Во власти стихии [Светлана Денисова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Во власти стихии

Глава 1

— Стихиллия! — взревел мужчина, испугав своим нечеловеческим воем стайку птиц. Испуганные пернатые, до этого мирно ворковавшие в прохладной тени фонтана, в один миг исчезли, оставив после себя в суматохе выроненные перышки.

«Неужели за 19 лет он так и не понял: скорее дом рухнет от постоянной громогласной атаки отца, чем я хоть чуточку испугаюсь его гнева», — хихикнула я.

Перед глазами сразу встали воспоминания прошлой недели, когда папенька узнал, что его любимая дочь в сотый раз устроила драку. Причём не с кем-нибудь, а с гоблином! Орал родитель тогда знатно — в зале попадали любимые мамины картины, хотя я думала, что, как минимум, должен был осыпаться потолок. Но под весом истинных мотивов моей выходки отец смиловался, даже не наказав. Хотя нравоучения по поводу «как опасны гоблины, тем более для ведьмочки, не до конца овладевшей даром» я слушала дня четыре. Но я не могла поступить иначе! Противный гоблин покусился, явно не с благими намерениями, на мою подругу Юонну.

Юонна — ведьма из клана сборщиков. Это подразделение ведьм, которые собирают информацию. Неважно о чем или о ком. Задай им цель — и они, в кратчайшие сроки, выложат тебе все о предмете твоего интереса. Словно охотничьи псы, сборщики идут по следу, собирая каждую крупицу в полноценную картину, начиная с того, где найти редкую траву для зелья, и кончая причиной ссоры императора со своей супругой. Да-да, даже в такой глуши, как наша, сборщики умудряются знать все обо всем, включая о самих дворцовых обитателях.

Но есть и минусы: за себя это подразделение ведьм и магов постоять совершенно не может. Поэтому в нашем мире их не так много.

Я же принадлежу к клану стихийных ведьм. Вспыльчивая, резкая, непредсказуемая, как сама стихия. Дождь, ветер, гроза — это вот прям всё моё. Точнее часть меня. Постоять за себя или близких — как делать нечего! Правда, в большинстве случаев мои эмоции выходят из-под контроля и на обидчика частенько обрушивается град или молния бьёт. Ну это если уж сильно взбесили. А так я очень даже милая. Как говорит отец: «пока сплю зубами к стенке».

И в этот раз я взбесилась не на шутку: мы с Юонной мирно сидели на мосту Желаний, обсуждая последние новости, что по большей части были попусту слухами, которые жители долины очень любили и смаковали каждый по долгу, дополняя все новыми и новыми деталями: то цены на зелья повысились чуть ли не до небес (всего-то на пару золотых), то в одной из семей драконов намечалось пополнение (как по мне, то дракониха просто поправилась и беременности там и близко не было), а главная новость — помолвка сына мэра Ягли (о ней судачили все, хотя никто не знал, когда и где состоится торжество). Наше умиротворение, навеянное красивой картиной захода солнца и безмятежным благоуханием озёрных лотосов с прочей растительностью у воды, была неожиданно нарушена: большие зеленоватые ручищи ухватили Юну и приподняли над землей, небрежно помотав из стороны в сторону, будто диковинную игрушку.

— Вы посмотрите, и правда на этом мосту желания сбываются! — с насмешкой произнёс гоблин, опаляя окрестность своим смердящим дыханием.

Подруга только пискнула и округлила свои и без того большие карие глаза, становясь соляным столбом от шокирующей ситуации в руках названного гостя.

— Убрал свои копыта, гном переросток! — тут же выпалила я, не совсем понимая, что произошло, но уже придя в бешенство от его наглости.

Гоблин, кинув на меня взгляд, как на назойливую муху, закинул сборщицу на плечо и расцвёл в кривой ухмылке:

- Закрой свою пасть, пиявка, или я раздавлю тебя одним пальцем. В моём желании была только сборщица, а чернявых страшил не было…

Не успел он договорить, как прямо перед его самодовольной рожей ударила молния. На миг оторопев, гоблин сделал шаг назад, но когда до него дошло, что он связался со стихийной ведьмой, его губ коснулась ещё более кровожадная и мерзкая ухмылка:

- А ты, значит, у нас стихийница недоделанная. Сама понимаешь на кого прыгаешь, мелюзга?! Я буду щедро вознагражден за такой подарочек к сборщице!

Ярость полилась по моим венам горячей лавой, застилая глаза. Я увернулась от удара гоблина, который пришелся в старую иву — дерево жалобно скрипнуло от нового ощущения огромной дыры прямо по середине столетнего ствола. При всем при том, что на плече он держал Юну, которая была на грани обморока, судорожно открывающая рот, чтобы закричать, но с ее губ не сорвалось ни звука.

Я отпрыгнула ещё, дабы увеличить расстояние между нами и взять форы для призвания стихии. Гоблин было ринулся с новой силой на меня, но было поздно.

Стихия пришла: безоблочное небо заволокло черными тучами, появился сильный порывистый ветер, сопровождаемый раскатами грома. Я начала чувствовать эту силу и власть, что дарует природа. Она теперь была во мне. Мои иссиня-черные волосы мгновенно поменяли цвет на пепельно — платиновый, глаза, которые были голубые, как небо, стали белые с искрящимися молниями в них.

Мерзкое существо немного опешило, но это его только разодорило. Сжав кулак свободной руки и бедро Юонны с силой, отчего подруга вскрикнула (слава Богам, защитный артефакт смягчил травму), гоблин сделал последний прыжок с яростным замахом в мою сторону. В мгновение ока его и Юну подхватил вихрь, контролируемый мной. Нападавший выругался трёхэтажным пируэтом и пытался сопротивляться силе ветра. Я призвала второй поток воздуха и, словно руками, подцепила Юонну с плеч врага и опустила возле себя на траву. Посмотрев на неё боковым зрением и убедившись, что серьёзных повреждений нет, я без зазрения совести отдала бразды правления стихие. Она с удовольствием их приняла, направив мощные электрические разряды в гоблина. Раз. Два. Три. Пакостник уже не ухмылялся. В его глазах читался страх и ненависть. Подняв гоблина все выше к небесам, отчего тот заплевался матом и проклятьями по мою душу, я отправила его сильным потоком лететь в сторону. Далеко. Наверно, до самих гор Вульфов долетит.

Когда ярость начала отступать, я попыталась вернуть стихию в подсознание. Но нееет, это не так просто, как кажется.

Каждый раз, когда я прибегаю к её помощи, она ой как не хочет уходить. Мой дар жаждет крушить, метать, сносить все на своём пути. Почти физически больно с ним справляться. Но выработанная мной настырность берет своё и стихия, не хотя, отступает.

Присев прямо на землю, чтобы унять дрожь в ногах, я помотала головой, успокаивая суетившиеся, как птицы в клетке, мысли в голове, и, немного придя в себя, поползла к подруге. Взгляд Юонны со смешанными чувствами страха, удивления и благодарности, бледное лицо и неровное дыхание говорили: Юна не до конца опомнилась после нападения. Мы обнялись и легли на траву, облегчённо выдохнув.

- Далеко ты его запустила, — прошептала Юонна бледными губами, — в нашей долине уже лет как сто их вид перевелся, откуда он мог взяться?

Отвечать подруге не было сил — стихия опустошила все запасы. Да и не знала, что сказать. Ведь, правда: гоблинов у нас давно всех перебили за их скверный характер и любовь к насилию. До этого дня, я считала этих магических существ не больше, чем далекими соседями. Их вид живёт в тысячу миль от нас, на юге…

— Стихиллия, мать твою, ведьму! Ты опять прогуляла урок по защитной магии! Какого, спрашивается, лысого вульфа, я плачу этому лепрекону премудрому?!

Рык отца почти над самым ухом вывел меня из воспоминаний и я, обернувшись к папеньке, сделала самое невинно-страдальческое лицо:

— Папууулечка, — пропела я приторно-сладким голосом, — во-первых, ты сам знаешь — наш мастер по защитной магии не лепрекон, а гном, во-вторых, ну подумаешь, пропустила один разочек…

- Стиша!

— Ну два…

— Стихиллия, едрён грифон!

— Ладно — ладно! Четыре урока. Но все пройденные темы я уже вызубрила! Честное ведьменское!

Родитель взглянул недоверчиво, нахмурился, а потом его лицо разгладилось в страдальческой мине:

— Стиша, дочка, ты же знаешь, как мы с мамой беспокоимся за тебя. Мы глубоко ценим твои стремления поехать учиться в столицу, но если ты не сможешь за себя постоять — я просто не отпущу тебя не то, что в Дьюксен, на соседнюю улицу не выпущу. Ты же ходячий магнит для неприятностей. Обещай мне, что больше от твоего мастера я не услышу ни одного нарекания. А если услышу — можешь забыть об обучении в академии.

Теперь пришла моя очередь корчить страдальческую моську.

— Я знаю, пап. Хорошо, я больше не пропущу ни одного занятия и даже не буду опаздывать.

Родитель улыбнулся и обнял меня. Я уткнулась в его грудь, охваченная такими теплом и заботой, что невольно, от нахлынувших эмоций, я решила, что не буду подводить родных. Тем более — до отъезда в академию в Дьюксене мне осталось совсем немного — каких-то пол года.

— Вот так всегда: только она состряпает морду нашкодившего кота — ей всё с рук, а как Оликс чуть оступится — так все! Неделя наказания обеспечена! — послышался раздосадованный голос старшего брата за моей спиной.

— Она хоть морду кота стряпает, а ты только на мину кикиморы в период спаривания способен! — гаркнул отец, чем вызвал у меня весёлый смех.

Оликс недовольно насупился и запыхтел. Я не удержалась и показала ему язык.

Отец выпустил меня из объятий, возвел глаза к небу и, покачав головой, удалился в дом.

— Вот вечно тебе везёт, — брат легко шлёпнул меня по уху.

Я не успела увернуться и теперь была моя очередь обиженно дышать в раздутые ноздри, как дракон на сносях.

Глава 2

Оликс старше меня на три года. Он был высоким, худощавым парнишкой. С вечной смешинкой в синих, как море, глазах. Светлые волосы и брови, немного приплюснутый нос и тонкие губы. Но это его не портило — он, наоборот, был одним из красавчиков в нашей долине. Да ещё и огненный маг. Его клан в долине Магов почему-то все очень любили и уважали.

Вообще, у нас в долине не так много кланов: сборщики, как Юонна — малочисленный клан, но самый дорогостоящий. Их услуги ого-го сколько стоят. Конечно, ведь каждый раз, выполняя поручение и ища информацию, маги очень рискуют собой. При всем этом врождённой способности защититься у них нет, а артефакты защиты помогают не всегда. Суть их магии такова, что задай они тебе вопрос — ты обязательно ответишь правду, как бы этого не хотел. Но и пользоваться магией они могут только после подписания контракта. По мимо этого дара, в целом очень слабенькие в магическом потенциале.

Есть клан Огня, из которого мой брат Оликс. Сильные маги: управляют в основном огнём и всем, что с ним связано. Их магический потенциал один из самых больших из всех кланов нашей долины.

Клан Гор — от туда мой старший братец Рандмур. Им подвластны земные структуры и, чтобы быть поближе к своей среде, они живут у горного хребта — на окраине нашей долины. Горники могут общаться с горами: узнавать от них будущее или прошлое. Ранд частенько так делает, поэтому живёт в общине клана, а не с нами.

Клан Воды — управленцы водной стихией. Добрые и спокойные личности. К ним принадлежит моя мамуля — Влара. В магическом потенциале послабее горников, но не сильно. Практически половину нашей долины населяют водные.

Клан Целителей — куда же без него. Тоже не большой, чем-то схожий с кланом сборщиков: такой же дорогущий и со способностями, меньше среднего.

Клан Знаний — из него мой отец Анат. Клан занимается разработками всего и вся. От новых артефактов до инновационных бытовых средств. Умные и с большим потенциалом маги. Самое верхстоящее звено в нашей долине.

И, наконец, клан Стихии — не большой, я бы сказала — малюсенький. Всего нас в долине 12 человек. Потенциал средний, но сама сила стихии — это нечто. Иногда кажется, что не ты управляешь ей, а она тобой.

Ведьмы и маги заселяют две трети всей территории. Оставшуюся часть делят меж собой гномы, вампиры, кикиморы, феечки. Немного драконов и демонов.

По правде говоря, большинство предпочитает жить на своих землях: оборотни в общине Вульфа, драконы в городе Праха, великаны на острове за рекой Серебра. И так каждая ветвь нашего большого мира. А объединяет нас всех наша столица — Дьюксен. Огромная, как пять наших долин Магов. И такая же разношёрстная.

С самого детства я мечтала попасть туда, выучиться в академии и устроится на высокооплачиваемую работу. Нет, ещё раньше я, конечно, хотела встретить принца и выйти за него замуж, но потом поняла, что с моим даром и взрывным характером мне этого не суждено. Куда уж мне, если даже обычные ухажёры: горники, огненные, да даже демоняки попадались — чуть ли не с визгом бежали от злющей меня и искали ближайший бункер, чтобы бурю переждать.

Нет, я не та девица, которая устраивает скандал из-за сказанного не тем тоном «доброе утро» или из-за подаренных ромашек, вместо роз. Я достаточно мила и терпелива. Но если все же меня умудрялись задеть или обидеть, то обидчику мало не казалось. Я выкладывалась на полную, чтобы он понял: обижать меня — огромная ошибка. Могла даже побить. Сильно.(У меня же два старших брата!) Но, к счастью, быстро отходила и во мне даже просыпалось чувство вины. Правда, я старалась запихать его куда подальше.

Вот так, целыми днями я готовилась к новой жизни в лице студентки академии, подтягивая свою успеваемость в учебе, старалась избегать так любившие меня неприятности, но не забывала при этом развлекаться. Пока в один прекрасный день моя пятая точка не притянула к себе непасть, покруче гоблина…

Глава 3

— Милая, вставай, а то опоздаешь на занятия, — ласково пропел голосок, тягучий, как сладкий мёд.

«Ну нееет, если меня будит мама, то как минимум пол часа лишнего времени у меня есть», — проскочила мысль в голове и сразу стало как-то обидно за те чудесные минутки, которые я могла провести в царстве Морфея.

— Стишечка, давай поднимайся, засоня! А то не успеешь и твои любимые блинчики со смородиной станут завтраком для Оликса, — мягкий и такой родной голос мамы звучал со смешком.

Во мне забурлили чувства нежности и счастья, когда мамуля гладила меня по непослушным волосам и целовала в щеку. Понежившись ещё немного, я открыла всё таки глаза и села на кровати.

— Ни за что! Я скорее спущусь к завтраку неумытой кикиморой, чем отдам братцу хоть один свой блинчик! — пробормотала я хриплым ото сна голосом.

После водных процедур и поглощения наивкуснейшего завтрака (с боем отвоеванного у Оликса), я начала собираться на занятия. Раз уж меня растолкали чуть ли не на 40 минут раньше заведенного будильника — мне захотелось потратить это время на перевоплощение из заспанного грифона в леди.

Ох, не любила я эти моменты, когда в голове что-то щёлкает и у меня появляется острое желание сменить свои любимые кеды на каблуки, а штанишки — на элегантный наряд. Потому что, как правило, всегда, когда я выряжаюсь подобным образом со мной происходит какая-нибудь неприятность: то бегать приходится, то прыгать. А один раз даже пришлось идти на экскурсию на горы Вульфа на 15-сантиметровых шпильках. Туда я ещё кое-как дошла, под сочувствующие взгляды одногруппниц, а вот обратно я плюнула на все и пришлепала домой босиком (отмывала потом ноги два дня) и клялась, что ни в жизнь больше не напялю что-либо на каблуке больше трех сантиметров. Но этот писклявый голосок в моём подсознании снова убеждал меня, что надеть платье и каблуки — просто первая необходимость для каждой уважающей себя девушки! И я велась. Как и в этот раз.

Посмотрев в зеркало, я увидела перед собой красотку. До леди, конечно, не дотягивала, но была весьма и весьма хороша: темно-зеленое платье из бархата длиной чуть ниже колен. Оно выразительно очерчивало контуры пышных бедер, упругой груди и тонкой талии. На спине был золотой замок во всю длину платья. На стройных ножках красовались изумрудные босоножки на высокой шпильке. Золотистая кожа, яркие голубые глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц и губы, накрашенные красной помадой. На голове красовался высокий конский хвост.

Полюбовавшись на себя, подмигнула отражению и побежала вниз, подхватив сумку.

— Милая, передай, пожалуйста, этот сонный порошек тетушке Ванде, она будет сегодня у вас в корпусе, — окликнула меня мама, когда я уже шагнула за порог, — а то её, бедную совсем бессонница одолела, а у нас его запасов все равно на год хватит.

— Хорошо, мамуль. До вечера! — чмокнула я её в щеку, закинула склянку с белым порошком в сумочку и побежала к вызванной мною карете.

Времени у меня оставалось ещё целых пол часа, поэтому я не особо переживала, когда мы встали в пробке на центральной улице. От моего дома до здания учебного корпуса добираться 15 минут, а выехала я раньше, так что запас времени у меня был.

Через пару минут безуспешного ожидания, я выглянула в окно, окинув взглядом вереницу карет и дилижансов, все больше начинало казаться, что, по закону полдости, мне не успеть вовремя. Как говорится, встань пораньше и опоздай не спеша! Если я опоздаю на занятие защитной магией, Мастер Гард обязательно сообщит отцу. И тогда наказания мне точно не миновать.

Посидев ещё 10 минут и пораскинув мозгами, я решила, что быстрее дойду пешком. Тут всего-то пройти здание мэрии и три домишки, думаю, 20 минут хватит с лихвой.

Расплатившись с кучером, я вышла на аллейке, за которой начиналась мэрия.

Она представляла собой два огромных здания-близнеца, расположенных друг напротив друга, похожих на древние замки: от них веяло стариной, не спасали даже новомодные двери и окна из какого-то дорогущего материала. Своды, стены и колонны выполнены в темно серых цветах, расписанные рунами, что придавало зданиям мрачности. Да и окон было катастрофически мало — только на нижних этажах. Между ними был небольшой дворик со скамейками и клумбами причудливых форм с разнообразными растениями, но большинство из них были гладиолусы, потому как наш мэр Ягли просто обожал эти цветы.

Мой папа был в мэрии частым гостем: родитель входит в совет, отвечающий за новые разработки, и несколько раз в неделю встречается с мэром. Когда мне было лет 16, отец таскал меня с собой на все собрания, мотивируя тем, что «вот вырастишь, закончишь академию и будешь здесь работать». Так как в сам зал заседания меня не пускали, я бродила по зданию, изучая его, или чаевничала с уборщицами, а иногда и с секретарями. Все закончилось, когда сын одной из служащих, которого мать также брал с собой на работу, начал оказывать мне знаки внимания. Чересчур настойчивые. И после того, как я разбила об него дорогущую вазу — подарок какого-то там посла, меня с собой больше не брали. (Папеньке тогда пришлось кругленькую сумму золотых отдать, что, естественно, были вычтены из моих карманных.)

Почти дойдя до мэрии, я услышала неразборчивые крики. Повернув голову на звуки, пытаясь разобрать, что происходит, влетела со всего хода в мужчину: он словно вырос передо мной широкой стеной.

— Проход через мэрию сегодня закрыт, — сказал он гнусавым голосом, мельком мазнув по мне глазами, — прошу пройти через соседний квартал.

— Как это закрыт? По какому это, интересно, поводу? — нахмурилась я, рассматривая свою преграду.

Только сейчас заметила, что парень был в форме императорской службы. Так, значит в мэрии происходит что-то важное: может гость какой столичный или тайный совет. Прямо очень тайный. А может свадьба сына мэра? Но тогда отец бы знал.

— Проход закрыт. Прошу Вас удалиться. Проход в квартале мэрии, без разрешающего документа, запрещен, — завёл парень, как старинную песню.

Я глянула на часы: осталось чуть больше 15 минут. Твою кикимору, если я пойду в обход, то не успею! Надо срочно что-нибудь придумать!

Договариваться с парнем было без толку — служба императора славится безоговорочным выполнением любых приказов. Туда отбираются только лучшие из лучших. Был у меня опыт, когда я пыталась поспорить с одним из служивых, так меня чуть не загребли в комнату дознания за «создание помехи выполнению долга императорской службы».

Я развернулась в сторону соседнего квартала, что начинался справа, через дорогу, мимоходом глянув через аллею на оставленный мной экипаж. Кажется, моя карета, уже без пассажира, даже не продвинулась дальше.

Неторопясь, зашагала, тайком осматривая территорию мэрии. Ага, через каждые 15–20 метров вдоль ворот стража. На самой территории никого не видно, это значит, что там, скорее всего, служивые на постах внутри зданий, а может купол морока, что будет мне на руку, если я пройду через охрану. Хммм, где-то по близости должна быть пожарная лестница. Придётся идти на хитрость: скажу туда забросило ветром мою опозновательную карту, если не повезет и меня заметят, а если нет — это будет моим спасением.

Остановившись, будто застегиваю свои «везучие» босоножки, я разглядела что-то похожее на лестницу. Осталось придумать, как отвлечь охранников.

Как по заказу в мыслях всплыло воспоминание: месяца два назад на занятиях по конструктивной магии, у нас с напарницей по лабораторным, Бурэллой, вместо бестелесой иллюзии дракона почему-то вышла очень даже осязаемая. Крепко нам потом досталось, мы неделю оставались на два дополнительных занятия из-за разрушенного наполовину учебного зала. Тааак, нужно быстренько вспомнить какое там было заклинание.

Резко поднявшись на ноги я зашагала немного наискось, ближе к зданию и служивому, что стоял в метрах шести от меня. Зашептала нужное заклинание и зажмурилась, напитывая образ энергией стихии. Через несколько секунд за моей спиной раздалось злобное рычание, похожее больше на гром.

Как я и думала: служба императора ринулась, не обращая на меня внимания, прямо на мой удавшийся маневр.

Что он удавшийся я поняла, когда быстро подбежав к пожарной лестнице второго здания и карабкаясь по ней в высь на крышу, оглянулась и невольно загордилась. Мой псевдодракоша был шикарен: размером около двух метров, с бирюзовой кожей, блестящей на солнце, огромная голова с тремя внушительными рогами, маленькие почти прозрачные крылья и длинный хвост, покрытый шипами. Дракон свирепо рычал и делал выпады на стражу то в одну, то в другую сторону. Пареньки из императорской службы даже глазом не дернули, взяли в кольцо моё творение, успешно уклоняясь от выпадов. Ещё немного и они распылят его, как наш первый эксперимент распылила Мастер Корнелия.

К счастью, когда мой дракоша лопнул, как мыльный пузырь, издав прощальный рык, я уже была на крыше. Почти ползком добралась до другого конца здания. Осмотревшись, я не увидела в опасной близости никого из охраны, значит ещё можно уйти незамеченной. Нашарив взглядом лестницу я скривилась: выход с крыши вел только внутрь мэрии. Мать моя ведьма! Почему я такая везучая?! Теперь шансы уйти без приключений на свою попу уже ой как малы.

Внезапно меня оглушили звуки, похожие на яростное сражение. О Боги, только в чужие разборки случайно влезть мне не хватало! Слышались мужские крики, звон магических мечей и отголоски, похожие на взрывы.

Думай, Стихиллия, думай! Итак, у меня есть два пути: вернуться так же как и забралась на крышу, но стража вряд ли обрадуется. Даже если соврать, как я и хотела: про улетевший документ, попадёт мне не хило: от разбирательства явно будет не отделаться. Путь второй — спуститься в здание. Может все-таки удача сегодня при мне, и я останусь незамеченной в суматохе, главное стараться не попадаться на глаза, ну или всегда можно приплести папеньку. Сказать, например, что прислал меня за какой-нибудь забытой вчера важной бумажкой.

Едрён грифон! Осталось десять минут!

«Как говорится, из двух зол выбирают меньшее, а я всегда не угадываю: где какое», — с этими мыслями моя нога ступила на первую ступень, ведущую в темноту мэрии.

Глава 4

Не видно ни зги. Кое-как на ощупь спустившись с лестницы и призвав светлячка, я огляделась: тёмные стены в обрамлении факелов, которые были не зажжены. Вдоль стен стояли какие-то сундуки и шкафы. От лестницы вел длинный коридор вглубь здания.

Собрав все мысли в кучу, я прислушалась: шум битвы стал ещё громче и ближе. По спине пробежал холодок, но я, отбросив все нехорошие мысли, зашагала вперёд. Может это постановка для гостей долины? Наш мэр Ягли любит устраивать эксцентричные приёмы, особенно для представителей столичной знати.

Я старалась идти на носочках. Если наступлю на всю стопу, то цокот от меня будет, как от лошади в упряжке. Вот и дёрнул же меня демон опять обуть эти звонкие копыта!

Метрах в десяти в конце комнаты виднелась дверь. Добравшись до неё, шагая тихо, как мышка, я прислонилась к ней ухом и ещё тщательнее прислушалась: кажется, источник шума — нижние этажи или может двор у главного входа.

Несмотря на то, что на чердаке мэрии мне бывать не приходилось, я знала план здания: за дверью должен быть коридор и лестница, ведущая на первый этаж.

Собрав всю волю в кулак и резко выдохнув, я приоткрыла дверь неожиданно легко. Она была не заперта и даже не скрипнула. Я оказалась права: в конце маленького коридорчика виднелось начало лестницы, ведущей вниз.

Как обезумевшая лань, я доскакала до лестницы и вжалась спиной в стену. Начала медленно спускаться, постоянно прислушиваясь.

Где-то в глубине души терзали сомнения, что я не успею вылететь из здания не то что вовремя, а невредимой. Меня начал охватывать страх, сковывая и сжимая своим скользкими и холодными лапами. Так, вдох-выдох, все, Стиша, сейчас или никогда!

Закусив губу, я рванула вниз по лестнице не хуже вульфа, заприметившего добычу. Пролет. Второй. Ещё два. Один.

Остановившись на предпоследнем пролёте я пыталась привести дыхание в порядок. Стало заметно светлее: здесь хотя бы окна есть. Эхо сражения было так отчётливо слышно, что мне казалось, спустись я ещё пару ступень и окажусь в гуще событий.

Теперь на место страха пришло любопытство: что же там такого происходит, что меня умудрились не заметить в вечно многолюдном здании мэрии?

Миновав последний лестничный пролет, я ломанулась вперёд по коридору. Видно никого не было. И вот она, заветная дверь на выход. Если память мне не изменяет, то эта дверь не центральный вход, а что- то вроде чёрного.

Мне все больше становилось не по себе, от того, что за это время так никто и не встретился: ни вечно бегающие по своим делам секретари, ни представители кланов. Даже вечно бдящих уборщиц не было! Стоящие у стен диванчики, постоянно занятые посетителями, сейчас выглядели сиротливо. Ни единой живой души вокруг. И от этого в кончиках пальцев начиналась нервная дрожь, будто тело быстрее мозга сообразило, что я опять вляпалась в неприятности.

До заветной двери оставалось пара шагов, как мне наперерез выскочило нечто.

— Твою мать, горгулью! — то ли пропищала, то ли провизжала я.

Существо оскалилось и предупреждающие завыло.

Отступив на пару шагов и внимательно присмотревшись, я пришла в ещё больший ужас: это же виверн!

Своим видом он чем-то напоминает дракона в истинной ипостаси, но гораздо меньше — размером со среднего волка. Существо покрыто драконьей чешуей черного цвета. Вместо передних лап у него подобие крыльев и огромный хвост с жалом на конце.

Вивернов не так часто встретишь в нашем магическом мире, поэтому я на миг замешкалась: радоваться мне, что вижу в живую экзотическую тварь или можно уже писаться от страха.

Тем временем, эта мерзость, зло размахивая хвостом, начала медленно приближаться, втягивая воздух в свои ноздри, пытаясь определить, что за добычу ему посчастливилось встретить.

Все мои надежды, что в мэрии разыгрывался спектакль для гостей, рассыпались на мелкие кусочки. Это было не представление, а настоящая битва! Великий дух магии, куда я опять вляпалась?!

— Эй, тварёныш! Кого это ты учуял? — как гром среди ясного неба прозвучал противный каркающий голос.

Из того же кабинета, откуда видимо появился виверн, вольяжно вышли два гоблина.

— Мааать моя ведьма… — единственное, что смогла я выпалить. Что-то последнее время мне на них везёт.

Два невысоких гоблина, с кожей цвета болота, покрытой сплошь бородавками. Одеты они в укороченные фиолетовые рясы, оголяющие их отвратительные ноги. Сальные рыжие волосы у одного и шлем с рогами, как у викингов, у другого. На лицах злостно-похабная ухмылка и глаза полные ненависти.

— Ооо, да нам сегодня везёт! Посмотри какая симпатулька пришла к нам на огонёк! — изрек один из них, хищно глядя на меня.

Второй гоблин каркающе засмеялся и придержал рычащего виверна за ошейник.

— Уважаемые подземные жители, давайте сделаем вид, что мы не встречались и я, так уж и быть, не сообщу в нужные инстануции, что вас видела: я больше чем уверена, что у вас нет официального разрешения на въезд в долину, а императорская служба эмигрантов не жалует, — пока я думала, что делать в этой ситуации, язык сам плёл какую-то чушь, — меня снаружи ждут и будут ооочень недовольны если я опоздаю, хоть на минуту. Поэтому…

— Рон, представляешь, какая- то мелкая плесень решила нас запугать?! — противный гоблин в шлеме оскалился, впиваясь в меня глазами, — Нам не нужно ничьё разрешение! Перед тобой, лохудра, представители древнего рода!

— И такой же древней профессии? — ляпнула я понимая, что мой язык — враг мой.

— Чтооо? — взревел рыжий гоблин и сделал быстрый шаг ко мне.

Дальше я действовала больше рефлексами, чем мозгами, потому что произошедшее я осмыслила уже позже.

Не дожидаясь, когда рыжий подойдет первым, я поддалась на пару шагов вперёд и со всего размаха врезала гаду каблуком выше колена. Гоблин взревел и замахнулся для удара. Я отпрыгнула в сторону и ударила другой ногой в место сосредоточения боли у всех мужчин. Нападающий завыл дурным голосом, согнувшись пополам.

Пока я размахивала ногами, руки сами собой нашарили в сумке бутылёк. Не мешкая и секунды, я запустила его во второго гоблина, держащего виверна, не дожидаясь, когда тот начнет мстить за дружка. Склянка метким ударом пришлась прямо в лоб противнику и раскололась, выпуская наружу сонный порошек. Он пылью осел на рогатом и его зверюшке. Они громко зачихали и рухнули: гоблин поверх виверна. Спустя секунду послышался громких храп.

— Ах ты, тварь! Я разорву тебя! — немного прихрамывая, второй опять пошёл в атаку, расколошматив по дороге ни в чем не повинный диванчик.

Вновь отпрыгнув от сильного удара, я вжалась в стену, закрыла глаза и обратилась к стихие.

Она не заставила себя долго ждать, обрушившись на рыжего крупным градом из тучи, образовавшейся прямо над его головой. Пару пасов руками и порыв холодного ветра припечатал гоблина к стене. Он ударился головой о камень и потерял сознание.

Глава 5

Глубокий вдох-выдох. Поблагодарить стихию и отправить обратно домой: в подсознание. На этот раз мне удалось это сделать быстрее, чем обычно.

Оглядев быстрым взглядом место битвы, я пулей полетела к выходу. Толкнула дверь, шагнула за порог и замерла.

Во дворе мэрии, где благоухали розы и гладиолусы, высаженные в клумбы, где всегда царили чистота и порядок, разбушевалась настоящая бойня! Около десятка таких же отвратительных гоблинов, с какими мне только что «посчастливилось» пообщаться, пытались одолеть императорскую службу. Парней было меньше, но сражались они опытнее и лучше. Тут и там виднелись лежащие ничком тела. Звуки бьющегося друг о друга метала, отрывки проклятий, крики, полные боли и ненависти, просто оглушали.

Повернув голову, я увидела как один из служивых, парень с тёмно-каштановыми волосами, почти проиграл бой: его магический меч был выбит из рук, сам парень лежал на земле и корчился от боли. Гоблин, в длинной рясе до пят, не как у остальных, и с капюшоном на голове, поднял руку, в которой что-то блеснуло, над своим противником и начал произносить какое-то заклинание. Слов я не разобрала и что было у него в руке мне разглядеть не удалось: он стоял ко мне спиной. Парень пытался доползти до своего оружия, то и дело морщась от боли.

В эту долю секунды, проснувшееся во мне желание защитить слабого, толкнуло меня вперёд. Ненавижу, когда обижают беззащитных! Пусть и мускулистых парней из императорской службы.

Вот если бы на моём месте была нормальная ведьма или колдун, да кто угодно! Он бы бежал быстрее ветра в противоположную сторону. Но не я. Я всегда сначала делаю, потом думаю. Или просто моя жадная до приключений попа включается раньше инстинкта самосохранения и несёт меня в самый эпицентр событий.

Я бросилась, словно дикая рысь, к стоящему спиной гоблину и ударила его ногой, делая подсечку (как учил меня Оликс), раньше, чем тот успел оглянутся. Мерзавец не устоял и с грохотом повалился на земь, выронив какой-то светящийся сиреневым цветом камень. Призвав молнию, я направила на него, но опомнившийся гад выставил перед собой щит и резко подскочил на ноги.

Дальше все произошло быстро: гоблин метнул в меня огненный шар, и до того как он достиг своей цели, я почувствовала толчок. Это был демон! Большой красный и злой демон оттолкнул меня от неминуемой смерти и бросился на гоблина. Я упала, почувствовав, как подо мной что-то лопнуло, а дальше…

А дальше была сиреневая дымка и я погрузилась в неё полностью.

Глава 6

Я открыла глаза и тут же пожалела: в глаза ударил яркий свет, отчего моя голова затрещала с удвоенной силой. Было ощущение, что все моё тело разорвало на миллион частичек и кто-то его неумело склеил обратно: болью отдавался каждый миллиметр моего существа. Взгляд то и дело затуманивался, не давая даже осмотреться вокруг и понять: где я. Зато обоняние работало отменно. Сейчас оно было моей единственой связью с миром.

Лёгкие наполнил свежий воздух с примесями каких-то трав, будто я лежала на берегу реки или озера. Я попыталась сосредоточить взгляд и хоть что-нибудь увидеть. Ничего не выходило: перед глазами плыли тёмные круги. Прислушаться тоже не получалось: звон в ушах заглушал все звуки вокруг. Попытавшись пару раз совладать со своими зрением и слухом, я опять провалилась в тяжёлый сон.

Мне снилась темнота. Она была непроглядная и давила на меня со всех сторон. Я пыталась выбраться из её стальной хватки, но чем больше старалась — все сильнее запутывалась в её холодных щупальцах.

Неожиданно где-то вдалеке появился светлячок. Сиреневая точка сияла слабеньким огоньком и звала меня. Я отчётливо слышала голоса. Их было несколько: мелодичный женский голос, даже какой-то девичий, просил меня помочь. Второй голос принадлежал скорее всего ребёнку: мальчику — он звал меня по имени.

«Я сама себе-то помочь не могу», — мелькнуло в голове.

— Стихия! Стихия! — голоса стали громче и настойчивей.

Какая стихия? Я еле на ногах стою, а если призову природную мощь, то тьма поглотит меня раньше, чем та придёт.

Темнота окутала меня почти полностью, больно сдавив грудь, что весь воздух из лёгких выбило. Как-будто огромная анаконда держала меня в своём смертельном кольце, дробя мои кости и сжимая внутренности.

Тьма подобралась уже к самому горлу, когда вдруг остановилась: подобно живому существу она задрожала и ослабила хватку. То тут, то там через неё начали пробиваться маленькие искры, принося с собой так необходи

В этот момент меня охватили лёгкость и спокойствие, избавляя от удушливой хватки темноты, пропитывая собой каждую клеточку и избавляя от страха. Стихия пришла сама, почувствовав, что её носительница в опасности, и жаждала отмщения.

Мои волосы вновь поменяли цвет с чёрного в пепельный, голубые глаза теперь полны бушующих электрических разрядов, а сила внутри, что побежала по венам, рвалась на свободу.

Темнота отступала и я чувствовала кожей всю ту ненависть, которая плескалась в ней. Будто зверь упустил свою добычу.

Тёплый вихрь подхватил моё тело и медленно понес вперёд, к светлой точке, которая начала сиять ещё ярче. Тьма расступалась передо мной, не в силах противостоять, лишь опаляя своей яростью, словно дыханием.

В моём сознании властвовала стихия, заполняя меня все больше и больше. Я приблизилась к яркому огоньку и протянула к нему руку. В миг между мной и светлячком сверкнула молния, словно предупреждая не трогать.

— Тебе нельзя прикасаться к Семени Жизни, — прозвучал откуда-то сбоку тот девичий голосок, что звал меня, — оно хоть и ослабело, но навредить тебе может. Твой дар защищает тебя.

— Долго он не продержится. Даже сама стихия не может ему противостоять, — раздалось с той же стороны голосом мальчика.

— Кто вы? И где я? И что вообще происходит, откуда вы меня знаете? — я развернулась к говорящим, тёплый порыв ветра все ещё держал меня над землёй, давая возможность парить.

Передо мной стояли эльф и фея. От них исходило такое же свечение, как от камня.

Фея была миниатюрной девушкой с яркими зелеными волосами, собранными в высокую прическу в виде цветов. Милое личико, чуть вздернутый носик, розовые губки бантиком и огромные зелёные глаза, в которых читались нежность и сочувствие, но ни капли страха. На феечке было платье из белого шёлка длиной до колен, расшитое изумрудами. А за спиной виднелись блестящие прозрачные крылышки, как у стрекозы.

Рядом с ней, сложа руки на груди, стоял эльф. С виду он был мой ровесник, но его голос звучал как у подростка, наверное, поэтому сначала я приняла его за ребенка. Ростом на три головы выше феи, и на одну выше меня, он с грустной улыбкой на тонких губах наблюдал за мной. Чуть вытянутое лицо, подбородок с ямочкой, немного раскосые фиалковые глаза и прямой нос. Белые волосы, собранные в длинную косу за спиной. Одет он был в коричневые штаны и чёрные сапоги из кожи. Белая рубашка с золотыми узорами расстегнута, обнажая гладкую грудь.

— Камень, что ты разбила, зовётся Семя Жизни, он впитался в твою ауру и мы смогли прочесть информацию о тебе, потому что мы- его пленники. Это тот самый магический алмаз, что может даровать свободу самому Армаду. Семя поглатило наши души. Сначало мою, — он перевел взгляд на фею, — потом душу Мины. Теперь и твоя в опасности…

— После того, как камень разбился, вся его мощь освободилась, тесно связавшись с тобой. Она живёт внутри тебя. Пытается поглотить, но твой дар сопротивляется ей, — перебила эльфа Мина, — у нас есть шанс на спасение, если ты сможешь одолеть магию Семени Жизни.

— Ничего не выйдет! Ни одна ведьма на это не способна! Ни кто из живых существ в одиночку не справится с этим чертовым камнем! Хватит тешить себя этими пустыми надеждами! Или мы навсегда останемся пленниками, или нас используют как расходный материал для какого-нибудь проклятья! — закричал эльф со злобой и отчаянием, глядя на нахмуренную феечку.

На её глазах выступили слезы, она, смерив парня тяжёлым взглядом, подлетела ко мне и взяла теплыми руками мою ладонь.

— Стихиллия, не обращай внимания на Эрсула, он здесь уже долгое время, — она покосилась на эльфа, на высокомерном лице которого читалось недовольство, но возражать фее он, по-видимому, не собирался, — у нас есть шанс. Сила камня не владеет тобой, скорее она живёт в тебе. Как и мы теперь, — Мина закусила губу и посмотрела на меня взглядом с мольбой, — надо разобраться, как нам вытащить его из тебя пока есть время, пока стихия может защищаться.

— Тааак, или этот сон через чур правдоподобный, или я вляпалась по самые уши… — пробормотала я и содрогнулась всем телом.

Жуткая боль пронизала меня тысячами маленьких игл и я опять погружалась в объятия небытия.

Глава 7

— Сколько она ещё будет в отключке? — послышался приятный мужской голос. Мужчина был явно раздражен.

— Я не могу делать прогнозы, сэр. Она очень слаба. Её внутренний дар сопротивляется магии Вечного Клана. Эта борьба может затянуться на долго. Гарантии, что девочка выживет, у меня нет. На все воля Богов, — осторожно, делая паузу между каждым предложением ответил второй голос. Он был голосом старца с хрипотцой и медными нотками, но мне не знаком.

— И это по-вашему ответ одного из главных лекарей империи? На все воля Богов?! — взревел мужчина, переходя на рычание, и мне показалось, что я уже слышала этот рык.

Осторожно открыв глаза, я огляделась. Боль все также раздавалась во всем теле, но сейчас мне хотя бы подчинялись мои зрение и слух.

— Вы бы могли не кричать? От вашего громогласия моя голова ещё больше становится похожей на жужжащий улей, — прохрипела я. Голос меня тоже не покинул — это радует.

На меня уставились две пары глаз. Старец в одежде целителя смотрел на меня серыми глазами с интересом и скользнувшим облегчением.

Вторая пара глаз принадлежала тому пареньку, что я спасла.(Или который спас меня?)Правда, сейчас язык не повернётся назвать его пареньком — это был мужчина. Статный, на вид старше меня на несколько лет и выше на две головы. Хоть худой, но мускулистый. Немного взъерошенные тёмно — каштановые волосы в короткой стрижке, красивое и правильное лицо, большие глаза необычного красного цвета, смотревшие на меня с удивлением, в долю секунды сменившееся сочувствием. Да, сомнений не было: передо мной стоял тот самый парень, что почти проиграл бой с гоблином.

Сознание сразу подбросило мне обрывок воспоминания, как этот красноглазый демон меня спас. Или может он не хотел меня спасать, просто я оказалась на пути к его врагу? Зачем тогда он притащил меня сюда и привёл самого императорского лекаря?

— Как твоё имя? — вернул меня из раздумий голос демона.

Я посмотрела на него недоверчиво, но не уловив в его пристальном взгляде чего-то плохого, прочистила горло и тихо ответила:

— Стихиллия…Где я?

— Каким образом ты оказалась в мэрии долины Магов? — голос мужчины стал тверже. Он не сводил с меня своих горящих огнём красных глаз.

— Кто вы? И все таки где я нахожусь? — произнесла я громче, выделив особо чётко последние слова, акцентируя главный вопрос, и пытаясь сохранить спокойное лицо, чтобы не показать свою слабость и поступающую тревогу.

— Я задал вопрос. Отвечай на него, — мужчина зло прищурился, наклонился и упёрся руками в край моей кровати.

Мазнув взглядом по сильным рукам демона, я повторила его жест с прищуром:

— Я тоже спросила. И вообще, не надо на меня вот так смотреть. У меня и так все болит, а от вашего взгляда скоро синяки на мне появятся. Или дыры, — огрызнулась я и повернулась к лекарю, который все это время рассматривал мою ауру.

Старик бросил на меня взгляд с удивлением и украдкой улыбнулся, тут же переведя глаза на демона.

— Сэр Гастьян, будьте любезны оставить ваши расспросы на чуть позже. Я проведу оценку состояния нашей гостьи и позову Вас. Беспокоить лишний раз её, право, не стоит, — целитель сделал серьёзное лицо.

Мужчина поколебался несколько секунд, переводя недовольныйвзгляд то на меня, то на старика.

— У вас есть час, — разворачиваясь к выходу, сказал он уже спокойным тоном. Мне даже показалось — в его голосе скользнули извиняющиеся нотки.

Я с облегчением выдохнула: разговаривать с этим типом мне сейчас не хотелось. Кто знает, что у него в голове? А вот в моей была каша после странного сна. И сон ли это был? Лекарь же сказал, что во мне бушует борьба дара против магии Вечного Клана.

Я попыталась вспомнить все, что знала об этой магии, но мысли никак не могли собраться в кучу. Ладно, сейчас осмотрюсь и попробую что-нибудь выяснить у врачевателя.

Я лежала в небольшой светлой комнате. Моя кровать стояла прямо у окна, в которое проникали запахи свежести и цветов, через пару метров по этой же стороне находилось второе, такое же большое окно. Возле ложа стоял большой стол. На нем расположилось множество склянок с порошками, настоек ярких цветов, два магических шара и амулеты. Стена напротив была полностью завешана сушеными букетами из различных растений. Справа от меня была дверь, выполненная из дуба и помеченная магическими рунами. Возле двери стоял маленький диванчик, обитый зеленой тканью.

Мда, не густо. Не похоже на императорскую лечебницу.

Я перевела взгляд на старика: он размахивал руками перед шаром, что-то внимательно рассматривая в нем.

Лекарь был полноватым мужчиной в желтой мантии поверх дорогого костюма, с полностью седой шевелюрой, круглым лицом и добрыми глазами. С минуту он смотрел немигающим взглядом в шар, потом причмокнул губами и повернулся ко мне.

— Судя по вашему знаку, Вы относитесь к стихийным ведьма, юная леди, — больше утвердительно произнёс лекарь, — меня зовут сэр Ирман. Я вхожу в императорскую общину целителей.

Я автоматически посмотрела на свой знак и ужаснулась: вокруг отметины образовывалось сиреневое пятно.

У всех высших магических существ нашего мира есть знак. Он представляет собой чёрный круг с руной внутри. Небольшой: около пяти сантиметров, он находится на запястье правой руки.

Мой знак был в виде молнии, поражающей руну ветра. У целителей, например, внутри круга располагалась руна здоровья. А у демонов руна силы, переплетенная с символом их происхождения или рода.

Будто прочтя мои мысли, сэр Ирман внимательно взглянул на знак и тяжело вздохнул:

— Волею Богов или злого духа, Вас поразила одна из опаснейших магий в нашем мире. Семя Жизни — ритуальный алмаз, который предназначен для впитывания в себя душ четырех представителей древнего рода. Пророчество гласит, что если это случится, то князь смерти Армад возродится из небытия и встанет у власти. Мир погрязнет во тьму, войны и бесконечные смерти. Кто-то пытался исполнить пророчество и собрал уже двух представителей древних рас: фею из Цветочной долины и эльфийского чародея.

От его слов я вздрогнула. Перед глазами сразу встали Мина и Эрсул. Не может быть…

— Но неведомым образом Семя Жизни уничтожило свою физическую оболочку и… — лекарь вздохнул и посмотрел сочувствующим взгядом, — впиталось в Вас. Оно живёт в вашем подсознании, наряду с вашим даром. Сила стихии редкая и могучая — она сопротивляется. Но исход противостояния предугадать не в силах никто.

Я смотрела на него немигающими взглядом: страх сковывал мою душу, даже боль показалась не такой сильной по сравнению с ним.

— Его можно из меня….вытащить? — едва шевеля губами, спросила я у старика.

Сэр Ирман опустил глаза.

— Не могу ничего Вам обещать. Очень многое зависит именно от Вас и вашего дара. Я, конечно, дам снадобья, что снимают боль и немного уменьшают силу воздействия камня, но это все временные меры.

Из глаз непроизвольно покатились слёзы. Глаза застилала пелена горечи и обиды. Почему я? А как же Дьюксен и обучение? Я к этому так стремилась. Да даже демон с ним, с этим Дьюксеном! Как же мои родные? Они не переживут, нет, они просто не смогут с этим смириться…

Врачеватель с нежностью родителя погладил меня по голове.

— А что случилось с тем, кто это все затеял?

Целитель заметно помрачнел и, поджав на секунду губы, ответил:

— Сейчас я позову сэра Гастьяна. Он все Вам расскажет. Но прошу Вас, как лекарь, не волнуйтесь. Слезами горю не поможешь. Сейчас нужно трезвым разумом оценить ситуацию, — он встал и почти подойдя к двери, добавил: — Сэр Гастьян переживал за Вас и сделает все возможное, чтобы Вам помочь.

За врачевателем закрылась дверь, а я погрузилась в свои невеселые мысли.

Глава 8

Оставшись в комнате одна, я попыталась приподняться, чтобы сесть. Но у меня не вышло: каждая часть моего тела отзывалась болью. По-моему, болели даже ногти и волосы. В голове царил бардак, но я попыталась расставить все мысли по своим полочкам.

Итак, начнём с магии Вечного Клана. Сложно вспомнить то, чего и не знал никогда: эта тема в нашей долине не приветствовалась. Нет, не то, чтобы она была запретной, но говорить о ней жители не любили. Единственное, что я вспомнила, это рассказы Оликса.

В детстве он частенько рассказывал мне страшные истории и легенды, а потом получал от родителей, потому что я непременно устраивала ночью истерики и приходила к ним спать.

…Когда-то давно, когда наш мир ещё не был разделен, а был единым целым и все магические существа жили бок о бок, правил охочий до крови и убийств князь Армад. На всей магической земле царил хаос. Сам Армад был демоном, одним из самых древних и практически непобедимым. Но однажды сильнейшие из своего рода ведьма, демон, фея и эльф вышли на битву с правителем. Они назвали себя Вечный Клан. Долго они сражались: Армад был неуязвим. Но проявив хитрость, четверка магов смогла заключить князя в вечное заточение где-то на земле Двенадцати водопадов. Они пожертвовали собой, соединив свои души и направив созданную магию на запечатывание Армада в своей тюрьме. Так образовался алмаз под названием Семя Жизни.

Некоторые утверждали, что Семя Жизни — ключ, который может открыть врата заточения Армада и выпустить его на свободу. Но большинство, как и я, считали это приукрашиванием старой легенды.

Так. Получается, что какой-то полоумный гоблин раздобыл где-то этот камень и пытался оживить древнюю страшилку. Но Вечный Клан включал в себя только самых сильных представителей рода, а Мина и Эрсул как-то не тянут на магов с высоким потенциалом. И я. Мой потенциала средний. Тогда каким образом древняя магия смогла попасть в моё подсознание? И причём здесь вообще мэрия долины Магов?

— Как себя чувствуешь, Стихиллия? — в дверях стоял Гастьян, оперевшись плечом на дверной косяк. По-видимому, он давно за мной наблюдал, а я даже не заметила.

— Да уж бывало и лучше. А как считает сэр Ирман?

— Все твои показатели в порядке. Магия камня действует на уровне, который наше целительство ещё не достигло. О твоём состоянии можно судить лишь по твоему самочувствию, — Гастьян говорил это так, будто ему было искренне жаль.

— Сколько я здесь уже нахожусь? — попыталась я перевести тему, чтобы не повязнуть в печальных размышлениях. Подумаю об этом в одиночестве. Не хочу, чтобы меня видели распускающей нюни, поэтому добавила в голос стальных ноток.

— Порядка семи часов.

— Мне нужно вернуться домой, чтобы родные не волновались.

Мужчина подошёл к моей кровати и присел на самый край. Он нервно обвел взглядом комнату, будто не зная за что зацепиться.

— Стихиллия, ты в опасности. Возвращаться домой тебе нельзя. Я предлагаю отправить посыльного с письмом для твоих родных прямо сейчас, чтобы ни ты, ни они не нервничали.

— И как же интересно я им объясню, что ушла с утра на занятия и пропала? — я усмехнулась, пряча за усмешкой страх.

— Ну, например, мы можем сообщить, что задержали тебя в комнате дознания за создание помехи службе императора и введение в заблуждение иллюзией дракона. Как тебе?

Я покраснела, сначала от стыда, а потом от злости: неудачная шутка. И вообще, нашёл когда шутить.

— Хорошо, — продолжил парень, видя, что я крайне не согласна с его предложением. Он улыбнулся, отчего на его лице выступили ямочки и заговорил снова: — Мы скажем твоим родным, что тебя вызвали на собеседование в академию Дьюксен. Ты же туда собиралась?

Злость сменило удивление. Как хорошо этот демон подготовился к нашему разговору. Небось, уже всю мою подноготную выяснил и это всего-то за пол часа!

Гастьян ещё раз обворожительно улыбнулся и у меня внутри как-то потеплело.

Демон был довольно красив. Его ярко — красные глаза притягивали и завораживали. Почему-то сейчас присутствие парня меня не напрягало, как это было после моего пробуждения, а складывалось такое ощущение, что я знала его сто лет. Да и он ведёт себя совершенно спокойно: не кричит, что влезла не в своё дело, все испортила. Хотя может только начало?

— Хорошо. А что если я…не вернусь? — от этого вопроса в глазах застыли слезы. Я боялась даже пошевелиться, иначе определённо разревусь, не в силах больше сдерживаться.

Лицо Гастьяна в миг стало серьёзным. Он осторожно положил свою руку на мою, отчего я вздрогнула и изумленно уставилась на него.

— Мы сделаем все возможное. Нам нужно только разобраться, как это сработало с тобой и обязательно найдём выход, — он говорил это с такой уверенностью, что захотелось поверить. Не думать, не анализировать, а просто поверить на слово.

— Кто это был?

От моего вопроса на лице парня отобразилась мина отвращения и ненависти, а в глазах заплясали злые огоньки.

— Я не знаю, кто это. Он всегда меняет облик. Мы зовем его Оборотень, — Гаст встал с кровати и подошёл к столу, опёрся на него руками, смотря на столешницу немигающим взглядом, продолжил: — Все началось месяц назад.

Глава 9

В один из прекрасных дней императорский дворец омрачила ужасная новость: главный оракул, молчавший почти пол сотни лет, сделал предсказание.

Слова его, как и всегда, сомнению не подвергались: ещё никогда оракул, со дня заточения самого кровавого владыки Армада, не ошибался.

Предсказание сразу же записали местные жрецы, но сколько бы они не пытались раскрыть его суть — все было тщетно.

«Когда сердце демона тронет любовь,

Эльф, невидящий мира, станет могучим,

А фея пожертвует дар, смешав кровь,

И сгустятся над миром смертельные тучи.

Посол духа смерти уж начал свой ход,

Соберёт воедино все части преданья,

По рекам из крови и морю из слез,

Доберётся до сердца всего мирозданья.

От раскаянья ведьма изменит всю суть,

Став последним ключом в запечатанной двери,

И Армад вновь задышит без своих пут,

Пожирая моря, океаны и земли.

Будет все по-другому, не так было встарь:

Лишь одна мощь с клеймом эту ношу осилит,

В поединке сойдутся смертный князь и бунтарь,

И исчезнут вдвоём, отдав жизнь в этом мире.»

Созванный императором Сарманом совет высших представителей магических рас собрал воинов из императорской службы и строго запретил разглашать весть о предсказании жителям империи, во избежание народных волнений. Предводителем отряда был назначен сэр Гастьян, в силу своих заслуг и преданности императору, а также крови высших демонов древнего рода, которая текла в его жилах.

Начало исполнения предсказания не заставило себя долго ждать. Уже через неделю в столицу пришла новость из земель, где правили эльфы: местный слепой отроду эльф стал чудом родного эльфийского леса. Никогда не видевший дневного света и не имевший предрасположенности ни к одному из магических кланов, внезапно прозрел. Но не успел он насладиться тем, чего был всегда лишен, как в его жилах забурлила великая мощь магии целительства. Ни один императорский целитель, входящий в общину, не обладал даже третьей частью его дара.

Сэр Гастьян со своим отрядом немедля отправился в Вечнозелёный лес. Но он и его воины не успели: на земли эльфов вторглись гоблины, под предводительством колдуна. Завязалась жестокая битва и, пока проливалась кровь, колдун в длинной рясе и капюшоне отыскал целителя Эрсула и заключил его душу в алмаз, зовущийся Семя Жизни.

Отряд сэра Гастьяна прибыл в самый разгар битвы, превосходство было на их стороне. Но колдун и гоблины в один миг пропали: сбежали через порталы в земле, созданные гоблинами из особого и единственного в своем роде клана Качующих. Родоначальники этого клана тысячелетиями жили под землёй и научились создавать выходы с поверхности, уходящие глубоко под землю. Его представители хранят тайну магии порталов и передают её по наследству, не разглашая её посторонним уже который век.

После неудачной попытки остановить Оборотня, императорский отряд обратился к помощи эльфийского прорицателя. Говорящий с лесными духами тоже не смог определить личности, указанные оракулом, но посоветовал Гастьяну отправиться в царство фей — Цветочную долину. Там, по его словам, должно было произойти следующие похищение души.

Уже через два дня отряд был на владениях фей. Местный мэр принял их радушно и узнав причину их появления, заверил, что ни одна из живущих на его владениях фея не смешивала кровь с кем-нибудь из существ другого рода.

В их землях это было запрещено: древнее предание гласит, что во времена правления могучего Армада, когда землю поливали кровавые дожди и не было конца войнам, принцесса фей Алианна предала и обрекла свой народ на гибель, добровольно сдавшись князю и став его любовницей. Боги строго наказали принцессу, лишив ее дара и возможности выносить ребенка, распространяя проклятие на весь род. С тех пор феи создавали семьи лишь с чародеями. Ослушавшиеся лишались своего дара навсегда и изгонялись из владений фей.

Так прошло десять дней. Сэр Гастьян томился в мучительном ожидании, так и не продвинувшись хоть на шаг вперёд: не узнал, что за фея исполнит предание.

Императорские предсказатели тоже внесли свою лепту в растолковывании слов оракула, но все они расходились в мнениях и сложно было прийти к одной единственной версии, поэтому сэр Гастьян больше слушал голос сердца. Он чувствовал, что разгадка рядом, только руку протяни, но кто из фей нужен Оборотню он так и не успел понять.

В ночь на одиннадцатый день на дворец мэрии напали. Гоблины хитростью проникли в главное здание Цветочной долины и устроили бойню. Потом также резко исчезли. В суматохе никто не заметил, что пропала фея с даром музы. В комнате, где пряталась девушка, нашли лишь мертвое тело ведьмы-сборщицы. Как выяснил сэр Гастьян, похищенная фея была обычным секретарем и отроду входила в клан Вдохновения, живя скромным и размеренным образом, ни разу не замеченная в любовных отношениях.

После случившегося, Гаст незамедлительно начал поиски следующей души. Не спав несколько суток, он, с помощью тех же прорицателей, составил список демонов, что могли бы быть частью пророчества: их всего было восемь. Но времени, чтобы окончательно определить следующую жертву, не было. Разделив свой отряд на восемь групп сэр Гастьян отправил всех в разные части империи, чтобы наверняка поймать Оборотня в ловушку.

Сам Гаст направился в долину Магов, где сын местного мэра Ягли — Деран собирался венчаться со своей невестой демонессой Хиллией.

Прибыв на территорию ведьм, красный демон и его маленький отряд, стал следить за будущими супругами и ждать дня венчания.

В назначенный день сэр Гастьян оцепил всю территорию мэрии, наблюдая за каждым шагом новобрачных и их окружения. Накрыв всю территорию куполом морока, чтобы не выдать засады.

Под конец церемонии, когда у всех уже появились сомнения, что Оборотень нападет, всю мэрию неожиданно заполнили гоблины. Но почему-то они медлили: стояли неподвижно, лишь прожигая присутствующих яростными взглядами.

Не теряя времени, сэр Гастьян дал команду наступать на врага и взять в плотное кольцо молодожен, чтобы избежать нападения. Но тут на середину зала вышел гоблин в длинной рясе и капюшоне. Он смерил взглядом Дерана и его новоиспеченную жену, а потом жадным взглядом уставился на Гаста.

Это стало началом сражения.

Под натиском отряда гоблины отступили на улицу. Красному демону показалось странным: враги так легко отступают, даже не попытавшись добраться до демона Дерана.

Схватка была яростная и кровопролитная. Сэр Гастьян, разбросав на своём пути нападающих гоблинов, схлестнулся в бою с Оборотнем.

Сражение было долгим и удача была на стороне демона, пока в один момент Оборотень не изловчился и не поразил Гаста огненной стрелой, пропитанной сильным заклятьем. От адской боли демон упал, не в силах поменять ипостась. Гоблин в рясе достал тот самый алмаз — Семя Жизни и зашептал слова, освобождающие силу камня.

Гастьян из последних сил пытался доползти к своему, потерянному в схватке, мечу. Это было единственное спасение, потому что из-за ранения и слабости он не мог использовать свой родовой дар. Но тут случилось необъяснимое.

Невысокая, хрупкая девушка в перепачканном платье, подлетев, словно ураган, одним движением сбила Оборотня с ног. Тот упал и выронил алмаз, а девушка сделала попытку атаковать его молнией, но гоблин выставил щит.

Гаст опешил от увиденного: перед ним стояла стихийная ведьма, которая по какой-то причине спасла его. При взгляде на девушку с иссиня-черными волосами и небесно- голубыми глазами, в подсознании что-то изменилось: тело наполнялось силой, а боль уходила. Миг — и Гастьян принял истинную ипостась. Его захлестнуло чувство, что нужно любой ценой защитить незнакомку.

Огромный красный демон, с переливающейся на солнце чешуей, длинным и мощным хвостом с маленькими шипами жёлтого цвета, такими же рогами, внушительного размера и горящими яростью кроваво-красными глазами, бросился к стихийнице, отталкивая её за секунду до удара огненным шаром. Ведьма неловко упала прямо на Семя Жизни и произошло странное: сиреневая дымка взметнувшись вверх резко осела на девушку, отчего та издала короткий стон и потеряла сознание.

Заметив это, демон взревел и накинулся на гоблина в рясе, но тот провалился сквозь портал в земле, оставив на прощание лишь свою довольную ухмылку.

Глава 10

— После того, как Оборотень сбежал, я взял тебя и привёз к своему знакомому целителю. Он тебя осмотрел и напоил снадобьями. А дальше ты знаешь, — закончил свой рассказ Гаст. Все это время он стоял у стола и крутил в руках бутылёк с каким-то порошком, иногда вскользь поглядывая на меня, видимо, пытался угадать мои эмоции.

Я молча выслушала его рассказ. Внутри все сжималось в комок от страха. Значит, легенда о Вечном Клане — правда. В голове закопошились мысли, но их было так много, что я не знала с какой начать.

Мне не давали покоя слова из предсказания. Про предательство и ведьму. Неужели это обо мне? И я собственноручно освобожу князя смерти? От этих рассуждений мне становилось хуже. Зачем мне тогда такая жизнь, в которой я должна предать своих родных, свой народ, да вообще, обречь весь мир на гибель?

Я не смогла больше сдерживать слёз. Они лились горячими водопадами по моим щекам. Я вдруг ощутила себя такой жалкой и опустошенной: ведь я всегда хотела стать гордостью семьи, а оказалась пешкой в чьей-то игре, в которую меня затянула собственная глупость и как-бы я сейчас не старалась найти ту спасательную ниточку, чтобы развязать клубок своих проблем, в который раз я возвращалась к тому, что единственный выход — моя смерть…

На мои плечи легли тёплые ладони. Мне так захотелось, чтобы Гаст улыбнулся своей обворожительной улыбкой с ямочками на щеках и сказал, что это всего лишь розыгрыш и никакого предсказания нет, но он сказал не это. Он сказал то, что заставило меня запихать жалость к себе куда подальше и просто ему довериться, почувствовав как его забота заполняет пустоту внутри меня:

— Стихиллия, я понимаю как тебе тяжело от всего того, что ты узнала, — мужчина нежно вытер с моей щеки слезу, отчего мне дико захотелось прижаться к нему и впитать еще больше его тепла, что, как спасательный круг, не давало мне утонуть в пучине боли, — но поверь, я обязательно найду способ тебе помочь. Вместе мы справимся. Главное верить в это. Прошу, просто доверься мне и не нужно плакать. Ты сильная. Ты же спасла самого демона, да ещё и командующего отрядом, — Гастьян улыбнулся, но в глазах его читалась невыносимая печаль.

Закрыв глаза, я кивнула. Гаст прав: сейчас не время раскисать. Нужно искать выход. И если пророчество истинно, то я скорее умру, чем предам. Нужно положить все силы, чтобы помочь Гастьяну остановить Оборотня и разгадать тайну моего соединения с Семенем Жизни.

— Гаст, но почему Оборотень не забрал Дерана, а хотел заточить тебя? Ты тоже влюблен? — вдруг меня озарил вопрос, от которого мне почему-то стало неприятно. Чувство, похожее на ревность кольнуло в груди. Ну ещё этого не хватало, даже не знаю парня, а уже ревную!

— Я не знаю, почему, Стиша. Нет, я не влюблен, — последнее он добавил как-то через чур уверенно, отводя от меня глаза.

— Странно. Может он просто хотел заточить твою силу?

— Сомневаюсь. Семя Жизни впитывает только тех, кто сможет свершить пророчество и открыть дверь в заточение Армада. Как бы мне не было больно это осознавать, но значит я — третья душа, за которой он охотился. И это не мы поймали его в ловушку — а он нас.

— Но как получилось, что Семя Жизни соединилось со мной?

— Скорее всего, ты тоже имеешь отношение к пророчеству, но как именно — я не знаю. Знаю только одно — мы обязательно его из тебя вытащим. Лучше расскажи зачем ты пробралась в мэрию?

— Ну, просто твои мужланы не захотели меня пропускать и послали…в обход. А я очень опаздывала в учебный корпус. Ну вот и сократила дорогу… — я почувствовала, как мои щеки начали краснеть и чтобы окончательно не превратиться в вареного рака, продолжила: — Кстати, по дороге я нечаянно усыпила одного гоблина и виверна. Вы их арестовали?

— Двух гоблинов. И второй почему-то хромает и проклинает тебя на чем свет стоит, — Гаст тихо и сладко засмеялся. От его красивого и лёгкого смеха по моему телу пробежала волна приятных мурашек.

— Не буду спрашивать подробности вашей встречи, но как-нибудь ты мне обязательно расскажешь, — на этих словах демон, подмигивая мне, встал, одёрнул свою красную рубашку и добавил: — Тебе нужно поесть и отдохнуть. Я позову сэра Ирмана. Письмо твоим родным я уже отправил. Не переживай: скоро ты с ними увидишься. А на счёт гоблинов — они молчат, как немые. Мои мужланы, — он выделил это слово, — пытаются их разговорить вместе с другими пленными, но опыт показывает: Качующие скорее умрут, чем заговорят. Тем более, что тебе попались не воины, а прислуга. Но мы и без них все выясним.

Гастьян убрал выбившуюся из хвоста порядку с моего лица, задержавшись на моей коже чуть дольше обычного и опаляя её жаром своей ладони. Потом быстро развернулся и пошёл прочь, вновь оставляя меня одну наедине с моими мыслями.

Как-то все непонятно в этой истории: если про Эрсула я смогла бы ещё поверить, что он великий целитель, который всю жизнь был слеп, но про Мину я однозначно могу заверить — она не смешивала кровь! У неё были крылья, был знак на запястье: руна вдохновения в круге. А у изгнанных и, тем более, лишенных сил знак попросту исчезает, превращается в некрасивый шрам.

Перед глазами всплыл один из таких «выгоревших» знаков.

Глава 11

Жила в нашей долине ведьма с пылким нравом и доброй душой. Её рыжие кудряшки, вечно прыгающие пружинками при малейшем движении, миндалевидные глаза цвета солнца и пылкость характера сразу выдавали в ней огненную ведьму. А её имя это только подчеркивало — Огнесса. Я звала ее Огонек.

Мы дружили с ней с самого детства. Огонёк всегда помогала мне разговором залечить душу и забыть о всех печалях, будто заражая меня своим озорством и солнечным настроением. Я знала — на ее плечо я всегда могу опереться, как и она на моё.

Почти все своё время я проводила со своими подругами, которых любила сестринской любовью — с Огоньком и Юонной. Втроём мы были неразлучны и делили все беды и радости напополам.

Но однажды, Огонёк поразила нас новостью: она влюбилась в чародея. Оказывается, они познакомились на одной из учебных экскурсий, которую мы с Юной успешно проспали. После знакомства Огнесса и её чародей переписывались через магическую почту и иногда встречались. Подруга утверждала, что это любовь с первого взгляда и, зная о великом проклятье фей, они собирались сбежать на другой материк, где жили люди. Напоследок Огонёк хотела познакомить с нами своего избранника, а не скрывать, как от всех, причину своего будущего исчезновения.

Не сумев переубедить Огнессу, со смешанными чувствами: печали от разлуки и радости за подругу, что нашла свою половинку, мы приняли её решение и уже на следующий день она познакомила нас со своим любимым.

Чародей по имени Перл был весьма хорош собой: волосы цвета пшеницы, немного угловатые черты лица и лиловые глаза. Не смотря на его худую и щуплую фигуру, от него веяло уверенностью и мужеством. Как и у всех представителей фей у него за спиной были прозрачные крылья, что переливались в солнечных лучах. Принадлежащий с рождения к клану Говорящих с животными, он готов был пожертвовать своим даром ради любви.

Проведя весь вечер вчетвером, мы с Юонной не нашли поводов подозревать Перла в чем-то плохом по отношению к Огоньку, и окончательно приняли тот факт, что нам придётся попрощаться с подругой.

Но все равно провожали Огнессу мы с тяжёлыми сердцами, будто предчувствуя беду, и молясь Богам, чтобы у Огонька с её избранником все было хорошо, пообещав ей, никому не рассказывать куда и с кем на самом деле она отправилась.

Прошло время, я не забывала близкую подругу и очень тосковала за ней. Как однажды, как снег на голову, в долине появился жених Огонька — Перл.

Чародей очень изменился за то время, что их с Огоньком не было: его прежде белая, почти прозрачная кожа, приобрела серый оттенок, под глазами залегли тени, сам он осунулся. И самое страшное — за его спиной больше не было крыльев, а его запястье уродовал свежий шрам, когда-то бывший знаком.

Долго мы с Юонной расспрашивали его о том, что произошло, почему он вернулся один и где Огонёк. Парень долго отмалчивался и избегал нас, но в какой-то момент его словно прорвало: он с ненавистью кричал, плевался злыми проклятьями, а его глаза, будто уничтожали меня тяжёлым взором. То, о чем он поведал, привело нас в шок:

Огонёк и Перл добрались до Дьюксена за пару дней. Ведьма все предвкушала начало их семейной жизни и без умолку строила планы на совместное будущее со своим возлюбленным.

Но чародей дальше идти отказался. Его душу разъедала тоска, подтверждая страшные опасения парня: он полюбил другую.

Сначала чародей думал, что это наваждение и скоро все пройдет, но с каждым днём внезапное увлечение все больше заполняло место в его мыслях и сердце, вытесняя оттуда Огнессу. Перл не хотел делать больно Огоньку, которая любила его до щенячьего визга, но и врать он больше ей не смел. И рассказал правду.

Я не знаю, что творилось тогда с Огнессой, но думаю, это было подобно тому, что весь твой мир в одночасье рухнул. Наверное, именно поэтому она сделала подлость.

Раздобыв где-то редкий артефакт морока, она изменила свою внешность на облик соперницы и пришла к Перлу. Ослепленному неожиданным счастьем влюбленному, Огнесса, под личиной разлучницы, сладко пела, что специально его искала и тоже полюбила его с первого взгляда, что готова пойти с ним на край мира, лишь бы он стал ее. Чародей повелся на уловку и слился с ней в акте любви.

Сначала Перл был вне себя от радости, но червь сомнения где-то внутри усердно сгрызал уверенность в реальности происходящего.

Древняя магия сразу после содеянного лишила его дара, но ему это было не важно: на его глазах была пелена фальшивого счастья.

Когда бывший чародей уже собрался сделать предложение руки и сердца своей новой любви, Огнесса сняла морок. Тогда-то он понял, что произошло.

За миг обманутый парень потерял смысл жизни: ни любви, ни дара, родные от него отреклись, как этого требует закон, даже с животными, что Перл так любил и которые заменяли ему друзей, он не мог больше разговаривать, потому что больше не понимал их. Бывший чародей остался со своей болью наедине. Перл не был зол на Огонька: у него не было на это сил, и отчасти он понимал ее чувства. Парень возненавидел свою новую любовь. И целенаправленно вернулся в долину Магов, чтобы убить её.

Что стало с Огнессой он не знал. После случившегося она просто ушла, напоследок подарив ему свою злую ухмылку и взгляд солнечных глаз, полный ненависти и пренебрежения.

Но самое ужасное ждало меня впереди, когда Перл назвал имя своего наваждения. Это была я!

Только Боги знают, как я страдала. Я волком выла, что этого не может быть. Я никогда не давала повода Перлу для любви. Я знала его всего один день! Он был для меня избранным моей названной сёстры и я бы никогда не посмела даже посмотреть в его сторону. Но случилось то, что случилось.

К слову, Перл вскоре так же неожиданно пропал, как и появился. Он не предпринимал попыток меня убить или покалечить, но оставил меня жить с дырою в сердце, заставив думать, что я сломала жизнь ему и Огоньку. Это было ещё хуже.

Прошли годы и время сделало своё дело: рана на сердце почти зажила и я уже не винила себя в этой ужасной истории. Но иногда, мысли возвращали меня к Огоньку и на душе было очень тоскливо, снова чувствовался тот рубец внутри, словно напоминание, что я больше её никогда не увижу. А если мы и увидимся, то все равно никогда не станем прежними подругами.

Глава 12

От воспоминаний у меня в груди снова разлилась тягучая боль, а мысли в голове все больше сводились к тому, что все что со мной случилось — это наказание Богов за рухнувшие надежды и море слез моей бывшей подруги и её чародея. Бывшего чародея.

Я посмотрела на свой знак, который обрамляло сиреневое пятно и сжала кулаки. Нет! В том не было моей вины! И я справлюсь со всеми невзгодами! А когда я разберусь с этими проблемами, обязательно разыщу Огонька и поговорю с ней. Даже если она не захочет меня видеть и слышать, я просто выговорю ей всю ту боль и отчаяние, что жили во мне все эти годы.

Хорошо, что у меня осталась Юонна. Её я ни за что не потеряю. Буду биться за неё с любым!

— О нет… — прошептала я, когда в голову закралась мысль: тогда на мосту гоблин хотел забрать Юонну. А Гаст говорил, что в Цветочной долине нашли мертвого сборщика. Юна в опасности!

Меня словно током ударило. Я, не обращая внимания на боль во всем теле, начала осторожно подниматься с кровати. Осмотревшись и не найдя своей обуви (и хорошо, сомневаюсь, что далеко бы ушла на каблуках), я направилась к двери прямо босиком, то и дело морщась от боли.

За дверью меня встретил пустой коридор в светло-зеленых тонах, с развешанными портретами каких-то людей и светильниками в форме листьев растений. Справа было две двери, а в конце коридора начиналась лестница.

Подойдя к первой попавшейся двери и без стука её распахнув, я вошла в комнату, которая, видимо, служила кабинетом: побеленные стены с такими же портретами, как и в коридоре, стол из тёмного дерева, несколько стульев и два книжных шкафа с множеством книг. И никого живого. Ладно, пошли дальше.

Комната рядом оказалась запертой, я для проверки не заперся ли там кто-нибудь, постучала пару раз, но ответом мне была тишина.

Придётся подниматься по лестнице. Ох, тело заломило ещё сильнее, когда я только об этом подумала. Ещё немного и я всерьёз заработаю себе фобию. Правда, не знаю как она называется, и существует ли вообще болезнь, связанная со страхом лестниц.

Кое-как передвигая ноги по ступенькам, я вспомнила все ругательства, что знала. Нет, с фобией я погорячилась: скорее я буду ненавидеть лестницы. Уже начала!

Невдалеке послышались мужские голоса. На миг замерев, определяя знакомы ли мне разговаривающие и пытаясь услышать хоть слово из диалога, я все же поплелась на звуки.

На втором этаже было такое же расположение комнат, как и на нижнем. Разговор вели в комнате, что находилась над моей.

Дверь была открыта. Я оперлась на дверной косяк, чтобы не упасть: силы начали меня покидать, ноги подкашиваться, а в глазах мутнеть.

В комнате, похожей на чьи-то покои, на диване сидел Гастьян, запрокинув голову на спинку и потирая глаза, а рядом за столом, спиной ко мне, сидел сэр Ирман и изучал какие-то свитки.

— …ей сейчас принесут еды и завтра надеюсь будет лучше, — услышала я отрывок фразы и перебила лекаря:

— Гаст, сэр Ирман! Моя подруга Юонна в опасности! Нам срочно нужно к ней!

Я сделала шаг к демону, но голова закружилась, и я потеряла сознание. Последнее, что почувствовала — как падаю в объятия Гастьяна, который подскочил ко мне, прежде чем я расшибла бы колени, и сжал меня в своих тёплых объятиях, хрипло прошептав:

— Стиша, не надо было…

Глава 13

Темнота. Опять она пытается заключить меня в свои смертельные объятия, но действует в этот раз более осторожно, словно продумывая каждый свой шаг: то королевской коброй бросаясь на меня и пытаясь ядовито ужалить, то тут же отступает, как-будто хозяин дёрнул за ошейник и потянул назад своего питомца.

Помня слова феи, что дар меня защищает, я выпустила стихию, не став ждать, когда тьма начнёт нападать яростнее.

Моя вторая ипостась заполнила собой каждую клеточку, поселяя в моей душе умиротворение, которого мне так не хватало.

Впервые за свою жизнь, я не сопротивлялась настойчивости дара. Почувствовав это, стихия уже не была такой жестокой и бушующей, как обычно: она прислушивалась ко мне, давая возможность вместе принимать решения, а не громить все на своём пути, в свойственной ей манере. Даже в моих глазах не сверкали молнии, ждавшие своего часа, чтобы обрушиться на противника, в них отражались краски грозового неба — на первый взгляд спокойного, но в любой момент готового выпустить смывающий все препятствия ливень.

— Я рада снова тебя видеть, Стихиллия, — в нескольких шагах от меня из сиреневой дымки появился образ Мины, — я смотрю вы начинаете находить общий язык со своим сложным даром. Это воистину хорошие новости.

— Я тоже этому рада. Мы ещё ни разу не приходили со стихией к компромиссу: обычно или я, или она, — улыбнулась я девушке, — а где Эрсул? С ним все в порядке?

— Все хорошо, не волнуйся. Просто он…Он очень переживает и не захотел «лишний раз тратить время на пустую болтовню», — слова эльфа фея выделила движениями пальцев, будто ставя их в кавычки, — его страх не даёт ему поверить, что наше спасение ещё возможно. Да и вообще, последнее время он как-будто меня избегает.

Фея подлетела ко мне, чуть слышно шелестя своими необычными крылышками, и, почти не ощутимо, коснулась моего плеча. Пару секунд помолчав, словно подбирая нужные слова, Мина наконец-то заговорила:

— У нас очень мало времени. Твой дар во многом поможет тебе, но нужно спешить, пока Семя Жизни не ослабило его. Я расскажу тебе все, что помню о похищении.

О подробностях заточения в камень эльфа Мина почти ничего не знала: Эрсул не любил эту тему и избегал её, как только фея пыталась заговорить с ним. Он рассказал лишь о том, какое чудо с ним произошло: сделав из немощного инвалида великим целителем.

Рассказ феи о себе тоже особых плодов не дал: все это мне уже поведал Гаст. Мина, конечно, все рассказывала в красках и даже пару раз всплакнула, но это не помогало мне продвинуться хоть на пол шага, чтобы понять почему именно её похитили, ведь она не смешивала кровь, и даже не думала о том, что ей нужна вторая половинка, тем более чужой крови: для девушки было важнее развивать свой дар музы. Хотя она странно отводила глаза, когда говорила о любви, но я не заостряла на этом внимания: мало ли, показалось. Зато мне теперь наверняка было известно, что Юонна в опасности.

По словам заточенной, Оборотень, убив ведьму, что привела его к Мине, приказал привести ему «ту самую сборщицу из долины, которую упустили», и что-то внутри меня подсказывало, что речь шла о моей подруге.

— Послушай, Мина, а как мне вернуться в нормальное состояние? Я должна проснуться? — мысль о том, что я здесь лясы точу, а Юну в этот момент уже могут похитить, отдавала дрожью в кончиках пальцев, мой голос заметно дрогнул и фея заметила это.

— Просто попроси стихию помочь, она вернет тебя в реальность. Пока что, её мощь это позволяет, — как-то с грустью ответила мне фея и добавила почти шепотом: — Послушай, тебе может это показаться глупостью, но мне кажется, я знаю, кто может нам помочь. По преданию, у ведьмы из Вечного Клана остался фамильяр. Каким-то образом, он смог выжить после того, как его хозяйка отдала свою жизнь. Нужно найти его.

— Фамильяр? Я ничего такого не слышала. Что ж, это хоть какая-то нить. Нам же нужно с чего-нибудь начинать, — подбодрила я улыбкой фею, чувствуя как она волнуется, но не смогла сосредоточить внимание на её словах: все мои мысли были о Юонне, — Мина, я сделаю все возможное. А если ты разговоришь Эрсула, я буду очень благодарна. Вдруг он все же что-нибудь знает. А сейчас мне необходимо вернуться: моя близкая подруга может быть в опасности.

— Да, конечно, я все понимаю. Каждая минута на счёту. Удачи тебе, Стиша.

Я коротко кивнула девушке и, закрыв глаза, воспользовалась советом Мины и попросила стихию вернуть нас из этого сна.

Как ни странно, но темнота даже не попыталась хоть раз серьёзно атаковать меня за время нашего разговора с феей, как и мое возвращение в реальность не встретило препятствий.

Дар и в этот раз не стал со мной спорить, закружив меня в теплом вихре, будто убаюкивая, и я погрузилась в сон.

В сладкий и такой спокойный сон. Спокойный потому, что в него не приходили без приглашения малознакомые личности и не просили меня о помощи.

Зато в нем был Гастьян. Он смотрел на меня своими необычными рубиновыми глазами и улыбался, а на его щеках выступали ямочки, за которые так и хотелось потискать. Потом демон встал передо мной на одно колено, коснулся лёгким поцелуем моей руки и сладким голосом произнёс:

— Юная леди, Вам пора принимать снадобье.

Глава 14

Я приоткрыла один глаз и пыталась сообразить: сплю я ещё или кто-то наглым образом пытается нарушить мой чудесный сон на самом интересном месте.

— Мне пренеприятнейше тревожить Ваш сон, мисс Стихиллия, но здоровье дороже. Необходимо принять снадобье, — словно прочитав мои мысли, сэр Ирман виновато на меня посмотрел и протянул маленький пузырек с розовой жидкостью.

Я взяла снадобье в руку и села на кровати. Около минуты мне понадобилось, чтобы стряхнуть с себя остатки сна и вернуться в реальность.

— Я принесу Вам завтрак. Ещё раз прошу прощения за то, что разбудил. По себе знаю, как ценится сон, особенно здоровый, — целитель мягко улыбнулся и покинул мою комнату.

Взбултыхав розовое зелье и понюхав его на всякий случай, я залпом выпила содержимое бутылька. Вкус, конечно, не фонтан, но пить можно.

Встав с кровати и убедившись, что боль вполне терпима, я направилась ко второму окну, что было чуть дальше моей кровати: может на улице уже три века прошло, пока я тут дрыхну.

Вид мне открылся прямо-таки сказочный: сразу за окном начинался довольно большой ухоженный садик, с множеством красивых цветов: белые и алые розы, кусты жасмина и сирени, разноцветные гиацинты и гладиолусы, меж которых петляли тонкие тропинки из жёлтой брусчатки. Садик ограждал забор, примерно в половину моего роста, полностью поглощенный вьюном, за ним сразу начиналось зеленое поле с кучей синеньких полевых цветочков по обочинам плохо объезженной дороги. Метрах в двухстах виднелись плакучие ивы, склонившиеся на берегу небольшого, но аккуратного прудика. Всю картину портили огромные чёрные тучи, что тяжёлой поступью надвигались в нашу сторону из-за горизонта.

— Здесь красиво, правда? — прозвучал за спиной голос лекаря. Он, как и обещал, принёс мне завтрак и, поставив его на стол, приглашающим жестом позвал меня подкрепиться.

— Очень красиво. Столько цветов и прудик замечательный. Я бы с удовольствием его рассмотрела поближе, — поддержала я беседу.

При взгляде на еду мой желудок вдруг осознал, что я оставила его голодать почти на сутки и высказал все, что думает по этому поводу протяжным стоном умирающего кита.

— Ох, я не буду Вас отвлекать, юная леди. Приятного аппетита. Чуть не забыл: для Вас наполнена ванная с травяными отварами. Следующая дверь слева от вашей. Там же будет купленная для Вас сэром Гастьяном одежда.

Сэр Ирман удалился, а я принялась пополнять свои запасы. К завтраку у меня была яичница с беконом и грибами, пара бутербродов с вареньем и травяной чай.

Утрамбовав в себя всю еду, я отправилась в ванную комнату, которую вчера умудрилась не заметить.

«Купленная для Вас сэром Гастьяном одежда» — эхом повторялось в голове. Какой заботливый демон мне попался. Так, стоп. С чего это вдруг МНЕ? Что-то я все чаще начинаю думать о нем, да и этот сон. Не хватало еще, чтобы я перед ним лужицей начала растекаться. Кстати, где он? Если Гаст не появится после того, как я приму ванну, то, извиняйте, сэр командующий отрядом, я одна пойду выручать свою подругу!

В паре метров от моей комнаты и правда была ещё одна дверь. Распахнув её, я словно попала не в ванну, а в баню: в воздухе клубился пар и стойкий аромат трав. Комнатка была просторная, вся выложенная из голубого кафеля. По середине стояла большая ванна, а на против неё висело огромное зеркало: почти во всю стену.

Быстро скинув с себя своё когда-то красивое платье, я залезла в ванну. Натеревшись всеми стоявшими на столике гелями, вымыв волосы и просто полежав в горячей воде, моё тело, наконец, полностью расслабилось, и кажется, боль совсем прошла. К тому же во время водных процедур мне лучше думается и я смогла составить, хоть и приблизительный, но план действий.

Первым пунктом в нем значилось найти и забрать с собой Юонну. Правда куда забрать, я ещё не до конца продумала, но думаю сэр Ирман не откажется предоставить нам временный приют.

Второй пункт — просмотр всех доступных свитков с информацией о Вечном Клане и Семени Жизни, и про фамильяра ведьмы не забыть. Возможно, это и правда наш шанс. Сейчас мне судить сложно, так как я почти ничего не знаю о подробностях предания.

И третий пункт — навалять Оборотную по самое небалуй, освободить пленников из Семени — а его из меня.

В мой чудесный план так и норовил втиснуться Гастьян, но я гнала эти мысли прочь: потом подумаю о моей нездоровой тяге к демону.

С неохотой я вылезла из воды и уставилась на себя в зеркало.

Мда, по моему лицу видно, что у меня был здоровый сон. Но несегодня и явно не последние эдак месяца два: под глазами залегли тени, лицо стало бледное, даже вампиры позавидовали бы, взгляд усталый, но с боевой искрой.

В углу ванной комнаты стоял ещё один столик с лежавшей на нем коробкой, перевязанной тонкой лентой. Я с любопытством домашнего кота, впервые вышедшего на прогулку, распаковала подарок Гаста и начала его быстренько примерять.

Чёрные зауженные к низу штаны отлично сели на мою фигуру, белая блузка из лёгкого шелка отлично очерчивала талию. Такой же чёрный жилет до середины бедра и босоножки в цвет на сплошной подошве.

А у Гаста неплохой вкус. И удивительно, как мне все подошло. Начиная от белья (красный лиф и такие же трусики из кружева) и заканчивая обувью. Уж не снимал ли он с меня, спящей, мерки? Да и цвет белья какой-то многозначительный… Так, хватит об этом думать! Пора отправляться к Юонне!

Завершив свой образ высокой кулей на голове я поспешила из ванной комнаты на поиски сэра Ирмана и Гастьяна. Больше времени терять нельзя.

Немного подумав, я решила направиться сначала в обнаруженный вчера кабинет на моём этаже, а если там никого не найду, то пойду наверх.

В этот раз я не прогадала: лекарь сидел за столом и рассматривал что-то в открытой книге.

— Можно, сэр Ирман?

— Стихиллия, конечно! Вы прекрасно выглядите, надеюсь и чувствует себя тоже хорошо. Моё снадобье помогло? — целитель привстал, указывая на свободные стулья.

— Да, спасибо Вам большое. Вы — мой спаситель! — от всей души улыбнулась я, присаживаясь на первый попавшийся стул.

— Ну что Вы! Это мой долг. Я индивидуально для Вас подбирал каждый компонент зелья, оно совмещает в себе и обезболивание, и регенерацию. Хватает его действия на 10–12 часов. В Ваших покоях уже ждёт целый ящик снадобья. Не забывайте его, пожалуйста, принимать.

— Обязательно, это в моих же интересах. Спасибо ещё раз. Скажите, сэр Ирман, вы что-нибудь нашли?

— К сожалению, мы пересмотрели все записи о магии Вечного Клана, что нашли, но ничего, что нам поможет, не обнаружили, — целитель отложил в сторону карандаш, которым видимо что-то для себя помечал в книге, — Сэр Гастьян с самого утра отправился в Дьюксен к своему другу — историку. Я боюсь, что сэр Фарман будет нашим единственным шансом разобраться с легендой. Доступные нам свитки с упоминанием о Вечном Клане дают лишь поверхностное представление о сути их магии. Но существуют летописи. Но все они в первозданном виде — на древнем диалекте. И друг сэра Гастьяна поможет нам их перевести.

— А где мы их возьмём?

— Эти свитки хранятся в императорском хранилище.

— И Гаст их достанет?

— Должен привезти их вместе с сэром Фарманом.

— Сэр Ирман, а как далеко мы находимся? Мне нужно срочно попасть на Бульварную улицу.

Лекарь смерил меня удивленным взглядом и, протяжно выдохнув, заговорил со мной тоном, которым пытаются убедить малое дитя, что ему не нужна очередная игрушка:

— Мы в часе езды до нужного Вам места. Но извольте, Стихиллия. Вы ещё не пришли в прежнюю форму для каких-либо нагрузок, будь то даже поездка в экипаже. Это может сгубить все наши с Вами старания на пути к выздоровлению. Тем более в одиночку!

— Поверьте, без острой необходимости я бы и не подумала о том, чтобы уехать. Но моя подруга — сборщица в опасности! Я чувствую это. И я никогда себе не прощу, если что-нибудь с ней случится! — к глазам подступили слезы от возникших в голове картин, как бедную Юонну в этот момент похищают грязные гоблины, но я сжала кулаки и посмотрела на целителя полным решительности взглядом, — Если Вы меня не выпустите, я все равно сбегу.

— Ну что Вы, я не зверь. Тем более это действительно веский повод. Но позвольте полюбопытствовать, с чего такая уверенность, что именно эту сборщицу захочет использовать Оборотень?

— Чуть больше недели назад на неё уже нападал гоблин, но я её защитила, — говорить о словах Мины я не стала: пока не пойму как действует камень, лучше промолчать. А то я отсюда точно не выйду.

Сэр Ирман вышел из-за стола, по его лицу было видно, что он что-то прикидывает в уме и, подойдя ко мне, озвучил своё решение:

— Я попрошу приготовить для Вас экипаж, но взамен осмелюсь попросить об услуге: дождитесь, пожалуйста, сэра Гастьяна. С ним Вам будет безопаснее, да и он не поймет, если я отпущу Вас одну. Не волнуйтесь, по моим расчетам, он должен прибыть в течение часа.

— Но час — это так долго! — нахмурилась я, прикидывая в голове сколько мне понадобиться времени, чтобы дойти пешком до Бульварной улицы.

Как жаль, что я так и не научилась левитировать! Даже обычной метлой не воспользоваться — ведьмы клана Стихии не пользуются метлами априори, так как наш дар подразумевает полёт с помощью силы ветра. Но сколько я не пыталась научиться-стихия всегда выходила из-под контроля, и вместе со мной летали предметы по близости, и даже люди, что не успели вовремя отойти.

Зато у нас была вторая ипостась, в отличии от других кланов. Мне, например, повезло: я могу быть и блондинкой, и брюнеткой. Когда другие тратят кучу времени и золотых на смену своего имиджа, а другие имеют вторую ипостась в виде волков, медведей или страшных демонов и драконов, то начинаешь ценить, что у тебя меняется только цвет волос и глаз.

— Я подготовлю для Вас снадобья в дорогу, — не дожидаясь моего окончательного ответа, сэр Ирман вышел из кабинета.

Так, Стиша, давай рассудим логически: если пойти пешком, то я прибуду к дому Юны часа через два в лучшем случае. За тоже время я могу приехать туда с Гастом, если подожду его. Ну что ж. Один час и ни минутой дольше!

Глава 15

Пытаясь скоротать время, я начала изучать свитки на столе лекаря. По их состоянию было видно, что им не одно столетие. Хоть они и были покрыты защищающими чарами, но страницы были ветхие: казалось, зажмешь в руках чуть сильнее и они раскрошатся.

Сэр Ирман был прав: я читала уже пятый свиток и ничего нового не нашла, не считая имён создателей Вечного Клана. О фамильяре тоже не было ни слова.

Я взглянула на часы — осталось двадцать минут. А Гаста ещё нет! Эх, ведьмина мать, надо было не раздумывая выходить в путь сразу после разговора с лекарем! Потратила в пустую сорок минут! Может мне бы повезло и мимо проезжал чей-нибудь экипаж и подвез меня.

Во мне начинала бурлить злость на саму себя, что не настояла на своём и потеряла драгоценное время. Я вскочила со своего места и рванула к двери, распахнув её, чуть не врезалась носом в широкую мужскую грудь.

— Здравствуй, Стиша. Сэр Ирман сказал, что ты меня ждёшь, чтобы отправится на Бульварную улицу? — Гаст так и не выпустил меня из лёгких объятий, в которые поймал, когда я в него почти влетела, и улыбнулся, показывая так нравившиеся мне ямочки.

— Да, да, скорее пойдём, — скороговоркой проговорила я, взяв демона за руку и потащив на выход. Ну туда, где мне казалось, что он должен быть.

Иначе я могла бы залипнуть, смотря на улыбку и такое приветливое лицо Гаста, ещё на час, как минимум. А на счёту каждая минута, между прочим.

Протащив за собой Гастьяна до ванной комнаты, где недавно приводила себя в порядок, я остановилась, потому, что шла явно не в ту сторону. Из-за смешавшихся в комок мыслей я неправильно выбрала направление. Ещё бы! Подсунули мне Боги не демона, а какого-то дитя феи и ангела: красивого, галантного, доброго. Где это видано, чтобы демоны были добряками? Даже сейчас, вместо того, чтобы зарычать на меня и одёрнуть свою руку, послушно следует за мной!

Демон, будто прочёл мои мысли или просто решил, что у меня топографический кретинизм, мягко потянул мою руку к себе, тем самым опять сокращая между нами дистанцию, почти до объятий:

— Стиша, может быть, лучше я? — с лёгкой усмешкой в голосе и озорными искорками в глазах произнёс Гаст, и выдохнул мне в ухо: — Кстати, великолепно выглядишь. Я рад, что угадал с размером.

— Случайно не измерял ли мои пропорции, пока я спала? — выпалила я, понимая, что краснею. Надо быстрее увеличить между нами расстояние, а то мои мысли опять сводятся к демоническим губам. — По коням, господин командующий.

Гастьян засмеялся своим мягким и красивым смехом, но все-таки меня послушался и повёл в другую сторону, не отпуская моей руки.

— Нет, к сожалению, не измерял, — словно промурчал он, глядя жадным взглядом на меня через плечо.

«К сожалению», твою мать! И я прямо всем телом почувствовала, что оно полностью с ним согласно, отзываясь мурашками по позвоночнику на крепкую, но нежную хватку его руки.

— И прекрасно, а то во сне я периодически дерусь, — не задумываясь ляпнула я, наткнувшись взглядом на знак Гаста, что ещё не видела.

Рукав его рубашки оголял лишь половину отметины, но и этого было достаточно: руну демонического рода пересекала руна движения, дополняясь каким-то еще символом. Что именно заключал в себе дар Гаста, я не поняла: с такими редкими обозначениями силы ранее мне не приходилось встречаться.

— Звучит как вызов. Определённо, нужно будет проверить, — в той же манере ответил мне демон, но в этот раз не поворачиваясь.

— Это не вызов, а предупреждение.

Ответить Гаст мне не успел, потому что на выходе мы встретились с сэром Ирманом и незнакомым мне мужчиной. Они громко смеялись и разговаривали, будто давно знакомы, а завидев нас, развернулись к нам на встречу.

Незнакомец был высоким и подтянутым, с довольно симпатичным лицом без резких очертаний, с глубокими глазами цвета изумруда и чёрными, как смоль, волосами. Одет он был в строгие серые брюки, рубашку молочного цвета и жилет, расшитый серебряными узорами.


— Гаст, так это и есть та, которая спасла тебя? Мне кажется ты теряешь навыки, старик, раз такой красивой и хрупкой девушке удалось справится с твоим противником, а тебе — нет, — мужчина звонко рассмеялся.

— Хрупкая она только снаружи, а внутри поматёрей некоторых будет, — с улыбкой парировал Гастьян и обернулся ко мне: — Стихиллия, это Фарман — мой старинный друг. Фар, это Стихиллия. Прости, но мы спешим. Располагайся, а если будут вопросы сэр Ирман тебе поможет.

— Рад познакомится, Стихиллия, — мужчина улыбнулся и протянул мне руку, на которой я рассмотрела его знак. В этот раз я смогла определить принадлежность к клану: руна огня и рода — значится, ещё один демон, только огненный. Фар поцеловал мне тыльную сторону ладони едва ощутимым поцелуем.

— Взаимно, Фар, — я улыбнулась в ответ, ловя его взгляд на наших с Гастом руках, что до сих пор были вместе.

— Не беспокойся, не пропаду: начну пока работать над переводом, — подмигнул огненный демон своему другу и вместе с сэром Ирманом направился вглубь дома.

Мы с Гастом вышли за порог, где нас встретил холодный ветер и ливень, видимо недавно начавшийся.

— Главное, чтобы дорогу не размыло, а то будем добираться в два раза дольше, — демон сделал пару движений свободной рукой, что-то прошептал и над нами раскрылся купол, защищающий от капель дождя.

— Серьёзно? — не удержалась я от смешка и уставилась на Гастьяна.

— Я помню, что ты стихийница. Но ты ещё слаба. Так что обойдемся без этого, — парень возвел глаза к небу и покачал головой, будто я ляпнула глупость и потянул за собой к экипажу.

— Серьёзно?! — повторила я, но уже без смеха, — Лучше отойди.

Гаст не двинулся с места, но руку мою отпустил. В его глазах заплясали злые огоньки.

— Или садись в экипаж, или я посажу тебя сам. Тебе запрещены нагрузки, Стихиллия, сэр Ирман говорил…

Я не стала дослушивать грозную речь красного демона, призвала свой дар, который моментально отозвался.

Приняв вторую ипостась, я мягко подхватила призванным тёплым вихрем рассерчавшего Гаста и отправила его к карете, что была метрах в ста от нас, аккуратно поставив прямо возле неё. Взлетев до уровня крыши дома с помощью того же вихря, я быстренько и без препятствий разогнала тучи и опустилась обратно.

Только я хотела открыть рот, чтобы сострить, как Гастьян оказался возле меня, преодалев расстояние между нами за долю секунды и наглым образом перекинул меня через плечо, собираясь отнести к экипажу.

— Гаст, мать твою демонессу, а ну поставь меня! — от негодования я пустила молнию прямо перед его лицом, но демон не испугался, как я планировала, а шлепнул рукой меня по пятой точке и продолжил идти.

— Я же говорил отнесу сам, если не послушаешься, — в его голосе скользило лёгкое раздражение и усмешка.

— Поставь меня на место! — от моей злости над нами снова начали сгущаться тучи, а по телу предательски поползли мурашки от прикосновений демона.

— Смотри, а то от твоих эмоций дорогу точно размоет или опять шлепнешься в обморок.

— Гаст, едрён грифон! — рявкнула я, забарабанив по его спине своими кулачками. Во мне смешались злость от его нахальства и какое-то приятное чувство, которое я не могла сформулировать и понять.

Раньше никто бы не посмел так нагло меня схватить, и тем более шлепнуть, потому что если мне оказывали слишком настойчивые знаки внимания, я превращалась в колючего ёжика, выставляя вперед весь арсенал своих иголок, а уж если это не срабатывало — стихия всегда помогала отучить наглеца от дерзких выходок.

Но сейчас она молчала! Ей не было неприятно поведение Гастьяна, наоборот, в моей голове крутилось «прислушайся к демону». Что за чертовщина происходит? Мой гордый дар, с характером амазонки, сдал позиции и готов подчиниться какому-то малознакомому демоняке и меня на это подбивает! Ну уж нет! Если Гасту удалось покорить упрямство одной моей ипостаси, то вторая без боя ему не сдастся!

Эта мысль предала мне боевой настрой и я, резко приподняв верхнюю часть туловища со спины парня, выгнулась, ослабив этим его хватку на мгновение, но этого мне хватило, чтобы сползти вниз, обхватив его тело ногами, словно обезьянка, повисшая на пальме, и особо не целясь, укусить в первое попавшееся место. Им оказалась левая щека демона.

Гастьян заорал витиеватым матерным пируэтом и, с силой меня сжав, оттянул от себя. Я поддалась и отпрянула от парня, спрыгнув с него, зацепив взглядом краснеющий след от моих зубов, и ломанулась к карете, не дожидаясь, когда демон будет мстить.

Но опять Гастьян проявил чудеса скорости: обогнав меня в мгновение ока, встал прямо передо мной, от неожиданности я практически врезалась в него, так же быстро схватил в железные объятия и жёстко впился поцелуем в мои губы, а потом прикусил нижнюю: не сильно, но больновато.

Когда мои глаза сузились до обычного состояния из размера блюдец, я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы наорать на демона, но просто рвано выдохнула, так и не сробразив, что на это сказать. Зато замахнулась для пощечины, но Гаст перехватил меня за руку и, приобняв, поднял, как пушинку.

— Поиграем в другой раз, милая, сама говорила, что мы торопимся, — демон расцвёл в победной улыбке, жадно поедая меня глазами и пошёл к карете, не выпуская из объятий, — будешь баловаться — я буду тебя наказывать.

В голове закружился калейдоскоп картин его, так называемых, наказаний и внизу живота вдруг завязался горячий узел, а предательница стихия обдала нас тёплым ветерком, будто говоря демону, что она только за.

Затолкав свою распустившуюся ипостась обратно в подсознание, пока она ещё чего не вытворила, и кое-как разогнав мурашек со своего тела, что появились во время поцелуя и все никак не хотели уходить, желая продолжения банкета, я решила поступить как истинная девушка: обидеться и объявить бойкот, обдумывая план мести.

Демон аккуратно посадил меня в карету и залез сам, давая знак кучеру, что можем отправляться. Я картинно отсела от парня на другой конец сидения и, сложа руки на груди, отвернулась к окну. Гаст только ухмыльнулся, но промолчал.

Около получаса я честно пыталась прогнать мысли о Гасте, скопом хозяйствующие в моей голове. Его поцелуй не давал мне покоя, дыхание при этом воспоминании то и дело сбивалось, а тело бросало в жар.

О чем я только не пыталась думать и о Юонне, и о своей смертельной опасности, но все это казалось таким далеким, а демон вот здесь, рядом. Только руку протяни. Напасть какая-то!

И как ему удалось примирить стихию во мне, которую даже я не смогла полностью обуздать за всю жизнь, и реакция моего тела на него. Я никогда не зависела от близости с мужчиной, могла жить без этого, даже не желая. Но сейчас же: одно лёгкое движение, шепот на ухо или просто взгляд демона могли разжечь во мне огонь! Наверно, надо обратиться к целителю: вдруг я просто с ума схожу таким образом, после случившегося со мной в мэрии.

Изрядно устав от этих нездоровых мыслей и эмоций я решила нарушить свой бойкот и заговорить с Гастьяном, что почти все это время смотрел в окно, лишь иногда видела боковым зрением, как он поглядывал на меня и весело улыбался.

— Когда мы заберем Юонну, то отвезём её к сэру Ирману?

— Да, это единственное безопасное место во всей долине. Как себя чувствуешь? — Гаст повернулся ко мне и улыбнулся, как-будто сейчас он выиграл какое-то соревнование, видимо, по укрощению моей строптивости.

Я закатила глаза, надув при этом губы, чтоб он особо не зазнавался: это не победа, а временное перемирие!

— Прекрасно. А как твоя щека? — не удержалась я от остроты.

— Шрамы украшают мужчину, — мягко засмеялся он, — блондинкой ты мне нравишься больше.

Не найдя, что ответить, я просто показала ему язык, отчего демон залился смехом ещё громче.

— Мы не можем ехать быстрее, вдруг уже, не дай Боги, с Юонной что-нибудь произошло? — перевела я тему, в миг став серьёзной, потому что наконец вернулась из мира розовых соплей на землю, где меня ждала пугающая реальность.

— Не волнуйся, я приставил к твоей подруге охрану ещё вчера, когда ты пришла к нам в полуобморочном состоянии, — лицо демона тоже изменилось на серьёзное.

Я сдержала удивление и промолчала. Нужно обдумать, что делать дальше. Надеюсь, когда мы вернёмся все втроём, Фар уже переведёт хотя бы часть свитков и найдёт стоящую информацию.

— Мы выйдем здесь, чтобы не привлекать лишнее внимание, — демон дал знак кучеру и мы остановились.

Глава 16

— Эти конспирации для того, чтобы меня не увидели? — спросила я, когда мы шли с Гастьяном по узким улочками между домами, в самом начале Бульварной улицы. Несмотря на мой протест, демон положил мою руку на свой локоть, смеряя взглядом, в котором так и читалось: «будешь баловаться-буду наказывать», на что я превратилась в обиженного хомяка и нехотя согласилась.

— Не только тебя, но и меня, — демон остановился на одной из развилок, прикидывая где нам лучше пройти.

Я протяжно вздохнула, переложила свою руку с его локтя на запястье и протянула за собой в сторону заднего дворика одного из домов.

— Так бы и сказал, я б тебе показала незаметный ход к дому Юны.

В ответ демон только хмыкнул.

Мы вышли на захламленный двор, через который вела тропа в густые заросли сирени, тянувшихся на протяжении всей улицы.

— Днём здесь обычно никого не бывает, зато по вечерам на каждом шагу влюблённые парочки, — сама не знаю зачем, я пояснила демону, когда мы пошли по тропинке сквозь кустарники и указала головой на примятую траву.

— По собственному опыту знаешь? — в голосе Гаста скользнуло раздражение, плохо спрятанное за усмешкой.

Я резко затормозила и, издав подобие рыка, обернулась к парню, сверля его злым взглядом.

— Ещё одно слово в подобном духе и уже Я буду наказывать тебя! — прошипела я в лицо демона, задрав голову, потому что он был выше меня.

— Может быть прямо здесь и начнём? — он наклонился ко мне, обжигая своим дыханием кожу. Злые до этого глаза зажглись весельем и плохо скрываемым желанием.

Не обращая внимания на забегавшие мурашки, я потянулась губами к Гастьяну, отвлекая его этим движением, и, когда до нашего соприкосновения осталось пару миллиметров, со всей силы наступила ему пяткой на ногу.

Кожаные сапоги смягчили удар, но демону все равно было как минимум не приятно. Гаст сначала зло рыкнул, но потом его настроение резко сменилось и он засмеялся:

— Ну ладно, один — один.

Я с победной улыбкой развернулась и зашагала дальше. Красный демон мгновенно догнал меня и, поравнявшись, протянул мне свою руку в примиряющем жесте. Я выдержала паузу, будто раздумываю над его предложением и, вздохнув, взяла его ладонь.

До дома Юонны мы дошли молча.

— Ну что, через главный вход пойдём или забор штурмовать будем? — спросила я у Гаста, который осматривал задний двор Юны через магическое зрение.

— А ты можешь?

— Пффф…

Я подпрыгнула и зацепилась руками за край забора, подтянулась и, перекинув одну ногу, замерла. Гастьян уже стоял по ту сторону забора!

— Тебе помочь? — демон оперся плечом на забор и улыбался во все тридцать два.

— Какого грифона, Гаст! Нельзя было сказать, что ты и так можешь! — запыхтела я, но предложенной руки не взяла. Сама спрыгнула с вершины забора, показала язык смеющемуся демону и пошла к крыльцу подруги, отряхиваясь по дороге.

Конечно, забор перелезть — это для меня раз плюнуть. Что уж там, мы с Юонной штурмовали этот рубеж не один раз, когда сбегали ночью на гулянки втихаря от родителей. Но все таки, как джентльмен, мог бы и меня перенести, или что он там сделал. Я не особо представляю способности демона, но знаю одно: как сегодня показала практика — от него не убежишь. Интересно, а он во всем такой быстрый?

Я замотала головой, чтобы навести порядок в мыслях, и постучала в большую железную дверь Юны. Минуту спустя дверь громко щелкнула и в проем вылезла мордашка подруги.

— Стиша? Что ты здесь делаешь? Ты же уехала? — захлопала она своими большими глазами, переводя испуганный взгляд то на меня, то на Гаста.

— Юняша, нам нужно серьёзно поговорить, — я шагнула в открытую дверь и, не удержавшись от переполняющей меня радости, обняла подругу, отчего введя её в больший испуг, — все хорошо. Ну почти.

За спиной хмыкнул демон.

— Да, кстати, это Гастьян. Он мой…ну, в общем, новый знакомый. А это Юонна.

Сборщица кивнула демону, а тот улыбнулся ей одной из своих обворожительных улыбок.

Юонна провела нас в гостиную, а сама побежала готовить кофе.

Сколько помню подругу, у неё всегда так: неважно зачем ты пришёл, пока ты чего-нибудь не съешь-она и слушать не будет. Поэтому я предпочитала отправлять ей магическую почту, а не заходить: ведь после таких посиделок я превращалась в тюленя с набитым животом, а Юонне хоть бы хны. Сколько бы она ни съела — она всегда оставалась стройной красавицей.

Я дожевывала третий бутерброд, когда Гаст закончил наш рассказ. От себя я время от времени, конечно, вставляла пару фраз, но роль главного рассказчика все же принадлежала ему.

Юонна то бледнела, то краснела на протяжении всего рассказа, но выслушала нас молча. Потом посмотрела на меня глазами полными слёз:

— Получается ты можешь умереть от этого камня, а меня могут похитить гоблины? Это что, злая шутка такая, Стиша?

Я подошла к подруге и крепко её обняла.

— Юняша, к сожалению, это правда. Но пока мы вместе — нам ничего не угрожает. Тем более, у нас есть демон и его отряд. Собирай вещи и поедем. И главное — ничего не бойся.

— Но как я объясню родителям?

— Об этом я позаботился. Как и родным Стиши, мы отправим письмо, что тебя пригласили в Дьюксен, допустим на конференцию ведьм-сборщиц, — вступил в наш диалог Гастьян, допивая свой уже остывший кофе.

— Ну хорошо, я пойду соберусь, — прошептала бледными губами Юна и медленно вышла из гостиной: похоже она ещё не до конца верила в происходящее.

Собралась Юонна относительно быстро — же через пол часа мы сели в экипаж, что Гаст предусмотрительно вызвал. В этот раз мы решили не ходить огородами, а выехать через главную улицу.

Дорога обратно протекала ещё «веселее»: Юонна молча смотрела в окно, полностью погруженная в свои невеселые думы, Гаст рассказывал что-то о том, как они с Фаром с утра искали нужные летописи, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, а я сидела и пыталась не дышать. Резкая боль будто разрывала меня изнутри, но я не могла показать виду, чтобы лишний раз не пугать свою впечатлительную подругу.

Глава 17

Мне удалось продержаться достойно минут десять. Потом боль накрыла меня волной, походившей на цунами, и я погрузилась в сон.

Привычная уже темнота и на этот раз не оставляла попыток меня поглотить, но стихия умело делала своё дело — защищала свою носительницу.

Не прошло и пол минуты с момента моего появления здесь, как меня окликнул голос Эрсула:

— Стихиллия! Прости, что позвал тебя, но мне срочно нужно с тобой поговорить.

Ко мне подошёл эльф, вид у него был взволнованный: глаза бегали, не осмеливаясь на меня взглянуть, по телу била мелкая дрожь, и он то и дело прикусывал нижнюю губу.

— Я, конечно, не в восторге от таких переходов, но видимо дело и правда срочное. Рассказывай, — даже не поздоровалась я, сообразив, что опять что-то произошло, пропитываясь тревогой эльфа.

Эрсул ещё немного помялся, но взяв себя в руки, начал рассказ, смотря в одну точку где-то возле своих ног:

— Стихиллия, мне сложно об этом говорить. Дело в том…дело в Мине. Как только она появилась здесь, я знал, что именно она исполнит пророчество.

— Но как? Императорский отряд и предсказатели не смогли понять, что это она, а ты понял? — не смогла я сдержать удивления.

Эльф недовольно на меня глянул, что перебила его так трудно дающуюся исповедь, и продолжил, будто не слышал моего вопроса:

— О предсказании я узнал от ведьмы, которая меня заточила. Она озвучила его всего раз, но я запомнил его на всю жизнь. Понять смысл слов оракула до конца я не мог, так как находился взаперти и сопоставить факты у меня не получалось. Лишь после долгих попыток мне удалось научиться прорывать ненадолго защитную ауру камня и слушать то, что происходит снаружи. Так я узнал, что скоро появится фея, которая должна в меня влюбится и смешать кровь. Понимаешь, именно здесь это должно будет случится! — Эрсул замолчал, чтобы успокоится: его гнев так и просился наружу. Сжав кулаки и тяжело выдохнув, эльф вновь заговорил, но тише и с такой горечью, что я сама прочувствовала его отчаяние:

— В ту минуту я решил: во что бы мне это не обошлось, но я не подпущу к себе фею. И вот появилась Мина, — её имя эльф выделил с такой нежностью, что мне стало все понятно без его объяснений, — все это время я сдерживаюсь, но с каждым днём мне все сложнее, Стихиллия. Я люблю её! Я готов сделать все, чтобы она была счастлива, а самое главное — жива. И только эта цель не даёт мне выплеснуть всю эту любовь на неё. Я начал избегать наших с ней встреч, ведь я вижу, что и она ко мне что-то чувствует. Стихиллия, у нас очень-очень мало времени. Прошу, поторопись, я долго не смогу сдерживаться…

Сейчас мне настолько стало жаль парня, что я не выдержала и обняла его. Я хотела отдать ему как можно больше своей поддержки, будто сама испытала его боль от такой несправедливой участи.

Эрсул на секунду обнял меня в ответ, но, словно опомнившись, отпрянул и опять спрятал свои эмоции за маской высокомерия.

— Я сделаю все, что в моих силах, Эрсул, — меня на части разрывала жалость к эти двум существам, что полюбили друг друга, но злой дух пытается превратить их светлые чувства в тёмное деяние, что повлечет за собой гибель мира. Слезы так и просились наружу, но я не могла заплакать: я должна быть их опорой. Пусть передо мной почти невыполнимая задача, но я должна положить все свои силы на её выполнение. И я просто обязана быть сильной!

— Стихиллия, я слышал, что рядом с тобой находится демон. Он и есть третья душа. Но когда и в кого он влюбится я пока не знаю наверняка, поэтому будет лучше, если ты сведешь ваше общение на минимум: не зря ты появилась рядом с ним, это только предположение, но он может влюбится в тебя или в ту, что появится в ближайшее время возле него. Про остальные слова оракула я не могу сейчас судить, слишком мало знаний. Это пока все, что я могу тебе сказать. Но я и дальше буду анализировать и делать все возможное, ради спасения Мины…

— Спасибо. Я сделаю все возможное и нет, — выдохнула я шепотом, поражаясь силе духа эльфа, которой мне явно не хватало.

Горькие мысли о том, что время убегает сквозь пальцы, а мы даже не продвинулись хоть на шаг в нашей общей беде, душили внутри. Я старалась черпать силы из той слепой надежды, что все возложили на меня, но червь сомнения так и грыз, внушая, что я не смогу. Но теперь, глядя на Эрсула, на его тяжелые переживания и титанические усилия, чтобы сберечь любимую, во мне зажегся новый огонь: он испепелял своим жаром все сомнения, отчётливо давая понять — или справишься, или умрёшь.

Эрсул сделал шаг назад и кивнул, то ли благодаря, то ли давая понять, что мне пора.

Я улыбнулась ему, вкладывая в улыбку всю свою поддержку, и уже хотела уйти, как вспомнила про слова Мины.

— Эрсул, Мина говорила что-то про фамильяра ведьмы из Вечного Клана. Ты ничего об этом не знаешь?

Эльф нахмурил брови, прикидывая что-то в уме, и, спустя пару секунд, ответил:

— Если верить легенде, то фамильяр остался жив — ведьма передала часть своей силы ему, чтобы тот запечатлел напутствие потомкам в летописи. Исполнив свой долг, он исчез. Поговаривали, что животное стало отшельником, так и не найдя себе новую ведьму. Но жив ли он сейчас-этого сказать не могу. Если ты найдёшь его, то наши шансы увеличатся вдвое.

После этих слов он снова мне кивнул и начал что-то шептать, не сводя с меня фиалковых глаз.

Внезапно на меня, обрушенной скалой, навалилась усталость и я уснула.

Глава 18

Я проснулась вся в слезах.

Видимо те эмоции, что я сдерживала при встрече с Эрсулом, вылились горячим потоком в этой реальности. Я вспомнила весь наш разговор и внутри опять начал собираться ядовитый комок боли и обиды за фею и эльфа, за себя и Юонну, даже за Гастьяна.

А вдруг, все эти чувства, что возникли у них, не настоящие? Это прихоть пророчества и злого духа, а не будь их, они даже не узнали бы друг друга и были счастливы? Но, к сожалению, я этого не узнаю.

После моего пробуждения в голове чётко отложилась цель — во что бы то ни стало положить конец пророчеству и спасти невинных. И теперь всегда, когда я буду в себе сомневаться, я просто вспомню Эрсула и его жертву ради любимой, что тронула меня до глубины души.

— Милая, ты пришла в себя! О, Боги, как ты меня напугала! — в комнату, где я лежала, заглянула Юонна. Девушка бросилась ко мне и сжала мою руку, присаживаясь на край кровати. — С тобой все в порядке? Я так переживала, Стиша!

— Все хорошо. У меня теперь это частенько бывает, — как можно мягче улыбнулась я подруге. — Сколько я сплю? Мы давно приехали?

Только сейчас я обратила внимание, что лежу в той же комнате в доме сэра Ирмана, куда меня привезли в первый раз.

— Час и тринадцать минут ты была в обмороке. Стиша, это же не нормально! А если бы ты была одна? Хорошо еще Гаст успел тебя поймать, прежде, чем ты упала и разбила свой нос! Нужно срочно с этим что-то делать! — подруга отчитывала меня, как маленького ребёнка, а мне от этого на душе стало так тепло, что я невольно рассмеялась, а Юна надула губы:

— Что смешного я сказала? Так, с этого дня твоё здоровье я беру в свои руки!

Я засмеялась ещё громче, представляя, как Юонна будет отбирать у сэра Ирмана снадобья и поправлять его диагнозы при каждом моём осмотре.

Юна хотела снова начать мораль, но тоже залилась смехом, наверное, как и я, представила подобную картину.

В беззаботном веселье прошло минут пятнадцать: мы с подругой болтали обо всем и ни о чем, смеялись и просто наслаждались теми мгновениями, когда забыли, что мы в большой передряге, но как того и стоило ожидать, наш разговор опять вернул нас к насущным проблемам.

Я рассказала Юонне все про свои сны, или, правильнее сказать: про вторую реальность внутри Семени Жизни.

Девушка всплакнула, не сдержав эмоций. Но спустя пару минут резко встала, вытерла слезы и решительно посмотрела в мои глаза:

— Я найду его!

— Кого? — не поняла я, что хочет сделать моя подруга.

— Фамильяра! Только нужно заключить контракт! Я сейчас сбегают и принесу листок и ручку.

— Не смей! — я вскочила и схватила Юну за запястье. — Тебе нельзя! Это опасно! Я не для этого за тобой приезжала.

— Стиша, — голос Юонны стал вдруг таким мягким, а в карих глазах плескалось море любви и милосердия, — ты сама понимаешь, что это необходимо. Лучше я помогу тебе, даже если это смертельно опасно, чем меня заставят силой эти гоблины. Не переживай, все будет хорошо — сама же говорила.

От слов подруги и ее грустной улыбки мне захотелось выть. Она права! Но я не могу на это пойти — Юна слишком мне дорога. О, Боги, как это сложно!

— Послушай, может Фар нашёл выход и нам не придётся подвергать тебя опасности, — в душе загорелась надежда на демона, словно спасательный маяк, и я немедля и секунды, побежала на его поиски, уводя за собой протестующую Юонну.


Заглянув в кабинет сэра Ирмана и никого там не найдя, я побежала на этаж выше, где застала его и Гастьяна в прошлый раз. Юна уже не сопротивлялась, молча следуя за мной.

Гаст и Фар действительно оказались там, и я, забежав без стука к ним в кабинет, где они сидели, кто-где, обложенные свитками и книгами, чуть ли не закричала:

— Ну что? Вы нашли что-нибудь?

— Стиша? Это у тебя привычка такая после обмороков прибегать с новостями? — Гастьян устало усмехнулся, но я не обратила на него внимания: мой взгляд был устремлён на Фара, что нехотя отложил рукописи и потянулся.

— Фар, ты нашел? — с раздражением в голосе повторила я.

— Мы перевели только начало. На полный перевод потребуется минимум дня три, — без особого энтузиазма ответил огненный демон.

Я зарычала и рухнула на диван, возле Гастьяна. Демон удивлённо на меня посмотрел, перевёл глаза на стоящую в дверях Юну, и с настороженностью спросил:

— Стиша, что происходит?

Я рвано выдохнула, взглянула на подругу, что поддерживающе мне кивнула, и начала пересказывать весь наш диалог демонам: начиная с моих снов и заканчивая предложением Юонны. Умолчала я лишь о предположениях Эрсула в кого именно должен влюбится красный демон.

После того, как я закончила, в комнате повисла гнетущая тишина: Гаст неотрывно смотрел на камин, что стоял напротив дивана, и о чем-то думал с недовольным выражением лица, Фар закопошился в свитках, будто искал что-то, а Юонна все также стояла у двери, опустив голову, как нашкодивший ребёнок. Я же пыталась отыскать глазами в мимике присутствующих хоть каплю надежды на то, что идею Юны не поддержат.


— Вот, нашёл! Здесь должно быть сказано о фамильяре, — возбужденно произнёс Фар и начал переводить летопись.

— И что же? Мы отправим Юну на его поиски? — хрипло спросила я, хотя ответ уже и так витал в воздухе.

— Стиша, я все решила. Не переживай, пожалуйста, от этого мне становится ещё тяжелее, — умоляюще посмотрела на меня Юна и подошла, чтобы обнять.

— Нет, я не отпущу тебя одну! — я приняла объятия подруги и не сдержала слёз обиды и бессилия.

Никогда не позволяла себе рыдать у кого-либо на глазах. Все свои слезы и боль я обычно отпускала в одиночку, чтобы не слушать утешения, от которых так и хотелось пожалеть себя, а этого я себе не разрешала с того момента, когда решила поступить в Дьюксен и заработать гордость родителей. Бесспорно, я была обожаемой дочерью, меня холили и лелеяли, но я хотела, чтобы родные по-настоящему гордились мной: не потому что я их любимый ребёнок, а потому что многое достигла своими силами и упорством, не отступая ни перед чем. Также было и с друзьями: я не могла просто принимать их любовь, как должное, мне постоянно хотелось поступками показать насколько я ценю и люблю своих близких.

Вместе со своей любовью я отдаю дорогим мне людям частичку себя, и сейчас, когда у меня не получается уберечь свою подругу, отправляя её на опасный путь, я также убиваю эту свою часть, что подарила ей, душевными муками и терзаниями. Мне намного проще пройти этот путь с ней рука об руку: лучше ощущать боль физически, чем ежедневно корить себя, как это было с Огоньком. Нет, я — одна из составляющих этого трагичного пророчества, мне и принимать на свой счёт все те испытания, что злой дух приготовил.

Мы сидели в такой же тишине, что и после моего рассказа. Только теперь она была не гнетущая, а пустая: в ней не было ожидания Юны, моего отчаяния и надежды, сомнений Гаста или возбужденного интереса Фара. Все всё решили, и отступать от своих решений не намеревались, даже если никто ещё их не озвучил. Стойкая уверенность друзей незримо давила на меня грузом, заставляя нервничать ещё больше.

Первым тишину нарушил Фарман. Огненный демон отметил что-то у себя в дневнике и с победным выражением лица, вышел из-за стола и встал прямо перед диваном, где мы втроём ждали такого не лёгкого продолжения разговора.

— Мои дорогие друзья! Я нашёл выход из сложившейся ситуации!

— И? — раздраженно спросил Гаст, не выдержав театральной паузы своего друга.

— Судя по данным, что я перевел — фамильяр действительно существовал, но о том, что именно он является автором летописи, ничего не сказано. Да и о нем самом пару строк всего написано. Тем не менее, мне удалось отыскать информацию о последнем походе создателя летописи, где он передал сие напутствие в храме Великого духа магии, а потом отправился на земли гномов, доживать свой век. Жив ли он сейчас — это, конечно, вопрос, но как минимум его записи или дневник должны сохраниться. Думаю, оттуда и стоит начать поиск. А самое главное — мы не будем жертвовать такой прелестной сборщицей, — Фарман многозначительно глянул на Юну, отчего у неё выступил румянец на щеках, — мы отправимся на поиски этого автора — фамильяра все вчетвером!

Фар расплылся в довольной улыбке, а вот Гастьян пришёл в ярость:

— Ты в своём уме?! По мимо одной ты хочешь погубить обеих, и себя в придачу?! — Гаст вскочил с места и подлетел к товарищу, сверля его своими красными глазами.

— Тише, старик, ты всегда не обдумаешь, а уже начинаешь пениться, хуже, чем пиво у лепреконов! — Фарман вел себя спокойно, даже не смутившись под гнетом рубиновых глаз. Но отпустив усмешку, он стал серьезен, обращаясь к нам и не обращая внимания на краснеющего от злости Гаста: — Тем более, мне почему-то кажется, что красавицу Юну одну уж точно не отпустят. Поэтому идти всем вместе — это самый разумный из вариантов.

— Вдвоём было тоже не плохо, но я не против и твоего предложения, — бушующий внутри меня вулкан отчаяния и злости начал потухать, а на его месте разливалось море благодарности огненному демону. Не думала, что меня поддержит именно он, а не Гаст, но и его поддержка придала мне убежденности, что я на правильном пути.

Юонна, все заливающаяся краской от комплиментов Фармана, нахмурилась. Обдумав что-то в своей голове, румянец с её лица сменился на тревогу. Стараясь не смотреть в глаза Фару, она начала ровным голосом:

— Но сборщицы работают в одиночку. Какой смысл вам рисковать собой, если никто из вас не сможет нарушить хоть слово из стандартного договора?

— Значит, мы не будем прибегать к помощи контракта, а сами разыщем среди гномов фамильяра. Ну или на крайний случай — изменим договор! — парировала я, готовая сделать что угодно, лишь бы не упускать возможность не оставлять Юну одну.

— Но это невозможно! Ты же знаешь кодекс сборщиков! — воспротивилась Юонна, сжав свои кулаки и пристально глядя на меня.

— Ну я бы не был так уверен, принцесса, — подмигнул ей Фар и Юонна застыла, смотря на него с открытым ртом: то ли от обращения демона, то ли от его слов в целом.

Я про себя хихикнула: впервые вижу, чтобы моя подруга так удивлялась комплиментам в свой адрес. Все это говорит только о том, что Фарман её заинтересовал, а может даже понравился.

Интересно, я также выгляжу, когда Гаст заставляет меня краснеть своими выходками? Я невольно покосилась на Гастьяна. Он все также был зол: в его глазах то и дело загорался алый огонь, но лицо было непроницаемым — я не могла определить, что он сейчас испытывал помимо гнева.

— Кодекс сборщиков достаточно молодой свод правил, до его принятия существовал иной порядок составления договоров, точнее сказать, было одно правило — взаимная выгода, — в очередной раз Фар блеснул своей улыбкой, явно адресованной Юонне.

— Тогда мы согласны! Когда приступаем? — быстро приговорила я, чтобы Юна не успела вспомнить ещё какой-нибудь весомый аргумент, а Гастьян не побил огненного демона.

— Но… — под моим хмурым взглядом Юонна передумала опровергать решение, хотя она могла, слава Богам, здесь её упрямство не включилось. — Хорошо. Но как составлять этот старый-новый договор? Я о нем даже не слышала.

— Не волнуйся, красавица, я тебе все расскажу, — Фарман протянул руку Юне, и они отошли к столу, где демон усадил её и начал показывать какие-то свитки.

Я снова перевела взгляд на молчавшего все это время Гаста: он отвернулся к камину и не обращал на нас никакого внимания.

Мне стало как-то жаль красного демона, ведь его гнев тоже можно понять: буквально час назад я была на его месте, пытаясь обезопасить Юну любой ценой.

Я тихо подошла к нему сзади и положила руку на плечо. Гастьян даже не повернулся в мою сторону, все также наблюдая за потрескивающими поленьями, но я почувствовала как напряглись его мышцы.

— Я понимаю, что это не лучшая идея, но, Гаст, — это наш шанс. Поэтому не будь букой, — мягко произнесла я, пытаясь вырвать демона из его дум.

— Пойдём, нам нужно поговорить, — Гаст молниеносно повернулся ко мне и моя рука была уже не на его плече, а в его ладони.

Ничего не сказав Фару и Юне, которые рассматривали старые свитки, мы вышли из кабинета и Гастьян повёл меня вдоль по коридору, не удосуживаясь даже посмотреть в мою сторону.

Такое обращение мигом выбило из меня всю жалость, а её место заполнило нарастающее раздражение:

— Гаст, можно меня не тащить за собой? Куда вообще мы идём?

Но Гастьян мне не ответил, сильнее сдавив мою ладонь. Я надула губы и уже была готова, чтобы ударить или пнуть зазнавшегося демона, но Гаст резко повернул к незаметной с первого взгляда двери и повёл меня внутрь.

Глава 19

Комната оказалась довольно просторной и светлой. Мебели в ней было по минимуму: большая кровать с шёлковым белым покрывалом, платяной шкаф у стены с зеркальными дверцами, довольно просторный диван и маленький журнальный столик из цветного стекла.

Гаст отпустил мою руку и отошёл к окну, уставившись на открывающийся вид через прозрачную занавеску, он сложил руки на груди и раздраженно начал:

— Стихиллия, почему ты мне сразу не рассказала освоих снах?

— Потому что сначала хотела убедиться, что это не начавшаяся после всех потрясений шизофрения, — ровным голосом ответила я, усаживаясь на диван и положив нога на ногу, а руки повторили позу Гастьяна.

— Я думал ты понимаешь, в какой мы ситуации находимся: когда любая информация будет нам полезна. Ты должна сообщать мне обо всем, что с тобой происходит.

— Как покушала и поспала тоже отчитываться над… — я не успела закончить усмешку, как демон оказался лицом напротив моего, буквально в паре сантиметров, облокотившись руками по обе стороны от меня, отрезая пути к бегству, обжигая горячим дыханием и таким же взглядом рубиновых глаз.

— Обо всем, что касается твоей безопасности, — прошептал он, выделяя каждое слово. — С того дня, как произошло твоё слияние с Семенем Жизни, ты находишься полностью под моей ответственностью и контролем. Очень не советую со мной ссориться и перечить.

Вот это он зря сказал. Если до этого момента я считала, что его поведение вызвано симпатией в мою сторону, то сейчас до меня дошла реальная причина — он считает меня главным оружием в борьбе с Оборотнем!

С одной стороны мне стало легче на душе: значит не я влюблю в себя демона, что продвинет нашего врага на ход вперёд, но это одновременно отзывалось во мне и какой-то печалью: не буду сама себе врать — я испытывала к нему тягу. С другой стороны — я никому не позволю обращаться со мной, как с вещью! Даже быстрейшему, из всех кого я знаю, демону, что мне симпатичен!

От этих эмоций у меня забурлило все внутри: отчаяние, обида и злость на свою глупость и на поведение Гаста. Я зарычала, словно раненный вульф, пытаясь вскочить со своего места и вырваться из близости демона. Но Гаст одним быстрым движением уложил меня на диван и навис сверху.

— Я же сказал, что не советую мне перечить, — выдохнул Гастьян прямо в мои губы. Его рука опустилась мне на плечо, долго там не задержавшись, скользнула вниз на талию и остановилась, обжигая кожу под лёгкой блузкой.

— Убери от меня свои руки или вылетишь в окно, — процедила я сквозь зубы, прожигая Гаста ненавидящим взглядом. Меня просто трясло от ярости, а моя вторая ипостась была на взводе, но, увы, не от гнева, а от желания быть ближе к демону.

Я вцепилась руками в плечи Гастьяна, впиваясь в них ногтями со всей силы, но Гаст даже бровью не повел, также неотрывно смотря в мои глаза взглядом с огоньками злости, желания и интереса.

— Если хоть волосок упадёт с твоей головы — я разорву на части любого.

Я немного ослабила хватку, непонимающе уставившись на Гаста.

— Я не доверяю твоим друзьям из Семени: у меня нет уверенности, что они не заведут тебя в ловушку. Поэтому, раз твое упрямство ведет нас на поиски неизвестно кого, то с этой минуты я буду рядом каждый твой шаг. Хочешь ты этого или нет, — Гастьян неожиданно поцеловал меня, но не так как в первый раз, сейчас его поцелуй был игрив, но не настойчив. — А это — твоё наказание за баловство.

В красном океане глаз демона сверкнула смеющаяся искра, не задержавшись на моих губах дольше пары секунд, он отпрянул, поднимая меня за собой, и усадил рядом.

От перемешанных чувств я не смогла сразу сообразить, что нужно сказать. Не обращая внимания на горячий узел внизу живота и разогнав все мысли о поцелуе демона, всё же нашлась для ответа:

— Ты не обязан верить им, достаточно того, что я доверяю каждому из их слов, — пытаясь держать холодный и размеренный тон, я поднялась на ноги, чтобы уйти.

Гастьян тоже встал и жестом предложил мне свой локоть.

— Я приму это к сведению, но решения своего не изменю: теперь проводить все время, что я не занят, мы будем вместе. Даже ночью, — в его глазах заплясали смешинки, наблюдая, как я изменилась в лице.

— Без проблем. Пол возле моей кровати свободен, — пытаясь сохранить безразличие парировала я.

— И пол, и кровать, и комната. Теперь это наша спальня. Скоро сюда принесут все вещи, что я купил для тебя.

Гастьян положил мою руку на свой локоть и засмеялся:

— Стиша, выйди из ступора! Не бойся, приставать я не буду. Тем более, что мы отправляемся на поиски твоей неведомой зверюшки и здесь не задержимся.

Хмуро взглянув на Гаста и не оценив его шутку, я еле сдержала себя, чтобы не ударить или не укусить наглого демона.

Правда мысли об укусе я прогнала, потому что за ними пришло воспоминание о таких сладких губах Гаста и нарисованные воображением картины, чем бы мог закончится его поцелуй. Теплота опять начала наливаться внизу живота, сбивая дыхание, хотелось сбежать от демона в другой конец комнаты, но Гастьян уже повёл меня под ручку в кабинет, где мы оставили Фармана и Юонну, не давая мне до конца расслабиться своей близостью.

Собрав все свои силы в кулак, я решила никак не реагировать на выходки Гаста, хотя интуиция мне подсказывает, что это задачка не из лёгких: если промолчать в ответ на его провокации мне удастся, то тело предательски отзывалось на демона, как-бы я того не хотела. Оно вошло в сговор с моей второй ипостасью и жаждало демонических ласк и внимания.

Погруженная в эти мысли, я не заметила как мы дошли до нужной комнаты. Моя попытка убрать свою руку от Гастьяна не увенчалась успехом: он придержал ее своей свободной ладонью и улыбнулся, словно знал, что я не равнодушна к его ямочкам на щеках.

Надо сказать, что после нашего разговора Гаст заметно повеселел, и когда мы подошли к столу, где разместились друзья, начал разговор с огненным демоном спокойным тоном, будто и не сердился вовсе:

— Ну как успехи? Когда можем выдвигаться?

— Мне необходимо перевести ещё несколько частей, которые нам пригодятся в поисках. Поэтому, думаю, на рассвете можем отправляться в город Шахт, — Фарман ответил другу и вернулся к переводу, давая понять, чтобы его не беспокоили.

Юонна, сидевшая на подлокотнике кресла, в котором расположился Фар, смерила меня удивленным взглядом, еле скрывая улыбку. Взяв в руки книгу, девушка притворилась занятой:

— Я помогу Фарману, мы ещё не до конца разобрались с составлением контракта.

Теперь была моя очередь скрывать усмешку и делать вид, что ничего не замечаю:

— Хорошо, Юняша. Я зайду к тебе позже, как соберусь ложится спать.

Я уже сделала шаг, чтобы уйти, как Гастьян взял мою ладонь, задержав возле себя, и обратился к сборщице:

— Кстати, на счёт сна: Юонна, теперь комната Стихиллии находится на этом этаже, в моей. Если Стиша тебе понадобится, то спроси у охраны и они покажут нашу спальню.

Юонна кивнула и спрятала лицо за раскрытой книгой, скрывая свою многозначительную улыбку.

— Спасибо, буду знать.

Фарман даже не поднял головы на нас, но мне показалось, что он все-таки кинул взгляд на друга и даже на секунду его губ коснулась улыбка.

Я не стала заострять своё внимание на словах Гастьяна и его акценте на слове «наша», придерживаясь своего решения, которое после первой же выходки красного демона, подтвердило мои предчувствия о своей сложности выполнения.

— Тебе нужно выпить снадобье, пойдём, заодно распорядимся на счёт ужина, — Гаст мягко потянул меня за запястье, увлекая за собой на выход.

Я возвела глаза к потолку и покачала головой, но последовала за Гастом.

Глава 20

Остаток вечера я провела в компании Гастьяна: мы вместе поужинали, Гаст провел мне экскурсию по дому, между этим мы разговаривали на отвлеченные темы, кстати, демон оказался интересным собеседником. Посетили сэра Ирмана: я пересказала ему историю о моих снах и лекарь провёл полную проверку состояния моего здоровья.

В целом вечер прошёл довольно спокойно, я привыкла к постоянному присутствию демона и его прикосновениям, но все равно с дрожью в теле ждала наступления ночи, когда мы окажемся в одной комнате или даже постели.

Улучив момент, когда Гастьян отлучился по какому-то важному делу, я приняла ванну, а потом поболтала с Юонной.

Подруга поделилась со мной мыслями о предстоящем путешествии, мы обсудили все то, что им с Фаром удалось найти и перешли к самой интересной теме — двум демонам.

Как я и предполагала, между Фарманом и Юной побежала искра и мужчина то и дело оказывал подруге знаки внимания. Но Юна пока не собиралась отвечать ему взаимностью: она хотела понять, как серьезны его намерения.

— Стиша, а тебе не кажется, что ты нравишься Гасту? Он просто поедает тебя взглядом! Да ещё и находится теперь сутками возле тебя — не похоже на обычный служебный долг.

— Я стараюсь об этом не думать: мне страшно, что он влюбится именно в меня. Но знаешь, что самое странное? Мой дар хочет Гаста! Стихия просто млеет от его прикосновений, я еле сдерживаю ее внутри!

— Ну так и не сдерживай. Мало ли, это, вообще, наши с тобой последние мужчины, — Юонна грустно улыбнулась и обняла меня. — Ладно, иди к себе, а то придёт злой демон и накажет.

Я засмеялась вместе с подругой. В её объятиях было хорошо и спокойно, что я бы лучше так проспала всю ночь, чем бок о бок с не понятно чем на уме демоном.

— А если серьёзно, то слушай своё сердце. Если оно захочет, то выполни его просьбу. Кто знает, может Гастьян на самом деле твоя судьба? — Юна поцеловала меня в щеку и подмигнула.

Мы пожелали друг другу добрых снов и разошлись каждая по своим комнатам.

Наша с Гастом спальня была пуста, значит демон не закончил свои дела и у меня есть шанс, что я усну раньше, чем он вернётся. Или не усну?

Внутри меня боролись противоречия: я не хотела, чтобы Гастьян влюблялся в меня. Тем более, может это Юонна должна стать его возлюбленной: Эрсул же сказал, что его любовь может появится в ближайшее время, а от меня не отлипает, чтобы быть подальше от подруги и не исполнить пророчество.

Но другая часть меня просто изнывала от нетерпения стать ближе к Гасту, мысли о нем все больше занимали мой разум, а в душе демон был для меня каким-то близким: как-будто я знала его всю жизнь.

Отогнав свои рассуждения, так и не придя к какому-то конкретному решению, я открыла шкаф, чтобы переодеться ко сну и невольно хмыкнула. Да, одеждой Гастьян запас меня впрок: и штаны, и платья, и блузки, и футболки, даже шорты есть. И такое же количество обуви и нижнего белья на любой вкус.

Я выбрала из разнообразия ночных сорочек и пижам самую скромненькую: короткие шортики и топ из белого шелка. Прямо под цвет и ткань постельного белья! Я бы надела какой-нибудь пеньюар, но все они были слишком эротичные.

Распустив волосы я легла в постель и приготовилась ко сну, как в комнату вошёл Гастьян.

— Ты уже спишь, милая? — сладко пропел демон, направляясь прямо к кровати.

Гаст был в пижамных штанах и с влажными волосами, видимо только вышел из душа. Я кое-как оторвала взгляд от его безукоризненной фигуры: крепких плечей, мощной груди и кавалерийской талии с правильными кубиками пресса. Гастьян вальяжно лёг в постель, весело подмигнул, и повернулся ко мне спиной.

— Если бы ты пришёл на пять минут позже, то уже бы сладко спала. Но теперь, боюсь, сны будут не такие приятные, — пробубнила я, стараясь не смотреть на полуобнаженного демона и отодвинуться на край кровати — подальше от него.

— Ещё какие приятные, я бы даже сказал — с эротическим уклоном, — промурчал Гаст, устраиваясь по-удобнее. На моё счастье нарушать проведенные мною границы он не стал. — Доброй ночи, Стиша. Завтра у нас тяжёлый день.

— Доброй ночи, Гастьян, — ответила я и парень погасил свет в комнате.

И это всё? А где приставания и склонения к интиму? Где мои сопротивления и грозная ругань? Я что зря речь в голове готовила?!

Мне стало обидно чисто по-женски: когда ты придумала у себя в воображении развитие событий с интересной концовкой (на которую, кстати, почти была согласна), а по факту у тебя — доброй ночи, я спать. Но в голове родился новый план, и это был план мести: раз демон сам решил терпеть моё присутствие 24 часа в сутки, то я сделаю так, чтобы они ему мёдом не казались. Хочешь спать? Самое время для разговоров! Глядишь и сам сбежит из комнаты и откажется от опекунства надо мной, избавляя меня от нарастающего желания стать ближе.

— Гаст? Ты спишь? — я незамедлительно принялась воплощать свой план в жизнь.

— Нет. Ты что-то хотела? — Гастьян говорил спокойно и ко мне не поворачивался.

— Просто спросить хотела.

— Спрашивай, все равно же не отстанешь, — усмехнулся Гаст и все-таки перевернулся на другой бок ко мне лицом.

— А что значит твой знак? Просто я не встречала таких символов, — спросила я первое, что пришло в голову, хотя мне действительно было интересно.

— Дар силы скорости. Одна из редких способностей высших демонов.

— И что это значит? Ты быстро бегаешь?

Гастьян издал смешок.

— Ну и бегаю тоже. Я все могу делать со скоростью звука.

— Прям всё-всё? — теперь я не удержалась от смешка.

Гастьян засмеялся вместе со мной, догадавшись, что я подразумевала, и приподнялся на локтях, разглядывая меня.

— Ты хочешь проверить? — прошептал он, подавшись вперёд, прямо мне в ухо, отчего по телу слонами пробежали мурашки.

— А чего проверять, если я все равно ничего не пойму? — я залилась в хохоте и тоже повернулась лицом к демону.

— Ну обычно все понимали и наслаждались.

— Гастьян! Между прочим, после твоего пояснения у меня возникло опасение: вдруг ты уже меня изнасиловал и не раз? — в меня прилетела подушка Гаста, который тоже хохотал от души и ни капельки не обиделся.

— Только скажи и я обязательно тебе покажу, как я умею насиловать. Нежно, — от голоса Гаста во всем теле расплескалось тепло, которое хотело вырваться наружу, покалывая изнутри и подталкивая наброситься на демона немедля и секунды.

Я глубоко вздохнула, прогоняя наваждение, и перешла ко второму вопросу.

— Почему ты меня целуешь?

Гаст приподнял брови, удивляясь моему вопросу, но ответил на него:

— За твоё баловство тебя нужно наказывать. А так как шлепать тебя это, как минимум, слишком интимно, то я целую. Не отвешивать же подзатыльники. Хотя, если хочешь, я могу сменить тактику.

Я показала язык демону и мы снова расхохотались.

Давно я так долго не смеялась от души. Обычно я могла такое себе позволить лишь с Юонной или родными, но с Гастьяном мне тоже было спокойно и, наверное, хорошо.

В таком ключе прошло около часа: я задавала первый появившийся в голове вопрос, а демон не раздумывая отвечал и потом мы смеялись. Я перебралась кучу вопросов начиная от его биографии и заканчивая диким бредом, как «если бы ты был девушкой, то какие платья предпочитал?» или «почему мужское начало называют концом?», но Гастьян стойко их выдерживал, давая такие же бредовые ответы.

Мой план с треском рухнул, но мне было не жаль: я весело провела время, доставая демона своими вопросами и узнавая много нового о нем.

— Милая, может ляжем спать, нам завтра и правда рано вставать? — без доли раздражения спросил Гастьян, убирая мой локон за ухо.

— Почему ты называешь меня милой, я же вредная? — не упустила я шанс продолжить игру в допрос. (К тому же, это обращение, словно приклеилось ко мне: родители, Юна, а теперь и Гаст не упускают возможности назвать меня именно так, несмотря на всё многообразие ласковый слов.)

— Потому, что ты милая и вредная одновременно. Но мне это нравится, — последнее Гаст добавил шепотом, припадая своими губами к моим.

Его поцелуй был нежный и медленный. Я начала таять в его руках, подаваясь вперед, как Гастьян отстранился:

— Это была версия для любовных игр, а теперь твоё наказание за неисчерпаемое любопытство.

Демон жёстко впился в мои губы, проникая в рот своим языком, отчего я издала стон. Гаст навис сверху и с силой сжал моё бедро, за что я прикусила его губу, не сильно, но возбуждающе. Второй рукой парень нашёл мою грудь и начал её ласкать: то жестко сдавливая, то нежно поглаживая.

От переполняющих эмоций у меня словно отключился мозг: каждая моя клеточка хотела быть ближе к демону, почувствовать его, моя вторая ипостась рвалась на свободу, чтобы тоже ощутить тепло и страсть Гастьяна, но я сдерживала ее из последних сил.

Я ощутила, что Гаст тоже хочет продолжения: его орган упирался в мое бедро, будто дразня. Я была готова закричать о том, чтобы Гастьян наконец вошёл в меня, сгорающую от желания, как внезапно в голове набатом зазвучали слова Эрсула, о том, чтобы я держалась подальше от демона.

Я издала измученный стон и отпрянула от Гаста, который сходил с ума от нетерпения:

— Прости, но я не могу, — прошептала я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, — если это случится, ты можешь влюбится в меня и пророчество свершится ещё на один пункт.

— Глупая, — Гастьян припал своей щекой к моей, с нежностью поглаживая волосы, — пророчество исполнилось в тот самый момент, когда ты появилась в мэрии. Ты дала мне силы побороть ранение и моя вторая ипостась выбрала тебя. С первой минуты демон полюбил смелую ведьму. Я сначала сопротивлялся, но потом понял, что это бесполезно: с каждой минутой ты становиться мне все дороже, Стиша.

Я крепко обняла Гастьяна и заплакала, не в силах держать внутри, тот страх перед неизбежным и чувства к Гасту. Нет, я не любила его, но он стал мне такой родственной душой, что влюбится — это дело времени.

Гастьян крепко сжал меня в объятиях, собирая мои слезинки губами, потом поцеловал в лоб и перевернулся, аккуратно кладя мою голову себе на грудь:

— Давай спать, милая. Тебе нужно отдохнуть.

Я дотянулась до щеки Гаста, чмокнув его, и вернувшись на его грудь, прижалась всем телом.

Закрыв глаза, я почти сразу заснула, чувствуя себя защищенной рядом с красным демоном. Теперь моим красным демоном.

Глава 21

Когда я открыла глаза, было ещё темно. Осторожно подняв голову и посмотрев на спящего Гаста, я не удержалась и поцеловала его в губы. Сейчас он выглядел такими милым: растрепанные каштановые волосы и немного выпяченная нижняя губа делали его похожим на спящего ребёнка.

Демон улыбнулся во сне и сильнее прижал меня к себе. Тихо рассмеявшись, я легла обратно ему на грудь.

Сегодня я спала спокойно: ни Эрсул, ни Мина, ни темнота не врывались в мои сны и не напоминали о том, что благодаря мне еще один из пунктов пророчества сбылся.

От этого мне было стыдно и страшно, но также искренность Гаста придала мне сил бороться дальше и идти до конца, чтобы не потерять его.

Никогда бы не поверила, что за два дня можно понять, что парень твоя судьба, если бы сама с этим не столкнулась. Мне было так хорошо с Гастьяном, как ни с кем другим. Только ради его улыбки и обожаемых мною ямочек на щеках, я готова была лично растерзать Оборотня, лишь бы остаться рядом с демоном. Моим демоном. Эта мысль грела душу и поселяла веру, что мы справимся, во что бы то ни стало.

— Милая, ты уже не спишь? — вернул меня из раздумий сонный голос Гастьяна. — Ещё рано, можешь поспать пару часиков.

Я опять поцеловала демона, но на этот раз он не отпустил меня, а обняв сильнее продолжил поцелуй.

— Мне не давало спать, как ты говоришь: "моё неисчерпаемое любопытство". Всю ночь снились твои наказания, поэтому я проснулась проверить какие они на самом деле, — вставляла я слова между поцелуями, которыми Гастьян меня щедро одаривал.

— Ну тогда придётся показать, — промурчал демон и перекатился, нависая надо мной.

Я обвила его шею руками и поддалась на встречу его поцелую. Жесткому и наглому, но такому приятному.

Гастьян одним движением разорвал на мне топ от пижамы и начал проделывать дорожку из поцелуев от шеи до груди, вырисовывая узоры своим языком и обжигая дыханием. Он задержался на каждой из вершинок сосков прикусывая и облизывая их. Я запустила руку в его волосы и застонала, выгибаясь в руках демона.

Гаст быстрым движением снял с меня шортики и нежно погладил внутреннюю часть бедер, подбираясь к эпицентру желания.

Но я не выдержала порыва эмоций, бурливших внутри, и потянула демона на себя, вновь сливаясь с ним в поцелуе, начала тереться пульсирующий промежностью между его ног. Гаст издал стон, больше похожий на рык, и в долю секунды снял с себя, так мешающие нам, штаны.

Я почувствовала как он упирается в мое естество и, сжав с силой плечи Гаста, хотела насадиться на него, но демон не дал: он дразнили меня, гладя своими сильными руками и умелым языком каждый миллиметр моего возбужденного тела.

Я ужом завертелась под Гастом, но он лишь прикусил мою губу, подаваясь вперёд, и играючи провел пальцами по чувствительной горошине.

— Это наказание, милая, не забывай, — прошептал он и сильно сдавил одновременно ягодицу и грудь.

Я вскрикнула от лёгкой и сладкой боли, впиваясь ногтями в кожу Гаста и притягивая его к своему телу.

Я прикусила язык демона, что так властно проникал в мой рот, и мужчина, зарычав, резко заполнил мою пустоту, так жаждущую его. У нас вырвался блаженный стон одновременно с демоном. Он сжал мои бедра, задавая быстрый ритм.

По телу побежали мурашки наслаждения, наполняя каждую клеточку негой. Кажется, даже в моих глазах забегали искры от взрыва ощущений, в которых я захлебывалась, ныряя с головой. Я растворялась, словно сахар, в объятиях Гаста, чувствуя, как его тело пульсировало и горело от долгожданной близости.

Гастьян нежно перевернул меня и я оказалась сверху. Обнимая мою талию, демон начал медленно толкаться в меня, сводя с ума своими движениями.

По моему телу прошли электрические импульсы, я вскрикнула, не сдержав в себе накатившее волной чувство блаженства. Гастьян увеличил темп, словно вбивая в меня эту яркую эмоцию, почувствовав, что я близка к финалу.

Мы дошли до пика одновременно, сливаясь в умопомрачительном поцелуе, обессиленные, но счастливые.

Вместе с нашим стоном за окном неожиданно раздался гром и на землю хлынул сильный ливень, словно облака, как и мы, выпустили своё горячее напряжение, что скопилось внутри.

Демон нежно убрал с моего лица прилипший локон:

— Милая, ты всегда так заканчиваешь? Боюсь, теперь над нами всегда будут лить дожди, — тихо засмеялся он, — с тобой не соскучишься: начал с брюнеткой, а закончил с блондинкой.


Я подскочила из объятий Гаста и уставилась на свои волосы. Я поменяла ипостась! Но как?! Я даже не почувствовала перехода и стихию: мы словно одно целое.

Это она обрушила ливень, выпуская сладкую волну наслаждения от близости с Гастьяном!

— О,Боги…Гаст, такое со мной в первый раз, — испуганно посмотрела я на демона.

— И не в последний, милая, — демон привлек меня к себе, крепко обнимая и целуя в висок. — Такое порой случается, когда желания двух ипостасей совпадают. Я тоже еле сдержал своего демона, не хотел тебя испугать в наш первый раз.

Я, конечно, слышала о таком, но никогда не думала, что это может произойти со мной.

Раньше было понятие истинной пары, но с эволюцией нашего мира оно выжило себя. Сейчас встречалось некое подобие древнего вида браков, когда ты мог иметь несколько любовников, идеально тебе подходящих, или вообще так и не встретив ни одного. Главным показателем была смена ипостаси во время близости, но это происходило не всегда и не связывало никакими узами. Если только появлялась зависимость от самого акта любви, как от наркотика.

Может это и была та самая причина, по которой меня, и особенно стихию, тянуло к Гасту, а его ко мне?

— У тебя уже такое было? — осторожно спросила я у демона, сжимающего меня в своими сильными руками, понимая, что не смогу спокойно услышать его «да».

— Нет. У нас демонов это редкость, и мне повезло, что я встретил тебя. Это самый большой подарок, дарованный Богами.

— Мы же теперь не связаны узами священного брака? — я решила удостовериться до конца, а то может мне чего не известно, и с облегчением выдохнула — у демона не было другой такой любовницы.

Гастьян мягко рассмеялся, привстав на локтях, посмотрел на меня, заставляя тонуть в омуте его рубиновых глаз, в которых теперь читались нежность и любовь.

— Милая, если ты так хочешь, то как только мы разберёмся с предсказанием — можем обручиться. Но наша близость не связала нас никакими узами.

Серьёзно?! Он готов жениться на мне вот так сразу?! Мои глаза превращались в огромные блюдца, даже рот открылся: я судорожно хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Обручиться? Со мной? — выдавила я из себя, на что демон счастливо расхохотался и чмокнул меня в нос.

— Стиша, только не зависай! Я обещаю, сделаю тебе предложение в лучших императорских традициях. Но сначала у нас есть нерешенные проблемы, — последнее Гаст проговорил с плохо скрываемой горечью.

Я обняла со всей своей силы Гаста, еле удержавшись, чтобы не завизжать, и уткнулась носом в его широкую и мускулистую грудь. Я хотела поделиться с ним своей теплотой и чувствами, что бушуют необъятным океаном внутри меня, и заставить его забыть печаль и также, как и я, верить в хорошее.

— Мы со всем справимся вместе. А потом я подумаю над твои предложением, — с усмешкой промурчала я, увлекая Гаста лечь вместе с собой, закрепляя наше соглашение жарким поцелуем.

Глава 22

Пробуждение было тяжёлым: из-за бурной ночи мы с Гастом не выспались, и если демон выглядел ещё огурчиком, то я — каким-то явно увядшим овощем.

Видимо весь секрет в том, что Гаст встал раньше меня и успел привести себя в порядок, а я предстала перед ним лохматой пандой с паршивым настроением. Я даже пыталась выторговать у демона ещё пол часика сна, обещая, что обязательно догоню их, но он был непреклонен. И надо заметить, нашёл один из самых лучших способов пробуждения — принес мне прямо в постель завтрак. Тут уж, встанешь по-любому, потому что желудок, китом поющий серенады, все равно не дал бы уснуть опять. Но после еды Гаст заставил выпить два флакончика снадобья, что сделал для меня сэр Ирман с поправками на последнее обследование, чем опять испортил моё настроение.

После завтрака и водных процедур, которые так и порывался разделить со мной ненасытный демон, но каждый раз выгоняемый мной и получаемый порцию угроз «не выйду за тебя замуж» с постоянно летящими в него бутылочками с гелями и шампунями, я надела самое удобное, что отыскала в шкафу: зауженные темно-зеленые штаны из плотной ткани, чёрную вязаную водолазку и кожаные ботиночки. На голове я сделала привычный мне высокий хвост и направилась в кабинет сэра Ирмана, где, как сказал Гаст: «меня все уже заждались».

Не успела я переступить порог кабинета, как ко мне бросилась Юонна, и, взяв за руку, потащила в уборную «пудрить носик».

— Ну рассказывай! Я от любопытства себе все ногти сгрызла уже! — начала свой допрос подруга, как только мы отошли на расстояние от комнаты, где демоны обсуждали последние нюансы похода.

— Ты не поверишь! Он предложил мне жениться! — чуть не завизжала я из-за нахлынувших чувств нежданной радости, — а ещё: наши вторые ипостаси выбрали друг друга!

Юна запрыгала на месте и захлопала в ладоши, словно ребёнок, получивший долгожданный подарок от родителей.

— Стиша, ты такая счастливая! Я так рада за вас! — подруга кинулась меня обнимать, но тут же отстранилась, как-будто вспомнила нечто важное, — Стой, то есть вы…того?

Я коротко кивнула и мы расхохотались. Юонна пыталась узнать подробности, но я пообещала ей рассказать все позже, ссылаясь на недовольство наших мужчин.

Услышав слово «наши» Юна зарделась и полушепотом сказала:

— Фарман приходил ко мне ночью.

— Да ладно?! — теперь пришла моя очередь требовать подробностей. — И что вы делали?

— Ну, просто разговаривали пол ночи. Он такой умный и интересный! Стиша, мне кажется, я начинаю влюбляться! А самое главное, Фар меня не торопит, ждёт, когда я сама захочу с ним…быть ближе.

От нашего счастливого хохота если не содрогнулся дом, то парочка охранников точно вздрогнули.

— Милые дамы, уже двадцать минут, как встало солнце, а мы ещё не выдвинулись. Прошу вас зашевелить своими красивыми ножками в темпе вальса, — Фарман высунул голову из кабинета и окликнул нас, жестом подзывая зайти.

Мы не стали спорить и покорно пошли на зов, по дороге заговорщически хихикая, как-будто знали великую тайну, известную лишь нам двоим.

Собрав все необходимое в два кожаных рюкзака, доставшихся демонам, мы вышли из дома сэра Ирмана, что по-отечески обнял нас всех на прощание и благословил, направились…в хозяйственный домик в глубине сада.

— Мы грабли забыли или лопату? — не поняла я, когда Гаст с игривой улыбкой открыл перед нами дверь, за которой не было видно ничего, кроме густой темноты.

— Милая, разве ты не знала, что в город Шахт без своей лопаты не пускают? — усмехнулся Гастьян, незаметно ущипнув меня за пятую точку, за что сразу же получил по рукам.

Фарман призвал светлячка и под ручку повёл Юонну внутрь, следом вошли и мы с Гастом.

— Вчера вечером мне удалось договориться с мэром гномов об одноразовом использовании путеводного зеркала. Поэтому почти двое суток пути мы сэкономили, — красный демон подошёл к одной из стен домика, методично постучал и неожиданно стена рассоединилась на две части, открывая нашему взору огромное зеркало в чёрной оправе, украшенной драгоценными камнями.

— Вот это да! Оно как настоящее! — восхищенно выдохнула Юна, не отрывая взгляда от зеркала.

— Оно и есть настоящее, — мягко засмеялся Фар, и предвидя последующий вопрос, сразу ответил: — Всего их по одному экземпляру в каждой мэрии нашего мира. Но одно зеркало, что принадлежало людям до того, как мы отгородились от них магической стеной, считалось утерянным. Но, оно у нас. Благодаря нам с Гастом и сэру Ирману, до этого момента никто не знал о его существовании.

— И зачем вам оно? — включилась в беседу я, рассматривая редкость.

— Как видишь пригодилось, — парировал с улыбкой Гастьян, а я цокнула и закатила глаза в ответ на его очевидность.

Красный демон провёл пальцами по определённым камням на оправе и прошептал что-то. Зеркало пошло рябью и внутри стекла появилась голубая дымка.

— Ну что, вперёд?! — задал риторический вопрос Гаст и, сжав мою ладонь, шагнул первым, а за ним — я.

Ощущение было такое, словно через тебя прошли холодные волны, щекоча внутренности до тошноты, но продлилось это всего пару секунд, и третий свой шаг я уже сделала на серый каменный пол.

Глава 23

Мы оказались в большом помещении, похожем на магическую оружейную. На желтых стенах висело множество полочек с различными флакончиками с коричневым порошком, рядом громоздились подвешенные магические мечи и арбалеты, в углу стояли несколько видов доспехов, как у рыцарей, только маленькие — мне по пояс. Комната хоть и была большой, но с низким потолком: я могла рукой достать до люстры в виде подсвечников, а Гастьян и вовсе чуть не задел ее головой.

Воздух в помещении был затхлым, полностью пропитанный запахами оружейной смазки и цепень-травы, из которой изготовляют тот коричневый порошок, используемый раньше в сражениях для временной парализации противника.

— Почему нас никто не встречает? — спросила Юонна, что появилась с Фаром сразу за нами и оглядывала комнату.

— Гномы вечно в работе и времени принимать гостей у них нет, — объяснил Гастьян, вновь беря меня за руку и ведя за собой на выход из оружейной.

Юонна и Фарман последовали за нами.

За дверью нас ждал широкий коридор в стиле древних замков. Гаст уверенно вел меня по нему, то и дело поворачивая на развилках, видимо демону не раз приходилось здесь бывать. Нужно будет потом спросить его об этом.

По дороге нам так никто и не встретился, только когда мы вышли за ворота здания, на нас хмуро глянули пара охранников — гномов, одетых в такие же доспехи, как я видела в оружейной, но промолчали.

Мы прошли мост через маленькую речушку, остановившись на развилке двух дорог. Гастьян посмотрел на Фармана:

— Ну что? Куда сначала?

— В летописи сказано, что последний раз фамильяра видели на окраине города, где он построил себе жильё, ближе к Осеннему лесу, — Фарман указал нам направление куда-то на запад, за виднеющиеся маленькие домики.

— И далеко нам идти? — спросила Юна и поёжилась: ее голубая плотная кофта до колен не спасала от пробирающего до костей холодного ветра.

— Около часа ходьбы, — прикинул в уме Фар.

— Может просто спросим у кого-нибудь где живёт фамильяр? Я думаю он личность заметная, — предложила я друзьям.

— Если бы все было так легко, каждая вторая собака знала бы об этом и мы особо не парились, — с усмешкой ответил Фарман.

— Тогда давайте отправим Гаста, он быстро сбегает и разведает обстановку. Может фамильяра вообще здесь нет, тогда сразу приступил к поискам его дневников, — не унималась я, потому что идти в неизвестность мне не очень хотелось — мы потеряем кучу времени.

Демоны удивлённо переглянулись, будто я сболтнула военную тайну, но промолчали.

Гастьян что-то обдумал, всматриваясь вдаль, и наконец принял решение:

— Ждите меня вон под тем дубом, я скоро вернусь, — демон подмигнул мне и исчез.

Нет, серьёзно: только что стоял рядом со мной и теперь его нет! Словно сквозь землю провалился, оставив после себя лишь ветерок, взметнувший мои волосы.

Мы с Юонной на пару стояли ошарашенные, не веря своим глазам, что такое вообще возможно.

— Это как так? — спросила Юна, обращаясь к Фару, не сводя удивленного взгляда с места, где пару секунд назад был Гастьян.

— Гаст — демон скорости. Но долго использовать её он не может в своей первой ипостаси — это слишком его истощает. Поэтому, я считаю, было глупо сразу отправлять его и тратить силы, — огненный демон обратился уже ко мне, в его глазах читался укор.

— Но я не знала, что это вредно: Гаст не говорил мне.

Фарман только усмехнулся.

— Стихиллия, Гаст влюблен в тебя и хочет казаться сильнее, чем он есть на самом деле. Раз он не бережет себя, то хоть ты позаботься о моём друге.

Я только кивнула. В душе остался неприятный осадок, что из-за меня у Гаста могут возникнуть проблемы. Ну вот, я даже элементарных вещей о нем не знаю, а уже замуж собралась! Когда всё-таки моя непросветная глупость уже закончится, желательно бы не состариться к этому времени.

Фарман указал нам с Юной на дуб, и мы пошагали к нему.

Устроившись прямо под его кроной, я все думала о Гастине: а что если его там поджидали и теперь он в опасности? Или просто кончались силы и дойти до нас он не в состоянии?

По телу прошла мелкая дрожь, нагнетая все большую тревогу.

Юонна, заметив моё состояние, присела рядом со мной, обнимая. Подруга всегда безошибочно угадывала мои эмоции и поддерживала меня, как и в этот раз.

Фарман достал из рюкзака свой дневник и начал его изучать, не обращая на нас внимания.

Так мы посидели около пяти минут, но мне показалось, что все пять часов.

Гастьян появился также неожиданно, как и исчез. Даже не запыхавшись, но лицо его стало бледнее, а горящие до этого красным глаза, стали не такие яркие.

Я бросилась к нему и обняла, что было силы.

— Прости меня, Гаст, — прошептала я и уткнулась носом в его грудь.

— За что, милая? — удивился парень, обнимая меня в ответ.

Я лишь отрицательно покачала головой, не в силах что-то ответить.

— Что выяснил, старик? — Фар отложил свой дневник и вопросительного взглянул на красного демона.

— Во всем городе есть три дома, что заселены не гномами и где мне никто не открыл. Как раз все возле Осеннего леса.

— Значит, наведаемся туда сейчас же, — скомандовал огненный демон, подавая Юонне руку.

Я взяла за ладонь Гаста и, пользуясь моментом, пока друзья стоят к нам спиной, поцеловала его, вложив в поцелуй все свои извинения.

Демон ответил на поцелуй, сжимая меня в объятиях, но я отстранилась и зашагала вслед за Фаром и Юной, уводя его за собой.

Дорога до окраины заняла, как и рассчитал Фарман, чуть меньше часа.

По пути нам попадались маленькие деревянные домики, выстроенные в ровные ряды и одинаковые с виду, различием был лишь цвет входной двери. На главной площади (так назвал ее Гаст) красовался большой фонтан с необычными скульптурами в виде гномов-атлетов с непропорциональными телами. За весь путь мимо нас пробежали пара-тройка гномов — девушек, что спешили по своим делам с полными корзинами овощей, не обратив на гостей и каплю внимания.

В первом доме, куда привёл нас Гастьян, после долгих требований открыть дверь, к нам вышла старуха кикимора. Как выяснилось: не открывала она нам из-за страха быть депортированной из города, потому что проживала здесь без лицензии.

Во второй дом мы так и не смогли попасть: то ли у кого-то железные нервы, то ли и, правда, он был пуст. Отклонив мою идею сломать дверь, мы решили вернуться сюда позже.

Третий домик был самый неказистый: полуразвалившаяся крыша, покосившийся от времени забор и прогнившие ступени. После десяти минут непрерывного стука одновременно в окна и дверь, из глубины дома раздался раздраженно-визжавший мужской голос:

— Какого лепрекона вам здесь надо?! А ну проваливайте, пока в мышей вас не превратил!

— Императорская служба! Откройте немедленно дверь! — грубым голосом прокричал Гастьян, но неизвестный доможитель даже не собирался к нам выходить.

— Я предупреждаю последний раз! — ещё громче и визгливей проорал голос за дверью.

— Если Вы не откроете, я имею право выбить дверь! — рявкнул Гастьян и выставил перед собой магический щит, за секунду до того, как в него прилетела склянка с зельем.

Баночка отскочила от щита и отлетела в траву, разбившись и выпустив дым, в виде мыши.

Красный демон зарычал и в мгновение снес дверь, влетая внутрь домика.

Я побежала за ним следом, ориентируясь на звуки борьбы.

В доме царил полумрак, я почти на ощупь добежала до сцепившихся Гастьяна и какого-то лохматого гнома.

Демон практически сковал нападающего магическими оковами, как тот успел отскочить за его спину, готовый броситься в яростном прыжке.

Я не дожидаясь атаки, призвала стихию и, поменяв ипостась, схватила лохмача в плен вихря, он попытался вырваться и издал оглушительное:

— Мяяяуууу!

Стоящая за моей спиной Юонна охнула, а Фар подбежал к хозяину дома и, дав мне знак ослабить вихрь, сковал его в путы.

Я подошла к Гасту, который отряхивал свою синюю рубашку от пыли, и убедившись, что он цел, обняла.

Что-то последнее время постоянно или я кого-то обнимаю или меня. Уже наверно свой месячный лимит обнимашек превысила раза в два.

Огненный демон усадил лохматое существо на скамью, что осталась цела после погрома, и призвал сразу несколько светлячков.

О, Боги! Перед нами сидел кот! Самый настоящий чёрный и пушистый кот, с горящими злостью лазурными глазами. Размером он был со среднестатистического гнома, но достаточно толстенький.

Сомнений не было — это фамильяр! Осталось лишь выяснить, тот ли, который нам нужен, а то мало ли их здесь несколько живет или вообще у них тут община.

Животное опять истошно заорало, но резко замолкло, принюхиваясь к нам.

У меня внутри все сжалось в предвкушении: именно сейчас решится наша судьба. Поможет ли нам фамильяр и что попросит взамен? А может мы ошиблись, хотя я не верю в такие совпадения.

Тем временем изучив обонянием обстановку, кот медленно обвел нас взглядом: Гаста, что держал меня за руку, не давая подойти к животному, ожидая его дальнейших действий, Фара, сидящего на корточках в паре шагов от заключенного и внимательно изучавшего его своими зелеными глазами, и Юонну, в растерянности стоявшую у двери, изумлённо разглядывающую кота.

Воцарившаяся тишина давила на меня, но начать разговор первой я не могла: мне было страшно услышать, что мы все-таки ошиблись и это какой-нибудь гном-маг, экспериментирующий со сменой облика.

Но, слава Богам, первым тишину нарушил кот, все также нервно обращаясь к нам:

— И зачем же ко мне пожаловали, причём таким наглым образом, носители пророчества? — животное прожигало нас с Гастьяном ядовитым взглядом глаз, отражающих свет от светлячка.

— Мы приносим свои извинения за столь грубый визит, но у нас к Вам есть пару неотлагательных вопросов, — ответил за нас Фарман.

Но кот даже ухом не повёл в его сторону, все также сверля нас глазами.

— Пророчество не изменить и не обратить, поэтому вы зря побеспокоили меня. Но, признаться честно, я знал, что вы придете.

— И Вы нам поможете? — хриплым от волнения голосом спросила я, крепче сжимая ладонь Гаста, чтобы успокоить свою дрожь.

— Чем же? Вернуть Семя Жизни я могу в исходное состояние, но оно поглотит любящего демона раньше, чем из тебя выйдет последняя капля, — кот с насмешкой мазнул взглядом по Гастьяну и вновь вцепился своими ехидными глазами в меня, — или может отвести вас на верную смерть к месту, где ждёт своего часа Армад?

От слов кота у меня в ушах зазвенело: это рухнули все мои надежды на победу над пророчеством, на счастливый брак с Гастом, на наше выживание в этом бою. Последнем бою.

Гастьян приобнял меня, почувствовав, как я вцепилась в его руку, чтобы не упасть: мои ноги стали ватными, и прорычал, обращаясь к фамильяру:

— Если ты все знал, почему не предотвратил исполнение пророчества?! Ты же обладатель древней магии, тебе было это под силу!

Чёрный кот залился визгливым смехом:

— Чему суждено исполниться, то ни одна магия, и даже Боги, не остановят.

— Не бывает безвыходных ситуаций. Может быть мы не знаем каких-то нюансов, которые помогут нам повернуть пророчество в свою сторону? — не сдавался Фарман.

Кот посмотрел на него, как-будто огненный демон только что выдал ему императорскую тайну, и ехидно усмехнулся.

— А что мне будет с того, если я знаю эти нюансы?

— Ты останешься жив! — взревел Гаст, сделав шаг к заключенному, но я повисла на его руке, чтобы удержать.

Фамильяр вздыбил шерсть и зашипел на красного демона.

— А что Вам нужно? — робко спросила Юонна, молчавшая до этого.

Чёрный кот обвел нас медленным взглядом, задумался на пару секунд, потом хищно облизавшись, сверкнул глазами в мою сторону:

— Я живу не первый век и сила, что дала мне моя ведьма, начинает истощаться. Чтобы выжить мне нужен сильный наследник, рождённый от ведьмы с древним даром. Ты родишь мне его.

Моя челюсть чуть не отпала от такого заявления наглого кота, я опешила на столько, что сначала не заметила, как Гастьян взревел раненным зверем и, молниеносно поменяв ипостась, кинулся на животное, снося его вместе со стеной дома.

Опомнившись, я побежала за ними и потоком ветра рассоединила чуть не разорвавшего кота Гаста и ни на йоту не испуганного зверя. Демон ревел, как стая взбешенных вульфов, прорываясь добраться до фамильяра и закончить начатое. Мне на помощь пришёл Фарман, заключив Гаста в магический пузырь, что сдерживал его силу, хоть и не всю.

— Она моя! Моя! —сокрушался красный демон, колошматя по пузырю своими огромными кулаками.

Кот же и ухом не повёл в его сторону, спокойно встал и начал вылизывать свою запачканную шерстку.

Подойдя к пузырю и положив на него ладони, я посмотрела в глаза Гаста, что горели красной яростью, не поворачиваясь, обратилась к животному:

— Если я соглашусь, мои друзья останутся живы?

— Возможно. В любом случае, им будет лучше, чем без моей помощи, — почти промурлыкал кот и принялся очищаться дальше.

— Нет, Стиша! Это слишком! — Юонна схватила меня за локоть, заглядывая своими полными слез и страха глазами в мои. — Мы найдём другой выход.

— Не семей! Я не позволю! — прорычал Гастьян, с удвоенной силой ударяя по уже давшему трещину пузырю.

Фарман посмотрел на меня тяжёлым взглядом, поторапливая с решением: ему все труднее было удерживать друга.

— Я согласна, — прошептала я еле слышно, но фамильяр уловил мой голос и довольно кивнул.

В воздухе тут же вспыхнул знак закрепленной магической сделки и кот спокойным голосом заговорил:

— Жду вас завтра утром здесь же. Прошу не опаздывать и усмирить своего друга, — он по-кошачьи быстро скрылся в зарослях травы, что усыпала весь двор.

Фарман подождал пока кот наверняка уйдёт подальше от нас и расщепил пузырь, выпуская Гаста.

Я сразу же бросилась на шею к красному демону, не давая ему возможности побежать со своей сверхскоростью за фамильяром. Обняв, что есть силы, разъяренного Гаста, почувствовав, как там под этой горячей красной чешуей в быстром ритме бьётся его сердце, я заплакала, пряча своё лицо на его груди.

Гастьян ещё раз взревел и, подхватив меня на руки, понёс куда-то на своей скорости, отчего по моему телу бил холодный и колючий ветер, словно впиваясь сотнями игл.

Когда демон остановился, я открыла глаза и огляделась. Похоже мы были в Осеннем лесу: он был единственным в своём роде лесом, где всегда царствовала осень. Огромные жёлтые и красные деревья, земля сплошь покрытая ковром из опавших, таких же ярких, листьев и вечная осенняя промозглость.

Я прижалась сильнее к своему демону, чтобы согреться, и не в состоянии что-либо сказать. В голове была каша из мыслей, но одно я знала точно: я сделаю все, лишь бы Гастьян и друзья остались живы.

Пусть ценой их спасения станет моя близость с котом (но кааак?!) после чего я могу точно забыть об отношениях с Гастом, но его жизнь этого стоит.

— Милая, зачем ты это сделала? — голосом, больше похожим на рычание, спросил Гаст, сжимая меня так сильно, что мне стало больно.

Но я не вскрикнула, только закусила губу. Пусть.

Я понимаю, как ему сейчас тяжело, ведь для него это предательство: только я собиралась прожить с ним до конца своих дней, как соглашаюсь родить ребёнка от какого-то плешивого фамильяра. Я знаю, что была бы воля Гаста, он также не задумываясь отдал бы свою жизнь за меня, но я этого не хочу! Я хочу, чтобы он был жив и счастлив, пусть даже без меня!

— Милый…прости. Но твоя жизнь дороже того, что мне предстоит сделать, — слезы лились водопадами, обжигающими мои щеки и грудь демона, но он кажется этого не замечал.

Гастьян все также неподвижно стоял со мной на руках и смотрел куда-то невидящим взглядом, тяжело дыша, словно вдыхает не осенний воздух, а ядовитый смог.

— Ни одна на свете сила не отнимет тебя у меня. Я скорее убью этого мерзавца, чем ты выполнишь свою часть договора, — стальным, не терпящим пререкания голосом проговорил демон.

Я понимала, что возражать ему нет смысла — он ни за что меня не послушает. Здесь нужна хитрость.


— Хорошо, — прошептала я, потому что не могла говорить громко то, что сложилось в моей голове, — я позволю тебе это сделать. Но только если ты не будешь мешать фамильяру исполнять свою часть договора.

Я с замиранием сердца ждала решения Гаста, ведь от этого зависело наше будущее. То, что я задумали было жестоко по отношению к друзьям, но по другому я не могла.

— Если он хоть пальцем тебя тронет — я разорву его.

Я облегчённо выдохнула: это уже не нет.

— Значит, договорились? — также тихо спросила я, заглядывая в рубиновые глаза Гаста.

Гастьян не ответил мне. Он просто меня поцеловал. Жадно, властно, будто бы в последний раз. Мне было немного не по себе целовать демона в его второй ипостаси, но я отбросила эти мысли и поддалась ему навстречу.

Гаст положил меня на подушку из листьев и одним движением разорвал мою водолазку и штаны, оставив меня в нижнем белье. Я не стала заострять своё внимание на том, что почти голая в холодном лесу и нам ещё идти обратно, а просто отдала бразды правления стихие, чтобы та насладилась своим демоном. Нашим.

Гастьян расцеловывал мою шею, грудь, живот, словно не мог насладиться этим. Потом резко поднял меня и посадил на себя верхом, сняв при этом мои трусики.

Я чувствовала своим естеством его увеличившийся вдвое орган, и по телу поползли мурашки сладкого предвкушения, но никакого страха быть покалеченной даже не промелькнуло.

Демон поцеловал мою грудь, всасывая твёрдые горошинки, отчего я заерзала на нем, призывая скорее начать.

Гастьян провёл по моим влажным лепесткам пальцами, а потом своей горячей плотью: острые иголочки желания кольнули меня, заставив застонать. Демон вошёл в моё лоно одним движением, но не до конца. Он давал возможность привыкнуть к его размеру и моё чрево его принимало, посылая импульсы растущего наслаждения по всему телу, требуя заполнить пустоту полностью.

Оперевшись на мощную чашуйчатую грудь Гаста руками, я начала плавно двигаться на нем, все ускоряя темп.

В глазах демона читалось столько любви и наслаждения, что мне захотелось отдать ему всю себя до капельки, чтобы он знал, что отныне я душой принадлежу только ему.

Поцеловав его губы, я опустилась к шее и начала нежно рисовать на шершавой коже узоры языком и слегка прикусывать. Гастьян протяжно выдохнул, сжимая мои бедра сильнее и взяв инициативу на себя.

Теперь он врывался в меня до упора, не давая перевести дыхания и заставляя открывать рот в немом крике от умопомрачительного удовольствия, сосредоточенного внизу живота и растекающегося горячей лавой по моим жилам.

Мы слились в пьянящем поцелуе, когда моё тело вздрогнуло от восхитительной лавины наслаждения, что рассыпалось во мне взорвавшимся фейерверком, и я застонала прямо в целующие меня губы демона.

Гастьян через пару толчков догнал меня в экстазе, сжав мои ягодицы и прикусывая мою шею, издавая при этом громогласный рык, что разнесся, кажется, на всю территорию леса, заглушаемый лишь шумом начавшегося над нами ливня.

Глава 24

Утро выдалось хмурым и холодным. Возможно моё настроение воздействовало на пасмурность погоды, но это последнее, о чем я хотела думать.

Сейчас мне не давали покоя раздумья: сдержит ли Гастьян своё молчаливое обещание не мешать фамильяру или задушит его сразу, как увидит.

Вчера, когда мы с Гастом вернулись из леса, Юна и Фар уже разбили лагерь на опушке, поставив две небольшие палатки и разведя костёр.

Мы с Гастьяном сначала оделись, захваченной из дома одеждой: я выбрала такие же штаны, как были на мне до этого, только чёрного цвета и тёплую белую тунику. Потом все вместе поужинали пойманной огненным демоном дичью и разошлись по своим палаткам: я с Гастьяном, а Юна с Фарманом.

В этот вечер мы не проронили ни слова о случившемся, я только успокоила друзей, сказав, что договорилась с Гастом, чтобы он не трогал фамильяра, пока тот не выполнит свою часть сделки.

Ночь прошла беспокойно: я почти все время провалялась в тяжёлых раздумьях, пока Гастьян спал.(Или делал вид, что спал.) Слишком многое меня тревожило

Во-первых, сдержит ли Гаст свой гнев. Я хоть и попросила Фара за ним приглядывать, но это мало внушало надежды. Если красный демон сорвется, то наш последний шанс понять и повернуть в свою сторону пророчество канет в лету.

Во-вторых, мне нужно придумать, как отправить друзей подальше отсюда. Да, я хочу одна пройти этот путь. Я не прощу себе, если кто-нибудь из них пострадает, тем более если Семя Жизни поработит Гастьяна. А так как они добровольно меня не оставят — это факт, то нужно пойти на хитрость, но на какую именно я еще не знала. Время есть, пока чертов кот выполняет свою часть договора. Да и потом я не хочу видеть жалеющие взгляды, когда придёт время выполнять свою.

В-третьих, уже сутки я не была у Мины и Эрсула, может с ними что-нибудь случилось? Или это действует снадобье сэра Ирмана? Нужно будет прекратить на время его принимать, только незаметно. Надеюсь, у них все хорошо.

Встала я с первыми лучами солнца, толком так и не поспав. Мы с друзьями быстро позавтракали остатками мяса и, собравшись, отправились к фамильяру.

Кот нас встретил с улыбкой, даже радушно, несмотря на напряженную обстановку. Чая не предложил, а сразу повёл нас в подвал, где располагалась самая настоящая магическая лаборатория: комната размером чуть ли не во весь домишко фамильяра, вся выполненная из красного кирпича, достаточно светлая, несмотря на отсутствие окон. У одной стены стояло сразу три красных кожаных дивана, напротив каждого по маленькому журнальному столику с вазочками, наполненными свежими фруктами. Противоположная стена была сплошь обставлена громоздкими шкафами, забитыми разными книгами и свитками, к одному из которых была приставлена лестница. Дальше начинались подвешенные от потолка до пола полочки со снадобьями, порошками, сушеными травами, колбочками и всякими амулетами и артефактами. По середине комнаты стоял большой круглый стол из дерева, заваленный всем подряд: начиная от книг, и заканчивая кружками и тарелками с остатками еды, рядом стояли несколько стульев.

Кот прошептав заклинание очистил стол, расставив все вещи по своим местам и указал нам жестом присаживаться.

После того, как все заняли свои места, фамильяр обвел нас многозначительным взглядом и заговорил:

— Пожалуй, я начну с нашего знакомства. Ваши имена мне известны, а вот меня зовут сэр Цискарион Второй. Можно просто Цис.

…Порядка пяти веков назад ведьма, она же хозяйка Циса, отдала свою жизнь, заточая кровавого Армада в вечную тюрьму и лишая его дара, но на последок она поделилась частью своей силы с котом и наказала донести до потомков всю тяжесть и боль времени правления князя, дабы этого больше не повторялось. Но, как только тюрьма захлопнулась вместе с Армадом, на глазах у фамильяра Семя Жизни не уничтожилось, как предполагал Вечный Клан, а растворилось в воздухе, оставив коту видение, в котором он видел возрождение князя.

Кот все время ждал и готовился к предстоящей битве, поселившись на земле гномов. Со временем ему удалось скрыть своё присутствие от всех, даже сильнейших магов, чарами морока, и только связанные с возрождением Армада могли отыскать его, как это сделали мы.

Как только Цис прознал про предсказание оракула, он начал изучать его и подбирать подходящие под него кандидатуры. Не так давно кот вышел через магический шар на Гастьяна, а потом на меня, наблюдая за нами и тем, как Семя Жизни слилось со мной. Такого поворота событий не ожидал даже он, и проведя исследование, понял, что разъединить нас без потерь невозможно.

Цис также пытался выяснить личность Оборотня, но единственное, что ему удалось узнать, что это ведьма, приумножившая свою силу с помощью редких артефактов, которые она искусно воровала.

Помощь Циса заключалась в поиске места, где в следующий раз появится Оборотень, чтобы мы с отрядом устроили ему и гоблинам засаду, больших шансов на то, что мы одолеем ведьму он не давал, но, по его словам, это могло повернуть ход пророчества в нашу сторону. Также фамильяр сделает зелье, что на время лишит гоблинов возможности пользоваться порталами в земле.

По поводу Эрсула и Мины кот сказал, что эльф, как и демон, не смог сдержаться, и теперь они с феей соединены близостью. Фея потеряла дар, но ни капли не переживает — любовь Эрсула заменяет ей все. Освободить их не получится, пока пророчество не исполнится. И если Армад будет повержен, то они выживут.

Кто именно должен быть тем самым бунтарем, что может одолеть кровавого князя, кот тоже не знал. Или просто молчал.

Выслушав его, мы составили план действий: Цис выясняет, где находится Оборотень, мы с отрядом туда направляемся, громим их и останавливаем пророчество. Все просто, но моё сердце предчувствовало неладное, пытаясь выпрыгнуть из груди каждый раз, когда я всё это обдумывала: а вдруг кот обманет? Или Оборотень одержит верх в нашей битве? Но ответы на эти вопросы я могла узнать лишь проверив все на практике.

Через магическую почту Гастьян отправил письмо сэру Ирману, чтобы отряд демона как можно быстрее прибыл в город Шахт.

В целом встреча прошла хорошо, если не считать ненавидящего взгляда Гастьяна, адресованного Цису, и попыток демона, как бы невзначай, наступить коту на пушистый хвост.

Для себя я отметила несколько склянок с зельями, что могут мне понадобиться. Осталось придумать, как их незаметно взять.

Обсудив все детали мы уже собрались уходить, как Цис нас остановил:

— Друзья мои, я предлагаю вам остаться у меня на ночлег. Ночи в лесу холодные, вы можете простыть, — приторно улыбнулся кот, ожидая нашего решения.

Гаст сжал мою ладонь и тихо зарычал, подозревая фамильяра в подвохе, а Фар взвесив все за и против, принял предложение кота, несмотря на яростный взгляд Гастьяна.

— Но где мы расположимся? У Вас же пол дома разрушено? — осторожно спросила Юонна, словно прячась за спину Фармана.

— Не извольте беспокоиться, — промурчал Цис, и встав со своего стула указал лапкой на три дивана у стены. — Места на всех хватит.

Мы решили остаться. В конце-концов, под крышей и в тепле лучше, чем в лесу, хоть и в палатках. И Гастьян будет всегда рядом со мною, во избежание приставаний кота. К слову, фамильяр никак не проявлял ко мне интереса: он говорил и двигался только по делу, не прикоснувшись ни к кому из нас и раза. (Даже делал вид, что не замечал попыток Гаста прищемить ему хвост.)

После сытного ужина(кот щедро выставил на стол запечённую индейку, вареную картошку, салат из свежих овощей, домашний хлеб, порцию вяленого мяса и вареных яиц, травяной чай и парное молоко.) мы с Юонной вышли во двор и, отыскав более-менее целую скамью, присели у крыльца, любуясь красотой Осеннего леса во время заката. Юна крепко сжала мою ладонь, будто не осмеливаясь, что-то сказать, но спустя пару минут все же начала:

— Стиша…Мне очень жаль, что все именно так. Нужно было меня одну к нему отправлять!

— Юняша, не переживай. Я уже почти свыклась с мыслью, что все будет не так, как мы с Гастом хотели. С этим ничего не поделаешь. Даже если бы ты пришла сюда одна, не факт, что хитрый кот изменил свою цену за помощь, — я говорила спокойно, даже как то обречённо.

На самом деле за моим внешним спокойствием скрывалась адская боль, внутри я по-немногу умирала: от каждого прикосновения или поцелуя Гастьяна, от каждого теплого слова искренней поддержки Юонны и Фармана, от своих переживаний о безопасности друзей у меня просто отмирает по частичке души. Надеюсь, к тому моменту, как придёт моя очередь платить за помощь, моя душа полностью превратиться в пепел, чтобы ничего не чувствовать.

— Стиша, может еще есть способ избежать платы, Фарман перечитывает все книги, что взял с собой, в поиске выхода. И мы обязательно его найдём!

Я грустно улыбнулась и обняла подругу, напитываясь ее любовью и поддержкой.

— Лучше расскажи мне, что между вами с Фаром? — перевела я тему, не выпуская Юну из объятий.

Даже не видя лица девушки, я поняла, что она заулыбалась.

— Я думаю у нас все серьёзно. До близости, конечно, ещё не дошло, но мы уже целовались, — шепотом начала подруга, — Фарман очень интеллигентный и добрый, он словно понимает меня с одного только слова. И я каждую минуту влюбляюсь в него все больше.

— Дорогая, я так рада за тебя. Пусть Боги даруют вам счастье, — искренне пожелала я Юне, обнимая ещё сильнее.

— Милая, как себя чувствуешь? — прервал наши девичьи разговоры Гастьян, нежно положив руку на моё плечо.

— Все хорошо, милый, — посмотрела я на самого любимого демона на всем свете, пытаясь передать все свои чувства во взгляде.

— У меня хорошие новости: уже завтра утром мой отряд будет тут. Конечно, пришлось поуговаривать мэра гномов, но он согласился на ещё один переход через зеркало. Правда только десятерым. Остальные уже выдвинулись в путь своим ходом.

— Ох, это чудесная новость! Пойду расскажу Фару, — Юна чмокнула меня в щеку и убежала в дом.

Ее место рядом со мной на лавке занял Гастьян. Демон нежно пересадили меня к себе на колени и зарылся носом в мои распущенные волосы.

— Милая, я так тебя люблю.

— И я тебя люблю, сэр Гастьян, — прошептала я, гладя его по голове.

Гастьян поднял на меня свои рубиновые глаза, которые засветились огнём страсти и любви, и припал к моим губам в нежном поцелуе.

— Я никому тебя не отдам, Стихиллия.

От всего этого мне хотелось реветь белугой: вот оно моё счастье, такое близкое и родное, но с которым мне не суждено быть. Я сдержала накатившиеся слезы и обняла демона со всей своей любовью, что разъедала меня изнутри.

— Потерпи ещё немного, и все закончится. Я тебе обещаю, — прошептал Гаст и поднял меня на руки, занося в дом. — Пойдем, а то уже холодает.

— С тобой мне ничего не страшно, особенно холодов, — промурчала я, как можно мягче, скрывая дрожь в голосе.

Цис, как гостеприимный хозяин, постелил нам на всех трёх диванах, а сам устроился на огромной подушке возле шкафа.

Третьим ложем мы не воспользовались, разместившись: я с Гастом на одном диванчике, а Юна с Фаром на другом.

Вдвоём нам было, конечно, тесновато, зато я чувствовала себя в полной безопасности, не боясь засыпать. А вот Гастьян, похоже, спать не собирался: сжав меня в своих стальных объятиях, демон то и дело поглядывал в сторону уже спящего кота (или притворяющегося спящим), что лично у меня сейчас вызывал веселую улыбку: на Цисе красовалась пижама ярко-желтого цвета с большими розовыми звёздочками и с таким же ночным колпаком. Само по себе одеяние было забавным, а вкупе с упитанным котом-гигантом вообще вызывало смех, который я сдерживала, дабы не привлекать к себе внимания.

Пожелав друзьям, что лежали по-соседству и мило обнимались, добрых снов, я чмокнула Гаста и устроилась по-удобнее на его плече, пытаясь сосредоточиться, чтобы во сне попасть к Семени Жизни.

После нескольких неудачных попыток мне все же удалось уснуть, переносясь к Мине и Эрсулу.

Глава 25

Первым, что я почувствовала — была нехватка воздуха. Меня будто сжимали за горло, не давая вдохнуть.

Освободив стихию, я начала сопротивляться невидимому врагу: моему дару удалось ослабить хватку и отшвырнуть нападающего порывом ветра. Пустив пару молний, сверкнувших прямо передо мной, в свете которых я сумела разглядеть очертания противника: словно сиреневый призрак в длинной рясе и с капюшоном на глазах. Я судорожно задышала: неужели это Оборотень?

Не дав мне до конца себя разглядеть, нападавший снова сделал выпад в мою сторону каким-то боевым приемом, но стихия вовремя подхватила меня тёплым вихрем и вознесла над врагом.

— Думаешь ты вечно сможешь защищаться, ведьма? — каким-то механическим, не живым голосом оскалился на меня Оборотень, подняв голову. — Осталось немного и ты встанешь на колени перед новыми властителями мира, вместе со своими дружками. Если доживете…

Призрак Оборотня мерзко расхохотался таким же искусственный смехом и испарился, превратившись в сиреневую дымку, тающую на глазах.

Меня затрясло мелкой дрожью, а внутри расползался противный и кусающий прямо за душу страх. Пытаясь взять себя в руки и не начать истерику, я пролетела пару метров вперёд, подсечивая путь шаровой молнией, но так никого и не увидела.

Нужно найти Эрсула и Мину! Если здесь был Оборотень, то они могли пострадать. Я ещё раз вгляделась во тьму, что сегодня почему-то не пыталась на меня нападать и даже не казалась живым существом, но мой взгляд так ни за что не зацепился.

— Мина! Эрсул! С вами все в порядке? — мой голос дрожал, как и моё нутро, но я держалась из последних сил, чтобы не сбежать отсюда, а увидеть эльфа и фею, ставших мне друзьями по несчастью.

Около пяти минут я парила в темноте в поисках заключённых и, наконец, нашла.

От увиденной картины я пришла в ужас: внизу, стоя на коленях и обнимаясь, стояли пленники алмаза и не двигались. Я спустилась прямо к ним и мое сердце пропустило удар, а слезы начали застилать глаза.

Эрсул и Мина застыли сиреневым каменный изваянием. Они не моргали, не дышали, не реагировали на мои крики. Передо мной стоял памятник их любви: даже сейчас, в их застывших глазах, в мимике и последних объятиях чувствовалась огромная любовь, что они унесли с собой.

Теперь я не сдерживала истерики: я кричала и рычала, выпускала ураган и ливни с грозами, металась из стороны в сторону и проливала водопады горячих слез, лишь бы хоть немного заглушить ту боль, что разрывала мою душу и топила моё сердце в холодном океане ненависти и бессилия.

Я ненавидела Оборотня, ненавидела себя, за то, что не приходила к друзьям, хотя я возможно могла бы их спасти! Я настолько погрузилась в любовную пучину с Гастом, что забыла о лежавшей на мне ответственности за двух пленников! За моих родных и друзей! И вот к чему это привело…

Нет! Я не позволю себе больше расслабляться. Теперь цель и смысл моей жизни — отомстить Оборотную и спасти всех, кто ещё верит в меня. И плевать на цену!

Я покидала Семя Жизни с непоколебимой уверенностью и железными планами на сегодняшний день. Он будет решающим!

Глава 26

— Милая, да что с тобой происходит?! — кричал Гастьян и тряс меня за плечи.

Я открыла глаза и посмотрела на демона: Гаст держал меня у себя на коленях, сжимая чуть дрожащими руками и смотрел глазами полными страха.

Увидев, что я проснулась, демон начал расцеловывать моё лицо.

— Стиша, что произошло? Ты опять была там? С тобой все в порядке? — вставлял Гаст между нервными поцелуями обеспокоенным голосом.

Я лишь кивнула: мне не хотелось ни с кем говорить, я была настолько опустошена и разбита, что любое моё слово о случившемся могло вновь стать началом истерики.

Судя по всему, она проявилась и в этой реальности. В комнате царил полнейший хаос: все вещи были разбросаны, шкафы разломаны, от стола и стульев остались только щепки, а в стене красовалась огромная дыра.

Привстав, я на секунду положила свою руку на плечо Гастьяна, взглянув в его глаза с немой просьбой, и направилась на улицу. Мне необходимо ещё раз все обдумать в полном одиночестве.

Гаст хотел последовать за мной, но его остановил мягкий и уверенный голос Юонны:

— Гастьян, не нужно. Ей необходимо побыть одной и собраться с мыслями, потом она сама нам все расскажет. Поверь, сейчас лучше ей не навязываться.

Гаст глухо зарычал, но остался в комнате. Подруга и на этот раз безошибочно угадала мои эмоции и сказала то, на что у меня не было сил.

Ночное небо было непроглядно чёрным, даже звезды, что мерцали на его полотне, не спасали от той густой темноты, что, кажется, была осязаемой.

Я присела на скамейку, на которой недавно сидела с Юной и Гастом. Сердце снова начало обливаться тягучей болью, разъедая в нем незажившие раны до большего размера. В душе царил покой, нагнанный моей решимостью все закончить в кратчайшие сроки, или просто моя душа уже не чувствует боли — настал тот предел, когда она превратилась в камень. Как Мина и Эрсул…

Мне нужно продержаться всего день, что теперь казался мне вечностью. Уже утром мы дождемся отряд и пойдём прямо к Оборотню. Гнева и ненависти во мне хватит, чтобы лично уничтожить его. За эту схватку я не боюсь. Я боюсь, что не успею вовремя отправить друзей подальше от себя. От смерти.

— Я знаю, что ты задумала, стихийница, — от тихого голоса Циса я вздрогнула. Вот его-то мне хотелось сейчас видеть меньше всех!

— И что же? Что толку от того, что ты знаешь?! — я зашипела на кота, стоявшего в зарослях травы, в паре шагов от меня, выплескивая на него свою скопившеюся злость. — Ты знал, что Мина и Эрсул погибнут, но ничего не сказал!

— Да, я знал. Но это не значит, что я мог им помочь, как и ты. А тебе — могу, — таким же спокойным тоном парировал кот.

— Я не хочу от тебя никакой помощи! — я чуть не сорвалась на крик, вовремя подумав, что если Гаст застанет наш разговор, то придёт в ярость, а это не входило в мои планы.

— Ну как знаешь, Стихиллия. Только знай: от тех зелий, что ты взяла, твоих друзей, максимум, перебросит через границу города Шахт, а ты сама знаешь своего любимого демона — для него это не преграда. У меня есть порошок, действующий, как портал гоблинов — он может отнести на расстояние, дальше чем твоя родина, — забросив наживку, Цис картинно собирался уйти, но я его остановила.

— И что тебе нужно будет взамен? Второй наследник? — зло ухмыльнулась я.

— Ничего. Мне на руку, если твои друзья не будут мешаться под ногами. Тем более, я же обещал, что они выживут.

— Я согласна, — процедила сквозь зубы я, испытывая дежавю.

— Завтра, — прошептал кот и скрылся в траве, а через пару секунд на пороге появилась фигура Гастьяна:

— Милая, как ты?

Демон присел рядом и укрыл меня принесенным с собой одеялом.

— В норме. Только не хочу об этом говорить, хорошо? — я говорила ровным, немного холодным голосом. Не нужно вновь разжигать огонь между нами.

— Хорошо. Но знай, я всегда пойму тебя, — демон поцеловал меня в висок и направился в дом, обернувшись у самого порога, добавил: — Не засиживайся долго, а то простынешь. В комнате кот уже навел порядок, диван для тебя постелен.

Я коротко кивнула, даже не смотря на Гаста. В голове так и крутилось спросить “а где будешь ты?” и “как Цис все успел, ведь только что был тут?”, но я промолчала. Меньше слов — меньше близости.

Последующий час-полтора, что я просидела на улице, меня больше никто не беспокоил. Я ещё раз сто продумала свой план, с поправками на помощь Циса, и направилась в дом.

Усталость дала о себе знать, и сразу, ничего никому не говоря и даже не разуваясь, я легла в одинокую постель и моментально уснула.

***

— Стишечка, вставай. Нам пора собираться, хотя я так и не уговорила их взять нас с собой, — тихий голос Юонны вырвал меня из сна.

Кое-как разлепив глаза, я присела на диване и начала собирать мысли в кучу. Когда все до единой явились на собрание, я вспомнила все, что вчера замышляла, и подскочила с постели, как ужаленная осой. Кн.иг.о.ед...нет

— Юна! Что ж ты раньше меня не разбудила?! Когда мы выдвигаемся? — хрипло ото сна и вчерашних криков пробубнила я, но подруга не обиделась. Юонна положила ладонь на мою руку и спокойно ответила: — Ты и так мало спала, чтобы будить тебя раньше. А выходим мы через пару часов. Ну как мы…мужчины на отрез отказываются нас брать с собой.

Я раздраженно выдохнула, нахмурив брови, и пошла за подругой, что потянула меня к накрытому столу.

— Позавтракай, потом в душ и можем идти штурмовать наших демонов. Я думаю с тобой они точно нам не откажут, а то видите ли “девушкам не место на поле боя”, - передразнила демонов Юна.

— А что отряд уже прибыл? — отхлебывая из чашки горячий кофе, спросила я, чтобы понять сколько проспала.(По ощущениям, не больше получаса.)

— Час назад. Парни готовятся во дворе с Гастом, а Фар и Цис доделывают зелья против порталов гоблинов.

В рот не лезло ни крошки, я и кофе-то, честно говоря, пила только чтобы в ответственный момент не выдать засаду разговаривающим желудком. Хотя этого мало. Все-таки нужно запихнуть в себя парочку бутербродов с бужениной.

Видя мой проснувшийся интерес к еде Юна снова заговорила (даже в гостях она придерживается своей привычки не выдавать всего пока собеседник не поел!):

— Вчера мы все так испугались за тебя! Все уже спали и вдруг на нас кааак обрушится настоящий торнадо, да ещё с молниями! А ты спишь, только плачешь и кричишь во сне.

— Что кричу? — с набитым ртом поинтересовалась я, не выдала ли нечаянно своих планов.

— В основном, «ненавижу». Остальное ты как-то невнятно бормотала, будто в бреду. Гастьян так переживал за тебя, чуть кота не задушил.

— Ммм…А что Цис уже нашёл Оборотня? — задала я самый главный вопрос, избегая темы о Гасте.

— Да, шар ему показал, что тот будет к полудню в заброшенных шахтах у Кристальной реки. Это в получасе от нас.

— Спасибо, Юняш, — не докушав до конца я встала, намереваясь пойти в душ, но Юна меня остановила, бросившись с объятиями.

— Стишечка, скажи, что у нас все получится! Мне так страшно! И за тебя я очень переживаю: после вчерашнего ты какая-то отрешенная. Что-то плохое случилось, да? — по щекам девушки текли слезы, намочив моё плечо. Я стиснула ее, как могла сильно и преодолев ком в горле ответила:

— Юняша, все будет хорошо. Сегодня все решится и мы вдохнем полной грудью, — на последний вопрос я решила не отвечать.

— Прости, просто эмоции через край… Иди скорее в душ, я пока приберу со стола.

Юонна вытерла слезы ладошками и быстро меня чмокнув в щеку, начала собирать грязную посуду.

— Юна, а где, собственно, душ-то? — улыбнулась я подруге, вкладывая в улыбку фальшивое веселье.

— Ой, точно, — звонкими колокольчиком рассмеялась Юна и указала тоненьким пальцем на ширму в углу, прямо возле входа.

Мдааа… Ну хоть ширма есть, а не голой щеголять перед каждым, решившим зайти в комнату.

Быстро ополоснувшись в тёплой воде с каким-то травяным мылом, что дико отдавало хвоей и мятой, я выглянула через ширму, убедившись, что в комнате только подруга, и, обернувшись довольно маленьким махровым полотенцем, не сходившимся даже у меня на груди, мышью проскочила к рюкзаку Гаста за сменной одеждой.

Оказывается это не рюкзак, а целая женская сумочка: можно впихнуть все, даже невпихуемое! Из достаточно обильного выбора одежды для меня (у Гаста было для себя всего пару рубашек и одни чёрные штаны) я надела красную водолазку, вельветовые штаны вишнёвого цвета и такой же укороченный жилет без застежек. На голове, как обычно, высокий хвост.

— Я готова, идём к остальным? — улыбнулась я Юонне, что закончила с уборкой и переодевалась в более теплую одежду.

— Стиша, я не такая быстрая, как ты! Минуточку! — протараторила Юна, натягивая шерстяной свитер.

— Все, идём! — радостно воскликнула подруга и побежала к выходу, схватив меня за ладонь.

Глава 27

Прямо во дворе, почти по пояс в траве, выстроились десять парней из императорской службы. Все, как один, были крепкие и высокие, одетые в форму цвета янтаря. У каждого был свой увесистый магический меч, что спокойно ждал своего часа в ножнах на поясе мужчин. В основном в отряд входили демоны и драконы, которых легко отличить по нашивкам на груди, хотя я заметила одного эльфа с необычными синими волосами и мага, но к какому клану он принадлежал мне было не разглядеть.

Перед ровным строем служивых раздавал какие-то указания Гастьян. Демон тоже был облачен в янтарную форму с алой нашивкой раза в два больше, чем у остальных, что обозначала его статус командующего.

Когда Гаст закончил свою речь, Фарман пошёл по ряду воинов, вручая каждому пробирки с зельем, по цвету напоминающее детскую неожиданность, а Цис разъяснял, как правильно им пользоваться. Я прислушалась: эта информация мне пригодится.

— Самое главное — попасть прямо в портал, раньше, чем туда шагнет гоблин! По периметру будут расставлены артефакты, что также направлены на блокировку, но их силы может быть недостаточно, поэтому держите зелье всегда под рукой.

Так, если будут расставлены артефакты, то как тогда я отправлю друзей? Нужно срочно поговорить с Цисом!

Кот будто прочел мои мысли и, развернувшись, направился в дом, приветливо замурчав, когда проходил мимо нас с Юной:

— Прекрасные леди, доброго утра!

Мы почти одновременно кивнули в ответ. Но мои ожидания не оправдались: Цис не стал завязывать с нами диалога и удалился. Даже вида не подал, что ему нужно со мной поговорить!

Зато Гастьян заметил нас и его настроение явно ухудшилось.

— Стиша, Юна, почему вы здесь? Даже не пытайтесь меня переубеждать — вы остаетесь в доме! — Гастьян подошёл к нам вплотную и просверлил серьёзным взглядов из-под нахмуренных бровей.

— Но Гастьян! — начала было Юна, но я перебила её, прибегая к помощи козыря в рукаве:

— Оставишь нас с Цисом? — ядовито спросила я, смотря прямо в бездну рубиновых глаз.

Демон зарычал и выругался, но взгляда от меня не отвел. В его глазах так и плескалось терзание: взять меня с собой, где я буду всегда рядом, хоть это и опасно, или оставить с так ненавистным котом, что может воспользоваться ситуацией и потребовать выполнения моей части сделки.

— Хорошо. Но слушаться беспрекословно, ни на шаг не отходить от меня или Фара. Ясно? — тон у Гаста был сердитый. Может он полагал, что мы испугаемся и послушаемся? Может Юонна — да, но не я!

Я обняла демона за шею и чмокнула в щеку, прошептав ему на ухо:

— Я люблю тебя, мой командир.


Гасту стоило усилий, чтобы не поцеловать меня в ответ или вовсе не потащить в ближайшие кусты — это я поняла по вспыхнувшему огню в его глазах и напряжению в мышцах.

Я не стала испытывать силу воли Гаста и отошла к Юне, что чуть ли не подпрыгивала от радостной новости, сдерживая расползающуюся улыбку.

— Через пятнадцать минут выдвигаемся, — со вздохом разочарования сообщил демон и пошёл обратно к своим воинам.

Дорога до места пролетела незаметно, потому что я была полностью погружена в свои невеселые мысли.

Цис сдержал своё слово и незаметно положил мне в карман пиджака две склянки и записку, в которой описал, как пользоваться порошком: бросить перед ногами и затолкнуть в портал. Легче лёгкого, но куда портал ведёт кот не поведал. Надеюсь, это хорошее и далекое место.

Юонна, будто что-то предчувствовала и не отходила от меня ни на шаг, а может просто ей было страшно. Как и мне.

Когда мы пришли в обозначенный котом пункт, я начала нервничать ещё больше: поляна у Кристальной реки была не большой и в основном открытой, спрятаться тут явно было негде. Заброшенные шахты по бокам, выстроенные в горных массивах, были полностью завалены валунами. Здесь могло спрятаться от силы человека четыре. Вся надежда оставалась на ветхий домик, расположенный на маленьком островке практически по середине реки — его окружала пышная зелень трав и деревьев, а от него к берегу вел узенький мост, стоявший на полусгнивших бревнах. Значится, остальные будут сидеть в засаде именно там. И как же мне теперь собрать всех троих друзей в одном месте? Гаст по-любому будет у валунов, а мы с Юной в домике. Хорошо хоть Цис дал два пузырька с зельем: есть шанс, что если мне действовать быстро, то я успею отправить всех, но возможно в разные места. Гастьяна подальше бы, чтобы наверняка не вернулся не вовремя.

— Вы с Фаром в доме. И чтоб и носа не высовывали, ясно? — Гаст раздал нам указания своим командирским тоном и я, даже не поспорив, направилась в указанное место, где служивые уже провели разведку и доложили, что посторонних нет.

Ступив на мостик, мне сначала показалось, что он развалится: бедняга заскрипел и пошатнулся, создавая рябь на глади воды, что уже зацвела мелкой зеленью, но пройдя ещё пару шагов, переживания шлепнуться в воду прошли — мост оказался крепок, несмотря на свой потрёпанный вид.

Домик, судя по состоянию, был заброшен очень давно: крыша, словно решето, стены чуть ли не шатались от каждого дуновения ветра, пол практически сгнил. Внутри был только разбросанный хлам и запах сырости и старости.

И в таких вот условиях нам девятерым сидеть не один час! (Я немного прогадала и в засаде у валунов будет пятеро воинов, во главе с Гастом.)

Но меня не волновала толкучка в домике, где воздуха стало раза в три меньше от такой толпы, я спокойно присела в самом углу на кучу какого-то тряпья, не побоявшись замараться, и стала напряженно думать: как мне, о Великий дух магии, убрать артефакты и одновременно отправить друзей в портал?!

Если я начну с Юны и Фара, то у меня этого попросту не выйдет — артефакты не позволят! А если с Гаста, то мне сначала надо отсюда незаметно вылезти, а потом вернуться за подругой и огненным демоном.

О, Боги! Почему всё всегда так сложно?! Ладно, буду действовать по обстановке, главное помнить — у меня всего один шанс.

В нашем временном пристанище стало заметнее тише: не было слышно гула и смеха парней. Все служивые, во главе с Фаром, тихо заняли свои позиции, дожидаясь указаний. Фарман повернулся к нам с Юной и прошептал:

— Оборотень должен здесь быть через минут десять. Сохраняйте тишину и ни при каких условиях не покидайте своих мест. Надеюсь, все пройдёт быстро и без потерь.

— А что, артефакты уже поставили? — решила убедиться я, тут же поймав рассерженный взгляд Фара:

— Я сказал сидеть тихо, Стиша, — почти прошипел он. — Да, артефакты находятся вдоль поляны и на дне реки, но в доме они не действуют. Так что, если увидите рядом гоблина — бегите.

Я кивнула, жестом показывая, как закрываю рот на замок, а ключ выкидываю. Фар закатил глаза в ответ на мой жест и перевёл взгляд на Юну: девушка сидела рядом со мной, обнимая свои колени. В ее лице отражалось беспокойство, а карие глаза были на мокром месте. Фарман мягко ей улыбнулся и отвернул голову к окну, замирая в своей позиции.

Я нежно взяла ладонь Юонны и не сильно сжала, давая понять, что я рядом. Пока что.

В тяжёлом ожидании мы посидели около пятнадцати минут, я уже начала сомневаться в правдивости предсказания Циса, как до нас начали доносится звуки.

Грубые голоса, громко спорящие и смеющиеся, становились все ближе. Всего их было около десяти. Мы попали на маленький отряд? И где Оборотень, уж его-то голос я точно ни с чем не спутаю?!

Служивые явно напряглись, сжимая свои мечи, готовые в любую секунду броситься вперёд. Но Фар всё наблюдал в щель у окна, медленно подняв свою ладонь — первая готовность к атаке.

Моё сердце, кажется, стучало барабанной дробью, оглушая меня и эхом оседая в переполненных сегодня стенах домика. По телу пошли волны дрожи, что сбили бы меня с ног, попытайся я встать.

Вот, сейчас, все решится. Вся моя храбрость, что плескалась через край до этого, испарилась, оставив вместо себя липкий страх, накрывающий меня непроницаемым коконом. Мысли словно замедлили свой ход, когда Фар резко махнул рукой и служивые опрометью понеслись прочь из нашего убежища. На миг страх все-таки овладел мною полностью: я не могла понять, что мне нужно делать, ни одна здравая, да даже самая глупая, мысль не посетила мою голову, ровно до того момента, когда Юна не вскрикнула, закрывая руками лицо, и как молитву, повторяя:

— Это скоро кончится! Все будет хорошо!

Я резко зажмурилась, а открыв глаза уже полностью взяла себя в руки, от первобытного ужаса осталась только слабость в ногах, но я списала её на долгое пребывание в одной позе.

Чмокнув солёную от слез щеку Юонны, я подскочила к окну, осторожно выглядывая наружу.

На поляне был самый разгар битвы: наши воины отважно сражались с гоблинами в рясах, которых оказалось раза в три больше, чем я до этого предполагала. Судя по всему, артефакты действительно работали — ни один гоблин не мог открыть портал, ругаясь и зверея от этого ещё больше. Служивые взяли в кольцо одного из врагов, что был в капюшоне и в длинной рясе, скрывающей слишком женственную фигуру, очертания которой выделялись даже в таком мешковатом одеянии. Сомнений не оставалось — это Оборотень.

Я сжала кулаки и тихо зарычала. Самое время действовать: служивые справились с большей частью гоблинов, значит можно подобраться к Гасту и Фару.

Мысли в голове закружили со скоростью моего красного демона, и я решилась: пригнувшись, подошла к подруге, обняла ее, что есть мочи и поцеловала в лоб.

— Юняша, я тебя очень сильно люблю. Прости, но другого выбора у меня нет, позже ты все поймёшь сама, — сжимая в руке, до боли, пузырек с порошком, я подскочила на ноги, бросая бутылек перед подругой.

Пузырек разбился, высвобождая порошок. Секунда — и вместо рассыпанных крупиц образовалась серая мерцающая дыра, размером с обруч.

- Стиша, что это?! — завизжала Юна, со страхом глядя то на меня, то на портал, пытаясь отползти от него.

— Прости, передай Гасту и родным, что я их люблю больше жизни. И тебя. Не потеряй Фара, — протараторила я и с силой протянула Юну за руку, бросая в дыру.

Сборщица непонимающе завизжала, но не сумев мне противостоять, рухнула в портал. От моей подруги в домике остался лишь беспомощный крик, что она издала, падая в неизвестность. После пары секунд, как Юна оказалась в серой дыре, переход превратился в изрядно высохшую лужицу.

Я сдержала накатившиеся слёзы и запихнула свою совесть так далеко, как могла, чтобы не думать: справиться ли Юонна одна неизвестно где. Дай Боги, чтобы она попала домой!

Напустив на себя больше храбрости, я смело шагнула за порог домика, намереваясь выполнить второй пункт своего плана. Но как найти хоть один артефакт, чтобы разъединить круг блокировки? Судорожно оглядев поверхность воды у мостика и не найдя ничего похожего на искомое, я зарычала, чтобы не разреветься. Закусив до боли губу, на четвереньках начала ползти по мосту и вглядываться тщательнее. Вот! Вот оно! У самого берега поблескивал синим цветом увесистый камень, видимо зелень с него сбило волной и обнажило почти перед носом у гоблинов. К счастью, в разгаре бойни ни меня, ни артефакт никто не заметил.

Я набрала в лёгкие воздуха и помчалась со всей своей прыти к синему камню. Несчастный мостик подо мной опасно закачался из стороны в сторону, отчего мне пришлось балансировать, чтобы не нырнуть в реку.

Достигнув своей цели, я быстро огляделась, убедившись, что не переломлю ход сражения в пользу гоблинов, осторожно потащила камень на себя. Он слабо завибрировал и погас. Значит мне удалось. Отлично!

Теперь дело за Гастом и Фаром. Демоны сражались в разных концах поляны: Фарман с двумя гоблинами сразу, а Гастьян с Оборотнем. Нужно быстрее отправить парней, чтобы самой поквитаться с Оборотнем! Но как их поймать вместе?

Идея пришла сразу: я призвала стихию и моментально поменяв ипостась, побежала к Гастьяну, что не уступал в схватке противнику.

Преодолев практически половину пути до сражавшихся, я резко остановилась, как вкопанная: в ловком маневре Гаст разрезал шнур на шее Оборотня, на котором висел артефакт, и быстрым движением свалил его с ног, обнажая истинное лицо моего заклятого врага.

Это была Огнесса!

Рыжие кудри разлетелись и ударились о лицо ведьмы, когда та в одно движение подпрыгнула на ноги, отражая удар Гаста и нападая на него, словно дикий хищник.

В моём горле пересохло, тело стало ватным, а разум никак не мог поверить в реальность происходящего: тот, кого я ненавидела всем своим существом и желала смерти, готовая сама вцепиться в его глотку, оказался самой большой раной в моём сердце, что не заживала долгие годы и сейчас начала кровоточить с новой силой.

В реальность меня вернул момент, когда Гасту снова удалось положить наземь Огнессу и занести над ней свой меч, я, словно умалишенная, побежала к демону, закрывая собой Огонька.

Глаза Гастьяна расширились, но в секунду с собой совладав, он изменил положение своего оружия и зарычал на меня:

— Стиша, твою мать, ты что творишь?!

Конец фразы расплылся звоном в ушах, потому что Огнесса одним движением затащила меня в появившийся под нами портал, злорадно рассмеявшись:

— Какая же ты дура, Стихиллия!

От появившегося страха и пережитых эмоций я, кажется, потеряла сознание.

Глава 28

Что я пришла в себя мне дали понять ноющие запястья и гудевшая голова. Кое-как открыв глаза и поморщась от усилившейся боли, я до последнего надеялась, что все произошедшее — это сон. Просто мне шандарахнули по голове во время битвы, а мое воображение сыграло со мной злую шутку.

— Пришла в себя, подруженька? — едкая усмешка сразу развеяла все мои надежды.

Передо мной стояла Огнесса: за все эти годы она ни капли не изменилась, разве что пару морщинок залегли на лице и глаза, прежде светившиеся добротой, горели ненавистью и пренебрежением. В стенах пещеры, где мы находились, она смотрелась ярким цветком среди разрухи, но цветок этот был слишком ядовит.

— Слабовата ты: от короткого портала уже отключилась. Ну ничего — самое интересное впереди и у тебя главная роль! — засмеялась Огнесса, давая знак гоблинам, чтобы меня подняли.

Тело было, словно не мое, поэтому даже сопротивляться двум громилам у меня не вышло. Я набирала сил внутри для разговора с Огоньком.

— Огонёк, зачем тебе это? — прохрипела я, за что сразу получила пощечину от бывшей подруги.

— Заткнись! Огонёк умерла в тот день, когда ты, мразь, увела у неё любимого!

— Ты же знаешь, что я даже не подозревала об этом. Он был для меня табу, — болью обожгло уже вторую щеку и из глаз непроизвольно брызнули слезы обиды, горечи, бессилия.

— Ты и правда дура, Стихиллия! Мне плевать, что ты ничего не знала. Он предпочел МЕНЯ тебе. Как и все! Всю жизнь ты была на шаг впереди меня: все любят нашу Стишечку, завидные женихи к ней толпами ходят, а она нос воротит, все любви ждет, — Огнесса выплевывала в меня слова, будто яд, а ее глаза просто выжигали мою и без того растерзанную душу. — Зря ты меня спасла от своего любимого демона, теперь умрёшь сама!

— Я поступила бы так и ещё раз. Я тебе не враг, я все также люблю тебя! — сквозь слезы пыталась растопить сердце ведьмы, но получила лишь очередной удар по лицу, ещё более жестокий.

— Что же ты, красавица не сопротивляешься? Ведь раньше кого угодно могла на место поставить. Ах, прости… мои варварские методы тебе не подходят. Ну что ж, я не люблю быть кому-то должна. У нас будет поединок! Ты спасла мою жизнь — я дам шанс спасти твою! — словно сумасшедшая захохотала Огнесса, указав гоблинам, чтобы тащили меня куда-то из пещеры.

Когда глаза привыкли к яркому солнечному свету, я обомлела: я была на земле двенадцати водопадов! Это место нельзя спутать ни с чем: только здесь на протяжении всего острова в ряд стоят огромные, величественные и неописуемой красоты водопады.

Гоблины притащили меня на небольшую полянку у подножия одного из них и грубо бросили на землю: я больно ударилась коленями и содрала в кровь ладошки.

Почти сразу ко мне подошла Огнесса, схватив за волосы:

— Наслаждайся, это последнее, что ты увидишь перед своей смертью. Двенадцать водопадов! Когда-то мы мечтали приехать сюда все втроем, помнишь? — Огнесса резко дернула меня, заставив смотреть ей прямо в лицо, перекошенное от ненависти. — Ах, да, чуть не забыла: можешь не надеяться, что тебя спасут! Даже твой быстрый демон будет добираться сюда минимум сутки.

Огонёк также резко бросила меня и вальяжно отошла в сторону. Сняв одним движением руки с меня магические путы, она разразилась историческим смехом:

— Ну так, начнём! Битва даров!

Я еле успела откатиться от прилетевшего в меня огненного шара, подскакивая на ноги прямо на против ведьмы, пытаясь сосредоточиться. Вредить я ей не хочу, а вот защищаться придётся.

Второй шар я потушила холодным вихрем, и во избежание следующих атак, призвала ливень. Но Огнесса создала вокруг нас огненную воронку, что опаляла своим адским пламенем мне кожу и испаряла летящие с неба капли.

Под азартное улюлюканье гоблинов Огонёк то и дело атаковала меня разными формами огня, пытаясь втолкнуть в огненную стену. Но я уворачивалась или рассеивала удары ветром. Мои силы начали меня покидать, когда стихия во мне забурлила и попросила отдать бразды правления. Я согласилась, попросив лишь не калечить ведьму. Читай на Книгоед.нет

Небо начало затягиваться чёрными тучами, отчего стало темно, словно в сумерках, подул пробирающий до костей ветер, загремел гром — это было предупреждение стихии Огнессе: игры кончались. Но она только зло ухмыльнулась:

— Своими штучками можешь пугать своего демона. Кстати, он не плох в постели правда? Жаль, глупец, тоже решил выбрать тебя, за это придётся его убить. Но сначала, пожалуй, повеселюсь с ним еще разочек.

Стихия внутри сошла с ума от ревности и опаски за своего любимого. Подхватив сопротивляющуюся огневичку в холодный вихрь, она начала сжимать его объятия, выкачивая тем самым весь кислород изнутри.

Огнесса попыталась отразить ураган огнём, но он, под действием ветра, направлял свою ярость на хозяйку, а потом и вовсе не являлся на её зов. Ведьма вскрикнула, не оставляя попыток вырваться.

— Давай же, убей меня! — прокричала она, потеряв силы сопротивляться.

— Скажи, что проиграла! — я не узнала свой голос — он был как у снежной королевы: холодный и уверенный.

— Убей! — уже хрипела Огнесса.

— Скажи, что проиграла бой!

Огонёк молчала, сжимая губы и прожигая взглядом.

Я отправила стихию в подсознание и отпустила Огнессу из ветряного плена. Ведьма судорожно задышала, все также глядя на меня, на миг мне показалось, что в ее глазах мелькнул тот самый солнечный огонёк, что всегда меня поддерживал и который я так любила. Но огневичка снова приняла выражение злобы и ненависти, указав гоблинам, чтобы меня схватили.

— Я держу своё слово и сохраню тебе жизнь. Отвести ее к Вратам Армада, да начнётся возрождение нашего князя! — приказала она воинам, что уже нацепили на меня путы, ослабляющие дар.

И снова меня потащили два мерзких и вонючих существа, а я все думала. Может освободить стихию и разнести все к чертовой матери? Но Огонька убить я точно не смогу, тогда какой смысл сопротивляться? Лучше дождусь ритуала возрождения и тогда сражусь самим князем, шанс, конечно, один к ста, но зато умру смертью храбрых.

В голову так и лезли слова Огнессы о их близости с Гастом, впиваясь в моё нутро острым жалом. Хотя откуда эта ноющая боль, как от предательства? Гастьян был свободным демоном, да и у меня он тоже не первый мужчина. Но, не внимая разуму, чувство ядовитой ревности змеей окутывало мое сердце, заставляя судорожно дышать от накопившихся эмоций, приближая к истерике.

Кинув меня, как набитый мешок, в паре метров от огромной каменной чаши, гоблины начали приготовления к ритуалу: какие-то свитки, чёрные свечи, травы и незнакомые артефакты. Когда все было расставлено по своим местам, громилы встали позади меня и Огнессы, замыкая круг.

Огонёк, не глядя в мою сторону, подошла к чаше с золотым кубком в руке, проговаривая заклинание, слов которого я не поняла — оно, судя по-всему, было на древнем диалекте.

Вылив в чашу содержимое кубка и порезав свою ладонь до побежавшего ручейка крови, ведьма, все также произнося неизвестные слова, смешала два ингредиента. Теперь уже гоблины вторили огневичке, отчего странное заклинание само собой откладывалось в моей голове, погружая в лёгкий транс, которому я неистово сопротивлялась всем своим существом.

Внезапно все свечи в круге ритуала погасли, словно от дуновения ветра, небо стало переливаться фиолетовыми бликами на чёрном полотне, без единого намека на звезды, или тем более, солнце, что висело в голубых небесах секунду назад, и земля под нами задрожала, образуя под чашей расщелину, в которую та с грохотом провалилась, но на её месте возникли очертания огромных кованых дверей из сиреневой дымки.

— Свершилось! Давай сюда Семя! — в приказном тоне обратилась ко мне Огнесса.

— Не могу. Тем более зачем оно тебе, если там всего два пленника? — не содержалась я от ядовитой остроты.

— Когда вы с демоном слились в близости, его часть поселилась в Семени, как и твоя — этим вы облегчили мне работу по сбору всех частей пророчества. Мне не нужны ваши жалкие тела для открытия ворот!

Огнесса резко ко мне подошла, хватая за ворот пиджака, потянула на себя, приложив вторую руку в районе моей груди и зашептала. Через пару секунд меня пронзила адская боль, перекрывая мне дыхание, а в руке Огонька появился маленький сиреневый алмаз.

Огневичка небрежно отпустила меня, возвращаясь к воротам. Я лишь проводила ее взглядом, корежась от боли, что не хотела утихать.

Продолжая повторять не известные мне заклинания, Огнесса разместила Семя Жизни ровно перед закрытыми дверьми.

Мое нутро внутри сжалось от страха, в предвкушении чего-то ужасного. Я не могла и представить, как мне бороться с самим Армадом, да что там, как хотя бы просто на него напасть. Пока с моим калеченным-перекалеченным телом поднимешься и подбежишь к князю он раз пять успеет меня отправить туда, откуда пришёл. Главное выждать удачный момент, правда, как он должен выглядеть — я плохо представляла.

Ожидание затягивалось: уже пол часа точно бывшая подруга вторила заклятье вместе с гоблинами (и как они ещё ни разу не сбились?!), но ни кровавого Армада, ни раскрытия врат темницы, ни-че-го!

Я уже начала сомневаться в способностях Огнессы и подбирать возможные причины её провала, как вот оно! Что-то начало получаться: фантомные двери затрещали, словно сделаны не из магии, а из тяжёлого металла, дымка от них начала расползаться по земле в разные стороны и с оглушительным рёвом, подобно сотни разъяренных драконов, из врат медленно шагнул он…

Глава 29

Если бы сейчас кто-нибудь посмотрел на мое выражение лица, они бы подумали, что я увидела розового грифона в рюшечках, или может помесь свиньи с единорогом. В общем, все мыслимое и не очень, но точно не кровавого князя, воспетого в легенде, как жестокого и сильного демона.

Не далеко от меня, перед упавшими на колени гоблинами и Огнессой стояло оно: существо, отдаленно напоминающее демона (очень далеко и со спины) с цветом чешуи похожим на загорелую кожу, чёрными реденькими волосами, маленькими фиолетовыми рожками (кажется его крючковатый нос раза в три был бопиджакатих самых рожек), угловатыми чертами лица и глазами-бусинками цвета аметиста. Ростом этот «чудо-тиран» был не выше моего пупка. Ну может на пару сантиметров (наверное, поэтому все были на коленях, чтобы князю обидно не было).

Я хлопала глазами, как-будто пыталась взлететь с помощью ресниц. Нет, ну я такого просто не ожидала! В моих представлениях Армад был огромный: метра два, минимум, в высь и также в ширину, накачанные мышцы даже на пальцах, возможно, красивый внешне. Но никак не помесь гнома и кикиморы!

Пока я боролась с собой, чтобы не заржать, покруче императорской лошади, мини-Армад оглядел присутствующих властным взглядом и втянул с упоением воздух в свои ноздри. Расставив руки в стороны, точно певец, ждущий оваций, он засмеялся писклявым, немного хриплым голосом.

Я уткнулась лицом в ладони, лишь бы не перебить «могучий» смех князя, своим истерическим. Согнувшись в непонятной позе, что любой йог бы позавидовал, я уткнулась локтем в карман пиджака, напоровшись на маленький предмет. О, Боги, у меня же есть портал! Это мой шанс! Нужно только собраться с силами и уложить этого карлика на лопатки, а потом быстро линять в портал. Несмотря на всю мизерность и внешнюю никчемность Армада, в его глазах горел испепеляющий огонь, и не нужно быть гением, чтобы понять — это первая форма демона: ему необходимо напитаться силами и он станет вполне себе неотличим от сородичей.

Будто прочитав мои мысли (надеюсь, он всё же так не умеет), кровавый князь заговорил своим неприятным слуху голосом, обращаясь к Огоньку:

— Дитя моё! Наконец нашёлся хоть один достойный, что сумел вернуть в этот никчемный мир своего истинного правителя! Нооо… — протянул Армад и провёл по шее огневички своим длинным чёрным когтем, — ты не совсем правильно совершила обряд, лишив меня моих прежних сил. Поэтому…

Князь резко схватил Огнессу за горло своей щупленькой рученкой, впиваясь до крови. Огонёк вскрикнула, но не запротивилась.

— За совершенную ошибку ты отдашь мне свою жизненную силу.

Отпустив побелевшую ведьму, кровавый князь жестом указал одному из гоблинов подать ему лежавший на земле сиреневый алмаз, и вложив Семя Жизни в свою ладошку Армад напрягся всем своим тельцем и преобразовал камень в длинный кинжал такого же цвета.

Огнесса отползла от своего правителя, что-то невнятно бормоча о помиловании, но тот шёл на неё с кровожадной улыбкой, занося над головой заколдованное оружие.

— Нееет! — до хрипоты закричала я, пытаясь не допустить смерти огневички, и сделала первое, что пришло мне в голову: бросила на землю возле бывшей подруги пузырек с порошком.

В паре сантиметров от изумленной Огнессы засиял переливами серого цвета переход в другие земли, ведьма, замешкавшись на мгновение, нырнула в него, подарив мне на прощание недоумевающий взгляд.

Армад взревел, сверля меня своими аметистовыми глазами с танцующими огоньками ярости в них.

— Как ты посмела, соплячка, перечить моей воле?! — князь направился ко мне, семеня своими детскими ножками.

Я подскочила на ноги, призывая стихию. Путы меня не остановили — я спокойно поменяла ипостась, готовая принять любой удар. Да, наручники уменьшали силу моего дара на половину, но думаю справиться с ослабевшим демоном я и так смогу.

Князь неожиданно остановился в паре шагов от меня, расплывшись в довольной улыбке, будто я ему только что предложила грандиозный приз, а не готовилась драться до последнего.

— А знаешь, это даже к лучшему. Сила жизни носительницы дара стихии намного ценнее какой-то огневой ведьмы.

Указав гоблинам, чтобы схватили меня, он противно засмеялся.

Но не на ту ты напал, карлик! Я зарычала и первая бросилась на громил.

Потом все смешалось: грубые руки, что я била молнией, умелые захваты сзади, отражаемые холодным ветром, обращённый град на головы ругающихся гоблинов. Эта схватка никак не хотела заканчиваться, отбиваясь от одних — на их место сразу же приходилось в два раза больше.

В итоге воинам удалось меня пленить: по два гоблина с каждой стороны, одни держат за руки, другие страхуют. Поставив меня, почти истратившую все свои силы, на колени перед терявшим терпение Армадом, больно за волосы подняли мою голову, чтобы я смотрела в глаза своей смерти.

В последние минуты, когда князь распинался в красивой речи, занося надо мной клинок, я вспоминала всю свою жизнь, так не желая с ней расставаться. Боль от того, что я не увижу больше родных, друзей и Гастьяна, оглушала и комом раздирала горло. Как я не пыталась быть сильной в этот момент, слезы сами собой покатились по щекам, показывая мой страх и слабость. Я закрыла глаза и сжалась внутри, ожидая удара. И он последовал.

Жгучая, резкая и такая сильная боль разразилась в моей груди. Дыхание сбилось, глаза открылись от шока: взглянуть, что стало причиной адского чувства. В голове закопошились мысли, словно искали спасительный план, но создавая лишь суету.

Клинок в моей груди засветился ещё ярче сиреневыми цветом и по руке, сжимавшей его, потёк, сливаясь с венами Армада, ручеек моей жизни. Князь наливался силой, становясь больше в размерах.

Я почти канула в темноту, как мой дар закричал внутри так сильно, что я снова пришла в себя, не понимая, что делаю: отбросив державших мои руки гоблинов потоком ветра, я схватила ладонями за лезвие кинжала, до боли сжимая его и вытаскивая из своей груди. Поток энергии прекратился и князь, закрывший от наслаждения глаза, яростно распахнул их, выясняя причину внезапной остановки переливания.

Мое сознание то и дело пыталось уснуть, но стихия мне этого не позволяла, наполняя меня силой, что я до этого не могла и представить.

Армад направил в меня магический луч, атакуя, но я хрипя и оплевываясь кровью, отскочила от места удара, в котором образовалась расплавленная дыра.

Тёплый вихрь подхватил мое немощное тело и вознёс над головой князя, не давая своими потоками добраться до меня снарядам нападающего.

Дальше все происходило как в тумане: мои атаки молнией и разразившийся, смывающий все на своём пути, ливень. Ярость Армада и его попытки меня поразить своей магией. Стихия будто знала, как нужно действовать, чтобы не только победить в схватке, но и выжить — я не отдалялась от князя, а наоборот шла вперёд, пытаясь отобрать кинжал. Я не знаю сколько это продолжалось: моим последним воспоминанием стали появившиеся из ниоткуда крики, где я слышала голос Гаста, Фара и даже Огонька, электрические разряды, пробившие щит князя, впиваясь в его тело, наравне с бешенными собаками, и моя ладонь, сжимающая сиреневый кинжал, вонзенный прямо в сердце Армада.

Глава 30

Мне снился Гастьян. Он нежно гладил мои волосы и шептал о любви. Потом целовал, целовал, целовал…но я не могла этим насытиться: я хотела ещё больше чувствовать его тепло и любовь.

Ещё в моёмсне были Огонёк и Юонна. Словно в старые-добрые времена они держались за руки и смеялись над разными глупостями, обнимая меня и рассказывая последние новости во всех красках.

Мне было так хорошо и спокойно, что невольно закралась мысль — это Рай: я ведь не могла выжить после огромной дыры в груди. Опомнясь, я начала ощупывать себя, но мое тело было полностью цело и здорово: ни царапинки, ни синячка. Значит, я точно в лучшем мире…

— Милая, ты у меня такая… — горячие губы поцеловали мои и я потянулась к такому знакомому и любимому демону.

— Стиша! Ты пришла в себя! Наконец!

Я захлопала глазами, потеряв нить между сном и реальностью. Все вокруг казалось таким живым, будто просто проснулась от долгого сна, но этого не могло быть! Даже сам императорский лекарь меня не смог бы спасти.

— Я же сказал, пара дней и она придёт в себя, — от знакомого голоса я ещё больше начала сомневаться в своём психическом здоровье.

Эрсул! Возле Гастьяна стоял эльф, что ещё недавно был камнем!

— Эрсул? Гастьян, ты что, тоже умер? — со страхом спросила я попеременно смотря то на демона, то на эльфа.

— Умер? — недоуменно переспросил Гаст и они с Эрсулом залились хохотом.

Я надулась: у меня тут, понимаешь, крыша едет, а им смешно!

— Стихиллия, никто не умер. Все живы и здоровы, — просмеявшись все-таки решил просветить меня эльф, — и Мина, и Огнесса и все остальные. Кроме Армада.

— Но…как? У меня же в груди дыра была от клинка?! — я все ещё не верила, что не сошла с ума и действительно смогла выжить. Это, воистину, чудеса!

— Ну ты же слышала, что я великий целитель, — снова мягко засмеялся эльф, — правда один побочный эффект остался.

Эрсул поднес ко мне непонятно откуда взявшееся маленькое зеркальце:

— У тебя нет теперь второй ипостаси.

Я дрожащими руками приняла зеркало и, на секунду замерев, решаясь, поднесла его к своему лицу: пепельно-платиновые волосы, ярко-голубые глаза с длинными чёрными ресницами, немного бледноватые губы. Ощупывая лицо, я пару раз себя ущипнула, чтобы до конца убедиться, что это не сон.

— И я теперь всегда буду такая? А стихия? Что с ней? — мой голос все же дрожал, выдавая тревогу, потому что я не чувствовала стихию, как второго пилота. Она была где-то…ближе?

— С ней все в порядке. Теперь вы единое целое. Убив князя, ты исполнила пророчество, умерев в одной из своих ипостасей. Но Гастьян вовремя пришёл с отрядом, давая нам с Миной возможность оказать тебе первую помощь. Как только кинжал из Семени Жизни поразил свою цель, убивая князя и выполнив последний пункт пророчества, нас выбросило из его плена.

— А что с Миной? Юонной? Огнессой? — от нетерпения я даже привстала на локтях, не почувствовав при этом ни капельки дискомфорта или, тем более, боли.

— Милая, ты только пришла в себя, а уже не можешь спокойно лежать на месте, — насмешливым тоном произнёс Гастьян, целуя мою руку. — Девочки сами придут к тебе позже и все расскажут.

— И Огонёк? Её не арестуют?

— Вердикт императорского суда уже был озвучен. Учитывая то, что она привела нас к тебе, её не лишат жизни. Ее лишили дара и приговорили к пожизненным работам на благо империи.

Я кивнула, не зная, радоваться за подругу или переживать. Самое главное — все живы! А большего для счастья мне не нужно!

Демон воспользовался моментом, когда Эрсул покинул комнату, и нырнул ко мне под одеяло, обжигая такими сладкими поцелуями скучавшею по его прикосновениям кожу.

***

Как я выяснила позже, встретившись с подругами: Юонну я отправила в Дьюксен! Прямо во дворец императора, но, к счастью, объяснив кто она и как попала туда, ей ничего не сделали, а наоборот снарядили экипаж и отправили обратно с парочкой сопровождающих служивых. Сначала подруга злилась на мой поступок, но прибыв на место и узнав, что со мной случилось, сменила гнев на тревогу за меня, простив мою выходку. Фарман сумел её убедить, что все будет хорошо. Как оно на самом деле и случилось.

Мина, также как и Эрсул, освободилась из плена после убийства Армада. Но к её удивлению — к ней вернулся дар. Проклятие перестало существовать, как и кровавый князь или Семя Жизни. В ближайшем будущем Мина с Эрсулом решили пожениться, и нас, кстати, приглашают в качестве почетных гостей.

Огнесса, сбежав через мой портал оказалась на земле Вульфов. Но после того, как я в третий раз спасла ей жизнь, сердце ведьмы, наконец, растаяло. Огонёк приняла решение, что приведёт ко мне помощь в лице Гаста. Демон сначала хотел убить огневичку на месте, но выслушав её, принял правильное решение: отправился с отрядом и Огнессой на мою выручку, боясь опоздать. После всего содеянного, Огонька навсегда лишили дара: теперь она обязана жить в императорском монастыре добродетелей и искупать перед Богами свои грехи добрыми поступками. Но Огнесса ни чуть не жалеет, она счастлива, что вернулась к себе прежней, и выжгла всю черноту из души (как она утверждает, благодаря моей любви).

Но самое интересное оставил мне Цис. Этот проказник на самом деле не собирался требовать от меня оплаты за его помощь: как утверждает кот, это был продуманный ход, где он подтолкнул нас с Гастом к священному браку (как оказалось узы истинной пары все же существуют!), что дало мне силы исполнить пророчество и не погибнуть. А саму сделку он сразу же расторг, благо статус могущественного фамильяра ему это позволял.

Гастьян же…после моего похищения начал обшаривать близлежащие земли, пока к нему не пришла Огнесса. Попав к вратам Армада вовремя, он увидел, как я из последних сил вонзаю кинжал в сердце князя и падаю замертво, помог Эрсулу не отпустить меня в мир иной, пополняя запасы моих сил своей энергией (с истинными парами и так можно!).

Кстати, красный демон не отказался, а даже наоборот — настоял на нашей свадьбе. Поэтому теперь я счастлива до соплей, но серьёзный разговор на тему «когда он успел пересечься с Огоньком» всё-таки состоялся: ещё в Дьюксене Огнесса соблазнила демона, надеясь, что он влюбится именно в неё, но Гастьян отнесся к всему этому, как к короткой интрижке, на утро оставив огневичку в одиночестве, даже не поинтересовавшись ее именем и не узнав на поляне во время боя.

Не закатывая ревностных истерик, я просто обняла своего любимого будущего мужа. Нужно поберечь его нервы, ведь впереди знакомство с моей семьёй!

И мы с моим уже женихом отправились знакомиться с его будущими родственниками.

Глава 31

— Стишечка, дочуня! — раздалось на весь дом громкое приветствие отца. — Как я скучал! Надеюсь, ты приехала на совсем, а не сообщить, что разрушила пол столицы?

Папенька рассмеялся и обнял меня так сильно, что ещё немного и у меня хрустнули бы кости.

— Ты сломаешь свою дочь! — с насмешкой прикрикнула на папу мама, которая уже хлопотала на кухне, накрывая на стол, где на самом видном месте красовались подаренные Гастом цветы.

— Не учи отца детей обнимать! — также со смешком огрызнулся родитель, выпуская меня из объятий и протянул руку Гастьяну, — Анат — отец этого неугомонного создания.

Гастьян с улыбкой пожал руку папе и представился:

— Очень приятно. Гастьян — командующий императорской службой.

В глазах отца на мгновение проскочило беспокойство, но мягко приобняв нас с Гастом за плечи и уводя в гостиную на диван, он весело спросил:

— Ну, господин командующий, жалуйтесь. Что на этот раз вытворила моя любимая дочка? И, кстати, почему ты во второй ипостаси?

— Нууу, тут такое дело… — интригующе протянула я, косясь на Гастьяна: пусть демон рассказывает всё, что произошло. Его же идея была скрыть от родных, да и достанется ему явно меньше, чем мне. Наверное…

И Гаст, тяжело вздохнув, начал пересказывать нашу историю, избегая острых подробностей.

Отец с мамой, что забросила готовку и прибежала к нам, на протяжении всего монолога Гастьяна менялись в лице раз десять. Но не разу не перебили демона. Под конец повествования о нашем приключении, папенька не выдержал и схватился за бутылку коньяка. Но выпить ему было не суждено: маменька, не глядя, отобрала стакан с напитком и опрокинула в себя, даже не поморщившись. Папа было открыл рот, чтобы возразить, но промолчал, снова весь превратившись в одно сплошное ухо.

— Вот как-то так, — подытожила я рассказ любимого, сжимая его ладонь, не зная чего ожидать от родителей, что неподвижно сидели напротив нас в кресле около минуты, пока отец резко не подскочил:

— Дайте я вас обниму, дети мои!

Заключив нас с Гастьяном в свои медвежьи объятия, мне показалось, папенька пустил скупую мужскую слезу. А вот мама не стала сдерживать поток соленых капель и присоединилась к нам.

— Стишечка, я так рада! Доченька, слава Богам, все закончилось хорошо! — причитала мама, гладя меня по голове и целуя в лоб.

— А что это у вас тут за групповое проявление любви? Вы не заболели, а то тогда мы быстро ретируемся, чтобы не заразиться? — за нашими спинами послышался смешок Оликса, что стоял на пороге вместе с Радом.

— Не бойся, на сегодня купальный сезон в моём океане любви закрыт, — отец приглашающим жестом подозвал парней. — Хотя, на счёт матери я сомневаюсь: в её любви можно купаться безвылазно.

Мы все вместе рассмеялись и я почувствовала, что всё: теперь я счастлива на все сто процентов. Нет! На двести!

Рядом со мной моя любимая и любящая семья, которая поняла и приняла наше с Гастьяном внезапное и опасное приключение: без упреков, без скандалов. Хоть они и переживают, что их дочь была на пороге смерти, но также они верят в меня. К тому же, я скоро стану женой самого лучшего демона на свете и поступлю учиться в академию при императорском дворе. Мечты сбываются! Я снова обрела свою вторую лучшую подругу, пусть сейчас мы общаемся не как прежде, но со временем наша былая дружба возродиться, я это знаю! В Дьюксен мы решили переезжать вместе с Юонной, которая согласилась на предложение Фармана стать его девушкой, и это тоже не может не радовать.

Мы сидели за столом, накрытым праздничным ужином (и как маменька только всё успевает?) обсуждая подробности произошедшего с нами, выслушивая наигранные обиды Оликса, что не взяли его с собой и веселые шутки папеньки, как Гастьян неожиданно встал со своего места и попросил всех нас выйти во двор по очень важному делу.

Сказать, что я была заинтригована — ничего не сказать!

Когда всем семейством мы расположились у фонтанчика, красный демон встал напротив нас и щелкнул пальцами.

В мгновение весь двор запестрил разными красками: здесь были и чародеи-музыканты, наигрывающие нежную музыку на своих инструментах, и маленькие феечки в нарядных платьях, осыпающие меня лепестками роз, и разноцветный салют, складывающий на небе фразу «Стихиллия, я тебя люблю!».

По телу побежали мурашки, заставляя меня задрожать в предвкушении самого прекрасного момента в моей жизни. Но когда Гастьян встал на одно колено и достал неописуемой красоты колечко, мои ноги не удержали меня, и я бы непременно рухнула, если бы отец вовремя не приобнял.

— Стихиллия! Моя непокорная, своенравная, вредная и просто невыносимая! Я люблю тебя больше жизни и прошу твоей руки и сердца! — у Гастьяна чуть подрагивал голос, выдавая его волнение.

— Конечно, да! — взвизгнула я и кинулась на шею демону.

Под овации и поздравления родных, Гаст покружил меня в своих объятиях и поцеловал.

— Ну, вот и первое знамение, о котором говорили горы… — будто невзначай сказал Ран, после поздравления.

— В смысле? — напряглась я всем телом, хватая брата за руку.

— Перед счастливой семейной жизнью! — засмеялся братец, целуя меня в щеку.

Я облегчённо выдохнула, легонько шлепнув Рандмура, и уже отойдя с Гастьяном почти к самому крыльцу, мне показалось, что Ран добавил нам вслед:

— И не только…



Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30
  • Глава 31