Путь в Тир-нан-Ог [Дмитрий Петров] (fb2) читать онлайн

Дмитрий Петров Путь в Тир-нан-Ог

Как часто бывает, он наткнулся на этот документ совершенно случайно. Каким образом эти бумаги оказались среди тех материалов, с которыми он работал, было сложно понять. Но за последнее время его способность удивляться притупилась.

Долгие месяцы нахождения в этой стране укутали его сознание мягким одеялом мифического восприятия. Её насыщенная влагой сочная зелень убаюкивала, но одновременно рождала странное возбуждение, обострение ощущений. Как будто следуя сюжету известной сказки, сознание укрыли зеленые очки, которые не только наполняли все вокруг зеленым цветом, но и преломляли действительность. И в этом новом мире странные легенды этой страны казались более реальными, чем жаркие и сухие воспоминания о родной земле.

Искривление времени в полной мере относилось и к библиотеке колледжа, в которой он работал. Современное, уверенное в себе здание новой библиотеки встречало посетителей прагматичным удобством помещений, современным оснащением и эффективной организацией процесса. Уходящие вверх многоуровневые стеллажи создавали футуристическое ощущение бесконечности. Даже название комплекса – Голубой Комплекс – рождало ассоциации с бескрайним небом. Книги здесь были уверены в себе, знали свою цену и место в иерархии учебного процесса. Они были похожи на одетых по форме красивых, образованных и успешных офисных служащих, всегда готовых помочь вам, но при этом достаточно безразличных.

Но для тех, кто не хотел оставаться в уютных современных пространствах, библиотека давала шанс на дайвинг во времени. Для этого нужно было заранее согласовать свой визит в старое здание, и на стойке библиотеки Беркли, входящей в новый комплекс, получить читательский билет, чтобы потом отправиться в путешествие. Дальнейший путь через холлы, лестницы вверх и вниз, павильоны, создавал ощущение небольшого квеста, который одновременно давал понять, что путь к древней мудрости сопряжен с трудностями, и готовил искателей этой мудрости к погружению в иное измерение.

Поначалу, на первом этаже, их встречала выставка кельтской культуры, носившая слегка отрешенный характер. А затем, поднявшись наверх, они попадали в знаменитую Долгую комнату, наполненную тысячами надменных книг. Так же, как и в новых зданиях, стеллажи здесь заполняли многоуровневое пространство до самого потолка. Но если в голубом здании они уходили в небо, то здесь, под полукруглым сводом, тонули в перспективе пространства, затягивали в темный тоннель времен. Здесь книги смотрели на людей сверху вниз, с высоты значимости своего возраста и ценности. Хотя они и были готовы делиться с людьми своими знаниями, но делали это с изрядной долей высокомерия.

Поначалу он любил прогуливаться по действительно длинной галерее, рассматривая череду бюстов. Он бывал во многих библиотеках мира, но галерею такой длины не мог припомнить. Бюсты древних мыслителей, таких как Аристотель, Цицерон, Демосфен и, конечно же, Платон, здесь соседствовали с бюстами деятелей, несомненно, сыгравших большую роль в истории страны, но ему малознакомых, несмотря на его историческое образование.

Постепенно это занятие стало ему надоедать, и в последнее время он посещал этот зал только для того, чтобы поздороваться с бюстом Свифта, которого он по-прежнему считал одним из величайших мистификаторов всех времен. При этом для него оставалось загадкой, являлись ли проблемы с психикой, которые появились у Свифта в последние годы жизни, следствием слишком глубокого погружения в мистификацию, либо, наоборот, склонность к мистификации проявилась на фоне особенностей психики. Впрочем, для него, как и для Алисы, которая, падая в нору кролика, думала о том, едят ли кошки летучих мышек и едят ли летучие мышки кошек, было все равно, какой поставить вопрос, потому что он также не знал ответа ни на один из них.

Закончив приветственный ритуал, он погружался в работу с архивными документами, подобранными ему сотрудниками библиотеки на основании его запросов. Иногда его исследование напоминало ему работу экскаватора, который слой за слоем снимал почву. Время от времени в его ковше оказывались совершенно странные предметы, которые никто не ожидал найти в этом месте. Большая часть из них не имела никакой ценности и не вызывала интереса. Но иногда появлялись любопытные находки, которые тянули за собой ниточку историй.

Он еще раз, с нарастающим возбуждением просмотрел документы. Профессиональный навык работы с архивами позволил ему мгновенно оценить значимость находки и вынудил его сознание выстроить цепочку дальнейших исследований и продвижения материала. На основании предыдущей работы он понимал, что эти документы относились к той части архивов, которые пока еще не были оцифрованы библиотекой, и, возможно, именно поэтому до сих пор не стали достоянием общественности.

Он отложил документы и на некоторое время застыл в легком сомнении. Он всегда считал, что не все тайны должны выходить из тени. Особенно такие, в погоню за обладание которыми могут быть вовлечены огромные деньги. Но сомнение на этот раз не было долгим, он действовал машинально, как будто по внешней подсказке. В обход официальной процедуры он аккуратно отсканировал документы приложением на телефоне и вернул их сотрудникам для возврата в недра архива, где они могли бы и дальше храниться долгие годы, не потревоженные людским вниманием, в том случае, если цепочка информации о документах на нем и замкнется.

Хотя в этом у него были большие сомнения. Его опыт подсказывал, что единожды потревоженные документы очень редко засыпали снова …

По пути к дому Ден с легкой грустью рассматривал крапинки желтизны на кронах деревьев, наполняющие окружающий мир настроением приближающейся осени. Он любил зелень деревьев, и в тех местах, где ему удалось побывать, пытался почувствовать её оттенки и настроения.

Яркая и ровная салатовая зелень аккуратных альпийских лугов подчеркивала правильность безразличной Гельвеции. Но, несмотря на её безразличие, в ней было комфортно и уютно. Она радовала глаз, но не тревожила душу.

Густая и насыщенная зелень Карибских стран, напротив, цепляла и возбуждала. Даже тень от неё не давала свежести, скорее ощущение укутанности жарой.

По северному темные оттенки валаамской зелени создавали ощущение глубины и многослойности. Странным образом она сочетала в себе умиротворенность и тревогу.

А в Москве зелень была краткой и изменчивой. Стремительно раскрывшись короткой весной, она как бы торопилась себя показать миру яркими свежими расцветками, чтобы вскоре приобрести слегка ленивые спокойные оттенки лета. Но понемногу лето грустнело, все чаще срываясь дождем. И зелень теряла яркие тона, приобретая чуть грустноватые блеклые оттенки, понемногу вытесняемые желтизной осени.

Но какую бы зелень он не встречал на своем пути, главной его любовью все же оставался изумрудный цвет ирландских лугов. Возможно, потому, что он стал одним из самых ярких впечатлений в тот день, когда он первый раз оказался за границей и был готов впитывать все новое. Оставив под крылом серую грязь московской мартовской слякоти, самолет уносил его в загадочную южную страну, но был вынужден на несколько часов сделать посадку на дозаправку. В те времена самолеты не могли летать так долго, так далеко и так комфортно, как сейчас. Волею судьбы этой точкой оказался аэропорт Шеннон. И когда они вынырнули из облаков, внизу он увидел ярко-зеленые ровные клеточки полей, каких раньше никогда не видел. Для него они стали символом новых неизведанных земель и эталоном свежести впечатлений.

Когда он вошел в квартиру, то понял, что Мари уже дома, увидев её плащ на вешалке, хотя она не подавала никаких звуков, выдававших её присутствие. Но не успел он раздеться, как она на мгновение появилась в дверном проеме, чтобы приветствовать его мягкой улыбкой, и снова скрылась в комнате.

– Привет, Милая! – помахал он ей рукой, когда проходил мимо дверей гостиной, направляясь в спальню, чтобы переодеться.

Он отметил, что за то время, пока он раздевался, она расположилась на диване, вытянув ноги, на которых лежал гаджет, и играла в любимую ей незамысловатые игру. Он скользнул глазами по мягким изгибам её ног, ощутив приятное возбуждение от их вида. Почувствовав его взгляд, она подняла глаза и снова улыбнулась той же мягкой улыбкой, которой он не мог противостоять, да не слишком и хотел сопротивляться.

– Милый, стейки ждут тебя на кухне, греются. Или ты хочешь, чтобы они изменили тебе со мной?

– Ну что ты, Милая, я всю жизнь следовал старой английской пословице, говорящей о том, что есть три настоящих удовольствия в жизни мужчины: to eat meat, to ride on the meat and to stick meat into the meat.

–Ух, ты просто брызжешь во все стороны токсичной маскулинностью, – рассмеялась она – я сдаюсь на твою милость: возьми меня, Воин Степей.

– Мой поцелуй еще в степях, его придется немного подождать – слегка банально отшутился он, скрывая под этой фразой легкое раздражение, которое он внезапно испытал.

Она почувствовала смену его настроения, и сделала попытку скорректировать его раздражение мягкой непосредственностью. Встав с дивана и отложив в сторону гаджет, она подошла к нему и прижалась всем телом.

– Милый, я хочу твои поцелуи всегда и везде.

Он нисколько не сопротивлялся исходившей от неё волне желания близости, и поцеловал её волосы, вложив в этот поцелуй всю накопившуюся за день нежность. Приняв это поцелуй как аванс на вечер, она снова скрылась в недрах гостиной, оставив его один на один с кусками мяса, которым предстояло стать связующим элементом их вечера.

Хотя он и воспроизводил английскую пословицу с изрядной долей иронии, но при этом вполне искренне был уверен в том, что мясо всегда получается лучше в том случае, если оно приготовлено мужчиной. Мари не слишком возражала против этой точки зрения, хотя он и не совсем был уверен в том, какова была причина такой покладистости. Вариант, добавлявший очки в его уверенность в себе, заключался в том, что она была с ним полностью согласна. Альтернативная версия цинично утверждала, что её согласие не более чем уютный способ переложить на него приготовление одного из блюд.

Но думать об этом ему вовсе не хотелось. Ему просто было приятно сделать что-то, что могло доставить ей удовольствие, независимо от причин и мотиваций.

Он прошел на кухню и привычными движениям стал подготавливать стейки: обработал каждую сторону оливковым маслом, посыпал перцем и специями, одновременно нагревая сковородку с ребристой поверхностью.

Мари всегда с легкой иронией относилась к его привычке выставлять таймер на каждом этапе приготовления, но это не только облегчало для него процесс, но и вносило в него нотку оригинальности.

Когда резкий сигнал таймера сообщил о разогретости сковороды, он бросил стейки на горячую поверхность и вышел их кухни, оставив её наполненной дымом от жарящегося мяса.

Мари снова вернулась к игре, от которой он не стал её отвлекать. Вместо этого сел в кресло, открыл свой ноутбук и, продолжая настроение, захватившее его по дороге домой, начал просматривать страницы, посвященные стране зеленых лугов. Когда мягкий писк таймера сообщил ему о том, что пора переворачивать мясо, он оторвался от экрана и встал с кресла. В этот момент он поймал пристальный взгляд Мари, которая незаметно для него оторвалась от игры.

Когда после нескольких минут, проведенных на кухне, он вернулся в комнату, Мари уже отложила свой гаджет и обратилась к нему с напускной серьезностью:

– Милый, когда ты так сосредоточен, это обычно означает, что ты что-то задумал.

– Не так, чтобы задумал, – медленно протянул он, – скорее смутное настроение. Мы ведь с тобой так и не решили, куда поедем этой осенью?

– Действительно, не решили. Мыслей было много, но так они ни во что толковое не оформились, по крайней мере, у меня. Помню только, что вертелись они вокруг теплых краев, где мы хотели продлить лето. А у тебя есть интересные идеи?

– Как я и говорил, это не оформившаяся идея, а скорее «oscuro objecto del deseo», тайный объект желания, – улыбнулся он.

Очередной писк таймера вернул на его лицо озабоченное выражение. Он быстро ушел на кухню, бросив на ходу:

– Пойдем, Милая, мясо уже готово. Пока оно будет дозревать, накроем на стол.

За те пять минут, которые они ожидали готовность стейков, Мари расставила на стол посуду, а Ден открыл бутылку вина и разлил его по бокалам. Лишь когда они пригубили вино и попробовали мясо на готовность и вкус, Мари расслабилась и вернулась к разговору.

– Ну, рассказывай про свои тайные желания.

– Я не говорил, что они тайные, я сказал, что они смутные, а это совершенно разные вещи – улыбнулся Ден, – Кроме того, я упомянул этот фильм скорее для того, чтобы поразить тебя знанием интеллектуального кинематографа.

– Ты зря старался, я не смотрела этот фильм.

– Я смотрел, но очень давно и на оригинальном языке, когда был на Кубе сразу после института. Поэтому понял в нем не так уж и много.

– Прозвучало слово Куба. Я угадала?

– Нет, Милая, я имел в виду другое место для поездки. Ирландию.

Мари посмотрела на него с легким удивлением.

– Мне всегда казалось, что моря, окружающие Ирландию, не самые теплые на нашей планете. Или я ошибалась?

– А мне всегда казалось, что теплота моря не главный фактор, который определяет то, насколько интересным может быть путешествие. Впрочем, я на этой идее не настаиваю, если ты хочешь на теплое море, мы легко найдем интересное место и среди южных морей.

Мари примирительно улыбнулась.

– Не могу сказать, что идея мне не нравится, просто она слегка неожиданна. Мне нужно с ней сдружиться, посмотреть, почитать.

За ужином они больше к этой теме не возвращались, но Ден почувствовал, что Мари захватила его задумка. Сразу после ужина она углубилась в интернет, просматривая информацию о стране, её достопримечательностях, климате. Ден давно обратил внимание на то, насколько по-разному он и Мари погружались в страны и города.

Ден обычно начинал с истории страны, это помогало ему понять, что из себя могут представлять проживающие там люди. По его убеждению, исторический путь всегда накладывает отпечаток на особенности нации. А затем он погружался в анатомию страны: какие её наполняли города, какие способы передвижения между ними, что нужно знать, чтобы комфортно себя ощущать. Параллельно сознание автоматически выстраивало план примерной поездки, намётки, где остановиться и что посмотреть.

По сравнению с его достаточно механическим подходом, взгляд Мари не фиксировался на деталях, но зато глубже проникал в дух страны, её настроение, интуитивно определял точки интереса. И Ден был вынужден признать, что всегда, когда они выстраивали путешествие, основываясь на её находках, то поездка была насыщена яркими впечатлениями.

Поэтому, он привычно хранил молчание, не нарушая её процесс погружения, за время которого он успел набросать сроки и маршрут поездки, выбрать отели и наметить достопримечательности, которые следует посетить в каждом из мест. Но зато, когда Мари нарушила молчание, он понял, что вопрос насчет поездки для неё решен.

– Милый, я посмотрела информацию про достопримечательности Ирландии и выбрала то, что может быть нам интересно, – сказал она, сосредоточенно глядя на экран и не заметив его улыбки.

Как оказалось, подготовительные мероприятия к поездке оказались чуть сложнее, чем Ден ожидал. Прежде всего, отсутствие прямых рейсов усложняло дорогу, а необходимость получения своей собственной визы дополняла хлопот. Но больше всего вопросов вызывал способ передвижения по стране. Чисто теоретически Ден представлял себе, как управлять автомобилем с правым рулем. И даже несколько раз совершал несложные короткие поездки. Но он с трудом понимал, каким образом будет покорять сотни километров не самых простых ирландских дорог. Так и не найдя на текущем этапе решения этой проблемы, он оставил её на потом.

Несколько дней они потратили на подготовку документов и фото для визы. За это время Ден подобрал удобный рейс через Амстердам и наметил отели в каждом из мест, где они предполагали останавливаться.

В отличие от простой шенгенской анкеты, ирландская оказалась более замысловатой и напоминала английскую как по языку, так и по стилю. Как обычно, анкету за них обоих заполнял Ден, обложившись бумагами и документами. В это время Мари расположилась рядом на диване, погрузившись в свой гаджет и лишь время от времени бросая короткие взгляды на сосредоточенные и слегка раздраженные действия Дена. Ему казалось, что она совершенно выключена из процесса, но в тот момент, когда он заполнял графу про место их пребывания в Ирландии, как будто прочитав его мысли, внезапно спросила:

– Милый, а где мы будем останавливаться в Дублине?

– Я выбрал небольшой отель поближе к центру.

– А ты не помнишь, как назывался тот район, про который говорили наши знакомые Макдермотты? По-моему, они хорошо о нем отзывались.

Ден оторвал взгляд от анкеты и посмотрел на Мари.

– Милая, а про Макдермоттов я вообще забыл, как-то не ассоциируются они у меня с Ирландией. Давно мы с ними не переписывались, я последний раз их поздравлял с каким-то праздником примерно через год после того, как мы вернулись с Тенерифе. Может быть, напишем им, расскажем, что собираемся в Ирландию?

– А зачем? Они ведь там не живут.

– Может быть, что-нибудь посоветуют. Да и просто расскажем им про наши планы, скорее всего им будет приятно, что мы на их родину едем.

– Напиши, конечно, почему бы и нет, хуже от этого точно не будет, – Мари вернулась взглядом в гаджет.

Закончив заполнение и распечатку анкет, Ден подписал одну из них у Мари и аккуратно разложил по двум файлам комплект документов, подготовленный для похода в посольство, который он запланировал на следующий день.

В этот день погода оказалась по осеннему переменчивой. Когда он вышел из дома, то небо хмурилось близким дождем, и он пожалел, что не взял с собой зонтик, чтобы от метро дойти до посольства. По его расчетам этот путь должен был занять минут пятнадцать, и за это время он вполне мог насквозь промокнуть.

Но когда он вышел из метро наружу через массивные ретро-двери, улицу ласкало осеннее солнце, не так, чтобы скупое, но слегка смущенное. Казалось, оно не было до конца уверено, насколько будет уместно его появление в это время года. Но тем не менее ему удалось наполнить определенным позитивом даже обстановку суеты, царящую у метро рядом с широким шумным проспектом.

Зато, когда через пару сотен метров он повернул в переулок, солнечная осень в полной мере вступила в свои права, повернувшись к Дену той стороной, которая так восхищала поэта. Ему невольно захотелось улыбнуться безо всякой на то причины, просто потому, что ему вдруг стало очень уютно. И это несмотря на то, что подача документов на визу, ради которой он здесь оказался, была далеко не самым романтическим занятием. Свою лепту в создание настроения вносил и ботанический сад, который лишь слегка выглядывал в переулок, но наполнял его своей атмосферой. Ден вспомнил его название – «Аптекарский огород», и машинально сделал заметку в памяти о том, что им с Мари нужно при случае его посетить, так как они здесь раньше не были.

В отличие от многих дипломатических учреждений, располагавшихся в старинных особняках, консульский отдел посольства Ирландии занимал небольшое, но современное и аккуратное здание, как будто выдернутое из новых кварталов какой-нибудь европейской столицы. Не увидев у входа привычной для консульств и визовых центров суеты, Ден зашел внутрь. Вопреки ожиданиям, рождаемым строгостью анкеты, атмосфера внутри была спокойной и слегка провинциальной. У одного открытого окошка молодой человек сдавал документы, стены украшало несколько информационных листков, а на столе разметались нехитрые рекламные буклеты с видами страны.

Молодой человек сдавал документы достаточно долго, так что Ден успел по нескольку раз перечитать информационные объявления, не найдя в них ничего интересного. За это время в консульство зашла еще пара посетителей, которые молча стали ожидать своей очереди без привычных вопросов о том, кто последний. Когда, наконец, окошко освободилось, Ден передал пакет документов девушке на противоположной стороне окна. Она со скучающим видом их просмотрела, не поднимая глаз на Дена, положила деньги куда-то под стойку, выписала квитанции и протянула их Дену. И только в этот момент посмотрела на него и широко улыбнулась, чем вызвала у него легкое замешательство. Выражение её лица было такое, как будто она увидела старого знакомого, узнала его и очень обрадовалась. Особенно неожиданно это было на фоне её предыдущего скучающего безразличия. Но улыбка также быстро угасла, как и возникла, утонув в стандартных словах о сроках рассмотрения и источнике получения информации о готовности. После этого взгляд девушки опустился вниз, давая тем самым Дену понять, что аудиенция закончена.

Уступив место у окошка ожидавшей своей очереди задумчивой девушке, Ден вышел из консульства и быстрым шагом направился к метро. Перед самым входом он остановился, решив сделать паузу и выпить кофе. Зайдя в торговый центр рядом с метро, он по эскалатору поднялся на верхний этаж, оказавшийся на удивление безлюдным. Оккупировав один из многих свободных столов, он заказал кофе и открыл ноутбук в ожидании заказа.

Почта встретила его множеством новых писем, среди которых он сразу увидел сообщение от ирландских друзей

Hi, Dan and Mari!

We are so glad to get your message, haven’t heard you for ages. Hope everything is OK with you.

It was a kind of surprise to hear that you plan to visit Ireland. Truly speaking, that’s not what we expected from you, we considered you to be more exotic minded :)

In any case, I am sure you won’t be disappointed.

When do you plan to go? It so happened that our tenant has just left, our flat in Dublin is almost vacant at the moment. So, if you decide to stay some days in Dublin, we will be glad to accommodate you in our flat.

Please let me know, if you are OK with such an idea.

I enclose some pictures of Aisling to remind you of us and of the days you spent here on Tenerife.

Waiting for your news.

Читая письмо, Ден машинально про себя переводил его: «Добрый день, Ден и Мари. Мы рады получить ваше сообщение, не слышали вас целую вечность. Надеемся, что у вас все хорошо? Мы были слегка удивлены, услышав, что вы собираетесь в Ирландию. Честно говоря, от вас мы этого не ожидали, полагали, что ваши интересы более экзотические. В любом случае, уверен, что вы не будете разочарованы. Когда вы собираетесь ехать? Так случилось, что наш квартирант только что съехал, поэтому наша квартира в Дублине почти свободна. Поэтому, если вы решитесь остановиться в Дублине на несколько дней, то будем рады, если вы разместитесь в нашей квартире. Напиши, как вы относитесь к такой идее. Прилагаю несколько фото Эйслин, чтобы напомнить вам о нас и о том времени, когда вы были на Тенерифе. В ожидании новостей от вас».

Читая письмо, Ден невольно улыбнулся. Он поймал себя на мысли, что общение с Макдермоттами всегда вызывало у него позитивные ощущения, причину которых он себе не мог объяснить. Впрочем, он был вынужден признать, что фото и в самом деле были удачными: красивое и по-ирландски белое тело Эйслин на фоне черных вулканических камней выглядело очень эффектно.

Немного задумавшись над формулировками ответа, он, не торопясь, допил кофе и начал писать сообщение.

Hi, Dear Friends!

Thank you for the pictures, they are great. And Aisling is really fantastic!

Also thank you for your invitation. We really plan to spend some days in Dublin and we would be glad to stay at your premises. But we are afraid that it would prevent you from renting them to somebody else. So, if you have any renting plans, we could stay in some hotel. If not, we would be glad to accept your invitation.

By the way, what do you mean by “almost” vacant? :)

We hope to get visas next week, so we still have some time to make a decision.

By the way, Ireland, as your homeland, is lacking exotic for you. But for us she looks exotic enough not to spoil our reputation :)

Kisses to Aisling!

Он еще раз перечитал письмо, при написании оно показалось ему излишне формальным: «Привет, дорогие друзья! Спасибо за фото, они классные. Ну а Эйслин – просто фантастика! Также спасибо вам за приглашение. Мы действительно собирались провести несколько дней в Дублине, и мы бы с радостью остановились в вашей квартире. Но мы боимся, что тогда вы не сможете сдать её кому-нибудь еще. Поэтому, если у вас есть какие-либо планы по аренде, мы можем остановиться в отеле. Если нет, то с радостью примем ваше приглашение. Кстати, а что ты имеешь в виду под «почти» свободна? Мы надеемся получить визы на следующей неделе, поэтому у нас еще есть время на принятие решения. И кстати, Ирландия не выглядит для вас экзотичной, поскольку она ваша родины. Но для нас в ней достаточно экзотики, чтобы наша репутация не пострадала :) Передай Эйслин наши поцелуи!»

Он на мгновение задумался, но все же решил ничего не менять и нажал кнопку «отправить», после чего закрыл ноутбук и встал из-за стола. Когда он вышел на улицу, уже наступила стремительная осенняя темнота. Поскольку время приближалось к окончанию рабочего дня, количество людей в метро быстро увеличивалось, и дорога домой оказалась достаточно утомительной, из-за чего он чувствовал себя слегка раздраженным.

Но уютная обстановка дома растворила это ощущение. Воздух наполнялся густыми запахами еды, которые трудно было идентифицировать, настолько смешались они в аромат, будоражащий аппетит. С кухни раздавались уютные звуки посуды и шум воды, которые перекрыл голос Мари:

– Милый, привет! Не могу оторваться. Когда переоденешься, приходи, жду тебя.

Когда через несколько минут он зашел на кухню, Мари перемешивала в сковороде что-то издававшее экзотический аромат. Не отвлекаясь от этого занятия, она улыбнулась Дену через плечо, и снова вернулась к процессу.

– Как успехи, Милый? Сдал документы?

– Да, все прошло гораздо проще, чем я ожидал. Консульство Ирландии оказалось не самым людным местом, – улыбнулся он, – зато оно мне показалось достаточно дружелюбным и лишенным враждебной формальности других консульских учреждений.

– Ну, мы оценим его дружелюбие, когда получим документы с визами.

Она расставила тарелки, разложила еду и села за стол, не приступая к ужину. Наступила пауза, которая как бы проводила черту между приготовлением еды и самим ужином, придавая ему определенную торжественность. Чтобы усилить это ощущение, Ден достал вино и разлил его по бокалам. Мягкий звон хрусталя ознаменовал начало ужина, который прошел достаточно спокойно и расслабленно. Вопреки обыкновению, они мало разговаривали, как будто каждый из них был занят своими мыслями. Но при этом разговор не угасал совсем, а медленно тлел.

После того, как он убрал посуду, Ден приготовил кофе для них обоих, поставил чашки на стол и сходил в комнату за ноутбуком.

– Милая, хотел показать тебе письмо, Макдермотты отозвались и прислали фото.

Он открыл фото, повернув ноутбук экраном к Мари. Она скользнула по ним глазами без особого интереса.

– Они приглашают нас остановиться в их квартире в Дублине.

А вот эта информация вызвала у Мари удивление

– Они ведь сдают свою квартиру?

– По их словам, их квартиранты уехали и квартира почти свободна.

– А что значит «почти»?

– Эта формулировка и меня удивила, – улыбнулся он, – я задал вопрос, что это означает, надеюсь, в следующем письме расскажет.

– Ну и что ты думаешь?

– Я сказал, что мы не против, в том случае, если не нарушаем их планы по сдаче квартиры.

Ден открыл почту и увидел новое письмо во “входящих”.

– Новое письмо от Джеймса, – сообщил он Мари

– И что пишет?

– Сейчас прочитаю, – Ден пробежал глазами письмо

Hi!

Come on. friends :) What renting plans are you talking about?

Our new tenants must get stuck somewhere on their way from Mars or Jupiter :) In any case we do not see any chance to meet them in the nearest hundred years … so do not hesitate to use our flat.

There is only one question left. Our premises has two bedrooms, and one of them is occupied by a friend of ours from Tel Aviv. He studies history and is spending bulk of time in Trinity College archives. Also, he is traveling quite a lot, he used to teach something somewhere in the middle of nowhere. So, it may well happen that by the time you come, he will move somewhere again.

In any case he is quite a nice guy, I am sure you will enjoy his company.

His name is Zakharia Magid. I will write to him to inform about your visit.

Hope to hear from you soon.

Kisses to Aislinn!

– Пишет следующее: «Привет! Да ладно, про какие планы по сдаче квартиры вы говорите? Наши новые квартиранты, должно быть, застряли где-то по пути с Марса или Юпитера, и мы не надеемся увидеть их в ближайшую сотню лет :), поэтому останавливайтесь у нас, не задумываясь. Есть еще один вопрос. В нашей квартире две спальни, и одну из занимает наш друг из Израиля. Он изучает историю и проводит большую часть времени в архивах Тринити Колледжа. Он также много преподает, преподавал что-то в какой-то дыре. Поэтому вполне может быть, что ко времени вашего приезда он снова куда-нибудь смотается. В любом случае, он классный парень, уверен, что вам понравится его компания. Его зовут Захария Магид, я ему напишу, чтобы рассказать о вашем приезде.»

Мари сидела с задумчивым видом, и через некоторое время Ден сам нарушил молчание.

– Что ты думаешь по этому поводу?

– Честно говоря, ничего особенно не думаю, – ответила она достаточно отстраненно, – не могу сказать, что мне уж очень хотелось бы останавливаться у них. Но, с другой стороны, меня не слишком напрягает присутствие в квартире их друга – возможно, и в самом деле он окажется интересным человеком. Если бы мы находились там долго, то, думаю, что мне от этого было бы не слишком комфортно. А поскольку останавливаемся всего на пару дней, то не вижу в этом особой проблемы. В общем, решай сам, как скажешь, так и будет.

– Хорошо, я посмотрю, насколько удобно располагается их квартира, и примем решение. Лично мне было бы интересно остановиться в аутентичных условиях. Но, конечно же, не ценой твоих удобств. А, кстати, весь остальной маршрут я составил на основании той информации, которую ты нашла про Ирландию.

Она ответила чуть заметной улыбкой, но продолжать разговор не стала. Дена это немного огорчило. Ему стало казаться, что она пожалела об их выборе и поэтому не слишком хочет обсуждать детали поездки. И хотя он собирался заняться окончательным формированием графика поездки и заказом машины, вместо этого весь вечер он просто блуждал по интернету под аккомпанемент телевизора.

Как и ожидалось, визы были готовы через несколько дней, и Ден снова оказался у дверей консульства. В отличие от предыдущего раза, в этот день в консульстве было много посетителей, и ему пришлось ждать почти полчаса. И хотя по сравнению с другими консульствами это все равно было не долго, но почему-то у него ожидание вызвало легкое раздражение, которое усилил мелкий, но холодный дождь, сопровождавший его на пути к метро. В этот момент он и сам немного пожалел, что не выбрал для поездки более теплую страну. Но, к счастью, это ощущение быстро прошло.

В тот же вечер он написал Джеймсу и сообщил ему окончательные даты поездки, до которой оставалось еще три недели. За это время они с Мари не часто обсуждали предстоящее путешествие. Но те немногие разговоры, которые его касались, убедили Дена в том, что его опасения были напрасными, и Мари вполне позитивно относится к путешествию.

Накануне вылета погода совсем испортилась: холодный дождь превратился в мокрый снег, укрывший землю тонким слоем слякоти. Ден опасался, что похолодает еще сильнее, и рейс отменят. Но день встретил их мягким солнцем и возвратившимся осенним теплом. Такая погода не только создавала позитивное настроение, но и избавляла от необходимости брать с собой слишком много вещей, чем существенно облегчала чемоданы и позволяла ограничиться ручной кладью. Они должны были вылетать вечером, поэтом отложили сборы на последний день.

Мари, как обычно, заранее подготовила свои вещи и выложила их на ковер, предоставив Дену право окончательно упаковать их. Он добавил к ним свой багаж и быстро уложил в два небольших чемодана, обеспечив им возможность избежать ожидания багажа в аэропорту. Они быстро пообедали и стали ожидать выхода, заполняя внезапно образовавшее свободное время неторопливым разговором. Когда смс известила их о прибытии такси, они на мгновение зафиксировались на диване и быстро вышли.

Дорога в аэропорт заняла больше времени, чем они ожидали, из-за огромных пробок. Поэтому, когда они прошли все формальности, то были вынуждены сразу идти на посадку. Устав от суеты, они в конце концов заняли свои места в самолете и обнаружили, что третье кресло рядом с ними оказалось свободным. С легким напряжением они ожидали окончания посадки, заговаривая пустое кресло таким и остаться. И Ден с удовольствием отмечал, что этот слегка шутливый процесс чудесным образом растворял то напряжение, в котором Мари находилась последнее время.

Вскоре самолет тронулся с места и медленно покатился в сторону взлетно-посадочной полосы под аккомпанемент привычного рассказа стюардессы о том, как пользоваться аварийно-спасательным оборудованием. Ден перегнулся через кресло, так и оставшееся пустым, и поцеловал Мари.

– Добро пожаловать в отпуск, Милая! Плохое настроение осталось за бортом, правда?

Она улыбнулась ему в ответ и посмотрела в окно, где в нарастающем темпе мелькала земля, с которой им вскоре предстояло расстаться. Шум колес по полосе внезапно прервался, когда самолет оторвался от земли и задрал нос в небо. Ден прислонился к окну и посмотрел на пейзажи за окном, стремительно теряющие детали и превращающиеся в черно-серую картину. Он отметил, как быстро осень взяла свое. От пастернаковского сказочного чертога, который он наблюдал совсем недавно, когда сдавал документы в посольство, не осталось и следа. Его место заняла сосредоточенно подготовившаяся к зиме природа, сделавшая ставку на минимализм в условиях недружелюбного климата. Но вскоре самолет проколол слой облаков, за которыми спряталась земля, и его взгляду открывались только уходящие до горизонта белые сугробы.

Ден отвернулся от окна и откинулся в кресле, погружаясь в неглубокий сон, из которого его вывел звук, свидетельствующий о том, что взлет закончился. Через кресло Мари листала журнал, который достала из кармашка в кресле напротив. Увидев, что он проснулся, Мари отложила журнал и улыбнулась ему:

– Поспал немного?

– Скорее просто отключился на несколько минут, – потянулся он в кресле, – конечно, удобно то, что место рядом с нами было свободно. Но как-то ты далеко от меня находишься, мы как будто летим каждый сам по себе. Точно так же я больше люблю спать с тобой на узкой кровати, чем на огромном ложе. Мне не совсем понятно, почему большие кровати считаются сексуальными ложами, пары на них чаще всего просто раскатываются по краям. Да и в целом мне подумалось, что в жизни бывает достаточно часто, что комфорт отдаляет людей друг от друга. И, наоборот, трудности сближают.

– Как-то твое предположение мне кажется достаточно спорным. Я, наоборот, могу тебе привести массу примеров, когда люди настолько устают от проблем, что сил на близость, как физическую, так и эмоциональную, у них уже не остается. Поэтому в конченом счете все зависит от людей, степени их близости, их жизненных приоритетов, а также от их отношения к окружающей действительности.

Во время этого монолога она смотрела не на него, а слегка в сторону, как будто одновременно думая о чем-то еще, а затем повернулась к нему и улыбнулась.

– Кстати о трудностях, ты уверен, что мы успеем на самолет при пересадке? Сколько у нас будет времени?

– Совсем немного, чуть больше часа. Но я думаю, что мы должны успеть. И дело здесь вовсе не в стремлении к трудностям, просто мне хотелось, чтобы мы добрались до квартиры в более-менее приличное время.

– Надеюсь на твое благоразумие, Милый, – она снова вернулась к журналу.

Полет прошел безлико и быстро. И вскоре самолет, вынырнув из облаков, вычерчивал глиссаду над прорезавшими поля каналами, приближаясь к аэропорту. Как и опасалась Мари, времени у них оказалось в обрез. Они быстрым темпом вышли из самолета и погрузились в суету аэропорта, лавируя между неторопливыми чемоданами. Ден специально выбрал стыковку именно здесь, чтобы не было необходимости переезжать между терминалами, но размеры аэропорта, тем не менее, вынуждали их сразу идти на посадку.

– Что-то мы, Милый, сегодня целый день бегаем. Как-то хочется зафиксироваться, выпить кофе, осмотреться вокруг, – рассмеялась Мари на ходу.

– Зато так дорога покажется нам более быстрой, – ответил он, ловко увернувшись от очередного чемодана.

В отличие от предыдущего полета, в этот раз самолет был заполнен под завязку как пассажирами, так и чемоданами, так любимыми европейцами на коротких перелетах. Заняв свои места в салоне, они погрузились в деловое настроение европейского перелета, по ощущениям схожего с поездкой на маршрутном такси. Сидя в кресле, Мари критически осмотрела суетящийся, плотно заполненный салон.

– Бойся своих желаний, Милый, иногда они сбываются. Ты хотел полностью заполненный самолет, теперь он у тебя есть.

– Главное, чтобы ты не испугалась моих желаний, – он взял её за руку и мягко поцеловал, – тогда они, несомненно, сбудутся.

Она прижалась к нему и положила голову на плечо, наполнив его нежностью. Странным образом, несмотря на предполетную суету, в этот момент напряженность дня как будто растворилась в их близости. И весь последующий полет был наполнен именно этим настроением. Поэтому, когда внизу показались контуры берегов Ирландии, они ждали встречи с ними с приятным нетерпением.

В отличие от той давней поездки Дена, когда самолет заходил на посадку в аэропорт, находящийся в центре страны, открывая его взгляду зеленые поля, в этот раз борт приближался к аэропорту с моря. Из-за этого Ирландия не смогла, или не захотела, предстать перед Деном теми же видами, что и раньше. Но он подумал, что, возможно, это и к лучшему. Некоторые впечатления не следует повторять, иначе они теряют свою силу, разрушаясь и перекрываясь новыми обстоятельствами. И вместе с ними размываются кусочки памяти и прошлой жизни.

Ден вновь взглянул в окно. Здешние моря были лишены голубой яркости тропических океанов. А в сгущающихся сумерках они начинали сливаться с береговой линией в одну неясную сероватую массу, расцвеченную пятнами городских огней. Обычно, когда самолет снижается, то по мере приближения к ним детали пейзажа становятся более четкими, как будто выныривают из общей массы. Но сейчас темнота стремительно сгущалась, и чем ниже они опускались, тем более нечетким становилось все вокруг. Они как будто опускались в глубокую бездну, стирающую контуры предметов.

Но вскоре темнота ночи разрушилась яркими огнями аэропорта, к которому они опускались. И, оставив под собой переплетенье дорог, самолет вздрогнул от соприкосновения с землей и покатился по полосе в шуме торможения реверсным режимом.

Резвый бег борта быстро угасал, и вскоре он неторопливо, слегка лениво, пополз к рукавам здания аэровокзала. В отличие от пассажиров российских самолетов, дисциплинированные европейцы не покидали своих мест до полной остановки. Зато, когда шум двигателей затих, они резво вскочили с кресел и потекли к выходу, создав в проходе легкую мешанину. Ден не стал включаться в эту суету, оставаясь на среднем кресле. Мари также не проявляла никаких признаков торопливости, снизу вверх поглядывая на пассажиров. Они ждали, пока в проходе будет свободнее, хотя путь им был уже открыт, так как их сосед, занимавший кресло у прохода, одним их первых пробрался к выходу.

Через несколько минут заполнявшая проход толпа приобрела движение в сторону выхода и понемногу стала редеть. Когда стало совсем свободно, Ден поднялся из кресла, достал с полки сверху чемоданы и, держа один перед собой, а другой сзади, пошел к выходу. Мари последовала за ним. Впрочем, неуклюжесть его движений, как ему показалось, вызвала у стюардесс, провожавших их на выходе из самолета, не смех, а легкое умиление. Возможно, это было связано с тем, что в политкорректной Европе им не часто приходилось видеть, чтобы мужчина тащил оба чемодана, а женщина шла налегке. Там женщина вполне могла счесть это оскорблением, даже если в душе очень бы этого хотела.

Впрочем, когда они вышли в здание аэропорта, Ден решил больше не испытывать на прочность чувства хозяев и передал Мари ручку от одного из чемоданов, которые они покатили по традиционно длинным коридорам. Со стен на них смотрели светящиеся рекламные картинки, наполненные зелеными просторами и закрученными спиралями трискелионов. Ден поймал взгляд Мари, скользнувший по рекламам, но не нашел в нем огонька интереса, поэтому просто продолжил путь к лишенному индивидуальности залу паспортного контроля.

После недолгого ожидания в очереди они вместе подошли к пожилому пограничнику в тяжелых роговых очках, который долго и внимательно просматривал паспорт Мари, как будто думая при этом о своем. После этого спросил, бывали ли они раньше в Ирландии. Отрицательный ответ Дена почему-то очень ему понравился, он даже улыбнулся и сразу поставил штамп в паспорт Мари. Через несколько секунд печать была поставлена и в паспорт Дена, пограничник вернул паспорта и помахал рукой в сторону очереди, вызывая следующего пассажира. Ден с Мари переглянулись и, с трудом сдерживая улыбку, прошли в зад получения багажа, где дали волю смеху. Этот эпизод окончательно снял напряжение и настроил их на несколько несерьезный лад, обещающий интересное завершение дня.

Они быстро прошли мимо движущихся багажных лент к зеленому коридору таможни, и вскоре оказались в зале прилета. Не доходя до выходя, Ден остановился и достал телефон.

– Милая, давай остановимся на несколько минут. Пока есть аэропортовый вайфай, я хочу написать другу Макдермоттов, что мы выезжаем из аэропорта и скоро будем на месте. Думаю, что будет не слишком правильно, если мы просто упадем, как снег на голову.

– Я не против, более того, я бы с удовольствием после полета выпила кофе.

Он оглянулись вокруг в поисках названий интернациональных кофеен, но не увидели знакомых вывесок. Но название «Кофе Неро» недвусмысленно указывало на характер заведения, к которому они и направились. В ожидании заказанного кофе Мари осмотрелась вокруг.

– Я не видела раньше кафе из этой системы. Они тоже международная сеть?

– Точно не скажу, по-моему, я встречал где-то это название. А вообще я недавно узнал интересный факт. Кафетерий в том виде, в которым мы их сейчас знаем, не существовало до начала восьмидесятых. Особенно в Америке, которая явилась родиной крупных сетей. Раньше считалось, что кофе нужно пить дома, а Старбакс начинал как классический кофейный магазин, где продавали зерна или мололи кофе под заказ. В Европе с этим было чуть проще, но и там кофе был либо частью обеда, либо являлся продуктом небольших кафешек. О масштабном потреблении не было и речи. И только когда американцы превратилиэто в индустрию, культура кофе и кафетериев в том виде, в котором мы её сейчас видим, пошла по планете.

– Любопытно, а кажется, что так было всегда, – улыбнулась она, поворачивая в руках бумажный стаканчик, который принес Ден.

Еще до того, как кофе был готов, Ден отправил сообщение, и сейчас ждал ответ, который известил о себе легкой вибрацией телефона. Прочитав его, Ден улыбнулся Мари:

– Все нормально, Захария написал, что ждет нас и будет рад нас видеть.

– Будем надеяться, что это так, – ответила Мари, вставая из-за стола.

Ден последовал её примеру, хотя он и не успел допить кофе. Снова пройдя через ставший уже чуть знакомым зал прилета, они вышли на привокзальную площадь, как и везде, безликую и чуть унылую. Увидев череду такси, терпеливо ожидающих пассажиров, они прошли к первой машине и показали распечатанный на листке адрес. Бросив короткий взгляд на листок, водитель одобрительно кивнул и открыл для них заднюю дверь. Проехав через переплетенье приаэропортовых дорог, машина направилась в сторону города вдоль темных полей, раскрашенных огнями невидимых домов. Вскоре они достигли городских окраин, окунувшись в уплотнившийся поток машин. Ловко выруливая по автобусным линиям, такси шуршало колесами по сухим листьям, скопившимся у края дорог.

– Интересно, в Ирландии такси имеют право ездить по автобусным линиям, или это самодеятельность водителя? – спросила Мари

– По-моему, имеют. Но точно не знаю. Я где-то читал про дискуссию о том, что собирались запретить движение для такси без пассажиров. Но кто и как будет это контролировать?

При частом повторе слова “такси” водитель непроизвольно бросил слегка настороженный взгляд в их сторону, но тут же вернулся к дороге. Вскоре машина выскочила на ярко освещенный мост через широкий канал, проехав который, снова утонула в сетке улиц. Но настроение города изменилось: тротуары были заполнены прогуливающимися людьми, вдоль улиц светились многочисленные бары и магазины.

– Наверное, мы находимся недалеко от туристического центра города, – произнесла Мари оглядываясь по сторонам.

Впрочем, длилось это недолго: после нескольких кварталов улицы успокоились, выстроившись рядами невысоких двухэтажных домов, местами украшенных зеленью. Поплутав по перекресткам, такси вырулило в небольшой переулок и остановилось у первого дома. Водитель повернулся к ним и скупо улыбнулся. Передав водителю светящуюся на табло сумму с небольшими чаевыми, Ден вышел из машины, открыл дверь и подал Мари руку, помогая ей выйти, а затем достал чемоданы из открытого водителем багажника.

Машина развернулась резкими движениями поперек неширокой улицы и уехала, свернув на перекрестке непривычным образом на ближнюю полосу налево. Ден и Мари остались стоять вдвоем посреди пустынной улицы, которая хоть и была освещена фонарями, но не особенно ярко. Несмотря на не слишком поздний час, на улице не наблюдалось движения машин и присутствия людей. Дома уходили вверх по правой стороне улицы, а левый тротуар проходил вдоль невысокого, но добротного глухого забора, огораживающего большую территорию, скорее всего, имевшую выход на соседнюю улицу.

– Странное чувство, Милый, – произнесла Мари, оглядываясь, – несмотря на безлюдность улицы, мне здесь совсем не страшно, а даже наоборот, как-то уютно.

– Тебе и не должно быть страшно, ведь ты со мной, – обнял он её за плечи, – ну а если отвлечься от самолюбования, то должен признаться, что здесь и вправду достаточно уютно. Как я понимаю, наш дом вот этот, самый первый.

Он слегка махнул рукой в сторону двухэтажного дома, расположившегося в начале улицы. Дом состоял из двух частей, между которыми была видна входная дверь. Как и большинство домов в английском стиле, он имел замысловатую форму и горбился эркерами. За домом был виден небольшой дворик, к которому вела выложенная неровной плиткой дорожка. По периметру дворика расположились в ряд небольшие, как будто игрушечные сарайчики, закрытые на висячие замки. Судя по форме дома, в нем должно было быть четыре квартиры: две внизу, справа и слева, и две над ними наверху. Дену стало любопытно, на каком из этажей квартира Макдермоттов, он как-то забыл это спросить. Если он не ошибался касательно количества квартир, то четвертая должна быть, скорее всего, наверху. Впрочем, ирландская креативность вполне могла нарушить эти расчеты.

Мари слегка прикрыла глаза, впитывая свежий и влажный воздух. Даже несмотря на то, что до моря было несколько кварталов, его присутствие наполняло окружающий мир не только запахом, но и настроением. Впрочем, приближающаяся осень уже давала о себе знать прохладой вечера, вызывавшей желание поскорее зайти в дом. Пошарив глазами по стене у входа, они наши несколько звонков и нажали на кнопку под цифрой четыре. Они ожидали услышать звук открываемой домофоном входной двери со стеклянными вставками. Но вместо этого увидели, как на лестнице зажегся свет, и услышали приближающиеся шаги, после чего дверь открылась. На пороге их встретил молодой мужчина спортивного сложения и с улыбкой пригласил зайти внутрь.

– Привет! Я Захария, рад видеть вас.

– Привет, меня зовут Мари, это Ден, – поддержала его улыбку Мари – извини, что вынудили тебя на небольшую гимнастику вниз по лестнице. Мы не знали, что дверь не открывается из квартиры.

– А она открывается из квартиры, просто мне хотелось самому встретить вас. Как прошел ваш полет? – спросил он и, не дожидаясь ответа, взял из рук у Мари чемодан и медленно направился вверх, покручивая на пальце брелок с ключами.

Лестница была узкой и поднималась на небольшую площадку с двумя дверьми, также украшенными витражными стеклами. Открыв одну из них, Захария зашел внутрь. Ден и Мари проследовали за ним и оказались в небольшом коридоре, практически лишенном мебели, из которого вели двери в несколько комнат.

– От имени Джеймса и Эйслин рад вас приветствовать в этом уютном доме, – не снимая улыбки, слегка торжественно произнес Захария, при этом сложно было понять, говорит он это всерьез или добавляет в слова долю иронии. – Раздевайтесь, осваивайтесь. Вот та спальня ваша, там вы найдете белье и полотенца. Ну а через час предлагаю поужинать, если вы не слишком устали с дороги. Приходите в гостиную.

– Будем рады, – ответила Мари, разуваясь и направляясь в комнату. Но по пути остановилась и обернулась – кстати, наш полет прошел спокойно и по-деловому.

– В случае с полетом – это самый лучший вариант, – ответил Захария.

Ден взял в руки оба чемодана и проследовал в комнату за Мари. Он поймал себя на мысли, что пока что не перебросился с Захарией ни словом. Впрочем, его это совсем не беспокоило, он вполне комфортно чувствовал себя в ситуации, когда лидером в общении была Мари.

Комната оказалась не слишком большой, но достаточно уютной. Мебели было не много: кровать, шкаф и компьютерный стол у окна. Но при этом вполне достаточно для комфортного проживания. Мари подошла к окну и отодвинула занавеску, направив взгляд на улицу. Ден в это время начал доставать из чемоданов вещи, в первую очередь одежду для Мари, в которую она могла бы переодеться после душа. Мари обернулась и увидела, что он выложил её домашнюю одежду на кровать и достал тапочки. С мягкой улыбкой она взяла одежду, полотенце с кровати и вышла из комнаты, направившись в душ. Вскоре из коридора послышались их с Захарией голоса, а затем стук двери.

Пока Мари не было в комнате, Ден достал все вещи, разместил в шкафу, а затем подошел к окну, чтобы посмотреть на вечернюю улицу. Окна выходили в сторону двора, легкий ветерок шевелил желтеющие листья деревьев, каждую секунду отрывая то один, то другой лист от веток. Но на удивление, эта картина не вызывала грустные мысли, скорее легкое успокоение.

Ден обернулся, услышав, как за спиной слегка скрипнула дверь. Мари заходила в комнату в уютной домашней одежде, и Ден отметил, насколько легко она сумела гармонично вписаться в обстановку.

– Как искупалась?

– Очень приятно, хотя мне показалось, что вода регулируется не слишком хорошо – ответила она, встряхнув слегка влажными волосами, – кстати, Захария там вовсю готовит ужин. Как-то неудобно получается, вроде как он нас в гости не звал.

– Ну, во-первых, Милая, мне кажется, что пообщаться с нами – это праздник для кого угодно, – улыбнулся он, – а во-вторых, уверен, что мы на его месте поступили бы точно так же. Поэтому думаю, что можно расслабиться и получить удовольствие от общения. А завтра, в качестве ответного жеста, организацию вечера мы можем взять на себя.

– Я все же пойду, предложу помочь ему подготовить ужин, пока ты будешь принимать душ.

– Почему-то я не удивлен, – рассмеялся он, – ни одна женщина не сможет смириться с тем, что не является полноправной хозяйкой на кухне. Но в любом случае, это поможет тебе освоиться получше в квартире.

Когда Ден вышел из душа, он увидел, что Мари включилась в хозяйственный процесс, и ужин практически готов. Они негромко переговаривались с Захарией, время от времени прерывая разговор смехом. Следуя её указаниям, Захария перемещался между кухней и гостиной, каждый раз неся в руках небольшие тарелки с едой и столовые приборы. Увидев Дена, он улыбнулся и продолжил движение.

Мари услышала, что Ден вышел из ванной, и окликнула его из кухни.

– Милый, ужин готов, приходи в гостиную.

Несмотря на то, что приглашение прозвучало от имени Мари, в гостиной его ожидал Захария. Комната была достаточно большой и выходила эркером в сторону дороги. Посреди комнаты находился массивный диван, рядом с которым стоял невысокий, но широкий журнальный столик, на котором и расположились приборы, бокалы, тарелки с едой и бутылка вина. Напротив дивана в стене был устроен камин, по виду которого было совершенно очевидно, что он давно не использовался.

При появлении Дена Захария встал с дивана ему навстречу.

– Посмотри, какой красивый получился стол. Без помощи Мари я бы не смог сделать его таким интересным. Женщины даже из ничего могут создать праздник.

– Я рад, что участие Мари оказалось полезным, ей очень хотелось внести свой вклад. И тебе спасибо, что подготовил для нас комнату и ужин.

Ден сел на край дивана, а Захария расположился с другой стороны.

– Ну что ты, для меня это не составило труда. Тем более, что я реально рад вас видеть здесь. Мне интересно общение с такими интересными людьми, как вы. Джеймс мне много про вас рассказывал.

– На самом деле, мы не так много с ними общались, как хотелось бы.

– Вы ведь познакомились с ними на Тенерифе?

– Да. Мы там отдыхали.

– Они рассказывали про какую-то связанную с вашим пребыванием на острове историю. Правда, я так и не понял, в чем она заключалась, у меня сложилось впечатление, что Джеймс и сам не слишком в курсе её деталей.

– Если будет интересно, мы как-нибудь расскажем, но, честно говоря, сами не слишком любим её вспоминать. Нам гораздо приятнее при упоминании Тенерифе говорить про Джеймса и Эйслин, – улыбнулся Ден. – А ты давно знаком с ними?

– Несколько лет, – кратко ответил Захария.

Ден заметил, что Мари долго не появляется, она ушла в спальню минут пятнадцать назад. А его разговор с Захарием слегка пробуксовывал, нужно было срочно его спасать. Поэтому он испытал легкое облегчение, когда услышал, что дверь в спальню открылась. Вскоре Мари появилась в гостиной, заставив брови Дена подняться в удивлении. Неожиданно для Дена Мари сменила домашнюю одежду на элегантный образ: светлые классические брюки и черную блузку, расстегнутую на несколько верхних пуговиц. Эффектным образом смелось открытого декольте контрастировала со строгостью одежды.

– Милая, ты нас просто сразила, наш друг просто съедает тебя глазами, – улыбнулся Ден и продолжил на английском, – твое появление было эффектным, наше ожидание стоило того.

Было видно, что Мари приятны слова и взгляды мужчин. Встряхнув волосами, она прошла к дивану. На мгновение Ден задумался, какое место будет комфортнее для Мари, и решил остаться с краю, чтобы Мари расположилась между ними.

Захария разлил вино по бокалам и снова придал голосу некоторую торжественность.

– Друзья, рад с вами познакомиться, надеюсь, что вы интересно и комфортно проведете время здесь.

Они пригубили вино и разложили закуски. Мари, не прикасаясь к еде, откинулась на спинку дивана с бокалом вина в руке и оглядела комнату.

– Интересно, а камин настоящий, или муляж?

– Честно говоря, я не знаю, – рассмеялся Захария, – никогда не пробовал его использовать, ведь, с учетом ирландского творческого отношения к жизни, это может быть рискованно. Не хочу подводить наших общих друзей.

– Пока тебя не было, мы с Захарией немного обсудили историю нашего знакомства с Джеймсом и Эйслин, – бросил Ден, не особенно задумываясь, но в ответ получил слегка ироничный взгляд Мари:

– Пока тебя не было, мы тоже… А кстати, Захария, мы так и не услышали историю твоего знакомства с ними.

Ден с Мари обменялись легким улыбками, которые Захария перехватил.

– Нет, вовсе не то, о чем вы подумали, у нас с ними просто дружеские отношения. Я изучал историю легенд гуанчей в университете Ла Лагуна.

– Мы там были, – коротко вставила Мари

– В университете? – удивился Захария

– Ну что ты, – рассмеялась Мари, – конечно нет, просто гуляли по городу.

– Город на самом деле красивый, и университет хороший, с достаточно богатой библиотекой. Но, чтобы получить доступ к архивным материалам, нужно было преодолеть достаточно много формальностей. Через своих друзей из Ирландии, с которыми я учился в университете, я вышел на Джеймса. У него, конечно же, нашлись знакомые среди руководства университета. Что не удивительно, на Тенерифе, как мне показалось, все знают всех. И чудесным образом все формальности решились за один день, как это часто бывает в Испании, когда ты не просто случайный человек, а принадлежишь к сообществу.

– Мне кажется, так бывает не только в Испании, это характерно для большинства стран. Личные отношения и контакты всегда играют немалую роль.

– Не могу с этим не согласиться, но в более северных странах правилам придают больше значения, и даже ради просьбы друзей вряд ли пойдут на их существенное послабление. Но, как бы то ни было, вопрос по доступу к архивам решился крайне быстро, и я надолго засел за работу. В качестве жеста вежливости я съездил в гости к Джеймсу и Эйслин. Не скажу, что мы очень сильно подружились, но мне нравилось проводить с ними время. Как мне показалось, и им была приятна моя компания. Пару раз они приглашали меня на пати, но мне эти мероприятия показались слишком шумными и навязчивыми.

Захария в очередной раз добавил вино в бокалы.

– Кстати, как вам вино?

– Очень приятное, необычный вкус – ответила Мари, – а что это за вино?

– Мне захотелось угостить вас израильским вином.

– Ни разу не пробовала, – улыбнулась Мари, – наверное, оно кошерное?

– Ты зря иронизируешь, действительно, большинство израильских вин являются кошерными.

– А в чем же это проявляется? – спросил Ден, – в моем понимании, кошерность предполагает прежде всего отсутствие запрещенных продуктов, в основном животного происхождения. Вино, ведь, в любом случае, продукт исключительно вегетарианский.

– Во-первых, насчет исключительно вегетарианского продукта, ты не совсем прав, для осветления вина используются животные продукты, которых избегают в кошерном вине. Во-вторых, вопрос не только в ингредиентах. Существует весьма строгий набор правил, мы его называем кашрут, который касается практически всех сторон производства и манипуляций с продуктами. В отношении вина, впрочем, как и в отношении всего остального, он чрезвычайно сложен и вам, скорее всего, не слишком интересен. Например, каждый седьмой год на виноградниках запрещено производить какие-либо операции, на производстве главный винодел должен быть ортодоксальный еврей. И еще много-много всего. Но самое главное, что для вас должно иметь значение, это то, что на качество вина все это не особенно влияет.

– Но ведь ваши вина не слишком распространены?

– Конечно же, они не так популярны, как испанские или французские, но купить их можно практически везде. Мою любимое вино из Галилеи, я решил предложить вам попробовать серию алтитьюд.

– Предполагаю, что это не сорт винограда, а что-то иное? – спросила Мари – например, высокое искусство виноделия?

– Действительно, не сорт винограда, но все гораздо проще. Эта серия вина, от одного из производителей, маркируется в зависимости от того, на какой высоте выращен виноград. Если ты посмотришь на эту бутылку, которая уже почти пустая, то увидишь цифры 624, это значит, что этот каберне совиньон выращен на высоте 624 метра. Считается, что вино из винограда, выращенного на разной высоте, имеет разные оттенки. Ради интереса, я взял еще две бутылки вина из этой серии, на одной из них число 585, а на другой 720. Если вы не слишком устали с дороги, то мы можем их попробовать и проверить, есть ли разница.

Ден, поворачивая бокал, смотрел на вино на свет, оценивая гамму его красок, при этом отметил, как Мари, чуть склонив голову, смотрит на Захарию и слушает его рассказ. Как будто почувствовав его взгляд, Мари посмотрела в его сторону, и в её глазах он увидел острый огонек, который, впрочем, вполне мог быть всего лишь отблеском света. Они почти одновременно пригубили вино, после чего наступила небольшая пауза. Каждый из них как будто думал о своем. Слегка отстраненным голосом Захария нарушил паузу:

– Возвращаясь к Тенерифе – Джеймс рассказывал, что вы были там вовлечены в почти приключенческую историю. Я помню, что вы не слишком любите её обсуждать. Но для меня важно, что вам удалось из неё успешно выйти. Я тоже столкнулся с необычной для себя ситуацией, и любой опыт в этой сфере был бы для меня интересен. Но, думаю, мы еще сможем об этом поговорить, – и уже совсем другим тоном продолжил, – какие ваши планы на ближайшие дни?

Мари повернулась к нему вполоборота, положив ногу на ногу.

– Мы пока точно не решили, планировали провести в Дублине три дня, посмотреть город, съездить в Нью-Грейндж.

Захария сходил на кухню и принес новую бутылку, на этот раз с номером 585, и вернувшись на диван, разлил по бокалам.

– Давайте попробуем, чем нас поприветствуют склоны галилейских холмов на высоте 585 метров, – рассмеялась Мари.

Ден видел, что настроение Мари наполнено живыми и яркими ощущениями. Ему доставляло удовольствие видеть её в таком состоянии, и для него была не слишком важна причина этих настроений. За таким блеском её глаз он был готов наблюдать бесконечно.

– Ну, что скажешь, Милая, насчет вина?

– Как мне кажется, имеет фруктовые тона, но чуть больше свежих оттенков, может быть, из-за того, что оно чуть более легкое – ответила она, смакуя вино: было очевидно, что эта игра в дегустацию ей очень нравится.

Захария молча наблюдал за ней. Было сложно понять, о чем он думает, но огонек интереса был очевиден. Когда Мари допила вино из своего бокала, он произнес.

– Рад, что тебе нравится. Ну а что касается планов, то я могу предложить вам составить мне компанию на завтрашний день. Я планировал съездить в район мыса Сандикоув. Административно он находится в пределах Дублина, но фактически до него ехать не так уж близко. Недалеко от этого места мы с компанией товарищей занимаемся зимним плаванием, и завтра у нас запланирована встреча.

– Ты, оказывается, морж? Будете плавать завтра? – заинтересованно спросила Мари.

– Не так чтобы уж совсем морж, в нынешних местах нет таких морозов, как в России, поэтому это не плавание во льдах. Но для меня, с моей историей южных морей, это практически полюс холода, – улыбнулся он, – но завтра плавать не будем, посидим в баре, пообщаемся. Ведь возможность общения в этой компании имеет не меньшее значение, чем непосредственно процесс плавания. В принципе, вы можете присоединиться ко мне, я познакомлю вас со своими друзьями. Но если это вам не интересно, то рядом есть музей Джойса, расположенный в той самой сторожевой башне, в которой начинается действие «Улисса».

– Мне было бы очень интересно познакомиться с твоими друзьями, – не отпускала нить разговора Мари, – а потом мы все вместе могли бы сходить в музей.

– Отлично, – деловым тоном ответил Захария, – после музея мы можем съездить на красивейшие озера Глендалох, и, если успеем, то по пути заедем в поместье Пауэрскорт с ботаническим садом, и к водопадам. А вечером я предлагаю сходить в бар с ирландской музыкой. Я заранее забронировал места, без брони туда попасть не просто, среди туристов это место пользуется популярностью.

– Это будет замечательно, – ответила Мари очень мягко, в её голосе промелькнула легкая нежность, – спасибо за отличную программу.

– Когда долго живешь в стране, то узнаёшь некоторые её стороны, которые недоступны при беглом осмотре, – Захария встал с дивана и вышел из комнаты, захватив с собой пустую бутылку с номером 585.

Пока его не было, Мари положила голову Дену на плечо, закрыла глаза и прижалась к нему, вложив в это движение и нежность, и легкое возбуждение от ситуации. Захарии не было достаточно долго, и Дену показалось, что Мари задремала, тяжесть долгого и насыщенного дня не могла пройти бесследно. Но когда Захария появился в дверях комнаты, держа в руках бутылку с вином, она тут же открыла глаза и улыбнулась:

– Долго тебя не было. Наверное, тебе пришлось подниматься на склон до самой вершины.

– Ты почти права, – улыбнулся он в ответ, – нас ждет вино с самой высокой точки, с виноградника на горе Годрин в Верхней Галилее. Пробуем?

– Несомненно, – рассмеялась Мари, – одни эти названия кружат голову и вызывают видения. Неудивительно, что, имея корни среди таких мест, ваш народ долгие века живет под сенью мистического сознания.

Ден не был уверен, что идея насчет вина была удачной. Но, с другой стороны, особенной усталости он не чувствовал, а очевидный драйв Мари доставлял явный интерес и удовольствие. Он не был знатоком и ценителем вин, но когда Захария наполнил бокалы, то даже он увидел, что вино другое, обладает ярко выраженным фиолетовым оттенком и источает слегка пряный аромат.

Пока он изучал цвет вина, Мари с закрытыми глазами осушила бокал и обратилась к Захарии:

– Джеймс писал, что ты работаешь в университетской библиотеке? Это правда?

– Правда, но не полная. Кроме работы в архивах Тринити колледжа я какое-то время преподавал в дальних районах страны.

– И что ты ищешь в архивах? Философский камень или секрет вечной молодости?

Дену показалось, что, когда Мари произнесла эти слова, Захария явно напрягся. Но через мгновение продолжал уже спокойным тоном.

– Я занимаюсь изучением легенд различных народов. Начинал я, конечно же, с кельтов, поскольку учился здесь, в Тринити колледже. Но когда познакомился с легендами разных, то с удивлением обнаружил, что фонд легенд очень часто совпадает, иногда вплоть до мелких деталей. Конечно же, я был не первый, кто это заметил, при этом объяснения были очень разные. Среди них были и весьма модные концепции, касающиеся наличия некоего общечеловеческого резервуара коллективного бессознательного, из которого все черпали мифологию. Ну и, конечно же, не обошлось и без экзотических вариантов, касающихся внеземного источника легенд.

– Ну а тебе не кажется, – серьезно сказала Мари, – что все гораздо проще, и реальность вполне вписывается в материалистическую картину, хотя она и не в моде ныне. Ведь большинство народов на ранних этапах развития столкнулись с одними и теми же вызовами от внешнего мира. И мифология, как и религия, служили тому, чтобы вписать в свое мировоззрение те явления, которые они не могли рационально объяснить.

– Такая точка зрения вполне соответствует историческому материализму, который превалировал у нас в стране долгие годы, – вступил в разговор Ден, – но ведь мифология, а еще в большей степени религия, содержат не только объяснения окружающего мира, но и набор этических и эстетических установок, а зачастую и ориентиров. Причем многие из этих ориентиров не только не были достигнуты на момент формирования мифологии, но даже и сейчас остаются где-то далеко у горизонта.

– Это не противоречит тому, что я сказала, если под окружающим миром считать не только его материальную картину, но и духовную.

Захария с нескрываемым интересом слушал и, наконец, произнес.

– В любом случае, на определенном этапе мне показалось, что фактические данные слегка хаотичны и зачастую противоречивы. Джеймс говорил мне, что вы интересовались историей гуанчей. Так вот, разные источники по-разному трактуют судьбу вождя Тингуаро. Некоторые считают, что он погиб в битве при Агуэре, другие приводят свидетельства о том, что он выжил, вместе с женой принял христианство и счастливо дожил до старости, не принимая участия в политических событиях. Как бы то ни было, в какой-то момент я стал испытывать постоянное чувство, подобное голоду, из-за недостатка фактов. Это побудило меня двигаться по миру в попытке утолить этот голод.

Мари облокотилась на Дена, повернувшись в сторону Захарии и внимательно его слушая.

– Но ведь ты большую часть времени проводишь здесь, в Дублине?

– Не только в Дублине, и в других местах. Дублин наиболее интернационализирован, в Ирландии много более аутентичных мест. Изучение архивов имеет большое значение, но по-настоящему ощутить легенды можно только там, где люди по-прежнему в них живут. К сожалению, я не смогу вместе с вами увидеть все эти места, у меня пока нет возможности надолго отлучаться из Дублина. Но уверен, что многие из них вы запланировали в своей поездке.

– Ну что ты, мы и так злоупотребляем твоим гостеприимством.

– Вовсе нет, мне с вами гораздо интереснее, чем одному. К тому же маршруты, по которым мы поедем, полностью совпадают с планами моих поездок, – улыбнулся он и продолжил, – кстати, послезавтра я предлагаю поехать в Нью-грейндж. Как ты сказала, вы планировали там побывать, и мне тоже нужно туда съездить.

– Предложение принимается с удовольствием, – улыбнулась в ответ Мари, – а разве ты там не был?

– Конечно был, много раз, но каждый раз, как оказываюсь там, узнаю для себя что-то новое. А сейчас мне нужно проверить один интересный факт, так сказать, осмотром на местности. Кстати, я, наверное, вас замучил разговорами. Совсем забыл, что по вашему времени уже глубоко за полночь, и вы, наверное, хотите спать.

– Вовсе нет, – ответила Мари, откинув голову на плечо Дена. При этом глаза у неё у неё были полузакрыты, она явно погружалась в полудрему под влиянием усталости.

– Да, думаю, что мы пойдем отдыхать, день у нас получился долгим, – ответил Ден, вставая с дивана.

Вслед за ним с дивана встала Мари, и в ней ничто не указывало на ту полусонную негу, в которой она находилась всего несколько мгновений назад. Прижавшись к Дену, она с мягкой улыбкой произнесла:

– Спасибо за замечательный вечер и необычную винную дегустацию. Теперь мы в некотором роде твои должники, правда не представляю, как мы сможем этот долг оплатить.

– Я рад, что вечер был вам приятен, это для меня лучшая плата, – ответил Захария с идеальной вежливостью. И лишь когда Ден и Мари выходили из гостиной, он позволил своему взгляду плотно охватить всю фигуру Мари. Как будто почувствовав его небезразличный взгляд, она коротко посмотрела через плечо и тут же отвернулась.

Когда они добрались до спальни, Мари раскинулась на кровати, глядя вверх. Поначалу Ден думал, что она погружается в сон, но потом понял, что, наоборот, её эмоции были на взводе, любое неосторожное прикосновение к ним могло вызвать острое ощущение, близкое к боли. Поэтому он с нежностью раздел её, аккуратно сложил одежду на спинке стула и начал наполнять её тело нежными и мягкими поцелуями, которые неожиданно быстро заставили её тело изогнуться в наслаждении и расслабиться в мягкой усталости. Когда он поднялся к её лицу, чтобы завершить ласки мягким касанием губ, то увидел, что её глаза закрыты и она медленно погружается в сон, сохраняя улыбку на губах. Он прикрыл Мари простынкой, стараясь не нарушить приятные видения, которые выдавала эта улыбка.

Когда на следующее утро Ден открыл глаза, рассвет еще не обозначал свое присутствие в темноте комнаты. Шуршащая мелкая дробь дождя по стеклу навевала неожиданное чувство тревоги. Ден аккуратно встал с кровати, стараясь не разбудить Мари, и прошел мимо стола к окну. Короткий взгляд на часы, светящиеся фосфором на столе, заставил его поморщиться от неудовольствия. Время было слишком поздним, чтобы снова заснуть, но слишком ранним, чтобы вставать. Он посмотрел сквозь стекло на улицу. Дождя не было видно. Скорее всего, он был слишком мелким, чтобы можно было рассмотреть его через стекло. И из-за невидимости дождя шорох капель по стеклу вызывал неприятное ощущение, как будто звук существовал сам по себе. Казалось, что сама ночь шепчет что-то недовольное и угрожающее.

Чтобы избавиться от этого ощущения, Ден оделся и прошел на кухню, мимоходом бросив взгляд в гостиную. После их ухода Захария убрал посуду и остатки еды, из-за чего ничто не говорило о том, что вчера они провели здесь вечер. Гостиная была безразличной и холодной. Как в прямом, так и в переносном смысле. На кухне Ден быстро осмотрелся вокруг, нашел взглядом стандартную кофе- машину и рядом с ней коробку с капсулами. Он набрал воду в чайник, включил его и одновременно начал готовить кофе.

Тихое шуршание чайника начало понемногу наполнять кухню уютом, а когда его дополнил аромат кофе, то настроение возвратилось на позитивную волну. Кухня была не слишком большой и практически повторяла классическую московскую планировку. На ней отсутствовали модные ныне стойки, зато её центр занимал большой обеденный стол, а вдоль стен выстроились шкафы и полки. В холодильнике он нашел сливки, а на полке мед, который добавил в кофе, после чего расположился за столом, смакуя теплый напиток.

Когда чашка была наполовину пуста, он отставил её в сторону и начал готовить завтрак. Разложил по тарелкам остатки мясной и сырной нарезки, выложил хлеб и джемы, достал сковороду и стал ожидать, пока проснуться остальные, чтобы завершить процесс. Кофе еще не успел закончиться, как в дверях показалась Мари: она тоже встала рано, не приспособившись пока к разнице во времени. На ней была уютная домашняя одежда – топ с открытыми плечами и трикотажные пижамные шорты, которые обтекали её фигуру и придавали её облику мягкость. Облокотившись о косяк двери, она тихо произнесла:

– С добрым утром, Милый! Как у тебя здесь вкусно пахнет!

– С добрым утром! Я тебе тоже сейчас приготовлю кофе покрепче, как ты любишь.

– Я сейчас в ванную, вернусь минут через десять, – так же тихо продолжила она, стараясь не разбудить Захарию.

Она вернулась причесанной и свежей, но от этого чуть менее домашней. Присев на краешек стула, она взяла двумя руками чашку кофе, которую ей приготовил Ден.

– Как приятно выпить кофе! Ты видел, какая погода? Как же мы поедем путешествовать?

– Я слышал, что погода здесь переменчивая, будем надеяться, что она изменится в лучшую сторону. Мы подождем, пока проснется Захария, или что-нибудь пока перекусим?

– Мне пока достаточно кофе. Как тебе наш хозяин?

– Хотя он и не совсем хозяин здесь, а почти такой же гость, как мы, но мне с ним было вполне комфортно. Как мне показалось, тебе он понравился.

– Было очень мило с его стороны приготовить нам ужин, – нейтрально ответила Мари, слегка задумавшись.

Долго ждать Захарию им не пришлось, не прошло и получаса, как он появился в гостиной. На этот раз он был одет в более формальную одежду, и теперь они с Мари снова находились в противофазе, учитывая её совершенно домашний вид.

– Я тут позволил себе немного похозяйничать, – произнес Ден, включая плиту.

Он бросил на сковороду бекон, разбил яйца, и через несколько минут кухня наполнилась уютным шипением и ароматным запахом яичницы.

Захария и Мари сидели за столом друг напротив друг, но одновременно смотрели в сторону окна. Подтверждая слова Дена, погода сделал крутой поворот, и теперь солнце пробивалось через тонкую ткань гардин, расцвечивая рисунок пластиковых салфеток, обозначающих места для завтрака.

Ден разложил еду по тарелкам и сам уселся за стол рядом с Мари.

– Сегодня с утра шел дождь, и я боялась, что наша поездка сорвется, – произнесла Мари, разламывая круассан.

– Честно говоря, в Ирландии дождь не всегда считается достойным поводом для отмены поездки, – улыбнулся Захария, – в противном случае, ирландцы большую часть времени просто сидели бы дома. Небольшую изморось здесь просто не считают за дождь, даже головной убор не всегда надевают. Честно говоря, к этому быстро привыкаешь. Хотя у меня на родине дождь бывает пару раз за жизнь, здесь я с ним подружился за пару месяцев.

– В любом случае, нам более комфортна солнечная погода, – ответила Мари за них обоих, – может быть оттого, что у нас на родине нам дождей хватает, и вне дома мы с удовольствием от них отдохнем.

Они быстро закончили завтрак, и пока Ден с Мари пили кофе, Захария сложил посуду в посудомоечную машину. Захлопнув дверцу машины, он вышел из кухни, при этом не удержался и бросил короткий взгляд на Мари.

– Вы успеете собраться за полчаса? Предлагаю выехать пораньше. Когда будете готовы, выходите на улицу, а дверь просто захлопните.

Когда они вышли в свежее утро, то привкус морского запаха уже не ощущался ими в воздухе. Видимо, он наполнял все вокруг, и они его почувствовали только с непривычки. Это их слегка огорчило, потому что это впечатление было очень приятным и волнующим.

Захарию они увидели сразу: его машина, стандартный седан, попыхивала заведенным двигателем чуть дальше по улице, а он стоял рядом, глядя в их сторону. Они направились к машине, переговариваясь по пути.

– Ты где будешь сидеть? – спросил Ден

– Я сзади справа, – не задумываясь ответила Мари

Через несколько мгновений они были уже у машины. Ден открыл Мари заднюю дверь, и она расположилась на просторном заднем сидении. Сам он, вслед за Захарией, сел впереди. Машина неторопливо развернулась на пустой улице и, доехав до перекрестка, повернула в сторону, противоположную той, с которой они приехали из аэропорта. Как бы прочитав мысли Дена, Захария произнес.

– Сейчас мы направляемся в южном направлении. Так что едем в южные края, – улыбнулся он, – впрочем, понятия севера и юга достаточно условны. И в моей стране, и у вас юг и север сильно отличаются друг от друга, а здесь вы с трудом найдете различия. Уж не знаю, хорошо это или плохо.

– Сложно сказать, – ответила Мари с заднего сидения, – с одной стороны, чисто теоретически, единство внешних условий должно приводить к сплоченности нации. С другой стороны, так бывает далеко не всегда. Тебе, как историку, это известно лучше, чем нам. В истории масса примеров, когда внутри однородных обществ противостояние было даже более жестким, чем в борьбе с посторонними силами.

– Ты права, в последние годы очень модной стала теория столкновения цивилизаций, которая говорит о том, что в ближайшее время мир обречен на глобальные конфликты из-за противостояния цивилизаций. Так вот, в качестве критики данной теории выдвигается прежде всего вопрос о том, почему же конфликты легко возникают в рамках одной и той же цивилизации.

– Ты прав, даже в обычной жизни самые острые конфликты возникают в однородной среде, например, среди одноклассников.

– Среди одноклассников … – задумчиво повторил вслед за Мари Захария.

Ден не вступал в разговор, а смотрел за окно. Хотя и не в глобальном аспекте, а в чисто бытовом он был вынужден признать правоту слов Захарии: кварталы за окном не слишком отличались от тех, которые они видели по пути из аэропорта накануне. Они ехали по симпатичным, хотя и чуть однообразным улицам. Постепенно пространства становились шире, что указывало на то, что они добрались до пригородов. Вскоре дорога приблизилась к морскому берегу, и их взглядам открылись серые волны, накатывающиеся на неровные крупные камни берега.

– Мы уже почти на месте, давайте сначала сходим в музей, пока мои друзья будут плавать неподалеку, а затем мы встретимся с ними в кафе. Место для купания называется Сорок Футов, раньше здесь был мужской клуб для купания, но затем, в семидесятые годы, женщины решили исправить эту несправедливость и тоже подключились к купанию. Не знаю, пошло ли это на пользу равноправию, но элитарность клуба явно испарилась. Впрочем, не буду утверждать, что именно по этой причине. Скорее всего, дело в том, что именно в эти годы для широкой публики стали доступны теплые моря в экзотических странах. Как бы то ни было, но в настоящее время это место вряд ли может рождать у вас ассоциации с клубом, скорее это прибежище энтузиастов. Но зато оно уютное и позитивное, и у любителей холодных вод считается достаточно культовым.

Ден и Мари молча слушали его рассказ, наблюдая в окно за морским пейзажем. Несмотря на хорошую погоду, он не вызывал светлых эмоций, скорее тревогу и легкую тоску. Впрочем, именно такими они себе и представляли ирландские настроения. Между тем виды вокруг стали едва уловимо меняться. Строгие городские окраины начали наполняться особым настроением морских курортов, хотя в нем и отсутствовала южная веселая беспечность. Улицы заполнились людьми, а в какой-то момент слева из-за домов показалась классическая курортная набережная, проходящая вдоль бухты, очерченной волноломами, один из которых украшал силуэт живописного маяка. Вдоль причалов и на водах бухты приютились редкие яхты и катера. Справа от дороги расположились рестораны и магазины. Ден увидел вывеску “Сорок Футов” и спросил:

– То самое место, про которое ты говорил?

– Нет, – улыбнулся Захария, – сейчас мы проезжаем ресторан, названный по имени клуба, сам клуб чуть дальше по берегу. Но, кстати, именно здесь мы обычно встречаемся и общаемся с друзьями после купания.

Вскоре гавань уступила место небольшому парку, и затем они увидели круглую башню, возвышающуюся на небольшом холме.

– Это и есть башня мартелло, в которой музей? – спросила Мари

– Да, а слева клуб Сорок Футов. Давайте припаркуемся поближе к нему, а до музея дойдем пешком вдоль улицы, которая идет наверх.

Оставив машину на парковке, они прошли в сторону моря и увидели Сорок Футов. Действительно, на клуб он совсем не был похож и представлял из себя серые каменные сооружения, больше похожие на остатки замка, затопленного водой. Это впечатление слегка нарушали современного вида металлические лестницы, обозначающие спуск к воде, и белое здание того, что, видимо, когда-то и было клубом. По камням гуляли тепло одетые люди с собаками на поводках. Их число существенно превышало число тех смельчаков в гидрокостюмах, которые собирались купаться. Еще несколько человек были уже в море, вполне возможно, что среди них были и друзья Захарии.

– Наверное, твои друзья сейчас купаются? – прочитав мысли Дена, спросила Мари.

– Возможно, но среди тех, кто на берегу, их нет, а кто в море – сложно понять. – Захария развернулся и направился в сторону дороги, ведущей наверх от моря.

Мари и Ден проследовали за ним, и вскоре они оказались у входа в музей, располагавшийся в сторожевой башне, называемой мартелло. Такие башни были в изобилии разбросаны по берегам Ирландии для её защиты от вторжения с моря наполеоновских войск, которые, впрочем, так и не позарились на её зеленые луга. Из-за чего башни оказались не у дел, и их стали сдавать в аренду. Одну из них и довелось снять другу Джойса, а тот, в свою очередь, поселил в неё героев своего романа.

Впечатление аутентичности слегка нарушалось современными дверьми на входе в музей, но пожилые служащие были настолько захвачены своим делом, что ощущение погружения в атмосферу джойсовских романов быстро брало верх. Захария остался у ресепшена, предоставив им возможность вдвоем осмотреть музей. Все комнаты были обставлены ретро-мебелью, воссоздававшей дух произведений. Была легко узнаваема комната первой сцены романа с кроватью и простым столом. По узкой винтовой лестнице они поднялись на крышу башни, откуда открывался потрясающий вид на берег моря, серый и слегка печальный. Мари приблизилась к краю башни и застыла, направив взгляд в сторону Дублина. Ден подошел к ней сзади и плотно обнял. Они молча стояли на холодном ветру, впитывая завораживающую суровою картину.

Через несколько минут Ден мягко поцеловал Мари в шею, пытаясь передать ей, что пора спускаться вниз. На первом этаже у выхода они еще раз осмотрели старый книжный шкаф, заполненный разными изданиями книг Джойса. Мари, улыбнувшись, показала глазами в сторону одной из средних полок, на которой Ден увидел широкий переплет красивого русского издания. Несмотря на то, что он не был слишком наполнен ностальгией, ему было приятно, что среди книг есть и издание на русском языке, это усиливало ощущение принадлежности к культуре Джойса. Еще раз с улыбкой переглянувшись, они вышли из музея.

Захария ждал их у входа, разговаривая по телефону.

– Как вам музей?

– Он на нас произвел даже большее впечатление, чем мы ожидали, – за них обоих ответила Мари, – мы настолько погрузились в его настроение, что нам стало немного грустно.

– Почему же? – улыбнулся Захария, – разве грусть – это основной фон романа? Мне так не показалось.

– Чтение романа требует слишком больших усилий, и там не до грусти. А вот послевкусие, которое испытываешь здесь, оставляет грустинку. Но при этом она, удивительным образом, вызывает желание снова погрузиться в роман. Интересно, какие настроения создаст общение с дублинцами? – улыбнулась Мари

– Они уже ждут нас, – ответил Захария, – я рассказал им, что со мной будут друзья из России, и оказалось, что никто из них никогда не общался с русскими, так что вы рискуете стать центром внимания. Надеюсь, это вас не смущает.

Дорога до ресторана заняла у них всего несколько минут, и вслед за Захарией они прошли в зал бара. Несмотря на отличный вид, на внешней террасе почти все столы были пустыми: сказывалась прохладная осенняя погода. Оглядев зал, они сразу увидели ожидающую их компанию, расположившуюся у стойки. Определить их было не сложно: кроме них в зале были только пары и одинокие посетители. Компания размещалась компактно, из-за чего только три человека сидели на высоких стульях, остальные стояли вокруг. Кто-то держал пивные бокалы в руках, чье-то пиво стояло на стойке.

Их разговор протекал негромко и спокойно, но появление Захарии вызвало явноеоживление. Все с видимым удовольствием приветствовали его: мужчины рукопожатием, женщины – легким объятием. Чувствовалось, что, в отличие от шумных и подчеркнуто ритуальных приветствий южных стран, здесь удовольствие от встречи было искренним и взаимным. Захария представил Дена и Мари, все с дружелюбным интересом их рассмотрели, но не стали активно вовлекать в разговор.

Вместо этого оживленная беседа закрутилась вокруг их впечатлений о плавании и планах на ближайшие мероприятия. Ден не всегда полностью понимал содержание разговора: ирландский акцент хотя и не был слишком сильным, по при быстрым произношении затруднял понимание. Он включился в беседу, когда Захария рассказывал о том, что он не смог присоединиться к ним в этот день, но планирует через пару дней повторить их мероприятие. В этот момент разговор переключился на Дена и Мари, перебивая друг друга, все стали выяснять, будут ли они плавать вместе с Захарией.

– Мы слишком замерзли дома, поэтому в Ирландию приехали греться. Купаться нам здесь не слишком хочется, – мягко пошутил Ден.

Мысль о том, что осенняя Ирландия может стать местом, куда люди приезжают, чтобы греться, вызвала всеобщий взрыв смеха. Ден почувствовал, что компании приняла их, они стали немного своими. Дальнейшее общение протекало комфортно и позитивно, хотя и он, и Мари были далеки от тем, которые обсуждались. Через некоторое время, наклонившись к Дену, Захария негромко произнес, глядя в направлении Мари, которая оживленно разговаривала о чем-то с одной из девушек.

– В принципе, норму политеса я выполнил, и мы можем уходить, если Мари не против.

– Сейчас я постараюсь забрать Мари, – в тон ему с улыбкой ответил Ден.

Они с Захарией отошли чуть в сторону, показывая, что собираются оставить компанию. Мари, увидев это, последовала их примеру. Захария, подняв руку вверх, сообщил, что им пора уходить, Ден добавил, что им было очень приятно познакомиться, а Мари просто помахала всем рукой. Ответом им было дружное прощание, под аккомпанемент которого они вышли из бара. Выйдя на улицу, они рассмеялись и направились к машине.

Когда Захария завел машину, он посмотрел на часы и задумчиво произнес.

– Предлагаю сейчас поехать сразу на озера. Поместье достаточно романтическое место, и вашей паре оно очень подходит, – улыбнулся он, – но именно поэтому лучше на его посещение выделить отдельный день: погулять по парку, оранжерее, съездить на водопады.

– А почему ты думаешь, что романтическое место походит нашей паре? – рассмеялась Мари

– Во-первых, так думаю не только я, примерно это же говорили и Джеймс с Эйслин. А во-вторых, даже при первом взгляде на вас видно, как вы близки. Надеюсь, я не обидел вас своими словами?

– Конечно нет, – ответила Мари с улыбкой, – наоборот, нам очень приятно.

– Просто я уже привык к тому, что в здешних местах такие слова могут быть восприняты, как недопустимое вмешательство в личную жизнь.

– Любопытно, – протянул Ден, – но во время нашей встречи ирландцы не показались мне такими напряженными, как англичане. Напротив, я почувствовал немалую доброжелательность.

– Они, действительно, очень гостеприимны и достаточно открыты, в отличие от соседей. Но при этом есть определенные границы, которые они не переходят.

Пока они разговаривали, машина по-прежнему следовала по дороге, прорезающей кварталы. Но эти дома все меньше напоминали городские районы, а вскоре и полностью превратились в сельские улицы со все более редкими строениями. И наконец они выехали на простор широких зеленых полей, украшенных у горизонта еще более зелеными холмами. Им показалось, что стало легче дышать, как будто простор позволял расправить плечи и вдохнуть полной грудью. Казалось, что машина плывет по зеленому мягкому ковру. Одновременно хотелось и закрыть глаза, и охватывать взглядом просторы полей. И совсем не хотелось говорить, тишина казалась неотъемлемой частью пейзажа.

В тишине, нарушаемой лишь шуршанием колес и ровным урчанием двигателя, они свернули на дорогу, уходящую вглубь страны. Оставив позади несколько небольших городков, примерно через час они достигли цели своего путешествия. Слева от дороги, за деревьями, виднелся силуэт старой башни, похожей на заточенный карандаш. По форме он слегка напоминал многочисленные здания-карандаши, выросшие по всей Москве в прошлом веке. Но, в отличие от пошловатых московских собратьев, выглядел чинно, старинно и гармонично. Затем промелькнули серый силуэт церкви, как будто высеченной из серого монолита, камни разрушенного собора и берега озера. Не останавливаясь возле них, Захария проехал дальше по узкой дороге.

– Какие интересные места, – произнесла Мари, – разве мы ехали не к ним?

– Действительно, собор и церкви считаются основными достопримечательностями. Но Глендаллох на ирландском гэльском означает долину двух озер. И я хотел показать вам верхнее озеро, которое на меня производит более сильное впечатление, чем древности нижнего озера.

Закончив свой рассказ, он коротко через плечо посмотрел на Мари и улыбнулся. Впрочем, отвлечься от дороги ему было не особенно сложно, потому что машина до минимума замедлила ход перед тем, как Захария свернул с дороги на парковку и остановился чуть в стороне от других машин. Парковка была заполнена не более, чем на треть, но машины странным образом скопились в той её части, которая была ближе к озеру.

Когда они вышли из машины, Мари на мгновение застыла и закрыла глаза, наслаждаясь воздухом. Мужчины тоже остановились, чтобы не нарушить её ощущения. Она открыла глаза, улыбнулась и уверенным шагом направилась в сторону озера, как будто именно она была в этих местах много раз. Ден последовал за ней, и вскоре они вышли на берег, подойдя к воде настолько близко, что она почти касалась их ног. Вид уютно раскинувшегося между горами озера завораживал своим невероятным спокойствием. Как будто весь мир застыл, укутанный изумрудной зеленью лесов, окружающих озеро. Они долго стояли обнявшись, впитывая эту умиротворенность.

Из этого оцепенения их вывел шорох шагов Захарии, который долгое время стоял в стороне, не мешая им наслаждаться озером, но, в конце концов, позвал их продолжить погружение в мир Глендаллоха. Пройдя через небольшую рощу, они поднялись по неровным ступенькам и оказались на поляне, окруженной деревьями. Посреди поляны располагались руины старой церкви, вокруг которой были разбросаны неровные древние каменные кресты, как будто взятые из сказочных историй. Поляна была совершенно безлюдной, а вокруг церкви не было никаких ограждений или других признаков современной жизни. Она была настолько органичной частью окружающего мира, что казалось, будто серые, слегка замшелые стены вырастают из самой земли. Лишенная крыши, церковь казалось открытой небу.

Мари медленно побрела вдоль поляны, разглядывая кресты и оставшиеся от крестов камни, а Ден направился в сторону церкви. Он обошел её по кругу и остановился у арки, которая раньше была входом в церковь. Он несколько секунд стоял перед аркой, а затем прошел внутрь каменных стен. Когда он проходил через арку, весь мир как будто заколыхался, воздух стал плотным и густым. Он поднял голову вверх и посмотрел на небо, отчего закружилась голова и он потерял связь со временем, как будто провалился в его глубину. Но уже через несколько секунд он вернулся в осенний день и скользнул взглядом по серым стенам, сложенным из неровных крупных камней. Усмехнувшись, он вышел наружу и огляделся в поисках Мари.

Он не увидел ни её, ни Захарии. На мгновение у него сложилось странное ощущение, что за эти несколько секунд он провалился в другой мир, в котором он будет существовать в вечном одиночестве. Но через несколько мгновений они оба появились из-за угла церкви, тихо беседуя, и это ощущение растаяло. Прислушавшись, Ден услышал рассказ Захарии.

– Эти места связывают со святым Кевином, или в ирландском варианте Коэмгеном. В VI веке он основал монастырь, сформировал общину, но сам жил как раз в здешних местах, на верхнем озере, отшельником в пещере. Несмотря на то, что монастырь был разрушен англичанами в конце XIII века, эти места были достаточно почитаемыми. Многие полагают, что они наибольшим образом передают дух изначальной Ирландии.

– А эту церковь также основал Кевин? – спросила Мари

– Считается, что церковь была основана позже, в начале XII веке, она называется церковь Рии Ферт, что по-ирландски означает «церковь королей». Есть версия, объясняющая это название с тем, что здесь хоронили представителей рода ирландских правителей О.Тулов, которые контролировали Глендалох. Впрочем, есть и другая легенда. Глендалох всегда был связан с паломничеством, которое совершалось, в том числе, в Рим. Возвращаясь, паломники приносили землю с могил великомученников, которую оставляли в церкви. И под королями имеются в виду не мирские, а духовные властители. В любом случае, концентрация силы здесь должна быть особенной. Кроме того, есть мнение, что Рии Ферт была возведена на месте более древней церкви, основанной еще Кевином. И есть уж совсем древняя история о том, что совсем давно здесь было друидское капище.

Ден молча их слушал, не вступая в разговор. Между тем, Захария продолжал.

– Не так давно ты спрашивала, что я ищу в архивах, и это один из ответов, одно из направлений моих поисков. Я пытаюсь найти документы, подтверждающие связь Глендаллоха с дохристианским кельтским периодом. А, возможно, и с более глубоким временем, к которому относят известный вам Ньюгрейндж. Чем глубже ты погружаешься в историю Ирландии, тем более неожиданные пласты в ней открываешь.

Они подошли к Дену и остановились.

– Ну вот, собственно, то, что я хотел вам показать здесь, – улыбнулся Захария.

– Потрясающие места, – отозвалась Мари, – здесь можно находиться часами.

Наступила пауза, каждый как будто думал о своем. В тишине они провели несколько минут, не двигаясь с места. И, наконец, Ден произнес.

– Действительно, здесь испытываешь особые ощущения. Но, наверное, нам пора возвращаться.

Когда они сели в машину, Захария предложил:

– Предлагаю пообедать в ресторане в местечке Хоут. Это рыболовецкий порт на севере Дублина, там много небольших рыбных ресторанов, где готовят домашнюю еду из морепродуктов, которые поставляют местные рыбаки. По крайней мере, так считается, – улыбнулся он.

– Я с удовольствием посмотрю это место, – улыбнулась Мари в ответ.

Обратная дорога заняла чуть больше получаса, которые прошли в тишине. Ден несколько раз поглядывал на заднее сиденье, где расположилась Мари. Но она, не отрываясь, смотрела в окно. Они вернулись к Дублину, но не стали заезжать в центр города, а обогнули его по пригородным кварталам, и вскоре подъехали к порту. Несмотря на будний день, парковка и улицы были плотно заставлены машинами. Обнаружив свободное место, Захария быстро направил к нему машину и припарковался между двумя высокими джипами.

Ден вышел из машины и потянулся, вдыхая неповторимый запах рыбного порта. Налево от парковки уходил причал, вдоль которого расположились небольшие рыбацкие суда. Направо, через бухту, виднелся аккуратный и слегка игрушечный маяк. Везде в небе летали крупные чайки, похожие на стражей этого места. Одна из них по-хозяйски уселась на крышу соседнего джипа, не опасаясь выходящих из машины людей, а лишь с любопытством их оглядывая.

Они пошли налево вдоль причала, с любопытством оглядывая суда, на которых живописно одетые моряки возились со снастями. Слева шла череда небольших магазинчиков и ресторанов, названия и вывески которых были окрашены в рыбацкую тематику.

– Давайте попробуем зайти в этот ресторан, он весьма интересный и недорогой, – произнес Захария, указывая на одну из вывесок, – обычно в нем бывают сложности с местами, нужно бронировать заранее, ведь там всего несколько столиков. Но сейчас будний день, будем надеяться, что сможем попасть.

Действительно, им удалось занять столик чуть в стороне от входа. По совету Захарии они взяли крабы в сливочном соусе, рыбный суп и бутылку белого вина на всех. Еда оказалась потрясающе вкусной и свежей. Действительно, было полное ощущение, что морские жители еще недавно плавали в море. Несмотря на легкость вина, на фоне усталости оно лишало сознание желания решать сложные задачи, а просто помогало фиксировать все происходящее вокруг. Закончив с обедом, они молча оставались за столом, потягивая остатки вина в бокалах и глядя в большое, во всю стену, окно. Архаичность картины снаружи и лаконичность красок создавали ощущение, что они находятся в кинотеатре, наблюдая старый фильм.

– Какой насыщенный получился сегодняшний день, – задумчиво произнесла Мари, не отрывая взгляд от окна.

– Он тебя утомил, – вкинул брови Захария

– Дело не в усталости, – ответила Мари, – скорее это насыщение впечатлениями. Так же в ресторане азиатской кухни испытываешь насыщение не от количества еды, а от насыщения разнообразием вкуса.

Ден улыбнулся, глядя на Мари. У него появилось ощущение, что он уже слышал от Мари эту фразу, но не мог вспомнить, когда и где.

– Я сегодня как будто побывала в нескольких мирах: сначала в атмосфере интеллигентского декаданса первой четверти прошлого века, затем среди гостеприимных и корректных хозяев современной европейской страны, после в объятиях чистой природы и, наконец, в глубине времени и тумане мифов.

– А сейчас ты себя ощущаешь в каком мире? – спросил Ден

– Сейчас я просто отдыхаю и получаю удовольствие от вашего общества, – погладила его руку Мари, – хотя то место, где мы сейчас находимся, очень характерное. И лишь насыщенность сегодняшними впечатлениями мешает нам это в полной мере ощутить. Кстати, Захария, благодаря тебе мы сегодня смогли столько увидеть и ощутить эту страну.

– Я рад, что вам понравилось, мне, действительно, хотелось разделить с вами свои ощущения.

– Тебе точно удалось их разделить, – ответила Мари, пристально глядя на него, – а возможно, удалось и создать новые.

В этот момент к ним подошел официант, чтобы узнать насчет десерта. Оглядев всех, Ден понял, что им просто хочется вернуться домой, поэтому от десерта отказался и попросил счет.

Когда они вернулись домой, то поняли, что у них не так уж много времени на отдых перед вечерним походом. Мари сразу прошла в свою комнату, Ден зашел на кухню выпить воды и затем проследовал за ней. Когда он вошел в спальню, она стояла у окна спиной к двери и смотрела в темный вечер. Она успела снять одежду, и на ней было только красивое черное белье, гармонировавшее с сумерками комнаты. Он подошел к ней сзади и крепко прижал к себе, положив руки на грудь. Неожиданно она резко повернулась к нему и горячо поцеловала в губы. Вопреки его ожиданиям, она не выглядела уставшей. Но и возбуждением её состояние нельзя было назвать, скорее она была похожа на сжатую пружину, готовую в любой момент распрямиться. Продолжая обнимать её, он окунулся в её поцелуй, пытаясь своей близостью укутать её и окружить спокойствием. Но её губы с каждой секундой становились горячее, и он не мог противостоять захлестнувшей его волне желания, которая отгородила их от окружающего мира и окунула в хоровод объятий.

Когда телефон зашуршал бесшумной вибрацией, обозначая время, в которое они должны начать сборы, он лежал на кровати, глядя в темноту, а Мари лежала на боку, уткнувшись в его плечо. Её глаза были закрыты, но ему показалось, что она не спит.

– Милая, нам пора вставать, – мягко погладил он её по волосам.

Она быстро открыла глаза и улыбнулась, подтверждая его догадку, что она не спит. Молча соскользнув с кровати, она потянулась в темноте обнаженным телом, обозначая этим жестом вернувшееся к ней чувство спокойствия и уверенности.

– Милый, что ты хочешь, чтобы я надела?

– Ты же знаешь, что больше всего мне нравится то, как ты выглядишь сейчас, и мне бы хотелось, чтобы весь мир разделил мое восхищение, – улыбнулся он, – но боюсь, что в этом случае нас в клуб не пустят. Думаю, что короткая серая юбка и топ с длинными рукавами будут самой лучшей одеждой на вечер.

– Слушаюсь, мой повелитель, – шутливо ответила она, направляясь к шкафу и доставая одежду. – ты иди пока, посмотри, собрался ли Захария.

Оставив Мари в комнате, Ден вышел в коридор и прищурился от света. В доме было тихо, и он прошел на кухню, где увидел Захарию, который сидел за столом и пил кофе. При появлении Дена он поднял глаза и спросил:

– Вам удалось немного отдохнуть? Нам уже пора выходить, я заказал такси на семь часов. Решил не брать машину, чтобы составить вам правильную компанию за ужином.

– Это правильно – в противном случае вечер может оказаться для тебя весьма утомительным, всегда бывает непросто наблюдать, как веселятся другие, – улыбнулся Ден. – Мари скоро выйдет, она уже собирается.

Хотя Ден не раз видел Мари в этой одежде, но её появление не оставило равнодушным даже его, а Захария просто застыл при её виде. Короткая шерстяная юбка открывала красивые стройные ноги, одновременно обозначая хрупкую женственность фигуры, а обтягивающий топ подчеркивал мягкость форм. Она улыбнулась, с видом победителя приняв взгляды мужчин.

– Нам уже пора выезжать? Или я смогу еще выпить кофе?

– Нам уже пора выезжать, – в тон ей с улыбкой ответил Ден, – но ты можешь выпить кофе. Я приготовлю.

Мари присела на краешек стола, ожидая кофе, а Захария опустился на стул.

– Кстати, мои друзья уже на месте, – произнес он.

– Значит, мы должны поторопиться? – спросила Мари чуть капризно.

– Вовсе нет, просто они пришли раньше. Мы в любом случае ждем, пока приедет такси.

– Ты давно знаком с ними? Вы пересекались по работе?

– Я их знаю еще с колледжа, мы учились вместе. Но после окончания университета наши пути разошлись, нас разбросало по миру. Я уехал домой и продолжил обучение на магистра уже в Израиле. А вот мои друзья оказались далеки от исторической науки и практики. Грег Даффи, которого мы считали самым расчетливым из нас, устроился на работу в фармацевтическую компанию в Америке. Для меня это оказалось удивительным фактом, поскольку я всегда считал, что для такой работы требуется медицинское образование. Но оказалось, что без этого можно обойтись.

– Без этого можно было обойтись во все времена, – сказал Ден, ставя на стол рядом с Мари чашку, – не берусь судить, хорошо это или плохо.

– Ну а третий наш товарищ, Майкл Фоули, был единственным из нас, кто остался в Дублине, он окунулся в финансовую сферу и к настоящему времени стал топ менеджером управляющей финансовой компании. Мы редко собираемся вместе, хотя много общаемся по переписке. Но именно сейчас волей судьбы мы снова оказались здесь и не могли упустить возможность встретиться, – Захария на мгновение задумался, – тем более, что Грег приехал в Дублин во многом по моей просьбе.

В этот момент сигнал телефона сообщил о прибытии такси. Мари быстро отставила чашку в сторону и первой шагнула в коридор. Мужчины проследовали за ней, и все вместе они вышли из квартиры.

Центр города был наполнен светом и слегка экзальтированным вечерним настроением. Они вышли недалеко от паба и немного прошли по узкому тротуару вдоль дверей баров, из которых струилась разношерстная музыка, перемежавшихся с небольшими магазинами, торговавшими разноцветными сувенирами. Несмотря на наличие достаточно большого количества шумной молодежи, наполняющей улицы, и разноголосых туристов, не возникало ощущения суеты, обычно присущей популярным туристическим районам.

Миновав небольшие статуи у входа, они прошли в зал вслед за встретившей их хостес, с которой Захария перебросился парой слов. Зал был погружен в разноцветный полумрак, который сгущался к стенам, вдоль них были расставлены большие столы, почти полностью заполненные людьми. Центральная часть зала также была плотно заполнена столиками чуть меньшего размера. На сцене, окрашенной цветными прожекторами, в которых преобладали зеленый и синий тона, выступал дуэт: молодой парень с гитарой и солистка, они исполняли неторопливую протяжную ирландскую песню, похожую на долину озер, которую они видели днем.

Со слов Захарии они знали, что это заведение было достаточно популярным у туристов, поэтому свободных мест почти не было, хотя за программу концерта нужно было оплачивать дополнительную сумму. Лавируя между столиками, они проследовали за хостес к более отдаленной стороне зала, которая, при этом, находилась на небольшом возвышении, из-за чего видимость сцены должна была бы быть очень хорошей.

Из-за стола, к которому они подошли, поднялись двое мужчин. Один из них был стройный и подтянутый, со светлыми рыжеватыми волосами, уложенными в идеальный пробор. Одежда на нем была кежуал, но отлично сидела и была очевидно дорогой. Другой был почти его противоположностью, контраст сразу бросался в глаза. Он был полноватый и рыхлый. Несмотря на то, что был одет в дорогой классический костюм с галстуком, костюм этот сидел как-то неловко, отчего складывалось ощущение неряшливости. Но при этом лицо его было добродушным и открытым, поэтому он сразу располагал к себе.

– Хочу представить вам моих друзей, – показал в его сторону Захария, – Майкл Фоули.

– Можно просто Майк, – улыбнулся он, отчего его лицо стало еще более дружелюбным.

– А это Грег Даффи, – продолжил Захария, направив взгляд в сторону второго своего друга, который в ответ лаконично кивнул с вежливой, но безразличной улыбкой.

Захария приглашающим жестом указал Дену и Мари за стол, одновременно представив их товарищам в качестве своих друзей из России. Все плотно расселись за столом и заказали еду из стандартного меню. В это время песня на сцене сменилась энергичным ирландским танцем, который исполняли девушки в неяркой ирландской одежде. Только сейчас Ден заметил, что прожекторы высвечивали на экране сцены разноцветный трискелион, вызывавший самую яркую ассоциацию с кельтской культурой.

Несмотря на подчеркнутую скованность движений и однотонностью одежды, танец был наполнен немалой внутренней энергетикой, которая захватывала и увлекала. Взгляд Дена был прикован к сцене, но боковым зрением он отметил, что Мари так же пристально смотрит на сцену, а друзья Захарии с интересом рассматривают Мари.

Когда танец закончился, зал взорвался аплодисментами, к которым искренне присоединились Ден и Мари. К этому моменту уже принесли еду и неизменное темное пиво, которое все дружно подняли за знакомство. Вечер продолжился интересными номерами, но ни один из них не захватил Дена так, как первый танец. Хотя в целом вечер был приятным, разговор за столом протекал достаточно скупо. Ден и Мари с интересом смотрели программу. Захария вполголоса разговаривал с Майклом, на фоне музыки их разговор не был слышен. А Грег просто ужинал, не обращая особенного внимания на сцену, и время от времени перебрасывался парой слов с кем-либо из компании.

Когда по окончании шоу они все вышли на улицу, народа там только прибавилось, поэтому по тротуару они пройти все вместе не могли. Захария оставил их на попечении Майкла, а сам чуть прошел вперед вместе с Грегом. Вскоре они оказались достаточно далеко впереди, так как пространство между ними быстро заполнили двигающиеся с разной скоростью многочисленные пешеходы. Когда они временами оказывались в зоне видимости, то Ден мог заметить, что они достаточно эмоционально разговаривают, что было сложно ожидать от невозмутимого Грега. Мари крепко взяла Дена за локоть и прижалась к нему, как будто боялась, что они потеряются в толпе.

– Как вам понравилось представление? – спросил Майкл со слегка напряженной улыбкой.

– Мне очень понравилось, – вежливо и при этом искренне ответила Мари, – артисты работали профессионально, и при этом с удовольствием, что встречается не так уж и часто

Улыбка на лице Майкла стала расслабленной, как будто он лично нес ответственность за артистов и сейчас испытал огромное облегчение от того, что их выступление понравилось. Ден отметил, что улыбка почти всегда присутствовала на лице у Майкла, но её тональность менялась в зависимости от его настроений и эмоций.

– У нас в стране ирландские танцы достаточно известны, есть их поклонники и последователи, – продолжила Мари, – но мне кажется, что для того, чтобы танец был гармоничным, он должен отражать особенности национального характера. Можно точно и технично воспроизвести движения, но для того, чтобы слиться с танцем, он должен звучать в унисон с мироощущением. Поэтому фламенко может станцевать только испанец, которого сжигает изнутри огонь эмоций. А сальса подвластна только телам, наполненным горячей карибской кровью. Точно так же и ирландский танец может быть насыщенным только в исполнении самих ирландцев, в которых суровость и сдержанность сочетаются с детской живостью восприятия мира.

Майкл внимательно слушал Мари, и его улыбка предстала живой иллюстрацией оксюморона, став серьезной и сосредоточенной. В этот момент тротуар вывел их на широкую по меркам Дублина пешеходную улицу, по которой Захария и Грег повернули направо. Несмотря на то, что народа стало еще больше, толпа стала менее плотной, рассредоточившись по улице. Поэтому вскоре они приблизились к Захарии с Грегом, и дальше все двигались общей компанией.

По обеим сторонам улицы располагались многочисленные кафе и магазины, среди которых бросались в глаза знакомые мировые бренды. Вскоре улица вывела их на небольшую площадь, над которой справа возвышалось стилизованное под Коллизей здание, в котором легко угадывался торговый центр. Противоположная сторона площади была обрамлена густой зеленью деревьев, перед которыми стояла лаконичная арка, как бы обозначавшая проход из суеты города в спокойствие парка.

Захария остановился и стал осматривать площадь в поисках стоянки такси, которую увидел слева от устья улицы, легко определив её по длинному ряду разнокалиберных машин с желто-синей надписью. Ден отметил, что Захария достаточно холодно попрощался с товарищами, было очевидно, что он не слишком доволен встречей и находится в напряжении. В такси он молчал почти всю дорогу, и только на подъезде к дому повернулся к заднему сидению машины:

– Надеюсь, вам понравился вечер. Сожалею, что у меня не получилось уделить вам достаточно внимания, мне нужно было пообщаться с товарищами.

Мари молчала, глядя в окно, за них ответил Ден:

– Вечер был комфортным, нам было интересно как посмотреть концерт, так и пообщаться с твоими друзьями.

Захария снова задумался ненадолго, а затем произнес:

– Если сегодняшний день не слишком вас утомил, то, как и планировали, завтра с утра мы можем съездить в Ньюгрейндж. Думаю, что вы от меня уже устали, – наконец скупо улыбнулся он, – поэтому во второй половине дня я дам вам возможность от меня отдохнуть. Как и говорил, поеду в Сандикоув плавать. Мне почему-то кажется, что вряд ли вы захотите ко мне присоединиться.

– Ты прав, – улыбнулся в ответ Ден, – это явно не для нас, мы погуляем по городу.

Когда они подъехали к дому, улица по-прежнему была пустынной, складывалось ощущение, что кроме них на ней больше никто не живет и не бывает. Впрочем, о том, что это не так, явственно свидетельствовали освещенные окна почти всех домов.

Не задерживаясь на улице, они зашли в дом и поднялись наверх. Захария открыл дверь и пропустил Дена с Мари вперед, а сам остался на лестнице, ожидая, пока они разденутся. Мари сбросила обувь и босиком пошла в комнату, бросив на ходу.

– Милый, я сейчас выйду в гостиную, мне хочется еще немного посидеть. Принеси мне туда, пожалуйста, вино, которые мы вчера не допили.

– Ты не перестаешь меня удивлять, Милая, – улыбнулся вслед ей Ден, направляясь на кухню, – я вот совершенно не помню, допили мы вино, или нет.

Захария зашел вслед за ними и, услышав их разговор, произнес деловым тоном:

– Вино находится в холодильнике, а бокалы в шкафу рядом с ним. Я присоединюсь к вам чуть позже, если не возражаете.

Ден усмехнулся, подумав, что неплохо бы уточнить, что Захария имел в виду: не возражают ли они против того, чтобы он к ним присоединится, или чтобы он присоединится позже. Но узнать это не представлялось возможным, потому что Захария тоже скрылся в своей комнате.

Ден без труда нашел в холодильнике вчерашнюю бутылку с цифрами и бокалы. Он на секунду задумался, сколько бокалов брать, потому что ему вина совсем не хотелось, также он не знал намерения Захарии. Но чтобы не решать эту головоломку, просто взял три бокала, подумав, что ничего страшного не будет, если бокалы останутся неиспользованными. Еще раз открыв холодильник, он пошарил глазами по полкам и нашел сырную нарезку, которую тоже решил захватить с собой, чтобы был хотя бы намек на закуску.

Когда он с трудом донес все это до гостиной, Мари уже была там. Она успела переодеться и с ногами сидела на дальнем краю дивана. Она была в тех же домашних шортах, что и утром, но вместо топа одела белую рубашку Дена, что коренным образом изменило её утренний уютный имидж. Рубашка укутывала её белыми волнами, придавая образу такую чувственность, что у Дена перехватило дыхание. Присев на диван, он налил Мари вино в бокал, который она взяла двумя пальцами за ножку и посмотрела через красный напиток на свет. Пригубив вино, она поставила бокал на стол. Взяв пульт, включила телевизор и начала молча листать каналы, пока не нашла программу, заполненную музыкой. После этого откинула голову на спинку дивана и закрыла глаза.

– Милая, ты устала? Может быть, пойдем отдохнем?

Она открыла глаза и едва заметно повела головой, обозначив отказ. С едва заметной улыбкой она пристально смотрела на него. Он впитывал её взгляд, через который она передавала ему свое горячее настроение, желание острых ощущений и яркой игры. Он ласкал её взглядом, стараясь укутать своей нежностью, снять напряжение и дать возможность отдаться своим желаниям. Он ненадолго выпал из времени, стараясь сохранить эту эмоциональную связь, которая между ними установилась. Наконец она снова закрыла глаза, сохраняя на губах улыбку. Он приблизился к ней и нежно, едва касаясь, поцеловал её в губы. После этого вышел из гостиной и направился к себе в комнату.

Ден разделся, лег в кровать и закрыл глаза. Но вместо сна наступило полузабытье, наполненное странным болезненным возбуждением. Из этого состояния его вывел легкий скрип двери, пропускающей Мари в комнату. Открыв глаза, Ден пытался понять, сколько прошло времени с тех пор, как он лег в кровать, но это ему не удалось. Мари тихо прошла в комнату и сбросила рубашку, окунув в полумрак комнаты свое обнаженное тело, которое пряталось под рубашкой. Она нырнула в кровать и прижалась к Дену всем телом, нисколько не удивившись тому, что он не спит. Он крепко обнял её плечи и еще сильнее прижал к себе. В ответ на его нежность она крепко поцеловала его в губы и увлекла в объятия. И её губы, и её тело было горячим, влажным и открытым. Она с исступлением принимала его ласки, и волны возбуждения накатывались на неё одна за другой. Но как только её тело испытало последний всплеск наслаждения, она почти сразу заснула с улыбкой на губах.

У него было много вопросов, но он прекрасно знал, что им не суждено быть озвученными. Ведь любое сказанное вслух слово грозило разорвать тонкую нить эмоционального контакта и понимания, которое между ними установилось в этот вечер. Он мягко поцеловал её спящую улыбку и также закрыл глаза.

Как и днем ранее, Ден проснулся раньше всех. Мари спала рядом с ним, раскинувшись на кровати. На ней была надета футболка, видимо, она вставала ночью. Из-за этого складывалось ощущение, что все произошедшее прошлой ночью было просто сном. Ден встал, оделся и прошел на кухню. Он сделал себе кофе и сел за стол в ожидании, пока проснутся остальные. Вчерашний день его немного утомил, и, откровенно говоря, ему не слишком хотелось с утра куда-нибудь ехать. Но он понимал, что на отдых приезжают не для того, чтобы отдыхать, поэтому придется пересилить себя.

На удивление, Мари тоже встала рано, а вскоре появился и Захария. Все чувствовали легкую неловкость, как будто не знали, как себя вести. Поэтому завтрак и сборы прошли сосредоточенно и быстро. И вскоре, в просыпающейся утренней мгле, они прорезали спящие кварталы, обрывающиеся в зеленые поля. В салоне машины повисла тишина, но она не была гнетущей, скорее обозначала пробуждение.

Бесконечность зеленых полей не навевала тоску, а звучала как протяжная ирландская песня, рождающая желание закрыть глаза и окунуться в глубину странного мира.

– Эта земля рождает много легенд, – внезапно нарушил тишину Захария.

Почему-то Дена очень удивил тот факт, что именно Захария начал разговор.

– Как мне кажется, любая земля рождает легенды. Но они отличаются друг от друга по тональности, настроению и влиянию на судьбу этой земли. Например, судьбу твоей земли определила легенда, самая главная в истории.

Захария как будто не слышал его, складывалось ощущение, что он говорит прежде всего для самого себя.

– Любопытным является тот факт, что кельты относились к богам хоть и с уважением, но без чрезмерного преклонения. По гэйльской мифологии, смертные вполне успешно воевали с богами и даже одержали над ними победу, что редко встретишь в мифологии других народов. Более того, потерпевшие поражение боги были вынуждены уйти, как мы бы сейчас сказали, во внутреннюю оппозицию и во внешнюю эмиграцию. Внутренняя эмиграция подарила нам многочисленные курганы, которые стали неотъемлемой частью этой земли. Считается, что после поражения, король богов Дагда решил предоставить всем богам, оставшимся в Ирландии, место, которое позволяло бы им находиться в волшебном мире, доступном только богам, где им будет доступно блаженство. Эти входы в волшебный мир называют иногда бру, иногда сиды. Считается, что сид, или ши, внешняя часть, а бру – внутренняя часть этого жилища, являющегося частью потустороннего мира. Но, на самом деле, оба этих понятия имеют и более широкий смысл. Ши часто рассматривают как всю страну богов, а сидами называют жителей этой страны. А понятие бру употребляют для обозначения всех владений богов в данном месте. Например, место, куда мы едем, называется Бру-на-Бойн, считается, что это означает «владение на реке Бойн», включающее три самых известных кургана: Ньюгрейндж, Кноут и Доут.

– Любопытно, я и не думал, что у этих курганов такая сложная подоплека, – произнес Ден, – они ассоциируются с популярным туристическим аттракционом. А когда какой-либо объект становится местом посещения огромного количества туристов, то его изначальная энергетика, как мне кажется, постепенно размывается.

– Энергетическая насыщенность курганов вообще, как мне кажется, недооценена во всем мире. Насчет других достопримечательностей не буду говорить, но те сиды, куда мы едем, свою энергию не потеряли, скорее, они отгородились от людей и не всех в себя пускают, – сказал он задумчиво и замолчал, думая о своем, но затем очнулся и с улыбкой продолжил, – впрочем, и богам была не чужда некоторая меркантильность, особенно когда дело касалось вопросов, связанных с недвижимостью. Например, считается, что Энгусу, сыну Дагды, не досталось своего сида. Возможно, по причине того, что он гулял где-то в то время, когда сиды раздавали. Ведь он был богом юности, любви и веселья. Или от того, что отец был не слишком доволен его образом жизни. Но, в любом случае, у него своего сида не оказалось. Поэтому он завладел одним из сидов отца с помощью хитрости, и отказался его покидать. Такая вот вполне современная история.

– Ты упомянул также про внешнюю эмиграцию богов, а что это означает? – отозвалась Мари с заднего сидения.

– В основном это связано с поисками чудесного острова Тир-нан-Ог, острова вечной молодости. По легендам, он располагается к западу от Ирландии, при этом считается, что увидеть его может только тот, для кого это представляет жизненную необходимость. В этом случае нужно просто ждать на западной оконечности Ирландии, глядя в море, пока остров не станет виден.

– Что-то подобное я встречала у Коэльо, он писал о том, что для того, чтобы что-то произошло, нужно по настоящему этого захотеть, – подчеркнула Мари, – а почему его считают островом молодости? Потому что сам остров дает силу, или потому, что вечной молодостью обладают переселившиеся туда боги?

– Четкой позиции по этому вопросу нет. С одно стороны, считается, что остров дает силу и молодость. С другой стороны, некоторые исследователи, обладающие мифическим образом мышления, считают, что в образе богов представлена древняя раса долгожителей, обладающая секретом молодости и здоровья. И именно они и населили тот самый остров.

– Не такая уж оригинальная мысль, в мире есть немало претендентов на эту роль, – усмехнулся Ден.

– Я с тобой, в принципе, соглашусь. Но в случае с Ирландией есть странная особенность: часто бывает непонятно, где заканчивается миф и начинается реальность, и наоборот. Например, существует легенда еще об одном чудесном острове под названием Хай-Брезал, который то появляется из вод, то снова исчезает в них. Но при этом средневековые картографы рисовали его на картах как вполне реальный остров. Вполне возможно, что это же имеет место и в случае с молодостью. На основании изучения архивов у меня есть основания полагать, что таинственные древние обитатели Ирландии действительно обладали секретом молодости и здоровья.

– Этот секрет должен стоить огромных денег, – рассмеялся Ден.

– Ты даже не представляешь, какие тайны прячутся в архивах и какие деньги они ставят на кон, – серьезно ответил Захария.

Машина замедлила ход, и окружающие пейзажи стали наполняться множеством деталей. Захария уверенно вел машину, не сверяясь с указателями. Вскоре они заехали на парковку и остановились. Через перелесок они прошли к информационному центру, где купили билеты, и по дорожке пошли в сторону реки, которую нужно было пересечь, чтобы попасть к остановке автобусов шаттлов, развозящих туристов по территории между достопримечательностями.

Мост через реку был огорожен железными перилами с облупившейся в нескольких местах краской. Он резко контрастировал с рекой Бойн, гармонично включенной в пейзаж зеленых лугов и невысоких деревьев на берегу. Но, с другой стороны, мост подчеркивал границы реального мира, из которого они должны были уйти в царство древних богов.

Ден отметил про себя, что в Ирландии им приходилось постоянно переходить эту черту. Разные миры здесь существовали рядом друг с другом, соблюдая при этом неприкосновенность границ своей территории. И чтобы попасть из одного измерения в другой, необходимо было преодолеть незримые ворота, что не требовало физических усилий, но вызывало существенный эмоциональный всплеск.

Впрочем, обаяние пограничной реки слегка растаяло, когда они окунулись в суету размещения в автобусах.

– Сначала мы вместе поедем в Кноут, я останусь там, мне нужно произвести изучение некоторых рисунков. А вы в это время сможете переехать в Ньюгрейндж, поучаствовать в экскурсии и вернуться к месту отправления, я буду ждать вас там, – пояснил Захария с соседнего кресла автобуса, пока они ехали вдоль зеленых полей.

– Хорошо, – ответил Ден за себя и Мари, которая молча смотрела в окно.

Вскоре автобус заехал на небольшую парковку, водитель открыл двери, приглашая всех выйти наружу. Сразу около автобусов гиды формировали группы и уводили их в сторону курганов.

– Здесь я оставляю вас, – улыбнулся Захария, – не буду мешать вашему восприятию своими занудными рассказами. Желаю вам хорошо провести время.

– Желаю тебе эффективно провести время, – ответила Мари серьезным тоном, не поддержав его улыбку.

Их небольшую группу вел средних лет гид в серой твидовой куртке и клетчатой ирландской кепке, как будто сошедший с рекламных плакатов, призывающих посетить Ирландию. Он был не слишком многословен, но в нем подкупала искренняя любовь к тому месту, где они находились, и легкая ревность к соседнему Ньюгрейнджу, гораздо более раскрученному.

– Меня зовут Джо, я буду рад помочь вам подружиться с Кноутом. Обычно, когда агентства предлагают совершить поезду в Ньюгрейндж и к нам, все туристы спрашивают: «Newgrandge and what?» – «Ньюгейдж и что?». Действительно, наш курган менее известен, хотя по масштабам Кноут не уступает соседу. Кроме того, в наш комплекс входит большое количество окружающих курганов. Как вы увидите, во внутренних коридорах располагается множество камней с орнаментами, смысл которых не расшифрован до настоящего времени.

Под аккомпанемент его слов группа вышла к зеленых шапкам курганов. Ден отошел чуть в сторону и оглядел окрестности. Ему вспомнилось, как в Москве он сравнивал оттенки зелени в разных странах. Представшая перед ним картина полностью разрушала его теорию, предоставляя его глазу всю гамму цвета, десятки оттенков зелени: от салатового и светло-зеленого до ярко изумрудного и глубоко-насыщенного темно-зеленого. Поля и перелески наплывали друг на друга, образуя причудливую и слегка нереальную в своей простоте картину.

Ден обернулся и окинул взглядом курганы, окрашенные в ровную бирюзовую зелень. Некоторые из них, небольшие по размеру, как будто вырастали из земли. Самые большой покоился на фундаменте из крупных камней.

Под неодобрительным взглядом Мари, которая была вынуждена дожидаться его у входа в то время, как почти вся группа скрылась внутри самого большого кургана, Ден поспешил присоединиться к экскурсии. Вслед за всеми они погрузились внутрь кургана. Как и обещал гид, на пути к сердцу сооружения, которое Захария называл загадочным словом бру, им встречалось множество странных и волнующих орнаментов на камнях. Складывалось полное ощущение, что они представляют собой не просто рисунки, а некое послание, сложный текст. Но увидеть в них хоть какую-нибудь последовательность и смысл не удавалось. Дену вспомнились слова Захарии о том, что сиды, жилища древней расы богов, просто не хотят открывать людям свои секреты.

Мари остановилась у стены и стала пристально разглядывать один из камней. Внезапно у Дена возникло ничем не объяснимое, иррациональное ощущение, что она находится рядом с источником опасности. Повинуясь этому ощущению, он быстро подошел к ней и крепко обнял. Мари обернулась и с удивлением посмотрела на него.

– Что случилось, Милый?

– Ничего, – постарался улыбнуться он, – просто мы отстали от остальных. Давай догоним их, а не то пропустим экскурсию.

Пройдя дальше по тоннелю, они вышли в небольшой зал, заполненный туристами, и услышали рассказгида.

– Солнце проникает в эти тоннели два раза в год: в день весеннего равноденствия и в день осеннего. Это говорит о больших астрономических знаниях строителей сооружений и их высоком инженерном мастерстве. Существует легенда, что эти сооружения принадлежали племени богини Дану, прародительницы расы богов, матери бога Дагды, и служили входом в особый чудесный мир. Мы, конечно же, стесняемся сказать, что верим этим легендам. Но все же немного верим.

В этот момент гид замолчал и застыл в многозначительной паузе, давая возможность посетителям сопоставить его слова со своими ощущениями. После чего молча пошел назад в тоннель, призывая остальных последовать за собой. Лишь когда все оказались снаружи, он нарушил молчание и произнес усталым голосом, в котором не осталось ни капли его первоначального энтузиазма:

– Вы можете самостоятельно осмотреть остальные курганы, а через пятнадцать минут собраться на парковке, откуда отправится автобус, который отвезет вас в Ньюгрейндж. Я надеюсь, что вам запомнится визит в Кноут.

Посетители в ответ искренне, хотя и не слишком активно, поблагодарили его, вызвав улыбку на его лице. Было видно, что их оценка ему приятна. Слегка кивнув головой, он удалился.

Ден и Мари стали медленно бродить вокруг курганов и в какой-то момент вышли на небольшую площадку, заполненную стоящими вертикально, как столбы, многочисленными высокими камнями. Мари стала кружиться между ними, приобнимая их на поворотах.

– Какое странное место, – приговаривала она, – непонятно, что оно означает, но жутко завораживает.

Её движения вызвали у Дена улыбку, под их влиянием напряжение исчезло, уступив место приятному легкому возбуждению. Он понял, что движения Мари завораживают его даже больше, чем окружающие древние тайны. И это ощущение было настолько приятным, что хотелось находиться в нем как можно дольше. Вскоре Мари вышла из каменной рощи, быстро подошла к Дену и поцеловала его в губы, закрыв глаза. Её поцелуй был коротким, но насыщенным и ярким.

Взявшись за руки, они прошли мимо сооружений в сторону парковки, где без труда нашли нужный автобус. Заполненный туристами Мерседес быстро доставил их до Ньюгрейнджа, где они уверенно присоединились к группе посетителей, направляющихся на экскурсию. Высокое белое подножье кургана создавало ощущение монументальности. Вместе с тем, по ощущению Дена, Ньюгрейндж был слишком величественным и причесанным, отчего терялось ощущение таинственности, присущее Кноуту. Там Ден ощущал себя частью ритуала, а здесь курган являлся для него чем-то чужим и достаточно безразличным.

Когда они проходили мимо входа, Мари показала на орнаменты.

– Посмотри, Милый, и здесь тройные спирали. Очень они популярны у ирландцев.

– Да, практически это символ страны. Я где-то читал, что они являются своего рода оберегами, охраняющими мир от зла. Но, как я понял, это также не больше, чем версия. Со слов Захарии и нашего гида я понял, что пока ученые далеки от расшифровки этих знаков.

– В любом случае, мне они нравятся, даже волнуют, – прошептала Мари.

По коридору они вскоре пришли в зал, сформированный огромными камнями. Прислушавшись к словам гида, Ден узнал, что и в этот курган свет поступает в редкие дни – только в день зимнего солнцестояния и только на семнадцать минут. Любопытным образом и этот курган привязывался к солнечному циклу, но почему-то к другой дате.

Как показалось Дену, Мари разделяла его настроения. Сразу после того, как они вышли из сооружения, она направилась к автобусу, немного устав от осмотра. Дорога на место посадки показалась им совсем короткой. И когда автобус разворачивался для высадки, они увидели Захарию, который ждал их чуть в стороне. Увидев их в автобусе, он подошел к выходу, когда открылись двери.

– Вам понравилась экскурсия?

– Честно говоря, значительную часть экскурсии мы пропустили, но для нас это нормально: мы предпочитаем осматривать достопримечательности самостоятельно. Кроме того, многое из того, что рассказывал гид, мы уже слышали от тебя, – ответил Ден

– А кто был экскурсовод?

– По-моему, его звали Джо.

– Понятно, – улыбнулся Захария, – «Newgrange and what?», правильно?

– Точно, – улыбнулся Ден в ответ, – но он настоящий фанат Кноута, и это подкупает.

Они неторопливо прошли по мосту и вышли на парковку.

– А ты все сделал, что собирался? – вступила в разговор Мари

– Да, уточнил все, что было нужно, это не заняло много времени.

Как и днем раньше, путь домой прошел почти в полной тишине. Ден подумал, что, видимо, особенность Ирландии заключается в её эмоциональной насыщенности. Поэтому погружение в неё в какой-то момент заставляет закрыться в себе, чтобы эти эмоции не расплескать. На подъезде к городу Захария произнес:

– Давайте пообедаем по пути, у дороги есть неплохой и недорогой ресторан. Затем я вас отвезу домой, а сам поеду в Сандикоув. Вы не против?

– Нет, почему мы должны быть против? – пожала плечами Мари, – мы так и договаривались.

Ресторан, который выбрал Захария, в самом деле оказался хорошим. Ден давно хотел попробовать знаменитое стью по-ирландски, которое ожидаемо оказалось просто мясом, тушеным с картошкой, но при этом потрясающе вкусным. Мари также разделила его выбор и осталась вполне им довольна. Пообедали они быстро, по-деловому, и после недолгой дороги вышли из машины, которая привычно развернулась поперек улицы и скрылась за домами.

Зайдя в квартиру, они разделись и сразу прошли в гостиную. Мари прилегла на диван, а Ден сел у неё в ногах.

– Так приятно, когда ты рядом, – улыбнулась Мари.

Ден отметил, что они в первый раз находились в квартире вдвоем. И хотя компания Захарии была интересной и комфортной, но формат общения вдвоем создавал особую атмосферу, которая для Дена и Мари была привычной и близкой.

– Сегодня наш день был не так разнообразен, как вчера, но у меня такое ощущение, что объем впечатлений, которые мы получили, отнюдь не меньше.

– Я согласен с тобой. Возможно, это связано с тем, что мы постепенно погружаемся в узнавание этой страны с разных её сторон, и она нам открывается в комплексе. А может быть, мы коснулись той её стороны, которая слишком неоднозначная и сложная, и в ней можно утонуть.

– Но что-то мне пока не страшно, – улыбнулась Мари, – может быть, в ней и можно утонуть, но мы пока что стоим на берегу. Главное – самим не прыгать в омут, как мы с тобой любим делать.

– Не так чтобы мы сильно любили омут, скорее он любит нас, – ответил Ден, вставая с дивана, – я пойду делать кофе, тебе сделать?

– Да, с удовольствием выпью, – Мари также встала с дивана, – а я пока пойду переодеваться.

Когда Ден закончил готовить кофе, Мари так и не появилась в гостиной. Он взял в каждую руку по чашке и прошел в комнату. Мари уже переоделась и стояла у окна, молча глядя на улицу, что напомнило Дену вчерашний день, когда он застал её в спальне в таком же положении. Но сегодня в ней не чувствовалась горячая натянутость эмоций, скорее спокойствие и расслабленность. Она была одета в ту же домашнюю футболку, в которой спала, и это делало её образ домашним и уютным. Услышав, как он вошел в комнату, она повернулась, подошла к нему и взяла у него из рук чашку.

Присев на кровать, она стала понемногу потягивать кофе, глядя на Дена, который расположился на стуле напротив неё. Допив кофе, она с улыбкой потянула ему пустую чашку.

– Пойдем в гостиную, Милый, по-моему, я видела там телевизор.

– Наверняка он там есть, но не уверен, что мы там увидим что-то интересное.

– А я ничего интересного и не жду. Интересного за два дня я видела много, а сейчас просто хочу отдохнуть.

Когда Ден отнес чашки и прошел в гостиную, Мари уже была там. Она полулежала на диване, скрестив ноги, от которых он лишь с большим трудом смог оторвать взгляд. Чтобы не нарушать её комфорт, он сел в кресло и взял со стола пульт от телевизора. Пролистав множество каналов, он нашел программу, посвященную кино, где начиналась хорошо известная им гангстерская сага, украшенная волшебной музыкой Эннио Морриконе. Несмотря на то, что они знали этот фильм практически наизусть, каждый раз его с удовольствием пересматривали. И на этот раз он создал для них прекрасный фон для приятного отдыха и спокойного молчания. Неторопливый сюжет фильма плавно вел их через сгущающиеся сумерки в глубину вечера. Когда повествование фильма перевалило далеко за экватор, в комнате стало почти темно, она освещалась лишь рваным светом от экрана.

Ден перехватил взгляд Мари, которая слегка нахмурила брови.

– А ты не помнишь, Захария не говорил, когда он собирается вернуться?

– По-моему, нет, но, насколько я понял, он не собирался задерживаться надолго.

– Прошло уже больше трех часов, я думала, что за это время он вернется. Я хотела приготовить ужин. Хотя мы так и не заехали в магазин, как собирались, но я позволила себе немного покопаться в холодильнике, продуктов там достаточно для интересного ужина. Но теперь я даже не знаю, когда его готовить.

– Ну, пока еще есть временя подождать, значит, отдыхаем.

Они продолжили смотреть фильм. Под неровные всполохи экрана Ден медленно погрузился в неглубокий сон, из которого его вывел резкий звук рекламного ролика. Поскольку освещение комнаты не изменилось, Ден с трудом мог определить, сколько времени он дремал. Мари в комнате он не увидел. Характерный шум посуды, доносившийся из кухни, позволял легко понять, что она не смогла удержаться и приступила к приготовлению ужина.

Когда Ден зашел на кухню, Мари, не отрываясь от процесса, подарила ему короткую улыбку.

Он уселся за стол и с удовольствием оглядел её красивые ноги, остававшиеся полностью открытыми под футболкой, настолько короткой, что она позволяла безошибочно определить отсутствие нижнего белья.

– Судя по твоему голодному взгляду, смею предположить, что ты отдохнул хорошо, – рассмеялась она, не отрываясь от процесса.

– Судя по твоему виду, смею предположить, что ты решила меня подразнить, – в тон ей ответил Ден, – даже боюсь представить себе взгляд Захарии, когда он тебя увидит.

– Ты не поверишь, Милый, – внезапно серьезно ответила Мари, – но для меня реальное значение имеет только твой взгляд. Я много раз тебе это говорила, и буду говорить еще много раз.

Когда после этих слов она имела неосторожность пройти мимо Дена, он обнял её и прижал к себе, почувствовав гладкую кожу бедер. Приподняв край футболки, он прильнул губами к её нежному телу. Она откинула голову и, закрыв глаза, некоторое время отдавалась ощущениям от его ласк. А затем, поведя телом, выскользнула у него из рук и снова вернулась к приготовлению еды. Она ловко орудовала кухонной утварью, как будто много лет готовила на этой кухне, что заставило Дена невольно улыбнуться.

– Ты стала на этой кухне настоящей хозяйкой. Удивительно, как у женщин гармонично получается вписаться даже в незнакомое хозяйство.

– А откуда ты знаешь, Милый, как это получается у других женщин, – с легкой иронией спросила она, – или я чего-то не знаю?

– Быть может, и так, а быть может, просто формальная логика – экстраполирую твое поведение на всех женщин.

– Ну, тогда я тебе расскажу еще про одно свойство женщин: они не слишком любят, когда их отвлекают в тот момент, когда они занимаются хозяйством.

– Ваш намек понял, моя хозяйка, – улыбнулся он и вышел из кухни.

Он вернулся в свое кресло и увидел, что по телевизору показывают новый фильм, которого он не знал, но включиться в его сюжет не получалось. Ден бросил это занятие и просто стал ждать Мари. Она появилась примерно через час.

– Милый, ужин почти готов. Будем садиться или ждать Захарию? Он тебе ничего не писал?

– Нет, сейчас попробую сам написать ему. Если не ответит, то будем садиться вдвоем, уже почти девять часов.

Мари присела на диван, скрестив ноги. В ней чувствовалось легкое напряжение, и Ден попробовал её успокоить.

– Ничего нет удивительного, что он задерживается, у него вполне могут быть свои дела, не связанные с нами. Немного странно, что он ничего не написал. Но, с другой стороны, он и не обязан нам что-то писать.

– Не обязан, согласна. Но мне он показался человеком ответственным, поэтому мне удивительно, что от него нет вестей. Как-то мне неспокойно.

– Я думаю, нет смысла дальше ждать. Давай начинать ужин, а Захария присоединится к нам, когда вернется.

С этими словами Ден встал с кресла, протянул Мари руку и поднял её с дивана. Взявшись за руки, они прошли на кухню, где Мари накрыла стол на троих. Они сели рядом, при этом напротив них находилась пустая тарелка и приборы, что вызывало слегка неприятное ощущение. Но вкусный ужин и хорошее вино быстро его растворили.

Они так и не дождались Захарию и, утомленные впечатлениями дня, ушли спать. Сон Дена был крепким и глубоким, и вопреки обычному порядку, когда он открыл глаза, то с удивлением увидел, что Мари нет рядом с ним. Прислушавшись, он понял, что она находится на кухне, и поспешил присоединиться к ней. Кухня встретила его аппетитными запахами и приятным видом Мари, хозяйствующей у плиты.

– Милый, я знала, что ты скоро проснешься, завтрак уже готов. Так что я активно ищу путь к твоему мужскому сердцу.

– Ты его уже давно нашла, – улыбнулся он, усаживаясь за стол.

Мари сняла с плиты сковороду с омлетом, разложила его по тарелкам и села за стол напротив Дена, подперев голову руками.

– А, между прочим, Захария так и не появился, – сообщила она.

– Почему ты так думаешь?

– Я заходила в его комнату, – коротко и чуть напряженно ответила она.

– Это достаточно странно, – сказал Ден, принимаясь за еду, – он мне ничего не ответил на сообщение. На звонки он тоже не отвечает. Другого способа связи с ним у нас нет. Я думаю, что нам нужно написать Джеймсу, посоветоваться с ним по поводу этой ситуации.

Они закончили еду, и Ден убрал тарелки в посудомоечную машину, после чего вернулся за стол, чтобы допить кофе.

– Ну а мы будем продолжать нашу поездку. В любом случае, мы собирались сегодня уезжать из Дублина. Как и планировали, возьмем на прокат машину и забронируем отели по маршруту, который наметили.

Мари молча пила кофе, держа чашку двумя руками. Она смотрела на стол и как будто не слышала Дена. Наступила недолгая тишина, которую прорезал резкий звук дверного звонка. Ден встал из-за стола и направился к двери.

– Ну вот и Захария, зря ты беспокоилась, – улыбнулся он на ходу.

Пока он шел к двери, звонок прозвенел еще раз, на это раз более протяжно и настойчиво. Слегка удивившись такой нетерпеливости, Ден открыл дверь. Но, к своему удивлению, за ней увидел не Захарию, а его товарища, Майкла Фоули, с которым они ужинали два дня назад. Вид у Майкла был растерянный и взволнованный. Его внешность и в спокойной обстановке производила впечатление легкой неухоженности, а сейчас была совершенно растрепанной. Улыбка на его губах казалась жалкой и просительной.

Ден чуть посторонился, пропуская его в квартиру, одновременно предвосхищая его вопрос:

– Привет, а Захарии нет дома.

Майкл зашел в квартиру, но остановился у дверей, казалось, что он сильно расстроен словами Дена.

– Давно уехал? Когда обещал вернуться? – с напряжением спросил он рубленными фразами.

Мари выглянула из кухни в коридор и увидела Майкла.

– Вчера днем он уехал плавать в Сандикоув, но так и не вернулся, – произнес Ден.

– Заходи, давай выпьем кофе, – проявила гостеприимство Мари.

Услышав её слова, Майкл снял плащ, поспешно разулся и прошел на кухню, как будто опасаясь, что она передумает. На нем был дорогой костюм, но вылезшая из-под брюк рубашка полностью портила впечатление. Мари приготовила кофе и первую чашку дала Майклу, вторую Дену, третью себе.

– Мы немного волнуемся, потому что не можем с Захарией связаться. А что у тебя случилось?

– Мне срочно нужен Захария. У меня из-за него большие проблемы.

– Мы тоже хотели бы его увидеть, – вмешался в разговор Ден. Ему показалось, что Майкл не услышал Мари, поэтому он повторил её слова – но не можем с ним связаться. А что у тебя произошло?

– Не знаю, воспримете ли вы это серьезно, со стороны это, наверное, звучит как плохой детектив. Как вы, скорее всего, знаете, мы с друзьями не виделись несколько лет, но постоянно находимся на связи. Поэтому примерно знаем, кто чем занимается. Захария не скрывал, что он много работает в архивах. Не так дано он поделился информацией, что в архивах нашел документы, которые имеют огромное значение, и что на кону стоят большие деньги. Я порадовался за него, хотя и не стал уточнять детали. Для меня было достаточно, что эта тема его сильно захватила. Он по жизни человек очень сдержанный, и я давно не видел его в такой степени вовлеченным в какой-нибудь вопрос.

– Он совсем не рассказывал, в чем суть вопроса?

– Мне нет. Я просто знаю, что он занимался легендами древних докельтских народов Ирландии, но чем конкретно, я не знаю. Возможно, знает Грег. Вы же сами видели, как много они общались во время нашей последней встречи. Но проблема заключается в том, что я и с Грегом не могу связаться.

– Хорошо, допустим, что он нашел что-то, что имеет большое значение, но ты тут при чем?

– Вот и я думал, что ни при чем. До сегодняшнего утра. Посмотрите, какое письмо я сегодня получил.

Майкл достал телефон, покликал на кнопки и выложил его на стол, предоставив Дену и Мари возможность прочесть письмо. Ден напряг зрение, чтобы прочесть мелкий текст, и пробежал глазами строчки:

«Нам нужна твоя помощь. Твой друг Захария должен был вчера передать нам важные документы, но не приехал на встречу, и мы не можем с ним связаться. Необходимо, чтобы ты срочно предоставил мне документы, которые подготовил Захария. Мы не можем сообщить тебе содержание документов, оно представляет особую коммерческую тайну. Твоя задача найти и предоставить запечатанный фиолетовый конверт, на котором написан израильский адрес Захарии. Если мы увидим, что конверт вскрывался, мы будем вынуждены ликвидировать тебя, во избежание утечки информации, а также того, кто на приложенном видео. Тот, кто на видео, был изолирован нами до решения тобой поставленной задачи. В настоящее время она находится в комфортных условиях, на загородной вилле. Однако, если документы не будут предоставлены в течение ближайших трех дней, тот, кто на видео, будет переведен в более жесткие условия. Если документы не будут предоставлены в течение недели, то и ты, и тот, кто на видео, будут ликвидированы, как неэффективный объект сотрудничества. Ты должен регулярно информировать о ходе поисков два раза в день, ответом на данное письмо. Срочная информация также должна отправляться ответом на данное письмо»

–Цирк какой-то, – невольно вырвалось у Дена.

– А мне что-то не смешно, – прошептал Майкл, склонив голову, – я бы тоже подумал, что это шутка, если бы не видео.

– А что на видео? – спросила Мари, пристально глядя на Майкла.

Он какое-то время колебался, но затем запустил видеофайл. На экране появилась просторная, богато меблированная гостиная, камера плавно ползла вдоль стен, и, наконец, в поле съемки попало кожаное кресло, в котором сидела красивая стройная женщина лет шестидесяти в строгой блузке, её ноги были укрыты пледом, в руках она держала книгу. Она подняла голову и с улыбкой обратилась к незримому собеседнику.

– Уже можно начинать?

Видимо ей подали немой знак, после которого она заговорила.

– Добрый день, Дорогой. Твои друзья попросили меня записать для тебя сообщение, чтобы ты был спокоен насчет меня. Как ты и просил, они перевезли меня в это удобное место и превосходно заботятся о твоей матери, пока ты в вынужденном отъезде. Так что работай спокойно, у меня все хорошо.

Камера снова скользнула в сторону и показала находящуюся рядом с креслом инвалидную коляску, и на этом ролик закончился.

Глядя в пол, Майкл тихо произнес:

– Получив письмо, я сразу поехал домой. Матери там нет, а без посторонней помощи она передвигаться не может.

Повисла тяжелая тишина, все молча смотрели на потухший экран телефона. Казавшаяся смутной ситуация внезапно приобрела реальные очертания, стало понятно, что происходит нечто опасное. Хотя, по-прежнему, точные контуры опасности оставались неясными.

– Давайте я посмотрю документы у Захарии в комнате, – просительно проговорил Майкл, нарушая тишину.

Ден подумал, что прежде, чем производить какие-либо действия, было бы целесообразно пообщаться с Джеймсом. Все-таки именно Джеймс пригласил их остановиться в своей квартире, именно его другом был Захария. Но Мари его опередила.

– Я пойду посмотрю. Я была в его комнате и знаю, где и что там может быть.

С этими словами она встала из-за стола и вышла из кухни. Майкл бросил короткий колючий взгляд ей в спину и сразу же снова опустил глаза.

В ожидании Мари Ден решил связаться в Макдермоттом. Он набрал номер и стал слушать долгую череду длинных гудков. Когда он почти отчаялся, что Джеймс ответит, на другом конце провода гудки прервались знакомым густым голосом.

– Слушаю, Макдермотт на связи, – произнес он официальным, даже строгим тоном.

– Привет, Джеймс, это Ден.

Макдермотт сразу узнал его, и голос тут же смягчился и приобрел дружественный тон.

– О, привет, Ден! Рад тебя слышать! Вы в Ирландии?

– Да, звоню прямо из вашего дома.

– Да ты что? Супер. Как проходит ваш отдых? Как Захария вас встретил?

– Встретил отлично, показал нам город, помог узнать много интересного о стране. Но у нас возникла проблема.

– Что случилось? – спросил Джеймс, и его голос стал серьезным, он как будто почувствовал напряжение Дена, – надеюсь, ничего серьезного?

– Честно говоря, я сам не знаю, – ответил Ден, – не могу понять, насколько это серьезно, и что происходит.

Ден начал подробно и не торопясь рассказывать про события последних дней. Майкл внимательно, с напряжением слушал Дена, как будто он вел свой рассказа именно для него. Посреди рассказа на кухню зашла Мари. Ден, не отрывая трубку от уха, посмотрел на неё. Она в ответ отрицательно покачала головой и села на стул рядом с ним.

Когда Ден закончил рассказ, на другом конце провода наступила тишина, как будто Джеймс обдумывал эту историю. Ден тоже молчал, не нарушали тишины и Мари с Майклом. Странным образом, Ден испытывал небольшое облегчение, как будто, рассказав Джеймсу их историю, он разделил с ним ответственность за дальнейшие действия.

– Да, – наконец, медленно протянул Джеймс, и голос его стал жестким, – история странная.

Однако после небольшой паузы он вернулся к прежним интонациям:

– Хотя мне приходилось видеть и более необычные ситуации. Давайте поступим следующим образом. Прежде всего посмотрите в комнате у Захарии, нет ли там пакета, о котором идет речь. Если найдете, то держите его у себя.

– Мари уже посмотрела, – перебил его Ден, – и ничего не нашла.

– В принципе, я это ожидал. В этом случае, ничего больше не предпринимайте. Я пришлю к вам человека, его зовут Джерард Брейди, расскажите ему все, что знаете. Дальше он займется этим делом. А вы можете продолжать свою поездку.

– Когда нам его ожидать?

– Точно не могу сказать, но я сейчас же свяжусь с ним. Если он в Дублине, то приедет сегодня. Я вам напишу в самое ближайшее время.

– Хорошо, будем ждать.

– Передай привет Мари, пусть не переживает. Мой товарищ займется этим вопросом, это в пределах его компетенции.

Ден отключил звонок и молча положил телефон на стол. Мари пристально смотрела на него.

– Что сказал Джеймс?

– Передавал тебе привет, – усмехнулся Ден.

– Спасибо, – машинально ответила Мари, но поняла странность своих слов и торопливо продолжила, – что сказал по нашему вопросу?

– Сказал, чтобы ты не беспокоилась. Он пришлет человека, который займется этой проблемой. Судя по его словам, этот человек обладает достаточными компетенциями, возможно, работает в полиции или подобных структурах.

– Подождите, – внезапно напомнил о себе Майкл, – я не могу связываться с полицией и давать делу официальный ход. Для вас это, может быть, не имеет большого значения, но для меня может иметь катастрофические последствия.

– Что ты предлагаешь?

– Давайте попробуем еще раз поискать документы в комнате Захарии, – он облокотился на стол, оживившись настолько, что его руки слегка дрожали, а глаза горели болезненным огнем.

Дену почему-то не хотелось пускать его в комнату Захарии, хотя он и не мог понять, по каким причинам.

– Мари уже искала, если она не нашла, значит, их там нет, – произнес он.

– Тогда давайте посмотрим другие его бумаги, может быть, там есть ключ, где искать.

– Друзья, – вмешалась в разговор Мари, – вы забываете о том, что помимо бумаг есть еще одна большая проблема: пропал Захария, и мы не знаем, где он и что с ним. Мы не сможем избежать вмешательства полиции в этот вопрос.

– Мы же не знаем наверняка, что с Захарией случилось что-то плохое, – торопливо сказал Майкл – но я и не против того, чтобы полиция занималась его поисками. Единственное, о чем я прошу, это не сообщать им о документах и письме, которое я получил.

– Но, возможно, это поможет в его поисках, – с сомнением сказал Ден

– Я так не думаю, – неожиданно рассудительно заговорил Майкл, – как я понял из письма, эти люди тоже не знают, где Захария. А значит, они не могли сделать ему ничего плохого. Возможно, он просто скрывается от них.

– И что ты предлагаешь? – спросил Ден.

– Я предлагаю попросить у человека, который будет вам помогать, чтобы он занялся поисками Захарии, но ничего не говорить про документы.

– Я уже сказал про них Джеймсу, – перебил его Ден

– Да, я слышал разговор, – с оживленной улыбкой продолжил Майкл, – и заметил, что ты просто упомянул о том, что у товарища Захарии кто-то просит найти документы, которые Захария им обещал, и больше ничего. Ни про письмо ко мне, ни про требования и угрозы ты не говорил.

Дену была удивительна его улыбка в такой ситуации, но потом он вспомнил, что улыбка всегда была на его губах, представляя собой странную особенность мимики.

– Ну допустим, и что дальше?

– Дальше, как я говорил, мы посмотрим его бумаги и попробуем найти что-нибудь, что поможет нам понять, как можно найти документы.

Ден обратил внимание, что Мари пристально смотрит на Майкла, не вступая в разговор. Он положил руку ей на ладонь, привлекая к себе внимание. Она как будто очнулась, взглянула на Дена и чуть кивнула головой, а затем, подтверждая это жест, коротко мигнула глазами.

– Хорошо, – медленно произнес Ден, – мы не будем рассказывать товарищу Джеймса про твою историю с письмом, но только в том случае, если про Захарию не будет негативных новостей.

– Это конечно, это конечно, – поспешно произнес Майкл.

– Ты сейчас можешь ехать отдыхать, а мы с Мари посмотрим бумаги Захарии и расскажем тебе, что смогли найти, – продолжил Ден

Майкл выглядел слегка расстроенным.

– Но я хотел бы заняться поисками вместе с вами

– Ты сейчас расстроен, – настойчиво сказал Ден, – тебе лучше отдохнуть дома.

В этот момент кликнул телефон Дена, извещая о полученном сообщении от Джеймса.

– Тем более, что Джеймс пишет, что его человек должен быть у нас примерно через полчаса. И если ты не хочешь с ним объясняться про свое письмо, тебе лучше с ним не встречаться.

– Это конечно, это конечно, – снова пробормотал Майкл, вставая со стула.

Мари осталась сидеть за столом, а Ден встал вслед за ним, чтобы проводить до двери. На пороге кухни Майкл остановился и достал из кармана чуть старомодный блокнот и ручку. Он что-то написал в блокноте и, вырвав листок, протянул его не Дену, а почему-то Мари.

– Чуть не забыл, здесь мой номер телефона для связи. Если будут новости, то сразу звоните. Если нет, то давайте свяжемся сегодня в шесть часов.

– Хорошо, – непроизвольно улыбнулась в ответ на его улыбку Мари.

На пороге квартиры Майкл снова остановился и обратился уже к Дену.

– Всё забываю … – с грустной улыбкой покачал он головой, – забыл сказать, что если вам понадобится куда-нибудь ехать, то мой товарищ готов помочь и обеспечить ваше передвижение. Начиная с сегодняшнего дня, он в полном вашем распоряжении.

– Хорошо, мы будем иметь в виду. При необходимости обязательно воспользуемся его помощью.

Майкл посмотрел Дену в глаза и взял его за руку чуть ниже локтя.

– Очень надеюсь на вашу помощь, если вы не сможете ничего обнаружить, то тогда я и не знаю, что делать.

– Мы сделаем все, что сможем. Но даже если ничего не найдем, то я уверен, что Захария скоро сам объявится и решит эту проблему.

Закрыв за Майклом дверь, Ден вернулся на кухню. Мари сделала еще по порции кофе для себя и Дена и сидела на стуле, вытянув ноги и положив их на край сиденья другого стула.

– И что ты думаешь по этому поводу? – с сомнением спросил Ден, взяв в руки одну из чашек.

Мари неопределенно пожала плечами.

– Думаю, что ты очень правильно повел себя в этой ситуации.

– И что будем делать дальше?

– То же самое: правильно себя вести.

– Что ты имеешь в виду?

– Дождемся друга Макдермотта. Правда, я забыла, как его зовут.

– Сейчас посмотрю, – Ден открыл сообщение от Джеймса, – Джерард Брейди

– ОК, дождемся его, опишем ситуацию, а дальше попробуем найти что-нибудь в бумагах Захарии. Ну и, конечно же, будем надеяться, что и сам он появится в ближайшее время.

– Про историю с письмом молчим?

Мари задумалась на долгое время.

– Мне бы не хотелось, чтобы мы стали причиной какой-либо негативной ситуации.

– Согласен, не будем рисковать, – неуверенно сказал Ден, – пойдем в гостиную, там подождем.

Погрузившись в ожидание, они расположились в разных концах дивана. Мари сидела, поджав ноги, и смотрела на черный экран телевизора, как будто по нему показывают интересный фильм.

– Интересно, что в бумагах, за которыми идет охота? – спросил Ден

– Там может быть все, что угодно, – задумчиво проговорила Мари, – Захария говорил, что он нашел в архивах какие-то документы, которые имеют большое значение.

– Да, и еще о том, что на кону большие деньги.

– Мы много говорили о красоте и гармонии, – проговорила Мари, как будто не замечая слов Дена, – о вечной юности и гармонии.

– Не помню, чтобы мы говорили об этом

Но Мари по-прежнему разговаривала сама с собой.

– Он рассказывал о том, что большинство ирландских легенд доносят до нас историю о нации вечно юных долгожителей. Он упоминал, что разгадал их рецепт вечной юности.

– Ты думаешь, что этот рецепт может оказаться чем-то вполне доступным и материальным? И именно он мог заинтересовать торговцев молодостью? Звучит слегка фантастично.

– Фантастичность только увеличивает цену, а реальность не имеет значения, все зависит от того, как эту идею можно продать. А продавать они умеют.

Мари снова задумалась.

– Нужно будет взять у Майкла телефон Грега и попробовать связаться с ним.

– Ты тоже подумала об этом, – улыбнулся Ден, – и я вспомнил, что он работает в фармацевтической компании.

Их разговор был прерван сигналом звонка.

Они вместе встали с дивана. Мари осталась в дверном проеме, опершись на дверной косяк, а Ден открыл дверь. Их взглядам предстал среднего роста мужчина в распахнутом черном плаще, под которым был виден тонкий черный свитер с высоким воротником. Доминирование черного цвета не создавало ощущение мрачности наряда, а подчеркивало его элегантность. Даже без подсказок Джеймса о наличие у него возможностей вести расследование, можно было без труда увидеть в нем уверенность человека, имеющего широкие полномочия. Он как будто специально одевался и вел себя так, чтобы в этом не было сомнений.

– Добрый вечер, я Джерард Брейди, меня просил зайти к вам Джеймс Макдермотт.

– Добрый вечер, проходите, мы вас ждем.

Джерард прошел в гостиную, снял плащ и повесил его на спинку кресла, в котором расположился. Он окинул цепким взглядом Дена и Мари, расположившихся друг рядом с другом на диване.

– Даже не боюсь ошибиться, предполагая, что передо мной Ден и Мари, – произнес он с еле заметной, почему-то ироничной улыбкой.

– Ошибиться было бы сложно, – в тон ему ответил Ден.

– Интересный у вас акцент, не могу его определить. Да и имена у вас интернациональные.

– Мы из России, а полные имена у нас Денис и Мария, что, впрочем, не делает их менее интернациональными.

На лице Джерарда отразилось легкое удивление, но было сложно сказать, насколько оно искреннее. То ли Джеймс действительно не сказал, откуда они, то ли Джерард об этом прекрасно знал, но решил получше изучить их, прежде чем приступить к основному разговору.

– В Ирландии много русских, – произнес он тоном светского разговора, – большинство из них работает в европейских штаб-квартирах международных компаний, которых в Ирландии несметное число. Но нам они больших хлопот не доставляют.

Он ненадолго замолчал, как будто ожидая реакции Дена на свои слова. Но, не дождавшись её, продолжил:

– Итак, что у вас произошло?

Ден практически дословно повторил историю, которую ранее изложил Джеймсу. Его товарищ внимательно слушал, время от времени делая пометки в незаметно появившемся у него в руках блокноте. Краем сознания Ден зафиксировал свое удивление тем, что он уже во второй раз видит предмет, который он сам давно оставил в прошлом. И продолжил дальше свой рассказ, ожидая, что после его окончание Джерард возьмет стандартную паузу на обдумывание. Но тот сразу отреагировал вопросом.

– Он уехал на машине или оставил её?

– От дома он отъехал на машине, а как дальше, я не знаю.

– Приятно работать с человеком, который соблюдает точность формулировок и говорит только то, что видел сам, – на этот раз Джерард улыбнулся вполне искренне.

– Наверно, я сейчас Вас разочарую своими умозаключениями, но я не вижу оснований, по которым он мог бы решить оставить машину на половине пути, и затем добираться со сложностями, если он уже находится в машине. Но это, конечно же, только предположение.

– ОК, – продолжил Джерард, – он собирался плавать один или с компанией?

Ден ненадолго задумался.

– Честно говоря, я об этом раньше не задумывался. Мы с ним этот вопрос не обсуждали, но при этом у меня почему-то сложилось мнение, что он поедет один. Хотя после Вашего вопроса я понял, что он мне об этом ничего не говорил. Возможно, такое ощущение у меня возникло из-за того, что его компания была в этом месте вчера, мы с ними пересекались.

– Да, я помню, Вы рассказывали, – коротко бросил Джерард, – а во сколько он обещал вернуться?

– Он ничего не обещал, – почему-то начал слегка раздражаться Ден, – мне хотелось бы пояснить, что мы не слишком хорошо знали Захарию, мы с ним знакомы всего пару дней и случайно оказались на этой территории. Поэтому мы и не ожидали, что он нам будет отчитываться о своих планах.

– ОК, – повторил Джерард, а затем резко и пристально посмотрел на Мари, отложив в сторону блокнот. Из-за этого казалось, что свой следующий вопрос он адресует исключительно ей, – а что вы вообще думаете о нем?

Мари отвела взгляд и промолчала, за них обоих ответил Ден.

– Нам он показался интересным человеком, хорошо образованным и весьма увлеченным своей работой. При этом сложилось ощущение, что он человек пунктуальный и лишенный авантюрного духа. Именно поэтому мы и начали беспокоиться по поводу того, что он так внезапно исчез. И взяли на себя смелость побеспокоить Джеймса.

– Вы поступили совершенно правильно, – произнес он, снова раскрывая блокнот, – оставьте мне свои координаты.

Ден быстро продиктовал номер телефона, и Джерард его записал, не переспрашивая. После чего снова закрыл блокнот и убрал его в карман.

– ОК, – в третий раз произнес он, – я попробую что-то узнать, мы поищем машину Захарии и постараемся узнать локацию его телефона.

– Но мы не знаем номер машины, – произнес Ден.

– В этом нет необходимости, я это узнаю сам, – улыбнулся Джерард и всем своим видом показал, что собирается вставать с кресла.

Но вместо этого, не снимая с лица улыбку, спросил:

– А, кстати, что там за история с документами и друзьями?

Его неожиданный вопрос почему-то застал Дена врасплох, он уже расслабился и считал, что разговор закончен. Он пытался вспомнить, что он говорил по этому поводу Джеймсу, но не мог вспомнить и просто изложил версию в том варианте, который недавно предложил Майкл. Он стал лихорадочно думать, давать или нет Джерарду телефон Майкла. Но Джерард номер не просил, а просто несколько мгновений молча смотрел на поверхность стола.

Ден подумал, что сейчас, наверное, Джерард снова произнесет «ОК», но этого не произошло. На этот раз он по-настоящему встал с кресла и направился к двери, на ходу надевая плащ. На выходе он на мгновение задержался и с улыбкой произнес, снова обращаясь почему-то к Мари.

– Спасибо за уделенное время, буду вас держать в курсе ситуации

– Это вам спасибо, что нашли возможность приехать, – ответила ему напряженной улыбкой Мари, – надеюсь, что не произошло ничего серьезного, но, в любом случае, теперь нам будет спокойнее.

Когда дверь за Джерардом закрылась, Мари прошла в гостиную и забралась с ногами в то кресло, в котором он сидел. На мгновение заглянув в комнату, Ден улыбнулся ей:

– Милая, я сейчас к тебе присоединюсь, только возьму вино и бокалы. Тебе нужно что-нибудь на закуску?

– Нет, давай просто посидим.

Доставая вино из холодильника, он бросил взгляд на часы и с удивлением увидел, что прошло уже полдня, хотя течение времени он не заметил. Ден поставил бокалы на столик, наполнил их вином и один из них передал Мари. Она взяла бокал в руку, пригубила вино и, по своей обычной привычке, покрутила бокал в руке, глядя через вино на свет.

– Милая, я и не заметил, как день пролетел. Уже давно пора пообедать. Сходим куда-нибудь?

– Честно говоря, мне не слишком хочется выбираться. В холодильнике много еды. Сейчас посидим немного, и я соберу что-нибудь на стол. Если ты не против.

– Конечно же, я не против. Тем более, что нам еще нужно посмотреть документы, как мы обещали Майклу. Поискать что-нибудь, что может ему помочь.

– Зачем искать? Как мне кажется, то, что мы ищем, уже есть у нас, – медленно произнесла Мари, продолжая разглядывать бокал.

– Что ты имеешь в виду? – вскинул брови Ден.

Мари молча встала с дивана и вышла из комнаты, оставив после себя тишину. Возвратилась она через пару минут, держа в руках сложенный в четыре раза стандартный литок. Она снова села в кресло в той же позе, что и раньше, медленно развернула листок и положила на столик перед Деном.

Он посмотрел на листок, покрытый странными, написанными от руки непонятными буквами, которые образовывали замысловатую вязь. А затем оторвал от него взгляд и посмотрел вопросительно на Мари.

– И что это значит?

– Я не знаю, – призналась она.

– А почему ты тогда думаешь, что это то, что мы ищем?

– Потому что он сам сказал мне об этом, только в тот момент я не поняла, что он имеет в виду.

Мари смотрела в окно, отчего её рассказ был слегка отстраненным. Она как будто пересказывала книжную историю, к которой она сама не имела отношения.

– Мы говорили о легендах народов разных стран. Он рассказал мне о древних кельтских преданиях, и сам рассказ показался мне протяжным и обволакивающим, как весь облик Ирландии. Тогда мне захотелось услышать, как звучит язык его страны, насколько он соответствует её облику. К моему удивлению, эта идея его настолько увлекла, что он выпал на некоторое время из общения, мне оставалось только молча наблюдать за ним. Но через некоторое время он показал мне этот листок, покрытый письменами. И медленно прочел мне этот текст. Мелодия текста звучала вполне размашисто, но при этом слегка царапала слух, как песок царапает глаза при порыве ветра из пустыни. Конечно же, я спросила, о чем текст, но он мне это не открыл, только сказал, что это ключ, который открывает путь к тому, что имеет для него большое значение. И если возникнет такая необходимость, то я легко смогу его прочесть и расшифровать сама. Я удивилась тому, что он оставляет этот ключ именно мне, на что он ответил, что так сложились обстоятельства, и оставлять его кому-либо еще он не хочет. Я не придала этому большого значения. А вскоре общение перешло на другие темы, и к этому вопросу мы больше не возвращались.

Её рассказ был прерван мелодией телефона. Ден увидел на экране номер Джеймса и ответил на звонок.

– Привет, как ваши дела? – голос Джеймса звучал уверенно и успокаивающе.

– К нам заезжал Джерард, мы пообщались с ним, он обещал подключиться к нашему делу.

– Если обещал, то сделает: он человек надежный, – заверил Джеймс.

– Спасибо тебе за помощь, если бы не ты, то мы бы не знали, что делать.

– Ну что ты. Наоборот, я у вас в долгу: ведь фактически это я втянул вас в эту историю. Что Джерард рекомендовал вам делать?

– Ты не поверишь, но ничего. Оно просто получил от нас информацию и обещал держать нас в курсе развития ситуации. Честно говоря, я сам собирался тебе позвонить и посоветоваться о том, как нам себя дальше вести.

– Как я раньше говорил, просто продолжайте свое путешествие, – даже через телефон можно было почувствовать его ободряющую улыбку, – если Джерарду будет нужно, он сам найдет вас.

– Постараемся, – невольно улыбнулся Ден в ответ, – в любом случае, еще раз тебе спасибо за содействие. Будем на связи. Передавай привет Эйслин.

– А от нас привет Мари. Пока, берегите себя.

Когда разговор закончился, Ден вопросительно посмотрел на Мари, ожидая продолжения рассказа. Но она только вскинула брови в ответ.

– Собственно, я уже все рассказала. Нам осталось только прочесть текст и понять, насколько он может нам помочь. Возможно, что это просто его шутка.

– А вдруг там окажется что-то, что было предназначено только для твоих ушей? – с улыбкой спросил Ден

Но Мари не приняла улыбку и ответила вполне серьезно.

– Не думаю, не такой был у него тон, когда он это читал, чтобы предполагать, что там любовное послание.

– Хорошо, давай попробуем прочесть текст. Думаю, что самый быстрый путь – это прогнать его через переводчик.

– Интересно, как мы сможем это сделать? Текст написан от руки, поэтому даже если скачаем соответствующую ивриту раскладку клавиатуры, то вряд ли сумеем его набрать, не зная алфавита. Особенно учитывая тот факт, что во всех языках письменные буквы отличаются от печатных.

– И что ты предлагаешь?

– Нужно искать кого-нибудь, кто знает иврит, другого пути я не вижу.

– Опять будем просить помощи у Джеймса? – улыбнулся Ден, – Если мыобратимся к нему еще и с просьбой перевести текст с иврита, боюсь, что он может решить, будто мы сошли с ума.

– Не думаю, что в этом будет необходимость. Учитывая, сколько русских живет в Израиле, наверняка среди знакомых найдется кто-нибудь, у кого там есть родственники или друзья.

После этих слов Мари погрузилась в телефон, отправляя сообщения знакомым, чтобы узнать, кто имеет контакты в Израиле, либо просто знаком со знатоками иврита. Через некоторое время посыпались ответы, которые Мари слегка раздраженно закрывала, из чего можно было легко понять, что они отрицательные. Но после одного из сообщений она посмотрела на Дена и утвердительно кивнула головой.

– Ну вот, как я и предполагала, у мужа одной из моих коллег сестра живет в Израиле, она готова переслать ей наш текст для перевода, благо, он не слишком длинный.

С этими словами Мари взяла листок и сфотографировала на телефон, мигнув вспышкой, поскольку сумерки в комнате уже сгустились настолько, что разобрать текст было сложно. Она снова ненадолго погрузилась в телефон, отправляя фото, после чего отложила его в сторону и выразительно посмотрела в сторону бокала, призывая Дена его наполнить.

– Будем ждать, пока пришлют перевод, а пока можем немного отдохнуть.

– А как быстро она обещала его прислать?

– Она попросила, чтобы сделали быстрее, но ты ведь понимаешь, что у людей могут быть свои дела. Не факт, что они сразу бросятся решать нашу проблему. Тем более, я и не обозначала нашу просьбу как следствие большой проблемы. Давай подождем, не думаю, что это займет много времени.

Они пригубили вино, после чего наступила небольшая пауза, во время которой Мари пересела к Дену на диван и прилегла к нему на плечо. Приобняв её, он начал гладить её плечи и грудь, ощущая, как понемногу её тело сбрасывает напряженность и начинает отвечать его ласкам. Они все глубже погружались в объятья, наполняя ими время. Но их близость была прервана звуком принятого на телефон Мари сообщения.

Выскользнув из объятий Дена, она быстро взяла телефон и внимательно прочитала сообщение. Посмотрев на Дена, она отрицательно покачала головой.

– Нет, пока не готово. Она просто написала, что её родственница подтвердила, что сможет сделать перевод, и пришлет его в ближайшее время.

Ден проводил взглядом Мари, когда она вернулась в кресло, сожалея, что ощущения взаимного проникновения было нарушено. Он снова наполнил их бокалы и встал, чтобы включить боковой свет, поскольку в комнате было уже совсем темно. Взглянув на часы, он понял, что уже наступило время, на которое они договаривались обменяться с Майклом информацией. Ден набросал небольшое сообщение о том, что особенных новостей у них нет, но есть некоторые мысли, которые требуют проверки.

В этот момент телефон Мари снова подал голос. На этот раз она взяла его уже без прежней поспешности и сообщение просматривала достаточно долго. По мере прочтения лицо её приобретало озадаченное выражение. Закончив чтение, она задумалась.

– Похоже, тебя удивило содержание сообщения?

– Да, такое ощущение, что его делали интернет-переводчиком. Я с трудом понимаю его смысл. Прочти сам, – произнесла она, протягивая ему телефон.

Он пробежал глазами строки, с трудом умещающиеся в экран телефона.

«Мне нравится смотреть в твои глаза.

Они мое желанье отражают.

В них вижу понимание пути,

Который приведет тебя к тому,

Что наполняет сердце мне тревогой.

Вот брата три, они окружены

Зелеными бескрайними лугами.

Один из них зовётся Что?, почти

Как гость Никто в пещере у циклопа.

И здесь пещера есть, но вход в неё

Застывший в камне образ охраняет.

А брат его на севере живет,

Застыв в нездешнем небе стылым звуком

В переплетенье жизни и судьбы

Где страх тревогой скован в бренном мире

Не ведая, что страха кровный брат,

Который с ним названьем породнился,

Наполнен радостью и юным смехом

И тоже фризой защищен от мира.

Там путь почти закончен, и дорога

Уходит в светлый мир воспоминаний,

К тюленям, что из моря появились.

Но не минует этот путь далекий

Тот дом, что у истока притаился,

Кольца, укутанного изумрудом.

Всегда там рады путнику, который

Пришел из стран чудесных и далеких.

Там море чистое рождает смех русалки

Той, что в долину ангелов стремится,

Чтоб в этом месте изменить обличье.

Она подскажет путь к далеким стенам.

Мне нравится смотреть в твои глаза

И снова в них искать твое желанье»

Так же, как и Мари, Ден продолжал озадаченно смотреть на листок.

– Действительно, странный текст, – произнес он, – честно говоря, кроме твоих глаз и желания, я мало что понял.

Мари взглянула на Дена и чуть заметно нахмурилась. Она забрала у Дена телефон и погрузилась в чтение текста.

– Мне кажется, – медленно произнесла она, – что нам следует искать в тексте то, что может быть нам знакомо. То, насчет чего он мог быть точно уверен, что мы сумеем расшифровать. Это должно быть либо что-то, что мы обсуждали, либо какое-либо место, где мы были вместе.

– Задача должна быть вполне решаемой, не так уж много мест, которые нас связывают. Мы ужинали дома, на следующий день были в музее Джойса, потом на озере, вечером встречались с его друзьями. Затем ездили к курганам и в порт.

– Нет, к курганам мы ездили на следующий день, уже после того, как он передал мне текст, – задумчиво пробормотала Мари, не отрываясь от текста, – какие-то ассоциации проскальзывают, но не могу их поймать.

Она отложила в сторону телефон и откинулась в кресле, закрыв глаза.

– Налей мне, пожалуйста, еще вина, – произнесла она, посмотрев на Дена из-под чуть приоткрытых век, – устала я за сегодняшний день. Да и вообще, может быть, я ошибаюсь, и никакое это не послание. Вернее, послание, но, как ты сказал, о моих глазах и желании, а все остальное – это просто аккомпанемент, музыка размеренного звучания.

– Может быть … но ведь в тексте прямо говорится о том, что это путь к тому, что его тревожит. Давай вернемся к началу. Один из братьев зовется «Что?», мне кажется, что где-то недавно я слышал это «Что?».

– Конечно, мы это слышали. Про это говорил экскурсовод, когда мы смотрели первый из курганов, не помню, как он называется.

– Вот именно, – улыбнулся Ден, – про это и был юмор экскурсовода: никто не помнит название этого места. Но ведь ты верно сказала, что мы там были уже после того, как у тебя оказалось это послание.

– Да, мы были там позже. Но, как ты помнишь, Захария был уверен в том, что экскурсовод скажет нам эту шутку, про «Newgrandge and what?». Он, несомненно, бывал там много раз, а шутка, скорее всего, стандартная заготовка экскурсовода. Но, на всякий случай, он все же проверил, обратили мы на неё внимание или нет.

– Да, в остальном все очень похоже: три брата, окруженные лугами – этот Ньюгрейндж и два других, как он их называл, бру. В них есть пещеры, и, конечно же, множество камней, украшенных символами и рисунками. Но дальше как-то совсем темно.

– У меня снова какие-то неясные образы, ощущение, что я видела там что-то, что привлекло мое внимание, но пока не складывается. А без понимания этого сложно выстроить цепочку дальше.

– Может быть, мы попробуем съездить туда и посмотреть на образы еще раз, но уже предвзято? – предложил Ден

– Ты просто прочитал мои мысли, – улыбнулась Мари, – мы ведь все равно собирались путешествовать, а Майкл предлагал нам помощь в передвижении. Так что тебе даже не придется напрягать себя неправильным дорожным движением.

– Отлично, сейчас напишу Майклу, что завтра нам нужна будет машина для поездки в Бру-на-Бойн.

– А я пока пойду приготовлю ужин, – Мари встала с кресла и ушла на кухню, разбавляя напряженность вечера уютным звоном посуды.

После того, как они определились насчет завтрашней поездки, настроение стало более спокойным, и вечер прошел уютно и комфортно. Не сговариваясь, они не возвращались к теме письма и поисков документов. Как будто следуя их настроению и желанию отвлечься, телефон также не подавал никаких признаков жизни, никто не беспокоил их сообщениями и новостями.

Сразу после ужина они ушли спать, и их ласки были на удивление мягкими и нежными, они как будто касались друг друга кончиками ощущений, осознавая, что более сильные прикосновения могут вызвать болезненные ощущения. Когда надвигающийся сон уже закрывал им глаза, телефон мигнул сигналом принятого сообщения, но они не стали вставать и читать его, отложив это на следующий день. Но когда Ден проснулся ближе к утру, он все же включил экран и прочел письмо, которое оказалось извещением от Майкла, сообщающим, что его товарищ приедет к ним к девяти утра.

Потревоженная резковатым светом телефона посреди ночной темноты, Мари заворочалась. Ден поспешил выключить экран, легко погладил её плечо и вытянулся на кровати в попытке заснуть. Это ему удалось только тогда, когда утренний рассвет уже начинал проникать в комнату через тонкую ткань занавесок. Из-за этого, в противоположность предыдущим дням, он окончательно проснулся достаточно поздно. Мари спала глубоким сном, хотя на часах было уже восемь часов, и им на сборы оставался всего один час.

Он поцеловал Мари в шею и погладил её грудь, в попытке разбудить этим прикосновением. В ответ она улыбнулась, но глаза не открыла, оставаясь в глубине сна. Продолжив поцелуи, он стал гладить её все настойчивей, с улыбкой подумав, что необходимость пробуждения является приятным основанием для того, что само по себе доставляет немалое удовольствие. Наконец, Мари проснулась, и, спасаясь от его ласк, повернулась на спину и улыбнулась.

– Пора вставать, Милая! Скоро приедет наш шерп.

– Почему шерп? Он что, из Непала? – спросила Мари, не до конца стряхнув сон.

– Откуда мне знать? – рассмеялся Ден, – просто он будет нашим проводником-носильщиком, как непальские шерпы. Я пойду приготовлю завтрак, жду тебя на кухне, Милая. К сожалению, у нас нет времени на то, чтобы я мешал твоим сборам.

Ден быстро готовил завтрак, время от времени бросая взгляды на часы. И когда Мари вошла на кухню и села за стол, то он с удовольствием понял, что они могут не спешить и вполне успевают позавтракать до прихода их помощника. Мари обозначила Дену короткий воздушный поцелуй в благодарность за приготовленный завтрак и принялась за еду.

– А как зовут нашего нового знакомого? – спросила Мари, не отрываясь от завтрака.

– Сейчас посмотрю, – ответил Ден, открывая сообщение, – Джон Бойл.

– Джон – не самое сложное имя для запоминания, – неопределенно сказала Мари, пожимая плечами.

Они почти закончили завтрак, когда часы показали девять. Но никто их не тревожил, и они продолжили не спеша пить кофе. Только в половине десятого звонок в дверь известил о приходе Бойла. Ден открыл дверь и увидел на пороге невысокого, но крепкого мужчину средних лет с короткой стрижкой, в расстегнутом сером тренче. Он лаконично поприветствовал Дена легким взмахом руки.

– Привет, меня зовут Джон, – ответил он, не заходя в квартиру, – Майкл должен был предупредить вас.

– Да, он писал нам, проходи, мы скоро соберемся, а ты пока можешь выпить кофе.

– Нет, спасибо, я подожду вас внизу в машине, – оборвал он Дена, поворачиваясь и направляясь вниз по лестнице, – она припаркована чуть дальше по улице, темно-серый седан.

– Хорошо, – произнес Ден ему в спину, – мы скоро будем.

Когда Ден вошел в спальню, Мари натягивала трусики. На его вскинувшиеся брови она ответила смущенной, но довольной улыбкой и продолжила процесс одевания. Ден сел на стул, с удовольствием наблюдая за ней.

– А где наш новый знакомый? – произнесла Мари, влезая в джинсы.

– Он не стал заходить, ждет нас в машине. Да и вообще, он не слишком разговорчивый.

– Было бы странно ожидать, что все встреченные нами ирландцы будут исключительно общительными. Но в текущей ситуации это даже лучше, мне не особенно хочется вести в машине светские беседы.

Мари прошла к окну, отдернула штору и уселась на стул, повернув к себе зеркало. Разложив косметику, она начала ритуал нанесения макияжа, в процессе которого Ден побросал в сумку немногие вещи, которые они всегда брали с собой, и застыл у двери в ожидании. Через несколько минут они закончили сборы и вышли из дома. Осмотревшись, они увидели машину с работающим двигателем и направились к ней. Джон увидел их в зеркало заднего вида и вышел на тротуар.

– Добрый день, меня зовут Мари.

– Джон, можем ехать, – скупо ответил он.

Ден открыл Мари заднюю дверь, и сам тоже расположился на заднем сидении. Уже знакомым им путем они выехали из квартала, проехали через город и вскоре по почти пустой дороге понеслись вдоль полей. Джон вел машину быстро, явно нарушая скоростной режим, но уверенно и не суетливо. Мари отвернулась к окну. Ден смотрел в её сторону, одновременно оглядывая и её профиль, и пейзаж снаружи.

Он вспоминал, как всего два дня назад они ехали по этой дороге, наполненные ожиданием интересных впечатлений. В тот момент самым волнующим его переживанием были мысли о том, что произошло накануне вечером. Ден поймал себя на мысли, что и сейчас этот вопрос был ему совсем не безразличен, но его оттенок изменился под влиянием последующих событий. Если два дня назад он был острым и возбуждающим, то сейчас наполнился тревожным звучанием.

Вскоре они оказались на парковочной площадке рядом с рекой, где Джон высадил их из машины.

– Чтобы попасть к Ньюгрейнджу, нужно заказать экскурсию, – произнес он, показывая рукой в сторону информационного центра.

– Мы знаем, – улыбнулась Мари, – тем более, что нам Ньюгрейндж не нужен, нам нужен другой курган.

– Кноут, – бесстрастно произнес Джон, – он называется Кноут … я буду ждать вас здесь, на парковке.

Ден заказал экскурсию, они получили наклейки и пошли по мосту к месту посадки в автобусы. Когда они переходили через реку, Ден произнес:

– Я только сейчас заметил, что фамилия нашего проводника очень похоже на название этой реки. Его зовут Бойл, а река называется Бойн.

– И что? – удивленно посмотрела через плечо Мари.

– Сам не знаю, улыбнулся Ден, – просто стало любопытно, может ли это что-либо означать, или это просто совпадение. И вообще, я задумался о том, все ли ирландские имена и фамилии имеют какое-либо значение. И если имеют, то какое. И насколько это значение соответствует характерам, или судьбе, или и тому, и другому.

– А почему бы тебе не задуматься про то же самое, но про русские имена и фамилии. Это было бы, как минимум, проще, а, скорее всего, значительно интереснее.

– Не всегда проще, у нас много имен и фамилий искаженных и заимствованных. Но, тем не менее, в искусстве зачастую используют фамилию, чтобы охарактеризовать персонаж.

– Заимствованные имена и фамилии имеются не только в русском, но и в других языках, парировала Мари, – кроме того, целый блок имен интернационален, так как происходит из общего религиозного источника. Далеко за примером ходить не нужно, он с тобой рядом.

Они продолжали разговор во время ожидания автобусов, не прерывали его и во время посадки и поездки вдоль лугов.

– Ну, с Вами, Сударыня, все понятно, – улыбнулся Ден, – да и наши друзья Макдермотты, как ты помнишь, поделились тайной своей неревнивой фамилии. А вот интересно, что означает фамилия нашего провожатого?

– Почему именно его? И почему бы тебе не спросить у него самого? А вот мне этого делать что-то не хочется.

– А у кого хочется?

– У кого хочется, у того я уже спросила, – улыбнулась Мари, – когда я просила озвучить иврит, то, конечно же, не могла не спросить, что означает имя.

– И что же оно означает?

– Имя означает «память Божья», а фамилия – проповедник, мудрец.

– Вполне весомо звучит, и кроме того, в целом соответствует ситуации, – ответил Ден, завершая разговор.

Он отметил про себя, что Мари предпочитает не называть Захарию по имени, хотя и не понимал, с чем это связано. Самым простым предположением было то, что она опасается показать ощущение близости. Чуть более сложным – то, что она опасается испытать это ощущение. Хотя, может быть, это являлось простой случайностью. В любом случае, думать об этом не было времени, потому что автобус прибыл к Кноуту, и водитель пригласил всех на высадку.

Около автобуса их встретила молодая женщина, которая на этот раз отвечала за их экскурсию. Под аккомпанемент рассказа о Кноуте она проводила их ко входу в тоннель, ведущий в пещеру. Мари задержалась у камней, пропуская основную группу внутрь, Ден остановился рядом с ней. Когда все скрылись в тоннеле, Мари проследовала следом, призывая Дена присоединиться к ней. Вопреки ожиданиям Дена, она не рассматривала подробно рисунки на камнях, а целенаправленно шла к тому месту, где она останавливалась в предыдущий раз.

Пристально глядя на тот же самый камень, она произнесла:

– Посмотри, он и тогда привлек мое внимание, возникли ассоциации, которые я на бегу не успела ухватить. Но смотреть нужно именно под этим углом.

Ден присмотрелся к образу на камне, и внезапно промелькнуло что-то знакомое: он увидел слегка искаженное, но вполне узнаваемое лицо, застывшее в беззвучном крике, так знакомое по всемирно известной картине.

– Это же почти Мунк, – с удивлением проговорил он, – лицо с картины «Крик», интересно, откуда оно здесь взялось.

– Ты прав, – улыбнулась Мари – совпадение на самом деле удивительное. Вот кто тот самый северный брат, застывший в стылом крике. В этом случае очевидно, что переплетенье жизни и судьбы может означать цикл картин Мунка «Фриз жизни», учитывая, что фриза в тексте упоминается и дальше. Помню, что цикл состоит из нескольких частей, в том числе «любовь», «страх», «смерть» и что-то еще. Возможно, именно про этот страх и говорится в тексте. Легко предположить, что «Крик» будет относиться именно к этому разделу цикла под названием страх. Но какие там еще есть картины, я не помню. Поэтому, как нам вернуться от Мунка в наши места и какой здесь живет его кровный брат, породнившийся именем, я пока не понимаю.

– Я тоже не понимаю, – покачал головой Ден, – думаю, что нужно возвращаться домой, там подумаем и поищем информацию.

– Пойдем к автобусам, дальше в курган мне не хочется.

Они быстро добрались обратно до парковки, где Джон ожидал их, облокотившись на машину.

– Мы закончили, можем ехать домой, – произнес Ден, направляясь к машине.

Мари деловито подошла к машине и сама открыла дверь, не дожидаясь Дена. Он также занял свое место, и машина отправилась в путь.

– Мне почему-то кажется, что нам будет непросто продвинуться дальше, даже если мы посмотрим названия картин, – произнесла Мари, – мы недостаточно знаем Ирландию, чтобы сформировать ассоциации.

– Уверен, что Захария это предусмотрел, и прямой ключ только к первому месту. Не зря он написал, что на пути мы должны посетить дом, который притаился у истока кольца, где живет русалка.

– Нет, там не говорится про то, что она там живет, а говорится о том, что там чистое море рождает смех русалки, а сама она стремится в долину ангелов, чтобы изменить обличье.

Ден обратил внимание, что время от времени Джон бросает на них взгляды в зеркало заднего вида, но насколько он понимает их разговор, сложно было сказать.

– Я помню только одну историю про русалку, которая изменила своё обличье, сменив хвост на ноги. Эту сказку Андерсена знают все. Но я там не помню ни долины ангелов, ни изумрудного кольца.

– Он ведь говорил, что легенды многих народов дублируют друг друга. Возможно, легенды про русалку есть у многих морских народов, в различных вариациях. Нужно посмотреть, есть ли в ирландских легендах что-нибудь про русалку и изумрудное кольцо.

– А знаешь, Милая, – вдруг подумал Ден, – кольцо может быть и не связано с легендами.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я планировал путешествие, то в числе тех достопримечательностей, которые собирался включить в нашу поездку, было кольцо Керри.

– Да, я помню, – оживилась Мари, – маршрут на юге Ирландии, проходящий через места особенной красоты: долины, заповедные леса и холмы, озера, водопады и скалы, где по пути встречаются древние монастыри, замки, церкви и памятники друидов. Если предположить, что человек, к которому он нас отсылает, живет в тех краях, то нам остается только понять, что это за человек.

– Да уж, совсем простая задача, – рассмеялся Ден, – найти человека на площади в несколько тысяч квадратных километров, имении и фамилии которого мы не знаем.

– Подожди, Милый, – вскинула брови Мари, – ты говоришь, не знаем имени и фамилии?

– Да, это так..

– Мне вспомнились твои слова о том, что имена и фамилии в разных языках могут иметь значение. Может быть, ты неспроста об этом подумал?

– Ты имеешь в виду, что в тексте зашифрованы имя и фамилия этого человека?

– Вполне может быть. Попробуем проверить.

Когда они достигли окраин Дублина, по стеклу застучали мелкие капли дождя.

– Ну вот и дождались мы знаменитых ирландских дождей, – улыбнулся Ден, – а не то я уже начал опасаться, что это тоже часть легенды.

– Судя по тому, что люди их практически не замечают, даже зонтики не открывают, похоже, что не легенда, – ответила Мари, оглядывая набухшие дождем улицы за стеклом.

Ден чуть наклонился вперед и спросил у водителя.

– Джон, не подскажешь, сколько ехать до кольца Керри?

– До Килларни? – переспросил он, – нет, не слишком долго, часа четыре. Когда вы планировали поехать туда?

Он принял как должное их намерение ехать на другой конец страны, без удивления и лишних вопросов.

– Мы собирались либо сегодня, либо завтра утром. Но, думаю, что тебе будет не слишком удобно с нами ехать, это все-таки далеко.

– Майкл просил меня обеспечить вас транспортом, поэтому я в вашем распоряжении, – сухо ответил Джон, – дайте мне знать, когда определитесь со временем.

Он подъехал к дому и остановил машину на проезжей части прямо у подъезда, чтобы Дену и Мари не пришлось идти под дождем.

– Жду от вас новостей, – проговорил Джон, слегка приоткрыв дверь.

Ден быстро махнул ему рукой и прошел к входной двери, находящейся под небольшим навесом, скрывающим её от дождя. Зайдя в квартиру, они повесили влажную одежду на крючки стоящей у входа деревянной вешалки.

– Милая, я приготовлю кофе, приходи в гостиную, – бросил Ден на пути на кухню.

Когда он через несколько минут вышел в гостиную, Мари уже расположилась на диване, а на столике стояла бутылка виски и два стакана.

– Я думаю, что мы сегодня заслужили небольшой отдых, – улыбнулась Мари, – пусть это будет своего рода трибьют Джеймсу и Эйслин, именно они научили нас плохому: пить Туламор Дью и считать сексуальные эксперименты просто семейным развлечением.

Ден плеснул виски в бокалы и покрутил напиток в стакане, глядя через него на свет.

– Пойду поищу лед в холодильнике, а не то пить теплый виски как-то совсем уж грустно, – поднялся с дивана Ден и вскоре вернулся с пластиковым лоточком.

– Ну, вот так будет более аутентично, – поддержал он улыбку Мари, – правда, нам не стоит увлекаться, ведь нам еще предстоит разгадывать загадку русалки.

– Может быть, напротив, только так мы и сможем разгадать этот ребус.

К удивлению Дена, стаканы для виски, соприкоснувшись, издали звонкий хрустальный звук, придавший моменту легкую торжественность.

– Никогда бы не подумала, что мне будет так приятно выпить виски, – слегка передернула плечами Мари после выпитого до дна стакана. Ден удивился её решительности, но, конечно же, не мог себе позволить не поддержать темп. Он бросил в стаканы еще одну порцию льда и через него красиво наполнил их.

– Милый, а интересно, почему виски со льдом называется «on the rocks»? – спросила Мари, потягивая напиток, на этот раз по декадентски, не спеша. – Может быть, из-за того, что он разбивается о ледяные кубики, как волны о скалы?

– Твоя версия звучит очень романтично. Но ты ведь знаешь мою точку зрения: мир более прост и брутален, чем нам хотелось бы, – с улыбкой ответил Ден, – поэтому я думаю, что все проще. Хотя точную версию я не знаю, но могу предположить, что так говорят, поскольку раньше лед для виски держали в подвалах в больших глыбах, от которых откалывали для каждого мероприятия кусочки, похожие на камни. И, кстати, понятие «on the rocks» предполагает не просто виски со льдом, а весь процесс, когда виски наливается через лед.

– Тоже звучит романтично, но я уверена, что на окончательный вкус, а тем более на эффект от виски это не слишком влияет.

– Зато я уверен, что на эффект влияет количество выпитого напитка, – произнес Ден, наполняя стаканы в третий раз, – пока оно не превысило критичный уровень, предлагаю вернуться к нашему тексту.

– Если ты не заметил, то я уже давно им занимаюсь, – ответила Мари.

И в самом деле, её пальцы быстро метались по экрану телефона.

– Я вижу в тексте два направления поиска. Первое сообщает нам о том, что в доме рады путнику из нездешних стран.

– А второе – про русалку

– Давай пока вернемся к первому, я сейчас смотрю значение ирландских имен, – сказала она, кликая по экрану телефона, – но ничего про путников из дальних стран пока не вижу. Но зато …

Она сделала эффектную паузу, скрепленную улыбкой.

– Ну, рассказывай, не тяни.

– Я нашла русалку, за это с тебя еще немного виски.

И, снова пригубив, она торжественно продекламировала:

– «Муирин, имя означает «чистое море», в ирландской мифологии принадлежало русалке, которую поймал рыбак в озере Лой-Нех»,– Мари бросила взгляд в сторону Дена, добавив тоном знатока – это озеро в Северной Ирландии, не путай, Милый, его с известным озером Лох -Несс, которое в Шотландии и где живет чудовище.

– Продолжай, я слушаю, – усмехнулся Ден

– Дальше, Милый, своими словами. Рыбак отвел её к святому Комголлу, который её крестил, после чего она стала нормальной женщиной, хотя вы, мужчины, и сомневаетесь, что такие существуют. Но имей в виду, что Комголл считается основателем Бангорского монастыря, местонахождение которого называют долиной ангелов. Итак, мы видим русалку по имени чистое море, которая меняет облик в долине ангелов. А зовут её старинным ирландским именем Муирин.

Она победно взглянула на него, а он подарил ей в ответ нежный поцелуй.

– Да, Милая, это было эффектно, – только и смог произнести он.

– Теперь нам нужно разобраться с путником из нездешних мест. Поскольку русалка привела нас к имени, можно предположить, что путник приведет нас к фамилии. Сейчас посмотрю, есть ли что-нибудь похожее.

Она снова погрузилась в телефон, оставив Дена один на один с виски.

– Милая, а что нас держит в Дублине? – задумчиво произнес он, – почему бы нам сегодня не поехать к кольцу Керри?

– Ага, – пробурчала она, не отрываясь от экрана. Было очевидно, что она вряд ли услышала, что он сказал, настолько была увлечена процессом поиска.

Через пару минут она задумчиво посмотрела на Дена.

– Ты что-то сказал, Милый?

– Эх, – рассмеялся он, – нужно было что-нибудь попросить у тебя, чтобы гарантировать твое согласие.

– А ты попроси по-честному то, что собирался. Не обязательно пользоваться моим увлеченным состоянием, возможно, я соглашусь и так – улыбнулась она в ответ, – А знаешь, мне даже стало интересно, что есть такого, что ты хотел бы попросить, но не смог решиться.

– Ну, раз ты так уверена в том, что согласишься на все, Милая, – он с вызывающей улыбкой смотрел на Мари, – давай сыграем в такую игру. Ты заранее подтвердишь свое согласие на то, что я предложу, даже не зная, что это. И тогда я озвучу свое предложение.

Она, нахмурив брови, посмотрела на него. Ему показалось, что эта игра в данный момент не слишком её волновала. Не меняя выражения лица, она ответила:

– Нет, пожалуй, к такой игре я пока не готова.

После чего снова окунулась в телефон. Ден терпеливо ждал, использовав это время на просмотр отелей в Килларни, самом крупном городе в кольце Керри, откуда все начинали поездку по нему. Его внимание привлек необычный отель, похожий на старинную аристократическую усадьбу, расположенный у самого национального парка. Не слишком демократичный по ценам, он был весьма интересным по расположению и настроению.

Его занятие было прервано замечанием Мари.

– Не уверена, что это тот след, который мы ищем. Но ничего более похожего я найти не смогла. Я просмотрела несколько сайтов с расшифровкой ирландских фамилий. Только в отношении одной из них я нашла упоминание о путнике из дальних стран. Это фамилия Галлахер, которую большинство источников трактует то ли как помощника незнакомца или иностранца, то ли, наоборот, как помощь со стороны иноземца. Но персонаж из заморских стран присутствует в любом варианте. Кстати, я встретила и совсем любопытное обозначение этого имени, как возлюбленной иностранца.

– Таким образом, если эта версия верна, то девушку, которую мы ищем, зовут Муирин Галлахер, и живет она в районе Килларни либо где-то поблизости от кольца Керри. Думаю, что этой информации вполне достаточно, чтобы её отыскать, поскольку имя у неё не самое распространенное.

Мари положила телефон на столик, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, пока Ден принял у неё эстафетную палочку поисков.

Войдя в свой аккаунт в социальной сети, он задал поиск по имени и стране и через несколько секунд получил короткий список женщин по имени Муирин Галлахер. Только две из них проживали в районе кольца Керри. Одна была совсем молодой девушкой четырнадцати лет и вряд ли могла быть вовлечена в эту историю. Зато другая идеально подходила на роль знакомой Захарии. И по возрасту, и по креативным интересам. Судя по профилю, она была то ли литератором, то ли художником.

– Милая, похоже, я тоже нашел нашу таинственную незнакомку. Сейчас попробую написать ей.

– А что ты ей собираешься написать?

– Опишу ситуацию, скажу, что нам нужна её помощь. Если это она и ей что-нибудь известно, то, думаю, что она напишет в ответ.

– А мы будем ждать её ответ?

– Честно говоря, не вижу в этом необходимости. Зачем терять время? Сейчас пообедаем, и можем ехать в сторону Килларни. А пока будем в пути, придет её ответ. Ну, или не придет. Кстати, это тот самый большой секрет, который я тебе поведал, когда ты меня не услышала, – улыбнулся Ден, – И, между прочим, я уже забронировал отель и попросил Джона забрать нас через час.

– Мы ведь туда доберемся только к вечеру? А ему придется возвращаться практически ночью. Неудобно как-то.

– Но он ведь сам нам это предложил, кроме того, едем мы туда по вопросу, связанному с его другом.

– Ну, Милый, давай не будем лукавить, мы ведь в любом случае туда собирались поехать. Но, может быть, ты и прав. Пусть идет, как идет.

Она быстрым движением встала с кресла.

– Пойду, соберу на стол. Судя по твоим словам, до приезда Джона осталось совсем немного времени. А ты пока готовься очаровать меня завлекательной историей о том, какой отель ты выбрал.

Точно в назначенное время Джон позвонил в дверь, и на приглашение зайти снова ответил отказом. Впрочем, в этом, на самом деле, не было особенной необходимости, так как они уже были готовы к поездке. С собой они собрали одну небольшую кожаную сумку с минимум вещей. Во время сборов Ден задумался о том, стоит ли взять с собой все вещи. Но все же решил, что, скорее всего, им еще предстоит вернуться в этот дом, поэтому положил в сумку только то, что посчитал необходимым для короткой поездки.

Они снова оба сели на заднее сиденье. Сумку Ден положил между ними, что создало ощущение их некоторой отстраненности друг от друга, из-за чего разговор не складывался. Не успела машина выехать из городских кварталов, как Мари прикрыла глаза и погрузилась в сон, чуть наклонившись в сторону Дена, но не касаясь его. Ден хотел расспросить Джона о городе, куда они направлялись, но решил не беспокоить Мари и просто смотрел в окно, иногда погружаясь в телефон. Джон также хранил молчание, зафиксировав бесстрастный взгляд на дороге.

По непонятным причинам, ему не слишком хотелось разговаривать по телефону с Майклом, поэтому он решил просто написать ему сообщение. Но неожиданно это вызвало определенные сложности. Когда он попытался уместить события прошедшего дня в логичный месседж, то их поступки и соображения, которые казались им с Мари понятным и естественным, предстали странными и надуманными. В конце концов, он решил не напрягаться по этому поводу, а просто отправил сообщение как есть. Он не стал упоминать имя женщины, которую они надеялись найти в Килларни, поскольку у него не было уверенности в том, что выбранный ими путь является правильным. Он лишь упомянул, что следы ведут именно в этот город, и объяснил почему. А вот про текст письма он Майклу сообщил более подробно, после чего стал ждать ответ, молча глядя в окно.

Машина резво неслась по широкой, по ирландских меркам, автостраде, которая прорезала поля и обходила стороной населенные пункты. Но, удивительным образом, удобство дороги и её соответствие современным стандартам делали её достаточно безликой и не слишком интересной. По мере того, как минуты накручивали километры, Ден настолько терял ощущение погружения в уникальную атмосферу Ирландии, что ему хотелось вслед за Мари закрыть глаза и отдаться сну.

Вскоре экран телефона осветился сообщением от Майкла, который написал, что не слишком много понял из текста, но доверяет Дену в выборе направлений поиска и готов оказать необходимое содействие. Он еще раз подчеркнул, что Джон может оказать им любую необходимую помощь, как в передвижении, так и в размещении. А в конце просил по возможности ускориться, потому что времени осталось совсем мало.

Ден невольно пожал плечами, подумав, что сообщение от Майкла было совершенно бесполезным, но хотя бы снимало вопрос о том, насколько правильным является то, что они таким нещадным образом эксплуатируют Джона. Посмотрев на часы, Ден отметил, что они находятся в дороге уже больше двух часов. Вскоре автострада закончилась, перед несложной развязкой машина свернула на другое шоссе, разделительная зона которого была представлена густыми насаждениями, что делало дорогу свежей и приятной. Но вскоре шоссе сузилось и превратилось в неширокую дорогу, разделенную прерывистой линией. Обочины были отделены такой же линией, но желтого цвета, а со стороны лугов дорогу ограждали аккуратно подстриженные кусты, которые создавали почти домашнее настроение.

Мари заворочалась, повела телом и открыла глаза.

– Хорошо я подремала, – улыбнулась она, глядя на Дена, – сколько мы уже в пути?

– Почти три часа, по моим расчетам, нам осталось ехать меньше часа. Сейчас спросим у Джона.

Наклонившись к переднему креслу, Ден спросил:

– Джон, не подскажешь, далеко ли нам еще до Килларни?

– Не больше сорока минут, – ответил он, не отрываясь от дороги, – и еще немного по городу.

– Этот отель далеко от центра? – открыв страничку брони, Ден прочитал название и собирался назвать адрес, но Джон его перебил

– В этом городе все близко, – усмехнулся он, – я этот отель знаю, он у самого парка. Хороший, но дорогой.

Он замолчал, давай понять, что разговор окончен. Тем более, что в эту минуту телефон снова прозвучал сигналом поступившего сообщения. Ден прочитал сообщение, уловив взгляд Мари, которая также взглянула на его телефон, хотя вряд ли она могла что-то на нем прочитать. Отвечая на ее взгляд, Ден сказал:

– Сообщение от Джерарда, спрашивает, где мы. Пишу, что по дороге в Килларни. Интересно, в чем дело? Сейчас спрошу.

Ден заметил, что Джон бросил в зеркало короткий взгляд, а Мари продолжала вопросительно смотреть на него в ожидании сообщения, которое пришло через несколько минут.

– Во-первых, хвалит нас за то, что поехали путешествовать, – зачитал Джон, – во-вторых, сообщает, что кто-то пытался проникнуть в нашу квартиру, вернее, квартиру Макдермоттов. Но его спугнули бдительные соседи, которые сообщили в полицию, а полиция просигналила Джерарду. Но он пишет, чтобы мы не беспокоились насчет своих вещей, квартира так и не была открыта.

– Интересно, – протянула Мари, отвернувшись к окну, – кто же такой наш Джерард, что перед ним отчитывается полиция.

– Не знаю, кто, но нам гораздо спокойнее под его присмотром. Особенно учитывая то, какие мутные события происходят вокруг этой нехорошей квартиры.

– А по моим ощущениям, – упрямо ответила Мари, – он тоже элемент мутных событий. Я его совсем не понимаю и слегка опасаюсь. Но, по крайней мере, он там, а мы здесь. И мне как-то спокойнее без его присмотра.

– Мы въезжаем в Килларни, – прервал их разговор Джон бесстрастным, как у навигатора, голосом, – заезжаем с севера.

Город оказался очень свежим, наполненным зеленью, среди которой были разбросаны небольшие одно- и двухэтажные дома. Все вокруг наполняла сонная расслабленность, которая, впрочем, была комфортной и уютной. По мере продвижения к центру города зелени становилось меньше, а дома располагались плотнее. В самом центре движение стало медленным из-за постоянно переходящих дорогу людей и паркующихся машин. Но этот участок оказался не слишком протяженным, и вскоре они вновь двигались вдоль зеленых и ухоженных провинциальных улиц.

– А где же озеро? – спросила Мари, глядя в окно.

– Его не видно с дороги, – ответил Джон, – а вот реку скоро будем пересекать, после неё будет поворот к вашему отелю.

И действительно, сразу после того, как машина проехала мост, Ден увидел вывеску с названием отеля и небольшую дорогу, на которую они и свернули. Дорога шла под сенью деревьев, окружающих ее с двух сторон, образуя красивую аллею. Метров через сто она привела к стильному большому дому, увитому плющом, как будто сошедшему со страниц викторианских романов.

Мари вышла из машины и, затаив дыхание, осматривала дом и окрестности. Ден забрал из машины сумку и закинул её на плечо через ручки. Не выходя из машины, Джон приоткрыл окно и обратился к Дену, который оказался рядом с машиной.

– Это ваш отель, размещайтесь и занимайтесь делами.

– Огромное тебе спасибо. Ты возвращаешься в Дублин?

– Нет, – покачал головой Джон, – у меня здесь живет знакомый, я остановлюсь у него до завтра. Тогда и решим насчет дальнейших планов. До встречи!

– До завтра, еще раз спасибо, – Ден отошел от машины, когда Джон закрыл окно и стал разворачиваться.

Мари с порога отеля махнула на прощанье рукой удаляющейся машине, не будучи уверенной, что Джон увидит её жест.

Внутри отель выдерживал стилистику внешнего облика. Интерьер был винтажный, в меру чопорный и претенциозный. Гостиную украшал небольшой камин, с которым соседствовали массивные кресла. Особое настроение придавала расположившаяся в гостиной лира.

Они прошли к стойке и быстро зарегистрировались, получив номер в дальнем крыле здания. Номер был просторный и стильный. Мари он явно понравился. Она сняла обувь и раскинулась на кровати, улыбаясь Дену. Он прошел к окну и отодвинул шторы. Окно выходило на территорию за отелем, уютную лужайку со столиками, за которыми вид растворялся в темноте лугов. Ден решил оставить вид дворика на завтрашнее утро, чтобы было чем с утра поддержать Мари романтическое настроение, и задернул шторы плотнее.

Пока он занимался шторами, Мари успела сбросить джинсы и с невинным видом лежала на кровати, поджав ноги и открыв его взгляду уютные домашние трусики, которые выглядели сексуальнее любого вычурного белья.

– Милая, ты знаешь, что прямо сейчас рискуешь остаться без ужина, – улыбнулся он, присаживаясь на кровать рядом с ней и протягивая руку к её бедру, – как ты помнишь, мы забронировали столик на восемь часов, а сейчас уже семь.

С довольной улыбкой она соскользнула с кровати в противоположную от Дена сторону и прошла к креслу, на котором стояла сумка. Мари покопалась в ней, вытащила футболку и прошла в ванную, оставив Дена одного в комнате. Под звук включившегося душа Ден открыл в телефоне свой профиль и проверил новые сообщения, среди которых он сразу увидел письмо от Муирин Галлахер.

«Я готова встретиться с вами, когда вы сможете приехать?»

Он быстро набрал ответ.

«Мы в Килларни, готовы быть у Вас завтра, в удобное для Вас время»

В следующем письме она прислала адрес и сообщила, что готова встретиться с ними в 10 утра. Он отправил письмо с благодарностью и подтверждением встречи в тот момент, когда Мари выходила из ванной.

– Милая, хорошие новости. Госпожа русалка подтвердила встречу завтра утром.

– Отлично, – обрадованно произнесла Мари, – значит, можем спокойно отдохнуть сегодня вечером. Далеко от нас она живет?

– Сейчас посмотрю по карте, – ответил он, открывая телефон и набирая адрес в строке поиска, – Ты не поверишь, но совсем рядом, минут пятнадцать пешком. Улица называется Милл Роуд. Мы должны вернуться на главную дорогу, которая, кстати, называется именно Кольцо Керри. По ней пройти метров двести и у некоего Конференц-центра свернуть налево. И попадем как раз на эту улицу, которая идет вдоль реки.

– Отлично, значит, мы можем не напрягать Джона, а пройти пешком. Заодно и окрестности посмотрим.

Ден поднял глаза на Мари. Она оказалась одетой в короткое обтягивающее платье джерси, которое она неизвестно откуда взяла. По крайней мере, он его в сумку не укладывал. То ли она положила его в сумку сама, то просто везла с собой, в своих вещах. Но её преображение было эффектным и неожиданным, особенно учитывая тот факт, что этот образ был в числе его самых любимых.

– Милый, мне приятно, что ты так смотришь на меня, но нам в самом деле пора. До времени нашей брони осталось всего десять минут.

Ден быстро оделся, и они прошли в ресторан, где их встретил важный метрдотель и проводил к столику. Они не торопясь разместились, после чего просмотрели не слишком длинное, но достаточно интересное меню.

– Милый, давай не будем брать аперитив, а просто закажем вино, – прошептала с улыбкой Мари, увидев направляющегося к ним официанта, на лице которого читалось намерение принять у них заказ напитков – мне кажется, что норму аперитивов мы уже выбрали днем.

Быстро просмотрев винную карту и не увидев ничего для себя особенно примечательного, Ден с видом знатока заказал первое попавшееся французское вино. Мари, не отрываясь, наблюдала за этим процессом, и, когда официант удалился, рассмеялась.

– Могу поспорить, что ты выбрал вино наугад.

– Ну ты уж совсем меня за позёра держишь, – улыбнулся в ответ Ден, – я, конечно же, не слишком разбираюсь в этих винах, но бордо уровня «А.О.С.» в любом случае будет беспроигрышным вариантом. Так что, как говорится, совсем без драки могу попасть вбольшие забияки.

– Милый, обрати внимание, что сегодня мы первый раз вдвоем ужинаем в настоящем ресторане за все время нашего пребывания в Ирландии, – произнесла она, открывая меня, – и мне это очень приятно, я просто отдыхаю. И отель, который ты выбрал, также способствует созданию этой атмосферы. Ты очень точно попал в настроение.

Положив меню перед Деном, она пальцем указала позиции, которые хотела бы заказать. Вскоре официант принес вино, плеснул Дену на дно бокала немного на пробу и, после его одобрения, наполнил бокалы до верха. После принял заказ и удалился.

Ден и Мари молча чокнулись, глядя друг другу в глаза.

Наконец Мари отвела взгляд, пригубила вино и спросила:

– Она что-нибудь сказала интересное?

– Ты имеешь в виду Муирин? Нет, просто написала, что готова с нами встретиться.

– Любопытно, что их связывает?

– Мы слишком мало про неё знаем, чтобы понять. Поэтому это может быть все, что угодно. Начиная от отношений по работе до близкой дружбы. Мне, правда, это не слишком интересно. А тебе?

– А мне интересно, – коротко ответила Мари и перевела взгляд на бокал, положив начало долгой паузе, из которой им помог выйти официант. Он поставил на стол закуски и наполнил бокалы вином.

– Как тебе, Милая, показались здешние места? – спросил Ден, снова поднимая бокал.

– Не могу сказать, что мы много смогли увидеть, – отозвалась Мари, – но пока ощущения очень приятные. Здесь уютно и комфортно, хочется погружаться в настроение этих земель. Я думаю, что, когда мы закончим с этой историй, то вернемся сюда, снова остановимся в этом отеле и проедем по кольцу Керри, как обычные путешественники.

– Не просто как путешественники, – улыбнулся он в ответ, – а как древние жители этой земли, которые исследуют её просторы в поисках рецепта вечной юности.

– И нам на пути будут встречаться злые колдуны и драконы, волшебники и русалки? – облокотившись на стол, она смотрела ему в глаза.

– Я надеюсь, что колдуны и драконы, да и русалки тоже, к этому времени останутся позади. И мы просто будем среди курганов искать ту самую дорогу в чудесную страну, где спряталась вечная юность.

– Ты полагаешь, нам нужна вечная игла для примуса? – вполне серьезно спросила Мари

– Я полагаю, что все это следует искать, – ответил он с прежней мягкой улыбкой.

Вечер плавно двигался к своему закату, оставляя терпкое послевкусие вина и странных разговоров. Хотя еда была интересной и вкусной, а вино весьма достойным, им хотелось поскорее закончить ужин и оказаться наедине.

Когда они вошли в номер, пробивавшийся с улицы свет фонарей раскрашивал бликами остановку комнаты. Мари остановилась у балконной двери и молча смотрела на улицу. Ден приблизился к ней и обнял за плечи. На этот раз он подробнее рассмотрел простирающуюся перед ними картину. Чем дальше от отеля, тем больше картина наполнялась темными тонами. Ближе к зданию на лужайке стояли кованые слоты и стулья, бросающие длинные лунные тени и короткие тени от фонарей. Дальше в густеющую темноту погружались темные силуэты деревьев и колья забора. А на самом горизонте темнели размытые силуэты холмов.

– А мы можем выйти наружу и прогуляться? – повернулась к Дену Мари.

– Конечно, можем, это вполне функциональные двери. Только оденься потеплее, там может быть очень свежо.

– Но у меня нет с собой теплой одежды, она осталась в Дублине.

– Тогда давай просто оденем все, что у нас есть с собой, и постараемся не заблудиться.

Быстро одевшись, они открыли таинственно скрипнувшую дверь и вышли на улицу. Ден увидел, как Мари поежилась, когда тянущая с холмов прохлада пробралась сквозь их не слишком теплую одежду. Но, несмотря на это, Мари твердым шагом пошла по тропинке в сторону калитки, ведущей за территорию отеля.

У забора из проволоки, натянутой на колья, которые они видели из номера, они остановились, глядя в пространство лугов, потерявших изумрудную окраску и темневших серой массой под яркой луной.

Не говоря ни слова, Мари толкнула коленом незапертую калитку и пошла по едва заметной тропинке, жестом позвав Дена за собой. Она шла все дальше в глубь полей, навстречу луне, и её фигура обрамлялась серебряным ореолом на фоне лунного света. Это добавляло картине фантастичность и нереальность.

Ден оглянулся назад, ломанный силуэт здания светился яркими огнями, обозначая границу между миром реальности и царством мифов. Ден не знал, как далеко собиралась идти Мари, и сомневался, что она сама знает это. Но чем дальше они удалялись от зоны света, тем менее уютно он себя чувствовал. Она ушла метров на двадцать вперед и в какой-то момент остановилась, глядя вдаль. Когда шаги Дена приблизились к ней, она резко обернулась и прижалась к нему.

– Милый, что-то мне стало неуютно, как будто что-то недоброе ждет нас впереди.

– Это просто ночь … и прохлада … и пространства, в которых тонет взгляд. Пойдем назад в номер.

Обнявшись, они быстро дошли до отеля и зашли в теплоту комнаты. Мари разделась и нырнула под одеяло, не снимая при этом теплые носки. Не успел Ден сходить в ванну, как услышал её ровное дыхание, свидетельствующее о том, что она уснула. Он лег рядом, поверх одеяла, и вскоре тоже провалился в сон.

Они спали так долго, что, когда Ден проснулся, солнце уже поднялось. Оно слепило Дену глаза и весело растекалось по кровати, поглаживая обнаженное плечо Мари, выглядывавшее из-под одеяла. Наклонившись, Ден прикоснулся к нему губами, отчего Мари зашевелилась и открыла глаза.

– Как мы долго спали, – потянулась она в кровати, поправляя футболку.

– Да, пора вставать, – ответил он, сидя рядом с ней, – нужно еще успеть позавтракать.

Мари подошла к стеклянной двери и посмотрела на яркую, как будто нарисованную, картину за стеклом. Ограждение территории было почти незаметно, поэтому складывалось ощущение, что лужайка у отеля плавно переходит в огромное зеленое море лугов, простирающееся до дальних холмов. Недалеко от отеля, за ограждением, паслось небольшое стадо овец. Пейзаж был настолько пасторальным, что с трудом верилось, как вчера вечером он мог вызывать тревогу.

Они быстро позавтракали легкими закусками и кофе в небольшой комнате рядом с рестораном, оборудованной под шведский стол. Совсем молодая девушка, обслуживающая завтрак, принесла им достаточно большой термос с кофе и с улыбкой поставила его на стол.

– Да, Милый, – проговорила Мари, глядя на кофейник, – не удалось нам провести утро по- деловому, никуда нам не деться от ритуала милого общения.

– А я и не возражаю против него, это самое лучшее начало утра. Задает позитивный тон на весь день.

– Неужели? – вскинула брови Мари, – Ты же сам сейчас начнешь меня торопить. Говорить, что опаздываем, что нас уже ждут и всякое прочее занудство.

– Я постараюсь забыть про это, – улыбнулся он и налил Мари еще одну чашку кофе, – кстати, я слышал термин «кофе по-ирландски», как ты думаешь, это он и есть?

– Не думаю, – ответила Мари, пригубив кофе, – насколько я знаю, по-ирландски означает кофе со сливками с добавлением то ли виски, то ли Бейлиз. Но, в любом случае – с местным напитком. Несомненно вкусным, но крепким. Так что в данный момент это не для нас. Может быть, попробуем вечером.

– Может быть, вечером, – задумчиво повторил Ден, – знать бы еще, что мы будем делать вечером.

– Милый, можешь перестать себя сдерживать, – улыбнулась Мари, допивая кофе и отодвигая чашку в сторону, – я и сама знаю, что нам пора.

Они не стали заходить в номер, а сразу пошли на встречу. Утро встретило их мягким солнечным светом, не слишком характерным для здешних мест. Они уже успели привыкнуть к другому облику Ирландии: задумчивому и слегка печальному. Путь по аллее пешком был совсем другим, чем днем раньше на машине. Они медленно шли под сенью ровных деревьев, сопровождаемые ритмичным хрустом мелких камней под ногами. Ден не знал наверняка, что за деревья окружают дорогу, но ему казалось, что тисовая аллея должна выглядеть именно так.

Они вышли на дорогу и вскоре добрались до намеченного ими ориентира, которым служил конференц-центр, внешне слегка напоминающий процветающий дворец культуры поздних советских времен. Сходство усиливалось выстроившимися у фасада флагштоками, на которых были вывешены цветные знамена непонятной для Дена принадлежности.

Не задерживаясь у конференц-центра, они повернули налево и оказались на улице, густо обрамленной зеленью. Ден знал, что слева за домами протекала река, но с улицы её не было видно. Аккуратные калитки, просторные дворики, ровная зелень лужаек и игрушечность домов создавали ощущение зажиточного спокойствия. Двигаясь по улице, они с любопытством рассматривали таблички с названиями домов, которые заменяли им номера. И вскоре увидели название «Приют русалки», которое подсказало, что это именно тот дом, который они искали. Он был огорожен невысоким каменным забором, сложенным из серых плоских камней, над которым возвышался ровный густой кустарник, из-за чего участок казался похожим на большую клумбу.

Пройдя через открытую калитку, они прошли по хрустящей гравийной дорожке к белому одноэтажному дому с серой крышей. Входная дверь из темного матового стекла была частью общей стеклянной стены, которая не позволяла увидеть то, что внутри, и от этого ощущение закрытости было даже сильнее, чем от глухой каменной преграды. Нажатая кнопка звонка вызвала заливистую трель в глубине дома, и вскоре через матовое стекло двери они увидели смутный женский силуэт, который остановился перед дверью, как будто задумавшись, пускать их в дом или нет.

Через несколько секунд щеклнул сигнал электронного замка в верхней части двери, и она открылась. На пороге они увидели невысокую стройную женщину, одетую в стилизованное под деревенский стиль платье. Короткая прическа подчеркивала тонкие черты лица, придавая ему стиль интеллектуального ретро. Её плечи были укутаны светлым пончо, которое также могло бы претендовать на загородный стиль, если бы не явно обозначенный на нем логотип дорогого бренда, известного клетчатой расцветкой шерстяных изделий.

Она вопросительно смотрела на Дена и Мари, которые под её не слишком дружелюбным взглядом были вынуждены представиться.

– Добрый день, нас зовут Мари и Ден, – начал он разговор, – это я писал Вам и просил о встрече.

– Чем я могу вам помочь? – спросила она мягким густым голосом, не пуская внутрь дома.

– Мы друзья Захарии – начал рассказывать Ден

– У Захарии много друзей, – перебила его женщина, еще раз цепко оглядывая Мари с ног до головы.

– У нас общие друзья: Джеймс Макдремотт и его жена, Эйслин. Мы провели у него в гостях два дня, после чего он уехал, и мы не можем связаться с ним.

– Я тоже не могу до него дозвониться, – сказала Муирин и отступила в сторону, чтобы пропустить их в дом.

Она проводила их в просторную гостиную, обставленную, вопреки ожиданиям, в минималистском стиле. Общую картину современной практичной обстановки нарушал лишь большой старомодный камин, занимавший немалую часть гостиной. Впрочем, как и в доме у Макдермоттов, функциональность камина вызывала большие сомнения.

Муирин расположилась в кресле у камина. На его фоне она выглядела очень эффектно и кинематографично. Дену и Мари она указана места на диване напротив.

– У вас необычный акцент, вы откуда?

– Из России, – ответил Ден.

– Понятно … – протянула она устало и как-то слегка разочарованно.

Несколько минут она смотрела на них, а потом поднялась и направилась в сторону кухни.

– Кофе? – коротко спросила она.

– Будем очень признательны, – впервые вступила в разговор Мари.

– По-ирландски? – её голос прозвучал с кухни.

Неожиданно Мари поднялась с дивана и проследовала за Муирин, предоставив Дену возможность слушать их разговор на расстоянии.

– Вы не поверите, но мы с мужем как раз сегодня утром обсуждали кофе по-ирландски. Нам показалось, что в него добавляют виски или Бейлиз.

– На самом деле, по классике добавляют сливки и виски, но поскольку Бейлиз и есть ликер из сливок и виски, то вполне можно использовать и его, – голос Муирин слегка смягчился.

– Мы как-то не решились пить его с утра, – рассмеялась Мари, – побоялись, что тогда Вы нас точно не пустите в дом.

– В Ирландии с утра часто бывает сырая погода, – ответила Муирин, и даже на расстоянии в её голосе чувствовалась легкая ирония.

Вслед за этим послышался легкий звук чашек, и вскоре женщины появились в гостиной и принесли с собой аромат кофе.

– Милый, твоя чашка ждет тебя на кухне, принесешь сам? – спросила Мари, возвращаясь на диван.

Когда кофе по-ирландски получил свою долю комплиментов, Муирин поставила чашку на стол и, глядя на Дена и Мари, вернулась к цели их визита.

– Итак, чем я могу вам помочь?

– Честно говоря, – произнес Ден, – мы не до конца уверены в том, что находимся на правильном пути. Возможно, мы Вас побеспокоили напрасно.

Хотя Ден рассказывал эту историю уже неоднократно, в этот раз он почему-то смутился. Перед Муирин она показалась ему слегка нелепой. Но другой истории у него в запасе не было, поэтому ему ничего не оставалось, как только изложить её еще раз. Закончив рассказ, Ден положил на стол листок с текстом на иврите. Муирин быстро взглянула на него.

– Я не знаю иврита, о чем он пишет?

– Я сделал перевод на английский, – ответил Ден и показал перевод на экране телефона.

Муирин несколько минут его изучала. Дойдя по середины текста, она усмехнулась.

– Русалка … – протянула она, – это и в самом деле на него похоже, он старался поддерживать репутацию своего народа. Как он говорил, его народ обладает не мистическим, а …

– Мистификаторским сознанием, – перебила её Мари с улыбкой и продолжила, – но ведь он не просто так направил нас к Вам. Значит, у него были основания полагать, что именно Вы можете помочь нам проследовать дальше.

Муирин снова усмехнулась, на этот раз глядя на дворик через большое стеклянное окно. Её голос звучал медленно и нараспев, отчего рассказ был похож на долгую балладу.

– Мы познакомились больше года назад, на мероприятии, которое проходило в конференц-центре, его вы, скорее всего, видели, когда ехали ко мне.

– Мы шли, – перебила Мари, – наш отель находится рядом. А центр, конечно же, видели.

– Я не слишком люблю участвовать в многолюдных конференциях, – продолжила Муирин, – но на этот раз меня подкупил тот факт, что она проводилась по соседству и была посвящена интересующей меня теме. Можно сказать, что до встречи мы с Захарией были знакомы заочно. Я давно занималась кельтскими легендами, особенно мне были интересны те их моменты, которые связаны с отсылками к докельтским временам и событиям. Я публиковала несколько литературных опытов по этому поводу. Смысл их сводился к тому, что внутри некоторых кельтских мифов мне бросились в глаза, как бы их назвать, своего рода вкрапления, отличающиеся по стилистике, звучанию. Захария также изучал этот вопрос и, со своей стороны, также увидел влияние старых культур. Но он, будучи ученым, мог позволить себе только зафиксировать факты. А я, как литератор, позволила себе мифические версии. Вернее, мистификаторские, – снова усмехнулась она.

Она встала с кресла и прошлась по комнате, продолжив рассказ в плавном движении.

– Я высказала идею о том, что эти встроенные кусочки оказались внутри легенд не случайно, они были специально внесены туда древними народами. Это своего рода послание, которое они пытались после себя оставить, зашифровав его на тех единственных носителях, нематериальных мифах, которые могли бы пережить века. В отличие от материальных, которые в те смутные времена были обречены на уничтожение. Я попыталась собрать эти кусочки и сложить из них содержательный текст.

– И что получилось? – не удержался Ден.

– Честно говоря, – улыбнулась Муирин, – получилось не очень. Было слишком мало исходного материала, из-за чего содержательный текст выстраивался лишь фрагментами. Хотя Захария и без особенного энтузиазма воспринял мои идеи, но его большие знания и доступ к архивной информации были существенным подспорьем. С точки зрения ученого, мои наблюдения содержали слишком много допущений и случайностей, не подкрепленных фактами. Как бы то ни было, после нескольких месяцев переписки нам удалось лично познакомиться на конференции. Интерес друг к другу перерос границы виртуального знакомства и выплеснулся в реальную жизнь. Наше общение было интересным и насыщенным. Мы могли не только часами обсуждать древние легенды, но и сами делали попытки стать их участниками. Начав с Кольца Керри, мы продолжили знакомство с древними местами и в других частях страны.

– Он часто бывал у Вас, – спросила Мари, – или…

– Он работал в Дублине , – перебила Муирин, – и приезжал в Килларни на два-три дня примерно раз в две недели. Иногда это было на выходных, но чаще – среди недели. Мы либо оставались здесь, либо сразу уезжали в путешествие. Но вскоре его посещения стали более редкими… Я сделаю себе еще кофе, вам приготовить?

Ден и Мари синхронно отрицательно покачали головами. Муарин вышла на кухню и вскоре вернулась с новой чашкой кофе. Она села в кресло, на этот раз с ногами, поджав их под себя.

– Ты ведь знаешь, – продолжила она, обращаясь почему-то только к Мари, – что он исследователь, ему интересны новые курганы и новые манускрипты: находить их, изучать, встраивать в свою систему. А когда они приобретают оттенок повседневности, он устремляется к новым загадкам.

Она пригубила кофе, заполнив этим действием небольшую паузу.

– Вскоре ему предоставили преподавательскую работу. Сначала семестр в Корке, а затем на Аранских островах. Поэтому он уехал на длительное время, а когда учебные курсы закончились, то вернулся в Дублин. С тех пор мы не виделись. Но вам, думаю, вся эта романтика не слишком интересна.

Муарин поставила чашку на столик, а сама села на край кресла, протянув руку в сторону Дена. Он безошибочно угадал в этом жесте, что она хочет еще раз посмотреть текст на телефоне, и передал его Муиррин, включив экран. Она еще раз молча просмотрела текст и задумчиво произнесла.

– Как вы меня нашли, понятно. Для того, кто знает ирландские имена, это должно быть не сложно. А вот насчет Мунка вы здорово догадались. Не знаю, где вы с ним увидели в Кноуте лицо с картины «Крик», но раз увидели вы оба, значит, оно там и вправду есть. Совершенно очевидно, что «Крик» входит в цикл «Фриза жизни». Считается, что эта работа тесно связана с картиной, которую чаще всего называют «Тревога». Насколько я знаю, на норвежском название звучит как «Angst», что как на этом языке, так и на многих других означает, скорее, страх. Мне помнится, что датский философ Кьеркегор использовал ангст как особую категорию, обозначая ей изначальный глубинный страх в противовес страху, связанному с конкретными жизненными ситуациями.

– Я помню этого философа, – отозвалась Мари, – если не ошибаюсь, то он был прародителем экзистенциализма.

– Именно так, – коротко ответила Муарин и продолжила, – полагаю, что именно этот страх он и имел в виду в письме. Но остается открытым вопрос, кто же его брат-тезка в наших краях, да еще и совершенно другой по характеру.

– Именно это для нас и стало неразрешимой загадкой, – произнес Ден, – мы подумали, что раз Захария указал дорогу к Вам, то отгадка может быть в том, что известно Вам.

– Мы много путешествовали по стране, – снова медленно и нараспев произнесла она, – но одним из самых его любимых мест был форт Дун-Энгус, название которого звучит явным созвучием Ангсту. Этот форт располагается на острове Ишимор, крупнейшем из Аранских островов. Захария говорил, что концентрические круги его стен заставляют почувствовать себя в сердце мира, а почти стометровый обрыв вызывает желание броситься в никуда. Название форта происходит от имени Энгуса, бога юности и любви, который наполняет все вокруг юностью и радостью.

– Удивительно, насколько это подходит к тексту, – вскинул брови Ден.

– Еще удивительнее, что форт Дун-Энгус окружен защитным рубежом из вертикальных острых камней, который повторяет средневековое укрепление «шеваль-де-фриз». Поэтому вполне уместна фраза, что он так же, как и цикл Мунка, окружен фризой. Но, в отличие от Мунка, не обрамлением жизни, а линией защиты.

– Здорово, – с искренним восхищением произнесла Мари.

– Да, мне самой это весьма любопытно, я как будто почувствовала его в этой комнате. Он большой любитель ребусов и ассоциаций. Но вот, боюсь, что дальше я вряд ли знаю, что сказать. Если путь поиска заканчивается в форте, то я с трудом могу представить, где может располагаться то, что вы ищете. И совсем непонятно, при чем здесь тюлени. На острове действительно есть место, где располагается смотровая площадка, с которой можно увидеть тюленей. Но она находится в другой части острова, на севере. И там также мало что есть примечательного, кроме скамеек, биноклей и, собственно, своих тюленей. Возможно, вы что-то сможете узнать на месте. А вот я не думаю, что смогу еще чем-то вам помочь.

Наступила долгая пауза, в течение которой Муирин смотрела в окно. Ден допивал остывший кофе, а Мари сидела, подперев подбородок руками. Наконец Ден поднялся и жестом позвал Мари следовать за собой.

– Большое спасибо, Муирин, что смогли уделить нам время, Вы нам очень помогли. Мы, действительно, попробуем добраться до Аранских островов. Посмотрим, что сможем там узнать.

Муирин проводила их до выхода. Пока они шли по дорожке от дома, она не торопилась закрывать дверь, а стояла, глядя на них и склонив голову. Когда они были уже почти у калитки, она тихо позвала:

– Мари, когда будут новости от Захарии, напиши мне.

Повернув голову, Мари улыбнулась ей в ответ и кивнула. Через мгновение они вышли на улицу и скрылись за высокой стеной живого забора. Путь назад, к отелю, показался значительно короче, чем утренняя дорога. Когда они шли по аллее, Мари произнесла:

– Насколько я поняла, Милый, мы сейчас поедем на острова, не помню, как они называются?

– Аранские острова, одно из самых необычных мест в Ирландии.

– А что же в них необычного?

– Как я слышал, в них застыло время, обычаи и язык, это кусочек глубинной Ирландии, дошедший до наших дней. Насколько это правда, узнаем сегодня. Сейчас доберемся до отеля и свяжемся с Джоном. До западного побережья, до местечка Росавилл, откуда отходят паромы на острова, ехать часа два-три, потом сам паром. Если мы успеем на паром в час дня, то у нас будет часа четыре на острове, мы сможем вернуться на пятичасовом паром. Пока мы были у Муирин, я посмотрел расписание. Если быстро обернемся, то к вечеру должны вернуться.

Мари внимательно посмотрела на Дена и увидела знакомый блеск у него в глазах, который свидетельствовал о проснувшемся азарте. Поэтому предлагать другой план действий не было особого смысла, хотя решение ехать сразу Мари не слишком понравилось. Она предпочла бы сначала разузнать, как развивается ситуация и есть ли какие-либо новости. Но Дена было уже не остановить.

Связываться с Джоном не пришлось. Когда они подходили к отелю, то увидели знакомую машину, припаркованную около здания. А рядом с ней их ждал Джон, прохаживаясь по дорожке. Мари направилась ко входу, а Ден подошел к Джону и рассказал ему про их дальнейшие планы. Получив от него утвердительный кивок, Ден присоединился к Мари, и они отправились в номер, чтобы взять сумку и одеться потеплее. В быстром темпе они собрались, и уже через несколько минут машина отъезжала от отеля, брызнув вихрем камешков.

Расположившись на заднем сидении, они перевели дух.

– Ты думаешь, мы успеем на паром к часу, Милый?

– Сложно сказать, Джон меня заверил, что должны успеть. Хотя, по моим оценкам, совсем впритык. Но ты же видела, что он водит быстро. Посмотрим.

– Ты уже рассказал Майклу про наши действия? – буднично спросила Мари

Ден поймал себя на мысли, что очень давно не был на связи с Майклом.

– Знаешь, Милая, я про него совсем забыл. Но, самое удивительное, что и мы его не слышим уже второй день. Это может означать либо то, что вопрос потерял для него актуальность и он уже решил его самостоятельно…

– Либо что?

– Либо то, что он и так знает, что происходит, – сказал Ден, невольно понизив голос и взглянув в сторону Джона.

– Честно говоря, я не вижу особых проблем ни в одном из этих вариантов. Если вопрос уже не актуален, то мы просто совершим интересную поездку на Аранские острова, куда мы бы вряд ли выбрались. Ну а если он и так все знает, то это избавляет нас от необходимости давать ему отчет. А скрывать нам особенно нечего. Так что давай расслабимся и будем наслаждаться дорогой.

По той же дороге, по которой они приехали в Килларни, машина на немалой скорости неслась на север, снова явным образом превышая установленные лимиты скорости. Примерно через час дорога прорезала окраины немаленького города и, закрутившись на развязке, понеслась вдоль полей и нырнула в тоннель.

– Справа от нас, Милая, остался город Лимерик.

– Что-то мне это название очень знакомо. По-моему, так назывались короткие средневековые стихи. Ты не знаешь, они как-то связаны с этим местом?

– Честно говоря, не знаю наверняка. Насколько я помню, в лимериках содержится географическое название, откуда происходит его персонаж. Я слышал версию, что первые лимерики пели ирландские солдаты из Лимерика, повторяя в каждом куплете название своего города. Но не уверен, что эта версия исторически точная.

Между тем дорога неслась через зеленые поля, временами её окружали невысокие деревья, иногда на неё смотрели редкие дома. Постепенно мягкий ритм движения и спокойный пейзаж начал убаюкивать Мари, она прикрыла глаза и склонила голову в сторону Дена. Вскоре и он окунулся в сон. Когда он вышел из него, обстановка за окном изменилась. Узкая дорога проходила среди сельской местности, она была огорожена невысоким ограждением из сложенных камней, такие же заборчики прорезали поля вокруг, а слева до горизонта простиралась синева моря.

Ден взглянул на часы и понял, что до отхода парома оставалось около получаса. Джон взглянул на него в зеркало и, как бы прочитав его мысли, произнес:

– Мы уже совсем рядом, скоро будем у парома.

И действительно, минут через десять зелень уступила место серым улицам, парковочным площадкам и большим складам, что свидетельствовало о том, что они прибыли в портовую зону. Индустриальность обстановки не вызывала отторжения, напротив, она была провинциальной, спокойной, аккуратной и гармоничной.

Не останавливаясь у здания вокзала, Джон сразу проехал на парковку и остановил машину на свободном месте.

– Я забронировал билеты он-лайн, мы можем идти вот на тот причал, где стоит паром.

– Мы оставляем машину здесь? – удивилась Мари.

– Да, паромы пассажирские, – вместо Джона ответил Ден.

– А как мы будем там передвигаться?

– Прокатных агентств я на острове не нашел, – на этот раз разъяснил Джон, – однако многие местные жители со своим транспортом предлагают экскурсии для туристов. Я договорился с одним из них по поводу аренды микроавтобуса. Но если мы хотим успеть на паром, нам нужно поторопиться.

Они ускорили шаг, при этом Ден подумал, что только что он стал свидетелем самого длинного монолога из тех, которые он когда-либо слышал от Джона. На паром они успели даже с небольшим запасом по времени, что позволило им с удовольствием посмотреть отплытие. Ден с Мари разместились наверху, где стояли ряды кресел, а Джон остался на нижней палубе.

С удовольствием наблюдая, как судно отходит от причала, Ден подумал, что момент отплытия обладает какой-то странной притягательностью, природу которой было сложно понять. Возможно, её корни уходили в те далекие времена, когда моряки уходили на долгие месяцы в плавание, не имея твердой уверенности в том, что когда-то снова увидят землю.

Когда берег стал отдаляться и расплываться размытой серой полосой, Ден поднялся.

– Милая, может быть, спустимся вниз, мне почему-то хочется оказаться ближе к воде.

– Знаешь, я немного устала, пожалуй, побуду здесь. А ты иди, расскажешь мне потом, что увидел интересного.

По железной лестнице, гулко отзывавшейся его шагам, Ден спустился на нижнюю палубу и прошел на корму. Он оперся на влажные холодные перила. Паром оставлял за собой белую полосу бурлящей воды, добавляющую единственный светлый оттенок в серый пейзаж, охватывающий серо-зеленую воду, бледно-серый удаляющийся берег и темно-серые густые облака. Насупленность неба начинала изливаться мелким колючим дождем, который морской ветер швырял Дену в лицо.

Однако, странным образом, этот холодный дождь не вызывал негативных эмоций, а, напротив, смывал напряжение, оставляя сознание ясным и свежим. Справа по борту, почти на носу, Ден увидел Джона, который также стоял, облокотившись о перила и, не двигаясь, смотрел в море. Он не стал подходить к Джону, ему хотелось побыть одному. И лишь когда холод начал пробирать его до дрожи, он с неохотой оторвал взгляд от моря и пошел наверх к Мари.

Атмосфера на верхней палубе была совсем другой. Если внизу господствовала тревога и первобытная суровость, то наверху царил цивилизованный комфорт. Мари сидела, укутавшись в плед, который он взяла из стопки, высившейся на одном из кресел. Она встретила Дена улыбкой, еще больше погрузившей его в атмосферу спокойствия.

– Что интересного увидел внизу, Милый?

– Вроде бы, и ничего особенного, – ответил он, присаживаясь на стул рядом с ней, – но почему-то я себя почувствовал один на один с морем. И это мне не прибавило светлого настроения.

– Может быть, это подарит тебе немного светлого настроения, – тихо произнесла Мари и подарила ему глубокий поцелуй, который был настолько наполнен чувством, что размыкать губы не было никакого желания. Хотелось, чтобы поцелуй продолжался бесконечно. Но через несколько секунд Мари сама отстранилась и вопросительно посмотрела на него с улыбкой, слегка наклонив голову.

В ответ он крепко обнял её за плечи и прижал к себе, глядя в море. А там из серого тумана начали проступать очертания берега, постепенно превращающиеся в зеленовато-серые холмы, на которых были разбросаны редкие невысокие серо-белые дома. По мере того, как земля появлялась из тумана, Ден увидел, что Мари также направила свое внимание на приближающийся берег.

– Какие странные берега, Милый. Они как будто из фэнтезийного романа, есть в них что-то нереальное.

– Да, похоже, что они живут вне нашего века. Как бы нам не затеряться среди этих лугов и не утонуть в пространстве и времени. Тем более, что мы ищем не знаем что, не зная где.

В этот момент паром снизил скорость, проходя мимо небольшого мола, отмечавшего границу порта, и направился к причалу. Судно нервно вздрогнуло, коснувшись отбойников, и застыло. Немногочисленные пассажиры, находившиеся на верхней палубе, потянулись к выходу.

Когда они сошли по трапу, на причале уже почти никого не было. Редкие туристы уже разошлись по группам. Местные жители растворились вдоль улочек. Осмотревшись, они увидели Джона, который стоял рядом с микроавтобусом и о чем-то неторопливо разговаривал с мужчиной средних лет в сером пальто. Они подошли ближе и попробовали понять, о чем шел разговор, но не поняли ни слова.

– На каком языке они разговаривают, Милый?

– Уверен, что на ирландском. Насколько я знаю, Аранские острова являются тем, практически единственным, местом в Ирландии, где этот язык используется как основной. Это своего рода заповедник ирландского языка.

– Во всяком случае, я не поняла ни слова, – улыбнулась Мари.

В ожидании Джона, она заложила руки за голову и оглядывалась по сторонам, рассматривая необычные пейзажи. Словно игрушечные бело-серые дома были разбросаны тут и там, образуя неровные улочки. Как будто некий великан высыпал их из мешка на поле, и они хаотично рассыпались по нему.

Через несколько минут к ним подошел Джон, держа в руках ключи от машины.

– Все нормально, мы можем ехать. Едем в Дун-Энгус?

– Да, – слегка удивленно ответил Ден, осознав, что он ничего не говорил Джону про это место.

Джон открыл дверь микроавтобуса, а сам уселся на водительское место, коротко отвечая на немой вопрос Дена.

– Туда все ездят.

Они поехали через поселок, осматривая домики, некоторые из которых были украшены надписями. Часть из них можно было расшифровать по вкрапленным в них всеобщим словам, таким как «банк» или «B&B». Понять другие было совершенно невозможно. Странно было видеть, что и банк, и гостиница располагаются в одноэтажных маленьких домах, неотличимых от жилых. Это делало поселок похожим на сказочный солнечный город из сказки.

Машина оставила позади дома и медленно поехала по узкой дороге острова. С обеих её сторон расстилались поля, расчерченные паутиной невысоких перегородок, сложенных из плоских камней. Мари с интересом рассматривала сеть каменных кладок.

– Милый, а что это за лабиринт?

– Я слышал, что это связано с тем, что остров имеет известняковую основу, для возделывания почвы жители острова убирали камни и складывали их в невысокие стены, потому что больше девать камни им было, честно говоря, некуда. За десятилетия и века они методично выложили целые лабиринты из этих стен, которые служат и как межа между участками, и как защита от ветра, препятствующая эрозии почвы, и так не слишком богатой.

Остров был совсем небольшой, путь до места назначения составлял всего несколько километров, но занял почти полчаса из-за того, что дорога была узкой и неторопливой. На последнем её участке каменная кладка подобралась вплотную к дороге и сжала её в своих объятиях. В конце концов узкая змейка привела их к странной площадке за каменной кладкой, которая оказалась платной велосипедной парковкой.

Джон остановил машину посреди дороги и обернулся в ним в салон.

– Здесь припарковаться я не смогу. После того, как высажу вас, я вернусь немного назад, там есть поворот к гостинице, где буду ждать вас. Пройдите через тот вход, дальше будет дорога к Дун-Энгусу.

Они вышли из машины, которая развернулась и скрылась за поворотом. Дворик представлял собой небольшую площадку, окруженную теми же одноэтажными домами. В одном из них было кафе, в другом – сувенирный магазин, через который шел путь к форту. У открытых дверей еще одного здания были вывешены добротные шерстяные свитера.

– Какие интересные свитера, – произнесла Мари с явным намерением потрогать их руками.

– Ты знаешь, – ответил Ден по пути к магазину, – свитера являются своего рода визитной карточкой островов. Существует даже грустная легенда, связанная с ними. Говорят, что рисунок каждого свитера является строго индивидуальным, как отпечатки пальцев или полоски у зебры. В старые времена это было связано с тем, что уходящие в море рыбаки часто не возвращались обратно. И иногда море выбрасывало их на берег после долгого нахождения в воде. В этой ситуации единственным признаком, по которому можно было узнать человека – это по орнаменту на свитере.

– Ух, как-то жутковато стало, – поежилась Мари, остановившись на полпути к магазину – что-то я передумала покупать свитер для тебя. Пойдем к форту.

Пройдя через здание, они вышли на асфальтированную дорожку, которая петляла среди деревьев и уходила вверх по холму. Переглянувшись, они синхронно пожали плечами и пошли по ней, взявшись за руки. Постепенно деревья уступили место каменистой почве, заполненной камнями. А асфальтовая дорожка превратилась в тропинку, выложенную камнями, между которыми уютно расположились зеленый мох и растения.

Дену показалось, что постепенно они отдалялись от всего прежнего мира, настолько самодостаточным был пейзаж вокруг. Казалось, что именно такая дорога должна вести к Изумрудному городу. Но вместо этого она привела их к форту. Несмотря на довлеющие над местностью размеры, форт не производил агрессивного впечатления. Скорее, он казался величественным и понимающим элементом окружающей обстановки, естественным образом вписывающимся в этот странный мир.

Пройдя через концентрические полукружья стен, они оказались на краю обрыва, составляющего внешнюю и самую надежную защиту форта.

– Ну и что дальше? – спросила она, стоя на камнях. Повисшие над обрывом носки её дорожных туфель вызывали неприятный озноб у Дена.

– Я не знаю что, – признался он, – ничего особенного я не увидел, куда двигаться дальше, я не знаю. Хотя не сомневаюсь, что он направил нас именно сюда.

– А что, если … – задумалась Мари.

Ден не мешал ей думать, опасаясь испугать мысль. Вместо этого он осматривал горизонт и дальние скалы, потому что смотреть вниз было реально некомфортно. Как море, так и плоские скалы, нависающие над обрывом, уходили вдаль до горизонта, создавая ощущение безразличной бесконечности.

– А что, если указание на форт дает нам просто ориентир на этот остров, – наконец произнесла Мари, – а реальное место спрятано в последующих словах.

– Что нам говорят последующие слова?

– Что-то про воспоминания и тюленей, если мне не изменяет память. Давай посмотрим?

Ден открыл телефон и покопался в сообщениях.

– Да. Ты права, говорится, что путь почти закончен. И уводит он в мир воспоминаний и, почему-то, тюленей. Хотя, ты помнишь, что Муирин говорила что-то про тюленей.

– Да, она говорила, что здесь, на остров,е есть место, где находятся лежбища тюленей. Правда, она говорила и о том, что не помнит в тех краях ничего, что могло бы спрятать интересующую нас информацию.

– Честно говоря, я на всем острове не вижу ни одного потайного места: он весь, как на ладони. Но, в любом случае, других ниточек у нас нет, поэтому поедем туда. Возвращаемся?

– Да, возвращаемся.Поедем к тюленям, Милый – на удивление весело произнесла Мари.

К облегчению Дена, она отошла от обрыва, быстро прошла мимо него, наградив мимолетным поцелуем, и направилась к выходу из форта. Ден легко догнал её и, быстро проделав обратный путь, вскоре они были у машины, припаркованной у небольшой гостиницы, ожидаемо представлявшей собой одноэтажный дом.

– Куда едем дальше? – коротко и бесстрастно спросил Джон из открытых дверей машины.

– Лежбище тюленей, – так же резко бросил Ден, усаживаясь на сиденье.

– Знаю это место, поехали.

Дорога не заняла много времени, и вскоре они стояли на берегу, вглядываясь в серые камни берега, окаймленные темно-зеленой полосой водорослей. В отличие от порта и Дун Энгуса, в этом месте берег был освещен солнечным светом. Было удивительно, что погода так существенно отличается в пределах такого компактного острова.

– И где тюлени, Милый?

– Присмотрись внимательно, они среди камней прибрежной полосы, просто их трудно увидеть.

Несколько минут Мари напряженно смотрела в сторону моря, а затем с улыбкой повернулась к Дену.

– Вижу … они любопытные. Но, кроме тюленей, здесь и вправду почти ничего нет. Есть этот белый домик, но он, по-моему, закрыт уже целую вечность.

– По крайней мере, производит такое впечатление. Но, в любом случае, не вижу, за что зацепиться.

– Тогда давай просто посмотрим на море и тюленей. Может быть, они подскажут нам, куда двигаться дальше.

Обнявшись, они долго молча смотрели вдаль. Прохладный ветер освежал лицо и мягко шевелил волосы. Минуты текли спокойно и неторопливо, гармонично вписываясь в застывший пейзаж. У Дена возникло странное и неприятное ощущение, что если они немедленно не уйдут отсюда, то превратятся в камень, подобный тем, которые загромождают морской берег.

В этот момент Мари повернулась к нему.

– Ты помнишь, что Муирин говорила о том, что он преподавал на Аранских островах. Мне любопытно, как он мог быть учителем в местной школе? Ведь преподавание здесь ведется исключительно на ирландском языке. Значит, здесь должен был быть человек, который помогал ему с языком: быстро освоить, научиться коммуникации.

– Но он мог изучать язык и в Дублине?

– В принципе, мог, но для того, чтобы освоить язык до уровня, необходимого для преподавания, необходима языковая среда. Думаю, что мы могли бы проверить контакты в школе этого острова. В эту же логику вписываются и слова про воспоминания.

– Давай попробуем, но у нас совсем мало времени, мы можем опоздать на пятичасовой паром.

– И тогда что?

– И тогда придется либо остаться здесь на ночь, либо искать другой способ вернуться.

– Честно говоря, ни один из этих вариантов не выглядит совсем уж пугающим.

За разговором они вернулись к машине, где их ожидал Джон, который на этот раз даже не выходил наружу, как будто был уверен, что они скоро вернутся.

– Ты ведь был раньше здесь, на этом острове? – обратился к нему Ден

– Да, много раз, – по обыкновению коротко ответил Джон.

– Насколько мне известно, на острове есть школа. Ты не знаешь, как её найти?

В первый раз за все время их знакомства Джон не смог скрыть удивления. Но оно мелькнуло на его лице лишь на долю секунды, после чего голос вернулся к невозмутимости.

– Школа на острове одна, в том поселке, куда мы прибывали, он называется Килронан. Едем туда? – спросил он, машинально взглянув на часы.

– Мы опаздываем на паром? – проследил за его взглядом Ден

– Если поедем в школу, то не успеем.

– А есть какая-нибудь возможность с острова выбраться, кроме парома? – вмешалась в разговор Мари, она явно не хотела уезжать с острова, не завершив поиски. Теперь уже в её глазах был виден азарт.

Джон ненадолго задумался, после чего уткнулся в телефон и начал набирать сообщения.

– Может быть, нам уже пора ехать? – спросила Мари у Дена, непроизвольно понизив голос, хотя Джон в любом случае вряд ли бы её понял.

– Вообще-то, он нашим вопросом озадачился, – так же тихо произнес Ден, и после паузы добавил, – наверное …

Ден приоткрыл дверь машины, чтобы свежий морской воздух наполнял салон.

Через несколько минут, как бы отвечая на их разговор, Джон произнес:

– Все оказалось достаточно просто. У компании Майкла есть представительство в Голуэйе, это ближайший крупный портовый город на побережье, мы его проезжали. В их парке есть хороший катер. При необходимости Майкл пришлет его за нами.

– Просто какая-то рождественская сказка, – усмехнулся Ден, захлопывая дверь машины, которая неторопливо вырулила на дорогу и направилась в сторону укрытой тучами восточной части острова.

Когда они подъезжали к школе, снова накрапывал мелкий дождик. Здание было одноэтажным, но не таким игрушечным, как все остальные вокруг. Скорее было похоже на усадьбу, включающую комплекс сооружений, сложенных изстильного серого камня.

– Есть большая вероятность того, что никого в школе в это время не окажется, – бросил им вдогонку Джон.

Когда они отошли достаточно далеко от машины, Мари произнесла, слегка нахмурив брови.

– Интересно, а зачем он нам это сказал?

– Не знаю, вполне возможно, что безо всякой задней мысли, просто передал информацию.

– А что мы про него, Милый, вообще знаем? Вроде бы друг Майкла. Но, во-первых, об этом мы знаем только с его слов. А, во-вторых, мы и Майкла-то знаем не слишком хорошо.

– Ну, по крайней мере, Милая, пока что от него мы видели только помощь.

– Как говорится, бойтесь данайцев, дары приносящих, – задумчиво произнесла Мари, почему-то ускоряя шаг.

Дверь в школу оказалась открытой, но коридор был безлюдным, так что предупреждение Джона вполне могло оказаться правдой. Хотя открытая дверь говорила о том, что кто-то должен быть внутри. Они замерли у двери, пытаясь по звукам определить, где могут находиться люди. Но ничего не услышали. А вместо этого из-за одной из дверей бесшумно, как призрак, появилась высокая стройная женщина и, заметив их, направилась в их сторону.

– Добрый вечер, – произнесла она мягким, но официальным голосом, – чем могу вам помочь?

В этот момент Ден понял, что заранее не придумал, как объяснить цель своего визита, чтобы это не выглядело странным. Пришлось импровизировать на ходу, надев спокойную и обаятельную улыбку.

– Добрый вечер, нас зовут Ден и Мари. Нам нужна Ваша помощь.

Собеседница почти незаметно дернула бровями, но промолчала, и Ден продолжил.

– В Вашей школе работал Захария Магид, не правда ли? – проговорил он, надеясь на удачу.

– Да, работал в этом году.

– Мы с ним коллеги, вместе работали в Израиле, но не виделись много лет. Я был бы рад его увидеть, поскольку нам довелось оказаться в Ирландии. Мы с женой приехали на конференцию, которая проводится в Конференц-центре в Килларни.

При этих словах женщина утвердительно кивнула головой.

– Пользуясь случаем, мы решили попутешествовать по Ирландии, заглянули на Ваши острова и заодно подумали, что, может быть, у кого-нибудь из тех, с кем он работал, есть информация о нем.

По мнению Дена, рассказ был шит белыми нитками, и он видел, что Мари также пытается сдержать улыбку. Но для собеседницы он не показался сомнительным. Тем более, что ничего особенного они не просили и подозрительными не выглядели.

С чуть виноватой улыбкой она развела руками:

– К сожалению, у меня нет его контактов. Но, возможно, вам сможет помочь моя коллега, Джейн О’Кифф. Они дружили с Захарией.

– А как нам с ней пообщаться?

– Вы не могли бы подождать несколько минут? – подчеркнуто вежливо спросила она, но не пригласила пройти дальше, а, наоборот, прошла в одну из комнат, оставив их в одиночестве в коридоре. Они переглянулись, Мари пожала плечами, но ничего не сказала.

Чтобы скрасить ожидание, Ден стал рассматривать стенды на стене, на которых были представлены фотографии выпусков прошлых лет, что можно было определить по цифрам. Надписи к остальным фото невозможно было прочитать. Но изображения улыбающихся и радостных детей на фоне различных мест и городов легко давали понять, что на них представлены школьные экскурсии и путешествия. Их собеседница вышла в коридор примерно через пять минут.

– Я поговорила с Джейн, она будет рада вас видеть.

– Замечательно! – улыбнулся Ден, – А как мы можем с ней встретиться?

– Насколько я понимаю, вы здесь ненадолго, поэтому можете пройти к ней прямо сейчас. Она вас ждет у себя дома, он совсем близко от школы. Вам нужно обойти здание, и позади школьного комплекса вы увидите дорогу. Пройдите по ней метров сто. По правой стороне дороги находится её дом – одноэтажный, с серой крышей.

Ден и Мари синхронно улыбнулись, подумав, что они все здесь одноэтажные, с серой крышей, поэтому такая характеристика вряд ли поможет им в поисках. Но подумали, что, учитывая плотность застройки, вряд ли у них возникнут трудности.

– Я могу еще чем-нибудь помочь вам? – вежливо, но чуть нетерпеливо спросила женщина.

– Большое спасибо, вы очень нам помогли, хорошего вам дня! – ответила Мари и кивнула головой, прощаясь.

Собеседница пристально смотрела на них.

– И еще мне показалось … – она сделала паузу, – что она вас ждала и не удивилась тому, что вы её ищете.

Не отрывая от Дена и Мари взгляда, она коротко добавила, давая понять, что разговор закончен:

– И вам хорошего дня. Поторопитесь, скоро стемнеет.

Когда Ден и Мари вышли на улицу, свежий бриз повеял на них сладковатым запахом водорослей, напоминая, что море совсем рядом. Они решили не пользоваться машиной, а дойти до дома Джейн пешком. Им не составило труда найти дорогу за школьным комплексом, на обочине которой они остановились, оглядываясь вокруг.

Быстро сгущающиеся сумерки, усиленные легкой дымкой тумана, размывали грань между домами, холмами, деревьями и камнями, превращая окружающий мир в абсолютно импрессионистскую картину, особое настроение которой придавал внезапно усилившийся вкус моря.

Несмотря на опустившуюся темноту, они легко нашли дом, который звал к себе уютно святящимися окошками. На короткий резкий звонок дверь вскоре открылась, представив их глазам картину, которая заставила их удивленно переглянуться. Они ожидали увидеть на пороге девушку, но дверь им открыл атлетического сложения молодой мужчина. Он был одет в футболку того зеленого цвета, который заполнял все ирландские сувенирные магазины. Благодаря его идеальной фигуре и правильным чертам лица казалось, что он сошел с рекламного плаката, призывающего посетить Ирландию.

Он, не торопясь, оглядел их с ног до головы и спокойным голосом произнес:

– Добрый вечер! Вы хотели видеть сестру?

– Думаю, что да, – ответила Мари, пытаясь улыбкой наладить разговор, – если только мы не заблудились в темноте. Нам нужна Джейн О’Кифф, Вы её брат?

Вместо ответа он пригласил их пройти в дом, показав рукой в сторону просторной гостиной.

– Проходите, располагайтесь вот на том диване. Джейн сейчас в своей комнате, но она присоединится к нам через пару минут.

Когда Ден и Мари откинулись на удобном диване, брат Джейн, вместо того чтобы составить им компанию, направился в сторону кухни и произнес тоном, по которому было сложно понять, вопрос это или утверждение.

– Я приготовлю кофе.

Посмотрев вслед его спортивной фигуре, Ден с улыбкой понял, почему Джейн так смело согласилась встретиться с незнакомыми людьми в темное время суток. Также проводив его глазами, Мари неопределенно пожала плечами, и они стали молча ждать появления кого-нибудь из хозяев. Первой в комнате появилась Джейн. В противоположность атлетическому сложению брата, фигура Джейн была хрупкой, а её движения – мягкими и плавными. С доброжелательной улыбкой она подошла к дивану и протянула руку Мари с таким видом, как будто они знакомы много лет. Мари пожала руку, чуть привстав, а Ден поднялся с дивана, оказавшись рядом с Джейн.

– Привет! Меня зовут Джейн. Полагаю, что с моим братом, Крейгом, вы уже познакомились. Мегги сказала, что вы хотели поговорить со мной про Захарию?

Ден на мгновение задумался о том, нужно ли ему снова повторить легенду, которую они излагали в школе. Но Джейн опередила его. С прежней улыбкой она произнесла:

– Если у вас есть, что мне показать, то наш разговор может быть более предметным.

Ден и Мари переглянулись. Во время этого короткого контакта она едва заметным движением век обозначила ему своё согласие. Ден легко улыбнулся в ответ.

Джейн отошла к креслу-качалке у стены, а Ден вернулся на диван. В этот момент брат Джейн вернулся в комнату с двумя чашками кофе. Одну из них он поставил на дальний от дивана край журнального столика, а вторую передал Мари. После чего обратился к Дену:

– Сейчас я принесу кофе для нас, никакой дискриминации мужчин, – пошутил он, но его лицо оставалось совершенно бесстрастным. Ден вежливо улыбнулся его словам, а Джейн тихо рассмеялась.

– Крейг, перед тем, как пойдешь восстанавливать гендерную справедливость, переставь, пожалуйста, это кресло к столу.

Крейг с легкостью поднял кресло-качалку, как будто оно была игрушечным, поставил его рядом с журнальным столиком, недалеко от того края дивана, где сидела Мари, и вышел из комнаты. Джейн расслабленно раскинулась в кресле, скрестив ноги, и вопросительно посмотрела на Дена.

– Юмор явно не относится к сильным сторонам моего брата, но, на беду, он очень любит шутить. Зато у него много других достоинств. Итак?

Ден достал из бумажника листок с письмом Захарии и, перегнувшись через столик, передал его Джейн.

– Я хотел бы показать Вам этот текст. На телефоне у меня есть перевод на английский, я дал Вам оригинальный текст, чтобы Вы узнали почерк.

Джейн взяла листок, откинулась в кресле и быстро пробежала его глазами.

– В этом нет необходимости, я знаю иврит, – быстро проговорила она, не отрываясь от чтения.

Предугадывая вопрос Дена, она добавила:

– В этом нет ничего особенного. Поверьте мне, что в Ирландии, пожалуй, больше людей знают иврит, чем гэльский.

Закончив чтение, она пристально и серьезно посмотрела на Дена. Когда улыбка ушла с её губ, её взгляд оказался колючим и жестким.

– А что с ним? Я пытаюсь связаться с ним несколько дней, но он не отвечает ни по телефону, ни на сообщения. Я очень волнуюсь за него.

– Честно говоря, мы и сами не знаем. Мы также не можем с ним связаться. Наши общие друзья принимают меры по выяснению ситуации. Но одновременно к нам обратился за помощью его одноклассник. Захария должен был передать ему документы, они имеют для него существенное значение. И мы пробуем найти след этих документов.

– А почему именно к вам он обратился за помощью? Насколько я поняла, вы совсем недавно в Ирландии, ничего здесь не знаете.

– Думаю, что это связанно с тем, что мы с Захарией провели последние дни на одной территории, много общались. А возможно, потому, что больше ему обратиться за помощью было не к кому. В любом случае, мы сделали все от нас зависящее, чтобы разобраться в этом деле.

В этот момент телефон Дена обозначил принятое сообщение. Он взглянул на экран и увидел номер Майкла.

«Ден, у вас все в порядке? Джон потерял вас и не может найти. Напиши, что происходит!!!»

Одной рукой Ден быстро набрал ответ.

«Майкл, у нас все нормально, есть интересное развитие. Но сейчас не могу говорить, позвоню позже. Пусть Джон нас подождет, мы его найдем»

Джейн рывком встала с кресла.

– Подождите немного.

На пороге она почти столкнулась с Крейгом, который принес еще две чашки кофе. Одну из них он поставил перед Деном, другую оставил у себя. Затем отошел в сторону и прислонился к стене, также ожидая Джейн. Она появилась через несколько минут. В руках у неё был большой фиолетовый конверт, который она положила на столик перед Деном, а сама вернулась в кресло.

Ден не сумел скрыть удивления и вопросительно посмотрел на Джейн. Она с улыбкой произнесла:

– Это ведь тот пакет, который вы ищете?

– Думаю, что да, – ответил Ден, – мы сами его не видели, но по описанию очень похоже.

Она продолжала смотреть с улыбкой, но взгляд её при этом был жесткий и колючий.

– Я догадываюсь, что не видели. Он мне привез его неделю назад, а вы в Ирландии только три дня. Не могу сказать, что я очень рада тому, что отдаю пакет вам. Я чувствую в вас какую-то неискренность.

Ден слегка опешил от её слов и не нашелся, что ответить. Ему на помощь пришла Мари, которая попыталась сменить тему разговора.

– Не бывает совершенно правдивых людей, все хотя бы что-то скрывают. Ну, за исключением, может быть, вашего правдивого Томаса, – усмехнулась она.

– Он не наш, скорее ваш: он с севера, с Эйлдонских холмов в Шотландии, и предок какого-то русского поэта – коротко бросила Джейн, не отрывая взгляд от Дена. Боковым зрением он увидел, как натянулась футболка на напрягшихся мышцах её брата.

Но постепенно её взгляд чудесным образом смягчился, и она продолжила совсем уж дружелюбным тоном.

– Хотя, по большому счету, это не мое дело. Он написал мне и просил передать пакет тому, кто принесет от него письмо с зашитым в него знаком, который знаем только мы с ним.

Ден и Мари одновременно бросили свои вопросы.

– А когда он писал? – спросил Ден.

– Знак – это тюлени? – проговорила Мари.

Джейн пропустила вопрос Дена и повернулась в сторону Мари.

– Да, тюлени, – рассмеялась он, – мы могли часами сидеть на скамейке и смотреть на них, хотя мы вряд ли смогли бы сказать, что нас в них привлекало. Возможно, их неспешное слияние с природой, их способность находиться вне времени.

Он подтолкнула пакет по столику в сторону Дена. Он взял его и молча покрутил в руках.

– Я думал, что пакет будет запечатанным, – задумчиво сказал он.

– Наверное, когда-то и был запечатанным, но я его видела уже таким, какой он сейчас, -повернулась Джейн в сторону Дена, – конечно же, я не справилась с искушением и не смогла побороть любопытство.

– И что там? – слегка волнуясь, произнес Ден

– Честно говоря, я не поняла. Какие-то документы на немецком языке, по-моему, финансовые. Но я немецкий не знаю совсем, поэтому, единожды взглянув, убрала документы обратно.

Ден обменялся с Мари озадаченными взглядами. Он с трудом боролся с желанием прямо сейчас посмотреть документы. Но сумел сдержать себя, подумав, что он будет выглядеть не слишком красиво перед Джей, если начнет сразу их изучать. Тем более, что особенного смысла в этом не было, поскольку, так же, как и Джейн, немецким он не владел.

Джейн откинулась в кресле, скрестила руки на груди и посмотрела на Мари.

– Видели русалку? – с едва заметной усмешкой спросила она.

Стало очевидно, что именно этот вопрос она хотела задать с самого начала их встречи, и что он её волновал гораздо больше, чем содержание документов.

– Да, мы с ней встречались … – медленно, растягивая слова, ответила Мари, – она подсказала нам разгадку фрагмента про Аранские островов.

– Разгадку всего про Аранские острова? – напряглась Джейн и даже подалась вперед в кресле.

Ден не слишком понял причину этого напряжения, но для Мари оно не составило загадки.

– Нет, – улыбнулась она, – только про форт, ни про тебя, ни про тюленей она ничего не сказала. Мне показалось, что про тебя она не знает совсем ничего. Не знаю, обрадует это тебя или огорчит.

– С одной стороны, радует, потому что мне было бы неприятно, если бы он обсуждал меня с ней. С другой стороны, вызывает мысли о том, что, если он старается скрыть от неё моё существование, то, значит, он старается сохранить отношения с ней.

Ден поймал себя на мысли, что он потерял нить рассуждений и, не обращая внимания на разговор, думает о том, как им действовать дальше.

– И что ты можешь сказать о ней?

Наступившая пауза заставила Дена с удивлением взглянуть на Мари, поскольку это был тот редкий случай, когда она не могла быстро подобрать слова.

– Мне кажется, – её слова прозвучали медленно и нараспев, – что она очень ждет.

Лицо Джейн напряглось еще сильнее, она, не отрываясь, смотрела на Мари.

– А ты?

Неожиданно Мари рассмеялась и сквозь смех чуть нервно проговорила:

– Ты же видишь, что нет …

Наступила долгая пауза, которую прервал Ден, встав с дивана. Он постарался, чтобы его голос звучал максимально позитивно. Тем более, что им было за что благодарить Джейн.

– Джейн, спасибо Вам огромное, Вы нам очень помогли. Боюсь, нам уже пора ехать, мы и так засиделись дотемна. А нам еще возвращаться в Голуэй.

– А как вы планируете туда добраться? – внезапно спросил Крейг, заставив Дена вздрогнуть. Он молчал все время, и про его присутствие Ден уже успел забыть.

– За нами должен прибыть катер, если только в это время суток ему разрешат зайти в порт.

Когда они вышли из дома, темнота уже полностью укрыла остров. Мягкая дневная прохлада превратилась в кусачий холод, который пробирал до костей, несмотря на теплую одежду.

Мари поежилась и, прижавшись к Дену, произнесла.

– Удивительно, что она совсем не волновалась …

– Да, ты права, она дежурно подняла вопрос о том, что не может с ним связаться. Как-то совсем буднично сказала, что он ей писал, хотя и не сказала, когда. Может быть, она знает что-то, чего не знаем мы.

– Может быть … – протянула Джейн, – а может быть, ей просто все равно.

– По вашему разговору мне, наоборот, показалось, что он ей совсем небезразличен.

– Может быть … – повторила Джейн, – пойдем к машине, холодно …

Кода они обошли школьный комплекс, то сразу увидели машину, её двигатель работал, габариты были включены. Подойдя ближе, они разглядели Джона, дремавшего за рулем, из-за чего он не видел их приближения.

Ден легко постучал в окно, Джон встрепенулся и приоткрыл окно.

– Я вас потерял, вы куда-то исчезли. Школа давно закрылась, а вас все не было. Мне пришлось связаться с Майклом. У вас все нормально?

– Да, мы закончили все дела здесь, можем возвращаться.

– ОК, я напишу Майклу, чтобы прислал катер.

Ден обошел машину и подошел к большой двери салона микроавтобуса, где его ждала Мари. Хотя дверь была отодвинута, Мари не торопилась садиться.

– Какие наши дальнейшие планы, Милый? – спросила она, поеживаясь на прохладном ветру.

– Насколько я понял, Джон уже вызвал катер. Но, скорее всего, они его отправят не сразу, да и путь из Голуэйя подольше, чем от того порта, откуда мы отправлялись. Поэтому я жду его не раньше, чем через пару часов. Сейчас я напишу Майклу, что, с большой степенью вероятности, мы нашли то, что ему нужно. А после этого можем пойти поужинать, если их кафе и бары еще работают. Давай только доедем до поселка на машине, а не то совсем замерзнем.

Они уселись в машину и захлопнули дверь. Прогретый салон расслаблял и вызывал ощущение спокойствия. Мари откинула голову на подголовник кресла.

– Что-то, Милый, мне никуда не хочется идти, я бы поспала те самые два часа, – улыбнулась она

– Ну, это вряд ли, – рассмеялся в ответ Ден, – хотим мы того или нет, но нам придется получить удовольствие от ужина. Наверное, нужно Джона позвать с нами?

– Конечно. Правда, скорее всего, он откажется. Но наше дело – предложить.

Ден положил сумку на свободное кресло между ними и потянулся, закинув руки за голову. Он, как мог, старался подавить в себе желание посмотреть, что в конверте, но уже знал, что искушение возьмет верх. Быстрым движением он открыл сумку и достал пакет. Вытащив наполовину тонкую пачку документов, он попытался рассмотреть тот, который оказался сверху. Но в салоне было слишком темно. Включать лампочку ему не хотелось, поэтому он приблизил документы к окну, но и так прочитать что-то было невозможно, хотя можно было различить характерный немецкий текст и ряды цифр, что делало документ похожим на некий финансовый отчет.

Осознав безуспешность своих усилий, он затолкал бумаги обратно в пакет и убрал его в сумку. В этот момент он увидел, что у его манипуляций с документами появились зрители. С соседнего кресла за ним внимательно наблюдала Мари, а в зеркале заднего вида он поймал пристальный взгляд Джона. Усмехнувшись, он отбросил сумку на заднее кресло и обратился к Джону:

– Не подскажешь, как ситуация с катером?

– Все нормально, обещали прислать в ближайшее время. Думаю, что должен быть через пару часов.

– Примерно так я и предполагал. Мы с Мари планировали поужинать в каком-нибудь местном ресторане. Будем рады, если ты составишь нам компанию.

– Спасибо за приглашение, но я уже поужинал, пока ждал вас. Я отвезу вас в хороший ресторан, а сам съезжу по делам.

Место, куда их привез Джон, оказалось весьма интересным. В первый момент ресторан показался им декорацией к фильму про аутентичную рыбацкую деревню. Несмотря на то, что было достаточно сильно натоплено, многие посетители были одеты в местные свитера. В воздухе стоял неровный гул разговоров, время от времени прерываемый сдержанным смехом.

Их появление не вызвало особого интереса ни у посетителей, ни у персонала. Они расположились в углу зала, что позволило им почувствовать определенную уединенность.

– Как здесь уютно, Милый, – прошептала Мари, – беру обратно свои слова насчет того, чтобы поспать в машине. Сколько у нас времени?

– Джон обещал подъехать через полтора часа, так что у нас много времени.

– Учитывая, как быстро здесь обслуживают, не так уж и много. Но торопиться не хочется. Здешние места располагают к неторопливости, размеренности и отрешенности. Вот теперь, после такого дня и в таком месте, ирландский кофе будет вполне уместен.

– После такого дня и ирландский виски будет вполне уместен, – парировал Ден.

Вскоре их отрешенность была нарушена официанткой, которая без особого интереса приняла заказ и продолжила неспешное путешествие по залу между столиками.

Расслабленный ужин медленно накручивал минуты. И когда принесли кофе, они с удивлением увидели, что полтора часа уже истекли, и им пора уходить. Не без сожаления они вышли из уютного помещения в продуваемый морским ветром вечер. Темнота окончательно вступила в свои права. Даже городской свет, ранее струившийся из домов, сменился черными квадратами стекол.

Дорожное движение практически затихло, уступив место первобытной тишине, диссонансом к которой звучало едва слышное урчание двигателя. Ден огляделся в поисках микроавтобуса, но нигде его не увидел. Он понял, что звук двигателя шел издалека, но вязкость тишины искажала расстояние.

Внезапно из темноты появился Джон, заставить Дена вздрогнуть от неожиданности.

– Ты прямо как признак, – рассмеялся Ден

– Я уже отдал машину, – деловым тоном ответил Джон, – нам проще будет дойти до порта пешком. Катер уже ждет нас в порту.

– Вам удалось уладить все формальности?

– Да, – коротко ответил Джон, не вдаваясь в подробности, – если вы закончили ужин, мы можем идти.

Он уверенным шагом направился вперед, Джон и Мари последовали за ним, стараясь поддерживать его быстрый темп движения. Пройдя по темным дорогам мимо редких домов, они вскоре вышли на набережную, которая по местным меркам могла считаться вполне оживленной. Она была обрамлена полосой домов, некоторые из которых светились вывесками магазинов и гестхаузов. Через небольшую бухту был виден причал, на который они прибыли днем. Но сейчас вместо паромов он был окружен несколькими катерами и яхтами.

Эта картина в немалой степени удивила Дена. За время пребывания на острове он привык рассматривать его как уединенное и безлюдное место. Поэтому вид таких современных и дорогих яхт вызывал ощущение диссонанса. Оставив по левую сторону несколько двухэтажных отелей, выделявшихся в ночи пятнами света, они прошли на причал.

Уверенным быстрым шагом Джон проследовал к судну, пришвартованному у торца причала. Хотя он и называл его катером, но по своим размерам тот вполне мог считаться небольшой яхтой. Выкрашенный в темно-синий цвет корпус и надстройки терялись в темноте ночи, поэтому судно было похоже на призрак, окаймленный светом огней. Небольшой трап был закинут на палубу, приглашая их пройти на борт.

Джон остановился у трапа, пропуская их вперед. Первой на судно зашла Мари, слегка покачнувшись на трапе, когда катер вздрогнул на волне. Ден проследовал за ней. В небольшой рубке, возвышавшейся над средней частью судна, Ден различил нечеткие силуэты двух человек, которые колдовали над приборами. Джон зашел вслед за ними и убрал трап. Он жестом показал путь налево вдоль высокого борта.

– Чуть дальше, не доходя рубки, лестница вниз, к салону и каютам, там вас ждут – произнес он, оставаясь на корме.

Как только они ступили на борт, судно слегка завибрировало легкой и ненавязчивой дрожью, рожденной работой заработавшего мощного двигателя. Оставив Джона позади, Ден и Мари прошли указанным им путем.

– Похоже, он хорошо знает это судно, хотя нам про это раньше не говорил, – пробормотал Ден на ходу.

– А он вообще не слишком разговорчив, – ответила Мари, – но меня удивляет другое – кто может ждать нас в салоне?

В этот момент судно легко качнулось, отходя от причала, заставив Мари покачнуться в такт его движению. Но это неудобство было единственным: нарастающий темп хода дорогой яхты был мягким и плавным, оправдывая те деньги, которые в неё вложены. Берег быстро отдалялся, теряя детали и превращаясь в темный контур, местами окрашенный неровными бликами тусклого света. Постепенно огни судна стали единственным источником света в безлунной ночи. Они как будто находились под светлым куполом, снаружи которого до бесконечности властвовала темнота.

– Пойдем в салон, Милый, – произнесла Мари, – здесь становится совсем холодно. Да и ничего уже не видно, мы слишком далеко от берега.

Пройдя немного вдоль борта, они увидели приоткрытую добротную дверь, за которой была видна небольшая лесенка, ведущая в подпалубные помещения. Спустившись по ней, они оказались в уютном салоне: справа в нем располагался столик, окруженный креслами, слева кухонная стойка, а впереди салон сужался и переходил в спальную зону с двумя диванами по сторонам.

Вопреки предупреждению Джона, в салоне никого не было.

– Ну вот, никто нас и не ждет, – улыбнулся Ден, – не могу сказать, что меня это огорчает, можем отдохнуть вдвоем. Занимайте, сударыня, место за столом. Или Вы предпочитаете на диване?

– Я предпочитаю выпить что-нибудь горячее, – сказала Мари, усаживаясь за стол, – но не знаю, справимся ли мы с этой кухней.

– Сейчас поищу чайник, – произнес Ден, открывая поочередно дверки шкафов.

Когда он на корточках находился у одного из шкафов, дверь наверху хлопнула, и на лестнице послышались шаги. Неуверенно ступая по лестнице, в салон спускался грузный мужчина, постепенно открывая себя их взглядам. Но даже до того, как он коснулся нижних ступенек лестницы, знакомая нескладность фигуры и странная манера одеваться, сочетающая дороговизну с неказистостью, выдали Майкла. Вслед за ним в салон проникла его чеширская улыбка. На этот раз она была довольной, но при этом почему-то крайне неприятной.

Сидя на корточках у шкафа, Ден посмотрел на него снизу вверх:

– Вот уж, действительно, сюрприз. Не ожидал тебя здесь увидеть.

– А я тебе писал, – произнес Майкл, укоризненно покачав головой, – ты разве не получал мое сообщение о том, что я по делам оказался в Голуэйе и сам приеду вас встретить?

– Нет, не читал … – медленно произнес Ден, поднимаясь и усаживаясь на кресло рядом с Мари. Ему казалось, что он не получал сообщений от Майкла, но до конца он в этом не был уверен. В чехарде событий он мог пропустить сигнал письма.

В этот момент дверь наверху снова хлопнула. По лестнице медленно спустился Джон и застыл у лестницы, облокотившись на неё. Он странным образом кутался в куртку, как будто от озноба, хотя в салоне было не просто тепло, а даже душно.

Майкл стянул дорогое кашемировое пальто, отнес его в каюту и бросил на диван. Вернувшись, он сел на стул у кухонной стойки и картинно развел руками:

– Я восхищен вами …

Он как будто собирался сказать что-то еще, но передумал и погрузился в молчание, глядя мимо Дена в иллюминатор, располагающийся за спиной Мари. Тишина нарушалась только тонким гудением двигателя, уносящего судно в глубину моря. Наконец, Майкл встрепенулся и сменил самодовольную улыбку на деловую.

– Давайте посмотрим конверт.

Дену совсем не понравился его тон, поэтому отдавать конверт у него не было никакого желания. Его решимость была ослаблена осознанием того, что на конверт у него было не слишком много прав. Изначально вся эта история была нацелена на то, чтобы они получили документы и передали их Майклу, поэтому было странно, что он воздерживался от того, чтобы сделать это сейчас. Но, вспоминая любимую книгу детства, никак не мог бросить гаечку. Что-то было неправильное в поведении Майкла. Тем временем Джон продолжал молчать, но было видно, как он напрягся и запустил руку под куртку классическим голливудским жестом.

Не веря в то, что этот жест может быть правдой, Ден попробовал разобраться в ситуации и пока разрядить обстановку, направив разговор в нейтральное русло.

– Может быть, сначала выпьем кофе или чай? – попытался улыбнуться он, хотя и не слишком успешно, – Мы как-то сильно продрогли и устали.

Майкл встал со стула с неожиданной ловкостью.

– Кончено, кофе, – произнес он после легкой паузы и уверенным движением достал из нижнего шкафа компактную кофе-машину, а из верхнего капсулы.

Через несколько минут воздух наполнился гудением кофе-машины и ароматом кофе, придавшим обстановке неожиданный оттенок . Поставив на стол перед Деном две чашки кофе, для него и Мари, и снова повторил, на этот раз с легким раздражением:

– Давайте посмотрим конверт.

Мари коротко посмотрела на Дена и едва заметно кивнула головой, слегка нахмурив брови. После недолгой паузы он открыл сумку, достал конверт и положил его на стол. Не прикасаясь к конверту, Майкл спросил:

– А почему он вскрыт? Он должен быть запечатан.

– Я не знаю, почему, мне его уже передали в таком виде. Возможно, его вскрыл кто-то еще, возможно, такой он был с самого начала. Честно тебе скажу, что мне это и не слишком интересно. Ты просил конверт, мы тебе принесли конверт.

Майкл пристально смотрел на конверт и как будто не слышал Дена.

– Плохо, очень плохо, – он укоризненно, с грустной улыбкой покачал головой, – не стоило вам смотреть эти документы.

– Мы их и не смотрели, – непроизвольно начал оправдываться Ден, разозлившись за это на себя, – было темно, и я не смог ничего рассмотреть. Кроме того, они на немецком языке, которого я не знаю.

– Может быть, не знаешь, а может быть, и знаешь, – протянул Майкл

– Да и какая тебе разница, читал я документы или нет. Ты ведь просто должен передать их.

Майкл несколько секунд непонимающе смотрел на Дена, а потом рассмеялся.

– Ну да, ну да … просто передать, – и неожиданно серьезным тоном добавил, – и что нам теперь делать?

На серьезном и жестком лице его улыбка превратилась в хищный оскал. Стараясь сохранять спокойный тон, Ден ответил:

– А что мы должны делать? Ты заберешь свой конверт и передашь тем, кому должен передать. А мы продолжим свое путешествие.

Снова Майкл как будто не слышал Дена. Хотя он и обращался к Дену, но казалось, что разговаривал то ли сам с собой, то ли с Джоном.

– Я не могу позволить, чтобы информация распространялась. Вы останетесь в этом салоне, пока не решится ваша судьба.

– С какой стати, – начал резко произносить Ден, вставая с дивана. Но движение Джона, сбросившего куртку, подтвердившее, что его спрятанная под курткой рука была не просто кинематографическим штампом, остановила его порыв.

– Что это значит, Майкл? – сквозь зубы проговорил Ден.

Майкл подошел к лестнице и начал подниматься по ней. Еще до того, как его голова исчезла за настилом потолка, он снова грустно посмотрел на Дена и произнес:

– Не стоило вам смотреть эти документы. И удивительно, как вы могли проглотить такую дурацкую историю, которую я вам скормил. На мой вкус, актриса играла отвратительно.

Он медленно поднялся и исчез. Вслед за ним, лицом к ним и спиной к лестнице поднялся Джон, все время профессионально держа их под прицелом. После чего дверь захлопнулась, и щелкнул замок.

Ден минуту молча сидел на диване, после этого поднялся к металлической двери. Она оказалась ожидаемо закрыта на замок. Он вернулся и оперся руками на стол, выглядывая в иллюминатор. Толстое стекло не давало никакой надежды на возможность выйти через него наружу. Впрочем, если бы они и оказались снаружи, то это не принесло бы им особой пользы, потому что в открытом море им деваться было, в любом случае, некуда.

– Что будем делать, Милый? – бесцветным голосом спросила Мари, и Дену очень не понравился её голос. В нем чувствовались усталость и испуг.

– Будем пробовать понять, что происходит и как нам из этой ситуации выходить.

– А знаешь, что мне не понравилось больше всего?

– Честно говоря, мне не понравилось все.

– Мне больше всего не понравилось то, что он очень уж легко нам рассказал про то, что история изначально была липой. Как будто нас совсем не опасается.

– Будем надеяться, что все проще: в текущей ситуации легенда, в любом случае, становится явно не актуальной и держаться её не имеет смысла.

– Не могу понять, какие документы могли оказаться в распоряжении Захарии, которые были бы настолько важны для Майкла.

– Ну, этого мы сейчас уже не узнаем … она ненадолго замолчала и задумалась, – интересно, а почему он не забрал у нас телефоны? Неужели забыл про это?

– Сейчас проверим …

Ден достал телефон, но сигнала ожидаемо не было. То ли он терялся в море, то ли судно было оснащено глушилками.

– Это было бы слишком просто, – выдавил он из себя улыбку.

Пока искал сигнал, Ден обратил внимание на ранее полученный файл с незнакомого ему ирландского телефона. Скачать его без сигнала телефон отказывался, но можно было прочесть название, написанное шрифтом, стилизованным под кельтскую вязь: «Легенда о Тир-нан-Оге и воине света Энгусе»

– Посмотри, Милая, какой странный файл. Не могу понять, кто бы мог его прислать… – задумчиво произнес он и добавил, отключая телефон, – впрочем, мне сейчас не до кельтских легенд.

– А вот я бы почитала, – проговорила Мари, склонив голову набок – нервы бы успокоила, а может быть, и что-то важное для нас нашла. Не зря ведь тебе этот файл именно сейчас прилетел.

Ден сел на диван, полукругом окружающий стол, напротив Мари и взял в руки чашку с кофе. Напиток уже успел остыть, но не потерял своего аромата. Ден отхлебнул кофе и посмотрел в иллюминатор. За окном расстилалась темнота, нарушаемая неяркими всплесками огней яхты.

– Кофе совсем остыл, тебе сделать новый?

– Спасибо, не нужно, почему-то мне не хочется, – проговорила она тихо.

Ден через стол взял её руку и поцеловал. Она мягко и чуть грустно улыбнулась ему в ответ.

– Вот видишь, Милый, какая у нас получилась романтическая морская прогулка: ночная, на дорогой яхте.

– Ну так она ведь еще не закончилась …

Мари встала с дивана и, стоя посреди салона, огляделась вокруг.

– Послушай, а мы ведь еще не были вот в той каюте, которая впереди. Может быть, там есть возможность выйти на палубу.

И она прошла через арку, Ден проследовал за ней. Но ничего выдающегося они не увидели. Обстановка каюты была лаконичной, хотя и недешевой. По обе стороны сужающегося пространства располагались, как в купе поезда, два нешироких спальных дивана. А в месте, где они почти касались друг друга, стоял столик из мореного дуба, в который была встроена лампа на гибкой ножке. Прямоугольные иллюминаторы с закругленными углами занимали существенную часть каждой из стен, но были явно глухими.

Осмотрев каюту, Мари молча села на край одного из диванов. А затем, не разуваясь, вытянулась на нем, положив руки за голову. Ден сел у неё в ногах, аккуратно снял с неё туфли и поставил их на пол. Мари закрыла глаза, казалось, что она погрузилась в сон. Но Ден слишком хорошо знал её, чтобы понять её желание отгородиться от окружающегося мира.

Он начал мягко гладить её ноги, и внезапно напряжение дня прорвалось горячим и болезненным желанием, которое столкнулось с её страстью, такой же острой и колючей. И, странным образом, её желание победило в этой схватке, захлестнуло и утопило его. Казалось, что не он овладевает ей в безумной попытке вытеснить страстью все остальные эмоции, а она укутывает его собой, отрывает от внешних сил, оставляет лишь болезненную разрядку, которую сложно было назвать наслаждением.

Мари свернулась на диване, отвернувшись к стене. Усталость взяла свое, и на этот раз она по-настоящему погрузилась в сон. Ден снова оказался у неё в ногах, но на этот раз не стал прикасаться к ней, чтобы не нарушать сон. Откинувшись в угол, он, не отрываясь, смотрел на черный прямоугольник иллюминатора. Он злился на себя за то, что никак не мог сбросить наступившее оцепенение и заставить сознание работать в усиленном режиме в поисках решения. Оно отказывалось это делать и, наоборот, затаскивало Дена в нервную дремоту.

Внезапно темный прямоугольник наполнился легкими отсветами синего и красного цвета. Поначалу ему показалось, что эти блики просто обман зрения от напряжения пристального взгляда. Но постепенно они становились все сильнее и вскоре явно расцвечивали иллюминатор. Одновременно в ровном звуке двигателя появились новые нотки по мере того, как движение яхты замедлялось.

Внезапно тишина ночи прорезалась резким звуком сирены, прозвучавшим совсем близко. Этот звук заставил Дена вздрогнуть, а Мари выдернул из сна. От неожиданности она резко села на диване и испуганно оглянулась, не понимая, что происходит. Но звук закончился так же внезапно, как и начался. Наступила полная тишина, не нарушаемая даже гудением двигателя, поскольку яхта совсем остановилась. Ден понимал, что тишина обманчива, и хорошая звукоизоляция просто не позволяет проникнуть звукам внутрь. Но, в сочетании с закупоренным пространством, впечатление она создавала жутковатое. Они ощущали себя как в склепе, дорогом и изысканном, но от этого еще более мрачном.

Мари тоже молчала, нахмурив брови и прислушиваясь к тишине. Ден с нетерпением ожидал, что будет происходить дальше. Но тишина продолжалась, и ничего не происходило. Минуты тянулись тягучей патокой, липкой и неприятной. Мари снова легла на диван, на этот раз положив голову Дену на колени.

Когда они уже привыкли к тишине, щелчок открываемого замка заставил их вздрогнуть. Мари снова быстрым движением села на диване, а Ден встал и вышел в салон, чтобы понимать, что происходит. Дверь наверху открылась, и по лестнице стал быстро спускаться мужчина. Распахнутые полы длинного черного плаща показались Дену знакомыми. И, действительно, через мгновение в салоне материализовался Джерард Брейди, друг Макдермотта.

Спустившись, он остановился у лестницы, быстро осмотрелся и, не давая Дену опомниться, коротко спросил:

– Кто в каюте?

– Только я и Мари, – почему-то неуверенно ответил Ден.

Получив ответ, Брейди направился наверх, но на второй ступеньке остановился, повернулся и с улыбкой сказал:

– Все нормально, сейчас вернусь, никуда не ходите.

Ден и Мари удивленно переглянулись.

– Такое ощущение, Милый, что на эту яхту ведут потусторонние дорожки из всех параллельных миров, по которым сюда попадают самые неожиданные люди. Впрочем, нынешнему нашему гостю я рада гораздо больше, чем предыдущему.

Ден невольно улыбнулся, почувствовав, что в голосе Мари также слышится облегчение, которое проявилось в способности шутить. В этот момент двигатель снова завелся, и, мягко качнувшись, яхта продолжила путь. Ден автоматически взглянул в сторону иллюминатора, в котором красно-синяя расцветка опять сменилась черным цветом.

Через несколько минут дверь наверху снова открылась, но на этот раз это не было для Дена неожиданностью. Он с нетерпением ждал, что Джерард, наконец, им объяснит, что происходит. И, действительно, по лестнице снова спускался черный плащ, но на этот раз не один. Вслед за ним, подтверждая слова Мари о самых неожиданных гостях, салон улыбкой наполнил Захария, вызвав у Дена короткую мысль о том, что это чересчур даже для такого странного вечера. При первом взгляде на Захарию в глаза бросался наклеенный через весь лоб от скулы к виску широкий пластырь, фиксирующий повязку.

Увидев Захарию, Мари инстинктивно метнулась к нему, но остановилась на полпути и, скрестив руки на груди, произнесла почему-то устало:

– Вот уж кого меньше всего ожидала здесь увидеть, так это тебя, – и, чуть помедлив, добавила, – но не буду скрывать, что рада тебя видеть.

Захария намеревался что-то ответить, но его опередил Джерард, который стоял, облокотившись на перила, и наблюдал за всеми с нескрываемым интересом.

– Господа, у нас не так уж много времени, поэтому расскажу диспозицию. А уж потом вы можете обменяться впечатлениями. Скоро мы прибудем в Голуэй. Там будет ждать машина с нашим сотрудником, которая вас отвезет в отель в Килларни.

– Нашим – это каким? – спросил Ден

Не обращая внимания на его вопрос, Джерард продолжил.

– Правда, я заберу у вас Захарию, мы с ним должны закончить дела и оформить документы.

Захария и Мари не вмешивались в разговор, они молча смотрели друг на друга.

– Как вы нас нашли, и где Майкл с Джоном? – поинтересовался Ден

И снова Джерард не обратил внимание на его вопрос, а с легким укором сказал:

– И почему меня никто не слушает? Я же вас просил просто продолжать свое путешествие. А вы зачем-то решили поиграть в следопытов. Заставили вы нас поволноваться …

– Наверное, спрашивать, кого «нас», будет неуместно? – с иронией спросил Ден.

Ничуть не смутившись его тону, Джерард охотно, с уверенной улыбкой ответил:

– Почему же неуместно? Прежде всего, Захарию и меня.

Параллельным курсом к их разговору Мари задала тихий вопрос:

– Что с тобой случилось? Что за повязка?

– Ничего страшного, – улыбнулся Захария, – это тот самый фактор случайности, который нельзя предугадать.

– Куда ты исчез и почему твой друг так вел себя? Это была плохая шутка?

– К сожалению, все серьезно, – перехватил ответ Джерард, – но к счастью, именно для вас эта тема закончилась. Я могу лишь еще раз повторить: продолжайте свой отдых в своем замечательном отеле.

В этот момент они почувствовали, что движение яхты замедляется. Вскоре она мягко качнулась, выдавая этим тот факт, что они пришвартовались к причалу.

– Ну, вот мы и прибыли, добро пожаловать в порт Голуэй, – деловито произнес Джерард, поднимаясь вверх по лестнице, – пойдемте за мной, я провожу вас к машине. Кстати, забыл сказать, что мы отключили глушилку, вы можете смело пользоваться телефонами.

Захария, вместо того, чтобы следовать за ним, прошел к столу и сел на диван.

– Я пока остаюсь здесь. Мари, сейчас нет времени все объяснять. После того, как закончу все дела, я тоже поеду в Килларни. Давайте встретимся там: приходите завтра утром к Муирин, часов в одиннадцать. Кстати, вам удалось прочесть файл, который я вам отправил через Муирин?

– Нет, не удалось, – ответил Ден, – мы увидели, что он пришел, уже тогда, когда не работала связь, и я не смог его скачать. А что в нем? Судя по названию, мне показалось, что это просто одна из кельтских легенд, и я не совсем понял, зачем ты нам его прислал.

– Когда я вышел из больницы, то оказался в достаточно сложном положении. От Муирин вы уже уехали, и были все основанияполагать, что находитесь в компании Джона, при этом было не слишком понятно, под какой степенью контроля вы находитесь. Прямой знак вам мог создать опасность как для вас, так и для Джейн О’Кифф, а возможно, и для её брата, несмотря на его спортивную подготовку. Поэтому я просил Муирин со своего номера отправить вам файл с рассказом, который я написал и который мог дать вам след к тому, вокруг чего развернулись эти события. А это могло предупредить вас о необходимости соблюдать осторожность и настороженность. Уверен, что с вашими способностями вы бы эту знаки увидели.

– Но ведь их могла увидеть и другая сторона?

– Несомненно, могла, но не в лице Джона, который, конечно же, профессионал высокого уровня, но в другом. В любом случае, это было бы не слишком быстро, а нам нужно было выиграть время.

Они втроем дружно перевели глаза на иллюминатор, который ненадолго снова засветился расцветкой красного и синего, чтобы вернуться к черному цвету. Это заставило их вспомнить, что их давно ждет Джерард.

– Вам пора, а не то мне попадет от Джерарда, – улыбнулся Захария, – у него как-то строго все расписано по минутам. Почитайте пока рассказ, а завтра увидимся.

Он слегка махнул рукой, то ли прощаясь, то ли указывая на то, что им пора идти. Мари несколько секунд задумчиво смотрела на него, как будто намереваясь что-то сказать, но передумала и первой пошла на выход. Ден последовал за ней.

Когда они вышли на палубу, то попали в объятия жесткого ветра, который мгновенно сковал их холодом, особенно сильно чувствовавшимся после тепла каюты. Подгоняемые ветром, они быстро прошли на корму яхты, пришвартованной к причалу, где их ожидал закутанный в плащ Джерард и еще один мужчина, одежда которого настолько сливалась с ночью, что они лишь с трудом могли разобрать строгий темно-серый тренч, застегнутый под горло. В отличие от Джерарда, который встретил их пусть и дежурной, но все же улыбкой, мужчина просто молча оглядел их недовольным и колючим взглядом. Дену бросилась в глаза загорелая южная смуглость его лица, контрастировавшая с северной осенью.

Увидев их, Джерард двинулся по трапу на причал, приглашая их за собой. Вопреки их ожиданиям, порт Голуэй оказался не больше того, который они видели на островах. Пройдя по узкому деревянному настилу, они вышли на узкий причал, сразу за которым начинались городские улицы, освещенные ярким светом оживленного вечернего города. Небольшая площадка у причала была выделена под парковку, достаточно плотно заставленную машинами.

Джерард уверенно направился к одной из них – большому черному седану, ожидавшему их с включенным двигателем, но выключенными фарами. При их приближении водительская дверь открылась, и оттуда вышел высокий молодой мужчина с военной выправкой и короткой стрижкой. Он остановился у открытой двери, ожидая распоряжений Джерарда, который обошел машину, открыл заднюю дверь и жестом пригласил Дена и Мари внутрь.

– Желаю вам успешно добраться до Килларни, – все с той же дежурной улыбкой произнес он, – Стив не слишком разговорчивый водитель, он не будет мучить вас беседами, вы вполне можете поспать в пути.

– Вы все здесь не слишком разговорчивы, – пробормотала Мари так тихо, что только Ден мог её услышать. После этого она устроилась в машине и выжидательно посмотрела на Дена.

Поколебавшись секунду перед тем, как сесть на заднее сидение, он протянул руку Джерарду в прощальном жесте и вежливо поблагодарил его за помощь.

Машина мягко, почти незаметно тронулась с места и вырулила на оживленную улицу. Он взглянул на Мари, которая откинула голову на удобный подголовник, и с улыбкой взял её за руку. Она улыбнулась в ответ и закрыла глаза. Комфортный салон недешевого автомобиля располагал к отдыху, и вскоре по ровному дыханию Мари Ден понял, что она уснула.

Некоторое время Ден смотрел в окно, пока светлые улицы города не сменились темными полями. Когда однообразная темнота пейзажей стала убаюкивать его, он включил телефон, открыл странный файл, который ему прислал Захария, и погрузился в чтение.

«Зачем их народ пришел на эту землю, не помнил никто. В многоликости миров были более ясные и светлые места, но почему-то Великая Основательница Дану остановила свой выбор на этой задумчивой и грустной стране. Возможно, оттого, что свет и радость рождают беспечность, а грусть вынуждает постигать суть.

Они называли себя Племя Дану, люди называли их Богами. Им было сложно понять, что означает это слово людей. Но непонятны им были и другие слова, такие, как Время, Власть, Любовь. Они просто жили и создавали для себя тот мир, в котором жили. Для них не было ничего удивительного в том, что мир вокруг менялся, подчиняясь их желаниям. Основательница Дану говорила, что мир дает им пристанище до тех пор, пока он может меняться. Но она предупреждала, что это не будет длиться вечно, и рано или поздно им придется покинуть здешние места.

И вскоре люди начали то, что они называли Войной. Им казалось – установив то, что они называют власть, они станут управлять миром. И им было непонятно, почему богиня Банбу, жена основателя клана Мак-Куилла, богиня Фотла, жена основателя клана Мак-Кехта, богиня Эйриа, жена основателя клана Мак-Грейна, не стремились к победе в войне, а просто хотят назвать эту землю своим именем. Ведь имя соединяет душу земли с их душой в единое целое. И именно в этом была великая победа. Поэтому не случайно эта земля приняла именно это название – имя богини Эйриа, печальной и мечтательной.

Покоренный людьми мир застыл и принял свои очертания. И Племени Дану стало тесно в нем. Они открыли дорогу и приготовились к походу. В их жилищах, сидах, начали зреть ворота, через которые открывался путь в новую светлую страну, куда они готовились отправиться.

И когда час исхода был близок, сын верховного основателя Дагды по имени Энгус увидел свет. Тот образ, который нес свет, он нашел в своих снах, наполнявших его дни на земле Эйриа. Этот свет рождался тем образом прекрасной богини, к которой стремилась его душа. Но боги племени Дану не могли понять, почему этот свет несет ему боль и страдания. Они не могли представить, как душа может так стремиться к другой душе, разрушая себя этим стремлением.

Долгие дни, подгоняемый видением, он метался по землям племени Дану в поисках той единственной, к которой стремилась его душа, пока мудрый основатель клана Бодб из южного сида в Манстере не позвал его на берега озера Килларни, где рассказал, что деву, которую он ищет, зовут Каэр ,и она является дочерью основателя клана Этала, сид которого находится в Коннахте. Но Бодб предупредил Энгуса, что он стоит на перепутье. И если пойдет вслед за своим видением, то не будет ему покоя и не будет пути назад.

И в самом деле, когда он достиг сида, то не застал там свою мечту, потому что она была не подвластна воле родителей, а сама искала свой путь и свою судьбу. Тогда Энгус последовал за ней на берега озера «Пасть Дракона», где увидел три раза по пятьдесят прекрасных лебедей, скованных попарно серебряными цепочками. И даже в облике лебедя он сразу узнал прекрасную Каэр.

И Каэр поведала ему, что она и её подруги устали блуждать по вселенным, они хотят остаться в этом мире, приняв облик лебедей. Они могут подниматься над землей, растворяться в небе и становиться частью этой земли. Но им не хватает чего-то главного, важного, великого, чтобы их существование имело смысл. По преданию, если встать на краю великих обрывов на крайнем западе и долго смотреть, то можно увидеть землю Тир-нан-Ог, где живет это великое. И если Энгус хочет быть вместе в ней, то вместе они должны пойти на крайний запад в поисках того, что нельзя найти.

А когда Энгус был на пути к скалам Мохер, достигла его весть от отца, Великого основателя Дагбы, что ворота открылись, и им пора в путь. Каждый должен немедленно вернуться в свой сид, пока не закрылись ворота. Но если Эгнус не достигнет своего сида в Нью-Грейндже до того, как затворятся ворота, то камни сида будут хранить знаки того, как их открыть.

Энгус улыбнулся и продолжил путь к скалам Мохера, где он застал Каэр, ожидающую его со взглядом, устремленным в море. Когда он подошел к ней вплотную, они взялись за руки, посмотрели друг другу в глаза и больше не смогли разорвать взгляд. Во взгляде друг друга они увидели чудесный мир Тир-нан-Ог, наполненный светом и счастьем обладания великой ценностью. Они поняли, что для того, чтобы увидеть Тир-нан-Ог, нужно смотреть не в море, а друг в друга. Они узнали, что такое любовь, которой люди дорожат больше, чем жизнью. Превратившись в двух больших лебедей, связанных нитью верности, они поднялись высоко в небо и растаяли в синеве, прощаясь со своим племенем, навсегда покинувшим эту землю».

– Тебе понравилась моя легенда? – произнесла она после недолгой паузы, приподнимая голову с его плеча и заглядывая ему в глаза.

Он удивился, насколько её голос в обычном разговоре отличался от того, которым она читала ему эту странную легенду. Отстранившись от неё и встав с кровати, он молча прошелся по тесной комнате. На его вкус легенда получилась слегка вычурной, но приходилось делать скидку на женский романтизм.

– Легенда красивая. Ты на самом деле думаешь, что они существовали?

Её лицо подернулось странной гримасой, было очевидно, что она разочарована, даже обижена его реакцией.

– Так думаю не только я. Профессор Мар тоже был уверен в этом, он пытался расшифровать тайну печатей богов племени Дану. Но ему помешала война, в 39-м он уехал на конференцию на континент и не смог вернуться. Разве он не рассказывал тебе об этом?

– Про историю с конференцией я, конечно же, знаю. Но я не историк, профессор просто просил меня найти тебя и узнать, как твои дела и не нужна ли тебе помощь. Он получил твое письмо.

– Честно говоря, я не слишком надеялась, что оно до него дойдет. Но я не могла не написать ему о том, что я нашла манускрипт старого монаха, в котором содержится ключ к разгадке печати сида Нью-Грейндж. Пользуясь этим ключом, я расшифровала послание Дагды.

Её голос был счастливым и воодушевленным, и этот энтузиазм наполнял особым ярким светом её и без того красивые черты, гармонию которых не смогли нарушить невзгоды тяжелого военного времени. На мгновение его наполнило странное желание закончить битву, выйти из войны. Вместе с этой красивой и умной женщиной, которая настолько привязалась к нему за тот месяц, который они были знакомы. Вместе с ней спрятаться посреди изумрудных лугов этой странной земли. А, возможно, на самом деле, открыть ворота в мир счастья и уйти туда навсегда.

Он с горечью улыбнулся, отгоняя от себя несбыточное желание. Присев на кровать рядом с ней, он погладил её обнаженное плечо и спросил:

– И где же ты прячешь этот секрет?

– И не секрет это вовсе, – рассмеялась она в ответ, – записи хранятся в нашей квартире в Дублине.

Он горько усмехнулся про себя, отметив слово «нашей», встал с кровати и снова продолжил неторопливое перемещение по комнате. Внезапно она стала серьезной и грустной. Усевшись на край кровати, она укуталась в большое теплое одеяло, стараясь спрятаться от холодного воздуха комнаты.

– Они просто ждут того времени, когда людям снова станут интересны тайны древности, а не только мысли о том, как согреть свой дом и где найти еду. Того времени, когда я снова буду искать в старых рукописях следы богини Эйриа. Хотя, по иронии судьбы, она и сейчас не отпускает меня.

– Каким образом? – удивился он

– Вместе с другими я занималась тем, что выкладывала гигантское имя EIRE из огромных белых камней на прибрежных лугах, чтобы летчики обеих сторон видели, что под ними нейтральная земля Ирландии, и не стали подвергать её бомбардировкам.

– И это помогло? – он не сумел удержать усмешку

– Ты знаешь, – снова с легкой обидой ответила она, – история не знает сослагательных наклонений. Действительно, отдельные бомбардировки были. Вот и то место, где мы сейчас, Сандикоув, тоже подвергалось бомбардировкам в начале войны. Но посмотри в окно. То, что ты там увидишь, будет сильно отличаться от того, что ты недавно видел на континенте. Здесь нет разрушенных до основания городов, нет исчезнувших навсегда памятников архитектуры, нет сгоревших дотла вместе с жителями деревень.

– По крайней мере, богиня была бы довольна: её имя красуется во многих местах вдоль берегов Ирландии, и его могут видеть даже лебеди из твоей легенды, – с улыбкой ответил он, постаравшись закончить эту тему. Он уже не первый раз чувствовал, что для многих жителей острова она представляет собой определенную моральную проблему.

На фоне общей поддержки нейтралитета оставался червячок сомнений в том, насколько правильно было оставаться в стороне в условиях всеобщей бойни. Хотя, со своей стороны, он поводов для сомнений не видел и считал это решение правильным. Эта страна устала от долгих лет войны за независимость, еще хранила в себе напряженное отношение к тому, с кем ей бы пришлось стать союзниками. Кроме того, она легко могла стать разменной монетой в битве больших игроков. Но его взгляд со стороны был сугубо прагматичным и не брал в расчет эмоции простых людей.

По её совету он подошел к окну и выглянул наружу. Несмотря на то, что общая напряженность витала в воздухе, в целом она была права. Картина сильно отличалась от пылающего континента. Вполне мирно торопились по своим делам прохожие, между ними лавировали расплодившиеся велосипеды. Даже время от времени проезжали автомобили, которым каким-то образом удалось достать топливо в период жесткой экономии, вызванной блокадами, сложностями доставки и не слишком явным интересом крупных стран к тому, что происходит здесь.

Всеобщий дефицит оставлял дома без отопления и электричества, людей без сытого желудка, предприятия без сырья и энергии. Но люди понемногу приспособилась жить в таких условиях, осознавая, что плохой мир лучше хорошей войны.

Прямо перед окнами промелькнули несколько велосипедистов, заставив его усмехнуться. Дефицит топлива вынудил многих пересесть на велосипеды, и даже бойцы Ирландской республиканской армии зачастую выбирались на свои акции на двух колесах, что для него выглядело немного комично и несерьезно.

Впрочем, комичность иногда заканчивалась провалами. Ведь в свое время именно велосипед, оставленный руководителем акции против полицейского, ведущего расследование против Гюнтера, позволил вычислить всех её участников. Всё это было далеко за границами настоящего профессионализма.

Он почувствовал на себе её пристальный взгляд и под влиянием рефлексов резко обернулся. С загадочной улыбкой она оглядывала его обнаженное натренированное тело. Она не отводила взгляд, когда он медленно одевался. И лишь когда он подошел к кровати и поцеловал её в губы, она закрыла глаза.

– Я удивляюсь, как тебе не холодно, – улыбнулась она, – я мерзну, даже глядя на тебя.

– Это привычка, – неопределенно ответил он, – если ты не против, я пойду, прогуляюсь немного по городу. Мне нужно собраться с мыслями. А ты пока собирайся, когда вернусь, сразу поедем.

– Конечно, пройдись. Мне действительно нужно собраться. Я уже от этого почти отучилась, ведь я так давно никуда не выбиралась, кроме окрестностей Дублина. За последние годы мое единственное путешествие было из дублинской квартиры сюда, в квартиру брата в Сандикоув. Как замечательно, что тебе удалось раздобыть бензин, и мы сможем съездить в настоящее путешествие, к скалам Мохер.

Он подумал, что удивительным является тот факт, что она ни разу не задала вопрос о том, каким образом ему, иностранцу, удалось получить автомобиль, и где ему удается раздобыть бензин, предоставляемый по лимитам. Возможно, она просто избегает этого вопроса, интуитивно подозревая, что не все его действия являются законными, но не имея сил отказаться от тех возможностей, которые они предоставляют.

Накинув на плечи длинный плащ и взяв в руки шляпу, он вышел из квартиры, спустился по лестнице и открыл дверь на улицу. И на пороге почти столкнулся с женщиной примерно сорока лет в старомодной шляпке, которая намеревалась войти в дом. От неожиданности она отпрянула и внимательно посмотрела на него. Её взгляд приковался к его лицу, и внезапно глаза расширились в испуге. Проскользнув мимо него, она быстро нырнула вглубь подъезда, захлопнув за собой дверь.

На мгновение он задумался о том, где мог видеть её раньше, но тренированная память сразу подсказала, что их пути не пересекались. Пожав плечами и оставив эту загадку на потом, он пересек улицу и пошел по узкому переулку в сторону набережной.

Если в городе люди спешили в основном по делам, то на набережной удалось увидеть даже праздно прогуливающихся людей. Он пошел направо вдоль бухты, с удовольствием вдыхая горьковатый морской воздух. Вскоре набережная вывела его к небольшому заливу, над которым возвышалась круглая старая башня. Незаметно для него места стали почти безлюдными, поэтому он без труда нашел того, к кому шел на встречу.

Молодой парень в черном тренче и шерстяном кепи стоял в позе, которая ему самому, несомненно, казалась уверенной и вызывающей. Но опытному взгляду она сразу выдавала свою напряженность и неуверенность. Быстро направившись прямо к парню, он без предисловий и приветствий произнес:

– Почему ты пришел раньше времени? Светишься на набережной, как маяк, – и после паузы добавил, – как я устал от вас. К завтрашнему утру должен быть готов канал отхода.

– Все готово, – нервно ответил парень, – вы можете отплывать даже сегодня.

– Я сказал – не сегодня, а завтра. – ответил он раздраженно, – три года назад Гюнтера твои товарищи тоже уверяли, что все в порядке. И в результате он до сих пор в тюрьме. Видимо, таков ваш порядок.

– Поверьте мне, что в Вашем случае все организовано на высшем уровне, и сбоев не будет, судно будет готово к отплытию завтра в том месте, которое мы согласовали.

Не прощаясь, он повернулся к парню спиной и пошел по набережной обратно, еще раз мельком бросив взгляд на башню.

Когда он вернулся в квартиру, она уже собрала вещи и была готова выезжать. Улыбаясь, она помахивала клетчатой дорожной сумкой.

– Ты не поверишь, но я готова. Я собрала и твои, и свои вещи. Их оказалось немного. Думаю, что это правильно: нашими попутчиками должны быть только те вещи, которые любят нас.

– Может быть, те, которые любим мы?

– Нет, – рассмеялась она, – те, которые любят нас. Впрочем, это относится не только к вещам.

Не заходя в квартиру, он повернулся на пороге и спустился вниз, закурив у машины. Через несколько мгновений она появилась в проеме двери. Он невольно залюбовался её зрелой, но при этом удивительно гармоничной фигурой и живостью лица, освещенного ожиданием долгожданного путешествия.

С легкой гордостью принимая взгляды прохожих, она, не торопясь, села в машину через открытую им дверь и кокетливо поправила платье, слегка приоткрывая стройные ноги. Он захлопнул дверь, сел на водительское сидение и завел двигатель, ответивший ему ровным довольным гудением.

Преодолев напряженные городские кварталы, они выехали на неровную загородную дорогу, уходящую вдаль. Глядя вперед через лобовое стекло, она произнесла.

– Пока тебя не было, ко мне приходила подруга моего брата. У неё так же, как и у меня, есть ключи от его квартиры, мы по очереди придаем ей жилой вид, пока он служит в добровольческих войсках, или как они там называются.

– Я думаю, что видел её, когда уходил, по-моему, она чем-то напугана.

– Ты не поверишь, но она напугана тобой.

Он повернулся к ней, с удивлением подняв брови.

– Неужели я такой страшный?

– Страшный не ты, страшное наше время, – задумчиво произнесла она, – подруга брата в свое время была членом «Куман-на-Ман»

– Что это такое?

– На английском значит что-то вроде «Женский совет», женская повстанческая организация, которая сыграла существенную роль в борьбе за независимость, но затем как-то растворилась в последующих событиях, не найдя своего существенного места в них.

– Допустим, но какое это имеет отношение ко мне?

– Её соратницей по организации была Анна Коней, может быть, ты слышал про неё?

– Конечно, нет, я не слишком в курсе ваших ирландских событий. Не в обиду тебе будь сказано, но в горниле тех катаклизмов, которые происходят на континенте, ваши события вызывают не слишком большой интерес.

– Она была одной из сестер Коней, известных участием в повстанческой борьбе. Впоследствии она стала женой полицейского Дэниса О’Брайена, застреленного боевиками Ирландской Республиканской Армии прямо у неё на глазах.

– Все это очень грустно, но, опять же, я тут при чем?

– Дело в том, что О’Брайен был сотрудником специального подразделения Гарда Сихана – это наша национальная полиция.

– Я в курсе – коротко отреагировал он.

Не обращая внимания на его слова, она продолжила:

– Подразделение, в котором он служил, занималось разработкой возможных контактов членов ИРА с немецкими эмиссарами, которые были направлены к нам в страну с целью вовлечь ИРА в борьбу против английских войск. Знакомая брата, которую ты видел, была в дружеских отношениях с Анной и Дэнисом, часто бывала у них в гостях. Ты должен понимать, что эти люди, прошедшие через совместную борьбу, воспринимали друг друга как соратников, от которых у них нет секретов. И Дэнис часто обсуждал с ними то, что происходит на службе. По её рассказам, он в свое время разрабатывал дело немецкого агента Гюнтера Шутца. Нужно признать, не самого успешного из агентов, который впоследствии был арестован и, по-моему, сейчас находится в тюрьме. Самое интересное, что он показывал фотографии, на которых был Гюнтер Шутц с разными людьми. Так вот, по её утверждениям, на одном из фото она видела Шутца в твоей компании.

– Какая-то ерунда, – сухо сказал он, – ты же знаешь, что я приехал в Ирландию только месяц назад, а до этого долгие годы был на континенте.

– Кончено, знаю, но она не переставала твердить свое, и настаивала, чтобы я была с тобой максимально аккуратной. Я была вынуждена ей это пообещать, хотя ты знаешь, что я с тобой совсем теряю голову, – улыбнулась она, но затем серьезно добавила, – вот в этом и есть самый печальный итог войны. В том, насколько она повредила психику людей, им везде видятся враги и опасность. Пройдет еще много лет, прежде чем мы научимся наслаждаться жизнью.

Она замолчала, глядя вперед. Он также хранил молчание, сконцентрировавшись на неровной дороге. Вскоре ритм движения заставил её закрыть глаза, но он чувствовал, что она не спит, а лишь погрузилась в нервное забытье, позволяющее ей легче преодолеть долгую дорогу. Открыла глаза лишь тогда, когда через несколько часов машина остановилась на обочине узкой дороги.

Она потянулась и с улыбкой произнесла:

– Как жаль, что я заснула, мне так хотелось почувствовать вкус путешествия. Неизвестно, когда мне еще представится такая возможность.

– Не переживай, – улыбнулся он ей в ответ, – нам еще ехать обратно.

Они вышли из машины и по узкой тропинке направились к краю обрыва. Справа от них, на небольшом расстоянии, возвышалась небольшая круглая башня, издалека похожая на ту, которую он видел в Сандикоуве.

– Эта башня была возведена в прошлом веке, но я не знаю, открыта ли она сейчас. Если хочешь, мы можем после попробовать подняться на неё.

– Я не думаю, что там мы сможем увидеть что-то большее, чем у обрыва. Пойдем к утесам.

На краю обрыва даже у него закружилась голова. Влажный весенний ветер пробирал насквозь, но не холодом, а теплом. Он осмотрел восхищенным взглядом скалы, выдвигающиеся в море ровными утесами, как строгие часовые.

Они остановились на самом краю. Она повернулась к нему, взяла его за руки, остро и пронзительно посмотрела ему в глаза. Неожиданно для себя он почувствовал легкий укол боли и, чтобы избавиться от него, отвел взгляд, повернул её в сторону моря и, встав, крепко обнял её сзади.

А затем разжал объятия.

Ему даже не пришлось подталкивать её, он просто развел руки в стороны. Потеряв равновесие, она соскользнула вниз по обрыву. К его удивлению, она не издала ни единого звука, а просто исчезла в небытие, как будто растворилась среди мрачного пейзажа.

Несколько минут он стоял на краю обрыва, вглядываясь в море и прислушиваясь к свистящему звуку ветра. Но не увидел и не услышал ничего, что бы нарушало безразличие этого сурового места.

Повернувшись, он медленно пошел назад к машине. Покопавшись в дорожной сумке, вытащил из неё связку ключей, которую положил в карман плаща. После этого взял в руки сумку и вернулся к обрыву. Размахнувшись, он с силой швырнул её вниз и снова вернулся к машине.

На этот раз он без колебаний сел в машину, завел двигатель и с просвистом колес выехал на дорогу, начиная свой долгий обратный путь к Дублину. Когда он заезжал на окраины города, уже смеркалось. Город медленно погружался в темноту ранней весны, не нарушаемую светом фонарей и окон домов. Хотя ближе к центру города, где располагалась её квартира, то тут, то там появлялись неяркие пятна света от пабов и магазинов.

Он остановил машину за несколько кварталов до её дома и прошел пешком. Легко выбрав правильные ключи из большой связки, он открыл сначала входную дверь, а затем, поднявшись на второй этаж, и дверь в квартиру. Плохо смазанные петли скрипнули знакомым ему звуком, от которого мелькнул укол воспоминаний. Но привычным усилием он подавил его и прошел в комнату.

Ему не нужен был свет, чтобы найти ту папку, в которой она хранила документы. Он знал расположение и комнат, и мебели. Знал, в каком ящике она прячет документы, и как они выглядят. Он сел за стол, достал папку и раскрыл её, развязав тесемки. Темнота в комнате не позволяла прочесть документы, но у него и не было цели подробно их изучить. Его задача заключалась в том, чтобы найти их и доставить профессору Адольфу Мару, который когда-то был её руководителем в дублинском Историческом музее, и которому она имела неосторожность похвастаться своими находками. Привыкшими к темноте глазами он различил старый манускрипт и несколько страниц с текстом и рисунками, нанесенными её рукой.

Он завязал папку, убрал её в заранее купленный неброский портфель, который хранился у неё в квартире, и поставил портфель на пол, рядом с собой. Он закрыл глаза и откинулся на стуле, пытаясь заглушить поднимающуюся тоску. Ему подумалось о том, насколько странным образом случайно принимаемые решения могут определять судьбы людей. На развилке событий она могла остаться в живых, он мог просто исчезнуть из её жизни. Ничто не мешало ему забрать документы и уехать несколько дней назад, до того, как её подруга узнала его и связала его со старыми фото, сделанными во время его встречи с Гюнтером при выполнении его предыдущего задания в Дублине. Видимо, опыт повстанческой борьбы оттачивает навыки и обостряет бдительность. В любом случае, эти навыки и бдительность бывшей революционерки вынудили его поставить печальную точку в этой истории и этом странном задании.

Он понимал, что делает все правильно, алгоритм действий ему подсказывали сформировавшиеся годами инстинкты. Но, странным образом, чем правильнее он поступал, тем больше горечь захлестывала его. Тряхнув головой, он сбросил с себя морок, резким движением встал из-за стола и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь.

Превратив машину в высокий факел посреди пустыря на окраине города, он не торопясь пошел по темным улицам Дублина в сторону станции, заранее подобрав время, чтобы успеть на поезд в сторону Бри. Его не смущал тот факт, что Гюнтера тоже планировали отправлять из Бри, но он предпочел избежать ночлега в их квартире, а остановился в одном из действующих отелей, которых в Бри было великое множество, хотя большинство из них не работали.

Наутро в согласованное время он прибыл к причалу, где его ожидал вчерашний парень, встретивший его с довольной улыбкой, гордый успешно выполненным поручением.

– Все готово, судно ждет – повел он рукой в сторону небольшого рыбацкого баркаса, гудевшего заведенным двигателем. Он переминался с ноги на ногу, как будто хотел что-то спросить.

– Что у тебя еще? – резко бросил он парню, поскольку недосказанность всегда раздражала его.

– У Вас такая машина! – восхищенно произнес парень. – Если она Вам не нужна, то для организации будет очень полезна.

Вопреки ожиданиям, такая непосредственность его не разозлила, а, наоборот, вызвала усмешку. Парень напомнил ему растение, которое пробивается сквозь камни. Простая и наивная сила жизни прорубала себе путь через все невзгоды войн и революций.

– Забудь про машину, и про меня забудь ,– произнес он тихо, погасив усмешку, – для тебя так будет лучше.

От его слов парень невольно отпрянул и не решился попрощаться.

Он также молча повернулся и пошел по причалу к судну.

Когда зеленые холмы Бри быстро растаяли в утреннем тумане, он постарался выбросить из памяти эту землю и странные чувства, которые она рождала. Впереди его ждал растерзанный войной континент. Впрочем, Португалия, куда он сейчас направлялся, тоже оказалась в стороне от главных сражений, поэтому его швейцарский паспорт и чековая книжка швейцарского же банка делали его пребывание там достаточно комфортным, хотя и недолгим.

А вот его дальнейшее движение существенно замедлилось. Чем ближе он продвигался к Германии, тем больше росло сопротивление, как будто сам воздух становился плотным и упругим и не хотел пускать его дальше. Он рассчитывал быть в Берлине к началу апреля, но движение становилось каким-то нереальным. Он приближался к линии фронта, но она, как горизонт, все время отдалялась. И поэтому он все время двигался по вспоротой сражениями земле. Усталой, настороженной, злой и опасной.

Он сумел настичь фронт лишь тогда, когда вступил в конце апреля на улицы Берлина. И странным образом, в самом пекле боя он почувствовал себя спокойнее и увереннее, чем за все предыдущие недели. Инстинкты обострились и сами подсказывали тактику выживания и продвижения к цели. В дыму взрывов и облаках пыли разрушенных берлинских зданий ему дышалось свободнее, чем посреди лугов Ирландии, горных склонов Пиренеев и заливных полей долины Луары.

Казалось, что в своей неброской рабочей куртке и очках-велосипедах он становится неприметным не только для войск каждой из сторон, но и для насыщающих воздух пуль и снарядов. Для постороннего взгляда он мог выглядеть как потерявшийся обыватель, который испуганного мечется посреди поля боя. На самом деле он медленно, но целенаправленно, метр за метром продвигался к центру города, к знакомому зданию рейхсканцелярии, которая не потеряла свою монументальность даже среди обломков сражающегося города.

Подойдя к рейхсканцелярии со стороны Вильгельмштрассе, он растворился среди руин старого здания канцелярии, миновав как ожесточенных солдат СС, вопреки всему защищавших полуразрушенные здания, так и азартных солдат противника, ощущавших на губах вкус скорой победы.

Как по волшебству появившись в саду, он увидел конус воздуховода, похожий на вкопанную в землю верхушку ратуши, а рядом с ним невзрачный прямоугольный бетонный вход в бункер. Слева, дальше в саду, поднимались клубы едкого дыма, вокруг которых суетились люди. Не обращая на них внимания, он прошел к бункеру, вход в который никто не охранял. Преодолев несколько пролетов бетонной лестницы, он спустился в центральную галерею. Когда он был здесь в предыдущий раз, она была наполнена нервной, но деловитой суетой. Сейчас же больше походила на оставленный жителями дом, готовый к сносу.

Без труда он нашел кабинет Вальтера Хевеля, консультанта того, к кому он стремился с докладом. Хевель был один из немногих, кто был в курсе его поручения. Со времени того совещания прошло всего несколько месяцев, хотя казалось, что пронеслись века.

В тот день он стоял посреди комнаты, по которой нервным шагом прохаживался профессор Адольф Мар, тоном университетского лектора повествующий о древней легенде, принесенной им из глубин исторических архивов Дублинского музея, в котором он в тридцатые годы был директором.

Но чем дальше продвигался рассказ, тем больше загорались глаза только у одного слушателя, хотя этот слушатель внимал ей уже не в первый раз. Остальные участники встречи всеми силами старались не выдать своего безразличия к происходящему. Отто Скорцени, откинувшись на стуле в расслабленной позе, которая подчеркивала его большой рост даже в сидячем положении, пристально смотрел на профессора. Хотя при внимательном взгляде было видно, что он смотрит скорее сквозь него. Вальтер Хевель, в своем дорогом костюме похожий на преуспевающего бизнесмена, старательно конспектировал повествование профессора в блокноте.

Когда рассказ профессора закончился, все замолчали, ожидая, что скажет тот самый заинтересованный слушатель. После долгой паузы, во время которой он прохаживался по ковру, комната наполнилась резкими звуками его речи, так знакомой всему миру. От этих звуков Скорцени вздрогнул, поскольку давно он не слышал в его речи такого огня.

«Вы слышали эту легенду? Через века такие же легенды будут рассказывать про нас. Даже боги могут потерпеть поражение в борьбе с простыми смертными. Но мы должны найти путь в тот мир, где живут боги. Там мы соберемся с силами и вернемся, чтобы победить. Мы должны, должны открыть ворота в него. Ученица профессора из Дублина нашла способ снять печать. Вы принесете мне документы, которые она хранит, и профессор откроет нам путь в вечность … »

Скорцени бросил короткий взгляд на Хевеля, но тот не отрывал взгляд от блокнота, продолжая писать…

Хевель, облаченный в безупречный костюм, резко контрастировавший с обстановкой всеобщего запустения, был погружен в свой блокнот и на этот раз. На звук шагов Хавель поднял взгляд и, чуть нервно кивнул жестом узнавания.

– А, это Вы … – устало протянул Хевель, – хотите послушать, что происходит? Я зачитаю …

Комната наполнилась странными незнакомыми словами.

– Что это значит? – не удержался он

– Это мой дневник, – ответил Хевель серьезным тоном, – я пишу его на индонезийском языке.

– Зачем?

– Для маскировки, чтобы никто не смог его прочитать, – произнес Хевель, убежденный в логике своих слов.

– Для чего писать дневник, который никто не сможет прочитать? Впрочем, это Ваше дело. Я принес материалы, за которыми меня посылали, – произнес он, доставая из-под куртки папку с документами.

Хевель коротко взглянул на папку, но не проявил к ней никакого интереса.

– Вас проводит Отто Гюнше, адъютант, подождите его в галерее.

Выйдя в галерею, он действительно практически столкнулся лицом к лицу с Отто Гюнше, молодым красивым блондином, идеально подходившем на роль последнего адъютанта. К его удивлению, Гюнше тоже узнал его, но протянутую папку брать не стал, а задумчиво произнес:

– Я Вас помню, вы приезжали вместе со Скорцени … Он тоже прибыл?

– Нет, я выполнял особое задание, и мне было поручено передать полученные документы лично в руки.

– Лично в руки … – произнес Гюнше рассеянно, – ну пойдемте …

Вместе они поднялись наверх по бетонным ступеням. Когда они вышли наружу, Гюнше направился в сад, в сторону облаков дыма, жестом позвав его за собой. Подойдя ближе, он увидел, что едкий дым исходил от тусклого пламени, которым горели два распластанных на земле тела, обуглившиеся до полной неузнаваемости.

– Можете передать лично в руки, – резко произнес Гюнше, после чего по-военному повернулся на каблуках и направился в сторону бункера, оставив его наедине с мрачной картиной.

Несколько минут от молча смотрел на неяркие языки огня и медленно произнес:

– Лично в руки …

Он перевел взгляд на папку, которая оставалась у него в руках, и, усмехнувшись, бросил её в огонь. После чего повернулся и, не оборачиваясь, пошел в сторону руин старой канцелярии, из которых он ранее появился. На половине пути сознание пронзило чувство опасности. Многолетние инстинкты требовали, чтобы он обернулся, увидел опасность, ушел с линии огня. Но, справившись с ними, он медленно брел вперед. Все сознание заполнило воспоминание о её глубоком взгляде на краю обрыва, которым она звала его в тот мир, куда не входят по одному, и её слова: «нашими попутчиками должны быть те, кто любит нас». Мозг разрывался от осознания смертельной опасности, инстинкты сковывали мышцы, не давали ему двигаться вперед, тянули вниз, вбок, в укрытие. Но он заставил себя продолжить путь, ступая как будто в густой тине. Хлесткий звук выстрела прозвучал блекло в окружающей канонаде, но вслед за ним боль пронзила его тело, и он упал лицом вперед, уткнувшись в теплую весеннюю землю. Порыв ветра со стороны костра бросил ему в лицо запах горелого мяса… «видимо так пахнет ад…» подумал он, навсегда закрывая глаза.

Темная фигура вышла из тени входа в бункер. Одетый в элегантный черный костюм и шляпу, он как будто сошел с экрана гангстерских фильмов. Образ дополнялся пистолетом, который он держал в руке. Подойдя к лежащей на земле фигуре, он внимательно присмотрелся к ней. Убедившись, что человек не двигается, он бросил рядом с ним пистолет. Краем глаза он увидел появившегося в саду солдата с канистрой и жестом подозвал к себе. Солдат втянулся по стойке смирно, ощутив исходящее от этого штатского ощущение власти.

– Куда ты несешь канистру?

– Оберштумбаннфюрер Эрих Кемпка велен нам приготовить 200 литров бензина, но мы смогли собрать только 160. Остальной бензин мы сейчас собираем из подбитых машин, которые вокруг рейхсканцелярии, и приносим сюда.

– Вылей бензин из канистры сюда и подожги, а затем продолжай выполнять задачу, – приказал человек в костюме.

Когда взметнувшиеся языки пламени укутали мертвое тело, он повернулся, поправил шляпу и медленно пошел в бункер…

Машина не торопясь двигалась по узкой лесной дороге. Посреди яркой зелени просыпающегося спокойного мира было трудно представить, что на расстоянии всего нескольких часов езды мир рассыпается в прах. Он усмехнулся такой аллегории и подумал, что прах вполне может служить хорошим удобрением, на котором вырастет новое величье Германии, избавившейся от исступления безумной толпы. Впрочем, дожидаться этого величья он не собирался, на ближайшее время у него были другие планы.

Вскоре дорога вывела его к уютному охотничьему хозяйству, центральное место в котором занимал большой деревянный дом, построенный не меньше ста лет назад. Было трудно представить, как такое место могло существовать среди сжигаемой войной страны, но факт оставался фактом: его как будто защищала невидимая ограда.

Остановив машину недалеко от парадного входа, он подошел к тяжелым дверям, которые открылись при его приближении. На пороге его встретил адъютант барона, который одновременно являлся и привратником ложи.

– Господин барон ожидает Вас в охотничьем зале, – произнес он с легким поклоном головы, – я провожу вас.

Большую часть зала, в который его проводил адъютант, занимал камин, украшенный арабесками, возле которого стояли два больших кожаных кресла, одно из которых занимал барон, одетый в старомодный охотничий костюм. Огонь в камине только начинал разжигаться, и легкий запах бензина, используемого для розжига, вызвал у него неприятные ассоциации, заставив поморщиться.

Радушно поднявшийся из кресла барон проследил за его взглядом и развел руками.

– Я рад тебя видеть, извини, что не разжег камин раньше, но когда ты звонил, чтобы предупредить о своем приезде, то не сказал точно, когда тебя ждать, – приглашающим жестом указан он на одно из кресел.

– Перестань, не о чем говорить, – ответил он спокойным голосом, усаживаясь глубоко в кресло, закинув ногу на ногу. – По сравнению с тем, что происходит вокруг, это кажется смешным. Впрочем, нам пора учиться расстраиваться из-за незажженного вовремя камина.

– Как тебе удалось выбраться?

– Это было не слишком сложно. Правда, мне пришлось остаться в бункере до вечера первого мая, когда Гюнтер Монке повел свою группу на прорыв. Он создал для меня идеальную отвлекающую завесу, под покровом которой стало возможным раствориться в берлинских улицах.

– Как прошло с агентом?

– Тоже не так сложно, как мы ожидали.

– Ну а как было не ожидать? Ведь это один из лучших людей Скорцени, которому он поручал только самые сложные задачи.

– Он пришел уже после самоубийства, я его ожидал и нейтрализовал. Я не ожидал, что это будет так легко, но знаешь, у меня сложилось ощущение, что он чувствовал меня, но не стал реагировать.

– Но это его судьба … а что с документами, которые он должен был достать?

– Документы сгорели, но … – он взял небольшую паузу, – я даже рад этому. Чем меньше хвостов остается у этого дела, тем лучше. Тем более, что я не слишком верю в эти истории про ворота в мир богов.

– Но, согласись, что эта история очень вовремя оказалась в зоне внимания нашего безумного вождя. Он нашел в ней оправдание своим неудачам и веру в возможность скрыться в этом мифическом мире, куда ушли древние жители Ирландии, независимо от того, были они богами или нет. Возможно, что в этом мифе есть чуть больше смысла, чем мы думаем. Ты не поверишь, но люди из Ирландии сообщили, что даже такой прагматик, как Скорцени, начал присматривать себе земли в ирландском графстве Килдэр.

– И что это значит?

– Может быть, ничего не значит. А может, и то, что он каким-то образом связан с этой историей.

– В любом случае, главное, что нам удалось продвинуть идею о том, что мало уйти в страну бессмертных, нужно обеспечить себе плацдарм для возвращения, а для этого нужно образовать финансовую империю в Ирландии, которая будет служить нашим целям. Какие новости из ведомства фон Клозига, из Министерства финансов?

– Все нормально, я лично просил его посодействовать тому, чтобы все платежи прошли в кратчайшие сроки. Он обещал помочь и сдержал свое обещание, ведь наши семьи были близки еще с восемнадцатого века. Это было важно, учитываянеразбериху, которая сейчас творится везде. Ирландские партнеры подтвердили формирование фонда и получение средств.

– Источник средств не вызовет вопросов?

– Ну что ты, – рассмеялся барон, – во-первых, переводы были сделаны через несколько посредников. Во-вторых, ты слышал, что их премьер-министр выразил соболезнования по поводу гибели фюрера. Это вызвало скандал, и дипломатические источники говорят о том, что из-за позиции Ирландии вряд ли ей следует ожидать финансовой помощи от союзников после войны. Поэтому любые деньги будут ими приветствоваться. Созданный нами фонд, хотя он и носит название культурного, вполне может начинать активные финансовые операции. В схему заложены механизмы нашего с тобой контроля над его деятельностью.

– Главное, чтобы в процесс не начали вмешиваться те, кто в курсе этой истории.

– Их не так много. Прежде всего, это профессор Мар, я слышал, что он начал наводить справки о возможности возвращения в Ирландию, но я также слышал, что есть мнение о том, что ему следует отказать. Агент нейтрализован. Хевель покончил с собой.

– Покончил с собой, или ему помогли?

– Какое это имеет значение. Остается Скорцени, но он знал не много, и у него в ближайшее время будет немало проблем, ему будет не до ирландского фонда. Кончено, есть еще документы из ведомства фон Клозига, которые сопровождают финансовые операции, но надеюсь, что они затеряются в общей неразберихе.

Их разговор был прерван нарастающим звуком авиационного двигателя. Барон внимательно посмотрел на своего собеседника, напрягшегося при этом знакомом гудении.

– Ну что ты напрягся? Кому придет в голову бомбить мирный лесной домик…Тем более, что война уже почти закончилась.

Легкий истребитель-бомбардировщик Хоукер Тайфун королевских ВВС легко покачивал полосатыми крыльями, пролетая над лесным массивом. Бесконечная зелень леса не вызывала успокоение летчика, наоборот, заставляла его быть еще более настороженным. Он знал, что многие погибли в последние дни войны именно из-за того, что решили, что победа уже наступила. Впереди на лесной прогалине показались несколько зданий охотничьего угодья, производившего вполне мирное впечатление. Но летчик помнил, что не далее, как днем раньше, борт его друга был уничтожен зениткой, прятавшейся в таком же мирном подворье. Ему совсем не хотелось быть еще одной нелепой жертвой конца войны. Во избежание этого риска он решился на бомбардировку, превращая охотничий домик в поляну огня, надеясь, что никого в тот момент в домике не окажется. Ну а если окажется, значит, так решила судьба, которая каждый раз смеется, услышав планы людей …

Мягкий свет экрана мобильного телефона подсвечивал салон автомобиля, из-за чего Ден не сразу заметил, как огни окраин города сменили темноту пустых просторов. Он выключил экран, следуя мигающему сигналу, показывающему, что зарядка почти на нуле. Какое-то время он пытался выдернуть себя из атмосферы далекого и жестокого времени, в которую его погрузил рассказ. Усталое сознание не хотело думать про его связь с событиями текущего дня, хотя Захария прямо говорил про неё.

Мари резко открыла глаза, без долгого перехода перемещаясь из сна в разговор.

– Милый, у меня странное ощущение потерянности, я не сразу поняла, где мы и что с нами. Меня это испугало.

Ден протянул руку и погладил её по голове.

– Все хорошо, ты просто глубоко спала, день был тяжелым и нервным. Мы уже подъезжаем к нашему отелю, скоро окажемся в своем уютном номере и в комфорте заснем.

Хотя в его голосе и не чувствовалось особого позитива, скорее усталость, но на Мари он оказал успокаивающее действие. В это время машина уже ехала по знакомым им улицам Килларни, которые стали для них почти домашними.

К своему сожалению, они оба забыли имя своего идеального водителя, который тактично не беспокоил их во время пути и с образцовой вежливой улыбкой пожелал им хорошего вечера, оставив после себя ощущение спокойствия и уверенности. Поэтому Ден попрощался с ним, просто махнув рукой, а Мари дополнила этот жест обворожительной улыбкой.

Вопреки их опасениям, отель оказался открытым, несмотря на поздний час, хотя на ресепшене никого и не было. Опережая Дена, Мари нажала кнопку небольшого звонка на стойке. На мягкий звон через пару минут из помещения за стойкой появилась чуть заспанная, но улыбающаяся рыжая девушка.

– Извините, что разбудили вас, – с улыбкой произнес Ден, – мы немного задержались в поездке.

– Не беда, – ответила девушка, понимающе качнув головой, – в нашем отеле это частое явление. Многие приезжают позже, чем планируют. Наши красоты околдовывают, как русалки. От них сложно уехать, можно остаться навсегда.

Она вещала тоном профессиональной сказительницы. Но затем добавила вполне буднично:

– Какой ваш номер?

Такой неожиданный контрастный переход слегка развеселил Дена, сняв накопившееся напряжение. Получив от девушки массивный ключ от номера, они прошли к себе.

Мари быстро разделась у самого входа и сразу прошла в душ. С улыбкой Ден отметил, что, даже раздеваясь в такой спешке, она сумела аккуратно сложить одежду на стул. Из ванной она вышла в неизвестно откуда взявшейся футболке, быстро нырнула в разобранную Деном кровать и отвернулась к стене. Когда Ден закончил ритуальные действия перед сном и лег рядом с ней, то услышал её тихое и ровное дыхание. Он вытянулся на постели, прикрыв себя краем одеяла, и старательно погрузился в сон.

Когда Ден проснулся, то видел, что в нарушение за долгие годы установившегося порядка Мари проснулась раньше него и присела рядом с ним на кровати, коснувшись его рукой. Он этого прикосновения он открыл глаза, поймав взглядом её мягкую улыбку.

– Милый, нам пора на завтрак: я жутко хочу есть. Только сегодня утром я сообразила, что мы не вспоминали про еду со вчерашнего утра.

Быстро собравшись, они прошли в ресторан. Умиротворяющая и сонная атмосфера завтрака заставляла события вчерашнего дня выглядеть странными и нереальными. Тонкий аромат кофе витал над столом, вытесняя собой решимость к активным действиям. Зарядившийся за ночь телефон тонко пискнул сообщением от Захарии, извещающим, что он успешно добрался до Килларни и ждет их у Муирин. Мари вопросительно взглянула на Дена.

– От кого сообщение? – спросила она слегка нетерпеливо.

– Захария уже здесь и ждет нас. Как ты думаешь, во сколько мы сможем быть у Муирин?

– Думаю, что через час, если не будем засиживаться за кофе.

– ОК, сейчас напишу ему об этом.

За кофе они засиживаться не стали, но из дома вышли настолько поздно, что им пришлось двигаться быстрым шагом. Задерживая выход, Мари долго решала, что одеть, пару раз меняла наряды, вызвав у Дена немалое удивление. Он с трудом мог себе представить, как можно так долго выбирать из не слишком большого гардероба, который они взяли с собой. Пройдя знакомым путем до конференс-центра, они свернули на дорогу, ведущую к дому Муирин. Но на этот раз Ден почему-то совсем не испытал умиления от пасторальности загородного пейзажа.

На этот раз им не пришлось ждать у входа. Как только они подошли к двери, её распахнул Захария, как будто давно ждал их. Он чуть посторонился, чтобы пропустить их внутрь. Мари быстро проскользнула мимо него, так что легкий поцелуй, которым он её приветствовал, достался воздуху. Ден медленно прошел следом за ней в гостиную, где их ждала Муирин на том же кресле, что и в предыдущий раз. Казалось, что с этого кресла она и не вставала. Недолго думая, Ден и Мари также расположились на единственном в гостиной диване. Вскоре появился и Захария, присел на подлокотнике кресла Муирин, приобняв её за плечи. Некоторое время все молча оглядывали друг друга, пока Мари слегка сердито не произнесла:

– Ну и что это было, Захария?

Захария не ответил на её вопрос, но тон его, тем не менее, стал слегка виноватым:

– Надеюсь, вы успели отдохнуть? Здесь потрясающий воздух, его можно просто пить.

Снова повисла пауза, но на этот раз её нарушил Захария.

– Мне очень неловко, что я вовлек вас в опасную ситуацию, но, как это часто бывает, она развивалась непредсказуемо, по своим законам. Вся эта история началась некоторое время назад, когда в архивах, касающихся докельтского периода, я нашел документы гораздо более позднего времени, которые неизвестно каким образом там оказались.

– Это те самые документы на немецком языке, которые были в папке? – спросил Ден

– Совершенно верно. Но только в папке были их копии. Оригиналы я оставил в архиве. Это были документы Министерства финансов Третьего рейха, относящиеся к последним месяцам войны. Из них следовало, что по личному распоряжению с самого верха огромные суммы были вложены в ирландский фонд, из которого выросла крупная финансовая империя. По каким-то причинам фонд потерял связь с его инициаторами, и финансовая компания развивалась с тех пор автономно. Но информация о первоначальном источнике её капитала, а особенно о личном участии в её создании главного злодея, могла привести к её полному крушению, особенно в условиях текущей финансовой нестабильности. К своему удивлению, я увидел, что в документах речь идет о той самой компании, в которой видное положение занимает мой университетский товарищ. Это вызвало определенное моральное затруднение касательно того, как распорядиться данной информацией, из-за чего я был вынужден какое-то время, до того, как проговорю ситуацию с Майклом, держать данные документы у себя без огласки. Хотя я не до конца осознавал серьезность ситуации, но интуитивно чувствовал, что она таит в себе опасность. Поэтому мне хотелось создать хотя бы минимальную подстраховку. Но, к сожалению, несмотря на то, что я учился в Ирландии и достаточно долго здесь нахожусь, кроме Муирин, у меня здесь практически нет близких людей, которым я мог бы довериться.

Ден коротко взглянул на Мари и увидел, как она слегка нахмурилась. Видимо, она тоже вспомнила их поездку на острова. Между тем Захария продолжал свой рассказ.

– Именно в этот момент Макдермотт написал мне о том, что вы собираетесь приехать в Ирландию и провести несколько дней в их квартире. Параллельно он рассказал про то, как вы успешно вышли из практически детективной истории на Тенерифе. Я воспринял это, как знак, – произнес он с улыбкой.

Мари удивленно вскинула брови.

– Почему ты решил, что мы сможем также эффективно помочь в твоей ситуации? Да и вообще станем в ней участвовать?

– Во-первых, я был практически уверен, что вам участвовать в ней не придется. Поэтому и не стал рассказывать о ней напрямую, а просто оставил записку, как найти путь к документам. Если бы ситуация не развивалась так, как она развивалась, то вам бы и в голову не пришло, что моя записка может иметь какой-то иной смысл, кроме простого набора слов на иврите.

– А во-вторых? – с усмешкой спросила Мари.

– Во-вторых, еще во время рассказа Джеймса о вас мне показалось, что в вас присутствует немалая доля авантюризма и рискованной любознательности, которая не позволит вам пройти мимо такой истории. Личная встреча подтвердила это мнение и дополнила его пониманием того, что вы легко сможете разгадать несложный ребус, в который я зашил инструкции, как найти документы.

– Даже не знаю, расценивать это как комплимент или как свидетельство того, что ты нас использовал, – снова усмехнулась Мари, но не слишком строго, из чего можно было сделать вывод, что она склоняется к первому варианту.

– Как я и говорил, я не собирался вас использовать, – вполне серьезно ответил Захария, – тот факт, что я оставил информацию о тропинке к документам, был скорее способ успокоить мою внутреннюю тревогу. Мы несколько раз общались с Майклом по поводу документов. Не знаю точно, с кем он обсуждал этот вопрос, но уверен, что принимать решение самостоятельно было не в его компетенции. Поначалу он просто по-дружески просил меня не давать делу ход. Затем стал предлагать отступные. Поначалу существенную сумму лично мне. Но постепенно она выросла многократно, и предложение стало более сложным и заманчивым, оно предполагало создание фонда, которым я буду управлять и который сможет финансировать исторические исследования. Иными словами, мне предлагались не только деньги, но и интересная работа на долгие годы вперед. Только в этот момент, судя по размеру суммы, которая предлагалась, я понял, что они готовы пойти на многое ради сокрытия правды. Но я напомнил ему о том, из какой я страны и как у нас относятся ко всему, что связано с войной. В тот день, когда мы с вами ходили в ресторан, я предложил Майклу, чтобы они сами обнародовали информацию, которую я нашел. Мы договорились встретиться на следующий день, за это время он должен был обсудить со своими людьми мое предложение. Но я не смог прийти на встречу.

– А что случилось?

– Вмешался его величество случай. Как вы знаете, я поехал в Сандимаунт плавать. Как вы видели, в порту располагается много яхт и катеров. И так случилось, что в этот день решил поучиться водить катер отчаянный новичок. Наши с ним пути пересеклись. Я получил травму и потерял сознание. К счастью, у него хватило умения достать меня из воды, добраться до берега и отвезти меня в больницу.

– А где были твои вещи и документы?

– Я переоделся в гидрокостюм в машине, которую оставил на стоянке, поэтому в больнице оказался в формате совершенного инкогнито. Когда я не пришел на встречу, а затем и вовсе исчез, Майкл запаниковал, потому что перестал понимать, что происходит. Он решил самостоятельно добыть документы, используя все имеющиеся в его распоряжении возможности. И подумал, что именно вы можете помочь ему в этом.

– Почему именно мы? – спросил Ден

– Во-первых, потому что вы были последние, с кем я общался до исчезновения. А во-вторых, думаю, что других вариантов у него особенно и не было. Я до сих пор не очень понимаю, как он объяснил свое участие в этом деле и каким образом привлек вас к поиску документов.

Ден на мгновение задумался о том, как рассказать про историю, которую им сочинил Майкл, чтобы не выглядеть совсем уж наивными.

– Он сказал, что ты должен был передать документы большой важности неким людям, но не пришел на встречу, что, в общем-то, было похоже на правду. И поэтому эти люди стали его жестко шантажировать.

– История слегка кинематографичная. Но, учитывая определенную наэлекризованность ситуации, связанную с моим исчезновением, вполне могла показаться правдой. Особенно на фоне того, что от вас ведь он, по большому счету, не требовал ничего сверхгероического, просто найти конверт с документами. На нашу общую удачу, вы сделали единственно правильный шаг в этой ситуации – связались с Джеймсом. К счастью, он не утратил навыков прежней службы и сразу почувствовал, что дело может быть не простым. Поэтому привлек такого серьезного человека, как Джерард.

– Какой службы? – не понял Ден

– А вы разве не знали, что Джеймс и Эйслин Макдермотты были сотрудниками какой-то совсем секретной службы? – искренне удивился Захария

– Нет, не знали, – подтвердила Мари, – а уж про Эйслин я бы точно ничего подобного не подумала.

– Такие сотрудники и бывают самыми ценными, – улыбнулся Захария, – те, про которых никогда не подумаешь. Честно говоря, я думал, вы в курсе их прошлого, и именно поэтому к ним и обратились. Я, конечно же, тоже не знаю всех деталей. Но они рассказывали, что участвовали в каких-то операциях за границей, и во время одной из них жизнь Эйслин оказалась под угрозой. Хотя все закончилось хорошо, но после этого случая Джеймс настоял на том, чтобы они ушли в отставку и поселились в уютном и теплом месте.

– Романтическая история … – протянула Мари

– Тем не менее, его связи очень помогли. Джерард также сразу включился в тему. Ему не составило большого труда найти меня, но толку от этого, по большому счету, не было, потому что я находился без сознания. Из вашего рассказа он почувствовал, что в истории есть второе дно, но у него было слишком мало информации, чтобы понять, в чем дело. А тем временем …

– Что тем временем? – вскинула брови Мари

– Тем временем исчезли вы. Правда, о том, что вы исчезли, никто в тот момент не подозревал. Джерард искренне считал, что вы последовали его совету и просто отправились в дальнейшее путешествие. Более того, когда он нашел меня, то в некоторой мере успокоился, поскольку не был в курсе всей подоплеки ситуации. Поэтому до того момента, когда я пришел в себя, он считал, что все хорошо. И когда он рассказал про то, что на вас вышел Майкл, и понял, что вы находитесь в зоне риска, он начал активные действия. Как вы понимаете, для меня не составило большого труда просчитать ваш маршрут. Но когда мы добрались до Муирин, вы уже от неё уехали. Мы легко вычислили отель, в котором вы останавливались. И по камерам наблюдения определили, с кем вы уехали. Вы бы видели, насколько изменился Джерард, когда навел справки и узнал, кто тот человек, который был вашим водителем. До этого момента он был вальяжный и слегка ироничный. И на глазах превратился в гончую собаку, которая учуяла след. Честно говоря, я и сам не ожидал, что ситуация настолько серьезная, и что Майкл и его компания решатся на такой жесткий вариант.

– А ты не пробовал связаться с Майклом, сообщить, что ты готов с ним продолжить обсуждение вопроса? – спросил Ден

– Пробовал, конечно, но его телефон был категорически вне связи.

– Странно … – удивился Ден, – мы все время были с ним на связи.

– Какой номер у вас? – спросил Захария, показывая Дену экран телефона

Ожидаемо, номер оказался совсем другим, чем тот, с которого Дену приходили сообщения.

– Как ты понимаешь, для связи с вами он использовал другой, особенный номер.

– Зачем ему это было нужно? Ведь если ты пытался связаться с ними, то он мог решить вопрос с тобой.

– Не могу сказать наверняка. Возможно, к этому моменту вопрос с вами зашел уже слишком далеко. Но, скорее всего, он понял, что со мной договориться не сумеет. И вариант с вами показался ему самым простым способом исправить ситуацию.

– Подожди, но ты ведь сказал, что в пакете были копии документов? Какой был смысл так гоняться за ними, если ты всегда мог вытащить на свет оригиналы?

– Дело в том, что Майкл не сидел на месте. Я имел неосторожность дать ему возможность понять из нашего разговора, в каких архивах хранятся оригиналы документов. И к тому моменту, когда я пытался снова с ними поработать, они исчезли. Конечно, в этом есть доля моей глупости, но сложно быть настороже с человеком, которого считаешь своим давним другом … – на мгновение он задумался – Итак, когда мы приехали к Муирин, прошло уже несколько часов, как вы уехали. Начались гонки. Мы, кончено же, знали, куда вы направились, но они имели фору в несколько часов. Кроме того, зная, с кем мы имеем дело, мы реально опасались за вас. Поскольку мы не знали, насколько жестким являлся их вариант общения с вами, то не решались напрямую выходить с вами на связь, чтобы не создать для вас предельно сложную ситуацию. Вместо этого Джерард разузнал, что в парке компании имеется быстроходный катер, и догадался, что именно его они постараются использовать для того, чтобы вернуться с островов. И мы попытались перехватить вас в пути.

Он сделал небольшую паузу и эффектно улыбнулся.

– Нам это удалось …

– А знаешь, нам как-то не весело, – медленно произнес Ден, – в какой-то момент, находясь на борту этого катера, или яхты, я почувствовал полный край. Особенно жутко было от того, насколько роскошной эта яхта оказалась.

– Но, как говорится, все хорошо, что хорошо кончается, – неожиданно пришла Захарии на помощь Муирин, – с другой стороны, вы получили бесценные впечатления. Любители острых ощущений много бы отдали ради того, чтобы оказаться на вашем месте. И, в конце концов, именно такие впечатления остаются в нашей памяти на долгие годы, запечатлевают самый яркий след в нашем сознании. Значит, именно опасность, риск, движение по краю и составляют смысл нашей жизни.

– А разве любовь не является смыслом нашей жизни? – нахмурив брови, спросила Мари.

– А разве любовь не является движением по краю? – с улыбкой парировала Муирин.

– И что дальше? – прервал их разговор Ден.

– Честно говоря, я не знаю точно, – пожал плечами Захария, – ведь это дело уплыло из моих рук. И не могу сказать, что это меня очень огорчило. Я знаю точно, что, хотя Джерард и попытался добиться максимальной неожиданности при нашем появлении, Майклу удалось избавиться от документов.

– Каким образом?

– Не знаю, скорее всего, просто выбросил их в воду на ходу, обнаружить их в темноте моря было задачей фантастической.

– Странно, что он не предпринял никаких действий в отношении нас и позволил вам легко нас обнаружить.

– Не думаю, чтобы вы представляли для него опасность.

– Не думаю, что такое пренебрежительное отношение к нам нас обидело, – усмехнулась Мари.

– Тот факт, что они вас похитили, практически недоказуем, – продолжил Захария, – оружием Джон Бойл владел на вполне законных основаниях, независимо от того, насколько законными являлись предполагаемые мотивы его использования. Единственная связанная с вами опасность была в том, что вы видели документы. Но, как было известно Майклу, вы их видели мельком и вряд ли могли их подробно изучить.

– Но … – ненадолго задумался Захария, – думаю, что Майклу все же придется принять вариант, предложенный мной.

– Почему? – удивился Ден. – Как я понял, документы исчезли, никаких улик не осталось. Что его заставит сделать это?

– Дело в том, – медленно произнес Захария, слегка растягивая слова, как будто сомневался, продолжать ему дальше или нет, – что Джерард подключил еще одну силу. А вот её Майкл опасается по-серьезному, потому что знает, что, при наличии уверенности, она зачастую пренебрегает замысловатыми формальностями закона, позволяющими избежать ответственности. И знает, что они умеют искать и находить, не считаясь со временем и сложностями. Я думаю, что вы видели в порту агента нашей службы «Моссад».

Наступила долгая пауза. Ден пытался понять тональность молчания, но ему не удавалось это сделать. Дену показалось, что слова Захарии не только поставили точку в рассказе, но и вызвали легкое замешательство в связи с тем, что они не знали, о чем говорить дальше.

Тишину нарушила Муирин.

– А давайте поедем к скалам Мохер, – неожиданно произнесла она, – прямо сейчас.

Все переглянулись и рассмеялись, почему-то эта странная мысль показалась всем очень удачной на фоне наступившей неловкой напряженности.

– Мы будем рады, – с воодушевлением произнесла Мари, а затем добавила, обращаясь, скорее, к Дену, чем ко всем остальным – мне очень хочется посмотреть это место.

Утро радовало их не слишком привычной для здешних мест солнечной погодой. Они повторяли путь, который проделали день назад, но ощущения дежавю совершенно не возникало. В ярком солнечном свете поля и перелески, через которые они проезжали, выглядели совсем по-другому, чем прошлым утром. Окунувшись в эти яркие изумрудные просторы, можно было легко представить, как бог радости Энгус скачет по ним к волшебным утесам на встречу со своей мечтой, готовый ради этого пожертвовать вечностью безвкусной молодости.

Долгая поездка прошла почти в полном молчании. Изредка Муирин и Захария перебрасывались короткими фразами, обсуждая места, которые они проезжали. Но, при этом, эти беседы были настолько лишены эмоциональности, что больше походили на голос навигатора, чем на заинтересованный разговор. Мари не вступала в разговор. Она откинулась на сидении, вполоборота повернувшись к Дену, и молча смотрела в его сторону. Она поочередно смотрела то на Дена, то мимо него в окно. Но при этом взгляд её был слегка отрешенным, независимо от его направления. Казалось, что она то ли думает о чем-то своем, то ли пытается просто отключить мысли.

Они съехали с основной дороги вскоре после того, как миновали уже знакомый им Лимерик. После того, как они преодолели нескольких километров обычной трассы, настроение дороги стало постепенно меняться. Она стала более узкой и какой-то домашней. А после аккуратного и достаточно крупного поселка стала совсем дружелюбной, возможно, из-за того, что теперь она проходила вдоль моря. Вскоре показавшееся среди лугов стадо больших туристических автобусов подсказало им, что они достигли пункта назначения. Проехав еще немного, они зарулили на большую стоянку, плотно уставленную машинами, несмотря на будний день.

Поскольку они проделали весь путь без остановок, то все слегка устали от дороги и, выйдя из машины, стали потягиваться. Мари выгнула спину и закинула руки за голову, при этом её грудь эффектно обрисовалась даже под плотной курткой. Ден невольно залюбовался её позой, на мгновение забыв об утесах и скалах. Мари поймала его взгляд и улыбнулась, при этом Ден так и не понял, сколько в этой позе было естественной непосредственности, а сколько умелого кокетства.

Следуя за Захарией, они перешли шоссе и по дорожке направились в сторону моря, оставив справа зарывшийся в склон холма туристический центр. Вокруг них в обоих направлениях двигались хаотичные массы туристов, отчего это место слегка теряло свое очарование и наполнялось суетой. Когда вскоре они достигли обрыва, перед их глазами открылся величественный и таинственный вид. Земля как будто обрывалась в море отвесными уступами, сжатыми в гигантскую каменную гармошку скал, уходящих, казалось, в каждую сторону до бесконечности. Казалось, что стоишь даже не на крыше мира, а на исполинском постаменте, воздвигнутом посреди океана безумным гигантом.

Проход к обрыву преграждался широким каменным парапетом на смотровых площадках и ограждением из плоских тонких камней, установленных вдоль дорожек. На ближайшей смотровой площадке они остановились, глядя в море. Справа виднелась башня, к которой вела очередная дорожка, заполненная людьми. Странным образом издалека она своей подчеркнутой туристической характерностью нарушала ощущение старины, хотя Ден был абсолютно уверен в её аутентичности.

Мимо них медленно прошли Захария и Муирин, поворачивая в её сторону.

– Мы пойдем к башне О’Брайана, догоняйте … – быстро произнес Захария на ходу, увлекая Муирин за собой.

Было очевидно, что они сознательно оставили Дена и Мари вдвоем, не желая нарушать атмосферу их общения.

Когда они отошли достаточно далеко, чтобы слиться с массой туристов, Ден и Мари переглянулись и, улыбнувшись, не сговариваясь, медленно пошли в другую сторону. Вокруг дорожки по- прежнему были установлены плоские камни, блокирующие проход к обрывам. Но после поворота дороги, у которого был установлен строгий знак, повествующий об особой опасности, за каменным ограждением они увидели грунтовую дорожку, проходящую прямо у обрыва, на которой время от времени находились редкие туристы, каким-то образом проникшие туда. Пройдя еще дальше, они без труда нашли путь к ней и вскоре стояли у покрытого густой травой края обрыва, глядя вдаль, наполняясь ощущением густой тишины. Странным образом сильный ветер не нарушал тишину, а как бы тонул в ней, становился немым. Казалось, что весь мир остался позади, за этим каменным ограждением. Что мир забыл про них, выбросив их в это любующееся собой царство суровой природы.

Они повернулись друг к другу и долго молча смотрели друг другу в глаза, взявшись за руки.

– Милый, я знаю, о чем ты меня хотел спросить все эти дни, – тихо, еле слышно произнесла Мари.

– Нет, Милая, не хотел, – прервал её Ден, – в Тир-нан-Оге не задают вопросов …

Он укутал её губы поцелуем, оберегая их от острого ветра.