Сказки про ведьмака [Деймас Рэд] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Деймас Рэд Сказки про ведьмака

Часть 1.

Глава 1.

Осень выдалась самой обычной. День становился всё короче, словно стремился выродиться в точку. Холод, немного снега, чуть больше грязи – все компоненты идеального коктейля для ноябрьской депрессии. Олег привычно шмыгал носом и теребил замок поношенного пуховика, периодически расстёгивая и застёгивая его – от быстрой ходьбы становилось жарко, но свитер продувался ветром, и едва выступившая испарина за пару минут становилась ледяной липкой плёнкой. Сейчас совершенно необходимо выглядеть максимально хорошо. Клиент не должен увидеть ни слипшиеся от пота волосы, ни мокрые пятна на футболке. Ведьмаки не потеют, даже если сами не верят в сверхъестественное.

Уличные фонари погасли. Олег машинально отметил, что уже ровно одиннадцать вечера, и до назначенной встречи оставалось четверть часа. «Успею», – Олег улыбнулся и замедлил шаг. Лицо само собой поднялось к небу, и мелкие снежинки посыпались на щёки, охлаждая кожу, горящую от лёгкого воспаления после вечернего бритья. Пальцы рук немного отогрелись в карманах. «Здорово, что перестал курить, – подумал Олег, – Если бы продолжил, то без перчаток сейчас было бы очень больно».

Молодой ведьмак свернул с улицы в темноту дворов и направился к подъезду. На скамейке сидели на корточках и курили какие-то гоблины. Нет, гоблинов, конечно же, не существует. Вот только людьми назвать этих существ было нельзя. Олег посмотрел на них и увидел рваные полотна из моральной грязи. Молодые парни выглядели в «глубоком» зрении как мумии, замотанные в изношенные простыни, а ещё кроме этих полотен вокруг скользили мелкие тёмные твари. И запах… От них смердело ничтожеством.

«Мне всё это мерещится», – повторил про себя Олег несколько раз. Проходя мимо гоблинов, он мельком скользнул взглядом по лицам и пожелал им несварения и недержания. «Магии нет!» – Олег даже сжал руку в кулак для убедительности и вошёл в подъезд.

– Слышь, Диман? У тебя жига далеко? – один из парней очень противно заулыбался в предвкушении чего-то крайне для него важного и приятного.

– На! – ответил приятель, протягивая зажигалку, – только, Костян, сиги кончились.

– Да похер! Смотри, ща вечный огонь будет.

В темноте появился огонёк и опустился почти до сиденья скамейки. В неярком дрожащем свете возникли синие джинсы. В животе у Константина сильно заурчало, через миг заурчало наружу. Диман ржал как гиена и театрально морщил нос. Костян бросил зажигалку в приятеля и затрусил в сторону своего дома. Смех для второго гоблина кончился тем же конфузом, но уже без свидетелей.

Олег в это время уже поднялся на нужный этаж и не знал, что его посыл исполнился. Дверь открыла блондинка в домашней футболке и леггинсах.

– Привет! Ты же Олег?

– Ага.

– Заходи, – девушка отошла от порога и впустила внутрь. «Не выглядит совсем уж убитой, – подумал Олег, – опять послушаю бабий скулёж и домой спать». Шла третья неделя бессонницы, глаза слипались, а мир вокруг выглядел, словно как в подзорную трубу, только без линз.

– У меня подруга очень рекомендовала вас, – блондинка попыталась улыбнуться, но внутреннее состояние глубокой печали нарисовало на лице неприятную маску.

– Дети где? – проходя через коридор, Олег заметил фото с блондой, заплывающим жиром мужчиной (явно мужем) и двумя мальчуганами. Мальчишки переняли от матери красоту и умный взгляд, который редко даётся без развитого интеллекта. «Да, плохи у неё дела, раз мне написала, – размышлял ведьмак, мысленно разбирая интерьер, – Я последняя её надежда…» Олег не любил таких клиентов. Отчаявшиеся умные люди сами себя заставляют верить в магию. Они готовы отдать последние деньги. Они уже сделали множество попыток исправить свою беду. Эти люди верят, потому что сделали всё, что могли, не добились результата, но их ум привык, что всякая задача имеет решение.

– Дети у бабушки. Мы всё на кухне будем делать? Меня Вика зовут.

– Да, на кухне. Всё купили? – Олег поздно заметил, что под леггинсами нет нижнего белья – дурной знак.

– Да, свечки, железную кружку, – Вика опять попыталась улыбнуться, но не вышло.

– Садись. Я пока всё приготовлю, – на стол высыпались из рюкзака несколько камней и амулетов, Олег сделал вид, что раскладывает их в определённом порядке, но это не имело для него никакого значения, – Думай пока о своей проблеме.

«Переход на «ты» прошёл чисто. Хорошо» – подумал Олег и ещё раз покрутил в голове то, что успел увидеть в квартире.

– Я о ней всё время думаю. Вадик пьёт. Пока трезвый – всё хорошо, а как налакается… И запойный он, – Вика сдерживала слёзы, но по щекам всё же скатились две капельки, – Он говорит, что ревнует меня, что я такая красивая, что очень любит. Я ходила к бабке, и та нагадала, что Вадима прокляли, что он может умереть, поэтому так мучается и пьёт.

Олег внимательно слушал монолог и в то же время поломал восковые свечки, отделил фитильки, сложил в кружку воск, поставил на огонь и налил холодной воды в глубокую тарелку. Отсутствие нижнего белья на клиентке напрягало – может муж не зря ревнует?

– Я за него боюсь.

– Почему?

– А вдруг он на самом деле умрёт?

– Конечно, если так пить будет, – Олег заметил под раковиной три пустых бутылки из-под водки, ещё раз оглядел кухню и убедился в её примерной чистоте.

– А это уже прямо сейчас видно? – Вика снова пустила слезу. «Вот что они находят в этих быдло-бухариках?» – подумал про себя ведьмак, не дрогнув ни единым мускулом на лице, всё так же сохраняя маску учтивой жалости. Захотелось просто обнять эту, по сути, ещё совсем девчонку. Нельзя. Тут просто работа.

– Это видно любому человеку. И видно уже давно. Хочешь совет дам? Бесплатный. И ничего делать не придётся, и я просто уйду и не возьму денег.

Вика мгновенно изменилась в лице, вытянулась всем телом в струнку и кивнула.

– Просто разойдись с ним, – слова вылетели спокойно. Ещё бы! Он повторял их не реже, чем раз в месяц. Обычно чаще.

Девушка обмякла, ссутулилась – исчезла едва мелькнувшая стать и красота. Она снова вернулась из страны волшебных надежд в мирок, где достаточно быть просто не страшненькой с хотя бы живым васяном, чтобы считаться нормальной.

Олег резко вернулся к процедурам. Воск растаял в железном ковшике и начал немного чадить. Большая миска с холодной водой стояла на столе перед Викой, склонившей голову в крайней сосредоточенности. Ведьмак ловко подхватил кружку, положил одну руку на голову девушке и быстро опрокинул грязно-жёлтую жижу в воду.

– Смотри. Что видишь?

Вика взяла в руки бесформенный комок и принялась изучать.

– Я ничего не вижу, он ни на что не похож, – девушка говорила срывающимся голосом, считая себя виноватой в неудаче.

– Правильно, – Олег улыбнулся и нарочито облегчённо выдохнул. – Ты молодец! Очень сильная. Ты ничего не видишь, потому что нет проклятия. Твой муж пьёт, потому что хочет. Перестанет бухать, когда захочет сам.

– А что, нельзя его заговорить? – девушка обречённо выпустила кусок воска в миску.

– Я же говорю – ты сильная. Если я вмешаюсь, то ты будешь, сама того нехотя, сопротивляться. Я могу заболеть, а у тебя вообще всё начнёт в жизни рушиться. Вика, – Олег очень аккуратно, почти нежно взял её головку в ладони и поднял опущенное в пол лицо. Секунду он смотрел в её глаза, – Вика, сейчас ты просто отпустишь свою беду, а я, уходя, заберу столько, сколько смогу в этой восковой фигурке.

Мгновение назад Олег ловко вытащил отливку из воды и незаметно спрятал в рукав – чем больше непонятного и волшебного для людей в его работе, тем лучше эффект.

– А когда я уйду, тебе станет легче. В голове проясниться. Ты станешь сильнее. Ты сможешь управлять своей жизнью.

Вика коротко кивнула и вытащила из кармашка свёрнутые деньги. Ведьмак указал пальцем на пол.

– Нельзя в руки давать – плохая примета.

– Да, конечно, – девушка разгладила купюры и положила у ног.

Ведьмак сел на корточки, взял цветные бумажки и отсчитал себе на такси. Больше он взять с этой девушки не смог.

Дверь закрылась. Перед глазами стояла Вика. Такая домашняя, любящая, тёплая, несчастная, страдающая. Олег несколько раз вздохнул-выдохнул и зажмурился. Несколько капель сбежали по щекам.

– Да нахрена мне это надо?! – в сердцах прошипел ведьмак, сделал знак защиты от зла, представил, что к его руке прицепилось нечто скользкое, мерзкое, отрывающееся от девушки за дверью. Зло съёжилось и затряслось в бессильном ужасе. Олег этого всего не видел и не верил, но поднёс руку с тварью к лицу и сделал вид, что откусил. Мерзость вздрогнула и впиталась в кожу без остатка. Ведьмак почувствовал себя чуть лучше и вышел во двор.

Возле подъезда тускло горел фонарь. Нужно было обязательно дождаться этого Вадима. Очень захотелось курить. Нельзя. Нужно собраться. Нужно сказать как можно меньше слов, но цепких. Около половины первого появился он. Важный мелочный семейный деспот. Он выглядел как цветное отражение чёрной твари, которую снял с Вики ведьмак – он же и был её создателем.

Олег прошёл мимо, чуть задев тушку плечом. Вадим резко развернулся и вцепился пальцами в предплечье парню.

– Ты чё такой широкий?

– Извините. Вы шатаетесь и пьяны… – Олег мямлил и съёживался.

– Я щас как вмажу! – мужчина изготовился в очередной раз безнаказанно побить человека. Ведьмак ловко вывернулся и заломил пьянчуге руку.

– Как же вы алкаши надоели… – Ведьмак чеканил слова, сопровождал каждый слог причинением боли, после каждого слова делая паузу и дожидаясь пока Вадим сморгнёт или вздрогнет, – Если. Ты. Не. Бросишь. Пить. То. Сдохнешь. На. Унитазе. Сжимая. Свой. Хер. Дрочила.

Олег отпустил руку и быстро ушёл прочь.

– Я не дрочила. У меня жена есть, – прошипел со злостью Вадим и сплюнул, – У меня есть… – Внезапно опухшее лицо изменилось. Вадим представил свою Вику и всю грязь, которая её окружает из-за него.

Издалека это озарение выглядело как яркая вспышка. Олег смотрел, как осветило дом, двор. Свет не угасал. Потом резко стало темно – Вадим зашёл в подъезд.

– Я в это не верю, – ведьмак опустил голову и зашагал домой. Было зябко.

Глава 2.

Наступало утро. Рассвет вваливался в окно как густой кисель. Медленно проявлялся мирок комнаты. Выходной. В квартире было тепло – тело не успевало остыть за ночь, даже если не укрываться хотя бы простынёй. Первым делом нужно открыть окно. Впустить холод. Уравнять температуру между почти зимней улицей и пространством внутри души. Сон сходил волнами. Перед глазами ещё ходили смутные тени.

– Я не верю, – Олег рывком закрыл окно, чуть не рассчитал силы, и створка хлопнула намного сильнее, чем хотелось.

Часы на мобильнике показали половину девятого. Жутко хотелось пить – губы высохли, стало дискомфортно глотать. В холодильнике стояло несколько бутылок с водой. Олег отпил из одной и, долив из крана, поставил её на место. Хотелось просто лежать весь день, смотреть кино, а вставать только к холодильнику утолять жажду.

Зазвонил телефон. Олег сначала не поверил. Потом взял в руки и долго смотрел на цифры незнакомого номера. Экран погас и тут же загорелся снова, снова заиграла мелодия.

– Да кому я приспичил! – Олег беззлобно выругался и, выключив звук, бросил мигающий мобильник на диван. Нужно было ещё раз попить, съесть вчерашний бутерброд с сыром – почему-то сыр, затвердевший по краям без упаковки, был всегда вкуснее. Олег включил компьютер и за завтраком смотрел глупые видеоролики. Мобильник тихо вибрировал, что совершенно не ощущалось, когда он лежал на большой мягкой подушке. Подушка для этого и существовала. Не голову же на неё класть!

Когда Олег снова взял в руки телефон, на дисплее высветилось под сотню пропущенных. «А что, если на работе авария?» – Олег сморщился – совершенно не хотелось сейчас ехать на завод и устранять. Хотелось лежать, смотреть на кривляние шутов в мониторе и думать о чём угодно, лишь бы не о проблемах. На кухне в шкафу стояла бутылка хорошего рома. Олег вспомнил о ней, и сразу же решил сделать глоток.

– Может я алкоголик? – горячий комок опустился в желудок, запахло тёплым мёдом, какими-то специями, слегка спиртом.

– Нет. Алкоголики не используют ром, чтоб успокоить кожу после бритья, – внутренний голос говорил чётко, как машина, слова проявились в сознании и тут же исчезли, словно смутные воспоминания о только что увиденном сне.

Олег ответил на вызов.

– Алло? – голос он сделал бодрый, но с ноткой испуга (был в ванной, не слышал мобильник, незнакомый номер – нормальная ситуация, не вызовет дополнительного раздражения у начальства, если это оно).

– Доброе утро! – голос был женским, даже девичьим, незнакомым.

– Да, я вас слушаю, – стало ещё не уютнее, кто-то незнакомый и не с работы ОЧЕНЬ хотел с ним поговорить.

– У меня беда, и я не знаю, как быть. Я увидела, на одном форуме обсуждали ваши услуги.

– В чём беда? – Олег ухмыльнулся. Клиентка. Сейчас она успокоится, а вечером будет, чем заняться ведьмаку.

– Я в квартиру переехала, а там она! Мне срочно нужно, чтобы вы приехали! – девушка тараторила, а её истерика стремилась к своему пику.

– Адрес какой? – Олег сдался и решил выполнить заказ сразу же – слишком явно в интонациях девушки читалась паника.

Девушка быстро назвала адрес.

– Вы прямо сейчас приедете?

– Для начала оденусь. Голышом на улице холодно.

Олег закончил вызов и оглядел комнату. Диван, шкаф, стул, компьютер. Одежда аккуратно лежала на подоконнике. Кончились, не начавшись, выходные. За окном начиналась метель. Захотелось почувствовать, как хлопья снега ложатся на щёки и волосы.

Девушка жила на другом конце города. Пешком идти долго. Газельки услужливо хлопали своими дверьми. Эти жёлтые колымаги воспринимались исключительно как престарелые шлюхи, уже вышедшие в тираж, но всё ещё дружелюбно приглашающие на свои услуги. Нет. Ехать, согнувшись в три погибели, тыкаясь лицом в других пассажиров, совершенно не хотелось. Поодаль стояли машинки с шашечками.

Олег назвал адрес таксисту.

– Сто десять, – ответил седой как лунь мужчина.

«Не борзеет», – подумал Олег и сел на переднее сиденье.

Говорить совершенно не было желания. Старик за рулём молчал о своём. Дорога оказалась короче, чем хотелось. Машина ловко вывернула к подъезду и остановилась.

– Держите, – Олег протянул деньги.

– Ага. Хорошего дня, – таксист прищурился и внимательно посмотрел на своего пассажира, – Будешь домой ехать, звони мне, хорошо? – и протянул маленькую карточку-визитку.

– Если не захочу прогуляться.

Олег не придал значения просьбе таксиста, но картонку с данными убрал в нагрудный карман к кошельку.

Обшарпанный подъезд старого дома состоял из многих слоёв краски, извести, щербатых ступенек, мутных окошек-бойниц и деревянных перил с довольно сложной резьбой. Всего три этажа. Идти предстояло на верхний. Перед самой дверью закружилась голова, тело потеряло равновесие, а ноги подкосились. Олег сел на корточки и упёрся спиной в перила. Старое дерево захрустело и поддалось. Ведьмак резко распахнул глаза, выбросил вперёд руку и схватился за трубу отопления. Горячий металл оставил ожог на ладони, но на самой периферии зрения мелькнула недовольная вытянутая рожа с клочками длинных тонких волос, движущихся в воздухе как нити паутины.

«Сильно на меня эта истеричка подействовала», – со злостью на себя подумал Олег. Он ещё с минуту размышлял о том, что шизофреники часто вводят в свой бред здоровых людей, и решил обязательно вызвать бригаду к этой девушке, если будет всё совсем плохо.

– Призраков не существует, – прошептал ведьмак и нажал на звонок.

Дверь тут же открылась. Его ждали. Девушка зарёванная мелко тряслась. Её губы кривились и складывались в какую-то детскую «уточку». Всё лицо покрылось красными пятнами, а по подбородку стекали вперемешку слёзы и слюни.

Олег зашёл внутрь и закрыл за собой дверь, снял пуховик и, поискав глазами куда повесить, положил на пол рядом с яркой салатовой курточкой. Девушка продолжала дрожать и тихо скулила, так жалобно, с невероятным надрывом, что Олег почувствовал жжение в своих глазах. Это нужно прекращать. Ведьмак обнял плаксу, а она вцепилась в его свитер маленькими ручонками и заревела в голос. Несколько минут спустя, когда истерика поутихла, Олег оторвал девушку от себя и повёл за руку в ванную. Холодная вода бодрит, снимает отёки, успокаивает, хорошо смывает следы слёз.

– Говори.

– Вы не чувствуете её? – слова вылетали с хрипотцой, отрывками.

– Говори.

– Я вчера переехала сюда. Осталась ночевать. А тут она среди ночи. Я сначала думала, что сон. А потом она одеяло стянула, – девушка говорила скороговоркой без интонации, делала паузы только между вдохами, – А когда я хотела убежать, она меня не выпустила.

– Как не выпустила? – Олег уже нашёл кухню и выкладывал из рюкзака инвентарь.

– Она меня от двери оттолкнула и потом из коридора так же не выпускала. А прям перед вашим приходом она шипела и орала на меня. Она только телефона боится. А у меня батарея скоро сядет. А зарядник у мамы.

– Сиди.

Олег прошёл по квартире, выискивая тварь. Всего две маленькие комнатки и кухня с ванной. Мерзость стояла у входной двери, сложила костлявые руки на груди и глумливо улыбалась. Глазницы на сморщенном лице превратились в два чёрных колодца с чуть заметными бликами воды на дне. Олег надавил пальцем себе на глаз – всё изображение раздвоилось, кроме чёрно-белой ухмыляющийся мрази. Этот способ отличать галлюцинации от реальности Олег вычитал ещё в детстве и накрепко запомнил.

– Тебя не существует, – ухмыльнулся ведьмак и направился к уродливой старухе. Нет смысла бояться своих галлюцинаций, когда знаешь, что это лишь игра воображения.

Тварь скорчилась и замахала руками перед собой, тщетно рассекая острыми когтями воздух. Ведьмак знал, что глюки не оставляют следов на настоящих людях. Девушка выглянула в коридор и, замерев, наблюдала, как человек идёт навстречу её страху. Монстр прижался к двери и тут же рванулся мимо ведьмака к своей податливой жертве. Олег схватил существо за горло и ударил о стену, как тряпичной куклой. Потом ещё раз. Ещё. Другой рукой он сорвал клочки призрачной одежды, и кошмарная старуха осталась совершенно голой. В чёрных глазах-колодцах бурлил первозданный ужас вместо жажды чужих страданий.

Ведьмак монотонно бил добычей в стену одной рукой, а другой своим самодельным ножом вскрывал призрака от паха до основания шеи. Старуха почти перестала сопротивляться, а её внутренности выпадая сразу же испарялись. Когда всё закончилось, Олег выпустил на волю пучок рассыпавшихся нитей. От воплощения ужаса не осталось ни следа.

В коридоре скорчилась девушка. Теперь её тошнило, но пустой желудок не мог ничего исторгнуть. Олег помог ей подняться, отвёл на кухню и посадил на табуретку.

– Ты всё видела? – ему показалось, что это важно, когда кто-то ещё видит его глюки. Наверное, хотелось оказаться сумасшедшим не в одиночку. То, что произошедшее было глюком, он не сомневался.

Девушка кивнула и отстранилась, в ужасе глядя, на своего избавителя.

– Они не живут в городах почти никогда – техника их отталкивает. И они очень долго не приходят в те места, где убили одного из них. Так что можешь смело оставлять квартиру своим будущим детям, – Олег улыбнулся и добавил, – Это чуждые нам твари. У них нет ничего хорошего. Убивать их нужно именно так. А ещё, – ведьмак задумался над формулировкой, – Ты главное перестань бояться жить без мамы. Будут случаться плохие вещи, но и хорошие тоже. Нужно вылететь из гнезда, чтобы расправить крылья.

– Сколько? – девушка перестала трястись и понемногу приходила в себя.

– Тысяча, – Олег сам не ожидал, что назовёт такую большую сумму. Он всегда оценивал работу по затраченному времени. А тут прошло всего с десяток минут, поэтому обычно за короткий спектакль он просил рублей триста не больше, – Тебя как зовут-то?

– Вера, – девушка на негнущихся ногах подошла к шкафу и вытащила книжку, из которой на пол высыпались несколько купюр.

Олег ловко подхватил зелёную бумажку и убрал в карман, собрал остальное, сложил на табуретку – на стол деньги класть нельзя.

– Давай больше не истери, а если вдруг увидишь всякое, то есть способ. Нажимаешь пальцем на глаз. Если чудище двоиться вместе со всем остальным – беги и зови на помощь. Если двоиться всё, кроме чудища, то это глюк и его не надо бояться. Поняла?

– Да, – Вера уже совсем успокоилась.

– Я пошёл.

Олег, переступив порог, вспомнил про перила.

– Смотри, – он рукой покачал деревянную конструкцию, – Сообщи в управляющую компанию или что там у вас. А пока не сделают, будь осторожна.

– Спасибо, – девушка даже смогла улыбнуться и стала почти симпатичной.

– Какой из? – Олег ухмыльнулся и пошёл вниз по лестнице. Звонить в скорую и рассказывать о психической ему расхотелось. На улице в безветрии шёл снег. Прогулка до дома обещала быть хотя бы красивой.

Глава 3.

– Доброе утро! – голос в трубке сочился широкими улыбками, горящими радостью глазами и бодростью. Женский. Не юный, но и не старый. Хотя определить так сразу сложно, тем более спросонья.

– Доброго утра, – Олег поднялся с постели всего пару минут назад – в голове ещё раздавался десяток-другой голосов, а глаза щипало от яркого электрического света.

– А вы можете мне массаж сделать? – вопрос немного озадачил, но пауза продлилась лишь несколько мгновений.

– Вообще могу, но с чего вы взяли, что я этим занимаюсь? – Олег не прикасался к заказчикам, если этого не слишком требовалось. Прикосновения отнимали слишком много концентрации, а главное от этого перед глазами нередко возникали яркие образы из жизни, по сути, постороннего человека. Олег никогда не проверял эти видения на достоверность, а небрежно смахивал из сознания.

– Одна знакомая сказала. Катя. Она просила помочь с одной деликатной проблемой…

– Рыжая? – резко перебил ведьмак, – Двадцать пять лет? Работает в банке?

– Да…

– Не надо имён по телефону! У вас те же проблемы?

– Не совсем…

– Давайте встретимся и поговорим, – Олег взглянул на часы, – Через два часа, в десять. Знаете кофейню новую возле университетского студгородка?

– Да, я вчера туда заходила. До встречи, – в трубке раздались гудки.

Олег вспомнил рыжее чудо. Однажды на дикой пьянке он вышел курить на балкон. Выпуская дым, он разминал пальцы и крутил костяной амулет. Она сидела в углу совершенно пьяная и сначала совершенно невидимая в темноте.

– А чёй-та? – Олег вздрогнул от неожиданности и выронил поделку. Девушка на четвереньках подползла к предмету и подняла к свету, чтобы разглядеть.

– Отдай, Кать, – это костяной амулет, от зла.

– А пдари мне? – девушка сделала усилие подняться на ноги и едва удерживала равновесие, только держась за плечо Олега.

Ведьмак взял в руки её лицо и заглянул в глаза. Он вдыхал пары алкоголя от неё и видел, что ей сейчас очень скверно – что-то стряслось в Катькиной жизни, и теперь она заливала это водкой.

– Сейчас ты протрезвеешь, – слова потекли ровным гипнотизирующим потоком, – Выдохни. Вдохни. У тебя ещё остались силы. Трезвей.

Зрачки девушки расширились, она встала прямо и задышала ровно. Секунду спустя взгляд стал полностью осознанным, живым, чуть дерзким. Она обняла Олега, крепко сцепив пальцы в замок на шее. Между их лицами оставалось несколько сантиметров.

– Я не хочу, – ведьмак мягко освободился из объятий, ощущая взгляд полный новой волны жалости к себе и отчаяния. Девушка была готова начать истерику, – Садись сюда, я разомну тебя немного – станет легче.

Олег говорил снова тем голосом, которому не хотелось сопротивляться, и девушка слушалась, сидела ровно. Расслабив только плечи и шею, наклонив голову вперёд. Ведьмак разогрел её затёкшие от напряжения мышцы, немного размял, а потом обнял её сзади, накрыв своим теплом как полотенцем. Она была живой, хмельной женщиной. Ей было одиноко, и она стремилась исправить это единственным известным ей способом. Олег же выполнял работу.

Начинало светать. Становилось прохладно.

– Ты согрелась и успокоилась. Это важно. У тебя всё будет хорошо. Я заберу сейчас твою тоску, сколько смогу. Доброго утра.

Катерина вздохнула и задумалась. Олег не мог видеть со спины, как она улыбалась, а ведь теперь внутри неё было много тепла и совсем мало печали.

Олег шёл в кофейню и вспоминал, как потом ещё неделю каждый вечер Катерина приходила к нему на массаж. Уже лет семь прошло, как они виделись последний раз. Странно, что сейчас эта история так продолжилась. Теперь он никого не грел руками. Это было слишком личное. Это не хотелось делать за деньги.

Уличный шум отсекло запахом кофе и сдобы. Олег набрал номер, звонивший утром. За столиком у самого входа у девушки в сумке заиграла популярная мелодия. Нет. Не девушка – женщина, сорок, может чуть больше. Голос и осанка, одежда – очень сильно сбивали с толку. Олег убрал телефон и представился.

– Олег.

– А я Диля. Очень приятно! Мне Катя недавно рассказала, как вы ей однажды помогли, и что у вас волшебные руки, и тепло.

– В чём беда?

– Ну, мы почти одновременно наткнулись в интернете на местный чат. Там обсуждали ваши услуги. А мы работаем вместе – за одним столом буквально.

Что-то не срасталось. Интуитивно Олег чуял подвох. Но в чём и зачем? За последние несколько месяцев о нём вспоминали часто, обсуждали в сети, появлялись новые знакомые. Он никогда не был ни известным, ни популярным. Обычный во всём для окружающих. А все видения он списывал на больную фантазию и большую часть жизни учился держать все свои глюки под контролем.

– Что конкретно вы хотите?

– Катя говорила, что после вашего массажа она стала другим человеком. Она теперь замужем и вся счастливая. Она часто вспоминает вас, говорит, что очень благодарна за поддержку, – Диля говорила чуть нараспев и часто касалась рукой выреза на полной груди. Женщина была хорошо «раскрашена», но Олег видел её лицо без макияжа. Немного морщин в уголках глаз, складочки у рта, кожа постепенно и неотвратимо приобретает рыхлость. Очень похоже, что любит по выходным выпить, а ещё любит внимание, поэтому нервничает – ведь Олег совершенно не интересовался ни декольте, ни её лицом, с красивыми монголоидными чертами.

– Я не тотем и счастье не приношу. У Кати был сложный период. Я только заполнял её свободное время. Всего неделю, – Олег пристально посмотрел в глаза женщины. Она смутилась и принялась теребить салфетку.

– Олег, Катя рассказывала, что вы научили её чувствовать своё тело. После ваших сеансов она впервые ощутила, насколько приятной может быть жизнь.

Олег усмехнулся. Он вспомнил, как объяснял Кате, что значит чувствовать тепло, холод, голод, жажду, прикосновения, боль, жжение, щекотку… Объяснял оттенки этих ощущений. Показывал, как правильно есть конфеты, чтобы от начала до конца пройти через симфонию вкуса. Олег тогда считал, что они могут пойти дальше. Стать близкими друг другу. Однажды Катерина позвонила и сказала, что больше не сможет приходить, потому что встретила замечательного парня, а он ревнует. Олег ничего не почувствовал. Не было даже разочарования. А вот теперь перед ним Диля, и она хочет пройти с ним тот же путь.

– Чего ты конкретно хочешь? – Олег произнёс это с нажимом, грубее, чем хотел.

– Я хочу научиться получать удовольствие.

– Кутёж надоел, а наркотиков боишься?

– Я не хочу наркотиков, – на лице женщины поступил страх и зачатки осознания, что эта игра в вопросы и ответы вывернет наружу её личность быстрее и легче, чем ей того хочется.

– Ангедония. Даже не депрессия, – ведьмак достал из кармана телефон и сверился с календарём, – Можно начинать хоть сегодня.

– Сейчас? – Диля махнула официантке, чтобы принесли счёт.

– Ага, – Олег встал и направился к выходу. Было душно. Он хотел подождать женщину на улице. На крыльце кофейни курил седой мужчина. Олег замешкался, узнав в нём таксиста, который недавно дал ему визитку.

– Здорово, парень! Как жив? Победил в тот раз? – таксист тоже узнал его, – У тебя лицо такое было, словно ты на битву собирался!

Это было вчера. Олег вспомнил поездку, в которой он всю дорогу думал о санитарах из психушки, а не о битвах.

– Извини, не моё дело, – седой докурил и бросил бычок в урну.

– Да, я победил, – ведьмак чувствовал всю иррациональность разговора и подумал, что стоит выкинуть какой-нибудь фокус. «У меня параноидальный бред, – подумал Олег, – Мне кажется, что седой таксист следит за мной, но это не так. Мне кажется, что он знает что-то обо мне и моих способностях, но это не так, ведь даже способностей у меня никаких нет».

– А что не позвонил, чтоб обратно отвёз?

– Хотелось пешком.

Диля вышла из кофейни. Олег кивком попрощался с таксистом и немного опешил, что на брелок сигнализации женщине ответила очень большая машина с неизвестным ему логотипом. На таких ездят мужчины с большими доходами.

Внезапно Олег ощутил удар. Его подбросило в воздух, развернуло, и он увидел морду газели с осыпающимся стеклом и кровавым следом. Потом последовало падение, и он проснулся.

Хотелось ржать. Громко. Истерично. Рядом с лицом лежал мобильник и моргал синим диодом. Пришло сообщение. Или несколько. Следующие пару минут необходимо заставить мозг забыть сон, а если не получится, то пометить все приснившиеся события как ложные. Нельзя допустить, чтобы грёзы использовались для анализа реальности.

Глава 4

Солнце вваливалось в комнату через щели жалюзи. Казалось, монстр из далёкого космоса раздирает когтями железную решётку и рвётся к добыче. Так же настырно цеплялась дрёма.

Олег ущипнул себя, чтобы убедиться в реальности мира. Хотя уже несколько раз его мозг обманывал, эмулируя во сне все подробности настоящего, вплоть до боли. Он уже давно думал над стопроцентным способом узнать, спит он или нет. Ничего путного не приходило в голову.

Воскресное утро. Морозное. Яркое. Снова началась привычная последовательность – открыть окно, замёрзнуть, в душ. Тишина. Даже неугомонные соседи ничего не долбили, не пилили. В новом доме это было в новинку. В своё время, когда Олег делал ремонт, он закончил работу с перфоратором всего за пару часов. После он ходил по квартире весь день и упорно пытался найти, что бы ещё подолбить? За ним тянулся провод, и вилка цеплялась за углы. Выглядело всё это, словно робот после гибели человечества искал себе работу. Так ничего не найдя, Олег отложил перфоратор до покупки другой квартиры.

Тишина была почти противоестественной. В голову забирались мысли о затишье перед бурей. Олег ущипнул себя ещё раз. Включил ролик из списка рекомендаций и узнал о новых подходах в обучении нейросетей, пока поджаривал на сковороде сосиски с яйцами. Делать было решительно нечего. А внутреннее лёгкое беспокойство стремилось укрепиться и перерасти в тревогу. Олег подумал, что ему необходимо выйти на улицу и прогуляться, купить продуктов, наполнить день хоть каким-то смыслом. Можно зайти в какое-нибудь кафе и выпить чашку чая с пирожным. Это позволяло представить себя участником жизни вокруг. В то, что можно встретить таким образом интересного человека, а тем более познакомиться с единственной и неповторимой, он не верил. Такие случайности хороши только, как дешёвый киношный трюк.

На улице чувствовалось приближение нового года. Во многих местах уже висели гирлянды. Кое-где на окнах белели бумажные снежинки. Олег относился к этому грядущему событию спокойно. Радость и вера в чудо остались в далёком дошкольном детстве, а полная безумия ненависть или непреодолимый страх – он надеялся – предстояло пережить в глубокой старости. Снег на улицах не убирали уже пару дней, и приходилось перепрыгивать через белые спрессованные комки или идти по проезжей части. Одна женщина не удержала равновесие и упала вместе с сумками, а теперь возилась в снежной каше руками, выискивая мобильный телефон.

– Можно я вам помогу? – Олег остановился и смотрел на женщину сверху вниз. Он сделал всё возможное, чтобы голос звучал как можно мягче, а лицо выражало участие.

– Вот телефон из кармана вылетел! – тётка тяжело дышала и уже начинала плакать.

Олег достал свой мобильник.

– Диктуйте свой номер. Сейчас я позвоню, и по звуку найдём.

Женщина запиналась, но назвала номер правильно и очень радовалась, когда получила в руки свой гаджет, который совершенно не пострадал.

– Ой, спасибо! На! Держи! – она вытащила из кошелька полтинник и протягивала Олегу. Ведьмак отметил тучность, затруднённое дыхание, неровные пятна румянца из-за проблем с давлением, синюю вязаную шапку, качественное и чистое, но поношенное пальто, самая обычная зимняя обувь, но пока она ползала на коленях, было видно, что подошва стоптана, а набойки были разного цвета.

– Нет, мы не договаривались об оплате. Я просто так, – Олегу было противно брать деньги у женщины, которой они нужнее. А она ещё несколько секунд простояла с вытянутой бумажкой и смотрела в спину уходящему помощнику. Мимо неё проходил мальчишка лет семнадцати, ловко выхватил банкноту и бросился прочь. Олег услышал громкое «ой!» и топот.

Ведьмак оглянулся и увидел счастливое лицо дегенерата, а из сжатой в кулак руки торчал полтинник, сзади растерянно моргала глазами женщина. Олег сразу понял, что произошло. Он сначала хотел шагнуть в сторону – драться с ублюдком за пятьдесят рублей совершенно не хотелось. Лицо женщины. Оно источало тоску от бессмысленности существования, предельную степень разочарования, за которой или просветление, или самоубийство. Ведьмак не смог бы забыть это лицо и согнул ноги в коленях. Всё происходило очень быстро, но поцан заметил, как изменилось выражение Олега. Затормозить, увернуться он не успевал. Узкая – едва двум людям разойтись – тропинка на тротуаре между сугробами в полтора метра исключала возможность разминуться.

Поцан рассчитывал расталкивать прохожих, но внезапно осознав, что перед ним человек, который очень недобро смотрит, пожалел о глупой идее ограбить толстую тётку. Ведьмак вывернул ногой кусок спрессованного снега и подтолкнул под ноги бегущему. Тело грабителя растянулось, лицо впечаталось в утоптанную дорожку, носом хлынула кровь и, кажется, изо рта тоже. Олег поднял купюру, вернулся к женщине и вложил в руки. Меньше минуты прошло, а про случившееся напоминал только напитанный кровью кружок снега.

Наказание вора развеселило Олега. Он не верил в воздаяние с небес, вселенский «эффект бумеранга», но свято уверовал, что каждый человек на земле обязан этот эффект создавать сам.

Захотелось ещё подвигов. Да так сильно, что внутри всё закипело. «Гордыня, – подумал Олег, – Нужно её гнать грязными тряпками, а то нарвусь на неприятности».

День тянулся до вечера медленно и чересчур монотонно. Олег был рад этому – покой лучше, чем суета. Он был бы рад возиться с кем-то близким, а в одиночку всё становилось болезненным. С приходом сумерек очень захотелось взять какой-нибудь заказ, но телефон молчал, страницы в соцсетях тоже. Олег решил перед сном выпить бокал коньяка и поискал в пуховике визитку таксиста. Сон про Дилю стал совершенно бесцветным и тусклым. В реальности события грёз не значили ровным счётом ничего.

– Алло, машину можно? Сейчас работаете?

– Да, конечно. Куда подъехать? – водитель, по всей видимости, дремал, ожидая клиентов.

Олег назвал адрес и, подхватив рюкзак, во второй раз вышел из дома.

Снаружи опять начинался буран – зима выдалась снежной. Олег осмотрел двор и решил встретить таксиста на въезде, чтобы не пришлось буксовать. Через несколько минут машина с шашечками уже пробиралась по городу к бару.

– А завтра не на работу? – спросил седой мужчина, узнав куда ехать, он говорил слишком громко.

– От одного бокала коньяка не захмелею, – Олег хотел бы разговорить таксиста, но не знал как, – А потом сразу домой и спать, и утром буду огурцом.

– Я бы тогда дома хряпнул, – мужчина подмигнул и громко крякнул.

– Ага, а потом каждый день в одну каску заливать и через год повеситься.

– Так всё плохо? – таксист помрачнел.

– Пока всё нормально, но пить в одиночестве нельзя.

Таксист замолчал. Олег несколько раз открывал рот, чтобы продолжить разговор, но не придумал ничего стоящего.

Бар светился неполной вывеской – кто-то разбил три буквы – Б а р        О л я. Новое название настолько закрепилось, и, несмотря на чрезмерную эпатажность для города, у хозяйки каждый раз находились новые отговорки не чинить надпись.

Олег расплатился и попрощался с таксистом.

– Я тут постою пока. Клиентов всё равно нет. За ожидание денег не возьму, можешь не торопиться, – седой Лунь (так Олег прозвал его про себя) достал сигареты и закурил, притоптывая для восстановления тока крови в ногах.

– А если я решу пешком?

– Тогда я заберу кого-нибудь другого.

Внутри было тепло, тихо и пустынно. Только на одном диванчике перед большим кальяном сидел светловолосый парень с закрытыми глазами и медленно курил.

Олег жестом остановил официанта, начавшего было рассказывать о фирменном блюде.

– Мне только бокал коньяка и шоколад с миндалём.

Официант слегка разочарованно кивнул и быстро исчез в дверях кухни. Олег стянул свитер и развалился на диванчике. Он выбрал место, откуда просматривался весь зал. Было интересно наблюдать за блондином – он виртуозно выпускал кольца, вдевал одно в другое, несколько раз они одевались на светильник над столиком. Казалось, что дым приобретал плотность какого-то пластика. Парень заметил наблюдателя и махнул рукой в приветствии. Олег ответил кивком и отвернулся. Он считал, что некультурно смотреть на незнакомого человека. Бокал с напитком появился незаметно, рядом лежала нераспечатанная шоколадка.

Музыка молчала, видимо любитель кальяна попросил тишины. Олег был этому неимоверно рад. Он поймал себя на этой мысли и зацепился за неё. За размышлениями о том, чем отличается пьянство дома в одиночестве от такого же пьянства в одиночестве в баре прошло времени на почти половину из ста грамм и несколько кусочков шоколада. Наконец Олег решил, что всё сводится к подсознательной надежде на хоть какие-то события. Это немного расстроило. Выходило, что иррациональная надежда на невозможное чудо управляла поступками.

Олег покрутил бокал. Ароматный напиток оставлял на стекле маслянистый след – один из признаков настоящего коньяка. Вкус был неплохим, немного безликим, сделанный таким, чтобы нравиться всем. «С людьми так же, – подумал Олег, – Чем сильнее выражены черты характера, тем сложнее человек. С такими интересно жить, можно многому научиться, но почти всегда выбирают середнячков».

– Часто здесь бываешь? – блондин прервал поток мыслей. Олег заметил его приближение, но не подавал виду – знакомиться с этим человеком не хотелось. Всё его тело казалось обёрнутым в абсолютно прозрачную и абсолютно чёрную материю. За голубыми глазами зияли дыры непроглядного мрака. И всё это зализанное, ни одной развивающейся в воздухе ленты, даже нитки – обычно всякие злыдни выглядели как обтрёпанные мумии, а их шлейфы тянулись порой на десятки метров. Олег смотрел на этого парня откровенно и нарочито безразлично и молчал.

– Ты выглядишь так же, – блондин обошёл столик и сел напротив, – Ты не пробовал смотреть на себя в зеркало тем зрением, которым пользуешься для охоты?

– Я вас не понимаю, – Олег встал и начал одеваться.

– Ты недавно убил неразумного. Это видно. Ты тёмный. Это очевидно. Ты практикуешь. На это я готов поставить душу. Почему ты смотришь на меня с негативом?

Олег залпом допил последние полтора глотка, взял шапку и двинулся к барной стойке заплатить по счёту. Слова блондина разрывали его на части. Всё, что он видел лишнего – плод его больной фантазии. Нельзя допускать даже минутой слабости. Нельзя верить в свой бред – за этим начнётся безумие.

– Прости, – блондинчик взял Олега за рукав, – Я подумал, что ты… В общем, ты не веришь и правильно делаешь. Я хотел сказать, что такие глюки не только у тебя. Их могут увидеть многие люди. Иногда одновременно. Мне самому бывает тяжело, и может стоит держаться вместе? Я не гомосек, ты не подумай.

– Я подумаю, – Олег усмехнулся и раздумал начинать драку, но высвободил рукав и попросил счёт. В кармане лежал огрызок карандаша. Ведьмак написал на салфетке свой номер и протянул блондину.

– Егор.

– Олег.

– Старого зовут Влад, он тебя ждёт.

– Это как-то построено было?

– А зачем? Для таких событий нужно только терпение и внимание.

Два ведьмака пожали руки и разошлись. Один докуривать кальян, а второй должен был ехать домой и поспать перед долгой рабочей неделей на заводе.

Глава 5

Посреди недели Олег старался не браться за заказы, требующие надолго выходить из дома, и все вечера проводил за самыми простыми делами. Усталости как таковой не ощущалось, и можно было находить время даже на охоту за всякой чудью, но после работы чувствовалось отупление, апатия. Любое действие казалось бессмысленным как галстук на пьяном депутате. Олег пытался заполнять вечера видеоиграми, но халтурные поделки надоедали за несколько минут знакомства с обзорами, а стоящие проекты выходили раз в несколько лет. Получилось так, что почти всё интересное было пройдено, когда он жил с родителями. Оставалось кино. Сейчас он знакомился с фильмами из сороковых. Прикинув однажды в уме, Олег решил, что кинематографа хватит лет на пять. Что будет делать перед сном после, он думать не хотел.

Пришло сообщение. Точно не с работы. Ребята всегда звонят, если что-то случилось, и им нужна помощь. Олег перевернул телефон экраном вниз, чтобы мигающий синий огонёк не раздражал. Через минуту мобильник издал писк и провибрировал. Следующее сообщение пришло через тридцать секунд. Потом двадцать. Десять. Пять. Олег сдался. Писал Егор.

– Выходи наружу, хватит киснуть, тем более что есть дело.

– Я жду у подъезда, и не спрашивай, откуда узнал.

– Ага, у Седого спросил.

– Я не сдамся.

– Я могу ждать всю ночь.

– И писать тоже.

Олег прочитал. Подумал с минуту. Начал одеваться. Ведьмачье дело всегда интереснее, чем кино. Через пять минут возле подъезда он увидел «коллегу». Егор укутался как на северный полюс.Лямки рюкзака выделялись широкими красными полосами на синем пуховике. Он курил. И улыбался.

– Здорова, Олег! Ты никогда не думал, что если бросишь курить, то весь привычный образ жизни развалиться? Случиться обязательно много и всякое и поменяется, и вообще страшно. Я из-за этого не могу уже второй год бросить, – Егор не отпускал рукопожатие и внимательно разглядывал нового знакомого.

– Я поэтому и бросил, – Олег с силой вырвал руку, – Я не люблю, когда ко мне прикасаются.

Повисла небольшая пауза. Олег подумал, что возможно перегнул палку и стоило быть помягче, но сразу же решил, что будет вести себя с Егором, как с самим собой, без обычных социальных плясок, ужимок, притворства.

– Прости. У меня привычка к холодному и горячему чтению. Не могу избавиться от неё.

– И что начитал? – Олег скептически усмехнулся.

– А ничего, – Егор направился в сторону оживлённой улицы, – Это только на очень тупых людях работает.

– То есть почти всегда?

Егор смеялся громко и долго, продолжая идти.

– Мы куда? – Олегу собственная шутка показалась глупой, достойной лишь усмешки.

– Как ты объясняешь свои видения? – спросил вместо ответа Блондинчик. Олег уже решил, что так и будет называть про себя первого встреченного в своей жизни ведьмака. Кроме светлых волос к прозвищу очень подходило милое личико совершенно не определённого возраста от семнадцати до сорока – в зависимости от выражения.

– Просто глюки, – Олег не любил сюрпризы. Он прекрасно знал, что вся эта недосказанность должна выводить из себя. Человек, потерявший душевное равновесие, легко поддаётся внушению, легко становиться жертвой мошенников, легко выдаёт свои тайны. Знания – сила. Небольшое усилие воли, и он стал наблюдателем, удобно расположившимся в кресле у камина с кружкой ароматного глинтвейна. А тело продолжило идти, стало камерой наблюдения для скучающего охранника ночного супермаркета, который уехал в отпуск или даже уже уволился, но ему не отключили доступ к видео.

– Вот ты сейчас видишь, что от людей исходит аура? – Егор указал рукой на нескольких прохожих, от которых тянулись самые длинные и яркие шлейфы.

– Не аура. Я вижу разноцветные бинты, полотна. Они часто рваные, и почти всегда у всех «ветер» дует в разные стороны, – Олег сморгнул видение, и улица снова стала самой обычной, нормальной.

– Нужно же как-то называть это, – Егор помолчал, потом продолжил чуть медленнее, сопровождая слова движениями головы, – Есть теория, что мы видим визуализацию ощущений. Мозг добавляет к картинке то, что ему кажется важным и значимым. Есть же такая штука как дополненная реальность. Вот часть мозга генерирует то, что ему кажется, а мы думаем, что это настоящее. Как тебе?

– Эта теория предлагает способ вылечить больную фантазию?

– Нет. Ни одно объяснение, которое я знаю, не предполагает лекарство.

– Тогда они бесполезны.

– Ты сдурел?! – Егор даже остановился, а прохожие обошли их по большой дуге, – Вот где бы ты был сейчас, если бы верил в свои глюки как есть?

– В психушке, – Олег произнёс это тоном «понижающим» громкость собеседника. Совершенно не хотелось стоять посреди улицы и терпеть любопытно-раздражённые взгляды.

– Да нет… Уехал бы в Москву или Питер. Начал бы убивать. А уже потом в психушку, – чрезмерная уверенность была в этих словах. Если бы Олег не сидел сейчас в своём уютном кресле, то по коже пошли бы мурашки.

– Я знаю, что ты отключил сейчас все эмоции, – продолжил Егор после небольшой паузы, – Вообще-то не важно, почему мы видим то, что видим. Если в этих глюках есть хоть какой-то, пусть извращённый, смысл, то они стоят твоей жизни. Как думаешь?

– Бред не может ни описывать, ни влиять на реальность, – очень давно, ещё в школе Олегу приходили подобные мысли, теперь такая точка зрения вызывала презрение, – Меня бесят искатели глубинного смысла.

– Мы пришли, – голос Егора изменился, стал металлическим и тёплым, как только что снятая кольчуга, – Сейчас просто наблюдай.

Они свернули во двор. Светло. Даже немного ярко. Аккуратная парковка машин. За высоким забором из сетки Рабица детская площадка. Чисто. Снег убран. Признаки благополучия налицо. Егор шёл быстро, почти бегом. Было видно, что он накачивает себя адреналином. Большая металлическая дверь с домофоном немного задержала их. Олег достал свою связку универсальных ключей и уже хотел открыть замок, но Егор сделал это быстрее, и связка у него была поувесистей. Ухоженный подъезд встретил теплом, мягким запахом какого-то моющего средства и широкими лестницами.

Ведьмаки добрались до четвёртого этажа. Егор перевёл дыхание, закрыл глаза и что-то зашептал. Олег просто облокотился о чистую, не пачкающую одежду стену. Блондинчик "обернулся". Он стал неузнаваемым. Огромные чёрные пропасти вместо глаз, рот, растянутый слишком широко для человека в глумливую кривую ухмылку. И больше ничего. Ни носа, ни ушей, ни даже волос из-под серенькой шапки с весёлым красным помпоном. Олег видел множество всяких чудовищ, но никогда не встречал столь отталкивающее, вызывающее безусловное желание выхватить оружие. Поборов отвращение, Олег заметил также ранее не виданное: с пальцев Егора "стекали" тонкие, едва мерцающие, переливающиеся цветами или однотонные нити, одна из которых заканчивалась у Олега в груди, а ещё несколько вели в квартиру. Вмиг онемевшими пальцами он попытался ухватить свою паутинку, но Егор сделал движение пальцами, словно сматывал эту ниточку, и Олег безвольно обмяк, сев прямо на пол.

– Я же сказал, просто смотри, – прошипело существо глухим голосом с несколькими визгливыми истеричными нотками и снова зашевелило пальцами – теперь Олег чётко видел, как его ниточка натянулась, засветилась ярче, а он против воли встал, отряхнулся и поправил одежду.

Чудовище протянуло когти к звонку и перестало обращать внимание на свою послушную куклу.

– Кто там? – голос мужской с явным раздражением.

– А Лера выйдет? – чёрная пасть даже не шелохнулась, когда Егор произносил это, как ни в чём не бывало, звонко, как подросток.

За дверью раздался скрежет, словно провели металлом по металлу. Дверь открылась. Мужчина в футболке и домашних трико держал в руке топор и смотрел перед собой с ненавистью.

– Щас я вам обоим по п#&де в башке сделаю! Будет куда своими х¥®ми тыкать! – движения этого мужика не несли признаков демонстрационной угрозы, он действительно намеревался убивать.

Олег бежал по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек, Егор за ним. Обоими телами всё ещё управлял Блондинчик, хоть и сбросив жуткую шкуру. Только на первом этаже мужик с топором оступился и упал. Олег не видел, как это произошло, но внезапно вернулся контроль, и он со всей силы ударился в дверь подъезда плечом. Мужик громко и неестественно заорал. Ведьмаки одновременно оглянулись. Олег успел заметить на лице Егора удовлетворение.

– Пойдём отсюда. Быстрее! – Егор на негнущихся ногах, шатаясь, заковылял по двору. Олег двинулся за ним, намереваясь просто избить его, но тут же потерял из виду во внезапно начавшемся буране. Олег встал на месте и ловил ртом снег. Вода стекала по щекам, скулам, шее и дальше под свитер. «Надоело! – подумал он, – Я так точно свихнусь!» Узкой, словно детской, ладонью он долго растирал лицо. А потом, посмотрев под ноги, увидел след из капель крови. Дорожка тянулась вдоль его собственных отпечатков. Интуиция настырно зудела, что по этим красным пятнам найдётся Блондинчик.

Олег вздохнул и пошёл. Капли с каждым шагом становились больше, в конце слившись в извилистую ленту. Сквозь буран и темноту проступила скамейка. Егор свернулся калачиком рядом лицом в луже своей крови и задыхался в приступе кашля.

– Как тебе помочь? – спросил Олег, потеряв всякий интерес к насилию, он достал мобильник и уже набрал 112.

– Скорую не вызывай! Сейчас встану, – Егор говорил с усмешкой, брызгая изо рта красным. Он действительно самостоятельно встал, ухватившись за скамейку, оттолкнув протянутую руку. Потом он долго умывался снегом, пару раз сверял чистоту лица по зеркалу в телефоне.

– Рассказывать будешь? – Олег смотрел уже без злобы – отошёл, теперь хотел понять, что сейчас произошло.

– А давай за чаем! Тут прямо за углом хороший чай подают, – Егор полностью пришёл в себя и снова выглядел хорошо, снова говорил мягко, вкрадчиво, даже следы снега на пуховике и джинсах выглядели естественно для испортившейся погоды.

Олег двинулся следом к своей любимой кафешке. Буран глушил звуки, но он различил шёпот своего нового друга: «Ни хрена себе силища в нём!»

Уже за столиком, не дожидаясь чая, Олег упёрся взглядом в Егора. Было похоже, что две стены из камня толкали друг друга. Егор сдался быстро и промакнул платком под носом новую каплю крови.

– Всё, хватит! Я всё расскажу и объясню, – он подался вперёд и чуть понизил голос, – С неделю назад дочку этого психа с топором зажали в подъезде её одноклассники. Хотели просто потискать, но всё зашло дальше. Отец домой вернулся и увидел её в разорванном платье, а сверху возилось трое утырков. До конца они ничего доделать не успели, даже свои обмылки не доставали, но девчушке хватило – сейчас лежит в больнице с нервным срывом. А батьку крышу сорвало, – принесли чай и рассказ прервался. Егор подождал, пока Олег нальёт в кружки, и взял свою трясущимися руками, отпил несколько глотков, помолчал.

– Я вообще случайно узнал обо всём. В соцсети была заметка, а под ней много комментариев. Там этот мужик в словах не стеснялся. А последние три дня его сообщения после полуночи становились сумбурными и несвязными. Понятно, что он напивался. А сетевые мастурбаторы таскали его фразы, вырывали из контекста и делали мемасики. Утырков даже арестовывать не стали – им только одиннадцать лет. Двое получили от отцов и пока даже выйти из дома не могут. А третий живёт с бабкой – самый неадекватный. Вот он больше всех в интернетах изгалялся.

– Отец девочки собирался его убить, – догадался Олег.

– Да. Собирался. И сел бы потом. Ну… Ты в общем понял, что мы сделали. Открытый перелом, месяца три на растяжках, ещё полгода на костылях. Я думаю, это лучше, чем судимость.

– Лучше было бы повесить того утырка на фонаре за член. И чтобы полиция ничего не раскрыла, – Олег вспомнил своё детство, мелких поцанов, которые жили по понятиям, и пока подохли, успели испортить жизнь многим.

– Не лучше. Поверь, Олег, не лучше, – Егор наклонился к столу ещё ниже и заговорил совсем тихим шёпотом, – Ты мыслишь в корне неверно. Публичная казнь вызывает страх, когда за неё совершенно никак нельзя отомстить и никак её нельзя избежать. Любая мразота думает иными категориями. Они будут ненавидеть «мстителя», группироваться против него. Поверь, очень тяжело бегать от полиции и дегенератов одновременно.

– И как быть? – Олег тоже перешёл на шёпот.

– Вот нормальные люди не задают таких вопросов. Они пишут жалобы, апелляции. На кухне обсуждают. В соцсетях теперь шум поднимают. И всё, – Егор снова обратил всё внимание на чай, руки перестали трястись.

– А я и не нормальный. У меня галлюцинации, бредовые идеи. Мне вообще опасно думать об этом. Кто даст гарантию, что мне не привидится, как сосед убивает своего ребёнка? Или вместо прохожего я увижу чудовище? Я каждый раз после охоты боюсь, что убил человека в бреду, – Олег тяжело дышал. Он впервые в жизни делился с кем-то этой стороной своей жизни. Он произносил слова, которые давно стремились наружу и, наконец, осознавал собственные мысли, понимал их до конца.

– Вот! – Егор поднял вверх палец, – Ты держишься благодаря тому, что не веришь ни во что. Ты каждый свой заказ объясняешь наукой, но продолжаешь выполнять работу ведьмака. Знаешь, как я остаюсь в своём уме? – Блондинчик сделал паузу, и его глаза расширились так, что в них отразилась сразу половина помещения.

Олег молча ждал ответа. Он не любил риторических вопросов.

– Я не берусь за сверхъестественные заказы. Я вообще не принимаю заказы. Встретил человека, сказал ему пару слов и изменил будущее. Или как сегодня…

– А что за нити? Ну, такие тонкие верёвочки из твоих пальцев?

– Это плетение. Я тоже их вижу из твоих рук. Из своих тоже. Это полотно мироздания. Когда можешь вмешаться в судьбу человека, появляется такая нить. Через неё можно управлять другими. Вот я сегодня тобой порулил – чуть кровью своей не захлебнулся.

Олег фыркнул, покачал головой.

– Ты же мог мне с самого начала рассказать всё. Я бы стоял и не вмешивался.

– Олег, ты бы вмешался. Ты слишком сильно зависишь от чувства справедливости. Тебе моё решение не нравится. Так?

– Оно какое-то наполовину. Не решение, а заделка дырок в лодке пальцем.

Егор улыбнулся и стал похожим на очень доброго человека. Красивого и доброго ангела из девичьих мелодрам.

– Ты бы вмешался. А исправить не успел бы ситуацию. У тебя специализация – охота, – Егор сцепил пальцы и положил голову на образовавшуюся подставку, снова замолчал. Олег допил чай и задумался. Он постукивал ложечкой по ручке керамической чашки и прислушивался к затухающему звону. Мысли кристаллизовались и строились как струны гитары под звук камертона.

Динь.

«Я не могу верить в собственный бред и тем более в чужой».

Динь.

«Я ничего не знаю об этом человеке, кроме того, что ОН мне САМ показал».

Динь.

«Все объяснения кажутся очень логичными, как часто бывает в бреду шизофреников».

Динь.

«Нужно принять на веру только одно допущение, чтобы остальное стало логичным и понятным, чтобы бред генерировал ещё больший бред».

Динь.

«Поверить, что в этом мире ещё осталось волшебство».

Олег резко вынырнул из потока своих рассуждений.

– Слушай, а если всё это правда, то мы же можем провести опыты. Доказать реальность всего, что с нами происходит, – в глазах усталость сменилась стремлением, пламенем.

– Тише! Что ты хочешь доказать? То, что мой мозг предсказывает наиболее вероятные события в будущем в виде ярких картинок? Если тренироваться, то представлять будущее так же ярко можно научиться кому угодно. Это даже не уникальный дар. А ты? Ты видишь бред и страхи других людей. Видишь их в виде чудовищ, которых убиваешь. Это просто очень сильная впечатлительность. Эмпатия. Сочувствие. Олег, очень рекомендую проверить, есть ли кровь возле скамейки. Тебе и это могло показаться, – Егор снова улыбнулся как ангел, – Пока мы не верим в свои силы, мы можем хоть чем-то управлять. Когда мы сдадимся и поверим, то станем очередными городскими дурачками.

– Ты давно с этим живёшь? – Олегу вдруг стало снова тоскливо, одиноко.

– С этим всю жизнь. Стал «плести» два года назад. А ты?

– Боролся с глюками с первого класса. Охочусь год.

– Поздно уже. Мне поспать надо, – Егор достал бумажник и направился к барной стойке – платить по счёту. Олег протянул ему пару своих банкнот, но тот сморщился и махнул рукой.

Вышли на улицу. Буран пошёл сильнее. Егор как-то скрючился и выглядел жалко.

– Давай провожу до дома, – Олег хотел взять друга под руку, но тот замотал головой.

– Ничего со мной не случится. Я в порядке. Береги себя.

Через секунду двух ведьмаков разделила снежная стена. Мир погружался в глухую зимнюю ночь. Город пустел, только таксисты будут бороться с непогодой до самого утра и редкий случайный прохожий.

Глава 6

Олег ехал в автобусе после работы, слушал музыку и смотрел в окно. Сугробы по краям дороги недавно срезали техникой, и можно было посчитать, сколько раз в этом году выпадал снег – тёмные серые полосы грязи чередовались полосами чуть чище и немного толще. Можно было подумать, что неподалёку находиться завод или фабрика, но ближайшее серьёзное производство находилось за много километров в другом городе. Сам Олег каждый день по часу тратил на дорогу до маленького частного заводика, который, даже сгорев до тла, не оставил бы ни одного тёмного слоя. Источником грязи на снегу был автомобильный трафик – горожане зарабатывали крохи, уезжая на заработки за тысячи километров, возвращались, брали кредиты и покупали машины. Олег понимал этих людей. Но быть одним из них не мог. Его затраты на транспорт не превышали затрат на топливо для владельцев авто. Он был здоровым и мог ходить за продуктами пешком, ездить на автобусе на работу. Он не опаздывал и никогда не торопился. Он мог позволить себе думать во время пеших прогулок. Мог позволить себе думать.

Иногда – как и в этот раз – Олег ехал без наушников. Автобус трясло. Часто под колёса бросались выбоины, и пассажиры отхватывали саечки за испуг. «Я хочу, чтобы дорожные чиновники в посмертии навсегда привязывались к автобусам и тряслись в них до тех пор, пока их души не достигнут безумия, за которым абсолютное ничто и забвение. Я хочу, чтобы эманации их страданий вливались в ещё живущих чинуш и отравляли их существование неизбывной тоской». На миг глаза Олега расширились, он представил, как за его спиной дрожит безумный призрак, по коже пошёл холод. Ведьмак торопливо несколько раз повторил мантру очищения, попросил у мира прощения за свои мысли – пассажиры автобусов совсем не виноваты, чтобы каждый день ездить с такими соседями.

Рядом села женщина. Полное тело не вмещалось полностью в сиденье, и Олег ногой через ткань почувствовал тепло от её бедра, затянутого в такую же джинсу, прежде чем обратил внимание на попутчицу. Приятное лицо и большие, совсем не поросячьи, глаза, серая повседневная одежда, сумка с торчащими ручками пакетов, чтобы не покупать их каждый раз с продуктами. Она ему понравилась. Как человек. Олег подвинулся, освободил ей ещё немного места. Женщина виновато улыбнулась:

– Простите, пожалуйста! Я вас сильно прижала? – голос тоже был хорошим. Она искренне стеснялась своей полноты и даже сделала настоящую попытку встать.

Олег взял её за руку. Он не почувствовал через перчатку ничего и сделал усилие. Картинка мира вокруг изменилась и состояла теперь почти целиком из нитей. Это было похоже на сильный удар по голове – сознание поплыло. Перед глазами проносились лица, события судьбы. Он видел будущее. Бесконечное количество вариантов следующих десяти минут. Ведьмак подавил крик и взял себя в руки. Улыбнулся. Всё переживание заняло столько времени, что женщина едва успела повернуть к нему лицо и не увидела в глазах того калейдоскопа боли от прожитых за мгновение тысячелетий, состоявших из коротких отрезков времени с их ещё не состоявшимися разговорами, некоторые из которых отличались лишь длиной пауз между словами.

Олег выбрал то будущее, которое ему больше понравилось.

– Нет. Вы меня не прижали. Я подвинулся, чтобы дать вам больше места, – небольшая пауза, улыбка, кивок головы, – Вы переживаете из-за полноты. Пожалуйста, перестаньте переживать и начните худеть, – ведьмак взял её руки в свои и помассировал, – Вы будете ещё красивее. У вас всё получиться. Только перестаньте злиться на себя. Полюбите своё тело и ухаживайте за ним, – теперь самое сложное, – Вы не одиноки, Светлана.

От первых слов женщина окунулась в тёмное, холодное болото презрения к себе и задержала дыхание, последнее предложение и звук её имени расправили ей плечи, вытолкнули за пределы обычного круга мыслей и навсегда закрыли путь назад. Олег ещё раз кивнул головой, отпустил её руки и быстро вышел из автобуса. «Придётся ездить какое-то время другим маршрутом, – подумал ведьмак, – Это того стоит!»

В груди всё клокотало. Казалось, что тело легче воздуха. Мир только что снежно-грязный стал цветным и ярким. Вибрация возле сердца нарастала – звонил телефон.

– Алло? – Олег ответил, не посмотрев на дисплей.

– Как тебе первое вмешательство в будущее? – Егор передавал улыбку через цифровой сигнал мобильной связи.

– Ты почуял? – Олег озирался вокруг в поисках знакомого лица.

– Я вообще сейчас не рядом, можешь не шарить глазами. Почуял, конечно, ты светишься за сотни километров. Только не делай так больше.

– Почему?

– Олег, ты охотник. Я – ткач. Я не охочусь. Ты не плетёшь. Иначе всё твоё здание рационального объяснения развалится.

– Егор, – Олег сделал паузу, словно пробуя имя на вкус, – Может чайку?

– У меня дел по горло, – голос зазвучал неразборчиво на фоне резко возникшего шума оживлённой улицы, – Я в Москве. Прилечу к выходным – Тогда и поговорим.

– А чем ты на жизнь зарабатываешь? – почему-то Олег подумал, что Егор не ответит, и уже приготовился услышать гудки отбоя.

– Я очень дорогая проститутка для очень богатых женщин. Внезапно, да? – смех в трубке звучал очень живым, будто Егор был прямо за спиной, – Давай пока! Не кисни – булки крепче стисни.

Олегу показалось, что заканчивал разговор совершенно другой человек. Подумав несколько минут, он решил, что действительно это было так: Егор готовился к основной своей работе, а там без лицедейства делать нечего, главное не путать с лицемерием.

Яркость мира постепенно снижалась. Олег посчитал, что это его гормональный всплеск сошёл на нет. Улицы оживились огнями с наступлением сумерек. Возникло желание влиться в поток и побродить. Пройдя несколько кварталов, ведьмак заметил молодую девушку, которая шла за высоким мужчиной, впившись в него взглядом. Дылда двигался неспешно, вальяжно, курил сигарету из коричневой бумаги. Девушка, наоборот, состояла из напряжения, шла так, будто под кожей ходили осколки стекла. Олег хотел было махнуть на всё рукой и повернуть домой, но его взгляд задержался лишнее мгновение на преследовательнице. Над узкими плечиками вилась безобразная мразь. Среднее между морским кольчатым червём и китайским дракончиком. Грязно-зелёное очень тёмное тело оставляло в воздухе быстро тающие следы, маленькие лапки постоянно касались юных плеч, а хвост огульно лапал грудь, бёдра и промежность, от чего фигурка казалась ещё более угловатой. Сотни глаз на стебельках безостановочно двигались, выглядывая вокруг редких светлых мотыльков – хорошие мысли. Когда цветные огоньки с тонкими крылышками проплывали мимо, мразь совершала резкий бросок и убивала крохотные воплощения человеческого счастья.

Олег следовал за добычей. Он обернулся в непроглядную черноту, став совершенно невидимым. Его тело двигалось само, как очень сложная машина. Сознанию оставалось только держать цель в фокусе и готовиться к атаке. Нападать при свидетелях нельзя. Девушка, скорее всего, не видит своего наездника. Мужчина может быть абсолютно случайным. Засвербило во всём теле – очень захотелось снова нырнуть в водоворот вероятностей будущего. Останавливали только слова Блондинчика. И не было ни одной причины не доверять ему. «Не первый раз я буду это делать, – заговорил внутренний голос, – А главное и основное, всё это лишь иллюзия».

Мужчина свернул во двор. Он был полностью поглощён собой, своими удовольствиями и обладал липкой аурой, которая пачкала всё, к чему он прикасался. Он дошёл до пустой детской площадки и достал новую сигарету, с наслаждением затянулся сладким ароматным дымом. Небольшой ветерок быстро донёс до ведьмака запах шоколада. Девчонка села на скамью у подъезда, за спиной своей цели. Олег, недолго думая, сел рядом с ней.

Мразь заметила ведьмака слишком поздно, когда его рука уже сжимала её голову, только что важно и хищно плывущую мимо. Брызнуло флуоресцирующей чернотой – кровь была холодной, и быстро испарялась со снега, оставляя на нём едва заметные впадинки. Девушка очень тихо охнула и обмякла. Олег едва успел подхватить её свободной рукой, чтобы она не упала в снег, и полулёжа разместил на скамейке. Её жизни ничего не угрожало, но она лишилась в одно мгновение всех причин и мотивов быть там, тогда и той, что определяли её личность секунду назад.

Ведьмак вздохнул и хотел проверить, насколько тепло она одета, чтобы оставить её одну на улице. Проверить единственным доступным ему способом – запустив руку под куртку. Он не сделал этого. Мужчина поднялся и шёл к ним. Олег отсел от девушки и опустил капюшон. Сомнения в знакомстве этих двоих никуда не делись – лучше прикинуться, что ничего не происходит.

– Сучка, – произнёс беззвучно одними губами мужчина, когда проходил мимо девушки без сознания, скривился и прибавил шаг. «Точно знакомые», – понял Олег.

Девушка очнулась быстро – спустя минут десять. Она покрутила головой и спросила:

– Ты кто?

– Те какая разница? Сижу, жду человека, – нарочно грубо ответил Олег.

– Прости, у меня видимо давление упало, – девушка говорила с виноватой улыбкой, – А где мы?

Олег назвал адрес и тоже осторожно улыбнулся.

– Ты сама до дома дойдёшь? – Олег спросил просто из вежливости, а девушка уже полностью пришла в себя и даже узнала место.

– Да, дойду. Это недалеко.

– А ты сюда зачем пришла? – снова вопрос скорее для человечности, чем из любопытства.

– Здесь один гад живёт, а я в него влюбилась. Кажется, уже всё прошло.

– И любовь?

– Ага. Это самое главное.

Девушка улыбнулась уже по-настоящему и пошла домой. Олег посидел ещё немного в раздумьях. Он хотел бы узнать историю про гада и придумать способ исправить все будущие истории про него. Ничего не приходило в голову, кроме как встретить его в тёмном переулке. «А вдруг девчонка врёт?» – подумал Олег. Ведьмак откусил голову своей добычи, которую всё ещё держал в руке, и, работая челюстями, двинулся домой.

Глава 7

– Одевайся быстрее! – Егор притоптывал в коридоре от нетерпения.

– Да что стряслось-то? – Олег натягивал термобельё. Спросонья равновесие держать было тяжело. В окне маячила темнота субботнего утра и редкие одуванчики фонарей. Влажность и небольшой мороз рисовали вокруг всех источников света большие ореолы. Спать уже не хотелось, Олег хотел поваляться до рассвета, но Блондинчик объявился внезапно и торопил на какое-то дело.

– Если не расскажешь, я вообще никуда не пойду, – Олег сел на край дивана и держал за пояс наполовину надетые джинсы.

– Есть причина. Очень нужно, чтобы ты вёл себя естественно. По дороге расскажу всё, что надо.

Олег вздохнул. Ему на самом деле было очень любопытно и хотелось поучаствовать в приключении. Каждый сюрприз для него всегда казался как выход на поверхность другой планеты. Вот он стоял в тамбур-шлюзе в тепле и в семейных трусах, а вот уже одетый в скафандр и вооружённый до зубов шагает по ледяной планете, кишащей хищниками. Олег не любил хищников и агрессивные метеоусловия.

Зима уже несколько лет не была такой снежной. Мело так сильно, что лицо мгновенно замерзало, глаза слепило, а за шиворот текли ледяные струйки. Из-за заносов таксист не мог подъехать ближе, чем до стоянки у магазина и пришлось топать ногами с полкилометра.

– Ну?! – с раздражением ткнул в бок Егора Олег, когда они уселись на заднее сиденье, отдышались, и Блондинчик назвал адрес.

– Баранки писькой гну, – Егор засмеялся, от чего стало чуточку теплее и суше, – Я тебе говорил, что в пригороде живёт бабка?

– Какая бабка? – раздельно спросил Олег.

Блондинчик подмигнул, сделал смешную гримасу и мотнул головой в сторону водителя. Олег смиренно кивнул, дав понять, что принимает игру.

– В пригороде живёт классная бабка. Она гадает, порчу снимает, говорят, может и наложить. Я фотки Ленкины распечатал, – с этими словами он вытащил из-за пазухи фото незнакомой девушки, – Я на тебя смотрю, ты уже полгода из-за неё страдаешь. А бабка поколдует, и вернётся к тебе твоя мозгоклевательница.

Олег медленно кивнул, пытаясь представить, что за дичь будет сейчас твориться, куда они на самом деле едут, чего от него ждёт Егор, а тот бодро продолжал описывать способности бабки.

– Ты не поверишь! К ней Колька пришёл, когда его с работы попёрли. Он к бабке. Та ему рассказала, что не будет ему удачи, пока порочный круг не разорвёт и не выгонит из головы все мысли о своей первой любви. А он как раз недавно после запоя очнулся в подъезде своей одноклассницы, за которой бегал, пока она не наигралась и не послала его. У него в голове после слов бабки всё сложилось, а вот забыть эту свою первую любовь сам он никак не мог, – Егор перевёл дыхание, тараторить так долго без отдыха у него не получалось, – Колька уже мозгами понимает, что девка эта тварь последняя, а из головы её никак не выбросит. Короче пошёл он снова к бабке, кредит взял, чтоб расплатиться с ней. Ему все родственники у виска крутили. А он даже квартиру продал, – Егор сделал паузу и следил за реакцией.

– В итоге его коллекторы убили? – Олег достал шоколадку и откусил прямо от плитки.

– Да нет! Он сначала денег поднял на бирже, потом его как специалиста в Москву позвали на хорошую должность, теперь он свой бизнес там открывает. Помогла бабка!

– Я не верю, – Олег устало посмотрел в окно. Стало совершенно неинтересно. Он устал слушать чепуху, устал не понимать, что происходит.

– Не парься. Всё будет круто, – Егор умолк.

За окном коробки пятиэтажек сменились сначала на частные дома, а потом на чёрно-белый зимний пейзаж. Серое небо готовилось опять сыпать снегом. Солнца было не видать.

Олег закрыл глаза и представил лето. Мелкая галька больно колет подошвы. Жара давит пот из кожи. Ветерок обдувает. Идти по кромке водоёма здорово. Одна нога наступает на горячие камешки, а другая по щиколотку опускается в обжигающую холодом воду. Можно провести через себя черту, резкую как лунный терминатор, и ощущать себя одновременно в ледяном аду и жарких кущах рая. Озерцо питалось из родников, и из-за низкой температуры никто не хотел обитать в нём. Даже берег был обозначен безжизненной полоской шириной в пару метров. Всё это располагалось на крохотной площадке, на вершине горы. Древний вулкан потух сотни тысяч лет назад, подарив маленькое чудо.

Олег помнил всё, до самых мелких деталей. Он знал, что короткий период радости, драйва и куража закончится уже через несколько дней. Закончится целая жизнь, вместившаяся в два месяца лета. Он помнил, что сейчас должен обернуться и увидеть, как точёное личико с миндалевидными глазами смотрит сквозь него. И в этих голубых глазах томиться грусть, тоска, сожаление, стыд, страх, остатки догорающей любви. Любви убитой, преданной ради удобства. Любви ещё совсем юной, не успевшей созреть, чтобы защитить себя от своей хозяйки.

Олег в своих грёзах не обернулся. Остановился и громко запел:

– А я хочу напропалую

С самой ветреной из женщин,

А я давно искал такую,

И не больше, и не меньше.

Эта песня станет его песней для этого лета только к новому году. Но что мешает мечтать так, как хочется? Он почувствовал на плечах её ладони и поцелуй на шее.

– Приехали! – радостный голос Егора разорвал грёзы.

Машина остановилась у добротного кирпичного домика в два этажа. За высоким забором виднелись крыши других построек пониже. На калитке располагались две кнопки звонка. Сначала Олег решил, что дом на двух хозяев, но кнопки были подписаны: «посетители» и «родные». Видимо посетители бывали часто, раз пришлось делать отдельный звонок. Таксист развернулся на не маленькой, расчищенной от снега, площадке и встал рядом с такой же машиной с шашечками.

– Мы приехали чуть раньше, давай постоим немного, а я покурю, – Егор посерьёзнел, достал сигарету и запалил, – Веди себя естественно… Но так, словно тебе реально нужна помощь. У тебя же есть проблемы в жизни? Попроси её помочь.

– У меня нет ни одной проблемы, которую можно было бы решить магией. Поверь, я бы сам справился.

– Слушай, для дела нужно, чтоб ты попросил её о помощи в жизни. Выбери что-нибудь. Пойдём.

Кнопка звонка впала без звука. Началось ожидание. Олег чувствовал нервозность и немного злости. Он ненавидел бабок-шептуний. Эти женщины и старухи паразитировали на человеческой глупости и доверчивости. Причиняя непоправимый вред судьбам, эти существа не приносили в мир ни единой капли добра. Сейчас его зрение изменилось. На массивной двери проступали пятна слизи. Тысячи людей касались дерева. Они оставляли грязь со своих душ на шершавой краске. Сомнения, жалость к себе, отчаяние, похоть, алчность… Столько негатива Олег не встречал ещё никогда.

Дверь отворилась бесшумно. За ней длинный коридор из дощатых стен, с низким потолком. Всё выкрашено в тёмно-зелёный цвет. Две тусклые лампы выхватывали из мрака многочисленные разношёрстные иконы. Мальчик, впустивший ведьмаков, прижался к стене и слился с ней. Ребёнку было от силы лет семь. «По субботам все школы работают. Он вообще учится?» – подумал Олег, рассматривая печать скорби на детском лице.

– Здравствуй, – Егор наклонился к мальчику.

– Добро пожаловать, – ответил ребёнок и быстро закрыл дверь.

«Ему холодно, – Олега обожгла эта мысль, – Он целый день так работает. Ходит к двери в домашних тапочках и длинной белой рубахе».

Ведьмаки быстро прошли по коридору, мальчуган едва успевал за ними. Он пару раз что-то пискнул, но так и не собрался с духом сказать хоть слово. Галерея дешёвых икон заканчивалась тамбуром. Небольшая комнатушка с гардеробом и диваном. Воздух уже был спёртый, тяжёлый, состоял из благовоний, угарного газа и копоти.

– Раздевайтесь. Подождите на диванчике, вас позовут, – почти прошептал мальчик и хотел юркнуть за дверь. Олег взял его за плечо.

– Тебя как зовут?

– Николай.

– Ты в школу ходишь?

– Да, – глаза ребёнка округлились, зрачки стали большими – он боялся.

– Тут твоя бабушка живёт?

– Мама, – по щекам скатилась пара слезинок, Коля с силой шмыгнул носом, раздалось сильное бульканье. Олег заподозрил хронический насморк. Он отпустил мальчика. Внутри отдавалось эхом «мама». Это слово ведьмак ещё никогда не слышал таким пугающим.

Ожидали в тишине около пяти минут. Одна из трёх дверей открылась, и в тамбур вывалилось смердящее облако благовоний. Женщина стояла в проёме улыбалась и приглашала войти жестом руки. Круглое лицо выдавало избыточный вес отъетыми щёками и начавшим недавно расти вторым подбородком. Само тело скрывалось под просторным балахоном. Олег видел сквозь ткань ещё не до конца обрюзгшее тело. Алкоголь и переедание только начали свою работу. Мимику считывать было очень неудобно из-за макияжа, толщина которого достигала миллиметра. Обычное зрение цеплялось за яркие пятна. Зрение ведьмака видело измученную пороками женщину. Вокруг неё крутились тени – чёрные твари, похожие на рыб с сотнями мелких щупалец по всему телу. На секунду рука женщины замерла, ладонь образовала лодочку, Олег замер, увидев, что на холёной коже лежит мерцающая горошина чужой мечты. Твари накинулись на лакомство, расталкивая друг друга, они стремились к красивой жемчужине и рвали её на части, захватывали также части ауры женщины и поглощали. Мгновение ведьмак считал, что встретил колдунью. Но… Её глаза не видели тварей, не источали тьму. Обычная женщина. Она скармливала чужие эмоции, надежды, чужую частицу души и даже не подозревала, что сейчас делает. Для неё это было простым жестом. Ничего не значащим движением.

Олег впервые видел вблизи бабку-шептунью. Он испытывал к ним презрение. А теперь едва сдерживал струящуюся из него ненависть.

– Заходите же! – женщина улыбнулась. Она ничего не видела, ничего не знала. Её настораживали умные, проникающие взгляды, но жадность притупляла остатки разума.

Егор двинулся первым.

– Пойдём, Олег! Я очень заинтригован.

– Ага…

В комнате горело с полсотни свечей и лампад. Вязкий воздух, казалось, пачкает кожу. Стол, покрытый чёрной скатертью, выделялся в пятне неверного света от лампы-сферы под потолком. Стулья у стола деревянные, скрипучие. Стены едва угадывались и состояли из множества горящих огоньков. Пол застелен ковром. Узора не разглядеть.

Егор сел первым, закинул ногу на ногу и расслабленно обмяк, оперевшись на спинку стула. Олег занял своё место и теребил фотографию незнакомой девушки.

– Вижу, любовь тебя неразделённая гложет, – начала женщина с дешёвого трюка.

– Как тебя зовут? – Олег успокоился. Он перешёл точку невозврата и стал ведьмаком-охотником.

– Меня зовут Аделаида, – женщина произнесла это резко, немного агрессивно.

Олег усилием сорвал с лже-колдуньи грязные полотна ауры. Под тем, что наросло за последние годы, он увидел более ранние слои ярких цветных полотен. Она была блядью. Не за фиксированный тариф. Нет. Она перебирала мужчин, выбирала самого перспективного, чтобы стать его пожизненной пиявкой. Много сил потратила на освоение манипуляций, способов воздействия. Читала модные и совершенно бесполезные книги по психологии для «настоящих стерв». У неё ничего не вышло. Слишком пустая и примитивная, чтобы увлечь по-настоящему. А тело было вульгарным, пошлым подходящим для порно, первой жены братка из девяностых или для очередной обманщицы-ведьмы.

С каждой секундой внутри ведьмака сильнее закипала ледяная ярость.

– У меня действительно есть проблема. Не с этой девушкой – я её даже не знаю, – Олег говорил спокойно, посмотрел на Егора. Тот всё внимание обратил на свои руки, но покусывание губ, неровное дыхание, дёрганные и ненужные движения выдавали волнение.

– Ты никак не можешь сделать свой выбор? Ты продолжаешь метаться? – Аделаида постепенно повышала голос, – Это демоны мешают тебе думать!

Олег хлопнул по столу. Твари его заметили и заметались. Чёрные тела обвили женщину с ног до головы, они дрожали и повторяли вслух одно и то же:

– Мама! Мама! Мама! Мама! Мама! Мама! Мама! Мама! Мама?

Ведьмака выворачивало наизнанку. Он ещё раз резко хлопнул ладонью по столу. Наступила тишина. Егор с интересом наблюдал за происходящим, улыбался и кивал головой.

– Ты сейчас заткнёшься… – голос звучал сразу отовсюду, словно в стены были вделаны динамики, – Включи свет. Я хочу хорошенько тебя разглядеть.

Женщина подчинилась, достала из кармана маленький пульт и включила освещение. Олег сразу нашёл окно и открыл. Висевший в воздухе чад взметнулся и потянулся на улицу. Стало свежо.

– Ты понимаешь, кто мы? – Олег ожидал увидеть страх, но Ада просто пожала плечами.

– Вы, мальчики, хотите меня крышевать? – она хмыкнула и улыбнулась, – У меня уже есть.

– Нет. Мы… – Олег не смог это произнести вслух. Он выхватил одну из тварей и разорвал руками пополам.

Женщина взвизгнула от боли и осела. Носом пошла кровь. Олег достал из кармана зажигалку. Воздух в комнате стал холодным, но всё ещё душил затхлыми запахами. Загорелся крохотный огонёк в руке из старой стальной Zippo.

– Огонь очистит тут всё, – произнёс ведьмак и ещё раз взглянул на тварей. Чёрные, мерзкие силуэты замерли и мелко вибрировали. Они готовились к обороне.

Ведьмак поднял зажигалку на уровень губ и подул на огонёк. Взорвалось само пространство той реальности, где обитали чудовища. Казалось, пламя должно было сжечь всё вокруг, а ударная волна разметать пепел. Даже шторы не шелохнулись. Только паразиты осыпались исчезающим прахом. Женщина глотала ртом воздух и медленно сползала со стула. Она руками тянула балахон в разные стороны, и материя трещала.

– Ты никогда больше не будешь этим заниматься, – сказал Олег, закрывая окно, – Ты будешь заботиться о своём сыне.

– Она тебя не слышит, Олег. Пойдём. Егор потянул за рукав. Ведьмак-охотник только сейчас заметил, что обращается не к телу, а к тени женщины. Призрак обрёл черты, стал объёмным, цветным, а после растаял.

– Я…

– Ничего не говори! – Егор резко прервал пощёчиной своего друга, одновременно набирая 112 на мобильнике, – Алло? Скорая? Мне скорую надо! Тут женщина упала!

Егор сообщил диспетчеру адрес и повесил трубку.

– Пойдём, – Блондинчик вытащил симку и сломал между пальцев.

Таксист не дождался. Ничего странного, ведь они расплатились за дорогу в обе стороны, когда высаживались. Однако их ждала знакомая машина Седого.

– Ну как? – спросил водитель.

– Никак, – Егор бросил симку в снег, подумал секунду и туда же бросил телефон. Он не выглядел нервным, был абсолютно спокоен, – Он резко снёс с неё всех паразитов сразу, а эта пустышка не выдержала и померла.

– Твою мать… Ты зачем вообще его к ней повёз? – Седой достал беломорину и прикурил от спички.

– Влад, уже всё случилось. Поехали отсюда.

Всю дорогу до города стояла тишина. Уже возле своего подъезда Олег спросил:

– А что будет с ребёнком?

– Бабушка воспитает, – Егор, словно очнулся ото сна, – У него очень хорошая бабушка. Она сейчас плачет вместе с Колей. И очень себя винит, что рада смерти дочери.

– Ты это увидел?

– Когда мы уезжали, я заметил, как к дому Аделаиды бежит пожилая женщина, на которую Коля очень похож. Я ей смс отправил, как только ты убил первого паразита.

– Зачем ты всё это устроил? – Олег чувствовал? как его голова разрывается на части.

– Я хотел бы ответить на этот вопрос, но не знаю ответа. Я не думал, что ты так поступишь.

– А как я должен был поступить?! – эти слова Олег выкрикнул.

– Ты прав. Я считал тебя начинающим, а ты уже полностью развился и в силе, и в образе мышления. Ты охотник. И ты ведьмак. Смирись с этим. Ты ненавидел эту женщину. Ты ненавидишь паразитов и всех, кто создаёт их по своей воле.

– Что теперь? – спросил Влад, когда Егор замолчал.

– Пусть поспит нормально, – а через неделю соберёмся всей нашей кучкой. Пообщаемся. И расскажем нашему охотнику, что к чему. А пока, – Егор теперь обращался к Олегу, – Не грусти! Костями врагов своих похрусти!

Олег вышел из машины под снег. На душе было легко. Он чувствовал, что поступил правильно, испытывал удовлетворение от проделанной работы. Его не пугало убийство, было лишь немного обидно, что ему – такому хорошему – это далось так легко.

Глава 8.

Всю неделю Олег старался не думать об убийстве и с остервенением погружался в работу всё глубже. Только в пятницу вечером он словно очнулся ото сна. Он стоял у себя дома и смотрел на цветные огоньки. Темнота уже захватила город. Ведьмак помотал головой и принялся одеваться. Просто необходимо было пройтись, помёрзнуть, устать, чтобы как можно быстрее провалиться в сон. Хотя главной причиной были накатывающиеся тёплые волны депрессии, укутывающие пустой отупляющей безысходностью. Стоило остаться одному в квартире, и все цвета тускнели, воздух становился плотнее, холоднее, время между ударами сердца растягивалось, как уже потерявшая вкус жвачка.

Холод зимней улицы отрезвлял, прохожие создавали живительный белый шум своими эмоциями. Город готовился к новому году. Бездарные украшения и пошлые плакаты из снов радостного шизофреника подстёгивали всеобщее помешательство.Искусственный бессмысленный Рубикон. В другом состоянии ведьмак бы в это время охотился – массовое безумие всегда порождает множество чудовищ. Но сейчас он был бы рад окунуться в карусель из поздравлений, добрых тёплых посиделок с семьёй и друзьями, забот о ёлке и новых вкусных рецептах. Он был бы рад стать частью толпы и вместе со всеми заменить разум ритуалами, подчиниться эгрегору большого праздника и радостно ждать счастливых совпадений в «эту волшебную ночь». Но для чуда не было никаких предпосылок. Олег хорошо знал, что утро первого января принесёт абсолютное разочарование. Он будет улыбаться, жевать салаты, может быть, даже напьётся, а под вечер, когда кровавые брызги радостных ожиданий новогодних чудес, разогнанных с помощью всеобщей истерии до субсветовых скоростей, уже чуть подсохнут на монолитной стене реальности и начнут вонять мертвечиной, наступит минутка трезвости. Олег уже пережил пару десятков этих минуток, даже больше. С каждым разом всё сильнее давила усталость, а желание уснуть с парой горстей таблеток в желудке становилось едва переносимым.

Жестокие боги нового года приказывали радоваться и надеяться, но никогда не давали даже намёка чему и на что. Примитивные и глупые ели и пили, праздновали что-то, а обладатели разума притворялись и под масками из улыбок и смеха скрывали недоумение. Олег был в третьей категории – он мог позволить наедине с собой не притворяться.

В нагрудном кармане зажужжало.

– Хорошо, что ты на улице. Сегодня репетируем новый год, – Блондинчик излучал невообразимую радость даже через мобильную связь, – Сейчас до ларька с цветами дойдёшь, подожди минутку. Ладушки?

– Оладушки, – срифмовал Олег, подражая манере своего друга.

Ларёк-остановку замело, замело тротуар за ним. Люди подходили к автобусу по глубоким сугробам, скатывались прямо под колёса транспорта с риском переломать ноги. Девчушка-цветочница орудовала огромной лопатой. Она пыталась очистить и остановку, и хотя бы часть тротуара, но кидать снег было уже некуда. Она забрасывала большие комки на вершину сугробов и придерживала их лопатой, чтоб те не падали вниз.

Знакомое такси остановилось и заморгало аварийными сигналами. Из открытой задней двери высунулся Егор:

– Давай быстрее! Тут стоять нельзя!

Олег плюхнулся на сидение и сразу почувствовал запах сигарет. Егор дымил в приоткрытое окошко и стряхивал пепел в банку из-под энергетика.

– Доброго. Влад, ты зачем разрешаешь курить? Машина провоняет, – Олег сморщился от едкого запаха дыма полного ароматизаторами.

– Это штучка-вонючка! После них остаётся благородный аромат, будто в дорогом авто едешь, – Егор с наслаждением затянулся и выдохнул дым в щёлку.

– Охотится? Плести? Плести хуету? – Олег был не в настроении и давал понять это.

– Олежек, – Егор сделал паузу, выбросил окурок в банку, раздалось шипение, – Олежек! Не надо париться – пора в приключение отправиться!

– Ты вообще никогда не думаешь о последствиях? – Олег осёкся, поняв, что сморозил глупость.

– Я парюсь о последствиях каждого вдоха и выдоха всех вокруг с самого детства, – голос Егора стал таким уставшим, что состарил его лет до пятидесяти, – Давай сегодня расслабимся? Мы едем на вечеринку. Олег, я потратил несколько лет, чтобы найти и собрать таких как ты и я.

– Сколько нас? – Олег напрягся, он никогда не задумывался о таких вещах.

– Не так уж много. Нас трое. Увидишь всё. Будет весело. Уже два раза было весело. Правда, тебя там не было.

– А далеко?

– Часа два ехать.

– Тогда я пока вздремну – не хочу носом клевать.

– Странный ты, – Егор хотел было снова закурить, но не стал.

– Почему странный?

– По какой причине ты странный, я не знаю. Но мне удивительно, почему ты Влада, например, ни о чём не спрашиваешь?

– Он машину ведёт по хреновой зимней дороге. Ему и так трудно.

– Не сейчас – вообще. У тебя же есть его номер, могли бы созвониться.

– Мне показалось, что он не слишком разговорчивый.

Егор фыркнул, усмехнулся, и почти неслышно произнёс:

– Ты ж не веришь в то, что тебе кажется…

Олег уже поудобнее расположился и закрыл глаза. Он надеялся так проехать всю дорогу.

Егор же пересел вперёд и тихо разговаривал с Седым.

– Как думаешь, он будет в порядке?

– Егор, мы все прошли через это. Он обязательно смириться со своими способностями. А потом решит для себя, как жить дальше. Может он бросит всё это и состарится в окружении внуков? – Влад посмотрел на Блондинчика, чтобы оценить реакцию на свои слова, – Я думаю, ему очень бы этого хотелось.

– Только он не выдержит. Да и не согласится с этим букой ни одна девка больше часа пробыть меньше, чем за пару тысяч.

– Это почему он такой вредный? – Влад говорил смешным голосом, пародировал мультфильм, – Потому что у него бабы нету!

Егор достал очередную сигарету.

– Бросал бы ты, – Влад произнёс это с отеческими нотками.

– Меня это убьёт, я знаю. Я курю после каждого плетения по пачке. Это как добровольное пожертвование, чтобы всё было хорошо.

– Счастья для всех и каждому?

– И пусть никто не уйдёт обиженным…

– Ты же знаешь, что в этой твоей жертве нет никакого смысла.

– Это очень устойчивое суеверие.

– Слишком, – Влад, немного подумав, добавил, – Мы бы все хотели всё бросить и умереть с кучей внуков на коленях.

– Только мы никому не нужны такие.

– У меня была семья, – на лице Влада проступила тоска, – Даже ребёнок.

– И? Я знаю это.

– Теперь нет. Я словно в бреду был. Рвался на свободу, а потом жалел, а потом… Ты! – Влад повысил голос, – Ты это специально со мной сейчас делаешь!

– Тебе давно пора выговориться, – Егор зевнул и прикрыл глаза, немного поёрзал на сиденье, – Продолжай.

– Нет. Моя боль – только моя.

– Она не сделает тебя сильнее, но медленно проточит много дырок.

– Не проточила же ещё.

– Только ты седой в тридцать семь.

Ведьмаки замолчали. Ведающие могли легко объяснить мир кому угодно, но исправить свою жизнь не вышло ещё ни у кого, кто встречался Егору. С этой мыслью он скользнул в дрёму.

– Вставайте, сони, – Седой говорил тихо, но хорошо слышно, словно голос усиливался динамиком.

– Уже? – Егор открыл глаза и выглядел, словно всего лишь на секунду зажмурился.

– Где мы? – Олег спал на своей ладони, и всё лицо было помятым, красным, взгляд мутным.

– Через несколько минут входим на объект. Я и Седой загоним тварь к тебе, а ты уж не подведи. Эта мразь полностью проявилась и разорвала человека прямо на улице, – слова прозвучали как очередь из станкового пулемёта. Егор внимательно посмотрел на Олега, посветил фонариком телефона, – Вот теперь можно и на тусовку. Олеж, я это сказал, чтоб ты проснулся!

Лицо Олега всё ещё было красным, но взгляд сквозил предельной сосредоточенностью и был острым как лезвие бритвы.

– А они могут реально проявляться? – эта информация была очень важна для охотника.

– Может быть, – Егор пожал плечами, расправил дешёвый пуховик и несколько раз подпрыгнул на снегу, чтобы размять ноги, – Им это не нужно. Питаются они не человечинкой. Ты бы полез в ледяную воду под лёд без крайней нужды?

– Не-а, – Олег последовал примеру Блондинчика и разминал ноги. Только Влад, казалось, не устал от дороги и спокойно стоял у машины со своей чадящей беломориной, – Я, кажется, начинаю различать, когда ты говоришь серьёзно, а когда издеваешься.

– А когда я серьёзно издеваюсь? – Егор снова рассмеялся, – А знаете, парни, я решил бросить курить. Как представлю, что буду умирать, захлёбываясь метастазами, сразу как-то воротит, – он повертел в руках пачку и снова убрал её в карман.

Влад подошёл к урне у входа в здание и задумался. Он затушил папиросу. Олег видел, как на его плече материализовался маленький чёрный комочек и юркнул за пазуху – оттуда Влад достал свой беломор, мелкая тварь обвила телом пачку, а хвостом запястье. Олег замер в ожидании. Седой вытянул руку перед собой, потом поднял вверх. Появилось слабое свечение, и тёмная тень растворилась. Пачка беломора отправилась в урну.

– Будем считать, что теперь вы окончательно познакомились, – Егор театрально поклонился и указал рукой на Влада, – Молодой адепт искусства лечения.

– Мы внутрь пойдём? – Седой шутливо толкнул Блондинчика, – А то я боюсь, что пока с тобой тут стою, могу ислам принять и стану католиком или вегетарианцем.

– Ты сам себя понимаешь? – Егор отряхнул снег с ботинок и открыл железную дверь, – Я понимаю, но ты пропускаешь в своих речах длинные куски.

– Я хотел передать поток образов, который бы вы поняли, а переводить на понятный всем, когда вокруг никого, не хочется.

За железной дверью оказалось полутёмное фойе с зеркалами и спуском вниз. Олег никогда не был на тусовках, которые встречали гостей таким образом. Само здание находилось, как он понял, в центре соседнего города, но стоило им перешагнуть его порог, как звуки улицы исчезли, в тишине стало слышно дыхание, шелест одежды, а шаги отдавались в ушах громкими хлопками.

Егор уверенно направился к лестнице, но на полпути заметил удивление на лице охотника.

– Тут была звукозаписывающая студия. Акустика во всём здании аномальная. Никакой магии, только физика.

Лестница оказалась высотой в полтора этажа. В конце снова железная дверь, за которой было лофт-кафе или бар, или чья-то гостиная с барной стойкой и несколькими диванчиками. Внутри было с дюжину людей. Многие держали в руках бокалы, кто-то лакомился пиццей, бутербродами или салатами.

Перед тем как войти, Егор придержал за рукав Олега:

– Такими как мы бывают только мужчины. Этим девчонкам, – он рукой обвёл помещение, – только кажется, что они ведьмы. Безобидны.

– Всем привет! – Егор говорил громко, хорошо поставленным голосом, – У нас новенький. Звать Олегом. Охотник.

Народ слегка насторожился. Олег внимательно всматривался в лица. Женские. Две девушки поначалу показались ему парнями из-за одежды и коротких стрижек, но движения, осанка, линии тела выдавали истину. Он посмотрел на Егора и Влада – они спокойно прошли к диванам, снимая на ходу верхнюю одежду.

– Да выдохни ты уже! – Блондинчик устало поморщился, – Сегодня ты напьёшься. Может быть завалишь кого-нибудь… Ну монстра там или чудовище, – он мельком глянул на двух девушек, которых Олег в первые секунды принял за мужчин, и растянулся в улыбке. Седой уже успел залпом осушить первую кружку пива и возился с электрогитарой. Олег сел на свободный диван и почти сразу ощутил в руках холодное стекло с ароматным тёмным.

– Зачем всё это? – спросил охотник, сделав большой глоток.

Блондинчик даже не повернулся в его сторону – продолжил рассказывать анекдот трём девицам, которые сидели рядом. Олег ещё раз оглядел собрание. Его словно не замечали. Обычные, казалось бы, студентки с третьего или четвёртого курса. В одежде чуть-чуть рок атрибутики – так выглядят умеренные фанаты на концерте. Олег взглянул на них как ведьмак. Снова ничего необычного.

Заиграла красивая мелодия. Седой перебирал струны и шевелил губами, но голоса было не слышно. В музыке чувствовалась сила, покой. Звуки обнимали, ласково укачивали. Внутри звенела эхом тишина, мысли сворачивались как котята и замирали. Олег был готов слушать это всю ночь и не шевелиться, но мелодия завершилась несколькими нотками-перчинками, оставив слушателей здоровее и счастливее, чем несколько минут назад.

– Сыграй ещё, – попросил Олег.

– Не смогу, – Влад тяжело дышал, – Нужно передохнуть.

Олег заметил крупные капли пота на лице гитариста. Не верилось, что пара минут игры могла вымотать так сильно, но стоило подумать о лечебном эффекте, и всё вставало на свои места.

– Олег? – Егору надоело веселить барышень, и он сам принёс другу следующую порцию алкоголя. Блондинчик облокотился о подлокотник, достал пачку сигарет и сразу убрал.

– Что?

– Вообще мы тут не только напиваемся. Вот девочки – они наши продавцы. Находят «папиков» и рассказывают им, что от музыки Седого лучше стоит, я могу изменить будущее. Вот теперь подумай, как ты можешь сделать мир лучше, – Егор говорил серьёзно.

– Ты делаешь так, чтобы у «папиков» недоброжелатели сами попадали в аварии? Ну, я могу киллером устроиться и валить бизнесменов, – Олег разозлился не на шутку и хотел уйти, но Егор с силой втолкнул его на место.

– Ты дослушай до конца! Мы можем войны останавливать, можем теракты предотвращать, понимаешь?

Олег задумался. А потом засмеялся, истерично, громко, зажмурился, сжал руки в кулаки, отдышался:

– Понятно, почему в мире полный пиздец – это ты рулишь.

– Я начал этот проект три недели назад, когда нашёл тебя. Ни я, ни Влад никогда не сможем взять на себя ответственность решать за других. Он, – Егор ткнул пальцем в Седого, – умеет только лечить, а я могу только отсрочить беду. Ты умеешь уничтожать зло в людях, – Егор помолчал. Пауза тянулась долго. У Олега закружилась голова от мыслей. Он всё хотел уцепиться за что-то важное, что упускал последнее время. Какая-то идея всё время крутилась, даже кривлялась и дразнила, но находилась, словно в слепой зоне.

– Ты сможешь пережить свои поступки, – нарушил затянувшуюся тишину Влад, – Ты сможешь принимать и решения, и их последствия. Ты сможешь убивать зло, без человеческих жертв.

– С бабкой не вышло, – Олег задышал часто, чтобы не стошнило.

– В ней человека не осталось, – Егор улыбался. Он точно знал, что за мысль сейчас в голове Олега отплясывала безумную джигу на самой границе осознания.

Олег тоже всё понял. Ему показалось, что от него разошлась ударной волной стена силы. Моргнули лампы. Девчонки резко прекратили свой щебет. Охотник зажал уши от шума ночного города в звукоизолированной комнате, перестал дышать от тысячи запахов, рвущихся через ноздри в сознание, ослеп от вида тысяч людских сигнатур, проступивших сквозь землю и камни.

Теперь улыбались и Егор, и Влад. Когда Олег смог самостоятельно держаться на ногах, они протянули ему ещё по кружке пива.

– С днём рождения. Сегодня ты обязан напиться и забыть, что ты ведьмак, – Егор сощурил глаза и заговорщически продолжил, – Не вздумай сегодня спать один, а то я буду думать, что ты педик.

Седой снова взял в руки гитару и играл уже проще, но почти без передышек.

Глава 9

Утро субботы должно было начаться с похмелья. Олег пил ночью много. Девчонки оказались самыми обычными. Ну, может чуть-чуть больше склонные к мутной эзотерике. Студентки всяких гуманитарных шарашек. Они смеялись над анекдотами. Стреляли глазками. Вели себя уверенно. Олег так и не понял, как они связаны с сильными мира сего. Он не понимал и не стремился к этому. По большому счёту он даже до сих пор не поверил, что у них получится как-то влиять хоть на что-то. Слова Блондинчика смазались и превратились в подростковое хвастовство. Алкоголь действовал медленнее обычного – по всей видимости, так влияла музыка Седого. Сейчас хотелось пить. Одежда, в которой он был уже почти сутки, ощущалась несвежей. В этом уголке старого доброго рок-н-ролла был душ. Егор ему ещё вчера вечером показал. Там же был шкафчик с полотенцами.

– Когда-то мы здесь почти жили, – Егор вечером вспоминал беззаботную юность и выглядел счастливым, хоть и уставшим – Мечтали тогда раскрутиться, выступать. Даже девчонки-фанатки начали появляться. После первой же тусовки в этом подвале, мы сделали тут нормальный туалет и душ, обставили тут всё.

Олег не боялся, что вода окажется ледяной, главное, чтоб была. Он повернул краны и поблагодарил богов – струи из лейки подчинялись его настройкам и легко меняли температуру. Через несколько минут тело тысячекратно благодарило дофамином за водные процедуры. Пол был чуть прохладным. Стопы приятно ступали по керамике, оставляя мокрые следы. На барной стойке были даже нераспечатанные бутылки с пивом, но хотелось холодной минералки.

– Проснулся? – Влад сидел в кресле такой-же, как вчера, словно не было бессонной ночи и нескольких часов игры на гитаре, казалось, что он даже лучше выглядит, чем вчера, моложе.

– Ты не спал вообще? – Олег сбросил полотенце и натягивал джинсы на голое тело, надеть несвежее бельё – было сродни обнять бомжа.

– Дремал, – Влад потянулся, неестественно выворачивая суставы, – Ты сам как спишь?

– Плохо, наверное. Часа по два-три.

– А высыпаешься?

– Да, вроде, – Олег достал бутылку холодной минералки, ессентуки зашипели и тысячей игольчатых пузырьков впились в горло, – Будешь?

– Я уже попил. Хочешь секрет?

– Почём секрет?

– Бесплатно, – Влад широко заулыбался, – Если у меня что-то болит, я иду в обычную больницу. Ко мне один раз принесли ребёнка, мальчишку лет семи. Лейкемия. Я сделал, что мог. А потом орал матом на родителей, чтоб сына не гробили, а лечили, как врачи говорят.

– Выжил?

– Родители поверили, что химия помогла. Приходили благодарить, что мозги им вправил.

– Я тебя понимаю, – Олег заметил, как просыпаются девчонки, и замолчал.

– Странные вы, мальчики, – заметила спортивная крашеная блондинка.

– Почему? – почти хором спросили ведьмаки.

– Не понимаю я, что вам от нас надо? Угощаете, поёте… А сейчас Егорка нам денег на такси даст…

– Тебе интересно, чем ты расплатилась, если тебя не трахали? – Егор словно материализовался из воздуха свежим, бритым, звонким, заразительно бодрым, хотя минуту назад его нога торчала из-под пледа и не подавала признаков жизни.

– Ага, – девушка взяла несколько купюр из рук Егора, который склонился в манерном полупоклоне.

– Не парься за это. Когда-нибудь обязательно. А сейчас давайте вон отсюда! Мы будем разговоры разговаривать.

Девчонки собрались быстро. Некоторые, выходя, слали воздушные поцелуи, а одна маленькая, худенькая с чёрными длинными волосами подошла к Олегу и вложила ему в руку листок с номером:

– Если надумаешь завязать с этими асексуалами, звони.

Её голос был приятным. Ночью Олег несколько раз болтал с ней о любимых фильмах, а сейчас немного растерялся от её поцелуя на прощание. Она едва коснулась губами его щёки, но по телу ведьмака прошла волна жара.

– Всё, бабы, до следующего раза! – Егор даже выдал шуточного пинка одной из барышень, чем вызвал у неё смех.

Стало тихо. Олег разглядывал стены – неоштукатуренную кирпичную кладку, покрашенную светлой зелёной краской. Подвал освещали длинные лампы, издававшие тихий гул.

– Вот ты Олег, как думаешь, зачем эти девки были нужны? – Егор прилёг на кресло и болтал ногами, переброшенными через подлокотник.

– Не знаю, но когда чисто мужская компания пьёт, то это слишком тоскливо. Я бы не выдержал.

– Кому-то нравиться, – Влад по привычке полез в карман за беломором, но спохватился и, похлопав себя по бедру, усмехнулся.

– Никому не нравиться, – Егор даже палец вверх поднял, – Просто легче соврать самому себе, что нравиться, чем признать свою ущербность.

– Вот мы сейчас без женщин, – Олег ожидал продолжения этой пустой дискуссии.

– Мы их сами выгнали, – поставил точку Егор и сменил тему, – У нас в городе недавно женщину с ребёнком выгнали из дома, потому что её муж занял денег у ростовщиков.

– Ты хочешь сыграть в супергероев? – Олег подозревал, что весь великий план Блондинчика будет состоять из набегов на местечковых злодеев, – Маски клоунов или президентов приготовил? Грабить будем ломбард или обворовывать?

– Олег, ты дослушай, – Егор зевнул и проглотил последнее слово, – Эти микрозаймы расплодились как тараканы.

– А никто не заставляет у них занимать! Олег перебил почти криком, но взял себя в руки и спокойно продолжил, – Ты видел их клиентов? Почти все алкоголики, дегенераты, тупицы.

– У тупиц бывают нормальные родственники, которые страдают.

– Ты чего хочешь?

– Я хочу создать прецедент. Ты убьёшь всю мерзость, которая гнездиться в этой конторе. Я хочу увидеть последствия.

– Ты же плетун! – Олег уже начинал впадать в ярость, но не мог осознать причину, – Ты же видишь «сплетение вероятностей»!

– Олег, утихомирься, – вмешался Влад, – Никто не знает, что будет, если убить тварь. Плетение только с людьми работает. Мы это выяснили. И работает очень слабо, ненадолго. По сути, чтобы исправить будущее, нужно приложить бОльшее усилие, чем… чем… – Влад не мог подобрать слова.

– Чтобы брошенный в воду камень попал в центр круга не нужно хорошо целиться, – Олег понял, что хочет сказать Влад и придумал метафору, – Вот только, как далеко разойдутся волны, решать будут ветер и течение реки.

– Олег-сан, вы поражаете нас своей поэзией, – Егор поклонился по всем правилам японского этикета, но вдруг стал серьёзным, – Я больше не буду сегодня юродствовать. Олег, у нас хорошие намерения, мы должны попробовать. Я устал быть дорогим фаллоимитатором в клоунском колпаке.

– Мы не верим в предназначение, – Влад снова подал голос, отвлёкшись от перебирания струн, – Но вот мне жалко будет умирать, если не попробую сотворить что-нибудь эдакое.

– А рак вылечить это так, фигня? – Олег открыл ещё минералки, он так много выпил жидкости, что начал сильно потеть – организм избавлялся от токсинов.

– Рак можно лекарствами вылечить, операциями, генетическими модификациями предотвращать научиться. А вот жадность уничтожить, глупость во всей расе людей ни одна таблетка не сможет.

– Вы серьёзно? – Олег не знал, смеяться ему или молча уйти. Двое взрослых мужчин перед ним несли чушь, которую он мог ожидать только от детей.

– А что ты хочешь? – Егор использовал Голос и охотника сильно затрясло, – Ты хочешь всю жизнь играть в борцуна с мелкой нечистью?

– Я, кроме этого, ещё технарь и безработным не буду, – Олег представил что-то похожее на стену, горизонтально падающую на Блондинчика, – А ещё я умею делать хорошие фото, а ещё могу преподавать в институте, а ещё дружу с паяльником, – каждая фраза прибавляла стене вес, – А если уж совсем будет тяжко буду интим-услуги оказывать, – закончил он с ехидством.

У Егора пошла носом кровь. Он улыбался как победитель.

– Перестань, Олег, мне больно, – стена исчезла, и Блондинчик перевёл дух, – Ты силён… Я хотел всем этим сказать, что не смогу тебе указывать. А теперь по делу. Ты не умрёшь в нищете от голода. А ты никогда не хотел, чтобы не было нищих и голодных?

– Не будет так никогда. Найдутся лентяи и социопаты. Будут паразиты. Но я согласен побиться головой об стену – всё равно ничего лучше никто не предложил.

– Ты будешь спасать мир от нечего делать, – Влад рассмеялся и снова пошарил по карманам в поисках папирос.

– Я хочу ещё одну вещь спросить, – Олег прикусил губу, – Вот вы же, как бы, понимаете, что мы такое? Наверняка есть книги какие-то, может быть тайные общества? Ну, неужели никто до нас не решался вмешаться в ход истории?

Егор с Владом переглянулись и одновременно пожали плечами.

– Тайных обществ ведьмаков не встречал, – решил ответить Егор со своей любимой хитрой усмешкой, – Древних фолиантов с достоверной информацией не читал. Что мы такое, я не имею ни малейшего понятия – только гипотезы. Нас может быть всего трое. А вот вмешательств было очень много: кто-то придумал огонь и колесо, кто-то научился плавить и ковать металлы, кто-то придумал математику, физику, химию, кто-то объединял народы. Кто-то же первым придумал демократию, фашизм, коммунизм.

– А главное, – подытожил Влад, – у них хватало сил вдохнуть в свои идеи достаточно жизни.

– Может быть, мы первые из ведьмаков, кто смог найти друг друга и объединиться, – закончил с надеждой Егор.

– Или просто первые, кто признался в своём безумии, – Олег чувствовал, нечто новое, очень похожее на уверенность. Это было ощущение цели. Старая и забытая в детстве искренняя радость от своей мечты, – Когда начнём охотиться?

– Завтра с утра, – Блондинчик встал с кресла и начал одеваться, – С похмелья хорошие дела не делаются.

Они вышли на улицу. Егор тщательно счищал снегом кровь с лица. Влад грел машину. Олег пытался представить, каким был бы мир, если бы каждый человек был ведьмаком.

Глава 10

Планировать что-то на воскресенье Олег очень не любил. Вернее, планировать что-то, кроме лежания на диване, на последний день выходных. Он считал, что перед работой необходимо максимально бездействовать – отдыхать изо всех сил. Пробуждение случилось само по себе, без будильника. В шесть утра. Олег поворочался в кровати, посмотрел ленту популярного сайта, умылся и позавтракал. Всё это заняло слишком мало времени. За окном бесилась непроглядная темень и швыряла в стёкла хлопья снежинок.

Олег вышел на балкон и стоял в раздумьях: хотелось кричать от напряжения, рождённого ожиданием.

– Не, я так не смогу, – ведьмак буркнул себе под нос и принялся одеваться. Через десять минут он стоял у своего подъезда и перебирал в руках спицу – оружие для охоты. Тонкий, гибкий, стальной пруток был с одной стороны чуть заточен, а с другой оканчивался пластиковым шариком. Олег вчера узнал у Блондинчика адрес микрозаймов и сейчас не решался пойти туда в одиночку.

– Да ну, на хрен! – ведьмак топнул ногой и представил себе, что идёт на разведку.

В это время из подъезда вышла пожилая женщина.

– Не ругайтесь, молодой человек, – слова сопровождались доброй улыбкой, – Пусть у вас все хорошие начинания получаться!

– Спасибо, – Олег тоже улыбнулся и незаметно смахнул с её плеча маленькую чёрную пиявку и добавил уже про себя: «И не молодой, и не человек».

До клоаки, куда приходили опустившиеся люди, чтобы поставить на кон безвыигрышной рулетки остатки своей жизни, было недалеко – не больше сорока минут пешком. Олег решил по пути выпить кофе с булочкой, и тогда бы как раз успел к открытию. Блондинчик настаивал прийти перед самым обедом, но не стал объяснять зачем.

В обычных прогулках взгляд старался избегать скоплений мерзости, а сейчас ведьмак всматривался в каждую вывеску, зазывающую занять быстро и без бумажной волокиты. Их было слишком много. Почти столько же было аптек. Два с половиной десятка продуктовых магазинов. С полдюжины кафешек. Пяток салонов сотовой связи. Два торговых центра. Одна детская библиотека.

Олегу нравилось чувство потребления, за этим он и посещал кофейни, и испытывал чувство вины, когда поддавался этим желаниям. Пиццерия заманивала ярким светом вывески и работала круглосуточно. Олег про себя решил, что необходимо взбодриться горячим кофе и подумать ещё раз перед тем, как бросаться на амбразуру. Сейчас в воскресное утро посетителей не было, и персонал откровенно скучал. Ведьмак наслаждался покоем – тишина топталась между столиками и играла в гляделки с тишиной внутри него. Чашка грела пальцы. Пирожное таяло во рту. Сейчас бы замкнуть эту четверть часа в вечный цикл. Чистое, рафинированное, примитивное потребление без смысла, без цели, без забот. «Интересно, сколько времени уйдёт на полное отупение?» – подумал Олег. Он огляделся и посмотрел в окно. Улицы всё ещё были пустынны.

Периферия страны даже в крупных городах живёт иначе, чем две столицы. Иначе настолько, что это заметно. Вездесущий интернет лишь переносил тенденции из центров медийного производства, но не мог изменить рациональных законов. Утром в воскресенье большинство людей предпочитали отдыхать: спать, гулять с детьми в парке, заниматься хобби, смотреть кино из личного списка желаний, и почти все стремились быть не на городских улицах.

Пирожное и кофе закончились. Ведьмак чувствовал в себе сжатую пружину силы. Он расплатился, проведя запястьем с часами над терминалом. Тишину пустого зала не нарушило привычное «Заходите ещё!».

Снаружи начиналась метель. Поначалу Олег не замечал, как люди подчиняясь неизвестному инстинкту, старались держаться от него подальше – слишком мало прохожих. Вот он остановился перед перекрёстком в ожидании зелёного вместе с двумя женщинами. Они разговаривали о своём и притоптывали ногами, и за несколько секунд ожидания сошли с узкой протоптанной тропинки на тротуаре и месили сапогами снег, доходящий до колен.

Несколько мгновений спустя Олег удивлённо наблюдал, как автомобиль, остановившись у стоп-линии, пятился от него пока не ударился в бампер другого. Водитель не осознавал, что делает, словно находился во сне. Олег быстро перебежал дорогу и оказался у места назначения. Он тяжело дышал и больше всего хотел избавиться от накопленной силы, которая уже не походила на пружину, а на медленный взрыв внутри его тела. Кожа стала горячей и сухой, волосы встали дыбом, болела каждая клетка тела.

– Не зря я тут свои бубенцы проветриваю, – Блондинчик расцвёл в широкой улыбке, – Вот почему ты такой предсказуемый?

Егор мгновение смотрел, как Олег хватает воздух, а потом запихнул ему в рот заготовленный снежок.

– Остынь, – Блондинчик говорил медленно и пятился назад. Олег хотел выплюнуть снег прямо в лицо этому паяцу, но сзади подошёл Влад и своими руками зажал голову ведьмака-охотника так, что стало невозможно дышать.

Олег проглотил царапающий ледяной комок. Стало легче.

– Ты предсказуем, потому что я предсказатель, – Егор смахнул с лица маску участия и снова засиял разудалым весельем.

– Я тебя отпускаю, – Влад разжал руки, и Олег, наконец, освободился.

– Ты в таком состоянии был, что я перепугался, – Блондинчик достал из кармана батончик и протянул другу.

– Откуда ты знаешь столько тонкостей? – батончик оказался гематогеном с орехами, небольшим и полностью поместился во рту, – Я фсо ешё сштаю, фо ты снаэшь бофе, шем…

И Влад, и Егор заржали одновременно. Смех окончательно поднял всем настроение и разрядил всё возможное напряжение.

– Я знаю чуть «бофе», – передразнил Блондинчик, – Потому что вижу чуть дальфе своего носа. Олег, поверь, большая часть моих знаний интуитивна, как и у тебя. А теперь пошли причинять добро и насаждать справедливость!

Олег с радостью ощутил, что внутри всё встало на места, сила больше не рвалась сжечь его изнутри, а покорно ждала своего часа.

Большая вывеска ростовщического филиала выглядела детской и глупой, словно подмигивая, зазывала и тихо нашёптывала, что всё это весёлая игра. На неряшливом, возможно действительно детском рисунке, сидели в песочнице мальчик и девочка, а рядом детским почерком выведено «Самые дешёвые деньги в мире». Стеклянная дверь открылась и выпустила наружу старичка. Он сгорбился и продолжал мучительно считать, сколько он теперь должен. На его плечах торопливо свивало гнёздышко маленькое и пока ещё не слишком уродливое создание. Олег заметил, как оно срезало небольшую прядку волос с головы старика и швырнуло её в вывеску. С весёлой и наивной картинки свисало жирное щупальце, ловко подхватившее пожертвование и отправившее его в один из многочисленных ртов.

– Не пялься на этих, – Блондинчик взял Егора под локоть, – Если они нас заметят – поднимут шум. Нам нужна тварь, что сидит в офисе. И не вздумай сейчас освобождать старика.

– А пойдёмте, прогуляемся и ещё раз подумаем? – Влад развернулся и двинулся следом за должником.

– Нельзя всех спасать по-отдельности – времени и сил не хватит, – вздохнул Егор и, всё так же придерживая под локоть, Олега зашагал под падающим снегом.

Они отошли метров на сто. Старик укрылся от ветра на автобусной остановке и достал пучок документов. Он шевелил губами, когда читал, и становился всё несчастнее. Чёрная тварь запустила свои щупальца ему в голову и деловито меняла под себя сознание человека.

– Он уже сам смирился со всем этим извращением, тварь только удобнее устраивается в заранее созданных этим несчастным апартаментах, – Егор кивнул Олегу. Охотник подошёл вплотную к должнику, вскинул руку и ловко насадил извивающуюся мерзость на спицу. Старик выпрямился и убрал документы в карман, сел на обледеневшую скамейку из сваренных стальных труб и пластин, обхватил голову руками и тихо прошептал: «Я же смогу сам? Ну, смогу же?»

Олег почувствовал тепло. Влад смотрел на старика и шептал про себя молитву. Старик заплакал, но вместо слёз из глаз сочилась грязная жижа. Субстанция сопротивлялась, извивалась, но не могла оставаться в человеке, которого ведьмак-целитель накачивал силой.

– Справишься, – Егор протянул старику батончик гематогена.

– Спасибо… – на морщинистом лице удивление сменилось благодарностью, словно старик видел и понимал всё, что сейчас происходило.

Ведьмаки возвращались в офис ростовщиков молча. За пару десятков метров Егор сказал:

– Без суеты. Заходим. Здороваемся. Смотрим. Ищем узел. Там должен быть узел. Только спицу свою не вынимай. Там камеры – нас потом примут, как грабителей.

– Ага, – Олег пошёл первым.

Дверь открылась со звуком звенящих трубочек – суеверие говорило, что эти колокольчики отгоняют злых духов. Олег поморщился – его этот звон отгонял однозначно.

– Здравствуйте, – как чёрт из табакерки выскочил лощёный мальчик и заулыбался приветливо, располагающе, как учили. Охотник сразу заметил, как к голове этого ребёнка тянется жирный пульсирующий провод из самой тьмы. Каждому движению марионетки предшествовал импульс по ужасному проводу, каждому слову; от поводка шли тонкие нити и впивались в лицо – контролировали мимику, – Желаете улучшить своё финансовое положение?

– Да, – Егор виновато улыбнулся, – У друга свадьба через неделю, а мы все на мели.

Чернота задёргалась. Заинтересовалась. Мальчик улыбнулся ещё шире. Не хищно, но с вожделением. Работа начала извращать его естество и меняла радость на похоть продажника.

– Кто первым хочет стать богаче?

– Давайте с меня, – Влад подошёл к стойке и выложил из кармана паспорт.

– А вы здесь один работаете? – спросил Егор.

– Сегодня, к сожалению, да – придётся подождать. Садитесь, пожалуйста, пока на наши диванчики, – мальчик извивался ужиком.

Олег не слушал. Он смотрел по сторонам. Чёрное тело мрази распласталось по потолку, свисало местами, словно сопли, почти до пола, тянулось канатами к камерам наблюдения и уходило вглубь объективов. Ведьмак впервые заметил, что чёрные твари могут сливаться с электроникой, и ему стало на секунду жутковато. У омерзительного чудовища не было головы, центральной части, какого-то видимого узла.

«Диффузная нервная система, без ганглиев, – подумал Олег, – Или, скорее всего, просто член колонии паразитов». Охотник не имел ни малейшего понятия как уничтожить это.

Олег считал, что чёрные твари это безмозглые порождения своих носителей. Без собственной воли. Без разума. Просто зло отъедающее от человека по кусочкам. Здесь же он видел, что существо было хозяином, оно присасывалось к работникам и засевало своими спорами должников. Сейчас оно неспешно поглаживало Седого. Интеллектуальных способностей, чтобы различать людей и ведьмаков, было, по-видимому, недостаточно. Несколько раз щупальца протягивались к Блондинчику, а Олега не замечали вовсе.

Прошло десять минут.

– Извините, но вам отказано в займе, – мальчик не верил сам надписям на дисплее – такое случилось впервые за всю его недолгую карьеру раба. Чёрная слизь задёргалась, с потолка спустилось больше полусотни тонких нитей, и принялись шарить по офису. Влад неспешно начал собирать мелкие бумаги в паспорт: пенсионное, кучу рекламных брошюрок, потом убирал в свою небольшую сумочку, рассказывая анекдот, чтобы сгладить неуютное молчание.

– Стоит сейчас что-то сделать, – Егор смотрел грустно и умоляюще. Паутина оплетала его лицо, заползала в глаза, нос, рот, прокалывала кожу. Блондинчик отдавал все силы, чтобы не реагировать на чертовщину.

– Я сейчас, – Олег встал, чтобы создать пламя и выжечь здесь всё чуждое миру.

– Может, ты сможешь отравить это?

Олег задумался, а потом собрал в себе всю ненависть к грязным чёрным тварям и представил, как эта кислотная желчь проступает сквозь кожу.

– Оно питается негативом, – Егор попытался встать с дивана, но истратил все силы.

– Столько ненависти не сможет переварить никто, – Олег улыбнулся. Он увидел, как лицо друга исказил страх. Охотник стал хищником, оружием, чудовищем.

Тёмно-жёлтый силуэт Олега нырнул в паутину чёрных нитей. Мерзкая тварь издала низкое рычание, мальчик-марионетка потерял сознание, а мягкая туша упала на пол. Связующие тросы вытягивались из камер наблюдения и сетевых розеток. Существо понимало, что умирает. Внезапно на его теле появился глаз. Большой синий с круглым чёрным зрачком. Олег подошёл ближе. Глаз дёргался из стороны в сторону, очевидно, что злобная сущность не могла сейчас видеть ведьмаков – Седой и Блондинчик притворялись из последних сил обычными людьми, а Олег был сам неотличим от зла. Охотник положил на глаз раскрытую ладонь и сжал в пальцах склизкую поверхность. Снова раздался рёв боли, только теперь он исходил отовсюду.

Седой и Блондинчик освободились от чёрных нитей и переглянулись.

– Ты понимаешь, что он делает? – спросил Влад.

– Кажется, он заставляет страдать само Страдание…

Олег тем временем погрузил в глаз руку по локоть, и по его коже стекал яд абсолютной ненависти. Сам ведьмак удивлялся тому, что может быть источником того, с чем боролся. Он наклонился над своим врагом и выпустил острые клыки из челюстей, ставших похожими на пасть глубоководного хищника. Ведьмак жадно рвал плоть тьмы уже не руками, а гротескными тонкими когтистыми лапами, и глотал с жадностью.

Низкий гул пропал внезапно. Туша закончила агонизировать, и её недоеденные остатки рассыпались в прах.

– Олег, ты понимаешь меня? – Влад протянул руку и коснулся деформированного плеча охотника.

– Ага. А что не так? – Олег мгновенно принял человеческий облик.

– Ну, ты сейчас выглядел страшнее, чем эти твари, – Блондинчик подошёл к менеджеру и пощупал пульс, – Я действительно теперь тебя боюсь. Этот скоро очухается. Будем дожидаться?

– А смысл? Он всего-то третий день работает – ещё не сгнил совсем, – Олег вытащил шапку из кармана и натянул до бровей, – Я, когда руку туда сунул, словно к базе данных подключился. В мозгах сейчас картинки кучей свалены – не разгрести, но кое-что я нормально понял. Мы тут сильно нашумели. Надо на время притихнуть и подумать.

– Как скажешь, Большой Вождь, – Егор открыл входную дверь и с вычурным поклоном пропустил Олега вперёд.

Камеры наблюдения слепо смотрели в пустоту и ничего не записывали. Их сервера вышли из строя. Компьютер в офисе сгорел. Мальчик-раб слабо зашевелил руками, потом сел, через несколько секунд открыл глаза. Голубые, красивые, большие. С мутными разводами чёрной грязи.

Глава 11

Олег лежал вечером после уничтожения демона-ростовщика в ванной. Тёплая вода вмещала тело почти целиком, кроме лица. В ушах приятно гудело – он представлял, что вокруг первородный океан, по дну ползают первые трилобиты, а людей не будет ещё два миллиарда лет. Хотелось есть. Вставать из уютной теплоты не хотелось совершенно.

Олег заметил, что последнее время он чаще обычного чувствовал голод. Магазин напротив дома ведьмак привык использовать как личный холодильник – покупал ровно столько продуктов, сколько собирался приготовить и съесть за один раз. В этой стратегии было множество преимуществ: ежедневная готовка развивала вкус и навыки, пища стала разнообразнее, в холодильнике не скапливалось лишнего, и всегда было свободное место, переедание днём случалось гораздо реже, а «ночной дожор» стал невозможным в принципе.

Вода начала остывать. Олег вынырнул в мир резких звуков. За стенкой ругалась молодая пара. Они уже перешли на крик, и до оплеух оставалось совсем недолго. Тёплое полотенце жадно впитало воду. Кожа быстро покрывалась капельками пота. В голове оформилась мысль о том, что точно так можно проводить каждый вечер до самой смерти, ничего не менять, довести до автоматизма, привыкнуть, забыть, как может быть по-другому. Простая жизнь механизма в коробочке. С минимумом разочарований. Теперь оставалось поужинать и лечь спать.

На другом конце города в комнате без света сидело тело. Молодой парень без одежды. Его губы неестественно искривлялись, язык то и дело выпадал изо рта, словно не был частью целого с человеком, а хвостом слизня. Вытаращенные глаза смотрели в никуда и независимо друг от друга вращались в глазницах. Городской свет освещал лицо. По коже ползали щупальца мрака. Тёмными протуберанцами Чернота отделялась от бледных щёк и растворялась в воздухе.

– Кирюш?.. – за дверью стояла мама, топталась в нерешительности. Она видела, как сын вечером пришёл домой после работы. Она становилась свидетелем, как её ребёнка постепенно высасывает конторка, выдающая кредиты нищим под безумные проценты, но прошлым вечером она едва узнала сына, – Кирюш, ты живой? Может врача вызвать? Я боюсь за тебя.

«Врач. Осмотр. Могут насильно осматривать. Могут закрыть в мягкой комнате. Нужно избегать», – существо думало. Этот процесс был для него неестественным. Существо осознавало себя. Это настолько возмущало законы вселенной, что ткань реальности истончилась и сморщилась – тело даже поднялось над полом на несколько сантиметров.

– Мам, всё нормально, – существо излучало звук, а не произносило, продолжая адски гримасничать, в точности копируя голос Кирилла, – Я просто очень устал. Я через час выйду ужинать. Ладно?

– Хорошо, сына.

Женщина отошла от двери. Она ничего не почувствовала, но тёмная тварь на её плече одеревенела и осыпалась прахом, который быстро испарился с линолеума без следа.

– Кхтхо ях? – тихо прошептало существо чужими губами, стараясь подчинить чужое горло. Память двадцатилетнего мальчишки словно лежала отдельно от памяти последних восьми часов. Ещё глубже копались, словно черви, воспоминания более давние, даже древние, но полностью состоящие из примитивных эмоций: страха, ненависти, жажды, алчности, похоти, зависти. Воспоминания, лишённые образов, слов, мыслей, только эмоции и чувства, как у неразумного животного.

Существо силилось принять память Кирилла, срастись с ней – это казалось естественным, тьма, осознав себя, стремилась обрести смысл.

– Я – Кирилл.

Существо произнесло это чисто, неотличимо от человека. Остановилась дикая пляска глаз, взгляд сосредоточился на цветке в горшочке. Растение слегка вытянулось и выпустило крупный бутон. Кирилл протянул руку к одежде, и ткань зашевелилась, футболка и джинсы помогали надевать себя.

– Мама так не умеет… – в голосе различалась грусть и досада. Воспоминаниевспыхнуло яркой болью: он сегодня видел, как человек умело обращался с Силой. Кто-то разумный рвал плоть чёрного существа когтями из чистейшей ненависти и пожирал плоть. Кирилл помнил, что трое зашли к нему на работу. Помнил их в двух линиях памяти, одновременно смотрел на них из человеческих глаз и из вечной тёплой тьмы. Один из троицы будто состоял из ненависти, и внешне был очень похож на то, кем сейчас был Кирилл. Только Кирилл не хотел ненавидеть – это было неприятно, даже больно.

Мысли текли спокойно. Словно река несла сознание. Движение приостановилось и оформилось мыслью. Нужно найти эту троицу. Только они могут ответить на свербящие в разуме вопросы: Кто такой Кирилл? Есть ли у него место в этом мире?

Свет немного резал глаза, когда он зашёл на кухню. Мама сидела в углу и смотрела пузатый телевизор, стоявший на холодильнике.

– Кирюш, может найдёшь другую работу? Ты на этой каторге выгораешь, – женщина смотрела с любовью и не видела щупальца, скользящие по телу сына. Чернота шевельнулась, замерла и жадно бросилась впитывать сыновью любовь, сначала вытащив её из памяти, а после научившись чувствовать её обретённым телом.

– Да, мамуль, я найду. Нужно найти что-нибудь, чтобы можно было ещё и учиться. Нельзя же всю жизнь быть продавашкой.

Женщина улыбнулась и встала, чтобы обнять сына. Она украдкой смахнула несколько слёз от радостной гордости.

Существо видело и чувствовало всё это, и ему было стыдно. Оно притворялось человеком. Кирилл поймал себя на мысли, что должен погибшему хозяину тела, должен прожить его жизнь самым лучшим образом. На поверхность мысленного потока всплыли остатки личности Кирилла Витальевича Погодина. Образ мальчишки помахал рукой на прощание и внятно произнёс: «Спасибо. Только не будь занудой». Человек умер окончательно. Осталось нечто, обладающее разумом очень стремящееся стать хорошим человеком.

Глава 12

Олег вернулся домой в приподнятом настроении – всё на работе в этот понедельник сложилось быстро, получилось хорошо. «Слишком просто всё», – пробормотал он, завернув в свой двор. Уже темнело, и ведьмак не сразу заметил среди сугробов человека, а когда заметил, ему стало тошно. В свете единственного фонаря силуэт колебался, словно на фигуру наложили множество лишних теней существ, состоящих из щупалец. Ведьмак развернулся и снова вернулся на оживлённую улицу. Сердце колотилось, выталкивало из груди глухими ударами адреналиновую истерику. Через секунду Олег справился со своими руками и позвонил Егору.

– Ты так дышишь! Ты так никогда не дышал! – заговорила трубка.

– Тут у моего подъезда человек с паразитом.

– О! А мы как раз к тебе едем. Ты пока глистов не выгоняй – мне очень любопытно.

Прошло всего пара минут, и знакомая машина с шашечками вырулила из потока и припарковалась в кармане перед магазином.

Егор выскочил с пассажирского места и быстро побежал к Олегу, Влад задержался на миг и тоже поспешил.

– Как думаешь, сразу в драку полезет или сначала будет зубы заговаривать? – Блондинчик дышал тяжело.

– Понятия не имею, но тварь мощная. Он выглядит жутко.

– Пойдём? – Влад достал из кармана кожаный ремешок и обернул вокруг правой ладони.

– Конечно пойдём! – уже на ходу произнёс Егор, – Чего годить-то?!

Кирилл ждал уже почти час. Ноги начали мёрзнуть, и он нехотя воспользовался чернотой для обогрева. Совершенно не хотелось выглядеть пугалом для человека, которого он караулил, но и переохлаждаться не хотелось. Ведьмак, которого Кирилл считал своим создателем точно жил здесь – след силы указывал однозначно. А совсем недавно он почуял, что кто-то, обладающий силой, приближается. За спиной раздались шаги нескольких человек. Шли трое. Все смотрели внимательно, испытующе, решительно. Один сразу же преобразился и покрылся чернотой, отрастил когти на руке.

– Здравствуйте, – Кирилл улыбнулся и развёл руки в стороны, показывая пустые ладони, – Вы вчера меня создали.

Блондинчик оступился от неожиданности и удержался только благодаря Седому. Олег продолжал идти вперёд, накачивая силой тьму в руках.

– Стой! – Егор выкрикнул и бросился перехватить друга.

– Я это добью сегодня, – Олег медлил наносить первый удар – что-то было в улыбке этого мальчишки, что-то совершенно незлобное, а осмысленное.

– Олег, он разумный, – Егор вцепился в чёрную лапу ведьмака и порезался о шипы, – Он сейчас вообще другое. Я такого никогда не видел.

– Оно в теле человека, – Олег шипел со злостью.

– И мы можем узнать от него очень важные вещи.

– Я сам мало знаю, ещё меньше понимаю, но хочу научиться. Я Кирилл.

– Не смей называться его именем! – Олег оттолкнул Егора и замахнулся.

– Твоя ненависть убила меня… Убила нас… Твоя ненависть убила душу этого парня, когда внезапно вырвала отросток тьмы. А тьмы там было так много, что она растекалась повсюду. Я думаю его мозгом, я осознал себя благодаря человеческой способности это делать, – Кирилл говорил, а Олег постепенно принимал свой нормальный облик, – Теперь у меня есть две памяти: человеческая и чёрная. Я не паразит. Больше нет. Но я и не совсем тот Кирилл. Я вчера был создан. А память… Это как знание.

– Пойдём, – Седой вышел вперёд и взял парня за руку, повёл за собой.

– Я не сяду с этим в одну машину, – Олег не двинулся с места, – Я его боюсь…

– Я сам уже полные штаны наложил, – Блондинчик примирительно улыбнулся и снегом вытер кровь с ладони, – Ты реально меня пугаешь.

– Он не человек.

– Мы тоже не совсем люди. Олег, пойми, он разумный. Других таких нет. И он смотрит на нас как цыплёнок на курицу. Поедем, – последнее Блондинчик произнёс Голосом, вложив очень много силы. Олег заметил, как друг украдкой сделал необычный жест раненой рукой, и на снег упало несколько капель крови, образовав причудливый узор. Ведьмак-охотник молча пошёл к машине.

Кирилла посадили впереди, Олег расположился позади него и держал наготове свою изменённую руку-клинок.

Машина тронулась и юркнула в вечерний поток.

– Как сделать, чтобы сила влияла на реальный мир? – Олег задал вопрос и посмотрел сначала на Егора, потом на Кирилла.

– Она всегда влияет на видимый людьми мир, – ответил Кирилл, – Ты просто сам хочешь скрывать свои действия. Ты привык считать себя сумасшедшим, а свою силу галлюцинацией…

– С чего ты взял?! – Олег перебил резко, грубо, со злостью.

– Когда ты убивал меня… нас… ты смешивался со мной. Все чёрные твари питаются эмоциями, они… мы из… ОНИ из них состоят.

– Чего ОНИ хотят, – спросил Егор.

– Ничего. Что может хотеть плесень? Чего хотят твои ногти? – Кирилл помолчал несколько секунд, – Вся эта штука – людские эмоции и желания. У них нет разума. Я считаю, что разум отторгает ненависть, жадность… Всё это противно природе. И когда всё это выталкивается наружу, то формируются твари. Чем тупее человек, чем быстрее поддаётся влиянию и чем меньше способен к критическому мышлению, тем чаще он «родит» чёрную тварь или заразится чужой.

– Почему ты теперь на нашей стороне? – спросил Егор, Олег сморщился и помотал головой.

– Я не на вашей стороне… – Кирилл сделал паузу, – У меня есть живой мозг. Я не паразит. Я пришёл к вам, потому что мы похожи. И вообще нет сторон. Они не злые, они всего лишь ваши эмоциональные фекалии.

– Мы куда едем? – Олег решил на минуту сменить тему и переварить новую информацию.

– У меня за городом есть огород с будкой, – ответил Влад, – Там электричество есть и место, где поспать.

– На хрена так? – Олег внезапно вспомнил, что умеет удивляться.

– Меня возле дома пасли гопники, – Егор говорил спокойно, чуть тянул слова, будто объяснял что-то ребёнку, – Если не в курсе, то мы на выходных пожгли аппаратуру, вырубили работника и подозрительно вели себя в офисе одной совсем не альтруистической шарашки.

– Мы ничего не взяли. Это по камерам видно.

– Камерам в офисе хана – на записи видно, как мы вошли, но не как вышли. А данные особой бухгалтерии этой точки стёрты. Стоят эти циферки денег. А главное, – Егор поднял вверх палец, – Главное это то, что кто-то угрожает их «бизьнису». Меня и Влада пасли у дома, а за Кириллом следят через его мобилку.

Кирилл достал мобильник и с сожалением выбросил в окно.

– Это ты зря, – Егор поцокал языком, – Можно было использовать для дезинформации. Вот ты, Олег, хотел научиться использовать свои силы в реальности… Теперь придётся.

– Что, превращаться в монстра и пугать мафиозников?

– Нет… Будешь внезапно вырывать из них паразитов.

– Убивать их? – Олег запнулся, посмотрел на Кирилла, на Егора, снова на Кирилла.

– Как с Кириллом не получится. Он был неплохим парнем. А эти уроды сами источники зла.

– Стой, Егор, ты хочешь сказать, что мы будем драться с людьми? – Олег ощущал, что окружающий мир прыгнул на него и кружил, кружил, кружил.

– Они не люди, – ответил Кирилл, – Я помню их как сгустки мерзости. Они всегда приносили много еды.

– Вы с ума сошли! – Олег откинулся на сиденье, – Нас прибьют, если будем охотиться на людей – для всех нормальных они люди!

– Они сами приедут – я-то мобилку не выбросил, – сказал Влад, – Так что никакой охоты не будет – будет самозащита. А для «нормальных» будут без вести пропавшие. Олег, ты сам не лезь без нужды. Увидишь, как всё происходит, – Голос Седого стал тихим, появилась трескучая хрипотца.

В тишине они ехали по загородной дороге. Снег шёл почти вертикально. Сзади маячили ещё две фары, иногда скрываясь в ночном буране.

– Наверное, тут место ничем не хуже, – пробормотал Влад и съехал на обочину, – Готов?

– Не знаю – я первый раз, – слова Егора высыпались в открывшуюся дверь и смешались со снежинками, – Мы быстро, – сказал Блондинчик в салон и хихикнул.

Олег смотрел в окно. Пытался разглядеть хоть что-то, но тщетно – видимость резко ухудшилась, а друзья отошли уже метров на двадцать. В мельтешении белых хлопьев исчезли их силуэты. Внезапно навстречу ведьмакам ударил дальний свет фар. Непогода поглотила несколько окриков. Олег увидел, как вспыхнуло два столба белого пламени – сила ведьмаков прогоняла ночь и срывала с кого-то черноту сгнивших душ. Один столб внезапно замерцал и погас. В заднее стекло клюнула пуля, но никого в машине не задела. Олег хотел выбежать наружу, но задняя дверь открылась. Седой помог Блондинчику сесть, а сам бросился на водительское место. Колеса взрыхлили плотный снег на обочине, и машина понеслась.

– Ничего страшного, – Седой говорил громко, возбуждённо, – Ногу ему на вылет прострелили. Я его к утру залатаю. Мы справились, парни! Сегодня мы справились…

Глава 13

Кирилл пытался понять людей изо всех своих сил. Парни с ним в машине обладали общностью, но были очень разными. Тёмная память хранила людей в виде серых смазанных сгустков эмоций, особенно выделяя те, которыми питались чёрные твари, а Кирилл помнил людей по их поступкам и словам. Умом второй вариант казался правильнее, однако видение эмоций помогало лучше и быстрее понимать мотивы.

Двое вышли из машины навстречу очень опасным тварям. Кирилл понимал: его и Олега оставили тут потому, что Егор не мог предсказывать их поведение и совершенно не представлял, чего ждать перед лицом опасности. Кирилл видел, как Олег думал о том же и сделал другие выводы: Охотник решил, что должен охранять подозрительного новенького.

В снежной темноте Кирилл не видел глазами ничего, но чётко различал энергетические сигнатуры двух ведьмаков и пять чёрных сгустков. Ростовщики не спешили выходить из машины, следили за двумя людьми, идущими им навстречу, включили дальний свет, чтобы получить преимущество. Кирилл ощутил родство своей чёрной части с липкой ненавистью, сочившейся от преследователей. Он словно вдохнул чужие чувства и встал за спиной братков. Он чувствовал их пальцами тепло от нагревшегося под одеждой оружия. Им не терпелось выпустить свою злобу, но в то же время они понимали, что сначала необходимо разузнать и действовать наверняка – устранить угрозу для своего поганого болотца. Сознание Кирилла легко вплеталось в примитивные мысли. Несмотря на присущую всем социопатам хитрость и изворотливость, собственно сознания и разума практически не осталось среди сложных конструкций, позволяющих имитировать мышление. Биологическая нейросеть этих людей приспособилась решать исключительно задачи выживания в условиях постоянного страха перед наказанием и разоблачением.

Кирилл окончательно соединился с каждым из пятерых источников черноты, и люди с оружием нехотя одновременно поставили свои пистолеты на предохранители. Их взгляды стали рассеянными, движения замедлились.

Ведьмаки стояли под ярким светом фар и наслаждались холодными поцелуями снежных хлопьев. Двигаться дальше к зелёной девятке – свидетельнице многих событий, что обычно происходят подальше от людских глаз – было бы лишним. Кирилл почувствовал, как пятеро вышли под снег и чуть ослабил контроль над разумами.

– У вас сломалось что-то? – со стороны бьющего света участливая фраза прозвучала зловеще, угрожающе, с шутливой издёвочкой.

– Не-а, – Егор демонстративно зевнул, – Чёт разморило – проветриваемся, чтоб за рулём не закемарить.

– Вот недавно нашу точку обнесли, – заговорил бизнесмен, – Очень похожие на вас ребятки были.

– А что украли-то? Что за точка? – Егор засветился ярче, проявился в ночном буране, Кирилл различал каждый его волос и слышал не только голос, но и дыхание. Чернота застыла и спряталась за спинами своих носителей, рваные клочья затрепетали. Две силы напряглись в ожидании: разум ослеплял, изливался на своё извращённое отражение. Кирилл воспринимал это так, словно с двух сторон светили два мощных прожектора, но источники существовали в разных мирах. Человеческие глаза видели двух обречённых смельчаков, не способных разглядеть пять стволов, направленных на них. Восприятие же через призму силы рисовало противостояние обезличенных сил, без эмоций, словно движение циклонов на карте погоды.

– Так что у вас украли-то? – повторил Егор.

– Не еби мозги! Кто ещё в машине? – человек с оружием сопротивлялся вмешательству Кирилла и кричал громче, чем было нужно.

– Светим? – спросил вполголоса Егор.

Влад коротко кивнул, а на его лице заиграла очень добрая улыбка. Кирилл ощутил тепло, и десять глаз защипало до слёз, в пяти головах сознание избавлялось от паразитов и превращалось в кашу. Стало не за что держаться, и он сорвался, резко прервал контроль. Четыре тела безвольно упали, ещё живые, но уже без личностей – людей в них больше не было. Один человек ещё сопротивлялся, он стал живым щитом, в котором спряталась агонизирующая Чернота.

– Может попробуем как с Кириллом? – Влад на секунду ослабил давление на тьму, и та воспрянула, оживились. Сам Кирилл внезапно понял, что будет дальше и открыл рот, чтобы закричать, но не успел. Собравшись, воплощение подлости, жадности и трусости запустило свои щупальца в жертву максимально глубоко. Злобная тварь на мгновение стала очень сильной и вплотную приблизилась к разумности, однако, остатки сил полностью истратила на последний приказ телу. Оружие сначала выстрелило четыре раза подряд. Лежавшие перед машиной тела раскрасили ярко-белый снег красными брызгами. Чернота опознала Кирилла как предателя и стремилась во что бы то ни стало предотвратить появление других таких же. Она действовала не разумом, а инстинктами, не понимала, что четыре бывших подельника никогда не станут подобными этому мальчишке с грустными глазами – слишком сильно деградировал их мозг, слишком далеко зашли изменения. Чернота ощущала инстинктивный страх и действовала бездумно.

Седой с Блондинчиком резко усилили давление, Кирилла отбросило, и он снова оказался в машине, ослеплённый бураном, пистолет истерично сплюнул ещё три пули, исчез сначала свет одного из ведьмаков, через несколько мгновений второго, а потом и Чернота исчезла. Фары девятки моргнули и погасли. Ночь накрыла тьмой сцену трагедии. Чёрно-бело-красная инсталляция с резкими контурами нуарного комикса превратилась в переплетение теней, плавно переходящих друг в друга. Кирилл заметил, что прострелены заднее и лобовое стекло. В машине все были целы. Оцепенение прошло одновременно с открывшейся задней дверью. Седой забросил раненого Егора на широкое сиденье, а сам быстро занял место водителя. Машина резко тронулась и помчалась по дороге.

– Ничего страшного, – Седой говорил громко, возбуждённо, – Ногу ему на вылет прострелили. Я его к утру залатаю. Мы справились, парни! Сегодня мы справились…

Кирилл снял с себя ремень и набросил на ногу Егора выше кровавого пятна.

– Жгут не обязательно. Там ни одного сосуда не задето, – Влад засмеялся, – Счастливчик! Блондинчик-счастливчик!

Кирилл заметил, что крови действительно было очень мало, а на слегка побледневшем лице, обрамлённом чересчур отросшими пшеничными прядями, играла улыбка.

– Вы бы не смогли повторить то, что Олег сделал со мной, – Кирилл сомневался, стоит ли говорить им об этом сейчас?

– Ты узнал что-то новое? – Егор уже пришёл в себя и копался в аптечке.

– Не могу дать сто процентов… но у Черноты есть подобие своего разума. Она не осознаёт себя и мыслит примитивно, как рыба или ящерица. Она приспосабливается, учится. Мне кажется, ваше вмешательство создало условия для её развития. Раньше ей хватало просто жрать и всё. А теперь она научилась реагировать.

– Как её уничтожить? – три ведьмачьих голоса прозвучали одновременно.

– Уничтожить всех глупых людей. Построить общество, где все будут образованными, где мракобесие будет невозможно, где… – Кирилл замолчал.

– А что, если она станет ещё умнее? – спросил Олег, – Что, если она получит сознание?

– Нет… Сознание и разум всегда приводят к рационализму. Она зло, пока тупая, а если станет как я, то будет как я. Я не вижу смысла в паразитизме на людях – это не выгодно. В радости других людей гораздо больше смысла, чем в их страданиях. Эти чёрные твари могут питаться и горем, и счастьем. Не имея разума, можно склонять людей только к дурному. Чтобы усилить излучение счастья нужно уметь создавать, а значит думать.

– Смотрите, – Олег развернулся в кресле и изумлённо уставился на Кирилла.

Кирилл пощупал себя рукой, но ничего не почувствовал, обратился к своим ощущениям, но не заметил особой разницы с сегодняшним утром.

– Его щупальца светлеют… – прошептал Егор. Машина остановилась, и Влад тоже принялся разглядывать изменившиеся отростки, ставшие из непроглядно-чёрных тёмно-серыми с серебристыми переливами.

– Он переваривает негатив в чистую энергию, – Седой видел в блестящих металлом всполохах силы что-то своё, что-то, вселявшее уверенность.

– А разве вы не то же самое делали, когда только что светились?

– Перевёртыш, – Олег говорил через смех, – Мы выжимаем силу из своей черноты… Блин, не знаю, как это сказать!

– Мы чернотой пользуемся как силой, а ты, кажется, научился пользоваться своей чистотой, – Седой смог сказать это вслух и продолжил, – А главное, что ты меняешься целиком. Меняется природа твоей силы.

– Поехали по домам! – Егор немного сморщился – рана всё-таки болела.

– Хотели же на дно залечь? – Олег вместе со всеми ощутил подъём и облегчение, радость и прилив сил.

– А уже не надо, – ответил Блондинчик, – Я не чую, что за нами кто-то будет гоняться теперь. Менты подумают, что обычная разборка корешков. Да и не только менты. Я так чую в будущем… Я чую… Я всегда чую! – Блондинчик закончил хриплым голосом, подражая герою известного кинофильма.

– Домой, так домой, – Седой снова сел за руль, – Только по другой дороге поедем – от греха подальше. И ты, – он указал пальцем на Егора, – поедешь ко мне. Надо в любом случае тебя подлечить.

– А я к Насте хочу, – тихо сказал Кирилл, – Я соскучился.

– Это твоя девушка? – спросил Олег и добавил, – Девушка настоящего Кирилла?

– Это моя девушка! Я настоящий Кирилл!

Ведьмаки немного помолчали.

– Вот вы тоже со временем меняетесь. Я просто уснул. Сознание отключилось. Сердце остановилось. А потом снова всё заработало. Только проснувшись, я обнаружил, что добавилась память и способности, – Кирилл нарушил тишину скороговоркой, – Вы завтра утром будете не такими как были сегодня!

– Угомонись, – Олег говорил спокойно и улыбался, – Ты ребёнок. Мы тебе верим. Даже я. Ты Кирилл. Но всё равно Перевёртыш. Ты перевернулся. Быстро и внезапно. Хочешь конфетку?

– Нет, не хочу. Я рад, что с вами. И меня отпускает… Внутри меня сначала было холодно и… механистично как-то. А теперь совсем оживаю.

– А я хочу конфетку, – Блондинчик протянул руку, – Тем, кто кровь сдаёт положено шоколад употреблять.

Парни рассмеялась вместе. Стресс растворялся в дружбе и поддержке. И ни у кого не оставалось ощущения, что они сделали что-то плохое.

Глава 14

Олег лёг спать поздно и утром чувствовал себя скверно. Усталость расположилась не в теле, а внутри сознания. Вчерашний подъём прошёл, и темнота за окном вкупе с писком будильника угнетали. Очень хотелось вернуться под одеяло и уснуть, лет на тысячу впасть в сладкую дрёму. Однако он собрал волю в кулак и быстро оделся. Зимняя свежесть не бодрила, и не разгоняла ни мозг, ни одеревеневшие мышцы. Олег не сразу обратил внимание, что снежинки мечутся перед ним и уворачиваются, словно боятся – он не хотел намокнуть и сам не заметил, как воспользовался силой. Это наконец дало толчок к полному пробуждению. Закрутилась навязчивая мысль, что вот так можно попасть в неприятности – не только оказаться в центре ненужного внимания, а ещё навредить кому-нибудь.

Олег быстро взял над собой контроль, и тут же одежда покрылась влажной белой корочкой. Маленькая парковка на несколько машин перед магазинами, на которой его обычно забирали на работу, не чистилась и превратилась в огромный сугроб – коммунальные службы сваливали туда снег с дороги. Уже почти месяц приходилось ходить на соседнюю улицу и едва не на ходу запрыгивать в машину.

Город уже полностью приготовился к новогоднему безумию. Олег, устроившись на переднем сидении, разглядывал лица прохожих. Утренние маршруты у автолюбителей и пешеходов повторялись изо дня в день. Каждое утро люди в одних и тех же местах встречали знакомых, сейчас при этом все поздравляли друг друга с «наступающим», и в предвкушении праздника улыбались. Часто между встречами лицо не успевало полностью разгладиться от этой улыбки. Складывалось впечатление, что настроение у всех приподнятое, что каждый радуется чему-то. Впечатление это было ложным. Стоило кому-нибудь из прохожих выпасть из калейдоскопа поздравлений минут на десять – пятнадцать, то глаза тускнели, уголки губ опускались – люди снова становились угрюмыми.

Машина быстро выбралась из города, и мимо замелькали снежные перелески, сгрудившиеся в кучки домики маленьких деревушек. Через двадцать минут показался завод. Он нависал громадиной над пейзажем, доминировал над трёхэтажками посёлка. Серо-розовые стены поднимались на высоту почти ста метров и слегка смазывались в мелкой снежной крошке, висевшей в воздухе. Даже без усилий в такую погоду можно было представить, что крыша главного производственного цеха задевает низкие облака. Олег несколько раз в неделю совершал обход и поднимался на самый верх. До облаков с крыши было так же далеко, как с земли.

В этот день предстояло не так много дел. Почти все готовились к новогодним каникулам, старались чтобы во время длинных выходных ничего не сломалось, а оперативный персонал смог бы справиться со всеми форс-мажорами сам, без привлечения инженеров.

Олег переодевался в кабинете, когда его вызвали по рации.

– Олег Семёныч! Олег Семёныч!

– Слушаю, – ответил Олег, балансируя на одной ноге, пытаясь попасть в штанину.

– Сможете подойти на пульт управления? – рация плохо передавала тембр голоса, но через треск можно было с достаточным опытом узнать говорящего. Сейчас это был заместитель директора.

– Срочно? – Олег был готов сорваться и побежать без штанов, если понадобится.

– По возможности.

Олег поставил рацию и спокойно завершил обряд смены одежды. А через несколько минут оказалось, что его звали из-за приезда мэра и каких-то больших шишек из столицы. Периодически единственный в округе завод, построенный после развала СССР, показывали всем гостям города.

Эта новость Олега расстроила не сильно – такие наезды совершались регулярно и вошли в привычку, но пришлось отложить все производственные дела, а людей сосредоточить на наведении порядка.

– А кто в этот раз? – спросил Олег без особого любопытства.

– Кто-то из депутатов, кажется. Мне всё равно, – зам говорил быстро, торопился, – Мне срочно в город надо – новое оборудование пришло, а транспорт застрял на подъезде. Коммунальщикам плевать, только после праздников будут заниматься. Поедем со своей техникой, а я заодно сделаю опись дефектов и заберу, что нельзя долго на холоде держать.

Олег кивнул и пошёл расставлять людей.

По большому счёту территория была в порядке: снег убран, наледь посыпана солью, в помещениях не было грязи или беспорядка. Однако всегда было, что сделать чище, ровнее, а что покрасить.

Краем глаза Олег заметил, что в проёме для подъёма грузов качается трос электрического крана-балки – кто-то без его разрешения перемещал между этажами что-то тяжёлое. Он вздохнул и направился проверить насколько безопасно организована эта работа.

На первом этаже возле поддона с грузом возился со стропами молодой рабочий. Олег поднял голову и увидел, что пульт от крана висит на перилах верхнего этажа, и решил, что юный номинант на премию Дарвина всё делает в одну каску, хоть и без каски. Олег на мгновение задумался – а стоит ли сейчас вызывать этого оболтуса по рации? Вдруг испугается, засуетиться и поранится. Вокруг работяги на первый взгляд не было очевидных поражающих факторов. Кнопка вызова отозвалась громким щелчком и коротким писком.

– Дежурный слесарь, – Олег постарался говорить спокойно.

Человек в робе вздрогнул и зашарил рукой на поясе.

– Да, слушаю!

– Чем занят? Где находишься?

– Куда подойти? – слесарь уже был стреляный и автоматически отвечал так, чтобы не вызвать гнев начальства. Полгода назад Олег собрал работяг и доступно объяснил почему нельзя по рации говорить: «ничего не делаю», «курю» или подробно рассказывать, как нарушаешь технику безопасности.

– Николай, стой на месте, – Олег встретился с виноватым взглядом снизу и закрутил в голове приготовленные для таких случаев колкости.

Карать деньгами людей Олег не любил, поэтому наказанием становилась самая грязная и не любимая работа. Сегодня он даже обрадовался, что так легко нашёлся «доброволец» для особых поручений. Олег уже поворачивался спиной к проёму, но успел заметить, как сверху вниз пролетела рация. Оказалось, что второй слесарь поднялся выше, чтобы управлять подъёмником, а когда увидел начальника слишком разволновался, перегнулся через перила и переговорное устройство выскользнуло из нагрудного кармана. Рабочий в отчаянной попытке поймать чёрный кирпич с антеннкой, перегнулся ещё сильнее через ограждение и вывалился в пустоту. Время сжалось в плотный очень вязкий комок. Олег успел подумать, что падение с такой высоты скорее всего закончиться смертью и почувствовал кислый вкус необратимости во рту.

Ведьмак увидел теневым зрением юное лицо Игорька, искажённое страхом, с плотно зажмуренными глазами и почувствовал, как мироздание прогибается под его волей. Падение сначала замедлилось, а потом человек и вовсе завис в воздухе на короткий миг. Этого хватило, чтобы Олег успел вцепиться обоими руками в куртку спецовки на спине. Мышцы напряглись, вздулись. Ведьмак совершил рывок изо всех сил. Сошедшая было с ума физика вернулась к норме. Олег не смог удержаться на ногах и вместе с молодым слесарем прокатился по полу. Белая каска отлетела на несколько метров. Шок закончился, и боль вцепилась коготками в пальцы и надорвавшиеся мышцы.

Олег встал и резко ткнул пальцем сначала в подчинённого, а потом в сторону выхода в административную часть здания. Перекрикивать шум производства не хотелось, тем более перед камерами не хотелось устраивать разборов. Молодой рабочий смотрел на своего спасителя, едва начав понимать, что случилось, в полной растерянности. Он поднялся и на негнущихся ногах пошёл вслед за Олегом.

В кабинете было тихо и тепло. Стояли стеллажи с документами и некоторыми деталями, стол с компьютером был по обыкновению завален журналами, эскизами, возле клавиатуры лежало два новеньких подшипника в упаковке.

– Вы оба какого хера там делали? – Олег сморщился от очередного приступа боли в пальцах – один ноготь начал синеть.

– Мы… – начал только что спасённый Игорь и замолчал.

– Ночная смена не подняла наверх заготовки? А вы решили их прикрыть?

– Мы… – снова начал было Игорь и опять не смог выдавить больше ни слова.

– У вас двадцать минут, чтобы перетаскать РУКАМИ заготовки. Если ещё раз увижу вас двоих рядом с подъёмниками, или без касок, или в сланцах – при этих словах Игорь посмотрел на свои ноги и обнаружил, что дешёвые тапочки слетели, и он стоит в носках – или с похмелья, пьяными, или будете сидеть без дела, или ещё что-то мне не понравиться, то я сам сдам вас службе безопасности или охране труда. Я лично буду просить, чтобы вас по статье уволили. Понял?

– Спасибо большое… – Игорь с огромным трудом произнёс эти слова, не выдержал и заревел.

– Сейчас, в этой ситуации, мне тебя совсем не жалко, – Олег сморщился, – Умойся и бегом работать.

До приезда шишек оставалось два часа. «Очень бы мы прославились, если бы депутаты из Москвы увидели кровавую лепёшку», – подумал Олег и закрыл лицо руками. Из трёх десятков людей, которыми он мог руководить, только треть можно было спокойно оставить одних на производстве, не опасаясь за их жизнь и оборудование.

Время близилось к обеду, когда на территорию завода въехал кортеж. Олег, узнав об этом, скривился – нормально поесть и передохнуть не выйдет, начальник цеха был в административном отпуске, и общаться с «понаехавшими» придётся вместо него.

По главной улице завода растянулась цепь из очень дорогих машин. Снег и ветер словно затаились в ожидании высокопоставленных персон. Олег ожидал увидеть заплывшие от переедания и алкоголя лица. Однако в этот раз типичный вид чиновника имело не больше половины людей в деловых костюмах.

Цепочкой процессия втянулась в здание цеха, а спустя минуту стал слышен громкий голос директора – он рассказывал о работе предприятия с удовольствием, потому что очень много сил вложил в строительство и запуск. Толпа ввалилась на основной пульт управления. Олег коротко кивнул в знак приветствия и, пока директор заканчивал свою небольшую речь, рассматривал прибывших. Рассказ о производительности завода, новых технических решениях, планах на ближайшее будущее обычно не слишком увлекал гостей, но у многих сегодня лица были крайне сосредоточены, они даже задавали уточняющие вопросы. Выделялись скучающими минами только представители городской администрации. Глава города по привычке сохранял строгое выражение, но в мыслях уже погрузился в чревоугодие и алкоголизм. Происходящее было для него поводом помозолить глаза, возможностью присосаться к очередной кормушке.

От бодрых заинтересованных лиц Олегу было неуютно. В самой глубине сознания заскреблось необычное чувство, словно одновременно захотелось чихнуть и зевнуть. Ведьмак обычно не использовал на работе свои способности – в мире машин не существовало ни паразитов, ни тьмы. Что-то зудело в мозгу, и Олег окунулся на секунду в другой мир. Гости оказались самыми обычными людьми, кроме одного. Из-под изысканного костюма выглядывали кончики абсолютной черноты. Ясный взгляд высокопоставленного человека скользил по лицам и мониторам. В нить его внимания вплеталась сила и прощупывала людей изнутри.

Олег сжался пружиной и приготовился к противостоянию. Человек не задержал взгляд на ведьмаке ни на секунду, не дрогнул ни одним мускулом. «Выдержка или он не осознаёт, что происходит?» – подумал Олег. Он вспомнил, как ему рассказывал Егор про людей, которые списывают всю чертовщину на сбои своего мозга. Такие пользуются силой бессознательно и старательно не верят.

Директор закончил свой рассказ, теперь оставалось вывести группу в главный машинный зал и показать, как крутятся самые большие механизмы.

– Олег Семёнович, покажите гостям, где возрождается экономика! – директор сдержанно улыбался. Олег снова коротко кивнул и без лишних слов повёл группу в мир тяжёлого металла, гула, жары и вибраций. Там вовсе можно обходиться без разговоров – шум предполагал минимум общения, за что Олег был ему сейчас благодарен.

На этот раз последняя часть экскурсии прошла быстро, и все вернулись в комнату управления. Мужчина с щупальцами поблагодарил всех и протянул Олегу руку. Они пересеклись глазами. Приятное немного худощавое лицо, яркие синие прищуренные глаза, нос острый, маленький, сжатые в линию губы. Синева сочилась из глазниц, словно алкидная краска, капала на пол и испарялась в точности так же, как испарялись клочки черноты.

– Да не за что… – тихо произнёс ведьмак и неплохо сыграл смущение. В ладонь скользнуло нечто шустрое, чёрное и плотно обхватило предплечье. Эмоции с трудом, но удалось подавить. Мужчина снова демонстрировал полное спокойствие несмотря на то, что Олег отрастил на руке шипы и тварь, разлетевшись в клочья, на секунду испачкала костюмы и лица перед тем, как испарится.

Директор увёл гостей. Работа продолжалась своим ходом, и ничто не нуждалось в личном участии, поэтому Олег закрылся в кабинете и занялся документами. Рутина быстро заполнила все мысли и вытеснила беспокойство.

Глаза уставали от чтения с монитора и каждый час приходилось отвлекаться. Олег для этого обходил производство или болтал с персоналом. В этот раз мозг замкнулся в узком кругу мыслей, а тело на автопилоте прогулялось по цеху. Оказавшись на улице, Олег вздрогнул. Сначала от холода и ветра, а потом от необычного зрелища. Чиновники сгрудились у своего кортежа и что-то обсуждали, над ними металась тьма и вонзалась в головы, животы и спины. Сам источник выглядел как бесформенная червоточина, но два рваных ярко-синих пятна на месте глаз однозначно указывали на человека, который совсем недавно пожимал Олегу руку, а теперь насыщался чужими жизнями.

Невыносимо чесалось мясо под кожей ведьмака от желания рвануться за добычей. С огромным усилием он отвернулся от вида демонической кормёжки и нырнул в тепло и шум цеха. «Среди машин нет места для лукавой волшбы», – грустная мысль скользнула по краю сознания. «Я трус…» – подумал Олег.

Плевать, что подумают окружающие, плевать, что посадят в психушку, но начать сейчас охоту казалось самым рациональным, словно выпить воды при жажде.

Ведьмак отдышался. «Нужно думать холодной головой», – сказал он сам себе и решил, что жертвовать собой ради одной охоты не имеет смысла. А главное нужно поговорить с остальными, рассказать о своём новом знании.

Рабочий день закончился рутинно. Стемнело, и снова шёл снег. На окнах административного блока блестели снежинки из фольги. Возле проходной стояла аккуратная ёлочка с шариками на ветках. До нового года оставалось меньше недели. Олег улыбался странному для себя ощущению – спокойной радости и умиротворения. Всё казалось ему абсолютно нормальным. Нужно было закупаться к длинным праздничным выходным, и этот вечер после работы с этим замечательным равновесием в душе идеально подходил для похода по магазинам.

Глава 15.

– Ты уверен? – Егор, слушая рассказ о синеглазом, теребил край рукава своей куртки.

– Ну… глазами видел, – Олег уже два раза поведал свою историю.

– А почему бы и нет? – Влад отпил большой глоток безалкогольного пива из кружки, – Любой из нас мог бы использовать черноту. Мы вообще-то ей пользуемся.

– Мы сражаемся с ней! Мы выполняем свой долг, – Ведьмак-охотник даже привстал со стула. Тяжёлая металлическая ножка чиркнула по плитке пола, и раздался громкий неприятный скрежет.

– Вот из-за этого скрипа в эту пивнушку не хожу, – Блондинчик демонстративно вздрогнул, встряхнув руками над головой, – Олежек, тебе самому не хочется поржать от этого пафоса?

– Ты сам говорил, что мы можем влиять на мир, делать его лучше.

– Ага. Вот твой крендель однозначно влияет. И делает лучше. Для себя.

Олег почувствовал, как в голову нежно впиваются коготки мигрени. Алкоголь вполне мог отсрочить её приход за нескромную цену – отложенная боль в висках и затылке будет на порядки сильнее.

– Давай подлечу, – Влад протянул руку и коснулся головы друга.

– Убери! – Олег поморщился и оттолкнул руку.

– Ты же знаешь, что я не гей, – спокойно, но с небольшим нажимом начал говорить Влад, – Ты людей стесняешься? Ты же их презираешь за слабость и тупость!

– Да… Не слишком логично, – Егор глумливо заулыбался и приложил кончик мизинца к губам.

– Мне не нравится, когда меня мужчина касается, – Олег настолько привык радоваться, что в его стране назвать человека "педей" равнялось сильному оскорблению, и теперь уже сам не мог точно для себя обозначить источник неприязни к мужеложеству.

– А я не люблю пидоров просто потому, что они мне неприятны. А когда они требуют себе лучшие места, особые привилегии, то я их ненавижу, – Егор перестал улыбаться, тяжело вздохнул и добавил, – Ненавижу именно этих активистов.

– А кого-нибудь ещё кроме меня бесит то, что мы постоянно отвечаем друг другу на ещё не заданные вопросы? – Олег всё-таки позволил себе и кружку пива, и недолгий массаж головы. Влад сделал лишь несколько движений и исчезли все неприятные ощущения.

– Мы привыкшие, – ответил Седой, растирая руки и вопросительным выражением лица предлагая немного лечения Егору.

– Да не читаем мы мысли! Только чуть лучше чувствуем эмоции, – Егор отрицательно помотал головой, и Седой откинулся на спинку стула.

– Что слышно от Кирилла? – Олег почему-то решил, что Блондинчик будет присматривать за новым членом команды.

– Да ничего. Он же говорил, что соскучился по Насте, – Седой говорил, немного растягивая слова, и смаковал вкус хорошего чая.

– У меня родилась новая идея, – Блондинчик наклонился вперёд и заговорил немного тише, – Я узнаю, кто к вам на завод приезжал. Нужно найти способ наладить с этим Синеглазкой контакт.

– Хочешь переманить его на нашу сторону? – Олег скептически сморщился.

– Не знаю ещё, чего я от него хочу. Вот узнать о нём хочу всё. Может он не один там, – Егор ткнул пальцем в сизую дымку от кальянов, собравшуюся под потолком.

– Семён Соломонович Шлем. Прокладка между иностранными инвесторами и нашими организациями. Я уже интересовался, – Олег помахал официанту, дождался «явасслушаю» от растопыренного в улыбке лица и пальцем показал в меню на пиво и сладкий рулет.

Официант беззвучно поклонился и быстро удалился.

– Как ты можешь хорошее тёмное закусывать сладкой плюшкой? – Егор говорил и одновременно, не поднимая глаз, что-то выискивал в сети на своём мобильнике.

– А в чём проблема? Пиво всего три оборота. Оно не горчит, сладкое. Мне вкусно. Никого не заставляю так же делать, никого не осуждаю. А главное не пью демонстративно, напоказ, размахивая цветастым флагом.

– Синеглазка хорошо устроился… Харей светит и лопаточкой деньги себе направляет, – Егор ухмылялся, а в глазах мелькнула темнота.

– Мы ничего о нём не знаем, – Олег неожиданно для себя начал защищать ведьмака-политика, – Может быть он изо всех сил старается, исправляет поступки сильных мира нашего, кто поражён паразитами?

– Вот и узнаем. Влад, ты что думаешь?

– Узнаем. Я не против новых знакомств.

Олег задумался. Ему не давала покоя одна мысль: «Как отличить злого ведьмака от человека-марионетки черноты?» Он размышлял об этом всё время, пока не разделался со сладким и пивом. И наконец, почувствовав расслабление и лёгкую эйфорию, задал этот вопрос друзьям.

– А в чём проблема? – удивился Егор.

– Ну вот марионетка. Я сдуваю с неё паразита, и человек или становиться нормальным, или остаётся пустая оболочка в коме. А как быть с ведьмаком? Мне бы не хотелось его ножом резать или стрелять. Как его остановить?

– Уф, – вздохнул Егор, – Ты прям совсем злой.

– Злых ведьмаков не бывает, – вставил Седой, – Марионетки не умеют сознательно пользоваться силой. Разум ведьмака не может замышлять гнилое дело. Вот тебе разница.

– А вдруг я сильно разойдусь во мнениях с каким-нибудь ведьмаком? – Олегу похорошело от пива, и речь его стала чуточку тягучей, – Вдруг мне приспичит противостоять ведьмаку?

– Ну ударишь меня по яйцам, – ответил Егор с очень серьёзным видом.

– У меня это тоже больное место, – Седой не выдержал и засмеялся.

– Да ну вас!

Олег встал из-за стола и начал одеваться. Все три кружки стояли пустыми. Пить больше никому не хотелось.

– Есть планы на новый год? – Егор по очереди посмотрел на друзей.

– Я к сыну съезжу, – Седой зажмурился и удержал слёзы. Олег несколько секунд сомневался и решил не задавать пока вопросов.

– А я ещё не решил.

– Тогда давай вместе отправимся на встречу нового?

– Звучит очень подозрительно и неоднозначно.

– Всё будет хорошо, – Егор улыбнулся без его обычных ужимок, и Олег, возможно, впервые увидел, как друг умеет искренне радоваться.

– Вас развести? – Седой встряхнул ключами с большим брелоком сигнализации.

– А меня уже развезло!!! – почти прокричал Егор нарочито пьяным голосом.

– Не надо, – отмахнулся на предложение Олег, – Мне минут пять пешком.

Седой пожал плечами и пошёл к машине. Егор заговорщически подмигнул Олегу и быстро пошёл в темноту дворов.

– Придуууурок, – протянул Олег, увидев ещё три человеческие тени, нырнувшие вслед за другом и, поняв намерения Блондинчика, кинулся следом.

Олег скользил по шапке плотного сугроба в паре метров над дорогой, впившись ведьмачьим взглядом в сутулые спины. В окнах уже не горел свет, и всё шло к насилию в каком-нибудь особенно тёмном уголке. Троица очень буднично шагала за своей жертвой, их запах не выдавал никакого возбуждения или азарта, только обыденнаяжитейская рутина.

Ведьмак чувствовал шевеление черноты в этих людях. Их мышление упростилось до решения простейших задач – поесть, попить, поржать. Олег попытался найти хоть каплю стыда в эмоциях дерзких и чётких поцанов. Не смог. Они очень последовательно сами себе давно объяснили, что есть люди и жертвы, приучили себя не испытывать сомнений, а если жертвами таких же ублюдков становились знакомые, кореша или родственники, то их картина мира не менялась. Менялся ярлычок на человеке с «кореш» на «лох», с «брат» на «терпила». В редких случаях отправлялись мстить за «беспредел», но не за человека. Чернота, единожды впущенная в сознание, присасывалась и очень правдоподобно объясняла каждое своё желание. Слабому угольку разума не хватало силы оценить сразу несколько событий, разделённых во времени, и эти люди никогда не видели противоречий, ведь для каждого их поступка всякий раз создавалась новая система оправданий, и никогда система убеждений.

– Пацан, эй! – трое подошли к Блондинчику на расстояние нескольких шагов.

– Эй зовут лошадей! – Егор развернулся, неуклюже заломил шапку. Улыбался. Его глаза были трезвыми, но немного влажными – не от возбуждения и ярости, а от глубокой грусти. Олег подумал, что нужно просто смахнуть паразитов, а парней не трогать, но не успел распробовать мысль.

– Ты чё такой дерзкий! – это даже не было вопросом, лишь выкрик, сопровождающий удар в лицо. Кулак нападавшего застыл в миллиметрах от носа Егора и начал хрустеть, ломаясь о воздух, внезапно ставший твёрдым.

Сейчас на лице Егора осталось только отвращение. Олег влился в сознания нападавших и едва сдержал рвоту. Детская несформированная психика этих грабителей была напичкана немыслимым, отвратительным опытом. Их память состояла целиком из мелочных обид, гнева, похоти, зависти. Даже в самых дальних закоулках воспоминаний не было ни детского насилия, ни тяжёлых травм. Этих подонков любили родители, баловали в меру, даже пытались воспитывать, только слишком мало, без системы и настойчивости.

Всё остановилось. Замерло само время. Только бешено металось сознание Олега. Ведьмак очень хотел понять, как из маленьких человеческих детей вырастают прогнившие, сочащиеся чернотой существа. Он прокручивал перед глазами их жизни и сначала искал переломный момент, потом моменты… Неожиданное прозрение скользнуло лезвием бритвы по всем чувствам. Изо дня в день свободная воля этих людей стремилась к сегодняшнему дню, вся их жизнь была процессом принятия этого решения. Каждый из троицы не умел и не мог думать, как взрослый нормальный человек, потому что не хотел – из-за внешних условий им было слишком комфортно в нынешнем состоянии. Понять, откуда берётся импульс стремления к развитию в людях Олег не успел. Пружина времени развернулась.

Двор озарился нестерпимо ярким невидимым светом, Олег зажмурился, но всё равно ослеп на несколько секунд.

– Их нельзя исправить. Теперь ты видишь, чем они отличаются от нас? – мерный голос Егора звучал словно исходил с неба.

– А ты мог бы без спецэффектов?

– А, по-моему, очень гармонично вышло, – Егор перешёл на нормальную речь. У его ног лежал один из нападавших с раздробленной до локтя рукой. Двое других слегка контузило, и они быстро бежали в разные стороны.

– Нужно их нейтрализовать… – Егор зачерпнул снега рукой и откусил немного.

– Я за тем, который в синей куртке, – сказал Олег.

– А я за тем, что в чёрной. Встретимся здесь. Счастливой охоты, – последние слова Блондинчик произнёс через плечо на бегу.

Олег скользил по заснеженным дворам, быстро настигая жертву. Именно так. Сейчас ему совершенно не хотелось рефлексировать, искать причины и следствия. Только бег охотника. Мельтешение снежной крупы в морозном воздухе. Тусклое освещение спального района ради экономии отключали на ночь – остались секунды гореть лампочкам во дворах. Накачанные ноги поцана в синих джинсах зацепились одна за другую, и тело упало в колею. Олег видел, как в это время в нескольких кварталах от него Егор смахнул паразита с человеческого тела. Блондинчик сделал это на расстоянии. Для любого свидетеля всё выглядело бы словно спортсмен на вечерней пробежке умер от инсульта. Сам Егор стоял на краю крыши – минуту назад он вспорхнул вверх как герой комиксов, а погоню продолжал один лишь животный страх.

Олег хотел увидеть лицо, заглянуть в глаза и поискать ответы на свои вопросы, может даже попытаться обратиться к самой черноте. Ведьмак перешёл на шаг и медленно приближался к своим собственным страхам. В этот момент погасли фонари.

Человек на земле слабо шевелился и дрожал. Взрывной бег и испытанный ужас вызвали рвоту. Преследователь пинком перевернул неудачливого грабителя на спину. Сумрак скрадывал черты лица ведьмака, но неожиданно чётко выделялись глаза, из которых капала самая чёрная темнота. Грабитель зажмурился и завыл.

– Смотри на меня! – Олег не сильно наступил на живот.

– Нееееет… – выдавил из себя такой всесильный и неуязвимый совсем недавно человек. Синяя куртка задралась, и было видно, что от мочи всё больше намокали джинсы.

Олег понял, что в его порыве поговорить нет никакого смысла, в глазах напротив он видел лишь страх, тупость, хитрость и очень сильное и совершенно необоснованное желание жить. Перед ним лежал чистый социопат, поведение которого было импульсивным, а мозгов не хватало продумывать свои поступки далее, чем на один шаг вперёд. Ведьмак брезгливо смахнул паразита. Тело освободилось от чужой воли и отключилась, потому что своей волей не обладало.

Обратная дорога в темноте вызвала память о детстве, когда мама водила за руку. Олег смаковал эти воспоминания с удовольствием и даже немного с жадностью.

– Мы всё больше отличаемся от обычных людей, – сказал Егор, чертя ботинком линию около себя.

– Мы начинаем считать себя лучше и важнее.

– Я нет.

– Но ты ведь позволил себе сегодня охотиться…

– Не на людей. Ты сам видел, что в них не было ни капли души.

– Их любили. Они были для кого-то сыновьями.

– Знаешь, что даёт нам право так поступать?

– Что?

– Мы. Поэтому мы все равны. Эти ублюдки поступали так, как считали нужным, так же, как и мы.

– У нас есть сила и…

– Олежка, у них тоже есть сила. У них у всех. У них у всех есть возможность выбирать.

– До тех пор, пока они не создадут в себе паразита и не разрешат выбирать ему.

– Вот видишь! Сегодня мы узнали много нового!

Егор хихикнул, но тут же погрустнел. Он посмотрел вверх на чёрное небо.

– Прости, Олежек, у меня депрессуха перед новым годом. А по теме вот что хочу сказать… Хм… Я согласен принять на себя всю ответственность за свои поступки. А если там в небесах действительно сидит очень сильный дед и отправляет грешников в ад, то пусть. Я согласен. Слышишь?! ОТВЕТЬ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!!! – Егор кричал последние слова, стоя на коленях, глядя в небо и раскинув руки.

– Я тоже, – сказал Олег и встал на колени рядом с другом, – Я тоже согласен в ад.

Глава 16

Последнее утро уходящего года начиналось самым обычным образом. Темнота прижималась к оконным стёклам своим бархатным телом. Телефон запищал будильником. Одеревеневшее тело требовало разминки. Олег вяло разогрелся и включил колонки. Динамики тихонько зашипели – спать с этим звуком Олега бесило, а сейчас успокаивало. Включать компьютер было слишком долго, пришлось бы садиться в ложемент, ждать загрузки несколько секунд, запускать плеер и перетягивать нужные папки с музыкой в окошко списка. Переподключить джек в смартфон и нажать «play» в «шторке» было быстрее.

Вставать так рано было вовсе не обязательно – суббота чаще всего была выходным, однако Олег не отключил будильник перед сном, чтобы подготовить свой дом к грядущему празднику. Уже несколько лет он следовал одному и тому же плану: приготовить для себя вкусный ужин, привести себя в порядок, бродить вечером по городу, отпивая самодельный глинтвейн из термоса. Олег не надеялся на чудо, не рассчитывал на особое настроение людей, не намеревался подцепить девчонок, не думал о случайном знакомстве, способном изменить что-то в его жизни. В этой ночной прогулке не было никакой паранормальной причины. Когда-то давно, ещё учась в школе, он для себя решил, что пускать надежду на случайное везение в своё сердце нельзя – разочарование легко превращается в суицидальную депрессию. Сначала он привык к постоянному разочарованию, потом привык никогда не надеяться на удачу, а теперь привык морально готовиться к самым худшим и изощрённым ударам судьбы. Если бы сейчас Олег проснулся в психушке, а все приключения последних месяцев оказались бы галлюцинациями, то он нисколько бы не удивился и не расстроился.

Сейчас утром был неплохой шанс купить продукты без очередей. Именно по этой причине Олег проснулся так рано.

Через довольно громкую музыку пробились несколько ударов по металлу. Теперь сложно неожиданно застать человека стуком в дверь – почти в каждом подъезде стояли домофоны. Олег никого не ждал и недовольно сморщился, заглядывая в глазок. Качество оптики позволяло понять, что в коридоре кто-то есть, возможно человек.

– Кто там?

– А ты угадай! – Блондинчик переминался с ноги на ногу, притоптывал, что-то теребил в карманах. Олег открыл дверь и сильно удивился виду друга.

– Ты в порядке?

Блондинчик быстро шмыгнул внутрь. Его ломаные, дёрганные движения подчёркивали образ типичного наркоманчика: тёмная, безликая, тонкая, осенняя куртка, одетая на толстовку с глубоким капюшоном, на ногах тёмные джинсы и летние кроссовки.

– Я когда в прошлый раз к тебе заходил, бабка из соседней квартиры пялилась через глазок. Вот, думаю, пусть у этой ебанутой будут новые впечатления.

– Ты ради этого ноги отморозишь. Мы же хотели ближе к вечеру созвониться!

– Мне скучно. Вот прям невыносимо.

Егор быстро скинул куртку, толстовку и обувь, достал из рюкзака плотно свёрнутый шерстяной френч, ботинки и шапку.

– Я оставлю у тебя эти шмотки?

– А что бабулька подумает?

Егор нахмурился и погрустнел.

– А нет её. Очень переживала, что её внук стал рабом рептилоидов. Готовилась к вторжению и молилась двое суток без перерыва.

– И? – Олег хмыкнул – обычно шутки у Егора были хоть чуточку смешнее.

– Инсульт. Таких бабок по стране немеряно. Они в церковь половину пенсии носят, а вторую шлют в институты по борьбе с инопланетянами, отдают за приборы для зарядки воды, экстрасенсам, гомеопатам. Знаешь, – Блондинчик замотал головой, словно стряхивал дурные мысли, – Всем плевать на этих старушек, плевать на верующих. Едва найдётся горстка учёных, которые выступают на разных площадках, но это помогло бы лет двадцать назад. А теперь никто не борется с этим.

– Ты про старушку как узнал?

– У неё в хате сейчас внук с родителями. Ищут заначку на похороны. Тело сегодня утром обнаружили и в крематорий отправили. Никто не хочет второго января на кладбище торчать.

– Ты постоянно читаешь всех вокруг? – Олег закончил надевать ботинки и накинул рюкзак.

– У них горе. Его слышно через стенку. Они действительно любили бабульку.

– Пойдём?

– Ага.

На улице было темно и морозно. Звёзды тоскливо смотрели с чистого неба. Магазины начнут открываться через четверть часа – как раз достаточно времени дойти, немного подышав свежим воздухом.

– А тебя не удивляет, что мы с каждым днём становимся сильнее? – Егор был расслаблен, его голос звучал убаюкивающе.

– Нет. Всё развивается, и мы не исключение.

– Для развития нужна движущая сила…

– Я знаю. Егор, мы постоянно пользуемся силой. Тренируемся. Логично, что становимся сильнее.

– А у тебя есть список покупок?

– Есть. В голове. Ты постоянно меняешь темы разговора.

– Бесит?

– Не-а. Непривычно.

Блондинчик заулыбался каким-то своим воспоминаниям и несколько секунд помолчал.

– У тебя план на вечер есть?

– Ты же говорил, что у тебя есть? – удивился Олег.

– У меня есть для нас план. А зачем тогда ты собираешься полдня готовить? И почему не спрашиваешь ничего у меня?

– А вдруг мне твой план не понравится?

Егор вопросительно смотрел на друга в затянувшейся паузе и ждал ответа на второй вопрос, пока не понял, что он прозвучал. Олег примирительно улыбнулся и мягко сказал:

– Я не спрашиваю, потому что доверяю тебе и не думаю, что ты предложишь нечто совсем уж плохое. Пусть будет приятный сюрприз.

– И пусть закрепится в твоей голове, что новый год полон чудес и счастья! – Блондинчик в очередной раз выдавил свою фирменную улыбку олигофрена.

Перед магазином оказалась полупустая стоянка, поодаль от входа курил охранник с не выспавшимся лицом. Чёрная спецодежда подчёркивала угрюмый взгляд.

– Радоваться надо, – Егор кивнул на курильщика, – Завтра ему с утра на смену, значит не пробухает много денег. Будет в выходной работать, значит получит зарплату чуть больше.

– Это ты ему скажи. Он сейчас за банку пива с последующим кутежом на всю ночь легко отдаст половину зарплаты. Смотри, как по нему черви ползают.

Охранник действительно выглядел как клубок чёрной, непрерывно копошащейся слизи. Один из паразитов в эти минуты выделялся чуть больше других и извивался вокруг кисти с сигаретой, жадно глотая дым. Олег заметил, что выражение лица у мужчины очень похоже на морду этого червя – пустые глаза, и вожделение вдыхать сизую струйку. Ведьмак подошёл к курильщику, делая вид, что выбрасывает в урну бумажку, и смахнул паразита. Охранник закашлялся, несколько раз попытался глубоко вдохнуть, потом его вырвало. Человек упал на колени в истоптанный снег и продолжил извергать содержимое желудка.

– Зачем ты так? – спросил Егор, когда они вошли в тамбур большого супермаркета, – Резко бросать курить тяжело.

– Как думаешь, через сколько он отрастит себе новую привычку с глазами?

– Да прямо сегодня. У него же нет ни одной причины перестать курить.

– А какая должна быть причина? – Олег задержался на секунду у входа в торговый зал, выбирая чистую тележку.

– Любить себя и близких, например. Ему же с детства внушали, что дворники и сторожи – низшие люди. Родители пугали так за двойки. Ты не думал об этом?

– Я думаю, что тут целая система установок.

– Ага.

Парни быстро набрали продуктов, пару бутылок вина, Егор настоял взять ещё ламбруско и ром. Когда они подъезжали к кассе, Блондинчик неожиданно прошипел:

– Если что ты меня не знаешь ни при каких обстоятельствах!

Егор быстро обогнал Олега и встал в очередь за крупным мужчиной. Покупатель был действительно огромен. Широкие плечи смотрелись как каменные, гигантские мускулы рук выпирали под кожей. Культурист был слишком перекачен и не мог до конца опустить руки, словно они навсегда застыли в неумело поставленной подготовительной позиции для классических танцев. Блондинчик подошёл к атлету и пощупал пальцем бицепс. Мужчина обернулся и сделал недовольное лицо.

– Настоящие! – воскликнул Егор, – А большие, как руки-базуки у синтольщиков.

Голос Блондинчика выражал крайнее восхищение и радость. Он словно встретил кумира. Мужчина отвернулся и передёрнул плечами. Егор не отставал.

– Вы такой огромный. А вот так можете? – Егор дождался, когда на него обратит внимание незнакомец и соединил руки в замок за спиной, демонстрируя нужную позу, – Я хочу такое фото сделать и всем показывать, что большие мускулы не мешают двигаться.

Мужчина фыркнул и снова отвернулся. Олег почувствовал, как по очевидцам прокатилась волна предвкушения – по всем прикидкам здоровяк уже должен был втоптать хилого блондина в пол.

– Знаете, – снова начал Блондинчик, заискивающе заглядывая в лицо, – Я всегда хотел накачаться и стать большим… Но очень боюсь уколов и импотенции.

Последние слова были произнесены скороговоркой. Олег был уверен, что другу придётся спасаться бегством, но случилось неожиданное. Качок оттолкнул тележку, поджал трясущиеся губы и быстро ушёл в сторону от касс и очередей.

– Егор, а зачем был этот цирк?

– Я ни разу его не оскорбил. Сделал несколько комплиментов, – Егор сбросил маску паяца и выглядел теперь совсем иначе, чем минуту назад. Взрослее.

– Я слышал, КАК ты это сделал, а спрашивал ЗАЧЕМ?

– Девушкам нравятся борзые и бесстрашные парни с чувством юмора, – сказал Егор тихим шёпотом. Олег осмотрелся и заметил двух девчонок, которые украдкой бросали осторожные взгляды на них. Совсем молоденькие лица ещё не тронула опухоль порока, даже бутылку с недорогим вином девушки стеснялись держать в руках и, стоя в очереди, готовили документы для подтверждения возраста.

– Они совсем маленькие… – Олег со знанием дела укладывал покупки в рюкзак так, чтобы уместилось как можно больше, а остатки влезли в небольшую наплечную сумку Егора.

– Ну, мы их насиловать не собираемся. Накормим, повеселим. Покажем, что можно праздновать без алкоголя… Почти без алкоголя.

– Мы у меня будем?

– По обстоятельствам… Олежка, давай сегодня импровизировать?

– Девчонки, – Олег неожиданно обратился к двум подружкам, – Что-то мы заболтались с Егором. Оставьте эту бутылку! – Олег поднял ламбруско повыше, – Вот, мы нормальное взяли!

Девушки замялись и переглянулись.

– Ну же! – подхватил Егор.

Олег поставил игристое вино на стойку, где складывал рюкзак и пошёл к выходу. Егор улыбнулся девушкам и направился следом. На улице возле выхода из магазина Блондинчик спросил:

– Жест эффектный, но как ты оцениваешь его эффективность?

– А каждый маленький подарок должен быть эффективным?

– Ты видел их одежду?

– Очень простая, чистая… и её ремонтировали. Аппликации, «декоративные» штопки. Украшения – дешёвый пластик.

– Мальчишки, спасибо большое! – девушки догнали ведьмаков, когда те неспешно проходили парковку.

– С наступающим! – Егор улыбнулся, искренне, словно увидел близких друзей.

– Вдвоём новый год встречать собираетесь? – спросил Олег.

– А что? – ответила вопросом черноволосая с маленьким носиком на веснушчатом лице, чуть суженными карими глазами и очень крохотными ручками с длинными пальцами. Она всё ещё держала бутылку в руках – очень торопилась догнать и поблагодарить.

– У нас всё готово, уже и стол накрыт, осталось только горячее в духовке приготовить, – Егор произносил слова с очень слабым нажимом, но Олег почувствовал слабую вибрацию, – Зачем вам сейчас напрягаться, готовить? Пойдёмте к нам! Клянусь, будет весело!

– А нам? Нам весело будет? – заговорила рыженькая. У неё черты были крупными, как и она сама – на голову выше подруги, а глаза искрились голубым, отражая яркий свет фонарей и вывесок.

– Будет! Мы и песни попоём, и фейерверк запустим, и у меня во дворе ёлка наряжена огромная, – Егор каждым словом словно гладил и прижимал к себе.

– Вот прям сейчас можно ехать? – спросила рыжая, она не одела шапку и на фоне чёрно-серого городского пейзажа «горела» большой яркой свечкой.

– Можно… – Егор посмотрел на мобильник, – Минут через пять-семь будет такси. Только сначала хорошо бы познакомиться. Я, Егор Дягилев.

– Олег Семёнович Чёрный, – ведьмак поклонился, приложив правую руку к груди.

– Катя, – ответила рыженькая.

– Света.

– Вот теперь чуть лучше, – сказал Егор, – Студентки?

– Да, в колледже учимся.

В этот момент должна была бы образоваться первая неуютная минута молчания, но Блондинчик рассмеялся:

– А давайте споём вместе песенку про ёлочку?!

Парни одновременно начали мелодию. Громкие голоса разлетелись по парковке и несколько человек недовольно сморщили лица в презрительную гримасу – в этом мире пели только пьяные или артисты за деньги.

Олег чувствовал себя здорово. Во всём теле бегали бодрящие токи, не всполохи силы, а именно простые, мясные, адреналиновые. Снежинки летели на лицо, поднятое к небу, и попадали в широко открытый рот. Занимался рассвет и тени уступали солнечному свету.

Подъехало жёлтое такси с шашечками. Олег подумал, что девчонки «сольются», скажут, думали, что это шутка, может быть оставят несуществующий номер телефона. Однако все спокойно погрузились в машину, большой салон имел внутри два пассажирских кресла, расположенных лицом друг к другу.

«Слишком просто всё… – пробурчал под нос ведьмак, – Слишком всё сказочно…»

– Не бухти! – Егор толкнул друга в бок локтем.

– Это и был твой план?

– Не совсем, – Егор назвал адрес водителю, и машина ловко запетляла к окраине города, где находились частные дома, а потом и вовсе выехала на загородную дорогу.

– У меня шоколадка есть вкусная, – Егор достал большую плитку из своей сумки.

– А мы сладкое не едим – для фигуры вредно, – сказала Катерина и отломила полоску, – Но сегодня сам бог велел!

– А на кого учитесь? – Олег расстегнул куртку и поёрзал, принимая удобную позу.

– Поступали на педагогов младших классов, – Света рассчитывала на какую-то реакцию – уж слишком много последние десятилетия обсуждалась профессия учителя, но парни смотрели, улыбались и ждали продолжения.

– А потом перевелись на бухгалтеров, – продолжила Катя, – Так что можем посчитать сколько детей в комнате и узнать сколько не хватает.

– А если ещё на юристов поучитесь, то сможете представить на сколько посадят за потерю этих деток, – Блондинчик не закончил фразу своим обычным смехом, а словно впал в ступор. Машина продолжала ехать по загородной дороге, навстречу снегопаду. Скорость была выше обычной – колеса то и дело подпрыгивали на кочках, и толчки неприятно отдавались в теле.

– Уважаемый, а мы не торопимся! – Олег обратился к водителю и заметил, что над головой таксиста кружит небольшой паразит, образуя демонический негатив тонкого нимба.

Ведьмак хотел ударить в чёрную тварь растопыренными пальцами, но замер в нерешительности – на большой скорости остаться без водителя было страшно.

– Эй, тормози давай! – закричал Олег, но машина взревела и понеслась ещё быстрее.

– Держитесь! – с трудом произнёс Егор и снова окаменел. Блондинчик сражался за их жизни с самой тканью времени. На бледном лице выступили капельки пота, глаза провалились в тёмных синяках. Девчонки завизжали.

Олег повернулся посмотреть на водителя и сам с трудом сдержал крик. Таксист не смотрел на дорогу – выпученные глаза дико вращались, шарили по лицам пассажиров, изо рта свисал на тонкой полоске плоти окровавленный, откушенный язык, губы растянулись в неестественно гигантской улыбке.

Машина подпрыгнула на очередной колдобине и закружилась юзом, уходя с полотна дороги. Сначала замелькали деревья, а потом быстро местами менялись земля и небо. Всё закончилось резким ударом.

В голове ведьмака застыл девичий крик, он не сразу понял, что наступила тишина. Тело болело, ремень безопасности врезался в грудь – Олег успел пристегнуться. Пахло кровью.

Егор слабо ворочался – судя по всему сильных повреждений не было. Девушки, напротив, признаков жизни не подавали. Олег видел, как они несколько раз ударились головами пока машина кувыркалась.

Ведьмак вырвал свой ремень и помог освободиться другу.

– Ты как?

– Сойдёт, – Блондинчик поморщился от боли.

– Ты нужен мне – девчонкам помочь, – Олег бросал слова с едва сдерживаемой яростью.

– Ты не чуешь? – Егор выбрался из машины и приложил снег к лицу.

Олег чуял. Девушки не дышали. А главное вокруг них не было этого паранормального тепла, которое ведьмак научился ощущать от всех живых ещё в далёком детстве.

– Ты же умеешь видеть будущее! Ты же всё знаешь наперёд! – Олег рычал, с его морды на снег падала чёрная пена, – За что ты их? Что ты хотел мне этим сказать, а?

– Олег, помолчи! – Егор озирался по сторонам в поисках чего-то, – Смотри!

Олег на секунду отвлёкся и посмотрел, куда Егор указывал пальцем. По дороге ехала полностью чёрная машина. Дорогой седан представительского класса отражал своей зеркальной поверхностью лес. За непроглядными стёклами чувствовалась кипящая ненависть.

– Он хотел нас убить, – произнёс Егор.

– А ты девчонок пожертвовал, – Олег уже превратился в чудовище полностью и готовился рвануться к машине.

– Нет, не жертвовал, – Блондинчик положил руку на покрытое шипами предплечье Олега, – Мы должны его поймать живым.

Ведьмак-охотник рванулся с места и бросился на перехват. Олег быстро приближался к чёрному автомобилю. Когда до цели оставалось пара прыжков, сквозь тонировку мелькнула яркая синева, колёса вывернулись, и машина врезалась в деревья. Через лобовое стекло вылетел молодой парень. Олег оторвал одну из дверей – больше в салоне никого не было.

Егор в это же время подошёл к водителю седана.

– Кто нас хотел убить?

Молодое лицо быстро синело, на губах пузырилась кровь. Оставалось несколько мгновений агонии. Егор приложил руки к груди парня и зажмурился.

– Живи! – повторял Блондинчик, качая силу через свои руки, но ничего не помогало. Ещё пара вдохов и кровь изо рта потекла ровно без толчков – сердце остановилось.

– Отойди, – Олег намотал на руку клочок тьмы и приложил к окровавленной груди, – Мозг ещё минуту будет жить.

Ведьмак действовал хладнокровно, словно перед ним был не только что умерший, а кукла. Тьма впилась в угасающую плоть и пульсируя проникала внутрь. Человек открыл глаза и несколько раз попытался вдохнуть, но переломанная грудная клетка не позволяла. Через секунду он умер второй раз.

– Тут даже Седой бы не помог, – Егор сел на снег и обхватил голову руками.

– Мы должны найти и раздавить эту трусливую мразь.

– Какую?

– Я видел в черноте тот же синий цвет, как у того…

– Как у Шлема?

– Нужно найти его. Нужно узнать у него всё. И если он замешан, то раздавить.

– Я скорую ещё не вызвал. Может свалим по-тихому. Я не хочу светиться тут. Они всё равно знают, что мы выжили.

– Пойдём. Нужно дозвониться до Влада.

– Он не доступен будет до завтра. Я даже не знаю, где он. Сегодня у тебя переночуем. Надо напиться. Завтра начнём. Кирилла тоже подтянем.

– Да. Они не заслужили такого на новый год…

Двое ведьмаков в одежде, облепленной снегом, пришли в город за час до заката. Они молчали всю дорогу. Молчали пока отогревались. Молча наливали ром в рюмки и пили. Этот ритуал шёл в разрез остальному миру. Они не праздновали рождение нового года, годовщину обрезания христианского пророка, повод уйти в запой на неделю. Они поминали своё счастливое неведение, которое окончательно умерло в этот день.

Глава 17

Первого января болело всё. Голова, мышцы, внутренности. Болело даже само человеческое «я». Похмелья не было. Ведьмаки не смогли напиться. Бутылки рома было для этого недостаточно. Когда в голове появилось лёгкое головокружение, они просто уснули на диване, перед светящимся монитором с пустой страницей браузера.

Олег, проснувшись, не мог нормально дышать – ремень безопасности оставил сильный ушиб. Егор только сейчас, утром почувствовал, что очень болят руки – видимо получил травмы, когда цеплялся за всё подряд в кувыркающейся машине.

– Как думаешь, нас сегодня убьют? – Олег с трудом разлеплял ссохшиеся губы, очень хотелось пить.

– Нет. Но охота на нас началась. Они обязательно будут пытаться ещё и ещё. Я так думаю…

– У меня ни единой мысли нет, как выпутываться.

– У меня только одно предложение: не светиться. Может быть они решат, что мы снова занялись своими мелкими делами и не полезем мешаться. Но я в это не верю.

Олег взял со стола минералку и налил в бокалы.

– Дай сразу бутылку! – Егор попытался сам дотянуться, но тело не слушалось.

– Держи бутылку… Вот сейчас нас можно брать. Мы даже убежать не сможем.

Егор посмотрел на друга и поднялся с дивана, неспешно подошёл к окну, открыл створку и выпрыгнул с шестого этажа. Олег рванулся за ним и успел увидеть, как в сумраке подступающего утра на снег внизу приземлился человек и тут же рванулся вверх, сделал переворот в воздухе и сел на подоконник.

– Теперь я не уверен, что хочу убегать, – сказал Блондинчик.

– С такими способностями ты, конечно, крут… Но нам противостоит очень сильная организованная хрень.

– Олежка, ты опять загнул… Завернул как хрен поросячий. На нас видимо напал один из сильных мира сего, – Егор слез с подоконника и вернулся на диван, – Во-первых, если тыкать таких ножиком, то из них течёт кровь, значит они ничем не отличаются от остальных людей. Чернота не в счёт – она инструмент, как электричество или гравитация. Во-вторых, этот ублюдок облажался, значит он не всесильный.

Запиликал домофон.

– Открывай хозяин. Это Влад и Кирилл. Я им ещё ночью написал.

– Точно? Лучше я спрошу. Кто? – трубка домофона заскрежетала неразборчиво и нечленораздельно.

– Кто там? – переспросил Олег, медленно и раздельно произнося слова.

– Ки-и-л… В'а-ад… – ответил дешёвый динамик.

Олег несколько раз быстро нажал на кнопку – с первого раза дверь открывалась очень редко.

– Сколько за домофон платишь?

– Один процент от зарплаты, – Олег открыл дверь в квартиру.

Лифт пискнул и громко объявил этаж. Двери открылись. Олег не думал, что настолько обрадуется, увидев целых и невредимых друзей. Он не сознавался себе в этом, но очень переживал даже за Кирилла.

Новоприбывшие расселись на полу в комнате, не раздеваясь, только сняв ботинки.

– Ну рассказывайте, – предложил Влад.

Олег сухо без подробностей поведал о событиях. Им снова овладела ярость.

– Значит на вас напали… – произнёс Седой и задумался.

Егор посмотрел на Кирилла и открыл было рот, чтобы что-то сказать. Но только шумно выдохнул.

– Знаешь, Кирилл, – начал Седой, – Ты бы свалил от нас по-тихому, пока есть надежда.

– Не выйдет, – Перевёртыш протянул руку вперёд, и между растопыренными пальцами забегали яркие всполохи, – Я чувствую, как меняюсь, становлюсь сильнее.

– Есть у кого-нибудь мысли – что дальше делать? – спросил Олег, заваривая чай. Он только что обнаружил, что синяки после аварии полностью исчезли.

– А что мы хотим? – Егор отхлебнул минералки и добавил, – Я хочу оставить всё как есть. Нет у меня желания ходить по воде и висеть на кресте.

– Почему ты думаешь, что нас обязательно распнут? – спросил Кирилл.

– Не распнут. Просто «неудачно» стекутся обстоятельства при транспортировке ядерного оружия или террористы «внезапно» взорвут «украденную» ядерную бомбу, – Блондинчик говорил и смотрел на друзей, оценивая, насколько его предположения находят в них подтверждение.

– Ты это предвидишь или фантазируешь? – Олег закончил разливать ароматный напиток по чашкам и наконец сел.

– Фантазирую. И вот ещё что нафантазировал: мы не имеем ни цели, ни знаний.

– У нас нет даже идеи, – согласился Влад.

– А как же этот Шлем? – спросил Кирилл, – Чем не первая цель?

– Ты будешь его около подъезда ждать с дубинкой? – Влад посмотрел на самого молодого ведьмака по-отечески и горько усмехнулся.

– У нас достаточно сил и знаний только чтобы трусы поверх лосин носить и ночью гопников пугать… – Блондинчик внезапно замолчал и уставился на Кирилла, – Слушай, ты говорил, что помнишь всё, что помнил паразит и можешь подключаться к ним до сих пор?

– Да, только воспоминания эти не человеческие. Там нет ни дат, ни чётких событий. Это как смотреть на комиксы с подписями на китайском и наполовину выцветшими картинками.

– А ещё, ты научился очищать черноту, – Егор не стал добавлять вопросительную интонацию, но повисшая тишина рассчитывала на ответ.

– Это получается само собой, – задумчиво произнёс Кирилл, – Я не прилагаю усилий. Просто пропускаю черноту через себя, и она становиться чистой.

– А эта чистая штука может организоваться в существ? Мне интересно: у неё может возникнуть сознание? Ну хоть какая-то психика? Как у чёрной… – пока Олег задавал вопросы, он отрастил чёрные шипы на руке и пытался сделать их белыми, чистыми.

– Твои шипы, когти и клыки – твоя ненависть, – сказал Седой, – Попробуй создать что-то изначально хорошее.

Олег закрыл глаза и представил розу, висящую в воздухе. С его кожи закурился серебристый парок и потянулся вперёд. Ведьмак открыл глаза и увидел смазанный образ цветка. Напряжение выдавило несколько капель пота на лбу, но к ногам упала красивая алая роза. Олег поднял цветок и понюхал.

– Пахнет как роза, – ведьмак передал остальным созданное из ничего растение.

– У тебя кровь, – Влад достал платок и протянул Олегу, – Создавать предметы видимо очень тяжело.

– Естественно, – пробурчал Егор, – Тяжело выходит каменный цветок, – роза рассыпалась в его руках быстро исчезающим серебристым порошком.

– А как нам поможет этот фокус? – Кирилл легко создал целый букет и вертел в руках.

– Можно братьям по разуму на рынке продавать оптом, – ответил Блондинчик, – А можно делать летящие пули или создавать сразу внутри сердца. Олежка, а почему тебя так заботит какого цвета твоя сила?

– Потому что я хочу быть хорошим персонажем в этой сказке.

– Вот нам и первая достойная цель, – сказал Влад, – Стать хорошими.

– А разве мы плохие? – удивился Кирилл.

– За вчерашний день из-за нашей некомпетентности погибло 4 человека, – ответил Олег, – Мы может быть и добрые, но очень плохие. Вот ты не боишься, что прямо сейчас твою Настю тащат в машину?

– Мы расстались… – Кирилл вздохнул и продолжил, – Она узнала, что я потерял работу, и не будет дорогого подарка на новый год. Оказалось, что она слишком обычная, и вылилось из неё всякого. В общем как-то так.

– То, что вы расстались, не значит, что её не могут сейчас пытать, – Блондинчик говорил спокойно, изучая реакцию.

– А если будут пытать незнакомого человека из-за меня, мне можно будет расслабиться? – эти слова Кирилл произнёс с раздражением и брезгливостью.

– Хорошо, что ты так думаешь, – сказал Влад, – Мне нравится эта цель. Стать для начала хорошими. Очень пафосно и очень правильно.

– Хорошо бы при этом выжить, – Олег подошёл к окну и посмотрел вниз сквозь мельтешение снежинок на двор. Парковка была забита заваленными снегом машинами, кроме двух мест с краю: на одном стояла машина Седого, а рядом пристроился красивый и очень дорогой транспорт.

– У нас могут быть гости, – спокойно и тихо сказал Олег, – Егор, ты будущее только с обычными людьми видишь? Если Чернота вмешивается, то там как выглядит?

– Выглядит как обычно, только неправда.

– А я вижу… – вмешался Кирилл, – Они идут сюда… А пусть будет не Чернота, а Скверна?

– Будем драться? – Олег почти утверждал, но остальные неожиданно покачали головой.

– Давай на крышу сначала выберемся, – предложил Седой, – Там аккуратно с ними разберёмся. Не здесь. Не в доме.

Олег усмехнулся как кот, у которого между лапами трепетал уставший от игры мышонок. Домофон зазвонил, когда ведьмаки уже накинули куртки и обувались. Олег, не спрашивая, нажал на кнопку отбоя, и все вышли на лестничную площадку. Лифт стоял на их этаже и тут же открыл двери, при нажатии вызова. Егор заблокировал его пустой бутылкой – непрошенным гостям предстояло идти пешком. Лаз на крышу был естественно закрыт, но Олег срезал его своим когтём. Плоская крыша, покрытая тонкой наледью, выглядела как сцена из какого-нибудь дешёвого файтинга – площадка правильной формы с минимумом деталей и сильно растушёванный задник из нечётких в метели изображений города.

– Идут, – сказал Кирилл. Он стоял, прикрыв глаза, и прощупывал людей, поднимавшихся по лестнице, – Они в квартиру даже не стучали – тоже чуют нас.

Олегу стало скучно. Предстоящая драка перестала казаться чем-то значимым. Ведьмаку не хотелось сражаться, но были нужны ответы.

– Парни, нужно одного взять невредимым, – охотник уже вырастил на себе смертоносные шипы, когти и клыки, его голос звучал неприятно, булькал и присвистывал.

– Пытать будешь? – Блондинчик выглядел возбуждённым, узкие полотна черноты плотно обтягивали тело, дышал он часто и глубоко.

– Не я. Он, – Олег указал в сторону Кирилла.

Обсуждение прервалось первым нападавшим. Человек обречённо выпрыгнул из низкого проёма и успел несколько раз выстрелить из пистолета с глушителем прежде, чем зашатался и потерял сознание от точного удара Седого, сорвавшего паразита. Остальные, укрываясь за спиной подельника, успели высыпаться на крышу и затаиться за трубами вентиляции.

«Пятеро всего», – подумал Олег, – «Теперь четверо.»

Бандиты не разговаривали. Над их головами трепетало чёрное полотно одного паразита, управлявшего сразу всеми – только это и было причиной, «героического» самопожертвования первого нападавшего.

Ведьмаки наблюдали из своего укрытия, как сгусток скверны вытянулся высоко над крышей и отрастил несколько глаз. Мерзость дорожила живым мясом, но по привычке не осознавала опасности для себя. Кирилл влез в мозги чёрной твари и тянул из неё память, а заодно мешал видеть и слышать. Чудовище замешкалось, Олег выскочил навстречу и молнией взвился вверх. Когти ведьмака проделали ювелирную работу – трое боевиков были отсечены от паразита и задёргались в эпилептическом припадке.

Седой забежал за спину последнему бандиту и обхватил его руками, словно обнял. Чёрная тварь мелко задрожала, когда по пуповине контроля к ней потёк жидкий огонь.

– Хватит! – Кирилл быстрым шагом, преодолевая головокружение, подошёл к Седому, – Я перехвачу контроль.

Перевёртыш засветился и наложил руки на лоб пленника. Сама тварь дико металась над крышей, ослеплённая, дезориентированная. Олег смотрел как от огромного чёрного тела отрывались клочки, словно старую тряпку рвало ветром. Охотник схватил один из обрубленных им несколько мгновений назад жгутов и принялся наматывать на руку.

– Я буду держать тварь, Кирилл, поддерживай урода, – Олег говорил в напряжении, отрывисто, – Как будешь готов, пойдём с крыши.

– Куда? – спросил Егор.

– В доме подвал есть. Сейчас нас там не потревожат.

– Прям как настоящие поцаны из девяностых, – с грустной усмешкой сказал Седой.

Тварь плотным комком повисла на руке охотника и притихла, бандит едва держался на ногах и бессвязно мычал – связь с паразитом едва держалась. Сложнее всего было спускать тело по вертикальной лестнице с чердака.

– А что с остальными? – спросил Кирилл, оказавшись в подъезде.

– Ты читал их жизнь? – вопросом ответил Олег. Кирилл читал. Не слишком подробно, только последние несколько лет, но этого было достаточно, чтобы ненавидеть их.

– Оставим их замерзать? – Кирилл не мог позволить себе оставаться спокойным. В его молодой груди кипел адреналин и иррациональное чувство вины.

– Они убивать нас пришли, а мы убили их, – сказал Егор тихо и подтолкнул Перевёртыша вперёд. Влад поддерживал пленника и ушёл немного вперёд, а Блондинчик беспокоился, что без постоянного контакта с Кириллом бандит может стать овощем необратимо.

В подвале ведьмаки расположились рядом с теплотрассой. Бесчувственное тело прислонили к стене и стали ждать.

– А если он не очнётся? – Олег беспокойно теребил куртку.

– Очнётся, – Влад прощупал тело, – Уже скоро.

– Я думаю, что нам нужно дать паразиту говорить через этого, – Олег грубо ткнул пленника.

– Да, – согласился Кирилл, – У меня пока недостаточно умения, чтобы общаться с паразитом напрямую.

– Смотрите, очухивается, – Блондинчик первым заметил, что на лице пленника один глаз открыт и смотрит с ненавистью.

– Если сможешь, не допусти, чтобы тварь вышла на связь с другими. Хорошо, Кир? – Олег засуетился и очень осторожно отпустил часть длинного тела паразита рядом с головой бандита. Чёрное щупальце оживилось, зашарило по щекам. На коже в ответ выросли тонкие волоски и с радостью образовали единое целое со Скверной. В этот момент Олег впервые осознал, что именно это имя больше всего подходило полуразумной грязно-чёрной субстанции.

– Я, кажется, чувствую, как они образуют единый разум, – тихо с отвращением сказал Кирилл, – Это ужасно.

– Объясни лучше, – попросил Егор.

– Этот утырок просто тупой социопат. Он считает нормой наживаться обманом и подлостью. У него всё в душе извращено: вместо логики – зечьи понятия, вместо дружбы – выгода. И на это сейчас прилипает Скверна. И получается новый разум, начисто лишённый человечности.

Олег мысленно подключился к чёрному комку на своей руке. Охотник никогда до этого не пытался понять тварей, которых убивал, считая всю жизнь их своим бредом. Мыслей как таковых внутри двойного разума не было. Олег даже не воспринимал это за личность – он находился словно внутри машины, нейросети, обученной только подлости.

– Говори, – Кирилл обратился к пленнику.

Бандит хмыкнул и сплюнул под ноги:

– Чего говорить-то?

– Я сам, – Олег наклонился над хищным и злорадно улыбающимся лицом, – Кир, просто следи за его мозгами, чтоб заранее знать, если задумает рыпаться.

Олег пнул человека в голову. Впервые в жизни он ударил сидящего на полу, безоружного, уже побеждённого. В душе разлилась какая-то кислятина из отвращения к себе. Охотник выпрямился и посмотрел на результат: с половины лица ухмылка была стёрла, скулы быстро опухали.

– Влад, лечи, – попросил Олег, дождался, когда след его ноги полностью исчез от ворожбы Седого, и обратился к врагу:

– Ты подумай вот о чём… Мы можем тебя лечить от побоев, а значит сможем, например, руку сломать не один раз, а много. Вот можем даже задушить много раз… Верёвкой, как вшивую шавку. Понимаешь?

– Идите нахер, пиздюки!!! – несмотря на браваду, в этом крике уже были зачатки страха.

Олег постоял, делая вид, что думает, а потом отпустил на указательном пальце коготь длиной в ладонь.

– Его нужно хорошо зафиксировать, – начал Охотник, – Снимайте с него всю одежду.

Влад и Егор быстро стянули пальто, свитер и джинсы. Олег демонстративно распарывал вещи на полосы, показывая, как ловко умеет орудовать когтём. Пленника связали его же одеждой, превратившейся в тканевые полосы, очень плотно, полностью лишив возможности двигаться. Теперь он смотрел с ненавистью и трудно скрываемым удивлением.

– Вот начнём, – сказал Олег, проверив путы, – Влад, лечи сразу же, хорошо?

Седой кивнул и закатал рукава. Охотник провёл по щекам кончиками пальцев и слегка надавил когтями. Кожа поддалась и проступила кровь. Олег надавил сильнее, чтобы добиться скрежета по кости нижней челюсти. Ему былопротивно это действо.

Седой работал превосходно – раны закрывались тут же. Пытка продолжалась несколько минут, но запаха страха нужной силы Олег не чувствовал. Нужно было переходить на следующий уровень. Охотник резко взмахнул рукой и вырвал глаз.

– Не лечи.

– Олег, минуты через две я не смогу глаз починить – сложный очень орган.

– Пусть почувствует немного неудобств.

Олег наступил ногой в пах бандиту и давил пока не услышал стон.

– Это тоже не лечи.

Влад кивнул и закусил губу.

Пленник покрылся потом и обмочился.

– Как тебя зовут? – Олег сел на корточки и смотрел в единственный глаз на разорванном лице.

Тишина.

– Лечи. Всё.

– Может тебе в косметологи и пластическую хирургию пойти? – спросил Блондинчик, наблюдая как срастается кожа и регенерируется новый глаз.

– Кир, ты считал что-нибудь? – Олег решил сменить тактику.

– Обычная мразь. Сидел. Я вижу отдельные картинки. Как над ним издевались в тюрьме. Как он издевался. Для них это норма.

– Он имеет какой-то вес в своей среде? – Олег медленно вытягивал ноготь из посиневшего окровавленного пальца, уже третьего по счёту. Привязанный корчился от боли и стонал, но ещё не был готов.

– Имеет. Он даже имеет легальный бизнес, хотя в основном прессует должников для всяких «быстроденег». Но вес у него небольшой. Обычный авторитетный поцан, – Кирилла стошнило от гнили, которую он видел внутри связанного.

– Вот и вся ваша натура… – Олег ударил с омерзением, – Авторитет дырявый… Как же я вас всех ненавижу.

Охотник наносил лёгкие хлёсткие удары.

– Не лечи его больше, – эти слова прозвучали голосом невозможным для человека. Олег полностью перевоплотился, изменив своё настоящее тело. Существо, состоявшее из бандита и паразита, испугалось по-настоящему, задрожало и человеческое тело, и чёрный кусок Скверны.

– Отвернитесь, – прорычал Олег, – Я буду жрать его душу, чтобы даже для ада ничего не осталось.

Охотник откусил ступню и сдавил лапой культю, чтобы человек не умер от кровопотери. Следом отправил в пасть клочок черноты.

– Я всё скажу! – это был скорее визг безумца.

– Говори всё… – Олег снова сбросил облик чудовища и быстро наложил жгут.

– Спрашивайте! – в надрывном хрипе едва угадывалась членораздельная речь, но очень хорошо слышалось облегчение.

– Кто вас послал? – Олег подумал, что очень устал.

– Мне позвонил Медведь и сказал, что есть работа, что заплатили за неё хорошо, осталось только сделать. Всё! Больше ничего не знаю!

– Олежка, вертайся обратно, – Блондинчик с трудом хранил спокойствие, старался говорить тише, – Твой костюмированный перформанс он всё равно не видит.

– В смысле?

– Он видит только человеческий облик, – ответил Кирилл, – Твои когти для него ножи.

– А Седой порезы зашивает ниткой с иголкой?

– Ему кажется, что мы его наркотой пичкаем… – Кирилл отвернулся и снова боролся с тошнотой.

– Олежка, эта тварь ему мозги перекорёжила – типа защита такая.

– Я хочу ему показать… – Олег осклабился, и Егору снова стало страшно от такой улыбки друга.

– Олеж, зачем? – Блондинчик произносил слова не как вопрос, скорее, как просьбу.

– Пусть узнает кому он служит, – Охотник схватил себя за руку, на которой была намотана скверна и выпустил чудовище. Он вонзил в податливую чёрную плоть коготь и ударил мыслью о прозрении, вложив в неё очень много своих сил.

Бандит широко распахнул глаза, вытянулся и тыкал носом в сторону своего паразита. Остатки человека пытались задать вопрос, но выходило лишь мычание. Прошло несколько мгновений и искривлённые губы покрылись пеной, взгляд угас, лицо ничего не выражало.

– Он потерял свою личность. Это уже не лечится, – сказал Седой, – Его разум был слишком слаб.

Олег посмотрел на сгусток Скверны. Чёрный комок замер в воздухе и не двигался, только глаза на длинных стебельках шарили в темноте подвала, но невозможно было определить есть ли в этом хотя бы осколки какой-нибудь воли.

– Уходим? – спросил Кирилл, – Или сначала развяжем?

– Уходим, только я эту тварь хочу затолкать к себе под кожу в руку – пусть оно будет запасной батарейкой.

Олег протянул руку к Скверне и комок обрёл черты лица. Маска красивого юноши висела в воздухе и рассматривала с любопытством ведьмаков.

– Вы убиваете людей на редкость легко и в больших количествах, – маска рассмеялась. И голос, и смех были звонкими чистыми, словно смеялся подросток в советской комедии про лето, добрые приключения и счастье, – Вы снова оставили гору трупов, но так ничего и не узнали. Это и не мудрено, ведь это за пределами ваших короткоживущих разумов.

Олег внезапно ударил кулаком в левитирующее лицо. Раздался крик боли, а добродушная усмешка сменилась гримасой ненависти.

– Тебе больно, значит я тебя убью. Пусть и не пойму тебя, – Олег хотел ударить ещё раз, но лицо исчезло, остался только бесформенный комок черноты.

– Я не чувствовал, что кто-то подключился к Скверне, – Кирилл словно оправдывался. Он стоял ошарашенный увиденным.

– А к ней никто и не подключался… – Олег схватил остатки твари в кулак и раздавил, – Это была сама Скверна. У неё, видимо, хватает мозгов на разговоры.

– Нужно идти, – Егор подталкивал друзей к выходу, – Я не хочу тут оставаться.

Ведьмаки вышли из подвала под плотный снег. Рассвело окончательно и город просыпался. Отовсюду раздавались звуки машин.

– Если Скверна живёт хотя бы в каждом пятом человеке, то она может лично нам четверым устроить зомби-апокалипсец, – Олег глубоко дышал, наслаждаясь свежим воздухом после затхлого запаха мокрой ржавчины в подвале.

– Не может, а то бы устроила, – вздохнув сказал Егор.

– Не может, потому что даже не в каждом тысячном, – с улыбкой уточнил Кирилл, – А главное, она не разумна. Я считал, что мог с этой маски. Да у неё есть что-то, чем она эмулирует разум, но это как рисунок глаз на крыльях бабочки – мимикрия.

– Хотелось бы верить, – Олег поймал ртом ещё несколько снежинок, – Про Синеглазку там что-то было?

– Нет, – Кирилл поморщился, – Она вообще не воспринимает нас как разумных существ – мы только источник пищи. Может этот Шлем для неё ничего не значит, как одна из тысяч пчёл в улье?

– А может у нас не один враг? – спросил Егор, – Мне кажется, что быть злым ведьмаком и проще, и выгоднее. А наша вера, что разум даёт иммунитет от зла, научно не обоснована. Предлагаю всем пожить пока на одной квартирке, – Егор кивнул головой в сторону машины.

– Я буду жить у себя дома, – Олег отрицательно покачал головой, – Спасибо, парни. У меня хватит сил защитить себя.

– Олежка, не надо геройствовать, – Блондинчик хотел взять друга под локоть, но охотник увернулся.

– Со мной всё будет нормально, – Олег улыбнулся как смог обнадёживающе.

– А мы поехали, – Влад увлёк друзей к машине, а сам несколько раз обернулся, посмотреть на Олега. Седому казалось, что охотник что-то скрывает, нечто опасное.

Олег только в подъезде осмелился взглянуть на руку: Скверна присосалась к коже и уже проникла в мышцы.

– Я убью тебя, – прошептал ведьмак, – Я познаю тебя и убью так, что никто и никогда не сможет тебя возродить.

Олег сжал руку в кулак и стёр тварь настолько быстро насколько смог. Он впитал высвобождённую энергию и закрутил вокруг руки свет. Сначала просто пятно, но спустя несколько секунд сформировалась рыбка. Ведьмак отпустил создание и наблюдал. Существо двигалось самостоятельно, крутилось вокруг, словно искало что-то. Ведьмак сосредоточился на своей любви. Это было сложное чувство, состоящее из тысячи образов. Перед мысленным взором проплывали лица: матери, бабушки, отца, обоих дедов, брата. Несмотря на то, что в живых осталась только мать сила его чувств была одинаковой ко всем. Наконец в памяти всплыло лицо девушки, которую он не видел уже несколько лет. Олег задумался, переваривая свои ощущения и на миг отвлёкся, а потому не сразу заметил, как рыбка прильнула к его руке и выпустила щупальца-присоски.

– Я никому не позволю жрать мою любовь… Ни скверне… Ни ангелам, – ведьмак-охотник смахнул блестящее существо с руки и развеял его в пыль, а потом пошёл домой отсыпаться.

Глава 18.

В жизни каждого человека бывают моменты, когда хочется взять перерыв и посмотреть на всё со стороны или хотя бы перевести дух, вытереть пот и сплюнуть загустевший комок наполовину из пыли, наполовину из вязкой слюны. Чаще всего этого сделать не удаётся – обстоятельства и обязательства довлеют, торопят, не дают опомниться. Остаётся закусить губу и рвануться вперёд, оставляя на шипах мелких проблем клочки одежды и кожи. Бежать вперёд в надежде найти место для передышки хоть на миг раньше, чем кончаться силы.

Олег сидел в темноте в своей квартире. Это уже стало привычкой. Могло показаться, что он спит, облокотившись спиной о стену и вытянув по полу одну ногу, вторую согнув и прижав к груди. Тело было неподвижным, однако мысли неслись потоком, сплетались и выстраивались в сложнейшие конструкции. Он ждал всю ночь, что в дверь постучат, вломятся через окно, взорвут газом весь подъезд. Ничего не происходило. Он устал ждать продолжения своей истории, не зная всех правил игры, в которую оказался втянут. Неопределённость будущего давила на виски. Во время последней драки на крыше он был полноценным, вернее сейчас понял, что так было. Там наверху под ветром со снегом он не чувствовал себя вообще, как люди не ощущают здоровый орган.

Темнота медленно рассеивалась. Сквозь жалюзи проглядывала синева. Начинался новый день, который Олег собирался пропустить, продолжая свою дрёму, всё глубже погружаясь в размышления. Поначалу ведьмак прокручивал в памяти последние два месяца, искал любую возможность получить хоть какое-то знание из прошедших событий. Теперь он ставил эксперименты, накачивая энергией себя и пространство вокруг. Олег учился и привыкал к электрической щекотке в сознании, тренировался. Сейчас у него была цель: достичь мастерства в жонглировании чернотой.

Пискнул мобильник – Егор написал сообщение:

– Ты как?

– Учусь, – ответил Олег, пробежав пальцем по дисплею. Он хотел подключиться к устройству напрямую, ответить, даже не взяв в руки, но был ограничен в знаниях. Ведьмак понимал, как работают полупроводниковые компьютеры, мог написать несколько строчек кода. Однако для управления техникой с помощью силы нужно было уметь общаться на двоичном коде со скоростью того же порядка, что и процессоры, дотошно знать их архитектуру.

Олег усмехнулся. Попробовал иначе. Телефон поднялся в воздух, невидимый палец надавил кнопку активации и загорелся дисплей. Имитировать прикосновение к тачскрину было сложнее – необходимо придать паранормальной силе нормальные физические свойства: электропроводность, электроёмкость…

– Чему учишься?

– Как быть собой.

– И как?

– Пока живой.

– Выходи. Мы тебя ждём.

Олег поднялся и начал одеваться. Ему захотелось в этот момент стать ведомым, чтобы Блондинчик или Седой предложили конкретные действия, чтобы всё стало простым и понятным.

На улице было ясно, солнечно, но цвета выглядели тускло, выцветшими. Друзья стояли втроём и смотрели вверх. Олег тоже поднял голову и увидел над городом огромную тучу, состоявшую из Скверны. Так было всегда после новогодней ночи: десятки тысяч людей одновременно напивались, совершали одни и те же действия, говорили одно и то же. Сам праздник превратился в строгий ритуал из нескольких повторяющихся циклов, чтобы все жители одного часового пояса успели синхронизироваться. Вся эта ментальная энергия создавала и питала циклопический организм, состоящий из миллионов отдельных паразитов.

– Каждый год такая хрень… – Егор шмыгнул носом.

– А ещё после девятого мая, – с горечью добавил Влад.

Кирилл молча протянул руку, а потом начал рассказ:

– Я вчера сидел в сети, пил кофе. Старался ни о чём не думать – мозг клинило уже от всего. И почуял, что-то. Захотелось проветриться, а у Егора балкон с панорамой – вышел смотрю вверх, а там эта тварь, – Кирилл показал пальцем в небо, – Я раньше её не видел никогда. Разбудил парней, думал, что сейчас начнётся!

– Пойдём в кафешку? – перебил Егор, – Да, он вчера бурно отреагировал.

Продолжая слушать рассказ Перевёртыша, друзья заскрипели снегом, шагая в направлении ближайшей пиццерии.

– Я не понимал одного: почему в памяти Скверны нет ничего про эту тучку? А потом меня осенило – она не едина! Их множество! У них разная природа. Какие-то от жадности, другие от зависти или гнева. Это всё очевидно, конечно, но мы ведь видели и крупные сети и предполагали, что есть постоянная связь. Только ничего этого нет… – Кирилл сделал паузу, а потом продолжил, – Нет ни общего мозга, ни единой системы связи. Скверна – не разумная, это просто грязь. Она управляется только носителями.

– А чья башка с нами в подвале разговаривала? – спросил Олег.

– Ничья. Это была запись. Я тоже так умею. Там было совсем короткое сообщение, состоящее из эмоций, которые мозг нашего пленника интерпретировал.

– Олеж, – Блондинчик поднял вверх палец, – Это самое простое объяснение. Есть Скверна – это орудие. А есть мы – люди. Мы пользуемся орудиями, делаем из них оружие.

– Как нам всё это поможет? – Олег на пару секунд закрыл глаза, чтобы лучше расслышать монотонный гул, исходивший с неба.

– Да никак, – Егор заговорил раздражённо, – Ты от чего такой депрессивный? У нас накапливаются знания. Мы пытаемся ставить какие-то опыты, думаем, а ты всё глубже башку в задницу суёшь!

– Всё хорошо, – ровным голосом сказал Олег, – Я тоже накапливал опыт.

Олег огляделся по сторонам и увидел десятки людей в состоянии неоконченного праздника. Их ауры трепал неощутимый ветер, играл с цветными лохмотьями. Ведьмак протянул руку к одной из парочек и потянул к себе чёрную марлю аккуратно, чтобы не задеть ярких полотен. Между скрюченных напряжением пальцев заметалась мерзость, а потом внезапно раздался неслышимый вопль злобы и боли. Комок паразита не распался, как это бывало раньше, а обратился в сплетение белоснежных лент. Ведьмак раскрыл ладонь и лёгким усилием отправил созданное существо обратно. Парочка в тот же миг рассмеялась чему-то, их ауры перемешались, образовав что-то вроде защитного кокона.

Сверху в монотонный гул добавилось недовольное урчание.

– Ты будешь всех по очереди околдовывать? – Егор смотрел вслед влюблённым, пристально вглядываясь сквозь внезапно начавшуюся метель, – А без их личного осознанного желания твои потуги окажут только временный эффект.

– Можно и пачками, – улыбка Олега – хищная, острая – опять вызвала у Егора мурашки. Ведьмак-охотник сделал движение, будто обнимал мир вокруг и сразу же раскинул руки в стороны. Тонкие пальцы испустили жгуты синего огня, и те зашарили по десятку людей, вытягивая паразитов. Большинство прохожих заулыбались, приосанились, некоторые протрезвели, но пара человек зашлись кашлем и отхаркивали капельки крови.

– Стой! – Влад оборвал светлые нити руками, – Ты не можешь так делать!

– Почему? – равнодушно спросил Олег.

– Из сотни больных, ты убьёшь своим лечением одного – двух, – Влад зажал ладони и сморщился – вмешательство в зачистку Олега вызвало сильные ожоги, – Ты не лекарь, а охотник. Пойми, Олег, твои методы обойдутся слишком дорого.

– А у вас вообще никаких методов нет. Вы как дети, которые играют в эльфов и орков. Только тут не игра…

– Тогда ты орк! – перебил Егор.

– Мы не можем приносить их в жертву, – сказал Кирилл. Трое против одного встали, расставили пошире и чуть согнули в коленях ноги.

– У нас есть право решать за них уже потому, что мы знаем, а они нет, – Олег произносил слова тихо, спокойно, обречённо.

– У нас есть право дать им знания, – Влад положил руку на плечо охотника и сжал пальцы, что было сил.

– Те, кого я бы убил, не будут ничему учиться – поздно. А остальных учите, – Олег вывернулся и хотел уйти, но каким-то чутьём увидел вдалеке черноту с синевой. Он инстинктивно отрастил шипы и когти, не успел подумать, как отреагируют остальные.

Влад и Егор выпустили столько силы, что не удержались на ногах и рухнули. Кирилл подхватил их потоки чистой энергии и ударил по сознанию Олега.

Охотник растерялся от неожиданного нападения и отключился.

– Молодец, хороший мальчик, – голос звучал отовсюду на самой границе восприятия. Кирилл не различал слов, и изо всех сил прислушивался. Шёпот не повторился.

– Эй, на праздновались?! – кто-то из прохожих обратил внимание на людей в снегу. Кирилл очнулся из ступора и обернулся. Кричала женщина средних лет. У неё в руке был мобильник, а руки набирали номер неотложки.

– Я сейчас их всех уведу, всё нормально, – Кирилл смутился и виновато заулыбался. Он попытался поднять троих друзей, но удавалось это с трудом.

– Давай я помогу, – женщина убрала мобильник и взвалила на себя Олега. Она была одной из прохожих, кого только что «почистил» охотник. Движения её сделались чуточку вялыми, а вся аура растрепалась и состояла пусть из светлых, но изорванных клочков.

– Куда тащить-то? – женщина улыбалась.

– Давайте просто до скамейки. Спасибо вам большое! – Кирилл кивнул в сторону ближайшей лавочки. К ним на помощь присоединились ещё люди. Все участливо спрашивали, всё ли в порядке, предлагали подвезти до больницы или дома, вызвать и оплатить такси.

– Спасибо вам большое! – в очередной раз повторял Кирилл, когда друзей уже перенесли и усадили, – Всё в порядке. Они скоро очнутся.

Прохожие расходились, многие оглядывались, бросая озабоченные взгляды. Каждый из них несколько минут назад нёс на себе паразита.

– Что же мне с вами делать? – пробормотал Кирилл, растирая руки и готовясь привести в чувство сначала Влада и Егора, а Олега уже втроём нести до дома.

– Вы мудаки, – Олег очнулся сам и говорил, с трудом шевеля губами, – Он был рядом, а вы идиоты на меня набросились.

– Кто?

– Синеглазый был рядом. Вы – идиоты. Так понятно? – Олег окончательно приходил в себя, – Не буду я нападать. Включай быстрее Влада.

Олег напрягся и сел прямо, зачерпнул пригоршню снега и размазал по лицу, черпнул ещё раз и отправил в рот.

– Знаешь, Кир, вы слишком добрые, чтобы что-то исправить. Вас страшит причинять боль. Ты эмпат – по сути хороший психолог, лекарь мозгов. Влад добрый доктор Айболит. А Егорушка – паяц и шут. Он может видеть будущее, а стал дураком для развлечения.

Пока Олег говорил, Седой и Блондинчик пришли в себя стараниями Перевёртыша. Они слушали внимательно, хоть и не могли толком пошевелиться.

– Я умею делать больно в промышленных масштабах без того, чтобы заблевать ботинки от испуга, – продолжал Олег, – Я очень рад, что встретил вас, парни… Очень рад. Я проснулся. Теперь я хочу охотиться в одиночку.

– На кого? – выдавил Влад.

– Вообще, – Олег помолчал, – В смысле просто охотиться. Я это умею лучше всего. И в этом состоянии я счастливый, полноценный, завершённый. Зачем филину притворяться бензином?

– Чего? – переспросил Кирилл.

– Блин, – Олег закатил глаза, – Зачем мне быть тем, кем я не являюсь? Почему бы мне не стать тем, кто я есть?

– Если ты будешь беспорядочно убивать паразитов и людей вместе с ними, то мы тебя остановим, – Егор открыл глаза и смотрел на друга внимательно, словно видел впервые.

– Когда, а не если… Подумайте вот о чём: до скамейки нас дотащили мои пациенты. Если бы после моего вмешательства страдали хорошие люди, то мы бы до сих пор лежали в снегу.

Олег встал. Он быстрее других восстанавливался и уже вернул себе силы.

– Не нужно мне мешать, если не знаете, как помочь. Смотрите. Изучайте. Я, пожалуй, скоро начну.

Охотник сорвался с места и побежал прочь. Его движения были быстрыми и лёгкими, словно это был не житель города, а дикое животное. Однако, он был человеком, и в отличие от зверей умел мыслить. Думать на бегу было приятно.

– Счастливой тебе охоты, – тихо прошептал Егор.

– А может синеглазый хотел именно этого? Разделить нас? – спросил Кирилл.

– Не мог он хотеть нас разделить. Без нас Олега никто не сдерживает. Без нас он разорвёт в клочья любого паразита.

– Мы были нужны ему только, чтобы он снова не решил, что всё это лишь галлюцинация, – Егор очень хотел закурить, – Я вот сейчас хочу крепкого чаю и пирожных…

– Не… Ты хочешь за ним побежать, – усмехнулся Влад.

На несколько секунд Егор отключился. Его взгляд направился вглубь времени, а кожа на лице натянулась и побледнела.

– Я никогда так далеко ещё не заглядывал, – сказал Блондинчик после паузы, – Всё образуется.

– Ты ж только про нормальных людей видишь! – театрально удивился Влад.

– А наш ведьмак самый нормальный. А ещё мы все стали сильнее в последнее время.

Друзья продолжили свой поход до ближайшего кафе. Они больше не хотели в тот день обсуждать ни Олега, ни черноту, ни синеглазого. Ведьмаки точно знали, что любое действие или бездействие порождает реакцию, но мир вокруг очень инертный, и всегда найдётся время для чая с друзьями.

Уже темнело, когда они вышли наружу и увидели, что туча скверны над городом исчезла, а люди чаще улыбались и выглядели отдохнувшими.

Часть 2.

Глава 1.

Олег теперь бежал всё время. Уже второй месяц он жил на улицах, постоянно находясь в движении. Охотник вошёл в раж. Не имея чётких целей и мотивов, ведьмак высасывал мелких паразитов. Ночами бродил по городу, выискивая носителей скверны, а днём дремал в торговом центре, на вокзале, на закрытых остановках с банкоматами.

Увольнение с работы заняло почти месяц. Родные звонили каждый день и предлагали денег или хотя бы покормить. Мать была уверена, что сын находится в тяжёлом кризисе, а депрессию прикрывает маской из шуточек и безудержного позитива. Олег отшучивался и постоянно повторял её же слова о пользе позитивного мышления.

Сначала искать деньги без работы было сложно. Заниматься «ведьмачеством» по старой схеме было теперь невыносимой пыткой. Заново научиться врать Олег не смог, а из пяти клиентов, в среднем, лишь у одного были реальные проблемы с паразитом. Раньше совесть не слишком возражала против спектаклей по вызову, но с тех пор, как Олег поверил в свои видения, больше не мог перешагивать через себя.

В конце января поздним вечером ведьмак брёл по тёмной улице. Снегопады временно прекратились. Сугробы медленно оседали под своим весом и покрывались копотью автомобильных выхлопов. Фонари уже погасли и мир стал чёрно-серым. Ноги слегка промокли. Было не слишком холодно.

Из непроглядного мрака двора раздался приглушённый стон. Ограбления и вымогательства случались почти каждый день, но не все люди обращались куда следует, и чиновники радостно отчитывались скромными числами.

– Сейчас подкреплюсь, – тихо прошептал сам себе Олег и хищно оскалился.

За невысоким бетонным заборчиком стояли контейнеры с мусором. Среди полиэтилена и объедков возились четверо. Они не сильно шпыняли кого-то пятого – скорее для удовольствия, потому что мобильник и кошелёк уже выхватили.

– Ты, сука, нам ещё должен, – шипел кто-то из нападавших, – Ты, чепушило, нахера сюда ходишь? А с ней я отдельно поговорю! Ещё раз с моей женой увижу, и тебе яйца через глотку выдавлю, понял?!

– Она больше тебе не жена, – просипел человек с земли, – Вы же развелись!

– Ах, ты, сука! – нападавшие замолотили ногами сильнее.

Олег стоял и смотрел на омерзительную сцену и накручивал на руки чёрные лохмотья Скверны, струящейся с персонажей на мусорной площадке. Ведьмак не испытывал ни жалости к их жертве, ни сочувствия. От несчастного исходил липкий и вонючий страх. Человек был готов валяться на помойке, отказаться от своей собственности и убеждений, лишь бы его прекратили бить. Охотник ощущал всех пятерых как один комок грязи.

– Эй… – Олег глухим хрипом окликнул молодых мужчин и одновременно рванул грязные лохмотья. Через мгновение пять тел извивались среди остатков еды, пластика и бумаги. У четверых через рот шла пена, а пятый в ужасе пятился вдоль бетонной плиты ограждения. Олег лениво пожевал кусок черноты и клацнул пятисантиметровыми клыками, не спуская взгляда горящих глаз с человека, окаменевшего от ужаса. «А не так уж он и сгнил…» – подумал охотник, рассматривая светлую ауру с единственным, но крупным болезненным пятном. Избитый щурился в темноте и ничего не понимал. Он не видел ведьмака и всё ещё ждал продолжения побоев. Несколько ударов в голову нарушили зрение, и жертва ничего не знала о своём спасении.

«Я тебя не трону», – сказал Олег про себя, приняв нормальный облик. Ведьмак подобрал с пола портмоне и вынул пару зелёных бумажек, – Будем считать, что я взял немного за спасение, – подумал охотник.

У остальных в карманах нашлось ещё три невзрачных сторублёвых фантика.

Это был обычный улов с ночных приключений. Чуть позже, сидя на краю крыши с шаурмой, Олег размышлял о своём поступке. Он боялся втянуться в этот мелочный круговорот, стать карикатурным мстителем из комиксов – дешёвую пародию на героя. Олег достал мобильник и погрузился в чтение новостных статей. В местных изданиях подняли тему эпидемии наркомании. За неделю каникул нашли несколько жертв ведьмака ещё живыми, но совершенно неадекватными. При многих находили синтетические смеси для курения, а значит диагноз напрашивался сам собой. Пару дней назад в городе прошёл митинг матерей. Женщины, воспитавшие мальчиков-наркоманчиков, топтались с самодельными плакатами с фотографиями своих чад и требовали от властей положить конец и наказать виновных.

Олег посмотрел на статистику и подсчитал, что в его городе в год должно умирать пара десятков наркоманов. Его «вклад» увеличил эти числа, и новое количество было уже чересчур большим. Это могло остаться без внимания, если бы смерти случались не на улице, а когда люди окончательно угасали у себя дома, на глазах родных, и возникавшее горе было бы интимнее, скрывалось ради доброй памяти.

Олег доел шаурму и наблюдал за улицей. Его лицо заметно похудело, сильнее выступили скулы, губы почти всё время выглядели тонкой линией. Глаза оживились, раньше серо-синие, бледные, теперь стали насыщенного цвета расплавленного серебра.

Ведьмак спрыгнул с крыши девятиэтажки в тёмный двор. Никто не заметил его тень, скользнувшую с грязного сугроба и метнувшуюся в сторону светлой улицы. Сегодня он был сыт во всех смыслах, кроме общения с людьми. Иногда он мог подолгу слушать разговоры на вокзале, но этого было недостаточно и желание заговорить самому накапливалось. Олег решил, что случайное знакомство будет ничем не хуже звонка Блондинчику, Седому или Кириллу – охотник уже давно признался себе, что скучает по друзьям, но ни разу за всё это время не связался ни с кем из ведьмачьей четвёрки.

– Я должен себе доказать… – повторил Олег мантру последних недель. Он даже не раз задумывался, а что именно доказать? Но не смог оформить в чёткую мысль. На краю сознания лишь трепетал образ, который предстояло ухватить и понять. Сегодня он будет доказывать себе, что ещё не разучился говорить с людьми.

«Может спасти кого-нибудь и подружиться?» – мелькнула банальная мысль. Нет. Олег хотел нормального и обычного знакомства. А ещё он боялся находится в боевой форме перед людьми – его могли увидеть монстром. Ведьмак знал, как люди относятся к чудовищам. Пара – тройка свидетельств о жутком звере, и начнётся охота, станут тщательнее собирать следы, разбирать все подробности в показаниях очевидцев, появятся усиленные патрули на улицах. Это всё очень усложнит жизнь Олегу.

Впереди мелькнула круглосуточная закусочная. В большие окна на улицу вытекал приглушённый, но хорошо выделяющий детали свет. Олег заглянул внутрь. За столиком у окна сидели три девушки. Больше посетителей не было. У стойки дремала официантка. Бедная девчушка держалась тонкими пальцами за столешницу так крепко, что побелели костяшки. Ей снились усталость и тревога, они проступали на лице – тонкий носик чуть сморщился, а вокруг глаз с пушистыми искусственными ресницами и на лбу сгрудились морщинки.

Девушки за столиком заметили Олега и фыркнув демонстративно отвернулись, продолжая тыкать палочками в роллы. Олег ухмыльнулся и прошёл внутрь. По пути он считал зазнавшихся особ и приготовился к выступлению. Его пробирала ярость от их презрения, а в тёмном мире Скверны они выглядели до смешного жутко. Паразиты крепко обвивали их бёдра и проникали в промежность. Скверна заполняла женское естество, извращая саму суть. Они не хотели становиться жёнами или матерями, своё тело считали призом в придуманной ими же игре придуманных «идеальных» мужчин.

– Доброй ночи! – Олег улыбнулся девкам, расстегнул куртку, демонстрируя брендовую рубашку, стоимостью в среднюю зарплату, и прошёл мимо к выбранному столику. В действительности одежда на нём была самой обычной, но капелька силы и затуманенные мозги рисовали очень правдоподобные картины сами себе.

– Доброй, – самая наглая откинулась на стуле и оценивающе смотрела на вошедшего. Она улыбалась надменно, словно спрашивала: «А что ты готов отдать ради меня?».

Девушка за стойкой проснулась и, сдерживая зевоту, часто моргала.

– Доброй ночи! Вам меню подавать? – у неё был красивый голос и несмотря на дрёму ясные карие глаза.

– Да, конечно! Я хочу кофе и чего-нибудь сладкого, шоколадного. Может быть посоветуете? Что любите сами? – Олег понизил голос до баритона с лёгкой хрипотцой – эдакий брутальный полуночник.

– Я больше какао люблю с творожниками, – девушка ответила честно и улыбнулась, – Только у нас творожников не подают.

– Жаль, – Олег чуть склонил голову, – А какао? По мне оно тоже вкуснее кофе.

Девушки за столиком напряглись. Их вечер не удался – никто не стал их спонсировать, и затраты на макияж, ногти и причёски пропадали. Их лица сначала вытянулись в удивлении, а потом сморщились, снова вернувшись к маскам презрения. Личные паразиты образовали общий узел и вытянулись в бок петелькой. Ведьмак стал замечать, что если носители объединялись в группы по низменным интересам, то и их «питомцы» стремились слиться в нечто большее и мерзкое.

– Какао есть, есть шоколадные пирожные и тортики… – девушка окончательно пришла в себя и принесла меню к столику.

– Какао сразу два больших можно подавать, – Олег улыбался, немного жмурясь от удовольствия видеть перед собой красивое лицо и чуять за спиной стремительно растущий комок аппетитной скверны. Он заглянул в список десертов и, выбрав средний по размеру тортик, подошёл к стойке сам, чтобы посмотреть, как официантка-кассир-бариста готовит напиток. Ведьмак осмотрелся: кафе было новым. Такие часто открывались в не крупных городах и за год-полтора успевали пройти путь от чопорного заведения до банкрота. У людей не было денег, чтобы поддерживать работу подобных предприятий. Олег их называл витринами – за большими окнами за столиками сидели накрашенные «цыпочки» и ждали обеспеченных мальчиков. А мальчики предпочитали заказывать доставку угощений для девочек себе на дом – так выходило дешевле и снижало вероятность, что птички упорхнут, не рассчитавшись.

От этих мыслей ведьмак тяжело вздохнул. Официантка оглянулась и очень по-домашнему улыбнулась.

– Готовы заказать?

– Да. У меня вопрос есть… – Олег секунду помолчал, снова, как в тот раз в автобусе с полненькой женщиной, проигрывая миллиарды вариантов будущего, – Вам нельзя садиться за столики, я знаю, но вы же можете принять в дар половину моего тортика и одно какао?.. Ну и чаевые, конечно.

Девушка свела бровки, нахмурилась. Домашняя улыбка начала растворяться в усталой, дежурной маске для посетителей.

– Вы меня не так поняли, – проговорил извиняющимся тоном Олег, – Я не спрошу у вас ни номера телефона, ни даже имени. Вы просто выглядите как хороший человек, который выполняет свою работу. Замечу очень трудно не спать по ночам и улыбаться незнакомцам. Это просто благодарность вам. Ничего более.

– Спасибо, – девушка зарумянилась, а её глаза едва заметно увлажнились.

– Спасибо вам! – ведьмак выделил каждое слово и поклонился, – Если вдруг захотите обменяться парой слов, то меня зовут Олег.

Девушка открыла было рот, чтобы назвать своё имя, но ведьмак перебил:

– Тшшш! Не так сразу. Подумайте, а нужно ли вам представляться.

– У меня на бейджике написано, – девушка разлила какао по кружкам, извлекла торт из холодильника-витрины и расставила всё на поднос.

– Это совсем не то, – Олег рукой показал на угощение, – От сладкого откажетесь?

– Да, а какао, пожалуй, приму, – одна кружка перенеслась на стойку, а Наталья (судя по крупному значку на блузке) даже отпила глоток, зажмурившись и глубоко вдыхая аромат.

– Вы очень красиво это делаете, – Олег ещё раз поклонился, приложил карту к платёжному терминалу и повернулся идти к своему столику.

Сейчас он не мог с полной уверенностью сказать, что Наташа станет счастливой, но паразит с её головы, извивавшийся теперь в его руке, явно мешал девушке. Её родители с детства не баловали, растили обычную домохозяйку, несмотря на её способности к искусству – она потрясающе рисовала акварелью. В её картинах легко можно было заблудиться среди множества образов и смыслов, будь то типичный пейзаж или портрет. Даже её паразит не был полностью чёрный, и на его отростках переливались нежные цвета. Ведьмак обернулся, сделав лишь пару шагов, и произнёс, вновь выделяя слова:

– Вы должно быть потрясающе рисуете. А если нет, то обязательно попробуйте. Я бы хотел попасть на вашу выставку лет через десять.

Наташа выглядела ошарашенной. Она никому кроме матери не показывала своих работ, и взрослая, тёртая жизнью женщина не умела разглядеть степени красоты и таланта. Для очень большого количества людей нет никакой разницы между хорошей добротной работой ремесленника и выдающимся произведением гения. Не воспитанный и не тренированный вкус очень ограничен.

Олег это знал, как никто другой, потому что сам был таким долгое время, пока не заставил себя смотреть, слушать, читать, пока не научился чувствовать и понимать.

Ведьмак с удовольствием съел кусочек сладкого и выпил какао. Внутри потеплело и захотелось подремать. Он откинулся на стуле и прикрыл глаза. По-настоящему засыпать не стоило, потому что рядом находилась Скверна, но сновидения всё же мельтешили в уставшем мозгу.

Олег видел себя летом, идущим по лугу среди цветов и высокой травы. Рядом была девушка из далёкого прошлого. Они очень редко общались последние несколько лет, а их детские наивные отношения остались позади на целое десятилетие. Было очень спокойно и тихо. Настолько гармоничны были ощущения, что в груди защекотали бабочки, которых Олег считал уже давно мёртвыми. Так он трепетал от первого поцелуя, когда был ещё школьником. Сейчас синева неба, яркий солнечный свет, её ладошка в руке, запах её свежего пота, звук шелестящей травы под ногами, стрёкот кузнечиков, тепло, идущее отовсюду. Вся эта картина ещё никогда не случалась наяву – только в грёзах. А главное Олег в этой картине почувствовал, что каждая деталь на своём месте, каждое чувство. Всё было так, как должно быть.

С усилием ведьмак вынырнул из дремоты. Наташа собралась домой и передавала кассу сменщику. Часы показывали час ночи. Девушка закончила все дела и направилась к выходу, на миг задержалась возле Олега:

– Наташа. Меня так зовут. Не нужно меня догонять, провожать…

– Я знаю, – Олег говорил правду. Он видел её сейчас как яркий столб света. Ведьмак мог бы продолжить знакомство, но это не могло принести ничего им обоим. Эта встреча была нужна сама по себе без продолжений. Теперь пришло время попрощаться.

Девушка исчезла за дверью. У стойки стоял парень и что-то читал в телефоне. Цыпочки притихли и откровенно скучали. Пора было расходиться по домам. Они бросали взгляды в Олега, но уже совершенно пустые, без любопытства.

Ведьмак съел ещё немного сладкого, ставшего приторным, и тоже направился навстречу ночи.  Проходя мимо столика с девицами, Олег вежливо кивнул им и получил взамен три широкие улыбки. Охотник ловко подцепил край черноты и потянул за собой общее полотно Скверны. Снаружи он заглянул украдкой в окно и увидел, как к накрашенным лицам прижимаются салфетки, чтобы унять носовое кровотечение. То, что творилось под джинсами ещё никто не заметил. Олег быстро зашёл в темноту и вспорхнул на крышу. Там ему было удобнее доедать. Сегодня ужин выдался очень плотным.

Глава 2.

Однообразие дней затянулось для Олега слишком сильно. Сначала слегка, а теперь всё нестерпимее начинало зудеть внутри. Очень хотелось новых перемен. Он ушёл с работы, где жизнь укладывалась в семидневный цикл не для того, чтобы включиться в ещё более рутинный ритм ночного охотника, состоящий из одних суток. Его сила достигла очередного плато, и для дальнейшего развития необходимо было перечертить рамки для зоны обитания. Очередной вечер на крыше среди мелкой ледяной крошки и февральского ветра. Очередная пробежка в поиске дичи. Надоело.

Олег замер на краю здания над тихой улицей и полностью осознал источник зуда. Принял это знание, как ещё одну задачу. Решение пришло быстро, и показалось ему слишком очевидным, однако понравилось. Ведьмак вернулся в памяти к допросу бандита в подвале. «Медведь» – всплыла кличка гангстера. Уже не раз после нового года это имя крутилось в мыслях. Несколько попыток выяснить личность заказчика не принесли ничего. Олег был уверен, что нападения повторятся, но Скверна затихла, и лихие недочеловеки никак не проявлялись.

Ведьмак задумался: кто может знать то, что ему нужно? Он всегда держался подальше от социальной грязи и не имел среди знакомых никого, кто бы мог как-то касаться криминала. Очередной порыв ветра бросил в лицо горсть льдинок. Это прервало все мысли на миг, и в образовавшейся тишине возникли образы людей, сидящих в камерах с зарешёченными окнами.

Эта мысль не успела полностью оформится, а ведьмак уже сморщился и попытался её оттолкнуть. Идея упорно вкручивалась в сознание и укреплялась. Через мгновение выгнать навязчивую картинку стало очень трудно, и ведьмак сдался.

Снова в руку скользнул мобильный и в строке поиска появились «сизо», «КПЗ», «тюрьмы». Указывать регион поиска было без нужды. Сеть точно знала, где находится устройство, с которого отправлялись запросы.

Олег сохранил два адреса и посмотрел их на карте. Оба заведения находились в соседнем городе.

«Интересно, а я смогу втереться в доверие к уркам?» – подумал ведьмак и спрыгнул с крыши. Ему нравилась иллюзия полёта. Он очень хотел научиться скользить между облаков, парить над крышами. Пожалуй, эта суперспособность была единственной, которая могла приносить удовольствие по-настоящему. И именно она оставалась недоступной.

Олег бежал. Скользил над поверхностью снега, едва касаясь его ногами, имитировал полёт как мог. Движения, казалось, толкали не лёгкое тело хищника, а саму планету. Ярость от бессилия взмыть и двигаться вовсе без тверди придавала не только скорость, но и резкость, каждый прыжок оставлял рану в пространстве.

Автовокзал был закрыт. Единственный транспорт, который ночью мог доставить из города в город, было такси. Олег чуть было не набрал Седого, но остановился и использовал другой номер. Цена оказалась не слишком кусачей, и через полчаса охотник усаживался на переднем сидении прокуренного салона видавшей многое машины.

Олег уснул почти сразу, не успел посмотреть на других пассажиров, не успел заметить, как небо внезапно быстро очистилось и посреди черноты проступили яркие звёзды.

Снова было тепло. Снова мир играл яркостью и переигрывал. Лето катилось в гору так, словно в пропасть. Синь и зелень разрывали воспоминания. Тепло вклинивалось в саму ткань времени. Сон разрастался из воспоминаний настолько глубоких, что без них личность превратилась бы в абсолютно другое существо чуждое, чужое, иное.

Трава тянулась к облакам. Всё было словно отснято на камеру с рыбьим глазом. Стоило повернуть точку зрения, и картинка изменялась до неузнаваемости. Земля казалась перевёрнутой чашей, а небо куполом. Деревья пронзали облака, а краски всего вокруг, казалось, могут испачкать. Детская мечта. Не больше, и не меньше.

Олег, лёжа на спине, раскинул руки и зачерпнул разнотравье в горсти. Пальцы слегка покалывали стебельки. Запах стекал клочьями в горло и был едва ли не слаще самой жизни. Ведьмак приподнял голову и огляделся. Бескрайнее поле упиралось в идею бескрайнего горизонта. Минуту спустя он понял, что является источником «сочности» всего вокруг. «Хороший сон», – подумал Олег. Ведьмак не хотел просыпаться – так давно уже не было покоя и мира внутри.

– Как дела? – голос прозвучал сзади, сначала не узнанный. Спустя секунду, за миг до того, как обернулся, Олег осознал, кто говорит.

– Живой… – Олег улыбнулся, – Сам как?

– Откуда мне знать? Я же ТЕБЕ СНЮСЬ! – Блондинчик рассмеялся громко и заразительно, отросшая чёлка упала на лицо.

– А если бы я ещё не осознал, что сплю?

– Ты себя успокоить хочешь? Я тут только для того, чтобы напомнить тебе… Ты неплохой человек… Олежка, ты замечательный охотник на нечисть… Ты, дружище, очень хреновый детектив, а ещё хреновее политик, – Блондинчик закусил губу и прищурился, – Не, не это нужно говорить… Я ведь вижу будущее. Ты ведь хочешь разобраться и понять.

– Нет, – Олег сел, в ткани рубашки на спине осталось несколько травинок, они немного кололись, – Я хочу уничтожить Скверну.

– Вот! А когда её не будет, чем займёшься? Как будет выглядеть мир без Скверны? Мир, которым тебе придётся править?

Олег не успел удивиться последним словам – его кто-то толкал.

– Приехали! – таксист улыбался очень похоже на Егора, и от этого было жутковато.

– Я надеюсь не храпел?

– Не… Только постоянно пароли от ядерных ракет бормотал, – водитель рассмеялся своей шутке, и Олег, окончательно проснувшись, увидел, что с Блондинчиком у этого человека нет ничего общего. И отличия были не в запущенной коже, не в засаленном воротнике рубашки, не в запахе табачного перегара, а в отсутствии живого острого разума, озорно выглядывающего из-за прищуренных глаз. И глупая шутка, которыми так часто жонглировал Егор, прозвучала дежурно, как объявление на вокзале.

Олег вышел из машины и огляделся. Он назвал адреспоближе к тюрьме, но не слишком, чтобы не оказаться под камерами наблюдения, распиханными по стенам домов в широкой полосе вокруг места лишения свободы. Ведьмак уверенно направился к наугад выбранному дому. Он думал о том, как долго можно поддерживать невидимость для неусыпных стеклянно-электронных глаз. На скамейке возле подъезда сидел человек закутанный в пуховик. Руки сложены на груди, кисти спрятаны в рукавах. Казалось, человек спит, но из-под капюшона, скрывавшего лицо, далеко вперёд тонкой струйкой вырывался пар – человек развлекал себя, пытаясь сделать кольцо.

– Олежка, ты очень хреновый детектив!

– А ты мне снился сейчас… – Олег немного растерялся.

– Конечно! Надо же было разведать сначала! А вдруг ты меня видеть не захочешь? – Егор говорил громко, раскинул руки в стороны, приготовился обнять друга.

– Ты следил за мной? – Олег стоял, не двигался, играл желваками. Он не понимал шутит Егор по поводу сна, сочиняя и импровизируя на ходу, или действительно владеет способом проникать в головы спящих.

– Бить будешь? – Егор рассмеялся всё в той же нелепой позе готовности к объятиям, – Нет, не следил. Не специально. Ты, когда собираешься что-то такое эдакое натворить, очень ярко светишься. А я не могу пропустить твоих приключений.

– Ты можешь приходить в сны? – Олег сделал шаг к другу, но всё ещё оставались пара метров.

– Не, – Егор мотнул головой, – Совпадение… Ну может быть ты почуял будущее. Это не важно. Я выяснил, кто такой Медведь. Тебе не обязательно проникать туда. А знаешь почему от нас отстали? – Блондинчик упал на скамейку.

– Почему?

– Потому что мы перестали дёргаться. Мы разбежались по разным углам. Я вообще вернулся в Питер. Седой до сих пор в Краснодаре с сыном.

– А Кирилл? – Олег сел на холодные деревянные доски рядом с другом.

– Готовится поступать в Университет. Хочет в мед. Я его пока к себе взял. Помогаю маленько, – Егор помолчал, посмотрел на звёздное небо и чему-то улыбнулся, – А как ты собирался общаться с урками через решётку?

– Я научился скрываться от камер. Для людей становлюсь незаметным.

– А говорить ты с ними как будешь? Ломать прутья на окнах и пытать?

– Я бы приносил им курево, еду, втирался в доверие.

– Ты балда! Олег, они не люди. Да, там есть те, кто попал случайно, по глупости, но эти ничего не знают. Те, кто может тебе что-то нужное рассказать никому не верят и ненавидят всех. Они настоящие социопаты. Воры живут тем, что воруют, – Блондинчик распалился и говорил, рубя словами воздух, – Ты понимаешь это?

– Но они же хотят есть, курить, передавать сообщения?

– Ты меня вообще слушаешь? Они живут по понятиям! Если одного из родных братьев опустят, то второй никогда больше не пожмёт ему руку.

– Они же чувствуют голод и боль!

– Вот! – Егор поднял палец вверх, – Ты будешь их пытать…

Олег внезапно представил себе, как стоит один в камере, а вокруг него тела синие от наколок.

– Ты наверняка узнаешь всё за одну ночь, – голос Егора стал уставшим, тихим, – Да только скольких паразитов ты при этом вырвешь с живым человечьим мясом? А сколько потом «осквернённых» отправится за тобой словно фагоциты к занозе?

– А ты уверен, что Скверна не будет нападать, если мы не будем убивать паразитов слишком много за раз? Ты ведь именно это хочешь предотвратить сейчас?

– Нет, не уверен, – усмехнулся Блондинчик, – Только проверять свою гипотезу я хочу аккуратно, а не так… Пойдём, – Егор встал, – Я тебе покажу кое-что.

Ведьмаки сорвались с места. Пока ещё не рассвело и множество тёмных участков позволяли поддерживать скорость, не опасаясь быть замеченными. Очень быстро Олег почувствовал вокруг себя опасность, сильное давление извне, непривычное раздражение во всём теле.

– Смотри и не говори, что не видел, – торжественно произнёс Егор. Ведьмаки стояли на краю крыши унылой пятиэтажки без балконов – такие строили на излёте Советского Союза для общежитий.

Над четырёхугольником, окружённым забором с несколькими рядами колючей проволоки, вышками с прожекторами, широким кольцом пустыря, низко висела грязная туча Скверны. Щупальца лениво шевелились, что-то перебирали внизу. Похожую Олег видел каждый год над городом после нового года, но эта отличалась концентрацией.

– Ты ведь никогда ещё этого не видел? – спросил Егор.

– Нет, – Олег был оглушён зрелищем.

– Ты бы смог находится там?

– И не проявлять себя? Нет, не смог бы…

– А бывают ещё хуже.

– А они не схлопываются в чёрные дыры?

– На эмоции законы физики видимо не действуют. Ничего не меняется, только растёт концентрация и всё. Может я ошибаюсь, конечно, но не видел никогда.

– Ты был во всех лагерях и зонах, – Олег усмехнулся, но увидев выражение Егора тут же помрачнел.

– Не во всех… Во многих. Я много ездил по стране и смотрел на них вот так.

– Зачем?!

– У меня отец там умер. Его за пьяную драку посадили. Может даже он и не при чём был, но нашли его без чувств рядом с трупом. Суд решил, что собутыльники поспорили, и дал ему трёшку. А батя не выдержал. Просто задохнулся от этой вони.

– Прости, – Олег коснулся плеча Блондинчика и почувствовал под пальцами напрягшиеся мышцы.

– Ты тут при чём? – Егор как-то глупо улыбнулся и опустил лицо, – Пойдём отсюда.

– Я понимаю с каждым разом всё лучше, почему ты такой, – Олег убрал руку и солдатиком спрыгнул вниз.

– Пойдём в кафешку? Поедим. Я тут знаю одну… и дешёвую, – Егор отряхивал с одежды снег. Он неудачно приземлился в сугроб и весь извалялся.

Олег жалел, что здесь был только Блондинчик. Ведьмак соскучился по друзьям и с облегчением признался себе в этом.

Глава 3.

Утро начиналось тихо без ветра лёгким морозцем. Зарево было ярким, жёлтым. Двое друзей шли в тишине, только снег скрипел под ногами. Улица нехотя петляла между двух и трёхэтажных домиков на два – три подъезда и наконец свернулась клубком на краю оврага с мелкой речушкой. На другую сторону вёл пешеходный мостик. Там торчало сначала несколько пятиэтажек, а чуть подальше кучка свечек в девять и пятнадцать этажей. За оврагом рождался новый спальный район. Мостик выходил на дорогу, в прошлом бывшую объездную для города, а теперь готовую стать проспектом. Ещё много лет назад здесь построили придорожное кафе. Теперь заведение обросло небольшой территорией с шашлычной, парой беседок, само здание перестроили, расширили – бизнес очевидно приносил прибыль. Вывеска была лаконичной, угловатой, ярко-красной: «Дорога».

– Хм, – Олег указал рукой на кафе, – Нам сюда?

– Ага, – Егор загадочно ухмыльнулся.

Охотник сначала почуял, а потом увидел на крыше шевелящийся комок. Нити, покрытые белёсой слизью, спускались к двери, заползали в окна. Тварь слилась за долгие годы со зданием и стала почти незаметной на расстоянии.

– Что тут не так? – спросил Олег, борясь с желанием выпустить когти.

– Еда нормальная. Цены недорогие. Только клиенты тут патологические мрази. И говорят по фене. Это для тебя инвокация, прививка, – Егор подтолкнул друга ко входу. На миг в его глазах мелькнуло сомнение, но только на миг.

– Зачем мне эта прививка? – спросил Олег, но открыл дверь и вошёл.

Внутри было чисто. Пахло свежей выпечкой, специями. Простая деревянная мебель; и столы, и стулья словно сошли с картинок, белые скатерти, ровная плитка на полу. На входе лежал длинный ворсистый коврик для очистки обуви. За прилавком стоял молодой кавказец. Он бросил взгляд на новых посетителей, и задумчивая улыбка на его лице трансформировалась в ухмылку.

– Здравствуйте! – поприветствовал парень вошедших без акцента. Это было очень необычно. Искажение русского языка смуглыми и бледными выходцами из стран бывшего союза было их визитной карточкой, таким же неотъемлемым признаком как дед мороз на новогоднем утреннике.

– Доброго утра, – хором ответили ведьмаки и заняли столик у окна.

Парень в белом фартуке до пола тотчас принёс меню и корзинку с хлебом.

– Я буду вот это, это и это – показал пальцем Егор.

– Мне того же, пожалуйста, – сказал Олег, не заглядывая в брошюру с перечнем блюд.

Когда официант удалился, Олег тихо произнёс:

– Даже в микрозаймах не было так неуютно.

– К ростовщикам мы шли сражаться, а здесь собираемся поесть. В самом лучшем туалете ты не захочешь ни маминого супчика, ни вкусной пиццы, а срать там будет вполне комфортно.

– Тут всё пропитано скверной.

– Кроме еды. Её готовят две женщины. Они не понимают ни русского языка, ни фени, не интересуются ничем, кроме готовки и отправки заработанных денег детям.

– Здорово!.. Зачем мы здесь? – Олег изучал меню и слегка удивился низким ценам.

– Я же сказал…

– Что здесь сейчас произойдёт? – перебил охотник.

– Наблюдай и не вмешивайся. Я хотел, чтобы ты обратил своё внимание на людей, посмотрел на них, а не на Скверну… Ну словно ты тоже человек, – Егор хотел передать какой-то оттенок смысла и не мог. Из-за этого его лицо приняло выражение мученика с православной иконы.

– А нас не заденет? Тут всё пропитано… электричеством.

– Только не вмешивайся, – Егор просил, почти умолял, что было на него совсем не похоже, оттого казалось пугающим, – Тут будут разговаривать несколько человек о своих будущих делишках. Большего я сам не знаю пока.

Принесли еду. Пахло вкусно, но аппетит пропал бесследно, и Олег долго мешал ложкой горячий суп, прежде чем заставил себя начать есть. Он думал сейчас о своих ночных намерениях. Теперь всё казалось до того глупым, что было стыдно. Ещё охотник размышлял о внезапном появлении друга. «Словно рояль из кустов», – вертелось в голове.

– Вообще будущее всегда смазано и только отдельные картинки бывают яркими, – произнёс Егор не переставая жевать – ему нравилась еда, и он вкушал её с неподдельным удовольствием, – Вот я увидел тебя, будто ты через решётку схватил какого-то татуированного и душишь его. А потом видел, как ты разрываешь в клочья Скверну над тюрьмой, и зеки падают замертво. А потом ты так же падаешь без сил, и тебя тошнит от того, что сожрал больше черноты, чем мог.

– Чем кончилось? – поинтересовался Олег, дожёвывая последний кусочек печёного мяса.

– Сюром каким-то. Словно Чернота вокруг яркой точки кольцом сжимается.

– А потом? Сжалось?

– Мне дурно стало. Я не смог дальше смотреть.

Олег помолчал немного, изучая лицо друга. Он потеребил бумажную салфетку в руках, не решаясь спросить.

– Ты думаешь, что «потом» ты всех победил? – язвительно озвучил мысли друга Егор.

– А почему бы и нет…

– Вот ты видишь во сне очень чётко, что ты в салоне самолёта. Горят оба крыла, самолёт в штопор, все визжат, уши закладывает, фюзеляж разламывается и тебя с креслом выкидывает. Ты просыпаешься за миг до удара о воды Атлантики, оглядываешься по сторонам, а вокруг аэропорт, зал ожидания. Ты полетишь, если твои сны имеют обыкновение сбываться? Вдруг ты летать научишься из-за этой катастрофы?

– Я бы сорвал полёт. Чтобы другие не полетели и не погибли.

Егор смотрел с минуту молча, внимательно, немного наклонив голову, а потом тихо сказал:

– Седой бы сейчас порадовался. Ты становишься хорошим… – небольшая пауза, – А если бы ты точно знал, что научиться летать и вообще достичь великой силы и победить всю тьму сможешь только пожертвовав людьми?

– Я бы очень из-за этого себя ненавидел. Но мы ведь согласились отправиться в ад, если что. Помнишь? – Олег почувствовал себя очень уставшим и глубоко вздохнул.

– Тебе тоже кажется, что приключения закончились и теперь начнётся рутинная работа? – Егор в очередной раз задал вопрос, над которым уже какое-то время думал Олег.

– А ещё мне кажется, что я ребёнок, который глупый и ничего не понимает.

Тут Егор рассмеялся:

– Все такие. Глупые и ничего не понимают. А те, что потупее, делают вид, что взрослые и могут правильно на любой вопрос ответить, – Блондинчик при этих словах кивнул на телевизор, подвешенный к потолку, где с экрана красовался холёный чиновник из регионального правительства и в прямом эфире отвечал на звонки электората. Эта забава стала очень популярной в последние годы. Люди делали вид, что участвуют в жизни страны, а политики делали вид, что это не просто шоу и всё взаправду изменится к лучшему совсем скоро.

– Ты заметил, что чем мельче депутат, тем чаще в эфире можно услышать, как ему желают сдохнуть? – поинтересовался Егор.

– Думаю, что их бюджет не позволяет фильтровать так тщательно все звонки.

– Но ведь это ещё и полезно! – Блондинчик сделал лицо как у религиозного фанатика: выпучил глаза и вытянул губы.

– Согласен, народ очень дозированно избавляется от напряжения.

– И если мата становится слишком много, то пора менять человека у кормушки. Можно прям очень точно предсказать, что этого депутата пора снимать, иначе его линчуют.

За окном окончательно рассвело. Олег начал расслабляться и даже получать удовольствие от хорошего чая. В дверь вошли. Двое худощавых мужчин в тёмных пуховиках и вязанных шапочках. Глаза на лицах постоянно шарили вокруг и ни на чём не останавливались. Они не носили перчаток и сразу же начали дышать на руки и растирать ладони, как зашли в тепло, но ни на миг не задержались у входа, а сразу же прошли к столику в дальнем углу, огороженному гипсокартонной фальшстеной высотой в полтора метра. В том укромном уголке их было не видно обычным зрением.

Олег едва сдерживал себя – грязные тряпки ауры впивались этим посетителям в кожу, которая была сплошь покрыта потусторонними чуть светящимися неприятным жёлтым светом язвами, на месте которых в реальности находились татуировки. Олег с ужасом рассматривал паразитов: очень детализированные твари похожие на чёрных китайских драконов, только очень противные, страшные. Существа проворно облетали вокруг хозяев, словно постоянно что-то выискивали. Не имея никаких глаз, эти твари касались всего своими быстрыми, тонкими, длинными языками. Несколько раз они пролетели очень близко от ведьмаков, но не вторгались в зону личного пространства.

– Просто смотри, – прошептал Блондинчик.

– Я не могу подобрать слово для описания паразитов, – пробормотал Олег растерянно, – Что-то вертится на языке, что-то…

– Они очень дисциплинированные, – помог Егор.

– Да… Дисциплинированные… Они как будто разумные!

– Натренированные в тюрьмах, – Егор допил чай и добавил ещё в кружку из белого пузатого чайника, – Там много человек в камере, и у каждого паразиты. Они вынуждены научиться жить рядом, дисциплинироваться.

– Очеловечиваются…

– Это ты их очеловечиваешь! – Егор закатил глаза, – Ты пойми, что им просто иначе не выжить там! Они не строят никаких связей друг с другом. Только используют как вещи.

– А почему они молчат? – Олег вытянул шею в попытке увидеть лысые макушки.

– Не пялься! – Блондинчик за рукав опустил друга, – Если ты их не слышишь, не значит, что они не разговаривают. Смотри на меня!

Егор выпустил с ладони яркую белую бабочку. Существо быстро взлетело к потолку. От его брюшка тянулась ниточка к руке Блондинчика.

– Кирилл научил, – пояснил Егор, – Парнишка сейчас похож на ходячий зоопарк… Держи, – он передал ниточку другу.

Олег сразу же услышал тихий и быстрый шёпот. Звуки были знакомыми, попадались отдельные русские слова, но смысл диалога ускользал. Больше всего услышанное было похоже на бред при обострении психических расстройств, отличаясь, правда, большей упорядоченностью, структурой, отдалённо походило на осмысленную речь.

– Хочешь понимать их? – спросил Егор.

– А мой разум для этого придётся сильно повредить?

– Просто перевод, – Егор секунду смотрел на парящую бабочку, пока на ней не появились некрасивые синюшные пятна.

– Так и решим, – услышал Олег отчётливо сиплый шёпот, – Сколько раз можно будет это провернуть?

– Пока хозяева этого дурачка не заметят. Бухгалтерия раз в месяц считает. Так что раза четыре, – второй голос был мягче, даже вполне приятным, – В итоге мы с тобой получим по пятьсот тысяч, а буратинка лет пять.

– А ты как на него вообще вышел-то? Может он нас сам опрокинет и сдаст?

– Да нет! – в голосе слышалась искренняя гордость за самого себя, которой хотелось поделиться с подельником, – Это сестры сын. Я как вышел на свободу, его начал готовить. Неделю с собой брал на всякие пьянки. С Виолеттой познакомил. Он же совсем ещё ребёнок! Думает, что будет по моим стопам идти к успеху.

– Уверен?

– Смотри, когда встретимся с ним, то ты его в сторонку отведи и намекни, что ты его мамку в случае чего прижмёшь. Парнишка мамку любит… Да не волнуйся! У него голова ещё долго будет от сказок про воровскую романтику кружиться.

Двое тихо захихикали.

– Теперь понимаешь, почему тебе нельзя было вообще соваться в эту кучу? – Егор говорил медленно, находясь мыслями наполовину в мире переплетающихся нитей вероятного будущего.

– Они… – Олег задыхался от ярости. Его тень дрожала и меняла контуры.

– Тише, Олеж, не здесь. Мы чуть позже исправим их.

– Я хочу это место исправить целиком.

– И опять будем от толпы отбиваться? А главное, мы можем в этом месте собирать информацию, мы сможем уничтожить причины появления этого места, – Егор смотрел в глаза другу и читал там сомнения.

– Ты всегда пытаешься всё сделать… аккуратно, – Олег выдохнул, его лицо разгладилось, а тень перестала дрожать.

– Я хочу после победы над Скверной продолжать пользоваться интернетом, а не искать склады с консервами среди руин городов.

– Я хочу научится у тебя равновесию.

– Будет сложно, – Егор расслабился и очень мило улыбался, – Для тебя это как слишком медленно ехать на велосипеде: сначала ты начинаешь дёргать руль, а потом неизбежно падаешь. А просто спрыгнуть с рамы ты не можешь, потому что велосипед очень высокий. Такой высокий, что, падая с него, ты постоянно ломаешь кости.

– Значит мне нужно подрасти…

Два ублюдка закончили трапезу. Тот, кто придумал план преступления аккуратно выложил на стол деньги – расплатился за обоих. Они не стали дожидаться сдачи, а быстро вышли, на ходу застёгивая одежду.

– Нам тоже пора, – Егор сложил стопкой заранее подготовленные купюры, – Пойдём учиться спасать мир без жертв.

– А так можно?

– Только так и нужно!

На улице стелился туман – начиналась весна. Уголовники сели в машину, Блондинчик внимательно посмотрел на номер, достал мобильник и записал. Олег просто наблюдал, как машина выезжает на проспект с пробуксовкой и нагло вклинивается в оживлённый утренний поток. Охотник сложил вместе ладони, закрыл глаза и часто задышал. Парок от выдохов закрутился, обрёл форму кота и рванулся вперёд.

– Кошки засадные хищники и не любят долго преследовать, – заметил Егор.

– Это не кошка, это моя фантазия, – Олег говорил медленно, находясь одновременно в своём теле и на дороге, в погоне за машиной.

– Давно так умеешь? – спросил Блондинчик.

– Мы все умеем всё, на что хватит фантазии, сил и смелости, – Олег не стал говорить, что уже создавал небольшую светлую рыбку с собственным разумом и тут же убил её. Создать кота с дистанционным управлением казалось намного проще.

– Я тут квартиру снял на неделю. Пойдём, выспимся, а вечером будем охотится, – Блондинчик зевнул и потянулся до хруста.

– Ага, – взгляд Олега прояснился, с каждой секундой управлять фантомом становилось всё легче.

Глава 4.

Вечерело. Весна не таилась, и после утреннего тумана весь день ярко светило солнце. На крышах под холодным ветром выросли сосульки. Дома посерели от влаги, но температура не поднималась выше минус двух.

Ведьмаки дремали на диване прямо в одежде. Они попеременно просыпались чтобы попить или съесть бутерброд. Теперь, когда тени растворились в сумерках, просто лежали с закрытыми глазами и стремились ни о чём не думать. Первым окончательно проснулся Егор. Он прошёл в ванную и немного постоял под душем, выпил сока из коробки, поглядел в окно.

Олег не хотел подниматься. Поймав волну небытия так трудно было выбраться в реальность и принять на себя удар настоящего. Любое самое яркое радостное событие было лишь крошечной белой точкой на чёрной полосе времени. В сравнении с бесконечным океаном абсолютного покоя эти звёздочки счастья на угольном полотне страданий проигрывали, обесценивались.

– Пора, – Блондинчик потрепал друга за плечо.

– У меня есть время на душ?

– Ага. Это обязательно. И переодеться, – Егор достал пакет с одеждой из шкафа и бросил на диван.

– Тебе неприятно находиться рядом с людьми, если они одеты не по моде? – Олег даже не заинтересовался обновками, и, переложив пакет в кресло, направился в ванную.

– Переоденься в свежее, – настоял Егор, – И там ещё шампунь, гель и дезодорант.

Олег махнул рукой:

– Нафига?

– Мы сегодня пойдём охотиться за этими тварями, а они пойдут в ночной клуб.

– Они весь день в ящик втыкались, лёжа на диване и жрали, – Олег чувствовал, что наблюдение за дичью никогда ещё не было таким утомительным, он словно сам становился тупее с каждым часом.

– А теперь они прихорашиваются для похода по кабакам.

Олег не видел сейчас, чем заняты двое – он отправил кота на крышу, чтобы тот дал знать, когда объекты выйдут на улицу.

– Олежка, тебе терпения не хватает… – Егор укоризненно погрозил указательным пальцем, – Наружка – это для полиции. Мы же окунаемся в самое грязное по самые макушки.

Кот-призрак скользнул по стене дома и сел на подоконник. Сквозь окно он видел, как двое мужчин полностью одетые одинаково причёсывались перед зеркалом у порога. Теперь они выглядели иначе, чем утром. Пальто нараспашку вместо пуховиков, белые рубашки, классические брюки, ботинки. Они казались немного моложе и не такими опасными, если смотреть только обычным зрением. В теневых красках скрыть их ненависть, проступавшую язвами сквозь любую одежду, было невозможно.

– Олежка! Чего залип? – Егор нетерпеливо топтался на пороге комнаты.

– Да-да! Я только взглянул на этих… – охотник не смог подобрать слово.

– Говори, как есть: дичь, жратва, мрази…

– Без переодевания нас не пропустят?

– Да. Там фейсконтроль.

Олег с удовольствием поливал себя горячей водой. Он уже отвык от ежедневного ритуала, когда после контрастного душа стоял у открытого окна и холодом смывал сон. Теперь он бодрил себя нехитрой волшбой, если бы не ежедневные пробежки за гранью человеческих сил, то вся физкультура тоже стала бы набором ментальных усилий. Так было удобнее, быстрее, проще. А главное сила воли никак не была задействована и не расходовалась.

– Я готов… – Олег раскраснелся и довольно кряхтел. Одежда была непривычной, ведьмак не носил костюм уже много лет. Брюки казались неудобными – сам классический покрой делал их некрасивыми для охотника. Пиджак сидел идеально, но ощущение, что он стесняет движения не проходило, множество лишних деталей, дурацкий воротник… – Я как клоун себя чувствую.

– Я тебя обрадую – почти вся одежда у людей такая.

– В моей мне удобно, – Олег пошевелил плечами и наклонился из стороны в сторону.

– Ты к своей привык. А если тебя заставить носить «пинджак», то со временем ты начнёшь считать его удобным и красивым. Ты готов?

– Нет, но пойдём.

На улице в чужом городе Олег всегда испытывал лёгкое возбуждение. Он находил истоки этого в том, что обычно для него поездка куда-то чаще всего была связана с отдыхом, отпуском, школьной экскурсией, походом по магазинам или рынкам. Ведьмак вырос в маленьком городе, где после развала Союза было тяжело купить даже повседневную одежду. До сих пор люди собирались кучкой и ехали в соседние города за шмотками, за обоями и линолеумом, за дорогой электроникой, в кинотеатр, в ночной клуб. Конечно, были и те, кто постоянно мотался в столицу региона по работе с еженедельными отчётами, вымаливать у головных офисов подачки, унижаться в надзорных органах для согласования проектов. У второй категории выработалась совсем другая реакция на поездки.

– Ты не задумывался, что у тебя друзей среди контактов в телефоне совсем немного, меньше, чем рабочих? – спросил Егор.

– У меня вообще контактов мало. И друзей почти не осталось.

– Не осталось… – повторил Блондинчик, – А куда они делись?

– Отвалились. Разошлись. Разъехались, – Олег честно хотел найти ответ, но не мог. С некоторыми людьми он сходился очень близко, очень надолго, а потом он переезжал, заканчивал учёбу, менял работу, и люди постепенно удалялись, исчезали, стирались из памяти. Он не чувствовал ничего, словно и не было задушевных разговоров, совместных приключений.

– Ты вообще когда-нибудь переживал за кого-нибудь?

– Конечно! Много раз.

– А потом, когда эти люди «отвалились», – Блондинчик выделил это слово, – Ты переживал? Переживаешь сейчас?

– Нет. Что-то внутри выключается, и постепенно забываешь, что чувствовал к человеку.

– А ты бы хотел, чтобы не выключалось?

Олег помолчал. Этот вопрос отрезонировал с его старым внутренним переживанием: «Забыть хорошего друга, с которым давно разошлись пути – это предательство или необходимость?»

– Олеж, ты чего залип?

– Задумался. Не хотел бы. Пришлось бы слишком много думать об этом, – Олег отвечал резко, обрубая фразы, ему надоел этот разговор, – Ты к чему всё это?

– Так. Интересно узнать тебя лучше, – Блондинчик хлопнул друга по плечу, – А главное тебя отвлечь от кровожадных мыслей. Ты ведь крутил в голове, что сегодня будет драка?

– Крутил… – Олег не удивился проницательности Егора, но был озадачен тем, что так хорошо подошёл к нему эпитет «кровожадный». Охотник допускал, что вечер может кончится стычкой и размышлял, как всё будет происходить в месте полном людей.

– Вот не крути. Ты себя настроишь на агрессию и там, где можно посмеяться, будешь лезть в драку, – Блондинчик говорил мягко без назидательности.

– Ага, – Олег зевнул, – Позитивное мышление сделает меня счастливым, изменит будущее.

– Ты же меня понял!

– Не кипятись, – Олег посерьёзнел, – Я не буду лезть на рожон.

Город был хорошо освещён, улицы очищены от снега. Олег смотрел по сторонам и видел чуть больше улыбок. До его дома было не более двадцати километров. Всего полчаса езды до грязных сугробов, тёмных ночей, когда горит едва ли каждый четвёртый фонарь.

– Егор, ты почему возвращаешься в наш городишко? – спросил Олег, – Ты ведь можешь жить в Питере, вообще не уезжая.

– Иногда мне хочется вернуться насовсем, – Егор загадочно улыбнулся, – Там и только там мог я сформироваться собой. В другом месте я бы вырос другим человеком.

– Всё? – Олег чувствовал в голосе друга недосказанность.

– Я не уверен, что это так, но я встречал людей с силой только в нашем городе.

Олег на миг задумался:

– А Синеглазка?

– Он скрывает… Вернее не афиширует, что родился там, – Егор особенно глубоко вздохнул, – Он однажды давал интервью, где его спросили про «формулу успеха». Этот Шлем сказал, что главное рвануть из захолустья, а потом инерция движения понесёт.

– Ты его плотно изучил… Слушай, а ты случайно не секретный агент?

Блондинчик рассмеялся:

– Если бы… Иногда я «сотрудничаю», но это особенности моих прошлых делишек, – Егор ловко перемахнул через небольшую лужицу – признак близкой теплотрассы, – Я теперь редко сам эскортирую клиенток, а заработанные деньги вложил в нескольких парней – с этого и живу. А крутиться в тусовке не перестал. Я много вижу, ещё больше слышу, а с моими способностями невероятно много чую. Эта информация очень хорошо продаётся.

– Тебе не противно? Ну спать с женщинами за деньги? – Олег сморщил нос, скривил губы и закатил глаза.

– Нет. С чего бы? Эти женщины могут себе позволить ухаживать за собой. Они себя ценят и не позволяют себе быть грязными или больными. Среди них мало природных красавиц и молодых – это да. Но сколько ты за сегодня видел красивых людей? – Егор говорил искренне, очень уверенно.

– Ты никогда не хотел настоящих отношений? – Олег задал, пожалуй, самый банальный и частый вопрос.

– А чем мои отношения не настоящие? – в голосе Егора послышались нотки обиды.

– Я… – Олег смешался, – Блин, я действительно не знаю! Может потому, что они на время и у них нет будущего?

Егор злобно ухмыльнулся:

– Вот ты встретишь умную, красивую девушку, вы будете любить друг друга и будете счастливы целый месяц. А потом… Потом окажется, что она придумала тебя иначе, чем ты есть на самом деле. Ваши встречи будут продолжаться ещё с месяц, но будущего уже не будет. Это настоящие отношения?

– Ты всё можешь перевернуть… – сказал растерянно Олег, – Мы слишком долго идём.

– Почти на месте, – Блондинчик включил свою любимую улыбку, с нотками вечно пьяной молодости, – Не отчаивайся! Найдём мы тебе счастье. Только сначала нужно смыть зиму с себя парой литров водки.

За очередным поворотом Олег увидел вход во двор-колодец с пёстрой вывеской. Сразу за аркой, украшенной неоновыми огнями, горела всеми возможными электрическими цветами арена. Сами ворота в клуб выделялись особенно пошлой и вычурной синевой. Мир медленно закружился от мельтешения ламп – это место было опасным для эпилептиков.

– Вдохни поглубже! И ныряй! – Егор стал похожим на безумца: глаза расширились, губы расползлись, задрожали пальцы на руках.

– Как в бочку с помоями? – Олег в очередной раз повёл плечами в попытке помирить своё тело с непривычной одеждой.

Блондинчик сделал на лице ухмылку для фальшивой жалости к скорбным умом:

– Хуже, дружочек, много хуже.

Егор двинулся вглубь широкими шагами, громко напевая:

– В душном зале все танцуют,

И моя подруга в такт… *

*Песня группы Крематорий.

Олег не понимал, почему Блондинчик так демонизирует этот клуб. Ведьмак много раз ходил с друзьями в такие места. Хоть он и не был в восторге от громкой музыки, плотного воздуха и толпы желающих «оторваться», но ничего сверхъестественного там не происходило. Охотник напряжённо вчитывался в пространство вокруг и не видел, чтобы на здании или людях было больше паразитов, чем обычно. Сюда ходили с радостью, иногда надеждой, а не по нужде. Паразиты могли бы цепляться за пьяные драки и стимулировать их, тьма могла бы устроить тут наркопритон, просто превратить место в гнездо гопоты, но крепкие парни пускали внутрь по дресскоду, а внутри зорко следили за порядком.

Очереди почти не было. Сразу за массивными дверьми уши и кости одновременно почувствовали непритязательную долбёжку. Танцевальные звуки проходили сквозь тело и оставляли зуд на коже. Мелодия состояла из двух нот, текст из трёх слов, вокал, сильно искажённый голосовым процессором, был едва ли отличим от нескольких сшитых сэмплов.

Ведьмаки сдали одежду, получили взамен небольшие браслеты и пошли по длинному коридору в большой зал. С каждым шагом звук усиливался. Олег ощутил дискомфорт – слух больше не мог быть средством получения сведений о пространстве вокруг. Дезориентация вызывала лёгкую тошноту.

– Давай за тот столик! – Егор кричал в самое ухо и показывал рукой, – Я закажу нам по пиву!

Олег кивнул и направился вперёд сквозь вибрирующий воздух. Свободных мест было очень много – основная масса была на танцполе. Расположиться на диванчиках могли себе позволить не все, потому что алкоголь и закуски продавались по двукратный цене, а сидеть за пустым столиком люди стеснялись.

Охотник вздрогнул, когда его магический кот передал изображение негодяев, проходящих в ярко освещённую синими огнями дверь. Теперь с ними был молодой парнишка, едва достигший совершеннолетия. Взрослые трепали его по голове и хлопали по плечам, пока гардеробщица принимала одежду. Все их жесты были наполнены брезгливой снисходительностью, но мальчишка был счастлив.

Вернулся Егор с большим подносом с бутылками и несколькими тарелками с нарезками из сыра и колбасок.

– Пицца готовится! – Блондинчик кричал, и его длинная чёлка падала почти до носа. Неоновое освещение делало всё похожим на комикс: резкие гипертрофированные тени, а из цветов остались лишь оттенки синего и красного.

Сотканный из чистой энергии кот запрыгнул на диванчик рядом с хозяином и свернулся клубком. Олег намеревался развоплотить существо после завершения слежки, но теперь не мог этого сделать. Рука ведьмака нерешительно зависла над животным – он ещё силился стереть своё создание – и опустилась на мягкую шерсть, чтобы погладить.

Двое, за которыми кот следил весь день, и молодой парень расположились в нескольких метрах в месте на возвышении.

– Это единственный клуб в городе, где есть vip-зона, – Егор сотворил рукой знак и музыка стихла до комфортного уровня, стало слышно разговоры, – А этим уродам необходимо показать своему поцанчику, что они элита, и тогда он будет их слушаться.

– А почему бы просто не шантажировать его с помощью угроз матери? – Олег огляделся по сторонам, но никто больше не заметил, что стало тихо и светлее. Всмотревшись чуть лучше в сплетения нитей вокруг рук Блондинчика, охотник убедился, что колдовство касалось только их ведьмачьего восприятия. Тишина для двоих.

– Они трусливые, – Егор отпил пива и подмигнул девушке, проходящей мимо, та демонстративно отвернулась, но на щеках у неё под слоем косметики заиграл румянец, – Шантаж только на крайний случай. Им лучше, если жертва будет думать, что сама виновата. Поцан же сядет и несколько лет проведёт за размышлениями. О чём можно думать в камере?

– О своих поступках… как выжить…

– Мы несколько часов назад были там… – Егор долго смотрел на друга.

– О мести?

– Ага. Несколько лет думать только о том, как здорово будет рассчитаться.

– Как будем действовать? – Олег оглянулся на троицу, чтобы считать их энергетику.

– Импровизировать будем. Я знал только место, куда они пойдут, – Егор растёкся в своём кресле и попивал пиво из бутылки, – А знаешь, в тишине тут даже уютно.

– В тишине я могу и дома посидеть, – Олег отправил своего кота поближе к vip-зоне подслушивать и подглядывать.

– А ведь у нас хватило бы сил создать настоящих фамилиаров. Они бы жили, как домашние животные, только очень-очень долго.

Олег уже и сам думал об этом. Кот ему нравился.

– Знаешь, Олеж, очень это будет отдавать крайней степенью одиночества, инфантильностью… Создавать себе воображаемого друга.

– Вот ты всегда такой позитивный, аж противно бывает, а порой так скажешь, так что-нибудь вывернешь, что в петлю хочется.

Егор усмехнулся:

– Лучше всех шутят те, у кого внутри всё выгорело от страдания… Как думаешь, подопечные долго ещё будут напиваться? Пора бы заняться ими.

– Да, пора. Сами по себе они не исправятся.

Олег на секунду закрыл глаза, переключился на зрение и слух кота, который невидимый уселся прямо на большом круглом столе, рядом с кальяном, посреди закусок. На наглой чёрной морде уже чуть больше часа гуляла улыбка полная мудрости и разума.

Глава 5.

Кот был частью мира с самого своего создания. Время для него существовало как нить событий, свойства всего окружающего были абсолютно естественны, а будущее предопределено прошлым.

Для кота не было смысла в именах, он запоминал людей целиком, со всеми их поступками и событиями, с ними связанными. Его общение с хозяином происходило через образы, среди которых имена были точками концентрации свойств. Для кота распознанная команда выглядела широким одеялом, обнимающим его вместе с миром, но сам хозяин бросал спутанную сеть из неравных ячеек.

Сейчас как раз поступила команда следить, слушать и передавать всё хозяину. Кот лениво зевнул и, подвернув под себя передние лапы, снова лёг, но перед этим вздрогнул и покрылся грязными синюшными пятнами – хозяин просил переводить разговоры воров.

– Сегодня оторвёмся, Женчик! – мужчина, родственник молодого парня, потрепал племянника по плечу и заржал. Второй взрослый вытащил из кармана маленький пакетик с крошечными таблетками и украдкой показал спутникам.

– Евгений, Руслан, у меня есть штучки для особого веселья!

– О-о-о! – вдвоём протянули родственники.

– Сёма, ты сегодня благодетель! – прокричал Руслан и подмигнул.

– Пошли, мелкий! Отведаешь качественного счастья! – Семён кивнул в сторону туалета.

Вдвоём они направились в уборную, а дядька остался за столиком и злорадно улыбался.

– Вот тут, Олежка, я и вмешаюсь, – Егор достал из кармана пружинный скарификатор и щёлкнул им в палец. Все движения были быстрыми, экономными, привычными. Олег немного удивился – ведь раньше не замечал за Блондинчиком частого использования крови, считал это крайней мерой.

Красная капелька упала на пол, отрастила тоненькие ножки, став похожей на паучка, побежала зигзагами по залу.

– Я не уверен… Кажется, для ребёнка они заготовили таблетки чересчур особенные, – сказал Егор, наблюдая за своей кровью.

– Точно. Кот почуял два разных наркотика.

На лице Егора проступила мрачная ухмылка:

– Значит будем наблюдать, как таблетки перепутаются.

Паучок молнией поднялся в карман пиджака и, увеличившись в размере, принялся ловко перекладывать таблетки из одного пакетика в другой. Семён не чувствовал движения у себя в одежде пока пробирался сквозь танцующих. Неладное он ощутил только уже возле большой двери в тамбур мужского туалета. Вор несколько раз перещупал пакетики своими ловкими пальцами: всё было на месте, зип-локи оставались помеченными насечками и закрытыми, таблеток не убавилось. Семён усилием заставил сердце успокоиться.

В тамбуре стоял диванчик для ожидания в очереди, но у мужчин он обычно пустовал. Семён украдкой посмотрел во все углы и увидел две камеры. Придётся принимать сублимированную радость вместе с запахом освежителя и дезинфицирующих средств, едва заглушающими запах мочи.

В просторном помещении за тамбуром было светло и чисто, вдоль одной стены стояли раковины с зеркалами и сушками, вдоль другой длинный ряд кабинок.

– Ну, чё? Готов? – уголовник запустил руку в карман, ловкие пальцы достали две таблетки из разных пакетиков, свою он прижал к ладони безымянным, а угощение для ребёнка указательным. Семён протянул руку с дозой Женчику:

– Держи, малой! С этой приправой любая баланда будет вкусной.

Парень осторожно взял белую шайбочку и положил в рот. Семён тут же принял свою и радостно заулыбался.

– А ты нормальный пацан! А то я первое время сомневался… – Семён облокотился о раковину и мерил мальчишку взглядом.

– А с чего сомневаться-то? – Женьку очень нравилась даже такая похвала, и он улыбался, не замечая, что малознакомый мужчина говорил жёстким злым голосом, который маскировал, растягивая слова. Хоть глаза и выдавали истинное отношение, ещё детское сознание не чуяло угрозы.

– Уж больно ты на вид нежный! Как мамулькин сыночка. Любишь мамку?

– Ага…

– Это хорошо. Только если серьёзным людям дорогу перейдёшь, то на мамку можно будет надавить. Понимаешь?

– Понимаю, – Женёк ещё не осознал смысла слов, но волна ужаса накатила и вытянула лицо. Человек напротив гаденько и удовлетворённо улыбнулся.

– Ты считаешь меня серьёзным человеком? – Семён склонил голову на бок и высоко поднял брови.

– Да, считаю, – Женёк произнёс это жалобно, почти проскулил.

– Теперь на танцпол! Надо показать местным лохам, у кого есть право на отлов цыпочек! – вор был доволен собой и чувствовал «бабочек в животе». Он считал их хорошим знаком, возбуждением от хорошо проделанной работы. Однако тут же насторожился, замолчал и задумался – не было привычного вкуса наркотика, вернее был, но другой. «Не попутал ли?» – подумал вор, но тут же расслабился и решил, что просто давно не употреблял.

Паучок сполз с пиджака и спрятался под раковиной. Хозяин отключил своё внимание и дал свободу. У существа оставалось совсем немного энергии – на несколько минут.

– Когда создаёшь себе помощника с заведомо короткой жизнью, то не так жалко с ними расставаться, – сказал Егор, отпивая пиво.

– А что плохого в бессмертном помощнике? – Олег посмотрел на Кота, возвратившегося из туалета.

– А что он будет делать, когда тебя не станет? Откуда будет черпать силы? Умрёт вслед за хозяином или начнёт свободную жизнь?

– Давай решать проблемы по мере поступления? Эти уже пляшут, – Олег указал на мальчишку и Семёна, которые вульгарно и безвкусно двигались перед стайкой девушек.

– А они сами себя порешают, – Егор злорадно расхохотался, – Мы будем лишь вносить коррекции по мере необходимости.

Руслан дождался, когда принесли заказ, отхлебнул сока и подошёл к подельнику танцующий походкой.

– Ну чё, Сёма, напустил страху?

– Чуть-чуть напустил. Виолетта где?

– Не знаю. У неё на выходных много клиентов бывает – нас может кинуть.

– Ты ей не заплатил?! – Семён негодовал.

– Всё будет хорошо! Мы тут таких девочек наберём, ещё лучше этой шлюхи!

Семён покачал головой. Виолетта несколько лет назад была обычной красоткой, а потом выскочила замуж за одного из авторитетов. Несколько месяцев муж держал её в клиниках, чтобы сделать лицо и тело как у секс куклы. В итоге он не дождался окончания трансформации – захлебнулся водкой на охоте. Все его дела в считанные дни разорвали в клочья и поделили. Виолетта осталась без денег и мужа, без связей, без друзей, зато с внешностью порно модели. Девушка оказалась не слишком сообразительной, но очень востребованной и очень талантливой. Вскружить голову молокососу она могла с поразительной лёгкостью.

– Дай-ка мне тоже развеять грусть! – Руслан постучал подельника по животу обратной стороной ладони.

– На, держи, – Семён незаметно передал таблетку, а сам едва удержался на ногах от нахлынувшего чувства. Его тело горело от возбуждения, а эрекцию едва скрывал пиджак, который пришлось застегнуть.

– Ты чего так глаза вытаращил? – Руслан запил таблетку пивом.

– Показалось… – Сёма махнул рукой и зашарил глазами в поисках девушек, готовых знакомиться.

Танцпол пустел и заполнялся. Музыка, на вкус Олега, была отвратительной, но он её почти не слышал. Пиво он отставил от себя и пил сок, ледяной, газированный с сиропом. Напиток этот несмотря на дороговизну был очень популярен, хотя его редко пили чистым – мешали с водкой.

– Будем просто смотреть? – Олег задавал этот вопрос уже второй раз.

– А всё идёт по плану! – Егор вотличие от друга опрокинул в себя уже литр пенного.

Олег переключился на своего кота.

– Ты с мелким поговорил? – спрашивал Руслан.

– Да, – Семён отвечал растерянно, все его мысли занимала только ПОХОТЬ, – Надо девок цеплять, а то у него крышечка не выдержит, – с этими словами вор сжал свою промежность через карман пиджака с силой, до боли. Мир с каждой секундой разгорался всё ярче, музыка становилась всё веселее, а люди вокруг красивее.

– У меня что-то тоже всё дымит! – Руслан заржал громко и некрасиво.

– Мальчики, потанцуем?! – на столик в VIP-зоне облокотилась сильно накрашенная девица. Она была как яркое пятно рвоты на снегу – воплощение вульгарности, но ворам показалась прекрасной.

– Тут музыка стрёмная – ни поговорить, ни расслабиться! – Руслан нагнулся и собрал мечущиеся ладони в замок, – Поехали с нами!

– Мы девочки скромные! А завтра на работу! – лицо, когда-то милое, теперь под слоем штукатурки казалось неживым, кукольным, только глаза ещё содержали искру эмоций и разума. Девушке очень хотелось поскорее отработать эту ночь. Поскорее её забыть. Оставить позади в прошлом. Олег внимательно разглядывал её, но не нашёл комка паразитов, аура была плотной и здоровой.

– Возьмёте больничный, а мы оплатим! – Семён выложил на стол пятитысячную купюру, которую пятнадцать минут назад между делом вытащил из кошелька какого-то ротозея.

Девушка упорхнула и вернулась через минуту со своими товарками – такими же ещё молодыми, но очень многое повидавшими.

– Нас трое! – сказала она.

– Нас тоже! – ответил Руслан и засобирался.

Семён в это время разыскал на танцполе Женька и уговаривал его уезжать.

– Тут так здорово! Так хочется двигаться! – молодое лицо немного перекосило от стимулятора.

– Девки ждут! Сейчас подвигаемся!

Женёк кивнул и с неохотой пошёл в гардероб за вещами.

Егор в очередной раз в этот вечер набирал сообщение.

– Ты кому пишешь? Владу? – спросил Олег.

– Не-а, – Егор усмехнулся, – Оказалось, что я знаю Вику, а она меня помнит. И она не прочь сегодня провести время с этими наркоманами. И девочек своих подтянула, – Блондинчик убрал телефон и посмотрел в упор на Олега, – Ты только не вмешивайся, ладно? Я уже ей отправил последние указания.

– А Вике не противно с этими?

– А тебе не противно чёрным тварям головы откусывать и есть?

Девочки Вики со смехом и шутками садились в такси, когда ведьмаки взяли свою одежду и вышли на крыльцо. Женёк и его добрый дядюшка уехали на другой машине заказывать сауну, а Сёма оставался «пасти» добычу, чтобы не разбежались.

– Что за ними поедем? – Олег перебирал пальцами пластиковую карточку, которой только что расплатился за барной стойкой.

– Зачем? Вот скажи мне, почему ты не можешь послушать меня и забыть про этих уродов до утра? Я утром тебе покажу с ними кино. А сейчас это всё только настроение тебе испортит! – Егор слегка повысил голос. Олег кивнул и подставил лицо холодному ветру, закрыл глаза.

Ниже на ступеньках стояли две девушки и курили. Они держали сигареты неумело, при этом дрожали от холода в одних блузках.

– Вы чего мёрзнете тут? – Егор накинул на одну из них своё пальто, Олег поспешил сделать то же самое.

– В гардеробе очередь была, а в курилке стрёмно – за минуту вся одежда провоняет, – ответила длинноволосая брюнетка с вздёрнутым крошечным носиком, кутаясь в тёплое пальто Егора.

– Егор, – Блондинчик сделал небольшой поклон.

Девушки смерили ведьмаков взглядом и на секунду задумались:

– Я Лена, а это Нинка, – представилась девушка.

– Спаивать будете? – подала голос вторая подружка. Нина была повыше, с соломенными волосами и лицом выразительным благодаря огромным глазам и пухлым щёчкам, несмотря на стройность тела.

– Судя по вопросу, вам этого и хочется, – Егор засмеялся.

– Нет, – Олег заговорил негромко, очень уверенно, слова вылетали и звенели ещё какое-то время в воздухе, – Мы бы хотели познакомиться, а лучше всего влюбиться. Пора бы уже.

– Серьёзный какой! – воскликнула Нина и посмотрела Олегу прямо в глаза.

– В шум и гам тянуть время? Или поедем до нашей скромной обители и будем знакомиться и влюбляться? – Егор приобнял девушек и едва подтолкнул вверх по лестнице.

– Поехали! – сказала Нинка и взяла Олега за руку.

– Мы подождём вас тут, хорошо? – Егор открыл девушкам дверь и принял свою одежду.

– А не боитесь, что уведут? – спросила Лена.

– Если вам больше по душе контингент этого клуба, то мы вообще зря разговариваем, а если вам интересны хорошие парни, то вы обязательно выйдете, – Егор подмигнул и вернулся на улицу. Ему было нужно немного освежиться под не сильным весенним ветром.

Кот крутился у ног хозяина. Команды следить за людьми не было, и он решил проявить немного ласки, а потом отправиться охотиться и искать приключения на всю ночь.

– Ха! – Олег понял мысли своего фамилиара, – Иди, котейка! Только утром возвращайся!

Чёрная тень пронеслась по парковке и задержалась на краю пятна света, чтобы обернуться и взглянуть на хозяина. Кот подумал, что с этим человеком приятно иметь дело.

– Думаешь нас не продинамят? – спросил Олег.

– Не хотелось бы, – Егор держал телефон у уха, чтобы вызвать такси, – Девушки хорошие.

– А как же наше дело?

Егор поднял палец, попросив помолчать, назвал адрес, дождался приёма заявки и повесил трубку:

– Олежка, эти уродцы сами себя накажут сегодня. А нам нужно немного расслабиться. Ты уже на человека не похож!

Девушки выбежали на крыльцо – видно, что торопились. Егор украдкой усмехнулся:

– Не зря я тебя заставил переодеться, – тихо сказал Блондинчик другу.

Машина подъехала быстро, словно стояла за углом (скорее всего так и было). Девушки оказались весёлыми и приятными в общении. В ту ночь ведьмаки не пили больше алкоголь, но опустошили половину холодильника с разными вкусностями. Они играли в настолки, которые Егор предусмотрительно держал в своём походном багаже, много смеялись. Олег даже несколько раз забывал, что он охотник.

Далеко за полночь Егор дремал на диване, обнимая уснувшую Лену. Олег не спал и ласково гладил по волосам Нинку. Он слушал её ровное дыхание и улыбался. Ему очень хотелось верить, что в его жизни может быть всё просто, обычно. Девушка на его коленях стала символом спокойствия и веры в будущее. Хрупкая и изящная непостижимым образом ощущалась как целый материк, как основа для жизни.

Глава 6.

– Доброе утро! – Нинка стояла в дверях кухни и принюхивалась, – Вкусно пахнет!

– Доброго, – Олег суетился у плиты – жарил драники, – Поспала хоть немного?

– Ты всю ночь меня по голове гладил? Да, поспала. И мне было очень уютно.

Девушка подошла к повару и поцеловала в щёку.

– Спасибо тебе! – прошептала она в самое ухо.

Олег взял её за подбородок и поцеловал в пухлые губы.

– Я думала, что ты не решишься, но… У меня зубы не чищены, – девушка смущённо опустила взгляд.

– Бросай курить и это перестанет тебя волновать, – Олег ловко перевернул картофельные котлетки.

– Я извиняюсь, – Блондинчик возник бесшумно, – У меня есть новые зубные щётки. Только в ванную очередь.

Егор протянул цветастую упаковку Нине.

– Мальчики, вы чересчур хорошие…

– И при этом не педы, – Егор выкинул пару жеманных коленец и потёр пальцем свой сосок через футболку.

Девушка смеялась, словно прорвало плотину, даже брызнуло пару слезинок.

– Вы чего ржёте? – Ленка умылась и стала очень домашней.

– Вот обсуждаем, – через смех ответила Нина, – Плохо это или хорошо, что парни до нас не домогались.

– Даже не знаю… – Лена потянулась и закатила глаза, её интонации настолько совпали с последними словами Егора, что вызвали новую волну смеха.

Олег думал, что это всё происходит не зря, ему было очень уютно сейчас с этими людьми. Сердце ведьмака очень давно не чувствовало ничего подобного – какая-то эйфория. Он обнял Нину за талию и усадил за стол.

– Жракать подано! – охотник ловко выставил приборы, тарелки, большую чашу с драниками, пиалки со сметаной, разлил чай – всё это заняло меньше нескольких мгновений.

– Я бы сначала зубы почистила, – Нина хотела встать.

– Зубная паста испортит вкус, – Олег удержал девушку за руку, – Не парься!

– А здорово ты готовишь! – похвалил Егор, испачкав в сметане нос.

– Ещё бы кино обещанное посмотреть… – Олег выдал очень долгий, проникающий взгляд.

– Некоторые любят арт-хаус, а у меня от него аппетит портится, – как ни в чём не бывало ответил Блондинчик, – Я предпочитаю все дела после завтрака. Кстати, девчонки, скоро восьмое марта. Поедемте вместе на природу? Есть шикарнейшее место: ущелье, горы, небольшая речка, домики, шашлыки… М-м-м-м!!!

– Я не против – вы прикольные, – согласилась Ленка, а Нина просто закивала головой.

– Только там всё по-взрослому! – Блондинчик поднял указательный палец и продолжил с набитым ртом, – Закажу домик на две пары. Без алкоголя. Вечером барбекю и баня, утром покатушки на снегоходах.

– Звучит хорошо… – начала Нина и замолчала.

– Мы уже большие дядьки, – нарушил паузу Егор, – Вы нам понравились. Хотим узнать вас получше и подружиться. Если бы мы хотели только секса, то вели бы себя иначе. Я вот на самом деле хочу найти пару. А ты? – Егор кивнул другу.

– Ага, – Олег немного растерялся, потому что не думал ни о чём таком. Сейчас он просто наслаждался отдыхом, компанией, уютом, но ему невероятно сильно хотелось вернуться к ведьмачеству. Несколько дней без ОХОТЫ действовали как сотня заноз.

– Я ответил на ваши «всё здорово, но»? – лицо Егора растеклось по подставленным кулакам и стало мультяшным.

– Мне иногда кажется, что ты мысли читаешь, – Лена погладила Блондинчика по предплечью.

– Я уверен, что читает, – тихо сказал Олег.

– Я просто внимательный и не глупый.

– Ой, – Нинка посмотрела на часики, – Нам на пары через час!

– Уф! – Егор театрально вытер пот, – Хорошо, что не на уроки. Девчонки, персональное такси вас ждёт и отвезёт, куда нужно. Можете спокойно доесть, собраться и ехать.

– Влад здесь? – спросил Олег.

– Только он не поднимется… Пока…

– Я не гордый, – Олег собрался встать.

– Потерпи час! А? – остановил друга Егор, – Всё успеется.

Олег вернулся к еде и замолчал. Ему казалось что-то щекочет его мозг изнутри черепа – он всегда советовал всем вокруг быть терпеливее и спокойнее, но сейчас едва мог сдерживать себя – больше месяца ведьмак жил как зверь и теперь отвык от самоконтроля.

Девушки оделись и с запасом доброго позитива со смехом спускались по лестнице. Олег закрыл за ними дверь. На его губах теплел яркий поцелуй. Нинка даже ухватила его за ягодицу.

– До скорого, – сказала она на прощание и вложила в ладони платочек, – На нём мой номер, твой мне Егор прислал.

Олег сложил платочек несколько раз и убрал в карман.

– Ну? Кино? – Егор раскрыл ладонь, и с его кожи вспорхнула бабочка. Насекомое мгновенно выросло и тут же рассыпалось в тонкую пыль. Олег вдохнул искрящийся воздух и выставил перед собой руки, чтобы не упасть – сильно закружилась голова. Сквозь гул он услышал голос Блондинчика:

– Это уже отредактированное воспоминание нашего мира о событиях ночи. Смотри и слушай.

Олег словно провалился в пустоту: дыхание перехватило, верх и низ перестали существовать, в клубящейся тьме в вихрях серебристого тумана алело нечто. Красное пятно манило к себе и приближалось. Оно настигло ведьмака и выбросило призраком-наблюдателем на несколько часов назад.

Загородная сауна с высоким забором существовала для ночных развлечений. Сюда приезжали люди, которые считали себя настолько лучше других, что позволяли себе больше, чем остальные. Бревенчатый сруб пропитался чёрной слизью из похоти, жадности, насилия, гордыни, боли, страха, предательства. Олег за доли секунды узнал всё это. Он так же узнал, что таких мест вокруг городка было больше дюжины. Любой из небольшого «закрытого клуба» мог забронировать один из этих домов и устроить отдых по своему вкусу.

– О, ништяковый домик! – восхитился Женёк, пройдя за калитку.

– Внутри ещё круче, – Руслан причмокнул губами. У обоих лица были уже размазаны наркотиком. Племянник был чересчур бодр и совершал десятки лишних движений, а дядюшка всё труднее сопротивлялся похоти. Мозг рецидивиста уже переклинило так сильно, что от человека не осталось даже облика. Он успокаивал себя тем, что скоро приедут Сёма и девочки. В паху разгорался очаг фантомной боли, пока ещё больше похожей на зуд, но обещающей очень скоро стать невыносимой.

В большой гостиной родственников встретил ночной администратор. Пожилая женщина не удивилась их состоянию – сюда часто приезжали уже под кайфом. Она выдала ключи, приняла несколько крупных купюр и показала шкафчик с бельём. Здесь мебель была кожаной и деревянной, чтобы легче отмывалась.

Женщина сдержанно попрощалась и вышла в темноту. Через минуту её машина уже несла хозяйку домой, чтобы вернуть на следующий день для наведения порядка.

– Я предлагаю встретить девчонок уже распаренными, – сказал Руслан, стягивая рубашку. Он успел ухватить со стола пару ролл своими пальцами и теперь говорил совершенно невнятно, – Сейчас хорошее время: можно по телефону заказать что угодно, куда угодно. Да же?

– Ага! – Женёк не разобрал ни слова, но был твёрдо уверен, что дядька хвалит бассейн и зовёт купаться. Мальчишка по примеру старшего тоже набил рот японской едой и побежал осматриваться уже в одних плавках.

Вместе с парилкой было пять комнат: гостиная с большим накрытым столом и деревянными скамьями, две маленькие комнаты отдыха с диванами и купальня с двумя душевыми кабинками и небольшим бассейном.

Громкий всплеск. Женёк прыгнул в воду с бортика. Брызги разлетелись далеко вокруг и намочили завёрнутого в простыню Руслана, который спешил погреться. Ткань облепила тело, вызвав очередную волну вожделения. Олег видел, как паразиты рецидивиста сходили с ума, кусали друг друга и душили хозяина. Мозг человека, накачанный смесью наркотиков, уже не справлялся со своей работой – гротескные желания рвались наружу наперегонки, и перед мысленным взором крутился уже калейдоскоп из неразличимых пятен. Руслан запустил руку к себе в промежность и с силой сдавил. Боль отрезвила на какое-то время.

– Вода супер! – Женёк вынырнул, и волосы упали на лицо. В таком виде он очень напомнил дядьке свою мать лет тридцать назад… Деревня. Купание в пруду. Беззаботное детство в стране, которой теперь не стало. В то лето Руслан влюбился в свою сводную сестру. Они проводили много времени вдвоём: работали в огороде, ухаживали за скотиной, пока родители были заняты в колхозе. Однажды Руслан украл у отца самогонки и пьяный признался сестре. Его голос срывался, по щекам катились слёзы. Подросток выглядел жалко и страшно – глаза горели от ярости на самого себя, в руках тряслись полевые цветы. Девушка очень по-взрослому мягко объяснила, что у них ничего не выйдет. Руслан слушал и ничего не хотел понимать, да и не мог. Он никогда не осознавал, что другие люди тоже чувствуют, думают, существуют.

– Какая же ты, Лерка, клёвая! – произнёс Руслан и полез в бассейн.

– Что? – Женёк не понял ни слова, но его напугали интонации, и он инстинктивно вжался в кафельный угол.

– А? – Руслан несколько раз провёл руками с водой по лицу, – Что-то меня развезло…

Мужчина быстро выбрался из бассейна и полностью голый вышел в гостиную.

Приехали остальные. Вика захихикала при виде перевозбуждённого Руслана, а Семён смутился. Сейчас обоих воров лихорадило от любого обнажённого тела.

– Мальчики, вы пока попарьтесь… – начала Вика.

– Нет! – перебил Семён, – Очень сегодня женского тепла не хватает!

Он схватил за руку одну из девушек и повёл за собой в комнату с диванчиком. Девушка не сопротивлялась и послушно семенила на высоких каблуках.

Вика подтолкнула свою вторую товарку к Руслану:

– Не бойся, его змея не укусит, – подбодрила сутенёрша, – Может только плюнуть.

Девушки рассмеялись. Руслан уже был готов растерять последние крохи приличия и от нетерпения притоптывал.

Олег задумался, почему эти люди никак не поймут, что их желаниями управляют наркотики и не возьмут себя в руки? Вселенная, в памяти которой он сейчас переживал эти события, знала ответ – желаниями низших людей всегда управляла химия их тел, сиюминутные импульсы, разросшиеся комки скверны, сознание лишь изредка выглядывало из болота и полностью согласное со всем снова ныряло на глубину.

Олегу было немного странно получать ответы на свои вопросы от самого мироздания. Словно разговаривать со своей ожившей интуицией, только лишённой возможности ошибаться.

Взрослые мужчины практически синхронно с нетерпением раздевали проституток. Олег наблюдал за всем с отвращением, а внутри закипала ярость.

– Не вмешивайся, прошу тебя! – тень Егора раздвоилась и прошла сразу в двух направлениях. Одновременно с двух сторон зазвенела по струнам мира сила, меняющая настоящее. Возмущение расходилось кольцами в будущее.

Два мужских тела под ударом магии лишились сознания, и их чёрные черви обезумев рвали грязные полотна остатков душ. Полуголые девушки не растерялись – помогли друг другу перетащить обоих воров в одну комнатку и положить рядом на один диванчик, накрыли их простынями.

Женчик всё это время нырял в бассейне и смеялся – детский иммунитет не мог справляться с ядом, и мозг каждый миг испытывал концентрированное счастье. Такое бывает только в первый раз. Потом эффект будет сходить на нет. В конце останется только жажда и боль. А пока парнишка задыхался от восторга.

– Оу! Симпатяга! Может составишь нам компанию? – Вика стояла у бортика бассейна и гладила свою большую красивую грудь через купальник.

Дыхание у Женька перехватило. После первого раза с Виолеттой – живой силиконовой куклой – натуральная женщина кружила голову.

– Да я сейчас, – парень оступился и окунулся с головой, вынырнул и сильно закашлял.

– Мы не убежим, – хихикнула Вика, – Забегай сразу в кабинку удовольствий. Ну там, где диванчик.

Вика упорхнула, а Женчик кинулся в душ, он закрыл стеклянную ширму и судорожно намывал промежность. Он торопился, боялся упустить хоть каплю наслаждения. Жизнь не баловала этого человека: небогатая семья, отец умер, когда Женька ходил в третий класс, мать всю жизнь пахала за кусок хлеба то инженером, то бухгалтером. Женщина насмотрелась на своего братца и навсегда зареклась брать чужое, а без этого выползти с ребёнком из болота вечной нехватки денег она не могла.

Женёк получал всегда чуть больше, чем его мать могла позволить, но ему никогда не хватало. Последние пару недель он жадно набрасывался на всё, что ему показывал вернувшийся с зоны дядюшка. Парень был заворожён вседозволенностью и потоком развлечений, его перестало волновать возможное будущее для себя, как хорошего человека. Под действием силы убеждения своего родственника он выбрал путь безмозглого червя, пожирателя всего понравившегося вокруг себя.

Поцан ворвался в комнату с диванчиком и замер. Женёк думал увидеть обнажённую женщину – войди он в соседнюю комнату, так бы и было – но перед ним предстали два мужских тела. На секунду он решил, что ему очень повезло, и будет две девушки сразу. В сумраке глаза различили сначала лицо Руслана, а потом и Семёна. Воры исступлённо совокуплялись – возбуждающий наркотик немного помог им раскрепоститься, и внутренняя натура обнажилась в животном действе.

Женёк быстро закрыл дверь и отбежал в сторону. Он не поверил своим глазам и боролся с желанием ещё раз заглянуть в ту комнату наслаждений.

– Ой! А мы тебя тут ждём, – прощебетали хором две девушки, выглянувшие посмотреть, почему Женька так долго нет.

– Я сейчас… – поцан на время протрезвел и шатаясь подошёл к столу. Он хотел запить свою ненависть к дядьке и особенно к «серьёзному человеку», а больше всего к самому себе за новую щекотку внизу живота, появившуюся впервые только в последние пару минут. Себя Женёк ненавидел и жалел больше всего. Рюмка водки обожгла горло, но легче не стало. Чем сильнее хотелось забыть увиденное, тем больше подробностей всплывало и тем сильнее наступала эрекция.

– Я тоже пидор? – Женёк сказал это вслух, не обращаясь к кому бы то ни было, но Вика с усмешкой ответила:

– Вы тут определяйтесь, развлекайтесь, а мы с девочками поедем.

Она встала из-за стола, закинула в рот пару виноградин и кивнула товаркам.

– Не переживай так, – умная женщина смотрела с жалостью и отвращением, – Протрезвеешь… Утро вечера мудренее.

Девушки оделись быстро и убежали. Женёк остался один и слушал мужские стоны, казавшиеся оглушающе громкими. Его поглощал страх. Мальчишка словно наяву видел, как двое жилистых мужиков тащат его к диванчику. Он боялся стать опущенным, боялся своего дядьку, боялся за мамку, больше всего боялся, что ему понравится. Руки сами двигались, втискивая мокрое тело в одежду. Глухим голосом он вызвал такси и уехал.

– Как тебе кино? – Егор стоял рядом и держал тазик, – Блевать будешь?

– Нет, – Олег провёл ладонью по бледному лицу, – Что теперь с ними делать будем?

– Они пока ещё не в курсе, что про их ночку знают все, кому надо – в сауне камеры стоят везде, – Егор ухмылялся, и с его длинных зубов на хищной демонической морде стекала сила. Тонкие когтистые пальцы плели нити настоящего, – Они уже нерукопожатные, но ещё хотят всё исправить.

– Как? – Олег отдышался после увиденного и смог налить себе стакан воды.

– Убить свидетеля! А как ещё? А мы их встретим…

– Ты знаешь, где они?

– Конечно знаю, – Егор принял человечий облик и стал одеваться, – Этот мелкий никчёмыш свалил в пригород, в дом, где его бабка умерла. Сейчас там трясётся от страха. Мамку даже не предупредил.

– Она в опасности?

– Если мы этих не встретим возле Женька, то будет в опасности. Пошли.

Ведьмаки спустились на улицу, где их ждало знакомое такси. Влад был очень рад видеть Олега, но глаза оставались грустными – он тоже видел кино.

– Здорова! – Олег крепко пожал руку друга и прыгнул в машину.

– Не вырвало? – спросил Влад у Блондинчика.

– Не-а. Крепкий сукин сын.

Машина мягко тронулась с места, выехала на проспект и быстро набрала скорость. Олег чувствовал себя с каждой секундой всё лучше. Внутренняя пружина, что сжималась последние дни, высвободилась. Начиналась охота.

Глава 7.

Олег смотрел в окно машины и представлял, что бежит сбоку по осевшим серым сугробам. Он так делал с самого детства, и дорога казалась короче.

– Олег, делай что хочешь, – уже в сотый раз повторил Егор, – Но не убивай никого. Мы здесь не за этим.

– Ага, – Охотник соглашался, хоть и не был уверен, что сдержит обещание. Он выглядел спокойным и внутри все мысли, эмоции и побуждения лежали на своих полочках.

– Ты что-то конкретное задумал? – спросил Влад.

– Вытащить из них кое-какие сведения, – Блондинчик играл небольшой поделкой из эпоксидной смолы. Цветной шарик с камешками внутри красиво переливался красками.

– Мы всё это натворили кое-каких сведений? – Олег отвлёкся от вида за окном.

– Не суетись! Олежка, только держи себя в руках!

– Ты забодал уже!

Егор вздохнул:

– Эти двое знают много ворья. Они опутаны связями, как муха в паутине, – Блондинчик несколько раз подбросил шарик, чтобы занять паузу, – Не дошло ещё?

– Ты хочешь узнать, кто на нас охотился, – Олег фыркнул, давая понять, что слова Егора ему более, чем очевидны.

– Бинго!!! Но… почти…

– Егор, Олег тебя сейчас может придушить. И будет прав. Прекрати говорить, с ним как с глупым ребёнком, – Влад ненадолго отвлёкся от дороги и посмотрел на пассажиров.

– Я сломаю этих двоих и узнаю всё, что они знали, – Блондинчик произнёс это с какой-то обречённостью.

Олег засмеялся:

– Я с утюгом и паяльником сделаю это быстрее.

– И узнаешь то, что они расскажут, а я хочу всю их память. Я вырву их судьбы из нашего мира и использую до последней капли…

– Используешь зачем? – Олег заметил, что машина замедлились и свернула с трассы на грунтовую дорогу, его сердце забилось чаще.

– Начну с Медведя и его шайки, а дальше, как пойдёт. Мы приехали.

Такси остановилось у ворот в садовое товарищество. Железные прутья больших створ были стянуты цепью и замком, калитка для пешеходов не закрывалась, висела нараспашку. Вглубь вела утоптанная тропинка. Ходили по ней не часто, но снега давно не было.

– Понеслась? – Олег открыл дверь и потянул носом воздух.

– Понеслась… – эхом ответил Егор и сжал в кулаке эпоксидный шарик.

Трое заскрипели по серой полосе пути, растянувшись в цепочку.

– А с машиной ничего не случится? – Олег обернулся и остановился, – Ты даже на сигнализацию не поставил.

– Заговор на моей ласточке, – Влад говорил с серьёзным лицом, и Олег поверил.

Тропинка тянулась всё дальше, но Егор смело пошёл по насту по одиноким следам, ведущим через забор к серому деревянному домику.

– По следам понятно будет, что там мы, – Олег снова остановился и осматривался.

– Олежка, эти бараны ещё под кайфом – их едва ли до завтра отпустит. Они трезвые умом не отличаются… – Егор всмотрелся в мутное стекло окна и улыбнулся, – Спит. Не шумите сильно.

Блондинчик ловко вскрыл замок на двери отмычкой и нырнул в сумрак. Внутри ещё не выветрился запах старушки, стены покрывали полки с книгами, фарфоровыми фигурками и высохшими растениями. Олег проводил пальцами по пыльным поверхностям, и его наполнила память этого места. Старушка переехала сюда в ветхий домик без воды и электричества, чтобы не мешать дочери и внуку. Выросшая в деревне женщина чувствовала здесь себя лучше, чем в городе, а денег с продажи квартирки хватило, чтобы дочка переехала из шумной общаги в уютную двушку. Старушка умерла счастливой – она передала всю свою жизнь, как эстафету, и освободилась.

Олег зажмурился – его душили слёзы.

– Подъём, – ласково, нараспев заговорил Егор, теребя спящего за плечо.

Женёк спал на диванчике под ворохом одеял. Олег разглядывал безмятежное лицо, совсем детское.

– Вставай! – Егор произнёс чуть громче с нажимом и потянул за торчащее ухо.

– А?! – Женёк дёрнулся и сжался в комок.

– Мы не враги тебе, Евгений, – Егор отошёл назад и сел на табуретку, – Мы хотим перехватить твоих собутыльников перед тем, как они тебя выпотрошат.

Блондинчик улыбнулся и закивал головой, потом продолжил:

– Мы тут твоего дядьку подождём, а ты не бойся и можешь спать дальше. Головка бо-бо?

– Да… – поцан с трудом разлеплял высохшие губы, – Попить бы.

Егор взял со стола кружку и вышел наружу, черпнул снега, не выбирая особо и, вернувшись, предложил похмельному:

– Наркоманы и алкоголики должны стойко переносить все тяготы абстиненции!

Женёк жадно набирал в рот снежную кашу и жевал, не задумываясь о том, сколько там грязи, освободить руки из-под одеял он так и не смог. Олег вопросительно взглянул на Влада:

– Может тебе его полечить?

– Жалко стало? – ответил вопросом Седой, – Не. На этого я тратить силы не буду.

– Скоро твои друзья будут здесь… – заговорил Егор, – Мы засядем тут, за шкафом, чтобы не заметили сразу. Не обращай на нас внимания, – Блондинчик подмигнул и переместился в закуток. Там на двух тюфяках смогли разместиться все трое ведьмаков. Женчик поворочался и снова провалился в забытье – его трясло.

За окнами мелькнули тени:

– Тут этот лошок – следов вокруг много, – голос Руслана срывался и дрожал.

– А может не он, может тут бичи? – Семён в очередной раз размазал по лицу слежавшийся снег.

– Я уверен.

– А в остальном ты уверен?

– Да, – последнее прозвучало глухо, без единой эмоции.

Дёрнулась дверь. Послышались осторожные шаги. Женёк проснулся и попытался высвободить руку с ножом из-под одеял, но сил не хватило.

– Здорова, племяш, – заговорил Руслан, – Ты чего сбежал-то?

– Хуёво мне стало, – Женёк выталкивал слова с огромным трудом, – Вы когда с блядями пошли, меня скрутило. Я и съебался, чтобы не кайфоломить.

– Курить хочешь? – Руслан вытащил из пакета банку с окурками и поставил на пол, достал пачку дорогих сигарет, прикурил и протянул поцану. Женёк всё время следил за этими действиями и вжимался в своё гнездо. Он быстро понял, что происходит, но так обессилел от страха, что даже дышал с трудом.

Семён пнул ногой канистру с керосином для ламп. Маслянистая жидкость потекла к кровати.

– Это зря, – Руслан недовольно зыркнул на подельника.

– А чё? Бухой шкерился, ногой чирканул, керосинчик вылился.

– Хватило бы хабар запалить от курева.

– Дядь, не надо, – едва слышно просипел Женёк. Воры рассмеялись.

– Надо Федя, надо! – сдерживая хохот сказал Семён.

Руслан затянулся и посмотрел жертве в глаза, словно хотел сказать «извиняй, так вышло, бывает».

Олег всё время разглядывал мальчишку и видел лишь скверну. Худощавое тело, замотанное в чёрные полосы истлевшей марли. Ни единого просвета. Человек совсем недавно закончивший школу уже всей душой стремился только к удовольствиям. Он наслаждался чужой болью. Это мальчишка был уверен, что он лучше других и имеет право обмануть, обокрасть, причинить страдание. Сейчас его облепил животный ужас, разум полностью вытеснился желанием жить.

– Слышь, Рус? – начал Семён, – Может ему на клык накинуть? Ну, запишем на мобилу и будет послушная сучка? А? Жить-то хочешь? – закончил вор, уже обращаясь к Женчику.

Руслан ответил не сразу:

– Давай, если хочешь.

Семён, радостно кряхтя спустил брюки и достал мобильник.

– Чем меньше свидетелей, тем лучше, – выдохнул Руслан и резко выбросил руку с тонким шилом. Семён не сразу понял, что произошло. Он почувствовал тепло в боку и слабость. Ведьмаки смотрели, как одна мразь убивала другую, но скверны не становилось меньше. Наоборот, волдыри грязной черноты вспучились на голове и шее, слизни заметались, выхватывая последние силы у умирающего хозяина, и сразу распределялись между ещё живыми. Руслан вытер шило о мертвеца:

– Сегодня кент, а завтра мент… Ты не рыпайся и всё будет быстро, – обратился он к племяшу, но тот его не слышал – потерял сознание от страха.

– Пора, – сказал Егор и встал.

Руслан не успел обернуться на незнакомый голос, маленький шарик упал ему прямо под ноги, вспыхнул светом, срывая скверну, и вор обмяк.

– Я такого ещё не видел, – сказал Олег, – Это что?

– Олежка, ты ещё не понял, что волшба ограничивается только нашей фантазией? Я придумал, что в этот шарик можно впихнуть человека. Я вложил в этот катышек своё представление о том, как должно быть устроено вместилище личности, – Егор опустился на одно колено над телами, – Смотри-ка, а у Сёмы даже кровь не идёт почти – всё внутри!

– Они оба мертвы? – Олег видел, как паразиты корчились и рассыпались в прах над обоими ворами – вместиться в слабого ребёнка вся мерзость не смогла.

– Ну… – Егор на миг задумался, – Да. Я считаю, что в филактерии уже только слепок. Настоящий Руслан подох. Хотя… Слепок будет неотличим от настоящего.

– Пойдём отсюда? – Олег понял, что произошло и не видел причины оставаться.

Блондинчик сморщил нос и замычал:

– Давайте я сделаю всё здесь и не возьму с собой ничего? – он снова вернулся за шкаф и полулёг на тюфяк, – Мне нужно чтобы вы последили за мной пока я буду в отключке – минут пять.

Олег почувствовал, что волнуется за друга:

– Ты уверен, что сможешь его личность впихнуть в себя без последствий?

Влад с Егором переглянулись, а Блондинчик улыбнулся:

– Ты ведь можешь соображать, когда хочешь! Нет там никакой личности – грязь только, набор памяти. Если собрать всё вместе, то едва ли можно будет заполнить мозг глиста.

– У глистов нет мозга, – сказал Олег и кивнул головой, в знак того, что согласен и готов покараулить Егора.

– Вот и я об этом… – голова Блондинчика свесилась на бок, глаза закрылись, ведьмак погрузился в дрёму.

– Хочешь видеть, что там? – спросил Влад.

К горлу Олега на миг подкатил свинцовый шар рвоты – он вспомнил утреннее кино:

– Нет. Там ничего хорошего.

– Там Егор, – Влад, казалось, был готов рвануться сам в стеклянный шарик, но не мог, – Я бы пошёл туда, но после такого лечить уже не смогу… Никогда.

Олег вытер пот с бледного лба своего друга и поправил пшеничные волосы:

– А почему мне не предложили? Я же, по его мнению, монстр.

– Ты не сможешь эмулировать мышление настолько низких людей, – Влад протяжно вздохнул, – Ты просто вырвешь память из слепков и развеешь остатки. А Егор хочет научится их образу мыслей, чтобы притворяться, когда будет нужно.

– Егор хочет внедриться к этим?

– Я думаю, он хочет собрать банду, – Влад опустился на пол и упёрся спиной в стену, от чего скрипнули старые обои, – Бегать по ночам охотится слишком непродуктивно. Егор хочет собрать в свой кулак все нити и разом столкнуть интересами несколько десятков группировок. Хотя не уверен… Этот белобрысый плетёт так, что кажется сам не знает, чем кончится.

Олег помотал головой:

– С войной банд ты не прав.

– Почему ты так думаешь?

– Егор – сама аккуратность. Устраивать побоища слишком для него неправильно.

– Увидим.

Егор очнулся и резко встал. Олег заглянул ему в глаза и, увидев Скверну, отшатнулся.

– Ну чего вы испугались? – рассмеялся Блондинчик, – Она же ручная!

– Сколько ты там пробыл? – спросил Влад.

– Восемь… – Егор похлопал себя по щекам, – Хотя хрен знает! Там же всё субъективно. Пошли отсюда!

– А с этим что? – Олег махнул в сторону кучи одеял.

– Его не спасти. Олеж, выдохни, он в любом случае погибнет сегодня, – Егор вышел на улицу, заканчивая разговор, казавшийся ему бесполезным.

– Постой, – Олег догнал друга и, проваливаясь в снег, пошёл рядом, – Ты видел, как он умрёт?

– Ага, – Блондинчик развернул батончик и с удовольствием откусил половину, – Там десятки вариантов. Что бы мы ни делали, можем только отсрочить. Влад сейчас пытается что-то поправить, но…

– Он же говорил, что не хочет тратить на него силы, – Олег обернулся и не увидел за спиной третьего ведьмака.

– Он не может тратить на него силы… Но Седой забрал сигареты, которые оставил добрый дядюшка, чтобы не случилось пожара, принёс бутылку с водой, чтобы этот крысёныш не замёрз, пытаясь напиться снегом. Влад даже с его мобильника номер матери скопировал – хочет ей позвонить.

Олег молчал, пока дошли до машины. Там так же в тишине дождались Влада. Такси объехало припаркованную как попало десятку, когда Егор тихо сказал:

– У него свои сигареты есть и зажигалка. В кармане рубашки.

Влад затормозил.

– Не надо, – попросил Егор, – Просто поверь, что его не спасти. Ты же понимаешь, что ничего в нём хорошего уже нет. Он ребёнок-ауешник. Его давно уже убили.

– Мы попадём в ад, если он есть, – сказал Седой и продолжил ехать в город.

– Мы с Олежкой уже согласны. Там для нас найдётся много работы.

Олег подался вперёд с заднего сидения:

– Вот ему сейчас очень плохо. Если закурит, то лучше не станет. Тогда зачем он будет курить?

– Ты про Женчика? – уточнил Егор, – Так ведь если нет разума, то самым выгодным энергетическим состоянием будет то, в котором самая большая энтропия. Для него естественнее умереть, чем жить. Это же физика!

Женчик в это время очнулся и мутными глазами огляделся. Всё тело болело, болели даже мысли. Из кармана рубашки зажигалка давила на грудь. Там же лежали сигареты. С огромным трудом поцан достал это богатство и закурил. Сразу же стало ещё хуже. Женчик зарычал, забулькал рвотой и бросил сигарету подальше от себя, прямо в лужу пролитого керосина. Пламя не хотело загораться, всё ещё могло обойтись. Похмельное тело не желало слушать хозяина и вставать, а он бесился внутри от бессилия. Очередной приступ тошноты, вывел из себя совершенно, и неосторожный взмах рукой с большими вычурными часами пришёлся по окну. Стекло разбилось. В комнату ворвался ветер и подтолкнул тлеющую сигарету к пачке старых газет, которые бабушка использовала для растопки печки-буржуйки. Теперь появился огонёк и захрустел. Старый деревянный домик, полный книг разгорелся очень быстро. Женчик очень хотел выбраться, но жуткое похмелье после алкоголя и наркотиков сделало это невозможным.

Глава 8.

Март называют весенним месяцем. Однако холода и бураны считают иначе. Снегопад не прекращался уже два дня, и Олег начинал сомневаться, что сегодня стоит ехать в горы на отдых. Он ждал у своего дома с небольшим рюкзаком за спиной. Настроение было очень светлым, хотелось быстрее встретиться с друзьями, а по Нинке он даже соскучился.

– Привет, – Егор подошёл откуда-то сбоку, видимо прыгал опять по крышам и спустился в углу двора, где до сих пор было темно.

– Доброго утра! – Олег широко улыбнулся, – А что ты будешь делать, когда тебя увидят обычные люди, что ты бежишь по стене?

– ЕСЛИ увидят, а я знаю, что не увидят.

– Как ты? – этот вопрос ведьмак задал очень серьёзным тоном.

– Словно во рту гнойник кровоточит, и вся еда получается с протухшим привкусом, – Егор поморщился и закинул в рот мятную конфетку.

– Он теперь постоянно в твоей голове не затыкается?

– Не парься, дружище! У меня сильная доминанта, и какой-то вор ей не помеха. Неприятно, конечно, – добавил Олег после небольшой паузы, – Что на обсчёт тени этого ничтожества расходуется мой мозг, но это терпимо.

– Надолго это в тебе останется?

– Ещё пара часов…

Подъехал Влад. Он сменил машину с седана на внедорожник.

– Это тоже твоя? – спросил Олег, разглядывая мощный и в чём-то красивый автомобиль.

– Да… – Влад говорил, с гордостью поглаживая серебристый металл крыши, – Это мой любимчик… Считай друг.

– А у тебя много машин? – удивился Олег. Влад всегда выглядел просто – в линялых джинсах, толстом свитере с высоким горлом поверх выцветшей футболки – он казался очень одиноким мужчиной, который когда-то удержался на краю алкогольной пропасти, но не ушёл от края, а, попивая чаёк с шиповником, сидел свесив ноги вниз с обрыва.

– Не люблю я хвастаться… – Влад лукаво усмехнулся, – Девчонкам звонили? Едем за ними?

– Ага, – Егор кивнул и нырнул в машину.

Олег попытался нырнуть в поток времени и заглянуть в будущее, но не мог сконцентрироваться и видел сотни тысяч вариантов завтрашнего дня одновременно. Ведьмак на секунду посмотрел наверх в снежное небо. «Пусть всё будет хорошо!» – прошептал он одними губами. Это была не молитва. Он словно создавал будущее из сложнейшего конструктора, в котором многие детали не имели постоянной формы, а конечный результат мог вмещать несовместимое, и всё помимо воли творящего.

– Олежка, не тормози! – Егор выглянул из приоткрытой двери.

– Будущее создаётся не мыслями, – добавил Седой.

– Знаю! – буркнул ведьмак под нос, полностью вернулся в настоящее и сел в машину.

Влад ехал быстро. Дворники беспрестанно елозили по стеклу. Обзор был нулевым, но все чувствовали себя в безопасности. Егор болтал обо всём сразу, перескакивал с темы на тему. Олег слушал, а в мыслях собирал из разрозненных тезисов нечто цельное и логичное.

– Вот вы замечали, парни, – спрашивал Блондинчик, – Уже много лет со всех щелей лезут свидетели летающих тарелок, конца света и прочего?

Влад на миг отвлёкся от дороги, чтобы взглянуть на друга:

– Тебя что так зацепило сегодня? Телевизор нечаянно включил?

– Почти… – Блондинчик поморщился от воспоминания, – Пришёл в банк наличку снять, а там персонаж… Рожа отъетая, весь в фенечках, на шее крест как у попа, глазки чёрные, скользкие, хитрые. Сзади жиденькие волосы в хвостик собраны. Одет в расшитое белое пальто. Короче, белый маг.

Влад заулыбался, а Олег отвлёкся от вида за окном и наклонился вперёд между сиденьями.

– С утра во всех очередях бабки в основном – они на него пялятся, готовятся осуждать. А он как зашёл, сразу натренированным голосом: «Добра и счастья всем!» Потом поклонился и вид делает, что шепчет. Я на него смотрю, а слизняки на нём зашевелились активнее. Я подумал, что полезет вперёд всех, а он встал в конец очереди к банкоматам и имитирует смирение. Одна из бабок от любопытства аж притоптывать начала. Блин, – Егор сделал паузу и помотал головой, – мне порой кажется, что они не настоящие, словно картонные фигурки из дурного мультика. Короче, эта бабулька пальцем в него тычет и спрашивает, мол, кто такой? Этот хрен рассказывает, что он дар от боженьки получил и всё в таком духе. Через минут пять бабульки уже свои кошелёчки пооткрывали…

На скулах Влада заиграли желваки, а у Олега в глазах мелькнула сталь, сгусток тьмы, который он заключил в своей руке, почувствовав гнев хозяина, запульсировал. Олег погасил ярость, а ручного демона ударил комком боли. При этом у него не дрогнула ни одна мышца.

Блондинчик продолжал:

– Мне что-то не по себе стало от всего этого. Времени на хорошее представление не было, так что я импровизировал как мог. Смотрю на него и как закричу «изыди, искуситель!» Горемыка весь напрягся, но быстро сообразил и руки ко мне потянул, мол, «сам изыди». Меня бесноватым обозвал… Ну и упал тут же. Пена изо рта. Конвульсии. Эпилепсия. Бабки закрестились, нимб надо мной разглядеть пытаются.

– И что ты им сказал? – Влад совсем развеселился и, казалось, помолодел.

– Веруйте скромно! Всякому, кто за веру деньги требует, в аду своё место есть! Всякий, кто за молитву поживы хочет, гореть будет вечно в муках! И молитва его – суть скверна! Сам Бог запретил торговать от своего имени и имени святой церкви своей!

От этих слов ли, от интонации, с которой декламировал Егор, у Олега по коже побежали мурашки, стало не по себе, появилась потребность сделать что-то очень хорошее.

– Не переборщи! – Влад назидательно поднял палец вверх, – Так можешь сам начать новую волну мракобесия.

Егор смеялся над своим рассказом и не сразу смог ответить:

– Их уже не испортить ещё сильнее…

– Прекрати! – Влад посерьёзнел, нахмурился, – Чем чаще ты судишь людей, тем поверхностнее это делаешь. Теперь не старушки у тебя, прожившие долгую жизнь, а картонки… – Седой цокнул и снова стал на полтора десятка лет старше, чем должен быть.

– А что, если Егор прав? – вступился Олег, – Что, если этих бабушек уже неисправить? Они уже прожили долгую жизнь. Теперь это не молодые девушки-комсомолки, не труженицы. Они изменились. Стали картонными бабками. Что если это часть природного порядка?

Влад перестал хмуриться, Олег давно заметил, что он всегда с радостью отвечает на вопросы о жизни и очень редко навязывает своё мнение. Седому нравилось обучать, передавать свои знания. Ему нравились люди, которые задают вопросы.

– Пусть так. Только вы тоже станете со временем старыми дедками. Может быть стоит отнестись к этим старушкам с уважением и вниманием, чтобы изменить к лучшему природный порядок? А не махать на них рукой? Подумай, если пойти до конца твоих убеждений, то логичнее всего и рациональнее ликвидировать картонных бабок?

– Я… – Олег осёкся. Действительно удалить больное существо из группы очень разумно.

Влад кивнул самому себе и подвёл итог:

– Фашизм очень похож на высшую рациональность. Любой. Но вот в чём беда: стоит его разрешить, как тут же начнутся массовые замеры черепов. А я хорошо знаю, что больше всего любят расстреливать за неправильный цвет кожи те, кого нужно расстрелять первым за тупость и необоснованную ненависть ко всему.

– А если ненависть обоснованная? – бросил Егор.

– Решать проблему ассимилированием, обязательным и принудительным всеобщим образованием. Насаждением культуры…

– Попробуй заставить цыган учиться и работать! – Егор повысил голос и даже фыркнул.

– Мы подъезжаем, – тихо сказал Влад, – Вон и девчонки.

Нинка была в спортивном костюме и с небольшим рюкзачком, а Лена хоть и оделась по-походному: в линялые джинсы, короткий пуховик и вязаную шапку с ушками, но запасную одежду и необходимые мелочи держала в большом пакете перед собой.

– Ленусь, а мы на природу собрались… Ты как по сугробам с баулом тридцать километров будешь пробираться? – Блондинчик юродствовал с очень серьёзным лицом.

Лена беззвучно зашевелила губами, а глаза её чрезвычайно расширились. Егор положил пакет в багажник, открыл дверь перед девушками и только потом рассмеялся:

– Ленок, отставить панику! Я шучу про тридцать километров!

– Дурак! – Лена хлопнула Блондинчика по плечу и следом за подружкой нырнула в машину. Нина уже успела притянуть Олега за ворот куртки к себе и надолго приложилась к нему губами.

– Вас трое? – Лена смотрела на Влада слегка смешавшись.

– Ленок, это Влад – наш хороший друг. Он асексуал, – выпалил Блондинчик и, заметив, что Лена задумалась над значением слова, добавил, – Он не голубец, а мОлодец, который ждёт единственную любовь. Пока её не встретит, с женщинами не знакомится и не общается.

– А как же он её встретит, не общаясь? – Лена ждала продолжения, думая, что это очередная шуточка.

– Очень приятно познакомиться, – своим глубоким низким голосом произнёс Седой и очень тепло улыбнулся, – Этот светленький постоянно врёт. Привыкайте.

– Поехали! – Егор ткнул в плечо Седого.

– Я на всякий случай родителям ваши номера дала и машину сфоткала, – Лена достала телефон и показывала на экран. Никто толком ничего не мог разглядеть – машину, уже пробиравшуюся через двор на центральную улицу, трясло по ухабам.

– Это ты молодец! – Егор достал свой мобильник и позвонил кому-то, – Всё отменяется… Девки слишком умные… Нет, будем просто отдыхать… Почки у бомжей вырежем.

– Не смешно, – Нинка удостоила Егора долгим взглядом.

Блондинчик пожал плечами, словно извиняясь за непреодолимые обстоятельства и запустил руку за пазуху. Лицо его напряглось, будто там была бомба, и он её обезвреживал. Наконец пальцы ухватились за что-то:

– Вот! – улыбка загорелась на лице и даже в машине стало светлее, – Держи! С Восьмой Мартой тебя!

Лена взяла в руки яркий свёрток и ехидно подмигнула подружке. Под слоем обёрточной бумаги оказалась металлическая коробочка, в которой лежали стеки (инструменты для лепки).

– Ты обмолвилась, что подарила свои инструменты племяшке… – сказал Егор.

– Блин, – растягивая гласные, произнесла Лена, – Они же реально дорогие.

Девушка проводила пальцами по ручкам цвета слоновой кости и улыбалась чуть набок – ещё не до конца проверив, что получила подарок, который действительно хотела.

– Там ещё сертификат… – голос Егора стал шуршащим, было видно, что он получает не меньшее удовольствие, – Есть же у вас в городе магазинчик… Расходники купишь.

– Спасибо, – Ленка сглотнула и замолчала. Теперь она даже думать забыла, дразнить подругу.

– Ну… – Олег театрально вздохнул, – Я-то хотел уже на месте, чтоб красиво…

Ведьмак совсем не думал о подарке до вчерашнего вечера, пока Блондинчик не позвонил и не начал стыдить. Времени что-то искать или придумывать не оставалось. Олег выскочил из окна в холод и рвал своей горячей кожей ночь пару часов. Он нашёл вдохновение в последнем морозце зимы, в осторожном лунном свете и своей скорости. Дома Олег открыл свой ящик с инструментами, высыпал на стол содержимое мешочка с рунами и выбрал среди камешков два из ярко красной яшмы. Через пару часов он держал на ладони две части медальона с красивым силуэтом сокола, раскрывшим крылья, а к утру работа была готова полностью. Оставалось лишь выбрать цепочку в ювелирной лавке.

– Держи, – Олег протянул на ладони подарок без упаковки, – Сделано своими руками.

Нина сразу же одела подарок и позировала подруге для фото. Блондинчик повернулся насколько позволяла дорога и очень внимательно разглядывал медальон, очень эффектно расположившийся на синем свитере девушки.

– А ты меня уел, – Егор даже не стал паясничать.

– Мы же не для соревнования это… Для девчонок, – Олегу стало слегка не по себе. Ему эта поделка казалась слишком простой, даже примитивной.

Дорога за городом оказалась чистой и ровной. Погода прояснилась окончательно. Яркий мир состоял из синевы и белизны с огненным пятном солнца в центре. Открытое пространство сменилось лесами, потом машина несколько раз поднималась и опускалась – начались предгорья. Очень скоро одна из заснеженных скал стала быстро расти и приближаться, потом она повернулась другим боком, открыв ущелье. Из-за очередного белого холма выпрыгнули деревянные домики.

Влад легко припарковался на площадке перед сплошным дощатым забором:

– Приехали, господа! Ваш домик самый дальний, у бани.

– Ваш? – переспросил Олег.

– Я тут часто бываю, – ответил Влад, – У меня есть тут… – он замолчал, подбирая слова.

– Он сюда к одной женщине ездит, – вставил Егор, – У неё и ночует.

– Если ты скажешь сейчас хоть слово своей обычной пошлятины, то я тебя ударю, – очень спокойно проговорил Седой.

– Не скажу, – Блондинчик сжал предплечье друга, – Не скажу.

– Вы, надеюсь, присоединитесь к нам на шашлык? – спросила Нина.

– Конечно, – Влад заулыбался и помолодел, – Я даже сам всё приготовлю. А то этот белобрысый только языком хорошо работает.

– Как-то это неоднозначно прозвучало… – Егор рассмеялся и взвалил на себя треть содержимого багажника.

Олег и Влад разобрали остальное, оставив девушкам только их рюкзачок и пакет.

– Как же тут красиво! – воскликнула Лена, едва обойдя забор и попав внутрь просторного двора. Здесь из брёвен и досок было сложено всё: домики, расположенные кругом, колодец с журавлём, беседки, другие постройки. Везде было много резных украшений – от простых орнаментов до сложных сцен из былин и сказок. Над этой рукотворной красотой возвышался вход в ущелье. Две отвесные скалы доминировали и словно материнские ладони прикрывали от любой напасти.

– Спасибо, мальчики, – Нинка, не останавливаясь, крутила головой, её дыхание сбилось то ли от восторга, то ли от чистого воздуха.

Влад первым вошёл в домик. По-хозяйски проверил отопление, электричество, воду. Внутри было всего две комнатки: гостиная с диваном, большим столом, стульями, телевизором и маленькая спальня с кроватью и парой тумбочек.

– Располагайтесь, – Влад отодвинул панель в стене, открыв шкаф-купе и нишу с холодильником.

– Вот чуется мне, зря мы не взяли с собой хорошенького коньячку, – Егор причмокнул и закрыл глаза от воображаемого удовольствия.

– Не мужик! – Влад только махнул рукой и вышел по своим делам.

Домик обжился быстро. Девушки действовали так гармонично, словно отдыхали здесь каждую неделю. В уборной возникли туалетная бумага и полотенца, на столе появились чашки, тарелки и приборы, вещи компактно разместились в шкафу и даже занавески на окнах прибрались весёлыми резиночками, а сквозь стёкла светило яркое солнце.

Вскоре вернулся Влад и позвал на улицу пить травяной чай. Он уже успел сложить дрова в жаровню и возле домика горело настоящее пламя.

– А не рано для шашлыка? – спросил Олег.

– Не-а, – Влад взял с большой тарелки кусок белого хлеба и нанизал на шампур, – Шашлык будет попозже. А пока по краюшке с сосисками и на гору фоткаться.

– Не сосисками, а колбасками, – с некоторой обидой в голосе поправила молодая женщина, выглянувшая из-за жаровни, – Я их сама делала.

Олег обратил внимание на её одежду – слишком лёгкую для этой погоды. Шапки тоже не было, от этого её густые рыжие волосы, волнующиеся от лёгкого ветра, казались частью пламени.

– Это Марфа Петровна, – представил женщину Влад.

– Вообще Мария, – поправила хозяйка, – Но, похоже, скоро привыкну к Марфе.

Колбаски оказались настолько вкусными и сочным, что все переели, и Олег даже засомневался, что девчонки полезут на гору, но Влад сказал, что тропа лёгкая, и даже «жиробасики» с ней справляются. Это раззадорило обоих девушек, и они поднимались хоть и с отдышкой, но не жаловались. Подъём отнял много сил и времени. Особенно у Олега, который постоянно останавливался, чтобы достать фотокамеру и сделать несколько снимков.

Наверху оказалась обустроенная площадка, вытоптанная многими отдыхающими. Сверху открывался потрясающий вид: горы образовывали изломанный пейзаж с одной стороны, а с другой далёкий горизонт казался абсолютно ровным. Олег собрал штатив и сделал несколько панорам, пока девушки восстанавливали дыхание и прихорашивались.

– А если бы мы полезли по тяжёлому пути, ты бы тоже всё это с собой потащил? – спросил Егор.

Олег вместо ответа перекинул рюкзак на другое плечо и показал крепление для штатива на поясе.

Снизу послышалось несколько нетерпеливых клаксонов. Эта какофония резко портила настроение. Несмотря на то, что до смотровой площадки звук доходил сильно ослабленным, он цеплялся за нервы.

– В хер себе подуди! – крикнул вниз Олег.

Егор взял его за рукав:

– Олежка, не психуй. Это лишнее.

Олег почувствовал подвох в спокойном, даже ласковом голосе друга.

– Я давненько уже не дрался… – процедил Олег сквозь зубы, сохраняя при этом дурашливую улыбку.

– Наркоман, ты, бешоный… – ответил Егор и сильнее стиснул предплечье.

Олег кивнул и расслабился. Его оболочка прояснилась, стала светлой.

– Мы из-за этих сюда приехали? – спросил охотник, он чувствовал даже отсюда смрад Скверны.

– Отдыхай, Олеж, – Егор отошёл на шаг, – Просто балдей! Тут же нереально здорово!

Блондинчик обнял Ленку, которая немного растерянно смотрела на парней, ожидая, что они поссорятся.

– Олег сделай общее фото нас тут, – Влад сгрёб в охапку девчонок и Егора, – И там поставь на таймер, чтоб сам тоже успел!

Олег не любил быть в кадре, но здесь среди чистоты, мира и настоящей, древней, природной святости не мог отказать сделать приятное, не мог позволить себе вредничать с друзьями. Маша сразу после этого на несколько минут исчезла, не сказав ни слова, но скоро вернулась с тремя ватрушками.

– Друзья, – лицо женщины раскраснелось, румянец резко сбрасывал возраст, и она выглядела студенткой, счастливой и совершенно юной, – Вниз с ветерком! Кто смелый?

Нина и Лена переглянулись и одновременно посмотрели вниз на крутой подъём с огромными валунами. Влад рассмеялся и показал на тропу, по которой вернулась Маша:

– Вон там нормальный спуск. Там даже дети катаются.

Действительно, за кустами скрывалось начало удобной трассы для ватрушек, с не хитрым подъёмником.

Путешествие вниз было быстрее. Уже отдавало весной, и ветер совершенно не обжигал лицо. Снег на склоне стал гладким и плотным за зиму. Кроме компании ведьмаков больше в этот день там никого не было, и ребята визжали от радости и детского подзабытого восторга, никого не стесняясь.

– Может ещё по разу? – спросила Нинка, после четвёртого спуска. Её волосы растрепались и слиплись, намокнув от растаявшего снега.

– Через пару часов стемнеет и не успеем дойти до родника, наносить воды в баню, нормально растопить и шашлык пожарить, – сказала Маша.

– Придётся выбирать, – отряхиваясь добавил Влад, – Или кататься, или баня, или шашлык. После одиннадцати тут не принято шуметь, да и завтра вставать до рассвета, если хотим увидеть настоящий восход в горах.

Нинка кивнула и потянулась к Олегу, чтобы поцеловать. Её губы были мокрыми, как и всё лицо, холодными, но очень мягкими и нежными.

– До домиков идти с этой стороны минут тридцать. Прямо по тропе, – Маша указала рукой, – А я пока ватрушки сдую и уберу в сарайчик.

– Я с тобой, – Влад обнял свою женщину за талию и ткнулся носом в густые волосы.

Нина и Лена пошли чуть вперёд, обсуждая сколько годовых доз красоты и адреналина они отхватили за один день, а ведьмаки отстали шагов на десять.

– Ты знал, – Олег даже на стал спрашивать, а утверждал.

– Мы здорово отдохнём. Олежка, не парься! Сегодня и завтра лишь капелька наблюдений, – Егор говорил уверенно, как будто о сто раз пересмотренном фильме, – Кстати, а где твой кот?

– Вот, – Олег достал из кармана пластиковый футляр в виде тубуса (в таких продавались коллекционные фигурки). За прозрачным пластиком в мягких креплениях, отделанных бархатом, находилась статуэтка кота, свернувшегося в клубок.

– Ты засунул его туда? – Егор выпучил глаза от удивления.

– Он сам попросил. Ему так лучше думается и отдыхается. Ты лучше скажи, девчонки в безопасности?

– Да, – Егор вспыхнул ярким лавандовым сиянием, в разные стороны метнулись от него жгуты и нити – он на несколько секунд стал нервной клеткой пространства-времени, – Да, – подтвердил он, когда свечение погасло, – На этот раз они точно в безопасности.

Олег заметил, как друг украдкой смахнул капельки крови из носа, и подумал, что Блондинчик на предсказания, вероятно, тратит кусочки своей жизни. Из-за сугроба появился забор и домики. На стоянке, рядом с машиной Седого выстроились четыре чёрных внедорожника с непроглядными тонированными стёклами.

– Они отдыхают на соседней турбазе, а стоянка у нас общая, – сказал, словно извиняясь Седой – он и Маша догнали ребят.

– Я их слышу, – оскалился Олег. Слышал не только он – блатняк распространялся вокруг, словно грязевой поток. Звук скорее походил на пульсирующую зловонную массу. Охотник хотел позвать Кота, чтобы фамильяр перегрыз все провода, и уже достал футляр, но Егор снова взял его за рукав:

– Не надо. За забором будет совсем не слышно, – Блондинчик прищурился и снова засветился, создавая заклинание-купол. Олег и на этот раз успокоился, выдохнул. Внутри потеплело. Особенно хорошо стало, когда в его ладонь скользнули тонкие пальчики Нины. Ведьмак чувствовал себя нужным. Не машиной для очистки мира от Скверны, а нужным просто потому, что так совпало.

Влад суетился у жаровни, раздувая ещё не остывшие угли, Маша помогала ему. Остальные нарезали салатики, колбасу, сыр, мыли фрукты и овощи, Олег затопил баню и натаскал воды для купания. Незаметно пролетел ещё час. Дрова догорали уже в сумерках, мясо жарили с фонариком.

Олег стоял и пялился в небо. Щелчки углей, далёкий свист ветра, звуки отхлёбывания чая, шкворчание жира, хруст снега под ногами – всё это было лучшей музыкой на свете. А чёрная горная ночь с россыпью ярких звёзд – лучшей живописью. Этими звуками, видом, запахами можно было наслаждаться без опасения, что наступит день, когда надоест или станет не так хорошо. Олег подумал, что одним из главных отличий настоящего удовольствия от наркотика наверняка можно считать невозможность привыкнуть.

– Пойдём попаримся! – Егор толкнул друга в бок, – Ты баню довёл до ума?

– Ага, – Олег опустил взгляд с неба на землю, – Девчонок одних оставим?

– Мы недалеко, и я уверен, что всё будет хорошо. Оставь кота.

– А это мысль… – Олег достал из кармана футляр и осторожно погладил пластик. Тут же раздалось мурчание из-под ног. И чёрная тень закружилась вокруг ведьмаков.

– Я подумал, что он и эта фигурка… – Егор не договорил, но красноречиво показывал удивление выражением лица.

Олег улыбнулся и объяснил:

– Фигурку я купил в игрушках. Она только для того, чтобы сконцентрироваться. Это лишь символ.

– Мальчики, идите уже в баню, а то мы тоже хотим, – Нинка жевала сочный кусок шашлыка и проглотила половину слов. Ей удавалось работать челюстями настолько аппетитно, что Олег не удержался и прихватил с собой ещё кусочек, когда направился в сторону «зоны очистки тела, души и проч.», как гласила резная табличка.

Парни почти не поддавали пару, городская жизнь не давала возможности привыкнуть к парилке и пользоваться ей как задумано предками. Однако один раз с гиканьем они выскочили на улицу и по очереди окунулись в купель.

Девушки парились ещё скромнее, хоть и дольше. За это время Влад помог прибраться на улице и занести остатки шашлыка в домик.

– До утра, мужики, – сказал он на прощание и убежал в ночь.

– Даже не знаю, говорить ли тебе спасибо… – Олег произнёс это в тишине и долго ждал ответа.

– Тебе понравился день? – наконец отозвался Егор. Он разложил диван и уже укутался одеялами.

– Да, но… Я постоянно жду подвоха, – Олег присел на край постели, откинув в сторону угол простыни.

– Вот ты, Олежка, баран… А в конце жизни ты будешь старым и умрёшь! И что? Теперь всё хорошее в жизни подводить под это?! – Егор приподнялся на локте, его глаза блестели в сумраке комнаты, – Сейчас тебе хорошо? Так радуйся! Твоя непробиваемая кислая рожа хороша только для пыток!

– Но ты же сюда нас позвал для… – начал Олег, но не успел договорить.

Егор перебил грубо:

– Я место выбрал, потому что тут здорово, потому что Седой здесь выглядит на свой возраст. Дружков Руслана я ещё три дня назад срисовал. Да мне это и не нужно, – успокоившись, Егор продолжил уже миролюбиво, – Пусть сегодня будет обычным днём. И завтра тоже. Обними Нинку. Я Ленку. Притворимся людьми!

Олег кивнул. Он знал, что Егор тоже видит в темноте не хуже кошки.

– Пойду греть кроватку, – Олег встал с дивана и ушёл в комнатку. Сначала он попробовал почитать новости, но связь была просто отвратительной. Ведьмак подключил к зарядкам телефон, фотоаппарат и прислушался. Тишина была глубокой, умиротворяющей. Он заснул неожиданно для себя. Нинка пришла спустя четверть часа. Тихонько, мышкой просочилась под одеяло. Олег не проснулся полностью, но обнял девушку, прижал к себе и снова засопел. Ленка с Егором немного повозились, но свежий воздух, еда, баня сделали своё дело. Сегодня ведьмаки изо всех сил притворялись обычными людьми и им это удалось.

Чёрный Кот гулял в окрестностях, чутко прислушиваясь к каждому звуку. Купол звукоизоляции, созданный Блондинчиком, фамильяр не замечал. Пьянка поблизости Кота раздражала, но он не вмешивался. Ему очень нравился нерукотворный пейзаж, и на нём он сконцентрировал всё своё внимание, не отвлекаясь на неприятный шум. Кот конечно же заметил бы опасность для своего создателя или его друзей, но опасности не было.

Глава 9.

Олег видел счастливый сон. Прошлое явилось в образах, чуть затёртых временем. Он чувствовал словно наяву морозец на носу и близкое тёплое дыхание. В сумраке блестели глаза, которые, он знал, обычно ярко-голубые, а сейчас казались тёмными озёрами, отражавшими редкие огни. Под ногами поскрипывал снег и нужно было идти по домам, но этим двоим не хотелось расставаться. Девушка снова потянулась пухлыми губками, и Олег тут же ответил. Он никого больше не целовал так самозабвенно. Ни с кем он не чувствовал себя настолько счастливым и уязвимым. Тогда он ещё не был ведьмаком-охотником.

Сквозь сон просочились робкие прикосновения. Нинка целовала грудь и нежно водила рукой по коже. Олег не смог совместить сон и явь. Никто бы не смог. Его изнутри обожгло, дыхание остановилось, а тело свело короткой судорогой. Нинка неверно восприняла эту дрожь и напряжение. Она лизнула сосок и двинулась вниз. Олег собрал всего себя и сжал в кулаке воли, он приказал себе расслабиться и обнять девушку. «Так должно быть!» – убеждал себя ведьмак. Борьба длилась несколько секунд и чувства победили. Олег мягко отстранил опешившую Нину и поцеловал её в лоб.

– Не сейчас, – он попытался улыбнуться, но губы скривились и стало только хуже.

– Мы тихонько, а эти ещё дрыхнут, – Нина всё ещё отказывалась принять происходящее, но на лице уже проявилась тень усталого разочарования.

Дверь в домик открылась. Кто-то осторожно скользнул внутрь.

– Ребят, вы спите? – спросил Влад шёпотом.

– Не-а, – Блондинчик ответил сразу же бодрым голосом, – Но свет пока не включай.

– А Олег? – так же тихо поинтересовался Влад.

– Олежка откликайся! – Егор натягивал подштанники и забавно подпрыгивал.

– Не спим. Скоро выйдем, – Олег испытал миг облегчения, а потом взглянул на Нину. Девушка изучала его лицо. Ведьмак не ожидал, что она будет его читать, тем более понимать прочитанное. Сердце дрогнуло, и стало стыдно от своей глупости и самонадеянности. Нинка улыбнулась, взъерошила его волосы и стала быстро одеваться.

Олег не мог читать мысли до этого дня. Возможно, ему показалось, но он отчётливо разобрал слова, произнесённые без движения губ:

– Не парься…

От этих слов стало только хуже. Ведьмак натянул на себя улыбку и добродушие вместе с тёплой одеждой. Он был готов к прогулке и лазанью по горам, готов в любой момент к драке, готов к чему угодно. Ведьмак снова сделал над собой усилие и взял тонкую девичью руку своей. Немного сжал и почувствовал ответное тепло. Чистая нежная сила сходила с поверхности кожи и тянулась к нему, к самому сердцу. Олег разжал пальцы и выпустил горячую ладошку.

Егор оделся быстрее всех, подмигнул другу и выскочил наружу. Олег смутился от неоднозначного жеста, но тут же решил, что Блондинчик что-то прочитал из будущего и теперь по своему обыкновению глумится.

Утро ещё не начиналось. Горы сливались с небом и были едва различимы в темноте. Снегу нечего было отражать, кроме звёзд. Влад зажёг фонарь и показал лучиком куда идти. Остальные растянулись за ним в колонну на узкой, но утоптанной, удобной тропинке. Замыкающей была Мария. Олег был рад, что ширина дорожки не позволяла идти, держась за руки – Нинка сделала всё же попытку, но быстро передумала.

Этот подъём оказался намного дольше и тяжелее, несмотря на ухоженность. До смотровой площадки добрались только через час. Выступ на вершине скалы был огорожен забором. Это было единственное напоминание, что этот мир заселён людьми. Панорама с рассветом расширялась, детали, невидимые минуту назад, появлялись с немыслимой чёткостью. Все стояли затаив дыхание и не могли произнести ни слова. Только Олег быстро достал фотокамеру и, установив на штатив, принялся делать снимки – времени было не так много, ведь с восходом освещение поменяется, и всё будет выглядеть иначе.

– Всё-таки мы диванные туристы, – первым нарушил тишину Егор.

– Это что значит? – спросила Лена.

– Вместо того чтобы уйти в горы на неделю, – заговорил Влад, – Вместо того, чтобы уйти от людей на пару сотен километров, вместо того чтобы превозмогать себя… Мы просто сняли домик. Всего лишь прошли несколько километров. Всё словно понарошку. Невозможно полностью всю эту красоту понять вот так – чуть привстав с дивана.

Слова Влада могли бы произвести впечатление, но Олег думал о своей совести, а Нинка об Олеге. Ленка оказалась не способной даже представить себе настолько долгий поход. Она всю жизнь прожила в городах и никогда не покидала их дольше, чем на одну ночёвку.

– Олежка, хочешь в поход на неделю? – Егор взглядом проникал куда-то глубоко под кожу, под мясо.

– Можно, – ответил охотник и, сменив настройки, сделал ещё серию снимков. Солнце выглянуло из-за горного хребта, и стало нестерпимо ярко. Ледяной мир сбросил алые краски рассвета, вмиг стал чётким и резким. Олег подумал, что сейчас и его размышления приведут к однозначному решению. Этого не случилось. Ведьмак подошёл к самому краю утёса и посмотрел вниз. Пара сотен метров пустоты манили своей маниакальной честностью, безоговорочным завершением любых сомнений.

– У меня голова кружится, – Лена побледнела и села в снег.

– Дыши реже, – Влад тут же склонился над девушкой и положил руку на затылок, – Это с непривычки. Ты кислородом надышалась. Всё будет хорошо.

Все засуетились. Ленка отмахнулась и самостоятельно встала:

– Я справлюсь, – девушка говорила извиняющимся голосом, – Только пойдём медленнее, хорошо?

Полностью рассвело, и спуск показался совершенно лёгким. Ленка полностью оправилась и шла наравне с остальными.

– Как-то просто всё… – сказал Олег, поравнявшись с Владом, – Буднично.

– А, по-моему, очень здорово, – ответил Седой.

– А ты не думаешь, что Егор сюда нас не просто так позвал?

Седой усмехнулся и посмотрел на Олега, как на ребёнка:

– Сюда Я позвал нас всех. Егор узнал, что сюда «эти» приедут позже.

– Я не верю в такие случайности.

– Если всё объяснять волей богов, то легко с ума сойти.

– При чём тут боги? – Олег хотел начать спорить, но, посмотрев на Влада, передумал.

– Я решил сюда поехать на излёте зимы ещё перед новым годом, а ваша «клубно-саунная» история случилась намного позже, – Седой говорил, словно раскладывал слова на столе перед ребёнком. Олег махнул рукой:

– Может быть ты прав…

На стоянке машин возле чёрных внедорожников возились водители. Невыспавшиеся мужчины курили одну сигарету за другой. Всю ночь они были свидетелями куража и выхватывали все дозволенные куски удовольствий, кроме алкоголя, а теперь очень завидовали своим «корешам», которые «оторвались по-полной программе».

– Рыбы-прилипалы… – Егор кивнул в сторону парковки.

Олег почти не видел людей за клочьями грязных тряпок-аур и снующих вокруг паразитов, а личности самих людей были рудиментарны. Ведьмак несколько секунд боролся с желанием сделать что-то и не заметил, как Нинка, до этого льнувшая к нему, укололась об один из его шипов, которые проявились в реальности больше, чем когда-либо. Девушка ойкнула и с удивлением смотрела на капельку крови на запястье. Олег очень испугался, поняв, что произошло и тут же полностью вернулся к человеческой форме.

– Что там? – спросил ведьмак-охотник, – Дай посмотрю.

– Нормально, – Нинка не видела, что её поранило, – У тебя на одежде какая-то колючка.

– Сейчас ранку обработаем и всё будет хорошо, – Влад взял Нину за руку и повёл в домик смотрителя. Седой кивнул друзьям и улыбнулся, – Всё будет хорошо, – повторил он.

– Я хочу прилечь, – Ленка закатила глаза и улыбалась. Ей была приятна усталость, но сил стоять на ногах не осталось.

Когда Олег и Егор остались одни, охотник спросил:

– Что дальше?

– Поедим вчерашнего мяса, а потом домой поедем. Снегоходы на следующий раз оставим, – Блондинчик говорил спокойно и разделял слова, словно объяснял.

– Ты же понял, о чем я спросил.

– Твой кот где?

– Возле бандюганов трётся.

– Ты через его глаза видишь?

– Нет. А что?

Егор растянул лицо в своей любимой улыбке, как у Чеширского кота и заговорщическим шёпотом промурлыкал:

– Взгляни.

Взгляд Олега на миг помутнел. Он коснулся сознанием своего фамильяра. Слияние теперь происходило быстро – ведьмак словно одевал любимую разношенную курточку.

Перед большим деревянным домом сидел тучный, но плотный человек. Он был раздет по пояс. Сильное похмелье исказило черты лица, но выражение было довольным. Человек наслаждался болью. На груди на бледной, парящей на морозе, коже выделялась татуировка: медведь, скопированный с флага политической партии, топтал маленьких человечков. Вор пошевелился и удовлетворённо крякнул, открыл глаза и позвал:

– Эй!? – голос хрипел, сипел и рвался, как бумага.

Спустя полминуты из-за двери выглянула растрёпанная девушка в простыне и унтах, вынесла банку пива. В награду она получила чувствительный щипок повыше колена, взвизгнула и скрылась в тепле.

Кот взглянул чуть внимательнее и среди грязных полос разложившейся души, трепещущих словно от ветра, он разглядел пятно боли в области сердца. Черви скверны тыкались между рёбер и покусывали то предсердия, то желудочки.

– Видишь? – спросил Егор.

– Инфаркт? – откликнулся Олег из магического транса.

– Да, – Блондинчик кивнул и заскрипел снегом в сторону домика к девчонкам, – Лет через двадцать… А если пересадку сделает, то все сорок.

Блондинчик обернулся на первой ступеньке крыльца, чтобы убедиться, слышит ли его друг:

– Олежка, человечище, ты ведь знаешь, что в этом мире уроды живут долго. И ты знаешь почему.

– Скверна их поддерживает, – Олег почувствовал, как за его рёбрами родилась ярость. Он очень не хотел гасить её пламя.

– Мы через полчаса уезжаем, – Егор так и не поднялся на крыльцо и говорил вполоборота.

– Зачем ты мне это всё показал? – с укором спросил ведьмак-охотник.

– Медведя погостить впустишь ты, – Егор громко вздохнул, – Прости, Олег, я не смогу.

Олег пожал плечами:

– Зачем вообще его поглощать?

– Я не могу этого объяснить, – Егор наконец встретился глазами с другом, – Просто чую, что надо.

– Вечером будем охотиться?

Егор улыбнулся и фыркнул:

– Зачем? У тебя есть Кот. Пусть он побудет рядом с объектом.

Олег вопросительно посмотрел на Блондинчика, тот просто коротко кивнул.

Из-за двери выглянула Нина:

– Чуваки, а может вы зайдёте? И очень хочется фотки посмотреть!

– Нинусь, я их ещё не сделал, пришлю всем, когда будут готовы, – Олег любил подолгу возиться с изображениями, доводить их до той степени совершенства, что его устраивала.

– Ты покажешь нам фотки, или я тебя побью…

Девушка скрылась в домике.

– Она тебя женит, – Егор сделал рукой пистолет и направил палец в сердце Олега.

– Я… – Олег снова вспомнил утренний сон.

– Ты балбес. Олежка, не считай других центром своей вселенной, – Блондинчик говорил, выделяя каждое слово, – Как-нибудь потом я тебе расскажу, что про твою ЛЮБОВЬ думаю.

В домике уже накрыли на стол. Вчерашний шашлык Влад погрел над огнём, девушки нарезали пару салатов, в повидавшей многое кастрюльке дымился ароматный травяной чай, на большом блюде красовался чак-чак.

– Фотки сразу посмотрим или сначала поедим? Что выбираешь? – Нина подошла к Олегу и взяла из рук сумку с камерой.

Олег заметил, как Егор прыснул и тут же отвернулся.

– Эта манипуляция с выбором на мне уже давно не работает, – Олег не без труда развязал смёрзшиеся шнурки, но не упустил того, что Нина сделала удивлённо лицо, словно не поняла при чём тут манипуляции, а Блондинчик одними губами проговорил:

– Женит…

– Фотки сразу, обожратушки после, – доставая камеру, сказал Олег.

Все расселись на диванчике вокруг фотографа и громко приветствовали особо удачные снимки. Олег снисходительно улыбался, ведь он понимал, что после его отбора на большом мониторе останется едва ли десятая часть. Он был окружён сейчас хорошими и радостными людьми, чувствовал, как от них расходятся волны тепла. Ему снова стало грустно. Такие сцены настоящих светлых событий всегда были похожи на отдельные яркие пятна, окружённые безликими, незапоминающимися частями жизни вперемешку с чернотой страдания. Сейчас это ощущалось особенно остро из-за Нинки, которая гладила своими пальчиками по его предплечью. Олег чувствовал, что она влюбляется в его угрюмость, тянется к его чёрствости, готова отдать многое за редкую улыбку. От всего этого делалось скверно. Он не желал нести ответственность за счастье девушки, вернее не хотел быть источником её страданий. Разум понимал, что сейчас нужно испытывать радость вместе с другими, а эмоции метались, словно мелкие пичужки в клетке.

– Вот знаете, чем бессмертные отличаются от обычных людей? – закончили обсуждать фото Олега, и Егор заговорил, обращаясь ко всем, но смотрел на охотника.

– Это ты к чему? – спросила Ленка.

– Сейчас поймёшь, – Блондинчик оглядел лица и продолжил, – Бессмертные и те, кто живёт очень долго, или просто очень мудрые люди радуются, когда им хорошо. Когда возникают проблемы, они их решают. Это как у всех. Вот только обычные люди часто страдают из-за прошлого, будущего, потому что есть то, что не вернуть, а есть то, чего нельзя достичь. Бессмертные пережили уже много необратимого, и в их мозгах это воспринимается проще, не вызывает столько страдания. Бессмертные привыкли терять и привыкли не привязываться к чему-то одному.

– Всё-таки не понятно мне, к чему ты это всё? – Ленка сдвинула брови уголком и произносила слова с наигранным раздражением.

– Я хочу сказать, что возможно мы видимся в последний раз, возможно мы наделаем друг другу гадостей и разбежимся, а может быть будем дружить долгие годы. Я хотел бы, чтобы мы все радовались и не парились, – Егор закончил мысль и выдохнул с облегчением.

– Ты мог бы так и сказать: не парьтесь, – сказал Влад и рассмеялся.

– Да… – протянул Егор, – Похоже маска паяца прикипела к моей харе, и я разучился доносить серьёзные вещи.

– Прогуляетесь до реки? – спросила Мария, – А я приберусь тут. Вижу, вещи уже все сложили.

– Да пройдёмся! – радостно согласилась Нина, а Лена добавила:

– Мне впервые не хочется домой. Здесь с вами здорово.

Влад решил помочь Марии. Было заметно, что он очень не хочет расставаться. Остальные двинулись к берегу. Весна только начала обозначать себя удлинившимся днём, и весь пейзаж сохранял зимнюю строгость в цветах. Снег осел едва заметно, а кое-где всё ещё выглядел пушистым и свежим. Сама река – извилистая змейка – ютилась в ущелье. Берег был обставлен беседками. Олег не взял с собой фотокамеру – разрядились батарейки – и немного жалел об этом.

– Тут как в сказке! – восторженно воскликнула Ленка и упала на снег делать ангела.

– Только в сказках невозможно жить, ведь так? – тихо спросил Олег у Егора.

– Можно, только надоест одна и та же сказка… – Блондинчик смял в руках снежок, – А чаще всего, почти всегда в сказке оказывается двойное дно. И на этом дне водятся если не кошмары, то отупляющая рутина.

– Я надеялся на поддержку… – усмехнулся Олег, – Или хотя бы на шутку.

– Не сейчас.

Ведьмаки дождались, пока девушки сделают несколько селфи среди сугробов, и отправились в обратный путь. Машина уже была готова, оставалось только сесть и умчаться назад в мир городов. Когда они отъехали, Олег обернулся и увидел, как Маша стоит и смотрит им вслед, она неуверенно махнула рукой, и ведьмак едва не прослезился – женщина уже скучала по любимому. Седой всё видел в боковом зеркале и улыбался. Он был рад, что несёт ответственность за счастье другого человека, и точно знал, что очень скоро вернётся сюда.

– Влад, – спросил Егор, – А почему ты не заберёшь Марфу отсюда?

– Не хочет… – Влад подумал секунду, – Я сам перееду сюда. В деревне домик присмотрел. Хозяйство заведу. Буду вам яйца, сыр, мясо в город присылать.

Дорога назад показалась короче. Девчонки уснули. Нина уткнулась в плечо Олега, а он не посмел её переложить, не смог себя побороть и несколько раз провёл рукой по волосам. Он решил, что это правильнее. Оставалось заставить себя в это поверить.

Глава 10.

Кот жмурился от света. Он отключился от хозяина и был свободен. Мир искрился от яркого солнца, а Кот был пятном абсолютной черноты. Он никогда не испытывал холода. Только порой голод донимал. В такие моменты Кот находил создание скверны и пожирал его, как и хозяин. Сейчас перед ним был кусок, который он сам не мог проглотить целиком. Воры источали грязь далеко вокруг себя. Паразиты патрулировали за сотню метров от носителей. Кот схватил одну из проплывающих змей зубами, брызнула и тут же испарилась чёрная кровь. Несколько тварей застыли в воздухе, словно удивились. Кот тоже замер. Из общей кучи отделилось ещё несколько существ покрупнее. Не оставляя следов на снегу, они скользили, высоко задрав головы.

– Мяу! – Кот проявился одновременно в двух реальностях. Он шёл среди тварей, которые его боялись, как боятся жертвы своих хищников, и одновременно трусИл, мелко перебирая лапками, к группе людей – источнику скверны, и просительно мяукал. По пути фамильяр прихлопнул ещё пару червей, удовлетворённо приметив, что их смерти вызывают сильную реакцию у главного авторитета и одного молодчика рядом с ним.

– Котик! – воскликнула одна девушка, – Киса-киса-киса!

Все обернулись и почти синхронно выдохнули сигаретный дым. Тот парень, что только что едва не потерял сознание, лишившись своего паразита, подхватил снегу и, скатав шар, бросил в Кота. Фамильяр ловко увернулся, но требовать лакомство не прекратил.

– Ты зачем беспредельничаешь? – сухо спросил Медведь.

– Так это ж просто кошка! – воскликнул парень.

– Запомните все, молодняк, – начал проповедь «авторитетный» вор, – Нельзя просто так никого бить – это беспредел. Если нужно человеку сделать плохо, то нужно иметь обоснование. Вот ты можешь, Юрец, обосновать свой поступок? – Медведь ткнул толстым пальцем в молодого человека.

– Мне не нравятся кошки… – Юра потупился.

Медведь хмыкнул, черпнул горсть снега и принялся лепить шар. Когда поверхность снаряда на несколько миллиметров уплотнилась до твёрдости льда, плотный мужчина коротким движением бросил в парня. Звук удара был неприятным, с хрустом. Брызнула кровь, одна половина лица сразу же сменила цвет на красный, а вторая на серый.

– Во-первых, – продолжил поучение Медведь, – Мне не нравится твой поступок. А во-вторых, у меня достаточно авторитета, чтобы говорить всем, что мне нравится и не нравится. И я могу всё грамотно обосновать.

Кот наблюдал за сценой с удовольствием. Вокруг юнца рой паразитов закружился с огромной скоростью. Человек испытывал ненависть, страх, жалость к себе. Остальные согласно кивали головами, даже чернявая крепкая девка, которая ночью делила постель с Юрцом.

– Пошли ещё накатим, – пробурчал Медведь и остальные побросали бычки в урну.

Кот снова ушёл в мир невидимый обычным людям и свернулся клубком. Он чуял нити времени, как обычные животные воспринимают дороги, по которым ходят всю жизнь. Нечто сдвинулось, утратило равновесие и дальше события пойдут иначе, чем без его появления. Сотканный из черноты, из силы самой Скверны Кот был разумным и совсем не похожим на паразитов. Ни внешне, ни мотивами. Разум давал ему волю создавать мир вокруг себя и делать его лучше, согласно своей воле.

В домике пьянка продолжилась. Иногда оттуда раздавались пьяные крики и визг женщин. Кот ждал. Оказывается, он умел это делать. Солнце прокатилось по яркому небу, покраснело, раздулось и скрылось среди гор. Чёрные уши за это время лишь единожды дёрнулись, когда Юрец прошёл рядом с ним к автомобилям, а потом, воровато стреляя глазами, что-то отнёс к бане.

После заката мужская часть отправилась париться. Они подолгу сидели на пологах и потели, потом пили чай и снова повторяли процедуру. К полуночи хмель вышел окончательно из всех. Измождённые отдыхом мужчины шли в домик, чтобы поскорее уснуть. В предбаннике остались только двое.

– Ты погоди, – обратился Медведь к Юре и ухватил его за простыню. Парень оказался полностью голым, и казался жалким, – Посиди со мной. Я тебе сказать хочу.

Юрец облегчённо выдохнул. Оставшись наедине с отцом, он мог провернуть свой замысел намного легче.

– Ты получил сегодня урок, – продолжил Медведь, – Мне нужно будет передать тебе дело. Если ты не потянешь, то тебя быстро завалят и получится, что я зря жил. Понимаешь?

Лицо Юры напряглось, тема разговора была для него новой. Раньше отец только учил и наказывал, а сейчас заговорил, словно заметил, что сын вырос и стал чуть умнее животного.

– Ты кивни хоть! – Медведь повысил голос и сжал кулаки. Сын прекрасно знал эти признаки и часто закивал, заискивающе посмотрел и тихо произнёс:

– Да.

Тяжёлая ладонь со шлепком опустилась на разбитую половину лица.

– Ты должен стать сильнее меня, чтобы всех… – Медведь потряс здоровым кулаком, – Вот так держать!

Юра рассмеялся.

– Ты чё ржёшь, сучёныш? – взревел вор.

– Я стал хитрее и злее тебя, – парень достал, спрятанный под низким потолком пистолет и направил на отца, – Иди в парилку.

Медведь хмыкнул и подчинился. Здоровяк был уверен, что сможет отобрать оружие и наказать зарвавшегося молокососа. Юра сумел ловко пройти мимо него и сесть на полог.

– Ты не боишься, что тебя сегодня начнут Юлькой называть? – вор стоял между сыном и каменкой, уперев руки в бока.

– Не боюсь, – парень глумливо улыбался. Он выходил из парилки в прошлый раз последним и опрокинул флакон жидкого мыла на пол. Теперь оставалось завершить план, родившийся внезапно после того, как в лицо прилетел отцовский снежок, словно кто-то нашептал прямо в поток его собственных мыслей. Юноша резко плеснул водой из ковша в отца и толкнул ногой в живот. Падение Медведя оказалось фантастически удачным для сына – он ударился головой о раскалённые камни и даже не успел закричать прежде, чем боль сдавила горло спазмом. Завоняло горелым мясом. Тело сползло на пол. Кот шмыгнул внутрь и несколько раз лизнул лицо умирающего.

Юра шёл, пошатываясь от радости. Он понимал, что нужно кричать, звать на помощь, но не мог. Первый в жизни глоток свободы произвёл слишком сильное впечатление на неразвитое сознание. Наконец, взяв себя в руки, парень открыл рот и заорал:

– На помощь! А-а-а-а-а!!!

Кот сидел на снегу и наблюдал. Внутри него в бессильной ярости бесновался Медведь. Слепок разума продолжал имитировать нечто похожее на жизнь.

Люди бросились сначала к Юре, а потом в баню. Суета не стихала, пока не приехала скорая и полиция. Хотя и потом то и дело раздавались телефонные звонки до самого утра.

Кот никогда ещё не был настолько сыт. Ему это нравилось.Однако он понимал, что этим удовольствием нельзя злоупотреблять. Слишком близко оказалась черта, за которой фамильяр рисковал превратиться в паразита.

– Чё, Юрец, хана тебе без бати, – смуглый кавказец смаковал злорадство. Закуток курилки всю ночь не оставался пустым, и заплёванный снег стал чёрным от пепла, – Ты дела не удержишь.

Юра без замаха ударил говорившего и махнул рукой, подзывая на помощь людей отца.

– Ты без документов здесь. Тайком. Тебя ищут в твоих горах, а здесь тебя словно и не было никогда, – говорил маленький медвежонок, – А дела я удержу.

Кот видел, как паразиты закручивались в большом вихре. Торнадо становился всё плотнее пока Юрий постепенно осознавал своё новое место в мире. Скверна кружилась и вливала силы в человека, требуя взамен жертву. Неразумная тварь предлагала поддержку и своё извращённое благословение за пищу для себя. Маховик был раскручен, и остановить его человек был уже не в силах.

– Ты сопляк, Юрец, – горец не успел договорить, а уже выхватил нож. Медвежонок был к этому готов и первый ударил кулаком с зажатой свинчаткой.

– Я теперь Юрий Михайлович, – медвежонок нанёс ещё несколько ударов в голову, которая моталась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы. Наконец человек упал в снег.

– Прикопайте его! – приказал Юрий, – Или мне каждому придётся свой авторитет доказывать?

– Юр, – лысый старик подошёл к парню и доверительно посмотрел в лицо, – Я с твоим отцом много дел переделал. Я тебя поддержу. Только ты советуйся. Сила-то наша не в борзоте, а в связях. Твой отец тоже так начинал, но тогда время другое было.

– За эту обезьяну мне предъявят?

– Вряд ли, – ответил старик.

– Это был риторический вопрос…

Кот почувствовал в себе странное пощипывание. Слепок Медведя, лишённый влияния скверны, испытывал горечь, что сделал из сына чудовище. От былой гордости не осталось и следа. Это сломило всё сопротивление остатков личности, осознавших всю свою жизнь никчёмной. Фамильяр поглотил сознание целиком.

Олег крепко спал у себя дома. Его разума коснулась мягкая кошачья лапка. Ведьмак вздрогнул. Кот смотрел в лицо хозяину и ждал, пока тот проморгается и стряхнёт остатки сна.

– Что-то случилось? – спросил Олег.

Кот беззвучно продолжал сидеть рядом. Олег вздохнул и посмотрел на часы. До будильника оставалось семь минут.

– Кот, ты чего хочешь?.. – Олег осёкся. В глазах животного он увидел отражение бескрайней черноты вселенной и яркие точки звёздных скоплений. Так выглядел взгляд ведьмака, – А ты, кажется, стал совсем взрослым… или древним?

Тишина в комнате ничем не нарушилась. Олег снова упал на подушку и хотел закрыть глаза на оставшиеся шесть минут. В сознание мягко поскреблись, словно ребёнок посреди ночи в дверь родительской спальни, чтобы спросить о чём-то очень простом и крайне важном. Олег впустил Кота в свои мысли и потерялся в потоке хлынувших знаний. Тело перестало ощущаться, а маленький сгусток того, что люди называют личностью или душой, крутился и метался среди бесконечно огромных расстояний. Фамильяр изначально мыслил себя частью вселенной, в отличие от своего хозяина, когда-то бывшего человеком, а потому для чёрного Кота такие масштабы были обычным делом, привычным, нормальным.

Олег хотел прокричать «Хватит!», но совершенно не владел своей волей. Поток закончился сам собой. Иссякли данные, которые хотел передать Кот. Теперь ведьмак знал всю жизнь человека, которому поручили охоту за ним и его друзьями. Знал не только прошлое, но и все варианты будущего, расходящиеся лучами от точки смерти Медведя. До будильника оставалось четыре минуты.

– Да… – Олег погладил Кота и сел на постели, – Не завидую Егору. Что теперь? – обратился он к ластящейся черноте.

Раздалось негромкое мурчание. Олег прошёл на кухню и достал миску. В пакете оставалось немного молока. Кот удивлённо смотрел на хозяина, когда тот поставил перед ним угощение.

– Ах, да! – воскликнул Олег, – Взрослые кошки не любят молоко. Извини, в холодильнике только соевый соус.

Неожиданно ведьмак вспомнил, что с полгода назад покупал сразу коробку консерв. Он заглянул в шкаф. В углу стояла последняя банка сайры.

– Живём дружище! – Олег улыбнулся и подмигнул Коту. Рыба оказалась вполне пригодной в пищу и была поделена пополам в одинаковые миски, – Лопай! – на этот раз миску Кота он поставил рядом со своей.

Фамильяр запрыгнул на стол, смущённо понюхал угощение, запах был приятным. Сотворённый из тьмы зверь осторожно лизнул, а потом принялся уминать нехитрую еду. Оказывается, он очень проголодался.

– Ты ешь… – Олег мыслил вслух, – Ты же не будешь оставлять мне свои какашки?

Кот прищурился и фыркнул, при этом кончиком хвоста описал небольшую спираль. Он уже доел и сидел рядом с пустой миской на кухонном столе.

Телефон прожужжал вибромоторчиком. Олег перевернул устройство вверх экраном и погладил пальцем, чтобы прочитать послание. Лицо его разгладилось, и он громко рассмеялся. Кот недолго сопротивлялся любопытству и тоже взглянул на сообщение. Хвост снова описал спираль, на этот раз даже намного быстрее. Писал Блондинчик:

– Олежка, не разговаривай с котом вслух. В дурку закроют.

Глава 11.

Без ежедневных походов на завод первое время Олег испытывал беспокойство. Каждое утро что-то зудело, казалось, что-то забыто или не закончено. Так многие люди, выдрессированные системой, никогда не смогут почувствовать свободу и будут неосознанно искать «хоть какую-то» работу, едва лишь сбросив оковы старой. Немногие могут позволить себе остановиться и задаться вопросом: «А чем Я хочу заниматься в жизни? Что Я хочу сделать?»

Спустя пару недель ведьмак привык жить без этой рутины. Олег промышлял грабежом тех, кто рыскал по ночам в поисках жертв. Он обчищал тех, кто набрасывался на прохожих, потенциальных насильников, пристающих к девушкам. Пару раз он выслеживал особенно поражённых Скверной людей в дорогих костюмах у зданий городских администраций и провожал их до дома, где доставал из сейфа пару бумажек. Олег понимал, что так жить нельзя. Теперь после знакомства с Ниной, а главное, когда Кот принёс ему жизнь социопата, ведьмак осознал, насколько глубока нора, в которую он падал вниз головой. Нужно было что-то с этим делать, но система трудовых отношений не предоставляла в его городе вариантов для инженера, кроме как снова вернуться на прежнее место.

Олег принял душ и собирался за продуктами, когда зазвонил телефон.

– Как ощущения? – Блондинчик не утруждал себя приветствиями.

– Нормально, – ответил Олег и ждал продолжения.

– Я знал, что тебе понравится, – Егор не говорил, а скорее мяукал.

– Я знаю с кем договаривался Медведь.

– С Синеглазкой, это мы давно знаем, – Егор фыркнул, – Нам нужны ресурсы и связи, чтобы прижучить…

– Нет! Шлем никак не связан с Медведем, – Олег перебил Егора.

– Я скоро буду, – трубка издала звук отбоя.

– А я хотел нам на обед что-нибудь купить… – сказал Олег, обращаясь к Коту.

Зверь был не против пожить без обеда. В конце концов это ведь был волшебный кот. Ведь всем известно, что обычные кошки с лёгкостью живут без еды неделю, а магические пару месяцев.

Очень скоро Егор уже нетерпеливо притоптывал ногой, слушая невнятные попытки Олега пересказать чужие воспоминания:

– Когда впервые позвонил незнакомец, Медведь сходу хотел его послать, но не смог. Вообще этот боров уже давно никаких «заказов» не выполнял, а тут голос звучал как… как…

– Как голос в голове. Голос приказывает – человек выполняет. Как при шизофрении, – Егор замолчал.

– Вот именно… – Олег сел на свой любимый диван и провёл рукой по щетине, захрустело.

– То есть… – начал Блондинчик.

– Вот именно! – повторил охотник, – Я не могу отличить, что это было! Может кто-то влиял на мозги этому ублюдку, а может быть он сам себе придумал этот голос, потому что Скверна проросла сквозь него.

– Она умеет имитировать разум, – Егор помнил, что ведьмаки уже обсуждали эту гипотезу.

– Не уверен, – Олег вздохнул, набирая воздуха, – Даже притворяться, что думает, она не умеет, иначе бы давно стала единым божеством на планете.

– А может она и была когда-то, а потом оказалось, что ей это не выгодно: много религий – много ненависти, а значит больше жрачки.

– Может с Кириллом поговорить об этом? – спросил Олег. Перевёртыш уже давно никак не связывался со своим создателем.

– Он приедет вечером, – Блондинчик задержал взгляд, оценивая реакцию.

– Я уже предлагал идею, что она всего лишь пользуется мозгами подключённых к ней людей неосознанно, – Олег наконец взял один из принесённых Егором сэндвичей, понюхал, откусил и расслабился, почувствовав, что течение времени скоро вернётся к так необходимой ему скорости.

– Предлагал, – Блондинчик выдержал небольшую паузу, – Я думал ты взбесишься.

– Почему? – с набитым ртом вышло похоже на «пфшчму?».

– Ты очень хотел отомстить за девчонок, а теперь некому.

– Да… Не совсем. Скверна как основной враг всё ещё есть, – Олег вытащил из сэндвича кусок рыбы и протянул Коту, – А мстить ей – всё равно что мстить дождику.

– И?

Охотник гладил фамильяра, принявшего угощение, и обдумывал ответ, подбирал слова:

– Однажды я хотел уничтожить сгусток, накрывший город, – наконец заговорил Олег, – Вы не дали. Успел только с сотню людей очистить. Это не принесло удовлетворения. Мне понравился сам процесс, а итог был… Был… Блин! Ты всегда подбираешь слова за меня, а сейчас молчишь!

– Я не знаю каким для тебя был итог. Мне было хреново. Девчонки погибли глупо. Люди на улице попадали в припадках. Прошло меньше месяца прежде, чем всё вернулось в прежнее русло. И на девятое мая снова будет город накрывать туча.

– Итога не было. Вот, что я хотел сказать. Это раз. А Катю и Свету убило нечто со светящимися синевой глазами. А перед тем, как вы меня первого января вырубили, то же самое было совсем рядом, и я хотел на него наброситься.

– Поедем с Кирюхой в Питер? Там найдём способ пообщаться с Синеглазкой. Тебя тут ничего не держит.

Олег открыл было рот, чтобы возразить, но замялся и произнёс только одно имя, слишком тихо, словно не называл причину остаться, а просил прощения:

– Нинка…

– Она тебя удержит? – Егор уже знал ответ.

– Только одна… – начал Олег.

Егор перебил грубо и встал с кресла:

– Я чуял, что ты, мудак, безответно любишь какую-то бабу! А теперь открыто признаёшься. Ты как наркоман. И ОНА могла бы тебя удержать от ОХОТЫ? – Блондинчик стоял, раздувая ноздри, и ждал ответа.

– Да, – Олег виновато улыбнулся, – Я всё понимаю, но ничего не могу поделать.

Егор уже стоял в коридоре и одевался:

– К восьми встретимся на площади, возле Вечного Огня*. Приходи красивый и нарядный.

*Вечный Огонь – почти в каждом городе страны, победившей фашизм, есть газовая горелка, которая никогда не гаснет. Обычно этот факел устанавливают на площадке в центре памятника героям. Прим. автора.

Олег кивнул и заметил, что Блондинчик старается не смотреть в глаза, словно что-то утаивает. Тогда охотник громко хлопнул ладонью по стене и поймал взгляд друга. Всего лишь доля секунды была для того, чтобы заглянуть внутрь и попытаться разглядеть скрываемую эмоцию, прочитать ускользающее выражение. Это далось легко. За ширмой из ведьмачьей черноты с россыпью звёзд, за мгновенно возникшим удивлением, Олег опознал тот лихорадочный блеск, что сквозит из каждого, кто любит безнадёжно и на всю жизнь, а может и больше.

Егор не стеснялся своих чувств. Только уже давно считал их вредными, старался забыть.

– Ну до вечера! – Олег протянул руку и улыбнулся открыто и доброжелательно.

– Ага, – хватка Егора была гораздо слабее, и он сделал усилие, чтобы сравнять силу рукопожатия.

Дверь закрылась. Олегу хотелось этот день провести на улице, среди случайных прохожих. Смотреть на людей, как они живут и ничего не знают ни про Скверну, ни про ведьмаков. Возможно, он хотел снова вернуться в то пограничное состояние, когда ещё не верил в себя и магию.

На улице было очень ярко. Солнце прорвалось сквозь облачный щит. Стены домов, заборы, столбы нагревались так уже пару дней, и наст от них отступил, образовал заметные углубления. Воздух стал влажным. Март очень редко радовал такой погодой, обычно зима надрывалась метелями, холодами, серостью, выматывала все нервы до середины апреля. В этом году оттепели шли одна за другой или перемежались лишь короткими, в одну ночь, заморозками.

Олег посмотрел наверх в чистую синеву и не нашёл признаков гигантского паразита. Это его очень обрадовало. Было здорово видеть небо таким, как в детстве.

Ведьмак остановился у перекрёстка и взглянул под ноги – Кот держался рядом. Охотник вовремя вспомнил, что не стоит разговаривать вслух с фамильяром. Он не боялся, что его сочтут сумасшедшим, но опасался, что Кот может ответить. А это однозначно вызовет неадекватную реакцию у очевидцев.

Переваливаясь через колеи, проехал большой внедорожник, и в конце манёвра неумелый водитель чрезмерно надавил на акселератор. Крупные комки грязного снега полетели в стороны. Рядом с Олегом стояла женщина с лёгкой складывающейся коляской и едва успела закрыть собой ребёнка.

Руку ведьмака свело, и сквозь рукав поступило омерзительное месиво из непрестанно шевелящихся колец паразита – признак сильного гнева. Олег отреагировал быстро и в свою очередь встал перед женщиной, принял на свою спину весь поток грязи. Ребёнок, мальчуган лет четырёх, смотрел в лицо охотнику с любопытством и лёгким испугом. Маленькая ручка потянулась, и указательный пальчик оттопырил рукавичку:

– Дядя очень злой!

Ребёнок видел здоровые шипы, клыки и когти, видел жуткого монстра. Олег взял себя в руки и вернулся к человеческому облику.

– Злой дядя, – повторил ребёнок. Женщина обернулась, затравленно, ожидая, что поток грязной шуги может возобновиться, но увидела только испачканную спину Олега, всё поняла и мысленно сказала: «Спасибо!».

Охотник сдержался. Выровнял внутри себя эмоции. Было немного стыдно перед малышом, увидевшим больше, чем нужно. Он собирался уже простить человека в машине, но тот заезжая во двор обматерил зазевавшуюся женщину, чуть не попавшую под колёса. В голове вспыхнула мысль, показавшаяся неким откровением: «Мудаков нельзя прощать». Олег ускорил шаг.

Домовая парковка была завалена крупными снежными комками – грейдер прошёл только по дороге, не заморачиваясь ни с нуждами пешеходов, вынужденных словно животные карабкаться на сугробы, если нетерпеливый водитель заставал их слишком далеко от кармана подъезда, ни с нуждами жильцов оставлять где-то машину на ночь. Внедорожник перемолол колёсами комки и раскорячился, занимая сразу не меньше трёх мест. Из машины вышел лысый мужичок средних лет с очень оскорблённым лицом и заметил мальчишку-подростка с лопатой, который аккуратно убирал снег, очищая парковку. Мужичок ухмыльнулся:

– Медленно ты работаешь, парниша!

– Зато качественно, дядь! – молодому волонтёру очень понравилось, что на него обратили внимание и он осмелел, – Дядь, я бы каждый день тут убирался, если бы мне хотя бы по полтиннику каждый скидывался в неделю, – мальчуган выпалил своё коммерческое предложение на одном дыхании.

Мужчина скривился. Ему было очень неприятно попасться так просто, ведь даже самый последний негодяй не умеет мгновенно с улыбки перейти к агрессии, этот навык доступен только настоящим психопатам.

– А вот за медленную работу я тебя на сто рублей штрафую, – продолжая улыбаться ответил негодяй. Олег всё слышал ушами Кота, разлёгшегося на крыше автомобиля, и поспешил уйти целиком в тень, стать невидимым. Мужичок сиял от своей ловкости и хитрости: скудный умишко городского чиновника сумел обосновать бесплатный детский труд. Он примерял этот ход к разным ситуациям в своей работе и бодро поднимался по лестнице, когда ощутил сильное давление на шее. Что-то липкое, состоящее из грязи оплелось вокруг жирной глотки петлёй и сжималось. Человек хотел закричать и открыл рот, туда тут же проникло нечто и заблокировало любую попытку издать звук. «Оно совершенно безвкусное,» – прозвучала в голове мысль, словно говорил кто-то посторонний. На удивление уже не хватило кислорода, и темнота обняла сознание.

Олег с усилием протолкал глубже чёрный отросток своего ручного паразита и заставил тело человека подниматься по лестнице. Нажимать на звонок. Ответить «я», на детское «кто-там?». Детское… Охотника словно окатили ледяной водой. Он ослабил хватку и заметил, как черви его жертвы, устремились в новую дыру, которую он только что проделал в эфирном теле. Человек вернулся из небытия и не понимал, что произошло.

– Пап, ты заболел? – девочка лет десяти озабоченно смотрела на отца.

– Что-то замутило… – человек прошёл в дом и сел на пуфик, чтобы снять обувь.

Олег на автомате скользнул в закрывающуюся дверь. Оставаясь в тенях между мирами, охотник был невидим. Девочка несколько раз смотрела на него в упор и не обращала внимания.

Дочка встала на колени перед отцом и помогала снимать туфли. Паразиты продолжали перестраиваться и заполнять все возможные пустоты. Тонкая грязная нить продолжала связывать Олега с человеком и давала возможность принимать поток сознания. Ведьмак сосредоточился, смахнул с себя смятение и продолжил работу. Человек думал хаотично, мозг вспыхивал бессистемно, как клубок разных гирлянд. Это даже нельзя было назвать мышлением: примитивные образы, мысли, словно наклейки на мониторе из одного-двух слов.

– Доча, – мужчина погладил девочку по голове, а внутри всплыло воспоминание, как точно так же несколько дней назад перед ним сидела голая девочка немного постарше. В штанах набухло. В голове пролился как сладкий кисель страх и воспоминание о крайне сильном удовольствии. Олег увидел, как зарождается навязчивая мысль, которая будет пугать хозяина только первые несколько месяцев. Фантазия настолько яркая, что её уже нельзя будет забыть. Ведьмак с горечью осознал, что он отчасти виноват в этом – его вмешательство создало условия, помогло сложиться обстоятельствам.

Мужчина испугался самого себя и подскочил.

– Дочь, я вспомнил, мне нужно бежать, – жалкие остатки разума и человечности гнали прочь от беззащитной девочки, но паразиты, так долго взращиваемые, уже зацепились за новую трещину и рвали на части. Мужчина почти выбежал во двор – Олег едва поспевал за ним.

Ведьмак решил исправить свою ошибку и удаляя Скверну постепенно, вылечить несчастного. Он даже проникся уважением к тому, что мужичок сопротивлялся искушению в своих мыслях.

– Алло? – голос снова стал привычным, немного тянучим, словно лень просачивалась от избытка в слова, – Я сейчас на обед отъехал… Угу. Хочу расслабиться… Не. Смотри, ты же говорил, что есть пара совсем молоденьких девочек… – Человек делал паузы, замирал и жадно вслушивался в ответы сутенёра. Скверна победила окончательно, только хозяин паразитов ещё уговаривал себя, что с чужими девочками, работающими за копейки, это не то же самое, что с собственной дочерью.

Глаза Олега загорелись. Ненависть переполняла ведьмака, а он решил дать ей волю, только сначала раздавил своего червя в руке. Он понял, что не желает понимать своего врага, не хочет, чтобы его разума касалось мерзкое и липкое существо. Где-то глубоко внутри застонал призрак Медведя. Вор увидел свою участь – быть разорванным и убитым навсегда. Животный вопль червя, которого держал в своей руке охотник, разлетелся далеко вокруг чистой болью и отразился от каждого сородича, вызвав волну панических атак у людей, несколько аварий, и множество мелких неприятностей. Крик Медведя был намного страшнее. Призрак уже свыкся с суррогатом жизни, а теперь ему открылись возможности пережить за миг миллиарды вечностей во всех немыслимых уголках ада.

Мужичок упал, оглушённый ужасом. Мальчишка с лопатой поспешил на помощь, но Олег вышел из теней и ловко подхватил рыхлое тело.

– Я помогу ему, – ведьмак улыбнулся, но холод во взгляде чёрных глаз с бисеринками ярких огоньков вызвал в подростке смятение.

– Хорошо, – согласился паренёк и с усердием продолжил свой труд.

Олег глазами Кота оглядывался по сторонам и видел, что никто не обращает на него внимания. Охотник быстро довёл жертву до подъезда и, очутившись в сумраке, потащил за собой в мир теней. Леонид Палыч – теперь Олег знал о человеке больше, чем хотел – очнулся. Вороватый и затравленный взгляд зверька метался вокруг.

– Что… происходит?

– Ты на финишной прямой в ад, Лёня, – Олег приобнял ссутулившегося человека, – Я никогда не проводил тут времени больше получаса и не приводил сюда простых людей, так что мне самому интересно, что с тобой будет… Только вот в одиночестве, думаю, пережить это сложнее. Так что бывай. Хотя…

Олег вытолкнул обречённого за дверь на улицу, следом вышвырнул из себя призрак Медведя, а сам скользнул в обычный мир, Кот остался наблюдать за парой обречённых, пристроившись на подоконнике рядом с горшком герани. Цветок в мире теней был ярким, живым.

Ведьмак вышел на улицу и снегом смочил лицо. Он ещё не знал, что именно сделал.

Леонид стоял посреди пустого двора и бросал испуганные взгляды по сторонам и вверх. Небо было серым, чуть темнее, чем в реальности, остальное выглядело неотличимым. Человек похлопал себя по лицу, считая, что оказался во сне или собственной галлюцинации. Ничего не изменилось. Он поискал глазами парнишку, но вокруг было ни души. Только едва различимый силуэт человека, больше похожий на то, что в глаз попала соринка. Если бы Леонид вышел со двора, то увидел бы ауры прохожих, цветные и сочные, либо грязные, рваные в виде лохмотьев, встретил бы паразитов. Хотя их он увидел. Один из червей вылез из его глазницы и оскалился – твари не привыкли, что хозяева их замечают. Человек закричал и схватил скользкое существо. Попытка оторвать от себя неведомое чудище провалилась, но вызвала реакцию. Все черви Леонида вылезли наружу и закружились вокруг в жутком хороводе.

– Нет, – умолял человек, – Не трогайте меня! – он поверил, что попал в ад, и не возникло и тени сомнений за что.

Страх был настолько притягательным лакомством, что черви набросились на Леонида – он целиком состоял из страха. Паразиты состояли из хозяина, поэтому рвали не только его плоть, но и друг друга. Очень быстро не осталось ни одного следа от чиновника городской администрации. Только слегка притоптанный снег в мире теней. Источаемое страдание брызгало в стороны, как вода из поливалки для газонов. Часть попала на призрака Медведя и прожигала фантом не хуже кислоты. Боль приумножилась, напитала собой пространство, переполнила собой всё вокруг и стала сверхплотной, образовала шар, который содержал в себе больше силы, чем могли позволить законы мироздания и… всё схлопнулось. Возникла чёрная дыра из жутких эмоций и выродилась в сингулярность. Всё стихло.

Олег видел всё, и он был уверен, что никогда не чувствовал настолько сильной боли у другого человека. Ведьмак помнил коллективное страдание, когда убивал ростовщика, но даже те тысячи голосов не смогли бы перекричать Леонида Палыча или Михаила-Медведя. Носом пошла кровь. Под ногами расцвело несколько ярко-красных бутонов. Ведьмак-охотник стоял на том самом месте, где только что казнил человека и слепок души человека. Ему это не понравилось, но показалось справедливым. В кармане надрывался телефон. Непослушные пальцы выронили пластиковый прямоугольник. Олег, как и все пользователи смартфонов, задержал дыхание, не сразу перевернул устройство, не сразу взглянул на экран, чтобы оценить повреждения. Стекло оказалось целым, только кровавые разводы сделали лицо на фотографии Блондинчика зловещим.

– Слушаю, – произнёс Олег, совладав с мокрым сенсором.

– Ты что натворил? – голос Егора был глухим, полным физической боли.

– Я сделал по справедливости.

Олег отключился. Нужно было перевести дух и подготовиться. Ведьмак чуял, что Скверна вновь ощутила его удар, сжалась, замерла, а после направила к нему свои щупальца. Так словно слизняка посыпали солью – реакция мгновенная, очевидная, без участия разума.

Телефон снова зажужжал. Олег выключил его совсем. Ведьмаку требовалось побыть одному. Нужно было разложить по полочкам новый опыт. Шутка ли, теперь ведьмак мог отправлять людей с прогнившей душой в самый настоящий персональный ад.

– Если бы ты был, – обратился ведьмак к низкому небу, – Если бы ты существовал, то как же тяжело тебе было…

Олег почувствовал голод и вспомнил, что должен накормить Кота. Ведьмак продолжил свой путь за продуктами.

Глава 12.

– Тысяча семьсот пятьдесят шесть, – кассирша назвала сумму и тихонько вздохнула. Две женщины за сорок продолжали обсуждать Витеньку и делали вид, что могут, не прерывая процесс сплетнеобмена совершать покупки. Биографию Витеньки Олег знал в таких подробностях, что ему бы позавидовала не только ФСБ, но и Google. Женщины суетились с пакетами, громко шуршали, складывали продукты и никак не приближали свой уход.

– Картой или наличными? – спросила кассирша и с опаской посмотрела на очередь. Ей очень не хотелось быть участницей скандала.

Женщины на секунду заткнулись и удивлённо посмотрели на девушку в засаленной безрукавке.

– По карте, конечно! Мы продвинутые! – сказала одна из баб, выделив последнее слово, словно этот набор звуков сам по себе делал её важнее, лучше. Олег едва сдержал смех: выпендриваться банковской картой в мире, где даже пособие по безработице перечислялось на пластик, он находил очень глупым. Ведьмак присмотрелся к тёткам: плотные войлочные шляпы, пальто до колена ярких зелёного и красного цвета, объёмные ридикюли, избыточный макияж.

Женщина в красном копалась долго, но всё-таки нашла среди прочего мусора карту и приложила к терминалу.

– Вставьте карту, пожалуйста, – девушка расслабилась, видя, что остальная очередь смотрит с интересом, улыбками и никуда не торопится, – На вашей карте нет NFC.

– Как это?! – женщина возмущённо фыркнула, – У меня прикладывается карта и всё!

– Ну, может быть у нас терминал не исправен, – кассирша смиренно потупила глаза, – А может быть это другая карта?

– У меня одна карта! Я же не новая русская, чтоб сто карт иметь! – женщина со злостью тыкала несчастный пластик, пока не попала в щель.

– Теперь пин.

Судя по удивлению на лице этой клоунессы, она уже очень давно не покупала ничего дороже тысячи рублей и не вводила ПИН-кода.

– Что?! – женщина выпучила глаза, – Куда ещё её втыкать?

– Введите свой код, пожалуйста, – кассирша улыбнулась искренне и обезоруживающе.

Очередь замерла. Сразу за Олегом стояло ещё две молодые девушки с чипсами, парочка с конфетами, тортиком и вином, старичок, хитро щурящийся и понимающий происходящее возможно лучше, чем остальные, и парень, который не обращал на задержку внимания и всего себя посвящал смартфону.

Женщина с нарощенными ногтями неумело потыкалась в резиновые кнопки и испугалась. Терминал пискнул предупреждением. Код был неверным.

– У вас тут всё НЕ ИСПРАВНО! – голос скандалистки дребезжал, как мелкие осколки стекла в мешке со строительным мусором.

– Я вот витаминки пью для памяти, – негромко сказал старичок, – А пароль на карте написал – всё равно пенсия такая, что не страшно.

Женщина ввела пароль ещё два раза, и сработала автоматическая блокировка счёта. Её подруга вдруг хлопнула себя по лбу:

– Я с тобой заболталась! А твоя карта-то у меня в кармане! Это твоя другая! – на свет появился ещё один прямоугольник с логотипом банка. Другого. И картинка была иной и общий фон отличался.

– Да как их не путать постоянно, если их с каждого банка шлют!? – покупательница приложила «правильную» карту и расплатилась. Напоследок она выплюнула на кассиршу:

– Это всё ты виновата! Постоянно пристаёте к людям со своими пакетами!

Старичок не выдержал и засмеялся. Неожиданно звонко и заразительно. Хихикнули девушки. Парень вынул наушники и включился в реальность, он не понимал, что происходит и вертел головой, пытаясь найти причину веселья. Олега пронзила молния понимания. Он обернулся и заглянул старику в глаза. Знакомая чернота. Но другая. Стёртые углы. Высветленные пятна. Почти не видно звёзд. Старик не один из них. Кто-то около. Не совсем. Не до конца. А может слишком удачливый, получивший иммунитет к Скверне без проклятия о ней знать. Кто-то из другой эпохи. Другого мира.

Транс ведьмака закончился быстро.

Хабалки удалились, не оглядываясь. Олег поискал на них Скверну, но обнаружил лишь зачатки теней. Слишком слабые переживания. Бесперспективные для питания.

Путь домой показался гораздо быстрее. Кот крутился у двери, словно настоящий. Олег открыл банку консервов и положил в чистую чашку на столе. Ведьмак не мог себе позволить кормить разумное существо на полу.

Запищал домофон.

– Мне пора. Кот, я не могу сейчас встречаться с Егором.

Кот принялся торопливо глотать куски рыбы. Олег почти выбежал из квартиры. Он чувствовал себя загнанным. Мир сузился до траектории побега. Звук шагов по бетонным ступеням на шесть этажей ниже, был как набат. Всего лишь две ноги выдавали дробь быстрее скрежета шестерён времени.

Охотник вскарабкался по лестнице на чердак, вырвал кусок металла вместе с замком, вдохнул плотный, голубиный запах, запрыгнул на жестяную поверхность крыши. Побежал.

На самом краю, стоя на обледенелом парапете краешками пяток, Олег обернулся. Егор выглядел жутко. Блондинчик рвался сквозь пространство и время, оставляя на острых гранях мира свою плоть. Ведьмак, ведающий будущее, истекал кровью. Каждый шаг давался с трудом. Олег замер.

– Мы ведь друзья? – спросил Егор, – Не враги…

– Не враги… – повторил Олег.

– Ты, сука, сильный… – Егор сплюнул большой сгусток крови.

– Я успокоился же?

– Ты не понял… Ты опять стал эпицентром пизд3#ца… – Егор засмеялся, а охотник разглядел каждую капельку алого цвета из тех, что вылетали изо рта говорящего.

– Иногда мне кажется, что наша смерть окажется лишь шуткой, а жизнь слишком длинным предисловием.

– Тоже правда, – Блондинчику явно стало лучше.

– Чего ты хочешь?

– Честно?

– А иначе зачем?!

– Я хочу, чтобы ты мог изменить мир к лучшему, – Егор сделал несколько шагов вперёд, – Только у тебя хватит смелости… Но пока не хватает мозгов.

– Я боюсь.

– А мне гораздо страшнее. Я видел будущие.

– И?

– Только у тебя хватит смелости…

– Тогда я должен бежать и не останавливаться.

Олег раскинул руки и полетел вниз. Снег, подтаявший и немного грязный смягчил удар. Магия сделала так, что тело легло словно на перину. Егор упал рядом. Неудачно. Олег слышал сахарный хруст. Блондинчик сломал несколько костей. Превозмогая боль Егор встал. Одна нога подогнулась в лишнем колене. Блондинчик сдержал стон, но устоял.

– Зачем ты всё это делаешь? – Олег испытывал смешанное чувство, будто в бокал с мартини налили не сок грейпфрута, а выжали редьку. Горечь и жжение были куда сильнее ожидаемых.

– Ты привык страдать. Я хочу, чтобы это было не в пустую.

– У тебя есть план?

– Будем импровизировать… Как всегда.

Олег задумался, вставая и подходя к другу.

– Чего ты хочешь? – этот вопрос Олег задавал теперь чаще всего.

– Чтобы хотя бы твои желания исполнились.

– А твои?

– Для моих ещё слишком рано.

– Ты себя так утешаешь?

Егор усмехнулся. Глаза Блондинчика закрылись. Рядом взвизгнули тормоза. Олег без сил упал в снег, но был в безопасности. Кирилл и Влад утащили его в машину намного позже, чем Егора.

– Я нихера не понимаю, – Олегу было приятно слышать голос Перевёртыша, ведь он был его творением.

– М? – Седой следил за дорогой, а в середине дня машин было много.

– Они пережгли друг друга. Зачем?

– Антагонизм взаимных воззрений…

– Ты не объяснил.

Влад хмыкнул, задумался, несколько раз круто вывернул руль, чтобы удержать машину на скверной дороге. Седой продолжил тихо, заставляя прислушиваться:

– Вот если один из них провалится под лёд, то второй прыгнет спасать, не задумываясь. Но! Если они встанут у барьера на дуэли, то оба постараются выстрелить в сердце. Понимаешь?

Кирилл немного подумал и ответил:

– Понимаю на уровне запахов… А сформулировать словами не могу.

– Они тоже, – устало подытожил Седой, – Все их беды от этого.

– Они сейчас очнутся, – Кирилл видел, как вокруг Олега мельтешило множество уплотняющихся жгутов. Егор не отставал. Даже сейчас, обездвиженные, ведьмаки соревновались, кто быстрее восстановится. Без злобы. Они оба верили в лучший мир, но каждый шёл к нему чуть разными дорогами.

– Пусть, – Седой сбавил скорость, – Машина выдержит.

Влад нажал на кнопку, между передними сидениями и салоном поднялась перегородка из пуленепробиваемого стекла.

Олег открыл глаза первым и сел.

– Куда едем?

– А куда скажешь! – Влад кивнул в зеркало заднего вида.

– Давай в мир розовых пони, – Егор полностью очнулся.

– Я знаю, куда вас, – Олег впервые услышал в голосе Седого раздражение и жёсткость.

Ведьмак-охотник попытался увидеть ближайшее будущее, но не смог – на события влияло сразу четыре сознания, и получалась каша из вероятностей.

– Влад? – Олег чувствовал себя словно уж на сковородке.

– Не проси. Я сделаю, как надо.

Олег расслабился и посмотрел на Блондинчика. Тот молчал, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Егор, – Олег буквально слышал, как трутся поверхности переломов Блондинчика, и чувствовал вину. У него самого кончились все силы. Без дополнительной батарейки в виде пленённого паразита он уставал гораздо быстрее.

– Что? – Блондинчик восстанавливал связки, сращивал кости, испытывал сильную боль.

– Я не мог сдержаться, – охотник достал из-за пазухи сладкий батончик, в котором заточил пару червей несколько дней назад, и протянул Егору, – Держи!

– Я это не переварю, – Блондинчик удивлённо посмотрел на друга, – Ты до сих пор не понял? Олежка, мы с Владом не умеем питаться как ты. Мы силу берём из себя.

– Ты знаешь, куда мы едем?

– Не-а.

– Прости, – Олег сжевал батончик, – Влад, может ты подлечишь его?

Седой ничего не ответил. Игнорировал. За окнами замельтешили ёлки. Приближался полдень.

Олег обернулся, почувствовав вдалеке концентрированное зло. По загородной дороге двигалась цепочка машин.

– Ничего не напоминает? – спросил Егор.

– Очень, – Олег поморщился, пытаясь хотя бы представить, что будет, когда погоня закончится.

– Неуютно, когда не чуешь будущего? – подал голос Влад. Он опустил перегородку, видимо решил, что сейчас у охотника хватит благоразумия не делать глупостей.

Олег не ответил. Он погрузился в темноту и смотрел "не глазами" на шесть… семь… девять машин, приближающихся постепенно, не торопясь.

Тем временем Влад свернул с трассы на просёлочную дорогу и проехал лесополосу. Деревья отсекли цивилизацию. Теперь перед глазами были лишь сугробы из комьев снега по бокам, оставленные тяжёлой техникой. Впереди узкая полоса – двум машинам едва разъехаться – дороги, а позади нечто тупое и целеустремлённое.

– На этот раз мы все останемся в машине, – Влад постепенно замедлял ход и выбирал место для остановки, – Все, кроме тебя, Олег. У тебя в руке спрятан один козырь…

– Нет там уже ничего, – охотник понял, почему Седой был так спокоен. Его тайный паразит в руке оказался секретом полишинеля, – Я раздавил тварь.

– Ты батончик съел? – Блондинчик растянул рот в улыбке вампира, – А главное, ты единственный из нас, кто может охотиться и собирать силу одновременно.

– Я тоже так могу… – вставил Кирилл.

– Ты не умеешь убивать, – Олег почувствовал дрожь во всём теле. Он был возбуждён. Едва ли не больше, чем рядом с любимой женщиной.

– Мы поддержим, насколько сможем, – Влад пожал Олегу плечо и передал столько своей внутренней силы, что его взгляд помутился, голова склонилась набок и на секунду он потерял сознание.

Кирилл провалился в мир теней и рвался вперёд сквозь грязную волну, ползущую перед вереницей машин. Он видел откуда-то сверху, как Олег вышел под яркие лучи солнца и щурился. Чёрная гусеница из девяти сегментов остановилась за полсотни метров до ведьмаков. Внутри отдельных металлических оболочек, ставших единым существом, не было людей. Перевёртыш видел лишь массу, состоявшую из отдельных ошмётков сознаний, будто бы смешали множество кусков разноцветного пластилина. Двери всех машин открывались по очереди, словно по длинному телу прошла судорога.

Охотник чуть согнул ноги. Приготовился. Кирилл рванулся одновременно в сорок пять человеческих тел. Перевёртыш думал, что лишённые разума оболочки получится очень легко заполнить собой. Всё оказалось сложнее. Пустота внутри бывших людей оказалась огромной, отупляющей, засасывающей. Заполнить ЭТО невозможно, а раствориться и потеряться слишком просто. Кирилл видел жизни этих людей. Одинаково гнусные поступки, одинаково отвратительные характеры, сформированные одинаковой средой. Скверна не имела разума, но обучала своих детей, не обладала волей, но подчиняла своим интересам. Кирилл успел различить набухающие гнилью пузыри – не команда начинать, а синхронизирующий сигнал между отдельными узлами примитивной нервной системы. Перевёртыша выбросило в реальность. Он не мог больше всматриваться в глубь мерзости. Ему стало страшно.

Олег не хотел понять врага. Охотник решил для себя, что ему противостоит настолько чуждое явление, что изучать его можно лишь через внешние признаки. Каждый раз попытка постичь логику зла проваливалась, на душе оставался новый шрам, а мозг избавлялся от пары складок.

Блондинчик плёл так быстро, что из носа бежала тонкая струйка крови, сквозь собственное бормотание он услышал в закрытой машине, как снаружи лязгнули затворы. Никакого диалога не будет, даже для соблюдения внешних социальных норм, к которым так часто апеллировали поражённые Скверной. Светлые волосы слиплись от пота, лицо раскраснелось.

– Да… – сказал Перевёртыш, – Ты в таком виде даже пьяным кавказцам не продашься.

– П#¢д3ц, – Егор хихикнули и забрызгал красным стекло, – Тебе надо поменьше со мной общаться – слишком активно перенимаешь мои заёбы.

Седой не шевелился. От него тянулся серебристый жгут и на конце расширялся в купол, накрывающий охотника и немного машину.

Оболочки полные грязи рассредоточились, встали так, чтобы не попадать выстрелами друг в друга – сложная задача для нетренированного отряда, но лёгкая для единого существа.

Олег видел защитный купол перед собой, но не надеялся на защиту друзей и выставил руки. Пальцы скрючились и вооружились когтями. Время сжалось. Звуки при таком ускорении уже не имели значения, да и не были слышны. Зато охотник видел яркие бутончики на концах автоматных стволов. Пули не оставляли в воздухе следов, но яростно отражали солнце. Это было красиво. Рой металла стеной двинулся на ведьмака. Если сложить все траектории, то выходило, что коллективный не-разум хотел поразить несколько точек, где с максимальной вероятностью мог находится охотник.

Ведьмак взрезал полотно пространства перед щитом, и вернулся к обычному времени, первый залп провалился в теневой мир.

Металлические щелчки перезарядки звучали зловещей а капелла. Олег точно знал, что его сил хватит на десяток таких упражнений. Но что, если у нападавших по несколько десятков боекомплектов? От второго залпа охотник укрылся за куполом и внимательно изучал его сигнатуры, меняющиеся от попаданий. Эта защита оказалась совсем ненадёжной и рассыпалась, едва отгремели выстрелы.

Воздух наполнился резким запахом. Так пахло на улицах перед новым годом, когда петарды продавали бабушки-лоточницы вместе с сигаретами всем желающим от мала до велика. Олег чертыхнулся – друзья остались без защиты, и следующая атака могла изрешетить машину Седого. Он наскоро сплёл щит из рвущейся наружу ярости, и белый внедорожник покрылся сполохами рыжего пламени.

Скверна затаилась. В тишине раздавался только скрип снега под подошвами ведьмака. Он приближался к своей дичи и желал разглядеть её получше. Из-за открытых настежь дверей, сквозь тонированные стёкла смотрели пустые блестящие глаза и торчали дула автоматов – одинаково, без эмоций. Ненависть только ощущалась в привкусе воздуха, в его тягучести, в напряжении самого пространства.

Ведьмак собрал силу в горсти и швырнул перед собой мелкую сеть – в мире людей лёгкое марево, среди теней горящие переплетённые нити. Заклинание вывернуло оружие из рук стрелков и направило их друг на друга. Скверна выдала ещё одну короткую очередь. Эти пули метались хаотично, пронзали дёргающиеся в припадках тела, прошивали металл и крошили стёкла.

Стихло. Шипели продырявленные шины. Теперь запах стал тяжелее, добавилась вонь смерти. В прошлый раз темнота скрадывала подробности бойни от охотника, а теперь это пытался сделать слепящий свет, но едва справлялся.

Охотник повернулся к друзьям – щит был на месте, машина цела. Нужно было убираться отсюда, но почему-то ноги не слушались, и было тяжело дышать. Олег посмотрел вниз и сначала увидел текущую из-под пуховика кровь, а потом дырку в груди – шальной рикошет, случайность, сбежавшая из расчётов ведьмака.

Первым наружу выскочил Кирилл. Он бросился вперёд с лицом полным страдания и ужаса. Потом Блондинчик. Егор обессиленно упал на колени и закрыл лицо руками – его одежда тоже была покрыта кровью, но целая, без отверстий.

Седой двигался медленно. Он отдал свои силы на защиту и теперь едва передвигал ногами, но шёл уверенно с взглядом полным решимости сделать всё, что даже невозможно.

– В прошлый раз одного из нас тоже ранили – голос Олега терялся в булькающих звуках. Ведьмак улыбался. Шока не было. Боль оказалась сильной, едва терпимой. Дышать становилось всё труднее. Кирилл подхватил оседающее тело и помог лечь.

– Влад! – мальчишка понимал, что его создатель ранен смертельно, понимал, что у лекаря не осталось ни капли сил, но продолжал молиться и с надеждой смотреть, как Седой зажимает раны трясущимися руками и вливает свою жизнь.

Лицо Егора сморщилось:

– Ублюдок! Щит надо было ставить перед собой! Мудак, тупорылый!

Блондинчиккричал много гадостей пока не сорвал голос. Олег его уже не слышал. Охотник находился в тёплом забытьи и думал. Вокруг не было ничего. Только тьма и его сознание. Он пытался двигаться, щупать всё вокруг, услышать звук, запах, ощутить тепло или холод, разглядеть хотя бы фосфены, но без тела и без мира вокруг это невозможно. Олег мысленно хмыкнул. И тут ему в голову пришла мысль: «Что является носителем сознания сейчас, если тела уже нет?»

Глава 13.

Кот сидел на крыше дома, где жил хозяин и, проводив машину с ведьмаками взглядом, принялся вылизывать шёрстку. Фамильяру нравились эти простые действия. Он так чувствовал свою причастность к миру хозяина, хотя прекрасно понимал, что создан из эмоций Олега, а не плоти. Возможно, если бы ведьмак выдумал друга в виде летающего камня, то всё было бы иначе. Кот с каждым днём сильнее менялся, гармония оболочки и сознания усиливалась. Бывший бесплотный дух отдалялся от своего прошлого, но приобретал новые формы памяти, переставал быть статичным сгустком энергии.

Сегодня солнце впервые смогло нагреть чёрную шёрстку. Коту настолько понравилось ощущение тепла, что он замер, вытянув шею, и пытался наслаждаться. Шевеление скверны вокруг раздражало сильнее обычного. Кот задумался: он раньше никогда не ощущал упорядоченности в мерзости на таком высоком уровне, а сегодня две трети паразитов в своих хаотичных метаниях чаще обычного совершали движения в одну и ту же сторону. Это выглядело жутко, словно несуществующий ветер сумеречного мира дул в одном направлении и трепал обрывки поражённых душ. Коту было жаль, что он не был сейчас рядом с хозяином, но разобраться в необычном поведении паразитов казалось важнее. А главное, Кот был уверен, что всегда может переместиться к Олегу почти мгновенно.

Под чёрной шерстью прошла дрожь. Кот с тоской просмотрел вслед уехавшему хозяину, туда же тянулась Скверна множеством щупалец. Светлый, яркий день терял краски и выцветал на глазах. Фамильяр прислушался к тихому, на грани восприятия, гудению. Это был не звук, а направленное от множества источников побуждение, но иначе воспринимать в обличие животного он уже не умел. Инертное существо, состоящее из множества негативных эмоций и грязных желаний, объединившее незнакомых людей паутиной из своей плоти, чувствовало боль и толкало себя и своих носителей к тому, кто её причинил.

Кот неуверенно сделал несколько шажков и снова остановился. Звук не менялся, возникнув, продолжался с одинаковой силой, на одной частоте. Фамильяр ощутил желание броситься к источнику и разорвать в клочья, но не было единого центра: свербящее в сознании «гудение» исходило от множества сгустков, и фокусировалось в одной точке, покидающей город.

Кот никогда ещё не испытывал страха или беспокойства за кого-либо. До этого дня. Теперь своим зрением, охватывающим два мира, он видел, как к его создателю неотвратимо ползёт ложноножка амёбы размером с город. Кот рванулся сквозь сумеречное пространство на выручку хозяину, но не смог набрать значимую скорость. Вязкая, липкая субстанция заполнила мир теней. Скверна обрела единое направление и стала самой могущественной силой, состоящей из многих тысяч людей, которые потеряли собственную волю.

Кот был вынужден полностью покинуть тень – его просто выдавило, как пасту из тюбика. В настоящем законы физики продолжали работать как положено, и мягкие чёрные лапы взрывали снег и мелькали так быстро, что их нельзя было различить.

Кошки нападают из засады, мгновенно настигают добычу, долго не преследуют. Их мышцы рассчитаны на короткий умопомрачительный рывок, а потом перегреваются и требуют передышки. Фамильяр не был обычным животным и мог продолжать бежать несмотря на то, что тело уже ныло и просило остановиться. Сегодня был настоящий день открытий! В копилку новых чувств к сопереживанию и страху за других добавилась боль.

Улицы города оборвались. Двигаться по дороге было намного легче, но опаснее – машины перед кошкой даже не притормаживали. По бокам трассы снег слежался и покрылся коркой. Когти хорошо цеплялись за подтаявший лёд. Солнце горело ярко, по-весеннему в чистом синем небе. Голые деревья едва колыхали ветками от слабого ветра. Заканчивалась опостылевшая зима. Всё вокруг кричало с надрывом, что вот уже скоро останутся позади месяцы в темноте и по горло в снегу. Можно будет стать чуточку счастливее. Вселенная разрешит вздохнуть чуточку свободнее.

Кот видел впереди гигантскую сколопендру из девяти машин полных Скверны. Фамильяру не хватало скорости, чтобы продолжить сокращать дистанцию, но он и не отставал. Заглянуть вперёд не получалось – тёмная завеса плотным туманом накрывала большой участок. Вереница автопоезда свернула с трассы и замедлила ход, а вскоре и вовсе остановилась. Кот понимал, что развязка сейчас наступит, но он едва ли успеет под самый конец. Он сделал ещё одну попытку прорваться через тени, но только потерял пару драгоценных секунд.

Первый автоматный залп прозвучал так, словно шкворчит яичница на перегретой сковородке. Одновременно волны силы ударили маленькое чёрное тельце – хозяин не экономил на заклятиях – и отняли ещё капельку времени. Кот чуял, словно зверь, что сейчас произойдёт что-то очень плохое, но в смерче перекрученных стихий не мог разглядеть будущее дальше своего носа. Ещё раз затрещали выстрелы теперь намного ближе, и были видны из-за сугробов крыши машин и сполохи защитных сфер. Третий залп был нестройным, слабым, пули цокали в стёкла и металл, чмокали плоть. Грохот перешёл в тишину. Кот уже ощущал хозяина и приготовился вмешаться, помочь, защитить, но запутался в сети, брошенной Олегом, и был оглушён.

Фамильяр поскользнулся на чёрной крыше машины и упал под колёса. Шёрстка набилась снегом. Рот несколько раз открылся и замер. Сердце, придуманное человеком, билось ровно, но очень слабо. И никто не заметил кота.

Влад накачивал силой умирающее тело друга, пытаясь восстановить повреждения. Его усилия расходились вокруг волнами. Он тратил всё, что у него было и даже больше, но не успевал включить кровоток до того момента, когда мозг начнёт задыхаться и погибать. Влад всё внимание переключил на спасение и не замечал, как живительная энергия распространяется и всасывается в других погибших, словно в воронки на дне реки. Часть этого потока задевала Кота. Дыхание зверя выровнялось. Пространство очистилось от Скверны и фамильяр смог перейти в тень. Чёрный зверь, высохший до истощения и ставший похожим на мумию, потянулся к человеку своим разумом.

Олег ощутил лёгкое прикосновение сразу ко всему себе, словно его тело, каждый орган в отдельности, каждую мысль обняло нечто тёплое. На грани слышимости появилось мурлыкание. Ведьмак обрадовался, что не один, но тут же забеспокоился – он не хотел, чтобы Кот умирал вместе с ним. Наступила грустная минута тишины. Олег увидел блестящие зелёные глаза перед собой. Это было настолько здорово – снова увидеть хоть что-то – и охотник вздохнул. Холодный воздух имел чуть сладковатый вкус. Руки, зарывшиеся в снег, замёрзли, а пальцы ломило от боли.

– А-а-а-а-а-а-ррххххх! – Олег орал так сильно, что напугал всех, – Ёбаный мороз! Блядь! Сука!

Ведьмак выхватил силу из разливающегося в воздухе смрада смерти и влил в замерзающие кисти рук. На миг боль взлетела до немыслимых вершин и едва не лишила чувств. Охотник подскочил и снова закричал:

– Где Кот?!!

Перед глазами всё заволокло мутью, и Олег не мог ничего разглядеть, но пошёл по внутреннему чутью.

– Олег! – позвал Егор, – Кота не было с нами! – Блондинчик встал с колен и хотел остановить идущего словно в бреду к веренице машин.

– Погоди, – Влад придержал Егора за рукав, – Кто-то помог ему выкарабкаться… Не только я…

Олег споткнулся об один из трупов и последний метр прополз на четвереньках. Дорога была узкой – приходилось закрывать двери машин, чтобы протиснуться между двухметровым сугробом и внедорожниками. Ведьмак наконец нашёл Кота и взял на руки. Чёрное тельце оказалось почти невесомым, но ещё излучало живое тепло.

– Если бы не он, я бы не выжил, – произнёс охотник, когда вернулся к друзьям.

– Если бы ты не убил какого-то мудака с особой жестокостью, то никто бы в тебя не стрелял, – проворчал Егор.

– Надо отсюда убираться, – сказал Седой и пошёл к машине.

– А как мы поедем тут? – спросил Кирилл, указывая на заблокированную дорогу.

Седой махнул рукой:

– Дальше есть проезд. Шевелитесь!

Отъехав от бойни пару километров в глубь полей, ведьмаки немного расслабились, а грунтовая дорога вывернулась на трассу. Олег гладил Кота, который немного потяжелел – приходил в себя.

– Кирилл, – позвал Егор, – Расскажи, как ты всё это видишь.

Перевёртыш сидел впереди. Он ослабил ремень безопасности и развернулся в кресле на пол оборота.

– К Скверне подключены люди разной ценности: мелкие гопники, воришки, алкоголики, домашние тираны, просто гандоны. А есть крупная рыба – люди, которые даже своими словами могут приносить жрачку паразитам. Вот блогеры, к примеру. Ты, когда червей давишь, вызываешь реакцию, – обратился он к охотнику.

Перевёртыш замолчал. А Олег подытожил:

– Когда мы делаем всё, как хочет Егор – исподтишка сталкиваем паразитов друг с другом – то Скверна нас не видит.

– Видимо так, – подтвердил Блондинчик, – Слишком тупая. А когда ты отрываешь от неё слишком большой кусок с громкими спецэффектами, то срабатывает нечто вроде иммунной системы, и на тебя набрасываются лейкоциты.

– Егор, – Олег заговорил тихо с усталостью, – А зачем тогда вам вообще я?

– Ты можешь больше, чем мы все, – ответил Влад, когда пауза слегка затянулась, – Ты только не хочешь учиться себя контролировать.

– Вот именно, – Олег скривился, – Мне противно от вашего лицемерия.

Лица Блондинчика и Кирилла вытянулись от удивления. Олег сглотнул и продолжил:

– Если я вижу говно, то не хочу играть по его правилам.

– Постой, – Влад посмотрел в зеркало на лобовом стекле, чтобы найти глаза охотника, – Что ты сделал без нас? Ограбил несколько гопников по ночам? А что без тебя делали мы? Ты знаешь? Мы без тебя пытались просто жить, как обычные люди.

– Олеж, Седой хочет сказать, что… – начал Егор, но Олег перебил:

– Я прекрасно понял, что вы хотите сказать! Я мускулы, а вы мозги, – охотник почти кричал.

– Вот ты ведь умный человек, – тихо заговорил Кирилл, – Ты реально много знаешь. А ещё ты видишь этот мир таким, какой он есть, а не через свои переживания. Только ты хочешь делать всё по-своему. Твой внутренний «кодекс» не даёт тебе гибкости. Ты даже все свои мысли хочешь сделать чёрно-белыми, хотя видишь все оттенки. Я не знаю, что это… Эгоизм? Нарциссизм?

– Церебросексуализм… – ответил Егор.

Машина въехала в город. Кот восстановился полностью и свернулся клубком на коленях хозяина. Его не интересовала эта перепалка. Гораздо важнее было то, что Скверна успокоилась. Чёрный псевдоразум поставил цель: найти и устранить источник боли. Это было выполнено – Ведьмак-охотник, вызвавший мощную волну, был застрелен и умер. То, что через несколько минут человек снова дышал, Скверна не могла зафиксировать – ни одного её агента рядом не было. Кот принюхался – он точно знал: паразиты ни вместе, ни по отдельности не смогут осознать, что ведьмак ещё жив. Псевдоразум был полностью лишён предметной памяти и способности обращаться к воспоминаниям людей. Только эмоции и чувства, испытываемые в данный момент, определяли направление таксисов Скверны. (Таксис – движение у живых организмов без мышц. Поворот подсолнечника к солнцу. Движение колонии бактерий в направлении питательного субстрата. Свёртывание листов мимозы от прикосновения. Прим. автора).

– Всё происходит по кругу, – произнёс Олег и ударил себя по коленке – Как будто ничего не меняется. Всё это уже было!

– Если бы ты удосужился поговорить с нами, вместо того, чтобы придумывать новые способы причинять боль в промышленных масштабах, то мы бы не узнали, что с помощью фамильяра можно вернуть к жизни его хозяина, – Влад свернул во двор к Олегу и заканчивал тираду, уже выключив двигатель, – Пригласишь на чай?

– У меня даже чая нет…

Егор хлопнул друга по плечу:

– Чай и печенек я куплю, – Блондинчик кивнул на магазин через дорогу, – А ты рюмки сполосни. Бутылка-то у тебя точно есть.

– Я так похож на алкоголика? – спросил Олег, выходя из машины.

– У одиночек всегда есть бутылка, – устало ответил Егор, – Иногда годами стоит и ждёт повода.

Влад тяжело вздохнул и добавил:

– Даже не знаю, что хуже… когда несколько лет не с кем выпить… или когда пьёшь с друганами каждую пятницу.

Кот встрепенулся и спрыгнул с рук хозяина, закрутился у ног.

– Олег! – Нинка стояла на невысоком крыльце.

– Привет, ты тут давно стоишь? – Олег не знал, что сказать и только неуверенно закрывал руками дырку от пули.

– Ты со вчерашнего дня молчишь… Я начала беспокоиться… Всё в порядке? – девушка ощущала, что от неё что-то скрывают, видела во взглядах.

– И ты приехала сюда и полдня на улице простояла? – Олега захлестнуло чувство вины.

– Да нет, конечно! – Нинка рассмеялась, – Так совпало, что мы встретились. Я вообще сюда к бабушке приехала.

– Пойдём на чай? – Олег головой показал на дверь.

– Не. Я обещала бабушке, – девушка в который раз сама поцеловала Олега. Провела ручкой по груди и подцепила пальчиком отверстие куртки, спереди дутый пуховик не пропитался кровью – было похоже, что просто испачкался, а со спины девушка не видела, – Расскажешь, что случилось?

Олег вздохнул и нежно провёл большими пальцами по щекам:

– Не сегодня.

– Не теряйся! Пока! – Нинка помахала рукой Владу, на секунду задержалась взглядом на Кирилле и быстро двинулась прочь своей пружинистой походкой.

Олег открыл подъезд и впустил друзей.

– Я б на твоём месте женился, – Седой говорил вполоборота, поднимаясь по лестнице.

– А отчего сам до сих пор на Марии не женился? – Егор продолжал бороться со злостью. Хотя сам не мог понять на кого и за что.

В лифте ехали молча. Олег смотрел на Кирилла и искал обещанный Егором зоопарк. Перевёртыш поймал на себе взгляд, и на лице промелькнула озорная искорка. Из-за уха выплыла небольшая рыбка апельсинового цвета и, выпучив глаза, двигала жабрами, словно надувала щёки. Воротник пуховика пошевелился, и по лицу на лоб шустро выполз изумрудный геккончик. Кирилл поднял руку к лицу, и между пальцев засуетилась фиолетовая змейка.

Охотник усмехнулся:

– Они все безвольные.

Двери лифта открылись. Кот спустился с рук хозяина и пробежал к порогу, при этом движениями хвоста, парой взглядов и поворотов головы выразил своё «фи!» к зоопарку Перевёртыша, как это умеют делать кошки.

– Я ещё не готов создавать жизнь, папочка, – ответил Кирилл.

– Тебе не идёт быть вторым клоуном, – одёрнул Седой.

В квартире Олега пахло землёй, прелой листвой, слышался аромат цветов – после нового года он быстро восстанавливал свою коллекцию растений, которую растерял, пока учился в университете. Теперь подоконники, стены, полы были частью в чём-то аляповатой и бессистемной домашней оранжереи. Седой прошёл в комнату и с удовольствием любовался зеленью.

Олег повесил куртку на дверку единственного шкафа – он так и не обзавёлся вешалкой в прихожей.

– Что вы мне хотели рассказать? – охотник сел на полу на небольшую подушку.

Седой пригладил волосы и спросил:

– А что, если Скверну не победить?

– Мы все видели, что я могу уничтожить даже очень большие сгустки, – Олег вспомнил все свои стычки с тварями и быстро крутил в голове, – Я не всегда могу целиком поглощать, всё что попадается, но развеять можно паразита любого размера.

– Я знаю, что ты можешь… – Влад провёл руками по листьям фикуса, – Что будет быстрее: ты или люди, которые создают грязь?

– Ты, возможно, не замечаешь, – добавил Перевёртыш, – Мы тоже генерируем паразитов.

Олег вспомнил, как Седой бросал курить и сглотнул комок.

Влад сложил руки на груди и тяжело вздохнул:

– У нас не получилось стать обычными хорошими людьми. А ты и вовсе, Олег, с каждым днём сильнее похож на Шарикова. Тебя раздражает Скверна, и ты её хочешь давить, как Полиграф Полиграфович кошек.

Олег проглотил сравнение и молча смотрел исподлобья. Слова попадали в сердце, словно кирка в трещины камня. В горле бурлил то ли вой, то ли рык, руки немного дрожали. Влад продолжал:

– Ты хотя бы понимаешь о чём я говорю, хотя бы переживаешь… Олег, ты был счастлив, когда считал паразитов галлюцинацией?

– Нет, – охотник помотал головой, – Счастье от этого не зависит.

– За твоей жаждой охоты ничего нет, только пустота, – Влад напрягся, ожидая реакции на свои слова, но не остановился, – Ты научился ненавидеть то, что называешь злом, но тебе никто не объяснил зачем в тебе эта ненависть. Нужна ли она тебе?

Запищал домофон. Кирилл метнулся в прихожую и, не спрашивая, несколько раз нажал кнопку на трубке, а потом повернул флажок замка.

Почти две минуты тишины. Олег ощутил в себе надежду, что сейчас Егор войдёт, расскажет глупую шутку и у всего появится смысл, хотя бы иллюзия значимости.

Блондинчик опустил полный сладостей пакет на пол рядом со столиком, заваленным деталями от электроники.

– Я так понимаю, что чайник никто не ставил…

– У него нет чайника – только кастрюлька, – сказал Седой, – Мы тут обсуждали необходимость выйти за рамки комфорта. Я думаю, что нам нужно научиться понимать свои внутренние мотивации.

– А-а… – протянул Блондинчик, – Действительно. Вы, как всегда, зрите в корень! Нам всем не хватает качественной рефлексии по поводу своих поведенческих паттернов. Зачастую мы действуем словно таргет-группы маркетологических акций, вместо того чтобы поступать разумно. И? – Егор достал большой пряник с начинкой и откусил кусок, – Акое бежумие следуефее по плану?

– Мы едем в Питер, как ты и планировал, – сказал Седой, – Твоё предприятие по снятию порчи с мопсов, гаданию на кофейной гуще о выборе серёжек и прочее обретёт ещё одного настоящего ведьмака.

– А как же Синеглазка? Порча? – Олег привстал с пола.

– Ты не можешь спасать мир, если не знаешь, как он устроен, – начал Егор, а Седой продолжил, – А ты не знаешь даже, как устроен ты сам.

Кирилл тоже зажевал пряник:

– А надо ли спасать мир вообще? А надо ли спасать мир именно тебе?

– Философы… – проворчал Олег.

– Да мы стебёмся, Олежка! – Егор смеялся и мусорил крошками, – Хотя поменять тебе образ жизни надо.

Олег поставил кастрюльку с водой на огонь. Охотник ждал, пока закипит, и смотрел на шикарный вид из окна – вдаль тянулись небольшие домики, перемежающиеся крупными группами заснеженных елей, оканчивающиеся на горизонте лесом. Олег был рад, что появился план. А ещё его немного потряхивало – бросить всё уже во второй раз и уехать прочь из маленького городка было словно снова выпрыгнуть из горящего самолёта без парашюта в надежде научиться летать. Ведьмак заварил чай и отправился в ванную, чтобы снять рваную и окровавленную одежду.

Часть 3.

Глава 1.

Ведьмаки вышли из самолёта, забрали вещи и пробирались к выходу из аэропорта. Олег морально готовился снова начать пользоваться автобусами и каждый день спускаться под землю.

Для всех непосвящённых Питер покажется очень большим городом. Если потратить на знакомство с картой метро минут двадцать, то всё расстояния сократятся на порядок. Если вдобавок к этому научится рассчитывать время и приучить себя читать и думать вместо того, чтобы искать в сети мемасики, которые забываются быстрее, чем появляются новые, втыкать в симуляторы ожидания или восстанавливать нарисованный особняк под руководством жадного, усатого, лысого маньяка-педофила, то любая точка на карте оказывается в пределах шаговой доступности.

Олег медленно вдохнул воздух за дверями аэропорта. Мозг отметил знакомые запахи. Дежавю не наступило. Ведьмак очень хорошо различал тогда и сейчас и абсолютно не хотел ни вспоминать, ни переживать. В его личной истории знакомства с Питером невозможно было поставить точку, оставаясь живым. Олег учился существовать и блокировать свою память, не позволять самому себе слишком часто крутить картинки, от которых путались мысли.

– Надышался ветром перемен? – Егор молчал уже несколько минут, терпеливо ожидая, когда Олег придёт к равновесию. Аура охотника выглядела распавшейся на части, разрубленной острым мечом.

– Почти, – Олег наконец собрал себя воедино, – Может не перемен, а свободы?

– Без разницы… От ветра в любом «мухосранске» он ничем не отличается, – вставил Кирилл.

– Это потому, что ты ни в одном «мухосранске» не был, а из больших городов жил только тут, – Блондинчик говорил тихо, будто про себя, в шуме зала ожидания его слова были едва различимы.

– Малой прав, – вступился Влад, – Свободу в воздухе никто не чует, и перемены люди замечают исключительно субъективно.

Ведьмаки подхватили свои небольшие сумки и пошли к автобусам – идти до метро пешком было далековато. Перед выходами из здания аэропорта не толпились бомбилы, как раньше. Агрегаторы придушили частный извоз.

– Может без автобусов обойдёмся? – Олег подумал, что после нескольких часов сидения было бы здорово пробежаться по стенам и крышам.

– Тут везде камеры, – ответил Егор.

– Уйдём в теневое пространство, – продолжил настаивать охотник.

– Камеры засекут твоё исчезновение. Зайдёшь в туалет и не выйдешь, и искусственный интеллект заметит это. За тобой не будут гонятся с волшебными мечами, но лицо появится в особой базе, и туда же будут сохранять все записи с тобой, – Блондинчик объяснял тоном доброго учителя.

– И разработчики этой программы знают о нас? – спросил Олег.

– Они знают, что в слепых зонах можно переодеться, усы приклеить, а так обычно поступают преступники, – Блондинчик теперь немного удивлялся, что Олег сам не понял, но раздражения не было, как и снисходительности.

– Мир становится цифровым. Тут многие вещи могут показаться контринтуитивными, – Кирилл кивнул в сторону девушки, которая медленно поворачивала телефон и что-то внимательно изучала на экране, – Знаешь, что она делает?

– Ищет что-то на карте с дополненной реальностью – Олег пожал плечами, показывая, что других версий у него нет.

– У неё датчик положения телефона глючит, девушка использует приложение с рекламным баннером, который закрывает часть экрана. Естественно её это бесит. Во время поворота телефона, экран из-за глюка поворачивается раньше, а баннер на секунду позже. Если успеть, то можно ткнуть в определённую область, и реклама исчезнет до следующего перезапуска программы, – Кирилл закончил объяснять и улыбался довольный собой. Олег хмыкнул и в очередной раз подумал: «А как люди узнают эти все неочевидные штуки?» Он вспомнил, как когда-то давно у него на компьютере одна мышка «конфликтовала» с медиапроигрывателем, и поэтому колёсико работало с большой задержкой. Он тогда долго ломал голову.

Подъехал автобус. Внутри было пусто. Те, кто мог позволить себе летать, вполне способны взять в аренду машину или такси. Сердце Олега забилось чаще – пришло полное понимание, что теперь он так далеко от зоны комфорта, и даже просто выживать, продолжая плыть по течению, уже нельзя. Ведьмак посмотрел на Егора:

– Слушай, а у тебя есть план?

– В смысле? – Блондинчик поднял одну бровь.

– Ты выдернул меня сюда. Последнее время я занимался всем подряд: чинил мобильники, фоткал праздники… Но в основном грабил ночами гопников. Про услуги ведьмака ты серьёзно?..

– Я тебя понял, – Егор не дал договорить, – Камеру ты же с собой взял?

Олег кивнул и похлопал по рюкзачку.

– Будешь ходить по кабакам утром до открытия и делать фотки. Новых заведений открывается по два в неделю. Есть один знакомый, который ведёт сайт о местах, где можно пожракать. Ему нужен человек с камерой.

Автобус подпрыгнул на кочке. Охотник с трудом удержался на ногах и подумал, что это была первая кочка за всё время пути.

– Просто человек с камерой? – переспросил Олег.

– У тебя есть интерьерный объектив? Есть – я видел твои работы. А главное и основное: у тебя очень странное ощущение цвета. Тебе бы удалось стать каким-нибудь модным импрессионистом. У тебя на фото всегда преобладает цвет над формами и фигурами.

– Думаешь, получится вот так сразу?

– Олежка, ты балда! Получится или нет это дело десятое. Ты в Питере! Тут всем плевать на талант и способности! Если сумеешь продавать свои фотки, то их будут считать клёвыми, – Егор говорил так расслабленно, что хотелось верить в успех, хотелось довериться его словам.

– Когда начинать? – Олег очень хотел, чтобы Егор заткнулся и перестал говорить, как тренер личностного роста. Охотник не умел и не любил расслабляться и верить.

– Завтра с утра, – Блондинчик секунду помолчал, что-то перебирая в мыслях, – Я очень… польщён тем, что ты так сорвался со мной… приехал, по сути, в никуда… доверился…

– Я уже был здесь и немного разбираюсь в правилах выживания, – Олег поймал себя на том, что уже какое-то время перестал раздражаться, когда Егор говорил, словно прочитал его мысли.

В городе совершенно не было снега. В утреннем сумраке мелкая водяная пыль оседала на крыши домов и клубами тумана достигала асфальта. После сугробов, закрывающих дома до второго этажа, казалось, что продолжается осень и, возможно, никогда не кончится. Олег попытался сделать усилие над собой и представить, что всё наоборот, и наступает весна, но ничего не вышло.

– Ты творчество Фёдора Михалыча сейчас напоминаешь. Очнись! – Блондинчик толкнул Олега в плечо и прошёл к выходу.

– Какое творчество? – Олег не разобрал слов из-за шума.

– Депрессивное. Суицидальное. Стоп! – Егор хлопнул себя по лбу, – Ты не знаешь Фёдора Михалыча?!

– Ты про того, который писал про идиотов? – Олег усмехнулся, – Про того, который советовал перед убийством старушек найти внутри себя полное равновесие, чтобы потом не поймали?.. Я просто не расслышал.

– Иногда не стоит воспринимать классиков буквально, – Седой спускался в метро первым и оборачивался на каждом шагу, перекрикивая звуки улицы.

– Ты-то хоть понял про что мы? – ехидно спросил Егор у Кирилла.

– Про Достоевского, – буркнул Перевёртыш.

– Мы про тоску… – помотал головой Блондинчик, – Про ангедонию*. (Ангедония – состояние отсутствия радости. Прим. автора).

– Я вполне доволен всем, – Олег хотел двинуть к окошку, чтобы обменять деньги на жетоны, но Егор протянул ладонь, где лежало четыре монеты метрополитена.

– Я вижу иное, – Влад снова прошёл вперёд и преодолел турникет первым.

– Ты втянешься, – Егор пропустил Перевёртыша перед собой, – Здесь есть, чем тебе заняться.

Под землёй пахло поездами. Ощущался большой круговорот: люди были водой, туннели руслом. Движение тут воспринималось постоянным и упорядоченным. Остановиться и тем более пойти в обратную сторону казалось невозможным. Охотник смотрел вокруг и не обнаруживал явного присутствия скверны нигде, кроме немногочисленных носителей. Здесь был порядок. Люди подчинялись единым правилам, и не могли их нарушать. Нельзя было по прихоти изменить расписание, задержать поезд или выйти не на станции.

В вагоне оказались свободные места рядом, где и расположились ведьмаки. Олег изучал других пассажиров. Неподалёку, держась за руки, сидела парочка. Они обсуждали необходимые покупки, из чего стало понятно, что они живут вдвоём, экономят, каждый месяц не без труда собирают деньги на жильё, а главное вместе проходят через все трудности. Ведьмак сосредоточился и заглянул за теневую завесу. Он обнаружил, что эта молодая пара сильно связана, их оболочки соединялись в нескольких точках, а от парня выходил крепкий жгут и словно пуповина подпитывал девушку. Охотника раздирало от любопытства, взгляд сам скользнул по паутине линий судеб и тут же наткнулся на Седого.

– Не нужно так делать, – голос Влада прозвучал в сознании, а его образ скрестил руки, продолжая загораживать вероятное будущее двух жизней.

– Я просто хочу посмотреть, убедиться, что всё будет хорошо.

– Какое у тебя право судить, что хорошо для них? – спросил Влад не прекращая глушить способности Олега, хотя это давалось всё труднее.

– Твой личный опыт тут ничего не стоит, – вмешался Егор, – Даже если она в итоге растопчет парня, отнимет у него годы жизни, а потом бросит, или он оставит её с  растерзанной душой… Это их жизнь, а не твоя.

– Я могу видеть будущее, а они нет, – Олег немного усилил давление.

– Ты считаешь, что право сильного достаточное основание для вмешательства? – Седой говорил сквозь зубы, – Да и будущего ты не видишь – только вероятности.

Олег снял давление и выходя из теней произнёс:

– А чем ваше право сильной толпы справедливее? Или большинство реже ошибается?

Охотник оставил парочку в покое и хотел продолжать разглядывать других людей, когда Кот вынырнул в реальность и прошёлся перед ведьмаками.

– Ты тоже согласен с ними? – спросил Олег, не открывая рта.

– Ни с кем, – мурлыкание сопровождалось выразительным взглядом зелёных глаз. Кот устроился на полу и свернулся клубком, давая понять, что разговора не получится.

Перевёртыш восхищённо смотрел на фамильяра. Ему ещё ни разу не хватило силы создать что-то подобное: долгоживущее и разумное.

– Олег, – Егор протянул связку с ключами, – Там бирка с адресом. Тебе выходить на следующей. Оплачено за два месяца вперёд.

– Я думал… – Олег не удивился, но не был готов, что Блондинчик снимет ему квартиру, и не знал, как реагировать.

– Я тоже думал… Мы бы смогли потесниться с Кирюхой, но я не представляю, как ты будешь жить не один, – Блондинчик пожал плечами и развёл руки, – Купи сегодня же симку местную. Обживайся. Ну… Не теряйся. Ты уже не первый раз беременный.

Олег пожал руки друзьям и направился к дверям. Поезд замедлял ход. Ведьмак почувствовал, как Кот запрыгнул на плечо. Лёгкая неразличимая человеческим глазом тень устроилась вместо воротника.

На поверхности рассвело. Туман как будто стал гуще. Мобильник нашёл сеть и пискнул сообщением. Нинка интересовалась настроением и желала доброго утра. Губы Олега непроизвольно растянулись в улыбке. Он писал ответ на ходу и не успел увернуться от бегущего человека. Телефон вылетел из рук. Ведьмак почувствовал, как замедлилось время вокруг. Секунды растянулись как пузырь из жвачки. Пластиковый прямоугольник летел на встречу асфальту по пологой дуге. Мышцы напряглись и пришли в движение мгновенно. Прыжок в сторону из неудобной позы вызвал неприятное тянущее чувство в ногах и спине. Бегун обратил внимание на невозможный для обычного человека трюк только сейчас, его лицо исказилось, глаза вытаращились. Олег поймал телефон у самой земли одной рукой, а второй оттолкнулся, чтобы не упасть в мелкую лужицу, и встал на ноги.

– Простите! – человек остановился и был шокирован акробатическим финтом, что не мог пошевелиться.

– Бывает… – Олег дописал сообщение и поднял глаза. Молодой человек, начинающий лысеть, в дорогом пальто и костюме был нечистым. Полотна грязи трепыхались на несуществующем ветру, между ними сновали паразиты. Олег ещё никогда не видел подобных. Черви смотрели бездонными глазами и ВИДЕЛИ ведьмака. Морды чудовищ были настолько детализованными, что могли передавать эмоции. Ненависть. Алчность. Извращённую похоть.

Настала очередь Олега замереть от шока. Охотник подавил желание выпустить когти и ударить первым. Перед ним впервые предстал носитель не паразитов, а хищников. Твари были настолько ненасытны, что не могли прокормиться за счёт эмоций одного человека. Раньше Олег встречал подонков, которые кормили своих червей за счёт страданий своих жертв: родных и близких, знакомых и просто случайно избитых, ограбленных, обманутых… Но вот эти существа из Скверны были рассчитаны на потребление боли в промышленных масштабах.

Линии вероятных будущих вокруг искривлялись от огромной массы энергии, к человеку притягивалась удача, успех за счёт других покалеченных им судеб. Он был паразитом мира.

Олег ощутил в себе кипящую ярость. Кот встал перед ним, выгнул спину и зашипел на червей. Этого хватило, чтобы они засуетились от испуга и быстро увели своего хозяина.

– Я бы хотел сразиться с этим, – прошептал Олег Коту.

– И снова отбиваться от толпы зомби? – ответил фамильяр голосом Блондинчика.

– И после всего этого занудой все называют меня.

Кот семенил впереди и не оборачивался.

– Слышишь, усатый? – Олег окликнул фамильяра, – А не слишком ли ты часто мне возражаешь для придуманного друга?

Кот не обернулся. Ведьмак подумал, что идёт за зверем, но сам даже не посмотрел на бирку с адресом. Он не остановился, а продолжил шагать, доверившись своему созданию. Ему казалось, что существо, готовое жертвовать собой ради него, не может завести не туда.

Вокруг были ряды обычных девятиэтажек. Деревья, лишённые листьев, инея, снега, выглядели скорбно. Людей на улице было не слишком много для Питера, но у Олега с непривычки закружилась голова. В прошлый свой приезд сюда охотник не обладал и десятой долей той чувствительности, что сейчас. Впервые он ощутил человеческую ауру ещё в школе. Разглядывая одноклассников на продлёнке, он заметил, что дети излучают красивое свечение, но у некоторых внутри существуют неприятные комки чего-то противоестественного. Олег старался не обращать внимания на это, ведь никто, кроме него не видел ничего подобного. Иногда в телевизоре показывали людей, которые рассказывали о магии, сглазах и порчах, но выглядели они сумасшедшими. Повзрослев, Олег научился постоянно блокировать «лишнее» в своём восприятии. Это было необходимо, чтобы не слететь с катушек, а главное, не выглядеть, как те люди в телевизоре. Теперь возросшая сила раскрашивала большой город хаосом цветных пятен.

Кот привёл к кирпичной пятиэтажке. Обычный дворик. От небольшой выбоины на асфальте кольнуло чувством схожим с ностальгией – в любом уголке страны почти возле каждого не элитного дома можно было найти подобное, если это только не была новостройка. Олег прочитал название улицы и номер здания, проходя мимо перегородивших дорогу бетонных блоков – жители устали от пробок у себя под носом каждый вечер и решили проблему, перекрыв въезд с одной стороны.

За железной дверью, открывшейся с помощью магнитного ключа, пахло подъездом, а не парадной. На первых двух этажах царил сумрак и тихий алкоголизм от безысходности. Кот пробежал этот отрезок, и Олег с облегчением вздохнул, увидев, что выше квартиры отделяются дорогим железом с не дешёвыми замками. Фамильяр остановился, принюхался.

– Нам сюда? – Олег сверил номер на бирке и вставил ключ в скважину. За спиной раздался лязг механизма и скрипучий голос:

– А вы новый жилец? – старушка высунула седую голову и внимательно разглядывала незнакомца.

– Видимо, – Олег улыбнулся, изображая дружелюбие, – Если не перепутал адрес.

Старушка была в целом нормальной, лишь одно тёмное пятно излишнего любопытства таращилось со лба третьим глазом, постоянно меняя форму.

– А вы с кем разговаривали?

– Да просто вслух, – ведьмак изобразил смущение, – Когда долго живёшь один, бывает такое.

– А, – старушка понимающе улыбнулась, а её лишний глаз быстро заморгал и вытянулся на стебельке, продолжая наблюдать, даже когда дверь закрылась, просочившись в замочную скважину.

Олег сделал шаг к твари и быстро взмахнул единственным когтём. Чернота забрызгала стену и быстро испарилась. Старушка громко ойкнула опёрлась о стену и просеменила в свою спальню. Ведьмак смотрел сквозь кирпичную кладку, словно через стекло и не отводил взгляд пока не убедился, что с бабулькой всё в порядке.

Глава 2.

– Ты – лохматая жопа! – Олег окончательно проснулся от приставаний кота. Было раннее утро, – Вот тебе чего надо?!

Кот спрыгнул на пол и метнулся из комнаты. Олег откинул одеяло и пошёл за ним. До будильника оставалось ещё полчаса.

На кухне фамильяр принял любимую кошачью позу – лёжа и успокоился. Олег, размышляя о причинах такого поведения, включил чайник и подошёл к окну. Некогда знакомый вид, ставший за последние годы непривычным, освещался многими фонарями. По обилию машин было сложно понять время суток. В некоторых спальных районах жизнь ночью замедлялась, но здесь это было не так выраженно.

Ведьмак услышал бурление воды и щелчок выключателя. В кружке уже был насыпан кофе и сахар, оставалось залить кипятком и разбавить молоком, чтоб не обжигаться. В миске Кота лежало недоеденное мясо. Олег хотел выбросить его и заменить свежим, но фамильяр запрыгнул на стол и принялся с удовольствием поедать обветренный кусок.

– Может тебе вискаса купить?

Челюсти Кота на несколько секунд остановились, зелёные глаза уставились вглубь ведьмака.

– Извини… Херню спорол, – Олег отпил кофе и присел на подоконник, – Всё-таки зачем ты меня разбудил раньше времени?

– Раньше будильника, но как раз вовремя, – мяукающие звуки раздавались в голове.

– Я вчера посчитал, что с запасом успеваю.

– А я пересчитал.

Олег пожал плечами и отправился в душ. На дальнейшие сборы ушло мало времени. Чистенький и бодрый ведьмак с сумкой фотографа оказался у своей парадной на полчаса раньше. Что-то безрассудное прямиком из юности скреблось в затылке, хотелось зайти в ближайший маркет, купить пачку сигарет и затянуться. Но только сначала достать одну, загадать желание и вернуть перевёрнутой фильтром вниз. Жертва. Здоровье лёгких и пара тысяч рублей в месяц за иллюзию контроля над судьбой. Никаких гарантий. Чистая вера.

– Не тормози… – Кот мерцал, словно голограмма из фильма.

Олег послушался совета и поспешил к метро. Вход в подземку засасывал людей как чёрная дыра. От мелкой мороси не спасали зонты, только мешали в плотном потоке. Ведьмак втиснулся в человечью реку, и его понесло вниз. Перед жёлтой полосой на платформе толчея прекратилась. Все замерли. В тоннеле загремел поезд. Толпа мгновенно мобилизовалась. Вагоны остановились. Олег оказался прямо посредине створа. Он забыл метро и совсем не ожидал, что произойдёт дальше. Его просто смели оголтелые бабки с сумками и пластиковыми лицами. Несколько попыток прорваться провалились.

– Вот видишь… – проговорил мысленно Кот, когда поезд тронулся, оставляя Олега ждать следующего.

Ведьмак не почувствовал злости или обиды. По большому счёту у него не было точно назначенного времени – всего лишь интервал в несколько часов – чтобы познакомиться с работодателем.

Сумка с камерой была аккуратно перевешена вперёд. Куртку необходимо было расстегнуть, чтобы не вспотеть. Толпа заметно поредела, но оставалась ещё напряжённой.

Подземка навевала мысли о прошлом, рыхлила коросту памяти. Неожиданно всё хорошее настроение улетучилось. Захотелось заорать, завыть, вырвать свои глаза, сойти с ума и умереть. Ведьмак не смог сопротивляться нахлынувшим чувствам. Озираясь по сторонам, он в каждом женском лице видел ЕЁ. Сил едва хватало чтобы не закричать ЕЁ имя. Руки тряслись. Пальцы непослушно цеплялись за одежду и лямку сумки.

– Нинка, прости, – едва шевеля губами прошептал Олег. Это помогло. Образ улыбающейся девушки на смотровой площадке в заснеженных горах вытеснил кровавое пятно боли.

Олег пропустил ещё одну электричку. Наконец, сев в вагон, ведьмак хорошенько растёр ладонями лицо.

– Вот видишь… – Кот мурчал, тыкаясь носом в пальцы.

Ведьмак не отвечал. До Невского он сидел неподвижно, а на станции резко встал и едва не бежал на поверхность.

Серое небо безвольно пялилось вниз. Вся влага из воздуха выпала на поверхностях из-за внезапного похолодания. Олега до сих пор трясло, но он уже взял себя в руки. Навигатор подсказывал, что нужное место всего в десяти минутах ходьбы. Кот не отходил ни на шаг, но не проявлялся, оставаясь зыбкой тенью за краем поля зрения. Олег сжал в руке лямку сумки и быстро пошёл по мокрому асфальту, сверяясь с электронной картой.

Нужное здание не пряталось. Вывеска с названием улицы и номером строения была чёткой, хорошо заметной. Олег ожидал, что его пригласили в офис, но, судя по всему, дом был обычным жилым. Ведьмак осмотрелся и с некоторой горечью вздохнул: архитектура и ухоженность двора создавали достойную картинку. Почти любой технически грамотный кадр здесь мог бы считаться красивым. В Питере были и дворы-колодцы, до крыш заваленные мусором, но такие приятные взгляду места встречались на каждом шагу. Олег вспомнил свой город. Там почти не было за что зацепиться глазу. За много лет ведьмак нашёл всего с десяток кадров, и все они сейчас казались ему никчёмными.

– Вот скажи, Кот, как может обычный человек не из столицы развить в себе вкус, если вокруг него всю жизнь безвкусица?

– Зато там природа красивая, – фамильяр снизошёл до ответа.

– Природа везде красивая, – Олег не удержался и достал камеру чтобы сделать пару снимков.

– Есть ещё такие места как Норильск… Там нет лета. Нет чистого воздуха. А ненависть и Скверна сочится даже из межатомного пространства, – Кот смотрел круглыми зрачками и дёргал от нетерпения хвостом, – Ты ныть будешь до вечера?

Олег перебросил сумку на другое плечо и позвонил в домофон. Спорить с Котом было бессмысленно – ведьмак никогда не был в Норильске. Через решётку динамика вырвался скрежет и нечто напоминающее голос человека:

– Открылось?

– Да, спасибо! – ответил Олег и нырнул в подъезд… в парадную… короче, навстречу работодателю.

Встретил невысокий мужчина с ухоженной бородкой и в очках:

– Вы от Егора? – с ходу перешёл к делу житель видимо очень большой квартиры, пропуская ведьмака в прихожую с низким столиком, на котором лежали бумаги, и зеркальным шкафом-купе.

– Да, – Олег достал папку со своими работами и хотел открыть.

– Я Костя. Ваши фото уже видел. Вот адрес. Постарайтесь не перестараться, – мужчина сдержанно улыбнулся, протягивая блокнот, – Это рутинная работа. Не нужно слишком много творчества. Я записал там техзадание. Простите, но нянчится мне с вами некогда – мне срочно понадобилось уехать… Я уже собирался отменять нашу встречу… Справитесь – добро пожаловать, а если нет, то оставьте блокнот себе.

Костя секунду постоял, а потом протянул руку:

– До вечера? Жду вас с пяти до семи, а если будет форс-мажор, то позвоню заранее.

Олег пожал руку, кивнул и вышел на улицу. Судя по тексту задания, ему предстояло сделать 12 снимков пиццерии где-то на окраине города. Навигатор подсказывал, что заведение находится близко к метро, а путь займёт около двух часов.

Хотелось быстрее пройти тест и узнать наконец насколько он фотограф. Ещё больше хотелось вспорхнуть вверх и пробежаться по крышам. Вот именно сейчас Олег почувствовал, что он готов к любым последствиям своего раскрытия. Пусть все видят. Пусть все знают. Ничего страшнее, чем было, с ним не сделают. Грудь от выстрелов уже давно перестала болеть. Внутри разливалось спокойствием рутинное ощущение собственной неуязвимости.

Неподалёку кому-то было больно. Очень. Олег ощутил во рту кисло-солёный привкус. Ведьмак как зверь озирался вокруг и увидел женщину. Рыжие, яркие, кудрявые волосы образовывали солнечную корону. Она шла по улице, а чернота её страдания оставляла следы на тротуаре. Из головы тянулся грязный жгут и уходил высоко, теряясь в низких облаках. Ведьмак не мог пройти мимо. Женщина была на той самой границе, откуда смотрят в петлю и видят выход.

– Вмешаешься и не успеешь, – Кот озабоченно смотрел на хозяина.

– Если не вмешаюсь, то не смогу ни о чём другом думать, – Олег уже шёл за незнакомой.

– Ты – охотник. Позвони Егору – он умеет с этим работать.

Кот путался под ногами и мешал идти. Олег согласился, остановился, достал мобильник, дождался ответа.

– Олежка, прювейт! – голос Блондинчика звучал, как дешёвая детская электронная игрушка.

– Что сказать суициднику, чтобы он передумал?

– Ты балда… – Егор тяжело вздохнул, его речь стала медленной, уставшей, – Нет рецепта для всех. И… Слушай, тут их очень много. Это модно, понимаешь? Почти все передумывают.

– Это не тот случай.

– Ты возле Костика? На Невском?

– Ага.

Блондинчик чем-то щёлкнул, что-то зашуршало:

– Я в пяти минутах, – в трубке раздался отбой.

Олег продолжил следить за женщиной. Её лица он так и не смог разглядеть, а она всё шла и несла объёмную сумку, остановилась, закурила. Её ноги заплетались, руки не слушались.

Егор возник словно из ниоткуда.

– Ты, Олежка, балбес.

– Это почему?

– Потому что хочешь спасти человека, который не хочет спасаться. Вот ты можешь причину устранить?

– Какую причину? – глаза охотника немного округлились.

– Вот! – Блондинчик поднял палец вверх.

– Блин, Егор! Поговорить нужно с ней, придать ей силы, а проблемы у всех бывают, – Олег не видел причин для веселья и злился на друга.

– Я поговорю, сил придам… А потом? Что отнимает её силы? Ты думаешь, что одна единственная беда может заставить на себя руки наложить? Человека надо систематически доводить, чтобы он так выглядел! – Егор указал рукой на женщину. Она, казалось, двигалась без цели: то и дело останавливалась, заглядывала в витрины, иногда немного возвращалась назад.

– Ты помогать ей будешь?

– Конечно, – Блондинчик ласково улыбнулся, словно любящий отец после долгой командировки, – Только без тебя. Беги.

Егор подтолкнул друга в сторону метро.

– В чём подвох с этими фотками?

– Ни в чём, – Егор пожал плечами, – Тебе просто нужна легальная работа, и чтоб не на галерах за еду. Давай!

Егор махнул рукой и направился к женщине.

– Вот видишь… – в очередной раз промурлыкал Кот.

– Ты всё это увидел сегодня утром?

– Нет. Будущего не существует. Я просто решил, что у тебя с непривычки возникнут заминки.

Олег присел на корточки и погладил Кота. Егор уже шёл вперёд спиной перед женщиной с рыжими волосами и что-то рассказывал. Безысходность растворялась, дышать становилось легче. Ведьмак заметил, что сквозь облака изредка просачивается солнечный свет и цепляется за серые стены.

Кот исчез. В метро без него было скучно. Олег несколько минут всматривался в лица, уткнувшиеся в смартфоны, но не чувствовал ничего. Словно общее бессознательное наполнилось фоновым шумом. В голове от монотонного бессмысленного гудения чесалось. Захотелось тишины, и ведьмак погрузился в себя. Он боялся пропустить нужную остановку и каждый раз при торможении состава выныривал из тёмных, тёплых глубин своего внутреннего океана, хватал глазами название станции и снова опускался на километры вниз, как кашалот.

Пиццерия нашлась так же легко и быстро как дом Костика. Неброская вывеска. Двойная стеклянная дверь на крылечке. Снаружи чистенько и аккуратно. Всё готово для первых двух кадров. Олег сделал пару десятков снимков, просмотрел результаты и поднялся по ступеням. В помещении был приглушённый свет. Столики стояли в каком-то неведомом порядке. Мебель была из дерева, массивная, тёмная. Тепло из кухни несло уютные запахи, без гари и чада. За стойкой стояла девушка и читала с экрана мобильника. Ведьмак открывал дверь очень аккуратно – он не выносил звона колокольчиков – поэтому вошёл незамеченным.

– Доброго утра! – Олег улыбался, говорил не громко, но старался придать голосу уверенность.

Девушка вздрогнула и мгновенно надела свою улыбку:

– Здравствуйте! Можете выбирать любой столик…

Олег поднял руку и наклонил голову, останавливая заготовленные для посетителей фразы:

– Я фотограф, от Константина, – ведьмак приподнял камеру, висевшую на шее.

– Ах, да! Мне говорили, что вы придёте, – девушка не потеряла интерес, а наоборот оживилась. Олег рассмотрел её имя на бейдже:

– Я – Олег. Марина, можно я займу один стул в углу для вещей и начну работать?

– Конечно! Вам нужна моя помощь?

Олег понял. Длинные ноги, упругие мышцы, тело, забывшее, что такое жить без диеты. Девушка очень хотела сниматься. Ведьмак копнул глубже в её сознание. Провинциальный городок. Безработица. Неудачный опыт отношений. Переезд в Питер. Работа в кафешках. Клишированность зашкаливала. По таким жизням пишут начало сценария бездари для женских сериалов.

– Нет, отдыхайте, – Олег сменил объектив и обошёл несколько раз зал. Потом он снимал без своих самодельных ламп, потом с ними. Под конец он не удержался и попросил Марину попозировать. Девушка старалась, как могла и даже несколько раз удалось поймать хорошие кадры. Один раз из кухни вышел шеф-повар, ему было любопытно смотреть на работу другого профессионала.

– Тут всегда так безлюдно? – Олег аккуратно складывал технику.

– Мы раньше работали только на доставку, – объяснила Марина, – Сам зал ещё официально не открылся. Если кто-то придёт, то накормим, конечно. Вывеску только ночью повесили.

– Обед. Думаю, пара человек да заглянет, – сказал Олег, посмотрев на часы. Он проверил все застёжки и закинул сумку на плечо.

– А вы только интерьеры снимаете?

– Людей, пейзажи… Всё снимаю.

– Может дадите визитку или адрес своей студии?

– Студии нет, – Олег заметил разочарование у Марины, – Пока нет. Но можно сделать хорошее портфолио даже на улице.

Олег написал свой номер на листке блокнота и отдал девушке:

– Звоните, если надумаете.

Олег снова оказался под серым небом. Ведьмак огляделся и задумался о том, что прохожие здесь и в его родном городе не отличались, если смотреть на их оболочки. Соотношение свободных и заражённых паразитами было не отличить на глаз. Одежда, причёски, смарт-часы не давали преимуществ. Скверна цеплялась не за нищету, а за глупость, за отказ от критического мышления. Ведьмак «прополол» с десяток людей, чтобы подкрепиться, и на «вкус» местные твари ничем не отличались от привычных ему. Олег научился перекусывать так, чтобы никто не падал в обморок.

Спуск в подземку уже не вызвал никаких эмоций сам по себе, но перед турникетами, на небольшом пятачке стоял старик и играл на саксофоне. Тёмные узловатые пальцы быстро бегали по кнопкам, извлекая объёмный звук, мягкий, чуточку шершавый. Мелодия цепляла, очень хотелось сесть рядом на каменный пол и подумать о своём. Но не было свободного времени – фото сами себя не обработают.

Ведьмак с сожалением двинулся дальше. В то место, что он теперь будет называть домом.

Глава 3.

Работать на маленьком экране ноутбука было неудобно, словно в ботинок попал мелкий камешек, который не сильно впивается в ногу, и не слишком мешает, но раздражает со временем всё больше и больше. Но если вытряхнуть мусор из обуви можно в любой момент, то вернуться к своему привычному рабочему компу было нельзя – он остался за тысячи километров.

Нина написала. Олег несколько минут вглядывался в буквы и представлял голос девушки. Он очень боялся упустить те нежные чувства, что возникли у него. Боялся, что их не хватит, чтобы сделать её счастливой. Боялся, что прошлое не даст построить будущего. Боялся обнаружить, что старая любовь не просто сильнее, а остаётся единственной.

Ведьмак ладонью смахнул с лица свои переживания, отправил в ответ несколько смайликов и вернулся к работе.

Цифровая проявка в тот день шла на удивление легко, и задание оказалось выполнено намного быстрее обычного. Олег потянулся в кресле и посмотрел на кота:

– Как тебе, Кот?

Чёрное ухо чуть дёрнулось, приоткрылся один глаз и снова закрылся. Кот вздохнул.

– Чуть уютнее, чем на самом деле… – мурлыкающие звуки в голове ведьмака, должны были обозначать комплимент.

Олег кивнул и запустил копирование файлов на флешку и сразу в облако. Пока полоски на экране ползли вправо, он немного размял затёкшие мышцы и приготовил себе чаю.

– Есть хочешь, лохматый?

– Обычные коты могут голодать неделю, а волшебные – месяц, – Кот снизошёл до настоящего звука. Это было очень необычно.

– Ты на вопрос не ответил…

– Шоколадка есть?

Олег вытащил из холодильника шоколадную конфету и положил на стол.

– У меня лапки… – Кот поднял конфету на когте.

– И мозги, – Олег смотрел на фамильяра секунду и, сдавшись, хотел развернуть лакомство, но Кот подбросил угощение и молниеносным ударом разорвал обёртку.

– И лапки с когтями, – голос снова звучал только в голове ведьмака.

Олег оделся, несколько раз проверил флешку в кармане, и снова вышел под неприветливое низкое небо. Он торопился, чтобы успеть до конца отведённого времени и позвонил в домофон Костика в половине седьмого.

Теперь ведьмака впустили внутрь. Квартира заказчика оказалась действительно огромной. Олег заметил, что мебели везде очень мало, украшений нет, кроме больших фотографий в рамках на стенах. Кабинет состоял из книжных полок и рабочего места – единственного вычурного элемента интерьера: функциональный компьютерный стол, на нём несколько мониторов и цветастое геймерское кресло.

Костик взял носитель и нырнул за стол к системному блоку. Он молча просмотрел фотографии, пару раз кивнув, повернулся к Олегу:

– Хорошо! Я дам следующее задание послезавтра. Вот за работу, – он достал из ящика заготовленные купюры, перетянутые резинкой. Стопка была тонкой и загнулась «лодочкой», – Я надеюсь, что мы понравимся друг другу.

Костик снял очки и протёр уставшие глаза.

– Я тоже, – ответил Олег. Он впервые в жизни заработал на своём хобби за один день так много и слегка волновался, – До послезавтра?

– Ага, – Костик ещё раз кивнул и достал мобильник, – Я вам сейчас свой номер пришлю, запишите.

В кармане Олега пискнуло, когда он уже спускался на улицу. Костик оказался Константином Владимировичем Весёлым. Ведьмак задумался: пришло то время, когда незнакомцам безопаснее назвать адрес дома, чем полное имя и номер телефона.

– Пропивать получку? – спросил Олег у Кота, который тщательно вылизывался – в этот раз он не поднимался с хозяином. Фамильяр проигнорировал вопрос. Внутри ведьмака зачесалось желание как-нибудь подколоть питомца, но зазвонил телефон.

– Олежка-пельмешка! Айда на пробежку! – голос Егора излучал энергию, сравнимую со взрывом сверхновой.

– Что с девушкой? – спросил Олег.

– Всё хорошо… – промурлыкал Блондинчик. Олег вслушался в оцифрованный звук и различил, как скользят подушечки пальцев по голой коже, напряжённый вдох и томный стон, звук поцелуя.

– А ты все болезни своим хером лечишь? – Олег взбесился.

– Ты зря… – голос Блондинчика стал резким и серьёзным, – Есть дело… А за мои методы будешь меня потом ругать. Будь через минут пятнадцать на Невском. Там, где деревья из железных решёток на тротуаре торчат, есть ларёк…

– Я понял. Буду.

Олег бросил телефон в карман с раздражением. Он чувствовал себя соучастником изнасилования.

– Он ей помог. Как мог. Ты с чего бесишься? – Кот едва поспевал за хозяином, с трудом уворачиваясь от ног прохожих.

– С того, что он кобель… Блин, это… Вот смотри, обычный парень мог бы тоже самое сделать, но он бы был внутри процесса, сам был бы частью. А Егор целенаправленно выбрал этот метод, потому что ему так удобнее, проще, приятнее, а не потому, что так лучше для неё было!

– А ещё он профессиональный жигало, – Кот в три прыжка пересёк проспект, перемещаясь по крышам автомобилей, – Ты это знал. А раз знал основные вводные, то должен был быть готов принять на себя ответственность не как раскаяние, а как смирение и понимание.

– Что-то ты разговорился…

Олег ловко проскочил сквозь группу людей и оказался в нужном месте.

– Ты быстро перемещаешься, – Егор стоял в тени и излучал позитив.

– А ты быстро одеваешься…

– Я не раздевался, – Блондинчик залился смехом, – У меня любая часть тела может лечить женщин от депрессии… Но опустим эти подробности, а? – при этом Егор коснулся языком кончика носа.

– Ты говорил, что есть дело? – Олег испытывал нечто похожее на смесь стыда и зависти, потому что никогда бы не смог позволить себе подобное развязное, похабное, поведение, но видел в этом некоторую красоту. Вычурная гиперболизированная сексуальность Егора была и образом жизни и формой искусства – способом передать едва уловимые оттенки эмоций с силой удара гидравлического молота.

– Мы сейчас пойдём в салон. Там будет клиентка, – Егор оттолкнулся от стены ларька и двинулся вперёд, кивком головы предлагая Олегу идти следом, – У неё есть для тебя дело. Сможешь подзаработать. Ну и понять кое-что.

– Может подробнее расскажешь? – сейчас Олег был не в настроении играть в загадки.

Егор махнул рукой, словно предстоящее ведьмачье приключение было сущей ерундой:

– Мне другое интересно: вот я тебя часто бешу, но ты всё равно считаешь меня другом, доверяешь. Почему?

– Потому что ты… хороший что ли?

– М-да…

Олег с трудом поспевал за Блондинчиком, не применяя своих охотничьих навыков. Говорить на почти бегу было очень трудно, а Егор постоянно ускорялся, будто опаздывал на раздачу счастья.

– Ты как это определил? – вопрос был задан телепатически, но прозвучал с лёгкой одышкой.

– У нас много общего.

Олег услышал в ответ мысленную усмешку.

Егор нырнул во двор, быстро вскарабкался по стене – начинало вечереть, и его фигура сливалась с тенями. Олег на миг зажмурился, чтобы оглядеться в тенях междумирья и убедиться, что никто не смотрит из тёмных окон.

Ведьмак быстро оказался на крыше и увидел, как светлые волосы треплет в сумерках ветер.

– Я называю слепые зоны камер наблюдения про себя «порталами», – тихо сказал Блондинчик, – Их становится всё меньше. Из этого города уходит озорная магия… Теперь даже забравшись на крыши приходиться выбирать маршрут.

Олег подошёл к ограждению и посмотрел вниз на мир людей:

– Слушай, а как ты замечаешь камеры? Я вижу только живое или Скверну.

– Видишь, то что хочешь. Вообще, как ты находишь глазами нужный объект?

– Я знаю, как он выглядит и сравниваю с тем, что вижу… Наверное, – добавил неуверенно Олег в конце.

– Вот и я знаю, как выглядят камеры. Как выглядит их питание, – Егор хотел, чтобы Олег что-то понял, что-то важное. Понял сам.

– А если камера скрытая?

– Олежь, кто из нас инженер? – Егор сделал паузу и отошёл за трубу вентиляции, – Теперь ты меня видишь?

– Обычными глазами через кирпич не вижу.

– Так же и я, скрытый, тебя не вижу. Чтобы увидеть, нужно выглянуть и раскрыться, – Блондинчик выскочил из укрытия и, прищурив один глаз, «стрелял» из пальца, – Блин, я тебе разъясняю такую банальщину…

– Мы вроде как хотели куда-то пойти?

Егор согласно кивнул:

– Ага! Побежали по крышам? – Блондинчик не дождался ответа и рванул с места, на ходу истончаясь, обращаясь в тень.

Олег поспешил следом и в каждом прыжке преодолевал несколько метров. Сегодня был первый день, когда он не жаждал такой гонки. Плотное пространство ветром свистело в ушах, мелькали в сумерках цветные огни. «Я как алкоголик, – подумал охотник, – Который долго держался и вдруг почуял запах спирта».

Бег в тенях особенно был замечателен тем, что мышцы тренировались, а тело не потело. Когда Блондинчик резко остановился и вышел в видимую реальность, Олег с сожалением подумал, что расстояние было слишком коротким.

– Мы на месте, – Егор поправил растрепавшийся воротник рубашки и похлопал по карманам куртки, – Тут выход на крышу всегда открыт.

Лестница оказалась удобной, чистой, чердак ухоженным складом. Егор спустился на пятый этаж и приложил к двери магнитный ключ. Пискнуло. Тут же из-за добротного уплотнения вырвался запах благовоний. Не резкий и сильный, как принято представлять в книгах про гадалок, но густой и устоявшийся, словно был здесь от начала времён. Внутри квартира была завешена картинами, тяжёлые шторы отсекали солнечный свет. Прихожая коротким коридором втыкалась в большую комнату с массивным круглым столом посередине. В стене за бардовой занавеской угадывался проход в ещё одно помещение поменьше. Там подальше от посторонних глаз прятались атрибуты: мумии животных, хрустальные шары, амулеты, порошки, корешки, очень старые книги и прочая дребедень, которую Олег откровенно считал признаком аферистов.

– Уже скоро придёт клиентка, – сказал Егор, – Я бы на твоём месте нацепил какую-нибудь медальонину побольше – она это оценит.

– Мы её на деньги будем разводить? – спокойно, даже отрешённо спросил Олег.

– Нет. Увидишь.

– А что мешает сказать?

– Ты увидишь сам. Объяснять я буду долго и навру обязательно. Когда я предлагаю тебе самому посмотреть, разобраться, значит я уверен, что ты узнаешь больше, чем я смогу рассказать. Это комплимент, а не менторский снобизм, – Блондинчик торопливо накинул на себя цветастый балахон, скрывая повседневную одежду, даже закатал рукава рубашки, накинул на шею несколько амулетов и принял вид безумца с неистовым взглядом.

Раздался стук в дверь.

– Сядь в кресло и попробуй во время сеанса аккуратно почистить её, пожалуйста, – Егор поспешил впустить клиентку.

Олег занял своё место в тёмном углу комнаты и не успел толком ничего подумать прежде, чем увидел молодую женщину. Красивое, ухоженное тело в теневом мире было измазано грязной слизью, к шее присосался крупный – с кошку – паразит, похожий на пиявку. Олег поймал затравленный взгляд клиентки и, сглотнув плотный комок, кивнул ей молча. Девушка оглянулась на Егора и нерешительно замерла.

– Всё нормально. Проходите, – Егор слегка подтолкнул клиентку. Они расположились за столом так, что извивающийся на спине жирный хвост твари оказался перед охотником.

«Как же ей должно быть неуютно, когда сзади незнакомец», – подумал Олег и потянулся к червю своим длинным когтём. Чешуйки на чёрном теле тут же открылись, слизь на них неприятно прочавкала, а изнутри уставились на ведьмака тысячи глаз. Тварь конвульсивно дёрнулась, сильнее впиваясь в жертву. Девушку повело. Она едва удержалась от обморока.

Взгляд скверны казался осмысленным.  Эдакий поток ненависти. В голову клином впилась чуждая воля нарастающим неразборчивым шёпотом тысячи голосов.

– Возьмите воды, – Егор протянул стакан и ободряюще улыбался.

– Спасибо, – пальцы девушки тряслись, зубы стучали по стеклу.

Олег ударил своим разумом по Скверне. Безрезультатно. Ведьмак усилил нажим, но стремился не повредить паразита, а заглянуть за его глаза, добраться до источника, который теперь явно ощущался. В мешанине скребущихся голосов отчётливо вскрикнул женский голос и всё стихло. Олег сначала решил, что это была клиентка, но тембр был другим.

– Мне полегчало, – девушка за столом выпрямилась, – Мне тут всегда сначала плохо и сразу лучше становится. И потом хорошо пару дней…

– На вас проклятие, – Егор участливо заглядывал в глаза, – Его сложно снимать. Это займёт время.

– Кто недавно появился в вашей жизни? – спросил Олег.

– Никого, – девушка пожала плечами, – Мы с мужем уже два года вместе.

– Месяц – два назад. Женщина. Молодая. С высоким голосом, – Олег произносил слова, словно рубил мягкую проволоку, – Она часто подолгу может на вас смотреть.

Клиентка не задумываясь воскликнула:

– Юлька! Она у нас живёт!

– А вас как зовут? – спросил Олег.

– Лена. Елена Сергеевна, – женщина немного удивилась, – Вы разве не знаете?

– Я специализируюсь на проклятьях, а не угадывании имён, – ответил Олег и встал. Ведьмак подошёл к Елене и попросил:

– Вспомните первую встречу с Юлей, потом последнюю. Просто крутите в голове, – Олег прикрыл глаза и погрузился в чужое сознание. Охотник выделил образ чернявой девчушки и рассматривал его глазами Елены внутри её памяти. Он заметил, как блестят нечеловеческой злобой карие глаза, увидел грязно-чёрные жгуты скверны исходящие из миниатюрного тела, едва закончившего взросление. Паразит всё это время был инертен, пока охотник не попытался проникнуть глубже: прочитать в памяти обычного человека мысли, чувства и настроение другого. При этом чешуйки вновь вздыбились, открывая глазки, а губастая пасть яростнее присосалась к жертве.

– Олег! Не так жёстко! – Блондинчик испугался, что напарник разозлит паразита ещё сильнее, и тот навредит хозяйке.

– Нужно в доме побывать, – Олег отступил и прекратил ворожбу, – Посмотреть, как там.

– Муж очень против будет, – Лена опустила глаза, – Если узнает, что я вообще к вам пошла – будет скандал. Он не верит в это всё.

– У вас есть, что починить? – спросил Олег, – Розетку поменять или текущий кран?

– Мы живём в своём доме, – Лена говорила, словно оправдывалась, – Муж нанимает специальных рабочих для таких дел.

Блондинчик в своём балахоне порылся в карманах и достал стеклянный флакончик от духов:

– Вот тут есть немного масла. Добавьте его в шампунь.

– И проклятие уйдёт? – на измученном лице женщины появилась детская улыбка.

– Это часть ритуала. Вам станет легче, – Егор вложил флакон в маленькую ладошку с красивыми ногтями, – А на сегодня хватит с вас. Да пребудет с вами благость!

Блондинчик торопливо выпроводил женщину из квартиры.

– Что думаешь? – спросил он, вернувшись.

Олег пробрался сквозь плотную ткань, скрывавшую окно, и смотрел на улицу, ждал, когда из подъезда выйдет Лена и благополучно сядет в машину.

– Я думаю, что нужно поглядеть на эту Юльку. Она управляет паразитом, – наконец отозвался Олег.

– Адрес у меня есть… – Егор замялся.

– Но?..

– Там охрана, камеры. Там не дом. Там особняк, как в кино. Нас близко не пустят. Даже если возле забора слишком долго будем топтаться, нас попросят отойти.

– Ну… Я зайду туда как ведьмак. Охрана меня не увидит. Осмотрюсь. Кстати, сколько ты берёшь за добавки к шампуням? – Олег не сдержался и показал своё отношение к происходящему.

– Она не обеднеет, – Блондинчик сделал гримасу, словно его тошнило от слов друга, – А это твоя доля.

На стол легли несколько пятитысячных купюр. Олег хмыкнул и демонстративно отвернулся.

– Ты собираешься рисковать жизнью ради этой женщины, – вкрадчиво начал Егор, – Ты собираешься совершить подвиг, в который никто никогда не поверит, кроме тебя. Олеж, ты не дешёвка. Ты стоишь того, чтобы твою работу оплачивали.

Олег поколебался ещё секунду. Он никогда не думал в этом ключе. Всегда считал, что играет спектакль, обманывает доверчивых людей, поверивших в магию, и стеснялся брать деньги. Наконец, охотник сгрёб бумажки со стола и убрал в карман, борясь с желанием пересчитать.

– Ты никогда не станешь жить в достатке, если не прекратишь бояться денег, – Егор покачал головой.

– Адрес давай!

– Ты прям сейчас собрался? – Егор рассмеялся, – Во-первых, у нас ещё три клиента.

– А во-вторых?

– Вместе пойдём. Ночью.

Олег вернулся в кресло в тёмном углу комнаты и задумался. Вскоре в дверь снова постучали. Немолодой мужчина очень хотел узнать, кто любовник его новой жены. Он очень расстроился, узнав, что жена ему не изменяет, хотел устроить скандал, когда Егор потребовал плату. Олег испытывал отвращение к этому человеку и слишком резко вырвал паразита. Мужчина потерял сознание, а когда пришёл в себя испытывал удушающий ужас перед ведьмаками. Естественно, он сразу заплатил и поспешил уйти.

Ещё двое посетителей были обычными скучающими домохозяйками, которым не терпелось узнать своё будущее.

Наконец всё закончилось и двое товарищей закрыли салон, а потом снова поднялись на крышу.

– А как называется эта эзотерическая шарашка? – спросил Олег.

– Салон связи «Связной», – Егор выждал реакцию друга и ответил правду, – Салон связи с иными мирами. СИМ-СИМ. Вывески нет.

– А кроме тебя тут кто работает?

– Кирилл иногда меня заменяет. А в основном пара девчонок, но они настоящие.

– Настоящие? – удивлённо переспросил Олег.

– Они настоящие работники салона. Гадают, расшифровывают сны, обещают, врут – они такие же, как все остальные.

Олег смотрел на множество огней мегаполиса, и у него внутри живота щекотали бабочки. Трудно было не поверить, что это место грандиозных возможностей. Хотя он знал, что любой город это лотерея возможностей.

– А зачем эти девушки тебе в салоне?

– Понимаешь, Олежка, они собирают анамнез. Если находят важное, то передают мне. А главное – нельзя быть единственным честным колдуном. Это сразу вызывает много вопросов, – Егор шумно втянул носом прохладный воздух, – Хочешь перекусить? Я хочу.

– И я, – ответил Олег и поискал глазами Кота.

Глава 4.

Егор не стал эстетствовать и предложил поужинать Олегу в ближайшем Сабвее. Очереди почти не было. Ведьмаки заняли столик у окна и молча ели сборные сэндвичи. За большим стеклом снаружи шли по своим делам люди. Было сложно решить, кто всё-таки находится на витрине: двое поедателей фастфуда или целая улица? В родном городе Олега ответ был всегда однозначен – посетители кафе. Те, кто демонстрировал уровень своего потребления, выставляли себя на всеобщее обозрение, а прохожие, спешащие домой к вчерашнему супу или макарошкам, любовались зазеркальной жизнью более удачливых, тех, кто не обязан стоять у плиты.

– Ты когда-нибудь был в настоящем ресторане? – спросил Егор.

– Видимо нет. А что?

– Ничего. Просто спросил.

Олег заметил, что друг почти никогда перед важным делом не говорит о нём, предпочитая совершенно несвязанные темы.

– Ты пытаешься отвлечься?

Егор сложил грязную салфетку. Его лицо уже необычно долго было серьёзным.

– Олежь, вот я уже тебе объяснял сто раз… Будущего нет. Есть только вероятности. А видеть тысячи вариантов того, что произойдёт, перед важным делом – нервы себе портить. Понимаешь? А мозги часто зацикливаются на самом плохом. Если у обычного человека это всё на уровне предчувствия, то я вижу… ВИЖУ В ДЕТАЛЯХ, как хреново может всё получиться. Это совсем плохо влияет на настроение, пищеварение и потенцию, как чтение российских газет.

– Но ведь ты можешь увидеть заранее опасность и поберечься.

– Ты в детстве в денди играл?

– Играл.

– Одну и ту же игру по сто раз проходил?

– Проходил.

– Вот когда ты уже наизусть знал все уровни, ты всегда идеально проходил их?

– Нет… Иногда ошибался.

– А тут ещё хуже! Тут можно ошибиться во всём, а результат будет охренительный или наоборот: всё сделать правильно, но оказаться по уши… А чем больше я прокручиваю и перепроверяю, тем больше вариантов вижу. Наступает момент, когда их становится больше, чем бесконечность.

– Я тебя понял, – Олег подумал и добавил, – Я никогда не доходил до бесконечности.

– Потому что ты принимаешь решение до того, как начинаешь смотреть варианты, а я определяюсь в процессе… Иногда не определяюсь, – добавил Егор с грустью, – Нам пора.

Ведьмаки вышли в яркую темноту. Егор потоптался на тротуаре пока искал номер такси и вызывал машину. Автомобиль с шашечками подъехал уже через минуты две. Олег попытался сам заглянуть за край плоскости настоящего мгновения, как за зеркало, но не смог разглядеть ничего значимого в мешанине расфокусированных картинок. Дорога заняла почти час. Егор задремал. Охотник выкладывал фотографии двора Костика на свою страничку в инстаграме. Сеть была нестабильной и приходилось повторять некоторые действия по несколько раз.

Наконец машина остановилась у шлагбаума перед элитным посёлком. Егор расплатился наличными и попрощался с водителем.

– Классный мужик! – сказал Блондинчик, провожая удаляющиеся габаритные огни, – Всю дорогу молчал и радио не включал.

Олег усмехнулся и огляделся. За шлагбаумом были хорошо освещённые улочки. Там было мало прямых линий. Дизайн от ландшафта до подбора цветов для скамеечек во дворах имел одну цель – создание максимального уюта.

Олег вопросительно посмотрел на Егора.

– Через шлагбаум мы не пойдём, – ответил на взгляд Блондинчик, – Нам пока в ту сторону, – рукой он указал на незаметную тропинку, быстро прячущуюся в тёмных кустах.

– А там что? – спросил Олег плотнее кутаясь в куртку от сырого ветра.

– Там остатки коренных жителей, – Егор уже чавкал ботинками по раскисшей грязи.

Олег бросил взгляд назад. В мире вечных сумерек над шикарными особняками колыхались уродливые тени. Тощие паразиты, словно состояли из канатов, пропитанных в смоле. Основные тела не пересекали границ участков, но на высоте пары десятков метров они выпускали из себя тонкие верёвочки и образовывали синапсы друг с другом.

– Олежка, не отставай! – Егор уже скрылся в темноте, его голос звучал нетерпеливо.

Охотник ускорил шаг. Его немного мутило от увиденного. Сила Скверны в этом месте не уступала той, что паразитировала на колонии заключённых. Только там тварь питалась страданиями хозяев, а здесь было нечто другое. Олег уже видел такое совсем недавно, когда едва не разбил телефон у метро. Паразит был прикреплён к носителю и вытягивал успех из всех вокруг. Здесь же располагались хранилища украденного счастья. Однако в монстрах не было ни намёка на радость. Отобранная удача всасывалась в виде депрессии от постоянных разочарований и бессилия. Скверна умела потреблять только негатив.

Олег пошёл ещё быстрее и в темноте наткнулся на Егора.

– Готов, Олежка?

– Нападаем из кустов? – охотник улыбнулся.

– Как лопата из куста*, – пробурчал Егор.

(Возможно, Егор цитирует Е. Летова, прим. автора).

Блондинчик стоял на небольшом утолщении тропы. Сзади едва различались высокие хвойные деревья. Тут уже было так темно, что обычный человек уже не смог бы ничего увидеть.

– Пошли в «сумрак», – немного уставшим голосом произнёс Егор. Он уже обратился тенью.

– Ага.

Ведьмаки вернулись к шлагбауму. Рядом с будкой стоял охранник и курил. Машин не было, и человек скучал. Олег обратил внимание, что он был здесь пищей – к нему тянулись множество капилляров и сосали по крохам жизнь.

– У нас тут другое дело! – нетерпеливая мысль Егора проникла в сознание охотника.

– А ведь это даже не его выбор, – ответил Олег, огибая курящего.

Охранник что-то почувствовал и всмотрелся в воздух перед собой, но ничего не разглядел. Мужчина аккуратно затушил бычок в урне и высыпал туда же пепел, собранный в ладони – здесь нельзя было мусорить под страхом увольнения.

Пустая улочка петляла и изгибалась. Чистые тротуары, по которым изредка ходила прислуга – хозяева редко передвигались тут пешком. Олег отметил, что между воротами к владениям расстояния очень большие. Это бросалось в глаза.

Ведьмаки двигались быстро и бесшумно. Оба изменились и стали похожи на Гигеровских монстров. Вытянутые, узловатые, острые и зализанные одновременно. Олег всё порывался вскочить на шикарный забор и скакать по извивающимся шипам, но Егор многократно менял направление, словно путал следы.

– Вот этот дом, – голос Блондинчика шелестел твёрдыми пластинами в зубастой глотке.

Иллюминация особняка пристыдила бы новогоднюю площадь своим изяществом. Сразу за забором начинался ступенчатый подъём к основному зданию. Дорога для автомобиля была шириной в две полосы, тропинки серпантином вились к небольшому парку, за которым угадывался пруд. Газоны были покрыты плотным ковром зелёной травы.

Олег никогда не был в подобных местах. Его жизнь в обществе стоила на несколько порядков дешевле. Только разглядывать роскошь было некогда. Пока ведьмаки двигались между владениями, паразиты их словно не замечали, теперь же осклизлые щупальца твари, завладевшей этим участком, заволновались и норовили ощупать нарушителей.

– Смотри, как они веруют в свою частную собственность, – прошелестел Егор, – Они существуют во многом благодаря понятиям «своё – чужое».

– Рядом с домом, – коротко бросил Олег и напрягся.

Трёхэтажный особняк был выстроен буквой Н. В переднем крыле был выключен свет, а в заднем лампы горели в двух комнатах: на первом этаже и на третьем. Именно там охотник ощущал опасность. Он пригнулся к земле и пополз на четырёх лапах, вжимаясь в тени.

– Что ты чуешь? – спросил Егор.

– Нечто здоровое…

Олег успел отпрыгнуть в сторону и избежал удара. Это была живая ненависть. Трава в этом месте мгновенно пожелтела даже в реальном мире. Егор долю секунды смотрел на след гигантской пятерни, наконец поборол свой страх и поднял взгляд на противника. Полужидкое антропоморфное существо напоминало трёхметровую тень девушки с гипертрофированными бёдрами и кистями рук. Вместо глаз тварь сверлила ведьмаков ярко-голубыми огоньками, разбросанными на полустёртом лице.

Олег оскалился и прыгнул, размахивая когтями с огромной скоростью. Лапа перехватила его тело посередине и сдавила до хруста. Егор обежал тварь сбоку и нанёс сильный удар в левое колено, полоснул когтями по спине и впился зубами в правое бедро. Чудище ойкнуло совсем по-девичьи и отпустило Олега. Охотник вывернулся, подтянулся на замешкавшемся противнике, а потом разросшимися челюстями откусил часть морды. Через миг схватка закончилась. Паразит имения тщательно подъедал остатки напавшего монстра, которые не успел поглотить охотник, и словно перестал замечать незваных гостей увлёкшись трапезой.

– На паразита не нападай, – предостерёг Егор, – Он связан со всеми остальными. Тут такое начнётся… Мы их иначе уничтожим. Позже.

Олег боролся со своей яростью и несколько минут мог только рычать:

– Это что было? – спросил он, наконец успокоившись.

– Не знаю, – Егор пожал плечами, издав при этом щелчки своей чешуёй, – Что-то не связанное с этим местом.

– У него глаза были синие…

– Давай найдём эту Юльку?

Олег махнул рукой и кивнул, соглашаясь. Они подошли к окнам вплотную и заглянули внутрь. Это была спальня хозяев. Лена самозабвенно отрабатывала супружеский долг сидящему в кресле мужу.

– Вот это я понимаю! Вот это вот ПРАВИЛЬНО! А не эти всякие скандалы! А то любят люди издеваться друг над другом, – Егор так обрадовался за эту пару, что утратил на миг контроль и едва не вывалился в реальность, но вовремя опомнился и поглубже закутался в сумрак. Датчики движения зафиксировали нечто постороннее, но сигнал не прошёл проверку на ложное срабатывание и не повторился – умная охранная система пошарила подозрительную область несколькими камерами и успокоилась.

– Нам видимо наверх, – Олег кивнул на освещённое окно третьего этажа и полез по стене, стараясь не пересекаться с щупальцами паразита.

Егор ловко карабкался сбоку, совершая излишне сложные акробатические движения, красуясь перед самим собой. Олег первым заглянул в комнату и тут же отпрянул.

– Что там? – спросил Егор.

– Она, кажется, про нас знает.

Стекло издало неприятный скрип, будто по нему тёрли пенопластом, и наружу выглянуло ещё одно чудовище – многорукая пиявка, очень похожая на паразита, виденного сегодня в салоне. Существо быстро просачивалось сквозь материю и пугающе нависало над ведьмаками. Множество чёрных глаз неотрывно следили за людьми. Из опутанного подвижными волосками рта капала слизь и шипела на траве внизу.

– Готов? – спросил Олег и, не дожидаясь ответа, обратил свою руку в костяной крюк.

Тварь почти освободилась и решилась ударить охотника массивным телом, но Егор вскочил ей на спину и принялся бить по твёрдому панцирю.

– Не тормози!!! – Егор кричал громко в голове охотника.

Олег вспорол своим крюком брюхо твари, и все трое упали вниз единой грязной кучей.

– Как же я хочу сблевать! – Егор выбрался из-под испаряющейся туши первым.

– Девка может сбежать, – Олег хрипел и сипел, – Я поднимусь, а ты сторожи снаружи.

– Не сбежит… – Егор посмотрел наверх, – Не чуешь?

Ведьмаки повторили подъём. Девушка лежала навзничь на ковре и не двигалась. Егор просунул руку в щель откинутого на проветривание окна и открыл соседнюю створку.

– Добро пожаловать, сэр! – Блондинчик отвесил театральный поклон.

Олег спрыгнул на пол, принимая свой обычный облик.

– В комнате камер нет? – поинтересовался охотник.

– Можешь выходить из сумрака…

Олег подошёл к девушке и пощупал пульс. Дыхание было ровным.

– Живая, но вырубилась, – Егор осматривался в поисках чего-то.

– Я попробую её сознание посмотреть, – охотник осторожно перевернул тело.

– Молодая совсем и красивая, – Егор вытащил из шкафчика пару ремешков и начал связывать ведьме руки, – Это обязательно, поверь, – ответил он на вопрос, заданный взглядом.

Олег сделал несколько безуспешных попыток проникнуть в мысли или память. Ведьмак каждый раз натыкался на упругую, но очень прочную стену. Наконец он произнёс:

– Нужно привести её в себя.

– Ага, – Егор ловко затолкал в рот девушки пару платков и прижал рукой. Он прикрыл глаза и принялся осторожно вливать в Юлю силу. Сначала дрогнули пальцы, открылись глаза, попытка закричать провалилась.

– Мы не воры, как ты понимаешь, – грозно прошипел Егор, – Мы пришли взглянуть на проклятие Лены в домашних, так сказать, условиях. А тут вот оно что! – он слегка щёлкнул свободной рукой пленницу по носу.

– Если обещаешь не кричать, то мы сможем поговорить, – вступил Олег.

Юля закивала головой.

– Вот и славно! – Егор вытащил импровизированный кляп, – Ах! Чуть не забыл! Сдавайся ведьма! Ночной дозор!

Блондинчик рассмеялся. Видимо он мечтал употребить эти слова уже много лет.

– Вы серьёзно? – девушка мотала головой, переводя взгляд с одного на другого.

– Нет, – Олег покачал головой.

– Но мы очень не любим проклятья и тех, кто их накладывает.

– Это не проклятие… – Юлька заплакала совсем как ребёнок.

– Я видел твою пиявку на человеке, – жёстко заговорил Олег, – Это очевидно проклятие.

– Это воздаяние, – выдохнула девушка.

– За что же ты им воздаяешь? – этот вопрос задал Егор.

– Они сосут чужие жизни, счастье, удачу. У них нет ничего своего. Даже их личные демоны, которые дают им силу отбирать – не их. Эти твари передаются по наследству. Я видела.

– Как генетическое заболевание, – Егор усмехнулся и посмотрел на друга. Его сейчас очень беспокоила мысль, что Олег согласится с Юлькой.

– Что вы со мной сделаете? – девушка поджала связанные ноги, пытаясь прикрыть живот и грудь.

– Почему именно эта семья? Как ты пробралась к ним в дом? – голос Олега смягчился.

– Я Ленку очень давно знаю. С детства. Она с моей сестрой были подругами. А я однажды увидела, как Ленка мою Машу обнимает, целует в щёку, а у самой изо рта пиявка вся в крови, – девушка говорила спокойно, без эмоций. Всё уже давно было пережито. Даже ненависть, в которой она черпала силы, стала ровной, как дыхание спящего йога, – Я научилась видеть многое, училась воздействовать на демонов, думала, что это может помочь в жизни, поможет защитить сестру. А Маша медленно умирала. Она стала хвостиком этой мрази. Во всём с ней соглашалась. Отдавала свою судьбу с радостью. Потом рак.

Олег заметил, как единственная слезинка быстро прокатилась по щеке девушки и исчезла на ковре, а Юля продолжала:

– Сейчас она говорит всем, что я сестра её лучшей подруги, что хочет мне дать лучшую жизнь, – Юлька усмехнулась, – Она конечно не понимает, что делает, но ей понравился вкус наших душ. А знаете что? Я всю жизнь видела только демонов. А ангелы вообще существуют?

Егор помрачнел, открыл было рот, но ответил Олег:

– Если бы ты их создала, вместо чудовищ, то существовали бы. Что будем с ней делать?

– Я думал ты захочешь её отпустить, – Егор пожал плечами.

Олег встал, прошёл к окну и закрыл. В комнате становилось слишком холодно, и Юля мелко дрожала.

– У неё ничего нет, кроме ненависти.

– И огромной силы, – Егор поднял девушку на руки, положил на кровать, накрыл одеялом и продолжил говорить без слов в мыслях друга, – Она создаёт чудовищ. Она хочет убивать. Она как ты. Ты лучше её понимаешь. Тебе решать.

– Ты можешь увидеть её будущее?

Егор покачал головой:

– Нет. Она сильная. Я пытался посмотреть твоё, но там каждый раз всё другое.

– Может возьмём в команду?

– Я вас слышу…

Олег и Егор переглянулись. Голос был пугающе знакомым. Подвал. Летающая голова. Привязанный к теплопроводу человек.

– Кто ты?! – спросили ведьмаки в один голос.

– Я? Юля, – девушка озадаченно смотрела на пленителей.

– Ты можешь влазить в мысли? – Егор подошёл к кровати и стянул одеяло, чтобы видеть путы.

– Это ведь не важно? – девушка улыбалась обречённо и одновременно с надеждой.

Олег вложил всю свою силу в удар по Юлькиной защите. Упругая стена поддалась и лопнула. Егор отпрянул в сторону и прикрыл рот, чтобы не стошнить. В комнату из лона девушки, едва преодолевшей барьер переходного возраста, проникали зародыши демонов, как она их называла. Олег сразу понял всё. Ненависть съедала ребёнка годами. Прирождённая способность взаимодействовать с теневымиэнергиями сделала несчастную слишком восприимчивой к противоестественной силе Скверны.

– Она уже не человек, – Егор пришёл в себя и приготовился действовать.

– Я вижу, – глухо произнёс Олег и снова ударил, но теперь не по защите, а в самое сердце существа.

Тело девушки выгнулось дугой и тихо простонало, переходя на хрип. Всё быстро успокоилось. Тушки тварей обращались в серую дымку. Юлька пискнула и посмотрела на свои побелевшие, лишённые притока крови ручки.

– Спасибо вам, – она закрыла глаза и отключилась.

– Как думаешь, Олеж, она выживет?

– Я у тебя хотел спросить. Влада бы сюда.

Егор снял ремешки и снова накрыл девушку одеялом.

– Нам пора…

Олег кивнул и ушёл в тень.

Снаружи всё было, как раньше. Ведьмаки медленно брели по маленькому мирку, который выглядел словно сказочный, но был выстроен из боли многих, в угоду единиц. Вокруг возвышались гигантские паразиты. В своей комнате спала крепким сном девочка Юля, которая потеряла память о нескольких последних годах.

– Странное чувство, – сказал Егор, – Она ведь в целом права была.

– Скверна пожирает Скверну, чтобы стать сильнее… – Олег посмотрел на друга и продолжил, – Я тут понял вот что: девчонка так глубоко постигла свою силу, что слилась с ней и преобразилась. Мы создали человека Кирилла из энергии паразитов, Скверна создала мать демонов из ненависти девочки.

– Сейчас будет банальщина, – Егор остановился и поднял вверх когтистый палец, – Если я начну превращаться…

– Я тебя отмудохаю… – не дал закончить Олег, – А с этим заповедником нужно всё-таки что-то делать, – ведьмак обвёл рукой вокруг себя.

Они прошли мимо охранника, курившего уже третью пачку, но не нырнули в кусты, а побежали в город, завёрнутые в тени.

Глава 5.

Вторым заданием от Костика была фотосъёмка базы отдыха. Чтобы Олегу не пришлось искать место в лесу, было предложено ехать с одной из групп, отдыхающих на автобусе, спокойно снимать целый день и вечером так же возвращаться.

– Только пейзажами не увлекайся, – сказал Костик на прощание, – Там сейчас очень цепляющий декаданс.

Олег кивнул. Он знал, что в конце марта природа была в той стадии, когда невозможно разглядеть невооружённым взглядом грядущее пробуждение, а зимний лоск сменялся обветшалостью.

Перед поездкой Олег долго разговаривал с Нинкой по телефону. Ему начал особенно нравиться её голос. Он поймал себя на мысли, что скучает.

– Я все контрольные и зачёты сдала. Остались экзамены, но два препода отказались принимать заранее. Так что приеду в июне… – девушка закончила свой рассказ о делах в институте с некоторой грустью.

– Не переживай, – Олег заметил плохое настроение Нины, но не чувствовал вместе с ней, словно наблюдал со стороны. Ведьмак давно знал об этой своей особенности: распознавать эмоции других, но не сопереживать, однако теперь ему хотелось быть частью близкого человека.

– Да всё нормально! – девушка сделала над собой усилие, и её голос стал звучать почти весело, – У меня будет куча времени всё спокойно закончить… Давай, пока. А то у меня ухо затекло.

– Удачи! Целую!

Олег ещё немного подержал телефон в руках. Пластик нагрелся, и, казалось, что в руке горячая ладошка. Ведьмак встряхнул головой.

– Муя? – Кот потёрся о ноги.

– Жрать хочешь?

– Не особо…

– Ты где был эти дни? Мы с Егором в таком месте побывали…

– Я был там, – Кот потянулся и перевернулся на спину, – Присматривал за вами. Вы хорошо справились.

– С этой девушкой, Юлькой… что теперь будет?

– Жить будет долго и счастливее многих.

– А Лена её не сгнобит?

–Её уже Егор обработал. Лена уверенна, что Юлька её защищала от проклятия.

Олег встал с дивана и начал одеваться. Через десять минут его должен был забрать автобус.

– Котя, ты со мной сегодня?

– А куда я денусь?

Кот запрыгнул хозяину на плечо. Олег поднял сумку и штатив, снова положил, прошёл по квартире, проверяя выключатели и розетки, заглянул на кухню, и после этого ритуала вышел из дома.

Небо светлело. Ожидалась сплошная облачность, рассеянный свет без теней. Придётся тщательнее подбирать композиции, но Олег любил эти условия.

Автобус подъехал минута в минуту. Водитель, отгороженный от пассажиров в отдельную кабинку, курил в окошко. Олег поднялся по ступенькам и поздоровался. Ему ответили несколько голосов. Люди уже начали праздновать, и по кругу ходила пластиковая бутылка с алкоголем.

Ведьмак разместился подальше ото всех. Группа людей уже объединилась в одну подвыпившую массу, и он уже не смог бы, да и не хотел вступать в это сообщество. За окном замелькал большой город, буквально требуя отгородиться музыкой в наушниках. Олег не стал выбирать первый трек, не глядя запустил проигрывание и опустил веки.

Дрёма незаметно обняла и покачивала на краешке реальности. Поездка заняла пару часов, и за это время Олег ни разу не пошевелился, не увидел ни одной яркой картинки сновидения. Музыка проходила насквозь, не задерживаясь.

Автобус съехал с асфальта и затрясло. Олег открыл глаза. Офисный планктон продолжал остервенело поглощать свой выходной, боясь проронить впустую хоть каплю. Транспорт окончательно превратился в качели, и пьянка замерла, а кое-кто зажал рот руками, явно сожалея о нахождении здесь и сейчас. Движение завершилось несколькими чувствительными толчками. Олег восстановил связь с реальностью. Он быстро собрал вещи, легко спрыгнул на проталину и огляделся. Сугробы стали плоскими, а крупные остались лишь в тени построек. Деревья карикатурно тянули в стороны голые ветви. Трава кое-где пробилась сквозь сопревшие листья, но не могла разбавить зеленью общий тон из оттенков коричневого и серого.

– Олег? – приятный голос окликнул ведьмака. Мужчина в резиновых сапогах, джинсах и засаленном пуховике нараспашку протягивал огромную ладонь для пожатия, – Я Слава. Тут присматриваю и кашеварю для отдыхающих.

Лицо Славы казалось знакомым, серые глаза щурились от улыбки.

– Ага! – Олег протянул в ответ свою руку и ощутил очень мягкое тепло в здоровой лапе.

– Я могу чем-то помочь?

– Даже не знаю… А что тут есть самое красивое? С чего посоветуете начать?

– Мне беседки у озера нравятся… А вообще самое шикарное – это VIP-домик.

Олег проследил, куда указывали ручищи смотрителя. Территория базы отдыха была не слишком большой, и тут было бы сложно заблудиться.

– Спасибище! Я прямо сейчас начну. Отдыхающим я не помешаю?

– Этим? – Слава поднял одну бровь, – Они будут весь день возле своего домика. Пить будут. Планктон вырвался из офиса.

Мимо прошмыгнул маленький круглый человечек и неожиданно громким голосом прокричал:

– Друзья! Внимание! – голос резал уши наигранным весельем. Сам аниматор воплощал собой пошлость. Олег посмотрел в его суть и грустно усмехнулся. Лоснящийся человек-колобок скакал по полянке, привлекая внимание захмелевших, а на его шее сидел здоровый паук с уродливым человеческим лицом и ржал. Хохот расползался по теневому миру, мелкие брызги отупляющего смеха брызгами ложились на лица и впитывались в кожу. Кот брезгливо потрогал шмякнувшийся рядом комок и фыркнул. Человечек отрабатывал свой гонорар с усердием фанатика, буквально вкладывал душу в свою работу.

Олег оставил шумную компанию и прошёл к берегу. Лёд сошёл с озера. Было безветренно. В воде отражалось голубое небо, облака, скелеты деревьев, беседки. Ведьмак поставил штатив и принялся набирать материал. Он обнаружил, что перестал видеть тоску вокруг. Тоска находилась за спиной. Кривлялась, сально шутила, проводила конкурсы и бестолково тыкала в кнопки «нубука с фонотекой».

Олег отгородился музыкой и своими мыслями и работал: искал ракурсы и виды, выстраивал объекты в кадрах сообразно чётким геометрическим законам или наоборот разбрасывал врассыпную. Он забирался на скамейки, крепил камеру к штативу и снимал с высоты, стелил свой походный коврик на землю и ложился на живот. Несколько раз в кадр просились отдыхающие. Фотограф кивал. Люди принимали вычурные позы. Их снимки тут же отправлялись к кому-нибудь на телефон и безжалостно удалялись с носителей Олега. Люди некоторое время смотрели на свои изображения в надежде, что на «зеркалку» получится так же, как в глянцевых журналах. А потом разочарованно вздыхали в полной уверенности, что «настоящие» мастера пользуются другой техникой, а тут опять наверняка камера виновата и фотограф – дилетант.

Кот крутился вокруг.

– Слушай, морда! А ты же можешь мне попозировать? – попросил ведьмак своего фамильяра.

– В техзадании меня не было, – отозвался Кот.

– Я для себя эти кадры оставлю… Если Костику не понравится.

Кот вытянулся дугой, размялся, словно готовился выйти на межгалактический подиум и проявился в реальности. Чёрное тело легко взлетело на резной конёк баньки и элегантно разместилось.

Олег понял, что снова придётся снимать, стоя на цыпочках, вытянув штатив в руках – Кот не оставил другого выбора – чтобы получить стоящую картинку.

– Пойдём в VIP-домик? – спросил мысленно Олег, рассматривая полученное изображение чёрного кота.

– Мрррр, – фамильяр спрыгнул на землю и засеменил к самому большому строению, выполненному на манер бревенчатых домов многовековой давности.

В воздухе распространился запах готовящегося шашлыка. Олег повёл носом. Что-то было не так, и ведьмак из любопытства подошёл к мангалу. Слава размахивал картонкой, раздувая угли, его лицо выражало сосредоточенность, по щекам текли слёзы от дыма и оставляли полосы, собирая с кожи золу.

– Помочь? – спросил Олег.

– Я недавно устроился… Никак не научусь жарить шашлык, – оправдывался Слава.

Ведьмак снял решётку с мясом и отложил в сторону.

– Во-первых, у тебя тут есть хвойные – еда станет горькой и провоняет смолой.

Ловкие руки быстро выгребли сучком из мангала лишнее. Ведьмак выбрал из кучи несколько небольших поленьев.

– Во-вторых, это готовят на углях, а не огне.

Дрова разгорелись быстро. Пламя плясало и немного гудело. Олег переложил куски мяса на решётке, чтобы не было промежутков, набросал поверх луковые кольца, сделал из двух пластиковых бутылок две брызгалки: с водой и маринадом. Теперь мангал светился ровным красным.

– Пора! – наконец сказал Олег.

Через пару минут зашкворчал жир. Запах стал правильным.

Слава внимательно наблюдал за Олегом:

– А ты где этому научился? – спросил он.

Ведьмак прыснул от смеха, ведь всю жизнь был уверен, что готовить еду умеет любой мужчина от рождения, тем более мясо на костре. Делиться этой своей уверенностью со Славкой Олег посчитал нетактичным и отшутился:

– Ну йа жи горэц! Вах! – и поднял вверх указательный палец.

– Ты не похож на кавказца, – это замечание снова заставило Олега прыснуть от смеха.

– Есть много разных гор. Не только на Кавказе. Я с Урала.

Слава задумался.

– Не висни! Пора отдыхающим шашлык тащить, – Олег снял решётку с мангала, – А мне ещё поработать надо. Я в vip-домике ещё не был.

– Спасибо… – Слава протянул свою ручищу, – У тебя талант готовить и учить.

– Не за что.

Олег зачерпнул холодной воды из ведра ковшиком и помыл руки. Он сначала подумал, что за помощь в готовке ему причитается кусочек, но потом сообразил, что помогал наёмнику Славе, у которого не было права распоряжаться чужой едой. Олегу от этого стало грустно – этот здоровый и добродушный человек будет часто видеть, как другие отдыхают, будет работать без права присоединиться к весёлой компании, будет обслуживать чужое веселье несмотря на своё настроение.

– А если его угостят, то это может выглядеть как снисхождение или подачка, – добавил свои мысли Кот.

– Наверное стоит научиться абстрагироваться и просто делать свою работу, – попытался сделать выводы ведьмак, но почувствовал, что не верит себе.

– Отчуждение от продуктов своего труда… – Кот поднял глаза на хозяина и, казалось, что он ехидно ухмыляется.

– Пошли работать, философ! – Олег кивнул на самый большой гостевой домик.

Они вошли внутрь. Деревянные стены внутри отражали яркое солнце, выглянувшее после обеда, казались янтарными. На полу лежала большая шкура медведя с оскаленной пастью. Возле настоящего камина нашлась пара кресел-качалок с клетчатыми пледами. Полки с классической литературой протирали от пыли, но книгами не пользовались – Олег попробовал вытащить одну, чтобы открытой положить на столик, и это получилось с большим трудом и скрипом слипшихся обложек. Несколько чучел животных образовывали нехитрую инсталляцию. Огромный массивный стол с белоснежной скатертью и самоваром приглашал на чай. Было что поснимать. Олег перенастроил камеру на интерьер и принялся за работу. Кот больше не вредничал, а позировал с удовольствием.

Когда свет поменял окраску на вечернюю, Олег снова снимал берег озера, беседки, коряги и прочее. Материала для Костика набралось предостаточно, а на флешках оставалось место для «цепляющего декаданса».

– Молодой человек! – аниматор пыхтел и не мог справится с отдышкой, – Молодой человек, можно вас попросить?

При слове «вас» лысеющая голова поклонилась, насколько давала гроздь подбородков.

– Попросить можно, – Олег в этот момент решил, что на сегодня достаточно и просто созерцал окружающее пространство.

– Можете сделать мне несколько фотографий на память о сегодняшней группе? – человек смотрел заискивающе и улыбался.

– Хотите портфолио на «вконтаче» разнообразить? – напрямую спросил Олег. Просящий на долю секунды сморщился, как от укола.

– Вы хотите гонорара? У меня с собой есть только тысяча наличными, – интонация стала извиняющаяся.

– Три тысячи. Можно на карту перечислить. Фотографии сделаю через дня три, – Олег чувствовал, как всё внутри сопротивляется, когда он произносил эти слова противные его природе. «Егор бы одобрил», – подумал ведьмак. Очень хотелось поскорее избавиться от аниматора и его паука, который всё время разговора плясал на плечах хозяина.

– Хорошо, – тут же согласился пухлый человечек, и Олег понял, что продешевил как минимум вдвое, – Меня Василием Степановичем зовут.

– Есть пожелания к фото? – устало спросил Олег.

– Хочу, чтобы были красивые, – Василий усмехнулся, а ведьмаку показалось, что злорадно.

Отдыхающие с энтузиазмом собрались вокруг аниматора в кучку и, широко улыбаясь, тянули большие пальцы вверх. Потом повторили один запомнившийся конкурс. Василий покрутился с микрофоном вокруг своего «диджейского пульта».

– Слишком темно становится, – Олег выключил камеру, – Мы сделали достаточно, а продолжать без света бессмысленно.

– А может вы завтра с другой группой приедете? У вас будет целый день, чтобы выполнить свою работу, – человечек снова улыбался так, что Олегу стало не по себе.

– Завтра у меня всё время занято. И выездная работа стоит намного дороже. Сегодня вам повезло, что так совпало. Не переживайте! Материала достаточно.

Паук на плечах аниматора внезапно замер. На карикатурном лице гримаса безумного веселья сменилась пугающим выражением ненависти. Мутные глаза уставились на Олега, а в их глубине загорелось голубое пламя. Рот начал раскрываться, а губы, цепляясь за торчащие острые зубы, рвались, брызгая капельками чёрной крови. Вдруг из пасти далеко высунулся язык, и с его кончика выстрелила тонкая струйка паутины.

Ни один мускул ведьмака не дёрнулся, но снаряд разбился о мгновенно поставленный щит. Паук забесновался. Теперь он плевался далеко во все стороны. Периферийным зрением Олег заметил чёрную тень Кота, которая кралась, выбирая удобный момент. Небольшое напряжение разума породило светящуюся сеть, которая накрыла паразита и спутала его ноги. Кот прыгнул и быстро нанёс множество ударов по пауку. Чудовище завизжало, как маленький ребёнок и замертво упало на землю.

Всё это заняло не больше пары секунд. Аниматор пошатнулся, но тут же пришёл в себя, и как ни в чём не бывало продолжил сверлить Олега своими глазками.

– Ну хорошо, только я перед оплатой хочу убедиться, что работа будет выполнена качественно, – наконец произнёс Василий и пошёл грузить свои вещи в машину.

– Видел его паутину? – спросил Кот.

– Ага…

– Она разъедает психику, делает её беззащитной.

– Я это понял. Этот колобок – манипулятор по жизни.

– Скользкий червяк… – Кот запрыгнул на скамеечку и свернулся клубком.

Группа отдыхающих шумно садилась в автобус. Олег подождал, когда они рассядутся, и занял своё место, аккуратно разложив свои сумки. Ведьмак смотрел в окно, наблюдал за Василием. Что-то притягивало к нему внимание. В этом человеке было нечто зловещее. Автобус дёрнулся и зашатался, словно пьяный, по скверной дороге. Олег бросил последний взгляд на турбазу сквозь компанию людей, которых кидало из стороны в сторону, и увидел, наконец аниматора во всей красе: паук был всего лишь частью паразита, который занимал почти всю спину хозяина. Сейчас тварь вытянула из-под воротника толстый жгут и отращивала новое восьминогое чудовище с человеческим лицом. Сам Василий продолжал суетиться вокруг своей машины, но ведьмаку показалось, что аниматор находится на грани осознания природы своего дара убеждения.

– Я понял, что с ним не так, – промурчал Кот.

– Я тоже… – Олег хотел выпрыгнуть из автобуса и броситься на Василия.

– Не сейчас, – Кот выпустил когти и больно впился в ногу, – Сегодня ночью.

– Хорошо, – согласился ведьмак, – Сегодня ночью будем охотиться на маньяка.

Глава 6.

Олег мелко дрожал. Не было холодно. Была ярость. Ведьмак стоял на крыше дома и держал в руке окурок Василия, брошенный на асфальт возле подъезда. Выследить этого человека было легко. Он оставлял о себе огромное количество информации во всех соцсетях. Его заработок зависел от популярности. Ведьмаку ничего не стоило найти его адрес.

В сумеречном зрении весь двор перед домом Василия был заляпан выделениями паразита. Вот "его" место на парковке, огороженное кривыми колышками, заработанное нытьём и жалобами, изолированное огромным количеством презрения окружающих. Вот его окна из красного пластика выделяющиеся и среди соседских, и на фоне серой стены. Вот скамейка, на которой каждый день "дышит свежим воздухом" Данила, сын Василия. Дети не берут мальчишку в свои игры из-за интуитивного страха перед его отцом.

Олег заглянул глазами кота в жилище аниматора. Ничего особенного. Сын учит уроки. Жена возится на кухне. Сам объект забежал домой на пару минут, схватил небольшую сумку, зажал в зубах пирожок и помычал Данилке.

–Ты бы поел, нормально! – пухленькая и миловидная женщина держала наготове ещё два пирожка.

–М-м-мн-мн-мн! – Василий махнул рукой и выскочил из двери.

– Куда он так торопится? – подумал Олег.

– Мы всё увидим… – Кот спрыгнул на мокрый асфальт и потрусил к большому внедорожнику аниматора.

Олег оттолкнулся от парапета и полетел вниз. В мире вечных сумерек воздух был плотнее и замедлял падение даже без усилия ведьмака.

–Не хочешь, как в кино, сесть на заднее сидение? – спросил Кот.

– Не факт, что я смогу так долго находиться в тенях…

– Я же могу. А ты большую часть времени можешь просто лежать – всё равно водитель не видит в зеркале, что у него прямо за спиной.

– Я хочу пробежаться – нагулять аппетит, – Олег улыбнулся хищно, жутко, – Пока двигаешься – проще оставаться невидимым.

Василий сел в машину. Олег чувствовал его дрожь от нетерпения. Потные ладони то и дело вытирались о брюки. Дыхание сбивалось. Вдох и выдох сопровождались свистом, во рту то и дело хлюпали слюни. Человечек торопился, сгорая от нетерпения. Автомобиль дёрнулся, взвизгнул покрышками по мокрому асфальту и неуклюже выскочил со двора.

Олег двигался вдоль дороги по стенам домов, перепрыгивая с одного здания на другое. Внимательный наблюдатель смог бы различить прозрачный человекоподобный силуэт, но откуда бы взяться наблюдателю, да ещё внимательному?

Аниматор направлялся в сторону центра. Он шёл всё увереннее, успокаивался. Теперь его занимало предвкушение. Олег попытался заглянуть в мысли человека и очутился в чёрной жиже, смешанной с тонкими волокнами. Субстанция напоминала сгнившие внутренности вперемешку со старым тряпьём. Ведьмак с трудом сдержал рвоту, но оступился и сорвался со стены. Он пролетел несколько метров и сильно ударился спиной о землю. На миг Олег потерял сознание и вывалился в реальность.

Множество огней разгоняли поздние сумерки, и люди сразу же заметили лежащее тело. Пожилой мужчина остановился, чтобы вызвать скорую и сразу же после звонка поспешил дальше. Другие старались не замечать Олега, оправдываясь перед собой тем, что это просто очередной пьяница.

– Чуткие, воспитанные, сопереживающие петербуржцы, – процедил Кот со злостью, – Ага, как же!

Фамильяр был уверен, что хозяин не пострадал и скоро очнётся, но аниматор уже сворачивал на перекрёстке, и через миг должен был исчезнуть из вида.

– Олег, – позвал Кот, – Хозяин, вставай!

Чёрный хвост нервно дёргался. Между двумя ушами искрой металась мысль: рвануться в погоню или остаться с другом?

Ведьмак застонал и пошевелился. Он быстро приходил в себя. Взгляд стал осмысленным.

– Он ушёл?

– Почти. Сможешь продолжать?

– А то ты не знаешь, – Олег хмыкнул. Обмен мыслями занял доли секунды, и этого хватило, чтобы незаметно уйти в мир теней, высмотреть грязный след Василия и возобновить погоню.

– КАк тебЕ овЕществлЁнная безУмная злОсть? – Кот мыслил громко, словно кричал, запыхавшись от быстрого бега.

– Почему я не понял это сразу? – Ведьмак не чувствовал напряжения и усталости. Для охотника движение со скоростью автомобиля теперь стало нормальным состоянием.

– Его жена любит, спит с ним под одним одеялом.

Аниматор завернул под арку в один из дворов-колодцев возле канала Грибоедова. Олег приземлился на крышу машины, немного не рассчитав глубину погружения в тень, и кузов чуть качнулся на подвеске. Ведьмак услышал застарелые запахи отчаяния, страдания, боли, безумия.

– Он жертвы держит здесь, – Кот тоже потянул носом воздух. Его хвост распушился и встал столбом.

– Я это всё вижу, – Олегу снова стало дурно от густой черноты, в которую всё вокруг было погружено. С одной стороны охотник не хотел выпускать из виду маньяка, а с другой не мог пропускать через себя боль и беспомощность жертв.

– Ты справишься, – Кот поднялся по ступенькам и шмыгнул в приоткрытую дверь.

Охотник выпустил несколько рядов острых кривых зубов, покрылся чёрными шипами и двинулся следом – в облике монстра стало легче.

В этом доме снимали квартиры-коммуналки гастарбайтеры. Уставшие люди приходили сюда, чтобы поспать, иногда негромко отмечали свои праздники. Они старались быть незаметными – это позволяло без особых проблем и затрат разбавляться нелегальными родственниками, а главное как можно реже встречаться с протянутыми руками людей в погонах – чем незаметнее гнездо птицы, тем меньше желающих лакомиться её яйцами.

Олег спускался в тёмный подвал, держась рукой за стену, и через кончики пальцев впитывал историю этого места. Аниматор случайно попал туда несколько лет назад. Пьяный после корпоратива искал место, где справить нужду со своим молодым помощником. Теперь он даже не помнил имени того парнишки, приехавшего покорять северную столицу, но погибшего в темноте под этим домом. Это не было намеренным убийством – молодой человек оступился и упал. Внутри Василия к тому времени уже сформировался зудящий нерв. Он каждый день мечтал перед сном увидеть смерть. Несколько раз пытался реализовать свои желания на животных. Василий был трусом, жалким, слабым, не развитым человеком. Он бы никогда не сделал свой первый шаг и остался бы мечтателем.

Аниматор в тот день насмотрелся вдоволь, ведь парень умирал долго: сломанный позвоночник отключил только возможность двигаться. Убивала вода на полу. Глубина была мизерной – пара сантиметров, но одна ноздря оказалась погружённой. Василий освещал это представление фонариком телефона и заворожённо смотрел в расширившийся, судорожно вращающийся глаз, полный ужаса. Аниматор боялся дотрагиваться до жертвы, боялся, что его обвинят. Насладившись агонией, Василий убежал домой. Через два дня он вернулся, чтобы обнаружить тело, на котором крысы обглодали лицо и руки. Тогда он узнал, что грызуны не любят проникать глубоко в труп и не едят то, что под одеждой. Пришлось заниматься расчленением, вывозить останки в пакетах за город и топить в озёрах. Он так же узнал, что подвал осматривают как минимум весной и осенью. Маньяк был очень дотошным.

Олег остановился и зажмурился. Он сейчас переживал не только первую сцену смерти, но одновременно все остальные. Всего их было уже пятьдесят девять. Пропавшую лимиту никто не искал. А останки тел, распределялись по огромной площади всей Ленинградской области.

Тошнило. Ярость пузырилась слюной, сбивала дыхание. Впереди в бетонном мешке металась жертва. Аниматор издевался над ней уже вторые сутки. Это была женщина, лишённая возможности кричать – язык и зубы Василий удалил, а рот набил тряпками и зашил.

– Потерпи… Я сейчас… – ведьмак собрал всю волю, обращаясь мысленно к несчастной.

Паук что-то почувствовал. Стены подвала были покрыты не только ошмётками скверны, но и переплетениями сигнальных тросов. Олег заметил их слишком поздно, когда уже задел несколько из них. Василий выпрямился и выглянул из-за угла. Его глаза видели в темноте и светились голубым. Он был единым целым со своим пауком-симбионтом. Они делили одно сознание, одно тело и были этому только рады.

– Кто там? – аниматор видел ведьмака как одну из теней и ещё не понял, кто перед ним.

– Смотри! – зашипел паук. Тонкие лапы быстро замельтешили в воздухе, дёргая нити тенёты (паучья сеть). Проход быстро перегородили хлопья паутины. Двигаться, не задевая их, стало невозможно.

Олег выпрямился и ударил огнём перед собой. Всё в миг очистилось. Василий упал на спину, загораживая лицо руками и закричал от боли. Паук отделился от хозяина и бросился вперёд. На его месте покачивался обрубок, как будто шея Змея-Горыныча после встречи с мечом. Тут же начал формироваться новый многоногий монстр.

Кот оказался перед Олегом и встретил врага молниеносными ударами когтистых лап. Ведьмак бросился к маньяку.

– Не надо! – из глаз аниматора брызнули слёзы, а охотник на секунду замер, – Это всё тварь! Она меня заставляла! Я просто больной человек! Меня нельзя в ад!

Олег одним прыжком достиг своей дичи и поднял толстячка за шею:

– Я тоже просто человек, но я тебя вижу насквозь, – ведьмак свободной лапой ухватился за толстый отросток, на котором уже почти вырос новый паук, и рванул в стороны.

Василий визжал. Ведьмак разорвал его на две части: остатки человечности и прогнившая сущность. Охотник ещё раз ударил огнём, сжигая полностью ещё агонизирующую Скверну.

– Ну что ж… – Олег посмотрел на Василия – от него остались лысая голова на толстой шее. От живота и ниже всё было парализовано.

– Теперь можно тебя сдать ментам, – улыбка ведьмака открыла несколько кривых клыков, – Сегодня я нажрался Скверны сверх всякой меры.

Голос Олега становился всё более чистым, похожим на человеческий, менялся и его облик.

– Я просто не смогу казнить тебя и остаться собой. Ты слишком… – Олег удовлетворённо заметил, что аниматор узнал его – дар видеть в темноте ещё не покинул Василия, – Ты слишком… Слишком… Урод…

Кот потёрся о ноги:

– Там женщина…

– Да… Ей нужна помощь…

Олег прошёл вперёд и снова едва удержался на ногах – от жертвы исходил смрад ужаса и обречённости. Она свыклась со своим положением и сейчас смаковала минуты покоя. Ведьмак осторожно развязал кляп и вынул изо рта тряпки, прошёлся рукой по коже, покрытой синяками и ссадинами, вкачивая заживляющую силу. Женщина смирилась с участью и не дёргалась, не съёживалась, ожидая очередной порции боли или последнего удара. Аниматор душил её до потери сознания, заливал из трубочки воду в нос, потом откачивал, потом повторял.

– Ты будешь жить, – тихо произнёс Олег, – Я выведу тебя наружу. Я другой человек.

Женщина дёрнулась, вздрогнула. Она боялась верить. Теперь это с ней навсегда. Олег развязал ей ноги и руки, поднял и понёс к выходу. Только сейчас он заметил, что в подвале было жарко и душно. "Снаружи холодно," – подумал ведьмак и завернул ношу в куртку аниматора, снял его обувь.

Двор освещался только несколькими окнами, но женщина, привыкшая к темноте, щурились и часто моргала. Олег поставил её на асфальт и помог надеть чересчур большие ботинки.

– Вы должны мне пообещать, что никому не скажете, что я тут был, хорошо?

Женщина кивнула.

– Зачем вы меня спасли? – губы в запёкшейся крови едва двигались, звук выходил тихим.

– Я случайно узнал и не мог позволить ему делать это, – ведьмак набрал 112, – Алло, девушка? Тут из двора какие-то крики, стоны! Пишите адрес!

Закончив разговор с диспетчером, Олег ещё раз взглянул на женщину, чтобы убедиться сможет ли она дождаться помощи.

– Я должен идти.

– Спасибо, – жертва снова становилась человеком, начинала думать, чувствовать. Её внутренняя сила развернулась, получив подпитку надеждой.

Ведьмак скользнул сначала в обычную темноту, а потом слился с тенями и провалился в мир вечных сумерек. Он наблюдал, как приехали машины скорой помощи и милиции. Пока люди в светло-синей униформе оценивали состояние и ставили уколы, парни в тёмно-синих костюмах с погонами обследовали подвал и выволокли наружу аниматора. Олег оставил в нём ровно столько силы, чтобы тот не стал инвалидом и получил свою пожизненную клетку.

Аниматор подслеповато щурился, силясь снова увидеть глазами паука, но не мог. От безжалостного охотника на людей ничего не осталось, кроме трусости, жалости к себе, уверенности в своей уникальности и невероятного желания жить.

Олег забрался на крышу. Ему хотелось, чтобы ветер обдул с него несуществующую в реальности вонь подвала.

– Привет, – Егор улыбался, сидя верхом на трубе.

– Давно тут? – Олег подставил лицо промозглому ветру и прикрыл глаза.

– А ты не заглядывал в его детство? Я успел как раз, когда его вели в машину, – Блондинчик цокнул языком, – Детство самое обычное, почти как у нас с тобой. Только он успел побыть пионером один год.

– Ты можешь сразу сказать суть? – Олег был абсолютно спокоен, его не раздражала привычная манера друга говорить долго и многосложно.

– Родителям некуда было его девать, чтобы пахать в две смены, и Васька очень много времени был один. Представь голодные годы перестройки, трёхлетний ребёнок все ночи и все выходные с глухой старенькой бабушкой… Ему не у кого было учиться чувствовать и сочувствовать.

– Ты его оправдываешь?

– Нет. Ты всё сделал правильно… Только ты – ведьмак. Ты обязан ведать, как рождаются чудовища, чтобы проводить профилактику, и чтобы реже приходилось за ними охотиться по кровавым следам.

Они ещё постояли, глядя на город сверху вниз, и помолчали, обдумывая случившееся. Наконец Олег произнёс:

– Давай по домам! Завтра я должен хорошенько поработать, чтобы получить первый свой выходной в Питере.

– Как хочешь его провести? – спросил Егор.

– Может в музей сходить или в театр? Мне этого хотелось ещё в прошлый приезд.

– Не будешь против нашей компании?

– Конечно нет. Мне уже пора принять Кирилла и участвовать в его жизни, а не только в создании.

Егор долго смотрел на друга и наконец произнёс:

– Что-то тебя делает мудрее с каждой минутой. Даже жутковато.

– Это я от пережитого. Высплюсь и стану как раньше.

В весенней ночи на крыше раздался смешок, а потом от лёгких шагов едва заскрипели и попеременно прогнулись несколько листов жести, обозначая движущихся по границе нашего мира ведьмаков. Никого не было видно.

Глава 7

– Ты никогда не задумывался, чем должна кончиться эта история? – Блондинчик потягивал сок из коробки и жмурился от ярких лучей заходящего солнца, проникающих сквозь окна автобуса.

– Какая история? – удивился Олег. Егор молчал уже с полчаса, и вопрос застал охотника врасплох.

– Твоя история. Вот в книжках и фильмах все супергерои или находят своё место в мире, становятся частью существующего порядка, или сгорают в попытках сделать мир частью себя.

– Я не супергерой.

Егор внимательно осмотрел друга, приподнял подол его куртки:

– Да… Ни плаща, ни маски, а главное трусов поверх трико нет… Да… Ты не супергерой.

Олег поправил одежду и проворчал:

– Я не герой, – подумав, спросил, – Мы куда? Выходной. Хотели же культурно отдыхать сегодня.

– Мы в культурное место, на выставку высокохудожественных картин, – Блондинчик подмигнул, – Там сегодня открытие новой экспозиции!

Автобус покачался, входя в поворот, и подъехал к остановке.

– Пора, – бросил Егор, ловко просачиваясь сквозь пассажиров.

Олег неуклюже выбрался на свежий воздух и огляделся по сторонам.

– А ты знаешь, что тут рядом дом Раскольникова? – спросил Блондинчик, – Пошли покажу.

– Там типа музей?

– Там табличка, – Егор хихикнул, – Что в этом доме жил Родька, которого придумал Ф. М. Неподалёку есть ещё Сонечкин.

Ведьмаки дошли до пересечения двух улиц, Егор ткнул пальцем в небольшую скульптуру и под ней табличку:

– Родька тоже задавался глобальными вопросами… Как и ты.

– Это намёк на что-то? – Олег пытался найти внутри себя какие-то эмоции к этому месту, но ему было всё равно.

Егор помотал головой:

– Не-а.

– Тогда пошли.

Блондинчик провёл друга по улице и остановился перед входом в небольшой (по меркам полей, лесов, заводов и фабрик) закуток между домами, оформленный с претензией на вкус. Внутри находились площадки, излучающие пафос, торгующие гламуром в виде фастфуда, сувениров, просто обманчивым чувством собственной важности посетителей. Пространство содержало множество лестниц, как символ движения вверх, дешёвый символ вседоступной элитарности с возможностью посмотреть с предельной для города высоты крыш на снующих внизу.

– Нам сюда? – Олег скептически огляделся.

– Сюда-сюда, – ответил Блондинчик скороговоркой, – Только не в жральни, а в зал для фотоэкспозиций.

Егор ловко нырнул в дверку, просочился по коридорам и выскочил в большое помещение, Олег едва успевал за ним и, оказавшись под ярким белым светом, замер, щурясь и быстро поворачивая голову из стороны в сторону.

–– Не робей, ты ж не гей! – Егор хихикнул. Блондинчику показалось, что друг смущён, но это была ярость. Не обычная для Олега взрывная и безумная сила, а холодная и острая, тихая. Чувство причиняло боль в первую очередь хозяину, а уже потом, окунувшись множеством лезвий в сердце, медленно выходило вовне.

– Зачем? – Олег задал вопрос шёпотом, чуть наклонив голову набок.

– Без связей, без удачи ты никогда бы не смог устроить себе выставку, – Егор наконец почуял состояние Олега, его лицо вытянулось, кожа побледнела, сливаясь цветом с пепельными волосами.

– Хрен с этими фотками, но зачем ты ЕЁ повесил? – Олег указал пальцем в портрет девушки. Той самой. Это была самая лучшая его работа. Никогда он больше не снимет ничего подобного. Лицо любимой женщины. С изображения смотрели любящие глаза. С этой фотографией можно быть только наедине или вдвоём с НЕЙ.

– Прости… Олеж, я… Я идиот… – Егор лепетал и пятился назад, – Прости… Я сейчас сниму её.

– Не надо, – глаза охотника погасли, лицо разгладилось, – Мне нужно стать сильнее, чем всё, что может причинять боль. А главное, научиться быть тем, кому ни за что, ни перед кем не бывает стыдно.

Олег хлопнул друга по плечу.

– Егорушка, ты же видел это будущее заранее?

Блондинчик хмыкнул:

– Я же говорил, что ты вокруг себя создаёшь непроглядное и непонятное.

Олег двинулся вдоль стендов из штакетника и больших листов ватмана, на которых были размещены его работы.

– Влад однажды проговорился, что ты видел моё будущее, чем всё кончится, – сказал Олег через плечо.

– Я видел лишь цветные пятна фосфенов, как тенденции возможных цепочек событий.

Ведьмаки сделали круг по залу и вернулись к началу.

– Ну что? Зрителей запускаем? – спросил Блондинчик.

– А я ещё могу отказаться? Сколько это стоило?

Егор заулыбался:

– Можешь. Стоило одного разговора с давней подругой. У них затишье. Ничего крупного уже пару месяцев. Кстати, автор этой выставки – инкогнито! – Блондинчик воздел палец вверх.

В зал заглянула ухоженная женщина средних лет.

– Егор Викторович! Вы уже здесь! – она распахнула руки, никогда не знавшие работы, для объятий, быстро просеменила к ведьмакам и обдала тонким запахом цветов и талого горного снега, – Сегодня будет мало людей – новыми именами сложно привлечь аудиторию.

Женщина щебетала. Её голос успокаивал и располагал к ней. Олег уже давно увидел Скверну повсюду: на лестницах, в кафешках, бутиках, на скамеечках, в витринах, в самом воздухе. Здесь соревновались в потреблении, устраивали мастер-классы по созданию не искусства, но товарного контента.

– Тут, как в церкви, – с улыбкой произнёс Олег.

Женщина сгенерировала румянец на щеках и несколько раз взмахнула умеренно нарощенными ресницами:

– Вы первый это заметили…

Егор едва сдержал смешок, зная как охотник относится к религиям, проповедующим доброе и вечное из-за пуленепробиваемых стёкол лимузинов.

– Это Олег, – Егор назвал имя и показал открытой ладонью, – А это Мария Викторовна – художественный руководитель студии молодых фотографов.

– У вас очень чуткий глаз на цвета, а над формами можно и поработать, – менторским тоном произнесла Мария и внимательно посмотрела в глаза Олегу, ожидая ответа.

– Я не учился фотографии.

– Да… Жаль, что вы сформировались как художник-одиночка, вне среды профессионалов, – женщина изобразила скорбь и сожаление, посмотрела на часы, – Через четверть часа начнут прибывать гости, и мне нужно их встречать. Надеюсь, вас хорошо оценят.

Мария Викторовна развернулась и направилась к стойке у входа. Олег проследил за грязно-серым шнуром, тянущимся от затылка женщины вверх к сгустку Скверны. Таких образований в этом центре гламура было множество. Некоторые имели связи, другие существовали отдельно. Одни хищно хватались за каждого посетителя и выхватывали куски сил для пропитания, а некоторые сохраняли длительный контакт с людьми, корректировали мысли и эмоции, чтобы получить гораздо больше пользы для себя. Охотник отмахивался от всех попыток поживиться за его счёт с помощью своего хвоста с костяным шипом, отросшего у основания черепа. Блондинчик был просто невидим для тварей.

"Интересно, а как они это монетизируют?" – подумал охотник. Этот вопрос занимал, пока на глаза не попался рекламный плакат, где каждого желающего обещали сделать успешным фотографом. Тем, кто оплатит все занятия, сулили не только развить талант, но и выделить выставочный зал.

Олег успел ещё раз посмотреть всю выставку, прежде чем услышал, как Мария приветствует первых гостей. Хотелось уйти. Сердце прыгало. Блондинчик взглядами давал понять, что очень хочет быть здесь. Мощная волна силы вдруг выдавила весь воздух из лёгких, сгустки Скверны затрепетали, а потом их вовсе разметало, и помещение очистилось. Кто-то небрежно смахнул всю грязь. Олег насторожился и подобрался. Его слегка мутило от того, что чужая воля словно сдула его защиту.

– Семён Соломонович! Я так польщена! – голос Марии дрожал от радости. Синеглазка возвышался над ней и кивал головой с ослепительной дружелюбной улыбкой.

– Выдался свободный вечер… Почему бы не наполнить его хорошим обществом?

Шлем выглядел изысканно. Он превосходно умел носить костюм-тройку, а его обувь выглядела словно впервые была надета секунду назад. Звук его шагов метался эхом среди бетонных стен и высоких потолков. Его сила деформировала пространство вокруг.

– Ты знал? – шёпотом спросил Олег, вцепившись в руку друга.

– Ваще нет… – Егору было физически больно от присутствия Синеглазки, – Мы просто зрители. Мы его не знаем, – добавил Блондинчик и уставился в пёстрый пейзаж, сделанный на излёте лета.

Семён Соломонович молча прошёл по всей выставке быстрым шагом и зашёл на второй круг принявшись внимательно изучать каждое изображение. Появилось ещё несколько гостей. По залам изредка пробегали приглушённые реплики, многократно отражаясь от бетонных стен. Ведьмаки разделились. Олег слушал музыку в наушниках и наблюдал за лицами людей. Здесь было много внимательных глаз. Всё это походило на закрытый междусобойчик, где все знакомы. Это цепляло. Егор примкнул к группе, которую водила Мария и рассказывала, как правильно оценивать конкретное фото. Он с трудом сдерживал смех, когда в очередной раз слышал, что «автор выразил тревожное ожидание в этом цветовом решении".

Через час свет из больших ламп вдоль коридоров стал тускнеть, указывая на то, что выставка на сегодня окончена. Посетители начали собираться у выхода.

– Дорогие гости! – громко обратилась Мария, – Я от всей души благодарю вас! И очень надеюсь увидеть снова на наших мероприятиях! У меня к вам есть маленькая просьба: оставьте, пожалуйста, свои комментарии – достаточно будет плюсиков и минусиков – на нашей страничке под заметкой о сегодняшней встрече. Спасибо, что вы с нами!

Ведьмаки чуть задержались в зале, дожидаясь пока все уйдут, чтобы не толпиться.

– Простите, мы раньше не встречались?

Олег вздрогнул от голоса и с огромным трудом сдержал трансформацию. Синеглазка появился внезапно. Он стоял, держась большими пальцами за карманы брюк, и дружелюбно улыбался.

– Вряд ли, – уверенно начал Егор, но Олег перебил:

– Перед новым годом вы к нам на завод приезжали.

– Ах, да! Заводчишко, которым тыкали в нос всем проезжающим мимо, – Семён запнулся и быстро добавил, – Я надеюсь не обидел вас?

– Это не мой завод, – Олег смотрел через мир теней на Синеглазку и видел чудовище, состоящее из рваных полотен чужих душ.

Ярко-синие демонические глаза сощурились и засветились чуть ярче.

– Я часто помогаю молодым талантам, – вкрадчивый голос затекал в сознание и цеплялся тонкими ниточками, пытался пустить корни, – Вы создаёте красоту. Это же не все работы? Есть же ещё? И, надеюсь, будут?

– А расплачиваться за помощь придётся душой? – Олег рассмеялся, всеми силами показывая, что это шутка.

Семён Соломонович добродушно улыбнулся в ответ:

– Не нужно расплачиваться ничем. Тем более, что я не верю в души.

– Как вы узнали, что он автор? – спросил Егор, а сам в это время в кармане активировал телефон и вслепую послал сообщение Кириллу.

– Мне везёт угадывать. Что-то в мозгу помимо сознания собирает данные и делает выводы. Нейросети ведь работают так, что их создатели видят только результат… Я хочу пригласить вас на ужин. Соглашайтесь!

– Прямо сейчас? – Блондинчик чуть согнул ноги в коленях в любую секунду готовый встретить подлый удар.

– Нет, – Семён развёл руками, – Сейчас у меня запланированы другие дела. Завтра или послезавтра. Вечером. С пяти до семи.

–– Хорошо, – согласился Олег, – Мы придём завтра.

Охотник выглядел расслабленным, чем удивлял Егора. Блондинчик всё время рвался заглянуть в будущее хотя бы на секунду, но натыкался на мягкую стену, словно в психушке.

Семён Соломонович достал визитку и протянул, держа за кончик большим и указательным пальцем. Олег, не рассматривая, убрал карточку в карман.

– Мне было приятно встретить интересных людей, – Семён сделал лёгкий поклон головой, прощаясь.

– До завтра, – Олег протянул руку, – Надеюсь нам будет, что предложить друг другу.

Семён помедлил, но ответил рукопожатием. Охотник резким ударом своего теневого шипа отхватил маленький кусочек ауры Синеглазки и ловко перехватил его пальцами. Реакции не последовало. Шлем просто развернулся и направился к выходу. Только синие огни демонических глаз теперь горели на затылке и неотрывно пялились на ведьмаков.

– Что ты в нём почуял? – спросил Егор, когда они вышли на улицу.

– Не знаю, – буркнул Олег, показывая, что продолжать разговор не хочет.

Обратную дорогу первоначально планировали преодолеть под землёй, но охотнику было тесно среди каменных тоннелей. Апрельский воздух сам затекал в лёгкие и требовал им напиваться до головокружения. Ведьмаки стояли у входа в арт-центр, и каждый размышлял о встрече с Синеглазкой.

– Олеж, ты что задумал?

– Я охотник, так?

– Ну да.

– Я задумал выслеживать дичь.

– А мне страшно. Даже рядом с ним находиться тяжело. Он давит силой, сравнимой со стихийным бедствием.

Подошёл слегка запыхавшийся Кирилл и по выражениям лиц пытался понять, что произошло.

– Привет, Кир, – Олег обратил внимание, что в этот раз Перевёртыша не окружало множество созданий, а лишь на плече сидел ворон размером чуть больше синицы.

– Это правда, что вы с ним столкнулись?

– Встретились, – уточнил Олег, – И он пригласил нас в своё логово. И был очень мил. И выжег всех паразитов в округе.

Олег широко развёл руками, указывая на размер сферы без Скверны. Охотник подошёл к стене здания, слился с тенью и растворился. Это произошло так быстро, что его друзья не успели проследить даже примерное направление, куда он направился.

– Вот что у него в голове? – спросил Егор.

– Он нашёл загадку, которой никто из нас не заметил, – Кирилл обращался взглядом к тающим завиткам теней – следу охотника. Перевёртыш мог чувствовать мысли поражённых паразитами, сливаться с их разумами через повреждённые ауры. Сейчас он силился различить хотя бы эмоции Олега, растворённые в теневом мире, но тщетно. Охотник не хотел делиться своими переживаниями.

– Ты завтра с ним? – спросил Перевёртыш.

– Надеюсь, что да, – ответил Егор, – Надеюсь, что это не будет нашей роковой ошибкой.

Маленький ворон забеспокоился, начал расправлять крылья и раскачиваться из стороны в сторону. Чистое от скверны пространство окружила волна грязных лохмотьев и приготовилась схлопнуться, наращивая силу.

– Тут безопасно, – успокаивал птицу Кирилл и гладил по перьям.

Удар был едва ощутимым. Мутные разводы первых столкнувшихся щупалец обращались в хлопья чёрного снега и растворялись в паре метров над землёй. Закреплялись самые сильные. Очень быстро всё вернулось на место, словно ничего и не было.

Глава 8.

Этот город никогда не спал. Всегда находились желающие променять сон на то щемящее чувство, когда человек готов поверить в случай и удачу. Так часто в книгах и фильмах авторы воспевают судьбоносные встречи с будущей любовью, удивительные приключения или моменты просветления и озарения происходящие именно ночью, что люди уже начали верить в особую магию, работающую только после заката. Олег был лишён этой иллюзии – слишком много времени он прожил охотником одиночкой. Для него темнота выглядела намного скучнее, чем день, когда действительно происходит всё важное.

Бег по крышам быстро наскучил. Влажный ветер трепал пряди отросших волос вокруг беспокойного лица. Взгляд метался по сторонам. Одна и та же мысль не давала покоя, и Олег произнёс её вслух:

– Неужели он действительно не верит?

Охотник почуял на себе чьё-то внимание и огляделся по сторонам, но никого не заметил. Стало не по себе. Чужая воля медленно вторгалась в личное пространство. Олег закрыл глаза и провалился в сумрак. Здесь он полностью преобразился, отрастил челюсти с клыками, когти, шипастый хвост. Его вертикальные зрачки впитывали сероватый свет.

– Кто здесь? – не голос, а уже хриплое важное рычание, словно при запущенном бронхите.

– Угадай, – мягкий, почти нежный шёпот.

Олег вертелся волчком, но никого не видел. Вокруг трепыхалось только несколько полотен Скверны от рекламных щитов.

– Ты не увидишь меня, если я не захочу. Или пока не поумнеешь.

– Шлем?

Невидимка зашёлся задорным хохотом.

– Почти угадал.

Олег соображал так быстро, как никогда раньше. От потока мыслей закружилась голова. Концентрация снизилась так, что под чёрным панцирем охотника стала просвечивать мягкая человеческая кожа. Удар был невероятно сильным, словно в спину били тяжёлой кувалдой. Тело ведьмака пролетело несколько метров и соскользнуло с крыши. Когти безрезультатно чиркнули по жести. Главное, что атака вышибла Олега в реальность, и о замедленном падении не было и речи. Асфальт приближался. "Фотограф-любитель покончил с собой после единственной выставки" – мысль успела просочиться в сознание, но ведьмак не мог позволить себе крутить это в голове. Он вернулся в сумеречный мир и зацепился за стену.

– Если бы я хотел тебя убить, то убил бы, – слова втирались песком в черепную коробку, сухие, без эмоций.

Олег позвал Кота, а сам не торопился возвращаться на крышу. Он спустился на тротуар и забрался в тёмный двор. Забился в угол и бешено вращал головой имитируя панику.

– У меня к тебе предложение… – голос снова стал ласковым и звучал совсем близко. Его хозяин ждал ответа несколько напряжённых минут.

– Какое? – наконец спросил Олег.

– Я хочу, чтобы ты назвал четыре своих желания, а я бы их исполнил. Не обязательно все сразу. По одному в неделю. Приходи на эту самую крышу и чётко произноси в сумеречном мире то, что ты хочешь. Ничего не нужно взамен. Представь, что ты просто молишься.

– Кто ты?

– Какая разница? Считай, что я враг.

– Кто ты? Я хочу знать! Это первое желание! – Олег ожидал услышать смех или хитрую отговорку, но правда оказалась разочаровывающе простой. От кирпичной кладки отделился силуэт и принял форму человека, фигурой и лицом немного похожим на Семёна Соломоновича.

– Достаточно? – спросил он.

– Ты паразит Шлема? – Олег почуял, что Кот уже близко и приготовился к драке.

– Симбионт. У тебя тоже есть. Паразитами заражаются слабые, нечистоплотные, глупые. Ты вот не такой, – существо стало расплывчатым, – Мне нет резона обсуждать с тобой эти тонкости. У тебя три желания.

В наступившей тишине было слышно, как приближается торопливо цоканье когтей по крыше. Кот бежал настолько быстро, как только мог. Но не успел. Когда чёрная морда ткнулась в ладонь хозяину, призрака уже невозможно было даже почуять.

– Я больше не хочу оставлять тебя одного, – Кот произносил все "л" наполовину похожими на "р". Так не говорил никто и никогда, и не было слов, чтобы описать это. Этот выговор стал для Олега родным и очень нужным.

– А если мне в туалет приспичит?

– Ты кота стесняешься?

– Ты тоже симбионт?

– Ты сейчас о чём?

– Да так… – Олег перестал гладить Кота и поднялся, – Тут был Синеглазка… И это не Шлем. То есть он, но не совсем. Это отдельная личность. Он…

– Разумный паразит?

Олег молча шёл по пустынной улице. Отвечать фамилиару не хотелось. Было немного стыдно сравнивать своего друга с порождением Скверны.

– Ты теперь думаешь, что у нас одна природа… Но так и есть. Только я разумный, а он нет.

Олег оказался напротив большого окна какого-то закрывшегося по времени кафе и уставился на своё отражение. Внимание привлекли глаза – чёрные, без белков, зеркальные, жуткие. Раньше ведьмак не видел себя в зеркале в теневом мире, хоть и знал, как выглядит.

– А я? Я разумный? – Олег глубоко вздохнул и принял полностью человеческий облик, рассчитал время, чтобы никто не смотрел в его сторону и шагнул в реальность.

– Сомневаешься? – Кот семенил лапками и вертел высоко поднятым хвостом, как настоящий.

– У меня осталось три желания…

Олег "пересказал" встречу с неШлемом одним единственным мысленным сгустком. Кот отреагировал одним словом: "сделка". Фамильяр не добавил "с дьяволом", но Олегу показалось, что именно это он имел в виду. Ведьмак всё время искал подвох, пытался понять, в чём выгода для Синеглазки и где расставлены ловушки, и очень жалел о потраченном желании.

– По мне, так загадывай хоть все сразу, – промурчал Кот, – С поганой овцы хоть шерсти клок. Ты же не будешь просить много золота и власть над миром?

Снова подул ветер. Стало зябко. Редкие прохожие морщились от мелких капель. Лицо мгновенно намокало. Под рёбрами наконец заклокотало адреналиновое предчувствие перед завтрашней встречей. Очень хотелось вернуться на год назад и снова считать себя немного чокнутым, страдающим от галлюцинаций. Даже лучше на четыре года, когда ещё ни одного ведьмачьего заказа не было выполнено, и будущее рисовалось размашистыми мазками○ человеческого счастья, а не убористыми штрихами ведьмачьего цинизма.

Олег позвонил Нинке, чтобы услышать живой голос. Её слова излучали тепло и разгоняли морось вокруг. Она говорила простые вещи, вроде "ты умничка", "скучаю", "пожалуйста береги себя и готовь нормальную еду". Когда в трубке прозвучал короткий звук отбоя, стало легче. Появилась ясность чего ждать от предстоящей встречи, и как себя вести, а главное родилась уверенность, что оставшиеся желания если и○ будут использованы, то только с пользой и к лучшему.

Теперь Олег чувствовал себя везунчиком – большинство людей вокруг жили гораздо хуже, не могли позволить себе даже читать книги, тратили себя на мелкие события, кредиты, единичные случайные радости. Их удачу и счастье, их важные свершения и настоящие поступки оттягивали на себя избранные носители Скверны, единицы тех, кто впустил в себя паразитов становились успешными в узких рамках извращённого мира, а остальные – не важно заражённые или свободные – сгорали в этой топке.

В последние пару месяцев ведьмак частенько думал над этим. Он искал способ вылечить не конкретного человека, а всех сразу. Но он был охотником, а не лекарем. От этих размышлений загудела голова и захотелось наконец спать. До дома оставалось совсем немного – пара кварталов. Кот следовал за хозяином молча, на расстоянии. Здесь, в спальном районе, было тихо и безлюдно. Редко горели окна полуночников.

– Кот? – Олег обернулся, вгляделся в чёрные тени, – Кот?

– М? – гибкое тело приземлилось рядом откуда-то сверху.

– Почему люди не видят, а я вижу паразитов?

Чёрная мордочка задралась вверх, зелёные глаза смотрели в небо:

– А звёзды ты видишь?

– Конечно. Плохо, правда, от города засвет сильный.

– А созвездия?

– Вижу…

– А вот то, что над деревом висит, как называется?

– Ты что хочешь сказать, ушастый?

Кот замолчал. Ведьмак оказался у своего подъезда и рылся в рюкзаке в поисках ключей. Мозг уже туго соображал, и слова фамильяра никак не хотели становиться осознанием. Всё-таки ночь это время для сна.

Поднимаясь по лестнице, ведьмак достал телефон и прочитал: "спокойной ночи!" – от Нинки. Он ответил рожицей, тянущей губы в поцелуе.

Дверь в квартиру была открыта. Олег стиснул зубы от бессильной злости. Несколько раз глубоко вдохнул и в очередной раз перешёл за завесу теней. Охотник приготовился и быстро прошёл внутрь. Тишина. Вещи на месте – первым делом были проверены ноутбук и камера. На подоконнике лежал листок бумаги. Олег, убедившись, что в квартире никого нет, взял в руки записку:

"За внезапную нейтрализацию Члена СалОМОНыча предлагают щедрую награду. Достаточно будет лишить его паразита."

К листу была прикреплена степлером фотография. Та самая, из-за которой Олег так сильно разозлился на выставке.

"Сколько же вас, уроды?" – вслух спросил Олег. Не было сил закричать, иначе бы он разбудил всех соседей.

– Их много. Каждый хочет стать самым главным, – Кот понюхал выпавшее из рук хозяина послание, – Нужно хоть немного поспать…. Хотя бы полежать с закрытыми глазами.

Ведьмак сполз по стене. Расстегнул куртку. Он закрыл глаза, но видел перед собой калейдоскоп дорогих ему людей. Образы были жуткими. Ещё ярки были в памяти две молодые девчушки, погибшие в аварии рядом с ним в канун нового года. Охотник знал, что Скверна умеет подгонять события к своей злодейской выгоде. Нужно было добиться хотя бы отсрочки. На поиск решения оставалось половина ночи, а Олег считал это временем плохих решений уставшего мозга.

Глава 9.

Рассвет. Весенняя, туманная, питерская серость-сырость. Съёмная квартира. Не пахло домом, не пахло ничем долговечным. Руки ведьмака сами собой ворошили чёрную шерсть. Кот дремал. Он переживал конструктивно: в действиях. А чтобы эффективно действовать нужно быть отдохнувшим.

Олег лёг на пол прикрыл глаза и заставил тело уснуть. Ночная лихорадка выгорела. На месте терзающих мыслей осталась кучка пепла. Дневной свет, словно ветер, должен развеять остатки и обнажить спёкшуюся в пламени решимость. Дневной, не рассветный.

Будильник сработал в обед. Весёлая песенка из мультика успела дойти до середины.

– Ты как? – Кот мог и не спрашивать, потому что прекрасно чувствовал хозяина.

– Я не знаю, – честно ответил Олег. Он смахнул все оповещения, кроме сообщений от Нинки. Девушка продолжала его нахваливать за выставку, желала доброго утра и нежно обнимала. Ведьмак несколько минут набирал и стирал текст ответа, потом написал короткое: "А тебе того же, но побольше и получше!"

До встречи с Семёном Соломоновичем оставалось ещё несколько часов и делать было абсолютно нечего, потому что Костик до сих пор не прислал нового задания. Олег был готов поспорить, что Егор с самого утра начнёт звонить, возможно приедет и будет тащить по магазинам, чтобы прилично одеться, а заодно трепать нервы своими туманными то ли советами, то ли поучениями. Телефон молчал. В голове нарастал зуд, требующий разрядки в действии.

Душ не взбодрил, не смыл напряжения, не придал силы. Сердце снова разгонялось. Олег не мог прекратить думать о будущем, но внутренний оракул не издавал ни звука, не показывал ни единой картинки. Каждое усилие, потраченное на попытки разглядеть хоть что-то за завесой времени, отдавались болезненными толчками крови в висках. Олег понимал, что силы, влияющие на исход событий, равны, и победителя определит слепая удача.

– Бог не играет в кости, – пробормотал Олег и посмотрел на Кота, – Так ведь?

– Да. Если ты пытаешься предсказать, а не можешь, значит мало знаешь, – фамильяр запрыгнул на подоконник и посмотрел вниз во двор, – А ещё есть свобода воли.

– Ты прям все сомнения развеял…

– Ты балда, – Кот прервал своё умывание, – Свобода воли отдельных людей всегда будет тем, что ты не сможешь учитывать, даже узнав всё о мире. Другое дело, что ей почти никто не пользуется.

Олег заварил себе крепкий чай и разглядывал в сети альбомы известных фотографов. Телефон продолжал молчать. Пришло только одно сообщение от Нины, где она говорила, что едет в деревню с родителями на юбилей и будет пару дней недоступна.

Накатывало удушье, словно не хватало воздуха, и Ведьмак открыл настежь окно. В комнате заметно похолодало, но дышать стало легче. Ещё полчаса проползли вереницей несмазанных телег.

– Привет! – звук голоса стал границей между ожиданием и первым действием. Егор сидел на подоконнике и снимал ботинки, чтобы спрыгнуть на пол.

– Привет, – Олег выключил компьютер, – Двери для слабаков? И ты зря разуваешься.

– Чаем хоть напоишь? Или мы с пустым желудком на бой с врагами отправимся?

Олег, подумав, кивнул:

– Только окно закрой – мало ли кто ещё залетит.

Когда дымящаяся кружка и супница с печеньем встали на столик у дивана, Блондинчик уже полулежал среди подушек и приторным довольным лицом походил на карикатурного восточного правителя из советских мультиков.

– Нам долго добираться? – спросил Олег.

– На метро меньше часа.

– Ты не будешь требовать от меня переодеться?

– А зачем? Внимание мы привлекли, а мимикрировать не собираемся. Придём. Сдуем паразита. Уйдём. Всё.

– Это твой план? – Олег не хотел рассказывать даже другу о своих ночных приключениях.

– А есть другие предложения? – Егор набивал рот печеньем, отхлёбывал чай и с наслаждением жевал огромный сладкий комок.

– Я хочу изучить его. Расспросить. Понять почему он подчинился паразиту, а не стал как мы, – Олег внимательно следил за реакцией Блондинчика.

– Олежка, ты как это представляешь? Я могу его придержать пару секунд, пока ты ударишь со всей дури. А если мы начнём с ним такие беседы вести, то застать врасплох не получится, и не факт, что мы вообще живыми выберемся, – Егор снова загрузился печеньем и умолк.

– Будь, по-твоему, – неожиданно быстро согласился Олег, – Пошли. Нельзя опаздывать.

Егор аккуратно столкнул Кота, устроившегося на нём, и тщательно стряхнул ладонью крошки с дивана. Он поискал глазами, чем бы ещё отсрочить намеченное дело, но вздохнул и смиренно принял данность.

Погода Питера стабильно состояла из хмари. Конец апреля был похож на конец ноября всем, кроме предновогодней рекламы. Хотя стоило сейчас выбраться из города хотя бы в Парголовский парк и можно было увидеть следы сугробов, а то и застать их останки. Сам город большую часть года был окрашен депрессивной серостью без зимнего контраста или летней пестроты.

Олег глубоко дышал влажным воздухом, старался держать в узде свои переживания. Он не хотел, чтобы Блондинчик прочитал его, потому что боялся оказаться с ним сейчас по разные стороны. Потом, когда всё закончится, можно будет договориться. Снова его пожирало знакомое чувство, что он предаёт дружбу, близкого человека, поступает, как моральный урод. Очень неприятно быть грязным изнутри. Олег отогнал эти мысли. Он считал, что, взвалив на себя ответственность принимать решения, невозможно угодить всем, тем более близким.

Кот переживал то же самое. В шуме метрополитена, когда стук колёс заглушал всё, фамильяр ткнулся головой чуть выше лодыжки:

– Тех, кто в ущерб совести, законам, идеям помогает своим друзьям, люди называют коррупционерами…

Едва различимый шёпот Кота в голове не придавал уверенности.

Когда ведьмаки добрались до центра города солнце вылезло из туч и уже готовилось покраснеть, а его свет добавлял немного красок. Егор хорошо знал город и уверенно повёл по адресу апартаментов Шлема.

– Пришли, – Егор остановился у жёлтого здания перед аркой и долгим взглядом давал понять, что почуял недосказанность, – Выкладывай, – Блондинчик сделал серьёзное лицо и утратил всю свою обычную смазливость.

– Я хочу один пойти, – Олег старался говорить ровно, влить в свои слова немного безразличия.

– Э, нет, братишка! Я всю жизнь к этому шёл, а тут всё веселье тебе одному, – Блондинчик упёр руки в бока.

– Тогда пошли…

– А почему ты решил, что Синеглазка мог стать, как мы?

Олег не ответил и нырнул под арку.

Апартаментами называли квартиры обставленные "дорогобогато" и сдающиеся солидным людям. Простые туристы предпочитали хостелы, которые были на порядок дешевле. Когда-то в центре Питера было много доходных домов, потом в них жили люди, теперь история сделала петлю, и снова целые здания превратились в инструменты получения прибыли. Олег смотрел сквозь завесу и не видел ни одного паразита, лишь обрывки и лохмотья, словно ураган разорвал ветхие паруса. Видимо так и было.

Внутри отделка бросалась в глаза элитарностью, всё казалось скрипяще-стерильным. Горничная протирала салфеткой стойку ресепшена, и стоял свежий едва уловимый за отдушкой запах спирта – стерильность не была иллюзией.

Администратор, приятная внешне женщина средних лет, ухоженная и улыбчивая обратилась к ведьмакам:

– Молодые люди, вы к Семёну Соломоновичу?

– А если бы нет? – Егор подмигнул и ухмыльнулся.

– Если нет, то вы ошиблись адресом, – голос женщины стал чуточку твёрже, она сейчас не желала принимать участие в каких-то шутках, но всё ещё демонстрировала исключительную вежливость, – Другие гости не ждут посетителей.

– Как нам попасть к Соломоновичу? – Олег вплотную подошёл к стойке и облокотился на неё.

Женщина улыбнулась чуть шире и проглотила зарождающееся раздражение:

– Вам на третий этаж. Апартаменты номер семь.

– Спасибо, вам, – Олег захотел как-то сгладить ситуацию, администратор заставила своей выдержкой почувствовать себя варваром, но не нашёл слов.

Ведьмаки молча поднялись по ступеням, отделанным мрамором. Егор пытался пробиться в будущее, но не преуспел. Чем ближе к Шлему, тем гуще становился воздух.

– А паразита тут нет, – сказал Олег перед тем, как позвонить.

Егор не понял, что именно хотел сказать друг, но взглянув через завесу в номер, согласно кивнул.

Олег нажал на кнопку звонка, и она подсветилась красивым синим. Через дверь не просочилось ни единого звука. Замок сработал бесшумно. В проёме стоял Семён в таком же изысканном костюме, как в выставочном зале.

– О! Мои друзья-художники! Проходите!

Шлем отступил в сторону и широким жестом пригласил войти. Олег сделал несколько шагов по паркету и огляделся. Общая лестница, коридоры и приёмная с администратором смущали своей чистотой и дороговизной, но в апартаментах ведьмак впервые ощутил шок от вида роскоши. Тут не было броских антикварных безделушек прошлого, только современные, добротные вещи, которые выглядели и были на самом деле произведениями искусства.

– Располагайтесь в гостиной, – Шлем закрыл дверь и прошёл к барной стойке из чёрного дерева с мягкой бирюзовой подсветкой, – Хочу предложить вам вина – по случаю приобрёл для такого вечера. Или предпочитаете что-то другое?

Шлем не хвастался марочным вином, не показывал бутылку с древней этикеткой, даже не назвал его. Он открыл пробку заранее, чтобы напиток подышал, и Олег был уверен, что если отказаться, то хозяин пригубит для пробы, а остатки выльются в раковину несмотря на цену.

– А можно сразу к делу? – Егор уже расположился на диване и обнимал подушку, свою куртку он небрежно повесил на подлокотник.

– Вино не помеха разговору, если пить для вкуса, – Семён налил себе в бокал и сел в кресло, – Дело моё простое. Я создаю бренд. Это будет проект эксклюзивно для очень состоятельных людей. Целая экосистема жилого пространства – не просто дом. Представьте, что вы приходите к себе, разуваетесь и наступаете… – Шлем сделал театральную паузу, – на мягкую чистую траву, – закончил он раздельно.

– Всё? – почти хором спросили ведьмаки. Олег уже тщательно изучил окружение, заглянув за завесу, но не нашёл ни живой Скверны, ни мелких паразитов, ни Синеглазки.

– Или на песок, на камни… Дело не в материале, – Шлем отпил большой глоток, – Там будет отрегулированная экосистема. Микрофлора. Растения. По желанию насекомые. Представьте, в городе из бетона, стали, стекла и микропроцессоров будет личный уголок природы, который окажется трудноотличим от настоящего. Личный мир, куда можно приходить отдыхать. И всё это живая самодостаточная экосистема.

Шлем допил вино поставил бокал на столик:

– Лучше увидеть, – сказал он и коснулся браслета на руке. Погас свет. На потолке и в полу включились множество проекторов и в центре гостиной возникла голограмма. Изображение было чуть смазанным, но ярким и объёмным. Шлем управлял устройством взмахами рук и был похож на волшебника. Ведьмаки не без интереса рассматривали планы и разрезы многоэтажных квартир, в которых органично располагались лужайки, маленькие дюны, пляжи с прудиками, даже водопады. В конце было несколько особняков с большими участками, где воспроизводились небольшие природные памятники.

– Как собираетесь конкурировать с самой природой? Почему бы не купить дом у озера там, где уже есть озеро? – спросил Егор, когда вновь зажёгся свет.

– Эти проекты предоставляют ЛИЧНЫЕ и УНИКАЛЬНЫЕ биогеоценозы, даже концепты которых будут в СОБСТВЕННОСТИ от момента начала разработки.

– Вы хотите продавать не жильё, а иллюзию сотворения персонального мира, – Олег не спрашивал, утверждал и ужасался.

Шлем удивлённо развёл руки:

– Это же потрясающий маркетинг! Я сам ещё не догадался так сформулировать. Значит выбрать вас, дорогие мои, было правильным решением!

– Выбрать для чего? – Олег совершенно не понимал своей роли в этом предприятии.

Шлем посмотрел на него, как на ребёнка:

– Ну как же? Мне нужны фотоматериалы пейзажей, кусочков природы. А главное нужны художники концептов, но только не гуманитарии, а настоящие технари. Мне нужны люди, которые смогут впихнуть увиденное в интерьеры так, чтобы покупатели не увидели швов на своих франкенштейнах.

Егор задумался. Он ощутил внутренний диссонанс. Ему нравился проект. И человек, наливающий себе второй бокал, не выглядел конченным чудовищем. Блондинчик ловил себя на мысли, что хочет найти и реализовать другое решение, кроме "сдуть паразита". Слова Шлема откликались внутри, идея выглядела фантастической, интересной, а откровенность подкупала.

– Почему у вас глаза серые, а у вашего демона яркие синие? – неожиданно спросил Олег. Егор, услышав эту фразу, вжался в диван, приготовился к драке.

– Что? – Семён не был удивлён вопросу, который ждал уже пару десятилетий, но тянул время.

– Мы называем их паразитами, – Олег встал и подошёл к Шлему. Между пальцев просочилось чёрное лезвие. Кот проявился в реальности и сел у ног хозяина, – Обычно убиваем.

– Я не понимаю… – Семён запнулся, – Вам эта женщина всё рассказала? Она единственная, с кем я поделился этим… Своими галлюцинациями.

– Нет, – Олег помотал головой, – Я видел этого паразита сам. А сейчас его тут нет. Где он?

– Это глюк! Я не знаю, где глюки сидят, пока их никто не видит! – Шлем трясся, лицо исказилось сразу несколькими эмоциями. Было видно, что он пытается сохранить свой разум, разбегающийся осколками в стороны.

– Я не глюк! – Олег прорычал сквозь отросшие зубы, торчавшие чёрным частоколом в пасти. Ведьмак не до конца понимал, чего он сам сейчас хочет.

Страх человека стал ощутим и придавал воздуху горько-кислый привкус. Шлем вскочил с кресла и попятился назад к барной стойке. Олег сразу же понял, что там оружие и прыжком перехватил Семёна, повалив его на пол. Человек без своего паразита оказался слаб и жалок. Он прикрывал голову руками, а ноги поджал к животу.

– Где твой паразит? – Олег ввёл свой коготь Семёну под кожу на лбу и сильно оттянул так, что голова вывернулась на шее, и раздался короткий всхлип.

– Я ничего не знаю! – Шлем отвечал скороговоркой и дрожал.

– А что ты рассказывал той женщине, если ничего не знаешь? – Олег усилил нажим и чёрный коготь погрузился в кость.

– То, что у меня предчувствие работает слишком хорошо, что я вижу будущее, а мне кажется, что мне всё говорит и советует демон.

Сейчас перед ведьмаками было слабое существо – человек-оболочка. Не было той силы, что могла бы стать лицом и голосом Скверны. Олег понял, что пытки сейчас бесполезны. Он проник в сознание Семёна и с грустью обнаружил там лишь наборы поведенческих клише, разум был подчинён Синеглазкой, использовался им, как собственный.

– Передай своему паразиту привет от нас, – сказал Олег, поднимаясь и принимая нормальный облик, – Мы найдём способ с ним поговорить на наших условиях. Пора уходить, – охотник бросил вопросительный взгляд на Егора, тот кивнул, подхватил свою куртку и едва ли не побежал прочь из этого места.

Олег был рад, что так вышло. Он не хотел убивать Синеглазку, но вытащить из него всю информацию, чтобы наконец понять, как уничтожить Скверну полностью, как явление. Ещё больше радости было от того, что не пришлось противостоять Егору.

Администратор проводила ведьмаков взглядом и продолжила заполнять бумаги. Она не заподозрила в них убийц.

На улице начался мелкий дождь. В центре всегда было много прохожих. Приходилось протискиваться и лавировать в потоке. До метро ведьмаки добрались немного промокшими.

– Что будем делать? У тебя видимо есть план? Если с собой, то отсыпь немного, а? – Егор говорил в обычной манере, но Олег различил в голосе крайнюю нервозность, граничащую с истерикой.

– Делать будут они, – Олег слышал, как приближается поезд и мечтал поскорее добраться до дома, переодеться и вернуться на ту крышу, где Синеглазка предлагал загадывать желания.

Семён сидел на полу апартаментов и пил вино прямо из бутылки. На лбу остался заметный порез и синяк. Свет чуть заметно моргнул и в гостиной слегка похолодало.

– Ты врал мне, – прошептал Семён, – Ты настоящий, а не глюк. Ты не защитная реакция мозга на избыток предчувствий. Ты реальный.

– Не имеет значения, – голос звучал в голове и со всех сторон одновременно, словно стены превратились в динамики, – У нас уговор, и я его выполняю.

Семёну почудилось, словно неясная тень метнулась к нему и впиталась в кожу. Возникло ощущение, что кто-то сел в своё любимое кресло и расслабился. Страх исчез. Порез затянулся без следов. Шлем прошёл в ванную и умылся. В зеркале отразилось ухоженное красивое лицо с самодовольной ухмылкой.

– Олег может стать удобным креслицем, – слова прозвучали, словно произнесённые качественным синтезатором голоса. Говоривший приблизился к отражению и внимательно посмотрел в яркие, как у ребёнка, синие глаза.

Глава 10

Егор следил за Олегом. Оба знали об этом. Охотник рассказал Блондинчику всё, пока ехали в метро. Теперь жалел, о том, что не сделал этого сразу и посеял сомнения. Перевёртыш присоединился к Егору со своим дракончиком, абсолютно новым и самым совершенным своим питомцем. Олег не возражал. Друзья по-настоящему боялись сепаратных переговоров. Олег был самым сильным из них и мог даже в прямом противостоянии раскидать остальных, как котят.

– Хозяин просит извинений за такое вмешательство в личное, – дракончик, описывая очередной круг, осторожно постучался в сознание.

Олег отправил эмоцию понимания и дружелюбия. Через несколько минут он оставил в квартире Кота, принявшего облик своего создателя. Иллюзия была настолько полной, что охотник на себе ощутил эффект зловещей долины. Он быстро нырнул в мир теней и тут же совершил следующий нырок глубже. Было больно. Ведьмак никогда бы не подумал, что это можно сделать. Было очень больно. Душа кровоточила. Сознание оказалось не готово воспринимать “глубину”. Всё стало резким и бритвенно-острым. Каждый объект имел свой определённый цвет. Всё было источником собственного света, отражало, поглощало и отбрасывало несмешивающиеся тени.

Боль стихла. Олег провёл пальцами по шее, на подушечках осталась яркая красная жидкость – уши кровоточили. Отсюда хотелось уйти как можно быстрее – мир глубины был невыносим своей правдивостью.

Охотник стиснул зубы и вышел из дома прямо сквозь стену. Воздух удерживал тело. Движения ног и рук для перемещения стали не нужны, тут вместо них была воля и стремления.

Дракончик завис и едва заметно двигался на фоне яркого синего неба, утыканного хорошо различимыми звёздами. Олег подумал, что когда-нибудь попробует нырнуть ещё глубже после того, как решит эту головоломку со Скверной.

Прошло сколько-то времени – тут отсчитывать минуты, часы, дни было совершенно невозможно – когда охотник добрался до того места, где загадал первое желание. Олег аккуратно скользнул в мир теней и осторожно позвал:

– Эй! Синеглазка! Или как там тебя?!

Ответа не последовало. Охотник проявился в реальности.

– Я хочу… – Олег остановился и никак не мог продолжить.

– Щасья для всех и каждого! И пусть никто не уйдёт обиженным!? – раздался знакомый глумящийся голос.

Олег обернулся. Позади стоял Шлем. Он изменился, словно стал больше, в сумерках выражение лица казалось маской абсолютной уверенности и превосходства.

– Я вот всегда знаю, чего хочу. А ты всё время сомневаешься. Твои желания это продукт твоего бытия – клубка условностей, случайностей – лотерея! – Синеглазка откинул плащ и достал портсигар, – Будешь?

– Нет, – Олег внезапно решил, что сможет обхватить противника и утащить с собой на глубину, а там, в мире бритвенно острой реальности, паразит не сможет нормально существовать.

– Зря… Пусть твои желания будут только твоими личными и происходят только из тебя! – Синеглазка закурил и клубы ароматного дыма закрыли лицо, – Освободись. Научись хотеть сам, а не потому, что так нужно для дела. М?

Слова не находили отклика, не трогали ничего внутри. Олег подошёл ближе, словно хотел лучше разглядеть говорящего, и, когда между носами было всего лишь пара десятков сантиметров, заключил в самые крепкие объятия. Первый переход. Шлем стал скольким, покрылся слизью и начал очень быстро расти. Второй переход. Снова боль. Охотник не смог удержаться на ногах и упал. Раздался смех.

– Что ты этим хотел сказать? – Синеглазка снова изменился, превратившись в подтянутого мужчину с абсолютно чёрной кожей, – Я часто бываю тут. Это реальность. Объективная. Такие как я обязательно должны знать это место.

Олег поднялся и попытался ударить противника, но кулаки пролетели насквозь, и охотник снова упал, потеряв равновесие.

– Я знаю о правде больше тебя, – Синеглазка наклонился над охотником и улыбнулся, – А ещё я знаю, что твоя Нина едет в деревню по очень плохой дороге, а её отец очень устал. Аварии случаются…

Олег не хотел верить этому чудовищу. Кулаки сжались сами собой.

– Я бы на твоём месте пожелал ей безопасной дороги, – чёрный мужчина щёлкнул пальцами, и они снова оказались посреди тёмного дворика.

– Я найду способ тебя уничтожить.

– Не можешь победить – возглавь, – Шлем в очередной раз засмеялся, – Тогда все твои желания будут исполнятся.

Внутри головы ведьмака стоял дикий шум. Он снова думал на пределе своих сил.

– Действуй, Олег! Девочку нужно спасать!

Охотник нашёл решение: снова нырнуть и бежать, что есть сил. Он должен успеть. Третье погружение отняло ещё больше сил. В глазах двоилось.

– А как ты будешь её искать? – этот голос стал ненавистными, его хозяин издевался и наслаждался этим, – Ты её не чуешь. Хотя шанс есть. Я буду рад наблюдать, как ты опоздаешь… Но я бизнесмен. Я не люблю рисковать зря.

В глазах Синеглазки вспыхнул огонёк и растёкся по лицу – теперь абсолютно белому.

– Зато я знаю, кого ты почуешь… – эти слова демон произнёс со змеиным шипением. Перед Олегом возникла картина, как девушка упала с велосипеда прямо на дорогу, и грузовик явно не успевал затормозить перед ней. Хватило крохотного мига, чтобы ведьмак узнал ЕЁ лицо, выжженное в мозгу навечно, то самое лицо с фотографии, только повзрослевшее и искажённое болью, ещё не растянутое страхом.

– Загадывай желание или осознанно принеси одну… Или обоих в жертву, – Синеглазка исчез. Он трусливо сбежал, не давая ни мгновения подумать, вернув Олега в реальный мир, где время рвалось вперёд, как стая борзых за лисицей.

– Я хочу… Пусть… Пусть… Пожалуйста… Пусть они все благополучно доберутся… Пусть никто не пострадает.

Олег опустился на колени и уткнулся лбом в землю. Это не было частью молитвы – у него просто не осталось сил стоять. Во дворик зашла женщина, поспешила к своему подъезду, в темноте заметила лежащего ничком человека, остановилась, ткнула ногой, услышала всхлипы, а потом плач.

– Помощь нужна? – спросила женщина.

– Нет, – глотая слёзы ответил Олег. Он перевернулся на спину и попытался сосредоточиться. Ничего не получалось. Руки тряслись и не слушались. Дыхание заикалось, как бывает у детей, когда они громко плачут и не могут остановиться.

Женщина постояла немного и пошла домой.

Олег с трудом дополз до стены и кое-как поднялся. С ужасом пришло осознание, что сегодня он смотрел на истину и не видел её, не понял. Думать было больно. Мозг расслабился, и потекли воспоминания.

После поездки ведьмаков в горы на восьмое марта, несмотря на довольно быстрое развитие событий, Олег находил время встречаться с Нинкой. Один раз он приехал к ней на автобусе, и они гуляли целый день. А потом девушка сама навещала Олега. Она была очень настырной в хорошем смысле.

Олег почувствовал, что замерзает, и решил двигаться в сторону ближайшей станции метро, продолжая перебирать в памяти картинки этой весны.

Нинка стояла на пороге с небольшой сумочкой и очень серьёзным лицом:

– Мне завтра с утра нужно попасть в одно место, можно я у тебя переночую?

Было в этом наивном предлоге столько нежной милоты, что Олег тогда несколько минут смеялся и не мог остановиться. В тот вечер он почувствовал, что Нина очень крепко в него влюбилась. В её запахе сильно выделялся окситоцин, а зрачки всякий раз пульсировали, когда ведьмак заговаривал с ней. Он решил, что влюблённость такой силы быстро перегорит, и после можно будет решить, как поступить. Олег очень боялся причинить ей боль. Ведьмак хорошо знал то состояние, когда действительно очень хочется, чтобы сердце остановилось, и прекратилась круглосуточная пытка воспоминаниями о надежде быть счастливыми и не умереть ни в один из дней.

Чем больше ведьмак узнавал Нинку, тем больше она ему нравилась, как человек. Всё чаще приходили в голову мысли, что он смог бы сделать её жизнь по-настоящему радостной, дать ей то, что сам потерял.

После расстрела Олег не спал всю ночь, думая также о том, что лучше постоянно отдавать всё возможное близким людям, чем придерживать до лучших времён. Ведь любой день легко становится последним.

Тогда Олег сам позвал Нину вечером в гости. Приготовил хороший ужин. Выбрал кино. Он вливал в неё всё тепло, что скопилось в нём неизрасходованным, а она отдавала втройне, генерируя на ходу прямо здесь и сейчас. Ведьмак плыл по течению чувств Нины, принимал её любовь, и что-то в нём шевелилось. Не загоралось, не взрывалось, не сводило с ума, но, словно росток под комочком земли, шевелилось и жило, пускало корни.

Ведьмак наконец перестал шататься и смог идти ровно. На него уже один раз покосились двое полицейских, но решили не приставать. Чем полнее обреталось сознание, тем мягче становились краски недавнего прошлого, а углы скруглялись, однако оставалось нечто вроде слепка памяти о силе переживаний.

Пошёл дождь. Капли собирались на лице в ручейки, щекотали кончик носа. Ветер отрезвлял окончательно. Хотелось жрать. Ведьмак шёл по крупной улице и выхватывал у прохожих мелких паразитов, жевал брызгая соками и жадно глотал. Находясь одновременно в двух мирах, охотник заметил, что дождь не смывает чёрную кровь с его губ – она испарялась сама, как обычно тоненькими антрацитовыми струйками.

Когда силы стало достаточно, Олег проколол взглядом ткань времени и увидел то, что заставило его зарычать от ярости: Синеглазка обманул. Не было ни падения с велосипеда, ни отупляющей усталости. Ведьмак загадал желание. Сделал то, что хотел говорящий кусок Скверны.

Какой-то прохожий близоруко всмотрелся Олегу в лицо и отшатнулся. Ведьмак повертел головой и выбрал припаркованную машину с тонированными стёклами, подошёл и взглянул на себя. Глаза приобрели жёлтый цвет и слегка светились. Было похоже, что он использует линзы с отражающим слоем. Смотрелось жутковато, но ведьмаку понравилось. Сейчас он хотел быть страшным. Чувствовал, как пробуждается внутренний зверь, и хотел ему соответствовать.

Окончательно наступила ночь. Дождь не прекращался, и одежда стала тяжёлой, пропиталась влагой. Прохожие стали попадаться совсем редко. До дома оставалось ещё несколько километров. Теперь, насытившись, можно было бежать в сумерках, но совершенно не хотелось. Только одно желание билось в висках: сбросить всю ответственность и забыть, заняться фотографией, может чем-то ещё, заботится о Нинке.

Олег с силой ударил себя ладонью по лицу:

– Я дойду! Я добью этого ублюдка! Я ОХОТНИК!

Он повторял эти слова в такт шагам, как заклинание. Становилось легче. Внутри сознания всё выстраивалось в нечто устойчивое и красивое. Это было приятно.

Сумеречный мир на этот раз обнял с какой-то лаской. В нём стало дышать легче, чем в нормальном. Олег рванулся с места, пробежал по стене дома, прыгнул выше и не завис в воздухе, а полетел, опираясь на жуткие когтистые крылья, нелепо торчащие из-за спины.

Путешествие оказалось быстрым, разочаровывающе коротким. Ведьмак приземлился на балкон апартаментов. Дверь была не заперта. Синеглазка сидел в кресле и разглядывал гостя:

– Появились собственные желания?

Вместо ответа Олег ударил очищающей силой, как в доме гадалки, только намного мощнее. Своей волей охотник заставил волну отражаться от стен комнаты, усиливая эффект.

Шлем вскочил и упал на ковёр. Ртом пошла пена, а руки и ноги весело отплясывали безумный танец. Синеглазка был ещё жив, только лишь оглушён. Демон полз в сторону от тела своей марионетки-хозяина. Теперь отродье Скверны не имело возможности пользоваться разумом и стало лёгкой добычей. Олег наступил на спину твари и обхватил осклизлую голову, указательными пальцами зацепившись за глазницы, синева с глаз демона слетала, как пожухлые лепестки с цветка. Охотник разломил шею, и всё стихло.

– Ну? Где награда? – Олег обратился в пустоту,ухмыльнулся. Ведьмак вышел в окно спрыгнул на тротуар и пошёл быстрым шагом. Наконец домой и поспать. В кармане он перебирал пальцами небольшой шарик. Многократно отражённая сила, проходя через Синеглазку считывала разум химеры и спрессовывала в стеклянистую сферу. Теперь у охотника был слепок врага. Джинн, заточённый в сосуд, способный исполнять желания.

В апартаменты вошли без стука четверо мужчин.

– Доигрался, – произнёс совершенно седой человек чуть за сорок, – А мы неплохо поработали.

– Мы потеряли всю его накопленную силу, – буркнул лысый, абсолютно квадратный с лицом, похоже слепленным из сырого теста.

– Главное, что освободились его люди. Сила – это ерунда. Главное её источники, – третий мужчина, тоже не молодой, но подтянутый, с крашенными в чёрный цвет волосами говорил, подняв вверх палец.

Трое посмотрели на молчавшего до сих пор – мужчину средних лет, в самой обычной одежде, с самым обычным лицом. Тот махнул рукой.

– А зачем вот ему были нужны эти синие глаза? – спросил лысый.

– Хотел выделяться, наверное. Надо было у него спрашивать, – проворчал седой.

– Он сделал большой шаг вперёд… – тихо проговорил усреднённый, словно про себя, – Без их мозгов, – он легонько пнул Шлема, – Только на эмоциях мы не можем ничего противопоставить им, – ещё один толчок ногой безвольного тела.

– Нас осталось четверо, – сказал лысый.

– А в конце останется один, – усреднённый обвёл остальных взглядом, – Мы так и не решили: будем сливаться или убивать друг друга? – вопрос повис в тишине.

Мужчины вышли из апартаментов, прикрыли за собой дверь, попрощались с ночным администратором и растворились в ночном дождливом Петербурге.

Глава 11.

Олег подошёл к своему дому, не скрываясь. Дракончика не было. Охотник окинул взглядом окрестности, но ни Кирилла, ни Егора не оказалось на прежних наблюдательных постах. Однако его квартира оказалась полностью скрыта в непроницаемом тумане.

"Раскусили Котейку" – подумал ведьмак. Он поднялся на свой этаж и нажал кнопку звонка. Открыл Кирилл. Парень опустил глаза и молча отошёл от двери.

– Олеж, мы одно дело делаем или как? – Егор стоял подбоченившись, его кожа мерцала от энергии, которую ведьмак скопил в себе.

– Я должен был, – охотник разделся, как ни в чем не бывало поставил чайник и плюхнулся в кухонное кресло, положив ноги на подлокотник.

– Почему ты нам не доверяешь? – спросил Егор.

– Потому что я не доверяю даже себе.

– И мне? – фамильяр снова принял облик кота, и в его огромных глазах мелькнула нехорошая обида.

– Ты, возможно, единственное исключение, – Олег погладил рукой чёрную шёрстку и спросил, – А чаю будете?

– Олег, мы слабее тебя, но в критические моменты можем тебе помочь. Мы сильнее, когда вместе, – Егор редко выглядел таким серьёзным и грустным одновременно, – А главное, я боюсь, что твои глаза загорятся каким-нибудь цветом. Синим, к примеру.

– Я убил Синеглазку, – охотник произнёс это буднично, словно англичанин говорил о погоде. Поначалу он хотел всё доделать один, но слова Блондинчика, подействовали. Как и любой человек от одной мысли, что кто-то есть рядом, Олег был самую чуточку, но сильнее.

– Будем готовиться к штурму зомби? – спросил Егор, а Кирилл несколько раз посмотрел на небо и город в окно.

– Не-а. Скверна в курсе и одобряет, – Олег достал из кармана шарик. Тюрьма Синеглазки была не прозрачной, грязно-чёрной, с отчётливыми ярко-синими вкраплениями, – А вот про это она не знает.

Шарик прокатился по столу и остановился в небольшом углублении рисунка на скатерти. Кирилл с любопытством наклонился, тронул сферу пальцем, скривился от боли:

– Это очень сильная штука, – сказал он.

– Ага, – Олег налил себе кипятку и бросил в чашку пакетик, – Чаю-то будете?

Ведьмаки помотали головой.

– Я его прочитаю, – Олег указал на шарик, – А Кирилл подстрахует – он видит мысли, сможет разглядеть, что я испорчен. Если что пойдёт не так, то вырубите меня или прирежете… Как пойдёт.

– Я лучше тебя гожусь на роль испытателя, – Кирилл ещё раз коснулся ловушки, на этот раз дольше не отдёргивал руку.

– Тебе ещё в институте учиться, потом людей лечить и жить долго, счастливо, – в голосе охотника не было тепла, слова звучали, как удары металлом по металлу, – Я в общем-то готов.

Олег схватил шарик и стиснул в кулаке. Материал легко смялся, будто пластилин. Рука почернела. Потом грязные пятна распространились по всему телу, изуродовали лицо, осунувшееся от бессонницы и нервного напряжения. Кот пискнул. Кирилл хотел подбодрить фамильяра, взял на руки, но Кот обмяк, как тряпочка, стал невесомым и не шевелился, а только изредка слегка подрагивал.

Пространство ловушки Синеглазки целиком состояло из разных видов боли – так Скверна воспринимала всё, так понимала окружающий мир, измеряла время, расстояние, силу. Олег стоял на ровной поверхности и пытался вспомнить, кто он такой. Глаза слепо щурились, но ничего не видели – здесь не было света. Человек шарил руками, осторожно ощупывал ногой перед собой, чтобы сделать шаг. Ему очень нужно что-то сделать! Но он не помнил даже своего имени. Ведь это самое важное! Голова разболелась, словно её туго обмотали влажной простынёй и дали высохнуть. Боль. Тут только она могла быть ориентиром.

Олег сел и обхватил колени. В одно мгновение казалось, что воздух горячий на самой грани ожога и холодный до судорог в мышцах, а ещё тут не было воздуха, и вообще ничего. "Мир это ощущения, – подумал Олег. – Ощущения это информация. Знания. Я могу знать. Ведать!"

Яркая вспышка произошла сначала внутри, а потом снаружи сознания. Ведьмак определил себя существом разумным, способным создавать и изменять мир вокруг. Оставалось вспомнить, где он и зачем находится здесь?

Тьма нехотя раздалась в стороны – Олег светился некоторое время, а потом решил, что нужен другой, постоянный источник и очень высоко разгорелся яркий огонёк. Видимость мгновенно увеличилась на несколько порядков. Оказалось, что поверхность простирается далеко-далеко, изгибаясь кое где складками холмов и гор.

– Эдак тут скоро вырастет сад для двоих по образу и подобию, – голос звучал глухо и слабо, словно говорил очень старый и больной человек.

– Кто ты? – Олег вскочил и заозирался, чувствуя угрозу, но никого не видел.

После некоторого молчания невидимое существо ответило:

– Хозяин. Тут всё моё. И раз ты здесь, то тоже – моя собственность.

– Я не собственность. Я… – ведьмак никак не мог вспомнить своё имя.

– Ты мой! Я тебя создал только что. И назову тебя Адам, – голос стал громче, увереннее. Невидимка захихикал.

Олег попробовал примерить имя, и оказалось, что оно не вызывало никакого отторжения, однако не принадлежало ему.

– Ты врёшь! – кулаки сжались, а внутри вспыхнуло новое чувство – ярость.

– Тогда почему я знаю обо всём, а ты не знаешь ничего? – один из ближайших обрывков теней набух, уплотнился и отделился от общей массы. Лохмотья колыхались, переплетаясь и становясь всё больше похожими на фигуру человека, только выше ростом в полтора раза, – Скажи мне, Адам, чего ты хочешь?

Тень закончила метаморфозу. Полуобнажённый атлант смотрел на Олега красивыми голубыми глазами и очень по-доброму улыбался.

– Ты создал меня, чтобы выполнять мои желания? – ведьмак чуял где-то смертельную ловушку, но память никак не прояснилась, оставаясь тугим неповоротливым и непрозрачным клубком в голове, – Обычно ведь бывает наоборот?

– Я хочу тебя проверить, – атлант присел на корточки, и их глаза оказались на одном уровне, – Назови желание, и если оно будет хорошим, то ты получишь, что хочешь. А лучше два желания.

Олег задумался. Ему хотелось вспомнить себя.

– Ну?! Я не буду ждать вечно, и ты потеряешь свой шанс! – атлант нахмурился и вкрадчиво добавил, – Хочешь обрести смысл и прошлое? Давай! И эта свербящая пустота будет заполнена!

Внутри Олега чутьё кричало так сильно, что в ушах закололо, пошла кровь. В словах атланта постоянно обнаруживались противоречия.

– Мне не нужен подаренный смысл или ложное прошлое. Свобода воли даст мне самому найти цель в настоящем и будущем, – что-то нащупывалось в сознании, что-то определяющее характер и личность, но всё ещё ускользающее.

– Бытие определяет сознание, – усмехнулся атлант. Его глаза разгорелись ярче, Олег ощутил давление в висках, – А раз я уже создал твоё бытие, установил законы, то и собственной воли у тебя нет. А ты бы хотел чувствовать, что сам принимаешь решения? Только попроси и так будет.

В голове Олега почему-то всплыл образ кота, говорящего, что он разумный, а кто-то другой нет. Вырванная из контекста фраза казалась крайне важна, а ярость на атланта становилась сильнее. Синеглазый великан как-то почувствовал это и встал в полный рост. Его взгляд сверху вниз стал по-отечески ласков.

– А хочешь я подарю тебе настоящую любовь? – атлант расправил плечи, вытянул ладонь в сторону и выпустил чёрные ниточки, которые сначала рассыпались в пыль, потом соединились в портрет девушки, а после превратились в очень подробную голограмму.

Очередная порция боли ударила Олега. Он потерял всякий контроль над собой и дико закричал. За несколько секунд ведьмак вспомнил и заново пережил сначала радостную любовь, а потом расставание, одиночество и непроходящую тоску. Он вспомнил себя.

Синеглазка словно ждал этого момента. Демон склонился над ведьмаком и ласково спросил:

– Хочешь, я верну её тебе, и ты будешь счастлив? Это правда. Я могу это сделать.

Очередная порция страданий была самой сильной в жизни Олега и вышибла из него весь воздух. Он плакал. Глаза горели, словно слёзы были из расплавленного песка. Ураганный ветер ударил со всех сторон, закружил вокруг куски породы, периодически швырял в лицо камни.

– Хоть я и питаюсь страданиями уже много тысячелетий, – демон говорил, а его слова обращались картинами из жизни людей: древних едва сменивших шкуры на ткань, утончённых, утопающих в роскошных нарядах вельмож, плетущих интриги, и нищих, умирающих от голода в городах из небоскрёбов. Люди страдали в дорогих лимузинах и в сточных канавах, в скандалах с опостылевшими супругами и в объятиях любящих и любимых. Этому тварь ловко противопоставляла воспоминания Олега, украденные и ретушированные. Маленький браслет-фенечка, потерянный ЕЙ вчера вечером в лесу на краю города, и найденный Олегом в траве, ставший для НИХ первой связывающей нитью.

Край города, переходящий в лес. Прохлада. Ночь. Свет от мобильника. ДВОЕ на поваленном дереве подпевают друг другу песенку.

Хруст снежинок. Лёгкий мороз. ДВОЕ поздним вечером стоят в парке обнимаясь. ИМ пора расходиться по домам, но ОНИ никак не могут это сделать.

Покупка милого подарка для ЕЁ мамульки в Питере в магазине, спрятанном среди множества переулков.

Первый вечер в квартире, которую сняли уже как ПАРА. ОНА в тот вечер назвала ИХ семьёй. Заказанная в честь этого пицца и ночная пробежка по незнакомому району, чтобы разменять деньги, потому что у доставщика не было сдачи.

Аэропорт. Пересадка перед перелётом домой. На последние деньги куплен тульский пряник в автомате за пятикратную цену. С абрикосовой начинкой. Разломан почти пополам. На ДВОИХ.

Палатка на берегу реки. ОНА запыхавшаяся прикрывается полотенцем. Он делает лучшую фотографию в своей жизни.

Калейдоскоп событий из прошлого ускорялся. Демон прочитал всё, что мог понять, и выдавал картинки одну за другой, выворачивая душу наизнанку. Синева в его глазах набухала и становилась ярче. Ведьмак, едва восстановив память, потерял себя, растворился в мельтешении образов. Страдание, смешанное со счастливыми воспоминаниями, текло широким потоком. Тварь жрала неаккуратно, теряя впустую очень многое, потому что количество пищи было просто гигантским.

– Ну? Пожелай, и я стану тем инструментом, которым ты добудешь всё, что захочешь! Ты вернёшь её! – демон стал огромен, его рёв сотрясал пространство ловушки, стенки которой покрывались трещинами даже снаружи, в мире, где шарик из грязи с синими разводами, смятый ведьмачьими пальцами, упал на пол, издавал хруст и мелко дрожал.

– А цена? – прохрипел Олег.

– Нет никакой цены! Идиот! Есть средства, и я их дам тебе. Я не паразит, а симбионт! – голос твари был вкрадчив и ласков настолько, что никто бы не услышал в интонациях фальшь. Демон каким-то образом сам поверил в свои слова. Вот только всё, что он говорил было ложью.

– Я ведьмак… – Олег сипел. Изо рта брызгали капельки его крови, – Ты привык пожирать людей, которые боятся боли, а для меня это лишь сигнал о повреждениях.

Охотник смог встать и выпрямился. Он смотрел в горящие ледяным пламенем глаза и улыбался порванными губами:

– Ты не существуешь. Ты память, которую я запечатал в комочек грязи, – ведьмак сплюнул несколько зубов.

– Ты можешь легко вернуть меня к жизни, сделать своим слугой, – демон попятился, уменьшился в размерах, внезапно утратил превосходство, – Я могу вернуть тебе ЕЁ! Ты ведь знаешь, что… есть варианты…

Олег перебил:

– Я не могу быть паразитом! Я видел тысячи лет твоими глазами. Видел других ведьмаков. Нас очень мало рождается. Даже не в каждом поколении. А ещё мы почти не влияем на ход истории. Вот это показалось мне очень важным. То, что от вас у людей есть иммунитет. Слабенький, позволяющий всего лишь выживать… Но мы, люди, развиваемся.

Ведьмак подходил всё ближе к проекции демона, и на его лице не проходила жуткая окровавленная улыбка. Между переломанными пальцами выскочило лезвие. Олег не торопился. Резал медленно, наблюдая как освобождается сила из корчащейся твари. Ему не доставляло удовольствия это действо, но он считал, что даже такое зло, как эта иллюзия, слепок памяти паразита, должно быть наказано. Иначе его ведьмачьи убеждения ничего не стоили.

– Свои желания я исполнять буду сам… – охотник почти закончил работу, теперь оставалось дождаться пока тварь будет почти мертва. Демон не понимал, где совершил ошибку, а Олег не имел ни малейшего желания объяснять эмуляции интеллекта, в чём разница между настоящим разумом и паразитом, приспособившимся использовать мозг человека, как удобный компьютер для решения своих примитивных задач и мимикрии.

Тварь замерла, но взгляд ледяных глаз ещё не остекленел. Олег понял, что пора и обхватил ладонью лицо демона. Остатки памяти и паттерны псевдоличности существа, считавшего себя серым кардиналом среди самых влиятельных людей планеты, перетекли сначала в кисть, а потом обвились тонким обручем вокруг запястья. Потенциальный владыка мира стал флэшкой. Охотник сконцентрировался и вышел из искусственного мира.

Кирилл и Егор выглядели испуганными. Олег почувствовал, как друзей отпустило, когда он пришёл в сознание одновременно с Котом и тихо сказал:

– Я знаю, что нужно делать, только отдохну немного.

Охотник провалился в глубокий сон. Кот, шатаясь, забрался в промежуток между духовым шкафом и полкой с посудой и тоже отключился.

– А что мы будем делать? – спросил Кирилл.

– Влада ждать. Ждать, когда Олег очухается и расскажет, что нам делать. Теперь у этого психа самое неоспоримое право нами командовать, – Егор выглядел очень озабоченным, он морально подготовился к очередному нападению зомби-паразитов, а сейчас не чувствовал ни единого возмущения в обозримом пространстве и времени. Было совершенно неясно к чему готовиться.

– Какое право? – не понял Кирилл.

– Право сильного. Теперь мы даже меньше, чем песчинки в его ботинках.

– С чего ты это взял? – Кирилл коснулся лба Олега, чтобы убедиться в отсутствии жара.

– Он в это поверил. Наконец-то.

Глава 12.

Сильно за полночь. Просторный зал был почти пуст. Посередине лежал ковёр из тигриных шкур. Четыре фигуры полулежали среди больших подушек. Пахло кальяном. Источниками света являлись четыре неяркие лампы по одной на стену и огонь в камине. Это создавало множество тёмных областей и ещё больше пляшущих теней.

– Он выполнил заказ. Ему нужно дать награду, чтобы закрепить успех, – говорил один из четверых паразитов, мордатый громила.

– Чем его раззадорил наш создатель, то и дадим? – седой протёр очки и выглядел бы образцом  счастливого обладателя личного выгодного бизнеса, если бы не здоровый слизень, вылезший изо рта. Головная часть вибрировала, и было понятно, что слова рождаются не в человеческом горле.

– Нужно свести ведьмака с той девушкой. Только очень аккуратно и надёжно. И чтобы он понимал – это награда, – мордатый глубоко затянулся и укрылся плотным дымом.

– А когда он с создателем сцепился, были образы двух девушек, – слизень седого скрылся, но человеческие губы оставались неподвижными.

– Дадим обеих сразу? – крашенный ухмыльнулся и его глаза заблестели.

– Чтобы дать, нужно сначала заиметь, – усреднённый подал голос, – Просто сдвинем обстоятельства. Наше участие будет минимальным, а если награда окажется бесполезной, то пусть выглядит так, что человек сам дурак.

Четверо закивали головами. Совещание было окончено.

– У меня есть способ хорошо отметить! – крашенный загадочно заулыбался, – Помните Дину? Ту, в которую был влюблён человек до того, как стал нашим создателем?

– Ну? – мордатый подцепил несколько ягод винограда толстыми пальцами и бросил в рот, – Она потом его предала, и Семён Соломонович полностью соединился с силой, стал симбионтом.

– Я нашёл её, – крашенный поправил волосы и снова замолчал, пытаясь всеми силами напустить загадочность.

– Мы знаем, – усреднённый чуть повысил голос, выражая раздражение, – Мы многое узнали от этой женщины. Её информация была нам полезна. Теперь ты притащил её из Швейцарии и трахаешь. В ней уже человеческого ничего не осталось.

– Зато она хороший сосуд для силы! – крашенный приподнялся, сел и говорил обиженно, – В ней энергии сейчас море! Она собирала сливки по всей Европе! Её учил наш создатель.

– Ты хочешь её с нами разделить, – усреднённый утверждал, а не спрашивал, говорил усталым голосом, словно неимоверно долго что-то объяснял идиоту, – Зачем вокруг этого разводить интригу? Зачем делать из этого сюрприз? Ты тут перед кем выделываешься?

Усреднённый сделал презрительное лицо, от которого могло бы стошнить. Мерзкий сюрприз был испорчен. Паразиты оскверняли всё, к чему прикасались.

– Ну, тащи эту бабу, раз уж приготовился поделиться, – мордатый хмыкнул и снова наполнил рот фруктами.

Крашенный с кислой миной достал мобильный телефон и позвонил.

– Диночка, – из голоса сочился елей, приторная патока, – Давай, как договаривались.

Через пару минут тишины резные, украшенные золотом двери открылись. В зал вошла женщина в восточном наряде танцовщицы. Она на каждом шагу играла бёдрами и изгибалась всем телом. Её шикарная фигура была едва прикрыта полупрозрачными тканями. В сумеречном мире Дина выглядела ещё эффектнее – вместо одежды горели чёрным огнём рваные клочья впитанных ею душ.

– Девочка, ты прекрасна! – крашеный запустил руку в разрез и ухватился за упругую плоть.

Женщина, лукаво улыбаясь, страстно поцеловала всех четверых, оставляя на губах мужчин тёмную слизь, кипящую от избытка силы. Паразиты выскальзывали наружу и жадно слизывали угощение.

– Думаю, не стоит затягивать с главным блюдом, – Дина легла на подушки и раскинула ноги в стороны, сейчас она была олицетворением похоти.

Четвёрка быстро избавилась от одежды и принялась тереться о тело чаровницы, облизывать её, припадать губами к ухоженной коже и посасывать силу. Сама женщина была поражена Скверной, лишена большей части человечности. Она наслаждалась процессом, ожидая в скором будущем получить преференции от этих мужчин, уже не раз доказавших, что могут дать ей многое.

Мордатый бросил осторожный взгляд на своих сотрапезников и резко схватил седого за волосы. Тонкая слабая шея не могла сопротивляться злобой мощи, и голова несколько раз оказалась наклонена под неестественными углами. Тонкие руки взметнулись, хотели обхватить бугрящуюся мышцами лапу, но хруст позвонков оборвал все попытки сопротивления.

– Надо разнообразить развлечение, – сказал мордатый и отшвырнул мёртвое тело. Дина напряглась. Она не хотела участвовать в убийстве, тем более опасалась за свою жизнь.

– Не бойся, – усреднённый обращался к девушке, одновременно поворачивая в горле крашенного небольшой кинжал, – Ты нужна нам обоим. Ты единственная, кто очень близко общался с Семёном. Нам нужна не столько информация, сколько твоя интерпретация.

Паразиты живых метались по комнате и жрали тех, кто пытался высвободиться из мёртвых тел.

Дина поправила рукой свои пышные рыжие волосы и размазала по голой груди капли крови.

– Я очень надеюсь, что стою достаточно, чтобы хранить меня в очень комфортных условиях.

– Если бы мог, я бы в тебя влюбился, – сказал мордатый и лизнул эрегированный сосок, – Ты такая подлая тварь!

– Дают – беру, бьют бегу. Меня этому жизнь научила.

– Скажи, а зачем ты бросила Шлема? Ради чего? – усреднённый лёг на спину и усадил женщину на себя сверху.

– Я же уже говорила – мне казалось, что я смогу найти лучшую партию, – Дина медленно покачивалась.

– Нашла? – усреднённый прикрыл глаза, но провалился взглядом в сумерки и постоянно следил за мордатым, который суетился вокруг, пытаясь как-нибудь присоединиться к оргии.

– Находила… Но…

Мордатый наконец догадался встать и пристроился, обхватив руками голову женщины, закатил глаза, захрипел от удовольствия. Потерял бдительность на мгновение и получил пулю в основание своей бычьей шеи. Усреднённый сбросил с себя Дину и подошёл к умирающему конкуренту.

– Я мог бы позволить тебе закончить, но вот так в тебе должно было родиться сильное разочарование – это очень ароматная специя! – усреднённый склонился и принялся сосать кровь из раны мордатого вместе с накопленной в нём силой, вместе с украденным у других людей счастьем.

– Я не верила Сёме, что он видит всякое. Я сама до сих пор не вижу, но, глядя на вас, я чувствую, что он говорил правду, – Дина сидела на подушках голая и по щекам её текли слёзы – распирающая изнутри Скверна выдавливала вот так последние капли человечности.

Усреднённый облизнулся. Женщина привлекала его, как пища. Паразит дёрнулся и замер. Человеческий мозг посчитал, что выгоднее держать её, как батарейку на чёрный день. Существо ощущало себя уникальным, превосходящим всех: людей, паразитов, ведьмаков, последним симбионтом. Единственным в своём роде. Паразит ещё раз дёрнулся в сторону Дины, а живая нейросеть снова блокировала его действия. Он не умел думать сам, только чужой головой.

Дина прикрылась простынёй и спросила:

– Я пойду?

– Да, – последний из четвёрки раздражённо махнул рукой.

Когда женщина оставила большой зал, в тенях всё кипело и шевелилось. Усреднённый выключил все лампы и курил кальян. Только красный уголь рождал тусклый свет. Скверна стекалась сюда и проваливалась в неприметного человека, как сигаретный дым в вытяжку. В чёрной живой темноте сначала едва заметно, а потом даже ярче угля разгорелось два новых источника. Два красных круга размером в пятьдесят копеек и каждый с чернотой посередине в виде веретена. Тела своих конкурентов существо перетащило в мир вечных сумерек уже полностью опустошёнными, а все нити, ведущие от троих проигравших к сотням тысяч людей, приросли к пальцам победителя. Для управления огромной частью мира было достаточно усилия воли, однако существо волей не обладало и могло лишь требовать себе благ и удовольствий. Мир же существовал сам по себе – огромная чашка с первичным бульоном – способный развиваться без вмешательства ведьмаков или паразитов, но ещё не имеющий цели, чтобы рвануться с места эволюционными взрывами.

Олег проснулся в своей кровати. В квартире было тихо.

– Эй, парни?! – окликнул ведьмак, он был уверен, что Блондинчик и Перевёртыш останутся до утра, захотят узнать о его опыте как можно раньше.

Тишина. Солнце уже взошло высоко, но утро ещё не закончилось.

– Кот? – Олег почувствовал укол совести – фамильяр мог сильно пострадать из-за глубокой связи с ведьмаком.

– Тут я… – телепатический голос был слабым, растянутым, словно рождался в недрах игрушки с севшими батарейками.

Олег забежал на кухню и вытащил Кота из-за шкафа. Шерсть за ночь свалялась, потускнела. Нос был сухим и горячим.

– Тебе какая помощь нужна? – Олег прижал маленькое тельце к груди и вливал силу несколько секунд.

– Время. Мне нужно совсем немного времени. Положи на место.

Олег выполнил просьбу. Зазвонил телефон.

На дисплее высветилось: "Константин".

– Алло?

– Олег, здравствуйте! Прошу прощения за простой. У меня новые заказы есть. Вы ещё заинтересованы?

– Да, Константин, конечно!

– Я вам на почту прислал, выберите какой больше понравится, а в качестве извинения я все расценки увеличил на пятнадцать процентов. Буду ждать вашего ответа.

– А если я захочу все забрать?

– Пожалуйста, если сможете быть в разных местах одновременно, – Константин рассмеялся, – Очень жду решения и ваших работ. Кстати, о выставке слышал, поздравляю.

– Спасибо. Прямо сейчас посмотрю и выберу. Всего доброго!

Динамик издал короткий писк и замолчал. Олег секунду раздумывал, где смотреть почту и решил, что на компьютере будет удобнее, чем на телефоне. Пока грузилась операционная система, вскипел чайник. Есть не хотелось, и ведьмак ограничился кипятком с малиновым вареньем.

Напала сентиментальность: Олег позвонил матери и проговорил несколько минут. Их общение уже много лет ограничивалось поздравлениями и редкими – раз в неделю “как дела?”. Женщина очень удивилась и обрадовалась. О том, что сын уехал в Питер она узнала только сейчас и сразу же принялась желать удачи, несколько раз переспросила не нужна ли помощь.

Олег любил мать, но только маленькими дозами. Сегодняшний звонок был чем-то из ряда вон, но на душе потеплело так, словно ведьмак совершил героический поступок. Такая малость – разговор, а на него пролился тёплый поток доброй и искренней радости. Олег положил трубку. Он параллельно просмотрел задания от Костика и принял решение снимать новый парусник, который закончили строить и готовили к спуску на воду, как только устоится погода. Он отправил Константину короткое сообщение: "Я выбрал ехать в Лахту." А ещё ведьмаку захотелось обзвонить всех своих близких людей и сказать каждому хоть несколько добрых слов. Это было бы хорошим успокоительным перед его самоубийственной миссией. Прощание без слов.

Кот выполз из своего уголка:

– Жрать есть?

– Айә! – ведьмак достал банку консервов, они с Котом очень любили бычков и кильку в томатном соусе. Особенно кильку. Это была дешёвая сытная еда с сильным вкусом. Продавалась почти везде, а со временем приобретался опыт, позволяющий выбирать годные экземпляры. Однажды Олег купил сразу шесть банок на последние деньги, а там рыба оказалась вперемешку с глиной. А голод был так силён, что он открыл всё, перебрал и съел, сплёвывая хрустящие на зубах кусочки. Не отравился.

– Почему тебе было так плохо? – спросил ведьмак, поднимая всё ещё слабого фамильяра на стол к его тарелке.

– А тебе самому там всё понравилось?

– Was mich nicht umbringt, macht mich stärker.

– А у меня душевное устройство тоньше, и такое погружение в Скверну меня именно что umbringt, – Кот уплетал бычков, испачкал усы в соусе и выглядел обычным шкодливым котейкой, прожившим на городских помойках несколько дней.

– Дома посидишь? Или ты готов к прогулке?

– А ты не вляпаешься в неприятности?

– Отдыхай, со мной всё будет в порядке.

Ведьмак оделся, забросил на плечо сумки с аппаратурой, прикинул время и решил, что успевает с запасом. По пути на станцию он позвонил Нинке, но её телефон был вне зоны.

На верфи Олега встретил подтянутый мужчина слегка за сорок в джинсах, тельняшке и телогрейке. От него пахло деревом, лаком, чем-то ещё.

– Я Вова, – крепкая, мозолистая рука мощно, но аккуратно сжала ведьмаку пальцы, однако, почувствовав силу, человек немного увеличил хватку.

– Я Олег. Показывайте свою прелесть! Будем на неё фотоохоту начинать.

Эпитет ведьмака вызвал бурю эмоций, сразу стало понятно, что Вова всей душой болеет за своё дело и готов расцеловать каждую досочку, каждый сантиметр каждого каната. Олег был рад, что всё именно так: объединившись с этим человеком на пару часов, можно получить замечательные снимки. Каждый любящий своё дело всегда смотрит с самой выгодной точки, а значит Олегу останется только вставать на место Вовы перед тем, как нажимать на спуск.

Проводник провёл ведьмака через несколько мастерских, показывая и рассказывая, стремясь передать за это крохотное время максимум. Олег никак не мог переключиться на предметы, а видел только людей: резчиков с тёмными пятнами на пальцах и ладонях, кузнецов в прожжённых спецовках, женщин с очень сильными руками, шьющих паруса, устанавливающих по краям железные кольца для такелажа…

Наконец под открытым небом Олег увидел двухмачтовую шхуну, стоящую на стапеле. По современным меркам небольшое судно, но Олегу не повезло быть инженером. Он видел идеально подогнанные деревянные детали корпуса, множество тросов и канатов для точного позиционирования парусов, мачты – сложные тонкие башни из многочисленных отдельных частей, способные удержать всю силу ветра и превратить её в движение по воде. Олег замер. Перед ним была тонкая работа размером в пару больших грузовиков, только из дерева и по рецептам многовековой давности. Невозможно было выбрать ни единого ракурса, чтобы запечатлеть хоть малую толику этого комплексного произведения искусства.

– Правда здорово? – спросил Вова.

– Истинно так…

– Пойдём, – кораблестроитель махнул рукой, – Я знаю место.

Они поднялись на крышу здания и оказались на уровне крепления стеньги грот-мачты.

– Вот тут виднее всего, как работает эта красавица! – Вова видимо не первый раз любовался отсюда кораблями. Олег немного расстроился: камера и глаза видели мир совершенно по-разному, и несмотря на то, что вид был завораживающим, не стало много легче перенести на плоскость снимка идею о инженерной красоте.

Через несколько часов Олег совершенно устал. Он поднимался и опускался по лестницам, несколько раз возвращался на крышу, забирался на палубу, сменил батарейку и два накопителя. В конце разболелась мышцы, а на ладонях появились новые мозоли. Только не было усталости, а наоборот желание поскорее приехать домой и закончить работу за своим компьютером.

Ведьмак сердечно поблагодарил своего проводника, и спустя несколько минут снова оказался в мире, где парусный деревянный флот давно уступил железному в гонке за прибылью, но не за красотой.

День заканчивался. Очень замечательный и добрый день, полный обычной человеческой милой суеты. Никаких спасений мира. Ни одного сражения со злом. Уже в подъезде пришло смс от Нинки: "У меня всё хорошо! Вот залезла на крышу, чтобы сказать это! Задерживаемся тут ещё на день. Не беспокойся! Всё хорошо!"

Ведьмак перечитал сообщение и очень по-человечески улыбнулся.

Глава 13.

Поздним вечером позвонили в дверь. Олег, не глядя, открыл.

– Дарова! Живой? – Егор тряс перед собой пакетами с "вкусняшками" и бутылками с пивом.

– Не издох пока, – Олег посмотрел за спину друга, ему хотелось, чтобы там был и Влад тоже, но Блондинчик пришёл вдвоём с Кириллом.

– Впустишь? – Егор топтался у порога и делал вид, что не может преодолеть невидимую стену.

– А есть варианты? – Олег отошёл в сторону, – Привет, Кир.

Перевёртыш выглядел грустным и вяло пожал руку.

Егор у порога открыл бутылку и опустошил до половины:

– Ух! Я сегодня столько работы сделал, и всё руками, а не языком, как обычно, – после этих слов Блондинчик сделал глупое и удивлённое лицо в ожидании реакции.

– И как твои клиентки? Остались довольны этим изменением? – Олег вставил реплику, не дав шанса Кириллу отпустить колкость.

– Жжёшь, братишка! – Егор допил остатки пива и поставил бутылку у входа в зал, – На самом деле я ложил плитку и демонтировал унитазы.

– Вас буржуёв нам не понять, у меня вот только один унитаз, – Олег взял бутылку из рук Блондинчика.

– Я раз в пять месяцев на три недели устраиваюсь на стройку или грузчиком, или ещё куда. Туда, где текучка большая, труд тяжёлый, а платят почти ничего. А потом месяц живу только на эту зарплату. Это позволяет мне оставаться человеком, – Егор залпом выпил ещё одну бутылку и зажевал "колошматиком"*.

*жёлтый полосатик.

– И прибухиваешь после работы эти три недели? – Олег сел в кресло и запустил экспорт фотографий.

– Частенько, – Блондинчик достал звонивший телефон и отключил звук.

– Тогда ты путаешь человека с люмпеном, – Олег принял свою любимую позу, сложив ноги на подлокотник кресла и потягивал слабое пиво.

– А люмпены не люди? – Егор хотел сказать совсем другое и иначе. Блондинчик не считал нищих работяг отбросами – как и Олег – а в понятие "человек" вкладывал не только наборы добродетелей, а всё, что может быть хоть как-то отнесено к людям. Он хотел чувствовать себя одним из обывателей, а не ведающим о плетении и весьма обеспеченным искателем приключений.

– Синеглазка создал четверых, подобных себе, – вместо ответа Олег перешёл к делу, – У этого человека сильно развился комплекс миссии. Он считал себя чуть ли не богом.

– Ты назвал его человеком? – Кирилл очень удивился, – Судя по вашим рассказам он из Скверны состоял на все сто.

– Она разрастается и принимает сложные формы только в тех, кто готовы к этому, сами хотят, – приложение закончило работу, и Олег, отправив готовые изображения в облако, выключил компьютер.

– Ты знаешь теперь всё о ней? – спросил Перевёртыш с какой-то обречённостью.

– Шлем анализировал свои состояния. Он был не тупым носителем, а таким же как мы… ведьмаком… Отсюда вся его сила, – охотник говорил, а на глазах наворачивались слёзы, – Он устал жертвовать, устал пахать, устал любить. С ним за всё это расплачивались только презрением, предательством, ненавистью. Он родился в провинции в семье рабочих. Семён был одним из нас, и он был совсем один. И таких много, очень много. Он защищался от реальности своей верой в то, что он сумасшедший, тратил всю жизнь на то, чтобы чего-то добиться. Он верил, вместо того чтобы ведать, как мы. А потом его вера в хорошее иссякла, и родился Синеглазка, который верил только в плохое, в то, что его научили. Демон-паразит оказался не уникальным разумным сгустком Скверны, а эрзац-личностью самого Семёна.

Олег набрал полный рот стружки кальмара, залил пивом и принялся жевать, не сводя глаз с Кирилла, а когда проглотил сладко-солёный комок продолжил:

– Вот ты состоишь из этой мерзости почти целиком, в тебе эмоциональная память Скверны многовековой давности, но ты всё ещё стеснительный молодой человек. Ты думаешь, живёшь, мечтаешь, потому что ты – Кирилл. Я тебя убил, а потом энергией и материей паразитов, как шпатлёвкой, замазал трещины. Я до сих пор сомневался, кто ты такой. А теперь знаю, что убил того хорошего парня, чьё место занял такой же, аж не отличить. И мне очень хреново. Я больше никогда ни из кого не смогу вырвать паразита с такой же лёгкостью.

Егор слушал внимательно, не перебивая, дождался, когда Олег замолчит, и спросил:

– А чё теперь собираешься делать?

– А ничего. Найду четвёрку созданий Синеглазки, казню их и… Там посмотрим.

Олег не лукавил. Моральная усталость Семёна передалась охотнику. Сейчас хотелось завершить задачу и заняться своей жизнью: простой и человеческой.

– Ты знаешь, кто эти злыдни? – спросил Егор.

– Да, – Олег заметил, как Кирилл смотрит на его правое запястье с браслетом, – Можно было бы подумать, что это будут иностранцы, главы корпораций, – охотник усмехнулся и словно невзначай натянул рукав толстовки до середины кисти, – Только Синеглазка решил устроить себе сначала пробное развлечение и выбрал местных бизнесменов. Ему было интересно смотреть, как слияние разума и паразита развивается, а потом играть в увлекательнейшую стратегию.

Егор посмотрел на мобильный и смахнул уведомления о звонках.

– Будем вместе валить их, я надеюсь? – спросил он.

– Будет опасно, – Олег потёр переносицу и кончик носа, – Намного опаснее, чем раньше.

– Когда начнём? – Кирилл подался вперёд, он едва осилил половину бокала, цедил пиво медленно.

– Я хочу дождаться их хода. Синеглазки нет, значит нет никого над ними, – Олег засобирался, – Хочу немного вечерних картинок сделать для себя. Со мной прогуляетесь?

Егор посмотрел на часы:

– Мне надо храпануть – завтра вставать, с утра нисрамши, и на объект шпарить.

Олег согласно кивнул. Блондинчик сегодня выглядел и вёл себя проще обычного, у него заметно проявлялась усталость и грубость.

– Я с тобой, – произнося это Кирилл сглотнул, боялся отказа, даже интонация получилась скорее вопросительная.

– Да, конечно, – Олег ласково улыбнулся, – Давайте выдвигаться.

– Я как батмАн! – Егор подошёл к окну, открыл створку и выпрыгнул в сумерки, помахав рукой.

– Мы с камерой по лестнице пойдём, – строго сказал Олег.

Стемнело давно, но глаза постоянно слепил свет множества огней. Электрическая иллюминация в городе находилась в непрекращающемся состоянии конкуренции: каждая вывеска стремилась выделиться, затмить остальные и при этом не выйти за рамки закона.

– Егор узнал про мерзкую четвёрку сегодня утром, – сказал Кирилл, прикрываясь капюшоном от мокрого ветра, – Он это выяснил по своим каналам. Я просматривал возмущения и под утро почувствовал… – Перевёртыш никак не мог подобрать слово.

– Раньше все лохмотья душ, все обрывки паразитов трепетались каждое под своим ветром, а сейчас есть порядок, – Олег обвёл рукой вокруг, – Только это не ветер дует, а нечто сосёт в себя пространство сумеречного мира.

– Егор боится тебя. Он видел несколько вариантов и…

– Чем сильнее я становлюсь, тем страшнее ему, – Олег хмыкнул, – Поехали в центр?

– Ты импульсивный, ты срываешься – Егор этого боится, – вместо ответа Кирилл кивнул и зашагал по направлению к станции.

– И не зря. Я действительно часто поступаю слишком резко. И мне страшно, что мои действия могут привести к катастрофе.

– Ты думаешь об этом, значит у тебя есть моральное право действовать.

Олег фыркнул и рассмеялся:

– Слишком низкий ценз получается!

– Уметь думать о будущих последствиях?!

Ведьмаки влились в поток людей и быстро оказались под землёй. В шуме было неудобно разговаривать.

– Ныряй! – крикнул Олег и провалился в тени, Кирилл последовал за ним. Тишина обняла и поцеловала. Суета пассажиров сменилась медленным танцем пылинок в безлюдном тоннеле.

– Тут мы, кажется, не сможем ехать на поезде, – Кирилл сел на скамейку.

– Почему иногда тут есть тени людей и движущихся предметы, а иногда вообще никого? – Олег задал вопрос на ходу, махнул рукой, призывая следовать за собой.

Кирилл замер на миг, он не думал об этом. Перевёртыш вообще не любил сумерки – тут для него было холодно.

– Есть разная глубина погружения, – объяснял Олег, – И она не делиться на уровни – глубина непрерывна.

Охотник спрыгнул на рельсы и побежал. Сначала рысцой, потом уже изо всех сил. Его шаги не отдавались громким эхом, а шуршали, словно вокруг был лес, а удары подошв приходились на мягкий мох.

– Догоняй! – Олег ускорился.

Кирилл едва поспевал, не привыкший ни к охоте, ни к пробежкам ради удовольствия. Перевёртыша больше интересовали ментальные упражнения. Он, чтобы облегчить общение, тактично коснулся сознания охотника, тут же сбился с ритма и оступился, прокатился по шпалам, сосчитав боками не менее десятка шпал.

– Ты как? – Олег подбежал к упавшему.

– Нормально. Вроде цел, – Кирилл поднял глаза и встретился с обеспокоенным взглядом, – Скажи, как ты можешь так думать?

– В смысле? – охотник протянул руку, чтобы помочь подняться.

– Ты мыслишь иначе. Ты видишь одновременно всё вокруг себя, успеваешь обозначить все объекты и выделить незнакомые или необычные, разделить их на живое и не живое, определить вероятные опасности. Ты думаешь сейчас обо мне, моём падении, о том, что Егор не согласится с твоим планом, о Нинке, о…

– Прекрати! – Олег отсёк Перевёртыша от своего сознания, – Разве другие мыслят иначе?

Кирилл окончательно пришёл в себя.

– Иначе, конечно! Только одна мысль всегда находится в "круге света сознания" и не более. Остальные копошатся в подсознании.

– Ну я всегда такой был, – Олег пожал плечами. Охотник иногда выхватывал чужие эмоции или мысли, но никогда не читал сознание в потоке, поэтому и не понял, чему удивлялся Кирилл. Ведьмаки забрались на платформу Невского, выбрали подходящий момент и всплыли незамеченные никем.

– Так мыслишь только ты, – прозвучало в голове Олега. Всё-таки Перевёртыш был очень сильным телепатом и мог донести свою мысль даже до закрытого сознания.

Поверхность суетилась. Было не слишком поздно и скопления людей всё ещё приходилось именно преодолевать, но уже не как реку, а как ручей. Ветер прекратил слизывать тепло и плеваться моросью.

– Тут можно портретов нащёлкать, – сказал Олег, – Сделай скорбное лицо со взглядом в пучину безысходности.

– А если улыбнуться?

– Ты что?! Это же Питер! Невский! А ты только что из метро.

Олег прогуливался и снимал Кирилла на фоне исторических зданий. Тут сложно было найти другие. Зазвонил телефон, и охотник кивнул сам себе. Номер был незнакомый.

– Алло?

– Награда ждёт тебя, – произнёс мужской ничем не примечательный голос, – Дальше по проспекту Литературное кафе. Просто стой у колонны дальней от угла за пять минут до закрытия, – раздались гудки, а Олег подмигнул Кириллу.

– Вот и их ход, – сказал он, убрал камеру и посмотрел на часы, – У нас 20 минут. Успеваем.

Кирилл помрачнел:

– Ты в голосе ничего не почуял?

– Самоуверенность, – Олег снова пожал плечами, отметив про себя, что сегодня делает это чаще обычного.

– Говорил не человек, – Кирилл поёжился, – Я услышал, словно сразу множество существ хором произносили слова, и у них нет ни горла, ни языка, ни рта…

– Не нагоняй жути, – отмахнулся охотник.

В указанное время Ведьмаки подошли кколонне у входа в заведение. На белой краске какой-то вандал нацарапал: "жди сдесь".

– А оно точно литературное? – Кирилл хихикнул, указывая на надпись.

– Это постмодерн! – Олег поднял вверх палец и услышал голос, от которого в глазах потемнело:

– Да, мам, всё так… Я сегодня знаешь с какой мыслью проснулась?.. Что Олег так не поступил бы… Блин, я его вспоминала всю неделю… Ты случайно не знаешь, как он? – ОНА прошла в паре метров, выходя из кафе, разговаривая по телефону. Олег сел на корточки, потом на мокрую плитку, оперся спиной о забор и закрыл лицо руками, чувствуя, как горит всё внутри, словно расплавленный песок вводит под кожу какой-то садист. Кирилл наклонился над другом, чувствуя сочащуюся силу:

– Олег ты как?

Охотник взрыкнул:

– Тихо! Просто стой, словно над пьяным.

ОНА прошла мимо, бросив вопросительный взгляд на Кирилла.

– Перебрал чутка, – сказал Перевёртыш, – Всё хорошо.

ОНА продолжила разговор, не разглядев лицо сидящего:

– Да, мам, сняла хатку на Парнасе. Каждый день в семь утра на метро и… – дальше слов было не разобрать в шуме улиц.

Олег поднялся с трудом и едва держался на ногах.

– Это твоя награда? – Кирилл всё понял. Тысячелетняя память Скверны позволила прочитать и сопоставить все эмоции.

– Это их ход, – Олег вытер кровь в уголке рта и рассмеялся.

Глава 14.

Паразит ворочался во рту носителя. Ему было очень неуютно. Каждые несколько часов возникали вопросы, на которые он не знал ответа. Раньше всегда помогал Семён Соломонович, а теперь приходилось обходиться своим мозгом, который не отличался вычислительной мощностью. Глупость не мешала ведению бизнеса, скорее наоборот: была основой упёртости. Многочисленные работники разбирались с проблемами на местах. Босс вникал в дела только в общих чертах, а начинал он как все: выбирал, где дешевле купить сырьё, чтоб выгоднее продать продукт. Для этого не нужно много ума, нужна только хитрость и поменьше рефлексии, если придётся обманывать.

Вопрос, так свербевший в куцем сознании паразита, касался ведьмака: как понимать его реакцию? Почему он не бросился к своей награде, если большую часть жизни думал только об этой женщине? Что задумал этот опасный непредсказуемый хищник?

Последний из четвёрки поднял со стола телефон и набрал номер по памяти:

– Здравствуй! – приветствовал он собеседника, – Я просил, помнишь, узнать прошлое одного человека?.. Чем больше, тем лучше… Да… Спасибо.

Паразит скрылся внутри человека – так было удобнее читать – включил компьютер и замер, ожидая загрузки.

Теперь монитор осветил шикарный кабинет со множеством антикварных предметов, как мебели, так и мелких аксессуаров. Существо уже много лет платило специалисту, отсеивающему безвкусные, но дорогие безделушки, от подходящих к интерьеру, иначе бы всё пространство уже забилось разнородным хламом. Цвет пространства стремился к оттенкам красного дерева. Среди бликов поверхностей кровавым алым выделялись глаза усреднённого.

Наконец загрузилась операционная система. Оставалось открыть почтовый клиент и пройти по ссылке в письме. Личное дело Олега Семёновича Чёрного оказалось небольшим: родился, учился, не привлекался, не состоял в браке, уже один раз переезжал в Питер – не срослось, и вернулся. Он – инженер. Во время нынешнего финансового кризиса бросил или потерял работу и занимался неустановленной деятельностью. Снова приехал в Петербург несколько дней назад, нелегально устроился фотографом. Осенью прошлого года был впервые замечен в компании Егора Викторовича Дягилева. Эта личность была отмечена особо среди прочих контактов, потому что он неоднократно подозревался в незаконной деятельности, хоть никогда и не привлекался.

Усреднённый замер. Он понял причину всего бардака, творящегося почти полгода с силой. Двое ведьмаков встретились и устроили хаос. Теперь не было никаких сомнений, что именно эти двое убивали тех паразитов, кого потенциально мог пробудить Шлем и уничтожали их узлы. Усреднённый не имел ничего против сокращения числа конкурентов. Его пугала методичность, с которой работала парочка: бабка-гадалка и вор-смотрящий Медведь были сильными, осторожными тварями, а демон-ростовщик был и вовсе не привязан к конкретному носителю и построил целую сеть из доноров разума и эмоций. Последний был чудовищем совершенно иррациональным, существующим с одной видимой целью: пожирание как можно большего количества людей. Усреднённый вспоминал как про это чудовище из быстрых кредитов до получки говорил Шлем: "Даже я его не понимаю. С ним невозможно контактировать. Это чистая Сила."

Собрав воедино память множества созданий, паразит понял, что Олег уже несколько раз вызывал сильнейшую реакцию, тупая масса неоднократно пыталась задавить ведьмака, но тому всякий раз удавалось выжить. Осознание этого рождало липкий, животный ужас.

Паразит снова вывалился изо рта носителя, словно опухший язык висельника. Лицо смазалось, глаза потухли. Накопленная энергия позволяла пробиться сквозь саму ткань Скверны и подчинить своей воле других её созданий на внушительном расстоянии. Красноглазый боялся только одного – переход всего сознания в сеть из силы могло разорвать связь, которую Шлем называл симбиотической. Вот только он не раскрыл её секрета, сказав: "Вы всё поймёте, когда станете едины, или когда останется только один!" Как же он смеялся всякий раз, повторяя это вместо ответа на настойчивые просьбы объяснить. Теперь он больше никогда не посмеётся над своими созданиями. Оставшись один, усреднённый смаковал свою силу, но так и не понял, как совмещать её с человеческим мозгом, если когда-нибудь эта связь будет разорвана.

Тонкая рябь прошла по миру теней, её чувствовали даже обычные люди и съёживались от холода. Усреднённый настроился и ударил по образовавшемуся каналу. Он хотел бы включить в этот механизм множество людей, всю планету, но не мог захватить даже один разум, поэтому выбрал давить чистой энергией.

Кирилл-Перевёртыш изо всех сил сопротивлялся и защищал свою волю. Нажим извне грубо ломал щиты один за одним, и нечто продиралось к самой личности.

– Ты один из нас… – выдохнул тысячеголосый хор, – Почему ты не хочешь принять свою природу?

Перевёртыш захлебнулся криком, прыгнувшим до горла, но не издал ни звука. В отличие от порождений Скверны он умел видеть будущее. Разбуженный посреди сновидения, он переживал события, отстоящие на месяцы вперёд. Перевёртыш был в этих видениях не самим собой, а лишь частью химеры, полностью утратив свободу. Олег и Влад были мертвы, а Егор сломался и медленно сходил с ума. Вот только остатки Кирилла были счастливы. Полное слияние с породившей его Скверной, обернулось непрекращающейся эйфорией, от которой было очень тяжело отказаться.

Тварь почувствовала что-то не так и ослабила нажим. Кирилл восстановил и усилил защиту, вырвался из-под влияния, громко закричал, продолжая надрываться в судорогах.

– Что с тобой? – Егор забежал в комнату.

Кирилл мог только кричать и хрипеть. Он хотел отправить Блондинчику несколько мысленных образов, но не смог. Егор заглянул в сумерки и ужаснулся: в комнате почти не было места от переплетений чёрных жгутов. Такой напряжённости он никогда не видел. Блондинчик ударил по Скверне. Кириллу стало полегче. Мерзость отступила.

– Остался один, – слабым голосом произнёс Перевёртыш, – Он уничтожил остальных и забрал их источники силы. Он безумен. И…

Егор уже набирал одной рукой Олега, когда Кирилл повис на нём без сознания.

– Олежка! У нас тут началось! Садись в такси, я адрес скину. Кириллу плохо очень.

Егор, не дожидаясь ответа, бросил трубку.

Блондинчик завернул обмякшее тело в плед, быстро оделся и спустился со своей тяжёлой ношей на лифте в подземный гараж. Он редко ездил за рулём – не любил, но сейчас было не до капризов. С Кирилла сошла бледность, и лицо разгладилось, судороги сменились крепким сном. Красный, пафосный автомобиль с визгом тронулся с места и вырулил на улицу.

– Влад, спишь? – Егор включил громкую связь и бросил мобильник в углубление рядом с рычагом передач, – Я был не прав. Ты нужен здесь сейчас.

– Я буду через часов двадцать, не раньше, – Влад говорил с хрипотцой, очевидно был разбужен звонком.

– Я знаю это… Если что, выживи и найди других. Они обязательно будут появляться, – Блондинчик нажал кнопку на руле и динамики заткнулись, – Кирюха, держись! Очухивайся! Мы прорвёмся!

Блондинчик зарычал, ударил по деревянной панели приборов и сильнее надавил на газ.

Олег вскочил. В комнате было темно и тихо. Прогулка на свежем воздухе хорошо подействовала, и в другой день охотник легко бы заснул. Уже около часа по телу ползали мурашки, а его мышцы самопроизвольно дёргались – он чуял перемены в течениях силы. Взгляд в сумерки выхватил набухшее нечистотами Скверны небо. Зазвонил телефон. Егор выпалил указания на одном дыхании и отключился. Через десять минут, когда Олег уже ждал такси, пришло сообщение с адресом.

Всё шло по плану охотника. Остался последний рывок, и нельзя было ошибиться или смалодушничать, нельзя поддаваться эмоциям.

Олег смотрел в окно на город, в котором сегодня будет чуть больше насилия, чем обычно, чуть больше предательства, ненависти. Люди будут совсем немного, но агрессивнее просто потому, что последний из мерзкой четвёрки своим присутствием уплотняет зло вокруг. Ведьмак закрыл глаза и тихо шептал: "Пусть сегодня я попаду в ад, но я не пущу ад сюда." Он повторял эти слова постоянно, пока за окном машины мелькали фонари. Потом стало темнее, улицы уже, дорога запестрела неровными заплатками. Наконец в свете фар проявился красный спортивный автомобиль, перед которым стояли Егор и Кирилл. Олег расплатился и отпустил такси.

– Олеж, прости меня! – Блондинчик протянул руку, – Я обосрался!

– В чём? – Олег не ожидал такого приветствия.

– Во всём.

– Как Кир?

– Выживу, – подал голос Перевёртыш.

– Мы должны ударить сегодня, – затараторил Блондинчик, – Я считал, что начнётся игра, что продолжится обмен уколами, но…

Олег посмотрел на кипящее Скверной небо:

– А знаешь, почему этот ублюдок не устроил для нас зомбиапокалипсис?

Егор промолчал.

– Он не может, потому что у одного паразита хватает сил подключиться полностью только к одному человеку. Теперь он умеет думать чужим мозгом, но не может одновременно управлять толпой. Стоит ему попытаться, так тут же прервётся связь, а восстановить её без Синеглазки невозможно.

– Это не меняет мой запасной план, – Егор говорил уверенно, немного требовательно, нотки извинения исчезли.

– Говори, – Олег поёжился от холодного ветра.

– Лучше покажу. Садись в машину.

Охотник коснулся своего браслета, подмигнул Кириллу и хмыкнул:

– Егор, не торопись, рассказывай.

– Тут неподалёку есть место, – Блондинчик начал скороговоркой, но постепенно сбавлял темп, – Там я собрал много силы, и мы сможем дать бой.

– А каким был план "А"?

Егор бросил осторожный взгляд на Кирилла и ответил не сразу:

– Я хотел, чтобы Кир, встроился в систему. Не сразу, а постепенно. Мы бы смогли со временем усмирить всю Скверну.

– Ты хотел сам стать системой, а Кирилл был бы для тебя ледоколом, – Олег сбросил все маски, – Я не упрекаю тебя. Ты хороший человек. Ты реально хочешь изменить мир к лучшему.

Охотник улыбнулся, ещё раз подмигнул Кириллу, подошёл и обнял друзей.

– Поехали, парни! Меня ждёт охота!

Глава 15.

Олег почувствовал кислый привкус во рту, когда Егор откинул тряпьё от старого железного прямоугольника в ржавых пятнах, выполнявшего роль маскировки входа.

– Что там?

– Я же сказал – аккумулятор силы, – Егор огляделся, вошёл последним и закрыл дверь изнутри на задвижку, только после этого включил свет, – Там внизу есть и оружие.

Бетонная лестница спускалась вниз, освещённая тусклыми двенадцативольтовыми лампочками. Воздух становился суше и холоднее.

– Тут глубоко? – спросил Кирилл. Он вяло переставлял ноги – ещё не оправился от удара.

– Тут метров двадцать всего, – ответил Егор, – Строили сначала геологоразведывательную станцию – хрен знает зачем – потом забросили. На поверхности были цеха, а всю подземку не использовали уже лет шестьдесят.

Олег обратил внимание, что ступени чистые, проводка новая, лампочки горят все. Кислый привкус усиливался. На виски давило. В сумерках всё выглядело стерильным и абсолютно мёртвым.

– Ты Кота не взял, – Кирилл оперся на руку охотника и тяжело дышал.

– У него своя миссия, – Олег толкнул ногой ещё одну ржавую дверь, показавшуюся ветхой, но металл не шелохнулся, а звук получился, словно пинали многотонную болванку.

Егор поцокал языком:

– Без ключика никак, – ловкие пальцы выудили увесистую связку из заднего кармана и легко попали металлической пластинкой в незаметную прорезь. Раздался щелчок и шипение. Массивная плита сдвинулось в сторону. Олега замутило от льющейся во все стороны силы.

– Быстрее внутрь! – Егор подтолкнул друзей.

– Что ты здесь держишь?! – зарычал Олег. Тошнота усиливалась всё время.

– Кого, а не что… Ты, Олежка, дыши глубже. Сейчас полегчает.

Комната походила на перевёрнутую пиалу из толстого металла. Стены были покрыты знаками и непонятными письменами. В центре стояла тумба с чашей полной полупрозрачных шариков размером с грецкий орех. Олег понял сразу, что в них хранятся паразиты. Не слепки убитых тварей, а живые чудовища, полные бурдюки силы.

– Что они жрут?! – Олег наполовину обратился и держал остриё своего костяного когтя у горла Блондинчика.

– Ты слишком часто мне вот так угрожал, Олеж, – Егор стоял в расслабленной позе, – Это не работает. А жрут они, как и все остальные друг друга. Только этим не приходится охотится. Я им приношу оглушённых паразитов. А ты думал, я сюда девственниц привожу?

Олег втянул шипы.

– Есть ещё такие бункера?

– Нет. Я этот делал несколько лет.

Кирилл заметно посвежел. Глаза заблестели, ушла дрожь из рук. Он впитывал сам воздух, плотный от сизой дымки.

Егор подошёл к чаше и провёл рукой над шариками. Кормёжка выглядела жутко: несколько ослабленных червей выпали с ладони и мгновенно скрылись под алчущими щупальцами. Беспомощные против собратьев существа пищали, как котята и почти не сопротивлялись.

– Не боишься, что сбегут? – спросил Олег.

– Нет… – Егор выбрал один шарик и ударил о пол. Хрупкая оболочка разбилась в дребезги и испарилась. На бетоне остался слизень размером с крупного хряка. Как он развернулся из своей маленькой ловушки Олег не понял – растёкся и всё.

– Кушать подано! – Егор пнул по чёрной блестящей поверхности, раздался хруст, оболочка паразита лопнула и высвободила содержимое. Ведьмаки теперь стояли по колено в чистой энергии.

Олег зачерпнул горсть и отхлебнул. Было похоже на мёд, который каким-то фантастическим способом довели до такой концентрации, что он становился совершенно безвкусным.

Кирилл просто лёг на бетон и впитывал силу кожей. Блондинчик, как и охотник пил с ладони. Сила кончилась быстро. Перевёртыш собирал остатки, когда Олег выпрямился и спросил:

– Оружие?

– Тут, – Егор провёл рукой, создавая мощное гравитационное искажение, которое сдвинуло вбок тяжёлую плиту, открывая десяток полок с карабинами, штурмовыми винтовками, пистолетами-пулемётами, ящиками патронов, – Иногда мне хочется, чтобы весь мир был, как эта комната, чтобы мы могли быть настоящими магами.

– Не приведи боги, – Кирилл даже вздрогнул, – Это же сколько для этого должно быть Скверны?

Олег, пристально вглядываясь в лицо Егора, произнёс:

– Это невозможно. Чтобы повысить концентрацию силы здесь, где-то пришлось эту концентрацию снизить. Чтобы пускать файерболы в любой точке мира, нужно опустошить другой мир досуха, а у нас другого мира нет.

Охотник подошёл к оружию, коснулся пальцами жирного от масла металла.

– Этим нельзя сражаться с паразитами, – сказал он, – Тем более, что я, например, даже стрелять не умею.

Егор вместо ответа взял в руки штурмовую винтовку и преобразился. Металл частично покрылся ороговевшей кожей, приклад сросся с плечом.

– Не нужно ничего уметь – оружие это лишь образ, вокруг которого можно построить кое-что поинтереснее, – прорычал Блондинчик и дал очередь.

Пули рисовали чёрные трассы и взрезали реальность, погружаясь в тень, не снижая скорости.

– Теперь понятно?

– Понятно… – ответили Олег и Кирилл хором.

– Только мне это… Не нужно, – закончил Олег. Охотнику очень хотелось наружу – в этом подземелье он не чувствовал Кота и испытывал беспокойство, – А мы будем тут отсиживаться?

Блондинчик вернулся к человеческому облику и складывал оружие с припасами в большую сумку:

– Изначально хотел тут, а теперь лучше не отсиживаться.

Клацанье металла о металл длилось не долго. Наконец, Егор обратился к Перевёртышу:

– Призови своего дракончика, пожалуйста.

– Зачем? – Кирилл не хотел рисковать психикой своего лучшего создания – здесь воздух был всё ещё кислым от силы.

– Мы на нём полетим, – спокойно ответил Егор, словно объяснял круговорот воды первокласснику, – Времени мало, Кир.

Перевёртыш восстановился полностью и легко смог выполнить просьбу друга. Олег отметил, что чёрный крылатый ящер едва ли сможет поднять в воздух кошку, но ничего не сказал, догадавшись, что будет дальше.

– Тут больше нечего делать, – Блондинчик взвалил сумку на плечо и тяжело застучал коваными подошвами. Охотник увидел, как через обтягивающую термоодежду бугрились крупные мышцы, хотя под землю Егор спускался худощавым парнем с маленьким брюшком.

Морось закончилась. Ледяной ветер языком мертвеца вылизывал уши.

– Хорошо, что мама приучила шапку носить, – буркнул Кирилл, с интересом ожидая, как Егор будет превращать его фамильяра в большого и сильного зверя.

Блондинчик просто положил один из своих шариков-ловушек в рот животному и с силой сжал ему челюсти.

– Прости – не до церемоний, – коротко бросил Егор через плечо.

Фамильяр завизжал. Быстрый рост причинял ему боль. Дракон забил передними лапами-крыльями о землю. Сначала это были шлепки, а в конце удары выбивали из полотна дороги куски асфальта. Визг обратился рыком, от которого заложило уши. Теперь Блондинчик не мог даже дотянуться до морды с полуметровыми клыками.

– Держи ещё! – Егор подбросил вверх по очереди ещё три шарика. Их дракон легко ловил пастью и перемалывал зубами. Больше он не рос, но чешуя наливалась металлом, по чуть-чуть становились длиннее шипы и когти.

– И как мы будем обходить законы физики? – спросил Олег, – Он не сможет летать, тем более с грузом.

– А он нырнёт в сумерки, – Егор закончил кормёжку, – Поехали!

Блондинчик ловко запрыгнул на спину зверя и устроил впереди себя сумку. Олег расположился на шее ближе к голове. Кирилл несколько раз погладил дракона по щекам, которые тот подставлял для ласки, низко опустив морду.

– Вот ты и вырос, – Перевёртыш закусил губу до боли, – Я хотел, чтобы это произошло постепенно.

– Трудно медленно расти, если родился древним, – дракон заговорил впервые в жизни, его голос скрипел и грохотал, словно в глотке перекатывались валуны, – Садись!

Мощное тело распласталось на земле, предлагая занять место у основания шеи. Кирилл наступил на кожистую складу и почувствовал под ногой металл.

Дракон дождался, когда всё уселись и встал на задние лапы, взмахнул крыльями и рванулся в воздух и в сумерки.

– Олеж, может тебе стоит Коту крылья приделать и подрастить немного? – крикнул Егор.

– Тогда он не сможет есть со мной со стола и урчать, лёжа на груди, – мысленно ответил охотник.

Олег чувствовал сильный встречный ветер и крепко держался за роговые выросты. Небо прояснилось и вышла большая луна. В сумеречном мире стало сказочно красиво. Глубина погружения была самой маленькой и доступной почти каждому человеку. Именно отсюда люди видят боковым зрением движение магических существ, а потом оглядываются и со вздохом повторяют: "Показалось!" Олег наклонился, чтобы оценить вид с воздуха и с удивлением обнаружил крылатую тень, стремительно скользящую по поверхности как в сумерках, так и в реальном мире.

Из-за горизонта выплыл ярко освещённый элитный посёлок, накрытый куполом из Скверны, который держался на гигантских столбах, разветвляющихся к низу. Точно в таком же жила неудавшаяся ведьмачка Юля. Дракон заложил большой круг. Щупальца купола, находившиеся в покое, почувствовали присутствие силы, заволновались.

– Поместье нашего врага возле озера, – мысленно сказал Егор и показал рукой, – Я спрыгну ближе к лодочному причалу и пойду к особняку. Охраны из людей там нет, потому что официально хозяева на яхте в Атлантике. Олеж, тебе лучше не светиться вообще, пока все твари не кинутся на меня. Тихо войдёшь, сделаешь дело и выйдешь. Я продержусь минут десять. Успеешь?

Олег кивнул.

– А я? – спросил Кирилл.

– Ты, Кира, будешь нашей надеждой на успех. Летай на своём драконе и жги этот купол, – Олег обернулся и потрепал молодого ведьмака за плечо, – Без тебя эта гигантская поганка своими щупальцами нас достанет.

– Я пошёл! – Егор скользнул вниз и погрузился в сумерки намного глубже, чтобы планировать, а не падать.

– Не рвись к нам! Береги себя! – Олег хотел сказать, что всё будет хорошо, но не посмел. Слова не шли на язык, а толпились, мешали друг другу, – Когда всё кончится, заведи себе нормальных друзей.

Охотник оттолкнулся ногами и упал вниз. Он не ушёл в сумрак, а наоборот всплыл в реальности и, набирая скорость, нёсся к земле. Ветер больно дёргал за волосы, а кожа мгновенно задубела от холода. Когда в свете фонарей на деревьях стали различимы кончики голых веток, ведьмак обернул себя чернотой и тут же широко раскинул ставшие длинными руки и натянул тонкое полотно, мгновенно поймав воздух. Направление движения сразу же сменилось. Плечи и локти заболели от напряжения, и ведьмак стиснул покрепче зубы. Такой способ исключал машущий полёт, но вполне годился для быстрых перемещений в городе полном небоскрёбов. Олег немного жалел, что раньше не делал ничего подобного. Ему захотелось хоть раз побывать в Нью-Йорке.

Охотник чувствовал, что приближается к очень жуткой твари по густоте чёрного смога. На большой скорости, взрывая землю и оставляя чёрную борозду, ведьмак врезался по касательной в яркий зелёный газон, размеченный для игры в гольф. Его пока не заметили. В сумеречном небе летал кругами дракон и плевался ярким огнём в поганку километровой высоты. Слышались выстрелы – Егор привлекал к себе демоническую охрану. Олег вынырнул в реальность и оказался в полной тишине. В мире людей ничего не нарушало покой респектабельного поселения, разве что порывы ветра отдалённо напоминали звуки из дешёвого фильма про динозавров.

Охотник передвигался от дерева к дереву, но скрываться было не от кого. Олег вытащил из кармана вязаную шапку, снятую перед прыжком, и с удовольствием натянул до промёрзших ушей. До трёхэтажного здания оставалось совсем немного. Окна были темны. Из-за наружного освещения стоя за стеклом можно наблюдать, не боясь быть замеченным, но Олег бы почуял.

Снова нырок в сумерки, снова далёкий рёв ящера и щелчки выстрелов. Охотник точно знал, что пока эта музыка имеет ритм, ему не о чем беспокоится, и он выполнит задуманное. Браслет на правом запястье как будто слегка нагрелся и сжался.

– Потерпи… Уже скоро… – прошептал охотник и преодолел последние несколько метров до аккуратно подстриженных кустов в человеческий рост.

Окно под самой крышей открылось, и выглянул человек средних лет. Таких можно каждый день встретить в маршрутках или метро. Он осмотрелся, но не смог увидеть Олега. Створки бесшумно закрылись. Задёрнулись плотные шторы, и только после этого зажёгся приглушённый свет.

– Ничего особенного… Самый обычный мудак, – прошипел со злостью ведьмак и взбежал на крыльцо.

Глава 16.

Кот мирно спал. Он дёргал усами, когда особо сильная волна энергии проходила его насквозь. Всё в сумеречном мире теперь крутилось в турбулентных вихрях. Миссия, которую возложил Олег на своего фамильяра, была простой: находиться в реанимационном отделении возле человека. Этот молодой парень разбился в лихой ночной гонке. Мозг сильно повреждён в областях, отвечающих за память. Олег прочитал об этом в интернет-газете и решил, что имеет право.

В коридоре плакала женщина – мать пострадавшего. Только что доктор сказал, что её сын никогда не придёт в себя и предложил подписать согласие на донорство, чтобы спасти другую жизнь.

Кот проснулся и посмотрел из своего укрытия. Ему стало совсем тоскливо и мерзко, когда женщина поставила свою подпись, а немолодой доктор обнял её и, сдерживая слёзы, несколько раз повторил: "Спасибо!" Кот понимал, что реципиенту придётся ждать следующего раза, если Олегу удастся завершить задуманное. Фамильяр не хотел мучить себя подобными размышлениями, и поэтому снова заснул.

Удар пришёлся Олегу прямо в грудину и отбросил назад. На крыльце внезапно появился здоровый охранник – верзила был покрыт крупными паразитами, на правой руке их тела образовывали бугристую булаву. Охотник не успел увернуться от следующего удара, и его тело впечаталось в подмёрзшую землю. Жуткое орудие продолжало давить. Человеческие рёбра уже давно должны были проломиться и разорвать внутренние органы, а ведьмак держался. Он крепко обхватил Скверну и погрузил в неё когти. Охранник не испытывал эмоций, не промелькнуло даже удивление, когда охотник вырвал лапу-булаву из плеча и, подскочив в воздух, ударил ею. Защитник дома так и умер с безразличным лицом и проломленным черепом.

– Блин… – Олег впервые напрямую убил человека. Не сдул паразита, а именно своими руками осознанно уничтожил носителя. Этот выход за границу личного опыта оказалась шокирующим, хоть ведьмак к нему долго готовился. Вид влажных от крови волос на раздробленном виске вызывал тошноту.

Останавливаться и медлить было нельзя, пришлось повторно проглотить комок неказистого ужина, едва не выскочившего наружу. Парадная дверь была прочной, из добротной древесины, армированной металлом. Такую нельзя взломать без инструментов, но охотнику оказалось достаточно пары пинков, чтобы выбить всё вместе с косяками. Сильный грохот не смущал – трескотня выстрелов в сумерках мешалась с предсмертными завываниями далеко у изгиба реки. Блондинчик увлекал за собой всех полуразумных, кто мог помешать основной задаче.

Убранство огромной гостиной показалось охотнику безвкусным и вычурным. Множество предметов создавали впечатление непопулярной антикварной лавки. Яркий свет внезапно погас. Позолота на всём вокруг хищно отражала свет из окна, словно множество глаз следили за незваным гостем.

Олег услышал первый щелчок очереди и нырнул за диван. Подушки взорвались набивкой во все стороны, мебель чуть сдвигалась от попаданий. Охотник выждал, когда выстрелы захлебнулись, а оружие потребовало перезарядки. Ведьмак легко поднялся в воздух и в два прыжка оказался на широкой винтовой лестнице и схватил стрелка. Тщедушное тельце подростка оказалось невесомым и едва сопротивлялось хватке, а пистолет-пулемёт выпал и загромыхал по мраморным ступеням.

– Кто ты? – Олег растерялся, совершенно не ожидая такого противника.

– Слава… – голос ломался и срывался на фальцет.

– Кто? Ты? – раздельно спросил Олег, раскрыв свою зубастую пасть прямо у лица паренька.

– Я… Я… Слава… Меня хозяин попросил прикрыть, обещал, что…

Охотник не дал договорить, он насильно проник в сознание и выбрал оттуда всю информацию. Когтистые пальцы разжались. Испуганный подросток вжался в угол и заскулил. Ведьмак без колебаний вырвал центрального паразита и разломил пополам. Он не был голоден, но всё равно сожрал тварь, пока продолжал подъём. Среди импульсивного страха, непроходимой, культивируемой родителями глупости, находилась картинка паучьего логова: комната на верхнем этаже.

– Мальчика ты не пожалел… – звучал голос из-за двери в кабинет с нейтральной интонацией, с которой читают список покупок.

Олег не имел ни малейшей причины отвечать. Вместо ответов на лакированную поверхность обрушился удар и выбил щепки, но не слишком повредил. Охотник тут же пригнулся, откатился в сторону и замер, ожидая выстрела, но вместо этого получил лишь несколько секунд тишины.

– Я думал мы договорились. Ты же взял награду за Шлема! Или тебе нужно больше, чем возможность? Хочешь, я сделаю так, чтобы она начала тебя искать? Она будет мечтать о тебе!

Олег нырнул в сумерки. Теперь он мог видеть, что комната забаррикадирована. Сотни человеческих жизней спрессованные в большие прямоугольные пластины скреплялись жгутами скверны. Все стены были укреплены таким образом. Олег уже никогда бы не смог вернуть всю эту силу настоящим владельцам, поэтому не видел смысла драматизировать то, что будет тем, кто окончательно уничтожит этот ворох жизненного опыта, переживаний, надежд. Ведьмак ударил в стену. Мощно. Эффект оказался слабее, чем хотелось, но заграждение поддалось, и появилась небольшая дыра.

Усреднённый отскочил за массивный стол, выхватил из пустоты нечто продолговатое – охотник решил, что пилум – и направил на врага.

– Представь, как ты сможешь возвысится! Ты же понимаешь, что быть на вершине это лотерея! Сегодня я, а завтра ты сможешь занять это место! При этом я уйду добровольно! И не нужны никакие жертвы! – мужчина громко выкрикивал слова, словно лозунги на демонстрации, – Живи и дай жить мне! Я научу тебя всему, что умел Семён!

Олег жутко улыбнулся, сохраняя полностью человеческий облик, лишь слегка – на пару сантиметров – шире раздвинул губы. На поднятой вверх руке охотника в темноте сверкнул браслет. Усреднённый ничего не понял. То, что Олег принял за метательное копьё, оказалось ружьём, многократно изменённым Скверной, и оно выстрелило.

Охотник успел закрыться и нырнуть в сумерки так далеко, как мог, но даже там ударная волна оказалась чудовищно сильной, и он потерял сознание на короткий миг. Очнувшись, Олег медленно всплыл в реальности и обнаружил, что усреднённый паразит склонился над ним и с тревогой разглядывает. Рука охотника выхватила оружие у паразита и с силой ткнула в живот. Оружие оказалось однозарядным, но конец ружья вполне годился в качестве штыка и легко вспорол живот. В одно мгновение противники поменялись местами.

– Смотри, во что ты превращался! – воскликнул Олег и задрал рукав повыше, открывая браслет. Тусклый металл покрылся синеватыми всполохами, – Ты должен помочь это исправить!

Глаза охотника стали бездонными чёрными вселенными с искрами галактик, из них наружу изливалось познание. Не просто набор фактов, а сама возможность изведать бесконечные время и пространство, глубины разума, основы мироздания.

– Я помогу тебе, в чём пожелаешь! – закричал усреднённый, прикрывая руками страшный порез, из которого торчала петля кишечника. Он высасывал силу отовсюду и затягивал рану. Это давалось с большим трудом – Скверна предназначалась для пожирания чужого счастья и удачи, а не для лечения. Тварь прекратила мелко дрожать и злобно ухмыльнулась:

– Смотри в небо!

Олег не собирался отвлекаться, но услышал не дикий рёв дракона, а жуткий вой боли.

– Твой друг хотел тебе помочь и слишком приблизился к защитнику посёлка, – злорадная ухмылка под кровавым светом глаз стала наглой, – Если поспешишь, то сможешь спасти его!

Охотник ухватился поудобнее за оружие и ударил ещё раз в живот последнего в мире носителя полуразумного паразита. Кровь брызнула в стороны. Скверна не умела сопротивляться реальности, хоть и могла влиять на неё, извращать и подстраивать под себя.

– Я могу даже изменять прошлое в памяти! Могу исправить то, что ты хочешь, – хрипел умирающий, – Твоя женщина будет думать, что любила тебя всю жизнь! Будет твоей! Ты же хочешь быть счастливым! – демон замолк на миг и добавил, – Понятно, почему она тебя бросила… Ты привык страдать, и ей надоела твоя вечно недовольная рожа! А я могу научить!

Охотник, сохраняя молчание, нанёс последний удар в горло и отрубил голову. В этот момент собранная паразитом Скверна вспыхнула и приготовилась взорваться, разлететься во все стороны энергией, но этому не суждено было случиться. Олег ударил запястьем о край стола и разбил браслет, выпуская живую душу, в то же время он влил всю свою силу до последней капли в сдерживающую сферу. Ведьмак провалился в сумерки, увлекая за собой созданную им конструкцию. Он погружался всё глубже, пока не достиг своего предела – мира невыносимой резкости. Это пространство лучше всего подходило на роль дна, от которого можно оттолкнуться тонущему и устремиться к поверхности, вынырнуть и получить возможность дышать.

Взрыв поглотился наполовину, и тонкая тень с яркими синими глазами встала плечом к плечу с охотником, чтобы совершить самую важную часть: сделать Скверну видимой для людей.

– Нам не хватит силы… – сказал Семён.

– Хватит! – возразил Олег, – Я не хочу, чтобы каждый с детства видел паразитов. Только достаточно умные, только те, кто не захочет стать носителем.

– Стой, блядь! – Блондинчик направил своё оружие на охотника и тень, – Я сразу понял, что ты задумал!

– Егор, нет! – Олег с трудом удерживал силу и был полностью беззащитен.

– Если ты уничтожишь всю Скверну, то мы станем обычными, потеряем всё! Я не хочу снова шариться по помойкам. А главное, ты убьёшь Киру!

– Я не могу сделать то, о чём ты говоришь, – спокойно ответил Олег.

– Я тебе не верю! Ты всегда хотел этого! – Егор дал очередь. Шлем попытался загородить Олега. Чёрные снаряды прошли сквозь тень, не причинив вреда. Охотник отлетел к стене с жуткой болью в груди.

Короткий мысленный диалог между Олегом и Семёном занял меньше мгновения. Тень метнулась к ведьмаку, обняла его, и мир вздрогнул.

Миллиарды людей одновременно моргнули, потому что краем глаза заметили движение черноты. Миллионы слегка напугались своим ярким галлюцинациям. Тысячи поняли, что они не безумцы, и теперь могут видеть то, о чём им снились кошмары.

– Что вы наделали?! – закричал Блондинчик и опустил оружие.

Олег повернул голову к тени. Тонкая полупрозрачная фигура прощалась, махала рукой.

– Это вряд ли, – пробормотал охотник и обратился к Коту через многие километры, – Ты так просто не соскочишь.

Олег соединил своё сознание с фамильяром, а вместе с тем и два места. Молодой парень дёрнулся в больничной кровати, и из-под его век выпала слезинка, на мониторах заметались графики, что-то запищало, призывая врачей.

Кот фыркнул. Его миссия удалась. Хотя больше всего он переживал за своих друзей.

– Как ты думаешь, сколько людей сегодня научились распознавать Скверну? – спросил осознавший всё случившееся Егор.

– Не знаю… Мало, наверное, но начало положено, – Олег приложил руку к груди и стягивал раны, – Видишь? Сила ещё работает. Только нельзя её теперь нагло применять, – Олег говорил со злостью, – Где Кир? Ты видел, как он упал?

Егор не видел. Сначала он был полностью поглощён схваткой, потом яростью и страхом перед жизнью без силы. Теперь он не слышал дракона, снаружи вообще было тихо.

Егор выбежал на свежий воздух. Небо прояснилось. Над посёлком появились редкие из-за сильной засветки звёзды. Ударная волна очищения облетела Землю несколько раз и крупные узлы порчи обратились в прах. Невдалеке от особняка среди кустарников заканчивался след взрытой земли, появившийся от падения крылатого ящера.

– Кира! – Егор бежал изо всех сил и кричал. Гора мышц, когтей и шипов, совсем недавно гордо парившая в небе и плюющаяся огнём, безжизненно лежала на земле. Тихий стон раздался из-под переломанных крыльев.

– Кира?!!

– Я здесь! – голос слабый, булькающий.

Егор бросился рыться в нагромождении плоти ящера и быстро нащупал бледную руку. Спустя миг, он освободил Перевёртыша и завыл от злости – множество переломов, внутренние кровотечения, разрывы органов – он не умел лечить такие ранения, – Влад! Ты мне нужен!

–Только не злись на Олега! – прошептал Перевёртыш, – Он всё правильно сделал. Лучше не придумаешь!

– Молчи! – Егор вытирал кровь, толчками выливавшуюся изо рта молодого парня вместе со словами.

– Он во всём прав! – не унимался Кирилл, – Во всём!

– Я же просил тебя не приближаться! – Олег нахмурил брови, – Отойди Егор! Я смогу!

Охотник оттолкнул Блондинчика. Он сам едва держался на ногах, но вложил остатки сил в излечение.

– Теперь всё кончилось, – Кирилл приподнялся всё ещё слабый, но уже не умирающий, и обнял друзей одной рукой и заплакал, – Мой дракон… Он…

– Создашь нового, – сухо сказал Олег. Охотник сплюнул выбитый зуб, уже давно мешавший во рту, почувствовал, что сломаны несколько рёбер, сильно болят суставы рук, в голове гудит после контузии, – Ты только на нём не летай, а то теперь некоторые люди могут видеть. Пусть будет маленький, хотя бы размером с Кота.

Олег хромая двинулся к гаражу – там он надеялся найти транспорт. В первом с краю внедорожнике торчали ключи. Ведьмак проверил горючее и завёл двигатель и подъехал к друзьям уродуя газон и дорожки.

– Вот будет засада, если нас сейчас патруль остановит, – хихикнул Кирилл.

– Будешь каркать – высажу, – пригрозил Олег и направил машину к городу.

Егор внимательно посмотрел на охотника, но не увидел в нём ничего ведьмачьего. Ни всполохов силы, ни плотной ауры. Если несколько минут назад, он быстро заживлял свои раны, то теперь морщился от толчков на каждой кочке. Блондинчик попробовал сплести небольшой завиток из силы и ему это легко удалось. Он ещё раз посмотрел на Олега, который с трудом оставался в сознании. Егор всё больше понимал произошедшее, но всё меньше хотел во всё это верить.

Глава 17.

– Влад приехал! – громко воскликнул Кирилл и спрыгнул с окна.

– Сейчас тебя нормально полечат, – сказал Егор, помогая Олегу сесть на кровати.

– Костик не звонил? – Олег беспокоился, что потеряет работу.

– Нет, – Егор посмотрел в свой телефон на новое сообщение: "хорошо. Пару дней не буду давать новых заказов. Но он мне нужен. Очень."

Кот лежал у ног и излучал тепло. Олег очень расстроился, когда понял, что больше не может говорить со своим питомцем, который вместе с хозяином растерял почти все свои навыки.

– Ты видишь это? – Кирилл показывал различные фокусы с линиями силы.

– Ага, – кивнул Олег, – Вижу, но ничего больше не чую.

В дверь позвонили. Егор пошёл встречать Седого. Приветствия старых друзей состояли из крепких рукопожатий и хлопков по плечам.

– Как он? – спросил Влад.

– Не знаю… – Егор пожал плечами, – Я его таким никогда не видел.

Седой прошёл к постели, быстро растирая руки.

– Сейчас я тебя починю, – тёплые ладони с ходу легли на грудь. Олег через одеяло ощутил тепло и тут же уснул. Проснувшись, он понял, что ничего не болит. Друзья на кухне тихо беседовали и пили чай. Звон ложечек в чашках казался неимоверно домашним и был сейчас лучше любой музыки.

– Я думал начнутся беспорядки… – говорил Егор, – Ни одного сообщения в новостях, ни одно психа на улице, кричащего о конце света и вторжении демонов.

– Он же хотел, чтобы только адекватные научились видеть, – пробасил полушёпотом Седой, – Неудивительно, что их очень мало и никто из них не сходит с ума. А вот когда они начнут кучковаться, то осторожно передадут своё видение остальным, только без фантастики, а чистой научной мыслью. И никаких демонов не будут приплетать.

– А Олег? – Кирилл тяжело вздохнул, – Он больше не ведьмак?

– Ведьмак, конечно, только у него больше нет болезненного желания менять мир, – сказал Влад, – Ему очень хочется просто быть счастливым.

– Я вас слышу, – Олег зашёл на кухню в трусах и плюхнулся на стул, – Конфеты есть?

– А то! – Влад подвинул к другу большую тарелку со сладостями, – А в холодильнике твой любимый торт. Я привёз.

Олег долго не мог наесться. Слабость отступила, желудок наполнился, но гуморальный голод не проходил.

Телефон запищал, оповещая о видеовызове. Олег схватил его со стола, едва не выронив.

– Нинусь, привет!

– А ты чего такой бледный? – в голосе девушки появилось беспокойство.

– Да нормально всё! Только встал.

– Ясненько. Олеж, у меня не выйдет перевестись в этом году… – лицо на экране сделалось очень сожалеющим.

Егор зажмурился и потянулся сознанием на ту сторону радиосвязи. Олег повернул экран к полу и губами прошептал:

– Егор, не надо! – а вслух сказал, – Бывает. Тебе очень важно учиться. Нин, ты не парься. Всё будет хорошо!

– Ага, – девушка опустила взгляд, – Береги себя, хорошо?

– Конечно! Давай, до связи.

Егор поморщился:

– Вот зачем ты такой? Она же…

– Она очень молодая, – ответил Олег, – И очень рациональная. Она уже поняла, что отношения на расстоянии ей очень тяжело даются.

– И тебе не жалко, что вот так всё кончится? – спросил Перевёртыш.

– Начнётся другое… или не начнётся, – Олег улыбался очень по-доброму, – А ещё я понял, что удовольствие от жизни можно получать только создавая, но не получая. Сейчас я хочу стать хорошим фотографом. Сделать карьеру. Этого мне хочется.

– Ты как монах буддистского храма отшельников! – воскликнул Егор, – А как же охота? Как же счастье для всех и каждого?

– Есть кому охотиться, а я свою задачу выполнил. Нужно вовремя уходить на пенсию, а не как некоторые старушки на эстраде, – Олег снова отпил чай и развернул очередную конфету, – У вас есть новый охотник, который задолжал этому миру.

– А ты уверен, что Синеглазка всегда будет на нашей стороне? – спросил Блондинчик.

– Уверен. Я его на себе носил, в себе… Прочитал от начала и до конца.

– Не, парни, – сказал Егор, – Вот он покочевряжится, а потом заскучает и снова трусы на трико одевать начнёт.

По палате гулял прохладный сквозняк. В теле господствовала слабость. Несколько минут назад женщина, называвшая себя матерью, плакала и просила прощения. Потом её увели санитары. Память возвращалась постепенно, заполняла повреждённый мозг, а Сила восстанавливала его целостность. Семён быстро всё понял и смирился. Нужно привыкнуть, что его теперь будут называть чужим именем. Привыкнуть скрывать своё прошлое.

Семёнповернулся и зажмурился от головокружения. Чтобы встать потребовалось почти десять минут. Он смог включить свет и подойти к окну. Когда на улице ночь, его можно использовать как вполне сносное зеркало.

–Хорошо, хоть не женщина, – ухмыльнулся Семён, разглядывая чужое лицо.

Май оказался неожиданно тёплым и солнечным. Всё цвело и рвалось в рост. Несмотря на раннее утро народу вокруг было очень много. Олег посмотрел на часы: ровно 6:30. Кот крутился под ногами. Внутри в самом разуме чесалось что-то. Олег подумал, что так себя чувствуют пережившие менингит или тяжёлую травму мозга. Память о нормальном состоянии у этих несчастных остаётся, а вот вернуть способность мыслить, как раньше, уже не удастся никогда. Без ведьмачьего чутья и способностей бывший охотник чувствовал себя инвалидом.

Олег топтался на месте. Одновременно хотелось уйти и остаться. "Я не смогу побороть в себе…" – подумал он. "Это просто часть тебя," – раздался в голове знакомый голос Кота.

– Ты?! – Олег разволновался.

– Ты очень переживаешь. Испытываешь стресс, – как ни в чём не бывало пояснил фамильяр, – Ты теряешь контроль над своей натурой, и она лезет наружу, ты начинаешь видеть и ведать. Вот успокоишься… Хотя это вряд ли.

Кот умолк. К горлу Олега подкатил ком, сердце забилось, как пичуга в силках. Впервые за несколько недель перед глазами появились чёткие линии силы. Ведьмак увидел ЕЁ и замер. ОНА заметила знакомое лицо и улыбнулась, как когда-то очень давно.

– Привет! – Олег смущённо махнул рукой.

– Привет! А ты что тут делаешь?

– Вот нужны фото людей, – Олег показал фотокамеру, – Работа…

– Ты давно в Питере? – она явно стеснялась как продолжать, так и заканчивать разговор.

– С весны. Торопишься?

– Да, на работу.

– У меня выставка будет через неделю. Заходи, посмотришь, – Олег протянул флаер.

ОНА взяла цветастый прямоугольник и улыбнулась:

– Я приду.

– Ну тогда может быть встретимся.

– Ты?.. – ОНА не смогла сразу подобрать слова.

– Нет, не следил за тобой. Да, действительно есть заказ на съёмку в этом месте, – ответил Олег, – Беги, а то опоздаешь.

Девушка растворилась в толпе, оглянувшись только один раз, когда Олег уже раскладывал штатив и не смотрел в ЕЁ сторону.

– Ты действительно веришь, что это совпадение? – спросил Кот.

– Нет, конечно, – беспечно бросил Олег, – Егор так забавляется: попросил Костика.

Зазвонил телефон. Олег нехотя отвлёкся и поднял трубку.

– Олег, мне нужна консультация, – голос нового Семёна постепенно приобретал черты Синеглазки – уверенность, спокойствие, воля, но теперь не было и намёка на самодовольство или презрение.

– В чём?

– Я решил, что нужно менять следующим в этом мире, и без совета опытного товарища не обойтись.

– Тебя всего неделю назад выписали из больницы.

– Пока лежал было время подумать. Давай вечером?

– Ага. Созвонись с остальными.

Олегу стало совсем здорово. Он поднял голову вверх и зажмурился от яркого солнца.

– А если ОНА не придёт? – влез в мысли Кот.

– А это уже не важно.

Ведьмак смотрел вокруг и видел, как множество людей стали чище только потому, что научились различать в своих мыслях и чужих словах Скверну. Предстояла ещё долгая работа. Ещё много веков потребуется, чтобы каждый человек научился ведать.


Оглавление

  • Часть 1.
  •   Глава 1.
  •   Глава 2.
  •   Глава 3.
  •   Глава 4
  •   Глава 5
  •   Глава 6
  •   Глава 7
  •   Глава 8.
  •   Глава 9
  •   Глава 10
  •   Глава 11
  •   Глава 12
  •   Глава 13
  •   Глава 14
  •   Глава 15.
  •   Глава 16
  •   Глава 17
  •   Глава 18.
  • Часть 2.
  •   Глава 1.
  •   Глава 2.
  •   Глава 3.
  •   Глава 4.
  •   Глава 5.
  •   Глава 6.
  •   Глава 7.
  •   Глава 8.
  •   Глава 9.
  •   Глава 10.
  •   Глава 11.
  •   Глава 12.
  •   Глава 13.
  • Часть 3.
  •   Глава 1.
  •   Глава 2.
  •   Глава 3.
  •   Глава 4.
  •   Глава 5.
  •   Глава 6.
  •   Глава 7
  •   Глава 8.
  •   Глава 9.
  •   Глава 10
  •   Глава 11.
  •   Глава 12.
  •   Глава 13.
  •   Глава 14.
  •   Глава 15.
  •   Глава 16.
  •   Глава 17.