Сердце Дракона. Том 16 [Кирилл Сергеевич Клеванский] (fb2)

Глава 1388. Начало арки «Небес и Земли»

Маленький мальчик сидел на высоком холме и утирал слезы, падающие из его нечеловеческих глаз с длинными зрачками веретенами. Впрочем, о том, что ребенок принадлежал нечеловеческому роду «говорили» не только его глаза, но и небольшие рожки, торчащие из-под водопада черных волос.

Мальчик прижимал к груди деревянную куклу и ронял горячие слезы.

— Почему они такие, — шептал он, пытаясь закутаться в этой кукле и скрыться от всех бед и невзгод. — почему они такие злые…

Он вытирал разбитые в кровь губы и кривился каждый раз, когда ладонь случайно касалась многочисленных ссадин и ушибов.

— Они говорят, что я не должен находиться в горах, — шептал он, поглаживая куклу. Деревянный горный кот смотрел на своего друга все тем же пустым взглядом глаз-бусинок. — Что род Аме давно уже не высокогорный. Почему они такие злые… мои предки верой и правдой служили первому императору…

Мальчик плакал, обнимая куклу. Единственную связь с его родными отцом и матерью, которые отправились исследовать дальние рубежи гор, где стали жертвами диких монстров.

С тех пор мальчика взяли в Рубиновый Дворец, где тот выполнял несложную работу пажа и подмастерья на кухне, а за это его кормили и укладывали спать в свободных покоях.

Так что просыпаясь каждое утро, мальчик никогда не знал, где заснет к вечеру.

Но такова была его жизнь.

Род Аме из племени Волшебного Рассвета всегда верой и правдой служил Совету Племен, а затем и Первому Императору, объединившему разрозненные племена драконов, поведя их на битву Небес и Земли.

Говорят даже, что племя Волшебного Рассвета уходило своими корнями к самому Ху’Чину Синему Пламени. Последнему из бескрылых драконов-магов, подчинявших Истинные Имена Ветра, заключая их в жемчужину полета.

И вот теперь мальчик, единственный носитель волшебной крови драконов, каждый день терпит унижение от отпрысков высокогорных родов.

— Они не считают меня за равного себе, — вытер он нос. — только потому, что у меня нет таких же дорогих игрушек… таких же красивых одежд, слуг и…

Он замотал головой. Положив фигурку рядом на камни, мальчик поднялся и посмотрел на возвышающиеся перед ним горы.

— Я ничем не хуже них, — произнес он твердо и без всяких сомнений. — и мои родители стоили… стоят — десять их родителей. Они сидят в своих дворцах, не показывая носа из Рубинового Дворца. Боясь всего, что ходит, дышит или летает. Боятся людей, боятся монстров, боятся всего. Лишь потому, что Император утратил Путь Среди Облаков…

Мальчик слышал об этом от своих родителей. Именно поэтому они и другие лучшие драконы, к примеру — из рода Маган отправились на поиски утраченного знания. Эти две техники, дарованные драконам еще с тех времен, когда у них не было крыльев, являлись фундаментом их процветания.

Именно благодаря этим свиткам они и получили свое название Хозяева Небес.

Первый свиток приводил человеческую форму дракона до ступени Рыцаря Духа. А второй, начинаясь с Повелителя, мог довести человека-дракона до Бессмертия.

Мальчик, когда-то, спрашивал, почему в свитках была такая разница. Отец тогда ему сказал, что потому что для драконов куда сложнее связать внешнюю и внутреннюю энергии и каждый должен найти собственный способ пробиться через этот барьер.

И вот сейчас, когда…

— Чин…

Мальчик отвлекся от своих мыслей. Ему показалось… показалось, что ветер звал его по имени.

Но вряд ли такое может быть. Чин неплохо разбирался в теории магии, истинных слов, внешней энергии и всего прочего, связанного с волшебным искусством.

Все же, его отец был никто иной, как Элис’Аме, один из лучших магов современности. Даже Первый Император уважал его отца, а все знали, насколько правитель не любил магов. Что-то произошло в далеком прошлом такое, что заставило правителя возненавидеть магическое искусство.

— Чин… — вновь услышал мальчик.

— Кто ты?! — выкрикнул Чин. — Кто зовет меня?! Беспокойный дух?!

— Нет, Чин… я лишь тень от тени того, кто ходил по этим землям в те времена, когда племя Волшебного Рассвета еще помнило о своем могуществе… о своем долге…

Тень от тени… Чин хорошо помнил уроки своего отца. Он знал, что так называлось осколки душ, оставленные великими адептами, дабы те могли передать их Наследие. Квинтэссенцию пройденного при жизни пути развития, дабы их старания и стремления не канули в бездну вместе с их смертью.

Но часто бывало и так, что за Тень Наследия пытались выдать себя мелкие демоны и беспокойные духи. Они заманивали в ловушку таких детей, как Чин, а затем питались их плотью, духом и энергией.

— Ты не обманешь, меня, беспокойный дух! — Чин схватил игрушку и уже бросился было бежать, как его остановил голос.

— Чин… посмотри на свой герб.

Мальчик остановился. Правой рукой он коснулся груди. Того места, где над самым сердцем мерцал герб его рода. Вернее — уже не мерцал.

Драконье гербы обладали уникальной особенностью. Каждый раз, когда рядом находился кто-то из родственников, герб начинал легонько сиять, словно приветствовал родную кровь. И, точно так же, благодаря этой особенность, если использовать немного энергии, можно было узнать, есть ли еще кто-то такой же крови.

Но сколько бы Чин не старался, его герб всегда оставался черной, спящей татуировкой.

Он был последним из Аме.

Последним из Волшебного Рассвета. Знания его племени были утрачены. Богатые роды растащили все имение его отца и матери, а правитель был слишком занят и слишком не любил магию, чтобы беспокоится об этом.

Он нанял друидов из числа каменных троллей и те выполняли функции, которые некогда являлись честью для Волшебного Рассвета.

Чин не знал почему он так сделал, но, все же, он отодвинул край своих простых одежд.

Горячие слезы вновь потекли из его глаз.

Герб на его груди мерцал. Едва-едва заметно. Почти невидно, но даже так — это разительно отличалось от его обыкновенного мертвого спокойствия.

— Отец? — с надеждой в голосе спросил Чин. Даже зная, что его отец не располагал такой силой, чтобы оставить после себя Наследие, он все равно надеялся, что…

— Скорее прадед, маленький Чин, — ответил голос. — мне так жаль, дитя, что ты остался последним из нашего, некогда, великого племени.

Мальчик склонил голову. Где-то внутри его души дрогнула последняя струна связывающая его с последним островком надежды, где еще он мог обнять отца и мать.

— Что… что ты хочешь от меня, достойный предок.

— Чин… ты последний… а значит, тебе выпала одновременно великая и ужасная судьба.

Мальчик нахмурился.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Слушай меня внимательно Чин. Ибо от того, справишься ли ты с заданием или нет, зависит судьба целого мира. Я верой и правдой служил Первому Императору. Наше племя Волшебного Рассвета научило его как соединить внешнюю и внутреннюю энергии таким образом, чтобы усилить себя до невероятного предела. И когда он выучил Путь Среди Звезд, то стал сильнейшим драконом.

Чин не знал этого… не знал, что племя Волшебного Рассвета обучало магии правителя.

— Но что-то… что-то очень темное и злое ожесточило сердце правителя. И он возненавидел наш род. Меня же он сделал жалким калекой лишь за то, что я осмелился с ним спорить.

А об этом Чин знал. Как и многие другие. О том, что однажды, перед битвой Небес и Земли, глава племени заметил, что во всем происходящем могут быть замешаны иные силы и не стоит рваться в бой под чужими штандартами.

Но правитель обвинил вождя племени в трусости и малодушии и наказал за это жуткими увечьями. Такими, что до конца своих дней тот вождь носил черный балахон, закрывавший тело и лицо, и никогда более не стоял прямо. Так он и умер ужасным горбуном.

— Перед самой смертью, перед тем, как я пал в битве Небес и Земли, мне открылась жуткая правда… я увидел отрока крови Грозового Облака. И на миг мне открылось будущее. Будущее, где падут древние цени, пламя покинет угли, расколятся цепи и наступит конец.

— Конец? Конец чему?

— Всему, маленький Чин. Тот, кто явился тогда, несет с собой лишь погибель. Погибель всего сущего.

— Это Враг, — кивнул мальчик. — но вы победили Врага. Заточили его на Горе Черепов.

— Нет, маленький Чин. Враг хитер и коварен. Он заставил нас думать, что мы победили. Чтобы он мог набрать еще больше сил. Чтобы его меч окреп еще сильнее. Я видел врага своими глазами. Он и по сей день ходит среди нас. Нашептывает нам в уши свои злые слова, склоняя наши сердца ко тьме и разрушению. Враг так и не был повержен.

— Нет, — Чин отчаянно замотал головой. — этого не может быть…

— Но таково оно и есть. И лишь ты сможешь это предотвратить.

— Я? Но как? Я лишь…

— Ты из племени Волшебного Рассвета! Ты последний носитель вечной мудрости и знаний! В тебе есть сила, Чин, о которой ты и не знаешь. Я научу тебя как её использовать. А ты. В свою очередь, исполнишь долг нашего племени и спасешь этот мир.

Его научат… научат магии. Научит как подчинить ветер и землю. Как зажечь пламя во льду и как превратить облака в сталь.

— Но цена, маленький Чин, будет велика… чтобы спасти этот мир тебе придется принести в жертву не только кровь каждого, кто родственен с Грозовым Облаком, но и даже собственную кровь. И, когда придет время, ты уничтожишь оригиналы свитков Пути Среди Облаков и Пути Среди Звезд, а затем закончишь и собственный путь. Ибо лишь тогда, когда уйдут к Великому Предку последние, связанные кровью с Грозовым Облаком и Волшебным Рассветом, мир будет спасен. Таково было мое видение.

Мальчик стоял в нерешительности.

Он не знал, что и ответить.

Был слишком погружен в себя.

И, возможно, именно поэтому и не увидел, как синяя лента медленно поползла под его одежды.

Спустя несколько мгновений он ответил:

— Да, достопочтенный предок. Я согласен. Я спасу этот мир. Пусть даже ценой всех, кто мне дорог. И Враг, наконец, будет повержен, а слава о Волшебном Рассвете дотянется до самого Седьмого Неба.

Глава 1389

Хаджар пришел в себя и тут же выпустил на волю мистерии и волю. Только так он мог удержать тело того, чтобы оно было немедленно сожжено под давлением невероятной энергии огня. И не того огня, к которому был привычен любой более менее сильный адепт.

Нет.

Совершенно другое пламя терзало душу и сердце.

Пламя чистого хаоса.

Даже не разрушения, а именно хаоса. Потому что разрушение имеет некую цель. Хоть какой-то смысл, который можно познать разумом. Хаос же… это одновременно и создание, и разрушение, их безумный симбиоз, в чем-то похожий на жаркое соитие двух не сопряженных противоположностей, одновременно поглощающих, пожирающих друг друга, но и столь же дополняющих и восстанавливающих.

Это как…

— Эй-эй! — Хельмер помахал своей серой, когтистой рукой перед лицом Хаджара. — Хаджи, старичок, ты нашел не лучшее время чтобы предаться медитациям. Я конечно понимаю, ты недавно шагнул вперед, стал Безымянным, вернул свой модный прикид, но, поверь мне, твоя и моя задницы висят сейчас на волоске. И этот волосок тоньше, чем на лобке вчерашней девственницы.

Как всегда, грязная речь Хельмера, а так же снующий вокруг его ног рой ночных кошмаров, играющихся с порванным плащом, где каждая брешь — хищная, клыкастая пасть, привели Хаджара в чувства.

Он действительно едва не встал на грань медитации мистерий. Слишком долго он находился на уровне Повелителя и слишком много он за это время постиг, а сколько сражений он вел с куда более могущественными противниками…

Ему бы, по-хорошему, хотя бы на год уйти в глубокую медитацию, чтобы упрочить свои разум и душу, укрепить фундамент пути развития, но время, как всегда, играло на стороне противника.

Кем бы этот самый противник ни был.

Хаджар огляделся. Он стоял посреди… если назвать это «выжженной пустыней», то любая, даже самая мертвая земля, по сравнению с этим краем покажется райским оазисом посреди бушующей песчаной бури.

Этот край словно и вовсе не знал жизни. Как если бы смерть была здесь единственным твоим соседом, а запустение и бездна — жили где-то через холм.

Хотя холмов взгляд не находил. Как не находил он ни рек, ни гор, ни какой-либо растительности или живности.

Под ногами Хаджара хрустел белый песок. Но Хаджар знал лучше, чем путать эту субстанцию с тем, что они с Эйненом бороздили в Море Песка. Белый, островатый, блестящий — это не песок, а порошок из перемолотых костей. Он светился золотом и багрянцем, потому как над ними застыло странное небо.

Низкое, но, в то же время, уходящие куда-то далеко вверх. Оно было так плотно затянуто облаками, что казалось, будто и вовсе — вместо неба одни лишь кружащие вихрями кровавые кучевые, ибо их постоянно терзал пожар пылающего золота.

Вспышки огня бороздили пространство и хищными птицами выныривали из хоровода крови и металла, чтобы исчезнуть в вышине вновь.

Единственное, за что цеплялся взгляд в этом жутком крае — острые скалы, поднимавшиеся повсеместно. Сломанными мечами или клыками они тянулись к кроваво-золотому небу, словно пытались укусить его, проткнуть — хотя бы ранить.

— Проклятье, Хельмер! Где мы?

— А ты, как погляжу…сменил прическу? Вроде выглядишь как-то иначе. Переспал с кем-то, что ли? А то прям светишься.

— Хельмер…

— Только не рычи на меня, дружище. А насчет твоего вопроса — мы у меня дома. Добро пожаловать в Страну Демонов.

Хаджар огляделся еще раз. Да, наверное, именно так он себе и представлял этот край.

— Что мы здесь делаем? — спросил он.

Хельмер поправил широкополую шляпу и погладил прыгнувший к нему на плечо комочек страха. Тот что-то нашептал своему хозяину на ухо, а затем вернулся к рою таких же маленьких монстров.

— Князь приказал привести тебя на аудиенцию.

— Князь демонов?

Хельмер повернулся к Хаджару. Его единственный, красный глаз сверкнул из-под полы шляпы.

— Хаджар, будь добр, следи за своим языком. Я не шутил, когда сказал, что наши жизни зависят от того, как пройдет следующие полчаса. В последнее время я слишком часто попадал в немилость князя, чтобы иметь возможность рассчитывать на его благосклонность. Ну а ты… а ты — Хаджар Дархан. Ты, за свой жалкий отрезок времени, который почему-то называешь жизнью, успел несколько раз встать ему поперек горла. Так что мы в очень… неприятной ситуации.

Хаджар хорошо знал, когда Хельмер прикидывался, а когда нет. И, что-то подсказывало, что сейчас демон, эмиссар Князя Тьмы, Повелитель Ночных Кошмаров был серьезен как никогда.

— Но ведь Князь Демонов существо иного порядка. Он не может никак…

— Не мог, — поправил, перебивая, Хельмер. — мы с тобой недавно заключили сделку, — пальцы Хаджара сильнее сжали рукоять Синего Клинка. — не будем вспоминать какую именно. И эта сделка сделала тебя уязвимым к законам, которые ограничивают смертных, бессмертных и тех, кто стоит над всеми.

Хаджар выругался.

Он прекрасно знал, что у всего и всегда есть своя цена. Но, видят Вечерние Звезды, иногда было очень сложно проследить чем именно ты уплатишь за то или иное событие в твоей жизни.

В итоге тот факт, что им удалось отсрочить гибель Аркемейи и их ребенка, обернулись для Хаджара проблемами такого уровня, с которыми не каждый былинный герой из баллад и легенд сталкивается.

— Ты, вроде, говорил, что Князь Демонов мне немного должен.

— Это наш туз в рукаве, — кивнул Хельмер. — если дела пойдут совсем не той стороной, которой должны, ты обязательно используешь эту карту, после чего мы свалим отсюда куда глаза глядят.

— Мы?

— А ты думаешь, что Князь не спустит с меня кожу и не сварит в испражнениях блохастых псов после того, сколько раз я протягивал в петлю свою шею ради твоей шкурки?

— Кстати об этом…

— У меня все еще есть на тебя большие ставки, Хаджар, — вновь зыркнул глазом Хельмер. Ах, ну да, Повелитель Кошмаров и его собственная партия. У всех, обладающих подобной силой, имелись собственные интересы в этой жизни. — так что будь добр, не обосрись. А если почувствуешь, что дерьмо уже потекло по ляжкам, то скажи папочке Хельмеру и мы совместными усилиями постараемся на сдохнуть под ближайшим забором.

Хаджар скривился.

— Даже бывшие разбойники в моей армии изъяснялись галантнее, чем ты.

— Галант… Что, ко всем Погасшим Звездам, ты несешь?! Я не понял, ты Безумный Генерал или пьяная шлюха, чтобы я тут куртуазничал. И вообще — соберись. Мы уже отправляемся.

Хельмер не сделал ничего определенного, но рой кошмаров закопошился, поднялся волной, а затем сформировал овал арки, внутри которой пространство слегка рябило.

— И куда ведет этот портал? — спросил Хаджар, проверяя крепко ли сидит меч в ножнах.

Простая привычка.

— Ох, кровь и плоть, ты действительно такой тупой или меня просто настигла карма в твоем лице? Это врата во дворец Князя, Хаджи. Как я уже сказал — возьми свои яйца в кулак.

С этими словами Хельмер легко поднял Хаджара за шиворот, будто тот не то, что ничего не весил, но и не окружил себя щитом из мистерий, воли и энергии, и, словно шелудивого котенка, швырнул прямо в арку.

Глава 1390

Хаджар оказался перед большими дверями. Они протянулись так высоко вверх, что чтобы увидеть край, где они касались свода, пришлось сделать несколько шагов назад.

— Впечатляет, да? — тише, чем обычно, произнес Хельмер. По его голосу было понятно, что он тоже нервничает.

Но вряд ли по той же причине, что и его подневольный спутник.

Хаджар ощущал, что если он прямо сейчас пройдет за эти двери, то не то, что его тело будет уничтожено, разрушено до атомов и даже меньше, будут сожжены его душа, его прошлое, настоящее и будущее.

Существо, находившееся по ту сторону тяжелых, каменных дверей с изображением скелетов, пляшущих в диком пламени, обладало какой-то воистину невероятной силой.

— Ох, прости, — вдруг спохватился Хельмер. Он наклонился и протянул ладонь. Один из ночных кошмаров запрыгнул на его серую, пергаментную кожу, после чего демон пересадил его на плечо Хаджару. Ощущение неотвратимой гибели мгновенно исчезло. — пока этот малыш будет с тобой, часть моей силы прикроет тебя от местного фона.

— Местного фона? Разве это не аура Князя Демонов?

Хельмер чуть криво улыбнулся. Хотя, если подумать, то он всегда криво улыбался. Такова его натура.

— Оглянись, Хаджи, — демон обвел руками коридор, в котором они стояли. Выложенный из серого камня, он пустовал. Ни единого звука не разносилось по его просторам. Широкие проходы оберегали безмолвные жуткие статуи гарпий и химер. Из витражей лился горячий, желтый свет пылающего неба. Пейзаж там ничем не отличался от того, что видел Хаджар несколько мгновений и, вероятно, очень много километров назад. — Ты видишь здесь кого-либо еще?

Вопрос был явно риторическим. Кроме них перед тронным залом Князя Демонов больше никого не присутствовало. Да и вообще Хаджар сомневался, что в самом дворец, ну или замке — где бы они не находились, находился кто-то кроме них самих.

— Князь Демонов это не существо в прямом смысле слова, — Хельмер чуть надвинул шляпу на глаза… глаз. — Это само олицетворение этого края. Всех его обитателей. Прошлых, настоящих и будущих. Он как… первозданная сила, появившаяся в противовес той, что усадила свой зад на Яшмовый Престол.

Хаджар еще раз окинул взглядом могучие створки. Даже с виду они обладали столь непомерной массой, что Хаджар сомневался в том, что у него хватило бы сил сдвинуть одну хоть на миллиметр.

Получается, что это…

— Клетка, Хаджар, — Хельмер кивнул не озвученным мыслям собеседника. — Ибо во всей Стране Демонов, кроме меня, найдется еще не больше тринадцати демонов, что могут выдерживать присутствие нашего правителя рядом с собой. Остальные же…

— Оборачиваются в прах, — прозвучал голос из-за дверей. — не стоить заставлять моего гостя ждать, раб.

Хельмер сжал кулаки. Опасно сверкнул его красный глаз.

Хаджар единожды видел как сражается Повелитель Ночных Кошмаров. Тогда, в Пустошах, он уничтожил древнюю армию демонов — поглотил и пожрал их суть всего одним своим желанием. Но тогда он не выражал никаких эмоций. Для него это было столь же буднично, как для крестьянина прополоть сорняки.

Сейчас же Хаджар впервые увидел ярость Хельмера. И от неё у него по спине замаршировали мурашки, а на плече задрожал маленький комочек страха.

Даже чей-то ночной ужас испугался вспышки единственного глаза эмиссара Князя.

— Да, мой повелитель, — тяжело, едва ли не по слогам, ответил Хельмер.

Чеканя шаг, не оборачиваясь на Хаджара, он подошел к створкам и, протянув руку, коснулся их поверхности. Скелеты, застывшие в вечном огненном танце, вдруг ожили. Они повернулись к демону и внимательно его оценили. Лишь после этого монументальные каменные двери пришли в движение.

С диким грохотом, будто падали тысячелетние горы, они медленно открывались внутрь тронного зала. Каждая из створок, как и предполагал Хаджар, имела в толщину не меньше семи метров. И они явно были вытесаны не из самого простого камня, хоть его магию Хаджар так и не смог ощутить.

Ибо то, что открылось его взгляду, никакие «простые» камни удержать внутри бы не смогли.

Хаджар видел множество тронных залов. Начиная от тех, которые, на потеху своему эго, ставили мелкие бароны в своих замках в Северных Королевствах, заканчивая Рубиновым Дворцом драконов, созданным лучшими гномьими умельцами.

Это даже залом назвать было попросту невозможно.

Хаджар едва не оступился, но его вовремя поймала когтистая лапа.

— «Не показывай слабости», — прозвучал голос в его голове. Сперва Хаджар не понял, как Хельмер это сделал, но потом вспомнил про кошмар, сидящей на его плече. — «Иначе эта тварь сожрет тебя просто ради собственной забавы».

Хаджар посмотрел вниз. Туда, где обрывался узкий мост, на котором они с Хельмером сейчас стояли.

Он вел от коридора, до широкой площадки, где и возвышался трон демонов. Сам же залом, размерами превосходящий иные городские площади, на самом деле являлся вырезанной в жерле вулкана огромной… голодной пастью.

Там, внизу, кипела лава. Но не обычная, а какая-то совершенно иная. Её описание не укладывалось в голове Хаджара. Он смотрел на неё и видел всполохи чего-то живого, чего-то голодного, готово разрушать и созидать в своем разрушении.

Огненные всполохи золотыми дугами поднимались до самых пят и разбивались о камень моста — единственного, что соединяло правителя демонов и его собственные земли.

Энергия от этой лавы поднималась столь мощная, что даже несмотря на силу Хельмера и собственную защиту, Хаджар ощущал её давление на своей душе.

— Вот как ты, мешок плоти и костей по имени Хаджар Дархан, выглядишь, — не сказать, что голос князя «прогремел» или «пророкотал». Скорее он звучал как… как та самая лава на дне вулкана. Расплавленным золотом и жидким огнем. — Удивительно, но я не припомню, чтобы знал имя хоть еще одного смертного.

— Мой повелитель, — Хельмер опустился на правое колено.

Хаджар же остался стоять прямо. По законам гостеприимства, иногда связывающим живых даже сильнее, нежели уклад Небес и Земли, он являлся гостем и потому мог позволить себе несколько вольностей.

Позади их спин бушевала огненная буря. Всполохи жара поднимались все выше и выше, пока не касались неба, поджигая его очередными вспышками пламени.

Этот вулкан он… словно являлся центром этой страны. Сосредоточием всего того хаоса, что здесь царил.

А квинтэссенцией этого хаоса, её олицетворением, был Князь. Он восседал на троне, сложенным из каменных клыков и когтей. Спинкой ему служили черепа и кости. А венцом — два огромных рога, между которыми пылало багряное пламя.

Ростом явно больше трех метров, он смотрел на Хаджара белыми глазами, лишенными зрачков. Его могучий торс дышал огнем и выглядел отлитой из расплавленной бронзы фигурой. Он не носил брони. Лишь массивные наплечники, к которым крепился оборванный плащ, сшитой из лоскутов кожи.

Пояс и стальные сапоги с поножами, в которые он заправил штаны из того же материала — вот и все одеяние Князя Демонов.

На левой его руке сидела какая-то тварь, похожая на миниатюрного дракона. А в в правой он сжимал рукоять огромного, двух с половиной метров, меча, выкованного из тысяч кровавых молний.

Вонзенный в камень, он неустанно раскалывал его, а тот, словно по волшебству, восстанавливался обратно. Красные молнии вспышками вылетали из недр этой бесконечной битвы и уносились куда-то ввысь.

Белые волосы едва ли прикрывали заостренные уши.

Глава 1391

Князь Демонов засмеялся. Древние камни задрожали, а из недр вулкана выстрелили огненные столпы разрушения и созидания. Этого было достаточно, чтобы понять, о чем Хельмер говорил, когда называл своего правителя «олицетворением» Страны Демонов.

Почему-то Хаджару казалось, что он уже где-то встречал нечто подобное. Нечто похожее на телесное воплощение холмы или горы… хотя где он мог увидеть что-то такое.

Скорее всего просто подсознание опять приняло старые рассказы и истории за какие-то смутные факты.

— Может ли он узнать, для чего я его, — князь стучал ладонью по подлокотнику трона и вибрации этих ударов били о ноги Хаджара каменными волнами. — Для чего я его… пригласил, — не оставалось никаких сомнений, что если бы не сила Хельмера, то простой смертный или, возможно, слабый бессмертный оказался бы уничтожен на месте. — Погасшие Звезды, раб, почему ты не говорил, что твой смертный друг такой забавный мешочек плоти?

— Прошу прощения, мой повелитель, — глубже склонил голову Хельмер.

Князь, все так же смеясь, внезапно застыл и слегка сузил белые глаза без радужки и зрачков.

— Знай свое место, пес. Я не давал тебе слова.

Он щелкнул пальцами.

Хаджар не увидел что произошло, но Хельмер закашлялся, а затем вытер губы тыльной стороной ладони. Он попытался спрятать её в складках рваного пальто до того, как Хаджар увидит, но у него не получилось.

Первая мысль Хаджара, после того, как он собственными глазами лицезрел, что именно течет по венам Повелителя Ночных Кошмаров было — «здесь что-то не так», но… область, в которой он располагал наименьшим количеством знаний — область, касающаяся Страны Демонов.

Так что, возможно, это нормально, что в венах представителя высшей иерархии этого края может течь красная кровь человека.

— Итак, — Князь, оставив свой меч молний стоять вонзенный в камень, сложил пальцы домиком и посмотрел на Хаджара. Они встретились взглядами и, разумеется, никто не отвел своего. — Мы с тобой, Ветер Северных Долин, уже несколько раз имели несчастье столкнуться интересами в Стране Смертных.

Страна Смертных… одно из древних наименований. Все те, кто жил с начала времен, именовали мир четырьмя сферами. Страна Смертных, Страна Духов, Страна Демонов и Седьмое Небо. Почему, к примеру, не «Седьмое Небо» — кто знает. Тоже самое касалось и «Страны Бессмертных». Почему-то Древние так её не называли…

— Не могу сказать, что это доставило мне сколько-нибудь удовольствия, — продолжил Князь. — не говоря уже о том, что я остаюсь должен тебе услугу, и это учитывая, что ты умудрился нарушить мои планы и уничтожить довольно ценный аванпост. ...

Скачать полную версию книги