на груди, и на руках, но ярче всех камней сияли его светлые глаза. От лица, от всей его величественной фигуры, словно исходил какой-то тёплый свет.

Ио нагнулась к Марье и тихо прошептала:

– Это Ро. Он самый просвещённый из нас, и один из старейших. Ему двести девятнадцать лет.

Старик остановился напротив Марьи, ласково посмотрел на неё и, протянув большую, жилистую руку, заговорил, низким бархатистым голосом:

– Дай мне свою ручку, дитя, не бойся, – улыбнулся он ей, поблёскивая белыми, ровными зубами.

Марья протянула ему руку, и она утонула в могучей ладони старика. Он, по-прежнему улыбаясь, пристально посмотрел ей в глаза, одновременно положив другую ладонь на её голову. Через несколько мгновений он выпрямился и обратился ко всем:

– Этот ребёнок может жить у нас, сколько пожелает! У неё горячее сердце, незамутнённый разум, а душа чиста и прекрасна! Порадуемся, океан принёс нам редкую жемчужину. Так как девочка сейчас одна, без родителей, мы берём её под своё покровительство. Этот ребёнок теперь, один из детей нашего племени. Добро пожаловать, Марья! – как только его сильный голос затих, со всех сторон раздались радостные приветствия.

Плавно и величаво старик вернулся на своё место.

Смущённая Марья осталась под взглядами сотен людей – щёки её горели, как маки:

– Это я то, жемчужина? Если бы кто услышал из нашей школы, засмеяли бы, –думала она.

Тут она заметила, что люди высказывая свои приветствия, показывали ей открытые ладони. Марья с недоумением посмотрела на Ио, но не успела ещё спросить, как та уже ответила:

– Когда наши люди показывают тебе открытую ладонь, этим они говорят, что их душа открыта для тебя, они доверяют тебе и рады знакомству с тобой.



Марья улыбнулась, и протянула в ответ свою раскрытую ладонь, вся аудитория с радостью поддержала её жест.

Но тут Ио обратилась к своим соплеменникам:

– Друзья! Как видите, наша гостья рада тёплому приёму! Но сейчас девочке пора подкрепиться и отдохнуть. Завтра, я надеюсь, она сможет рассказать о своём приключении, о том, как попала сюда. А теперь позвольте нам сесть за свой стол. – Ио подхватила Марью, и через секунды они были на месте.

С помоста Марья успела рассмотреть, что в каждом помещении было по четыре овальных стола. Они остановились у второго от центра, стола, где сидели несколько человек. Мимоходом, она заметила, что все остальные были заняты, за каждым из них сидели по двенадцать человек.

Все столы были застелены какими-то странными скатертями, они как бы состояли из нескольких кругов светлого бархата, нежно-зелёного цвета.

Марье подвинули высокий, плетёный стул. Он был очень удобный и красивый, с непривычки на него даже страшно было садиться – таким ажурным и воздушным он казался. Краем глаза Марья заметила, что Ио села напротив и разговаривает со своим соседом по столу. Они, нежно улыбаясь друг другу, держались за руки. Приглядевшись, она узнала своего спасителя Ра, и радостно улыбнувшись, помахала ему рукой. Тот так же приветливо улыбнулся ей в ответ и, показав свою ладонь, озорно подмигнул.

Марья почувствовала себя гораздо уверенней и спокойно стала рассматривать всё, что её окружало.

Первое, на что она обратила внимание – сервировка стола. Она показалась ей совсем не такой, как Марья привыкла видеть. По всей длине стола, по центру, стояли большие, плетёные чаши, с разнообразными фруктами. Рядом стояли небольшие, плоские блюда. В них стопками лежали листья какого-то растения – плоские, круглые. Они были похожи на листья салата, кудрявые и пористые. Тут же, по центру стояли сосуды, очень похожие на плоды разных форм, множество своеобразных мисок, похожих на половинки тыкв. В них лежали пучки трав, ягоды, орехи и ещё много непонятного. Перед каждым из сидящих лежала круглая, светло-зелёная салфетка, на ней была стопка листьев, таких же, как в центре стола. Рядом стояла кружка, без ручки, очень похожая на гигантский орех фундука.

– Странные люди, – подумала Марья. – Летают, такие красивые и умные, а посуда как у дикарей, даже вилок и ложек нет, тарелок тоже. Может позже

принесут? А то, как же всё есть?

Хотя Марья и сказала Ио, что ей не хотелось есть, но ароматы фруктов, пряностей, заставили её победить смущение. Она огляделась вокруг и приняла решение, хотя бы попробовать, решительно всё, что было на столе. А пока, она стала тихонько рассматривать всех, кто сидел за столом. Здесь сидели, в основном, все взрослые, кроме неё, ещё двое детей – девочка и мальчик. Девочка, примерно её возраста, мальчик – чуть постарше. Все приветливо улыбаясь Марье, с нескрываемым любопытством рассматривали её. Удивительно, но она совершенно не испытывала неловкости и смущения, как раньше, когда замечала какое-либо внимание к себе со стороны незнакомых людей, напротив, девочка словно сердцем чувствовала тепло и доброту исходившие от окружающих.

– Друзья мои! Приступим к трапезе! Не будем отвлекать нашу героиню, – с неизменной мягкой улыбкой сказала Ио. – К тому же, ей, наверное, нужна помощь, в знакомстве с нашей пищей. У вас, Марья, как я поняла, принимают другую пищу и по-другому? – обратилась она к девочке.

– Да ничего, – смутилась Марья. – Я новую еду не боюсь пробовать. Только вот, не пойму, как её есть. Я смотрю, что на столе нет ни ложек, ни вилок, ни тарелок, наверное, забыли принести? Может мне помочь? – и она с готовностью поднялась со стула.

Все с недоумением переглянулись.

– Мы не очень понимаем, о чём ты? – спросила Ио.

– Ну, тарелки, тарелки! Вот примерно такого размера, как этот зелёный блинчик. Похожие вот на те большие блюда – только не плетённые, а сплошные. Одни – глубокие, для жидкой пищи, другие плоские, для вторых блюд – салатов, каш и так далее. А ложками едят жидкие блюда. Они вот такие, – и она начала показывать, как выглядит ложка, с помощью рук. – А вилка, тоже, как ложка, только с зубчиками, – и она опять, с помощью рук, стала показывать, как выглядит вилка и какие у неё функции.

Все как будто поняли её и опять заулыбались.

– Мы поняли, о чём идёт речь, но ты не беспокойся, для того чтобы принимать нашу еду, всего этого не понадобится, – успокоила её Ио.

– А можно мне помочь Марье, разобраться во всём? – спросила сидящая рядом девочка.

Во время разговора она хотела как-то проявить себя, ей было любопытно познакомиться с гостьей, но она не знала, как это сделать. Наконец, ей представилась такая возможность.

– Конечно, Ая, это будет добрым поступком с твоей стороны, – улыбнулась ей Ио.

На секунду все сидящие за столом замолчали, потом сложив ладони, глядя перед собой, хором сказали негромко и сосредоточенно:

– О, мир! Спасибо тебе, за эти прекрасные дары, мы принимаем их с благодарностью! – затем, все принялись за еду.

Ая, подвинув свой стул ближе к Марье, шепнула с доброй улыбкой:

– Меня зовут Ая, – протянула свою ладонь к ладони Марьи и они соприкоснулись.

Марья поймала себя на мысли, что впервые не испытывает чувства зависти, познакомившись с такой удивительно красивой девочкой. Ею хотелось любоваться, как прекрасным цветком. Она была похожа на прекрасного юного ангела со старинной картины. Её лучезарные, янтарные глаза, словно светились на нежном лице. Чудесные, светлые, чуть вьющиеся волосы были заплетены в затейливую причёску. На ней была туника, цвета топлёного молока, перехваченная поясом с камнями, на шее красовалось ожерелье, а на руках браслеты.

Марья, всегда внутренне готовая дать отпор, в случае насмешек в свою сторону от сверстников, была поражена тем, что не нашла во взгляде этой девочки ни гордости, ни жеманства, ни надменности, ни презрения к тому, кого может посчитать чем-то хуже себя. Она привыкла, что в школе, среди девчонок, идёт вечное соперничество, какая-то тайная, или явная война за лидерство. Зависть – к тем, кто оказывается лучше других, пренебрежение или презрение к тем, кто хуже. А тут во взгляде, улыбке Аи чувствовалась такая доброта, солнечная безмятежность, даже восхищение – чему Марья удивилась и стушевалась. Ая взяла один из тех самых листьев-блинчиков, что стопками лежали возле каждого, и положила перед собой.

– Смотри, Марья, это очень просто! – она стала накладывать на «блинчик» всего понемногу, присыпала сверху разной травой и завернула его так, как обычно заворачивают блины с начинкой.

– Ах, вот как надо! – обрадовалась Марья. – Мы так блины с картошкой или творогом делаем. Я и сама могу такие сделать, только не знаю, что с чем есть. Что у вас тут солёное, горькое, сладкое или кислое?

Ая протянула ей готовый, фаршированный «блинчик».

– Это мы обычно едим в начале. Здесь кусочки рыбы, сыр, водоросли, немного разных ягод и двенадцать разных трав. Попробуй, может тебе понравится? Конечно, чтобы подбирать по своему вкусу, нужно всё пробовать и прочувствовать, а это очень долго. Правда, есть готовые рецепты. Хотя, мы обычно едим то, чего хочется. Мне всегда мама говорит, что наше тело, если к нему прислушаться, знает что ему надо.

Пока Марья, с помощью Аи, с увлечением пробовала всё то, что та предлагала с подробными объяснениями, остальные, сидевшие за столом, уже почти закончили трапезу. Не спеша, кто доедал какие-то фрукты, кто допивал сок, при этом весело и негромко разговаривая друг с другом. То и дело в центре, на помосте появлялись люди, делая какие-то объявления. То здесь, то там слышался весёлый смех. Марья уже устала всё пробовать, и в её животе уже не было места никаким вкусностям. Откинувшись на спинку стула, она, молча, наслаждалась атмосферой благодушия. Судя по угасающему куполу в центральном зале – солнце уже зашло. Овальное деревце в центре замерцало серебристо-розовым светом. Экзотические, вьющиеся цветы, развешанные по стенам трапезной, тоже словно зажглись неоновым светом – он был фантастическим, мягким, похожим на лунный. Стало ещё уютнее, не хотелось никуда больше идти и ни о чём беспокоиться. Так бы слушать эту упоительную музыку задушевных разговоров, пение цикад и вечерних птиц, доносившихся снаружи.

Но тут, Марьину полудрёму нарушила Ио.

– Уже поздно, милая, вам с Аей пора спать. Её родители, вон видишь, они улыбаются тебе, настаивают, чтобы ты ночевала в её спальне. Ая очень хочет продолжить дружбу с тобой.

– Так ты не против? – ласково спросила мама Аи.

– Ну, пожалуйста, соглашайся! – умоляюще посмотрела на неё Ая.

– Да соглашаюсь я, соглашаюсь, – расслабленно улыбнулась Марья и встала из-за стола.

Потом они умывались, полоскали каким-то чудным способом зубы, у фонтанчика, рядом с входом.

До спальни Аи, которая располагалась на нижнем «этаже» дерева они добрались в сумерках.

– Если ты захочешь спуститься, можешь воспользоваться вот этой верёвочной лестницей. Здесь невысоко, – сказала Ая Марье, когда они остались вдвоём.

– Вот это, моя постель, а вот эта – теперь будет твоей. Когда я была маленькой, мама часто оставалась со мной, пока я не засну, лёжа на этой постели, она рассказывала мне разные удивительные истории. Ну, теперь нам нужно ложиться спать, завтра рано вставать. С утра и до зенита солнца, все дети нашего города, от самых маленьких до почти взрослых, посещают храм знаний. А завтра на рассвете, мы будем встречать солнце.

– Храм знаний? – удивилась Марья. – Это что? Школа что ли? А почему на рассвете? И летом! У вас что, каникул не бывает? Какой кошмар!

– Вообще-то, – миролюбиво ответила Ая, бережно расчёсывая свои роскошные, длинные волосы. – У нас всегда лето. Что такое каникулы, я не знаю, и в чём заключается кошмар, не понимаю. А на рассвете мы встаём все и всегда.

Марья была потрясена:

– Ничего себе, еле дождалась каникул, и вот тебе, здрассте, – думала она.

– Вместо того чтобы наконец-то отдохнуть от школы, надо опять сидеть и корпеть в четырёх стенах. Да ещё и вставать ни свет, ни заря! – и она удручённо вздохнула.

Единственное, что её утешало, это мысль о том, что это не её школа, а какая-то новая. Может там можно будет увидеть, что-либо интересное.

Ая, тем временем, заплела волосы в косу, села на постель, прижав руки к груди и, закрыв глаза, тихо и проникновенно сказала:

– Спасибо тебе, мир, за этот чудесный день! – и умиротворенно улеглась в постель. Марья тоже легла, пытаясь приспособить валик, который был в изголовье.

– Почему у них нет подушек? – подумала она, перекладывая его с места на место.

– Эту ночь ты как-то потерпи, – как будто, услышав её мысли, сонно пробормотала Ая. – А завтра тебе сделают личный подголовник. Сладких тебе сновидений, – добавила она еле слышно.

Марья, вроде как-то улеглась, но спать пока ей не хотелось. В это время летом в посёлке были белые ночи, к тому же – каникулы, поэтому спать укладывались поздно. Хотя, и в другое время, когда темнело рано, на это никто особого внимания не обращал. То по телевизору что-нибудь интересное, то музыку можно было послушать. Ну и само собой, с электричеством всегда светло, как днём. Попробуй, не перепутай время суток. Марья никак не могла понять, почему у таких необыкновенных людей, нет электричества. Но решила не ломать голову над этой загадкой, по крайней мере, сегодня. А пока она тихо лежала, с открытыми глазами, прислушиваясь к звукам ночи. Слышалось пение каких-то ночных птиц, переливы цикад, далёкий шум прибоя, журчание воды, шелест листьев. И запахи, запахи нахлынули со всех сторон, будоража воображение – пьянящий запах цветов и фруктов, терпкий, медовый запах трав. Несмотря на то, что солнце давно зашло, и наступила настоящая южная ночь, в комнате было вовсе не темно. Она прекрасно видела очертания комнаты в серебряном свете луны, пробивающемся через виноградную лозу. На стенах мерцали звёздочки вьющихся растений.

Душа Марьи трепыхалась, как птичка в клетке. Ей самой хотелось взлететь и парить над этим волшебным миром.

– Ах, какая чудесная ночь! – думала она. – Какая волшебная ночь! А я тут, как маленькая, спать должна!

– Ая, Ая, – шёпотом позвала она, но Ая уже спала. – Вот, соня, – пробурчала Марья.

Ей ничего не оставалось, как попытаться заснуть. Уже сквозь сон она почувствовала, как в окно повеяло прохладой, и тихо зашелестел дождь.




Глава десятая

Званый обед

Степенно шествуя с Гасыо, в окружении его свиты, Алёнка снова забеспокоилась по поводу того, как выглядит.

– Ну, вот как в таком виде, явиться на званый обед? – думала она, озабоченно оглядев себя. От своего платья она, если и не была в ужасе, то и никак не в восторге. Но это ещё было полбеды – вот её волосы, после того как они с Гасыо побывали на высоте, где гулял нешуточный ветер, совершенно растрепались и были похожи на вздыбленную гриву льва. После тщетных попыток, как-нибудь уложить их, при помощи пятерни, Алёнке в голову пришла, как ей показалось, блестящая мысль, которая успокоила её.

– И чего это я так разволновалась? В конце концов, что, все вокруг так прекрасно одеты? Да они вовсе не одеты! А причёска? Откуда они знают, какой она должна быть? Может это вообще, самая модная причёска? Как это там говорится – я упала с сеновала, тормозила головой. Я-то, точно упала, – хихикнула про себя Алёнка.

Мысль о моде рассмешила её, уж конечно, в этом мышином государстве, только о ней и думают. Она улыбнулась, тряхнула взъерошенной гривой, и спокойно пошла, разглядывая всё окружающее. Пока они шли, Алёнка заметила среди сопровождающих её мышанов, того самого мышонка, который ей так понравился, когда она только вышла из корзины воздушного шара. Поймав взгляд его голубых бусинок-глаз, она подмигнула ему и улыбнулась. Бедный пушистик опешил от такого внимания, его уши стали пунцовыми от смущения. Он опустил глаза и стал старательно смотреть на дорогу. А тем временем, Алёнка терялась в догадках:

– Интересно, что там за приём будет, где и в каком здании? Опять мне придётся вползать туда на четвереньках, или, чего доброго, я вообще не смогу пролезть?

Её размышления прервал скрипучий писк Гасыо:

– Прибыли! – все остановились.

Алёнка оглянулась вокруг: в отдалении – улицы домов-близнецов, рядом всё та же бесконечная стена, у неё стояли, вытянувшись в струнку, четыре

мышана с копьями.

– Хотелось бы мне знать, чего они тут делают, стену, что ли подпирают? – подумала она.

Тем не менее, кресло с Гасыо опустили, и тот величаво прошествовал к этой четвёрке. Он что-то пискнул, те запищали ему в ответ и застучали копьями. Гасыо достал круглый медальон из-под накидки, и показал мышанам. Те снова запищали и показали свои медальоны. Потом один из них вплотную подошёл к стене и нажал какой-то кирпичик. Стена стала раздвигаться, образовался довольно высокий, примерно как обычный, дверной проём; разве, что немного ниже и шире.

– Ничего себе, – удивилась Алёнка. – Вот это фокус!

Они вошли в просторную нишу, стены которой были из того же серого, отполированного камня. Стена за ними тут же стала задвигаться, одновременно перед ними стала раздвигаться другая. В этот раз открылся ещё более высокий и широкий вход, от которого начиналась широкая лестница, ведущая наверх. Она была из такого же серого блестящего камня, с невысокими, но очень широкими ступенями. Прежде, чем подняться, на следующую ступеньку, мышам приходилось сделать несколько шагов. Через каждые несколько ступеней, стоял навытяжку мышан с копьём. Гасыо поднял лапку и опять что-то пропищал, мыши запищали и застучали копьями. Громкое эхо вторило им под высокими сводами. Крыс, жестом пригласил Алёнку следовать за собой, остальные остались внизу. Лестница была довольно длинной, и Гасыо подустал, взбираясь по её бесконечным ступеням. Алёнка в несколько прыжков могла быть наверху, она любила бегать и прыгать по лестницам, но из вежливости, старалась держаться рядом с Гасыо. Девочка шла очень медленно, разглядывая всё, что её окружало. Высокий свод напомнил ей здание городского вокзала, только там были какие-то украшения, лепнина, а тут всё очень строго, отполировано до зеркального блеска. Под самыми сводами, в стене, располагались круглые окна, не очень большие, но их было много. Оконные проёмы напоминали довольно длинные трубы, вмурованные в стены. Из этих труб-окон, как из туннелей падал солнечный свет. Судя по длине своеобразных оконных проёмов, можно было представить, какой огромной толщины были стены. Наконец они с Гасыо добрались к довольно просторной площадке. Перед ними стоял точно такой же памятник, как на площади, только поменьше, направо – большая дверь. Как у памятника, так и у дверей, так же стояли мышаны с копьями. Гасыо подошёл к памятнику, вытянул лапку и запищал:

– Слава Великому Первому! – и все мыши застучав копьями, пропищали то же самое.

После этого, мыши-стражники у дверей, распахнули её настежь, встали почтительно вытянувшись. Гасыо, задрав нос, прошествовал вперёд. Куда только подевалась его усталость?! Он, буквально весь светился величием. Алёнка следовала за ним. Они вошли в просторный зал, с высоким потолком. На большой высоте, прямо под потолком, излучали яркий свет окна-трубы, они были гораздо большего диаметра, с таким же уклоном сверху вниз, Алёнка даже увидела в них небо, как в своеобразную подзорную трубу. Напротив входа, посреди зала, по всей его длине, стоял огромный стол, напоминающий римскую цифру I. В самом конце этого стола стояло большое каменное кресло, похожее на трон, за ним возвышался неизменный памятник Великому Первому. В стороне от него, в углу на небольшом возвышении, тихонько настраивали свои инструменты музыканты. Алёнка отметила, что в зале не было ни единого стула. Сам стол был очень массивным, похоже из того же серого блестящего камня, как и всё вокруг. Он прямо-таки ломился, от разной еды и напитков. Вокруг него, в ожидании, толпились мыши.

– Слава Великому Первому! – снова запищал Гасыо, вытянув лапку.

– Слава! Слава! Слава! – пропищали в ответ все, кто находился в зале, подобострастно вытянув лапки вверх.

К Гасыо подошёл, очень похожий на него крыс, и что-то прошептал ему на ухо, тот недовольно покрутил носом и тихо сказал Алёнке:

– Мой друг! Наш правитель, великославный Барио, задерживается, поэтому мы должны, немного подождать.

Алёнка кивнула, и начала потихоньку рассматривать мышей, находящихся в зале. Те, между тем, рассматривали её без всякого стеснения и с большим интересом. Некоторые, стоявшие поближе, даже пытались потрогать её своими лапками. Вся эта публика, как она заметила, была совсем не похожа друг на друга. Одни были как отъевшиеся хомяки, с огромными животами и заплывшими белёсыми глазками, а вот, пожалуй, добрая половина, была очень похожа на крыс. Окраска у них была такая же странная, как у Гасыо и морды с длинными носами и злющими чёрными глазками-буравчиками. К тому же, Алёнка заметила, что все они держались как-то обособленно.

– Наверное, они тоже разной породы, как кошки или собаки, к примеру. Не должны же они быть совершенно одинаковыми, – размышляла она.

Дальше она начала рассматривать стол и всё, что на нём было нагромождено. Было, конечно, не очень понятно, что там находилось, но пахло очень аппетитно. Несмотря на то, что в зале было много мышиного «народа», Алёнке было трудно представить, как они смогут съесть такое огромное количество продуктов.

– Интересно, – подумала она. – Это они каждый день так объедаются, или только по особым случаям? Хотя, может у них так принято – много есть? Наверное, у них желудки на полтуловища, вон как многих из них разнесло – лап не видно.

Её размышления прервал шум. Собравшиеся задвигались, зашептались и повернулись в сторону одной из стен, в которой появился проход.

– Они что, без фокусов не умеют? – удивилась Аленка. – Через обычные двери им ходить неинтересно?

Между тем, в проходе появились два мышана, с копьями, следом за которыми, слегка покачиваясь, шла здоровенная мышь, выше всех мышей, наверное, на голову. За ней шествовали ещё двое стражников. Мышь была толстенная, почему-то с красным носом и глазками, уши её тоже были красными, на шее, на широкой ленте, висела большая, блестящая медаль. В ту же минуту торжественно зазвучала музыка.

– Всеславный Барио! Всеславный Барио! – подобострастно запищали мыши, стараясь протолкнуться к толстяку поближе, заискивающе заглядывая ему в глаза. Барио остановился, поднял лапку, громко икнул и запищал:

– Слава Великому Первому!

– Слава! Слава! Слава! – радостно вторили ему остальные.

– Наконец-то! – пробурчал себе под нос Гасыо и тут же обратился к Алёнке:

– Пойдём, Воин, я должен представить тебя нашему главе государства – Первому после Первого.

Он величаво поплыл навстречу Барио, Алёнка последовала за ним.

Тем временем Барио подошёл к креслу, на сиденье которого лежала большая, круглая подушка, а рядом еще несколько штук – поменьше. Сопровождающие Барио стражники, помогли ему взобраться на большую подушку и обложили его маленькими. Потом, двое из них встали за спинкой кресла, а двое других – по бокам. Тут к правителю подошли Гасыо и Алёнка. Крыс вытянул лапку и снова запищал:

– Слава Великому Первому!

– Слава, – лениво процедил Барио, с любопытством разглядывая Алёнку.

– О, великославный Барио! Разреши представить тебе нашего нового друга – воина Алёнка! – сказал, слегка поклонившись, Гасыо. – Этот воин прилетел к нам из очень высоко цивилизованной страны, на очень необычном летающем шаре. Смею предположить, о, великославный, что дружба с этим великаном принесёт нашей стране много пользы.

– Ну, если вы так считаете, мой дорогой Гасыо, я целиком разделяю ваше мнение. Вы же знаете, я уверен, что вы всегда позаботитесь обо всём. Вы мой самый главный помощник, во всех делах государства, что бы я без вас делал, – и он благодушно заулыбался.

Потом, оглядев Алёнку, покачал головой, сказал:

– Вот это великанище! Силищи-то, наверное, силищи немереной! Только

тощий какой-то, да и шерсти только на голове много, видно с голоду облез! Ничего, мы тебя тут откормим! Ну, с провизией, положим, у нас не будет проблем, а вот интересно, сколько ему надо напитка счастья? Да так, чтобы досыта, а? – и он захохотал.

Все мыши угодливо захихикали.

– Мне вот очень интересно, насколько больше меня он сможет выпить этого напитка? А? Неужто побьёт мои рекорды? – он, подмигнув Алёнке, заплывшим красным глазом, снова захохотал.

– Чего это он так развеселился? – удивлённо подумала Алёнка.

Она оглянулась на Гасыо и заметила, что тот явно раздражён. Тем не менее, он вежливо улыбался:

– Великославный Барио! Вы несомненный чемпион по питью напитка счастья! Вы и только вы! А что касается нашего друга, то он из чужой страны, в которой, скорее всего не умеют готовить этот напиток. Вряд ли он пробовал его.

– Так пускай попробует! – снова захохотал Барио, – Если этот бедолага, до сих пор не пробовал напитка счастья, разве может он знать, что это такое? Так вот, мы его сейчас осчастливим! Уж тогда он от нас никуда не денется! Как же это жить без счастья, а? – разухабисто, со смехом обратился он к окружающим.

– Да, да! Как же жить без счастья! – запищали, захлопали лапками мыши.

– Вот, собственноручно угощаю! – сказал Барио, взяв со стола кувшин с напитком, вручил его Алёнке.

Алёнка взяла кувшин в руки и оглянулась на Гасыо. Тот, взглядом предупреждал ёё, быть осторожнее.

Между тем Барио и остальные мыши, подняв свои бокалы, восторженно запищали:

– К счастью! К счастью! К счастью!

Алёнка осторожно поднесла кувшин к лицу и понюхала его, запах был довольно приятным – не то мёда, не то какого-то пряного сиропа. На вид, напиток был похож, на крепкий чай. Она секунду подумала и всё-таки решила сделать один маленький глоток. Горло её обожгло, как огнём, дыхание перехватило, и она стала судорожно хватать воздух, а из покрасневших глаз брызнули слёзы. Гасыо выхватив кувшинчик из её рук, запищал:

– Воды! – тут же пара мышанов поднесли Алёнке небольшой сосуд. – Выпей, выпей!

Она схватила сосуд и с жадностью начала пить спасительную воду. Постепенно огонь в её груди угас, и она с облегчением вздохнула.

– А-ха-ха-ха, – никак не мог остановиться Барио, свалившись на подушки. – Никто не перепьёт чемпиона! Ха-ха-ха! Слабаки! Ха-ха-ха!

Мыши, подхихикивая своему правителю, не забывали при этом, уплетать за обе щеки.

– Ах, вот что представляет, этот хвалёный напиток счастья! – сердито подумала Алёнка, вытирая слёзы. – Да это же просто, какой-то спиртной напиток! А этот толстяк, точно пьяный! От того и ведёт себя, как ненормальный! Недаром говорят – с пьяного, что с дурака, какой спрос! А

я-то думаю, что там за диво такое? Тоже мне, удивили, напиток счастья, напиток счастья! Подумаешь, чудо, какое, да у нас таких чудес у самих хватает! Как и таких пьяниц! – и ей стало смешно.

Но, единственный глоток напитка, всё-таки дошёл до её неискушённого, к тому же, пустого желудка и ей очень захотелось есть.

– А можно, я съем чего-нибудь? – обратилась она к Гасыо.

– Конечно, конечно! Всё, что на столе в твоём распоряжении! Ведь для этого ты и приглашён! – встрепенулся Гасыо и хлопнул лапками.

Тут же несколько мышей засуетились возле Алёнки. Буквально через несколько секунд перед ней высилась гора самой разной еды.

– Ну что вы! Спасибо, конечно, но я столько не съем! – ошарашено сказала Алёнка, отодвинув эту гору еды. Взяв пустую тарелку, она наугад, положила в неё всего понемногу. Еда, которую она пробовала, показалась ей очень вкусной и она почти всё съела с удовольствием. От съеденного она совершенно осоловела. Да и тот, единственный глоток напитка счастья, так повлиял на её состояние, что она забыла обо всём на свете. Алёнка ощутила такое блаженство, что всё вокруг ей казалось таким прекрасным, а все окружающие – такими милыми. Она улыбаясь, слушала весёлую музыку, глядя на всех, но чувствовала, что ещё немного и она заснёт, прямо у стола и ей захотелось выйти на свежий воздух.

– Гасыо, а можно мне уже уйти? Что-то меня в сон клонит, – обратилась она к крысу.

Тот позвал стражников и велел проводить Воина вниз, к своей охране.

– Мой друг, – извинительным тоном сказал он. – Я не могу пока оставить этот зал. Ты выбери себе провожатого из моей охраны и скажи, чтоб он отвёл тебя к твоему новому жилищу. Они знают, где это. Я подойду, завтра утром, посмотрю, как ты устроился.

Алёнка почти не помнила, как она добралась до охраны Гасыо. В сопровождающие, она выбрала Пушистика, и тот покорно последовал за ней. Выйдя на свежий воздух, Алёнка вздохнула полной грудью, в голове у неё всё прояснилось, и желание спать тоже куда-то улетучилось. Когда они с пушистиком двинулись в путь, она без умолку болтала и смеялась над своими же шутками. В начале пути мышонок, шёл на почтительном расстоянии от Алёнки, он очень старался сохранять серьёзность, понимая всю ответственность задания порученного ему. Доставлять высокопоставленных лиц до их места проживания, после очередного званого обеда, плавно переходящего в ужин, который затягивался за полночь, ему приходилось уже не раз. В этот раз, когда он увидел, что так смутивший его поначалу, пришелец,остановил свой выбор на нём, мышонок пришёл в ужас. Обычно те, кого он сопровождал, после обильных трапез, еле стояли на своих коротеньких лапках, чуть заметных из-под огромных, свисающих животов. Так, что бедному мышонку, приходилось буквально тащить их на себе. Теперь же, глядя на своего нового спутника, который, не только шёл

своими ногами, но и пританцовывал, подпрыгивал, болтая и смеясь, мышонок тихо радовался такому везению. Он, конечно, очень старался быть серьёзным и сохранять невозмутимость, как того и требовали правила поведения в подобных ситуациях. Но, постепенно, проникаясь симпатией к своему спутнику, он расслабился и вскоре они уже шли, как двое приятелей, подшучивая, и засыпая друг друга вопросами. В разговоре, они незаметно перешли на ты, что значительно облегчило их общение.

– Ты представляешь, Алёнка, в каком ужасе я был, когда ты выбрала меня?

– И чего это ты так испугался? Разве я такая страшная? – засмеялась Алёнка.

– Нет, конечно, что ты! Но обычно, когда я сопровождал гостей после званого обеда, они были в таком состоянии, что всегда приходилось тащить их на себе.

– Аа, так ты решил, что и меня тебе пришлось бы тащить? А-ха-ха-ха! Я представляю, ну прямо как муравей гусеницу, – и они оба залились неудержимым смехом.

Какое-то время они шли вдоль нескончаемой стены, рядом с которой, через определённое расстояние стояли часовые. Потом повернули на одну из улиц, с домами-близнецами – в них было по пять этажей, с полукруглыми крышами и круглыми окнами, они были похожи не то на корабли, не то на ангары. Дома были совсем невысокими, примерно как двухэтажный дом, в котором жила Алёнкина семья. Она спокойно могла заглянуть в окна второго этажа, этого мышиного города. Тут пушистик попросил Алёнку разговаривать потише. Она и сама обратила внимание, на необыкновенную тишину вокруг и на то, каким громким гулом отдаётся каждый звук среди этих полированных, пустынных улиц.

– А почему так пусто вокруг? – шёпотом спросила она. – Разве уже так поздно?

– После захода солнца выходить из дома запрещено, тем более, шуметь, – так же шёпотом ответил мышонок. – Нарушителей могут арестовать.

– Ничего себе! А нас не арестуют? – испугалась Алёнка.

– Нет, у нас особое положение.

– Это, какое такое особое?

– Ты под покровительством верховной власти. А я – твоя охрана и проводник.




Проходя по улице, Алёнка заметила, что возле каждого дома, под круглым, тусклым фонарём, стоит мышан с копьём. Поравнявшись с каждым, мышонок обменивался с ними какими-то знаками.

– Это кодовые знаки – прошептал пушистик, увидев в глазах Алёнки вопрос.

Они шли ещё какое-то время, тревожа ночную тишину, гулом шагов.

Улица закончилась, они поднялись на ту самую площадь, на которую Алёнка приземлилась.

– Вот мы почти и пришли. Здесь приготовлено для тебя временное жилище.

– А почему на площади? – удивилась Алёнка.

– Ну, тут на другом конце, твой летающий шар. Гасыо и его окружение, будут приходить к тебе, заодно осматривать его, а также проверять готовность армии. Ведь вокруг площади живут наши воины.

Не успел он договорить последнее слово, перед ними, как будто из-под земли выросли два мышана с копьями. Они обменялись с мышонком знаками и молча пошли вперёди.

– Теперь нас доставят прямо к твоему жилищу, – шепнул пушистик Алёнке.

– Интересно, что там за жилище можно построить за один день? Даже временное? Что смогут сделать эти крохи? Может палатку, какую поставили или шалаш? – думала Алёнка, устало шагая за мышами. – Да впрочем, какая разница, скорее бы хоть где-нибудь приткнуться.

Вся площадь была прекрасно видна, в свете таких же тусклых фонарей. Хотя, и более слабого освещения города и площади, было бы достаточно, потому, что любая искорка, даже свет далёких звёзд, отражались тысячами бликов в полированных плитах и стенах. Между тем, они подошли к странному сооружению, которое находилось в углу площади. Оно было похоже на юрту кочевников, какие Алёнка видела на картинках и по телевизору, только в этой «юрте» были небольшие, круглые окна, и стояла она на низеньком помосте. Когда все подошли и остановились, два мышана встали рядом с входом.

– Ну, вот ты и на месте, – сказал мышонок. – Эти стражники будут охранять твой сон. Так что, можешь спокойно отдыхать. Завтра придёт Гасыо и если тебе что-нибудь будет нужно, скажешь ему.

– А ты разве ко мне не придёшь? – грустно спросила Алёнка.

В этом чужом мире пушистик стал для неё единственным существом, с которым ей было не так одиноко.

– Да, конечно, если можно, – смущённо ответил мышонок, ему было приятно расположение пришельца.

– А если я захочу тебя найти? Где ты живёшь? Какой у тебя адрес?

– Найти? О, это очень просто! Видишь, на моём ошейнике цифры? Это мой номер, вот по этому номеру и можно меня найти. Вот, смотри: первая цифра – семь, номер улицы, на которой я живу. Вторая – девятнадцать, номер дома. Третья – шестьдесят семь, номер квартиры, и четвёртая, последняя цифра – восемь, мой номер по счёту в семье.

Он открыл свою маленькую сумочку, пристёгнутую к поясу, и достал кусочек картона, на котором были написаны всё те же цифры.

– Вот, возьми, мы всегда обязаны носить с собой свои данные, на всякий случай.

– Ну, вот случай и представился, – улыбнулась Алёнка, взяв картонку. – Тебе, наверное, далеко идти домой?

– Не беспокойся, не так далеко.

– Ну, тогда, спокойной ночи тебе.

– Спокойной ночи! – мышонок повернулся, и мягко ступая по зеркальным плитам, засеменил обратно.

Алёнка, грустно посмотрела ему вслед, и повернулась к своему новому пристанищу. Как и окна, вход в юрту был круглый. Расположен он был довольно высоко, так что пришлось перешагивать высоченный порог, зато не надо было нагибаться. Двери не было, вместо неё – тяжёлый, мягкий полог. Внутри – было просторно и тепло. Алёнка сразу почувствовала это, после прохладного воздуха снаружи. Хотя, внутри и было достаточно света от окон, ей не хотелось ничего рассматривать. Главный объект, на который она нацелилась, это нечто, похожее на круглую кровать, стоявшую в глубине. Алёнка, нетерпеливо потянув с неё плед, с удивлением увидела перед собой большую, круглую коробку, до половины наполненную крошечными подушечками.

– Интересно, и как это понимать? Спать-то мне, где? – рассердилась Алёнка. – Ну и свинство, – она присела на краешек коробки и тоскливо оглянулась вокруг. Нигде не было ничего похожего на кровать.

– На полу, что ли спать, – совсем загрустила она, впрочем, пол был тёплым и мягким.

Но, тут она покачнулась, на краю коробки и упала навзничь, прямо на бесчисленные подушечки. Сначала Алёнка хотела выбраться из коробки, но почувствовала, как ей здесь тепло, мягко и самое удивительное – удобно! Она расслабилась, раскинув руки и ноги, как в большой, круглой ванне и ощутила такую приятную лёгкость и тепло во всём теле. От подушечек исходил тонкий, умиротворяющий аромат.

– Здорово, – думала Алёнка, блаженно улыбаясь, – Это же надо, такое придумать! И всё-таки, наверное, это у них кровать.

Она прикрыла глаза и мгновенно уснула.