Утраченные надежды (СИ) [Resurgam] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Часть 1. Апперкросс ==========

Никогда еще Фредерик Уэнтворт не возвращался в Апперкросс с тяжелым сердцем.

Он помнил себя столь спокойным, почти равнодушным, каким он явился туда впервые, чтобы представиться своим новым соседям. Перспективным состоятельным женихом, намеренным полюбить и тотчас остепениться, каким он казался себе уже после знакомства с семейством Мазгроув. Парализованным, выбитым из колеи, почти несчастным человеком, каким он вернулся туда, чтобы доставить новость о происшествии в Лайме. И вот теперь этим дивным осенним днем он ехал в Апперкросс, сопровождая своего друга Чарльза Мазгроува, жену Чарльза Мэри и младшую сестру Луизу. Его будущую жену Луизу Уэнтворт, вполне возможно. От одной этой мысли внутри него все страшно сжималось. Он возвращался в Апперкросс с разбитым сердцем и утраченными надеждами.

Луиза между тем совершенно оправилась физически и предвкушала скорую встречу с родственниками, по которым она искренне скучала. Да, их поездка в Лайм и последующие там события оставили на ней свой неизгладимый след. Внешне милая и очень привлекательная девушка, она заметно побледнела и осунулась. И не было в ней уже той прежней веселости и жизнерадостности, которые отличали ее раньше. Однако впервые за долгое время на щеках ее играл слабый румянец. Она была рада вернуться домой к прежней своей беззаботной жизни. Возможно, родные стены вкупе с более благоприятными брачными обстоятельствами со временем смогли бы залечить в ней последствия от падения со ступенек в Лайме. Фредерик прекрасно понимал ее чувства и все бы отдал, если бы мог сказать то же самое и про себя.

— Ну наконец-то! — воскликнул Чарльз Мазгроув, едва они подъехали к дому.

Ему не терпелось поскорее вернуться к своим любимым занятиям: к охоте, к его коллекции оружия и его собакам. Впрочем, его жена Мэри нисколько не разделяла приподнятое настроение Чарльза:

— А где мистер и миссис Мазгроув? И почему это нас встречают только слуги? Чарльз! Ну что же ты скажешь на это?

Так вела себя Мэри примерно всю дорогу от Лайма, жалуясь то на сквозняк, то на свое плохое самочувствие, то на острую непереносимость длительных поездок. И казалось, старалась привлечь к себе как можно больше внимания и тем менее всего была склонна справляться о состоянии здоровья Луизы после травмы. Не то чтобы поведение Мэри было кому-то в новинку, однако Фредерик частенько ловил себя на мысли, что невольно сравнивает жену Чарльза с ее старшей сестрой, и прекрасно знал, что такое сравнение не делает Мэри особой чести. Теперь это были для него опасные мысли.

Пока Чарльз и Мэри продолжали пререкаться, Фредерик помог Луизе выйти из кареты, за что сейчас же был награжден нежной благодарной улыбкой. Совершенно оправившись физически, Луиза тем менее все еще чувствовала легкое головокружение после долгой поездки.

Именно так, рука об руку, они и предстали перед старшей четой Мазгроув. Настало время учтивых приветствий и не менее учтивых заверений. Мистер Мазгроув от всего сердца поблагодарил капитана Уэнтворта, что он привез Луизу домой в целости и сохранности. Хотя разве могло быть иначе? И настоятельно просил его отужинать у них сегодня. Фредерику не оставалось ничего другого как согласиться. Повинуясь чувству долга, он не планировал особо расставаться с семейством Мазгроув. Теперь для этого уже не оставалось надежды. И только одного он мог бояться — застать у них старшую сестру Мэри. Однако, как он знал из писем Энн к Мэри, мисс Эллиот уже уехала в Бат. Тем лучше для него быть может.

Фредерик как можно более сердечно распрощался с соседями и отправился в Киллинч-холл к своей сестре, где он, не имея собственного дома, поселился несколькими месяцами ранее.

Адмирал и миссис Крофт как и прежде встретили его со всем подобающим радушием, делающим им честь. Фредерик так понадеялся, что сможет хоть на некоторое время остаться один, хотя бы в стенах Киллинч-холла, однако ему дали возможность лишь переодеться и привести себя в порядок после дороги.

За обедом только и было расспросов как о последних новостях из Лайма, его друзьях капитане Харвилле и Бенвике и конечно же о семействе Мазгроув. В особенности о здоровье младшей мисс Мазгроув. При упоминании Луизы адмирал Крофт и его жена иногда переглядывались. Как им самим казалось, весьма незаметно. И хотя их оживленная беседа не отклонялась от самых общих пожеланий скорейшему улучшению состояния мисс Мазгроув, Фредерик понял то, что раньше никак не хотел замечать. Крофты, как и Мазгроувы, как, впрочем, и его друзья в Лайме, считали, что его помолвка с Луизой — дело абсолютно решенное. Совсем внезапно миссис Крофт сказала:

— Энн Эллиот заезжала проведать нас перед своим отъездом в Бат. Надо сказать, она такая славная молодая женщина. Всегда очень внимательная и воспитанная. Мне так жаль было с ней расставаться.

В ответ на такого сорта комплименты Фредерику оставалось только вежливо кивать и делать вид, что даже само упоминание об Энн Эллиот не отдается глухой болью в его сердце. Более всего он хотел бы сменить тему для разговора и все-таки не удержал себя от того, чтобы не спросить:

— Их управляющий не говорил, вернется ли кто-то из Эллиотов из Бата в эту зиму?

Он понадеялся, что его вопрос сочтут лишь данью учтивой беседе, а не выражением интереса к приезду одной единственной особы.

— Кто знает этих Эллиотов? — пожал плечами адмирал Крофт. — Я слышал от мистера Шепарда, что им очень неплохо живется в Бате. Глава семейства именно такой человек, которому впору наслаждаться светской жизнью. Балы там всякие да маскарады. Он и думать забыл, наверное, о нашей глубинке.

— Я думаю, мисс Эллиот вряд ли вернется в эту зиму, — задумчиво ответила миссис Крофт. — Ее подруга леди Рассел уехала в Бат вместе с ней. Разве что миссис Чарльз Мазгроув на правах младшей сестры пригласит мисс Эллиот погостить в Апперкроссе.

Фредерик и не знал, то ли радоваться, то ли опасаться подобного приглашения. Мысль о том, что он не увидит Энн до весны окончательно отбила у него аппетит. И все же так было лучше, чем видеть ее вновь, будучи помолвленным с другой девушкой.

Следующие несколько дней он провел безвылазно в Киллинч-холле, набираясь смелости для своего нового приезда в Апперкросс и окончательного объяснения с Луизой Мазгроув. Промедление для него, человека решительного, было подобно смерти, однако он не мог не чувствовать, как ожидания общества загоняют его совсем не туда, где он хотел бы оказаться.

Несколько раз он порывался написать Энн Эллиот и заверить ее в своей неизменной привязанности, пусть и абсолютно безнадежной теперь. Однако он вовремя останавливал себя, понимая всю опрометчивость подобного поступка. Если Энн и была по-прежнему неравнодушна к нему, на что оставалась очень слабая надежда, это письмо лишь растравит ей душу и заставит ее страдать вместе с ним, иначе она лишь сможет осудить его поведение. Быть связанным с одной, и при этом писать к другой в слабой попытке объяснить свои неосторожные легкомысленные поступки. Его поверхностное внимание к Луизе Мазгроув. Он заранее знал, что Энн вряд ли ему ответит. Возможно, единственное чувство, которое он может внушить ей подобным образом — это презрение к нему самому. Нет, он должен оставаться верен своему долгу и без попытки как-либо облегчить свою совесть. Он уже достаточно излил свои чувства своему брату Эдварду, пока гостил у него в Шропшире.

В таких раздумьях Фредерик провел все время по приезду из Лайма. В мужской компании по большей части, в поездках верхом или в охоте с адмиралом Крофтом и Чарльзом Мазгроувом в пределах киллинчских земель. Пока последний не поспешил заметить — вскользь так однако — что по капитану Уэнтворту мол сильно скучают в Аперкроссе.

И вот одним ясным погожим утром Фредерик прибыл в Апперкросс, окончательно подготовленный к любому развитию событий. Он только недавно начал понимать, что все его окружение внимательно следит за ним в ожидании скорой помолвки. От Киллинч-холла до Аперкросса не было иной темы для пересудов, кроме как о том, когда он и Луиза Мазгроув официально объявят о возникшем понимании между ними. Наверное, по этой самой причине семейство Мазгроув совершенно не удивилось его внезапному появлению в Аперкроссе после завтрака. Они как будто наоборот окончательно успокоились, как будто с нетерпением ожидали его все это время.

Было решено, что Чарльз, Мэри, Фредерик, Луиза и Генриетта отправятся навестить жениха Генриетты Чарльза Хейтера. Как случилось и в тот день накануне их злополучной поездки в Лайм. Тот же путь, та же компания. Только не было с ними Энн Эллиот, но похоже никто кроме Фредерика не заметил ее отсутствие.

Между тем сестра Энн болтала без умолку на протяжении всей прогулки, отвлекаясь только на то, чтобы бросить насмешливый взгляд то на Фредерика, то и Луизу. Она вела себя так еще в Лайме, несколько недовольная тем, что капитан Уэнтворт выбрал Луизу, а не Генриетту, и тем самым не смог спасти последнюю от позорных поползновений Чарльза Хейтера.

Абсолютно все в поведении Мэри доказывало Фредерику, что она ничего не знает о его короткой помолвке с Энн восемь лет назад. За себя Фредерик был абсолютно спокоен, он уже принял решение. Луиза же то поминутно краснела, то бледнела под более чем пристальным взглядом Мэри. Чарльз, более тактичный чем его жена, поспешно увел и саму Мэри, и Генриетту чуть вперед. И Фредерик наконец-то остался с Луизой Мазгроув один на один.

Они остановились на том же самом месте, что и несколько месяцев назад во время аналогичной прогулки к дому Чарльза Хейтера. Тогда Луиза рассказала ему, что прежде чем жениться на Мэри, ее брат сватался к Энн и получил отказ. И это оказалась первой прорехой в броне самонадеянности капитана Уэнтворта. Он не мог не расспросить Луизу, почему Энн отказала Чарльзу. Он не смог остаться равнодушным, хотя так хотел казаться именно таким. Зато сейчас ничего не могло поколебать его уверенности в себе.

Когда настала решающая минута, он произнес ровно то, что требовал от него долг по отношению к девушке, которую он не любил, но на кокетство и на знаки внимания которой так опрометчиво ответил. Из гордости и желания казаться равнодушным. Из намерений серьезно увлечься хоть кем-то кроме Энн. Да вот только ничего из этого не вышло.

Фредерик говорил сейчас совсем не то, что сказал при первой своей помолвке восемь лет тому назад. Тогда он не помнил себя от волнения, он не готовил заранее учтивых фраз и предложений и действовал так, как подсказывало ему сердце. Сейчас он был сдержан:

— Мисс Мазгроув, — так начал он, — я рад что мы отстали от основной компании. Я должен буду непременно объясниться с Вами.

Луиза вся вспыхнула при его словах, но не выказала ни малейшего удивления. Она не отходила от капитана Уэнтворта с самого начала прогулки. В каждом жесте мисс Мазгроув сквозила такая уверенность в ее власти и ее правах на него. Она едва скрывала нетерпение от того, когда же наконец случится объяснение между ними.

— Что же Вы хотите мне сказать, капитан Уэнтворт? — лукаво поинтересовалась она, обращаясь к нему почти как раньше — так же кокетливо, как до Лайма — и прекрасно сознавая, что за этим последует.

Фредерик не заставил себя ждать:

— С момента нашей первой встречи в Апперкроссе мы проводили очень много времени вместе, — он старался очень тщательно подбирать слова. Он твердо решил, что не способен кривить душой. — Вы не можете себе представить мое расстройство от того происшествия в Лайме. Я до сих пор считаю, что я один ответственен за Ваше падение с тех ступенек. Если бы я был более внимательным… если бы я руководствуйся не только эмоциями, но и рассудком. Я знаю, что все эти события связали нас так, как только могут быть связаны двое молодых людей.

Фредерик замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Луизы. Он ни за что на свете не смог бы ей лгать о своих истинных чувствах, а потому ему оставалось только признать это обоюдное притяжение между ними, которое так некстати заметили и все вокруг. Он звучал совсем не как неистовый влюбленный, тем более не как робкий искатель своего счастья. Но он не мог, не оскорбив ее и ее семью, прямо признаться ей, что его удерживают около нее чувство долга и ответственность за свое неосторожное поведение. И только.

Более проницательная девушка чем Луиза Мазгроув несомненно сразу бы заметила его сдержанность. Как знать, возможно, дальнейшие ее осторожные вопросы позволили бы ей вполне понять его и сразу же положить конец последующим печальным событиям. Но Луиза, пережив столько ужасных месяцев в Лайме, оправляясь от своего падения через головные боли и недомогания. Луиза была искренне опечалена, когда узнала, что капитан Уэнтворт уехал от нее к брату в Шропшир, и очень ожидала его возвращения в Лайм. И только с ним связывала она свои последующие надежды на счастье и на свое восстановление. В ее сердце, увы, не было никакой другой влюбленности.

Луиза.

Теперь его Луиза, вполне возможно.

Надежды Фредерика растаяли как дымка на ветру. Она была на седьмом небе от счастья и не ожидала от всегда сдержанного капитана Уэнтворта ничего более. Она знала по его прежним неосторожным высказываниям, как он ценит решительность и твердость духа в женщине.

Она без промедления дала согласие на их помолвку.

========== Часть 2. Киллинч-холл ==========

Торжественный обед в честь официальной помолвки Капитана Уэнтворта и мисс Луизы Мазгроув случился в Киллинч-холле на первые заморозки. На нем также присутствовали и друзья Фредерика — капитан Гарри Харвил с супругой и капитан Джеймс Бенвик, которые приехали в Апперкросс повидать их прежде драгоценную постоялицу Луизу. Старший брат Фредерика обещал погостить в Киллинч-холле на следующей неделе, что подразумевало повторение и продолжение всех знаменательных торжеств.

Дамы все как одна находились в приятном возбуждении, джентльмены, как и следовало ожидать, сохраняли особенное спокойствие. Не без приятности пролетело это время для капитана Харвилла и капитана Бенвика. Чарльз Мазгроув был заядлым охотником, и пока не наступили холода, молодые люди вдоволь настреляли уток, наездились верхом и предались всем тем занятиям, которые исключали общество дам.

И так, пока Джеймс Бенвик и Чарльз Мазгроув пребывали в счастливом неведении, сам Гарри не мог не подмечать определенные изменения в своем друге. Фредерик стал гораздо более замкнутым и гораздо менее разговорчивым чем раньше. Прежнее возбуждение, какое он выказал при их последней встрече в Лайме, окончательно сменилось в нем то ли полным выгоранием, то ли показным равнодушием. Вдоволь настрадавшись и в Шропшире, и в Лайме, Фредерик, казалось, решил окончательно примириться со своей судьбой. Он с улыбкой отвечал на подшучивания Чарльза Мазгроува по поводу женитьбы, был неизменно вежлив и обходителен с Луизой и весьма спокойно сносил любые упоминания о семействе Эллиотов. Сам он больше ни разу не заговаривал о том, о чем так сильно сокрушался при отъезде из Лайма, и всячески избегал этой темы. Гарри, при все своей тактичности и понимании его положения, не стал его больше пытать.

То печальное событие, которое не могло не испытать всю твердость духа капитана Уэнтворта, случилось непосредственно перед отъездом Харвиллов из Апперкросса. Они ужинали в тот день большой компанией вместе с Мазгроувами у Крофтов в Киллинч-холле. Фредерик вел себя особенно так, как раньше. Он весело и непринужденно поддерживал разговор и уделял повышенное внимание своей невесте. Луиза несколько раскраснелась от счастья и не замечала никого кроме капитана Уэнтворта. Харвиллы нашли ее необычайно похорошевшей после Лайма. И не было за этим столом другого лица, который бы не восхищался этой парой.

— Я получила неожиданное известие от моего отца, — важно сказала Мэри Мазгроув, когда миссис Крофт спросила ее о последних новостях из Бата. При этом Мэри обращалась только к Крофтам, однако говорила так громко, что ее слышали за другим концом стола. Ее глаза блестели, и она едва могла скрыть свое предвкушение. — Кажется, мы скоро услышим о еще одной помолвке.

Миссис Крофт выразила свое неподдельное удивление. Фредерик, беседовавший в тот момент с капитаном Бенвиком, даже не повернул к ним головы. Он отказывался интересоваться любыми новостями из Бата. Однако Гарри каким-то сверхъестественным чувством ощущал надвигающуюся грозу в воздухе.

— Я, кажется, уже рассказывала, что моя семья и наш кузен мистер Эллиот окончательно примирились, — продолжила и дальше разглагольствовать Мэри Мазгроув. — Так вот представьте себе удивление моего батюшки, когда оказалось, что мистер Эллиот намерен посвататься к моей сестре Энн. Оказывается, весь Бат уже об этом говорит!

— О Мэри! — вскричал явно недовольный Чарльз Мазгроув. — Ведь еще ничего не решено!

Гарри почувствовал, как ощутимый холодок пробежал по его спине. Звенящая тишина, которая наступила тотчас же после слов супруги Чарльза, как ничто другое доказывала, что все были поражены этой новостью.

— Да, Мэри, — не без ехидства заметила Генриетта, — ведь еще ничего не решено. Зная, какое влияние на мисс Эллиот имеет ее подруга леди Рассел, можно предположить, что только с ее совета она даст свое согласие на эту помолвку.

— Я написала также и леди Рассел, — самодовольно и не без торжества ответила Мэри, — и сегодня получила от нее ответ. Леди Рассел подтвердила мне, что мистер Эллиот намерен сделать Энн предложение. Леди Рассел уверена, что Энн его примет.

Все в Мэри Мазгроув говорило о том, что она давно готовилась к этому разговору и желала произвести этой новостью именно такой эффект, который произвела.

Гарри осторожно взглянул на своего друга. Фредерик совершенно потерял нить беседы с капитаном Бенвиком и только мог растерянно переводить взгляд с Мэри Мазгроув на миссис Крофт и обратно.

— Ну, если леди Рассел так говорит, — заметил мистер Мазгроув, — значит, так оно действительно и есть.

— Я очень рада за мисс Эллиот, — выразила свое мнение миссис Крофт, едва она оправилась от первого удивления. Ее младший брат однако не смог так быстро совладать со своими чувствами. — Она очень славная молодая девушка и достойна самой лучшей партии.

Гарри Харвилл не мог с этим не согласиться.

— Кто бы мог подумать! — воскликнула Луиза. — Мисс Эллиот, быть может, станет леди Эллиот и будет хозяйкой Киллинч-холла!

— Да, я никогда не могла предположить, что Энн может выйти замуж так удачно, — кисло ответила ей Мэри. — Мой батюшка выражает свое неподдельное удивление тем, что мистер Эллиот обратил внимание именно на Энн. Элизабет, конечно, была бы более утонченной хозяйкой в Киллинч-холле. И как подумаю о том, что Энн по праву старшинства займет более высокое положение в обществе, так меня оторопь берет. Однако лучше уж так, чем если наш кузен мистер Эллиот опять женится на какой-то неподходящей особе.

— Ну и дела! — добродушно заметил адмирал Крофт, обращаясь к своей жене. — Наверное, нас скоро попросят съехать с Киллинч-холла. Где же еще, полагаю, будут жить новобрачные?

Остаток ужина прошел за обсуждением этой неожиданной новости и за все новыми и новыми излияниями Мэри в духе того, как много денег у мистера Эллиота и как быстро он сможет поправить расстроенные дела ее батюшки. Миссис Мазгроув выразила свое одобрение возможности этого брака, а также надежду, что и Луиза, и мисс Эллиот могут выйти замуж в одно и тоже время и в одном и том же приходе.

Бедный Фредерик! Гарри не мог без жалости смотреть на него. Его друг становился все бледнее и бледнее с каждой минутой. Капитану Уэнтворту пришлось проявить все свое самообладание на то, чтобы по-прежнему продолжать учтивый разговор. Однако и Луиза, и сидящий напротив капитан Бенвик заметили перемену в его настроении и странную подавленность.

Едва дамы покинули столовую, Фредерик извинился за свое плохое самочувствие и поспешно вышел.

— Бедный Фредерик! — усмехнулся адмирал Крофт. — Ему так нравится в Киллинч-холле, что он, должно быть, расстроился от перспективы съехать отсюда в ближайшее время. Хотя не думаю, что нас выгонят так быстро.

Гарри пробормотал в ответ несколько учтивых фраз и отправился вслед за Фредериком. Он нашел своего друга в бильярдной. С развязанным шарфом в одной руке и большой порцией бренди в другой.

— Что-то я совсем задыхаюсь, Гарри, — с печальной улыбкой произнес Фредерик.

Его взгляд блуждал по предметам мебели, не останавливаясь особо ни на чем.

Гарри понял, что лучшее, что он может сделать в этой ситуации, это угоститься бренди самому, а затем молча выслушать друга. Однако Фредерик был явно не склонен к беседе. Какое-то время они оба молчали, пока Гарри не решился наконец зайти с самой безопасной стороны:

— Ты же знаешь, как быстро распространяются слухи. И как порой в них мало того, что происходит на самом деле. Я понял, что мистер Эллиот намерен сделать предложение или уже его сделал. И мисс Эллиот еще, по-видимому, не дала своего согласия.

Ответом ему было безапелляционное замечание Фредерика:

— Ты не знаком с леди Рассел, Гарри. И не знаешь ее так, как знаю я. В особенности все то влияние, которая эта женщина имеет на Энн.

Гарри ничего не оставалось, как признать правоту своего друга. Хотя он понимал, что по характеру открытый и решительный Фредерик скорее склонен доверять своей интуиции, чем доводам рассудка.

— Дело даже не в том, что она примет его предложение, — объяснил ему Фредерик, опускаясь в ближайшее кресло. — Я уверен, она сделает это только в том случае, если он действительно ей нравится. И как ни трудно мне это признавать, это самая лучшая партия для нее, какую можно только представить. Энн была очень привязана к своей матери и к этому дому. Она способна найти большое утешение в том, чтобы занять место леди Эллиот в Киллинч-холле. Однако я вряд ли смогу смотреть на это спокойно. Уже одна мысль о том, чтобы жениться на Луизе в тот день, когда Энн сама пойдет к алтарю…

Он не договорил и сделал большой глоток из своего бокала.

— Я думаю, миссис Мазгроув всего лишь хотела подчеркнуть свое одобрение насчет этой помолвки, — кратко сказал Гарри, — и ничего более.

Фредерик только покачал головой:

— Я должен уехать. Я непременно должен уехать, пока это все не останется в прошлом, и моя сестра не найдет себе новый дом. Да, я решительно намерен уехать.

Повисла пауза. Гарри неторопливо размышлял, что ответить.

— Я вижу, ты об этом много думал, — лаконично заметил он.

— Я имею некоторые виды на присоединение к национальной делегации на остров Эльба.

— Вот оно что, — вздохнул Гарри. — Но зная тебя… Фредерик, ты же не выносишь всю эту показную дипломатию и военный этикет.

— Не выношу. Тут ты абсолютно прав. Однако я не могу уйти в море без того, чтобы это не выглядело как побег. Если я добьюсь этого назначения, у меня будет веская причина придать блеску моему имени и имени моей невесты.

— Да, думаю, что Мазгроувы будут польщены. Их будущий зять удостоится возможности попасть в состав делегации на столь достопамятный остров.

— Я не вижу возможности для какого-либо другого стоящего предлога.

Гарри проковылял к камину, обдумывая его слова.

— Мазгроувы будут удивлены. Это несомненно. Однако ты уже связал себя словом, так что вряд ли это вызовет какие-то нарекания с их стороны. Что касается мисс Мазгроув… тебя не будет семь-восемь месяцев, а может и дольше. Я искренне надеюсь, что это последнее огорчение, которое ты ей доставишь.

— Я и сам не хочу думать о том, как она отнесется к моему отъезду. Я чувствую свою вину перед ней, однако еще меньше мне хотелось бы, чтобы хоть одна живая душа узнала о моих чувствах к Энн. Я не знаю, смогу ли я продержаться дольше и не вызвать подозрений. Море излечило меня в прошлый раз, оно поможет мне и теперь.

— Я знаю тебя как человека чести и не сомневаюсь, что ты женишься на Луизе Мазгроув по своему возвращению.

— Женюсь, — вздохнул Фредерик. Слишком сдержанный ответ Харвилла навел его на мысли, что тот не одобряет его действий. — Да, знаю. Я не выгляжу как нетерпеливый жених, и это не делает мне чести.

Гарри вспомнил реакцию его жены на новость о том, что Луиза Мазгроув помолвлена с капитаном Уэнтвортом. Ее милая Луиза! Какой она была, пока оправлялась у них в доме в Лайме. Миссис Харвилл не удивилась этой новости, но и не высказала особой радости. Она предполагала, что чересчур живой и подвижной Луизе Мазгроув будет тяжело в роли жены моряка.

— У тебя есть все средства и нет других причин растягивать эту помолвку, — заключил Гарри после непродолжительного раздумья. — Однако я уверен, что продолжительное расставание поможет вам лучше понять чувства друг друга. Я говорил это тогда, а я скажу это и сейчас. За год может много, что произойти.

Так рассуждал Гарри Харвилл, зная, что его друг не будет счастлив в этом браке. И ему ни за что на свете не хотелось, чтобы и Луиза Мазгроув испытывала подобные чувства.

========== Часть 3. Сомерсет ==========

Капитан Фредерик Уэнтворт вернулся на берег Англии ровно через семь месяцев после своего отъезда из графства Сомерсет. Как и предсказывал его друг Гарри Харвилл. Было самое начало лета, и теплая пора только набирала обороты.

Вопреки всем опасениям Фредерика, его вступление в национальную делегацию оказалось богато на разного рода события. В особенности так как на обратном пути неожиданно выяснилось, что император уже сумел покинуть остров Эльба.

На борту корабля дни и ночи капитана Уэнтворта были буквально расписаны по минутам, так что Фредерик иногда и несколько дней к ряду не могу подумать ни о ком из известных ему жителей Сомерсета. И в море, в постоянных непреходящих трудах и заботах он приобрел наконец то спокойное состояние души, которое так долго искал. Временами ему казалось, что если чувства Луизы Мазгроув успели поблекнуть и она вдруг разорвет их помолвку, то он никогда больше не задумается о женитьбе и посвятит свою жизнь своей карьере и своему долгу моряка. Однако на это по-прежнему оставалось мало надежды.

Письма Луизы к нему были буквально пропитаны нежностью и теплотой, может, в последние месяцы и не такими яркими как раньше. Однако Фредерик получал от нее весточку каждый раз, когда мог получать, и исправно отвечал ей пусть и в гораздо более сдержанных выражениях. А вот письма своей сестры миссис Крофт вызывали у него гораздо больше волнения. Каждый раз всматриваясь в мелкий почерк сестры, он ожидал найти в ее письме подтверждение тому, что Энн Эллиот уже вышла или намерена выйти замуж, и, увы, не находил. Крофты продолжали жить в Киллинч-холле, а из Бата больше не приходило никаких новостей. Потом вдруг внезапно сестра написала ему, что мистер Эллиот покинул Бат и вернулся в Лондон. И стало понятно, чем закончилась эта история. Какая радость затопила душу Фредерика, едва он прочитал об этом. Милая Энн! Она отказала! И тут же он устыдился и укорил себя за столь эгоистичные чувства. Неужели он мог пожелать, чтобы Энн навсегда осталась в отчем доме?

Между тем во Франции события развивались полным ходом, и начали ходить упорные слухи о возможном возобновлении войны. Фредерик решил не мешкая вернуться в Сомерсет. Он предполагал, что вскоре будет вызван на действительную военную службу, и пока этого еще не произошло, хотел выполнить свой долг по отношению к Луизе Мазгроув.

Надо признаться, семь месяцев тому назад его отъезд наделал много шума. Семейство Мазгроув было сначала ошарашено, потом неприятно удивлено, потом, наоборот, весьма польщено, едва до них дошло, какой чести удостоился капитан Уэнтворт. К этой новости со временем начали добавлять (причем непременно шепотом) о полагающемся по такому случаю адмиральском чине. Луиза, впрочем, горевала дольше остальных. И Фредерику было больно видеть ее слезы. Он не мог не подумать о том, как будет выглядеть их совместная жизнь. Теперь все, что доставляло ему облегчение и радость, было не иначе как печалью для нее.

В таких мыслях он покинул Сомерсет, вернулся же туда гораздо более приободренным. Крофты оказали ему прежнее ни с чем не сравнимое радушие, которое всегда так грело его сердце. Сестра по нему искренне скучала и даже была несколько обеспокоена его отъездом. Адмирал Крофт навел справки и узнал, что Фредерик сам ходатайствовал о своем присоединении к национальной делегации. Он не преминул поделиться этими сведениями со своей женой, присовокупив со смешком о том, что иным холостякам свойственно сбегать в море перед женитьбой. Уж надо некоторым молодым людям надышаться вволю напоследок и вкусить еще раз желанную свободу.

Едва Фредерик успел немного расположиться и отдохнуть в Киллинч-холле, как буквально на следующий день туда приехал Чарльз Мазгроув, и после непродолжительного обмена учтивостями и прочими заверениями они вдвоем с адмиралом Крофтом отправились на охоту. Чарльз, как казалось Фредерику, пребывал в каком-то странном непонятном возбуждении от того ли, что его друг вернулся, или от того что пришли наконец те новые ружья, которые Чарльз заказывал. Фредерик осторожно расспрашивал его о последних новостях и вздохнул свободно только тогда, когда убедился, что все живы, здоровы, никто не пострадал и не упал со ступенек. Однако по окончании охоты Чарльз неожиданно дал ему понять, что желает поговорить с ним приватно. Они решили вернуться домой пешком, предоставив адмиралу Крофту ехать верхом в одиночестве.

Фредерику не потребовалось много времени, что разговорить друга. Последний и сам мечтал побыстрее облегчить свою ношу. Чарльз рассказал ему о том, что недавно ездил в Бат вместе с женой и сестрой Генриеттой. Фредерик нахмурился. Он не любил Бат, а теперь невзлюбил его еще больше. Оттуда не приходили добрые новости.

Чарльз силился подобрать нужные слова, ощущая возрастающую неловкость между ними. Генриетта прожужжала ему все уши насчет подвенечного платья. Да и Мэри захотелось навестить своих сестер. Чарльз остановился, почувствовав, что он окончательно смущен. В Бате они случайным образом узнали неожиданные новости. Оказалось, что капитан Уэнтворт, гостивший в Сомерсете восемь или даже уже девять лет тому назад, имел несчастье сделать Энн предложение руки и сердца.

Фредерик внезапно остановился. Чарльз принялся уверять его, что все произошло совершенно случайно. Никто такого и не мог ожидать! И меньше всего на свете ему хотелось, чтобы об этом узнала Луиза. Когда Чарльз во время своей пространной речи наконец набрался смелости посмотреть на друга, выражение лица Фредерика красноречиво свидетельствовало о всех тех чувствах, которые и он сам сейчас испытывал.

То, что Чарльз смог рассказать Фредерику всего в двух словах, на деле развернулось следующим образом. Прекрасная утонченная, вращающаяся в высшем обществе Элизабет Эллиот. Старшая сестра Мэри и Энн, Элизабет Эллиот с трудом перенесла отъезд их кузена из Бата. Ее гордость была задета тем, что мистер Эллиот не обратил на нее должное внимание, как она ни старалась, а ее гнев направился против Энн. Совершенно не думая о том, что симпатии ее кузена могу быть делом исключительно его рук, она винила во всем только свою сестру. Энн специально сделала все так, чтобы мистер Эллиот увлекся ей, в этом у Элизабет не было ни малейших сомнений. А когда она добилась своего, также внезапно из прихоти ему отказала. И теперь мистер Эллиот их покинул, а вместе с ним растаяли как дымка на ветру и любые надежды для того, чтобы хотя бы одна из незамужних барышень Эллиот воцарилась в Киллинч-холле. Какая непоправимая потеря! И всему виной только одна Энн! Так думала прекрасная Элизабет Эллиот, и коль скоро она была так нещадно задета, так сильно разочарована, ей хотелось досадить своей сестре. Не то чтобы она специально вынашивала планы мести, нет, скорее это было подспудное желание, которое сидело в ней долгое время. Она все искала причину уколоть Энн побольнее и вскоре нашла возможность поколебать ее равнодушие. Это случилось, когда Чарльз, Генриетта и Мэри Мазгроув приехали погостить к ним в Бат.

Элизабет никогда не любила Мэри, впрочем, обе ее сестры не вызывали в ней особенных чувств. И если Энн она считала просто бесполезной, то младшая ее сестра была к тому же нестерпимо докучливой. И вот Мэри явилась в Камден-плейс, и не подошло еще время чая в гостиной, как она принялась громко перечислять всех их знакомых и родственников и в который раз уже пересказывать последние сплетни. Как мало надо было Мэри для счастья! Именно так не без презрения размышляла Элизабет, пока не услышала вдруг одно знакомое имя. Капитан Уэнтворт. Да, она услышала имя капитана Уэнтворта. Капитан Уэнтворт сделал предложение Луизе Мазгроув. Неужели? Нет, она конечно же читала письма Мэри. Видимо, невнимательно. Она удивлена. Капитан Уэнтворт опять сделал кому-то предложение. Тут Элизабет позволила себе кинуть насмешливый взгляд на Энн и видела, как Энн залилась краской и что все это было ей крайне неприятно.

Впоследствии старшая мисс Эллиот, правда, жалела о своем опрометчивом поступке. Мэри конечно же запало в голову это замечание. Капитан Уэнтворт что был помолвлен и раньше? Видя, что Мэри от нее так просто не отстанет, Элизабет рассказала ей о том, что случилось с Энн восемь лет назад. По правде Эллиоты никогда не говорили об этом больше из гордости, чем от чего-то другого. Теперь капитан Уэнтворт был человеком состоятельным, так почему бы не поведать Мэри о том, что он искал родства с их семьей. Конечно, она взяла с сестры слово никому об этом не рассказывать.

Мэри сначала ей не поверила, залилась смехом, призналась, что много раз видела капитана Уэнтворта и Энн вместе, и ни разу он не проявил к ее сестре особого внимания. Наконец-то Элизабет получила возможность добавить кое-что и от себя. Энн совсем не такая уж простая, как это кажется на первый взгляд, и она, должно быть, хорошая притворщица. Что касается капитана Уэнтворта, тут Элизабет только пожала плечами. Это был бы во всех отношениях неравный брак. Молодой человек не получил ни благословения ее отца, ни согласия самой Энн. Неудивительно, что ему не очень-то и хотелось об этом вспоминать. То что следом сказала Мэри, испортило Элизабет настроение надолго. Мэри так бестактно заметила, что Энн за последние несколько лет получила больше предложений руки и сердца, чем обе сестры вместе взятые.

Таково было настоящее развитие событий в Бате. Самого же Чарльза Мазгроува хватило только на самый краткий и неполный пересказ, так как, конечно, он не мог знать все. Чарльз принялся горячо заверять Фредерика, что как только он узнал обо всем этом от Мэри, то тотчас наказал своей жене молчать. Однако Мэри уже успела рассказать Генриетте по секрету. А Генриетта тут же написала Луизе. Фредерик спросил про мистера и миссис Мазгроув. Нет, заверил его Чарльз, больше никто ничего не знает. Он наказал своей жене и сестрицам молчать под страхом своего гнева. Иначе они никогда больше не поедут в этот ужасный Бат.

И так, Луиза все знала. На обдумывание этой новости у Фредерика ушла вся дальнейшая их дорога до Киллинч-холла. Тактичный Чарльз Мазгроув больше в разговор не вступал. Лишь уже в самых воротах дома, когда они наконец снова остановились и между ними воцарилась прежняя неловкость, Чарльз достал из кармана письмо и протянул его Фредерику.

— Луиза просила меня передать это письмо тебе, — смущенно сказал он.

Недолго думая, Фредерик развернул ее письмо, в котором неровным почерком было написано следующее:

«Капитан Уэнтворт, я обращаюсь к вам после нескольких бесплодных часов обдумывания этой печальной новости. Вы вряд ли можете себе представить мое удивление и огорчение, когда я узнала, что вы желали жениться и раньше. И никак другая женщина не стала объектом вашего внимания как близкая нашей семье Мисс Энн Эллиот. Я могу понять, отчего вам захотелось скрыть это от всего общества. Отказ, который вы получили, не мог не нанести ущерб вашей гордости. Но не могу никак понять, почему вы ни одним словом не намекнули об этом мне, вашей невесте? Я думаю, что на такую скрытность вас могли толкнуть либо ваши прежние чувства к мисс Эллиот, либо недоверие к моей персоне. И право, я никогда не видела, чтобы вы уделяли Энн хоть какое-нибудь самое поверхностное внимание. Я не знаю двух таких людей в целом свете, которые могли быть помолвлены менее всего. Мне остается предположить, что дело все-таки в вашем недоверии по отношению ко мне. И это не может не ранить мои чувства. Разве возможно двум людям быть соединенным вместе и не испытывать к друг другу всей прямоты и искренности, на которую они только способны? Такая скрытность идет против всех моих убеждений, и я пишу к вам, чтобы возвратить вам ваше слово, если вы того желаете. Примите это письмо от меня как знак того, что вы отныне свободны распоряжаться собой как считаете нужным. На том остаюсь вашим верным другом. Л. М.»

— И что же она пишет? — нетерпеливо поинтересовался Чарльз Мазгроув, утратив в порыве волнения всякий такт и всякую осторожность.

— Я думаю, ты можешь догадаться, — коротко ответил Фредерик, складывая письмо пополам. Ему хотелось вернуться к себе и перечитать эти строчки еще раз. Настолько он боялся доверять своим собственным глазам.

— Отказала? — не то спросил, не то воскликнул Чарльз. И весь во власти эмоций удивленно развел руками.

Фредерик только кивнул в ответ.

— Отказала из-за ничего, — пробормотал Чарльз уже более тихо, словно и не веря происходящему. — Из-за такой ерунды. Знаешь, Уэнтворт, я тебя прекрасно понимаю, — волнение сделало Чарльза на редкость разговорчивым. — Сам… сам получал отказ, и как же мне тогда хотелось, чтобы об этом не знал никто кроме меня. И ни за чтобы, никогда бы я не стал обсуждать это с моей женой.

Фредерик подумал, что у судьбы должно быть своеобразное чувство юмора, раз она свела их обоих вместе, отвергнутых Энн просителей, в этот нелегкий час. Причем один явно старался утешить другого.

— Я вынужден согласиться с решением твоей сестры, — поспешно заметил он в попытке уйти от этой опасной темы. — Мисс Мазгроув имеет право поступать так, как считает нужным. Я благодарю тебя за все участие, которое ты проявил ко мне сегодня. Особенно учитывая, что мисс Мазгроув твоя горячо любимая сестра. Но я чувствую себя уверенно, потому что не сомневаюсь в том, что она все тщательно обдумала.

Фредерик был скуп на слова и чувства, ибо единственное, что он мог сейчас испытывать, это легкое облегчение и ничего больше. Как бы ни были ему неприятны те обстоятельства, которые завершили его помолвку, как ни мало хотелось ему причинять очередную боль Луизе, ничего другого он не мог пожелать. Он был рад, что снова стал свободным. И не верил до конца еще в свою свободу, приобретенную при столь неожиданных обстоятельствах. И потому он лишь попросил своего друга доставить Луизе его сердечный ответ. Фредерик должен был из соображений долга и совести принести свои глубочайшие извинения мисс Мазгроув, а также выразить все те учтивости, которые только мог.

Они сговорились, что Фредерик напишет Луизе письмо и передаст его Чарльзу завтра, пока они будут охотиться в Апперкроссе. Сейчас же, не потеряв от всех волнений и доли аппетита, они отправились отужинать в Киллинч-холл. И никогда еще потом этот вечер не казался Фредерику таким дивным.

========== Часть 4. Апперкросс ==========

Редко когда Фредерик приезжал к семейству Мазгроув в более спокойном настроении, каким он поспешил вернуться к его другу Чарльзу на следующее утро. Он практически не спал ночью, сочиняя свой ответ Луизе. Он постарался вложить в свое письмо как можно больше теплоты и признательности. Рассыпался во всех учтивостях, на какие только был способен, и постарался объяснить все события теперь уже девятилетней давности, как только мог.

Фредерик успел без сомнения много передумать за ночь и ему было жаль, что Луиза сильно опечалилась, однако он считал, что она приняла правильное решение. Это женитьба не принесла бы счастья ему, она бы не принесла счастье и ей. Он прекрасно понимал, что не смог бы вести себя с ней до конца бескорыстно. И в этом ключе его отъезд был только во благо. Фредерик не сомневался, что его длительное отсутствие позволило Луизе взглянуть на их отношения в правильном свете.

Чарльз Мазгроув разделял уверенность своего друга больше, чем это могло показаться на первый взгляд. Он имел возможность наблюдать за Луизой после отъезда капитана Уэнтворта из Сомерсета. И покуда к его сестре снова возвращались веселость и прежняя жизнерадостность, ее привязанность к Фредерику несомненно могла быть поставлена под сомнение. Для Луизы Мазгроув это было первое серьезное чувство, первое большое чувство оказавшееся взаимным (так считал Чарльз). По натуре своей и вследствие юного возраста, Луиза была не склонна к меланхоличным настроениям любовного толка или к глубоким размышлениям и переживаниям на этот счет. Она привыкла ежечасно восхищаться объектом своей симпатии, ежедневно видеться с ним, и когда Фредерик Уэнтворт так неожиданно уехал из Сомерсета, ей пришлось особенно тяжко. Казалось, она на по-прежнему была в него влюблена и восхищалась его наружностью и его характером не менее чем раньше. Но она так мало знала его на самом деле, и не могла не грустить, самане зная почему. Там, где другая женщина смогла бы проявить терпение и зрелость, Луиза по мнению Чарльза проявляла некоторую непостоянность, свойственную ее юности. Она могла редко писать своему жениху, еще реже получала от него письма, и постепенно повседневность и новые впечатления взяли свое. Было очевидно, что дорогой капитан Уэнтворт теперь казался ей несоизмеримо далеким. Чарльз следил за событиями во Франции и догадывался, что если Фредерик и появится в Сомерсете, то очень ненадолго. Он не был уверен в способности своей сестры стойко выносить разлуку, ее легкомысленный характер, он опасался, помешает ей стать образцовой женой моряка.

Так размышляли оба друга, находясь в несколько приподнятом настроении, о чем они, конечно, они бы никогда не признались. Чарльз по характеру был не таким человеком, чтобы печалиться долго, Фредерик, напротив, считал, что пострадал более чем достаточно. А посему они оба провели дальнейшее время не без приятности. Письмо было доставлено в главный дом Апперкросса, пока Фредерик выбирал ружья, и оба друга наконец предались всем увеселениям охоты и прогулки верхом. Чарльз не мог представить для себя никаких других занятий, которые были ему более по душе, Фредерику, совершенно не склонному к исследованию земель Киллинч-холла вместе с адмиралом Крофтом и своей сестрой, было больше совершенно нечего делать.

Молодые люди вернулись в Апперкросс только к обеду. Жена Чарльза Мэри Мазгроув с нетерпением ждала их у входа в дом. Не успел Фредерик отдать поводья своего коня слуге, как был извещен, что Луиза здесь и желает его видеть. Он заметил, как Мазгроувы переглянулась между собой.

Фредерик вошел в малую гостиную Апперкросса не без некоторого волнения. Он надеялся, что длинного письма с изящным и приятным глазу слогом будет достаточно. Однако понимал и вероятность последующего устного объяснения. Луиза могла пожелать увидеть его снова, чтобы лично услышать все его извинения.

Он нашел мисс Мазгроув не менее привлекательной особой чем раньше. Юность постепенно взяла свое, и Луиза снова расцвела, будто инцидента в Лайме никогда и не случилось. Она была несколько бледнее чем обычно, однако это легко объяснялось тем волнением, которое она сейчас испытывала. Со времен их помолвки Фредерик научил себя относится к ней не без нежности и сейчас же учтиво осведомился о здоровье мистера и миссис Мазгроув. В ответ он получил не менее вежливые заверения, что ее родители находятся в прекрасном состоянии. Они замолчали.

— Я получила Ваше письмо, и оно не могла оставить меня равнодушной, — сказала Луиза, несколько нервничая. — И узнав, что вы находитесь так недалеко от меня, я не могла не встретиться с вами.

— Мисс Мазгроув, я глубоко обязан вам этой возможностью.

Она вопросительно поглядела на него, и Фредерик не заставил ждать себя дольше. Он повторил все то, что написал в своем письме. Он глубоко опечален тем, что доставил ей столько неприятных минут. Он никак не хотел этого и рад, что его ответ оказал именно то действие, на которое он и рассчитывал. Что касается тех событий девятилетней давности (Луиза чуть подалась вперед), он объяснился в тех же коротких и сухих выражение, какие были в его письме. Он гостил тогда у своего брата в Сомерсете, ожидая своего скоро назначения. По долгу службы Эдвард часто виделся с семьей Эллиотов. Фредерик был представлен обеим барышням и проводил в Киллинч-холле достаточно много времени. Все произошло быстро, как и бывает в юном возрасте. Он искал взаимности (он не стал говорить Луизе, что нашел ее поначалу), однако не имел никаких средств жениться, и ему было по многим причинам отказано. Восемь лет спустя он снова встретился с мисс Эллиот в Сомерсете, однако из одного только уважения к ней и ее семье, решил не только не распространяться о тех событиях, но даже ничем не напоминать о них ни себе, ни ей. Он добавил и то, что его родственники Крофты и по сей день остаются в благополучном неведении. И он сожалеет о том, что старшая сестра Энн, едва ли не единственная свидетельница тех событий, не смогла выдержать всю конфиденциальность.

Луиза внимательно слушала его, однако по-прежнему ничего ему не отвечала. Он даже несколько растерялся, не понимая, чего именно она от него ждет. И уже было начал излагать все учтивости и извинения по второму кругу, когда внезапно она решилась подбодрить его:

— Признаться, я узнала обо всем этом совсем недавно. Моя гордость была сильно задета, и, боюсь, несколько дней мое предубеждение против вас было слишком велико. Я не могла не ревновать вас к мисс Эллиот. Если бы я узнала о вашей настоявшей помолвке раньше, я бы никогда и не предалась подобным мыслям. Однако ваша скрытность, ее скрытность вызывали во мне столько противоречивых чувств и сомнений. И под влиянием этого я написала столь неосторожное письмо. Но у меня было время подумать, разобраться в себе. И ваш ответ, и ваш приезд в Апперкросс не могли не поколебать моей уверенности. Теперь я понимаю, что все эти события были так давно и так мало они играют хоть какую-то роль в настоящем. Я слушаю вас и готова слушать дальше. Я думаю только о том, что, возможно, я поступила крайне опрометчиво.

Ах вот оно что! Фредерик едва сдержал жест удивления. Она ждала от него отнюдь не вежливой любезности, ни объяснения и понимания этой ситуации. Она искала ему оправдание. Она хотела убедиться в том, что это теперь по ее мнению маленькое недоразумение осталось в прошлом. Что он никогда не любил и не любит Энн Эллиот. Ведь именно так бы он сказал, если бы хотел расположить к себе Луизу вновь, а она явно хотела этого расположения.

Однако Фредерик не мог заверить ее в том, что Энн Эллиот теперь мало его волнует. Его объяснение с Луизой получило неожиданный оборот. А ведь он уже был почти уверен, что распутал эти сети.

— Мисс Мазгроув, я нисколько не сомневаюсь, учитывая вашу решимость и твердость характера, что вы все тщательно обдумали прежде, чем писать мне. Моя несостоявшаяся помолвка вряд ли послужила единственной для этого причиной. Я и не думал о том, что вы можете поддаться опрометчивым чувствам или ошибиться. Для меня стало ясно, что наша разлука была полезна для нас обоих. Смею предположить, что причиной ваших сомнений стало именно мое продолжительное отсутствие.

Луиза ответила не сразу. Она опустила взгляд в пол, рассеянно теребя край своего платья.

— У меня действительно имеются сомнения, — сказала она наконец, — но они несколько другого свойства, чем вы думаете. Моя сестра Генриетта скоро выйдет замуж. Я очень близка с ней и хорошо знаю и ее жениха и какие отношения между ними. При всем желании я не могу не сравнивать нас с Генриеттой и Чарльзом Хейтером. Ведь для меня это моя первая помолвка, — лукаво добавила она. Фредерик должен был стойко снести этот неосознанный укор, — и я не знала толком, как мне надо было себя вести. Что говорить и что услышать в ответ. Вы столько раз говорили мне, что я дорога вам, это правда. Но я не могла не заметить, что вы ни разу не говорили мне о том, что вы любите меня. Да, я не слышала этих слов от вас ни в вашем обращении, ни в ваших письмах. Признаюсь, эта разлука далась мне очень нелегко. И я знаю, что это будет не единственный раз, когда вам придется меня покинуть. Мне кажется… я думаю, когда я бы знала наверняка о ваших чувствах, я бы все выдержала. Я бы все преодолела! Я бы забыла о всех прошлых событиях. Я бы стойко боролась за наше счастье.

Фредерик замер, не представляя, что он мог бы ответить. Он так долго ждал этого побуждения к откровенности, что уже потерял всякую надежду на него. Луиза никогда прежде не сомневалась в его чувствах. Никогда не взывала к его честности. Она была всегда уверена в ее власти над ним. Даже когда ей казалось, что он уделяет больше внимания Генриетте.

Все неудобство положения Фредерика заключалось в том, что он уже посчитал себя свободным. Он ни за что не мог подумать, что ему придется доказывать необходимость этой свободы. Он не знал, как не обидеть Луизу, при этом оставшись с ней честным. Теперь он понимал, что рано или поздно этот разговор все равно бы случился. Как только прошел бы медовый месяц и улеглись первые восторги, как только ему бы пришлось возвращаться на службу, как только ей бы прискучила его вечная сдержанность, он знал теперь, она бы безусловно спросила об этом, она бы догадалась.

Фредерик вздохнул, призывая на помощь все свое терпение. Он не мог сказать ей того, что она хотела от него услышать. Как ни желал бы он остаться бескорыстным.

— Дорогая Луиза, — произнес он, желая подчеркнуть их прежние близкие отношения. Он редко обращался к ней по имени, — я дал вам слово и я намерен его сдержать, если вы того захотите. Я во всем готов подчиниться вашей воле, какое бы ни было ваше решение.

Она подняла голову и внимательно посмотрела на него. И вспыхнула, когда и по выражению его лица, и по очередным учтивым его словам поняла его замешательство и всю невозможность услышать от него то, чего она так хотела. Луиза поспешно повернулась к нему спиной, так как слезы набежали на ее глаза. Ему ничего не оставалось, как наблюдать за тем, как она страдает.

— Капитан Уэнтворт, — ее голос несколько дрожал, когда она немного успокоилась и вновь заговорила, — я прошу оставить мое прежнее решение в силе, а нашу помолвку считать окончательно расторгнутой.

Она снова замолчала и казалось, теперь ее занимает только вид из окна. Что бы Фредерик ни сказал сейчас, это вряд ли бы ее утешило. Ему оставалось только надеяться на время, которое залечит ее раны, на юность, которая поможет ее чувствам быть не таким глубокими. Он поклонился и бросил последний долгий взгляд на Луизу Мазгроув. На ее одинокий тонкий силуэт в проеме окна, на ее белое изящное платье. Не сказав более ни слова, он вышел.

========== Часть 5. Кэмден Плейс ==========

Энн Эллиот провела в Бате всю зиму и с каждый днем становилось очевидно, что она проведет там и все лето. При всей своей нелюбви к этому городу Энн не могла и представить, насколько унылой будет ее жизнь. Единственное, что доставляло ей хоть немного радости, это частые визиты ее подруги леди Рассел.

С отъездом их кузена из Бата сэр Уолтер окончательно решил, что Энн — существо крайне бесполезное. Элизабет так и не смогла простить свою сестру. И как ни мало она интересовалась ее характером, она совершенно не могла понять, почему Энн отказала мистеру Эллиоту. Замужество за таким состоятельным и видным джентльменом, будущим баронетом и наследником Киллинч-холла, могло дать Элизабет то положение в обществе, которое она так хотела. А уж для Энн оно и вовсе должно было быть пределом всех мечтаний. И несмотря на все это, Энн отказала. Разочарованный, мистер Эллиот вскоре покинул Бат без обещаний возобновить свое знакомство. Казалось, и в свете потеряли к Энн интерес, едва такой предмет многих сплетен, такая интересная помолвка была окончательно расстроена.

Сама Энн спокойно переносила неодобрение ее сестры и равнодушие ее отца. Она совершенно не получала удовольствия, выезжая в свет, и многое бы отдала за то, чтобы вернуться обратно в Сомерсет и в Киллинч-холл. Но куда ей было возвращаться? Киллинч-холл был сдан, а к Мазгроувам она поехать не могла, как ни звала ее туда Мэри. Возможно, когда капитан Уэнтворт наконец женится на Луизе Мазгроув и они уедут в другое графство, она смогла бы приехать к сестре, но не сейчас. Даже несмотря на то, что Фредерика Уэнтворта не было в Англии уже много месяцев, Энн знала, как тяжело ей будет смотреть на счастливое лицо Луизы. Ей было уже достаточно и тех чувств, которые она испытала, когда узнала об их помолвке.

— Вы примирились с этой возможностью, дитя мое? — так спросила ее леди Рассел, едва Энн поведала ей, что такой новости стоит ожидать.

— Да, конечно. Я желаю им всяческого счастья, — ее ответ был пределом самоуверенности. И правда в том, что она действительно так думала.

Какой же удар ее поразил, когда она прочитала письмо Чарльза. Все, обратного пути нет. Это официально. Он помолвлен. Сколько бессонных ночей она провела. Как часто засыпала только перед самым рассветом на мокрой от слез подушке. И никому, никому не могла рассказать о своей печали, так как никто из ее родных и друзей не смог бы ее понять.

Именно эта новость придала ей решимости окончательно отказать мистеру Эллиоту. Она бы сделала это и раньше, но она обещала ее дорогой леди Рассел подумать. И сколько та не соблазняла ее красивыми картинками Киллинч-холла, сколько не напоминала о покойной матушке, Энн все равно подумала с месяц, а потом отказала мистеру Эллиоту. Как бы ни было разбито ее сердце, она твердо решила, что не будет выходить замуж.

Леди Рассел, конечно, очень расстроилась. Она лелеяла надежду об этом браке. Ей казалось, что она провела Энн через все подводные камни, какие только выпали на ее долю (то есть через капитана Уэнтворта и мистера Чарльза Мазгроува), только ради того, чтобы вручить ее руку мистеру Эллиоту. Она так мечтала увидеть Энн полноправной хозяйкой в Киллинч-холле, мечтала вернуться туда как 20 лет назад и застать там своего верного друга, свою дорогую леди Эллиот. Увы, Энн отвергла все самые смелые ее мечты. Как горько было леди Рассел сознавать это. Какое разочарование ее постигло!

Печальнее всего, что участь Энн в ее собственном доме оставляла желать лучшего. Леди Рассел так надеялась, что после отъезда миссис Клэй из Бата, Элизабет и Энн станут ближе друг к другу. Но этого совершенно не произошло. Элизабет хоть и была поражена внезапным отъездом своей бесценной подруги Пенелопы (а некоторые подозрения леди Рассел заставили ее попробовать навести справки), но она как будто еще больше отстранилась от сестры. Как, Энн сегодня устала и не хочет ехать с визитом к вдовствующей виконтессе Дэлримпл и мисс Картерет? Она уклоняется от этого поистине достойного общества? В таком случае пусть Энн и вовсе сидит дома. Зачем тогда вывозить ее в свет? Такое холодное обращение Элизабет с сестрой, безусловно вызванное обидой, что ей предпочли другую, не могло не ранить леди Рассел глубоко в сердце. Она находила Энн еще более исхудавшей чем обычно, могла поклясться, что замечала у нее порой красные глаза, и переживала, что ее крестная утратила и аппетит, и всю красоту, которая отличала ее в юности. Она старалась развлекать Энн как могла. Вывозила ее в театры и на воды, и в свет. Ко всем своим друзьям и знакомым. Она даже была готова упросить Энн переехать к ней в дом, если бы не боялась проявить неучтивость по отношению к сэру Уильяму. Однако ничего не помогало.

Возвращение четы Крофтов в Бат оказалось единственной новостью, от которой Энн хоть немного приободрилась. Она даже впервые за долгое время подумала о том, какое платье выбрать к визиту ее друзей. И ничего не доставило ей большего удовольствия, как принять их вместе с леди Рассел у себя дома на Кэмден Плейс. Элизабет и сэр Эллиот отсутствовали. Последний, конечно, отзывался об адмирале исключительно в галантных выражениях, однако общество Крофтов не шло ни в какое сравнение с вдовствующей виконтессой, чья благосклонность стала единственным предметом внимания сэра Уильяма и Элизабет этим летом.

Как же рада была Энн снова видеть адмирала и его супругу, с которыми она рассталась еще до начала зимы. Каким вниманием она их окружила. Как увлеченно беседовали они о своих общих знакомых, обменивались новостями, обсуждали произошедшие события. Леди Рассел не могла не заметить, как сильно оживилась Энн.

— Я должна сообщить вам, что Фредерик вернулся в Сомерсет, — сказала миссис Крофт, пока они пили чай в гостиной.

— Да, Мэри упоминала в своем последнем письме, что капитан Уэнтворт должен скоро приехать.

Энн не могла признаться Крофтам, какое облегчение доставила ей эта новость. Фредерик наконец-то снова дома в безопасности. Особенно в такие неспокойные времена!

Энн знала, что леди Рассел внимательно наблюдает за ней. Но имя брата Софи Крофт не могло не прозвучать сегодня. Хотя бы в контексте последних новостей. И Энн всем сердцем этого желала.

— Вот только Фредерик не пробыл в Киллинч-холле и недели, — буркнул адмирал Крофт.

— Как? — удивилась леди Рассел. — Разве капитан Уэнтворт смог так быстро покинуть семейство Мазгроув?

Крофты переглянулись. Адмирал только покачал головой, и Энн немного забеспокоилась.

— Я полагаю, это случилось из-за того, что его помолвка с Луизой Мазгроув была расторгнута, — мягко сказала миссис Крофт, ставя свою чашку с чаем на столик.

Энн была настолько поражена, что не удержалась и воскликнула:

— Как это возможно?!

Она тут же почувствовала на себе пристальный взгляд своей подруги. Смутилась, покраснела и замолчала. Но похоже никто кроме леди Рассел не обратил особого внимания на ее реакцию.

— Поверьте мне, мисс Эллиот, я была удивлена не меньше вашего, — не преминула откликнуться на ее порыв миссис Крофт. — Фредерик нам ничего не сказал. Быстро собрался и уехал в Лайм к друзьям. Вроде бы по какому-то срочному делу. Мы узнали об этом, только когда Мазгроувы явились к нам на обед.

— Понятно ли, что стало причиной расторжения помолвки?

— Насколько я осведомлена, а я, как видите, знаю все подробности только из третьих рук, мисс Мазгроув не выдержала столько долгого расставания. Все эти новости из Франции в последнее время не оставляют нам никаких надежд. Фредерик наверняка будет скоро призван на военную службу. А значит, он стал бы очень редко наведываться в Сомерсет. Не всякая женщина способна это выдержать. Тем более Луиза так молода, у нее еще будут другие варианты.

— В этом нет никакого смысла! — недовольно воскликнул адмирал. — Позволю себе заметить, что в разлуке страдают оба. Он же не прохлаждаться туда едет. Для него это было бы не менее трудно, чем для нее.

— Но он мог бы и не уплывать на Эльбу, — кратко заметила миссис Крофт.

Адмирал только пожал плечами. Видя сильную заинтересованность Энн в продолжение этого разговора, леди Рассел поспешно переменила тему.

Они не без приятности провели оставшееся время за любезной беседой и игрой в карты. Больше этот вечер не принес Энн никаких волнений. Вскоре Крофты откланялись, радушно пригласив мисс Эллиот и леди Рассел нанести им ответный визит. Энн проводила их до кареты, а потом еще долго стояла у окна, ушедшая глубоко в свои мысли.

— Должна признать, капитану Уэнтворту не слишком везет, — заметила леди Рассел, когда они вернулись в гостиную. — А ведь он добился такого положения и состояния. И даже удостоился аудиенции императора на Эльбе.

Леди Рассел упомянула капитана Уэнтворта исключительно ради того, чтобы снова расшатать чувства Энн. Она начала уже кое о чем догадываться. Но та уже успела взять себя в руки:

— Я желаю ему всяческого счастья во всех его начинаниях, — любезно ответила ей Энн и ничего более.

Леди Рассел со вздохом подумала, что она впервые за долгое время видит свою крестницу не такой бледной, как обычно. И как бы ей ни хотелось понять, что на самом деле чувствует Энн, она не стала ее больше мучить.

Мисс Эллиот действительно вскоре нанесла ответный визит Крофтам, но уже без общества своей подруги. И на этот раз она могла спокойно побеседовать обо всем с миссис Крофт без пристального надзора леди Рассел или скучающего вида сэра Уолтера.

Энн не могла поверить в то, что случилось. Не до конца. Она переживала отнюдь не за себя. Ей было больно от мысли, что сердце Фредерика может быть снова разбито. Однако Софи Крофт была в этом совершенно не уверена:

— Я не знаю, как отнесся к этому Фредерик, — с готовностью заметила она. Ей не с кем было обсудить эти новости, кроме адмирала Крофта, и сейчас компания Энн доставляла ей особое удовольствие. — Я написала в Лайм, однако так пока и не получила ответа. Мой брат никогда мне ничего не рассказывает.

— Я уверена, капитан Уэнтворт просто не хотел вас расстраивать, — заметила Энн.

— Ох, если бы только это! — Софи Крофт чуть понизила голос. — Оказывается, Фредерик сам искал возможности отправиться на Эльбу. Конечно, он, должно быть, подумывал об этом еще до помолвки. Но ведь он мог отказаться.

— Нет ничего странного в том, что молодые люди ищут всякую возможность продлить помолвку, — наставительно произнес адмирал Крофт. — В некоторых случаях обещание может растянуться и на несколько лет. Это вещи абсолютно естественные. Что же касается моряков, то им иногда свойственно убегать обратно в море.

— Однако не каждая женщина сможет выдержать такое.

— Но ты же выдержала, моя дорогая, — возразил ей адмирал и улыбнулся Энн. — Я уверен, что и мисс Эллиот смогла бы это выдержать.

Энн лишь смущенно улыбнулась в ответ.

— Как видите, мисс Эллиот, мой брат в последнее время стал предметом спора между мной и адмиралом. Я не согласна. Я сердцем чувствую, что если б он действительно хотел жениться, он бы уже женился.

Адмирал засмеялся. Он не мог бороться против сердца его дорогой жены.

Крофты пригласили Энн остаться у них на обед, и она с радостью согласилась. Дома ее ждал равнодушный отец и сварливая сестра. С леди Рассел Энн не могла поговорить по душам, и это несколько отдаляло их друг от друга. Поэтому в обществе Крофтов Энн чувствовала себя как никогда хорошо. Ей было приятно их внимание, их учтивые манеры. Она не могла говорить о капитане Уэнтворте, но могла слушать. И Крофты так много могли рассказать ей о Киллинч-холле. О посадках, которые они сделали. О тех маленьких усовершенствованиях, которые они ввели. Их рассказы грели Энн сердце. Она и не сознавала, как она соскучилась по дому. И как ей хотелось туда вернуться.

За приятной беседой прошла смена блюд, и пока Энн предавалась ностальгии, в передней неожиданно послышался шум. Вошел слуга и доложил о появлении предмета постоянного спора между адмиралом Крофтом и его женой и не менее постоянных дум мисс Эллиот.

Капитан Фредерик Уэнтворт вошел в столовую в своем темном дорожном костюме, в пыльных сапогах и совершенно запыхавшись от быстрой езды. Он, конечно, надеялся увидеть мисс Эллиот в скором времени. Но не ожидал, что это случится так сразу по его приезду в Бат. При виде ее он покраснел, однако быстро преодолел свое смущение и вежливо раскланялся со всеми присутствующими.

— Фредерик, какая неожиданность! — воскликнула его сестра.

— Я только с дороги, дорогая Софи, — он сердечно пожал ей руку.

— Когда ты приехал? — спросил его адмирал Крофт.

— Только что. Я сопровождал Харвиллов из Лайма. Они тоже здесь.

Миссис Крофт поспешила распорядиться о том, чтобы ее брату подготовили комнаты. Воспользовавшись некоторым переполохом, Фредерик улучшил минуту, чтобы поговорить с Энн.

— Мисс Эллиот, я прошу меня извинить, — как можно более учтиво произнес он. — Я так внезапно сюда вломился. Я право не ожидал, что встречу вас у моей сестры так скоро.

Энн чувствовала, как сильно бьется ее сердце. Она нашла его ничуть не изменившимся, он по-прежнему было очень хорош собой. Как и при их последней встрече в Лайме.

— Я уже собиралась уходить, — едва слышно проговорила она, борясь со своим волнением и безуспешно ему проигрывая.

Фредерик неожиданно тепло ей улыбнулся.

— Я очень прошу вас, чтобы вы остались, — решительно ответил он, не спуская с нее внимательного взгляда. — Вы ни за что не должны уезжать из-за меня.

Энн колебалась, но и Фредерик, и Крофты и слышать ничего не хотели, и ей буквально пришлось остаться.

Фредерик присоединился к ним вскоре после обеда, едва успев привести себя в порядок после дороги, и сейчас же развеял всю ту неловкость, которую вызвало его внезапное появление. Он был так учтив, любезен, приятен, и казался таким веселым, и так живо поддерживал разговор. А сколько историй с Эльбы припас он для своих внимательных слушателей. Энн только и оставалось, что удивляться. Как же его поведение отличалось от того, что она наблюдала в Апперкроссе и Лайме. Тогда он избегал ее, а если и обращался к ней, то лишь с холодной вежливостью. Сейчас, наоборот, он буквально окружил ее своим вниманием. И снова интересовался ее мнением. И вел себя совсем как раньше. Она ощущала в нем определенную перемену. Она только могла догадываться о том перевороте, который произошел в его душе.

Крофты не могли не радоваться. По тому, как вел себя Фредерик стало совершенно ясно, что он уже оправился после последних печальных событий. Помолвкам, как известно, свойственно расстраиваться. Ничто не является определенным, пока двое не скрепили свой союз соответствующими клятвами. И не было сомнений в том, что их дорогой Фредерик преодолеет все грустные мысли.

Когда настало время прощаться, капитан Уэнтворт оказался настолько любезен, что даже проводил Энн до ее кареты. Хотя бы на недолгое время они наконец остались совершенно одни.

— Мне бы не хотелось напоминать вам о неприятных событиях, — сказала ему Энн, — но я не могу не выразить мое сожаление по поводу расстройства вашей помолвки.

Он улыбнулся и открыл дверь ее кареты. Однако отнюдь не торопился ее подсадить, явно растягивая время.

— Мисс Эллиот, я выражаю готовность выслушать все, что вам угодно будет мне сказать. Хотя я очень далек от того, чтобы грустить по поводу вышеназванных событий. Как бы мне ни хотелось казаться печальным, это совершенно, — он сделал особое ударение на этом слове, — совершенно не соответствует моему настроению.

Она не могла не смешаться от услышанного. Она и не думала найти его таким спокойным. Ей лишь хотелось верить, что он не слишком расстраивался.

— Я не сомневаюсь, ваши слова будут большим утешением для адмирала и миссис Крофт, — только и сказала она.

— Вы правы, я непременно должен успокоить мою сестру. Боюсь, я задолжал ей это объяснение. Ведь мы не можем не исполнить свой долг, коль скоро общество требует этого от нас. Но если нам дается возможность быть свободным от этого долга, единственное, что можно испытывать — это облегчение и радость.

Она не ответила. Она лихорадочно размышляла над его словами. Какой разительный контраст они составляли с ее прежними мыслями. Он решительно намекал на то, что его сердце было не задето Луизой Мазгроув. Он весьма лаконично желал ей всяческого счастья. Энн хорошо понимала всю прямоту его характера для тех, с кем он хотел бы откровенным, и нисколько не усомнилась в его словах.

— Я также должен принести вас свои сожаления. Я слышал, мистер Эллиот покинул Бат, — вежливо сказал он, однако тон Фредерика ясно свидетельствовал о том, что он нисколько этому не соболезнует.

— Я могу разуверить вас, что его отъезд не вызвал во мне особой перемены, — поспешно ответила ему Энн. — Я никогда не хотела быть этому причиной, однако я так долго ждала той минуты, когда все наконец будет закончено.

— Вот оно что, — задумчиво произнес Фредерик.

Они посмотрели друг другу в глаза и неожиданно рассмеялись. Они оба теперь были свободны!

Былая скованность пошла трещинами и рассыпалась на куски. Их общение снова было таким же легким и душевным, как и девять лет тому назад. Энн не отдавала себе отчета, как сильно она раскраснелась. И как похожа она была в эту минуту на себя прежнюю.

Фредерик оглянулся на освещённые окна дома Крофтов. Как ни хотелось ему и дальше проводить время с Энн, он не мог беседовать с ней дольше, чем того требовали правила приличия. Не без сожаления он помог ей сесть в карету и все-таки не удержался от того, чтобы на задержать на мгновение ее руку в своей. Она почувствовала жар его прикосновения даже сквозь перчатку.

— Я надеюсь, что скоро увижу вас снова. У моей сестры или же у Харвиллов. Право, они будут очень рады видеть вас.

Теперь он говорил так тихо, так серьезно. И она с радостью, которая переполняла все ее существо, заверила его, что она скоро будет и у Харвиллов и с повторным визитом у Крофтов. На том они расстались. Он захлопнул дверь, и карета тронулась в путь. Все-таки Энн не смогла побороть искушения и не оглянуться, и знала, что он по-прежнему стоит на улице и смотрит ей вслед.

В гостиной Крофтов тем временем шло живое обсуждение между адмиралом и его женой.

— Теперь Фредерику придется начинать все сначала, — не мог не усмехнуться адмирал. — Надеюсь, он не решил и дальше оставаться холостяком.

— Кто знает? — вопрошала его жена. — Ведь он сам не сомневается в том, что скоро будет призван на войну.

— Тогда ему следует поторопиться, душечка Софи, — не без веселья в голосе заметил адмирал. — И он выбрал для этого правильное место. Я уверен, в Бате найдется много хорошеньких девушек. Взять хотя бы мисс Эллиот. Уж она ничем не хуже мисс Мазгроув. Может, она и не так юна и свежа, как последняя, но уж точно гораздо более рассудительна.

— Да, возможно, — задумчиво ответила ему миссис Крофт. — Я не представляла его ни с кем кроме барышень Мазгроув, поскольку он был занят только ими. Но сегодня я увидела его в обществе мисс Эллиот и не могу не отметить, что их вкусы, привычки и взгляды во многом сходятся.

— А что же еще надо для счастья? — снова усмехнулся адмирал. Это тема для разговора приводила его в самое что ни на есть приподнятое настроение. — Ладно, не будем торопить события, дорогая.

— У молодых людей иногда все происходит решительно быстро, — вздохнула в ответ его жена.

И адмирал Крофт не мог не согласиться. Как часто неудавшаяся помолвка, в особенности если за ней следовала уязвленная гордость, перерождалась скоро в новую привязанность.

Софи оставалось только надеяться, что мисс Эллиот в ее возрасте не стала бы так ловко отказывать ее дорогому брату Фредерику, как сделала это юная Луиза Мазгроув.

========== Часть 6. Начало Бата ==========

Следующие дни прошли для Энн в счастливом ожидании столь желанного для нее приглашения от Харвиллов. Она практически не замечала ни сэра Уолтера, ни Элизабет, пребывая во власти своих мыслей. И чтобы не раздражать домашних лишний раз своим отсутствием интереса по отношению к тому, что сказала или сделала вдовствующая виконтесса, Энн прогуливалась по долгу в одиночестве. Увы, с отбытием их кузена и крахом всех их тщеславных надежд, и ее отец, и ее сестра не могли беседовать больше ни о чем другом.

То ли вследствие свежего воздуха и длительных прогулок, то ли еще по какой-то причине Энн чувствовала себя как никогда лучше, и к ней постепенно стала возвращаться ее прежняя привлекательность. Она даже уговорила себя съездить вместе с сестрой к парикмахеру и за новыми платьями, так что Элизабет впервые нашла ее общество довольно терпимым. Дотоле не особенно интересуясь своим внешним обликом, Энн вдруг захотелось теперь, чтобы она была красива как раньше. И кто бы мог за это ее осудить? Если бы Крофты знали ее девять лет назад, они бы сочли ее очень привлекательной молодой особой. Пожалуй, тогда она ничуть не уступала Луизе Мазгроув. Энн оставалось только надеяться, что Луиза не расстроилась слишком сильно, и скоро ее юность и ее жизнерадостность возьмут свое. Насчет капитана Уэнтворта у нее по-прежнему не было никаких сомнений, он, видимо, мало переживал о своей расстроенной помолвке. И как бы Энн не хотелось понять, что произошло (она и не догадывалась, что могла повлиять на это даже самым косвенным образом), слишком сильно ее отвлекали более приятные размышления.

Перебирая в памяти события их последней встречи, Энн не сомневалась в том, что Фредерик простил ей все, что случилось девять лет назад. И что он ищет возможности возобновить их прежнее знакомство. Она не заходила в своих мыслях дальше, хотя все еще ощущала весь жар его мимолетного прикосновения. Ей достаточно было лишь, чтобы одобрял ее и возобновил с ней их дружбу. О да, здесь она сильно лукавила. И не могла не признать это. Какой бы поворот не приняли следующие события, она выучила свой урок. Она будет решительной и она будет побуждать его к восстановлению их отношений. Таковы были ее весьма конфликтные чувства.

Леди Рассел горела желанием знать, как обстоят дела у ее дорогой крестницы. Она нанесла ответный визит к Крофтам, и встреча между ней и капитаном Уэнтвортом наконец-то снова состоялась спустя девять лет после их первоначального знакомства. Она, конечно, была неприятно удивлена его появлением, однако вынуждена признать, что молодой человек произвел на нее впечатление. Он ни словом, ни жестом не показал, что предубежден против нее. Хотя имел на это некоторое право. Он был галантен и учтив, хотя несколько сдержан. Леди Рассел и раньше признавала то, что он очень хорош собой, спустя девять лет она не разуверилась в этом. И она слышала от знакомых, что он теперь очень состоятелен. Леди Рассел поспешила навестить Энн сразу после Крофтов. Однако не добилась от своей дорогой подруги никаких признаний кроме того, что Энн уже виделась с капитаном Уэнтвортом у его сестры. И не смогла рассмотреть ничего, кроме изящности ее нового туалета. Ее крестница явно желала, чтобы в этот раз на нее никто не повлиял.

Сама Энн увиделась с капитаном Уэнтвортом в следующий раз совсем не при тех обстоятельствах, которые она ожидала. В один из тех особо дождливых летних дней она заехала в кондитерскую по пути домой. Элизабет всегда нагружала Энн разными мелкими поручениями, до которых не хотела снисходить сама. И только в этом видела ее полезность.

Заказ был сделан, а окончание его сбора ожидалось с минуты на минуту. Энн подошла к окну, рассеянно глядя, как капли дождя прокладывают дорожки по стеклу. И тут, на главной улице Бата, ей посчастливилось увидеть капитана Уэнтворта. Видимо, он вышел на улицу без зонтика и теперь искал, где укрыться. Энн не спускала с него глаз, однако он так спешил, что вряд ли бы смог ее заметить. Прежней Энн Эллиот не пришло бы в голову ничего сделать. Она бы так и осталась стоять, а он прошел бы мимо. Но после всех тех слов, которые он бросил в ее адрес в Апперкроссе и Лайме, она неосознанно хотела быть хоть немного более решительной. Хоть немного безрассудной. И так, она не могла дать себе отчет в том, как поспешно вышла на улицу и чуть было не столкнулась лицом к лицу с капитаном Уэнтвортом. Впрочем, он удивился не меньше ее. Фредерик тут же галантно поклонился и предложил ей зайти обратно внутрь.

— Я надеюсь, вы не успели промокнуть, — произнес он, между тем очень обрадованный их встречей.

Она с улыбкой заверила его, что не успела. Он, однако, пострадал он дождя гораздо больше.

— Я должен был встретиться с капитаном Харвиллом и капитаном Бенвиком неподалеку, — объяснил ей он.

— Капитан Бенвик тоже здесь? — уточнила Энн.

— Да, он и Харвилл почти неразлучны теперь, — Фредерик говорил с такой теплотой о своих друзьях.

Он рассказал Энн более подробно о Фанни Харвилл. Какой удивительной женщиной она была и как сильно капитан Бенвик был к ней привязан. Энн помнила, что они были помолвлены продолжительное время и ждали только возможности и средств пожениться. И вдруг такая внезапная утрата. Фредерик определено не ожидал, чтобы Бенвик смог перемениться в ближайшее время. Нет, это не могло быть свойственно такому постоянству. Он с уверенностью сказал, что мужчина не может так быстро оправиться от такой преданности и от такой страсти к такой женщине. Не мог бы, если он действительно был влюблен.

Энн слушала его, затаив дыхание. Она как никогда раньше воспринимала все, что говорил или делал капитан Уэнтворт через призму ее собственных чувств. Она не могла не уловить в его выражении лица, а тем более в его словах тот подтекст, который он в них вкладывал. Он говорил не только о капитане Бенвике, он имел ввиду и свою собственную привязанность к Энн. Об этом красноречиво свидетельствовал его взгляд. И Энн, казалось, могла бы внимать ему бесконечно. В особенности потому что он стоял к ней так близко, как только позволяли приличия. Но, увы, ей сказали, что ее заказ был уже готов, а Фредерик заметил в окне капитана Харвилла. Он извинился, вышел под проливной дождь и тотчас же вернулся в компании своего друга. Они учтиво раскланялись.

— Мисс Эллиот, я очень рад вас видеть, — сказал ей капитан Харвилл. — Как вы поживаете? Я как раз возвращался с Камден Плейс, когда увидел Фредерика. Я не застал вас, но оставил свою карточку. Я надеюсь, вы будете так любезны и почтите меня и мою жену своим скорым визитом.

Она радостно отвечала, что они могут ждать ее в самое ближайшее время. Она едва успела расспросить его о последних новостях, о капитане Бенвике и миссис Харвилл, но тут ей окончательно подали ее заказ, и она была вынуждена пожелать приятного дням обоим джентельменам и попрощаться. Она и так сильно задержалась.

Хотя дождь на улице лил как из ведра, она остановилась около своей кареты и не смогла подавить в себе искушения обернуться. И увидела, что Фредерик смотрит ей вслед, рассеянно отвечая на замечания друга. Повинуясь какому-то не совсем осознанному чувству, он извинился перед Харвиллом и снова вышел на улицу.

— Мисс Эллиот, вы окончательно промокнете, — проговорил он с беспокойством.

— Я совершенно не боюсь дождя, — весело сказала она. — Я бы с удовольствием отпустила карету и прогулялась, если бы только дождь лил хоть немного поменьше.

— Я помню, как вы любите гулять, — он улыбнулся их общим воспоминаниям. — И обязательно бы составил вам компанию, но только после того как обзавелся бы зонтом для вас и для меня.

— Я надеюсь, я скоро увижу вас у Харвиллов.

Она сделала шаг ему навстречу в надежде обменяться рукопожатием на прощание. Она еще не успела надеть перчатки и он внезапно склонился, запечатлев на ее руке быстрый легкий поцелуй.

Прежде чем она что-то сказала или подумала, он решительно усадил ее в карету и вернулся внутрь.

И еще долго после этого она не могла прийти в себя.

И как бешено билось ее сердце всю дорогу до дома на Камден Плейс.

Ей казалось, что он насквозь прожег ее кожу.

========== Часть 7. Конец Бата ==========

Если капитану Харвиллу и казалось, что он мог помешать своему другу объясниться с мисс Эллиот, то вскоре ему представился шанс полностью компенсировать Фредерику его возможное огорчение.

Они окончательно условились, когда Энн приедет с визитом. И когда Энн вскоре приехала, то застала у Харвиллов и капитана Бенвика, и конечно же капитана Уэнтворта, который с нетерпением ожидал ее приезда. Харвиллы пригласили не только ее, но и ее отца и сестру. Энн знала, сколь маловероятно их появление и, впрочем, не могла особо желать этого. Сэр Уолтер и Элизабет не замечали ничего кроме вдовствующей виконтессы, а Энн не желала другого общества, кроме того, в котором сейчас оказалась.

Они все очень приятно провели время, как только могли провести молодые люди в компании друзей будучи все примерно одного возраста, одних взглядов и интересов, и не имея над собой строгого надзора более старших родственников.

Фредерик наконец смог уделить все свое внимание Энн без того, чтобы это было воспринято чересчур двусмысленно. Так как Харвиллы и так обо всем догадывались, а капитан Бенвик был слишком погружен в свою печаль, чтобы замечать чужое счастье. За обедом капитан Уэнтворт сидел рядом с Энн, и казалось, что все его взгляды и все его жесты предназначаются только для нее. Он и не думал сейчас быть осторожным и не скрывал этого.

Энн нашла Фредерика более расслабленным в компании его друзей. Он был не так сдержан как обычно, он весело шутил и смеялся с четой Харвиллов, он изо всех сил старался приободрить капитана Бенвика словами участия. Энн не могла снова не подумать о том, что его друзья могли быть стать ее друзьями. И если бы она захотела, так было бы и девять лет назад. И по-прежнему помня о всех тех доводах рассудка, что удержали ее тогда, она не могла не признать, что была бы в его обществе гораздо более счастливой.

После обеда Энн затеяла оживленный разговор с капитаном Бенвиком о литературе. Она спрашивала его, что из рекомендованной ему прозы он осилил, какой поэзией в последнее время увлекался. Бенвик, который много читал и которому хотелось поделиться своими мыслями, напомнил ей о том их разговоре в Лайме, когда они дискутировали о степени преданности мужчин и женщин своим чувствам друг к другу. За это время он нашел еще несколько литературных примеров, и коль скоро его склоняли признать фору слабого пола, он постарался доказать свою правоту в обратном. Капитан Харвилл также присоединился к их беседе на стороне Бенвика. Фредерик, казалось, был занят разговором с миссис Харвилл, однако он повернул голову и прислушался к ним именно в тот момент когда Энн, краснея, горячо повторяла все то, что уже говорила раньше в Лайме. Женщины не отказываются от своих чувств даже тогда, когда вся надежда уже потеряна, уверяла она. По тому как он посмотрел на нее, Энн поняла, что он слышал и эту фразу, и все прочие ее доводы.

Так быстро пролетело время, что Энн и не заметила, как настала пора прощаться. И как же она благодарила Харвиллов за их гостеприимство и обещала обязательно вернуться.

— Мисс Эллиот, не сочтите за трудность, — сказал ей капитан Харвилл при расставании. — Уэнтворт велел мне отдать вам это письмо. Я понимаю, что это против этикета, и все же очень прошу вас принять его.

— Спасибо, — она взяла плотный конверт в руки.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Да, спасибо, — в волнении повторила она, и уже не могла недумать ни о чем другом, кроме этого письма.

Она поспешно простилась с капитаном Харвиллом и отпустила свою карету, намереваясь дойти до Камден Плейс пешком. По дороге она могла бы без помех прочитать письмо и спокойно подумать. Она прошла чуть вперед по улице, когда нетерпение в ней возобладало настолько, что она вскрыла послание Фредерика и принялась пожирать глазами следующие строки:

Я не могу долее слушать Вас в молчании. Я должен Вам отвечать доступными мне средствами. Вы надрываете мне душу. Я раздираем между отчаянием и надеждой.

Энн почувствовала, как подкашиваются ее ноги. Она села на ближайшую скамейку и дочитала его письмо до конца.

Я предлагаю Вам себя, и сердце мое полно Вами даже более, чем тогда, когда Вы едва не разбили его девять лет тому назад.

Эти строчки расплывались перед ее глазами, она никак не могла поверить. Она перечитала его письмо снова, и только тогда ее наполнило счастье. А когда наполнило, то, казалось, наполнило до краев.

Лишь ради Вас одной приехал я в Бат. Я думаю только о Вас.

— Мисс Эллиот! — окликнул ее такой знакомый голос.

Она поднялась и увидела капитана Уэнтворта, который остановился около нее.

— Харвилл сказал мне, что вы отпустили карету и пошли пешком. Едва я об узнал об этом, то поспешил за вами. Позвольте мне проводить вас…

Он осекся, увидев распечатанное письмо в ее руках. Энн едва дышала.

Я никого, кроме Вас, не любил.

Неужто Вы не заметили? Неужто не угадали моих мечтаний?

Фредерик внимательно смотрел на нее, не решаясь ни на что другое.

— Капитан Уэнтворт, я получила ваше предложение, — произнесла она, отчаянно борясь с волнением и проигрывая. — Я намерена принять его.

— Вы… вы уверены? — он запнулся, однако заставил себя договорить.

— Да, я абсолютно полна решимости. И ничего, вы можете в этом быть совершенно уверены, не сможет убедить меня в обратном.

Сейчас Фредерик был полон самых разных конфликтных чувств. И трепет, и радость, и облегчение, и признательность смешались в нем воедино. Вы избавили меня от больших страданий, казалось, говорил его счастливый взгляд.

Все то волнение, которое Энн пережила, так сильно сказалось на ней, что она не без благодарности оперлась на его руку. Вместе они вернулись обратно на улицу и пошли не спеша к ее дому на Камден Плейс. Фредерик был готов повторить каждое слово, которое он написал ей в письме. Каждое признание. Он готов был рассказать ей всю свою историю. Он никого никогда не любил кроме нее. Он слишком поздно это понял, а за свое опрометчивое поведение он был так жестоко наказан.

Те недели, которые Фредерик провел у брата в Шропшире, были одними из самых мучительных в его жизни. И все же тогда он предпочитал компанию Эдварда любому другому возможному обществу. Именно у своего старшего брата гостил он в Сомерсете восемь лет тому назад, и Эдвард был свидетелем тех событий, которые там произошли. Тогда он не без содрогания вспоминал о Лайме и считал себя таким же глупцом, каким считал его и сам Эдвард.

А ведь он был рад, когда все Уэнтворты уехали из Сомерсета, ибо твердо решил никогда туда больше не возвращаться и не видеться с семьей Эллиотов. Его решимость в значительной мере поколебалась, когда он узнал, что его сестра Софи намерена не только вернуться в Сомерсет, но и поселиться ни где иначе, как в Киллинч-холле. Имя Эллиотов снова было у него на слуху со всеми вытекающими отсюда финансовыми подробностями о состоянии дел сэра Уолтера. Он был против аренды Киллинч-холла и, несмотря на все радушие его сестры и адмирала Крофта, не собирался гостить там более нескольких дней, отправившись затем к Эдварду в Шропшир. Он знал, что Эллиоты перебрались в Бат, а значит встреча с Энн ему никак не грозит. И все же Фредерику претило оставаться надолго в Киллинч-холле, с которым было связано столько неприятных для него воспоминаний.

Впрочем, все прошло как нельзя лучше. Казалось, время вылечило его, и вернувшись в Сомерсет, в стены дома, где он был однажды так жестоко отвергнут прежними обитателями, он не почувствовал ровно ничего кроме самого легкого волнения. Он даже настолько приободрился, что нанес визит своим новым соседям — Мазгроувам. Людям в высшей степени воспитанным и приятным. Насколько же велико было его удивление, когда оказалось, что Энн не только не уехала в Бат, но что она гостила у своей сестры в Аперкроссе. Он не искал с Энн встречи, но теперь не мог ее избежать. И он должен сознаться, что впоследствии ему было так приятно от того, что он остался именно таким, каким хотел казаться — скучающим и равнодушным. Он даже был слегка разочарован.

Фредерик с легкостью поменял тогда свои планы на Сомерсет, решив погостить в Киллинч-холле дольше, чем собирался. Его подкупил тот теплый прием, который оказали ему Мазгроувы. Как разительно отличалось их поведение от холодных чопорных Эллиотов, которые сочли его недостаточно достойным для Энн. Его уязвленная гордость находила удовлетворение в том внимании и восхищении, которые оказывали ему девушки Мазгроув. И раз уж судьба свела его с Энн снова, то он должен дать ей понять, что не простил ее и что он осуждает всю слабость и покладистость ее характера. На деле же — он понял это только в Шропшире — он не был равнодушным, он бесился и по-прежнему лелеял свой гнев и нанесенную ему обиду. Как сильно его задело упоминание Мэри, что Энн ни разу не говорила ей о том, что они знакомы.

Сначала он начал пересекаться с Энн в Апперкроссе, отделываясь лишь парой-тройкой вежливых слов. Он должен был признать, что Энн держала себя с ним крайне скованно и отстраненно. Он заметил, что она уделяла своим племянникам гораздо больше времени, чем всем остальным вместе взятым. Впрочем, он не ожидал от нее ничего другого, и это (сейчас он хотел бы честным с ней) абсолютно его устраивало. Он был занят то Луизой, то Генриеттой, и сам не мог сказать, которая из барышень Мазгроув нравилась ему больше. Да он абсолютно не замечал и не хотел замечать Энн! Разве что иногда в его обращении к ней сквозили неосознанные знаки внимания, которые удивляли ее не меньше чем его самого. Ну что ж, успокаивал он сам себя, он не мог быть невоспитанным.

Первым тревожным звоночком для него стала новость о том, что Чарльз Мазгроув сватался к Энн до его женитьбы на Мэри и получил в ответ решительный отказ. Это не могло не вывести Фредерика из колеи, он был ошеломлен и озадачен. Он считал Чарльза Мазгроува в высшей степени приятным молодым человеком. Старший сын и наследник почтенного семейства по соседству с Киллинч-холлом, он обладал всем тем, чего так не хватало Фредерику девять лет назад — состоянием, поместьем, соответствующим положением в обществе. Для Энн это была во всех отношениях удачная партия. Определенно было бы только лучше, если бы она рассталась со своей семьей и сменила их общество на семейство Мазгроув, которые явно души в ней не чаяли. Все доводы рассудка, какими всегда руководствовалась Энн, говорили в пользу этого брака. Так почему она отказала Чарльзу? Луиза не смогла дать ему исчерпывающего ответа. Мистер Мазгроув считал, что Энн отговорила леди Рассел. Ах, леди Рассел… Как он мог забыть про леди Рассел. Все же эта новость продолжала сильно занимать его. Он весь терялся в догадках. Возможно ли, чтоб он мог быть причиной?

Их совместная поездка в Лайм сделала эту ситуацию снова двусмысленной. Он успел позабыть, что его друг Гарри знал имя девушки, с которой Фредерик был когда-то помолвлен. Капитан Харвилл не мог сдержать определенного удивления, завидев своего друга снова в обществе мисс Эллиот. И не прошло и нескольких дней, как Фредерик заметил, что Энн понравилась его друзьям гораздо больше барышень Мазгроув за то участие и внимание, которые она оказала капитану Бенвику. Какая досада видеть это и знать, что мисс Эллиот, будь она уже миссис Уэнтворт, прекрасно вписалась бы в общество его самых близких друзей!

Благо времени на такие мысли у него было немного, слишком часто его занимали то Луиза, то Генриетта. И только в Шропшире он понял, насколько легкомысленно отнесся ко вниманию обеих барышень Мазгроув. Их явное восхищение ему очень льстило, но не более. И между тем он совершенно остался слеп к тому, что чуть не поставил под угрозу помолвку Генриетты. Об этом впоследствии случайно пошутил сам Чарльз. Он ни разу не связывал пошатнувшееся положение мистера Хейтера со своим присутствием в Апперкроссе. Впрочем, с Генриеттой ему повезло больше чем с Луизой — Генриетта оказалась весьма постоянной. Однако сердце Луизы не было занято. И как неосторожно он побуждал ее, восхваляя решительность и отвагу в женщинах. Ему просто хотелось досадить Энн, вместо этого он лишь раззадорил Луизу. Последняя вела себя с ним слишком свободно, искала его внимания больше, чем он готов был ей оказать. И он, он один был кругом виноват в том, что случилось в Лайме. Теперь он не мог не вспоминать свое прошлое поведение без стыда. Что должно быть чувствовала Энн, наблюдая за ним и за Луизой, а ведь именно в Лайме и сам Фредерик впервые, кажется, начал ревновать. Он видел, как капитан Бенвик симпатизирует ей. От его внимания не укрылось и восхищение ее кузена, с которым они столкнулись как-то на прогулке.

Вся глубина ловушки, в которую он попал по собственной неосмотрительности, открылась ему уже после того несчастного происшествия в Лайме. Пока Луиза приходила себя, Гарри не преминул поздравить его с будущей женитьбой. Слишком поздно Фредерик начал понимать себя самого. Но сама Луиза, да и все остальное семейство Мазгроув не могло ни думать, ни говорить ни о чем другом. И если это было так, как говорил ему Гарри, он обязан был считать себя связанным с ними.

Он решил уехать к своему брату в Шропшир, пока не стало совсем поздно. Он надеялся, что в его отсутствие чувства Луизы к нему смогут несколько ослабнуть.

— Всех больше меня поразило то, что сказал мне тогда Эдвард, — признался Фредерик по дороге в Камден Плейс. — Мой брат знает меня дольше всех остальных, и наверное поэтому его слова произвели на меня такое действие, какое я еще потом долго не мог забыть.

Выслушав его самым внимательным образом, Эдвард укорил его за то, что он не покинул Сомерсет, как только судьба снова свела его с Энн. Он считал ошибкой восстановление их прежнего знакомства. И если бы он знал об этом раньше, то несомненно поспешил бы предупредить Фредерика, что он как и прежде пострадает от нее.

Когда-то Эдвард считал влюбленность своего брата лишь следствием его юности, а его излечение лишь делом времени. Но прошло восемь лет, и ни разу он не видел Фредерика влюбленным в другую женщину и не слышал, чтобы он хоть о ком-то отзывался так, как отзывался об Энн.

В Шропшире Фредерик не мог не думать ни о чем другом. Все те чувства, которые владели им после того, как Энн разорвала их помолвку, вернулись с новой силой. Ее образ не покидал его ни днем, ни ночью. И когда он вернулся в Лайм, чтобы забрать Луизу домой, он повторил Харвиллу все то, о чем сказал и своему брату.

Под грохот волн и завывание ветра, он признался своему другу и самому себе, каким несчастным дураком он был.

========== Часть 8. Киллинч-холл ==========

Известие о помолвке капитана Фредерика Уэнтворта и мисс Энн Эллиот, наделало много шума как в Бате, так и во всем остальном Сомерсете.

Харвиллы были первыми, кто узнал об этом и кто поздравил пару. Причем капитан Гарри Харвилл не смог сдержать определенного облегчения и удовлетворения, что эта история, длившаяся целых девять лет, наконец-то счастливо закончилась для его друга. Капитан Бенвик, казалось, впервые обнаружил, что мир не стоит на месте, а люди по-прежнему продолжают встречаться, влюбляться и разочаровываться. Крофты были довольны, что Фредерик решил остепениться, и радовались, что вслед за помолвкой так быстро была назначена и дата свадьбы. Они считали мисс Энн во всех отношениях достойной партией для их дорогого Фредерика.

Эллиоты были не так польщены. Сэр Уолтер, впрочем, не имел возражений и охотно дал свое согласие на этот брак. Капитан Уэнтворт был уже не тем зеленым юнцом что раньше. Капитан Уэнтворт, по его мнению, был чрезвычайно хорош собой и к тому же богат (сэр Уолтер потрудился навести об этом справки). Капитан Уэнтворт был морским офицером, весьма удачливым в своей карьере и подающим большие надежды на будущее. И что придавало особого блеска в глазах сэра Уолтера — он удостоился аудиенции самого императора на Эльбе и имел даже возможность побеседовать с ним с глазу на глаз.

Элизабет не интересовало в ее сестре ничего, если это не имело отношение к мистеру Эллиоту. Она так и не смогла понять, как можно было из трех партий, какие выпали на долю Энн, выбрать наименее перспективную.

Леди Рассел отнеслась к этому известию со спокойной радостью и даже сумела найти учтивые слова для своей дорогой крестницы. Она наконец-то поняла, в чем дело, когда однажды вечером заехала на Камден Плейс и обнаружила, что Энн принимает у себя Крофтов и капитана Уэнтворта. Надо отдать должное Фредерику, ибо в тот вечер он держался необыкновенно стойко. Холодность старшей мисс Эллиот вкупе со смятением леди Рассел мало способствовали потребности объясниться с главой семейства. И все же Фредерик был необычайно галантен и расположен к живой беседе. И твердо решил сегодня же поговорить с сэром Уолтером, а посему был очень спокоен и сдержан. В отличие от Энн, которая испытала облегчение только тогда, когда беседа между мужчинами состоялась и столь желанное согласие было наконец получено.

Если в Бате хотя бы догадывались о возможности такой помолвки, то в Апперкроссе эта новость произвела большое удивление.

Мазгроувы и не могли предположить, чтобы капитан Уэнтворт мог оправиться так скоро. И несмотря на пожелания всяческого счастья, для них оставалось несомненным, что он торопился так от того, что скоро будет призван на военную службу. И что мисс Эллиот в свои 28 лет была менее склонна отказать Фредерику, чем его более юная избранница.

Те, кто знал про прошлую помолвку капитана Уэнтворта и Энн Эллиот, думали несколько по-другому. Чарльз Мазгроув полагал, что мисс Энн именно такая девушка, в которую при близком знакомстве просто невозможно не влюбиться. И коль скоро у Фредерика совершенно не вышло с его сестрой Луизой, то он по праву вернулся обратно к Энн.

Мэри Мазгроув готова была доказывать всякому, кто ее слушал, что она всегда знала, к чему там все идет, и что именно она организовала эту помолвку, удержав свою сестру в Апперкроссе прошлым летом. Увы, Мэри совершенно забывала, что раньше она ставила то на Луизу, то на Генриетту. Последняя была слишком счастлива с Чарльзом Хейтером и опасалась только, как бы свадьба капитана Уэнтворта не затмила ее собственную.

Что касается Луизы Мазгроув, то ее гордость безусловно была задета. Она не могла не понять, что стала лишь препятствием на пути двух влюбленных. И хотя капитан Уэнтворт был достаточно легкомысленным, чтобы увлечься ей, он был не достаточно постоянным, чтобы потом не вернуться обратно к Энн Эллиот. Едва Луиза прознала о том, что капитан Уэнтворт вернулся в Киллинч-холл, как сама уехала из Апперкросса к Харвиллам в Бат. И там в компании друзей она лечилась от своей первой влюбленности и своего раненого самолюбия, и только общество тонко чувствовавшего капитана Бенвика помогало ей утешиться.

Так как ничто больше не держало Энн в Бате, она вернулась с Крофтами и с Фредериком обратно. Леди Рассел была настолько любезна, что даже предложила поехать вместе с ней и приглашала Энн остановиться у нее в доме. Энн была ей бесконечно благодарна, она бы не смогла свободно принимать Фредерика в Апперкроссе.

И так одним ясным летним утром две кареты наконец выехали из города, и исполнилось то, чего так долго желала Энн. Она не печалилась, что ее жизни в Бате пришел конец, потому что жизнь эта была в основном крайне безрадостная. Сэр Уолтер и Элизабет отпустили ее от себя с легким сердцем, и теперь Энн, уютно устроившись в карете с леди Рассел, смотрела на Фредерика, который сопровождал их верхом.

Фредерик выглядел сейчас необычайно хорошо, ибо был превосходным наездником. Это напомнило Энн о другой их поездке в Лайм. Когда она могла лишь вздыхать, тайком бросая взгляд на статного капитана Уэнтворта, и сердце ее разрывалось от боли. Сейчас она могла не отрывать от него глаз сколько душе угодно и твердо решила научиться ездить верхом хорошо, и уже с предвкушением представляла их будущие совместные прогулки.

Леди Рассел внимательно наблюдала за ними обоими. Фредерик был с ней неизменно учтив и любезен. И хотя не мог не знать о той роли, которую леди Рассел сыграла при расстройстве их прошлой помолвки, он ни разу не выказал и тени холодности или пренебрежения. Всегда был исключительно приятен и оживлен в беседе. И в общем и целом, он держался настолько безупречно, что леди Рассел даже захотелось пробить стену этой постоянной вежливости и выяснить, что происходит за ней на самом деле. Однако даже Энн не могла сказать наверняка, какие чувства Фредерик питает к ее крестной.

Леди Рассел была несколько рада, когда они доехали до ее дома по соседству с Киллинч-холлом, и внимание Энн наконец-то смогло переключиться на что-то кроме Фредерика. Ей хотелось обсудить со своей дорогой подругой одну тему, которая уже давно не выходила у нее из головы.

— Я должна непременно поговорить с тобой, — сказала леди Рассел, как только они остались одни. — Я узнала такие новости по нашему отъезду из Бата. Миссис Клэй, подруга твоей сестры, оказывается, теперь живет в Лондоне.

— Миссис Клэй? — удивилась Энн, она уже и думать забыла об этой особе.

— Я всегда считала, что для Элизабет недостойно приближать ее к себе. И поэтому я была рада, когда она уехала. Однако меня не мог не смутить ее внезапный отъезд и я решила навести справки. Если тебя удивляет на какие средства миссис Клэй может жить в Лондоне, то я могу сказать точно, что мистер Шепард не имеет к этому никакого отношения. Ее содержит мистер Эллиот.

— Мистер Эллиот? — Энн не смогла сдержать жеста удивления.

— Думаю, я не сильно ошибусь, если предположу, что она уехала из Бата вслед за ним. Она могла сменить свое положение около твоей сестры только на еще большую выгоду. Конечно, ей не удалось долго сохранять инкогнито, ее много раз видели в Лондоне в компании мистера Эллиота.

— Как это печально, — заметила Энн. — А ведь он говорил, что она ему не нравится.

— Он вел двойную игру, дорогая, — мягко ответила ей леди Рассел. И внезапно встала и несколько раз с волнением прошлась по комнате. — Только подумать, что я была готова отдать тебя ему. Что я так желала этого брака. Так размечталась о новой леди Эллиот. Да не только я, все общество толкало тебя на эту помолвку, А он оказался таким человеком!

Она снова села на диван и взяла руки Энн в свои.

— Моя дорогая, если ты удивляешься, почему я так покорно сдалась теперь, так это именно по этой причине. Я осознала, что могу ошибаться. И я больше не желаю вмешиваться. Ты очень влюблена, я это вижу, и если капитан Уэнтворт нашел в себе силы, чтобы просить тебя во второй раз, значит, и он влюблен я не меньше. Тем более что теперь это во всех отношениях достойная партия.

— Я понимаю, что заставило меня отказать капитану Уэнтворту девять лет назад, — очень серьезно ответила ей Энн. — Пусть мне и не следовало уступать доводам рассудка, я руководствовалась своим долгом по отношению к вам и своему отцу. И чувство долга в женщине — качество далеко не худшее. Однако я бы ни за что не согласилась выйти замуж за человека мне совершенно безразличного. Это была бы участь самая темная. — Она откашлялась, так как в горле у нее вдруг запершило. — Что касается миссис Клэй, я признаюсь, вы меня удивили. У меня, конечно, были подозрения насчет мистера Эллиота, но совсем другого свойства. Я никак не могла понять, зачем ему надо было сближаться с нами. Он не был в вострое от миссис Клэй и не скрывал это от меня. И казалось, что мы сходимся во мнении насчет нее и ее отношения к моему отцу.

— Возможно, в этом и загвоздка, дитя мое, — вздохнула леди Рассел. — Он боялся, что твой отец женится на миссис Клэй и родит наследника. На правах зятя он мог быть часто вхож в семью, а значит смог бы удерживать сэра Уолтера от столь опрометчивого поступка. Его планы пошли крахом, когда ты ему отказала. И он увез миссис Клэй с собой в Лондон в качестве утешения.

— Он мог бы жениться и на Элизабет. Она бы ему не отказала.

— Не ошибусь, если предположу, что он сильно намучился в первом браке. Ему хотелось следовать и своим симпатиям.

— Да, может бы и так, — задумчиво ответила ей Энн. — Ну что ж, теперь он сам готов жениться.

— Думаю, я опять не сильно ошибусь, если скажу, что миссис Клэй пребывает в Лондоне совсем не в том качестве, о котором ты сейчас говоришь. Я окажу честь ее уму. Возможно, ей все-таки удастся пленить его своими чарами. Однако сейчас он явно не намерен на ней жениться.

Отдохнув после поездки в той мере, в которой только требуется, леди Рассел и Энн Эллиот прибыли в Киллинч-холл на следующее утро на правах своего будущего родства с его обитателями.

Оказалось, что Чарльз Мазгроув уже успел сманить адмирала и капитана Уэнтворта на стрельбище. Энн отпросилась у миссис Крофт прогуляться по киллинчским землям, по которым она так соскучилась. Она оставила леди Рассел в компании миссис Крофт и не спеша пошла по дорожке от дома.

Солнце было сейчас в самом зените, и куда хватало глаз, везде расстилались перед ней изумрудные холмы и равнины, и раскидистые деревья. Энн так радостно было снова видеть эти земли, снова ходит по дорожкам киллинчского парка. Она дошла до большого дуба, у которого любила сидеть еще в детстве. Зная, что ее не могут отсюда увидеть, она присела на траву и какое-то время просто любовалась красотой вокруг. Потом она распечатала письмо Мэри (миссис Крофт вручила ей конверт утром) и заняла себя чтением. А надо признать, что письма от ее младшей сестры всегда были занятны.

Мэри поздравляла ее с помолвкой, прозрачно намекая на тот ажиотаж, который ей сопутствовал. Лично для нее эта взаимная склонность между ней и капитаном Уэнтвортом была давно очевидна. Она не могла не заметить, что Фредерик гораздо богаче Чарльза Хейтера, а значит Энн сделала лучшую партию чем Генриетта. Быть женой моряка однозначно лучше чем быть женой священника. И как часто сейчас особо отличившиеся офицеры посвящаются в рыцари или делаются баронетами. Да, это печально, что у Фредерика нет своего дома и им придется что-то снимать после женитьбы. Однако если мистер Эллиот или если Элизабет так и не обзаведутся наследниками, то у детей Энн есть все шансы получить и Киллинч-холл, и титул. Что касается их старшей сестры, здесь Мэри не могла сдержать ехидного торжества, Элизабет за все свои 30 лет ни разу не получала достойного предложения.

Энн не могла не улыбнуться количеству если в письме Мэри. Она не стала читать дальше, так как услышала знакомые шаги и увидела, что Фредерик спешит ей навстречу.

— Я уже начал беспокоиться, — сказал он ей, когда подошел ближе. — Все никак не мог найти вас. А потом вспомнил о вашем любимом месте в этом парке.

Он стоял перед ней в своем охотничьем костюме и с ружьем за спиной. И она не могла не улыбнуться тому, что он по-прежнему помнит о тех вещах, которые она говорила ему еще при их первой помолвке. Энн с готовностью оперлась на его руку и встала.

Все произошло так внезапно. Его руки обвили ее талию, и она не сопротивлялась. Осторожно прижав ее к себе, он поцеловал ее так мягко и нежно, что она едва не расплавилась тотчас же в его руках. И каким бы коротким ни было это чудное мгновение, Энн успела обвить руками его шею и даже коснуться кончиками пальцев его волос.

Также внезапно они отступили друг от друга и засмеялись. Энн кинула смущенный взгляд на едва видневшийся отсюда дом и отчаянно понадеялась, что их никто не увидел. Это было нарушением этикета, и все же Энн призналась себе, что и ждала, и надеялась, и немножко боялась этого поцелуя. Не первого по счету, если вспомнить то, что было девять лет назад.

— Я потерял всякий счет времени, — заметил Фредерик, когда они двинулись обратно. — Едва сестра сказала мне, что вы уже тут, как я оставил Чарльза с адмиралом и примчался в парк, даже не успев переодеться.

— Не представляю, что могла подумать миссис Крофт, — лукаво ответила ему Энн.

— Она несомненно считает меня слишком влюбленным, — улыбнулся ей Фредерик.

Он продел ее руку под свою и прижал к сердцу. Они не спеша пошли вместе по дорожке к Киллинч-холлу.

К этому лишь остается добавить, что вопреки всем опасениям, свадьба капитана Уэнтворта и мисс Эллиот не могла затмить никакое другое торжество. Зная ее вкусы и его привычки, ничего удивительного, что сама церемония была достаточно скромной, но элегантной. Они обвенчались в церкви Киллинч-холла в кругу своих родных и близких.