Вероника [Марина Григорьевна Халкиди] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Марина Халкиди Вероника

Глава 1

Вероника набросила теплую кофту на плечи: в доме было тепло, но девочка всегда мерзла. Стараясь не шуметь, она осторожно и бесшумно поднялась по кованой лестнице на чердак. Девочка зажмурилась от яркого света лампочки, споткнулась о ножку комода и распласталась на полу: сверху на нее упали старые альбомы и коробки. Вероника погладила ушибленную ногу, скользя взглядом по фотографиям, но ту — которую она искала — там не было. Девочка прислушалась к спящему дому: ее неуклюжесть никого не разбудила.

Ника уныло взглянула на гору коробок, ей и за месяц было не перебрать их содержимое. А искала девочка фотографии матери, сетуя, что не положила их перед переездом в свой чемодан.

В новый дом семья переехала всего неделю назад. И если раньше Вероника делила комнату с двоюродными братьями, теперь у нее была собственная спальня…

Девочка покосилась по сторонам и, пока никто не видит, съехала по перилам лестницы в гостиную. Тетя строго-настрого запрещала так делать, но дух непокорства все время заставлял девочку совершать необдуманные поступки.

— Смотри, шею не сверни, — рассмеялся Максим, запихнув в рот половину бутерброда с ветчиной.

Ника посмотрела на худого, как щепка, брата, и куда только исчезают тонны еды, которую он все время жевал? Тетя Лена каждые несколько дней совершала рейды, обыскивая шкаф, тумбочку и рюкзак сына, пытаясь избавиться от сладостей, чипсов, сухариков и даже сосисок в тесте. Но Макс все равно умудрялся найти новый схрон. Он даже в ванной успевал перекусить, а в его кровати всегда можно было найти крошки.

Мальчик запихнул в рот остатки бутерброда, довольно погладил тощий живот.

— Ух, хорошо.

— А где Джон и Рома? — ворчливо спросила Вероника, завистливо поглядывая на крошки от еды на новой футболке брата. Живот недовольно заурчал, напоминая, что на чердаке девочка провела больше часа, так и не позавтракав.

Мальчик весело кивнул на лестницу, на которой появились братья.

Трое близнецов были похоже друг на друга — светловолосые и голубоглазые, а также высокие, тощие и нескладные. Но после пяти минут общения — их невозможно было перепутать.

Глуповатая и довольная улыбка не покидала счастливое лицо Максима. Он во всем умел видеть положительные стороны и никогда не терял оптимизма. А еще он попадал в дурацкие ситуации и находил неприятности на пятую точку даже на ровном месте. Часто к этому приводило своеобразное чувство юмора мальчика и привычка подшучивать, даже в неуместное время и месте.

Рома был полной противоположностью Максима. Он редко улыбался и часто был недоволен. К тому же он находился в тени двух старших — правда на какие-то полчаса — братьев. Ведь второй брат — Женя обладал какой-то феноменальной способностью к знаниям. Он с легкостью побеждал на олимпиадах и конкурсах, хотя, казалось, и не прилагал к этому особых усилий.

Вероника улыбнулась, разглядывая двоюродных братьев. Пару месяцев назад мальчикам исполнилось по тринадцать лет, они резко вытянулись за это время на целую голову, так что девочки из старших классов стали на них заглядываться. А ведь и впрямь красавцы. Наберут мышечную массу и превратятся в настоящих светловолосых викингов. Улыбка девочки стала шире, когда она поймала взгляд Макса. Ни свет ни заря, а энергия так и плещет из подростка. Пусть и неугомонным, но он был теплым солнцем: ведь не только гадости мог делать, но и согревать своим теплом.

А вот Рома уже с утра был недоволен. Видимо, Женя опрокинул на него ковш воды, пытаясь разбудить. Или же брату приснился очередной кошмар, где за ним охотились монстры. И девочка не сомневалась, что шею одного из монстров венчала голова Максима.

— И так отряд юных спартанцев, вы готовы к новым подвигам? — бодро спросил, потирая ладони, подросток.

Братья и Вероника обреченно переглянулись, о вылазке они договорились еще несколько дней назад, а уговорить Макса повременить с походом было практически невозможно. Девочка уныло покосилась в сторону кухни, чутье ей подсказывало — позавтракает она на бегу, если успеет заглянуть в холодильник.

— И так мои братья по оружию, сегодня мы обрушим крестовый поход против нечистой силы…

Джон кашлянул.

— Спартанцы и крестоносцы жили в разные эпохи, — внес он поправку с умным лицом.

Максим на секунду растерялся. Он вечно все путал, знания надолго не задерживались в его пустой голове.

Но, улыбка, было соскользнувшая с лица, вновь расцвела как пион.

— Миньоны должны помалкивать, когда говорит старший по званию.

Вероника вперила руки в бока и вопросительно изогнула бровь, копируя тетю, когда та была чем-то недовольна. Максим опасливо отступил от сестры.

— Выдвигаемся, пока не проснулись родители. Одолеем злую колдунью!

Компания из юных крестоносцев, хм…или спартанцев, покинула большой двухэтажный дом. Во дворе еще шли строительные работы, а мама мальчиков только наметила накануне место для сада. Подростки поспешно пересекли территорию будущего сада, понимая, что мама и их привлечет к высадке деревьев и цветов.

Сказать по правде, никто из всей компания, не считая конечно Максима, не верил в колдовство и магию. А вот мальчик пару лет назад — в канун нового двухтысячного года — искренне верил, что наступит предсказанный майя конец света, а техника в полночь отключится во всем мире. Максима не смутило, что предсказание не сбылось. Теперь он увлекся катренами Нострадамуса, пытаясь по ним предсказать будущее.

Вероника все-таки успела перед походом забежать на кухню и отрезать себе половину палки колбасы. Женя и Рома посмотрели на сестру такими голодными глазами, что девочка с барского плеча щедро поделилась колбасой, а оставшийся кусок целиком засунула в рот, пытаясь его пережевать и защитить от загребущих рук Максима. Брат хмыкнул и достал из-за пазухи пакетик сухариков.

— Мне страшно представить, откуда ты в следующий раз достанешь еду, — пробормотала Вероника.

О заброшенной усадьбе на окраине города давно ходили скверные слухи. Будто там еще в девятнадцатом веке жила ведьма, которая заморила голодом не одного крепостного крестьянина. В годы революции дом оккупировали то красные, то белые, а на заднем дворе даже проводили расстрелы. В двадцатые годы в усадьбе открыли приют для сирот, а в годы Отечественной войны в нем располагался лазарет.

С каждым годом слухи обрастали новыми подробностями. Дети судачили о людях, некогда живьем замурованных в стены особняка.

Максим никогда бы не признался в страхе, однако, дом его пугал. Но вот глупый спор с одноклассником вынудил его перебороть страх: по условиям договора он должен был принести в школу любую вещь из особняка.

И так крестоносцы, да простят нам истинные герои Средневековья, оставили велосипеды в заброшенном саду, с пригорка изучая особняк.

Конечно ничего сверхъестественного или фантастического в доме не происходило. Построил его в начале девятнадцатого века опальный дворянин — Заболовский. Затем особняк в римском стиле — горел и даже подвергался обстрелу, но уцелел. Последнее десятилетие он пустовал, вот слухи и создали ему мрачный таинственный ареол.

Максим сел на траву, постелив на землю куртку. Вероника промолчала, хотя тетя Лена опять будет недовольна тем, что сын умудрился вывалиться в грязи в сухую и не дождливую погоду.

Максим разрабатывал план вторжения в дом ведьмы: Женя согласно кивал, а Рома чертик прутиком на земле геометрические фигуры.

Ника зевнула, кусок колбасы едва утолил голод, и девочка мысленно представила в голове поднос со сладостями. Затем мысли плавно перетекли к предстоящему дню рождения, до которого оставалось меньше месяца. Девочка нарисовала в голове огромный торт с бабочками и цветами. Вероника покосилась на братьев, размышляя, что же они ей подарят.

— Ника, согласна?

Размечтавшись о праздничном торте с шоколадом, девочка пропустило мимо ушей слова Максима. Вероника хлопнула брата по плечу.

— Отличный план, Макс, — похвалила она.

Подросток довольно расправил плечи: от сестры редко можно было дождаться похвалы.

А вот Женя поглядывал на девочку с беспокойством.

У Вероники на секунду в голове промелькнула мысль — с планом что-то не так! Но навязчивая картина с подарками вызвала у нее широкую и мечтательную улыбку.

У Максима конечно каша в голове, подумала легкомысленно девочка, но дом сто лет как заброшен, так что сюрпризов не предвиделось.

Первое беспокойство прошмыгнуло серой мышью, когда Макс повел их к черному входу.

— Вот увидите, мы обязательно найдем следы преступления, возможно, отыщем даже какой-нибудь завалявшийся скелет, — жизнерадостно предсказал подросток.

От слова скелет — Рома вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Ему уже тринадцать, не боится он привидений и полтергейстов.

— Нет там никаких скелетов, — буркнул мальчик. — И быть не может. Все это чушь, впрочем, как и жизнь на других планетах.

Макс презрительно то ли крякнул, то ли фыркнул.

— Ты узко мыслишь, мой развращенный наукой друг, — пафосно начал подросток. — Но я от тебя ничего другого и не ожидал, — отмахнулся он от брата, как от надоедливой букашки, которая не укусит, но настойчиво мелькает перед глазами, раздражая мельтешением. — Но здесь раньше жила колдунья, все об этом шепчутся…Ведь так Джон? Ты согласен со мной? — напористо прикрикнул мальчик.

— Я? — испуганно переспросил брат. Женя не любил вступать в пререкания с братом, не забывая, когда у того заканчивались аргументы, он использовал последнее доказательство — силу! Джон проглотил ком в горле и взглянул опасливо на Билла. Поди, скажи ему прямо в лоб, что, дескать, совсем он с ним не согласен. Женя покосился на сестру. Та мечтательно смотрела на небо, явно не прислушиваясь к разговору. Джон вздохнул. — Конечно…в Средние века ведьм сжигали на кострах. Суд святой инквизиции…Вот только методы, которыми добивались их признаний. Они были не гуманны, — подросток глупо улыбнулся, как будто было что-то смешное в дыбе или испанском сапожке. — Чтобы избежать пыток, люди…признавались в том, чего и не совершали… — увидев, что лицо брата побагровело, он поспешно добавил. — С другой стороны наука еще не может объяснить очень многое…

Вероника покосилась на братьев и зевнула, широко открыв рот, вопреки всем правилам приличия. Тетя Лены рядом не было, и замечание некому было сделать.

— Заканчивайте споры, — заметила она. — Есть хочу…

Макс схватил Женю за грудки, приподнял. Мальчику пришлось встать на носочки.

— Толком скажи, веришь? — прикрикнул Максим.

Женя зажмурился и отрицательно покачал головой.

— То-то, — буркнул довольный Рома, и подобие улыбки скользнула по тонким губам.

Максим отпустил брата и оттолкнул его, с надеждой посмотрел на сестру.

Вероника притворно вздохнула, хотя лукавая улыбка блуждала на ее губах.

— Замурованные чудики в кирпичной кладке, детские скелеты, расчлененные трупы, — задумчиво загибала пальцы девочка. Она попыталась подобрать слова, чтобы не обидеть брата. — Звучит сомнительно…

— Сомнительно? — вспылил Макс, размахивая руками, как ветряная мельница, — ничего, сейчас сами все увидите!

— Увидим, — согласился Рома, — если нас не арестуют за проникновение со взломом. Что? — переспросил мальчик, заметив удивленные взгляды. — Я, между прочим, смотрю «Время суда».

Максим только отмахнулся от совета брата и, как заправский медвежатник, вскрыл замок.

— Со мной детки вы не пропадете!

— А сгинем, — подвела неутешительный итог Ника.

Первая часть того самого плана, предложенного Максом, и мудро прослушанная девочкой, прошла без сучка и задоринки.

Максим распахнул двери, жестом приглашая друзей внутрь особняка.

— Только после вас, мой командор, — саркастически заявила Ника, передразнивая брата.

Подросток сглотнул, пожал плечами и смело шагнул в темный чулан.

Раздался противный скрип, и двери с грохотом закрылись.

— Ветер, — бодро предположил Макс.

Ника опрокинула ведро со шваброй.

— Ай…сойди с моей ноги, — буркнул Женя.

Рома поскользнулся и с грохотом отлетел к дверям.

Подростки, толкаясь и активно помогая себе локтями, протиснулись в узкую дверь.

Женя восхищенно ахнул.

Огромные витражи пропускали через искаженные стекла лишь толику солнечного света.

В гостиной царил полумрак. Но даже стены дышал величием старины. Время и попытки уничтожить особняк — не увенчались успехом. У стены часовыми стояли рыцарские доспехи.

— Настоящие? — спросил тихо Рома у Жени, который был поклонником рыцарских романов, короля Артура и историй о Камелоте.

— Спроси меня, детка, — бесцеремонно вмешался Максим, положив руку на плечо брата. — На что ты смотришь, на эти железяки?

Рома недовольно скинул руку брата с плеча.

— Сам ты детка, — неожиданно обиделся он.

Ника на доспехи взглянула искоса, для нее они были куском ржавого железа. К тому же, дядя с тетей часто водили детей на экскурсии в музеи, невзирая на отсутствие энтузиазма у подростков.

Ника же любила книги, они были ее стихией, которые уносили ее мысленно в другие миры, в места, где ее родители были живы. Девочка шмыгнула носом и, пока никто не заметил, смахнула пару слезинок. Ника давно смирилась с их смертью, но боль с годами не стала меньше. Чтобы отвлечься, Вероника подошла к стеклянной витрине, разглядывая старые книги. Нет-нет, девочка не верила в колдовство и магию, но названия книг насторожило ее.

— Идите сюда! — позвала Ника. Ее интуиция уже второй раз за это утро предупреждающе шевельнулась. Рома была прав, нельзя вламываться в чужой дом, даже пустующий.

— Печать Соломона, — прочитал Максим.

— Черная магия, — в ужасе прошептал Женя.

— Спиритизм, вызов духов, — выдохнул Рома.

— А знаете, что самое интересное, — начала Ника, привлекая внимание братьев. Девочка провела рукой по стеклянной витрине, показала чистые пальцы, — кто-то протирает здесь пыль.

Максим глупо улыбнулся.

— Да ладно, дом пустует уже…

Закончить предложение мальчик не успел. Так как, в этот самый момент над головами подростков раздались шаги! Дети испуганно сбились в круг, прислушиваясь к шуму. Природа наделила их всех богатым воображением, которое оживило скелетов в стенах и старую ведьму, якобы умершую в девятнадцатом веке и превратившуюся в призрак.

Лицо Ромы вытянулось, его глаза забегали по комнате, пытаясь отыскать щель, куда можно было бы втиснуться.

Женя побледнел, затем покраснел…Ника почувствовала, как брат наваливается на нее.

— Ты в порядке? — спросил она, на что Джон отрицательно покачал головой.

Максим, озираясь, сделал шаг назад, вспомнил, что дверь захлопнулась, остановился.

На верхней ступени лестницы мелькнула тень, и подростки, схватившись за руки, закричали…

Глава 2

Подростки — в рваных джинсах и растянутых футболках — замерли у распахнутого окна, прислушиваясь к тишине, царящей в доме. Они натянули бейсболки на глаза и несмело распахнули двери.

— Ну, что там?

— Кажется, никого нет.

— Уверен?

— Наверное, мама еще не вернулась.

Дети, опасливо озираясь, разулись и вошли в гостиную, мягко ступая по паркету. Ступени лестницы протяжно заскрипели.

— Да тиши ты, Макс.

— Это не я!

— А кто пыхтит как ежик?

Подростки, толкая друг друга, так и не поднялись на второй этаж, когда прозвучал вопрос, заставивший их испуганно замереть в нелепых позах.

— Что произошло? Почему вы в таком виде?!

Елена Васильевна — высокая блондинка с ярко-голубыми глазами, лет тридцати пяти — недовольно покачала головой, переводя взгляд с одного подростка на другого.

— Немедленно спускайтесь с лестницы и объясните, что произошло?

Братья выстроились в шеренгу перед матерью, а вот Ника предпочла спрятаться за их спинами.

— И снимите кепки — живо!

Мальчики несколько секунд переглядывались, пока второй окрик не вынудил их снять бейсболки.

— Мама, ты только не волнуйся, — попросил Женя.

— О Боже! — Елена поднесла ладонь ко рту.

На лицах подростков расцветали лиловым синяки и царапины. Брюки были испачканы в грязи, с которых натекли маленькие лужи на паркет.

Елена подошла к дивану и практически упала на мягкую перину. «Главное не нервничать», — пробормотала женщина и, вспомнив уроки по йоге, стала глубоко вдыхать и выдыхать.

Подростки переглянулись, вопросительно приподнимая брови и пожимая плечами, мать вела себя странно.

— Мы можем уже идти? — несмело спросил Рома, переминаясь с ноги на ногу и осторожно отступая к лестнице.

Елена вздрогнула, перестала бормотать себе под нос, подняла взгляд, пытаясь разглядеть за спинами сыновей лицо племянницы.

— Вероника, — позвала она.

Парни расступились, девочка, замявшись, нехотя вышла из тени.

— Вероника!

Девочка подняла взгляд зеленых, цвета изумруда, глаз. Правда рассмотреть можно было только один глаз, так как второй заплыл и налился синевой. Русые волосы с золотыми прядями растрепались, и несколько кудряшек упало на лоб.

— Вероника, ты же девочка, — выдохнула Елена.

Братья хмыкнули, с раннего детства Ника лазила с ними по деревьям и крышам, набивала шишки и сдирала кожу коленей в кровь. А мама все не оставляла попыток превратить племянницу в маленькую принцессу. Неудачные попытки только закаляли женщину в ее стремлении.

— Андрей!!!

В кабинете что-то упало, и в гостиную ворвался русоволосый мужчина в очках, держащихся на самом кончике носа. Андрей замедлил шаг, увидев, что жену не убивают и не грабят. Перевел понимающий взгляд на сыновей и племянницу, затем на разгневанную супругу.

— Решили принять грязевую ванну? — по-доброму усмехнулся мужчина. — Что же, говорят, они полезны. Только не забудьте убрать, где наследили.

— И это все? — недоверчиво спросила Елена у мужа. — Все что ты можешь сказать?

Андрей пожалел о глупой шутке, но он хорошо помнил свое детство, когда приходил домой после драк и попыток отыскать снаряды военных лет. А ведь пару раз только чудом не лишился пальцев, правда, родители так об этом и не узнали. Мужчина подошел к жене, незаметно для нее подмигнул племяннице: губы девочки дрогнули в улыбке, которую она поспешно согнала с лица.

— Что произошло?

— Ну… — начал было Макс и стушевался под гневным и пронзительным взглядом матери.

— Вероника, поднимись в комнату и переоденься, и не забудь принять душ. Через полчаса нас ждет портниха.

Девочка подняла взгляд, зеленые глаза сверкнули драгоценным металлом. Но Ника не торопилась выполнить приказ тети.

Раздался телефонный звонок. Андрей, опережая супругу, схватил трубку и поднес ее к уху.

— Слушаю, — лицо мужчины вытянулось, он натянуто улыбнулся и прикрыл трубку рукой. — Да, я внимательно слушаю…понимаю. Хорошо… В следующую пятницу я буду. Один. Да…хорошо.

Андрей положил трубку, пытаясь выиграть время и придумать правдоподобную ложь. Звонила классная руководительница детей, которая вызвала его в школу: подростки в очередной раз нарушили школьные правила. Мужчина взглянул на детей, хорошо, что Евгения Петровна не видела их сейчас.

— Кто звонил? — требовательно спросила Елена, сурово поглядывая на супруга. Невзирая на попытки мужа прикрыть трубку, она расслышала визжащий голос учительницы.

— Коллега по работе, — неуклюже солгал Андрей.

— Коллега по работе? — переспросила женщина, перевела взгляд на сыновей, игнорируя племянницу. — Вы даже отца вынуждаете лгать и прикрывать ваши проступки. Но я на слух пока не жалуюсь. Что хотела Евгения Петровна? — потребовала Елена ответа у мужа. — И учти, вечером я ей перезвоню.

Услышав имя классной руководительницы, подростки изменились в лице. Макс толкнул Женю локтем: «Старая карга», — прошептал он, чтобы, однако, не услышали родители. Рома хмыкнул, а вот Вероника уныло опустила плечи. Евгения Петровна невзлюбила девочку с первого урока, она все время придиралась к ней по пустякам. Ника сначала молчала, даже тете с дядей она не рассказывала о придирках, оскорблениях и занижении оценок. Чувствуя безнаказанность, учительница все чаще цеплялась к девочке, а братья не остались в стороне, пытаясь защитить сестру. В то время как родители считали, что подростки с присущим им максимализмом преувеличивают проблему. Оценки по географии хромали у всех детей, только Женя умудрялся у Евгении Петровны получать отлично.

Мальчики с надеждой посмотрели на отца, надеясь, что он, как и всегда, примет их сторону, а не классной руководительницы.

— Дорогая, ты только не нервничай. Ребята просто подрались, — спокойно сообщил Андрей, как будто драка была обыденным делом, а племянница каждый день возвращалась домой с ссадинами и синяками.

Елена вновь вспомнила об уроках йоги, которые вел то ли настоящий китаец, то ли бурят, притворяющийся монахом. Мужчина утверждал, что нельзя отрицательную энергию выплескивать на родных. Но и держать в себе злость и гнев — монах не советовал.

— С меня на сегодня хватит. Делайте что хотите, а я умываю руки, — женщина резко распрямилась и направилась к лестнице. Она сделала несколько шагов и остановилась. — Ах да, Вероника, я позвоню портнихе. Надеюсь, она сумеет закончить платье без примерок.

В гостиной наступила тишина. Стрелки на циферблате часов медленно ползли, но никто из подростков не спешил прервать молчание, ощущая за собой вину. Ведь родители редко ругались, и чаще всего ссоры происходили, когда Андрей заступался за детей перед женой.

— Ники, ты и впрямь станешь носить это дурацкое платье? — не поверил Макс.

— Ты же не сможешь лазить по деревьям, — поддакнул Джон.

— И тебе придется носить туфли, — подытожил Рома.

Андрей прокашлялся, и дети сразу умолкли.

— Во-первых, переоденьтесь и примите душ, а то от вас и впрямь воняет. И не забудьте помыть за собой пол. Грязное белье в корзину. Вероника, обработай ссадины на лице перекисью. А теперь рассказывайте, что натворили. Только учтите, Евгения Петровна грозит вам исключением из школы.

— Класс, — восхищенно заметил Макс, широко улыбаясь.

Братья невольно рассмеялись, даже Андрей не выдержал и улыбнулся, только Вероника нахмурилась, вновь ощутив вину.

— Не спешите радоваться, по вам плачет кадетское училище.

— А кто нас туда примет? — прошептал Макс.

Андрей предпочел сделать вид, что не расслышал слов сына.

— Выкладывайте, что натворили, — поторопил он детей.

Подростки опять замялись.

— После уроков мы гуляли на площадке за школой, — признался Джон. — Артем со своими дружками стал нас задирать. — Мальчик замолчал, бросил беглый взгляд на сестру. Артем начал перепалку, но первой ударила Вероника. В результате пострадали все участники потасовки.

— Ну, а потом? — поторопил сына Андрей.

— Слово за слова, и началась драка, — неуклюже закончил Женя.

— Точно, так все и было, — подтвердил Макс.

Рома покраснел, но не стал перечить братьям.

— Так все и было? — не сводя взгляда с племянницы, спросил мужчина.

— Нет! — твердо ответила Вероника. — Драку начала я. Но их было шестеро! И они заслужили хорошею взбучку.

Мужчина попытался скрыть улыбку, ведь ни разу за тринадцать лет он не пожалел, что их семья неожиданно увеличилась на одну маленькую девочку, которая почти выросла, обещая превратиться в настоящую красавицу. Пройдет пара лет, понимал Андрей, и Вероника без уговоров спрячет брюки в шкаф, когда влюбится в мальчика из параллельного класса или сына знакомых, а может это будет кинозвезда или музыкант рок-группы.

— Ладно, марш наверх. В понедельник разберемся кто прав, кто виноват.

Дважды подросткам повторять было не надо, толкая друг друга, они бросились наверх, пытаясь первыми добраться до ванной комнаты.

Андрей покачал головой, а затем поднялся на второй этаж. Елена сидела в спальне и расчесывала волосы перед зеркалом. Она поймала отражение мужа в зеркале и печально улыбнулась.

— Ты опять не наказал их.

— За то, что они дети?

Женщина покачала головой.

— Веронике через месяц исполнится тринадцать лет. Все девочки в ее возрасте любят красиво наряжаться, а она отказывается носить платья. И она все время проводит с мальчишками: у нее нет ни одной подружки… — Елена выдохнула. — Я хочу устроить Веронике праздник, пригласить друзей и родственников. Хочу увидеть ее в бальном платье, чтобы она выглядела юной леди. А она специально пропускает все примерки. Портниха смотрит на меня как кролик на удава. Я не знаю, что с ней делать.

— С кем, с портнихой? — попытался пошутить Андрей.

Елена скупо улыбнулась.

— Я боюсь за Веронику, боюсь, что она повторит судьбу Василисы, — прошептала еле различимо женщина. Но муж сидел так близко, что расслышал ее голос, прозвучавший шелестом бумаги. Андрей искренне непонимающе взглянул на жену, складка пролегла на его лбу.

Андрей познакомился с будущей супругой четырнадцать лет назад. Последний курс университета, добровольно-принудительная «поездка на картошку». Днем они работали, а вечером бегали в местный Дом культуры. Вот в таком клубе Андрей и познакомился с Леной, которая была младше его на несколько лет. Она стояла в простом голубом платье и модных туфельках, одолженных у подруги. Расписалась молодая пара сразу после практики, отпраздновав свадьбу в общежитии. Родители Андрея не одобрили его брак, они видели рядом с ним дочь знакомых — городскую перспективную девушку. А Лена была родом из деревни, воспитывала ее одна мать без отца. Потом незапланированная беременность, и в результате — трое мальчишек. Времена были тяжелые — перестройка. Андрей, окончив университет, работал не только по профессии, на которой платили копейки, он крутился как мог. Родители — после рождения внуков — смирились с браком сына, даже подарили ему квартиру. А через три месяца позвонили из городской больницы. За год брака — Андрей успел познакомиться и даже невзлюбить тещу. Она была, наверное, когда-то красива. Но это время давно прошло. Платье до пят, черный платок, да фанатичный блеск в глазах отваживали от нее людей. Не приехала она и на рождение внуков. Андрей думал, что больше родственников у жены нет, ведь отец умер еще до ее рождения. А тут звонок из больницы и сестра-двойняшка. Андрей успел познакомиться с Василисой перед ее смертью. Он удивился тому насколько была измождена женщина, но при этом она даже на смертном одре оставалась красива. Сестры были похоже, но у Елены была спокойная домашняя красота. А вот Василиса…Она выглядела роковой красавицей. Взгляд скользил по комнате и цеплялся за серые глаза — пронзительные, заглядывающие в душу. Андрей в палате первым отвел глаза — не выдержал оценивающего, тяжелого, понимающего взгляда. Сестры хотели поговорить наедине, ведь они не виделись несколько лет.


Андрей ждал в коридоре, когда медсестра приняла его за отца новорожденной. Василиса не дожила и до вечера, а маленькая Вероника стала частью семьи. Андрей на вопрос жены ответил просто — прокормим. В настоящем бизнес стал приносить неплохой доход, и мужчина даже стал намекать жене завести еще одного ребенка.


— Боюсь, что Ника повторит судьбу матери.

— В тринадцать лет сбежит из дома? — скептически уточнил Андрей. — Ты знаешь, я никогда не осуждал твою мать…

— Андрей.

— Нет, позволь я все же закончу. Так вот, я не знаю, чем вызвана ее неприязнь к собственным детям, но я всегда удивлялся не тому, что Василиса сбежала, а тому, что ты не последовала за ней. А у Вероники есть мы. Согласна?

— Да, но, а если ее отец приедет за ней?

— Шутишь? Думаешь, он знает о ее рождении? Да и не отдадим мы ее никому.

Елена обняла мужа, чтобы он не увидел слез, блеснувших в ее глазах. Ведь четырнадцать лет назад она скрыла от Андрея свою главную тайну.

Глава 3

Пару часов спустя, приняв душ и отмыв паркет, на котором они наследили, подростки на велосипедах мчались к забытому особняку. Вероника умело обработала свои ссадины, ведь в этом у нее был большой опыт.

— Отец нас не наказал, но держи карман шире, старая грымза сдерет с нас три шкуры, — перекрикивая шум ветра, пожаловался Джон.

— Еще бы, ее любимчика побила девчонка! — не забывая крутить педали, со смехом заметил Максим.

Подростки дружно рассмеялись, позабыв о взбучке, устроенной мамой. До пятницы оставалось еще несколько дней, так что можно было не беспокоиться о классной руководительнице.

— А классно ты ему врезала! — вспомнил Макс. Он попытался повторить удар сестры, отпустил руль, потерял управление и чудом не упал.

Ника к общему смеху не присоединилась. Ее не отпускало чувство вины. Это она затеяла драку, втянула в нее братьев. Теперь их ждет если и не отчисление из школы, то выговор. А если их и впрямь исключат из школы, вздохнула девочка? Вероника боялась, что однажды тетя с дядей пожалеют, что оформили над ней опекунство. Ведь она приносит им одни хлопоты и неприятности.

— Ника, все хорошо? — спросил Джон.

Девочка натянуто улыбнулась.

— Вспомнила какое глупое лицо было у Артема! — с нарочной бравадой сказала девочка.

Женя не поверил, но настаивать на ответе не стал, тем более, что впереди появился особняк.

Подростки переглянулись.

— И что мы ей скажем? — спросил Рома.

— Для начала извинимся, — твердо ответила Ника.

— А если она в милицию позвонит?

Вероника отмахнулась от брата и первой подошла к деревянной двери. Не раздумывая ни секунды, девочка постучала. Шаги раздались через несколько минут, а также лай собаки. Подростки напряженно замерли, но не стали как пару дней назад с криками убегать. А ведь в прошлый раз они умудрились даже выбить дверь черного хода и перевернуть вверх дном кладовую.

Пожилая женщина в строгом платье сурово взглянула на гостей. Огромный пес неизвестной породы крутился возле ее ног, но не лаял.

— Вернулись?

Девочка вышла вперед, прокашлялась, чуть смутилась под понимающим взглядом голубых глаз и протараторила:

— Мы хотим извиниться за то, что вломились в ваш дом. Мы думали здесь никто не живет, хотя это нас не оправдывает.

Пожилая леди вздохнула, окинула гостью внимательным взглядом и явно осталась довольна увиденным. Хозяйка дома отошла в сторону, отзывая пса.

— Входите, коли пришли. Угощу вас чаем, у меня редко бывают гости.

— Да мы, пожалуй, пойдем… — замялись дети.

— Заходите, я настаиваю.

Подростки осторожно вошли в огромный холл. Максим опасливо озирался, он все еще верил, что дом проклят, а кости умершей ведьмы покоятся в подвале или в саду. Но остаться дома — мальчику не позволила гордость, ведь даже трусливый Джон сразу поддержал сестру и согласился навестить особняк за городом.

— Меня зовут Ольга Николаевна, а это Стикс, приблудился недавно и остался охранять меня и дом, — дама лукаво улыбнулась, напоминая о недавнем происшествии.

— Нам действительно жаль…

— Забудем об этом глупом случае. Присаживайтесь, я заварю чай.

Рома присел на корточки и погладил пса за ушами. У Елены Васильевны была аллергия, поэтому детям не разрешали держать дома животных.

— Давайте я вам помогу, — вскочила с дивана Вероника.

Ольга Николаевна величественно и неторопливо кивнула.

— Следуй за мной.

Девочка с завистью поглядывала на пожилую даму, копирую ее аристократические манеры. Легкий вздох сорвался с губ Вероники, она понимала, — ей никогда не научиться так себя держать. Тетя Лена была права, называя ее пацанкой. Девочка уныло взглянула на собственные брюки и кроссовки. И впервые задумалась о том, что возможно стоит попробовать носить платья.

Ника поставила чайник на газовую плиту и достала из шкафа кружки.

— Вы живете одна? — не удержалась девочка от вопроса.

Женщина нахмурилась, аристократические плечи дрогнули, и хозяйка дома кивнула.

— Из всей моей семьи не осталось никого.

— А я живу с тетей и дядей, — неожиданно для себя выпалила девочка.

Ольга Николаевна открыла холодильник и поставила на поднос вазочку с вареньем. Она не торопилась с вопросами.

— А где твои родители? — после некоторого раздумья спросила женщина.

Девочка вздохнула и пожала плечами.

— Мама умерла от осложнений после родов, а папа умер еще до моего рождения…По крайней мере так говорит моя тетя. Якобы он был военным и умер за границей. И они не знают, где он похоронен. — Ника закусила губу. Ведь и драку с Артем она начала, когда тот оскорбил ее мать, заявив, что она нагуляла дочь неизвестно от кого. В детстве Вероника верила историям тете Лены, но затем подросла и стала интересоваться — почему на кладбище есть только могила матери?

— Понятно.

— Вы только не подумайте, что я жалуюсь! — спохватилась Ника. — У меня классные тетя с дядей, и они любят меня, но… — девочка осеклась.

— Но они не твои родители, — доставая упаковку печенья, понимающе заметила женщина.

— Да, — согласилась Ника. — У меня даже нет фотографии отца, и всего несколько фото мамы: ей на них не старше тринадцати лет. Я совсем на нее не похожа…А где десертные ложечки?

Братья, оставшись одни, несколько минут чинно сидели на диване, но потом они осмелели и с любопытством стали изучать гостиную. Помимо старых книг и доспехов — стены украшала роспись и несколько портретов. Максим, не забывший о своих подозрениях, невзначай стал простукивать стены, все еще ища замурованные скелеты и пустоты со спрятанными сокровищами.

Джон покачал головой, он него не укрылось поведение брата. Рома покрутил пальцем у виска, так, чтобы не заметил вспыльчивый Макс.

Вероника помогла женщине расставить чашки на столе, незаметно скормив одно печенье псу.

— Красивая, — заметил Женя у портрета молодой девушки в голубом бальном платье и рыжими волосами, собранными в высокую прическу: пряди завивались, придавая незнакомке игривый вид.

Женщина тихо рассмеялась.

— Спасибо, — неожиданно поблагодарила она. Увидев непонимание молодежи, объяснила. — Это мой портрет. — Улыбка преобразила лицо пожилой женщины, теперь сходство с юной девушкой можно было легко заметить. — Франция, Париж, тридцать девятый год. Через месяц началась война, и я уехала в Англию. — Ольга Николаевна осторожно прикоснулась к рамке, поправив полотно на стене. — Думала этот портер утерян для меня навсегда, но десять лет спустя после войны мой муж разыскал его и вернул мне.

Джон смутился.

— Изменилась? — насмешливо спросила хозяйка портрета.

Мальчик внимательно взглянул на Ольгу Николаевну, покосился на девушку в голубом платье. Длинная шея, аристократические черты лица.

— Просто стали старше, — ответил мальчик.

Ольга Николаевна рассмеялась.

— Хороший ответ. Уверена, в будущем ты разобьешь не одно девичье сердце.

— А как вы попали во Францию? — спросил Рома, активно подкармливая Стикса под столом: пес оказался любителем печенья.

— Родилась там, — улыбнулась женщина, окунаясь в воспоминания и далекое прошлое. — Этот дом почти два века назад построил мой предок. У этих стен невероятная история, но вот спустя столетия мы сидим в гостиной и пьем чай…А когда-то, точнее в 1915 году, моя матушка вальсировала в этом самом зале, здесь она познакомилась и с моим отцом. А потом революция, и им пришлось бежать. Хорошо еще что во Франции жили наши родственники, так что родители избежали судьбы других беженцев, которые отдавали драгоценности за бесценок, чтобы прокормить себя и детей. — Ольга Николаевна положила кусочек сахара в чай и размешала. Дети нетерпеливо заерзали на диване, они хотели услышать окончание истории. — А когда в Европе началась война, родители отправили меня с тетей в Англию. К сожалению, сами они не дожили до победы, умерли в оккупированной Франции.

Ольга Николаевна давно жила одна, поэтому она так быстро и привязалась к приблудному псу. Особняк предков и дворняга — вот и все, что было у этой пожилой, но сильной женщины.

Ольге Николаевне было лестно внимание подростков, которые годились ей во внуки. А гости действительно редко появлялись в этом доме, вот и коротала пожилая дама время, изучая историю своего рода.

Хозяйка дома лукаво улыбнулась и призналась.

— Однажды я даже видела английскую королеву.

— На балу? — спросила Вероника, подавшись вперед.

— К сожалению — нет, — рассмеялась женщина. — Во время войны принцесса Елизавета водила грузовик.

— Не может быть, — не поверил Максим.

— Еще как может.

— Это же Англия, а не Россия, — согласился Женя.

Ольга Николаевна покачала головой.

— И чему вас только в школе учат? Дочери Николая Второго вязали и вышивали, их работы раздаривались или продавались на благотворительных базарах. А в годы войны — принцессы работали в лазаретах и госпиталях, собирали пожертвования и помогали беженцам и пострадавшим.

— Вот, Джон, лучше бы ты историю России учил, вместо мифов о викингах и рыцарях, — подытожил Максим.

— Кто бы говорил, — возмутился подросток.

— А как же вы в Россию вернулись? — спросил Рома.

Женщина подошла к книжному шкафу и достала старый альбом.

— В сорок пятом вернулась во Францию, когда от родителей долго не было вестей. Тогда и узнала об их смерти. Затем попала в Прагу, и там познакомилась с русским офицером. Вместе с ним вернулась в Советский Союз, — Ольга Николаевна показала фото мужа.

— А вы были красивой парой, — прошептала Вероника.

— Да…были. Вот только когда мы вернулись на Родину, мне вспомнили мое дворянское происхождение. Но и здесь нашлись хорошие люди, помогли…Пятьдесят лет с мужем вместе прожили. Детей, правда, бог нам не дал. Но мы смогли вернуть мне дом моих предков.

— Дом ведь большой, — заметил Рома. — Как вы одна справляетесь?

Женщина пожала плечами.

— Пытаюсь добиться признания особняка памятником культуры. Многие вещи, разворованные в годы революции, мы смогли найти с мужем и вернуть. Так что, надеюсь, здесь когда-нибудь будет музей.

— А как же вы?

— А что я? Позади дома маленький флигель для слуг. Мне его вполне хватит. Да и сколько мне тут осталось?

В этот день Вероника и братья вернулись домой довольно поздно, они помыли посуду, прибрались в кухне, протерли пыль и даже помыли полы. Ольга Николаевна пыталась отказаться от нежданной помощи, но подростки могли быть настойчивы. Да и жаль им стало гордую, но одинокую женщину.

Глава 4

— Дай я взгляну, как ты выглядишь.

Елена поправила рубашку на сыне и застегнула верхнюю пуговицу. С удивлением заметила, что она и на каблуках была уже ниже сына.

— Ты прямо настоящий красавец.

— Ага, в этой дурацкой рубашке, — буркнул недовольно Максим.

Елена только улыбнулась. Ее взгляд рассеянно скользнул по комнате. За две недели сын превратил собственную спальню в свинарник. На двери он повесил знак — кирпич, и родители без разрешения не могли нагрянуть в комнату сына.

Елена подняла брюки с пола и повесила их на спинку стула. Она открыла рюкзак, в котором зашелестела упаковка чипсов.

— Мы же обсуждали, что они вредны.

— Я купил всего одну упаковку, — солгал мальчик.

— Ну конечно.

Вероника ненавидела неудобную школьную форму, но после начальной школы девочкам в приказном порядке приказали сменить брюки и юбки на одинаковые синие платья.

— Что приготовить на ужин, Елена Васильевна?

Андрей, зная о желании жены вновь выйти на работу, предложил нанять помощницу. И в доме появилась Светлана, которая приходила пять раз в неделю.

— На твое усмотрение.

— Не переживайте, Елена Васильевна, никто их из гимназии не исключит. Еще налить сока, Женя?

Мальчик покраснел и глупо кивнул.

В присутствии домработницы он вел себя довольно странно, это заметили и остальные члены семьи. Так что братья с удовольствием подшучивали над влюбленным Джоном.

— Она же тебе в матери годится, — сказал Максим, когда мама со Светой вышли из комнаты.

— Ничего не годится, — возмущенно возразил Женя. — Ей всего двадцать три года!

— Старуха!

— Да она красавица! А вы ничего не понимаете в красоте!

Вероника не одобряла увлеченности брата, но все-таки не подшучивала над ним, понимая, со временем его очередная влюбленность пройдет. Ведь он уже был влюблен в пять лет в воспитательницу в садике, а затем в учительницу в начальной школе. И в это раз его избраннице было всего лишь двадцать три года, а не двадцать восемь и не тридцать пять лет. Прогресс, улыбнулась уголками губ девочка.

— Поторапливаемся, пока мы не опоздали! — ворвался в размышления Ники голос тети. — Папа обещал приехать в школу с работы.

Пока родители беседовали в кабинете с директором, подростки едва опять не затеяли еще одну драку.

Артем поджидал Веронику с братьями во внутреннем дворике школы, пришел он не один, а с компанией.

— Вы только посмотрите, с этими кудряшками Вероника выглядит как девчонка.

Ника насупилась, накануне она пару часов пыталась убедить тетю не накручивать ей волосы на бигуди. Но тетя Лена думала, что глупые кудри убедят членов комиссии, что девочка не растет пацанкой. Вероника сжала кулаки, она не хотела затевать новую драку и огорчать тетю с дядей. Поэтому девочка на секунду зажмурилась, а потом стала дышать, как учила ее тетя, задерживая дыхание, чтобы совладать с эмоциями. Ника глубоко вдохнула, задержала дыхание…и закашлялась, жадно вдыхая воздух, вызвав очередной приступ смеха у одноклассников.

Максим сделал пару шагов вперед, прикрывая сестру.

— У тебя что, проблемы? — спросил он у Артема. — Или не хватает синяка для симметрии? Не стесняйся, обращайся, я подсоблю.

Джон поднял взгляд к потолку, считая, что брату никогда не сделать карьеру дипломата. Он умудрялся обострить даже мирный разговор, стремясь доказать правоту кулаками. Но ведь так проблемы было не решить.

— Брюки, рубашечки. Только галстуков не хватает, а то выглядите как придурки, — парировал Артем.

Вероника положила руку на плечо Максима.

— Пойдем, не надо с ними связываться.

— Струсила? — с вызовом спросил Артем.

Девочка не хотела никому рассказывать, как Артем предложил ей в новогодние праздники встречаться. Ведь именно после ее отказа, мальчик стал придираться и оскорблять ее. Но сейчас это был единственный шанс отвадить парня, не доводя опять дело до драки.

— А может мне рассказать о нашем разговоре зимой? — вкрадчиво спросила Ника.

Артем побледнел, воинственно стал наступать на девочку.

— Да кто поверит твоей лжи? Лучше заткнись и убирайся отсюдасо своими братьями!

— А ты засунь свой гнилой и паршивый язык…

— Максим, ты уверен, что хочешь закончить фразу? — раздался голос Евгении Петровны.

Ника и братья вздохнули, Максим промолчал.

Классная учительница не выглядела Горгоной Медузой или монстром. Но вот девочек она и впрямь недолюбливала, может потому, что ее бывшего мужа увела красавица-одноклассница.

— Кажется, вы уже забыли, что я могу поставить вас на учет в детскую комнату милиции.

— Не можете, — неожиданно сказал Женя. — Это не вам решать!

— Что ты сказал?!

Женя побледнел, сглотнул, но взгляд не опустил.

— Я сказал, это решать не вам.

— Вот оно как, — учительница осмотрелась и решила не пререкаться с мальчишкой на глазах других учеников. — Через пять минут в моем кабинете…Артем, уроки давно закончились. Вам нечего делать в школе.

— Мы были в библиотеке, Евгения Петровна, — солгал подросток.

Вероника покачала головой, Артем даже не знал на каком этаже находится библиотека.

Парень со своей компанией ушли вслед за классной руководительницей.

Максим уважительно взглянул на брата.

— Ну ты даешь! — восхищенно заметил он.

Джон смутился, он и сам не ожидал от себя, что посмеет прилюдно возразить классной руководительнице.

— Только вряд ли это нам поможет.

— Ну… — начал Максим и осекся.

Во дворе появилась компания девочек, они громко рассмеялись, поглядывая на братьев. Одна из девочек — Катя — подошла к Максиму.

— Привет, — поздоровалась она, игнорируя близких мальчика.

— Ну привет.

— Что делаешь сегодня вечером?

— Сегодня? Ничего, — хмыкнул Макс.

— Может пойдем погуляем в парке?

Братья с завистью смотрели, как Макс назначил девочке свидание. Катя рассмеялась и вернулась к подружкам.

— И что она в тебе нашла? — изумленно спросил Джон, подозрительно разглядывая брата.

— Природный магнетизм, — самодовольно заметил Максим. — К тому же она считает, что я хорошо целуюсь.

У Джона вытянулось лицо. Рома недоверчиво покачал головой.

— Лжешь!

— Я могу доказать, — спокойно парировал Макс.

Братья поспешно отодвинулись от мальчика, как будто он собирался на них демонстрировать, что умеет целоваться.

Вероника едва прислушивалась к разговору братьев. Ей были неинтересны любовные похождения Максима.

— Ты чего насупилась?

— Просто этот Артем бесит меня, — призналась девочка. — Если бы не грымза…

— Ага, — огрызнулся Рома. — Еще не поздно, догони его и ударь прямо на глазах всей школы.

— Ты чего? — не понял Джон. — Она же просто пошутила, — заступился он за сестру.

— Ладно, проехали, — пробормотал Рома, стараясь не встречаться с взглядом сестры.

Подростки молча дошли до кабинета, а Ника искренне не могла понять, почему брат так странно отреагировал на ее слова.

В кабинете находились родители подростков, Евгения Петровна, психолог и директор.

— Проходите, — улыбнулся психолог — Ирина Михайловна.

Раздался стук в двери и в кабинет вошла завуч, а также учитель биологии.

Подростки переглянулись. Евгению Петровну за ее склочный характер недолюбливали и другие коллеги, так что собрание превратилось в игру пинг-понг. Классная руководительница наносила удар, а психолог или завуч объясняли ей основы педагогики.

Елена и Андрей тоже непонимающе переглядывались, всерьез подумывая о том, чтобы летом перевести детей в другую школу или класс. Андрей наклонился к жене и прошептал ей в ухо: «Теперь веришь, что они не преувеличивают, когда утверждают, что она придирается к Нике». Елена едва заметно кивнула. Строительство дома, переезд, поиск работы — женщина с трудом находила время для детей. Да и не верила она, что их проблемы могут быть не надуманные, а настоящие.

— Думаю, с нас хватит, — распрямилась Елена Васильевна.

Педагоги так увлеклись собственным спором, что не сразу вспомнили о свидетелях.

— У нас прекрасные дети! — продолжила женщина. — И теперь уже я сомневаюсь, подходит ли для них ваша школа.

В кабинете наступила тишина, которую прервал стук в двери.

Ольга Николаевна выглядела так же величественно как английская королева. Дорогое платье, нитка жемчуга и маленькая шляпка.

Директор — Леонид Львович, широко улыбаясь, практически подбежал к пожилой женщине.

— Какой сюрприз, вы решили принять наше предложение?

Подростки удивленно переглянулись. Они все выходные провели в особняке, даже ездили в магазин за продуктами. Конечно дети рассказали Ольге Николаевне и о конфликте с классной руководительницей, но та и словом не обмолвилась, что знакома с директором школы.

— Здравствуй, Леня. Хорошо выглядишь, как Танюша поживает?

— Замечательно…Ольга Николаевна, я освобожусь через несколько минут и с удовольствием…

— Я пришла по делу, Леня. — Женщина кивнула на подростков. — Хочу выступить в защиту этих замечательных молодых людей.

— Э… — растерялся мужчина, но отодвинул стул для гостьи.

Ольга Николаевна в течение нескольких минут полностью изменила отношение учителей к подросткам. По словам старой леди следовало, что дети были настоящими ангелами, которые несмотря на загруженность в школе, успевали помогать ей по дому. Евгения Петровна несколько раз пыталась прервать выступление пожилой аристократки, но Ольга Николаевна смерила ее уничижительным взглядом, и учительница предпочла промолчать. Евгения Петровна вскоре ретировалась, бормоча под нос, что не оставит все так.

— Спасибо, — в один голос сказали Андрей и Елена.

Пожилая леди благосклонно склонила голову.

— У вас прекрасные дети. Вам с ними, со всеми, повезло.

— Мы знаем, — согласился Андрей и посмотрел на племянницу. — И гордимся.

— Может поужинаете с нами? — предложила Елена.

— Я…с удовольствием.

Подростки окружили Ольгу Николаевну. Джон поклонился и как в старых фильмах предложил свою руку, на что леди рассмеялась.

— Вот видишь, — заметил Андрей жене, — наши дети умеют преподносить и приятные сюрпризы.

— Я и не спорю, — согласилась Елена. — А значит, Вероника заслуживает грандиозный праздник!

Неприятности остались позади, и Вероника с тетей готовилась к встрече гостей, но единственное, что беспокоило девочку — это ссора с Ромой. Он злился на нее и Макса, стараясь избегать брата и сестру. Но так не могло продолжаться долго, к тому же Ника действительно не понимала, что она сделала не так, и чем вызвала озлобленность брата?

— Мне надоело, что из-за вас, — Рома выразительно посмотрел на брата и сестру, — часто приходиться отвечать нам с Джоном.

— Но я не жалуюсь, — возразил Женя.

— А мне порядком надоело, что вы вечно создаете неприятности!

Максим отложил бутерброд, впервые в жизни у него пропал аппетит. Конечно с братьями они и раньше — спорили и дрались, но никогда всерьез не обижались друг на друга. И никогда Рома не выглядел таким серьезным.

— Мы никогда не заставляли тебя заступаться за нас, — разозлился Максим.

— Но вы мои брат и сестра! Как я могу остаться в стороне? Хотя, кому я пытаюсь объяснить, — покачал головой Рома.

— Вот именно — кому? — Максим взял тарелку с бутербродами и вышел из комнаты.

Рома враждебно посмотрел на Женю и Нику.

— Можете тоже убираться! — мальчик схватил со стола журнал и распахнул его, делая вид, что увлечен чтением. Рома не знал, как объяснить родным, что он всегда находится в их тени. Он завидовал способности Максима мимолетно заводить знакомства. Даже девочка, понравившаяся ему, выбрала нагловатого брата, который с улыбкой творил глупости, не задумываясь о последствиях. А Рома напротив пытался быть хорошим мальчиком и не разочаровывать родителей. Хотел он угодить и братьям с сестрой. Вот и в настоящий момент Рома не решился довести разговор до конца, он даже обрадовался, что Максим ушел.

Женя и Вероника испуганно поглядывали на брата, чувствуя, что ссора еще не завершена.

И тут Рома отшвырнул журнал на паркет.

— С меня хватит. Надоело терпеть!

После этих слов мальчик выбежал из комнаты.

— За ним! — на ходу бросила Ника и побежала за братом.

Рома догнал Максима в гостиной, не говоря ни слова, он набросился на него. Тарелка с бутербродом упала на паркет, не разбилась и покатилась по полу.

Завязалась драка. Максим перебросил брата через диван на ковер. Рома попытался его сбросить с себя, но вместо этого — перевернул ногой стол.

— Надо разнять их, пока не пришли родители, — предложил Джон, правда, не зная, как подступиться к дерущимся братьям, громившим гостиную. Вероника выбежала из дома во двор и окликнула Светлану.

— Что вы творите? Немедленно прекратите драку, иначе я расскажу об этой потасовке вашим родителям. Вы же братья!

Мальчики перестали мутузить друг друга и недовольно разошлись в разные углы.

— И что это нашло на Рому, — недоумевал Джон, поднимаясь по лестнице. Вероника ничего не ответила, ведь она понимала, что творилось с Ромой.

Глава 5

Помирить Рому и Максима пытались родители, брат с сестрой и даже Ольга Николаевна, давая им одинаковые поручения. Но мальчики дулись друг на друга, не желая сделать первый шаг к прощению. Как не удивительно, но поспособствовал примирению подростков Артем.

Ольга Николаевна совершала вечернюю прогулку у реки вместе с псом, а дети, закончив работу, собирались домой, когда Вероника выглянула в окно и окликнула братьев.

— Вы только посмотрите, кто пожаловал к нам в гости.

— Неужели Артем со своей компанией? — не поверил Джон.

— Явно неспроста явились, — буркнул Рома.

— Ага, — согласилась девочка и толкнула брата локтем в бок.

— А может проучим их? — неожиданно спросил Рома, покосившись на сестру. — Ты с нами, Макс? — невзначай спросил он.

Вероника и Джон, затаив дыхание, ждали ответа брата.

Максим улыбнулся, шутливо боднул брата плечом.

— Конечно с вами.

— Тогда слушайте.

Через пять минут раздался звонок в двери. Джон выждал пару минут и пошел встречать нежданных гостей. Увидев компанию недругов в полном составе, он изобразил удивление и легкий испуг.

— Артем, Коля, Петя…какой сюрприз. Решили помочь в уборке дома?

— А где твои глупые родственники? — ухмыляясь, спросил Артем.

— Они уже ушли, а хозяйка выгуливает пса, вы, наверное, видели ее, когда ехали сюда.

— Так ты один в доме?

Джон замялся и кивнул.

Артем усмехнулся и оттолкнул мальчика в сторону.

— Пока старуха черепашьим шагом обойдет озеро, ты проведешь для нас экскурсию! Все понял? И пошевеливайся, твоих родственничков здесь нет. Так что некому будет за тебя заступиться!

— Я, конечно, могу показать вам дом, но лучше завтра. — Джон понизил голос до таинственного шепота. — Здесь лучше вечером не оставаться, а то всякое может случиться.

Артем с дружками захохотали.

— Кажется, малыш боится.

— Верит в страшные истории о старой ведьме.

— Лучше пошевеливайся, если не хочешь, чтобы мы тебя в унитаз окунули! — прикрикнул Артем.

Джон стиснул кулаки, натянуто улыбнулся.

— Как скажите, но не забывайте, я вас предупредил.

Встречать гостей Женю выбрали не просто так: он умел складно и убедительно говорить. Да и прочитанные средневековые истории и мифы отпечатались у него в голове. Мальчик не забывал и глупые слухи, которые распространяли в городе: он умело вплетал их в канву монолога. Ольга Николаевна бы удивилась новым членам генеалогического древа, ведь род Заболовских пополнился убийцами, колдунами и сумасшедшими. А в стенах оказались замурованы десятки невинных людей. По легенде Джона, дом был безопасен только для членов рода, а чужаков изгоняли мрачные призраки.

Перед дверьми библиотеки подросток понизил голос.

— Именно здесь его видели в последний раз.

— Кого? — проглотив ком в горле, тоже шепотом спросил Артем, которому стало неуютно в огромном особняке.

— Цербера, собаку первого хозяина дома. Говорят, он специально натаскивал ее, приучая, охотиться на людей. После смерти хозяина, собака обезумила и напала на слуг. Цербер покалечил несколько человек. С трудом, но его удалось убить. В него засадили шесть пуль из винтовки, а затем похоронили на могиле рядом с хозяином. Но после — в течение месяца — всех слуг нашли мертвыми. Одна из служанок перед смертью успела произнести имя — Цербер. Годы спустя другие слуги видели призрака пса, именно на этом коврике в коридоре, — оптимистично закончил Джон.

Пять пар глаз уставились на мальчика, а затем на небольшой коврик.

— Пройдем в библиотеку?

Артем отрицательно мотнул головой, но тут же взял себя в руки.

— Что мы забыли в библиотеке? — напыщенно спросил он.

— Точно! — подхватили его дружки, закивав как болванчики в машине.

— Как хотите, — согласился Женя. — Тогда пройдем на чердак, там точно найдется кое-что интересное.

Мальчик бросил беглый взгляд на часы: братьям и сестре должно было хватить времени на подготовку к розыгрышу.

Женя распахнул двери, позволяя первыми пройти на чердак Артему и его друзьям. Как только последний «гость» перешагнул через порог, Джон захлопнул двери. Вероника отключила электричество.

— Давай, — шепнул Рома брату.

Артем с друзьями услышали шорох, затем в темноте они увидели призрачное очертание пса: он задрал морду и завыл.

Джон в коридоре рассмеялся, когда услышал крики парней. Они едва не выбили двери, с обезумившими глазами, толкая друг друга, падая и не замечая никого и ничего вокруг, они бежали прочь из особняка.

Следом в коридор вышли смеющиеся Максим и Рома.

Вероника окликнула братьев с первого этажа.

— Быстрее сюда!

Подростки столпились у окна, давясь смехом. Компания Артема бежала, оседлав велосипеды. Но, судя по частым падениям, они по-настоящему испугались.

Максим упал на диван, держась за живот.

— Я представляю, какие завтра у них будут лица, когда вся школа узнает о Цербере.

— Это заставит их надолго замолчать, — падая на диван рядом с братом, довольно произнес Рома.

— Жаль, что вы не видели их, когда они выбежали с чердака, — вытирая слезы, с трудом выговорил Джон.

— Кто сказал, что мы не видели. — Вероника показала фотоаппарат. — Завтра их э…спины увидит вся школа.

Максим неожиданно протянул руку Роме.

— Это была классный план, — с уважением заметил он.

— Да, — горделиво согласился мальчик. — Но без вас у меня ничего бы не вышло, — уже серьезно продолжил Рома. — Мы ведь одна команда.

— Это точно! — согласились друзья хором.

Глава 6

Вероника недоверчиво выглянула в окно. Девочка искренне любила семью, но вот бабушку она недолюбливала и надеялась, что та, как и в предыдущие дни рождения внучки воздержится от приезда.

Ника не хотела огорчать тетю, поэтому с натянутой улыбкой поздоровалась с бабушкой Кристиной. Пожилая женщина окинула внучку подозрительным взглядом.

— Ты посмотри, выросла.

Братья переглянулись, но благоразумно хранили молчание, не желая привлекать внимание бабули к своим персонам.

— Я устала с дороги, спущусь к обеду.

Елена собрала семью за обеденным столом, успев шепнуть всем — вести себя прилично. Так как подросткам было невдомек — как вести себя прилично, они молча ковырялись вилками в еде. И только Максим со злостью терзал мясо в тарелке.

Бабушка уже успела наведаться в его комнату. Она учинила там настоящий погром, отыскав книги по магии и амулеты. Все было сожжено в костре во дворе дома. Книги сразу вспыхнули, но вот амулеты отказывались гореть: от них повалил едкий дым. Пожилая женщина с дикими воплями заявила, что это — дьявольские вещи, и она очистит дом от скверны! Андрей не стал спорить с тещей, он закрыл окна и включил кондиционер. Мужчина решил, что теща окончательно сошла с ума. Андрей бормотал себе под нос, пока его никто не слышал: «благо что сумасшествие не передается по наследству…»

Максим, когда бабушка не видела, сверлил ее пронзительным взглядом. Он готовил месть за уничтоженную коллекцию, ведь в ней сгорели и расшифрованные катраны Нострадамуса! По крайней мере мальчик верил, что расшифровал послания-стихи.

Вероника заметила эти взгляды и даже чуточку посочувствовала бабушке. Кристине Павловне не стоило было посягать на достояние Максима!

Пожилая женщина сидела с невероятно прямой спиной, каждый кусок мяса она прожевывала не менее тридцати раз. Ее запавшие щеки работали как заведенные. Тонкие губы даже в процессе оставались скептически опущены. Редкие седые волосы были прикрыты платком.

Интересно, неожиданно подумала Вероника, умела ли бабушка улыбаться? За тринадцать лет ей еще не довелось увидеть и скупой улыбочки.

Елена мужественно вела беседу. Точнее она задавала вопрос, а Кристина Павловна дожевывала за пару минут кусок, забывала вопрос…

— Что ты спросила, Елена? — кричала она.

Хозяйке дома приходилось повторять вопрос, и так до бесконечности.

Андрей, сославшись на дела, ретировался первым. Вероника с братьями бежала следом. Так что ужин Елена заканчивала с матерью тет-а-тет.

А ночью дом сотряс крик женщины. Максим умудрился найти на чердаке в коробке скелет. Кристина Павловна не успела открыть двери, когда костлявый гость принял ее в свои объятия.

Андрей не скрывал смеха, а вот Елена пообещала сыну, что после дня рождения сестры он будет наказан на неделю.

Вероника думала — бабушка испортит ей праздник, но пожилая женщина вела себя с самого утра довольно странно. У девочки сложилось впечатление — бабушка ждала нежданных гостей. Она бегала с утра по дому, заглядывая в каждый закуток, потом обошла весь сад и добралась даже до чердака.

Столь необычно поведение бабушки девочке было на руку. Она веселилась от души, танцевала и смеялась, отмечая день рождения.

Но это вечером, а вот утром…

Вероника проснулась с ощущением праздника. К тому же она надеялась, что ей подарят спортивный велосипед. В прошлом году на соревнованиях она заняла третье место, но вот с новым велосипедом желала стать первой. Девочка в пижаме с веселой раскраской спустилась в гостиную и разочарованно вздохнула: велосипеда там не было. Не успела девочка огорчиться, как ее обсыпали конфетти.

— С днем рождения!!! — в один голос прокричали братья.

— Нет, только не это, — простонала Ника, пытаясь увернуться от мальчиков. Но сделать это было непросто. Братья подхватили Веронику и с устрашающим криком вынесли из дома. Около бассейна стояли Андрей и Елена, но они не остановили сыновей, которые бросили девочку в воду.

Обычай окунания в воду на день рождения уже давно стал традицией в семье. Близнецов, родившихся зимой, окунали в ванну. Правда, порой на это уходило полдня, ведь сопротивляющихся мальчиков надо было еще поймать.

Вероника, смеясь, вылезла из бассейна.

— А где мой подарок? — нетерпеливо спросила девочка.

Тетя с дядей переглянулись.

— Понимаешь, милая, мы не успели купить велосипед, поэтому… — тетя протянула племяннице шкатулку с ювелирным украшением.

Девочка разочарованно посмотрела на золотой браслет.

— Он отлично будет смотреться с твоим новым платьем, — заметила Елена.

— Конечно, — согласилась Ника и даже выдавила подобие улыбки.

— Хм, — кашлянул Андрей.

Вероника обернулась, чтобы поблагодарить дядю и замерла, недоверчиво разглядывая новый велосипед с красным бантом на руле.

Девочка протянула шкатулку тете и благоговейно обошла велосипед.

— Можно я прокачусь? — попросила девочка.

— Как только переоденешься в сухую одежду…Мальчики, а вы куда? А кто будет надувать шарики?

Елена вместе со Светой к назначенному часу закончили приготовления блюд, Андрей жарил в саду шашлык. Мальчики накрывали на стол и расставляли стулья во дворе, не забывая играть в футбол с шариками.

Максим отвлекся и пропустил удар.

— Мама, ты выглядишь просто обалденно! — удивленно заметил он.

Андрей отвлекся от жарки мяса, внимательно взглянул на жену.

— Согласен с Максом — обалденно.

— Спасибо, дорогие, — Елена послала воздушный поцелуй мужу и сыну.

— А где Ника? Шашлык почти готов, да и гости скоро подойдут.

— Наверное, стесняется спуститься в платье, — проницательно предположил Джон.

— Лучше поднимись наверх и поторопи ее, — попросила сына Елена.

— А почему я? Вон Максим все равно ничего не делает.

— А ты впрямь перетрудился шарики надувать?

— Угомонились! — прервал спор сыновей Андрей.

Раздался смех Ромы, на которого удивленно посмотрели четыре пары глаз. Мальчик, схватившись за живот, указал на лестницу.

— Ой, не могу.

Вероника стояла на верхней ступени лестницы. Темно-синее платье с многочисленными оборками и открытыми плечами смотрелось на ней нелепо. Девочка одевалась самостоятельно, поэтому платье сидело вкривь и вкось. Туфли она держала в одной руке, а в другой — на ладони лежали крючки от платья.

— Туфли жмут, я и шага не могу ступить на глупых каблуках. А крючки оторвались, стоило потянуть за них, — виновато поглядывая на тетю, объяснила девочка.

Братья хохотали уже втроем. Андрей взял себя в руки, чтобы не присоединиться к сыновьям. Света с подносом в руках замерла, посмотрела на именинницу в нелепом наряде.

— Оригинально.

Вероника босой ногой пнула шарик и нахмурилась.

Елена подошла к девочке и поцеловала ее в щеку.

— У тебя десять минут, иди — переоденься, — разрешила она. — Надень бордовый костюм и любую удобную обувь.

— Спасибо, тетя, — просияла девочка и крепко обняла Елену. — Ты лучше всех!

— Напомню тебе эти слова, когда ты провинишься, я тебя накажу, а ты обидишься на меня, — предрекла Елена. — Поспеши, а то гостей придется встречать нам.

Андрей обнял супругу, когда племянница бросилась к лестнице, отшвырнув туфли в клумбу.

— Я ведь тоже никогда не носил платье, но от этого мое обаяние не стало меньше, — задумчиво произнес он, вызвав смех Елены. Она уже хотела сострить по поводу пресловутого обаяния, когда по двору промчался кот с обезумившими глазами и опаленным хвостом. Подростки с улюлюканьем гнались за ним. Елена вскрикнула, узнав в несчастном комке шерсти соседского кота — Рыжика. Попытка кражи шашлыка Рыжиком — не удалась. Во дворе запахло горелой шерстью.

Братья попытались окружить мечущееся в ужасе животное. Кот, ища пути к отступлению, бросился к хозяйке дома, та завизжала, вспоминая, не забыла ли она купить средство от аллергии и запрыгнула на лавку.

— Папа, хватай его, — прокричал Рома.

Именно в этот момент во двор зашли первые гости. Двоюродный брат Андрея и его супруга удивленно смотрели на переполох — дружную попытку членов семьи поймать кота.

— Мы рано? — поинтересовался Павел.

— Что вы, — проворковала Елена, грациозно спрыгнув с лавки. — Мы очень…

Кот, уставший метаться по двору, когтями вцепился в подол платья гостьи. Ирина закричала.

Гости — на удивление пунктуальные — пришли в назначенный час. Они со смехом наблюдали, как Ирина обвинила хозяев дома, что они подстроили нападение кота. Она требовала возместить ей стоимость платья, якобы заказанного в самом Париже. Елена, не выдержав, заявила, что наряд родственница купила в обычном магазине. И что она сама видела, как Ирина его примеряла. Гостья сдулась как шарик, проколотый булавкой. Она еще бормотала, что кот скорее всего бешенный. Павел шикнул на жену, и та наконец-то замолчала.

Вероника, распаковывая подарки, со смехом слушала пересказ Максима о номере, который выбросил Рыжик.

— А я считала, что от этого прожорливого кота нет никакой пользы, — представив тетю Ирину с котом на ноге, девочка расхохоталась.

— Я не помешаю? — раздался голос Ольги Николаевны.

Вероника искренне улыбнулась новой гостье. Старая леди заключила девочку в объятия.

— Поздравляю с днем рождения, милая! А это скоромный подарок, надеюсь, он тебе понравится.

Вероника с удивлением посмотрела на кулон в форме капли.

— Он недорогой, но когда-то принадлежал моей бабке.

— Я не могу…

— У меня нет дочери, которой я могла бы его оставить. Я буду рада знать, что ты его носишь.

— Спасибо, — растроганно шмыгнула носом девочка и протянула украшение Роме, который помог защелкнуть замок.

Вероника улыбнулась.

— Ну как?

— Очень красиво, подходит к твоим глазам.

Вскоре гости разбились на две группы. Взрослые сидели отдельно, а дети носились по двору и саду. Вероника продемонстрировала возможности нового велосипеда.

Гости разошлись только к десяти вечера. Хозяйка с домработницей мыли посуду, а Андрей с мальчиками убирали в саду и во дворе. Веронику освободили от работы.

Девочка принесла шезлонг и, расположившись на террасе, она любовалась звездным небом.

Ника попыталась сосчитать звезды на небе. Но после первой сотни махнула на них рукой.

Удивительное чувство ее не покидало. Ей казалось, что жизнь должна преподнести ей еще не один сюрприз. Девочка закрыла глаза, взлететь бы сейчас и улететь далеко-далеко, подумала она.

— Как далеко?

Вероника открыла глаза, над ней склонился Максим.

— Я что вслух сказала, что хочу улететь?

— Да, как говорит гуру мамы, разговоры с самим собой… первый признак сумасшествия, — неуклюже закончил он.

Макс прилег на шезлонг рядом с сестрой.

— Красота, — произнес он, любуясь звездным небом.

— Звезд на небе тьма! — согласилась девочка. — Только я не могу вспомнить, как они называются.

— Хм…я никогда и не знал их наименований.

— Знаешь, у меня такое чувство, что скоро должно произойти…нечто чудесное, — призналась брату Ника.

— У меня такое же чувство было в мой день рождения, правда, прошло уже три месяца, но ничего не произошло, — весело закончил Максим.

Вероника, считая звезды, заснула на шезлонге. Андрей и Елена несколько минут смотрели на племянницу, а потом как в детстве отнесли ее в спальню. А Вероника, ворочаясь в кровати, еще не знала, что предчувствие не обманывает ее.

Глава 7

Вероника не успела и слова сказать, когда Максим схватил ее за руку и затащил в комнату.

— Тихо, не надо привлекать внимание бабушки.

Родители уехали на следующий день после празднования рождения племянницы, оставив бабушку присматривать за внуками. Дети не обрадовались временному опекуну, но их согласия никто и не спрашивал.

Джон, устроившись на диване, читал книгу — историю династии Романовых. Рома рассматривал свое отражение в зеркале на стене.

Максим закрыл двери.

— Уф, главное не попасться нашей милой бабуле.

Рома пару раз улыбнулся отражению, обиделся на него и отвернулся.

— Я отказываюсь принимать участие в погромах и членовредительстве! — заявил он.

Максим хмыкнул.

— Какое вредительство, мои сеньоры? Фи, неинтересно… — маленькие дьяволята затанцевали в его глазах. — Я приготовил вам другой сюрприз.

На слово — сюрприз подростки отреагировали с опаской.

Ох уж эти сюрпризы. У Максима они очень часто были опасны!

Мальчик открыл чемодан, выгреб одежду и достал продолговатую доску. Раздался общий вздох облегчения. Пронесло на этот раз.

— Надеюсь, ты не собираешься стукнуть этой деревяшкой бабушку по голове? — спросил Рома.

Джон отвлекся от чтения, тоже вопросительно посмотрел на брата.

— Я не идиот и не соц…

— Социопат, — подсказала Ника.

— Ага… — отмахнулся Макс. — Я собираюсь провести спиритический сеанс!

— Я тогда пошла спать, — зевнула Вероника. И девочка действительно встала, намереваясь уйти.

— Нас должно быть четверо, — по-детски обиженно сообщил подросток.

Рома и Джон выжидающе посмотрели на сестру, знаками и жестами умоляя ее не идти на поводу брата.

— Ник… — жалобно попросил Максим, состроив умилительную мордашку кота из Шрека.

Девочка улыбнулась, теперь она понимала, как брат уламывал девушек на свидания.

— Ладно, только недолго.

Вероника прыснула в ладонь, когда брат зажег несколько свечей и выключил свет. Подростки устроились прямо на полу. Доска лежала внутри круга.

— Вы, втроем, возьмитесь за руки и сосредоточьтесь, — распорядился Максим как заправский вызыватель духов.

— Кого хоть вызывать будем? — со смешком поинтересовалась Ника.

— Ты мешаешь мне наладить связь с духами!

— Да молчу я, — буркнула девочка. Брат получил желаемое и вернулся к своей манере общения.

Максим положил ладони на треугольную доску, прочистил горло.

— Мы обращаемся к духам вечности, откликнетесь на наш зов, встаньте из могильных плит и отряхните пепел с белых одежд…

Братья недоверчиво посмотрели на Максима: он заговорил стихами. Целую поэму сочинил. Духи, поди того, и разбегутся.

— Сын звездочета, всадник золотое копье, Понтий Пилат, ответь нам!

Джон хмыкнул, догадавшись, зачем брат попросил накануне у него книгу Булгакова.

Пламя свечей дрожало, скорее всего от сквозняка, а треугольник на доске не двигался.

— Ответь, Пилат, ты уже здесь?

Рома и Джон переглянулись, скептически приподняв брови.

Наконец-то треугольник под руками Макса дернулся.

Ника была уверена, что брат сам толкает его. Две буквы вывели слово «да».

Рома побледнел, он попытался вырвать ладони из цепких рук кузины и брата.

— О давно почивший дух, позволь задать тебе вопрос? — поспешно спросил Максим, страшась потерять связь с потусторонним миром.

Дух опять ответил «да».

Вероника сглотнула. Что-то ей подсказывало, что брат и впрямь не разыгрывает их. Девочке стала страшно. Это была уже не игра.

— Макс, хватит… — попросила она.

Кузен отрицательно замотал головой, его глаза горели азартом.

— О чем спросить его? — только прошептал он.

Вероника не поняла, что ее заставило резко распрямиться. На мгновение ей показалось, что она ощутила чужое дыхание на своем плече, холод…Девочка разорвала связь!

Створки окна распахнулись, порыв ветра погасил свечи…

Теперь в комнате явно ощущалось присутствие кого-то пятого — чужого. Свечи вспыхнули сами собой.

Подростки испуганно уставились на фигуру высокого старика в пыльном плаще и остроконечной шляпе. Дети на четвереньках попытались отползти к стене, подальше от вызванного духа, который не был похож на Понтия Пилата.

Максим побледнел, скосил взгляд на распахнутое окно. Второй этаж, а что если прыгнуть? Правда, кто знает этих духов, пристанет и не отделаешься.

— Приветствую вас, юные гальды!

Девочке показалось, что мужчина говорит на странном и незнакомом языке, однако, она понимала каждое слово. Почти каждое слово, кто такие — гальды, она не знала.

— Вы…Пилат? — вы у Максима получилось громким и обвинительным, Пилат же он еле прошептал от страха.

Старик задумался и кивнул. Макс испуганно отскочил от старика.

— Ав… — вырвался у мальчика собачий лай, он прокашлялся, — то есть вы…

Подросток замолчал, краем глаз он заметил, как Джон глупо хихикнул и съехал на пол.

— Может на следующий раз оставим вопросы, — Макс махнул рукой, — ну, на потом…

Старик еще раз кивнул.

— Ну и замечательно, — обрадовался мальчик, решив, что сейчас избавится от духа, — прощайте, — поспешно добавил он. Подросток задумался надо ли произнести заклятие, чтобы призрак исчез.

— Я Готрик Мелари, — представился старик. Он проворно снял шляпу и согнулся в глубоком поклоне и, не дожидаясь очередного вопроса, продолжил, — я приехал за вами! — радостно объявил лже-Пилат.

Подростки переглянулись, Джон лежал на полу с идиотской улыбкой, притворяясь невидимкой. Рома вытолкнул Макса вперед.

— Это его идея, его и забирайте!

Джон приоткрыл один глаз, прекратил разыгрывать невидимку и пнул брата под зад, практически в объятия старика-духа. Максим был уверен, что сейчас столкнется со стеной, ведь духи были не материальны.

И в этот самый миг произошло очередное удивительное событие, видимо, день сегодня был такой, необычный, когда звезды выстраивались в определенном порядке, луна там, в созвездии Персея.

Двери спальни распахнулись. На пороге — в ночной рубашке до пят и в смешном чепчике — стояла Кристина Павловна!

Стоило ей увидеть внука в обнимку со стариком, ее лицо исказила злость и ненависть.

— Ты, ты исчадье дьявола! В этот раз у тебя ничего не выйдет. Убирайся, туда, откуда пришел, сын дьявола.

Лицо старика потемнело, кустистые брови грозно сошлись на переносице.

— Не тебе принимать решение, человек, — объявил он.

Пожилая женщина закричала громче банши и бросилась на старика. Тот и взглядом не моргнул, приподнял руку и выставил ее перед собой.

Ника хмыкнула, да бабуля снесет гостя вместе с Максимом как таран, подумала она.

Но, не тут-то было. Старик оказался непрост. Бабушке оставалось сантиметров тридцать, чтобы произвести таран. Неожиданно какая-то сила подхватила ее, приподняла в воздух, крутанула несколько раз и кинула на кровать…уже бесчувственное тело.

— Так-то лучше, — произнес довольно старик, потирая ладони. — Давно мечтал это сделать, — добавил он.

Максим позабыл о страхах, с восхищением разглядывая гостя. Летающая бабуля — высший пилотаж!

Вероника подозрительно разглядывала чужака, не разделяя энтузиазма брата. Она подошла к бабушке, чтобы убедиться — она просто была без сознания.

— С ней все в порядке, — подтвердил гость, — утром проснется.

— Так как вас зовут? — воинственно спросила девочка.

— Готрик Мелари, — старик опять снял шляпу и поклонился.

Максим хохотнул.

— Так как вас зовут, я не…

Ника толкнула брата локтем.

— Умолкни!

Готрик Мелари — волшебник и маг первой ступени, экс-сенатор и почетный гражданин Нотин-Холла подошел к окну и закрыл ставни. Пристально вгляделся в доску для спиритических сеансов.

— Не советовал бы. Нечего духов без причины тревожить.

Женя уже пришел в себя, он доковылял до кровати, на которой раскинув руки, лежала бабушка. Впервые в жизни она выглядела спокойно и умиротворенно.

— Да, иногда люди во сне выглядят пригляднее, нежели общаясь с себе подобными, — проследив за его взглядом, сказал Мелари.

Глава 8

«Когда-то эту землю населяли волшебники, валии, дорфы, эльмы, амазонки, кентавры, русалки, сирены…Семеро судей управляли всеми разумными, которые именовались вандами. Судьи наделили вандов магией, им повиновались четыре стихии — вода, огонь, воздух и земля. Мир царил на земле и благоденствие.

Ванды не знали ни вражды, ни ненависти, ни злобы, ни зависти. Они обитали на большом материке. А вот малый материк пустовал до тех пор, пока не появились люди.

Даже маги и колдуны сохранили разные предания о появлении первых людей.

То ли их создало верховное божество, то ли один из разгневанных судей. Сохранилась и еще одна теория, которая и прижилась в магическом мире. Якобы человек мутировал из какого-то животного.

Два материка жили в мире долгие годы.

Ванды помогали людям, они даровали им гончарный круг, научили письменности.

Люди заимствовали вандский язык, и вели с одаренными торговлю. Даже смешанные браки долгое время поощрялись.

Первое государство возникло в Вандии. Во главе его стали правители мудрого и сильного рода Фаранов, клана искусных магов. Пятый король объединил всю Вандию под своим началом. Дал он и имя государству — Мессория.

Все ванды принесли присягу королевского роду, заключив магический договор.

Великие судьи в те годы были желанными и частыми гостями в царских чертогах Фаранских королей.

Так было…

Пока один из судей не решился создать новых разумных существ. Вот только отличались создания судьи злобой и ненавистью.

Оборотни, вампиры, йерки, тролли, гоблины расползлись с острова судьи по всей земле.

И везде они несли разлад и смуту.

Пронырливые темные колдуны нашептывали людям, что ванды зазнались. Что им судьи даровали магию, а люди вынуждены пахать землю, возводить каналы, строить корабли.

Люди прислушивались к речам колдунов, а вампиры и оборотни пополняли свои ряды, обращая разумных в себе подобных.

Началась великая сечь — время великих катаклизмов. И два материка распались на части.

Много вандов, людей и чудовищ навсегда унесло в океан. А те, кто спаслись, не думали о мире. Вода не смыла ненависти, а только распалила сердца и заставила звучать новые обвинения и совершать новые предательства.

Люди принялись истреблять кентавров и сирен, желая через их кровь получить бессмертие или продлить жизнь.

Земля погрузилась во мрак. Прекрасные города стали руинами. И тогда прозвучало пророчество о незаконном отпрыске последнего короля. О принце, которому не суждено было стать королем.

Возмужавший принц Страджис бросил вызову седьмому судье. Но разве мог обычный ванд, хоть и сильный волшебник, сражаться на равных с одним из семерых судей?

Темный судья, насмехаясь над принцем, принял бой.

Но судья, погрязший во тьме, не знал, что силы принца питали другие судьи, не желавшие видеть победы зла.

Страджис победил судью, он нанес ему удар мечом, выкованным в кузнеце великого судьи Феникса. Мечом, не знающим поражения.

Темный судья Лизтур принес нерушимую клятву, что покинет землю со своими демонами.

А шестеро судей вновь перекроили мир. Ведь они видели, как велико было желание людей получить силу вандов, а искушение было одним из худших грехов. Навсегда было решено разделить мир вандов и людей. Девять параллельных миров, между которыми тонкая грань.

Люди забыли о существовании магии, все воспоминания и знания стерли из их памяти.

Человечество опять было отброшено на столетия и тысячелетия назад. Людям пришлось вновь осваивать гончарный круг и колесо.

Хотя, не все исчезло из памяти людей. Легенды о затонувшей Атлантиде, о первой пролитой Авелем крови, отголоски былых событий вошли в легенды, мифы, фольклор…

А темные ванды и чудовища, порожденные Лизтуром, были выселены в шестое царство.

Царство тьмы и смерти. В то время как волшебники поселились в королевстве, которое сохранило некогда легендарное название — Мессория…»

Верника несколько раз моргнула, недоверчиво продолжая разглядывать нежданного гостя. День выдался у девочки необычный. Не успело отгреметь день рождения — появилось ощущение чего-то волшебного. И вот оно — чудо, хмыкнула Ника.

Бабушка так и осталась лежать в спальне Максима.

Готрик заявил, что голоден и пригласил подростков спуститься на кухню.

Мысли еще не успели материализоваться в голове Вероники, а старик уже заговорщицки ей подмигнул.

Девочка насупилась, не обошлось видимо без очередного фокуса, подумала она.

Готрик самолично разлил чай по стаканам и сгреб на стол все запасы конфет и печенья, имеющиеся в доме. После чего и рассказал сагу о Мессории и великих катаклизмах.

А самое невероятное было то, что Вероника верила каждому слову!

Все правда. И неспроста старик явился в их дом. На губах так и замер немой вопрос, но первым его задал Максим.

— Мы того…волшебники?

Готрик выдержал паузу, внимательным взглядом скользя по напряженным фигурам и лицам подростков. Старик знал — у него был один шанс увлечь деть.

— Вы драйги, полукровки, — наконец ответил он. — В ваших жилах течет кровь Мелари, — старик склонил голову. Видимо, ему лень было вставать из-за стола. Ника подумала, неужели старичок и впрямь бьет поклоны каждый раз, называя свое имя. — Кровь одного из старейших магических родов и кровь…людей, — последнее слово прозвучало с неким презрением.

— Волшебники, — с совершенно глупой и счастливой улыбкой прошептал Максим.

Старик улыбнулся, но тут прозвучал вопрос.

— Как мы можем быть волшебниками? — возразил Рома. — Мы люди.

— Магической крови в вас не больше четверти, это так, — согласился старик, — но достаточно и малого, чтобы добиться многого.

— Вы не ответили на вопрос, — напомнил Рома.

Старик вздохнул, он уже понял, кого ему сложнее всего будет уговорить изменить судьбу. Да и не все было в его власти.

— Очень давно мой сын проходил службу в землях людей, к сожалению, нам с супругой вернули только его тело. Долгие годы мы оставались в неведенье, но затем на генеалогическом древе рода появились две новые ветви.

— Неужели кто-то в здравом уме мог позариться на нашу бабушку? — хмыкнул Максим, догадавшись кем были две новые ветви.

Старик нахмурился.

— Вы хотите сказать, что тетя Лена и моя мама тоже…

Готрик отвел взгляд, когда увидел надежду в глазах девочки.

— Я встречался с ними, — уклончиво промолвил он, — много лет назад, когда они были в вашем возрасте. Они отказались отправиться в Мессорию. Но сейчас выбор за вами! — великодушно добавил он.

Глава 9

Да, иногда, когда всем сердцем ждешь и веришь в чудо, оно неожиданно стучится в двери. Так и произошло с нашими юными героями.

С одной стороны, привычный мир, а с другой — мир волшебства и недосказанных легенд.

Готрик шел быстрым размашистым шагом. Вероника, Джон и Максим едва поспевали за ним, неся тяжелые чемоданы, порой волоча их по земле.

Едва перевалило за шесть часов утра, и, выложенные плиткой, мостовые были еще пустынны.

Максим тащил сразу два чемодана. Мальчик обтянул чемоданы ремнями, после того как едва ли не ногами запихнул в него вещи.

Все произошло так быстро и спонтанно, что Вероника все еще не могла прийти в себя.

Готрик заявил, что выбор они должны сделать немедленно, не дожидаясь возвращения родителей из маленького отпуска. Два брата и Ника оставили три записки в спальне родителей и злого Рому, который наотрез отказался отправиться в таинственную Мессорию и пытался отговорить близких от поспешного решения.

Вещи собирали в спешке, Готрик утверждал, что врата закроются и они никогда не смогут попасть в волшебное королевство.

— Возьмите самое необходимое, — приказал маг.

Вероника и взяла самое необходимое. Подняла набитый чемодан и села на пол.

Пришлось кое-чем пожертвовать: чемодан слегка опустел, но руку то и дело тянуло вниз.

Максим не выдержал бешеной гонки и растянулся на мостовой как блин на сковороде.

— Все, сил нет, — проворчал он. Желудок мальчика недовольно заурчал от голода.

Готрик, было умчавшийся вперед на целый квартал, вернулся.

У Вероники возникла ощущение, что дед, вернее прадед, торопил их неспроста. Он боялся, что подростки передумают, и он останется с пустыми руками, как и много лет назад.

— Вы же волшебник, сделайте что-нибудь, — потребовал Макс. — И к чему такая спешка? Я даже родителям нормальное письмо не написал. И я есть хочу, — пожаловался мальчик.

Готрикпосмотрел по сторонам, пропустив мимо ушей нытье внука.

— Никакой магии, — туманно заметил он, — опасно, и не спрашивайте почему. Отдохнули и пошли!

— Куда мы идем? — тяжело дыша, спросила девочка. Долго она этой гонки не выдержит и упадет вслед за братом, понимала Ника.

Готрик вновь огляделся по сторонам, как будто, чего-то боялся.

Он расшнуровал рюкзак и достал старый пожелтевший с годами кусок бумаги.

Вероника было разочаровано отвернулась, увидев всего лишь обычную карту мира. Но тут рисунок стал меняться, исчезли Австралия, Африка, Европа, Южная и Северная Америка.

Теперь карта России растянулась на весь кусок бумаги.

Несколько точек заполыхали голубым огоньком, однако, пламя не наносило карте вреда.

— Что это? — зачарованно выдохнул Джон.

Книги и карты мальчик любил, правда, до этого ему еще не приходилось видеть их волшебные аналоги.

— Это путеводитель, очень полезная вещь в странствиях, — не отвлекаясь, ответил Готрик. Он присмотрелся к полыхающим огонькам.

— Здесь указанно где находится ближайший портал.

Готрик нахмурился, увиденное ему не понравилось. Старик дотронулся перстнем рисунка. Карта исчезла, появилась надпись.

— Через полчаса мы должны быть на вокзале. Быстрее!

Последние слова волшебник сказал в пустоту, подростки опять стали отставать.

Говорливый темноволосый парень остановил машину у заброшенного леса. Он помог пассажирам даже сгрузить вместительные рюкзаки.

— Смотрите, не заблудитесь, рано еще до походов.

Готрик расплатился с водителем. Подростки вздохнули и надели рюкзаки: это Джон предложил на вокзале сменить тяжелые чемоданы.

Готрик весело взвалил за плечи рюкзак, поправил соломенную панаму. Остроконечная шляпа по совету девочки еще в первый день отправилась в рюкзак, дабы не смущать местное население.

С каждым днем старик-волшебник менялся на глазах. Он спешил покинуть Россию и мир людей.

Белое пламя на карте, которое еще в первый день заинтересовало подростков, означало действующий портал, созданный с согласия мессорийского таможенного комитета.

— К сожалению, создать собственный портал очень сложно и опасно. Ведь речь о пространственном искривлении. Создать завиток, который соединил бы два мира, очень сложно. В лучшем случае — можно отделаться арестом, в худшем — навсегда затеряться в пространстве между мирами.

Джон споткнулся и решил все же уточнить — что их ожидает в конце пути.

Старик резко остановился, подростки переглянулись, они уже не удивлялись странному поведению волшебника.

Компания будущих магов уже час шла по лесу, тропа, поначалу заметная, вконец заросла и исчезла.

— Мы заблудились? — бодро поинтересовался Максим.

Вероника даже заподозрила, что на брата было оказано магическое воздействие. Уже два дня совершенно глупая улыбка не сползала с его лица. Пока никто не видит — мальчик тренировался, пытаясь силой мысли поднять монету с ладони или вызвать пламя глазами. Монета у него и впрямь один раз взлетела. После того как Ника испугала брата — его рука дрогнула, и медяк совершил прыжок-полет.

— Уважающий себя ванд никогда не заблудится, — чуть пафосно бросил волшебник.

Старик достал из рюкзака уникальную карту.

Вероника привычно скосила глаза, опасаясь, что скоро заработает косоглазие.

Появилась карта России, затем она сжалась до точки в лесу, к которой вела извилистая тропа, но и она обрывалась.

— Ну что же, когда мы точно знаем, что заблудились, — объявила Ника, — у кого есть вариант куда идти?

Максим хохотнул, Джон опасливо покосился по сторонам.

— Ванды, когда находятся в мире людей, предпочитают обезопасить свои жилища, — пояснил Готрик. — Не беспокойтесь, мы на правильном пути.

Еще час блужданий, и компания выбралась на довольно симпатичную поляну, в центре которой стояла старая развалюха-хижина.

— Мы заблудились! — фальцетом выкрикнул Джон, вытирая с лица пот.

Готрик хмыкнул и возвел взгляд к небу. Джон за последний час уже десяток раз повторил свою фразу. Кажется, не все его внуки обладают храбростью, подумал старый маг.

Ника небрежно оглядела хижину. Настоящая ночлежка.

— Надеюсь, мы тут не задержимся?

Старый волшебник рассмеялся.

— Никогда не судите по внешнему виду, в нашем мире надо видеть сущность, а не форму.

Готрик открыл двери и жестом пригласил подростков пройти внутрь.

Дети переглянулись. Вероника пожала плечами и первой переступила порог хижины и открыла рот от удивления.

Уютная гостиная, обустроенная по последней моде, была в два раза больше хижины. А судя по нескольким дверям, они вели и в другие комнаты.

— Что это? — выдохнула девочка.

Готрик поманил подростков к себе и, когда их макушки соприкоснулись, прошептал.

— Это — волшебство!

— Магический камуфляж, — продолжил после непродолжительно смеха Готрик, насладившись лицами внуков. — Если бы мы не были вандами, то мы и не попали бы внутрь.

— Не хило! — радостно вымолвил Максим.

Вот она настоящая магия, а не фокусы Готрика.

— Устаивайтесь на диване, ничего не трогайте, хозяева скоро будут здесь, они уже оповещены о нашем прибытии.

Сначала раздались голоса спорщиков — высокий женский голос и низкий баритон мужчины.

Вот и они сами появились на пороге необычного дома.

Ника вперила взгляд в незнакомцев, мужчина был похож на человека. На лице Вероники скользнуло разочарование, но только в первую секунду, потому что в следующую девочка завороженно приоткрыла рот. Светлые золотистые волосы были собраны в маленький хвост. Глубокие миндалевидные глаза цвета синего сапфира ярко сверкнули, скользя по гостям. Туника и свободные брюки были подобраны под цвет глаз. В левом ухе мужчины сверкнула серьга, уже настоящий сапфир, а пальцы украшали перстни.

Андрей был прав, Вероника повзрослела и ждала в кого влюбиться. Но маг все-таки был староват, решила девочка и перевела взгляд на девушку.

Двадцатилетняя Доти Брустер убрала волосы со лба, открыв острые маленькие уши. Кожа девушки была смуглой, а ярко-желтые глаза жадно уставились на гостей. Мешковатая одежда была измазана в земле и зеленоватой слизи. Вот девушка точно не была похожа на человека, но к какой расе она принадлежала — подростки пока не знали.

Престранная пара, подумала Ника. Братья же стояли, разинув рты, как и девочка.

Костер Стоун опешил от такого количества гостей: в их хижину редко захаживали гости и заблудившиеся туристы. Первых встречали нехотя, а вторых отваживали с помощью магии.

Изучающий взгляд мужчины скользнул с одного лица на другое, остановился на Готрике Мелари.

Легкая тень скользнула по лицу ведьмака и улетучилась.

— Сенатор, какой сюрприз! — воскликнул, правда, наигранно хозяин.

Ника готова была руку дать на отсечение, что сюрприз отнюдь не приятный. Не рад хозяин гостям. Совсем не рад.

Готрик выдавил скупую улыбку.

— Экс-сенатор, мой юный друг, — поправил он.

При слове друг, брови хозяина поползли верх.

— Времена и впрямь меняются, — заметил он с уже нескрываемым сарказмом.

Девушка вышла вперед, склонила голову в кивке.

— Граф Мелари, это честь познакомиться с вами. Я Доти Брустер, сотрудница Национального парка.

Готрик польщено пожал протянутую руку.

— Рад, очень рад, что меня не забывают.

Джон окинул девушку восхищенным взглядом, решив, что она, пожалуй, симпатичнее домработницы Светланы. Мальчик покашлял, привлекая внимание к своей персоне.

Готрик с удовольствием ухватился за случай.

— Позвольте представить вам моих правнуков Максимуса, Джонатана и…Веронику. А это мой старый знакомый — ведьмак Костер Стоун.

Теперь мужчина, не скрывая интереса, смотрел, не отрывая взгляд, на Нику. Причем в его взгляде мелькнуло недоверие, глаза вновь вспыхнули и тут же погасли.

Готрик встрепенулся, сделал несколько шагов вперед, будто заслоняя могучей спиной внуков или только внучку.

— Мы проделали долгий путь и очень устали. Я хотел бы уже сегодня доставить внуков в Мессорию.

— Что касается усталости, то милости прошу, — Костер развел руками, — места всем хватит, — добавил он, старательно избегая смотреть на девочку.

Готрик нахмурился.

— Я не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, портал…

— Портал закрыт. Сегодня первое мая, если вы сбились с подсчетов во время пути, — Костер улыбнулся. — Его активизируют только через три дня.

Старый волшебник побледнел.

— До наступления темноты еще пару часов, — попытался возразить он.

Костер пожал плечами, не чувствуя сострадания к Мелари.

— Не я принимаю решения, так что сенатор вам придется задержаться.

Хозяин хижины еще раз скользнул взглядом по Веронике, и девочке почудилось, что ее присутствию он не рад в первую очередь.

— Доти, проведи юных гальдов на кухню, — произнес Костер и, уже не скрывая улыбки, добавил. — Надеюсь, ты сможешь приготовить что-то съедобное. В случае чего приготовь кого-нибудь из своих питомцев.

Ника посмотрела на закрытую клетку, которую хозяйка опустила на пол, когда вошла: в деревянном ящике кто-то скребся.

Девочка не хотела уходить из гостиной, интуиция твердила, что разговор пойдет, в том числе, и о ней. Но гостеприимная Доти уже вела гостей на кухню.

Костер удобно сел в кресло. Он молча следил за волшебником. Тишина в комнате была гнетущая, будто никто не решался начать разговор.

Готрик несколько раз прошелся по гостиной.

— Вы понимаете, Костер, эта задержка…

— Мешает вашим планам, — буркнул Стоун, заметив, что старик, перешел на вы. С чего бы это?

Лицо бывшего сенатора скривилось.

— Надеюсь, Костер, мы не будем ворошить старые ошибки, — в голосе Готрика промелькнула сталь.

Стоун пожал плечами. Пронырливый старикашка, хмыкнул ведьмак. В прошлый раз поступил благородно, выложил карты на стол и вместо двух внучек-близняшек довольствовался одной. Видимо, в этот раз он решил подстраховаться.

— Что же — это мудро скрыть от подростков правду, — сарказм так и сквозил в каждом слове ведьмака.

Готрик это понял, но предпочел проигнорировать тон хозяина.

Волшебник не одно десятилетие отдал службе в дипломатической миссии, не раз избирался сенатором. Льстить и притворяться старый маг умел и делал это часто и охотно.

— Вы же понимаете, Костер, я делаю это ради Василисы, она бы хотела, чтобы ее дочь воспитывалась в Мессории.

Костер подумал о праве выбора! Тонкая грань магии. В первый раз только добровольно можно пересечь границу миров, вот только ларец открывался в одну сторону.

— И думаю, мне не стоит просить, чтобы вы не говорили о знакомстве с Василисой, это пока преждевременно.

Готрик заискивающе посмотрел на Костера. Тот предпочел промолчать и не давать обещаний. Мудрый старик не стал настаивать.

— Если честно, я был удивлен, увидев вас здесь, — Мелари осекся, слишком уж прямолинейно прозвучали слова. — Но, всегда радостно увидеть старого др…знакомого, — вовремя поправил себя маг. — Значит, ты опять сотрудничаешь с Национальным парком?

Теперь настала очередь хмуриться хозяину хижины.

— Нет, — отрезал он. — Я работаю на «Стакс». А Доти навязал мне Национальный парк. Ее направили изучать местную фауну. Новая программа Парка находится под патронажем Сената, поэтому «Стакс» решил не обострять отношений с правительством. Я терплю присутствие Брустер в обмен на послабления налогов и таможенных взносов. Они все в Мессории думают, что мы способны не мешать друг другу!

— И как получается? — уже с интересом спросил Готрик, решив и впрямь забыть о старых разногласиях.

Костер расслабился. Он тоже вдруг вспомнил, что в былые времена был частым гостем в доме сенатора. И одно время даже восхищался Мелари и его достижениями.

— Не совсем, — вздохнул мужчина, — неделю назад она обвинила меня в том, что мой антинасекомовый распылитель отогнал всех животных на несколько километров. И теперь ей трудно искать новые особи.

Готрик понимающе кивнул.

— Я заметил отсутствие живности, — согласился Готрик.

Костер пожал плечами.

— Что я могу поделать. Ее животные тоже хороши. Два дня назад один из сбежавших мутировавши кабанов растоптал брюссельскую капусту, а ее сложно вырастить в этом климате.

— Капусту можно использовать в приготовлении зелий? — с легким сомнением поинтересовался Готрик.

Костер рассмеялся, теперь он вновь стал похож на подростка, которым и предстал много лет назад перед глазами сенатора.

— Я внушил ей, что это один из главных ингредиентов для приготовлений противоядий, правда не уверен, что она поверила, — понизив голос, пояснил мужчина. Увидев недоуменный взгляд гостя, ведьмак добавил. — Брюссельская капуста с моим фирменным соусом слишком хороша, чтобы от нее отказаться, даже ради программы Национального парка.

Глава 10

Вероника то и дело бросала пытливые взгляды на дверь, из гостиной не доносилось ни звука. А потом обеспокоенный взгляд девочка перевела на Доти. Та, вооружившись сковородой, пыталась приготовить яичницу.

Даже голодный Максим притих, подозрительно следя за готовкой.

Доти протянула подросткам тарелки с едой.

— Приятного аппетита! — пожелала она.

Ника переглянулась с Максимом. Девочка сглотнула, в животе заурчало от голода, ведь Мелари не один часов заставил их блуждать по лесу. А последнюю пачку чипсов из рюкзака Макса доели еще пару часов назад. Но есть то, что горкой расползалось по тарелке, не хотелось.

Один Джон, не сводя влюбленного взгляда с Доти, спокойно опустил вилку в тарелку.

Спас его от подгоревшей стряпни девушки Костер.

— Что-то подгорело? — спросил он еще с порога.

Лицо Доти покрылось красными пятнами.

— Это запеканка, — процедила она сквозь зубы.

Костер сочувственно взглянул на Веронику и Максима, подмигнул им, затем решительно отобрал тарелку с темной жижей у Джона.

— Советую впредь заглядывать в тарелку, прежде чем совать всякую гадость в рот.

Доти шмыгнула носом. Она принципиально попробовала то ли яичницу, то ли запеканку собственного приготовления. Проглотить ее она не сумела. Ее лицо перекосилось, девушка закашлялась, и Костер, не щадя ее, ударил несколько раз по спине, заставив Доти пару раз подпрыгнуть на месте и выплюнуть запеканку на пол.

— Мне…уж…уже хорошо… — прошипела волшебница.

Костер хмыкнул.

— Я всегда говорю, что если захочу от кого-то избавиться, то предложу ему нанять Доти кухаркой.

Только присевшая девушка, возмущено вскочила.

— Неужели? — елейным голосом спросила она. — Ты так не уверен в зельях, которые готовишь?

Костер усмехнулся, готовый парировать удар: ведь перепалки в этой хижине были единственным развлечением ведьмака.

Джон, видя, что ситуация накаляется, а ему так много хотелось узнать, громко, чтобы привлечь внимание, поинтересовался.

— Мистер Стоун, а вы чем занимаетесь?

Подростки с искренним интересом слушали об известной в Мессории компании «Стакс», производящей лекарства, противоядия, зелья. По работе Костеру много времени приходилось проводить в командировках. Вот и в России он находился уже третий месяц.

— Я пытаюсь выяснить возможности использования местной флоры, а также вывожу новые сорта растений, прививая им лечебные свойства.

— Вы ученый? — уточнил Том, любящий во всем точность.

— Не совсем, — уклончиво ответил Стоун.

— А вы Доти? — спросил Готрик.

Девушка улыбнулась, позабыв об ошибках в кулинарии.

— Вы, наверное, слышали о последнем решении Сената о расширении Национального парка. Мы планируем собрать в заповеднике все виды животных, проживающих во всех девяти царствах. Проект осуществляет Парк и Первая Академия. Академики хотят использовать новых животных в лечебных целях. А также они планируют возродить динозавров.

Максим открыл рот, динозавры…невероятно.

— Это возможно? — жадно спросил он.

— Недавно стало возможным, — выпалила Доти, косо поглядывая на Костера. — Одна из наших групп отыскала в Сибири замершие ткани динозавров…

Вероника любила передачи об овечке Доли, поэтому она сразу уяснила смысл разговора — скоро она увидит динозавров!

Костер покачал головой, не забывая помешивать содержимое сковороды.

— Сенат готов финансировать глупые проекты, вместо решения реально существующих проблем.

— Стоун, ты мелко мыслишь! Правительство налаживает отношения с другими царствами, в том числе и с Гридией. Да и в самой Мессории грядут изменения. Сейчас Сенат рассматривает закон об упрощении таможенных границ с Эльмией и Дорфией. Динозавры как вымерший вид привлекут туристов, что в свою очередь пополнит бюджет королевства. Я уже не говорю о том, что не только магия, но и наука…

— Мы ничего не знаем о динозаврах! — возразил Костер. — Неизвестно как они поведут себя, если конечно вам удаться их воссоздать. Ни сенаторы, ни правительство не думают о последствиях рискованных экспериментов. Ведь в результате опытов вы можете создать монстров. Сенат не учится на собственных ошибках. Академики с легкостью забыли о событиях семидесятилетней давности. Кому принадлежала идея воссоздать дрэков, сделав из них домашних хорьков? — Стоун вопросительно взглянул на Доти. Не дожидаясь ответа, он продолжил. — Южные штаты двадцать лет жили под угрозой нападения дрэков. И ради чего?

Доти вскочила со стула, эмоционально стукнула по столу.

Споры всегда заканчивались ее поражением. Но, сейчас, когда появились слушатели, Доти не желала проигрывать.

— Сейчас все изменилось! Ситуация находится под контролем! — девушка сама не заметила, как перешла на крик. Со стороны создалось впечатление, что она хочет ударить Костера, спокойно помешивающего еду. — И я знаю, с чем связана твоя злость. — Доти помолчала, наслаждаясь триумфом. — Ведь ты сам несколько лет работал в Национальном парке, который так теперь критикуешь. Но тебя оттуда выставили за несоответствие! — зло бросила девушка. Этот козырь она приберегла именно для такого случая. — Что ты скажешь на это? Или ты забыл упомянуть об этом факте своей биографии?

На кухне повисла гнетущая пауза.

Вероника подумала, что сейчас разразится настоящая буря. Девочка не любила скандалы, а Доти повела себя неправильно, обсуждая жизнь ведьмака при гостях.

Костер вопросительно приподнял бровь, хмыкнул и продолжил готовку.

— Не стоило утруждать себя и наводить справки. Ты могла просто спросить меня и удовлетворить любопытство, — отвернувшись от девушки, объяснил волшебник. — Меня действительно уволили из Национального парка, но я об этом не сожалею, да и не скрываю этого.

Наступившее молчание на этот раз никто не решился прервать.

Подростки старались не пропустить ни слова. Эльмы, динозавры, неизвестные дрэки. То, что вчера казалось сказкой, сегодня превращалось в реальность.

Готрик из-под широких бровей наблюдал за внуками. Пока все шло хорошо, споры хозяев только разожгли их интерес.

Костер расставил тарелки. Доти удалось все-таки испортить ему настроение. Хотя он был огорчен совершенно по другим причинам, нежели могла представить девушка.

— У нас гости?

Вероника вздрогнула, услышав незнакомый голос. В дверях стоял подросток лет пятнадцати с белоснежной кожей, через которую просвечивали вены. Синие глаза парня едва скользнули по гостям. Короткие темные волосы топорщились в стороны, будто его ударило молнией. На лице подростка застыла маска скуки и некой обреченности, даже глаза оставались совершенно холодны.

Костер положил на стол еще одну тарелку и представил Готрика с внуками.

— А это мой сын — Спайк.

Вероника удивленно перевела взгляд с отца на сына. Ведьмак выглядел моложе своих лет.

Спайк медленно кивнул, приветствуя гостей, затем он улыбнулся, продемонстрировав ровные белые зубы и два клыка. Джон поперхнулся и закашлялся, а Ника рассмеялась. Она не сомневалась — клыки настоящие, но парень ей понравился. Повинуясь новому незнакомому чувству, девочка подвинула стул, оставляя место для Спайка. Парень еще раз улыбнулся, теперь только одной девочке, причем клыков видно не было.

Юноша присел рядом с Никой под тяжелый и далеко не дружелюбный взглядом старика Мелари.

Глава 11

— У нас только четыре спальни, остальные комнаты занимают лаборатории, — провел экскурсию по своим владениям Костер Стоун, не позволив гостям заглянуть в те самые тайные комнаты, в которых все время что-то взрывалось и издавало странные звуки. Максим, конечно, пытался сунуть свой любопытный нос в одну из лабораторий, но получил подзатыльник от ведьмака. Подросток демонстративно обиделся и заявил, что детей запрещено бить законом. Стоун с невозмутимым видом выслушал жалобы мальчика, после чего наклонился и прошептал ему несколько слов на ухо. Максим побледнел и со скоростью спринтера покинул коридор, ведущий в лабораторию.

Вероника и Джон вопросительно взглянули на ведьмака, но тот только хмыкнул, а затем рассмеялся.

— Так нечестно, — обиделась уже Ника.

— Жизнь часто бывает несправедлива, — заметил Костер, настроение которого резко поменялось. — Давайте, я покажу вам ваши комнаты.

Спайк перебрался в комнату отца, Нику поселили к Доти, Готрику выделили отдельную спальню, а братья оказались в комнате молодого вампира. Таким образом, если и не с комфортом, но всем нашлось место.

Ника время от времени искоса поглядывала на молодого парня. Он был так же ей интересен, как и заброшенная волшебная хижина в лесу и новый незнакомый мир.

В спальне Вероники каждая вещь находилась на своем месте, а в комнате Спайка царил рабочий беспорядок. На полу и столе стояли несколько аквариумов с рыбами и различными ящерами. От террариума со змеями девочка брезгливо отскочила: не любила она этих скольких тварей.

На столе был целый завал разных побрякушек и украшений.

— Мы с отцом все время в дороге, вот на память я и покупаю всякое барахло, — объяснил парень, заметив интерес девочки к украшениям.

Спайк порылся в шкатулке и достал яркий зеленый камень на бархатном шнурке.

— Это лакмин — камень, приносящий удачу. Он заговорен одним сибирским колдуном как амулет.

Парень протянул камень девочке.

— Держи, подарок на удачу, — сказал он.

Ника покраснела, когда протянула раскрытую ладонь. На секунду ее пальцы дотронулись до руки вампира. Девочка удивилась, тому насколько прохладной была его кожа. Спайк поспешно отдернул руку, отвернулся, продолжая разгребать завалы, чтобы Макс и Джон смогли разместиться в его комнате.

— Моя температура редко поднимается выше тридцати двух градусов, поэтому кожа прохладная. Я даже в мае мерзну в этом климате.

— Я тоже мерзлячка, — хмыкнула девочка, сжав в ладони камень, он был прохладным, но как не странно хранил тепло Спайка.

Вероника прошлась по комнате, делая вид, что заинтересована в изучении старых карт и незнакомых механизмов, но надолго выдержки девочке не хватило, да и любопытство не давало покоя.

— Ты ведь… — девочка осеклась. Готрик за несколько дней уже успел им объяснить, что вампиры, оборотни и подобная нечисть — зло. А бабушка в редкие приезды называла вампиров живыми мертвецами, чьи души были похищены чудовищами.

Спайк выглядел мило, на мертвеца и чудовище похож не был, если конечно не скалил выступающие клыки. Но и те появлялись только по его желанию.

Максим и Джон как раз зашли в спальню, они напряженно замерли, ожидая ответа, размышляя — безопасно ли будет поселиться в комнату этого юноши с прозрачной кожей?

Спайк в отличие от девочки заметил появление мальчиков и откровенничать при них он не захотел. К тому же он и так заранее знал, чем закончится интерес гостей.

— Осмотритесь, но советую ничего не трогать и террариумов не открывать.

— Спайк, я…

Ника выругалась, когда парень вышел, хлопнув дверью, а она не успела ему сказать, что совсем его не боится, напротив, ей просто хотелось узнать, как можно больше о нем. Девочка открыла ладонь, улыбнулась и надела подаренное украшение. «На удачу, так на удачу», — подумала Вероника и пошла искать Спайка.

Костер достал старый потертый матрас.

— Подай белье из шкафа.

Спайк выглянул в окно: на улице уже стемнело. Как бы не опоздать, вздохнул парень. Но, как выбраться из дома, если отец все время рядом? — размышлял он.

— Ты ложись на кровать, я все равно допоздна задержусь в лаборатории.

— Что-то серьезное? — невзначай поинтересовался Спайк, пытаясь скрыть волнение и радость.

— Не очень, постараюсь ночью не разбудить тебя, — пообещал ведьмак, зная какой чуткий у сына сон.

Костер был уже в дверях, когда парень окликнул его:

— Пап.

— Да?

— А Вероника? — Спайк замолчал. — Я хотел спросить, ее матерью была Василиса Мелари?

Костер замер, а затем захлопнул двери. От ведьмака не укрылось заинтересованность сына в юной гостье. И если девочка была похожа на мать, то ее не испугает его особенность. Но что принесет эта дружба самой Вероники, вздохнул Костер? Ведь девочке и так будет непросто, когда она узнает всю правду. А она ее обязательно узнает, даже Готрик Мелари не защитит правнучку от прошлого.

— Хотя я и не обещал сенатору молчать, но лучше держи язык за зубами. И не упоминай имя Василисы. Хорошо?

— Как скажешь, — согласился парень, явно не понимая, к чему вся эта ложь.

Костер похлопал сына по плечу.

— Это сложно объяснить. Но будет лучше, если Вероника будет как можно дольше оставаться в неведении о судьбе своей матери, — добавил ведьмак.

— Я ничего ей не скажу, — пообещал Спайк. — Тебе пора, — напомнил он, пожалев, что задержал отца.

Стрелки часов ползли медленно, очень медленно. Спайк нетерпеливо дождался, когда кукушка пробила десять раз.

Юноша осторожно выскользнул из спальни, он почти уже открыл входные двери, когда его окликнула Ника.

Вампир быстро скользнул по комнате, передвигаясь бесшумно как ветер, он зажал ладонью рот девочки, чтобы на ее крики не сбежались хозяева и гости хижины.

— Извини, — буркнул парень, быстро отпуская Нику.

Юная волшебница, пока правда необученная, почувствовала легкий румянец на щеках. И нарочито бодрым голосом спросила.

— Куда ты собрался?

Спайк покосился на дверь, ведущею в лабораторию отца.

— Сегодня Вальпургиева ночь, — ответил он, как будто это все объясняло.

Вероника подумала, что слово ей знакомо. Возможно, дядя или тетя упоминали его с кем-то в беседе, а она его случайно услышала. Или же это Максим рассказывал о магической ночи.

Спайк с опозданием вспомнил, что разговаривает, по сути, с человеком, хоть и с примесью магической крови.

— Сегодня ночь духов, — объяснил он. — Время, когда ведьмы, колдуны и другая нечисть проводят шабаши.

У Ники зажглось пламя любопытства в глазах, зрачки в предвкушении развлечений расширились.

— Вот это да. Можно я пойду с тобой?

— Э…

— Ну пожалуйста, — с умильной мордашкой попросила девочка.

— Это может быть слишком опасно.

— Но ты ведь идешь! А я не трусиха. Ну пожалуйста-пожалуйста, — едва не подпрыгивая на месте, попросила Ника. — И я не буду даже ябедничать твоему отцу, что ты покинул хижину без разрешения.

— А ты еще и маленькая шантажистка, — опешил Спайк.

— И совсем я не маленькая, — надулась девочка, — мне уже тринадцать лет!

— Понятно, — хмыкнул парень, — значит, взрослая шантажистка?

— Ну и ладно, я и сама могу пойти! — обиделась девочка, после чего, не дожидаясь Спайка, выбежала из хижины.

— Надеюсь, Доти со своими опытами задержит отца до утра, — пробормотал Спайк, осознавая, что отец будет очень недоволен, если узнает, что сын потащил в опасный лес гостью. Ну попробуй ей откажи, подумал Спайк, догнав девочку в нескольких шагах от хижины. Парень покачал головой, а ведь Вероника и не собиралась убегать одна, она просто вынудила его взять ее с собой.

— Ну пошли, не оставлять же тебя на растерзание волкам.

Девочка опасливо осмотрелась.

— А здесь водятся волки? — прошептала она.

— Что, передумала?

— Еще чего, — фыркнула Вероника и зашагала на юг.

Спайк дождался, когда девочка отойдет на приличное расстояние, после чего спокойно сообщил:

— Нам вообще-то в другую сторону.

Вероника вспомнила Ольгу Николаевну с ее аристократическими манерами. Высоко задрав подбородок, Ника прошествовала мимо парня. Тот удивленно приподнял брови, усмехнулся и медленно побрел рядом с девочкой, уже не торопясь к поляне на опушке. Вероника забыла кофту в хижине, а майская ночь была прохладной в лесу. Спайк снял куртку и протянул ее девочке.

— Держи, пока не замерзла.

— А ты?

— Не сахарный, не растаю.

Вероника фыркнула и рассмеялась.

— Что?

— Странно слышать эти слова от тебя.

Парень хмыкнул.

— На таможенном пункте всем, кто покидает Мессорию дарят книгу по истории и обычаям той страны, куда мы едем. А так как мы часто с отцом переезжаем, то у меня уже целая коллекция таких книг.

Ночь и впрямь была особенной, полная луна нависала над лесом. Она то исчезала за густой кроной деревьев, то вновь появлялась, насмешливо наклоняясь над одинокими фигурами. А звезд видно не было.

Спайк шел первым, девочке пришлось ускорить шаг, чтобы не отставать от парня.

— Можно спросить? — наконец-то решилась она задать вопрос.

Вампир покосился на девочку, вздохнул, подозревая, какой последует вопрос, и кивнул.

— Готрик говорил…ну насчет, — слово вампир замерло на губах, но так и не сорвалось с губ Ники.

Парень отвернулся, подобрал с земли прутик, повертел его в руках, даже не приглядываясь, что поднял с земли.

— Мне было тогда всего несколько лет. После развода родителей я жил с матерью. Ее отправили в командировку на какие-то острова. А ночью на лагерь напали вампиры и оборотни. Когда подоспела помощь, все были мертвы. Выжил я один. Мой организм с трудом, но справился с мутацией. Я выжил, но стал…таким, монстром, — пожал плечами Спайс и отбросил ветку, ускорив шаг.

Вероника остановилась. Наверное, она ожидала услышать другую историю. А не сухие отрывистые предложения, за которыми было скрыто так много. Девочка беззвучно всхлипнула, но не заплакала.

Мир магии уже не казался волшебным и сказочным.

Ника побежала за парнем, который успел уже далеко уйти, не заметив, что девочка отстала.

— А твоя мама? — Ника не сразу поняла, что вопрос задала она, таким незнакомым показался ей собственный голос.

Парень пожал плечами.

— Я ее совсем не помню. Отец говорит так бывает — после мутации.

— Спайк, — девочка положила руку на плечо парня, тот нехотя остановился и посмотрел на нее, — ты хороший и ты не чудовище.

— Это благодаря настойкам отца, — признался парень. — Он все еще надеется, что мою мутацию можно побороть.

— А это возможно?

— Отец отдал поискам десять лет.

— И?

— Ну, я принимаю какие-то пилюли вместо человеческой крови.

Вероника поспешно отпустила руку парня, тот хмыкнул и опять зашагал по тропе.

— Дура, — почти беззвучно прошептала девочка.

— Зато у меня идеальный слух, — рассмеялся Спайк, обернувшись.

Ника покраснела, радуюсь, что в темноте было не рассмотреть ее алых щек.

— А еще я чувствую эмоции окружающих…

Девочка затаила дыхание.

— И вижу в темноте, — закончил парень.

Вероника остановилась, щеки опалило жаром.

Несколько минут подростки шли молча, но Спайк уже не пытался убежать. Ника тоже успокоилась, и сердце перестало громко стучать в груди.

— А ты, значит, жила с тетей? — спросил вампир, нарушая тишину.

— Моя мама умерла сразу после моего рождения.

— А твой отец? — спросил Спайк, хотя он и так знал ответ на этот вопрос.

Ника вспомнила рассказы и отговорки тети, девочка в них не верила. Когда Готрик рассказывал о волшебном мире, на мгновение в сердце Вероники зажглась надежда, что отец жив и находится где-то там — в другом мире, поэтому он и не нашел ее. Но надежда угасла после слов деда.

— Тебе повезло больше, у тебя классный отец, — уклончиво ответила Вероника.

— С этим не поспоришь. Ведь если бы не я, он жил бы в Мессории и смог бы выбрать любую профессию, а не таскаться по миру людей.

Спайк резко остановился, прислушался к лесу. Парень предупреждающе поднял руку.

— Мы почти пришли, лучше не шуметь.

Ника, заговорившись, не заметила, как они поднялись на возвышенность, откуда открывалась удивительная панорама — поляна, освещенная не только лунным светом, но и факелами.

— Пригнись, чтобы они не заметили тебя, — прошептал парень.

Девочка удивленно присела рядом с парнем, с удивлением разглядывая фигуры в темно-красных плащах.

— Кто это? — шепотом спросила она. — Маги?

Спайк отрицательно мотнул головой, принюхиваясь к воздуху и хмурясь.

— Нет, люди. Это саниты — пособники гридов.

Ника нахмурилась. Готрик же упоминал гридов. Ах да — Гридия — одно из царств, куда сослали всю нечисть после великих катаклизмов, в том числе вампиров и оборотней.

— А разве на шабаш собираются не ведьмы?

Парень промолчал.

На поляне тем временем появились новые действующие лица. Они двигались как-то странно, униженно склонив головы.

В центре поляны установили деревянный помост. Рядом с которым разожгли несколько костров. Языки пламени ярко вспыхнули, и люди отступили от костров, от которых повалило едким дымов дурманящих трав.

Спайк ощутил странное беспокойство, хотя ветер уносил ядовитый дым в другую сторону. В мире людей было несколько таких ночей в году, когда правила и законы не имели значения.

Разве в ночь колдовства и ярких вспышек магии можно было выйти на след гридов, нарушивших границу между мирами?

— Готрик рассказывал, что гриды не имеют права жить среди людей, — вспомнила Ника, удивляясь, что ей так много удалось запомнить из скучных лекций деда.

— По тому же своду законов мы тоже находимся здесь на нелегальном положении, — увидев удивленный взгляд девочки, Спайк пояснил. — Все дело в силе. И гриды и мессорийцы поступают относительно в рамках закона, чтобы не нарушить равновесия.

— А что будет, если кто-то пожелает его нарушить?

— Лучше об этом не думать.

На поляне тем временем начертили символы на земле. Темные фигуры опустились на колени. На помост поднялась женщина в тонкой тунике. Нике показалась незнакомка неземной красавицей, от которой невозможно было отвести взгляда. Девочка покосилась на настороженного вампира, его почему-то не восхитила красота женщины.

— Присмотрись внимательно, — посоветовал вампир. — Попытайся увидеть суть, а не внешнюю оболочку.

Вероника нахмурилась. Вот и Готрик все время твердил о сути, но ведь он пока отказывался обучать внуков магии. Запрещено, фыркнула девочка, вспоминая ответ старого волшебника.

«Ау, внутреннее око», — улыбнулась Ника и сосредоточила внимание на женщине. Шли минуты, но внешность незнакомки не менялась. Девочка вздохнула, промелькнула мысль, испугавшая ее, а что если в ней магии ничтожно мало или ее совсем нет?

Но осветившая поляну луна позволила Нике увидеть женщину под новым ракурсом, а возможно, проснулась и магия. Ника увидела дряблую желтую обвисшую кожу колдуньи и облезлые волосы с плешью.

— Хороша? — насмешливо спросил Спайк.

Луна скрылась за тучами, и теперь женщину освещало только пламя костров. И она показалась еще ослепительнее, но лишь на мгновение. Ника теперь видела ту самую суть.

— Это дайкита — колдунья двух лиц. Старуха — ее настоящий облик, а красавица — для слуг и почитателей. Мерзкая тварь, — брезгливо заметил Спайк. Его взгляд привлекло уже новое движение на поляне. Он напрягся, схватил девочку за руку. — Пошли, нам лучше уйти.

Девочка отрицательно мотнула головой. Нет, она должна остаться.

— Потом будет поздно, пошли, — налет уверенности слетел со Спайка.

Ника нехотя привстала. И в этот момент она поняла попытку бегства вампира.

Две закутанные фигуры тащили к костру юную девушку, почти девочку, которая сопротивлялась из всех сил.

Ее звонкий голос, молящий о пощаде, разносился эхом в лесу, но никто не спешил к ней на помощь.

— Кто это? — прошептала Ника осипшим голосом. — Спайк.

— Ее принесут в жертву дайките, — нехотя объяснил парень, стараясь не смотреть на незнакомую девушку. — Ее жизнь, кровь и силы в обмен на еще один год жизни старухи.

Вероника испуганно отступила. Да, новый мир она точно представляла не так. А девушку уже практически подвели к костру.

— Мы должны ей помочь! — громко, забыв об опасности, выкрикнула Ника.

Спайк нахмурился. Противников было слишком много. Если он использует силу, у него будут проблемы, как уже бывало. И не раз. А оставить девушку в руках дайкиты и ее слуг, означало обречь ее на муки и медленную смерть, никак не мог принять решение парень.

Ника понимала, что совершает глупость, но было уже поздно, она сделала шаг вперед.

Луна как будто подкараулила ее, осветив с ног до головы.

— Эй вы там, чудовища, оставьте ее! — выкрикнула юная волшебница.

На поляне воцарилась тишина. Темные фигуры удивленно рассматривали силуэт незнакомой девочки. Дайкита подалась вперед. Колдунья облизала губы в предвкушении более сладостной добычи, нежели человеческая девчонка.

— Маленькая заблудившаяся ванда, иди сюда, мы не обидим тебя, — голос колдуньи прозвучал маняще.

Ника было сделала шаг вперед, повинуясь голосу ведьмы. Девочка остановилась, тряхнула головой.

— Лучше иди ты сюда, мерзкая старуха!

— Хватайте, хватайте девчонку. Она заменит жертву, — прошипела колдунья.

Ника испуганно сглотнула, когда увидела надвигающиеся на нее фигуры. Девочка сделала шаг назад, отступилась. Она поскользнулась за корягу и упала.

Спайк помог ей встать.

— Больше никаких глупостей, просто побежали, пока ты не заменила девчонку в жертвенном огне!

Ника наконец-то оценила свои возможности, вернее их отсутствие, и, хотя ей было страшно представить, что ожидало несчастную девушку, разделить ее судьбу она не хотела и послушно бросилась в лес за вампиром.

Ветки цеплялись за одежду, больно хлестали по щекам и обвивали, а в ушах звучал противный голос.

— Поймайте девчонку, убейте мальчишку!

Высокие кроны скрыли луну: бежали подростки в полумраке. Ника вцепилась в руку вампира, страшась разжать пальцы.

— Куда мы бежим? — наконец выдохнула девочка, которая совершенно не ориентировалась в лесу.

— К хижине, они не смогут попасть внутрь.

Вероника не знала, сколько продолжалась погоня. Она вконец выдохлась из сил и почти рухнула на землю.

Правая нога распухла и болела. Ника поняла, что не сделает больше ни шага: у нее просто не оставалось сил. Она ощутила страх, впервые в жизни ее сковал настоящий ужас.

Спайк присел рядом.

— Как ты? — участливо спросил он, осторожно осматривая ногу Ники.

— От меня никакого толку, вечно я все порчу, — прошептала девочка и закусила губу, чтобы скрыть боль.

Спайк невесело улыбнулся. Ника была права, с опухшей ногой она не могла быстро передвигаться.

Юноша прислушался к звукам, доносившимся из леса. До хижины было еще бежать и бежать. Спайк знал, что не сможет оставить девочку одну, а значит, он должен был позвать на помощь. Парень закрыл глаза, он всегда боялся своих способностей, которые ему дала мутация. Да и страх превратиться в кровожадного монстра пугал его, поэтому он и не прибегал к своей силе вампира.

«Отец, помоги, мы попали в беду, у старой развилки, быстрее», — юноша повторил фразу несколько раз. Вот только уверенности что получилось, не было никакой. А время неуклонно двигалось вперед.

Крики преследователей доносились теперь ближе, еще чуть-чуть и они найдут их убежище, понимал вампир.

Спайк сосредоточился, ему еще никогда не приходилось сражаться, ладони вспотели.

Ника схватила парня за руку. Сейчас она была маленькой испуганной девочкой.

— Мне страшно, — призналась она.

Спайк в другой ситуации бы пошутил, но не сейчас.

— Мне тоже, — только и вымолвил он.

Вероника сильнее сжала запястье, с благодарностью улыбнулась.

— Спасибо, что не бросил меня.

Шорох приближался, кустарники раздвинулись, и Костер осветил пульсаром лица подростков.

Мужчина облегченно выдохнул.

— Нас ждет серьезный разговор, Спайк, но позже. А теперь марш в хижину!

— Отец я…

— Доти, проведи их! — игнорируя сына, приказал ведьмак.

Брустер и Мелари стояли в тени, позади Костера. На их лицах можно было увидеть осуждение и в то же время облегчение.

— Я с вами, — было подала голос Доти.

Костер уже отвернулся, не желая даже вступать в спор.

— Проведи их в хижину и не смейте и нос высунуть… — приказал он таким голосом, что ни Доти, ни подростки не осмелились возразить ему.

Глава 12

Ника сидела на диване, вытянув ноги. Правая нога все еще болела, но девушка ни за что бы не призналась бы в этом. Спайк вернулся с кухни, протянул склянку с желтой мазью.

— Это поможет, — пообещал он.

Максим и Джон сидели рядом, они уже два раза заставили сестру рассказать историю ее ночных похождений.

— Черт, почему вы не позвали меня, я бы показал этой старухе! — бубнил Макс.

Доти расхаживала из одного угла в другой и уже порядком надоела своим мельтешением.

И не только.

— Это надо удумать такое. В Вальпургиеву ночь отправиться на черную мессу. Опасно, глупо, — Доти пригвоздила Спайка взглядом к стене. — Веронике все в новинку, а ты, о чем думал ты?

Спайк скривил губы в усмешке. Он знал, что Доти его недолюбливает, побаивается. Ведь кто он? — вампир, мутант. Ему не было места в Мессории! Закон был суров в отношении таких изгоев как он. Большинство ему подобных скрывались в домах, страшась выйти на улицы Мессории. «Мутанты не имеют права обучаться в школах, лицеях, академиях и других учебных заведениях. Они не имеют права «обращаться в свои вторые сущности», иначе их немедленно следует изолировать во избежание распространения заразы. Мутанты обязаны носить регистрационные номера, дабы власти всегда знали, где находится каждый мутант, дабы…»

Спайк закрыл глаза. В десять лет он разорвал свод в черном переплете. Ведь ему еще повезло. По крайней мере, он не вел жизнь затворника. Отец с радостью соглашался на любые командировки. Сначала, правда, были проблемы с таможней. Мальчика-вампира отказывались пропустить без особого разрешения. Костер добился и его, желая оградить сына от пристального и негативного внимания мессорийцев.

И вот десять лет — они то и дело покуютчемоданы и едут дальше. Ведь у них никогда не было нормального дома. Только такие хижины и заброшенные дома: один раз пришлось даже жить в пещере.

Спайк подумал, что у него никогда не было и друзей. И никогда не будет. По крайней мере он думал так до сегодняшнего дня. Юноша искоса взглянул на Нику, закутанную в плед, не понимая, почему она его не боится? Ника улыбнулась уголками губ, заметив взгляд вампира: никогда она не чувствовала себя так неуверенно.

— Вы шутите, Костер! — Готрик повысил голос. Он был зол. Ведьмак наглым образом шантажировал его.

Стоун, однако, оставался спокойным. Как, впрочем, и ночью, когда волшебникам пришлось столкнуться с людьми и дайкитой.

— Мистер Мелари, я всего лишь прошу вас войти в мое положение, — возразил ведьмак. — Спайк взрослеет, и мне все труднее сдерживать его. После этой ночи слишком опасно оставлять его здесь. Я не могу все время быть рядом с ним. Тем более мое внимание его тяготит.

— Если хочешь отправить его в Мессорию, то поезжай с ним! — вновь переходя на ты, грубо предложил сенатор.

Костер отвел взгляд.

— Я не могу расторгнуть контакт, — Стоун промолчал, что ему нечем будет заплатить неустойку. — Я лишь прошу, чтобы бы вы взяли Спайка с собой, всего лишь на два-три месяца.

Готрик представил себе лицо жены. Да она живьем зароет его в могилу! Вампир в их доме. В доме чистокровных волшебников! Да его предки с кольями охотились на подобную нечисть! Достаточно и того, что их сын запятнал себя связью с человеком. А соседи? Будут судачить все, кому не лень.

Костер терпеливо ждал.

— Согласитесь, сенатор, я выполнил вашу просьбу, ничего не стал говорить Веронике и мальчикам. По сути, я прошу не о многом. Спайк не покинет особняк, он будет тиши воды, я обещаю.

Готрик возмущено фыркнул. Неужели этот мальчишка сделает его — матерого сенатора и дипломата?

Костер понял, что выиграл.

— Пойду обрадую Спайка.

Вероника сидела на столе, она ела уже пятое пирожное, наблюдая за сборами вампира.

— Твой отец отлично готовит, — с набитым ртом сообщила она.

Парень весело хмыкнул.

— Это сейчас, а в детстве он не мог приготовить и кашу, она то и дело была пересолена, не доварена или пригоревшая, — признался он. — Порой, чтобы не обидеть его, я просто выбрасывал еду в окно, утверждая, что все съел. Правда потом отец догадался, и я ел под его неусыпным оком.

Девочка рассмеялась.

Спайк собрал вещи в рюкзак и замер перед террариумами.

— Придется их оставить здесь, — нехотя бросил он.

Черный ворон противно закричал на подоконнике.

— Не о тебе речь Чорон, — заверил птицу Спайк.

Он протянул ладонь, и ворон, всхрапнув, довольно уселся на нее.

Вероника поспешно отодвинулась от ворона. Характер у птицы был скверный. Он никого не подпускал к себе кроме Спайка.

Вампир взял кусок пирожного. Чорон с радостью его проглотил.

— Странный у тебя ворон, — буркнула девочка.

— Портал будет открыт через час, ты собрала вещи?

Последнее пирожное застряло в горле девочки. Ника поспешно вскочила, ее нога, после того как над ней поколдовал Костер, уже не болела.

— Вот ведь помнила, что о чем-то я забыла, — воскликнула она.

Вероника молча наблюдала, как Костер Стоун вошел в комнату и закрыл двери на защелку.

— Хотел поговорить с тобой без свидетелей, — объяснил ведьмак.

Девочка кивнула, дожидаясь продолжения.

Костер сел на кровать, указал на место рядом с собой.

— Мистер Стоун… — неуверенно начала Ника, — мне надо собрать вещи.

— Я не задержу тебя. Ты только не подумай, что я хочу отговорить тебя от поездки в Мессорию. Только ты вправе принимать решение. Но я хочу предупредить тебя, что Мессория не совсем такая, какой ее представляет твой дед. По сути, Мессория не отличается от мира людей. Конечно, магия во многом облегчает жизнь, но с другой стороны и усложняет. Тебе придется столкнуться со многими проблемами, неприятием и даже неприязнью. Ты должна помнить одно — никому не доверяй. Поверь, не каждый друг, кто хочет им казаться. И чтобы ты не узнала в Мессории, никогда не сдавайся. Даже если тебе придется сражаться со всем миром.

Вероника вконец запуталась. Она понимала, что ведьмак что-то недоговаривает.

В голове пронеслась фраза, брошенная бабушкой: «В этот раз ты никого не получишь».

Ника никогда не была лучшей ученицей в школе, да она и не стремилась к этому, но в сообразительности ей было не отказать.

Костер предостерегающе поднял руку.

— Никаких вопросов. Ты все сама узнаешь в Мессории. Просто будь ко всему готова.

Ника в последний раз так нервничала полгода назад, когда в гостях мальчик угостил ее коктейлем. Она так нервничала, что расплескала напиток, а потом еще наговорила грубостей понравившемуся мальчику.

И так всегда с ней.

Правда сейчас речь шла не о мальчике, контрольной или примерки у портнихи, к которой ее водила тетя Лена. Сейчас надо было пересечь пространство! А по словам Готрика — сделать это будет непросто.

— Надо сосредоточиться и твердо представлять конечный путь. Главное не бояться, чтобы вас не занесло в другой мир.

Слова о другом мире Веронике не понравились. К тому же откуда она знает, как выглядит Мессория? Вон, ведьмак утверждает, что королевство ничем не отличается от ее мира.

— Не бойся, — прошептал Спайк. — Я помогу тебе.

Максим притих, от его бравады не осталось и следа. Джон бледный и дерганный держался в тени брата. Желание увидеть Мессорию стало меньше у всех подростков.

Старший Стоун отозвал сына в сторону.

— Надеюсь, Спайк, ты серьезно отнесешься к моей просьбе.

Вампир хмыкнул.

— Буду паинькой, — буркнул он, затем вскинул колючий взгляд, — обещаю не бегать по округе и никого не кусать! — оскаливая клыки, добавил юноша.

— Спайк!

— Ладно, отец, я буду вести себя хорошо, — пообещал юноша. Его голос дрогнул, когда он задал следующий вопрос. — Когда ты приедешь за мной?

— Контракт заканчивается через два месяца.

— Ты ведь не станешь его продлевать? — отводя взгляд, уточнил Спайк.

У Костера сжалось сердце. Как бы он хотел быть хорошим отцом и дать сыну все, чего тот заслуживает. Ведьмак посмотрел на Готрика. А ведь не так уж они отличаются, Стоун тоже многое скрывал от сына, надеясь, что ему никогда не придется рассказать Спайку правду.

— Я ведь обещал — мы бросим странствия и остановимся в Мессории. У меня есть небольшие сбережения. Конечно, на хоромы не хватит, но небольшой уютный дом на окраине…

— Пора! — объявил Готрик Мелари.

Старый маг радостно потирал ладони. Осталось дело совсем за малым. Последний переход.

Вероника осмотрелась. Они стояли в гостиной. Где же портал? На что он вообще похож?

Костер быстро обнял сына, и тот не попытался уклониться от объятий.

Стоун убрал с пола мягкий ковер. Ника увидела нарисованный круг, который осветился легким голубоватым светом.

Ведьмак протянул руку. Свет стал более ярким, он согревал, обволакивал и тянул к себе.

— Последнее приготовление.

Готрик выдал каждому подростку по амулету на цепочке.

— Что это? — спросил Максим, даже попробовав амулет на зуб.

Готрик хотел было остановить внука, но махнул рукой, тот все тянул в рот, даже не съедобное.

— Они активируют вашу кровь, это пробудит способность к языку.

— Мы сможем понимать любой язык? — любуясь амулетом, спросил Джон.

— Только один язык — всеобщий, остальные придется учить как всем. А теперь точно пора, — повторил Готрик.

Спайк, не дожидаясь команды, буркнул отцу пока, схватил Веронику за руку и сделал шаг вперед.

Девочка не успела — не сосредоточиться, не представить Мессорию. Свет ослепил ее. Она почувствовала легкость. Ее подхватил ветер и понес вперед. Девочка тверже сжала ладонь вампира. Она твердо знала, что если отпустить ладонь, то ветер будет не остановить. Ника не знала, сколько продолжалась движение — то ли минуту, то ли час.

— Приготовься, — предупредил Спайк.

Свет померк, и девочка с удивлением увидела совершенно незнакомый зал вместо заброшенной хижины в лесу.

Вампир потянул девочку за собой. Ника вовремя сошла с круга. В свечении появился злой как черт Готрик, за ним следом появился довольный Максим и бледный на трясущихся ногах Джон.

Волшебник со злостью посмотрел на вампира. Тот вызывающе уставился на волшебника и усмехнулся.

Готрик открыл рот, но захлопнул его, услышав приветственную речь.

— Наконец-то, сенатор, мы уже несколько дней ждем вас, — проговорил высокий тощий ванд, закутанный в темно-синий плащ. — Все это Вальпургиева ночь, пришлось закрыть порталы. Сегодня уже несколько недовольных прибыло. Надеюсь, вы спокойно добрались, без происшествий?

— Спасибо, капитан, все хорошо.

Готрик достал пергамент.

— Документы на меня и моих внуков.

Капитан подозвал двух молодых помощников в зеленой униформе.

— Как дела Спайк? — участливо поинтересовался капитан. — А где Костер затерялся?

Вампир протянул молча документы, порылся в рюкзаке и достал склянку с сиреневой массой.

Капитан спрятал склянку в складках одежды.

— Отец просил передать.

Ника боялась хоть что-то пропустить. Все в новинку, все интересно. Зал с работающим порталом. И с настоящими вандами! Другой мир…

Тревоги отпустили девочку, она забыла о своих сомнениях и предупреждении Костера Стоуна.

Ника вышла на улицу. Яркий солнечный свет ударил в глаза. А в следующую секунду девочка увидела, что они попали на маленький островок — не больше километра в радиусе. Вокруг куда ни бросишь взгляд — море.

Несколько домов, таможенное учреждение — вот и все постройки на острове.

— Невероятно, — прошептала Ника.

Она подняла голову, такого она никогда не видела. Упершись каменными огромными ступнями в землю, над островом возвышался исполин.

— Стрелец, работы мастера Арджарто, — объяснил Спайк. — Пятьсот метров в высоту. Лук выполнен из бронзы.

Вампир осмотрелся. Кивнул нескольким знакомым. Кажется, на острове его хорошо знали и не таращили глаза на вампира.

— У меня есть идея, — выдохнул юноша.

Спайк вернулся минут через пять, в руках он нес потертую метлу.

— Собираешься мести? — пошутила Вероника.

— Собираюсь подняться в небо, — объяснил вампир и подмигнул, — с тобой! — добавил он.

Девочка отрицательно мотнула головой, рассмеялась.

— Даже не думай, я ни за что не сяду на эту метелку, — категорично заявила она. — И вообще, не понимаю, как можно на этом летать?

Спайк хмыкнул.

— Готрик еще час провозится с бумагами. Или боишься, как все девчонки? — с вызовом спросил вампир.

Девочка возмущено фыркнула.

— Ничего я не боюсь! — вздернув подбородок, заявила девочка, не уверенная, что ее голос прозвучал достаточно твердо.

— Метла и впрямь старая, вдруг двоих не выдержит, — продолжил юноша насмешливым голосом.

Ника выхватила метлу из рук Спайка.

— Я ничего не боюсь! — повторила она. Девочка и впрямь забыла, как пару дней назад тряслась от страха, ожидая нападения санитов.

Вампир спокойно вернул метлу, оседлал ее.

— Садись спереди. Обещаю крепко тебя держать.

Вероника с надеждой взглянула на таможенное учреждение. Ну где же Готрик? Она бы не отказалась, чтобы он ее остановил.

Вампир понимающе хмыкнул.

Девочка закусила губу, перекинула ногу через метлу, не сомневаясь, что стоит ногам оторваться от земли, как она рухнет вниз головой. Ну и пусть. Вот будет потом Спайк около ее кровати дежурить.

Ника двумя руками ухватилась за древко, костяшки пальцев побелели. Вампир оторвал ноги от земли.

— Не бойся, я поймаю тебя, если ты упадешь, — пошутил он.

Но страх отступил сам собой. Девочка ослабила хватку. Полет ей понравился! Девочка посмотрела вниз. Земля осталась внизу.

Макс из всех сил махал ей рукой, а в следующую секунду он попытался отобрать метлу из рук незнакомого ванда. Тот, благо, метлу держал крепко и отпускать не собирался.

Джон разрывался перед восхищением и желанием наябедничать Готрику. Родственная солидарность победила, и мальчик ябедничать не стал.

— Мы отлетим подальше от острова, ты должна увидеть Стрельца во всем великолепии.

Остров превратился в небольшую песочницу, солнце осталось где-то позади.

Ника разглядела черты лица Стрельца. Видимо скульптур знал, что делал. Лицо мужчины выглядела суровым, сосредоточенным. Взгляд устремлен вперед, в ту сторону, куда смотрела стрела лука. Скульптура дышала мощью, силой. Казалось, кто-то превратил настоящего стрельца в статую.

— Что у него на голове? — перекрикивая ветер, спросила Вероника.

— Статуя — это маяк. Как только темнеет, корона вспыхивает, и корабли без труда отыскивают дорогу. Внутри одна часть статуи пологая, там есть ступени, которые ведут на самую вершину.

Ника представила череду ступеней.

— Ты поднимался по ним?

Спайк рассмеялся.

— Один раз, проспорил отцу. Но больше меня никто туда не заманит!

Вероника расхохоталась и отпустила ладони, не сомневаясь, Спайк не позволит ей упасть.

— Вот оно — волшебство! — выкрикнула девочка.

Глава 13

Готрик так и не узнал о полете. Спайк предусмотрительно приземлился прежде, нежели старый маг оформил все документы.

Капитан решил составить компанию сенатору и отправился с гостями на материк. Ники с удовольствием поднялась на яхту, она любила морские прогулки. Матерчатая крыша спасала от солнца.

Лодочник стал на носу, управляя самостоятельно вместительной посудиной.

Веронике нравилось мирное покачивание на волнах. Сегодня она больше не хотела путешествовать через порталы. Девочка постепенно уже стала разбираться в расовом многообразии Мессории. Волшебники внешностью походили на людей, а вот валии обладали более темной кожей. Доти Брустер, как выяснилось, была полукровкой — отец волшебник, а мать дорфийка.

Капитан устроился рядом с Готриком. Он достал железную флягу, сделал один глоток и протянул напиток экс-сенатору.

— Неспокойные нынче времена. Назревает что-то — страшное, — почти шепотом закончил капитан, покосившись на лодочника.

Мелари нахмурился. От его старческого взора не укрылись лодки, бороздившие берег вдоль океана. И это, судя по всему, были не рыболовные суда.

Капитан проследил за его взглядом, кивнул.

— Так и есть, в последнее время слишком часто в нейтральных водах видели гридов. Не нравится мне это!

Готрик поморщился, услышав о гридах, непроизвольно его взгляд скользнул по внучке. Старик понимал — в ближайшие дни ему придется рассказать правду. Не скажет он, скажут другие, в этом ведьмак был прав. Но, главное дело он сделал — Вероника и ее кузены в Мессории. И обратного пути у них уже нет.

— Говорят, темные дела творятся в Гридии, — продолжил капитан, понизив голос до шепота. — Мардук…

Ника как не пыталась подслушать разговор, больше не услышала ни слова.

— Кто такой Мардук? — шепотом спросила она у Спайка.

Юноша бегло посмотрел на капитана и Готрика: они углубились в беседу, и им было не до пассажиров.

— Император Гридии. По слухам — монстр и жестокий правитель.

Спайк однажды подслушал, как друг отца рассказывал о зверствах, в которых участвовал Мардук. Правда, пересказывать Ники эти сплетни вампир не стал.

В карете, очередном средстве передвижения, подростки устало заснули, желая одного, — чтобы странствие наконец-то завершилось. Ведь прошла уже неделя с того дня, как Готрик появился в их доме.

Последние дни вымотали детей, и даже природное любопытство сошло на нет. Готрик сказал, что путь до семейного особняка предстоит не близкий, поэтому подростки, удобно устроившись, спали.

Спайк, редко нуждающийся в долгом отдыхе, смотрел в окно кареты.

— Я не нравлюсь вам? — спросил он, не отвлекаясь от созерцания открывшейся панорамы.

— Нет, — честно ответил Готрик Мелари, — не пытаясь смягчить ответ.

Вампир улыбнулся.

— Что же — честный ответ, — согласился юноша, не удивленный отношением старого мага.

Наступило долгое молчание. Спайк хотел было задать еще один вопрос, но передумал.

Всего лишь два месяца — сказал себе парень, а потом они с отцом осуществят мечту. Спайк представил дом, свою будущую комнату. Ему надоело странствовать с чемоданами: привыкать к одному месту, зная, что надолго они там не задержатся.

Спайк вспомнил, сколько раз отец обещал, что это — последняя командировка. А потом появлялось еще одно — но, и они опять паковали чемоданы.

— В Нотин-Холле меня уважают, наша семья одна из основателей и меценатов города. — Готрик покосился на спящих внуков. — И несмотря на все, что произошло четырнадцать лет назад, мою семью уважают. Я бы не хотел, чтобы твое пребывание как-то сказалось на отношении знакомых и друзей.

Спайк оскалил зубы.

— Решили сразу указать мне мое место? — колко спросил он.

Вероника пошевелилась и открыла глаза.

— Уже приехали? — сонно спросила она.

— Нет, дорогая, спи, — поспешил Готрик успокоить внучку.

Ночь окутала Мессорию.

Подростки то и дело высовывали головы из кареты, пытаясь разглядеть хоть клочок мессорийской земли, но не обладая ночным зрением, они мало что могли увидеть.

Наконец-то карета резко остановилась, Ника вновь подскочила.

— Приехали? — уже в десятый раз только за прошедшие полчаса спросила она.

Готрик довольно рассмеялся. Последние сутки он просто излучал благодушие, не считая конечно косых взглядов, которые волшебник бросал на вампира.

— Приехали.

Подростки выбрались из кареты. Причем Максим успел потоптаться по чужим ногам, но первым выпрыгнуть из кареты:

— Мы будем здесь жить? — недоверчиво спросил подросток.

— Ничего себе! — согласился Джон.

Ника подняла взгляд. Огромный особняк выделялся на фоне города, раскинувшегося в низине в нескольких километрах на востоке.

— Вот это да, замок как у английской королевы!

— Точно! — подтвердил Максим.

Спайк пожал плечами, в его голове что-то щелкнуло, на секунду особняк исчез, появился дворец из белого мрамора, башни которого венчали облака…Воспоминания дворца или замка, которого в действительности он никогда не видел, но который являлся ему почему-то во снах. Вампир вздрогнул, пелена спала и видение растворилось в белой дымке…

Мелари подвел подростков к небольшой деревянной двери, заросшей плющом.

— Черный ход, мы давно им не пользуемся, — каждое слово сопровождалось резким движением: волшебник с необыкновенной прытью отрывал плющ.

Дверь издала противный скрежет: петли пора было смазать жиром.

Кухня по размерам превосходила даже гостиную Ольги Николаевны. Да один стол из красного дерева и высокие резные стулья наподобие трона занимали треть комнаты.

Высокие шкафы с тысячью баночек разных размеров. Были тут и котлы — огромные, в которых можно было сварить кабана, и совсем маленькие, практически игрушечные.

Девочка повертела в руках маленький миниатюрный котел, помещающийся в ладони.

Травы, колбасы свисали с потолка, прикрепленные железными крюками.

Несколько поваренных книг лежали на разделочном столе. Закладки топорщились как иглы ежа.

Поразил и очаг. Он находился на полу прямо в земле. Над костром висел котел, источающий удивительный аромат. Языки пламени полыхали по котлу, не перекидываясь, однако, на мебель и плиточный пол.

Возле котла сидел маленький человечек, вернее ванд, мысленно поправила себя Ника. Он помешивал содержимое котла, сверяясь с поваренной книгой. Заметив гостей, коротышка отвесил глубокий поклон. Он был не выше метра двадцати. Черты лица — обычные, а вот заостренные уши смешно шевелились.

— Здравствуй, Локк, мы припозднились немного.

Коротышка отвесил еще один поклон.

— Добро пожаловать, милорд. Добро пожаловать, юные гальды.

Карлик отвесил еще три поклона, потом его взгляд остановился на вампире, он сглотнул и испуганно отступил на несколько шагов.

Спайк усмехнулся. Домовые боялись вампиров, они верили, что из-за маленького роста те предпочитают их кровь всем другим расам.

— Это мой гость! — повысил голос Готрик.

Локк, дрожа, поклонился вампиру. Лицо маленького человечка изменилось, но он не осмелился ослушаться приказа.

— Хозяйка уже спит? — немного успокоившись, спросил старый маг.

Слуга поспешно повернулся к волшебнику.

— Нет, милорд. Миледи в библиотеке, ждет вашего возвращения. Если позволите, я сообщу о вашем приезде.

Вероника фыркнула. Коротышка просто сбежал!

Правда Спайк лязгнул напоследок клыками, и Локк, ускорив шаг, скрылся за массивной дверью.

Максим хохотнул.

— Прикольный малый. Кто это был?

— Домовой, — рассеянно ответил Мелари. Он то и дело поглядывал на двери, опасаясь реакции жены на нежданного гостя.

— А я читал, что домовые, вернее один домовой живет на чердаке и не показывается на глаза хозяевам, — заметил Джон.

Ника и Макс, не сговариваясь, уставились на брата. Джон смутился.

— Что? Просто однажды мне на глаза попалась какая-та сказка.

— Ну-ну, — не поверил Максим.

А вот Готрик покачал головой: люди совсем извратили мир магии.

— В нашем мире столько домовых в доме, скольких могут позволить хозяева. Хорошую кухарку, садовника или дворецкого трудно найти, да и жалованье в последние годы растет.

— Вы что платите домовым? — удивился уже Максим, который в отличие от брата изучил и перечитал сотни книг по мифических существам и магии.

— Раньше они работали за кров и еду, — нехотя признался Готрик, видимо, это он считал правильным. — Но теперь расплодились все эти общества по правам малых народов и защите мигрантов…

Готрик замолчал. Шаги четко разносились по коридору. Двери распахнулись. В комнату ворвалась маленькая миниатюрная женщина, которая едва достигала до груди Мелари.

Каштановые волосы были собраны в замысловатую прическу, которая растрепалась во время сна. Длинноватый крючковатый нос театрально приподнялся. Женщина развела руки в стороны.

— Хрустальный шар показал мне, что вас будет четверо, — Готрик громко хмыкнул, выражая сомнения в способностях супруги хоть что-то рассмотреть в хрустальном шаре. — Но я…

Джилас Мелари открыла и закрыла рот. Что она хотела сказать, так никто и не узнал: графиня увидела вампира. Лицо женщины вытянулось, удивленный и даже возмущенный взгляд остановился на муже.

— Это Спайк Стоун. Его отец Костер, ты должна его помнить…он помог мне с порталом в Мессорию. Юноша поживет у нас месяц, может два.

Графиня напрочь позабыла приветственную речь, в отличие от домового она и не пыталась скрыть свое недовольство.

Вероника виновато опустила взгляд. «Да они что в этой Мессории все чокнутые? Смотрят на Спайка, как на монстра или пришельца с щупальцами. Но ведь он не виноват в том, кем стал. И он не чудовище!» Девочка стояла и так рядом с вампиром, а после представления деда, взяла парня за руку. Спайк попытался было вырвать руку, но девочка умела быть упрямой.

Джилас побледнела, посмотрев на сцепленные руки подростков. Графиня покосилась на мужа, перевела взгляд на лицо внучки, которая закусила губу. И хотя девочка еще не овладела магией, ее глаза вспыхнули и стали ярче. Графиня натянуто улыбнулась.

— Конечно, Спайк, мы рады тебя принять в нашем доме!

Молодой Стоун решил подключиться к игре. Он поклонился, тоже улыбнулся.

— Это так мило с вашей стороны разрешить мне остановиться у вас.

— Вы, наверное, голодны! — спохватилась Джилас, не обратив внимания на саразм, прозвучавший в голосе нежеланного гостя. Волшебница чутко почувствовала, что стоит сменить тему, если она не хочет настроить против себя внучку.

Джилас засуетилась у котла, а Готрик самолично занялся нарезкой хлеба и деликатесов. Локк в кухню не вернулся.

— Несчастный домовой, он всю ночь просидит обвешенный чесноком, прислушиваясь к шуму и шагам в коридоре, — пошутил Спайк.

Ника одна расслышала слова парня. Она улыбнулась шутке, только улыбка вышла грустной.

— Где раковина? — рассеяно спросила девочка.

Вампир указал на углубление у стены, над которым висело несколько продолговатых палочек.

— Красная палочка — кипяток, оранжевая — горячая вода, желтая — теплая, голубая — холодная и синяя — мыльная пена, — объяснил он.

Достаточно было просто потянуть за палочку, и с нее сбегала вода, просачивалась сквозь горшок и исчезала.

Максим засунул голову в горшок.

— И куда уходит вода? — не скрывая любопытства, спросил он.

— Никуда, — вмешался Готрик. — У нас несколько бочок с водой: грязная очищается через фильтры и используется вновь. А для питья и пищи мы используем воду из природного родника.

Джилас, если и опешила, увидев вампира, быстра взяла себя в руки. Рассаживая подростков, она юрко усадила внучку между собой и мужем.

Графиня оказалась настоящей болтушкой. Она без умолку проболтала весь вечер, не давая никому сказать и слова.

Максим слушал в пол уха. Он сидел с набитым ртом, как хомяк прятал еду в щеки, не успевая ее прожевывать и глотать. Мальчик столько раз просил добавку, что удивилась даже Джилас.

— О Боги, ты же худой, как доска, куда еда только девается?

Джон и Ника весело рассмеялись: бабушка еще не знала о бездонном желудке внука.

— У меня растущий организм, — возмутился Макс.

Готрик за прошедшую неделю умело уходил от неудобных вопросов. И делал это довольно хитро и умело. Старый маг начинал долгие и туманные объяснения, так что подростки на пятой минуте ответа теряли нить повествования и забывали о вопросе.

Спайк тоже о Мессории не распространялся: в ней он был редким гостем. Парень больше рассказывал о странствиях в мире людей и на отдаленных мессорийских островах.

А Джилас оказалась настоящим кладезем информации.

— Конечно в Мессории хватает своих проблем. Да что далеко идти, в Первом королевстве и то не сосчитать их.

— В Первом королевстве?

— Саурия или Первое королевство — место, где мы все находимся, — пояснила графиня. — Проживают три основные расы — волшебники, валии и домовые…О, попробуйте это печенье — оно сделано по-особому рецепту моей матери…Так вот несколько десятилетий назад в Сенате заседали только чистокровные волшебники. А потом, видите ли, подали голос валии. Они потребовали выделить им места в Сенате, так как их уже семьдесят процентов населения. И король вынужден был выполнить их требования. А все неправильная политика. Раньше волшебники следили за чистотой крови, браки между валиями и волшебниками были редкостью, а одно время находились даже под строжайшим запретом…Готрик, когда это было? Ах да — при короле Брамлине. За смешанные браки и в тюрьму можно было угодить…Сейчас все по-другому, — на лице Джилас замерло такое разочарование, что не оставалось сомнений, последние веянья она не приветствовала. — В Сенате теперь заседает пятьдесят процентов валиев.

Старая графиня сама задавала вопросы и, не дожидаясь ответа, пространно отвечала на них.

Ника поняла, что бабка может вещать часами.

— А домовые? — направила она бабку в нужное русло.

— А что домовые? — не поняла графиня. — Что им плохо живется? Работа им всегда найдется. Власть им не нужна.

Спайк хмыкнул и покачал головой. Давно он не общался с чистокровными волшебниками из аристократии, вот и забыл, какими они могли быть снобами. Джилас складно говорила, но вот только это был однобокий взгляд старой волшебницы. А Спайк знал из историй отца, сколько времени и сил потребовалось валиям, чтобы получить равные права с волшебниками. А домовые, хоть и были мирным народом, но тоже отстояли свои требования, в том числе и жалованье за работу. Спайк поднялся, к еде он почти не притронулся, а слушать рассуждения графини и молчать — он не хотел.

— Я привык рано ложиться, — солгал он.

Готрик поднялся.

— Я покажу тебе твою спальню.

Джилас расслабилась, присутствие вампира настораживало ее. И зачем Готрик притащил его, неужели не мог оставить парня на таможне?

— Максим, еще добавки, мой сладенький?

Мальчик согласно кивнул.

— Джилас, а дрэки, ты их видела?

Графиня потрепала внука по щеке.

— Я конечно стара, но еще не ветхая старуха.

Подросток виновато поперхнулся, Ника рассмеялась, даже Джон выдавил скупую улыбку.

— Ну, с дрэками конечно Национальный парк перемудрил, — признала волшебница. — Наплодили этих чудовищ и напустили на вандов. Хорошо еще что пострадали только домовые, — легкомысленно закончила она.

Вероника нахмурилась. Последнее высказывание ей не понравилось. Джон вздрогнул, нашел взглядом сестру. Они заметили с каким пренебрежением бабушка высказалась о домовых, да и валиев она недолюбливала.

Один Максим, ничего не заметив, продолжал расспрашивать Джилас.

— А где сейчас дрэки?

Джилас впервые задумалась перед ответом.

— Правительству удалось в конце концов выпроводить их из Мессории. Вот только куда — не спрашивайте, не знаю. Да и мало кто знает. Хотя мама мне рассказывала, что после выселения дрэков, в Мессории начался настоящий бум. Кто-то распространил слух, что кровь дрэков дарит то ли бессмертие, то ли омоложение. И тогда охотники и следопыты ринулись на их поиски. После того как дрэки перебили тысячи глупцов, смельчаки исчезли. Наверное, дрэки всех поразили адским пламенем! — жизнерадостно закончила Джилас.

Готрик, который уже вернулся на кухню и устроился рядом с очагом, поперхнулся.

— Может пора ложиться спать? — предпринял он вялую попытку остановить болтливую супругу.

Джилас сурово взглянула на мужа. И тот покорно прислонил голову к стене. Через несколько минут раздалось его мирное дыхание, прерываемое легкими всхрапами.

— Феи, настоящие феи? — переспросил Джон.

— Это все больше слухи. Поговаривают, что страна фей находится около великих озер, где-то западнее Мессории. И двенадцать фей обитают там вместе со своими служительницами.

Ника представила маленьких крылатых созданий, пьющих нектар цветов.

— О, версий существует предостаточно. Правда, никто достоверно не знает, как феи выглядят в действительности. Есть версия, что феи вымерли еще во времена принца Страджиса. По крайней мере, с тех пор их точно никто не видел. Но легенды живы и по сей день. Якобы при рождении ребенка феи одаривают его. Легенда утверждает, что при рождении принца Страджиса одиннадцать фей одарили его. Вот откуда появились смелость, ум, храбрость…

— А двенадцатая фея? — спросила Вероника, хотя она догадалась об ответе, прежде чем услышала его.

— Все правильно, фея жизни. Этот дар он не получил. Вот он и умер в рассвете сил.

— Разве наша жизнь зависит не от нас самих? — возмутился Джон.

— Лишь только сильным вандам, отмеченным перстом судьбы, удается изменить предначертанное, — поучительно ответила Джилас, сразу став серьезной. Но уже через секунду лицо графини разгладилось. — Одна из легенд о принце Страджисе повествует, что принц не умер, а удалился из мира. Но в случае беды — он вернется в Мессорию. Ведь тело принца исчезло перед погребением. Кто знает, может он и не умер, а значит, несмотря на фею жизни, ему удалось нарушить предначертанное.

Джон усмехнулся. Слышал он и о короле Артуре и других легендарных личностях, их возвращения ждали несчастные подданные. Только никто никогда не возвращался.

— А феи если они и впрямь существуют, они приносят дары людям и гридам? — спросила Ника.

На этот раз Джилас замолчала надолго. Она с надеждой взглянула на спящего мужа, но будить его не стала.

— Насчет людей — не знаю. А что касается гридов…нет, — неуверенно ответила графиня, почесала длинноватый нос, складка на лбу разгладилась, лицо посветлело. — Конечно же нет, — добавила она с неожиданной уверенностью. — Гриды — зло, они прокляты с рождения, а феи одаривают лишь достойных.

Веронику слова бабушки не убедили. Девочка вновь вспомнила слова Костера. А ведь он, пожалуй, был прав — ничем Мессория не отличается от мира людей, если не брать во внимание магию.

— Если никто не видел фей уже несколько столетий, — все гнул свою линию Джон. — То возможно они исчезли, вымерли как динозавры, — предположил мальчик. — А значит, никто не одаривает новорожденных детей, и наша судьба в наших собственных руках. — Нет, за него никто не решает, что ему делать, возмущался про себя Джон.

Джилас испуганно посмотрела на внука, его слова показались ей кощунством.

— Я не сомневаюсь, что феи существуют. И если они услышат твои слова, то страшно подумать какая кара тебя ждет, — Джилас поспешно вскочила, она сделала один круг вокруг себя, положив правую руку на голову.

Ника прыснула от смеха. Ванды оказались более суеверны, нежели люди.

Максим быстро подскочил на ноги и повторил за бабкой ее пируэт, получив нагоняй и вызвав смех.

— Нельзя насмехаться над силами, стоящими над нами.

С трудом, но удалось утихомирить разбушевавшуюся бабушку. Макс с самым виноватым взглядом, на который был способен, усадил Джилас на стул.

— Так на чем я остановилась? После исчезновения принца Страджиса, Мессория еще долго оставалась единым государством. Сильным, как никогда раньше. Тогда волшебники занимали достойное место. Никто не мог предположить, что настанет день, когда валии, — Джилас осеклась, кажется, валии не давали ей покоя. — Хотя первыми восстали эльмы, а за ними дорфы. Видите ли, они не захотели мириться с властью Фаранов. Тогда Мессория и распалась на три королевства. Первыми эльмы заявили о своей независимости. Через сто лет и дорфы вышли из состава Первого королевства. Фараны долго не признавали существование двух новых государств. Фараны считали себя истинными королями, а королевские династии эльфмов и дорфов временным явлением. В конце концов Первое королевство уже не могло игнорировать существование двух новых государств. Были подписаны мирные договора. Но наступил мир между тремя королевствами, и распри начались внутри них. Дорфы только номинально сейчас сохраняют власть над амазонками. А тени до сих пор головная боль эльмов. Да и разбойники кишат по всей Мессории…

Джилас все говорила и говорила. Верника зевнула, она стала терять нить повествования: голова упала на ладони, глаза закрылись.

«Ника просто провалилась в сон. Она падала и падала. Неожиданно в полной темноте раздался звонкий смех, мелькнул свет.

— Ника, моя маленькая Вероника, какая же ты красавица!

Девочка побежала на свет. Голос звучал с каждой секундой ближе.

— Ника.

Девочка увидела протянутую ладонь, оставалось только прикоснуться к ней…»

Готрик, задремавший у стены, всхрапнул, его левая рука скользнула по столу, пустая тарелка с треском упал на пол и разлетелась на десятки осколков.

Ника вздрогнула и проснулась.

Готрик, потирая глаза, взглянул на часы. Он возмущенно встал, сурово посматривая на жену.

— Джилас, уже третий час ночи. Давно пора спать!

Ника присмотрелась к братьям, перевела взгляд на часы. Сколько времени она спала? Или только задремала?

Коридор, гостиная. Подростки молча следовали за хозяйкой, которая продолжала свой нескончаемый монолог. Дети так устали, что их уже не заинтересовал вспыхивающий сам собой свет.

Правда, в огромном холле им стало неуютно. Ноги мягко утопали в ковре. Портреты важных персон в позолоченных рамах смотрели сурово и неодобрительно. С потолка свисала немыслимая по размерам люстра, представляющая замысловатое сооружение.

Холл, однако, освещали канделябры на стенах, создавая полумрак.

— Люстру мы включаем только во время приемов, — объяснила Джилас. Заговорившись, она столкнулась со статуей печальной девушки.

— Давно говорю Готрику избавиться от этих каменных глыб.

Подростки как один остановились, сонность улетучилась — бабушка парила где-то между первым и вторым этажом.

— Мы что, можем научиться летать? — радостно спросил Максим, который любил комиксы о Супермене.

— С чего ты взял, дорогой? — графиня взглянула вниз, хлопнула себя по лбу. — Совсем заговорилась. Маги не умеют летать, я стою на лестнице, ее просто не видно. — Для пущей убедительности Джилас попрыгала на месте. — Вот видите, я не падаю. Ну, кто самый смелый?

Максим разочарованно вздохнул.

— А почему ее не видно? — подозрительно спросил мальчик. — Это как шапка-невидимка?

— Лучше эту историю я расскажу вам завтра. Она довольна жуткая, но если вам интересно, то я…

Подростков сдуло ветром. Джон пробубнил во всеуслышание, что с него страшилок на ночь хватит, и он хочет заснуть!

И три двери захлопнулись прямо перед носом графини.

Вероника неуютно осмотрелась, она была рада остаться одна. Более роскошной спальни девочка в своей жизни не видела, но ей неожиданно захотелось оказаться в доме дяди и тети. Девочка не заметила, как соскучилась по родным местам. Ей не терпелось увидеть дядю Андрея, вот он удивится, когда узнает правду. А тетя Лена? Ей придется объяснить, почему она ничего не рассказала о Мессории. А Ромка, он обязательно передумает и пожалеет, что не отправился вместе с ними.

Раздался тихий стук в двери. Ника вздохнула, но когда бабушка угомонится, подумала девочка.

Вероника распахнула двери, на ходу пытаясь выдумать отговорку, чтобы выпроводить бабушку и не позволить ей вымолвить и слово.

— Мне уйти? — спросил Спайк.

Девочка отрицательно мотнула головой, с ее уст сорвался вздох облегчения.

— Здесь так все необычно! — призналась она.

Спайк понимающе кивнул.

— Ты привыкнешь, — пообещал он.

Девочка присела на кровать, вздохнула.

— Не уверена. Надеюсь, тетя и дядя примут меня обратно, если я решу вернуться, — грустно пошутила она.

Спайк нахмурился, отрицательно мотнул головой.

— Не раньше, чем через пять лет.

Девочка непонимающе вскинула брови. Какие еще пять лет, Готрик обещал, что они навестят дом, как только тетя и дядя успокоятся после их побега.

— Таков закон, — прошептал парень, — несовершеннолетние ванды не имеют права покидать Мессорию. И несмотря на то, что вы воспитывались и родились в мире людей, вы подписали бумаги и… — Спайк не успел договорить. Ника побледнела и вскочила на ноги.

— Я не под чем не подписывалась! — возразила она.

— Ты поставила подпись в бумагах на таможне, — напомнил Спайк.

Вероника вспоминала, как Готрик протянул ей желтоватую бумагу. Один мазок пером.

— Но Готрик сказал, что это просто формальность, — прошептала девочка.

— Старик просто заманил вас в Мессорию, чтобы вы не сбежали!

Ника покачала головой.

— А ты? Ты объездил с отцом мир людей! — ухватилась Вероника за соломинку.

Спайк пожал плечами.

— Отцу пришлось ждать разрешение больше года. Да и его дали лишь потому, что я вампир. Видимо в таможне посчитали, что безопаснее держать меня подальше от Мессории.

Девочка отшатнулась. Нет, сейчас ей не было жаль Спайка. Совсем ни чуточку. Ее обманули. Раньше ей лгала тетя насчет отца, а теперь…

— Ты ведь знал! — обвинила Ника. — Знал, что Готрик ничего нам не сказал!

Спайк нехотя кивнул.

— Да, но…

— Уходи, — отвернувшись, попросила девочка.

— Ника…

— А я еще думала, что Рома ошибся, когда остался. А он один поступил правильно, не поверил словам Готрика.

— Пойдем, я тебе кое-что покажу.

— Мне это неинтересно!

— Ника, удели мне всего лишь несколько минут, а потом можешь со мной больше никогда не разговаривать.

Вероника открыла рот, чтобы послать вампира куда подальше, но передумала.

Вспыхивающий свет, коридоры, лестницы — девочка шла, упершись в высокую спину, едва обращая внимание на интерьер.

Канделябры скупо освещали галерею. Портреты. Сотни портретов смотрели на девочку.

Вероника усмехнулась.

— Если ты решил показать мне моих предков с основания Мессории, то…

Спайк явно что-то высматривал. Наконец-то он сориентировался. Вампир схватил девочку за руку и потащил за собой. Ника проглотила конец фразы, пытаясь вырвать руку из цепкого захвата вампира.

Парень остановился, протащив сопротивляющуюся девочку не менее десятка шагов, он кивнул на очередной портрет.

— И что я должна увидеть? — недовольно прошипела Ника, потирая запястье.

Девочка уже было отвернулась от портрета молодой улыбающейся девушки. Замерла… подошла ближе. Ника жадно ловила каждую черточку чужого и в тоже время знакомого лица.

Светлые русые волосы, рассыпанные по плечам, голубые искрящиеся глаза, нежный овал лица и подбородок с ямочкой. Ника опустила взгляд. Надпись едва померкла от времени.

— Василиса Мелари, — упавшим голосом прочитала девочка.

Глава 14

Время в Мессории текло по-другому. Подростки попали в магический мир в первых числах апреля, а в Первом королевстве только начиналась весна, хотя дни были очень теплыми: светлело рано, а темнело, когда стрелки часов показывали десять.

Подростки постепенно привыкали к новой жизни и новому миру, осознав, — домой они вернутся не скоро.

Хотя первое пробуждение Вероника еще долго не могла забыть. Ну, во-первых, после тяжелой ночи, девочка запуталась в одеяле и, с грохотом скатившись с постели, ударилась об пол. Пострадавшая гордость едва успела возроптать, как над головой раздался высокий писклявый голос. Принадлежал он, как выяснилось, молоденькой домовой — личной горничной Ники.

Семейная чета Мелари могла себе позволить огромный штат слуг. Например, Джилас и шага не могла ступить, не отдав предварительно указание домовым.

Вероника, однако, не обрадовалась молоденькой любопытной горничной. Но та ударилась в слезы, заявив, что миледи уволит ее, узнав, что она не угодила юной хозяйке. Ника вспомнила отношение Джилас к расам Мессории и подумала, что на горничную можно будет не обращать внимания.

Но все оказалось не так просто, Лени так старалась угодить молодой хозяйке, что последствия оказывались самые непредсказуемые!

В первый же день она умудрилась вылить в ванну пузырек шампуня и флакон благоухающих масел. Веронике пришлось пару дней отгонять от себя надоедливых мушек и пчел.

Лени в попытке извинений предложила заплести чудные волосы девочки.

Вероника два часа кричала не своим голосом, когда Максим отдирал ее волосы от щетки.

В конце концов Спайк сжалился над Никой и предложил способ, как утихомирить ретивую горничную.

Теперь она три раза в день готовила эльмийский чай с кустарником алэти, а тот настаивался не менее часа. Чай то ли был такой противный, то ли у Лени отсутствовали кулинарные способности, но все три кружки чая отправлялись в горшок со цветами у невидимой лестницы. Цветы с такой прытью сталирасти, что Джилас наперебой рассказывала о новом заклинании, выдуманном ею самой.

Ника решительно помалкивала, посмеиваясь над бабулей.

Жизнь в поместье Мелари шла своим чередом, но после того как стихла первая ссора… Вероника, не добившись в галереи внятных ответов у Спайка, ворвалась в спальню супружеской четы Мелари. Правда, девочке потребовалось десять минут, чтобы найти искомую спальню.

Джилас оторопело замерла, когда внучка фурией ворвалась в спальню. Вероника даже не улыбнулась, хотя Готрик смотрелся очень потешно в длинной до пола рубахе и колпаке.

— Я собирался сказать тебе правду, — старый маг сразу понял, что привело внучку в три часа ночи в спальню. — Но мы хотели, чтобы ты привыкла к Мессории.

— Конечно, ведь до совершеннолетия я не смогу ее покинуть!

— Вероника, — попыталась вмешаться в разговор Джилас.

Девочка нетерпеливо топнула ногой: ей надоела ложь.

— Я хочу знать правду!

Готрик вздохнул, подошел к креслу и присел. Веронике даже стало совестно: волшебник был уже стар, и сейчас это было особенно заметно.

— Я действительно был в вашем мире раньше…Когда я узнал о рождении внучек, то встретился с их матерью. Я хотел забрать девочек в этот мир, где им было место! Но ваша бабушка наотрез мне отказала, да она просто выставила меня за порог дома! — возмущенно вспомнил Готрик. Злость до сих пор клокотала в нем. Он, волшебник и сенатор, был выставлен из дома как какой-то бродяга или попрошайка. — Мне не оставалось ничего другого, как вернуться в Мессорию с пустыми руками…Я ждал тринадцать лет, до первой ступени совершеннолетия. Ждал и боялся, что род Мелари оборвется. Когда я познакомился с Леной и Василисой, то я удивился — насколько они были похожи на нашего сына. — Джилас подошла к мужу и положила ему ладонь на плечо, смахнула несколько слезинок.

Вероника тоже всхлипнула, но все же она хотела знать:

— Тетя Лена отказалась поехать с вами?

— Мне с трудом удалось ее убедить, что настоящая магия существует, — вспомнил Мелари. — Но она не захотела покидать мир людей, а вот Василиса — она сразу поверила мне… — с теплотой в голосе вспомнил Готрик. Он заглянул в глаза внучки. — Поверь, она была счастлива в этом доме.

— Если это правда, почему ты солгал, когда я тебя спрашивала о матери?

Старая надежда вновь вспыхнула в сердце девочки. Теперь все встало на свои места.

Ее отец был волшебник, как и мама. Поэтому он и не приехал за ней. Он еще не знает, что ей уже тринадцать лет и она в Мессории. Вероника с надеждой смотрела на деда…

Экс-сенатор увидел эту надежду, он прочел ее в глазах внучки и отвернулся.

— Василиса была во всем всегда первой…Она с успехом закончила учебу, работала в дипломатическом корпусе. Она добивалась каждой поставленной цели, как будто хотела доказать, что человеческая кровь не сделала ее слабее других волшебников, — после колебаний признался маг.

Девочка покачала головой. Конечно, потом она с удовольствием послушает, какой была ее мать. Но сейчас она желала получить ответ на главный вопрос.

— Готрик, а мой отец, где он? — нетерпеливо воскликнула Ника.

На секунду маг испытал искушение сказать, — он был прекрасным вандом, великим волшебником. Прости — он умер до твоего рождения. Но чутье вовремя подсказало, что внучка не поверит. Джилас и Готрик переглянулись.

Вероника опустила плечи. Она все поняла. Никто ее не искал в этом мире.

Джилас вновь парила между этажами.

— О, это и впрямь занимательная история. — Бабушка посмотрела по сторонам. — Только, чур, ни слова Готрику, он считает, что вы еще слишком юны.

Подростки возмутились, совсем они не юны, Максим отыскал на подбородке несколько волосков и поспешил их всем продемонстрировать.

— Да у меня уже растет борода! — воскликнул он. Мальчик обиделся, не понимая, почему вызвал приступ смеха у присутствующих.

— Поместье Мелари насчитывает уже не одну сотню лет, я бы даже сказала не одну тысячу. Наш род не уступает ни одной другой знатной семье. Первые Мелари сражались бок о бок с принцем Страджисом…Что-то я совсем не о том, — опомнилась Джилас. Она по привычке декларировала обращение в комиссию достопримечательностей. Джилас уже не одно десятилетие вела с главой комиссии борьбу, требуя признать поместье историческим памятником. И стоило графини Мелари найти свободные уши, она садилась на свой излюбленный конек. Те из знакомых или случайных собеседников, кто был поумнее, спешно соглашались с доводами графини. А спорщики были растерзаны Джилас и ее сподвижниками. Вероника удивилась совпадению, ведь Ольга Николаевна добивалась того же для своего особняка. Вот только для Джилас это была скорее игра, а Ольга Николаевна пыталась защитить и сохранить наследие рода не только для себя. — Ах да — лестница, — графиня наморщила лоб, силясь вспомнить. — Лестница первоначально не отличалась от обычной. Все произошло три столетия назад. Молодая графиня Сент-Луис Мелари заподозрила своего мужа в измене. И хотя доказательств его вины не было, графиня посчитала себя глубоко оскорбленной. Во время ссоры прямо на этой лестнице, — Джилас драматически взмахнула рукой, не удержалась и поспешно ухватилась за невидимые перила. — Графиня нанесла мужу смертельную рану кинжалом, от которой тот скончался на месте. Он истек кровью прямо на этом месте. — Джилас указала на предполагаемое место преступления. — Страшась ареста за преступление, графиня уничтожила следы. Тело — графа-изменника, — последние сомнения Вероники кому в этой истории сочувствовала Джилас — рассеялись, — так и не нашли. А кровавое пятно графиня не могла очистить — ни магией, ни моющими средствами. Боясь разоблачения, Сен-Луис увлекавшаяся черной магией, сделала лестницу невидимой. За три последующих столетия, несмотря на многочисленные попытки, — Джилас тяжело вздохнула, так что не оставалось сомнений, кому принадлежали эти попытки, — лестница так и не проявилась.

— А графиня — ее посадили в тюрьму? — с надеждой спросил Джон, которому стало жутко от такой прародительницы.

— Нет! — отмахнулась Джилас. — Ее вину не удалось доказать. Хотя, кажется, был один прокурор, — напрягая морщины на лбу, вспомнила волшебница. — Да, да…Прокурор, он еще выдвинул обвинения. Но после его таинственного исчезновения сразу после допроса Сент-Луис, никто не решился поддержать обвинение. Если честно графиню боялись все в округе. Ее врагов и противников после ссоры с ней настигали неизлечимые недуги. Графиню боялись и сплетничали только за глаза. А вот перчатку с правой руки она никогда не снимала.

— Почему?

— Якобы капли крови мужа упали ей на ладонь. А после смерти графини слуги утверждали, что видели ее призрак в черной перчатке.

Макс рассмеялся.

— Им, наверное, от страха привиделось.

Джилас сурово взглянула на внука. Она посвятила целую главу появлению призрака в своем обращении в комиссию достопримечательностей, ссылаясь на ряд свидетельств присутствия потусторонней силы в особняке.

— Или призраки существуют? — уточнил Макс, вспомнив шутку, которую они сыграли с Артемом и его друзьями.

— Конечно существуют! — подтвердила Джилас.

Ника поежилась. Она посмотрела под ноги. Удивительное ощущение — чувствуешь твердую поверхность под ногами, а со стороны — как будто паришь в воздухе.

Ника нахмурилась, подумав о перчатке.

— А пятно на лестнице, оно ведь исчезло?

— Конечно же нет, я указала об этом в письме этому Стобису…исторический памятник…

Девочка едва прислушивалась к монологу бабки.

— Никогда не буду ночью спускаться по этой лестнице, не хватало еще встретить призрак графини-убийцы! — проворчал Джон.

— А графиня, что она делала после смерти мужа? — насмешливо спросил Макс, дразня брата.

— Сент-Луис еще три раза выходила замуж, причем с каждым из мужей случался несчастный случай. Графиня значительно пополнила бюджет Мелари. Ею был сделан капитальный ремонт, она восстановила восточную башню, — с настоящим восхищением произнесла Джилас. Ее, кажется, ничуть не смущали преступления Сент-Луис.

— Занятая дамочка, — заметил Максим.

— Я надеюсь — она была единственной убийцей в нашей семье? — шутливо спросила Вероника.

Но, как оказалось, отнюдь не единственной!

В самом темном углу галереи висел огромный портрет первого Мелари, основателя династии. За услугу, оказанную королю, он стал именоваться милордом.

— Сэр Томас стал правой рукой короля. Тот не принимал ни одного решения, не посоветовавшись со своим верным советником. Сэр Томас за несколько лет собрал огромное состояние. Он и заложил первый камень этого поместья. Но, старый король, оказавший ему столько милостей, был уже не нужен самому сильному и могущественному ванду в Мессории. Старый король мешал и молодой королеве. И однажды, выпив лекарство из рук верного слуги, король больше не проснулся. Супруга надела траурные одежды, мечтая о троне и власти. Но, она перехитрила саму себя, трон достался сыну короля от первого брака. Королева и Томас были арестованы, но…

— Дайте, я догадаюсь, — вмешался Спайк, — их вину не удалось доказать.

Джилас нехотя кивнула.

— Королеву сослали в обитель, а сэра Томаса отправили в вечное изгнание в это поместье.

— А это пятый Мелари, он прославился тем, что победил на турнире сильнейших магов. Основал небольшую частную школу, ее ученики прославились во всей Мессории.

— Джессика Мелари очень неприятная особа, она отравила почти всю семью. Заполучила поместье, но умерла при родах сына, так что не смогла насладиться плодами своих успехов. А вот ее сын стал бесстрашным истребителем вампиров! — с вызов бросила Джилас, покосившись на Спайка.

Ника уже привыкла к бабушке и даже почти привязалась к ней, но вот ее придирки к Спайку — злили девочку.

— А насколько известно мне, — спокойно поправил графиню вампир. — Он еще в раннем возрасте отказался от охоты, открыл приют для сирот и активно занимался благотворительной деятельностью.

Джилас пожала плечами, не желая подтвердить слова гостя, недоумевая, откуда он знает так много об их семье.

— София Мелари. Оказалась сумасшедшей или сошла с ума после пяти лет замужества. Всю оставшуюся жизнь провела в заточении в угловой башне. По ночам ее душераздирающие крики пугали всех обитателей и гостей поместья. Однажды служанка нашла ее повешенной. В первую же ночь после похорон в башне опять раздались страшные вопли. Слуги, вооружившись, ворвались в башню и — никого! Так продолжалось ночь за ночью. До тех пор, пока младшую сестру Софии не нашли повешенной в той же башне.

— Она сама повесилась? — ужаснулся Джон, чувствуя мурашки по коже.

— В комнате были заметны следы борьбы, — возразила Джилас. — Слуги сплетничали, что призрак Софии мстил сестре и что он уволок ее в башню. Наверное, в этом было зерно истины, после смерти Люсьен крики стихли, и призрак исчез.

Болинг Мелари оказался великим целителем. Его открытия в области ботаники, химии и физике перевернули научный мир. После смерти его дневник исчез вместе с научными трудами. Дом не раз обыскивали, но все оказалось бесполезно.

— Архив не найден по сей день.

— Еще одна София, выиграла чемпионат по метлоборду.

Были на портретах канцлеры, министры, сенаторы и академики. Была известная певица и художник-неформал. О них правда Джилас упомянула вскользь. Порядочные личности ее не больно интересовали.

— А вот и она — графиня Сент-Луис.

Подростки восхищенно разглядывали незнакомку. С портрета на них смотрела действительно красивая женщина. Мальчики, которые стали заглядываться на девочек и женщин, могли оценить внешность графини, умершей несколько столетий назад.

— Теперь понятно, как ей удалось выйти замуж после убийства мужа, — с завистью произнесла Ника. Ей бы немного этой демонической красоты.

— Этот портер был написан после свадьбы графини. Юной художник, выполнивший заказ, влюбился в нее без памяти. Портер повесили в гостиной, чтобы гости могли сравнивать его с оригиналом. После убийства мужа кровавое пятно выступило на руке. Художник несколько раз замазывал его. Пришлось, в конце концов, пририсовать перчатку…Портреты ее мужей. Нет только последнего, его не успели написать, муж скончался на пятый день брака.

Максим не мог отвести взгляда от лица Сент-Луис. Неужели она могла быть хладнокровной убийцей?

— Мой мальчик, внешность часто бывает обманчива, — прочитав мысли внука, процитировала волшебница. — Думаю, ее мужья осознали эту истину, но с опозданием.

— А это портрет бабушки Готрика. Признанная красавица. Ее руки просил сам король, но она предпочла красавца Мелари. — Джилас указала на портрет брюнета. — Хорош, не правда ли? — спросила она, обратившись непосредственно к Нике.

Девочка невольно улыбнулась.

— Красив, — согласилась она. — Хотя я видела и более красивого мужчину, — подначила девочка. — И его кости еще не сгнили…отца Спайка, — уже не скрывая смеха, закончила она.

Джилас фыркнула, еще раз взглянула на портрет, покосилась на вампира.

— Пожалуй, я с тобой соглашусь, ведьмак и впрямь красив, как демон, — с долей сожаления признала она.

— А отвергнутый король? — ревниво спросил Джон, решив, что возможно стоит отрастить длинные волосы как у ведьмака.

— Молодая чета была отлучена от двора на несколько лет, пока король не женился и его чувства к графине не исчезли.

— Родители Готрика, он сам с супругой…Наш сын.

Ника перевела взгляд дальше. Портрет незнакомки, ее матери.

— Знаете, ребята, — нарочито бодро начала Джилас. — У нас есть еще одна галерея, там хранятся портреты более дальних родственников, посмотрим? — улыбнувшись, поинтересовалась она. Увидев испуганные взгляды подростков, волшебница усмехнулась. — Я пошутила…Хотя там имеется несколько занятных висельников и утопленников…Шучу, шучу.

— Как не прискорбно, но большинство Мелари были помешаны на роскоши. Даже в тяжелые времена поместье пополнялось дорогими статуями, картинами и другими роскошными побрякушками. — Джилас говорила с такой уверенностью, как будто это не она с обезумевшими глазами отнимала подвески в антикварном магазине. Или десять раз поднимала цену на аукционе, желая заполучить гребень Эсмиральды. — Желание быть первыми сгубило не одного представителя рода. К тому же Мелари на протяжении тысячелетий сохраняли чистоту крови. В этом мы могли поспорить даже с королевским родом…

Ника споткнулась. Их кровь чистой точно не назовешь.

— Ученые Национального парка до сих пор утверждают, что магическая сила у детей в смешанных браках уменьшается. Хотя, никто не исследовал силу драйгов.

— Кого? — не понял Максим.

— Детей смешанных рас, — механически объяснила Ника, не понимая, откуда она это знает.

— Правильно, — подтвердила удивленная Джилас. — Сейчас большая часть населения Мессории драйги. — Графиня на секунду замешкалась на лестнице. — Так — галереи, башни, спальни, музыкальный салон…ах да, осталось показать вам погреб!

Спайк подмигнул Нике и исчез в одном из коридоров. Он недолюбливал эти похождения по замку.

Девочка вздохнула. Ей уже порядком надоел особняк. Но если бабушка что-то втемяшила себе в голову — ее было не переубедить.

По узкой винтовой лестнице в сплошной тьме, не считая огрызка свечи в руках Джилас, подростки пять минут спускались вниз.

— Это подземелье было вырыто во времена Мелари Лютого. Он воевал против дорфов. Сюда доставляли пленных. Они подвергались изуверским пыткам и истязаниям. В конце концов, его собственный сын решил, что Лютый сошел с ума, и он был взят под стражу, а несчастные пленные — некоторые из которых провели в подземелье не меньше десятилетия — были отпущены домой…Макс, ничего не трогай, на все вещи наложены страшные заклятия, — грозно предупредила Джилас.

Максим спрятал руки за спину. Ника поежилась. Более страшного места она в жизни не видела. Кресла со страшными проводами, испанские сапожки, дыба, чего только тут не было. На некоторых приспособлениях до сих пор были видны следы крови.

— Мне дурно, — прошептала девочка, чувствуя подступающую к горлу тошноту.

Джон — бледный и трясущийся — отскочил от стены. Цепи с наручниками с лязгом задвигались, пытаясь ухватить его за руку.

— Что за черт! — выругался Максим, секатор с двумя усами сомкнулся рядом с его пальцем. Секатор недовольно промахнулся, оторвал часть рубашки и оцарапал ладонь мальчика.

— Я же просила ничего не трогать! — воскликнула графиня.

Подростки в ужасе заметались. Приспособления вмиг ожили. Они лязгали, стонали, желая ухватить кусочек свежей плоти.

— Главное — не волнуйтесь, впервые вижу, чтобы они все пришли в движение, — пытаясь сохранить лицо и отбиваясь туфлей от испанского сапожка, вымолвила Джилас. — Не волнуйтесь… — волшебница справилась с сапожком и отбросила его в сторону. Только на помощь ему бросилась его пара. — А теперь…побежали!!!

Волшебница подтолкнула внуков к лестнице, она замыкала эту странную процессию.

С такой прытью подростки уже давно не бегали…

Джилас последней выскочила из подземелья. Она захлопнула за собой двери на все засовы, прижавшись к ней спиной.

— Кажется, пора ужинать! — как ни в чем не бывало, заметила волшебница. Она отряхнула пыль с платья и величественной походкой — в одной туфле, сапожку удалось сжевать вторую, направилась к лестнице.

Подростки, опешив, еще несколько минут глядели на железную дверь, ходящую ходуном. Ожившие приспособления желали вырваться из подземелья.

— Да… — потянул все еще бледный Джон.

Максим хмыкнул, положил руку на плечо брата.

— Неужели, Джон, ты струсил, — с бравадой начал мальчик, но встретив взгляд сестры, честно признался. — Да я и сам едва не оконфузился.

Глава 15

Джон сидел под кронами деревьев, не замечая никого вокруг, он читал толстенную книгу по истории Мессории. Хотя со стороны могло показаться, что мальчик читает приключенческий роман о пиратах или же о попаданцах в другие миры.

Максим собирал на берегу камни и кидал их в озеро, не забывая грызть маленькие сухарики, которые для него специально испекла кухарка. Подросток то и дело поглядывал на увлеченного чтением брата. Максим даже пару раз не поленился заглянуть за корешок книги — не скрывает ли Джон там картинки фривольного содержания. Но в книге не было даже и приличных картинок — лишь скупой текст.

Спайк и Ника сидели у кромки воды. Парень предусмотрительно постелил на земле свою куртку, на которой подростки и сидели. Вампир едва следил за маленькой черной точкой в небе, в которую превратился его ворон Чорон.

— Тебе здесь не нравится, — произнесла девочка, желая нарушить затянувшееся молчание, хотя это было непривычно — проводить время не только с братьями.

Спайк пожал плечами.

— Домовые боятся меня и, полагаю, они не высыпаются уже не одну ночь. Твоя бабка ненавидит меня и не скрывает этого. Готрик вынужденно терпит, страшась, как бы не узнали соседи о столь неприятном госте.

— А я рада тебе, — на автомате ответила девочка, смутилась, но все-таки закончила свою мысль, — разве это не в счет?

Спайк вместо ответа, наклонился и сорвал красный цветок, который протянул Нике. Девочка поднесла цветок к носу и громко чихнула — один раз, а потом второй и…

Спайк отобрал подаренный цветок и выбросил его в воду, после чего произнес какое-то замысловатое слово, и Ника перестала чихать. Девочка уныло проследила за цветком, который собиралась высушить и вложить в дневник.

— Другой подарю, — пообещал Спайк.

Девочка не успела ответить, когда раздался крик домовой.

— Скорее в дом! — Лени, запыхавшись, остановилась.

Подростки не добились от горничной больше ни слова, поэтому наперегонки побежали к дому.

В гостиной их уже поджидал Готрик со свежим выпуском газеты — «Новости Мессории».

— На лагерь Костера было совершенно нападение! — сообщил экс-сенатор, не пытаясь подготовить вампира к этой новости.

Спайк вздрогнул и замер, затем дернулся, но остался стоять на месте. Старый маг протянул парню газету.

Вампир не мог скрыть дрожи в руках, когда поднес газету к глазам.

Вероника осторожно подошла к парню, но не рискнула прикоснуться к нему. Она тоже беспокоилась о старшем Стоуне и Доти, а также о Спайке. Ведь если что-то случилось с его отцом…девочка тряхнула головой, она не хотела даже в мыслях предполагать худшее.

Джилас оттащила супруга в сторону.

— Вечно этот ведьмак во что-то ввязывается.

Спайк выронил газету, которую подхватил Максим. Прямо над статьей красовался портрет высокой подтянутой женщины в мужской одежде, шатенка скупо улыбалась — будто знала какую-то тайну. Особый корреспондент Глория Таун, прочитал Максим. Благодаря амулету подростки с легкостью говорили и даже читали на всеобщем языке.

— И так, несмотря на утверждение правительства Саурии и министра Бролера, что они контролируют проникновение в мир людей гридов, сутки назад стая оборотней совершила набег на мессорийский лагерь. Как нам стало известно — при нападении оборотней пострадала сотрудница Национального парка — Доти Брустер. Мисс Брустер оказалась в эпицентре нападения и была… — Макс на секунду запнулся, — была инфицирована! — упавшим голосом дочитал он.

Газета выпала из рук мальчика. Хижина с выбитыми окнами и покосившейся дверью, деревья, выкорчеванные с корнем и лужи крови…Максим сглотнул.

— К сожалению, на нашу просьбу увидеть мисс Брустер был получен категоричный отказ. Жива ли мисс Брустер или же она оказалась не способна к мутации неизвестно. Как нам сообщил младший советник дипломатического корпуса, других жертв нападения нет…По крайней мере, нас хотят…в этом уверить. Вот и вся информация на этот час. Ждите вечерний выпуск нашей газеты, — дочитал статью Джон, подняв ее с пола уже после брата.

Готрик замялся. Он понимал, что должен что-то сказать или сделать, но молчал. Джилас нахмурилась и хмыкнула, схватив мужа за локоть.

Спайк несколько секунд стоял, опустив взгляд, а потом бросился к лестнице.

— Я возвращаюсь в мир людей, — не оборачиваясь, сообщил он и практически взлетел по невидимым ступеням на второй этаж.

Джилас расслабилась, легкая улыбка скользнула по ее губам: графине даже не пришлось ничего выдумывать, чтобы избавиться от парня.

Ника покачала головой, разочаровано следя за мимикой на лице бабушки.

— Как ты можешь!

— Дорогая, что могу? — Джилас не сразу поняла, что внучка обращается к ней.

Ника не стала отвечать и выбежала из комнаты вслед за парнем.

Теперь настала очередь Готрика пенять жене.

— Мне тоже не нравится, что мы вынуждены принимать у себя Спайка, но ты могла бы подыграть что тебе не все равно, что произошло с его отцом!

— Это не я притащила в дом вампира, — прошипела Джилас. — Ты же не думал, что мы сможем два месяца скрывать его присутствие здесь…Я, конечно, не желаю зла Костеру, но нам всем будет лучше, если его сын уберется отсюда!

Разгоряченные супруги со злостью смотрели друг на друга. Первым опомнился Готрик.

— Ладно, посмотрим, чем все закончится.

Джилас подозрительно взглянула на мужа.

— И учти, дорогой, если Костер и впрямь…пострадал, пусть мальчишка ищет пристанище в другом доме!

Максим дождался ночи. Когда часы пробили двенадцать раз, и в доме все уснули, мальчик выбрался из комнаты.

Макс выглянул в коридор: огарок свечи едва полыхал в его руках. Подросток, стараясь не смотреть под ноги: на невидимой лестнице ему было жутко и днем — на цыпочках спустился в холл. Маленькая пробежка, и парень оказался в галереи, выискивая портрет Сент-Луис. Мальчик поставил свечу на пол и в предвкушении пакости, высунул язык. Бабушку хватит удар, когда она проснется, хмыкнул он. Красную краску подросток еще днем стащил у садовника вместе с кистью.

Максим усердно закрашивал перчатку красной краской. Он так сосредоточился, что не заметил, что двери бесшумно захлопнулись, а занавески на окнах подхватил ветер.

Подросток вытер ладонью лоб, испачкав его краской. Он отошел от портрета довольный своей работой.

— Вот так-то лучше, — заметил он.

Джилас сразу же отправит письмо в общество архитектурной древности или как его там. Зафиксированный полтергейст…Максим улыбнулся и спрятал банку с краской в карман.

Напивая веселую песню, он подошел к двери. Дернул за ручку…

Порыв ветра погасил огарок свечи.

— Замечательно, только этого не хватало!

Максим повернулся к окну. Его просто окатило холодом с ног до головы. Мальчик проглотил ком в горле.

— Эй! Здесь кто-нибудь есть? — хрипло спросил он.

Огарок вновь вспыхнул.

— Ты звал меня, милый?

Мальчик вздрогнул, услышав незнакомый голос позади себя. Он зажмурился, резко обернулся, приоткрыл сначала один глаз, потом другой. Выдохнул — никого.

Послышалось!

Максим вновь повернулся к двери и открыл рот…

Прямо перед ним стояла Сент-Луис — молодая и прекрасная — с черной уродующей перчаткой на руке.

— Дай, милый, я тебя поцелую! — расхохоталась она.

Максим глупо улыбнулся: Сент-Луис скользнула к нему, протянула губы для поцелуя.

Мальчик почувствовал холод на губах, зажмурился и закричал…

Когда в галерею вбежали Готрик и Джилас, они нашли внука, забившегося в угол. На все вопросы он только мотал головой. Спустя несколько минут от него добились первых слов.

— Она…по…поце…подошла ко мне, — решил скрыть факт поцелуя Максим, — красивая, а…потом после по…ну после превратилась в страшную безобразную старуха и как давай хохотать!

— Кто? — спросила подоспевшая и заспанная Ника, ведь крик брата разбудил всех обитателей дома.

Мальчик косо взглянул на портрет, поманил сестру ближе, и когда она наклонилась, в ужасе прошептал:

— Сент-Луис!

Девочка вздрогнула, переглянулась с Джоном. Впервые в жизни они видели перепуганного насмерть брата. Готрик подхватил Нику и Джона под руки.

— Еще глубокая ночь, пора спать, а мы позаботимся о нем.

Детей выставили из кухни, куда завели дрожащего подростка, который наотрез отказывался подняться в спальню по невидимой лестнице, опасаясь вновь увидеть призрак умершей графини.

Вероника с дымящимся конвертом, перепрыгивая через ступени невидимой лестницы, поднялась наверх. Странный почтамт удивил ее еще в первый день. Это надо же — написал письмо, бросил его в пламя, и оно само ищет адресата. Условие одно, главное, чтобы рядом был огонь — камин, костер или же даже огарок свечи. Письма в основном доходили в прекрасном состоянии, они дымили, и редко у них обгорали края конверта. Вероника, будучи маленькой, всегда не понимала почему письма Деду Морозу надо сжигать. А оказывается — мир людей и магии всегда пересекался, даже если люди об этом и не помнили, и не знали.

Ника нетерпеливо постучала. Вразумительного «да» она не расслышала. Пожав плечами, девочка распахнула двери.

Спайк стоял на коленях и пытался отнять у ворона старинный амулет, который тот держал в клюве.

— Чорон, ну будь хорошим мальчикам — отдай его мне.

Ворон, наконец-то, смилостивился, раскрыл клюв, и Спайк упал на спину.

Ника рассмеялась, протянула руку и помахала конвертом перед носом вампира.

— Письмо от Костера.

Спайк выхватил письмо, чтобы замять неуклюжее падение.

Ах да, возвращаясь на несколько дней назад, скажем, что к жестокому разочарованию Джилас, вампир так и не покинул поместье Мелари. Уже в последнюю секунду, когда были собраны сумки, вернее один рюкзак и клетка с вороном, пришло письмо из мира людей.

Костер спешил успокоить сына, — он не пострадал при нападении гридов и просил Спайка оставаться в поместье. После первого письма прошло уже несколько дней, и никаких известий от ведьмака больше не было.

Газеты тоже на удивление молчали, кому-то удалось замять инцидент.

— Что нового?

Спайк пробежался взглядом по письму, расслабился.

— Отца пока не отпускают в Мессорию. Карантин и все такое. С Доти все в порядке, кажется, отцу удалось остановить ее мутацию, — удивленно произнес он.

— Но ты же говорил, что это невозможно! — воскликнула Ника. — Получается, Спайк, что он сможет найти лекарство для тебя?

Парень отрицательно покачал головой.

— Почему нет? — не поняла девочка. — Ведь…

— После моей мутации прошло десять лет. Да и отец в письме пишет, чтобы я не надеялся напрасно. Он и сам еще не понял, как ему удалось спасти Доти.

— Понятно, — разочарованно пробормотала девочка.

— Все нормально, я уже привык — быть таким.

Вероника вскинула взгляд, пристально взглянула на парня, понимая, — он лжет.

Спайк отвернулся.

— И не надо меня жалеть, — попросил вампир.

— Я… — девочка вздохнула. Тетя Лена всегда утверждала, что у племянницы слишком развито чувство справедливости. Вот оно и роптало уже который день. Вероника пока не видела ничего кроме стен поместья, но отношение четы Мелари и домовых к Спайку было показательным. Парень как-то обмолвился, что в самой Мессории дело обстояло еще хуже. Вампиру было опасно самостоятельно ходить по городским улицам.

— Знаешь, Макс сегодня, наконец-то, вышел из своей комнаты, — перевела тему разговора Ника. — Готрику удалось его убедить, что Сент-Луис ему только привиделась или приснилась.

Спайк невольно улыбнулся. Максим выпросил и у него несколько амулетов, опасаясь призрака почившей графини. Готрику пришлось даже вызвать из города своего старого друга-целителя. Однако Макс наотрез отказался ему показаться.

Вероника тоже улыбнулась, наблюдая как светлеет лицо вампира. Девочка подняла со стола потертую кожаную книгу.

— Гридус. Легенды и факты, — прочитала она.

Спайк забрал книгу и спрятал ее в рюкзак.

Брови Ники поползли верх.

— Все книги по истории Гридии были запрещены и изъяты пятьдесят лет назад. Издаются только книги под редакцией Флора Паркинса. Гридус — книга из коллекции отца, если ее найдут, не поздоровится ни ему, ни мне.

Вероника забралась в кресло с ногами, зябка поежилась от сквозняка. Спайк хмыкнул и закрыл окно, удивляясь, что за такое короткое время, он так хорошо изучил привычки и особенности девочки.

— Даже моя бесстрашная прабабка боится говорить о Гридии. И Готрик отвечает туманно. Там и правда живут страшные чудовища? — с любопытством спросила девочка.

— Мессорийцы боятся повторения великих катаклизмов. Сейчас Мессория слаба как никогда. Эльмы, дрофы и волшебники — все тянут одеяло на себя. А в Гридии все по-другому, ей удалось сохранить единство. Хотя долгие тысячелетия и ее сотрясали войны. После великих катаклизмов волшебники собрали всех чудовищ, монстров и даже безобидных существ, которые, однако, были порождением демонов и сослали на один остров. Мессорийцы надеялись, что монстры уничтожат друг друга…Так почти и случилось. Гридия распалась на семь частей — Страну оборотней, Темные земли, Королевство вампиров, Обитель Йорков, Пустынные земли, Страну великанов и Герцогство бейзаланов. Если в первых шести землях существовало хоть какое-то подобие закона, то в герцогстве бейзаланов царил хаос. Поначалу эти земли не пригодные для жизни, окруженные болотом и скалами — были пустынны. Потом со всего острова туда стали ссылать неугодных — преступников и убийц. Их клеймили особым магическим способом, чтобы они не могли покинуть страшных земель. Если же им удавалось преодолеть силу клейма, то любой грид мог убить преступника и получить награду. Бейзаланы, или клейменные, они истребляли друг друга, пока не объединились и не назвали свои земли Герцогством. Власть их с каждым годом росла и уже одно имя бейзаланов нагоняло ужас и страх во всей Гридии.

Спайк замолчал, чтобы передохнуть. Девочка заерзала в кресле.

— А дальше что?

— А затем началось объединение Гридии. В Темных землях у власти стали ведьмы и колдуны. Некогда они были волшебниками и валиями, но они преступили грань, стали пособниками черной магии и были изгнаны из Мессории. Маги с каждым столетием наращивали военную мощь. Наконец-то они обрушили свою армию на вампиров, следующими стали оборотни, а потом великаны. Магам удалось мечом и огнем, а также колдовством объединить Гридию. Только земли бейзаланов сохраняли свободу, даже колдуны не осмелились напасть на чудовищ. Тайная полиция и ищейки колдунов шныряли по всей Гридии: они выискивали недовольных и заговорщиков. Восстания и мятежи подавлялись кровью. После гражданской войны к власти пришли вампиры. В управлении Гридией мало что изменилось: на смену одних убийц пришли другие. Только и вампиры не смогли удержать власть в своих руках. Гридия вновь распалась.

Ника прикрыла глаза, рассказ захватил ее. Девочка как наяву видела колдуний с крючковатыми носами и бородавками на подбородке. Видела страшных неведомых чудовищ с клыками и кожей, обросшей жесткой шерстью.

— Не пойму, если Гридия распалась, то… — открыла глаза Вероника, когда вампир замолчал.

— Книге уже полвека, — пояснил Спайк. — Последние известия из Гридии надо собирать по крохам. Так что дальнейший рассказ со слов отца.

— И? — нетерпеливо спросила Вероника, прервав затянувшееся молчание.

— Десять лет назад Гридия была вновь объединена под властью бейзаланского герцога Мардука.

— Императора Мардука… — прошептала девочка, припомнив разговор деда и капитана в лодке.

Спайк кивнул.

— Нападение на отца всего лишь один случай из многих. Просто газетчики редко их освещают, это противоречит мессорийской политики, — горько бросил Спайк.

Максим запер дверь на защелку и выдохнул.

Готрик прав, если привидения и существуют, то в поместье их не водится.

Мальчик скинул грязную одежду, натянул пижаму и занес ладонь над свечей, желая потушить ее. Подросток покосился на темные углы и балдахин над кроватью и оставил свечу гореть. Максим зевнул и погладил несколько амулетов, которые должны были защитить его от призрака.

— В особняке нет привидений, Сент-Луис мне привиделась, — как мантру шептал мальчик. В какую-то секунду он даже поверил, что все так и есть.

— Ну привет, мой сладкий!

Макисм вскрикнул, вскочил с кровати, опрокидывая свечу.

— Мне…э. это тольк…о присни…лосььь… — стуча зубами, прошептал мальчик, умудрившись прикусить кожу с внутренней стороны щеки.

Раздался щелчок, и свеча вновь запылала, осветив Сент-Луис. Та сидела на столе, свесив ноги и напивая веселую и фривольную песню о трубочисте.

Максим испуганно отступал от гостьи.

— Соскучился по мне?

Подросток отрицательно мотнул головой.

— Я давненько не была в Мессории — несколько сот лет, — Сент-Луис зевнула. — Хотела навестить старых знакомых, но, к сожалению, полюбовалась только на их кости. Вот и решила вернуться к тебе.

— Тебя нет, — Макс зажмурился. — Я сплю, сейчас я открою глаза, и ты исчезнешь.

Подросток действительно зажмурился, а затем осторожно открыл один глаз. Сент-Луис ошарашено наблюдала за мальчиком, потом фыркнула.

— Так это и в самом деле правда, в твоих жилах течет кровь людей? — спросила экс-графиня. — Отвратительно! Что же произошло с Мессорией, если Мелари породнились с людьми?

Максим перестал дрожать, он ущипнул себя за локоть — вскрикнул, явно не рассчитав силы.

— Так ты настоящая?

Сент-Луис выдохнула.

— Ну наконец-то! Ты вернул меня.

— Что?!

— Разве не ты закрасил черную перчатку? Знаешь, это было ужасно, несколько сот лет быть запертой в этом отвратительном портрете. Видеть, как рядом с тобой крутится эта ненормальная старуха, которая то и дело верещит: «Графиня Сент-Луис жестокая и беспощадная убийца. Посмотрите на ее черную перчатку. Она появилась после смерти ее первого мужа», — Сент-Луис так похоже передразнивала Джилас, что подросток хихикнул. — А он, между прочим, был ужасным занудой! То и дело пилил меня. Я всего лишь толкнула его. Кто знал, что он расшибет себе голову? А все эта ужасная лестница. А я говорила ему, что надо перестелить ковер.

— А второй муж? — спросил подросток, с трудом сдерживая немного истеричный смех.

Сент-Луис пожала виновато плечами.

— Второй…милый старичок. Даже жаль его было, но молодые жены никого до добра не доводят, — сверкнув глазами, заявила она. — А вот третий был ужасный ревнивец. Пытался зарезать меня фамильным кинжалом, когда…застал в моей спальне молодого слугу…

— А четвертый?

— Был еще и четвертый? — искренне удивилась графиня. — Ах да — Гельермо, — вспомнила она. — Совсем о нем забыла. Мне срочно были нужны деньги на восстановление поместья. Пришлось подмешать ему яд в чай. Гельермо — он был такой милый, но не хотел делиться деньгами. Пришлось решать проблему самой, — легкомысленно добавила она.

Максим улыбнулся, он не сошел с ума. Потом мальчик искренне обрадовался, что графиня уже давно умерла. Ведь призрак был уже безобиден, по крайней мере так думал Макс.

— А ты ничего. Прикольная.

Сент-Луис улыбнулась.

— Да ты тоже парень не промах. Кажется, единственный из моих потомков, кто чего-то стоит!

— Это точно. Джон трус, а Ника слишком правильная.

Сент-Луис кивнула.

— Не люблю паинек. Я вот всегда была возмутительницей порядка!

Максим хмыкнул. Еще бы, после рассказа Джилас он и не сомневался в этом.

— Слушай, а ты опять не исчезнешь, ну не вернешься в портрет? — заволновался подросток.

Графиня фыркнула.

— Ни за что! Я давненько так не развлекалась как в эти несколько дней! Я заставлю этих трусов вновь заговорит о Сент-Луис. — Злорадная улыбка озарила лицо графини. — И, пожалуй, я знаю с чего начну! С той, которая допекала меня многие годы. Мучила меня своими нескончаемыми бреднями и этим чертовым комитетом древностей!

Графиня испарилась, оставив легкое облако.

Максим довольным лег в постель. Будет полезно сбить с Джилас спесь, подумал парень.

— Я в Мессории и я не сошел с ума… — бормотал мальчик уже во сне, ворочаясь в кровати.

Джилас скосила взгляд на привидение, разгуливающее по кухне. После бессонной ночи, графиня была вне себя от злости. Еще бы, почти неделю она твердила внуку, что Сент-Луис ему приснилась, а та возьми и появись. Причем за шесть часов призрак едва не умудрился довести Джилас до сумасшествия!

Готрик прятал взгляд, стараясь не смотреть на жену. Та уже прожужжало ему все уши, что надо что-то срочно предпринять. Вызвать охотников за привидениями, вызвать стражу, но очистить ее дом от всяких «нечестивых полтергейстов».

Призрак же вела себя напротив нахально, будто она все еще была хозяйкой дома.

— Что-то не припомню, чтобы я приказала перекрыть северную башню, ведь это портит оригинальную планировку особняка. Надо не обладать вкусом, чтобы совершить столь вопиющий архитектурный промах!

Джилас покраснела.

Северную башню перестроили по ее приказу. И привидение об этом прекрасно знало. Взгляды женщин — действующей графини и почившей — пересеклись.

Готрик поспешно встал, предчувствуя скандал.

— Мне надо ответить на письма.

Ника тоже встала.

— Мне…утренняя пробежка…

Джон вскочил…открыл рот…не нашел что соврать…кивнул и ретировался.

В кухне остался только Максим. Слуги благоразумно бежали ранее, когда увидели призрак графини-убийцы. Мальчик же наполнил тарелку сладостями и удобно присел на стул. Широкая улыбка до ушей озарила лицо подростка, он вдоволь желал насладиться представлением…

Готрик жестом пригласил подростков присесть.

— Джилас опаздывает, начнем без нее.

Максим хмыкнул. Сент- Луис все нипочем. Она умерла триста лет назад. А вот бабка едва не рычала от одного только вида призрака.

— Вы совсем недавно попали в наш мир. И я хотел, чтобы вы привыкли, обжились здесь. Но дальше нельзя тянуть с этим разговором. Вам уже по тринадцать лет, и вы должны выбрать учебные заведения!

— Чего? Мы что должны учиться? — возмутился Максим.

— Когда? — с надеждой спросил Джон, готовый бежать упаковывать чемоданы.

Вероника же подумала, что ничего не знает о магии.

— Магия в вашей крови, — успокоил внучку Готрик. — Если бы вы жили в нашем мире, она давно бы уже проявилась. А так пришлось ждать долгие тринадцать лет. Выбор учебного заведения очень ответственный момент. К тому же пора заняться подготовкой, чтобы успешно сдать экзамены.

— Об этом не было уговора! — возмутился Макс. Для него слова школа и смертельный приговор были синонимами.

— Я вкратце расскажу о пяти вузах, — продолжил Готрик, не обратив внимания на восклицание внука. — Это уважаемые заведения, попасть в каждый из них великая честь!

Двери кабинета распахнулись.

Джилас растрепанная, с волосами, торчащими как от удара молнией, ворвалась в кабинет. Она осмотрела каждый угол в комнате, не увидела Сент-Луис и расслабилась.

— Позволишь, дорогой, я продолжу?

Готрик кивнул. Он надеялся, еще до обеда вернуться к написанию мемуаров, над которыми трудился уже не один год.

— Институт благородных девиц — пансионат для девушек…

Ника ошарашенно перевела взгляд на братьев. Отправляясь в другой мир, она не соглашалась расстаться с ними, ведь с каждым новым днем Ромы не хватало все больше.

— Замечательное учебное заведение, в котором в свое время обучалась и я. Прекрасный преподавательский состав, пансионат находится рядом с восстанавливающим озером. Институт существует уже не одно столетие и успел зарекомендовать себя…

— Как самое скучное заведение в Мессории, а может и в девяти царствах, — вмешалась в разговор Сент-Луис, которая просочилась сквозь стену, ведь на двери Джилас наложила заклятие. На большее волшебство у старой графини не хватило сил. Призрак послала Максиму воздушный поцелуй и присела на подоконник.

Джилас хмыкнула, дотронулась пальцами до расцарапанной щеки и промолчала.

— Преподавательницы — незамужние тетушки, которые отобьют у любого желание поразвлечься. Неподалеку находится женская обитель. И сестры то и дело пытаются направить студенток на путь истинный. Да, действительно замечательное заведение, — хохотнула Сент-Луис.

Джилас отбила пальцами по столу барабанную дробь.

— Как я уже сказала — институт имеет древние традиции. — Графиня не повела и бровью на слова привидения, решив его игнорировать. — Он славится собранием живописи…В свое время там получили образование…

Джилас замолчала, увидев, что Вероника ее совсем не слушает. Графиня нахмурилась. Она не понимала, почему внучка не доверяет ей, задаваясь вопросом, что же она делает не так? Не в вампире же дело, нахмурилась Джилас.

— Готрик, тыхотел продолжить?

— Да, конечно… — удивленно посмотрел граф на супругу. — Школа для мальчиков «Пристейн- Холвей». Она находится во втором королевстве, то есть в Эльмии. Прекрасное образование, очень широкий профиль специальностей, востребованных в наши дни. Преподаватели…

— Заставят вас с утра до вечера заниматься магией! — вновь вмешалась в разговор Сент-Луис. — Вас заставят вставать по расписанию, есть в одно время и спать после отбоя. Отличная поставка зомби!

В университете Мерлина и институте Кассандры разговорчивый призрак нашла ряд недостатков.

Наступило молчание.

— А пятое заведение? — спросил нетерпеливо Макс.

Сент-Луис усмехнулась, взглянула на Готрика.

— Вот именно пятое заведение, внучок!

— Академия Феникса! — нехотя выдохнул старик.

— Да, — прошипела почившая графиня. — Кузница великих и могущественных магов и ведьмаков. Детище самого великого судьи Феникса. Старейшее учебное заведение в мире. Колыбель прошлого, настоящего и будущего. Оплот мира и равновесия. — Призрак усмехнулась. — Но, есть только одно, но…Примут ли кое-кого из вас туда?

Подростки непонимающе переглянулись.

— Это из-за того, что мы драйги? — уточнила Вероника.

— Конечно нет, — возмутился Мелори. — Вы — волшебники! А в Академии просто самый высокий конкурс, попасть туда сложнее всего…Поэтому, возможно, стоит рассмотреть предыдущие варианты.

— Отличный вариант для тех, кто боится трудностей, — заявило привидение. — Между прочим, Вероника, твоя мать когда-то закончила Академию, причем с отличием.

— Это правда? — спросила Ника супружескую чету.

Джилас печально кивнула, она магией распахнула двери.

— Мы не торопим вас с выбором, подумайте.

Подростки гурьбой вышли из кабинета.

Джилас, не поленилась встать, чтобы захлопнуть двери и убедиться — подростки не подслушивают в коридоре.

— Знаешь, это уже слишком!

— О! — привидение прижала руки к груди. — Малютка Ники узнает правду, какой кошмар. Как она ее переживет?

Готрик кашлянул.

— Я бы попросил вас, не говорить на эту тему с нашей внучкой, если вы хотите остаться в поместье. Ведь я и впрямь могу озаботиться и развеять вас.

Сент-Луис пожала плечами, она не хотела умирать окончательно.

— Ладно, внучок и невестушка, молчите в тряпочку. Вероника все равно узнает правду, пусть и не от меня!

Сент-Луис щелкнула пальцами и исчезла.

Джилас не удержалась и плюнула ей в след, попав, правда, на белоснежную стену.

— Это невообразимо, почему мы должны терпеть ее в своем доме? Этот отвратительный и мерзкий призрак.

— Она уже мертва, — напомнил Готрик, — и избавиться, как бы я ей не угрожал, будет от нее не так просто…К тому же, она слишком многое знает, и не стоит ее лишний раз злить.

— Что? — возмутилась Джилас. — Я должна терпеть ее оскорбления! — Графиня открыла двери. — Запомни — этому не бывать!!!

Готрика покачал головой.

— Да… — пробормотал старик. — Тяжелые нам предстоят времена…

Глава 16

— Вы должны это увидеть, — воодушевленно размахивая руками, вещала Джилас. — Это удивительный город! Карнавалы длятся десять дней, а гости съезжаются со всего королевства. Сегодня как раз открытие, и оно ожидается грандиозное.

Готрик раздал подросткам костюмы. Вероника повертела в руках зеленую маску тролля с выступающими клыками. Девочка три дня ходила за Готриком хвостиком, упрашивая его взять Спайка с собой на карнавал. Волшебник не смог отказать внучке, хотя супруга не разговаривала с ним еще трое суток, и как в молодые годы он ночевал в гостевой комнате.

— На карнавале многие будут в костюмах, так что вы не привлечете внимание, — раздавая костюмы, пояснил Мелари.

Вероника без споров натянула маску, в ней трудно было дышать, но девочка была готова потерпеть неудобства ради вампира. Джон и Максим тоже без споров надели костюмы, хлопнув Спайка по плечу. Вампир пытался не показать, что он тоже заинтересован в поездке, но парень был рад хоть временно покинуть стены поместья.

Карета с открытым верхом вместила шестерых путешественников, вернее, семерых.

Сент-Луис заявила, что давно не веселилась.

— О, какие я устраивала карнавалы! Бесподобные! — окунулась в воспоминания призрак. — Однажды один из моих поклонников заказал десятиминутный фейерверк. Зрелище было невероятным, правда загорелась жилая часть города, но я повеселилась на славу!

Сент-Луис расхохоталась в полнейшей тишине. Увидев шесть осуждающих взглядов, призрак пожал плечами.

— Фу, какие неженки.

Да, это действительно было удивительным странствием. Подростки наконец-то смогли увидеть настоящую Мессорию, которая дорогами, маленькими домами с крышей из черепицы напоминала чем-то средневековую Восточную Европу.

При подъезде к городу Вечного солнца, кареты, которых были сотни, замедлили движение. К мосту вела одна дорога, и на воротах стражники едва успевали контролировать проезд, дабы избежать столкновений.

Готрик оказался прав, из всех карет на подростков смотрели лица оборотней, троллей, вампиров, фей и других существ, некоторых и впрямь мифических.

— Посмотрите на небо! — воскликнул Макс.

Многие волшебницы и маги предпочитали путешествовать на метлах и зачарованных велосипедах. Выглядели они забавно, ведь некоторые умудрялись даже совершать финты, красуясь перед дамами.

— Более быстроходный способ передвижения, — начал Готрик…В этот момент один из метлобордистов отказался уступить дорогу. Начавшийся скандал закончился банальным столкновением. Не менее пяти участников спора оказались на земле, вернее, в каретах, толпившихся внизу. — Но более опасный, — спокойно закончил Готрик, не поведя и бровью на инцидент.

Макс улыбнулся. Да, он точно приживется в этом мире, перестал сомневаться мальчик. А вот брат и сестра пока не чувствовали этой уверенности.

— А где домовые? — спросил Женя. — Джилас, ты говорила, что они привозят в город товар.

— Домовые из северных земель занимаются в основном фермерством. Для их телег открыт северный мост. Хотя они уже наверняка в городе — ставят палатки, столы, телеги…

— Если они, конечно, добрались сюда без проблем, — проворковала возвратившаяся Сент-Луис, не забывая во всю махать семидесятилетнему старичку из соседней кареты. Старичок так распалился, что едва не вывалился из кареты.

— Каких проблем?

— Разбойников?

Вопросы Максима и Джона остались без ответа. Сент-Луис уже соскользнула с сидения и оказалась рядом со старичком, отбиваясь от двух величественных матрон, которые его сопровождали.

— Разбойников? — уточнил Максим уже у деда.

— Их много в Мессории? — Джон представил себе нападение страшных бородатых разбойников. Неповоротливые кареты и их пассажиры, несомненно, могли стать удачной и легкой мишенью.

— Раньше действительно разбойников было много. Но после прихода короля Альфреда к власти, ситуация резко изменилась. Девиз его политики — безопасность всех подданных Саурии.

Максим разочаровано откинулся назад.

— Скукотища! — мальчик мечтал увидеть настоящий магический поединок или дуэль.

— Во времена моей юности эти дороги кишели разбойниками, — окунулся в воспоминания Готрик. — Помню…

— Да ладно, Готрик, это было еще при царе Горохе, — буркнул Макс.

Ника наступила на ступню брата.

— Замолкни, — прошипела она. И уже громко спросила. — А почему Первое королевство называют Саурией?

— Родоначальником династии Фаранов был король Саур. В честь него и назвали столицу, а также часто именуют Первое королевство.

— Готрик, а ты видел нынешнего короля? — спросила Вероника.

Волшебник кивнул.

— И какой он?

Готрик задумался, не зная, как описать короля Альфреда. В этот момент его окликнул солидный мужчина с модной бородкой из кареты, движущейся впереди.

— Готрик, не ожидал тебя здесь увидеть. Ты ведь не любитель подобных гуляний.

— Здравствуй Ларкус, — приветствовал знакомого граф. — Позволь ответить вопросом на вопрос. Что ты делаешь здесь в разгар сессии, сенатор?

— Взял отпуск, — буркнул солидный сенатор, пригладив седые волосы. — Семейные дела, знаешь ли.

В карету к сенатору подсела молодая валия, которая годилась ему в дочери.

— Дорогуша, я все уладила. Они пропустят нас без очереди.

Сенатор покраснел, со злостью взглянул на молодую супругу. Благо кучер тронул вожжи, и карета вырвалась вперед.

Готрик рассмеялся.

— Это надо же — дорогуша…

Ника потеребила деда за рукав.

— Так какой он — король?

— Он, — вновь задумался Готрик, — довольно интересная личность. Жесткий и дальновидный политик. К сожалению, его главная беда, это свора подхалимов и лицемеров, мечтающих о власти. Но, думаю, с годами он станет великим королем.

— В сто лет, — пошутил Максим.

Готрик покачал головой, посмотрел по сторонам.

— Король молод. Ему еще нет и сорока лет. Его дочь должно быть вашего возраста, а сын еще младше.

В следующий час подростки убедилась, что Джилас и Готрик имеют обширный круг знакомых. На время они позабыли о внуках, разбрасываясь приветственными словами, а также узнавая последние сплетни и новости.

Девочка в молчании любовалась открывшейся панорамой. Город Вечного солнца оправдывал свое название, в глазах запестрело от красочных крыш: создавалось ощущение, что смотришь на сотню радуг. Дома крыш переливались — синим, зеленым, оранжевым, красным и совершенно невообразимыми цветами.

— Да, впечатляет.

На городских улицах было не протолкнуться. Готрик вывел компанию на площадь.

— Утром все совершают покупки, гулянья начнутся ближе к вечеру, — сказал старик, пытаясь перекричать толпу.

Вероника вертела головой во все стороны. Девочка впервые видела столько волшебников и валиев. Взрослые были одеты обыденно — в сюртуки, мантии, платья, а дети пестрели в красочных одеяниях и масках.

— Вечером состоится награждение за лучший мужской и женский костюм.

Джилас тем временем отыскала в толпе собеседника — импозантного мужчину в строгом костюме с тростью и в цилиндре. У него графиня выпросила программку с праздничным расписанием: валий посоветовал задержаться на площади.

— Мэр поприветствует гостей, а также преподнесет сюрприз в виде выступления знаменитых акробатов, — добавил мужчина, с улыбкой разглядывая костюмы подростков. После чего с ловкостью фокусника снял цилиндр и вытащил из него четыре леденца на палочках, которыми и угостил подростков, после чего растворился в толпе.

Максим, грызя леденец, указал на помост в центре площади. Группа вандов в мантиях образовали круг вокруг невысокого старичка. Советники, перебивая друг друга, пытались что-то втолковать несчастному мэру. Старичок переводил молчаливый взгляд с одного советника на другого и дергал небольшую торчащую как у горного козла бородку, которая с каждым движением руки становилась реже. Вскоре мэру надоело слушать советы, и он принялся кричать, жестикулируя руками.

— А вот наш мэр — господин Бока, — указав на старичка, сказал ванд в мантии маленькой девочке. Мужчина приподнял дочь на плечи.

— Видишь?

Девочка в костюме феи рассмеялась.

— Папа, он ведь похож на нашего Ушастика, — вынесла приговор малышка, смешно коверкая слова.

В толпе раздались смешки и хлопки в ладони. Валий густо покраснел, спустил дочь на землю и потащил за руку с площади. Только и раздавалось его ворчание, что в следующий раз ее поведет гулять мама.

А Максиму, который прислушивался к разговору, оставалось только гадать — кто же такой Ушастик — то ли морская свинка, то ли собачонка.

Мэр тем временем взобрался на помост. Он успел переодеться в мантию, переливающуюся всеми цветами радуги, под стать Вечному городу. Старичок поднял руки, призывая всех к тишине.

— Добро пожаловать! — прокричал мужчина. — Я рад приветствовать гостей от своего имени и от жителей нашего чудесного города и, конечно же, домовых северных земель…вас ждут…десять дней развлечений…ежегодный бал… — Мэр выступал довольно долго, несколько раз сорвав бурю аплодисментов. Правда, подростки больше глазели по сторонам, нежели слушали речь мужчины. — А теперь обещанный подарок — выступление известных артистов. Встречайте — семья Медисон.

Что тут началось! Аплодисменты, выкрики, приветствия! Джон и Ника закрыли уши руками: они никогда не видели, чтобы так приветствовали обычных артистов. А вот Максим орал вместе с толпой.

— Что в них особенного? — спросила Вероника.

— Поверь, это лучше увидеть, — ответил Спайк.

Аплодисменты стихли, когда появились акробаты. Их было всего пятеро — двое взрослых и трое детей. На площади наступила тишина, все завороженно следили за представлением, в том числе и Ника. Девочка и впрямь не видела, чтобы акробаты выступали с таким мастерством, на огромной высоте прямо под открытым небом с шестами, уходящими ввысь. Ника опустила взгляд и вскрикнула. Акробаты выступали без страховки и сетки. Всего одна ошибка и все — увечья и смерть.

Спайк услышал вскрик девочки, а затем поймал ее недоверчивый взгляд.

— Многие акробатов не доживают и до тридцати лет, — объяснил он.

— Но зачем? — искренне не поняла Ника. — Зачем рисковать своей жизнью?

Спайк задумался. Он родился и вырос в Мессории, но он тоже не принимал всех правил, возможно, потому что отличался от других обитателей королевств.

— Не знаю…

Вероника схватила Спайка за руку, когда ей показалось, что еще чуть-чуть…Но каждый раз акробаты с блеском ловили друг друга.

После представления — аплодисменты не стихали несколько минут. Готрику пришлось практически силой увести внуков с площади. Максим рвался к помосту, чтобы лично высказать благодарность артистам. И впервые Джон его поддержал, ему приглянулась старшая Медисон, о чем он благоразумно умолчал.

На поиск гостиницы ушел час, а ведь даже обычные жители сдавали комнаты в жилых домах. Некоторые путешественники приехали в город в огромных каретах, в которых были оборудованы даже маленькие душевые и сиденья раскладывались в удобную кровать.

Но компании из шести вандов пришлось заглянуть не в одну гостиницу в поисках ночлега. В конце концов, Готрик снял небольшие каморки, которые хозяин сдал за баснословные деньги! Джилас хотела было вмешаться в переговоры, но подростки нетерпеливо тянули опекунов гулять.

Город завораживал не меньше, нежели выступления акробатов или полет на метле. Яркие вывески завлекали покупателей. Сладости, мишура, взлетающие и взрывающиеся шутихи привлекали внимание. Город был похож на огромный сверкающий муравейник, так что у подростков разбегались глаза. Получив разрешение Джилас, дети набрали корзины всевозможных пирожных, конфет, засушенных цветков и фруктов.

На лодке они перебралась в другую часть города. Готрику пришлось использовать даже магию, чтобы протолкнуться в толпе.

Палатки нависали со всех сторон, надвигались, оставляя узкие проходы. Продавцы громко кричали, рекламируя продаваемый товар.

— Такого размаха я давно не припомню! Видимо мэр решил оставить о себе память, в этом году он подает в отставку.

Ника отскочила в сторону. Продавец сунул сушеного осьминога прямо ей под нос. Вероника присмотрелась и поморщилась, сомневаясь в принадлежности монстра к морским гадам.

Другой продавец схватил девочку за локоть.

— Амулеты на все случаи жизни! Возьмите, не пожалеете.

Девочка отшатнулась. Джилас выросла перед внучкой, оттолкнув других покупателей.

— Так вы говорите — амулеты?!

Бабка подперла ладонями бока.

Да, это зрелище заслуживало особое внимание. Торговец покрылся испариной, готовый удавиться за каждую монету. Однако графиня не собиралась уступать ему.

— Нашла коса на камень, — прошептал Готрик.

Графиня обожала торговаться. Чаще ее интересовал сам процесс, а не результат. Готрик иногда подшучивал над женой, что в ее роду точно были торговцы. Джилас злилась, доставала генеалогическое древо, пока не понимала, что муж в очередной раз провел ее.

Спустя двадцать минут Джилас отошла от прилавка с амулетами, напевая себе под нос. Продавец красный как рак налетел на следующих покупателей, пытаясь всучить им амулеты по завышенной цене.

— Интересно — магазинчик Начиса еще не закрылся? Пора бы приобрести кристаллы.

Девочка рассеяно положила амулет в карман, прислушиваясь к разговору.

— Кристаллы, — навострил уши Макс.

— Они необходимы для усиления магических способностей, — объяснил Джон, который умудрился прочесть за короткое время несколько книг из библиотеки деда.

— И мы сможем колдовать? — уточнил Максим.

— Никакого колдовства, — отрезал Готрик, — только магия.

— А в чем разница? — не понял подросток.

— Волшебники магичат, а гриды колдуют, — насмешливо пояснил Спайк.

— И в чем разница? — так и не понял Максим.

— Нам лучше поспешить, пока магазин не закрылся, — как всегда ушел от скользкой темы граф Мелари.

Вероника покосилась на Спайка, девочка сделала себе пометку, обязательно узнать у парня — в чем отличия между магией и колдовством.

Магазин, довольно невзрачный с виду, едва отыскали.

— Мы уже закрываемся, — предупредила молоденькая продавщица. — Вам лучше зайти завтра с утра.

— Позовите мистера Начиса, — приказала Джилас, — мы его старые знакомые.

Девушка окинула внимательным взглядом графиню, покосилась на величественную фигуру Готрика.

— Наверное, очень старые. Мой дед умер год назад, — сообщила она. Девушка перевела взгляд на подростков. — Хорошо, пусть они выберут кристаллы, — разрешила она.

Волшебные палочки, посохи, медальоны, браслеты, серьги, перстни. Дешевые изделия из дерева и камня, дорогие из золота и платины. И в каждом изделии — магический кристалл, который раскрывал сущность силы.

Максим поспешил к внушительным посохам, Джон проявил интерес к незаметным изящным палочкам.

Спайк усмехнулся и покачал головой.

— Ника, останови выбор на перстне или на медальоне. Поверь, таскать с собой громоздкий посох или же палочку, которая может просто завалиться за диван — неудобно, — предупредил он. — И лучше выбери серебряный перстень, а не золотой. Серебро оттеняет силу кристалла.

— Откуда ты все знаешь?

Спайк покраснел под маской.

— Ну, не все…

Вампир стащил перчатку, кивнул на перстень на безымянном пальце — из черного серебра с синим камнем.

— Когда мне исполнилось тринадцать лет, отец помог его выбрать. Видишь, помимо кристалла на нем расположены три небольших синих камня, это марант — мой камень. Он должен принести мне удачу и даровать защиту.

Ника после долгих раздумий выбрала перстень из белого серебра с крошкой из сапфира.

Готрик кивком одобрил выбор, а Джилас заявила, что он не слишком шикарен для ее внучки.

Джон тоже прислушался к советам вампира и, как и сестра, остановил выбор на перстне. А Макс решил выделиться и к возмущению четы Мелари вставил в ухо серьгу-кристалл.

— Еще ни один Мелари не позорил себя этим безобразием в ухе!

— Ничего, привыкайте! Хотя я мог бы выбрать еще и посох…Можно?

Ответ мальчик нашел в лице очередного покупателя. Грузный валий зашел в магазин, мужчина был увешен с ног до головы перстнями, браслетами, медальонами. Опирался он на внушительный посох.

Ника рассмеялась, а Максим больше не заикался о посохе.

Подростки не торопливо возвращались в гостиницу: животы выпирали как новогодние мешки с подарками. Оттягивали плечи и сумки с покупками.

Толпа перед зоомагазином рассосалась.

— Давайте зайдем, — предложил Макс, желая заполучить черного ворона как у вампира.

— Может занесем покупки в гостиницу? — Готрик выразительно указал на тяжелые рюкзаки и корзины.

— Джилас, — Максим просительно взглянул на бабушку.

— Конечно, милый, — согласилась графиня, потрепав внука по щеке, как малыша, хотя он был выше ее на целую голову.

Готрик нахмурился и сурово взглянул на жену.

— Воспитание — это не только потакание всем прихотям.

— Кто бы говорил, — отмахнулась графиня и первой направилась в магазинчик.

Бывший сенатор подумал о Василисе: в прошлый раз они тоже потакали внучке, поддерживали ее желание быть лучше других…И к чему это привело, вздохнул волшебник. Как там говорят люди, вспомнил Готрик — он не хотел дважды наступить на те же грабли. Так что дома графиню ждал серьезный разговор с мужем.

В магазине царил специфический запах. Из клеток на посетителей печально смотрели попугаи, совы, канарейки. Коты и собаки также с интересом присматривались к покупателям. Змеи, крысы, жабы и другие земноводные — мирно спали в террариумах, безразличные к толкотне и тишине.

Вероника остановила взгляд на гигантском коте черного окраса, который восседал в плетенной корзине как на троне. Зеленые зрачки внимательно следили за каждым новым посетителем.

Если Рома мечтал о собаке, то девочка всегда мечтала о маленьком котенке, о котором можно было бы заботиться. Огромный кот не был котенком, но Ника вспомнила свою мечту.

— Баск, — прочитала девочка табличку на корзине. — Какой красавчик, — заметила она. — Баск — это его имя?

Продавец посмотрел на девочку со злостью и неприязнью.

— Ты что с луны свалилась! — выдохнул он, брюзжа слюной. — Здесь же ясно написано — баск. По крайней мере, так мне сказал тот мерзавец, который всучил мне этого обжору. — Продавец схватил табличку и бросил ее в корзину. — Только такой дурак как я мог поверить домовому.

Спайк наклонился и тихо прошептал девочке на ухо.

— Баски — это древняя порода кошек, обладающие магической силой. Они способны не только понимать вандскую речь, но и говорить. Верны и преданы хозяевам. Стоят они баснословные деньги, ведь это свободные и умные животные, браконьерам не так легко поймать их. К сожалению, в Мессории басков остались единицы. — Спайк посмотрел в корзину. — Не уверен, что это баск. Слишком мало за него просят.

Девочка подозвала бабушку.

— Если это не баск, значит, он стоит не тысячу сарий.

Джилас посмотрела на кота, он был не меньше сторожевой псины. Но графине хотелось порадовать внучку, надеясь, что это сблизит их.

— Он тебе нравится?

Ника поспешно кивнула и покосилась на купленные мелочи: она была готова отдать все покупки за кота.

Продавец навострил уши, он поспешно вытащил табличку из мусорного ведра и повесил ее на корзину.

— Меньше чем за сто сарий не продам! — заявил торговец. — Должен же я вернуть хоть часть денег. Я купил кота за пятьдесят сарий, плюс за неделю он съел целую кучу деликатесов.

Джилас возмущенно развела руками в стороны от подобной наглости. Но девочка увидела, как бабушка подмигнула ей, незаметно для продавца. Значит, графиня собиралась устроить очередное представление, а также сбить цену.

— Сто сарий за простого кота, да ты спятил любезный! Двадцать, и не сарием больше.

Из магазина девочка вышла с огромной клеткой, которую несли Спайк и Джон. Максим наотрез отказался приобрести ворона или другое животное, когда Готрик прямым текстом заявил, что он лично будет за ним присматривать, а также чистить и убирать. Джон тоже решил, что лучше хорошая книга, чем собака или крыса!

Вероника пожалела, что отказалась от помощи Спайка, она с трудом втащила клетку с котом в номер, поцарапав деревянный пол. Девочка отпустила клетку и выдохнула.

— Надеюсь, ты больше не вырастишь, а то я тебя не подниму.

Ника открыла дверцу, позволяя коту выбраться на свободу.

— Как же мне тебя назвать? — задумчиво вслух спросила девочка, адресуя вопрос себе, а не коту…

— С рождения — я ношу имя сэра Генриха Пятого, — раздался спокойный ответ.

Вероника от удивления присела, в комнате кроме нее и черного кота никого не было. Девочка выпрямилась и покачала головой, улыбнувшись.

— Знаете, ребята, я не куплюсь на этот фокус, — смеясь, произнесла Ника. — Макс, Джон, выходите.

Девочка распахнула дверцы шкафа — никого, заглянула под кровать — пусто!

— Парни, это уже не смешно! — предупредила она.

— Простите, миледи, что прерываю ваш поиск, но кого вы ищите? — спросил кот, который подошел к узкой кровати, приподнялся на задние лапы, а передними разравнял покрывало. После этого кот осмотрелся и запрыгнул на маленький стул.

Ника подошла к двери, прислонилась к ней спиной, усмехнулась.

— Кот разговаривает со мной, — пробормотала она вслух. В магазине девочка решила, что Спайк подшутил над ней, а говорящих и разумных котов не существует. — Надо было послушать бабушку и надеть шляпу.

— Конечно, ваша бабушка, к сожалению, не знаю ее имени — права. Молодая девушка не должна разгуливать без шляпы, — поучительно буркнул баск. — Да и что это за костюм, миледи. Настоящие тролли выглядят совершенно по-другому. К тому же этот костюм подошел бы к молодому ванду, а не юной девушке.

Вероника закрыла глаза и, неожиданно для себя самой, сползла по стене на пол, расширившимися глазами наблюдая за котом, но не в состоянии произнести ни слова.

Сэр Генри спрыгнул со стула, подошел к девочке, вздохнул.

— Да, нервы никуда не годятся. «О времена, о нравы», — бубнил баск. — Куда только катится Мессория?

Кот взмахнул лапой и глиняный кувшин с водой поднялся с маленькой тумбочки, подлетел к девочке и опрокинул содержимое на Нику.

Вероника вскочила на ноги, ступор прошел, и девочка едва удержалась от соблазна — схватить кувшин и разбить его о голову кота.

Сэр Генрих Пятый, видимо, что-то почувствовал или увидел зверское выражение на лице девочки, он благоразумно отступил.

— Вижу, миледи, вы уже пришла в себя, хотя все еще удивлены моей способностью общаться на вербальном уровне и моей способностью к логическому мышлению.

— Че?! — выдохнула Ника, пытаясь вытрясти воду из уха.

Кот покачал мордой.

— Не че, а что, миледи. А что касается моей вербальн…моей способности говорить, — заметил кот. — В последние столетия количество басков резко сократилось, но мы пока не исчезли. И ваша реакция как минимум оскорбительна. Боюсь, это свидетельствует об отсутствии манер, знаний и элементарных правил этикета.

Глаза девочки расширялись, пока не превратились в блюдца. Пружина сработала, и они захлопнулись. Веронике стало обидно, она давно мечтала о коте, нормальном коте! Но из всех нормальных, а главное молчаливых животных, ее угораздила купить нудного баска!

Да она уже готова была заплатить владельцу магазина, чтобы избавиться от этого умника.

— Прошу вас, миледи, заметить, что в свое время я преподавал в самой Академии Феникса, я побывал во всех частях мира. Так что вам, миледи, повезло. В моем лице вы найдете наставника и учителя, который поведет вас по водам жизни к…

Вероника напряженно думала, пока не нашла выход из ситуации.

— Что вы…э…сэр Генри, теперь, когда я вижу, что вы…столь умны и красноречивы, я дарую вам свободу! — открестилась от кота девочка.

Сэр Генри вздрогнул, встал на задние лапы и кивнул мордой.

— Что же, прекрасная леди, я вижу, что вы великодушны. И это внушает отраду моему сердцу.

Вероника с радостью закивала, мол, спасибо большое и до свидания. Девочка распахнула двери.

— Ну, была рада помочь…вам наверно пора. Прощайте!

Кот всхлипнул и лапой смахнул слезинки.

— Как это великодушно…Баск, купленный за деньги, никогда не будет служить верой и правдой. Но вы даровали мне свободу. А значит, я волен сам принимать решение.

— Ага, — пропустила девочка слова мимо ушей, дожидаясь, когда баск уйдет.

Сэр Генри умудрился поклониться. Вероника невольно вспомнила кота в сапогах, баску не хватало только шляпы.

— Миледи, отныне я служу вам.

— Что?!

— Навсегда!

Девочка с грустью взглянула на двери.

— Отлично, только этого мне и не хватало, — пробормотала она.

— О, миледи, теперь вы можете не волноваться. Вы как не ограненный алмаз, который благодаря моему чуткому и умному руководству…

Ника уловила момент, когда кот отвернулся, и выскользнула в коридор.

— Так вот я…

Сэр Генри уставился в пустоту, покачал мордой.

— Да, манеры, еще раз манеры!

Глава 17

День, окутанный тайнами и открытиями, закончился довольно быстро. Стоило Нике положить голову на подушку, и она заснула. Только ночью ее преследовали необычные сны: впервые за всю жизнь девочке приснилась мать.

Вероника видела ее такой, какой она была изображена на портрете в галерее. Василиса звонко смеялась, она казалась, а может и была, счастлива. Мать исчезла, появилась фигура в черном. Ника пыталась рассмотреть лицо незнакомца, но он исчез в темном вихре. Девочка проснулась в поту, ее лихорадило, а сон все не шел из головы. Но девочка не рискнула никому рассказать о сне и незнакомце, от которого ей стало жутко, а город Вечного солнца и карнавал потеряли свое очарование: Ника хотела вернуться в особняк…

Лени, задав не менее сотни вопросов, угомонилась, получив подарок.

— Погода резко поменялась, ночи теперь жаркие. Я открою дверь на балкон. В кувшине вода, может…

— Спасибо, Лени, мне ничего не надо.

Вероника пыталась в первые дни настоять, чтобы горничная обращалась к ней по имени. Но Лени пришла в ужас, поэтому Ника смирилась с обращением — «миледи».

— Можешь идти. И завтра не буди меня, хочу выспаться.

— Миледи, да вы вся горите! Может попросить Марлет приготовить вам настойку.

— Я просто утомилась за эти дни!

Ника расслабилась, выпроводив услужливую и надоедливую горничную. Девочка зевнула, но сон как рукой сняло. Вероника впервые с того дня как попала в Мессорию, всерьез задумалась, что ожидает ее в этом мире? От невеселых мыслей девочка вышла на балкон, закутавшись в легкий плед. Она мерзла, хотя в комнате было душно.

Ника потянула носом — пахло жасмином, девочка поморщила нос и чихнула.

Вероника забралась ногами в кресло-качалку и набросила на себя плед. Она подняла взгляд на небо, улыбнулась, вспомнив, как дома она с братьями часто загадывала желание по падающим звездам.

Желания не всегда сбывались, но это у нее. У Макса всегда все сбывалось, по крайней мере, он так уверял, хотя верить ему было нельзя.

Новый порыв ветра принес резкий запах жасмина. Ника почесала нос, решив с утра найти садовника и попросить его срубить несколько кустов под ее балконом. Лучше пусть высадят розы — с голубыми бутонами.

Девочка подалась вперед, увидев падающую звезду, от волнения она закусила губу.

Что же загадать? Ведь если существует магия, может и звезды исполняют желания, одно…самое заветное!

— Пожалуйста, помоги мне найти отца, — прошептала девочка, зажмурившись и сжав кулаки.

Звезда замедлила движение, приближаясь к земле, и затухла.

Девочка покачала головой, усмехнулась и все-таки заснула…

«Вероника открыла глаза, ее разбудил громкий звонкий смех. Девочка поднялась с кресла, уронив плед, в котором она задыхалась. Смех доносился из спальни. Странно, подумала Ника, в замке все давно спят. Неужели это Сент-Луис решила почудить? Веронка вернулась в спальню и замерла.

— Не может этого быть…

Комната удивительным образом преобразилась. Девочка взглянула на часы, она спала не более десяти минут.

Исчезла кровать в центре комнаты и зеленый мягкий ковер. На туалетном столике появились безделушки, которые девочка никогда бы не купила. На кресле висел голубой халат. Пахло лавандой.

Вероника вздрогнула, услышав смех. Девочка выбежала из спальни в лабиринт коридоров. Смех удалялся.

Девочка недоумевала, почему в доме все спят?

— Что происходит, — прошептала Ника.

Изменилась не только комната, но и дом стал совсем другим. На невидимой лестнице девочка замерла. Что это магия? Колдовство?

В холле стояла огромная ель, украшенная игрушками и нетающим снегом. Вершину украшала фигурка ангела, простирающего ладони вверх. В холл зашла Джилас, напевая песенку.

— Что происходит? Почему в холле ель, до Нового года еще полгода…

Вероника оборвала себя на полуслове. Она присмотрелась к бабушке, Джилас ее даже не заметила, да и выглядела графиня довольно молодо.

Девочка оступилась, не увидела невидимой ступени, поскользнулась и рухнула вниз.

— Джилас, смотри, мне удалось. Он теперь не гаснет!

Вероника проводила взглядом светловолосую девочку с серыми глазами, со светящимся шаром в руках.

Да что же это за чертовщина!

— Лиса уже пора спать! — недовольно заметила графиня, положив последний подарок под ель.

Василиса недовольно нахмурилась.

— Не хочу, можно я распакую хотя бы один подарок, — попросила девочка. Несмотря на нотки мольбы в голосе, в глазах девочки горели настоящие чертики. Видимо Джилас тоже их видела. Она отрицательно мотнула головой.

— Лиса, спать немедленно! — потребовала Джилас.

— Как скажешь, бабуля! — девочка улыбнулась собственной шутке. Джилас ненавидела, когда ее называли бабушкой.

Вероника справилась с оцепенением. Она, спотыкаясь, бросилась вслед за девочкой. Двери спальни захлопнулись перед ее носом. Вероника подняла руку, чтобы постучать, но передумала. Судя по всему, в этом мире или измерении, ее никто не видит.

Вероника бесшумно вошла в комнату. Юная Василиса стояла у окна, переводя взгляд с балкона на настенные часы.

— Еще немного, и их ждет сюрприз!

Вероника проглотила ком в горле.

— Мама… — тихо позвала она.

Василиса обернулась. Ника улыбнулась.

— Мама, это действительно ты…

Раздался грохот похожий на взрыв, небо за окном осветили петарды, и Веронику отбросило в сторону…»

— Мама!

Вероника открыла глаза, но не увидела яркого света и фейерверка: ее окутывала тьма.

Девочка осмотрелась. Она все еще сидела в кресле в полном одиночестве. Тихий вздох разочарования сорвался с губ. Неужели ей это только приснилось? Ника бросилась в спальню, едва не разбив нос о двери.

Улыбка сползла с лица: в спальне все оставалось по-прежнему.

— Значит, просто сон.

— Значит, только сон, — повторила эти слова Ника, как только открыла глаза.

— И что же приснилось миледи?

Девочка высунула голову из-под одеяла, грустно взглянула на баска. Сэр Генри, получив свободу, отказался покинуть девочку, утверждая, что ей требуется его помощь. Вероника конечно пыталась случайно забыть кота в городе Вечного солнца, но баск поджидал ее в карете, укоризненно качая головой, то есть мордой.

— Не помню… — солгала Вероника и зевнула, а потом резко подскочила в кровати. — Как же я сразу не подумала.

Девочка накинула халат. Уже в дверях она вспомнила про баска.

— Мне надо в…надо!

Только в холле Ника задержалась. Нет, ель уже не стояла в комнате, не висели и разноцветные шары с гирляндами.

В кухне копошилась кухарка Марлет.

— Мисс Вероника, вы сегодня первая. Налить вам молока?

Девочка ненавидела молоко, но сейчас радостно схватила протянутый стакан.

— Марлет, вы давно работаете в этом доме? — нетерпеливо поинтересовалась она.

Домовая кивнула.

— Наверное, — задумалась кухарка, — десятка три будет. Мне было лет шестнадцать, когда я попала в этот дом.

Девочка покосилась на двери, опасаясь, что скоро кто-нибудь спустится в кухню и помешает беседе. Ника сменила тему разговора, рассказала о поездке, не забыв упомянуть о чудесном фейерверке.

— Я подумала, хорошо было бы устроить салют на очередной праздник, а, — Вероника запнулась, а потом продолжила, — а лучше на Новый год!

Марлет сразу же припомнила удивительный случай.

— Вашей матери тогда было лет четырнадцать-пятнадцать. Она тогда уже училась в Академии Феникса. Приехала на зимние каникулы. Вечером, все как обычно легли спать, а в двенадцать часов раздался взрыв! Что тут началось, дом стоял верх дном до самого утра. Миледи ужасно разозлилась. Петарды мисс Лиса смастерила сама, вот они и не сгорели в небе, а упали на оранжерею. Все кусты жасмина сгорели. Миледи посчитала, правда, что юная госпожа сделала это специально, она ведь ненавидела запах жасмина.

Ника подбежала к кухарке и поцеловала ее в щеку.

— Спасибо, Марлет!

Домовая удивлено посмотрела на молодую хозяйку.

— Мисс, куда же вы, а молоко?

Девочка выбежала из дома. Она легла на траву, раскинув руки в стороны.

— Не сон, не сон, — как заговоренная повторяла Ника.

Это была весточка. Весточка от ее матери. Неважно как, неважно, почему сейчас…

— Ты в порядке?

Ника перевела взгляд на Женю. Она сразу и не заметила его под излюбленным деревом, брат читал книгу.

Нет, решила девочка. Это ее тайна. Только ее. Попробуй, скажи Джилас. Та решит, что здесь не обошлось без черной магии. Благо бабушке везде мерещится сглаз, порча и подобная дребедень. А лишиться своих снов девочка не хотела. И почему-то появилась надежда, что будут и другие сны.

— Знаешь, я сегодня поняла, что жизнь прекрасна!

— Экзамены уже на носу, а я ничего не знаю! — Джон рвал волосы на голове. Мальчик уже всех достал своим занудством. Он с утра до вечера зубрил книги, донимая вопросами Готрика и сэра Генри.

Максим же к предстоящему экзамену отнесся философски.

— Я не смогу прыгнуть выше головы. К тому же вариантов всего два — или я поступлю, или нет.

— Не думаю, что провал тебя огорчит, — резонно возражала Ника, пытаясь разобраться в заумной книге.

Макс только хмыкал на слова сестры.

Наступил день, когда прятаться в поместье было больше невозможно. В город просочились слухи. Грум такого-то слышал от служанки, а та от садовника…Обычный канал распространения слухов.

Джилас, как всегда привыкшая рубить с плеча, приказала груму запрячь лошадь и повезла внуков на прогулку. Нотин-Холл не был похож на город Вечного солнца, с его улочками, мостами и разноцветными крышами.

Нотин-Холл выглядел тяжеловесом с каменными колоннами и мощными домами, похожими друг на друга.

Джилас указала на белое здание.

— Мэрия Нотин-Холла. Сегодня будний день, так что многие ванды еще отдыхают. Это наш музей, городской арсенал…театр…

— Скучноватое место! — прервал бабушку Максис.

— Это чудесный город! — возразила Джилас.

Макс посмотрел на скучные однотипные дома. Ничего чудесного он не увидел, но решил, не спорить с бабушкой, пока она не купила обещанных подарков.

— Хотя, если присмотреться, город и впрямь довольно… — Максим задумался, пытаясь подобрать последнее слово, — мил, — заключил он.

— Милее не сыщешь, — съязвила Ника, которой было неуютно в этом чужом городе. В последнее время девочка порой сама удивлялась своим перепадам настроения. Иногда она смеялась без причины, а потом в разгар веселья хотела сбежать от всех.

— У нас тихий город, все друг друга знают. Наш мэр Свинт уже в течение сорока лет переизбирается на этот срок. Уже несколько раз он был единственной кандидатурой на выборах. Остальные даже не пытаются баллотироваться, ждут кончины мэра, чтобы занять его место, — жизнерадостно объяснила Джилас.

Джон покосился на бабушку, та, заметив его взгляд — рассмеялась и пояснила.

— Просто мэр уже не молод…вот помяни его, — осеклась Джилас.

Графиня приказала кучеру свернуть в переулок. Но не успела карета скрыться с площади, прямо перед ней, словно черт из табакерки, выскочил коротышка-старец. Седые короткие волосы развевались на ветру, нависшие густые брови скрывали глаза, а борода придавала сходство с Санта Клаусом, как и выпирающий из сюртука живот.

— Дорогая Джилас! — мэр проворно взобрался на подножку кареты, схватил ладонь графини, которая не успела ее спрятать, и поднес к губам. — Рад видеть тебя. В последнее время ты совсем забросила общественные дела. А ваш дворецкий как не придешь, бубнит, что никого нет дома.

Максим подозрительно смотрел на мэра, который не сводил глаз с Джилас. Джон хохотнул.

— Да с него же песок сыплется, — ревниво буркнул Макс.

Джон согласно кивнул, а потом указал на молодого помощника мэра, высокого чахоточного юношу с осунувшимся лицом.

— А с ним что? — шепотом спросила Ника.

— Может белая лихорадка или единичное проклятие, а…

— Это был риторический вопрос, — улыбнулась девочка брату, успевшему выдвинуть с десяток предположений.

В это время безмолвная борьба между Джилас и мэром за ее ладонь закончилась успехом волшебницы.

— Нам пора. Кучер!

Карета уже тронулась с места, а мэр продолжал кричать.

— В эту субботу ежегодный бал, Джилас, я пришлю приглашения!

Несколько минут в карете царила тишина. Графиня не выдержала и скосила взгляд на внуков.

— И не вздумайте ничего говорить, — предупредила волшебница.

Подростки благоразумно молчали, первым не выдержал Максим.

— А что это за бал?! — не скрывая любопытство, спросил он.

— Я не пойду, Джилас, я же говорила!

Вероника сидела на кухне, скрестив ноги на стуле, ковыряясь вилкой в кусочке торта, так как не чувствовала аппетита.

Графиня носилась вокруг девочки как курица-наседка.

— Дорогая, но это же настоящий бал!

— А я не люблю балы! — буркнула девочка.

Сент-Луис скользнул на соседний стул, подперла голову ладонями и завистливо взглянула на десерт. Экс-графиня облизала губы.

— В свое время я отказывала себе в каждом вкусном кусочке, моя талия была самой тонкой в Мессории. А теперь я могу есть, но я мертва. Грустно и несправедливо!

Вероника отодвинула от себя тарелку с тортом, под взглядом голодного призрака — аппетит пропал окончательно.

Джилас устало присела рядом с внучкой, игнорируя привидение.

— Парикмахер будет через пять минут…

Сент-Луис подмигнула, прыснув в ладонь, как юная девица на выданье.

— А я знаю, почему наша малышка так недовольна и отказывается идти на бал. Ведь этот облезлый старикашка не пригласил на бал нашего милашку вампира. — Сент-Луис лязгнула призрачными отросшими зубами и расхохоталась.

Джилас возмущенно зашипела, ее покоробили слова — облезлый старикашка.

— Любезный и милый мэр, — начала графиня, — и так прислал приглашение на пять персон. В округе мало кто может этим похвастаться.

Вероника резко встала, она не любила ссоры, а Джилас с Сент-Луисом устаивали словесные перепалки несколько раз в день.

В коридоре девочку перехватил сэр Генри.

— Миледи, что я слышал — такой шанс.

Девочка попыталась сбежать от говорливого кота, но тот был еще хуже бабуши и призрака вместе взятых.

В конце концов Вероника уступила уговорам. Она махнула рукой, делайте мол, что хотите.

Ника позволила усадить себя в кресло, позволив парикмахеру заплести волосы в прическу. Горничные принесли вечернее платье голубого цвета:бабушка успела озаботиться нарядом заранее. Видимо, портниха и в этом мире смогла пошить платье без примерок.

Девочка пыталась объяснить, что макияж ей ни к чему, но взрослые заявили, что она слишком юна, чтобы понимать силу красоты.

— Помаду лучше выбрать розовую и обязательно блеск для губ, — командовала Сент-Луис. Джилас нехотя признала наличие вкуса у призрака и почти не вмешивалась с советами.

Вероника закрывала и распахивала глаза, поворачивала голову и выпячивала губы, желая, чтобы издевательства поскорее закончились.

Наконец-то женщины разных рас и возрастов, а также призрак отступили от девушки, переглянулись и довольно кивнули.

— Ты выглядишь просто чудесно, — всплакнула Джилась и громко высморкалась.

Вероника вздохнула и усмехнулась, когда ее развернули к зеркалу. Девочка не понимала, что новое она может увидеть в зеркале?

— Я уже могу открыть глаза? — спросила девочка.

— Последний штрих. Ага, все, открывай!

Вероника замерла…И было от чего, она действительно себя не узнала.

В отражении на Веронику смотрела уже не девочка, а молодая девушка с пронзительными зелеными глазами и невероятно длинными и густыми ресницами.

Ника прикрыла глаза от россыпи маленьких жемчужин, украсивших волосы Она, не веря, дотронулась до нежной голубой ткани, которая мерцала на свету.

Девушка повела плечами. Неужели это она?

— Да, просто чудесно! — повторила Джилас.

Сент-Луис придирчиво оглядела наряд и внешний вид девочки.

— И впрямь вышло недурственно, — подтвердила она. — Порода! — гордо заявила экс-графиня. И на ее лице впервые появилась искренняя улыбка.

Ника уставилась на черную перчатку.

— И впрямь — порода, — усмехнулась девочка.

Джилас в этот день решила перещеголять всех городских модниц. И когда она вышла из дома, даже Готрику пришлось сделать вид что развязался несуществующий шнурок.

Голову графини украшало настоящее осиное гнездо, которая та, однако, назвала произведением постимпрессионизма.

Что это означает подростки не поняли, но воздержались от критики, ведь вкус у бабушки был довольно странный. Мальчики в костюмах выглядели тоже возмужавшими. А серьга в ухе Максима придавала ему особый шарм и очарование.

Вероника замялась, садясь в карету. Она в этот вечер не видела Спайка: парень сгинул пару часов назад.

Максим понимающе хмыкнул.

— Не жди, он в библиотеке, сказал, что ему надо позаниматься.

— Кто? — уточнила Ника.

— Вот именно…кто? — насмешливо переспросил Максим.

Ника не хотела ехать на бал, к тому же она злилась, что вампир не увидит ее такой — почти взрослой. Задумавшись, девочка не заметила, как занавеска на втором этаже дрогнула.

Максим шутил всю дорогу. Он хватал брата за руку, прижимал ладонь к груди и просил Джона стать его дамой сердца. Женя в испуге отодвигался от брата, готовый выпрыгнуть из кареты.

Джилас прикрикнула на Максима.

— Приличия, и еще раз приличия.

Подросток открыл рот, желая пошутить, что прическа Джилас нарушает все правила приличия, но в разговор вмешалась Сент-Луис, которая материализовалась в карете.

— Я что-то пропустила? Пришлось составить компанию нашему милашке гостю. Спайку так грустно одному, — экс-графиня смахнула несуществующую слезу и покосилась на Нику.

Девочка демонстративно отвернулась, злясь на брата, вернувшего дух почившей прабабки-убийцы.

Что такое парковка в магическом мире не знали, поэтому кареты загородили все подходы к мэрии. Так что последние двести метров гостям бала пришлось идти пешими. Вероника пару раз едва не свернула себе шею на каблуках, но удержалась на ногах.

Мэр Свинт стоял на лестнице, он лично встречал гостей.

— Джилас дорог… — мэр осекся, видимо, в присутствии мужа своей пассии он не решился назвать ее «дорогой». — Вы почти последние, — сообщил маг. — Проходите. Бал предстоит грандиозный. Гай, покажи Веронике зал.

Девочка в надежде взглянула на Готрика, надеясь, что он не отпустит ее бродить по залу с чужаком.

— Это хорошая идея, — поддержал затею мэра экс-сенатор.

Вероника сжала зубы, решив еще припомнить деду эту «хорошую идею». Мэр после случайной встречи с Джилас и подростками в городе, лично привез приглашения. Так что Ника успела познакомиться с молодым помощником мэра.

Веронике было скучно на приеме! Она не верила улыбкам и льстивым словам. Джилас тоже была любезна со всеми, а ведь она любила перемыть косточки соседям. К тому же Ника чувствовала изучающие взгляды, причем ей внимания досталось больше нежели братьям. И это тоже беспокоило девочку.

Максим ничуть не смущался новой компании, чувствуя себя свободно среди отпрысков аристократов.

Джон тоже нашел собеседника в лице ветхого старца, который вскоре предпочел ретироваться от назойливого мальчика.

— Сейчас начнется выступление леди Флоры!

Ника уже и забыла о присутствии помощника мэра.

— Я проведу тебя на хорошие места.

— Э…спасибо.

— Не за что, — смутился парень, отводя взгляд.

Вероника нашла глазами Джилас, кажется, это ее надо было благодарить за внимание Гая.

Девочка с возвышенности, куда ее провел Гай, видела весь зал. Среди гостей преобладали волшебники и полукровки, валии вели себя подобострастно. Возможно закон и уровнял все расы в правах, но действительность была далека от бумаги и печатей. Домовые выполняли роль слуг, их не было среди гостей, заметила Ника.

Но вот раздалась мелодия, гости замолчали, Вероника наклонилась к Гаю, чтобы проверить достоверность своих предположений, когда раздался голос певицы. Ника замерла. Она любила музыку, а голос незнакомой певицы заставил ее забыть обо всех тревогах и сомнениях.

В зале царила тишина, никто не осмелился нарушить очарование песни разговорами. И как после узнала Ника — знаменитая дива прославилась на всю Мессорию не только своим удивительным сопрано, но и скандальным нравом.

Мэр Свинт первым преподнес примадонне букет цветов, а аплодисменты почти оглушили Нику. Затем мэр провел небольшой благотворительный аукцион. А когда музыканты заиграли вальс…Гай Флавий, наконец-то, решился пригласить девочку на танец. Собравшись с мужеством, парень повернулся и открыл рот…Вероника исчезла…

Длинное платье волочилось по земле и жутко мешало. В баррикаде карет девочка не без труда отыскала фамильные вензеля на двери. Бал был в самом разгаре, так что Вероника не сомневалась, что ее еще нескоро хватятся.

Девочка отпустила карету и незаметно прошмыгнула как мышь через черную дверь. Ника не хотела привлекать внимание слуг.

В коридоре девочка замедлила шаг, услышав звуки музыки, которые доносились из музыкального салона. Ника сняла туфли и на цыпочках, чтобы не отвлекать музыканта, вошла в комнату. Стопы мерзли на холодной плитке, и девочка поднялась на носочки.

Спайк сидел за фортепиано и играл простую мелодию. Ника едва прислушивалась к музыке, наблюдая за лицом парня. Он всегда был сосредоточен, будто контролировал каждый свой шаг, а сейчас он явно получал удовольствие от игры. Девочка улыбнулась, одна туфля упала на пол.

Спайк резко обернулся, удивленно посмотрел на нежданную гостью. Эмоции скрыть ему не удалось, и улыбка девочки стала шире. Она обрадовалась, что услышала звуки фортепиано, и Спайк все-таки увидел ее с новой прической и в вечернем платье.

— Не хотела тебе мешать, — извинилась Ника, обуваясь.

— Бал так рано закончился?

— Вряд ли, — пожала плечами девочка, — я сбежала, — пояснила она.

— Не понравилось?

— Не-а, — мотнула головой Ника. — Начались танцы, и я поняла — пора уносить ноги.

— Почему?

— Я не умею танцевать, — призналась Вероника.

Спайк недоверчиво посмотрел на девочку, в их мире аристократок обучали едва ли не с рождения танцам.

— Только ты не начинай, — предупредила Ника, — бабушка мне все уши прожужжала, что я обязана брать уроки танцев.

Спайк хмыкнул, взял со столика музыкальную шкатулку и завел ее. Парень подошел к девочке, поклонился и протянул руку.

— Вы позволите пригласить вас на танец, миледи?

Ника рассмеялась и отрицательно замотала головой.

— Ну давай же, — хмыкнул вампир, — не трусь.

— Я не… — Вероника закусила губу, неожиданно для себя кивнула, — хорошо, только учти, я отдавлю тебе все ноги! — предупредила она.

— Это я переживу!

Вероника была среднего роста, а вот Спайк был выше ее на полголовы. Парень остановился в шаге от девочки, стараясь не наступить на подол ее платья. Осторожно он положил руку на талию девушки и приглашающе раскрыл ладонь второй руки.

Вероника уже не улыбалась, она невольно покраснела, когда несмело прикоснулась к плечу вампира, вкладывая пальцы в руку парня. Несколько секунд подростки не шевелились.

— Я… — Спайк кашлянул, — я буду вести, а ты просто повторяй движения за мной.

Ника запуталась, ей совсем не хотелось танцевать с Гаем, а вот со Спайком она с радостью разучивала новые па.

Девочка потеряла счет времени, кружась по комнате в объятиях вампира.

Ника ловила отражения в зеркалах, невольно вспомнив любимый момент мультфильма «Красавица и чудовище», когда заколдованный принц кружил Белль в танце. И в какой-то момент девочка почувствовала себя Белль. Неловкость скоро исчезла, и улыбка вернулась на лицо девочки.

— Неплохо — для первого раза, — солгал вампир, у которого болели все ноги от каблуков туфель: в чем парень никогда бы не признался, чтобы не огорчать девочку.

Вероника рассмеялась.

— Врун.

Вампир тоже улыбнулся.

— Хорошо, это далеко от совершенства, — согласился он, — но потенциал у тебя есть.

Ника заметила, что музыкальная шкатулка замолкла, а они все еще продолжают вальсировать.

— Уже поздно, скоро вернется Джилас, — напомнил со вздохом Спайк. Он остановился, но руки не убрал и не отстранился.

Вероника кивнула. А в следующую секунду, подавшись порыву, девочка приподнялась на носочки и быстро, пока не передумала, поцеловала вампира в губы. Поцелуй длился не более секунды. Ника смутилась, отступила, развернулась и выбежала из музыкального салона.

Спайк остался стоять с глупой улыбкой на лице, смотря вслед девочки. Услышав грохот, он было кинулся в коридор, но Вероника уже умчалась, оставив на память туфлю как сбежавшая Золушка.

Сент-Луис, которая вернулась в поместье вместе с девочкой, наблюдала последний час за подростками. Она хотела было уже привычно подшутить над Спайком, но вместо этого с печальной улыбкой на лице растворилась в дымке.

Глава 18

Вероника, наверное, в десятый раз отвлеклась от чтения талмуда по истории Мессории, которую вручил ей Готрик. Девочка взглянула на дымчатого медвежонка, которого из воздуха соткал Спайк, и прыснула от смеха, после того, как у мишки непропорционально увеличился нос и вылезли клыки.

Медведь стал раздуваться как воздушный шарик, а затем с хлопком лопнул. Ника вновь рассмеялась. После поцелуя девочка боялась утром показываться на глаза вампиру, но долго девочка не смогла усидеть в своей комнате. Парень, однако, вел себя так, как будто ничего не произошло. Не успела Ника обидеться на Спайка, как нашла в комнате цветок — розу с голубым бутоном.

Джон со злостью взглянул на переглядывания сестры и вампира.

— У нас экзамены на носу! — грозно объявил он.

Ника перестала смеяться, удивленно взглянула на брата. Он изменился в Мессории, в лучшую ли сторону, девочка пока не поняла.

— Ну извини, если мы отвлекли тебя от занимательного чтива, — хмыкнула она.

— Почему я не могу пойти?! Нет, Джилас ты объясни мне!

Подростки замерли, услышав громкий крик Максима на кухне.

— Не приставай. Я не изменю решения! — голос графини перекричал недовольные возгласы внука.

Спор стих, и в холл влетел недовольный Максим, который упал в кресло напротив брата, пыхтя как самовар.

Максим почти каждый день бегал на свидания. Удивительно, но на балу он успел назначит несколько встреч с разными девушками!

Джилас, узнав о побегах внука, приказала в десять вечера запирать все двери особняка. Так что выбраться из дома было невозможно.

— Родители воспитывали, теперь прабабка озверела, — буркнул Макс.

Сент-Луис присела на подлокотник кресла и даже погладила рукой — на секунду ставшей материальной — голову подростка.

— Ну что мой любимый мальчик разворковался? — спросил призрак. — Злая старуха заперла его в тереме?

Максим кивнул, по-новому взглянул на привидение.

— Слушай, а ведь ты можешь проходить сквозь стены, а значит, сможешь помочь мне?

Сент-Луис задумалась, щелкнула мальчика по носу. Она с удовольствием бы насолила Джилас.

— А что — это будет весело.

— Особенно когда графиня вас поймает, — буркнул вампир.

Сент-Луис щелкнула пальцем и оказалась рядом со Спайком.

— А это кто подал голос? Мой сладенький вампирчик.

Вероника захлопнула книгу и ревниво взглянула на привидение. Сент-Луис в последние дни так и вилась вокруг вампира, как будто специально. Девочка усмехнулась, Сент-Луис привидение, — напомнила она себе.

Спайк отсел подальше от призрачной графини, которая продолжала наступать на него. Парень практически оказался на краешке дивана, когда Ника не выдержала и села между вампиром и призраком. Сен-Луис насмешливо хмыкнула и пересела.

В этот момент в камине вспыхнуло пламя, и прямо на ковер упал красный конверт.

Максим первым схватил его и тут же выпустил.

— Черт, жжет!

Спайк наклонился над конвертом. Письмо на секунду вспыхнуло, и на нем появились золотые буквы.

— Лично Спайку Стоуну, — прочел он.

Вампир несколько минут глупо смотрел на конверт: письма он получал только от отца. Поэтому парень ощутил беспокойство, не понимая — от кого к нему пришла весточка.

— Сладенький, может, вскроешь конверт? — проворковала Сент-Луис, и не пытаясь скрыть любопытство.

Вампир кивнул, продолжая, однако, подозрительно разглядывать послание.

— Если бы что-нибудь случилось с твоим отцом, то конверт был бы другого цвета, — неожиданно серьезно произнесла Сент-Луис. Вампир внимательно взглянул на призрак, и графиня, возвращаясь к своей привычной роли — подмигнула парню.

Спайк вскрыл сургучную печать, лист бумаги оказался совершенно чист. Вампир повертел его в руках, не понимая сути розыгрыша. Но тут на бумаге стали появляться строчки, будто-то кто-то невидимый писал золотыми чернилами. Язык был устаревший, в Мессории уже и всеобщий язык подвергся новшествам и изменениям. Но вампир, хоть и обучался на дому, но в совершенстве знал несколько языков, в том числе и мертвые. Костер уделял особое внимание обучению сына.

Спайк прочитал письмо дважды: в первый раз он не вспомнил значения нескольких слов, а потом просто не поверил, что правильно понял смысл послания.

Парень положил листок в конверт.

— Что там? — нетерпеливо спросила Ника.

— Все-таки что-то стряслось с твоим отцом? — в один голос спросили Максим и Джон.

Спайк отрицательно покачал головой, опасаясь, что письмо — чья-то глупая и жестокая шутка. Но печать была настоящая.

— Это письмо из ордера друидов. Они… — парень проглотил ком в горле, — предлагают пройти мне у них обучение.

Вероника уже знала, что по законам Мессории мутанты не имеют права обучаться вместе с остальными детьми.

— Так это же чудесно! — искренне обрадовалась девочка. — А где это школа находится? Почему Готрик не упоминал о ней?

Сэр Генри, который подобно Сент-Луис привык выскакивать из темного угла, театрально мяукнул.

— Миледи, вы разочаровываете меня! Школа, — кот фыркнул. — Речь идет об обители друидов. — Сэр Генри по-новому взглянул на вампира, низко поклонился ему. — Это великая честь получить подобное приглашение.

— Ладно, где находится эта обитель? — спросила Вероника.

Сэр Генри пару раз пропищал возмущенно — миледи, затем прошелся по комнате, его хвост как щетка распушился и поднялся верх.

— Ордер друидов — это братство, а не школа, — еще раз уточнил кот. — Обитель возникла тысячи лет назад. Сильнейшие волшебники, ведьмаки и маги, которым не было равных, решили покинуть Мессорию. Они разработали собственное учение, что чем больше могущество отдельного ванда, тем сложнее управлять силой и тем выше его ответственность. Волшебники объединили свои силы и создали из океанских пучин остров, который они назвали священной землей, а себя они провозгласили друидами. Маги отказались от мирской жизни и запретили женщинам пересекать границу своих земель. Ордер разрастался, и со временем монахи стали хранителями древних знаний, которые постепенно теряли в Мессории. Когда наступила эра великих катаклизмов, друиды объявили о своем нейтралитете. Монахи проповедуют отказ от убийства, отрицают богатство и власть. Когда Фараны обратились к ним за помощью в войне, друиды ответили отказом, их остров стал убежищем. Любой ванд мог обратиться за помощью. И в независимости на чьей стороне он сражался, он получал ее. Существовало негласное правило, выдачи со священной земли нет. Однажды, как повествует легенда, на друидов напали темные маги, пытаясь добраться до спасенного монахами волшебника. Тогда друиды доказали, что заслужено снискали славу бесстрашных воинов. Они отразили натиск врагов, не отняв ни одной жизни. Во время катаклизмов обитель друидов была оплотом. Но, к сожалению, слишком многие желали заполучить знания и силу одаренных. Друиды отгородились от мира, они наложили заклятия на остров, границы которого мог преступить только тот, кому это было позволено. Многие считали, что без естественного прироста — монахи вымрут. Но друиды были слишком умны, чтобы кануть в небытие, ведь более всего они ценят свои знания, которые стремятся сохранить и умножить. Настоятель храма принял решение каждые двадцать лет набирать новых учеников. На смену умершего брата они принимали нового. С годами, видя, что мир вандов меняется, монахи ввели практику белых друидов. Они обучали мальчиков, которые, однако, не становились монахами, а возвращались в мир. Конечно, их знания не шли ни в какое сравнение с посвященными черными друидами. — Кот помолчал, задумавшись о прошлом. — Белое друидство исчезло несколько веков назад…

Сент-Луис хмыкнула. Историю друидов она знала, пожалуй, лучше баска.

— Я помню эту историю. Тогда разразился ужасный скандал, еще бы…

Кот зло зашипел.

— Совершенно не важно, почему исчезло белое друидство. Важно другое, — баск поднял лапу. — Друиды решили возродить свои традиции!

— А я читал о друидах, — радостно сообщил Джон. — В книге по английской мифологии, — разочарованно вспомнил он.

Вероника подошла к Спайку, не понимая, почему он не рад.

— Но это же классно! Они пригласили тебя. Значит, для них не имеет… — девочка осеклась.

Но, кажется, вампир и не заметил ее оговорки.

Спайк заглянул в лицо девочки, потом отвел взгляд.

— Не все так просто, — выдохнул он. — В письме сказано, что я должен дать ответ немедленно. И… — вампир замялся.

Сэр Генри поспешил к нему на помощь.

— В течение пяти лет — до принесения клятвы друида — Спайк не сможет покинуть обитель.

Вероника теперь недоверчиво смотрела на баска.

— А каникулы, а Новый год? — ужаснулся Максим. Ведь в учебе он видел только один положительный момент — каникулы!

— Таковы правила, — ответил кот. — Они всегда были неизменны.

Вероника закусила губу. Приглашение друидов уже не казалось ей столь привлекательным.

— И что ты решил? — дрогнув, спросила девочка.

Спайк знал ответ, как только распечатал конверт. Это был его шанс стать кем-то.

Вампир вспомнил разговор с отцом. Тогда Костер сказал, что в жизни каждого выпадает шанс и главное — не упустить его. Что многие из-за страха, трусости, обыденности боятся использовать свой счастливый случай. Спайк еще тогда подумал, что отец говорит о себе. Что-то в собственном прошлом не давало ведьмаку покоя и душевного спокойствия.

Спайк знал ответ на вопрос, но все-таки это был не простой выбор. Пять лет на неведомом острове, вдали от всех…

Но что его ожидает в Мессории? Вероника, Максим и Джон скоро уедут в школу. А он вновь останется один.

— Спайк, надо отправить ответ, — напомнил баск.

Вероника молча проследила за полетом письма: конверт вспыхнул в камине и исчез.

— Мой сопровождающий будет через час, мне надо собрать вещи, — сообщил Спайк, избегая смотреть на Веронику.

— А как же Костер, — напомнила юная волшебница, по-детски шмыгнув носом, — ты даже не попрощаешься с ним?

Вампир наконец-то поднял взгляд, заглянул в глаза Ники, которая все еще надеялась убедить его остаться. Но Спайк знал, что новые впечатления и друзья вычеркнут его из ее памяти. И возможно так будет лучше, подумал парень. Многие помнят, что совершила Василиса Мелари, так что ее дочери будет лучше не дружить с вампиром.

— Отец слишком далеко. Но он одобрит мое решение.

— Не уверена, — буркнула Ника.

Девочка заметила, что взгляды присутствующих устремлены на нее. Даже на лице призрака можно было прочесть понимание и…сочувствие.

— Друиды не пожалеют о своем выборе, — прошептала Вероника. — Ты достоин их приглашения, — добавила девочка, боясь расплакаться на глазах у всех.

— Мне надо собрать вещи, — Спайк кивнул и в полной тишине поднялся наверх.

Джилас на радостях приказала открыть бутылку дорогого шампанского. Готрик поддержал супругу. Они были рады, что все разрешилось так удачно. Джилас была уверена, что внучка через пять лет не вспомнит и имя вампира и поймет, что дружить надо со своей ровней.

Вероника закрылась в библиотеке и сидела, тупо уставившись на песочные часы.

Прошло сорок минут, прежде чем девочка сорвалась с места, поняв, что еще немного и будет поздно.

Вероника распахнула двери в комнату, даже не постучавшись, испугавшись, что не застанет Спайка.

Вместительный рюкзак лежал на полу, рядом стояла клетка с вороном. В прошлый раз пришло письмо от Костера, а сейчас некому было остановить парня.

— Я надеялся, что ты зайдешь!

Вероника опустила плечи.

— А я думала, что ты передумаешь… — призналась девочка.

— Я не могу, — покачал головой парень, — я должен думать о будущем. Но мне будет не хватать тебя. — Вампир снял массивный медальон с шеи. — Эта вещь принадлежала моей матери. Это все, что напоминает мне о ней. — Вампир протянул медальон. — Я не знаю, что меня ожидает на острове, поэтому не хочу брать его с собой. Передай его пожалуйста моему отцу, пусть он сохранит его до моего возвращения.

Вероника протянула руку. На мгновение ее пальцы дотронулись до холодной ладони вампира.

— Мне тоже будет не хватать тебя… — прошептала девочка.

— Я напишу тебе письмо, сразу как приеду! Обещаю!

— Хорошо, — кивнула Ника. — Я сейчас вернусь, подожди.

Вероника ворвалась в спальню. Она распахнула дверцу шкафа и достала старинную шкатулку. Девочка купила подарок Спайку в городе, но так и не решилась его подарить.

— Я хотела еще…

Вероника осеклась, забежав в комнату.

Рюкзак с клеткой исчез. Не было в комнате и вампира…

Ника часто приходило на семейное кладбище, находящееся за особняком. Каменные скульптуру были копиями почивших магов. Но вот среди них не было изображения Василисы, хотя девочка и предложила перевести останки матери из мира людей.

Но Готрик отговорился тем, что нельзя тревожить покой умерших.

Девочка в очередной раз хотела попытаться уговорить Готрика передумать, поэтому направилась по террасе к кабинету деда, который трудился над многообещающей рукописью, уже с десяток лет, как шутила Джилас.

Вероника увидела приоткрытую дверь кабинета. Услышав голос Джилас, девочка остановилась, тем более прозвучала и ее имя. Ника напряглась, затаившись у стены.

— Я не совсем тебя понимаю, Готрик. Вероника смогла поднять шар с помощью силы, значит, магия в ней присутствует!

— В этом нет сомнений, — согласился мужской голос. — Но каково происхождение этой силы.

— Я не понимаю… — осеклась Джилас, хотя, судя по изменившимся нотам в голосе, волшебница все прекрасно понимала.

— Сила Ники непостоянна, ее магия колеблется и ей с ней не справиться…Боюсь, поездка Василисы в Гридию имела последствия для Вероники.

— Разве так бывает? — голос Джилас дрогнул. — Ну, не хочешь же ты сказать, что…

Готрик закрыл двери, и Ника не услышала больше ни слова. Девочка испуганно подумала, что с ней не так?

«Вероника вновь очутилась в прошлом. Холодный ветер пробирал до костей. Панорама окружающей реальности сменилась. Сад утопал в снежном покрове, который проглядывался в вечерних сумерках. Снег хрустел под ногами Ники…Нет, не под ее ногами, а Василисы. Девушка стояла, переминаясь с ноги на ногу, и прислушивалась к доносившемуся из окна разговору. Легкий полушубок был застегнут, а летние туфельки проваливались в насыпь снега.

Вероника могла бы стоять так вечность.

— Как же мне тебя не хватает. Если бы я только могла поговорить с тобой. Мне ведь надо так много узнать.

Василиса неожиданно сорвалась с места и побежала к центральным дверям. Ника последовала за ней, боясь отстать и вывалиться в привычный мир.

Лиса вбежала в холл, скинула полушубок, туфли полетели в разные стороны. Девушка схватила газету со стола и рухнула на диван.

Вероника усмехнулась, увидев, что Лиса держит газету верх ногами, а одна туфля повисла на носу скульптуры у двери.

— Леди Василиса, лорд Готрик просит вас зайти в кабинет, — сообщил невозмутимый Локк, после чего снял туфлю со статуи, причем с тем же каменным лицом.

Девушка поднялась с дивана, расправив плечи. Но как только дворецкий ушел, она понуро направилась в кабинет.

Вероника последовала за матерью. Она с удивлением увидела старика в черной мантии, попивающего чай из фарфоровой чашки. Выглядел незнакомец уставшим и измотанным. И очень суровым!

Василиса опустила голову, видимо, узнав старика.

Готрик хранил молчание. Его плечо украшала перевязь, знак его статуса действующего сенатора. Джилас, устроившись на диване, молчала, что не было на нее похоже.

Василиса, не дожидаясь приглашения, села в кресло, скрестив руки на груди.

Вероника нахмурилась. В прошлый раз Лиса выглядела подростком, сейчас же это была молодая девушка. Она была похожа на портрет в галереи, но Ника заметила и отличия. Художник явно смягчил черты ее лица, ведь Лиса больше была похожа на ту же Сент-Луис, а не на сестру.

— Василиса, что ты скажешь в свое оправдание? — спросил Готрик.

— Ничего, — буркнула девушка и в упор посмотрела на гостя. — Я несколько раз объясняла директрисе, как все произошло, — недовольно добавила она.

— Но, кажется, мисс Мелари, вы до сих пор не раскаялись в случившемся и не понимаете, что подвергли жизнь однокурсника опасности, — укоризненно заметил старик в мантии.

— Ему ничего не угрожало! — вспылила Василиса.

— То есть — это ваша позиция?

Лиса посмотрела на нахмуренные лица четы Мелари.

— Мне жаль, больше такого не повторится, — пообещала девушка.

— Настоятель Озерик, я уверена, Василиса сдержит обещание и больше не произойдет такого…недостойного инцидента, — вмешалась Джилас.

— Кажется, вы не понимаете всю серьезность ситуации, другой студент за такой проступок был бы уже отчислен. Но благодаря уважению, которое мы испытываем к сэру Готрику, мы согласились оставить вашу внучку с испытательным сроком. Эту неделю вы, мисс Василиса, проведете дома и обдумаете свое поведение. И учтите, ваше отсутствие будет зачислено вам как пропуск по неуважительной причине.

— Но как же зачет по вашему предмету? — встрепенулась девушка.

— Считайте, что с первого раза вы его не сдали, — суров ответил старик непреклонным тоном, давая понять, что лучше с ним не спорить. — Готрик, проводи меня.»

Вероника вновь оказалась у окон кабинета. Свет погас: Готрик и Джилас отправились спать.

Девочка задумалась — а какой была ее мать? И что она натворила, если ее отстранили от занятий.

Вероника сделала несколько шагов, чтобы найти Готрика и потребовать объяснений, но передумала. Старый волшебник как всегда умело уйдет от ответа. Девочка решила, что вскоре она и сама получит ответы на все вопросы.

Глава 19

— Вы все поняли? Ничего не перепутайте!

Максим фыркнул.

— Мы подростки, а не полоумные!

Джилас всплеснула руками, пропустив слова внука мимо ушей.

— Это все ты Готрик! Мы могли бы еще вчера отвезти их в карете. А теперь им придется добираться самим на метлах!

Марлет налила подросткам холодный сок во фляги.

— Я положу вам в рюкзаки бутерброды и напитки!

Сэр Генри давал последние наставления.

— Покажите им, что вы не лыком шиты! — провозгласил он.

— А если вас не примут, не расстраивайтесь! — вмешалась Сент-Луис.

Подростки уставились на графиню, как на сумасшедшую.

— Что? — возмутилась Сент-Луис. — В этом году конкурс пять вандов на одно место. А в связи с… — под многообещающим взглядом Готрика, призрак запнулся. Видимо, она вспомнила угрозу Мелари и спешно перевела тему разговора. — Ну, в общем — ни пуха ни пера.

— Я сделаю вам тосты! — предложила Марлет, которая считала, что на полный желудок подросткам без труда удаться сдать экзамены.

Вероника вздохнула. Стол уже ломился от еды, но аппетита не было.

— Я сейчас, — пробормотал Джон. Он бросился в сад, и, судя по доносившемся звукам, его стошнило.

Максим съел тост, заел его пирожным.

— Пожалуй, я не откажусь от бутерброда, с чем он там? — поинтересовался подросток.

Вероника даже не пыталась проглотить хоть кусочек еды, ограничившись апельсиновым соком.

— Ты не будешь? — уточнил Макс.

Девочка подвинула тарелку брату.

— Только не лопни, — пошутила она.

— Все будет хорошо! — обнадежил внуков Готрик. — Если вас это успокоит, скажу по секрету, я чуть не свалился с метлы, когда летел на экзамены.

Вернувшийся Джон опять побледнел, Ника скупо кивнула.

— Да, это точно придаст нам сил, — вяло согласилась она.

Подростки поднялись в воздух на метлах. Макс хотел было покрасоваться напоследок и едва не повторил подвиг Готрика, то есть не рухнул с метлы!

Подростки сделали круг над поместьем, привыкая к полету: ведь на протяжении нескольких месяцев они тренировались практически каждый день. Но новый полет все так же был волнителен, как в первый раз.

Компасы на метлах указывали дорогу, путь предстоял неблизкий. Вероника и Джон волновались, а вот Максим напивал песни, пробуя новые финты.

Вероника представила себя со стороны. Еще недавно она страшилась подняться со Спайком в воздух, а теперь заправски управляла метлой, беспокоясь только о предстоящих экзаменах.

— Если бы нас видел Рома, он точно бы пожалел о своем решении, — предположил Максим.

— Не думаю, — возразил Джон.

— Серьезно? Мы станем суперски сильными волшебниками. И у нас есть метлы! Ну ничего, обоснуемся в Академии, и я покажу на что способен!

— Поступи для начала!

— Заткнись умник.

Джон резко спикировал в сторону и едва не сбил Максима.

— Сам заткнись!

Макс опешил.

— Что ты сказал?

— Что слышал! Мне надоело, что ты вечно командуешь!

Максим посмотрел на Веронику. Девочка пожала плечами.

— Разбирайтесь сами, — посоветовала она и тронула метлу.

— Ладно, — согласился Максим с братом, — делай, что хочешь, — примирительно добавил он.

— Это извинение? — уточнил подросток и тут же добавил. — Тебе ведь нужна помощь на экзаменах?

— Извини, — буркнул Макс. — Тебя что, Рома покусал перед отъездом? — пробормотал он. — Или Спайк?

Вероника притормозила и обернулась, сверкнув, настоящим ведьминским взглядом.

— Хорошо, — фыркнул Максим, — и ты извини…Я балабол, но ведь без меня вам было бы скучно.

Ника и Джон переглянулись.

— Да ладно, вы же не принимаете всерьез всю ту чушь, что я болтаю?

— Теперь будем знать, — хмыкнул Джон.

Максим пожал плечами и рассмеялся.

— И не забывайте, что мы все потомки Сент-Луис, а у нее точно с головой не все в порядке!

— Не думаю, — опять возразил Джон.

Максим покосился на брата, но в этот раз благоразумно промолчал. Да и стоило ему увидеть величественные каменные стены, которые, казалось, доходили до неба, и он забыл о размолвке. Стены опоясывали всю территорию Национального парка. Легенды гласили, что стены построили великаны для защиты своих домов, но волшебники обманули их, хитростью заставив покинуть земли, защищенные непроходимой преградой.

— Думаете, это и впрямь создание рук великанов? — спросила Вероника.

— Какого же они роста, если без труда поднимали валуны весом несколько тонн?

— Невероятно, — пробормотал Джон, но ветер разнес его голос эхом. — Это же золотые ворота Ануби ба!

Подростки переглянулись. Да, такого строения не видел ни один человек. Китайская стена была только слабым подобием величия стен, возведенных великанами. А ворота Ануби ба были выкованы в форме двух сражающихся гигантских львов.

— По старой легенде эти львы были некогда живыми, они защищали врата в другие миры. А потом их обратили в каменные скульптуры и покрыли золотой пыльцой, — рассказал Джон.

— Когда ты только успел все это узнать, — удивленно заметил Макс.

— Когда кто-то бегал на свидания, — в тон брата ответил Женя.

Максим вновь рассмеялся.

— Кто же знал, что волшебницы окажутся клевыми девчонками. Между прочим, ты тоже мог бы найти себе подружку. Брал бы пример с Ники, вон она…

— Макс!

— Да молчу я…Только Сент-Луис меня и понимает, — пожаловался парень.

Когда подростки приземлились, рядом толпились уже другие абитуриенты. Они все были взволнованы, а кто-то и напуган. Вероника отметила, что подростки принадлежали к представителям двух рас — волшебникам и валиям, и — ни одного эльма и дорфа.

— А где абитуриенты из Второго и Третьего королевства?

— Рано еще, — ответил Джон.

Капля дождя упала прямо на нос Вероники. Не успела девочка смахнуть ее, как небо потемнело в несколько мгновений и полил дождь.

Взрослые волшебники с помощью магии натянули шатер и сотни подростков бросились под его защиту. Вероника и Джон в толпе потеряли брата. Раздались крики и начался переполох. Подростки, не взирая на дождь, подбежали к кромке шатра.

Прибыла группа из Дорфии — на метлах, как и все абитуриенты. Но, налетевший ураган спутал планы гостей, и, судя по всему, им предстояла твердая посадка.

Одна из девочек вырвалась вперед. Однако порыв ветра стал сносить ее прямо на ворота. Казалось, еще немного и она столкнется с головой льва. Друзья девочки не успевали к ней на помощь. Максим, заметивший это, не раздумывая ни минуты, он схватил метлу и взлетел.

Вероника и Джон выбежали под дождь, пытаясь разглядеть силуэт брата.

— Что будем делать? — в один голос воскликнули они.

Максим, однако, уже подлетел к девочке. Мальчик наклонил метлу, чтобы не столкнуться с дорфийкой. Ворота надвигались с пугающей быстротой.

— Отпусти древко и протяни руку! — выкрикнул подросток.

Девочка мотнула головой, прижавшись к взбесившейся метле. Длинные рыжие волосы разметались по спине, а ярко-желтые глаза упрямо сверкнули.

— Давай же, — выкрикнул Макс, с трудом удерживая метлу рядом с девочкой.

Мальчик схватил дорфийку за талию, пытаясь насильно стащить ее с метлы. Голова льва была уже в двух метрах.

На земле раздался общий возглас ужаса.

Дорфийка все-таки благоразумно отпустила древко, и Максим успел удержать ее, резко направив метлу вверх. Обломки метлы девочки упали на землю.

Ника и Джон бросились к брату. Максим слез с метлы, все еще удерживая дрожащую девушку на руках.

— Отпусти, — тихо приказала дорфийка, в глазах которой едва можно было прочесть благодарность.

Максим ошарашенно кивнул. Девушка была намного ниже его, ее рыжие волосы висели мокрыми прядями, а она отдавала приказы, будто имело на это право. Парень подумал, что в ней тоже есть кровь волшебников, так как ее кожа была светлее нежели у других дорфов, которые испуганно их окружили, интересуясь, все ли в порядке со спасенной девочкой.

— Я бы справилась и сама, — заявила дорфийка, она смерила Максима скептическим взглядом. — Но все же я благодарю тебя за помощь. Это был храбрый поступок для волшебника. — Слова незнакомке дались с трудом, видимо, всех волшебников она считала трусами!

Максим открыл рот, чтобы пошутить, как он делал всегда при знакомстве с симпатичной девушкой, но слова замерли у него на губах.

Незнакомка вопросительно смотрела на мага, ожидая его слов.

— Меня зовут Артей, — представилась девушка.

Еще несколько секунд затянувшегося молчания.

— При первой же возможности я верну тебе долг…Ладно, до встречи…

Артей с друзьями, гордо вздернув подбородки, прошествовали к шатру, не ускорив шага под проливным дождем и делая вид, что им безразлично внимание волшебников и валиев.

— Ты цел? — ощупывая брата, спросила Ника.

— Совсем с ума сошел, а если вы бы разбились?

— Макс, ты слышишь нас?

Подросток перевел взгляд с брата на сестру, с удивлением заметив, что они почему-то кричат на него. Максим широко улыбнулся, не замечая капель дождя хлеставших по щекам.

— А знаете, сегодня чудесный день!

Джон покрутил пальцем у виска.

— И что тут чудесного? Погода отвратительная, дождь и слякоть. Экзамены через полчаса. Что тут хорошего?! — прохрипел он.

— Макс, ты головой ударился? — Ника попыталась заглянуть в зрачки брата.

Она вытянула пальцы веером перед носом подростка.

— Сколько пальцев?

— Пять! И хватит мне тыкать пальцами в нос.

Вероника выдохнула. Это был уже обычный злой Максим.

Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался: туман рассеялся.

Прибыла группа поступающих из Эльмии. Светловолосые и голубоглазые эльмы с раскосыми глазами и серебристой кожей держались особняком. Они все были длинноволосы — и девушки, и парни.

Подростки, собравшись у ворот, сбились в группы, они шушукались и переглядывались, понимая, что только каждый пятый поступит в Академию «Феникса», а другим придется довольствоваться другими учебными заведениями.

— Видишь, ту девчонку с хвостиком на макушке — это Мэдисон.

— Да не, у нее турне с семьей по Первому королевству.

— Да говорю тебе, это она!

— А ворота правда золотые?

— Великаны…

— Волшебники должны иметь льготы при поступлении.

— Думаешь, вы лучше всех?

Вероника внимательно прислушивалась к разговорам.

— Весело у них в Мессории, — прошептал Джон.

— И не говори, — согласилась Ника. — Волшебники, валии, эльмы, дорфы и…ни одного человека.

Мальчик понимающе кивнул, вспомнив, как в Мессории относятся к мутантам.

— Мы обязательно справимся со всеми трудностями. К тому же мы прошли хорошую школу с нападками Артема и его дружков.

Золотые ворота распахнулись, издав настоящий львиный рык, который пробрал всех подростков. Наступила тишина: дети разглядывали группу вандов, поднявшихся на помост.

— Это же сам Один, Один Фрейдо! — воскликнула девочка с россыпью веснушек на щеках.

— Кто? — переспросил суровый дорф.

Юная волшебница покосилась на чужака, фыркнула, но все-таки ответила.

— Неужели ты не слышал об Одине? — возмутилась она. — Он, конечно, только валий, но выдающийся маг.

— Он заместитель директрисы, кавалер третей степени магии, — пояснил валий с примесью эльмийской крови, судя по светлым волосам. — Он был у нас в гостях, так как мой отец большая шишка, он… — мальчик все бубнил, но его уже никто не слушал.

Вероника тоже обратила внимание на мага с кофейной кожей и выбритой наголо головой. Он тяжелым взглядом скользил по поступающим подросткам.

— В этом году ему исполнилось тридцать пять, — восторженно пищала девочка с веснушками. — Он стал самым молодым заместителем директора Академии.

Вероника восторга девушки не разделяла, она перевела взгляд дальше и вздрогнула. Девочка узнала старика в белой сутане, на которой была выбита золотом буква «Ф». Она уже видела его в своем видении.

— Старик — брат Озерик, помощник настоятеля храма…

— Так значит, он сменит отца Маджеса?

— Отец сказал, что настоятель при смерти, а он…

— Что? — возмущенно спросила девочка, превозносившая Одина Фрейдо. — Только не это. Дядя рассказывал, что Озерик помешан на дисциплине. Более строго преподавателя не существует на свете, — едва не плача, воскликнула она. — К тому же он ненавидит сэра Одина, — добавила девочка, как будто это все объясняло.

Вероника улыбнулась, когда поняла, что она не одна прислушивается к слухам: эльмы и дорфы также ловили каждое слово. Девочка подумала, что, несмотря на их гордо поднятые подбородки, они волнуются не меньше ее.

Профессор Один поднял руку, призывая абитуриентов к тишине. Видимо, он знал, как трудно было убедить юных вандов сохранять спокойствие и не галдеть.

— Я рад приветствовать на землях Первого королевства гостей из Эльмии и Дорфии, и конечно же волшебников и валиев. Сегодня у каждого из вас будет единственная возможность поступить в нашу школу. От вас требуется — честность, знания и демонстрация силы. Начало экзаменов через десять минут в приемной зале Анабе. Послушники раздадут вам карточки с номерами…

Как только профессор завершил свою речь, волна подростков вновь зашумела. Кто-то рвался быстрее сдать экзамены, а кто-то не желал попасть в число первых.

Брат Озерик и Один Фрейдо ненадолго задержались на помосте, они первыми прошли в зал Анабе.

— Значит, Готрик решился прислать к нам свою правнучку, — заметил монах.

Профессор Один нахмурился, но промолчал.

— Отец неизвестен, а темное прошлое Василисы заставляет нас задуматься, достойна ли девочка обучаться в Академии?

— Разве Вероника должна отвечать за ошибки, совершенные матерью? — в свою очередь поинтересовался валий, разглядывая брата Озерика.

— Мы все знаем, как сильна в вандах наследственность. А девочка к тому же воспитывалась не в нашем мире, а среди людей! А те не могут научить ничему хорошему, достаточно вспомнить историю Великих катаклизмов, — напомнил монах.

Фрейдо усмехнулся.

— Не волнуйтесь, брат, я лично прослежу за Вероникой и помогу ей не сбиться с пути.

Во взгляде монах мелькнуло понимание: рот скривился в усмешке.

— Похвальное обещание. Хотя не сомневаюсь, что ваши поступки продиктованы симпатией, которую вы испытывали к Василисе, — служитель обители вздохнул. — Боюсь, это вас и погубит, Один. — Монахпоманил пальцем профессора, чтобы тот наклонился. — Директриса собирается сегодня сложить свои полномочия. О, не удивляйтесь, мне это известно. Я также знаю, что она собирается рекомендовать вас на свое место, — увидев удивленный взгляд мага, монах спокойно продолжил. — Да, даже у стен есть уши. Но ваша кандидатура не пройдет голосование, вас не поддержат, потому что вы не умеете выбирать друзей…И эта ваша попытка навязать нам в ученики вампира…Скажите честно, вы надеялись, что мы дадим добро? — не скрывая любопытства, поинтересовался монах.

— Спайка Стоуна пригласили на обучение друиды, а это значит, что у него чистое сердце и он не представляет собой опасности.

Шах, отметил про себя Фрейдо, заметив, как старик нахмурился. Брат Озерик понял, что спор проигран.

— Как бы то ни было, ваши знакомства оставляют желать лучшего. И пока вы будете знаться с не лучшими представителями нашего мира, вы всегда будете на вторых ролях.

— Это угроза? — с улыбкой спросил профессор.

— О, скорее предупреждение. Что бы вы не думали, я высокого мнения о вас. Но, вы слишком молоды…

Брат Озерик кивнул и сел за длинный стол.

Один отстал, он повернулся к Жозефине Кляйн.

— Слышала ваш разговор, — прошептала волшебница. — Тебе надо опасаться старика.

— Меня другое беспокоит, — признался маг. — На место директора Озерик прочит Барта, а ты знаешь о его симпатии к Первому королевству и волшебникам лично. Если им удаться отстоять его кандидатуру, то Академии, которую мы знаем, придет конец.

— Если они знают об отставке директрисы — проговорился кто-то из наших. Я сразу после экзаменов переговорю со всеми. Возможно, мне удаться спасти ситуацию. Многие настроены против Барта, они поддержат тебя, Один.

Фрейдо кивнул.

— После обсудим, Жозефина. А сейчас пригласи первого абитуриента.

Вероника давно так не волновалась. Она взглянула на номерок — сорок пятая.

— Почему никто не возвращается? — спросила девочка.

— Сдавшие экзамены выходят через другие двери, — буркнул кто-то в очереди.

— А что будут спрашивать?

Джон хотел возмутиться. Его отвлекали эти перешептыванья. Мальчик поднял взгляд, увидел юную Мэдисон, вздохнул.

— Никто не знает какие будут вопросы, поэтому я повторяю все.

— А ты классно выступила на карнавале в городе Вечного солнца, — вмешался в разговор Максим.

Акробатка смущенно покраснела.

— Спасибо.

— Ты же знаменита, зачем тебе Академия и учеба? — как всегда бесцеремонно поинтересовался Макс.

Девочка пожала плечами.

— Это родители настаивали, чтобы я выступала с ними. Моя очередь.

Следующими были братья, а потом…

— Вероника Мелари.

Девочка набрала воздуха в грудь, задержала дыхание.

— Быстрее! — поторопил девочку служитель.

Ника неуверенно вошла в зал с колоннами. На другом конце комнаты расположился стол с преподавателями.

Вероника осмотрелась, увидела стул и присела на самый краешек. В голове все смешалось, и девочка старалась не смотреть в лица профессоров.

Фрейдо улыбнулся, хотя улыбка вышла грустной и немного натянутой. Он хотел было успокоить девочку, но брат Озерик не сводил с него взгляда.

— Джако, — приказал Один Фрейдо.

Молодой послушник расстелил на столе ткань: в центре лежал небольшой хрустальный шар — прозрачный, как горная вода.

Преподаватели посмотрели на девочку, которая гипнотизировала шар, сидя на стуле.

— Возьми шар в руки, — подсказал Один.

Вероника пересекла комнату и схватила шар, не понимая, почему Готрик или говорливый кот не сказали об этой части экзаменов.

Профессор Фрейдо продолжал что-то говорить, но в ушах девочки гудело. Шар в руках стал неожиданно тяжелым, как гиря. Ника хотела разжать пальцы, но не могла, как и не могла отвести глаза. Тысячи нитей из шара потянулись к девочке, Вероника видела их, хотела сбежать, но они оплетали ее тело и разум.

Шар изменил цвет, он стал ярко зеленым.

Вероника чувствовала — с каждой секундой она слабела. Шар — как энергетический вампир — пил ее энергию. Девочка вздрогнула. Она вдруг ясно осознала — еще немного и сил не хватит, она просто упадет в обморок. И в этот момент в голове появился голос, приказавший: «Брось».

Вероника собралась, сосредоточилась, пытаясь оборвать нити, щупальцами тянущиеся к ней.

Преподаватели в испуге привстали. Первым вскочил профессор Фрейдо. Он выставил руку вперед, что-то громко выкрикнул. Но девочка едва расслышала его слова.

Пальцы с трудом разжались, шар упал на пол, он покатился по полу, достиг преграды и разлетелся яркой вспышкой.

Вероника, мигая ресницами — она не успела вовремя закрыть глаза — обессилено рухнула на стул, переводя дыхание.

Кто-то поднес к губам девочки стакан с водой.

— Давай, выпей!

Вероника с удивлением смотрела на преподавателей, которые окружили ее. Девочка запаниковала, неужели она провалила экзамен?

— Как ты? — раздался участливый голос Жозефины Кляйн.

— Нормально, — выдохнула Ника.

Фрейдо и Озерик переглянулись поверх головы девочки.

— Шар пролежал в кладовой уже не одно столетие, поэтому он не мог действовать во всю мощь, — выдавил старик, его лоб вспотел, сутана прилипла к телу.

Фрейдо кивнул. Случайность? Он не мог представить, чтобы кто-то в стенах Академии мог желать причинить девочке вред. Да и зачем?

— Случайность, — согласился он, перевел задумчивый взгляд на девочку, надеясь, что она толком не поняла, что произошло. Только слухов не хватало, что сдача экзаменов может быть опасной для подростков. — Вы можете идти. Результаты экзаменов мы пришлем через неделю.

— Это все? — неуверенно уточнила Вероника.

Брат Озерик склонился над пеплом, в который обратился шар после взрыва. Он резко распрямился, его суровый взгляд полоснул по девочке: в нем промелькнуло подобие уважения.

— Не плохо для юной ванды, — со скупой улыбкой добавил он.

Вероника ничего не понимала. Она по-другому представляла сдачу экзаменов.

А в коридоре — это случилось вновь.

«Ника увидела под ногами осеннею листву, которую приподнял ветер в воздух, кружа как конфетти.

Девочка осмотрелась, она все еще была в Национальном парке, но много лет назад.

— Кост, поторопись, времени почти нет!

Вероника в этот раз едва взглянула на мать. Девочка, не веря, перевела взгляд на Костера Стоуна. В юности ведьмак был так же красив, но все же, он был другим. Не тем радушным хозяином, который был рад гостям в заброшенной хижине. Сейчас это был чистокровный волшебник, который неспешно следовал за Василисой, хотя скука и лень так и сквозили в каждом его движении. Наверное, такой ведьмак понравился бы Джилас.

— Это глупая затея, Вася, — произнес ведьмак, растягивая слова.

— Я же просила — не зови меня этим идиотским именем.

Парень усмехнулся.

— Васька — отличное имя для кота.

Василиса остановилась.

— Иногда ты бываешь настоящим засранцем!

— Только иногда? Никому не говори, чтобы не портить мою репутацию.

— Так ты идешь?

Стоун лениво пожал плечами.

— Даже если мы заблудимся в копях, это принесет хоть чуточку разнообразия в обыденность нашей студенческой жизни.

Вероника усмехнулась. Да, вандам как и людям было свойственно меняться. Костер в настоящем ей нравился намного больше. А этот воображала, который каждую секунду сдувал пыль с одежды и говорил, коверкая слова, показался ей напыщенным индюком. К которому, однако, прислушивалась Василиса.

— Между прочим, Лис, ты не боишься вылететь из Академии? Озерик в этот раз исключит тебя, невзирая на заслуги твоего деда.

Василиса хмыкнула.

— Знаешь, если ты будешь переставлять быстрее ноги, никто ничего и не узнает».

Двери за Вероникой захлопнулись, и видение растворилось дымкой.

Глава 20

Остров Глаза змеи ранним утром был покрыт густым туманом, который клубился и скрывал от взгляда ванда все в радиусе метра.

Остров получил такое странное название, потому что был разделен рекой на две части. Именно это место на окраине Первого королевства много тысячелетий назад избрали основатели Академии.

Одну часть острова занял монашеский ордер служителей Феникса. За короткое время служители возвели три небольших храма и общую обитель. Монахи отнюдь не предавались молитвам сутками, а вмешивались в дела и политику Мессории.

Другую часть острова занимала Академия, которая оставалась первозданной с момента открытия. Это был неприступный замок с башнями, арками, колоннами. У того, кто впервые видел эти уникальные сооружения, захватывало дух. Количество студентов росло со славой школы, и со временем главное здание окружили многочисленные постройки — общежития студентов, дома преподавателей, конюшни и лаборатории.

Но в это утро плотный туман скрыл от сторонних глаз остров, находящийся на окраине волшебного мира, но занимающий в нем важную нишу.

Остров с материковой частью соединял километровый мост, который был признан пять столетий назад чудом света. Это было уникальное сооружение, знаменитое во всей Мессории. Золотой мост был украшен деревянными перекладинами и фигурами животных, а также мраморными вставками. Архитектор, построивший его, унес тайну строения в могилу, а его подражатели не могли создать и слабое подобие моста.

Одинокий путник в черном плаще с наброшенным на голову капюшоном появился на мосту. Ни метлы, ни сумки с вещами при нем не было. Поэтому было непонятно, как он оказался на мосту в такую рань. Ведь в округе не было ни одного зарегистрированного портала. Ванда, однако, не волновали эти загадки, он неторопливо направился по мосту к острову. Его походка была тяжелой, и он ни разу не взглянул на виднеющийся впереди замок, как будто не он был его целью.

Мост завершался массивными воротами, у которых несли службу два послушника. Увидев одинокую фигуру, они переглянулись: сегодня гостей не ждали. Ночью скончался настоятель ордера, зеркала были завешаны черным бархатом, а Академия была закрыта для посторонних. В одночасье ордер и школа оказались без глав: настоятель умер, а директриса по состоянию здоровья сложила с себя полномочия. Их функции временно исполняли брат Озерик и профессор Один. Они оба торопились провести голосование и возглавить свои епархии.

Увидев незнакомца, послушники встрепенулись.

— Сэр, сегодня вход в стены Академии закрыт, ночью скончался настоятель, — вежливо произнес старший послушник.

Незнакомец не скинул капюшона, не удивился он и печальной новости, которая еще не успела покинуть стен обители.

— Я хочу видеть брата Озерика и профессора Одина, — глухо сказал чужак.

— Сэр, я же объяснил — это невозможно, — настойчиво повторил послушник.

Непреклонный тон охранника ничуть не смутил незнакомца.

— Мое имя Драгон Вендальд. И здесь я от имени судьи Феникса, — представился пилигрим на древнемессорийском, продемонстрировав перстень-печать великого судьи.

Послушники низко поклонились гостю: один из них остался охранять ворота, а другой проводил гостя в храм.

Тело настоятеля тем временем предали земле. Его похоронили на общем кладбище без надгробий, ибо монахи верили, что после смерти имя теряло значение.

Монахи молились в храме, чтобы настоятель обрел покой. Преподаватели Академии монашеского рвения не проявляли, их больше интересовало решение совета, который уже собрался в мраморном зале.

Двенадцать членов объединенного совета несмотря на печальное событие начали совещание. Брат Озерик был спокоен, у него не было и тени сомнения, что именно его изберут на место почившего настоятеля.

Что же касается Одина Фрейда, он и не пытался скрыть беспокойства. Маг всей душой был предан Академии, которая с тринадцати лет стала его домом. Родителей он потерял, когда ему еще не было и десяти лет. Престарелая тетка согласилась взять его к себе на воспитание, а не отправила в приют. Плохо маленькому Одину не было в большом доме, но из-за многочисленных родственников и друзей тетушке часто не хватало на него времени, и чаще всего он был предоставлен сам себе. Родители умерли банкротами, ничего ему не оставив, поэтому тетка выполнила долг опекунши до конца. С большим трудом, но ей удалось оплатить поступление Одина в Академию. Платить, правда, ей пришлось лишь за один год: одаренный мальчик уже на втором курсе выиграл гранд, гарантировав себе бесплатное обучение и специальную стипендию. Своевременно, как оказалось. Тетка умерла, когда Один перешел на четвертый курс, а дальние родственники заниматься, а тем более платить за чужого ребенка не собирались.

Жизнь заставила Фрейдо рано повзрослеть и полагаться в жизни на самого себя. Школу он закончил в числе лучших студентов, а затем была магистратура и приглашение на работу уже преподавателем Академии. Он быстро сделал головокружительную карьеру, а два года назад директриса предложила ему место заместителя, надеясь, что со временем он займет директорское кресло.

За годы служения Академии Один заслужил не только уважение преподавателей, но и студентов. Ему и в самом деле воздавали за заслуги. Да и в Первом королевстве его имя гремело — как выдающегося мага и общественного деятеля!

Один Фрейдо ждал начала заседания совета. Беспокоился он не за себя, он должен был быть отстоять Академию! Школе удалось частично сохранить нейтралитет в соперничестве королевств. Но за прошедшие десятилетия появления студентов эльмов и дорфов были единичными случаями, а мутантам вход в Академию был закрыт, как выяснилось совсем недавно.

Брат Озерик занял место во главе стола, именно ему предстояло провести голосование. Монах призвал членов совета почтить память ушедшего настоятеля. И только после того как все формальности и традиции были соблюдены, на повестку дня вынесли два вопроса, посвященных выбору нового главы Академии и обители.

После закрытия дверей мраморного зала, беспокоить членов совета было запрещено. Но несчастный послушник не осмелился ослушаться гостя, прибывшего с миссией от великого судьи, в честь которого была названа и Академия. Молодой ванд несмело постучался и, не дожидаясь ответа, распахнул двери. Послушник низко поклонился, проглотил ком в горле под взглядами двенадцати магов.

— Великий судья Феникс прислал своего служителя — Драгона Вендальда. Он желает говорить с вами немедленно…Мне пригласить его?

Брат Озерик побледнел, неуверенно привстал со стула. Конечно, он, как и остальные ванды, знал о тельдерасках — расе, среди которых судьи избирали своих служителей. Эта раса, как и друиды, скрыла место своего обитания, считая, что их сила слишком велика для обычных вандов.

— Пригласите его, — дрогнувшим голосом приказал Озерик послушнику.

Тельдераск скинул капюшон, слухи лгали о внешности этой расы, так как гость был похож на волшебника, только его кожа была светлее. Мужчина минуту гипнотизировал взглядом собравшихся в зале заседаний вандов, после чего, не спрашивая разрешения, гость занял место во главе стола на одном из пустующих кресел.

— Я прибыл из обители Феникса, чтобы сообщить глас судьи! Нашему лорду надоело наблюдать во что вы превращаете Академию. Ведь она создавалась как оплот будущего. А вместо этого вы погрязли в политических склоках, а также в мелком соперничестве между собой. Феникс говорит достаточно! Пора в этих стенах воцарится миру.

Никто из членов совета не осмелился пошевелиться, а тем более прервать странного гостя.

Вендальд достал из кармана плаща два свертка, которые он передал Одину и Озерику, видимо, прекрасно зная о занимаемых ими должностях.

— Это мое назначение директором Академии, а также…настоятелем ордера, — сообщил тельдераск.

Наконец-то магов прорвало, они заговорили все сразу. Члены совета не знали, как реагировать на известие о вмешательстве судьи в их дела.

— Простите, сэр…Вендальд, — произнес профессор Фрейдо, заглянув в пергамент. Он стукнул кулаком по столу, призывая остальных к молчанию. — Я, конечно, не ставлю под сомнение решение, принятое великим судьей, но, чтобы возглавить Академию, необходимо как минимум знания о том, как работает учебное заведение. До занятий осталось десять дней. Седьмого флабера студенты прибудут на занятия, а еще ничего не готово к их встрече…

— Надеюсь, вы не ставите под сомнения мои способности, — прервал мага тельдераск.

Драгон Вендальд впился взглядом в лицо мага. Фрейдо пытался не отвести глаз, но долго он не выдержал.

— Поверьте, я в состоянии выполнить возложенные на меня обязательства. Но в одном вы правы, профессор Фрейдо, времени у нас мало, поэтому перейдем сразу к главным вопросам. Сэр Один и брат Озерик, вы остаетесь на своих должностях. Совет четырнадцати пока будет функционировать в таком составе, недостающего члена совета изберем после. Можете заседать без меня, но все важные решения только после моего одобрения. Если кто-то будет не согласен с проводимой мною политикой, я всегда готов выслушать критику…

За время пока выступал Вендальд, никто из членов совета не решился вставить и слова. Магам стало ясно, чтобы не говорил тельдераск — критики, а тем более вмешательства в свою политику он не потерпит.

— На сегодня хватит, можете вернуться к делам, — приказал Вендальд. — Встретимся на вечерней трапезе и почтим усопшего брата… Сэр Один, задержитесь, мне надо обсудить с вами кое-какие вопросы.

Преподаватели и служители обители в недоумении переглядывались, покидая мраморный зал.

Брат Озерик если и был недоволен, не осмелился возразить слуге судьи!

Тельдераск, после того как закрылись двери, не сводил взгляда с Фрейдо, изучая мага. Неожиданно Вендальд улыбнулся, суровые черты разгладились, и он, расслабившись, откинулся удобно в кресле.

— А теперь поговорим начистоту, профессор. Ситуация, которая здесь сложилась, мне известна. Знаю, что вы заслужили того, чтобы возглавить Академию, но я не вечно буду занимать эту должность. Придет и ваш черед. Что касается вашей политике по отношению к эльмам, дорфам и мутантам, ее я полностью разделяю. Не происхождение делает ванда плохим или хорошим, а выбор, который он делает. Поверьте, я знаю это как никто другой, — задумчиво произнес тельдераск. — Поэтому и предлагаю вам сотрудничество.

Профессор Один облегченно вздохнул, все сложилось не так уж плохо. Главное не Барт возглавит Академию. Да и Озерик удержится от прямой конфронтации со служителем судьи.

— Милорд…

Тельдераск махнул рукой.

— Просто Драгон.

Вероника, Джон и Макс лежали на поляне, в тишине наблюдая за закатом солнца. Девочка в очередной раз переживала события происшедшие на экзаменах. Конечно, она не разделяла точку зрения Максима, который считал, что шар подменили специально. Ведь он и сам не мог объяснить, кому это было выгодно.

Ника продолжала хранить в секрете видения, она радовалась, что у нее появился пусть и странный, но способ увидеть мать и узнать какой она была в детстве и юности. К тому же в глубине души она надеялась, что видения не исчезнут, и она увидит, какой стала Василиса повзрослев. Надеялась Ника узнать и имя своего отца.

— Интересно, а Артей успешно сдала экзамены? — произнес Максим вслух.

Девочка улыбнулась, кажется, их брату очень понравилась девушка с желтыми глазами, ведь он отменил все свои свидания и не мог дождаться начала занятий! И это их брат! Который ненавидел школу!

— Надеюсь, мы сами хоть поступим, — буркнул Джон. Он продолжал настойчиво заниматься, желая с первого дня поразить преподавателей своими знаниями. Сэр Генри был в восторге, он с удовольствием читал лекции подростку. Ведь Вероника и Макс даже слышать не хотели о книгах и учебе, они просто наслаждались каникулами.

— Поступим, — уверенно заметил Максим. — Я, может это прозвучит странно, но, когда я взял шар в руки, мне показалось он…ну, остался, что ли доволен увиденным.

— Готрик сказал, что ответ придет на днях, — напомнила Ника, которой не терпелось узнать результаты. Хотя в отличие от других она так и не прошла экзамен полностью. После того, что произошло, ее просто отпустили.

Но Готрик сказал, что среди взрослых вандов мало кто умеет противостоять силе шара магмы. А она смогла! И даже если с ней что-то не так, ну и пусть, подумала Вероника!

— Быстрее бы, — с надеждой сказал Джон, который хотя и знал, что справился со своим шаром, ждал письменного подтверждения. Он никому не говорил, но его то и дело мучили кошмары. Снилось, что он провалил экзамены, а брат поступил!

— Джилас хочет устроить нам прощальный прием. Как только придут письма из Академии, она собирается разослать приглашения на вечер, — вспомнил Макс.

Вероника обреченно вздохнула, бабку не исправить, но Генри прав, надо мириться с чужими недостатками, ведь никто не идеален.

— Интересно, какая она — Академия? — мечтательно произнесла девочка.

Ника вспомнила величественные замки средневековья. Максим подумал о греческих амфитеатрах.

Джон искренне стал описывать остров Глаза змеи, чем вызвал смех друзей.

— Да ну вас, — обиделся он.

— Джонни, меньше бы ты читал, — посоветовал брат.

— То, что я стремлюсь к знаниям, свидетельствует о…

Максим протяжно зевнул и захрапел, а девочка обреченно повернула лицо к брату, зная, если Женя разошелся — это надолго!

Лени обыскала дом и сад в поисках молодых господ: пришли долгожданные письма из Академии!

Джон прервал себя на полуслове и вскочил на ноги, брат и сестра отставали от него на шаг.

В дверях дома возникла пробка, так как ребята пытались втроем протиснуться в двери. В конце концов, после минутной молчаливой борьбы, Нике удалось прошмыгнуть в комнату, а братья с грохотом упали. Джилас махнула на внуков рукой, ей не терпелось узнать результаты. Она всучила письма мальчикам прежде, чем они успели встать на ноги, потирая шишки.

Подростки схватили письма, прижали их к груди: никто не решался первым распечатать конверт.

Ника фыркнула, вспомнив любую присказку дяди Андрея.

— Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Девочка распечатала конверт, и ее радостный крик оглушил дом.

Братья переглянулись и одновременно вскрыли конверты, после чего бросились к сестре и закружили ее в ритуальном танце африканских аборигенов, к ним тут же присоединилась Джилас.

Марлет не сдержала слез радости, пообещав немедленно заняться приготовлением вкуснейшего праздничного обеда с любимыми блюдами детей. Леди Мелари воспользовалась моментом, предложив немедленно организовать прием по такому случаю. Подростки посмотрели с надеждой на деда. Ему порой удавалось погасить энтузиазм супруги. Лорд Мелари чинно поздравил внуков, но помочь он им не мог. Его отношения с супругой только наладились, и спорить с ней из-за приема ему не хотелось!

В конце концов, подросткам удалось уговорить бабушку ограничиться небольшим званным ужином. Джилас возмутилась ради приличия, но в душе она была рада хоть перед десятком знакомых похвастаться успехами внуков…

С утра графиня порхала как заведенная фигурка в музыкальной шкатулке. И даже советы Сент-Луис, а та изгалялась как могла, не смогли вывести ее из себя.

Призрак помаячил из вредности и испарился. В последнее время Сент-Луис часто можно было застать в компании сэра Генри. Причем Ника один раз опешила, когда застала кота и призрака сидящих в кабинете и пьющих вино. Пил, правда, один кот, а графиня жаловалась, что призраки не могут есть и пить.

Появилась у графини и новая игра — доводить вопросами влюбленного Максима. Сент-Луис то и дело подначивала мальчика, что в Дорфии много достойных юношей, и Артей возьмет и обратит внимание на одного из них.

Макс злился, менял прическу, распаковывал чемоданы, менял одежду и так сутками напролет…

На прием в гостиной Мелари собралось ближайшее окружение: мэр Свинт прибыл как всегда с молодым помощником, портниху Джудит сопровождал престарелый двоюродный брат графини. Сенатор Оуэн, находящийся проездом в городе, тоже с радостью принял приглашение. Еще несколько друзей были подросткам практически не знакомы.

Первые полчаса только и разговоров было, что об учебе. Каждый из присутствующих окунулся в воспоминания, когда и как он закончил обучение, и старики спешили дать советы подросткам, которым только и оставалось, что кивать, делая вид, что им безумно интересно. Пятидесятилетний сенатор Оуэн почти не вмешивался в воспоминание кому за семьдесят, он обсуждал с Мелари последние принятые Сенатом решения.

Джилас недовольно вздохнула, так как все переключили внимание с ее рассказа о служительнице обители, происшедшей в институте благородных девиц, на историю мэра, утверждающего, что ему удалось увидеть дрэков до их выселения из Мессории.

— Это страшные чудовища, трех, а то и четырех метров. О, их нельзя назвать вандами, хотя проблески разума в них и присутствуют, но все же — это животные, подчиняющиеся своим природным инстинктам… — размышлял Свинт, размахивая руками и пытаясь изобразить кровожадных монстров.

— Извините, мэр, но если дрэки были созданы в пробирках волшебниками, то, как им удалось вырваться на свободу? — спросил Джон, пытаясь перекричать гам, царивший за столом. Мальчику это удалось, и гости все как один посмотрели на мэра, ожидая от него получить объяснения. Тот открыл и закрыл рот, с надеждой взглянув на сенатора Оуэна и Готрика, надеясь на их помощь.

Сенатор Оуэн расправил гордо плечи. Он знал, что сейчас слово предоставят ему.

— Конечно, этот вопрос не совсем по адресу… — попытался уйти от ответа мэр, ему не хотелось в присутствии сенатора критиковать политику правительства и короля.

Сенатор Оуэн привстал, желая ответить на вопрос Джона.

Локк бесшумно, как и всегда, зашел в столовую и громко объявил.

— Сэр Мелари, вас желает видеть сэр Один Фрейдо, судя по запыленному плащу, он проделал не близкий путь.

Готрик удивленно привстал, Фрейдо не был в их доме после смерти Василисы.

— Пригласи его к нам. Все разговоры после хорошего ужина.

Локк чопорно поклонился и вышел.

— Вы уже слышали о печальной новости — настоятель ордера Феникса умер, а директриса Академии подала в отставку. Говорят, остров остался без руководства, — сообщил сенатор Оуэн, позабыв о дрэках, которые сгинули с земель Мессории. — А сэр Фрейдо вполне может претендовать на место директора, он конечно очень молод, но уже успел сделать прекрасную карьеру.

Разговоры стихли, как только в столовую вошел высокий маг, плащ он скинул на руки Локка, который едва ли доставал ему до талии. Один поклонился Готрику и другим гостям, а затем поцеловал руку хозяйке дома.

— Простите, что я пожаловал к вам без приглашения, но меня привели дела, — сухо извинился профессор.

— Один, ты знаешь, что мы тебе всегда рады, — поприветствовал гостя Готрик.

— Но только вы редко к нам заглядываете, — заметила Джилас.

Возможно, раньше она и не была рада его посещениям. Но сейчас Фрейдо значимая фигура на шахматной доске с названием Мессория. Профессор скупо улыбнулся, он хорошо помнил характер и отношение графини к валиям и другим расам.

— Трудно выбраться из Академии. — Маг прошел к свободному стулу, замешкался около стула Вероники и, незаметно для остальных, всучил ей записку. Как будто не произошло ничего необычного, маг присел на стул, игнорируя девочку, которая смяла в руках листок бумаги, не понимая, что происходит.

Гости вернулись к обсуждению политических вопросов.

Вероника незаметно прочитала записку, переданную магом: «Мисс Вероника в саду вас ожидает один ванд, у него есть сведения о вашей матери».

— Что? — воскликнула Ника. Увидев удивленные взгляды, обращенные на нее, девочка вымученно улыбнулась. — Кажется, я съела что-то не то, о да, полфей — у меня на него аллергия. Лучше мне подняться наверх, а то…рада была вас видеть, спасибо, что пришли.

Вероника отодвинула стул, стараясь не обращать внимания на реакцию, вызванную ее словами. Максим одними губами прошептал: «Аллергия на полфей?» Джон удивленно пытался разглядеть записку в руках сестры, он-то заметил, как ее передал профессор.

— Конечно, дорогая, поднимись к себе, может тебе приготовить лечебную настойку? — заботливо поинтересовалась Джилас.

— Нет! — выкрикнула резко Ника, заставив всех подпрыгнуть на стульях от испуга. — Мне надо просто отдохнуть. Все будет в порядке, — заверила девочка бабушку.

Ника выскользнула из столовой, потом правда пришлось избавиться от Лени, которая хотела хлопотать над бедной хозяйкой, отравившейся полфеем.

Девочка без зазрения совести попросила приготовить горничную чай, уже шестой раз за день! Цветы в прихожей скоро совсем разрастутся!

Вероника закрыла дверь на замок, оставалось дело за малым, через балкон спуститься в сад. Метлы, к сожалению, под рукой не было, оставалось использовать растущие цветы, которые плелись с земли по стене к балкону. Для девочки, которая успела с братьями исследовать все крыши и сады в округе, не составило труда, спуститься с балкона. Правда последнюю ногу она поставила не твердо, поэтому и приземлилась на пятую точку.

Ника выругалась, она потерла ушибленное место и огляделась по сторонам.

Девочка задавала себе два вопроса — кто ее ждет и почему профессор Один предпочел передать ей записку тайно? Но чтобы получить ответы — надо было задать вопросы.

Луна ярко освещала сад и фигуру, закутанную в черный плащ. Незнакомец услышал легкие шаги девочки и обернулся. В полумраке блеснули его глаза — ярко-зеленого цвета. Вероника споткнулась, а затем побежала вперед, решив, что все-таки падающие звезды исполняют желания.

Джилас подбежала к двери, но Готрик вырос перед женой, не позволяя ей выйти из комнаты.

— Отойди, — попросила графиня.

— Пусть они спокойно поговорят. Твое вмешательство уже ничего не изменит.

Графиня готова была возразить, но неожиданно опустила плечи и села на диван.

— Зачем, Один, зачем вы притащили его сюда? — со злостью спросила она.

Профессор Один Фрейдо почувствовал себя неуютно от взгляда волшебницы.

— Он служитель Феникса и глава Академии, сомневаюсь, что он бы прислушался к моим возражениям.

— Разве служители судей не дают обета безбрачия? — вспылила Джилас.

— Каждый способен отступиться…

— И забыть о существовании дочери на тринадцать лет? — подал голос Готрик. — Да, очень удобная позиция.

— А если он заберет ее с собой? — прошептала графиня.

Один отвернулся от супружеской четы, злясь, что позволил втянуть себя в чужие семейные разборки. Да и в словах Готрика было много истины. Ведь Драгон Вендальд просто поставил его в известность о том, что у него есть дочь, хотя Один не мог понять, когда он только успел познакомиться с Василисой. Судя по срокам…много чего получалось. А давать объяснения Вендальд отказался.

В эту ночь замок заснул за полночь…

Веронику отправили спать, а взрослые еще пару часов спорили более чем на повышенных тонах. Девочка несколько минут подслушивала разговор в коридоре, пока ее не заметили и не отправили вновь спать.

Джилас категорично отказывалась отдать внучку. Но Вендальд был непреклонен!

Готрику и Одину приходилось сдерживать не легкий темперамент и Джилас, и Драгона. Последние если не расстались врагами, но и друзьями их назвать было трудно. Графиня, скрипя зубами, разрешила мужчинам остаться в комнатах для гостей, правда для этого Готрику пришлось затащить жену в коридор и настоять на своем, заверив, что внучка не простит, если они выставят ее отца из дома.

Вендальд с удовольствием закрыл за собой дверь спальни, он не думал, что Мелари воспротивятся отдать внучку, ведь у них оставались еще два внука. Да и разговор с дочерью был не прост. О судьбе Василисы Вероника не знала, вот и тельдераск не решился ей рассказать правду, хоть в этом они с Джилас пришли к одному мнению — девочке рано было знать эту историю.

Не успел Вендальд прилечь, как раздался стук в дверь. Тельдераск посмотрел на часы. Он вздохнул, подумав, что графиня все-таки решилась его выставить из дома. Накинув халат, предусмотрительно оставленный прислугой, Драгон распахнул двери.

Вероника не удержалась от улыбки.

— Один ноль в пользу Джилас? — спросила она.

Вендальд кивнул, все еще недоверчиво разглядывая девочку. Она не была похожа на Василису, впрочем, на него тоже.

— Я принесла кувшин с водой, — объяснила девочка, умолчав, что Джилас приказала не обслуживать гостей.

— Спасибо.

В комнате наступило неловкое молчание.

— До чего вы договорились с Джилас? — первой его прервала девочка.

— Скоро начнется учеба, и мы будем видеться с тобой каждый день, а каникулы ты сможешь проводить в этом доме вместе с братьями.

— Хорошо, — поспешно кивнула девочка. — Джилас, к ней надо привыкнуть, но она…

— Я попытаюсь не обострять с ней отношения, — пообещал тельдераск, решив вообще не иметь дел с графиней.

— А это правда, что служители судьи приносят обеты безбрачия? — резко меняя тему, спросила девочка.

— И что ты еще услышала? — спросил Вендальд.

Вероника пожала плечами. Услышала она не так уж много, просто сначала радость оттого что она нашла отца, вернее он ее нашел, затмила все сомнения и раздумья. А сейчас, когда эмоции чуть утихли, девочка вспомнила, что тринадцать лет он не давал о себе знать.

— Почему ты не забрал меня сразу, когда я родилась? Почему оставил в мире людей?

Вендальд нахмурился, осознав, что все-таки придется рассказать о прошлом, конечно, не полную версию, а всего лишь часть истории.

— Среди моего народа считается честью служить Судье. Но старший сын в роду обязан продолжить род, а младшие имеют права выбора. Я сбежал из дома, когда был такого возраста как ты, я решил, что могу изменить традиции, ведь я был старшим сыном. Феникс оценил мою настойчивость, и я стал его служителем…А потом я увидел Василису в зеркале настоящего.

— Что за зеркало?

— У каждого Судьи есть три зеркала, в них можно увидеть прошлое, настоящее и будущее. Вот и я увидел корабль, терпящий бедствие. Служители только наблюдатели, мы не имеем права вмешиваться в события, тем более, которые видим в зеркалах. Василиса должна была умереть в тот день, но я не позволил. Но судьбу не обмануть, — покачал головой тельдераск, — я всего лишь отсрочил ее гибель, создав новый завиток истории…После спасения твоей матери я вернулся в обитель, ведь принесенные мною клятвы были сильны, а доступ к зеркалам я потерял. Я не знал о твоем рождении. Лишь несколько дней назад судья позволил мне вновь заглянуть в зеркало…и позволил служить ему в Академии.

Вероника хотела задать еще вопросы, но стук в двери спутал ее планы.

— Видимо, твоя бабушка все-таки не уймется.

Но в этот раз на пороге стоял Один с бутылкой красного вина и двумя бокалами.

— Выпросил у Готрика, подумал, что тебе это не помешает.

Профессор Фрейдо замер в дверях, увидев девочку.

— Кажется, я не вовремя, — осекся он.

Вендальд не хотел продолжения разговора с дочкой. Он и так сказал больше, нежели планировал.

— Заходи, познакомишься с Вероникой, ведь вы с Василисой, кажется, были очень дружны в Академии.

Один Фрейдо прищурил глаза, догадавшись, зачем его пригласили в комнату.

— Это правда, вы учились вместе с моей мамой? — и впрямь сработало, хмыкнул Драгон, так как девочка переключила внимание на гостя.

— Да, учился, — подтвердил Фрейдо, открыв вино и наполнив бокалы.

— А можно и мне глоток? — спросила Ника, у которой и так кружилась голова и без вина.

— Э… — Вендальд искренне сомневался, что девочке можно пить, пусть и легкое красное вино, но все-таки налил несколько капель на самое донышко. Оказалось, не так просто быть отцом взрослеющей девушки. Кто знает, как надо себя с ней вести? Вендальд вздохнул, ему надо было срочно с кем-то поговорить, ведь он ничего не смыслил в воспитании детей.

Не успел раздаться звон бокалов, как вновь раздался стук.

— В этом доме что ли традиция — ночью навещать друг друга, — проворчал Вендальд, но двери открыл.

В комнату бесцеремонно залетели подростки, которые в отличие от сестры подслушали разговор в гостиной. Благодаря призраку Максим знал все потайные ходы и тайные ниши в поместье.

Когда раздался очередной стук в дверь, то рассмеялись уже все.

Сент-Луис впервые в жизни не решилась вломиться без приглашения. Она постучала!

Джилас все рассчитала правильно, спровадив привидение в день приема.

Сент-Луис, конечно, потом припомнит графини этот ужин…но потом, сейчас привидение съедало любопытство. Почившая графиня с интересом оглядела тельдераска.

— Да-а, если бы я была моложе лет так на триста и если бы я была жива, коллекция моих мужей бы увеличилась, — проворковала она.

Драгон открыл рот, но даже ему не нашлось что сказать!

Ника возвела глаза к потолку.

— Отец, а это правда, что служители Феникса могут отправить привидение обратно?

Раздался щелчок, и графиня испарилась.

— Что это было? — прошептал тельдераск.

Вероника рассмеялась.

— Порода! — вспомнила она слова призрака.

Глава 21

Последнюю неделю перед занятиями подросткам в прямом смысле слова пришлось скрываться в поместье. Слухи в Мессории распространялись с невероятной быстротой.

Слухи о назначении тельдераска главой Академии вызвали интерес. А вот слухи о его незаконнорожденной дочери подняли другой вопрос. А достоин ли тельдераск, нарушивший обеты, такой чести? Последние разговоры велись, правда, шепотом. Никто не осмеливался в голос усомниться в назначении великого судьи.

Особняк Мелари — тем временем — попал в осадное положение.

В конце концов Локк по приказу Джилас перестал открывать двери настойчивым посетителям.

Так что, когда наступил день отъезда, Ника радовалась, что избавится от столь пристального внимания к собственной персоне. Не понимая, что теперь, где бы она не появлялась, ее везде будут провожать любопытными взглядами…

В Академии работа велась с раннего утра.

Драгон, следуя традициям, собрал совет четырнадцати в день начала занятий.

Вендальд с Одином замешкались и зашли в зал последними: сразу наступила неловкая тишина. Вендальд порывисто направился к креслу. Про себя он усмехнулся. Значит, все уже знают, все шепчутся по углам о его темном прошлом.

Один приподнял брови, кивнул на членов совета. «Я же тебе говорил», — можно было прочесть по его мимике.

Профессора и монахи замешкались, будто размышляя — вставать или нет. Но все же они приподнялись, приветствуя тельдераска. А брат Озерик остался стоять и после.

Вендальд присел, откинулся в кресле, скрестил взгляд с Озериком, зная, какой последует вопрос.

— Простите настоятель, что нарушаю ход собрания, но я вынужден задать вопрос, который тревожит всех присутствующих. Видите ли, до нас докатились слухи, возможно, распространенные врагами Академии…Речь идет о мисс Мелари…ходят слухи, что она ваша дочь, — неуклюже закончил монах, смутившись под пристальным взглядом тельдераска.

Члены совета подались вперед, им тоже было свойственно любопытство.

— Мы бы хотели рассеять сомнения, — вставил с места профессор Барт, тяжело переживший прощание с директорским креслом.

— Если этот факт не смущает самого судью Феникса, — вмешался Фрейдо. — То не нам судить.

Но слова Одина едва ли успокоили собравшихся магов. По их лицам тельдераск понял, что придется объясниться. Перед ним не мессорийские гуляки, а члены совета. И пусть не они его избрали, но он должен отвечать перед ними. Драгон хотелось заслужить их уважение. Но, возможно ли это?

— Два дня назад я оформил необходимые бумаги, признав Александру Вендальд своей дочерью, конечно же с разрешения и одобрения судьи Феникса. Есть еще вопросы? — резко спросил тельдераск, переводя тяжелый взгляд с одного члена совета на другого.

Брат Озерик присел. Его взгляд недовольно скользнул по перстню-печати судьи.

Пусть шепчутся по углам, подумал тельдераск, вреда от этого мало.

— Профессор Фрейдо, прошу вас, огласите список вопросов.

Совет завершился рекордно быстро. Может потому, что кроме Одина, ни один из профессоров не произнес ни слова.

А тельдераск поддержал каждое решение Фрейдо, даже не пытаясь в них вникнуть.

Члены совета, покинули кабинет, едва не обратившись в бегство. Спешили обмыть косточки новому настоятелю.

Один закрыл за ними двери.

— Надо осмотреть площадь, а также еще раз пробежаться по плану вечернего приема…

— Я еще не поблагодарил тебя за все, — прервал профессора тельдераск.

Маг на секунду замешкался. На его лице скользнула легкая улыбка, сработаться со служителем Феникса было просто.

— Это я должен благодарить тебя за то, что ты принял на работу вандов, рекомендованных мною. Так что мы в расчете.

— Как скажешь! — согласился Драгон. — Так что я должен осмотреть на площади?

Тельдераск едва успевал за быстрой походкой Фрейдо. Кажется, профессор проделал большую работу.

— Помост возведем перед мраморной лестницей — удобно и хорошо видно со всех сторон. Студентов расположим по курсам…с правой стороны по старшинству. Первокурсники…

— Мантии готовы? — рассеяно перебил Драгон, чуть не свалившись с лесов.

— Да…я говорил еще вчера и сегодня на совете, — напомнил недовольно маг.

Тельдераск виновато кивнул, решив не вмешиваться в монолог профессора. Он подумал, что Фрейдо справился бы с управлением Академии и без него. Нелегко будет соперничать с профессором. И почему Феникс именно сейчас решил назначить его главой Академии? Почему нарушил собственное правило невмешательства в дела Мессории? Драгон нахмурился, неужели в зеркале будущего Судья увидел нечто такое, что заставило его…

— Хорошо, я не собираюсь тебя больше мучить, где ты должен стоять и встречать студентов. Если ты даже все перепутаешь, никто и не заметит, подумают, что так все и задумывалось, — сдался Один, которому надоело говорить в пустоту. — А вот и наш новый преподаватель.

Один поспешил навстречу волшебнику, рассеяно осматривавшему площадь. Фрейдо спрыгнул с помоста. На этот раз на его лице появилась искренняя и радушная улыбка, изменившая суровое лицо преподавателя. Один обнял Костера Стоуна.

— А где мисс Брустер? — вместо приветствия спросил Фрейдо. — Я думал, вы приедете вместе.

Ведьмак усмехнулся. Шли годы, а Фрейдо не менялся — сначала дела, а потом приветствие.

— Она в Плавучих ивах, пополняет свой гардероб. И не волнуйся, она не опоздает. Что касается пунктуальности онаперещеголяет и тебя, — рассмеялся ведьмак.

Стоун окинул взглядом огромный замок, столь знакомую площадь, помост, возводимый послушниками. Он вспомнил тот день, когда впервые пересек Золотой мост. Как он не пытался, тогда ему не удалось скрыть восхищение, охватившее его при взгляде на великий замок.

— Даже не верится, что прошло больше семнадцати лет, когда я был здесь в последний раз…Смотрю, за эти годы мало что изменилось, — задумчиво произнес Костер, окунувшись в воспоминания. Сколько глупостей они втроем успели совершить за годы учебы. Василисе вечно в голову приходили сумасбродные идеи, Один всегда пытался отговорить ее от нарушения школьных правил. А сам Костер поддерживал Лису от скуки. Хотя, на третьем курсе им троим было не до веселья, когда им грозило исключение из Академии. В течение недели его с Василисой не допускали к занятиям. Да, отец тогда был в бешенстве. Но все обошлось. А вот в начале пятого курса его и в самом деле исключили. Отцу пришлось обратиться к высокопоставленным друзьям, но Костера восстановили. Правда с одним условием, еще один проступок — и прощай Академия. И Стоун был благодарен Одину, который в течение всего пятого курса не дал ему совершить эту одну ошибку.

— Если бы кто-нибудь двадцать лет назад сказал мне, что я буду преподавать в этих стенах, я бы рассмеялся, — признался Костер.

— Один упоминал, что вы окончили школу в числе лучших студентов, — спросил Драгон, подозрительно рассматривая нового преподавателя. Он даже пожалел, что доверился Фрейдо и отказался от личного собеседования с претендентами, желающими работать в Академии, коих было не мало. Слишком привлекательный и молодой преподаватель показался тельдераску легкомысленным и поверхностным. Как бы юные студентки не перессорились.

Костер почувствовал, что произвел неблагоприятное впечатление на директора, но лгать он не собирался.

— Боюсь, он преувеличил, но с тех пор я кое-чему научился.

— Не скромничай, Кост, — прервал друга Фрейдо. — В настоящее время ты один из лучших специалистов по приготовлению зелий, я уже не говорю о случаи с Доти, сомневаюсь, что кто-то добился таких успехов в работе с мутацией. — Вступился за друга Один, похлопав того по плечу. — Между прочим, как поживает Спайк? Есть от него вести?

Улыбка сползла с лица ведьмака. Стало заметно, что не так он и молод, как казалось на первый взгляд. Пару морщин прорезали лоб.

— Вчера пришло первое письмо. Ты знаешь Спайка, он никогда не будет жаловаться, но судя по всему условия на острове не легкие. Спайка вместе с другим учеником поселили в какой-то хижине на испытательный срок. Он передает тебе привет, а также написал письмо Веронике. Я уже не стал его пересылать, передам письмо сегодня лично.

Костер только сутки как пересек границу Мессории и до него еще не дошли слухи о родственных связях Ники и Вендальда. Из письма же Одина, где тот пригласил его на работу в Академию, он лишь упомянул, что новый директор — тельдераск и служитель Феникса.

— Между прочим, неделю назад я получил письмо от Ники, что это еще за ошибка на экзаменах?

Фрейдо покосился на тельдераска, внимательно прислушивающегося к разговору.

— Потом объясню, лучше расскажи, что еще Спайк пишет?

Спайк давно так не волновался, но с той секунды как он распечатал конверт из обители друидов, сердце в груди билось учащенно. Мальчик был достаточно взрослым, чтобы принять правильное решение, однако, дожидаясь на таможне своего сопровождающего, он усомнился в правильности решения. Ведь ему предстояло несколько лет провести на незнакомом острове, и рядом не будет даже отца. Парень вздохнул. Возможно пара добрых слов друида, который прибыл за ним, придали бы парню уверенности, но сопровождающий оказался угрюмым и неразговорчивым мужчиной. То ли он не задумывался какого должно быть подростку, то ли это его не волновало, что тоже наводило на определенные мысли.

На таможенном пункте друид без объяснений оставил подопечного, а вернулся с теплой одеждой, которую молча всучил вампиру.

Спайк с сомнением посмотрел на теплый — подбитый мехом — плащ, да в нем можно было задохнуться в такую жару. В пару к плащу шли меховые сапоги: рюкзак сразу отяжелел. Но уже через сутки Спайк дрожащими от холода руками натянул теплый плащ, кожаные перчатки и высокие сапоги.

Путь, как выяснилось, предстоял не близкий и не легкий! А Спайк не осмелился спросить, почему они не воспользуются порталом, возможно, это была проверка — а выдержит ли будущий ученик тяготы пути?

Неразговорчивый брат Сторм прекрасно владел метлой. Ветер, дождь, снег не страшили его, заставляя искать укрытие. А вот Спайк, не взирая на свое уникальное зрение, боялся выпустить друида из вида в густом тумане, который чем ближе они подлетали к острову — становился гуще.

Но каким-то чудом Спайку удалось не потерять друида из вида. Вампир чувствовал, что здесь не обошлось дело без магии. Чужой магии, которая вела его.

На пятый день закончилась еда!

Брат Сторм сообщил, что поститься полезно для здоровья. И это была единственная фраза за день. Спайк не хотел поститься, но ему не предоставили выбора, так что два дня он засыпал, мечтая о кусочке заплесневелого хлеба. Хотя нет, мечтал о куске прожаренного мяса, но согласился бы на корку хлеба.

Часть дороги пришлось преодолеть не только на метле, но проплыть в лодке и пешими пройти два горных перевала.

Когда Спайк подумал, что дорога никогда не закончится, наконец-то, на исходе седьмого дня впереди появился остров.

Вампир и не пытался скрыть вздоха облегчения. А когда он увидел панораму раскинувшегося острова, Спайк позабыл обо всех бедах и сложностях пути. То, что он увидел, стоило недели лишений. Красота острова поражала не только своей новизной, но и удивительной простотой и мужеством. Огромный остров опоясывала гряда многовековых льдов, они никогда не таяли, даже когда на острове температура поднималась выше сорока градусов тепла. Шесть горных вершин раскинулись по острову, образуя пиктограмму, а в самом центре находилось озеро с красноватым отливом воды, которое, несмотря на ураганный пронзительный ветер, оставалось всегда спокойным. Легкий туман, который не позволял во всей красе увидеть остров, исчез также неожиданно, как и налетел. Сочетание яркого солнца, синего бесконечного неба, зеленых неувядающих деревьев и прекрасных фьордов завораживало. Но, удивляло и отсутствие каких-либо построек. Создавалось впечатление, что остров был необитаем!

Да, о нормальных условиях проживания можно позабыть, промелькнула мысль в голове вампира.

Друиды жили в пещерах, как вскоре выяснил Стоун. Шесть горных вершин были храмами, в которых располагались и кельи монахов. На острове и летом было холодно, за редким исключением, а зимой только массивы скал спасали от снега и морозов. А уж леденящий ветер круглый год беспокоил друидов, но место уже давно стало священным, да и его красота окупала все недостатки.

Сторм окликнул Спайка еще один раз. Вампир вздрогнул и посмотрел на друида. Ему хотелось задать сотни вопросов, но он знал, что от скупого на слова монаха не дождаться и слова!

— Приземляйся! — приказал друид.

Спайк кивнул, пытаясь сдержать дрожь, которая мучила его от холода и голода. Приземлится на скалы, когда метлу сносило ветром на острые торчащие камни, было не просто. Спайк попросил бы помощи у Сторма, но тот даже не смотрел на вампира. Молодой Стоун собрал волю в кулак и направил метлу к земле. В последнюю секунду, когда он уже ногами коснулся скалы, порывом ветра его метлу унесло в обрыв. Парень поскользнулся на падающих камнях, но удержался, ухватившись за выступ горы. А вот метлу унесло прочь: вампир наблюдал как она превратилась в обломки.

— Надо быть осторожнее! — заявил Сторм, даже не предприняв попытки спасти несчастную метлу.

Спайк сжал кулаки, кусок дерева был дорог ему как подарок отца, да и монах уже порядком разозлил парня.

Сторм поднял взгляд и внимательно посмотрел на подопечного, будто ждал его реакции, но вампир благоразумно молчал.

Монах хмыкнул и подошел к валуну, который дрогнул и медленно отъехал в сторону. Спайк уже нарисовал в голове картину страшного подземелья, похожего на лабиринт. Но пещеры оказались вполне пригодными для жилья.

В просторной комнате с высокими потолками за столом в полнейшей тишине сидели два десятка монахов. Никто из них не обратил внимания на вновь прибывших. Вампир огляделся, догадавшись, что друиды сидели за пустыми столами и молились. Они не отреагировали на его неуклюжие попытки поздороваться.

Спайк поднял взгляд и загляделся на висящие сталактиты, которые не просто свисали с потолка, а образовывали разнообразные фигуры мифологических животных.

— Следуй за мной, — напомнил тихо Сторм, недовольный тем, что приходиться столько говорить!

Еще пара коридоров и друид привел Спайка в небольшую комнату. Не говоря ни слова, мужчина кивнул на стол с едой и скрылся.

Вампир пригляделся к уставшим лицам пяти подростков, к их потрепанной одежде. Он был не единственным кого пригласили друиды.

Спайк поздоровался, но подростки, как и монахи, промолчали на его попытки быть вежливыми. Вампир пожал плечами, навязываться он не любил, поэтому присел за стол, накладывая в тарелку простую, но сытную еду.

Оттаявшими руками, даже кожаные перчатки не спасли от первой степени обморожения, парень налил себе стакан горячего чая. Напиток обжег горло, но тепло разлилось по телу.

Спайк ел, не задумываясь, как он выглядит со стороны, опасаясь, что его скоро опять заставят выйти из пещеры на пронизывающий ветер. Насытившись, вампир откинулся на стуле, с интересом разглядывая других подростков.

Да, друиды сделали странный выбор.

Самый маленький и худой мальчик — волшебник болезненного вида — стучал зубами от страха, испуганно поглядывая по сторонам. Его глаза округлились, когда он увидел вампира. Спайк усмехнулся, но не стал подшучивать над парнем. Коренастый дорф спал на стуле, положив голову на стол. Еще два эльма тихо переговаривались между собой. Спайк присмотрелся к фигуре, закутанной в плащ, забившейся в самый темный угол. Было не понять, кто там прятался, но у Спайка сложилось впечатление, что парень внимательно наблюдает за всем, что происходит в пещере.

Незнакомый друид зашел в комнату, цепким взглядом оценил подростков, после чего указал на вампира и темную фигуру в углу.

— Следуйте за мной, — приказал он.

Подросток, забившийся в угол, вышел на свет и скинул теплый плащ. В отличие от остальных учеников он выглядел не уставшим, а скорее собранным. Его одежда была чистой и достаточно дорогой. Видимо, он заранее приобрел теплые вещи, зная о холоде, царящем на Священном острове. Длинные волосы были заплетены в сотни косичек, собранные в хвост. В каре-зеленых глазах не было и тени страха, только настороженность.

Друид провел мальчиков по лабиринту многочисленных поворотов, тайных проходов, створчатых потолков. Спайк не удержавшись, заглянул в кельи, в которых помимо тонких циновок ничего не было. Вампир приуныл, конечно один раз он с отцом жил и в пещере, но это было недолго, а на острове надо было продержаться несколько лет.

Друид резко остановился и протянул ладонь, жестом останавливая подростков.

— Ждите здесь.

Монах юркнул в очередной проход, а подростки переглянулись.

— Меня зовут Спайк, — протянув руку, представился вампир. Он на секунду замешкался. Ох, и не любят волшебники вампиров! И юный Стоун был готов к тому, что подросток не ответит на его дружеский порыв.

Однако, волшебник бесстрашно, даже с радостью и облегчением, ответил на рукопожатие.

— Зигрид.

— Ты уже давно здесь? — спросил вампир.

— Пару часов.

Спайк вздохнул, ему опять попался не болтливый собеседник.

В кабинете настоятеля — брата Седерика было тепло, в углу полыхал камин, а стены скрывали тысячи книг.

Седоволосый полноватый старик с заплатами на потертой сутане оторвался от чтения книги и доброжелательно посмотрел на мальчиков.

— Присаживаетесь, небось, устали с дороги? — участливо спросил он.

Подростки удивленно переглянулись. Они не ожидали столь теплого приема.

Старик самостоятельно разлил горячий чай по стаканам, добавив молоко и сахар. В вазочку он положил из полки печенье и конфеты.

— Угощайтесь, помню в вашем возрасте я все время хотел есть. Не стесняйтесь, я всегда говорю — сначала еда, а потом разговоры.

Спайк попытался было отказаться от угощения, но настоятель настоял на своем, рассказывая тем временем о чае, который он готовил из специальных трав.

Если Спайк и был удивлен, он старался помалкивать. Это уже после он узнает, что настоятель мечтал в следующей жизни выращивать чай, а не быть великим магом!

И без традиционного чаепития невозможно было поговорить с настоятелем Седериком.

— А вот теперь можно и побеседовать, — заключил старик, увидев, что дети отодвинули сладости, не в состоянии съесть ни кусочка.

— Я не буду говорить о чести, которая выпала вам, ведь вы ее достойны. Но быть друидом это не только честь, а большая ответственность. Ведь путь наш не ровен, а тернист. Не буду скрывать, было время, когда я жалел о своем приезде на этот остров, — доверчиво сообщил настоятель. — О, не удивляйтесь, думаю, и вас смогут в будущем посетить подобные мысли. Чтобы познать самих себя требуются годы, а иногда не хватает и всей жизни! А познать равновесие мира, узнать тайны, скрытые от многих…не легкая это доля быть настоящим друидом, — отец Седерик выделил последнее слово. — У вас будет выбор — три месяца испытательного срока. Если вы поймете, что ошиблись, прибыв на остров, вы сможете уехать. Но если же вы захотите остаться и закончить обучение, то в течение следующих нескольких лет, вы не покинете нашего острова. Лишь пройдя процесс инициации и принеся клятвы ордеру, вы вернетесь домой. — Настоятель задумался. Все ли он сказал. Не осталось ли чего? — Вам будет позволена переписка с близкими. Вашим обучением займется отшельник — брат Томи-Ли.

В кладовой подростки получили теплые вещи, необходимые продукты, а также кухонную утварь. Волшебнику вернули метлу.

— А ты как добрался сюда без метлы? — удивленно спросил Зигрид.

— Ее обломки все еще валяются в ущелье.

Под ледяным ветром было не до разговоров. Спайк поежился, но почему они не могли остаться в пещере, солнечный свет в них не проникал, но зато было тепло.

Послушник привел их к озеру, вблизи оно было прекраснее, чем с высоты птичьего полета. Спайк дотронулся до кромки багряного льда.

— А какая температура воды? — спросил он.

— Одиннадцать градусов в центре, а у берегов минус один, поэтому лед и не тает.

— Но как это возможно? — удивился Зигрид, помогая столкнуть лодку в воду.

— Вас ожидает еще не один сюрприз. Я долгие годы живу на острове, но он до сих пор не раскрыл мне всех своих тайн.

Послушник не умолкал всю дорогу, видимо, ему не хватало общения, ведь друиды предпочитали молитвы и медитацию разговорам.

Послушник направил лодку к берегу.

— Вот и прибыли, — с долей огорчения сообщил он. — Видите тропинку, ступайте по ней и не сворачивайте. Минут через двадцать увидите старую хижину отшельника, он уже ждет вас. И будьте осторожнее, брат не очень приветлив, честно говоря, он не обрадовался тому, что вас поручили его заботам, но ослушаться настоятеля он не посмел.

Подростки выгрузили рюкзаки с вещами.

— Если не выдержите три месяца, дайте знать, я заберу вас.

Зигрид прокричал в ответ, что собирается задержаться на острове еще на несколько лет. Но когда вновь в нависшем тумане лодка исчезла из вида, настроение у подростков заметно упало.

Волшебник посмотрел на высокие кроны деревьев и узкую извилистую тропу, уходящую в дебри.

— Да, — заметил он, — не веселое местечко.

— Пошли. — Спайк взвалив рюкзак на плечи. Интуиция подсказывала ему, что друид не готовил им гостеприимный прием.

Зигрид вырвался вперед с такой скоростью, что вампир с трудом за ним поспевал.

— За нами кто-то гонится? — прокричал Спайк.

Волшебник сбавил темп, но было уже поздно — раздался треск, и Зигрид оказался висящим в сетке на высоком дереве, в трех метрах от земли.

Подоспевший Спайк рассмеялся.

— Ты в порядке? — спросил вампир, все еще хохоча.

— Лучше никогда не бывало — с сарказмом ответил волшебник.

— Держись, я сейчас отрежу веревку и спущу тебя.

Спайк нашел веревку, за которую была привязана сетка. Отец еще в детстве научил его ставить силки для животных. Но неожиданно вампир почувствовал, как почва ушла у него из-под ног! Спайк наступил на очередную ловушку и с криком упал в глубокую яму, прикрытую соломой и травой! Зигрид не увидел падения, но по грохоту и крику вампира, догадался, что на острове много ловушек.

— Теперь и мне можно посмеяться? — не получив ответа, волшебник обеспокоенно замотал головой. — Ты жив хоть там?

Спайк распрямился и простонал от боли, он ушиб грудную клетку, неудачно приземлившись. Парень осмотрел склоны ямы, ухватиться было не за что.

— Я-то жив, но не уверен, что смогу выбраться.

— У меня тоже ничего не получается. Мой нож в рюкзаке, а тот на земле. Может, тебе все же попытаться?

Спайк усмехнулся, но совету последовал. Стены ямы были скользкие, как не пытался парень ухватиться за что-нибудь, каждый раз он скатывался вниз, умудрившись испачкать всю одежду. Запыхавшись, юноша скинул плащ. Ему стало жарко, а одежда мешала.

— Не получается! — прокричал он.

— Не беспокойся, — ответил Зигрид. — Кажется, помощь подоспела.

Волшебник увидел старика, неспешно идущего по тропе. Старый друид с лысой головой, укутанный в теплый плащ, не говоря ни слова, посмотрел на висящего в сетке волшебника. Он покачал головой, а затем склонился над ямой.

— Помогите, — задрав голову, прокричал вампир, поскользнулся и упал лицом в грязь.

Старик нахмурился, ему не понравилось то, что он увидел.

— И это — мои ученики, — проворчал он, не обращая внимания на юношей. — Что ж молодые гальды, я жду вас у хижины через двадцать минут и прошу не опаздывать.

Старик развернулся и молчаливо зашагал прочь.

Подростки тоже молчали от удивления, представляя два скелета — одного парящего в сетке, а другого покоящегося на дне ямы.

— Невероятно, от него и след простыл, — заметил волшебник.

— Надеюсь, нас хватятся раньше нежели через три месяца.

Спайк задумался, как же выбраться из такой передряги.

— Твой рюкзак далеко от ямы? — спросил он у волшебника.

— Я не могу пока еще передвигать предметы, — ответил Зиг. — Но, кажется, мне удалось ослабить веревку, еще…

Дальнейших слов вампир не расслышал, только грохот, а через несколько секунд над ямой наклонился волшебник.

— Держи веревку.

Выбравшись из ловушек, подростки пару минут просто лежали на земле, не обращая внимание на ветер, к которому стали привыкать.

— Время, — напомнил Зигрид, — старик уже ждет нас.

Оба юноши в один голос согласились, что старик не в своем уме! Но никто не хотел отступать. Вернуться — значит сдаться. Признать, что они ничего не стоят.

У каждого же подростка были свои причины остаться на острове и добиться признания друидов. И не только их признания!

Старая покосившаяся хижина вызвала очередной вздох разочарования.

Подростки остановились, увидев старика. Вблизи он выглядел почтенным старцем, которому давно пора было проводить дни в молитвах в теплой келье, а не разгуливать под пронзительным ветром.

— С завтрашнего дня мы приступим к занятиям, — буркнул старик. — Я живу дальше в горах, а вы пока разместитесь в этой хижине. Внутри вы найдете инструменты, теплые вещи и оружие. Еду будете добывать себе сами, в лесу достаточно животных, ягод, плодов. Я зайду за вами в семь утра, и мы приступим к занятиям.

Старик, не прощаясь, ушел, оставив на этот раз подростков стоять перед старой развалюхой, которую удивительным образом не унес порыв ветра.

— Да… — в один голос сказали новоиспеченные ученики.

Спайк с опаской открыл дверь, которая скрипнула и скосилась на бок. Зиг в ужасе посмотрел на свисающую с потолка паутину, он недолюбливал пауков. Сквозь многочисленные щели ветер проникал в хижину, отчего в ней было почти также холодно, как и в лесу. Два ветхих матраса лежали на полу, но, присмотревшись к ним повнимательнее, волшебник отскочил от них как можно дальше. Так как они стали жилищем для насекомых. В центре хижины стояла уже давно потухшая печь.

— Работы здесь невпроворот, — заметил Спайк.

— Нам выдали соль, сахар и крупу с мукой. Но без мяса я долго не протяну.

— Ты когда-нибудь охотился? — спросил Спайк, которому не хотелось гонять в лесу живность.

Парни переглянулись и решили распределить обязанности. Вампир занялся обустройством, а Зигрид отправился на охоту.

Спайк брезгливо вынес матрасы на свежий воздух и выбил их, избавившись от кишащих насекомых. Подросток подвесил матрасы на дерево, чтобы они проветрились. Вампир полностью освободил хижину от всех вещей, заделал с помощью балок, досок и соломы трещины в стенах. На земляном полу Спайк постелил циновку, которую нашел в комоде. Через час хижина сверкала чистотой. Конечно не королевские апартаменты, но жить было можно. Вампир принес воды с реки, наполнил стоящий перед хижиной бак. Начистил посуду и разжег очаг. Около реки подросток нашел съедобные плоды, которые и поджарил.

Зигрид не поверил своим глазам, когда увидел видоизмененную хижину и почувствовал аппетитный запах, которая источала сковорода, томящаяся на огне.

— Отлично поработал, — удивленно похвалил он. — Но я тоже не с пустыми руками, — волшебник показал убитого барсука и связанного зайца. — Пришлось побегать, пока я попал в цель…Может, поможешь его разделать? — спросил он, бросив барсука на землю.

Спайк покосился на убитое животное. Он тоже не имел представления, с какой стороны взяться за работу.

— И что будем делать? — спросил Зиг.

— Учиться, — усмехнулся вампир.

Вдвоем подростки за час разделали барсука, испачкавшись в крови и его внутренностях. Все-таки купить кусок мяса в лавке было гораздо проще. Зайца подвесили в самодельную клетку на улице, чтобы уберечь от хищников.

Поужинав, подростки улеглись на матрасы, любуясь трепетавшим пламенем очага. Затянувшееся молчание прервал Спайк.

— Знаешь, а все и не так плохо, как показалось с утра. Если будем держаться друг друга, то обязательно выдержим испытания.

— А у меня нет другого выхода, — произнес Зиг. — Мне некуда возвращаться.

Спайк вздрогнул и отвлекся от созерцания мерцающего пламени.

— А твоя семья? — спросил он.

— Мои родители умерли, а с родственниками мы не общались, — глухо произнес волшебник.

— А друзья? — не унимался Спайк.

Зигрид ничего не ответил. Шли минуты, но он молчал.

— Я был рад получить приглашение друидов, если бы не их письмо — не знаю, что бы я сейчас делал, — наконец-то ответил молодой волшебник. — Это мой шанс… — добавил он.

Спайк не стал уточнять, что это за шанс. Он вспомнил, что и сам отреагировал таким же образом, когда получил письмо. Шанс стать таким же, как остальные…У всех свои тайны, подумал вампир. И Зигрид не был исключением.

— Я тоже был рад был получить приглашение, — начал Спайк, — хотя в Мессории остался отец и друзья.

Вампир рассказал о семействе Мелари. О работе отца, с которым они исколесили не только Мессорию, но и мир людей. Зиг лишь изредка задавал вопросы, но, услышав с какой интонацией вампир говорит о Веронике, не удержался от улыбки. Которая угасла, когда он услышал следующие слова.

— Я хочу вернуться кем-то, а не просто вампиром, — тихо, себе под нос, сказал Спайк, не заметив, что говорит вслух.

Спайк резко встал. Каждый день на протяжении десяти лет он выполнял один ритуал — выпивал одну таблетку перед сном. Мешочек вампир всегда носил с собой, опасаясь его потерять.

— Что-то случилось?

Спайк отрицательно мотнул головой и присел на кровать, обхватив голову руками, потом посмотрел на своего соседа, он не имел права скрывать от него правду.

— Мое лекарство, наверное, я выронил его, когда упал в яму, — пробормотал парень. — Я должен вернуться на тропу и найти его, — схватив плащ, вампир направился к дверям хижины. Волшебник в два прыжка догнал его.

— Подожди, я ничего не понял.

— Эти пилюли сдерживают мою вторую сущность! — вспылил Стоун, отталкивая Зига в сторону. Но оказалось сделать это было не просто, парень телом закрыл выход. — Благодаря им я не чувствую зова крови, — пояснил вампир. — А теперь отойди!

Зигрид побледнел, понимающе кивнул.

— Завтра утром я помогу тебе их найти, — пообещал он. — В темноте мы их все равно не найдем.

— Отец говорит, что я не должен пропускать ни дня. Не хочу превращаться в монстра.

Страх мессорийцев к мутантам имел под собой основание. Хотя случаи, когда обращенные оборотни или вампиры нападали на вандов были довольно редки, но они имели место быть.

Зиг, однако, не сошел с места.

— Спайк, ничего не произойдет, если ты пропустишь один день. Всего один день! А завтра мы найдем твои пилюли. Глупо ломиться ночью в незнакомый лес.

Наверное, этот страх всегда преследовал Спайка. Его считали в Мессори монстром, а он боялся превратиться действительно в чудовище.

— До утра осталось всего несколько часов. К тому же у меня чуткий сон, вдруг что, я проснусь.

— Это если я решу напиться твоей крови? — криво усмехнулся вампир.

— Ага, — усмехнулся волшебник. — На этот самый случай. Хотя, если почувствуешь странный позыв, то лучше все же разбуди меня.

Полчаса спустя в хижине раздалось мирное дыхание волшебника, невзирая на его браваду, заснул он не сразу.

Спайк же еще долго ворочался в кровати, но сон сморил и его.

Первым проснулся Зигрид, он, как выяснилось, был ранней пташкой. Волшебник несколько минут копошился у очага, подбросив дров в пламя, а потом раздался его возглас удивления.

— Спайк!

Вампир нехотя открыл глаза, в эту ночь он так и не выспался. Парень зевнул.

— Дохлый дракон, — выдохнул волшебник.

Спайк открыл глаза, наблюдая любопытную картину — Зиг забился в угол хижины, выставив перед собой сначала подушку в качестве щита, а затем заменив ее на котелок.

— Что с тобой?

Волшебник смутился и поставил котелок обратно на стол, продолжая подозрительно разглядывать вампира.

— С тобой… — Зиг натянуто улыбнулся, — все в порядке?

— Не выспался, — еще раз зевнул вампир, в его животе заурчало, — и немного голоден.

— И чего хочется?

Спайк удивленно приподнял бровь, подумал о любимых блюдах, но они не вызвали чувство голода. А вот сырое мясо, вернее кровь заставила сглотнуть ком в горле. Спайк догадался, что волшебник испугался его. Вампир спрыгнул с кровати, ошарашенно замер, он никогда не двигался с такой скоростью. Еще одно порывистое движение, и парень достал небольшое зеркало, в которое осторожно заглянул.

С уст сорвался вздох облегчения — он не был похож на монстров, которых рисовали в учебниках. Короткие волосы за ночь отрасли сантиметров на десять и, кажется, продолжали расти. Челюсть вытянулась и клыки стали длиннее, а глаза светились будто пульсары в темноте. Вампир принюхался к воздуху, его взгляд упал на шею волшебника, где испуганно билась жилка.

— Мне уже бежать? — попытался пошутить Зиг.

— Не знаю, но я слышу, как пульсируют твои артерии, я даже чувствую запах крови от твоего пореза на пальце.

Зигрид осторожно подошел к двери, не сводя взгляда со Спайка.

— Я попытаюсь найти твое лекарство.

Вампир отрицательно мотнул головой.

— Я справлюсь с этим быстрее, — возразил он.

Волшебник не успел ничего ответить, Спайк в мгновение секунды покинул хижину, Зиг увидел только смазанную тень на тропе.

— Ничего себе, — пробормотал парень. Он читал о мутантах, они действительно физически были сильнее вандов, но вот о суперскорости нигде не упоминалось.

Спайк всегда думал, что у него в сравнение с обычными вандами лучше нюх и зрение, но открывшиеся возможности оказались безграничны. Вампир слышал лес, а по запаху мог найти животных. Спайка добежал до озера, даже не запыхавшись. Холод, который всегда мучил его, исчез. Но мешочка с таблетками на дороге не было.

Спайк вернулся раньше, нежели Зигрид успел приготовить завтрак. Судя по удивленному перебиранию круп, готовить волшебник не умел.

— Ну что?

— Прочесал всю тропу, но ничего нет.

Парни переглянулись, а затем вместе посмотрели на зайца в клетке. Спайк вновь сглотнул, теперь точно от голода.

— Согласен, лучше выбери его, а не меня, — кивнул Зиг.

Спайк любил и ел мясо, но все-таки пить кровь, вампир брезгливо поморщился.

— А мой отец любил кровяную колбасу, — заметил Зигрид. Поймав удивленный взгляд вампира, пожал плечами. — А что, это почти тоже самое, как выпить кровь.

— Кровяную колбасу варят, — возразил Спайк. Парень подошел к зайцу, достал его из клетки. Тот попытался вырваться, но вампир держал крепко.

— Может стакан принести? Нацедишь крови.

— Как-то это…странно, — разглядывая зайца, признался вампир.

— Всего лишь инстинкты и способ выжить!

Парни вздрогнули и обернулись. Даже новые способности Спайка не позволили ему заметить появление друида.

— Ты вампир — это данность, — продолжил старик. — Реальность, с которой ты до сих пор не смирился. Хочешь стать волшебником? Этому никогда не бывать. Но я не буду тратить время на того, кто не способен сам принять себя. Глупца никогда и ничему не научить. Мне сообщить настоятелю, что ты не выдержал испытательного срока?

Спайк посмотрел на зайца, чувствуя, что клыки вновь увеличились…

Отплевывался вампир несколько минут — от комков шерсти во рту.

Оказывается, друид умел смеяться, как и Зигрид.

— Как вампиры делают это? — пробормотал Спайк.

— Думаю, стоит начать с более цивилизованного способа, — старик протянул стакан и кинжал.

Спайк наполнил стакан кровью до краев, принюхался и залпом выпил содержимое. Организм не стал противиться, и парень не ощутил рвотных позывов.

— Вот и замечательно, — хмыкнул старик.

Друид обратил внимание на чистоту в хижине и горящий очаг, подумав, что оба подростка обладают огромной силой, о которой пока не знают. Сегодня они делали первые шаги по сложному пути, на котором будет немало препятствий и трудностей, но это их путь и их выбор. Конечно, предстоит еще многому их научить. Но, возможно, это будут его лучшие ученики, подумал монах, конечно, если пророчество не лжет.

Глава 22

В Плавучих ивах — небольшом городе на побережье — с утра царило оживление. Первокурсники рвались в Академию, вот и шла борьба за каждую карету. То и дело на улицах города раздавались крики: «Я не пойду по Золотому мосту пешей».

На самом мосту было не протолкнуться, кучера гнали лошадей вперед, и только самые терпеливые студенты понимали, что все они успеют попасть на остров.

Послушники только переглядывались, наблюдая, как студенты выбираются из карет, не скрывая любопытства и пытаясь скрыть волнения.

— Настоящий тельдераск?

— Ага, и служитель Феникса.

— Да не может быть, судьи не вмешиваются в наши дела!

— Мелари?

— Разве у служителей могут быть дети?

Вероника спряталась за спинами братьев. Размечталась сбежать от сплетен, усмехнулась девочка собственной наивности.

Джон обнял сестру.

— Да, ничем волшебники не отличаются от людей.

— С этим не поспоришь, — согласился неожиданно Максим.

Старшекурсники снисходительно поглядывали на подростков, забыв, что еще несколько лет назад у них также подкашивались ноги от волнения, когда они впервые пересекли Золотой мост.

Послушники разделили студентов на курсы. Вероника вспомнила обычную школу, пока больших отличий она не видела. И судя по помосту, их всех ожидало выступление директора и награждения отличившихся студентов.

Вероника с любопытством изучала преподавателей за спиной отца — некоторых она уже знала, но многие лица были ей незнакомы.

Вендальд ограничился короткой речью, тем более, что студенты всех курсов просто глазели на него, едва прислушиваясь к словам.

После слов директора на площади воцарилась тишина, а затем раздались робкие хлопки.

Молодой послушник Жонир — секретарь Озерика — поднялся на помост, он развернул список студентов, и началось традиционное знакомство с первокурсниками.

Звучало имя, студент покидал свое место, он подходил к Вендальду, который набрасывал на его плечи красную парадную мантию. Студент обязан был хранить ее до пятого курса, именно в ней он должен был получить диплом.

Каждому первокурснику доставались редкие аплодисменты. Это процедура едва могла привлечь внимание магов, скорее это была дань традициям.

Заметный интерес вызвало появление Кристины Мэдисон: акробатов в Мессории любили и знали в лицо. Кто-то из парней даже бросил девочке под ноги букет цветов. Кристина покраснела, присела в реверансе в знак благодарности и подобрала букет.

Максим и Женя получили бы обычную порцию аплодисментов. Правда, после того, как Макс во всеуслышание произнес:

— Дохлый гоблин, да они все похожи на девчонок, — овации со стороны волшебников, валиев и дорфов превратились в шквал. А вот парни эльмов, кому Макс адресовал свое высказывание, не скрывая злости, смотрели на парня. Хотя традиционный мужской костюм эльма — удлиненная туника, расшитая камнями, и впрямь напоминал девичье платье. А длинные волосы, собранные в косы, увеличивали сходство с девушками.

— И почему ты не можешь держать язык за зубами? — прошипел Джон, понимая, что эльмы просто так не спустят прозвучавшее оскорбление.

— Да ладно, ты ведь тоже едва различаешь — кто из них парень, — буркнул Макс.

— Шотландцы и в настоящем на церемонии и праздники надевают килты, и их никто не сравнивает с женщинами.

— Хорошо, я сглупил…только вылетевших слов не вернуть.

Джон подумал, что срочно надо сменить прическу, чтобы эльмы, желающие отомстить, не ошиблись.

Вероника замерла, сжимая кулаки, когда послушник набрал в легкие побольше воздуха и выкрикнул ее имя.

Девочка сглотнула и ватными ногами направилась к помосту. Вендальд набросил плащ на плечи дочери.

— Как ты?

— Еще не поняла, — пробормотала Ника.

Девочка вернулась на свое место, чувствуя сотни взглядов, продолжающих следить за ней. Но тут настал черед представлять дорфов.

Максим аплодировал Артей как сумасшедший: выкрикивая ее имя, он едва не сорвал голос. Стоящая рядом девочка в ужасе отшатнулась от него, держась за правое ухо. Артей если и заметила энтузиазм Максима, а не заметить его было сложно, не подала и виду, царственно прошествовав к помосту.

Эльмы не глазели по сторонам, они сразу направлялись к помосту. Перед Драгоном они склонялись в причудливом поклоне, вызвав новый приступ смеха в толпе.

Послушник еще выкрикивал имена эльмов, когда произошла неприятная заминка. Дорфы и эльмы успели повздорить.

— Разберись с этим, — приказал Вендальд Одину. Тот кивнул, и через пару минут присмиревшие студенты утихли, молча продолжая бросать друг на друга многообещающие взгляды.

Максим воспрял духом. Пока эльмы будут разбираться с дорфоми, о нем они могут и забыть.

Послушник тем временем вновь набрал в грудь воздух.

— Ее высочество принцесса Флабия Фаран!

Девочка-подросток в дорогом платье — расшитым драгоценными камнями — направилась к помосту, задрав надменно подбородок. Длинный нос с горбинкой — отличительный знак Фаранов — придавал ей недовольное выражение лица.

Студенты стали переглядываться. Да, на первый день хватит разговоров.

— Я уже распорядился выделить ей отдельную комнату, — отчитался, вернувшийся на свое место, Фрейдо.

— Ее присутствие прибавит нам хлопот.

— В этом я не сомневаюсь. Король хочет добраться и сюда.

Вендальд задумался, усмехнулся, наблюдая, как принцесса шествовала к помосту.

— Что же — покажем ему, что в Академии свои законы. Определи ее в обычную комнату, как и остальных, — распорядился Вендальд.

— Королю это не понравится, — предупредил Фрейдо.

— Он не осмелится забрать дочь из школы, но станет впредь осторожнее, — отчеканил тельдераск. — К тому же у меня один хозяин и это не саурский король.

Один удивленно посмотрел на тельдераска, в некоторых вопросах он наотрез отказывался проявить гибкость. Хотя служитель судьи Феникса мог себе это позволить.

Вероника не ошиблась, следующей частью мероприятия стало награждение отличившихся студентов. И в самом конце мероприятия Драгон представил новых преподавателей. Его предсказания оказались пророческими: старшекурсницы не сводили любопытствующих и заинтересованных взглядов с Костера Стоуна.

Официальная часть в конце оказалась скомканной, и студенты с удовольствием ринулись в зал для приемов, ведь подростки успели проголодаться, завтрак был давно.

Внутреннее убранство замка уже не удивило Веронику. Волшебники любили роскошь, портреты и статуи, в этом девочка в очередной раз убедилась. А вот пространство зала поражало своими размерами, которое вместило не только студентов, преподавателей, служителей, но и гостей. Ника с улыбкой вспомнила хижину в мире людей. Да, настоящая магия и впрямь была чудом.

Студенты разбились на группки. Вероника успела по дороге схватить бутерброд и, следуя примеру Максима, засунула его целиком в рот.

— Я только сегодня узнал о тебе и Вендальде, поздравляю!

Девочка с набитым ртом уставилась на Стоуна, она тоже не знала о его назначении преподавателем. Ника попыталась проглотить бутерброд, но подавилась.

— Что с тобой?

Девочка указала на спину.

— Не так силь…но, — возмутилась она, обретя способность говорить.

Костер внимательно взглянул на девушку, пытаясь понять, прижилась ли она в новом мире.

— Еще поговорим Ника. Ах да, Спайк просил передать. — Ведьмак протянул мятый конверт. — До встречи на занятиях.

Девочка рассеяно кивнула, она вспомнила, что так и не отослала медальон Спайка его отцу, но догонять ведьмака она не стала.

Ника присела за свободный столик. Осмотревшись, она сняла туфли, издав радостный вздох. Это Джилас настояла на платье и туфлях, впрочем, остальные девушки были одеты так же.

Вероника повертела в руках конверт.

— Рад приветствовать миледи в этих древних стенах, хранящих память первых великих магов.

— Привет Генри, — девочка спрятала письмо в маленькую сумочку. — Слышала краем уха, что ты будешь вновь преподавать в Академии.

Кот вычурно поклонился, не обращая внимание на десятки взглядов и указывающие персты студентов.

— Миледи так добра! Но не волнуйтесь, я не оставлю наши занятия.

Вероника обреченно кивнула.

— Куда же я денусь? — пробормотала она.

Баск еще раз поклонился и ретировался.

Ника потянулась за конвертом, но ей вновь помешали. Мэдисон присела на свободный стул.

— Вот это да! Так ты дочь ректора? А этот кот, он что говорящий?

Ника вздохнула.

— Да, дочь, да, говорящий.

— Ничего себе!

— Ага…

Вероника отыскала взглядом братьев и только покачала головой от их предсказуемости. Максим наводил мосты с дорфами: в этот раз он уже не робел перед Артей, пытаясь всеми способами привлечь внимание девушки. А Джон разговаривал с Жозефиной Кляйн, судя по всему, он взял пару уроков у брата, так что не пялился на волшебницу и не говорил о науке и магии.

Мэдисон окружили поклонники и увели ее с собой. Вероника осталась за столиком одна, но всего лишь на несколько минут, желающие познакомиться с дочерью тельдераска нашлись быстро.

Вероника нашла табличку со своей фамилией. Она открыла двери и оказалась в просторной комнате с диванчиком в центре. По углам стояли четыре стола, предназначенные для восьми студентов.

Из малой гостиной двери вели в две спальни.

Ника вошла в свободную комнату. Две двухъярусные кровати, минимум мебели, без лишних изысков, но чисто и уютно.

— Ты представляешь, мы будем жить в одной комнате, — радостно объявила Крис Мэдисон.

Вероника улыбнулась, уж лучше делить спальню со знакомой девочкой, нежели с какой-нибудь надменной волшебницей.

Девочки не успели занять кровати, как в комнату вошла Артей. Ника нахмурилась, она уже не была уверена, что комнаты распределялись слепым случаем.

Дорфийка едва поздоровалась. Крис, пытаясь быть доброжелательной, протянула руку. Артей вяло ее пожала, раздумывая какое же их двух оставшихся мест выбрать.

Двери распахнулись в четвертый раз. Вероника с любопытством посмотрела, кто же будет последней соседкой. Девочка с трудом сдержала вздох разочарования. Эту эльмийку встречали почти таким же шквалом аплодисментов, как и саурскую принцессу, вот только парни отдавали дань красоте девушки. Ника на пальцах могла посчитать дни, когда надевала платье, а эльмийка, скорее всего, никогда не носила брюки. И держалась она, пожалуй, так же надменно, как особа королевской крови. Выискалась тоже мисс вселенная, хмыкнула Ника!

Дорфийка и эльмийка смерили друг друга презрительными взглядами. И Мелисса, а именно так звали девушку со светлыми практически белыми волосами, положила мини- сумочку на верхнюю кровать.

— Придержи коней, — возмутилась Артей, — это место уже заняла я.

Эльмийка приподняла одну бровь, посмотрев на дорфийку, как на вошь.

— Кровать была свободна, когда я вошла — она моя! — заявила девушка.

— Да неужели? — фыркнула Артей. — Я не собираюсь спать ниже эльма! — добавила она.

— Можешь спать на полу, мне все равно, — распаковывая чемодан, заявила Мелисса.

— Мы уже давно не подчиняемся вам! И наше королевство не уступает вашему! — выкрикнула Артей. Разгневанная, она стояла, подперев руками бока, и со злостью смотрела на девушку, возвышающуюся над ней на целую голову.

— Вы только на словах кричите, что не уступаете нам, но как только доходит до дела, ваша храбрость оборачивается трусостью, — не переставая распаковывать вещи, спокойно произнесла эльмийка.

— Значит так… — прошипела Артей и скинула сумочку блондинки на пол.

Мелисса проследила за полетом сумочки, а затем перевела взгляд на дорфийку.

— Ты ответишь мне за это.

Словесная пикировка через пару секунд переросла в настоящую потасовку. Девушки набросились друг на друга как две фурии, пытаясь выдернуть космы противницы.

Вероника и Крис удивленно отступили от соседок. Это было очень неудачное решение — поселить в одну комнату эльмийку идорфийку. Страшно было представить, что происходило в других комнатах. Попытка примирить две расы явна была провальной.

— Достаточно! — попыталась утихомирить девушек Ника. Она прикрыла плотно двери, чтобы крики не были слышны в гостиной, ведь не прошел еще и час, как профессор Один говорил об основных правилах, которые нельзя нарушать. Драться было нельзя!

Раздался крик эльфийки, у которой гном выдернула прядь волос из прически.

— Ты…мерзкая коротышка… — прорычала она.

— Общипанная курица, — заявила Артей.

Мелисса в ответ расцарапала противнице лицо.

— Надо разнять их, — предложила Ника Мэдисон.

Та с сомнением посмотрела на девушек, которые сплелись в клубок, не забывая, колотить друг друга.

Крис схватила Артей со спины, Веронике досталась эльфийка с длинными ногтями, которыми она пользовалась как оружием. К тому же хрупкая с виду девушка, обладала недюжинной силой. Несколько минут прошли в безмолвной борьбе, причем, досталось всем с лихой: девушки разлетелись в разные стороны, тяжело дыша.

Вероника первая вскочила на ноги.

— И не вздумайте опять драться! Вы же не хотите, чтобы вас исключили из Академии в первый же день. Или же чтобы вашим родителям сообщили об устроенной вами потасовке. Хотите спать на верхних полках, пожалуйста, я переберусь на нижнею, — с этими словами Ника освободила кровать.

Артей и Мелисса молча поднялись с пола, одна держалась за волосы с плешью, а другая за расцарапанную щеку.

Раздался стук в дверь и все четыре девушки вздрогнули. Ника кинула платок Артей.

— Вытри лицо.

Принцесса Флабия уже успела сменить платье на менее броский наряд. Девушка величественно кивнула и представилась.

— Мы с вами будем делить малую гостиную. Поэтому я решила предложить завтра позавтракать вместе, чтобы мы могли лучше узнать друг друга, конечно я приглашу и моих соседок, — величественно произнесла принцесса, поглядывая на Веронику, другие девушки ее едва заинтересовали.

Вероника уже хотела было ответить отказом, но вспомнила уроки дипломатии сэра Генри.

— Завтра в восемь утра в столовой, — согласилась за всех Ника.

Принцесса вышла, и четыре девушки с облегчением вздохнули. Никто из них не хотел, чтобы завтра школа судачила о драке. Правда, эльфийка и дорфийка так и не помирились, а просто игнорировали друг друга.

Вероника зажгла магический светильник и наконец-то достала смятый конверт. Увидев каллиграфический почерк Спайка, девочка не удержалась от улыбки. Было заметно, что парень писал торопясь, но все равно его буквы выстраивались в стройный ряд. Письмо было коротким, но девочка почувствовала тепло. Да, Спайк был далеко, но где-то там он тоже думал о ней.

Вероника заснула впервые за долгое время с улыбкой: письмо Спайка лежало под подушкой.

В семь часов утра прозвенел будильник. Вероника так давно не слышала будильник, что на мгновение подумала, что встреча с Готриком и все остальные события были только сном, а сейчас она откроет глаза и увидит тетю Лену. Но Ника открыла глаза и увидела чужие лица.

Эльмийка первой спрыгнула с кровати, видимо, она привыкла рано вставать, хотя и была похожа на изнеженную барышню. Ага, изнеженную и хрупкую, покосилась Ника на синяки на руках, оставленные девушкой.

Крис поворочалась в кровати, а затем открыла глаза, широко зевнув. А вот Артей проснулась только после того, как ее несколько раз окликнули. Но когда ее удалось разбудить, девушки переглянулись: царапины на лице дорфийки за ночь воспалились и выглядели жутко. Помимо этого, правый глаз, в который случайно попала локтем Крис, заплыл и покраснел.

— Да, — пробормотала Артей, разглядывая свое отражение. Теперь уж точно не удаться скрыть потасовку с эльмийкой, да и стыдно было появляться с таким лицом в Академии.

— Может замазать тональным кремом? — предложила Крис.

— Держи, через десять минут не останется и следа, — Мелисса протянула склянку. — Мазь приготовлена по рецепту моей бабушки, а она была прекрасным зельеваром.

Артей с сомнением посмотрела на склянку.

— Там случайно не яд?

Эльфийка рассмеялась.

— Десять минут и результат будет на лицо.

— А с чего ты решила мне помочь? — спросила дорфийка, вертя в руках склянку. В ее голосе прозвучало такое подозрение, что Вероника с Кристиной тоже выжидающе взглянули на Мелиссу.

— Нам предстоит следующие пять лет делить эту комнату. Поэтому я предлагаю заключить мир…И я прошу прощение за то, что оскорбила тебя. Я не считаю, что дорфы уступают в чем-то эльмам, — призналась девушка.

— Хм…я принимаю твои извинения, — величественно ответила Артей. После чего улыбнулась и подмигнула. — И ты меня прости за волосы, надеюсь они отрастут.

Девушки вместе рассмеялись. Алекс и Крис вздохнули с облегчением, им не хотелось быть свидетелями каждодневных склок и споров между соседками.

— Нас ждут в столовой, — напомнила Вендальд.

Первый день новой жизни в стенах великой Академии начался, даруя надежду всем, кто переступил через Золотой мост.

Вероника, она не могла найти место, которое назовет домом. И в это утро она еще не знала, что судьба свела ее с друзьями, которые в будущем разделят ее взгляды и устремления. Но в это утро девочка с искренним любопытством вместе с другими студентами обошла весь остров, чтобы влюбиться в него окончательно.

Глава 23

Ника, потянувшись, посмотрела на часы. Волшебница спрыгнула с кровати и легонько дотронулась до плеча Мелиссы.

— Просыпайся, — прошептала девушка, стараясь не разбудить соседок.

Артей повернулась на другой бок и натянула одеяло на голову, а Крис приоткрыла глаза.

— Который час? — сонно спросила она. — Пора на занятия? — встрепенулась девушка.

— Спи, — прошептала Ника, — сегодня выходной.

— А ты чего подорвалась? — спросила Кристина и, не дожидаясь ответа, заснула.

Вероника толкнула Мелиссу сильнее. Ведь когда было не надо, она просыпалась первой. Эльмийка открыла глаза и непонимающим взглядом посмотрела на Нику.

— Что? — спросила она.

— Седьмой час, табун уже наверняка прибыл, — напомнила девушка, набрасывая на плечи теплую куртку.

Мелисса подскочила, услышав о табуне, она спрыгнула с кровати, позабыв, что находится на «втором этаже» и с грохотом упала на ковер, перекинув ногой тумбочку. Косметика покатилась по полу. Артей испуганно подскочила в кровати, но, увидев переполох, устроенный подругами, повернулась на другой бок, бормоча себе под нос — «что нет ей покоя».

— На занятия? — вновь спросила Кристина, открывая глаза.

— Да спи ты уже!

Мелисса бросилась собирать упавшие вещи, но Ника схватила ее за руку.

— После наведешь порядок, а то мы опоздаем из-за тебя.

Девушки, хлопнув дверьми, Артей швырнула им вслед подушку, бегом вышли из общежития. Подруги замешкались, осмотрелись и направились к Золотому мосту!

Ника помахала рукой отцу. Тот улыбнулся в ответ и продолжил разговор с Одином Фрейдо.

Подруги едва прислушались к разговору, устремив взгляды на мост, ожидая появления табуна лошадей и настоящую амазонку.

В Академии всегда держали лошадей — в конюшнях, возведенных еще первым директором. Но, если когда-то для школы закупали только породистых чистокровных скакунов, то с годами осталась одна конюшня с двадцатью старыми рабочими клячами.

Драгон решил, что пора студентам стать настоящими наездниками и вернуть былую славу Академии. Ведь были времена, когда ученики школы получали призы на самых престижных конных соревнованиях. Лучшие наездники Мессории выходили из этих стен! Вендальд не понимал, как можно было предать забвению эти традиции.

Вероника два раза в своей жизни ездила верхом, и девушка не оценила покладистых лошадок, которые понуро выполняли команды. Вот и сейчас она ожидала увидеть обычных лошадей, на мост ее привело желание лицезреть амазонку, но девушку ожидал сюрприз.

Несколько десятков скакунов не бежали, нет, они практически летели, их ноги едва касались земли. Раскраска лошадей была самая разнообразная, под гладкой кожей играла развитая мускулатура.

— Невозможно, — воскликнула Мелисса. — Это же майры!

Драгон поймал взгляд студентки и улыбнулся ей. Лучшая порода верховых скакунов, выведенная амазонками — женщинами-воительницами — не только стоила баснословные деньги, но и приобрести их было практически невозможно. Амазонки строго следили за тем, чтобы их лошади попадали в достойные руки. Но Вендальду удалось уговорить несговорчивых дам продать ему пятьдесят скакунов за вполне умеренную плату. Вернее, уговорить их удалось Костеру Стоуну, который очаровал и воительниц. Они, невзирая на всю их воинственность, оказались простыми женщинами и поддались очарованию красавца-ведьмака.

Табун возглавляла женщина могучего телосложения, но отнюдь не мужеподобная, в брюках, рубашке и кафтане. Короткие черные волосы выбились из прически и топорщились в стороны, развеваемые ветром. Темная кожа блестела под первыми лучами солнца. Амазонку ничуть не смущал ее неухоженный вид. Ника улыбнулась, видела бы наездницу Джилас, да она в ужас пришла бы от одних только волос и грязных ногтей! Мелисса уже встречала амазонок, поэтому не женщина привлекла ее внимание, а черный жеребец, гордо бегущий впереди.

Табун несся прямо на магов и чародеек. Вероника испуганно сделала несколько шагов назад. Девочка не понимала, почему ни отец, ни Один, ни даже Мелисса не пытались избежать участи быть растоптанными под ногами лошадей.

— А нам не надо бежать? — пробормотала Ника, схватив отца за руку. Девочка благоразумно спряталась за спину отца, надеясь, что его магия защитит их. Но амазонка была знатоком своего дела, в двух метрах от директора Академии она резко пришпорила черного жеребца и весь табун замер.

Женщина спрыгнула на землю и отрывисто кивнула.

— Лорд Вендальд, моя королева держит свое слово. А также она просит принять подарок — этого жеребца, — женщина указала на черного скакуна, — его зовут Сталк, в переводе с нашего языка это означает непобедимый. Он вожак табуна — сильный и выносливый.

Драгон подошел к жеребцу и протянул руку, погладив Сталка по гриве. Это был достойный подарок, и тельдераск оценил его.

— Я благодарю королеву за столь щедрый дар. И прошу вас принять приглашение отзавтракать со мной и моим ближайшим окружением, пока королеве подготовят достойный подарок.

— А я могу познакомиться с тем, кто будет отвечать за майр?

— Не беспокойся, Ронейн, я за ними пригляжу, — оказывается на берегу был еще один наблюдатель — старик Брекли, заведующий конюшнями.

Амазонка улыбнулась старому знакомому, наблюдая за мужчиной, который хромая подошел к их компании.

— Как нога, смотрю, все еще беспокоит тебя?

— Да, — подтвердил мистер Брекли, — порой и магия не всесильна.

— Соглашусь, — женщина покосилась на тельдераска, — но волшебники часто преувеличивают ее силу.

Драгон Вендальд подумал, что Костера лучше посадить за стол рядом с Ронейн, он каким-то образом умудрялся каждую женщину расположить к себе.

Тельдераск попросил Одина проводить гостью в Академию, устроив ей экскурсию, а сам задержался на площади. Драгон подозвал дочь к себе и указал ей на табун.

— Нравятся? — поинтересовался он.

Ника кивнула, не находя слов, чтобы описать удивительных существ, которые не были похоже на обычных лошадей. Они дышали силой, мужеством и, судя по словам амазонки, ничего не боялись, готовые ринуться с горы по приказу хозяина.

Драгон отыскал белоснежного жеребца с черным пятном в виде звезды на лбу и умными карими глазами. Он приказал молодому послушнику подвести коня к дочери.

— Этого молодого жеребца зовут Ветер, ему всего два года, но он обещает стать великолепным скакуном. Конечно с опозданием, но это мой подарок тебе на тринадцатилетние.

Ника недоверчиво дотронулась до гривы коня и провела по ней рукой. Жеребец в ответ заржал и прикрыл довольно глаза.

— Теперь он и правда мой? — девочка чмокнула отца в щеку. — Спасибо, это самый лучший подарок.

— Я распорядился, чтобы ему выделили стойло в конюшне. Но присматривать за ним будешь ты, — заметил тельдераск.

Девушка согласно закивала, хотя и представления не имела, как ухаживают за лошадьми.

Вендальд хотел остаться с дочерью, но дела не могли ждать.

— В последние дни вижу тебя мельком, — пожаловался тельдераск.

— Засыпаю порой прямо за учебниками, — пожаловалась Вероника. — Но вечером обязательно загляну, закажи кухарке что-нибудь вкусненькое.

Мистер Брекли внимательно осмотрел лошадей, чтобы увериться, что в дороге никто не потерял подкову. Особое его внимание привлек жеребец, подаренный директору. Старик и впрямь слишком долго занимался лошадьми, поэтому мог без труда оценить любого скакуна по достоинству. Мистер Брекли протянул девочкам куски сахара.

— Покормите их, они это любят.

Табун перегнали в конюшни, которые еще месяц назад были отремонтированы. Ника лично проследила, чтобы ее подарок разместили с комфортом. Мистер Брекли только подсмеивался над девочкой, но с серьезным лицом выполнял ее распоряжения.

Мелисса вызвалась помочь на конюшне. Девушка любила лошадей, но ее мать запретила ей заниматься верховой ездой после смерти отца, который погиб на скачках. Мелиссе было семь лет, когда мать распродала великолепную конюшню с лучшими скакунами во всей Эльмии. Мать девочки, страшась повторения истории, запретила дочери и думать о скачках!

Мелисса — всегда такая сдержанная — удивила Веронику, когда пять минут хвостиком ходила за мистером Брекли, выпрашивая у него разрешение прокатится на майре. Старик ответил отказом. Но Мелисса не отступала. Впрочем, эльмийка никогда не отступала.

— Пару кругов по загону.

Девушка, нарушая образ снежной королевы, с радостью обняла старика. Тому с трудом удалось уклониться, чтобы избежать поцелуя в щеку.

— Выбери жеребца, пока я не передумал, — поторопил старик девочку нарочито строгим голосом.

Эльмийка не сомневалась ни секунды, ее взгляд скользнул по скакуну с рыжей гривой. Старик отрицательно покачал головой, Облако — так звали жеребца — был слишком игривым.

— Ну пожалуйста, — попросила Мелисса.

Старик посмотрел на загон с полтора метровым забором.

— Два круга, — сказал он, — не торопясь. Надеюсь, ты точно ездила верхом?

Мелисса утвердительно кивнула.

— Поверьте, ничего не случится. Я умею обращаться с лошадьми.

Старик сам оседлал лошадь, подал девушке хлыст.

— Будь осторожна! — еще раз предупредил он.

Вероника с опаской посмотрела на рыжего жеребца. Страшно было взобраться и на простую лошадь, а этот скакун мог просто сбросить наездницу. Амазонка не солгала, когда сказала, что майры очень своевольны и не всем они готовы подчиниться.

Ника хотела было остановить подругу, но стоило увидеть ее взгляд, и девушка поняла — эльмийку не переубедить.

Мелисса потянула жеребцу еще один кусок сахара, она нежно погладила его по гриве.

— Красавец мой, — прошептала она так, чтобы ее никто не услышал.

Один послушник держал жеребца под узды, а другой хотел помочь девушке сесть в седло. Эльмийка, однако, жестом отказалась от помощи и самостоятельно вскочила на жеребца. Старик приказал закрыть загон.

Мелисса пару минут поглаживала коня по шее, шепча ему что-то на эльмийском языке.

Ника не поверила своим глазам, когда увидела, как подруга, великолепно держась в седле, как будто она в нем родилась, со скоростью ветра помчалась по загону. Жеребец слушался каждое ее движение, казалось скакун и его наездница слились воедино. Мелисса промчалась перед удивленными послушниками, а у мистера Брекли округлились глаза. Эльмийка нарушила приказ, она направила Облако на деревянный загон, но скакун прекрасно преодолел препятствие. Мелисса направила жеребца к мистеру Брекли, как и амазонка, остановившись в последнюю секунду.

Старик от удивления забыл наказать девушку за нарушение приказа.

— Пожалуй, ты можешь приходить пару раз в неделю на индивидуальные занятия, — разрешил он. — И приходи в конюшню в любое время.

А про себя старик подумал, что, наконец-то, Академия вернет свою славу. А если повезет, то среди студентов найдется еще парочка умелых наездников.

Подруги вместе вернулись в общежитие: волшебница не удержалась от вопроса.

— Зачем лгала, что мать и близко не подпускает тебя к лошадям? — недовольно спросила она.

— У меня нет привычки лгать, — отрезала Мелисса, подумала и добавила, — по крайней мере без причины. У нас была огромная конюшня, отец занимался разведением новых пород. Когда его не стало, мама распродала всех лошадей…Понимаешь, как только я научилась ходить, отец сразу же посадил меня на пони. Да я лучше ездила верхом, нежели ходила. А когда отца не стало, мама запретила даже подходить к лошадям. — Мелисса не стала рассказывать, что проплакала целый месяц, когда мать продала ее пони. Он оставался единственным другом, которого отняли и отдали другим эльмам. — У нас по соседству живет старая леди, в молодости она не раз побеждала на скачках, а потом всегда держала несколько чистокровных лошадей. В память об отце она разрешала мне приходить в ее конюшню. Она многому научила меня…Конечно, мама ничего не знала. Узнай она…она бы заперла меня в комнате!

— Неужели твоя мама не догадывалась, где ты пропадаешь? — спросила Ника.

— Для этого она была слишком занята собой, — нахмурилась Мелисса.

— Понятно…Боюсь, мне никогда не стать такой наездницей как ты, — сказала Вероника, чтобы поддержать подругу.

— Поверь, это не так сложно! Главное любить лошадей и уважать их. Лошадь — это друг, — девушка улыбнулась, — и иногда — самый верный, — добавила она.

Артей, завернувшись в одеяло, все еще спала. Крис сидела на полу, обложившись книгами, готовясь к семинару.

Так уж получалось, что девушки предпочитали заниматься в спальне, а не в гостиной. Отношения с соседками, делившими с ними гостиную, в том числе и принцессой, не сложились.

Крис вздохнула, увидев волшебницу и эльмийку.

— Ничего не могу понять, — пожаловалась она. — Неужели в здравом уме можно в этом разобраться?

Брат Озерик преподавал студентом не только историю, но и этималогию. Это был довольно сложный предмет, повествующий об использование магии, зелий и волшебства. Были зелья, которые разрешалось готовить, но не использовать. О других нельзя было и помыслить: они относились к запрещенным. Понять иногда грань между правилами, предписаниями, рекомендациями и нарушением закона было сложно.

А вот что касалось использования магии в чистом виде, здесь дело обстояло еще сложнее.

К тому же брат Озерик придерживался старой школы преподавания. В аудиториях на его лекциях царила всегда тишина. Нарушение дисциплины строго каралось. А уж как монах не любил прогулы, особенно по неуважительным причинам. Вот и на выходные Озерик задал студентам повторить предыдущие темы и подготовится к семинару. Служитель раздал перечень вопросов и список книг, где они могли были найти ответы.

Артей, просидев вечер за книгой «Грань магии: использование волшебства в обычной жизни», сказала, что она, скорее всего, завалит семинар, а зимой зачет точно не сдаст с первого раза, а может и со второго. Крис же не оставляла попыток освоить сложный предмет. В течение трех вечеров она штудировала книги, но результат оставался почти нулевым.

Вероника с жалостью посмотрела на подругу. Времени помочь не было, через час у них был первый семинар у Костера Стоуна.

— Я обещаю — вечером помогу, — сказала Ника.

Валия благодарно кивнула и с удовольствием захлопнула все книги.

Так уж сложилось, что любимым преподавателем всех первокурсников стал Костер Стоун. На его лекциях было не только интересно и весело, но и время летело незаметно. К удивлению самого ведьмака — ему без труда удалось вызвать интерес студентов к своему предмету. А на его факультатив записалось первокурсников больше, чем требовалось. Костеру пришлось отсеять тех, кого больше привлекали его синие глаза, а не предмет. А тех, кто интересовался самим преподавателем, было немало! Студентки подкарауливали Костера в коридорах, они то и дело подходили к нему с глупыми вопросами, а некоторые подбрасывали в его кабинет сувениры и безделушки. Но по-настоящему фанатки ведьмака преследовали Доти Брустер, которая много времени проводила со Стоуном. Нажила себе неприятностей и мисс Джессика Мулье, которая имела неосторожность принять приглашение красавца-преподавателя на ужин.

Дело дошло до того, что на совете Академии монахи подняли вопрос о моральном облике некоторых преподавателей, намекая на Стоуна. Драгон чтобы разрядить ситуацию отправил ведьмака с миссией к амазонкам на несколько дней. Но стоило ему вернуться, и студентки старших курсов принялись ухаживать за преподавателей с удвоенной энергией.

Костер к тому же был, пожалуй, самым либеральным преподавателем. Вот и сейчас стоило подругам опоздать на несколько минут из-за Артей, которую никак не удавалось разбудить, ведьмак не стал отчитывать девушек, жестом пригласив их быстрее занять свои места.

Мелисса недовольно осмотрела сырую лабораторию с дымящимися котлами, неожиданно она замерла, дернула Нику за локоть и указала на темный угол, в которой собственной персоной сидел брат Озерик.

Монах тестировал новых преподавателей, которые были наняты с испытательным сроком. Но уже все в Академии знали, что с особым вниманием старик относится к Стоуну, не пропуская ни одной из его лекций.

— Старый гоблин не успокоится, пока не избавится от Стоуна, — пробормотала недовольная Мелисса.

Вероника с опаской посмотрела на старика. Она отгоняла от себя грустные мысли. Отец никогда не позволит уволить Костера, ведьмак отличный преподаватель и не виноват, что студентки не дают ему прохода.

— Я слышала, что Озерик собирается провести в конце недели письменные работы по всем предметам, желая выяснить, чему научились студенты. И если мы не справимся с зельеварением, Стоуну придется несладко, — прошептала Артей, разворачивая тетрадь.

Костер прервал объяснение. Он выжидающе посмотрел на подруг.

— Неужели еще не наговорились? — спокойно спросил он.

Девушки покраснели, виновато поглядывая на преподавателя.

Вероника пообещала себе, что больше и слова не проронит на занятиях ведьмака. Не хватало еще, чтобы из-за нее у монаха появилась возможность указать молодому коллеге на его ошибки.

Остальные студенты почувствовали, что лучше сегодня помалкивать. В течение всего семинара первокурсники вели себя показательно. На каждый вопрос преподавателя было несколько желающих ответить. Костер удивился воцарившейся тишине, ведь он привык, когда студенты не боялись делать предположения и задавать вопросы. Ведьмак считал, что рабочий шум только помогает закреплять знания!

Семинар закончился, но студенты не стали расходиться, их попросила задержаться Пинк. Эльмийка делила одну спальню с принцессой Фаран. И ее отношения с Артей оставляли желать лучшего.

— Меня просили передать, что сегодня мы должны выбрать старосту нашей группы. Мы уже достаточно знаем друг друга, и профессор Фрейдо считает, что старосты станут его помощниками. Ах да, профессор просил, чтобы к его паре мы уже избрали старосту, — сообщила эльмийка. — Я предлагаю провести голосование сейчас же. Но сначала пусть желающие выдвинут свои кандидатуры, — затараторила девушка. Не дав никому опомниться, она сразу же заявила о желании стать старостой, пообещав, что справится с возложенными на нее обязательствами. Себе в плюс девушка поставила пунктуальность, ответственность и способность сплотить группу. Эльмийка закончила свой монолог улыбкой, надеясь, что ее изберут без голосования…Правда, улыбка сползла с ее лица, когда Артей во всеуслышание заявила, что она никогда не согласится с кандидатурой эльмийки.

Девушки обменялись злыми взглядами.

Вероника спрятала улыбку, не желая обидеть Пинк, но согласиться с назначением эльмийки, было равносильно выбору головной боли на следующие пять лет!

— Кто еще хочет стать старостой? — с вызовом спросила Пинк.

Желающие оказались. Первым руку поднял Мариус — дорф, который успел хорошо себя зарекомендовать, руку подняла Мелисса, еще один волшебник и к общему удивлению Макс.

Ника и Джон переглянулись, удивленные поступком брата. Вероника виновато посмотрела на Мелиссу, она собиралась поддержать брата, а не подругу. Пинк же побагровела от возмущения, она искренне верила, что лучше остальных подойдет на роль старосты. Провели тайное голосование, и к всеобщему удивлению с перевесом в один голос победил Максим! Пинк не выдержала и разразилась гневной тирадой в адрес волшебника, который на ее взгляд не мог упорядочить и собственный график, а справиться с группой и ничего не перепутать…

— Из-за тебя наша группа окажется на отстающих позициях! — выкрикнула она.

Досталось и Нике с Джоном, их обвинили в том, что они поддержали Макса — «следуя зову крови!»

В спор вступили и остальные студенты. Ссора обещала вылиться в настоящий скандал, который мог расколоть группу. Вероника плюнула на дипломатию и хорошее отношение к Пинк, высказав претензии и в ее адрес, понимая, что их отношения после этого резко ухудшатся.

Костер, наблюдающий со стороны за выборами старосты, понял, что пора вмешаться в ссору и примирить студентов, ведь они сами сделали свой выбор в пользу Максима.

Стоун поздравил юношу с победой, заверив, что он не сомневается, что тот прекрасно справится со всеми обязанностями.

Пинк, тайно вздыхавшая по ведьмаку, как правда и другие студентки, с умилением посмотрела на Костера. Если он считал, что волшебник справится…Конфликт был благополучно разрешен.

И уже Макс торопил однокурсников, напомнив, что опаздывать на лекцию профессора Одина нельзя. Тот не либеральничал со студентами и после себя не разрешал никому заходить в аудиторию.

Студенты поспешно собрали ученические принадлежности, одни попрощались со Стоуном, а другие должны были еще встретиться с ним на факультативе.

Брат Озерик так и не покинул угла, но о нем, кажется, забыли не только студенты, но и сам Стоун. Монах с интересом наблюдал за голосованием, конечно, он выбрал бы другую кандидатуру, а не вечно все путающего Максима, к тому же нарушающего школьные правила. Но Драгон решил в этом году, что студенты сами должны были выбирать старост. Еще одно новшество, которые в этом году сыпались как из рога изобилия.

— Костер у вас сейчас окно, — заметил старик, заглянув в бумаги, — не уделите ли мне минут десять, если конечно вы сейчас свободны? — попросил монах.

Стоун кивнул и предложил пройти в учительскую.

— Я бы предпочел поговорить наедине, можно прямо здесь, — настоял Озерик.

Ведьмак сел на преподавательское место. Он знал, о чем пойдет речь. Наверняка старик собирался подать прошение на имя Драгона с пожеланиями снять молодого преподавателя с занимаемой должности — в связи с профессиональным несоответствием.

— Я слушаю, — вежливо сказал Костер, тяжело вздохнув, ожидая услышать неприятный вердикт.

— Я посетил немало ваших лекций, а сегодня присутствовал на семинаре, — начал издалека старик. — Не вижу причин ждать неделю результатов аттестации, я готов уже сейчас огласить ее.

Ведьмак напрягся, хотя легкая улыбка не исчезла с его лица.

— Признаться честно, когда профессор Один предложил вашу кандидатуру в качестве нового преподавателя Академии, я был против. Но настоятель согласился взять вас с испытательным сроком. Так вот, сегодня я с радостью готов признать, что я…ошибся!

Костер вздрогнул, он подумал, что ослышался.

— О, не удивляйтесь, Костер. Я ни на секунду не сомневался в ваших знаниях, но у вас не было опыта педагогической практики, и я сомневался, что вам удаться, чему-нибудь научить студентов, — признался монах.

— Не сомневались в моих знаниях? — переспросил недоверчиво Стоун, ведь монах терпеть его не мог еще с тех пор, когда ведьмак был студентом. За его отчисление на пятом курсе брат Озерик ратовал больше остальных преподавателей.

— Вы были одним из лучших студентов на своем курсе, — признал монах. — Да и одним из самых блестящих студентов за всю мою преподавательскую карьеру.

Костер вспомнил, как на заключительных экзаменах ему снизили балл, на этом настоял брат Озерик.

— Я думал, вы мечтали добиться моего исключения из Академии, — признался Стоун.

Старик рассмеялся.

— Когда, Костер, вы поработаете с мое, то поймете, нет ничего хуже, чем наблюдать, как очень способный ученик зарывает свой талант в землю…Вы, так и не повзрослели к пятому курсу, но, как вижу, жизнь научила вас тому, чему не смогли мы…

Монах поднялся со стула.

— Ах да, совсем забыл. Студенты пятого курса, занимающиеся генетикой, просили настоятеля, чтобы вы сменили их преподавателя брата Фрейдлина. Но старик всю свою жизнь отдал преподаванию и заслуживает, на мой взгляд, уважения. Я принял решение, что он так и будет читать им лекции, а вам хочу предложить вести у пятикурсников семинарские занятия. Что скажете, Костер. Потяните пару лишних часов?

Ведьмак от удивления молчал. Он уже давно перестал верить в чудеса, но, наверное, зря.

— Я…потяну! — согласился он.

— Отлично, зайдите ко мне после лекций, я введу вас в курс семинарских занятий.

Монах уже был у двери, когда Стоун окликнул его.

— Спасибо, — просто сказал он.

— Не за что. Я принимаю во внимание интересы студентов, — пояснил монах.

— Спасибо за то, что терпели меня студентом, — уточнил ведьмак.

Монах улыбнулся, кивнул и вышел.

Костер дождался, когда в коридоре стихнут шаги, и издал радостный крик. Он, правда, быстро взял себя в руки, не хватало еще, чтобы его увидели студенты. Танцующий преподаватель, разговоров хватило бы на неделю! Монах был не прав, когда решил, что жизнь многому его научила. Нет, ему еще предстоит учиться, как и его студентам. Жизнь слишком непредсказуема, подумал ведьмак. А он стал уже забывать об этом!

Глава 24

Вероника выскользнула из общежития. После одиннадцати часов вечера двери закрывали. Для девушки, правда, были сделаны послабления. Ведь время от времени она ночевала в доме отца. Иногда они просто молчали, любуясь пламенем камина, или играли в шахматы, уроки Спайка не прошли даром. Бывало заходил на огонек Костер Стоун или Один Фрейдо. Ведьмаку девочка всегда была рада, с ним было легко, и можно было узнать последние сведения о Спайке. А вот профессора Фрейдо Ника побаивалась, впрочем, как и другие студенты. Конечно, он был справедлив, но строг, как и брат Озерик.

Вероника позвала отца… тишина. Не удивительно, Вендальд часами занимался делами в кабинете. Девушка вбежала на второй этаж, ей не терпелось поделиться впечатлениями о Ветре. Рядом с открытой дверью Ника покачала головой. Отец опять обсуждал дела с Фрейдо и Стоуном. Девушка потянула за ручку двери, когда, услышала имя своей матери. Подслушивать было нехорошо, но, видимо, только так Вероника могла узнать что-то о прошлом. Ведь оказалось, то отец уходит от неудобных вопросов с такой же виртуозностью, как и Готрик.

— Поверь, ты пожалеешь о своем поступке в самое ближайшее время, — заявил Один. — Обратиться в Сенат — это глупо и безрассудно!

— На этот раз я соглашусь с Фрейдо, — спокойно, не повышая голос, вмешался Костер. — Василиса мертва, ей уже все равно где покоится ее тело. Хорошо еще, что тайная стража разрешила захоронить ее в мире людей, не настояв на букве закона.

— Только я не вижу ничего в этом хорошего! — возразил Драгон. Он с силой ударил по столу, но мраморный исполин выдержал удар.

На пару минут в кабинете воцарилась тишина.

Один и Фрейдо молча смотрели на руку тельдераска.

— Мне не все равно! И ей было бы не все равно! — уже спокойнее закончил Драгон. — Я знаю — те обвинения, которые выдвинули против нее, ужасны. Но я не сомневаюсь, что она была невиновна…

Один поднялся, с трудом удержавшись, чтобы не отшвырнуть стул.

— Так считаешь ты, а не стражи и суд, — возразил он. Фрейдо не испугался тяжелого взгляда настоятеля, не отвел глаз. — Если ты поднимешь это дело, то подумай о резонансе, которое оно вызовет. Ты настоятель Академии, ты пример для других. Тебе простили незаконнорожденную дочь, простили нарушенные клятвы. Но лимит всепрощения исчерпан. Если ты заявишь, что Василиса была невиновна, этого тебе не простят. Ванды быстро вспомнят подробности той истории. Ведь тогда многое умолчали ради сенатора Мелари. Но противники твоего назначения и твоей политики с удовольствием используют шанс, который ты им дашь. Престиж Академии будет подорван…

— Престиж Академии, — повторил тельдераск, усмехнувшись. — Это все что тебя волнует? — горько спросил он.

— Я заместитель директора Академии! Я всю жизнь посвятил этой школе…Ты хоть можешь представить какую работу мне пришлось провести, чтобы количество студентов из трех королевств было равным? Чтобы хотя бы в школе отношение к валиям изменилось? — Фрейдо навис над столом. — А ты Драгон, о чем волнуешься ты? Может о Веронике? Если так, то подумай, что будет с ней, когда она узнает правду. Когда все в этой школе узнают полную версию событий, а не урезанную. Готрик Мелари в прошлый раз лишился своего звания сенатора. После приговора он превратился в старика и так и не отошел за эти годы…Ты возглавляешь Академию, общаешься с дочерью, неужели ты готов всем рискнуть ради призрачной надежды перезахоронить тело Василисы. Зачем?

Костер хранил молчание. Он не любил споры. К тому же чувствовал, что каждый из друзей прав.

— Ваш спор ситуацию не изменит, — сохраняя спокойствие, заметил он. — Что касается твоего запроса Драгон. Сенат ответит отказом. Им незачем ворошить прошлое. Василису судил высший трибунал, а лучшее доказательство ее вины — это побег…Но, ведь можно и не обращаться в Сенат. Мы можем тайно перевезти ее тело в Мессорию. Никто и не узнает, что ее перезахоронили.

— Это нарушение закона! — буркнул Фрейдо, но уже гораздо спокойнее.

Тельдераск покачал головой.

— Дело не в погребение. Я хочу, чтобы Сенат поднял дело и пересмотрел его.

Один Фрейдо помнил тот день, когда узнал об аресте Василисы. Обвинения, предъявленные ей, были серьезны — измена и убийство. Поверил ли он? Сложный вопрос. Несколько лет дружбы твердили — нет, это неправда, а доказательства говорили да. Заседания проходили при закрытых дверях, дань уважения сенатору Мелари. Вердикт был однозначен — виновна. Наказание смертная казнь.

Костер тоже окунулся в воспоминания. В школьные годы он, Василиса и Один были не разлей вода. Потом их дороги разошлись. Вася окунулась во внешнюю политику, она стремительно делала карьеру, носилась по всей Мессории, пытаясь доказать деду, что может добиться высот без его помощи. Один застрял в Академии. А сам Костер так погряз в собственных проблемах, что ему было не до друзей.

Но, когда он узнал об аресте Василисы, то пытался встретиться с ней. Ему отказали. Костер впервые за долгие годы обратился к отцу с просьбой, но тот не захотел вмешиваться в это дело. Неудивительно, он всегда был противником политики Готрика Мелари. А потом известие о побеге Василисы, что считалось невозможным. Костер знал, что Василиса не обратится за помощью к деду, чтобы не навлечь на него дополнительные неприятности. Ведьмак знал, где девушка попытается скрыться, хотя стража следовала за ней по пятам.

— После побега Василисы я видел ее, — признался Стоун.

— Что? — недоверчиво спросил Фрейдо.

— Я подделал документы и помог Василисе перебраться на нейтральную землю, а затем в мир людей.

Вендальд и Один молча уставились на ведьмака.

— И не надо на меня так смотреть, — пробормотал Костер. — Я укрывал беглую преступницу, подделал документы, не стану же я кричать об этом на каждом углу!

— Не могу поверить, что ты пошел на это. А если бы тебя арестовали? — спросил Фрейдо.

Костер пожал плечами.

— Я не мог поступить иначе…Но Один прав, Драгон, если суд пятнадцать лет назад не разобрался в чем дело, теперь он и подавно ничего не выяснит.

— Если сегодня день признаний, — усмехнулся тельдераск. Он никому не рассказывал о том, как познакомился с Василисой, хотя и понимал, что многие после его назначения гадали — как и где. — Я впервые увидел Василису в зеркале судьи за несколько месяцев до того, как познакомился с ней…А когда понял, что ей грозит опасность, то не смог не вмешаться. Я помог ей с ее группой добраться до Гридии, после чего вернулся в обитель. Служители строго относятся к соблюдению обетов и клятв, одна из которых — невмешательство в события. Я не пытался скрыть свой проступок: на совете служителей судья Феникс вмешался в разбирательство и мое наказание смягчили дополнительными часами работы в архиве. Но я все еще имел доступ к зеркалам…я всего лишь иногда хотел увидеть Василису, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Зеркала подчиняются полностью только судьям, но все же я смог увидеть арест Василисы, а затем в зеркале будущего — ее казнь.

— Так ты знаешь, что произошло в Гридии и…

— Когда я увидел ее казнь, то вместо того, чтобы посмотреть прошлое, сорвался с места. Я боялся опоздать, боялся, что увиденное станет реальностью. Я до сих пор обвиняю себя за это. Если бы я только увидел, что в действительности произошло…

— Василиса не могла бежать сама, это ты помог ей, — догадался Костер.

— Это было все, что я мог сделать, — тихо согласился Драгон. — Мои братья по обители пришли за мной, и в этот раз даже судья Феникс не смог мне помочь.

— И какое последовало наказание? — тихо спросил Стоун.

— Неважно, — пожал плечами Драгон.

— Какое? — настойчиво повторил ведьмак.

— …Стазис Кенвара, — нехотя признался тельдераск.

— Ты шутишь?! В последний раз это наказание использовали еще во времена принца Страджиса.

— У тельдерасков свои обычаи.

— Четырнадцать лет заключения? — немного успокоившись, спросил Костер.

— Тридцать, — усмехнулся тельдераск, — но мое наказание заменили на несение службы в этой Академии.

Вероника, не прислушиваясь к дальнейшей беседе, выскользнула из дома, не замечая катившихся по щекам слез. Но почему ей всю жизнь лгут?

«Обвинение в измене и убийстве», вспомнила девочка. Неужели ее мать могла кого-то убить? Вероника оживила в памяти образ светловолосой девочки из видений.

Нет, твердо ответила Ника, она не могла совершить эти страшные преступления.

— Ну же, помоги мне, дай ответ…

«Василиса Мелари магией отшвырнула старый шкаф в сторону и подошла к стене, приложив руку к камням. Раздался скрип, и в кладке появилось углубление, на которое девушка капнула свою кровь.

Вероника удивленно осмотрелась, не сразу догадавшись, что в этот раз видение ее занесло на чердак поместья Мелари. Девочка подошла к матери, едва узнав ее. От той юной улыбающейся девушки остался только портрет в галереи, Василиса выглядела резко повзрослевшей. В ее глазах погасло пламя, лицо стало угловатым.

В тайнике было пусто, хотя, судя по крику — Василиса не нашла искомое. Девушка облокотилась о стену и закрыла глаза, жилка на ее виске вздулась.

— Мама…

Вероника подошла ближе и присела на корточки напротив девушки, заглядывая ей в лицо, гадая, что произошло с ней? Василиса вздрогнула и подняла взгляд. Вероника протянула ладонь, чтобы прикоснуться к ее лицу.

— Ты видишь меня?

Василиса резко встала и, не обращая внимание на девочку, настороженно подошла к двери. Раздался неуверенный стук.

— Госпожа…

Василиса распахнула двери и втащила в комнату испуганную горничную.

— Госпожа, там тайная стража. Миледи, у них ордер на ваш арест.

— Задержи их, — приказала Василиса.

— Но, госпожа…граф с графиней скоро вернутся. Сенатор все уладит.

— Выполняй!

Василиса отрицательно мотнула головой, она не знала, как объяснить, что дед ей уже не поможет, она имела глупость ввязаться в дело, которое не потянула. Дороги назад уже не было.

— Я прошу тебя, Марлет, спустись в холл и скажи, что я буду через несколько минут…Прошу тебя.

Домовая по-новому взглянула на хозяйку, в ее глазах появился страх, видимо, она только осознала всю серьезность ситуации.

— Я отвлеку их миледи, — пообещала она. Служанка направилась к двери, но потом остановилась и кинула взгляд на молодую хозяйку.

— Иди, — поторопила девушка.

Василиса спустилась по невидимой лестнице вслед за домовой, но если та направилась в холл, то девушка выбрала другой путь. Она спустилась по лестнице, дальше через галерею, направилась в коридор, ведущий к потайной двери, о существовании которой не знали даже слуги.

Василиса не успела вздохнуть полной грудью, как солнце ослепило ее. Девушка зажмурилась, но стоило ей открыть глаза, как она увидела перед собой несколько мужчин в одежде тайной стражи. А прямо перед юной Мелари возникла знакомая фигура седовласого мужчины.

— Не двигайтесь, миледи. Не осложняйте своего положения.

Вероника внимательно смотрела на незнакомые лица стражей, а также незнакомца-старика. Василиса вздрогнула, она сделала один шаг назад, но вовремя опомнилась, догадавшись, что все пути к отступлению были перекрыты. Ведь ее тайник с документами исчез. От тайной стражи было не сбежать и не скрыться, девушка понимала, что упустила время, хотя еще не все было потеряно.

— Поместье окружено нашими стражами, — заметил седой волшебник, — советую сдастся без сопротивления.

— В чем вы меня обвиняете? — спросила волшебница, озираясь по сторонам.

Глава тайной стражи — Бролер побагровел, капельки пота выступили у него на лбу. Волшебник достал платок и вытер бисер пота.

— Леди Мелари, вы обвиняетесь в измене и в шпионаже на Гридию. Это ордер на ваш арест.

Василиса побледнела, отступила на шаг, а глава стражи продолжил.

— Сегодня ночью были совершены нападения на членов вашей группы. Четверо из них убиты, а пятый в тяжелом состоянии доставлен в больницу. Он пришел в сознание на несколько минут. Так вот — в нападавшем — он узнал вас.

Старик не успел договорить, Василиса протянула руку, и седой волшебник упал на землю, корчась и держась за горло. Он на глазах багровел, задыхаясь. Но стражи использовали магию, и Василиса отлетела к стене, все еще пытаясь убить волшебника. Силы были несопоставимы, у девушки не было ни одного шанса сбежать.

— Наденьте на нее наручники, — приказал глава тайной стражи,поднимаясь с колен».

Василиса открыла глаза, она вновь оказалась на территории Академии, а не в особняке Мелари. Ноги сами привели девочку к берегу, но там она не задержалась.

Если поторопиться, рассчитала Ника время, то к занятиям она успеет добраться до поместья Мелари и вернуться обратно, никем не замеченная. Волшебница побежала к тренировочному залу, в котором хранились метлы студентов. Но обнаружив дверь запертой, девушка встала перед дилеммой — пойти спать или же взломать замок, понимая, что утром взлом обнаружат. Впрочем, исключение из школы ей не грозит, тельдераск не позволит выгнать дочь.

Вероника вытащила шпильку из прически, к которой приложила руку Мелисса. Вот за этим действием — вскрытием замка, причем неудачным, ее застали братья. Джон удивленно смотрел на шпильку в руках сестры, а Максим заявил, что она неправильно действует, и он может справиться с этим быстрее ее, не оставив следов взлома. Джон толкнул брата.

— Ника, зачем тебе ночью метла? Макс, неужели ты забыл, что теперь староста и должен следить за порядком?

Парень пожал плечами.

— Никак не могу к этому привыкнуть, — признался он. — А Джон прав, зачем тебе метла?

— А вы почему не в общежитии? — в свою очередь спросила Веронкиа, злясь, что ей помешали.

— Знаешь, это не мы пытаемся взломать замок, — буркнул Джон.

Ника вздохнула.

— Мне надо поговорить с Готриком, сегодня же.

— Ночью?!

— Это очень важно, — прошептала девушка. — Желаете помочь, милости прошу!

Джон не сводил с сестры внимательного изучающего взгляда, он медленно кивнул брату.

— Помоги ей, — согласился он.

Максим нахмурился и отрицательно покачал головой, скрестив руки на груди.

— Предлагаю всем отправиться спать, а утром поговорить с Драгоном.

— Серьезно? Решил включить старосту? — обиделась Ника, возвращаясь к попытке вскрыть замок.

— Всю жизнь ты и Джон пытались отговорить меня от бредовых затей, наверное, настал мой черед уберечь тебя от глупости.

— Моя мать была арестована по обвинению в измене и убийстве, суд счел ее виновной, — после раздумий призналась девушка.

Братья переглянулись. Они тоже подозревали, что в прошлом Василисы есть тайны, но они не думали, что речь идет о преступлениях.

Максим больше не спорил, он присел на корточки и забрал шпильку из рук сестры. Раздался щелчок.

— Спасибо, — прошептала Ника, а затем с благодарностью улыбнулась, когда увидела, что братья тоже взяли свои метлы.

— Эй, ты же не думала, что мы оставим тебя? — хмыкнул Джон.

— Тем более что все женщины не ориентируются в картах, еще заблудишься.

Вероника удивленно косилась на братьев, они не задали ей ни одного вопроса, будто не было ее признания о прошлом Василисы. Но девочке хотелось поделиться, получить совет, услышать мнение братьев, поэтому она пересказала подслушанный разговор, умолчав только о роли отца и Костера Стоуна в судьбе Василисы.

Вероника управляла метлой и не видела лиц братьев, но они хранили молчание.

— Ничего не скажите?

— Фрейдо прав, не стоит ворошить осиное гнездо.

Ника недоверчиво посмотрела на Максима.

— Речь идет о моей матери, — напомнила она.

— Поэтому я и лечу с тобой.

Локк, открыв двери, замер, увидев молодых хозяев.

Готрик спустился в холл в своем смешном колпаке и длинной ночной рубашке в оборочках. Джилас спустилась вслед за мужем, увидев детей, она схватилась за сердце, испугавшись, что их просто выставили из Академии, но волшебница вовремя вспомнила о Драгоне.

Вспорхнула Сент-Луис, развлекаясь происходящим.

— Мои сладенькие внуки, и что вам не спится такой замечательной ночью? Вот я бы с удовольствием прилегла бы и сомкнула глаза, но увы — призраки не спят…и не едят и…

Вероника, не здороваясь, попросила деда пройти в кабинет.

Сент-Луис усмехнулась.

— О, так мы прилетели задавать вопросы. А что же мы все не узнали у своего папочки? Между прочим, как там поживает очаровательный тельдераск?

Вероника сверкнула глазами, смерив Сент-Луис тяжелым взглядом. Если раньше она с улыбкой относилась к выходкам графини, то сейчас ей было не до ее саркастических высказываний и глупых шуток. Сент-Луис попятилась, в девочке просыпалась настоящая сила, ведь в ее жилах текла кровь тельдерасков. Графиня щелкнула пальцами и исчезла. Джилас опустила взгляд, она успела заглянуть в глаза внучки, чтобы понять, девочка была и впрямь похожа на Василису, не внешностью, а сутью. А чем закончилась история внучки, графиня вспоминала каждый день.

Слуги покинули в холл, оставив семью Мелари наедине.

Готрик покосился на супругу. Он тоже заметил, что Ника со скрещенными на груди руками, с ледяным и в тоже время обжигающим взглядом, как никогда была похожа на мать.

— Пятнадцать лет назад — до прихода к власти императора Мардука — Гридия была объединена вампирами.

— Я знаю, но сейчас меня мало интересует политика.

— Знаешь? — уточнил старый маг, понимающе кивнул. — От мальчишки-вампира, — догадался он.

— И Спайка тоже трогать не надо! — вспылила девочка.

— Если бы все было так просто — добро и зло, — Готрик покачал головой. — Ванды, обращенные вампирами и оборотнями, при проведении определенного обряда, становятся марионетками тех, кто их создал. Они теряют собственную волю, забывают о привязанностях и родных. По приказу хозяина они готовы убивать, и к сожалению, эти случаи имели место быть, поэтому в Мессории так и ненавидят мутантов.

— Спайк никогда…

— История твоей матери только подтверждает, что гридам нельзя верить.

Вероника покачала головой.

— При чем здесь Гридия и моя мать?

— После Академии Василиса поступила на службу в дипломатический корпус. Она прошла стажировку в Дорфии, затем было посольство в Эльмию. Она могла достичь любых высот, но ей хотелось большего. Возможно, я, не понимая того, повлиял на ее выбор. Двадцать лет назад я поддерживал политику возобновления отношений с Гридией. Старый король вампиров, он вел переписку с отцом короля Альфреда. И я верил, что мы можем написать новую историю. Верила в это и Василиса. Она обратилась в Сенат с просьбой направить ее на Темный остров в качестве парламентера. Ей отказали. Затем она обратилась к главе тайной стражи, который запретил ей покидать Мессорию. Василиса нарушила приказ. В течение нескольких месяцев мы считали их группу пропавшей без вести. Ни я, ни Джилас — мы не надеялись увидеть внучку. Но она вернулась, успев побывать в Гридии. Василисе грозил арест, но я вмешался и ее отправили в поместье до выяснения всех подробностей…Твоя мать изменилась настолько, что я даже не узнал ее, но она молчала и мне оставалось только предполагать, что она скрывает. Меня не было в особняке, когда тайная стража арестовала ее…Василису обвинили в сотрудничестве с Гридией и убийстве членов собственной группы…Я присутствовал на суде, вернее на одном из слушаний. Один из членов группы Василисы остался жив после нападения, и он свидетельствовал против твоей матери. Улик было более чем предостаточно. А потом…

— Не надо, я знаю о приговоре и ее побеге. Ты считаешь ее виновной? — еле слышно прошептала Вероника.

Готрик не спешил с ответом. Ему никогда было не забыть тот день, когда он увидел предъявленные улики. Да, их было достаточно, чтобы посадить и десяток вандов. А в день вынесения приговора. Разве можно было забыть, как на него смотрели в Сенате, как будто он сам предал Мессорию. После этого он подал в отставку. Не мог оставаться на службе.

— Преднамеренно — нет. Но что мы знаем о темной магии гридов?

— Разве нельзя было доказать, что она действовала под заклятием? — с надеждой спросила Ника.

— Это всего лишь мои предположения.

— Понятно, — пробормотала девушка, она перевела взгляд с Готрика на Джилас и действительно поняла, что они считают внучку предательницей и убийцей.

Вероника подумала о своих видениях. Ей казалось, что она пропустила что-то важное в них. Но что? Темная фигура в плаще, а что если…

— Нам пора возвращаться, — напомнил Джон.

Вероника кивнула, мысль улетучилась.

— А что это за наказание — стазис Кенвара? — спросила Ника, прежде чем покинуть особняк.

— Э…теоретически тело погружают в стазис, но наказуемый остается в сознании на весь период заключения… — ответил Готрик, удивленно взирая на внучку. — Но это наказание было запрещено еще…

— …во времена принца Страджиса, — пробормотала Вероника, — я знаю.

Глава 25

Вероника так и не сказала отцу о подслушанном разговоре. И судя по озабоченному взгляду Драгона, Сенат не спешил рассмотреть его петицию или же ответил отказом.

На уроках истории девушка узнала, что в Мессории приговоренных к смерти, после казни погребали на острове «Сторс» на нейтральной территории. Это место было проклято, и оно становилось последним пристанищем казненных преступников.

Время в Академии шло незаметно. Дни сменяли недели, насыщенные событиями и развлечениями — они не оставляли время на раздумья.

К том уже студентам предстояло сдача зачетов и экзаменов по прослушанным курсам. И старшекурсники не уставали подшучивать над первокурсниками, то и дело напоминая, что хвосты придется сдавать во время каникул. Крис и Артей с каждым днем становились мрачнее, они почти не сомневались, что зимние каникулы проведут не дома в окружении родных, а в Академии — сидя за учебниками. Мелисса напротив торопила сессию, она в своих способностях не сомневалась и мечтала скорее увидеть любимую Эльмию.

Мелиссе с легкостью давалась учеба. Она успевала каждый день заниматься и верховой ездой. Мистер Брекли сдержал слово, правда, не до конца. Вместо двух уроков, он занимался с девушкой пять раз в неделю.

Максим к удивлению не только студентов, но и преподавателей, серьезно подошел к возложенным на него обязанностям, обещая стать лучшим старостой школы. Впервые он серьезно занялся учебой. И если звезд с неба не хватал, то к сессии у него хвостов не было. А вот Джон, увидев впервые библиотеку Академии, кажется, влюбился раз и навсегда. Библиотекарь, монах брат Манейн, шутил, что к пятому курсу парень перечитает все книги в школе, тем самым, поставив своеобразный рекорд.

Вероника обещала закончить первое полугодие в числе лучших студентов. И все благодаря профессору Одину, который лично занимался с девушкой магией по просьбе Драгона. Ника не думала, что из занятий выйдет толк, ее отношение к Фрейдо было предвзято. Но при более тесном общении он оказался не только хорошим преподавателем, но и достойным вандом.

Заместитель директора то и дело поручал Веронике маленькие поручения. Вот и за пару дней до сессии Фрейдо вызвал ее к себе и попросил передать всем старостам, что в Академию пожалует важная комиссия, и студенты должны вести показательно, если не хотят неприятностей при сдаче экзаменов. Два дня школа гудела, обсуждая, кто же пожалует к ним в гости. Ведь даже директор ходил как никогда серьезный и впервые отругал первокурсника в коридоре за нарушение дисциплины.

На последней лекции брата Озерика в первом семестре раздался стук в двери. Старик нехотя отвлекся от своего рассказа, ведь все в школе знали, что он не любит, когда его отвлекают на лекциях. Монах хотел было продолжить занятие, когда стих стук, но он раздался вновь.

Студенты, пряча улыбки и смешки, посматривали то на дверь, то на преподавателя. Монах не выдержал и распахнул двери, при этом, чуть не прихлопнув профессора Фрейдо, который вовремя успел отскочить в сторону.

Монах зло посмотрел на мага.

— Что случилось? — требовательно спросил он.

Один терпеливо объяснил, что комиссия желает присутствовать на лекциях, и Драгон разрешил им посетить лекцию одного из лучших преподавателей — брата Озерика. Старик лишь поморщился на дешевую лесть, но все-таки ослушаться прямого приказа директора, он не посмел. Брат Озерик разрешил комиссии занять места в амфитеатре.

Вероника едва заинтересовало появление комиссии, правда, лишь до тех пор, пока она не увидела среди трех незнакомцев седоволосого старца. Нике показалось его лицо знакомым, но девочка не помнила, где и когда видела его. Но тут девочку окотило холодом.

«Василиса Мелари встала с кресла и прошлась по темной — едва освещенной лампой — комнате. Девушка бросила недовольный взгляд на секретаршу, предпочитающую ее не замечать. Волшебница посмотрела на настенные часы — третий час, а ей было назначено на два. Василиса не любила ждать, к тому же она привыкла к более теплому приему. Да и не понимала девушка — зачем она понадобилась главе тайной полиции, которого многие считали серым канцлером при короле.

— Вы точно передали, что я жду уже полчаса? — спросила Василиса у секретарши.

Женщина оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на посетительницу, как на букашку. Но уже через секунду она продолжила разбирать бумаги, проигнорировав вопрос.

Василиса села в кресло, размышляя, а не уйти ли ей, но в этот момент секретарша разрешила гостье войти в кабинет.

Мистер Бролер — седоволосый мужчина с угрюмым лицом — не извинился перед девушкой и не предложил ей присесть. Не поднимая взгляда, сильно гнусавя, он пробормотал себе под нос.

— Это вы прислали доклад с радикальным предложением о дипломатических отношениях с Гридией.

Этого седого мужчину боялись многие в королевстве, но девушка чувствовала только злость. Она не стала отвечать на вопрос. Нет, прежде она взяла стул у дверей и поставила его напротив волшебника. Мужчина отвлекся от бумаг, не понимая почему не слышит испуганного лепетанья. Волшебник с удивлением смотрел на хождение незнакомой девушки по кабинету, но по его непроницаемому лицу нельзя было понять, что у него на уме.

— Вы предложили направить свою группу в Гридию с дипломатической миссией? — спросил глава тайной полиции, гнусавя сильнее, так что волшебница с трудом поняла его слова.

— Да, лорд Бролер. Если вы читали мой доклад, то заметили, что я уделила внимание политическому устройству Гридии. По разным источникам известно, что во главе Темного королевства встал военачальник, известный под именем Мардук, который хочет подчинить своей власти всю Гридию. Король вампиров…

— Король вампиров просит о помощи, и мы должны броситься спасать этих чудовищ. Я правильно вас понял? — спокойно спросил мужчина, но уже через несколько секунд его лицо побагровело. — Вы работник дипломатической службы, и ваше дело исполнять то, что вам приказано. Думать не входит в ваши обязанности. Гриды — это зло. Они специально хотят расставить нам ловушку, чтобы мы нарушили договор и ввели войска в Гридию, развязав войну!

Василиса побледнела, но все-таки осмелилась возразить.

— В мои обязанности входит думать, — поправила волшебница. — Ведь может так случиться, что это вы ошибаетесь… — возразила она. — Я предложила всего лишь отправить группу, возможно неофициально, в Гридию, чтобы на месте проверить достоверность информации.

Старик остолбенел от подобной наглости.

— Кажется, вы пропустили мои слова мимо ушей, мисс…

— Леди Мелари, — подсказала девушка.

— Внучка сенатора Мелари? — уточнил волшебник, теперь уже с интересом посматривающий на посетительницу.

— Да.

— В докладе вы указали другое имя.

— Да, — без объяснений подтвердила Василиса.

Бролер задумался, прокручивая в голове все возможные варианты. Он знал — такие как девушка в кабинете не сдаются и не останавливаются на половине пути. Возможно, оно и к лучшему.

— Что же, леди Мелари, если вы так уверены в своих источниках, то поступим следующим образом. Я подпишу бумаги, они позволят вам покинуть Мессорию. Но это будет так сказать неофициально. Вы посетите короля вампиров, и на месте разберетесь в ситуации. Но в случае неприятностей — Первое королевство отречется от вас. Вы готовы на таких условиях защищать свои взгляды…»

Вероника резко встала, перевернув стул, на котором сидела. Студенты в удивление посмотрел на нее. Брат Озерик прервал лекцию, которую продолжил, после того как члены комиссии устроились на последнем ряду.

Министр Бролер был в числе тех, кто также не сводил взгляда с молодой студентки.

— Что с вами мисс Вендальд? — озабоченно поинтересовался монах.

Вероника не осмелилась посмотреть назад, страшась увидеть Бролера.

— Мне…я плохо себя чувствую, — выдохнула Ника, — позвольте мне обратиться к лекарю.

Брат Озерик уже с настоящим беспокойством посмотрел на побледневшую как полотно девушку.

— Конечно же, идите, — разрешил он. — Мисс Артей, проводите ее.

Дорфийка поспешно встала, и девушки вместе вышли из аудитории.

Ника направилась не в коридор, ведущий в больничный отсек, а в противоположную сторону.

Артей с удивлением посмотрела на подругу.

— Ты куда? — окликнула она волшебницу.

Вероника с удивлением взглянула на девушку, она и забыла о ее присутствии.

— Мне надо подышать свежим воздухом.

— Но на тебе лица нет, — возразила дорфийка.

Вероника кивнула, думая о своем. Министр Бролер, в прошлом глава тайной стражи, волшебник, который разрешил Василисе отправиться в Гридию. И который выдвинул против нее обвинения в измене.

Ника отослала Артей в больничный отсек за лекарствами, задумавшись зачем министру посещать в разгар сессии Академию. Неспроста это. А если ему есть чего бояться, ведь он точно знает о петиции пересмотреть дело Василисы…

— Ну, что вы думаете? — нетерпеливо спросила девушка.

— Э… — в один голос произнесли Джон и Максим и переглянулись.

— Это все?

Максим подошел к сестре и положил ладонь на ее лоб.

— На солнышке перегрелась? — и хотя вопрос прозвучал шутливо, в глазах парня можно было прочесть, что он и впрямь обеспокоен. Максим принял магию, но туманные видения о прошлом — это был перебор.

— Я читал в одной книге, что души умерших могут оставлять после смерти на земле воспоминания о своей жизни. Это, кажется, особый раздел магии. Так вот, я читал о случае с одним валием. После смерти жены его стали преследовать галлюцинации, так поначалу он думал. Но как позже выяснил доктор Ракенсинг, его преследовали воспоминания жены, в чей смерти он был повинен. Помните, Джилас рассказывала о старухе, повесившейся в башне. После ее смерти в доме слышали крики и видели даже тень старухи. Джилас говорила, что граф вызывал специалистов, чтобы успокоить ее душу, но это не помогло. Так вот, я думаю, что это были всего лишь воспоминания.

Вероника слушала брата с нарастающим вниманием, а Максим и не пытался скрыть свое недоверие.

— Но почему никто кроме меня их не видит? — спросила девушка.

Джон почесал лоб, задумавшись.

— Точно, умник, как ты это объяснишь, ведь крики старухи слышали и слуги? — с улыбкой спросил Макс.

— Доктор Ракенсинг пишет, что воспоминания могут быть адресованы и одному ванду.

— Я как будто попадаю в прошлое, — попыталась объяснить Ника странное ощущение, которое охватывает ее при каждом видении. — Все ходят, разговаривают, а меня не замечают. А когда я возвращаюсь, то оказываюсь в том самом месте, где и была.

— Доктор так и описывает окунания в воспоминания, — подтвердил Том.

Максим звучно выдохнул.

— И что еще пишет твой доктор? — с сарказмом спросил он.

— Воспоминания оставляют лишь души, которые не обрели покоя. Если твоя мать и в самом деле была невиновна, то, возможно, через воспоминания она пытается это доказать. Возможно, она даже хочет, чтобы ты нашла настоящего убийцу, ведь члены ее группы были уничтожены… — Джон осекся, запоздало осознав, что сморозил глупость.

Надо же — посоветовать сестре найти настоящего убийцу. Максим покрутил пальцем у виска. Но в этот раз его жест адресовался брату.

Вероника уже не обращала на кузенов внимания. Ее озарило, душа матери взывала о помощи! Конечно же, она была невиновна, и специально оставила после себя воспоминания. Надо поговорить с отцом, решила девушка.

Но мысль о том, что он ей просто не поверит, успела проскользнуть прежде, чем она сломя голову бросилась в кабинет отца. Надо самой во всем разобраться! И начать с Бролера. А еще с того члена группы, который остался в живых после нападения. Если Василиса была невиновна, то он намеренно солгал на суде!

— Я не это имел в виду…Ника, даже не думай ввязываться…

— Если Драгону не удалось добиться справедливого пересмотра дела, то куда тебе… — вмешался Максим.

Волшебница посмотрела на братьев, как будто увидела их впервые.

— Вы не понимаете, по моим видениям получается, что Бролер знал о поездки матери в Гридию.

Братья вздохнули. Слишком хорошо они знали сестру. Если та что-то вбила в голову, ее уже было не переубедить. К тому же Джон мудро заключил, что на носу сессия и сестре будет не до расследования.

И он оказался прав!

Преподаватели в последнюю неделю перед сессией стали более строги, они требовали почти невозможного от первокурсников. И нервы стали сдавать даже у самых сильных.

Веронике предстояло сдать четыре зачета и два экзамена, ведь странным образом она умудрилась получить три самозачета. Но и девушке не удалось избежать общей паники, царившей среди первокурсников. В первый день сессии никто из студентов не обратил внимания на снег, валивший хлопьями и обещавший к вечеру скрыть всю территорию Академии белой пеленой. Студенты не замечали ничего вокруг, уткнувшись в тетради, книги и пергаменты.

Даже попытки Костера развеселить членов факультатива не увенчались успехом. Никто кроме Ники, скривившей губы в подобие улыбки, не оценил шутки преподавателя.

Впервые за четыре месяца в Академии стояла неестественная тишина. Ни беготни, ни смеха слышно не было, чему очень радовался брат Озерик. Его зачет Вероника со своей группой сдавали последним. Для его подготовки выделили два дня, как и для экзаменов. Драгон по секрету сказал дочери, что возможно за два дня первокурсники сумеют зазубрить текст лекций, так и не разобравшись в тонкой грани «дозволенного и рекомендованного».

Ника на зачетах почти не волновалась, а вот перед экзаменами струсила. У Костера ее оценка колебалась между хорошо и отлично. В теории у нее все было хорошо, а вот некоторые зелья давались с трудом, правда, не ей одной. Вот и на экзамене Ника умудрилась вытянуть не лучший билет. Но благодаря личной симпатии Стоуна она получила отлично. К экзамену у профессора Одина волшебница подошла с большим вниманием. Она за пару дней умудрилась не только повторить все лекции, но и позаниматься практикой. В спальне все предметы от ее занятий ходили ходуном что, то и дело, отвлекало подруг.

Вероника на этот раз решила не стоять под дверью, дожидаясь, когда выйдет первая пятерка, она зашла первой. Один разложил билеты и жестом пригласил студентку сделать выбор. Профессор Фрейдо улыбнулся, и девушка неожиданно расслабилась. Она улыбнулась неуверенно в ответ и вытянула билет. А спустя десять минут волшебница вышла, сжимая в руках зачетку в которой стояло отлично. Однокурсники с завистью смотрели на Нику, которой осталось сдать лишь зачет у брата Озерика. И если Костер не поставил ни одной двойки, то Один никого не пожалел. Половина курса получили удовлетворительно, несколько оценок было хорошо, а вот треть курса была вынуждена готовиться к пересдаче.

Перед зачетом у Озерика все студенты ходили призраками по школе, штудируя лекции. Ведь монах придирался к каждому слову и требовал грамотного построения ответа. Крис и Артей, которым удивительным образом удалось сдать сессию без хвостов, не спали почти две ночи. И подруги всерьез опасались за их самочувствие. Крис даже от еды подташнивало.

В девять часов утра около пятой аудитории собралась первая группа. Двадцать вандов с кругами под глазами жались к стене. А когда монах пригласил первую пятерку, то желающих не оказалось!

Максим пошутил и смело зашел в аудиторию. Вероника и Джон переглянулись и последовали примеру брата. Максим без подготовки протараторил ответ на первый вопрос. Монах слушал, вытаращив глаза, ведь подросток на его семинарах никогда не блистал. Брат Озерик не задал ни одного дополнительного вопроса, расписался в зачетке и отпустил ошалевшего студента, который первым закрыл сессию.

Артей тоже умудрилась сдать зачет, хотя она и представления не имела как! А вот Крис не повезло, девушка разволновалась и забыла то, что знала, перепутав основные правила этималогии.

За день до Нового года студентам разрешили покинуть Академию. Только разъезжались они с разным настроением. Поговаривали, что профессор Один собрал несчастных в одной аудитории и устроил им такой разнос, что студенты всерьез обеспокоились близостью исключения из школы. Их родителям отправили письма, изложив сведенья о низкой успеваемости детей.

Зимние каникулы длились пятнадцать дней. Но все, у кого были пересдачи, должны были вернуться ровно через семь дней, чтобы закрыть хвосты.

Вероника, которая в последние дни забыла о воспоминаниях и о расследование, случайно нашла первые ответы. Мальчик, живший в комнате с близнецами — Фил, был лично знаком с министром Бролером. Его дед и министр долго работали вместе, и до настоящего времени поддерживали хорошие отношения. После расспросов Максима, Фил рассказал им о гибели дочери министра и ее мужа много лет назад. Так вот у Бролера был внук…

— Я его почти не помню, он должно быть старше меня на несколько лет. Когда они приезжали с дедом, он всегда держался в стороне. Его звали Гай…у него еще была смешная фамилия по отцу, ах да, Гай Флавий, цветок — смешно…

Ника едва удержалась от сотни вопросов. Но Фила не надо было спрашивать, он с удовольствием рассказал, что дед и внук давно не общаются. А Гай даже уехал жить в другое графство, к своей бабушке по отцу. Ничего не подозревающий мальчик снабдил юных следопытов недостающей информацией.

Вот только Вероника пока не знала, как ей распорядиться…

Глава 26

Джилас радовалась приезду внуков, как будто не видела их годы. Ника больше ни разу не заводила разговора о матери, и графиня была уверена, что внучка перестала думать о таких серьезных вещах.

Вероника поддержала затею новогоднего праздничного ужина, предложенного графиней.

— Мы можем пригласить друзей…Например, мэра Свинта, он был так мил по отношению к нам.

Джилас подхватила эту идею.

— Я обещаю, это будет чудесный праздник. Мы утрем нос этой зазнайке Сент-Луис, пусть видит, что мы тоже умеем веселиться…Видите ли она устраивала лучшие балы и раунды, — пробормотала под нос Джилас.

Ника спрятала улыбку, подумав, что в поместье ничего не изменилось за прошедшие месяцы. А графини продолжают соперничество, побеждая с переменным успехом в битвах.

— А как поживает помощник мэра — Гай? — невзначай спросила девушка. — Не забудь, Джилас, его пригласить.

Графиня захлопала в ладоши.

— Обязательно, милая. Я была уверена, он тебе понравится. Такой воспитанный ванд!

Вероника поперхнулась конфетой, которую не успела проглотить. Ее глаза округлились, как только она вспомнила лицо воспитанного ванда.

— Да, Джилас, он довольно — милый… — согласилась девушка, надеясь, что бабушка не уловит в ее голосе фальшь.

Сент-Луис, появившись в комнате, расхохоталась и исчезла. Вероника хмыкнула, кажется, после последнего посещения, призрак не пыталась ей надоедать. Девочка вызвалась лично отвезти приглашения и вручить их адресатам. Джилас с радостью согласилась, уверенная, что откровения мужа произвели впечатление, и внучка наконец-то обратила внимание на истинного волшебника, а не мутанта.

Гай Флавий почти не изменился за несколько месяцев. Он так и оставался тощим и нескладным парнем. И совсем он был не милый, фыркнула девушка!

Волшебник смутился и уронил приглашение. После чего пробормотал, что обязательно придет на праздник. И хотя Ника хотела устроить допрос волшебнику, она благоразумно решила оставить пытки и допрос до праздника.

В канун Нового года Вероника проснулась очень рано. Она решила оставить тревоги, ведь Джон был прав — прошлое не изменить. А будущее, к сожалению, зависело не только от Ники.

Максим, не взирая на сопротивление родственников, заставил всех после завтрака лепить снеговика. И как не удивительно затея подростка всех объединила.

Джилас принесла с десяток морковок, Готрик заявил, что шары должны иметь овальную форму. Лени предложила две метелки вместо рук…

Вероника веселилась со всеми. Все обитатели поместья разбились на две группы. И работа пошла быстрее. Проигравшие должны были очистить сад от снежного завала.

Ника и забыла, когда за последние месяцы она так веселилась. Девочка получила снежком по голове, повернулась, чтобы ответить обидчику в лице Джона, поскользнулась и покатилась к озеру.

«Вероника подняла голову, не понимая — почему резко стало тускло, как будто налетели тучи и скрыли солнце. Девушка оказалась в маленьком помещении, догадавшись куда ее в этот раз забросило видение. В камере было минимум удобств, но все-таки это были не застенки пыточной комнаты в антураже Средневековья, как надумала себе Вероника. Василиса лежала на кровати, ее лицо было сосредоточено: она и впрямь никогда не сдавалась, хотя магический круг на шее блокировал ее силу.

Дрогнул засов замков, и железные двери отварились. Но пленница не повела и бровью.

В камеру вошел седой мужчина, в котором Ника узнала министра Бролера. Он приказал закрыть за собой дверь. Охранник с сомнением покачал головой, опасаясь за главу тайной стражи, решившего остаться наедине с буйной пленницей.

— Разумно ли это?

— Идите!

Снова загремел замок, а Василиса присела, настороженно взирая на гостя.

— Знаете, вы меня удивили, леди Мелари. Я был уверен, что вы решитесь на побег…Внучка сенатора Мелари убита при бегстве! Вы лишили бы нас возможности вас повесить.

Василиса прикоснулась к обручу на шее и усмехнулась.

— Вы специально отправили меня в Гридию. Вам не надо было, чтобы я заключила мир. Вы только искали повод настроить мессорийцев против гридов, а также…ведь вы хотели скомпрометировать моего деда, так как его фракция для вас кость в горле.

Мужчина поморщился, осмотрелся, будто искал куда присесть и остался стоять.

— Вы еще не слышали, миледи? — как ни в чем не бывало продолжил волшебник. — Сенатор Мелари сложил с себя полномочия. Теперь он уже не сенатор. А после фиаско, которое он потерпел, фракция распалась. Теперь мало кто осмелится поддержать мир с Гридией. А после вашей казни, желающих не будет. Никто не захочет быть обвиненным в заговоре с гридами.

— Зачем?! — резко спросила Василиса. — Зачем вам это надо?

Лицо Бролера перекосило.

— Ведь вы очень умны, так догадайтесь! — прохрипел он. — У вас есть еще неделя, думайте, пока мы не вздернули вас на веревке!

— Когда-нибудь Мардук обретет силу, и тогда он ударит по Мессории. Этому бейзалану нужен весь мир, а не один затерянный остров. Не знаю, что движет вами, но ваша политика приведет к падению трех королевств!

— Время покажет…охрана.

Бролер ушел, а Василиса ударила кулаком по стене.

Вероника подошла к матери, пытаясь запомнить черты ее лица. Почему-то девушка была уверена, что это ее последнее видение».

Ника упала в снег. Услышав смех близнецов, девочка не сразу осознала — где явь, а где видение. Василиса была только приманкой. Бролер использовал ее, чтобы добраться до Готрика! Девушка подумала о лодках, которые бороздили океан, об участившихся нападениях гридов, о том, что Мардук не только покорил всю Гридию, но и провозгласил себя императором. А что дальше? Нападение на Мессорию?

Максим кинул снежком в сестру.

— Ники, присоединяйся к нам. Вставай, что же ты…

Девушка хотела бежать, сообщить всем правду. Но вовремя спохватилась. Ей никто не поверит! Никто. Даже Готрик посчитает, что она сошла с ума!

Нет, сначала надо найти доказательства, а потом обвинять начальника тайной полиции и министра. Второго ванда в королевстве!

Вероника не хотела никому портить настроения, она улыбалась, пытаясь даже шутить, мыслями возвращаясь к прошлому.

— Да, Генри, заходи.

Ника одевалась к празднику, когда услышала характерное царапанье баска.

Кот раздобыл где-то бабочку, цилиндр и трость: выглядел он импозантно и немного смешно. Ника хотела было пошутить о штанах, но передумала.

— Добрый вечер, моя госпожа. Я прибыл вместе с сэром Вендальдом, его задержал в холле граф.

Кот внимательно пригляделся к волшебнице.

— Что заставляет вас грустить, миледи?

— Все в порядке, — солгала Ника. — Просто… — девочка осеклась. Ей не хотелось опять лгать. — Я со всем справлюсь сама.

— Уверен, миледи, что справитесь. Я жду в будущем от вас великих свершений.

Драгон вошел без стука. Кот поклонился и сразу ретировался.

Вероника смутилась. В последний месяц они редко с отцом оставались наедине. Даже игра в шахматы была позабыта.

Девушку раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, она злилась на отца, что тот скрывал от нее правду. А с другой стороны, она боялась, что ее ложь и недоговоренность выльются наружу.

— Я хотел подарить тебе это наедине, до того, как внизу развернут подарки.

Вендальд протянул коробку.

Это был медальон с изображением Василисы. Ника была рада, что женщина выглядела на миниатюре настоящей, так как портрет в галереи был лишь подобием ее матери.

Вероника посмотрела на отца. Она решилась — или сейчас или никогда. Пора было рассказать о видениях и надеяться, что отец не отправит ее в лечебницу.

Отец подскажет, что делать, если, конечно, поверит. Возможно, вместе они смогут найти выход…

В комнату ворвался Максим.

— Первые гости прибыли. Джилас зовет вас, — радостно объявил мальчик, поедая пятое пирожное, которое он стащил на кухне.

Драгон приподнял вопросительно брови.

— Ты хотела поговорить со мной? — проницательно спросил он.

Девочка отрицательно покачала головой. Она опять вспомнила о своей злости и обиде.

— Нет, это подождет. Ведь сегодня праздник.

И впрямь стоило Ники спуститься в холл, как она позволила себе на один вечер забыть о видениях. А вот завтра…

Ники было смешно наблюдать, как гости заискивают перед ее отцом. Никто не смел, прерывать тельдераска, помимо Максима и Сент-Луис, которая кружила вокруг Драгона и верещала, не умолкая. И второй раз в жизни Вероника была рада, что Сент-Луис только привидение.

Гай Флавий явился в числе первых гостей. Он был молчалив как всегда, казалось, он чувствовал себя неуютно в большой компании, что было странно, ведь он принадлежал именитой семье.

Джилас придумала разнообразные игры, в которых не отказался принять участие и Драгон. Ника даже заподозрила, что отец делает это специально, чтобы позлить графиню.

Вендальд как раз на пару с Максимом и Джоном выстраивал замысловатую фигуру, которую надо было отгадать, когда прибыли опоздавшие Один и Костер.

Сент-Луис сразу встрепенулась: она нашла новую жертву в лице Стоуна.

Один рассеянно со всеми поздоровался, а затем подал знак Драгону, и они покинули холл. Костер поспешил избавиться от Сент-Луис, хотя общество почившей графини ему было намного приятнее, нежели общение с Джилас.

Вероника посмотрела по сторонам. О ней, кажется, забыли. Девушка скользнула в коридор и затаилась. У нее уже вошло в привычку — подслушивать.

— Ответ пришел уже после твоего отъезда, — сказал Один. — Тебе отказали в пересмотре дела, тело Василисы останется погребенным в мире людей, — сообщил маг, не смягчая удар.

— Это невозможно, — возразил тельдераск. — Сведенья, предоставленные нами Сенату, позволяли поднять дело.

— Только бумаги не дошли до Сената, — нетерпеливо объяснил Костер. — Я же говорил, что у Бролера рыльце в пушку. Не зря он пожаловал в Академию, а потом не дал делу ход.

— Это всего лишь домыслы! — перебил Один ведьмака. — Я же говорил не стоит ворошить прошлое.

— Я поднял старые документы и встретился кое с кем из знакомых, — продолжил Костер, как будто и не слышал слов мага. — Так вот, я выяснил, что двадцать лет назад Бролер выкупил один из островов на нейтральных землях. Оформил он, правда, его не на свое имя, а на имя дочери. Но за полгода до ареста Василисы было возбуждено дело против одного парня, который обвинил Бролера в провидении запрещенных опытов. Парень умер, был отравлен. Дело замяли без свидетеля. Но мне удалось выяснить координаты острова. Думаю, не помешает наведаться туда.

Вероника услышала шум, она выругалась и спряталась за портьерой.

Шум голосов стих, видимо, кто-то из слуг прошел на кухню. Девушка вернулась к своей позиции, злясь, что пропустила часть разговора.

— Пусть пока координаты острова побудут у меня. Не беспокойся, Один, без санкции я не ступлю на этот остров.

— Конечно же Бролер будет бездействовать, дожидаясь нашего прибытия, — с сарказмом заявил Костер, не одобривший план друзей…

— Что ты тут делаешь? — раздался голос Гая.

Вероника вздрогнула. Возглас парня можно было услышать и за километр!

Не раздумывая, Ника схватила молодого ванда под руку, прошипев ему, чтобы он помалкивал, и потащила его в направлении галереи.

— Надо было попросить Джилас устроить тебе экскурсию, ведь она ас в семейной истории! — громко проговорила, вернее, прокричала девушка.

Волшебники вышли из кабинета, увидев молодую пару, они вздохнули с облегчением. Вероника краем глаз проследила, как Драгон спрятал серый конверт в карман брюк.

— Может составите нам компанию? Гай хочет посмотреть на портрет первого Мелари, — не переставая улыбаться, поинтересовалась девушка.

Драгон и Один отрицательно мотнули головой. А Костер с интересом посмотрел на девушку и на портьеру, от него не укрылось глупое выражение лица Гая. Стоун было замешкался, но девушка послала ему обаятельную и невинную улыбку. Костер посмотрел на Драгона, но не стал делиться своими подозрениями.

Ника подождала, пока волшебники покинут коридор, девочка рухнула в кресло и наградила Гая недружелюбным взглядом. Мог бы и подыграть, подумала девочка, вместо того чтобы таращиться на нее как на ненормальную.

Но вместо грозной тирады, Ника вынуждено улыбнулась. Ей была нужна помощь Гая!

Парень то бледнел, то краснел, медленно отступая от девушки. А когда он услышал об обвинении в адрес деда подошел к стене.

— Я не знаю, — Флай отрицательно покачал головой. — Я не знаю, где находится лаборатория. Я не общаюсь с дедом много лет. Да и раньше мы никогда не были близки.

Флай предпринял попытку к бегству, решив, что сказал и так достаточно.

Но девочка цепко схватила его за руку.

— Пожалуйста, помоги. Если ты не общаешься с дедом, у тебя ведь должна быть веская причина.

— В его кабинете есть книги по темной запрещенной магии, — нехотя признался юноша и замолчал. — И он не гнушается использовать эту магию.

— Ты должен рассказать об этом моему отцу. Это поможет остановить Бролера и доказать невиновность моей матери!

— Я не могу, — вновь отступил парень. — Ты не понимаешь, он не простит даже меня, если я осмелюсь выступить против него. Он сумасшедший!

— А ты трус!

Гай не стал оправдываться, он криво улыбнулся, пожал плечами и просто ушел.

Вероника топнула ногой от злости, потом вспомнила о конверте с координатами острова: она собиралась найти доказательства и без помощи Гая. Девушка вернулась к гостям, она наклонилась и прошептала брату в ухо.

— Максим, конверт в кармане отца, достань его.

Парень покосился на сестру, но спорить с ней не стал.

Гости с бокалами шампанского вышли в сад. Кто-то пытался увидеть в небе падающую звезду, чтобы загадать желание. Другие быстро развеяли в бокалах пепел от бумаги, на которой было написано заветное желание.

Готрик поднял руку, и небо озарилось настоящим звездопадом. Огни переплетались, создавая замысловатые фигуры. В суматохе Максим случайно столкнулся с тельдераском. Мальчику потребовалась секунда, чтобы достать из его кармана конверт и передать Джону. Ни Драгон, никто из гостей ничего не заметили.

Ника быстро спрятала бумагу в складках платья, аплодируя фейерверку вместе со всеми.

Подростки едва дождались, когда гости покинут особняк. Дети сослались на усталость и спешно поднялись наверх, прежде чем Джилас успела вручить им подарки. У старой графини на миг зародилось подозрение. Но Готрику впервые в жизни удалось убедить жену, что внуки действительно устали, ведь им удалось сдать сессию без пересдач.

— Лучшей возможности не будет. Сегодня Новый год. Министр приглашен на королевский прием, а охранники и работники лаборатории наверняка уже отметили праздник. Это отличная возможность.

— Это идиотский план, — отрезал Джон. — Тебе надо рассказать отцу о видениях.

— Но мои видения никого не убедят, что моя мать была невиновна. Мне нужны доказательства! Макс!

Парень поежился. Полгода проведенных в Мессории его изменили. Это когда-то он без страха ломился в заброшенный дом, соблазнял братьев и сестру новыми авантюрами. А сейчас он желал не меньше Джона отговорить сестру от глупой и опасной затеи.

— Бролер сильный противник… — предпринял он слабую попытку. — Не думаю, что на острове нет охраны, если он и впрямь проводит там запрещенные опыты.

Джон не сводил взгляда с сестры. Он всегда знал, что ее невозможно переубедить. И так было всегда. Даже порывистый Макс, который любил неприятности, и тот готов бы меняться. Но не Ника.

— Хорошо, — первым согласился Джон, — мы полетим с тобой. Но после этого ты поговоришь с отцом, и если ты этого не сделаешь, то я сам ему все расскажу.

— А я предлагаю сразу с ним поговорить, — заметил Максим. — Но ведь ты все равно не послушаешь меня. — Парень посмотрел на бумагу, перевел взгляд на камин, но девочка спрятала координаты острова, разгадав замысел брата. — Тогда присоединюсь к Джону, утром ты все расскажешь отцу, даже если мы найдем пустынный остров.

— Обещаю…

Гай Флавий ждал друзей у черного хода. Он пританцовывал на месте, пытаясь согреться. Но, скорее всего, он дрожал от страха, а не от холода, ведь юноша натянул на себя теплый свитер, шубу и высокие сапоги.

— Я…с вами, — пробормотал он.

Глава 27

Первые три месяца на Священной земле превратились в вечность. Один день сменял другой, а холодные порывы ветра не стихали ни на сутки.

Спайк не уставал задавать себе вопрос, что он здесь делает? А в письмах он просто лгал, утверждая, что священная земля стала если не домом, то временным пристанищем.

Но на самом деле были моменты, когдавампиру хотелось послать все к черту и вернуться в Мессорию к друзьям и отцу!

Но, было одно существенное — но! Которое, по сути, и заставило младшего Стоуна смириться с жизнью на острове.

Лекарство Спайка не было найдено, и парень порой уже сам не мог понять в кого превращается. Каждое утро вампир начинал с привычной процедуры, он отрезал ножом длинные волосы, которые за ночь вновь отрастали. Через три недели юноша перестал постригаться и рост волос замедлился, а парень стал носить хвостик.

Сложнее было совладать с жаждой крови. Но почему-то никого на священной земле это не смущало!

Учитель Томи Ли твердил, что все в голове ученика! И что он может совладать с жаждой крови и без лекарств, которые попросту подавляют в нем истинную сущность.

Зигрида после первого страха также не волновал сосед-вампир. Волшебник, который охотился лучше вампира, поставлял ему свежую кровь животных. И утро со стакана теплой крови стало еще одной традицией, о которой, правда, Спайк не обмолвился ни в одном письме в Мессорию.

Друид заставлял учеников заниматься физической тренировкой с раннего утра до позднего вечера. После чего только и оставались силы добраться до матраса. Ученики проваливались в сон, не в силах размышлять о странной участи и необычном подходе к обучению, которое практиковал друид.

На третьей недели старик принес в хижину десяток фолиантов.

Глаза слипались, а друид каждый день требовал отчета о прочитанном!

Парни возмущались, когда монах их не слышал, но, когда выдалась поездка в главную обитель, они никому не обмолвились и словом о своих претензиях.

Настоятель лично пожелал встретиться с парнями. Он конечно заметил изменения в Спайке, но вместо вопросов передал парню письма из Мессории, а также упаковку таблеток, которую вампир бросил в карман, напомнив себе, что пить их уже нельзя! Друид не позволит.

Зиг завистливо посмотрел на письма. Ему никто не писал, да и некому было. У него не было ни одного родственника или друга: в Мессории его никто не ждал. Неожиданно настоятель порылся в бумагах и достал еще один конверт.

— А это для тебя, — с улыбкой сказал он волшебнику и подмигнул вампиру, как будто тот догадывался, кто мог написать другу.

Подростки вышли от настоятеля, глуповато улыбаясь. Теперь они по-настоящему стали учениками друидов. Три испытательных месяца прошли. И юноши, дав согласие, могли только друг другу признаться, что их согласие скорее было вызвано безысходностью, нежели надеждой закончить обучение у друидов.

Но увидев взгляды, которыми их провожали монахи, стоило им покинуть кабинет настоятеля, Спайк подумал, что возможно все и впрямь изменится.

Ведь впервые друиды отвечали на неуклюжие поклоны: раньше они игнорировали подростков.

Спайк сел за весла, за три месяца он приноровился управлять лодкой. Брат Томи Ли заявил, что так им легче будет рыбачить. И юноши в свободные минуты, которых было так мало, плавали в озере.

Пока Спайк греб веслами, Зигфрид нетерпеливо развернул конверт. Может ошибка, но кто ему мог написать?

Лицо Зигрида постепенно разгладилось и просветлело. Он дочитал письмо и спрятал конверт в карман.

— Не спросишь от кого? — лукаво поинтересовался он.

Спайк улыбнулся.

— Ника спрашивала можно ли тебе написать, — признался он. — Я ответил, что ты был бы рад.

Еще как, подумал Зиг, но промолчал. Впервые в жизни он получил письмо!

Спайк передал весла другу, а сам распечатал письмо отца. Послание Вероники он бережно спрятал во внутренний карман. Узнав о назначение отца преподавателем Академии, Спайк вздохнул с облегчением. Он всегда считал, что его отец заслуживает больше, нежели работа в фармацевтической фирме. Ведь в последние годы ведьмак мечтал осесть и заняться работой в собственной лаборатории. А если и дальше все так пойдет, вскоре осуществляться все чаянья старшего Стоуна.

— Что нового? — нетерпеливо спросил Зигрид. Он с интересом следил за приключениями отца друга, который собирался, кажется, вновь жениться. Уже в шестой раз!

— Отец навсегда рассорился со своей пассией, — сообщил Спайк, усмехнувшись. — И, кажется, из-за меня, — добавил парень. — Еще он пишет, что собирается приобрести себе скакуна. Майры — или вернее амазонки — пришлись ему по вкусу. На каникулах он посетит Третье королевство и совершит покупку.

Спайк дочитал письмо и покачал головой. Размышляя, когда отец угомонится? Или до преклонных лет будет бегать за юбками? Впрочем, ради справедливости стоило отметить, что бегал не ведьмак, а бегали скорее за ним.

Вампир с легким трепетом развернул послание от Ники. Ее письма он хранил в деревянном сундуке, который смастерил сам. Спайк доставал заветные листки и перечитывал до дыр. Вампир приноровился вкладывать их в фолианты, когда читал, но эта уловка не укрылась ни от Зигрида, ни от Томи Ли.

Волшебник, правда, не подавал и виду. А Томи Ли бубнил, «что молоко еще не обсохло на губах, а уже туда же».

— Хочешь ее увидеть? — спросил Зигрид.

Спайк вздрогнул, едва не выронил письмо. Он часто вспоминал те минуты, которые провел с Никой, танец после бала и легкий невесомый поцелуй.

— Я увижу ее только через несколько лет и не уверен, что… — вампир вздохнул, покосившись на длинные волосы. Парень с горечью подумал, что между ним и Никой и так находилась пропасть. А теперь — она дочь Драгона Вендальда, в ее жилах течет кровь тельдерасков. Он же вампир — без роду и племени.

— Никому не дано узнать, на что он способен, пока не представится шанс испытать себя!

Спайк удивленно посмотрел на друга. Зиг усмехнулся.

Этот девиз был излюбленным у брата Томи Ли. И он был излюбленной шуткой у подростков.

— А что, пожалуй, в этих словах есть смысл! — добавил Зигрид.

Друид ждал учеников на берегу. Жестом он приказал привязать лодку к берегу.

— Следуйте за мной!

Подростки поспешно спрыгнули на сушу. Они знали — отстанешь и не угонишься за стариком, а потом плутай по лесу в поисках следов. Правда Зигрид всегда умудрялся найти дорогу к хижине быстрее нежели Спайка с его новыми способностями.

Ванды не знали, что на этот раз взбрело в голову их странному наставнику, который, кажется, иногда забывал, зачем к нему направили учеников.

Шли долго и в полном молчании. Как утверждал монах, только тишина и часы размышлений и усиленной медитации позволят проникнуть в тайны, скрытые от обывателей и глупцов. Но пока тайны не желали открыться подросткам!

Зиг, подвернувший ногу пару дней назад, стал отставать. Спайк сбавил темп, протянул руку.

— Обопрись об меня, — предложил вампир.

— Не надо, — отказался Зиг. Он мотнул головой для пущей убедительности. — А то достанется и тебе.

— Нога опухла! Тебе нужен покой, а не таскаться по горам в такой холод! — проворчал Спайк, злясь на старика, который обращался с ними, как с преступниками, а не учениками. Может это все видимость, и друид ненавидит вампиров. Хотя к Зигу он относился не на йоту лучше. А значит Томи Ли ненавидит и волшебников. Что было бы странно, ведь он и сам волшебник.

— Я посижу пару минут, и все пройдет, — пробормотал Зигрид.

Монах вернулся, дожидаясь объяснений.

— Зиг поранил ногу, он не может дальше идти. — Спайк не хотел больше молчать, даже если его ожидает наказание.

— Почему же ты не поможешь ему? — спросил друид.

Вампир задохнулся от возмущения.

— Я перебинтовал ему ногу, но мне нужны специальные травы, чтобы снять опухоль, — объяснил подросток, — надо вернуться в хижину…

— Нет! — возразил друид. — Не все лечится с помощью трав… — уклончиво добавил старик. — Зачем тебе сила, если ты не можешь ею пользоваться? — возмутился он.

Стоун нахмурился, чувствуя, как клыки вновь удлиняются. Монах не учит их магии — ни одного урока! А самостоятельные попытки подростков далеко их не продвинули.

— Я чувствую, как в твоих жилах закипает гнев, но пока ты не научишься контролировать его, то сила не подчинится тебе. Ты ли управляешь силой или же она повелевает тобой? — спросил монах.

Спайк опустил голову, чтобы сдержать рвущийся наружу рык. Он привык в Мессории быть тенью и молчаливо сносить оскорбления и призрение. А теперь без таблеток он вспыхивал как пламя. Иногда ему казалось, что скоро он не выдержит и набросится на старика. «Успокойся», — приказал себе вампир, а потом стал вспоминать то хорошее, что было в его жизни. Подросток, выдохнув, поднял взгляд на учителя.

— Я управляю силой, а не она мной! — ответил он.

Старик едва заметно улыбнулся. Он поманил юношу к себе и когда тот подошел, прошептал ему в самое ухо.

— Прогони болезнь, пусть боль уйдет, и Зиг сможет продолжить путь с нами, — предложил он.

Спайк вспомнил, что даже его отцу не всегда удавалось лечить с помощью магии.

— Я не смогу… — тихо произнес он.

— Не сможешь? — повторил монах. — А разве ты пробовал, что говоришь не смогу?

Вампир присел на корточки рядом с другом. Он перевел взгляд с лица Зига на его ногу. С чего же начинать, подумал вампир. Заклятие или заговор, что ли произнести. Вот только он и слов таких не знает. Поди, прикажи боли уйти, разве это возможно?

— А ты найди слова! — приказал старик.

Спайк от неожиданности подпрыгнул, недоверчиво посмотрел на монаха, ведь он только подумал, а вслух не произнес ни слова.

— Что же ты, — усмехнулся монах. — Старые легенды гласят, что мир был создан словом, а ты не можешь прогнать маленькую боль.

Спайк понял, что не время сейчас спрашивать, как монаху удалось прочитать его мысли. Почувствовать чужую боль, но как? Вампир сосредоточился, он вспомнил то, чему его учил отец. Вот только ничего не получалось…

Монах оттолкнул ученика в сторону. Он положил ладонь на ногу Зига, закрыл глаза и зашептал неразборчиво слова.

Зигрид с удивлением осознал, что боль проходит, а опухоль исчезает на глазах.

Спайк понуро опустил голову. Но неожиданно он почувствовал, как монах хлопнул его по плечу.

— Когда ты поборешь сомнения, то сможешь лечить лучше, чем твой отец, ибо сила твоя бьет ручьем, но пока она еще течет не в то русло, — лукаво произнес старик.

Монах пошел вперед, как будто и не было непредвиденной остановки.

Подростки удивленно переглянулись.

— Он прочитал мои мысли, — выдохнул Спайк.

— Нога уже не болит, — заметил Зиг, вставая с коряги.

— И как он хотел, чтобы я сделал то, чего не умею, — проворчал вампир, с опозданием осознав, что монах, возможно, мог прочесть и другие его мысли. Спайк покраснел.

— Что это с ним сегодня? — спросил волшебник, взваливая на плечи рюкзак.

— Ах да, — старик обернулся, — сегодня мы займемся магией, — насмешливо закончил он.

Друзья возвращались от друида поздно ночью, делясь впечатлениями от первого настоящего урока. Чорон сидел на плече Спайка и грыз орехи, очищенные вампиром. Зиг по небу пытался найти знакомые ему созвездия. Вампир присоединился к другу. И они затеяли игру, по очереди называя по одному созвездию.

Но чем ближе они подходили к хижине, тем сложнее было вспомнить еще одно название.

— Вон, смотри, прямо над нами Измаил и Далида! — воскликнул волшебник.

— Я думал мы не жульничаем, ведь такого созвездия нет, — заявил вампир.

Волшебник возмущенно фыркнул.

— Такое созвездие есть, мне мама показывала его в детстве.

Спайк отрицательно мотнул головой, уверенный в своей правоте.

— И кто, по-твоему, были этот Измаил и Далида? — спросил он.

Зигрид было открыл рот, с опозданием поняв, что увлекся и забылся, чуть не выдав свой секрет!

— Ты прав, — согласился Зиг. — Я ошибся, — солгал волшебник, — такого созвездия нет… Ты выиграл.

Стоун посмотрел на друга, ставшего неожиданно серьезным и хмурым.

Вампир перевел взгляд на небо. Странно, но ведь звезды и в самом деле переплетались, создавая образ…

Не может быть, подумал вампир, но если присмотреться и впрямь — похожи…

Прав друид, у каждого на этом острове есть свои секреты.

Глава 28

Снег валил хлопьями, белая пелена не позволяла ничего рассмотреть в нескольких метрах. Но подростки летели навстречу снежной буре, обещавшей превратиться в настоящий ураган. Судя по координатам — остров был где-то под ними, но его было не рассмотреть.

Ника поежилась от холода. Девушка пожалела, что не надела шарф, подаренный Марлет. Вероника достала конверт онемевшими пальцами. Она не могла сбиться с пути, если конечно Костер Стоун нашел правильные координаты. Джон подлетел как можно ближе к сестре, что оказалось сделать не так просто. Снег слепил глаза. Порывы ветра сносили мальчика в сторону.

— Ника, еще немного и мы замерзнем, где остров? — прокричал он.

Волшебница ни за что не призналась бы, что сбилась с пути, поэтому недовольно проворчала.

— Мы уже подлетаем, — буркнула она.

— Ну да, — прошептал себе под нос волшебник, не поверив сестре.

Вероника дождалась, когда брат отлетит в конец хвоста, и еще раз посмотрела на карту.

— Ну вот, я же говорил, что женщины ни черта не мыслят в картах, — заявил Максим, который умудрялся сохранять энтузиазм. Парень забрал бумагу с координатами у Ники, которая нахмурилась, но промолчала.

Максим хмыкнул и повернул метлу южнее.

— Ты уверен?

— Представь себе — да, — рассмеялся парень.

Гай Флавий взглянул на Максима как на сумасшедшего, не понимая, как тот может шутить в такой ситуации.

— Ну, — поторопил парня Макс.

— Что ну? — хмуро спросил он.

— В этот момент ты должен верещать: «Мы все умрем!»

Джон фыркнул, даже Ника хохотнула. Флавий с ужасом посмотрел на подростков.

— Все-таки все Мелари сумасшедшие.

— Я — Вендальд, — возразила девушка, улыбнувшись, ведь она впервые представилась фамилией отца.

Гай в конец окоченел. После слов девушки, которая обвинила его в трусости, волшебник не решился предложить вернуться в особняк. Хотя его так и норовило повернуть назад!

— Остров, приземляемся! — приказала Ника.

Медленно кружась над заснеженным полем, четверка приземлилась подальше от невысоких строений в самом центре острова, надеясь, что их вторжение останется незамеченным.

Стоило только Гаю приземлиться, как его охватила крупная дрожь, смелость оставила его, а страх стал накатывать волнами. Слишком хорошо он знает своего деда. Тот никому не прощал предательства!

Вероника положила ладонь на плечо помощника мэра.

— Спасибо, — просто сказала она. — Чтобы не произошло, я хочу, чтобы ты знал, ты очень храбрый и смелый.

Гай покраснел, но страх отступил! Он расправил онемевшие плечи! Вспомнил о деде и сник…Им не на что было надеяться.

— Мы должны быть осторожны, — предупредил он. — Бролер одержим своими идеями, и это не пустые слова.

— Да поняли мы, — недовольно сказал Максим.

— Проберемся в лабораторию, найдем доказательства и сразу же вернемся в особняк, — пообещала волшебница.

— Как скажешь, — согласились ребята, и даже Максим не пытался уже пошутить.

На секунду девушка подумала, что совершает ошибку. Ведь она повторяет судьбу матери. Пытается доказать, что она не хуже чистокровных волшебников, подвергает жизнь друзей опасности.

Что бы сказал Драгон, если бы знал, что затеяла дочь. Ведь это было чистым безумием столкнуться со взрослыми вандами. Девушка окинула тоскливым взглядом строения. А с другой стороны Бролер на королевском приеме, они должны воспользоваться этим шансом. Ведь другого может и не представиться!

— Я обещаю, что завтра обязательно поговорю отцом, но если у меня на руках будут доказательства…

— Пошли уже, скоро светает, — примирительно заметил Джон.

Отступать было поздно!

Двери выбрали наугад, надеясь, только на удачу, ведь они могли просто наткнуться на комнату охраны.

— Должно быть все спят, — предположил Гай.

— Если бы, — прошептал Максим, которому царившая тишина не внушала доверия. Парень поколдовал над замком, раздался знакомый щелчок. Но вот только эта легкость насторожила мальчика.

Гай, желая доказать, что он не трус, отодвинул волшебницу в сторону и смело сделал шаг в темноту.

— Все в порядке! — сказал он. — Захо…ди…ди…те…

Раздался грохот и через секунду подростки услышали, как ванд, прокатившись по ступеням лестницы, приземлился на жесткий пол.

— Зачем нам таиться, надо было просто постучать в двери, — со злостью сказал Джон, даже не волнуясь за Гая, напротив, надеясь, что тот сломал себе шею, и в дальнейшем не будет мешаться у них под ногами.

— Может случайно потеряем его? — не удержался от подколки Максим.

Вероника прислушалась к доносившимся голосам.

— Быстрее, — приказала она и захлопнула за братьями двери.

Подростки притаились, прислушиваясь к шуму и снежной бури.

— Кажется, здесь начинается туннель… — сообщил Гай, пришедший в себя.

— Дохлый гоблин, ты можешь хоть секунду помолчать, — прохрипел Джон.

Максим отдернул его за локоть.

— Тихо, там кто-то есть.

Вероника пожалела, что они оставили метлы у стен строения, ведь они могли их выдать, да и следы на снегу сложно было не заметить. Хотя снежная буря разыгралась, и удача могла быть на стороне подростков. По ту сторону дверей остановились мужчины, судя по голосам. Они перекинулись несколькими фразами, и все стихло.

Подростки прислонились к двери, переводя дух. Максим дрожащей ладонью вытер пот со лба. Вероника достала большой фонарь и осветила лестницу, резко уходящую вниз.

— Мы даже не знаем, куда ведет эта лестница, — прошептал Джон.

Вероника пожала плечами и спустилась на два метра под землю. Гай уже успел подняться и теперь протянул ладонь девушке, желая ей помочь. Ника спрыгнула, не заметив предложенной помощи. Она указала рукой на стену.

— Вот и план здания.

— И что он только здесь делает? — подозрительно поинтересовался Максим.

— Не будь занудой, — проворчала волшебница. — Возможно, его повесили на случай эвакуации. Ты только взгляни на туннель, без карты отсюда не выбраться.

— Только не уверен, что Бролер заботится о своих работниках, — проговорил себе под нос Джон.

Ника назвала брата паникером и параноиком. Она сбила схему со стены и осветила ее фонарем. Знать бы только, что они должны были искать. Кабинет Бролера не был отмечен на карте.

Вероника предложила разбиться на две группы, чтобы быстрее отыскать лабораторию. Братья наотрез отказались с планом сестры. Но, взглянув на карту, они признали, что до рассвета оставался только час. А потом им надо было возвращаться в поместье Мелари. Братья выбрали место, отмеченное на карте грифом — совершенно секретно. А Вероника с Гаем заинтересовались лабораторией № 5 отмеченной красным значком.

Братья с опаской отпустили сестру с молодым волшебником, понимая, что в случае опасности от него будет мало толку. Хотя не станут же слуги Бролера нападать на внука своего хозяина, успокаивали они себя.

Вероника старалась бесшумно бежать по туннелю, но вот Гаю удавалось каким-то образом натыкаться на все углы и создавать шум. Девушка косилась на горе-волшебника, но замечания не делала. В конце коридора был тупик, так как дверь была заперта и явно магически. Ника отпрянула от ручки и самой двери, так как ее охватило странное чувство — уныния, безнадежности, печали и боли. Ника принюхалась к воздуху и сглотнула. Она и сама не знала, что способна учуять смерть, но другого объяснения не было. В этом здании умирали ванды.

— Так это правда, Бролер проводит опыты на вандах, — прошептала Ника. Гай побледнел, вот только удивленным он не выглядел. — Ты знал? — спросила волшебница.

Гай отвернулся, сожалея что ввязался в эту историю, ведь он несколько лет пытался убежать от прошлого и от воспоминаний.

— Он проводил опыты над моей матерью. В течение нескольких лет он поддерживал в ее теле жизнь, — с горечью произнес Гай. — Все думали, что она умерла, но она три года провела в этой лаборатории.

Ника прислонилась к стене. Теперь страшно стало и ей, но пути назад уже не было.

— Дверь невозможно открыть без помощи магии, но у меня нет таких сил.

— Я могу попробовать, — предложил волшебник.

Ника отошла в сторону, пытаясь избавиться от эмоций и предоставив возможность молодому ванду проявить себя. Пять минут спустя девушка скептически закатила глаза. Стоило поискать другой вход в лабораторию, так как от Гая помощи можно было не ждать.

Вероника, осмотрев стены, нашла вентиляционный ход. Она сняла решетку и залезла в узкий проход.

Гай все еще шептал заклятия, надеясь, что на него сойдет благодать и дверь податься его магии!

Девушка нетерпеливо окликнула неудачливого волшебника. Гай понуро последовал было за волшебницей, но застрял в проеме.

Ника разозлилась, парень только мешал, а не помогал. Еще несколько минут девушка потеряла, пытаясь вытолкнуть волшебника из вентиляционного хода, который был слишком узким для рослого парня.

— Может еще раз попробовать открыть двери? — уныло предложил Гай.

Ника отрицательно мотнула головой, бросив обеспокоенный взгляд на наручные часы.

— Времени почти не осталось, — прошептала она, вздохнула и приняла решение. — Гай, возвращайся к метлам и сразу улетай. Найди моего отца, он должен быть уже в Академии, расскажи ему обо всем, пусть он летит сюда, я встречу его по дороге.

— Я не оставлю тебя, я не трус! — заверил волшебник, выпятив грудь.

— Другого пути нет, только через вентиляционный проход, в который ты не можешь пролезть! — зло прошипела Ника, как будто Гай был виновен в том, что труба узкая. Глубоко вдохнув и выдохнув, волшебница слегка успокоилась. — Поверь, лучшее, что ты можешь сделать, это выполнить мою просьбу. И чем дольше я теряю времени, пытаясь втолковать тебе, что делать, тем шанс попасть в руки Бролера больше.

Вероника была рада избавиться от надоедливого и неповоротливого волшебника. Одной хоть и было страшно, но теперь она отвечала только за себя.

Лезть через узкий проход со спертым воздухом было нелегко, пришлось сдерживать кашель. Увидев мерцающий свет, волшебница вздохнула с явным облегчением, надеясь, что обратный путь она проделает, как все ванды — через дверь, а не карабкаясь по трубам.

Ника спрыгнула на пол, ее ботинки издали протяжный стон, который можно было принять и за шум закрываемой двери. Осмотревшись по сторонам, девушка в ужасе отшатнулась.

На стеллажах лежали склянки с заспиртованными органами и даже зародышами, и не только животных. Прямо на девушку смотрели глаза, плавающие в голубой жидкости. Волшебница сделала шаг назад, рюкзаком она опрокинула большую банку с зародышем неизвестного животного.

Девушка невольно вскрикнула и выбежала из комнаты в коридор. Она захлопнула за собой дверь, сдерживая подступающую к горлу тошноту.

На секунду Ника представила себя в заспиртованной в банке, с открытыми глазницами. С трудом удалось избавиться от наваждения. С опозданием девушка осознала, что находится в стане врага. И если она не хочет стать экспонатом на полке этой страшной комнаты, стоит найти доказательства и как можно скорее бежать с этого острова.

Странно, что никто не спешил на учиненный шум. Такое чувство, что лаборатория вымерла. Где же охрана? А если Джон прав и это только ловушка?

— Я не боюсь, я не боюсь, — несколько раз прошептала Ника.

Девушка несмело открыла двери лаборатории, ожидая увидеть еще один склад с заспиртованными органами.

Но то, что предстало ее глазам, было намного страшнее. На кровати около двери лежал старик, похожий на скелет, обтянутый кожей. Верилось с трудом, что в нем могла еще теплиться жизнь. У несчастного старика-вампира сквозь прозрачную и тонкую, как шифон кожу, было видно, как по жилам течет кровь. Капельница с мутной голубоватой жидкостью поддерживала в несчастном жизнь.

Ника, подавшись порыву, дотронулась до руки старика. Пульс пробивался, но ему срочно нужна была помощь, так как он уже пах смертью. Неожиданно вампир открыл глаза. Увидев девушку, он зашевелил губами, как будто хотел что-то сказать.

— Не бойтесь, я помогу вам, — прошептала Вероника.

Старик несколько раз моргнул веками, с мольбой посмотрел на волшебницу.

— Мне надо идти, но я приведу помощь, — пообещала девушка.

— Не оставляй меня одного… — одними губами попросил вампир.

Вероника посмотрела на часы, рассвет был скоро.

— Я клянусь, что не оставлю вас, но мне надо идти. А потом я вернусь и выведу вас отсюда.

Девушка даже не посмотрела на другие кровати, страшась растерять остатки уверенности. Но она чувствовала десятки взглядов тех несчастных, которых содержали в этих застенках. И ведь среди испытуемых были не только мутанты, хотя их было большинство.

Веронике не надо было искать больше доказательства, теперь она хотела найти братьев и улететь отсюда, чтобы позвать на помощь.

Девушка распахнула двери комнаты с вентиляционной трубой и замерла. В комнате, прислонившись к стеллажам, стояли два ванда. Они улыбнулись, увидев девушку.

Вероника захлопнула двери и резко развернулась, чтобы бежать, но было поздно! Ее окружило не менее шести вандов!

Молодая женщина с татуировкой на виске вышла вперед.

— Министр ждет вас, — просто сказала она. — И не стоит сопротивляться, нам разрешено использовать против вас силу.

Веронику испугали даже не слова женщины, а то, с какой интонацией они были сказаны…

В мягком удобном кресле сидел министр Бролер, постукивающий тростью по полу. Максим и Джон сидели напротив волшебника, они были связаны. Судя по разбитой губе Джона и разодранной щеке Максима, они не подчинились приказу сдаться без боя.

Вероника отвела глаза, чтобы не видеть обвиняющих взглядов братьев.

— Я удивлен вашим появлением. Глупый поступок, но вы, наверное, как и ваша мать, особым умом не отличаетесь, — заметил министр.

— Все узнают правду об этом острове и ваших опытах!

Бролер отставил трость в сторону.

— Знакомые слова, — произнес он, задумавшись. — Где-то я их уже слышал… Ах да, припоминаю, что Василиса Мелари тоже грозила мне разоблачением, вот только, где она сейчас и где я…Кто-то знает, что вы здесь? — неожиданно резко спросил министр, приподнявшись в кресле.

Вероника напряглась, но, сообразив, быстро кивнула.

— Мой отец скоро будет здесь, — солгала она.

Бролер довольно устроился в кресле.

— Мне известны сотни способов заставить вас говорить правду. Но я умею читать и по лицам. Так вот, вы никому не сказали о своей глупой затее. Вас будут искать не раньше обеда. Но в ваших остывших кроватях никого не найдут.

Ника закусила губу. «Только бы у Гая все получилось», — подумала она, а иначе их шансы на спасения были равны нулю.

Бролер усмехнулся.

— Не надо быть телепатом, чтобы догадаться, о чем вы думаете. Надеетесь на моего неудачника внука. Но сегодня он впервые решил проявить приступ низошедшей на него смелости и решил ослушаться вашего совета, он не улетел без вас.

В комнату ввели Гая, который бросил на волшебницу виноватый взгляд.

— Вот все и в сборе, — подытожил министр.

— Что вы с нами сделаете?

Министр Бролер задумался. Подростки могли создать ему немало проблем. Драгон будет рыскать в поисках дочери, да и слишком уж он прытко хочет разобраться в том, что случилось с Василисой. Значит, надо избавиться от подростков, чтобы никто их не нашел. Выбить почву из-под ног Вендальда.

— Уведите их, — приказал министр.

Подростки переглянулись. Ведь министр так и не сказал, что их ожидало, но точно ничего хорошего…

Глава 29

Зигрид прилег на матрас, он отвернулся, уставившись на очаг.

Спайк покосился на кровать друга, но не стал задавать ему вопросы. Вампир достал письмо Ники и, впервые не таясь, принялся перечитывать его.

— Спайк, ты спишь? — спросил Зигрид, резко обернувшись.

— Нет.

В комнате стало тихо.

— А ты что хотел спросить? — уточнил вампир. Зиг, жаловавший, что глаза слипаются от усталости, лежал с открытыми глазами, устремив взгляд на огонь.

— Медитируешь что ли? — пошутил Стоун.

Зигрид резко сел, откинул косички назад, судорожно вздохнул.

— Спайк, если бы ты неожиданно узнал о ком-то близком тебе…например, если бы ты узнал, что, предположим Ника, что она не совсем…ну, не такая как ты думал, ты бы изменил отношение к ней… — выпалил набор не совсем понятных фраз волшебник, и сам потерявший нить вопроса. — Я хотел спросить, если… — попытался заново задать вопрос Зиг, но более доступным текстом.

Вампир привстал. На его лице скользнула улыбка. Он все-таки дождался. Наконец-то Зиг решился сказать правду.

— Мне совершенно все равно, что ты не волшебник…Надеюсь, ты получил ответ на свой вопрос.

Зигрид прикрыл глаза, побледнев.

— Я не совсем понимаю тебя… — прошептал он. Его желание признаться угасло.

— А все очень просто. Несколько раз ты забывал арбалет в хижине, но возвращавшись с дичью с охоты, рассказывал, как ловко попал твой выстрел в цель, а уж как ты разжигаешь костер, иногда без спичек, я только диву давался и… — Спайк помолчал несколько секунд, смакуя недосказанные слова. — Я видел однажды тебя в ущелье, — признался с улыбкой Спайк, не желая больше мучить друга.

Зиг побледнел сильнее, теперь став похожим на вампира цветом кожи.

— И ты не испугался, ведь волшебники считают нас чудовищами? — прошептал он.

Спайк криво усмехнулся.

— Открою тебе большой секрет, меня они тоже считают чудовищем!

Друзья посмотрели друг на друга и неожиданно расхохотались. Смеялись долго, пока в уголках глаз не выступили слезы.

— Прости, что сразу не сказал тебе правду. Я не был уверен, что не увижу твои улепетывающие пятки после признания.

Спайк вспомнил все, что он знал о дрэках. К сожалению, в словах друга была доля правды.

Странно даже представить было союз дрэка и волшебницы, или наоборот. И, пожалуй, это действительно вопрос, кого больше ненавидят волшебники — дрэков или вампиров.

— Не обидишься, если я спрошу, просто уже три месяца мучаюсь любопытством, — признался Стоун.

— Помнишь созвездие Измаила и Далиды… — прошептал Зиг, после чего встал и подошел к очагу.

— Кем они были?

— Мама рассказывала в детстве, что в моих жилах течет их кровь.

— Я думал, что всех дрэков вывели в лаборатории Национального парка, — заметил Спайк.

— К ним я не имею никакого отношения! — возразил Зиг. — Мама утверждала, что волшебники вывели монстров, которые не были настоящими дрэкам.

Спайк тоже встал, а вот теперь ему и впрямь стало интересно. Он то думал, что созданные дрэки не были такими чудовищами, как рассказывают волшебники.

— У моей матери был не один шрам, несколько она получила, сражаясь с этими созданными тварями. А те зверства и убийства, о которых пишут маги — это правда, поэтому мама всегда просила меня быть осторожным, чтобы никто не узнал о нас правду. Ведь никто в Мессории не стал бы разбираться — кто действительно чудовище, а кто нет.

Спайк покачал головой. Ведь из слов друга получалось, что настоящие дрэки всегда жили среди волшебников, скрывая свою расовую принадлежность.

— Твоя внешность волшебника — это магия?

— Я читал много книг о таких как я, — задумчиво ответил Зиг, — но ни одна история не совпадала с тем, что в детстве мне вместо сказок рассказывала на ночь мама. Дрэки всегда жили обособленно, но когда-то мы не были врагами волшебников и других мессорийцев. Мои предки жили высоко в горах, редко позволяя чужакам пересекать границу земель. Да и сами они редко покидали свои дома. А способность обращаться в волшебников хранилась в секрете. Измаил был дрэком, а вот Далида чистокровной волшебницей. Когда отец девушки узнал о ее выборе, он не принял его, запретив дочери видеться с парнем. Тогда Измаил и Далида бежали, но отец девушки обвинил дрэка в похищении. Их преследовали, но в горах их было невозможно отыскать. Вот тогда волшебники и изменили свое отношение к дрэкам, объявив эту расу монстрами, на них открыли охоту. С годами ненависть становилась сильнее. Измаил и Далида были убиты, но их сын отомстил убийцам родителей. Но война несла смерть, и предводитель дрэков принял решение исчезнуть, позволив вандам поверить в победу. Джефар увел остатки своего народа и скрылся с ними в непроходимых горах, куда невозможно было попасть. Столетия дрэки живут в Мессории, но это никому не известно!

Спайк недоверчиво покачал головой. Он еще мог поверить, что потомки дрэков жили среди обычных мессорийцев, но раса, тайно проживающая в Мессории…Знали ли короли о таком соседстве или же дрэки, как и тельдераски и друиды скрыли место своего обитания.

Вампир подумал о Нике, представив себя с девушкой на месте несчастных влюбленных.

Спайк покраснел, радуясь, что рядом нет друида, он бы вдоволь посмеялся над ним. И, к сожалению, между ним и Никой была такая же непроходимая преграда как между Далидой и Измаилом.

— А твоя история, — осторожна начал вампир, понимая, что пока Зиг говорит о прошлом, а не о настоящем.

— Моя история…Она началась еще до моего рождения. Столетия дрэки жили обособленно, им приходилось родниться друг с другом, что привело к тому, что в настоящее время их численность стала падать. Если не появится новый приток крови, то через пару столетий их просто не останется… Понимаешь, когда Джефар увел дрэков в горы, он принял ряд законов, по которым запрещалось общаться с волшебниками, о браках с ними и речи не было…Моя мать понимала к чему приведет политика обособления и пыталась доказать племени, что настало время нарушить свое уединение. Она предложила отправить парламентеров к королю Фарану и объяснить ему ситуацию. Но когда ее идею не поддержали, она бежала, а затем встретила моего отца. До пяти лет я ничего из этого не знал, а потом обратился в первый раз. Тогда мне и рассказали о дрэках.

— А что случилось с твоими родителями? Как они умерли?

— Несчастный случай, — вздохнул Зиг, — взрыв в лаборатории: у них не было шанса спастись. А я остался один, не зная, что мне делать. Но тут пришло письмо от друидов. Мать гордилась то, кем она родилась. А я бы хотел не унаследовать от нее способность быть дрэком.

Спайк внимательно посмотрел на друга, внешне Зиг ничем не отличался от волшебников. Но если он будет превращать себя в подобие того, кем он не является, то просто потеряет свою индивидуальность. Спайк вздрогнул. А не пытался ли он поступить также, не желая признать себя вампиром?

Подростки проговорили почти до рассвета. С утра начиналась новая страница их жизни, они должны были найти не только смысл жизни, но и самих себя.

Спайку в эту ночь снился старинный замок, возвышающийся как исполин среди прекрасной долины с изумрудной рекой. Вампир лежал в высокой траве, раскинув руки. Он вдыхал запах ароматных цветов, любуясь небом. Спайк улыбался во сне и даже что-то бормотал себе под нос.

Зигриду впервые приснился цветной сон. Только замки, как другу, ему не снились. Парень боялся воды, вот поэтому до сих пор и не умел плавать, за что его все время журил друид. Так вот — дрэку приснилось, что он плывет в слегка бушующем океане. Страха он не испытывал, ему было хорошо, как никогда в жизни. Зиг слышал голоса давно умерших предков, которые ему пели на старинном языке, и он вторил им.

Подростков привели в небольшую пустую комнату: в двери щелкнул замок, оставив пленников в темноте.

Вероника на ощупь нашла братьев, она, не говоря ни слова, развязала веревки.

— Черт, — выругался Максим, — пальцы онемели.

Гай хранил молчание, забившись в угол.

— Я не хотела, чтобы все так получилось, — прошептала Ника. — Клянусь, я не думала, что…

Максим обнял сестру за плечи и притянул ее к себе.

— Ты ни в чем не виновата, — сказал он, пытаясь поддержать кузину.

Джон хмыкнул, явно придерживаясь другого мнения.

— Простите меня, я искренне сожалею, что все так произошло, я… — попыталась оправдаться перед братом девушка.

— Хватит извиняться, — проворчал парень. — Лучше подумаем, как нам отсюда выбраться.

— Черт бы тебя побрал, Женя, — вскакивая, прокричала Ника. — Когда ты будешь говорить то, что думаешь. Если тебе станет легче, можешь накричать на меня, только не надо держать в себе злость. Да, я виновата, но я не заставляла вас лететь со мной!

Крик девушки эхом отозвался в пустой комнате.

— Я не считаю тебя виноватой, — проворчал Джон, — а злюсь я на себя. За то, что, зная, как поступить правильно, я не настоял на этом, — парень вздохнул. — Просто в мои планы не входило умереть в столь раннем возрасте, — пошутил он, слегка успокоившись.

Ника хмыкнула, Максим нервно рассмеялся.

— Пожалуй, я присоединюсь к твоему желанию, — согласился он.

— Неужели вы не понимаете, что нас ожидает? — спросил Гай.

— Мы живы и можем попытаться бежать, — предложила Вероника.

— Куда бежать? — спросил Гай. — Мы заперты! Возможно, Бролер решил уже избавиться от нас, и его слуги идут сюда, чтобы выполнить приказ. — Голос волшебника дрожал.

— Надо обыскать стены, возможно, найдем лазейку, — предложила девушка.

Братья поддержали ее затею, тем более другого плана не было. В кромешной темноте, подростки ощупали стены, пока не убедились, что выход из нее был один, только через дверь.

— Может подождем пока за нами придут, и тогда попытаемся бежать. Они точно не ожидают от нас этого.

Подростки сели в круг, обсуждая, что будут делать, когда дверь отопрут.

Но все их планы оказались напрасны. Двери распахнулись, но только подростков никто не выпустил, напротив, к ним зашел Бролер вместе с телохранителями. Старик осветил пульсаром лица подростков.

— Выведите отсюда моего внука, как бы то ни было, в нем течет моя кровь, — недовольно сказал он, брезгливо посмотрев на дрожащего молодого ванда.

Зашедшая валия схватила за локоть и не собирающего сопротивляться Гая. Она вывела парня из комнаты.

Бролер постучал тростью по полу.

— А вам в храбрости не откажешь, — признал он, наблюдая за Вероникой. — Такой была и моя дочь. В ней поистине текла моя кровь. Смелая, храбрая, сильная, она была достойна носить имя Бролера. Жаль, что ни одно из ее достоинств не передалось сыну. Гай вырос слабаком и трусом!

— Он не трус! — возразила Ника, — вопреки страху он полетел с нами, а для этого надо обладать мужеством.

Министр взмахнул рукой, призывая к тишине.

— Я бы на вашем месте задумался о своей судьбе, а не о храбрости Гая. Поверьте, сейчас самое время…Это комната была сконструирована лично мною, со стороны ничего особенного, но…скоро вы убедитесь в ее специфичности.

— Я только хочу понять, — неожиданно спросила Ника, которой было важно знать — зачем. — Неужели вы так ненавидите гридов, что готовы идти по трупам, только чтобы Мессория и Гридия не подписали мирный договор?

Бролер расхохотался.

— Ваша мать когда-то задала мне такой же вопрос. Ей я не ответил, а вы, думаю, уже никому не сможете рассказать о моей тайне, — министр усмехнулся. Кажется, собственная шутка пришлась ему по душе. — Думаете, меня интересуют гриды? Я даже их не ненавижу. Нет! — Лицо Бролера исказилось. — Я — чистокровный волшебник должен был смириться с тем, что валии заполонили и Сенат, и правительство! Я должен был сидеть с ними за одним столом, должен был приветствовать эльмов и даже дорфов…Я — волшебник, должен был доказывать свое право на место в Сенате, когда мои предки спокон веков заседали в нем! — гнусавя и глотая буквы, прокричал Бролер.

— Вы сумасшедший, — искренне заметил Максим.

Мужчина пожал плечами. Несколько секунд, и перед подростками опять стоял лощенный аристократ.

— Ну да ладно, вам все равно уже, что в будущем ждет Мессорию, — пошутил волшебник и вышел из комнаты.

Двери заперли, и подростки вновь оказались в темноте.

Джон не выдержал и бросился к двери, забарабанив по ней. Через секунду он отскочил от нее как ужаленный.

— Стена укусила меня!

В комнате стало ярко, будто кто-то включил свет.

— Что за… — в недоумении начал Максим.

— Смотрите! — вскрикнул Джон, указав на стены, из которых появились металлические штыри. Вероника подумала, что у нее зарябило в глазах, ведь ей показалось, что стены движутся. Но пространство комнаты стало сужаться.

— Нас просто-напросто расплющит, — пробормотал Женя.

Ника схватилась за прутья и попыталась их разжать или остановить. Максим без слов схватил сестру за талию и оттащил к центру комнаты.

— Кажется, я начинаю паниковать, — пробормотал Джон, не страшась, что его назовут трусом.

— А уж как я паникую, — со смешком сказал Макс, который даже в такой момент не мог удержаться от шутки.

Стены двигались очень медленно, видимо, чтобы жертвы испытали все муки ада. Подростки стали спиной друг к другу, сожалея, что не могут превратиться в мышей и прошмыгнуть через дверную щель.

Ника непроизвольно вскрикнула, почувствовав, как плечо пронзила острая боль. Но неожиданно стены остановились, прутья исчезли. Подростки в один голос вздохнули с облегчением. Но стены вновь пришли в движение, и комната приобрела нормальные размеры! Щелкнул дверной замок, и юные волшебники, не зная, чего ожидать от извращенного ума министра, отпрянули от входа.

Но в дверном проеме они увидели не Бролера и его стражу, а профессора Одина. Подростки переглянулись, ведь валий уже должен был находиться в Академии!

Фрейдо выдохнул, увидев живых и почти невредимых подростков. Правда, секунду спустя его лицо потемнело.

— Поднимайтесь и живо за мной! — приказал он таким голосом, что у подростков мурашки побежали по коже.

Фрейдо не надо было повторять дважды, подростки практически бежали за профессором, а он даже не оборачивался, чтобы проверить — не отстал ли кто. Во втором коридоре они столкнулись с несколькими вандами, попытавшихся преградить им дорогу. Один, даже не дотрагиваясь до противников руками, с помощью магии отбросил их в разные стороны. Тогда как ванды ничего не могли противопоставить силе мага. Подростки вышли из ступора и восхищенно переглянулись. В следующем коридоре они столкнулись с Костером Стоуном, у которого правая рука неестественно повисла. Ведьмак окинул беглым взглядом подростков.

— Целы?

— С нами был Гай Флавий, Бролер приказал увести его, — сказала Вероника, которая уже несколько минут пыталась сообщить об этом Одину.

— Хорошо, я позабочусь о нем, — пообещал он.

Ника схватила Костера за правую руку, правда тут же ее отпустила, почувствовав, как ведьмак напрягся.

— Там, в лаборатории, находятся ванды, над ними проводят опыты, им нужна помощь. Старик-вампир у дверей…

Костер улыбнулся девочке, погладил ее поголове здоровой рукой.

— Все будет в порядке, — пообещал он. — А теперь уходите.

Подростки, продвигаясь к выходу, не могли поверить своим глазам, так как перед ними развернулась настоящая бойня.

Ника пыталась отыскать в толпе отца, скорее всего он был где-то в этом сумасшедшем туннеле. Стражи и телохранители Бролера не сдавались, возможно их фанатичность можно было объяснить магией. Темные заклятия могли поработить чужую волю.

Профессор Один, не обращая внимания на царивший хаос, вывел детей наверх. Он подвел их к группе военных и оставил под усиленной охраной.

— Не сводите с них глаз, даже если придется связать их по рукам и ногам, — приказал Фрейдо.

Профессор скрылся в здании, которое уже было объято пламенем. Ника краем уха услышала, что Бролер приказал поджечь здание, чтобы замести следы. Волшебница обеспокоено следила за дверьми, надеясь, что отец и его друзья не пострадают.

— А как же ванды в лаборатории, если пламя уже добралось до них? — неожиданно спросила Ника.

Парни переглянулись. Макс кивнул на охранников.

— Не думаю, что они нас отпустят проверить.

Вскоре к ним привели Гая. Он расстелил плащ на снегу и практически рухнул на него.

— Вот и все, — прошептал он.

Максим присел рядом, он хотел забыть о последних нескольких часах. Парень с удовольствие любовался наступившим рассветом, размышляя, почему он раньше не замечал, каким красивым бывает небо.

— А все-таки жизнь прекрасна, — сказал он сам себе.

— Это точно, — согласился Джон.

Макс закрыл глаза, мечтая побыстрее оказаться в теплой постели, нет лучше на кухне с Марлет и ее вкусными блюдами. Сейчас он бы не отказался от вчерашнего праздничного торта. Парень посмотрел на стражей. Нет, у таких в кармане печенье или конфеты не заваляются, а жаль.

Ника привстала, когда увидела отца: за ним следовал пленный Бролер.

Драгон даже не подошел к дочери, а сразу прошествовал к возведенной быстро палатке. Ника направилась к отцу, но ее остановил страж.

— Я хочу увидеть отца, мне надо поговорить с ним.

— У меня приказ не пускать вас.

Волшебница возмущенно попыталась вырвать руку из цепких лап военного.

— Отпустите ее, — приказал Костер.

Волшебница, увидев потрепанный вид преподавателя, виновато закусила губу.

— Я хочу поговорить с отцом, а этот увалень не пускает меня к нему, — пожаловалась девушка.

— И правильно делает, — неожиданно согласился Стоун.

— Что? — не поняла Ника.

— А то, что Драгон в бешенстве. Хотя я думал, что его невозможно вывести из себя. Впрочем, не могу его осуждать.

Ника опустила взгляд.

— Я должна с ним поговорить.

— Потом, — отмахнулся Костер, — а теперь берите метлы и возвращайтесь в особняк, стража сопроводит вас, — не смягчившись, добавил ведьмак.

— Я хочу поговорить с отцом!

— Это приказ Драгона, если вы добровольно не выполните его, у стражей есть полномочия доставить вас в особняк силой. Извини, но сейчас мне надо оказать помощь тем, кто действительно в ней нуждается. — Костер отвернулся и направился прочь.

Глава 30

Ника никогда так не нервничала как перед встречей с отцом. Она пыталась найти слова, чтобы извиниться, объяснить. Но все получалось глупым, как и ее поступок.

Вероника почему-то думала, что ей придется оправдываться только перед отцом, но ее поступок разочаровал и чету Мелари.

В особняке никто не спал. Супруги сидели в холле, обнявшись, они переговаривались друг с другом, то и дело поглядывая на часы…

Когда глубокой ночью раздался стук в двери, и на пороге появился Драгон с друзьями, которых интересовал лишь один вопрос — где подростки. В доме начался переполох. Джилас, увидев пустые кровати, едва не слегла. Проверили наличие метел. Когда не нашлось и их, сомнений не оставалось — подростки покинули особняк. Драгон приказал не предпринимать ни каких действий и дождаться его возвращения!

Когда стража передала своих подопечных родственникам, то Джилас по очереди перецеловала внуков, шепча, что слава богам с ними все в порядке. Готрик впервые за то время, которое его знали подростки, был в настоящем гневе!

Он воздержался от слов, что рад видеть внуков. Нет, минут десять он просто кричал, обвинив внуков в безалаберности, безответственности и отсутствии элементарного чувства самосохранения.

Максим, было попытался сказать слова оправдания, но лучше бы он не открывал рта. Джилас, которая пришла в себя после бессонной ночи, уверившись, что с детьми все в порядке, присоединилась к супругу. Отчитав подростков, им приказали подняться наверх и не покидать спальни без разрешения.

Максим, у которого урчало в животе, согласился остаться без позднего ужина, он понимал, что сегодняшняя вылазка была не обычной шалостью. К тому же в шкафу он держал заначку — свои любимые сухарики, еще фрукты на балконе и конфеты под подушкой. Джон поднялся по лестнице и, впервые не раздеваясь, рухнул в кровать. Через пару секунд он уже спал, даже во сне вздрагивая от острых колющих прутьев.

Даже легкомысленная Сент-Луис и та заявила, что если подростки будут продолжать в том же духе искать приключения на одну точку, то вскоре ей будет некого донимать.

Вероника в отличие от братьев не могла заснуть, она ждала, когда приедет отец, но его все не было. Девушка, нарушив приказ Джилас, распахнула двери и наткнулась на Генри.

— Здравствуйте, миледи, — поклонившись, сказал баск.

Вероника усмехнулась, но это уже слишком — представить к ней стражу.

— Я хочу вернуться в Академию, — сказала девушка.

— Если вы хотите встретить там сэра Драгона, то можете вернуться в комнату, его там нет.

— Не надо мне лгать, — попросила устало Ника.

Баск покачал мордой.

— Миледи знает, я никогда не лгу. Сэр Драгон будет отсутствовать в течение нескольких дней, но как только он вернется в Мессорию, то обязательно поговорит с вами.

— Где он? — тут же спросила девушка.

Баск отрицательно мотнул головой.

— Отдохните, миледи, должно быть, вы очень устали.

Ника грустно улыбнулась.

— Вы совершили храбрый, хотя и очень глупый поступок, — неожиданно сказал баск, откланявшись.

Вероника хмыкнула, губы дрогнули в улыбке, а ведь ей все удалось — Бролер был арестован, а десятки вандов на острове получили помощь. Глупо — может быть, но спасенные жизни стояли наказания.

Два дня пролетели быстро, хотя с подростками никто в доме не разговаривал, даже слуги смотрели на них с осуждением.

Когда же Гай решил навестить своих новых друзей, Джилас не пустила его на порог дома, заявив, что он старше ее внуков, и должен был остановить их, а не потворствовать их прихоти. Гай попытался оправдаться, но графиня наотрез отказалась его впустить, приказав молодому волшебнику никогда не появляться на пороге их дома.

Гай на следующий день подкараулив Нику в саду. Девушка перекинулась с парнем несколькими словами. Долго разговаривать она не стала, чтобы не злить лишний раз бабушку, впервые не обращавшую на нее внимания.

Максим и Джон тоже вели себя демонстративно хорошо. Они не ссорились, выполняли приказы, а Макс вместо розыгрышей и глупых игр увлекся чтением.

Драгон прилетел спустя три дня после ареста Болера. Вероника, которая не могла дождаться возвращения отца, растерялась. Заготовленные слова и извинения вылетели из головы.

Вероника стояла, опустив взгляд. Молчание длилось очень долго. Девушке самой пришлось его нарушить.

— Ты еще злишься на меня? — тихо спросила Ника, робко подняв взгляд.

Драгон отрицательно покачал головой.

— Я не злюсь на тебя, но хочу понять — почему ты ничего не сказала мне. Я не был рядом с тобой многие годы, но неужели за эти месяцы я не заслужил твоего доверия?

— Ты тоже не доверился мне, — проворчала девочка.

— Я пытался тебя защитить, — возразил тельдераск.

Ника насупилась, но промолчала.

— Ты и впрямь думала, что сможешь вернуться с острова без посторонней помощи? — вздохнул устало Драгон, ведь последние несколько дней он практически не спал.

— Не знаю, — буркнула девушка, — я не думала о том, чем все закончится. Я думала, что мама хочет, чтобы я доказала ее невиновность.

Драгон нахмурился.

Вероника несмело начала рассказ о первом видении, когда она переступила порог особняка. Мимолетный сон, как ей показалось. А потом видения стали обретать яркость и списать их на галлюцинации не получалось. Голос девушки стал тверже, когда она перешла к роли, сыгранной Бролером в судьбе Василисы. И все-таки Ника умолчала о подслушанном разговоре у кабинета отца.

— Я знаю, что поступила плохо. Знаю, что не должна была подвергать жизнь братьев и Гая опасности. Я правда все осознала!

— Верится с трудом.

Драгон прошелся по комнате. Теперь он был зол и на Василису. Она не имела права оставлять свои воспоминания дочери.

— Прости меня.

Драгон подал руку дочери.

— Пойдем.

Девушка вопросительно приподняла брови.

— Куда?

— Увидишь.

В холле тельдераск накинул на плечи дочери полушубок, метель так и не утихла.

Девушка с трудом поспевала за отцом, который размашисто прошествовал в сад. Там он неожиданно остановился и заговорил.

— Бролер уже давно сошел с ума. Когда он потерял жену, то задумался о том, что жизнь даже чистокровной волшебницы может оборваться неожиданно. Потом трагедия произошла с его дочерью и зятем. Несколько лет Бролер поддерживал в дочери подобие жизни. Он пытался оживить ее. Но его попытки не увенчались успехом. Вернуть к жизни почти умершую душу очень трудно, а магия не всесильна, даже темная запрещенная магия. Но даже если бы ему удалась его попытка — возрожденный монстр не был бы его дочерью…В это же время Бролер оказался первым из своей семьи, кто не был избран в Сенат. Чистокровный волшебник, ему трудно было примириться с новым миром, в котором аристократы теряли свои привилегии. Не знаю, когда и как он познакомился с императором Мардуком, возглавляющим Гридию, но доказательства, найденные на острове, свидетельствуют о том, что в обмен на бессмертие, Бролер выполнял приказы императора.

Ника слушала, не перебивая, хотя ее тоже заинтересовал вопрос, может ли волшебник стать бессмертным.

— Бролер в течение нескольких десятилетий предоставлял Сенату ложную информацию. Он не последнюю роль сыграл в том, что Первое королевство отказало в помощи вампирам в их борьбе против бейзаланов и Мардука, который тогда только начинал свою завоевательную политику. Министр также вставлял палки в колеса и в развитие отношений трех королевств. Он так ненавидел валиев, эльмов, дорфов и драйгов, что готов был преподнести Мессорию на блюдечке Мардуку.

— Почему был? — спросила Вероника.

Драгон на секунду замешкался.

— Странная бывает жизнь. Бролер мечтал о бессмертии, а в результате покончил собой в камере.

Ника споткнулась. Ни злорадства, ни облегчения она не почувствовала. Как бы не поступил Бролер и каким чудовищем он ни был, смерти волшебница ему не желала.

— Не рада этой новости? — проницательно спросил Драгон.

— Нет, — честно призналась девушка, — я хотела бы, чтобы он получил по заслугам, но смерть слишком страшное наказание даже для него… — Ника замолчала, переваривая полученную информацию. — Удалось спасти несчастных, которых он держал в лаборатории? — с робкой надеждой спросила девушка, вспомнив вампира, который просил о помощи, цепляясь за ее руку. Ведь она пообещала, что вернется за ним.

— Да, — солгал Драгон, не моргнув и глазом. — Костер позаботится о них.

Вероника вздохнула с облегчением. Две ночи старик не давал ей спокойно уснуть. Она просыпалась в холодном поту, слыша призыв о помощи. Кошмары еще не скоро оставят ее после ужасов острова Бролера.

Отец и дочь шли рядом. Но главные слова так и не были сказаны.

— Так ты простил меня? — тихо спросила Ника, набравшись смелости.

Тельдераск обнял дочь и притянул ее к себе.

— Простил.

— Клянусь…

— Просто пообещай, что постараешься в случае любой напасти поговорить со мной прежде, чем сломя голову бежать что-то доказывать и кого-то спасать. А я в свою очередь обещаю, что всегда выслушаю тебя и помогу!

— Я обещаю, — прошептала Ника.

— Вот и отлично.

Девушка с удивлением посмотрела на отца, увидев, что они направляются в сторону семейного кладбища Мелари. Ника наконец-то заметила цветы в руках отца. Сердце в груди забилось быстрее.

Увидев новый саркофаг, занесенный снегом, девушка остановилась. Она мельком посмотрела на отца, неужели…

— Я получил разрешение перезахоронить тело Василисы, как только Бролер был арестован. Теперь ее душа обретет покой.

Волшебница подошла к надгробию и ладонью смела снег с плиты.

— Василиса Мелари, отстаивающая мир и отдавшая за это жизнь, — прочитала Вероника. Она посмотрела на отца, не понимая, как можно было за два дня перевезти тело, да еще заказать саркофаг из бронзы с гербами Мелари и символикой самого Вендальда.

— Спасибо…Можно я немного побуду одна, — попросила волшебница.

— Только не долго, — разрешил Драгон. Он снял теплый шарф, обмотал шею дочери и протянул букет роз.

— Она навсегда останется в твоем сердце, как и в моем… — прошептал он.

Драгон развернулся, но направился не к дому. Тельдераск решил не говорить пока дочери, что в связи с открывшимися подробностями, Сенат решил не только пересмотреть дело Василисы, но и восстановить ее имя в книгах и реестрах. Два десятка чиновников высшего ранга были сняты с постов, обвиненные в пособничестве Бролеру. Открылось общество чистокровных волшебников, плетущее заговоры против государства. Скандал приобретал угрожающие масштабы. Из Дорфии был отозван посол, а по его приезду в Первое королевство он был арестован.

Король вызвал Драгона Вендальда на личную аудиенцию. Он более двух часов беседовал с тельдераском с глазу на глаз. О чем они говорили — никто не знал. Только после беседы король Альфред подписал указ о награждении Вендальда, Фрейдо и Стоуна одними из высших наград государства.

Гудела не только Мессория, но и Академия. Еще бы, такой скандал — арест министра и его самоубийство. К тому же скандал непосредственно затронул многих учеников, ведь их родители были сняты с должностей, а некоторые и арестованы вслед за своим начальником. Не сказал Вендальд дочери и о том, что был арестован монах Академии. Как выяснилось, несколько месяцев назад он по приказу все того же Бролера подменил шар на экзаменах, пытаясь убить Веронику. И если бы не кровь тельдераска… Министр просчитывал все на несколько шагов вперед, он предчувствовал, что стоит опасаться юную волшебницу и постарался своевременно избавиться от нее. Попытка не удалась, а монах затаился после назначения Вендальда настоятелем. В Академии монахи и преподаватели были ошарашены предательством, на совете они приняли решение умолчать о позорном аресте. А Драгон решил не травмировать дочь, сообщив ей, что ее пытались убить несколько месяцев назад.

Бролера признали виновным по всем предъявленным обвинениям, его похоронили на проклятом острове. Кому-то из его приспешников удалось оправдаться, но большинство получило по заслугам. Встряска произошла и в отношениях между тремя королевствами. Ведь был сменен почти весь дипломатический состав Первого королевства…

Жизнь в трех королевствах налаживалась. И мало кто догадывался, что это было затишье перед бурей, угрожающей снести на своем пути создаваемое тысячелетиями и погрузить мир в пучину бедствий, сравнимых разве только с Великими катаклизмами.

Ведь в отличие от Мессории, разъедаемой разногласиями и скандалами, в Гридии вся власть была сосредоточена в руках императора Мардука, который готовился к главному бою в своей жизни, к войне с Мессорией!

Но это в будущем, может и не столь далеком, как хотелось бы волшебникам, но все-таки у Трех королевств было время.

Тельдераск резко поднял голову, ощутив чужое присутствие и взгляд. Он знал, где-то там далеко — в комнате с тремя зеркалами — за ним в этот момент наблюдает судья Феникс. И тогда Драгон Вендальд вспомнил старое пророчество — о наследнике Фаранов и двух воинах, которые станут по правую и левую руку избранника…


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Глава 28
  • Глава 29
  • Глава 30