По ту сторону двери (СИ) [Лекса Перышкина] (fb2) читать онлайн

Глоссарий

Глоссарий

Исчисление времени:

Бэкай — полный цикл оборота двух ночных светил (4 недели).

В неделе семь суток, в сутках 24 ины, в ине 60 диин, в диине 60 исин.

Исчесление длинны:

Кинянн — длинна величиной с ноготь большого пальца (примерно сантиметр).

Биянн — длинна величиной с большой шаг. В одном биянне 100 кинянн.

Янн — величина равная тысяче биянн.

Измерение массы:

Ригис — малый вес (примерно грамм).

Йис — равен тысяче ригисов.

Бэйра — первое ночное светило. Появляется на небосклоне в первые две недели каждого бэкая.

Жар-трава — растение, используемое в лечебных целях как согревающее и отхаркивающее средство.

Кайра — второе ночное светило. Его время последние две недели каждого бэкая.

Крайяр — раса бессмертных существ, внешне сильно похожих на людей. Отличаются слишком правильными чертами лица без изъянов. Другие названия — шептуны, лорды.

Куорн — раса бессмертных человекоподобных существ. Умеют как угодно менять собственный облик и перестраивать свои тела. В истинном обличии — высокие, в два с половиной биянна ростом, человекоподобные, жилистые и бесполые. Кожа как правило светло-серая, тело не имеет волосяных покров, глаза без радужек и зрачков. Другие названия — миражи, оборотни.

Крикун — неразумное существо, имеющее облик женщины с непропорционально длинными ступнями и уродливым лицом. Рот крикуна располагается в верхней половине лица, а глаза — под ним. Нос отсутствует. Крикуны опасны тем, что убивают своим голосом. Другое название — ригай.

Крот — неразумное существо, имеющие вид годовалого или до годовалого младенца с вывернутыми вовне руками и полным отсутствием глаз и зубов при наличии большого рта-присоски. Их слюна ядовита. Прячутся зарываясь в землю. Другое название — ньорх.

Мираж — см. куорн.

Небесная вода — роса или дождевая вода, собранная в первый день первого бэкая лета. Такая вода считается чудодейственной.

Птенец — молодой страж без опыта (жаргон стражей).

Тень — неразумное существо, имеющее облик очень высокой человекоподобной фигуры с изломанными непропорционально длинными когтистыми руками и ногами. Имеет свойство удлиннять конечности на два биянна. Тень невозможно увидеть ночью из-за черного цвета кожи. При движении издает звук, напоминающий скрип сухих деревьев. Другое название — йоришь.

Тиэр — вежливое обращение к человеку мужского пола.

Тиэра — вежливое обращение к человеку женского пола.

Тиэрис — устаревшее обращение к женщине знатного рода.

Тиэрос — устаревшее обращение к мужчине знатного рода.

Удав — неразумное существо, имеющее сильно искаженный человеческий облик. Удавы могут выглядеть как дети, и очень редко — как женщины или мужчины. Отличительные черты — неестественно вывихнутые конечности, рот-трещина с набором мелких зубов, и красные огоньки в глазницах. Опасны тем, что гипнотизируют жертву. Другое название — ярах.

Эйха — дневное светило.

Ярах — см. удав.

Глава 1

«Люди молятся Небесам и искренне верят, что они единственные на всем свете создания. Люди глупы и наивны в своих верованиях. Если бы они знали, что Небеса абсолютно глухи и им нет дела до человеческих нужд, кому бы тогда они молились? Все, кто думают иначе, слывут у них безумцами. Если безумие заключается в способности видеть глубже, чем другие, то пусть меня называют безумцем. Я хочу быть безумцем. Я жажду знать больше, гораздо больше, чем уже известно. Разве такое безумие считается грехом?»

Из дневника Йонса Канги.

***

Тихий шорох неуверенных шагов эхом отражался от сводов потолка в пустом старом доме. Ноги дрожали, не желая двигаться совсем, но благодаря усилию воли все же кое-как слушались. Шум тяжелого, испуганного дыхания, казалось, даже перекрывал скрип рассохшихся от времени половиц. Старая, века прошлого, а может, и позапрошлого, мебель вырастала из темноты неожиданно, заставляя пугаться еще больше. Пыль, паутина и тишина — вот уже многие-многие годы в этом доме живут только они. Слабый огонек свечи в дрожащих руках хаотично плясал, умножая на облезлых стенах зловещие тени, в попытках хоть немного отогнать мрак. Жутко.

С верхнего этажа двухэтажного особняка, неожиданно резко, в оглушающей тишине, не считая скрипа половиц, послышался тихий смешок. Сердце подпрыгнуло до самого горла и, казалось, застряло там, пульсируя под самым кадыком. Негромкий топот детских ножек в темноте, и снова ехидный, заставляющий кровь стынуть в жилах, смешок. Выбираться! Нужно срочно выбираться отсюда, пока жива!

Наверху, из темноты, показался кособокий детский силуэт. Свет свечи, да еще и на таком расстоянии совершенно не пугал это существо. Напротив, оно желало показать себя. Лицо будто потрескавшийся фарфор с черными провалами глаз улыбнулось от уха до уха, словно треснуло. Она отчетливо разглядела мелкие иглы зубов, хотела закричать, но не смогла. Ноги, будто не подчиняясь ей, сами подняли свою хозяйку на ступеньку лестницы. И еще шажок. И еще. Она пыталась бороться, но, один единственный раз заглянув в глаза этой твари, потеряла контроль над своим телом. В голове бились панические мысли, и она именно сейчас, в этот миг, осознала, насколько отчаянно хочет жить. Тварь улыбнулась ей черной трещиной рта, в провалах глазниц медленно загорались красные огоньки. Глядя на приближающуюся к нему девушку, существо, прикидывающееся ребенком, высунуло длинный и узкий черный язык и облизнулось, словно издеваясь.

Мысли истерически кричали в голове, когда она, сама того не желая, затушила свечу и продолжила, как в трансе, двигаться навстречу красным огонькам глаз. Конец. Это конец. Перед глазами пробежали практически все моменты столь недолгой жизни. Она, Сэни Кэм, за все свои девятнадцать лет ни разу не видела этих тварей наяву. И все благодаря ее дару. Но в этот раз он ее подвел, и подвел сильно. Она не знала, что ждет ее, шла в этот дом наугад.

Сэни отстраненно почувствовала, как по щекам потекли горячие дорожки слез. Ей хочется жить, очень хочется. А горящие красным огнем глаза уже так близко, что протяни руку — и коснешься этой твари. Вот бы не было слишком больно. Сейчас Сэни была готова молиться Небесам, чтобы не было больно. Но у Небес, видимо, были свои планы на эту девушку.

Негромкий свист в звенящей тишине показался оглушительным. Пугающие алые огни в глазах твари медленно, но верно, потухли. Стук сообщил о том, что упало что-то не крупное. Сэни не сразу осознала, что ее руки и ноги снова перешли в ее полное распоряжение. Но что случилось?

Внизу, у парадной двери она, даже не увидела, почувствовала движение. Щелчок, будто кто-то пристегнул ремень. Половица скрипнула под чьим-то весом.

— Кто здесь? — ее испуганный сиплый голос показался ей совсем чужим.

— Вы живы, тиэра*? Вы в порядке? — спокойный мягкий баритон. Но она же не должна ему верить, правда?

— Кто вы?

— Я страж. Я убил тварь. Пожалуйста, спускайтесь.

— Но, простите, каким образом?

— Арбалетным болтом, тиэра. Спускайтесь уже, вам ничего не грозит.

Девушка впервые слышала о том, что такое существо можно вообще хоть чем-то убить, тем более обычным болтом от обычного арбалета. Впрочем, и она не страж. Может, он болты эти освятил Небесной водой*? Сэни смутило другое. И все же она начала спуск, крепко держась за перила лестницы.

— Говорите, вы его застрелили? И это в такой-то темноте?

— Он громко дышал. — просветил ее незнакомец.

Она внезапно ощутила облегчение и одновременно гнев. Пережитое требовало выхода в ярких всплесках эмоций.

— Но вы могли попасть в меня! — гневно воскликнула девушка — Какая безалаберность!

— Не мог. — ответил ей спаситель — Вы находились немного ниже.

— Вы так хорошо видите в темноте? — восхитилась Сэни. Она шла, ориентируясь на его голос, и, наконец, разглядела в темноте мужскую фигуру.

— Нет, тиэра. Но у меня хорошее обоняние.

Девушка задохнулась от возмущения и стыда, а он, не дожидаясь ее приближения, повернулся и, постукивая тростью в такт своим шагам, направился к двери. Он двигался настолько уверенно, что Сэни оставалось только подивиться, как он может так хорошо ориентироваться без света.

— Подождите меня! — испугавшись, что страж оставит ее тут, она догнала его, два раза оступившись на пути, и ухватилась за рукав его рубашки.

На небе появились первые звезды, скоро должна была появиться и Бэйра*. Восьмой бэкай* только недавно вступил в свои права, но холодно еще не было. В последний бэкай лета сверчки словно сошли с ума, оглушая своими песнями всех живых существ. Незнакомец остановился у крыльца злополучного особняка, словно прислушиваясь к чему-то. В сумерках Сэни могла четко рассмотреть его серебристо-белые волосы, прямыми прядями спускающиеся до середины спины. Казалось, они мерцали в полумраке, ласково колыхаемые теплым ветерком.

— Что случилось? — спросила она, не выдержав продолжительной тишины.

— Тихо, тиэра. Я жду моего напарника.

— Может, подождем его подальше от этого дома? Мне страшно. — сказала она, обходя стража, чтобы увидеть его лицо.

На вид он был довольно молод. Косая серебристо-белая челка скрывала почти все лицо, Сэни видела лишь линию прямого тонкого носа и плотно сжатые губы с гладко выбритым немассивным подбородком. Глаза были скрыты, и в очередной раз она подивилась, как арбалетчик может стрелять с такой-то гривой на лице. Это в высшей степени странный человек.

— Нет, мы подождем его тут. Если вам страшно, возьмите меня за руку. — он протянул ей затянутую в перчатку руку.

Сэни не стала отказываться, поскольку ей начинало малодушно казаться, что он не человек. Рука оказалась довольно теплой, это чувствовалось через тонкую кожу перчатки. Пальцы ободряюще сжали ее ладошку, и Сэни стало значительно легче. Все же она не одна, рядом есть живой человек. Тревога и страх, преследующие ее уже почти полгода, улеглись. Вряд ли она когда-нибудь найдет в себе силы отпустить эту теплую человеческую руку.

— Дэйо? — со стороны другого старого дома донесся низкий мужской голос.

— Я здесь! — откликнулся ее спаситель.

Через заросли некогда ухоженных и подстриженных парковых кустиков соседнего дома к ним прорвалась довольно крупная мужская фигура. Сэни не сразу сумела его рассмотреть из-за света масляной лампы, которую он держал в руке.

— Идем, там чисто. — без предисловий сказал мужчина, и только затем он увидел ее — О, а это кто?

— Мне бы хотелось спросить у вас то же самое. — немного дерзко ответила Сэни, неосознанно стискивая в руке пальцы своего спасителя.

— Я вывел ее из этого дома. Там была тварь, и она едва не стала жертвой.

— Я, кажется, просил тебя постоять немного у дома. — ворчливо откликнулся второй.

— Я не беспомощный младенец. Кстати, — он не смотрел на Сэни, но сказал именно ей, — меня зовут Дэйо Хоки. Это мой напарник Сайк Джеро.

— Сэни Кэм. — представилась она в ответ.

Сайк окинул ее подозрительным взглядом и, достав из кармана стеклянный пузырек, открыл его:

— Дайте вашу руку.

Девушка безропотно протянула руку, которую он тут же смочил некой жидкостью. Осмотрел кожу и сообщил:

— Все в порядке, Сэни. Это просто медовуха.

— Медовуха? Но зачем?

— Я расскажу вам, когда мы окажемся за стенами. На наши голоса могут собраться твари. Идемте.

И Сайк Джеро неспешно пошел по каменной дорожке, местами поросшей мхом и травой. Дом, к которому они повернули, с фасада почти полностью зарос плющом. На крыльце одна из ступеней полностью разрушилась.

— Дэйо, тут нет одной ступени. — зачем-то сообщил Сайк — Третьей.

Сэни запрокинула голову, вглядываясь в Дэйо. Не похоже, чтобы его могло смутить отсутствие одной ступени. Он уверенно взошел по лестнице, не выпуская ее ладони, и даже поддержал ее, помогая подняться.

В доме было пыльно и холодно, неприятный запах брошенного жилища навевал тоску. Но кого волнуют такие мелочи? Главное — безопасность.

Дэйо скинул с плеча на пол тяжелую сумку, но не оружие. Один пистолетный арбалет с магазином остался у него за спиной, второй, точно такой же, был прикреплен ремнями к бедру. Молодой человек присел сверху на свою сумку и, все так же, не глядя на спутников, сказал:

— Осмотрите, пожалуйста, дом еще раз. Сэни, кричите, если что-то случится.

К счастью, дом оказался пуст и при повторной проверке. Зато за окнами Сэни увидела темные изломанные силуэты, лишь отдаленно напоминавшие человеческие.

— Не паникуйте. — сказал ей Сайк, заметив, на что именно она так смотрит. Он разломал какой-то старый пыльный шкаф и сложил у камина — Разожгите огонь.

На кухне он нашел несколько свечей и две масляные лампы, не считая свою, и разместил это богатство на подоконниках гостиной комнаты. Как только в камине весело заплясал огонь, мужчины дружно раскатали возле него свои одеяла. Сэни даже расстроилась, ее сумка осталась в том доме, о чем она и сообщила.

— Я заберу ее завтра. — пообещал Сайк — Ничего страшного, если вы одну ночь поспите рядом с одним из нас?

— Нет, ничего. — смутилась Сэни, но выбора не было. Не на пыльном же полу ей спать? Да и людей она давненько не встречала — Вы, тиэр* Джеро, довольно крупный мужчина. Боюсь, вам и самому будет мало этого одеяла. Тиэр Хоки не возражает?

— Совсем нет. Только, прошу вас, никуда не вставайте среди ночи. Я не смогу за вами приглядывать.

— Я приглядываю за ним, присмотрю и за вами. — улыбнулся Сайк. Теперь, в свете камина, Сэни могла хорошо разглядеть их обоих.

Сайк был выше ее почти на две головы. Его мускулистое телосложение впечатляло. Вообще, этот шатен производил хорошее впечатление. Волосы его были волнистыми, если бы он распустил свой хвостик, собранный на затылке, они бы достигли его плеч. В уголках темно-карих глаз лучиками расходились крохотные морщинки, что свидетельствовали о веселом нраве этого человека. Правда, вид его был несколько растрепан: рубашка фривольно расстегнута на груди, а рукава ее закатаны до локтей. Широкий охотничий пояс содержал с десяток метательных ножей. Парные сабли он поставил в уголок. Даже его сапоги выглядели несколько потрепанно.

Его напарник казался полной его противоположностью. В свете огня Сэни поняла, что его странные белые волосы ничто иное, как седина. Молодой человек был полностью седым, но при этом не выглядел отталкивающе. За белыми прядями его косой челки она разглядела темный изгиб брови. Рубашка была ослаблена только на одну пуговицу, поверх нее был надет кожаный жилет, и все выглядело довольно аккуратно. Дэйо был немного ниже своего напарника и не был таким мускулистым. Перчатки он снял и теперь просто сидел на одеяле, бездумно водя длинными пальцами по резной рукояти своей трости.

— Вы на меня смотрите?

— Простите. — Сэни смутилась — Я давно не видела людей.

— Откуда вы, Сэни? И как тут оказались? — спросил Сайк.

— Мое селение было далеко отсюда, на юге сраны. Теперь его не существует. Выжила только я. Оно располагалось у реки Тимп, ближе к лесу.

— Ты слышишь, Дэйо?

— Я не глухой. — ответил тот — Сэни, как же вам удалось спастись?

В памяти тут же всплыли все ужасные картины, которые ей довелось увидеть. Чувство вины снова затопило все ее сознание.

— Вы не поверите, если я расскажу.

— А вдруг поверим? — Сайк ободряюще ей улыбнулся — Расскажите.

— Мне было четырнадцать лет, когда это начало происходить. Все, что я видела во сне, сбывалось до мельчайших деталей. Так однажды я увидела, что мама обожжет руку. Я рассказала ей, и она посмеялась, сказала, что во сне может присниться всякое. И в тот же день она обожгла руку. Все случилось точно так же, как я видела во сне. С тех пор почти каждую ночь мои сны сбывались. А год назад я увидела, что дозорный уснет на посту и несколько фонарей на улице погаснет. И придут эти твари.

— Неужели в домах не горел огонь?

— Горел. — Сэни печально вздохнула — Эти существа скреблись в окна, смеялись у дверей. Я видела, что люди просыпались и выглядывали посмотреть, что происходит. А затем словно теряли разум и гасили огонь. А дальше… они все умерли. Кто-то заколол себя и своих близких ножом, кто-то ломал себе шею, прямо руками. Никого не осталось.

— И что же вы сделали, проснувшись? — спросил Дэйо.

— А что могла сделать девчонка, едва достигшая совершеннолетия? Моя семья пыталась уговорить людей, предупредить их. Никто не слушал. Мы ушли всей семьей до того, как все это случилось и нашли безопасное место, откуда были видны огни селения. Ночью они погасли. Понимаете, что это значит?

Стражи молчали. Они прекрасно знали, что значит, когда ночью гаснет огонь. Найдя в их молчаливом согласии понимание, Сэни продолжила:

— Мы ушли к другому поселению, что возле озера Айнак. Довольно далеко, не так ли? Долгое время благодаря моим снам нам удавалось избегать опасностей. Но пять бэкаев назад отец сказал, что выбора нет, и нужно идти и найти хоть немного еды. Он ушел в лес и не вернулся. Утром мать отправилась его искать и на мои уговоры остаться не обращала внимания. Я просидела на стоянке два дня. Днем собирала дрова, чтобы хватило на ночь, и ждала. Но никто из них не вернулся.

— Сколько времени вы провели в одиночестве?

— Пять полных бэкаев. Начиная с Бэйры четвертого бэкая. Я выживала благодаря своим снам. И та тварь, которую убил тиэр Хоки… Это был единственный раз, когда сон не приснился мне вовсе. А все потому, что я слишком устала и едва не погибла из-за своей беспечности.

— И что за тварь? — поинтересовался Сайк.

— Тиэр Хоки, должно быть, знает, как ее называют. Я не разбираюсь.

— Тиэру Хоки совершенно безразлично, какую тварь он убивает. Если вам не трудно, опишите ее.

— Кривой, кособокий ребенок. Рот как трещина, в глазницах красные огни… — Сэни передернуло от воспоминаний.

— Удав*. - почти хором сказали мужчины.

— Удав? Почему удав?

— Потому, что лишает воли своих жертв, заставляя их убивать себя. Разве не такие же пришли в ваше селение?

— Да. Но там были не только дети.

— Это всего лишь облик. Суть у них одна. — просветил ее Сайк — Вы голодны? Перекусите, не стесняйтесь. — он протянул ей хлеб.

- Спасибо. Надеюсь, я не слишком вас обременяю.

— Нет, все в порядке.

— Раз селения близ Тимпа больше нет, нам незачем туда идти. Сайк, вернемся домой?

— Разумеется. Это было последнее селение на нашем пути.

— Так вы шли к Тимпу?

— Да. Мы с Дэйо должны были обойти все известные нам селения с важным сообщением.

— В Тимпе жили какие-то глупцы. — довольно холодно произнес Дэйо — Они не верили сновидице. Думаешь, они бы поверили нам? Как только ты сказал бы им о том, что этих тварей можно убить, они подняли бы нас на смех.

— А их нельзя убить? — удивилась Сэни — Но вы же убили!

— Сэни, вы что, жили в сказке? — укоризненно протянул Сайк — Ваши стражи убили хоть одну тварь?

Девушка отрицательно покачала головой, а Сайк продолжил:

— До некоторых пор это считалось невозможным. Они боялись только огня. Оружие им было совершенно неопасно, поскольку эти существа спокойно приращивали на место даже отрубленные головы.

- Не может быть! Тиэр Хоки убил такое существо арбалетным болтом.

— Верно. — подтвердил Дэйо — А до этого древки болтов вымачивались в медовухе.

— Что? Медовухе?

— Именно. — подтвердил Сайк — Вы не ослышались. Мед оказался единственным средством, способным их убить. Одна женщина подверглась нападению, когда несла кадушку свежекаченного меда своей заболевшей родственнице на край селения. На ее беду она не поспевала до заката, и в сумерках на нее напала тварь. С перепуга она кинула кадушку в тварь и убила. Не кадушкой, медом. Если бы не этот случай, мы бы еще долго не знали, что мед разъедает их плоть, как кислота.

— Хорошо. Теперь я буду знать.

— А вы разве не с нами пойдете?

— А можно? В Айнаке меня не приняли, потому, что посчитали сбежавшей из дома несовершеннолетней. Сказали, что бумага, подтверждающая личность, может быть не моей.

— У нас примут. Реска — довольно крупный городок на севере материка. И коренных жителей среди населения только четверть, остальные пришлые.

— Если примут, то пойду. Все равно мне некуда податься.

***

Сайк проснулся под утро от тяжелого учащенного дыхания девушки. Он точно знал, что девушки, поскольку Дэйо всегда спал тихо. Но, как оказалось, и напарник уже давно не спал.

— Что с ней? — шепотом спросил Сайк.

— Что-то снится. — еле слышно ответил ему тот — Не стал будить. Вдруг что-то важное?

Эйха* медленно поднимался над горизонтом, разгоняя ночную тьму. Сайк нашел в одном из шкафов кухни нетронутую грызунами и прочими обитателями крупу и уже сварил кашу, когда с криком проснулась Сэни. Дэйо тут же протянул ей флягу с водой:

- Успокойся и попей. Что приснилось?

— Вы собираетесь идти полями? Не ходите! — ее голос прыгал от страха.

— Что там?

— Слепые младенцы с большущими ртами. Они прячутся в траве.

— Кроты*, значит. Много? — спокойно поинтересовался Сайк.

— Очень! Все поле просто усыпано ими! И если днем мы пройдем спокойно, то к вечеру они выползут!

— Обогнем поле вдоль реки? — Дэйо разложил на полу карту и задумчиво пробежался по рельефному изгибу обсуждаемого маршрута пальцами.

— Нет! Там страшные черные силуэты с длинными уродливыми руками и ногами! Вечером они убьют нас!

— Что же так везет-то? — буркнул Сайк — И у реки тени*! Дэйо, другие маршруты есть?

— Похоже, нет. — его пальцы обвели по контуру очертания полей — За полями лес. Там как?

— Простите, лес не видела.

— Значит, твои сны рассчитаны на сутки вперед? — Дэйо поднял голову.

Волосы соскользнули с его лба, и девушка увидела его глаз — миндалевидной формы с продолговатым внутренним уголком и ярко-синей радужкой. Но чувство от его взгляда почему-то было пугающее. Зрачок даже не думал сузиться от света.

— Значит, если выбирать между тенями и кротами, лучше уж кроты. — сказал Сайк — Остановиться придется до заката, чтобы успеть разжечь костры вокруг стоянки. Сэни, как вы смотрите на то, чтобы подежурить половину ночи? Половину я, половину — вы?

— А? Хорошо. — неуверенно ответила девушка.

— А готовить вы умеете?

— Да, конечно.

— Значит, ужин готовлю я, а завтрак — вы.

На заднем дворе дома в хозяйственной постройке Сайк нашел тележку, видимо, используемую ранее для вывоза навоза с конюшен. Зато она была в более-менее пригодном состоянии. Он загрузил ее обломками мебели, сверху кинул дорожные сумки, в том числе и сумку Сэни, возвращенную из того злосчастного дома.

— Прямо в лоб. — сообщил он Дэйо и вернул болт.

— Я же не промахиваюсь. — спокойно ответил тот и спрятал болт в магазин арбалета, пристегнутого ремнями к бедру.

Заброшенные улицы некогда оживленного городка они миновали без приключений. Твари не осмеливались выходить под свет Эйха. Тележку толкал Сайк, Сэни семенила за ним следом, а за ней неспешно шел Дэйо. Девушка отметила, что у этого седого стража осанка прямо-таки королевская и походка крадущаяся, осторожная. И он по-прежнему постукивал тростью, словно аристократ прошлой эпохи. И почему бы ему не помочь другу толкать тележку?

А когда они вышли в поле, Сайк принялся петлять, словно заяц, огибая все ямки, норы и канавы. Дэйо шел за ним след в след. Сэни не понимала, зачем они это делают, ведь напрямик быстрее. Один раз колесо все же угодило в заячью нору. Обломки мебели подпрыгнули, издавая шум. Ничего особенного, просто небольшая неудача, но Дэйо повел себя странно: он остановился, рука в кожаной перчатке тут же легла на арбалет.

— Сайк?

— Просто колесо угодило в ямку. — ответил тот.

Сэни подумала, зачем озвучивать очевидное? Но промолчала. Хотя уже догадывалась, что что-то не так с этим стрелком.

К вечеру на горизонте возникли очертания леса, что тут же было озвучено Сайком. Земля стала холмистой, огибать каждое препятствие уже не выходило. Поэтому мечник начал предупреждать вслух о каждом пригорке.

— До темноты еще долго? — спросил Дэйо.

Сэни не успела удивиться такому странному вопросу, как Сайк ответил:

— Три ины* до заката.

— Нам стоит остановиться там. — стрелок вытянул руку и указал направление.

— Веди. — согласился его напарник — Сэни, возьмите, пожалуйста, Дэйо под руку.

— Я не ребенок! — отмахнулся тот и повел их в указанном ранее направлении, ощупывая землю тростью.

— Так он… — догадалась, наконец, девушка. Шепотом, разумеется.

— Слепой. — так же шепотом подтвердил Сайк.

— Зато прекрасно вас слышу. — добавил Дэйо.

— Вот это да! — еще тише восхитилась Сэни — Слепой стрелок!

— Этот слепой стрелок… — начал практически одними губами Сайк.

— Ни разу не промахнулся. — продолжил Дэйо — И он все еще прекрасно слышит вас.

***

Эйха постепенно скрывался за горизонтом, мир медленно погружался в темноту. Она терпеть не могла это время. Наверное, ни один человек в мире не любил это время. Но для нее это было не время страха, а скорее уж, тоски.

Арэя плотно закрыла все ставни и двери и подошла к печи. Нужно же еще и ужин приготовить.

— Иди, полежи. — мать выхватила из ее рук чугунок — Бледная вон вся, лица на тебе нет.

Девушка безропотно отдала чугунок и ушла в свою комнату. К ужину она не вышла, притворившись крепко спящей.

— Почему Арэи нет? — спросил жену Орс за ужином.

Она ничего не ответила, но мельник все понял по ее красноречивому взгляду.

— Замуж ее надо отдать. Вон сколько парней ходит кругом, ладных и крепких. А она все по своему стражу сохнет! И ладно страж, так ведь калека! — взорвался мужчина, откладывая ложку.

— Орс, так ведь, сердцу не прикажешь. — мягко произнесла женщина, пытаясь утихомирить мужа.

— И слышать ничего не хочу! Кто ж в своем уме дочь стражу отдаст?! А? Она ж вдовой за три года стать может!

— Это ты Йорне скажи! Она со стражем всю жизнь прожила и сейчас живет: сыновей четверо, две дочери.

— Везение, простое везение, Лейра. Другие стражи каждый год дохнут, а этот еще и… За слепого не отдам, сказал!

— А я б отдала, если б он попросил! — взорвалась жена — А то ж высохнет девка! На ней и так лица уж нет! А он и не смотрит в ее сторону!

— Да чем же он смотреть-то будет?! Слепой же!

— Дурак ты, Орс! Как есть дурак!

— Я сказал, за Рэйка ее отдам! Парень хороший, крепкий. И защитить ее сумеет, и прокормить.

— Да кто ж защитит ее лучше стража?!

— А где твой страж?! А? Нету его! Уехал! А она тута! Помолчи лучше, я знаю, что делаю!

Арэя, конечно, не спала и прекрасно слышала родительскую ссору. Она знала, что ее отец недолюбливает Дэйо и побаивается. А вот сын главы, охотник Рэйк, ее отцу нравится. Зато не нравится ей самой. Безмозглый увалень этот Рэйк, да еще и хвастун, каких поискать.

Арэе было всего шесть лет, когда она впервые увидела седого и слепого мальчика. Он был всего на пять лет ее старше. Его нашли стражи, среди убитых людей он был единственным выжившим. Но сколько его не расспрашивали, он так ничего и не сказал, кроме своего имени — Дэйо Хоки. Эрн, старый страж, предположил, что всех убили удавы, а он выжил лишь потому, что слепой и не мог смотреть им в глаза.

Местные мальчишки, конечно, пытались обижать слепого, но тот не спешил давать себя в обиду. К тому же, у него обнаружились острый слух и хорошая реакция. Несмотря на его недуг, стражи приняли его с распростертыми объятиями.

Арэе всегда нравилось наблюдать за странным мальчиком. Он не был особо разговорчивым и редко улыбался, но было в нем что-то такое, что притягивало взгляд. Благодаря своей настойчивости, девушка стала-таки ему другом. Но только другом, не более. Она переживала всякий раз, когда они с Сайком куда-то уезжали. В этот раз их поход был очень долгим, и она не знала, увидит ли его снова. Вернется ли Дэйо домой?

Но вне зависимости от того, вернется ли ее милый друг или нет, за Рэйка она замуж не пойдет. Никогда.

***

Небольшие костерки развели именно в тех местах, где указал слепой стрелок, и по кругу. Площадка получилась довольно широкой, но людей это устраивало. В центре этого круга они развели костер для котелка.

Сэни еще могла понять Дэйо, но Сайка понять не получалось. Как можно спокойно есть, когда там, в двух шагах от контура света ползают эти уродливые существа без глаз и издают хныканье, имитируя плач младенца. Ей совершенно точно не лезла в горло ни одна крошка.

— Ешьте. Они вас не достанут, не бойтесь. — негромко сказал Дэйо.

Сэни вяло поковырялась в чашке, имитируя активный аппетит:

— Да не в этом дело. Они мерзкие.

— Если вы об этом, думаю, вы скоро привыкнете, раз уж путешествуете со стражами. — беспечно откликнулся Сайк.

— А вы, кажется, уже привыкли?

— Привык. — согласился шатен — Но не так хорошо, как хотелось бы.

— Скажите, они когда-то были людьми, эти твари?

— Нет, никогда не были, я думаю. А ты, Дэйо?

Беловолосый неопределенно пожал плечами.

— Тиэр Хоки не особо разговорчив, да? — шепотом спросила девушка.

— Тиэр Хоки все равно вас слышит. Так что, говорите вслух. И можете звать меня по имени, без тиэра. На ты. Это не слишком удобно.

— Хорошо, Дэйо. — смущенно и робко произнесла Сэни, словно пробуя его имя на вкус — Боюсь, я не смогу сомкнуть глаз, пока эти существа ползают вокруг нас и только и ждут, когда огонь даст слабину.

— Тогда можете дежурить в первую половину ночи. Главное, не забывайте подкидывать топливо и кричите, если что.

Прежде, чем лечь спать, Сайк еще раз внимательно осмотрел девушку, волнуясь о том, справится ли она со своим заданием. С его-то высоким ростом Сэни казалась ему маленькой и хрупкой, но трусихой не выглядела точно. Длинные, светлые волосы девушка заплетала в косу, чтобы не мешались. Под тонкими дугами золотистых бровей сияли светло-серые, довольно смелые, на его взгляд, глаза.

— Справится? — еле слышным шепотом спросил он друга, зная, что тот услышит. Он, наверное, и дождевых червей в земле слышит.

— Думаю, да. — ответил он — Я услышу, если что.

— А знаешь, она симпатичная.

— Так женись. Мне до этого нет дела.

Сэни следила за кострами еще пару ин, и глаза ее начали понемногу слипаться, когда она привыкла к жутким пискам кротов с той стороны круга. Тряхнув головой, прогоняя сонливость, она повернулась к своим спутникам и обнаружила, что Дэйо бодрствует. Его глаза с неподвижными зрачками смотрели в небо, и синеватое сияние нарождающейся Бейры нисколько его не смущало.

— Дэйо, ты не спишь? — шепотом спросила она.

— Слышишь? — так же шепотом ответил страж — Там, за кругом, что-то происходит. Не совсем понимаю, что именно.

— Я схожу посмотреть.

Сэни обошла костры и, остановившись в одном месте, присела на корточки. Здесь земля вспучилась изнутри. Девушка потрогала рукой неожиданно выросший пригорок, она могла поклясться, что раньше его тут не было. Их поляна была довольно широкой, а костры маленькими, в целях экономии топлива. Этот пригорок был как раз немного в тени. Что же это такое? Взяв сухую былину, она поковыряла подозрительный холмик и в ужасе замерла, когда что-то из-под земли толкнулось ей навстречу.

Испуг был сильным. Едва совладав с ватными ногами, она бросилась к центральному костру. Немного не добежав до одеяла стрелка, девушка споткнулась и, упав, оказалась нос к носу с ним. Невидящие глаза обратили на нее свой взор, но Сэни это уже нисколько не смущало.

— Дэйо! — громко зашептала она — Там земля вспучилась! Там кто-то есть!

— За пределами костров?

— Оно проникло в круг!

— Сайк, вставай! К нам тут гости ломятся.

— Это шутка? — сонно спросил страж.

— Если бы! — воскликнула Сэни — Под землей, уже в кругу!

Сайк подскочил, как укушеный, схватил свои сабли и, щедро плеснув на лезвие медовухи из пузырька, ринулся вслед за Сэни. Не задумываясь ни на диину*, он ткнул саблей в указанный клочок земли и, по-видимому, убил кого-то.

— Еще! — завизжала девушка. Прямо к ее ногам полз новый бугорок.

Она неловко попятилась и шлепнулась на мягкое место, продолжая активно отталкиваться ногами, отползая от враждебного пригорка. Пока Сайк бежал к ней, холмик прорвался, и она увидела уродливую морду, ну или лицо, без глаз и с большим ртом-присоской, всё испачканное в земле. Девушка даже взвизгнуть не успела. Раздался тихий короткий свист, и в это безглазое страшное лицо впился арбалетный болт, прошив голову твари насквозь. Рана зашипела, словно разъедаемая кислотой, отвратительный запах заполнил, казалось, всё поле.

— Раньше они такими умными не были, а Дэйо? — остервенело, тыкая в очередной холмик саблей, прохрипел Сайк — Что будем делать?

— Выживать. — ответил стрелок — Сэни, следи, чтобы костры не гасли! Я прикрою тебя. И болты приноси мне, ладно?

Девушка отчаянно закивала головой, но, вспомнив, что он не зрячий, сказала:

— Поняла.

— Только в слюни их не вляпайся, они ядовитые.

***

Эрн долго и внимательно рассматривал ввалившегося к нему под вечер Рэйка. Парень явно где-то перебрал лишку и теперь явился отношения выяснять. Ну, ничего, старого стража младенцами не испугаешь.

— Отец плохо следит за тобой. Разве ты не знаешь, что вечером должен идти домой и сидеть там, пока Эйха не взойдет на небосклон?

От пронзительного взгляда старческих подслеповатых глаз Рэйка коробило, но он не остановился и не сдался:

— Хочешь сказать, я должен бояться этих ночных тварей? Я не боюсь! Знаешь, что я с ними сделаю, попадись они мне?

— Даже не догадываюсь. — спокойно ответил старик — А вот что они сделают с тобой — хорошо знаю.

— Старик! — взвыл парень — Думаешь, я не справлюсь?!

— Уверен, что не справишься. Ты хороший охотник, но твари — это тебе не пугливая дичь. Ступай домой, пока Эйха еще не совсем скрылся за горизонтом. Сказал же, не годен ты в стражи.

— А кто годен? Слепой твой годен?!

— Этот слепой десяток таких, как ты, стоит.

— Это мы еще посмотрим! — прошипел Рэйк и вышел, громко хлопнув дверью.

— Мало что ли ему от Дэйо доставалось? — задумчиво сказала жена Эрна, закрывая за парнем пострадавшую дверь на засов — И чего он так в стражи рвется? Умереть не терпится?

— А ты думаешь, он геройствовать хочет? Йорна, он же просто жить богато хочет. И почет хочет, чтоб был.

— Так за чем же дело стало? Пусть работает усердно, и все будет.

- Он думает, стражи просто так деньги получают. Завидует он, вот и все. Больше мне нечего сказать.

— Ну, так выпусти его разок с кем-нибудь. Пусть увидит, что там, в мире, делается. Авось, больше и не захочет?

— Что ты, Йорна! — замахал руками старик — С ума, что ли, спятила?! Он же и сам погибнет, и ребят моих погубит! Не со зла, от глупости.

А Рэйк был пьян и зол. Он не понимал, почему старик не хочет брать его в стражи. Чем он не вышел? И сильный, и смелый, и неглупый. Просто не понравился он Эрну, или счеты какие-то к его отцу старый страж имеет? Он, один из самых лучших охотников в городе, до сих пор живет с родителями, а у стражей, у каждого из них, уже есть свои дома. И где справедливость? И ладно свои, но слепой этот… Он же пришлый!

Ну, погодите, он, сын главы, докажет, что ничуть не хуже того же Сайка Джеро и стреляет лучше Дэйо Хоки. Он им всем докажет!

***

Сэни думала, что Эйха никогда не взойдет, ей казалось, что этот кошмар будет длиться вечно. Но они выжили, смогли выжить, продержались до восхода Эйха. Девушка грустно посмотрела на своих спутников: оба стража были такими грязными, будто только что вылезли из могилы. Да и она сама была не чище. Вон, подол платья порвался в двух местах.

Поймав себя на этой мысли, она выругалась про себя теми словами, какие папа запрещал произносить. Они едва смогли продержаться до утра, а она, глупая, про платье думает! Ноги подкосились от усталости и облегчения, и девушка осела на разрытую кротами землю. Даже против ее воли из горла вырвался смешок. Сэни зажала рот рукой, но смех превратился в настоящую истерику, а затем и слезы. Она уже не смеялась — рыдала громко, горестно, навзрыд.

Сайк остолбенел от такого бурного проявления эмоций. И что нужно делать, когда женщина так горестно плачет, будто кто-то умер? Что он должен сделать?

— Ну, Сэни… — неловко топчась с ноги на ногу, промямлил мечник — Не надо плакать, а? Все же живы…

В ответ девушка заплакала еще горше. И никак не могла остановиться. Дэйо пошел на ее голос, присел рядом. Рука стрелка осторожно легла на ее плечо, другая прошлась по растрепанным волосам.

— Плачь, если хочешь. — негромко сказал он и притянул ее к себе, терпеливо вынося слезоразлив с подвываниями и всхлипами.

Сэни была очень ему благодарна за понимание. Пальцы слепого снова прошлись по ее волосам, осторожно, словно изучая. Она довольно быстро успокоилась и еще пару диин просто посидела вот так, уткнувшись носом в его плечо. Дэйо приятно пах, она не смогла бы сказать, чем именно, но ей нравился этот запах.

— Хочешь воды?

Сэни согласно замычала, отстраняясь от уютного плеча, и, приняв флягу, поспешно спрятала от него заплаканное лицо. Протянув руку, страж наткнулся пальцами на завиток волос у ее виска:

— Не стесняйся. Я все равно тебя не вижу. Дыши ровнее и пей.

Она послушно сделала глоток, и еще один. От недавних слез весь мир виделся в радужных бликах.

— Ик!

Неловко-то как! Пусть зареванного лица он и не видит, но это прекрасно услышал. От стыда щеки опалило жаром.

— Ик!

— Ничего себе! — растерянно пробормотал Сайк — Я сплю или нет? Он улыбается! Смотри, Сэни, он улыбается!

Для Сэни, знавшей слепого стрелка совсем недолго, это не было странным. Для Сайка, знавшего его с детства, это было удивительно.

Тратить время на сон они не стали, желая до темноты миновать поле.

— Но я не знаю, что в лесу. — жалобно произнесла сновидица.

— Ничего. Раньше мы и так справлялись. — успокоил ее Сайк — Вот пройдем через лес и выйдем к небольшому городу. Мы там уже бывали, так что, не волнуйся. Там живут хорошие люди.

***

Стук был таким сильным, словно кто-то надумал выломать дверь. Сейна быстро сползла с постели и, прихватив лампу, поспешила к двери.

— Кто там ночью ломится, а?

В ответ в дверь заколотили еще отчаянней. В жизни травницы, прослывшей ведьмой, всякое бывало. Бывало, что и ночью люди прибегали за помощью, не страшась даже тварей, к ней в лес. После смерти единственного своего ребенка, сыночка, пятнадцать лет назад, Сейна ушла от людей в лесную лачугу. Тварей не боялась. Чего бояться женщине, которой больше нечего терять?

Она отворила смотровое окошко, снова спросив:

— Чего надо?

На ее пороге стоял молодой человек, совсем еще юнец. Темные вихры волос растрепаны, глазищи большие и испуганные, дыхание шумное:

— Помогите! — исступленно зашептал он — Небом заклинаю, помогите мне!

Сейна поспешно отворила дверь, пропуская мальчишку внутрь, и, едва он вошел, тут же закрыла ее на прочный засов.

— Один?

Он кивнул:

— Я один остался. Нет у меня больше семьи.

— А чего шепчешь? — подозрительно прищурилась женщина, оглядывая гостя со всех сторон.

Парень как парень. Ни ног кривых, ни длинных рук, ничего, что отличало бы его от человека.

— Раньше нормально говорил, а сейчас — вот. — прошептал он — Хозяйка, пусти переночевать? Утром уйду в деревню.

- Ночуй. — женщина кивнула на лавку и ушла к своей кровати, не забыв подкинуть дров в камин. От испуга, наверное, у парня голос пропал. Такое бывает.

Ночной гость, довольно улыбаясь, пристроился на лавке. Он будет очень благодарен за приют.

***

До леса они едва ли не бежали. Сайк, как самый выносливый, отобрал у своих спутников сумки, а Сэни волокла за руку Дэйо. Разумеется, они устали так сильно, что ноги подкашивались, у девушки, так точно. Но не время было думать о ногах, Эйха уже клонился к горизонту.

— Костры не успеем разжечь. Быстрее! — торопил их Сайк.

Ему легко говорить! С его-то ростом и ноги вон какие длиннющие! Один шаг, как три ее шажка. Но паника подхлестывала, не хуже кнута.

Они успели добежать только до края леса. Светило к тому времени почти полностью скрылось за горизонтом. Сэни не поняла, зачем Сайк побежал к довольно крупному, но еще не старому дубу, но последовала за ним, ведя за собой и стрелка. Даже не смотря на испуг, она отметила, что ей нравится то, как доверчиво он следует за ней.

Сайк скинул сумки возле корней дерева и извлек пару мотков веревки и шесть масляных ламп.

— Что это? — не удержалась от вопроса девушка.

— Видишь вон те ветки? Мы будем спать на них. — и, не теряя времени, он полез на дерево, закреплять фонари.

— А как же Дэйо?

— Сэни, я слепой, а не безрукий и безногий. — негромко сказал тот.

Развесив фонари, Сайк вернулся за напарником и помог ему взобраться наверх, надежно закрепив веревкой вокруг ствола. Сэни залезла сама, но и ей с веревкой помог мечник.

— А ты? — спросила она его.

— А я и сам управлюсь.

Девушка огляделась вокруг и, не заметив ничего подозрительного, успокоилась. На небе высыпали звезды, сквозь густую крону дуба их было видно не так много, но достаточно, чтобы немного полюбоваться. Она быстро уснула, потому, что сильно устала.

— Ты спишь, Дэйо? — негромко спросил Сайк.

— Сплю, чего и тебе советую. — ответил тот. К диалогу он не был расположен.

***

— Ярда, иди уже домой, а? Давай, пора уже! Видишь, мы вышли на патруль? Значит, Эйха скоро уйдет за горизонт.

Пожилая безумная женщина подняла на стража глаза и улыбнулась:

— Хорошие вы, стражи, полезные! Вот если бы вас не было, кто бы нас охранял, а? А кто бы добывал нам необходимые вещи в старых городах?

— Сами бы добывали. Иди отсюда, опасно тут сидеть.

— Опасно. Вот и мрете, как мухи. Молодые такие, ни за что умираете. Просто так.

— Отчего же просто так? Мы людей бережем. — возразил безумице страж — Ты, Ярда, не в своем уме, вот и говоришь всякое.

— В своем или нет, а знаю побольше вашего! — прикрикнула она и забормотала, раскачиваясь из стороны в сторону — Вот, вы все Небу молитесь, дураки, а Небу-то плевать! Бездушное оно. Земля нас сотворила. Всех сотворила. Их первыми,нас последними… В горах человек живет, высоко-высоко. Они его не трогают. Это его предок разбудил их, потому они его и не трогают.

— Что тут у тебя? — к ним подошел другой страж.

— Да вот, безумная Ярда опять сказки свои рассказывает, домой идти не желает.

— Не сказки! — рассердилась женщина — Идите в горы, к тому человеку! Спросите его! Он знает!

— Что знает-то?

— Все знает! Не верите?

— Давай ее домой. — вздохнул первый страж.

И, подхватив безумную под руки, они поволокли ее к ее лачужке.

— Не верите?! Придет сюда! Придет сюда страж! Белый, как снег! Глаза его что небо — синие и бездушные! Он поверит мне! Он поверит!!!

— Конечно, поверит. Вот как придет, так и поверит сразу. — отшутился второй, заталкивая ее в дом и плотно прикрывая дверь.

— Думаете, я хотела такой стать?! Это награда за страдания! Не верят люди! Такие, как я, мы умираем!!!

— Потому, что на голову больные. Идем, дежурство не будет ждать.

— Ты знаешь стража с волосами как снег?

— Таких и у соседей нет. Нас осталось-то всего три селения.

— А что такое она говорила, а?

— Слушай больше! Она умом давно тронулась.

***

— Брат, пусти меня, а? Давай поговорим! — стенал под дверью женский голос.

— Козел плешивый тебе брат. — холодно буркнул молодой человек.

— Ну, открой дверь, брат! Посмотри на меня! Разве мы делаем тебе плохого?

— Убирайся! Хватит выть! Ты спать мне не даешь!

— Брат!

Рассердившись, молодой человек распахнул дверь настеж:

— Чего вы хотите от меня?!

Юная девушка в коротенькой ночной рубашке, бесстыдно выставляющей напоказ длинные ноги, откинула с плеча черную, как смоль, прядь волос и чарующе улыбнулась:

— Ты знаешь, что мы хотим. Ты должен жить.

— Разыгрывай этот спектакль с кем-нибудь другим. Думаешь, я не вижу, как ты выглядишь на самом деле?

— Брат! Я знаю, что ты чувствуешь, но открыть эту дверь — тоя судьба. Когда-нибудь ты поймешь, что ошибаешься в своих суждениях.

— Не знаю я, как ее открыть! Ясно?!

— Так узнай. Разве Отец тебе не сказал, как это сделать? — девица томно облизала полные губы — Разве тебе трудно просто попробовать поговорить с ним? Ради меня, брат. Пожалуйста!

— Пес блохастый тебе брат! И хватит поганить этот облик! Я же вижу, что ты бесполое существо, глаза у меня где надо приделаны!

С этими словами он захлопнул дверь и сполз на пол, закрыв лицо руками. Его сестра, младшая и любимая сестренка, она умерла два года назад, оставив его одного. Он один. Один во всем этом рухнувшем мире.

В старом потрепанном дневнике своего предка он прочел, что раньше мир был совсем другим, что в нем жили только люди. Их было много, они строили города, дороги, мосты и храмы, они и воевали между собой иногда. Люди жили хорошо, не боясь темноты. А сейчас эти города разваливаются от времени, брошенные и покинутые. Если люди где-то и живут, то ему о них ничего неизвестно.

Он один в этом рухнувшем мире. Из всей своей семьи он остался один.

***

Второй раз за пять лет ей совсем ничего не приснилось, а если и приснилось, то она благополучно все забыла и теперь испытывала за это вину, хоть стражи и сказали ей, что она не виновата, что не властна над своими видениями.

— Семь лет назад в нашем городке тоже жил сновидец, старый ворчливый дед. И он тоже не всегда видел вещие сны. — сказал Сайк.

— Жил? То есть, он умер?

— Я же сказал «старый дед». Конечно, умер. От старости.

— Бедняга…

— Меня тоже пожалей. — хмыкнул шатен — Я тоже собираюсь умереть от старости.

— А следующую ночь мы тоже проведем на дереве? — прокряхтела девушка, едва перебирая ногами.

— Как придется. — Сайк пожал плечами — Спина болит с непривычки?

И не только спина, но и шея, и то место, что пониже спины. Но Сэни, разумеется, промолчала. Да еще и лес этот, не лес, а непролазная чаща!

Дэйо аккуратно держался за ее плечо, но кто кого поддерживал было непонятно. Слепой стрелок, в отличие от нее, не спотыкался через шаг.

К трем инам дня они набрели на протоптанную тропинку. Сайк пояснил, что люди из городка, что за этим лесом, ходят сюда за хворостом. Идти сразу стало гораздо легче. Правда, это не мешало ей спотыкаться и на ровном месте.

— Ты очень неловкая. — прожурчал за ее спиной голос Дэйо — Выбери ритм и иди ему в такт. Так будет легче.

— Ритм? Но я не музыкант.

— Раз не музыкант, то и песен не слышала?

— Слышала. — смутилась Сэни.

— Раз слышала, то спой. — задорно улыбнулся ей Сайк, обернувшись — Днем нам нечего опасаться.

— Я вижу, вы хорошо выспались. — проворчала сновидица — Я не умею петь.

— А ты попробуй. Не стесняйся.

Сэни немного подумала и запела. Нежный девичий голос разлился по лесу звенящим ручейком. «И кто сказал, что она не умеет петь?» — подумал Дэйо, отпуская ее тоненькое плечо. На протоптанной тропинке ему будет непросто оступиться.

Глава 2

Глава 2

«Люди — самая большая проблема этого мира. Они не верят ни во что, пока их сердца спокойны. Но стоит их объять горю, как люди готовы поверить во что угодно.

Люди легкомысленны, как бабочки-однодневки. Они не выносят даже самых маленьких бед, а чувство вины им тяжко, поэтому они предпочитают перекладывать вину на других. Сначала они смеются над тобой, после, случись неприятность, бегут к тебе за помощью, а еще позднее, получив желаемое, обвиняют тебя во всех смертных грехах. Воистину, во всех мирах нет более несовершенных созданий. О, если бы Небо не было глухим, оно уничтожило бы весь этот порочный род!»

Из дневника Йонса Канги.

***

— Элерн, немедленно открой дверь, паршивец! Забыл меня, негодник?! Я твой отец!

— Мой отец умер. — тихо ответил молодой человек — Ты — тварь.

— Да как ты смеешь?! Элерн, немедленно открой или, клянусь, я вышибу эту дверку!

— Начинай! — рявкнул Элерн.

Это продолжалось каждую ночь. К нему периодически заявлялись все умершие родственники, от прадеда до сестры. Он безумно устал от этого. Разве он виноват в грехах своих предков?

Молодой человек открыл шкаф, самый обычный с виду шкаф для одежды, и, подвинув висящие на вешалках платья сестры, которые так и не смог сжечь после ее смерти, выудил из его недр теплый плед. Дверь своей комнаты все же открыл, но лишь затем, чтобы просто обойти неожиданно восставшего из мертвых «отца». Кабинет, где он обычно переписывал старые книги, встретил его темнотой и тишиной. Пришлось зажигать свечи, чтобы хоть что-то увидеть. В сторону крутой винтовой лестницы Элерн старался даже не смотреть, плотно запер дверь прямо перед носом оборотня, разжег камин и уселся за стол — перебирать старые рукописи.

История состоит из тысячи тысяч маленьких историй, фактов, записей, упоминаний. Он бы хотел хоть на мгновение увидеть мир до прихода тварей, но мог судить о нем только по старым книгам и свиткам. Его работа заключалась лишь в том, чтобы переписывать то, что потемнело и потерлось от времени, большего он сделать не мог. Возможно, когда-нибудь, пусть и много-много лет спустя, это место найдут. Возможно, не все люди погибли и когда-нибудь они найдут его хижину в горах, и его подземный дом. Пусть он сам и не доживет до этого времени, но постарается оставить им знания. Главное, чтобы те, кто когда-нибудь придут сюда за этими знаниями не были слишком жадными. Элерн знал, что излишняя любознательность приводит к бедам. Только бы никто и никогда не отодвинул книжную полку от стены на самом нижнем ярусе его дома и не нашел ту дверь, которую нельзя открывать.

***

Дверь открылась без скрипа. Да и само жилище не выглядело заброшенным, словно хозяева отлучились ненадолго. На ночь глядя. Едва не споткнувшись в полумраке о вязанку дров, Сайк вошел внутрь:

— Хозяева! Есть кто дома?!

Но ответом ему была звенящая тишина. Парень обнажил свои сабли и, обрызгав клинки медовухой из бутылочки, пошел в лачугу, наказав своим спутникам оставаться снаружи. Буквально через диину из домика донеслись его ругательства:

— Проклятые Небеса! Вот же твари! И здесь побывали, уроды!

Сэни практически влетела в дом и едва сдержала рвотный позыв от увиденного. На грубо сколоченной деревянной кровати лежала женщина. На пол с матраса натекла целая лужа остывшей, но еще не засохшей темной крови. Голова старушки лежала отдельно от ее тела и выглядела так ужасно, словно ее оторвали. Именно оторвали, а не отрубили. В свете догорающей на столе масляной лампы Сэни отчетливо разглядела обломки позвоночника и вырванный из груди кусок трахеи, оставшийся с головой.

— Не смотри! — Сайк мгновенно подскочил к ней и загородил обзор своим телом, но девушка инстинктивно продолжала разглядывать страшную картинку, выглядывая из-за его широкой груди, словно в каком-то трансе.

— Сэни, ты меня слышишь? На меня смотри! Смотри на меня! — он потряс белую, как полотно, сновидицу за плечи — Дэйо!

Подошедший слепой стрелок повернул девушку лицом к себе и осторожно приобнял, не давая обернуться. Он уже понял по запаху, что случилось с хозяином домика. Сильный запах крови просто кричал о страшной трагедии.

Сайк быстро сгреб с пола старый, истертый в некоторых местах до дыр ковер и накрыл им труп.

— На кухне будем ночевать. — негромко сказал Дэйо и уволок девушку с собой.

Сайк прикрыл хлипкую дверцу в комнату с мертвой хозяйкой и, пройдя в тесную кухонку, развел в очаге огонь. Дэо, усадив Сэни на лавку, осторожно исследовал дверь и окна:

— Сайк, окна целые. Дверь тоже никто не ломал.

— Получается, хозяка забыла закрыть дверь? Верится с трудом.

— Или же она сама ее открыла. Но кому?

Молчавшая до этого девушка легла на широкую лавку и отвернулась к стене, свернувшись калачиком. Голос ее прозвучал глухо:

— Тому, кто только выглядит как человек.

— Что ты имеешь в виду? — спросил мечник — Сэни?

Но сновидица больше ничего не ответила. От стены донесся тихий всхлип.

— Оставь ее, Сайк. Не каждый день сталкиваешься с таким. Она не привыкла.

Но ночью, когда мечник крепко уснул, Дэйо тихо подкрался к лавке, на которой лежала девушка, и сел возле нее на пол. Она не спала, он слышал, как она неровно дышит, совсем поверхностно.

— Сэни, с тобой все хорошо?

Она повернулась к нему лицом и увидела лишь его белые волосы, кажущиеся золотыми в свете огня из камина, и аккуратную ушную раковину.

— Нет, я совсем не в порядке. — едва слышно прошептала Сэни — Мне страшно. Мне очень страшно. Я даже не знаю, дойдем ли мы до вашего города или умрем по дороге.

— Сэни, мы тоже этого не знаем. И нам тоже бывает страшно.

— Вам бывает страшно? — подозрительно переспросила она — Но вы с Сайком выглядите такими спокойными…

— Мы стражи. Поэтому не должны показывать своих настоящих чувств. Люди должны быть уверены в том, что их защитят, иначе начнется паника. Понимаешь? Но стражи тоже люди. Конечно, мы тоже боимся.

— Тогда зачем ты сказал это мне?

— Потому, что ты стыдишься своего страха. Не нужно этого делать, бояться — это нормально. Знаешь, как говорил мой учитель?

— Как?

— Он говорил: «Храбрецы долго не живут». И был прав. Важно не отсутствие страха, а умение его перебороть. Ты уже показала, что сильнее своего страха. Из маленькой Сэни вышел бы хороший страж.

— Д уж! — тихонько хихикнула девушка — Из меня бы вышел самый долгоживущий страж. Поскольку очень трусливый.

Дэйо осторожно протянул руку и коснулся ее лица. Пальцы легко, как крылья бабочки, пробежались по щеке девушки:

— Ну вот, ты уже улыбаешься. Никогда не стыдись своих чувств, будь то страх, смех или слезы. Это то, что отличает нас от тварей. Чувства, эмоции, маленькие слабости — это то, что делает нас живыми людьми.

Сэни не удержалась от того, чтобы перехватить его руку, теплую и живую — человеческую.

— Холодная. Твоя рука холодная. — он сжал ее ладошку и, опустив ее на поверхность лавки, накрыл своей рукой — Спи. Ты должна увидеть какой-нибудь хороший сон.

— Да. Я хочу быть вам полезной. Я должна увидеть сегодня сон. — согласилась она.

Но Дэйо отрицательно покачал головой:

— Я говорил не про вещий сон, а про самый обычный хороший сон.

— Но почему? — удивилась девушка.

— Если честно, я не хочу знать будущего. Не люблю забегать наперед.

— Но что, если это спасет твою жизнь?

— Знаешь слово «судьба»? Я хочу умереть в положенный мне срок. Если я умру завтра, значит, это должно случиться.

— Но я не хочу, чтобы ты умирал. Ни ты, ни я, ни Сайк. Я не хочу, чтобы кто-то умирал.

— Сэни, мы все смертные. Просто, у каждого свой срок. Ты же не собираешься жить вечно? И вообще, спи, давай.

— Ты говоришь странные вещи…

— Я сплю. И ты спи.

***

— Они думают, я спятила! — шептала Ярда — Думают, у меня в голове главы нет! Ну, ничего-ничего! Я позову его, позову сюда. И он придет. Вот посмотрите, он придет на мой зов!

— О чем ты бормочешь, глупая? — спросила ее племянница. Она единственная, кто хоть иногда присматривал за старой Ярдой.

— О страже. Я позову его, вот увидишь. Позову, и он придет.

— Разве вчера тебя не стражи привели домой? Кого из них ты собралась звать? И зачем?

— Эти-то? — старуха раскатисто рассмеялась — Да разве же это стражи? Это щенки слепые, не видящие дальше собственного носа! Придет страж.

— Какой страж?

— Настоящий!

— А наши что, игрушечные что ли? — фыркнула молодая женщина.

— Страха не знающие! Тьфу, а не стражи! — старуха наглядно показала свое отношение к местным защитникам, смачно плюнув на пол.

— Ну, ты городишь, Ярда! — рассмеялась племянница — Какие же это стражи, если бояться будут?

— Хорошие это стражи, глупая. «Храбрецы долго не живут» — так он говорил.

— И когда же придет этот твой трусливый страж?

За трусливого старуха обиделась, огрела девку старым сапогом, стоящим у ее лежанки:

— Скоро! Да смотрите сами не струсьте! Волосы его белы, как снег, глаза, словно небо, холодны… Он не знает прошлого, не видит настоящего и не желает зрить будущего. Небо на его стороне… Он не видит света, но несет этот свет с собой… Из древнего рода происходит этот страж. Древнего рода!

Молодая женщина посмотрела на завывающую в пустоту безумную старуху, пожала плечами и вышла из лачуги. Ярду, конечно, жаль, но и слушать инами ее бред никто не вынесет. Вот если бы двоюродные братья и сестры были живы, с их матерью такого не случилось бы. Ох, проклятые Небеса, зачем же вы так жестоки?

***

— Знаешь, Лейра, ты права была. А я слепой дурак. — сказал вечером расстроенный Орс жене, предварительно отправив дочь считать мешки с мукой.

В Реске все дома были устроены так, чтобы и сам дом, и все прилегающие к нему постройки находились в одних стенах и под одной крышей. Так безопаснее. Разумеется, Орс знал, сколько муки на его мельнице, просто спровадил дочь на время, чтобы не слышала.

— Случилось что? — встревоженно спросила женщина. Давненько она не видела своего любимого супруга таким опечаленным.

— Да Рэйк на посмешище себя выставил! А после… Эх! — Орс махнул рукой, отворачивая лицо от супруги, словно ему было стыдно — Хорошо, я Арэю за него не успел сговорить. Весь город сначала потешался, а после ужасался!

— Что учудил-то? Может, не все так плохо? Пьян был, небось?

— Если бы! Пьян бы был — оправдать могли б. А он, дурак этакий, в твердой памяти и здравом уме сам собрал народ, чтобы доказать талант свой. Мол, стреляет он не хуже слепого. Ага, как же! Да нет бы, хоть к собакам мишени привязал, глупец!

— Неужто! — Лейра в ужасе прикрыла рот рукой.

— Да! — Орс уронил голову на руки — Завязал себе глаза и… Все мимо, а вот Нэро…

— Насмерть? — от шока женщина не удержалась на ногах и с силой опустилась на лавку.

— Выше мишени, что на груди была. В шею парню угодил. А тому всего-то тринадцать годов было. Дитя ведь совсем, Лейра! Знаешь, что сейчас в городе делается?

Жена отрицательно помотала головой. Она, конечно, догадывалась о происходящем, но желала услышать.

— Бунт. — продолжил Орс — Главе сказали, ежели он за сыном не может усмотреть, то как народом сможет править? Эрна хотят ставить, у того не забалуешь, и за ребятами своими он смотрит в оба глаза.

— А тот?

— Не хочет. Говорит, он страж, и ответ держать будет только за стражей.

— А с Рэйком что?

— А что с ним? Под замок посадили, разбираться будут, со зла или по дури убил мальчонку. Дэйо он подражал, видишь ли! Йорна сказала, он каждую неделю к Эрну ходил, в стражи просился. Да только старик людей насквозь видит. Сказал ему охотой заниматься, а к тварям не лезть.

— А Рэйку же теперь и в охотники путь закрыт. Кто ж ему оружие после такого-то даст в руки?

— То, Лейра, еще неизвестно. Как люди рассудят, так и будет.

***

За четыре ины до заката они пришли в городок, о котором ранее говорил Сайк, под названием Оруга. Их встретила целая ватага шумных детей, стрелка тут же облепили несколько пар маленьких ручонок и уволокли в сторону.

— Даже так? — удивилась Сэни — А они его не съедят?

— Не съедят. — рассмеялся мечник — В первый раз вон тот рыжий мальчишка решил подразнить его, а Дэйо ухватил его за ухо и научил вежливости. Среди этих сорванцов авторитет Дэйо теперь непререкаем.

— А он не потеряется?

— Дети приведут его куда попросит. Не волнуйся за него.

Их приютила сестра главы, в этом городке она была кем-то вроде общественного завхоза. К ней обращались по хозяйственным нуждам, она же довольно часто выступала в роли судьи, если два соседа что-то не поделили. Исна являлась всеми уважаемой женщиной города, и уважали ее даже больше, чем главу.

— Вы вернулись уже с пополнением? — весело спросила она, разглядывая девушку.

— Да, Дэйо нашел ее в заброшенном городе, в одном из домов.

— Я Сэни Кэм, мое селение и моя семья… — Сэни вздохнула, говорить об этом до сих пор было тяжело — Их больше нет.

— Соболезную. — женщина неловко и грубовато потрепала ее по плечу — А где Дэйо?

— С детьми. Не заблудится. — легкомысленно отозвался Сайк.

— Вам бы помыться сначала. — насмешливо протянула Исна — Ночевать вас определю в гостином доме. Там, правда, уже есть постоялец, до рассвета еще прибежал. Говорит, единственный выживший, вот как Сэни. Только он голос со страху потерял. Не обидите мальца?

— Помилуй, Исна! Зачем же мы его обижать-то будем?

— Вот и славно, что не будете. Пойду детям кликну, чтобы вернули стрелка. Он, небось, устал с дороги.

***

— Я кто? — звонко потребовал ответа детский голосок.

— Сейчас узнаем. — улыбнулся Дэйо. Он уже и так знал всех детишек поименно, но игра есть игра. И, протянув руку, он легонько ухватил мальчишку за нос — Так, нос-картошка, ты у нас Ристан.

— Да! Это я!

— А я? Кто я?

— Ты? — пальцы слепого стрелка ухватили мальчишеское ухо — Знакомое ухо, до сих пор припухшее. Да, Тонас?

— У! И болит до сих пор тоже! — согласился мальчишка.

— А это кто? Угадай, кто это?

Дэйо услышал возню, звук борьбы. Ребенок явно не желал подходить к нему по собственной воле, но при этом и не кричал. Сопротивлялся молча. Интересно, кто же это? Пальцы наткнулись на мягкие завитки длинных волос, выпавшие из косы. Высокий лоб, курносый носик, пухлые губы, острый подбородок…

— Я не знаю эту девочку. Ее имя мне неизвестно.

— Не узнал! — возликовала детвора — Дэйо не угадал!

— Как я могу угадать того, кого не знаю? — изумился стрелок.

Девочка продолжала молчать, но и уйти попыток не делала.

— Как тебя зовут, малышка?

В ответ молчание. И дети притихли, слушая эту тишину.

— Ты меня боишься? Я кажусь тебе странным? — мягко произнес Дэйо, улыбаясь.

— Нет! — звонкий детский голос прозвучал так неожиданно громко, что страж даже вздрогнул — Но я не буду говорить с тобой тут, при всех.

— Почему? Ты хочешь сказать мне что-то важное?

— Не ходи с ней, Дэйо! — крикнул, судя по голосу, Тонас — Она ведьма!

— Кто сказал? Ведьмы так редки, что мы с вами навряд ли увидим хоть одну. — возразил он ребенку.

— Это правда! Хиора ведьма! Бей ведьму!

— Ну, уж нет! — Дэйо безошибочно сцапал крохотную ручку и дернул девочку к себе поближе — Никто никого бить не будет, ясно? Я страж, поэтому сам разберусь кто ведьма, а кому уши драть надо.

Если бы Дэйо мог видеть, то непременно бы улыбнулся. После его слов целая ватага детей неосознанно прикрыли уши руками. Маленькая рука требовательно потянула в сторону, и он подчинился. Он не знал, куда ведет его Хиора, но ему было интересно, что же такое хочет сказать ему эта печальная девочка. Ей лет шесть всего, а она уже такая не по-детски серьезная.

— Я слышу ручей, и здесь пахнет водой. — сказал он, когда они остановились.

— Я сижу тут, когда мне бывает грустно.

— Почему же ты грустишь? — Дэйо опустился на мягкую траву и еще раз вдохнул прохладный воздух.

— Покажи мне свои глаза. — потребовала Хиора.

— Зачем они тебе?

— Я должна быть уверена, что это именно ты.

Странная выходила беседа. Страж не переставал удивляться серьезности тона этого ребенка.

— Как я могу быть не я? Я это я.

— Ты глупый. — заявила девочка — Покажи свои глаза, иначе я не буду говорить с тобой.

Дэйо молча отвел со лба косую челку, открывая свои слепые глаза. Он просто ждал, что она скажет ему. Что она увидит в его глазах, которые никогда не видели света, а если и видели, то не помнят?

— Да, это ты. — наконец, сказала Хиора — Твои глаза синие, что небо, и бездушные. А волосы белы как снег. Так она сказала.

— Кто «она»? Я ничего не понимаю.

— Старуха. Она сказала, что ты не знаешь прошлого, не видишь настоящего и не желаешь видеть будущего. Она сказала, что Небо на твоей стороне, и ты принесешь нам свет.

— Хиора, здорова ли ты? — осторожно спросил он ребенка — Я не понимаю, о чем ты мне говоришь. И кто эта женщина, которая говорила это?

— Она далеко живет. Не тут. И знает она много. Ее зовут Ярда. Она зовет тебя, она хочет, чтобы ты пришел.

— Ты видела ее во сне? Ты сновидица?

— Я ведьма. — просто ответила девочка — Но это не важно.

— А что тогда важно?

— Ты должен пойти к ней. Она живет в селении, о котором в Реске не слышали. Ярда пророчица, она не ошибается.

— Я должен подумать над твоими словами.

— Я скажу тебе, куда идти, когда ты будешь уходить от нас. Только не опоздай, когда меня придут убивать.

— Тебя хотят убить? Кто? — Дэйо вся эта ситуация казалась настолько странной, что он потерял даже последнюю нить суждений.

— Тварь.

***

Сэни не могла спокойно наблюдать, как Эйха с каждой дииной все быстрее уплывает за горизонт. Наверное, никто в мире не мог спокойно созерцать эту картину. Ее снедала тревога, и спокойствие Сайка в этот момент сильно раздражало сновидицу. Да, их накормили и дали чистую одежду. Да, они тут были не одни. Мальчик, о котором говорила Исна, робко сидел в уголке, опасливо разглядывая своих неожиданных соседей. На вид ему было лет шестнадцать, не больше, ну, может, и семнадцать. Темные волосы растрепаны, огромные карие глаза излучали страх. Ни Сайк, ни тем более Сэни не лезли к нему с ненужным сочувствием и расспросами. Сэни не могла сказать, чем руководствовался мечник, но она сама просто знала, что для человека, в один миг потерявшего всех своих близких, сочувствие кажется пустым звоном или завыванием ветра в поле. Мальчик сейчас чувствует себя одиноким, и это не изменить, пока он сам не осмыслит и не примет произошедшее. Может, и Сайк думал так же?

Последние лучи Эйха ярко вспыхнули всего лишь на миг, чтобы в следующий исчезнуть, погрузив мир во мрак. Дверь тихо скрипнула, и еле слышной мягкой поступью в дом вошел слепой страж. Девушка даже не смогла сдержать облегченного вздоха, она волновалась за него, даром, что сновидица. Выражение лица Дэйо было таким рассеянно-отстраненным, что она сразу все поняла.

— Ты все же встретил эту девочку?

— Ты видела это?

— Ты сказал, что не хочешь знать будущего, и я не стала тебе рассказывать.

— Спасибо.

Сэни не поняла, за что он благодарит ее? Что плохого в том, чтобы знать события на шаг вперед? Но он, этот страж, нарушал все, что ей снилось. Если ей приснится, что опасности нет, значит, она будет. Если ей снится, что он умрет, значит, он выживет. Вот и сегодня так же. Ей приснилось, что он уйдет патрулировать город с местными стражами, а он вернулся. Сэни не знала, чего ей ждать от этого мужчины, он ломал ее видения, как детские игрушки. Девушка начинала чувствовать себя беспомощной и бесполезной.

— Сэни, что случилось? — внезапно спросил он.

— А что случилось? — вопросом на вопрос ответила она, но вышло ворчливо.

— Ты обижена. Я слышу, как ты сопишь.

Сновидица моментально вспыхнула гневным румянцем. У этого мужчины нет и капли такта! Как можно сказать девушке, что она обиженно сопит?!

— Не злись. Меня долго не было потому, что я действительно встретил маленькую ведьму. Мне было над чем подумать. Я заставил тебя волноваться, так ведь?

Сэни не знала, что ответить на это. Он не может видеть, так почему же видит ее насквозь? Ужасная ситуация. К счастью, Дэйо не ждал от нее ответа. Он прошел в дом, осторожно постукивая тростью с резной рукоятью, и замер на полпути. Девушка могла поклясться, что он принюхался, как зверь. Что-то в этом доме смущало его, настораживало.

— Кто ты? — неожиданно даже для сновидицы спросил он.

— Кроме нас троих тут есть еще юноша. — ответила ему Сэни — Он потерял всю свою семью. Вряд ли он обрадуется, если ты подвергнешь его допросу.

— А юноша говорить умеет? — напряженно спросил слепой.

— Я не хочу говорить. — прошептал мальчик и отвернулся.

Сайк давно уже спал, потому и не видел, что его напарник лег на постель, не только не разувшись, но и не отстегнув оружия. Сэни, конечно, это увидела и удивилась, но промолчала. Она долго не могла уснуть, прежде чем сон таки решил посетить ее в эту ночь.

Ей снился дом, который она раньше никогда не видела. Даже не дом, а крохотная, набитая всяким хламом лачуга. И пожилая женщина с видавшими горе глазами, раскачивающаяся из стороны в сторону, словно безумная, что-то бормоча себе под нос, вдруг посмотрела на сновидицу в упор.

— Страж. — проскрипел старческий голос.

Этот сон отличался от всех снов, что она видела ранее, и Сэни, догадавшись, что женщина обращается именно к ней, неуверенно и удивленно пробормотала:

— Кто? Я? Я не страж…

— Я знаю, кто ты! — прикрикнула старуха — Приведи мне стража!

— Какого стража? Кто ты?

— Я говорю с Небесами. Приведи мне стража. Глаза его как небо холодны. Волосы его что снег. Он не видит света, но несет его с собой. На его стороне само Небо. Оно говорит мне, что он должен прийти. Он должен явиться ко мне.

Даже и без этих ее слов Сэни уже знала, какого стража требует старуха, и неожиданно дерзко возмутилась:

— Этот страж никому и ничего не должен! Оставьте его в покое!

— Ты нас всех погубишь, девочка, если не исполнишь предначертанного!

— Пусть! Пусть мы все погибнем, но погибнем своей смертью, как суждено. Не впутывайте его.

И Сэни проснулась с неприятным давящим чувством, словно камень на грудь положили. Приподнявшись на локте, она осмотрела комнату. В камине ярко полыхал огонь, отбрасывая на стены причудливые тени от предметов. Сайк спал, закинув руки за голову, мощная грудь стража вздымалась и опускалась от мерного дыхания. Дэйо спал совсем тихо, повернувшись на бок, в руке зажат заряженный арбалет, светлые пряди спутались и разметались, открыв высокий гладкий лоб.

Сэни села на постели, поджав под себя ноги, и только сейчас заметила, что в комнате нет их соседа, мальчика. Может, по нужде вышел? Взгляд девушки снова вернулся к стрелку. Она и сама не смогла бы ответить, почему вдруг начала тревожиться за него? Может, всему виной его внешняя хрупкость? Сайк совершено точно не казался беззащитным даже когда спал, с такой мускулатурой вообще сложно выглядеть беззащитным. Дэйо же, не смотря на гордый разворот плеч, все равно казался тонким и гибким. Сэни заметила, как подрагивают его темные ресницы, видимо, что-то ему снилось в этот миг. Видит ли он во сне краски, или же его сны черны, как и его реальность? Что снится слепым?

— Сэни, это ты? — рука Дэйо едва заметно сжала рукоять пистолетного арбалета.

— Я.

— Что-то случилось? — он открыл глаза, но больше не пошевелился.

— Да так… Я думаю, мальчик вышел по нужде, но давно не возвращается. Мне неловко, но нужно сходить и узнать, все ли у него в порядке.

— Я знал! — Дэйо рывком сел — Он пах, как эти твари. Буди Сайка.

— Постой, зачем его будить? И ты ложись. Я выйду во двор, позову его. — Сэни встала и направилась к двери, но стрелок уцепил ее за подол ночной рубахи:

— Умереть хочешь? Я думал, ты уже поняла, кто этот мальчик. Сама же сказала, что травницу убил тот, кто лишь выглядит как человек.

— Но я не имела в виду этого ребенка.

— Он не ребенок! — громко объявил Дэйо — Сайк, вставай! У нас проблемы.

Сэни растерянно наблюдала за скорыми сборами стражей. Как и сказал Дэйо, мальчика не обнаружилось во всем доме. Дверь была открыта, и где-то неподалеку пахло кровью, о чем сообщил слепой стрелок.

Невзирая на их увещевания, Сэни все же увязалась за мужчинами, наплевав на то, что была в ночной рубашке. Она не желала терять времени на сборы, иначе потеряла бы из вида этих двоих.

Мертвенный, синеватый свет Бэйры затмевал даже свет факелов, в эту ночь она была полная и круглая, как блюдо, и висела так низко, что казалось, протяни руку — и коснешься ее. Еще неделя — и ее место займет ее сестра Кайра. Улицы были тихи и пустынны. Сразу за углом обнаружились двое мертвых стражей и разбитая бутыль с остатками медовухи.

— Одному оторвали руку и свернули шею. — сказал Сайк, склонившись над телами — Второго убили, проломив череп. Они не успели не то что защититься, но и поднять тревогу. Город не такой уж маленький, куда он мог пойти?

— Сайк, он может погасить факелы. Иди, предупреди стражей. Я найду его. Сэни, тебе лучше вернуться в дом и запереть дверь.

— Даже не думай. Я не оставлю тебя. — заупрямилась девушка.

— Потому, что я слепой калека? — холодно поинтересовался Дэйо — Может, и так. Но в первую очередь я страж, а уж потом слепой калека.

— Дэйо! — укорил его Сайк — Зачем ты говоришь такое?

— Потому, что я страж, а не беспомощный младенец. Хочу, чтобы она тоже это, наконец-то, осознала.

— Ты дурак. — сказала сновидица, голос ее дрожал от обиды — Это я осознала.

— Только без слез. Иди в дом. — Дэйо повернулся к ней спиной и побрел по пустынной улице, постукивая тростью.

Сайк еще несколько исин* смотрел на расстроенную девушку и тоже ушел, но в другом направлении. Жестоко? Да. Ну а кто просил ее так привязываться к стражу? Сама виновата. Но, подавив обиду, Сэни отправилась за Дэйо на расстоянии. Когда он остановился, она спряталась за чьей-то пустой телегой.

— Иди сюда и держись у меня за спиной. — разнесся по тихой улице его ровный голос — Чтобы я знал, что ты рядом.

Глава 3

Глава 3

«Люди настолько погрязли в своем быте, что совсем перестали думать о чем-то более высоком, чем вопрос пропитания. Попробуйте сказать кому-то, что вас не интересуют земные блага, и вам не поверят. Это в лучшем случае, в худшем — сочтут безумцем.

Кто спасет этих забитых и униженных существ? Если такой герой и найдется, то будет поднят на смех. Люди не хотят быть спасенными. Они не желают меняться, чтобы нести в этот мир свет знаний. Люди желают остаться в темноте»

Из дневника Йонса Канги.

***

Зиона не спала, что-то тревожно было на душе. И, в очередной раз поворочавшись в постели, она прислушалась. Из соседней комнаты доносилось тихое пение сестры:

«Эйха уйдет, его больше не будет,

Сестры ночные умрут, их нет.

Звезды исчезнут, звезды осудят

Выбранный нами неверный свет…»

— Замолчи, Хиора, дай уже поспать!

Ее младшая сестра всегда была странной, даже до смерти отца. Он был страж. Их мать умерла, родив на свет Хиору. И кто теперь возьмет ее, Зиону, замуж с таким ненормальным довеском? Ей и так было тяжело смотреть на этого ребенка, так еще и Хиора прямо-таки издевалась над ней. Нет бы пыталась быть как все нормальные дети, может тогда бы был шанс жить нормально. А так, жили на отшибе общества ведьма и сестра ведьмы. Даже теперь эта маленькая дрянь не давала ей спать, распевая дурацкие песенки собственного сочинения.

— Хиора, если ты сейчас же не замолчишь, я тебя изобью до смерти! — пригрозила девушка.

— Не успеешь! — крикнула сестра — Меня уже идут убивать!

— Уже встаю! — рассердилась Зиона и тут же взвизгнула, испуганно вжавшись в стену.

Ставни ее окошка были с треском вырваны из петель, затем полетели осколки стекла. На испуганную девушку воззрились два черных, словно колодцы, глаза на бледном юношеском лице.

— Сколько ненависти к своей же крови! — прошептал он — А ведь она твоя сестра! Что скажешь, если я убью ее?

Девушка промолчала. Он залез в дом и внимательно посмотрел в испуганные глаза Зионы, склонившись так близко к ее лицу, что едва ли не касался носом ее носа.

— Молчишь? Ну что же. Я убью ее. Тогда тебе будет легче жить. Вообще оставлю только тебя. Что тогда будешь делать?

— Не убивай меня, прошу. — помертвевшими губами попросила она.

— О, нет, милая! Тебя я не убью. Живи и мучайся.

С этими словами он подошел к комнате Хиоры и деликатно постучался в дверь. Не дождавшись ответа, шептун попросту выбил хлипкую деревянную преграду:

— А вот и ты, маленькая ведьма! Я бы поздоровался, но не могу солгать. Здравствовать ты не будешь.

— Да и ты тоже. — спокойно ответила Хиора.

— И что же ты имеешь в виду?

— Меня, например? — спросил голос со стороны выбитого окна.

— Осторожно, Дэйо, тут осколки. — предупредила его девушка в ночной рубахе.

Впрочем, стража осколки не смущали. Не обращая внимания на то, что ранит руки, он влез в окно и поднял заряженный арбалет на того, кто только выглядел как человек:

— Та женщина в лесу, это ты убил ее?

— Я. Она сама открыла мне дверь. — прошептало существо — Они все купились. Как же ты узнал?

— Ты воняешь. — лаконично просветил его Дэйо — Зачем ты убиваешь?

— Это просто. Я ненавижу вас, людишек. Особенно одаренных. Вы глупы. Вот глянь хотя бы на нее. — тварь махнул рукой в сторону Зионы и вдруг рассмеялся. Сиплый, шипящий смех показался людям омерзительным — Ах, да, ты же слепой! Ну, не важно. Эта девушка ненавидит собственную младшую сестру, свою кровь. И знаешь за что? За то, что она иная.

— То есть, ведьма? — зачем-то уточнила Сэни.

— Да, именно так. — подтвердило существо.

— Мне надоело. — скучающе признался Дэйо — Ты говоришь скучные вещи.

— Скучные? Хочешь веселых? Пожалуйста! — он снова шипяще рассмеялся — Ты же единственный выживший из всего селения, так, Дэйо Хоки? Никаких воспоминаний нет? Тебя было приказано не трогать, лишь поэтому ты выжил. И до сих пор ты жив лишь потому, что тебя приказано не трогать.

— Что ты сказал? — угрожающе спросил стрелок.

— А говорят, что у тебя слух острый. Я сказал, что как страж ты ничего не стоишь. Тебя не убили и не убьют, пока ты не выполнишь того, ради чего родился на этот свет.

— Не слушай его, он врет! — выкрикнула Сэни.

— Врут только люди. Мы же исключительно честные создания, можем только переиначить или недоговорить. И я о многом умолчал, Дэйо. Итак, игра началась. — и он схватил девочку за шиворот, прикрываясь ей, как щитом — Ну что же ты, Дэйо? Струсил? Стреляй же!

— Отпусти ее.

— Стреляй, или я сверну ей тоненькую шейку. Страшно? Тебе страшно, страж?

— Подло прикрываться ребенком. А может, сразишься со мной один на один? Отпусти девочку, я положу арбалет, а?

— Нет. Я же сказал, что не могу убить тебя. А вот ее очень даже.

— Дэйо! — испуганно вскрикнула Хиора, когда холодные пальцы твари сомкнулись на нее шее.

И это послужило сигналом. Щелкнул спусковой механизм, коротко свистнул арбалетный болт, тихо зашипела нечеловеческая кровь. Хиора, даром, что была ведьмой, заплакала, как все нормальные дети.

— Ты должна была заплакать раньше! — зло произнес стрелок и сел на пол. Его пальцы дрожали — А ты от страха даже не дышала! Хоть бы всхлипнула! Ну, иди сюда, не реви. Я не мог выстрелить без твоего сигнала, ведь я не вижу. Поэтому ты должна была заплакать раньше.

Девочка на ватных ногах дошла до стража и обняла его за шею, зарывая заплаканное лицо в его седые волосы:

— Я думала, ты опоздаешь!

— Но я же не опоздал, так? — стрелок осторожно погладил ребенка по голове — Цела? Нигде не болит?

— Нет. У тебя руки порезаны.

— Ерунда. — отмахнулся Дэйо и, отстранив девочку, потребовал — Посмотри-ка на меня. Смотришь?

— Да.

— Ты же ведь не просто девочка. Ты ведь одаренная. Почему не пыталась сопротивляться?

— Я не умею! Я никогда никого не била!

— Да? Сейчас попробуем. Стукни его. Рукой или ногой, это не важно. Не бойся, он уже мертвый, ему вряд ли будет больно.

Сэни, бесцеремонно рвавшая на полоски найденную тут же скатерть, с интересом посмотрела на малышку. Подумав, Хиора подошла к мертвому телу шептуна и от души пнула его ножкой. Зиона завизжала не своим голосом, когда тело, пролетевшее через всю комнату от пинка детской ножки, врезалось в стену совсем рядом с ней и сползло на ее кровать.

— Получилось! — восторженно завопила маленькая ведьма.

— Ну вот, а говоришь, не умеешь. — сказал Дэйо — И еще кое-что. Хиора, ты знала ту женщину, что жила в лесу? Она же травница была, да?

— Да, знахарка. А как ты узнал? Ее Сейна зовут.

— Звали. Ее больше нет. — поправил стрелок — В ее доме пахло травами, и я решил, что она травница.

— Дэйо, она ребенок! — возмутилась Сэни — Зачем ты говоришь ей такие жестокие вещи?

— Нет, Сэни, ты ошибаешься. Она будущий страж.

— Она девочка, Дэйо. Стражей-женщин не бывает.

— Так будет.

Зиона в очередной раз завизжала, и, обернувшись, Сэни увидела Сайка, влезающего в окно:

— Все живы?

— Да. И шептуна этого Дэйо убил. — доложила сновидица.

— Никогда такого не встречал. — признался мечник — Он выглядел совсем как человек, даже говорил, хоть и шепотом. Да и огня не боялся.

Присев возле слепого стрелка на колени, Сэни осторожно взяла его руку и, осмотрев ранки на предмет осколков, принялась бинтовать полосами ткани:

— У меня есть предположение, что эти твари живут не сами по себе. Что они организованы.

— А ты где-нибудь видела организованных удавов или крикунов*? — усмехнулся Сайк и, не стесняясь ни девушки, ни трупа, присел на кровать.

— Зря смеешься. — Дэйо безропотно отдал сновидице вторую руку — Этот шептун говорил что-то про приказ, а значит, ими кто-то командует.

— Что-то слишком умная была тварь. Я таких раньше не видел.

— Не видел, значит, таких нет? Так что ли? — гневно сверкнула глазами Хиора.

— Это еще что за пигалица? — удивился Сайк.

— Не советую эту, как ты выразился, пигалицу злить. — спокойно ответил стрелок — Она ведьма. И сила у нее не человеческая.

— Я думаю, что удавы, кроты, крикуны — это низший класс. — продолжила сновидица — Возможно, они управляются такими, как этот разумный шептун. А может, и еще кем-то пострашнее.

— Интересное предположение, но безосновательное. — не согласился мечник.

— Все безосновательное в результате оказывается самым верным. — возразил ему Дэйо — И он не тронул никого, заметь это, кроме стражей, что, видимо, чем-то помешали ему. Его целью была одаренная. А женщина в лесу была знахаркой.

— То есть, ты хочешь сказать, что они убивают одаренных? — Сайк воткнул саблю в дощатый пол и, положив подбородок на ее рукоять, посмотрел на напарника — И это основываясь всего на одной жертве?

— На двух. Просто одну я успел спасти.

— Как по мне, так они убивают всех подряд, в том числе и одаренных.

— Хватит спорить. — оборвала их Сэни — Время покажет, какая из догадок верна.

***

Разбирательство шло уже более двух ин, и у Эрна уже порядком разболелась голова. Кто-то говорил, что Рэйк убил Нэро по злому умыслу, кто-то кричал, что по глупости. Сам Эрн верил, что все произошло исключительно из-за тщеславия, ну и по глупости тоже, куда ж без нее.

— Это Эрн во всем виноват! — крикнул девичий голос, и старый страж с любопытством посмотрел на обвинительницу.

Ну, точно, это Кьера, дочь торговца Вэя, что продает оружие стражам и инструменты земледельцам. Одна из богатейших дочерей города. Ни богатые украшения, ни дорогие ткани сейчас не могли скрасить ее мертвенную бледность.

— Эрн-то в чем виноват?! — возмутился мельник Орс — Глупость всему виной!

— Старый страж виновен в том, что не разглядел хорошенько этого охотника! Эрн не взял его в стражи! Если бы взял, то Рэйку не пришлось бы кому-то доказывать, что он талантлив!

— Он не годен в стражи! — разгневался Эрн — Лучше бы было, если б он погиб в течение первой же недели?!

— Да, лучше. — Кьеру трясло и мотало — Тогда бы ему не пришлось переживать такой позор.

— Не говори чепухи, голубушка! — встала Йорна — Весь город знает, какие чувства ты испытываешь к этому молодому человеку. Но твои чувства не повод обвинять другого человека в содеяном твоим возлюбленным.

По рядам горожан прошелестели смешки. Пристыженая Кьера захлопнула рот и села на место. Она не знала, чем может ему помочь. Разумеется, девушка просила своего влиятельного отца вступиться за Рэйка, но тот отказался.

— Люди, я требую справедливости! — закричала несчастная мать погибшего, он был ее единственным ребенком — Смерть за смерть!

— Разве кто-то заставлял твоего сына вставать под мишень? — спросил еще действующий глава города.

— А твоего сына кто просил подражать слепому стражу? — возмутилась Йорна — Уж не ты ли так воспитал его?

— Хватит, Йорна! — осадил Эрн жену — В городе и так смута, не разжигай ее еще больше.

В народе тут же поднялся ропот. Кто-то крикнул, перекрывая гомон толпы:

— А что же ты, Эрн, рот ей затыкаешь?! Разве ж она неправду сказала?

— Смерть за смерть! — требовала четверть толпы.

— Главусменить! Эрн, будь главой! — кричал кто-то еще.

— Успокойтесь! — взревел старый страж, ему казалось, что его голова сейчас лопнет. Он продолжил лишь тогда, когда горожане затихли — Смерть за смерть, говорите? Чем же вы тогда будете отличаться от убийц? Это слишком жестоко.

— Жестоко?! — возмутились в народе — А приделывать на детях мишени для стрельбы не жестоко?!

— Изгнать его тогда!

— Изгоните его! Изгоните! — застенала несчастная мать.

— Люди! Это же верная смерть! — возмутился Эрн — Неподготовленного человека выгнать за пределы города? Твари же убьют его!

— Кажется, он стражем хотел быть? Вот и пусть попробует!

— Да, пусть попробует, каково живется стражам!

Народным решением было постановлено изгнание. В толпе даже никто не заметил, как Кьера отошла в сторону и, прислонившись стене ближайшего дома, сползла в глубокий обморок.

***

— Смотри, вот этот бесхитростный механизм я помещу в рукояти твоих сабель. — с горящими глазами объяснял Къён — Зажимаешь пальцем небольшой рычажок, и медовуха из рукояти будет сама орошать твои клинки. Ну как?

И все это было сказано так быстро и эмоционально, что Сайк с трудом уловил суть. С этим подвижным и живым человеком всегда было так. В доме Къёна всюду были сплошные механизмы и железки, причем находились они в полнейшем беспорядке. Впрочем, как и их хозяин.

— Не спи! — потребовал изобретатель, отбирая у стража оружие — Вот тут! — он указал на яблоко — Я сделаю резьбу, чтобы яблоко откручивалось, и полую рукоять.

— Къён, но для этого придется полностью переделать всю рукоять.

— Ну, разумеется! А я тебе, о чем говорил?

— Идея хороша, мне нравится. И я знаю, что новые рукояти будут лучше прежних. Но, наверное, на это уйдет много времени?

— Три дня, всего лишь три дня. — Къён улыбнулся — Сможешь задержать тут Дэйо на три дня?

— Конечно. Приставлю к нему детское сопровождение — не сбежит. — пошутил Сайк.

— Как бы он к тебе своих маленьких разбойников не приставил! Тогда оставляй свое оружие мне. Возьми пока на замену что-нибудь другое. Ну, например, это. — Къён вытащил из недр необъятной кладовой шпагу — Гарда немного мятая.

— Издеваешься? Дай, я сам посмотрю! — Сайк полез в кладовую и тут же стукнулся обо что-то головой.

— Осторожно! Там небольшой беспорядок. — предупредил изобретатель, погруженный в какие-то свои записи.

— Небольшой беспорядок? — приглушенно донеслось из недр кладовой — Къён, не прибедняйся. Тут прямо-таки королевский бардак!

***

— Здравствуй, Рэнст! Как служба?

Страж оторвался от отчетов и взглянул на вошедшего. А явился к нему никто иной, как слепой стрелок. Он, Рэнст, без ноги, а этот вот, совсем молодой еще парень не только слеп, но уже и седовлас. Стражи везде одинаково остаются калеками, прежде чем умереть. Невеселая это история.

— А, это ты, Дэйо. Заходи. Как служба, спрашиваешь? Моя служба закончилась в позапрошлом году. И пусть я еще не стар, но в кресле особо не повоюешь.

— Тебе не следует жаловаться. — Дэйо осторожно вошел в комнату — Для стражей всегда найдется дело. Бывших стражей не бывает. Воспитывай новое поколение.

— Рьдан погиб, ты слышал?

— Нет. Как это случилось? Он же был на покое уже.

— Полез птенца* спасать. Спас ценой своей жизни. То был его ученик. Молодежь у нас — смотреть не на кого.

— Не на кого? Так я нашел тебе ученика.

— Вот те раз! Я сам знаю всех в этом селении. Кого же ты заприметил?

— Хиора. Из нее выйдет отличный страж. — не моргнув глазом просветил его Дэйо.

— У меня со слухом плохо? Шестилетняя Хиора? Девочка?

— Ты не ослышался. Я имел в виду именно этого ребенка. — подтвердил страж — И не надо мне говорить, что девочки не воюют. Это не просто девочка.

— Позволь спросить, чем же она привлекла твое внимание?

— Она одаренная, точнее — ведьма. И у нее силы поболее, чем у взрослого мужика. Можешь сам убедиться в этом.

— Послушай, Дэйо, я очень тебя уважаю, как хорошего стража, но то, что ты говоришь…

— Похоже на сказки? — усмехнулся слепой — Изволь убедиться в их правдивости через ину на пустыре за селением.

— Через две. Не забыл, что я безногий?

— Хорошо. — не стал спорить Дэйо — Через две. И еще, почему этого несчастного паренька не проверили на входе?

— Ты про этого шептуна? Он пришел почти на рассвете, когда все твари уже прячутся, и выглядел, как человек. Никто и не подумал.

— В следующий раз думайте. — посоветовал Дэйо и вышел.

Сэни уже сделала на назначенном месте все приготовления. Да, собственно, и приготовлений особо-то не было. Просто аккуратно обмотала деревянный столб, вкопанный в землю, старыми одеялами, да поставила стол и пару стульев. Через некоторое время на пустырь пришел мужчина лет тридцати, на костылях, и с ним еще плечистый крепкий парень с мускулатурой помощнее, чем у Сайка. Мужчина, увидев ее, тут же поинтересовался:

— А где Дэйо? Ловит мне учениц?

— Зря смеетесь. — ответила ему сновидица — Я своими глазами видела, как эта кроха отшвырнула тело, которое я бы не смогла поднять.

Рэнст скептически выгнул бровь, оставаясь при своем мнении, но все же не ушел, а покорно дождался стрелка с ребенком.

— Так, значит, ты, Хиора, хочешь быть стражем?

— Не хотите — не берите. Я не напрашиваюсь.

— С характером. Ну, покажи, на что способна.

— Хиора, тут должен быть столб. Ты его видишь? — присев перед девочкой на корточки, спросил Дэйо — Ударь его ногой, как вчера побила шептуна, хорошо?

— Я покажу, как бить надо. — сказал молодой страж, чьего имени Дэйо даже не знал, и добавил — Хочешь, чтобы ребенок ноги переломал?

— Сам не переломай. — мягко посоветовал ему стрелок.

Сэни, сидя на траве, с интересом наблюдала, как детина показательно избивает столб, но тот был крепко вкопан, и даже не думал падать.

— Довольно! — крикнул Рэнст — Хиора, попробуешь?

Девочка спокойно подошла к столбу, подумала немного и, размахнувшись, от души пнула столб. Мгновение ничего не происходило. Рэнст был уже готов признать, что просьба Дэйо не что иное, как неудачная шутка. Но скрип прочно вкопанного дерева возвестил об обратном. Сэни, метнувшись к ребенку, успела подхватить девочку до того, как переломившийся в месте удара детской ножки столб, упал. Пораженный и не верящий собственным глазам страж молчал некоторое время, после неуверенно предположил:

— Совпадение? Нэйс довольно долго бил этот столб.

— Тогда пусть он поборется с Хиорой на руках. — предложила Сэни, указывая на стол.

— Шутишь? — Нэйс не верил собственным ушам.

— Никто не шутит. — серьезно ответил Дэйо — Борись, не бойся. Руку ты ей не сможешь сломать.

Когда ребенка удобно пристроили на стуле, Нэйс осторожно подал ей свою широкую ладонь:

— Начнем?

Девочка решительно кивнула и действительно начала. Улыбка быстро сползла с лица стража, когда он понял, что придется приложить еще силы. Но сколько бы Нэйс не напрягал мышцы, крохотная детская ручка в его огромной руке оставалась непоколебимой.

— Что же это такое? — вскрикнул он, когда Хиора начала клонить его руку к поверхности стола — Рэнст, я не могу ее побороть! Ты видишь?

— Да, я вижу. — потрясенно ответил ему страж — Хиора, ты хочешь быть моей ученицей?

— При условии. — ответила маленькая ведьма, слезая со стула — Ты заберешь меня от сестры. Она ненавидит меня.

— Почему?

— Потому, что я ведьма.

— Хорошо. Будешь жить под моей крышей?

Недетский взгляд детских серых глазенок окинул стража с головы до пятки, задержавшись на его лице:

— Буду. А не пожалеешь?

— Это вряд ли случится.

***

Арбалет с двадцатью болтами, охотничий кинжал, бурдюк медовухи и краюха хлеба — вот и все нехитрое богатство, которое выдали Рэйку в дорогу. Куда теперь ему пойти? С одной стороны — необъятные просторы полей, а с другой — лес. Подумав о том, сколько дичи он стрелял в этом лесу, Рэйк выбрал этот путь. Страха не было, только досада. Перед тем, как его вытолкнули за ворота города, старый Эрн сунул ему в карман кремний. Рэйк повертел подарок в руках и выкинул его в кусты. Не нужны ему подачки от того, по чьей милости он оказался изгнанником. Сейчас нужно только обогнуть город вдоль стены и уйти в лес.

И уже у следующих ворот его ждала Кьера, дочь Вэя. И чего ей от него надо? Он собирался обойти ее, но девушка крепко вцепилась в его руку:

— Постой, Рэйк! Позволь мне помочь тебе, пожалуйста!

Охотник смерил девушку взглядом. Ну, хорошенькая, темные волосы волнами спадают по плечам, каре-зеленые глазищи, но все равно не в его вкусе. Богатая разве что только.

— Отцепись, мне не нужны подачки.

Кьера умоляюще взглянула в его холодное лицо, в ее глазах блестели слезы:

— Прошу тебя, Рэйк! Ведь я жить без тебя не могу, понимаешь?

— И чем? Чем ты можешь мне помочь? — насмешливо изогнул он губы — Пожалеешь и по голове погладишь?

— Построю тебе домик в лесу! — горячо воскликнула она — Буду приносить тебе свечи и торф, все, что угодно!

Голубые глаза парня посмотрели на нее с интересом, он повернулся к ней всем корпусом и уточнил:

— И что? Вот так сама, своими руками, возьмешь и построишь?

— Если захочешь — построю своими. Но не забывай, что я дочь богатого отца, единственная и любимая. А вокруг полно людей, у которых тоже есть какие-то нужды, и они будут молчать до самого гроба.

Рэйк думал не слишком долго. Есть в этом предложении что-то интересное, и те, кто обрек его на изгнание, сами же построят ему дом. Это охотник почему-то не посчитал подачкой.

— Хорошо. Я буду ждать тебя завтра утром на краю леса.

— Я приду! — заверила его влюбленная девушка — Чего бы мне это ни стоило, приду!

Рэйк только усмехнулся, слыша с каким пылом она это произносит. Кьера тем временем, схватив его за руку, вложила в его ладонь кремень:

— Молю, возьми это. И еще до того, как сядет Эйха, собери побольше дров. Три костра, не меньше.

И, неожиданно даже для себя самой, она порывисто обвила его руками:

— Береги себя, Рэйк. Я не смогу жить, если тебя не будет.

Глава 4

Глава 4

«Как бы ни развивалась история, в результате все вернется к прежнему. Я думаю, что мир бессмертен, а цивилизации до скончания времен будут сменять друг друга. То, что у нас сейчас, когда-нибудь закончится и начнется новая эра. Смею надеяться, новый мир будет куда лучше прежнего»

Из дневника Йонса Канги.

***

Последний бэкай лета. Люди торопятся запастись на зиму последними приготовлениями: сено, урожаи, пушнина и, конечно же, топливо. Они знают, скоро наступят осенние дожди, и не дай Небо, кто-нибудь окажется на улице ночью с сырыми дровами. Именно в последний бэкай лета прекращаются все путешествия, и даже стражи до весны не высунут носа из родных городов и селений. Совсем скоро ветер пригонит дождевые облака, а дни станут короче.

Через неделю будут проводы лета, народ устроит ежегодный праздник, моля Небо дать пережить эту зиму. Твари зимой становятся смелее и злее. Арэя надеялась, что Дэйо успеет вернуться до того, как начнутся дожди. Мысли о том, что его уже может не быть в живых, она даже не допускала. Иногда она даже позволяла себе в мечтах представлять, как она выйдет за него замуж и проживет с ним долгую и счастливую жизнь. Глупо конечно. Арэя считалась второй красавицей в городе, он никогда не сможет оценить ее красоты. Но она надеялась, что когда-нибудь он оценит ее внутреннюю красоту, ту красоту, что не увядает с годами.

Девушка вытащила из шкафа платье, что подарила ей мать к будущему осеннему гулянью, осмотрела его и поняла, что не хочет одевать. И на праздник идти тоже не хочет. Кокой смысл в этом празднике, если на нем не будет того, кого она так ждет? И какой смысл в этом красивом платье, если он никогда не увидит ее в нем?

Ночами она думала о том, чтобы случилось что-нибудь такое, что помешало бы ему быть действующим стражем. Он бы тогда не смог никуда уйти и остался бы рядом. И тут же она гнала эти мысли. Что будет с ним, если он перестанет быть стражем? Не почувствует ли он себя не нужным и бесполезным?

Арэя так задумалась, что даже не заметила, как в комнату вошла ее мать. Женщина долго смотрела на свою дочь, печально взирающую на платье, так, словно в нем ее должны похоронить. Материнское сердце заныло от жалости к своему ребенку.

— Даже не думай, Арэя. Перестань о нем думать, слышишь меня?

Девушка вздрогнула от неожиданности, но все же спросила:

— Почему?

— Вот же, глупая девчонка! — Лейра схватила платье и затолкала его обратно в шкаф. Она бы сделала все, что угодно, лишь бы не смотреть сейчас на дочь. Потому, что ей и самой было больно от того, что она собиралась ей сказать, но, собрав всю волю, она все же сказала — Он никогда не полюбит тебя! Забудь и найди кого-нибудь другого.

— Почему? Почему он меня не полюбит? — на девушку было жалко смотреть, красивое личико побледнело и осунулось от переживаний, глаза покраснели от подступающих слез, а голос дрожал — Я настолько плоха?

- Арэя, да перестань же ты! — Лейра схватила дочь за плечи и хорошенько потрясла — Любовь невозможно вызвать, она либо есть, либо нет! Если бы он мог полюбить тебя, то уже полюбил бы! На что ты еще надеешься, а?

— Но почему? Я не понимаю, почему он не может полюбить меня хоть немного? А? — из ее глаз побежали крупные слезы, и она уже не пыталась их остановить.

— А почему ты полюбила именно его? Не кого-нибудь, а именно его?

— Я не знаю! Разве любят за что-то? Я его просто так люблю, потому, что он есть!

— Вот и у него те же причины. — бессильно сообщила мать, отпуская ее плечи — Где-то ходит та, которую он когда-нибудь полюбит. Все, что нам дается — дается от Неба. Это не твой мужчина, Арэя, отпусти его. Слышишь? Отпусти и забудь.

— Я не смогу.

— Своим упрямством ты делаешь только хуже. Знаешь, что чувствует твой отец, глядя, как ты в могилу сходишь от любви? Пожалей нашу старость! Выйди замуж за другого, нарожай детей. Парней вокруг тебя много ходит.

— Ну как же я выйду замуж без любви?

— Многие так выходят, и живут же! И не плачут! Хорошо, мужа можно и не любить, а просто уважать. Любить ты будешь детей.

— Я умереть хочу. — со стеклянными глазами бросила Арэя.

Лейра аж задохнулась от таких речей и, размахнувшись, влепила дочери пощечину:

— Да что ты городишь, дура?! Умереть?! Я сама тебя убью, будь уверена, если ты завтра же не выберешь себе жениха! Хватит! Отец давно тебя замуж отдать хочет, а я поддержу!

— Мама… — она испуганно воззрилась на родительницу, прикрывая рукой щеку.

— Что «мама»?! чтоб я больше не слышала от тебя имени этого стража! Ясно?! Завтра же назовешь мне имя будущего мужа.

***

Сайк пропадал где-то с местными стражами, Дэйо ушел отсыпаться, решив дежурить ночью. А что делать ей? Работой ее, как гостью, не желали нагружать. Девушка немного побродила по улицам города и вскоре оказалась у ручья. Трава на его берегах росла такой густой и сочной, будто сейчас был не последний бэкай лета, а последний бэкай весны. Не удержавшись от искушения, Сэни присела на бережок и, зачерпнув воду ладонью, попробовала на вкус. Холодом свело зубы, но вода действительно оказалась вкусной. Из-за кристально чистой воды дно ручейка отлично просматривалось, и она заприметила красивый камешек, переливавшийся из золотого цвета в янтарный. От мысли достать его из воды Сэни отказалась: больно уж холодным был ручей. Поэтому, откинувшись на локти, она посмотрела в небо, испещренное белыми барашками облаков. Никак нельзя не понежиться в теплых лучах Эйха, пока не пришли осенние дожди.

— Эйха сегодня печет, будто в последний раз. — донесся низкий мужской голос.

От неожиданности Сэни резко села и заработала себе головокружение. Сердце бешеным зайцем скакало в груди. Обернувшись, она увидела молодого крепкого сложения человека, того самого стража, что боролся с Хиорой.

— Вы напугали меня, тиэр!

— Я не хотел. Можно присесть с вами рядом?

— Конечно.

Нэйс плавно опустился рядом с девушкой, но на расстоянии вытянутой руки. Она понравилась ему сразу же, как только он ее увидел. И, заметив ее, сидящую в одиночестве на берегу ручья, он не мог не присоединиться.

— Как вам понравилось сегодняшнее испытание Хиоры? Простите, я не помню вашего имени.

— Нэйс.

— Сэни Кэм.

— Так вы еще и из дворянского рода? У меня вот фамилии нет.

— Ерунда! — Сэни махнула рукой — Это было так давно, что и бабушки вряд ли помнят. Сейчас фамилия ничего не значит, кроме как приставка к имени, она ничем не ценна.

— Вы спросили о Хиоре. Знаете, это очень странно, когда чувствуешь себя слабее шестилетней девочки. Даже стыдно становится. — улыбаясь, признался парень.

— Да бросьте! — рассмеялась она — Это не просто шестилетняя девочка, а самая настоящая боевая ведьма. Вам нечего стыдится. Это дитя с легкостью повалила бы и медведя голыми руками.

— Пожалуй, вы правы. Она ведь даже не напряглась ни разу. Впервые сталкиваюсь с таким.

— А вы давно на службе?

— Около восьми лет. Мне двадцать шесть. А вам?

— Вы выглядите моложе. А мне девятнадцать, тиэр. Я еще очень молода.

— Разве это плохо? — Нэйс удивился ее печальному тону, с которым она назвала свой возраст.

— Наверное. Молодая, значит, еще и глупая.

— Интересные у вас суждения, тиэра Кэм. Но поверьте скромному стражу, глупой вы не выглядите. И ваши глаза… — он замялся и замолчал.

— Что с моими глазами? — заинтересовалась Сэни.

— Ничего, простите.

— Нет уж! Продолжайте! — потребовала она.

И Нэйс, покраснев, и глядя на свои широкие ладони, продолжил:

— Они красивые, тиэра. Но печальные. Такие глаза бывают у людей, которые что-то пережили в своей жизни, не слишком радостное.

— Мое селение погубили удавы. Моих родителей убили крикуны. А я никого не смогла спасти. Понимаете? Я не смогла их спасти.

И столько горечи и вины было в ее голосе, что Нэйсу стало не по себе.

— Вы зря вините себя в случившемся. Разве вы страж, чтобы спасать людей? Хорошо, что сами уцелели.

— Вы ошибаетесь. — девушка покачала головой — Я заранее знала, что и как произойдет. Моя вина в том, что я не смогла уговорить людей и не нашла нужных слов для родителей, чтобы они остались со мной в тот злополучный вечер.

— Простите, тиэра, — перебил ее страж, — я не совсем понимаю, как это вы могли знать все заранее?

— Очень просто, тиэр. Я сновидица.

— Ого, так вы тоже одаренная?

— Скорее, проклятая.

— Ну, зачем вы так? — посочувствовал парень — Мне невыносимо смотреть на ваше грустное личико.

— Простите. — Сэни улыбнулась — Мне просто было грустно. Наверное, это все последний бэкай лета навеял. Совсем скоро начнутся дожди.

— А успеете ли вы добраться до Рески? Сайк как-то упоминал, что вы тоже собираетесь в этот город.

— Хотелось бы. Может быть, там мой дар будет полезен.

— У нас тоже нет сновидцев. — намекнул Нэйс.

— У вас есть ведьма. — возразила ему Сэни — Поверьте, это куда лучше обычной сновидицы. Только берегите ее, пока она не окрепнет.

— Разумеется. Рэнст сегодня же забрал ее от сестры. За Хиорой теперь присматривают все стражи. Она подает большие надежды.

— Это хорошо, тиэр. Это замечательно.

***

Он плавал где-то на поверхности, в полудреме, но уснуть по-настоящему не получалось. И вообще он ни разу не спал, как нормальный человек. Его сон походил на сон крысы: он спал кусками, урывками, часто просыпаясь, прислушиваясь и анализируя запахи. Но в этот раз он не мог уснуть даже так. Голова продолжала лихорадочно работать, думая над словами того шептуна. Что он имел в виду? Он знал, что произошло с ним тогда, много лет назад?

Самое первое воспоминание в его жизни — это страж по имени Эрн, нашедший его в вымершем селении. Сколько не пытался Дэйо вспомнить, что было до этого — не мог, словно кто-то специально мешал ему вспоминать. А, по словам шептуна, выходило, что гибель целого селения была не случайной. Неприятное ощущение, будто им управляют, как детской игрушкой, не покидало его ни на миг. И кто эта Ярда, так жаждущая его видеть?

«Он не помнит прошлого». Да, действительно не помнит. Дэйо Хоки — это все, что он знает о себе, больше у него ничего нет. Только имя. Кто были его родители? Всегда ли он был слеп? Этого Дэйо не знал, не мог вспомнить.

«Не видит настоящего». Конечно, не видит, он же слепой. А если бы вдруг кто-то предложил ему каким-либо волшебным образом вернуть зрение, он бы, вероятно, отказался. Дэйо совсем не радовал этот мир, и смотреть на него не возникало ни малейшего желания. На деле же уши и нос совершенно спокойно заменяли ему глаза, не говоря уж о чутких пальцах. И благодаря всему этому «видел» он ничуть не хуже зрячих, а то и лучше.

«Не желает видеть будущее». А что там, в его будущем? Либо смерть, либо жизнь одинокого старого стража, а потом уже смерть. В любом случае, в его будущем нет совершенно ничего интересного, или хоть сколько-нибудь волнительного. Ему не за кого волноваться, и о нем волноваться никто не будет. Сэни волнуется? Но это же не в серьез. Это просто жалость к слепому калеке. Что молодой и красивой девушке делать рядом со слепым стражем? Он же никогда не сможет увидеть, какого цвета ее волосы и глаза. Да и само понятие о цветах для него весьма размыто. Он знает, что небо синее, но что такое «синее» — не имеет ни малейшего понятия, он же не видел никогда это синее небо. И красоту сновидицы он, конечно, оценил, но оценил по-своему. Для него она выглядела так: приятный запах весенних луговых трав, теплая нежная кожа, мелодичный голос и длинные шелковистые локоны волос. Как-то так он видел и мир: его мир был полон звуков, запахов и ощущений. И так будет всегда. Так какое будущее он не желает видеть, если его мир не меняется?

***

Девушка с утра до самого вечера прорыдала в коровнике, забившись в уголок. Она убежала туда сразу же, как только ушли вломившиеся в ее дом чужие стражи, прихватив с собой труп шептуна. Ей было страшно, очень страшно. Но, под вечер, Зиона собралась с силами и отправилась к начальнику стражи — Рэнсту.

Он встретил девушку не очень-то дружелюбно, но все же пригласил в дом. Зиона была удивлена, увидев тут свою младшую сестру.

— Живо иди домой! — крикнула она девочке — Тебе нечего ошиваться возле стражей!

Рэнст внимательно посмотрел на нервную девицу с опухшим от слез лицом и покрасневшими глазами, и спокойно ответил:

— Не кричи на Хиору, она больше не твоя сестра. Властью, данной мне главой селения, я забрал ее к себе в ученицы.

— Что вы сделали? — пораженно переспросила она.

— Забрал к себе в ученицы. И если ты пришла требовать ее обратно, то уходи. Повторяю, Хиора больше не твоя сестра, а будущий страж.

— Нет, я не за этим пришла. — Зиона сцепила дрожащие пальцы в замок — Я хочу сказать кое-что важное. Но при ней, — она неприязненно взглянула на Хиору, — говорить не буду. Если вы меня сейчас не выслушаете, то пожалеете.

Рэнст, конечно, удивился таким речам. Что такого важного она может ему сообщить? Но выслушать был обязан. Зиона, все же, дочь стража, а стражи никогда не оставляют без помощи семьи своих соратников.

— Хиора, тебе нужно сегодня обустроить свою комнату и хорошенько выспаться. К ужину я тебя позову.

— Слушаюсь, учитель. — четко, по-военному, ответила маленькая ведьма и вышла из комнаты. По лестнице дробно застучали бодрые детские ножки.

— Говори.

— В ту ночь, когда чужие стражи убили шептуна, я была там. Этот слепой, он говорил с тварью!

— Во-первых, у этого слепого есть имя. — перебил ее Рэнст — А во-вторых, не вижу в этом ничего ужасного. Шептун взял в заложники твою сестру. На его месте любой страж вел бы переговоры.

— Да не в этом дело! — взвизгнула Зиона, теряя терпение — Дэйо Хоки и этот шептун были знакомы! Понимаете? Шептун его знал, понимаете? Знал его имя и знал его прошлое!

— И что? — не понял страж.

— Он сказал, что не может убить Дэйо Хоки, потому, что у него приказ не убивать его! Они, эти пришлые, заодно с тварями! Выгоните их немедленно! А лучше убейте!

— Зиона, ты в своем уме? Или смерть отца так сильно повлияла на твой разум?

— Вы мне не верите?

— Если быть честным, нет. Даже если Дэйо и шептун были знакомы, это еще не значит, что они сообщники. И потом, Дэйо убил его, выходит, убил своего сообщника. Если они были заодно, зачем ему было убивать шептуна?

— Для отвода глаз! — жарко возразила девушка.

— И оставив при этом в живых двух свидетелей: тебя и Хиору?

— Хиора — ведьма! Она тоже с ними заодно!

Рэнст был настолько растерян всей нелогичностью ситуации, что даже не знал, как успокоить девушку с ее буйным воображением.

— То, что Хиора ведьма, мы все знаем. У этой девочки великий дар, она станет лучшим стражем, чем любой из нас. Возможно, даже лучшим, чем Дэйо. А ты, милая, несешь чепуху. Если не забыла, то именно Дэйо Хоки и Сайк Джеро принесли нам знание о том, как нужно убивать этих тварей. До их прихода мы только и делали, что выживали, пугая врагов огнем.

— Но эта тварь, он не боялся огня!

— А ты где-нибудь видела, чтобы, например, дикие звери разжигали огонь или сидели возле него?

— При чем тут звери?! — от негодования Зиона вскочила со стула.

Рэнст устало потер виски и попытался объяснить:

— Удавы, крикуны, кроты — все они не носят одежды, не разговаривают, боятся огня. Это то же, что наши звери. Шептуны похожи на людей не только внешне. Разве этот не умел говорить? Или он был наг? Тогда отчего он должен был бояться огня?

— И вы еще называете себя стражами? — презрительно процедила Зиона — Вас так легко обдурить их уловками! Вы не желаете знать правды!

— А ты, значит, знаешь, что правда?

— Знаю. — она гордо вскинула подбородок — Правда это то, что сказала я. Вы еще вспомните меня. Вспомните, что я была права.

— Ты не в себе, Зиона. Думаю, что тебе нужно отдохнуть и поспать. Я понимаю, что ты пережила, ведь в твой дом вломилась тварь. Это просто нервное.

— Да пошли вы! Я расскажу правду людям! Я все расскажу!

***

— Послушай, Орс, твоя дочь еще не сосватана?

Мельник отрицательно покачал головой, он был раздражен, поскольку Арэя заявила, что, либо Дэйо Хоки, либо она навсегда останется старой девой. Разумеется, он рассердился и накричал на нее. Нужна она была этому Хоки, как лошади пятая нога! Но упертая девчонка объявила голодовку и заперлась в своей комнате.

— Нет, Гайер, она упорствует. Но я сказал ей, что если не выберет мужа сама, то выберу я.

Коневод, пригласивший мельника Орса на ужин, явно нервничал. Он краснел и бледнел, слишком сильно стискивая в пальцах вилку, и, наконец, Орс не выдержал:

— Послушай, Гайер, давай поговорим напрямую. — сказал он, откладывая столовые приборы — Зачем ты меня позвал? Ты же хочешь мне что-то сказать?

— Да, Орс, тут такое дело… мы с тобой с детства дружим, и я знаю, что ты человек суровый. Но только не гневись, прошу тебя. Дочка твоя, Арэя…

— Уж не собираешься ли ты просить ее руки? — подозрительно прищурился мельник.

Гайер помолчал, вздохнул и признался:

— Собираюсь.

— Ум за разум зашел? Хочешь, чтобы я дочку свою единственную за старого увальня выдал? Найди себе какую-нибудь вдову и женись еще раз, и будет тебе счастье. А то чего выдумал! Невинного ребенка в жены взять!

— Да не гневись! — испугался коневод — Не для себя прошу-то. Как мог подумать ты такое? Сын мой, Лантер, страдает по твоей Арэе. Отдай за него свою дочку, а? Клянусь, не обидим. Ни в чем отказа знать не будет. Лантер приемник мой, ему мое дело останется. Другие-то сыновья все охотники.

— Других-то сыновей твоих я видел, а Лантера ни разу. Что ж твой приемник на людях не показывается? Аль больной он у тебя какой?

— Что ты! — возмутился Гайер — Какой больной, помилуй Небо! Здоров он, просто тихий уж больно. Лантер, иди сюда! Покажись гостю.

В комнату несмело вошел худощавый молодой человек, не слишком загорелый, из-под мелких золотистых кудрей, скрывающих лоб, на Орса воззрились кристально чистые серые глаза. И такой взгляд был у этих глаз, что мельник сразу все понял: сын Гайера сох по его дочери так же, как она в свою очередь по Дэйо Хоки. Орс думал не слишком долго, в душе его зародилась надежда на то, что, возможно, Арэя, видя, как кто-то сильно любит ее, полюбит в ответ и будет счастлива.

— А знаешь, Гайер, — повернувшись к коневоду, сказал он, — мы с тобой дружили в детстве, и ни разу за всю жизнь не возникло у нас ни разладов, ни споров. Отчего бы и не породниться?

— Вы согласны? — Лантер сразу просветлел лицом.

— Только, смотри мне, — погрозился Орс, — Арэю мою в обиду никому не давай!

— Небом клянусь! — пылко воскликнул молодой человек — И сам никогда не обижу.

— Полегче, полегче! — осадил его будущий тесть — Ты, парень, клятвами не кидайся. И так верю пока на слово. Отдам я тебе Арэю, но ты уж постарайся сделать ее счастливой.

Возвращался от Гайера Орс с тяжелым сердцем, ведь ему еще предстояло сообщить жене и дочери о своем решении. Главное, уследить за дочерью, а то не смотри, что тихая была, всякое может отколоть. Но в глубине души мельник чувствовал угрызения совести. Может, ему стоило дождаться Дэйо и поговорить с ним? Конечно, внешне он интерес к Арэе не проявлял, но кто знает, что у него внутри. Парень одинокий, скрытный. Может, надо было дождаться его?

***

Сэни взглянула на убывающую Бэйру, наполовину затянутую облаками, закрыла ставни и забралась в постель. Сайк подкинул дров в камин и растянулся во весь рост на пушистой шкуре, наверное, волка. Нравилось ему, что ли, на полу валяться? Дэйо с ним не было, он, как и собирался, ушел на дежурство с местными стражами. Сэни не смогла бы объяснить, зачем ему это надо было. Их, как гостей, работать не принуждали. Сон не шел, стоило девушке только закрыть глаза, как мысли появлялись одна чуднее другой. То придумывались всякие твари, окружающие патрулирующий отряд, то всякие девицы, шатающиеся по ночам в непосредственной близости от этого самого отряда. Да что с ней не так? Наконец, ее мучения оборвал Сайк, спросив:

— Сэни, ты спишь?

— Нет. — тихо откликнулась она — Мысли всякие дурные в голову лезут. А ты почему не спишь?

— По той же причине. — откликнулся страж — Ты же не сильно обиделась тогда?

— На что? — удивилась сновидица.

— Признаться, я еще никогда не слышал, чтобы Дэйо кому-то так нагрубил. И сам не знаю, что с ним такое. Думаю, он не нарочно, не обижайся на него, ладно?

— Я и не обиделась. И, Сайк, он ведь прав был. На правду не обижаются. Это я обидела его своим поведением. Я тоже не хотела его обижать, правда. Я понимаю, что он страж, но… — девушка осеклась и замолчала.

— Волнуешься?

— А ты разве нет? — неожиданно резко огрызнулась она — Я и за тебя волнуюсь тоже. Думаю, это нормально. Ведь я уже успела к вам привязаться.

— Плохая это затея — привязываться к стражам. Сэни, не привязывайся к Дэйо слишком сильно, хорошо? Он не терпит чрезмерной опеки, гордый.

— Но ты же его опекаешь.

— Я — это другое. Я его напарник. Принимать помощь от напарника не зазорно. Ты же девушка и ни разу не страж, понимаешь?

— Я все поняла. — как-то глухо откликнулась Сэни — Не говори больше ничего, прошу тебя.

— Я тебя огорчил? Прости, но так было нужно. Не думай обо мне плохо, это для твоего же блага.

— Ты прав, Сайк. Я понимаю, что ты прав.

Мечник прислушался, но тишина стояла подозрительная. Приподнявшись на локте, он посмотрел на сновидицу, но та с головой укрылась одеялом. И это-то при жарком пламени в камине.

— Сэни? — позвал он.

Из-под одеяла донеслось придушенное:

— Что?

— Что ты там делаешь? Тебе не жарко?

— Нет, я пытаюсь спать.

Сайк подвинулся к ее постели и осторожно отогнул уголок одеяла. Сэни тут же вцепилась в него так, словно от этого зависела ее жизнь. Но, прежде, чем она снова зарылась в одеяло с головой, он успел разглядеть, что у нее мокрые щеки.

— О, Небо! Сэни, ты же так задохнешься!

— Не задохнусь.

— Отдай его сюда! — Сайк рывком отобрал ее единственную защиту.

— Отдай! — Сэни закрыла лицо руками — Мне это нужно, Сайк.

— Не нужно. Хочешь плакать — плачь так. Не стыдись.

— Мне стыдно. Не смотри на меня. — из-под крепко прижатых к лицу ладоней донесся всхлип.

— Этого я и боялся. — еле слышно пробормотал страж и, подвинув девушку, вытянулся рядом.

Сэни почувствовала, как ее голову переложили на крепкое мужское плечо и слегка приобняли за плечи.

— Когда выплачешься, попробуй поспать, хорошо?

— А ты?

— А что я? Я тут, рядом. И с Дэйо ничего не случится, поверь мне. Я этого парня хорошо знаю. Вот увидишь, он вернется утром невредимым и таким же, как и всегда. С ним ничего не случится. Спи, Сэни.

Глава 5

Глава 5

«Дети зачастую не оправдывают надежд своих родителей, а если и оправдывают, то, как правило, это никудышные, не имеющие собственного мнения потомки. Что вырастает из правильных и послушных детей? Внутренне озлобленные, искалеченные морально люди с целым букетом комплексов. Одно больное поколение всегда стремиться искалечить следующее. Ибо родителям, как правило, наплевать на интересы и истинные способности отпрысков. Люди стремятся вырастить из своих детей свою же копию и упрекают их после за те же ошибки, что совершили когда-то сами. Человеческое общество несовершенно настолько, что впору казнить ненормальных родителей, растящих ненормальных детей»

Из дневника Йонса Канги.

***

Пальцы ровным каллиграфическим почерком буква за буквой неспешно выводили слова и предложения. Абзац за абзацом, глава за главой. Гусиное перо мерно поскрипывало по пергаменту. Конечно, где-то и когда-то была хорошая бумага, но где ее взять в горах? Сколько он уже не выходил из своего подвала, Элерн не смог бы сказать. Богатый запас продуктов, перьев, чистых свитков и свечей позволил бы ему прожить так не один бэкай. Выходить на свет молодому человеку совсем не хотелось, ведь в горах совсем все иначе, чем где бы то ни было в лесу или на равнине. Да и не сможет он уйти, даже если очень захочет. Холодный, уже осенний ветер пригнал серые низкие тучи, и день стал значительно короче, чем прежде. Выйди он сейчас на поверхность, и его тут же оглушат твари, бродящие вокруг его лачуги. Элерн ужасно устал от их постоянного присутствия. Ему казалось, что если он еще хоть раз услышит голос своей сестры, то сойдет с ума. На этой мысли рука дрогнула, оставив кляксу на поверхности стола. Хорошо, хоть не на пергаменте. Парень вздохнул и, отложив перо, потер усталым жестом лоб. Чернильница, нечаянно задетая его локтем, с грохотом полетела на пол. Темные пятна живописно разлетелись по ковру. Элерн мгновенно затих, стараясь даже дышать как можно незаметнее. Он совершенно не горел желанием кого-нибудь слышать сейчас. Не помогло. Из нижней комнаты, в которую вела винтовая лестница, донеслись сначала шорохи, потом постукивание. Парень обреченно и устало закусил губу.

— Элерн! — неприятный шипящий шепот и царапанье возвестили, что он был услышан — Элерн, я знаю, что это ты. Ты можешь молчать сколько угодно, но я знаю, что ты тут.

— Да, я тут! — взорвался он, внутренняя усталость давала о себе знать, выплескиваясь в каком-то неестественном, безумном раздражении — И это я! Что дальше?

— О, сегодня ты, похоже, побеседуешь со мной?

— Да, побеседую! — парень подошел к лестнице и посмотрел вниз, в непроглядный мрак, откуда доносился голос — Расскажу тебе о том, какая ты скотина!

— Я хуже, мальчик. Намного хуже. Но даже я не так плох, как ты себе вообразил.

— Да ну?

— Не веришь? — доверительно прошептал голос — Тогда убедись в этом сам. Для этого тебе нужно сделать такую малость — просто чаще приходить и говорить со мной.

— Да мне с тобой не о чем говорить! — фыркнул Элерн — Я не желаю слушать о своем, как говорят твои выродки, предназначении! Я не хочу говорить ни с тобой, ни с ними!

— Но это правда. — возразил его собеседник — Это твоя судьба, ты вскоре поймешь это сам.

— Никогда! Слышишь? Я никогда не открою эту безднову дверь! Сиди там вечность! Я не такой, каким ты меня себе вообразил.

— Такой. Упрямься, сколько хочешь, но я тебя знаю.

— Да пошел ты! Меня тошнит от твоего голоса! Мерзкая тварь!

Железная дверь едва не смялась от мощного удара, но выстояла. Стеллаж, закрывающий ее, дрогнул и пошатнулся, Элерн понял это по звукам, доносящимся из непроглядной темноты.

— Ты — глупый мальчишка!!! — не шепот — рев. Нечеловеческий, скрипучий и страшный рев вперемешку с рыком — Ты веришь тому, что сказал тебе отец, но сам узнать не хочешь!!! Ты узколобое дитя! Даже Йонс куда лучше, чем ты!

— Нет! — Элерн нервно и надрывно рассмеялся, до слез в глазах — Йонс — позор нашего рода! Он навлек проклятье на весь свой род! Я стыжусь его! Стыжусь и ненавижу! И тебя я ненавижу еще сильнее, чем его!

***

На площади, в самом сердце города, собралась толпа, веселая, галдящая. Там явно кто-то что-то рассказывал, и толпа время от времени взрывалась хохотом. Сайк не смог побороть любопытства и, протиснувшись сквозь народ, подошел ближе.

Там, в центре этого народного собрания, стояла раскрасневшаяся девушка с каким-то полоумным блеском в глазах. Сайк ее уже видел ранее, то была старшая сестра Хиоры. И кто-то сердобольный предложил ей табурет, на который девушка, не раздумывая, встала, чтобы окружающим было лучше ее видно.

— Вы не понимаете! — возопила ораторша — Стражи скрывают от нас правду!

— Да-да! — засмеялся кто-то из толпы — Они все заодно с тварями! Мы это уже слышали!

— Вам смешно?! Если мы немедленно не выгоним пришлых стражей, то все погибнем!!!

— Погибаю! — захрипел кто-то из народа, его поддержали дружным хохотом.

— Я правду говорю! — взвизгнула Зиона — Пришлые стражи заморочили вам головы! Они заодно с тварями!

— Да-да! И малышка Хиора тоже! Ты уже говорила! А Рэнст у них начальник! А мы тут все крикуны да удавы!

— А я — крот! — заржал какой-то детина.

— Ты — лось! — возразил ему тоненький подросток.

Снова дружный смех.

— Зря вы тут смеетесь! Люди, я правду говорю! — Зиона уже едва ли не плакала.

— Так, смешно же! — простонала какая-то женщина со слезами в глазах — Ступай уже домой, не позорься!

Сайк не выдержал, прошествовал в центр площади и, спустив девушку с табуретки, попытался увести.

— Убивают! — завизжала Зиона не своим голосом под дружный взрыв хохота — Это не человек! Это тварь!!!

— Дура! — зашипел мечник.

— Куда ты ее поволок, Сайк?! — весело крикнул детина, который лось — Нам тут скучно будет!

— Она пережила нападение шептуна, это просто нервное. — громогласно объявил Сайк — Не стыдно издеваться над человеком, который не в себе?

Толпа, ворча, начала расходиться.

— Пусти меня! — брыкалась девчонка — А ну, пусти!

— Если не хочешь прослыть местной дурочкой, лучше прекрати выдумывать бредни. — посоветовал ей страж.

— Не прикидывайся добрым! — закричала она, вырываясь из его рук — Я знаю, какие вы на самом деле! И я докажу всем, что права! Я права!

— Удачи. — Сайк пожал плечами и ушел, оставив ее одну.

Зиона проводила его злым взглядом, она была уверена, что пришлые стражи — не люди. И она это докажет. Но как? Облить их медовухой? Они говорят, что мед убивает тварей, а она была уверена, что все это спектакль. В расстроенных чувствах она побрела по улочкам селения, раздумывая, как же на самом деле можно убить тварь.

***

Вопреки всем опасениям Орса, дочь приняла известие о своем скором замужестве с каменным лицом. Не плакала, не кричала, не сделала ни одной попытки уйти из дома. Арэя вообще не проронила ни слова. А вскоре, бледная, но с ярким румянцем на щеках, вышла из комнаты и попросила еды. У Орса аж от сердца отлегло. Все же не зря он сосватал ее против воли. Ничего, скоро оживет.

Лейра же отнеслась к неожиданному послушанию дочери настороженно. Да, Арэя начала снова есть, работать, даже улыбаться, но все ее жесты были какими-то неестественными. Первые дня три мать глаз с Арэи не спускала, но вскоре оставила ее в покое. В петлю не лезет — и ладно.

— Знаешь, Лейра, что-то тошно мне. — сказал однажды жене Орс — Она вроде бы и ведет себя как обычно, а что-то не так.

— Она жениха-то своего видела хоть раз, а? Может, пригласишь его? Пусть повидаются. Глядишь, он ей понравится?

Орс подумал и ответил:

— А ежели не понравится? Что она учудит тогда?

— Да пусть уж учудит хоть что-нибудь! — взорвалась жена — А то ж ходит, как мертвая! Будто из гроба встала и ходит! Глаза стеклянные, что у фарфоровой куклы!

Но вопреки всем ожиданиям родителей, Арэя встретила жениха спокойно. С улыбкой приняла все подарки, что он принес, отужинала вместе с ними, и вообще вела себя, как и подобает скромной невесте.

Сияющий счастьем Лантер прямо-таки глаз не сводил с невесты. А Орс, глядя на все это безобразие, злился все сильнее и даже не понимал, на что именно злится. Дочь внезапно стала образцом скромности и послушания, только вот ни капли не походила на себя.

— Ты уж извини нас, дорогой гость, но работу никто не отменял. — улыбаясь, сказала Лейра и, встав из-за стола, дернула за собой и мужа — Пойдем, проверим жернова.

Орс хотел было заявить, что с жерновами, в отличие от Арэи, совершенно точно все хорошо, но жена сильно ущипнула его за руку. Пришлось промолчать и выйти.

Лантер оробел, оставшись наедине с невестой, да и та молчала, нисколько не желая сгладить неловкость.

— Арэя, — наконец, произнес юноша, сильно смущаясь, — я знаю, что ты не питаешь ко мне симпатии. Но я сделаю все, чтобы это исправить.

Сказав это, он решил-таки посмотреть на нее, поскольку не дождался никакой реакции. За столом напротив него сидела не яркая живая девушка, затронувшая его сердце, а кукла со стеклянными глазами.

— Ты меня ненавидишь, да?

— Нет. — неестественная, будто нарисованная, улыбка и бездушный голос.

— Отчего же ты тогда такая?

— Какая?

— Каменная. — уточнил Лантер.

Арэя внимательно посмотрела на молодого человека и вдруг, перестав улыбаться, спросила:

— Лантер, ты меня любишь?

— Конечно, люблю! — пылко заверилон — Стал бы я иначе свататься?

— А за что ты меня любишь?

Признаться, он не ожидал от нее таких каверзных вопросов. И то, что она спросила, было для него слишком личным. Но девушка ждала ответа, и, собравшись с силами, он ответил:

— Я впервые увидел тебя на реке с другими девушками. И ты была такая живая, веселая… настоящая. Не думай, я не подглядывал, просто увидел мельком. После я видел тебя на рынке, еще позже ты гуляла с подругами. Арэя, ты мне очень понравилась.

— Но ты сказал, что любишь меня. На самом деле я тебе просто понравилась.

— Не просто! — запротестовал Лантер — Я действительно тебя люблю!

— Ты просто видел меня несколько раз, и я тебе приглянулась. Но это не то же самое, что любить. — возразила Арэя — Ты же ничего обо мне не знаешь. Как можешь тогда говорить, что любишь?

— Но я люблю. — смутился парень.

— Это все ненастоящее. Это поверхностное чувство. Откажись от меня, пока не поздно. Когда ты узнаешь меня лучше, это чувство может исчезнуть. Не губи свою жизнь. Дождись ту, что полюбишь по-настоящему.

— Нет, это неправда! Я не откажусь от тебя и не разлюблю! Просто позволь мне лучше узнать тебя, и сама убедись, что это чувство — настоящее.

— Тебе ни к чему узнавать меня лучше. Мой отец уже все решил.

Так ответила Арэя, прощаясь. Ни мать, ни отец, ни даже этот Лантер — никто не думал о том, что же чувствует она. И после этого еще и утверждали, что любят ее, и что все это ради ее же блага. Но Арэя знала, что все это безумие затеяно только ради их блага, а ей счастья не принесет. Никто на самом деле не любил ее, никто не думал о ее чувствах. Так чем же она отличается? Должна ли она думать о других? Ответ пришел сам — она, Арэя, никому и ничего не должна.

***

Дэйо вернулся утром и сразу же лег спать. Сайк ушел. И, чтобы не мешать отдыхать стрелку, Сэни тоже покинула гостевой дом. Она знала, что Дэйо просыпается не только от любого шороха, но даже от взгляда. Она не хотела мешать ему спать.

Бродить по городу не имело никакого смысла, Сэни все равно тут никого не знала. Сидеть на улице возле дома казалось ей и вовсе невероятно глупой затеей. Поэтому, немного подумав, она отправилась к ручью. Сэни уже заметила, что местные жители в основном набирают воду из колодцев, поэтому к ручью мало кто ходил. А это значило, что там она сможет посидеть в одиночестве, не привлекая к себе лишнего внимания.

Но ее надеждам не суждено было сбыться. На берегу сидел тот же самый страж, которому она, поддавшись диинному порыву, выложила едва ли не всю свою жизнь. Развернувшись, Сэни хотела уйти, но ее окликнули:

— Тиэра Кэм! Не уходите. Я сижу тут ради вас.

Сказать, что Сэни удивилась, это не сказать ничего. Зачем же он ее ждет тут? Девушка удивленно и тревожно посмотрела на Нэйса, тот жестом пригласил ее сесть рядом.

— Я слышал, что вы завтра пробудете тут последний день и на следующее утро покинете город. — сказал он, как только девушка приняла приглашение присесть.

— Да, это так, тиэр. — непонимающе ответила она — Но к чему этот разговор? Вас что-то смущает?

— Скорее тревожит.

- И что вас тревожит?

Нэйс уткнулся взглядом в кисти своих рук, он часто неосознанно делал так, когда смущался или был растерян.

— Что случилось, Нэйс? — встревоженно позвала его Сэни, от волнения переходя на «ты».

— Меня тревожит, что вы можете не успеть до сезона дождей. Рэнст уже говорил, что даст вам лошадей, но все же. — страж помолчал немного и внезапно решительно посмотрел Сэни в глаза — Я боюсь, что вы можете не выжить, Сэни. Понимаете?

— Хотите сказать, вы за меня переживаете? — с трудом подбирая слова, переспросила она.

— Именно так.

— Ох. — сновидица удивленно помолчала где-то с диину — Думаю, не стоит. Ведь я же еду не одна, а в компании двух стражей. Или вы сомневаетесь в них?

— Что? Нет, я ни на миг в них не сомневался. Просто… — он внезапно схватил ее руку и несильно сжал — Сэни, послушайте, ведь вас никто не гонит. Зачем вам ехать в Реску? Вы можете остаться тут.

— Но тут мне так же нечего делать, как и в Реске. — возразила ему девушка — В качестве кого я тут, по-вашему, останусь? В крупном городе мне будет проще устроиться и…

— Выходите за меня! — неожиданно даже для самого себя выпалил Нэйс.

— Что? — от шока Сэни даже забыла высвободить свою руку из его широкой ладони.

— Выходите за меня замуж. — твердо повторил страж — Или… Я вам совсем не нравлюсь?

— Э… — девушка с трудом собрала разбегающиеся мысли — Но вы меня совсем не знаете. Зачем вам вдруг понадобилось на мне так внезапно жениться?

— Вы мне понравились. — просто и лаконично.

— О! — только и смогла сказать она, осторожно забирая свою руку.

— Не думайте, что я шучу.

— Простите. — Сэни было ужасно неловко, так неловко, что она не смогла даже взглянуть на него — Простите, я не могу. Извините.

Она поспешно встала и зашагала прочь.

— Сэни! — окликнул ее страж. Она остановилась, но не повернулась — Берегите себя!

— Вы тоже, тиэр Нэйс.

***

Услышав, что Сэни вышла из домика, Дэйо резко распахнул глаза и сел. Если раньше он хотел спать, то теперь сна не было ни в одном глазу, как выражались зрячие. Он слышал, как она неловко топчется у крыльца и, прихватив свою трость, прокрался к двери. Зашуршал длинный подол платья — она уходила. Он вышел из дома и последовал за ней на некотором расстоянии до самого ручья.

Честно говоря, он не прятался и не крался, но ни Сэни, ни даже Нэйс его не заметили. Он не собирался подслушивать чужие разговоры, но вышло то, что вышло.

Дэйо и сам не смог бы сказать, зачем пошел за ней. Просто любопытствовал, что ранее ему было не свойственно? Тревожился, что кто-то может ее обидеть? Он не знал, зачем пошел за ней. Стрелок уже собирался уйти спать, как вдруг услашал:

— Выходите за меня!

Ветер, как на зло, дул с их стороны, и Дэйо «услышал», как запах Сэни, запах весенних луговых трав, усилился. Она волновалась, она нервничала.

— Что?

— Выходите за меня замуж.

Дэйо больше не задержался, ему и этого было достаточно. Вернувшись в дом, он попытался уснуть, но тщетно. В памяти отпечатался этот запах луговых весенних трав, напрочь отбив сражу весь нюх. Зачем он пошел за ней? Дэйо сердился на себя, чувствовал себя преступником, поскольку нечаянно услышал то, что не предназначалось для его ушей. И одновременно он почему-то каялся, что не послушал ее ответ, и ругал себя за это же раскаяние. Это не его дело, не его заботы. Он чувствовал себя омерзительно из-за того, что впервые в жизни сотворил что-то дурное, а именно подслушал чужую беседу.

Вскоре дверь открылась, сквозняк принес этот изрядно поднадоевший запах весенних трав, и Дэйо зарылся носом в одеяло. Легкая, но совсем не тихая поступь возвестила о том, что девушка вошла в комнату. Он не удержал улыбки, слыша, как она пытается красться, чтобы не разбудить его. Тихо скрипнула половица, зашуршал подол платья. Спустя мгновение Дэйо ощутил взгляд, направленный ему в затылок.

Чувство чужого взгляда было для него так же ощутимо, как и прикосновение, он точно знал, что она смотрит на него. Но ему совсем не нравились взгляды в спину, поэтому, подумав немного, он повернулся к ней лицом, но глаз не открыл.

Сэни тоже чувствовала себя мерзко после весьма неловкой беседы, и тем более после поспешного бегства. Она вернулась в дом просто потому, что ей некуда было больше пойти. Ну зачем она снова уставилась на спящего стража? Сэни ожидала, что он, как обычно, проснется от того, что кто-то на него смотрит, но он не просыпался. Устал, наверное. Она поспешно отвела глаза, давая ему возможность как следует выспаться.

— Можешь смотреть, я не сплю.

От неожиданности она так сильно вздрогнула, что тихонько хрустнули позвонки в спине. Сердце от испуга зашлось в истошном ритме.

— Я такой страшный? — страж насмешливо выгнул темную бровь, но глаз не открыл.

— Небо! Я думала, ты спишь. — призналась она, приводя в порядок дыхание — Это я разбудила тебя. Извини.

Дэйо подумал и неожиданно даже для себя самого сказал:

— Да, ты меня разбудила. Неужели, я такой интересный, когда сплю?

— Да, то есть, нет. — сбивчиво забормотала Сэни — Я хотела сказать… Извини.

— Нет. — подавив улыбку, ответил Дэйо.

— Что? — в голосе непонимание и паника.

— Я сказал, что не извиню.

— Почему?

— «Извини» — это так просто сказать. Слишком просто, чтобы избавиться от чувств вины. Я не собираюсь прощать тебя только потому, что ты произнесла это слово.

Пауза. Он слышал ее неровное дыхание, гулкое биение ее сердца, усиленный эмоциями запах ее кожи. Все же она сидела довольно близко, а комната вовсе не была просторной. Он даже чувствовал тепло, исходящее от ее тела, и ему хотелось вытянуть руку, чтобы проверить, сможет ли он до нее дотянуться.

— Хорошо. Что мне сделать, чтобы ты меня простил? — голос настороженный и ломкий.

— Расскажи мне что-нибудь интересное? — предложил он.

— Ну, это очень трудная задача. Уверена, ты знаешь куда больше моего. Что же я могу тебе рассказать?

— Что-нибудь из своей жизни?

Девушка вздохнула, помолчала, потом грустно призналась:

— В моей жизни не было ничего интересного или особенного. О том, как я оказалась одна, ты уже слышал. Даже и не знаю, о чем тебе рассказать, чтобы ты не умер со скуки. Мой отец был охотником, а мать — портнихой. Мы были самой обыкновенной семьей. Я их очень любила. Других родственников у меня не было.

— Я слышу в твоем голосе вину. Ты чувствуешь себя виноватой.

— А ты на моем месте не чувствовал бы?

— Наверное бы чувствовал. — подумав, ответил Дэйо — Но мне со стороны виднее, и я знаю, что ты не виновата. Ты же не могла связать их, чтобы они не ходили в тот лес.

— Это было бы не плохо, если бы я так сделала. — Сэни заметно повеселела.

— А ты? Кем ты хотела стать?

— Я никогда об этом не задумывалась. Наверное, портнихой, как мать. Шить она меня научила.

— И ты даже не мечтала выбрать что-то иное?

— Хм, мечтала, конечно. Когда мне было пять, я метала стать, только не смейся, стражем. Отец тогда подарил мне деревянную шпагу, и я всюду бегала с ней наперевес. К семи годам маме это надоело, и она сказала, что в стражи меня не возьмут, потому, что я девочка. Помню, что я ужасно плакала тогда.

Дэйо и сам не заметил, как начал улыбаться, слушая рассказ.

— Зря не взяли. Из тебя бы вышел самый смешной страж. — пошутил он.

— Почему? — надулась девушка.

— Представляю, как бы ты тварям говорила: «Извините, что стукнула вас. Вы меня просто напугали. Следующий раз, пожалуйста, предупреждайте, что вы приближаетесь ко мне со спины».

— Дурак! — рассмеялась Сэни — Совсем на меня не похоже!

На «дурака» Дэйо не обиделся, он попросил ее рассказывать дальше, и сам не заметил, как уснул под звук ее голоса.

***

Зиона не спала с тех пор, как узнала ужасную правду, которую окружающие и слышать не желали. Все время она думала над тем, что на самом деле может навредить тварям, и нашла-таки ответ на этот сложный вопрос. Ей нужно торопиться и доказать свою правоту, поскольку треклятые пришлые стражи уезжали завтра на рассвете. Но ничего, сейчас лишь только утро, у нее полно времени для обличения.

Все приготовления были готовы уже к вечеру. Конечно, ей пришлось постараться, но оно того стоило. Прихватив с собой полное ведро, она вышла на улицу. Сумерки еще не наступили, и это было даже хорошо, ведь люди, которые должны были видеть, как они ошибались, еще не разошлись по домам.

Где может быть эта пара лжестражей? Конечно, они ошивались где-то, где есть стражи. Рассудив так, Зиона направилась туда, откуда обычно расходился по селению патруль, то есть, к окраине селения до центральных ворот, поскольку на ночь их закрывали самыми первыми. Как то ни странно, но интуиция ее не подвела. Пришлые действительно были здесь, все трое, включая девчонку-ведьму, что хвостом таскается за слепым. Был там и Рэнст, что-то оживленно обсуждающий с ними, а собранные на патрулирование стражи время от времени вставляли свое словечко.

Зиона спряталась за углом ближайшего дома и прислушалась к беседе.

— Вы свою миссию выполнили. — говорил Рэнст — Я думаю, вам будет лучше остаться до весны, чем так рисковать. И ладно бы только собой, но с вами еще и девушка. А дожди совсем скоро.

— Пусть Сайк решает, он старший. — ответил ему мягкий, певучий голос слепого.

— Мы должны вернуться. — пробасил вышеупомянутый Сайк — Иначе нас сочтут мертвыми.

— Ерунда! — фыркнул Рэнст — Я пошлю сокола с письмом. У нас связь с Реской уже налажена.

— Учитель! — крикнул детский голос, в котором Зиона с омерзением узнала свою младшую сестру-ведьму — Не задерживай их, они все равно не останутся.

— Эй, пигалица! — возмутился начальник стражи — Ты что ж, гостей гонишь что ли?

— Я их не гоню, просто у этих стражей есть дела, и неотложные. Дэйо должен еще кое-что сделать.

— А разве он кому-то что-то должен? — вкрадчиво спросила их белобрысая подружка-ведьма.

— Сэни… — укоризненно осадил ее слепой.

Зиона решила, что достаточно наслушалась болтовни. Она немного подумала, на ком лучше доказывать свою правду, и решила, что Хоки подойдет лучше всех. Девчонке совершенно точно ничего не будет, потому, что она ведьма, а не тварь, хотя, по мнению Зионы, ведьмы тоже те еще твари, но не в этом смысле. Насчет Джеро она сомневалась, да и с этим громилой ей попросту не сладить. А вот Хоки совершенно точно не человек: он слепой, и волосы у него белые, а еще на ее взгляд, у людей просто не бывает таких красивых лиц. А Хоки был красив. Конечно, он без сомнения тварь, приделавшая себе красивое лицо, чтобы входить к людям в доверие, но ее, Зиону, ему не обмануть. Она видит насквозь его темную сущность.

Зиона решительно вышла из-за угла, направляясь прямиком к ненавистному слепому. Разумеется, ее заметили. Кто-то из стражей даже сказал:

— О! Медовуху несут! Сосуды никто не забыл?

Подойдя к Хоки едва ли не вплотную, Зиона подняла ведро и, прежде чем кто-то успел что-то сообразить, выплеснула содержимое прямо ему в лицо. Теперь они все увидят его истинную природу. Она прямо-таки ликовала всей душой. Несколько исин ничего не происходило. Белобрысый страж выдохнул воздух и удивленно моргнул.

— Это еще что такое? — прошипел Рэнст. Остальные, похоже, потеряли дар речи.

— Это? — фыркнул Дэйо, обтекая — Судя по запаху, отходы жизнедеятельности. Скорее всего, коровьей.

— Я знаю, кто ты! — закричала Зиона, испуганная тем, что страж остался совершенно невредимым.

— Э… Я тоже знаю, кто я. — совершенно беззлобно откликнулся Дэйо — А в чем, собственно, дело?

— Вот! Вы слышали? — она торжествующе посмотрела на Рэнста — Он сам признался!

— В чем? — багровея от гнева, процедил тот.

— Что это — он. — веско заявила Зиона.

Вид у Дэйо был совершенно потрясенный. Он пошарил по окружающим его стражам слепыми глазами, прислушиваясь, и настороженно спросил:

— Я чего-то не понимаю, да?

— Тиэра Кэм, отведите, пожалуйста, Дэйо умыться. — вежливо попросил Рэнст Сэни. Причем, глаза у стража были такие, что сновидица начала опасаться за здоровье этой девицы.

— Так, я точно ничего не понимаю. — уловив общее настроение, мрачно произнес слепой.

— Просто у этой девушки с головой непорядок. — ответил ему Сайк — Не принимай близко к сердцу.

Стражи разом согласились с его словами. Ждать чего-то еще Сэни не стала, взяла за руку слепого стрелка и повела его прочь от ворот.

— И вы его вот так просто отпустите?! — возмутилась полоумная девица.

Дэйо хотел остановиться и выяснить в чем дело, но Сэни вцепилась в его руку как клещ и чуть ли не волокла прочь.

— Ты испачкаешься. — негромко сказал он сновидице.

Видимо Сэни не была брезгливой. Оттащив его на довольно большое расстояние от места происшествия, она вдруг остановилась и, отпустив его руку, коснулась ладонями его скул, облепленных грязными волосами. Дэйо даже застыл, почувствовав две маленькие теплые ладошки на своем лице. Легким касанием пальцев она убрала с его лица перепачканную в навозе челку и расхохоталась:

— Ну и выражение лица у тебя!

— А у тебя на моем месте было бы иное? — спросил он и, заразившись ее смехом, тоже улыбнулся — Я так и не понял, за что мне это прилетело?

— За красивые глаза, Дэйо. — сильнее развеселилась Сэни — Уверена, все дело только в них.

Последние за этот день прохожие с любопытством оборачивались на благоухающего отнюдь не розами слепого стража и хохочущую девушку. Ее смех не казался Дэйо злым, она смеялась, скорее, от испуга. А тем временем любопытные взгляды прямо-таки прилипали к его лицу.

— На нас все пялятся, да?

— Ага. — совершенно счастливо выдохнула девушка и вновь взяла его за руку, уводя дальше.

Дэйо не смог бы вспомнить, когда в последний раз смеялся, но именно сейчас, от абсурда всей ситуации и, заражаемый смехом Сэни, он негромко и как-то робко, будто в первый раз, рассмеялся.

Зиона тем временем, оставшаяся в окружении стражей, была в полной растерянности. Почему Дэйо выжил? Ведь она была абсолютно уверена, что ее выводы совершенно верны.

— Коровий навоз? — булькая праведным гневом, обратился к ней Рэнст — Зиона, ты что, серьезно?

Девушка серьезно кивнула. Настолько серьезно, что усомниться в серьезности ее намерений не представлялось возможным. У Рэнста даже слова закончились, он так и остался стоять с вытянутым от удивления лицом. Но тут отмер кто-то из стражей:

— Но почему именно навоз? И почему именно коровий? С чего ты взяла?

Поняв, что ее кто-то слушает, Зиона оживилась и с фанатичным блеском в глазах принялась изъяснять свои умственные заключения:

— Все просто. Поскольку они не стражи, а твари, то про мед они наврали. Но твари, как известно, не врут напрямую, а стараются исказить истину. Если они сказали, что обычный мед, стало быть, пчелиный, то, скорее всего, они имели в виду вовсе не мед. И совсем не пчел. И если пчелы маленькие, то соответственно, животное должно быть наоборот крупным, как лошадь, но не лошадь. Соответственно, это корова. А мед, стало быть, вовсе не мед, а другая субстанция, но не молоко. Соответственно, это навоз.

После долгой паузы кто-то озвучил общий вопрос:

— Чего?

— Вы что, совсем глупые?! — вспылила девчонка — Я же скала, что животное должно быть крупным, как лошадь, но не лошадь. Значит, это корова. А субстанция вовсе не мед, но и не молоко. А это значит только фекалии! Другой субстанции в корове нет! Только почему-то это не подействовало. Но я все рассчитала правильно.

— Ты бы у этой коровы соплей наковыряла! — рявкнул оживший Рэнст, вернув себе способность говорить — Дура! Марш домой, и чтоб больше я тебя не видел!

Зиона застыла, задумавшись. А ведь верно, о соплях она как-то и не подумала. Осененная новой надеждой, девушка подхватила пустое ведро и умчалась домой. Стражи, проводив ее взглядами, дружно покрутили пальцем у виска.

Глава 6

Глава 6

«Что появилось раньше: человеческая глупость или человеческая жестокость? И насколько отделяется одно от другого? Чем ниже умственные способности общества, тем более оно жестоко. Когда люди опускаются до голых инстинктов, то начинают говорить на языке силы. Отвечать жестокостью на жестокость глупо, поскольку насилие порождает насилие. Пытаться привить им мораль — еще глупее, поскольку они не смогут ее понять. Как же тогда поступать в обществе обесчеловеченных людей?»

Из дневника Йонса Канги.

***

Никто не поднял тревогу, когда охотник Крэй ушел в лес и застрял там на две ночи. Он был матерый мужик и тертый охотник, не раз проделывавший подобные долгосрочные вылазки за дичью и всегда возвращавшийся не только невредимым, но и с добычей. Если кто и знал, как выжить ночью в лесу, кишмя кишащем тварями, то это был Крэй. Вся Реска онемела от ужаса, когда этого смелого и волевого человека внесли через главные ворота на деревянном щите. Никто из жителей не мог сдержать слез, даже суровые охотники стояли с красными от влаги глазами. Только стражи оставались спокойными, на то они и стражи, что все, как один, не от мира сего.

Что же могло случиться с Крэйем? Убила тварь? Нет, твари всегда убивали иначе. А сердце погибшего охотника совершенно точно было пробито не то стрелой, не то арбалетным болтом. Это стало известно сразу же всем, даже детям, и в городе поднялась смута. Давно уже люди не поднимали оружия на себе подобных, врагов повсюду хватало иных. Вопрос, кто мог убить Крэйя, стал сразу же самым важным, ибо кто-то нарушил человеческий закон.

Но на этом несчастья не остановились, и вскоре за городской стеной среди бела дня был обнаружен труп брадобрея Айра с точно такой же раной. Родные утверждали, что он вышел из дома утром, а нашли его бездыханным уже после обеда. И никто, абсолютно никто не знал, что его повлекло за пределы городских стен. И конечно же, никто не видел, что там произошло. Увы и ах, но стражи дежурят только ночами. Днем все твари прячутся, им просто не с кем воевать при свете Эйха.

Эрн просто взвыл, когда, с какой-то радости, все претензии посыпались на его голову. На следующее утро после того, как нашли мертвым Айра, к его дому привалила целая толпа, наперебой попрекающая его в плохой защите города и требующая поймать убийцу. Старый, многое переживший за свою жизнь, страж ужасно оскорбился, услышав все эти нелепые речи и требования.

— Я вам что, Небо?! — громогласно рявкнул он в толпу с порога — Ни я, ни мои ребята не станем этим заниматься! Мы с тварями воюем, а не с людьми!

— И это наши защитники! — возмущенно взревел народ — За что мы терпим их рядом с собой?!

— Ну, давайте! — фыркнул Эрн — Выгоните меня, как Рэйка, вам же не впервой! Наверное, зря я защищал вас все эти годы. И ради кого мои ребята так стараются?

Толпа пристыженно затихла, но ненадолго.

— Эрн, ты старый трус! — крикнул кто-то, страж не успел приметить, кто именно швырнул ему такое оскорбление.

— А теперь выйди и скажи мне это в лицо!

Впрочем, никто не вышел и не обвинил его повторно глаза в глаза, и, хмыкнув, Эрн продолжил:

— Если я трус, то тот, кто это сказал — подзаборная шавка, способная только тявкать на безопасном расстоянии. Я страж, а не глава. К главе идите, пусть он и разбирается!

***

Лошади мчали их не во весь опор, но все же довольно быстро. До Рески они доберутся меньше чем за неделю, если им удастся сохранить скакунов живыми. Сегодня они торопились найти укромное место до темноты особенно старательно, поскольку именно в эту ночь Бэйра уходит с небосклона, а Кайра явится только завтра. Это означало только одно: в эту ночь твари будут сильнее и злее обычного. Признаться, Сэни совсем не нравилась идея ночевки в заброшенной деревне, но и выбора особо не было, поскольку в поле или в лесу им в эту ночь точно не выжить.

Проводили их так же радушно, как и встретили. Какая-то девица весьма пышных форм щедро одарила Сайка смачным поцелуем в подбородок — выше не дотянулась. Сэни отчего-то даже порадовалась, что к слепому стрелку никто не стал лезть с такой радушностью. Однако что-то тихонько ему рассказала на ушко Хиора, провожая, и Дэйо совершенно не собирался делиться со спутниками ее наставлением. Сновидица догадывалась, о чем ему могла сказать маленькая ведьма, и ей это совершенно не нравилось.

За четыре ины до заката они въехали в давно мертвую деревню. Деревянные лачуги были настолько древними, что Сэни коробило только от одной мысли, что им придется ночевать в одной из них. Будет совсем не весело, если ночью на них рухнет давным-давно прогнившая кровля, или бревна рассыпятся. Но она верила, что Сайк знает, как правильно поступить, а потому молчала.

И, вопреки всем ее опасениям, мечник выбрал не избу, а хорошо сохранившуюся конюшню. В ней они и остановились. Тут даже нашлась ржавая, но еще вполне пригодная для дела коса. Сайк обрадовался ей, как родной, и на скорую руку накосил лошадям корма. Сэни тем временем походила по округе и пособирала все, что может гореть в как можно большем количестве.

Еще до того, как Эйха скрылся за горизонтом, они повторно осмотрели все стены, дабы не было сюрпризов, заперли все ходы, включая чердачный люк для тюков с сеном, стреножили лошадей, чтобы не сильно скакали от испуга, случись что, и развели небольшой костерок. Небольшой, потому, что опасались за целостность сухого деревянного строения.

Ночь выдалась на редкость холодная. Кто-то скреб снаружи по стенам, шуршал по потолку. Дежуривший первым Сайк, посмотрел на дрожащую то ли от холода, то ли от страха Сэни и отдал ей свое одеяло.

Через ину после полуночи происходящее стало напоминать сюжет кошмарного сна. В стены уже не скреблись, а ломились, лошади испуганно храпели и плясали, нервно прядая ушами.

— Да что им тут, сгущенкой намазано, что ли?! — не выдержала, перепугавшись, сновидица.

— Они чувствуют наш запах. — объяснил ей Дэйо и обратился к напарнику — Придется пожертвовать одним одеялом, Сайк.

— Крикуны??? — у стража глаза стали вмиг круглыми.

— Да. У нас не больше десяти диин. Если не успеем — мы умрем. Я слышу, как они визжат там, неподалеку.

Сэни даже среагировать не успела, как мечник вытряхнул ее из одеял и, взяв именно ее одеяло, сообщил:

— Самое плохое одеяло у Сэни, рванье такое, что смотреть страшно.

Девушка открыла рот, но прежде, чем успела возмутиться, Сайк разодрал ее одеяло на клочки, улыбаясь при этом так довольно, словно имел к нему личные счеты.

— А я? — только и смогла она сказать.

— Твое одеяло спасет нам жизнь. — меланхолично ответил Дэйо, а Сайк тем временем туго перевязал уши лошадям.

— Ах, так это средство от крикунов? — сообразила, наконец, Сэни, когда мечник дал ей импровизированые беруши:

— Лучше, конечно, восковые, но у нас нет воска.

— Что?! У меня есть воск! Что же ты раньше не сказал?!

— Вот как? — Сайк попытался состряпать виноватое лицо, но вышло неубедительно — Поздно, что сделано, то сделано. Помоги лучше Дэйо. Его уши куда чувствительнее, чем наши.

Стрелок подозрительно нахмурился, сверля товарища слепыми глазами.

— Что? — пожал плечами страж, затыкая уши — Раньше это делал я, но я должен следить за костром, лошадьми, и чтобы стены не рухнули.

— А не многовато ли на себя берешь? — поинтересовался Дэйо.

— Что?! Не слышу! Сэни, вот это отдай Дэйо, затыкайте уши! — прокричал Сайк.

Сэни была слишком испугана, чтобы возражать или хотя бы думать. Подойдя к Дэйо, она вложила ему в руку две маленькие, сделанные наспех, подушечки с пухом внутри:

— Что мне нужно делать?

— Помогать мне затыкать уши. — не слишком ласково ответил стрелок — Готова? Затыкай уши.

Пух действительно лишил ее слуха, и эта глухая тишина девушке совсем не понравилась. Дождавшись, когда Дэйо проделает то же, она протянула к нему руки: сказали же, помогать закрывать ему уши. Но высокий, нечеловеческой силы визг потряс стены, она испуганно вздрогнула, невольно шарахаясь назад. Дэйо болезненно скорчился, закрывая голову руками. Лошади испуганно забили копытами, и Сайк бросился их успокаивать.

Мысленно обругав себя за слабость, Сэни потянулась к стрелку, крепко прижала свои ладони к его рукам, которыми он зажимал уши. Почувствовав поддержку, Дэйо прижался лбом к ее коленям. Визг повторился с новой силой, ему помог второй. Сэни поняла, что, если бы не эти, можно сказать, беруши, их головы давно бы полопались. Стрелок скорчился, подтянув к себе колени. Видимо, ему было очень больно. И Сэни, сама не зная как, вдруг поняла, что это только разминка, настоящий концерт впереди. Пользуясь небольшой заминкой, она быстро схватила край одеяла Дэйо и просунула под его пальцы. Дэйо все понял правильно и зажал уши еще и одеялом. Но этого было мало. Сэни судорожно соображала, что еще можно сделать.

Крик повторился, протяжнее и сильнее, чем был до этого, его поддержали глотки три — не меньше. Сайк, забыв про лошадей, скорчился, сползая спиной по стене и рискуя угодить под копыта. Дэйо застонал, она почувствовала ладонями вибрацию его голоса, и это натолкнуло Сэни на мысль.

Едва дождавшись, когда крикуны заткнутся, переводя дыхание, она принялась привлекать к себе внимание оглушенного Сайка, для чего пришлось пожертвовать стянутым с ноги сапожком. Сайк рассердился, получив прилетевшей обувью по голове, и, сообразив, чья это обувь, гневно воззрился на девушку. До него не сразу дошло, что она хочет сказать своими странными жестами, но, когда дошло, он подумал, что это мысль. В последующую атаку он заорал вместе с крикунами. Как ни странно, это помогло. Только бы не охрипнуть до утра!

И Сэни тоже кричала, поняв, что это помогает, так отчаянно прижимая голову стрелка к своему животу, что не сразу сообразила, что может его попросту задушить, ведь она его еще и в одеяло замотала.

Дэйо же с ума сходил от этого визга, который не помогали заглушить ни самодельные беруши, ни одеяло, ни даже две пары рук — его и Сэни. Он вообще не был уверен, что выживет, но хотя бы знал, что жива девушка. Она так отчаянно защищала его, что Дэйо, в перерывах между дикими воплями крикунов, чувствовал себя неловко. Это он должен ее защищать, а никак не наоборот. А еще он знал, что эти твари орут громче, чем обычно, но все равно не во всю силу. Дэйо успел даже удивиться этому знанию прежде, чем при очередном вокализе потерял сознание от головной боли.

***

— Запомни, сынок, ты никогда не должен выходить из дома по ночам. Никто не должен, но ты в особенности. — строго произнесла молодая темноволосая женщина с гордой осанкой аристократки — Ты должен был вернуться за две ины до заката, но ты этого не сделал. Ты знаешь, что это значит?

— Я буду наказан. — покорно ответил мальчик — Я не выйду гулять целую неделю. Буду сидеть дома за книгами.

— Именно так. — женщина поправила фитиль масляной лампы на столе у кровати сына — Это будет тебе уроком.

После ухода матери, он свернулся клубочком под одеялом и попытался уснуть, но сон не шел. Ему сказали, что Руаль утащили твари, что ее больше нет. А это значило, что он больше не сможет играть с ней, когда ему позволят отдохнуть от учебы. Он вообще больше никогда не увидит свою подругу. Думать об этом было так больно, что он не мог поверить в случившееся. Конечно, Руаль жива, кто-то пошутил, когда сказал, что ее утащили твари.

От тяжелых дум его отвлек скрежет по оконному стеклу. Испуг сковал его тело, сделал его руки и ноги ватными, словно у тряпичной куклы. Но все же он сел в постели и вполголоса спросил:

— Кто там?

Скрежет сменился стуком, а затем такой знакомый голос за окном ответил:

— Это я — Руаль. Ты что же, спишь, соня?

Мальчик радостно соскользнул к кровати. Он никак не мог поверить, что это действительно она, и, прислушиваясь к каждому шороху, взволнованно спросил:

— Руаль, это, правда, ты? Это действительно ты, Руаль?

— Да я это! Я! — зашипела непоседливая девчонка — Открывай, давай! Ну же!

И он рванулся к окну, дрожащие пальцы никак не могли справиться с замочком на ставнях, ноги подкашивались от облегчения. Он знал, что она жива! Руаль не утаскивали твари, мама сказала это, чтобы он больше времени проводил за книгами, а не за играми.

— Что ты там копаешься, Дэй? Давай быстрее!

Замочек, наконец, поддался, он толкнул створки, и они распахнулись, едва не стукнув девчонке по носу. Это действительно была она: светло-карие глаза, короткие прямые пряди темных волос и курносый нос, усыпанный веснушками.

— Руаль! — взвыл он, обрадовавшись.

— Тише! — зашипела девчонка и, ухватив его за руку, потянула на себя — Идем!

— Куда? — испугался мальчик — Ночь же! Ру, залезай ко мне!

— Нет, я должна тебе кое-что показать. Поверь, это интересно. — она отпустила его руку и поманила за собой — Идем же! Тут недалеко.

Они были знакомы, наверное, с рождения. Сколько он ее помнил, Руаль всегда была затейницей. Ему не раз попадало от родителей за их совместные выходки. Что же она придумала на этот раз?

— Дэй, ты идешь или нет? — сердито зашипела девчонка, ничуть не хуже кошки.

— Да иду я, иду! — проворчал он, выбираясь из окна наружу — Что ты опять выдумала?

— Увидишь!

— Куда мы?

Руаль, обернувшись, взяла его за руку и повлекла за собой. Они двигались по улицам селения короткими перебежками, чтобы не попасться патрулю стражей, прятались за деревьями и домами, сдержанно хихикали всякий раз, когда думали, что вот-вот нашумят и будут замечены. Ему было весело, сердце стучало в горле так, словно вот-вот выпрыгнет наружу.

— Постой! Нам нельзя туда! — сказал он Ру, когда они оказались на краю селения, у самой границы. Веселье исчезло, будто его и не было.

— Идем же! — девочка снова потянула его за руку — С нами ничего не случится, я клянусь!

Он неуверенно последовал за ней, но не успел перейти границу селения. Ветерок подул им в лицо, и он уловил странный сладковато-кислый запах.

— Да что с тобой? — возмутилась девочка, когда он остановился и резко выдернул руку из ее ладони.

— Идем! Стражи совсем близко, они нам помешают.

Но он попятился от нее и смотрел так, словно впервые видел.

— Дэй, что с тобой? — она протянула к нему руки.

— Нет. — он облизал как-то разом пересохшие губы — Это что с тобой? Ты не Ру.

Руаль замерла, склонив голову к плечу, словно раздумывала о чем-то. Из-за угла послышались звуки шагов, он понял, что это стражи.

— Как ты догадался? — не своим голосом спросила девочка и шагнула к нему.

Он попятился, задел ногой камень и со всего маха хлопнулся на спину. Кое-как сел и засучил ногами, отползая от нее дальше. Он не хотел смотреть, ему было страшно, но не мог оторвать взгляд от ее лица.

— Ну? Как ты догадался?

— Ты воняешь! — испуганно взвыл мальчик.

В этот миг появились стражи. Увидев детей, двое взрослых мужчин на исину опешили.

— Эй, сорванцы! Кто вам разрешил гулять по ночам?

Мальчик открыл рот, собираясь крикнуть, предупредить их, но тварь была быстрее.

— Дяденька! — заканючила она и побежала им на встречу.

— Руаль? — узнал ее один из стражей — Не может быть! Ты умерла!

Он умер первым. Девочка сломала взрослого мужчину пополам. Мальчик слышал, как хрустел, ломаясь, его позвоночник. Второго стража она убила, вырвав ему печень. Он впервые в жизни ощутил тошнотворный запах крови.

— Ну почему ты просто не пошел со мной? — она снова обернулась к нему, продолжая сжимать в руке печень несчастного стража — Ничего бы тогда не случилось, Дэйо. У тебя еще есть один шанс, он же последний. Ты идешь со мной, Дэйо Хоки?

Дэйо вскочил и помчался так быстро, насколько был способен. Животный ужас подхлестывал не хуже плети, желудок сжался, казалось, до размеров мячика для крокета. Его преследовал смех, совсем близко, прямо за спиной. Он прибавил скорости, сиганул через чей-то забор и помчался дальше.

— Дэйо! — звала тварь, издеваясь — Дэйо!

***

— Дэйо! — трясла его сновидица, едва не плача — Небо! Сайк, он жив?! Дэйо, ну очнись же! Дэйо!!!

— Кажется, ты его задушила. — устало пошутил страж.

Из-за этих треклятых тварей они не спали всю ночь, но все же выжили. Это казалось невероятным, но они выжили. А Сэни вот, вместо того, чтобы радоваться, устроила тут трагедию со слезоразливом, пытаясь привести в чувство своего драгоценного стража. Впрочем, Сайк тоже слишком сильно устал, чтобы проявлять бурную радость по поводу того, что они могут прожить еще один день.

— Что? Нет, этого не может быть! Я не могла!

— Сэни, он просто без сознания. — укорил ее мечник — Перестань его трясти.

— Без сознания? — девушка недоуменно похлопала серыми глазами.

— Я же сказал, что слух у него куда острее, чем наш. — Сайк присел возле Дэйо на корточки и осторожно повернул голову стрелка на бок — Видишь, жилка бьется, крови из ушей нет. Он просто выпал на время.

Сэни показалось, что ее тело резко ослабло, будто кто-то вынул из нее стержень, который заставлял ее держаться.

— Давай без истерик, хорошо? — предупредил Сайк — У нас слишком много дел. Одна лошадь погибла, это потеря. И нам нужно собраться и убраться отсюда как можно скорее.

— Что? Но Дэйо…

— Помоги мне собрать сумки, Сэни. — перебил ее страж — Думаю, Дэйо придет в себя, пока мы будем тут возиться.

Собрать нехитрые пожитки не составило большого труда. Она довольно быстро скатала одеяла, собрала лампы, наскоро почистила котелок песком. Сайк тем временем взнуздал и оседлал выживших лошадей.

— Успеем что-нибудь перекусить? — обратился он к сновидице.

— Наверное. — девушка порылась по сумкам и извлекла каравай хлеба и головку сыра. Дэйо сел так резко, что она выронила бы сыр, если бы Сайк вовремя не поддержал ее руку.

— Я не вижу. — заявил стрелок, открыв глаза.

— Дэйо, ты давно не видишь. — осторожно, словно опасаясь, что напарник сошел с ума, просветил его Сайк.

— Да? Ах, да, я же слепой. — Дэйо пошарил вокруг себя рукой в поисках трости.

— Что с тобой? — мечник подал ему искомый предмет.

— Ничего, я в порядке. — ответил стрелок и повторил, словно убеждая себя — Я в порядке.

***

Свадьба была назначена на первый день первого бэкая осени. Две семьи активно готовились к предстоящему торжеству, которое должно было состояться через две недели. И только один человек не питал никаких надежд, не думал о будущем, не смотрел на происходящее. Арэя целиком погрузилась в прошлое. Красивое платье багряного цвета сдавливало девичью грудь не корсетом — замогильной тоской. И на этом празднике жизни — проводах лета — среди довольных нарядных людей она чувствовала себя чужой.

Тайком улизнув с центральной площади от веселящегося люда, она спустилась вниз по главной улице, свернула в узкий переулок и дошла до пустыря. Никто ее не преследовал, никто даже и не заметил ее ухода. Для тех, кто остался на том празднике, она, Арэя, ничего не значила. Впрочем, ей было все равно, как относятся к ней другие. Важным было лишь то, что она не нужна тому, кого она любила.

Девушка обвела беглым взглядом покосившиеся мишени. Бубенцы, привязанные к столбикам с дощечками, печально позвякивали, тормошимые ветром. Пальцы ее задумчиво прошлись по гладкой поверхности белого, как кость доисторического чудища, бревна. На этом самом месте он сидел, прислушиваясь к печальному звону. Арэя села на бревно и погрузилась в воспоминания.

Когда-то она, веселая и беззаботная, могла инами сидеть, прячась за старой плакучей ивой, и наблюдать за тем, как он стреляет, а стрелял он часто и по долгу. Его серебристо-белые волосы трепал ветерок, и ей нравилось наблюдать за этим танцем белых прядей. И за его мягкой осторожной походкой, осанкой аристократа, четко выверенными неспешными движениями. Она смотрела на него инами. И тогда он говорил:

— Может быть, выйдешь? Ты уже три ины сидиь за этим деревом.

— Как ты узнал? — спрашивала она, смеясь, и выходила из своего укрытия.

И всякий раз страж садился на это побелевшее от времени гладкое бревно, хлопал ладонью рядом с собой, приглашая ее тоже присесть, и отвечал. Отвечал всякий раз по-разному. Иногда говорил, что она громко дышала, а иной раз, что учуял ее запах — запах пшеницы и лаванды. А один раз даже признался, что почувствовал ее взгляд.

Она никогда не видела его сердитым или хотя бы просто раздраженным. Это ее очень удивляло, и, когда она спросила об этом, он ответил:

— Сильные эмоции, злость или раздражение, мешают мне концентрироваться на цели, притупляют слух, отбивают обоняние. И тогда я становлюсь совсем слепым.

— Получается, ты никогда не злишься?

— Злюсь, конечно, я же человек. Просто я не позволяю этим чувствам расти во мне и отравлять мою жизнь. Я не знаю, сколько еще смогу прожить, поэтому не хочу тратить время на злость или обиду.

Она тоже старалась не тратить свою жизнь на обиды, но всякий раз не могла себя побороть. Лишенный зрения, он видел лучше некоторых, но так и не рассмотрел ее чувства к нему. Это было обидно. Всегда, всякий раз, она чувствовала эту обиду, но не могла признаться.

А сейчас обиды больше не было, не было вообще ничего. Трудно обижаться на того, кого, может быть, уже и в живых-то нет. А она не должна больше о нем думать, ведь через две недели она станет женой. Какой будет ее жизнь в доме Лантера, Арэя не могла даже представить. Она не желала этого совсем, но ее никто не спросил, чего она желает.

Чего же она желает? Девушка прислушалась к своим мыслям и поняла, что это уже не важно. Ничего уже не важно. В груди прочно поселилась леденящая пустота, которую ей, наверное, никогда не изгнать и не извлечь. Или все же извлечь?

Она медленно, словно была не в себе, поднялась на ноги и побрела к дому. По пути кого-то встретив, улыбнулась и что-то ответила на кем-то заданный вопрос. Арэя не смогла бы вспомнить, кому отвечала и что сказала, но никто не заметил ее странного состояния.

На площади ее искали жених и отец, а она дошла до дома, сосредоточенная только на своей пустоте. Мать встретила ее удивленным взглядом:

— Арэя, ты что так рано?

— Я плясала так много, что быстро устала. — ответила она, улыбаясь.

Лейра всмотрелась в лицо дочери, пытаясь понять, все ли с ней хорошо. Но Арэя улыбалась, глаза ее блестели, а щеки разрумянились от свежего воздуха.

— Пойду, скину платье. Жалко будет, если замараю.

С этими словами девушка ушла в свою комнату. Пальцы даже не дрогнули, когда запирали дверь на засов. Спокойным взглядом она обвела свое тихое жилище и остановилась на подарке жениха — отлитым из серебра блестящем наборе столовых приборов. Ужасно щедрый и дорогой подарок. Думал ли Лантер о ее чувствах и желаниях, когда покупал ее за эти безделушки? Пальцы осторожно пробежались по изящному изгибу вилки. Красиво. На рукоятке выгравирована каллиграфическая буква «А». Наверное, «Арэя»?

Девушка прислушалась к окружающему миру: с улицы доносился стройный хор девичьих голосов, поющий о любви, на кухне мать гремела котелками, за стеной во дворе замычала корова. Мир жил своей жизнью. Каждый был занят каким-то своим делом. Арэя подняла столовый прибор из серебра к льющемуся из окна свету. Острые зубчики блестели в лучах послеполуденого Эйха.

Глава 7

Глава 7

«Люди социальны. Длямногих людей одиночество является самым страшным из наказаний. Но это является таковым лишь потому, что они боятся остаться наедине со своими мыслями и чувствами. Одиночество принимают лишь сильные, коих не много среди людского рода. Но даже и эти сильные люди вряд ли вынесут полной изоляции. Люди социальны вне зависимости от того, могут ли они жить со своими мыслями и чувствами или избегают их. В изоляции и сильный, и слабый одинаково сходят с ума.»

Из дневника Йонса Канги.

***

— Элерн, прошу! — стенал из-за закрытой двери шипяще-сипящий, как дырявые кузнечные меха, голос — Я больше не вынесу! Убей меня! Пожалуйста! Ты знаешь, как! Я молю, убей меня!!!

Это продолжалось в течение всей ночи каждый год. Обычно, в эту ночь, когда уходило лето и наступали холода, юноша не спускался вниз, чтобы не слышать этого. Но в этот раз он остался.

Элерн сидел на полу самого нижнего яруса своего дома, прислонившись худой спиной к книжному стеллажу, и пил вино из дедовых запасов, бездумно следя за дрожащими огоньками свечей. К слову, живого деда он не видел, тот сиганул со скалы задолго до рождения внука. Не выдержал, наверное. Неужели он тоже когда-нибудь повторит путь своего предка? Как много времени пройдет до того, как и его разум угаснет?

— Элерн! — снова простенали из-за стены.

— Тебе сейчас больно? — спросил юноша. И сам удивился. Зачем он с ним разговаривает?

— Нет. Мне не бывает больно. — ответил узник.

— Тогда в чем дело? Почему ты больше не можешь?

— В том и дело. Мне не больно. Никогда не бывает больно. Я словно мертв. И я устал быть живым мертвецом.

— Я не буду врать, что сочувствую. Даже если бы мне и было тебя жаль, я бы не открыл дверь.

— Послушай, Элерн, у тебя есть шанс прекратить все это. Я сейчас контролирую себя, клянусь. Пока есть шанс, убей меня.

— Нет, я не открою эту дверь. — меланхолично сообщил Элерн и сделал большой глоток из горла бутылки — И нет у нас никакого шанса. Эти твари, ты знаешь, о ком я, они не позволят тебя убить.

— А кто-то пробовал?

— Никто. Каждый год ты обретаешь свободу над своим разумом ровно на одну ночь. И каждую ночь ты просишь разных вещей. То выпустить тебя, то убить, то поклясться в верности. Ты безумен. Наверное, это какая-то наследственная болезнь. Все Канги безумцы.

— Я помню, как все это началось. Эту дверь можешь открыть только ты, никто больше. Моя кровь изменилась, она больше не моя, хоть я и Канги.

— Я знаю. И что дальше?

— А дальше… — собеседник ненадолго замолчал, тяжко вздохнул и продолжил — Со мной был Канги-младший и Хоки.

— Из рода Канги остался только я. Ты это знаешь. А Хоки… Я ничего о них не знаю.

— Это плохо.

— Почему?

— Потому, что ты ключ от двери, а Хоки — ключ от меня. Всего два ключа, и можно будет все исправить.

— А если нет? Что тогда? Что, если ты врешь?

— Я виноват в произошедшем, и я хочу все исправить. Но ты, Элерн, единственный Канги, не хочешь мне помочь! Выпусти меня, и я сам найду потомка Хоки. Мне хватит этой ночи, я обязательно успею. Я все исправлю, клянусь!

— Не хочу! — вспылил юноша — Потому, что я — не ты! Я не хочу сделать все еще хуже! Ты, кажется, в свое время наисправлял все на наши головы!

— Я не знал, что делаю!

— Это не умаляет твоей вины!!!

— Я знаю. — тихо ответил узник — Ну хотя бы подумай над моими словами. Тебе всего лишь нужно найти потомка Хоки и дождаться следующей ночи, когда я буду в разуме.

— Угу, уже несусь, держа портки, искать Хоки! — зло съязвил Элерн — И потом, что если род Хоки прервался?

— Этого не могло произойти. — уверенно ответил заключенный.

— Откуда тебе знать?

— Я многое знаю. Увы, не могу сказать. Мне не позволяют сказать.

***

С той ночи после нападения крикунов Дэйо вел себя странно: долго о чем-то думал, сосредоточенно хмурясь, и совсем не желал своими думами с кем-то делиться. Сайк не приставал к другу, говоря:

— Захочет — сам расскажет. Просто он такой.

Только Сэни так было не остановить, она каждую диину интересовалась, все ли у стрелка в порядке и отчего он такой сердитый.

— Сэни, я не сердитый. — не выдержал Дэйо — Я пытаюсь вспомнить. Той ночью, когда напали крикуны, я вспомнил кое-что.

— Вспомнил? — не поняла девушка.

— Я еще и сам ничего не понял, это был просто маленький кусочек, из которого я узнал, что не всегда был слепым. — почти не соврал страж.

Сэни непонимающе воззрилась на мечника, явно требуя рассказа, тот в сою очередь уставился на напарника, а Дэйо, почувствовав взгляд, проворчал:

— Да сплетничайте уж. Разрешаю. — и отвернулся, укрывшись одеялом.

Сайк подкинул сухих веток в костры и, усевшись рядом с девушкой, объяснил:

— Дэйо не из Рески. Его привели в наш город, когда он был еще ребенком. Эрн, наш начальник, нашел его в мертвом селении. Единственный выживший.

— Сумел убежать? — Сэни неуверенно покосилась на седой затылок стрелка и быстро отвела взгляд.

— Нет. Эрн предполагал, что выжил чудом, что напали удавы, а он выжил потому, что слеп.

— И сед. — фыркнул Дэйо.

— Ну, сед. — ответил ему Сайк — И что? Тебя нашли уже таким. И ты знал только свое имя, повторял его все время, словно боялся, что забудешь.

— Я, и правда, седой? — вопрос прозвучал так, будто ему на самом деле это безразлично.

— Да. — сказал Сайк, и пояснил для Сэни — Ему долго не говорили, что он поседел, он вообще случайно узнал. Кто-то громко шептался.

— И что? Плевать на этих шептунов! — уверенно сказала Сэни.

— Я понимаю. — возразил ей Сайк — Всего двадцать три года, а голова уже бела, как снег. — и шепотом добавил — Он переживал, когда узнал.

— Я все слышу! — рявкнул Дэйо, укрываясь одеялом с головой.

— Да ты вообще на редкость ушастый. — улыбнулся мечник.

— То есть, я еще и ушастый?

Сайк закусил губу, сдерживая смешок. Все же Дэйо раньше так не нервничал по поводу того, как он выглядит. Неужели, дело в Сэни? Наверное, не зря он распотрошил ее одеяло, хотя оно не было таким уж плохим, как он о нем высказался.

— Сайк, разбудишь меня, ладно? — сказала Сэни — Я спать.

— Сэни, сегодня что-то холодно. — загадочно протянул он — Мне жаль твое одеяло…

— Ничего, я… так посплю. — промямлила она неуверенно, догадавшись, что страж не желает делиться с ней своим имуществом.

— Сюда иди. — буркнул Дэйо и язвительно добавил — Я не такой толстый, как Сайк.

— Эй! Я не толстый! — возмутился мечник — Просто большой.

В темноте, за пределами света от костра, мерзко хихикнул удав. Сайк не обратил на это особого внимания, он знал, что нужно просто не смотреть ему в глаза.

— Даже твари смеются. — прокомментировал Дэйо и сел, взводя арбалет.

Смешок повторился через некоторое время и оборвался после негромкого щелчка спускового механизма. С чувством выполненного долга стрелок лег обратно. Сайк сосредоточенно разламывал ветки для костра. Сэни постояла еще немного и направилась к Дэйо. Тот с готовностью подвинулся и даже укрыл ее своим одеялом.

Удержаться от того, чтобы не посмотреть ему в лицо, у Сэни не вышло. Она медленно подняла голову и наткнулась на ответный взгляд слепых синих глаз. Словно только этого и ожидая, Дэйо негромко сказал ей:

— Спи, давай. Хватит на меня пялиться.

Сам не зная зачем, он старался намеренно ее обидеть. Однако сновидица обижаться не собиралась. Мягкое касание нежной девичьей руки заставило его невольно затаить дыхание. Белоснежная длинная прядь проскользила между ее пальцев:

— У тебя очень красивые волосы. — одними губами произнесла Сэни — Серебристо-белые. Больше ни у кого таких нет.

Дэйо удивленно поморгал, сглотнул и, чувствуя себя полным идиотом, зачем-то спросил:

— А уши?

— И уши тоже очень симпатичные. — улыбнулась девушка — И да, постарайся не сбивать мои видения. Они часто врут из-за тебя. Спокойной ночи.

И, повернувшись к нему спиной, она уснула. Дэйо казалось, что он окаменел, он еще долго лежал, моргая слепыми глазами в небо и прислушиваясь к ее дыханию. Наконец, осторожно протянув руку, он нашел ее маленькую ладошку и, тихонько сжав ее в своей руке, уснул. И не проснулся до того момента, как Сэни не разбудил Сайк, но даже и тогда притворился спящим.

Сэни, вставая на ночное дежурство, обнаружила свою руку в ладони стрелка. Осторожно освободила ее, стараясь не разбудить Дэйо, не удержавшись, легко погладила его длинные пальцы и укрыла спящего одеялом.

— Две ины. — шепотом сказал ей мечник — Через две ины рассвет.

— Почему ты не разбудил меня раньше? — возмутилась она.

— Понадеялся, что тебе что-то приснится. — соврал Сайк.

— Приснилось, утром расскажу. — ответила ему девушка и ушла поддерживать костры.

Сайк проводил ее взглядом и, ложась спать, мельком посмотрел на напарника. Губы «спящего» Дэйо приподнялись в улыбке. Вот же, прохвост!

***

Утром город потрясла еще одна ужасная новость: погибла молодая девушка, вчера днем, пока люди праздновали проводы лета. Кто-то говорил, что ее убил тот загадочный убийца, а кто-то доказывал, что она сама наложила на себя руки. Обезумевший от горя отец утверждал, что это сделала какая-то вконец оборзевшая тварь, не боящаяся света Эйха.

Лейра винила себя в случившемся, это она не углядела за дочерью, не рассмотрела, что с девочкой что-то не так. Она пыталась удержать мужа дома, но Орс был непреклонен. Собравшись, он направился к начальнику стражей.

Эрн встретил безутешного отца с сочувствием. Он уже привычно ожидал каких-нибудь претензий или требований. У народа ведь так всегда происходит — случись что, это стражи виноваты. Но Орс повел себя иначе.

— Послушай, Эрн. — сказал он, тяжело опускаясь на стул — Ты ведь наверняка уже знаешь, что у меня случилось.

Старый страж напряженно кивнул. О том, что дочь мельника, Арэю, нашли в запертой комнате с вилкой в горле, он был наслышан.

— Не могла она сама. — сипло произнес Орс, сдерживая подступающие слезы — Я уверен, это сделала какая-нибудь тварь. Я уверен в этом.

— Помилуй Небо! Днем же было дело! Эйха ярко светил. Не может того быть, Орс. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. В сумерках или в пасмурный день еще могло бы. Но при свете Эйха даже миражи* не вылезают.

— Убийство? — неуверенно предположил Орс.

— Исключено. — Эрн отрицательно покачал головой — Дверь была заперта изнутри, окно тоже. Лейра твоя была на кухне. Все так?

— Так. — мельник повесил голову — Быстро у нас слухи расходятся.

— Даже не представляешь, насколько быстро.

— Знаешь, Эрн, я верю тебе. И не хочу верить. — у мельника задрожали руки — Выходит, она себя сама жизни лишила…

Старый страж встал и вышел, а вернувшись, протянул Орсу стакан с крепленым вином:

— Выпей, Орс. Напейся и забудься.

— Станет легче? — горько усмехнулся тот, принимая стакан.

— Не станет. Никогда не станет. — разочаровал его Эрн — Просто смирись. Это ее выбор, она сама так решила. Может, она Лантера ненавидела?

— Нет, он тут не причем. — Орс осушил стакан разом, даже не сморщившись — Возможно, это из-за твоего стража.

— Моего стража? — удивился старик — Это, какой же из них, девочку твою обидел?

— Да брось, не обижал никто мою девочку. Она сама себя обидела, Эрн. Сама.

— Не понимаю я тебя, Орс. Говори уж прямо. Если кто из моих виновен перед ней — душу вытрясу!

— Дэйо. — сухо сказал мельник. Имя стража произнеслось с трудом.

— Что? — Эрн даже сел от неожиданности — Дэйо? Да быть не может! Тут что-то не так, Небом клянусь. Орс, я же сам его растил! Я его знаю! Не мог он девочку обидеть.

— Он и не обижал. — перебил его Орс — Сказал же, она сама себя обидела.

— Это как? — Эрн вообще перестал что-либо понимать. Так винит он Хоки или нет?

— Виню его. — словно прочитав его мысли, припечатал Орс — Виню я его, Эрн. Ненавижу прямо.

Эрн сидел совершенно растерянный и бледный, а Орс продолжил:

— Этот твой Дэйо позволял ей вокруг себя вертеться. А должен был прогнать! Понимаешь, Эрн? Он должен был гнать ее от себя! Теперь ясно?

Страж отрицательно покачал головой, теряясь еще больше.

— Каков учитель, таков и ученик. — вздохнул мельник — Да сохла она по нему, Эрн! Что ж тут непонятного?! А он к ней, как к подружке… довел ее до могилы.

— Орс…

— Что «Орс»? — перебил его мельник — Девок надо прятать от него.

— Разве ж то его вина? — заступился за ученика Эрн — Прошу, Орс, не говори ему об этом. Он же мучиться будет.

— Отчего ж ему мучиться? — прищурился несчастный отец — Ежели не виновен, то и мучиться ему не от чего.

— А он и без вины себя виноватым почувствует. Не надо, Орс. По-хорошему прошу. Или, коли тебе плохо, пусть и другим тяжко будет? Так?

Орс помолчал, потер глаза кулаками, сдерживая набегающие слезы, и ответил:

— Нет, не так. Но и ты меня пойми. Если увижу, что твой страж опять с какой-нибудь девочкой за зря возится, сам прибью. Просто знай. И чего она в нем нашла-то?

С этими словами Орс ушел восвояси, не попрощавшись. Эрн только головой покачал, провожая его взглядом:

— Не справедлив ты к нему, Орс. Ох, как не справедлив!

***

Кьера еще утром сказала отцу, что до вечера будет у подруги. Тот поворчал для приличия, но все же отпустил. Вэй прекрасно понимал, что сердце дочери разбито, а парень, приглянувшийся ей, натворил бед. Пусть уж посидит у подружки, заболтает свое горе. Все же лучше будет, чем, если, как дочь мельника, в шею вилку себе воткнет. Подробностей той трагедии торговец не знал, знал лишь, что Арэя должна была замуж выйти. Видать отец не за того парня отдавал, к какому душа у девочки тянулась. Поэтому пусть уж Кьера сама выбирает, кого ей любить и с кем жизнь связывать. И вообще, пусть уж лучше несчастная дочь, чем мертвая.

Кьера же, вместо того, чтобы пойти к подруге, свернула с маршрута на полпути и, воровато оглядываясь, выпорхнула за ворота города. Пройдя вдоль стены нужное количество шагов, она, не переставая оглядываться, свернула в поле. Заранее приготовленный схрон нашелся быстро: она запомнила тот овражек, в котором прятала необходимые запасы. Взяв суму, Кьера свернула в лес.

Сначала она долго шла по неприметной узкой тропке, потом свернула с нее и пошла сквозь заросли дикой малины. Если бы ее отец хоть раз по какой-нибудь причине поднял подол дочернего платья, то крепко бы задумался над тем, откуда у нее на ногах столько царапин. Но Вэю такое в голову, разумеется, не приходило. И Кьера безжалостно портила кожу, продираясь сквозь жесткие, иногда колючие, кусты, задрав подол платья, чтобы не порвать нечаянно о какую-нибудь корягу. Она дошла до большого приметного дерева с большим дуплом и снова свернула.

Наконец, девушка вышла к неприметной низинке, закрытой со всех сторон разлапистыми елями, в которой разместился новенький домик. Сруб еще пах свежей древесиной, крыша закрыта срубленными и уже пожелтевшими еловыми лапами, так что издали было и не понять, что это кровля дома.

— Рэйк! — позвала она, открывая дверь — Ты тут, Рэйк?

— Ты еще на весь лес поори. — буркнул парень из глубины жилища — Заходи уже!

Она обнаружила его плетущим веревки для силков. Девушка засмотрелась на сильные пальцы молодого человека, ловко перекручивающие крапивные волокна.

— Зачем явилась? — недружелюбно спросил Рэйк.

— Я принесла тебе свечей и масла для ламп. — робея, ответила она — И еще… я поговорить хотела.

— О чем?

— В Реске все люди переполошились из-за убийств. Теперь трудно будет выходить незамеченной. Кто-то убил охотника и цирюльника. А вчера погибла дочь у нашего мельника.

— Арэя? — Рэйк поднял на нее глаза.

— Да. Но, говорят, она сама…

— Да мне, в общем-то, наплевать. Не приходи сюда больше.

— Но…

— Я сказал, не приходи! — рявкнул изгнанник — Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о моем жилище, последовав за тобой!

— Рэйк… — девушка трудно сглотнула — Этот охотник, Крэй, он ведь… нечаянно набрел на твое жилище? Да?

— С чего ты взяла? — равнодушно спросил он.

— Все говорят, его убили стрелой или болтом. — она невольно покосилась на охотничий самострел, висящий на стене — Прямо в сердце. И Айр… тоже. А ведь он помогал строить твой дом.

— И? ты думаешь, это сделал я? — недобро прищурился Рэйк.

— Я не… Нет… Я не знаю… — она испуганно отступила назад.

— Кьера, я не стал бы совершать такого! — он рассмеялся — Как ты могла такое подумать?

— Прости, я не хотела. Я…

— Да все хорошо. — он бросил свое плетение, подошел к девушке вплотную и, обняв ладонями ее лицо, заглянул в глаза — Кьера, ты знаешь, что люди в городе будут недовольны, если узнают обо мне. Пойми, ты не можешь ходить сюда так часто. Кто-то может заметить, что ты уходишь из города.

— Хорошо, я не буду приходить часто. — девушка зарделась от смущения — Раз в бэкай можно?

— Раз в бэкай — да. Но уже пришла осень. Дни теперь станут короче. Ты не должна подвергать себя опасности, хорошо?

— Я на все готова ради тебя. — большие каре-зеленые глазищи посмотрели на него с обожанием — На все.

— Ты славная девушка. — наклонившись, он легонько чмокнул ее в нос — Спасибо за то, что заботишься обо мне. Тебе пора идти, чтобы успеть до темноты. Береги себя.

И она ушла. Рэйк, проводив ее, улыбнулся довольным оскалом. Все же хорошо, что она так сильно в него влюблена. Слушается беспрекословно, приносит полезные вещицы и свежие новости. Полезная девица. Единственное, что ему в ней не нравилось — это сообразительность. Но ничего, он еще возьмет под свой контроль всю ее жизнь. Она сапоги ему в зубах таскать будет.

Кьера же ушла от него в смятении. Она подозревала в убийствах горожан Рэйка. Так точно попасть в сердце мог либо страж, либо охотник. А кроме Рэйка ни у кого не было мотивов. Но ведь он же не мог сотворить такое, верно? Или же мог? Раздумывая над этими словами, девушка остановилась и решительно тряхнула головой. Нет, конечно, не мог. Зачем ему это? Рэйк не такой. Это просто совпадение, не более. И она его любит. Она же не могла полюбить плохого человека? Разумеется, нет. Кто бы ни был убийцей, это не Рэйк.

***

К Сэни снова возвращался ее дар, и теперь именно она вела их малочисленный отряд. И вела довольно успешно, надо сказать. Таких сильных нападений, как в ночь, когда светила отсутствовали, не повторялось.

Поскольку одна лошадь пала, пришлось им с Дэйо делить не только одно одеяло, но и одного скакуна. И все потому, что, да, Сайк действительно был крупным мужчиной. Впрочем, Дэйо не жаловался, а ей бы и в голову не пришло чем-то недовольствоваться. Пришлось уже признаться самой себе, что к слепому стрелку она дышит не ровно.

До Рески оставалось дня четыре пути. Небо им благоволило: дожди пока не пришли. Сэни была убеждена, что они смогут добраться до города целыми и невредимыми. И ей было даже немного грустно от того, что вскоре придется разлучиться с этими стражами. Повода и дальше вокруг них отираться, у нее нет. А жаль. Как там сложится ее жизнь среди новых и незнакомых людей, сновидица не знала. Даже и представлять не хотела. Ничего, выживет как-нибудь.

Дэйо же был напряжен, как натянутая тетива арбалета. Тварей было полно, они присутствовали везде, он чувствовал их каждую ночь, но замечал, что они ведут себя странно. Нет, разумеется, эти существа не лезли к ним с предложением дружбы и не пропускали их вежливо дальше. Но его не покидало ощущение, что они вьются по ночам возле их костров, скорее, для порядка, нежели для того, чтобы реально напасть в первый же удобный момент.

Дэйо мерещилось, будто кто-то смотрит на них из темноты, наблюдает, изучает. Кто-то явно поумнее, чем удавы или крикуны. Но молчал, чтобы не выдавать своего знания, притворялся, будто все в порядке. Только Сэни он старался держать поближе к себе на случай, если этому созданию мрака надоест наблюдать за ними издалека, и оно решит познакомиться поближе. Но до Рески оставалось всего четыре дня пути, и никто не спешил знакомиться с ними.

***

Йорна влетела в дом ласточкой, счастливо улыбаясь и сияя, словно Эйха. Пожилая женщина, казалось, помолодела лет на десять.

— Эрн! Эрн! — закричала она с порога, испугав домашнюю кошку — Они вернулись, Эрн!

— Оба? — старый страж, конечно, был рад, что его ученики, один из которых еще и воспитанник, вернулись домой после долгого и опасного путешествия, но верещать, как его жена, попросту было не по чину.

— Да еще и с пополнением! — вдохновенно выдохнула женщина и выжидающе посмотрела на мужа.

Эрн решил не обманывать ее ожиданий и выгнул седую кустистую бровь в вопросе:

— И?

— Что «и»?

— Что значит, с пополнением, Йорна? Они там что, детей в дороге наплодили?

— Старый дурень! — обижено фыркнула Йорна — Они с собой девушку привезли. Красивая такая девица, ты б видел!

— Нагляжусь еще. — буркнул страж — Иди-ка ты лучше ужин хороший сготовь. Если приехали, значит придут с докладом. Неужто, не угостишь ничем?

Эрн, конечно, был прав, и они действительно, приведя себя в порядок с дороги, явились к начальству на поклон. И девушку с собой привели зачем-то.

Дэйо всегда был таким, он словно чувствовал мысли и эмоции других людей, вот и в этот раз, не дожидаясь прямого вопроса, сказал:

— Эрн, это Сэни Кэм. Единственная выжившая в своем селении.

— И как так вышло? — сурово вопросил старый страж, рассматривая девушку в упор.

Сэни, конечно же, смутилась. А кто бы не смутился от такого чересчур пристального внимания? Но инициативу взял на себя Сайк. Ободряюще сжав плечо девушки, он обратился к учителю:

— Она сновидица. Думаю, именно благодаря ей мы дошли до Рески без потерь.

— О, это очень хорошо. — подобрел Эрн — Одаренные нам нужны. Девушка, вы хотите остаться в Реске?

— Почла бы за честь. — окончательно смутилась Сэни.

— Расскажете подробности? — вопрос старик задал риторический, да и звучал он больше как приказ, нежели вопрос — Йорна, накрывай на стол!

Йорна и накрыла. И чего только она не накрыла.

— Судя по запаху, Йорна вынесла все запасы. — пошутил слепой стрелок.

— Еще бы! Вы же мне как сыновья. — старушка отвесила обоим стражам ласковые материнские затрещины, не забыв и Сэни погладить по волосам — Кушай, доченька. Худенькая вся, тоненькая, как тростинка. Небось, замучилась в дороге с этими оболтусами?

— Что вы, тетушка! — зарделась сновидица — Они хорошие!

— Йорна, помолчи. — попросил Эрн — Ну, рассказывайте.

Сэни в разговор не лезла, она молча слушала Сайка. Дэйо вяло ковырялся вилкой в тарелке, отдав роль сказителя своему напарнику. А Сайк рассказал все от и до, но как-то сухо, кратко, по-военному.

— Что ж, я рад, что вы успели до наступления холодов. — подвел итог Эрн — Теперь до весны только патрулирование города.

И тут Дэйо огорошил всех, даже своего напарника:

— Я ухожу.

— Куда??? — Йорна аж посуду из рук выронила.

Сэни бросилась помогать старушке собирать осколки, но при этом не забывала коситься на слепого стража.

— Хиора сказала, что в одной деревеньке меня ждет женщина, пророчица. Видимо, ей есть, что мне сказать.

— Например? — сухо спросил Эрн. То, что его воспитанник решил отправиться куда-то в осень, ему очень не нравилось.

— Откуда мне знать? — Дэйо дернул плечом — Я простой страж, а не пророк.

— А весной этого сделать никак нельзя? — старый страж начал понемногу сердиться.

— Не думаю. Хиора сказала, что пророчица стара, поэтому нужно торопиться.

— Я с тобой. — отмерла Сэни.

— Нет. — отрезал Дэйо — Я не знаю, смогу ли тебя защитить.

— Я с тобой. — с нажимом повторила сновидица.

— Нет. — повторил ее интонацию стрелок.

— Подеритесь еще! — фыркнул Эрн — Дэйо, ты хоть скажи, куда тебе нужно. Вэй как раз завершает последние торговые дела. Вдруг тебе по пути с его караваном?

— Сомневаюсь. Хиора сказала, что это селение находится к северо-западу от Рески, близ старого заброшенного города. Мы даже и не подозревали, что там может кто-то жить.

— Дэйо, мы только приехали! — возмутился Сайк — Ты хочешь меня вымотать до предела?

— Ты-то причем? — удивился слепой.

— Я причем?! Я твой напарник, Дэйо! Причем я? — рассердился мечник — Знаешь, я как-то не планирую менять напарника! И один ты никуда не едешь!

— Да почему?! — взвыл Дэйо — Я вернусь обратно целым и живым, Небом клянусь!

— Не клянись, я тебе верю. — спокойно ответил Сайк — Но лучше будет, если проверю. Дай мне три дня, Дэйо, только три дня. Я пойду с тобой.

— И я! — влезла Сэни. И получила от обоих стражей слаженный командный ответ:

— Нет!

Эрн понаблюдал за ними и понял, что это троица уже давно спелась. И было в этой команде двое стражей, как и полагается, а стало двое с половиной. Двое с довеском. Ну не называть же ему щуплую девчонку, пусть и сновидицу, стражем? Впрочем, сами разберутся. Эрн не привык держать кого-то силой. И потом, разве ж удержишь, если все решили? Пусть идут.

— Эрн, Сэни у нас тут новенькая. Определишь ее куда-нибудь на первое время?

Эрн хмуро воззрился на девушку, на Дэйо, попросившего за нее, и снова на нее:

— У нас останешься? И не косись так на Хоки! Он, между прочим, молодой неженатый парень, вас не так поймут. У нас с Йорной останешься.

— Ага, а он сбежит по-тихому. — буркнула сновидица и, осознав, что в слух, густо покраснела.

— Ты меня за кого принимаешь? — обиделся стрелок — Я зайду попрощаться.

Сэни хотелось плеваться и ругаться, но она разумно промолчала. Смысл скандалить, если он все равно поступит по-своему? И она поступит по-своему тоже. Ни за что на свете она не хотела, чтобы Дэйо шел к этой старухе, которая отправит его еще, Небо знает, куда. А если тот и пойдет, то она снова увяжется за ним. Каким-то шестым чувством Сэни понимала, что теперь так будет всегда.

***

Лантер никогда не был тем, за кого его принимали окружающие. Бледный худой паренек со стеснительными манерами тоже имел секреты, темные секреты, которые тщательно скрывал.

Арэей он болел так сильно, что пошел на все, чтобы заполучить эту девушку. Он давно ее заприметил, и следил за всем, что ее окружает, как одержимый. Она была как пташка, чирикающая на ветке. Взращенная под любящим заботливым крылом, она не замечала того, что происходит вокруг, улыбалась старому брадобрею Айру, пускающему на нее слюни втайне от взора своей супруги. Лантер был рад, что кто-то убил этого старого козла. А Арэя — глупая пташка, красивая глупая пташка. Если бы он вовремя не подсуетился, Орс сговорил бы дочь за Рэйка. Ведь именно он, Лантер, присоветовал глупому, как пробка, охотнику повесить мишени на людей. Все вышло так, как он хотел. Но…

Надо ли говорить, в какой он был ярости, когда красивая птичка, почти перешедшая в его руки, ускользнула навсегда. Он знал, по кому умирало ее сердце, знал и ненавидел его всей душой.

А этот страж даже и не подозревает, что украл чужое! Он спокойно живет и дышит одним с ним воздухом. Это ужасно злило Лантера. Он никому бы не отдал свою Арэю, но этот беловолосый украл ее у него. И ладно бы украл зачем-то, но девушка ему была не нужна. А теперь он вернулся, нежно обнимая за талию другую девушку, сидящую в седле впереди него. Невооруженным глазом было видно, каким собственническим жестом он держал ее в руках, как против воли губы расползались в счастливой улыбке. Значит, страж счастлив? После всего, что натворил, он счастлив? А вот Лантер себя счастливым не чувствовал.

***

— Братик! — девчонка налетела со всего маха и сжала тоненькими ручками его талию — Я скучала!

Сайк с самой доброй улыбкой отлепил ее от своего тела и внимательно осмотрел с ног до рыжей вихрастой макушки:

— А ты все растешь. Тебя скоро замуж надо будет отдавать.

— Не хочу! — она надула красивые по-детски пухлые губы — И вообще! Привет, Дэйо.

— И вообще, привет, Рия. — отшутился слепой страж — И пока обоим Джеро.

С этими словами Дэйо неспешно, постукивая своей резной тростью, направился к своему дому. Рия недолго проводила его взглядом. Сайк в это время смотрел на нее и неожиданно спросил:

— Нравится?

— Что? — девочка перевела на него взгляд голубых глаз.

— Не что, а кто! Дэйо.

— Нет. А должен?

— Да просто спросил, а ты сразу как ежик! — отшутился страж, хотя вопрос задал серьезно. Ответ девочки его немного успокоил.

Рия не была ему родной сестрой, между ними вообще родства не было. И девочка, хоть и росла в его семье, вела себя как звереныш, маленький и дикий. Только Сайк мог с ней справиться, и даже он не знал, отчего она его слушает, коли ни мама, ни папа ей не указ.

— Жениха нашла уже? — полушутливо спросил мужчина.

Взгляд больших глаз как-то не детски окинул его с головы до ног. Девчонка загадочно улыбнулась, повела плечиком и выдала:

— Нашла. Только он еще не знает, что мой жених.

Сайк удивленно моргнул и внезапно расхохотался:

— Вот как? И кто этот несчастный?

— Через пару лет узнаешь. И нечего ржать, как конь. И еще! — Рия больно вцепилась ногтями в его локоть — Не смей жениться раньше меня, понял?

— Я??? — страж шокировано выпучил глаза — Да я вообще не собираюсь жениться!

— Ну, это мы еще посмотрим.

Сайка удивило ее странное поведение. Но еще больше его удивили собственные какие-то смутные ощущения. Он ненадолго задержал взгляд на мягком овале ее лица, на рыжих, словно целованных Эйха, завитках волос у висков, на чуть вздернутом носе в милых веснушках. И глаза у девчонки красивые: чистые, ясные и огромные, в обрамлении чуть рыжеватых ресниц. Уже сейчас она обещала превратиться в настоящую красавицу. Тряхнув головой, он отвел взгляд в сторону и, ухватив сестру за кожаный жилет, придвинул к себе поближе:

— Идем домой.

Против его руки на своем плече Рия не возражала, и даже была совсем непрочь. А Сайк просто не видел выражения ее лица, зато отметил про себя, что это самое плечо как-то незаметно перестало быть угловатым и костлявым, приобретя чуть округлую покатую форму. Ох, и замучается он от нее женихов отгонять.

— Рия, а кто там этот твой жених, который еще не знает, что попал? — не выдержав, поинтересовался он — Покажешь?

— Пока нет. — фыркнула сестрица — Нечего пугать его заранее.

Ну-ну. Сайк усмехнулся, но промолчал. Все равно он не отдаст сестру какому-нибудь балбесу, даже если Рия будет неделю биться в истерике. Брат он, в конце концов, или мимо проходил?

***

Эрн, не смотря на свою напускную суровость, был очень добрым человеком. Сэни довольно быстро это поняла, хоть он и старался быть строгим. Его жена, Йорна, и вовсе оказалась женщиной эмоциональной и чуткой, даже мягкосердечной. Она так радовалась неожиданной гостье, словно своих дочерей у нее никогда не было.

Девушке выделили просторную уютную комнату с большим камином и не менее большой деревянной кроватью с резными спинками. Присев на нее, девушка сразу же поняла — перина. Давненько она не спала на перине. Отдых обещал быть приятным.

Но все оказалось далеко не так. Даже на мягкой постели с хрустящим от чистоты бельем ей никак не удавалось уснуть. Сэни не знала, как долго она ворочалась с боку на бок, но, когда, наконец-то, удалось забыться в хрупком сне, ей приснилась какая-то муть.

Она увидела высокую стену, ограждающую Реску от враждебного мира. Воровато оглядываясь, через нее не без труда перелез мужчина средних лет. Видение поплыло, и Сэни увидела картинку по ту сторону стены. Мужчина, пройдя всего несколько шагов вдоль каменной кладки, остановился, озираясь, будто ожидал кого-то. Из темноты неслышно вышел молодой человек весьма приятной наружности. Мужчина, увидев его, поднял руку, приветствуя. Тихий треньк арбалетной тетивы, и тот, кто просто хотел поздороваться, падает замертво с болтом в груди. Молодой человек растянул губы в довольной улыбке и, выдернув свой болт из мертвого тела, удалился в темноту. Эйха медленно поднимался над горизонтом, призывая природу жить в новом дне, а из убитого тела текла кровь, пульсируя толчками.

Сэни подскочила как безумная, рывком сев в кровати, нашла шаль, оставленную ей Йорной, накинула ее на плечи и сразу же вышла на поиски хозяев.

Сонный и моргающий, как сова поутру, Эрн не обрадовался внезапной побудке, но, подавив раздражение, внимательно выслушал девушку. Думал он, впрочем, недолго. Сновидица? А разве сновидцам никогда не снятся самые обычные сны?

— Ложитесь спать, Сэни. Возможно, это просто кошмар.

Сэни обиделась:

— То есть, вы полагаете, что я не могу отличить обычные сны от вещих?

— Я не это имел в виду, тиэра. — попытался оправдаться Эрн, и его очень удивило, когда девушка, безразлично пожав плечами, сказала:

— Я сказала. Остальное ваше дело. — и ушла спать.

А старый страж, поразмыслив, понял, что не уснет. Одевшись, он вышел на улицу, при этом умудрившись не потревожить жену. Эйха уже окрасил горизонт кроваво-красным светом. Поежившись от утреннего холода, Эрн плотнее запахнул полы старомодного плаща и пошел к городским воротам.

Дежурившие ночью патрули стражей уже собирались по домам, их очень удивило появление начальника на утренней перекличке.

— Что, Эрн, решил проверить, как дежурим? — пошутил кто-то из молодых.

— Прежде, чем идти спать, сослужите мне службу по дружбе. — Эрн к шуткам в это утро не был расположен — Проверьте городские стены с той стороны.

— Зачем?

— Надо так! — огрызнулся старик — Если б было не надо, я бы не просил.

И уже через полторы ины на деревянном щите в город внесли угольщика Коуфа. С раной от стрелы или болта в сердце. Третья жертва неизвестного маньяка. Даже кровь еще не успела спечься.

Ругаясь на чем свет стоит, Эрн поплелся домой. Ему еще предстояло извиниться перед девочкой и выспросить подробности ее видения. Вернувшись, он осторожно постучал в дверь ее комнаты и услышал спокойный ровный голос:

— Входите, пожалуйста.

— Сэни, вы не спите? — приоткрыв дверь, спросил он.

— Нет, я привыкла рано вставать. Что-то случилось?

— Ваше видение случилось. — ответил начальник стражей, и ответ вышел с ворчливыми нотками.

Впрочем, девушка и не думала обижаться, просто молча смотрела на самого уважаемого в городе человека. Эрну от этого взгляда было как-то не по себе, казалось, она видит его насквозь.

— Извините меня, тиэра. — почтенный тон у Эрна не вышел, как он ни старался.

— Ничего, я не в обиде. Вы пришли что-то спросить?

— Вы видели убийцу? — без лишних расшаркиваний спросил Эрн и испытующе уставился на девушку.

— Отчетливо. Как вас сейчас.

— В таком случае, прошу вас пройти со мной.

Девушка и проследовала, только сама этому как-то не обрадовалась, когда обнаружила, что Эрн привел ее на площадь, где собрался, наверное, весь город. От криков, споров и возмущений Сэни даже растерялась.

— Тихо! — рявкнул Эрн. И, как ни удивительно, народ действительно замолчал, выжидающе уставившись на старого стража — Есть свидетель!

Оцепеневшая от всеобщего внимания Сэни ощутила, как Эрн бережно подталкивает ее в спину. Неуверенно обернувшись к нему, она прошептала:

— Я… не знаю, что сказать. Мне не поверят.

— Поверят. — так же шепотом ответил ей Эрн и в полный голос произнес, обводя публику суровым взглядом — Представляю вам тиэру Сэни Кэм, потомственную сновидицу, чудом спасенную в разоренном селении нашими стражами. Будьте благоразумны и не совершайте тех же ошибок, что и люди ее родного селения, не послушавшие одаренную.

— Они поэтому погибли? — спросил кто-то, Эрну показалось, что спрашивал Гайер, их коневод.

— Да. — ответила Сэни — Они меня не послушались.

Эрн уважительно поджал губы. Несмотря на испуг, голос у девочки был тверд и не дрожал, да и глаз она не прятала. Держалась спокойно, с достоинством, и только старому стражу было видно, как стискивают ее пальцы подол платья, до белизны в костяшках.

— Тиэра Кэм разбудила меня этой ночью, чтобы рассказать о своем видении. — громогласно объявил старик — Скажите, тиэра, как выглядел убийца?

— Молодой человек приятной внешности. — не задумываясь ответила девушка — Рост? Приблизительно как у Сайка Джеро. Волосы светлые, вьющиеся, не слишком длинные. Глаза светлые, возможно голубые. Был одет в коричневую куртку из кожи, возможно, телячьей, обут в высокие сапоги-ботфорты. При нем был арбалет, дорогой. Простите, не разбираюсь в оружии, но точно дорогой.

Толпа притихла, в глазах людей читалось узнавание описанного образа. И в этой застывшей человеческой массе продвигался, расчищая себе путь локтями, высокий молодой мужчина. Сэни молча смотрела на его приближение, и как только он вышел вперед, то сразу же обратился к ней:

— Тиэра Кэм, арбалет был таким? — он продемонстрировал ей большой охотничий самострел — Или таким? — и маленький, такой, как у Дэйо.

Сэни молча указала на большой и добавила:

— Такой, только темный, немного красноватого цвета.

— Это Рэйк! Точно он! — истошно завизжала какая-то девица.

— И вправду, Рэйк! — поддержал ее мужской голос.

И толпа народа разразилась криками и спорами. Кто-то доказывал, что охотник — не страж, и не мог выжить где-то вне города. Другие орали, что этот парень не слабак, и мог выжить. А третьи — что ему помогает кто-то из города, отец, может быть. Сэни растерянно отошла в сторонку, ненавязчиво спрятавшись за Эрном. Девушке было невдомек, что за ней наблюдает пара красивых, каре-зеленых девичьих глаз.

Кьера с ужасом взирала на сновидицу из шумной толпы и все никак не могла поверить. Зачем ее Рэйку убивать людей? Тем более тех, которые помогали ему строить его дом. Если эта тиэра Кэм врет, то зачем ей это? И Эрну тоже незачем обманывать. Кьера не знала, кому ей верить. На слабых ватных ногах она пробралась к Сайку Джеро и спросила:

— Это с вами приехала сновидица?

Страж удивленно на нее покосился, но не увидел причины промолчать:

— Да, Дэйо вытащил ее из серьезной передряги. А что такое?

Кьера неловко замялась, но все же нашла в себе силы спросить самое главное:

— Сайк, она действительно одаренная?

На панибратское обращение по имени страж не отреагировал, зато честно ответил:

— Правда. Возможно, если бы не ее дар, мы бы не смогли вернуться живыми. Она нам очень помогла. А в чем дело?

— Нет-нет, все в порядке. — девушка поспешно отступила на шаг — Просто хотела убедиться, что она действительно одаренная.

— А слов Эрна разве мало? — вскинул брови Сайк.

Но Кьера уже не слушала. Повернувшись к тиэру Джеро спиной, она ушла, пробившись сквозь толпу. Сайк проводил ее удивленным взглядом, ему показалось, что дочь торговца ведет себя слишком странно. Очень уж она была нервная и напряженная.

***

К наступлению холодов нужно было готовиться на совесть. В одиночку пережить зиму — это не на оленя охотится. И дрова, ему нужно заготовить как можно больше дров. И мяса тоже, ибо зимой добыть пропитание куда сложнее. Мешало только одно — время, которого катастрофически не хватало. Ведь уже наступила осень, и Рэйк, чувствуя, что не успевает подготовиться к зимовке, ужасно раздражался по каждому поводу. Он разделывал оленью тушу, чтобы завялить мясо на зиму, но из рук просто все валилось. Разумеется, это сердило его еще больше. И надо было именно в этот момент явиться Кьере.

— Рэйк, как ты мог! — с порога воскликнула девушка со слезами в голосе.

Молодой человек был готов прибить ее прямо сейчас. Но нельзя. Зима долгая, и она еще должна сослужить ему хорошую службу. Поэтому он сдержался, еле заметно скрипнув зубами, и поднял на девушку ласковый взгляд:

— Что мог? Я не понимаю, о чем ты.

— Не понимаешь?! Это же ты убиваешь людей! Я знаю! Теперь всем все известно!

— Что известно-то? — продолжил валять дурака Рэйк

— Что ты убиваешь! — Кьера закрыла лицо руками и заплакала.

— Да кто тебе сказал такое?! — возмутился он, бросая нож и тушу, подошел к девушке и приобнял ее за плечи.

— Сновидица. Тиэра Кэм. Благодаря ей нашли сегодня тело Коуфа. Она новенькая в нашем городе, поэтому никого пока не знает, но с точностью описала убийцу. То есть, тебя.

— Но я не убивал! Кьера, чем хочешь, клянусь, что не убивал! — пылко воскликнул Рэйк — Я уверен, никакая она не сновидица. Кто-то подговорил ее, чтобы оклеветать меня. Ей что-то пообещали за это.

— Но зачем кому-то клеветать на тебя?

— Меня подставили! Меня изгнали из города! Кто-то хотел, чтобы я умер, понимаешь? Но я выжил, благодаря тебе. Кто-то знает об этом и хочет меня погубить.

Девушка отвела ладони от лица и требовательно посмотрела в его глаза:

— Я не знаю, кому верить.

— Кьера, верь мне, любимая. Верь мне… — и, наклонившись, он поцеловал ее в губы.

Значит, сновидица? Ну что ж, он еще посмотрит, что это за девица. Побольше бы времени…

А Кьера даже не подозревала, что за мысли бродят в голове ее возлюбленного, отвечая на его поцелуи, плавясь как воск от его прикосновений.

Сильная рука молодого человека потянула за шнуровку ее корсета, и девушка вздрогнула, словно просыпаясь от сладкого сна:

— Что ты…?

— Кьера, любимая моя, жизнь моя… — быстро и страстно забормотал он, не давая жертве опомниться, и одновременно переходя с поцелуями на ее шею — Не бойся. Никогда я не причиню тебе вреда…

И Кьера, опьяненая его признаниями, побежденая его напором, сдалась. Руки, словно не подчиняясь ей, скользнули вверх и обвили крепкую мужскую шею. Губы раскрылись сами собой, позволяя поцелуям стать глубже.

— Кьера, жизнь моя… — ласково прошептал Рэйк, оторвавшись от ее рта, и заглянул в ее затуманенные глаза.

Корсет полетел прочь, платье скользнуло к ногам девушки, но она этого даже не заметила.

— Скажи, ты меня любишь? Ты будешь со мной? — его пальцы нежно очертили овал ее лица и контур припухших от поцелуев губ.

— Да, я люблю тебя. Я никогда тебя не оставлю.

***

Решением горожан Эрн отправил своих ребят на поиски изгнанника Рэйка. Сайк с удовольствием вступил в поисковую группу, словно просидеть хоть один день на месте был не в состоянии. А вот Дэйо не приняли.

— Ты, Хоки, привык убивать на месте. — извиняющимся тоном произнес глава отряда Гайер — А нам его нужно живым в город доставить.

Дэйо подумал и решил не обижаться, ведь Гайер прав. Не в рукопашном же бою ему, слепому, участвовать? Оставшись дома, он долгое время наигрывал какую-тонезатейливую мелодию на старой скрипке и с наступлением темноты лег спать. Но сон что-то никак не шел. И, когда ему, наконец, удалось забыться, сквозь дрему он услышал шорох ткани, легкие шаги и скрип двери в его спальню. Пальцы сами собой сжались на рукояти арбалета.

— Это я, Дэйо.

— Сэни? — он сразу же узнал ее голос — Как ты сюда вошла?

— Я же сновидица. Я видела, куда ты ложишь ключ. В твоем доме нет запоров. Запасные ключи я нашла у Эрна. Ты же оставляешь их на всякий случай?

— Оставляю. — Дэйо не стал спорить, но было что-то во всей этой ситуации, что его напрягло — Кто с тобой?

Девушка неестественно хихикнула:

— Я одна. Со мной никого нет.

— И поэтому ты так сильно пахнешь лошадьми?

Легкий шорох и ответ дрожащим голосом:

— Я же ехала на лошади. С тобой.

— Два дня назад. — задумчиво протянул страж. Он чувствовал, что она хочет ему что-то сказать, на что-то намекнуть, но никак не мог понять, на что именно, и продолжил тянуть время — Что-то случилось?

— Сон приснился. О тебе. Тебе… — ее взволнованный голос резко оборвался, словно кто-то прикрыл ладонью ее рот.

— Что?

— Тебе, наверное, одиноко. — ласково протянула сновидица.

Дэйо внезапно улыбнулся и протянул руку:

— Бывает. Подойдешь?

Легкое замешательство, небольшое сопротивление, будто кто-то толкал ее в спину. Он почувствовал, что ей страшно.

Сэни действительно боялась, но не за себя. Пришла его спасти, предупредить, а выйдет так, что поспособствует его смерти. Человек, ненавидящий Дэйо, перехватил ее руку, когда она уже поворачивала ключ в замке. Далее холодная сталь ножа прижалась к ее шее. А Дэйо не мог ничего понять. Неужели не слышал ее рваное испуганное дыхание и дрожащий голос? Или принял испуг за смущение?

Молодой человек, взявший сновидицу в заложницы, толкнул ее в спину, заставляя идти к протянутой руке слепого стрелка. И как только ее пальцы коснулись ладони, Дэйо сжалруку и дернул девушку на себя. Лантер, собирающийся подкрасться к слепому с другой стороны, застыл под прицелом арбалета.

— Думали, я такой идиот?

Сэни облегченно вздохнула, прижимаясь к ставшему родным плечу стража. А Лантер честно признался:

— Думал. И у меня не вышло, я недооценил тебя.

— Начнем с того, кто ты?

— Кто я? — казалось, парень оскорбился — Ты все время маячил у меня на пути, и даже не знаешь, кто я?

— Да я всегда и у всех маячу на пути. — усмехнулся слепой.

И Лантер решил: сейчас или никогда. Ненависть к этому человеку только подхлестывала. И он, так резко, как только мог, бросился на стража, занеся нож. Короткий щелчок механизма, и арбалетный болт насквозь прошил руку нападавшего. Лантер взвыл, роняя нож, и пытаясь зажать пострадавшую конечность.

— В следующий раз буду стрелять в голову. — хладнокровно просветил его Дэйо, второй рукой крепко держа сновидицу, не позволяя ей повернуться. — Итак, кто ты?

— Лантер, сын коневода Гайера. — справившись с болью, буркнул незванный «гость».

— И чем же я перешел дорогу сыну конюха?

— Ты забрал мою Арэю. — с ненавистью выплюнул тот.

— Арэю? А ты ничего не путаешь? Я никуда не забирал ее.

— Ох, так ты не в курсе, по кому умирало ее сердце? — язвительно протянул Лантер — Она должна была выйти за меня в первый день первого бэкая осени. Но она же тебя любила! Тебя, Дэйо Хоки! И за две недели до свадьбы она вогнала себе вилку в шею!!!

Сэни почувствовала, как у стража задрожали руки. Лантер, собственно, тоже это заметил, и, подхватив свое оружие левой рукой, снова кинулся на слепого. Только Дэйо, казалось, не собирался исполнять свою угрозу. Сэни отчетливо видела, как его рука, сжимающая арбалет, медленно опускается вниз. Не помня себя от испуга, она схватила руку стража, и сама нажала на спусковой механизм. Тихий щелчок, хрип, и тело осело на пол, с болтом в горле. А ведь она даже не целилась.

— Тише, тише… — прошептал Дэйо, чувствуя, как в близящейся истерике затряслись ее плечи.

— Я не хотела! Не хотела!!!

— Оно и видно. — хмыкнул знакомый голос. В дверях стоял Эрн и наблюдал разворачивающуюся драму — А метко ты не хотела.

— Эрн, что случилось с Арэей? — каким-то не своим голосом спросил стрелок.

— А что теперь случится с пришлой сновидицей, тебя не интересует? — почти прорычал старый страж. Он и сердился на девчонку, и одновременно был ей благодарен — Она украла ключи, проникла в чужой дом и убила человека!

— Эрн! — не повелся Дэйо — Что с Арэей?!

— Самоубийство. — ответил старик, поникнув — Никто не собирался тебе говорить…

— То есть, вы думали, что я не буду ее искать?!

— Так не искал же! — рявкнул Эрн — За два дня даже не спросил!

— Подробности. — тихо потребовал слепой.

— Дэйо, сынок, это ни к чему…

— Подробности!!! — рявкнул Дэйо, свирепея.

Сэни никогда не видела его в такой ярости и испугалась еще сильнее.

— Незачем тебе знать. Лучше о тиэре Кэм позаботься.

Глава 8

«Люди никогда не бывают благодарными. Даже если они и говорят «спасибо», то вряд ли произносят от всего сердца. И тем более они не скажут благодарных слов, когда сделано что-то против их воли, пусть и ради их же блага. Быть благодарными просто противоречит их эгоистической природе»

Из дневника Йонса Канги.

***

— Нет!!! Даже не думай! Не смей!!! Элерн!!!

От стуков в металлическую дверь сотрясался весь дом. То существо, что было заперто навеки, искренне пыталось помешать ему. И как он, сидящий за толстыми стенами, умудряется знать, что там делает его тюремщик? Но знал, потому и вопил так, что уши закладывало. Возможно, он чувствовал неизбежную трагедию через родсвенную кровь Йонса, а может, и нет.

Молодой человек еще раз проверил, насколько прочно заперта дверь в его кабинет, и продолжил крепить петлю к потолочной балке, балансируя на стремянке.

— Стой! Просто скажи, чего ты хочешь?! У тебя будет все, что захочешь, Элерн!

— Нет, у меня никогда не будет того, чего я хочу. — меланхолично ответил он — Вы все у меня отняли. У меня ничего не осталось.

— Я дам тебе все, что ты захочешь!

— Да неужели? Ты можешь вернуть мне Мэю? Ты можешь воскресить ее? — горько вопросил Элерн и, не дождавшись ответа, добавил — Вот видишь, даже ты не в силах вернуть того, кто уже умер.

— Да, не в силах. — внезапно сознался пленник — Но вместо Мэи я могу дать тебе другую девушку. Я найду тебе ее, во что бы то ни стало.

— Мне не нужна другая.

— Постой, давай договоримся! Элерн!!! — и снова дом затрясся в нечеловеческой истерике.

Парень, не обращая внимания на шум, совершенно спокойно протиснул голову в петлю и оттолкнул ногами стремянку. Всего одно мгновение — и горло ожгло нестерпимой болью. Теряя сознание, он уже не слышал истошных криков узника, не чувствовал, как его собственные ноги хаотично колотят воздух. Единственная мысль, промелькнувшая в угасающем сознании, была о том, что он желает умереть, потому, что он, Элерн Канги, сделал все, что мог.

***

— Элерн. — до боли знакомый голос звал его, вырывая из темноты — Открой глаза, Элерн.

В первые мгновения он не поверил своим ушам. Неужели он все же сделал это? И получилось! Получилось ведь.

— Братик. — прохладные пальцы пробежались по его щеке, и он поднял веки, взглянув в синие омуты глаз, по которым так скучал.

— Мэя! Ты здесь? Я умер и теперь вижу тебя! — голос был сиплым, и нестерпимо болело горло. Мертвые могут чувствовать боль?

Элерн оглянулся, обводя взглядом пространство: все тот же кабинет, те же книги и свитки, поломанная в нескольких местах стремянка и рваные куски веревки. Дверь выбита вместе с петлями. На душе сразу стало тяжело, будто камень на грудь положили.

— Элерн, братик… — услышал он взволнованный голосок. Она тянула к нему руку, она хотела коснуться его.

С тех пор, как болезнь забрала его единственного близкого человека, Элерн мечтал коснуться этих тонких пальцев, грезил, что однажды снова сможет провести ладонью по ее длинным черным волосам и увидеть, как она улыбается. Но поступил он обратным образом, ударив по ее протянутой руке так, что кисть девушки мотнулась в сторону.

— Что не так? — мягко спросила она, удивленно взирая на брата.

— Ты не Мэя! Не она! — прохрипел он, понимая, что его снова пытались обмануть.

И он оказался прав, это существо действительно не было не то, что его сестрой, но даже и человеком. Синие глаза «Мэи» поблекли, темные пряди волос неуловимым образом завились в кольца.

— Зачем??? — это все, что сумел сказать потрясенный молодой человек, осознав, что не умер. Ему попросту даже умереть не дали.

— Ты зашел слишком далеко, мальчик. — прошипел мираж — Мы и так тебе слишком много позволяли.

— Ничего вы мне не сделаете! — рассердился он — Я же нужен вам, чтобы открыть эту проклятую Небом дверь! Но я не открою ее, нет! Никогда!

— Элерн, никогда не обещай того, что можешь и не выполнить. — наставительно произнесла лжесестра.

— Да убейте меня уже, в конце концов! — парень сорвался на истерику — Клянусь, что никогда я не открою эту дверь!

Тварь несколько долгих мгновений смотрела на него глазами его умершей сестры, затем скинула ее облик, как ненужную одежду, оставшись высоким бесполым существом с человекоподобной фигурой, и шагнуло к нему. Тонкая кисть с непропорционально длинными пальцами ухватила Элерна за шиворот и, пронеся его едва ли не через весь дом, запихнула его в одну из небольших комнат-чуланов. Щелкнул засов, лишая тюремщика свободы.

— Хватит, пожалуй, с тобой нянчится. — просветил его голос, не похожий ни на мужской, ни на женский — Это все для твоего же блага.

— Ради моего блага?! Моего?! А может, вашего?! — взбешенный юноша со всей силы саданул кулаком в закрытую дверь. Дверь тут же открылась, и вошедший мираж бесцеремонно сгреб пострадавшую руку и обработал сбитую кожу на костяшках, безапелляционно заявив:

— Вы, люди, нелогичные, непоследовательные и безумные. Нужно было еще раньше взять тебя под контроль, а не позволять делать все, что тебе придет в голову. Ты безумен, Элерн.

— Зато вы прямо-таки оплот разума! — огрызнулся отшельник прежде, чем дверь снова закрылась — Бесчувственные, беспринципные твари!

— Беспринципные — может быть. — донеслось из-за двери — Но не бесчувственные. Мы чувствуем, Элерн. Может, не так, как вы, но все же чувствуем.

***

— Сэни ты… — Сайк вот уже добрых пятнадцать диин изображал выброшенную на берег рыбу — Что ты сделала???

— Человека я убила! — в сотый раз повторила сновидица, теряя терпение.

— Давай еще раз. — страж потряс головой, словно надеясь, что благодаря этому нехитрому действию места в ней станет больше, дабы вместить всю информацию — Ночью тебе приснился сон, что Дэйо грозит опасность. Так?

— Так. — девушка даже кивнула, подтверждая.

— И ты пошла его спасать. Так?

— Да.

— Зачем?!!

Сэни даже вздрогнула от этого вопля. Да и что за вопрос вообще такой? Глупый вопрос. Тяжело вздохнув, она терпеливо пояснила:

— Затем, что мне как-то не хотелось, чтобы он умер. И я была права. Он оказался не в состоянии защитить себя.

— Что? — у Сайка перекосилось лицо.

— Ты глухой или тупой? — взвыла Сэни, растеряв остатки терпения — Если бы я не пошла туда, его бы убили!!!

— Если бы ты, Сэни, не сперла ключи и не пошла бы туда ночью одна, этот шут вообще бы не попал в дом Дэйо! А теперь?

— Что теперь? — Сэни устало воззрилась на его перекошенное гневом лицо.

— Где теперь Дэйо? Как теперь тебя отмазать от изгнания? И дай Небо, если изгнания! Что теперь?

— Где Дэйо, я не знаю. Отмазывать меня не надо. Последний вопрос не к сновидице, а к пророкам.

Девушка ответила, холодно чеканя каждое слово. Она понимала, что в случившемся была и ее вина, но то, что Сайк кричал на нее, было очень обидно. Стараясь не растерять остатки достоинства, скатившись до банального слезоразлива, она повернулась и, гордо выпрямив спину, направилась прочь из дома Джеро. Наверняка и соседи уже в курсе всего их диалога. Еще бы! Сайк так орал, что, наверное, и твари в лесу слышали, не то, что соседи.

— Куда ты? — мужчина схватил ее за руку и дернул на себя — В своем уме? Не выходи на улицу, весь город уже наверняка знает. Ты пришлая, понимаешь? Тебя разорвут на месте без суда и следствия!

— Да мне все равно. — Сэни вырвала руку и покинула дом.

— Вот же глупая! — ругнулся Сайк и выскочил следом.

Сэни исчезла прямо от порога, зато обнаружилась Рия, недобро взирающая на брата. Впрочем, ему сейчас было не до причуд сестры.

— Где она? — без приветствий вопросил он, уставившись в голубые глаза девчонки.

— Сновидица? Ушла.

— Куда? — снова спросил Сайк, но затем вздохнул, махнув рукой — Ай, не знаю, за что хвататься. Послушай, Рия. — он склонился к сестре так близко, что казалось, они вот-вот соприкоснуться носами — Ты можешь проследить за этой девушкой?

— Зачем? — меланхолично спросила Рия.

— Если ей будет что-то грозить, помоги ей спрятаться. Ладно?

— Зачем это тебе?

— Вот же! — ругнулся страж — Сестра еще, называется! Неужели просто не можешь взять и помочь?

— Нет. — вредная девчонка просто повернулась к нему худой спиной и направилась куда-то по своим делам.

— Не говори потом, что Хоки тебе не нравится! — рявкнул ей вслед рассерженный брат.

— Хоки? Причем тут Хоки? — Рия обернулась, остановившись. Занесенная для шага нога застыла в воздухе.

— Да брось! Неужто не заметила? Ему нравится эта девушка. — ехидно протянул Сайк, отслеживая реакцию девчонки.

— А, так это девушка Хоки! — рыжая оторва расплылась в улыбке — Тогда присмотрю. Все, пока.

И она исчезла из поля его зрения, помахав ручкой. И что это было? Сайк слабо верил в привязанность этой хулиганки к своей скромной персоне, она всегда отиралась где-то рядом с ним. Это могло значить лишь одно: Рия втюрилась в Хоки, поэтому и бегала к брату, чтобы, если посчастливится, поглазеть на его напарника.

— Эх, Хоки! — вздохнул он сам себе под нос — Жаль ты себя в зеркало не видишь. Может, был бы осторожней.

Напарник нашелся на своем излюбленном месте — пустыре с мишенями, увешанными бубенцами. Ветер качал их, и по всей округе разносился тихий печальный звон. Слепой стрелок сидел на выбеленном временем стволе дерева и выглядел таким подавленным, что Сайк едва сам не впал в уныние. Почувствовав его приближение, Дэйо поднял голову, прислушиваясь. Сайка неприятно царапнуло ощущение его слепого взгляда. К такому пронзительному взгляду слепоты вообще невозможно привыкнуть.

— Это я.

Услышав его голос, стрелок коротко кивнул и снова уронил беловолосую голову на руки, изображая вселенскую замкнутость. Однако и Сайк не собирался сдаваться:

— Ничего не хочешь мне поведать?

— А смысл? Ты уже все знаешь.

— Знаю. — не стал отпираться мечник — Сэни приходила ко мне.

При звуках ее имени Дэйо немного оживился, но тут же сам себя одернул. Ждавший хоть какой-то реакции Сайк ничего не дождался.

— Ох и отругал же я ее! Теперь даже не знаю, куда она убежала.

— Что?! — стрелок посмотрел на него встревоженным взглядом незрячих синих глаз — Куда она пошла?

— Не знаю. Зря, наверное, я с ней так.

— Зря. — подтвердил Дэйо, нащупывая рукой свою трость, и встал — Я бы не смог выстрелить, Сайк. Я бы не выстрелил.

Если бы Хоки мог видеть, он бы увидел, как вытянулось лицо его друга. Для Сайка же такое откровение было шоком.

— Почему?

— Он человек. И в этом вся причина. Сэни действительно меня спасла.

Сайк проводил взглядом его удаляющуюся фигуру, вздохнул и, встав, направился к Эрну. Он знал, что Дэйо отправился на поиски Сэни. Так даже лучше. Это все, что Сайк смог сделать для него в этой ситуации. Разумеется, он мог бы сказать другу, что тот не виноват в смерти Арэи, и что Лантер сам сбрендил. Но не сказал. Сайк просто хорошо знал своего напарника. Подобные слова нисколько бы его не утешили.

***

Орс в каком-то болезненном напряжении переживал возвращение стражей. На самом деле в то, что они действительно вернуться, верили лишь единицы, другие даже и не ждали. Ранее подобные путешествия совершались только караванами, больше людей — проще выжить. Двоих ненормальных стражей даже свои уже считали погибшими. И зря. Они вернулись, как ни в чем не бывало. Несчастный мельник в тот ужасный день был там, у ворот города. Он видел, как слепой страж въезжает в Реску верхом на хорошо откормленной молодой кобыле, держа впереди себя какую-то девицу. И по сей день, эта картина стояла у Орса перед глазами. И по сей день, он желал придушить парня своими руками.

Лейра, видя, как с каждой иной мрачнее и мрачнее становится ее муж, глаз с него не спускала, опасаясь, что тот может натворить нехороших дел. И у нее тоже было горе, это и ее дочь умерла, не успев даже расцвести, но она не держала зла ни на одного человека в этом мире, и искренне не понимала озлобленности на весь мир Орса. И, не выдержав давящего чувства потери, Лейра предложила однажды мужу:

— Давай продадим этот дом и переедем куда-нибудь в другое место.

Орс глянул на жену, как на умалишенную:

— Что? Оставить нажитое место, мельницу, хороших соседей и умчаться устраивать жизнь заново? В своем ли ты уме, женщина? Нам, знаешь ли, не по двадцать лет, мы уже в возрасте!

— В возрасте что, зазорно жизнь устраивать? — устало парировала она — Али лучше здесь оставаться, да и не жить вовсе? Ты здесь мрачнее тучи, все тут тебе о дочке напоминает…

— Молчи! — прикрикнул Орс на жену, глаза его моментально налились непролитой влагой.

— Давай уедем, Орс! — продолжила уговаривать его Лейра — В другом селении построим домик, и мельницу тоже. Заживем с новыми силами, сиротку какую-нибудь приютим, воспитаем…

Голос женщины лился сладкой патокой, обволакивал уставшее сознание мельника, так, что он уже воочию начал видеть картины новой жизни, свежие, словно глоток утреннего воздуха для задушенной горем души. Но слух резанула сиротка, кою уже собиралась воспитывать его жена, и, вынырнув из грез, он сердито прошипел:

— Это какую еще сиротку?! Что же ты, падаль, так легко свое дитя из памяти гонишь?!

— Что?! — обиделась Лейра — Не смей такое говорить мне! Мне, матери! Я свое дитя никогда не забуду, но и жить, погрузившись в свою боль, не стану!

— Не станешь? Ну, так иди, гуляй да пляши, коли скорбеть тебе приелось! Да какая ты мать после таких слов?!

Оскорбленная такими речами женщина вскочила и отвесила мужу пощечину:

— Я тебе об одном, а ты о другом. Разговор глухого со слепым. — негромко произнесла она.

— Моя жизнь обернулась кошмаром. — процедил Орс, сжимая кулаки.

— Ты сам каждую исину превращаешь ее в кошмар. Хватит уже, Орс. Я не говорю тебе забыть нашу дочь, но я прошу отпустить ее. То был ее выбор, и мы не вправе осуждать ее, равно, как и ломать свои жизни чрезмерной тоской. Ту отцовскую заботу, что ты не додал Арэе, отдай ее кому-нибудь другому, кто нуждается в ней.

Орс не знал, что ответить, он просто стоял напротив своей жены со следом пощечины на своем лице и смотрел на нее так, будто впервые видел. Он действительно впервые заметил, сколько в этой женщине силы, сколько мудрости и нерастраченной материнской любви.

— Орс… — видя, что ее слова возымели действие, она хотела еще что-то сказать, но прервал стук молоточка по двери.

Пришлось отвлечься от занимательной беседы и идти открывать. Лейра могла ожидать в этот день кого угодно, кроме того, кто действительно явился, и застыла от удивления.

— Кто там? — следом за женой вышел мельник и осекся, едва увидев гостя.

Опираясь левой рукой на резную трость, он склонился так низко, что длинные пряди белых волос, почти касались ступеней крыльца. И он не выпрямлялся до тех пор, пока не услышал:

— Страж? Зачем явился? Да еще и с поклонами?

— Ты знаешь, Орс.

Мельник озадаченно потер рукой затылок. Выходит, старый Эрн проболтался, раз этот господин тут хребет ломает. Принимать стража в своем доме Орсу не хотелось ни за какие блага мира. Будь его воля, он бы этого тиэроса* Хоки вышвырнул из своей лачуги впереди его визга. Но и вызывать лишнее любопытство среди соседей тоже не хотелось. Поэтому, подавив гнев, Орс буркнул сквозь зубы:

— Входи. Ни к чему нам кривотолки.

О существовании в этом доме высокого порога слепого никто не предупредил, но, к его счастью, он устоял на ногах. Не ожидавшая такого казуса хозяйка инстинктивно придержала молодого человека за талию. Орс, видя подобное поведение своей жены, непременно бы рыкнул на нее от всей души. Незачем жалеть врага, растянулся бы — так чтоб еще и кости переломал! Но явившийся не званным страж так неловко и виновато глянул на него слепыми синими глазами из-под длинной белой челки, что мельник устыдился. Дожил до седых волос, а на калеку сердится и зла желает.

Хоки же, переступив порог дома, снова сложился чуть ли не пополам перед мельником.

— Эрн сказал? — хрипло спросил мужчина.

— Лантер. Он пришел ночью, чтобы убить меня.

— Кто??? Лантер???

— Да.

— И долго ты еще будешь хребет ломать?

— До тех пор, пока не скажете, что я прощен.

— А в чем же ты виновен? — удивился Орс. Он не ждал, что Дэйо будет чувствовать вину, но тот действительно чувствовал.

— Я не знал. Не догадался. Даже в мыслях не было… — и, после недолгой паузы, голос стража похолодел — Я же калека, кому такой нужен? Поэтому и в мыслях не было, что могу быть кому-то нужен…

***

— Что теперь ты собираешься делать? — хмуро спросил Эрн, глядя на собеседника из-под кустистых седых бровей.

Тот даже не шелохнулся, продолжая сверлить воздух незрячим взглядом. Но Эрн слепым не был и, конечно же, заметил сжатые в кулак пальцы молодого человека.

— Так и будешь молчать? Эх, чтоб вас шептуны забрали! — старик досадливо махнул рукой — Она молчит, ты молчишь! Ты понимаешь, что люди так просто это не оставят?

— Убийца за городскими стенами найден?

— Нет. Но речь сейчас не о нем, а о вас: тебе и сновидице. Что будешь делать?

Дэйо немного помолчал, и, хоть и старался быть невозмутимым, Эрн, конечно же, заметил, как по его лицу пробежала тень. Старый страж не мог знать, что за мысли бродят в этой беловолосой голове, но догадывался, что ничего хорошего его ученик не надумал.

— Знаешь, Эрн, в Оруге ей предлагали место. Даже замуж звали. А она все равно пошла в Реску. Правда, глупая? Я верну ее туда.

— Вернешь? — непонимающе переспросил Эрн.

— Да, я отведу ее обратно.

— И… — Эрн нахмурился еще больше, пытаясь понять, что он задумал — Ты останешься там же?

Дэйо отрицательно покачал головой и опустил веки, словно боялся, что Эрн прочтет его мысли по глазам:

— Нет. У меня своя дорога. Я должен кое-что понять.

— И что же ты хочешь понять?

— Прости, Эрн, я не могу сказать тебе этого.

— Если думаешь о словах той твари, то забудь. — голос сновидицы прозвучал, как тревожный набат, и оба мужчины вздрогнули от неожиданности.

Девушка неспешно вошла в комнату и села на лавку рядом с Эрном.

— Я не пойду снова в Оругу. Я не вещь, Дэйо, не нужно меня никуда возвращать.

— Тогда… — слепые глаза цвета безоблачного синего неба уперлись Сэни в лицо — Ты хочешь остаться?

— Нет. — Сэни нагло растянула губы в улыбке — Я собираюсь пойти с тобой к твоей старухе-пророчице.

— Зачем?

— Могут у меня быть свои вопросы? — уклончиво ответила девушка.

***

На рассвете за городские стены выехали два всадника: молодой человек и девушка. Добротные лошади, нагруженные помимо всадников нехитрым скарбом, шли неспешно, мерно сбивая с травы холодную осеннюю росу. Люди молчали, словно им было неловко говорить друг с другом, и даже не смотрели друг на друга. Впрочем, он совершенно точно знал, что молодой человек с детства лишен возможности смотреть.

Проводив людей не слишком пристальным взглядом, Оул незаметно выступил из тени городских стен в образе серой лисицы и неспешно побежал в лес. Он все равно окажется там раньше смертных, даже если не будет спешить. Пока что все идет, как надо: темнеть стало значительно раньше, чем прежде, а люди идут туда, куда нужно им всем.

Обещанный сезон дождей так и не начался, чему Оул был даже рад. Он знал, что люди слабые, что холода заставляют их болеть, так как наблюдал за ними все время вот уже четыре человеческих поколения. И ему это не надоедало. Оул знал о людях практически все, потому легко согласился на эту миссию.

Сопроводить и защитить ключ — вот его дело. И Оул с удовольствием выполнял свою работу. Необъяснимым образом люди интересовали его, как нечто неизведанное и таинственное. Он знал людей, но не мог научиться понимать их.

***

— Болеет он, что тут непонятного? — сердилась Йорна, заступая незваному гостю путь — К Гайеру, тезке своему, ступай! Он временный заместитель.

— Не пойду я к Гайеру! — упорствовал гость — Мне Эрн нужен, иначе, клянусь Небом, к главе пойду!

Эрн сам вышел на шум, увидел посетителя и сразу все понял.

— Пусти его, Йорна. — осадил жену старик — Поговорить нам надо.

Против мужа Йорна выступать не смела и, хоть и недовольна была, просто ушла, оставив мужчин одних.

— Проходи, Гайер, присаживайся. — спокойно сказал он гостю — С чем пришел ты ко мне, я уже понял.

Коневод принял приглашение и сел, нервно комкая в руках носовой платок. Молчал несколько мгновений, потом неожиданно спросил:

— Почему к Гайеру посылал? Совсем стар стал?

— Сердечко покалывает на старости лет. — ответил старый страж — Но ты же не за этим ко мне пришел.

— За сына мне кто заплатит?! А, Эрн?! — резко повысил голос коневод.

Эрн даже не вздрогнул, да и голос повышать не стал:

— Никто. Это Лантер проник в чужой дом, да еще и с ножом. Вряд ли он хотел просто поздороваться.

— Готов поклясться, на твоем страже нет и царапины! Как ты можешь сказать, что Лантер — преступник?!

— Конечно, на Хоки ни царапины! — съязвил Эрн — Он же не дурак ждать, когда его зарежут.

— Головорез твой Хоки! — в глазах Гайера стояли неподдельные слезы.

— Чья бы корова мычала! — хмыкнул старый страж — Он не лез к твоему сыну с ножом. Он жизнь свою защищал. Не его вина, что стреляет без промаха.

— Это твоя вина! Ты воспитал его таким!

— То же самое скажу и о тебе. Плохо ты сына воспитал.

Гайер ждал хотя бы извинений за убийство его сына, как бы глупо это ни звучало. Думал, хоть вину признают. А виноватым выставили убитого. От такого Гайер даже онемел. Он все еще не мог поверить, что его тихий, скромный Лантер мог такое сотворить. Ему казалось, будто коварный Хоки заманил его ребенка в свой дом и там жестоко над ним расправился.

— Хорошо. Я расскажу тебе, в чем дело. — спокойно продолжил Эрн — Лантер не в себе был после смерти Арэи, ведь так?

Гайер натянуто кивнул. А кто бы легко пережил смерть невесты?

— Не знаю, откуда он узнал, но узнал. Арэя любила Хоки, и по этой причине не хотела замуж за твоего сына.

— Он решил, что Хоки виноват. — в глазах коневода, наконец, появилось понимание.

— Именно так. У Дэйо не было выбора. Ланера не остановил даже предупреждающий выстрел в руку. Один из них все равно был бы убит в ту ночь, а другой бы стал убийцей.

Гайер никогда не был ни злым, ни скандальным человеком, возможно, поэтому и понял, что хотел до него донести глава стражей. Если бы Лантер стал убийцей, его бы, скорее всего, изгнали. И тогда бы он умер смертью пострашнее, чем арбалетный болт.

— Спасибо, Эрн. Я сам вступлюсь за Дэйо, если будет суд.

— Суд отменили, Гайер. — успокоил его старик — Это была самооборона. Хотя Дэйо от этого не легче. Знаешь, он сильно переживал из-за случившегося.

— Я рад, что он чувствует вину. Но, думаю, стоит сказать ему, что я не держу на него зла.

— Если он когда-нибудь вернется. Спасибо, Гайер, ты великодушный человек.

***

Первые осенние заморозки, слишком ранние, уже превращались в росу под косыми лучами хмурого светила. Лошади сбивали эти капли с высоких стеблей полевой травы, а Сэни уныло смотрела на их блестящее падение. Почему-то ей совсем не хотелось смотреть на тиэра Хоки, будто бы ее мучила вина за случившееся.

«Глупости» — девушка упрямо тряхнула головой — «Если бы мне пришлось выбирать во второй раз, я поступила бы так же, как поступила».

Сновидица снова прокрутила в голове минувшие события и нахмурила брови. Почему стрелок, не знающий промаха, опустил оружие? Почему не выстрелил даже тогда, когда его жизни грозила опасность? Он не смог убить человека. Зато смогла она. Не задумываясь о том, кто перед ней, она спустила механизм. Ненавидит ли ее теперь Дэйо? Она не могла ответить на этот вопрос, но он терзал ее сердце вместо спящей совести.

Лошадь стража следовала за ее кобылкой, и девушка несколько раз обернулась украдкой, чтобы посмотреть на спутника. Никаких эмоций тот не проявлял. Белые пряди волос при отсутствии ветра хорошо скрывали глаза, а нижняя часть лица выглядела так, словно была выточена из камня. Непонятно, что может выражать такое лицо? Он сердится или нет?

К обеду они уже достигли края леса, и, выбрав нужную дорогу, Сэни повела их небольшой отряд через лес. Хоки молча продолжал следовать за ней и, наконец, девушка не выдержала.

— Ты зол на меня? — выпалила она и тут же закусила губу, мысленно ругая себя за несдержанность. Нужно было подождать, пока заговорит он.

— Да. — сухой лаконичный ответ. Сэни никак не ожидала такого ответа. Лучше бы он накричал на нее, это было бы намного менее обидно, чем такой холод.

— За что?

— Думаю, ты знаешь.

Сновидица не нашлась с ответом — в носу предательски защипало, а в горле моментально образовался болезненный ком, который она пыталась проглотить несколько долгих диин. Справится с этим бедственным положением помог гнев. Он разрастался в ней со скоростью летящего с горы снежного кома. И если с обидой она справилась, то с гневом не смогла:

— Ну и замечательно! Можешь и дальше злиться! Можешь меня ненавидеть, но знаешь, что?!

— Что?

— Я не раскаиваюсь! — Сэни вздернула подбородок, совершенно забыв, что ее собеседник не увидит этого гордого жеста — И если бы понадобилось убить еще кого-то, чтобы сохранить твою жизнь, я бы убила! Ясно?! И да, я не такая моралистка, как ты!

— Сэни…

— Если, по-твоему, я должна была смотреть, как какой-то ненормальный с огромным ножом кромсает тебя по кусочкам, то лучше ничего не говори!

— Сэни…

— Я не такая, как ты! И вот мой тебе совет: засунь свою мораль себе под копчик! С такими нравственными устоями ты долго не проживешь!

— Да причем тут Лантер?! — отчаявшись привлечь ее внимание, рявкнул Дэйо, и тут же замолчал, шокированный собственным поведением. Он никогда ни на кого не повышал голоса, позволяя другим высказываться до конца. Но слушать ее глупые домыслы оказалось непосильной задачей.

— Что? — сновидица глупо захлопала глазами.

— Зачем ты увязалась за мной?!

— А что мне было делать?! Ждать, когда местные меня на клочки порвут?!

— О том, как все произошло на самом деле, кроме нас знали только Эрн и Сайк. — помолчав немного, негромко сказал страж — И они бы вряд ли распространяли эту информацию.

— И что? Мы бы сказали, что Лантер сам упал на арбалетный болт? — горько съехидничала Сэни. Почему-то ее сознание плотно зацепилось за его гневное «Зачем ты увязалась за мной». Она хотела быть его опорой в этом походе, а выходило так, что он принимал ее за обузу.

— Мы бы сказали, что стрелял я.

— Ты в своем уме?!

— Что не так? Все бы поверили, ведь я привык убивать на месте. Я не промахиваюсь.

— И тебя бы разорвали вместо меня! Отличный план, Дэйо! Я в восторге!

— Меня бы изгнали. — не обращая внимания на ее сарказм, поправил он.

— Хрен редьки не слаще! Изгнание — это та же казнь, только медленная. Ни шанса…

— Я страж, если ты не забыла.

— Слепой страж. — сквозь набежавшие слезы прошептала сновидица себе под нос. Вслух она ни за что бы не сказала этого.

— Но с отличным слухом.

Поняв, что ее нечаянные слова были услышаны, она попыталась как-то оправдаться:

— Дэйо, я…

— Не надо, Сэни. — перебил ее стрелок — Я знаю, что слеп, и меня это не оскорбляет. А еще именно по этой причине я бы хотел, чтобы ты одумалась и вернулась если не в Реску, то хотя бы в Оругу.

Недолгое молчание разбил голос Сэни, тихий и какой-то безжизненный:

— Зачем ты так? Я могу быть полезной…

— Прекрати говорить о себе, как о вещи. Дар не делает тебя ценной, Сэни. Не для меня.

— Не для тебя. — эхом отозвалась девушка. Все верно. Он уже говорил, что не желает знать будущее.

«Зачем ты увязалась за мной?!». И действительно, зачем? Зачем она идет за ним, словно привязанная? Зачем, даже зная, что он не желает иметь с ней никаких дел, она продолжает его преследовать?

В этот миг мир в глазах сновидицы дрогнул и потерял очертания. Все стало простым и понятным, но радости это не принесло. Сэни поняла, что не сможет оставить слепого стража, даже если он будет гнать ее. Она пойдет за ним куда угодно, потому, что любит. С того самого момента, как услышала в темноте его голос, она любит его.

Глава 9

Глава 9

«Ни один человек не может знать другого до конца. Люди любят не людей, а свои фантазии и мечты, кои сами же и прикрепляют к своим возлюбленным. Тем ужаснее оказывается реальность, когда мечты перестают существовать. Когда больше нет причин оправдывать свою любовь, тогда и наступает жестокое разочарование»

Из дневника Йонса Канги.

***

Начались осенние дожди — самое опасное время года. Из-за низких серых туч, обложивших все небо, Кьера больше не могла придти к Рэйку, и от этого чувствовала себя просто отвратительно. Да и со здоровьем девушки начались проблемы: она плохо спала, иногда ее тошнило, и даже сладкое, которое она раньше так любила, вызывало отвращение. И женские дни запаздывали. Кьеру все больше беспокоило ее здоровье, дожди и то, что стражи во главе с Сайком Джеро рыщут по окрестностям Рески. Она знала, кого они ищут. Поимка Рэйка дело времени.

Кьера никогда не была глупой и давно уже поняла, что именно Рэйк стоит за всеми этими убийствами. Но, несмотря ни на что, ее сердце рвалось к нему — защитить, спрятать, предупредить. Кем бы он ни был, она просто любила его.

Но, к сожалению, ее отец начал замечать, что с девушкой что-то неладно. И теперь перед Кьерой стояло два вопроса: как обмануть отца и что делать с ребенком. Днем папины прихлебатели глаз с нее не сводят, а ночью по городу рыщут проклятые стражи.

У девушки просто не было иного выбора, как обратиться к самой близкой подруге. Линика, будучи девушкой мягкосердечной и романтичной, согласилась помочь и сходила к травнице вместо Кьеры. Но старуха отказала, сказала, что не убивает невинных детей.

Кьера была безутешна. Она пыталась избавиться от нежеланного ребенка своими методами — таскала тяжести, пила ядовитые травы маленькими порциями, даже била себя в живот. Но все было напрасно. Младенец с бойцовским характером сильно хотел жить.

— Это позор. — рыдала Кьера на плече подруги — Я просто не смогла сказать ему «нет», и вот чем Небо наградило меня за любовь.

Линике было жалко и подругу, и ее еще не рожденного ребенка. Как ни уговаривала она Кьеру сознаться во всем отцу, та и слышать не хотела.

— Помоги мне сбежать! — Кьера как безумная вцепилась в руку Линике.

— Что? — девушка растерянно захлопала глазами — Но куда ты пойдешь?

— К нему.

— Опомнись, Кьера! Зима на носу! Ты беременна! Его ищут!

— Я что-нибудь придумаю! Я разберусь с этим. Только, умоляю, Линика! Умоляю, помоги сбежать!

***

— Сколько до заката?

— Около трех ин. — привычно ответила Сэни.

Они с Дэйо почти не разговаривали, и девушка чувствовала себя подавленной.

— Останавливаемся. — коротко и холодно.

Сэни привычно сделала навес от дождя, кое-как развела костры, которые больше чадили, чем горели. Спасали в основном масляные лампы, расставленные по кругу, да чуткий сон стрелка.

Как бы грубо ни вел себя Дэйо, но именно Сэни вела его к цели. Она была его глазами во всех смыслах. Сновидица знала, куда и как нужно двигаться, чтобы остаться в живых. И Дэйо это понимал. Поэтому сам спал не более трех-четырех ин в сутки. Для него это было обыденностью, он и понятия не имел, что Сэни испытывает вину за это. Дэйо просто не хотел, чтобы из-за его упрямства она погибла вместе с ним.

Они наскоро перекусили, после чего Сэни тихо попросила стража отдохнуть хоть немного.

— Ложись спать. — последовал ей в ответ приказ.

И Сэни, терпевшая подобное обращение много дней, взбунтовалась:

— А не хочу!

Лицо слепого стрелка вытянулось от изумления, но он быстро взял себя в руки:

— Бунт?

— Именно. — не менее холодно отчеканила девушка — Мне это надоело.

— Надоело что? Идти за мной к тварям на рога? Это, между прочим, твой выбор.

— Надоело смотреть на твое каменное лицо и молчать.

— Я не заставляю тебя смотреть на мое каменное лицо. И молчать тоже. Говори, что хочешь, и иди спать.

— Что хочу, значит? — недобро прищурилась сновидица — Отлично! Можешь вести себя как угодно мерзко, но виноватой я себя не чувствую и не почувствую никогда. Ты можешь из кожи вон лезть, чтобы продемонстрировать мне, насколько я бесполезна и ничтожна, но будь любезен, прислушивайся хоть иногда ко мне. Долго ли ты протянешь без нормального сна?

— Достаточно долго. Иди спать.

— А не пойду! Я вообще не обязана подчиняться твоим приказам!

— От моих приказов зависят наши жизни. Я несу ответственность за тебя.

— Не нужно нести за меня ответственность, тиэр Хоки! Я прожила без вас девятнадцать лет и осталась жива. И, какой бы бесполезной вы меня ни считали, я без вас не умру! — выпалив это на одном дыхании, Сэни почувствовала опустошающую усталость.

А он сидел, и в его лице не дрогнул ни один мускул. Тонкие пальцы в перчатках из телячьей кожи нежно оглаживали корпус арбалета, как если бы это было не оружие, а, к примеру, кошка. Она в своем гневе мечтала запустить в него, чем потяжелее, лишь бы хоть одно мгновение не лицезреть это каменное выражение, как вдруг он совершенно спокойным ровным тоном произнес:

— Но я без вас умру, тиэра Кэм. В этом походе вы мои глаза, мои руки и мое все. Увы, я вынужден признать, что не могу без няньки. И я не думал, что вы бесполезны. Бесполезен тут только я.

В его голосе не было ни тени мольбы или жалобы, в нем вообще не было эмоций. Но сердце Сэни почему-то болезненно заныло.

— Дэйо… — в горле встал противный ком.

— Да?

— Не смейте говорить, что вы бесполезны. В этом путешествии вы моя единственная защита.

— Вы и сами можете выжить, тиэра. И, раз уж мы прояснили этот вопрос, пожалуйста, идите спать.

— Вам так не терпится избавиться от моего общества?

— Да.

— Хорошо. Как скажете, тиэр Хоки.

С этими словами она залезла под походное одеяло, укрылась с головой, и, глотая молчаливые слезы, погрузилась в мир видений и грез. Потому, что им нужно выжить любой ценой. И она уже не могла знать, с какой нежностью и болью смотрят в ее сторону незрячие глаза цвета безоблачного неба.

Дэйо уже привычно слушал ее равномерное сонное дыхание и думал о том, как сильно хочет просто обнять этого человека.

***

Колючий взгляд подслеповатых, но еще ярких старческих глаз просто сводил Сайка с ума. Гайер слег с простудой, а Сайк теперь отдувается за него. Он не знал, чем оправдаться перед Эрном, а старый страж ждал. И это молчание длилось уже добрую четверть ины.

— И что ты тут мне половицы рассматриваешь, будто раньше их не видел? — наконец не выдержал Эрн.

— Не нашли ни следа. — признался загнанный в угол мечник.

— Хм… Может я и вправду недооценил этого охотника? Один из моих лучших учеников не может найти мне обычного охотника!

— Я вам не тиэр Хоки! — рассердился Сайк — Нюхом как у пса не обладаю!

— Но мозги-то, по крайней мере, у тебя должны иметься?

— Я мечник, а не ученый, для чего мне, по-вашему, мозги?

— Да уж… — сокрушенно вздохнул старик — Саблями махать многого ума не надо. Но я был о тебе лучшего мнения.

— Ну, простите, что не оправдал ваших надежд, учитель. — совсем не извиняющимся тоном процедил страж.

— Поговори мне еще! — буркнул Эрн — Где искали?

— За городом, у подножия большого холма, в полях и в лесу.

— Весь лес прочесали?

— Издеваетесь? С отрядом в пять человек?

— Зато бэкай, Сайк! Бэкай! Через день уже последний бэкай осени!

Сайк решил промолчать, сказать ему было нечего. Он и без того был зол на себя, а Эрн еще и маслица подливает.

— Сайк, давай на чистоту. — старый страж жестом предложил ему присесть, и он подчинился — Где твоя голова?

— Ушла вместе с Хоки. — нехотя сознался мечник.

— Светлое Небо! — простонал Эрн — Ты еще и влюбился!

На лице Сайка отразилось такое изумление, что Эрн начал догадываться, что кто-то кого-то понял неверно.

— Я??? В Хоки???

— Да Хоки тут причем?! Я про сновидицу, балбес!

— А! Сэни? Нет, это его девушка.

— И? Что мешало тебе влюбиться в девушку друга? Сам же сказал, что твоя голова ушла вместе с Хоки. Видимо, Дэйо забрал даже две твоих головы, включая верхнюю.

— Ну и шуточки у вас, учитель! — обиделся Сайк — Я имел в виду, что не собираюсь менять постоянного напарника, и поэтому беспокоюсь о нем.

— Чего о нем беспокоится? Хоки не младенец и не беспомощная девица.

— Он слеп вообще-то! — вспылил Сайк — Как можно было отпустить его одного? И он просто сбежал! Даже не сказал мне! За столько лет дружбы я что, даже попрощаться не заслужил?!

— Ах, вот оно что! — наконец, разобрался Эрн — Тебе не интересно, что людей, обычных горожан, убивает безумный изгой, зато очень волнует, как там поживает твой драгоценный напарник! Джеро, твой напарник слышит, как слышат дикие звери, и даже лучше! И нюх у него, как у волка! И стреляет без промаха! И отлично владеет своей тростью! И, напоследок, с ним сновидица, которой тоже палец в рот не клади! Так что, за себя переживай!

— Стойте! Как это, владеет тростью?

Эрн смотрел на ученика несколько долгихмгновений, но все же сказал:

— Его трость со скрытым лезвием.

— Серьезно? Я не видел ни разу. Да и сам Дэйо не раз говорил, что в рукопашную не дерется.

— Конечно, не дерется! — издевательски протянул старик — Не было еще того, кто смог бы подойти к нему близко. Да и зачем ему самому-то кулаками махать, когда есть нянька двухбиянная*?

— Нянька двухбиянная — это я что ли? — фыркнул Сайк — Я был уверен, что он не может…

— Он-то и не может? — расхохотался старый Эрн — Нам с тобой никогда этого парня не догнать. Единственное, чего он не может, это видеть. А его сейчас ведет сновидица, так что, дойдут, куда хотят, прогулочным шагом.

— Я понял. Спасибо, учитель, мне стало намного легче.

— Поймай мне Рэйка, а то сразу худо станет. Понял? — проворчал старик — И да, можешь взять еще пятерых, раз уж тех тебе мало.

Сайк ушел, а Эрн тяжело опустился на стул. В груди прочно засела глухая боль, сердце, наверное, пошаливает, совсем старый стал.

— Эрн, старый ты дурень! — укорила его жена. Она вошла и застала его в таком состоянии — Сложи с себя это бремя! Найди себе преемника.

— Кого же я найду тебе? Сайка что ли? Он молод и здоров, должен работать, а не в городе сидеть безвылазно.

— Ну, кто-то же был у тебя на примете? Кто?

— Отстань, женщина. — отмахнулся он.

— Да вот кукиш тебе сладенький! — Йорна и не думала отступать — Говори, кого в преемники метил?

— Да Хоки я метил! Довольна? — взорвался Эрн и тут же охнул, хватаясь за сердце — А он… Удрал он!

— А! Сайк молод и здоров, поэтому должен жизнью рисковать, а Дэйо с его слухом и чутьем, как у волка, в городе сидеть? Не ты ли сейчас нахваливал слепого Сайку, а?

— Я. И все же он слепой, поэтому рыскать, где попало, все же не для него. Да и ума ему хватит, чтобы справится с моей работой.

— Эрн, твой любимец наворотил дел и сбежал. Я знаю, что он не виновен, но для людей все именно так и выглядит. Они не примут его на твое место. Так что, подыщи себе другого стража.

— Вот и я думаю, кого. Кроме Хоки никого не вижу на свое место. — тяжело вздохнул старик.

— Знаю. — откликнулась Йорна — С поддержкой Джеро, а Сайк его точно поддержит, он сможет тебя заменить. Но с чего ты взял, что он захочет? Он же не захочет, Эрн, откажется. Я это точно знаю. Да и вернется ли он вообще? До смерти ждать его будешь?

— Не знаю, Йорна, может и буду.

***

Вновь и вновь пальцы листали пожелтевшие от времени страницы, чувствуя шероховатость старой бумаги. Глаза не первый раз пробегали по ровным строчкам, написанным некогда синими чернилами, уже выцветшими. Что он хотел найти в этом дневнике, Элерн не знал, в нем просто ничего не было, кроме глупых размышлений его далекого предка. Йонс, наверное, просто ненавидел людей, раз практически уничтожил этот мир. В его дневнике не было ни одной записи о том, как он смог разбудить этих тварей или хотя бы как он вообще узнал об их существовании, не было сказано, чего он вообще хотел, и какой добивался цели. Только никому не нужные философские размышления.

Может, в следующую ночь, когда Йонс будет в своем уме, стоит спросить, как это все началось? Нет, он не будет спрашивать. Какая теперь разница, как это началось? Разве знание об этом воскресит Мэю и других? А Йонс давно уже не человек, так что, много чести интересоваться его жизнью.

Рука юноши сжалась в кулак, сминая в пальцах старую страницу. Он хотел разорвать этот никому не нужный бесполезный дневник, но не смог. Просто не смог, и сам не понял, почему. Пальцы сами собой разгладили смятый листок и захлопнули обложку в кожаном переплете. В конце концов, он заперт за этой дверью. Кроме как листать от скуки старые рукописи, ему больше нечем заняться. «Пособие для психов написать, что ли?» — со злостью подумал отшельник, но его мысль исчезла со скрипом открываемой двери.

— А! Лжесестричка пожаловала! — равнодушно протянул он, увидев вошедшего — Кстати, долго ли будете изводить меня образом Мэи?

— Мы принимаем облик наиболее приятный твоему глазу. — прошелестело существо — Что не так?

— Да, Мэя бесспорно приятна моему глазу, но она умерла. Вы вообще в курсе, что я чувствую, видя ее лицо?

— Любовь? Ты любишь Мэю.

— Люблю. — не стал спорить Элерн — И поэтому мне больно! Вы причиняете мне боль!

— Почему? Я не понимаю. Разве ты не хочешь ее видеть?

Элерн истерически расхохотался и сполз по стене на пол, закрывая голову руками:

— Я хочу ее видеть, но также знаю, что ты — не она. А она умерла. Ты напоминаешь мне, что ее больше нет. Эта твоя, с позволения сказать, забота выглядит, как форменное издевательство! Я хочу ее забыть, а ты все время напоминаешь!

— Хорошо. — покладисто ответил мираж — Чей облик мне принять?

— Свой собственный. — устало попросил молодой человек.

Фигура Мэи начала меняться: исчезли прелестные изгибы женского тела, темные волосы и синие глаза. Мираж вытянулся в свой нормальный рост и растерял все признаки хоть какого-то пола. Теперь перед отшельником стояла очень высокая, гибкая человекоподобная фигура с вытянутой, как яйцо, головой, лишенной даже намека на шевелюру. Большие миндалевидные глаза светло-серого цвета, не имеющие ни радужки, ни зрачков, смотрели изучающе:

— Мы думали, ты не выносишь нашего вида.

— Я привыкну. Зачем ты явился? Вернее, явилось? Как правильно?

— Без разницы. — откликнулось существо — Можешь считать меня хоть мужчиной, хоть женщиной. Как тебе удобнее.

— А имя у тебя есть? — спросил Элерн, понимая, что окончательно сошел с ума, раз спрашивает такое.

— Лри.

— Лри? Не слышал ничего хуже этого. Ладно, Лри, зачем пришел?

Элерн решил обращаться к Лри, как к мужчине. Все же худая жилистая фигура выше двух бияннов мало походила на женскую.

— Чтобы оценить твое состояние. Тебе уже лучше. Как видишь, мы не хотим тебе зла и готовы на компромиссы. Ты больше не хочешь умереть?

— Это сложный вопрос. Думаю, если я умру, будет хорошо. Я уже никогда не смогу открыть дверь, и вы останетесь с носом. Неплохо звучит, а?

— Мы не позволим тебе умереть.

— Ха-ха! — счастливо выдохнул Элерн — Представьте себе, люди умирают и от старости! Мы не вечные, знаешь ли! И я тут один! Ха-ха-ха!

— Я понял. Тебе нужна привлекательная молодая самка. Такая, чтобы ты не смог отказаться и продолжил род.

— Эй! — возмутился парень — Не надо говорить обо мне так, будто я безмозглое животное! В отличие от вас люди умеют чувствовать.

— Мы тоже чувствуем. Но чувства не делают нас безумными. Думать чувствами — это неправильно и губительно.

— Ты говоришь, как Йонс.

— Йонс — самый разумный человек, которого я встречал. И в то же время, самый безумный. Он совсем не похож на тебя.

— Какое облегчение! — съязвил Элерн — Даже и не знаю, как бы я жил, если бы мы были похожи!

— Что это значит? — не понял Лри.

— Это значит, что у вас отсутствует чувство юмора, и вы не понимаете сарказма.

— Да, это мне действительно не знакомо. Те, кого вы называете шептунами, ближе к людям, они бы поняли тебя.

— Да мне плевать как-то. — искренне ответил Элерн.

— Я могу тебя выпустить, если ты пообещаешь, что не будешь пытаться убить себя.

— Я пообещаю, если ты после этого, или кто-нибудь из ваших, больше не побеспокоите меня.

— Прости, Элерн. Я не могу этого пообещать. Мы все равно будем за тобой присматривать, хочешь ты этого или нет. У тебя нет выбора.

— Разумеется. — горько произнес отшельник — Я же тут заложник.

— Вовсе нет. — возразил ему Лри — Заложников принято менять на что-то. А ты просто наш, Элерн. Тебе никуда от нас не деться.

***

— Слушай, девонька! — Линика ворвалась в богато убранную комнату Кьеры ураганом, ее темные глаза горели лихорадочным блеском на бледном лице — Завтра время сбора жар-травы*. Девки идут в овраг к лесу. Сайк выделил четырех стражей для охраны.

— Чего их средь бела дня охранять? — недовольно буркнула девушка.

— Из-за тварей, конечно. Так что, будь осторожна, утром рано пойдете.

— Отец меня не пустит за травами! — Кьера задыхалась от отчаяния — Скажет, не по чину его дочери на карачках по оврагам ползать.

— Чего это не по чину-то? — возмутилась ее подруга — Другие же ползают.

— Линика, ты глупая совсем? У других отцы охотники да пахари или скотоводы. А я — дочь самого богатого человека Рески. Я не могу делать то же, что и оборванки.

Линика обиделась бы на такие речи, если бы Кьера, сказав это, не залилась горькими слезами.

— Ну, полно, не реви! — натруженная рука девушки грубовато погладила Кьеру по голове — Слушай, что я придумала.

— И что же? — Кьера никогда не считала Линику умной, поэтому не верила, что та может придумать что-то стоящее.

— Оденешь мое платье, косу свою я тебе отдам. Повяжешь платок и косу мою из-под него себе на плечо положишь.

— А лицо свое ты тоже мне отдашь? — едко бросила она Линике — Или думаешь, что в твоем платье и с твоей косой я на тебя похожей стану?

— Не станешь, конечно. Куда уж мне. — беззлобно пожала плечами Линика — Да в темноте вряд ли кто разглядит. За стену до света выходят они. Жар-траву на рассвете собирать надо, иначе толку от нее не будет. Пока до оврага дойдете — светать начнет. В овраг заползешь, лицом в землю склонишься, а там, глядишь, и уйдешь потихоньку, как стражи отвлекутся.

— Думаю, они смотреть-то не сильно будут. Какая же дура в лес помчится? Так?

— Так. — поддакнула Линика — Да много скарба не бери с собой — подозрительно будет.

— Хорошо. А если не получится?

— Ну, другого случая нету. У тебя живот-то уже круглеть начнет скоро.

Кьера инстинктивно прикрыла живот руками. Права Линика, еще пару бэкаев — и люди начнут замечать ее беременность. Она худенькая, при ее фигуре сразу понятно станет, что не просто поправилась.

— Когда именно и где собираются девки?

— За две ины до рассвета у центральных ворот. Я вечером к тебе приду, так что, поспи, как следует.

Но уснуть в этот день Кьера не смогла. Ее терзал страх быть пойманной. Если ее поймают, то Вэй узнает обо всем, что натворила его дочь. И по чьей милости начались убийства горожан, и к какой «подружке» она бегала, и от кого у нее ребенок. Но выбора у Кьеры не было. Пан или пропал.

***

Рэйк был зол на весь мир. Он наметил себе еще четверых, включая Эрна, уж очень сильно его ненавидел, и давно бы убил их, если бы не пришлая девка, указавшая на него. Из-за нее его ищут по всей округе. Хорошо, что все, кто строил его жилище, уже мертвы, иначе давно бы уже выболтали его местонахождение.

Фактически дом изгнанника был недалеко от окраины леса, и до города рукой подать, но найти его мог лишь тот, кто знал, где именно нужно искать. Сотня шагов в лес от оврага, через заросли дикой малины, до старого дуплистого дуба, от него ровно тридцать пять градусов на северо-северо-восток до пышных зарослей ив вдоль ручья, а через ручей сто восемьдесят шагов до низины, заросшей старыми разлапистыми елями. Среди этих елей и стоял небольшой домик с низенькими окошками-ставнями. Его не было видно даже с холма. Все-таки Кьера — умная девка, это он был вынужден признать. Если б еще не была такой надоедливой.

Едва успел вспомнить свою сообщницу, она и явилась, бледная, встрепанная и запыхавшаяся. Рэйк с раздражением бросил в корыто еще не разделанного зайца и зло прищурился:

— Чего явилась? Хочешь, чтобы меня поймали?

— Нет, не хочу. Никто не знает, где ты, будь уверен.

— Ты соскучилась, жизнь моя? — смягчил тон охотник. Нельзя с ней ссориться, не сейчас. Конечно, у него возникала мысль убить ее, как ненужного свидетеля, но кто тогда будет приносить ему новости и необходимые вещи?

— Я безумно скучала. — слабо улыбнулась она в ответ.

— Ты надолго? Должна успеть вернуться до заката.

— Я не вернусь, любимый. Я не могу вернуться.

— Это почему? — рыкнул Рэйк, из последних сил удерживая маску доброжелательности.

— Рэйк, я… — она вздохнула и нервно сцепила дрожащие пальцы в замок — Я беременна. Я жду твоего ребенка.

— Что?! — красивое лицо охотника перекосилось от гнева — Почему не избавилась от него?!

— Я хотела! Правда, хотела! — испуганно залепетала Кьера — Травница мне отказала, не продала нужную траву.

— Ты, кажется, хотела мне жизнь облегчить! — заорал Рэйк — А в результате пытаешься сесть на мою шею и ублюдка своего посадить!

— Он и твой тоже! — крикнула в ответ Кьера.

— Вот как? Откуда мне знать, чей это отпрыск? В чью постель ты залезла?

Девушка задохнулась от таких речей, неверяще глядя в любимое лицо. Он же говорил, что любит ее! Он же был с ней так нежен!

— В твою. — помертвевшими губами произнесла она.

— О, да, красотка! — издевательски протянул охотник — В мою постель ты прыгнула быстро и без раздумий. Что же мешало тебе сделать это еще с кем-то?

— Ты же говорил, что любишь меня! — слезы потекли из ее глаз обильными потоками, и она даже не пыталась сдержать их стремительный бег.

— И кто еще сказал тебе это?

— Хорошо. — девушка вытерла ладонями мокрые щеки — Ты меня больше не увидишь. Прощай, Рэйк.

— Куда ты собралась, подстилка? Хочешь уйти и выдать меня?

— Мне это не нужно. — она хотела выйти за дверь, но он больно схватил ее за руку и рванул на себя:

— Если выйдешь за эту дверь — убью без раздумий! Поняла меня?

Кьера рванулась из его рук, но получила тяжелую пощечину и прекратила сопротивление.

— Да, я поняла! — прорыдала она.

— Вот и славно. Рад, что ты такая понятливая. И еще, кормить задаром я тебя не буду, ясно? Будешь делать все, что я тебе прикажу, ясно? — с этими словами он сильно тряхнул ее за шиворот — Сопли утри и иди, отмывай мой дом! Живо!!!

Кьера никогда не выполняла такой работы, ведь она была дочерью богатого отца. Но и иного выбора у нее не было. Она предала своего отца, предала всю Реску. Сама виновата. И винить кроме себя ей было некого.

Глава 10

Глава 10

«Искомое чаще всего оказывается под носом, стоит только споткнуться. Высокое всегда оказывается очевидным. И не надо стараться быть гением, чтобы в результате все равно остаться дураком. Истина всегда где-то на поверхности»

Из дневника Йонса Канги.

***

Наверстать путь, пройденный людьми за день, не составило ему большого труда, как и всегда. Оул быстро нашел их временный лагерь.

— А скажите мне, тиэр Хоки, — услышал он, едва подойдя ближе, — чем же я вам так сильно не нравлюсь?

— Почему же не нравитесь? — в противовес девушке очень спокойно сказал молодой мужчина — Очень даже нравитесь.

Оул в облике серой лисицы навострил уши и подполз поближе, пытаясь вникнуть в суть беседы. Люди снова ссорились. И почему они не могут существовать мирно? Вечно что-то делят, выясняют отношения и не желают понимать друг друга. У них, куорнов, все не так: им нечего делить и выяснять, ибо все, что есть, идет на общее благо всему народу. Отношения? И тут все просто: если есть симпатии, ни один куорн не станет отрицать это. Людей же Оул и вовсе не понимал, хоть и наблюдал за ними в течение многих, очень многих лет.

Этих двоих сильно влекло друг к другу, они страдали, но дистанцию держали твердо. А зачем???

— Так отчего же вы так холодны со мной? — не отставала женщина.

И правда, отчего ж? Оул перевел взгляд на мужчину, ожидая его ответа. Что нашла в нем женщина, куорн уже понял. Эта особь мужского пола была хороша: сильная и гибкая с длинными ногами. Да и женщина была неплоха. Небольшие, но крепкие молочные железы, хорошей формы бедра и ноги — она должна быть очень плодовитой. И Оул не понимал, почему самец ее отталкивает. Насколько оборотень знал, у него не было другой самки. Хотя что он, не имея пола, может понимать в таких отношениях? У него самого нет физической потребности в паре.

— Я не хочу усложнять наши с вами отношения. — ответил он ей.

— А какие же у нас с вами отношения?

— Дружеские.

— Вы серьезно? — молодая самочка нервно рассмеялась — Дружеские! Мы за три дня и словом не обмолвились! Хороший вы друг, тиэр Хоки!

Куорн фыркнул. Да какая дружба? Люди так не умеют. А этим вот не дружить, а размножаться хочется.

— Да, я плохой друг. — мужчина умолчал о своих истинных желаниях — Простите меня, тиэра Кэм. О чем вы хотите поговорить?

— О вас, тиэр.

— Так спрашивайте, тиэра. Я с удовольствием вам отвечу.

Это язвительно-вежливое обращение порядком надоело Сэни и, не выдержав, она спросила:

— Доколе мы будем говорить так официально?

— Не я это начал.

— Зато поддержали!

— Неправильно отвечать «ты», когда к тебе обращаются на «вы».

— Хватит! — Сэни вышла из себя.

— Что хватит? — поинтересовался стрелок. Он слышал ее тяжелое дыхание, она была в ярости.

— Хватит быть таким сдержанным! Сорвись уже, накричи на меня! Скажи, что я дура! Сделай хоть что-нибудь!!!

— Для чего? — он нахмурил темные брови, силясь понять ее.

— Мне станет легче. — честно призналась сновидица — Я правда не понимаю, что не так сделала. Скажи мне.

— Прости, я не буду на тебя кричать. Почему вообще ты думаешь, что в чем-то виновата?

Сэни с мгновение смотрела в его отрешенное лицо и, наконец, призналась:

— Потому, что ты холоден со мной. Я провинилась перед тобой, наверное.

— Не надо, Сэни. — Дэйо отвернулся, и теперь она могла видеть только его профиль — Не привязывайся ко мне. Это не закончится ничем хорошим. Я не хочу, чтобы ты привязалась ко мне.

— А что, если я уже… — одними губами произнесла она, но была услышана.

— Я сделаю все, чтобы это исправить. Вам пора спать, тиэра Кэм. От ваших снов зависят наши жизни.

Сэни проглотила обиду и, не видя больше смысла продолжать беседу, направилась к своим одеялам. Он не хочет ее чувств и сказал об этом прямо. Так имеет ли она право навязываться?

Она уже укладывалась, чтобы погрузиться в мир видений, как вдруг заметила совсем близко от костра серую лисицу. Зверек сидел близко и рассматривал ее, склонив голову на бок.

— Какая миленькая! — восхитилась сновидица. Она, как и большинство девушек, любила животных — Ты голодная, да?

— Кто там? — спросил Дэйо. Он напряженно прислушивался.

— Напротив меня сидит серая лисица! Красивая!

Страж не раздумывая спустил тетиву арбалета. Болт со свистом пролетел над коленями Сэни, едва не поцарапав лисице морду. Зверек взвизгнул и скрылся в кустах.

— Ты что творишь?! — возмутилась девушка.

— В этих местах серые лисицы не водятся.

***

Слова твари не шли у Элерна из головы. «Ты просто наш. Тебе некуда от нас деться». И каждое мгновение они крутились в его мыслях, как колесо. Ни забыться, ни отвлечься у него не получалось. Хорошо, хоть перестали его запирать. Но едва он собрался открыть дверь на поверхность, как увидел уже знакомого ему миража, даже имя вспомнил — Лри.

— Куда ты хочешь пойти?

— Просто погулять. — не моргнув глазом, соврал Элерн — Пока нет дождя, мне хочется побыть на воздухе.

— Хорошо. — куорн не стал с ним спорить, он слышал, что прогулки идут людям на пользу — Я позову Киолля.

— Извини, Лри. — дружелюбным тоном, словно они давние друзья, ответил он и даже не стал спрашивать, кто такой Киолль — Я бы хотел побыть в одиночестве. Мне нужно подумать о своей жизни. Я должен решить, как мне дальше жить.

— Как скажешь. — мираж исчез, будто его и не было.

Наверное, Лри решил, что он больше не хочет умереть. Поверил его словам.

Элерн медленно пошел по тропе вверх, рассматривая окружающие красоты. Он даже улыбнулся, подставляя лицо осеннему Эйха. Несмотря на резкий холодный ветер, погода была довольно приятной. Со стороны это выглядело так, будто он просто наслаждается прогулкой. Неспешно загребая ногами уже почерневшие осенние листья низкорослых горных деревьев, он дошел до обрыва, с которого когда-то прыгнул его дед. Пейзаж отсюда открывался настолько прекрасный, что захватывало дух.

Молодой человек присел на край обрыва, поджав под себя ноги, и посмотрел вдаль. Там, внизу, среди желтеющих лугов и голых лиственных лесов текла, извиваясь, синяя лента реки. Девственная, не тронутая человеком природа.

Несмотря на свое положение, Элерн надеялся, что он не один на этой земле, что где-то еще живут люди, пусть и небольшая группа. Когда-нибудь они поймут, как бороться, размножатся и создадут новую цивилизацию. Нет, люди никогда не исчезнут как вид, этого просто не может случиться.

Как бы Элерну хотелось сейчас поговорить с настоящим живым человеком. Может, ему не было бы так тяжело, если бы рядом кто-то был и боролся вместе с ним. Но у него не было никого.

Полюбовавшись еще немного красотой этого мира, парень поднялся, отряхнул штаны и сделал пару шагов в направлении дома. А затем неожиданно развернулся и, разбежавшись, прыгнул.

Ветер засвистел в ушах, неприятное чувство стремительного падения стиснуло нутро. Ничего, это продлится всего лишь краткий миг. И в этот краткий миг тело его было напряжено, как пружина.

А уже в следующий миг, когда он должен был разбиться, против всех законов природы, его поймали чьи-то руки.

— Не выйдет, Элерн. — шепот над самым ухом.

Парень посмотрел на непрошеного спасителя: темные пряди волос, свисающие на лицо, угольно-черные холодные глаза и почти детские, капризно изогнутые губы. На лице ни намека на щетину, высокие скулы и узкий подбородок.

— Ты вообще кто? — просипел Элерн, даже не делая попыток вырваться.

И снова шепот в ответ:

— Тот, кто знает людей лучше Лри. Я сразу заподозрил что-то неладное, когда он сказал, что ты внезапно смирился и стал таким спокойным. — он поставил отшельника на ноги.

— Шептун! — сообразил парень и попытался его ударить.

Но тот, кто только выглядел как человек, легко перехватил его руку и сжал так сильно, что Элерн почувствовал острую боль в предплечье.

— Я не такой доверчивый. — прошептала тварь — И не такой мягкий, как куорны.

— Куорны? — глухо переспросил Элерн.

— Оборотни. Те, кого вы зовете миражами.

— Ах-ха-ха! — Элерна накрыла настоящая истерика — У вас еще и классификация есть? — отсмеявшись, уточнил он — А кто тогда ты?

— Крайяр, если тебе так интересно. — последовал ответ.

— А крайяры — это кто? — даже после попытки самоубийства отшельник не смог победить свое любопытство.

— Крайяры — высшая ступень. Это лорды. — просветил его шептун.

— Получается, вы самые главные? А на что вы способны? Вы тоже подчиняетесь этому «Отцу»?

— Не заговаривай мне зубы. — перебил его крайяр — Я не обязан тебе выкладывать всю подноготную. И, кстати, ты провинился, смертный.

— И что ты мне сделаешь? — насмешливо хмыкнул Элерн — Убьешь?

По-детски пухлые, капризные губы крайяра изогнулись в улыбке:

— Хуже. Посмотри вокруг.

Почему-то Элерн был напуган его словами. Оглядевшись, он понял, что они находятся на козырьке, о который он должен был расшибиться в симпатичную лепешку, а обрыв продолжается глубоко вниз. И на краю этого козырька стояла испуганная девушка. Человек.

— За каждую твою попытку свести счеты с жизнью будет платить кто-то другой. — с этими словами шептун просто столкнул девушку с козырька.

Короткий отчаянный вскрик навсегда остался в памяти Элерна. В этот теплый осенний день он молча вернулся в свой подвал, чувствуя себя деревянной марионеткой.

— На войне, как на войне, Элерн. — сказал ему напоследок лорд тварей.

А еще отшельник был слишком шокирован, чтобы задаться вопросом, почему шептун гулял при свете Эйха.

***

Теперь жизнь Кьеры походила на кошмар. Слово «подстилка» Рэйк привесил на нее, как ярлык. А еще он все чаще поднимал на нее руку. Однажды утром ее стошнило, и охотник сильно побил ее за это, крича, что перестанет кормить, ибо еду она переводит на помои. Да и кормил он ее, честно сказать, не слишком щедро — обычно отдавал то, что сам не доел.

По утрам он обычно проверял силки, до обеда разделывал добычу, а после, до заката, либо куда-то уходил, либо принимался издеваться над ней. Когда он уходил из дома, то приковывал ее за ногу к длинной цепи, крепко вколоченной в каменный фундамент. Эта цепь должна была стать главной частью колодца, но теперь служила совсем другой цели. За то время, что он отсутствовал, Кьера должна была почистить его одежду, отмыть посуду, приготовить еду, отскоблить и просолить шкуры, а также еще вычистить деревянные лавку, стол и полы. Если хоть что-то из этого списка она не успевала, то он оставлял ее на ночь на улице, предварительно заперев в грубо сколоченной деревянной клетке, где она до рассвета должна была трястись от ужаса в окружении кротов и удавов, стараясь не смотреть последним в глаза. Любая другая на ее месте что-нибудь с собой сотворила бы, но Кьера хотела жить.

— Эй, подстилка!

Услышав этот оклик, Кьера выбежала встречать Рэйка. Цепь больно хлопала по ее голым лодыжкам. В этот раз она все успела, и бояться ей было нечего.

— Сапоги мои очисть к утру. — без приветствия бросил охотник.

Кьера молча опустилась на колени, помогла ему разуться и унесла обувь — чистить.

Рэйк проводил ее задумчивым взглядом. Даже в таком ужасном состоянии она все еще оставалась женщиной, и у нее еще не испортилась фигура. А не осчастливить ли ее еще разок? Можно и грубо, если она чем-нибудь провинится. А все же полезную он зверушку завел: можно и домашние хлопоты с себя снять, и развлечься, когда хочется. Он улыбнулся своим мыслям и зычно крикнул:

— Эй, подстилка! Иди-ка сюда!

***

Осенняя гроза, поздняя в этом году, набирала обороты. Раскаты грома оглушали, и без того чувствительный слух Дэйо страдал от чудовищного грохота.

Сэни упорно старалась смотреть на огонь, а не на слепого стрелка, но и это получалось откровенно плохо. Ее сердце просто умирало от того, что хотело быть как можно ближе к нему. Но страж вел себя слишком холодно и слишком отстраненно. Некоторое время она просто смотрела, как он безрезультатно пытается зажать уши руками. Глаз его Сэни не видела, но могла отчетливо себе представить, как сейчас хмурятся его длинные черные брови, обычно такие выразительные, когда он позволял посмотреть ему в глаза.

— Дэйо… — наконец, не выдержала девушка — Почему ты меня избегаешь?

— Что? — стрелок изобразил полное непонимание ее вопроса.

Но Сэни твердо решила, что с нее хватит. Она больше не позволит ему убегать. Никогда. Она хотела знать причину его холодности и решила прояснить этот вопрос немедленно.

— Прекрати притворяться, что не понимаешь меня! Ты избегаешь меня! Я хочу знать, почему?

— Вот как? — Дэйо насмешливо изогнул губы, но улыбка вышла горькой — Потому, что ты проявляешь ко мне слишком большой интерес.

Где-то далеко от их самодельного укрытия скрипели тени, буйство природы совсем их не пугало. Но Сэни было наплевать. Наплевать на весь мир. Для нее сейчас весь мир сузился до внутреннего уголка глаза Дэйо — все, что она видела из-под густой белой челки. Он прятался от нее, а она хотела видеть его лицо, немедленно, прямо сейчас. И, набравшись наглости, она шагнула вплотную, опустилась рядом с арбалетчиком и просто обхватила ладонями его лицо, заправляя белоснежные пряди за его ухо.

— Я настолько тебе противна?

На лице Дэйо отразился шок. Он чувствовал тепло ее ладоней на своих щеках, нежный аромат ее кожи, даже пристальный взгляд в его незрячие глаза. Но ее вопрос действительно его шокировал. Да как она могла вообразить себе такое?! А она ждала ответа. Упрямая. Ему не хотелось разрывать это касание, но, собрав всю свою волю, он довольно жестко отвел ее руки:

— Перестаньте, тиэра Кэм. Лучше прекратить все это сейчас.

— Прекратить что? — ее руки, пойманные в ловушку его ладоней за запястья, дрожали — Твое упрямое молчание? Я согласна! Должна же я знать, чем не угодила знаменитому стражу Рески!

— Сэни! — раздраженно прошипел он — Прекрати! Что ты от меня хочешь?! Что, по-твоему, я могу тебе дать?! Защиту? Я страж, и смерть ходит за мной по пятам! Это только вопрос времени! Кроме того, я слеп, и никогда не смогу оценить твоей красоты! Я никогда не смогу посмотреть на тебя, как ты смотришь на меня! Что еще ты от меня хочешь?! Я ничего не могу тебе дать! Поэтому, пожалуйста, посмотри на кого-нибудь другого! На Сайка, например, он хороший человек, и, уверен, весьма недурен собой! Делай, что хочешь! Ты молодая свободная девушка! Только, прошу, перестань меня мучить!

Весь этот монолог вылетел у него на одном дыхании. Он не собирался говорить того, что сказал, просто наболело. И, когда он осознал, что именно наговорил ей, в синих глазах появился страх.

Сэни мгновенно уловила его настроение. Мягкие девичьи губы решительно прижались к его рту, и тело Дэйо среагировало само: руки обвили ее талию, прижали к себе что есть сил. От ее близости у него разум отбивало. И она тоже хороша! Запустила пальцы в его волосы, целует, как одержимая, дразнит, словно не понимая, к чему это может привести.

— Светлое Небо! — он из последних остатков разума оттолкнул девушку — Сэни, что ты творишь?!

— Люблю тебя. — заявила она, снова обвивая его руками — Мне все равно, страж ты или торговец, слепой или зрячий. — разгоряченные от поцелуя губы принялись порхать по его лицу, отмечая как собственность все, до чего дотягивались: подбородок, губы, скулы — Я люблю тебя, а не твои глаза. Тебя самого, таким, какой ты есть. И всегда буду любить. Слеп ты или зряч — мне все равно. И защищать меня тоже не надо. Я сама готова убить за тебя. И умереть за тебя же.

— Перестань! — последняя попытка сопротивления.

— Что я от тебя хочу? — горячее дыхание коснулось его уха — Тебя. В этом мире мне ничего, кроме тебя, не нужно.

Дэйо еще пытался остановить ее, но стена пала. Где-то на задворках сознания конвульсивно билась мысль, что все это неправильно, что так не должно быть. Как может девушка говорить такие бесстыжие вещи? А руки уже обнимали ее, теплую, живую, такую близкую, и такую же непостижимо далекую.

— Смотри на меня. Ты видишь не хуже, чем я. — и Сэни, сгорая от нахлынувших чувств, прижала его ладонь к своей щеке.

И он смотрел. В эту ночь он видел ее всю, целиком и без тени стыда. Так же, как и она его. А где-то далеко скрипели и выли ночные твари — первые детища этого мира. Но влюбленных это уже нисколько не смущало.

***

Прошло уже полторы недели, как Эрн отругал его, а результатов все не было. Лес большой, где там искать землянку изгнанника? А проблем на голову только прибавлялось. Эрн совсем сдал — сердце пошаливать стало, Гайер при поисках угодил в охотничий капкан, а Сайк, заменявший их обоих, страшно вымотался. И дежурства назначь, и доклады выслушай, и по лесу порыскай. А может и не в лесу он вовсе?

Бедный Сайк еще и в скандал попал. Дочка Вэя пропала, и торговец, естественно, явился к стражам. Кого ж еще винить, как не их? Так уж завелось у народа: чуть что — виновны стражи, недосмотрели, упустили, не донянчили. А разве стражи обязаны за каждой полоумной девкой присматривать? Линика, подружка пропавшей, призналась, что помогла ей сбежать. А стражи в чем виноваты?

Почему дочь Вэя сбежала, Сайк даже думать не хотел. Может, с отцом не поделила что-нибудь. Не его это заботы. Ему нужно найти Рэйка, иначе народ звереть начнет и своевольничать. Теперь Сайк на своей шкуре понял, что за жуткая у Эрна работенка. Ни за что бы не хотел себе такую должность.

Сайк, заполнив таблицу ночных дежурств, встал из-за стола, и устало потер ноющие виски. Эйха близился к закату, и страж намеревался пойти домой и просто упасть, как дверь кабинета Эрна распахнулась с таким грохотом, что у Сайка в ушах зашумело.

— Сайк!!! — на пороге, тяжело дыша, видимо, от быстрого бега, стояла его сестра.

— Эй, пигалица! — возмутился он было, но она его перебила:

— Послушай, это важно! — и плотно закрыла многострадальную дверь — Я знаю, где Рэйк!

Сайку показалось, что его ноги приросли к полу. Каким- то не своим голосом он спросил:

— Откуда?

— Долгая история. — голубые глаза рыжей проказницы принялись самозабвенно изучать потолок — Главное, я знаю дорогу! Я хорошо запомнила!

— Рия, уже ночь наступает. Прямо сейчас мы за Рэйком точно не пойдем. — осадил ее брат — Поэтому, сядь и расскажи мне подробнее.

— Ты мне что, не веришь?

— Это допрос свидетеля. — отчеканил Сайк — Села.

Таким своего кумира Рия еще не видела, поэтому растерялась и без сопротивления плюхнулась на стул. А страж продолжил в том же духе.

— Рия Джеро, что вы делали сегодня днем и как вы нашли Рэйка, подозреваемого в трех убийствах?

— Днем я поругалась со своей приемной матерью и убежала за пределы города. — по-военному отчеканила рыжая оторва — От скуки решила пойти в лес, за овраг, где растет дикая малина. Там есть старый дуб с большим дуплом, который в прошлом году… А, это важно?

— Разумеется. — Сайк еле сдержал улыбку — Итак, что с дубом?

— Я использовала его, как тайник. Возле этого дуба я услышала свист и, испугавшись, спряталась в этом дупле. Оттуда и увидела Рэйка с двумя зайцами, это он насвистывал. Я решила проследить за ним и таким образом увидела, где он живет.

— Расскажите подробнее о том, что вы увидели.

— Я увидела деревянный дом, не очень большой, может, в пару комнат. Изгороди нет. Крыша закидана свежими еловыми лапами, да и сам дом окружен елями. Возле дома стоит деревянная клетка, видимо, для каких-нибудь животных. И еще… Я даже не знаю, как сказать.

— Говорите, как есть.

— Я видела, как из этого дома вышла дочь тиэра Вэя.

— Кьера? — изумленно выдохнул мечник.

— Да. И… это как-то неправильно.

— Что неправильно, Рия? — Сайк растерялся, увидев, как меняется выражение лица его сестры.

— Она плохо выглядела. Синяки на лице, платье порвано и… — Рия ненадолго замялась — Ноги босые. А из-под подола — цепь волочится.

— Ты это серьезно? — страж не мог поверить своим ушам.

— Стала бы я такое выдумывать! — вспылила девчонка.

Глава 11

Глава 11

«Я встречал людей, которые не менялись даже на пороге смерти. Такие люди во всех своих бедах винят кого угодно, только не себя. У каждого есть своя правда, но у них эта самая правда неоспорима с их точки зрения. Они просто не желают смотреть с других ракурсов, наслаждаясь собственной узколобостью. Я старался игнорировать таких людей, и меня огорчало только то, что они существуют»

Из дневника Йонса Канги.

***

— К зиме уже все приготовили, пора закрывать ворота. — сказал начальник общих складов — В эту зиму мы точно не должны никого потерять.

— Дважды думай, даже трижды. — сухо сказал ему Зойс — В прошлую зиму припасов было мало и люди гибли. В этот раз, Луар, сделай все, чтобы запасов было в избытке. И если до весны кому-нибудь что-нибудь не хватит, я с тебя шкуру спущу.

— Дни стали короткими. — возразил Луар — Люди боятся.

— А до весны не дожить, они случайно, не боятся?! — рявкнул начальник стражи — Еще две недели я не закрою ворота. У вас две недели, ясно?

Луар вышел от начальника стражи в смятенных чувствах. С одной стороны, Зойс прав, но уговаривать людей выйти за ворота не Зойсу придется, а ему. И что же тут поделать? А на днях умерла безумная Ярда, и даже на смертном одре умудрилась наделать паники. Теперь из уст в уста ходят всякие кривотолки, которые даже Зойс прервать не в силах. Все ждут явления этого беловолосого стража. И именно поэтому и хотели закрыть ворота как можно скорее. Ярда Небом клялась, что все умрут, если не скажут, что ему нужно идти в горы к какому-то отшельнику. Люди боялись проклятий, тем более сказанных перед смертью. И только стражи посмеивались над словами безумной старухи.

Луар шел к складам, собираясь подсчитать, чем нужно запастись больше, а что совсем не обязательно собирать, когда услышал какой-то шум у ворот. Свернув к источнику шума, он увидел толпу людей, а в самом центре этой народной массы стояли двое пришлых: парень и девушка, держа лошадей под уздцы.

— У него белые волосы! Как снег! — истерила какая — то барышня — Всё, как Ярда говорила!

— Зовите Зойса! Пусть сам посмотрит!

Луар остановился и, встав в сторонке, стал ждать развития событий.

Зойс явился и, поглядев на пришельцев, громогласно объявил.

— Это совпадение! Ничего страшного нет! Это обычные люди, как мы с вами!

— Ярда говорила, что он придёт! — продолжала истерить та же женщина — И мы умрём, если не скажем, куда ему идти!

— Я сейчас сам расскажу, куда тебе идти! В подробностях! — рассвирепел начальник стражи — А ну марш все работать! Зима на носу!

Люди нехотя расходились каждый по своим делам, Зойса побаивались и уважали. Сам же начальник стражей остался и с интересом рассматривал нежданных гостей.

— Откуда вы и чего хотите?

— Из Рески. — ответила ему хорошенькая светловолосая девушка — Мы к Ярде пришли и…

— Я ничего о Реске не слышал. — сухо оборвал ее Зойс — Откуда вы знали Ярду?

— Мы ее и не знали. — честно ответил молодой человек — А вот она, как я понял, знала.

— Хватит темнить мне тут! — сурово осадил их мужчина — Начистоту все говорите.

— А для чего? — удивилась девушка — Дайте только поговорить с Ярдой, мы сразу же уйдем.

— А нету Ярды! Умерла она.

— Отчего? — уточнил парень. Зойс отметил про себя, что он на него не смотрит, и это казалось очень странным.

— От старости! — передразнил он беловолосого — Но негоже тут говорить. Идите за мной.

Зойсу эта пара действительно казалась странной. Девушка вцепилась в руку своего спутника, словно клещ, и отпускать, похоже, не собиралась. Да и выглядела она напуганно. А парень напротив, шел уверенно. Неспешные, четко выверенные движения, плавная мягкая поступь и спокойное лицо. Правда, глаз не видно, скрыты белыми волосами.

— Оружие сложите здесь. У нас непринято говорить вооруженными. — сказал Зойс и проследил, как парень отстегивает арбалеты и подает их девушке, а та в свою очередь складывает их на широкий стол в прихожей. Служанка что ли? Похоже, что так. Вон, какая гордая осанка у этого паренька, словно жердь проглотил, и трость резная, как у аристократов прошлой эпохи.

Дождавшись, когда гости усядутся на предложенные им места, Зойс первым задал вопрос:

— Итак, кто вы?

— Меня зовут Дэйо Хоки. Моя спутница — Сэни Кэм. Мы из города, называемого Реской, о котором вы, тиэр…

— Зойс. — представился страж.

— Тиэр Зойс, — продолжил тот, — ничего не слышали. Впрочем, и мы о вас тоже ничего не знали.

— И как же узнали?

— Были в одном селении, где встретили одаренного ребенка. Девочка сказала, что меня ищет некая Ярда. И сказала, куда мне нужно идти, чтобы с этой Ярдой встретиться.

— Одаренная? — фыркнул Зойс — Сказки!

— Ваша Ярда тоже была одаренной. — просветила его Сэни — Если быть точнее — пророчицей.

— Ярда была старой безумной женщиной.

— Это вы так думаете, тиэр.

— Ладно, опустим. — верить в это безумие Зойс отказывался — А теперь, тиэр Хоки, посмотрите мне в глаза и скажите честно.

— Я бы посмотрел, тиэр Зойс, если бы мог. Но, увы…

— Что это значит? — нахмурил брови страж.

— Я слеп, как крот. — парень отвел со лба белые пряди волос, и на Зойса уставились неподвижные пронзительные синие глаза.

— Вот как? — мужчине даже не по себе стало — И как же вы добрались до нас с вашим здоровьем?

— Благодаря тиэре Кэм. Она мои глаза во всех смыслах этого слова.

— Хотите сказать, вас вела сопливая девчонка, и поэтому вас по дороге не слопали твари? — не поверил Зойс.

— Я сновидица. — спокойно ответила Сэни. На «сопливую девчонку» она не обиделась.

— Ах, это все объясняет. А вы, тиэр, должно быть, какой-нибудь ведьмак?

— Что вы! — так же едко ответил Дэйо — Я простой страж.

Зойс не удержался от смеха. Он знал, что это невежливо, но просто не смог сдержаться.

— Слепой страж? Кому расскажу — засмеют. И как же вы воюете? На ощупь?

— Зачем же? — не смутился слепой — У меня хороший слух. Можете сами проверить.

— Обязательно проверю. — в способности слепого Зойс не поверил — И зачем же вас искала наша безумная Ярда?

— Этого мы не знаем. И, наверное, уже не узнаем. — ответил ему слепой страж.

***

С момента последней «прогулки» эмоции у Элерна закончились. Он словно умер, угас. Только иногда с ужасом думал, что будет делать, если крайяры потребуют взамен чьей-то жизни открыть дверь. Он ходил, ел и спал, но не мог вспомнить, куда ходил, что ел и что снилось. Вкус еды не чувствовался, а чувство времени терялось, ускользало. Он читал, но не мог понять, о чем читает. Все было как в тумане. Что-то внутри него сломалось, когда он вновь переступил порог своего подвала.

Лри практически все время был рядом с ним, но Элерн не реагировал на его попытки заговорить. А вскоре его навестил и тот самый крайяр. Элерн прошел мимо него, как мимо стула. Конечно, тот заметил и деревянную походку, и стеклянные глаза.

— В последнюю нашу встречу, он был более… живым. Что с ним, Лри?

— Все просто. — оборотень совсем по-человечески передернул плечами — Ты его сломал, Киолль. Разве не знал, что люди хрупкие?

— Но не до такой же степени? — Я сделал все что мог, чтобы прекратить его сопротивление.

— Видимо, твои методы слишком жестоки для него.

Они оба посмотрели на человека, тот, казалось, даже не слушал, о чем они говорят, он просто сидел и смотрел в стену. Лри готов был поклясться, что Элерн эту стену не видит, хоть и смотрит на нее.

— Хорошо. Я понял. Постараюсь это исправить. — сказал Киоль и исчез.

И уже на следующее утро в доме отшельника появилась девушка: синеглазая, черноволосая красавица с испуганным зареванным лицом. Элерн не обращал внимания на неожиданную компанию, но девушка его тормошила и требовала:

— Скажи мне, где я? Кто ты такой?

Она не отставала от него ни на диину, и отшельник сдался.

— Ты в горах, на высоте трех яннов. Бежать отсюда даже не думай — убьют. Хочешь жить — сиди тут.

— Ты тоже сидишь тут, потому, что жить хочешь?

— Я тут, потому, что хочу, чтобы жила ты.

Из такого путаного ответа девушка не поняла ровным счетом ничего.

— Кто ты такой? — спросила она, надеясь хоть что-то прояснить для себя.

— Я — ключ. — равнодушно ответил худенький молодой человек.Больше она ничего не смогла от него добиться.

Крайяр наблюдал за ними в течение трех дней. Девчонка истерила, Элерн оставался подавленным и равнодушным.

— Видимо, эта самка его не привлекает. — сказал ему Лри — Он не хочет кого-то похожего на его сестру.

— Откуда ты это знаешь?

— Он сказал мне. — ответил оборотень.

Через три дня девушка пропала бесследно. Элерн понял, что совершил очередную ошибку, и теперь ее наверняка нет среди живых.

***

В этот день погода испортилась совсем. За окнами был ливень, верхушки елей скрипели и раскачивались на ветру. Черноту туч то и дело распарывали ветвистые росчерки молний, от раскатов грома дребезжали стекла.

Разумеется, Рэйк не мог никуда выйти в такую погоду. Да и не хотел. Он плел веревки для силков и мастерил новые болты для арбалета. Кьера же тихонько сидела за печкой. Он не любил, когда она попадалась на глаза, если ее не звали. А раз он дома, то спустил ее с цепи.

Кьера легонько потрогала натертую на щиколотке кожу: цепь в последнее время приносила ей сильные мучения. Плод в ее чреве все время требовал пищи, хоть еще и не было видно живота, Кьера хотела есть, но просить боялась.

При очередном раскате грома дверь дома сотряс такой удар, что деревянная преграда не устояла: засов треснул. Рэйк метнулся за арбалетом, но не успел. В дом вломились стражи — десять человек с Сайком Джеро во главе. На охотника тут же нацелились порядком семи арбалетов.

— Кьера! — скомандовал изгнанник.

Он ожидал, что Кьера метнется к нему в сию же исину, он хотел использовать ее как живой щит. И даже на задворках сознания не возникло мысли, что Кьера может его бросить. А Кьера, выскочив из-за печи, бросилась к окну, распахнула ставни и сбежала в беснующийся от грозы лес. За ней помчался один из стражей.

— Вот же, сука! — ругнулся Рэйк, оставшись без главного своего козыря под прицелом арбалетных болтов — Грязная предательница!

— Даже собаки любят ласку. — просветил его Джеро — А с женщиной так вообще нельзя.

— Это она-то — женщина? — Рэйк разразился безумным смехом — Она — подстилка! Не учи меня, как обращаться с моей вещью, Джеро!

— Гэрис, вяжи ублюдка. — спокойно приказал мечник.

Гэрис и связал, да так, что у Рэйка посинели руки. Никто не испытывал к нему жалости и церемониться не собирался.

— И что дальше? — спросил охотник.

— А дальше народ решит.

По дороге до Рески он раза три пытался сбежать, потом предпринимал попытки торговаться со стражами и, наконец, перешел на угрозы. Кричал, что его отец — глава города, и что он не допустит его смерти. Обещал убить их всех до единого. Угрожал сделать что-то похуже того, что делал с Кьерой, с сестрой Сайка. Но стражи оставались невозмутимо спокойными.

Рэйк-таки оказался в Реске, где, невзирая на буйство природы, его уже ждала целая толпа народа, во главе с Эрном и… его отцом.

— Отец! — Рэйк рванулся к нему всем корпусом — Я не виновен! Я не виноват, папа! Папа!!!

Но глава города посмотрел на него пустым, ничего не выражающим взглядом, словно не узнал в этом человеке родного сына, развернулся и покинул народное собрание. Как близкий родственник, он не имел права принимать участие в народном суде, а оставаться зрителем не хотел. Глава твердо решил, что после суда передаст свои полномочия тому, кого выберут горожане. Как может он быть главным для других, если даже не смог воспитать человеком своего ребенка?

И начался суд. Никаких доказательств того, что он убил Крэйя, Айра и Коуфа, у них не было. Зато Рия выступила с обвинением в похищении Кьеры. И Рэйка, при упоминании имени той, что предала его, прорвало. Он словно с ума сошел, подробно рассказав обо всех убийствах, и о Кьере тоже. Да еще и насмешливо смотрел в глаза родственникам убитых. А Вэю и вовсе в подробностях рассказал, что и как делал с его дочерью, при этом всячески оскорбляя девушку.

Народным судом было решено повесить преступника. Перекладину мужики сколотили быстро. А Вэй лично выбил из-под ног Рэйка табурет.

Наутро тело охотника вышвырнули за пределы города, не став даже предавать ни земле, ни огню.

Страж, побежавший за Кьерой, вернулся ни с чем. Девушка сумела от него скрыться. Позже ее искали всем городом в течение двух недель, но так и не нашли ни живой, ни мертвой.

***

— Они закрыли ворота селения. — прошептала Сэни так, чтобы ее услышал Дэйо, а не тот, кто подслушивал за окном. Сэни точно знала, что их подслушивают и следят за ними непрерывно — Мне тут не нравится.

Дэйо улыбнулся ей самой теплой улыбкой и заключил ее в объятия, в голос сказав:

— Я тоже люблю тебя, Сэни. Очень. — и шепотом на ухо — За нами следят, я ведь прав? И, похоже, нас не собираются выпускать отсюда.

Их поселили в доме свахи, в одной комнате. И они жили тут уже три дня. Гостеприимство местных было каким-то натянутым. Да и общественный строй был иной, нежели в Реске. Все это было дико для гостей.

У этого селения не было никакого названия, впрочем, это не редкость в их разрозненном обществе. Молодые люди не имели права выбирать себе пару, за них это делала пожилая уважаемая женщина — сваха, подбирая пары так, как сама считала нужным, и никто не смел ей перечить. Ни у кого не было ничего собственного, кроме жилища. Урожаи, скот, припасы провизии, лекарств и топлива — все было общее. И за распределение всех этих благ среди народа отвечал заведующий складами. Главы селения и вовсе не было. Зато начальник стражи здесь был подобен Небу. А стражи не знали, что тварей можно убивать. И Дэйо пока не собирался просвещать их в этом.

Вернуться обратно в Реску было уже невозможно, так как день был уже настолько короток, что длился всего шесть ин. Все же заканчивался последний бэкай осени. Да и ворота уже закрыли. Оставалось только надеяться на то, что им позволят перезимовать тут.

Как только шпион, удовлетворившись романтической картиной, удалился, Дэйо попросил девушку отвести его к Зойсу. Трех дней было недостаточно, чтобы хорошо ориентироваться в незнакомой местности без зрения.

Зойс был раздражен, что пришлые отрывают его от работы:

— Говорите, зачем пришли и уходите.

— Мы пришли с просьбой позволить нам перезимовать. Дни стали слишком короткие, мы не сможем вернуться в Реску раньше весны.

— Наши припасы не были рассчитаны на два лишних рта. — сухо ответил начальник стражей.

— Я скажу вам, как убить тварь, если вы примите меня в команду. — сказал Дэйо.

— В этом селении условия ставлю я! — вспылил Зойс — И калеки мне в команду не нужны! К тому же, я не собираюсь слушать сказки! Этих тварей невозможно убить. Думаете, никто не пробовал?

— Обычным оружием — нет. Но способ есть. В Реске и окружающих ее селениях им активно пользуются.

Зойс задумался. С чего бы ему верить пришлому? Ну а вдруг способ все-таки есть? Это очень заманчиво — уметь убивать тварей.

— Ты должен доказать, что не просто калека. Если я сочту тебя полезным, то приму в команду. Что ты умеешь?

— Стрелять. Арбалеты я не для красоты ношу.

— Ты же слепой. Интересно, как же ты можешь попасть в цель?

— Верно, я слепой. Но у меня еще остались уши и нос.

— Проверим? Скажи мне, что стоит у меня на столе? Руками не трогай.

— Яблоки и малиновое вино. — без малейшей заминки ответил Дэйо — А еще бумага и гусиное перо.

— А как быть со слухом?

— Вы только что опустили руку. У вас куртка скрипнула. Она кожаная?

— Кожаная. Боюсь, этого недостаточно. Как же проверить твою меткость?

— Повесьте на мишень бубенцы и дайте арбалет. Лучше будет несколько таких мишеней где-нибудь на улице.

— Стрельбище у нас есть. Но враг не будет ходить с бубенцами, знаешь ли.

— Верно. Звук может быть любой — скрип, шорох, звук шагов, звук дыхания.

— Хорошо. Я потолкую со своими ребятами, и проведем испытание для тебя. Что касается девушки…

— Будьте осторожны с ножом для чистки яблок. — неожиданно посоветовала ему Сэни.

— Это к чему вообще? Думаете, я не умею яблоки чистить?

— Конечно, умеете. — обезоруживающе улыбнулась блондинка. Хорошенькая, кстати, девушка.

— Аудиенция закончена. Завтра за вами придут.

Гости ушли. Зойс, задумавшись над этой ситуацией, взял яблоко и нож. Ровные полосы шкурки ловко стекали из-под пальцев на поверхность стола, как вдруг лезвие соскользнуло и вонзилось мужчине в ладонь. Не смертельно, но неприятно.

— Ведьма. — вспомнил он девушку и замотал руку чистой полоской ткани.

Глава 12

Глава 12

«Человеческий род несправедливо считается венцом природы. От животных он мало чем отличается. Все, что не поддается человеческому разуму, клеймится словом «опасно». Страх порождает ненависть. Пугающее уничтожается без раздумий и угрызений совести. Что бы люди ни носили, но умом остались в шкурах. И так было, есть и будет»

Из дневника Йонса Канги.

***

По селению быстро расползались слухи, сея среди местного населения страх. Многие из народа собственными глазами видели испытание пришлого стража: слепой калека ни разу не промахнулся. Не зря Ярда говорила, что все они умрут, если не обманут его, отправив в горы к несуществующему отшельнику, чтобы он погиб по дороге. По углам шептались, будто слепой — колдун. А девчонка, что пришла с ним — ведьма. Все, что она говорила, сбывалось до мельчайших деталей.

Только Зойс как с ума сошел: принял слепого в ряды защитников, да и девку эту пришлую уважать велел. А за что ее уважать-то? Неужто, за то, что начальника стражей окрутила? А народ-то видит, какими глазами на нее смотрит Зойс. Того и гляди, женится, и сваху за пояс заткнет, коли та перечить будет.

Собрание созывалось так, чтобы о нем не пронюхал ни один страж. Все защитники были словно околдованы пришлыми. На собрание были созваны практически все уважаемые лица селения: сваха, начальник складов, главный скотовод, главный пасечник и главный дровосек.

— Что пришлые делают? — сразу же спросили у свахи.

— Зимовать у нас хотят, а по весне уйти.

— Не уйдут. — уверенно заявил пасечник — Стражей наших окрутили, порядки свои наводят.

— Это, какие порядки? — нахмурился дровосек.

— Да мед собирать велели, вино из меда делать, чтоб с нелюдями воевать. Мы же теперь тварей вином должны поить медовым, чтоб выжить.

— Что за ересь? Кто сказал? — поднял удивленно брови начальник складов. Он думал, что все это кривотолки.

— Да слепой и сказал. Мол, в Реске так делают. А кто-нибудь слышал про эту Реску? — пасечник авторитетным жестом поскреб подбородок — Не слышал? Врет он все!

— Сгубить нас хочет. — трагично добавила сваха — А к зиме пришел нарочно, чтоб легче было нас всех извести.

— А что делать будем? К стражам идти нельзя, околдовали их пришлые. — здоровенный, как бык, скотовод откровенно трусил.

— А мы и не пойдем. Мы сами их тихонечко того… — пасечник выразительно провел ребром ладони по горлу.

— Сдурел? Это ж убийцами станем! — главному кладовщику совсем не хотелось никого убивать. К такому повороту беседы он был не готов.

— Лучше уж убийцами, чем убитыми. — понизила голос сваха.

— Дело говоришь. — поддержал ее дровосек — Заманим их в лачугу Ярды, да подожжем.

— А выйдет ли? — засомневался пчеловод — Девчонка, говорят, все знает наперед.

— Нет, так не бывает! — фыркнула сваха — Она нарочно проклинает, чтоб ее слова сбылись. Меня вон прокляла, сказала, что на кухне об котелок обожгусь. И что?

— Что? — кладовщик не хотел верить в бабьи сплетни.

— Обожглась. Вот, глядите. — она вытянула руку, демонстрируя вздувшийся пузырь от ожога.

— Этак, ежели она скажет, что умрет кто, то так и будет? — с ужасом спросил скотовод.

— Будет. — подтвердила сваха — Ни разу еще она не промахнулась. Ведьма.

— А ежели не захотят к Ярде пойти? — спросил пасечник.

— Потравим. — уверенно сказал дровосек.

— А ежели и есть не станут? — поинтересовался кладовщик. Так, ради любопытства. Участвовать в этом безумии он не собирался, и так проблем хватало.

— Что вы все ежели, да ежели! — передразнил их дровосек — Ввалимся всей толпой да на вилы насадим.

Сэни распахнула глаза, с полдиины приходила в себя, а после разбудила стрелка:

— Дэйо, нас собираются убить.

***

Утром на землю лег густой снег, его было так много, что ноги тонули в сугробах выше колена. И это только первый бэкай зимы. Теперь день длился чуть меньше шести ин, а твари еженощно бродили вокруг стен селения, ища лазейку, чтобы добраться до людей.

Рэнст из сил выбился, вдалбливая в бестолковые головы своих подчиненных, чтобы экономили оружие, иначе до весны не доживет никто. Запасы меда не бесконечны, а твари так и будут бродить вокруг стен до самой весны. И до самой весны Рэнст не посмеет даже подумать об отдыхе. Зимой все общественные вопросы всегда решает глава стражей, и никто не посмеет и шагу ступить без его позволения. Все понимают, что от этого зависят их жизни. Рэнст даже спать толком не мог: груз ответственности давил на плечи. А тут еще рассорившаяся с головой Зиона ломится в его кабинет каждый день, предлагая версии одна безумнее другой. Бедный страж был вынужден поставить за дверями охрану с единственной просьбой: не пускать к нему Зиону.

И стоило только мысленно помянуть ее нехорошим словечком, как за дверью послышалась возня, а следом крик. По голосу он узнал Зиону. Опять она явилась. Рэнсту оставалось только надеяться, что без ведра, как выразился Хоки, «отходов коровьей жизнедеятельности».

— Ах ты тварь проклятая!

А это она кому? Неужели ему, чтобы услышал «правду»?

Дверь открылась. Рэнст даже вздрогнул, собираясь в любой момент спрятаться под стол, лишь бы не слушать фантастических рассказов про Хоки. Слепой арбалетчик ему скоро сниться в кошмарах начнет, после визитов Зионы. Но, вместо ожидаемой Зионы, в кабинет вошла самая младшая из учеников. Маленькая ведьма, не сбавляя темпа, решительно подошла к его столу и, повиснув на столешнице, заявила:

— Откройте ворота, учитель. Я хочу уйти.

— Что? Куда? — слова у стража закончились.

— Долго объяснять. Думаю, кое-кому понадобится помощь.

— Зима на дворе, Хиора! — взорвался Рэнст — Можешь хоть объяснить, что случилось? Что еще за тайны от своего учителя? И кому это ты собралась помогать?

— Дэйо и Сэни. Их хотят убить.

— А как ты успеешь, а? Они далеко, а ты тут!

— Они ближе, чем вы думаете. Я знаю, как срезать путь.

Рэнст тяжело вздохнул, успокаиваясь, и подпер голову руками, принявшись терпеливо объяснять:

— Послушай, что я скажу, девочка моя. Ты хороший, добрый ребенок и преданный друг, но, как бы тебе этого ни хотелось, ты не сможешь им помочь. Даже если я дам тебе самого лучшего скакуна, он не пройдет по таким сугробам быстро. А еще скакуну надо кушать, и придется брать с собой корм для него, а лошади кушают много. В попутных селениях, если таковые будут, никто не откроет тебе ворота, люди живут в страхе перед зимой. Да еще и долгие зимние ночи нужно пересидеть где-то так, чтобы не погибнуть. Даже если сможешь добраться до своих друзей, они к тому времени уже будут мертвы. Ты должна это понимать. А еще ты должна понимать, что Дэйо — страж. Ты будешь бросать все и бежать к нему всякий раз, когда ему будет грозить смерть? Стражи живут бок о бок со смертью, и рано или поздно все равно гибнут. Это война, Хиора, на войне солдаты гибнут. Этого не изменить даже одаренным. И последнее. Ты нужна здесь. Помоги тем, кто находится рядом с тобой.

Девочка слушала его внимательно, не перебивая. А когда он закончил, сказала:

— Это вы не понимаете, учитель. Ярда рассказала мне все, что знала, перед смертью. Теперь ее знаниями владею я. И я нужна Дэйо.

— Так объясни мне, чтобы я понял. Кто такая эта Ярда? И причем тут Хоки? Я, и правда, ничего не понимаю.

— Простым людям и не надо понимать. Ярда пыталась объяснить, и ее сочли безумной.

— Хиора, я же не считаю тебя безумной. Почему ты не можешь мне довериться? Я же твой учитель.

Хиора долго думала, прежде чем ответить. Недетский взгляд прошивал Рэнста насквозь, словно оценивая, достоин ли он этого знания.

— Ярда — пророчица. В их селении все не так, как у нас, и люди совсем другие. Но это неважно. Она приходила ко мне, пока я спала. Она и к Сэни приходила, но та ее не слушала. Ярда сказала мне многое. И про тварей, и про отшельника, и про Дэйо тоже. В Восточных Горах живет человек, отшельник. Он совсем один, отрезан от всего мира. Его окружают первые дети нашего мира.

— Первые дети мира — это твари что ли? И он до сих пор жив? Он, наверное, хороший воин, раз способен выжить в одиночку.

— Они не трогают его, и даже берегут.

— Похоже на сказку. — скептически скривился Рэнст — Ага, твари берегут человека и убить не пытаются. Ему можно позавидовать.

— Нет, ему не позавидуешь. Они лишили его человеческой жизни, отрезали от всего мира, считая его своим. Они присвоили его. Его семья мертва. Он хотел бы умереть, но ему не позволяют даже этого. Потому, что он — особенный.

— Ну, это уже больше похоже на жизнь. Чем же он так особенен?

— Он — ключ. Он может дать им то, чего они хотят. Но они не могут его заставить, он должен сделать это добровольно. Понимаете?

— Кажется, начинаю понимать. Но причем тут Хоки?

— Он тоже ключ. Всего два ключа. Отшельник знает это. Он борется, но уже немного не в себе. Твари сводят его с ума, скоро он может сломаться.

— Так, а от чего ключи?

— Не знаю. Это знает только отшельник. Я знаю только то, что два ключа должны встретиться.

— И открыть что-то для тварей? Хиора, ты вообще, на чьей стороне? И я не понимаю, зачем им убивать Дэйо, если он им нужен?

— Нет, убить его хотят люди. Твари не тронут ключ.

— Тогда не лучше ли будет, если один из ключей умрет? Если так случится, то твари не получат то, чего хотят.

— Отшельник думает так же. Но этого не случится. Дэйо не умрет.

— Я запутался! — Рэнст схватился за голову и сдавил ладонями виски — Если Дэйо не умрет, то кого тогда ты собралась спасать? Сэни?

— Людей, которые хотят убить ключ. Они все погибнут, и правые, и виноватые. Твари не будут разбираться, кто виновен — убьют все селение. Дэйо — страж, он не сможет жить с таким грузом вины. И в результате станет заложником, как отшельник. Нет, их даже заложниками не назовешь. Скорее уж, собственностью. Вещью.

— Жуть какая. Что бы ни хотели заполучить твари, нам это не на руку. И что делать?

— Ярда сказала, что ключи могут нас всех спасти. Они должны что-то открыть. Это их судьба.

— Если они это что-то откроют, то мы, скорее всего, все умрем. Похоже, что Ярда играла не на нашей стороне. Мне приходится делать вывод, что ключи опасны.

— Нет. — маленькая ведьма покачала головой — Не так. Они откроют свои замки, а дальше кто кого переиграет. Если они, то мы умрем. А если мы, то войне конец, мы будем жить в мире без тварей.

— Поэтому ты рвешься к Хоки? Знаешь, как перехитрить врага?

— Не знаю, но хотела бы попробовать.

— Ну, хорошо, допустим, ты успеешь. И что будешь делать?

— Я не знаю. Сделаю то, что повелит сердце.

— Знаешь, сколько рабов своих сердец были преданы земле и огню? Ну не могу я тебя отпустить! Ты еще ребенок, а я — твой опекун!

— Но у нас нет времени ждать, когда я вырасту! Все уже началось! Время уже начало свой бег, отсчитывая исины!

— Дай мне подумать. Хотя бы эту ночь.

— Примите решение к утру. Я буду ждать.

***

В этот вечер был сильный мороз. На небе горели мириады звезд и созвездий. В воздух столбами поднимался дым от очагов. У одного из таких вот очагов встречали свою последнюю ночь сновидица и страж.

Сваха подала им на ужин пропеченную до хрустящей корки утку, хлеб, сыр и чай, который слишком уж сильно пах мятой.

Сэни знала, что этот ужин нельзя даже руками трогать, не то, что кушать. Но все равно потянулась к еде: пристальный взгляд хозяйки дома не оставлял иного выбора. Как Дэйо неожиданно схватил ее за руку, останавливая.

— Что такое? — быстро спросила старуха.

— Обычно у нас на ужин каша. — беззаботно откликнулся страж — Сегодня какой-то праздник?

— Ешьте, что подали. — грубее, чем хотелось бы, ответила женщина — Иль такая трапеза вам не по вкусу?

— Отведайте сначала вы, хозяйка. — Дэйо вежливо улыбнулся, но свахе стало не по себе от пристального взгляда слепых синих глаз из-под густой гривы седых волос.

— Вы что ж, думаете, я вас травлю? — нервно хмыкнула она.

— Нет, я думаю, вы не досолили.

Ей сразу стало ясно, что пришлые все знают. Во всем виновата эта ведьма! Сваха с ненавистью уставилась на Сэни:

— Ты все знаешь, да?! Вот же ведьма! — изо рта старухи шел не голос — шипение — Если бы съели — умерли бы быстро и без мучений!

— Кто вы такая, чтобы решать, кому жить, а кому нет?! — рассердилась сновидица.

— Ну, как хотите. — женщина пожала полными плечами и, засунув в рот два пальца, свистнула не хуже парня.

Этот свист был условным сигналом. В и без того тесную комнату шустро вбежали мужики, да не с голыми руками. Сэни, ни разу не попадавшая в подобные передряги, словно приросла к лавке, испуганно разглядывая их разъяренные лица и блестящие в свете огня лезвия топоров и острия вил. Человек двадцать, не меньше, на одну девчонку и слепого парня. Вот так подготовились!

У Дэйо же была совсем другая реакция: выскочив из-за стола, он выдернул из крепления арбалет, что был за спиной. Первый же болт просвистел над головами нападающих, заставив их замереть на месте.

— Зовите Зойса и разберемся миром. — предложил Дэйо, держа их под прицелом.

— А я говорила, что он с самострелами не расстается. — обвиняюще сказала сваха — Вы не разумели.

— Дак, мы… — начал, было, коневод, нервно переминая в руках рукоять серпа.

— Думали, враки все. — продолжил за него охотник — Слепой же…

— Я не промахиваюсь. — предупредил их Дэйо — Убирайтесь, пока живы.

— Вот, нахал! — взвыл лекарь — Да мы тебе щас! — И кинулся на слепого с дубиной.

Страж не медлил, от него зависела жизнь его любимой, он не простил бы себе ее гибели, тем более такой нелепой. Арбалетный болт прошил занесенную руку насквозь, дубина выпала из пальцев лекаря.

— Я предупреждал. — очередной болт нацелился на следующего пошевелившегося.

Возможно, в другой ситуации люди повели бы себя иначе, но они были слишком испуганы и злы. Поэтому на арбалетчика бросились все разом, как стая бешеных собак. Сэни взвизгнула и забилась в угол, когда началась неразбериха. Дэйо действительно стрелял без промаха, ориентируясь на ближайший к нему звук, но в его магазине было всего десять снарядов, два из которых он уже потратил, а нападавших было больше, и их не пугали павшие соратники, только больше ярили. Второй арбалет он никак не успел бы отстегнуть, зато трость была под рукой.

Слепой страж неплохо владел рукопашным боем, ориентируясь на слух, но в таком шуме, да еще и с большим числом противников, ему было трудно сосредоточиться. Получалось так, что трость не попадала в цель или попадала через раз.

— Прыткий, гад! — завопил сын мельника, получив резной тростью под колено.

Сэни была в стороне от общей массы дерущихся, поэтому успела заметить, что сваха схватила кувшин с горючим маслом и облила им стену.

— Дэйо!!! — закричала она что есть сил, сразу же распознав намерения старухи — Они поджигают дом!!!

Всего на миг страж отвлекся на ее крик, и это стало ошибкой. Его заминкой воспользовались, и Дэйо получил по голове табуретом. Взметнулись белые волосы, страж упал лицом в пол. По дощатому полу тонкой струйкой потекла кровь. Истерически закричала Сэни.

— Жгите! — хладнокровно скомандовала сваха.

Прежде чем успели достать горящую головню из очага, Сэни трясущимися руками подхватила тяжелый железный поднос и с криком запустила им в старуху. Сваха рухнула, как подкошенная — поднос попал по голове.

— Ведьма! — взвыл охотник и двинулся на нее с ножом.

Сновидице ничего не оставалось, кроме как схватить выроненые кем-то вилы и выставить их перед собой, как копье. Но боя не произошло. Охотника сбило вырванной из петель дверью. Сэни обессиленно сползла на пол, роняя вилы.

Неожиданный спаситель был шатеном с теплыми, золотисто-карими, глазами немногим выше Дэйо. На его лице с аристократически-тонкими чертами было вселенское спокойствие. И первым делом, пройдя в дом, он подошел к лежавшему на полу слепому стражу, перевернул бесчувственное тело и проверил пульс.

— Ты еще кто такой? — сын мельника, прихрамывая, двинулся на него с топором и, размахнувшись, вонзил кромку своего орудия ему в спину.

Незнакомец по всем правилам природы должен был упасть замертво. Но он неспешно выпрямился, завел руку за спину, выдернул топор и обернулся к нападавшему. Бедный парень под взглядом лишенных эмоций золотисто-карих глаз обмочился.

Всем стало ясно, что вмешавшийся — не человек, люди после такого не выживают. И тот, кто был ближе всего к очагу, вынул горящую головню и бросил в облитую маслом стену. Язычки пламени быстро поползли по дереву, перекинулись на занавески и дощатый пол. Люди бросились вон из загорающегося дома, но на выходе их встретил другой мужчина: невысокий жилистый брюнет с коротким ежиком волос. Без приветствий он голыми руками убил первого же беглеца, одним ударом в грудь. Среди оставшихся тут же началась паника. Люди рвались к окнам, метались, сбивали и топтали друг друга. А огонь между тем набирал силу. Все чаще среди криков слышался кашель.

Сэни, не обращая внимания на толкучку и шум, поползла к стрелку. Встала бы на ноги и добралась бы до Дэйо быстрее, если бы руки и ноги не тряслись, как у загнанного зайца. Сердце колотилось где-то на уровне горла. Ей было все равно, что происходит вокруг, самой главной задачей стало узнать, жив ли Дэйо.

До стрелка она так и не добралась. Чьи-то руки перехватили ее поперек туловища и оторвали от пола. Сэни извернулась и вцепилась в руку захватчика зубами. На удивление, мужчина даже не вздрогнул, а сновидица ошарашенно проследила, как кровавый след от укуса затягивается сам собой. Тварь! Ее схватила тварь! Девушка отчаянно замолотила руками и ногами в воздухе, но едкий дым быстро заполнил ее легкие, заставляя задыхаться и кашлять.

Куда ее понесли, Сэни уже не понимала. Она не могла трезво думать, и поэтому даже не задалась вопросом, почему ее просто не убили.

***

До беготни и визгов людей Тсиаллю не было ровным счетом никакого дела. Его целью был только один человек: молодой мужчина с длинными волосами цвета свежевыпавшего снега. Правда, теперь по этим белоснежным прядям расплывалось кровавое пятно. Пожар Тсиаллю совершенно не мешал, но парень все же был человеком, так что долго оставаться в доме было нельзя.

Прежде, чем поднять человека, крайяр внимательно осмотрел пристегнутый к его бедру арбалет, он знал, что болты в магазине лежали отравленные. Его бы точно не обрадовало случайно выстрелившее оружие. Арбалет оказался заряженным, но на предохранителе, поэтому Тсиалль смело его конфисковал, прежде, чем закинуть его владельца на плечо. Вряд ли Дэйо станет вести с ним светские беседы, когда очнется. С горящего пола была поднята трость с резной рукоятью: он знал, что стрелок был слеп.

Для крайяра человек ничего не весил, и Тсиалль неспешно пошел по гибнущему селению к воротам, которых уже не осталось. За последним потомком Рэнна Хоки присматривал Оул, и когда он доложил, что Дэйо попал в беду, Тсиалль явился лично, с ярахами*, отдав им только один приказ: «уничтожить всех». И ярахи резвились, заставляя людей убивать самих себя и себе подобных. К тому времени, как крайяр выбрался за стену, огни в селении уже не горели, за исключением подожженного дома.

Человек все еще не желал приходить в себя. Тсиалль, заметив, что тот одет слишком легко, так как его куртка осталась в горящем доме, отдал свою, кожаную с меховой подкладкой. Все равно носил ее только для большего сходства с людьми, первые дети этого мира не боялись холода. Пусть это куртка и не слишком теплая, но все же лучше, чем ничего.

Насколько серьезно поврежден человек, Тсиалль не смог бы сказать — не обладал нужными знаниями в человеческой анатомии. Осмотр раненой головы ничего ему не дал, для крайяра подобное было не страшнее царапины.

«Тсиалль, куда привести женщину?» — прозвучало в голове.

«Позаботься о ней, Оул. Я призову тебя, когда придет время» — ответил он куорну.

Опасаясь, что человек замерзнет, Тсиалль развел костер. Подождал, когда человек очнется, но тот продолжал спать.

«Киолль, ключ у меня» — мысленно обратился он к своему соплеменнику.

«Хорошо. Будь с ним крайне осторожен» — пришел ответ.

«Я помню. Но ключ поврежден в области головы. Он не просыпается, хоть и дышит».

«Подожди еще немного. Хоки крепкие. Крепче Канги».

***

Ноги слабели и дрожали от быстрого бега. Когда, наконец, он достиг своего дома, сил едва хватило, чтобы залезть в открытое окно. Тварь мчалась за ним по пятам, он знал это. Пальцы сводило судорогой, когда он закрывал замочек на ставнях.

— Дэйо, давай по-хорошему, а? Я не собираюсь тебя убивать. — возвестил из-за тонкой преграды голос ненастоящей Руаль.

— Нет, уходи! Уходи! — сил, чтобы кричать, у мальчика уже не было. Все, на что его хватило, это сиплый шепот.

С улицы по ставням будто провели когтями, как бы проверяя, насколько они прочные:

— Дэйо, ты сам напрашиваешься!

Мальчик испуганно рванул на трясущихся от напряжения ногах прочь из комнаты. Спальня родителей совсем близко, они помогут. Они взрослые, и знают, что нужно делать.

— Мама! — закричал он, вваливаясь в комнату — Мама, там тварь! У меня за окном!

Родители, казалось, ничуть не удивились его словам, словно знали, что рано или поздно случится что-то подобное. Паники не было, они вели себя уверенно и твердо.

— Дэйо, посмотри на меня. — отец ухватил мальчика за плечи — Они говорили с тобой? Они просили тебя выйти?

Дэйо был так испуган, что зуб на зуб не попадал, но он все же смог сказать одно слово:

— Руаль!

Услышав это, его мать онемела. Он никогда не видел ее такой отчаявшейся. От сильной молодой женщины не осталось ничего, в глазах читалась тупая покорность судьбе, руки безвольно повисли вдоль тела.

— Это мираж, Тинэр. Мы все умрем. — тихо сказала она мужу.

— Нет. Должен быть выход!

— Нет, выхода нет.

— Мам? Пап? Что происходит? — ужасное предчувствие сжало сердце ребенка тяжелой когтистой лапой.

— Дэйо, Руаль что-то говорила тебе? — отец наклонился к нему, чтобы заглянуть в глаза.

— Она звала меня с собой. — признался он — Я пошел, но потом понял, что это не Ру. Она убила двух стражей.

— Тинэр, они знают! — срывающимся голосом простонала женщина — Мы не должны позволить им забрать его!

— Кая! Послушай, дорогая…

— Нет, это ты послушай! — перебила она мужа — У нас еще есть время, чтобы выполнить свой долг. Ты должен это сделать. Обещай! Обещай мне это!

На отца было жалко смотреть: глаза его покраснели, и по волевому мужественному лицу потекли влажные дорожки.

— Обещаю.

— Вот и хорошо. — Кая обняла сына, затем мужа и направилась к двери.

— Кая! — окликнул ее отец — Я люблю тебя!

— И я тебя. — блеклая улыбка на обреченном лице.

Дэйо не понимал, что происходит и почему его родители так странно себя ведут. Сердце мальчика знало, что они сейчас попрощались, но разум отказывался это понимать. Он хотел спросить отца, что все это значит. Он хотел узнать, куда уходит мама. Но не успел.

***

Головокружение. Это первое, что он почувствовал, открыв глаза. Разумеется, видеть он по-прежнему не мог, это понимание после реалистично яркого сна на некоторое время его ошарашило. Но ощущение, будто его тело вращается вокруг своей оси, заставило его вернуться в реальность. А следом накатили ужасная тошнота и головная боль. Не выдержав, Дэйо застонал и рефлекторно потрогал голову. Пальцы тут же нащупали засохшую корочку крови. Он попытался сесть, но тело его не слушалось. В морозном воздухе он чуял только запах костра, зато звуки просто оглушали, добавляя головной боли.

— Я… жив? — голос был хриплым — Сэни…

Воспоминания последней битвы налетели вихрем, оглушили, выбили весь воздух из груди. Дом, люди, драка, Сэни за его спиной… Где Сэни?! Руки слепо зашарили в окружающем пространстве, но нашли только снег. Еще никогда он не испытывал такого ужаса.

— Сэни!!! — его голос эхом разлетелся по лесу. Рвотный рефлекс скрутил его на добрую диину.

— Она жива.

В наступившей тишине этот шепот прозвучал очень громко. Рука Дэйо дернулась к бедру и замерла, обнаружив пустые ремни.

— Я забрал оружие. — просветил его шепот — Не хочу умереть раньше, чем мы хотя бы поговорим.

— О чем? — хмуро спросил страж, осознавая, что попал в западню.

— Думаю, у тебя много вопросов. — Тсиалль внимательно следил за человеком, изучал, оценивал поведение — Задавай, я отвечу.

— С каких пор вы начали брать пленных?

— Дэйо, ты не пленник. — просветил его крайяр, отметив, что собеседник вздрогнул, услышав свое имя из его уст.

— Тогда… — Дэйо тяжело сглотнул. Происходящее напоминало дурной сон — Почему не убил?

— Потому, что ты должен жить. У тебя есть предназначение.

— Плевать мне на предназначение. — страж, наконец-то, сумел сесть — Где я? Где Сэни? Где девушка, что была со мной?

— Девушка в безопасности, не нервничай. О ней позаботятся. Ты тоже в безопасном месте. В лесу.

— Сейчас ведь ночь, так? С каких пор ночью в лесу безопасно? И где все-таки Сэни? Скажи мне правду. Она… — слово далось с трудом, но он все же сумел его произнести, — погибла?

— Я не солгал, ложь — это человеческая привычка. Твоя женщина в полной безопасности, нет нужды ее убивать. И тебе так же ничто не угрожает.

— Прости, я не смогу тебе поверить, пока не вернешь мне Сэни. Я хочу убедиться, что она жива.

— Хорошо. — Тсиалль мысленно отдал Оулу приказ — Ее приведут.

— Что с нами произошло? Как я выжил?

— Я вытащил тебя из горящего дома. Можешь не благодарить.

— И не собираюсь. — фыркнул страж — Я не просил меня спасать.

— Ты собирался умереть? Почему? — Тсиалль задал этот вопрос не просто так, он хотел убедиться, что у Дэйо нет наклонностей Элерна.

— Нет, не собирался. — стрелок отрицательно покачал разбитой головой и тут же скривился от боли — Но рано или поздно я все равно умру. Поэтому мне было все равно.

— Почему? Люди всегда цепляются за жизнь. — Тсиалль хотел понять, как он мыслит. В этом состояла его миссия.

— Я не обязан выворачивать тебе душу. — огрызнулся стрелок.

— Зря. Я бы помог тебе. — вкрадчиво прошептал крайяр. Он слышал от Киолля, что люди обычно жадные и их легко заманить, подкупить или попросту запугать.

— Себе помоги! — фыркнул Дэйо.

— И все же. — не сдавался шептун — Скажи, чего бы ты хотел?

— Вопрос в том, чего хочешь ты. — слепые синие глаза из-под белой челки ожгли Тсиалля недоверчивым взглядом.

— Я и не думал, что с тобой будет легко. — тихо прошептал Тсиалль, скорее для себя, чем для Дэйо — Но это даже хорошо. Скучно мне не будет.

***

Сэни вопила, брыкалась и ругалась, но все ее усилия были напрасны. В селении орудовали удавы, заставляя людей гасить огонь и убивать друг друга, и самих себя. Как только прокашлялась и пришла в себя, она увидела происходящее и услышала человеческие крики и мольбы о пощаде. Стражей, по крайней мере, живых, Сэни не увидела. Скорее всего, они пали первыми. А она ничего не могла сделать ни для этих людей, ни для себя самой. Ее, так называемый, спаситель замотал ее в какое-то не слишком чистое одеяло и нес подмышкой в неизвестном направлении. И когда ему надоели ее жалкие попытки сопротивления, он коротко бросил ей:

— Замолчи!

Диалог уже всяко лучше молчания, и девушка еще усерднее забилась в своем коконе:

— Дэйо! Я должна к нему вернуться! Пусти меня! Куда ты меня тащишь?!

Оул, а это был он, остановился ненадолго, мысленно общаясь с Тсиаллем. Человеческая женщина продолжала биться в истерике, и он заставил ее замолчать не сильным, но довольно чувствительным ударом по голове. Им нужна ее жизнь, но никто не просил с нее пылинки сдувать.

От Тсиалля с Хоки их отделяло расстояние всего в сотню шагов. Оул даже костер развел, чтобы человечка не заболела. Он всегда держал в памяти, что люди крайне слабые существа. Женщина пришла в сознание, но повторить истерику не решилась. Сидела, кутаясь в одеяло и сверлила Оула хмурым взглядом. Тот, к слову, принял облик молодого крепкого мужчины, выше этой человечки на добрых две головы. В серых глазах сновидицы мелькал тщательно скрываемый страх.

— Спроси. — милостиво разрешил мираж.

Сэни хотела задать много вопросов. В ее белокурой голове эти вопросы роились, словно пчелы в улье. Но онемевшими от мороза губами она спросила только:

— Почему? — и вздрогнула, когда оборотень посмотрел на нее в упор. Хоть он и выглядел, как молодой мужчина, но в его глазах читались столетия.

— Потому, что ты женщина Хоки.

— Это имеет какое-то значение?

— Имеет. Но я не собираюсь тебе об этом рассказывать.

— Скажи хотя бы, он жив? — взмолилась Сэни.

— Да.

Они просидели в молчании почти до рассвета. Сэни не знала, о чем ей думать, так много было мыслей в голове. Она ничего не понимала. Зачем их спасли? Для чего им Дэйо? Эти и многие другие вопросы не желали покидать ее несчастную голову. Она чувствовала себя растерянной и беспомощной, но ничего не могла с этим поделать. Так уж вышло, что характер у нее не слишком-то решительный, и без Дэйо или Сайка она как без головы.

Небо уже стало сереть, оставалась всего ина до появления Эйха, когда оборотень неожиданно разорвал гнетущую тишину:

— Он хочет тебя видеть. Я стану конем — садись на меня.

— Кто хочет меня видеть? — почему-то именно сейчас Сэни стало страшно. Она ни разу не видела, как эти твари меняют облик.

— Хоки. Он требует тебя. — и, прежде, чем девушка успела что-то сказать, Оул принял обличие скакуна.

Не было никаких терзаний, хруста костей или чего-то подобного, как баяли некоторые стражи. Просто черты молодого мужчины размылись, смазались на несколько мгновений, а когда прояснились, девушка увидела мощного черного коня. Подошла к нему с опаской, конь сердито топнул ногой и презрительно фыркнул. «Куда он спешит?» — подумала Сэни и тут же догадалась — «Эйха. Скоро рассвет».

Как бы ни было страшно лезть на этого монстра, Сэни все равно это сделала. Она рвалась к Дэйо всем своим существом, желала увидеть его, убедиться, что он в порядке.

Пара диин бешеной скачки, и вот уже небольшая поляна с костром. Дэйо и его спаситель сидели друг напротив друга. Их отделял огонь. Спрыгивая с миража в покрытый настом сугроб, сновидица в очередной раз подивилась тому, какое бесстрастное выражение лица у ее возлюбленного. Будто не его пытались убить, и будто не он сидит с тварью у одного костра.

— Дэйо!!! — она налетела на него и сжала в объятиях, даже не сразу заметила болезненную гримасу — Как твоя голова? Еще что-то болит?

Дэйо отлепил от себя сновидицу, но оставил ее руку в своей ладони:

— Я в порядке. Ты цела?

— Да.

— Хорошо. — прошептал крайяр — Раз уж твоя женщина здесь, и она цела и невредима, ты станешь мне доверять?

— Нет. — ответил страж, ни мгновения, не сомневаясь — Уж прости, доверие не возникает из ниоткуда, его нужно заработать.

— Тогда поставлю вопрос по-другому. Ты все еще враждебен по отношению ко мне?

— Какое это имеет значение? Я безоружен. Я ничего не смогу тебе сделать. — слукавил стрелок, ощущая бедром резную рукоять своей верной трости.

— Ты лжешь. — мигом раскусил его Тсиалль — Я чувствую твою ложь. Я не могу тебе верить.

— Так не верь. — Дэйо безразлично пожал плечами — Я не прошу мне доверять в отличие от тебя.

Тсиалль ясно осознал, что попал в тупик. Он не может верить человеку, но ему нужно, чтобы человек доверился ему. А этот страж может нанести удар в спину. Было бы неразумно доверять ему. Значит, нужно найти его слабые места, чтобы прийти к компромиссу.

— Тсиалль, восход Эйха. — напомнил ему Оул.

— Да, ты можешь идти. — разрешил крайяр.

— А ты не собираешься? — Дэйо тщетно пытался скрыть удивление, но Тсиалль уловил эту эмоцию:

— Нет. Я не боюсь Эйха, мне не вредит его свет.

— А остальным вредит? — Сэни не сумела побороть свое любопытство — Насколько сильно?

— Я не обязан тебе отвечать. — холодно просветил ее шептун.

— Хорошо. Тогда я задам другой вопрос. — сновидица была намного гибче, чем Дэйо, она не старалась нагрубить крайяру — Что дальше? Вряд ли вы нас просто отпустите.

— Разумно мыслишь. — похвалил ее Тсиалль — Я действительно не собираюсь вас отпускать.

— Значит, мы все же пленники. — подвел итоги страж — И зачем вам пленники? Что вы хотите знать? Вряд ли кто-то заплатит за нас выкуп. Я вообще не вижу смысла.

— Вы не пленники. Разве вы сидите со связанными руками?

— А есть смысл связывать руки слепому безоружному мальчишке и слабой девчонке, которая даже не знает, как правильно сжать кулак? — съязвил стрелок.

— Дэйо, — мягко прошептал Тсиалль, — в плен берут чужих. А ты — наш. И всегда был нашим.

— С какой радости? — холодно уточнил Дэйо — Я вас убиваю при любой возможности.

— Я знаю. Я все о тебе знаю. Даже то, что ты сам не знаешь. И меня не волнует, кого и в каком количестве ты убил. Это не меняет того факта, что ты наш.

— Объясни. — Дэйо старался держать лицо, боялся выдать свое волнение. Но ему казалось, что биение его сердца слышно на весь лес. Кровь приливала к ушам, мешая нормально слышать.

— Хорошо. — Тсиалль ждал этого вопроса и готовился на него ответить — Что ты знаешь о нас, Дэйо Хоки?

— Ничего, кроме того, что вы убиваете нас, а мы — вас. Причин я не знаю. Ваших причин. Наши предельно ясны — выжить.

— Ты говоришь, как безмозглый солдат. — поморщился крайяр, совершенно не думая о том, что его собеседник этого не увидит — Наша цивилизация процветала, когда вы еще бегали в шкурах, словно животные. Поначалу мы даже не обращали на вас внимания, пока не открыли неожиданный факт — вы разумны. И тогда вас стали приручать и обучать, дали вам работу, научили делатьчто-то сложнее, чем колотить палкой по орехам, чтобы добраться до ядра. Многие поколения людей почитали нас как богов. Вы были и остаетесь смертными, а мы не меняемся. Но однажды все изменилось. Вы стали достаточно развиты, чтобы спланировать и осуществить восстание. Мы не ожидали такого от низших существ и поэтому не были готовы. Человечка по имени Айоранкха сумела погрузить нашего Отца в сон, после чего запечатала его дух в предмете — диадеме, что была символом его неоспоримой власти над этим миром. Мы не знали, что люди могут владеть высшим искусством — магией. Высшая раса не успела исправить содеянное людьми — мы уснули вслед за своим отцом. А вы остались и процветали, строили свои города, возделывали земли. — Тсиалль замолчал, переводя дыхание. Он не привык говорить так много, да еще и вслух.

— А что было дальше? Как вы проснулись? — подтолкнула его к дальнейшему рассказу сновидица.

Обычно Тсиалля сердили любопытные люди, вроде этой женщины, но сейчас он не испытывал к ней даже раздражения:

— А дальше нас разбудили. Их было трое: Йонс Канги, его младший брат Хэйри и их друг Рэнн Хоки. Они нашли диадему и пробудили нашего Отца, а следом за ним и всех остальных. Но они сотворили заклятие на крови, которое передается от отца к его первенцу.

— Что за заклятие? — хрипло спросил Дэйо. Теперь он начал понимать, почему шептун, взявший в заложники Хиору, не убил его, хотя мог.

— Они думали, что совершили ошибку и пытались ее исправить. Рэнн запечатал своей кровью сам артефакт, Хэйри так же запечатал своей кровью дверь, за которой они оставили диадему.

— А Йонс?

— А Йонс не смог расстаться с артефактом. Он остался по ту сторону двери.

— И к чему ты рассказал нам это? — раздраженно спросил Дэйо. Узнать, что его дальний предок приложил руку к этому кошмару, было неприятно.

— А ты не понял? Твоя кровь — ключ ко всему. В твоих венах наследство Рэнна Хоки.

— Замечательно! — ледяным тоном процедил слепой страж — Я один, не считая Сэни, и безоружен. Чего ради, ты распинался тут рассказами?

— Все не так просто, как хотелось бы. — нехотя признался Тсиалль — Кровь должна пасть по доброй воле.

— Да не дождешься! С какой радости мне вставать на вашу сторону?

— Не спеши с выводами, Дэйо. Подумай, что хорошего ты успел увидеть от людей, которых так яростно защищаешь? Они используют тебя, а некоторые, и убить пытались. А мы начали оберегать тебя, сразу же, как только нашли.

— Вы разорили мое родное селение. И пусть я не помню этого, но, возможно, у меня была семья. Я остался один. — в голосе Дэйо сквозила откровенная боль.

— Ты не помнишь, что они сделали? Тогда вспоминай.

Сэни, молча слушающая эту напряженную беседу, даже вскрикнуть не успела. С невероятной для человеческого глаза скоростью Тсиалль пересек разделяющее его с Дэйо расстояние и коснулся пальцами лба стража.

— Что ты сделал?! — закричала сновидица, когда стрелок обмяк, словно кукла, и повалился на снег.

— Не кричи. — поморщился крайяр — Он просто спит.

***

На улице прозвучал чей-то крик, и еще один, и еще. Где-то заплакал младенец, кто-то кричал о том, что гаснет огонь. Топот бегущих ног, лязг оружия, крики о помощи. Дэйо застыл от ужаса и с надеждой посмотрел на отца.

— Я должен это сделать. — сказал сыну Тинэр, извлекая из ящика стола нож. Широкое изогнутое лезвие хищно блестело в свете огня из камина — Так нужно, сын.

С этими словами он медленно, какой-то деревянной походкой подошел к мальчику. Дэйо ужасно испугался. Бежать он не мог, ноги словно приросли к полу.

— Не смотри на меня так, Дэйо. — уговаривал его отец — Закрой глаза, я все сделаю быстро. Клянусь, ты ничего не почувствуешь.

— Папа, не надо. — по его щекам потоками хлынули слезы.

— Прости меня, сынок. Ты не виноват ни в чем, но ключ не должен им достаться. Я люблю тебя.

— Папа! — задыхаясь, закричал мальчик и испуганно зажмурился, когда лезвие ножа стремительно замахнулось на его горло.

Но ничего не произошло. Дэйо неуверенно разлепил глаза и вскрикнул, увидев совсем близко, на расстоянии двух пальцев от своего лица лицо Руаль.

— Я говорила, что лучше было бы тебе пойти со мной.

Дэйо перевел взгляд в сторону и увидел своего отца. Нож, которым тот собирался убить его, торчал у него прямо во рту, широкое лезвие выходило из затылка, и по этому самому лезвию стекала тягучая темная кровь. Мальчика затрясло от испуга, желудок резко взмыл вверх, подкатывая к горлу.

— Идем со мной, Дэйо. — девочка протянула ему руку.

— Мама! — голос мальчика сорвался на шепот.

— Мама! — передразнила его тварь — Твоя мама трусливая курица. Она повесилась в твоей комнате. Хочешь посмотреть на нее?

Дэйо не хотел. Собрав все оставшиеся силы, он бросился к двери и выскочил на улицу. Почти сразу же мальчик споткнулся о труп соседки, упал, ободрав ладони, но встал и снова бросился бежать.

— Дэйо! — крикнула фальшивая Руаль, высовываясь по пояс из окна его дома — Чем дольше ты будешь бегать, тем больше народа умрет из-за тебя!

Даже будучи сильно напуганным, мальчик осознал, что не хочет, чтобы кто-то еще погибал. Это значило, что просить помощи у кого бы то ни было ему нельзя. Таково было условие, поставленное ему тварью. Но прятаться ведь ему никто не запрещал?

И он бежал и прятался, путая свои следы, петляя, как заяц, и отсиживался везде, где только мог укрыться. Дэйо знал, что нужно продержаться до рассвета. Слезы застилали ему глаза, тело уже не слушалось, но страх все гнал и гнал его дальше. Наконец, он забился под чью-то повозку, стараясь слиться с землей и даже не дышать. В боку ужасно кололо, так больно, что он с трудом сдерживал стоны.

Они появились неожиданно, просто выросли из темноты, лишенной огней улицы. Пять темных фигур. Издали они походили на женщин, но едва приблизились, Дэйо учуял их сладковато-кислый запах. Паника застряла комом в горле, когда он еще и разглядел в свете Кайры их лица. Они были омерзительны: огромные рты располагались прямо на лбу, прямо под ними находились темные выпученные глаза, а носы и вовсе отсутствовали. Из-под телеги ему было прекрасно их видно, и нервы сдавали, когда он, сам того не желая, начал считать шаги их босых непропорционально длинных ступней.

Возможно, все было бы иначе, заставь он себя и дальше лежать под той телегой. Возможно, они просто прошли бы мимо, что маловероятно. Но мальчик не выдержал. Нервы его окончательно подвели, и он выскочил из своего ненадежного укрытия, как ошпаренный, желая убежать как можно дальше.

Одна из тварей, издалека так похожих на обнаженных женщин, открыла свой отвратительный рот и завизжала так, что задрожало небо. Дэйо смело назад как пушинку звуковой волной, он ударился о каменную кладку стены так сильно, что выпал из реальности. Последнее, что он успел почувствовать — сильная головная боль.

И свет померк перед глазами.

***

Вечер близился к закату. Сэни поняла это, приоткрыв один глаз и обнаружив, что уже наступили сумерки. Прошлую ночь она не спала, за исключением эпизода с избиением ее светлой головы. И раз уж Дэйо спал, она тоже решила подремать. Она проснулась, но вставать не хотелось. У костра в одеяле было довольно уютно. Дэйо и Тсиалль снова говорили.

— Они приняли правильное решение. — голос стрелка звучал глухо — Я не могу их осудить. На их месте я поступил бы так же.

— Они хотели тебя уничтожить. — возразил ему шептун.

— Правильно. Если бы им тогда удалось, вы никогда бы не получили желаемое.

— Никогда бы этого не случилось. Думаешь, со времен Йонса ни одного из рода Хоки или Канги не пытались убить? Часто наследники крови и сами жить не хотели, но жили до тех пор, пока не оставляли потомство. Это проклятие твоего рода. И с тобой будет то же, если ты не остановишь это.

Дэйо замолчал на некоторое время. Он хотел бы жить, хотел бы жениться на Сэни и проводить с ней каждую свободную диину. Воображение писало сюжет того, как она будет встречать его и снова провожать на службу, как бы он заботился о ней, и сколько бы было у них детей. Да, он хотел бы создать с этой женщиной семью, хотел бы от нее детей. Но совершенно не желал бы и дальше передавать это проклятие. Слова дались ему с трудом:

— Прекрасно. Значит, я — последний из проклятого рода Хоки. Можешь убить меня прямо сейчас. Ты ничего не добьешься.

— Ты действительно не хочешь завершить историю? Почему? — Тсиалль совсем не понимал его, но очень хотел — Это выгодно обоим сторонам.

— Вот как? — тон вышел слегка ядовитым — И в чем же заключается выгода моей стороны?

— Заклятье больше не будет тяготеть над твоим родом, как только исполнишь свое предназначение. И в новом мире наш Отец возвысит тебя и твою семью. Отец даже может вернуть тебе зрение.

Слова Тсиалля должны были прозвучать заманчиво, но показались стражу смешными.

— Мне ничего этого и даром не надо. Я доволен тем, что уже имею.

— Ты непростой человек. — вздохнул крайяр — С тобой действительно сложно. Значит, договориться не получится?

— Я не продаюсь. — жестко отрезал Дэйо.

— Можно ведь и заставить. — задумчиво прошептал Тсиалль.

— Я же сказал, что тебе проще убить меня.

— А кто сказал, что речь пойдет о твоей жизни?

Дэйо быстро сообразил, на что намекает ему шептун. Пальцы сами собой сжались на трости, и страж одним рывком оказался возле своего врага. Тихо свистнул рассекаемый воздух, крайяр пригнулся, уклоняясь от удара по голове. Но Дэйо этого ждал. Следующий удар пришелся резной рукоятью под дых. И тут же удар в подбородок другим концом трости.

— Весьма неплохо. — Тсиалль перехватил трость рукой так, чтобы человек не смог ее вырвать — Но я не человек.

Ответом ему был удар ногой в корпус, настолько сильный и неожиданный, что крайяр потерял равновесие и упал спиной в сугроб вместе с тростью, которую Дэйо попросту отпустил.

— Не смей ее трогать! — голос стрелка стал низким и угрожающим.

— Иначе ты убьешь меня? — рассмеялся Тсиалль — Прости, Дэйо, силенок не хватит.

— А вдруг хватит?

— На мое место придет другой. Твое сопротивление не имеет смысла.

— Отлично! Убьете ее, и шантажировать меня станет нечем.

— Если хочешь, чтобы она жила, так иди за ней и спаси ее.

— Проклятье!!! — Дэйо сел в снег и обхватил голову руками.

Как только речь зашла о Сэни, он потерял самообладание и не понял, что его попросту спровоцировали. И пока он активно поддавался на эту провокацию, мирно спящая сновидица исчезла со своего места вместе со своим одеялом.

Конец 1 книги.

Оглавление

Глоссарий

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12