Опасный поцелуй [Шеннон Дрейк] (fb2) читать онлайн

Шэннон Дрейк Опасный поцелуй

Глава 1

У Мэгги – леди Грэм, дочери покойного барона Эдварда Грэма, – возникло странное предчувствие, когда, подходя к дому, она увидела у парадного подъезда лишь экипаж со своим фамильным гербом на дверце. Нигде не видно повозки с вещами. Значит, дядюшка Ангус уже давно приехал. Остается только предположить, что случилось нечто экстраординарное – возникли весьма серьезные проблемы.

Она ругнулась про себя и тут же спохватилась, ибо титулованные особы не смеют употреблять бранных слов даже в мыслях. А она все-таки оставалась баронессой, хотя ее почивший супруг и был простолюдином. Как дочь барона, она вправе называться леди до своей кончины.

Не то чтобы Мэгги придавала этому большое значение, но, бесспорно, выглядела золушкой в семье. Такое же отношение встречала она и у своих кузин – столь же чванливых и одержимых снобизмом, как и тетушка с дядюшкой.

«Ангус, – не без иронии думала Мэгги, – несомненно, должен сожалеть о женитьбе своего старшего брата, а также о том, что после нескольких лет бездетного замужества наша матушка родила не единственного младенца, а сразу двойню».

Появление Мэгги на свет стало не слишком значительным событием. Но сразу вслед за ней миру явился Джастин. И это стало концом всех надежд дядюшки Ангуса на получение титула ее отца.

– Чудовище уже здесь! – услышала Мэгги голос Миро за спиной.

– Ты не должен так называть дядюшку Ангуса, – с укоризной сказала она своему другу, невольно улыбнувшись.

Миро появился в ее жизни в несчастливые дни. И с тех пор он стал ее защитником. Кроме того, поскольку он был многообещающим автором и нуждался в патронате, она помогала ему найти издателей его великих опусов. Мэгги и Миро стали друзьями, но не более того. Хотя, как поговаривали многие, их подозревали в куда более романтичных отношениях…

Мэгги не придавала значения сплетням. Ибо иллюзия любви никогда не играла сколько-нибудь значительной роли в ее жизни. Она чувствовала благословение свыше на недолгий волшебный период своей жизни, открывший ей красоту того, что могло называться правдой. Но одновременно Мэгги пришлось испытать немало страданий от лицемерия и ханжества, которые порой заставляли ее считать этот прекрасный период жизни игрой воображения или миражом.

– Но ты же сама называла его чудовищем! – напомнил ей Миро.

– Только тогда, когда мы оставались с тобой вдвоем.

– Кстати, мы только подходим к дому, – заметил Миро, – а ты уже замедляешь шаги. Хочешь продемонстрировать, будто не желаешь входить?

– Должна признаться тебе, и только тебе: дядюшка Ангус не из числа моих любимых родственников.

Ладони Миро мягко легли на плечи Мэгги, а его голубые глаза округлились.

– Нам надо вызвать расстрельный взвод! Ты ведь знаешь, что чем дольше человек пребывает в состоянии агонии сомнений… тем ужаснее боль!

– Какая ерунда! Одно присутствие расстрельного взвода свидетельствует о близкой кончине. Разве не так? – произнесла Мэгги уже с раздражением и – в ответ на поддразнивание Миро – ускорила шаг. А может быть, и потому, что Ангус уже находился в доме и ей предстояло выслушать очередную нотацию. На верхней ступеньке лестницы Мэгги обернулась к Миро и заявила: – Я сама сумею справиться с «чудовищем»! – И, входя в дом, закрыла зонтик от солнца.

В дверях холла уже стоял мажордом Клейтон, будто ждавший ее появления. Мэгги склонила голову, приветствуя худого как скелет старого слугу, который, помимо службы у дядюшки Ангуса, был мажордомом в ее доме и слугой у брата.

– Лорд Ангус уже здесь, леди Мэгги! – доложил Клейтон, хотя этого совершенно не требовалось.

– Спасибо, Клейтон, – улыбнулась Мэгги, расстегивая медные пуговки на запястьях и стягивая перчатки. – Вы уже приготовили чай дядюшке?

– Миледи… ждали вас. Лорд Ангус пожелал, чтобы вы сами налили ему чай.

Мэгги слегка выгнула бровь. Не хочет ли дядюшка проверить, сумеет ли она должным образом подать чай?

– До чего же мило со стороны дядюшки Ангуса подождать нас! – громко сказала она, уверенная, что дядюшка слышит каждое ее слово. – Конечно. Поспешим же в гостиную.

Клейтон придержал Мэгги за руку и шепнул ей на ухо:

– Лорд хочет видеть только членов семьи.

Мэгги поняла, что Миро в гостиную допущен не будет.

– Если понадоблюсь, найдешь меня в мансарде, – бросил Миро, уже вошедший в холл и слышавший не только весь разговор, но и шепот слуги.

– Трус! – улыбнулась Мэгги.

– Что ж делать… Твой дядюшка может войти каждую минуту и потребовать, чтобы я убирался!

– Чепуха! У него нет на это права.

– Леди Мэгги, – напомнил о себе Клейтон, – надеюсь, вы не заставите лорда Ангуса ждать? Ваш брат давно уже беседует с ним.

Мэгги нахмурилась, кивнула Миро и подошла к двери гостиной. Хотелось бы быть лучше одетой. Но все утро она занималась благотворительностью… этому она отдавала сердце и душу, ибо по рассказам покойного мужа Натана хорошо представляла, что такое бедность, трущобы и грязь, соседствующие в Лондоне с богатством и изобилием.

Мэгги была во всем черном, без украшений. На юбке виднелись брызги грязи от проезжавшей мимо повозки.

В жизни у Мэгги было две страсти. Первая – облегчать жизнь оборванцев, голодных сирот, населявших Ист-Энд британской столицы. Вторая – разоблачать всякого рода мошенников и шарлатанов, выдающих себя чуть ли не за посланников Божьих.

– Дядюшка Ангус! – воскликнула Мэгги, скользнув в гостиную.

– Мэгги, дорогая! – улыбнулся Ангус, сидевший на одном из стульев стоявших полукругом у дивана. Жесткий стул и сидевший на нем сухощавый и высокий Ангус дополняли друг друга. Ему, конечно, уже успели сообщить о приезде племянницы.

С седой головой, аккуратно подстриженными бакенбардами, тонкими усиками и холеной бородкой Ангус выглядел очень импозантно. Встав со стула, он пошел навстречу Мэгги. Костюм сидит идеально. Из маленького карманчика жилета кокетливо выглядывает серебряная цепочка карманных часов.

Мэгги вынуждена была признать, что дядюшка выглядит отменно. И вообще, внешностью дядя Ангус разительно напоминает ей отца. Хотя по прошествии времени образ дорогого родителя становился в ее памяти все более расплывчатым и туманным.

Ангус взял Мэгги за руки, привлек к себе и расцеловал поочередно в обе щеки. Можно подумать, долгие годы провел на континенте и очень соскучился по племяннице Но ведь это не так. На самом деле дядюшка Ангус все последние годы жил в Англии, неся службу, как он утверждал «на благо и процветание королевского двора». Хотя в каком качестве, Мэгги никогда не могла понять.

– Мэгги! – Джастин тоже поднялся со стула.

Она бросила взгляд на брата, лицо которого стало мертвенно бледным.

Они близнецы и, естественно, очень похожи друг на друга. От матери оба унаследовали рыжеватый оттенок пышных волос, золотом светящихся на солнце. Натан как-то сказал Мэгги, что это горит ее золотой нимб. Но не нежного бесплотного ангела, а ангела мести. И это как бы стало частью воинственного темперамента Мэгги, который так нравился Натану, в чем тот не раз клялся.

– О, чай! – воскликнула она, завидев Клейтона, входящего в комнату с подносом. – Дядюшка, вы предпочитаете чай со сливками?

– Ты не ошиблась, дорогая!

– А вот восхитительные ячменные лепешки Молли. Советую попробовать!

Ангус с готовностью принял из рук Мэгги чашку и не отказался от предложения отведать ячменных лепешек.

– Налей чаю своему брату, милая, – сказал он.

Мэгги не удержалась, чтобы искоса не взглянуть на брата. Он отвел глаза. Джастин совсем не смотрится лордом Грэмом. Скорее его можно принять за тяжелобольного.

Мэгги передала ему чай. Она заметила, что руки брата дрожат, и испугалась, как бы дорогая китайская чашка из сервиза дядюшки не вырвалась из рук Джастина и не превратилась в осколки.

– Долей ему, дорогая. Смотри, он уже расплескал половину! Да, и поухаживай за собой. После чая нам предстоит весьма серьезный разговор.

Мэгги не удержалась, чтобы еще раз не взглянуть на Джастина, но он поспешно отвел глаза. «Ни капельки не похож на лорда Грэма, могущественного барона. Скорее инвалид какой-то».

Мэгги долила ему чая. И хотя руки брата продолжали дрожать, она сделала вид, что не замечает этого, и уселась за стол напротив него на старинный стул с широкими подлокотниками.

– Итак, дорогой дядюшка, – начала она, – ваш визит носит официальный характер?

– Носит, но лишь отчасти, – кивнул Ангус.

Мэгги посчитала, что в тоне дядюшки сквозит ирония. Ей это не понравилось. Выгнув бровь, она недовольно посмотрела на дядюшку Ангуса:

– Тогда, умоляю, просветите нас!

Тот поставил недопитую чашку на стол и, бросив сердитый взгляд на Джастина, мрачно произнес:

– Откровенно говоря, я не намерен более терпеть несносное поведение этого злополучного отпрыска нашей семьи!

Мэгги слова дядюшки настолько ошеломили, что она со звоном опустила чашку на блюдце.

– Дорогой дядюшка! – строго сказала она после довольно продолжительной паузы. – Вы меня сильно обидели. Хотя мы всегда с почтением относились к вам и никогда не забывали о том, что вы брат нашего любимого отца, все же Джастин мой родной брат и именно он носитель фамильного титула!..

– И при этом он позволил себе растранжирить чуть ли не все, что наша семья с таким трудом обретала! – злобно оборвал Ангус Грэм племянницу.

Мэгги снова обратила взгляд на брата и почувствовала, как у нее внутри все сжалось. К счастью, Джастин продолжал смотреть в сторону и не заметил состояния сестры.

– Боюсь, Джастин сумел проиграть абсолютно все, кроме титула, – продолжил дядюшка Ангус. – Я поддерживал этот дом, так сказать, на плаву и покрывал карточные долги твоего брата гораздо дольше, чем было необходимо. Кроме того, в этот светский сезон твоя кузина Диана совершит свой первый выезд. Соответственно мне предстоят дополнительные расходы. И немалые, надо сказать. А потому ты и Джастин теперь должны сами заботиться о своем материальном благополучии!

– Но… но… – заикаясь проговорила Мэгги, злясь на себя за то, что не смогла сохранить хладнокровие. – Я считаю, наши финансовые дела в полном порядке!

– За вами большой долг. Он не погашен до сих пор. Это – ваш долг мне! И не только мне! Но есть и другие…

Один Бог знает, кому еще вы успели задолжать и не расплатились!..

Дядюшку Ангуса буквально переполняло презрение.

Внезапно Джастин как бы очнулся, и Мэгги невольно почувствовала своего рода гордость за вспышку его справедливого гнева.

– Милорд! – выкрикнул он. – Не вы ли сами заставляли меня проводить ночи напролет за карточным столом? Составлять партию нашему многоуважаемому члену королевской семьи Эдди! Ведь именно это, дорогой дядюшка, стало началом моего злосчастного пути, приведшего к плачевным последствиям!

– Воистину, весьма прискорбно такое слышать! Неужели ты не понимаешь, что если не найдешь в себе силы исправиться и будешь и дальше вести подобный образ жизни, то вскоре попадешь в долговую яму Ньюгейтской тюрьмы?!

Поскольку Мэгги слышала много историй о долговой тюрьме, то при этих словах дяди Ангуса пришла в смятение и ужас.

– Дядюшка, – тихо заговорил Джастин, – мне кажется, вы слишком драматизируете ситуацию. Не говоря уже о том, что долговая яма существует, насколько я знаю, при Пентонвилльской тюрьме, а не при Ньюгейтской. – Он посмотрел на сестру и сухо продолжил: – А эта тюрьма считается образцовой. Там даже вентиляция есть. В одиночных камерах, куда помещают должников, созданы все условия, чтобы заключенный мог подумать о своих прегрешениях, исправиться и постараться в будущем их не повторять. Говоря откровенно, это здание может служить образцом гениальной викторианской архитектуры.

Ангус побагровел от ярости и, погрозив племяннику пальцем, вскричал:

– Позволь сказать тебе, мой дорогой, что не тебе уповать на жизненные блага! Тебя бросят именно в Ньюгейтскую тюрьму! И будут держать там до тех пор, пока суд не решит твою дальнейшую судьбу! Причем можешь мне поверить, что крысы и омерзительное зловоние царят там до сих пор! Уж не говоря о потерявших человеческий образ закоренелых преступниках, ждущих исполнения вынесенного им смертного приговора. И именно они будут окружать тебя в камере!

– За долги к смерти не приговаривают! – холодно заметил Джастин.

– Конечно, все не так! – поддержала его Мэгги. – Мы свято хранили честь нашей семьи и ее титул. Пусть у нас не было обширных поместий, но зато нас везде уважали и нам доверяли!

– Только доверие и было, причем в прошлом! – озлобился на племянницу дядя Ангус. – А ныне не осталось и этого!

Мэгги уставилась на брата. Синие глаза Джастина на этот раз встретились с ее, точно такими же.

– Боюсь, мне нелегко будет поддерживать на равных отношения с принцем Эдди и его друзьями, – прошептал Джастин.

– Чтобы выйти из создавшегося положения, твоему брату необходимо как можно скорее выгодно жениться, – вздохнул дядя Ангус. – Я уже разузнавал насчет подходящей невесты.

Мэгги могла себе представить, какую дядюшка Ангус постарается найти невесту Джастину. Непременно станет искать престарелую вдову – обладательницу солидной собственности. Да с деньгами в придачу. К тому же эта дама по возрасту уже не сможет иметь детей, а потому фамильный титул перейдет к дяде Ангусу и его наследнику.

– А перво-наперво, – продолжал дядюшка, – посоветую вам обоим сократить расходы на содержание дома и уволить слуг. И начать с самого бесполезного из них.

– Жака Миро? – усмехнулась Мэгги. Дядюшка Ангус поджал губы:

– Да. Этого вымогателя, а скорее пиявку, присосавшуюся к тебе, Мэгги!

– Миро мой друг, а не слуга и не пиявка, – фыркнула Мэгги. – К тому же он поэт и, я в этом глубоко убеждена, однажды станет знаменитым писателем.

– О ваших с ним отношениях давно шепчутся! – ухмыльнулся дядя Ангус.

– Извините, дядюшка, но я знаю, как много значит для вас мнение света! Я же не считаю хоть сколько-нибудь достойными внимания те сплетни, которые распускают обо мне в обществе!

– Для твоего брата это, наоборот, очень даже важно! – Ангус с такой силой сжал подлокотники стула, что костяшки его пальцев побелели. – Ты считаешь, что еще не вполне запятнала честь семьи, выйдя замуж за полицейского?

– Что ж, в таком случае вы рады, что этот полицейский умер молодым и не успел еще больше обесславить нашу семью! – вскинулась в ответ Мэгги, чувствуя, что не в состоянии сдерживать бушевавший в ней гнев.

Она вовсе не была уверена в том, что подобный аргумент наиболее весом в разговоре с дядей Ангусом. Ведь отнюдь не она просадила в карты семейное достояние!

И вдруг Мэгги поняла, что дядюшка, разглагольствуя о своем непутевом племяннике, на самом деле обращается к ней. Ей показалось также, что она вот-вот догадается, почему Ангус поступает подобным образом.

– Это будет решением всех проблем, – повторил Ангус.

– Какое решение? – требовательно уточнила Мэгги.

– Женитьба.

– Что ж… – Она пожала плечами и в очередной раз бросила взгляд на брата, которого дядя приговорил к женитьбе на богатой вдовушке.

Мэгги, однако, понимала, что Джастин сам тому виной, коль скоро ему грозит мрачная перспектива навсегда погрязнуть в долгах.

– Но, умоляю, дядюшка, – вновь заговорила Мэгги, – скажите, о какой кандидатуре вы намерены вести переговоры от имени брата?

– Дорогая, женитьба твоего брата пока только обсуждается.

– Уверена, что предполагаемая невеста богата и очаровательна, – с учтивым поклоном сказала Мэгги. – И конечно, дядюшка, при вашей мудрости вы непременно выберете женщину по всем меркам… уже зрелую!

Джастин издал странный звук вроде храпа, ну никак не приличествующий барону. Похоже, он противен сам себе.

Мэгги это шокировало.

– Все же я уверена, – жестко сказала она, – существует какой-то иной выход из создавшегося положения, нежели, мягко говоря, скоропалительная и наверняка несчастливая женитьба брата. В конце концов, мы живем в девятнадцатом столетии!

– Мэгги! – запротестовал Джастин, наконец-то вновь обретя дар речи. – Отнюдь не грозящая мне женитьба вызывает на лице дядюшки Ангуса торжество возмездия!

Его сарказм не остался незамеченным.

– Неблагодарный щенок! – взревел дядя Ангус, вскакивая со стула.

– Дядюшка, – тут же вступилась за брата Мэгги, – не забывайте, что юридически главой семьи является Джастин!

– Немало куда более важных персон закончили свою жизнь в Ньюгейте, – напомнил ей Ангус.

Джастин, взглянув на сестру, продолжал атаковать дядю с еще большим сарказмом:

– Неужели ты все еще не поняла, Мэгги, что некое бракосочетание с кем-то очень богатым, внешне непривлекательным и притом перешагнувшим пору зрелости затевается не для меня, а для тебя? Наш милый дядюшка размечтался выдать замуж тебя. Он отнюдь не озабочен моей женитьбой!

– Выдать замуж меня?! – оторопела Мэгги.

– А почему тебя это так удивляет, дорогая племянница? – вопросил Ангус. Лицо его выражало глубочайшее страдание.

Мэгги, однако, нисколько не сомневалась в том, что в душе дядюшка испытал удовольствие при виде изумления и смущения – чувств, которые она не смогла скрыть. Не без содрогания подумала она о том, какого супруга дядюшка Ангус постарался подыскать ей.

Ангус постоял, заложив руки за спину, после чего почему-то принялся ходить вокруг стула, на котором только что сидел.

– Откровенно говоря, – вновь заговорил он, – боюсь, я не подумал о том, что вынужден буду сам оплачивать столь замечательное средство для исцеления твоего тяжелобольного материального состояния. – Ангус замолчал, прервал свое кружение вокруг стула и уставился на Мэгги. Затем сокрушенно покачал головой и с театральным вздохом проговорил: – В юности у тебя был такой блестящий светский сезон, дорогая! Ты ослепила Лондон своим блеском и сразу получила одобрение высшего света на любое брачное предложение. Но ты предпочла опозорить семью, связавшись с простолюдином в полицейской форме!

Мэгги невольно сделала кислую мину и подумала, что дядя Ангус, возможно, скорее простил бы ей убийство, нежели, так называемый, неравный брак. А потому, выдержав короткую паузу, все же ответила:

– Вам никогда не понять меня… Ибо это лежит далеко за пределами вашего разумения. Но я вышла замуж за Натана исключительно по любви. Да, я его полюбила! – Она тоже встала со стула. Ее пальцы сжались в кулаки, оставляя на ладонях вмятины от ногтей. – Если быть объективной, то я отлично помню полные сочувствия слова, которые вы произнесли на похоронах Натана. Тогда я была молода и еще могла в какой-то степени стать разменной монетой для покрытия долгов…

Ангус не усмотрел в словах племянницы насмешки. Ему показалось, что он нашел у Мэгги понимание.

– Ага! – воскликнул он. – Вот теперь ты и сама видишь, что я сказал чистую правду! Ибо для этого настало время. На днях, когда я был в клубе, там произошло нечто значительное. Ко мне подошел лорд Чарлз, виконт Лэнгдон, и заговорил о тебе. Он наслышан о твоем неудачном замужестве и гибели мужа. И был, как мне показалось, озабочен состоянием твоих материальных дел. Лорд Чарлз помнит тебя и считает самой очаровательной женщиной, с которой ему довелось встретиться. Насколько я понял, он считает тебя не только красавицей, но и вполне досягаемой для себя. Это уже, правда, другой разговор. Главное же – он скопил немалую сумму на случай женитьбы. Причем этого с лихвой хватит, чтобы оплатить все карточные долги Джастина и дать ему возможность восстановить и свое доброе имя, и уважение к семье. Деньги для лорда Чарлза ничего не значат. О его баснословных владениях чуть ли не во всех уголках мира только и говорят сейчас в высших кругах лондонской знати. Многое досталось лорду Чарлзу по наследству. Но он и сам сумел нажить и присовокупить к семейному богатству немало. К примеру, огромные владения в Шотландии, на континенте и в Карибском бассейне. Ангус многозначительно взглянул на Джастина, как бы желая дать понять ему, с какой ответственностью надо относиться к семейному богатству.

– Ну что, дорогая? – с легкой усмешкой спросил он Мэгги. – Разве тебя не устраивает такая возможность расплатиться со всеми долгами, поправить дела брата и, считай, на всю оставшуюся жизнь обеспечить всю семью? Уж не говорю о том, что столичный свет снова примет тебя в свое лоно.

– Дядюшка Ангус, думаю, для вас не станет большим сюрпризом, если я признаюсь, что за последние несколько лет часто участвовала в светских чаепитиях, танцевала на балах, устраиваемых в аристократических домах столицы, в которые меня постоянно приглашали. Понимаю, все это в немалой степени вас шокирует, но, увы, мнения лондонских денди, щеголей и хвастунов для меня мало что значат. И когда Натан умер, я сказала, что никогда больше не выйду замуж.

Ангус нетерпеливо замахал на Мэгги руками:

– Брось эти сантименты молодых вдовушек! Пойми, их пора забыть навсегда!

– Уверен, – прокашлялся и заговорил Джастин, – что при той активной деятельности, которой лорд Чарлз занимается сейчас, ему нужен скорее компаньон, чем жена.

Мэгги уже в который раз уставилась на брата. Джастин покраснел и отвел глаза в сторону. Потом снова встал и сухо произнес:

– Но, дядюшка Ангус, даже сама идея об этом замужестве в глазах моей сестры выглядит отталкивающей. В долги залез я, за что и должен поплатиться. Поэтому, если мне суждена долговая яма в Ньюгейте, я в нее попаду! Или же в любую другую…

– Вы оба, похоже, угодите в тюремные застенки к крысам! – раздраженно воскликнул Ангус. – Лично я был ошеломлен и почувствовал большое облегчение от столь неожиданного предложения этого человека. Тем более что со своей стороны предложить ему, скажем, юную девушку из известной семьи и с отменной репутацией я просто не мог!

– Дядюшка! – взорвалась Мэгги. – Семья, о которой вы только что упомянули, не чья-нибудь, а ваша! Вы же с гордостью распространяетесь везде о том, что сменили в роли главы семейства своего родного брата, нашего незабвенного отца! Извините меня, дядюшка, но я не разгуливаю по улицам, строя глазки и приставая к каждому встречному! Не заигрываю с женатыми на светских раутах Лондона, как это делают многие женщины! Вы, кстати, их за это нахваливаете и считаете, что они поступают мудро, пытаясь сбыть себя подороже!

– Ты же подцепила себе простолюдина и проморгала с ним свою молодость. Нравится это тебе или нет, дорогая, но все это сильно снизило твои шансы на ярмарке невест. Уж не говорю о том, что у тебя нет приданого. Более того, супруг должен теперь спасать вас с братом от долговой ямы!

– Дядюшка, не кажется ли вам, что весь этот разговор вульгарен и груб? Не пора ли его кончить? – потребовала Мэгги.

Это, видимо, подействовало. Тем более что все вышесказанное привело их просто-напросто в тупик. Но Мэгги трясло именно из-за того, что в словах дядюшки Ангуса многое было правдой.

«Все, о чем мы говорили, общеизвестно. Да, я вышла замуж за простолюдина. И никогда об этом не жалела. Два с лишним года мы наслаждались жизнью, пока удар ножа преступника не стал для него роковым. Затем для меня потянулись годы одиночества и безысходности. Я совсем не возражаю против бедности, ведь сами понятия о настоящем богатстве и роскоши умерли вместе с родителями. И к счастью, у меня трезвый ум и присутствует сила духа, что помогло мне в трудные минуты жизни. А родители, полагаю, вполне беспечно прожили на содержание», – размышляла Мэгги.

Она обратила взор к брату и, вдруг почувствовав, как душа ее содрогнулась от негодования, поняла в следующее мгновение, что виной тому не Джастин. После смерти отца наставником брата по жизни стал дядюшка Ангус. И он внушил ему, что через приятелей из светского общества можно добиться королевского благорасположения и попасть в элитные круги Лондона. Она знала, что Джастин завел дружбу с принцем Эдди. В компании приятелей они разглагольствуют о Британской империи… Или о том, что богатство и величие сплошь и рядом соседствуют с бедностью, нищетой и бесправием простого люда. О да! Обо всем этом Мэгги знала. Она любит брата, они очень близки друг другу.

Но теперь Мэгги поняла, что дружба их оказалась поверхностной, ведь она ничего не знала о растущих долгах Джастина. А потому не имела представления о дебошах, учиняемых компанией молодых людей, среди которых был запятнавший спою репутацию старший сын королевы Виктории принц Эдди – наследник британского престола.

– Не могу даже вообразить себе, как вы сможете погасить долги! – с пафосом воскликнул Ангус. – Боюсь, как бы и дом не пошел с молотка!

– Мы можем продать наше имение на севере, – предложила Мэгги.

Ангус бросил на Джастина взгляд инквизитора, после чего повернулся к Мэгги и сладеньким голосом молвил:

– Это имение не так давно уже продано… Мэгги вновь опустилась на стул.

Джастин решительно подошел к ней и сел на стул рядом. Заключив лежавшие на коленях ладони сестры в свои, он шутливо произнес:

– Не переживай, моя старушка! Пусть они запрут твоего братца на замок вместе с какой-нибудь дряхлой каргой! Зато появится некто с большим мешком денег.

Мэгги разозлилась из-за неуместной шутки, представив любимого брата под венцом с беззубой ведьмой. Но и вида не подала, не желая вызвать злорадство Ангуса.

Через плечо Джастина она посмотрела на дядюшку и сухо заметила:

– Можете организовать нашу встречу с виконтом, дядюшка Ангус.

– Неплохо, неплохо, племянница, – кивнул дядюшка. – Скажем, завтра утром в десять. Но, ради Бога, дорогая моя, не вздумай явиться на свидание в таком наряде! Ну совсем уже старушенцией!

– Обещаю, дядюшка, я надену что-нибудь неприличное. К примеру, шокирующий вас желтый капот. – Мэгги разошлась не на шутку, а потому не посчитала нужным соблюдать этикет и уважение к собеседнику.

«Боже, – подумала она, – как этот человек мог быть братом отца?!»

– Подумай как следует, дорогая, – добреньким голосом произнес Ангус. – Ты выглядела бы отменно в этаком наряде, собираясь отправиться в Ньюгейт… – С этими словами он откланялся и вышел, бросив на пороге через плечо: – Мы будем ровно в десять!

В гостиной стало тихо. Как в могиле. Так продолжалось до того мгновения, пока издали не донесся стук входной двери.

Ангусу не пришлось просить Клейтона подавать ему роскошное пальто. Верный слуга был уже наготове, стоя в холле с модным верхним одеянием из чистой шерсти, а также тростью и цилиндром.

– Тебе нет нужды соглашаться на брак только ради того, чтобы спасти мою шкуру! – решительно заявил Джастин, когда они с сестрой остались одни. Его бледное лицо выражало непреклонную волю. – Поскольку именно я влез в эти ужасные долги, то сам и буду из них выпутываться. Причем знаю лучше дядюшки, как это сделать! Я совершил непростительную ошибку. И хотя очень не хочется, сесть в долговую яму придется.

Мэгги посмотрела на брата и почувствовала, как ее негодование мгновенно испарилось.

– Нет! – покачала она головой.

– Ты не должна, Мэгги, расплачиваться за мои грехи! Говорю это совершенно серьезно. Без всякой бравады! Но при этом я не хочу, чтобы меня подобно ягненку принесли на заклание. Нет! У меня есть несколько скромных вдовушек, которые не отвергнут моей руки, хотя и поймут причины, заставившие меня совершить подобный шаг.

– Нет и еще раз нет! – вскинулась Мэгги.

– Черт побери, Мэгги…

– Джастин, не сквернословь!

– Мэгги, я выслушивал от тебя куда более неделикатное…

– Джастин!

– Но не осуждаю тебя за то! Скорее, восхищаюсь твоей способностью при необходимости утереть нос кому следует! Кстати, это придает тебе достойный вид. Об этом ты даже не подозреваешь! В общем, я твердо решил отказать виконту в твоей руке!

– А я не сомневаюсь, что дядя Ангус уже дал свое согласие!

– Это не его дело! Право дать согласие на твое замужество принадлежит только мне. Так прописано в законе!

Мэгги печально вздохнула, машинально бросив взгляд на свою руку. Если дядюшка нашел ей жениха в лице некого виконта, это, конечно, отвратительно. Но если предполагаемый жених так богат, как расписал дядя Ангус, и к тому же ослеплен ею, то может стать весьма полезным компаньоном.

– Послушай, Мэгги, дорогая моя! – столь же сокрушенно вздохнул Джастин. – Я ломаю голову, как загладить свою вину перед тобой! Но я должен сам преуспеть в этом. Если мне удастся найти подходящую старушонку, которая в скором времени покинет бренный мир, то…

– Боже мой, Джастин! Что ты говоришь!

– Многое из того, что называют правдой, тоже выглядит ужасным. Но хочу сказать тебе, Мэгги, что был полным дураком, ибо стремился стать таким, каким хотел видеть меня дядя Ангус: взобравшимся по социальной лестнице поближе к трону и закрепившимся на верхней ступеньке.

Должен признаться, чуть не стал таким, кроме последнего, разумеется. Именно я, а не ты…

– Скажи, Джастин, – остановила его Мэгги, – ты действительно любишь меня и жалеешь?

– Да, – мрачно проговорил Джастин.

– Тогда дай свое благословение на этот брак!

– Зачем?

– Затем, Джастин, что одновременно ты согласишься жениться. Но только на красивой, молодой и богатой женщине. Она тебе детей подарит. Для меня же в этой жизни нет ничего желаннее, чем стать тетушкой дюжины племянниц и племянников. Поверь, Джастин, я считаю это своим назначением на земле! И мы не можем рассчитывать на кончину какой-то престарелой дамы. Если же серьезно, меня пугает, что дядюшка Ангус полностью захватит наше состояние. Ты меня понимаешь?

– Естественно.

– Тогда постарайся срочно исправить ситуацию. Найди хорошую женщину. Хоть простолюдинку, хоть аристократку – не важно! И женись поскорее!

Джастин склонил голову и одновременно молитвенно сложил ладони. Заглянув Мэгги в глаза, он произнес:

– Мэгги, ради Бога, твоя ненависть к дяде Ангусу не должна быть сильнее любви к себе!

Она удержала на губах улыбку, хотя суровые слова Джастин произнес твердо и решительно.

Мэгги пришла к Джастину в условленное время и, заключив его ладони в свои, сказала:

– Послушай, если этот человек и впрямь вселяет ужас, то нам следует еще раз поговорить. Лучше завтра. Но если он… если он вполне приличен, то, возможно, сможет дать нечто такое, чего мне очень не хватает в этой жизни. А именно – получить право занять достойное место среди богатых и важных персон высшего света. Ты знаешь, что я думаю об ужасных условиях жизни в некоторых сиротских приютах. Быть может, этот человек купит мне в качестве свадебного подарка фабрику, на которой за приличные деньги и при щадящем режиме станут трудиться сироты. И я смогу хоть немного облегчить жизнь этим несчастным.

Джастин посмотрел на сестру, и его красивое лицо вновь стало бледным и скорбным.

Мэгги же выглядела раздраженной, ибо ощущала себя жертвенным агнцем и старалась при этом заставить брата относиться ко всему спокойно.

– Джастин, ты помнишь, как я влюбилась в Натана? Тогда ты был могущественным! Выглядел настоящим бароном, главой нашего дома… Ты утверждал, что я могу выйти замуж за того, кого выберу сама. Что ж, я так и поступила! Когда многие солидные отцы семейств твердили, что я не должна этого делать, только ты поддержал меня. А затем я потеряла Натана. И больше никого любить не хочу. Поэтому, если выйду замуж за очень богатого вельможу, который до смешного влюблен, даже не зная меня, это не будет иметь никакого значения! Надеюсь, мы с ним станем хотя бы друзьями!

Он посмотрел куда-то вдаль и хмуро заметил:

– Друзьями – да! Тем более что этот человек богат и, несомненно, один из самых приличных, каких я встречал.

Мэгги отступила на шаг и удивленно уставилась на брата:

– Так ты его знаешь?

– Конечно! – И Джастин сухо усмехнулся. – Лорд Чарлз Лэнгдон не принадлежит к окружению Эдди, но зато достаточно близок к королеве. Один из тех немногих, кого ее величество королева удостаивает откровенными и приватными беседами, с кем делится горестями и кому поверяет секреты. Они порой утешают друг друга. Его жена умерла много лет назад, когда и королева лишилась незабвенного Принца Альберта, о котором скорбит по сей день. Откровенно говоря, этот человек вполне приличен, заботлив и выглядит неплохо для мужчины столь почтенного возраста. Он высок и царствен, обладает чувством собственного достоинства. Вообще-то вы могли бы составить прекрасную пару… перевернув при этом вверх дном весь мир.

Джастин попытался улыбнуться. Мэгги тоже.

– Итак, я… я завтра с ним встречаюсь!

– Честно говоря, мне вся эта затея не по душе.

– Да, понимаю, но уверена, что мы с тобой не жаждем угодить в Ньюгейт!

В голосе Мэгги звучало явное раздражение. Она снова почувствовала, что готова придушить Джастина, хотя и не могла не понимать, что, несмотря на все неприятности, которые грозили брату, он искренне жалел ее, предвидя разочарования и прямые обиды, которые навалятся на сестру. Джастин говорил правду. К тому же Мэгги не сомневалась: если брат заметит, что она несчастна и подвергается оскорблениям, то обратится за помощью к властям безотлагательно.

– Мэгги, ты должна меня послушать! Ведь…

– Джастин! Передо мной теперь могут открыться новые возможности и привлекательные перспективы. Ты же понимаешь, насколько влиятельной я могу стать, имея за спиной такую мощную поддержку…

– Еще неизвестно, насколько ты действительно этого желаешь!

Мэгги не сказала брату, что непременно захочет этого, если его попутает бес и он действительно попытается жениться на старухе, стоящей одной ногой в могиле и неспособной произвести на свет наследника.

– Естественно, об этом у нас с тобой речи не было, – пробормотала Мэгги и встала с намерением уйти. Она чувствовала себя слишком взволнованной, чтобы остаться и продолжать разговор.

Но на пороге под дверной аркой Мэгги остановилась и повернулась лицом к Джастину:

– Если ты вновь влезешь в долги, то имей в виду: тебе уже не придется беспокоиться о Ньюгейтской тюрьме. Я своими руками столкну тебя в Темзу с самого высокого моста. Того самого, что ведет к Тауэру! Надеюсь, ты меня понял?

Не дожидаясь ответа, она выбежала…

– Сейчас точно девять часов пятьдесят пять минут, – сказал Миро, прежде чем Мэгги успела спросить о времени. Ибо за последние двадцать минут она задавала ему этот вопрос не меньше десяти раз.

Миро, как и Джастин, пытался отговорить Мэгги от замужества, придумав сразу несколько вариантов решения проблемы безнадежных долгов. Однако все они были практически неприемлемы. Миро хотел тоже принять участие в борьбе брата и сестры против дядюшки. Но все они отлично понимали: даже если Миро вдруг прославится как писатель и станет известным, ему потребуется целая вечность, чтобы заработать нужные деньги.

И все же они обсудили ситуацию, ибо Миро был не чужим для Мэгги. К тому же он неплохо разбирался во всяких запутанных делах и помогал ей найти правильное решение.

– Джастин видел этого человека? – спросил Миро.

– Да.

– И как он выглядит?

– Высоким и весьма достойным.

Миро выглянул в лестничное окно и во двор. По изменившемуся выражению его лица Мэгги поняла, что гости прибыли. Она тут же шмыгнула за портьеру, чтобы с улицы никто не мог ее видеть.

Экипаж прибыл. Причем был он гораздо внушительнее, нежели тот, в котором разъезжал дядюшка Ангус. Запряженные в него два вороных жеребца не могли не вызвать восхищения. Третий был привязан сзади и громко фыркал. Возле уже открытой дверцы экипажа в ряд выстроились трое слуг в ожидании, когда по покрытым ковриком ступенькам гости сойдут на землю.

Первый из вновь прибывших, выйдя из экипажа, прежде всего посмотрел наверх. Мэгги, в свою очередь, бросила взгляд на него и, ошеломленная, отшатнулась от окна.

Он не был старым. Отличался высоким ростом. Все его движения уверенны и полны достоинства. Темные волосы аккуратно уложены, тонкие черты лица весьма привлекательны. Квадратный подбородок чуть тяжеловат, но волевой. Глаза большие, но цвет их Мэгги не смогла определить на расстоянии. Зато густые брови издали были заметны, как и губы, навевавшие мысли о сексуальности их обладателя.

В отменном, по фигуре костюме с жилетом, строгом галстуке гость выглядел чрезвычайно стройным.

– Что ж… – прошептал Миро, – смотрится он великолепно… Даже сверх того…

– Ерунда! – пробормотала Мэгги. Но внезапно ощутила дрожь, пробежавшую волной по всему телу. Чувства, которые она давно уже считала погребенными, напомнили о себе.

«Что это? – подумала она. – Легкое волнение или… или проснувшееся желание? О Боже! Не может того быть!»

Мэгги поспешила упрекнуть себя за столь греховные мысли.

И все же…

– Может быть, это и есть он? – тихо спросил Миро. – Кто?

– Виконт, которого нашел тебе дядюшка? Совершенно забыв про портьеру, за которой собиралась надежно укрыться, Мэгги не отрываясь смотрела на предполагаемого виконта, пока тот не заметил ее и не улыбнулся игриво. Гость учтиво поклонился Мэгги и вернулся к экипажу.

Тем временем из-за его спины появился другой джентльмен. Тоже высокий, с волевыми чертами лица, явно выраженным чувством собственного достоинства и умными глазами. Одет он был очень элегантно. Покрой его одежды, тоже отменный, полностью соответствовал далеко не молодому возрасту.

Голова седая… Совсем седая, будто снегом покрыта… Лицо прорезали глубокие морщины. Плечи острые, как у скелета. Но все же выглядит он весьма достойно… Хотя и стар…

– Вот этот-то и есть виконт, должно быть! – упавшим голосом прошептала Мэгги самой себе;

Итак, она должна выйти замуж за живой труп…

Глава 2

Сэр Джеймс Лэнгдон, а короче – Джимми, как его именовали в семье, подмечал каждую деталь дома. И его настроение сразу же упало.

Так, все ясно… Благородная нищета. Само по себе это довольно мило. И даже в какой-то степени модно. Но все же кого-то здесь явно пытаются продать, дабы поправить финансы.

При этих мыслях молодого Лэнгдона охватило острое чувство презрения.

Джастина он встречал довольно часто. Это случалось в суде или прокуратуре, на балах, чаепитиях и всякого рода общественных раутах. Он нравился Джимми. Будучи привлекательным внешне, Джастин отличался вежливостью и обходительностью. Мог защитить друга не только словом, но и действием. Хорошо образован. Но за карточным столом Джастин становился почти невменяемым. Практически каждое игорное заведение было ему домом.

Джимми Лэнгдон все это знал. Слышал также, что у Джастина Грэма есть сестра – женщина редкой красоты, покорившая весь Лондон. Но, как говорили, она опозорила семью, связавшись с простым полицейским и выйдя за него замуж, что считалось чуть ли не преступлением среди титулованных особ. И если мужчины восхищались ею, то женщины предпочитали распускать мерзкие слухи. Она также уронила себя в глазах знатных молодых людей, чуть ли не демонстративно игнорируя их.

Во времена, когда юная Мэгги лишь начинала блистать в аристократических кругах Лондона, лорд Чарлз Лэнгдон, приходившийся Джимми дядей, которого племянник высоко чтил, все еще находился на службе в Европе. А потому не был знаком с новой восходящей звездой британского бомонда. Не встречался он с ней и позднее. Так что сегодня ему предстояло впервые узреть еще не утратившую обаяния красавицу.

Племянник Джимми все это отлично понимал и потому обратил особое внимание на окно второго этажа, в котором метнулся женский силуэт.

И надо отдать должное: Мэгги действительно очень хороша!

Джимми, однако, мог только рассуждать о том, должен ли его титулованный дядя жениться в третий раз, тем более в столь почтенном возрасте…

Откровенно говоря, подобная мысль казалась Джимми отвратительной.

Но он любил своего могущественного дядю. И не за титул, разумеется. Если дядя женится-таки в третий раз и сумеет произвести на свет сына, то да благословит его Господь!

И все же…

Следует ли почтенному дяде жениться на молодой шалунье, готовой в любой момент наставить ему рога и произвести на свет младенца от внебрачной связи, который станет членом семьи английских аристократов? Но при этом Джимми подумал, что с удовольствием выкрал бы эту красавицу, чтобы выгодно сбыть в каком-нибудь занзибарском или ином порту.

На протяжении многих лет дядя Чарлз неизменно советовался с племянником, прежде чем предпринять серьезные шаги, не говоря уже о решении важнейших деловых проблем. Но когда неожиданно решил жениться, то не обмолвился с Джимми ни словом, пока не договорился о предварительной встрече с предполагаемой невестой через Ангуса Грэма. Все это виконт обдумал и организовал сам, ничего не сказав никому из членов семьи. Узнав о намерении дяди, Джимми предостерег его от необдуманного поступка. И при этом не упомянул о почтенном возрасте. Однако лорд Чарлз сознательно подыскивал себе юную невесту. А потому разница в возрасте его ничуть не заботила.

– Мужчины в моем возрасте, – пояснял он племяннику, – нуждаются в молодой крови, мой мальчик! К счастью, у меня знатный титул и солидное материальное состояние, чтобы удовлетворить свои сердечные желания.

Итак, эта женщина соответствовала потребностям дяди! И к тому же наверняка вполне достижима, что также увеличивает ее привлекательность в глазах дядюшки Чарлза.

Возможно, Джимми беспокоило то, что человек в статусе его дяди столь внезапно решился на опрометчивый шаг. Племянник считал, что дядя заслуживал не столько уважения, сколько восхищения, ибо принимал участие во всех войнах империи. Он был наперсником королевы, помогал и давал важнейшие советы ее давно и тяжело болевшему супругу, не раз выступал в палате лордов в ходе парламентских дебатов.

«Если эта вдовушка не проявит должного уважения к дяде Чарлзу, – подумал Джимми, – то мне придется потратить немало душевных сил, чтобы удержаться от искушения придушить ее».

– Я чувствую сердечный трепет, мой мальчик! – неожиданно воскликнул лорд Чарлз, вцепившись в руку племянника. – Давай я подожду, пока ты не поговоришь с ней!

– Дядя, разве вы сами не знаете эту даму? – требовательно вопросил Джимми.

– Я только видел ее, дорогой племянник!

– Увидеть – не значит знать!

– Ах да! Мы с ней даже говорили о чем-то несколько лет назад. Правда, она скорее всего этого не помнит. Ибо она была королевой любого бала и каждый среди окружавшей ее толпы воздыхателей добивался ее! Мэгги неизменно бывала любезна даже с молодыми людьми, страдающими заиканием, плохо танцующими или происходившими из незнатных семей. Ко всем она относилась с почтением! Правда, иногда проявляла характер. Например, однажды я заметил, как она окатила холодным взглядом очень знатного молодого человека, грубо толкнувшего простолюдина. Чертвозьми, мой мальчик, я все же немного знаю ее, как видишь! К тому же она тогда произнесла, что хотела бы еще раз увидеться со мной… Так что недаром мое сердце трепещет!

– Но не позволяйте ему вылететь, – посочувствовал дяде Чарлзу племянник, – из грудной клетки.

Дядя лишь усмехнулся, не придав значения этим словам, и сказал:

– Что ж, войдем?! Не будем уподобляться школьникам, робеющим у порога дома юной возлюбленной.

– Действительно, что нам стоит!

Джимми и сам горел от нетерпения узреть это бесподобное воплощение добродетели и красоты, расхваленное дядей, хотя сопровождал дядю Чарлза в первую очередь для того, чтобы уберечь его от стрел Амура. Но откровенно говоря, не знал, как их избежать. Конечно, вольно дяде тратить свое состояние как захочется. Вряд ли можно предположить, что найдется молоденькая и богатая женщина, которая согласится сочетаться узами брака с мужчиной дядиного возраста. Пусть даже столь привлекательным и знатным лордом! Правда, нередко заключаются браки по расчету. И женщина в таком случае подразумевала для себя определенную выгоду. Но если уж она сбежит от мужа, то вряд ли сможет рассчитывать получить взамен молодого лорда с блестящими перспективами на будущее. К чести Мэгги, можно было с уверенностью утверждать, что подобного фортеля она не выкинет. Став супругой лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, Мэгги откроет себе доступ в аристократические дома не только Великобритании, но и всей Европы. И если сегодня ее наряды выглядят ужасно, то, будучи виконтессой, она позволит себе любые одежды.

– Дарби, – сказал лорд Чарлз своему слуге, – полагаю, мы на час-другой застрянем в этом доме. Может, ты пока заглянешь в ближайшую кофейню или полистаешь газеты и журналы вон у того киоска?

– Спасибо, милорд, я лучше обожду здесь, пока вы с сэром Джимми не закончите дела. А свежие газеты есть у меня и в экипаже.

Дарби приготовился ждать своего старого хозяина. Виконт был добр и снисходителен к своим слугам, хотя и родился в семье, принадлежащей к сливкам столичного общества. Он глубоко верил, что Бог требует от каждого возлюбить ближнего, как самого себя. И почитал священные заповеди, коль скоро жил по тем постулатам, которым молился.

Когда лорд Чарлз отвернулся, Дарби хмуро глянул на Джимми. Тот едва заметно кивнул.

«Так, – подумал Джимми, – этот малый охраняет дядю Чарлза. И при необходимости будет с ним рядом до своего последнего вздоха. Не так уж важно, придется ли ему сразиться с головорезом, противником в палате лордов или же с разъяренной красоткой».

Поднявшись на пару ступенек к парадной двери, лорд Чарлз возложил ладонь на плечо Джимми:

– О, если б ты был моим сыном! Мой кузен слыл святым человеком. И покуда был жив, я считал его не только твоим отцом, но и самым близким из всех родственников. После его смерти таковым стал ты. Поверь, я горжусь этим. И в случае моей смерти, если новая женитьба не принесет мне сына, то…

– Сэр, – прервал дядюшку племянник, – я буду танцевать на вашей свадьбе под колокольный звон и молить Господа, чтобы этот брак не стал пустоцветным! А вы должны всегда помнить, что воспитываете самую очаровательную дочь!

– Да. Но мы оба отлично понимаем, что дочь – это не сын в том мире, в котором нам приходится жить! Тем не менее я счастлив, черт побери! И если эта женитьба не принесет мне наследника, то им станешь ты, получив мой титул и большую часть богатства. Конечно, нельзя забыть и Арианну!

Лорд Чарлз нахмурился. Джимми знал, что Арианна недавно стала причиной немалых неприятностей для старого дядюшки.

– Я молюсь, чтобы до смерти увидеть ее замужем за порядочным молодым человеком, – проговорил лорд Чарлз. – Нет, не за тем, кого сама захочет… Говоря по правде, боюсь за дочь! Я вполне мог бы платить гораздо больше за ее образование. Не в том дело! Главное – Арианне нужна мать! Очень нужна! Я смог многому ее научить. Но не меньше осталось и того, в чем я не преуспел. Поэтому если только леди Мэгги примет мое предложение, то вскоре поймет, что из моих требований к Арианне было правильным, а что нет. И что еще надо предпринять, чтобы она поняла, какое место должна занять в этом мире. Видишь ли, Джимми, гораздо важнее заботиться о своем благополучии, нежели увлекаться азартными играми…

– Арианна слишком молода, дядя, – пожал плечами Джимми, – и пока витает в облаках. Дайте ей время!

Лорд Чарлз неожиданно остановился на верхней ступеньке лестницы и обернулся к племяннику:

– Молю Бога, чтобы дал время и мне!.. Виконт постучал тростью в дверь.

Она сразу же распахнулась, а на пороге возник мажордом и произнес с низким поклоном:

– Добрый день, лорд Чарлз и сэр Джеймс! Разрешите принять ваши пальто и проводить в гостиную. Лорд Ангус и барон Грэм с нетерпением ждут вас. Леди Мэгги тоже сейчас спустится.

– Спасибо, друг мой, – улыбнулся лорд Чарлз мажордому.

Он торопливо снял пальто, перчатки, цилиндр и передал слуге вместе с тростью.

Не дожидаясь, пока племянник тоже разденется, лорд Чарлз прошел в гостиную. Тем временем Джимми передал слуге свою одежду. Заметив на его лице хитренькую улыбочку, он тихо сказал:

– Прекрати ухмыляться, все в порядке. У дяди сердце взыграло! Запоздалая любовь!

– Что ж, сэр, порой любовь приходит не ко времени! Джимми кивнул и, пригнувшись, прошел через низкую дверь в гостиную.

Ангус и Джастин встали навстречу гостям, и все обменялись рукопожатиями.

– Извините, сэр, – умоляюще сложил ладони под подбородком Ангус. – Моя племянница вот-вот к нам присоединится. Как вам известно, женщины всегда чуть опаздывают! К тому же, лорд Чарлз, Мэгги волнуется перед первой встречей с вами. Наверное, в последний момент заметила неполадки в прическе.

– Но мы же с ней уже встречались! – возразил лорд Чарлз.

– Неужели? – оторопело спросил Ангус и покраснел.

– Миледи может и не помнить этого. Тем более что прошло много лет. К тому же в тот вечер ее плотным кольцом окружали молодые люди, жаждавшие получить хотя бы благосклонный взгляд.

В этот момент с порога донесся мягкий как шелк голос:

– Честно говоря, сэр, я действительно плохо помню тот вечер. Но сейчас, увидев вас, я вспомнила нашу встречу и очень рада снова вас видеть.

Джимми круто повернулся. Дама, о которой только что говорили, стояла в дверях гостиной в невероятно широкой юбке и бордовой атласной блузке г алой розой, приколотой на груди. Мэгги появилась бесшумно, и никто из мужчин не услышал ее шагов.

Тонкие, чуть изогнутые темные брови, большие, бездонные глаза, прямой нос, полные чувственные губы, невольно навевавшие мысли о страстности натуры, точеная фигура, высокая грудь…

Джимми признался себе, что появление прекрасной феи ошеломило его. Мэгги же, как бы не замечая Джимми, направилась прямо к лорду Чарлзу. Тот, в восхищении глядя на нее, тихо произнес:

– Дорогая моя, прошедшие со дня нашей первой встречи годы сделали вас еще краше!

– А вам они придали шарм! – тут же ответила комплиментом Мэгги. – Прошу всех сесть, джентльмены! – Только после этого она обратила внимание на Джимми и приветливо ему улыбнулась: – А с вами, сэр, мы действительно никогда не встречались!

Джимми взял руку Мэгги и поднес к губам. И тут же ощутил, будто сотни искр пронизали все его тело. Он выпрямился и взглянул ей в глаза.

– Позвольте представиться, леди Мэгги, – сказал он, гордо подняв голову. – Я сэр Джеймс Лэнгдон. А лорд Чарлз – мой любимый дядюшка.

– Очень мило, что вы приехали вместе! – улыбнулась Мэгги.

Но, скрестившись взглядами с Джимми, она поняла, что этот молодой человек приехал сюда все досконально выведать и, если это покажется необходимым, вырвать лорда Чарлза из плена ее чар.

Мэгги повернулась спиной к племяннику лорда, как бы подчеркивая, что этот молодой человек и его мнение мало что для нее значат. По правде говоря, так почти и было. Ибо Мэгги уже приняла для себя решение.

Джимми почувствовал, как его охватило раздражение.

«Девица жадна до денег!» – подумал он, с презрением еще раз окинув взглядом Мэгги. Правда, она этого не заметила, поскольку все ее внимание было поглощено лордом Чарлзом.

– Присаживайтесь, пожалуйста, милорд! – заулыбалась Мэгги гостю. – Вы предпочитаете чай или кофе?

– Кофе! Ведь это прекрасно! С удовольствием выпью чашечку.

Мэгги сделала знак рукой, и тут же в гостиной возник Клейтон:

– Что угодно, миледи?

– Лорд Чарлз предпочитает кофе!

– Сей момент!

Лорд Чарлз внимательно посмотрел на Джастина, барона Грэма. Джимми знал, что вопрос о женитьбе его дядя уже обсуждал с Ангусом. Но ведь Джастин как-никак родной брат Мэгги. К тому же носит титул…

И вдруг Джимми подумал, что, похоже, Ангус слишком уж суетится, чтобы пристроить свою племянницу. И обернулся к Джастину:

– Ведь Ангус информировал вас о цели нашего визита, не так ли, Джастин?

– Разумеется, сэр, – мрачно ответил тот. – Хотя вы с лордом Чарлзом весьма приятные и знатные люди, я все же оставлю решение вопроса исключительно за моей сестрой. Тем более Мэгги поклялась однажды не выходить больше замуж. – И Джастин посмотрел на сестру, как показалось Джимми, с упреком. Глаза его как бы предостерегали Мэгги: «Не делай этого!»

Она отвела взор, стараясь не смотреть на брата. И уставилась на лорда Чарлза.

– Естественно, – пожал плечами виконт Лэнгдон. – Решать должна миледи. Тем более что в семье, насколько мне известно, были определенные трудности. И я хотел бы до конца прояснить для себя всю ситуацию на сегодняшний день. Но скажу наперед: дорогая моя, вы не будете знать больше никаких забот до конца дней своих!

Джимми заскрежетал зубами – дядюшка Чарлз вел себя как безрассудный школьник. И уж совсем странным показалось то, что сидевшая за столом молодая и явно все понимающая женщина и не думала ему противоречить. Причем совершенно очевидно, что Мэгги отнюдь не потеряла голову от якобы захлестнувшего ее приступа любви к мужчине, добивающемуся ее руки.

– Милорд, должна вам признаться, что с большим сомнением восприняла ваше предложение, когда дядюшка Ангус сообщил о нем, – проговорила Мэгги.

Ее улыбка показалась Джимми доброй. Но может быть, Мэгги играла? Или же просто была весьма опытной соблазнительницей?

– Но сейчас, – продолжила она, – когда мы вновь встретились и я вспомнила вас, у меня уже не осталось никаких колебаний!..

Джимми испугался, что дядя от неожиданно нахлынувшего счастья свалится со стула. И в душе молился, чтобы дядюшка Чарлз не подверг себя унижению.

Но лорд вскочил и просто-таки бросился к Мэгги, чего от него никак нельзя было ожидать. Он опустился на колено и схватил невесту за руку.

– Дорогая, я никогда не позволю вам пожалеть об этом решении! – горячо заверил лорд Чарлз.

Мэгги пристально посмотрела на него и ответила:

– Я уверена в этом!

Лорд Чарлз встал. Он был крайне взволнован. Джимми же не отводил взгляда от Мэгги. Время от времени она вздрагивала, но тут же брала себя в руки. И все же…

Все же ее взгляд на мгновение скользнул по лицу Джимми. Их глаза встретились…

Мэгги улыбнулась ему. Но в этой улыбке сквозил самый настоящий вызов.

«Даже если ты считаешь меня шлюхой, продающей себя и заранее подсчитывающей барыши, мне до этого нет дела!»

– Не нахожу слов, Мэгги! – задыхаясь прошептал Джастин.

«Заика и к тому же дурак», – подумал Джимми. Он был зол на себя. Ибо дядя Чарлз был в его глазах настолько привлекателен внешне, да к тому же знатен…

– Что ж, – медленно произнес Джимми, продолжая внимательно смотреть на покрасневшую от смущения невесту дяди, – теперь надо обговорить и утрясти брачные формальности. Думаю, это надо сделать как можно скорее. Не так ли? Ведь вы, как и дядя, уже были в браке. А потому, не откладывая, следует договориться с газетами об оглашении. И через несколько недель вы будете уже официальными мужем и женой.

– Да, да… – смущенно пробормотал лорд Чарлз. – Мэгги, вас это устраивает?

Он произнес имя невесты без титула, как будто подвергая ее испытанию, а потому в голосе его прозвучали нотки испуга.

– Милорд! – лучезарно улыбнулась ему Мэгги. – Все будет так, как вы захотите!

Джимми почувствовал, что ему лучше было бы уйти. Он ощущал себя совершенно разбитым. Потому встал и холодно произнес, обращаясь ко всем, но в первую очередь к дядюшке Чарлзу:

– Извините, у нас сегодня еще масса дел.

– Подожди, подожди, племянник! – замахал руками лорд Чарлз, не отрывая взгляда от прелестной невесты. – Может быть, нам стоит заняться чем-то вполне практичным? Ведь подготовка к любому торжеству, а к свадьбе особенно, требует много времени. Надо разослать приглашения, купить свадебные наряды, приготовить все для торжественного обеда. Кроме того, моя дочь еще во Франции. К тому же, возможно, какие-нибудь пожелания будут и у лорда Джастина?

Джастин выглядел осунувшимся и изможденным. В его голове роились далеко не веселые мысли.

«До чего же трудно сидеть здесь и наблюдать, как родная сестра торгует собой… подобно проститутке», – подумал он и тихо ответил лорду Чарлзу:

– Я все возлагаю на Мэгги.

Она качнула головой и обратилась к лорду Чарлзу:

– Нет необходимости устраивать пышную церемонию. Ведь, как сказал ваш племянник, сэр, каждый из нас заключал уже брак.

– Однако нельзя пренебрегать традициями и правилами приличия, – возразил Джастин.

– Мне кажется, миледи не настроена затягивать весь этот процесс, – буркнул Джимми. – Она женщина рассудительная и для себя уже все решила. Как, впрочем, и дядя Чарлз. Поэтому брак, полагаю, должен быть заключен как можно скорее.

– Лорд Чарлз, – торжественно объявила Мэгги, – я согласна принять ваше предложение. Все остальное оставляю на ваше усмотрение. В настоящее время моя непосредственная семья – это мы с братом. Кроме того, мы считаем ее членом и дядюшку Ангуса. Я уверена, что он будет безмерно счастлив доверить вам судьбу всех нас троих. Так что прошу вас, сэр, назовите любую дату бракосочетания. Она нас устроит. И конечно, будут соблюдены все традиционные в подобных случаях правила приличия, о которых так беспокоится ваш племянник!

Мэгги встала, заставив тем самым последовать своему примеру и всех остальных.

– Поверьте мне, сэр, я действительно очень взволнована.

– Что ж, Джимми, – обратился к племяннику все еще ошалевший от счастья лорд Чарлз, – теперь мы должны подчиниться законному развитию дальнейших событий.

После чего лорд подошел к Мэгги и нежно заглянул ей в глаза.

– Дорогая моя! – произнес он на страстном выдохе и нежно поцеловал ее в обе щеки.

Мэгги при этом потупила взор. По выражению ее лица было очевидно, что этот поцелуй был для нее приятным, но не более того.

Лорд Чарлз направился к выходу, но у двери обернулся: – Джастин и Ангус, примите мою сердечную благодарность. А вы, Мэгги… Клянусь, я сделаю вас счастливой!

С этими словами лорд Чарлз вышел в холл, а услужливый Клейтон с низким поклоном протянул ему одежду и распахнул входную дверь. Джимми же поклонился мужчинам:

– Ангус и Джастин! Я тоже благодарю вас обоих. А особенно Мэгги! Дорогую, милую Мэгги! – И прежде чем Мэгги успела опомниться, он вдруг схватил ее за руки, низко склонился и, покрыв ладони страстными поцелуями, воскликнул: – Боже мой! Какое счастье, что мы с вами познакомились и сразу же стали очень близкими друг другу! Совсем как кузен и кузина!

– Рада это слышать! – ответила Мэгги тоном, по которому можно было безошибочно определить, что большой радости от этой встречи она не испытала.

Но, умея держать себя в руках, она продолжала улыбаться Джимми, до боли сжимавшему ее ладони, хотя все в Мэгги кипело от негодования. Он чувствовал это по жару, исходящему от ее рук. Но бороться с сильным, молодым мужчиной у Мэгги не было сил. К тому же она просто не могла себе позволить дойти до подобного унижения.

– Право же, было весьма приятно увидеть, что у лорда Чарлза есть такой верный друг, всегда готовый защитить его интересы! Скажите, вы живете с ним вместе?

Вопрос был для Джимми не из легких. Ибо прозвучал скорее как утверждение.

«Если я живу сейчас вместе с дядей, то, несомненно, съеду, как только дядя Чарлз женится», – подумал он.

Джимми, глядя в глаза Мэгги, отрицательно качнул головой:

– Увы, нет! Я держу дом в столице. А дядя Чарлз живет в Мурхейвене – близ города. Правда, он снимает комнаты в клубе. Ну и, конечно, двери моего дома для него всегда открыты!

– Очаровательно, – пробормотала Мэгги, стараясь высвободить свои ладони из рук Джимми. – Боюсь, меня уже ждут! – Она украдкой посмотрела на дверь.

– Серьезно? – усмехнулся Джимми. – Поверьте, у меня нет никаких намерений помешать своевременному осуществлению ваших брачных планов! Всего хорошего, миледи!

Только теперь он отпустил ладони Мэгги. Она с трудом удержалась, чтобы самой не схватить ладони Джимми, почти пожалев, что не сделала этого. И какую бы игру они ни вели на глазах у всех, все же оба поняли, что относятся друг к другу отнюдь не как знакомые или даже друзья. Мэгги не сомневалась, что этот человек станет теперь преследовать ее. И возможно, так или иначе, но в конце концов она предаст своего убеленного сединами супруга…

Джимми повернулся и заторопился к выходу.

– Боже, какой ужас! – воскликнула Мэгги.

– Ты права, – кивнул Джастин. – Он не просто стар. Я бы назвал его дряхлым. Но, Мэгги, хватит об этом. И выкинь дурь из головы!

Мэгги уставилась на брата:

– Я имею в виду не лорда Чарлза, а его племянника.

– Джимми? – оторопело переспросил Джастин. – Действительно, он весьма привлекателен! Всю жизнь был на службе королевы. То здесь, то там. В течение нескольких лет служил в армии. Работа же, которой он занят сейчас, весьма специфична. Связана с осуществлением особых проектов Британской империи.

Джастин сказал это сухо и с видимой неприязнью к племяннику лорда Чарлза.

Сверху по лестнице спустился Миро и присоединился к ним. Конечно, можно было не сомневаться, что откуда-нибудь их разговор подслушивал и мажордом Клейтон. Он образцовый слуга и всегда знал, что и когда происходит в жизни каждого из хозяев.

– Какого черта ты интересуешься племянником? – резко спросил Миро у Мэгги. – Разве тебе мало было разбить сердце старого виконта? Он уже сейчас готов бросить к твоим ногам чуть ли не весь мир!

– Да, понимаю, – чуть слышно пробормотала Мэгги. Джастин тяжело опустился в глубокое кресло.

– Я только что продал свою сестру! – с презрением в голосе произнес он. – И чувствую себя так, будто продал душу дьяволу!

– Перестань, Джастин! – прикрикнула на него Мэгги. – Ты не продал ни меня, ни свою душу. А этот старикан очень даже симпатичен. Уверена, у нас с ним все пойдет как по маслу!

– Виконт производит неплохое впечатление, если учесть, что он стар, как пророк Моисей, – усмехнулся Миро.

Джастин застонал.

– Послушай, здесь есть один пикантный момент, – вздохнула Мэгги. – Виконт, конечно, очень стар, чтобы… ну… чтобы надеяться на те радости, которые сопровождают медовый месяц… – Мэгги невольно покраснела. Эту тему ей не хотелось обсуждать ни с братом, ни с Миро. Но она была практичной и не лишена опыта в интимных отношениях. Во всяком случае, ее брак с Натаном, которого Мэгги безумно любила, был очень даже страстным.

– Долго ли протянет старик? – спросил Миро Джастина.

– Думаю, не очень, – фыркнул тот и подошел к сестре: – Мэгги, ты должна чувствовать себя спокойно. Ибо в любое время сможешь вернуться домой. А что касается долгов, то я их наделал и мне их должно выплатить.

– Правильно, – подал голос Миро. – А что касается живого трупа, которого дядя Ангус и Джимми тебе сосватали, Мэгги, то не думаю, чтобы его пребывание на земле очень уж затянулось.

– Еще раз повторяю вам обоим, – взвилась Мэгги, – что мой брак будет долгим и счастливым! Поверьте, лорд Чарлз отнюдь не смешной старый развратник. Он человек достойный. Не сомневаюсь, что он ищет общения. И я стану ему другом! Причем верным, добрым другом… До самого конца. Буду молить Бога о ниспослании лорду Чарлзу долгой жизни!

Миро и Джастин молча обменялись взглядами. Мэгги, заметив это, тяжело вздохнула:

– Честно говоря, он еле ходит.

– Мне так не показалось, – возразил Миро.

Мэгги раздраженно завертела головой. Джастин, посмотрев на нее, спокойно повторил:

– Еще раз говорю: ты можешь в любой, даже самый последний момент отказаться! Неужели не понятно? В противном случае, я ничуть не сомневаюсь, нас ожидает грандиозный скандал!

«Нет, я не собираюсь отступать! Потому что ни за что не соглашусь видеть своего дядюшку носящим фамильный титул Джастина! Никогда!» – подумала Мэгги.

Она уставилась на брата:

– Джастин, я твердо решила выйти замуж!

– В ее словах полно смысла, – заметил Миро. – Представь себе, что вместо сестры дядюшка Ангус всерьез занялся бы тобой, Джастин! Тогда, уж будь спокоен, он нашел бы тебе такую женщину, что впору прямо в гроб!

– Мне даже страшно об этом подумать! – пробормотала Мэгги.

– Действительно, что может быть хуже? – хмыкнул Миро.

– Будем довольны, что теперь такое, судя по всему, не случится! – ответила Мэгги. – А теперь послушай меня, Джастин, поскольку, видимо, именно тебе придется заняться свадебными приготовлениями. Я должна иметь собственные карманные деньги. Да, я намерена стать хорошей женой человеку, которого считаю добрым и порядочным во всех отношениях. Но при этом должна не забывать и собственных интересов!

– Было бы совсем хорошо, если бы сэр Джимми не услышал твоих откровений! – подал реплику Миро.

– Да пошел бы он подальше! – взорвалась Мэгги.

– Я так понимаю, ты жаждешь накормить каждого уличного мальчишку в Лондоне, – возразил Миро. – Но имей в виду, теперь ты должна на все смотреть глазами члена семьи виконта!

– Видишь ли, Джастин, не я искала лорда Чарлза. Он сам пришел сюда. Я хочу быть к этому человеку доброй, верной ему и достойной его доверия. Однако… – Мэгги поколебалась несколько мгновений, но все же произнесла: – О Боже, давай говорить начистоту, Джастин! Ведь я просто-напросто продала себя! Именно я, а не ты! Как бы мерзко это ни выглядело, но мой брак с лордом Чарлзом чисто денежный. И я надеюсь, ты будешь держать под контролем ту его финансовую сторону, которая касается меня.

Мэгги не поняла, что ответил брат, но обратила внимание на изменившееся выражение его лица. Джастин хотел было выйти из комнаты, но вдруг остановился и застыл, держась рукой за стену. Он сам стал похож на глубокого старика.

Мэгги бросилась к брату и, схватив его за плечи, повернула лицом к себе:

– Джастин, что с тобой? Перестань! Ведь никакой трагедии не произошло. И вообще, не так уж все плохо. Да, я любила Натана. И больше никогда и никого не полюблю. Сейчас же для меня начнется новая и, будем думать, неплохая жизнь. Понимаешь? Чарлз может дать многое из того, что мне крайне необходимо. Он очень приличный человек и обаятельный старикан. Я премного довольна тем, что должно произойти. И будет еще лучше, если ты перестанешь вести себя так, словно заключил сделку о моей продаже с самим дьяволом. – Мэгги бросила взгляд на Миро, и ей показалось, что он желает что-то сказать. – Подожди, Миро! – улыбнулась она ему и брату. – Дайте мне договорить. Скажите, вы оба поняли, что у вас теперь не будет необходимости вечно жалеть меня? Не будет поисков виноватого. Не будет тяжелых и обидных разговоров. Все решено, и я счастлива!

Джастин гордо выпрямился и направился к двери, но не дойдя до нее, тихо ругнулся:

– Дерьмо собачье!

Услышав это, Мэгги посмотрела на Миро:

– Ну а ты почему молчишь? Скажи что-нибудь!

Жак несколько раз открывал и закрывал рот, после чего невнятно пробормотал:

– Я хотел сказать тебе… Хотел сказать, что… поздравляю! Мэгги круто развернулась и бросилась вниз по лестнице…

Через три дня Джимми высадился в Кане – маленьком порту на севере Франции. Быстро оседлав взятую напрокат лошадь, он поскакал в глубь страны и через два часа добрался до школы, где училась Арианна.

Как и любая девушка ее положения, Арианна обучалась всем видам искусств. Это должно было упрочить ее репутацию в высшем свете. Кроме того, ее научили красивой походке, умению заваривать чай, говорить без акцента по-французски, петь и играть на фортепиано.

Поскольку Арианна отличалась живостью ума, то, помимо всех предметов, преподававшихся в школе, самостоятельно изучила латынь, геометрию и историю. Она оказалась действительно очень способной и любознательной девицей, обладавшей, кроме всего прочего, и своенравным характером. Последнее ей досталось от отца, который обожал дочь и потакал ей во всем.

Джимми перед отъездом послал Арианне письмо, в котором сообщал о своем скором приезде, а также о том, что ей непременно следует присутствовать на торжестве.

Поначалу лорд Чарлз хотел сам отправиться во Францию за дочерью, но Джимми, пожелавший сообщить Арианне ошеломляющую весть, сумел его отговорить. Хотя и было нелегко это сделать.

Ариана встретила его в гостиной элегантного старинного дворца, где проживали все девушки, учившиеся в школе. Ее привела туда сестра Сара.

Арианна обняла Джимми, с удовлетворением отметив, что в нем многое сохранилось от детства. Впрочем, сама Арианна лишь недавно перестала чувствовать себя девочкой.

У нее была грациозная фигура. Из-за нежного, чуть бледноватого лица, абсолютно черных глаз, такого же цвета волос она казалась неземным созданием. Джимми был просто поражен, увидев, в какую необыкновенную красавицу превращалась его кузина. Он подумал, что дяде Чарлзу предстоят новые и очень даже нелегкие заботы в собственном доме.

Но тут же Джимми вспомнил, что остался единственным мужчиной, на помощь которого Арианна могла рассчитывать в случае каких-либо затруднений. Ибо надеяться на дряхлого Чарлза вряд ли было разумно.

Когда сестра Сара вышла, Арианна отступила на шаг от Джимми и с иронией спросила:

– Ты приехал, чтобы сообщить о женитьбе отца?

– Да, – вздохнул Джимми, – именно для этого! Удивительно, до чего же быстро распространяются по миру слухи! Не прошло и нескольких дней, как обо всем уже было известно на другом берегу Ла-Манша!

– И отец не захотел приехать сам?

– Он хотел, но я его отговорил.

У Арианны широко раскрылись глаза.

– Почему?

– Боялся за его здоровье.

– Но ты же понимаешь, что та женщина – смертельный яд для него… и отец сразу умрет.

– Какие страшные слова ты говоришь, Арианна! Джимми понял, что Арианна сказала это только для того, чтобы скрыть свою обиду на отца.

– Как это все ужасно! – всхлипнула она.

– Клянусь, Арианна, отец очень хотел оказаться здесь вместо меня. И мне стоило немалых усилий отсоветовать ему совершать подобный шаг! Ты увидишь его еще до бракосочетания. А хлопоты по твоему возвращению во Францию я возьму на себя.

– Не дай этому произойти, Джимми!

– Чему? Свадьбе отца?! Я делал все, чтобы отговорить его от безумия. Он даже слушать меня не хотел! А сейчас об этом нечего и думать!

– А его невеста… Она же совсем молоденькая. И безумно влюбилась в старика?! Что за… потаскуха!

К своему удивлению, Джимми почувствовал, что просто обязан защитить «ту женщину».

– Невесту отца, – спокойно сказал он, – зовут Мэгги. Она дочь барона, вконец обнищавшего. А теперь скажи мне, от кого ты слышала подобные слова? Уж конечно, не от здешних монахинь!

– Возможно, от тебя! – сухо ответила она.

– Если бы я такое произнес, мой отец придушил бы меня! – простонал Джимми.

– О Джимми! Я не так наивна, как ты думаешь. Да, школа монастырская, а здешние монахини благопристойны! – Арианна ехидно захихикала. – Но мы сплошь и рядом убегаем из этих стен.

– Убегаете? И куда же?

– Не осуждай меня. Мы ходим по магазинам, посещаем выступления артистов и музыкантов, стараемся не пропускать выставки художников. Часами просиживаем в кафе и слушаем болтовню смазливых молодых политиканов и бунтарей. Клянусь тебе, что дальше мы не заходим!

– Слава тебе Господи! Не хватало, чтобы что-нибудь стряслось…

– Подумай лучше о том, что у моего отца теперь будет жена-ведьма!

– Но ты даже не встречалась с ней, Арианна!

– А мне вовсе не требуется с ней встречаться! Уже наслышана об этой особе! Дамочка вышла замуж за полицейского и проводила все свое время в Ист-Энде. Вскоре она вообразила, что сама сделалась чем-то вроде детектива, и для начала задалась целью избавить мир от гипнотизеров. Согласись, это отнюдь не свидетельствует о глубине ее интеллекта! Я наблюдала некоторых специалистов по гипнозу за работой. Они добивались просто удивительных результатов! Не сомневаюсь, что они обладают даром, позволяющим им разговаривать с душами умерших, предсказывать будущее и воздействовать на события в мире…

– А также заниматься вымогательством у богатых, – усмехнувшись, перебил ее Джимми…

Он уже пожалел, что пустился защищать невесту дяди. Но все же не сдержался и произнес с упреком:

– Не осуждай ее, пока не познакомишься с ней.

– Джимми, о чем ты говоришь? – покачала головой Арианна. – Очень молодая женщина решилась выйти замуж за дряхлого старика. Это что? Безумная любовь? Сомневаюсь. Это просто-напросто проституция!

– Арианна, подобные браки заключались на протяжении веков. И в женитьбе твоего отца нет ничего шокирующего!. Кроме того, Мэгги не могла бы выйти замуж без согласия брата.

– Но ведь брат благословил ее и на брак с полицейским, разве нет?

– Естественно!

– Что ж, тогда он столь же безнравствен, как и она! Боже мой, Джимми! Это просто ужасно! В свои-то годы отец вдруг по уши влюбился в проститутку! И ты ничего не желаешь предпринять, чтобы спасти его!

– Арианна, уверяю тебя, я прежде не видел его до такой степени потерявшим голову! Он твердо решил жениться на этой женщине! А мы должны принять его решение, нравится нам оно или нет!

– Ага! Ты тоже его осуждаешь!

– Мое мнение не имеет значения!

– Неправда! Отец прислушивается к тебе. Ты для него как сын, которого у отца, увы, нет!

– Арианна, дядя Чарлз хочет жениться на этой женщине и сделает это! Уверяю тебя!

– Мужчины порой ведут себя омерзительно! Джимми воздержался от комментариев, хотя и находил поступок дяди Чарлза гадким. К тому же не мог забыть, как его взгляд встретился впервые со взглядом Мэгги. А особенно их первое соприкосновение. Тогда все тело Джимми пронизали искры.

Что ж, изысканное высшее общество считало эту женщину шлюхой. Но каждое ее движение было чувственным, какие бы слова она в этот момент ни произносила, какими бы жестами их ни сопровождала и во что бы ни была одета! Джимми вспоминал прикосновение ее рук, и в его мыслях рождались дерзкие мечты.

«Для столь страстной, изголодавшейся женщины нужен молодой и сильный мужчина!.. К примеру, я…

Да поможет мне – Бог! Чего бы это ни стоило, я должен глубоко похоронить подобные мысли!

Но как похоронить то, что вспыхнуло во всем моем теле при одном взгляде на эту женщину, а тем более при прикосновении к ней?!

Как? Да очень просто! Не надо на нее смотреть! И тем более, Боже упаси, до нее дотрагиваться!»

Все это Джимми сухо проговаривал себе. Но останется ли он столь же твердым и решительным, вновь увидев Мэгги?..

– Арианна, – сказал Джимми, – история знает немало случаев глубокой взаимной преданности между молодыми женами и их старыми мужьями. Видишь ли, столь же нередки случаи, когда вдова в почтенном возрасте выходит замуж за очень молодого человека.

– Только в том случае, если этот молодой человек крайне нуждается в деньгах! – парировала Арианна.

Джимми помолчал и с горестным вздохом проговорил:

– Как я тебе уже сказал, это все произойдет непременно.

– Но все-таки должен быть какой-то выход, способ, чтобы все остановить! – с отчаянием воскликнула Арианна.

– О да! Не попробовать ли мне убедить твоего отца в том, что он бессильный старый дурак? Что он не в состоянии должным образом оценить свой потенциал? Или же – еще лучше – расскажу ему, что вся затея со свадьбой носит со стороны невесты чисто финансовый характер. Что невеста вряд ли хоть сколько-нибудь любит его, а рассчитывает лишь получить доступ к богатству. Пойми, Арианна, твой отец отнюдь не глуп. Он хочет получить жену и может себе это позволить, поскольку в состоянии ее содержать. Поэтому, что бы я ни сказал ему или ни сделал, результат не изменится! – Джимми горестно вздохнул, сделал паузу и заговорил вновь: – Единственное, что может случиться, если я слишком активно вмешаюсь, так это мое изгнание из его дома и круга знакомых. После чего я уже не смогу оставаться другом, помощником и советчиком Чарлза, пользующимся его полным доверием. Ты должна понять, что любая моя попытка расстроить эту свадьбу неизбежно закончится скверно, если не трагично. И не забывай, что я первый среди наследников на титул и состояние Чарлза!

Арианна посмотрела на Джимми глазами, полными разочарования, и задумчиво сказала:

– Возможно, расстроить свадьбу отца удастся мне…

– Арианна, – неуверенно пробормотал Джимми, – ты останешься здесь, в школе, и будешь продолжать учиться, пока я не вернусь за тобой. Затем приедешь в Лондон, чтобы присутствовать на церемонии и наблюдать за тем, принесет ли отцу женитьба на молоденькой то счастье, на которое дядя Чарлз так рассчитывает.

– Уверяю тебя, Джимми, что ни отец, ни его невеста не повлияют на мое решение никоим образом не участвовать в их брачной церемонии. Кроме того, передай отцу, что он меня жутко расстроил своей выходкой!

– Арианна, будь благоразумной! Ведь твой отец ждет, что вы с его молодой женой станете друзьями!

– О, не думаю, что такое возможно.

– А я, наоборот, уверен, что Мэгги пожелает стать твоей ближайшей подругой.

– Неужели? Ты просто не представляешь, Джимми, как быстро слухи перелетают через Ла-Манш! Так вот, мне все известно об этой женщине. В свой первый светский сезон она была потрясающе красива, заигрывала чуть ли не со всеми кавалерами, которые падали к ее ногам. После чего решительно отвергла все их предложения, сбежала с местным полицейским и вышла за него замуж! Однако вскоре он был убит. Как говорят, это случилось во время его очередного дежурства. Впрочем, поговаривают, что убийство готовилось не без участия самой Мэгги – так, кажется, вы ее называете? Ибо она поняла, что связала свою жизнь с простолюдином, в то время как могла бы урвать гораздо больше от нашего чванливого света. Тогда Мэгги стала поддерживать свою красоту с помощью неких потусторонних сил. И это получалось, поскольку она есть не что иное, как воплощение зла. И верно, давно продала свою душу дьяволу! На службе у нее состоит очень странный фокусник или чародей – как тебе больше нравится. Он изобретает для нее заклинания и обучает колдовству. Теперь эта дамочка положила глаз на моего отца. Ибо после смерти первого супруга осталась вдовой без пенни в кармане, что лишило ее возможности продолжать свои адские игры. Чтобы как-то выправить ситуацию, она намерена выйти замуж за отца и выдоить его до конца. Бог знает, может, она в конце концов убьет и его!

– Что ты мелешь, Арианна?! – вскричал Джимми. – Ее муж убит на государственной службе обезумевшим преступником, при аресте. Уверяю тебя, в ее доме нет ни колдовства, ни черной магии!

Он смолк, почувствовав себя не совсем уверенно. Ведь он также слышал о неком Миро, друге мужа Мэгги. Говорили, будто он поэт или писатель, нуждающийся в финансовой поддержке и патронате. Но быть может, это не все?

Арианна внимательно смотрела на Джимми.

– Она решительно ничем не навредила своему мужу, – сказал он. – Я провел детальное расследование ее прошлого, ибо никак не мог принять на веру всю ту чушь, которую нам рассказывали о ее первом браке!

«Да, действительно, провел тщательное расследование прошлого Мэгги. И узнал, что она проводила слишком много времени на улице, где царили вопиющая нищета и преступность. Мэгги писала письма в газеты, в которых с негодованием разоблачала тех, кто открывал в Лондоне заведения для медиумов и спиритических сеансов. О Мэгги сплетничали, будто она также посещала эти сеансы, но при этом переодевалась, чтобы не быть замеченной. В ходе сеансов она не подчинялась приказам медиумов, спорила с ними, стремясь доказать, что все происходящее не более чем шарлатанство.

Была ли Мэгги воплощением зла? Возможно, и не была. Безрассудная храбрость? Несомненно! Достаточно вспомнить, что порой она целые дни проводила в Ист-Энде, который давно был признан притоном бандитов, насильников и воров…» Все эти рассуждения не давали покоя Джимми.

Конечно, он предоставил дяде Чарлзу полный отчет о том, что ему удалось разузнать о Мэгги. Но каждое его слово делало ее еще более желанной для старого лорда.

– Ты просто представить себе не можешь, что здесь обо всем этом говорят! – шептала Арианна со слезами на глазах. – Нет, я на эту свадьбу не поеду!

– Как хочешь, – вздохнул Джимми.

– Боже мой, Джимми! – воскликнула она, бросаясь ему в объятия. – Почему отцу мало меня? Я ведь так нежно люблю его! Я могла бы стать его компаньоном, помощником, могла бы разговаривать с ним о книгах, иностранных языках, дальних странах!

Джимми нежно держал Арианну в объятиях, думая о том, что ее отец хотел от спутницы жизни совсем не того, что могла бы дать ему дочь.

– Все будет хорошо, вот увидишь! – тихо сказал он Арианне.

«Да, все должно быть хорошо, – повторил Джимми про себя. – Во всех остальных отношениях дядя Чарлз вполне благоразумен. И со всей серьезностью намерен решить свою судьбу. А потому его семья должна с этим согласиться!»

Арианна еще несколько мгновений прижималась к груди Джимми. Затем решительно отстранилась. Он все же удержал ее за плечи и посмотрел в черные глаза девушки:

– Если ты действительно не хочешь присутствовать на свадьбе, то и не надо!

Она лукаво посмотрела ему в глаза и, вдруг мотнув головой, произнесла:

– О нет! Я решила, что ты абсолютно прав, и потому поеду на свадьбу. Буду присутствовать на торжествах! Приедешь за мной?

– Клянусь!

Лицо Арианны просветлело и озарилось очаровательной улыбкой.

– Что ж, если ничего серьезного не случится, я с радостью вернусь на время домой! Ты уже хочешь ехать? Оставайся на ночь! Сейчас небезопасно пересекать Ла-Манш: туман, да и море волнуется!

Джимми утвердительно кивнул. Да, он останется на ночь здесь, хотя и не очень этим доволен, ибо опасается надолго оставлять дядю Чарлза наедине с этой женщиной.

«Довольно скоро ты тоже станешь престарелым аристократом, – говорил он себе. – Мэгги будет женой дяди Чарлза, а тебе надлежит признать и понять охватившую дядюшку на старости лет жажду испытать сердечный пожар. Тем более что к этой женщине, помимо редкой красоты, притягивает и кое-что дурманящее. Что именно? Возможно, скрываемый внутренний огонь и проснувшиеся страстные желания. Возможно, едкая насмешливость и ирония, а также глубоко затаенная, с трудом сдерживаемая ярость. А возможно, несгибаемая душевная сила и воля. Что ж, не исключено, что Мэгги действительно проститутка. Или кукловод, дергающий нас всех за веревочки», – раздумывал Джимми.

Джимми представил себе молодую жену дяди Чарлза после окончания всех свадебных торжеств, когда гости разъедутся, а яркие огни в доме погаснут. Роскошные золотистые волосы Мэгги, освобожденные от шпилек, упадут на ее лицо, плечи, спину. А тонкие, полупрозрачные одежды окажутся на полу у ее ног, открыв каждый изгиб и укромный уголок восхитительного тела…

Проснувшаяся в Джимми буря готова была разразиться.

Но… Что теперь делать? Как расстроить свадьбу дяди Чарлза?

Ведь должно все-таки существовать средство, способное избавить его тело и душу от нахлынувших вдруг греховных желаний!

«Если бы в воображении дяди Чарлза возникла хоть доля тех сладострастных образов, которые мучают меня сейчас, то он скорее всего умер бы, чем позволил любому мужчине встать между ним и его молодой женой!» – усмехнулся в душе Джимми.

– Ты, должно быть, голоден, – прервала его мысли Арианна. – Сейчас сестра Сара распорядится, чтобы тебя покормили и приготовили комнату для ночлега.

– Спасибо, дорогая! Я и впрямь изголодался!

Изголодался? Да, эта женщина сумела пробудить его аппетит. Заставила ощутить голод неутоленной страсти. Как будто он никогда в жизни не видел такой потрясающей красоты и непременно погибнет, если не прикоснется к ней, не испробует ее и не утонет в ней!.. От своих грез Джимми заскрипел зубами.

Да, он любит дядю Чарлза. Любит как отца…

Но все, что происходит сейчас, кажется ему неправдоподобным… и глубоко неправильным.

«Ну почему же, наконец? Ведь каждое слово, сказанное Арианне, – чистая правда. Подобного рода браки существовали всегда, чуть ли не до Потопа! И все же в конкретном случае… Может, я сам потерял голову? Да поможет мне Бог!» – взмолился Джимми.

– Ну что?.. – донесся до него как бы издалека голос Арианны, и Джимми оторопело уставился на кузину. – Я спросила, что бы ты предпочел сейчас – мясо или рыбу? Или то и другое? Монахини всегда хихикают, когда ты приезжаешь.

Джимми сделал над собой усилие, чтобы улыбнуться.

– В таком случае пусть будет дичь! – буркнул он. «Неправильно, что такая молодая и удивительно красивая женщина должна сделаться женой старика! И при этом любить его! – возмущенно продолжал рассуждать Джимми. – И все же, – мрачно решил он наконец, – ей следует любить его. Только его! Дядя Чарлз меньшего не заслуживает. Причем, похоже, Мэгги уже поняла: дядюшка Чарлз – рафинированный аристократ. Когда-то он был военным, стал членом круга высших авторитетов страны и продолжает в нем оставаться. И когда Мэгги до конца обдумает все это, то станет лорду Чарлзу преданной женой.

Или чем-то еще;

Она сама ответит на этот вопрос!»

Глава 3

В последующие дни Мэгги пришла к окончательному решению: она всенепременно выйдет замуж за лорда Чарлза!

Лорд Чарлз поистине человек удивительный. Мэгги с живым интересом слушала его рассказы о мире, путешествиях по разным странам, участии в локальных войнах, которые вела Британская империя, о его службе в армии. Он был весьма скромен, говоря о себе, и очень красноречив, когда излагал историю империи, с пониманием относился к реакции Мэгги, когда она соглашалась с ним, признавая, будто бы все везде идет нормально и оба они должны лишь активно участвовать в укреплении своей страны. При этом Мэгги и лорд Чарлз считали, что не должны закрывать глаза на бедность и насилие вокруг.

Мэгги с радостью узнала о том, что лорд Чарлз одобряет ее благотворительную деятельность, хотя далеко не все ему рассказывала. Но истинный ее восторг вызвало намерение Чарлза поддержать планы реконструкции Ист-Энда и признание того, что многое дурное происходит у них прямо подносом.

Лорд Чарлз, виконт Лэнгдон, пригласил Мэгги на концерт в Хрустальный дворец. Затем они сходили в театр на замечательную, хотя и страшную, пьесу из средневековой жизни. После чего последовало посещение Королевской оперы. Причем в соседней с ними ложе сидел сам принц Уэльский с супругой – принцессой Александрой.

Мэгги и лорд Чарлз регулярно прогуливались, подчас и верхом, по парку Святого Джеймса, а иногда, тоже сидя в седлах, выезжали за город.

Вместе с тем лорд Чарлз охотно разрешал ей пользоваться полной личной свободой, что Мэгги особенно ценила. Часто по вечерам и даже ночью она вместе с самыми близкими друзьями, увлекающимися литературой, посещала маленькие уютные ресторанчики, где они читали последние романы, обсуждали литературные проблемы, обменивались книгами, а главное, строили планы помощи бедным и обездоленным. Такие вечера Мэгги называла «часами благотворительности».

О некоторых из них Мэгги говорила лорду Чарлзу. Но вот о медиумических и спиритических сеансах, которые она продолжала посещать, рассказывала исключительно Миро.

О ее участии в сеансах медиумов знал, наверное, весь город. Во всяком случае, в газетах то и дело появлялись заметки и даже развернутые репортажи о том, как леди Мэгги разоблачала очередных шарлатанов. Но вот от разговоров с лордом Чарлзом на эту тему она воздерживалась. И все же ее теплое чувство к этому человеку все больше возрастало. Лорд Чарлз весьма умный и способный, что ярко проявилось, например, во время его пребывания на службе ее величества королевы в Индии. Но это нисколько не мешало ему плясать от восторга на крыше нанятого кеба, убеждая Мэгги, что Лондон очень изменился за последние годы.

Лорд Чарлз разделял любовь Мэгги к чтению. Оба они получали огромное удовольствие, читая вслух Шекспира, Диккенса и американца Марка Твена. Они спорили по поводу теории Дарвина и всякого рода новых течений в науке девятнадцатого столетия.

Мэгги расспрашивала также лорда Чарлза о его любимой дочери Арианне, которая учится в школе на континенте. В этом году она станет совершеннолетней. Чарлз с гордостью сказал об этом, хотя и отметил со вздохом, что Арианна отличается редким упрямством и бунтарским характером.

– Конечно, Арианна, увы, не унаследовала от матери нежности и доброты, – грустно заметил он и сокрушенно покачал головой. – Но я верю, что вы станете близким другом моей дочери и сможете восполнить пробелы в ее воспитании.

Мэгги подумала, что это будет скорее всего не так легко осуществить.

Она узнала также, что семья лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, состояла из него самого, дочери и племянника Джимми. Отец последнего – кузен лорда Чарлза сэр Джеймс-старший – некоторое время служил в английских колониальных войсках в Индии. Затем был посвящен в рыцари и поступил на государственную службу ее величества королевы, где добился серьезных успехов. Из армии сэр Джеймс-старший демобилизовался, но остался рыцарем и в этом качестве во многом содействовал решению проблем, стоявших перед империей, а также разъезжал по всему миру с депешами особой важности.

Джимми пошел по стопам отца. Он также служил в колониальных войсках. Неоднократно участвовал в вооруженных конфликтах, перестрелках и стычках, вскакивал по ночам при первом же подозрительном шорохе и за каждым кустом видел врага. Поэтому лорд Чарлз бывал гораздо спокойнее, когда Джимми приезжал в отпуск. К тому же дома он с интересом приглядывал за многочисленными семейными владениями, хотя лорд Чарлз постоянно переживал, что не может заниматься этим самолично, как бывало в юности.

– Молодые люди, – частенько говаривал лорд Чарлз, – предпочитают следить за состоянием семейных богатств в больших городах, оставляя без внимания стада, пасущиеся в сельских владениях, и урожаи, собираемые с полей. А ведь на севере нашей страны, скажем, в той же Шотландии, где также расположены некоторые наши земли, есть обширные поля, с которых при желании просто грешно не собирать солидные урожаи. На тамошних пастбищах можно разводить тучные стада породистых овец и коров. Да, мы стараемся выращивать, по возможности, самые высокие урожаи. Тем не менее я с горечью вспоминаю ужасный голод, постигший нас в Ирландии. Это было поистине наказание Господне, ниспосланное в числе прочих на наши головы! И потому следует принимать своевременные меры, чтобы подобные бедствия не повторялись.

Старый лорд Чарлз, виконт Лэнгдон, при этом всегда сокрушенно вздыхал и продолжал свои невеселые пророчества.

– В мире все быстро меняется, – говорил он Мэгги. – Попомните мои слова, дорогая: очень скоро запряженные лошадьми экипажи и плуги станут достоянием прошлого. Везде их заменят всякого рода машины. Подобный процесс уже начался, несмотря на протесты недовольных, опасающихся лишиться своих рабочих мест.

Впрочем, у нас в стране действительно далеко не все в порядке, – качал головой лорд Чарлз. – Потому и надо в первую очередь заниматься внутренними проблемами. Не все это замечают. Вот, например, Джимми. Он уверен, что в его отечестве все уже обстоит благополучно: и земельная рента стабилизирована на приличном уровне, и состояние нашего стада не вызывает опасений, и урожаи собираются хорошие. А вот пару дней назад он заявил, что отныне переключится на наши колониальные владения. Не рановато ли?!

– Я слышала, Джимми поехал во Францию, чтобы сообщить Арианне о нашем скором браке.

– Да, это действительно так. Подобный прыжок через пролив, несомненно, доставил моему племяннику немалое удовольствие! Тем более что через Ла-Манш налажено регулярное паромное сообщение, а маленький городок, в котором находится школа Арианны, расположен на французском берегу в нескольких милях от пролива.

Мэгги одарила лорда Чарлза милой улыбкой, хотя в душе желала, чтобы Джимми сразу же по возвращении отправился куда-нибудь подальше от дома. К примеру, в одну из самых отдаленных стран Черной Африки.

Лорд Чарлз, виконт Лэнгдон также был рад видеть брата своей невесты. Он наслаждался беседами с Жаком Миро, которому обещал содействовать в осуществлении мечты о писательской карьере.

То были поистине прекрасные дни для Мэгги. Ей казалось, она обрела в жизни прекрасного наставника. Пусть старого, но доброго друга.

Одним словом, Мэгги чувствовала себя если не парящей где-то высоко в облаках, то, во всяком случае, очень комфортно. И хотя время летело быстро, свадьба все еще оставалась делом будущего. Вместе с тем Мэгги в оставшиеся до замужества дни чувствовала себя непривычно свободной.

Но тут с континента вернулся Джимми. Видимо, он планировал пробыть здесь недолго. Но увы, его надежды тут же направиться в очередную далекую поездку по делам ее величества королевы не сбылись. Поэтому Джимми остался в Англии. А это означало, помимо всего прочего, что ему волей-неволей придется присутствовать на бракосочетании дяди. Пока же…

Пока же он присматривался к невесте дяди Чарлза. Можно сказать, следил за ней. Изучал и составлял свое мнение. Причем далеко не лучшее…

Он смотрел на Мэгги как на породистую (или претендующую на то!) собаку, купленную за большие деньги, но которая вскоре якобы начнет кусать руку кормящего ее.

Нет, внешне это не проявлялось… Джимми оставался безукоризненно вежлив и в высшей степени обходителен. Но каждый раз, когда они с Мэгги встречались взглядами, ее охватывал холод от выражения презрения в его глазах. Мэгги старалась ответить ему тем же. Да, они друг друга презирали. Но ради лорда Чарлза не выдавали своих эмоций.

С появлением в Лондоне Джимми Мэгги и не подумала как-то изменить течение своей жизни. Ближайшие две недели она намеревалась посвятить подготовке к бракосочетанию. А последующие две – осуществлению планов по реконструкции Ист-Энда. Естественно, вместе с мужем.

Чарлз всегда поддерживал благородную деятельность Армии спасения. Однако совсем не был шокирован, узнав, что его супруга намерена всерьез заняться благотворительностью в Ист-Энде.

Натан говорил, что обитатели Ист-Энда похожи на трущобных крыс – их слишком много в этой тесноте. Люди поголовно неграмотны. Больные, немытые, грязные. Выбраться же из этой зловонной клоаки практически ни у кого не было ни малейших шансов.

Правда, некоторые держали уличные лавки, другие – небольшие мастерские и даже примитивные фабрики. Многие жители Ист-Энда работали там. Однако работа по большей части была временной.

Некоторые женщины порой находили себе работу прачек или портних. Другим же и это не удавалось.

А мужчины с зарей выстраивались в очередь за любой, пусть даже самой тяжелой, работой, которая, увы, тоже не всегда бывала. А если кому-то везло, то счастливец трудился по десять – четырнадцать часов в день за жалкие несколько шиллингов. Иногда кому-то удавалось найти жилье. Но это были тесные, грязные комнатушки, в каждой из которых размещалось по несколько человек. Матрасами на старых железных койках служили настеленные газеты, подобранные на улице.

Собственно, нельзя было удивляться тому, что именно в Ист-Энде и погиб Натан…

Умирая, Натан просил своего друга Миро не оставлять Мэгги. И тот свято исполнял его завет.

Вот и сегодня они наняли кеб и двинулись в путь. Сначала подъехали к небольшой церкви, в которой служил пастор Викерс. Вместе с Мэгги он в свободное время занимался благотворительностью в Ист-Энде.

Как только экипаж остановился, Миро побежал в церковь. Мэгги же ввязалась в спор с кебменом по поводу оплаты. Все лондонские кебмены за поездку в Ист-Энд всегда заламывали вдвое, а то и втрое. Этот возница не представлял исключения. Но Мэгги все же сумела с ним сторговаться и поспешила вслед за Миро.

Жак стоял неподалеку от выхода и разговаривал с пастором Викерсом. Завидев входящую Мэгги, настоятель храма заулыбался так, что казалось, уголки его губ вот-вот коснутся ушей.

– Мы только что получили самые щедрые пожертвования от лорда Чарлза, на которые и не могли рассчитывать! – произнес он. – Этого хватит, чтобы одеть многих беспризорных детей!

Пастор Викерс сделал паузу, во время которой улыбка сбежала с его лица, но потом улыбнулся еще лучезарнее.

– Вы обязательно должны выйти за него замуж! – безапелляционно заявил он.

– Да, было бы очень мило! – ответила, чуть покраснев, Мэгги.

Пастор Викерс посмотрел на Миро, который почему-то вздрогнул.

– Вы правы, дорогая! – кивнул пастор Викерс. – Было бы мило! Ну а теперь пойдемте во двор. Там собралось много женщин. Они ждут нас.

Он запрокинул голову и воздел руки к небу:

– Господи, если бы убрать всех этих несчастных с улиц! В некоторых районах полиции удалось закрыть часть публичных домов. Не думаю, что это сильно помогло. Ведь по ночам по-прежнему улочки заполняют проститутки. – Пастор Викерс взял Мэгги за руку и зашептал: – Мэгги, мне очень нужны такие добрые женщины, как вы. Но здесь я боюсь даже за вас! Совсем недавно, вечером выходного дня, неподалеку отсюда произошло очередное страшное убийство.

Мэгги тронула его за плечо:

– Пастор Викерс, мы оба знаем, что в этой части города убийства нередки.

– Но не такие! Конечно, любое убийство всегда трагедия! Убивают из ревности, в пьяных драках, мужья убивают неверных жен, а жены – мужей. И всегда после того, как напьются какой-нибудь дряни. Часто случаются драки, и порой они заканчиваются кровью. Но этот случай нечто чудовищное! Разве вы не читали в газетах?

Мэгги посмотрела на Миро:

– Может быть, на последних страницах было напечатано?

– Если бы такое произошло с какой-нибудь знатной женщиной, – пожал он плечами, – то, уверяю тебя, все газеты кричали бы об этом, начиная с заголовков первых полос! Но скажите, пастор Викерс, что все-таки случилось?

– Тема довольно деликатная, – смущенно ответил пастор, многозначительно посмотрев на Мэгги.

– Прошу вас, пастор Викерс, – сказала она, – я намерена поговорить с женщинами о контроле за рождаемостью. Им такая беседа просто необходима. Ведь рожденных ими детей считают незаконными.

– Эта погибшая женщина не просто убита, – продолжил пастор Викерс. – Ее зверским образом зарезали! Фактически отчленили голову. Вырезали все внутренности. Никакой муж, в каком бы невменяемом состоянии он ни находился, никогда не сделал бы такого с изменившей ему женой!

– Почему же? Я помню газетный отчет, в котором описывалось примерно такое же убийство, совершенное сравнительно недавно одним солдатом. Думаю, автор статьи считал убийцу уличным бандитом, поиздевавшимся над проституткой. Причем тот считал себя правым!

Пастор Викерс отрицательно покачал головой:

– Тот солдат отнюдь не был головорезом! И убил он женщину не с целью ограбления. Зверское убийство совершил человек невменяемый. Уверен, вы о нем еще услышите! Поэтому, Мэгги, дорогая, умоляю вас появляться на здешних улицах только днем и в окружении близких друзей!

– Пастор Викерс, я всегда приезжаю сюда днем и в сопровождении своего лучшего друга Миро. И для полицейских в моем сердце всегда есть место.

– Я это знаю. Так же как и то, что полиция патрулирует те места, где появлялись преступники. И все же прошу вас не ходить здесь ночью по улицам! Каждый раз, когда вам придет в голову подобная мысль, вспомните то, о чем я только что рассказал.

– Пастор Викерс, я вам обещаю!

– Ну а теперь пойдемте к женщинам. Они, верно, уже собрались во дворе. Вы не возражаете?

– Наоборот, уверена, что церковный двор – лучшее место для подобных бесед!

В тот день Мэгги говорила с собравшимися о противозачаточных средствах. Хотя, надо заметить, церковь отнюдь не смотрела сквозь пальцы на подобное просвещение своих прихожан. Но пастор Викерс за свою жизнь провел в Ист-Энде уйму времени и накопил немалый опыт, в том числе и практический. Так, именно он раскрыл факты нелегальной доставки больших партий презервативов из Франции. А потому был уверен, что сумеет удержать беседу Мэгги в рамках дозволенного.

В прошлом Мэгги при подобных встречах касалась многих деталей, связанных с проблемами улучшения жизни. Видимо, поэтому поначалу число ее слушателей в тот день было невелико. Но еще до своего выступления она успела организовать раздачу хлеба, сыра, молока и некоторых других продуктов тем, кто ее слушал. Количество женщин сразу же резко возросло. Правда, пастору Викерсу пришлось изгнать со двора нескольких мужчин, переодевшихся в женскую одежду и пытавшихся тоже получить подаяние. И Мэгги поняла, что здешние проститутки, как правило, имеют дело с очень бедными мужчинами, а потому недорого просят за свое тело. Но при всем желании она не могла бы накормить всех голодных, желавших получить от нее помощь, чтобы поддержать своих детей. Сами же несчастные матери не могли этого сделать иначе, чем торгуя собой. К тому же многих из них покинули мужья.

И чем больше у каждой было детей, тем отчаяннее становилось ее положение.

Естественно, росло и число сирот у притвора храма…

Мэгги полагала, что обладает особым даром, а потому довольно легко добивалась понимания слушательниц.

Когда она закончила свою речь в защиту использования презервативов, к ней подошла высокая, очень худая женщина, у которой во рту не осталось ни одного зуба.

– Дорогая вы наша, – со слезами сказала она, – нам нечем платить за презервативы! К тому же из чего их делают? Из козьих мочевых пузырей?

– Не важно из чего, – ответила Мэгги. – Главное, что они позволяют предотвратить беременность.

– Кейти! – крикнула одна из женщин, обращаясь к первой. – Я точно знаю, что используют и мочевые пузыри овец.

Мэгги посмотрела на обеих и покачала головой:

– Лучше истратьте несколько пенсов на можжевеловую настойку и пользуйтесь ею. Кроме того, мы с пастором Викерсом уже заказали для вас некоторое количество бесплатных… презервативов.

– О миледи! – воскликнула товарка, назвавшаяся Бесс. – Вы уверены, что наши парни согласятся ими пользоваться?

– Вы должны настаивать!

– Это будет нелегко! – возразила Кейти. – Видите ли, миледи, я сама ничего не знала об этом до сегодняшнего дня!

– Поверьте мне, эти предметы широко используются уже на протяжении многих лет, – улыбнулась ей Мэгги.

– А что, если наши парни не знают, как их надевать? – хихикнула Бесс.

– Это вы обсудите между собой, – сухо ответила Мэгги. – Но, поверьте, презерватив – самое надежное средство от беременности. Аборты ведь очень опасны. – Она несколько секунд смотрела в лицо женщины, после чего грозно добавила: – Особенно если станете делать их подручными средствами или с помощью сомнительных врачей, которых немало в этих кварталах. Ну а теперь, мне кажется, вы все осведомлены о том, как избежать нежелательной беременности и какую службу сослужит вам презерватив. Кстати, повторяю, во всем мире он с успехом используется уже на протяжении тысячи лет. – Мэгги обвела взором собравшихся. – Спасибо за то, что внимательно меня слушали!

Женщины бросились к ней и загомонили, благодаря. Мэгги всегда сжимала зубы, когда они дотрагивались до нее. Но все же терпела. И даже улыбалась.

Когда слушательницы стали понемногу расходиться, Мэгги направилась к притвору. Там ее всегда поджидали во время выступлений пастор Викерс и Миро, чтобы в случае чего прийти на помощь. Пастор Викерс заранее заботился о том, чтобы поблизости дежурил дополнительный отряд полицейских. Мэгги посмотрела по сторонам, убедившись, что и на этот раз надежная охрана ей обеспечена. Она знала, что полицейские непременно откликнутся на просьбу пастора Викерса. Ведь не так давно она была женой одного из их коллег.

Но сегодня у притвора Мэгги поджидали трое мужчин. В третьем она еще издали узнала… сэра Джеймса, то есть Джимми. И сердце ее сжалось.

Он стоял скрестив руки на груди и, прищурившись, смотрел на Мэгги. В его глазах – явное осуждение, презрение и негодование. Мэгги почувствовала, как у нее подгибаются колени. Что, этот человек самолично назначил себя ее сторожевым псом?! И будет докладывать лорду Чарлзу о каждом ее шаге? Станет шпионить за ней, что ли?!

Тогда позволено и Мэгги в создавшейся ситуации вести себя по отношению к Джимми вызывающе.

И все же, несмотря на свои расправленные плечи, гордо поднятую голову и уверенный шаг, Мэгги чувствовала, как раскраснелись ее щеки и участилось дыхание.

«Боже мой! – подумала она. – Ведь он слышал все, что я говорила о презервативах!»

– Сэр Джеймс! – бесстрастно и официально произнесла она. – Для меня большой сюрприз видеть вас здесь!

Джимми выгнул левую бровь и зловеще сжал губы. Казалось, он говорил Мэгги: «Наверное, неприятный сюрприз-то!» Вслух он произнес следующее:

– Вы просто непостижимы, миледи! Ваш круг занятий обширен!

В ответ Мэгги досадливо махнула рукой:

– Видите ли, лорд Чарлз, видимо, хорошо понимает те проблемы, которые сейчас стоят перед нашим обществом, и потому не протестует против моих поездок в Ист-Энд. – Она прикусила нижнюю губу.

Джимми усмехнулся:

– Может, вы не откажете мне сопровождать и охранять вас здесь? Мне известно, что этот район Лондона далеко не безопасен. Но пастор Викерс порассказал тут кое-что. Раньше здесь нередко ножичком играли, насиловали да грабили. Однако в последнее время в Ист-Энде случаются совершенно чудовищные убийства. Озверел какой-то умалишенный.

– Я здесь бываю часто, Джимми. И вы, верно, тоже заметили полицейских, которые дежурят в этом квартале и, надеюсь, не дадут меня в обиду.

– Да, полицейских здесь хватает. Но не кажется ли вам, что количество преступлений здесь возросло?

Миро пытливо посмотрел на Джимми:

– А вы не думаете, что эти полицейские как раз и находятся здесь, чтобы охранять Мэгги?

– Думаю, – ответил Джимми, не сводя взгляда с Мэгги. – И все же чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы вы оба возвратились домой.

– Миледи, – сказал пастор Викерс, заметно нервничая, – не будете ли вы в еще большей безопасности под охраной двух крепких мужчин вместо одного?

– Я всегда готов охранять Мэгги! – отозвался Миро. Но он отлично понимал, что слаб и тщедушен и не сможет толком даже себя защитить. Тем более от вооруженных бандитов.

Тем временем Джимми протянул руку священнослужителю:

– Очень рад был познакомиться, пастор Викерс. Нам пора домой.

– До свидания, пастор Викерс, – сказала Мэгги, пожимая руку священнослужителю. – Увидимся через две недели.

– Мэгги, – заметил Джимми, – возможно, ваши планы несколько нарушатся. Ведь следующие две недели приходятся на ваш медовый месяц. Я глубоко уверен, что церковь, как и Армия спасения, с пониманием воспримет ваше желание целиком посвятить себя новому супругу.

Они вышли на улицу, где их поджидал Дарби с экипажем Лэнгдонов.

– Как вам понравилось мое выступление? – спросила Мэгги, когда оба расселись на заднем сиденье.

– Было любопытно послушать.

– Очень важно! – поправила Мэгги.

– Я бы сказал, что светская дама вряд ли должна посвящать каждое утро пятницы подобного рода лекциям! – усмехнулся Джимми.

– Жаль, что вы этого не одобряете, Джимми! – с обидой ответила Мэгги.

– Я не сказал, что не одобряю. Более того, считаю, что ваши слова, обращенные к несчастным созданиям, должны иметь совершенно практическое воплощение. Но мне кажется, что дядюшке Чарлзу не очень понравится, если вы начнете втягивать его дочь в такого рода благотворительную деятельность.

– То, что я здесь делаю, касается только меня. Это мой собственный выбор. И я не намерена привлекать к своей деятельности кого бы то ни было еще. И уж конечно, не дочь лорда Чарлза! Кстати, Арианна планирует возвратиться в школу после нашего бракосочетания с ее отцом?

– Она вскоре станет совершеннолетней и намерена провести некоторое время в Лондоне. Дядя Чарлз хочет, чтобы его дочь присутствовала на свадебной церемонии. – Джимми потупил взгляд и добавил: – У Чарлза есть некоторые планы в отношении Арианны, а потому он настаивает, чтобы дочь осталась в Англии.

«Некоторые планы? – подумала Мэгги. – Интересно. Уж не хочет ли Чарлз Лэнгдон выдать дочь за своего племянника?»

Мэгги отнюдь не была уверена, что современное британское законодательство не запрещает браки между столь близкими родственниками. Но с другой стороны, знала, что в королевских и приближенных к ним семьях они допускались.

Мэгги отвернулась и стала смотреть в окно. Вскоре впереди показались мрачные башни Тауэра. Отсюда до дома было совсем недалеко.

Она снова посмотрела на Джимми:

– Не беспокойтесь, сэр Джеймс! Я вовсе не хотела, чтобы вы привезли сюда Арианну.

– Мэгги также никогда не предлагала и мне съездить за дочерью лорда Чарлза! – подал голос Миро. – Но если Арианна приедет в Англию, то я бы с удовольствием сопровождал ее везде, куда бы она ни захотела съездить или сходить. Поскольку очень хорошо знаю здешние места, где часто прогуливался вместе с Натаном, мужем… первым мужем Мэгги… Как вам известно, сам Чарлз Диккенс любил приезжать сюда. И это отражено во многих его сочинениях. Кроме того, именно Диккенс поведал всему миру о том, что такое лондонский Ист-Энд! И после этого мало кто решается пойти туда в одиночку. А если и решается, то, очутившись в Ист-Энде, не знает, как себя вести, чтобы не попасть в беду…

Миро вдруг понял, что вновь проболтался. Ибо заметил, что Мэгги и Джимми внимательно смотрят на него.

– Но конечно, – спохватился он, – даже та весьма скромная благотворительность, которой занимается Мэгги в Ист-Энде, имеет колоссальное психологическое значение! Разумеется, никто не в силах покончить с ужасающей нищетой десятков тысяч несчастных, прозябающих в этих кварталах. Не в последнюю очередь потому, что число бедных и умирающих с голоду здесь постоянно возрастает из-за притока иммигрантов. Их почти не принимают на работу, оставляя на улицах и тем самым превращая в потенциальных преступников. Весьма печально, что английский метод решения проблем столь примитивен. Ибо практически сводится к спаиванию несчастных. Ужасающее сочетание невежества, отчаяния и алкоголя неизменно приводит к катастрофическому росту преступлений. Здесь и ночные кражи со взломом, и изнасилования, и убийства. Сегодня, правда, пастор Викерс говорил несколько о другом. О том ужасе, который за гранью человеческого понимания. Тот умалишенный, несомненно, будет в конце концов арестован. Но пастор Викерс рассказал мне и еще кое-что, пока ты держала речь перед собравшимися женщинами.

– Что именно?

– Видишь ли, по его словам, здесь далеко не уверены, что это чудовищное убийство связано с двумя другими, случившимися не так давно. Так или иначе, но ни одно из них не шло ни в какое сравнение с совершенным ныне! Кстати, пастор Викерс абсолютно прав в своих предостережениях. Сама посуди: был ли когда-нибудь столь зверски убит кто-нибудь из богатых жителей города? – Миро вновь смолк, сообразив, что его слова отнюдь не укрепляют позиции Мэгги. И резко переменил тему: – Скажи, Мэгги, занималась ли ты благотворительностью в этих страшных кварталах при жизни Натана?

– Нет, – неохотно призналась она.

– Гм… – прочистил горло Миро.

– Что ты хочешь сказать? – спросила Мэгги.

– Я имею в виду то, что Натан, видимо, не позволял тебе ездить в Ист-Энд.

– Зачем бы он стал это делать? – спросила она, уже не скрывая раздражения. – Он был убежденным защитником всех бедных!

– А также полицейским, который отлично знал, насколько опасно такой молодой и привлекательной женщине, как вы, бродить по криминальным кварталам и к какой трагедии это может привести! – присоединился к разговору Джимми.

– Я знаю, что делаю! – фыркнула Мэгги.

– Конечно, это не мое дело… – сразу же сдался Джимми.

– Только не ссорьтесь! – призвал Миро, заметивший, что напряжение в звучании голосов обоих грозило перерасти в бурю. – Согласитесь, что каждый человек, будь то женщина или мужчина, знатный или простолюдин, должен идти по жизни своим путем, смотреть на мир своими глазами, самостоятельно выбирать повороты и разбирать завалы на дороге! Мэгги выбрала для себя путь, сопряженный с немалым риском. И хотя она прошла только часть его, все же мы не можем не оценить по достоинству то, что она уже сделала!

– Жак! – тихо упрекнула его Мэгги.

– Молчите! – остановил ее Джимми. – Он прав. Вы действительно уже немало сделали.

Мэгги снова посмотрела в окошко. Миро некоторое время хранил неловкое молчание, потом тоже бросил взгляд в окно и воскликнул:

– А! Так мы уже подъезжаем!

Экипаж подкатил к парадному крыльцу. Миро спрыгнул на землю и взбежал по ступенькам, опередив еще спускавшегося с козел Дарби.

Мэгги тоже хотела было выйти из экипажа, но Джимми удержал ее и многозначительно произнес:

– Мне кажется, нам с вами неплохо было бы немного прокатиться вдвоем и приватно побеседовать.

Мэгги смотрела на Джимми и чувствовала, как холодеет ее сердце.

– Вы так считаете? Боже мой, для чего нам это нужно?

– Разве вам не хотелось бы подышать свежим воздухом? – тактично спросил он.

– Не думаю, что здешний воздух такой уж чистый!

– Все же попробуем! Вы не могли бы немного подвинуться? Ведь место рядом с вами освободилось.

Мэгги состроила кислую мину, но все же подвинулась. Джимми учтиво поблагодарил ее и уселся рядом.

– Ну, куда же поедем? – насмешливо спросила Мэгги.

– Недалеко. Поэтому не будем зря тратить время и очень откровенно поговорим.

– Слушаю вас!

– Скажите честно, вы выходите замуж за дядю Чарлза из-за денег?

– Боже, какое оскорбление вы наносите человеку, которому постоянно клянетесь в преданности! Сэр Джеймс тяжело вздохнул:

– Что ж, видимо, наша прогулка продлится дольше, чем я предполагал!

– Ради Бога, скажите, чего вы от меня хотите?

– Давайте немного порассуждаем. Когда дядя Чарлз пришел в ваш дом, вы лишь раз взглянули на него и тут же влюбились до безумия. Влюбились так же сильно, как, по вашим словам, в своего первого мужа.

– Пока еще у меня был только один муж!

– Понятно. Итак, вы утверждаете, что встретили дядюшку Чарлза и сразу же почувствовали к нему пылкую любовь и страстное влечение. Так?

– Я запомнила лорда Чарлза с нашей первой встречи, которая произошла задолго до того, как он пришел к нам в дом. И увидела в нем человека очень доброго, умного и воспитанного. Поэтому его образ остался для меня дорогим воспоминанием.

– И вы никогда не задумывались о том, что дядя Чарлз, мягко говоря, мужчина в годах? О том, что ему, возможно, осталось недолго жить на этом свете?

– Вы отвратительно относитесь к человеку, которому, как сами утверждаете, верно служите!

– Я никому не служу, а просто забочусь об интересах дядюшки Чарлза, потому что он мой ближайший родственник. Не говоря уже о том, что дядя гораздо старше меня и, несомненно, человек выдающийся. Сам же я честен и практичен. Я наблюдал за вашим выступлением. И не думаю, чтобы вас это шокировало.

– А вы не слишком щепетильны. Джимми насмешливо улыбнулся:

– Как вам будет угодно! Все же, боюсь, вам придется меня выслушать!

– Да ради Бога! Я вся внимание!

– Хорошо. Итак, совершенно очевидно, что вы выходите замуж за человека, занимающего видное положение в свете и, что особенно важно, имеющего большие деньги. Это называется «брак по расчету». А точнее, по вашему расчету.

На сей раз усмехнулась Мэгги:

– Видите ли, сэр, очень много браков заключается именно по расчету. Мой брак с лордом Чарлзом относится как раз к их числу. Мне никто не давал в этом отношении никаких советов. Да я в них и не нуждалась! Просто, увы, таков удел многих женщин, которые решились стать женами!

– Ага! Но я знаю вашего родного брата, миледи! И, при всех его недостатках, он никогда не заставит свою родную сестру предпринять какой-либо серьезный шаг против ее воли. Ведь мы живем не в средневековье, а в девятнадцатом столетии!

– Другими словами, вы полагаете, что браков по договоренности не должно быть? Знаете ли, Джимми, мне придется рассказать об этом разговоре лорду Чарлзу.

– Ради Бога! Но мы еще не до конца договорили.

– Для меня этот разговор окончен!

– Тогда вы останетесь здесь моей пленницей!

Мэгги посмотрела на Джимми и поняла, что эти слова сказаны совершенно серьезно. Рослый и широкоплечий Джимми перекрыл ей путь к отступлению.

– Вы правы, я действительно оказалась вашей пленницей. Но я могу начать драться и визжать, постараюсь выскочить из экипажа, а когда подоспеет полиция, расскажу обо всем лорду Чарлзу.

– Ничего подобного вы не сделаете, дорогая миледи. Вы даже не успеете дотянуться до дверной ручки экипажа, как я уже буду лежать на вас!

– Как вы смеете?! Или забыли, что ваш дядя предложил мне стать его законной женой, а никак не любовницей?!

– Вот об этом-то я и хотел с вами поговорить!

– Не понимаю…

– Сейчас поймете. Вы намерены выйти замуж за дядю Чарлза из финансовых соображений. Ради Бога! Но позвольте предупредить, у вас не будет ни любовных ночей, ни дублера для таковых, а ваш новый супруг проживет не так уж мало после женитьбы, как вы рассчитываете.

Мэгги остолбенела, глаза сузились, кулаки сжались. И только огромным усилием воли она удержалась от того, чтобы не броситься на Джимми и не влепить ему пощечину. Однако в этот момент экипаж подпрыгнул на попавшем под колесо булыжнике, и расстояние между ними сократилось до минимума. Левая рука Джимми обвила талию Мэгги и прижала ее к могучей мужской груди. И в гот же миг она почувствовала, что крепкое объятие доставляет ей удовольствие. Непроизвольно Мэгги прижалась к его груди и услышала учащенное биение сердца Джимми.

Отпихнув его резким движением, она почти вырвалась из объятий Джимми. Но теперь уже ее рука оказалась на его талии. Мэгги отдернула руку, вздрогнув при этом так, что все шпильки посыпались из волос и попадали на пол.

– Я сейчас подберу, подберу! – забормотал Джимми, но при этом не сдвинулся с места.

Рука его вновь обхватила талию Мэгги, и он прижал к себе охваченную дрожью молодую женщину.

– Боже! – чуть слышно простонала она. – Отпустите меня!

– Сию минуту, миледи.

Мэгги бросила взгляд в окошко и с удивлением обнаружила, что они заканчивали всего лишь первый круг вокруг квартала. Ей же вся поездка показалась вечностью.

В следующий момент экипаж остановился, и Джимми первым выпрыгнул на землю. После чего протянул руку Мэгги. Она почти машинально приняла ее, медленно спустилась по ступенькам и посмотрела в глаза Джимми. Они были серыми и неприветливыми, как осеннее небо. У Мэгги застучали зубы.

– Вы намерены просить меня ничего не говорить лорду Чарлзу о нашем… разговоре? – с вызовом вопросила она, проклиная себя за дрожь в голосе.

– Нет. Полагаю, я должен вести себя благородно. И буду молиться о том, чтобы Господь послал вам с дядей долгую и счастливую супружескую жизнь. А еще чтобы у вас родилась дюжина прекрасных сыновей.

Джимми произнес эти слова жестко, отчего Мэгги съежилась, как от порыва холодного ветра, и почувствовала, как бухает ее сердце.

– Всего хорошего, сэр Джеймс! – ледяным тоном произнесла она, подавая ему чуть дрожащую руку. – Наверное, я должна была бы пригласить вас на чашку чая, но… полагаю, что мы должны быть честными друг с другом. Поэтому скажу откровенно, что не хотела бы больше видеть вас в своем доме. Что ж, мне остается только поблагодарить вас за прогулку в экипаже. Да нет же! Что я, разве это была прогулка? Скорее похищение!

Мэгги поднялась по лестнице к парадной двери. Но у самого порога обернулась:

– И прошу вас перестать преследовать меня и шпионить за мной! – Она скрылась за дверью.

В холле ее встретил Миро. По его смущенному лицу Мэгги поняла, что ее друг слышал их разговор с Джимми. Миро поспешил улыбнуться и спросил:

– Все в порядке?

– В порядке! – взорвалась Мэгги. – Лучше не бывает! Она проскользнула за спиной Миро и, не оглядываясь, взбежала по лестнице на второй этаж. Больше всего в этот момент ей хотелось запереться в своей комнате и броситься на кровать.

– Мэгги, – окликнул ее снизу Миро. – Что?

– Действительно все хорошо?

– Я же тебе сказала!

– Он не хочет, чтобы ты ездила в Ист-Энд?

– Я не за него собираюсь замуж!

– Нам, наверное, следует лучше оберегать тебя в поездках! По крайней мере до свадьбы.

– Не будь смешным! Я ничего не намерена менять в своей жизни в угоду этому мерзкому типу. Неужели тебе не понятно?

– Но…

– Повторяю, что ничего менять не буду! Ты наконец понял?!

Миро грустно кивнул. Мэгги повернулась и через ступеньку побежала дальше вверх по лестнице…

И все же, даже очутившись в своей комнате, Мэгги не нашла успокоения. Она упала на кровать, закрыла глаза и принялась молиться о ниспослании ей сна. Но сон не шел. Вместо него в воспаленном мозгу вновь и вновь возникали картины только что происшедшего. И это были не только слова, сказанные Джимми…

Ей предстоит выти замуж за лорда Чарлза…

За человека, годившегося ей даже не в отцы, а в деды.

Боже;

Мэгги уткнулась лицом в подушку и зарыдала.

Глава 4

– Сэр! – раздался у него за спиной знакомый голос Дарби.

Джимми в эти минуты играл в клубе в теннис с сэром Роджером Стерлингом.

– А, это ты, Дарби! Что-нибудь случилось?

– Сэр, я старался изо всех сил, дабы не упускать леди Мэгги из виду, держась при этом на почтительном от нее расстоянии. Но сейчас… Извините, чувствую, что не в состоянии более управлять собой!

Джимми нахмурился. Он делал все возможное, чтобы не попадаться на глаза Мэгги и одновременно охранять ее от возможных опасностей. Хотя и понимал, что его собственное поведение выглядело отвратительным, а потому возмущению Мэгги и явному отвращению к нему нет предела.

Он хотел, чтобы эта проклятая свадьба произошла как можно скорее! Тогда ему не надо будет больше заботиться о благополучии дяди и можно будет наконец уехать из Лондона. А этого Джимми очень хотел! Сейчас ему было уже все равно, пошлют ли его на континент, в Азию или в Америку. Главное, чтобы поскорее отсюда!

– Скажи, Дарби, думаешь, она намерена этой ночью поехать в один из ночных клубов на медиумический или спиритический сеанс?

– Похоже на то, сэр! Мне стало известно, что сеанс состоится сегодня в доме одного из новых самопровозглашенных мессий. Вы, верно, читали о нем. Не думаю, что миледи пропустит такое событие!

– Ах да! Александер… Адриан Александер! Я видел объявление в вечерней газете.

– Да, да! Он самый! Не ошибусь, что за столь короткое время немало лондонцев уже успели побывать на его выступлениях. Герцогиня Чесни даже клялась в интервью газете «Обсервер», что именно он вернул ей возлюбленного – герцога, который сбежал от нее несколько месяцев назад!

– Марион, конечно, достойна стать возлюбленной, – хмыкнул Джимми, – но, боюсь, она немного чокнутая.

– О, сэр, я видел вдовствующую герцогиню! – согласился Дарби. – Вам ведь известно, что я уже привык заботиться о милорде и присматривать за ним. Естественно, во время вашего отсутствия. Поэтому когда…

– Дарби, мы с дядей весьма благодарны тебе за это! – сказал Джимми, пряча улыбку.

– Пусть так, но мои наблюдения идут только на пользу милорду. Хотя, должен сказать вам, сэр, слуги порой слишком много болтают!

– Слава Богу, они не разносят грязных сплетен!

– Тогда вы меня правильно поймете. Дело в том, что, наблюдая за леди Мэгги и порой украдкой подслушивая некоторые ее разговоры, я кое-что узнал.

– Что именно?

– То, что миледи намерена сегодня поздно вечером провести время с двумя джентльменами. Уверен, она не собирается разоблачать ни одного из них. Хотя в одной из газет была опубликована статья, в которой упоминалось ее имя в связи с последним посещением миледи медиумического сеанса. Тогда она тоже сидела между этими господами и, уходя, обнаружила под столом около себя шнурки.

Голос Дарби дрожал от волнения. Его собственное отношение к подобным сеансам, именуемым «новой наукой», получившей широкое распространение в Англии с середины девятнадцатого столетия под названиями «спиритизм» и «месмеризм», было несерьезным. Даже более того, Дарби считал это чушью. Глупостью, хотя и безвредной. Чтобы всерьез заинтересоваться такой «наукой», нужны конкретные аргументы и факты, свидетельствующие в пользу всех этих рассуждений.

Мэгги же была полна решимости доказать, что мошенничество и обман, бытующие на подобного рода сеансах, обернутся для посетителей, уповающих на отдохновение души, серьезной опасностью. Ибо в роли мессии на них чаще всего выступают обманщики и шарлатаны, единственной целью которых является выколачивание из аудитории максимума денег.

Одни верили Мэгги, другие – нет. А потому Дарби довольно прохладно отнесся к странному увлечению своей будущей молодой хозяйки.

Он тяжело вздохнул и смолк.

– Но она собирается идти туда инкогнито, – возразил Джимми, – и, насколько я понимаю, испытывает к таким представлениям скорее отвращение, чем интерес.

– Но все же ничего хорошего в этом я не вижу, – запротестовал Дарби. – И даже боюсь за миледи.

– А ты уверен, что у нее на сегодня нет никаких договоренностей о встрече с дядей Чарлзом? Почему ты считаешь, что она будет ужинать не с будущим супругом? В конце концов, разве Мэгги не может просто развлечься?

Дарби беспомощно развел руками:

– Конечно, сэр, вы лучше осведомлены о планах милорда Чарлза и его невесты.

– В котором часу начинается этот чертов сеанс?

– Насколько мне известно, в девять. – Где?.

– На окраине Уайтчепела.

Джимми закусил нижнюю губу. Место, которое назвал Дарби, не внушало доверия. Более того, Уайтчепел славен всякого рода преступлениями, включая и убийства. О последнем рассказал, кстати, пастор Викерс. Другое произошло незадолго до этого.

– Мы тоже должны туда поехать, – решительно сказал Джимми. – Причем прямо сейчас. Ведь уже скоро девять. Знаешь точно, где это?

– Естественно!

– Тогда поскорее найми кеб. Я не хочу, чтобы мой собственный экипаж заметили где-нибудь рядом с тем местом, где этот Александер демонстрирует свои опыты! Договорись с господином Ричардом Райли, довольно крепким ирландцем, который прошлым месяцем лишился горячо любимой жены. Печально, но она утонула в пруду прямо на территории своего загородного дома в Корке. А я тем временем съезжу домой в город.

Дарби кивнул и быстрыми шагами направился к выходу. Джимми, попрощавшись с партнерами по игре, последовал за ним.

По каким-то причинам в тот вечер лорд Чарлз уехал рано. Мэгги при этом облегченно вздохнула: будущий супруг пребывал в ностальгическом настроении. Обычно она с интересом слушала его воспоминания. Но сегодня взгляд ее поминутно устремлялся на стенные часы.

Стрелки уже показывали десять минут девятого, когда лорд Чарлз встал из-за стола и попросил позвать Дарби. Тот немедленно появился. Чарлз Лэнгдон раскланялся с хозяевами дома, поцеловал руку невесте и вышел.

После того как дверь за лордом закрылась, Джастин зевнул и недовольно буркнул, обращаясь к сестре:

– Ты выглядишь слишком нервной. Я хотел было поехать в клуб, но, пожалуй, лучше останусь с тобой.

Мэгги недовольно посмотрела на него:

– Извини, Джастин, но сейчас я собираюсь немного почитать и отдохнуть. Полагаю, это вряд ли будет тебе интересно.

Джастин нахмурился:

– Ты что-то планируешь на вечер, не так ли? Что ты замыслила?

– Что ты имеешь в виду? – забеспокоилась Мэтти.

– Позавчера я разговаривал в клубе с Джимми. Он, как всегда, был предельно вежлив. Но все же намекнул, что я веду себя неосмотрительно, позволяя тебе свободно разъезжать по грязным трущобам города. Тем более по ночам!

Мэгги вздохнула и неодобрительно покачала головой:

– Мне кажется, это решительно не его дело!

– Он переживает за дядю.

– Джастин, мы с тобой всегда уважали чей-то выбор, невзирая на то, нравился он нам или нет. Не говоря уже друг о друге!

– Да, так действительно было! Но теперь с каждым днем я все менее чувствую себя твоим братом! Ты с ними встречаешься…

– Ты не прав, Джастин! Ничего подобного не происходит. А теперь нам лучше прекратить этот разговор. Давай вернемся к нему через несколько дней, когда я выйду замуж за, лорда Чарлза. Тогда, что бы вы с Джимми ни думали о моем поведении, это уже не будет иметь никакого значения. А сейчас я готова поклясться тебе на Библии, что сегодня не собираюсь ехать в Ист-Энд. Так что спокойно иди в свой клуб!

Джастин неуверенно посмотрел на сестру. Потом утвердительно кивнул и спросил:

– Ты уверена, что будешь в безопасности, оставаясь в доме одна?

Мэгги рассмеялась и тронула его за рукав:

– Пойми же, я не одна здесь! Со мной Клейтон. Кроме того, Миро что-то сочиняет на втором этаже.

– Это верно!

– Вот и прекрасно! Итак, я поднимаюсь наверх, где меня ждет интереснейшаякнига.

– В таком случае желаю тебе спокойной ночи!

Мэгги вспорхнула вверх по лестнице и заперлась в своей комнате. Через пару минуту она услышала, как Клейтон о чем-то говорил с Джастином, очевидно, накидывая ему на плечи пальто и вручая цилиндр с тростью. Потом снизу донесся стук закрываемой двери. Значит, братец успокоился и уехал.

Все это слышал и Миро, который спустился вниз еще до того, как Мэгги на цыпочках вышла в коридор второго этажа, дабы убедиться, что брата действительно нет.

Оба они понимали, что Джастин вряд ли с полным доверием отнесся к заверениям Мэгги о том, что она никуда сегодня не поедет и будет читать какую-то интересную книгу. Подозрения, что сестра может улизнуть из дома и тайком пробраться на один из медиумических или спиритических сеансов, у Джастина остались. Тем более, что он знал о последнем посещении Мэгги сеанса, в конце которого она обнаружила у себя под ногами связку шнурков. Тогда же некая бельгийка, которую называли мадам Зенобиа, грозилась ее убить. К счастью, эта особа через несколько дней попала в руки полиции и была выслана из страны.

Никогда Мэгги не опасалась каких-либо серьезных неприятностей, ни от той женщины, ни от мужа, ни тем более от своего смешного пуделя. Подумав об этом, она готова была расхохотаться. Но в этот момент услышала голос Миро:

– Есть ли какие-нибудь вещи, которые ты хочешь взять с собой?

– Все уже приготовлено.

– Тогда давай потихоньку выйдем из дома.

– Не лучше ли будет обождать несколько минут? Надо убедиться, что Джастин уже поймал кеб и уехал.

– Уверен, что он успел это сделать. Если же мы и дальше будем медлить, то можем наткнуться на Клейтона. Идем!

Они сбежали по лестнице и выскользнули на улицу. Но в следующее мгновение Миро схватил Мэгги за руку и затащил за угол дома. Мэгги подумала, что все это начинает напоминать какую-то детективную историю. Тем более что происходит у стен ее собственного дома. Но, выглянув из-за угла, поняла, что была не права. Ибо Джастин еще только садился в кеб.

Мэгги и Миро на протяжении нескольких секунд, показавшихся им вечностью, боялись даже шевельнуться. И только когда кеб с Джастином исчез за поворотом улицы, вышли из укрытия. Почти бегом они миновали соседний квартал и остановились у небольшой площади, где всегда полно кебов, ожидавших седоков. Отдышавшись, они уселись в один из них, и Миро тут же открыл две захваченные сумки и вытряхнул на сиденье их содержимое: два черных парика, плотную темную вуаль для Мэгги, накладные усы, каштановые бачки и эспаньолку для Миро, темные капюшоны.

Они проехали по нескольким узким и темным улицам, свернули на набережную Темзы и очутились в районе, пользующемся весьма сомнительной репутацией. Когда кеб поравнялся с возвышавшимся на противоположном берегу реки Тауэром, Миро приказал кебмену остановиться. Мэгги осмотрелась по сторонам. Нет, это не был Ист-Энд, куда брат категорически запретил ей ездить по ночам. Но тонущие во тьме мрачные кварталы выглядели нисколько не лучше и доверия не внушали.

Миро быстро распахнул дверцу кеба, спрыгнул на землю и подал руку Мэгги. Прямо перед ними стоял большой темный дом очень старой постройки, явно требовавший капитального ремонта. И было в нем что-то загадочное, если не таинственное.

Они подошли к входной двери, которая тотчас открылась. Очевидно, их ждали, и действительно, на пороге стоял высокий бледный мужчина.

– Леди Уолзинг? – спросил он.

– Да-да! Я Эми Уолзинг, – ответила Мэгги. – Только, пожалуйста, этой ночью не надо предварять мою фамилию никакими титулами. Уверена, мы стоим на краю могилы, а потому не хотела бы препятствовать появлению здесь любого привидения, связанного с моим бедным покойным Уилли.

– О, я отлично вас понимаю! – кивнул бледный человек. – А этот господин ваш брат? Если не ошибаюсь, его зовут Бен, не так ли?

– Да, совершенно верно! – с улыбкой ответила Мэгги. – Но откуда вы знаете?

– Что ж, я мог бы сослаться на провидение, но дело обстоит гораздо проще. Бен заходил к нам утром, предупредить о том, что вы намерены присутствовать на вечернем сеансе.

– Боже, какая же я дуреха! Неужели трудно было догадаться?

– Ну зачем же так, дорогая миледи!

– Не надо никаких «миледи»! Зовите меня просто Эми или миссис Уолзинг, если вы так уж настаиваете!

– Входите, входите оба!

Мэгги и Миро переступили порог и оказались в просторном холле с широкой лестницей, ведущей на второй этаж.

– Я с нетерпением жду встречи с мистером Александером, – сказала Мэгги.

– Дорогая миссис Уолзинг, вы уже с ним встретились, – спокойно ответил бледный джентльмен.

– Как, вы и есть мистер Адриан Александер?

– Именно так, Эми, если мне также позволено вас называть по имени.

Сквозь вуаль Мэгги бросила взгляд на Миро. Он казался совершенно спокойным, видимо, отлично поняв свою роль, и благоговейно осматривался по сторонам.

– Все уже собрались, – сказал Адриан. – Прошу вас подняться наверх.

На втором этаже Адриан предложил обоим пройти в комнату, расположенную слева от лестницы. Дверь туда оказалась очень низкой, так что Мэгги пришлось наклонить голову, а Миро так и вовсе сложиться чуть ли не пополам.

В комнате их встретила женщина, одетая во все черное.

– Ее сиятельство леди Марион, герцогиня Чесни, – представил ее Александр.

– Прошу вас! – улыбнулась та. – Только никаких формальностей! Сегодня я для всех просто Марион.

– А я Эми! – ответила Мэгги. – Это мой брат Бен.

– Как замечательно, что в этот вечер мы будем называть друг друга только по именам! – И герцогиня радостно захлопала в ладоши. – А еще прошу вас познакомиться с Ричардом.

И она подозвала к себе молодого человека, стоявшего у камина. Он также был с ног до головы одет во все черное. С первого взгляда можно было угадать в нем ирландца. На щеках Ричарда красовались седеющие бакенбарды, неухоженные борода и усы закрывали половину его лица.

Он поднял руку в перчатке и представился:

– Ричард Райли!

– Бедный Ричард потерял свою любимую супругу Нели, утонувшую в пруду.

– Примите мои соболезнования! – проговорил Миро.

– И мои тоже! – эхом откликнулась Мэгги.

– Итак, теперь, когда мы все собрались… – объявил Александер. – Извините, вот и Джейн, моя дорогая племянница, которая будет помогать мне во время сеанса.

Гладкая прическа Джейн гармонировала с черной туникой. Ее большие, чуть раскосые глаза навевали экзотику Древней Греции.

– Добрый вечер, – сказала она, обращаясь сразу ко всем присутствующим в комнате.

– Оскар! Очень рад тебя видеть! – воскликнул Александер, приветствуя громадного мужчину, с трудом протиснувшегося в маленькую дверь вслед за Джейн. – Этот человек следит за каждым моим движением и удерживает от каких-либо странных поступков во время сеансов.

– Что ж, можно начинать?

– Вы полагаете, время наступило?

– Видите ли, духи появляются только тогда, когда захотят того сами. Так что лучше подготовиться заранее.

Стол был покрыт черным сукном. В центре горела свеча.

– Садитесь где кто захочет, – пригласил всех Александер. Мэгги села рядом с Александером. Миро же предпочел иметь соседкой экзотическую Джейн. Ирландец Ричард пристроился к ним. Оскар остался стоять за спиной Адриана.

– Начнем! – объявил Александер. – Прошу всех положить руки на стол ладонями вверх.

Приказание было тут же исполнено.

– Вы готовы, Адриан? – спросила Джейн.

– Да.

– Адриан, теперь выбросьте из головы лишние мысли, расслабьтесь, забудьте про все, отриньте все тревоги. Смотрите на пламя свечи. Тепло от нее создаст в вас ощущение комфорта и полного покоя. Смотрите на нее и расслабляйтесь, расслабляйтесь, расслабляйтесь…

Глубокий голос Джейн завораживал и как бы обволакивал. Он подчинял себе. Мэгги чувствовала, как всю ее окутывает какое-то волшебное тепло. Миро с полузакрытыми глазами уставился на пламень свечи. Герцогиня Чесни, казалось, вообще погрузилась в глубокий транс.

Адриан Александер долго смотрел на пламя свечи. Потом вдруг голова его низко склонилась, а длинные волосы упали на стол.

– Адриан, вы меня слышите? – спросила его Джейн. – Да.

Александер резко выпрямился. Мэгги посмотрела на него, и ей показалось, будто глаза Адриана внезапно побелели, они закатились наверх. Это ее ошеломило. Мэгги почувствовала, как все ее тело стало охладевать, а сердце сбилось на медленный ритм.

– Вы сейчас одни, Адриан? – прошептала Джейн. – Нет.

– А кто с вами?

– Очень много людей. Я медленно иду по какому-то тоннелю. Впереди небесный свет. Все остальные тоже идут со мной.

– Куда же вы все направляетесь?

– Мы идем к свету… вперед…

– А кто те люди, что идут рядом?

– Это те, кто недавно… умер…

Мэгги почувствовала, что еще несколько секунд – и ее сердце навеки остановится. Ее охватил страх, внушаемый самой этой комнатой…

– Холодно… – прошептал Адриан. – Ужасно холодно! Из-за этого мы и стараемся идти на свет… в конце тоннеля! Он сможет нас согреть!

Мэгги вдруг почудилось, что в комнату ворвался холодный ветер. Но окна и двери были закрыты…

– Духи ищут своих умерших возлюбленных, – объяснил Александер. – Джейн, помоги им…

– Говорите! Те, кто еще сохранил дар речи, должны говорить!

– Можно мне? – прошептала дрожащими губами герцогиня.

Джейн обвела взглядом стол. Никто не протестовал. Но как только Миро хотел что-то сказать, Адриан заговорил вновь:

– Сейчас кто-то взял меня за руку и крепко держит. А, теперь вижу! Это хорошенькая молодая блондинка. Ветер шевелит ее волосы. Одежда насквозь промокла… Она знает, что я с ними… Но для них я чужой. Эту женщину зовут… Зовут Нелл…

– Нелл? Моя Нелл? – переспросила Джейн, окинув взглядом всех сидящих за столом.

– Да, Нелл! Она жаждет прикоснуться к своему милому Ричарду. Беспокоится о нем, опасаясь что он подумает, будто был не в себе, когда, возможно, спас ее. Ее посетили видения. И никто в этом не виноват, потому что она безумно хотела света. Света, при котором однажды увидела Ричарда. И теперь желает сама узреть этот свет, уверовав, что в конце концов Ричард, несомненно, тоже окажется вместе с ней.

Ирландец издал звук, похожий на рыдание.

– А кто еще там? – с нетерпением в голосе спросила герцогиня. – О, умоляю, ради Бога, скажите, что и мой любимый муж тоже среди них!

– Коснитесь его! – прошептал Александер. – Ваш муж желает, чтобы вы прикоснулись к нему и сказали «до свидания»!

– О Боже! – простонала герцогиня.

И тут вокруг возник белый туман. Он постепенно сгущался, превращаясь в нечто твердое. Герцогиня стала часто дышать и задыхаться.

– О да! Умоляю вас! – прошептала она.

– Не нарушайте цикл! – одернула ее Джейн. – Иначе мы потеряем контакт с ними! Ждите, ждите! Только не спугните духов!

Туман, между тем окончательно сгустившись, принял очертания человеческой руки с кольцом на пальце. Губы же Марион округлились в букву «О»…

Мэгги протянула руку и коснулась возникшей в тумане руки. В следующий момент она провела по ней своей ладонью вверх и обнаружила конец протеза и рычаг. Взглянув на Александера, Мэгги убедилась, что протез в форме руки держит над свечой именно он. Сам протез был покрыт каким-то веществом, которое, нагреваясь от пламени свечи, испарялось и образовывало то самое таинственное облако, обволакивающее протез. Причем на пальце искусственной руки четко просматривалось золотое кольцо.

Мэгги мгновенно все поняла.

– Обманщики! – громко крикнула она. – Герцогиня, эти люди – мошенники и обманщики, как и все другие их так называемые коллеги!

– Что?! – воскликнула герцогиня, хватаясь за сердце. – Не может быть! Нет! Нет! Этого не может быть!

– Эта старая сучонка сейчас умрет от сердечного приступа! – крикнула Джейн.

– Да и эти оба тоже отправятся на тот свет! – грозно прорычал Оскар из-за спины Александера.

Мэгги только теперь поняла, какая роль отводилась во время сеанса этому громиле. В следующий момент он бросился на сидевшего к нему спиной Ричарда.

– Берегитесь! – в ужасе вскричала Мэгги. Ирландец резко обернулся и увидел занесенный над его головой молоток. Он успел-таки уклониться от удара, который, несомненно, раскроил бы ему череп. И тут же, с быстротой молнии поднявшись во весь рост, нанес удар громиле Оскару в челюсть. Тот со стоном рухнул спиной на стол. Герцогиня вскочила со стула и отчаянно завизжала.

– Наверное, этого достаточно! – почти спокойно произнесла Мэгги и, взяв со стола свечу с тяжелым подсвечником, вознамерилась разбить им окно и тем самым привлечь внимание полиции. В том, что хранители закона и порядка следят за этим домом и моментально явятся, она не сомневалась. А герцогиня стала бы свидетелем всего происшедшего.

Но в последнюю долю секунды чьи-то острые ногти впились ft ее руку, державшую свечу с подсвечником.

– О нет! – раздался шепот Джейн. – Сегодня здесь останутся четыре свежих трупа, чьи души станут рваться к свету в конце тоннеля.

– Вы что, сумасшедшая?! – закричала Мэгги, пытаясь оттолкнуть Джейн.

Да, Джейн действительно была не в себе. Но Мэгги поняла, что та настроена весьма серьезно, ибо в правой руке у нее сверкнул маленький кинжал. Сомнений в том, что она намерена его использовать по назначению, не осталось.

В тот момент Мэгги, несомненно, спасли инстинкт самосохранения и готовность отразить любое нападение. Не мешкая ни секунды, она бросила подсвечник с горящей свечой в висок Джейн. Та, покачнувшись, рухнула на пол.

– О Боже, Боже, Боже! – запричитала герцогиня.

В этот момент раздался оглушительный выстрел, и пуля пробила стену комнаты.

Воцарилась мертвая тишина. Ее нарушил истошный вопль Александера:

– Надеюсь, теперь шум и гам прекратятся?!

При этом Александр улыбался. Откуда он вытащил пистолет, Мэгги не заметила.

Ирландец продолжал держать за горло распростертого на столе громилу Оскара, который громко стонал. Джейн неподвижно лежала на полу. Александер держал всех на прицеле.

– Александер, вы намерены убить нас всех? – спросил ирландец. – Впрочем, что еще вы можете предпринять в подобной ситуации? Ведь сумей хоть один из нас вырваться из этой комнаты – и вы погибли!

– Увы, мне очень жаль! Но кто из вас первым подойдет ко мне? – Он поднял пистолет и направил его на ирландца. – Вы станете первым. Хотя скорее всего таковой должна быть сучка в черном платье.

Александер перевел дуло пистолета на Мэгги. В голове у нее вдруг мелькнула новая догадка: ножи, пистолеты… подготовлено заранее! Эти люди – специалисты не по тайной магии, они готовы стать убийцами!

Значит, ей придется умереть! Ведь ее предупреждали о возможности подобного оборота дела. Но она не восприняла серьезно всю опасность, с которой может столкнуться…

Мэгги смотрела на Александера шальными глазами, не в силах что-либо предпринять, кроме как ждать смерти. Мысли в ее голове смешались.

«Почему я не догадалась оставить записку с предупреждением, чтобы полиция могла тут же накрыть всю эту шайку мерзавцев? Почему я была настолько самоуверенной, что никогда не говорила Джастину, куда еду, где нахожусь и что собираюсь делать? Почему я скрывала правду от лорда Чарлза? И вот теперь мне предстоит поплатиться за свою непомерную гордыню!»

В этот момент ирландец громко вскрикнул. Александер в испуге отскочил на шаг, не устоял на ногах и упал на пол. Пистолет сам выстрелил, но пуля никого не задела. Ирландец же отпустил лежавшего великана Оскара и бросился на Александера. Он прижал его к полу, не давая подняться.

На какое-то мгновение в комнате вновь стало тихо. Но тут же снова раздался отчаянный визг герцогини.

Мэгги схватила Миро за руку и шепнула:

– Бежим! Полиция, верно, уже услышала выстрелы и поняла, что здесь что-то неладное!

– Герцогиня воет громче любой сирены, – утвердительно кивнул он. – Стражи порядка не могут этого не услышать и сейчас будут здесь. Но ты права – нам надо сматываться!

Мэгги потащила его к двери. Через секунду они были уже в верхнем холле. Оставалось спуститься по лестнице. Но тут уже снизу прогремел выстрел. Пуля просвистела над ухом у Миро и впилась в деревянную стену. Мэгги посмотрела вниз и увидела лысого мужчину, бежавшего по ступенькам им навстречу. В руках у него был дымящийся после выстрела пистолет.

Мэгги застыла и закрыла глаза, не в силах что-либо предпринять.

Но тут над самым ее ухом раздался еще один выстрел. На сей раз сзади. Мэгги вскрикнула, открыла глаза и увидела лысого лежащим на ступеньках. Она обернулась и увидела на верхней ступеньке ирландца Ричарда с пистолетом в руке. Он не промахнулся…

– Бегите по задней лестнице! – крикнул он. Только сейчас Мэгги заметила, что Ричард говорит без всякого акцента. Что это значит? Но сейчас не время для подобных размышлений. До их слуха уже доносились свистки полицейских, спешивших на место событий. Сейчас здесь все будет кончено. Но ей с Миро следует скрыться. Как можно скорее!

– Быстрее, быстрее! – торопил их Ричард. Мэгги и Миро бегом бросились вслед за ним. Перед домом стояла оседланная лошадь.

– Садитесь!

Мэгги в недоумении посмотрела на ирландца:

– Как, втроем на одну лошадь?! Так мы далеко не уедем!

– А я вам говорю – в седло! – уже с раздражением повторил Ричард.

Не дожидаясь, пока Мэгги вденет ногу в стремя, он обхватил ее за талию и буквально забросил в седло.

– А теперь вы! – приказал он Миро.

Тот не стал заставлять себя долго упрашивать и тут же очутился на спине лошади позади Мэгги.

– Скачите в Олдгейт! – скомандовал ирландец.

– А вы? – растерялась Мэгги.

– Я успею раньше вас. И буду ждать вас там! Ричард хлопнул лошадь по крупу, и она тотчас же сорвалась с места;

Они поскакали галопом вниз по улице. Благо Мэгги, державшая поводья, знала путь. Все кругом тонуло в непроглядной тьме, и Мэгги казалось, что они попали в преддверие ада.

Глава 5

– Какого черта?! – выругался лорд Джастин Грэм. Вместе со всей своей компанией он готов был сорваться с места и нестись вниз по улице на вороном жеребце.

– И он еще бранится! – в тон Джастину выкрикнул Перси Эйнсуорт, которого Грэм чуть не сбил с ног.

Вся компания пьянствовала в неком заведении, которое нельзя назвать фешенебельным и аристократическим. Владелец заведения Лутер Грин за свою долгую жизнь хорошо усвоил: чем богаче и пристойнее гости, тем разнузданнее пирушка. Но в любом бизнесе следует соблюдать баланс спроса и предложения.

А спрос был налицо. И Лутер знал, как его удовлетворить. Надо только завести знакомство с одним важным денди. И Грину это удалось провернуть через лорда Перси Эйнсуорта.

Джастин тоже сделался участником всей этой игры, полной самых разнообразных развлечений, организуемых Лутером Грином через Эйнсуорта, а точнее, через принца Эдди, герцога Кларенса, старшего сына принца Уэльского – наследника британской короны.

Ист-Энд просто-таки очаровал принца. Он был, к сожалению, не слишком умен. Джастин любил его и одновременно жалел. Принц Эдди был добр ко всем окружающим. Тем не менее большинство из них подшучивали над Эдди и даже за его спиной высмеивали. Он не торопился определиться с целью жизни и считал, что предназначенной ему судьбой короны Британской империи вполне достаточно для счастливой жизни.

И все же принц Эдди оставался таким же, как и любой другой молодой человек его лет. Он увлекался театром и частенько играл на сцене. В некоторых светских кругах принца Эдди называли именами героев сыгранных им пьес. Он любил жизнь столичного денди – играл в карты, ухаживал за женщинами. Но все крайне осторожно.

Да, принц Эдди был очарован Ист-Эндом, хотя и знал, какие опасности таит в себе этот район английской столицы.

В тот вечер устраивалось захватывающее представление в одном из залов в доме принца Эдди. Ожидалось экзотическое зрелище. Приглашенные девы из гарема одного из шейхов, постоянно проживающих в Лондоне, исполнят «танец живота». Кроме того, немного театральной любви и кое-чего еще – в зависимости от пожеланий собравшихся. В зале имелась небольшая потайная дверь, через которую по узкой лестнице можно подняться на следующий этаж и насладиться интимом в маленьких комнатушках, специально отведенных для сладострастных игрищ.

Девушки, приглашенные исполнить «танец живота», на самом деле мало что в этом смыслили. И даже толком не знали движений. Но как женщинам, так и мужчинам, участвовавшим в зрелище, при исполнении эротических номеров строго предписывалось вести себя прилично.

Джастин редко посещал подобные вечера и тем более не участвовал в представлениях. У него была любовница Луиза, которая прислуживала принцессе Александре. И ему очень не хотелось, чтобы до той дошли слухи, что он позволяет себе вольности, играя в пикантных домашних спектаклях. Да и Луиза не одобрила бы подобного поведения своего возлюбленного, хотя и не собиралась выходить за него замуж.

Впрочем, и Джастин не помышлял о женитьбе на Луизе. Но их отношения были весьма приятными, и ни он, ни она не хотели их омрачать.

Но сегодня…

Сегодня среди гостей нежданно-негаданно оказалась очаровательная молодая женщина, сразу же привлекшая к себе внимание Джастина. От нее веяло утренней свежестью, в ее огромных русалочьих глазах, казалось, можно было пропасть, как в пучине, от ее роскошных длинных черных волос невозможно было отвести взгляда. К тому же вызывающе открытая пышная грудь приковывала взор неотрывно…

Эта дама приворожила к себе Джастина, едва тот успел подняться по лестнице. И очень скоро он понял, что вся ее напускная скромность не что иное, как игра. Ее губы влекли к себе чувственностью и изяществом линий. Можно было не сомневаться, что она знает, как покорять неприступные крепости…

Джастин жадно поедал глазами незнакомку, чему в немалой степени способствовало количество выпитого виски. А когда к ней присоединилась другая, столь же пленительная фея, он уже не владел собой. Конечно, Джастин понимал, что обе потребуют высокой платы за свои услуги. Но это его не особенно заботило, коль скоро Мэгги взяла на себя уплату его долгов. Кроме того, он не платил ни пенни за вход в клуб, ибо все предварительно оплачивал Перси.

И все же Джастину, естественно, не хотелось, чтобы о его визите в заведение стало известно Мэгги и дяде…

Дорога до Олдгейта заняла у Джимми больше времени, чем он рассчитывал. Но радовало, что на улицах полно прохожих и праздношатающейся публики. Настроение его еще больше поднялось, когда он увидел экипаж Перси, стоявший у парадного входа в большой дом на площади.

Джимми подумал, что сможет найти там Мэгги с Миро и предложит им свой экипаж для возвращения домой.

Их он, конечно, найдет. Но вот Ньютон, конь Джимми, не на шутку его беспокоил. Где они его бросили? Вороной жеребец был замечательный, от чистокровной английской кобылы и титулованного американского производителя, победителя дерби в Кентукки. Джимми получил его в подарок от принца Уэльского. Принц Эдди – признанный ценитель лошадей и прекрасный наездник.

Завернув за угол, Джимми увидел Мэгги и Миро. Они разговаривали, а рядом стоял Ньютон и беспокойно прядал ушами.

Джимми подошел к Ньютону и ласково похлопал по шее. Мэгги и Миро, не узнавая, уставились на него. Очевидно, события минувшей ночи сильно сказались на его внешности. Правда, и эта пара преобразилась. Миро уже лишился усов и бакенбард. Лицо же Мэгги по-прежнему скрывала густая вуаль.

– Сэр Джеймс?.. – неуверенно спросил Миро. Мэгги толкнула его локтем в бок:

– Нам пора идти, Бен…

– О, пожалуйста, вы хотите, чтобы я потерял рассудок, Мэгги? – вздохнул Джимми.

Она откинула вуаль:

– От чего же?..

– Отошлите Миро домой, я прочитаю вам очередную нравоучительную лекцию…

– Да, это крайне необходимо. А экипаж имеется? – Голос Мэгги прозвучал как шипение ядовитой змеи.

– Разумеется, – ответил Джимми.

– Миро, неужели ты уедешь? – с вызовом спросила Мэгги.

– Пока экипаж ждет вас, Миро, – холодно сказал Джимми. – Имейте в виду, он может уехать!

Миро тихо застонал. Мэгги вспыхнула:

– Боже мой, тогда поезжай!

– Не забывай, сэр Джеймс только что спас нас от неминуемой гибели! – напомнил Миро. – И если он просит, то…

– Да, да, конечно! – закивала Мэгги. – Огромное ему спасибо за это!

Миро помолчал и кивнул:

– Так я беру кеб. – И быстрым шагом направился к экипажу.

Мэгги скользнула взглядом по лицу Джимми. Казалось, оба чего-то выжидали, продолжая смотреть вслед удалявшемуся Миро и не начиная разговора.

Наконец Миро забрался в кеб, и тот быстро исчез за поворотом.

Мэгги и Джимми продолжали стоять молча. Уже два или три экипажа проехали мимо них, обдав грязью обоих.

Наконец Мэгги посмотрела на Джимми и уныло выдавила из себя:

– А вы умеете маскироваться…

– Спасибо!

– И часто вы этим пользуетесь?

– Нет.

– Вы не случайно очутились в том доме? Джимми кивнул.

– Другими словами, вы постоянно шпионите за мной! И всегда знаете, куда я иду!

– Да, знаю.

Мэгги покраснела и отвела взгляд.

– Что ж, на этот раз я должна быть вам благодарна!

– К тому же вы обещали вести себя…

– Пристойно? – закончила за него Мэгги – Боюсь, об этом говорить уже поздно.

– Независимо от того, что заставило вас совершить подобный шаг?

Глаза Мэгги расширились и стали синими, как ночь.

– Вы имеете в виду то, что произошло сегодня вечером?

– Да, именно!

– Их надо было остановить. Существуют люди, которые надеются сколотить себе богатство на трагедиях и несчастьях других. То, что они делают, жестоко и ужасно!

– Мэгги, по разным причинам немало людей увлеклись спиритизмом. А эти так называемые спиритуалисты сидят по темным домам и воображают, что общаются с потусторонними силами. К счастью, большинство из них не приносят особого вреда. Самое дурное, что они себе позволяют, так это вымогают деньга. Правда, есть и такие, кто на вымогательстве разбогател. Эти мерзавцы используют доверчивых и богачей. Они не остановятся даже перед убийством. Именно это могло случиться, когда вы обвинили Александера в мошенничестве. Дело шло к настоящей трагедии, главной жертвой которой была намечена несчастная леди Марион.

При этих словах Джимми у Мэгги перехватило дыхание.

– С ней все в порядке?

– Не только в порядке, но гораздо более того. Она сейчас в полном восторге!

– В восторге? С чего бы это?

– Теперь она может сочинять фантастические истории о неких загадочных мужчинах и женщине, которые спасли ее. О ней начнут трубить все газеты, включая американские. А леди Марион это обожает! Но вы, миледи, даже не поняли, что сильно рисковали жизнью!

– Не спорю, я пришла в это бандитское гнездо безоружной, – согласилась Мэгги.

– Можете ли вы поклясться, что не сделаете ничего подобного впредь?

На лице Джимми отразился испуг, когда он увидел полные слез глаза Мэгги, отчего они казались бездонными.

– Как вы не можете понять: эти люди делают нечто совершенно ужасное?! – Ее голос дрогнул.

Джимми глубоко вздохнул:

– Из того, о чем вы предпочитаете умалчивать, я могу сделать вывод, что после смерти мужа кто-то из этих людей сумел увлечь вас этими безумными идеями. Что состояние глубочайшего горя и отчаяния заставило вас поверить кому-то из них. И только гораздо позднее вы осознали, что попались в чьи-то сети.

– В ваших глазах это делает меня жалкой и глупой, не так ли?

Джимми покачал головой:

– Нет. Как раз наоборот. По-человечески я хорошо вас понимаю. И все же вы не должны впредь совершать подобные вылазки с риском получить пулю в лоб или нож в спину! Вы не должны рисковать жизнью и в Ист-Энде! Причем опасность заключается не только в том, что вам в этих кварталах перережут горло. Там, среди грязи и пороков, можно легко подхватить страшную и неизлечимую болезнь. Опомнитесь, Мэгги! Вы не забыли, что рассказал пастор Викерс? О женщине, которую растерзали?

– Я запомнила рассказ пастора Викерса. Более того, сэр Джеймс, мой муж, убит именно в Ист-Энде! А еще, сэр Джеймс, вы понимаете, что убитыми, как правило, оказывались, мягко говоря, женщины-неудачницы. Меня вряд ли можно отнести к их числу. Хотя мой братец и наделал кучу долгов, это ни в коей мере не запятнало меня как честную женщину.

– Вряд ли приличествует честной женщине, как вы себя назвали, постоянно бродить по улицам Ист-Энда. А главное, подобная неосторожность легко может сделать вас жертвой любого разбойного нападения или сексуального домогательства.

– Меня же нельзя, как тепличное растение, изолировать.

– Возможно, это было бы вам полезным. Поймите же, в один печальный день вы можете вернуться домой, подхватив какую-нибудь заразу, которая не будет опасной для вашего молодого организма, но убьет старика Чарлза!

Мэгги отвела взгляд. Она не задумывалась о возможности такого поворота дела.

– Мне нужен кеб, – сказала Мэгги только для того, чтобы закончить столь неприятный для нее разговор или же по меньшей мере переменить тему. – Я благодарна вам, сэр Джеймс, за то, что пришли туда. И конечно, в первую очередь за то, что спасли нам с Миро жизнь.

– Был счастлив сделать это, Мэгги. Ну а что касается кеба, то он, наверное, не нужен. Ведь у нас есть Ньютон!

Мэгги взглянула на коня и улыбнулась:

– Думаю, не пристало мне скакать верхом, расставив ноги, в вечернем наряде.

– Согласитесь, не об этих мелочах следует теперь думать. К тому же я не могу остаться здесь, не убедившись, что вы благополучно вернулись домой. А что касается нижней юбки с кружевными оборками, то я уже имел удовольствие всем этим налюбоваться.

Мэгги судорожно сглотнула, но взгляда не отвела.

– Повернитесь! – скомандовал Джимми.

Она молча повиновалась. Джимми обхватил ее обеими руками за талию, поднял и усадил в седло. Нижние юбки Мэгги вновь предстали его взору, от чего кровь в жилах сэра Джеймса закипела. Он вскочил в седло позади Мэгги, прижался грудью к ее спине и тронул поводья. Ньютон понесся, звеня подковами, по ночному Лондону.

Остановившись у парадного крыльца дома Мэгги, Джимми спрыгнул на землю и подал даме руку. Она легко соскочила с коня и взглядом поблагодарила Джимми. Он в ответ улыбнулся и с тревогой посмотрел вдоль улицы:

– Скорее входите в дом. Ваш братец должен вот-вот приехать!

– Так вы и за Джастином шпионили? – удивилась Мэгги.

Джимми почудилось, что у нее перехватило дыхание. Он кивнул и поспешил добавить:

– Случайно на него наткнулся.

Мэгги тоже кивнула и почему-то отступила на шаг.

– Еще раз благодарю вас за все, сэр Джеймс. Вы нам очень помогли!

Джимми отвесил низкий поклон и тоже отступил на шаг.

– Старался изо всех сил. Постоянно за вас беспокоюсь. И всегда готов к услугам, если что… – Выдержав паузу, Джимми добавил чрезвычайно серьезно: – Откровенно говоря, вы можете легко довести моего милого дядюшку до сердечного приступа.

– Мэгги глубоко вздохнула.

– Клянусь вам, сэр Джеймс, я поняла, что ваш дядя – человек исключительный! Он аристократ во всех смыслах и проявлениях – и в разговоре, и в мыслях, поведении, во внешности. Я поклялась всегда быть ему абсолютно преданной и делать все, что в моих силах, для его счастливой жизни.

Джимми одобрительно кивнул:

– Вот и прекрасно! А сейчас, миледи, спокойной ночи!

– Доброй ночи, сэр Джеймс!

Но ни она, ни он, казалось, и не думали уходить. Они стояли почти вплотную друг к другу. Причем каждый почти осязаемо чувствовал жар тела другого и готовую разразиться испепеляющую бурю страсти.

– Доброй ночи! – повторила Мэгги. В голосе ее сквозило отчаяние. Ей очень не хотелось расставаться сейчас с Джимми.

И все же она повернулась и медленно пошла по ступеням парадной лестницы к двери.

«Они за это поплатятся!»

Тот, кто называл себя Адрианом Александером, упал на дорогу. Плечо у него в крови. В глазах лютая ненависть и бешеная ярость.

«Их было трое: человек, выдававший себя за ирландца, так называемая миледи и ее брат… Боже, я же считал себя проницательным, знатоком человеческих характеров! И что же? Они разгадали меня с первого раза! И это несмотря на все меры предосторожности, которые я предпринял! Вопреки моей вере, что непременно выйду победителем из любой передряги. Даже ценой убийства!

И вот всех моих людей нет! Мертв лысый, и арестована моя любимая Джейн! Они бросили ее в Ньюгейт! Она ждет там суда, а я не имею возможности связаться с ней!

Но я должен это сделать! Должен найти способ проникнуть к ней! Но первым делом…»

– Эй, поберегись, помои! – крикнул кто-то из окна прямо над ним.

И тотчас на голову Александера выплеснули зловонную жижу. В дикой злобе он успел только выругаться.

«Им теперь не жить! Все трое поплатятся! Двое мужчин и одна женщина!

Женщина…

Действительно, редко встретишь такую совершенную красоту… Она сама себя приговорила к смерти! Еще до того, как я поднял на нее руку!..»

– Мэгги!

Она уже готова была подняться на первую ступень лестницы и скользнуть за дверь, где чувствовала бы себя в безопасности. Это ее дом. Он защитит ее от всяких бед. Надо просто открыть дверь и перешагнуть порог, и тогда его стены станут преградой для него!

«Ну, входи, входи же!» – твердил Мэгги внутренний голос.

Никогда еще не ощущала она страха, который охватил ее сейчас. Даже минувшим вечером, когда вполне реальные пули могли лишить ее жизни.

«Иди, иди же! – продолжал твердить внутренний, голос. – Входи скорее в дом!» – Мэгги!

Оклик Джимми заставил ее остановиться. Мэгги повернула голову и посмотрела на него. Он не шевельнулся, продолжая оставаться на том же месте, где стоял.

– Что? – спросила Мэгги. Джимми молчал.

– Ну что? – переспросила она, начиная ненавидеть себя за то, что голос ее предательски перешел на шепот и прозвучал как мольба. Мольба о чем?

Мэгги все же повернулась и медленно побрела к Джимми, дивясь тому, как ноги сами несут ее ему навстречу. Джимми стоял неподвижно, но даже на расстоянии она физически ощущала его порыв к ней.

Мэгги не могла понять охвативших ее эмоций. Негодование, сожаление, желание, восхищение и… тоска.

Более того, плотское вожделение, столь непреодолимое… В жизни своей не испытывала она такого… За исключением чувств к человеку, который давно уже лежит в могиле. Бесконечно любимый, но ушедший в мир иной…

Или он вернулся? Живой? Трепещущий, желанный и необходимый?..

Глаза Джимми, казалось, раздевали ее… Этот взгляд!..

Боже, он загипнотизировал Мэгги! Она подошла к Джимми и остановилась перед ним, всем существом стараясь заглушить в себе те эмоции, которые в любой здоровой женщине мог вызвать подобный мужчина.

А он по-прежнему стоял неподвижно и молчал.

Неожиданно Мэгги почувствовала прикосновение его ладони к своей щеке. Она вздрогнула, но не отстранилась. Его пальцы пробежались по подбородку Мэгги, чуть приподняв его, затем ладонь накрыла ее скулы. Большой палец скользнул вниз по щеке… потом коснулся нижней губы…

И вдруг Мэгги обнаружила, что находится в его крепких объятиях. Как это могло случиться? Лицо Джимми оказалось совсем близко. Его рука соскользнула с шеи вниз и на мгновение замерла на груди. Но тут же спустилась на бедра, а затем остановилась над заветным местом. Шелк юбок…

Трепет пробежал по всему телу Мэгги. Только сейчас она поняла, как жадно хотела именно этого.

«Боже, спаси меня! Я не в силах противиться желанию. Оно, оказывается, обоюдное! Какое наслаждение быть в его объятиях, смотреть в его глаза, ставшие такими близкими и родными, слушать его мягкий голос!..»

Мэгги могла бы бесконечно нежиться в объятиях Джимми. А он нагнулся и провел кончиком языка по ее щеке. Он; ощутила непередаваемое наслаждение от его прикосновения..

Мэгги хотела испытать наслаждение еще и еще раз. Это была не ностальгия по радостным минутам былых времен Нет, перед ней стоял Джимми и никто другой! Она ощущает именно его прикосновения, слышит его дыхание и частые удары его сердца. Она чувствует, как во всем ее теле растет непреодолимое желание, которое не остановить. Сердечное влечение вызвало физическое.

Физическое…

Оно обожгло Мэгги. И кажется, готово испепелить…

Джимми неожиданно разжал объятия, отступил на шаг от Мэгги, пристально вгляделся в нее и… ругнулся. Она осталась стоять неподвижно. Не испытывая никакой дрожи г коленях. Просто смотрела на него. Только губы ее мгновенно пересохли.

– Вы ведьма, Мэгги! – произнес Джимми, утирая губы тыльной стороной ладони, как будто действительно только что общался с нечистой силой;

Мэгги резко повернулась и, взбежав по лестнице, исчезла за дверью.

Глава 6

На протяжении нескольких бесконечно длинных секунд Джимми стоял около Ньютона и никак не мог прийти в себя. Его мышцы затвердели, скулы свело, глаза были устремлены в одну точку. Боже, что с ним?

Да, он любит дядю Чарлза и многим ему обязан. И если бы верил в чудеса, то решил бы, что его околдовали!

Но Джимми не верит в колдовство, как и вообще в нечистую силу. Трудно поверить, что взгляд Мэгги в то утро мог пробудить в нем такой сексуальный голод. Или же загипнотизировать. Но во всяком случае, все это произошло как раз в тот момент, когда он увидел в глазах Мэгги боль и затаенную страсть, что и стало, очевидно, причиной ее тогдашнего странного поведения. Было нечто необычное в ее голосе, в котором он уловил совестливые нотки.

Джимми вдруг грубо обругал самого себя вслух.

Осуждает ли он Мэгги? Ничуть! Она хотела уйти и уже направилась к двери. Он сам ее окликнул!

Но почему так легко оказалась она в его объятиях? Ни одного протеста! И это чуть ли не накануне свадьбы! Джимми отлично понимал, что она слишком молода для дяди Чарлза. И верно, нанесет ему глубокую душевную рану, если он попытается осуществить свои законные супружеские права…

А может, виной всему оказался он сам – Джимми? Не могло ли случиться так, что Мэгги почувствовала в нем отклик своим чувствам? Именно в нем?..

– Не правда ли, любопытная мысль, Ньютон? – обратился он к коню, похлопав его по шее. – Ну ладно! Сейчас, наверное, нам следует поспешать в сторону дома. Не так ли? На сегодня у нас вроде бы все закончилось хорошо!

Джимми вскочил в седло и тронул поводья. Ему хотелось как можно скорее оказаться подальше от этого дома и от этой женщины. Ее образ, похоже, будет преследовать его до конца жизни.

Он уже принял решение. С этого дня Джимми будет оберегать Мэгги от всяческих возможных опасностей. Но при этом, как он понял, сейчас наибольшую опасность для нее представляет он сам! Поэтому охрану Мэгги до дня свадьбы будет осуществлять Дарби.

До свадьбы…

Джимми почувствовал соленый привкус во рту. Он подумал, что теперь Мэгги скорее всего попритихнет и спокойно будет дожидаться дня бракосочетания. А он, если хватит сил, постарается вообще с ней не встречаться…

* * *

– Вот мы наконец-то и дома! Бросаем якорь в Мурхейвене! – воскликнул Джимми, глядя на Арианну и пытаясь улыбнуться.

Взятый у железнодорожной станции экипаж остановился у ворот изгороди, уходящей вдаль и окаймлявшей владения Лэнгдонов. Всю дорогу Арианна молчала. Лишь в первые минуты принялась было расспрашивать Джимми о том, что изменилось в Лондоне за время ее отсутствия. Он подробно рассказывал ей обо всем, включая попытки отдельных лиц исправить к лучшему положение бедных в стране.

Когда экипаж въехал на территорию владений, Арианна погрузилась в молчание.

Возница слез с козел и принялся выгружать багаж. А Джимми подал Арианне руку.

– Никогда не видел твоего отца таким счастливым. Он прекрасно выглядит! – шепнул он. – Не огорчай его! Постарайся быть веселой и приветливой!

– Обещаю, что он ни за что не догадается, как я на самом деле себя чувствую!

– Быть может, тебе и не придется притворяться. Ведь ты не видела еще Мэгги. Вдруг вы понравитесь друг другу?

Арианна бросила на Джимми ледяной взгляд и хмыкнула:

– Боже, до чего же ты правильный!

Джимми глубоко вздохнул и покачал головой. Навстречу им уже бежала миссис Уитли – старшая экономка в доме дяди Чарлза. За ней следовал Дарби, намеревавшийся позаботиться о багаже Арианны.

– Добро пожаловать, добро пожаловать домой! – воскликнула миссис Уитли, пытаясь обнять девушку. Это ей не совсем удалось по причине очень маленького роста.

– Спасибо, миссис Уитли! – ответила Арианна. И тут же повернулась к слуге: – Здравствуйте, Дарби!

– Приветствую вас, моя юная мисс! – расцвел тот в улыбке во весь рот и заключил девушку в объятия. Благо при огромном росте у доброго слуги проблем не было.

Джимми хмуро наблюдал эту сцену в сторонке. Миссис Уитли обратилась к нему:

– Сэр Джеймс, вы зайдете к нам на чашку чаю? Уверена, ваш дядя будет очень рад!

– Нет, спасибо, миссис Уитли. У меня сегодня крайне трудный день. Множество дел. Причем самых неотложных. Пожалуйста, передайте дяде, что я навещу его завтра рано утром.

– Конечно, сэр Джеймс, я тотчас ему передам! – ответила миссис Уитли.

Тем временем Арианна высвободилась из объятий Дарби и повернулась к Джимми:

– Джимми! Я так благодарна тебе за все, что ты сделал. Ведь, если бы ты не приехал за мной во Францию, я бы не смогла присутствовать на столь значимом событии в нашей семье!

Он сухо кивнул:

– До завтра, Арианна!

Джимми очень хотелось поскорее покинуть дом дяди Чарлза, а потому он поспешил снова в экипаж. Виной тому была усталость после переезда через пролив с последующим утомительным путешествием в экипаже. Кроме того, Джимми чувствовал себя неловко рядом с Арианной, которую знал с младенчества. Он хорошо помнил эту малютку на руках у ее матери.

А еще Джимми не покидало гнетущее чувство, нараставшее по мере приближения дня свадьбы дяди. Ему надо побыть одному. Или же напиться. Пусть в меру…

Итак, за день до свадьбы отца Арианна наконец вернулась домой. Она стояла вместе с отцом посреди роскошной гостиной особняка лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, на берегу Темзы. Завтра здесь состоится бракосочетание. Но уже сейчас вдоль стен развешаны канделябры, а на подоконниках расставлены огромные вазы с экзотическими цветами.

Мэгги только что приехала в новом экипаже, купленном Джастином в счет ее приданого.

Клейтону экипаж сразу же понравился, и он с удовольствием управлял впряженной в него парой отменных английских лошадей. Миссис Уитли, как старшая экономка дома, тоже разместилась в экипаже, чтобы доставить Мэгги к дому и торжественно ввести в салон.

Когда Мэгги появилась в салоне, там ее уже ждали лорд Чарлз и Арианна. Отец с дочерью сидели за маленьким мраморным столиком и пили чай.

Именно так и увидела Мэгги свою будущую падчерицу. Ей захотелось сразу же расположить Арианну к себе, положить начало тесной дружбе и взаимной привязанности. Вместе с тем настроение у нее было нелучшее.

У Мэгги остался очень неприятный осадок от той странной интимной сцены. Те прикосновения, которыми они обменялись с Джимми… Ведь она ненавидела этого человека! И все же…

Она не позволяла себе думать о Джимми. Она не знала, почему такие чувства зародились у нее к племяннику будущего мужа.

Он не понравился ей с самого начала. Потому что она угадала его неравнодушие к себе. И по сегодняшний день это его чувство не только не рассеялось, но еще более усилилось. В этом у Мэгги уже не оставалось никаких сомнений. И раз она позволила Джимми поцеловать себя, он мог думать о ней очень плохо…

Конечно, это был ничего не значащий поцелуй… И все же в памяти Мэгги сохранилось сильное ощущение… Это не невинное прикосновение губ.

Ей следовало поскорее выбросить из головы все эти опасные мысли. Ибо при одном воспоминании о той ночи Мэгги начинало трясти как в лихорадке.

Было и еще кое-что внушавшее ей тревогу.

В последние дни она с трепетом читала газеты, молясь о том, чтобы в них не было всякого рода инсинуаций о «женщине в черном», которая присутствовала на спиритическом сеансе, где один мужчина был серьезно ранен в плечо, молодая женщина найдена лежащей в луже крови с обезображенным лицом, еще один мужчина, огромного роста, лежал на столе без сознания. Двое были арестованы. Леди Марион, герцогиня Чесни, дала подробнейшие показания в полиции о происшедших в ту ночь событиях.

Но она не могла назвать других лиц, присутствовавших на сеансе.

Самого Адриана Александера так и не нашли. Его же сообщники ожидали суда в Ньюгейтской тюрьме. Им предъявлены серьезные обвинения.

Мэгги следовало бы чуть расслабиться, но она не могла снять то нервное напряжение, которое не покидало ее с того вечера. А в эти минуты она стояла в роскошном салоне особняка лорда Чарлза и приветствовала молодую девушку. Мэгги старалась взять себя в руки. Тем более что Арианна с самого начала отнеслась к ней весьма скептически. И Мэгги должна была решительно рассеять сомнения Арианны относительно будущей мачехи.

– Здравствуйте, Арианна! – с добрейшей улыбкой обратилась к девушке Мэгги. И тут же почувствовала на себе злобный взгляд дочери лорда Чарлза. Так же смотрел на нее Джимми в момент знакомства. Конечно, в присутствии отца Арианна вряд ли позволит себе какую-нибудь грубую выходку.

– Очень рада, – неприветливо проговорила Арианна и приняла протянутую ей руку будущей мачехи.

– Я с волнением ждала нашей встречи! – приветливо улыбнулась Мэгги.

Лорд Чарлз подошел к ним, обнял дочь за плечи и с гордостью произнес:

– Не правда ли, Мэгги, она очаровательна?

– Не просто очаровательна, а очень красива! – ответила Мэгги без тени лицемерия.

И действительно, девушка поражала своей редкостной красотой. Смоляные волосы, такие же, как у Джимми… Но глаза в отличие от его серых у Арианны темно-карие. А кожа цвета слоновой кости. Точеная фигурка, высокий рост. Арианна просто эталон женской красоты.

– Что ж, Мэгги, – сказал лорд Чарлз, беря под руку невесту, – давайте втроем отдадим должное прекрасному цейлонскому чаю. Прошу!

Они сели за столик, причем лорд Чарлз оказался между двумя женщинами. Это ему, видимо, очень понравилось, ибо лицо почтенного лорда озарилось счастливой улыбкой.

– Итак, насколько мне известно, – обратилась Мэгги к дочери Чарлза, – вы обучались во Франции?

Темные глаза Арианны метнули снопы искр, а губы односложно ответили: – Да.

– Это замечательно! Я провела целый год в Париже, когда мне было чуть больше семнадцати, – улыбнулась ей Мэгги. – Мой дядюшка Ангус полагал, что это было наилучшим местом для окончания школы, перед тем как начать выезжать в свет.

– И вы довольны, что получили образование именно там?

– Я была очарована Парижем!

Лорд Чарлз нахмурился и прикрыл ладонью чашку с чаем.

– Чай остыл. Надо позвать миссис Уитли.

– Я сейчас позову ее, папа! – предложила Арианна.

– Не беспокойся, дитя мое! – удержал ее лорд Чарлз. Он поднялся из-за стола и направился к двери в кухню. Арианна подождала, пока отец выйдет из гостиной, и наклонилась к Мэгги:

– И что же вы изучали в Париже, миледи Маргарет?

Черную магию?

– Что?! – с удивлением воскликнула Мэгги.

В этот момент в дверях появился лорд Чарлз. Он нес широкий поднос с дымящимися чашками чаю.

– Чудесная женщина эта миссис Уитли, – сказал он. – Она уже все предварительно приготовила! Свежайший горячий чай с ячменными лепешками! Что может быть лучше?! Ну а как у вас идут дела, мои красавицы?

И он снова опустился в свое кресло.

– Ты спрашиваешь, как у нас дела, папа? Я только что поинтересовалась у миледи Маргарет, какие науки она изучала в Париже.

– А я ответила вашей очаровательной дочери, что не изучала там никаких наук, предпочитая заниматься ими здесь, в Англии, – солгала Мэгги. – Когда мой отец был жив, я провела несколько очень интересных сезонов в Италии.

– В Италии, – вздохнул лорд Чарлз и, протянув руку, заключил пальцы Мэгги в свою ладонь и нежно сжал их. – Нам надо съездить в эту страну. И если Арианна весной вдруг не влюбится в какого-нибудь здешнего великовозрастного скелета, то она, надеюсь, тоже составит нам компанию. – И он хитро подмигнул дочери: – Конечно, дорогая, я всей душой желаю, чтобы ты встретила достойного молодого человека. И при этом очень красивого!

– Я еще молода, папа! – ответила Арианна. – Так что молодые люди могут подождать. А попутешествовать с тобой может и леди Мэгги… Почему бы нет? Это, пожалуй, было бы наилучшим из всего, что я сейчас могу себе позволить!

– Очень жаль, что ваш брат не смог почаевничать с нами, Мэгги, – с сожалением сказал лорд Чарлз.

– Мне тоже жаль. Но он поехал к портному, чтобы примерить парадный костюм на завтра.

– У вас есть брат, леди Маргарет? – улыбнулась Арианна. – Это же прекрасно!

– Да. И я его очень люблю.

– Он, наверное, как и я, считает эту свадьбу благословением Господним и замечательным событием в жизни вашей семьи!

Слова были произнесены с таким едким сарказмом, что Мэгги удивилась, почему лорд Чарлз не одернул девчонку. И, сделав вид, что тоже приняла их всерьез, поспешно проговорила:

– О да!

Дверь неожиданно распахнулась, и в гостиную, запыхавшись, влетела миссис Уитли. Это повторялось каждый раз, когда надо было сообщить хозяевам какую-то важную весть. Особенно неприятную.

– Милорд! – пролепетала она. – Пришел пастор Гейнис. Он сказал, что должен о чем-то поговорить с вами.

– Хорошо. Пригласите и его на чашку чая! – кивнул лорд Чарлз.

– Пастор Гейнис просит извинить его, но он очень занят. Не могли бы вы уделить ему несколько минут у себя в кабинете?

– Конечно! Дорогие дамы, прошу вас продолжать столь приятное чаепитие и не ждать меня. Уверен, что мой разговор с пастором Гейнисом займет всего несколько минут.

Лорд Чарлз снова встал из-за стола, поцеловал в затылок дочь, подмигнул Мэгги и вышел.

Мэгги подождала, пока дверь гостиной закроется за лордом, и наклонилась к Арианне:

– Пока нет вашего отца, дорогая, я хотела бы поговорить совершенно откровенно. И в первую очередь сказать, что отнюдь не намерена играть роль вашей матери.

– Моей матери? Но позвольте, вы же всего на несколько лет старше меня!

– Согласна. Хочу лишь добавить, что эти «несколько лет» в моей жизни тянулись неимоверно долго и были крайне тяжелыми.

– Я слышала, что вы были очень заняты.

Мэгги нахмурилась. Что эта девчонка может знать о ней?

– Боюсь, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, Арианна… – Мэгги поджала губы. – Разве вам не известно, что я потеряла горячо любимого мужа? Я видела его убитым. Причем до сих пор не могу понять за что.

– Скажите мне лучше откровенно, леди Маргарет, – потребовала Арианна, – вы действительно полюбили моего отца?

– Я намерена стать ему хорошей и верной женой, – сказала Мэгги.

– До тех пор, пока не убьете и его?

Мэгги вскочила и с трудом удержалась, чтобы не дать Арианне пощечину.

– Вы злобная! – заключила Мэгги. – Не знаю, что сделало вас такой! Вы можете меня ненавидеть, но я категорически запрещаю вам рассуждать о моем прошлом подобным тоном!

– И что же вы тогда сделаете? – цинично усмехнулась Арианна. – Уж не побьете ли меня? Или отравите? Вы убьете моего отца и меня? Но ведь все наследство достанется не вам, а Джимми. И даже если найдете способ избавиться и от него, поместье будет принадлежать не вам. Найдутся дальние родственники по мужской линии, которые и станут новыми хозяевами имений. Правда, я не сомневаюсь, что кое-что достанется и вам как официальной жене. Ведь именно ради этого вы выходите замуж!

В продолжение нескольких секунд Мэгги не могла вымолвить ни слова. Потом все же взяла себя в руки и ледяным тоном сказала:

– Пожалуйста, передайте вашему отцу, когда он вернется, что я должна была срочно уехать. Мы с ним увидимся завтра утром на церемонии бракосочетания.

Мэгги резко развернулась и быстрым шагом вышла из гостиной. Пройдя через холл и спустившись по ступенькам парадного крыльца дома, она направилась к своему новому экипажу. Однако Клейтона там не было. Очевидно, он никак не ожидал столь скорого возвращения хозяйки.

Но прошло несколько минут, во время которых Мэгги, кипя от злости, стояла около экипажа, и Клейтон появился. Он открыл дверцу и помог хозяйке усесться на заднем сиденье. Потом внимательно посмотрел ей в лицо и сказал:

– Не обращайте внимания на эту девчонку, миледи! Она просто чувствует себя несостоявшейся девушкой, ибо рано потеряла невинность. Отсюда и проблемы!

– Неужели?

Мэгги посмотрела на Клейтона, который тут же густо покраснел.

– Извините, миледи, – сказал он, потупя взор, – но вы же знаете, слуги всякое говорят. И при этом многое знают.

Мэгги утвердительно кивнула и прошептала:

– Но, Клейтон, скажите, она порочна?

– Скорее, капризный ребенок. Хочет казаться взрослой и важной. А на самом деле… – Клейтон погрустнел.

– Я постараюсь постоянно это учитывать! – поспешила успокоить его Мэгги.

Она сидела в теплом экипаже, но ей было зябко. Конечно, Мэгги предполагала, что дочь лорда Чарлза вряд ли бросится к ней в объятия при первой же встрече. Но подобной враждебности никак не ожидала.

Экипаж, наклоняясь то в одну, то в другую сторону, продвигался вперед. Джастин, видимо, долго торговался при его покупке. Во всяком случае, роскошным он казался только на первый взгляд. На самом же деле экипаж был далеко не новый. За исключением, пожалуй, кожаной занавески, утеплявшей дверцу.

Мэгги поморщилась при мысли, что брат, несмотря на уже оплаченные ею долги, наверное, оказался без денег. Быть может, снова пристрастился к картам и постоянно проигрывает? Скорее всего так оно и есть.

Вот каким выдался для Мэгги канун ее свадьбы. Ее начало трясти скорее от нервной лихорадки, чем от холода. Да, это было правдой, что она честно решила заботиться о лорде Чарлзе. Правдой было и то, что она не могла не заметить старческих пигментных пятен на его руках, исхудалых щек, седых бровей. Все это не имело бы никакого значения, если бы у нее самой была седая голова, морщинистая кожа и такие же пигментные пятна по всему телу.

Правдой было и то, что Мэгги не могла заставить себя не думать о молодом человеке, одно прикосновение которого зажгло у нее в крови предательский огонь, который продолжал разгораться и постепенно пожирал ее тело и душу. Особенно тревожило то, что пламя пробудило в Мэгги плотские желания, от которых уже не было спасения.

От злости на себя Мэгги заскрипела зубами и уперлась сжатыми кулаками в колени.

Да, она была куплена. За нее было уже заплачено… И не было ничего удивительного в том, что эта юная особа с первого взгляда ее возненавидела. Наверное, так и должно было произойти.

«Неужели я сразу же влюбилась в лорда Чарлза? Конечно, нет! Хотела ли я стать ему верной и заботливой женой? Конечно, да! Лорд Чарлз побудил меня по-новому взглянуть на окружающий мир. Одно это уже для меня счастье! Но буду ли я этой ночью вновь думать о сэре Джеймсе Лэнгдоне?..

Нет, нет! Это непозволительно!

Я забуду Джимми, забуду его, забуду про этот голод, от которого нет покоя ни моей душе, ни моему телу! Я забуду о том, как с первого взгляда отметила этого молодого человека. Я перестану восхищаться им. Я не поддамся алчущим взглядам, которые он на меня бросает при каждой встрече. Я не стану реагировать на прикосновения его рук… его губ…

Забуду!

Чарлз, Чарлз и только Чарлз!

Да, лорд Чарлз! Только он и никто больше! Я обязана стать ему хорошей женой! И буду ею! Быть может, он попытается прекратить мои поездки в Ист-Энд. А взамен этого сам будет с еще большей активностью заниматься благотворительностью в рамках Армии спасения. Разве это не достойный вклад в общее дело милосердия и помощи обездоленным? Конечно, лорд Чарлз никогда не одобрит мои посещения медиумических и спиритических сеансов и попытки разоблачить тех, кто с их помощью обманывает доверчивых людей. Но ведь я сама намерена пересмотреть отношение к этой якобы филантропической деятельности. Особенно после того, как поняла, что все эти люди – мерзавцы и обманщики, способные на любые преступления, вплоть до убийства.

Никакого значения не имеет, что я сразу не влюбилась в лорда Чарлза! Ведь многие все еще соглашаются на браки по расчету. И вовсе не обязательно тут же влюбляться в своего избранника!

Но ведь и у него могут проснуться плотские желания. И одновременно ко мне придет понимание того, что мой избранник вполне здоровый физически и стоящий того, чтобы связать с ним жизнь.

Физически здоровый… С еще не одряхлевшей мужской плотью…»

Мэгги высунула голову из окна экипажа и крикнула Клейтону:

– Остановись, пожалуйста! Мне хотелось бы немного пройтись пешком и выпить чашку чаю.

«Черт побери, это же так приятно – горячий чай и рюмка хорошего хереса в придачу!» – подумала она.

Клейтон обернулся и утвердительно кивнул. Через несколько минут он остановил экипаж напротив Букингемского дворца, от которого тянулся длинный ряд небольших торговых лавок, кофейных и чайных заведений. Вокруг царило оживление.

Клейтон помог Мэгги выйти из экипажа, но при этом смотрел на нее с явным беспокойством.

– Миледи, не лучше ли мне подождать вас? Конечно, пройтись пешком полезно, но все же… Кстати, я могу найти место, где мне можно остановиться и почитать газету.

Мэгги утвердительно кивнула:

– Пусть будет так. Но мне действительно нужно какое-то время побыть одной, Клейтон! – Она потрепала доброго старого слугу по щеке и добавила с ласковой улыбкой: – А ведь мне будет не хватать тебя по утрам!

– Но о вас будет заботиться миссис Уитли! – ответил Клейтон.

Мэгги скорчила смешную гримасу:

– Миссис Уитли слишком строга и правильна.

– Но ведь такой и должна быть старшая экономка!

– Не спорю. Но я бы предпочла иметь рядом с собой кого-нибудь из старых солидных слуг нашей семьи, с которым можно выпить чашку горячего шоколада и посплетничать на кухне. Даже о самой себе. Ну а теперь до свидания!

– Но все же я мог бы подождать вас!

– Не так давно мы всем семейством с успехом пользовались наемными экипажами. Так что поезжай, Клейтон. Я знаю дорогу домой!

Клейтон уныло вздохнул и тронул поводья…

Мэгги удобно устроилась на миниатюрной терраске маленького кафе, выходящего в парк, и с наслаждением потягивала первоклассный цейлонский чай и закусывала ячменной лепешкой. Внезапно кто-то позвал ее по имени:

– Мэгги! Это ты? Дорогая моя Мэгги Грэм!

Обернувшись в сторону парка, она увидела на аллее Цецилию – свою давнюю подругу. Сейчас, правда, выйдя замуж, она носила титул герцогини Корнуоллской.

Они одновременно начали свою светскую жизнь, вместе выезжали на балы, аристократические чаепития и всякого рода великосветские мероприятия. Маргарет любила Цецилию.

Сегодня, как и всегда, подруга выглядела очаровательной. Каштановые локоны аккуратно завиты и кокетливо уложены у висков, дневная одежда цвета лаванды чуть оттеняет белизну кожи на открытой части груди и оголенных руках. Поля маленькой шляпки не закрывали достойные восхищения локоны. Миниатюрный светлый зонтик завершал летний образ очаровательной феи.

– Ну, как протекает твоя жизнь, Цецилия? – спросила Мэгги.

– Прекрасно, абсолютно прекрасно, Мэгги! – лучезарно улыбнулась подруга. – Сейчас занимаюсь подготовкой нашего городского дома к осеннему сезону. А затем собираюсь поехать на континент и пробыть там до Рождества. Зиму же мы планируем провести в Испании.

– Это же просто замечательно! – улыбнулась ей Мэгги.

– Ну а ты, дорогая? Я слышала, собираешься стать супругой лорда Чарлза, виконта Лэнгдона? Не скрою, эта новость меня заинтриговала!

– Неужели?

– Конечно!

– С чего бы это? Лорд Чарлз – премилый человек! Цецилия весело рассмеялась:

– Мэгги! Оставь эти рассуждения себе! «Лорд Чарлз – премилый человек»! Скажи лучше, что сегодня он один из самых важных пэров Англии! И что это типичный брак по расчету с целью обеспечения наследников и приобретения веса в обществе. Боже мой, Мэгги, неужели ты серьезно думаешь, что кругом все так и поверили в то, что ты вдруг безумно влюбились в старого лорда? Понятно, ты в недавнем прошлом вышла замуж за бедного парня Натана. Да, внешне он был очень привлекателен. Но… Мэгги, Мэгги, Мэгги!.. Одно дело – внешность, и совсем другое – замужество. Тебе следовало бы ограничиться романом с Натаном, а свою семейную жизнь начать с того, чтобы уже тогда выйти замуж за Чарлза!

– Цецилия! – возмутилась Мэгги. – Пойми же, я любила Натана!

– Да, да! Все это очень хорошо и даже прекрасно! Наша дорогая королева Виктория тоже обожала своего принца Альберта. Но, согласись, она себя обманывала! Ведь не секрет, что ее сын – один из самых распутных мужчин в Англии. Уверяю тебя, что и ее внук не лучше! Мы все делаем вид, что ничего подобного просто нет. Но, извини, дорогая, за всем этим…

– За всем этим море слухов и грязных сплетен, – прервала подругу Мэгги. – Извини, Цецилия, я спешу! Очень приятно было встретиться! У вас с Юстасом все нормально?

– Да. Это еще раз доказывает, что браки совершаются на небесах!

– Рада за вас. Передай ему привет от меня. Очень хорошо, что ты любишь своего мужа! Разве нет?

Несколько секунд Цецилия колебалась. Но тут же, как бы опомнившись, воскликнула:

– Ах, Мэгги, Мэгги! Конечно, я люблю этого человека. Порой даже думаю, что он был небом предназначен для меня!

– Поздравляю еще раз! Очень рада за тебя!

– Ты же знаешь, что у нас два сына. Старший станет наследником всего состояния. Младший, если, не дай Бог, что случится со старшим, возьмет все в свои руки.

– Цецилия, с каким восторгом ты говоришь о детях!

– О, я просто обожаю моих шалунов! Ну а ты всегда была благопристойной и в высшей степени практичной девицей. Наверное, такой и осталась?

– Скажи, Цецилия, как ты думаешь, у Юстаса есть любовница?

Цецилия в мгновение ока отпрянула от Мэгги.

– Боже мой, Мэгги, о чем ты говоришь?! Глупо даже предполагать нечто подобное! Юстас свое свободное время проводит в мужской компании! Причем я всегда знаю, где он бывает и с кем. Так заведено со дня нашей свадьбы. Мы сразу же занялись делом и произвели на свет двоих законных наследников. А теперь он наслаждается жизнью, как хочет… Впрочем, и я тоже! При этом мы остаемся самыми близкими друзьями. Должна признаться, наш брак едва ли не самый счастливый из существующих в этом мире! Ты не поверишь, но мы никогда не ругаемся! Кроме того… – Тут Цецилия сразу понизила голос. – Скажу тебе по секрету… До меня постоянно доходят слухи о принце Эдди. И Юстас мне подтвердил, что они правдивы. У Мэгги перехватило дыхание.

– Мой брат все же очень дружен с принцем Эдди, – проговорила она.

Цецилия заразительно захохотала:

– С ним многие молодые люди дружат! Вопрос в том, кого он считает настоящими друзьями, а кто к нему примазывается.

– Что ж, я могу вздохнуть свободно, – сказала Мэгги.

– Ты его осуждаешь?

– Вовсе нет. Просто надеюсь, что брат в конце концов найдет себе женщину, о которой мечтает. Женится и произведет на свет наследника.

– Уверена, что у Джастина не будет с этим проблем. Ведь он такой красивый. Ну просто сказочный принц!

– Спасибо!

– Итак, ты выходишь замуж за виконта Лэнгдона! Это замечательно! У старого лорда есть ребенок, не так ли? Впрочем, это и впрямь так! Как только я могла забыть? У него дочь! Но он мечтает о сыне. Исполни его мечту! Подари лорду Чарлзу наследника! Причем не откладывая! И тогда ты навсегда останешься хозяйкой положения при всех обстоятельствах! – Цецилия на мгновение смолкла, потом хитро, с прищуром взглянула на Мэгги. – Уже присмотрела себе любовника на будущее? – спросила она.

– Боже мой, нет! – густо покраснела Мэгги.

– Да ну, брось, Мэгги! Ты легко можешь стать вдовой уже сейчас, пока мы здесь сидим и разговариваем. Но ведь ты еще так молода! Вспомни, какой успех имела во время нашего первого выезда в свет! Уверяю тебя, дорогая, что мне можно доверять! Так вот, Мэгги! Давай повеселимся сегодня!

– Цецилия… – начала было Мэгги, но слова застряли у нее в горле.

Взглянув поверх раскрытого зонтика подруги, она оцепенела, увидев, что сидящий за соседним столиком мужчина внимательно следит поверх развернутой газеты за ними обеими. Она вспомнила, что, когда они с Цецилией вошли, его здесь не было. Но главное заключалось в том, что этим мужчиной был… Джимми!

Он чуть опустил газету. Мэгги пока не могла понять, увидел ли Джимми, что она его заметила. Но уже в следующую секунду он встал из-за стола и с усмешкой обратился к ней:

– А, леди Грэм! Очень приятно вновь встретиться! Это, конечно, ваша подруга? – И он указал глазами на Цецилию. Та не замедлила приветливо улыбнуться и окинуть далеко не скромным взглядом Джимми с головы до ног. – Очень приятно! Позвольте представиться: Джеймс Лэнгдон!

Цецилия протянула Джимми руку и снова улыбнулась:

– Мы с вами уже встречались…

– Тогда извините! У меня плохая память на лица.

– Я Цецилия, леди де Бург. Вы, верно, знаете меня как дочь сэра Кавано.

– Еще раз прошу извинения!

– Ничего страшного! Очень приятно видеть вас обоих за этим столом накануне свадьбы Мэгги. Вы, верно, очень рады за своего дядюшку, сэр Джеймс?

– Вы не ошиблись, леди Цецилия! Я действительно очень рад счастью дяди Чарлза.

– И стараетесь всегда его защищать от всяческих бед и несчастий?

– Конечно! – У вас намечен какой-нибудь семейный ужин с лордом Чарлзом на этот вечер, сэр Джеймс? – озорно спросила Цецилия. – Дело в том, что я пытаюсь уговорить леди Мэгги посвятить мне этот ее последний вечер незамужней дамы. Мне известно, что она вдова. Но завтра уже перестанет быть таковой, выйдя вторично замуж.

– А что, у леди Мэгги есть какие-то сомнения относительно вашего предложения?

– Нет. Просто мне показалось, она начисто лишила себя всяких развлечений.

– Точно так же, как мой дорогой дядюшка! Он совершенно погрузился в себя. Каждый вечер, как только часы пробьют восемь, он отправляется спать. А сегодня сделал это особенно рано! Подозреваю, что дядя Чарлз постарается поскорее заснуть, чтобы дождаться наконец заветного утра своего бракосочетания. Вы понимаете, что во сне время летит гораздо быстрее!

– Ну, если так, то не согласились бы вы, сэр Джеймс, провести с нами этот вечер?

– Цецилия, я ведь уже сказала, что не хочу никуда идти! – фыркнула Мэгги.

Ей не нравилось, какими глазами ее подруга смотрит на Джимми. То, что причиной тому стала обыкновенная ревность, до нее дошло чуть позже и заставило даже слегка покраснеть от стыда. Благо подруга этого не заметила.

Джимми внимательно посмотрел на Цецилию и спросил:

– Зачем я вам нужен этой ночью? Вместо Цецилии ему ответила Мэгги:

– Я отнюдь не желаю проявить грубость по отношению к сэру Джеймсу, но мне кажется, что он, присоединившись сегодня к нам, нарушит атмосферу чисто женской ночной прогулки.

– Увы, это правда! – вздохнула Цецилия. Она улыбнулась Джимми, и это выглядело вульгарным после того разговора, который только что произошел. Мэгги была шокирована. Цецилия заметила это и поспешила добавить: – Но коль скоро Мэгги становится членом вашей семьи, то у нас будет много возможностей для встреч. Не правда ли, сэр Джеймс?

– Конечно! – смущенно согласился Джимми. – Ведь я знаком с вашим мужем, миледи. И это даст нам возможность закрепить наше знакомство, превратив его в дружбу.

Цецилия снова расцвела обаятельной улыбкой. Мэгги же явно желала побольнее задеть кого-нибудь из них двоих.

– Но если мы все-таки решили провести где-то этот вечер, то мне надо зайти домой, чтобы переодеться, – сказала она, вставая из-за стола.

– Чудесно! – согласилась Цецилия. – Тогда мой возница заедет за тобой в… ну, скажем, в восемь. Идет?

– А может, вам не стоит выходить из дома сегодня вечером? – осторожно предостерег Джимми.

Эти слова испугали Мэгги. Но Цецилия поспешила успокоить подругу:

– Бояться нечего. Ведь предполагается совершенно невинная прогулка.

– Понятно. Но завтрашнее утро будет очень важным событием в жизни Мэгги, – продолжал упорствовать Джимми.

– У меня есть куда больше причин побыть эту ночь с Цецилией! – отрезала Мэгги.

У нее действительно не было никакого желания провести этот вечер дома. А настойчивость Джимми вызвала у Мэгги протест. Поэтому вопрос о ночной прогулке и каких-то невинных играх решен окончательно.

– Итак, договорились, – заявила Мэгги, посмотрев сначала на Цецилию, а затем на Джимми. – Чуть позже я к вам присоединюсь.

Она повернулась и вышла на улицу. Цецилия и Джимми остались стоять, молча смотря друг на друга.

Арианна нервно ходила из угла в угол по комнате.

Она безумно любила отца и никак не могла понять, как он мог пойти на подобный шаг. Все выглядит так глупо и приводит ее в полнейшее замешательство. Особенно непонятно, как ее отец мог решиться на такое. Ведь не полный же он дурак!

Нет, она не сделает этого! Не пойдет на свадьбу! И уж конечно, никогда не сможет жить в одном доме с этой женщиной!

Конечно, Мэгги – воплощение зла! Арианна поняла это с первого взгляда. Да и во внешности будущей супруги отца Арианна не увидела ничего привлекательного или радующего глаз. Мэгги слишком высокого роста, ведет себя подчеркнуто независимо, царственно. Выглядит чрезвычайно самоуверенной и слишком уж жаждет скорейшего бракосочетания. Явно опасается каких-то ужасных осложнений.

А уж оснований к тому немало – семья Мэгги переживает не лучшие времена. Но есть и еще кое-что, связанное с прошлым Мэгги. Арианна еще не встречалась с Миро – другом Мэгги и человеком, о котором ее отец всегда говорил с неизменным уважением и даже гордостью. Но в отношении его тоже много неясного. Возможно, он любовник леди Мэгги, а лорд Чарлз просто оказался одурманенным и слишком наивным, чтобы заподозрить неладное.

Арианна села за туалетный столик и принялась рассматривать свое отражение в зеркале. Говорят, что она похожа на покойную мать. Арианна плохо ее помнила, а потому не могла решить, так ли это. Правда, она любила мысленно рисовать себе портрет матери. Но, будучи дочерью уэльского дворянина, посвященного в рыцари в Индии, Арианна унаследовала именно его черты.

Кроме того, поговаривали, что отец пропустил мимо ушей все предостережения и женился на матери Арианны чуть ли не после первого дня знакомства. Она умерла от чахотки, это случилось довольно давно. Но Арианна видела картины, написанные матерью. Они были прекрасны!

Арианна провела ладонью сначала по одной своей щеке, потом по другой. Повернув голову, посмотрела на себя в профиль, потом анфас. Была ли она такой же красивой, как мать? Смогла бы завоевать сердце молодого человека до такой степени, чтобы он забыл обо всем на свете, кроме нее? Забыл о деньгах, положении в обществе, карьере?

Она резко встала, отошла от туалетного столика и решила, что лишь формально будет присутствовать на свадьбе отца. И постарается присмотреться к гостям. Может быть, кое-кто из них окажется ей полезным?..

Мэгги уже почти решила извиниться перед Цецилией и сказать, что никуда не пойдет. Но как раз в этот момент в гостиную заглянул Клейтон и сообщил, что у парадного крыльца Мэгги ожидает леди де Бург с экипажем.

Ее не удивило, что шедший навстречу к ней возница был очень молод, широкоплеч и высокого роста. Он вежливо сообщил Мэгги, что леди де Бург ждет ее в экипаже.

У самого экипажа Мэгги попала в объятия подруги. Однако, усевшись рядом с Цецилией на заднем сиденье, призналась ей:

– Извини, Цецилия, но, боюсь, я ужасно устала! Все эти приготовления меня просто вымотали!

Последнее совершенно не соответствовало действительности, ибо лорд Чарлз самолично организовал все до мелочей…

– Дорогая моя! – воскликнула Цецилия. – Ради Бога, не надо говорить об этом сейчас. Честное слово, от подобных жалоб начинает портиться настроение!

– Тогда давай спокойно и тихо поужинаем где-нибудь в укромном ресторанчике, – сдалась Мэгги.

– Да-да! – подхватила Цецилия. – Именно тихий, спокойный ужин!

Экипаж тем временем уже тронулся. Цецилия подняла с пола небольшой чемоданчик:

– Давай для порядка приоденемся! Согласна? Мэгги сморщилась:

– Цецилия, я думала о скромном ресторанчике совсем недалеко отсюда. Там не требуется никаких вечерних туалетов и вообще формальностей.

– Но у нас заказан столик в совершенно другом и весьма оригинальном месте! Поверь мне! Ведь, зная тебя, свою давнюю подругу, я уверена: это как раз то, что тебе сейчас нужно! Тем более что такая возможность в будущем вряд ли представится. Так что теперь…

Цецилия полезла в чемоданчик, вытащила оттуда рыжий парик, роскошную шляпу с перьями и протянула Мэгги.

– Черт побери, куда мы все-таки едем? – не вытерпев, спросила та.

– Не важно! – фыркнула Цецилия. – Кстати, в чемодане для тебя припасены также еще одна шляпа с широкими полями и маска.

– А это еще зачем?

– Видишь ли, мы едем ужинать в венецианский клуб, – рассмеялась Цецилия. – Отведаем экзотики.

– И что, для этого обязательно надевать маски и шляпы с перьями? Я вовсе не уверена, что…

– Ой, не надо столько слов, Мэгги! – снова рассмеялась Цецилия. – Лучше позволь себе испытать состояние дикой свободы всего на одну ночь! Друг мой, ты выходишь замуж за человека, который годится тебе в дедушки. В такой ситуации у тебя вряд ли будет много возможностей куда-либо выезжать. Потрать же одну ночь на себя!

Прежде чем Мэгги открыла рот, чтобы протестовать, Цецилия сорвала с ее головы маленькую шляпку и водрузила взамен широкополую шляпищу с перьями. Не успела Мэгги опомниться, как под шляпой у нее уже красовался рыжий парик, а лицо закрывала маска, усыпанная мелким жемчугом. Наверное, это выглядело даже красиво…

– Сиди спокойно! – приказала Цецилия. – Я должна поправить шляпу и маску! – Цецилия была в высшей степени решительной. Закончив манипуляции со шляпой и маской, она отклонилась назад, посмотрела на дело своих рук и удовлетворенно пропела: – За-ме-ча-тель-но! Даже с-ног-сши-ба-тель-но! Сколько экзотики! – Цецилия бросила взгляд в окно и воскликнула: – Мы уже на месте!

Она снова полезла в чемоданчик, вытащила оттуда шляпу и маску и надела.

– Вот видишь? – усмехнулась она. – Теперь ни тебя, ни меня никто не узнает! И никто не будет знать, что мы сегодня здесь.

Они выбрались из экипажа. Мэгги тут же оглянулась по сторонам, хотя доподлинно знала, что никогда здесь не была. Вдоль улицы тянулись дома, построенные в георгианском стиле. Цецилия взяла Мэгги за руку, и они направились к подъезду, напротив которого остановился экипаж.

Еще на ступеньках из глубины дома донеслись до Мэгги звуки музыки. В дверях их встретила женщина в сером шелковом платье с кружевными оборками. Волосы у нее были почти оранжевого цвета, а щеки густо нарумянены. Она пригласила Цецилию и Мэгги пройти за ней.

Они очутились в помещении, очень напоминавшем театральный зал, даже со сценой.

– Это для танцев? – спросила Мэгги у подруги.

– И да, и нет! – усмехнулась та.

Цецилия приподняла маску. Женщина с оранжевыми волосами взглянула на нее и просияла:

– А, миссис Пибоди, это вы!

– Да, это я, миссис Берд! Вместе с подругой.

– Очень рада! Сейчас Бренсон проводит вас к столику.

– Цецилия!.. – пробормотала Мэгги.

Она почувствовала чье-то прикосновение к своему плечу и обернулась. В следующую секунду от удивления она лишилась дара речи. Ибо Бренсон, которому было приказано показать им столик, оказался иссиня-черным африканцем огромного роста и, несомненно, нечеловеческой силы. Тело его прикрывала всего лишь традиционная туземная повязка, спускавшаяся от талии до бедер.

– Насладись в последний раз жизнью! – прошептала ей на ухо Цецилия. – Ведь завтра ты погрузишься в мертвый мир, из которого уже не вырвешься!

Позже эти слова станут преследовать ее. А сейчас у Мэгги возникло непреодолимое желание повернуться и бежать из этого дома подальше. Ибо она уже поняла, что ничего мало-мальски приличного и приятного ее здесь не ждет. К тому же в ее памяти тут же всплыли подробности недавнего спиритического сеанса.

Но, оглянувшись, Мэгги убедилась, что Бренсон загородил своим мощным торсом дорогу к двери. Тогда она решила сесть за столик, поговорить о чем-то, отдать должное изысканным блюдам и напиткам, а уже потом попытаться незаметно улизнуть отсюда.

– Сейчас нам надо будет спуститься вниз! – с непонятным восторгом шепнула ей Цецилия.

Мэгги очутилась между Цецилией и Бренсоном. Они прошли через театральный зал и вступили в длинный полутемный коридор. Одна из боковых дверей была приотворена. Мэгги непроизвольно бросила туда взгляд и ужаснулась. Девица в гаремном облачении возлежала на подушках и вместе с сидящим рядом гигантом курила кальян. В воздухе распространялся неприятный сладковатый запах.

– Боже, да здесь же самый настоящий притон! – воскликнула Мэгги.

– Но ведь это добровольно! – возразила Цецилия. – Ты когда-нибудь курила опиум?

– Нет, что ты!

Они прошли дальше по коридору и уперлись в огромный книжный шкаф. Мэгги удивленно посмотрела на Цецилию. Но Бренсон толкнул ногой шкаф, который оказался замаскированной дверью. За ней были крутые ступеньки, спускавшиеся вниз.

– Знаешь ли, Цецилия… – начала было Мэгги, но подруга ее перебила:

– Мэгги, если тебе не понравится, мы проведем здесь всего несколько минут. Но все же не упускай случая получить удовольствие! Не будь щепетильной.

Для Мэгги предложение Цецилии, видимо, не должно было иметь какого-то значения. Ей надлежало тут же убежать отсюда. Но в силу некой глупой причины, заключавшейся, возможно, и в том, что на следующий день Мэгги предстоит стать женой человека втрое старше ее, она позволила Цецилии втянуть себя в авантюру.

Спустившись, они оказались в небольшом зале со сценой и несколькими столиками. Присутствующие были в масках и шляпах, надетых скорее всего на парики. Бренсон подвел их к одному из столиков и жестом предложил сесть. Улыбнувшись, Цецилия провела большим пальцем по черной груди великана. Тот обнажил ряд белоснежных зубов, после чего поклонился и исчез.

– Какое представление готовится на этой сцене? – спросила Мэгги. – Пьеса?

– Скорее что-нибудь музыкальное, – ответила Цецилия с озорной улыбкой.

К их столику подошел, очевидно, официант. Он был белым, но одет, как и Бренсон. Разлив шампанское по бокалам, официант вежливо поклонился и удалился. Мэгги посмотрела на соседний столик и оторопела: двоих мужчин обслуживала женщина. Ее длинные черные волосы ниспадали на спину. Из одежды на ней была лишь тростниковая юбка. Сочная грудь с яркими сосками оставалась открытой.

Мэгги почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Заметив это, Цецилия схватила ее за руку и злобно прошипела ей в ухо:

– Прошу тебя, дорогая, веди себя так, как положено женщине из богемы!

– Извини, но я не имею никакого отношения к богеме!

– Советую насладиться сегодня видом молодой мужской плоти. Завтра ты подобного удовольствия не получишь.

– Мне уже ничего не хочется!

– Тогда выпей шампанского. Скоро принесут горячее. Оно здесь всегда вкусное.

Мэгги сделала пару глотков. Шампанское оказалось отменным и успокоило нервы. Она отпила еще несколько глотков и осушила бокал.

Цецилия посмотрела на подругу и захихикала:

– Мэгги, ты очаровательна в своем смятении чувств. Продолжай в том же духе! Мужчинам это нравится. Женщинам же приходится всегда чего-то остерегаться и при этом делать вид, что для них весь мир сосредоточен на соблюдении морали, а потому любви они предаются только под покровом ночи! Но ведь здесь достаточно темно. Тебе вовсе нет нужды дожидаться завтрашней ночи!

– Ты говоришь ужасные вещи, Цецилия!

– Но, Мэгги, это же правда!

– Во всяком случае, это место несовместимо с законом и общепринятой моралью! – прошипела Мэгги.

Цецилия нагнулась над столом, пристально посмотрела в глаза Мэгги и вновь зашептала:

– Ты называешь это место нелегальным? Ошибаешься! В танцевальном зале этажом выше соблюдаются и закон, и нравственность. Конечно, это не аристократическая Королевская опера, но… ничего противозаконного и несовместимого с моралью там никогда не происходит! Прошу тебя, расслабься! Обещаю, сегодня ночью полиция сюда не нагрянет!

– Разве ты можешь это гарантировать?

Хотя Мэгги пока и не думала о возможном налете полиции, но сама мысль об этом показалась ей ужасающей. В ее воображении уже возникли возможные газетные заголовки вроде: «Позор! Невеста известного лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, арестована в публичном доме во время ночного полицейского рейда!»

– Вон там! – произнесла Цецилия.

– Что там? – с некоторым раздражением переспросила Мэгги.

– За тем столиком сидит принц Уэльский.

Мэгги впилась взглядом в мужчину, про которого говорила Цецилия. Та дернула ее за руку:

– Перестаньте таращить на него глаза!

Мэгги послушно отвернулась. Она не заметила, как белый полуголый официант подлил ей еще шампанского. И вновь Мэгги залпом осушила до дна полный бокал и недоверчиво воззрилась на Цецилию:

– Откуда ты знаешь, что это принц Уэльский?

– Поверь мне. Я знаю наверняка!

– У вас с ним был роман?

– Это Юстас забавляется с сыном. Я же предпочитаю отца!

Перед Мэгги и Цецилией неслышно возникли блюда с горой устриц.

– Еда для любовников, – с усмешкой отрекомендовала Цецилия, протыкая шпажкой моллюска. – Держу пари, лорд Чарлз не преминет заказать устриц на завтрашний торжественный ужин!

– Извини, Цецилия, но мне кажется, интимные отношения не главное в жизни супругов! – вдруг выпалила Мэгги.

– Тсс! Представление начинается! – прервала подругу Цецилия.

И действительно, занавес сцены медленно поднялся. В центре помоста стояла огромная раковина. Свет в зале погасили, а сцена сияла.

Створки раковины медленно открылись. Под аккомпанемент гитары из ее чрева взору явилась женщина. Ее завитые локоны земляничного цвета скрывали, ниспадая, обнаженные плечи и бедра. На фоне белейших створок огромной раковины она сидела в позе «лотоса».

Чуть слышно загудели барабаны. На сцену выскочили двое почти голых юношей и принялись исполнять замысловатый танец. Затем первый танцовщик – юноша со смуглой кожей – стал пытаться соблазнить женщину. Второй же привлекал ее внимание к себе. Вдруг смуглый танцовщик схватил женщину в охапку и кинул на пол. Его партнер, воздев руки к небу, символизировал отчаяние в связи с похищением возлюбленной. Первый же тем временем преодолел сопротивление «девы» и овладел ею. Причем все это выглядело до того правдоподобно, что трудно было поверить в театральность действа. Мэгги подумала, что все сексуальные телодвижения танцовщиков просто не могли быть актерской игрой. А в следующее мгновение уже вовсе не сомневалась, что на сцене происходит самое настоящее соитие.

Мэгги с ужасом взирала на откровенный половой акт. Она не должна смотреть на подобное неприличие. Надо отвернуться. А затем – уйти!..

Но она не отводила взгляда и не пыталась встать…

Женщину, по-прежнему распластанную на полу, соблазнитель продолжал ублажать и сам наслаждался ее ласками. Его тело ритмично двигалось в такт музыке. Казалось, мужская плоть проникает все глубже в женскую.

Так по крайней мере все это выглядело…

Мэгги в очередной раз порывалась покинуть представление, но продолжала сидеть как приклеенная, хотя и дрожала от страха при мысли, что кто-нибудь из знакомых заметит, как она неотрывно наблюдает за всем этим откровенным безобразием.

А действие на сцене продолжало разворачиваться. Второй юноша неожиданно схватил партнера за плечи и оторвал от девы. Причем каждое его движение говорило не столько о его физической силе, сколько о плотском вожделении, охватившем его.

Гадко и омерзительно…

Мэгги услышала звуки отодвигаемых стульев. Она обернулась и увидела, как сидевшие в зале пары поднимались со своих мест и исчезали за портьерами многочисленных альковов вдоль стен. А в следующий момент к их столику подошел мужчина в парике времен короля Карла II и протянул руку Цецилии.

К ужасу Мэгги, ее подруга не возмутилась, не испугалась, а захихикала и подала руку. Мэгги чуть не вскрикнула. Но тут же сообразила, что не смеет произносить имя своей подруги. Кроме того, она не могла допустить и мысли, что Цецилия оставит ее одну в этом зале.

Кто-то осторожно коснулся ее плеча. Мэгги резко обернулась и увидела около себя почти голого танцовщика, готового броситься перед ней на колени.

– Нет, нет… – забормотала Мэгги.

Но он оказался настойчивым, и тогда Мэгги вскочила, схватила за спинку соседний стул и, поставив его перед собой, спряталась за ним. Однако танцовщик, видимо, решил, что Мэгги решила поиграть с ним. Она же, отпрыгнув в сторону, стала кружить вокруг стола, повторяя:

– Молодой человек! Серьезно, не надо!

Мэгги сделала шаг назад и почувствовала, как со спины ее схватили сильные руки. Она круто обернулась и увидела перед собой другого танцовщика с горящими от похоти глазами. Он цепко удерживал ее за плечи и попытался прижать к себе. Мэгги поняла, что может стать жертвой насилия, ибо эти двое, несомненно, считали, что она пришла сюда искать приключений. Обретя силы, Мэгги стала отчаянно сопротивляться. Ей удалось оттолкнуть от себя второго претендента. Она вырвалась из его рук и истошно завопила. В этот миг Мэгги готова была вцепиться в лицо подруги, затащившей ее в этот гнусный притон. Но Цецилии и след простыл, она скрылась со своим партнером – не важно, был ли то принц Уэльским или кто другой – за портьерой одного из альковов.

Тем временем танцовщик не собирался ретироваться. Несмотря наотчаянные вопли Мэгги, он снова схватил ее за плечи и зажал рот ладонью. После чего поднял на руки и сделал шаг в сторону альковов.

Но тут его остановил еще один мужчина в парике времен Карла П. Откуда он появился, Мэгги не заметила. У нее, однако, появилась надежда на спасение.

– Что вы, друзья мои, – прозвучал голос, показавшийся Мэгги очень знакомым, – ведь эта женщина ждала меня!

Оба соискателя отступились. При этом Мэгги успела заметить, что «избавитель» вложил в ладонь каждого из претендентов на ее тело по монете.

– Вот вам награда, друзья мои! А что касается мадам, она пойдет со мной!

– Ни с кем я не пойду! – вновь запричитала Мэгги. – Я хочу поскорее вырваться отсюда. Слышите?

– Прекратите истерику, Мэгги! – услышала она шепот над ухом.

«Джимми? – пронеслось у нее в голове. – Неужели это он?»

Действительно ли это Джимми? Но он, несомненно, хочет помочь ей выбраться из этого ада. Поэтому Мэгги доверилась ему. А он мягко опустил ее на пол и втолкнул в темный коридор, напротив которого они оказались.

– Туда! – вновь услышала Мэгги шепот над ухом.

Они пробежали по коридору и поднялись по ступенькам на лестничную площадку, где должна была находиться замаскированная под шкаф дверь. Но в темноте ничего нельзя было разобрать.

Мэгги отступила на шаг и тут же почувствовала, что наткнулась на чье-то тело. Кто-то схватил ее за плечи. Она отчаянно вскрикнула, вытянула левую руку вперед и уперлась ею в… бутафорскую дверь. Ударом ноги Мэгги открыла ее и выскочила наружу. За ней из темного коридора выпрыгнул еще кто-то…

Глава 7

– Да успокойтесь же вы наконец! – прервал ее вопли все тот же знакомый голос. – За вами никто не гонится.

Джимми! Теперь Мэгги уже не сомневалась, что вызволил ее из беды именно он. Она услышала тяжелые шаги поднимавшихся по лестнице. Танцовщики, несомненно, продолжают преследовать ее. Инстинкт подсказывал ей, что надо снова начать взывать о помощи. Причем как можно громче. Но Джимми зажал ей рот ладонью:

– Мэгги, да послушайте же! Притворитесь, что безмерно счастливы со мной! Поймите же, те двое уверены, что преследование и насилие – это как раз то, чего бы вам больше всего хотелось. Думают, что вы решили поиграть с ними!

«Как он здесь очутился? Быть может, попросил Цецилию пригласить его?» – мысленно вопрошала себя Мэгги.

Ее охватила дрожь, ибо она слышала скрип ступенек под ногами преследователей. Джимми же заставил ее сесть на пол и опустился рядом. Он обнял Мэгги за талию. В тот же миг бутафорская дверь с шумом распахнулась и на пороге появились два танцовщика и женщина из раковины.

Мэгги вскочила и со всех ног бросилась по коридору к входной двери, чтобы как можно скорее очутиться на улице.

– Остановитесь, Мэгги! – закричал ей вслед Джимми. – Вот чертова кукла! Остановитесь, говорю! Вы же не хотите попасть в руки уличного грабителя?!

Мэгги застыла на месте. Она дрожала от страха, чувствуя себя жалкой и беспомощной.

– Мой экипаж за углом, – прошептал Джимми, взяв ее за плечи и повернув к себе лицом. Она посмотрела на него и спросила дрогнувшим голосом:

– Я вижу, сэр, вы здесь частенько бываете?

– Быстро идите к экипажу и садитесь в него! – приказал Джимми, не ответив на вопрос Мэгги.

Она машинально приняла протянутую ей руку Джимми. И, постояв в нерешительности, свернула за угол. Там действительно стоял экипаж Джимми. Открытую дверцу придерживал рослый молодой возница, который помог Мэгги подняться по ступенькам в экипаж. Она уселась на заднем сиденье. За ней вошел Джимми. Он сел лицом к ней на противоположное сиденье.

– Мы готовы, Рэндолф! – крикнул он вознице, уже занявшему свое место на козлах. – Поехали!

Экипаж тронулся. Джимми снял с себя шляпу с париком, после чего протянул руку к Мэгги и проделал то же с ней.

– Ладно, я очень был рад видеть, что вы не намеревались до конца вкусить всех развлечений салона миссис Берд. Но как прикажете назвать то, что случилось с вами сегодня? Очередным пикантным приключением? Или… Откровенно говоря, у меня складывается впечатление, что вся ваша жизнь переполнена подобными секретами! Вы хоть раз посещали раньше это заведение?

– Не будьте смешным, сэр Джеймс! Я никогда там не была!

– Мне показалось, вам с самого начала хотелось поскорее сбежать оттуда. Зачем же было приезжать?

– Видите ли… Цецилия… Она сказала, что в этом вечернем клубе можно приятно поужинать…

– Какой там вечерний клуб! Это так называемое варьете! Неужели вы сразу не поняли?

– Нет, не поняла.

– Постойте! Даже после разговора с Цецилией днем? Мэгги почувствовала, как кровь мощно прилила к голове, и ринулась в атаку на Джимми:

– Очевидно, вы довольно хорошо знаете это место!

– Да, я бывал здесь, – спокойно ответил он.

– Знаете что?.. – взорвалась Мэгги. – Цецилия фактически права! Мужчины действительно жалкие существа. Они полагают, что их гадкое поведение извинительно только потому, что они сильный пол. Вы все мерзкие твари!

– Извините, что я посмел вызволить вас оттуда. Прикажете повернуть назад?

– Ну…

Джимми выгнул дугой бровь и поднял руку, делая вид, будто намерен постучать в потолок вознице. Конечно, это был только жест. Но свое действие он возымел.

– Нет! – крикнула Мэгги.

– Вы понимаете, что бы произошло, не попади я туда вовремя? – спросил Джимми, саркастически улыбнувшись.

– Понимаю. Я бы расквасила нос одному из тех негодяев.

– Мерзких тварей, – поправил ее Джимми.

Он достал платок и вытер слезы с ее лица. Очевидно, Мэгги слишком много выпила шампанского и нервы ее сдали.

Мэгги посмотрела в глаза Джимми и робко спросила:

– Значит, вы все время ехали за нами, отлично зная, куда мы направляемся? И следили, сидя за столом вместе с принцем Уэльским?

– Да.

Мэгги отвесила ему звонкую пощечину. Он ругнулся и схватил ее за обе руки:

– Черт побери, вы с ума сошли?!

– Вы позволили мне пойти туда! Вы позволили этим грязным типам ко мне подойти и издеваться надо мной! Варвар и хам! Злодей!

– Вы не должны были туда ехать! Я не забыл, как вы клялись быть верной женой дяде Чарлзу!

– Я пока еще не жена лорду Чарлзу!

– Это не оправдание! Все последнее время вы вели себя крайне неосмотрительно! Даже удивляюсь, как вам удалось остаться в живых! Шататься по Ист-Энду, где в каждом доме затаился бандит или насильник… Им ничего не стоит убить человека, изнасиловать женщину, ограбить первого встречного!

– Я ни за что не согласилась бы поехать с Цецилией, если бы не вы! Это вы меня спровоцировали!

– Я?.. Опомнитесь!

– Когда я днем оставила вас с Цецилией, вы договорились с ней, что приедете в этот грязный притон! Чтобы провести с ней время в одном из альковов! А чем там занимаются мужчины с женщинами, догадаться нетрудно.

– Что?! Да образумьтесь вы!

– Конечно, мне не следует совать нос в чужие дела, но разве вы с Цецилией не условились о встрече, когда я ушла? И неужели теперь, после затеянного с ней романа, вы можете позволять себе читать мне нотации?

В первую секунду Джимми не нашелся что ответить. Все его тело напружинилось, будто для броска, чтобы отразить атаку. Он злобно процедил сквозь зубы:

– Миледи, ваша подружка Цецилия ни в малейшей степени меня не интересует. Более того, я опасался именно подобного поворота, когда встретил вас вместе днем. Обычно она более осторожна. Но несмотря на некоторую предосторожность, снискала себе далеко не лучшую репутацию. Очевидно, вам известны все виды социального зла. И все же на многое происходящее в ваших кругах вы упорно предпочитаете закрывать глаза. И мне, честно говоря, надоело вызволять вас из всяческих неприятных историй. Ваши похождения отвратительны, неблагодарная потаскушка!

– Как вы меня обозвали? Потаскушкой? Да как вы посмели?!

– Посмел! На основании хотя бы сегодняшнего вечера в этом публичном доме!

– О Боже! – разразилась слезами Мэгги, не находя слов, чтобы ответить на столь ужасное оскорбление.

Экипаж остановился.

– Вот вы и дома, – мрачно сказал Джимми.

Мэгги поняла, что сэр Джеймс не намерен больше сдерживать ее порывы и ограничивать в свободе действий. Поэтому она решительно отодвинулась в дальний угол экипажа и молча взирала на него.

Тем временем Рэндолф спустился с козел и терпеливо ждал, когда Джимми откроет дверцу экипажа. Мэгги же не сводила взгляда с Джимми.

Наконец она посмотрела в окно и поняла, что Джастин дома. Распряженный экипаж стоял во дворе, а лошадей уже перевели на ночь в конюшню.

В окнах гостиной и в ее спальне горел свет. Мэгги удивило, что брат почему-то никуда не поехал, а остался дома. Ведь не так уж поздно вроде бы. Она же сама чувствовала себя изможденной и сломленной. Совершенно разбитой… Волосы спутаны. Одежда помята и запачкалась. И вообще вид у Мэгги неряшливый. А нервы вконец расшатаны…

Джимми смотрел на Мэгги, дугой выгнув бровь.

– Неприглядная история, предосудительный поступок и дурной вид, не так ли? – тяжело вздохнул он и выглянул в окно. – Рэндолф, – крикнул он вознице, – миледи следует пригласить к нам на рюмку-другую коньяку, а после мы отвезем ее домой и пожелаем доброй ночи.

– Понятно, сэр.

Рэндолф вновь взобрался на козлы и тронул вожжи.

– Вас устраивает мой план, миледи? – спросил Джимми у спутницы. – У меня в доме есть абсолютно все необходимое для того, чтобы вы смогли привести себя в порядок, подкрепиться и немного отдохнуть. Не беспокойтесь: когда вам захочется вернуться домой, мой экипаж, как и Рэндолф, будет к вашим услугам. Он доставит вас куда прикажете.

Мэгги закрыла лицо руками и со вздохом произнесла:

– Пусть будет так!

Городской дом сэра Джеймса стоял особняком. Он принадлежал к числу старых лондонских построек и архитектурно был выдержан в стиле тюдор. Причем редкая элегантность дома невольно наводила на мысль, что создавался он для какой-нибудь из любовниц короля.

Вокруг дома был разбит внушительный парк, тянущийся до самого Букингемского дворца.

Экипаж подкатил к дому со стороны заднего двора. Джимми помог Мэгги спуститься по ступенькам экипажа и провел через небольшой холл в просторную кухню, где горел свет.

– Гостевая комната расположена на втором этаже, – разъяснил Джимми. – Там вы найдете все, что может потребоваться.

Большая часть дома не была освещена. Мэгги подумала, что для содержания огромного дома Джимми нужно было очень много слуг. Но видимо, большинство из них давно расстались с хозяином или ушли в мир иной. Пока Мэгги увидела лишь небольшую часть дома, но жилище сэра Джеймса ее крайне заинтересовало. Поэтому по мере того, как Джимми проводил ее из комнаты в комнату, она старалась приметить как можно больше.

Гостиная, обставленная мебелью из мореного дуба, со столом, покрытым дамасской тканью, обогревалась огромным, чуть ли не во всю стену, камином. Полуоткрытая дверь вела в библиотеку, в центре которой стоял широкий письменный стол. Вдоль стен – шкафы и стеллажи с книгами. В глубине библиотеки – лестница на верхний этаж.

Поднявшись по этой лестнице, Мэгги очутилась в просторном холле.

– Здесь находится гостевая. – Джимми указал на дверь напротив лестницы. – А справа дверь ведет в мою спальню. Ну, когда будете готовы, я покажу вам остальную часть дома.

Мэгги молча кивнула и выдавила из себя:

– Благодарю вас!

Джимми улыбнулся ей и исчез за дверью своей спальни. Поколебавшись, Мэгги пошла в отведенную ей комнату.

Там все было очень мило. Во всяком случае, для гостевой. Но ведь Джимми живет один! По крайней мере Мэгги хотелось так думать. И уж конечно, коль скоро Джимми состоит на службе у королевы, он, несомненно, имеет немалый доход. Кроме того, он племянник лорда Чарлза… Впрочем, что вообще она знает о нем?

Над широкой кроватью раскинулся балдахин из дорогой ткани с белыми бельгийскими кружевами. В углу гардероб из светлого дерева. У стены секретер и туалетный столик. Дверь в дальней стене вела в комнату с ванной.

Умывальник с двумя кранами – для холодной и горячей воды. Мэгги с наслаждением воспользовалась им. Глянула на себя в зеркало и… и пришла в ужас. На нее смотрело косматое чудище. Шпильки растеряны. Надо причесаться аккуратно! Требуется расческа. Мэгги посмотрела на полочку под зеркалом. Там ничего не оказалось. Тумбочка около ванны тоже пуста…

Мэгги стояла, не зная, что делать. Вдруг вспомнила, что вроде бы видела расческу в ящичке туалетного столика у кровати.

Она вернулась в комнату, нашла расческу и принялась приводить себя в порядок. Однако вскоре возникла проблема, которая заключалась в том, что при всем желании Мэгги не могла вслепую зашпилить волосы на затылке. Поколебавшись, она решительно встала, вышла в холл и, подойдя к комнате Джимми, постучала.

– Да-да! – донесся голос из-за двери.

Мэгги осторожно приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Джимми сидел на софе в дорогом восточном халате и потягивал из хрустального стакана бренди. Он повернулся к Мэгги и поставил недопитый стакан на столик. Джимми вопросительно уставился на нежданную гостью. А она, повернувшись к нему спиной, указала рукой на свой затылок:

– Извините, не будете ли вы так добры помочь мне?..

– Подойдите! – скомандовал Джимми.

Мэгги повиновалась и, подойдя к софе, снова повернулась к нему спиной.

– Боже мой, надо же было устроить у себя на голове такой ералаш! – буркнул Джимми.

– К сожалению, не только на голове! – усмехнулась Мэгги.

– Если бы вы вознамерились стать моей женой, а не Чарлза, я бы запер вас в спальне, подальше от посторонних глаз, и не выпускал…

– К счастью, я намерена стать не вашей женой!

– И слава Богу!

Наконец все найденные шпильки были аккуратно, одна за другой, закреплены в прическе Мэгги. Она чувствовала прикосновения его пальцев, и ей вдруг сделалось до того приятно, что она от удовольствия закрыла глаза.

– Откуда такое изощренное мастерство? – прошептала она.

– Какое мастерство?

– То, что вы сотворили!

Джимми огляделся по сторонам и буркнул:

– Мне нужна расческа!

Он отошел на пару шагов, пошарил по столику, затем заглянул в ящички и, найдя то, что требовалось, снова занялся прической Мэгги. Прошло еще несколько минут, и последний локон был уложен.

Джимми положил руки на плечи Мэгги и вдруг воскликнул:

– Боже мой, вы все еще дрожите! И это женщина, которая призывала проституток использовать презервативы!

Он заглянул в глаза Мэгги. Она опустила голову, и тут же вся масса только что уложенных волос рассыпалась по плечам, подобно низвергнувшемуся водопаду. Но Джимми подхватил их и водворил на место в прежнем порядке.

– Вам неплохо бы выпить бренди! – усмехнулся он.

– Бренди? Неужели это так уж необходимо? Я не опомнилась еще от шампанского!

Но Джимми уже налил себе и ей.

– Будьте здоровы! – сказал он.

Мэгги попыталась улыбнуться, взяла протянутый ей стакан и отпила маленький глоток. Бренди обожгло горло, но затем по всему ее телу разлилось приятное тепло.

– Я все еще никак не могу прийти в себя.

– Совершенно уверен, что вряд ли вы станете столь же вульгарной, как Цецилия.

– Так, значит, вы подслушивали…

– Может быть.

– Вообще-то я жаждала чего-то большего перед тем, как дам клятву перед Богом, – пробормотала Мэгги и вызывающе посмотрела на Джимми. А затем уже твердым, почти агрессивным тоном произнесла: – Повторяю, что я пока не замужем!

– Да, я понимаю! – очень мягко ответил Джимми и, чуть наклонившись, заключил ладони Мэгги в свои. Нежно глядя в ее глаза, он привлек Мэгги к себе, обнял и прошептал ей на ухо: – О, миледи, если у вас есть еще пожелания, то я к вашим услугам!

Это было неожиданным, причудливым продолжением ночи, начавшейся столь греховным предложением. И теперь, оказавшись в объятиях Джимми, Мэгги поняла, что Цецилия, как это ни странно, оказалась во многом права. Мэгги действительно чего-то хотела. Ей действительно нужно было в последний раз сделать что-то немыслимое. А точнее, пуститься в некий разгул, чего Мэгги никогда себе не позволяла. Но это отнюдь не означало, что она намеревалась перебирать мужчин, подобно картам в колоде. Нет!

Сегодня ей нужен только один, совершенно определенный мужчина. Тот самый, в чьих объятиях она сейчас очутилась. Мэгги чувствовала, что он стал для нее единственным в этом мире. Его запах казался ей самым приятным из существующих на свете, пальцы – самыми мягкими и нежными. А в глазах его она готова была утонуть…

Ладони Джимми погрузились в ее локоны, которые он только что так тщательно уложил. Губы его слились с ее. А язык блуждал у нее во рту.

Все тело Мэгги трепетало. Как в тумане, она воспринимала движения Джимми, не сопротивлялась, когда он, обняв ее за талию, усадил на софу. Зачарованным взглядом следила она за тем, как Джимми снял халат, шелковую рубашку, брюки. Как-то незаметно она сама оказалась рядом с ним обнаженной. На миг Мэгги подумала, что сошла с ума. Но уже в следующее мгновение она решила, что не нарушает норм морали, отдаваясь этому человеку, что все сделала правильно и не должна ни о чем жалеть.

Это было то, чего она так страстно желала! И то, что уже никогда не повторится… Поэтому Мэгги жадно принимала в себя мужскую плоть. Она ощущала все тело Джимми – живот, бедра, колени. И содрогалась вместе с ним в страстном желании…

Джимми взорвался в ней с такой силой, что Мэгги громко вскрикнула, судорожно схватила его за плечи и плотно прижалась к его волосатой груди. И сразу дикая, еще не испытанная в жизни радость охватила ее всю…

Джимми лежал лицом к Мэгги и нежно гладил ее волосы. Она же смотрела в потолок, думая о том, что должна чувствовать стыд, сожалеть о случившемся и считать себя последней тварью на земле. И все же… Джимми поистине великолепен! Мэгги подумала даже, что никогда уже не захочет никакого другого мужчину.

Она закрыла глаза. Джимми принялся ласкать ее грудь, живот, бедра. Он изучал тело Мэгги. Глаза его горели восторгом…

Наконец он посмотрел в окно и нехотя проговорил:

– Уже очень поздно! Наверное, пришло время ехать домой!

Вместо ответа Мэгги притянула его за плечи и прижала к груди. Все началось сначала, ибо оба чувствовали, что не утолили изголодавшуюся плоть…

Мэгги забылась. Сквозь небытие проносились какие-то образы. Тело блаженно отдыхало. И она с трудом открыла глаза, когда Джимми окликнул ее.

– Боже мой, уже светает! Я должен немедленно отвезти вас домой!

Он поднялся. Все было кончено. Джимми стоял перед Мэгги обнаженный, стройный, гибкий и приглаживал рукой свои темные волосы. Потом потянулся и пошел в ванную.

Мэгги не хотела, чтобы он, вернувшись, увидел ее все еще лежащей. Она вскочила, торопливо собрала разбросанную по полу одежду и бегом бросилась к двери. Когда же открыла ее, то в ужасе подумала, что кто-нибудь из прислуги может увидеть ее выходящей из комнаты Джимми.

К счастью, рядом никого не было. В доме стояла мертвая тишина. Рассвет забрезжил за окном.

Мэгги проскользнула в гостевую, наскоро умылась, оделась и вышла в холл. Дверь Джимми все еще была закрыта. Мэгги сбежала с лестницы и, увидев стоявшего в дверях кухни Рэндолфа, проговорила, стараясь не выдать смущения:

– Вы не возражаете?.. Я хочу сейчас поехать домой…

– Как вам будет угодно, миледи! – ответил он с легким поклоном.

– Вы не должны выходить замуж за дядю Чарлза! Понимаю, он будет очень переживать. Но дядюшка прекрасный и умный человек, а потому поймет вас!

Эти слова он произнес, входя в отведенную Мэгги комнату. Но ее уже там не было. Джимми подумал, что гостья перешла в соседнюю. Он заглянул и туда. И там Мэгги не оказалось.

Джимми вернулся к себе, снял с вешалки в платяном шкафу смокинг и вышел в холл. Там горничная Энгсли протирала подоконники.

– Доброе утро, сэр! – приветствовала она хозяина.

– Доброе утро, Энгсли. Послушайте, в гостевой сегодня ночевала одна дама… Сейчас она куда-то исчезла. Поищите ее, пожалуйста.

– Я бы с удовольствием сделала это, сэр, но дама, о которой вы говорите, уехала.

– Как уехала? – удивился Джимми.

– Да, сэр Джеймс. Я слышала, как Рэндолф выкатил из сарая экипаж, запряг в него лошадей и подъехал к парадному. Дама села на заднее сиденье, и они куда-то укатили. Я как раз в этот момент вышла в прихожую и все видела.

– Понятно. Благодарю вас, Энгсли!

Джимми вернулся в комнату, плотно закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Итак, вот оно что! Ложь и притворство! Впрочем, не совсем… Ведь она хотела его не меньше, чем он ее! Но этого, видимо, ей показалось недостаточно. Для женщины, уже раз побывавшей замужем за простолюдином, его мало. Ведь ей теперь обещаны знатность и богатство. Разве может она отказаться от этого?..

И все же Чарлза Лэнгдона она предала. Да, Мэгги пока не стала его женой. Это он предал своего дядюшку – человека, которого любил и которым восхищался! Но и в этом случае у него оставалось точно такое же оправдание: дядя Чарлз еще не женат на Мэгги!

Что ж, в таком случае он будет с легким сердцем танцевать на их свадьбе!

Джимми посмотрел на неубранную постель, на которой он, казалось, нашел то, о чем мечтал всю жизнь.

Мираж…

Он сжал губы. Сердце его ожесточилось. Конечно, он будет танцевать с Мэгги на этой свадьбе. Он забудет эту ночь. Да, он с самого начала понял, что встретил в высшей степени опасную женщину. В первую очередь опасную для дяди Чарлза. Он уже давно понял, что Мэгги может легко обвести вокруг пальца любого мужчину одним взглядом своих синих глаз. Никогда не думал, что сам окажется их пленником. И вот – попал в ловушку! Почти что влюбился…

«Нет, я не влюбился! – оборвал он свои мысли – Ведь эта женщина насквозь лжива!»

Джимми твердо решил, что в глаза назовет ее лгуньей, если она еще раз посмеет посмотреть на него такими же глазами, как минувшей ночью! Он обзовет ее проституткой и грязной шлюхой…

Черт с ней!

И все же…

Ее образ стоял перед его глазами…

Нет, он не допустит этого!

Какая-то непонятная боль вдруг охватила все его тело… И сердце…

Нет! Нет! И еще раз нет!

Он был идиотом. Предал человека, которого любит!

Но никогда впредь не позволит он себе ничего подобного.

Никогда!

Глава 8

Дарби и Клейтон подготовили и доставили еще накануне в Мурхейвен все, что было необходимо Мэгги в день бракосочетания. Привезли также и парадные одежды Джастина, в которых он намеревался появиться на свадебной церемонии. Теперь сестре и брату оставалось только самим прибыть во владения Чарлза Лэнгдона.

У Мэгги с вечера разыгралась страшная головная боль, из-за которой она не могла заснуть всю ночь. Но когда утром Джастин постучал в дверь, Мэгги, пригладив волосы, открыла ему и улыбнулась. Ей представлялось, что выглядит она великолепно.

– Доброе утро! – приветствовала она брата.

– Ты не должна этого делать! – отрывисто бросил он сестре.

– Джастин, – вздохнула Мэгги, – мы ведь уже договорились… Больше ни слова об этом. Поверь мне, лорд Чарлз в самом деле очень милый человек. Он намеревается заняться проектами, исполнение которых для меня очень много значит. К тому же не прожигает жизнь в клубах, как некоторые. А я стану графиней, что немаловажно в нынешнее время. Я смирилась со своей судьбой и довольна жизнью. Советую тебе брать с меня пример. Джастин отвел взгляд в сторону:

– Что ж, согласен, что ты разобьешь сердце лорда Чарлза, если сейчас откажешься от брака. Но, видит Бог, ты вовсе не заслужила того, чтобы платить за все мои ошибки! Поэтому послушай, что я скажу. Намедни в клубе я долго разговаривал с некоторыми американскими господами. Знаешь, что они советуют нам сделать?

– Что?

– Эмигрировать! Начать жизнь сначала в другой стране. Найти работу. Потом заняться организацией своего дела. Разве это для нас не перспектива?

Мэгги улыбнулась:

– Ты предлагаешь отказаться от титула и того небольшого поместья, которым мы владеем? Оставить Ангусу?

– Мы можем поехать в Америку и разбогатеть там. Причем я останусь лордом Грэмом. А затем… кто помешает нам вернуться?

– Знаешь ли, я предпочитаю выйти замуж за лорда Чарлза и сделать этого прекрасного человека счастливым. А сейчас иди к себе и не мешай мне готовиться к церемонии!

Джастин сокрушенно вздохнул и вышел.

Всю дорогу до Мурхейвена, где должно было состояться бракосочетание, Мэгги молчала. А когда они приехали, то попросила Дарби срочно позвать лорда Чарлза, чтобы сообщить ему кое-что важное.

Дарби вернулся через несколько минут и сказал, что милорд очень расстроен, ибо встреча жениха с невестой перед самой свадьбой считается плохой приметой. Мэгги тут же попросила передать виконту, что в приметы не верит и согласна на приватный разговор в церкви, где должно состояться их бракосочетание.

Но лорд Чарлз явился тут же. По хмурому лицу со сведенными бровями было видно, что он весьма огорчен. Мэгги стояла на месте невесты возле алтаря. Она повернулась к лорду Чарлзу, и он взял ее за обе руки.

– Дорогая, – проговорил он дрогнувшим голосом, – неужели вы решили, что не можете выходить замуж за такого старого и беспомощного канюка, как я? Если это действительно так, то я вас пойму…

Мэгги отрицательно покачала головой:

– Ничего подобного! Наоборот, я хотела убедиться в том, что вы знаете, на какой женщине намерены жениться.

– Когда я впервые увидел вас, то принял это за сон. А когда осознал, что сон может стать явью, то все остальное для меня уже не имело никакого значения.

– Но вы же совсем не знаете меня, хотя мы и провели какое-то время вместе!

У лорда Чарлза брови поползли на лоб.

– Я знаю, Мэгги, что после смерти мужа вы провели многие месяцы в глубоком горе. Мне известно также, что вы, прослышав о некоем медиуме, способном общаться с душами умерших, обратились к его услугам. И даже присутствовали на его сеансе, в процессе которого убедились, что этот человек шарлатан: он предварительно, тем или иным способом, разузнавал некоторые факты из жизни своих клиентов, а затем использовал сведения для их обмана. Мне также известны подробности вашей благотворительной деятельности. Впрочем, связанной с серьезным риском, поскольку местом встреч со своими подопечными вы избрали Ист-Энд. Знаю я и о том, что вы считаете неправильным ограничиваться только денежной благотворительностью. Что вы посещаете самые ужасные и опасные кварталы города, чтобы помочь беднякам и познать правду жизни трущоб. Что вы стараетесь просветить живущих в них несчастных, пытаетесь открыть им глаза на многое из того, чего они не знают и никогда не слышали. Обо всем этом я знаю. И восхищаюсь вами. Поверьте, дорогая, мне не нужна просто скромная, невинная девочка!

Мэгги улыбнулась и нежно провела ладонью по лицу лорда Чарлза, ставшему для нее таким милым и дорогим. Потом посмотрела ему в глаза и прошептала:

– Милорд, вы знаете что я очень любила Натана, моего покойного мужа.

– Знаю.

– А что, если я не осталась верной ему после его гибели? Если у меня кое-кто был?

Лорд Чарлз низко опустил голову и тихо спросил:

– Но ведь это все прошло, не так ли?

– Фактически это и не начиналось!

– Мэгги, мы не станем мужем и женой до тех пор, пока не подойдем вместе к этому алтарю и не дадим друг другу клятву верности. Ваша жизнь до этого момента не имеет для меня никакого значения. И во всех случаях ничто не может поколебать моего твердого намерения связать свою жизнь с вашей. Если только вы не почувствуете, что не в силах жить со мной рядом. И сейчас я добровольно предоставляю вам возможность уйти, если таково будет ваше желание.

Мэгги покачала головой:

– Наоборот, это я хотела бы дать вам возможность отказаться от брака, если у вас есть какие-то сомнения.

– Я безнадежно скован цепями своего сердца, дорогая! И могу уйти, только если вы скажете, что не можете меня видеть!

Он поднес ее ладони к губам и нежно поцеловал каждый палец. Что-то дрогнуло в сердце Мэгги. Она смотрела в лицо виконта и думала о том, что он человек честных правил, безукоризнен, порядочен, и она готова выйти за него замуж. Глаза лорда Чарлза говорили о том, что он по-настоящему любит ее…

Нет, Мэгги не может его обидеть! И не сделает этого никогда…

Она протянула руку, заботливо убрала густую седую прядь волос, упавшую на лицо лорда Чарлза, и аккуратно пригладила.

– Спасибо, милорд! Если не возражаете, я на несколько минут хотела бы остаться наедине с Богом.

– Я сейчас уйду, дорогая:! А когда мы снова встретимся, это, уверен, будет самый блаженный миг в моей жизни. Исполнятся все мои заветные грезы. Поймите, родная моя, что мне абсолютно все равно, сколько мужчин было в вашей жизни до нашей встречи. Потому что с этого дня мы начнем новую, совместную жизнь! – Он не стал целовать Мэгги. А просто улыбнулся, выпустил ее ладони, повернулся и вышел…

Оставшись одна, Мэгги упала на колени и принялась горячо молить Бога о прощении. И, молясь Творцу, она еще больше возненавидела себя за отвратительные, греховные мысли, которые в последнее время все чаще приходили ей в голову.

«Правильно ли это было? Ведь Джимми, так или иначе, останется в моей жизни. Хотя бы потому, что он старший племянник лорда Чарлза, его наследник. Если, конечно, с Божьей помощью у лорда не появится сын…» Эта мысль заставила Мэгги вздрогнуть. Ибо воспоминание о минувшей ночи было слишком свежо. И она знала, что никогда не сможет забыть всего, что произошло у нее с Джимми. И что всегда она будет вспоминать об этом как о чем-то чудесном, неповторимом.

И все же Джимми не разделяет твердую уверенность своего дяди в том, что земные устремления Мэгги хоть в какой-то степени разумны. Он без колебаний выручил ее из беды. Но сделал это только ради своего дяди. Хотя и испытывал такое же отчаянное влечение к ней, как и она к нему. Они провели ночь вместе. Но что из того? Это всего лишь минутное увлечение.

Распятый на кресте Христос у алтаря с укором взирал на Мэгги.

– Клянусь, я буду лорду Чарлзу верной и заботливой женой, – обращалась к Иисусу Мэгги. – Стану такой, какой он хочет меня видеть! – Она молила Господа о прощении грехов. Ей казалось, что их у нее бесчисленное множество.

Наконец она осенила себя крестным знамением, встала с колен и вышла из церкви. Надо успеть еще одеться для свадебной церемонии. Но на пороге храма Мэгги обернулась и вновь устремила взор на Христа, с укоризной провожающего ее взглядом. Она тут же попыталась вспомнить, о чем не попросила Господа. И вспомнила. Ведь она так и не сказала лорду Чарлзу о том, что его дочь ее презирает. А это следовало сделать. Так пусть Господь отпустит ей еще один грех.

«Впрочем, я не желаю думать об Арианне и Джимми! Что бы они там ни говорили, как бы ни порочили меня, я стану достойной женой лорду Чарлзу!» – поклялась Мэгги.

Джастин, повязывая галстук, слышал звон колокола. Пальцы его дергались и заплетались, он никак не мог приладить галстук и потому уже опаздывал. Настроение премерзкое: как-никак, а он продал родную сестру!

Он тряхнул головой, злясь на себя и боясь, что во время свадебной церемонии вдруг разрыдается при всех. Или не удержится и назовет виконта дряхлым стариком, вздумавшим жениться на его очаровательной сестре. Как все мерзостно, гадко и отвратительно!..

«Ну уж нет! Я не сделаю этого! Иначе престарелый лорд Чарлз, чего доброго, получит инфаркт прямо в церкви, стоя под руку с молодой женой! А Мэгги тоже умрет. На месте. Уже от стыда. Правда, до последнего дня она упорно твердила, будто хочет этой свадьбы, а виконт – один из самых милых и замечательных мужчин в целом мире! Быть может, несмотря на молодость, в ней умерли желания со смертью Натана?! Может, Мэгги ждет, что любовь престарелого лорда оживит в ней страсть и ответные чувства?!»

Джастин ругался, метался по комнате и тяжело вздыхал. Наконец он выскочил в холл.

– Да пошли они все к… – выкрикнул Джастин и осекся, услышав хихиканье.

– Сэр, позвольте вам помочь, – донесся тонкий девичий голос.

Из сводчатой галереи вышла молоденькая девушка в шерстяном капоре, какие обычно носят бедняки из трущоб, поверх которого была надета шляпка с узкими полями.

– А вы действительно сможете? – спросил Джастин, затем, опомнившись, добавил смущенно: – Прошу извинить меня за сквернословие, которое я себе позволил.

– Если бы сегодня это было единственным, что требует извинений!

– Простите?..

– Ладно, ничего! – пробормотала девушка.

– Так вы поможете?

Девушка подошла ближе к Джастину. Он уставился на нее и почувствовал, что у него перехватило дыхание. Никогда не встречал Джастин такой прелестницы. Кожа, нежная и белая, подобна слоновой кости. Глаза словно полуночное небо. А смоляные волосы!.. Ничего подобного не видывал он в своей жизни.

Она молча смотрела на Джастина, ее глаза от удивления расширились. Она облизнула пересохшие губы и потупила взор.

– Я… я… – пробормотала она, смущенно уставившись в пол.

– Виноват, но вынужден просить вашей помощи, – смешавшись, проговорил Джастин.

Он не мог отвести от нее глаз. Его очаровали ее юность, красота и невинная чистота… Его опьянил ее образ.

До него вновь донесся звон. И неожиданно он торопливо зашептал:

– Я в отчаянии… в отчаянии…

– Вижу. Позвольте. – Девушка подошла вплотную к Джастину и принялась завязывать ему галстук.

Их лица напротив друг друга. И… О Господи! Джастин поцеловал ее в губы! Поцеловал служанку! Боже, мало того что сестра выходит замуж за человека, годящегося ей в деды, так теперь и он заводит шашни с малолетней прислугой!

«Почему, черт побери, я позволяю себе подобное?! Хотя… что твердила мне сестра? Ведь Мэгги говорила: женись на ком угодно – на светской женщине или на простушке. Лишь бы она была молода и красива…» – пронеслось в голове Джастина.

Да, перед ним девушка несказанной красоты. И очень молодая. Он чувствовал горячее дыхание девушки и не смог сдержаться.

– Вы удивительная! – зашептал Джастин. – Непостижимая!.. Дивная!..

Девушка улыбнулась:

– А галстук ваш весь помялся.

Джастин, улыбаясь и не отрывая взгляда, смотрел в бездонные глаза девушки, которая стояла почти вплотную к нему и тоже не отводила взора от его синих глаз. Вдруг он понял, что имеют в виду поэты, пишушие стихи о поющих сердцах. Да, они поют о любви! И эта девушка слышит гимн своего сердца. А главное, он верит, что все в этом мире будет прекрасно, если… если они соединятся!

Неожиданно Джастин схватил ее за плечи и в волнении заторопился:

– Подождите меня, пожалуйста! Дождитесь! Я вернусь, как только закончится свадебная церемония! Я должен получше узнать вас… Я прошу вас, ничего, ничего… В общем, у меня смешались слова и спутались мысли… Я… я все объясню… потом…

Громкий колокольный звон снова привел его в замешательство, и Джастин растерянно взглянул на девушку.

– Я скоро вернусь! – повторял он бесконечно и бросился бегом к выходу.

Мэгги ждала брата в притворе храма. Церемония должна была вот-вот начаться. Невеста нервничала.

– Джастин! – воскликнула Мэгги.

– Мэгги! – запыхавшись, прошептал он. При виде сестры у Джастина сдавило горло.

Мэгги была в голубом. Как чудное видение. Ее густые золотистые волосы ниспадали на плечи. Прозрачную вуаль венчала на голове диадема, инкрустированная жемчугом. В семействе лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, это был традиционный свадебный убор невесты. Мэгги была похожа на сказочную Снежную королеву. Ее глаза-льдинки источали холодное сияние сквозь вуаль.

Джастин взял сестру под руку. Мэгги вздрогнула и, глядя на брата, прошелестела бледными губами:

– Пожалуйста, ничего не говори, Джастин! Мы заставляем всех ждать!

Они направились в церковь. У самого входа в большой зал Джастин остановился и, едва сдерживая рвущиеся из груди рыдания, проговорил:

– Нет, я не могу, Мэгги! Это выше моих сил!

– Джастин, прекрати! Или я пойду одна! – Мэгги сердито одернула брата, но в ее голосе тоже сквозили отчаяние и слезы.

– Мэгги! – Джастин, глубоко вздохнув, двинулся вперед.

– Не бойся, я с тобой! – Мэгги взяла его под руку. Торжественно и с достоинством приближались они к алтарю…

Все же, оказалось, невеста опоздала, и церемония началась позже намеченного времени. Стоявший рядом с лордом Чарлзом Джимми гадал, что бы это могло значить. Может быть, в последний момент Мэгги стало плохо после всех переживаний? Джимми забеспокоился.

Но он не имеет права проявлять свои чувства. Ибо одного взгляда на дядюшку Чарлза было достаточно, чтобы понять: старый лорд просто горит от нетерпения!

«А почему бы и нет? Ведь дядю Чарлза ожидает очень счастливый период жизни! Не так уж важно, долго ли он продлится…» – решил Джимми.

Лорд Чарлз признался племяннику, что прямо в церкви незадолго до церемонии имел откровенный и достаточно тяжелый разговор с невестой. Причем она была готова разрыдаться во время своих горестных признаний. Джимми сразу чуть не покаялся дядюшке в содеянном грехе. Но вовремя одумался.

Джимми охватило горестное чувство. От воспоминаний о прошедшей ночи у него закипела кровь в жилах. А галстук, казалось, готов был задушить его. И тут же ему пришло в голову, что Мэгги скорее всего чувствует себя так же.

«Она не должна была подвергать себя таким мучениям!» Он погрузился в тяжелые думы.

Мэгги – небесный ангел – вплыла в церковь под руку с Джастином. Ее волосы блестели и искрились в свете множества свечей. Синие глаза были сравнимы лишь с глубиной океана. Ее стать и царственная походка приковали взоры присутствующих.

Джимми с трудом подавил рвавшийся из груди стон. И чуть было не выкрикнул что-то совсем уж неподобающее. Он посмотрел на дядю Чарлза и сжал кулаки. Нет, ему нельзя ни говорить, ни кричать! И слава Богу! Зачем? Ведь она сама сделала свой выбор!..

Мэгги решила не устраивать пышных торжеств по случаю своего бракосочетания. Лорд Чарлз с ней согласился.

Хотя ее величество королева решила не приезжать на свадебную церемонию и последующее торжество, но прислала ценные подарки. Это, несомненно, подтверждало, что королева продолжает считать лорда Чарлза одним из своих фаворитов. Ранее Мэгги тоже пользовалась ее благосклонностью. Королева осыпала ее милостями до тех пор, пока Мэгги не вышла замуж за Натана.

Мэгги знала лишь половину тех имен, которые называл Джастин, пока они шли к алтарю мимо заполнивших церковные скамьи гостей. Некоторые из них принадлежали к ее кругу знакомств. С ними Мэгги продолжала поддерживать отношения и общение. Среди них она заметила Эндрю и мисс Килтон из литературного кружка, сэра Арнольда Брайтона и его дочь Линдсей из Армии спасения, пастора Викерса, которого просто не могло не быть здесь. Проходя мимо рядов, где те сидели, Мэгги улыбнулась каждому из них. Причем приветливое выражение ей приходилось сохранять на лице постоянно.

Конечно, среди гостей были дядюшка Ангус и кузены Мэгги вместе с женами. Откровенно говоря, Мэгги должна быть благодарна дядюшке Ангусу за то, что он нашел мужа ей, а не престарелую невесту Джастину. Дядюшка очень бы выгадал, случись с Джастином что-либо и не оставь он наследника. После кончины супруги Ангуса, случившейся двадцать с лишним лет назад, остались три сына – Шон, Стюарт и Тристан. В свою очередь, они очень удачно женились и произвели на свет полдюжины мальчиков. Дети очень милые, но на бракосочетание их, слава Богу, не привезли. Мэгги они нравились, но это не значит, что кто-то из них должен унаследовать графский титул. Кстати, дядюшка Ангус постоянно намекал ей о подобной возможности.

Сейчас же Ангус сидел в четвертом ряду. На лице его сияла довольная улыбка, которую он даже не пытался скрыть.

Мэгги отвела взгляд в сторону.

В этот момент Джастин сжал ей локоть. Она вопрошающе взглянула на него. Брат глазами указал ей на первый ряд. Мэгги посмотрела туда и увидела герцогиню Марион, принца Уэльского и его сына Эдди. Рядом с ними сидела принцесса Александра. Это означало, что несколько модно одетых молодых людей, разместившихся поблизости, представляли собой не кого иного, как телохранителей королевской семьи.

Джимми стоял рядом с лордом Чарлзом. Он был мрачен. Его темный волосы контрастировали с белой головой стоявшего рядом жениха.

«Джимми смотрит прямо на меня. И в его взгляде столько отвращения, презрения и ненависти, что у меня дрожь в коленях. Этот ли человек минувшей ночью был таким нежным, страстным и счастливым? Теперь же… Боже мой, что с ним стало?! А я? Как я себя вела?! Будучи помолвленной с лордом Чарлзом, позволила себе оказаться в объятиях его племянника, а потом и в постели! Все произошло так быстро! Быть может, поэтому Джимми возненавидел меня?.. А может, возненавидел и себя самого?» Мысли Мэгги путались.

Она споткнулась о ступеньку и чуть не упала. Но сильные руки брата успели подхватить ее. Мэгги тут же опомнилась, пришла в себя и поклялась не смотреть больше на Джимми. Ибо казус случился исключительно по этой причине…

Повернув голову, Мэгги увидела сидевшего во втором ряду Миро. Он выглядел весьма представительным в строгом костюме. Поймав взгляд Мэгги, он улыбнулся ей и, не отрывая от нее взгляда, беззвучно, одними губами проговорил: «Ты ангел!»

Мэгги ответила ему благодарной улыбкой.

Но как только брат передал руку Мэгги лорду Чарлзу, все лица, знакомые и незнакомые, превратились в ее глазах в расплывчатые однообразные пятна. Сначала она тревожилась, как бы Джастин, явно не желавший отпускать сестру к жениху, силой не попытался удержать ее. Это грозило бы грандиозным скандалом. Еще бы – на свадебной церемонии брат и сестра устроили потасовку и препирались у алтаря в присутствии членов королевской семьи и столичной знати!

Но все обошлось. Джастин разжал пальцы и отпустил сестру. Сам же остался стоять вблизи алтаря и наблюдать церемонию. Он не шелохнулся даже тогда, когда преподобный пастор Миллер обратился к присутствующим с вопросом: «Нет ли у кого возражений против совершающегося брака?» Затем церемония пошла своим чередом. Мэгги вдруг осознала до конца, что отныне переселяется в какой-то чуждый и скучный мир. И она погрузилась в свои мечты, находясь все еще здесь, блуждая мыслями где-то далеко-далеко. Мэгги видела себя как бы со стороны. Какая-то неведомая сила подняла ее душу высоко над алтарем, под своды храма, чтобы дать ей отдохнуть от перенесенных тревог и волнений. Мэгги слышала все слова преподобного. Она слышала их и раньше. Сердцем чувствовала она себя величайшей обманщицей из тех, что существовали на земле.

«Любовь, честь и повиновение? – спрашивала она себя. – Что ж, любовь… Да, я полюбила лорда Чарлза. Но только как хорошего друга. Честь? Конечно, виконт достойный человек, однако… Повиновение? К сожалению, именно подчиняться я никогда не любила. Эта черта мне несвойственна. Это просто дико, что я должна кому-то подчиняться и к тому же давать в этом клятву. Почему?.. Икогда наконец закончится эта свадебная церемония?»

– Теперь вы можете поцеловать свою жену! – донесся до Мэгги голос пастора Миллера.

Лорд Чарлз повернулся к ней. Мэгги увидела его улыбку. И он привлек ее к себе, наклонился и поцеловал в губы.

Она не почувствовала ничего. Его губы были сухими, как древний пергамент. Поцелуй скрепил клятву верности и удостоверил их союз. Но невольно Мэгги вспомнила другой поцелуй. Тот, который предварял минувшую ночь. Полный огня, он запечатлелся не только на ее губах, он коснулся всех фибр ее души…

Церемония завершилась. Глаза лорда Чарлза не отрывались от Мэгги. Они горели восторгом. Он взял жену под руку и повел вдоль прохода к дверям церкви. Со всех сторон звучали поздравления. Новобрачных осыпали цветами.

У выхода ожидал фотограф. Он заметно нервничал, переживая за освещение. Он запечатлел новобрачных под руку друг с другом в дверях храма. Затем повелел толпе гостей сгруппироваться на ступенях храма вокруг новобрачных и членов королевской семьи. Последовало несколько вспышек.

В кругу почетных гостей принц Уэльский стоял возле Мэгги. Его присутствие на церемонии все время держало Мэгги в состоянии напряжения, близкого к панике. И неудивительно! У нее замирало сердце от страха при одной лишь мысли, что принц признает в ней женщину, сидевшую за соседним с ним столиком в так называемом венецианском клубе. Но он не подал даже вида, что узнал ее. А принцесса Александра была с Мэгги неизменно любезна.

Члены королевской семьи направились к дому, где должен был состояться торжественный прием. Лорд Чарлз же задержал на время Джастина, Джимми, кузин Мэгги и, естественно, дядюшку Ангуса с сыновьями и их женами. Всех их он попросил сфотографироваться с новобрачными, выразив также пожелание, чтобы на памятном снимке красовалась и его дочь Арианна. Но никто так и не смог ее найти. Лорд Чарлз сильно огорчился, но не подал и виду. Демонстративное отсутствие Арианны лишний раз доказывало Мэгги, что падчерицы у нее, видимо, не будет.

– Джимми, – предложил лорд Чарлз племяннику, – а не хотел бы ты сфотографироваться вместе с моей молодой женой?

Мэгги подошла к Джимми. Но в тот самый миг, когда фотограф намеревался произвести съемку, Джимми вдруг яростно испепелил Мэгги враждебным взглядом. У нее возникло желание как можно скорее исчезнуть отсюда. «Или лучше – умереть на месте! А еще лучше – чтобы Джимми посадил меня в свой экипаж и увез куда подальше. Для меня это было бы не только освобождением, но и верхом счастья!»

– Ну а теперь моя очередь! – прервал ее смятенные размышления Миро.

Он подошел к Мэгги, встал рядом и взял ее под руку. Будто гора с плеч. Верный друг не покинул ее в тяжкий момент! И Мэгги, благодарная за его порыв, почувствовала душевный комфорт.

На этом съемки закончились. Вся группа направилась к дому, откуда уже доносились звуки музыки. Появление новобрачных в дверях оркестр встретил торжественным маршем. Затем последовал традиционный вальс. И Мэгги с радостью обнаружила, что легко кружится в танце со своим новым супругом. Несмотря на возраст, лорд Чарлз изящно вальсировал по паркету.

Перед свадебным ужином предлагалось шампанское. Мэгги осушила не один бокал, надеясь, что этот волшебный напиток развеет ее страхи от предстоящей ночи.

В огромном, празднично оформленном танцевальном зале Мэгги познакомилась с несколькими друзьями виконта, о которых слышала от брата. Потом под руку с мужем совершила круг почета, обойдя весь зал и приняв поздравления и пожелания всех гостей, включая членов королевской семьи, друзей лорда Чарлза из его аристократического клуба, знакомство с которыми он считал очень важным для будущих успехов своей супруги в высшем свете.

Кузены Мэгги вместе с женами тоже поприветствовали ее. Причем смотрели на нее с почтением. Сердце Мэгги дрогнуло. Эти сыновья дядюшки Ангуса, лишь недавно вышедшие из мальчишеского возраста и женившиеся, стали казаться ей милыми.

Тристан, взяв Мэгги за руку, поведал ей, что уже изучил несколько серьезных трудов, касающихся иностранных капиталовложений во Франции. И добавил, что, хотя еще не говорил об этом отцу, подумывает о возможности работы в полиции. Мэгги тут же горячо поддержала это намерение. А Тристан робко признался, что не решился рассказать супруге о своем мероприятии.

– Почему? – изумилась Мэгги. – Работа в полиции – дело благородное и нужное! Не надо этого стыдиться!

– Вам легко говорить! – возразил Тристан.

– Что бы ты ни решил, Тристан, я всегда поддержу твой выбор! Равно как и Джастин, и – уверена – лорд Чарлз.

Тристан смущенно кивнул:

– Весьма возможно, что я действительно буду нуждаться в вашей поддержке. Не исключено, что мне придется искать пристанище в стенах вашего дома…

– Тристан, мир сильно изменился. И я уверена, что вся наша семья скоро поймет это!

Тристан огляделся по сторонам и, наклонившись к Мэгги, тихо проговорил:

– В самом деле! Причем это серьезно пугает меня. Уже многие начинают понимать, что принадлежность к королевской семье и знатное происхождение сплошь и рядом вызывают только враждебность у простого люда. На улицах все чаще возникают выступления недовольных под предводительством мятежников. А членов королевской семьи теперь нередко освистывают. Я, конечно, не имею в виду ее величество королеву. Речь о других…

Мэгги поняла, что Тристан намекает на принца Уэльского и его сына Эдди, разговаривавших в этот момент с лордом Чарлзом, Джастином и группой других гостей, в том числе и Ангусом. Она посмотрела в их сторону и заметила, что у мужчин идет весьма оживленный разговор. И видимо, о чем-то важном…

Роскошный ужин прошел для Мэгги как-то незаметно. Она чувствовала себя усталой и молила Бога, чтобы все это поскорее закончилось. Наконец знатная тройка подошла к ней попрощаться. Принц Уэльский, наклонившись к Мэгги, без всякого стеснения пожелал ей бурной брачной ночи. Что же касается принцессы Александры, то она поведала Мэгги, что получила огромное удовольствие от общения с ее мужем и его племянником. Мэгги не переставала удивляться, как эта женщина может строить отношения со своим супругом, поведение которого давно стало притчей во-языцах. Он стал предметом всеобщего внимания и самых грязных слухов. Принцесса Александра смотрела на это скорее всего сквозь пальцы. Поскольку рассчитывала, что в один прекрасный день ее супруг станет королем величайшей империи в мире.

«Компромисс», – с некоторым осуждением подумала Мэгги. Но тут же спохватилась: а разве ее собственный брак с престарелым лордом не таков?

Эта мысль окончательно испортила ее настроение.

После того как члены королевской семьи покинули хозяев, предметом большинства разговоров и откровенных сплетен, разумеется, стали корона, грозящий стране экономический кризис, а также слабость государственного секретаря и премьер-министра страны. Причем все единодушно сошлись во мнении, что именно эти двое доведут страну до гибели, в частности, попустительствуя колониальным администрациям и наводняя остров иммигрантами, потоком устремившимися к британским берегам.

Стоя с лордом Чарлзом, Мэгги слушала бесконечные тирады леди Марион о крайней необходимости обратить внимание на ужасное положение людей в лондонском Ист-Энде. Марион полагала, что ситуация ухудшится, если не перекрыть доступные и нелегальные способы пересечения пролива Ла-Манш тысячам преступников и всякого рода мошенников, бегущих с континента от правосудия.

– Подождите, леди Марион! – попытался прервать ее лорд Чарлз. – Ведь мы прошли долгий путь от Регентства и создали действенную структуру полицейских сил. Те парни, которые в ней служат, проводят огромную работу. Вспомните ситуацию в нашей стране до принятия Полицейского акта 1829 года!

– Фи! – не унималась разгорячившаяся леди. – Теперь у нас, видите ли, есть полиция! И мы постановили, что все преступники и негодяи заслуживают помещения в комфортабельные одиночные камеры. Другими словами, мы превратили тюрьмы в места уединенного отдыха и комфорта!

– Мы пытаемся превратить Британию в действительно просвещенную страну! – вмешался в разговор Миро. – Очень грустно, что, несмотря на наши невероятные технологические достижения, здесь не перевелись еще те, кто стремится обустроить себе сытую и безмятежную жизнь на страданиях других! Кто загребает барыши за счет жителей трущоб. Все они – преступники и воры, обкрадывающие народ! Не только благотворительная деятельность богатых семейств дает всем тем несчастным возможность выжить! Если бы наказания для преступников были более строгими, то мы бы стали свидетелями того, как в этих страшных кварталах воцарились закон и порядок!

– Боже мой, Миро, о чем вы говорите! – откликнулся сэр Роджер, также присоединившийся к группе спорящих. – Вы что, для устрашения преступников предлагаете вернуть времена топора и плахи? – Он подмигнул вконец обескураженному Миро.

– Отнюдь! Но нам нужна строгость! Необходимы быстрые и решительные действия! Некоторое время назад меня чуть не пристрелил какой-то шарлатан, изображавший из себя великого медиума! А что в это время делала полиция? Позволила главарю всей шайки ускользнуть! Правда, один мерзавец вроде бы убит. В числе преступников была и женщина. Кстати, весьма экстравагантная особа. Полиция ее пощадила. Хотя лично я уверен, что она сама может убить кого угодно! Должен сказать вам, что если бы не оказавшиеся там местные жители, то… Просто не могу представить, что бы тогда со мной было!

Мэгги чувствовала себя все более неловко. Она хотела было остановить Миро, но тот отмахнулся от нее и продолжал говорить с пафосом:

– Должен сказать, все эти ужасы день ото дня множатся! Вы же следите за газетами? Тогда наверняка знаете, что в Ист-Энде появилось настоящее чудовище! Естественно, иностранного происхождения. Ибо ни один англичанин не способен на подобное. Уверяю вас, этот сумасшедший убивает женщин, которых трудно назвать таковыми. Это опустившиеся, спившиеся уличные девки. Но даже дикий зверь не терзает так свою жертву! Господа, мы должны избавить наш город от подобных выродков!

Мэгги повернулась, чтобы взять очередной бокал шампанского, и увидела перед собой Джимми. Глаза его были темными, как зимний день в штормовую погоду. В первый миг Мэгги вздрогнула от неожиданности всем телом. Ибо вид у Джимми был по-настоящему страшным. Его черный костюм, специально выбранный для церемонии, усиливал жуткое впечатление.

– Что ж, – злобно выдавил он из себя, – тетушка Мэгги, может быть, соблаговолите немного потанцевать со мной?

Мэгги что-то пробормотала и почему-то подняла пустой бокал, который давно держала в правой руке.

– Желаете еще шампанского? – спросил Джимми. – Это понятно! Оно придает вам силы и энергию.

Джимми взял из руки Мэгги бокал и поставил на серебряный поднос, который проносил мимо них официант. В следующий момент Мэгги оказалась в его объятиях, и они заскользили в танце по залу.

Несколько секунд они вальсировали молча. Затем Джимми, пристально глядя в глаза Мэгги, проговорил с едким сарказмом:

– Вот вы и стали законной супругой!

– Что еще я могла сделать? – прошептала Мэгги, чувствуя себя жалкой.

– Что могли сделать? Просто отменить церемонию.

– Как вы не понимаете… Это было бы неправильно!

– Гм… Наверное. Ведь вас авансировали за услуги, которые будете оказывать моему дяде.

– Вы намерены всегда быть таким грубым?

– Скажу честно. Конечно, еще несколько дней назад отменить свадьбу было бы неправильно. Но это стало бы логичным после нашей с вами вчерашней ночи.

– Вчерашняя ночь была…

– Была, конечно, ужасной ошибкой. Вы это хотели сказать?

Мэгги почувствовала себя так, будто ей с размаху дали пощечину. Впрочем, чего она могла ожидать от него?

– Да, ужасная ошибка! – согласилась она.

– Которая больше никогда не повторится?

– Конечно, нет!

– Но все же она должна была убедить вас не выходить замуж за старика Чарлза!

– Вы забыли, что прошлой ночью я еще не была замужем!

– Ну а теперь вы замужняя дама! Только посмотрите на себя! На свой потасканный вид!

Стыдливый румянец вспыхнул на щеках Мэгги. Она потупила взор и тихо проговорила:

– Я вообще чувствую себя крайне жалкой! Спасибо, что напомнили об этом!

– Что ж, по поговорке, каждый ляжет в ту постель, которую себе приготовил. Да поможет Бог моему дядюшке!

– Если вы так печетесь своем дяде, то у вас перед началом церемонии была возможность выразить протест во всеуслышание!

– Протестовать должны были вы, а никак не я!

– Я должна пройти через все это! – прошептала Мэгги. – Потому-то и отступилась. Неужели вы не понимаете?.. Я никогда бы опять… – У нее перехватило дыхание. Она выдержала паузу и только после этого закончила фразу: – Сегодня я его жена… А вчера не была ею…

– Но я ничей не муж и не жених. Так что не связан клятвами или обещаниями. А мужчины склонны получать удовольствие там, где его предлагают.

У Мэгги вновь перехватило дыхание. Она с трудом удержалась, чтобы не отвесить Джимми пощечину. Но в его ужасных словах была правда. Мужчинам прощаются любые увеселительные проделки. Более того, от них даже ожидают каких-нибудь фортелей. И все же Мэгги не могла поверить, что она больше ничего не значит для этого человека.

– Должна признаться… я… не подвергалась подобному гипнозу!

– Конечно, а теперь вы жена моего дяди. И я, дорогая тетушка, никогда… никогда не забуду о том, что вы… все же действительно выдержали испытание и получили то, что хотели.

«Лучше бы прямо сказал: Получили ровно столько, сколько было условлено!» – подумала Мэгги, но сказала совершенно другое:

– Я обязана была выйти замуж за вашего дядю!

– Почему же обязаны? Вы просто сделали свой выбор. – С этими словами Джимми круто развернул свою партнершу и, продолжая тур вальса, вернулся с ней к тому месту, где стоял дядя Чарлз, продолжавший спорить о законе и его соблюдении в Англии.

На несколько мгновений Мэгги опустила взгляд, стараясь успокоиться и перевести дыхание. Когда же снова подняла глаза, то увидела Джимми танцующим с племянницей леди Марион – девушкой редкой красоты, с точеной фигурой, густыми локонами и смугловатым лицом.

Сердце Мэгги было готово лопнуть от ревности. Она отвернулась, стараясь не смотреть на танцующую пару. Да, Мэгги сделала свой выбор. И никогда не позволит этому сэру Джеймсу поверить, что он значит для нее больше, чем партнер по танцам.

Затем Мэгги танцевала со своим братом. Джастин выглядел печальным. Казалось, его мысли были далеко отсюда. Потом ее партнерами были Роджер и другие кавалеры. Расстроенный лорд Чарлз следил за Мэгги рассеянным взглядом. Она поняла, что он переживает отсутствие своей дочери.

Вскоре гости стали разъезжаться. Джимми исчез как-то совершенно незаметно. Мэгги даже не успела с ним попрощаться.

Может, и к лучшему. Мэгги не могла даже подумать о том, чтобы снова встретиться с ним взглядами. В присутствии Джимми ее охватывал стыд и начинало трясти как в лихорадке. Теперь же она считала каждую секунду, панически боясь наступления ночи.

Миро оставался до самого конца вечера. Заметив состояние Мэгги, он подошел к ней, крепко обнял и вновь обещал свою защиту, поддержку и вечную дружбу.

Затем Мэгги подошла к брату и обняла его. Он поклялся непременно встретиться с ней перед тем, как Мэгги с лордом Чарлзом отправятся в свадебное путешествие. Они планировали начать с посещения Бата и его знаменитых курортов. Затем, возможно, поедут на континент. А вообще-то лорд Чарлз сказал, что они отправятся туда, куда пожелают.

В доме осталось лишь несколько гостей. Лорд Чарлз подошел к Мэгги и шепнул ей, что она выглядит чрезвычайно усталой, и посоветовал подняться наверх и прилечь. При этом обещал скоро прийти. Мэгги проклинала про себя тот миг, когда они останутся вдвоем. Но делать нечего. Момент неумолимо приближался, и избежать его не было никакой возможности. Оставалось только побыстрее подняться наверх и собраться с силами, которые еще остались.

Уже на лестнице она услышала голос Чарлза:

– Арианна! Черт побери, где тебя носило?

– Извини меня, отец, я честно наблюдала всю церемонию, но после ее окончания сразу же уехала. Мне не хотелось отказываться от верховой прогулки!

– От верховой прогулки! И это в день моей свадьбы?!

– Я плохо себя почувствовала и подумала, что свежий воздух поможет прийти в себя. Поверь, я просто не хотела портить тебе настроение.

«Разумеется, Арианна лжет, – подумала Мэгги. – Прямо в глаза отцу!»

Она посмотрела вниз и увидела, как лорд Чарлз взял руки дочери в свои и поцеловал ее в лоб.

– Сейчас тебе лучше? – спросил он, озабоченно глядя на Арианну.

– Да, значительно. Спасибо, папа!

– Я могу отсрочить наш медовый месяц, дорогая. Уверен, Мэгги правильно поймет меня!

– Отец! Прошу тебя даже не думать ни о чем подобном! Вы сейчас должны наслаждаться жизнью, чувствовать себя молодыми и полными сил! Постарайся воспользоваться каждой минутой того счастья, которое ожидает тебя в новой супружеской жизни.

– Дорогая моя, несравненная дочурка! Ты постоянно печешься о моем счастье и благополучии! Спасибо тебе!

«Мерзавка!» – с презрением подумала Мэгги. Арианна же тем временем поцеловала отца в щеку и извиняющимся голосом проговорила:

– Отец, я поднимусь наверх и прилягу. Поскольку ты пока никуда не уезжаешь, у нас будет время для встреч. Если, конечно, мне удастся вырвать тебя, папа, из объятий нежно любимой супруги!

– Но ты должна поближе познакомиться с ней, дорогая!

– Непременно! С нетерпением жду этой встречи! Держась за перила, Арианна стала подниматься на второй этаж.

Мэгги бросилась в комнату, где все уже было готово к их брачной ночи с лордом Чарлзом. Она закрыла за собой дверь и в изнеможении прислонилась к ней спиной. Но тут же почувствовала, что в комнате кто-то есть.

Действительно, у противоположной стены она увидела миссис Уитли.

– Я помогу вам раздеться, – смутилась та.

Мэгги равнодушно посмотрела на добрую женщину. Потом перевела взгляд на уже разобранную массивную кровать из красного дерева. Дорогое белье, легкое одеяло, гора подушек. Поверх расстелена шелковая полупрозрачная ночная сорочка.

Мэгги почувствовала, как к горлу подступила тошнота. Сказывались жирная пища и обилие шампанского. Содержимое желудка грозило в следующую минуту выплеснуться на приготовленную брачную постель.

«Нет! Ни за что на свете! Ведь меня наверняка вырвет, как только старый добрый муж разденется! Разве я смогу после этого стать ему любящей и заботливой женой?! Боже!»

В следующий момент Мэгги уже пришла в себя и глухо произнесла:

– Думаю, сумею справиться сама! – Она взглянула на миссис Уитли и, запинаясь, принялась оправдываться: – Я привыкла заботиться о себе сама. Впрочем, расстегните мне крючки и расшнуруйте корсет.

– Будет сделано, миледи!

Строгая экономка была уже в возрасте. За свою жизнь миссис Уитли успела облачить немало женщин и девушек в свадебные наряды, равно как и раздеть их. Сейчас, покончив с корсетом, она предложила Мэгги сесть за туалетный столик. После чего, изъяв все шпильки из ее волос, принялась их расчесывать.

– Спасибо, спасибо, миссис Уитли! – запротестовала Мэгги. – Этого не требуется! Вы же понимаете, что на ночь прическу я делать не собираюсь. Ваш труд пропадет даром!

– Хорошо, миледи! Теперь послушайте: в ведерке со льдом у изголовья вы найдете шампанское, а на мраморном столике – поднос с фруктами, сыром и конфетами. Если захотите еще чего-нибудь, то позвоните мне. Я принесу.

– Обязательно, – кивнула Мэгги.

Миссис Уитли наконец повернулась и вышла из комнаты. Мэгги пододвинула ведерко с шампанским поближе к кровати и с жадностью осушила два бокала. На следующее утро у нее, несомненно, разболится голова. Но сейчас не важно. Главное было – пережить ночь!

Прошло некоторое время, в течение которого Мэгги выпила еще пару бокалов. Наконец дверь тихо отворилась и в спальню вошел лорд Чарлз. Он, очевидно, готовился к брачной ночи, ибо переоделся в вишневый халат, фланелевые брюки и мягкие домашние туфли на босу ногу.

Мэгги, окинув супруга настороженным взглядом, улыбнулась:

– Ну вот мы наконец одни!

– Милая моя, дорогая, самая любимая на свете! – прошептал с придыханием лорд Чарлз.

Мэгги наполнила еще один бокал шампанским и предложила мужу:

– Милорд…

– Любимая моя!

Он взял бокал, но тут же поставил его на столик. Потом отобрал бокал и у Мэгги. Его руки обвились вокруг ее талию. Лорд Чарлз легко оторвал супругу от пола и усадил на кровать. Мэгги никак не ожидала от престарелого лорда такой прыти.

– Милорд, – прошептала она, – я предлагаю тост за наше будущее.

Лорд Чарлз, казалось, не услышал ее слов. Мэгги, посмотрев на него, вздрогнула: перед ней совсем другой человек – уверенный и властный. Глаза виконта горели сладострастием. Похоть рвалась наружу.

– Не надо больше шампанского! – строго произнес лорд Чарлз. – Мы выпили предостаточно!

Он прижался к ней. Ладони скользнули по ее коленям, под ночной сорочкой он гладил ее бедра. Мэгги скрипнула зубами. Она чувствовала себя отвратительно. Она бессильна его отвергнуть. Впрочем, не сама ли она избрала для себя этот путь? Ведь ее супруг добрый человек. А она знает, что значит быть женой.

– Но мне нужно еще немного шампанского, – шепотом возразила Мэгги.

– Наверное, просто нервничаете, дорогая, – тоже прошептал в ответ Чарлз. – Но разве вы не знаете, что я обожаю вас больше жизни?

Мэгги кивнула. Руки лорда Чарлза, касавшиеся ее тела, казались ей такими же бесчувственными и сухими, как и губы.

– Только один бокал! – умоляла Мэгги.

Лорд Чарлз снова приподнял ее. Его руки под ночной сорочкой ласкали Мэгги. Она резко дернулась, спустила ноги на пол и вожделенно уставилась на стоявшую в ведерке бутылку. Ей хотелось дотянуться до нее и выпить до дна прямо из горлышка. Поняв, что это невозможно, Мэгги схватила свой недопитый бокал и залпом осушила его.

Лорд Чарлз пожирал глазами ее тело.

– Ну идите же ко мне! – простонал он.

– Подождите! Сначала надо потушить свечи и… – запротестовала Мэгги и бросилась к газовой лампе.

– Не надо ничего тушить! – приказал лорд Чарлз. – Лучше идите скорее ко мне!

Мэгги медленно побрела к кровати, в которой лежал уже обнаженный лорд Чарлз. Она шествовала как на собственную казнь.

Неожиданно последовал новый приказ лорда Чарлза:

– Сбросьте сорочку. – Что?..

– Развяжите узел под грудью – и она упадет на пол. Мэгги чуть не задохнулась:

– Но мне уютнее в ней…

– Прошу вас, Мэгги! – прервал ее лорд Чарлз. – Я опьянен вашей несравненной красотой! Позвольте насладиться ею до конца. – Он смолк на мгновение, после чего заговорил мягко и нежно: – Идите ко мне, Мэгги! Мы оба знаем, что вы женщина опытная. Но теперь вы моя жена!

Да, она вышла за него замуж.

– Мэгги!.. Ночную сорочку! – заклинал лорд Чарлз. Ведь она теперь его законная жена…

И тут Мэгги испытала такой стыд, какого в жизни не знала. Она вдруг почувствовала себя… проституткой! Грязной, развратной, вроде тех уличных девиц, перед которыми недавно держала речь в Ист-Энде!

А лорд Чарлз продолжал упрашивать:

– Мэгги, развяжите узелок под грудью, спустите сорочку. Повернитесь ко мне лицом. Я хочу видеть вас всю!

Готовая умереть от унижения, Мэгги позволила ночной сорочке соскользнуть на пол. Но тут же последовала следующая команда:

– Пройдитесь по комнате.

Мэгги послушно сделала несколько шагов и остановилась в дальнем углу.

– Повернитесь и идите назад. Она выполнила и это.

– Ну а теперь ложитесь в постель ко мне лицом! Мэгги легла, с трудом сдерживая слезы. До этой минуты она была глубоко уверена, что имеет дело едва ли не с самым добрым человеком на свете. Теперь же начинала понимать, что ошибалась. Виконт оказался старым развратником.

Мэгги посмотрела на его старческое высохшее тело и отвела взгляд. Лицезреть подобное убожество было выше ее сил. Лорд Чарлз перевернулся на спину и прошептал:

– Иди ко мне, Мэгги! Иди… И делай то, что я тебе скажу…

Впервые он обратился к ней на ты. Это особенно подействовало на Мэгги. Еще мгновение, и она бы закричала на весь дом. Тогда виконт мог бы потребовать развода, аннулировать их договор. Пристрелить ее, наконец! Это стало бы для Мэгги избавлением! Нет, она не сможет постоянно выдерживать подобные муки! А сейчас… Господи, хотя бы он разрешил ей потушить свет!

«Бог всемогущий и всемилосердный! – беззвучно молилась Мэгги. – Дай мне умереть! Умоляю тебя! Что бы я ни совершила плохого в своей жизни, все же, наверное, не заслужила того, что меня сейчас ожидает! Господи Иисусе, Пресвятая Дева Мария! Ниспошлите мне избавление! Дайте мне умереть!»

– Мэгги!.. – услышала она вскрик лорда Чарлза. Что-то насторожило ее. Она дотронулась до его лба и вдруг, как ей показалось, ощутила мертвящий холод. В ужасе Мэгги склонилась над ним и увидела, что глаза лорда Чарлза померкли и глубоко ввалились.

– Чарлз!.. – возопила она.

Из груди его вырвался последний выдох. Его тело недвижимо. На лице обозначилась маска смерти. Правая рука, протянутая к Мэгги, застыла…

– Чарлз!.. – снова вскричала Мэгги.

Свет в его глазах угасал с каждым мгновением.

– Чарлз!..

Глаза старого лорда закрылись. Перед Мэгги лежало скованное холодом смерти тело.

Она приложилась к виску лорда Чарлза, желая ощутить пульс. Его не было…

Нагой, неподвижный, лежал он в постели.

«Умер? – пронеслось в голове Мэгги. – Да нет же! Не может быть!»

Она истерически закричала.

«Ведь я молила Господа об избавлении. И вот оно! Бог услышал мои молитвы. Но разве я об этом просила Всевышнего?!»

Глава 9

Джимми ни за что не появился бы в особняке дядюшки, если бы не Арианна.

Он был вконец ошеломлен, завидев свою кузину возвращающейся откуда-то в кебе. Причем, не доезжая до дома, она отпустила возницу и пошла к парадному крыльцу пешком. Этого Джимми уж совсем не мог понять. Почему Арианна не подъехала прямо к дверям особняка?

Обычно роскошно одетая, Арианна была в скромном платье служанки, провинциальной простушки. На голове серая шляпка, капор под ней скрывал смоляные волосы, на плечах шаль.

Джимми остановил проезжавший мимо кеб и направил возницу к входу, дабы иметь возможность наблюдать за Арианной. Тот исполнил странную просьбу, после чего Джимми занял место на заднем сиденье и прильнул к окошку. Когда же он поравнялся с Арианной, Джимми распахнул дверцу и выскочил из экипажа, очутившись с ней лицом к лицу.

От неожиданности Арианна вскрикнула.

– Спокойно! – Он цепко схватил ее за руку. Она узнала его и фыркнула:

– Джимми! Ты испугал меня до смерти!

– В чем дело?! Ты очень расстроила отца своим отсутствием на его бракосочетании! Где тебя носило? И вообще, что ты делала?

– Ничего!

– Понятно! Почему ты щеголяешь в этом наряде? Арианна вспыхнула:

– Я прошлась немного по Лондону, который уже начисто забыла. Ведь я давно здесь не была!

– Настолько давно, что уже не помнишь о том, как опасны лондонские улицы?

Она махнула рукой:

– Не будь смешным! Я не ходила никуда, где опасно. Захотелось подышать свежим воздухом. А заодно пробежалась по магазинам. Многие из них работают допоздна.

– Твой отец негодует! Он будет взбешен, если узнает, что…

– Он не узнает! Послушай, Джимми, кругом было столько народу… Мне абсолютно ничто не угрожало! Я гуляла близ «Ковент-Гардена». Вот и все! Посидела в кафе и выпила чаю. Многие весьма знатные дамы предпочитают ходить по магазинам без сопровождения.

– Не по ночам!

– Я имею право на ночные прогулки! А твое предупреждение меня не очень испугало!

– У меня нет желания обсуждать это сейчас. Пойдем в дом, пока Чарлз не обнаружил, что ты шляешься черте где по ночам!

– Джимми…

– Утром поговорим!

Арианна вошла в дом. И хотя Джимми меньше всего хотелось сейчас здесь находиться, он все же последовал за ней.

На кухне Рэндолф и Дарби потягивали джин и всякие напитки, что остались после гостей. В доме тишина.

Джимми решил выпить напоследок стаканчик бренди и выкурить сигару в гостиной, чтобы успокоиться. Но, заметив, что свечи в канделябрах догорают, передумал и направился по лестнице на второй этаж. Ему вдруг захотелось повидать дядюшку, комната которого располагалась наверху. Правда, дядя Чарлз наверняка уединился в спальной со своей молодой женой. Но Джимми решил, что к утру тот может перейти в кабинет, дабы отдохнуть от ночных «трудов». И потому прямой смысл дождаться его там. Тем более что дядя никогда не запирал свой кабинет.

Джимми уже поднялся на первую ступеньку, как вдруг услышал отчаянный крик, донесшийся сверху.

Сначала он подумал, что это голос Арианны, успевшей подняться в свою комнату. Видимо, ругается с прислугой. Джимми взбежал вверх и прислушался.

Крик повторился. На этот раз совершенно очевидно, что это голос Мэгги в спальне.

Джимми ворвался в комнату. Он тут же убедился, что кричала Мэгги. Обнаженная, она стояла у постели. Ее распущенные золотистые волосы скрывали плечи и грудь.

Взор Мэгги был прикован к кровати, лицо выражало непередаваемый ужас. Джимми посмотрел туда и увидел неподвижно лежащего дядю Чарлза. Его обнаженное тело неестественно вытянулось…

Джимми заслышал голоса и торопливый топот внизу. Сейчас прибегут домочадцы. Джимми схватил дядюшкин халат и быстро накинул его на Мэгги, прикрыв ее наготу. Затем одеялом накрыл дядю.

Мэгги продолжала истошно вопить. Джимми ударил ее по щеке. Она смолкла и ошалело уставилась на него, не узнавая.

– Мэгги, оденьтесь сию же минуту! – крикнул он и бросил ей лежавшую на стуле одежду.

Она машинально стала натягивать ее на себя. Джимми кинулся к дядюшке, намереваясь проверить пульс.

Прижав пальцем артерию на шее, он на мгновение застыл. И почувствовал слабое биение. Очень слабое… Но все же пульс есть…

Дверь с шумом распахнулась, в комнату ворвались Рэндолф с Дарби.

– Что случилось? – крикнули они в один голос.

– Сердце… – односложно ответил Джимми.

В спальню вбежала миссис Уитли и, мгновенно оценив ситуацию, приказала:

– Рэндолф, срочно поезжайте к сэру Уильяму Галлу, личному врачу королевы. Немедленно везите его сюда!

– Рэндолф! – решительно воспротивился Джимми. – Срочно поезжайте за доктором Мейером!

– А почему не за Галлом? – не согласилась с ним миссис Уитли. – Ведь он в свое время спас жизнь самому принцу!

– Это было именно «в свое время»! А сейчас доктору Галлу далеко за семьдесят. Он сам недавно перенес сердечный приступ.

– Хорошо, пусть Рэндолф едет за доктором Мейером, а Дарби – за Галлом!

Через несколько минут от дома Чарлза Лэнгдона в разные стороны отъехали два экипажа. Миссис Уитли подошла к постели и тоже пощупала пульс лорда Чарлза. Потом подоткнула одеяло со всех сторон. Краем глаза она косилась на молодую супругу хозяина. В ее взгляде горела нескрываемая злоба.

– Мы будем следить за тем, как о вас здесь станут заботиться, лорд Чарлз, – сказала миссис Уитли. – Мы выходим вас сами и постараемся уберечь от нежелательных встреч и волнений.

Лорд Чарлз, разумеется, не отреагировал на заверения своей экономки. Но ее многозначительные слова вызвали в душе Мэгги настоящую бурю. Она подошла к кровати, где лежал лорд Чарлз, и ледяным тоном сказала:

– Миссис Уитли, скажите откровенно, на что вы намекаете?

– Ни на что, мадам, вовсе ни на что! Следует сообщить о случившемся его дочери, не так ли, сэр Джеймс?

– Нет, – ответил Джимми. – Сначала надо послушать, что скажут доктора. Не следует раньше времени нарушать покой мисс Арианны. А пока попрошу принести теплые вещи, чтобы укрыть дядюшку. И захватите немного бренди.

– Думаете, он будет его пить?

– Нет, бренди для леди Лэнгдон.

Миссис Уитли поджала губы. Джимми, заметив это, нахмурился:

– Миссис Уитли, поторопитесь, пожалуйста. Экономка удалилась.

Мэгги, не удостоив Джимми взглядом, сделала шаг к кровати и склонилась над лордом Чарлзом.

– Он так хорошо себя чувствовал, – прошептала она. – Даже слишком… – Мэгги горестно вздохнула: – Кто бы мог подумать…

– Думаю, все дело в сердце! – мрачно заключил Джимми.

– Вы можете что-нибудь сделать?

– Я ведь не врач! Могу оказать первую помощь на поле боя. Но сердце…

– Тогда что делать?

– Ждать!

Мэгги глотнула воздуху. Джимми никогда не видел ее в столь горестном состоянии. Она казалась совсем потерянной… И все же оставалась все той же решительной молодой женщиной. О таких говорят, что невзгоды их закалили.

Джимми готов был возненавидеть Мэгги. Из-за нее его любимый дядя оказался на пороге смерти. Скорее всего лорд Чарлз не выкарабкается. И все же…

«Если это действительно случится, то причиной тому – его страстное желание обладать Мэгги. У него давно не было женщины. Это и привело его к столь печальному концу…» – размышлял Джимми.

Мысль предательская… Но увы, в ней заключалась горькая правда. Отнюдь не Мэгги довела его дядю до подобного состояния.

А ее вновь охватила дрожь.

– Она думает… Миссис Уитли… решила, что я убила Чарлза! – потрясенно произнесла Мэгги. Она безутешно рыдала и была похожа на маленького ребенка.

– Это сердечный приступ, Мэгги, – повторил Джимми. – Вот увидите: доктора поставят именно такой диагноз!

Мэгги закрыла лицо руками:

– Быть может, я тому причиной? Но… но… но… Господи, ведь Чарлз… Он…

Ее душили рыдания.

Джимми очень любил своего дядюшку, который много для него сделал в жизни. Но сейчас хорошо понимал, что произошло. Дядюшка получил то, чего желал. Изношенное сердце не выдержало исполнения мечты.

Вернулась миссис Уитли, неся на подносе два стакана бренди. Опытная экономка не могла открыто осуждать в происшедшем леди Лэнгдон, но скрывать свое негодование не собиралась. В каждом жесте, каждом сердитом взгляде сквозило ее недовольство. Джимми решил игнорировать недовольное ворчание экономки. Он усадил Мэгги в глубокое мягкое кресло напротив камина и чуть ли не насильно заставил выпить стакан бренди.

Затем обратился к экономке:

– Миссис Уитли! Сейчас приедут доктора. Укутайте, пожалуйста, лорда теплыми вещами!

– Да, да! Сейчас, сейчас! – засуетилась та и исчезла за дверьми, чтобы уже через несколько минут вернуться.

Мэгги сидела в кресле неподвижная, как изваяние. Лицо ее сделалось пепельным. Она молча держала в руках стакан и не отрываясь смотрела на лорда Чарлза. Миссис Уитли шалью накрыла голову и лоб старого лорда.

Прошло еще некоторое время, и Рэндолф наконец вернулся, ведя за собой доктора Мейера, человека лет тридцати пяти. Он получил образование в Лондоне, бывал в Соединенных Штатах Америки. Среди докторов его авторитет был непререкаем. Он гораздо более опытен, чем личный врач королевской семьи.

Держа в руках черный чемоданчик с лекарствами и инструментами, Мейер быстрым шагом направился к кровати.

– Расскажите мне, при каких обстоятельствах все это произошло, – обратился он к присутствующим и взял руку лорда Чарлза, стараясь прощупать пульс. Затем поднял веки старого лорда и внимательно осмотрел глазные яблоки.

– Дядя сегодня женился, – тихо произнес Джимми.

– Понятно, – кивнул Мейер. – Наслышан об этом. – Он бросил многозначительный взгляд на Мэгги: – Извините, слухом земля полнится, а причудами – свет.

– Я не представил вас, доктор Мейер, – извинился Джимми и, указав на сидевшую в кресле Мэгги, произнес: – Это леди Лэнгдон, которая сегодня стала женой лорда Чарлза.

– Приятно познакомиться, миссис Лэнгдон, – учтиво поклонился доктор Мейер. Он посмотрел на Мэгги, потом на Джимми и вздохнул: – Не хотел бы показаться неделикатным, но должен просить вас рассказать все подробнее.

Мэгги глотнула воздуху и посмотрела на доктора Мейера:

– Поначалу, когда мы ушли из зала, он чувствовал себя хорошо. Много говорил. Стал готовиться ко сну и уже лег в постель. И вдруг отключился, упал головой на подушку, что-то прошептал и потерял сознание. Пульс стал падать. Сердце не прослушивалось. Лицо побледнело. Тело стало холодеть.

Мейер кивнул, повернулся к бесчувственному Чарлзу и достал из чемоданчика шприц, наполнил его бесцветным препаратом и сделал укол.

И в этот момент в комнату вбежал доктор Уильям Галл, которого привез Дарби. После того как доктор Галл в 1871 году спас жизнь принцу Уэльскому, подхватившему лихорадку, королева его просто обожала. Но с тех пор прошло много лет. Доктор Галл сильно постарел. Как и Мэгги, Уильям Галл жил в аристократическом районе Лондона, в квартале Мейфэр. Говорили, будто он благодаря покровительству королевы стал обладателем немалого состояния. Был он бесконечно предан ее величеству королеве и, несомненно, отдал бы за нее жизнь, если бы потребовалось.

Сейчас, завидев у постели лорда Чарлза другого врача, он пришел в неистовство.

– Что здесь происходит? – резко потребовал он ответа у всех, стоящих у постели.

– У лорда Чарлза сердечный приступ, – ответил Мейер. Галл злобно посмотрел на коллегу, выступившего на шаг вперед. Тот вкратце рассказал сэру Уильяму подробности происшедшего. И о том, какие меры уже предпринял.

Галл слушал и все более распалялся. Правая щека его задергалась.

– Неужели нельзя было подождать моего приезда? – почти выкрикнул он, обращаясь к Джимми.

– Состояние моего дяди можно считать безнадежным, – ответил племянник лорда. – Я счел нужным пригласить сразу двух докторов. Вы, верно, знакомы с доктором Мейером?

Не отвечая на вопрос Джимми, доктор Галл перевел взгляд на Мэгги и потребовал ответа:

– Расскажите подробно, что случилось и когда!

– Сегодня мы сочетались браком, сэр Уильям, – спокойно сказала она.

– Другими словами, вы утверждаете, что…

– Боже мой! – воскликнул Джимми. – Это действительно так! Да, мой дядюшка весь день пребывал в совершенно естественном в подобных обстоятельствах состоянии возбуждения!

Уже в который раз за этот день Мэгги густо покраснела. Но не стала оспаривать слова Джимми, как и вдаваться в подробности.

– Прошу всех выйти! – скомандовал доктор Галл. – Я хочу один осмотреть пациента.

Джимми не собирался более терпеть наглость придворного эскулапа, а потому, презрительно глянув на него, подошел к доктору Мейеру и обратился к нему:

– Прошу вас сопроводить леди Лэнгдон. Возможно, ей понадобятся успокоительные средства. Я же останусь здесь, рядом с дядей.

Сэр Уильям бросил на Джимми ненавидящий взгляд:

– Вы считаете, мне нужен ассистент или консультант в вашем лице?

– Ничего подобного, сэр Уильям! Этот человек фактически мой второй отец. А потому я не покину его в трудную минуту.

– А я… – пролепетала Мэгги, – я… я его жена! Все трое мужчин уставились на нее.

Мейер подошел к Мэгги и заботливо произнес:

– Миледи, вы очень расстроены. И наверняка будете нуждаться в особом уходе в ближайшие дни. Я к вашим услугам. А теперь вам лучше перейти в соседнюю комнату.

Мэгги с трудом поднялась из кресла и вместе с доктором Мейером вышла в коридор.

Сэр Уильям сморщил нос, глянул на Джимми и принялся осматривать лорда Чарлза. Прошло некоторое время, и он сказал:

– Сердце.

Джимми ничего не ответил.

– Сейчас он в состоянии комы, – продолжил доктор Галл. – Не уверен, что он переживет эту ночь. Если да, то появится надежда, что выкарабкается. Правда, шансы невелики. Во всяком случае, я останусь пока здесь. Если лорд умрет, произведу вскрытие.

– Зачем?

– Надо убедиться, что его не отравили.

– Откуда у вас такие подозрения?

– Ответ на ваш вопрос очевиден. Ведь его супруга остается единственной наследницей. Разве нет?

– Титул лорда перейдет ко мне, сэр Уильям. Уильям Галл безнадежно махнул рукой. Для него ответ на этот вопрос ясен. Конечно, Джимми вполне мог заявить, что не даст согласия на вскрытие тела дяди. Но это глупо. Он никогда не пойдет на что-либо подобное. Тогда вскрытие состоится и правда станет очевидной.

– Я останусь с вами, – тихо произнес Джимми и уселся в кресло напротив камина…

Проснувшись, Мэгги почувствовала себя жалкой и несчастной. Мир предстал перед ней как в тумане. Наверное, оттого, что доктор Мейер дал ей накануне солидную дозу опиумной настойки. Голова стала чугунной. Ощущение такое, будто она снова выпила бутылку того самого шампанского, которым старалась поднять настроение накануне. Но воспоминания о событиях ночи остались в памяти четкими и совершенно ясными.

Мэгги спала в гостевой комнате. Вся ее одежда и необходимые вещи были перенесены сюда еще раньше. Сейчас ей надо встать, быстро одеться и приготовиться к наступающему дню, который обещал быть тяжелым. Но подняться у Мэгги не было сил…

Она продолжала лежать, пытаясь заставить себя хотя бы спустить ноги и принять вертикальное положение. Но тут дверь распахнулась, и на пороге выросла Арианна.

– Послушайте, вы, мерзкая ведьма! – заорала она. – Вы убили его! Преступница! Гнусная убийца!

Арианна влетела в комнату и бросилась к кровати, на которой лежала Мэгги. В следующую минуту она уже налетела на Мэгги с кулаками, крича:

– Убийца! Тварь! Проститутка!

Дочь лорда Чарлза оказалась сильной девушкой, однако Мэгги решила ей не уступать и активно сопротивлялась. Схватив Арианну за руки, она резко оттолкнула ее.

– Прекратите сейчас же! – крикнула Мэгги. – Я не сделала ничего плохого вашему отцу!

– Арианна! – У двери раздался возглас Джимми.

Он наблюдал их безобразную сцену. Но ни Арианна, ни Мэгги не замечали его, продолжая битву двух фурий. Арианна упорно пыталась расцарапать лицо противницы. Мэгги успешно защищалась.

– Арианна! – вскричал Джимми и бросился спасать Мэгги, оттаскивая шальную кузину.

Дерущиеся воззрились на него и застыли. Но мир водворился всего на миг. Арианна вырвалась от Джимми и вновь набросилась на Мэгги, истерически вопя:

– Она убила его! Убила! Убила… чтобы получить его деньги!

– Нет! Это не так! – протестовала Мэгги. Она чувствовала, что сердце ее вот-вот разорвется. Вскочив с постели, она отпихнула Арианну и, вспомнив, что раздета, бросилась в ванную и заперлась там.

Мэгги вновь охватила дрожь. Ее и впрямь могут обвинить в убийстве. Правда, вряд ли кто-нибудь в это поверит…

Над мраморной столешницей с раковиной висело овальное зеркало. Мэгги глянула на себя и пришла в ужас – перед ней действительно ведьма с мертвенно-бледным лицом и всклокоченными волосами.

Только теперь она осознала в полной мере, что лорд Чарлз умер. Она опустила голову, хотя и не чувствовала боли утраты или шока от происшедшей трагедии. Следует немедленно привести себя в порядок.

И тут раздался стук в дверь.

Мэгги вздрогнула, потомзастыла на месте, не понимая, кто бы это мог быть. Конечно, не Арианна! Та не стала бы утруждать себя вежливым предупредительным стуком в дверь. К тому же после происшедшего Мэгги могла представить себе дочь лорда Чарлза только с кинжалом в руке. Или пистолетом…

– Миледи? – Звонкий женский голос в ожидании затих.

Поскольку ответа не последовало, дверь тихонько приоткрыли. Мэгги все еще не могла найти в себе силы шелохнуться.

Действительно, в ванную комнату робко заглянула миловидная девушка.

– Боже, бедная миледи! – произнесла она. – Пожалуйста, прилягте пока в постель. А я сейчас приготовлю ванну и соберу одежду. Очень, очень вам сочувствую!

От ее задушевных слов на глаза Мэгги навернулись слезы.

– Спасибо! – прошептала она.

– Меня зовут Фиона, – представилась девушка. – Я прислуживаю на втором этаже. Позвольте помочь вам!

Мэгги и впрямь нужна была помощь.

– Спасибо, Фиона, – улыбнулась она горничной. Мэгги присела на край кровати, а Фиона стала готовить ванну.

После ванны она с большим искусством уложила волосы Мэгги и предупредила ее:

– Сэр Джеймс… Наверное, теперь его следует называть лорд Джеймс… Так вот, миледи, лорд Джеймс ждет вас в большой гостиной. А доктор Мейер оставил для вас настойку. Сказал, что это успокоительное. Советовал принимать в ближайшие дни.

– Спасибо, Фиона! – улыбнулась Мэгги.

– А теперь, миледи, я вас покину. Мне нужно спуститься вниз и отчитаться перед миссис Уитли.

– Не надо ни в чем отчитываться перед ней, Фиона! – решительно произнесла Мэгги. Нельзя позволять экономке запугивать себя. Полиция не обвинит ее в убийстве и не бросит в тюрьму. – Фиона, – обратилась она горничной, – я бы хотела изменить твое положение в этом доме. И с этого дня назначаю тебя своей компаньонкой. Теперь отчитываться будешь только передо мной.

К удивлению Мэгги, Фиона не бросилась благодарить ее, а побледнела как полотно.

– Что с тобой? Ты чего-то боишься?

– Не чего-то, а кого-то, – прошептала та в ответ.

– Кого же?

– Миссис Уитли!

– Не миссис Уитли хозяйка в доме. И я хочу, чтобы она это знала.

Фиона стушевалась и, помолчав, спросила:

– Прикажете перенести все ваши вещи, миледи, обратно в кабинет… хозяина?

– Нет, надо и все остальное перенести сюда. Не думаю, что задержусь в этом доме надолго… – Мэгги повернулась и вышла из комнаты.

В огромном доме царила тишина. И это после вчерашнего-то торжества. Мэгги спустилась на первый этаж и остановилась у дверей в большую гостиную.

У камина стоял Джимми и задумчиво смотрел на пляшущие языки пламени. Лицо его было мрачным.

– А вот и вы, – произнес он, завидев Мэгги – Наверное, уже знаете, что дядя Чарлз не дожил до утра.

Мэгги, вздрогнув, опустилась в стоявшее у двери кресло.

– Ее величество королева, – продолжал Джимми, – хотела бы, чтобы тело виконта было предано земле в Вестминстере. И он при жизни выражал таковое пожелание. Уверен, миледи, как законная жена вы исполните его волю.

Мэгги долго не могла произнести ни слова, но совладала с собой.

– Коль скоро ее величество королева настаивает на этом, я не могу не согласиться.

– Тогда все распоряжения о похоронах будут объявлены завтра, – проговорил Джимми, а затем, выдержав паузу, добавил: – Арианна должна успокоиться. С ней общаться не советую. Кстати, доктор Мейер согласился остаться погостить у нас еще несколько дней.

– Мило с его стороны.

Джимми помолчал и вновь заговорил:

– На следующей неделе у вас будет возможность поговорить с адвокатами относительно будущего этого имения. – Сурово взглянув на Мэгги, он твердо добавил: – Разумеется, брат ваш тоже будет присутствовать.

Мэгги досадливо махнула рукой:

– Я ни на что не претендую. А с его стороны никаких распоряжений на этот счет сделано не было. Лорд Чарлз не мог предвидеть столь неожиданного для себя конца.

– Понятно. Но по закону вам принадлежит треть наследства дяди Чарлза. Некоторая часть имущества отойдет к Арианне. И… если у вас после смерти мужа не родится его сын, титул унаследую я.

– Какой сын?.. Никакого ребенка не будет, – вздохнула Мэгги.

– Пусть так. Но есть еще один момент. Видите ли, Арианна уверена, что вы… что вы… ускорили смерть дяди Чарлза. Она может обратиться в суд и добиться аннулирования вашего брачного контракта.

– Ну и?..

– В таком случае суд признает справедливость иска Арианны, и тогда владения и имущество вашей семьи могут быть конфискованы в счет компенсации расходов на признание недействительным брачного договора, который будет расторгнут.

У Мэгги перехватило дыхание.

– Что?!

– Простите, миледи, но закон порой бывает слишком запутанным. Так что в случае передачи дела в суд мне волей-неволей придется присутствовать на большинстве заседаний. Кроме тех, конечно, случаев, когда будут затронуты только ваши личные интересы.

– Не смею вмешиваться в ваши дела, – покачала головой Мэгги.

– Пусть будет так. Я уже послал за вашим братом. Он вскоре прибудет.

– Спасибо.

Они предельно жестко обсудили возможные непредвиденные формальности, которые могли возникнуть. Мэгги представлялось совершенно невероятным, что всего две ночи назад… Боже, неужели за это время мир так переменился?! Ведь совсем недавно она готова была терпеть муки ада в безумном браке. Даже старалась, хотя безуспешно, пробудить в себе нежные чувства к будущему старому мужу. Но… он действительно сделался для нее родным и близким человеком… И все это рухнуло в одну ночь! Чарлз умер… А его дочь обвиняет Мэгги в убийстве отца!

У Джимми все еще оставались сомнения в том, какое будущее уготовано теперь Мэгги. Помолчав, он сообщил:

– Возможно, будет произведено вскрытие тела дяди Чарлза.

– Зачем? – нахмурилась Мэгги.

– На предмет установления причины смерти. Могло быть отравление…

Холод сковал Мэгги. Она уставилась на Джимми и с дрожью в голосе спросила:

– Неужели вы можете поверить, что я?..

– Верю я или нет – это не имеет никакого значения. Сэр Уильям пользуется неограниченным доверием королевы. Равно как и лорд Чарлз, пока был жив. Так что скорее всего они настоят на вскрытии.

Джимми повернулся и вышел из комнаты. Мэгги тут же вскочила и побежала в свою комнату. Через несколько минут в дверь постучали, и в комнату вплыла Фиона с подносом в руках, уставленным тарелочками с тостами, мармеладом и конфетами, а также чашками и чашечками для чая и кофе. Мэгги поблагодарила ее, хотя чувствовала, что просто не сможет проглотить ни кусочка. Но от чая не отказалась. А потому взяла полную чашку ароматного напитка и чуть не пролила ее. Оказалось, что руки Мэгги продолжали дрожать.

Рядом с подносом были положены несколько букетиков и утренние газеты.

Допив чай, Мэгги взяла первую попавшуюся газету и просмотрела заголовки. И тут ее вновь охватила дрожь, ибо на первой полосе огромными буквами стояло:

«ОЧЕРЕДНОЕ УБИЙСТВО В УАЙТЧЕПЕЛЕ!»

Конечно, это убийство не имело никакого отношения к смерти бесконечно уважаемого ею лорда Чарлза! Но все же…

Мэгги еще раз прочла заголовок. И вдруг смех и горькие рыдания стали сотрясать ее грудь. Ибо поначалу ей показалось, что невзгоды позади, но обрушившиеся на нее испытания и чувство вины повергли ее в уныние.

Выплакавшись, Мэгги почувствовала себя чуть легче, но ее по-прежнему лихорадило. Она заметалась из угла в угол по комнате. Наконец ей показалось, что она согрелась. Мэгги села и принялась просматривать заново заголовки газет. И снова, как нарочно, наткнулась на заголовок, который гласил:

«ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО ЖЕНЩИНЫ! НОВОЕ ЗАГАДОЧНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ В УАЙТЧЕПЕЛЕ!»

Мэгги начала читать: «… лежала в луже крови… горло перерезано от уха до уха… нижняя часть живота вспорота… внутренности вывалены наружу…»

Мэгги поняла, что читать такие подробности выше ее сил, и бросила газету. Но все же успела отметить, что убитую звали Энни Чапмен.

Она опять схватила газету и пробежала глазами всю информацию. Оказалось, тело убитой найдено минувшим утром во дворе дома №29 по Ханбери-стрит. В полицейском отчете указывалось, что в крови жертвы обнаружен алкоголь. Значит, женщина в момент убийства была пьяной. Все это говорило о том, что несчастная была уличной проституткой.

Мэгги задумалась о том, что завтрашние газеты опубликуют о смерти лорда Чарлза, виконта Лэнгдона. О чем непременно упомянут? Угадать нетрудно. В каждой статье настрочат, что почтенный и известный всей стране джентльмен убит женщиной, которую обожал. Что молодая и отчаянно жадная до денег особа, вышедшая замуж за старого лорда, мало чем отличается от любой проститутки, старающейся заполучить клиента побогаче.

«Да нет же! – подумала Мэгги. – Такого просто не может быть! Газеты скорее всего напишут, что лорд Чарлз скончался от сердечного приступа. И никаких других сведений не упомянут. Впрочем, детали могут появиться после вскрытия тела. – При этой мысли Мэгги вздрогнула. – Нет, ведь я невиновна! И вскрытие это, несомненно, докажет! – Все же у нее мурашки поползли по спине. – Смерть, выходит, уравнивает всех… И проститутку из Ист-Энда, и лорда Чарлза. Пусть я не сделала ему ничего плохого, но все же чувство вины меня не покидает».

Мэгги пыталась не думать больше о своей несуществующей вине перед покойным мужем – как-никак лорд Чарлз ушел из жизни счастливым! Ведь его мечта о молодой, красивой и заботливой жене осуществилась… пусть лишь в последние дни жизни. Он умер в своей постели. В отличие от той бедной женщины из Ист-Энда…

Боже, как, должно быть, страдала несчастная! Через какой ужас прошла, прежде чем смерть успокоила ее навеки! Какой страшный зверь этот мерзкий преступник!

Потрясенная жестокостью, о которой говорилось в газете, она неожиданно подумала, что лорд Чарлз не станет возражать, если она попросит его оказать помощь родственникам убитой, чтобы достойно похоронить ее. Но в следующий момент Мэгги почувствовала себя на грани истерики. Ведь лорд Чарлз умер. Он покинул этот бренный мир минувшей ночью, не дожив до рассвета. И теперь он не может дать согласие на помощь кому бы то ни было.

И все же… Если ее в ближайшее время не арестуют за убийство, то… то в соответствии с положением, обусловленным брачным контрактом, она имеет право оказать благотворительную помощь из средств их новой семьи без разрешения супруга.

Мэгги нервно глотнула и снова залилась слезами. Как жалко лорда Чарлза!.. Этого добрейшего и благороднейшего человека… Он был поистине прекрасным человеком…

Но что-то распутное было в его женитьбе на ней… хотя это не умаляет его человеческих достоинств. Очень, очень, очень жаль его!..

И все же Мэгги со стыдом и угрызениями совести призналась себе в том, что со смертью лорда Чарлза с ее плеч свалилась тяжелая ноша… Ей стало легче…

Легче…

Джастин и Миро приехали одновременно с посыльным королевы, вручившим Мэгги письмо с соболезнованиями в связи с кончиной супруга.

– Теперь ты намерена вернуться домой? – не вполне учтиво обратился Джастин к сестре. – Видишь ли, дом в Мурхейвене отходит к Джимми. Конечно, ты имеешь полное право жить в нем до конца своих дней. Если только снова не выйдешь замуж. Лорд Чарлз включил такой пункт в свое завещание. Другое дело, что вряд ли будешь чувствовать себя здесь уютно.

– Джастин, я не могу дождаться дня, когда смогу вернуться домой. Но только после похорон. – Мэгги помедлила и с горечью добавила: – И после того, как станут известны результаты вскрытия.

– Да, ты, конечно, права, – пролепетал неуверенно Джастин. – Если бы он умер днем раньше… Конечно, мы все равно горевали бы, но…

У Миро вдруг запершило в горле, и он, выпучив глаза, многозначительно глянул на Мэгги.

– Что с тобой? – строго спросила она.

– Вовсе ничего, – засуетился Миро.

– Признайся, о чем ты думаешь, Жак!

– Хорошо, Мэгги, скажу, раз ты настаиваешь. Случались ли у лорда Чарлза подобные сердечные приступы раньше?

– Жак! – в один голос воскликнули Мэгги и Джастин. И Миро, подняв руки вверх, премиряюще произнес:

– Все, все! Давайте не будем говорить на эту тему. По крайней мере сейчас. Я не удивлюсь, если…

– Прошу вас обоих перестать удивляться, – оборвала его Мэгги. – Я не намерена обсуждать мои личные дела ни с кем из вас. Да и ни с кем другим! Долги выплачены. Ведь так, Джастин? Никто не посмеет оспаривать и мое право на то приданое, которое поступило в эту семью от меня по условиям брачного контракта. А теперь – что будет, то будет!

– Мэгги, вполне вероятно, будет проведено судебное следствие, – мрачно сказал Джастин.

– Но ведь лорд Чарлз умер естественной смертью. О каком следствии может идти речь?

– Я говорю это для того, чтобы предупредить: тебя скорее всего вызовут в суд и потребуют объяснений случившегося.

Мэгги посмотрела сначала на брата, потом на Миро. Лица у обоих были угрюмые и озабоченные. Миро же, скорчив кислую мину, тяжело вздохнул.

– Мэгги, я не раз слышал, как при посторонних ты говорила о вещах, которые входят в разряд табу, – напомнил ей Джастин. – Не забывай, что я твой брат и все это в значительной степени касается и меня.

Слова брата затруднили и без того непростой разговор для всех троих. Мэгги раздраженно топнула ногой и срывающимся голосом проговорила:

– Как вы не можете понять простой вещи? Ведь в тот момент мы с Чарлзом оставались одни. И оба готовились… Ну, в общем… Чарлз был в предвкушении… Ни о каких табу я не упоминала… Мы легли в постель. Чарлз несколько раз позвал меня… И вдруг голос его странно изменился, он перевернулся на спину и часто задышал. И затих. Я положила ладонь ему на лоб. Лоб был холодным. Тогда я стала звать на помощь. А потом потеряла сознание. Вот и все, что я могу рассказать следствию. Больше ничего не помню.

– Извини, ты абсолютно права. Думаю, этого достаточно, – заключил Джастин.

– Вполне, – согласился Миро.

Но ни тот ни другой не успокоили бушевавшую в душе Мэгги бурю.

– Арианна! Впусти меня!

Джимми настежь распахнул дверь и увидел стоявшую перед ним Арианну, по лицу которой градом катились крупные слезы.

– Я испугалась, что это она! – прошептала Арианна.

– Уверяю тебя, Мэгги не убивала дядю Чарлза!

– Но даже миссис Уитли убеждена в противном! – настаивала Арианна. – Она, как и я, уверена, что эта женщина вышла замуж за моего отца и убила его из-за денег!

– Арианна, ты же знаешь, что все владения должен унаследовать я. Знала об этом и Мэгги. Так что ваши с миссис Уитли обвинения ни на чем не основаны!

– Но она унаследует значительную часть состояния отца!

– Ты тоже унаследуешь. Это же не значит, что ты его убила!

– Джимми, какие ужасные вещи ты говоришь!

– Факт остается фактом: люди не убивают тех, кто обеспечивает их деньгами. Хотя существуют и такие негодяи, которые в любом случае не останавливаются перед убийством!

– Я дочь своего отца и по-настоящему любила его. Он прощал мне любые проступки. А эта женщина его не любила!

– Извини, я уверен в обратном. В том, что у Мэгги было серьезное чувство к твоему отцу.

– Ну что ты лжешь, Джимми?!

– Отнюдь! Конечно, Мэгги любила дядю Чарлза не так, как своего первого мужа! Не так страстно. Но уже после первой встречи они неизменно искали следующих, во время которых много говорили на самые разные темы. Да, подчас и спорили. Но во многом их взгляды и мнения совпадали.

Джимми отлично понимал, что в этот момент чувствовала Арианна, потому что за свою жизнь успел испытать горести и печали. Он вспомнил, как дядя Чарлз поддержал его отца, когда умирала мать, и как сам приехал позднее за племянником, оставшимся круглым сиротой.

Часто заглядывая в домашнюю библиотеку дяди, Джимми убедился, что тот много и жадно читал. Безумно любил книги. С наслаждением перечитывал как современные романы, так и произведения классиков. Каждый свободный час он посвящал учебе. На полках стояли древние издания, насчитывающие порой сотни лет. Это были бесценные раритеты и документы! Среди них можно было найти труды Микеланджело, Леонардо да Винчи, Данте, Даниеля Дефо, разнообразные работы по астрономии, географии… Не раз Джимми видел в руках дяди Чарлза книги с научными работами Дарвина, стихами Шелли, повестями и рассказами Роберта Стивенсона, поэмами лорда Байрона и даже романами сестер Бронте и Джейн Остен.

В одном из углов библиотеки хранились газеты и журналы. Среди них были чисто политические издания, литературные, музыкальные. Отдельной стопкой лежали периодические издания по медицине, архитектуре, древней истории, военным наукам и банковскому делу.

Одним словом, лорд Чарлз был широко образованным человеком. И, как многие из его ровесников, мечтал, чтобы под конец жизни около него была молодая, красивая и заботливая жена. Джимми был уверен: дядюшка знал, что его старое сердце может не выдержать подобной эмоциональной нагрузки. В конце концов так и произошло. Но это ни в коем случае не могло означать, что молодая, полная сил женщина намеренно убила его…

– Арианна, умоляю, выслушай меня! – мягко сказал Джимми. – Кончина твоего отца – это, конечно, трагедия для нас всех. Но не надо забывать, что дядя Чарлз был стар. Подумай, ведь к моменту твоего рождения он по возрасту вполне годился тебе в дедушки. Хотя и чувствовал себя здоровым.

– Она знала это! Знала, что он стар. Знала, что у него больное сердце. Все знала, когда выходила за него замуж.

– Извини, Арианна, но никто и предположить не мог, что сердце у дяди Чарлза сразу откажет!

– Она-то знала!

– Арианна, прошу, не накручивай себя постоянно!

– Но вынести горе помогает мне ненависть к этой женщине, Джимми! Ненависть и…

– И что?..

Арианна не закончила фразы, но Джимми понял: она хотела сказать «ненависть и желание отомстить».

– Арианна, я очень хочу, чтобы ты мне поверила! Она отступила на шаг от Джимми, и он вдруг почувствовал в ней прилив злобы.

– Эта женщина сумела околдовать и тебя, Джимми! – презрительно проговорила она.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Арианна, естественно, не знала, что произошло между Джимми и Мэгги накануне брачной церемонии. Но его переполняло горькое чувство собственной вины и неправоты. Он не мог отрицать, что уже тогда был очарован нынешней молодой вдовой. Вполне возможно, что она и впрямь колдунья, а потому склонила его к грехопадению. Но… ведь он хотел ее. И он был возмущен решением дядюшки Чарлза на ней жениться. Хотя ни в коем случае не хотел ему смерти. Не верил он и в то, что Мэгги ждет не дождется, когда ее новый супруг сойдет в могилу.

– Посмотри на себя! – фыркнула Арианна. – Твой любимый дядюшка, твой наставник погиб от руки этой дряни, а ты все время пытаешься ее защитить!

– Арианна, – горестно вздохнул Джимми. – ты еще слишком молода и наивна…

– Джимми, воздержись от подобных намеков, – резко оборвала его Арианна. – Я отнюдь не девочка и не настолько наивна, как вы все считаете! Не исключаю, что эта женщина подсыпала отцу какой-то отравы в шампанское. И это оказалось непосильным для его старого сердца! Уверяю тебя, мерзавка отлично понимала, что делает! А уж если говорить о наивности, то это в первую очередь относится именно к тебе, Джимми!

Джимми почувствовал, как негодование подобно лаве неудержимо растекается по всем его жилам. Он посмотрел на Арианну ледяным взглядом и процедил сквозь зубы:

– Не считай меня идиотом… А тебе следует подумать о том, как уживаться со вдовой дяди Чарлза.

– Почему я должна с ней уживаться?! – взорвалась Арианна.

– Видишь ли, твой отец жаждал найти человека, который опекал бы тебя до той поры, пока ты повзрослеешь. Чтобы затем ввести в высшее общество. И, если я не ошибаюсь, именно она будет назначена твоей опекуншей на ближайшие несколько месяцев.

Пораженная этой новостью Арианна с ужасом уставилась на Джимми:

– Нет! Нет! Ни за что! Я же единственная дочь! Я уверена, что он намеревался сделать меня своей наследницей!

– Он так и поступил. Теперь ты станешь очень богатой. Но пока ты не достигла совершеннолетия. И я уверен, что в оставшиеся до заветного дня рождения месяцы ты признаешь свою мачеху настоящей и заботливой опекуншей.

– Нет, Джимми. Ведь именно тебе по наследству отходят владения моего отца. А потому ты и станешь моим опекуном.

– Сомневаюсь, что завещание твоего отца во всех подробностях известно кому-нибудь, кроме адвокатов. Это довольно печально. Смотри, что происходит. Прошел всего лишь день после кончины дядюшки Чарлза, а наследники уже спорят за обладание богатством, которое он после себя оставил.

Его слова вроде бы потушили гнев, светившийся в глазах Арианны. У нее снова потекли слезы. Джимми решил, что это предпочтительнее для Арианны.

– Успокойся, – сказал он, привлекая девушку к себе. Она послушно склонила голову на плечо Джимми и тихо прошептала:

– Не жалей меня. Со мной все в порядке.

– Серьезно?

– Совершенно. Мне просто надо побыть одной.

– Уверена?

– Да… Пойми же, Джимми, я потеряла его! Уехала учиться. Мы так редко виделись. А теперь он ушел навсегда. И я по-своему намерена носить траур по нему.

– Если потребуется помощь, то помни: я всегда к твоим услугам.

Арианна всхлипнула и утвердительно кивнула. Джимми некоторое время внимательно смотрел на нее, после чего серьезно сказал:

– Арианна, прошу тебя, отринь все обвинения против Мэгги. Они абсолютно беспочвенны и лишь доставляют всем нам страдания.

– Почему? Или ты опасаешься, что подтвердятся мои подозрения?

– Будет произведено вскрытие. И тогда все выяснится.

– А! – воскликнула Арианна. – В результате будет доказано, что эта тварь отравила моего отца!

Джимми не стал больше спорить, а лишь заметил:

– Имей в виду, если будешь продолжать бегать по всем домам и причитать, то навлечешь на нашу семью жуткий скандал.

– Настоящим скандалом стала свадебная церемония. Ты полагаешь, этого мало?

– Арианна, – снова вздохнул Джимми, – я лично не очень слежу за тем, что говорю, поскольку знаю, когда и что можно сказать, а от чего лучше воздержаться. Тебе же следует обращать внимание на то, что говоришь. Тем более что перед тобой взрослая жизнь. В какой-то момент у тебя обязательно появится молодой человек. И хотя он, несомненно, всем сердцем будет любить одну тебя, но может оказаться фигурой весьма значительной. Знатный джентльмен, в общем. Его же семья посчитает обязательным, чтобы женился он на молодой женщине с незапятнанной репутацией. А то, что произошло здесь, может бросить тень на…

– Я же сказала, что сама свадьба отца вызвала скандал в обществе! – вспыхнув, оборвала его Арианна. – И это касалось отца, а не меня. Поэтому не надо стращать меня запятнанной репутацией!

– Действительно, выбор был не твой, а отца! Но если будешь продолжать бегать по всем домам, кричать и обвинять мачеху в том, что она якобы убила твоего отца, то запятнаешь себя так, что уже не отмыться.

– Если состоится вскрытие, то я не скажу ни слова. Но что скажешь ты, Джимми, если оно докажет, что эта женщина сделала нечто такое, в результате чего мой отец отправился на тот свет?

Джимми, глядя на Арианну, категорично ответил:

– Тогда я прослежу за тем, чтобы она была осуждена и наказана по всей строгости закона.

– Повешена! – тоном судьи, зачитывающего смертный приговор, проговорила Арианна.

– Я не был согласен с решением твоего отца жениться на Мэгги. Но не верю, что она виновна в его смерти. Если же это подтвердится, буду требовать самого жестокого наказания!

– Повешения!

– Я не прокурор, Арианна. Все решит суд.

Арианна кивнула. Но из ее глаз снова покатились слезы. Джимми схватил ее за руку:

– Арианна!..

– Все в порядке, Джимми. Я же говорила, мне надо побыть одной.

Джимми понял, что ему надлежит уйти.

После ухода Джимми Арианна заперла дверь изнутри и опустилась в мягкое кресло. Слезы не прекращались. Она заметалась из угла в угол по комнате, отчаянно ругаясь вслух. Сначала с языка слетала нецензурная брань английского происхождения, затем Арианна перешла на французский. Услышь ее Джимми, он пришел бы в ужас.

А Джимми продолжал считать ее ребенком. Ему и в голову не приходило, что Арианна давно вышла из детского возраста.

Да… Школьные годы закончились… И Джимми даже не подозревал, что девочка уже превратилась в зрелую, взрослую женщину. Теперь умер ее отец. И эта гадкая ведьма будет ее опекуншей, пока Арианне не стукнет восемнадцать лет. Это произойдет через три месяца. Боже, как долго ждать!

Нет, никогда она не согласится на подобную роль! Никогда!

Но ведь до дня рождения осталось всего три месяца! Разве она не сможет замкнуться в себе и пережить это время? Нет, не сможет! У нее не хватит сил прожить даже один день рядом с этой мерзавкой! И теперь она ее опекунша. Нет, этого не будет! Она подобных экспериментов над собой не потерпит! Не позволит!

Но разве дело только в опекунстве? Нет! Эта тварь подло убила ее отца! И должна поплатиться за это!

Арианну снова начинали душить слезы. Эта мерзавка заплатит ей! Она должна ответить за свое преступление!

Арианна, однако, пообещала Джимми, что не будет бегать по аристократическим домам, вопить о том, что ее отца убила его молодая жена, чтобы завладеть наследством. Ее семья и впрямь не выдержит еще одного скандала!

Джимми сказал, что все это окончится плохо для нее самой. Но такого не будет! Хуже не бывает!

Арианна также решила, что никогда никого не полюбит. Даже самого красивого и знатного джентльмена или же всеми уважаемого аристократа. Потому что отец ее умер и…

И что?..

Арианна вдруг почувствовала себя неуверенно. И снова задумалась о том, кем был тот галантный мужчина, присутствовавший на бракосочетании ее отца. Тогда она была одета в платье служанки. И все же он обратил на нее внимание! Смотрел на нее с восторгом. Как знать, возможно, когда-нибудь она и сможет полюбить такого человека…

Нет! Как она могла даже допустить подобную мысль после того, как умер отец?!

Арианна сидела на краю кровати и продолжала утирать слезы. А они все текли и текли… Ее отец! Она должна думать только о нем! И о том, что он погиб от руки той женщины!

Но если суд не признает эту тварь виновной? Что ж, тогда она сама будет мстить! Эта мерзавка обязательно будет наказана! И наказана жестоко!..

Арианна подумала, что для осуществления мести ей понадобится помощь. Посидев еще несколько минут на кровати и перебирая всех, кто мог бы стать ее соратником в этом деле, она вскочила, выбежала в коридор и бросилась искать миссис Уитли…

Глава 10

Для Мэгги время тянулось бесцветной чередой. Поначалу она решительно отказалась принимать для успокоения опиумную настойку, которую ей прописал доктор Мейер. Она знала немало женщин, пользовавшихся этим напитком при мигренях, болях в пояснице, всякого рода женских болезнях и пристрастившихся к этому пойлу.

Мэгги неожиданно обнаружила, что сможет пережить случившееся. В том числе и чувство вины перед покойным, угрызения совести и даже страх перед будущим. И все это с помощью опиумной настойки!

После смерти лорда Чарлза Мэгги проводила время в спальне, попросив Фиону приносить ей еду, а также заботиться о том, чтобы никто не нарушал ее покой.

Она ждала результатов вскрытия.

Наконец они были получены. Врачи подтвердили, что причиной смерти лорда Чарлза стал отказ сердца. Следов отравления не обнаружено.

Когда Джастин принес сестре эту новость, Мэгги сначала не могла понять, что он говорит. Брат очень волновался, а потому рассказ его получился сбивчивым.

– Ты должна ликовать! – убеждал ее Джастин. – Бегать по всему городу с громким криком о своей невиновности. Конечно, подобное поведение выходит за рамки приличия, но все же…

Мэгги же не чувствовала особой радости от своей реабилитации. Она понимала, что клеветники, обвинившие ее в убийстве, продолжат свою кампанию. В теле Чарлза не было обнаружено никаких ядов. А если заключение о вскрытии попадет в чьи-то, так сказать, нечистоплотные руки, то… Как знать, все может быть пересмотрено, и ее арестуют…

И все же благодаря опиумной настойке она чувствовала себя неплохо.

– Что ж, настало время для панихиды и похорон, – сказал Джастин. Но, взглянув в далеко не радостное лицо сестры, спросил: – Мэгги, что с тобой? Или ты считаешь многолюдное прощание с лордом излишним? Но ведь существуют многовековые традиции, которые нарушать нельзя!

– Знаю.

– Ты должна присутствовать на панихиде, Мэгги! Причем начиная с сегодняшнего дня гроб с телом лорда Чарлза будет установлен в большом зале.

– Так и должно быть.

– Мэгги, что с тобой?

– Джастин, пожалуйста, оставь меня в покое! Клянусь, я исполню все, что полагается!

Она действительно соблюла все требования траурного ритуала. Вопреки официально объявленным результатам вскрытия люди, как заметила Мэгги, реагировали на ее действия именно так, как с замиранием сердца она и предвидела.

Арианна старалась не присутствовать в зале, если там была Мэгги. Падчерица никогда с ней не заговаривала и появлялась лишь тогда, когда это было совершенно необходимо. На ней было траурное одеяние, плотность же черной вуали внушала опасение, что Арианна сквозь нее ничего не видит…

Когда гроб с телом лорда Чарлза установили в большом зале, Арианна появилась буквально на минуту и сразу же исчезла. Она отказалась разговаривать и с Джимми, да и вообще с кем бы то ни было.

За все время панихиды Мэгги ни разу не подняла свою вуаль…

Наступил печальный день похорон.

И снова Арианна избегала разговоров с кем-либо и лишь жестом руки в длинной черной перчатке отвечала на приветствия близких и знакомых. Она вся была закутана в черное. Узнать в ней дочь покойного лорда было трудно.

Мэгги ожидала, что падчерица постарается игнорировать ее. А сейчас, очевидно, под воздействием опиумной настойки, подобное поведение Арианны ее совершенно не задевало.

Джимми выглядел в высшей мере взволнованным. Он опекал Арианну, успокаивал ее и поддерживал.

Мэгги не позволяла себе расслабляться. Она заметила, что если люди собирались в группку и начинали шептаться, то тут же умолкали, как только к ним подходила она.

Затем гроб был перевезен в Вестминстер. Пришла проститься с лордом Чарлзом и ее величество королева в окружении фрейлин и фаворитов. Спустя некоторое время в зале появился архиепископ, и началось отпевание. Мэгги увидела, как по щекам королевы струятся слезы. Значит, лорд Чарлз действительно был в числе ее приближенных. При дворе поговаривали, что со времени смерти лорда Брауна – близкого друга ее величества (злые языки сплетничали, что для королевы он был не просто другом) именно лорд Чарлз занял его место. Так или иначе, но королева очень дорожила его дружбой.

Во время панихиды королева подошла к Мэгги и членам семьи покойного лорда Чарлза выразить соболезнования. Уходя, она слегка наклонила голову в направлении Мэгги, что считалось при дворе знаком благосклонности.

Позже, когда долгая церемония прощания закончилась и гроб с телом лорда Чарлза, виконта Лэнгдона, перенесли в усыпальницу, где почивали предки лорда, Джимми шепнул Мэгги, что она должна оценить знаки внимания к ней королевы. Он был уверен, что Мэгги это поможет занять достойное место в столичном аристократическом обществе. А может быть, и за пределами страны.

Предстоящую ночь Мэгги, ее брат и Миро намеревались провести в Мейфэре, в фамильном особняке семейства Грэм. Мэгги хотелось остаться одной, предоставив Джимми и Арианне возможность довольствоваться обществом друг друга. Однако ожидался приезд адвоката, и Джимми предупредил Мэгги, что ей надлежит с ним встретиться.

Мэгги попросила Фиону принести ей ужин прямо в спальню вместе с чайником заварки и бутылкой бренди.

Фиона исполнила все так же беспрекословно, как и любые другие поступавшие от Мэгги просьбы.

Мэгги поднялась в свою комнату и уже собиралась расслабиться после тяжелого дня, но тут в дверь громко постучали.

– Я просила, чтобы меня не беспокоили! – откликнулась она, не открывая дверь.

Но ее ответ проигнорировали. Тем более что дверь была только закрыта, а не заперта.

В комнату решительным шагом вошел Джимми.

– Боже правый! – воскликнул он. – Что вы делаете?!

– Ужинаю. Вам это не нравится?

– Да вы же едва притронулись к тарелке! А в комнате запах, как в дешевом ресторане!

– Я правлю тризну. Решила утопить свое горе, – хмыкнула Мэгги, выгнув дугой бровь.

Джимми подошел к ней, вырвал из рук бутылку и вылил остатки бренди в камин.

– Да как вы смеете?! – взвизгнула Мэгги.

– Я бешено зол!

– На кого?

– На вас!

– Какое вам до меня дело?! Вы сказали, что мне надо дождаться адвоката? Что ж, я дождусь. Независимо от того, что он скажет, вы мне больше не нужны. Сегодня же уеду к дяде Ангусу. И больше надеюсь вас никогда не видеть!

– Что?! Неужели вы готовы пойти на это? Или уже забыли, что Арианна назвала вас… дешевой проституткой?

– Спасибо за напоминание, сэр Джеймс! Вы удивительно добры!

Мэгги злобно смотрела на Джимми и при этом пожалела, что успела узнать его слишком близко. Он же, осклабившись, произнес:

– В сложившихся обстоятельствах я и впрямь чересчур добр к вам! Хотя бы потому, что не считаю вас трусихой.

Мэгги хотела было резко ответить, но в последний момент заметила, что в глазах Джимми полыхает огонь бешенства. Она взяла себя в руки и сказала довольно спокойным голосом:

– Возможно, я и трусиха и потому, как выражается Арианна, а за ней порой и вы, сделалась дешевой проституткой.

– Добавьте: обуреваемой жалостью к себе!

Мэгги поежилась, смотря на языки пламени в камине. Потом перевела взгляд на Джимми:

– А что, если она права? – Кто?

– Арианна. Может, я действительно убила лорда Чарлза?

– Убили? Это каким же образом? Подсыпали яд в шампанское? Благо он его выпил в тот вечер!

– Вовсе нет. Вы, верно, догадываетесь, что я на такое просто не способна!

– Тогда каким же образом?..

Мэгги встала, прошлась по комнате и остановилась у камина. Лицо у нее было бледным. Уголок правого века нервно задергался.

– Я… О Боже!..

Она замолчала. Наверное, за час до этого Мэгги приняла опиумный напиток… Должна бы успокоиться… Но получается почему-то наоборот. Мэгги сжимала и разжимала пальцы, с ненавистью глядя на Джимми. Она подбирала слова для ответа и наконец дрожащим голосом заговорила:

– Я не могла даже представить, что он… он так… так… отчаянно… хочет… Господи! Я чувствовала себя… униженной… жалкой… И при этом я старалась делать все, чего хотел Чарлз!

– Гм… – промычал Джимми, смотря прямо в глаза Мэгги. – Если вы выполняли его естественные желания в брачную ночь… то вы… не виноваты!

– И все же я должна была… отвечать за свои действия…

– Гм… Да, вы все же воздействовали на дядю Чарлза. Пусть неосознанно… Но все же понимали, что перед вами мужчина. Что этот мужчина хочет интима… Нет, не думаю, чтобы вы воспользовались случаем. Другое дело, что вы не должны были выходить за него замуж. Но это мое личное мнение. Тем более что сам дядя Чарлз очень хотел вашего брака.

Мэгги покачала головой и несколько раз глотнула воздуху. Ведь дело решило не его желание жениться на ней. Это она убедила себя в необходимости пройти через все брачные испытания. А лорд Чарлз, безумно влюбленный в нее, разве мог этому препятствовать?.. Конечно, если бы она знала тогда все то, что узнала теперь, то… Но и тогда вряд ли что-нибудь изменилось бы…

Господи, да, конечно, изменилось бы! Даже отчаянно запутанные долги брата и угроза страшного скандала тогда были лучшей ситуацией, несомненно, нежели та, в которой она оказалась сейчас!

– Вы так ничего и не поняли? – спросила Мэгги у Джимми.

– Пытаюсь, во всяком случае!

– Тогда вам лучше уйти!..

– Извините, не могу!

– Джимми, не заставляйте меня быть грубой! Просто повернитесь и уходите!

– Я уйду не раньше, чем мы закончим разговор. Скажите мне, что еще заставляет вас чувствовать себя виновной?

– Виновной? С чего вы взяли? Я вовсе не виновна в том, что произошло!

– Тогда почему?..

– О Боже мой! Да, я виновна! Вы довольны?

И Мэгги тяжело опустилась в кресло. Джимми остался стоять перед ней. Это раздражало Мэгги. И раздражение ее достигло предела, когда Джимми взял стул и уселся напротив нее, почти касаясь колен Мэгги, и принялся допрашивать.

– Объяснитесь! – потребовал он. Но голос его прозвучал отнюдь не злобно. Видно, он действительно не мог ее понять.

– В душе я молилась о смерти, – прошептала в ответ Мэгги.

– Вы молились?.. – удивленно выгнул бровь Джимми. Мэгги утвердительно кивнула. И тут же покраснела.

– Я думала… – неуверенно начала она. – Не знаю, о чем точно… Но хотела… темноты. А он хотел… света. Я чувствовала себя жалкой и униженной… И молила Господа, чтобы он не допустил пытки, не допустил дальнейшего унижения…

Джимми почти с ужасом смотрел на нее. Мэгги же замолчала, ожидая самых страшных обвинений. Тем более что она заметила, как искривились в злобной усмешке его губы.

– Мэгги, я не могу поверить, что вы молились о смерти дяди Чарлза!

– Но так было!

– И вы просили Бога: «Господи, пошли смерть этому человеку», так?

– Нет, не так. Я молила Бога, чтобы Он не допустил всех тех моральных пыток, которые мне предстояли. Как, впрочем, и последствий… Произошло же все в тот момент, когда Чарлз, лежа в постели, перевернулся на спину, захрипел и потерял сознание.

Улыбка Джимми стала еще более ехидной. – Я не скажу обо всем этом никому, Мэгги!

– А я и не хотела посвящать вас в это! Ибо вы слишком грубы и невоспитанны! Но потом решила все рассказать откровенно, дабы не давать повода для дальнейших сплетен и слухов.

– Извините меня, Мэгги! Но поймите, что ваш муж был моим дядей. И я его очень любил.

– Я тоже его полюбила. Поверьте, это действительно так. Я считала его по-настоящему честным, здравомыслящим человеком, неравнодушным ко всему, что происходит в мире, к людям, к социальным реформам… Я и сейчас люблю этого человека таким, каким он был. Хотя, откровенно говоря, не хотела быть его женой.

– Мэгги, не могу поверить, что Бог решил послать дяде Чарлзу смерть только потому, что вы не хотели исполнять свои супружеские обязанности!

– Но ведь Господь и сделал не так!..

Мэгги хотелось, чтобы настал конец мучительным сомнениям, доводившим ее почти до безумия.

– Повторяю, я не верю, что Бог внял вашей полубезумной молитве. И откровенно говоря, ваши предположения, что Господь послал смерть дяде Чарлзу только потому, что вы в бреду молили Его об этом, попахивают манией величия.

– Предположения?..

– Дядюшка Чарлз был очень хорошим человеком. И Бог ни за что не призвал бы его к себе, если б для этого не пришло время.

Мэгги еще раз покраснела, но все же ответила после паузы:

– Вы, видимо, правы. Это лишь мои предположения. Но все же… Все же я поступила ужасно! Ведь в конце концов, несмотря на свои мрачные предчувствия, я вышла замуж за Чарлза.

– Да, это действительно так, – резко ответил Джимми и встал. Он снова разозлился и, отступив на шаг от Мэгги, жестко сказал: – Адвокаты приедут к десяти. – Он сменил тему разговора: – И пожалуйста, приведите себя в порядок. А главное, прекратите пить опиумную настойку. Теперь, насколько я понимаю, от нее следует отказаться.

Джимми круто повернулся и быстрым шагом направился к двери. Но у самого порога остановился.

– Поймите, теперь у вас нет пути к отступлению. Вы вдова лорда Чарлза, и это накладывает на вас немалую ответственность.

Он внимательно посмотрел на Мэгги, а затем повернулся и вышел.

Джастин ждал Миро в гостиной. Ему, как и здешним домочадцам, казалось невероятным, что лорда Чарлза уже нет в живых. Джастин смотрел на пляшущие языки пламени в камине и в душе благодарил небо за избавление сестры от обвинений в ужасном преступлении. Конечно, официальных обвинений в ее адрес нет. Но в светских кругах было немало тех, кто продолжал подозревать Мэгги в убийстве лорда Чарлза.

Джастин диву давался, что так обернулись недавние события. Он был благодарен дядюшке Ангусу, наладившему связи с семейством Лэнгдонов и убедившему Мэгги в необходимости вступить в брак с лордом Чарлзом. Но с другой стороны, ведь именно он, лорд Джастин, барон Грэм, поставил свою подпись на необходимых для брака сестры документах! Причем большинство заправил столичного бизнеса посчитали этот его шаг совершенно разумным. Конечно, лорд Чарлз староват. Поэтому мало кто сомневался, что его брак с Мэгги продлится недолго. Но он был хорошим, добрым человеком, а потому Джастин искренне скорбел по поводу его скоропостижной смерти, случившейся в самый день бракосочетания.

Джастин думал и о том, что замужество сестры дало ему возможность расплатиться со всеми кредиторами, которых только в Лондоне было великое множество. Фактически Мэгги спасла его от долговой ямы! Теперь он даже обладал кое-каким капиталом и мог строить планы на будущее.

Джастин прошел серьезную подготовку в военном училище и достиг достаточно высокого положения в армии, хотя прослужил всего несколько лет. Особенно он отличился при подавлении восстания на Трафальгарской площади в Лондоне, участники которого протестовали против тяжелых условий труда на столичных мануфактурах. Вскоре после этого Джастин вышел в отставку и с тех пор пропадал на скачках, в игорных домах и во всякого рода сомнительных ночных заведениях Лондона. В результате проиграл имение, доставшееся ему от отца, и оказался без пенни в кармане, связанным к тому же по рукам и ногам долгами.

Смерть лорда Чарлза в значительной мере отрезвила и образумила Джастина. Он понял, что, по сути, прокутил свою жизнь. Сестра, как могла, старалась помочь. Даже сделала попытку сохранить для Джастина наследственный титул, дабы тот не достался дядюшке Ангусу или кому-то из его кузенов. Именно с этой целью Мэгги старалась убедить брата найти себе невесту и жениться. Но Джастин в этом так и не преуспел.

Впрочем, не совсем. Сейчас, сидя у камина и глядя на горящие поленья, он вновь и вновь вспоминал девушку, которая повязала ему галстук. Он встретил ее в этом доме, торопясь на церемонию бракосочетания. Высокая, стройная, с черными как смоль волосами и глазами, с кожей цвета слоновой кости, она была похожа на сказочную восточную красавицу.

С тех пор он ее не встречал. Но чудное видение посещало его чуть ли не каждый день. И сейчас, у камина, он тоже вспоминал ее как чудное, неземное создание.

Однако долго наслаждаться приятными грезами ему не пришлось.

Хлопнула входная дверь. Наверное, кто-то приехал. Скорее всего Миро. Джастин поспешил вниз.

В холле он увидел женщину, одетую во все черное, с плотной вуалью на лице. Джастин заключил, что перед ним не кто иная, как Арианна, дочьпокойного Чарлза.

– Добрый вечер, леди Арианна! – приветствовал ее Джастин.

Гостья подняла руку в черной перчатке и сделала какой-то знак. Может быть, он означал приветствие. Но уже в следующий момент Джастин понял, что дама в черном просто негодует на то, что он занял проход к лестнице, по которой она намеревалась подняться на второй этаж.

– Вы выходили из дома одна? – озабоченно спросил Джастин. – Как можно?! Ведь в эти дни такое легкомыслие весьма опасно! Что ни день, то обязательно кого-то убивают! Все газеты пишут о преступлениях. Я уж не говорю о том, что делается в Ист-Энде. Надеюсь, вы там не были?

Арианна отрицательно качнула головой, но ничего не ответила. Джастин вдруг вспомнил, что говорила ему сестра об этой девушке. По словам Мэгги, дочь лорда Чарлза ее презирала, обвиняла в убийстве мужа и всячески третировала.

Джастин пытался вспомнить, видел ли он Арианну в день бракосочетания лорда Чарлза, и не мог. В его памяти вновь возник образ юной девушки, так похожей на индийскую баядерку.

Он подошел вплотную к Арианне и скорбно сказал:

– Бедная леди Арианна! Я соболезную вашему горю, невосполнимой утрате. Прекрасным человеком был лорд Чарлз! Нам всем его теперь не хватает!

Она стояла перед ним, глядя ему в глаза, но не произносила ни слова.

– Извините меня, – сказал Джастин, продолжая, однако, загораживать собой лестницу.

Он с симпатией смотрел на Арианну и вдруг, протянув руку, откинул вуаль, скрывавшую ее лицо. Прежде чем гостья, придя в негодование от подобной вольности, водворила вуаль на прежнее место, Джастин почувствовал, как его всего охватило горькое разочарование. Нет, дочь лорда Чарлза ни в коем случае не показалась ему ужасной. Хотя и не блистала неземной красотой, как та «индианка». Волосы у нее каштановые и не очень густые. Губы тонкие и бесцветные. Далеко не та красота, которая поразила Джастина в тот день при нечаянной встрече со служанкой лорда Чарлза. Кроме того, вглядевшись в лицо гостьи, он так и не смог найти в нем хоть какое-то сходство с покойным виконтом.

– Извините, – снова сказал Джастин, сделав шаг в сторону и давая гостье возможность пройти, – не хочу быть назойливым.

Она почти бегом бросилась вверх. Видимо, вуаль мешала ей хорошо видеть, так как, не добежав нескольких ступенек до верхней площадки, она налетела на спускавшегося Миро.

– Пардон, мадам! – извинился тот, хотя сам был вправе ожидать извинений. Но и он не услышал от дамы в черном ни слова.

Спустившись в холл, Миро подошел к Джастину и, поморщившись, тихо проговорил:

– Ох уж эти женщины!

– Да, предвижу трудности с Арианной. А что с Мэгги?

– Я беспокоюсь за нее. Мэгги сама на себя не похожа.

– Не хочет разговаривать?

– Отослала меня к тебе. Боюсь, она задумала что-то страшное, ибо уже сколько раз я слышал от нее «Я так хотела бы умереть!». Вы будете присутствовать при ее встрече с адвокатами?

– Никому не говори, – понизил голос Джастин, – но завтра в клубе я встречаюсь с дядей Ангусом и постараюсь спровадить его подальше отсюда!

– Хорошо. А нам не пора ли покинуть этот дом смерти?

– Пора!

Они направились к выходу. У порога Джастин обернулся. «Где все-таки та девушка?» – тяжело вздохнул он, решив, что больше уже никогда ее не увидит.

В ожидании Арианна нервно ходила по комнате из угла в угол. Прошло несколько минут, и дверь распахнулась. Девушка, одетая во все черное, вбежала в комнату и остановилась лицом к лицу с Арианной.

– Ну и что ты узнала? – приказным тоном вопросила Арианна.

– Вы спрашиваете, что узнала? – ответила та, срывая с лица вуаль. – Извольте! Меня чуть не раскрыли!

– Кто?

– Брат вашей мачехи! Схватил меня за руку, откинул вуаль и посмотрел в лицо.

Арианна покачала головой и тихо пробормотала:

– Брат моей мачехи… Вот оно что!

– Мы не можем так рисковать! – обозлилась девушка в черном. – Я, во всяком случае, отказываюсь от всей этой затеи и возвращаюсь на улицу! Решительно и бесповоротно! Ибо ваша мачеха что-то заподозрила, кажется. Лишившись места в этом доме, не найти мне работы!

Арианна сделала ей знак замолчать и со вздохом сказала:

– Брат моей мачехи меня не знает. Тебе нечего опасаться. Кстати, как ты относишься к некоторым высказываниям, которые моя мачеха порой себе позволяет? Ведь если донести кому следует, то ей не поздоровится! Ладно, спасибо, Фиона, за верную службу. Обещаю, что у тебя все будет хорошо.

Фиона сердито посмотрела на Арианну:

– Мы стали подругами, но не забывайте, что отнюдь не вы хозяйка в этом доме.

– Я унаследую треть состояния своего отца, – напомнила Арианна.

– Но это только будет. Вы еще не достигли своего совершеннолетия. До него еще ждать-пождать. А за это время я окажусь в тюрьме за все то, что вы заставляете меня делать для вас.

– Не будь смешной, Фиона! Если нас арестуют, я докажу, что была в ужасном состоянии после смерти отца. И даже не смогла присутствовать на траурной церемонии. Горе просто сразило меня. Не дай тебе Бог пережить подобное!

– Гм! Должна сказать вам, что миледи по моему совету регулярно принимает опиумный напиток. Наверное, по этой причине она не заметила моего отсутствия как раз тогда, когда я была ей очень нужна. Но что, если она вдруг опомнится от горя, каким бы мучительным оно для нее ни было?

– Не беспокойся. Я вскоре покину этот дом. А теперь, пожалуйста, расскажи, что сумела выяснить.

Фиона вздохнула и присела на стул рядом с кроватью.

– Я мало могу рассказать, Арианна. Да, миледи хорошо знают в церкви Сент-Мэри-ле-Боу и других. Ее любят, Арианна. Да, любят! Она не только помогает этим несчастным деньгами, но и тратит время на беседы с ними. Рассказывает о том, о чем они ведать не ведают. Делится с ними едой. Закатывает рукава, как и они. И если бы вы уделили ей некоторое время, чтобы получше узнать, то…

– Получше узнать? Да ты в своем уме?! Ведь именно она заварила всю эту кашу… Женила на себе моего престарелого отца, а условия брачного контракта дали ее брату возможность поправить пошатнувшиеся финансовые дела и расплатиться с долгами! Сейчас эта женщина старается воспользоваться положением вдовы лорда Чарлза и получить львиную долю его наследства! И как все удачно для нее сложилось! Новый муж умер в их брачную ночь. Он умер, а она возвысилась! Уже не говоря о том, что разбогатела!

Фиона с минуту молчала, смотря на Арианну отнюдь не доброжелательным взглядом. Потом спросила ледяным тоном:

– Арианна, а почему вы не верите, что причиной смерти вашего отца стал сердечный приступ? Ведь в таком возрасте это Часто случается. Причем без посторонней помощи, так сказать.

– Эта женщина все рассчитала! Я далеко не дура, не ребенок и не так оторвана от реальной жизни, как думал мой отец! Мэгги стала вдовой. И теперь свободно может стать женой молодого человека, которого полюбит. Она очень практичная дама. Знала, как довести моего отца до такого состояния, когда его сердце уже… Она все делала сознательно и с холодной расчетливостью. Уверяю тебя, это было самое настоящее убийство!

Фиона отрицательно покачала головой:

– Арианна, я вам хочу помочь, но не могу согласиться с подобным утверждением. Вы не правы. Я ведь видела, как глубоко миледи переживает смерть лорда Чарлза.

– Конечно, переживает! Ибо отлично понимает, что ее могут арестовать и повесить!

Фиона тяжело вздохнула и поднялась со стула:

– Извините, но мне надо переодеться и пойти к ней! Но Арианна поспешно схватила ее за руку:

– Ты, наверное, уже слышала, что говорят обо всем этом на улице?

– Слышала. Но говорят далеко не только об этом. Даже, скорее, не об этом. Видите ли, когда в аристократических кругах происходит трагедия, то так называемые сливки общества уверены, будто бы вся страна, от мала до велика, скорбит и говорит только об этом. Если вы тоже так думаете, то глубоко ошибаетесь. Сейчас весь Ист-Энд буквально в панике. Но не из-за смерти лорда, которого якобы кто-то отравил или еще как-нибудь отправил на тот свет… На улицах ночного города промышляет кровожадный маньяк по имени Лизер Апрон. В панике уже и другие окраины города и даже центральные кварталы. Можете себе вообразить, что это чудовище убивает женщин на улицах, потом вспарывает им животы и вытряхивает внутренности! Люди боятся выходить из дому. Тем более что полиция пока ничего не может сделать. В подобной ситуации, сами посудите, будут ли там вспоминать о лорде Чарлзе и гадать, отчего же он умер.

– Но мне говорили, что он убивает только проституток!

– Боже, как приятно мне от вас это слышать! Арианна вспыхнула и потупила взор:

– Извини меня, Фиона! Я не говорю о тех, кого нужда выгнала на улицу. И уверена, тебе-то нечего опасаться. Поэтому и послала тебя собирать сведения именно в тех кварталах, а не в деловой части столицы. Не скрою, я беспокоилась о тебе. То, что там происходит, действительно ужасно! Но возможно, если бы те женщины сами не напивались донельзя, то ничего такого и не случилось бы!

Фиона снова опустилась на стул и, помолчав, сказала:

– Если бы деньги не тратились на пышные балы, а направлялись бы в бедные кварталы, где люди потеряли надежду выжить, то, быть может, ситуация и изменилась. А то что получается? Мужчины, не имея работы, топят горе в вине и пропивают все, что имеют. А женщины идут на улицу торговать своим телом. Им же надо кормить детей! Да и потерявших человеческий облик мужей-пьяниц!

– Но большинство женщин тоже пьют! – возразила Арианна.

– Арианна! Как бы вы стали жить, если бы у вас не было ничего? Совсем ничего! Ни одежды, ни жилища, ни даже кровати, на которой можно спать ночью! И каждый день надо найти пару-другую пенсов, чтобы не умереть с голода! Что бы вам оставалось делать, как не торговать собой?!

Арианна закрыла лицо руками:

– Мне так больно! Так больно! Но я очень любила отца! Он был такой хороший, добрый, честный… И всегда помогал бедным.

Фиона смягчилась:

– Конечно, ваше горе велико! Но, откровенно говоря, когда я пошла в церковь Сент-Мэри-ле-Боу, то смогла там услышать и о миледи. Пастор Викерс с восторгом говорил о вашей мачехе. Говорил, что только гипнотизеры ее и не любят.

– Гипнотизеры?

– Да. И спиритуалисты. Они будто бы общаются с душами умерших. Даже вызывают их. Если бы вы не посылали меня на панихиду по лорду Чарлзу, то сами услышали бы рассказ герцогини Марион о неких опытах, свидетельницей которых она была. Впрочем, в Лондоне полно спиритуалистов, которые практикуют не только в самой столице, но и в провинции. Бог знает, правду ли о них говорят. Об одном сеансе мне пыталась рассказать герцогиня Марион. Но на похоронах мне было не до спиритизма.

– А кто еще был на том сеансе? – заинтересовалась Арианна.

– Знаю только, что миледи там не было. Иначе герцогиня бы ее назвала. Она много чего порассказала бы, принимая меня за вас, да я с ней говорить не могла, поскольку голос-то ваш она знает. Мне удалось от нее улизнуть.

– Хорошо, пусть на том сеансе Мэгги не было. Но ведь она посещает эти сборища. Об этом говорят в городе. Скажи мне, можно ли узнать, когда и где состоится очередное представление? А главное – будет ли там эта мерзавка?

– И если она там будет…

– То буду и я. Переодетой, конечно, чтобы никто не узнал. Мне надо все-таки узнать все об этой дамочке и о том, чем она занимается.

– А если она узнает вас?

– Но ведь никто не догадался, увидев тебя в черном платье, одетой «под меня». Даже герцогиня Марион обманулась.

– Но ведь я говорила, что лорд Грэм, подняв мою вуаль, заглянул мне в лицо. Так что с переодеванием надо теперь быть осторожнее!

– Подумаешь, лорд Грэм! Его тут скоро не будет! Сейчас он, наверное, встречается с адвокатами отца, а завтра укатит к себе. Эта дамочка скорее всего тут же последует за ним! Кстати, я никогда его не видела!

– Арианна! Еще раз предупреждаю, что вы затеяли опасную игру!

– Фиона! Я очень любила отца! И сейчас отнюдь не в игры играю. Я хочу, чтобы эта женщина понесла заслуженную кару за убийство!

Фиона глубоко вздохнула:

– Что ж, я пока не нашла никаких доказательств аморального поведения миледи. Или даже заслуживающего осуждения. Да, в свое время она вышла замуж по любви. Кругом стали говорить, будто этим она опозорила свою семью. А мне ее поступок кажется романтичным. Не знаю, насколько она богата… но делами ее восхищаюсь. Надеюсь, ее здесь не обдерут как липку.

– Фиона, ты все сделала как нельзя лучше! – улыбнулась Арианна. – Что же касается прогулки по улицам Ист-Энда, то я не намерена тебя туда посылать, а пойду сама.

– Арианна, вы привыкли к богатым магазинам Уэст-Энда, но ровным счетом ничего не знаете об улицах, кишащих преступниками, заразой и грязью! Поэтому, заклинаю, будьте осторожны!

– Что ж, зато разузнаю побольше!

– Вы пугаете меня! – вздохнула Фиона.

– Глупости! Уверена, что нет серьезных причин беспокоиться!

Фиона встала, отбросила парчовое покрывало с постели и подняла глаза на Арианну:

– А где моя одежда? Миссис Уитли вот-вот хватится меня и начнет разыскивать!

– Пусть тебя это не волнует. Моя мачеха заявила ей, что теперь ты ее компаньонка.

– Так это правда? – улыбнулась Фиона. Арианна вспыхнула:

– Что-то ты слишком радостная, Фиона! Уж не нравится ли тебе эта тварь? Или, может быть, жалеешь ее?

– Арианна, я не наследница в этом доме, а всего лишь служанка, приехавшая из Дублина.

– Но ты, надеюсь, понимаешь, что я очень скоро оплачу твои услуги?

– Я не делаю и не стану делать ничего противозаконного или аморального, Арианна, – с достоинством ответила Фиона. – А вам посоветую хорошенько подумать и изменить мнение о мачехе.

– В каком смысле?

– Смириться с тем, что отец ваш умер от сердечного приступа.

– Иди, Фиона! – процедила сквозь зубы Арианна.

– Не надо на меня сердиться! Я хочу помочь вам, чтобы вы скорее выздоровели. Извините, но вы больны.

Когда Фиона вышла, Арианна опустилась в кресло у камина и задумалась.

Гипнотизеры…

Спиритуалисты…

Может быть, стоит обратиться к ним? Ведь у нее такое горе! Она потеряла горячо любимого отца.

Глава 11

Наконец прибыли двое адвокатов юридической фирмы «Отец и сын Грины». Мэгги была разочарована, что встречаться с ними и вести переговоры приходится ей одной, ибо Джимми уже успел обсудить с ними в библиотеке свои дела и, очевидно, посчитал это достаточным. К тому же он хотел как можно скорее уехать отсюда и предоставить самой Мэгги решать оставшиеся юридические проблемы.

А Джимми считал, что с этой женщиной у него все покончено. После той самой ночи покончено. Ведь Мэгги на следующий же день вышла замуж за его дядю. Теперь, после внезапной кончины лорда Чарлза, Мэгги не чувствует вроде бы себя виновной. И уж тем более не представляет собой воплощение зла. Наоборот, выйдя замуж за престарелого лорда Чарлза, она поклялась стать ему преданной женой.

Лорд Чарлз умер… Его сразил возраст, а вовсе не она. И сейчас Мэгги сидит в библиотеке виконта. Даже опиумной настойки не выпила, чтобы успокоиться.

Старший из адвокатов, с седыми бачками и лысиной, прикрытой редкими волосами, выглядел сурово. Сын казался совершеннейшей его копией, за исключением седины в густых каштановых волосах.

Мэгги с благодарностью выслушала текст завещания лорда Чарлза, в котором виконт упомянул о бесконечном счастье, которым одарила его молодая супруга. Без особого интереса она отнеслась к той части письма, которая касалось наследства. Как и ожидалось, Джеймс Лэнгдон унаследовал титул и полагающиеся земли, в том числе Мурхейвен. За Мэгги признавалось право пожизненно проживать в поместье, при условии, что она не выйдет замуж.

В завещании лорда Чарлза указывался размер денежного содержания, причитающегося Мэгги как его вдове. Определялись также размеры возможных трат. Если же Мэгги больше не выйдет замуж, то завещанное денежное содержание оставалось ей пожизненно.

Мэгги сидела и одобрительно кивала головой. Но только до тех пор, пока адвокат не приступил к чтению пункта о ее падчерице. В завещании Мэгги назначалась официальной опекуншей Арианны до совершеннолетия девушки.

– Вам все понятно, миледи? – спросил Грин-старший. – Да.

– Каждый пункт?

– Да.

– Вы не обязаны соглашаться с каждым из них.

– Однако мой муж собственной рукой написал, что поручает моим заботам свою дочь.

– Да, это так. До достижения ею совершеннолетия вы должны строго контролировать то, как леди Арианна распоряжается доставшимся от отца наследством.

– Понимаю. Скажите, а Арианна уже ознакомилась с завещанием?

– Мы ознакомим ее немедленно после нашего с вами разговора.

– Я хочу предупредить вас, джентльмены, что дочь лорда Чарлза ненавидит и презирает меня, ибо уверена, что я убила ее отца. Поэтому я сомневаюсь, что смогу должным образом исполнять обязанности опекунши Арианны. Но у нее есть кузен, который вполне мог бы со всем этим справиться!

– Мы уже ознакомили лорда Джеймса с текстом завещания.

– Ну и что?

– В документе точно указано, что лорд Чарлз именно вам поручает заботу о дочери до ее совершеннолетия.

Мэгги глубоко вздохнула. Ведь Чарлз не знал, что Арианна люто ненавидит его молодую жену.

– Но… – начала было Мэгги, однако старший Грин тут же прервал ее:

– Вы отказываетесь, миледи?

– Нет, не отказываюсь, а просто пытаюсь объяснить вам обоим ситуацию.

Грин-старший начал проявлять признаки нетерпения.

– Поймите же, Арианна недостаточно взрослая. А получая наследство, человек одновременно берет на себя обязательства, миледи!

Мэгги встала из-за стола и подняла руки вверх:

– Сдаюсь! Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы поладить с падчерицей, джентльмены! Но окончательный ответ дам только после того, как вы поговорите с Арианной. А теперь благодарю вас обоих за проявленное терпение.

– Всегда к вашим услугам, миледи.

– Спасибо. Весьма вероятно, вскоре вновь понадобятся ваши услуги. А сейчас я проверю, передали ли Арианне, что вы ее ждете.

С этими словами Мэгги вышла из библиотеки. Однако Арианны не оказалось ни около двери, ни в гостиной. Вместо нее Мэгги увидела Фиону.

– Фиона, – обратилась к ней Мэгги, – могли бы вы найти Арианну и передать, что ее ждут адвокаты? А потом можете быть свободной до конца дня. Сегодня вы мне больше не нужны.

Мэгги направилась к себе на второй этаж. Но на середине лестницы ее чуть не сбил с ног бежавший вниз Джимми. В руках у него был чемодан.

– А, Мэгги! – воскликнул он. – Наконец-то я не вижу слез в ваших глазах!

Мэгги посмотрела на чемодан и удивленно спросила:

– Уезжаете?

– У меня же есть собственный дом.

– Но вы унаследовали и этот.

– Да, получил. Сейчас я буду заниматься решением нескольких важных дел… К тому же этот дом остается вашим до тех пор, пока вы не найдете себе нового мужа.

– Я вряд ли буду его искать.

– Гм… Что ж, судя по сложившейся ситуации, вам в обозримом будущем действительно будет не до того.

– Браки заключаются на небесах, а не потому, что в них нуждаются, сэр Джеймс!

– Да неужели?

Мэгги невольно покраснела, за что тут же себя упрекнула.

– Но вы нужны Арианне!

– Дядя Чарлз, как явствует из его завещания, надеялся, что Арианной займетесь в первую очередь именно вы. Поэтому желаю вам приятно провести время вместе.

– И вы туда же? Это же не только смешно, но и опасно. Или вам неизвестно, что она меня люто ненавидит?

Поскольку Джимми медлил с ответом, Мэгги крепко схватилась за перила лестницы, пытаясь побороть готовый вырваться наружу взрыв негодования. Естественно, между ней и Джимми всегда была дистанция. Чарлз умер. Мэгги пережила в связи с этой трагедией ужасающее чувство вины и предательства. Джимми отлично знал об этом, как и о многом другом.

Та ночь… Ночь волшебного очарования и соблазна для нее… А для него – толчок для еще более страстного желания.

Сегодня Джимми уже не искатель приключений, который верно служит ее величеству королеве. Он стал виконтом Лэнгдоном – титулованным и богатым. Любая мать аристократического Тона готова подсунуть ему свою юную и обязательно самую красивую в мире дочку. А Мэгги… Что ж, она женщина с запятнанной репутацией, в свое время вышедшая замуж за простолюдина, затем замеченная в неприличном клубе, потом залучившая в мужья старого лорда Чарлза и (не исключено!) ускорившая его кончину.

Но не только это! Адвокаты сказали, что Джимми в курсе планов лорда Чарлза по отношению к дочери. Не означает ли это, что ей предстоит стать женой Джимми? Не потому ли он так решительно отказался жить в этом доме? Все эти мысли стремительно проносились в голове Мэгги.

– Арианна, как вам известно, – после паузы начал Джимми, – все еще глубоко переживает потерю отца. Но так или иначе, вы должны помириться.

– Сомневаюсь, что это возможно.

– Но вы должны!

– Я знаю, что должна уехать из этого дома, а вы – остаться в нем.

– Неужели? Другими словами, вы намерены забрать денежки и бежать?

– Ничего подобного я не сказала! – негодующе фыркнула Мэгги. – Я вовсе не уверена, что мое опекунство над Арианной не окончится очередным скандалом в этом семействе! Подумайте, как я могу давать ей какие-то советы, если она не выносит даже моего присутствия в одной с ней комнате?!

– То есть вы должны все хорошо обдумать, не так ли? – предположил Джимми. – Если я вам понадоблюсь, то сообщите об этом через Дарби. В ближайшие несколько месяцев я буду в городе. – И он продолжил спуск по лестнице.

Мэгги готова была разрыдаться. А ведь она поклялась больше никогда не плакать! По сути дела, ей следовало бы выбежать из дома и постараться успокоиться на воздухе. Но она бросилась в свою комнату, уткнулась лицом в подушку и выплакалась всласть. Немного успокоившись, Мэгги поднялась и стала собирать вещи.

Джимми всегда удивляло, как столь холодная и совершенно ничем не примечательная женщина могла стать королевой великой империи.

И все же Виктория, при всей своей внешней простоте и скромной домашней одежде, смотрела на Джимми мудрыми глазами прожившей долгую и наполненную множеством событий женщины.

Виктория была вся в черном. Принц Альберт, по которому королева носила траур, покинул бренный мир уже много лет назад, но его вдова продолжала жить воспоминаниями о тех прекрасных временах, когда они были вместе. Временах страстной любви…

Джимми удивился, что сама королева вызвала его во дворец. И был этим в высшей мере польщен.

Королева приняла его в небольшом кабинете и без дворцовых церемоний. Чай, предложенный ему за столиком из красного дерева, был отменным.

Джимми заметил, что Виктория думала о чем-то очень земном.

– Извиняюсь, что вызвала вас сейчас, когда со дня смерти вашего любимого дядюшки прошло всего несколько дней, – начала королева, знаком приглашая Джимми сесть.

– Ваше величество, – с низким поклоном ответил он, – вы можете вызывать меня в любое время. Я бесконечно благодарен вам за память о моем дяде и прекрасное отношение к нему при жизни. Для меня же эта утрата стала тяжелым ударом.

– Как и для меня.

– Спасибо, ваше величество.

– Страна не всегда справедливо относилась к вашему дяде. И мне это очень обидно.

– Ваше величество, мятежникам, как правило, активно противостоят лояльные к законной власти люди. Причем всех классов. И они восхищаются вами. Все они поддерживают Корону и слышать не хотят ни о какой республике!

Глаза королевы вспыхнули радостью, а на лице заиграла благодарная улыбка.

– Спасибо, лорд Джеймс! Но вы ведь знаете, что немало моих подданных просто жаждут разрушить все то, что создавалось в нашей стране столетиями. Не надо забывать, что мы не просто страна, а великая империя. И всей славой побед обязаны тем, кто воевал за ее могущество. Многие герои отдали за это свои жизни. И все же даже здесь, внутри страны, нам приходится сталкиваться с серьезными сложностями и необходимостью вести решительную и бескомпромиссную борьбу!

– Что вы имеете в виду, ваше величество? Королева подошла к столу, взяла из пачки лежавших там свежих газет одну и протянула Джимми:

– Читайте!

Это была статья о зверском убийстве Энни Чапмен. Подробности были столь ужасающими, что на лбу Джимми выступил холодный пот. Редакция поместила фотографию убитой со вспоротым животом и вырванными внутренностями. В конце статьи приводился список подозреваемых в преступлении.

Подобные фотографии публиковали и другие газеты. Многие возлагали ответственность за взрыв преступности в стране на правительство. Но немало было и статей, в которых обвинялась вообще глава нации.

Джимми по диагонали просмотрел статью, положил газету на стол и устремил взгляд на королеву, ожидавшую его реакции.

– Ваше величество! – заговорил он. – Среди газетчиков всегда будут существовать такие, кому не нужны новости. Они предпочитают сенсации! Причем поданные в самом непотребном виде! Полиция же, как правило, не имеет в руках нитей, которые могли бы привести к раскрытию преступления. Все это характерно для ужасного события, которое столь подробно расписывается в этих газетах. Например, арестован некто Пайзер. Об этом сообщает несколько газет. Полиция должна теперь оградить арестованного от ярости толпы, готовой разорвать его на части. В материалах же следствия, как явствует из газетных публикаций, этот человек Проходит в качестве свидетеля. У него подтвержденное алиби. Но если вчитаться в статью внимательнее, то можно заметить, что многие считают, будто все беды происходят из-за того, что Пайзер иммигрант. И эти люди сотворят настоящий хаос в квартале, коль скоро немалое число его новых жителей составляют приехавшие из-за границы и вызывающие негодование, а порой и ярость местных старожилов. Ибо последние уверены, что воры, убийцы, бандиты в подавляющем большинстве приезжие из-за рубежа, беженцы. Впрочем, в этом жители бедных кварталов столицы недалеки от истины. Что касается Пайзера, то он якобы еврей. И это в еще большей степени возбуждает толпу черни. А потому да поможет нам Бог, чтобы у нас не началась гражданская война на национальной почве. Если над Пайзером свершится самосуд, это может стать сигналом для начала всеобщей бойни. В газетах же расписывают Пайзера, как кому вздумается. Один репортер уверяет, что это мясник маленького роста, другие, наоборот, пишут о том, что Пайзер длинный и худой. Кроме того, местная полиция получает мешки писем от встревоженных жителей – есть среди них и мистики, и клерикалы, и люди с неуравновешенной психикой, и другие элементы, – которые утверждают, будто бы преступник – джентльмен знатного происхождения. Это уже попытка придать криминальной напряженности социальный оттенок. А главное, все авторы подобных писем – убежденные противники монархии! Это весьма опасное явление, хотя, уверен, полиция работает на пределе своих возможностей.

Королева Виктория гордо подняла голову:

– Да, я знаю. Профессионалы в полиции, как правило, действительно делают все, что могут. Но есть и те, кто добился назначения на пост через знакомства и родство. Они, несомненно, карьеристы. Существуют между ними и такие, кто считает, что последнее преступление в Ист-Энде совершил… коммунист!

– Что за чушь?!

– Да, но я получаю и такого рода письма. Кстати, и в полиции подобных немало. Некоторые из них могу зачитать. – Королева Виктория предъявила ему несколько писем. – Вот послушайте. «Я был в Ист-Энде на следующий день после того, как молодые люди, именующие себя коммунистами, попытались поднять свой красный флаг над подъездом одного из домов. При этом стоявший в отдалении парень громко сказал соседу, хлопавшему от восторга в ладоши: „Подожди радоваться! Несколько дней назад здесь происходило нечто подобное. Собралась орава, в которой был всякий сброд. А когда флаг подняли, они завизжали, как свиньи на бойне, потом кого-то избили так, что беднягу увезли в больницу!“» – Королева Виктория отложила письмо и вопросительно посмотрела на Джимми: – Ну, что скажете? Или подобное не кажется вам угрожающим? Ладно, слушайте дальше! – И она перевернула страницу. – «Кое-кто в толпе обвинял полицию в бездействии и предрекал скорое падение правительства, непременную отставку лорда Солсбери и замену его на Гладстоуна. Другие предрекали великой империи крах и говорили, что единственное спасение – провозгласить в стране республику».

Королева Виктория выдержала паузу, выразительно глядя на Джимми.

На этот раз он действительно задумался о серьезности положения и потом произнес:

– Я понимаю озабоченность вашего величества. Тем не менее, ознакомившись с протоколами допросов и отчетами об этих поистине ужасных преступлениях, я решил, что газеты с чьей-то подачи намеренно драматизируют события. Ибо в глазах большинства простых людей убийства и издевательства над себе подобными отнюдь не одобряются. Более того, они решительно высказываются за устранение подобного рода явлений из нашей жизни.

– Я также уверена, что только сумасшедший способен на подобное, – задумчиво проговорила королева. – Но считаю своим долгом разобраться во всем до конца. Однако тем временем эти страшные преступления и убийства могут продолжиться!

– Боюсь, так оно и будет! – покачал головой Джимми.

– Тогда я прошу вас, лорд Джеймс, заняться этим делом, провести дополнительные расследования и допросы в этих опасных кварталах столицы, чтобы составить максимально объективную картину всего, что там сейчас происходит.

– Готов исполнить любой приказ вашего величества. Уверен, что каждый полицейский, работающий в Ист-Энде, несомненно, держит под контролем порученный ему квартал.

– Я не требую от вас изловить безумного, лорд Джеймс. Ваша задача – наблюдать за поведением жителей, действиями полиции и выяснить там политическую обстановку. Тем самым восторжествует монархия и, да поможет нам всем Бог, империя! Вы отныне мои глаза и уши!

Джимми, получив важное задание, склонил перед королевой голову и клятвенно заверил:

– Исполню все, ваше величество!

В конце аудиенции королева Виктория мягко улыбнулась лорду Джеймсу, виконту Лэнгдону.

У ворот дворца Джимми поджидал Рэндолф с экипажем.

– Куда теперь, милорд? – спросил он с поклоном. – В Ист-Энд!

– Вдова вашего дядюшки снова занялась благотворительностью?

– Не дай Бог, если это окажется так! Но сначала заедем домой – мне следует переодеться!..

Глава 12

– Вы слыхали? Слыхали?

Плотная толпа шумных и возбужденных женщин, собравшихся в церковном дворе, напоминала пчелиный рой. Конечно, Мэгги лестно было думать, что причиной тому растущий интерес к ее выступлениям или хотя бы желание получить дары, которые она непременно раздавала слушательницам ее лекций. Но на сей раз она не анонсировала свое выступление, а решила привезти сюда Миро, поскольку испытывала неколебимое желание продолжить благочестивое дело. А заодно договориться с пастором Викерсом о дальнейшей благотворительной деятельности. Но стоило им выйти из кеба, как женщины окружили обоих плотным кольцом.

– О миледи! – запричитала высокая и страшно худая женщина. – Слышали, что он сделал с бедняжками? Как издевался над их душами?

– Вы о недавнем убийстве? Я читала в газетах. Это кошмар!

– Да иди ты знаешь куда! – набросилась на говорившую ее товарка и грубо оттолкнула ту локтем от Мэгги. – Неужели ничего не знаешь, Лиззи?..

– Чего не знаю?.. – откликнулась та.

– Что несчастная миледи вышла замуж, а ее супруг тут же умер?!

Раздались возгласы соболезнований.

– Спасибо! – растроганно отвечала Мэгги.

– Вы уже пришли в себя от страшного удара? – спросила Лиззи.

Мэгги не нашлась что ответить. Но ее выручила одна из женщин:

– Миледи, мы все любим вас, соболезнуем вам и желаем скорее пережить это ужасное горе. Мы благодарим за то, что вы сейчас к нам приехали. Мы почти обезумели от страха перед изувером, который убивает женщин. Он не раз надругался над их телами, душами и трупами. Мы не знаем, кто он…

– А я знаю имя мерзавца. Это Лизер Апрон, назвавший себя Пайзером. Полиция охраняет его от расправы разъяренной толпы. Потому он и проходит по делу об убийстве всего лишь как свидетель. А тем временем зверские убийства продолжаются. Сейчас уже трудно перечислить имена тех, кто погиб от руки злодея. – Мэгги перевела дух. – Вы же знаете, Ист-Энд просто наводнен преступниками!

– А что нам остается делать? – раздалось из середины толпы. – Уж не ждать ли, пока полиция наведет порядок? Да никогда этого не будет!

– Но вы ведь не пробовали найти приличную работу, а не торговать собой, – сказала Мэгги.

– Здесь приличную работу найти невозможно! – покачала головой женщина средних лет.

– Почему же не поискать ее за пределами Ист-Энда?

– Кто нас возьмет? Кому мы там нужны? Наступило тягостное молчание. Женщины стали расходиться.

Мэгги тихо обратилась к Миро:

– Сейчас было бы неплохо поговорить с пастором Викерсом.

– Пойдем!

Когда они вошли в церковь, пастор Викерс вместе с мальчиком-служкой зажигал свечи.

– Мэгги, Жак! – удивленно воскликнул он, завидев гостей. – Вот не ожидал! – Потом с тревогой посмотрел на Мэгги:

– Миледи, скажите, что вы здесь делаете? Вашего бедного мужа буквально только что опустили в могилу! Ведь вам нужно время, чтобы опомниться от такого страшного горя!

– Пастор Викерс, мне сейчас нужно, – усталым голосом ответила Мэгги, – поскорее заняться делом. Важным. И не для себя!

– Конечно! У вас много друзей, с которыми сейчас можно почаще встречаться.

– Это совсем не то, отец Викерс, – горько усмехнулась Мэгги, вспомнив ночь в клубе, куда ее затащила Цецилия.

– Сейчас не время для уличных прогулок! – осуждающе покачал головой пастор Викерс. – Здесь стало весьма опасно!

– Мы уже слышали.

– Вы даже представить себе не можете этот кошмар! Души двух бедных женщин преждевременно вознеслись к Творцу. Причем в ужасных мучениях! Но это лишь то, что мы знаем. Даже полиция не может точно установить число жертв безумца. А публикации в газетах статей и писем в полицию нагнали на здешних жителей такого страху, что они боятся даже выглянуть на улицу. Разгул преступности и анархия – вот что происходит сейчас в Ист-Энде!

Пастор Викерс поминутно суетливо и нервно оглядывался, как бы опасаясь, что даже в церкви кто-то подслушивает их разговор.

– Скажите, что случилось? – настаивала Мэгги. – Кажется, вы и сейчас чего-то опасаетесь. Скажите же…

– Хорошо, миледи. Но пройдемте лучше ко мне. Пастор Викерс жил в домике у храма. Жилище состояло из прихожей и гостиной, в которой стояла также и кровать. В углу располагалась печь. А середину комнаты занимал дубовый стол с несколькими стульями. На серебряном подносе стоял горячий чайник.

Пастор Викерс пригласил гостей к столу и достал из шкафчика три чашки с блюдцами, печенье, сыр, гренки, после чего занял свое место.

– Рассказывайте же, – мягко попросила его Мэгги, разлив в чашки чай и разложив на плетеных тарелочках нехитрое угощение.

– По кварталу ходят слухи, которые противоречат один другому. Ежедневно находятся все новые свидетели, якобы видевшие преступника. Большинство из них уверяют, что на нем поношенная одежда. И только! Никто не привел мало-мальски достоверного описания. Другие же, наоборот, упорно твердят, что преступник роскошно одет и приезжает в дорогом экипаже. После очередного убийства он вроде бы сразу уезжает.

– Но ведь такой экипаж, разъезжающий по кварталам Ист-Энда, не мог не привлечь к себе внимания! – убежденно возразила Мэгги.

– Возможно. Но не исключено, что он ездит быстро и прохожие не успевают его рассмотреть. Всем нам известно, что богачи порой любят… поразвлечься.

– Пастор Викерс, вы что-то темните, – строго заметила Мэгги. – Прошу вас быть откровенным.

Священник задумался, еще раз огляделся по сторонам и тихо зашептал:

– Говорят, во всех этих, мягко говоря, «играх» замешан и принц Эдди!

– Возможно, принц действительно пользуется услугами проституток, – заметил Миро. – Но, уверен, он не стал бы искать таковых в Ист-Энде!

– Девушка-католичка, с которой он был здесь, отнюдь не была проституткой. Ее все здесь знали. И она работала в одной из лавок Ист-Энда.

Мэгги покачала головой:

– Пастор Викерс, я что-то ничего не понимаю! Ведь уже известно, что преступник убивает именно проституток…

– Повторяю, эта девушка работала в местной лавке. Ходили слухи, будто она родила от него ребенка.

– Не понимаю, а какое все это имеет отношение к убийствам?

– А скандал?! Ведь она католичка, а родила от него, не будучи замужем. Или вы считаете, этого недостаточно?

Мэгги отпила глоток чая и покачала головой:

– Пастор Викерс! Если такое и произошло, это не могло иметь таких последствий. Даже если бы принц и девушка поженились, их брак неофициальный. Ибо принц Эдди никогда бы не женился без разрешения королевы. Но раз она работала в лавке, вряд ли это бросает на нее тень. Ведь она не была проституткой.

– А вам известно, что работа девушки в лавке Ист-Энда означает, что она уже на пути к тому? У этой девушки наверняка были подруги среди падших женщин. Или же, вполне возможно, у нее с ними существовал некий обет молчания.

– Нарушителя такого обета обычно убивают. Все здесь это знают. На этой почве убийства тут совершают тайно. Кое-кто погорюет, да одна-две желтые газетенки напишут об этом. Но и то ради сенсации!

Пастор Викерс замолчал и заметно погрустнел.

– Почему эта история вас так беспокоит? – спросила Мэгги.

– Потому что существуют правда и осознание правды. Люди говорят одно, думают другое, а делают третье. Так что эти ужасные преступления будут, похоже, продолжаться…

– Мы должны молиться, чтобы бандита схватили, отдали под суд и наказали по всей строгости закона, – заметил Миро. – Кстати, извините, пастор Викерс, но Мэгги приехала, не захватив с собой никаких продуктов. А все деньги, которые у нас были, раздала по пути бедным.

Пастор Викерс с нежностью смотрел на Мэгги.

– Как думаете, пастор Викерс, на что эти несчастные их истратят? – спросила Мэгги.

– Да пропьют!

Мэгги сокрушенно вздохнула и после долгого молчания попросила пастора Викерса накормить их, если можно. Тот кивнул, вышел в соседнюю комнату, которая служила ему также кухней, и через несколько минут вернулся с двумя тарелками, от которых распространялся аппетитнейший запах.

У Миро в кармане нашлись кое-какие деньги, чтобы взять кеб. Пастор Викерс достал из бокового кармана газеты и передал Мэгги.

– Прочтите! – тихо сказал он. – И не переживайте, ведь вы невиновны!

Мэгги быстро пробежала глазами небольшую заметку: «Пока полиция, сбиваясь с ног, ищет убийцу, который измывается над трупами женщин, власти, похоже, совсем забыли, что число жертв постоянно растет. Полиция ищет страшного безумца, а ведь может статься, что у убийцы весьма миловидная внешность. Помните об этом!»

Она посмотрела на пастора Викерса, ничем не выдав своего волнения.

– Спасибо, что показали мне это! – прошептала Мэгги.

– Многие читатели не поймут, что все это означает или о ком конкретно идет речь, – мрачно заметил священник.

– Но будет немало и таких, кто поймет! – возразила Мэгги. – Что ж, я уже однажды была предметом шумного скандала…

– Вы имеете в виду замужество с Натаном и его гибель?

– Тогда тоже производилось вскрытие. А на похоронах присутствовала сама королева Виктория.

– Здесь уверены, что богатый человек должен быть надежно защищен покровительством ее величества королевы.

– Пастор Викерс, я верю, что наверняка смогу выяснить причины всего происходящего. А в следующий раз я привезу с собой побольше хлеба и не стану раздавать деньги беднякам, раз они их пропивают!

– Да пребудет Господь с вами, дорогая! – улыбнулся священник.

– И с вами, пастор Викерс.

Когда кеб отъехал от домика пастора Викерса, Мэгги пересказала Миро содержание только что прочитанной заметки. Он пристально посмотрел ей в глаза, прежде чем спросить:

– Догадываешься, кто подсунул газете эту гнусную статейку?

– Пока не совсем уверена.

– Но подозреваешь?..

– Как ты думаешь – кого?

– Донельзя очаровательную юную красавицу Арианну. Ну и что же теперь будет?

– Полагаю, неизбежны тяжелые сцены между мной и падчерицей. Но первым делом хочу пойти в редакцию и пригрозить подать на них в суд за клевету.

Миро помрачнел:

– Здесь я как-то встретил очень молодую женщину. Лицо ее мне рассмотреть не удалось, поскольку его скрывала шаль, но глаза запомнились. Причем она посмотрела на меня так, будто узнала…

Мэгги вздрогнула:

– Может, тебя узнала другая женщина?

– Мэгги! Я ведь говорил, что никогда не приезжал в Ист-Энд ловить на улицах прос… Извини! Ты понимаешь, что я имел в виду.

Мэгги рассмеялась:

– При чем здесь эти девицы? Она-то могла видеть тебя со мной, когда мы приезжали в Ист-Энд.

– Точно! Точно! Наверняка так оно и было!

– Боже, как все ужасно! Никуда нельзя пойти, чтобы тебя тут же кто-нибудь не узнал и не начал распускать сплетни. Лживые и грязные. Пастор Викерс прав: злые языки страшнее пистолета.

– Мэгги, нам следует куда-нибудь уехать! Хотя бы на время.

– Ты прав. Хорошо бы вырваться отсюда, пусть на денек. Была бы возможность передохнуть от всего. Но, увы, сейчас это невозможно!

– Почему?

– Видишь ли, как вдова в трауре я не могу ездить куда-либо, – пояснила Мэгги. – Так повелось издавна.

– Но ведь нужно сменить обстановку хоть на пару дней, – настаивал Миро. – Близится зима, и ты по причине пережитого имеешь полное моральное право съездить куда-нибудь на юг. Например, в Италию.

Мэгги медленно покачала головой:

– Ты забыл, что теперь у меня есть взрослый ребенок, которого я должна воспитывать. Этим мне и придется в первую очередь заняться, как только вернусь домой.

– Он видел меня! – в отчаянии воскликнула Фиона.

– Замолчи! – прикрикнула на нее Арианна. – Он понятия не имеет, кто ты такая. И перестань болтать чушь! А теперь пойдем. Наш разговор уже привлек внимание посетителей.

Спор происходил на пороге одного из пабов. Арианна проскользнула в зал. Фиона тяжело вздохнула и последовала за ней.

Переодевшись в поношенные платья простолюдинок, через несколько минут они вышли и направились пешком к Олдгейту. Там после недолгих поисков им удалось найти женщину, согласившуюся сдать комнату.

Мэгги подошла к комнате падчерицы и постучала в дверь. Ответа не последовало. Мэгги постучала еще раз, уже громче. Снова молчание.

Она спустилась в холл, где встретила миссис Уитли.

– Слушаю вас, миледи, – холодно произнесла экономка, не глядя на вдову своего бывшего хозяина.

– Скажите, леди Арианна куда-то ушла?

– Думаю, она просто приняла снотворное и спит послеобеда.

– Что ж, хорошо. Я пока не буду ее тревожить, но через час-другой все же разбужу.

– Перед ужином?

– Вероятно.

– Тогда я должна сказать повару, чтобы он приготовил для нее ужин отдельно. Видите ли, миледи, когда кто-то из вас уходит, не сделав никаких распоряжений относительно завтрака, обеда или ужина, то мы не готовим лишних порций. Значит, потребуется время, чтобы приготовить отдельный ужин для леди Арианны.

– Меня не интересует, как вы планируете справляться со своими обязанностями. Я ставлю вас в известность, что разбужу ее примерно через час. – Мэгги круто повернулась и пошла к себе, думая о том, что неплохо бы уволить эту неприятную миссис Уитли. Как только отнесутся к этому остальные домочадцы?

Вернувшись в комнату, Мэгги хотела было позвать Фиону, но, вспомнив, что та всю ночь стирала и гладила белье, решила ее не беспокоить. Что же касается Арианны, то Мэгги не сомневалась: миссис Уитли и не подумает сказать той, что мачеха желает ее видеть.

Она, однако, ошиблась. Ровно через час в дверь комнаты Мэгги постучали.

– Войдите! – откликнулась Мэгги.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла Арианна.

– Добрый вечер, – негромко приветствовала ее Мэгги. – Благодарю вас, что пришли точно, минута в минуту! Значит, миссис Уитли передала вам, что я хотела вас видеть?

– Вы не ошиблись! – уверенным тоном, с усмешкой ответила Арианна. – Мне бы и в голову не пришло ослушаться своей… опекунши! – Последнее слово она акцентировала, чего Мэгги не могла не заметить.

– Очень мило с вашей стороны, – ответила Мэгги. – Это, видимо, означает, что в наших отношениях проблем не будет.

– Гм… Надеюсь! А сейчас я хотела бы получить причитающиеся мне деньги на карманные расходы.

– Я скажу Дарби, чтобы завтра утром он вам их передал, – утвердительно кивнула Мэгги. – Правда, мне не совсем понятна такая срочная нужда. Разве вы не получили гонорар за публикацию статьи в газете?

– Конеч… – заикнулась было Арианна, но тут же опомнилась и взяла себя в руки. – В какой газете?..

– Как вам известно, Арианна, доктора произвели вскрытие тела вашего покойного отца. А поскольку их заключение вам известно, то написанная вами в газету заметка носит явно провокационный, точнее, подстрекательский характер. Имейте в виду, что у меня немало друзей, умеющих писать. Мне ничего не стоит к ним обратиться, и в результате появится абсолютно объективная статья, и уже не в каком-то бульварном листке – извините, но иначе не могу назвать ту грязную газетенку, к которой вы не постеснялись обратиться! – а в очень влиятельной печати. Стоит ли объяснять, чем вам это грозит? Это первое. А второе заключается в том, что вы стали тратить на себя слишком много денег. Значительно больше полагающихся вам по завещанию отца на так называемые карманные расходы. Да, в городе постоянно совершаются разные преступления, но мелких вымогателей, которые подчас живут рядом с нами, тоже следует наказывать. Так вот, если вы и в дальнейшем намерены упражняться в этом, с позволения сказать, ремесле, то мне придется принять крутые меры. А именно – попридержать выплату вам денег на карманные расходы, что целиком и полностью согласуется с буквой закона. То же подтвердили и адвокаты, господа Грин. И это вам, кстати, отлично известно!

Арианна в растерянности застыла и молча взирала на мачеху…

Мэгги чуть улыбнулась:

– Сожалею, Арианна, что не могу вас убедить, насколько велика моя скорбь по скончавшемуся лорду Чарлзу, вашему отцу. Мне также очень жаль, что он взвалил на мои плечи столь тяжкую ношу опекунства. Тем более что я знаю, как невыносимо это для вас. И все же попытаюсь вас убедить, что моей вины в смерти лорда Чарлза нет. Как, впрочем, и в том, что ни один мой шаг не был направлен против вашей семьи.

– Кроме того, что вы женили на себе моего отца! – вскинулась Арианна.

– А вам известно о его планах выдать замуж вас? – Мэгги смотрела на удивленное лицо Арианны, ее сдвинутые брови. – Я уверена, из вас получится прекрасная жена, – заключила она.

– И что, отец решил выдать меня замуж насильно? – спросила Арианна в изумлении.

– Лучше поговорите обо всем с Джимми!

– Интересно, – улыбнулась Арианна. – Что?

– Что вы называете моего кузена Джимми.

Ее тон насторожил Мэгги. Неужели Арианна проведала о тех отношениях, которые накануне бракосочетания с виконтом связали Мэгги с Джимми?.. Но – нет! Этого не может быть. Не может!..

– А что в этом дурного? – спросила она. – И ваш отец, мой покойный муж, называл его так.

– Его имя – лорд Джеймс. Если угодно, то виконт Лэнгдон.

– Пусть так. Но как бы там ни было, уверена, лорд Чарлз выбрал вам в мужья именно его. Успокойтесь, вмешиваться и как-то принуждать вас к подобному браку я не намерена. Решайте, как вам быть, с самим лордом Джеймсом. Но только когда достигнете совершеннолетия. А раз отец умер, то вам не следует начинать светские выезды в наступающем сезоне. Пока вы должны носить траур по родителю. Потерпите до весны, а там посмотрим. И еще, мне кажется, вам пора подумать о какой-нибудь полезной деятельности.

– Конкретнее?

– Видите ли, лорд Чарлз надеялся, что вы, будучи членом привилегированной части общества, не должны забывать и о существовании множества обездоленных, которые терпят ни с чем не сравнимые страдания.

Мне кажется, для вас пришло время перестать злословить обо мне. Мы должны начать вместе работать на ниве благотворительности. Это было бы правильно, независимо от того, какие чувства мы испытываем друг к другу.

Арианна долго размышляла, не произнося ни слова. Наконец она сказала, опустив взгляд:

– Больше статей в газетах не будет, миледи! Вы меня предупредили, и я обязана подчиниться. Но все же попросила бы вас дать распоряжение Дарби о выплате мне некоторой суммы на карманные расходы. Видите ли, мне понадобится больше денег, чтобы соблюдать траур по усопшему родителю.

– Хорошо. Я скажу Дарби.

– Спасибо. А теперь я хотела бы вернуться к себе.

– Пожалуйста.

Арианна вышла. Через несколько минут до Мэгги донесся стук двери в ее комнату.

– Так, – пробормотала Мэгги, – с одним делом покончено. Надеюсь, теперь она несколько поутихнет!

Мэгги действительно уже не сомневалась, что пасквилям в ее адрес на страницах местных бульварных газетенок положен конец. А потому решила успокоиться.

Стоявшая на столике склянка с опиумной настойкой, казалось, манила к себе. Но Мэгги не ответила на призыв и легла в постель. Уставившись взглядом в потолок и полежав так некоторое время, она твердо решила заставить себя заснуть без помощи наркотиков.

Однако сделать это оказалось непросто. Мэгги чувствовала себя совершенно разбитой и жалкой. Она металась и ворочалась с боку на бок, но была не в силах справиться с собой, до боли кусала губы. Голову заполонили тысячи мыслей. Мэгги вспоминала слова пастора Викерса, страх в глазах женщин, окружавших ее. Ей виделось, как они, получив от нее подаяние, толпой бросились покупать джин.

А еще Джимми.

Он уезжает… Какими глазами он смотрел на нее все это время!

Мэгги внутренне содрогнулась, осознав то, что с ней сейчас происходит. Ведь Джимми не домогался ее, не требовал особого внимания. Хотя и не хотел, чтобы она вышла замуж за лорда Чарлза. Возможно, именно это, а никак не страстное желание, как она до сих пор думала, и было главной причиной той ночи…

Странно, но в предыдущие дни, когда Джимми постоянно находился в доме и еще не объявил о своем решении уехать отсюда, Мэгги почти не вспоминала о нем. Правда, тогда она регулярно пила опиумную настойку…

Может быть, сделать это и сейчас? Иначе вряд ли удастся заснуть.

Мэгги встала, подошла к столику и потянулась к пузырьку. Но тут же, вспомнив, до какого ужасного состояния довели наркотики женщин из Ист-Энда, Мэгги судорожно отдернула руку. Ведь такое же случится и с ней, если вовремя не остановиться! Она решительно повернулась и снова легла в постель. Но прошло немало времени, прежде чем ей удалось заснуть.

Сон был беспокойным. В середине ночи Мэгги вдруг, вскрикнув, проснулась в холодном поту. Ей привиделась зловещая фигура на фоне льющегося в окно лунного света. Человек с ножом в руке звал ее за собой. Будучи не в силах сопротивляться, Мэгги встала и как лунатик, с трудом переступая одеревенелыми ногами, пошла за ним. На какой-то лестнице он остановился и вдруг набросился на кого-то, стоявшего на нижней ступеньке. Мэгги пыталась помешать ему. Но он резко обернулся и занес нож над ней. Потом все смешалось. Когда же туман рассеялся, то Мэгги увидела мертвое тело, лежавшее перед ней на ступеньках. В первый момент ей показалось, что это она сама. Но, вглядевшись, узнала в трупе… Арианну. Горло ее было перерезано.

Закричав, Мэгги проснулась. Ее трясло как в лихорадке.

Глава 13

После полуночи Джимми решил побродить по улицам. Его удивило, что в столь позднее время жизнь кипит, полно народа. Все близлежащие бары заполнены. На некоторых участках улиц газовые фонари почему-то не горели.

В пабах громко обсуждались преступления изувера в Ист-Энде. Страшные слухи передавались из уст в уста, обрастая порой чудовищными подробностями, якобы имевшими место. Товарки собирались в стайки и делились друг с другом своими страхами. За какие-нибудь десять – пятнадцать минут Джимми ненароком подслушал чуть ли не полсотни подобных разговоров. Говорили также о газетных публикациях и многочисленных письмах, получаемых полицией.

Каждый из собеседников выдвигал собственную версию происходящего. Девица, стоявшая в дверях паба, мимо которого шел Джимми, крикнула ему:

– А что, ведь бандит может оказаться таким же парнем, как вы, господин! – Улыбнувшись беззубым ртом, она добавила: – Ищете удовольствий, не так ли?

Джимми застегнул доверху все пуговицы на сюртуке и, подняв руки вверх, поспешил скрыться, свернув в ближайший переулок, подальше от всех этих баров с их зловонием, воплями и страхами.

К двум часам ночи на улицах стало потише, но все же в темноте продолжали блуждать группы мужчин и женщин. В окнах многих домов горел свет. Правда, торговцы со своими тележками исчезли.

После трех часов постепенно из домов стали выходить рабочие, чей трудовой день начинался до рассвета. Мясники спешили на скотобойню, женщины торопились на фабрики.

К пяти утра улицы снова заполнил народ. Мелкие торговцы катили тележки, приезжие крестьяне везли свой товар на городские рынки, завсегдатаи ночных клубов, казино и прочих злачных заведений после бессонной ночи лениво расползались по домам.

Несколько раз Джимми останавливали полицейские и проверяли на наличие оружия. Поскольку такового у Джимми не было, его тут же отпускали.

В одном из пабов у Джимми была назначена встреча с Рэндолфом. Тот встретил его у входа и провел к столику в дальнем углу.

– Этот монстр, – сказал Рэндолф, – может творить свои мерзкие дела повсюду. Ситуация на улицах города ужасающая.

– Я уже убедился в этом, – мрачно ответил Джимми.

– В пабах требуют голову сэра Чарлза Уоррена. Там готовы поклясться, что, если бы бандит убивал аристократок, его давно бы поймали! Говорят и о другом. Например, об американце, который занялся продажей частей тела убитых, которые якобы выкупает в моргах. Люди считают, что полиция должна арестовать этого негодяя. Впрочем, о чем только сейчас не говорят.

– Например, о том, что во всю эту вакханалию убийств замешаны члены королевской семьи, не так ли?

– И об этом тоже. Кстати, поговаривают о принце Эдди. Он известен чуть ли не во всех казино Лондона. А вы слышали о той девице, которую зовут Энни Крук?

– Слышал. Принц собирается чуть ли не жениться на ней. А девица работает в какой-то паршивой лавке. Ни для кого не секрет, что каждая из этих товарок непременно подрабатывает и другим путем.

– А что вам еще удалось узнать, милорд?

– Толком ничего. Все вокруг уверены, что если бандита в ближайшие дни не схватят, то последуют новые убийства. Ну а сейчас я намерен вернуться домой и лечь спать. Днем надо поговорить с некоторыми полицейскими…

Вернувшись домой, Джимми долго плескался в ванне, после чего выпил бокал своего любимого портвейна, лег в постель и закрыл глаза. Тут же картины ночных улиц Лондона прошли перед его мысленным взором. А через минуту видения исчезли и он уже не мог думать ни о чем другом, кроме бездонных синих глаз… Джимми вспоминал ту ночь. Мгновенно весь мир изменился для него, едва он почувствовал рядом с собой ее…

Конечно, если бы лорд Чарлз был жив, то дядя и племянник непременно пустились бы в длинные разговоры о ситуации в стране и мире. Джимми любил подобные беседы. Да и лорд Чарлз не меньше. Порой ни для чего другого у обоих времени не оставалось. Да не только днем, но и по ночам иногда говорили. Тем более что старый лорд обладал острым умом философа и даром великолепнейшего рассказчика. Его фанатичная преданность королеве вызывала уважение.

Однако увы, дядюшки не стало… Джимми рьяно соблюдал траур по нему. Но одновременно, как бы ни было это грешно, постоянно думал о той женщине и вспоминал во всех подробностях ту ночь.

Однако… однако теперь Мэгги посвящает все свое время помощи сирым и нищим горемыкам Ист-Энда. Это надо срочно прекратить!.. Надо… Но как?..

– А ну встать!

Ошарашенный столь грубым обращением, Миро протер глаза. Он часто заморгал и увидел у постели улыбающуюся Мэгги.

– Уже?.. – потянулся, позевывая, Миро.

– Да. Мы едем в церковь.

– Мэгги, – застонал Миро, – а ты не думаешь, что из-за тебя в городе после вчерашнего стало еще темнее и страшнее?

– Я заказала партию продуктов для раздачи обитателям Ист-Энда, – ответила Мэгги, пропустив мимо ушей его вопрос. – Вставай и поедем!

Миро снова застонал:

– А Джастин знает, чем ты сейчас занимаешься?

– Мне кажется, братец вдруг воспылал страстной любовью к политике. Как тебе, видимо, известно, он теперь заседает в палате лордов.

– А разве у них сейчас сессия?

– Насколько я знаю, у него просто какая-то встреча. По крайней мере так мне сказал Клейтон. Ну хватит, вставай!

С большой неохотой Миро поднялся с постели. Ворча, он спустился по лестнице и стал ловить кеб.

Пастор Викерс уже стоял в церковном дворе, поджидая их. Следом за Миро с Мэгги запряженные пони вкатили в ворота несколько тележек, груженных не только хлебом, но и беконом. Все это Мэгги намеревалась раз – дать прихожанам пастора Викерса. Снаружи двор окружила полиция, дабы избежать возможных беспорядков. Об этом позаботился сам пастор Викерс.

Пока тележки разгружали под строгим оком пастора Викерса, Мэгги проскользнула в комнату священника, чтобы немного передохнуть. Миро чуть позже последовал за ней.

У самой двери он застыл, услышав доносившийся из комнаты разговор.

– Я доверяю вам, потому что потеряла всякую надежду! – говорил молодой женский голос. – Поверьте, я просто в отчаянии! Я в безнадежном положении! Уже ползут слухи… И рано или поздно меня непременно разоблачат! Поймите же, Эдди здесь ни при чем! Он уже устал от моей сестры! Он всегда был к ней добр. Я уверена, что он будет регулярно помогать ей деньгами. Если, конечно, не забыл нас… Неизвестно, что в этих слухах и сплетнях правда, а что наветы и клевета!.. Ведь Эдди никого не обидит… Но в окружении королевы есть немало таких, кто будет пытаться навредить малютке… Господи, помоги нам! Никто, понимаете, никто не должен ничего знать! Энни, ее мать, должна исчезнуть. И я тоже… если удастся.

– Но ведь вы собираетесь отдать младенца. – Миро узнал голос Мэгги.

– Вы опасаетесь за несчастного ребенка? – спросил молодой голос. – Но Энни бежала на север и до сих пор не дала знать о себе. Теперь мы с сестрой должны разъехаться в разные стороны и молиться друг за друга. Но бедная малютка! Если она останется здесь, то непременно умрет!

Потрясенный Миро стоял, прижавшись к двери. Так вот оно что! Принц Эдди оказался втянутым в любовную историю с лавочницей. А уж если называть все своими именами, то – с проституткой! Причем католичкой, на которой он фиктивно женился! Теперь она, видимо, сбежала из города, испугавшись преследования. И не столько королевской властью, а скорее теми, для кого предпочтительнее скандальная сенсация.

В следующий момент за дверью раздались приближавшиеся шаги. Миро отпрянул и прижался к стене. Дверь отворилась, и мимо него проскочила девица. Подождав, пока она удалится, Миро вошел в комнату. Мэгги удивленно уставилась на него. А он, не дожидаясь ее вопроса, задал свой:

– Ну, теперь скажи, что мы будем делать с этим ребенком?!

– Спасать! – односложно ответила Мэгги.

На каждом шагу Джимми ожидали разочарования. Миссис Уитли сказала ему, что миледи никогда не сообщает ей место своего пребывания, и посоветовала обратиться к ее компаньонке, то есть к Фионе. Однако ни Фионы, ни Арианны нигде не смогли найти, а главное, никто не знал, где они могли бы быть.

Дарби сказал, что отвез Арианну в Мейфэр, после чего она его отпустила. Но и там ни ее, ни Фионы не оказалось. По словам сторожившего дом Клейтона, Джастин с самого утра пошел на заседание в парламенте. Что же касается Мэгги, то она и Миро после завтрака долго читали вслух какие-то стихи, после чего уехали…

Джимми сел в свой экипаж и распорядился отвезти его к пастору Викерсу. По приезде, однако, он выяснил, что Мэгги действительно была накануне.

Так и не отыскав нигде Мэгги, Джимми решил справиться о ее возможном пребывании у местного констебля Гарри Бартли, которого и нашел на Бау-стрит. Констебль обрадовался встрече с Джимми и пригласил на кофе. Тем более что Бартли уже устал топтаться на одном месте, и он был просто счастлив представившейся возможности на время отлучиться под благовидным предлогом.

Они направились в кафе, расположенное в стороне от Бау-стрит. За чашечкой кофе Джимми пытался выяснить у приятеля, не видел ли он Мэгги и Фиону. А констебль, в свою очередь, поведал о проблемах, возникших на пути расследования убийства.

– Пока, – тяжело вздохнул Бартли, – по ночам брожу по темным улицам, оберегая лавочниц от мерзавца, который только и ждет, чтобы перерезать любой из них горло!

– Если я могу быть полезным, то не стесняйтесь и дайте знать! – предложил Джимми.

Бартли утвердительно кивнул. Они встали из-за столика и вышли на улицу.

– Вы, верно знаете, какая ненависть тут растет против сэра Чарлза Уоррена?

– Знаю. Такая же, как и в отношении каждого из нас. Причем с каждым днем ситуация все напряженнее. Как вам известно, сейчас мешки писем приходят в полицию. Но одно из них на меня подействовало совершенно удручающе. До такой степени, что я запомнил его чуть ли не наизусть. Вот, судите сами. «Уважаемые господа! – пишет некий юноша. – Я приезжаю в Ист-Энд по несколько раз в неделю, чтобы пользоваться услугами проституток. Пока еще ни одной из них не убил. Но обязательно убью. И тогда напишу вам не чернилами, а ее кровью. Буду заниматься этим и впредь, пока меня не поймают. При первой возможности пришлю вам отрезанные уши одной из этих грязных тварей». Подпись – «Джек Потрошитель».

– Ну и что скажете, лорд Джеймс?

– От одного этого имени стынет кровь в жилах! – воскликнул Джимми, нервно передернув плечами.

– Если думаете, что это письмо – розыгрыш, то глубоко ошибаетесь. Подобного рода «послания» полиция получает чуть ли не ежедневно. Есть и другие. Например, недавно к нам пришло письмо от известного Эдгара По. Слава Богу, писатель с именем! Он предполагает, что все эти убийства совершает гигантская человекообразная обезьяна, поселившаяся где-то в окрестностях Лондона. Вам это может показаться бредом сумасшедшего. Но поймите, каждый выдумывает на сей счет свою версию. Их уже не менее тысячи. Одни называют кровожадного изувера «американским убийцей», другие – «буддийским фанатиком», третьи – «китайским мясником». И так далее. Есть и такие, кто уверен, что убийцей является индус, который мстит англичанам за свою родину. А еще поговаривают, будто это некий толстосум, подхвативший неприличную болезнь от какой-то проститутки, а потому поклявшийся истреблять этих жриц любви до тех пор, пока его самого не поймают и не повесят. Вот так-то!

– Ужасно! – произнес Джимми.

– Конечно! Но имейте в виду, что во всей этой веренице зверских убийств возможен и ритуальный оттенок. Вспомните дело Энни Чапмен, тело которой нашли растерзанным. У ее ног чего только не было! Горсти монет, серьги и бусы, гребни и пояса! Все это приносили ей люди, объявившие ее святой! Или же посланницей сатаны. Такое тоже возможно. А может, это вполне нормальный человек, решивший запугать всех.

– Вы давно здесь работаете? – спросил Джимми.

– Да уже порядком. Кстати, мы с вами стали в какой-то степени родственниками.

– Как это?

– Натан Лейн, тот самый, что женился на Мэгги Грэм, был моим кузеном. А после его смерти она не так давно вышла замуж за старого лорда Чарлза, вашего дядюшку, и тут же снова овдовела. Да, кстати, извините за то, что по привычке порой называю вас «сэр». Ведь теперь к вам следует обращаться как к лорду Джеймсу, виконту Лэнгдону.

– От этого на моей голове не стало ни волосом больше, ни волосом меньше! Ладно, скажите мне лучше, когда вы познакомились с леди Мэгги.

– Леди Мэгги? Да она же ангел во плоти! Слышал, третьего дня она чуть не стала здесь причиной потасовки между женщинами.

– Не удивлюсь, если так было!

– Она приехала в церковь без всяких продуктов, а потому стала раздавать деньги. Что тут началось! Мэгги и ее друга чуть не затоптали! А женщины передрались за милостыню! И все-таки здесь ее очень любят!

– Понятно. Но проблема заключается в том, что помощь бедным здесь носит чисто благотворительный характер. Да, Мэгги и ее последователи стараются помочь несчастным. Но это должно делать государство. А оно полностью самоустранилось. – Джимми начал горячиться.

– Видите ли, благотворительной деятельностью и впрямь занимаются многие. Они раздают бедным деньги, продукты и одежду. Иной раз организуют бесплатные столовые. Но Мэгги пошла гораздо дальше. Она старается многое рассказать здешним обездоленным жителям. Пытается объяснить бесперспективность бунтов, массовых протестов и тому подобных выражений недовольства, часто приводящих к печальным, а порой трагическим последствиям. Она посещает лачуги нищих, не боится заразы, не опасается, что ее пырнут ножом. Простые люди ей доверяют. Она просвещает проституток, – благоговейно поведал констебль.

У Джимми это вызвало раздражение. И он понимал почему. Его дядя в могиле. А сам Джимми ни о чем другом так не мечтал, как соединиться с вдовой дяди Чарлза, которую тот обожал до последней минуты своей жизни.

– Скажите, Гарри, а сегодня вы видели Мэгги? – спросил он констебля.

– Нет, – со вздохом ответил Бартли. – Лорд Джеймс, я благодарен вам за то, что уделили мне время. Что же касается патрулирования моего участка, то сообщу вам при первой возможности.

– Но ведь это безумие! – воскликнул Миро.

– Согласись, она просто восхитительна! – возразила Мэгги, поглаживая по головке очаровательную годовалую малышку, которую держала на руках.

– Согласен, – утвердительно кивнул Миро. – И все же мы совершаем безумный шаг!

Мэгги с улыбкой смотрела на него и качала головой:

– У меня такое чувство, будто в спасении этой малышки заключено предназначение моей земной жизни.

– Пойми, Мэгги, твое предназначение совсем в другом.

– В чем же?

– Сейчас ты должна соблюдать траур до конца положенного срока. После этого влюбиться, выйти замуж за человека, который не стоит одной ногой в могиле, и родить ребенка. Вот твое истинное предназначение. Я в этом уверен.

– Но посмотри на это чудо, Миро! Девчушка – настоящий ангелочек! Разве нет?

– Мэгги, у тебя есть падчерица, которая просто красавица, как ты говоришь. И она доставляет массу хлопот, волнений и неприятностей. Помяни мое слово: появление этой очаровательной малютки грозит нам бедами!

Мэгги взглянула на Миро и прижала ребенка к груди. Девчушка что-то пролепетала на своем, пока еще непонятном языке и принялась играть ее золотистыми локонами. Мэгги с нежностью смотрела на малютку.

Неожиданно экипаж резко остановился.

– Что случилось? – в тревоге воскликнула Мэгги. Миро выглянул в окошко, и лицо его сразу посерело.

– Джимми!

– Джимми?! – в ужасе переспросила она.

– Он самый. Если хочешь, лорд Джеймс, виконт Лэнгдон.

– Скорее возьми ребенка!

Миро тут же перехватил девочку. У него мелькнула мысль выскочить из экипажа и попытаться загородить собой дверь, чтобы Джимми не увидел сидящую на заднем сиденье Мэгги. Но, посмотрев на малышку, он понял, что в следующую секунду та громко заплачет.

– Не надо плакать! – зашептал Миро девочке в ухо. – Умоляю, молчи!

– Лорд Джеймс! – услышал он сердитый голос Мэгги, уже вышедшей из экипажа. – По какому праву вы задержали мой экипаж?

– Что вы здесь делаете? – с не меньшим раздражением поинтересовался Джимми.

– Дышу свежим воздухом! Надеюсь, вы не собираетесь мне это запретить? Кроме того, какое вам-то дело, чем я вообще занимаюсь?

– Да неужели? Это тем более удивительно, коль скоро я охраняю вашу жизнь!

– Моя жизнь принадлежит только мне. И я поступаю с ней так, как хочу! Чарлз умер, а вы не имеете на меня никаких прав!

– Вы забыли, что я глава семьи Лэнгдон!

– А я урожденная Грэм!

– Независимо от того, чем вы намеревались заниматься в этом квартале, – ледяным тоном сказал Джимми, – я обязан вас охранять. А также предупредить: если вы немедленно не прекратите подобные поездки, то я приму самые решительные меры!

– Какие же?

– Выступлю с публичным обвинением вас в преднамеренном убийстве лорда Чарлза! В чем, кстати, я лично уверен!

– Вы этого не сделаете! – воскликнула Мэгги. Однако яростный гнев Джимми убедил ее, что он не шутит.

Последовала напряженная пауза. Наконец Мэгги тяжело вздохнула и проговорила, глядя в сторону:

– Хорошо, лорд Джеймс, виконт Лэнгдон! Когда вернусь домой, то буду ждать ваших дальнейших распоряжений.

– Нет, вам придется поехать со мной. Я должен убедиться, что вы действительно вернулись домой!

Естественно, Мэгги решила не говорить Джимми, что ее друг Миро сидит в экипаже с девчушкой на руках. А тот забился в угол и следил оттуда за происходящим. Мэгги на миг повернулась к нему. В ее глазах была мольба: «Увези ее отсюда… куда-нибудь. Чтобы никто не знал. Помогай, Миро!»

Миро, поняв призыв, чуть заметно кивнул. Мэгги тут же повернулась к Джимми.

– Как прикажете, милорд! – произнесла она и направилась к его экипажу.

Миро, смотря в широко раскрытые глаза малышки, воскликнул:

– Боже, что я буду с ней делать?! – Потом бросил взгляд вслед экипажу, в котором уехала Мэгги, и с ужасом прошептал: – Уж не полюбил ли ее и я?!

Джимми пребывал в состоянии бешенства, Мэгги никак не могла понять, в чем дело. Ведь он знает, что она ездит в Ист-Энд. Или считает, что траур по Чарлзу еще не закончился, а потому безутешная вдова его дяди должна безвылазно сидеть дома и заливаться слезами?

Почему Джимми считает Мэгги виновной в смерти Чарлза, хотя ранее это отрицал?

Грубо швырнув Мэгги на заднее сиденье, так что она больно ударилась головой о противоположную дверцу, Джимми уселся рядом с ней и долго молчал, смотря исключительно в окошко. Он стиснул зубы, на скулах играли желваки, кулаки на коленях сжимались и разжимались.

– Что, черт побери, с вами происходит, Мэгги? – наконец прорычал он.

– Тот же вопрос хочу задать вам, Джимми! Вы же знали, что я поехала сюда. Тогда зачем эта мерзкая сцена?

– Потому что сейчас не время для подобных экскурсий. Вы же знаете об убийце, который наводит ужас на весь Ист-Энд!

Мэгги откинулась на спинку сиденья и тоже стала смотреть в окошко. Снова воцарилось молчание. На сей раз первой его нарушила Мэгги:

– Я знаю, что убийца часто появлялся в Уайтчепеле и устраивал там бесчинства. Но сейчас тамошние жители говорят, что вроде бы тихо стало.

– Хорошо, Мэгги, позвольте несколько уточнить ситуацию. В Ист-Энде орудует омерзительный, потерявший рассудок преступник. Причем появляется никак не реже, чем раньше. Об этом свидетельствуют многочисленные письма жителей, получаемых полицией. Более того, этот изверг называет себя не иначе как Джек Потрошитель. Он заявляет, что намерен продолжать убивать и издеваться над своими жертвами!

– Но ведь вам известно, что этот самый, как вы говорите, Джек Потрошитель охотится за проститутками, борясь якобы с развратом. Но я, согласитесь, не принадлежу к когорте жриц любви…

Сказав эту фразу, Мэгги содрогнулась. Она подумала о том, что сама продалась лорду Чарлзу, а потому мало чем отличается от уличных женщин Ист-Энда. Просто за себя она выторговала куда более высокую плату!

– Неужели вы верите, что если ваши пути с этим разбойником пересекутся, то вас ждет судьба, отличная от той, которая постигла Энни Чапмен?

– Повторяю, Джимми, это не должно вас волновать, – вздохнула Мэгги.

– Ошибаетесь!

– Почему же?

– Вам поручено наблюдать за Арианной, а мне – за вами! Это обговорено в завещании дяди Чарлза.

– Чарлз умер. А мы, как это ни печально, остались наедине с правдой жизни. Каждый по-своему. И скорее всего мне не удастся как-то повлиять на Арианну. А вам – на меня!

– Тогда слушайте меня внимательно. Ибо то, что скажу сейчас, – предостережение.

Теперь уже Мэгги сжала кулаки. У нее в голове мелькнула ужасная мысль: Джимми везет ее к себе. Несомненно!

«И оставит там безвыездно. Причем будет строго следить, чтобы я никуда не вышла! А потому сам останется рядом. Что ж, пусть! Я готова поиграть с ним. Ведь не вечно же Джимми будет сидеть дома… Но как быть с Миро? У него на руках ребенок!»

Мысли Мэгги неслись галопом.

Она тронула его за рукав:

– Послушайте, Джимми! Я согласна на время воздержаться от поездок в Уайтчепел. Обещаю вам это. Но я не могу оставаться в Мурхейвене.

– Придется неизбежно подчиниться этому, ибо именно там вы сможете наблюдать за Арианной и оказывать на нее влияние.

Мэгги снова откинулась на спинку сиденья и уставилась в окошко. Казалось, их путешествие будет продолжаться бесконечно.

Наконец они въехали во двор Мурхейвена. Мэгги хотела выпрыгнуть из экипажа прежде, чем Джимми предложит ей руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам. Но он оказался проворнее. В результате оба застряли в узкой дверце экипажа и долго не могли разойтись.

Наконец Мэгги пропустила «кавалера» вперед и, пока тот не успел повернуться, выпрыгнула сама.

Она быстро поднялась по ступенькам и дернула за шнур звонка. Дверь тут же отворилась. Мэгги, не останавливаясь, пересекла холл и стала подниматься по лестнице на второй этаж. Всегда раздражающая ее миссис Уитли вплыла в холл, когда Мэгги была уже на промежуточной площадке. Это было на руку Мэгги, коль скоро экономка, заговорив с Джимми, задержала его внизу. Он что-то отрывисто отвечал, норовя проскользнуть за спиной миссис Уитли и догнать Мэгги. Но от этой приставучки не так-то легко отделаться.

– Милорд! – воскликнула она с притворной улыбкой. – Какое счастье! Вы наконец вернулись! Будете ужинать? Извините, но в последние дни в доме царит полнейший беспорядок!

Мэгги не слышала, что ответил на этот приветственный монолог Джимми. Она добежала до своей комнаты, захлопнула дверь и принялась ходить из угла в угол. Все ее мысли были о Миро. Как он там? Где? Сможет ли надежно спрятать ребенка? Что будет с малюткой? Как теперь с ним встретиться?

В этот момент дверь распахнулась настежь и в комнату ворвался Джимми.

– Что?! – возмутилась Мэгги. – Или вы забыли, что здесь я дома?! Это моя комната. Я не собираюсь отсюда уезжать!

– Почему вас удивляет, что я не хочу видеть леди Мэгги убитой и растерзанной?!

– Как видите, ничего подобного со мной не произошло! Джимми подошел к ней вплотную и смотрел прямо в глаза. Мэгги внутренне сжалась, подобно пружине, готовой с силой распрямиться и попасть противнику в лицо, а еще лучше в глаз. Одним словом, Мэгги приготовилась к отпору. А в том, что насилие с его стороны непременно последует, она не сомневалась.

Джимми схватил Мэгги за плечи и, грубо рванув на себя, прижал к груди. Она вдруг поняла, что не только не может, но и не хочет с ним бороться. Ее губы непроизвольно раскрылись навстречу его губам. Мэгги почувствовала, как ладони Джимми обласкали все ее тело, а твердая, возбужденная мужская плоть упирается в низ живота. Руки Мэгги сами собой стали расстегивать рубашку Джимми, ремень… Брюки скользнули на пол. Но и сама она уже через несколько мгновений осталась перед ним обнаженной…

Все дальнейшее произошло мгновенно. Джимми поднял Мэгги на руки и перенес на кровать. В следующую минуту она ощутила на себе тяжесть его тела, почувствовала жадно ищущие ладони и – через мгновение – проникшую в ее тело горячую плоть. Ни о каком сопротивлении уже не могло быть и речи. Нервные пальцы Джимми сжали коралловые соски. А его страстные губы снова впились в ее – призывно раскрытые навстречу, полные непреодолимого желания.

Весь мир для Мэгги осветился волшебным светом, сладостное чувство разлилось по ее конвульсивно вздрагивающему молодому телу, устремившемуся к его – сильному, упругому, пылающему… Тело к телу…

Еще несколько секунд – и они застыли, до конца принадлежа друг другу…

Мэгги страстно желала, чтобы это мгновение длилось вечно…

Но Джимми застонал, а его плоть, ослабев, покинула ее тело…

– Извините! – прошептал он и, вскочив с кровати, стал быстро одеваться.

Мэгги вздрогнула, но не произнесла ни слова. Она чувствовала, что оба они не насытились друг другом. Но Джимми наклонился над ней и тихо произнес:

– Я не имел права так поступать. Честно говоря, оказался не в силах справиться с собственным темпераментом. Обещаю, что впредь не позволю себе ничего подобного!

Тяжело вздохнув, он вышел из комнаты…

Миро по-настоящему растерялся.

Он попросил кебмена сначала привезти его в Мурхейвен. Однако, уже подъезжая к дому, увидел стоявший у парадного входа экипаж лорда Джеймса. Подобная встреча ему никак не улыбалась. Поэтому Миро мгновенно переменил свое решение и велел вознице ехать в Мейфэр. Тем более что голодная малышка, по-видимому, очень вскоре начнет канючить. Надо приобрести что-нибудь. Естественно, и деньги нужны. А они остались в Мейфэре.

Оказалось, что Джастин еще не вернулся. Узнав об этом, Миро облегченно вздохнул. Но тут же задумался: как теперь поступить? Попросить возницу подождать у дома и, оставив в кебе малышку, сначала выяснить домашнюю ситуацию? Нет, на это Миро не мог решиться.

Отчаянно ругаясь и прижимая к груди несчастную малышку, он бросился к черному входу, стараясь остаться никем не замеченным.

В прихожей он наткнулся на Клейтона. Тот с удивлением уставился на завернутого в одеяло младенца и вопросил:

– Ребенок, господин Миро?!

Миро понял, что придется как-то объясняться с Клейтоном. Посмотрев на мажордома, он облегченно вздохнул: на лице старого слуги расплылась добрейшая улыбка.

– Послушайте, Клейтон, – зашептал Миро, с трудом справляясь со смущением. – Да простит Бог меня, грешного! Этот ребенок… мой. Но я не могу возложить свои грехи на бедную женщину… а потому стану сам пока заботиться о малышке. Когда ее мать вернется, ну… тогда посмотрим, как быть. Ведь нельзя допустить, чтобы невинное дитя страдало из-за беспутных родителей!

Клейтон продолжал улыбаться.

– Вы правы, господин Миро, дети не должны отвечать за грехи молодости легкомысленных отцов.

– Посмотрите на нее, Клейтон. Не правда ли, малютка очаровательна? Посоветуйте, как теперь поступить, – с надеждой спросил Миро.

– Что ж, есть у меня три сестры, – со вздохом сказал Клейтон. – Они живут на севере Лондона в деревянном домике…

– Думаете, они… – недослушав, перебил его Миро, – они согласятся заботиться о малютке? Я им заплачу. Прощай мечта стать писателем… – Найду себе стоящее дело и буду зарабатывать!

– Ее надо переодеть…

– А я пока достану ей еды. Да благословит вас Господь, добрый человек! – воскликнул Миро и бухнулся перед Клейтоном на колени.

– Ну что вы, господин Миро. Встаньте.

– Умоляю, никто не должен знать!

– В записке, которую я вложу в одеяльце девочки, не будет имени ее отца. Напишу: сиротка. Поторапливайтесь, ведь вам предстоит дальняя дорога.

Миро взлетел на второй этаж, выгреб из ящика стола все деньги и бегом назад.

Клейтон выкупал девчушку, насухо вытер, как мог приодел. Малышка счастливо улыбалась, глядя на него. А он дал ей молока.

– Уверен, этой крошке будет у моих сестер хорошо, – сказал Клейтон, с нежностью взирая на малютку. – Но с этого дня ваша жизнь должна измениться!

– Обещаю это.

– И не смейте больше грешить!

– Никогда!

– Ну, в добрый путь!

Держа в руках драгоценную ношу, Миро буквально выпорхнул из дверей дома.

Мэгги, лежа без движения, чувствовала себя глубоко несчастной. Но, вспомнив о ребенке и Миро, вскочила и быстро оделась.

К величайшему ее неудовольствию, в холле она встретила Арианну. Та изобразила на лице улыбку:

– Добрый вечер, дорогая мачеха! Будете с нами ужинать?

– Пока не знаю… Мне необходимо переговорить с братом. А он сейчас в Мейфэре.

– Ах да! Совсем забыла, что у вас есть брат!

– Арианна, прошу вас, не надо переносить то презрение, которое вы несправедливо испытываете ко мне, на Джастина.

– Как могу я относиться с небрежением к человеку, которого даже не знаю?

– Полно, Арианна, вы встречались с ним неоднократно.

– Ах да… Конечно, вы правы. Как всегда. Кстати, могли бы мы поговорить сегодня вечером?

– С радостью посидела бы с вами, Арианна, да уезжаю в Мейфэр. Как только вернусь, быть может, поговорим?

Арианна утвердительно кивнула:

– Прекрасно. И я узнаю много нового о вас.

Мэгги вернулась в свою комнату, собрала вещи и спустилась вниз. В холл ее поджидал Дарби. Он развернул перед ней газету:

– Смотрите!

Огромные буквы заголовка кричали:

«ДЖЕК ПОТРОШИТЕЛЬ ТЕРРОРИЗИРУЕТ ИСТ-ЭНД!»

Далее следовало:

«Уоррену объявлена война! Местный комиссар полиции обязан срочно предпринять самые радикальные меры или уйти в отставку!»

– Это ужасно, – покачал головой Дарби.

– Да, знаю, Дарби.

– У вас храброе сердце, миледи, но все же следует воздержаться от поездок.

– Конечно, Дарби, – машинально ответила Мэгги. Они вышли из дома. Дарби подогнал к парадному входу фамильный экипаж. Всю дорогу Мэгги заметно нервничала. Когда же подъехали к дому в Мейфэре, то она, не дожидаясь, пока Дарби откроет дверцу, выскочила и бросилась к парадному крыльцу.

– Клейтон! – позвала она, как только перешагнула порог.

Старый слуга тут же появился.

– Я здесь, миледи!

– Скажите, мой брат дома?

– Нет, миледи, не приезжал еще.

– А Миро?

– Он приезжал, но…

– Что «но»?

– Сразу уехал.

– Куда?

Глаза Клейтона сузились, он подошел вплотную к Мэгги и прошептал:

– Понимаете, миледи… У него на руках была крошка. Это ваша дочь?

– Вы с ума сошли, Клейтон! Конечно, нет! Мы поклялись заботиться о ней и всячески оберегать. Так что теперь я за нее несу полную ответственность!

Клейтон понурил голову:

– Господин Миро не заслужил вашей любви.

– Что?!

– Так он же бездельник и шалопай.

– Клейтон, вы многого не понимаете.

– Извините, не мое это дело.

– Умоляю, Клейтон, скажите, куда Миро увез малышку?

– Не лучше ли нам пройти на кухню, миледи? Думаю, я смогу просветить вас по этому делу…

– С ребенком все в порядке?

– Очень скоро она окажется в заботливых руках…

– Чьих?..

– Моих сестер, – улыбнулся Клейтон и с гордостью посмотрел на Мэгги.

Она благодарно улыбнулась мажордому, и они направились в кухню. Очень скоро Мэгги совершенно забыла о данном Арианне обещании поговорить с ней.

Глава 14

Джентльмен, сидевший напротив Арианны, отрекомендовался как Джереми Хит. Высокого роста, широкоплечий, с ежиком коротко стриженных волос.

Они сидели в пабе и разговаривали уже с полчаса.

– Семьи у меня нет, – сказала Арианна. – Много лет назад я потеряла мать. Отец же… – Она запнулась, но все же выговорила: – Отец же – портной – умер совсем недавно. До этого работал в Бирмингеме и содержал всю нашу семью… Мне посоветовали найти работу в Лондоне. И вот я здесь! Но, увы, состоятельные люди отказали мне.

Хит оценивающе смотрел на Арианну черными глазами.

– Видите ли, – продолжила она, – я пришла к вам потому, что за тот недолгий срок, который прожила в Лондоне, успела заметить, что происходит здесь с молоденькими девушками. Но я категорически не желаю идти в бордель! Ибо разврат для меня неприемлем. Кроме того, у меня нашли талант гипнотизера, чем я и собираюсь воспользоваться. Это солидно, не стыдно и, как мне говорили, хорошо оплачивается.

Хит выдержал паузу, шумно вздохнул и флегматично произнес:

– Конечно, это неплохо, что у вас есть какие-то способности. Но вряд ли они пригодятся. Я не проституток набираю. Доход от жриц любви грошовый. Не в последнюю очередь потому, что в большинстве своем они уже далеко не молоды и лишены свежести. Я занимаюсь совсем другим и предложил бы тебе роль в своем предприятии. Но у меня условие: не болтать и не замечать кое-какие вещи, которые тебе могут не понравиться.

Арианна внутренне ликовала.

– Насколько я понимаю, у вас на службе состоят исключительно мужчины?

– Совершенно верно.

– А почему все-таки намерены предложить мне место?

– Нередко женщина может послужить как приманка.

– Вот оно что! Другими словами, помогать ловить крупную рыбку!

– Я буду хорошо платить.

– А место работы?

– Постоянного нет. Как только заканчиваем операцию, тут же рассредоточиваемся.

– Так, значит, мне надлежит стать воровкой?

– Что, смущает? Напрасно. Тем более что я уже подобрал неплохую компанию.

В паб набилось много народу. Мясники с соседней скотобойни, фабричные рабочие и работницы, уличные девицы и лица без определенных занятий – одни расселись за старыми шатающимися столиками, другие толпились у стойки бара, а в центре зала пары устраивали дикие танцы.

В зале стало душно и шумно. Омерзительное амбре пота и немытых тел смешалось с вонью дешевого джина и неаппетитной похлебки. В разноликой толпе посетителей можно было безошибочно распознать людей Джереми Хита. Они мелькали тут и там. Причем внимательно следили друг за другом и на Хита поглядывали, ожидая от него знака.

Арианна вычислила этих людей по нескольким приметам. Во-первых, по усталым лицам. Во-вторых, по одежде, которую иначе чем отрепьем не назовешь. И наконец, по мимике и жестам.

Арианна не на шутку встревожилась, заметив, что после обмена знаками с Джереми почти все его люди взале принялись следить за ней. По их глазам она поняла, что любой из них не остановится ни перед чем, чтобы выполнить, приказ Хита. Арианну охватила дрожь, ибо она поняла, что совершила непоправимую ошибку. В пьяной толпе они могут убить кого угодно. Но пока ее время вряд ли наступило. Необходимо заманить Мэгги к этому жуткому Джереми на «сеансы».

Правда, Мэгги однажды обожглась… После этого стала разоблачать подобных «фокусников». Но интерес мачехи ко всякого рода паранормальным явлениям мог и сейчас сработать. Поэтому ее опекунша могла заинтересоваться Джереми и прийти. Арианна не сомневалась: как только Мэгги поймет, что он мошенник, то непременно примется изобличать его и грозить, что предаст огласке его обман и надувательство. Тогда он или его люди и покончат с ней на месте!

Сердце Арианны тревожно забилось. Действительно ли она хочет смерти Мэгги? Накануне та обещала вернуться и поговорить с ней. Но Арианна так и не дождалась ее. Конечно, у Мэгги нужно выудить максимум информации о том, что она намерена делать в обозримом будущем. Быть может, Мэгги усмотрела в просьбе Арианны реальный шанс как-то наладить нормальные отношения с падчерицей? Сама же Арианна на это не рассчитывала, ибо разрабатывала коварный план. После смерти отца опекунша своим настойчивым желанием привлечь ее к «интересным и полезным делам» постоянно бередила ее душу… Кроме того, Арианна была уверена, что мачеха виновна в смерти отца, а потому стремилась отомстить Мэгги.

Да, месть, месть и еще раз месть!

Но разве убийство – единственный способ?

Арианна почувствовала, что не до конца уверена в этом, а потому намеренно старалась ожесточить свое сердце, намечая линию поведения с мачехой.

Голос Джереми над самым ухом прервал зловещий полет ее мыслей.

– Хотел бы сказать кое-что еще.

– А именно?

– Ты понимаешь, что если предашь меня, то умрешь задолго до того, как в этих кварталах воцарится мир?

– Конечно! – раздраженно ответила Арианна. – Вы должны мне доверять. Если только сами не обманете.

– У меня нет намерения тебя обманывать, – ответил Хит и сделал знак рукой троим своим сообщникам.

Те тут же подошли к их столику и окружили его.

– Знакомься! Это Мэтью, Люк и Джон. А на самом деле зовут их Себастьян, Рауль и Гаррет.

– Привет, – процедила сквозь зубы Арианна. Все трое сняли головные уборы и ухмыльнулись.

– Ребята, – продолжил Хит, – ее зовут Энни.

– Энни, – повторили все трое в один голос.

– Она будет нам помогать. Я обучу ее кое-каким приемам. – Он подозрительно посмотрел на Арианну: – Ханна сказала, у тебя есть подруга. А она что-нибудь знает про нас?

– Ничего. Думает, что я здесь работу ищу.

– Ханна сказала, что ты можешь говорить с акцентом и как простолюдинка.

– Да.

– А где сейчас твоя подруга? Ее здесь нет?

– Да. Я не смогу привести ее, пока не поймают Джека Потрошителя.

– Пусть так. Но ты должна сдружиться со всеми. Понимаешь? Иначе не сработаемся.

– Тогда обеспечьте мне приличный доход. И не заставляйте выходить на улицы после полуночи, когда там бесчинствует убийца.

– Будешь под защитой моих ребят.

«Ребята», – усмехнулась про себя Арианна и посмотрела на каждого. Всех их, во главе с Джереми, она считала стаей прожорливых акул, подстерегающих свою жертву.

Акулы…

Эти акулы будут охранять ее в мутных водах преступного мира.

– Когда начнем? – спросила она Джереми.

– Есть у нас одна договоренность на эту ночь.

«Эту ночь», – повторила Арианна про себя его слова, стараясь не смотреть в дальний угол зала. Где-то там должна была находиться переодетая Фиона. Что ж, видимо, поговорить с ней не удастся. Но Фиона поймет, что все идет как по маслу!

– Еще одно, – тихо сказала она Джереми. – Что?

– Ханна… Я обязана ей теперь. Можно ее видеть? Джереми что-то шепнул на ухо одному из парней, стоящих у столика, и тот исчез.

– Сейчас найдет, – тихо сказал ей Джереми. – А теперь проводи Мэтью и Джона туда, где живешь. Они помогут тебе перенести вещи ко мне.

Нервная дрожь пробежала по всему телу Арианны.

– А разве мы не поедем к… клиентам?

– Поедем. Они живут около старой водонапорной башни. Видишь ли, я предпочитаю держать своих питомцев под контролем.

Снова Арианна почувствовала, как до предела напряглись ее нервы. Ее стали одолевать сомнения. Не сон ли это? Что с ней происходит? Отец умер. Мэгги утверждает, что он завещал выдать дочь за Джимми – человека, при – холящегося ей кузеном. Ну не совсем…

Но Мэгги, несомненно, с первого же взгляда его очаровала.

Тогда… Тогда что ей остается в этой жизни?

Только месть! Одна она заглушит тупую боль, терзающую сердце Арианны.

– Прекрасно! – сказала она Мэтью и Джону. – Едем забирать мои вещи!

Арианна поднялась из-за стола и вдруг почувствовала, как у нее вновь защемило сердце.

«Итак, мне предстоит войти в их шайку. Семеро. Все они бандиты, воры и головорезы. Каждый из них верит, что я их сообщница… А если они узнают, кто я на самом деле?.. – Мысли Арианны путались. – Нет, долго я этого не вынесу!..»

Они вышли из паба. В дверях Арианна обернулась и, поймав взгляд Фионы, подмигнула ей.

А затем…

Затем Арианна шагнула навстречу новой жизни…

Следующие два дня Мэгги провела, лежа в постели в унылом ожидании. От Джимми никаких вестей. С большим опозданием вспомнив о своем обещании поговорить с Арианной, Мэгги направилась к ней. Но дверь оказалась запертой. Миссис Уитли, сопровождавшая ее всюду, следила за каждым ее шагом и предположила, что Арианна, возможно, плохо себя чувствует, а потому, не желая никого видеть, решила не открывать.

На третий день наконец появился Миро. Мэгги, будучи на втором этаже и заслышав стук колес подъезжающего экипажа, быстрее ветра слетела вниз и встретила его в холле. Когда Миро вошел, она притушила сияющие радостью глаза, чтобы не вызвать подозрений у миссис Уитли.

– Миро! – приветствовала она друга. – Как поживаешь? Клейтон сказал, ты решил немного отдохнуть. Пойдем в библиотеку. Чай я попрошу принести туда. Вы не возражаете, миссис Уитли?

– Разумеется, нет! – холодно ответила экономка. В библиотеке, плотно закрыв дверь, Мэгги схватила Миро за руку:

– Рассказывай!

Миро широко улыбнулся:

– Честное слово, никогда не ощущал себя столь гордым и счастливым, участвуя в общем деле!

– Ты имеешь в виду, что… девочка чувствует себя хорошо? А сестры Клейтона действительно оказались добрыми женщинами?

– Они чудесные! Малышка попала в прекраснейшее место. Деревушка окружена лесом. Встретили нас радостно, будто я привез корзину с золотом. Старшую сестру зовут Вайолет, средняя – Мэри, а младшая – Эдит. Она школьная учительница. Для нашей девчушки только польза.

– О Миро! Нам так повезло оказаться в нужном месте и в нужное время! Малышка будет окружена любовью. Уверена, Господь вознаградит их за это.

– Но имей в виду: то, что нам рассказали о происхождении девочки, может оказаться неправдой. Быть может, отец ее карточный шулер, а мать – проститутка.

– Это имеет значение?

– Только для того, кто считает ее незаконнорожденной дочерью принца Эдди и видит в ней возможную преемницу королевской династии.

– Она никогда не станет ею! Законных-то наследников и наследниц полно!

– И все же…

– Если когда-нибудь она захочет узнать родителей, ты будешь названым отцом, а я матерью! Надо поговорить с Клейтоном.

– А ты уверена, что он сохранит тайну?

– Миро! Как ты можешь сомневаться?! Он шумно прокашлялся.

– Итак, наше дитя попало в добрые и ласковые руки. Ее будут лелеять, воспитывать и учить. Хотя есть одно «но»…

– Какое?

– Я разорен и не смогу оказывать малышке достаточную материальную помощь… Ты ведь знаешь…

– Благодаря покойному лорду Чарлзу у меня теперь есть деньги. Во всяком случае, я буду помогать сестрам Клейтона. Надеюсь, они позволят навещать малышку.

– Наверное, тебе покажется смешным, но я чуть не умер со страху, как только ты передала мне малютку. А затем… Затем я просто-напросто влюбился в ее мордашку! – Миро неожиданно умолк и помрачнел: – Ну а ты? С тобой ничего не случилось? Ведь Джимми не видел малышку, не так ли? Извини, хотел сказать – лорд Джеймс! Мне показалось, он был груб с тобой, даже угрожал.

– Это уже не важно, – поморщилась Мэгги, махнув рукой. – Главное, что он привез меня и буквально сразу уехал. С той поры я его не видела. От Клейтона я вернулась сюда.

Она вернулась, чтобы ждать… Ждать в одиночестве, сидя одна в этих стенах… И думать, думать, думать…

Думать о том, что влюбилась в Джимми. Что теперь делать?.. Ей казалось, что лорд Джеймс именно тот, за кого она хотела бы выйти замуж…

Мэгги отдавала себе отчет в том, что она давно уже не та мечтательная девочка, какой была в детстве. Она также понимала, что Джимми составил о ней далеко не лучшее мнение. В том числе и потому, что в ту памятную их ночь она предала лорда Чарлза, боготворившего ее. Конечно, все мужчины – эгоисты. С таким же успехом Джимми мог винить себя во всем происшедшем между ними накануне ее свадьбы. Правда, он тогда сказал, что не чувствует за собой вины, коль скоро сам в отличие от Мэгги ни с кем не помолвлен.

Но нельзя забывать, что Джимми должен непременно жениться на Арианне. Так пожелал лорд Чарлз незадолго до смерти. А желание умершего – закон.

Конечно, это может осуществиться только после достижения Арианной совершеннолетия. Но ведь осталось всего несколько месяцев! Причем все вокруг замечают, что Арианна прямо-таки обожает кузена. Поэтому их будущий союз вполне естествен. Тем более что Джимми присовокупит солидную долю наследства дяди к тому, что уже имеет. Теперь же он унаследовал титул лорда. Так что его женитьба на дочери старого лорда никого не удивит.

– Итак, – воскликнул Миро, – лорд Джеймс заставил тебя исполнять роль безутешной вдовы, оплакивающей в четырех стенах смерть горячо любимого супруга? Наверное, так надо понимать? Хотя, с другой стороны, ты здесь в полной безопасности.

– Да, в безопасности, – грустно вздохнула Мэгги. – Мне придется воздержаться пока от поездок в Ист-Энд. По крайней мере до тех пор, пока не поймают этого ужасного изверга по прозвищу Джек Потрошитель. Джимми категорически запретил мне даже думать о, как он выражается, «экскурсиях».

– Но ведь этого Потрошителя могут никогда не поймать. И откровенно говоря, Мэгги, кварталы Ист-Энда всегда опасны. Вспомни, что и до появления этого чудовища насилия и грабежи случались нередко.

Раздался стук в дверь.

– Ваш чай, миледи! – донесся из коридора голос миссис Уитли.

Мэгги открыла дверь:

– Спасибо, миссис Уитли! Да, кстати, не будете ли вы так добры заглянуть к леди Арианне и осведомиться о ее самочувствии? Если ей стало лучше, то не согласится ли она разделить с нами чаепитие?

Мэгги знала, что Арианна не примет ее приглашения. Но дала себе слово настойчиво пытаться хоть как-то наладить отношения с падчерицей.

– Как вам будет угодно, миледи! – с каменным выражением лица ответила миссис Уитли и вышла.

После того как дверь за экономкой закрылась, Мэгги, выдержав паузу, сказала:

– Мой дорогой братец, кажется, по уши увяз в политике.

– Я тоже успел заметить, – ухмыльнулся Миро. – Он ни о чем другом и не говорит. Джастин надеется занять видное место в правительственных кругах. Судя по всему, он выбрал политическое поприще.

– Надеюсь, что так. Я желаю ему успехов.

– Мне кажется, он влюблен, – хмыкнул Миро.

– Да неужели? – удивилась Мэгги.

– Подожди радоваться!

– Почему же?

– Потому что все пока очень несерьезно. Как-то раз он встретил девушку. Здесь, на втором этаже. У нее такое красивое лицо, что твой братец буквально рассудка лишился. С тех пор он не видел свою пассию. Но узнал, что она горничная в этом доме. И поклялся непременно ее разыскать. Насколько я понял, он намеревается жениться…

– Чудесно! Наконец-то мой милый братец соизволил влюбиться! Теперь за него можно быть спокойной. Лучше серьезно подумать о себе. Откровенно говоря, Миро, я здесь скоро с ума сойду. Поминутно чего-то опасаюсь. Уж не говоря о том, что мне предписано заниматься с девицей, которая меня ненавидит. И еще…

– Что?

– Видишь ли, я с большей охотой навещала бы бедняков в Ист-Энде, чем следила за ней Но сейчас мне это запретили. А ведь я знаю, что нужна там.

– Уверен, как только снимешь траур по Чарлзу, светские приглашения посыплются как из рога изобилия И ты не будешь чувствовать себя одинокой, станешь заниматься чем захочешь, в том числе и столь милой твоему сердцу благотворительностью в Ист-Энде.

– Но я не хочу никаких светских приглашений, Миро!

– Тогда будешь помогать мне писать роман.

– Боюсь, у меня терпения не хватит.

Снова раздался стук в дверь, и на пороге опять выросла миссис Уитли.

– Леди Арианна передала, что все еще плохо себя чувствует.

– Правда? Тогда я сейчас сама схожу к ней и спрошу, не надо ли позвать доктора.

– Миледи, не надо этого делать. Я уверена, что нет ничего серьезного.

– Все же я схожу.

Мэгги, не обращая внимания на причитания миссис Уитли, направилась в комнату Арианны.

Постучав в дверь, она прислушалась, ожидая ответа. Однако такового не последовало.

– Она только что была здесь, – с величайшим изумлением пробормотала миссис Уитли.

Мэгги нахмурилась и постучала вновь. Результат тот же. Видимо, в комнате никого нет или же просто не желают отвечать. Мэгги почувствовала, как в ней нарастает беспокойство. Что, если девушка действительно не на шутку разболелась и ей требуется срочная помощь?

Она сильно толкнула дверь, распахнув ее настежь. Арианны в комнате не было. Около ее кровати стояла Фиона и подбирала разбросанную по полу одежду.

– Фиона, где Арианна? – строго спросила Мэгги.

– Я… Она… она только что вышла, – промямлила девушка дрожащим голосом.

– Но леди Арианна только что отвечала мне через дверь, – запротестовала миссис Уитли, заметно покраснев.

– Видимо, она вышла, пока я… пока я разбиралась в шкафу… – со слезой в голосе добавила Фиона.

Мэгги пристально посмотрела на нее и по испуганному лицу поняла, что та лжет.

– Но ведь леди Арианна вроде бы плохо себя чувствовала, – стала раздражаться Мэгги. – Как она могла куда-то уйти?

– Может, леди Арианне захотелось подышать свежим воздухом? – беспомощно пролепетала Фиона.

– Странно… – Мэгги закусила нижнюю губу, стараясь сдержать закипавшее в душе негодование.

– А что вам кажется странным, миледи?

– Что за последний час никто не проходил по коридору. И тем более не спускался по лестнице, и дверь не хлопала. – Мэгги подошла к Фионе, которая вся сжалась, и спросила – Знаешь, что я подумала?

– Что?

– Что Арианны сегодня здесь вовсе не было. А вместо нее отвечала ты!

Лгать у Фионы не получилось, а потому, отрицательно мотнув головой, она густо покраснела. Мэгги укоризненно покачала головой:

– Фиона, не отпирайтесь.

Сделавшись белее полотна, миссис Уитли набросилась на задрожавшую от страха девушку:

– Фиона! Вы уволены! Сию же минуту убирайтесь!

– Нет, Фиона! – властно возразила Мэгги. – Никто вас увольнять не собирается.

Выходка миссис Уитли ее возмутила. Пусть старшая экономка верно служила лорду Чарлзу на протяжении многих лет, но это не дает ей права так себя вести. Кроме того, Фиона нужна Мэгги, чтобы связаться с Арианной. Ни о каком увольнении и речи быть не может.

– Где Арианна? – жестко потребовала ответа Мэгги. Фиона упорно молчала.

– Послушайте меня внимательно, Фиона! В том состоянии, в котором находится Арианна, она может попасть в беду. Допустить этого нельзя! Скажите же мне наконец, где она!

– Я и вправду не знаю, миледи.

Мэгги села на край кровати и строго посмотрела на экономку:

– Миссис Уитли, будьте добры, скажите Миро, чтобы никуда пока не уходил. Я переговорю с Фионой и спущусь к нему.

– Но, миледи, я могу понадобиться! – взъярилась миссис Уитли. – Я здесь старшая экономка, и если что-то случилось, то…

– Случилось, миссис Уитли! Причем под самым вашим носом!

– Но моя бедная, невинная леди Арианна! – не унималась старшая экономка. – Она ведь…

– Отнюдь не невинная леди Арианна в первую очередь моя падчерица! Так что извольте немедленно передать мою просьбу Миро! Нравится вам или нет, но этот дом теперь принадлежит мне, и я буду поступать так, как найду нужным! Если вас это не устраивает, то скатертью дорога! Я готова дать вам рекомендации.

Миссис Уитли поджала губы и торопливо удалилась.

– Ну а теперь поговорим очень серьезно, Фиона! Девушка испуганно смотрела на Мэгги и неожиданно горячо заговорила:

– Поверьте, я никогда не шпионила за вами, миледи! Хотя от меня этого требовали. Я говорила Арианне, что считаю вас прекрасной женщиной. И просто не верю, что вы могли причинить какой-то вред лорду Чарлзу!

– Фиона, – сухо ответила Мэгги, – спасибо за откровенность. Однако сейчас речь не обо мне.

– Вы меня все-таки увольняете?! – вскрикнула Фиона. – Впрочем, так и должно было случиться. Вы просто не можете меня не уволить!

– Успокойся, Фиона! Не собираюсь я тебя увольнять. Мне нужна твоя помощь. А для начала скажи, где Арианна.

Из глаз девушки покатились крупные слезы.

– Не знаю я! – запричитала она, закрыв лицо руками. – Ей-богу!

– Хоть что-нибудь тебе известно?

– Только то, что она собиралась разделаться с… вами. У Мэгги похолодело сердце. Взяв себя в руки, она сдавленно произнесла:

– Сейчас я больше беспокоюсь за нее, нежели за себя. Прошу тебя, говори. Когда она уехала?

– Несколько дней назад.

– Продолжай!

– Я знаю, что Арианна встречалась с каким-то типом в Уайтчепеле.

– В Уайтчепеле?! – переспросила Мэгги с тревогой в голосе. – Где именно?

– Если мы с вами туда поедем, я покажу паб, в котором это происходило.

– Но… Арианна там легко может стать жертвой грабителя или маньяка!

– Она нарядилась бедной девушкой. Мы сняли комнату, в которой полно крыс, и торговали там старой одеждой. Принесли даже из дома одеянья слуг…

Мэгги встала и тоном, не терпящим возражений, сказала:

– Мы едем туда прямо сейчас! Тебе известно, Фиона, что Арианна намеревалась делать в Уайтчепеле?

Поколебавшись, Фиона все же сказала:

– Она хотела работать в паре с каким-то гипнотизером.

– Гипнотизером?!

– Или спиритуалистом. Точно не знаю.

– Зачем ей это? Надеется вызвать дух отца?

Фиона опустила глаза и отрицательно помотала головой.

– Нет? – переспросила Мэгги.

– Нет. Она хочет заманить вас к этому человеку, чтобы затем… Простите, не знаю, что она намерена делать.

Сердце Мэгги упало. Она представила себе дальнейшие шаги падчерицы.

Решение пришло мгновенно.

– Фиона, переодевайся в какое-нибудь тряпье. И как можно скорее. Мы должны найти ее!

Мэгги выбежала из комнаты и бросилась к лестнице. Но, как она и ожидала, внизу стояла миссис Уитли.

– Миссис Уитли, пропустите! – крикнула Мэгги. – Не то…

Экономка сначала испуганно отступила на шаг, а затем исчезла за дверью библиотеки. Мэгги быстро сбежала по ступенькам в холл, где чуть не сбила с ног шедшего навстречу Миро.

– Ты куда? – удивленно спросил он.

– Быстро собирайся! Нам надо срочно ехать в Уайтчепел. Не теряя ни минуты!

– Но, Мэгги…

– Нет времени на вопросы! Найди Дарби и попроси раздобыть для нас любое тряпье. Быстро!

– Значит, ты хочешь, чтобы Джимми перерезал нам обоим горло еще до того, как это сделает Джек Потрошитель?!

– Нет, меня он скорее повесит!

– Боже, это же сумасшествие! Скажи по крайней мере, что ты задумала?

– Миро! Арианна сейчас находится там! Мне рассказала Фиона. Моя падчерица вот уже несколько дней как связалась с каким-то гипнотизером. Арианна, естественно, не сомневается, что я не выдержу и примчусь туда, как только об этом узнаю. Ну а там… ты понимаешь, что может произойти!

– Мэгги, но мы не можем ехать туда…

– Поэтому я и хочу, чтобы Дарби нашел для нас одежонку. Переоденемся, чтобы никто не заподозрил в нас…

– Но у нас возникнут немалые неприятности. Ведь подобными розысками должна заниматься полиция!

– Миро, мы должны сами найти Арианну! Наше обращение в полицию подвергнет ее опасности.

– Значит, для проведения сеанса они сняли комнату в Ист-Энде?

– Миро, умоляю тебя, перестань задавать лишние вопросы! Не трать время зря! Дорога каждая минута!

– Но тогда я должен вернуться, чтобы забрать парики, шляпы, накидки и вуали, чего не сможет найти Дарби… – И вдруг Миро побледнел и растерянно уставился на Мэгги: – А что, если гипнотизером снова будет тот самый Адриан Александер? Ведь он уже видел нас в этих одеждах… он же нас узнает!..

– Что же делать? – Мэгги задумалась на миг и воскликнула: – Идея!

– Какая?

– Мы забыли про Цецилию! У нее просто театральный реквизит и полно всякой бутафории. Кроме того, она может дать прекрасный совет! Срочно поезжай к ней.

Когда-то Арианна считала, что познала в своей жизни все горести и разочарования, какие были уготованы ей судьбой. Поэтому неожиданная смерть отца стала для нее страшным ударом.

Но сейчас Арианна поняла, что на нее обрушились новые тяжелые испытания.

Подобно заведенным часам, жизнь людей шла своим чередом. А Арианну словно в камеру тюрьмы заточили. Ее угнетала невозможность остаться наедине с собой хотя бы на время. Панический страх поселился в ее душе. Она поняла, что если сбросит маску и фальшивую браваду, которыми прикрывалась до сих пор, то познает страшную боль и ужасные унижения. А в конце концов непременно погибнет…

Совершенно очевидно, что Джереми Хит пойдет на самое отвратительное и мерзкое жульничество и любое преступление ради наживы. Он околпачивал бедняков, мистифицируя их ловкими трюками, чтобы убедить, будто общается с душами умерших…

После того как пожитки Арианны были перевезены, ее саму поселили в полутемную комнатушку, а помещение за тонкой перегородкой занимали семеро питомцев Джереми, которым надлежало следить за Арианной под предлогом «охраны». Ее протесты против подобного соседства остались без внимания. Хуже того – при каждой встрече в коридоре она ловила на себе их злобные, а порой похотливые взгляды. Арианна понимала, что если вызовет недовольство Джереми, то он швырнет ее на поругание этим подонкам.

Джереми категорически предупредил Арианну, что именно так и поступит, если она не станет беспрекословно ему подчиняться. Она должна молчать и угождать ему. А во время сеанса задавать наводящие вопросы, направляя на путь к усопшим. Арианна выполняла все его требования, и Хит, казалось, был ею доволен.

Днем Джереми предупредил Арианну, что первый спиритический сеанс состоится ночью. Их пригласил владелец одной из местных мануфактур, жена которого убита горем в связи со смертью младенца. «Ребята» Хита были разосланы по кварталам собирать сведения о ребенке. Им приказано было добыть денег побольше.

Все они вернулись, таща бумажники, портмоне, кошельки, узелки и прочие вещицы. Один из бандитов (им оказался Мэтью) был весь в крови.

Только теперь Арианна поняла, в какое дело впуталась.

– Что, неприятности? – спросил Джереми у Мэтью. Тот молча кивнул.

– А тот, кто сопротивлялся?..

– Холоден как лед, – осклабился Мэтью.

У Арианны в жилах кровь застыла и колени подогнулись. Она поняла, что очень скоро убьют и ее. Но ни слабости, ни испуга не проявила.

Бандиты тем временем вытряхнули все деньги перед Джереми. А тот дал задание банде на вечер. Арианна при этом узнала, что должна переодеться во все черное. Кроме того, из награбленных ей выделили деньги на покупку красного колечка, которое, как пояснил Хит, будет символизировать принадлежность Арианны к их братству.

Они прошли пешком несколько кварталов и очутились перед весьма респектабельным домом. Четверо вошли первыми, но остановились у начала длинного коридора, не сделав дальше ни шагу. Арианна поняла, что они оставлены Хитом на стреме.

В гостиной Арианна встретила рыдающую мать, у которой на днях убили сына, и еще нескольких женщин, потерявших недавно кого-нибудь из близких. Джереми шепнул ей, что в один вечер вовсе не обязательно вызывать всех духов усопших, чьи близкие собрались в гостиной и теперь рассаживались за круглым столом. Хит полагал, что достаточно одного – скромного – сеанса, чтобы слухи о чуде тут же разнеслись по городу.

Арианна должна была вызвать у Джереми состояние транса. Хит обучил ее заранее.

С первых же минут сеанса она поняла, что имеет дело с незаурядным лицедеем. В дальнем углу комнаты Арианна заметила Мэтью, внимательно следившего за каждым сидевшим за столом, явно для того, чтобы постоянно держать ситуацию под контролем. Кроме того, ему надлежало создавать с помощью восточных благовоний туман, который в определенный момент окутал бы всю комнату…

В первый сеанс Джереми, похоже, остался доволен Арианной. Когда же Люк шепнул ему, что девицу можно использовать не только для спиритических сеансов, но и в кое-каких иных целях, Хит злобно стрельнул на него взглядом и отрезал:

– Оставь ее! Она нужна нам для дела.

Следующей ночью во время сеанса один из гостей, по виду моряк, чрезмерно перегрузился винищем и стал приставать к Джереми, насмехаться над ним перед всеми собравшимися. Джереми никак внешне не отреагировал на это, продолжая разыгрывать состояние транса. Однако успел шепнуть матросу, что тому несдобровать.

Так и произошло. Как только моряк вышел из дома, его окружили головорезы, которые в считанные минуты расправились с ним и сбросили труп в Темзу. Позднее, когда его тело обнаружили, было объявлено, что он упал с моста.

Весь вечер Арианну ни на минуту не оставляли одну.

На третий день она стала не на шутку беспокоиться, что Мэгги действительно может появиться на сеансе. И тогда неизбежно погибнет!

Не так давно Арианна просто жаждала этого. Но сейчас, когда своими глазами наблюдала все преступления, ее мысли приняли совершенно другой оборот. Она осознала, какая зверская расправа уготована мачехе и какую глупость она, ее падчерица, совершила и продолжает творить…

И ей стало жутко.

Заслышав отчаянный женский крик, Джимми был уже готов ко всему. Он стремительно пересек темную аллею и, подбежав сзади к нападавшему, схватил его за плечи, развернул к себе лицом и изо всех сил заехал кулаком в челюсть. Удар был такой, что незнакомец отлетел на несколько шагов и впечатался спиной в каменную ограду.

– Что вы делаете, негодяй? – вдруг отчаянно запричитала женщина, которую Джимми, как он считал, спас от насильника.

Она размахнулась ридикюлем и стукнула Джимми по голове. Тот, почти ничего не почувствовав, растерянно посмотрел на разъяренную фурию и сказал виновато:

– Но вы ведь кричали!

– Я не причинил ей никакого вреда! – запротестовал мужчина.

Худощавый молодой человек с белокурой шевелюрой и пышными усами, у которого, как и у проститутки, отсутствовало несколько передних зубов, в левой руке держал чемоданчик.

– Что в чемодане? – требовательным тоном спросил Джимми.

– Мой инструмент.

– Откройте!

В чемодане действительно оказались инструменты. Не было ни ножа, ни вообще рубящего или колющего.

Джимми вернул чемоданчик хозяину и перевел взгляд на женщину:

– Почему кричали?

– Он не все заплатил мне!

Джимми презрительно посмотрел на мужчину:

– Заплатите полностью!

– Она этих денег не стоит! – возмутился тот.

– Это не имеет значения! – поморщился Джимми.

Молодой человек стал судорожно обшаривать карманы. Не найдя ничего, растерянно посмотрел на Джимми и буркнул:

– Если вы не переодетый полицейский, то кто же?

– Можете считать меня представителем Комитета бдительности.

– Другими словами – суда Линча? – горько усмехнулся мужчина.

– Ошибаетесь! Меня возмутила ваша попытка отобрать у этой несчастной последние гроши. И это вместо того, чтобы защитить ее от нападения убийцы.

– Какого убийцы?

– Джека Потрошителя. Того самого мерзавца, который наводит панику чуть ли не на весь город. А скрывается этот изверг где-то здесь, в Ист-Энде! Совет вам, – обратился он к женщине, – постарайтесь найти себе ночлег, хотя бы на сегодня. Пока в каждом окне горит свет. Бандит же всегда орудует в темноте!

– Благодарю вас, сэр! – отвесила она поклон Джимми и, повернувшись, исчезла в темноте.

– Значит, вы не полицейский? – облегченно спросил молодой человек. – Тогда я свободен? – И он тоже бросился бежать вдоль аллеи. Но перед тем как исчезнуть в темноте, обернулся и крикнул: – Эта потаскуха все равно пропила бы все до последнего пенни. И сделала бы это раньше, чем нашла себе ночлег!

Глава 15

Мэгги никогда еще не надевала такого костюма. Конечно, за это надо было благодарить Цецилию, которая обожала балы-маскарады, к которым сама шила наряды, готовила парики и подбирала грим.

Единственное, что беспокоило Мэгги, так это невольное приобщение Цецилии к их с Миро планам. Поэтому ее просто шокировало возвращение Миро не только с маскарадными костюмами, но и с самой Цецилией. Первые же слова подруги были:

– А теперь расскажите, что вы затеяли?

– Собираемся ехать в Уайтчепел на один спиритический сеанс, – ответила Мэгги. – Поездка далеко не безопасная, но мы хотели бы просить тебя, Цецилия, сопровождать нас.

– О, с превеликим удовольствием! – согласилась Цецилия и принялась распаковывать коробки с одеждой.

Все четверо сели в экипаж, поданный Дарби к парадному входу, и двинулись в путь. И вот экипаж остановился. Дарби не спеша слез с козел и, приоткрыв дверцу, сказал недовольно:

– Мы в Ист-Энде. Место не из приятных. Куда прикажете дальше?

Мэгги обернулась к Фионе:

– Где вы сняли комнату?

– Не помню.

– Постарайся вспомнить.

Фиона высунула голову из окошка, посмотрела по сторонам и неуверенно сказала:

– Насколько я припоминаю, надо еще немного проехать вниз по этой улице, а затем свернуть за угол.

При этих ее словах на лице Дарби появилось выражение крайнего неодобрения. Он тронул поводья. Экипаж быстро скатился под горку и завернул за угол.

– Здесь?

– Кажется, – ответила Фиона, снова высунувшись в окошко. – Очень темно. Почти ничего не видно. Впрочем, давайте пойдем дальше пешком. Так будет легче разглядеть место, где стоит тот дом.

Все четверо вышли из экипажа и медленно направились вдоль улицы. Фиона шла впереди, стараясь не сбиться с дороги. Мэгги, чуть отставшая от нее, неожиданно на что-то наткнулась. Из-под ее ног вскочил рослый мужик в лохмотьях и заорал:

– Смотри, куда идешь!

Он спал прямо на дороге, подложив под себя тряпье. Мэгги пролепетала что-то нечленораздельное, извиняясь. После чего потревоженный снова рухнул на дорогу, теперь уже на другой бок.

Пройдя с десяток шагов, Фиона остановилась и облегченно сказала:

– Вот здесь. Нашла, слава Богу!

Мэгги, остановившись перед тяжелой деревянной дверью, постучала. Ответа не последовало.

– Это не та дверь, – сказала Фиона. – Мы сняли тогда комнату, поднявшись по лестнице со двора.

Мэгги, ругнувшись про себя, пошла вслед за Фионой во двор. Миро и Цецилия направились за ними.

Около полусгнившей двери они остановились. Мэгги постучала. Дверь открылась, и на пороге выросла высокая женщина в затрапезном платье.

– Что надо? – грубо спросила она хриплым голосом.

– Мы ищем молодую леди, снявшую у вас комнату на первом этаже.

– А она уже съехала.

– Куда?

– Не сказала. Но комната свободна. Если хотите снять, то пожалуйте! Кстати, не вы ли приходили в прошлый раз с той девицей? Она не заплатила мне. Так что придется вам вернуть ее долг.

– Вот удивительно! Хозяева требуют от съемщика оплату вперед!

– Эта женщина так и поступила, сдавая комнату Арианне, – вступила в разговор Фиона. – А сейчас говорит, будто она ей задолжала.

Мэгги посмотрела на хозяйку ледяным взглядом л снова спросила:

– Куда она уехала?

– А деньги я получу? – в свою очередь спросила та.

– Миро, дай ей сколько-нибудь!

Миро сунул в руку хозяйке несколько монет.

– Довольны? – спросила Мэгги.

– Да, миледи.

– Тогда скажите, куда уехала та женщина.

– Знаю только, что ее увезли мужчины.

– Мужчины? – переспросила Мэгги.

– Да. Шайка головорезов. А куда поехали, уж, извиняйте, не знаю.

– Спасибо и на том! Но может, вы слышали о спиритуалистах, практикующих здесь?

– Слышала о каком-то Джереми… Но если хотите знать подробности, то…

– Миро, дай еще денег, – распорядилась Мэгги. Миро вложил в ладонь хозяйке еще несколько монет.

Лицо ее расплылось в счастливой улыбке.

– Этот человек, миледи, кочует с места на место. Ищет популярности.

– Надо отобрать у нее деньги, – буркнул Миро. – Ведь она ничего толком не сказала.

Хозяйка, поняв, что ей угрожает, сразу отступила на шаг и в испуге забормотала:

– Вам нужно в паб, который называется «Блэрнистоун». Он тут рядом, за углом. Парни этого господина там сшиваются. Потому что джин хороший продается. И дешево!

Женщина отступила еще на шаг и вдруг захлопнула дверь перед самым носом Мэгги и Миро.

– «Блэрнистоун»? – спросил Миро.

– Точно так, – подтвердила Мэгги.

Полночь.

Пробираясь к следующему пабу, Джимми остановился и прижался к стене, наблюдая за теми, кто в тот вечер входил в это питейное заведение и выходил.

Все знали о наводящем всеобщий страх Джеке Потрошителе, совершавшем одно преступление за другим, но желание получить удовольствие или залить горе джином, которым славились местные пабы, непременно побеждало. Поэтому по темным улицам шлялось немало народу.

Полицейские усердно несли службу на перекрестках, заходили в пабы и даже порой стучались в двери домов, чтобы убедиться, не прячется ли там преступник. Откровенно говоря, цель подобной активности заключалась в том, чтобы показать местным обитателям, что блюстители порядка неусыпно на страже. Но этой ночью Джимми окончательно пришел к выводу, что полиция не в состоянии защитить каждую женщину от бандитов и насильников, поскольку улицы лондонского Ист-Энда темны и переполнены народом.

Богатый экипаж, подъехавший к дверям паба, отвлек Джимми от наблюдения за входом. При первом взгляде на роскошный экипаж у него кровь в жилах закипела. Неужели Мэгги вопреки его предупреждениям заявилась в Уайтчепел для благотворительной миссии ночью?

Джимми перешел на сторону, не освещенную уличными фонарями, и, негодуя, стал наблюдать за подъехавшим экипажем.

Дверца открылась, первым вышел мужчина в черной шляпе, вслед показалась женщина. Мужчина подал ей руку, чтобы помочь сойти на землю.

Джимми отделился от стены и подобрался совсем близко к экипажу. В этот момент кавалер, помогавший женщине спуститься по ступенькам экипажа, повернулся к Джимми, и у того челюсть отвисла от изумления. В кавалере он узнал барона Джастина Грэма.

Джимми не смог разобрать, о чем говорили эти двое. Но разговор его, естественно, не мог не заинтересовать. Поэтому он, сделав два шага вперед, вышел из тени. Джастин тут же заметил его и отступил в тень экипажа.

– Миссис! – с иронией обратился Джимми к девице.

Та подняла на него взгляд и попятилась к экипажу, очевидно, решая, стоит ли предложить этому незнакомцу свои услуги или же громко закричать, что на нее напали.

Джимми предостерегающе поднял руку:

– Не бойся! Я не подойду ближе. Мне всего лишь нужны сведения, за которые готов заплатить.

– Сведения?.. – недоверчиво переспросила девица. Джимми вынул из кармана серебряную монету и бросил девице. Та ловко ее поймала.

– Что этот господин от тебя хочет? – спросил Джимми, кивнув в сторону стоявшего у дверей экипажа Джастина.

Девица громко расхохоталась. Джимми понял, что она пьяна. Возмутившись, он уже хотел заставить ее вернуть полученную монету, но передумал, ведь она может что-нибудь знать.

– Так чего же он хочет? – повторил Джимми вопрос.

– Видимо, того же, что и вы. Сведения получить!..

– Какие?

– Не заметила ли здесь подозрительного человека?

– Вот как!

– А почему вы удивляетесь? Теперь все здесь смотрят друг на друга с подозрением. Еще он спросил, не знаю ли я что-нибудь о человеке, объявившем себя великим гипнотизером. И не знаю ли здесь какого-нибудь дома, за которым закрепилась скверная репутация.

Что, черт возьми, хотел Джастин узнать у этой девицы, подумал Джимми. Говорят, брат Мэгги решил начать новую жизнь. Но тогда зачем он очутился здесь, на этих темных убогих улицах? Конечно, в свое время Джастин служил в армии ее величества королевы. Армию, как и полицию, нередко использовали для поимки особо опасных преступников. Но вряд ли Джастин теперь решил в одиночку очистить кварталы Ист-Энда от преступников…

– Спасибо, – поблагодарил Джимми девицу. – Куда намерены направиться?

– Хотите что-нибудь предложить? – закокетничала она.

– Уже темнеет, – отрицательно покачал головой Джимми, – пора по домам.

– Боже, какой вы красивый и добрый! – снова рассмеялась девица. – И монетку мне подарили!

– Спрячь подальше и иди домой.

Джимми кивнул ей и, круто повернувшись, пошел вниз по улице. Видимо, наблюдение за пабами мало чем поможет. Никакой убийца не станет появляться там, где полно людей и света…

Джимми прошел уже порядочное расстояние, когда услышал отчаянный крик: «Убийство! Боже мой! Снова убийство!» Он замер, а в следующий момент уже бежал туда откуда доносились вопли.

В «Блэрнистоун» Миро сразу же подошел к стойке и заказал по рюмке себе и трем спутницам, уже расположившимся за столиком в дальнем углу.

– Что здесь происходит? – спросила Мэгги. – Кругом только и говорят, что об убийствах, работе и о том, почему полиция так плохо несет службу. А еще сетуют, что у каждого слишком много тяжелой работы и слишком мало денег на джин. И – только не смотрите туда! – меня раздражает небритый парень в черном сюртуке. Он следит за нами с того момента, как мы вошли.

– Где?! – воскликнула Цецилия, резко обернувшись.

– Цецилия, я же просила не смотреть в ту сторону! Сама же Мэгги исподтишка продолжала следить за подозрительным типом. Он же неотрывно взирал на них.

Неожиданно Мэгги громко застонала и уронила голову лицом на стол.

– Что случилось?! – испуганно воскликнул Миро.

– Ну что спрашивать? – схватила его за руку Цецилия. – Неужели не видите, как бедная женщина страдает с той поры, как ее возлюбленный Фрэнк умер от ужасной лихорадки?

Мэгги подняла голову и захныкала:

– Как ты не понимаешь?! Ты не можешь понять!.. В тот день мы поссорились… А наутро он умер. И я не успела сказать ему, что очень сожалею о ссоре. Не сказала о своей безумной любви к нему!

Цецилия притянула Мэгги к себе и обвила руками ее шею.

– Миро, не сидите как пень. Разве не видите, что несчастная женщина хочет еще джину?!

– Вы правы! – встрепенулся Миро и побежал к стойке. Мэгги снова покосилась через плечо Цецилии на парня, сверлившего их взглядом.

– Фиона, ты видела вон того раньше? – шепнула Мэгги компаньонке.

– Которого? – откликнулась та.

– В черном сюртуке?

Фиона проследила за взглядом Мэгги.

– Нет… Впрочем, подождите… Да, это он! Тот самый, который был здесь, когда Арианна встречалась с человеком от Джереми.

Мэгги чуть кивнула и вновь застонала. Когда же парень подошел к Миро у стойки, сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.

Миро повернулся к незнакомцу и посмотрел на него с раздражением. Потом склонился к нему, выслушивая. А тот его в чем-то горячо убеждал. Постепенно лицо Миро приняло почти добродушное выражение. Он несколько раз кивнул незнакомцу, а затем показал рукой на столик, за которым сидели Мэгги, Фиона и Цецилия.

Подведя собеседника к своим спутницам, Миро представил его:

– Этот парень говорит, что его зовут Джоном. Мэгги презрительно фыркнула и удостоила незнакомца лишь едва заметным кивком.

– Здравствуйте, Джон! – приветствовала его Цецилия. – А вот наша Флосси! – сказала она, указав взглядом на Фиону. – Знакомьтесь!

– Очень приятно! – улыбнулась Фиона. Джон внимательно посмотрел на Мэгги:

– Откровенно говоря, вы не очень-то смахиваете на обитательницу этих кварталов!

– Скажете тоже! – возразила Цецилия. – Мы сюда за духовной пищей и предсказанием будущего приехали.

– Вы имеете в виду спиритические сеансы Джереми Хита?

– Именно!

– Значит, слыхали о них?

– Я тоже слышал о Хите и его сеансах, – откликнулся Миро.

– Джереми проводит их и в домах жителей. Его часто приглашают.

– К сожалению, наш дом совсем не подходит для подобных собраний, – включилась в разговор Мэгги. – Мы не имеем возможности пригласить к себе гипнотизера для проведения сеанса.

– Хорошо, хорошо! – закивал Джон. – Послушайте, я знаю, где состоится сеанс Джереми этой ночью.

– А вы уверены, что он не мошенник? – спросил Миро.

– Конечно!

– Тогда поклянитесь.

Джон поднял руку и торжественно произнес:

– Клянусь могилой моей матери!

– А как нам найти место? И пустят ли нас туда?

– Это недалеко. Я покажу дорогу. Сеанс состоится в доме владельца табачной лавки, скромного и порядочного человека. Плата за вход – семь фунтов.

– Сколько у нас с собой? – шепнула Мэгги, обращаясь к Миро.

– Примерно столько. Но…

– Молчи! – оборвала его Мэгги. – А вы можете сказать нам адрес? – обратилась она к Джону.

– На Ханбери-стрит, на левой стороне, увидите большой белый дом. Постучите, а когда откроют, скажите, что пришли на сеанс Джереми. Заплатите семь фунтов, и вас пропустят. – Сказав это, Джон повернулся и исчез.

Джимми, задыхаясь, бежал туда, откуда донесся крик, который, впрочем, больше не повторился. Наконец он очутился у большого белого дома. У дверей толпился народ. По общей тревоге и испуганным лицам Джимми понял, что кричали именно здесь.

Но ни раненого, ни тела нигде не видно. Джимми расспросил нескольких человек. Однако свидетелем происшествия оказался лишь ювелир Луис Даймшутц, приехавший на телеге и пожелавший завести лошадь во двор. После того как телега скрылась за воротами, донесся истошный вопль.

Все, кто был перед домом, бросились на крик.

Кричал ювелир. С искаженным от ужаса лицом он стоял возле своей телеги и указывал рукой в сторону двери черного хода. Там на ступеньках лежала какая-то темная масса. Женщины растерянно смотрели друг на друга, но ни одна не осмелилась подойти ближе.

Наконец сквозь толпу протиснулся пожилой мужчина и подошел к двери. На ступеньках лестницы в луже крови лежал труп женщины. Горло перерезано от уха до уха.

– В полицию сообщили? – спросил Джимми. Кто-то из стоявших рядом сообщил, что в доме уже находится инспектор полиции.

У телеги ювелира действительно стоял сержант полиции Багстер Филлипс. Джимми знал его и потому подошел к нему.

Филлипс указал на кровавый след во дворе.

– Похоже, – пояснилон, – в дом убийца не вошел. Тело же еще не закоченело. Следует внимательнее его осмотреть. Но сомнений нет, что преступник успел скрыться. Догнать его вряд ли удастся.

Тем временем во дворе появились еще несколько констеблей. Один из них подошел было к Джимми, чтобы допросить его и осмотреть одежду на наличие пятен крови. Но, на счастье Джимми, им оказался еще один его знакомый – сержант Куин Хардуэй. С некоторым удивлением он узнал Джимми и, нахмурившись, отошел.

Джимми постоял немного в толпе, наблюдая за допросами полицейских и обследованием места преступления. И вдруг ему в голову пришла мысль: «Убийца наверняка был не один!»

Джимми круто развернулся, засунул руки в карманы пальто и быстрым шагом пошел прочь, подальше от страшного места…

* * *

– Это же безумие! Мы должны обратиться в полицию! – шепотом канючил Миро, пока они с Мэгги шли к дому табачника. – А если этот гипнотизер окажется Адрианом Александером, скрывающимся под другим именем? Он убьет тебя! – уже громче застонал Миро. – Ведь Арианна сейчас с ним заодно и тоже желает твоей смерти!

– Миро, я сама себя не узнаю в этой одежде! Не стоит так уж опасаться прозорливости Арианны.

– Но она может узнать меня, – возразила Фиона. – И сочтет за предательницу!

– Это правда. Тогда надо отослать Фиону к экипажу. Пусть подождет нас там. К тому же под охраной Дарби она будет в безопасности.

– Мэгги, Арианна может узнать меня, – озабоченно произнес Миро.

– Нет! – решительно возразила Фиона.

– Почему, Фиона? Ведь она видела меня на похоронах и панихиде.

– Нет! – еще раз повторила Фиона. – Даже если видела, то не знает, кто вы.

– Прекратите спор, – оборвала их Мэгги. – Нам надо торопиться. Иначе нас не впустят в дом. Миро, проводите Фиону к экипажу. Не знаю, где его поставил Дарби, но, думаю, легко разыщите.

– Я не пущу вас одну в этот дом! – запротестовал Миро.

– Пустишь. Мне надо отыскать Арианну. Ведь это мой долг перед покойным Чарлзом! Так что поспеши! Если мы с Цецилией войдем в дом, они потом пропустят и тебя.

Миро обнял Фиону за плечи и повел в сторону от дома, к деревьям, за которыми виднелся экипаж Дарби.

Мэгги и Цецилия направились к дому. Но в тот же момент из тени выступил человек, одетый в светлые брюки и темную куртку.

– Кто вы и куда направляетесь? – бесцветным голосом спросил он.

Мэгги внимательно вгляделась в парня и, несмотря на его грим и другую одежду, с удивлением узнала того самого Джона, который дал им этот адрес. Цецилия же сделала шаг вперед и, чуть заикаясь, проговорила:

– Нам… нам сказали, что сегодня здесь будет возможность увидеть Джереми Хита.

Джон кивнул, но при этом внимательно смотрел вдоль улицы, за спины Мэгги с Цецилией:

– А где двое остальных?

– Мужу пришлось задержаться, но он скоро к нам присоединится. А мы пошли вперед, опасаясь опоздать, – сказала Цецилия.

Джон снова кивнул и чуть заметно улыбнулся:

– Сеанс еще не начинался, поскольку Джереми Хит чуть задерживается. Входите!

Они вошли в дом.

Потасканного вида женщина в невзрачной ветхой одежде встретила их в прихожей:

– Я миссис Хеннеси. Приглашаю вас в наше бедное жилище. Мне сказали, вы недавно потеряли супруга. Примите мои соболезнования.

Последняя фраза относилась к Мэгги, которая не стала медлить с ответом.

– А вы – мое. Ведь вы, насколько мне стало известно, потеряли ребенка, – сказала она с искренним сожалением в голосе. Выдержав паузу, она указала взглядом на Цецилию. – Это Сиси – моя племянница, – представила она ее хозяйке. – А меня прошу называть Моной.

– Пойдемте в гостиную, Мона. Сеанс будет проходить там. Правда, извините, в комнате тесновато. Хотя не это, в конце концов, главное!

Они вошли в гостиную. Мэгги еще в дверях окинула взглядом комнату и вдруг остановилась как вкопанная. За столом в глубоком кресле недалеко от пылающего камина сидела Арианна.

Джереми действительно еще не приехал. Но его помощники – трое людей, окружавших Арианну, – с нетерпением ожидали его появления. Один из них стоял перед ней, а двое по бокам. Все трое были аккуратно одеты, что, однако, не прибавляло им аристократизма.

Арианна выглядела усталой, исхудавшей и очень бледной. На ней было белое платье, распущенные волосы ниспадали на плечи и спину. Мэгги догадалась, что здесь она играла роль той самой Джейн, которая после прошлого памятного сеанса угодила в Ньюгейтскую тюрьму.

– Вы должны были прийти сюда со мной, – выбрав момент, шепнула Мэгги падчерице. – Неужели до сих пор не поняли, с кем связались? Не сомневаюсь, что Джереми – не настоящее его имя. Под этим псевдонимом скрывается Адриан Александер – страшный, безжалостный человек, в чем я имела возможность убедиться! Уходите отсюда как можно скорее!

Арианна повернула голову и долго смотрела на Мэгги, потом оглянулась по сторонам и зашептала:

– В первую очередь отсюда надо уйти вам! И немедля! Он убьет вас! Они убивают всякого, с кем их сводит судьба!

– Да, да, я сейчас уйду! Но только вместе с вами! Мэгги вздрогнула, заметив навернувшиеся на глаза падчерицы слезы. Едва сдерживая рыдания, Арианна проговорила:

– Нет! Если они заметят, что мы разговариваем, то мне грозит смерть! Они убьют меня! Я обречена! Считайте, что говорите с трупом. Умоляю вас, Мэгги, не надо ничего предпринимать. Иначе мы обе погибнем.

Мэгги услышала рядом с собой тихий шорох, обернулась и увидела миссис Хеннеси, присевшую на соседний стул. Она протягивала Мэгги рюмку.

– Это отборный джин. Попробуйте. Уверена, вам понравится.

– Спасибо! – улыбнулась Мэгги. Она пригубила и добавила: – Мы намерены помочь Джереми получить хороший гонорар. Он заслуживает того. Я это знаю. Кстати, очаровательная Энни шепнула мне, что мой покойный супруг Фрэнк уже где-то рядом. Я ощущаю это всем своим существом.

В этот момент дверь отворилась. У Мэгги перехватило дыхание.

– А вот и мистер Хеннеси! – воскликнула хозяйка, встречая рослого джентльмена, угрюмо оглядывающего гостиную. – Это мой супруг. Познакомьтесь, пожалуйста!

– Джордж Хеннеси, – хмуро представился он.

Мэгги и Цецилия чуть наклонили головы в знак приветствия. Миссис Хеннеси хотела что-то сказать, но тут дверь снова распахнулась и на пороге вырос Миро.

– Она совсем разболелась! – взволнованно заговорил он. – Просто не знаю, как нам быть с ней. Простите, не хотел тревожить всех своими семейными делами. Но сами понимаете… – Он смолк и перевел взгляд на Джорджа Хеннеси: – Здравствуйте! Насколько понимаю, вы здесь главный?

– Я Джордж Хеннеси, – важно представился тот и протянул Миро руку. Потом обернулся к жене и приказал: – Эллен, дайте этому господину тоже джину.

Миро отпил полглотка и спросил:

– А скоро появится Джереми?

– Что-то задержало его. На улице собралась толпа, наверное, трудно проехать.

– Наверное, очередное убийство, – сумрачно проговорил мистер Хеннеси. – И появился новый убийца. Их теперь двое в этом районе.

Миро, расширив глаза, посмотрел на Мэгги.

К сожалению, интуиция не подвела Джимми.

В отличие от всегда присущего ему здравого смысла.

Крики и свист стали понемногу стихать, когда он наконец добрался до Митр-сквер. Толпа к тому времени стала рассасываться. Полиция пребывала в состоянии растерянности и беспомощности.

Джимми очень быстро выяснил, в чем дело. Посреди площади, окруженная взволнованной толпой, лежала убитая женщина. Тело еще одной жертвы было обнаружено недалеко от площади, на углу Бернер-стрит.

Впервые убийца орудовал на расстоянии менее мили от центра столицы. Офицеры полиции вместе с подчиненными шныряли по улицам и переулкам, стараясь напасть на след преступника. Высыпавшие из домов встревоженные жители наблюдали, как полиция якобы контролирует ситуацию. Муниципальные полицейские силы также проявляли немалую активность в поисках преступника.

Поскольку два тела находились на расстоянии всего в четверть мили друг от друга, можно предположить, что Джек Потрошитель спешил.

Полиция тщетно металась по прилегающим к местам преступления улицам. Джимми отыскал в толпе лейтенанта, командовавшего отрядом полиции, и, пробравшись к нему, предъявил документы. Офицер вытянулся в струнку и козырнул Джимми:

– Лорд Лэнгдон! Я здесь взял на себя командование отделениями полиции. Хотя многие из муниципальных сил охраны этим весьма недовольны. Но их командир, полковник Генри Смит, пока не приехал. Он всю ночь провел на площади около станции Клок-лейн, где тоже неспокойно. Уверен, он появится с минуты на минуту.

– Я не намерен принимать участие в наведении порядка, – ответил Джимми. – Не сомневаюсь, вы прекрасно справитесь сами. Но хотел бы посмотреть на…

– Конечно, конечно. – Офицер даже не дослушал Джимми до конца и, расталкивая толпу, подвел его к первой жертве.

Женщина лежала на спине, широко раскинув ноги. Живот ее до самой груди был вспорот, а внутренности вывалены на мостовую. Лицо зверски изуродовано.

То, что Джимми видел на углу Бернер-стрит, было не менее ужасным. Смотря на убитую, он не мог отделаться от мысли, что где-то уже ее видел. То ли в одном из пабов, то ли в группе товарок Мэгги. Но что-то в этой жертве Джека Потрошителя показалось ему знакомым. К сожалению, лицо рассмотреть трудно, поскольку почти отрезан нос, а все оно залито кровью.

Офицер тоже склонился над телом.

– Дежурный полицейский нашел ее около двух часов ночи, – сказал он.

Джимми выпрямился и огляделся. Люди плотным кольцом окружили тело убитой. В массе народу Джимми разглядел две фигуры, направлявшиеся к жертве. Он указал на них офицеру:

– Это кто?

– Врачи Браун и Секвайр.

Джимми кивнул и снова обвел взглядом площадь, на которую выходила Бернер-стрит. На противоположной стороне он увидел большое здание, похожее на склад, и два заброшенных дома. Правда, в окне одного из них горел свет.

– А там что? – спросил он офицера.

– Полицейский участок. Там всегда кто-то есть. К тому же ночью у ворот склада дежурил сторож. И никто – ни он, ни полицейские в участке – не заметил ничего подозрительного!

– Понятно… – буркнул Джимми. Он подумал о том, куда мог направиться убийца после совершения преступления. – А в каком направлении совершал обход дежуривший? – спросил он у офицера.

– На площадь он вышел вон из той улицы, – указал рукой тот.

– Спасибо, – поблагодарил Джимми и направился в противоположную сторону.

– Бедные люди! Уверен, они здесь постоянно не высыпаются! – зевнул Миро.

Было уже совсем поздно. Половина третьего, наверное. Нервное напряжение ожидавших начала сеанса нарастало.

Прошло еще примерно четверть часа, и дверь широко распахнулась. В гостиную вошел высокий мужчина в черной войлочной шляпе.

Мэгги буквально впилась в него взглядом. Все ее сомнения рассеялись. Человек, именующий себя Джереми Хитом, на самом деле был не кем иным, как Адрианом Александером! А может, у него есть еще какое-нибудь имя…

Она почувствовала дрожь во всем теле. Беглый взгляд на Миро подтвердил, что он также узнал этого мерзавца. Мэгги стала молить небо, чтобы Александер не узнал Миро.

Она обвела взглядом присутствующих, сразу же заметив, что вокруг нее и Арианны столпились семь человек. Несомненно, это люди Джереми! Наверняка каждый из них вооружен. Это означает, что ей самой, Цецилии и Миро необходимо найти возможность выскочить из проклятого дома.

Но Арианна…

Она пленница этих людей. И если Мэгги с друзьями попытаются увести ее отсюда, то…

То всех их тут же убьют.

– Приветствую вас! – обратился Александер к Мэгги и ее друзьям.

– О Джереми! – воскликнул Джордж Хеннеси, очевидно, обрадованный появлением «гипнотизера».

– Извините, что задержался! – поклонился всем Адриан. – Езда по улицам с некоторых пор стала невероятно опасной. Никто не может гарантировать, что вы не встретите этого изувера Джека Потрошителя! Никто не знает, когда и где он соизволит вновь появиться и кто будет его очередной жертвой!

– Боже, вы правы, – мрачно заметил Джордж. – Я сам недавно пришел следом за этим джентльменом. – Он кивнул в сторону Миро.

– Ужасно, просто ужасно! – отозвался тот.

– О да! – согласился Александер, именовавший себя Джереми Хитом. – Может быть, через какое-то время души тех несчастных будут говорить со мной и появится реальная возможность помочь полиции.

Он подошел к столу, за которым сидели Мэгги, Цецилия и Миро.

– Вас зовут Моной, не так ли? – обратился гипнотизер к Мэгги.

– А вас, если не ошибаюсь, Джереми Хитом? – парировала она.

Александер утвердительно кивнул сначала Мэгги, а затем всем остальным, задержав взгляд на Цецилии, отчего она покраснела. Потом еще раз окинул взором гостиную. Мэгги заметила, что при этом все его люди утвердительно кивнули и вышли из комнаты, заняв места стражей у дверей снаружи.

Рассадив всех за столом, Александер, Джереми, он же Хит, приказал одному из своих помощников притушить газовое освещение. И сразу же после этого Арианна заговорила точно так же, как Джейн во время того памятного сеанса После чего Джереми Хит погрузился в транс.

Мэгги снова подумала, как много людей не понимают своего истинного призвания. Так, Адриану Александеру, именующему себя гипнотизером Джереми Хитом, явно предначертано было занять место на театральных подмостках. Причем на этом поприще он снискал бы широкую известность.

Джереми заговорил детским голосом, в котором миссис Хеннеси признала своего умершего сына. Она стала горячо заверять покойного в своей вечной любви. Затем гипнотизер смолк. По прошествии нескольких минут Арианна объявила, что Джереми, к сожалению, очень устал и потому утерял связь с потусторонним миром и больше не слышит голоса мальчика.

Но тут голова Джереми дернулась, он посмотрел на Мэгги и прошептал одними губами:

– Дорогая, милая Мона!

Арианна сжала под столом руку мачехи.

– Фрэнк уже здесь?.. – неуверенно произнесла Мэгги. Голова Джереми снова упала на грудь.

– Очень жаль, – вновь извинилась Арианна, – но состояние медитации продолжается очень недолго. Джереми исчерпал свои возможности на сегодня и потерял связь с душами ушедших в мир иной. Быть может, ваш Фрэнк, Мона, в следующий раз снова даст о себе знать. Конечно, вы слышали именно его голос! Он очень любил вас и продолжает любить. Понимаю, как больно вам это слышать. Так что не стоит снова пытаться поговорить с ним.

– Нет, нет! – взволнованно зашептала Мэгги. – Пусть Джереми Хит даст мне возможность поговорить с Фрэнком!

В голосе Мэгги звучало беспредельное отчаяние. Она изо всех сил старалась показать, что полностью находится под влиянием гипнотизера. В противном случае увести отсюда Арианну не удастся.

Тем временем Джереми открыл глаза и вновь уставился на Мэгги. Потом тяжело опустился на стул, как бы подтверждая слова Арианны об усталости, и прошептал:

– Воды!

– Конечно, конечно! – воскликнула миссис Хеннеси. По лицу ее ручьями текли слезы.

Мэгги поняла: это слезы благоговения. И это взбесило ее, она с трудом сдержалась, чтобы не взорваться и не испортить все дело. Более того, от ее усилий стреножить свои справедливые порывы гнева теперь зависела жизнь их всех. Мэгги помнила, что произошло на прошлом сеансе, когда она впервые столкнулась с этим человеком, а потому наперед знала, что последует затем.

Миссис Хеннеси вернулась со стаканом воды. Джереми благодарно склонил голову и выпил стакан до дна.

– Мона, дорогая, я обманул ваши ожидания?

– Нет, нет! – запротестовала Мэгги. – Я очень рада за миссис Хеннеси. Ведь ее Билли какое-то время находился с нами! Но вот Фрэнк… Я так и не успела сказать ему, что продолжаю безумно любить его. Поэтому, умоляю вас, не откажите мне в просьбе, повторите сеанс с нами!

– Дорогая моя, вы не должны так огорчаться! Конечно на днях мы обязательно встретимся снова!

– Как, вы сказали на днях? – переспросила Мэгги с таким несчастным видом, что чуть не уверовала в собственный талант драматической актрисы.

– Извините, миледи, – с таким же притворством ответил Хит, – но мне и моим друзьям надо заработать хоть какие-то деньги, чтобы не умереть с голоду. У меня некий бизнес, который дает мне подобную возможность. Вот почему мне придется на время отказаться от сеансов. А затем мы непременно встретимся. Обещаю вам.

– Нет! – забилась в истерике Мэгги.

– Миледи, дорогая! Я понимаю, у вас тоже финансовые трудности. И что сегодня вы не просто так приехали в этот район, а с расчетом найти и снять здесь дешевый, но приличный дом.

– Видите ли, сэр, у меня есть пенсия. И чтобы получить деньги, надо только добраться до банка. Я могу взять там аванс и обеспечить безбедное существование вам и вашим помощникам. Как минимум на ближайший месяц. Понимаю, вы, вероятно, не склонны принять подобную помощь. Но я нахожусь в отчаянном душевном состоянии! И просто не смогу жить, если не успокоюсь, узнав, как там мой дорогой супруг…

Джереми вздохнул и потупил взгляд:

– У меня, Мона, дар свыше. Поэтому я никогда не принимал подобных вспомоществований. Я никогда не позволю себе пойти на такое.

– Но человек не может жить без дохода! Хотя бы минимального, – заметила Цецилия.

– Умоляю вас, Джереми! Согласитесь, деньги уже не имеют большого значения. Они нужны лишь для того, чтобы обеспечить себе кров и пищу! Примите эту помощь взамен мира и покоя в моей душе!

– Дорогая!

– Поймите, Джереми, – включился в разговор Миро, – эта женщина в глубочайшем отчаянии. Ей надо помочь! Примите от нее помощь и согласитесь вновь встретиться как можно скорее. Верните мир и покой ее душе!

Джереми посмотрел на Мэгги и, выдержав паузу, перевел взгляд на Арианну:

– Думаю, нам стоит согласиться. Не правда ли? – Арианна пожала плечами:

– Конечно, если вы так считаете, господин.

– Тогда будем считать, что договорились!

– Что ж, – улыбнулась Цецилия, вставая из-за стола, – нам остается только поблагодарить вас за сегодняшнее гостеприимство!

Мэгги безумно хотелось сказать несколько слов Арианне. Когда все встали и направились к выходу, она схватила падчерицу за руку:

– Я не поблагодарила вас, дорогая! Вы удивительная женщина! Знайте это! – Она наклонила голову к уху падчерицы и добавила шепотом: – Завтра вечером вас уже не будет в этом доме! Но до тех пор будьте осторожны и берегите себя!

К изумлению Мэгги, Арианна обняла ее и тоже зашептала:

– Глупенькая моя мачеха! Поймите же, я не могу уйти вместе с вами. Он тут же убьет меня! Хладнокровно! А затем убьет всех вас… Если хотите вызволить меня, сделайте вид, будто похищаете меня против моей воли. Я стану сопротивляться и кричать. Тогда он поверит, что я с вами не в сговоре. – Затем она громко сказала, чтобы слышали идущие впереди, и в первую очередь Джереми: – Я ничего не могу обещать вам, Мона, но думаю, завтра Джереми устроит вам желанное успокоение.

– Дай-то Бог! – кивнула Мэгги.

Больше они ничего не успели сказать друг другу, ибо вернулся Джереми.

– Итак, до завтра? – спросил он, обняв Мэгги за плечи.

– Да, да, – произнесла она.

Неожиданно Миро крепко схватил ее за руку и потащил к выходу. Мэгги успела только оглянуться и увидеть, с какой скорбью смотрела им вслед Арианна.

Глава 16

Газетные заголовки кричали на всю Англию: «ДЖЕК ПОТРОШИТЕЛЬ СОВЕРШИЛ НОВОЕ УБИЙСТВО!», «ЕЩЕ ОДНО!», «ЕЩЕ!», «КОГДА ЖЕ КОНЕЦ?!»

Наутро в одном из обнаруженных трупов опознали Элизабет Страйд, прозванную в Ист-Энде Длинной Лиззи. Убийца, видимо, торопился и отнял у несчастной жизнь, но не надругался над телом. Второй жертве «повезло» меньше: ее преступник раскроил и распотрошил. Многие газеты подробно описывали этот случай.

Слухи и домыслы о происшедшем распространялись стремительно. Одни толковали о бандитской шайке, другие – о ненормальном убийце-одиночке, третьи утверждали, что убийцей стал состоятельный человек, приезжающий в Ист-Энд верхом на великолепной лошади или даже в экипаже, отделанном золотом. Поэтому-де до сих пор не нашли никого, чьи руки или одежда запачканы кровью жертв. Ибо изверг сразу скрывался либо на коне, либо в экипаже и переодевался, а замаранную одежду сбрасывал в Темзу.

Поговаривали и о возможном заговоре, направленном против важных и очень богатых персон страны. Появилась и еще одна версия: убийства в Ист-Энде совершает повивальная бабка. Ибо зверский характер убийств наводил на мысль, что преступник, а вернее, преступница знакома с анатомией. Стали строить предположения о причастности к убийствам медика, даже мясника или домохозяйки, знающих, как разделывать туши и тушки.

Часы показывали почти полдень, когда Джимми наконец проснулся. Ночью он присутствовал при вскрытии второй жертвы – Кэтрин Эддоус, которую знали также под именем Кейти Келли. Поэтому Джимми чувствовал себя донельзя усталым и разбитым. Однако не столько процедура вскрытия на него так подействовала. Случилось нечто гораздо худшее.

Полиция скорее всего напала на след преступника. Найден окровавленный женский фартук. А недалеко от этого места на черной панели дома обнаружено написанное мелом «послание». Кто автор? Сам убийца?

Последовало распоряжение управления полиции уничтожить «послание» предполагаемого преступника. Возможно, оно могло что-нибудь прояснить. Однако сэр Чарлз Уоррен из муниципальной полиции распорядился смыть надпись, пока ее не увидели жители Ист-Энда. Он опасался не только беспорядков на улицах в связи с нерезультативными действиями блюстителей порядка, но и взрыва антисемитизма.

Глухой ропот недовольства англичан против приезда в страну иностранцев нарастал. Люди опасались за свою безопасность. И скрыть написанное на стене было уже невозможно. Из уст в уста передавался призыв «послания»: «Не возлагай вину на евреев!»

Уоррен метался по кабинету и чертыхался. На его столе лежала кипа газет, заголовки передовиц которых требовали его немедленной отставки. Но мало кто верил в столице, что таковая последует.

Тем временем полицейские и сыщики рыскали по улицам и площадям в поисках Джека Потрошителя. Они расспрашивали прохожих, стучались в дома и снимали показания, которые, правда, мало что давали. Два последних зверских убийства и некомпетентность властей всколыхнули людской гнев и возмущение не только в столице, но и по всей стране. Народ, окончательно потеряв веру в закон, мог в любой момент выйти на баррикады и крушить все и вся. Разумеется, в Лондоне редкая женщина отваживалась выйти на улицу. Ни одна не чувствовала себя защищенной даже в стенах родного дома.

Словом, в стране царила атмосфера затаенного страха и негодования.

Джимми погрузился в большую ванну, полную теплой воды. Потом обтерся, накинул халат и, вернувшись в комнату, тяжело опустился в кресло с высокой спинкой.

Он обдумывал, что докладывать ее величеству королеве. Ее обуял страх, который вот-вот грозил перерасти в ужас. Она не могла понять, почему в городе происходят такие события, если ее высококвалифицированные подданные несут ответственность за поддержание в стране порядка.

Джимми, побывав на улицах, где совершались ужасные преступления, ничего не смог толком выяснить. Как быть?..

В дверь постучали. Джимми удивился, ибо Рэндолф был предупрежден, чтобы не беспокоил. А больше стучать некому.

– Входи! – недовольно отозвался Джимми.

Дверь отворилась, и на пороге действительно вырос Рэндолф. Из-за его спины туг же вынырнула Мэгги.

– Я объяснял миледи, что вы вчера устали и велели себя не тревожить, – оправдывался Рэндолф. – Но миледи настаивает. Непременно желает вас видеть.

– Мэгги! – поморщился Джимми. – Входите, но имейте в виду: бессонная ночь.

– Бессонная ночь? – ехидно передразнила Мэгги. – Воображаю!

– Да вы даже представить себе не можете!.. – взорвался Джимми.

До Мэгги только теперь дошло, что перед ней мужчина неглиже, да еще в присутствии слуги. Рэндолф, оценив ситуацию, смущенно сказал:

– Я оставлю вас для дальнейшей беседы.

Выйдя в коридор, он плотно закрыл за собой дверь.

– Миледи, – воскликнул Джимми, – я в отличие от вас не хочу знать, какие вы, черт побери, проводите ночи! Почему вы опять разъезжаете по городу? Или вы газет не читаете?

– Отчего же, читаю. Согласна, они описывают нечто ужасное! Но я бы хотела, чтобы вы меня выслушали.

Джимми изучающе на нее уставился, потом опомнился и снова направился в ванную комнату. Мэгги же – в синем наряде, который ей очень шел, с волосами, собранными в пучок на затылке, – осталась стоять в напряженном ожидании.

Когда Джимми, переодевшись, вновь появился в комнате, то при взгляде на Мэгги чуть не лишился дара речи. Ему безумно захотелось обнять ее прижать к груди и отнести в постель. Но…

Он сумел взять себя в руки, понимая, что ему следует держаться от нее на приличном расстоянии.

Джимми, сжав зубы, несколько секунд смотрел на Мэгги восхищенным взглядом, после чего отрывисто проговорил:

– Так о чем вы хотели поговорить?

– Об Арианне!

– Господи! – взревел Джимми. – Опять Арианна, Арианна, Арианна.. Можно подумать, на этой девице свет клином сошелся! Какие у вас с ней проблемы? Дядя возложил на вас опекунство над ней. Ну и занимайтесь этим. Тем более что как вдова дядюшки Чарлза вы получили наследство, которое позволяет вам жить в роскоши и ни о чем не заботиться. Только оставьте меня в покое! – Он снова повернулся и удалился в ванную комнату, громко хлопнув дверью.

Мэгги в недоумении смотрела ему вслед.

Прошло несколько минут, и Джимми, движимый желанием извиниться перед ней за свое глупое поведение, порывисто вошел в комнату. Он огляделся, но Мэгги не обнаружил.

* * *

Разговаривая с Миро, Мэгги нервно металась по библиотеке.

– Он был ужасен! – воскликнула она. – Я не смогла с ним разговаривать!

– Мэгги, в сложившейся ситуации ты просто обязана вести себя благоразумно! – пытался убедить ее Миро.

– Жак, – оборвала его Мэгги, – ты не слушаешь меня! Он просто отказался со мной говорить! Повернулся и вышел, громко хлопнув дверью!

– Но пойми же, на карту поставлена жизнь Арианны! Мэгги, застыв посреди комнаты, сокрушенно покачала головой и скрестила руки на груди:

– Поэтому я обратилась именно к нему. Но теперь… Миро, мы не можем привести туда Джимми.

– Ну, теперь я вижу, что ты совсем лишилась рассудка!

– Арианна сильно напугана. Она вбила себе в голову, что ее вскоре убьют.

– Но тебе следовало объяснить все Джимми, и тогда…

– Я боюсь, Миро, Арианну охватит паника. Неужели ты не понимаешь, что она не соображает, что делает? Ее запугали.

– Что же теперь будет?

– Надо ворваться в дом с оружием в руках в сопровождении вооруженных полицейских. Но все это может оказаться бесполезным, ибо Арианну могут действительно убить еще до начала нашей атаки.

– Ты совсем сбила меня с толку! Что мы тогда будем делать?

– Над этим я сейчас и размышляю. Откровенно говоря, было бы гораздо лучше, если бы Джимми ничего не знал.

– Ничего себе! Мы ворвемся в дом, нас всех перестреляют и… И что дальше?

– Чтобы такого не произошло, нужно составить план действий.

– Хорошо, Мэгги. Но скажи лучше, каким образом нам удастся расправиться с шайкой бандитов и убийц? – Мы сделаем Арианну мертвой, и тогда…

– Мэгги!..

– Погоди, дай договорить! Помнишь, как все мы пили джин ночью? Так вот, повторим то же самое и сегодня. А в стакан Арианны нальем опиумной настойки. Спустя какое-то время она отключится, и…

– И что это нам даст?

– Во-первых, Арианна не сможет противодействовать нам даже по приказу Джереми. Тем более что мы подольем настойки и остальным. Не раскрывая всех деталей нашего плана, я попрошу Джастина находиться у входа в дом. Причем вместе со своими дружками, включая моего кузена Тристана. Как тебе известно, он мечтает стать полицейским.

– Но почему ты не хочешь рассказать обо всем брату?

– Потому что он тут же остановит меня. А я уверена, что задуманное можно осуществить.

– Извини, Мэгги, но я пока ничего не понимаю.

– Сейчас поймешь. Поверь мне, я теперь хорошо знаю, что такое опиумная настойка. Она свалит с ног кого угодно. Со стороны можно подумать, что человек умер. Мы сделаем это, Миро. Должны сделать. Как только все эти мерзавцы окажутся под столом, мы вынесем из дома бесчувственную Арианну. Около дома нас будут поджидать Джастин с дружками и полицейские. Вооруженные, разумеется. Они ворвутся в дом и арестуют всех мерзавцев.

– А мы тем временем скроемся!

– Надеюсь, ты донесешь Арианну до ближайшего кеба?

– Извини, но ты меня пугаешь!

– Неужели?

– Уж больно эта авантюра смахивает на сказку. Что, если…

– Никаких «если»! Надо за дело приниматься, и все будет в порядке!

– Что, если эти подонки не захотят пить джин?

– Захотят! Сегодня ночью они только тем и занимались.

– А Джереми? Насколько я понял, он не пьет.

– О нем не беспокойся. Что-нибудь придумаем на месте. В дверь постучали. Мэгги вздрогнула:

– Черт побери, наверняка вездесущая миссис Уитли!

Миро подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Джимми…

– Лорд Джеймс! – в ужасе попятился Миро. – Добрый день!..

– Жак! – произнес Джимми и, окинув взглядом комнату, остановил его на Мэгги. – Извините, но я хотел бы поговорить с Мэгги с глазу на глаз.

– Мы еще не окончили разговор с Миро, – сдержанно сказала Мэгги.

– Ну что ж, закончите его позже, ибо мне нужно срочно уезжать.

– Я пока займусь своими делами, Мэгги, – холодно сказал Миро. – Но скоро вернусь. – Он повернулся и вышел.

В душе Мэгги назвала своего друга дезертиром. Она, стоя посреди комнаты, не сводила глаз с Джимми.

– Так что? – тихо произнесла Мэгги низким голосом.

– Я пришел, чтобы извиниться перед вами.

– Принимается.

Джимми дугой выгнул бровь:

– И все? Мэгги, ведь я хлопнул дверью перед вами. Не могу поверить, что вы с готовностью меня прощаете.

Мэгги пожала плечами:

– Вы были правы – я сама должна урегулировать свои отношения с Арианной.

Джимми шумно вздохнул:

– Послушайте, я был несправедлив к вам. Объясняться сейчас нет времени. У меня назначена важная встреча примерно через час. Но несколько минут для разговора с вами могу выкроить. Дайте мне шанс исправиться, и, я уверен, вы не пожалеете.

– Какое это имеет значение? Ведь через несколько месяцев Арианна станет совершеннолетней, и ваши отношения…

– Арианна станет совершеннолетней и наши отношения останутся прежними. То есть, надеюсь, такими же близкими, как сейчас.

– Могут ли отношения между мужчиной и женщиной быть ближе, чем у мужа с женой?

– У мужа с женой? Простите, Мэгги, вы что, хотите, чтобы я женился на своей кузине?

– Меня не касается, как вы поступите. Но этого хотел ваш покойный дядя.

Джимми оторопело посмотрел на Мэгги:

– Вовсе нет!

– Но мне казалось, что…

– Что он строил на этот счет какие-то планы? Ничего подобного у него и в мыслях не было!

Мэгги почувствовала дрожь в коленях. Значит, Джимми вовсе не собирается жениться на Арианне! Да, но это отнюдь не означает, что у него серьезное чувство к вдове своего дяди…

Она непроизвольно облизнула сразу почему-то пересохшие губы и все же нашла в себе силы сказать:

– Арианны сейчас здесь нет.

– Нет? Очень жаль! Что ж, я поговорю с ней позже! Мэгги кивнула.

Джимми нахмурился:

– Вы нормально себя чувствуете?

Мэгги снова кивнула. Потом заглянула в глаза Джимми и неуверенно спросила:

– Значит… у вас есть немного времени?

– Да, что-то вроде того.

– И вы намерены потратить его на разговоры со мной? Они стояли молча. Затем Джимми подошел к Мэгги и приподнял ее подбородок. Теперь их взгляды встретились.

– Мэгги, совершенно откровенно, я очень сожалею о том, что там произошло.

– Где?..

– В Уайтчепеле. Я вчера был там и видел обе жертвы. Мэгги вздрогнула и отступила на шаг.

– Зачем? Что вы там делали?

– Пытался поймать преступника.

– Один? Да десяток, сотни полицейских не метут этого сделать уже месяц! Честное слово, вы слишком самонадеянны!

– Знаю… Но… Ее величество королева на самом деле прекрасная женщина и очень порядочный человек. Она крайне обеспокоена судьбой монархии. И то, что происходит в Лондоне, не может ее не тревожить. Сегодня мне следует доложить ей обстановку.

Лицо Мэгги сделалось суровым. Она сокрушенно покачала головой:

– Но, Джимми… Тамошние полицейские хорошо знают тот район. Знают и живущих там людей. Но посмотрите, что происходит: уже много раз они имели возможность задержать проституток, фланирующих по улицам и заполняющих пабы Ист-Энда. Но не сделали этого. Они могли обвинить этих женщин в пьянстве и разврате. Но не сделали этого. А все потому, что знали: бедным женщинам нечем откупиться!

– Вы слышали о трагическом инциденте прошлой ночи?

– Каком?

– На вокзале полицейские поймали Кэтрин Эддоус и заключили в тюремную камеру за то, что она была в стельку пьяной. Когда Кэтрин протрезвела, ее отпустили. И чуть ли не на пороге полицейского участка на нее напал Джек Потрошитель!

– Кейти приходила слушать мои лекции. Мы раздавали женщинам после лекций хлеб. Сегодня утром я читала о ней в газете. Бедная женщина! Это было несчастное создание. Она стала таковой не по своей вине!

– Сейчас все для нее уже в прошлом… – прошептал Джимми, закрыв на миг глаза. Когда же снова открыл их, то со вздохом произнес: – Ну что ж, мне пора идти.

– Нет! – решительно проговорила Мэгги. – Нет?..

– Вы же сказали, у вас важная встреча через час!

– Да, но я должен ехать уже сейчас!

– А я хотела бы, чтобы вы не уходили!

– Будто?

– Я бы хотела, чтобы вы обняли меня и крепко прижали к себе!

Джимми стоял так близко. Мэгги ощущала его тело сквозь одежду. Она неотрывно смотрела на Джимми синими глазами.

А он схватил ее за плечи и прижал к груди. Мэгги слышала биение его сердца. Частое, сильное… Она вдруг ощутила горячую волну сладостной страсти, которая заставила содрогнуться все ее тело. В ней забурлило непреодолимое желание.

– У нас есть час, – прошептала она. – Целый час!..

– Целый час… – повторил за ней Джимми. – Час, в течение которого я буду прижимать вас к себе и считать удары вашего сердца…

– А я вашего… И не только это…

– Где? В библиотеке?!

– Разве в этом большом доме нет другого места? Мне известно, что на втором этаже есть уютная комната. Это моя спальня!

– А что скажут слуги?

– Не знаю… Меня это нисколько не беспокоит!

– Понятно. А сплетни… Зачем нам это?

– Вы серьезно?

Мэгги, помолчав, тряхнула головой:

– Я пойду первой.

– Думаете, вездесущая миссис Уитли не заметит? Она ведь следует за вами тенью!

– Ну и пусть!

Сказав это, Мэгги бросилась бегом по лестнице, чувствуя, как гулко бухает ее сердце. Ей даже в голову не пришло, что она поступает опрометчиво и предосудительно.

«Он не собирается жениться на Арианне! – стучало в висках Мэгги. – Ну и что же?.. А я? Ведь я действительно вышла замуж за Чарлза! Но он умер… Совсем недавно… И все же… Я полюбила его! Совсем недавно мне и в голову не могло прийти, что подобное случится в моей жизни. Но мир стал таким, что каждое следующее мгновение грозит стать последним в этой жизни!..»

Мэгги влетела в спальню, давая себе клятву никогда больше не предаваться мечтам. И тут же в комнату ворвался Джимми и запер за собой дверь. Затем бросился к Мэгги, схватил ее за плечи и повернул к себе лицом. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Мэгги уронила голову ему на грудь. Пальцы Джимми стали нервно расстегивать пуговицы ее одежды, затем распустили поясок юбки, которая тут же скользнула на пол. В следующее мгновение Джимми опустился перед Мэгги на колено, снял с нее туфли. От его прикосновений у Мэгги будто искры по всему телу рассыпались. Джимми поцеловал ее колени, поднимаясь выше, к бедрам, и достиг сокровенного… Встав на ноги, он прильнул разгоряченными губами к ее призывно раскрытым и жадным губам.

Прошли мгновения, и одежда Джимми тоже оказалась на полу. В постели Мэгги со стоном принимала его плоть, с наслаждением ощущая, как она заполняет ее всю без остатка. И вот – высшая точка страсти и наслаждения…

Снова страстные стоны раздались в комнате…

Джимми крепко обнял Мэгги, прижался к ней всем телом и, с трудом заставив себя оторваться от ее роскошного тела, резко поднялся.

Мэгги, продолжая лежать в постели, наблюдала, как он одевается. А Джимми, приведя себя в порядок, подошел к ней, нагнулся и затяжным поцелуем впился в ее губы.

– Другая женщина призывает меня к себе, – шепнул он.

– Кто же?.. – встрепенулась Мэгги.

– Ее величество королева Виктория.

– Вы вовсе не обязаны отчитываться передо мной, куда и зачем намерены идти! – фыркнула Мэгги.

Джимми выпрямился, нежно посмотрел на нее и с превеликим сожалением направился к двери. На пороге он обернулся и очень серьезно сказал:

– Мэгги, умоляю тебя, воздержись на время от поездок в Уайтчепел!

Она промолчала.

– Мэгги!

– Я знаю, что там происходит, Джимми!

По суровому тону ее ответа он решил, что Мэгги целиком и полностью отдает себе отчет в опасности подобных вылазок…

Королева заметно нервничала.

– Две! – проговорила она, торопливо пересекая кабинет и сжимая и разжимая пальцы. – Две женщины, лорд Лэнгдон, убиты этой ночью, а их тела обезображены и выпотрошены!

– Ваше величество, – пытался оправдываться Джимми, – я был там на протяжении всей ночи. Наблюдал за работой полицейских на улицах. Кроме того, там находилось много переодетых блюстителей порядка. Главы муниципальной и столичной полиции направили для работы в глухие места города всех имевшихся в их распоряжении людей. И все же…

– И все же крупнейший в мире город стал заложником одного-единственного маньяка! – сурово прервала его королева Виктория. – Это вы имеете в виду?

Джимми открыл было рот, чтобы, не выгораживая себя, обрисовать обстановку, но ее величество жестом приказала ему молчать.

– А что вы сделали с той надписью на стене? – продолжала королева Виктория. – Сэр Чарлз Уоррен, струсив, что подобные настенные художества вызовут волну антисемитизма как раз потому, что в ней отрицается причастность евреев к продолжающимся в Лондоне зверствам, велел ее стереть. – В яростном гневе, с горящими враждебностью глазами королева Виктория продолжала укорять собеседника: – Дело дошло до того, что стали обвинять принца Эдди в том, что он якобы спровоцировал эти чудовищные убийства. Плетут небылицы, будто в Ист-Энде он затеял дурацкую любовную интрижку, а полиция-де получила приказ убивать всех женщин – свидетельниц его встреч с этой пассией. Того гляди, скажут, что Джек Потрошитель – это я! Мол, переоделась и загримировалась…

– Господи, ваше величество, нельзя же верить такой чуши! – воскликнул Джимми.

– Это, конечно, преувеличение. Но сейчас во всем творящемся обвиняют Эдди и его друзей! Его хотят сделать козлом отпущения!

– Ваше величество, как говорят, на всякий роток не накинешь платок. Наша величайшая держава не вправе преследовать каждого только за разговоры. Иначе Англия станет посмешищем.

Королева Виктория вспыхнула и, негодующе взирая на Джимми, изрекла:

– Вам известно, что Эдди давно нет в Лондоне. Он охотится в Шотландии.

– Тогда надо объявить об этом в печати. Чтобы все знали.

– Кое-кто утверждает, будто руководство полиции в большинстве своем представители масонской ложи, а потому покрывают убийцу, – проговорила сквозь зубы королева Виктория.

– Уверен, что, как это ни отвратительно, надпись на стене дома подстрекательская.

– Возможно, слова те написаны самим убийцей.

– Быть может, и так. Но коль скоро сэр Уоррен распорядился стереть надпись…

– Какое это имеет теперь значение? – вновь вспыхнула гневом королева. – Сегодня любой Том, Дик или Гарри на улицах отлично знает, что там было написано. Так же как и то, что стало с той несчастной женщиной! Лорд Джеймс, я требую срочно поймать маньяка! Вы меня хорошо поняли?

– Да, ваше величество! – низко склонился перед ней Джимми.

– Тогда возвращайтесь на улицы и не вздумайте впредь оправдывать свое бездействие! Ваш покойный дядя никогда не позволил бы себе такого!

Джимми, обуздав гордыню, подумал, что дядя Чарлз действительно не стал бы оправдываться перед властительницей. Но ее величество ждет, чтобы он победоносно завершил дело, с которым не справились сотни профессиональных полицейских…

Когда он выходил из дворца, день уже склонился к вечеру. По улицам шныряли мальчики, продававшие газеты.

«Убийство!» – размахивали они газетами. «Снова убийство!», «Джек Потрошитель пожинает кровавую жатву!», «Долой Уоррена!», «Разве монархия уже умерла?», «Почему власти бездействуют?»

Джимми купил несколько газет. Он передаст их Миро – пусть даст отповедь наглым журналюгам! Общественное мнение надо сбалансировать острым пером!

А им пользоваться Миро умеет 4! Вот такое задание он получит…

Джимми вернулся к своему экипажу и велел Рэндолфу ехать домой.

– Потом повезешь меня в Уайтчепел, – предупредил он возницу. – Надо пройтись по тамошним улочкам.

– Но ведь уже темнеет!

– Тем лучше!..

Глава 17

Мэгги дописала последние строчки, запечатала конверты и посмотрела на Миро. С минуты на минуту должна появиться Цецилия.

– Так, я ничего не забыла? – спросила она у Миро.

– Нет.

– Тогда почему так странно на меня смотришь?

– Думаю, как нам быть дальше. Что, если споить до беспамятства всю тамошнюю компанию? Тогда они перестанут что-либо соображать, а мы вынесем Арианну.

– В полицейский участок я написала письмо, уведомляющее тамошнего начальника о том, что по такому-то адресу в два часа ночи они смогут схватить Джека Потрошителя.

– А если Джереми опять задержится, как вчера?

– Думаю, мы все же успеем завершить задуманное. Главное, Арианна будет на свободе, а с этим субъектом разделаемся в другой раз…

В дверь библиотеки постучали. Мэгги встала из-за стола и открыла ее. На пороге стояла миссис Уитли, как всегда испытующе взирая на миледи, она доложила неодобрительным тоном:

– Лорд и леди де Бург.

– Благодарю вас, милая! – сказала Цецилия, выталкивая перед собой супруга Юстаса и закрывая дверь перед самым носом отступившей на шаг миссис Уитли.

Мэгги и Миро некоторое время растерянно смотрели на Юстаса, которого вовсе не ждали. Тем более что у Джереми, к которому они намеревались направиться, роль мужа Цецилии накануне исполнял Миро.

– Гм… – нерешительно откашлялась Мэгги. – Здравствуйте, Юстас! Как здоровье?

– Слава Богу, все в порядке, – улыбнулся в ответ Юстас и расцеловал Мэгги в обе щеки.

Смущенная Мэгги украдкой от него бросила на Цецилию осуждающий взгляд.

– Без паники! – заговорщически глянул наМэгги Юстас. – Мне все известно. Цецилия рассказала. Так что я готов занять свое место на подходе к дому.

Мэгги с недоверием посмотрела на него. Но Юстас поспешил развеять ее сомнения:

– Мэгги, удовлетворите мою страсть к приключениям! Уверяю вас, я владею любым оружием, ведь я состою на службе в армии ее величества королевы.

– Дорогой Юстас, ваше участие в нашем предприятии делает нам честь.

– Перед поездкой нам всем следует переодеться, – предупредила Цецилия. – Надеюсь, Дарби нас отвезет?

– Да, конечно, но пока он развезет письма, которые я написала пастору Викерсу, Джастину и Джимми, а также в полицию.

– Хорошо. Тогда не будем мешкать, – оповестил всех Миро. – Да, я совсем забыл. А как быть с Фионой? Берем ее с собой, Мэгги?

Она отрицательно качнула головой:

– Боюсь, ее кто-нибудь признает.

– Пусть так, – согласился Миро. – Мэгги, а ты не забыла джин с опиумной настойкой?

– Все готово!

Джимми заметил, что за прошедший месяц инспектор полиции Аберлайн постарел как минимум лет на десять. Он отказался от сна, еды и отдыха, целиком посвятив себя организации поимки Джека Потрошителя. И Джимми был очень удивлен тем, что, несмотря на сверхъестественную занятость, инспектор согласился его принять.

– Наши люди просто с ног сбились в поисках злодея, а толпы народа, – вздохнул инспектор, после того как Джимми опустился в кресло напротив него, – кричат на улицах. Доходит до того, что требуют свергнуть монархию, раз королевская власть не способна никого защитить. И я людей не осуждаю за это. Говорят, только в Ист-Энде этот маньяк убил и растерзал шесть женщин. Думаю, это не совсем так. По моим данным, таковых было четыре. У меня в команде сейчас нет ни одного лишнего человека. Но силы правопорядка требуют постоянно патрулировать все места, где проходят сходки и митинги граждан, протестующих против Уоррена и произносящих кощунственные речи не только в его адрес, но и в адрес парламента.

– А что вы думаете о надписи, появившейся ночью на стене одного из домов? – спросил Джимми.

– Я уже слышал много рассуждений и предположений на эту тему. Например: «всего лишь отвлекающий маневр», «защита кого-то из высокопоставленных лиц», «убийца – человек образованный», «известный врач», «принц Эдди или кто-то их его дружков». Чего только не насочиняли! Есть и подстрекательские призывы вроде: «Трагедии в Ист-Энде – начало крушения прогнившей монархической системы!»

– А сами как к этому относитесь?

– Видите ли, лорд Лэнгдон, я уверен, что все эти измышления не имеют ничего общего с действительностью! Людей обуял вселенский страх, и они готовы поверить всему! А порой они чрезмерно драматизируют или даже, наоборот, романтизируют происходящее. Какие письма мы постоянно получаем от разных семей – бедных и богатых! Из правительственных кругов слышатся призывы активнее собирать улики, устраивать свидетелям допрос с пристрастием, возбуждать уголовные дела против лжесвидетельства и укрывательства преступников. Очень мило! Попробуйте добиться каких-либо показаний от человека, дрожащего от страха перед невидимым преступником и опасающегося сказать хоть слово, чтобы в ту же ночь не получить нож в спину. Или попытайтесь опознать убитого в растерзанном теле, утопающем в луже крови… Что же касается людей с психическими отклонениями, то мы уже выслушали от них не один десяток признаний, но все оказались ложными либо доносами злобствующих соседей…

– Куда намерены сейчас направиться?

– Снова на улицы!

– Я предлагаю вам свою помощь.

– В случае чего обращусь непременно.

Джимми попрощался с обескураженным Аберлайном и решил тоже патрулировать улицы.

– Спроси, как я себя чувствую, – с усмешкой обратилась к другу Мэгги.

Миро перевел взгляд с нее на Цецилию. Пристально всмотревшись в грим, который та наложила на лицо, он с удивлением воскликнул:

– Готов поклясться, вы обе довольно быстро преобразились!

Цецилия улыбнулась и, протянув руку, плотнее прижала у Миро готовый отклеиться левый бакенбард.

– Юстас, – сказала она супругу, – когда наш возница отвезет нас к тому дому, ты должен будешь проверить территорию и обнаружить бандитов Джереми, постоянно следящих за всеми, кто входит в дом. Как ты понимаешь, все входящие обречены на смерть!

– Не хотелось бы отходить слишком далеко, дорогая. Что, если у вас все пойдет не так, как задумано?

– Ничего подобного не случится! – поспешила заверить Юстаса Мэгги.

– О, если бы все в жизни шло по предначертанному плану! – усмехнулся он.

Юстас посмотрел на Миро и спросил:

– А у вас, мой друг, есть оружие?

– У меня нож. А потом, согласитесь, не так уж я слаб физически!

– А у вас, Мэгги?

– У меня карманный револьвер. Причем я стреляю неплохо.

– Ах да, совсем забыл! Ведь вы были замужем за полицейским!

Они сели в экипаж де Бургов и вскоре доехали до дома Хеннеси. Но когда в сотне метров от парадного входа они вышли из экипажа, их остановила полиция.

– Куда это вы направились в столь поздний час? – мрачно спросил сержант.

– Собрались в гости к друзьям! – не моргнув глазом ответил Миро.

– Ночью? Вы что, глухие и слепые? Ничего не слышали и не читали в газетах о вчерашнем двойном убийстве на этих улицах?!

– Но нас здесь четверо, и мы собираемся держаться вместе.

Сержант с сомнением и даже брезгливостью посмотрел на всю эту компанию нищих и кивнул:

– Что ж, если так, проходите.

Мэгги ускорила шаг, опасаясь, как бы их опять не задержали. Кроме того, ей хотелось как можно скорее убедиться в том, что с Арианной пока все в порядке.

– Нам бы все же следовало привлечь к этой операции Джимми! – вздохнул Миро.

– У меня это не получилось, – отрезала Мэгги.

– Потому что он был слишком зол? – усмехнулся Миро. – Просто удивительно! Джимми повелел мне удалиться из библиотеки, а затем проследовал за тобой в спальню…

– Но ведь это замечательно! – захихикала Цецилия.

– И вы, уж конечно, все это время спорили о чем-то, не так ли? – съязвил Миро.

– Неужели тебе не понятно? Джимми отговаривал меня от этого… Считает, что можно иначе вызволить Арианну.

– Конечно, есть другой путь, – усмехнулась Цецилия. – Окружить, например, весь дом полицейскими!

– Заметив что-либо подозрительное возле дома, бандиты тотчас убьют Арианну. Если только до тех пор мы не успеем обезопасить ее.

– А что станем делать, если Джереми вновь опоздает? – спросил Миро.

– Сегодня это уже не будет иметь значения. Мы должны споить их всех до бесчувствия. Как бы они ни были пьяны, должны поверить, что падчерица моя мертва. Но главное для нас – жизнь Арианны. Для ее спасения мы и приехали сюда! А что касается Джереми – или как там его зовут, – то будем надеяться на полицию. Наверное, она в конце концов сумеет его арестовать.

– А где Юстас? – спросил Миро.

– Он появится, – ответила Цецилия, – и, уверяю, не подведет нас.

– Но существует еще одна проблема, – заметил Миро.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно посмотрела на него Мэгги.

– Большинство этих подонков из шайки Джереми постоянно находятся вне стен дома. Они несут дозор у входа и вблизи него. Как же мы пронесем Арианну?

– Вот с ними-то и расправится Юстас. Он стрелок меткий и бьет без промаха. А Миро, как самый сильный из нас, возьмет на руки потерявшую сознание Арианну и вынесет на улицу. Возница будет ждать неподалеку. Мы же последуем за ним, держа оружие наготове. Поскольку все бандиты вооружены, мы должны стрелять первыми!

– Боже мой! – в ужасе воскликнул Миро. – Не могу поверить, что мы это сделаем! Мои руки чисты!

– Надеюсь, меткость Юстаса избавит тебя от угрызений совести!

– Тсс! – оборвала разговор Цецилия. – Мы совсем близко. Нас могут услышать.

Они действительно дошли до парадной двери. У Мэгги побежали по спине мурашки. Впервые она подумала, что, возможно, не надо было втягивать в это дело Миро и Цецилию…

Мэгги поднялась по ступеням и постучала в дверь. Ей открыл Джон.

– А, заходите! – осклабился он. – Миссис и мистер Хеннеси ждут вас.

Все четверо вошли в прихожую. Навстречу из гостиной вышла миссис Хеннеси и поприветствовала каждого. Джордж Хеннеси оказался дома и хлопотал вокруг стола, за которым уже сидела Арианна. Она устало взглянула на вошедших и проговорила бесцветным голосом:

– Возможно, сегодня Джереми удастся поговорить с вашим покойным мужем Фрэнком.

– А что, Джереми снова запаздывает? – спросила Мэгги.

– Боюсь, что да! – ответил парень, стоявший за спиной Арианны.

Мэгги считала про себя: «Четыре в доме, Джереми, который вот-вот появится, двое у входа».

– Значит, так, миссис Хеннеси, поскольку вчера вы были настолько добры, что угощали нас прекрасным джином, то сегодня наша очередь! Наш джин не уступает вашему. Мы приберегали его на всякий случай, и вот он представился. Прошу вас, попробуйте!

Джордж Хеннеси налил себе рюмку и пригубил.

– Просто божественно! – расплылся он в довольной улыбке.

– Прошу всех попробовать! – пригласила остальных Мэгги.

– Сейчас принесу стаканы, – ответила миссис Хеннеси и скрылась на кухне.

Стаканы появились, и каждый налил себе на пробу. Кое у кого стакан оказался полным.

– Ваше здоровье! – провозгласила Мэгги и выпила свой стакан до дна.

Остальные последовали ее примеру. Не давая никому опомниться, Миро вновь наполнил стаканы и предложил выпить за хозяйку дома. Единственной, кто не поддержал тост, оказалась Арианна. Миро, заметив это, подошел к ней и, глядя с укоризной, сказал назидательно:

– Когда предлагается тост за женщину, отказываться крайне неприлично!

Арианна послушно понемногу осушила и этот стакан до дна. За это время парни Джереми опрокинули еще по два стакана.

Эллен Хеннеси, на протяжении нескольких минут сидевшая тихо и с наслаждением потягивавшая принесенный Мэгги джин уже из третьего стакана, налитого Миро, вдруг закрыла глаза и уронила голову на стол…

Джимми решил поскорее выбираться из центра города к рабочей окраине. На лбу у него красовались царапины от ударов сумочками, которые обрушили на него проститутки после того, как Джимми, предложив немного денег двум из них, попал в перепалку, затеянную остальными товарками.

Примерно в половине второго он заметил подозрительного человека в войлочной шляпе, шедшего позади него. При этом было заметно, что незнакомец крался за деревьями.

Джимми, украдкой наблюдая за этой странной личностью и соблюдая дистанцию, воспользовался пересекавшей дорогу аллеей, свернул туда и, развернувшись, двинулся в противоположном от преследователя направлении.

Неожиданно совсем рядом он услышал кошачье мяуканье. Джимми замер, прислушиваясь и стараясь понять, откуда исходит угроза. Вскоре Джимми заметил преследователя, который скорым шагом перебежал дорогу и кинулся в погоню за Джимми. В руках у него была трость, из которой торчало блеснувшее лезвие.

Джимми, сжав кулаки, напрягся всем телом и, развернувшись, ринулся навстречу преследователю.

Когда расстояние между ними сократилось до нескольких шагов, оба вдруг резко остановились и уставились друг на друга.

– Джимми! – изумленно воскликнул «преследователь».

– Джастин! – с не меньшим удивлением откликнулся тот.

– Послушайте, что вы, черт побери, делаете здесь в столь позднее время?! – вытаращил глаза Джастин. В голосе его сквозило нескрываемое подозрение.

– Стараюсь поймать Джека Потрошителя, – спокойно ответил Джимми.

Теперь оба настороженно смотрели друг на друга, невольно поддавшись слухам об ужасном убийце, которого нередко описывали как внешне вполне приличного человека.

– Согласитесь, Джастин, вы избрали несколько странное место для ночных прогулок! – все еще недоверчиво глядя на брата Мэгги, произнес Джимми.

– Равно как и вы, лорд Джеймс! – тем же тоном ответил Джастин.

– Я пытаюсь расследовать происходящее в этом районе города, – объяснил Джимми.

Джастин некоторое время продолжал пристально смотреть на него. Потом, качнув головой, со вздохом сказал:

– А меня сюда привела почти что ностальгия по прошлому. Откровенно говоря, я лишь недавно понял, что все эти годы вел далеко не лучшую жизнь. К сожалению, мне слишком хорошо знакомы эти улицы, на которых я вместе со своими горе-дружками безобразничал, нарушал по ночам покой жителей, а попросту говоря, хулиганил. Вот я и решил пройтись здесь, чтобы предаться воспоминаниям молодости. Кстати, я никого никогда не убивал, не грабил, не занимался насилием. Просто, как мне тогда казалось, весело проводил время.

Их разговор прервал грохот приближающегося экипажа. Поравнявшись с ними, он вдруг остановился, а возница соскочил с облучка на землю.

– Боже мой, да это же Дарби! – воскликнул Джимми.

– Вы не ошиблись, милорд! Я уже несколько часов ищу вас обоих!

– А что случилось?

– У меня для вас письма! Миледи в последние дни выглядела серьезной. Я решил разузнать, в чем дело, но не удалось. И тогда я решил постоянно быть рядом с ней. Но к сожалению, сегодня миледи уехала вместе с лордом де Бургом и его супругой в их экипаже. Куда направились, не знаю. Но подозрения имеются…

– Черт побери, да они наверняка где-нибудь поблизости! – воскликнул Джимми, принимая от Дарби адресованное ему письмо. – Эта чертова кукла клятвенно обещала мне, что ноги ее здесь больше не будет! По крайней мере до тех пор, пока не поймают Джека Потрошителя! И вот на тебе!..

Тем временем Джастин, вскрыв свой конверт, достал сложенную записку и пробежал глазами написанное.

– Сэр Джеймс, здесь адрес, где они находятся! Правда, нет номера дома. Говорится, что мы с вами должны быть там к двум часам. Подчеркнуто, что речь идет о жизни и смерти!

Джимми достал карманные часы:

– У нас три минуты! Едем!

– Что с ней?! – в тревоге воскликнул Джон, увидев, как рухнула на стол голова миссис Хеннеси.

В тот же момент Арианна закрыла глаза и сползла со стула на пол.

– Боже мой, бедняжка! – запричитала Мэгги, вскакивая из-за стола и бросаясь к Арианне.

Джон обошел вокруг Арианны, потом отступил к столу и тут же свалился на пол.

– Что вы с ними сделали? – вскричал Мэтью и, выхватив из-за пояса пистолет, прицелился в Мэгги.

Та бросилась на пол. Прогремел выстрел. Пуля просвистела мимо. А Мэтью вдруг закачался, отчаянно замахал руками и в следующий миг тоже лежал на полу рядом с Мэгги.

– Мэгги! – воскликнул Миро.

– Я жива! – донесся ее голос из-под стола. Миро и Цецилия бросились ее поднимать.

– Они без сознания, – прошептала Цецилия. – Надо спешить!

– Скорее, скорее! – закивала головой Мэгги. – Пособники Хита на улице могли слышать выстрел! Миро, бери Арианну и неси!

Джордж Хеннеси лежал без чувств возле жены. В проходе под дверной аркой ничком валялся один из бандитов. Миро с Арианной на руках перешагнул через него. Так же поступила Цецилия. Но когда Мэгги уже занесла ногу, чтобы последовать их примеру, лежавший вдруг зашевелился. В его руке блеснул пистолет. Мутным взором он глянул на Мэгги и вдруг прицелился в бесчувственное тело Арианны, которую нес Миро.

– Не смей! – взвизгнула Мэгги и изо всех сил ударила бандита кулаком. Пистолет выпал. Но бандит схватил Мэгги за лодыжку.

– Мэгги, в чем дело? – обернулся у двери Миро.

– Ничего! Скорей вперед и не оглядывайся!

Бандит дернул Мэгги на себя и повалил на пол. Он вцепился ей в горло. Мэгги ухитрилась ударить его в лицо, разбив ему нос. Несмотря на боль и заструившуюся кровь, бандит сдавил Мэгги горло. Но это продолжалось лишь миг, потому что руки его ослабели и он потерял сознание. Мэгги вскочила на ноги, бросилась к двери и выскочила на улицу.

Первым, кого она увидела, сбежав по ступенькам, был Юстас. Чуть впереди Мэгги мелькала спина бегущего к экипажу Миро с бесчувственным телом Арианны на руках. Вслед за ним поспешала Цецилия. Через минуту до Мэгги донесся стук колес удаляющегося экипажа. Впервые за эти дни она облегченно вздохнула: Арианна спасена…

Внезапно чья-то сильная рука схватила сзади Мэгги за шею.

– Ага! Вот ты и попалась! – прохрипел кто-то над самым ее ухом. – Я не сомневался, что это все твои проделки! Но ты, оказывается, не только умна, но и хороша! Что ж, перед тем как умереть, доставишь мне удовольствие!..

В этот момент со стороны дороги раздался стук колес подъезжающего экипажа. Бандит отпустил шею Мэгги и попятился. Экипаж же остановился у дома. Дверцы его распахнулись, и на землю спрыгнули двое мужчин. Одного из них Мэгги узнала сразу. Это Джимми 4! Что же касалось его спутника, то по его манере бежать, размахивая руками, нетрудно было догадаться, что это Джастин.

Перед глазами Мэгги поплыли круги, и она осела на землю…

Глава 18

На улице царил настоящий бедлам.

Появилась полиция. Раздавались трели свистков и брань. Полицейские бегали по всей округе, подобно цыплятам, выпущенным погулять во дворе. О том, что нужно кого-то ловить, им было известно. Но кого именно – об этом не знал никто! Беспорядочная оружейная пальба прекратилась.

Миро сидел вместе с Арианной в экипаже. Цецилия с мужем стояли у дверцы, ежесекундно поглядывая на дорогу. Они поджидали Мэгги. Но та все не появлялась.

– Что, черт возьми, происходит? – ругнулся Джастин. – Где моя сестра?

– Из дома Хеннеси она выскочила сразу после нас, – сказал Миро. – Она, наверное, выжидает, чтобы эти мерзавцы на страже…

– На страже?.. – вмешался в разговор неведомо откуда появившийся полицейский. – Кто такие? Что вообще здесь происходит? Непонятно! Ведь чуть ли не каждый второй на улице – сыщик. И все же Джек Потрошитель продолжает свои кровавые дела!

Джимми тронул за плечо Цецилию:

– Скажите, кто был в доме Хеннеси? Что там происходило?

– Должен был выступать некий лжегипнотизер. Нам удалось вызволить оттуда Арианну. Остальных опоили опиумной настойкой. Они до сих пор, наверное, без сознания…

Джимми не стал дослушивать и быстрым шагом направился к дому. Прогремел выстрел, и пуля просвистела совсем рядом. Джимми определил, откуда стреляли, и заметил прятавшегося в кустах бандита, в руках которого еще дымился ружейный ствол. Он торопливо перезаряжал ружье, чтобы вновь выстрелить в Джимми. Он мешкал, и Джимми понял, что бандит ранен.

Джимми рассчитал возможный риск и в два прыжка очутился возле бандита. Сильнейшим ударом в живот он свалил его наземь, схватил за грудки и гаркнул ему в лицо:

– Где женщина?!

У бандита закатились глаза, и он упал замертво. Только теперь Джимми обнаружил, что стрелявший весь в крови. Оставив убитого на земле, Джимми распахнул дверь и вбежал в дом. Джастин последовал за ним. На полу в прихожей лежал еще один бандит.

– Где моя сестра?! – взревел Джастин, тряся распластанного.

Ответа не последовало, и Джастин с омерзением отодвинул его ногой и бросился в комнату. Тем временем Джимми успел осмотреть всех и не обнаружил ни одного, кто оставался бы в сознании.

Джимми был уверен, что нельзя терять ни минуты. Он снова выскочил на улицу, бросился к экипажу и выдернул оттуда Миро.

– Мэгги пропала! – взволнованно сообщил он.

– Он вернулся и схватил ее возле дома!.. – Кто?

– Александер… Адриан Александер! Теперь он Джереми Хит.

Джимми набросился на Миро, заорав ему в лицо:

– Да как вы могли допустить, чтобы она приехала сюда?! Боже мой, я убью вас сейчас!

– Перестаньте, Джимми! – прикрикнула на него Цецилия. – Мэгги просила его ехать с ней, помочь перенести спасенную Арианну в экипаж и ждать ее возвращения. Что он и сделал!

Джимми отпустил Миро, поняв наконец, что здесь произошло и какой героиней проявила себя Мэгги. Теперь спасать надо ее!

– Джастин, – сказал он, – идите на север. Я – на восток, вы, Миро, на юг, Юстас останется здесь. Мы должны прочесать всю территорию, прилегающую к дому! Цецилия, а вы везите Арианну домой в Мурхейвен и вызовите врача. Но только не сэра Уильяма Галла. Пусть приедет доктор Мейер.

Дарби тронул поводья, и экипаж с Цецилией и Арианной быстро покатился по дороге. Джимми посмотрел ему вслед, а затем повернулся и взглядом дал понять всем оставшимся, что каждый теперь должен выполнить свое задание.

Джимми помнил Адриана Александера по прошлой встрече и знал: этот способен на все!

Мэгги очнулась от того, что кто-то плеснул ей в лицо холодной воды.

В первый момент она почувствовала только раздражение и неудобство. Потом поняла, что лежит на каменном полу, что ее шляпка и парик сорваны, а чья-то грязная рука стирает с ее лица грим.

Инстинкт заставил ее сопротивляться. Корявые мужские пальцы запутались в пышных волосах и так рванули их, что из глаз Мэгги градом брызнули слезы. Рука на мгновение ослабела, но в тот же момент Мэгги почувствовала нечто куда более страшное: к горлу ее приставлен нож.

Она прекратила борьбу и затаилась, едва дыша.

– Так-так! – проговорил над ней чей-то голос, показавшийся Мэгги знакомым. – Я знал, что ты девчонка неглупая! Не вздумай кричать. Любишь жизнь, леди Лэнгдон, не правда ли? А кто ж ее не любит при твоем-то положении? К сожалению, я не успел выяснить, кто была та девушка, которая сумела вовремя исчезнуть. Зато я отлично знаю, кто ты.

В гостиной кромешная темень. Но у Александера глаза как у кота. Привык шляться по ночному Ист-Энду. В подобной ситуации Мэгги перед ним бессильна.

– Думала нанести мне смертельный удар, ведь так? Какая наивность!

Александер громко хохотал. Чувствуя у своего горла лезвие, Мэгги не могла себе позволить даже шевельнуться. Любое движение неминуемо грозило ей верной смертью. Мэгги охватила паника. Сейчас уже не имело значения, является ли этот Хит-Александер на самом деле Джеком Потрошителем, ибо он намерен ее убить.

Мэгги продолжала лежать неподвижно, лишь внутренне напрягаясь, когда с улицы доносились свистки полицейских. Александер, склонившись над ней, продолжал говорить:

– Смотрите, какая суматоха из-за тебя поднялась. Как ни прискорбно, но мне придется покинуть эти благословенные места. А ты составишь мне компанию – проводишь в ночную тьму!

Мэгги вдруг ощутила, что лезвие ножа больше не касается ее горла. Она вздохнула свободнее, но тут же вокруг ее шеи обвилась грубая петля.

– Чтобы схватить меня, они пожертвуют даже тобой! – усмехнулся Александер и рывком поднял Мэгги на ноги. На сей раз веревка на шее ощутимо сдавила ей горло. – Сейчас решим, как быть дальше, – хмыкнул он. – На окне – низко. На двери – мало кто увидит. Наверное, лучше всего воспользоваться столбом у поворота к аллее. На нем ты будешь выглядеть роскошно! Пошли! Он сильно толкнул Мэгги к двери.

– Один звук – и я заколю тебя как свинью!

Мэгги заметила, как рука Александера опустилась в карман. Она поняла, что он спрятал тот самый нож. И тут же вспомнила, что к ее поясу пристегнут ридикюль. А в нем – дамский револьвер. Мэгги осторожно нащупала оружие…

Александер подвел ее к столбу, перекинул веревку через торчащий сбоку крюк и, повиснув всем телом на конце веревки, попытался вздернуть жертву. Но Мэгги мгновенно выхватила револьвер и выстрелила в своего палача. В следующую секунду она, отбросив револьвер, схватилась обеими руками за петлю, не давая ей затянуться. Но веревка давила на горло. Перед глазами Мэгги опять поплыли круги. Руки стали слабеть. Она поняла, что умирает…

– Мэгги! – едва услышала она голос. «Это он!» – мелькнула у нее мысль.

Прозвучал выстрел. И Мэгги почувствовала, что летит вниз. В тот же момент кто-то крепко схватил ее в охапку.

– Мэгги! – снова прозвучал знакомый и родной голос уже над самым ухом. – Боже мой! Извини, что напугал. Я хотел перебить веревку пулей.

Послышался топот, и Мэгги увидела бегущих к ней Миро и Джастина. Брат оторвал Мэгги от Джимми и крепко прижал к груди.

– Будьте с ней! – сказал ему Джимми. – А я должен нагнать и расправиться с мерзавцем!

И Джимми исчез в темноте ночи, откуда уже в следующий момент выступила мощная фигура полицейского.

– Извините, лорд Грэм, – стальным голосом сказал блюститель порядка, – но мне потребуется несколько минут, чтобы допросить эту особу. Это в ее же интересах!

– Я все понимаю, но, вы сами видите, в данный момент она не скажет ни слова.

– Тогда нам надо помочь ей прийти в чувство!.. Мэгги доставили в полицейский участок. Вокруг тут же засуетились люди в мундирах. Кто-то растирал Мэгги виски, другой дал валерьяновых капель. И все же прошло немало времени, прежде чем она пришла в себя. Сержант полиции задал Мэгги несколько вопросов, на которые она довольно связно отвечала.

Когда они ехали домой, Джастин держал Мэгги в объятиях и всячески старался успокоить. Рядом как верный страж сидел Миро.

Где-то на полпути Джастин сказал:

– Откровенно говоря, я бы задушил тебя своими руками! Мэгги, о чем ты думала?! Честное слово, тебя стоило бы заточить в одну из башен Тауэра! Конечно, я твой брат, и тем не менее позволил тебе увлечься всеми этими крайне опасными играми. Господи, Мэгги! Слава Всевышнему, что все благополучно кончилось!

Когда экипаж подъехал к крыльцу дома в Мурхейвене, Джастин спрыгнул на землю и помог сестре спуститься по ступенькам, заботливо придерживая ее под локоть.

Им навстречу вышли Цецилия, доктор Мейер и миссис Уитли.

– Как Арианна? – чуть слышно спросила Мэгги.

– Она вскоре поправится, – поспешил успокоить Мэгги доктор Мейер.

– Это Арианна?! – воскликнул Джастин, глядя в сторону камина.

На диване действительно уложили Арианну. Ее лицо белее снега, волосы всклокочены, глаза полуоткрыты. И все же она божественно хороша!

Джастин отпустил локоть сестры и бросился к Арианне. Миро тут же подхватил еле державшуюся на ногах Мэгги и укоризненно посмотрел ему вслед. А тот упал на колени перед диваном и прошептал:

– Арианна!..

– Оказывается, – улыбнулся Миро, – он ее знает! Джастин благоговейно взял руку Арианны и поднес к губам. Потом долго смотрел на ее бледное лицо и решился на поцелуй.

– Это вы? – с трудом проговорила Арианна и слабо улыбнулась.

– Похоже, они встречались, – сообщил Миро Цецилии.

– Самое главное – они наконец встретились! – Цецилия с улыбкой смотрела на Арианну и стоявшего перед ней на коленях Джастина.

Мэгги окончательно проснулась в середине следующего дня. Через окно до ее слуха доносились голоса птиц.

– Мэгги! – позвал Джимми, как только увидел трепет ее ресниц.

Она с трудом повернула к нему голову, и движение отозвалось болью в шее. Джимми сидел рядом с кроватью и ласково смотрел на нее. Мэгги поняла, что он провел так всю ночь.

– Мэгги, – мягко проговорил Джимми, – тебя надо было хорошенько высечь!

Она постаралась улыбнуться:

– И это помимо той экзекуции, которую надо мной уже произвели?

– Нам пока не удалось изловить негодяя, – грустно вздохнул Джимми. – Ты стреляла в него. Но не убила, а лишь ранила. Мы искали его всю ночь!

– Но… но удалось вернуть домой Арианну!

– Дядя Чарлз гордился бы тобой! – произнес Джимми.

– Рада слышать это от тебя…

– И все же… ты должна была посвятить меня в свои планы!

– Я не могла… Сначала надо было освободить Арианну. Мне твой темперамент известен! Ты бы примчался туда, бросился очертя голову в дом, где бы тебя пристрелили. Бандиты готовились к подобному развитию событий. Получилось бы, что и Арианна, и ты могли погибнуть. Признаюсь, поначалу я хотела тебя привлечь к этой операции. Но ты…

– Но я вел себя как самый упрямый и тупой осел в мире!

– Все, слава Богу, окончилось благополучно. Арианна дома и скоро совсем поправится. Остается главное – поймать мерзавца. Кстати, не думаешь ли ты, что этот мошенник может оказаться и убийцей? Я рассказала в полиции все, что он мне говорил, и все, чему была свидетельницей. В том числе и об одном подозрительном факте.

– Каком?

– Ты ведь помнишь, что на первый сеанс Джереми явился с опозданием. В это время и произошло очередное зверское убийство. Так вот, когда «гипнотизер» здоровался со мной за руку, она была влажной и холодной. Уверена, Джереми смывал кровь только что убитой им жертвы!

– Этого я не знаю, Мэгги! Знаю лишь, что он бродит где-то поблизости. Мы просто обязаны его поймать! – Джимми наклонился и поцеловал ее в лоб. – Слава Богу, ты себя чувствуешь лучше. Доктор Мейер говорит, что с тобой все в порядке. И все же в ближайшие дни тебе не стоит перенапрягаться. – Он выпрямился во весь рост. – Ну а теперь мне надо бы переодеться! А до того принять ванну и… немного поспать! Ты тоже отдохни. Если только вздумаешь выйти из комнаты, честное слово, не знаю, что с тобой сделаю!

Мэгги устало прикрыла глаза и погрузилась в забытье. А когда снова пришла в себя, то у ее кровати сидела уже Арианна. Увидев, что мачеха очнулась, она воскликнула:

– О Мэгги!.. – И так крепко обняла мачеху, что та чуть не закричала от боли.

Три дня спустя горло у Мэгги болеть перестало. Голос обрел прежнюю мелодичность. Боли в теле отсутствовали. Одним словом, Мэгги решила, что все недомогания и неприятности позади.

Джимми она больше не видела, и это стало ее тревожить. Но Джастин успокоил сестру, сказав, что с ним все в порядке, что Джимми справлялся о ней, но приехать не может из-за занятости. Джимми заставил Миро написать несколько статей и отправить в газеты. В них Миро призывал жителей Ист-Энда не поддаваться панике и сплотиться в борьбе против убийцы.

Мэгги обрадовало известие, что на время Джастин переезжает в этот дом.

Однако последующие дни оказались ужасающими. Фактически весь город продолжал жить в страхе. Глава Комитета бдительности Уайтчепела Ласк получил посылку, в которой были упакованы человеческие почки. Эта новость тут же разнеслась по столице. Возникли предположения, что почки принадлежали одной из несчастных жертв Джека Потрошителя.

А через неделю после событий в доме Хеннеси появился Джимми. Он был угрюм и мрачен. Мэгги он рекомендовал на время уехать.

– Куда и зачем? – удивленно выгнула бровь Мэгги.

– Почему бы не навестить сестер Клейтона и не повидаться с малышкой? – пожал плечами Джимми.

Стоявший рядом Миро с негодованием воззрился на него и молитвенно вознес руки к небу:

– Да как он смеет при мне говорить подобные вещи?!

– Ведь это ненадолго! – пытался втолковать Джимми не столько Миро, сколько Мэгги. – Всего на пару-другую недель. А может, и того меньше! Александер, несомненно, сумасшедший. Совершенно не важно, является он Потрошителем или нет, но он желает видеть тебя мертвой. Значит, я, непрестанно беспокоясь о тебе, не смогу заниматься неотложными делами. Совместить то и другое просто невозможно!

Мэгги хотела было возразить, но тут же передумала: сил для споров не хватит. Поэтому, вздохнув, кротко ответила:

– Хорошо!

Вняв мольбам Джимми, Мэгги поехала к северным лесам, где жила семья Клейтона. Тем самым она получила желанную возможность целыми днями играть с малюткой, которую назвали Элли.

Туда же на неделю приехала Арианна. А это заставило появиться там и Джастина. Вдвоем они приятно проводили время, порой принимая в свою компанию и маленькую Элли.

Позднее подъехала и Цецилия. Она привезла невероятную новость: сэр Чарлз Уоррен не выдержал все возраставшего недовольства и давления со стороны общественности и подал в отставку.

Было, правда, и одно приятное известие: Тристан, кузен Мэгги, поступил на работу в столичную полицию, чему был безмерно рад.

Цецилия рассказала, что ей удалось разведать о маленькой Элли. Оказалось, мать малышки, Энни Крук, довольно давно скрылась из столицы куда-то на север.

– Поначалу она не была проституткой, – говорила Цецилия, – но, как и многие товарки, старалась подработать где только удавалось. Порой ей приходилось торговать собой. В результате родились несколько детей. Одну из ее дочерей зовут Алисой. Эта девочка живет вроде с матерью.

А еще Цецилия сообщила, что, по слухам, у этой Энни Крук был роман с принцем Эдди. И не исключено, что в жилах не только Алисы, но и Элли течет королевская кровь.

– Теперь это не столь важно, – разочаровала ее Мэгги. – Элли живет здесь, она окружена любовью и заботой.

Цецилия сказала также, что в лондонском Сити совершено еще одно преступление. Последней жертвой стала двадцатипятилетняя Мэри Келли, работавшая в одном из банков Сити. Разбив стекло, убийца проник к ней в комнату через окно. Только через два дня соседи, заметив осколки, вызвали полицию.

Когда Джимми побывал у Аберлайна, тот доложил ему, что жители города, как следует из писем, уверены, будто на сей раз убийцей стал кто-то из «благородных», а не «человек с улицы».

К вечеру Арианна, Цецилия и Миро уехали в Сити. Закутавшись в шаль, Мэгги, сидя у раскрытого окна, думала о своей жизни. Возможно, к подобным мыслям ее подтолкнуло убийство Мэри Келли. Она связывала эту трагедию с последними событиями, участницей которых невольно стала.

Она размышляла также о скандале, который готов был разразиться в связи с ее новыми отношениями с Джимми, вызвавшими осуждение окружающих.

Постепенно Мэгги почувствовала, как в ее душу закрадывается страх. Она почему-то вспомнила лица тех женщин, которых знала и которые стали жертвами Джека Потрошителя.

Вдруг до ее слуха донесся хруст сухой ветки, сломавшейся под чьей-то ногой…

Лондон был охвачен настоящим безумием.

Хаос воцарился во всей стране.

Повсюду люди протестовали против бессилия властей.

Джимми оказывал полиции самую активную помощь. Он проверял даже самые невероятные версии последних преступлений. Разбирая версию о художнике Уолтере Сикерте, Джимми, досконально проверяя обстоятельства дела, решил совершить поездку во Францию. Он сел на пароход, переплыл Ла-Манш. Там он проехался по нескольким городам и дюжине селений. Встречался со многими людьми и подробно расспрашивал о том, действительно ли художник Сикерт в определенные дни находился во Франции. Большинство опрошенных подтвердили, что видели тогда художника то на побережье, то в глубинке. В результате вояжа Джимми двух человек, находящихся в розыске в связи с ранее совершенными преступлениями, удалось арестовать и заключить в тюрьму. Местная полиция подозревала в одном из них ставшего легендарным Джека Потрошителя, но потом оказалось, что в дни серии зверских убийств в Лондоне оба были далеко от берегов Британии и имели тому неопровержимые доказательства. Так что Джимми вернулся домой ни с чем.

А в Англии тем временем нарастал ропот тех, кто верил в причастность к страшным убийствам члена королевской семьи. Когда же были добыты достоверные свидетельские показания, в газетах были напечатаны опровержения. Принц Эдди, которого подозревали в организации террора в столице, на самом деле охотился в Шотландии. Тогда возникло новое предположение: убийства совершает всем известный врач сэр Уильям Галл.

Но надо было хоть раз увидеть сэра Уильяма Галла, чтобы убедиться в полной несостоятельности подобных наговоров. Преклонного возраста доктор просто не смог бы никого убить, коль скоро у него парализована правая сторона тела.

Джимми почти убедил себя, что зверские убийства – дело рук состоятельных граждан столицы. Причиной подобной уверенности стало множество богатых экипажей с роскошно одетыми джентльменами, которые он буквально ежедневно встречал, бродя по улицам Ист-Энда и стараясь выследить изувера.

На другой день после убийства Мэри Келли Джимми еще раз побывал у Аберлайна.

– Что у нас происходит? – криво ухмыльнулся инспектор полиции. – Все те же кровавые реки текут по улицам города. Даже если мне суждено дожить до ста лет, я не забуду того, что видел вон в той комнате. Как думаете, куда отсюда может направиться человек? Останется ли он психически здоровым?

Вернувшись домой, Джимми заметил конверт под парадной дверью. Он поднял его, повертел в руках и обнаружил, что почтовой марки на нем нет. Вскрыв конверт, Джимми достал записку, в которой была одна-единственная фраза: «Поймай меня, если сможешь!»

Джимми уже видел аналогичное «письмо» в полиции. Говорили, что многие стражи порядка тоже получили нечто подобное. Причем то, которое было адресовано председателю Комитета бдительности Уайтчепела Джорджу Ласку, находилось в посылке с человеческими почками.

«Убийца знал Ласка, – подумал Джимми. – Причем лично!»

Невольно он почувствовал, как в душу закрадывается страх. Пока у Джимми нет никаких улик. Но самое серьезное подозрение вызывал Адриан Александер. Особенно после того, как «гипнотизер» бесследно исчез в глухих закоулках Ист-Энда. Будто и не было.

Этот человек знал Джимми и…

Джимми перевернул листок и прочитал еще одну короткую фразу: «Мне нравятся леса».

Мэгги, схватив кочергу, замерла у окна, прислушиваясь. Она и раньше слышала подозрительные шорохи в кустах.

Но сейчас…

Сегодня тишина зловещая.

Мэгги долго стояла неподвижно и вслушивалась.

Летели секунды, минуты, а она все стояла и не могла решить, не галлюцинация ли те звуки, которые она едва слышит.

В конце концов Мэгги опустила кочергу, убедив себя, что у нее просто взбудоражены нервы. Здесь она далеко от города. Джимми пытается навести порядок на улицах Лондона. Он вне пределов досягаемости. Вроде бы причин волноваться нет…

Все же Мэгги пошла на кухню, чтобы приготовить себе крепкого чаю. Но и кочергу с собой захватила.

Подойдя к плите, она стала греть воду. И вдруг удивилась тому, что делает это. Ведь ей чай всегда приносили на подносе…

Она опять вспомнила о Джимми. Возможно, он считает, что им обоим нужно время, чтобы все обдумать и на что-то решиться. Но возможно и другое… Что, если Джимми не желает связывать себя семейными узами? И предложит ей роль любовницы?

Как тогда быть с ребенком? Нет, не с малышкой Элли. Как быть с их ребенком, которого она решилась завести?..

Мэгги долго смотрела на огонь. Потом взяла кочергу и принялась ворошить догоравшие угли.

Вдруг ей показалось, что на кухне она не одна. Она обернулась…

Он здесь!

Она не слышала, как он вошел в кухню. Но теперь это уже не имеет значения. Главное – он здесь…

– Тебя легко было разыскать! – ухмыльнулся он.

– Чего тебе надо, Джереми, или как там тебя кличут? – Мэгги отвечала в тон ему грубо. Она заметила нож в руке бандита.

– Чего хочу? Тебя! Хочу видеть тебя мертвой! Но прежде хочу послушать, как ты будешь верещать!

Мэгги, сжав рукой кочергу, занесла ее над головой и, готовая к борьбе, презрительно процедила сквозь зубы, глядя прямо в глаза Джереми:

– У меня нет желания нарушать тишину.

Джереми в изумлении смотрел на нее, затем прошипел:

– Будет так, как я сказал!

– Не рассчитывай на это, – парировала Мэгги. Голова ее лихорадочно работала. Если она замахнется на него кочергой, он схватит железяку и, вырвав, убьет ее одним ударом. Что делать?.. Еще секунда промедления, и его нож настигнет ее. Что же, что же делать?!

И тут Мэгги услышала за спиной шипение воды из чайника. Вот оно, оружие!

Молниеносно повернувшись, она схватила чайник и плеснула кипяток в лицо «гипнотизеру». Дико заорав, он закрыл ошпаренное лицо руками и отступил за порог кухни. Мэгги схватила кочергу, намереваясь огреть мерзавца. Увидев занесенную кочергу, Джереми завыл.

– Миледи! – раздался испуганный женский крик. Мэгги застыла с поднятой над головой кочергой и оглянулась.

В дверях кухни стояла Мэри – средняя сестра Клейтона. Джереми от неожиданности отскочил на шаг и ошалело уставился на женщину. А та в ужасе закричала:

– Боже, Боже! Пощадите!

Мэгги поняла, что Джереми сейчас опомнится и первым делом кинется на Мэри. А потому, отбросив кочергу, презрительно глядя на бандита, брезгливо проговорила:

– Ты хотел прикончить меня… Так убивай!

Джереми повернулся спиной к Мэри и на мгновение застыл на месте, сжимая в руке нож. Мэгги воспользовалась этим и прыгнула на бандита. От неожиданности он выронил нож и оступился. Мэгги изо всех сил стукнула его кулаком, не давая Джереми опомниться, снова нанесла ему удар и, круто повернувшись, выбежала из кухни, а затем вообще из дома, скрывшись во тьме ночи. Здесь она перевела дух, почувствовав себя в относительной безопасности. Но уже в следующий миг она услышала скрип двери и тяжелые шаги Джереми.

Джимми еще издали заметил свет в окне кухни. Это вызвало в нем тревогу. Ведь уже ночь… Все спят. Направив Ньютона к крыльцу, он заметил стоявшую в дверях Мэри. По ее искаженному ужасом лицу он понял все.

– Мэри! – крикнул Джимми, не покидая седла. – Он был здесь?

– Кто? – спросила та.

– Александер.

– Не знаю, как его зовут…

– Где они?

– Миледи убежала… Стукнула его и убежала… Он хотел… хотел убить меня… Миледи бросилась на улицу, а он за ней… Она манила его за собой… Если бы не она, он убил бы всех в доме..

– Куда они?..

Мэри неопределенно показала рукой в ночную тьму.

– Давно?

– Не очень…

– Мэри, возвращайтесь в дом, заприте все двери и проверьте окна.

Мэри молча кивнула.

– В доме кто-то еще есть?

– Малышка Элли и моя сестра.

Мэри вернулась в дом и заперла дверь. Джимми объехал вокруг дома, пытаясь обнаружить следы Мэгги и ее преследователя. Глубокой ночью найти их было трудно, но он смог кое-что различить.

Джимми поскакал во весь опор…

Мэгги прерывисто и тяжело дышала. Прислонившись к стволу дерева, она затаенно выжидала, куда двинется Джереми. Он приближался все ближе и ближе к ее укрытию. Ей надо подготовиться и напасть первой. Она проскочила вдоль лужайки, освещенной лунным светом. Джереми ее увидел и, издав какой-то клич, помчался за ней.

Мэгги напружинилась всем телом. Подпустив Джереми поближе, она с силой нанесла ему удар в солнечное сплетение. Бандит скорчился и упал на землю. Стоя над ним, Мэгги оглядывалась в поисках тяжелого предмета, но ничего подходящего не увидела. Оставалось одно – бежать! И она бросилась к лесу.

Вдруг Мэгги услышала шум воды. В следующий миг она очутилась на берегу быстрой речки, через которую был перекинут мостик. Мэгги ступила на полусгнивший настил. Раздался треск, и одна из досок провалилась. Мэгги едва слышно вскрикнула.

Джереми вновь приближался. И Мэгги принялась выламывать гнилые доски из настила моста. Она оглянулась. Джереми бежал к мосту по тропе между валунами. Мэгги глянула в пролом, образовавшийся в настиле. Теперь ему придется прыгать на середине моста через пролом.

– Я только теперь понял, как ты мне нужна! – кричал Джереми. – Все остальные женщины, которых я зарезал и выпотрошил, были прелюдией к настоящему. А настоящее – это ты! – Он поднял над головой нож и злобно расхохотался.

Джереми неуверенно дошел до пролома.

– Думаешь, не прыгну? – ехидно ухмыльнулся он. Мэгги свирепо посмотрела на него:

– Так ты и есть Джек Потрошитель?

Ничего не ответив, он чуть отошел назад, разбежался и прыгнул.

Как только его нога коснулась настила, мост затрещал, накренился ирухнул в бурный поток.

Мэгги с головой погрузилась в воду. Оказавшийся рядом Джереми вцепился в нее и не давал вынырнуть. Мэгги чуть не захлебнулась. Наконец она ухватилась рукой за выступ валуна. И вдруг почувствовала в руке обломок. Мэгги что было силы опустила его на голову Джереми.

Он скрылся в глубине потока. Мэгги почувствовала, что руки его разжались. Захлебываясь, она с трудом выбралась на берег.

– Мэгги! – услышала она до боли знакомый голос.

– Джимми!

У нее не осталось сил, она готова была упасть. Джимми успел заключить ее в крепкие объятия.

– Александер?.. – прошептала Мэгги. – Где?..

– Мертв.

Тело Джереми застряло между валунами, торчащими из воды. Его лицо было обращено к луне.

– Это и был Джек Потрошитель…

Ноги у Мэгги подкосились. Она не могла идти. Джимми подхватил ее на руки и понес.

– Джимми! – шептали без конца ее губы. – Люблю тебя! Люблю!..

– Я тоже… – только и смог проговорить Джимми. И за всю дорогу к дому он не произнес больше ни слова.

Эпилог

Все происшедшее в Ист-Энде нашло свое отражение в двух книгах.

Книга Миро, насколько мне известно, не опубликована. Хотя она оказалась куда более подробной и серьезной, чем та, что вышла в свет буквально неделю спустя после нашего возвращения в Лондон. Я, конечно, с удовольствием прочла книгу Миро. Ведь я оказалась непосредственной участницей тех событий. Я сделала все, что было в моих силах, для спасения Арианны. Позаботилась о том, чтобы защитить в прессе принца Эдди, приведя конкретные факты его отсутствия в столице, когда происходили ужасные преступления. Я также смогла вывести на чистую воду кровавого маньяка, который пытался поставить Лондон на колени. Но в конце концов он проиграл!

Совсем иное написано в другой книге.

Например, что я виновна в смерти лорда Чарлза. Фактически его убила. Что противостояла настоящему, честному психологу и гипнотизеру, приехавшему в Лондон. Описано, как я вошла в дом, где ассистировала моя падчерица, и отравила ее. То есть я предпочла скорее убить ее своими руками, чем разрешить ей вести собственную жизнь, свободную от моего контроля. В общем, я предстала злой и жестокой мачехой.

Конечно, в книге не упоминаются наши имена. Но вряд ли читатели не догадаются, кто на самом деле скрывается под именами Эвелин Куин и ее прекрасной падчерицы леди Бианки.

Цецилия оказалась первой, кто принес мне эту безобразную книгу. Я пришла, разумеется, в ярость. Особенно если учесть, что после возвращения в Лондон я провела чудесную ночь с Джимми. Потом он отправился в Виндзор и прислал записку, что, возможно, вернется не скоро. В дальнейшем подобные отлучки повторялись неоднократно. Но я смогла это вытерпеть. Я научилась ждать…

Однажды ко мне заявились офицеры полиции из Скотленд-Ярда и сообщили, что лорд Джеймс, виконт Лэнгдон, заедет за мной и доставит на аудиенцию к королеве. Я сразу же решила, что речь пойдет об этой самой книге. Значит, мне грозит арест, раз заезжали из Скотленд-Ярда.

Джимми действительно вскоре появился.

– Мэгги, с тобой все в порядке? – спросил он.

Я нахмурилась и на всякий случай решила держать дистанцию.

– Видишь ли, после того как я, дважды столкнувшись с убийцей, чуть не простилась с жизнью, меня почему-то собираются арестовать! За мной явились из полиции! Так можно ли считать, что со мной все в порядке?

Он рассмеялся, а я в недоумении уставилась на него.

– Ах, Мэгги! Королева на тебя очень сердита. Хотя уверяет, что ты оказала ей важную услугу. И…

– И что?.. – вздохнула я.

– И она выяснила, кто написал эту мерзкую книгу.

– Так кто же?

– Один из людишек шайки Адриана Александера. Сейчас в тюрьме прозябает. Говорят, мечтает переписать историю страны.

– Серьезно?

– Королева намерена проследить, чтобы книга Жака Миро немедленно поступила в печать.

– Слава Богу! – возблагодарила я провидение.

– Ну, так ты готова? – спросил Джимми.

– К чему?

– К чаю! Да, к чаю у королевы.

– О, конечно!

Джимми взял мою руку и прошептал:

– Она шлет свои поздравления.

– Кому?

– Нам. По случаю нашей свадьбы.

Я с трудом перевела дыхание и посмотрела ему прямо в глаза:

– Разве мы вступаем в брак?

– Разумеется. И скандально скоро.

– Почему «скандально»?

– Чтобы не успели сочинить массу баек про нас. Хотелось бы на будущее поменьше разговоров.

– Ты правда решил на мне жениться?

– Скоропалительно! – В глазах Джимми запрыгали веселые чертики.

Он наклонился и поцеловал меня. И еще раз. И еще…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Эпилог