Одной Крови (СИ) [Kagami Saito] (fb2) читать онлайн

========== Секреты ==========

Было тяжело найти нужный дом, подъезд и квартиру — мой брат жил в плотно населённом микрорайоне. Обычно, я без труда ориентируюсь на местности, но этот незнакомый город, в котором Итачи прожил последние шесть лет, не хотел встречать радушием и честно, я боялся заблудиться. Проходящие мимо местные, если и обращали на меня внимание, то смотрели с удивлением, словно увидели призрака.

Связка ключей от квартиры громко болталась в кармане плаща, буквально озвучивая каждый мой шаг. Их мне сегодня передал сотрудник полиции — Хатаке Какаши, расследующий дело об убийстве моего старшего брата.

Ветер последними усилиями колышет пряди челки, прежде чем за мной закроется дверь подъезда. Зайдя в лифт, протискиваюсь между людьми и нажимаю кнопку седьмого этажа.

Множество мыслей посещало голову, пока лифт, глухо скрипя, поднимал пассажиров. Чувствовал ли я какое-то волнение перед тем, как зайти в квартиру покойного брата? Не спорю, ведь я никогда прежде не был там.

В почти наглухо набитом лифте людьми, маленький ребенок начал дергать пояс от моего плаща, что не завязанный колыхался на уровне бедер. Мать постоянно извинялась, а малец с таким же постоянством игнорировал любые её просьбы и уговоры, лишь посмеиваясь над моим недовольным видом. Пассажиры стояли настолько вплотную, что я даже не мог убрать конец пояса хотя бы в карман, ведь действия ребенка сильно раздражали, но кричать на него было плохой идеей.

Мой этаж.

Протискиваясь сквозь людей и вытягивая за собой конец пояса, почти стянутый с плаща тем мальчиком, я, наконец, прохожу по коридору и ищу квартиру. Нужен номер «383».

Коридор, оформленный в едином стиле, выглядел вполне уютно. Теплые цвета бежевого и коричневого, с изюминкой яркого цвета — разборной картиной с композицией оранжевых, красных и других теплых цветов этой гаммы.

Почему именно это — украшение подъезда? Интересный выбор, во всяком случае.

Странно, хоть сейчас и буднее послеобеденное время, но с соседних квартир не слышно ни единого звука. По помещению эхом раздается стук каблуков туфель по плитке. Каждый шаг периодичен, как стрелка часов, а наперебой этому в голове раздается дикая пульсация — музыка моих переживаний.

Необходимая позолоченная табличка с цифрами «383» поблескивает на темно-коричневой железной двери. Я достаю ключ, отодвигаю заглушку и пару раз проворачиваю, слыша соответственный звук ригеля.

Дверь поддалась и приоткрылась.

Из помещения в лицо ударил резкий запах химии. Немного похоже на клей. По словам брата, он совсем недавно закончил ремонт. Будь жив, ещё долго избавлялся бы от этого скверного аромата.

Достаю смартфон, чтобы подсветить и найти выключатель. Нажимаю на клавишу, что находилась на уровне головы — ничего не происходит. Пощёлкав пару раз, решил посветить на люстру — в той не было лампочки.

Не думаю, что мой брат плохо зарабатывал, чтобы экономить на электричестве. Продолжая использовать смартфон в качестве фонарика, иду дальше по коридору. Зная, каким брат был педантичным в отношении чистоты с самого детства, ведь это нам прививали чуть ли не с молоком матери, меня посещает мысль, что в квартире кто-то побывал.

Вполне вероятно, посетителем был тот самый полицейский, с которым я виделся утром. Убийство не самое обычное, раз нам с матерью так долго не разрешали посмотреть на тело. Но я могу только строить догадки, потому что никто не хочет посвящать нас в курс дела.

Всё что нам сказали — так это то, что подозревают заказное убийство. Судмедэксперт огласил, что брат скончался от пулевого ранения, а лицо было изуродовано посмертно. Следователи предполагают, что это для того, чтобы не могли опознать тело.

Сегодня, в кабинете следователя, я вспоминал все, что видел из вещей брата, пока он был у меня в гостях и составлял соответствующий список. По словам полицейского, не хватает смартфона, документов и еще пары мелочей. Смартфон старшего брата проверили сразу — никаких сигналов с момента произошедшего события он больше не передавал. Ориентировки на пропавшее иммущество дали в местные ломбарды.

Пока зацепок нет.

Пара вещей валяется на полу. Контуры следов от пыли некоторых элементов интерьера нарушены, хоть и видно, что пытались поставить всё на место. Я прислушиваюсь — тишина.

Нарочито медленно иду по коридору, постоянно перемещая свет от вспышки смартфона по помещению. Прохожу мимо закрытой комнаты брата, из-за которой появляются настороженные мысли. Мне всегда кажется, что рядом кто-то есть и он скрывается, выжидая подходящий момент, чтобы напасть. Это жуткое наваждение преследует меня с самой юности. Стараюсь ступать тише, проходя на кухню.

Моя юношеская паранойя начинает ликовать — давненько я не давал ей повода хозяйничать у себя в голове. Дома я постоянно нахожусь с Сакурой, на работе у нас целая команда в одном помещении. Я почти не остаюсь один.

На кухне достаточно светло, отчего я решаю убрать смартфон. Мельком осматриваюсь — здесь тоже небольшой беспорядок. Разбросанные газеты на полу, открытый пенал и небрежно лежащие столовые приборы возле электроплиты. Нож с заостренным кончиком заманчиво поблескивает от света, что доносится с лоджии.

Моя паранойя настойчиво шепчет: «Возьми его».

Держа в руке сталь, я стал чувствовать себя немного в безопасности, находясь в этой пустующей квартире. Было немного опрометчиво идти сюда одному. Хотя, иного выбора у меня не было. Я стал ловить себя на мысли, что в чем-то есть подвох и мне важно понять — кто и что скрывает.

Бегло заглянув на лоджию, нахожу там запечатанную пачку сигарет и чистую пепельницу. Вспоминаю, что никогда не чувствовал от брата запаха сигарет.

— Неужели ты тоже курил, нии-сан? Хех…

Даже не думал, что мой старший брат мог иметь вредные привычки. Значит я не один в свои годы ныкался от мамки.

Родители старались контролировать наш круг общения почти с детства и буквально подбирали друзей из знакомых ребят. Главными критериями для них было соблюдение норм приличия, занятость в школьных клубах и отсутствие «шального ветра» в голове.

Набравшись смелости, я решил вернуться и заглянуть в комнату брата. Дверь была закрыта, но не на замок.

Я спрятал нож за спину, уверенный в намерении нанести удар, в случае чего. Смартфоном, что был в левой руке, я освещал помещение и постарался плавно опустить ручку вниз, медленно открывая дверь.

Никого.

Облегченно выдохнув, решил, что с ножом еще рано расставаться.

В комнате был легкий кавардак, на полках безумие спутанных документов. Я выудил парочку — это были обычные счета и уведомления.

Всё-таки помещение ещё напоминало, что здесь жил Итачи. Помимо запаха клея, который быстро стал привычным, в воздухе витало что-то ещё. Когда я подошел к шкафу и открыл его, то сразу почувствовал парфюм, которым постоянно пользовался брат.

На долю секунды, мне даже показалось, что он совсем близко, будто просто стоит за спиной.

Живой.

Но от этих мыслей в груди защемило. Я снова почувствовал, как на меня накатывает та буря эмоций, которую почувствовал, когда до меня, наконец, дошло, что брата больше нет в живых. Однако, я пообещал себе сдержаться до тех пор, пока не получу ответы на свои вопросы.

Закрыв шкаф, я облокотился на него спиной и съехал вниз, приземляясь на пол. Я думал, что смогу держать себя в руках, не давать горечи съесть меня, но как и моя мать, всё чаще и чаще поддаюсь скорби.

Последнее, что мне хотелось — это сидеть на полу в квартире брата, уставившись в одну точку. Но я не мог заставить себя двинуться. Вся прошедшая неделя промелькнула в голове — звонок, полицейский участок, допросы, морг, прощание…

Обещав себе и матери быть сильным, держаться, как оловянный солдатик, я всё же дал слабину. Почти сразу после похорон, я взял отгул, а потом отпуск, сорвался и уехал в другой город, бросив работу и семью. Теперь же, сижу в квартире брата на полу, пытаясь понять — за что его могли убить?

Мне хочется знать, почему эта несправедливость в очередной раз коснулась близких мне людей? Кто виновен сейчас?

Пожалуй, я потерял счёт времени, прежде чем смог продолжить оценивать ситуацию трезво, как и до этого.

Нашей матери выписали таблетки, чтобы она не сошла сума от горя. Они будут нужны ей первое время, ведь даже после смерти отца она не была в таком жалком состоянии. Быть может, потому что, она знала, что его профессия одна из самых опасных, пусть и благородных.

Как только я зашел в комнату, то приметил, что ноутбука в комнате не было. Когда Итачи был у меня, он тоже был без него, но не думаю, что он вообще обходился без современного интеллектуального помощника. Вполне вероятно, там хранилась важная информация — где же он теперь? В полицейском участке? Или у него на работе?

На полках ни одной фотографии, на первый взгляд никаких ценных вещей, только бумаги и мелкий быт. Это выглядело несколько странно, учитывая, что уже долгое время брат живет именно здесь. По обстановке, что царила сейчас, можно было кого угодно представить на месте хозяина квартиры. Я решил полазить по выдвижным ящикам стола, в надежде найти что-то более интересное.

Копаться, как это любят говорить — в нижнем белье, меня не сильно смущало. Истина была для меня первостепенна.

В первом ящике лежала канцелярия, во втором — записные блокноты, но, увы, они были без записей и среди листов ничего не припрятано. В третьем ящике лежали банковские реквизиты, снова счета об оплате, а так же заинтересовавшие меня бумаги по частному предпринимательству.

Судя по документам — у брата было своё дело. Вспоминая наши разговоры, он никогда не говорил, что открыл свой бизнес. Наоборот, он делился буднями офисного работника, рассказывал какие-то глупые истории из жизни рабочего коллектива.

Под платежками лежала обычная папка-скоросшиватель черного цвета. В первых нескольких файлах были вырезки из газет различного содержания, но дальше были договоры с названием организации «Red Moon». Так же какие-то расчеты, доли и другое подробное достояние бухгалтерии, в которой я не шарил.

Эту папку я решил забрать с собой, для дальнейшего изучения. Интересно, почему же полицейские так халатно её пропустили? У них на руках либо более интересные и важные сведения, либо они абсолютные дилетанты? Как только разберусь с ней сам, стоит принести ее в участок, мало ли что интересного в ней найдут.

Мельком окинув помещение, нахожу помятый файл, куда складываю свою добычу и, свернув, прячу во внутреннем кармане плаща.

Я стараюсь аккуратно обходить кучи бумаг, что разбросаны по полу, не нужные — аккуратно отодвигать ногой.

Взгляд цепляется за краешек фотографии, почти скрывшейся за этими целлюлозными залежами. На ней Итачи крепко обнимает русоволосую девушку, почти на голову ниже его самого. У нее приятная внешность, но серьезные глаза. А еще есть крохотная родинка под правым глазом.

Брат улыбается, даря на этой фотографии тепло, словно весеннее солнце, ласкающее оттаявшую, от сугробов, землю. Признаюсь, с таким видом он мог смотреть только на нашу мать, когда ей было очень грустно, а Итачи пытался ее утешить.

«Люблю тебя. P.S. Нам годик: D» — гласила надпись на обороте фотографии.

Почерк своеобразный, размашистый и сложно читаемый. По старой памяти, у брата он был более ровный, буквы никогда не лезли за пределы строки и имели небольшую манию к графичности.

Значит эта девушка, что обеими руками ухватилась за брата — его пассия. Даты на снимке, к сожалению, нет, но, мне кажется, Итачи здесь моложе, примерно на два-три года, как раз в то время он начал немного по-другому стричь и укладывать челку. Я еще удивился, что спустя столько лет он что-то поменял в себе, ведь с ранней юности его образ не претерпевал изменений. Может, они тогда и начали встречаться?

И как бы я ни старался, то не мог вспомнить, чтобы брат посвящал меня в свою личную жизнь. Мама постоянно сетовала, что Итачи уже за тридцать, а он до сих пор холостяк и даже не присматривается. Конечно, и на этот счет у старшего брата было оправдание, которое ненадолго успокаивало разволновавшуюся мать — он считал, что не сможет должным образом обеспечить семью на свою скромную зарплату офисного воротничка.

Теперь вопрос заключался в другом — были ли они в отношениях на момент смерти Итачи? Или это его бывшая девушка?

Нужно узнать её имя, фамилию, а так же раздобыть контакты — даже если она его бывшая девушка, то все равно расскажет весьма много интересных вещей из прошлого моего брата.

Вглядываясь в фотографию, снова чувствую фиаско. Кладя её всё в тот же карман, начинаю психовать — я же вообще ничего о нём не знал!

Да, меня обижает тот факт, что Итачи не посвящал меня в нечто скрытое, личное. Я всегда старался завести разговор в подобное русло, быть может, раскрепостившись, он бы смог разобраться в своих проблемах — если они у него были, или наоборот, помочь советом мне.

Забрав находки, я решил временно прекратить поиски «неведомого Кадата» и отправится в отель, для более подробного изучения найденного.

Как только я вышел с подъезда дома, то сразу почувствовал влагу на макушке и лице — начался ливень. Моей укладке мгновенно пришел конец, и волосы из легкого ежика на затылке просто прилипли к голове.

Когда я выходил из отеля, пасмурное небо не предвещало ничего хорошего, но зонтик, увы, остался в квартире совершенно в другом городе.

— Хей, Итачи-сан, чего на звонки не отвечаешь? — мужской бас раздался совсем рядом, за спиной.

Обернувшись, на меня смотрел мужчина почти на две головы выше. Его кожа была бледной, я бы сказал, с видимым синим подтоном, как у мертвеца. Волосы тоже намокли под дождем и были прилизаны на манер новичка, что только начинает пользоваться гелем для укладки волос. Уж я в этом толк знаю.

— Кто ты? — задаю вопрос, игнорируя подобное обращение.

— Извини, парень, я, видимо, ошибся, — прищурившись и недовольно цыкнув, ответил незнакомец и уже собирался спешно покинуть двор, где находилась квартира моего брата.

— Ты знаешь Итачи? Моего старшего брата? — подобной формулировкой решаю привлечь незнакомца. Уловка срабатывает.

Мужчина оборачивается и пристальным взглядом оценивает мое лицо, комплекцию, одежду. Я так же смотрю на него. Явно не любимец девушек — уж слишком грубые черты лица, будто он приехал из провинции. Взгляд серьезный, холодный и цепкий. Для такой погоды одет весьма легко — мешковатая мастерка, с закатанными рукавами. Выглядело это крайне нелепо на фоне людей, что как и я предпочитали куртки или пальто. Оголенные предплечья забиты татуировками от кисти и, возможно, до самого плеча, но это лишь мои догадки.

— Я слышал, что у Итачи-сана был младший братец, но не думал, что вы так похожи, — доставая пачку, здоровяк выуживает сигарету и подкуривает, пусть и не с первой попытки, затягиваясь, — он дома?

Дым растворяется в сыром воздухе и клубнем витает, словно туман над головой, но лишь на мгновение.

Значит, он ещё ничего не знает.

— Кем ты ему приходишься? — Решаюсь выведать у незнакомца.

— Я его деловой партнер, — откосил он, делая тяжку.

— У вас должна быть встреча?

— Я так понимаю, что в квартире никого нет, раз ты задаешь так много вопросов, — быстро смекнул мужчина, — Где Итачи?

— Моего брата убили.

Собеседник уставился на меня широко открытыми глазами. Хотя, казалось, что его небольшие, глубоко посаженные глаза не могут так раскрыться.

— Слышь, пацан, ты не на открытом микрофоне…

— Я не шучу. Его тело нашли чуть больше недели назад, по тому маршруту, как он должен был доехать до дома.

— Твою мать… — Мужчина схватился за голову, пальцами прореживая ряды коротких и мокрых волос.

Его лицо застыло с той же эмоцией, как и у меня, когда полицейский сообщил мне столь скорбную новость.

— Подозревают заказное убийство, но кому нужно убивать обычного офисного работника? — поделившись своими рассуждениями, я решил подловить этим мужчину напротив. Возможно, он расскажет, были ли у брата враги или сам заикнется о его деятельности, документы которой я нашёл в квартире.

Но мужчина резко засмеялся во весь голос:

— Тебе он свой род деятельности так объяснял?

— О чём ты? — его вопрос окончательно разбил низкую вероятность того, что старший брат все-таки мог быть тем, кем он старался показаться в моих и родительских глазах.

Из-за того, что я решил заняться поиском истины немного раньше, пока посторонние люди не успели скрыть необходимую информацию, я знаю, что Итачи был замешан в совсем другой деятельности. Плюс, среди счетов было очень много упоминаний организации «Red Moon».

— Видимо о том, во что старший брат тебя не посвятил, — нахально улыбаясь и довольно растягивая почти каждое слово, ответил незнакомец.

— Чем он занимался?

— Так я и сказал, — усмехнулся здоровяк.

— Отвечай! — в моем голосе звучали нотки злости из-за неудовлетворенного любопытства.

— Тебя же допрашивали копы?

Я лишь кивнул.

— Ради твоего же блага, парень, я буду молчать до конца следствия. Когда всё закончится, позвони мне, встретимся, — мужчина достал визитку из нагрудного кармана, на которой был указан номер телефона и протянул ее мне.

«Хошигаке Кисаме. Тату-мастер студии «Red Moon».

«Red Moon» — организация, счета которой я нашел в квартире Итачи.

Мужчина резко обернулся и спешным шагом покинул меня. Пока визитка не промокла, припрятал её в файл к остальным находкам во внутреннем кармане.

За время нашего разговора я полностью промок и уже не спешил бежать на остановку. Возле моего ботинка в луже плавала мокрая недокуренная сигарета той же марки, что я нашел на балконе брата. Быть может, это его? Или я просто выдаю желаемое за действительное?

Улица была пропитана сыростью и чем-то прелым. Зловония витали в воздухе, убивая всю свежесть, что дарил дневной ливень. Осень начинается весьма мерзко.

Загуглив, как добраться обратно до отеля, я сел в нужный автобус и отправился в путь. Поездка была долгой — около тридцати минут. За это время я успел ознакомиться с красотами нового для меня города, посмотреть на местных, разбегающихся, как тараканы, людей.

***

На повестке дня — папка, счета и тату-студия «Red Moon».

Те документы, что я нашел на полках и полу относились к оплате частного предпринимательства. На сайтах сверки сведений за именем Итачи числилось ООО с двумя учредителями — Хошигаке Кисаме и неким Сасори Акасуна. Выходит, что у брата был свой бизнес, и я даже догадываюсь, чем он занимался.

Тату-студия «Red Moon» находится неподалеку от центра города, в котором живет брат. В интернете было немного информации о студии, только самая важная.

Так же, я нашел аккаунт в Инстаграме, где публиковались работы мастеров, их оборудование и видео за работой. Среди фото, где они были всей командой я не находил лица Итачи. Единственное, полностью прошерстив страницу, нашлись работы с обычной подписью, без ссылки на личный аккаунт мастера, имя которого — Windy Weasel (WW). Можно предположить, что это могли быть работы Итачи или же мастера, который не работал в основном составе команды.

Так же, я нашел работы Хошигаке Кисаме, с которым познакомился у дома старшего брата. Он был асом в стилях биоорганики, стимпанка и биомеханики, судя по подписям к публикациям. Выглядит достаточно интересно и необычно, видно, что очень нужно загоняться по анатомии и прорисовке. Но на мой вкус выглядит так же, как и Кисаме — жутковато.

По фотографиям я приметил одного парня, который чаще всего стоял ближе к Хошигаке. В отметках его никнейм высвечивался как «Red_Scorpion», но у него был закрытый аккаунт, что не совсем помогает работе, на мой взгляд. На аватаре было его надменное лицо, с огненно-красными волосами, заколотыми на один бок.

В аккаунте студии я нашел и его работы — они совершенно отличались от эскизов того же Кисаме. «Предполагаемый» Сасори работал в стилях акварели, ориентала, реализма — так же судя по подписям.

Мастер под ником Windy Weasel (WW) работал с геометрией, лайнворком и дотворком. Его работы напомнили мне тату, которое я видел на плече старшего брата.

Это случилось несколько лет назад, когда брат приехал ко мне в гости и решил остаться у меня дома. Поздней ночью, когда уже все легли спать, я зашел в комнату, которую мы с девушкой отвели для Итачи, чтобы забрать какую-то вещь, что лежала там. Брат уже спал, а одеяло накрывало тело, начиная с торса. На оголенном левом плече красовалась тату в виде непонятной витиеватой спирали.

Наверняка, я бы о ней не узнал, потому что брат всегда скрывал её и носил одежду с рукавом не менее ¾. Когда я заговорил с ним о тату в неформальной обстановке, чтобы никто не мог слышать наш разговор, Итачи всё равно лишь отшутился, предпочитая не отвечать по существу.

Возможно, он думал, что я расскажу матери, но это было бы глупо. Мы не маленькие дети и пусть, наши родители были против пирсинга или тату, но Итачи уже взрослый человек, как говорится, захотел — сделал.

Я не думаю, что он поступил плохо, по крайней мере, наши родители подумали бы именно так, но он просто сделал свой выбор. Я даже гордился им, потому что Итачи смог вырваться из навязанных нам с детства идеалов и сделать так, как он хочет сам.

Мне же, всегда не хватало смелости.

Комментарий к Секреты

Привет, читатель! Напиши пару строк о первой части в комментах)

Чем больше отзывов, тем быстрее продолжение

Всем добра <3

Подобие фото, что нашел Саске - https://pp.userapi.com/c845420/v845420018/117cd8/hpiGV92oH4Q.jpg

========== Тень ==========

Утро следующего дня началось с похода в банк и уплаты государственных платежей для вступления в наследство. Согласно воле Итачи — мне достается его недвижимость — квартира, в которой я был вчера.

В кабинете нотариуса пришлось пробыть около часа, чтобы урегулировать все возможные документальные формальности. Я попытался расспросить служащего о том, кому перейдет ООО брата, но мужчина слышал о таком впервые. Как он объяснил позже, я должен принести все касающиеся организации документы, чтобы он мог оценить - имею ли я право на долю брата. Никаких распоряжений на этот счёт Итачи не давал при жизни. А само завещание, как выяснилось, составил примерно за две недели до поездки ко мне.

Неужели, он чувствовал, что что-то произойдет? Или знал наверняка?

На сегодня у меня ещё одно важное дело в центре города.

Тату-студия расположена удобно - всего в паре кварталов от нотариата, и до неё я решил прогуляться пешком.

Вход и вывеска отличались от других соседних заведений антуражной ковкой в геометрическом стиле. Впервые за долгое время мой взгляд смог задержаться на элементе декора, чтобы рассмотреть его, не пройти мимо. Всё же, даже вкусы у нас с братом были близки, думаю, если бы у меня был выбор оформления вывески, я, пожалуй, сделал бы нечто похожее.

Что ж, пора взглянуть, что внутри. Я толкаю ручку двери вперед…

— Вы вернулись, Итачи-сама? — пролепетала девушка с бирюзовыми прядками челки, чуть ли не подбегая к входу.

Я только успел перешагнуть порог помещения и поправить пальто, она почти вплотную подошла ко мне. Девушка была весьма позитивно настроена — значит, хорошо общалась с Итачи, и думаю, охотно расскажет то, что меня интересует.

— Здравствуйте, — отвечаю ей.

— Ой, — её милая улыбка ходит с лица, и девушка начинает спешно извиняться.

— Все в порядке, меня очень часто принимают за моего старшего брата, — усмехнувшись, констатирую факт.

С приездом в этот город, я все чаще и чаще сталкиваюсь с тем, что нас путают. Когда я выходил из подъезда, какая-то бабуля с первых этажей окликнула меня по имени брата, начав нести какую-то только ей ведомую чушь. К сожалению, из её монолога я мало что понял, и с этого узнать ничего не получилось.

Мне никогда так не казалось, что мы похожи, как после приезда сюда. Я всегда считал, что в нашей внешности были серьезные отличия. Брат был больше похож на отца — имел более прямой нос, выразительные скулы и морщинки у глаз, а я — на мать, с её слегка курносым носом, тёмными глазами и более мягким овалом лица, нежели у отца. Хотя, на мой взгляд, глаза у Итачи были больше похожи на мамины. Но может, так считаю только я.

— Вы и вправду очень похожи! Не знала, что у Итачи-сана есть брат, — девушка буквально не может отвести взгляд от моего лица, — Как я могу к вам обращаться?

— Меня зовут Саске. Учиха Саске.

— Пожалуйста, располагайтесь, — девушка жестом указывает на кожаные диваны, — может вам чего-нибудь принести?

— Чашечку чая, без сахара, будьте добры.

Девушка-администратор кивнула и скрылась в какой-то комнате за тёмной дверью.

Вся студия была выполнена в контрастном дизайне. Я ожидал чего-то красного, по аналогии с названием, но из подобной гаммы была лишь одна картина на центральной стене. Помещение было светлым, а мебель и кушетки исключительно черного цвета.

Стены украшали геометрические элементы декора — владелец студии явно любил чёткие линии. Об этом, конечно можно было догадаться еще по входу.

Освещение в рабочем зале было очень ярким, как и следовало ожидать, ведь тату — очень кропотливая и даже ювелирная работа. Пока что там работал один человек, скрытый за ширмой. Есть предположение, что это какое-нибудь интимное тату. Хотя, я об особенностях процесса совершенно ничего не знаю.

Прямо в зоне ожидания клиентов находился телевизор, который вещал не запоминающийся фильм, а после началась передача по местному телевидению.

В студию зашёл красноволосый парень, что красовался на паре фото в профиле инстаграма, запуская леденящий душу ветер в помещение. Поначалу он даже не заметил меня и прошёл мимо, остановившись у администраторской стойки, прося какой-то журнал.

Пока была возможность, я пытался ухватиться хоть за какую-нибудь деталь, что могла бы сказать что-либо о нём. Крайне спокойная физиономия, сосредоточенный взгляд. Левша, почерк размашист, судя по резким широким движениям. Одежда идеально выглажена, волосы уложены в легкий творческий беспорядок, но на контрасте его аккуратности во всем образе смотрелось достаточно стильно. Одежда преимущественно закрытая, но на оголенных участках никаких татуировок не заметил.

Объект моего наблюдения обернулся, когда мне принесли чай. По началу, он скорее всего, аналогично принял меня за старшего брата и даже открыл рот, чтобы поприветствовать, но быстро остановился, всего лишь выдохнув и прищурившись, стал рассматривать лицо.

— Давно он здесь? — пытался как можно тише прошептать красноволосый, вплотную наклонившись через стойку к лицу девушки-администратора, но я его услышал.

Она помотала головой, после чего испуганно посмотрела то на работника студии, то на меня. Парень кивнул и спешно направился к выходу, набирая что-то на смартфоне.

Девушка вышла из-за ресепшена и с парочкой документов прошла к шкафу-сейфу, чтобы убрать их туда.

— Кстати… — запнулся я, обращаясь к девушке, — как вас зовут?

— Джун.

— Джун, милая, не подскажите, мой брат еще не приехал?

— Так у Итачи-сана отпуск, он уже три недели не появлялся, — с полным спокойствием отвечает девушка-администратор.

Она не в курсе, а это уже странно, она ведь работник. Судя по реакции недавно пришедшего мастера студии, Кисаме ему всё рассказал.

— Ах, вот не задача, совсем не ждёт родственников… — Насупившись, произнес я, намеренно выводя её на диалог.

Девушка продолжала рассматривать меня, но пытаясь делать это, пока я смотрел куда угодно, только не в её сторону.

— Знаете, я здесь в первый раз… Давно работаете у моего брата?

— Уже два года, Итачи-сан очень хороший руководитель. — Администратор немного засмущалась, отведя глаза. Я столько раз видел похожую реакцию девушки, когда я смотрел на неё, не сводя взгляда.

— Рад слышать, что брат не обижает своих работников.

— Итачи-сан удивительный человек! Руководит, обучает и до сих пор практикует, что очень редко для мастеров с его уровнем.

— С его уровнем? Вероятно, Итачи достаточно долго работает в этой сфере, раз вы так говорите?..

— Уже более 8-ти лет, если мне не изменяет память. По его рассказам еще в студенческие годы впервые взял машинку в руки. Кстати, — девушка призадумалась, — он разве вам не рассказывал?

— Джун, понимаете, я долгое время жил и работал за границей и не мог связаться со своей семьей, теперь, наконец, когда вернулся, решил возобновить общение и дружбу. Узнав, где работает брат, решил сделать ему сюрприз, приехав без предупреждения.

— Вот как, это хорошее решение, Саске-сан. Я, думаю, Итачи-сан будет рад.

— Я тоже так думаю.

— Как раз он после отпуска хотел снять еще два помещения и расширить нашу команду, вы еще успеете застать его не таким загруженным, как это было до отдыха…

— О, так он планировал расширяться? — С заметным интересом в голосе произнес я. Очередная зацепка, что может помочь дополнить реальную жизнь старшего брата.

— Да, Итачи-сан уже нашел одно помещение, идеально подходящее под нашу стилистику, подписал договор о купле-продаже и залог оставил, а вот со вторым проблема…

— Проблема?

— Ну, как… — Девушка продолжила, — только аренда, а господин Итачи хотел выкупить помещение.

— Это так принципиально?

— Не могу сказать, руководитель не посвящал меня в этот аспект.

Может расширение бизнеса и стало мотивом для убийства? С кем не смог договориться мой брат?

Воцарилось недолгое молчание, пока мой взгляд не привлекли настенные часы, выполненные в готическом стиле. Они вписывались в общий интерьер и добавляли ему свою изюминку, но привлёк меня не совсем дизайн.

«17:29» — циферблат остановился именно в этот момент.

— Джун, а как давно у вас часы не работают?

— Ох, да перед отпуском Итачи-сана сломались. Он сказал, что по приезде сам передаст их своему хорошему другу, что сделал их в подарок вашему брату. Ручная работа, как говорится, требует ручной корректировки.

— Да, я тоже так считаю, в мастерских запросто могут уничтожить столь тонкий механизм.

Зная педантичность брата, он бы в первый свободный вечер решил проблему с часами, а из этого следует, что его что-то отвлекло. Если бы квартиру брата не обыскивали, то я смог бы легко соориентироваться с вопросом что и где лежит. Когда вчера зашёл туда, чувствовалось, что я дома. Некоторые вещи лежали точно так же, как было в детстве, как советовала мама. Все же наше воспитание проявляется даже спустя такой большой промежуток времени.

У двери послышалась возня, замолкая перед самым входом студии. В помещение зашли Хошигаке Кисаме и красноволосый парень с брошюрой в руке. От них веяло сигаретами на контрасте со свежим воздухом в студии.

— Ну, здравствуй, Саске, давно не виделись. Решил в гости зайти? — Недовольство Кисаме буквально сочилось в каждом слове. Не ожидал, что мы так быстро встретимся, здоровяк?

Не представляю, кто тебе рассказал обо мне, но работаешь быстро. Что же, уже прогресс — он знает мое имя, хоть я и не представлялся ему во время прошлой встречи.

— День добрый Кисаме. Да вот, мимо шёл и решил заглянуть. Загорелось желание татуировку сделать. Не поможешь с эскизом? — отвечаю, поддерживая нарастающий тон дерзости в помещении.

Красноволосый парень молча наблюдает переводя взгляд с Кисаме на меня. Скорее всего, он не станет вмешиваться.

— Разумеется, проходи за мной, — рукой указывая направление к рабочему залу, Хошигаке оскалился, как дикий зверь на охоте.

— Но, Кисаме-сан, у вас с минуты на минуту клиент, — растерянно прервала наш разговор администратор. На её лице было очевидное негодование, ведь она не знала причины враждебности со стороны работника студии к младшему брату директора.

— К черту клиента, — прошипел Хошигаке, — здесь случай интереснее.

— Но, что я ему скажу? — Заволновалась девушка-администратор.

— Ах, вот же не задача, — вскинув руки, включил я не реализовавшегося драматурга, — ну, ничего страшного, у меня много свободного времени, зайду в следующий раз. — Закончил я, дабы прекратить эту словесную перепалку.

— Спасибо за понимание. Так же, вы можете записаться на прием к мастеру, Саске-сан, — Переключилась на меня администратор, проговаривая стандарты обслуживания.

— О да, конечно, я воспользуюсь вашим предложением, — отвечаю девушке, дабы соблюдать этикет.

— Не лучшее решение, Саске… — попрощался Хошигаке.

Попрощавшись, я покинул студию «Red Moon» под злобную ухмылку Кисаме. После весьма интересного визита я решил направиться к отелю. Сегодня последний день проживания, а пролонгировать визит я не планирую.

Небо снова заволокли тучи, но дождь не спешил дарить влагу улицам города. Пока я шёл к остановке, то много раздумывал на счёт случившейся сцены.

Почему Кисаме молчит насчёт смерти Итачи и подчиненные брата не в курсе дела?Почему решил выжить меня из студии, как только я туда пришел?

Боится ли он чего-то?

Может ли, что он как-то причастен к убийству Итачи? Возможно, он захотел завладеть их бизнесом и управлять им единолично или с этим… Сасори?

В принципе, этому есть логичное объяснение — Кисаме и Итачи не поделили общее дело, Хошигаке заказал его, потом решил забрать документы из квартиры, а я помешал ему и перехватил их первым.

Но как бы он проник к Итачи? Взломал бы замок? Слишком шумно и много внимания, а он парень достаточно приметный.

Мог бы у него быть ключ?

В прочем, всё равно стоит сменить замок, после того, как перееду в квартиру брата.

Зайдя в номер, я начал спешно собирать вещи, чтобы освободить помещение как можно скорее. Наличных денег почти не осталось и со всем багажом придется направиться сначала в банк, потом же в квартиру брата.

Расплатившись на ресепшене, я дошел до самого ближайшего банка и снял небольшую часть нашего с Сакурой вклада. Точнее — моего вклада, потому что это были мои деньги, которые откладывались на свадьбу, так как я хотел оплатить все сам.

Заказав такси и погрузив багаж в машину, я направился прямиком в квартиру брата. Пусть она станет моей законно через несколько дней, но кроме меня там жить больше некому. Надеюсь, меня не ждет какой-нибудь сюрприз.

Почти весь вечер я потратил на то, чтобы расположиться, убрать беспорядок и приготовить ужин.

Включив ноутбук, я решил поискать какую-либо информацию о людях, что работают в студии брата.

Поедая кусочки мяса с наспех приготовленным гарниром, я нашел страничку девушки-администратора в социальной сети. Ей около 28 лет, как и мне. Есть парень, судя по их многочисленным общим фотографиям. Друзей в соответствующей главе страницы не много, значит только самые близкие. Вполне обычная девушка, ничего примечательного.

Зайдя на вкладку «Друзья», я просматривал страницы, ища несколько имен, так сильно меня интересующих.

Я нашел Кисаме, того красноволосого паренька, которого действительно звали Сасори Акасуна и еще одного парня, что был на общих фото в Инстаграме, который по всей видимости работал сегодня за ширмой.

Так же нашел страничку моего старшего брата.

«Пользователь был в сети 21 сентября в 21:33»

После 21 числа брата я больше не видел. О его кончине я узнал 24 сентября, когда полицейские смогли подтвердить личность по зубной карте.

У брата был скудно заполненный профиль, немногочисленные друзья и очень редкие заметки на странице.

На меня нахлынули воспоминания и горечь. Закрыв браузер, я решил выключить ноутбук, перед этим предусмотрительно сохранив в закладки персонал студии моего брата.

Отложив технику, я зарылся с головой под одеяло, словно, пытаясь спрятаться от всего — того, что случилось, своих мыслей, чувств и воспоминаний, которые были ложью.

С непривычки, каждой клеточкой тела чувствую, как неудобна новая кровать и как «не по-моему» взбита подушка. Поток мыслей начинает сливаться вперемешку с пустотой — той, что помогает провалиться в сон. Продолжаю ворочаться на кровати, пока не устаю и не вскакиваю ногами на холодный пол, одолеваемый мыслями.

Мыслями, что мелькают в голове, путая всю полученную за эти дни информацию кусками, не давая голове отдыха.

***

Ближе к десяти утра мне начала названивать Сакура. Сначала я сбрасывал, надеясь, что она догадается, что я занят, но позже она начала писать. И до этого писала, как оказалось, очень много. Как только я включил интернет на смартфоне, бедный телефон секунд тридцать разрывался от бесконечных оповещений.

Среди мелькающих уведомлений я заметил одно не самое приятное:

«Микото-сан в больнице. Возвращайся»

— Сакура…

— Саске, почему ты не отвечаешь? — Перебивая, она почти кричала в трубку, показывая свое негодование. А такое бывало очень редко, — Чем ты занимаешься?

— Делами. Здесь оказалось больше работы, чем я мог предположить. Что случилось с мамой?

— Саске, — девушка промедлила, — вчера её госпитализировали. Я приехала к ней вечером, чтобы проведать. Она была заплаканная, держала детские фотографии Итачи в руках. Все время что-то говорила в полголоса, было сложно разобрать.

Закрыв глаза, я с замиранием сердца слушал всё, что говорит Харуно. Представляя, что творится с матерью, мне самому стало плохо и, найдя точку опоры, облокотился на стену, чувствуя, как и мои ноги стали подкашиваться.

— Увидев, в каком она состоянии, я отвела её в зал, но там повсюду лежали ваши семейные альбомы. Как только Микото-сан прилегла, она сказала, что ей становится хуже, поэтому я сразу вызвала скорую помощь. — Сакура решила перевести дыхание, а моё сердце ушло в пятки, ожидая худшего, — Саске, я так боялась, что у неё мог быть инсульт, благо врачи оказались во время.

— Сколько ещё она будет в больнице?

— Наверное, еще 3-4 дня, потому что ей пока не становится хуже. Она очень слаба, смерть Итачи сильно подкосила ее.

— Но ей и не становится лучше… — закончил за Харуно я. — Я постараюсь выехать сегодня.

— Мы ждем тебя, Саске.

Я сбросил вызов.

Комментарий к Тень

Спасибо моим читателям за творчество по этой работе <3

Обложечка от C.Morgan - https://pp.userapi.com/c845017/v845017641/110acb/J3cfCNu1XHc.jpg

p.s. Отзыв и оценка “нравится” - это ваш ответ на мое творчество и для меня это очень важно. Читаю и отвечаю как на положительные, так и негативные отзывы.

========== Сын ==========

Комментарий к Сын

В пейринге заявлен персонаж Учиха Изуми. Для моего текста надо было изменить фамилию, поэтому Савада Изуми=Учиха Изуми.

Когда мы только узнали о смерти Итачи, я заметил, что мама замкнулась в себе, переживая горечь утраты, хоть и пыталась изо всех сил сделать так, чтобы я этого не увидел. Так же было, когда убили отца, поэтому я сразу обратился за помощью к врачу, что оказывал услуги нашей семье в прошлый раз. Да, я наивно полагал, что её боль смогут заглушить таблетки, походы к психологу, общество её подруг и моей девушки, но боюсь, что сильно заблуждался.

Наверное, я плохой сын. Бросил её одну, наедине с терзающими, словно стервятники жертву, мыслями. Боль легче пережить, если ты сосредоточен на какой-либо цели. В этот раз я смог найти её для себя, а моя мать — нет.

Заказав через Интернет билеты на ближайший автобус до родного города, наспех одеваюсь, прихватив небольшой рюкзак, куда складываю всё самое необходимое, в том числе — найденные мной ранее бумаги.

Всё же, одежда, что была на мне, не годилась для поездки, а тем более для скорого визита. Я посмотрел, что осталось из нормальных вещей, но к сожалению, всё нуждалось в стирке.

Прикинув, хватит ли мне времени на то, чтобы собраться дома, я всё-таки боялся опоздать и стал думать, как решить эту небольшую проблему.

Меня не сильно беспокоило мнение людей, что могли оценить мой неважный вид, но показываться так перед матерью — значит заставить переживать и за мою жизнь тоже.

Взгляд скользил покомнате, точно в очередной раз, проверяя, всё ли я взял. Задумчиво посмотрев на шкаф, медленно направился к нему. Припоминаю, что Итачи носил одежду максимум, на размер больше.

Наша комплекция была схожа, правда, я был чуть выше старшего брата.

В воздухе снова повис аромат до боли знакомого парфюма, окутывая, словно дымкой, сводя с ума, расшатывая и без того не стабильную психику. Концентрация давалась тяжело, подрывали устои воспоминания и обрывки фраз.

Высмотрев из всего гардероба более строгий наряд — тёмную рубашку и брюки, я решил примерить, надеясь, что мне всё подойдет.

В отражении зеркала всё смотрелось достаточно неплохо, но мою небрежность выдавала легкая растительность, от которой я решил избавиться, пока время позволяет. Конечно, было бы отлично и к барберу записаться, но волосы могут подождать.

***

Поездка заняла около трех-четырех часов, благо я успеваю до окончания времени посещения больных. Заехав на свою квартиру, оставляю там рюкзак, и тороплю Сакуру, чтобы она помогла мне купить все, что нужно маме.

— Что это за вещи на тебе? — рассмотрев меня с ног до головы, недоумевая, вопрошает Харуно.

— Мои были в стирке, пришлось воспользоваться гардеробом брата.

Сакура настороженно осмотрела меня. В её глазах читалось недоумение, а зная её любовь к суевериям, я решил сразу перевести тему, ещё не начавшихся нравоучений, толку от которых будет мало.

Закупив самое главное, мы спешили как можно быстрее в больницу, чтобы не обрекать мать на еще один день в одиночестве. Сакура постоянно говорила, что Микото только и твердит о том, как хочет увидеть сына.

Подъезжая к больнице, я начинал испытывать подобие паники. Это все из-за переживаний, связанных с гибелью брата и ухудшением здоровья мамы. Понять-то легко, а вот избавиться и не дать слабину при встрече с матерью — почти невыполнимая миссия.

Я стою перед белоснежной дверью длинного серо-голубого коридора. Долго не решаюсь повернуть ручку палаты, где лежит моя мать. Я боюсь того, что могу увидеть.

Наконец, собрав волю в кулак, я захожу.

Чувствую, как внутри меня словно что-то обрывается, распаляя дикую горечь. Я чувствую её каждой клеточкой тела, будто она с кровью распространяется по венам. Моя мама неподвижно лежит, не замечая меня. Её кожа еще белее на фоне этих больничных, пропитанных запахом медикаментов, простынями. Тёмные круги под глазами нагло красуются на её лице, убивая всю красоту этой миловидной женщины.

— Сынок… — тихо произносит мама, медленно повернув голову в сторону двери.

— Мама…

Почти подбегаю к ней, молниеносно сокращая дистанцию от двери до койки, попутно оставляя на полу небольшую корзинку с фруктами, которые любезно выбрала и купила Сакура.

— Я так рада, что ты приехал… — Микото пытается поднять руку, чтобы коснуться меня.

Я решил не утруждать её и сел на край кровати, взяв за руку и поцеловав, как это раньше делал наш отец.

— Я так ждала тебя… — Шепчет мама, а ее лицо, наконец, начинает выражать благоговейное спокойствие, сменяя прежнюю тревогу.

— Я здесь, мам, всё хорошо, — чуть громче отвечаю я, — скоро ты поедешь домой.

— Итачи, скажи, ты ведь останешься на недельку в гости?

Я замер.

Мне послышалось?

— Мамочка, повтори, пожалуйста, я не разобрал, что ты сказала?

Пожалуйста, пусть окажется, что мне послышалось.

— Итачи, — мать начала говорить уверенным голосом, — ты очень мало проводишь времени со мной. Я понимаю, что ты занят, но мог бы приезжать на выходные хотя бы раз в месяц. Саске и то чаще бывает в гостях, хоть и тоже съехал с родного дома.

Она бредит? Или серьезно не узнает меня?

— Мам, — внимательно смотря на ее лицо, думаю, стоит ли сказать, ведь я совсем не могу предугадать, какая будет ее реакция. — Это я — Саске, твой младший сын.

— Ч-что… — Мама начала глубоко дышать, а руки немного подрагивать. — Что ты такое говоришь, Итачи? — Микото с трудом открывает глаза, толи от сонливости, толи от действия препаратов, что ей прописали, — Почему ты так на меня смотришь, сынок?

Теперь я понимаю, почему она пролежит здесь, как минимум неделю. Горячие слёзы начинают стекать по моим щекам, а я впервые за долгое время ощущаю их и те острые когти, что жадно скребут душу.

— Мамочка, забудь, всё хорошо, — наспех вытираю подступившую влагу и пытаюсь отрезвить свой разум, понимая, что мать снова начинает переживать.

— Итачи, что-то случилось?

— Нет, мам, всё нормально. — Я решил подыграть ей, чтобы не вызвать приступа. Поворчу после, когда она выздоровеет. — Что ты хочешь, чтобы я принес тебе завтра?

Если я не переведу разговор в другое русло, то боюсь, придется успокаивать не мать, а меня.

— Даже не знаю, врачи многое мне не разрешают…

— Ладно, — быстро поцеловав мать в лоб, я решаю, что пора попрощаться с ней, иначе я сорвусь. — Я спрошу, что тебе можно.

— Ты уже уходишь? — С вселенной грустью спрашивает Микото.

— Да, но, завтра я вернусь, обещаю. А пока, набирайся сил и будь для меня самой красивой женщиной в мире.

Итачи всегда говорил эту фразу, чтобы успокоить или поднять настроение чем-то недовольной Микото. Мама грустно улыбнулась, обнажая белоснежные зубы и без стеснения, показывая мимические морщинки у глаз.

— Ты как всегда, Итачи, знаешь, как мне угодить.

Покидая палату, я чувствовал дикую пульсацию в своей голове. В глазах периодически темнело, а руки тряслись так, словно я страдаю тремором. Сакура побледнела, увидев меня, и сразу же подбежала, чтобы поймать под руку.

— Саске, ты в порядке? Что произошло?

— Она называет меня Итачи!

Глаза Сакуры округлились, и девушка замолчала не находя ни одного подходящего слова в подобной ситуации. Она не глупа и прекрасно понимает, что слова утешения на мне не работают.

— Может, её смутило то, что ты в его вещах?

— Не думаю, что она досконально знает его гардероб… — Я пытался найти любую адекватную причину случившегося, — Да и одеваемся мы достаточно похожим образом с детства. Понятие о вкусе нам прививала она…

— Может, из-за вашего внешнего сходства и своего расстройства она отрицает его смерть и думает, что ты это он?

— Не знаю, Сакура, но мне от этого не легче! — Схватившись за голову и понимая, что срываться на Сакуре это тоже не выход, я вспомнил о некоторых бытовых вещах, — Ты говорила с её лечащим врачом?

— Ещё нет…

— Давай найдем его! — Решимость поговорить с медиком укрепилась желанием рассказать о произошедшем.

— Её, — поправила Харуно.

Походив по коридору и расспросив дежурящих медсестер, мы, наконец, узнали, где сейчас лечащий врач моей матери. Она совершала обход и как раз вышла из очередной палаты, как Сакура окликнула ее, чтобы мы смогли поговорить.

— Здравствуйте, меня зовут Учиха Саске я сын Учиха Микото, которая поступила к вам пару дней назад. Можете сказать, что с ней?

— Здравствуйте, Саске-сан. Меня зовут Цунаде Сенджу, — ответив мне так же официально, она резко перешла на более неформальный тон, — по секрету, мы с тобой и так заочно знакомы, благодаря Сакуре, — Подмигнув Харуно, врач продолжила, — Что ж, насколько я помню, твоя мама поступила к нам с подозрением на геморрагический инсульт, опять же, как выяснилось позже, в анамнезе указано, что она — гипертоник. Все оказалось куда лучше, у нее повысилось давление, но не до критической ситуации и мы смогли её стабилизировать без последствий. Думаю, она скоро поправиться и мы выпишем её.

— Это невозможно! — Этого действительно нельзя допустить. — Она бредит.

— Что? — нахмурившись, Цунаде сильно удивилась моим словам.

— Она не узнала меня и назвала именем погибшего брата.

— Хм… Она только недавно проснулась, может быть, он снился ей или она много думала о нём и перепутала вас, — предположила Цунаде, впрочем, в её глазах мелькнул здоровый интерес, — А вообще, это действительно странная реакция, мы всё равно оставим её под наблюдением.

— Я могу прийти к ней завтра?

— Конечно. — Затем, Цунаде продолжила, — Если ты не против, то я хочу присутствовать при встрече и убедиться в твоих словах, что бы точно подтвердить их.

— Буду только рад.

— Зайдите ко мне завтра, перед тем как идти в палату Микото-сан. Сакура знает, где мой кабинет.

— Конечно, Цунаде-сама, спасибо, что помогаете нам, — Сакура склонила голову перед врачом.

— Не стоит, Сакура, — добродушно улыбнувшись, госпожа Цунаде скрылась за очередной палатой.

Её энергетика уверенности, которая так и витала в воздухе, буквально завораживала. Разговаривая с ней, я чувствовал на подсознательном уровне, что пока маму будет лечить Цунаде, с ней все будет хорошо. Взглянув на неё сразу можно сказать — дама она целеустремленная и добивается всего что захочет, а люди тянутся за её стремлением.

Внешне она не выглядела как-либо необычно, скорее наоборот — самая среднестатистическая блондинка, ближе к сорока годам. Возраст её выдавали лишь уставшие карие глаза из-за трудных ночных смен, зато выразительные формы, уместно подчеркнутые платьем под халатом, говорили совсем об обратном, будто передо мной стояла юная фитоняша, что сутки напролёт качается в зале.

Опять же, я знаю, что она давняя знакомая Сакуры и последняя очень хорошего о ней мнения, поэтому и попросила Сенджу взяться за этот случай, хоть он и был прост для её практики, как я понял.

***

По приезду домой, я немного помог Сакуре с ужином, устроили небольшое застолье в честь моего приезда, а позже мы направились в спальню.

Когда Сакура заснула, меня, наконец, осенила мысль.

А что если мне попробовать подобрать пароль к странице брата в соц.сети? Может там есть переписки, которые как-либо прольют свет на его настоящую жизнь?

Почему я не догадался об этом раньше?!

Тихо сбежав из спальни, я отправился в зал, где стоял ноутбук. Настроив Интернет-подключение на роутере, я, наконец, оказался в сетях информационной паутины. Выйдя из своего аккаунта, я решил подобрать логин и пароль от страницы Итачи. С логином проще — это номер телефона. Сначала попробую поработать с основным номером.

А вот пароль…

Сначала пытаюсь подобрать простые комбинации, затем с упоминанием студии или его интересов.

Каждый раз высвечивается окошко:

«Неправильно введен логин/пароль».

Что ж, может попробовать использовать второй номер брата, который мне известен? Я начал заново, надеясь, что мне удастся получить доступ к странице Итачи.

«Превышен лимит количества попыток».

Твою мать!

А если попробовать через интернет-сервисы…

Открыв поисковик и став читать о разных ресурсах, что занимаются подобным взломом, я подобрал парочку способов, которые не выглядели слишком глупыми и внушали серьезность успеха.

В очередной раз, открыв страницу брата, меня ожидала крайне интересная надпись:

«Страница пользователя удалена».

Это можно сделать, только зайдя в настройки аккаунта, а для этого нужно знать точный логин и пароль.

Минуту назад страница была в общем доступе, а сейчас — удалена.

Кто-то, кто знает эти данные засек мои попытки? Но вот кто бы это мог быть? Тот мрачный Кисаме или кто-то из работников студии? А может девушка с фотографии?

Во всяком случае, меня опередили.

Каждый чёртов раз, когда я пытаюсь узнать хоть что-то и нахожу верный источник, чтобы приблизиться к этой тайне, всё идёт далеко не по плану.

Закинув эту идею, я решил пойти по кухню, попить чая с травами для успокоения нервов, иначе я точно не засну в подобном состоянии.

******

Утро следующего дня началось с ленивых и довольных потягиваний на собственной кровати. Мне совершенно не хотелось вставать и куда-либо идти, ведь я так соскучился по уютной атмосфере своей квартиры.

За завтраком мне пришло сообщение с групповой беседы, от моего непосредственного руководителя. Начало месяца — он рассылает всем график рабочей недели. Моя смена через три дня.

Совсем забыв, что мой отпуск почти кончился, я осознал, сколько не успел сделать из всего того, что запланировал.

Признаться, меня сейчас совсем не заботит моя работа в конструкторском бюро. Это отличные деньги, интересное занятие, но сейчас, ощущая ветер перемен, мне стало интересно совершенно другое направление

Да, после смерти брата, узнав, кем он был, я начал чувствовать до этого не известное мне чувство свободы. Он осмелился жить совершенно иначе и меня это вдохновило.

Всю сознательную жизнь то отец, то мать говорили мне, как будет лучше, ограничивая мои интересы и действия. Естественно, обосновывая это тем, что они более мудрые люди, пройдя через множество жизненных препятствий, зная, какие ошибки лучше не совершать.

Умный человек ведь учится на чужих ошибках, верно?

Вот и наши родители считали, что мы с братом люди умные, а значит, доверяем им наши судьбы. Вот только они были как слепые старцы, не видя действительности. Эра консервативности давно канула в лету, уступив эпохе свободы слова, выбора и действий. Эпохе индивидуальности, а не коллективизма. Но упрямое общество не собиралось спешить менять устои, а наши родителями были этим обществом, самой послушной его частью.

В мыслях, я обычно проводил аналогию с процессом индустриализации — наши родители остались в нём ремесленниками.

Из чувства благодарности, именно из-за него, в своё время я сделал так, как сказала мать, и освоил профессию, по которой работаю. Купил квартиру в том районе, который посоветовала она. Сблизился с той девушкой, с которой живу, ведь она хорошая партия.

Незадолго до того, как отец умер, он начал обращать на меня внимание и замечать мои успехи. Его признание было для меня самым дорогим подарком, ведь до этого я был лишь тенью своего брата.

Или просто пустым местом.

Пустое место, к которому обращались исключительно: «А, это ты…», «Итачи справился бы лучше…», «Замолчи, сейчас говорит твой старший брат!».

А потом пустое место превратилось в личность. Я был в смятении, первое время не понимая, на кого злюсь больше — на брата или отца.

Не особо разбираясь в своих эмоциях, радость осознания, что я, наконец, вышел на первый план, затмила годами накопленную озлобленность.

А потом к нам домой пришли сослуживцы отца, сказав то, от чего мать вскрикнула и упала в обморок.

Для меня это было самым тяжелым временем в моей жизни. Мне тогда было только четырнадцать. Переходный возраст, трагедия, переизбыток чувств и я словно вулкан, начал извергать свое горе, проявляя не самые лучшие качества своей личности, заложенные, очевидно, природой.

Месть переполняла меня, но кто же скажет всю правду о той трагедии на задании четырнадцатилетнему сопляку? Сотрудники полиции? Мать? Едва ли.

Я начал замыкаться в себе, чувствуя отчаяние, что не могу никак отстоять честь отца.

Однажды, в разговоре матери по телефону, я услышал, что в тот злополучный день, сотрудники полиции так и не задержали того беглого преступника. Как оказалось, до этого, отец вел дело этого человека, а сбежав, убийца целился только в него.

Тогда в моей голове закралась мысль, что этот преступник мстил моему отцу и теперь, возможно, захочет закончить начатое и прийти к нам в дом за мной и матерью. Я стал часто зацикливаться на этой мысли, плохо спать и мне постоянно что-то мерещилось.

Со временем, начались приступы лунатизма. Поначалу безобидные, ничем не заслуживающие внимания. Но одной ночью я проснулся от крика матери.

Она стояла передо мной на коленях, тормошила за плечи. Я крепко держал нож в руке, не замечая дискомфорта от рассечения на предплечии и никак не реагировал на действия со стороны.

Мать проснулась от того, что я зацепил что-то на кухне, утварь упала и разбилась. Она уже хотела начать читать лекцию о неаккуратности, как застыла в дверном проеме, увидев своего ребенка посреди кухни.

По смутным ощущениям, кажется, что мне приснилось, что я с кем-то боролся и защищался ножом. По всей видимости после какой-то «атаки» я зацепил сам себя.

Потом начались походы к врачам, долгое и утомительное лечение и, наконец, со временем я зажил спокойной жизнью.

Сейчас, я понимаю, что моя признательность выходит мне боком. Я занимаюсь не понятно чем и не понятно где и чувствую себя, словно в клетке, хоть и могу спокойно передвигаться.

Мне хочется ощутить свободу, стать как брат, и именно поэтому, я хочу отстоять его честь. Мне претит, чтобы студия Итачи перешла в чужие руки, будь то Кисаме, Сасори или кто-либо другой — не важно.

Дело моего брата должно достаться только мне. Я чувствую, что у меня получится, пусть, до этого и не вникал в эту сферу, но приложив усилия, смогу быть руководителем даже не становясь мастером.

Пока что я не стану говорить Сакуре о своем решении об увольнении. Будет водопад вопросов, а пока пазл в моей голове не сложился, не хочу никому и ничего рассказывать про реальное положение дел.

Утром я поехал в отдел кадров, чтобы написать заявление об увольнении. Руководитель провел со мной беседу, решив узнать, почему я так спешно покидаю коллектив. На что он получил ответ, что я совсем скоро собираюсь переехать в другой город на постоянку, и я от части, сказал правду.

Закончив ближе к обеду со всей бумажной волокитой, я направился в больницу, где меня ждала Сакура.

Сев в собственную машину, я понял, как же по ней скучал. По звуку двигателя, по рулю и немного коцаной приборной панели, мягким креслам и тому, как еле слышно шуршит кожа, когда садишься. Пусть она не свеженькая и не самой лучшей комплектации, но это моя первая машина и я ее очень люблю, по-своему, без фанатизма.

Жаль, но совсем скоро мне придется расстаться с ней, ведь для того чтобы сделать всё так, как я планирую, мне нужно достаточное количество денег. Возможно, придется заложить и квартиру брата.

Вскоре встретившись с Сакурой, мы зашли за Цунаде и направились в палату к матери.

Она была рада тому, я сдержал обещание и пришел навестить её снова.

Весь разговор Цунаде наблюдала за вялой Микото, что не хотела нашего внимания. Очень странная реакция, потому что вчера она была рада меня видеть.

— Где Итачи? — Тихо прошептала мама.

— Мама…

— Саске, почему Итачи не пришел? Ведь вчера он обещал мне…

— Мама, это был я. Я приходил к тебе вчера.

Мать окинула меня взглядом и зарыдала.

— Не верю… — уткнувшись в подушку, мы услышали лишь её сдавленное бурчание.

Я перевёл взгляд на погрустневшую Цунаде, что сделала пару отметок в карту пациента.

— Завтра с ней поговорит мой знакомый психиатр, — тихо, в полголоса прошептала она.

***

Вечером, за ужином по телевизору передавали сводку новостей. Одну густонаселенную префектуру затопила разбушевавшаяся стихия. Много пострадавших и пропавших без вести. Спасатели помогают людям выбраться из своих жилищ и проводят эвакуацию в ближайших префектурах.

Через день мы снова решили навестить маму. Я взял пару книг, чтобы ей было немного веселее, потому что смогу прийти теперь только через три дня, ведь мне нужно доработать положенный срок после увольнения.

В больнице было как-то слишком оживленно, чем в предыдущие дни. Медперсонал словно хлыстом по спине били, как рабов в древности, настолько быстро они старались работать, подбегая к очередному пациенту.

Среди этой суматохи мы никак не могли найти среди других лицо госпожи Сенджу.

— Где госпожа Цунаде? — Найдя знакомую среди медперсонала, Сакура, наконец, сможет получить хоть какую-то информацию.

— К сожалению, её не будет на этой неделе. Госпожу Цунаде и еще нескольких медиков вызвали в госпиталь затопленной префектуры, там много пострадавших и имеющийся персонал не справляется с их количеством.

— Ясненько, а кто сейчас лечащий врач пациентов, что вела Цунаде-сама?

— Савада Изуми. Она скоро начнет обход по палатам больных, и вы сможете встретиться с ней лично.

— Спасибо.

— Не за что, Сакура-чан.

Мама сегодня была радостна, но молчалива. Как будто она что-то скрывала, но эта новость была всё же хорошей.

— Ты прямо светишься от счастья. Что-то произошло? — Решил поинтересоваться я, потому что мое любопытство больше не выдерживало.

— Посмотри на тумбочку, сынок, — Микото коротко кивнула, а затем продолжила: — Сначала я думала, что это ты. А потом спросила медсестер, хотела узнать, когда ты успел, на что они ответили, что это был совершенно другой мужчина.

Я обернулся и увидел небольшой букетик из пяти белых лилий.

— Мама, неужели у тебя появился поклонник? Не знаю, кто он, но с выбором цветов он угадал, — подмигнул я, покрасневшей матери.

— Не смущай меня, Саске. Я все равно останусь верна только твоему покойному отцу, — сказав это, я заметил, как разгоревшийся огонек в ее глазах начал гаснуть.

Однако сегодня она назвала меня по имени. Неужели она узнала меня или её бредни закончились и лечение имеет успех?

Я почувствовал прилив сил, и какую-то детскую радость от того, что матери стало лучше.

— Ну что ты, Микото, ты же самая красивая женщина в мире. Это понятно, что у тебя так много поклонников.

— Прекрати смущать меня, Саске! — наигранно пригрозила Микото, от чего я не сдержал короткого смеха.

Она называет меня по имени…

А я все не могу наслушаться. Хочется, чтобы каждый раз она произносила его. Моя мама выздоравливает!

В палату постучали, и следом вошла брюнетка в белом халате. Поправив очки, она прошла к кровати матери, представившись и мельком поздоровавшись с нами. Я буквально окаменел.

Её лицо!

Крохотная родинка под правым глазом, черты лица, как у девушки с фотографии на которой изображен Итачи. Только сейчас она носит очки.

Врач иногда бросает короткие взгляды на меня, рассматривая, но не как обычно смотрят люди при первой встрече. Она точно подмечает детали, словно хорошо знает меня и лишь сверяет их с теми, что было.

Моё шестое чувство подсказывало, что что-то с ней не так. Не могут быть подобные сходства и совпадения. После осмотра, я решил перехватить нового врача и поговорить, пока она не ушла, как раз Сакура и мама разговорились о своем девичьем.

— Я могу с вами поговорить наедине? — полушепотом обратился я.

— Да, конечно, — так же тихо кивнула она.

Сакура все же услышала и напряглась, но задавать вопросов не стала.

— Вы хотели бы обсудить состояние Микото-сан? — предположила собеседница.

— Не совсем. У меня к вам другой вопрос, — вдохнув полной грудью, я мысленно собрался, готовясь услышать правду об Итачи. — Изуми, скажите, вы же знаете человека по имени Учиха Итачи?

Девушка еле заметно удивилась, но сразу постаралась принять прежнее выражение лица, отступив от меня на шаг назад.

Она его знает. Я уверен.

— Нет, извините, но я впервые о таком слышу.

— Зачем вы мне врете? — недоумевал я.

— Что, простите? Я же сказала, что не знаю этого человека. С чего бы мне вам врать?

Я достаю из сумки записную книжку и выуживаю фотографию, застрявшую меж страниц, которую нашел в квартире брата.

— Савада Изуми, это ведь вы на фотографии?

Её лицо ответило за неё.

Её глаза распахнулись шире, только взгляд упал на снимок, следом она сделала урывистый вдох, словно хотела что-то сказать или возразить, но промолчала, а рука дернулась, чтобы забрать фото, но просто остановилась в воздухе.

— Вероятно, — собравшись, Савада решила ответить, — мы очень похожи с этой девушкой, но это не я.

— А испугались вы от вашего сходства, так хотите сказать? — Если она думала, что я болван, то она сильно ошиблась. Лгунья из неё никудышная.

— Да, верно. На фотографии очень похожая девушка, но не я, повторюсь.

— Хорошо, спасибо, не буду вас отвлекать от работы. До встречи, Изуми.

— До свидания, Саске-сан.

Я пошел по направлению к палате, а обернувшись, увидел, как она что-то быстро печатает на смартфоне.

Во время следующей встречи мать выпалила следующее:

— Итачи приходил ко мне вчера.

Я чуть не обронил вещи, что решил переложить с прикроватной тумбочки.

Опять.

Снова она говорит о нём.

Изуми снимая показатели здоровья матери замерла, с нескрываемым ужасом смотря на мать, словно та отправила её своими словами на виселицу.

— Мама, это я к тебе приходил вчера, — решил разуверить мать, сказав о той не выдуманной действительности, в которой, по крайней мере, я нахожусь.

— Нет же! Поздно вечером пришел Итачи, принеся мои любимые сладости, — уверенно заявляла Микото.

— Микото-сан, может вам это приснилось? — С наигранной серьезностью переспросил я.

— Нет же, Итачи навещал меня! — Почти вспылила мать. — Знаешь, я была…

— Микото-сан, сохраняйте спокойствие, иначе я не смогу закончить осмотр! — резко оборвала мать Савада, — Успокойтесь и устройтесь поудобнее.

— Хорошо, прости, Изуми-чан, — виновато прошептала мать.

Мне это показалось странным, врач старалась не подавать виду, но пока речь шла о брате, она мельком поглядывала на меня — следила за моей реакцией.

Когда девушка отвернулась, в представившийся момент я мельком глянул в мусорное ведро — там действительно лежали несколько незнакомых мне упаковок того, чего точно не приносил.

После, как врач закончила и вышла из палаты, я проследовал за ней следом.

— Госпожа Савада, — окликнул её, сокращая расстояние между нами. Она смогла так далеко уйти за эти считанные секунды, — Скажите, посещал ли кто мою мать вчера вечером?

— Нет, только вы, и то — днем. — Девушка остановилась, поправив очки.— А почему вы спрашиваете?

Для обычного врача ты задаешь слишком много вопросов, лгунья.

— Сами слышали, мама сказала, что у нее были посетители вечером. Да и я нашел чужие продукты, которые точно не покупал. Хочу выяснить, кто приходил к ней. Скажите, а ведь на территории больницы ведется видеонаблюдение?

— Эти продукты ей купила я, — резко заявила Савада.

— Вы каждому пациенту что-то покупаете?

— Нет, просто к вашей матери у меня особое отношение. Она нравится мне как человек, плюс она попросила меня об этом. Мне было не сложно.

— А не повлияют ли ваши личные симпатии на ее лечение?

— Это исключено! — Резко огрызнулась Савада, но позже постаралась успокоиться.

Видя её эмоциональность, мне хотелось довести её, надеясь, что в порыве злости она начнет что-либо отрицать и выдавать правду.

— Я бы хотел поменять лечащего врача.

— Меняйте, — с усмешкой продолжила Савада, — вот только опытных коллег в этой больнице почти не осталось. Одного за другим отправляют в район затопленной префектуры.

— Вы мне пытаетесь пригрозить?

— Ни в коем случае. Вы в праве сами выбирать лечащего врача вашего родственника. Думаю, на этом разговор закончен.

Врач ретировалась в противоположную от меня сторону. Ее халат развивался от спешных движений, а потом и вовсе скрылся за дверью палаты.

Я должен заставить говорить её. Она определенно знает правду об Итачи!

Пройдя в главный холл, я сфоткал расписание работавших врачей на этой недели, их графики дежурств и выходных.

Смена Савада Изуми закончится сегодня в полночь.

Это и будет моим шансом.

Поехав домой, я пробыл с Сакурой до девяти вечера, а после сказал ей, что у меня встреча с друзьями. Раз-два в месяц я обычно ходил гулять с кем-либо из старых одногруппников. Сакура знала, что эти встречи проходят цивильно и никогда не влезала ни с вопросами, ни со сценами ревности.

До госпиталя я доехал за двадцать минут. Оставшись на парковке, я стал выжидать. Поставив свою машину рядом с черной «Mazda 6» врача Изуми, которая стояла самой крайней к стене госпиталя, я притаился, дожидаясь часа «Х».

Ещё в прошлый раз я узнал, какая машина у врача Савады, когда сам уезжал, а она выбегала из госпиталя, и что-то найдя в багажнике, вернулась туда обратно. Это было большой удачей для меня.

Девушка вышла из госпиталя через десять минут после окончания смены сразу же направилась к автомобилю. На ней было легкое пальто, совсем не по осенней промозглой погоде, что была сейчас. Я стоял, облокотившись о свою машину, сложив руки на груди, ожидая, когда она заметит меня, хотя мой силуэт было сложно заметить, ведь фонари светили совсем в другую сторону. Но пугать её не входило в мои планы.

— Вы что, меня поджидали? — Девушка замерла, увидев меня в столь поздний час, уже успев подойти к двери машины.

— Наш разговор не был закончен.

— Я так не думаю, — ответила она, начиная истерично перебирать связку ключей, ища нужные.

— Почему вы солгали мне, что не знаете Итачи? — Я начал медленно подходить, с каждым шагом сокращая расстояние между нами. Я чувствовал себя хищником на охоте.

— Потому что я действительно его не знаю, — испуганно девушка начала отступать к стене госпиталя.

— Ваше лицо и тело говорит об обратном, — тонко подмечаю я, делая очередной шаг на встречу.

— Считаете, что у вас хорошие познания в психологии? — Усмехнулась Савада.

— Кем вы приходитесь Учиха Итачи?

— Я не знаю, о ком вы говорите!

— А я знаю, что вы мне врете. — Отвечаю, подтолкнув девушку к стене, чтобы та почувствовала себя загнанной в угол и была более послушной, поддаваясь моему контролю. — Я не отпущу вас, пока не добьюсь правды.

Тихо шикнув, Савада неприятно ударилась спиной о промерзлую стену госпиталя.

— Вы мне угрожаете? — Её дыхание участилось, она начинает паниковать.

— Ни в коем случае. Я просто хочу знать правду.

— Зачем она вам?

— Так вы этим вопросом подтверждаете, что знали моего брата?

— Хватит бредить, Саске, у вас это уже навязчивое состояние!

Мое терпение лопнуло — смотреть на этот театр одного актера. Я схватил девушку за шеею и сильнее прижал к стене.

— ГОВОРИ, ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ МОЕГО БРАТА?!

Изуми начала бить меня и одновременно пытаться убрать мою руку, чтобы ослабить хватку. Её охватила паника и она попыталась закричать, на что я лишь сильнее надавил на гортань и закрыл рот второй рукой. Девушка попыталась высвободиться, извиваясь, словно думая, что ей это поможет.

А затем я почувствовал резкую боль.

Она укусила меня!

Это так ослепляющее подействовало на меня, из-за чего я в порыве ярости перехватился, взяв ее за волосы, и ударил головой об стену.

Девушка поначалу обмякла, прекратив попытки сопротивления. Мгновенно, по ее щекам, словно градом, полились горячие слёзы и начались глухие всхлипывания.

— Так ты скажешь? — Я напомнил суть нашей встречи.

Девушка чаще заморгала в знак согласия. Отпустив её, я отошел на пару шагов.

— Я… — Изуми начала кашлять и громко вдыхать воздух, словно, он последний на этой земле, растирая шею руками, — Я его невеста! — Признавшись, девушка разрыдалась, садясь на колени, прямо на сырой асфальт.

Невеста?! Брат хотел пожениться?!

Неужели, я вообще ничего о нем не знал?

Изуми начала сильнее рыдать, держать рукой за затылок. То и дело она прочесывала волосы и пыталась рассмотреть свои ладони в тусклом свете фонаря.

Нас могли услышать, и мне, скорее всего не поздоровилось бы. Быстро подойдя к Изуми и попытавшись ее поднять, она отреагировала сдавленным криком, боясь, что я её снова ударю.

— Замолчи, и пойдем в машину! — подхватив девушку под руку, я потащил её в сторону своей машины.

Савада начала вырываться, а я решил сдержаться и просто нажал кнопку сигнализации, открыв дверь машины. Затолкав девушку на заднее сидение, затем сел и сам, закрывая дверь и замки, чтобы она не сбежала.

Изуми смотрела на меня испуганными глазами маленького ребенка. Она не понимала чего можно ожидать и вернётся ли она домой сегодня целой и невредимой. Бьюсь об заклад, что её воображение рисует различные сцены, где я буду ее пытать, чтобы получить информацию.

Однако я не маньяк и не насильник. Я просто немного вспылил.

Мне надоело бежать вслед за поездом с направлением «реальная жизнь Итачи Учиха».

Лицо Савады покраснело и распухло, она сидела, вжавшись к противоположной от меня двери, постоянно вытирая лицо руками и готовясь защищаться.

Где её очки? Я попытался вспомнить, когда она выходила — они были на ней?

Протянувшись к бардачку, краем глаза приметил, как девушка вздрогнула, а я всего лишь достал пачку бумажных платочков и протянул их девушке, стараясь сделать интонацию как можно спокойнее:

— Изуми, простите, за то, что я поднял на вас руку, — протягиваю ей пачку и кладу возле нее. — Я не должен был так поступать и не только потому, что вы были невестой моего брата. Вообще… я не должен был поднимать руку на женщину.

Она неуверенно потянулась в упаковке, достав пару платков, начиная протирать глаза.

Я решил выждать немного, когда она уже точно начнет успокаиваться. Через минуту кончились ее инертные всхлипы. А мне стало немного стыдно, но лишь на мгновение. Ей было достаточно просто рассказать мне все.

— Изуми, я прошу вас понять меня. Моего брата убили. Полицейские, что расследуют это дело, не хотят искать виновного. Я не могу оставить все как есть и позволить убийце Итачи разгуливать на свободе. Я хочу найти человека, что отнял жизнь моего брата!

— Но причем здесь я?

— Поймите, мы хоть и были с Итачи кровными братьями, но я мало что знал о его жизни. У меня нет ни единой зацепки, кроме вас, кто может рассказать мне: каким человеком он был на самом деле, чем он занимался и был ли у него враги.

— Итачи велел мне молчать.

— Что? Но почему?!

— Во время нашей последней встречи перед отъездом к тебе в гости, он сказал, что если ко мне придут полицейские или же его родственники, которых я даже не видела, то я не должна никому и ничего рассказывать. А еще он показывал фотографии тех, кто мог меня отыскать, чтобы я была в курсе.

Что за подобная подготовка? Я не понимаю своего брата…

— Изуми, разве ты не хочешь узнать кто убийца твоего жениха и моего брата? — Стараясь надавать на чувство справедливости, я пытался склонить девушку к откровениям.

— Итачи велел мне молчать!

Савада была непреклонна. Ее преданность и послушность моему брату удивляла, вызывало уважение, но вместе с тем огорчало.

— Отпустите меня, мне пора домой… — прошептала Изуми.

Я так ничего и не узнал…

— Возьмите, — я протянул ей визитку со своим номером, — если решитесь рассказать, то позвоните мне.

Девушка неохотно приняла карточку из моих рук.

— Мне ОЧЕНЬ нужна ваша помощь, Изуми… — Я нажал кнопку, открыв замки дверей.

— Из вас вышел бы действительно хороший психолог, — бросила напоследок заплаканная девушка, хлопнув дверью машины.

Приехав в следующий раз к матери, я узнал, что её выписывают в этот день. Ей стало намного лучше. С Савадой Изуми я не встретился. По старому расписанию должна работать именно она, но судя по имеющемуся, что висит в холле — она поменялась с напарницей. Все осмотры и заключение она подписала еще вчера.

Подготовив родительский дом к приезду матери, я попросил Сакуру остаться с ней на несколько дней. А сам поехал в город, где одиноко простаивала квартира брата. Надеюсь, её ещё не обчистили.

Снова смотря на сменяющуюся обстановку за окном автобуса я всё думал — почему так происходит?

Я уверен, что есть кто-то, кто мешает мне с поисками правды об Итачи.

Вернувшись в квартиру брата, я чувствовал полное опустошение.

========== Дело жизни ==========

Уже сегодня состоится встреча с нотариусом и надеюсь, что задуманное мной осуществится. В интернете я прочёл, что могу просто унаследовать долю Итачи, не перекупая. Конечно, это был бы идеальный исход событий, но прекрасно понимаю, всё, что касается брата, обычно оборачивается для меня полным фиаско. Есть такое предчувствие, что без шероховатостей не обойдется и в этот раз.

Главный вопрос заключается в следующем — смогу ли я управлять студией, вступив в это наследство?

Конечно, я готов даже перекупить долю Итачи, чтобы сохранить полномочия директора в дальнейшем. Подозреваю, что сумма доли будет кругленькая, поэтому буду надеяться, что залога моей машины, части ранее отложенных мной денег, и квартиры брата хватит для выкупа.

Перед выходом из квартиры, в очередной раз паранояльно высматриваю, нет ли ускользнувших от взгляда нужных бумаг, всё ли при себе. Перелистывая страницы одну за другой, попутно вспоминаю, не нужно ли что ещё.

Приехав на 15 минут раньше и выбрав самое удобное место в зале ожидания, я убаюкивался от монотонных диалогов где-то напротив, раздающихся с динамиков телевизора вещавшего передачи для домохозяек. Ближе к десяти ко мне подошла девушка-секретарь, чтобы пригласить в кабинет.

Нотариус долго ознакомлялся с бумагами, внимательно изучая каждую страницу, попутно задавая вопросы. Я не смог ответить на все и меня это немного озадачило.

— Саске-сан, боюсь, что в этих документах есть то, что вас огорчит.

— Например?

— Изначально, было оформлено партнерство с неограниченной ответственностью, где числятся Кисаме Хошигаке, Сасори Акасуна и ваш брат Учиха Итачи. Затем было переоформление в ООО. В уставе компании прописано, что вы можете наследовать долю брата, но для того, чтобы принимать участие и уж тем более стать управляющим компании, вам необходимо согласие оставшихся учредителей. Так же вы можете получить компенсацию за долю брата, находящейся в ООО, но более вы не сможете принимать участие в делах компании.

— Учредители согласятся лишь на выплату доли, я же хочу власти в компании. — Эти двое точно сплотились против моего брата. Я уверен в этом! — Можно ли каким-нибудь образом подправить условия устава?

— Нет, Саске-сан, я не имею права переделывать документы.

— А если я выкуплю долю, не нарушая основу документов?

— Вы просто будете получать доход от организации, а управление так же останется за господином Хошигаке и господином Акасуна.

— Неужели иного выхода нет?

— Только поговорить с учредителями и добиться их лояльности.

Лояльности? Что же, вспомнив их недовольные и, даже, мне кажется, больше озлобленные лица, я не думаю, что они буду счастливы от того, что им придется советоваться со мной или выполнять мои приказы.

— Что ж, либо я просто наследую долю, либо выкупаю и получаю выручку, либо я с согласием тех двоих, наследую долю, выручку и должность.

— Ну да, все верно. Вам осталось выбрать лишь то, что вы сами хотите. Будем оформлять заявление на получение наследства?

— Пока нет. Все же, я надеюсь, на сохранение себя в должности директора студии.

— Вы хотите попробовать поговорить с учредителями?

— Да, может быть им понадобиться моя помощь.

— Что ж, если вы договоритесь, то вы будете должны заполнить заявление по форме организации и принести его мне, после мы напишем заявление о вступлении в наследство, приложив этот документ. Ваша задача сейчас такова — получить и заполнить бланк «о согласии вхождения учредителя» совместно с оставшимися учредителями.

— Я понял. Спасибо за информацию.

— Не за что.

Мужчина передал бумаги и на прощание мы обменялись рукопожатиями.

Выйдя в зал ожидания, я сел на ранее занимаемый диван ипринялся перелистывать бумаги, пытаясь найти имя человека, что помог оформить Итачи эти документы.

«Савада Хазуки»

Савада…

Упоминание этой фамилии пробило на мелкую дрожь. Могла ли эта женщина быть родственницей Изуми?

Я стал искать информацию об этом юристе в интернете и нашел адрес офиса, который, к моему сожалению, находился в другой части города. В правом углу всплыло диалоговое окно с предложением записи на приём. Выходит, у этого юриста настолько плотный рабочий день?

Выйдя из конторы, я набрал номер, что быть указан на сайте. Мне ответил нежный женский голосок, сообщивший, что на приём необходимо записаться предварительно и есть ближайшее свободное место на завтра в 16:00 или позже будет можно только через полторы недели.

Записавшись, я поехал на квартиру, чтобы попытаться углубиться в тему вопроса оформления различных видов предпринимательской деятельности, дабы не тупить перед юристом. Есть ли возможность «перетянуть одеяло» в свою сторону и сделать так, чтобы Савада Хазуки согласилась помочь мне переделать документы?

Начитавшись в интернете ровно того, о чём мы говорили с нотариусом, я не нашел ничего нового, кроме пары терминов, которые гуглил отдельно. Тяжело плавать в этом экономическом болоте, потому что я никогда не касался этой отрасли помимо обычного «купи-продай».

Что же, по поводу студии… Как мне вообще разобраться в ее управлении? Меня начала охватывать небольшая паника от того, что я могу не справиться, ведь одних амбиций в таком серьёзном вопросе не достаточно.

Скорее всего, как и в любой организации, у Итачи есть персонал, отделы. Например, экономический отдел, что представляет отчёты, сверки и прочую бумажную волокиту. А всё же, если брат занимался этим сам?

Насколько я помню, он учился на экономическом отделении, а в названии кафедры что-то говорилось про управление и планирование. Думаю, как минимум на начальном этапе он работал с документами сам.

Что же, я со своим «скромным» техническим тоже должен понять, если начну разбирать экономический гранит науки с самого фундамента.

Весь вечер я потратил на изучение основ экономической теории, чтобы в будущем лучше понимать, о чём идет речь в бумагах студии. Конечно же, из всего прочитанного мне встретилось два-три знакомых термина, но это не сильно спасало ситуацию.

Найдя различные учебники, связанные с экономикой, я скачал их на ноутбук для дальнейшего прочтения в свободное время. С увольнением, у меня его только прибавилось.

Утро следующего дня выдалось торопливое. Не услышав будильник, я проспал. Не скажу, что выспался, но часов на пять провалился в сон точно.

Приготовив простенький обед, я стал собираться к юристу. Выйдя позже, чем рассчитывал, пришлось вызвать такси.

Придя ровно в назначенное время, и практически сразу попал в кабинет к госпоже Саваде. За столом сидела женщина 45-50 лет, в деловом костюме и шикарно уложенными волосами. Властным жестом она указала на кресло напротив неё, затем потянулась к футляру с очками.

Она была приветлива, однако меня немного смущал её плохо скрываемый интерес, с которым она рассматривала меня.

— Учиха Саске-сан, значит? — женщина прищурилась, смотря на мою реакцию.

Я же старался сохранять ныне непринужденный вид. Думаю, она всё-таки родственница Изуми — есть в их внешности что-то общее, видимое невооруженным взглядом. Мне стало интересно, рассказала ли врач о том, что случилось между нами в последнюю встречу?

— Да, всё верно, госпожа Хазуки.

— По какому вопросу вы обратились ко мне? — Сложив руки в замок и подперев подбородок, спросила юрист.

— Я хочу выкупить долю Итачи Учиха из организации «Red Moon» и стать ее директором.

— Хм, а можно сначала немного личный вопрос? — Склонив голову набок и все так же пристально рассматривая мое лицо, спросила Хазуки.

Личный вопрос? Весьма странное начало приёма. Меня это насторожило и эти отблески волнения, скорее всего, стали ей заметны. Взяв себя в руки, предположив несколько вариаций развития диалога, я все же ответил:

— Да, конечно, задавайте.

— Кем вы ему приходитесь?

Её цепкий взгляд старался подметить мельчайшее изменение эмоций на лице, что не играет мне на руку. Боюсь, она, очень хорошо разбирается в людях, чтобы сходу понять, кто — человек, сидящий перед ней, и чего он хочет на самом деле.

— Я его младший брат.

— А какая у вас разница? Вы погодки? — предположила Савада.

— Нет, я младше на 5 лет.

— Вот как… — Покачав головой, Хазуки продолжила. — У вас феноменальное сходство для такой разницы в возрасте.

— Вы так считаете? — не особо веря её словам, я всё же поддержал беседу.

Мне всегда было странно слышать о нашем сходстве с братом. Итачи был копией отца, а я матери. Так получилось, что воспитываясь в одном доме и семье, по итогу мы оказались абсолютно разными людьми. Как выяснилось — один был искусным лжецом, а другой целиком и полностью зависел от своих же переживаний, зацикливаясь только на себе и своих желаниях. Каждый выбрал свой путь, но все равно каждый старался избежать осуждения со стороны родителей. Наверное, в этом все наше сходство и заканчивается.

Не утешительно.

— Да. Я знаю Итачи уже очень долгое время и помню его с того возраста, сколько примерно вам сейчас лет. Конечно, вы похожи не как близнецы, но думаю, будь у вас одинаковая прическа и одежда я бы смутилась на некоторое время, определяя — кто из вас кто.

— Вы общались с моим братом помимо деловых вопросов? — ухватившись за ранее озвученный факт, я решил перетянуть одеяло в свою сторону и поговорить о том, что интересует меня.

— Конечно. Он ведь жених моей дочери. Разве вы не знали?

— Мы не так хорошо общались с братом, — услышав это, женщина удивленно изогнула брови, продолжая наблюдать за мной. — Вашу дочь зовут Савада Изуми, верно? — Решил уточнить я, уводя беседу в другое русло.

— О, так вы всё-таки знакомы с моей малышкой? — При упоминании дочери ее губ коснулась легкая улыбка. Сдается мне, что в семье Савада не было таких проблем, как у Учиха, и невеста Итачи росла беззаботным и нормальным ребенком.

— Да, она лечила мою мать, когда та попала в больницу.

— Я надеюсь, что вашей маме уже лучше? — Заботливо поинтересовалась Савада.

— Да, благодаря Изуми она поправилась.

Женщина уже не скрывала улыбки, испытывая гордость за успехи своей дочери.

— Саске-сан, вы сказали, что не так хорошо общались со своим братом… — Замялась женщина, увидев, как насторожил меня её вопрос. Я наивно полагал, что она не вернётся к этому. — Могу ли я поинтересоваться, в чём причина?

— Понимаете… — Я решил потянуть время, пока придумывал стоящую отговорку, потому что посвящать эту женщину в настоящую жизнь семьи Учиха не входило в мои планы. Задумчиво посмотрев на единственное окно в кабинете, я продолжил:

— После учебы я нашел работу инженером за границей и уехал на несколько лет. Из-за сложности и секретности создаваемого проекта, не мог поддерживать связь со своими близкими, потому и отдалился от всех. Может быть, мой брат обиделся на меня, — усмехнувшись, я закончил небольшой рассказ, переведя взгляд на Саваду.

Она осталась недовольна моим ответом.

— Никогда не замечала, чтобы Итачи был обидчивым человеком, — резко возразила Хазуки. — Он жил в моем доме некоторое время и я, не без труда, но смогла понять его характер, ход мыслей и даже, что он чувствует. — Опустив формальности, она продолжила: — Он рассказывал о тебе, но никогда не упоминал, что ты уезжал по работе, скорее наоборот. Поэтому оставлю это на твоей совести, молодой человек.

Чёрт! Она очень много знает, раз так лихо раскусила мой обман. Поджав губы, я пытался придумать, как выкрутиться из этой ситуации, но этого не потребовалось.

— Что ж, хорошо. — Переведя взгляд на папку, край которой я постоянно подминал, женщина приняла серьезный вид и продолжила. — С чем связано твое желание владения долей Итачи?

— Я хочу продолжить дело брата сам и не могу допустить, чтобы его учредители опередили меня в этом вопросе.

— Почему Итачи самолично не дал распоряжения на этот счёт?

Вообще, я и сам задавался этим вопросом. Брат составил завещание, но в нем не было и слова о судьбе его бизнеса. Может, он просто не успел? Хотя это не похоже на предусмотрительного Итачи.

— Думаю, что он не мог предвидеть того, что с ним что-то случится.

Хазуки поджав губы, смотрела на папку, не сводя взгляда. Создавалось впечатление, будто она и не слышала моих слов, находясь совершенно в другом месте и обстоятельствах.

— Сначала я обратился за помощью к нотариусу, после чего он сказал, что есть два варианта развития событий, но они меня не устраивают. — Я положил папку на стол, а затем подвинул вплотную к госпоже Хазуки. — После я стал искать того, кто помог брату оформить все эти документы.

— Поэтому ты и обратился ко мне… — Закончила за меня женщина.

— Верно. Что скажете? Вы поможете мне с переоформлением организации на мое имя?

Хмыкнув, Хазуки молча открыла папку, став изучать бумаги. Поправив очки, её рука сместилась на лоб, задумчиво потирая его, проходясь указательным и средним пальцами по каждой морщинке, словно пытаясь разгладить их.

А я обратил внимание на её руки — без каких-либо украшений и даже обручального кольца. Маникюр в светлых тонах, согласно офисному дресс-коду. Дорогие часы на запястье. Мой взгляд сместился на ее лицо и шею. Макияж был не яркий, но отлично подчеркивающий ее глаза. Так же, как и у Изуми у нее была небольшая родинка под правым глазом.

На шее у нее была аккуратная золотая цепочка с вытянутым кулоном, что изредка проглядывал из декольте припылено-розовой рубашки. В состоятельности этой женщины не стоило сомневаться.

Савада становилась все мрачнее и мрачнее, перелистывая страницы. Она начала искать более удобную позу для чтения, постоянно ерзая и вздыхая.

Через несколько минут, она сказала то, от чего я сам был крайне удивлен:

— Это не те бумаги, что я составляла и подписывала, когда Итачи открывал свою студию.

Не те бумаги?! Как это понимать?

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что он самостоятельно весьма изощренно пересоставил некоторые пункты документов и, воспользовавшись моей печатью, заверил их.

— Как такое возможно?

— Не будь наивным, Саске, — огорченно выдохнула Савада. — Он столько лет встречается с моей дочерью. Скорее всего, она помогла ему в этом.

Переварив полученную информацию, я стал ожидать разъяснений от Хазуки, но, не выдержав, прерывал повисшее в воздухе молчание первым:

— И что теперь?

— Одну минуту.

Выдохнув, женщина встала из-за стола, прихватив свой смартфон, и вышла из кабинета. Цокот её каблуков стих, и я совершенно ничего не мог расслышать.

Гул техники, что стоял в кабинете, начинал угнетать, помогая не самым радужным мыслям закрадываться в голове.

Не теряя времени, я решил осмотреться здесь. Был один стеллаж, похожий на архив, с папками-делами. Все были достаточно свежие, максимум двух-трех месячной давности. Пробежавшись по названиям, я не увидел ни одного знакомого и двинулся дальше. На столе было несколько папок, футляр для очков, стационарный телефон, ноутбук, с приклеенными стикерами на внутренней стороне крышки, на которых были напоминания.

Больше всего меня заинтересовала рамка на две фотографии, что стояла возле креативного стакана-подставки для ручек сложной геометрической формы. Та фотография, что правее была черно-белой и на ней девушка очень похожая на Изуми держала младенца на руках, в компании незнакомого мужчины. Однако стиль одежды и качество изображения скорее переносят меня на несколько десятков лет назад, двадцать пять или тридцать пять, например. Думаю это и есть молодая Хазуки с ее дочерью.

А на второй были уже взрослая Изуми и Итачи. Судя по тому, как выглядит мой брат, думаю фото сделано недавно. Решив на всякий случай оставить это фото при себе, я достал свой смартфон и быстро зашел в приложение «Фото», нажав клавишу посередине.

Савада Хазуки отсутствовала долго, около двадцати минут. Когда цокот ее каблуков приблизился к двери, я оживился, удобнее устраиваясь в своем кресле.

— Что же… — Начала юрист, — будет тебе доля. Но для этого мне нужно поработать с документами и отдельно дополнить условия устава. Я заберу эту папку.

Я насторожился, но прекрасно понимал, что это работа не на полчаса.

— Сколько продлится эта процедура?

— Ну-у… — Наигранно протянула Савада, — в связи с моей загруженностью, неделя, может быть две. Но, в любом случае я должна дополнительно напрячь финансиста организации, чтобы в дальнейшем моё вмешательство не повлияло на дела студии.

— Сколько вы возьмете за работу?

— Не за работу, а за исправление ошибок твоего брата. Мои нервы бесценны, молодой человек.

— Понимаю вас.

Женщина смерила меня суровым взглядом, после чего я поинтересовался, нужны ли еще какие-либо бумаги, а предоставив их, попрощался и поспешил удалиться из кабинета. Госпожа Хазуки обещала перезвонить, как все будет готово.

Выйдя из офиса юриста, я пребывал в полном смятении. Не спеша, перебирая, да что уж, еле волоча ноги по улочкам, я все прокручивал в голове события встречи — каждое слово, жест, все, что могло иметь хоть какую-то важность.

Из моих раздумий меня вывело оповещение на телефоне.

«Сакура».

Пишет, что хочет приехать в начале следующей недели на пару дней. Не самая лучшая идея, но на мои отговорки она ответила, что уже купила билет.

***

Я решил навести порядок в квартире брата, раз появился весомый повод для этого. Конечно, мне не хотелось ничего здесь трогать, ведь, вполне возможно, могу упустить очередную подсказку. Но, с другой стороны — могу её найти.

Доставая необходимые принадлежности для уборки, я стал сваливать все вещи на пол, освобождая стеллажи и полки. Они были достаточно пыльными, от чего даже несколько раз чихнул, позабыв о подобной реакции своего организма на пыль.

Самой легкой в уборке оказалась кухня. Во-первых, я уже использовал её, во-вторых, она была самой небольшой частью квартиры. Так же, перебирая имущество Итачи, я нашел пару женских вещей и каких-то мелких предметов, какие на подобие видел у Сакуры. А еще несколько длинных русых волосков.

Савада Изуми жила в квартире до самого момента смерти Итачи, в этом я точно уверен.

Достав телефон, проверяю, ответила ли она мое сообщение.

Сообщение не прочитано.

Уповать на то, что Савада Изуми согласится на сотрудничество и позвонит мне сама было крайне тупо, и как обычно, я решил взять все в свои руки. Пофлиртовав и тем самым раздобыв заветный номер у одной из медсестер, с которой видел ее в коридоре, я написал Изуми первым.

Поставив музыку на смартфоне и положив технику рядом, я отправился на балкон. Пришлось перебрать небольшой завал, что был в тумбе, расчистив хлам. Решив так же сделать небольшую перестановку, я начал перетаскивать всю мебель с балкона на кухню, чтобы стало больше маневренности в таком маленьком помещении.

Схватив табурет, я почувствовал под пальцами какую-то выемку. Удивившись, не представляя, что это может быть, я перевернул его и обнаружил заклеенный скотчем маленький черный прямоугольник.

Меня снедало любопытство. Аккуратно отлепив скотч, моему взору предстала маленькая черная флешка на 16 Гигабайт. Достаточно много информации можно поместить в эту малютку. Прокручивая в руках, я все гадал — что же может на ней быть?

Однозначно, это очень важная информация, раз она спрятана подобным образом.

Эти несколько секунд запуска операционной системы чуть не свели мою голову с ума. Вставив флешку, ноутбук начал ее считывать, готовить данные к отображению, но доступ оказался закрыт.

Как только я кликал на иконку флеш-карты, система запрашивала пароль. Сначала пробовал самые очевидные комбинации — даты рождения, какие-то рандомные сочетания, но все оказалось бестолку.

Даже в голову ничего не приходит. От отчаяния решил посмотреть программы для взлома, или каким способом можно обойти подобную защиту. Опробовав парочку, я решил остановиться, мало ли что может случиться с данными.

Мне так надоело биться об эту стену неизвестности. Все мои усилия идут прахом, пока кто-то словно издевается, давая мне новые подсказки и сразу же отнимая их. Как с младенцем играть — никакого результата.

Откинув от себя вещи, в порыве ярости я выбежал на балкон, внимательно осмотрев все — больше секретов нет.

Открыв створку окна, балкон наполнился морозной свежестью. Глубоко вдыхая ледяной воздух, я чувствовал, как все внутри меня закипает. Стараясь успокоиться, отвлечься на холод, почувствовал, как кожа покрывается мурашками, а пальцы на ногах начинают легонько покалывать от стелящегося сквозняка.

Мой взгляд упал на запечатанную пачку сигарет.

Почему бы и нет?

Пару лет назад я бросил эту привычку, когда начал встречаться с Сакурой.

Схватившись за язычок целлофановой упаковки, я потянул за него, тем самым «раздевая» пачку. Достав сигарету, я метнулся на кухню за зажигалкой, которой частенько поджигал конфорки плиты и, нажав на кнопку, подкурил сигарету.

Горечь никотина распалялась во рту, протягиваясь по гортани и попадая в легкие. Приятная щекотка наполнила тело, вспомнившее старую привычку. Выдыхаемый дым, густым туманом поднимался вверх, а голова на секунду отключилась, сосредоточившись лишь на том, что глаза видели перед собой.

Городские фонари горели тусклым желтым светом, освещая тротуары и редких идущих пешеходов. Все смешалось в рассеянных лучах света, казалось, что очертания плывут, и скоро весь мир погрузится во мрак. Не будет никаких цветов — только тьма.

Чей-то местный кот начал громко мяукать, нарушая мою идиллию. По звуку, кажется, животное находится всего лишь на этаж ниже.

Высунувшись в окно, одной рукой придерживаясь за подоконник, пытаюсь разглядеть нарушителя спокойствия.

Пушистый рыжий кот сидел напротив двери балкона и громко мяукал, стараясь привлечь внимание хозяев. Свет домашнего освещения, возможно, искажал его пропорции, но кот казался дико пушистым или жирным. Кошак от отчаяния начал постанывать, реветь, чем заставил мое ледяное сердце растаять.

— Хей, животное, кис-кис!

Услышав человеческий голос, кот попытался найти его обладателя, расхаживая по балкону, крутя головой то вправо, то влево.

— Сверху! Кис-Кис! — Настойчиво потребовал я, начав активно размахивать рукой с недокуренной сигаретой.

Точно поняв мои слова, кот устремил свою грустную морду наверх и увидел меня. Посмотрев местность еще раз, через несколько секунд животное снова пришло в движение, вымеренным прыжком забравшись на выступы балконов и стараясь подобраться ко мне ближе.

— Давай, дружок, не бойся. Кис-кис.

Кот смог преодолеть расстояние наших балконов и буквально через мгновение терся своим боком об мои замерзшие ноги.

— Что, наказали, раз закрыли тебя на морозе?

Кот в ответ замурчал, довольно размахивая хвостом. Я закрыл окно, затушил сигарету в пепельнице и открыл дверь на кухню, пропуская рыжего гостя, а затем зашел сам, плотно прикрыв дверь за собой.

Животное осматривалось, неуверенно ступая озябшими подушечками лап по полу, иногда принюхиваясь. Меня сразу чуть потом не прошибло от резкого перепада температуры. А еще захотелось перекусить.

Кот сел возле кухонного стола, став наблюдать за моими действиями.

Закончив приготовление чая и бутерброда, я увидел его голодный взгляд, вцепившийся в колбасу, и решил отрезать ему кусочек тоже. Небрежно кинув его у лап кота, тот с остервенением вгрызался в него своими крохотными, но невероятно острыми зубками, раз, за разом оголяя мощные клыки.

Пройдя в комнату брата, я столкнулся с беспорядком, что сам же и устроил. Сев за ноутбук, решил посмотреть, выкладывали ли что-нибудь в аккаунте студии, но никаких интересующих меня записей не было. Зайдя в раздел историй, посмотрел типичную для студий рабочую рутину. Увидев фотку администратора на фоне готических часов, я не сдержал смешок — время так же замерло на отметке «17:30».

Это смешно, но, быть может это знак?

Возможно, Итачи хотел мне помочь и подсказать пароль?

Флешка была вставлена в USB-разъем, но так же не отображала содержимого. Кликнув на иконку, ожидаемо появилось диалоговое окно с предложением ввести пароль.

Я быстро напечатал «1730» и нажал клавишу «ENTER».

«Неверно введен пароль! Попробуйте еще раз»

Я печатаю: «1729», «1728», «1730», «0529», «0528», «0530» и каждый раз нажимаю заветный «ENTER».

Безрезультатно.

Перестав мучить накопитель, я вернулся к уборке, пару раз перегоняя рыжего кота с места на место.

***

Встретив Сакуру у подъезда, я немного насторожился. Она редко была в плохом расположении духа, а когда мы подолгу не виделись, то вообще не позволяла себе подобной роскоши.

Я стал думать, что бы могло послужить подобному настрою моей девушки, но пока не мог придумать хотя бы одного сносного варианта.

С моей мамой не могло ничего случиться, я звонил ей два часа назад, расспросив о здоровье и ее делах. С родителями Сакуры я созванивался два-три дня назад, справившись и об их делах тоже.

Значит, это что-то более личное, чего я ещё не знал.

Помогая с багажом, решаю начать прощупывать почву стандартными вопросами, по типу «как доехала?» и прочего, но причина ее хмурого лица осталась для меня загадкой.

Как только мы зашли в квартиру, разобрали ее вещи и пошли на кухню, чтобы попить чай, девушка не выдержала и спросила первой:

— Саске-кун, что происходит?

— О чём ты? — Включая электрический чайник и доставая кружки, спросил с недоумением я.

— Я очень хочу, чтобы ты понял — я тебе не враг, и постараюсь все понять…

Эта женщина умеет наводить смятение и панику. Я лишь драматично покивал в ответ, предполагая, как дальше пойдет нить разговора.

— Дорогой, — Харуно встала из-за стола и медленно подошла ко мне, схватив своими еще не успевшими согреться холодными руками мои горячие ладони, — я знаю, что ты уволился, хоть мне этого и не сказал. Так же, я узнала, что ты снял все деньги, что откладывал на нашу свадьбу и, недавно до меня дошла информация, что ты заложил и машину. — Девушка сделала паузу, собираясь с мыслями, а я все еще не предполагал, к чему она ведет. — Пожалуйста, только не говори, что ты играешь в казино или делаешь ставки на спорт…

От глупости этого предположения я расхохотался на всю кухню. Тем временем чайник начал закипать.

— Сакура, ты наслушалась своих подружек? — дохихикивая, поинтересовался я.

Я человек не азартный. От слова СОВСЕМ.

Зная свой процент везения, я никогда даже не интересовался играми или теми же ставками. Не знаю, как брату, а мне всегда, стоило понадеяться на удачу, так стоило готовиться к тому, что я пролечу совершенно во всем.

Даже собственное расследование брата у меня почти мертвым грузом стояло, до того, пока я не нашёл флешку, но от которой не знаю пароль. Везение? Не думаю.

— Саске-кун, прошу тебя, ответь честно… — девушка мою радость не разделила, настаивая на своем.

— Сакура, эти деньги ещё не потрачены, но если придется, то я вложу их в одно дело и это все, что тебе пока следует знать.

— Почему? Ты не доверяешь мне?

— Я еще сам не до конца со всем разобрался.

— И ты, не разобравшись, потратишь все деньги? Это совсем не похоже на Саске-куна, которого я знаю столько лет!

— Скажу так… — я близок к своей цели как никогда. — Все будет хорошо, просто не бери в голову и успокойся.

Отойдя от девушки, я стал заваривать чай, разливая кипяток по кружкам.

— Саске-кун, я не могу просто взять и забыть. Ты снял все деньги, заложил машину, уволился с работы и теперь ты говоришь мне просто «успокойся, все будет, ок»?

— Эту квартиру я тоже заложил.

— Ты серьёзно? — Ошарашено выпалила девушка.

— Более чем.

— Неужели ты задолжал кому-то? Ты связался с якудза?! — Страх заполнил ее глаза, предположив последнюю глупость, а которую способна впечатлительная Харуно.

— Прекрати эти расспросы! — Этих теорий будет сотня, а до правды она всё равно не догадается. Скорее, она просто начнет сильнее раздражать своим разговором, а то и присутствием.

Девушка виновато опустила голову, стараясь больше не лезть с разговором. По её глазам я прекрасно понимал, что ее интерес не удовлетворен, и она ещё вернется к этой теме.

— Это касается Итачи. Поэтому, как только у меня всё получится, я расскажу тебе.

— Хорошо, Саске, — она улыбнулась, зная, какую важность и приоритет для меня имеет все то, что связано с братом.

Отведав чай, мы решили не тратить время на приготовление ужина, а заказать еду с доставкой. Долго споря на счет кухни, мы все же пришли к единому мнению, и я стал выбирать среди ресторанов самый подходящий. Просмотрев меню и «положив» несколько наборов в корзину, стал определять геолокацию, для доставки.

— Та-а-ак, дом 8, квартира 383.

— Хм, прикольно… — Протянула Сакура, — 83-83 получается…

— Что? — Нахмурившись, отвлекся я.

— Ну, если взять номер дома и номер квартиры и соединить их, то получается 83-83.

И тут я задумался — очень символичный выбор чисел. Легкое сочетание, не наводящее никаких подозрений и в то же время с небольшой подсказкой. А что если это может быть паролем найденной ранее флеш-карте?

Когда я пришел в первый раз, на выходе встретил Кисаме, который шёл к Итачи, якобы встретится. А что если у него был ключ, как я думал и ранее, и ему нужно было найти документы и эту флешку?

Надо попробовать!

Я отбросил смартфон в сторону, подбегая к ноутбуку. Флешка была вставлена в USB-разъем, но так же не отображала содержимого. Кликнув на иконку, ожидаемо появилось диалоговое окно с предложением ввести пароль.

Я быстро напечатал «8383» и нажал клавишу «ENTER».

Курсор закрутился в ожидании проверки. Диалоговое окно с вводом пароля исчезло, а курсор продолжил крутиться, начав постепенно отображать иконки аудио, фото и видео файлов, потом подгрузились документы.

Наверное, я мог бы сегодня впервые выиграть в лотерее.

Сакура подошла со спины и попыталась посмотреть в экран монитора, но я вовремя свернул папку и повернулся к любимой женщине, крепко обняв её.

— Саске… Что там у тебя? — Немного настороженно пролепетала Харуно. — Не сжимай меня так сильно, мне больно!

— Прости, Сакура, — чмокнув в губы растерянную девушку, я продолжил:

— Ты мне очень помогла своей проницательностью. Выбор фильма сегодня за тобой! Пойдем, нам ещё подготовить всё надо…

Спровадив розоволосую на кухню, я быстро отсоединил флешку и спрятал её в ящик стола. Вернувшись к смартфону, закончил заказ и созвонился с рестораном для его подтверждения.

— Через сколько приедет еда? — Спросила вошедшая в комнату Сакура.

— Где-то через 45-60 минут. Мне позвонят.

— Хорошо, — девушка прошла к ноутбуку, открыв браузер и зайдя на хостинг с фильмами, — я уже заварила хороший чай, который передала твоя мама. Кстати, ты же понимаешь, что я захочу посмотреть мелодраму?

— А я не против… — улыбнувшись, ответил Харуно.

Наконец-то, повод улыбаться у меня действительно появился.

— Тогда давай глянем «С любовью, Рози»?

— Включай, пусть загрузится, чтобы потом не тормозило.

Девушка запустила видео, но сразу нажала на паузу, а позже открыла вторую вкладку, чтобы залезть на свою страницу в Инстаграм.

Меня почти трясло от предвкушения того, что я могу найти на флешке. По иконкам я видел какие-то скриншоты, фотографии лиц, местности и пока даже представить не могу, какие тайны для меня откроет эта информация.

Курьера ждать пришлось не долго, всего лишь пятьдесят минут. Хотя для меня, эти минуты длились бесконечно, а ещё впереди как минимум три-четыре часа, пока Харуно не ляжет спать.

Как же я хочу посмотреть содержимое флешки!

Сакура была рада моему приподнятому настроению, вовремя прибывшей едой и с энтузиазмом приготовила все для просмотра.

Мы сидели рядом, на кровати, поедая вредные вкусности из коробочек, пока шли первые минуты кино. Я закончил со своей коробочкой первым, изредка наблюдая за сменяющимися кадрами фильма. Мне было все равно на то, что происходило с экранными героями, ведь все мои мысли поглощала злополучная флешка.

Харуно медленно поедала содержимое своей коробочки, а от фильма прошло всего лишь двадцать пять минут.

Меня почти трясло крупной дрожью от желания удовлетворить свой интерес, но моя же девушка не давала возможности сделать это.

Был единственный верный способ убаюкать Сакуру за следующие тридцать-сорок минут, не дожидаясь окончания фильма. Опять же, она с дороги, поэтому больше примерного времени мне не потребуется.

Я открыл контейнер с десертом, что заказала Харуно, и взял оттуда клубничку, зажав ее губами, и придвинулся к девушке.

Сакура улыбнулась, поняв, к чему я клоню, быстро отложила свою коробку и потянулась ко мне пытаясь выхватить клубничку. Ягодка быстро оказалась у неё, а наши губы сомкнулись в поцелуе.

Придвинувшись к девушке, я крепко обнял её за талию, притягивая к себе и заставляя сесть ко мне на колени. Лишь на секунду отстранившись от меня, Сакура снова продолжила поцелуй, запустив пальцы в волосы на затылке.

Мои руки поглаживали её стройное тело, сминая так, как ей было приятно. Она отвечала на ласки, активно показывая, чего ей так не хватало в моё отсутствие. Не буду скрывать, мое природное начало тоже не прочь завершить вечер в подобном ключе.

***

Убедившись, что Сакура спит, я сполз с кровати, стараясь сделать это как можно тише. Закрыв вкладку браузера и схватив ноутбук, я отнес его на кухню, а позже вернулся за флешкой и моим смартфоном.

Как маленький ребенок в ожидании новогоднего чуда, уселся за стол и меня снова приветствовало диалоговое окно с предложением ввести пароль.

Я быстро набрал «8383» и нажал клавишу «ENTER».

Курсор закрутился в ожидании проверки. Диалоговое окно с вводом пароля исчезло, а курсор продолжил крутиться, начав постепенно отображать иконки аудио, фото и видео файлов, потом подгрузились документы и даже архивы.

Я начал по очереди открывать изображения. Сначала на меня смотрели лица незнакомых людей, вроде ничем не похожих на себя, кроме светлого оттенка глаз, потом портреты сменились на скриншоты, как мне, показалось, с камер видео наблюдения, судя по характерным надписям, датам и времени. На одном из них было изображено трое людей — двое, что стояли напротив третьего, были мне не известны, а вот в последнем я узнавал фигуру моего старшего брата.

После пары скриншотов последовало еще несколько портретных фото, а потом всё началось сначала. Значит, с изображениями покончено. Я предусмотрительно убавил звук колонок и попытался включить первый аудиофайл. К сожалению, система отказалась воспроизводить неизвестный ей формат и попросила установить соответствующую программу.

Мои нервы стали накаляться словно кочерга, напряжение давило на виски, буквально эхом раздаваясь в сознании и пока что я не мог представить адекватную картину происходящего. Выругавшись, что приходится терять время на подобную мелочь, я быстро нашел дистрибутив плеера, начав скачивание и вернувшись к просмотру файлов на флешке.

Пролистав несколько строк с аудиозаписями курсором мыши, я наткнулся на первый видеофайл. Включив его, я стал наблюдать за происходящим — первые несколько минут ничего не происходило. Звук в этих видеороликах отсутствовал. Картинка статичного офисного кабинета была неподвижной. Я нажал на клавишу стрелок и промотал на несколько минут вперед.

В первом видео не было ничего, что могло бы меня заинтересовать. А вот к середине второго, я увидел зашедшего брата в компании Сасори в этот кабинет, что-то вяло рассуждающих. Брат выглядел уставшим, буквально распластавшись за своим столом. Сасори же сидел напротив него, нарочито медленно поправляя манжеты его черной рубашки, держа осанку. Он был полной противоположностью моего брата.

Дальше они несколько минут сидели друг напротив друга, обсуждая что-то, пока Сасори не покинул кабинет. Итачи начал доставать какие-то папки, бумаги, что-то сверять, лишь изредка звоня кому-то по рабочему телефону.

На этом видео заканчивалось.

Следующие видео так же показывали офисную жизнь моего старшего брата, не было ничего подозрительного. Один раз я заметил на вечерней записи зашедшую к нему Изуми. Поцеловавшись, он отстранился от неё и жестом указал в сторону камеры, после чего девушка смущенно отошла.

Далее просмотрев в ускоренном режиме ещё несколько видеофайлов, я так же не нашёл ничего, к чему мог бы проявить интерес.

Дистрибутив наконец-то скачался и установился в память системы. Я закрыл диалоговое окно проигрывателя, желая посмотреть документы.

Открыв самый первый, я увидел всевозможные пометки в виде: адресов, телефонов с подписями, цифрах, суммах и прочего. Я ничего не мог понять или с чем-либо связать это все, мне не хватало дополнительной информации.

А дальше документы были похожи друг на друга — это были досье с фотографиями, что я видел ранее. Теперь все они были подписаны.

Каждый документ гласил:

«Хьюга».

Менялось лишь имя.

Все было как в стандартном анкетировании, вот только в графе род деятельности стоял либо прочерк, либо послужной список из уголовных дел или подозрений на них.

Скорее всего, эти «Хьюга» замешаны в не очень честных делах, возможно, что они якудза, но не имеющие особого влияния среди более крупных родов, потому что я о них ни разу не слышал.

Я захожу в «WA» в диалог с Изуми, которая сейчас была в сети, и набираю сообщение:

«Хьюга. Что тебе известно о них?»

Буквально через несколько секунд я заметил, как она прочла и начала печатать сообщение. Неужели, я дернул за нужную ниточку?

«Это те люди, с которыми лучше не стоит связываться. Откуда ты о них узнал?»

Думаю, эти Хьюга замешаны в смерти Итачи и даже Изуми об этом знала. Я набираю сообщение:

«Скажи, у Итачи были недоброжелатели из этой семьи?»

Девушка сразу прочла сообщение и принялась печатать ответ:

«Прости, я не могу рассказать всей правды. Скажу лишь то, что тебе стоит их опасаться и не пытаться выйти с ними на контакт. Прошу не пиши мне больше, я обещала Итачи, уважай его просьбу!».

Опять двадцать пять! Что ж, не всегда мне выходить победителем из ситуации. Я извлек флешку, решив послушать аудиофайлы днём через наушники.

Посмотрев, что Сакура ещё спит, я на балкон, чтобы покурить. Достав сигарету и чиркнув зажигалкой, снова стоял на промозглом ветру поздней осени, давая мурашкам царствовать на коже.

Холод окутывал моё тело, но не отвлекал от раздумий.

Вообще выходило достаточно складно. Если эти материалы собирал Итачи, то значит, должен был их кому-то передать. Полиции? Тогда почему не сделал этого раньше, до убийства? Не думал, что все может так обернуться?! Не поверю, мой брат был очень проницательным человеком, всегда думающим наперёд. Значит либо не успел, либо их должен был увидеть кто-то другой.

По всей видимости «Хьюга» знатно портили дела Итачи, раз он так много нашел информации о них. Не стоит сомневаться в том, что это были якудза. А зная их методы зарабатывания денег, скорее всего, они хотели вымогать их у Итачи.

Затушив окурок, я достал ещё одну сигарету, и огонек зажигалки снова порадовал меня своим теплом и ярким светом. Дым густым столбом устремлялся вверх, рассеиваясь над головой.

***

Прошла неделя с приезда Сакуры. Утром я всегда просыпался первым. Иногда сразу же шел на балкон, потому что не хотел, чтобы Харуно застала меня за старой привычкой. Мне почти не спалось эти дни, а вот рядом лежащая Сакура частенько прижималась ко мне и даже иногда пихалась во сне.

Я помню, что сегодня смог заснуть где-то после двух ночи, а проснулся уже в начале восьмого утра.

Одевшись в теплый свитер, я открыл форточку на балконе теперь не боясь простудиться. Достав из пачки последнюю сигарету, я чиркнул зажигалкой. На улице рассветало, опаляя все яркими солнечными лучами. Иней поблескивал, переливаясь сверканием тысячи алмазов, встречая первых людей, вышедших на улицу.

Этажом ниже раздалось довольно знакомое и недовольное: «мяу!».

Я высунулся из окна и окликнул кота как в прошлый раз. Рыжий, очевидно вспомнив меня, сразу потащился к моему балкону.

И вот, мы стоим уже вдвоем, я докуриваю сигарету, а кот сидит, поджав задние лапы, смотрит на меня, не открывая взгляд. Затушив окурок, я запустил животное в квартиру, а затем сам закрыл дверь балкона, направившись в ванную.

Зайдя в комнату, я увидел уже проснувшуюся девушку, наблюдающей за котом.

— Кто это? — Указывая на рыжего компаньона, что гордо вышагивал перед ней, спросила лежащая в кровати Харуно.

— Это Ким. — Кот запрыгнул ко мне на колени, покружился, пытаясь удобно устроиться. — Он иногда живёт со мной.

— Что?! — Сакура была приятно удивлена, но не понимала, что подвигло меня на «усыновление» рыжего пушистика. Я всегда больше любил собак.

— Соседский кошак, которого частенько оставляют на балконе. Мне стало жаль его и теперь я впускаю его к себе, когда они оставляют его на морозе. До сих пор ни разу не нагадил и ничего не испортил, поэтому пусть погреется.

— Саске-кун, это так мило… — Сакура расплылась в улыбке, встав с кровати и подходя к коту, пытаясь погладить его.

Экран смартфона загорелся неизвестным номером, и раздалась мелодия звонка моего телефона. Скинув с себя кота, я старался успеть взять трубку, пока человек на другом конце провода не передумал.

— Слушаю! — Командным тоном отозвался я.

— Доброе утро, Учиха Саске. — Немного искаженный, уставший электронный голос Хазуки вселил в меня надежду. Неужели она закончила?

— Доброе, Савада-сан. — Решил должным образом поприветствовать женщину, выходя из комнаты, оставляя Сакуру наедине с котом.

— Сегодня жду тебя после семи вечера. Я подготовила всё, что тебе потребуется.

— Благодарю, Савада-сан!

— Надеюсь, ты получил, что хотел. — По голосу, создавалось впечатление, что женщина очень вымотана работой. Реплики её не содержали и толики ехидства, как это было раньше. — До встречи.

Скинув звонок, я мысленно ликовал. Удовлетворение заполнило мое тело от кончиков пальцев до макушки, мягкой истомой распаляя мозг.

Сакура встретила меня в проеме дверей, с крайне недовольным лицом.

— Кто эта Савада-сан? — девушка могла прожечь дыру своим взглядом. Её голос был как никогда холоден, с нотками стали. Моя школа.

— Что? — Улыбка не собиралась сходить с моего лица, чем сильнее взбесила Харуно. Я толком не понял, что это начало сцены ревности от моей девушки.

— Тебе звонила какая-то Савада-сан, как я услышала по вашему разговору. Кто это?

— Сакура… — усмехнувшись, начал я.

— Это что… Та врач, которая лечила Микото-сан? — девушка не дала мне договорить, — Я видела, как ты смотрел на неё, когда она впервые зашла в палату к твоей матери. Потом, ты очень часто уходил с ней… Ты думал, я этого не замечу?!

Знала бы Сакура действительность, она бы точно поняла, от чего я так расхохотался. Харуно лишь сильнее злилась, краснея от подступающих сёез.

— Мне звонила МАТЬ врача Изуми.— На этих словах розоволосая опешила, потеряв дар речи. К подобному жизнь её не готовила. — Она работает юристом, и яобратился к ней за помощью в составлении некоторых бумаг связанных с Итачи. А теперь скажи, что там ты успела придумать?

Пока девушка успокаивалась, уткнувшись лицом в моё плечо, пальцами все сильнее и сильнее сжимая спинку моей рубашки, я не мог не нарадоваться своей очередной маленькой победе.

Что же, теперь я, как и мой брат, частный предприниматель, а его дело теперь принадлежит мне.

========== Стены ==========

Сакура уехала днём. Я проводил её, не став ничего говорить напоследок, не давая ложных надежд. Девушка была расстроена, но ей придется с этим свыкнуться.

Вечером я поеду к юристу, чтобы забрать документы.

Вообще, моя жизнь слишком круто изменилась с момента смерти Итачи. Сначала я чувствовал всепоглощающую горечь. Пусть, последнее время мы почти не общались, но когда брат появлялся в моей жизни, я чувствовал себя спокойнее, словно вернулось беспечное детство.

После своего ухода брат оставил гораздо больше вопросов, чем я мог ожидать. С самого первого звонка из полиции, где от меня отмахивались общими фразами, без какой-либо конкретики, я начал подозревать, что что-то здесь не так.

Соглашусь, дело запутанное. Итачи, возвращаясь домой, погибает от рук профессионального убийцы. Такой вывод был основан на идеально отлаженном процессе убийства, предусмотрительном отсутствии улик и попытки ведения следствия по ложному следу. Как мне объяснили в участке, работал профи.

Брата смогли опознать только по зубной карте, ведь убийца специально испортил его лицо, из-за чего пришлось хоронить умершего в закрытом гробу. Нас с матерью не подпускали к телу в морге, сославшись на возможное сильное потрясение от увиденного. С матерью всё понятно, но на мои настойчивые просьбы впустить хотя бы меня, они ровно так же давали отказ.

Я хотел пожаловаться на работу сотрудников, но они опередили мои действия, начав давить на слабую психику матери, чтобы та убедила меня отказаться от затеи. Это было очень странно со стороны полицейских.

В одиночку я пытаюсь собрать самый большой пазл в моей жизни — кем был Итачи Учиха на самом деле?

***

С утра, пока я заваривал кофе, мне поступил звонок от следователя и тот оповестил, что нашли убийцу моего брата, а дело считается закрытым. На все мои вопросы о личности убийцы он отмахнулся, сказав, что это издержки дела и меня посвящать в него особо не стоит.

Я был в бешенстве!

На мою гневную тираду о работе следовательского отдела мне ответили именем, которое я никогда не слышал прежде, и оно мало что мне давало, и парой кратких фактов.

Мои сомнения в том, что расследование вообще было, подкреплялись с каждым последующим словом сотрудника. Либо они нашли первого попавшегося бездомного бедолагу, который согласился подтвердить абсолютно всё, что ему скажут, либо они просто замяли или развалили дело. А возможно, кто-то более влиятельный приказал им это сделать.

Существует ли этот КТО-ТО?!

Думаю, мне нужно попробовать проработать эту мысль. И боюсь, что в первую очередь.

Толком не допив кофе, потому что предшествующий взрыв эмоций не дал возможности насладиться завтраком, я прошел в комнату брата, чтобы переодеться.

Сегодня первый рабочий день в студии Итачи. Я должен познакомиться со всеми сотрудниками, мастерами и весьма быстро вникнуть в курс дела.

Сняв с вешалки заранее отглаженную рубашку, я натягивал белоснежную ткань, приятно отдававшую свежестью, благодаря ароматизаторам в геле для стирки, аккуратно застегивая каждую пуговицу, боясь что-то испортить, словно это был ритуал. То же самое с брюками и оставшейся одеждой.

Перед выходом, когда таксист уже послал уведомление о своем прибытии, я проверил документы и отправился в путь.

Лёгкая нервозность начала появляться, когда мы были в паре улиц от студии брата. В основном она была на почве двух непредсказуемых личностей — Кисаме и Сасори. Как они поведут себя на собрании? Как коллектив воспримет интересные новости, которые им, наверняка, стали известны вчерашним вечером?

Конечно, мне не стоит волноваться, но мой личный дух перфекционизма не дает мне успокоиться и сидеть на месте. Я хочу дойти до своей цели с минимальными потерями, в случае чего.

Зайдя в студию, я встретил девушку администратора, что была и в прошлый раз. Ее имя Джун, кажется.

— Господин Саске! Доброе утро! — Девушка склонила голову в знак приветствия, — мне позвать всех в кабинет Ит… — девушка поняла, какую глупость допустила, на мгновение скорчившись и постаралась как можно скорее прекратить эту неловкую паузу. — В ваш кабинет?

— Хм, — конечно, меня не обидела подобная ситуация, а её реакция лишь насмешила, но не став как-либо задевать администратора из-за достаточно неловкого упущения, я продолжил: — вижу, вы получили распоряжение моего юриста. Доброе утро, Джун.

— Да, получили.

— Через тридцать минут жду всех в МОЁМ кабинете. — Выделив интонационно выделил нужное слово, это важная деталь. Проложив путь в сторону кабинета брата, попутно отметил, что в студии находился только один мастер, пока без клиента.

— Как скажете, Господин Саске.

В уже знакомой обстановке кабинета, я начал располагаться. Отметив положение камер видеонаблюдения, я прикинул, что можно поставить ещё одну, так как имеется плохо просматриваемый угол.

Быстро рассмотрев всё, что лежало на столе брата, быстро прикинул, что из бумаг может подождать в очереди на исполнение, а про какие забывать не следует.

***

Встреча с коллективом прошла на удивление хорошо. Все были в курсе, какая трагедия приключилась с моим старшим братом и объяснять, почему в кресле руководителя сидит новый человек не пришлось. После долгих высказываний соболезнований, я, наконец, смог начать.

Сасори и Кисаме вели себя, я бы сказал незаметно, изредка переглядываясь и удивляясь тому, какие факты работы студии мне уже известны. К концу нашего диалога, а скорее моего монолога, эта парочка заверила, что я могу обратиться к ним за помощью, ведь они могут быть более компетентны в некоторых вопросах организации.

После собрания я попросил Кисаме остаться.

Перед выходом, Сасори многозначительно обернулся, в упор смотря на Хошигаке взглядом, почти гипнотизирующим моего собеседника. Эти глаза заставляли задуматься, чувствовать какое-то незримое превосходство их владельца в любой ситуации. Такой взгляд обезоруживает.

Уверен, Сасори отличный манипулятор, а Хошигаке ему самозабвенно помогает. Но только на мне этот взгляд не подействует.

Как только его жгучие алые волосы скрылись за закрытой дверью, я прислушался, чтобы уловить отдаляющиеся шаги. Вздохнув полной грудью, я начал:

— Мне звонил сотрудник следовательского отдела, говорят, они нашли убийцу Итачи и скоро начнётся судебный процесс.

— Можно считать, что дело будет скоро закрыто? — Мгновенно поддержав, ответил Кисаме.

— Да, но я не особо верю этому исходу. Но сейчас не об этом.

Тату-мастер удивленно воспринял мой вброс, почти по струнке вытягиваясь в спине, показав крайнюю заинтересованность в моих словах.

— Помнишь, тогда… Когда мы в первый раз встретились, ты обещал рассказать мне о брате.

Да, он ожидал услышать что-то более интересное, интригующее, но меня одолевает желание узнать правду.

— Боюсь, ты знаешь достаточно и я уже ничем не смогу тебе помочь. — Приостудив пыл, неохотно ответил Хошигаке. — Я не думал, что ты так далеко зайдешь…

— Ты не прав. Кисаме, я уверен, ты в курсе планов Итачи, которые он хотел реализовать в ближайшие пару лет. Я не гадалка, чтобы на кофейной гуще предсказать, что мой брат хотел открыть филиал. — На этих словах Кисаме хотел перебить, но я продолжил. — Я думаю, что ты заинтересован в процветании вашего общего дела. Ты не дашь своему детищу загнуться. Поэтому, сегодня вечером, мы встретимся с тобой в кафе или ресторане, насколько позволит тебе твоя романтичная натура, и мы просто поговорим.

— Хорошо, Саске. — Довольный моим отступом от официальности, тату-мастер поднялся с кресла и двинулся в сторону выхода, кинув напоследок: — только давай без ресторанов, меня бесит их внешняя напыщенность.

***

Кисаме опоздал на десять минут. Я решил не ждать его и по приходу в кафе сразу сделал заказ. Заприметив нынешнего коллегу, сразу оживился, хотя недавно был готов заснуть прямо в кресле. Как только он сел напротив, запахло привычным послевкусием сигарет.

Официантка поспешила к нашему столику, дав Хошигаке меню, а меня предупредила, что скоро мой заказ будет готов. Разобравшись с формальностями и, наконец, оставшись одни, я начал:

— Кстати, зачем в тот день ты приходил в квартиру Итачи? Актёр из тебя хороший, я поначалу даже поверил, что ты действительно не был в курсе, что случилось с братом.

— Как же ты это понял? — Решил узнать Кисаме.

— Недавно разговаривал с полицейским, оказывается, он тоже тебя допрашивал.

— Да, было дело, вот только допрос он мне устроил уже после того, как мы с тобой пересеклись. — Расплывшись в улыбке, ответил тату-мастер, — Мы должны были встретиться с Итачи-саном за сутки до того момента. — Хошигаке замолчал, как только подошла официантка, расставив заказ передо мной и позже, снова продолжил: — когда он уезжал, то дал распоряжение, что если перестанет отвечать на звонки и пропустит нашу встречу, то я должен прийти к нему домой, найти и забрать бумаги связанные с нашей студией. Итачи оформил частное предпринимательство несколько косячно, чтобы платить меньше нашей системе налогообложения, а мне не хотелось бы разбираться с полицией или другими органами на счет несоответствий в документах, так как моё имя там все же мелькает.

— Косячно? — Может, поэтому госпожа Хазуки была недовольна, увидев документы, что я ей принес?

— Да, я боялся, что ты все узнаешь. Итачи как-то говорил, что никто из семьи не знает, чем он занимается. А я боялся, что ты найдешь документы, сведения на студию и передашь их полицейским, тогда бы у нас начались проблемы. Как же я ахринел, когда следующим утром увидел тебя на работе…

— Вот как, — немного погодя, отставляя тарелку дальше от себя, ответил я, — значит, у тебя есть ключ от квартиры Итачи?

— Да, есть, он сам мне передал. — Утвердительно продолжил тату-мастер.

— Отдай его мне, — попросил я, — он тебе больше не понадобиться, ведь сейчас там живу я.

— Я не беру его с собой без необходимости.

— Значит, передашь завтра, в студии.

Тем временем принесли заказ Кисаме и мы начали трапезу.

— Кстати, чья пачка сигарет лежит на балконе? Твоя?

— Нет, Итачи-сана. — Довольно ответил собеседник. — А ты не знал? — подловил Хошигаке.

Отрицательно мотаю головой ответ. Все-таки нии-сан имел вредные привычки.

— Он, конечно, не был таким паровозом как я, но иногда мы вместе дымили на его балконе, смотря вдаль. Ты не замечал, какой красивый пейзаж простирается за окном?

Разговоры о прекрасном от такого человека, как Хошикаге даже представить сложно. Не сарказм ли?

— От администраторов я слышал, что брат купил помещение, а сегодня в столе и сейфе нашел документы подтверждающие владение имущества. Что он хотел сделать?

— Ну, он хотел купить два дополнительных помещения и сделать их как филиалы. Соответственно, я и Сасори — руководители. Но вышли проблемы со вторым помещением и пока только одно.

— А что за проблемы? — Отставив тарелку с блюдом, спросил я.

— Я толком не понял, — начал тату-мастер, — вроде как владелец не хотел идти на уступки.

— Владелец как-либо относится к семье Хьюга?

— Откуда ты это знаешь?! — Кисаме почти поперхнулся мисо-супом, испуганно округлив глаза. Похоже, я копнул правильно.

— Душу дьяволу продал, иначе о жизни брата было не узнать! — Отшутился я. Значит, о флешке и материалах на ней он наверняка не знает. — Так в чём проблема?

— Думаю, ты знаешь, если говоришь о Хьюга. — Вскинув бровями, в знак того, что я понимаю, о чём говорю, Кисаме стал не многословен.

— Значит, это — правда. Почему он не обратился в полицию?

— У них везде свои люди.

— Хочешь сказать, без вариантов?! — Я отказываюсь верить в подобное. В любом участке найдется отбитый на голову полицейский с болезненной волей следования законам. ВИДИМО, Итачи не успел найти такого.

— Почти. Но идти на их условия не наш путь.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

***

Когда я вернулся домой, был уже вечер. Смеркалось, солнцу осталось несколько минут, прежде чем полностью погрузить город во тьму.

Сегодня я чувствовал себя гиперуставшим и ничего не могло растормошить меня. Читая информацию я засыпал, стоило мне залипнуть на мгновение и мозг говорил мне «баю-бай».

Я сдался и решил всё же лечь пораньше.

Поначалу ворочался, как это и бывало изначально, потом почувствовал, что захотелось перекурить. Выйдя на балкон, затянувшись, подловил себя на том, что будто жду чего-то.

Это липкое ощущение, словно что-то идёт не по сценарию и вот-вот опаздывающее лицо должно вернуться на съёмочную площадку. Почти докурив, я вспомнил слова Кисаме о виде из окна. Было поздно, чтобы оценить закат и слишком рано, чтобы насладиться красотой рассвета, а горящие городские фонари не придавали романтики пейзажу.

Не хватает кота!

Не хватает раздражительного «Мяу!», которое с завидной регулярностью доносится снизу. Видимо, проказник ведёт себя хорошо.

Вернувшись в кровать, после леденящего балкона, я почувствовал резкий импульс в теле. Смену холодных мурашек до приятного покалывания кожи от неостывшего одеяла.

Сон не заставил себя долго ждать.

***

Словно гром среди ясного неба раздаётся звонок в дверь. Проходят минуты, а кто-то настойчиво продолжает звонить.

Неужели меня решили убить в квартире брата? Обставят как суицид?

Не радуясь первым мыслям после пробуждения, я всё же встаю с кровати, решая подойти к двери, но останавливаясь в коридоре.

Может быть, это просто хулиганы?

В дверь постучали. А потом ещё раз.

Стараясь не шуметь, почти на цыпочках прохожу на кухню, чтобы взять нож. Да, я все еще лелею надежду, что непрошеный гость уйдет.

Я уже давно отвык от уличных драк. Однако те люди, что заказали Итачи, не станут нанимать простачков, с которыми я бы смог справится. Скорее всего, это опытный убийца, а если у него с собой огнестрельное, то я точно покойник и даже мой верный друг мне не поможет.

В голове бешеной пульсацией отдается биение сердца.

Меня знатно напугали. Мысли путаются, сплетаясь в ворох, мешая обдумать правильное решение. Паника словно дышит мне в спину, проходя горячим дыханием по шее, плавно переходя на плечи и спину.

Я выхожу в лоджию, высматривая, можно ли каким-либо образом спуститься с 7-го этажа, кроме как по простыням. Конечно, если мне повезет, то я смогу спуститься на этаж ниже и надеяться, что в той квартире кто-нибудь есть, кроме запертого кота, и они не решат без разбирательств вышибить мне мозги. Так же стоит надеяться, что я не сорвусь вниз, погода нынче, как говорится, «нелётная».

В дверь постучали. Гость не уйдет, он знает, что я здесь.

У меня нет иного выбора.

Сняв носки, чтобы не скользить по железным конструкциям, перекидываю одну ногу за перегородку лоджии. Кончиком ступни пытаюсь нащупать островок, на котором смогу устоять. Существенно затрудняет успех моего побега, недавно выпавший снег. Стряхнув ногой припорошенный выступ, наступаю на ледяной бетонный участок. Несколько раз потоптавшись, проверяя, сможет ли выступ выдержать меня, перебрасываю вторую ногу и оказываюсь за перегородкой.

Промозглый ветер колышет волосы, развивая пряди прямо перед лицом. После теплой комнаты тело начинает трясти от резкого перепада температуры. Даже зубы стучат.

— САСКЕ! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ДОМА, ОТКРЫВАЙ!

Этот голос…

Это постановка?

Мой брат мертв. Его убили.

Полтора месяца назад я забрал его прах из крематория. Почему я сейчас услышал его голос?

Убийца использует запись голоса брата, чтобы я поверил?

Я брежу!

— САСКЕ, Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ СЕЙЧАС ПРЯЧЕШЬСЯ В ЛОДЖИИ. — Голос моего брата снова кричит.

— ДОКАЖИ, ЧТО ТЫ МОЙ БРАТ! — Кричу я, не в силах унять любопытство.

— В ДРУГОЙ РАЗ, САСКЕ. — Фраза, которая преследует меня всю жизнь. — НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ, У ТЕБЯ МАЛО ВРЕМЕНИ!

У меня?! Мало времени?

Я решаю вернуться и открыть дверь.

Пальцы ног и рук сковывает от холода и я не могу пошевелить ими. Миллионы игл, посланных ледяным ветром, пронзают нервные окончания на ступнях, заставляя покалывать и ныть ноги.

Перебросив ногу обратно на балкон, я всем весом навалился на перекладину, почувствовав некую усталость. Однако, расслабившись, не заметил, как нога на выступе начала скользить, но я вовремя успел крепче схватиться за перекладину.

Выбравшись из лоджии, неуверенными шагами я проследовал к двери, отодвигаю заглушку глазка и убеждаюсь — за дверью стоит мой брат.

Живой.

У меня галлюцинации?!

Отойдя от двери, я задумался и не спешил провернуть ключ в двери. Слишком реалистичный сон или у меня какое-то расстройство психики? Может, не стоило ехать сюда, чтобы не обострять юношеские проблемы?!

Я запутался, а тот, кто может мне помочь, стоит за дверью. Если он, конечно, не призрак.

Провернув дважды ключ вправо, раздается щелчок, и дверь неспешно открывается.

На пороге он — Итачи.

— Какого чёрта здесь происходит?! — Еле шевеля губами, выдавливаю из себя эти слова.

— Я не знаю как, но они знают о тебе… — Утверждает призрак брата. Да, я лучше буду думать, что это призрак. Мало ли после стольких потрясений во мне открылись паранормальные способности?

— Кто… Они?! — Непонимающе вопросил я.

— Те люди…

— Итачи, прекрати говорить загадками!

— Саске, ты ввязался в очень опасную игру! — Мне захотелось коснуться его, чтобы убедиться, что он живой. — Они убьют тебя…

— Да кто, чёрт возьми?! — Брат показал знак рукой, не давая мне и кончиком пальцев ощутить его тепло. Он выглядит совсем как человек. Как мой брат.

— ИТАЧИ! — женский крик эхом раздается с нижних этажей, а брат словно испугавшись, срывается бегом по коридору, а затем вниз по лестнице. Я в растерянности несколько секунд стою в дверях, решаясь.

— Стой, Итачи! — Пытаясь поспеть за братом я долетаю до лестницы, но спотыкаюсь, не рассчитав высоту ступеней, начинаю падать, пытаясь ухватиться за перила, но мои попытки тщетны.

От боли в спине и затылке мои глаза распахнулись шире, а совершая следующий кувырок, я не мог понять как, засыпая в постели, я начал катиться по лестнице. Приложившись ребром и левым виском об очередную ступень, мое тело, наконец, врезалось в стену пролета.

В глазах всё кружилось, а каждую клеточку выворачивало от боли. Ребра, позвоночник, руки — я боялся лишний раз чем-либо пошевелить, чтобы этот букет боли не зацвёл.

— Мяу!

Очень знакомый голос раздался почти над ухом. Удивлённые глаза кота смотрели на меня с непониманием.

Я очень долго боялся встать. Медленными движениями, попытавшись выпрямится, начал диагностировать себя, прощупать ребра, особенно ноющие кости.

Наконец встав, медленным шагом я проследовал за котом, который привел меня в квартиру брата, шмыгнув внутрь.

Заперев входную дверь, чувствуя как по ногам «гуляет» сквозняк, иду на кухню, чтобы посмотреть, открыта ли лоджия. Как я и думал, дверь была нараспашку.

Когда я ложился спать, помню, что она точно была закрыта. Неужели всё, что я видел во сне — делал и наяву?

Но было ли это сном? Боль и холод реальны. Ребра ноют действительно реально. Брата я видел, как сейчас смотрю на кота, что сидит рядом.

Закрывая лоджию, вижу те самые носки, которые снимал во сне, а так же подтверждаю свою теорию лунатизма, рассматривая грязные и мокрые ступни.

Я чуть не сорвался с лоджии из-за своего сна. Или не сна?!

Комментарий к Стены

Я очень прошу читающих мою историю оставить отзыв! Мне хочется знать интересен ли вам сюжет, может есть непонятные моменты и т.д.

========== Думай позитивно ==========

Прошло несколько дней после произошедшего приступа лунатизма. Я не смог прийти на работу в тот день, а потому позвонил Кисаме, назначив его главным в студии.

Врачи, что приехали после моего обращения, констатировали множественные ушибы, вывих, но обошлось без переломанных костей. Разумеется, медики пытались узнать, что послужило таким травмам, но я не решился рассказать, что видел покойного брата, столь ясно, как их сейчас. Соврал, свалив всю вину на кота, что сидел под столом все время.

Меня хотели отвезти в больницу, для более качественного обследования, но я отказался. Порекомендовали покой, наложили повязку и посоветовав прикладывать холодные компрессы, врачи удалились, но перед этим, провели лекцию, что в случае ухудшения самочувствия я не должен геройствовать, отключать здравое мышление и не идти в больницу.

Днём я не терял времени, изучая бумаги нового помещения, что переслал мне Хошигаке, с переменным успехом меняя компрессы, кряхтя при попытке встать с кровати ради чего-либо. После изучения документов, я начал искать и обзванивать компании занимающихся оформлением офисных помещений.

Вечером отзвонился Кисаме, рассказав положение дел.

Спустя пару дней я нашел агентство по ремонту, которую одобрили как Хошигаке, так и Акасуна, и договорился о встрече.

Утром, выходя из квартиры, я спешил, не желая опоздать на встречу с менеджером агентства, которое возьмёт на себя ремонтные работы второго филиала студии. Руки в спешке дрожали, я не попадал в замочную скважину, а позже ключи и вовсе как назло выпали из рук.

Потянувшись к небольшой связке, всё нутро замерло на месте. Зрение сфокусировалось на белом листе, на который я наступил левым ботинком, а позже и на гильзе, лежащей рядом с заветными ключами.

Почему я был уверен, что это гильза? Мой отец, все-таки работал в полиции и я волей неволей разбираюсь в оружейном деле, пусть и не на уровне знатока, чтобы рассуждать с кем-нибудь сидя перед камином о трассе той или иной пули.

Убрав ногу с листа, мне открылась весьма лаконичная запись:

«Ты следующий»

Я с минуту стоял и не понимал, что теперь делать. Ключи так же лежали на полу, взгляд неотрывно смотрел на послание, а страх постепенно затягивал не отрезвевшее сознание в свои объятия.

Паника охватила меня, и, пожалуй, на автомате сделал глупую, а может и не очень, вещь — забрал это богатство и занес его в квартиру.

Мне хотелось взять себя в руки и мыслить ясно, но я трясущимися руками набирал телефон полицейского, что вёл дело Итачи.

Зачем я это делаю? С какого хрена ему этим заниматься?

Но я не знаю, к кому ещё обратиться.

По ту сторону трубки закончились гудки:

— Да, Саске, это Какаши. — Голос капитана был все так же уныл, словно ему всё равно на происходящий вокруг мир, как и при первой нашей встрече. — Что вы хотели?

— Мне угрожают. К кому я могу обратиться?

— Что? — Человек на другом конце провода замолчал, а позже неуверенно спросил: — Вы в этом уверенны?

— Я выходил из квартиры Итачи, в которой на данный момент проживаю, и нашел гильзу с подписью: «Ты следующий». Думаю, тут вариантов не много.

— Что ты с этим сделал?

— Ничего, я просто убрал их с коврика и занес в квартиру.

— Зачем ты трогал вещи? Ты мог, а точнее, скорее всего, уничтожил отпечатки пальцев, если они там были.

— Мне кажется, что глупо надеяться на отпечатки…

— Я сейчас приеду. Будь дома.

Гудки.

Кто-то желает моей смерти? Успел ли я сунуть нос не в свои дела? Вполне себе да, раз мне пишут подобные «любовные» письма.

Был ли это заказчик Итачи?

Заказчик, скорее всего, знал, что у Итачи есть семья и за мной могли следить чуть ли не с самого приезда. Но как только, я копнул глубже — меня предупредили.

Сняв ботинки, я прошёл через кухню на балкон. Открыв пачку сигарет и закурив, я набрал номер агента, с которым была назначена встреча. Придумав стоящую отмазку, мы перенесли наши переговоры на завтра.

***

Капитан Какаши приехал через час и не один, а вместе с женщиной по имени Югао. Она была одной из его подчиненных и вникала в суть произошедшего инцидента, походу нашей беседы. Я рассказал ровным счетом всё то, как было на самом деле.

Какаши был не доволен. Не самое лучшее начало дня, ведь произошедшее уже тянет на возбуждение уголовного дела. Повременив с бумажной волокитой, он решил следующее:

— Саске-сан, для вашей же безопасности я хочу установить в вашей квартире и по периметру подъезда тепловые датчики и звукозаписывающие устройства. Вы не против?

— И в мыслях не было.

Было.

— Что же, тогда на период всего расследования, я надеюсь, что вы не станете отказываться от нашей помощи. Если что-то случится, вы обязательно обратитесь ко мне.

— Да, конечно, капитан. — Поначалу я промедлил, но затем продолжил: — Мне собираться в участок?

— Зачем? — Полный удивления отозвался капитан.

— Вы же сказали «на период расследования», значит мне нужно подать заявление, а вам или другому сотруднику возбудить дело…

— Нет, Саске. Боюсь, нам следует действовать тихо. Автор угрозы может начать действовать быстрее, чем мы можем ожидать от него. — Какаши повернулся к своей сотруднице, начав отдавать приказ, но я остановил его, заметив не ладное.

— Вы меня за ребенка считаете? — Этот резкий вопрос выбил капитана из колеи, и его внимание переключилось на мою персону.

— Как это понимать?! — Видимо, его редко перебивают так нагло, но привычной интонации Хатаке не сменил.

— Что вы хотите скрыть от меня?

— Ничего, вам кажется.

Окончив отдавать девушке распоряжение, она покинула квартиру, спускаясь к их машине, что стояла во дворе дома.

Какаши расхаживал по квартире, деловито рассматривая обстановку, словно он здесь жил и знает, что и как должно лежать.

— Капитан, можно один вопрос?

— Да, конечно, задавайте Саске.

— Почему вы приехали спустя час после моего звонка?

— Как это относится к делу?

— Я веду к тому, что вы — капитан следственного отдела, у вас есть куча дел, подчинённые, а вы резко бросили всё и примчались ко мне, наверняка не закончив даже утренней летучки. А моя ситуация, это даже, скорее всего не ваш профиль. В чём дело?

Обернувшись и утвердительно взглянув на меня, понимая, что юлить больше не получится, он продолжил:

— Перед смертью Итачи было тоже самое. Это предупреждение.

— Откуда вы это знаете? Вы же расследовали дело брата с момента обнаружения тела…

— Я знал твоего брата ещё до происшествия. Мы учились с ним в одной военной академии. После окончания обучения, меня перевели в другой город, то есть сюда, а Итачи, насколько я знал, только первый курс успел закончить…

— Не успел, он отчислился.

— Ну, это на мою историю не сильно влияет. Мы познакомились в академии, потом я уехал работать и жить сюда. В нашей академии студентам ставят метки на плече, после обучения, если их не подновлять они сходят, а я хотел оставить это воспоминание и набил на месте метки тату. Когда рисунок начал размываться, я решил сделать коррекцию и нашел студию твоего брата, что меня крайне удивило.

— Вы знали, что эта студия принадлежит моему брату?

— Нет, это выяснилось на сеансе.— Какаши вздохнул. — После нашей встречи мы поддерживали связь и как-то утром, он так же написал мне, что ему угрожают, и он находится в очень опасной ситуации. Позже он рассказал, что это связано с бизнесом и есть люди, что хотят прибрать его к своим рукам. Типичное дело о рэкете, не моя специализация, однако, эта семья очень влиятельна и они…

— Хьюга?

— Откуда ты знаешь?! — Словно ледяной водой окатили, проговорил Какаши. Его глаза выражали ужас и смятение при упоминании вслух этой фамилии.

— А я и не знал… Предположил, — Лицо Какаши вытянулось в удивлении, — спасибо за точные сведения.

— Если ты что-то знаешь, то лучше тебе рассказать…

Наш разговор прервало возвращение девушки.

Первое, что сделала Югао, после того, как Какаши уехал, стала осматривать квартиру и искать какие-либо передатчики, прослушивающие устройства и прочее. Отчасти, это обосновано, ведь меня не было в квартире примерно три недели, пока болела мать, да и после этого момента сюда мог войти кто угодно. Тот же Кисаме, которого я подозревал ранее.

Ничего не найдя, она стала располагаться на выделенном диване и столе, который я обычно не использовал. Она включила ноутбук и начала раскладывать оборудование, попутно проверяя отлаженность работы на ноутбуке. Иногда Югао задавала вопросы, хотя это и выглядело как утрированная версия допроса. Её поставленный с годами голос не мог спрашивать мягче и менее формально.

Зато теперь, я ощутил, что полиция действительно начала работать. Но мне всё еще интересно, из какого она подразделения. Она не может быть обычным следователем, слишком узкую специализацию ей доверил Хатаке. На мои вопросы она отнекивалась, говоря ранее озвученную версию от Какаши.

***

Наступил долгожданный «завтрашний» день. Я никогда раньше не занимался таким ответственным делом, как ремонт и отделка в принципе. Меня спасало лишь наличие уже работающей студии.

Я решил не отходить от подобного канона, но мне хотелось привнести и что-то своё. Может быть, это слегка эгоистично, но меня давно что-то так не интересовало, как этот проект.

На своей работе я занимался конструкциями, но никак не выбором обоев, напольных покрытий и прочего, поэтому предыдущий опыт не сильно спасал положение. Однако где-то в закромах сознания я знал, как должна выглядеть новая студия.

Единственное, что мне не очень нравилось в предыдущей студии решение с картиной в центре. Вместо этого я решил нанять художника, что символично обыграет логотип студии и нарисует его на одной из стен. Эту идею одобрили и мастера, которые подсказали, что это отличное решение для фото. Стена будет работать и как подпись работ, и как фотозона.

Помещение имело неплохую планировку, была прихожая, основной зал, небольшой отдельный кабинет для одного мастера и кладовка. Кисаме сказал, что отдельный кабинет Итачи хотел отвести для интимных тату, чтобы клиенты чувствовали максимальный комфорт. Так же, в нём можно было проводить обучение, не мешая работе других мастеров.

Я решил последовать совету Кисаме и сделать так, как хотел Итачи. Видя логику в подобном решении, я в любом случае не мог предложить лучше.

Сделав несколько эскизов дизайна помещений, мы договорились, что агент более подробно обсудит их с прорабом, после того как они посчитают примерную цену материалов и работу, он со мной свяжется для дальнейшей работы и подписания договора.

Поехав после встречи в студию, я был слегка потрясен.

В помещении я поздоровался с администратором, что встретила меня, не особо замечая посетителя, что расположился на диване. Уточнив пару интересующих меня вопросов, я направился в свой кабинет, но меня одернула администратор, указывая на ожидающего гостя.

Передо мной стоял один из людей Хьюга. Я запомнил его лицо из документов, что оставил Итачи на флешке.

Хьюга Токума.

Если не изменяет память, он немного младше меня, года на два.

— Я бы хотел с вами поговорить, Учиха Саске-сан.

— Да, хорошо. — Я направился по направлению к кабинету, остановившись в дверях и пропустив гостя вперед. — Одну секунду.

Закрыв дверь, я спешно направился к администратору, ища телефон Какаши в смартфоне. Застав девушку врасплох, я повернул её к себе, взял за плечи и, смотря прямо в глаза, отдал что-то вроде приказа:

— Слушай внимательно! Через две минуты ты зайдешь в кабинет и предложишь кофе, через пять минут ты его принесешь. Если вдруг кабинет окажется закрытым, немедленно звони по номеру, что я тебе сейчас скину в смс. Сейчас ты должна предупредить Кисаме о том, что у меня гость. Особенный гость. Ты всё поняла?

Джун испуганно кивнула, а я поспешил скинуть ей номер капитана следственного отдела и вернуться в кабинет, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Юноша ждал сидя спиной ко мне. Пройдя по кабинету, я остановился у своего стола, в тот же момент парень поднялся, протянул руку и выпалил:

— Извините за задержку…

— Ничего страшного. — Парень встал с кресла и протянул руку. — Меня зовут Хьюга Токумо. Я представитель семьи Хьюга. Наш лидер хочет сделать вам бизнес-предложение.

— Приятно познакомится, Токумо. — Проигнорировав протянутую руку, я сел в своё кресло. — Боюсь, что ваш босс уже сделал мне предложение, но, увы, оно мне не к душе.

Как было сказано в инструкции, через две минуты зашла Джун и поинтересовалась на счет напитков. Как я и думал, гость отказался, а я попросил кофе.

— На самом деле, условия весьма выгодные, учитывая, что другие отдают больше. Одна треть не такая большая часть…

— Вы прекрасно понимаете, какая это доля, деньги и тем более, какая это власть! — Перебил я молодого человека.

— У вас не будет выбора, соглашайтесь, пока процент не стал равен половине.

Джун вошла как по звонку, донеся мне чашечку кофе прямо до стола. Она украдкой пыталась рассмотреть парня, что сидел напротив меня.

Странное дело, когда человек находится рядом, пропускаешь все детали, пока тебе не скажут что-то важное о нём. Наверняка он долго ждал меня, пока сидел в зоне ожидания.

— Меня не устроит ни одно ваше предложение. Я не собираюсь иметь дел с Хьюга, тем более у меня уже есть деловые партнеры.

— Что ж, я передам ваше решение моему хозяину. Был рад нашей встрече Саске-сан.

— Да. Спасибо, что посетили.

Парень нарочито медленно встал с кресла, оглядывая мой кабинет. Я чувствовал пульсацию вены на виске. Еле сдерживая внешнее спокойствие, я буквально взрывался, как вулкан изнутри. Как только силуэт юноши скрылся из виду, я смог дать волю чувствам, глубоко выдохнув и решив сделать один звонок, рассказать о произошедшем.

***

Вечерело.

Разговорившись с прорабом о предстоящей работе и уже имеющихся результатах, я не сразу заметил, что за окном начало смеркаться, благо от новой студии до квартиры брата было всего лишь три квартала. Отпустив рабочих, я сам накинул пальто и, закрыв помещение, отправился в квартиру брата.

Ветер с редкими вкраплениями снежинок начинал создавать зимнее настроение, не смотря на то, что была середина ноября. Думаю, что зима придёт в этом году раньше.

Температура давно перевалила за отрицательную отметку, и кое-где были застывшие лужи. Обувь немного скользила, от чего вспоминалось детство. Брат часто любил гулять в такую погоду, а я увязывался вслед за ним. С возрастом, мне разонравилось зимнее время года, а вот Итачи продолжал его любить. Как говорил сам брат, снег действует на него успокаивающе.

Я, наверное, не мог понять, какие переживания были на душе у брата и что он так хотел успокоить в своём сердце. Особенно сейчас мне его не понять, ведь в итоге, я узнал лишь то, чем он занимался, а не то каким он был.

Подходя к одной из новостроек нужного спального района, я услышал, как выбежавшие на улицу дети визжали по поводу выпавшего снега. Эти маленькие люди расставляли ладони, пытаясь поймать и рассмотреть снежинки, что сразу таяли. Когда-то и мы с братом были такими.

Их пример стал заразителен. Остановившись, я как маленький почти тридцатилетний ребенок достал руку из кармана и стал ожидать, когда на ладонь упадут несколько хлопьев снега. Они таяли почти сразу, не успевая задержаться на коже, оставляя после себя лишь воду.

Хотел бы я оказаться на месте этих детей — ни забот, ни ответственности. Тогда было легко.

Среди визгов детворы раздался мощный оглушительный звук выстрела.

Я только успел сделать шаг, как почувствовал ослепительную боль в ноге. Дети заверещали сильнее, в панике сбегаясь к двери подъезда, ломясь в неё, словно килька в консервах.

Наступив на кусок наледи, я свалился на асфальт, припорошенный первым снегом. Прозвучал еще один выстрел. Пока земля уходила из под ног, я чувствовал, словно без наркоза отдирают по кусочку плоти от моей правой ноги. Как будто укус собаки, очень злой и голодной собаки.

Доля секунды потребовалась, чтобы осознать всё.

Некоторое время я не решался вставать или двигаться, скрытно пытаясь посмотреть, нет ли кого рядом. Я опасался, что стрелявший подойдет меня добить. Чтобы рассчитать то, откуда был сделан выстрел, мне мешала боль, что не давала сообразить рационально.

Приподнявшись на локтях, я перекатился на бок, потому что правая нога почему-то не поддавалась движениям, только дикая боль пронзала все нервные окончания.

Стук сердца отдавал нескончаемой дробью в висках, а легкие жадно ловили ледяной воздух, обжигая горло. Глаза широко распахнулись, но не видели ничего, слово все обволокло пеленой. Нервная дрожь парализовала мое тело, заставляя трястись, но совсем не от подступающего холода.

Новая волна истерики накрыла разум, заставляя погружаться в пучину неверных действий и безрассудства. Я стал ощущать мнимую безопасность, попытался встать, но этим сильнее травмировал ногу и ощущал, как мышцы словно рвутся под натиском инородного тела, но мне нужно уйти с открытого места как можно скорее, вполне вероятно, что нападающий не закончил свое дело, раз я до сих пор жив.

Оглядываясь по сторонам, я видел лишь лица испуганных прохожих, что трусцой направлялись к подъезду, не обращая внимания на мои поскуливания, перерастающие в редкие вопли, лишь бы я не обратился к ним. Горло начало драть от холодного воздуха, и хрипы становились все сильнее и сильнее.

Не растаявший снег возле меня окрасился в красный цвет, как мои брюки и руки. По инерции, я сразу потянулся к очагу вечеринки боли, проводимой в моем бедре. Теплая жижа, сочившаяся из раны, отливала черным под светом вечернего фонаря, а я пытался зажать рану как можно плотнее. Не знаю, нужно ли это делать в моем положении, но на уроках безопасности жизнедеятельности об этом не рассказывали. Осторожно, разомкнув пару пальцев, кровь, словно фонтан, продолжила пульсировать, а я решил больше свободы ей не предоставлять.

Интересно, перед смертью отец тоже пытался так же отчаянно спасти свою жизнь, уйти с линии огня и зажимать рану, чтобы дождаться помощи медиков?

Увидев свои руки в крови, страх окончательно завладел мной, и это стало последним, что я видел в этот вечер и о чем думал тоже.

Комментарий к Думай позитивно

Следующая часть последняя, жду ваших отзывов <3

========== Смерть не разлучит нас ==========

Я проснулся в обед следующего дня, в просторной палате, с белыми стенами и занятой медсестрой. Она ставила капельницу в момент моего пробуждения и, заметив мой изучающий взгляд, сказала, что врач ко мне скоро заглянет.

Я не мог вспомнить того, что произошло, после вида крови на моих руках. Признаться, мне совершенно не хотелось возвращаться во вчерашний вечер, но нога продолжала ныть, нарочито напоминая о суровых реалиях.

Палата была классической, светлой, просторной, на двоих пациентов. Однако вторая кровать была застелена и либо ожидала бедолагу после операции, либо только недавно отпустила его из своих хлопковых объятий. Прошло около десяти или пятнадцати минут моего бессмысленного изучения поверхности потолка палаты, как в палату зашел врач.

Это был мужчина средних лет, с весьма обычной внешностью, без каких-либо выдающихся черт. На его указательном пальце красовалось тонкое обручальное кольцо, а внешний вид выдал его за заядлого семьянина. Такие как он, любимчики пациентов — подсознательно сразу возникает гарант ответственности и опытности лечащего врача.

— Как я здесь оказался? — Обратился я к мужчине, хотя после того как осознал, что спросил, подумал о глупости вопроса. Зачем ему знать детали появления в больнице всех пациентов?

— Вас доставили по срочному вызову с подозрением на огнестрельное ранение. — Размеренно ответил врач, продолжая осмотр.

— Как это произошло?

— Как в вас стреляли? — Недоумевая, но, не меняя успокаивающей интонации голоса, уточнил врач.

— Нет, я здесь.

Мужчина смутился, не совсем понимая, чего я от него добиваюсь, но ответил:

— Поступил вызов, от лица сотрудника полиции. После вас госпитализировали, провели операцию по извлечению пули и отправили на реабилитацию.

— Вот как… А вы не знаете имя полицейского?

— Нет, я знаю только то, что вас обнаружил сотрудник полиции без сознания, а после вас госпитализировали.

— Меня скоро допросят? — Поинтересовался я.

— Если вы к этому готовы, то я сообщу им. — Переведя взгляд от заживающего шва на меня, ответил врач.

— Не знаю, в праве ли я просить подобное, но пусть приедет именно Какаши Хатаке.

— Хорошо, я постараюсь сделать все возможное.

***

На пороге показалась белоснежная макушка до боли знакомого капитана полиции — Какаши. Мужчина окинул меня волнительным взглядом, будто спрашивая, можно ли ему подойти, я же просто продолжил смотреть на окно, за которым шел снег, как и ранее.

Дверь в палату закрылась, а полицейский, поставив имеющийся в обиходе табурет, устроился рядом.

— Как здоровье? — Решил спросить Хатаке.

— Врач сказал, что жить буду. Что случилось тогда..?

— Вы не помните? — Нахмурился капитан.

— Обрывками.

— В участок поступил вызов от жительницы дома, возле которого вас нашли. Женщина слышала выстрел и вроде как, рассмотрела в окно, что кто-то пострадал. По местоположению это было рядом с квартирой Итачи. — Капитан, перевел дух, продолжив рассказ. — Я не занимаюсь подобными вызовами, но краем уха услышал адрес и заподозрил, что пострадавшим могли оказаться именно вы. Поехав с коллегами на место происшествия, к моему несчастью, обнаружил вас. Сначала, я даже подумал, что вы все-таки мертвы, но, оказалось, просто отключились, видимо от боли.

— Скорее из-за испуга. — Поправил я капитана. — Мой отец при жизни много лет служил в полиции и погиб при перестрелке с бандитом, что сбежал во время перевода в тюрьму. Его убийцу так и не поймали, насколько мне известно. После этого я долго лечился от панического состояния, мне все время казалось, что убийца отца вернется и убьет нас с матерью, ведь именно папа способствовал его поимке, а тому ублюдку светил большой срок. Думал, он станет мстить, вот и боялся. В общем, быть подростком тяжело. Сами знаете…

Неожиданность моих откровений настигла Хатаке врасплох. Он не был человеком сентиментальным и навряд ли смог ответить что-то адекватное на мои душевные излияния. Нет, черствым человеком он тоже не был.

Посмотрев ему в глаза, я увидел нечто знакомое. Сначала, я не понял, когда видел такой взгляд, но вспомнил, что так смотрел отец.

Так смотрят на жертву.

С грустью.

Или же, если сотрудника полиции обстоятельства задевают за личное, то к ней примешивается доля кипящей злобы и щепотка распаленного чувства справедливости.

— Вы видели лицо нападавшего? — Мельком переведя взгляд на пустую койку и снова на меня, сотрудник продолжил: — Может, запомнили какие-то приметы?

— Нет. Я вообще не сразу понял, что в меня стреляли, да и темно было…

— Хорошо. — Только сказав это, Хатаке сразу решил поправить себя: — Хорошо не в смысле, что в вас стреляли. Вообще странно, что не использовали пистолета с глушителем. Лишнее внимание, да и по-дилетантски как-то…

— Есть предположение, что это были люди Хьюга?

— На них не похоже, но не могу утверждать. Постараюсь узнать у своего информатора все подробности. Дело о нападении заведено.

— Моя мама и девушка уже в курсе?

— Нет, они еще не знают.

— И не говори им.

— Уверенны? — Уточнил Какаши.

— Я оплатил им путевку, они сейчас на отдыхе, пусть будут подальше от происходящего.

— Как скажете. Вас в скором времени выпишут, оставайтесь на связи. Кстати, в квартире все спокойно.

Капитан встал с табурета, направляясь к выходу. Кивнув его последней фразе, я понял, что мне нужны мои вещи, но пока я и представить не могу, где они.

***

Всю неделю я пролежал в больнице. Как по расписанию, через день, ко мне приходил Кисаме, рассказывая обстановку в студии, продвижения о ремонте в новом помещении, так же приносил бумаги, которые нуждались в моей подписи.

Прекрасно понимая, что совмещать основную работу с новыми полномочиями ему тяжеловато, я предложил делегировать их Сасори, но Хошигаке отказался.

Нога полностью не восстановилась и мне назначили постельный режим и передвижение при помощи костыля. Когда я вернулся в квартиру, Кисаме стало немного легче, потому что я мог начать виртуально контролировать процессы деятельности своих работников, а мессенджеры помогали ознакомлять сотрудников с поступающей информацией, решать возникающие проблемы.

Я не особо утруждал себя ведением хозяйства. Все время заказывал еду, ведь готовить в моем состоянии неудобно, ну а мне и просто некогда этим заниматься. Наливая очередную порцию кофе, я предпринял попытку ознакомиться с отчетами за квартал.

Весь вечер, потратив на изучение цифр, значений их норм, перепроверкой, я и не заметил, как отключился прямо перед ноутбуком.

Проснувшись от того, что я полусидел или полулежал в неудобной позе и появилась острая необходимость разогнать кровь по конечностям, встав из-за стола, отправился на кухню за стаканом воды.

Вернувшись в комнату и поставив сосуд с жидкостью на стол подальше от ноутбука, я услышал незнакомый шелест бумаги. Не вспомнив, что это, ведь я никогда не оставляю бумаги на столе, включил настольную лампу и увидел конверт.

«Для Саске» — гласит подпись.

Обращаю внимание на часы – «2:15».

Я смотрю на письмо в руке и не понимаю – реально ли оно? Вроде бумага шелестит, написано от руки. Если я еще усну, то проснувшись, будет ли оно лежать на столе или исчезнет?

А вдруг я снова схожу с ума?

Решив прочесть его сейчас, не дожидаясь утра, вскрываю конверт.

«Для Саске»

«Мой маленький глупый брат…

Саске…

Я знаю, что ты уже давно перебрался в мою квартиру и все понял. Ты единственный узнал — кем я был на самом деле.

Знаю и о том, что пытаешься подобраться ко мне через Изуми. Знаю, что сейчас ты стал директором моей студии, подчиненные встретили тебя с распростертыми объятиями, и ты планируешь в срок открыть второй филиал.

А еще я знаю, что в тебя недавно стреляли. Последнее и стало поводом этого письма.

Я должен рассказать тебе все с самого начала.

Я лжец. Лицемер. Я обманывал самых дорогих мне людей. Всегда.

Сколько себя знал.

Я — Учиха Итачи, начну с того, что я никогда не работал в офисе. Ни единого дня!

Действительно, я учился на экономиста, но не был зачислен в ряды типичных клерков. На первом курсе эконома у меня появилось резкое желание набить тату. Ту самую, что ты как-то видел у меня на плече. Мне так понравился процесс, что я словно почувствовал, что это то, чем я готов заниматься всю свою жизнь.

Представляешь состояние нашей матери, если бы я пришел домой и сказал, что хочу быть тату-мастером? Боюсь, она бы перестала верить в мою рассудительность. Мне пришлось молчать о своем хобби.

Я обучился и перекупил первую тату-машинку у давнего знакомого, много практиковался и первое время работал в различных студиях, а как смог отложить определенную сумму, то решил открыть свое дело. А произошло это только спустя год, как я выпустился.

С самого начала мне помогли Кисаме и Сасори — мои друзья, со времен университета. Они вложили свои деньги в мое дело и были для меня опорой. Шло время, мы развивались, становились самыми востребованными в городе и многие мечтали к нам попасть. Соответственно, у нас был достаточно высокий ценник среди конкурентов и я, наконец, решил расширяться.

После этого и начались мои проблемы.

Что ты знаешь о семье Хьюга?

Если все то, что тебе известно из флешки (не знаю, нашел ли ты ее?), что я оставил на балконе, то этого мало. Это лишь крупица из того, что я окольными путями смог о них разведать. Они чертовы монополисты, покрывающие большую часть бизнеса, в том числе и теневого, и торговых точек. И я им определенно неровня.

Как только я начал попытки расширить свой бизнес их представители связались со мной, озвучив круглую сумму, которую я буду должен отдавать, чтобы работать дальше, иначе мне стоит прекратить деятельность своей студии вообще. Условия были более чем не выгодные, и я отказался.

Было весьма глупо надеяться, что они отпустят такой лакомый кусок как «Red Moon». Люди Хьюга стали захаживать ко мне в студию, чтобы напомнить о себе. Предложили свои условия еще раз. Но и в этот раз я не согласился — и меня заказали…

Какаши Хатаке — тот самый капитан полиции, который вел мое дело об убийстве, давно пытается уличить семью Хьюга в их грязных делах, но никак не мог найти того, кто осмелится и поможет добыть неопровержимые доказательства, что не смог бы оспорить суд.

И я сделал это.

Всегда находились люди, что разваливали дело, прятали или крали улики (не поверишь, случалось даже это!) или же те, кого можно было купить. Сейчас у нас были прямые свидетели, мои показания, материалы с записями. Не знаю, сыграла ли во мне жилка справедливости, которая досталась мне от нашего отца или же я просто не хотел отдавать им то, что строил многие годы.

Мы смогли записать видео и аудио с участием людей Хьюга, когда те пришли в студию и угрожали мне расправой.

Когда до Какаши дошли сведения, что меня заказали, через своих информаторов он раздобыл имя и способ связи с исполнителем. Мы попытались его перекупить, но у нас не получилось и тогда я начал скрываться. Да, меня находили, и я чудом успевал уйти от преследования.

Какаши пытался помочь мне и параллельно смог договориться с исполнителем. Когда все было готово, я на время уехал к тебе. Мог ли я подставить меня и мать под удар? Безусловно, нет, потому что перед самой поездкой мы были твердо уверенны, что за мной послали только одного человека, который встал на нашу сторону.

По плану, для всех я уехал к тебе в гости, а после должен был вернуться домой, но по сценарию, моя роль заканчивалась на этом моменте. Мы обставили все как заказное убийство. Какаши помог с временным жильем, нашел того, кто согласился подделать документы в морге.

И меня не стало…

Программа защита свидетелей не гарантировала моей безопасности в условиях коррумпированного штата сотрудников полиции. Я должен был пожертвовать своей личностью, чтобы полиция смогла поймать этих преступников. Я считаю, что это важное дело и эта цена не столь большая, что я мог бы заплатить. Тем более что это лишь документально.

Так как люди Хьюга были в каждой структуре, мне пришлось составить завещание и оставить дальнейшие распоряжения для Кисаме и Сасори.

Мое единственное условие участия в подобной операции обговоренное с Хатаке было минимальное вмешательство моей студии в ходе следствия и сокрытие всего связанного с ней от структур. Понимая, что капитан участка не всесильный, я велел Кисаме спрятать все документы, касающиеся частного предпринимательства.

Потом же, я узнал, что наша мама попала в больницу. Я не мог предвидеть, что все будет настолько плохо. Я считал, что ты сможешь окружить ее заботой и вниманием, как это было, когда не стало отца и все не дойдет до подобного…

Я ошибся.

Мне было запрещено покидать убежище, но я решил, что обязан навестить ее и объясниться, потому что не мог допустить, чтобы ей стало хуже.

Изначально, я никак не мог подобраться к ней, потому что в больнице, где она лежала, не было никого, кто мог бы мне помочь. Плохо так говорить… Но мне повезло, что случилось наводнение и узнав, что лучшие кадры направляют туда, попросил Изуми подать заявление о переводе в нужную мне больницу.

Тогда-то ее лечащим врачом и стала Савада Изуми – моя невеста, которая помогала устраивать вечерние встречи, когда никто не мог меня обнаружить.

Конечно, я отдавал себе отчет, что ставлю всю операцию под удар, но я не мог позволить матери сойти с ума от горечи утраты, которой не было…

Далее моей ошибкой стал ты…

Я не подумал, что мой маленький брат решит добиться справедливости и узнать, как все было на самом деле.

Все пошло не по плану.

Изуми рассказала мне о том, что ты говорил с ней и показывал нашу совместную фотографию. Это означало лишь то, что ты был в моей квартире и нашел не только это.

Перед своей «смертью» я специально изменил пункты документов, чтобы в правлении могли быть третьи лица, ведь вскоре после своей «смерти» я получил документы с другим именем и фамилией, да и такой личности как Учиха Итачи уже вовсе и не было.

Я не думал, что ты решишь ввязаться во все это. Не думал, что переедешь жить в мою квартиру, оставив свою прежнюю жизнь. Не думал, что ты решишь стать моей заменой. Столь быстро завладев студией, став ее новым директором и приведя все в порядок, пока я отсутствовал.

А потом Хьюга узнали и о тебе.

Информаторы донесли Какаши, что эти выродки прошерстили всю информацию о тебе. Они узнали все о нашей семье и то, что я был твоим старшим братом.

Как я понял, ты предполагал, что все так обернется, поэтому отправил маму и свою девушку отдыхать, подальше от дома, чтобы их было сложнее найти.

Ты очень мудро поступил.

Я — не ты.

Сейчас, скорее всего, они думают, как избавиться от тебя, а потом и от Кисаме и Сасори, чтобы завладеть моим бизнесом.

Никогда не думал, что моя жизнь будет напоминать популярный детектив. Однако мы с тобой должны победить и не дать пострадать кому-либо из наших близких.

Как только появиться возможность, я постараюсь встретиться с тобой и Какаши, чтобы решить, что нам делать дальше.

Будь осторожен.

Твой брат, Итачи»

Это невозможно…

Действительно, это слишком похоже на вымысел чтобы быть правдой…

Может, это чья-то злая проделка?

Мы столько пережили с матерью, чтобы оказалось, что Итачи жив?!

Я столько потратил времени и сил, чтобы все это оказалось ложью?!

Найдя смартфон, словно запрограммированный робот, ищу телефон капитана Хатаке. Гудки тянутся неумолимо долго, а я хочу знать ответы на свои вопросы.

— Саске? Что-то случилось? — сонный голос капитана Какаши тревожно доносится из динамика смартфона.

— Я хочу встретиться с Итачи! — Мое желание непоколебимо.

— О чем ты говоришь? — шепчет капитан участка.

— Я нашел письмо, где рассказано, что это все ваша тайная операция, чтобы выманить людей Хьюга! Я хочу поговорить с братом! Пусть он скажет мне в лицо…

— Саске… — Попытался остановить поток моих речей Какаши, но я не понимал равнодушия в его голосе.

— Я хочу увидеть…

— Итачи мертв! Я не знаю, что ты сейчас прочел… Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?

Сбросив звонок, я откинул телефон на кровать, который отпружинил близ края, но остался на мягких одеялах. Скомкав письмо в руке, я чувствовал, как меня трясло от злости.

Я не могу поверить… Меня считают сумасшедшим! Прочел мое личное дело и теперь не ставит всерьез?

Начав расхаживать по квартире, я чувствовал, как нога с каждым шагом дает знать о себе коликой боли, словно лава растекающейся по нервным окончаниям. Именно боль и угомонила мой пыл. Сев на кухне, я стал рассуждать.

Расправив листок бумаги, что теплился в моей руке, вчитываясь в каждое слово, я гадал, может, есть секретный посыл?

А что если это чья-то выдумка…

Но стоп! Значит, ко мне действительно той ночью приходил брат?

После очередной порции мыслей я понял, что больше не могу думать об этом, потому что они окончательно вылеплялись в снежный ком, сгустком информации и мне требовалось пять минут тишины в сознании. Теории изводили меня как морально, так и физически, разогревая нервную систему до кипения, не давая организму отдохнуть.

Я написал, а потом и позвонил Изуми, оставив добрый миллион сообщений с просьбой увидеться с Итачи — ответа нет.

И это вполне нормально, потому что не каждый человек начинает свой день с четырех или шести утра.

Ждать не было ни желания, ни сил.

Кофе, сигареты не помогали избавиться от демона, что грыз сознание.

Почему-то я поверил, что брат жив. Действительно поверил в это. И почему-то, как маленький ребенок ждал, что вот-вот он позвонит в дверь и на пороге снова окажется он. Посмотрит на меня привычным усталым взглядом, скажет, что так было нужно и теперь все будет хорошо, а я, как в мелодрамах пожму ему руку и дружественно похлопаю по плечу, забыв всю ту боль, что причинил его уход.

От мыслей, что брат жив, я испытывал противоречивые чувства — не знал, как к нему относится.

Первое, что меня терзало больше всего — его ложь. Понятное дело, что любой ребенок не захочет расстраивать своего родителя, но я же его брат… И всегда был им, даже когда отец от него отвернулся. Его недоверие было настолько сильным, что жить двойной жизнью было легче?!

Второе — как относится к нему после всего произошедшего? Во мне борются два чувства — злость и благодарность. Злость вызвана боязнью за нашу мать, ведь, как оказалось, она зря потратила вагон нервных клеток, переживая очередной срыв. А благодарность тем, что после его липовой смерти я понял, что не люблю свою «постоянную» жизнь и я смог стать другим человеком, начав разбираться во многих вещах, прежде чуждыми мне.

Сколько бы я не злился, но все равно очень хотел встретиться с Итачи. Я понимаю, что это будет не самая обычная встреча, без приветственного рукопожатия, а с долгой паузой вначале, но я хотел посмотреть в честные глаза брата.

Глаза, которым больше нечего скрывать.

Но, боюсь, что мои мечты останутся мечтами, по крайней мере, не реализованными в ближайшее время.

Время неумолимо близилось к девяти утра, а мой запал начал утихать, уступая привычному спокойствию и рассудительности.

Наспех приготовив омлет, я почувствовал сильную головную боль, что стучала в висках, не давая открыть глаза. Такое часто случалось при отсутствии нормального отдыха.

Понимая, что организм готов сотрудничать, я был счастлив провалиться в сон до обеда. Меня не волновали звонки по работе или родных, или даже от Хатаке. Я словно оградился от всех сообщений в кокон, что не пропускает информацию из сетей, работая как фильтр.

Изуми, как и ожидалось — молчала. Из нее бы вышла хорошая разведчица, хотя мои критерии основаны лишь на выдуманной кинематографичной ленте, восьмидесятых годов прошлого столетия.

В дверь позвонили. Поначалу я и не думал отдыхать, решив, что не хочу сегодня кого-либо видеть, но как искра, промелькнула наивная догадка, что это мог быть брат и под очередную трель звонка, я направился к входной двери.

Глянув в дверной глазок, я увидел мужчину в рабочей униформе, что было необычно, ведь я ничего не заказывал. Спросив откуда этот человек, я услышал лишь знакомое название ресторана-доставки, в котором частенько что-то брал.

Не спеша открывать, я быстро зашел в приложение на смартфоне и убедился, что ничего не заказывал.

— Молодой человек, оплатите заказ или распишитесь о том, что не принимаете доставку, мне идти нужно…

Может, администраторы ошиблись? Я действительно часто делаю заказы в их заведении. Неужели я стал таким мнительным и боюсь открывать курьеру доставки?

На душе было не спокойно, но я решил, что открою дверь.

Передо мной стоял мужчина на пол головы ниже меня, гладко выбритый, в чистой униформе ресторана еды, с небольшой сумкой стоящей у левой ноги.

Он протянул мне планшет с документом. Сказав отметить пункт «Отказа о доставке». Бегло изучая анкету, я никак не мог найти этот пункт и тут до меня дошло…

Мужчина наваливается на меня, заставляя упасть внутрь коридора квартиры брата. Мгновенно забирая сумку из коридора, и закрыв дверь, он подходит ко мне, пытаясь нанести удар, но я успеваю подняться и отбиться, не смотря на не зажившую ногу.

Не увернувшись и получив первый неприятный скользящий удар по скуле, чувствую рассечение на губе и горячую кровь, что стекает по подбородку. Мужчина наносил удары, не используя лишней силы, двигался легко, словно каждый день занимается борьбой.

Его превосходство было очевидным. Я мог немного похвастаться скоростью и тем, что умел уворачиваться от ударов и блокировать их соответственно. Когда-то отец научил меня этому, а потом опыт и в уличных драках пригодился.

Сейчас было совсем иначе. Я пропустил пару ударов, но смог нанести и свой первый, что противник упустил.

Не заметив стоящий комод у двери спиной, наваливаюсь на него, от столкновения, скидывая почти все вещи, лежащие на нем. Безделушки разлетелись по всему коридору, звонко отчеканивая каждый «шаг».

Разозлив бойца своей маневренностью, я понял, что он пошел ва-банк, когда решил напасть на меня с целью повалить. И у него это получилось. Я не мог оказать должного сопротивления, так еще и нога ужасно ныла, и, по моим ощущениям шов все-таки разошелся.

Нападавший сомкнул руки на моей шее, но не мог надавить с должным усилием, потому что и моя хватка была крепка, не давая ему закончить мою жизнь подобным образом.

— Сдохни уже, сопляк! — Разъяренно процедил мужик, с краснеющим от напряжения лицом.

Я пытался извертеться, чтобы скинуть его с себя, но он был тяжелее и лишь массивной глыбой застыл сверху.

Надо что-то придумать!

Я должен остаться в живых!

— НИ С МЕСТА! ПОЛИЦИЯ!

Мужчина застыл в изумлении. А я все так же пытался отодвинуть его руки от себя, ощущая, что он ни на долю секунды не ослабил силу

Я не оборачивался, но знал, кому принадлежал этот голос. Капитан полиции Хатаке Какаши был чертовски вовремя.

Он знал о нападении или мне просто повезло?

Я почувствовал небывалое облегчение, как только нападающего стащили с меня. На мужчину сразу надели наручники, характерно защелкнув браслеты за его спиной и предъявили обвинения. Какаши решил лично спустить этого ублюдка и сопроводить до участка.

— Благодаря нашим устройствам мониторинга мы поняли, что на тебя напали, — Внезапно начала девушка. Югао, кажется.

Я словно был совсем не в этом коридоре. Мое сознание уносило меня в пустоту, где был только я, откашливаясь и растирая шею, чувствуя удушье. Меня немного трясло от осознания, что я мог умереть. Хоть я и остался в живых, но я еще не чувствовал этого. Только паника и стресс. Пустота и тишина.

Пострадавшие обычно это ощущают?

— Саске-сан, нужно вызвать скорую… Ваша нога…

— Делай что хочешь.

Мне действительно было все равно.

***

Меня снова положили в больницу, но уже не на неделю, а на пару дней, как я понял, чтобы отвлечься от произошедшего нападения, ну и подлечить ногу. Пару раз приходил психолог, разговаривая со мной и пытаясь помочь с советом. Однако я не из тех людей, что послушают кого-то другого.

Через пару дней в гости пришел капитан Хатаке. Я думал для того, чтобы взять мои показания, но, увы, объявил, что дело о нападении закрыто.

Мужчина, что пытался убить меня, не сдал заказчика и покончил с собой прямо в изоляторе. К сожалению, его кончина не гарантировала моей безопасности, и капитан заверил, что теперь за палатой будут наблюдать его доверенные подчиненные.

Когда меня выписали, первым делом я решил позвонить матери. Голос Микото был полон радости и беспечности, будто до этого не было всего того, из-за чего ее здоровье пошатнулось. Мама взахлеб рассказывала о том, как они с Сакурой проводят время.

Я был счастлив за них. Понимая, что они живы, здоровы, а главное в полной безопасности. Наверное, если бы Харуно не забрала у мамы телефон, я бы сбросил вызов сам.

На секунду я поймал себя на мысли, что мне больно от того, что я не могу рассказать правду о том, что случилось за это время со мной. Вместо этого, я соврал, как это делал Итачи, говоря, что у меня все хорошо и работаю не покладая рук.

Сейчас я начал понимать брата.

***

С минуту на минуту ко мне в кабинет должен зайти ОН.

Нервничал ли я? Безусловно.

Я слышу приближающиеся к кабинету шаги. Они казались такими громкими, будто в кабинете не стоял гул от вечно жужжащей оргтехники.

Я вслушиваюсь.

Гость на мгновение замирает, словно не решаясь открыть дверь, но следом ручка опускается вниз, и в дверном проеме показывается до боли знакомое лицо. Я узнаю эти неизменившиеся родные черты лица, почти такие же, как у меня.

Уставшие глаза выдают тревожность моего гостя, хоть он и старается казаться невозмутимым.

— Здравствуйте, меня зовут Тэссен Казуки*. — Усевшись в кресло напротив, представился гость, протягивая руку для рукопожатия.

— Здравствуйте, я Учиха Саске, директор студии, — поддерживая эту игру, представляюсь я.

Наша первая встреча с братом после суда. Мы не разговаривали после того, как я высказал все, что о нем думаю. Никто не может подобрать правильные слова, ведь произошло очень много всего.

Мы безмолвно рассматриваем друг друга, почти синхронно неутешительно поджимаем губы — наша общая привычка. Даже не помню, когда начал так делать, видимо еще с детства.

Я решаю прервать эту громкую тишину, спросив шепотом главный вопрос:

— Все закончилось?

Брат на мгновение закрыл глаза, а позже так же шепотом ответил:

— Надеюсь, но не думаю…

Я лишь понимающе киваю в ответ. Итачи с грустью рассматривает мое лицо, замечая недавний шрам, оставшийся после нападения.

— Я раньше работал здесь, при прежнем владельце. — Мой брат переключает внимание, осматривая свой кабинет, не замечая каких-либо изменений, — приходил на отдельные заказы. Хотел бы поинтересоваться — есть ли у вас вакансия постоянного мастера?

У меня не было иного выбора, как подыграть этому безумию. Возле нас было слишком много новых людей. Набранный персонал был весьма любопытен, а проявлялся ли этот интерес искренним желанием скорее влиться в рабочий процесс или за этим стояло что-то другое, в любом случае, мы не могли гарантировать, что среди них не было людей Хьюга.

— Что же, мы как раз ищем нового мастера нашей тату-команды. Расскажите, как давно работаете в этой сфере? В каких стилях работаете? Можете ли показать свои работы?

— Да, конечно. Мой опыт работы составляет более девяти лет. В основном, мои работы выполнены в лайне, доте, а так же геометрии. Мои работы размещены в аккаунте студии под псевдонимом «WW». Являюсь мастером-преподавателем уже более четырех лет, в свое время работал во многих известных салонах.

— Вспомнил. — Победоносно отмечая верную догадку, что некий «WW» это был Итачи, заключаю я. — Ваш уровень нам определенно подходит. Однако я бы хотел посмотреть, как вы работаете.

— Без проблем, я могу найти модель на сеанс… — Начал брат, но я перебил его, придумав более подходящий вариант.

— Не стоит, я как раз хотел себе татуировку и уже есть эскиз.

— Вот как. — Итачи был удивлен и совсем не пытал скрыть этого. — Что бы вы хотели сделать?

— Это будет моя первая татуировка. — Предупредил я. — Думаю начать с левого плеча. Пройдемте в зал, обсудим предстоящую работу.

— Да, конечно. — Предчувствуя неладное, услышав, что я хочу сделать тату на том же месте, что и он когда-то, брат проследовал за мной.

***

По окончанию судебного процесса над верхушкой клана Хьюга и его подчиненных — Итачи и Изуми начали новую жизнь по программе защиты свидетелей, как и обещал им Какаши. Мне, к слову, тоже предлагал, но я отказался. Все-таки именно брат фигурировал одним из главных свидетелей. Моя роль в этом деле была косвенной.

Да, вполне вероятно, что отголоски клана Хьюга теперь будут преследовать меня, но я нанял двух телохранителей, чтобы меня и Сакуру никто не мог побеспокоить.

Через год наша мама планирует поехать к Итачи, посмотреть город, пожить некоторое время там. Возможно, она окончательно туда и переедет. Я же продал свою старую квартиру и теперь мы с Сакурой живем в квартире брата, а точнее уже давно моей по всем документам.

В скором времени Итачи откроет филиал студии в новом городе, вот только немного подправит название, хотя по документации это будет филиал «Red Moon». Старшей Саваде снова придется попотеть над бумагами, что составит мой братец.

Совсем недавно он прислал мне фотку в мессенджере — подстригся прямо как я в свои студенческие годы. У меня был шок! В последний раз я видел брата с короткими волосами, когда мне было лет шесть. Изуми тоже решила сменить имидж — осветлила волосы и продолжает носить очки. Так она меньше выдает себя. Брат тоже на людях появляется только в очках.

Кстати, он стал очень похож на меня. По крайней мере, мама об этом часто говорит. Она недобро шутит, что мы с Итачи поменялись местами или телами, что-то в этом роде. В общем, чушь несет.

Наконец, настало время открытия второго филиала, к которому я готовился последние полгода. В соцсетях нашей студии аврал сообщений, на которые отвечают сразу четверо администраторов.

Жизнь понемногу налаживается и больше не напоминает остросюжетный боевик.

Мне почти перестали сниться кошмары.

*— Тессен Казуки с японского примерное значение следует понимать так: Тессен – боевой веер (по аналогии с значением фамилии Учиха), Казуки – означает — начало нового поколения, приятного мира.