День независимости [Василий Орехов] (fb2) читать онлайн

Василий Орехов День независимости

Разговоры на операции были обычными.

– Познакомилса тут с одним девчонком… – Бифф демонстративно сплюнул. – Ничего себе так девчонко, грудастенькое. Мне нравки.

– А с попой, с попой как у неё? – живо заинтересовался Джо Хилл.

– Ну, такое, – Таннен неопределённо развёл руками. – Крепенькие бугорки. Вполне годно.

Чарли Мэнсон недовольно покосился в сторону Биффа Таннена, невозмутимо разглагольствовавшего без отрыва от наблюдений из своего окна. Могучий Халк, определённо, но столь же полный идиот. С гарантией проваливает любое доверенное дело. Скажем, однажды Команданте поручил ему самое простое – организовать сбор пустых бутылок на свалке, чтобы изготовить коктейлей Молотова для атаки на русские бронетранспортёры. Атака в итоге сорвалась, потому что этот раздолбай набрал пластиковой тары. Ему даже в голову не пришло, что для того, чтобы горючая жидкость имела максимальную площадь растекания, бутылка после броска должна разбиться.

Впрочем, школьная физика никогда не была в чести у чёрных. Равно как математика, английский и литература.

Вот и в этот раз Бифф первым делом вылил половину купленной в засаду бутылки колы в строительный мусор на этаже, а на оставшееся место добавил из своей фляги.

– Ром с колой, – авторитетно пояснил Таннен. – Первейшее дело. Можно виски, – добавил он после некоторых мучительных размышлений.

Они втроём залегли на одном из полуразрушенных этажей One Times Square, пустующего здания в самом центре Манхэттена, из которого в девяностые годы прошлого века сделали огромный рекламный щит. На крышу здания каждый год опускался Новогодний шар, а из окон верхних этажей студенты и мигранты за небольшую плату разбрасывали серпантин и конфетти, создавая праздничное настроение у гуляющих толп – Чарли сам участвовал пару раз в таком разбрасывании, когда ему позарез нужны были карманные деньги. Собственно, именно потому он и предложил сегодняшнюю смелую акцию – потому что примерно представлял, как пробраться на этажи One Times Square, и знал, как тут всё устроено.

Теперь из этих окон должны были полететь не серпантины, а зажигательные бомбы – точно на головы гнусным оккупантам и тем коллаборационистам, которые готовы принимать участие в их кровожадном параде.

Чарли ни минуты не сомневался, что это билет в один конец – здание тут же оцепят и прочешут патрули в будёновках со звёздами, как в комиксах. Сбежать с верхних этажей небоскрёба абсолютно невозможно, если только ты не Джеймс Бонд. Но после того, как красные столько времени топтали своими грубыми сапогами священную демократию, Мэнсону уже было всё равно. И остальным участникам акции, наверное, тоже. Ну, может быть, исключая Биффа Таннена, который запросто мог и не осознавать всей серьёзности ситуации, до сих пор рассчитывая исчезнуть вместе со всеми по окончании операции, как обычно.

Впрочем, история показывает, что именно такие туповатые, но атлетические ребята, вроде Муция Сцеволы, обычно становятся настоящими героями нации, первыми спрыгивая в пену прибоя с борта десантного корабля и устанавливая американский флаг на вражеском берегу. Или молча выдерживая неимоверные пытки в концлагере диктатора – погибая один за другим, но не сдавая тайную организацию сопротивления. А вот умные парнишки вроде Мэнсона создают “Майкрософт”, снимают “Челюсти”, записывают “Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера” или пишут “Властелин колец”, но редко становятся настоящими патриотами свободы. Или вон тот же вежливый очкарик Джо Хилл – Чарли нисколько не удивился бы, узнав через десяток лет, что он снял новое “Паранормальное явление” или там написал новое “Сияние”. Но представить его в качестве героя демократии, смело противостоящего серьёзному врагу, было совершенно невозможно.

А враг, с которым боролись ребята Команданте, был предельно серьёзным.

Русские твари.

Это было примерно как в том старом фильме “Красный рассвет”, где краснопузые десантируются на побережье Америки и сходу расстреливают школу. Не оборудуют плацдарм, нет, не подавляют огнём местных военных, не сбивают воздушные цели противоположной стороны, как сделали бы любые нормальные солдаты любой нормальной армии вроде израильской – просто злобно расстреливают из “Калашниковых” мирную американскую школу, как это свойственно тупым восточным варварам и прочим тоталитарным ублюдкам.

Не случайно сопротивление советским уродам оказывают именно ученики школы, а не слабые глупые взрослые, которые своей бессильной мышиной вознёй и соглашательством с врагами как раз и допускают такую дикую ситуацию.

Примерно так получилось и в этот раз. В то время как слабые и глупые взрослые собирались участвовать в шествии в честь оккупантов, их дети планировали устроить русским негодяям огненный ад. И поделом.

Чарли с содроганием вспоминал, как в двадцатом году вспыхнула и постепенно набирала скорость локомотива глобальная пандемия коронавируса, как на улицах Нью-Йорка, Вашингтона, Сан-Франциско появлялись передвижные морги, потому что заражённые трупы уже некуда было девать. Он помнил, как русские комми в издёвку прислали великим Штатам свою, с позволения сказать, помощь на грузовом самолёте, эти ровные ряды нарисованных в фотошопе картонных коробок якобы с медицинскими масками и приборами для принудительного дыхания. Да, именно так, вот эта вот нищая страна-бензоколонка с давно разорванной Обамой в клочья экономикой и поставленная на колени американскими санкциями из ада, оторвала от своих вопящих в ужасе граждан последние жалкие крохи и нагло швырнула их прямо в лицо богатой и могущественной Америке.

Безусловно, русский тоталитарный режим очень здорово пропиарился на этой “милосердной” помощи, так же как он сделал это раньше, освещая русскую “помощь” задыхающейся от коронавируса Италии; на такое у нищих коммунистов деньги нашлись. И даже если эта “помощь” не являлась обычным мультиком, как новые виды русского вооружения, Чарли ни секунды не сомневался, что 80 % этой “помощи” были абсолютно бесполезны, как в Италии, а русские военные “медики” исполнили роль дворников, просто побрызгав заражённые места водой и сделав влажную уборку.

Однако своего русские тем не менее не упустили. Когда Америка была предельно ослаблена коронавирусом, они нагло ввели туда свои войска – якобы для помощи заболевшим и охраны стратегических объектов. Хотя было предельно ясно, что прибывшая под видом медиков разведка КГБ просто осуществила блестящую операцию по аннексии американской территории.

К сожалению, пандемия коронавируса, в 2020 году сильно ослабившая Запад, практически не сказалась на диктаторских режимах. Заболевание довольно быстро обуздали на территории огромных государств-тюрем – Китая, Ирана и России. А вот народы демократии, привыкшие беспрепятственно перемещаться по всему миру, поставить заслон на пути инфекции не смогли. Абсолютная свобода перемещения гораздо более ценна, чем безопасность, это знает любой свободный человек. Но за такую свободу порой приходится платить. Штаты и Европа заплатили в полной мере.

Россия, Китай, Иран, Куба, другие омерзительные фашистские диктатуры вышли из пандемии гораздо более мощными и сосредоточенными, чем были раньше. Запад, увы, оказался в глубоком нокдауне, и русским удалось коварно ввести на Восточное побережье свои оккупационные войска под видом медицинских сил. Разумеется, они мотивировали это заботой о ближнем и прочей аналогичной хренью; мерзкие двуличные скоты, враньё для которых давно стало второй натурой.

Чарли хорошо понимал, почему вышло именно так. Те же приборы для насильственного дыхания, которых так не хватало в Штатах и которые якобы безвозмездно передали русские – да потому и не хватало, что в великом Городе на холме за всю его славную историю никогда никого ни к чему не принуждали, даже дышать. Русские же за сотни лет своей позорной истории на генетическом уровне впитали любовь к рабству, и им такое насилие над личностью жутким, как американцам, не казалось.

Но Чарли вырос ещё до прихода во власть русского агента Трампа, в эпоху правдивых новостей президента Обамы, и прекрасно знал цену поклонникам деспотии, круглогодично живущим в своей ледяной Сибири и выбирающимся оттуда, только чтобы поработить очередную Грузию, Украину или там Лимпопо.

Эти уроды фальсифицировали даже результаты зимней олимпиады в Сочи, которой добились путём грандиозных взяток и шантажа МОК – правда, их вовремя схватили за руку, отменили все результаты их фальшивой олимпиады и в наказание за государственную систему спортивного обмана запретили им участвовать в следующих олимпиадах: сначала светиться под своим омерзительным кровавым флагом, а потом вообще присутствовать на соревнованиях сроком на четыре года. Чарли никогда не смотрел олимпиады, но мнение своё о них, как подобает настоящему американцу, имел.

Достаточно было одного взгляда на сестёр Уильямс, чтобы понять, как должен выглядеть чистый атлет, выросший на смузи и гамбургерах – в то время как на коммунистическую Шарапову, живущую исключительно на ужасающем допинге вроде мельдония, смотреть был невозможно без слёз: костлявая и немощная дурочка. Комми двулично называли это “женственная”, как будто Чарли не знал, как должна выглядеть настоящая женщина – бодипозитивной, мужеподобной и малопривлекательной, появляющейся на улице как ей удобно, неухоженной и непричёсанной, в растянутой футболке и трениках, а не прихорашивающейся позорно в угоду мужешовинистическим свиньям, как Шарапова.

Кстати, к вопросу о сёстрах Уильямс: русские недочеловеки были настоящими расистами – во всяком случае, чернокожих на улицах их городов всегда было очень мало. Чарли не знал точно, хотя и понимал, что коммунисты запугивают чёрных людей и запрещают им появляться на улицах; в любом случае их было слишком мало по сравнению с американскими городами, и это было ненормально. Такая же вопиющая ненормальность существовала и в отношении представителей ЛГБТ, которые не могли поцеловаться на улице без риска быть забитыми насмерть случайными прохожими. Жестокие пьяные русские подавляли любые меньшинства, до каких только могли дотянуться.

Мэнсон стиснул зубы. Всё началось в разгар эпидемии коронавируса, когда Россия вдруг уронила цену нефти, чтобы навредить Штатам и союзной Саудовской Аравии. Конгресс за это ввёл против неё головокружительные санкции, но было уже слишком, слишком поздно.

Чарли, правда, помнил прежние аналитические статьи в местных СМИ, в которых утверждалось, что дешёвая нефть очень полезна для Америки, а проклятую бензоколонку с ракетами, прикидывающуюся страной, она разорит в считанные недели, потому что бюджет этой самой бензоколонки на 95 % состоит из нефтяных доходов. Однако российские власти в тайне от всех, пользуясь закрытым характером своего государства от пристального взгляда демократических журналистов, смог развить и другие сферы экономики и сгладить удар. К тому же, Путин настолько ненавидел любую свободу и демократию, что легко мог пожертвовать собственными гражданами, безмолвными и запуганными, только чтобы немного сделать больно великим Соединённым Штатам.

И вот к чему эта самоубийственная атака привела в итоге. Коллапс мировой экономики, страшный удар по экономике Штатов, и – проклятые комми, душители свободы и ненавистники демократии, кривляющиеся в медицинских халатах на Восточном побережье. Красный рассвет.

Мэнсон всей душой ненавидел этих жалких тоталитаристов. Но теперь они наконец поймут, что такое слёзы и боль.

Музыка из глубины Бродвея приближалась. Коллаборанты двигались шествием, посвящённым Четвёртому июля, и в их колоннах шли русские военные медики – первый праздник на территории Америки за последний год без жуткого бледного призрака пандемии, нависающего над толпой. Парад сопровождали приплясывающие девушки с жезлами, весёлые оркестранты, клоуны и огромные цветочные композиции на специальных грузовиках. Этих кретинов придётся жечь тоже, когда парад выйдет на Таймс-сквер, хоть они и американцы – но ведь нельзя принимать помощь у врага. Многим это послужит уроком. Многим это…

Чарли внезапно встрепенулся, уловив какой-то посторонний звук в глубине здания. Однако не успел даже шевельнуться, как крепкие руки молниеносно взяли его горло в стальной захват. Он сумел различить лишь силуэты русских солдат, молча и безжалостно расправившихся с его друзьями – Джо безмолвно обвис у них на руках, так же, как и Чарли, понимая бессмысленность сопротивления, Бифф ещё пытался оказать отпор, но против взрослых подготовленных бойцов это было нелепо.

Чарли закрыл глаза. Ну, вот и они, легендарные “зелёные человечки”, которые были десантированы с подводных лодок в Крыму и за считанные часы оккупировали этот исконный украинский полуостров, присоединив его к России.

Вот и всё. Концерт окончен. Теперь русские их расстреляют, и это ещё в лучшем случае. Памятуя о скандале в тюрьме Гуантанамо, можно было предположить, что неудавшихся диверсантов сначала подвергнут аналогичным пыткам и издевательствам. Раз уж в сердце демократии может происходить такое, то для русских тоталитаристов это вообще наверняка суровые будни.

Шествие Четвёртого июля играло, гудело и трещало под окнами, когда троих ребят Команданте аккуратно, но беспощадно спускали по лестнице.

Военный дознаватель русским определённо не был. Может быть, украинец, может быть, польские корни – уж больно спокойно он смотрел на Чарли, безо всякой вражды и ненависти, генетически свойственной русским недочеловекам, мерзким расистам и гомофобам, которые обычно истерично расчеловечивают любого несогласного.

– Идиот, – печально сказал следователь. – Малолетний идиот…

Слово “идиот” Чарли понял – по-русски оно звучало примерно так же, как и по-английски. Ну, вот, унижения начались.

На столе у дознавателя сидел обаятельный плюшевый мишка. И следующий час, пока этот серый советский чиновник старательно колол Чарли, а тот односложно отвечал только на простейшие вопросы, стараясь даже словом не намекнуть на существование Команданте, Мэнсон адресовал все свои ответы мишке – символу домашнего уюта, более чем странному в этих жутких интерьерах.

Чарли не били и не унижали, хотя он уже вполне был готов к такому. Напротив, когда его собирались сопроводить обратно в камеру, дознаватель, не раз и не два перехвативший угрюмый взгляд допрашиваемого, вдруг снял со стола плюшевую игрушку и сунул ее Мэнсону:

– На, пацан. Тебе нужнее. Пригодится.

Чарли провёл в камере почти сутки, зажав в руке мишку, готовый к пыткам и всевозможным надругательствам. Изредка его выводили на бесчеловечные допросы – русские называли это жутким словом “беседа”. Насколько Мэнсон понял из приглушённых обмолвок дознавателя, общавшегося со своим переводчиком, местным прихвостнем, молчал о Команданте он один – из Джо Хилла и образцового патриота Биффа Таннена информация лилась рекой. Впрочем, всё это могло быть лишь коварными русскими приёмами и подходцами, чтобы заставить Чарли говорить.

Когда арестованного снова пригласили в кабинет к следователю, Чарли, так и не дождавшийся пыток, обнаружил тут папу. Это было настолько неожиданно, это была встреча из настолько другой, мирной жизни, что Мэнсон-младший не сумел удержать горячих слёз облегчения. Папа точно не позволит его пытать, каким бы коллаборационистом ни был. Умрёт, но пытать не позволит.

Мэнсон-старший подписывал какие-то бумаги. Когда Чарли ввели, папа бросился к нему, принялся обнимать и ощупывать в поисках несуществующих повреждений. А сам Чарли ревел в голос, уже не пытаясь сдерживаться, как подобает настоящему мужчине.

Когда все бумаги были оформлены и отец, униженно повторяя и повторяя “спасибо”, чуть ли не мелко кланяясь, потянул его прочь из кабинета, Чарли сообразил, наконец, что его отдали на поруки семье. Однако невзирая на невероятное облегчение и жажду поскорее покинуть эти мрачные стены, в Мэнсоне-младшем внезапно взыграло ретивое. Спасибо, значит? Эй, а где хотя бы “извините” за неправомерное задержание? Ясно как день, что русские дикари скорее удавятся, чем дадут честному американцу положенную денежную компенсацию за арест, но хотя бы “извините”? Засуньте, конечно, свои чёртовы извинения себе в дупло, но можно же вести себя как цивилизованные люди?!

– Зачем вы украли мишку? – дерзко спросил Чарли в дверях, обмирая от собственной отваги перед лицом смертельного врага. Заставить себя молчать он так и не сумел. – Вы подобрали его на теле расстрелянного ребёнка, да?!

Дознаватель удивлённо снял очки.

– Это мишка моей дочери, – неторопливо проговорил он. – Ей пять лет, и она дала его мне, когда я уезжал в командировку. – Он сделал паузу, глядя в недоверчиво раскрытые глаза Чарли. – Да, у нас тоже бывают дочери, – счёл необходимым пояснить он, когда Мэнсон-младший никак не отреагировал на его слова. – Постарайтесь никуда не уезжать из города до соответствующего разрешения, – обратился он уже к папе.

– Да, сэр, – едва не козырнул тот, выволакивая Чарли из кабинета.

В машине отец первым делом включил автомагнитолу. Это были новости “Фокс”, и Чарли непроизвольно затрясло – неведомо почему.

– Переключи, – угрюмо потребовал он.

– Поговори ещё мне! С тобой у нас разговор не окончен! – вспыхнул отец, но всё-таки поймал какую-то музыку – видимо, от болтовни по радио сейчас было тошно даже ему. – Давай сюда эту дрянь, я её выкину! – Он протянул руку за игрушкой.

– Не смей, – угрожающе проговорил Чарли, пряча мишку между собой и сиденьем. – Не смей, слышишь, ты!..

Отец ожёг его ненавидящим взглядом.

– Ладно, – проговорил он. – Ладно. После поговорим.

Машина резко, пачкая асфальт резиной шин, стартовала с места и выехала на улицу, по которой ветер гнал цветные комочки конфетти.