Я/Мы Иван Голунов [Иван Голунов] (fb2) читать онлайн

Я/Мы Иван Голунов
Иван Голунов

© Иван Голунов, 2019

ISBN 978-5-4496-9420-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гроб, кладбище, сотни миллиардов рублей Как чиновники, силовики и бандиты делят похоронный рынок — и при чем тут Тесак

Расследование Ивана Голунова

09:00, 14 августа 2018 Источник: Meduza

Ежегодно в России умирает около двух миллионов человек. Оборот похоронной индустрии только официально составляет около 60 миллиардов рублей в год; размер ее теневого сектора, по оценке властей, может достигать 250 миллиардов. За последние тридцать лет ритуальный рынок в России делили несколько раз — участвовали в этом и представители организованного криминала, и силовики, и государство. В результате в разных регионах постоянно возникают эксцессы: от перестрелки на Хованском кладбище в Москве до перекидывания трупов через забор в Екатеринбурге, несанкционированных массовых захоронений в Тольятти и суицида владельца кладбища в Омске. Спецкор «Медузы» Иван Голунов разобрался с тем, как устроен ритуальный рынок в России, — и выяснил, как контроль над ним постепенно переходил от людей, близких к криминальным структурам, к людям, связанным с государством.

9 декабря 2017 года у себя дома умер Леонид Броневой — актер, самой известной ролью которого стал Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны». Как правило, знаменитых людей в Москве хоронят на одном из престижных кладбищ — Новодевичьем или Троекуровском. Формально на них давно нет мест, но для людей калибра Броневого делается исключение. Как рассказывают собеседники «Медузы» в правительстве Москвы, решение принимает лично мэр Сергей Собянин, который для этого отправляет СМС своему подчиненному Алексею Немерюку — главе департамента торговли и услуг, в ведение которого входит и ритуальная отрасль. В случае с Броневым Собянин не только распорядился выделить место на Новодевичьем кладбище, но и попросил городское предприятие «Ритуал» взять на себя все расходы по организации похорон.

Сделать это, однако, оказалось не так просто. Как рассказывает «Медузе» сотрудник «Ритуала», агент компании приехал к Броневому всего через 40 минут после того, как врач констатировал смерть. Выяснилось, что к этому моменту родственники актера уже заключили договор с другой ритуальной компанией — «Дарко»: ее агент приехал одновременно со скорой помощью. Представитель «Дарко» не знал, кем был покойный, но передать организацию похорон муниципальным конкурентам отказался — а поскольку паспорт Броневого родственники агенту уже отдали, расторгнуть с ним договор, по словам собеседника «Медузы», было «практически невозможно».

В итоге уже на Новодевичьем заведующему кладбищем пришлось вмешаться в процесс похорон, — по словам сотрудника «Ритуала», гроб пытались установить на постамент для прощания с близкими и поклонниками вверх ногами. «Если бы произошел конфуз, то никто бы не стал разбираться, кто организовывал похороны, — продолжает собеседник „Медузы“. — Виноваты были бы мы».

В советское время за все похороны отвечало государство, но после распада СССР ритуальную монополию, как и большинство прочих, ликвидировали. В 1996 году был принят закон, оставивший за государством только управление кладбищами и крематориями. Контроль за самими ритуальными услугами возложили на муниципалитеты. Сначала они выдавали лицензии на похоронное дело частникам, но в 2002 году в рамках борьбы с бюрократией отменили и их.

К тому моменту рынок ритуальных услуг был одним из самых криминальных в стране. В разных городах его регулярно делили со стрельбой и взрывами. Муниципальные чиновники и милиция были скорее обслугой для похоронного бизнеса — а все сопутствующие конкуренции издержки перекладывались на потребителя: как правило, родственники покойных не вникают в детали навязываемых им услуг и готовы платить сколько скажут.

С тех пор во многих регионах с похоронной отраслью случилось то же, что и со всей российской экономикой. Чиновники зачистили рынок и выдавили его прежних хозяев на периферию, использовав для этого правоохранительные органы: вместо перестрелок и взрывов теперь в ходу прокурорские проверки. Где-то сложились монополии под руководством бывших и нынешних чиновников, депутатов и силовиков. Где-то бизнесмены-похоронщики сами вошли во власть; где-то — сумели стать младшими партнерами людей при власти. Остаются и регионы, где «зачистка» рынка еще не закончена: в той же Москве действуют десятки похоронных бизнес-групп, часто связанных с бывшими чиновниками, — а власти вместе с силовиками с ними борются.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ Частная охранная монополия

В конце 1990-х по Санкт-Петербургу прокатилась волна убийств людей, связанных с похоронным бизнесом. Жертвами стали семь санитаров городских моргов, два адвоката, представлявших интересы ритуальных компаний, заведующий кафедрой патологоанатомии Медакадемии им. Мечникова, а также священник, который совершал требы в часовне при одном из моргов.

Следствие выяснило, что все убийства организовала банда, собравшаяся вокруг одного морга и вскоре подчинившая себе остальные. Подконтрольные ей санитары навязывали родственникам услуги по подготовке тела к погребению, завышая цены, — и срывали похороны, если те отказывались платить. Главой банды был Валерий Бурыкин — инспектор по работе с персоналом в городском патологоанатомическом бюро. В феврале 2003 года «банда санитаров» убила еще одного юриста. Через год после этого основных руководителей группировки арестовали.

Новым «хозяином» петербургского ритуального рынка стал Игорь Минаков — бывший оперативник угрозыска в Сестрорецке, который основал в Петербурге успешное частное охранное предприятие «Защита»: его сотрудники с 1998 года охраняют городские кладбища.

Основной партнер Минакова — бывший глава городского похоронного предприятия «Ритуальные услуги» Валерий Ларькин. Аффилированные с двумя бизнесменами компании, по оценкам газеты «Деловой Петербург», сейчас контролируют около 90% похоронного рынка города. Их группа работает и с госкомпаниями: например, автобаза «Ритуальных услуг» и подконтрольная Минакову и Ларькину фирма «Автобаза. Ритуальные услуги» находятся по одному адресу и тесно сотрудничают, — как установило управление ФАС по Петербургу, сотрудники «Автобазы» часто приезжают за телами умерших вместо сотрудников госкомпании.

Девять из десяти частных петербургских компаний, которые занимаются содержанием 71 городского кладбища, также контролируются структурами Минакова или связаны с ними. Есть среди компаний, связанных с Минаковым и Ларькиным, и производители гробов и памятников.

В моргах или бюро судмедэкспертизы, куда отвозят трупы, компании Минакова арендуют помещения, где за деньги обрабатывают тела умерших. Сотрудникам государственных медучреждений делать это запрещено приказом Минздрава — и компании Минакова работают фактически без конкурентов, получая заодно доступ к базам данных о смертях. Взамен они разрешают судмедэкспертам пользоваться холодильниками и прочим оборудованием, установленным в арендованных помещениях (хотя, например, в одном из крематориев компания Минакова арендует всего 750 из общих 10 000 квадратных метров территории). Более того, услуги по бальзамированию оказывают судмедэксперты — в свободное от основной работы время.

Похожим образом устроено получение свидетельств о смерти. Для «удобства» их можно получить только в двух отделениях ЗАГСа Санкт-Петербурга, на входе в которые размещены офисы Санкт-Петербургской ритуальной компании, владельцем которой является Валерий Ларькин. По подсчетам «Медузы», выручка неформального холдинга Минакова и Ларькина в 2016 году составила более 2,3 миллиарда рублей, а чистая прибыль — почти 580 миллионов.

ВОЛГОГРАД Общество «Память»

Зимой 1996 года Борис Ельцин подписал закон, регулирующий ритуальную индустрию. Документ гарантировал всем гражданам право на бесплатные похороны за государственный счет и передал управление ритуальной сферой муниципалитетам — городам и районам. Сейчас из федерального бюджета оплачивается лишь часть расходов на похороны; остальное должны компенсировать муниципальные предприятия. Сейчас сумма, гарантированная федеральными властями, составляет 5701 рубль. В Москве стоимость услуг по гарантированному перечню определена в 16 701 рубль, а Ямало-Ненецком округе — в 55 100 рублей. Разницу компенсируют из регионального бюджета. Можно поручить организовать похороны уполномоченной властями компании — или сделать все самостоятельно, получив компенсацию деньгами.

После введения новых правил каждый муниципалитет утвердил гарантированный перечень услуг и товаров, на которые может рассчитывать любой гражданин. Как показала федеральная проверка в 2017 году, требования к качеству этих услуг разнятся — иногда даже в пределах одного региона. Например, в Бийске в Алтайском крае бесплатно предоставляют необитый гроб из необработанных досок, а в соседней Белокурихе — гроб, обитый бархатом. В Старом Осколе уложить умершего в гроб должны представители ритуальной службы, а в ряде других районов Белгородской области — родственники. Государство ежегодно расходует на эти гарантии около 20 миллиардов рублей — однако в реальности воспользоваться бесплатными похоронами во многих регионах практически невозможно.

В июне 2016 года у жительницы Волгограда Татьяны Поповой после долгой болезни умер дядя. Приехавшие зафиксировать смерть полицейские заявили о необходимости вскрытия; вслед за ними приехал агент городской похоронной службы «Память» — и потребовал немедленно заплатить 20 тысяч рублей за транспортировку тела в морг.

В Волгограде работает около 20 похоронных бюро, но фактически похоронить человека можно только с помощью «Памяти» — у остальных компаний нет доступа к инфраструктуре. Основала компанию Ирина Соловьева, муж которой — Иосиф Ефремов — многие годы курировал муниципальные ритуальные компании. В 2002 году «Памяти» досталсяот мэрии контракт на 15 лет на оказание услуг по погребению по гарантированному перечню и содержание кладбищ; вскоре после этого городское похоронное предприятие «Кербер», которое возглавлял Ефремов, объявили банкротом. Таким образом, «Память» стала единственной компанией, имеющей право выкапывать могилы, а ее агенты обосновались в городских моргах. Когда через несколько лет волгоградская мэрия создала городскую диспетчерскую, куда полицейские и врачи должны были сообщать всю информацию о смертях, она разместилась в офисе «Памяти», а сами диспетчеры были сотрудниками компании.

Конкуренции с «Памятью» не выдержала даже Русская православная церковь. В 2004 году Волгоградская епархия открыла собственную ритуальную компанию и получила участок под создание вероисповедального кладбища. Цены там были невысокие, дела шли успешно — однако вскоре прокуратура выявила нарушения при выделении земли и запретила церкви проводить похороны; участок в итоге передали в управление «Памяти».

Компания Соловьевой развивала бизнес в разных направлениях. В 2011 году «Память» торжественно открыла первый в регионе крематорий и начала активно его рекламировать. Новое предприятие взволновало жителей соседних жилых домов — от них до крематория было меньше 100 метров, что противоречит санитарным нормам. Когда жители обратились в мэрию и санэпидстанцию, там ответили, что разрешения на строительство и ввод в эксплуатацию крематория не выдавались, а значит — его там нет. Согласно данным Росреестра, на территории находится производственная база. Крематорий продолжает работать.

Когда летом 2016 года агент «Памяти» запросил у Татьяны Поповой 20 тысяч рублей, она позвонила в офис компании и в администрацию района — и тело дяди увезли в морг бесплатно. Женщина прочитала в интернете о бесплатных похоронах по гарантированному перечню и рассчитывала на то, что «Память» выполнит эти обязательства. Однако, когда она пришла в офис компании, ей заявили, что бесплатно хоронить родственника не собираются: «Либо платите 80 тысяч рублей, либо покиньте частную территорию». Морг несколько дней отказывался выдать Поповой свидетельство о смерти, ссылаясь на то, что провести вскрытие пока не успели.

Обнаружив, что депутат Волгоградской думы Дмитрий Крылов критиковал «Память» в прессе, Попова обратилась к нему за помощью. Как Крылов рассказал «Медузе», они добились получения свидетельства о смерти и нашли компанию, которая согласилась организовать прощание за меньшую сумму. Впрочем, когда катафалк приехал на кладбище, охранники запретили заносить гроб на территорию, заявив, что он не соответствует требованиям к качеству ритуальных товаров. Этот перечень в 2009 году утвердила Волгоградская дума — по инициативе Ирины Соловьевой, за год до того избранной депутатом от «Единой России» и ставшей главой комитета по городскому хозяйству.

Когда сотрудники конкурента «Памяти» начали выкапывать могилу, копатели «Памяти» тут же бросали землю обратно. В итоге яму выкопал сам депутат гордумы Волгограда Дмитрий Крылов, а похоронить дядю удалось только под наблюдением полиции.

По словам замначальника управления контроля социальной сферы и торговли ФАС Юлии Ермаковой, Волгоград — один из лидеров по количеству жалоб и нарушений в похоронной отрасли. Ведомство еще в 2011 году потребовало от «Памяти» и мэрии Волгограда устранить нарушения — однако компания предпочла выплачивать штраф за неисполнение предписания. По словам директора волгоградского похоронного бюро «Радоница» Евгения Ялымова, сейчас похороны в Волгограде в среднем стоят в три раза дороже, чем в городе Волжском, расположенном на другом берегу Волги: 60—80 тысяч рублей против 23 тысяч. «Радоница» раньше снимала часть муниципального помещения под свой офис, но Соловьева инициировала расторжение договора аренды.

Ирина Соловьева продолжает свою политическую карьеру: сегодня она — вице-спикер Волгоградской областной думы. В этом качестве она регулярно попадает в рейтинги самых богатых госслужащих региона. В 2017 году Соловьева заработала более 18 миллионов рублей; ей принадлежат четыре жилых дома, 26 нежилых строений, собственный пруд, а также несколько автомобилей Mercedes и Porsche Cayenne. «Памятью» теперь владеет сын Соловьевой — 21-летний Иосиф Иосифович Ефремов, который вернулся в Волгоград после окончанияуниверситета в Лондоне. В 2015 году Ефремов-младший стал депутатом гордумы и куратором партийного проекта «Единой России» «Крепкая семья».

В 2016 году выручка восьми ритуальных компаний, объединенных под брендом «Память», составила 561,1 миллиона рублей; чистая прибыль — 83 миллиона рублей. В том же году компания Ефремова-младшего получила субсидию из городского бюджета 26 миллионов рублей. В 2017 году администрация Волгограда без конкурса пролонгировала договор с «Памятью» еще на 10 лет. А в конце года — приняла решениео «налоговых каникулах» для предприятий ритуальной отрасли. Не требовать денег у похоронного бизнеса волгоградские депутаты решили «из-за отсутствия конкуренции и слабой развитости отрасли».

МОСКВА Ритуал и криминал

С 2002 года похоронным агентом формально может стать любой человек без дополнительных разрешений. В реальности получить свою долю на ритуальном рынке не так-то просто. Нужен доступ к главному ресурсу — информации о смерти.

До недавнего времени лидерами похоронного рынка в Москве были те, кто смог наладить поступление информации из моргов при городских больницах. Идея разместить там пункты приема заказов впервые возникла у заместителя главврача московской скорой помощи Владимира Панина — он в 1986 году организовал ритуальный кооператив, который позже стал компанией «Стикс-С». Компания Панина и ее конкуренты официально арендовали небольшие площади при моргах — и обслуживали людей, которые в этот морг приходили за телом родственника.

С постепенной приватизацией индустрии в ней появлялось все больше игроков, связанных с оргпреступностью. Создатель «Стикс-С» Панин вспоминал, что в разборках с мафиозными структурами ему несколько раз поджигали офис и погибли трое сотрудников.

Даже компании, созданные в то время официальными властями, оказывались связанными с криминалом. В 1993 году московские власти учредили агентство «Ритуал-Сервис», которое должно было заниматься организацией коммерческих похорон (в рекламе компания заявляла, что хоронит «главным образом молодых людей, умерших в расцвете лет насильственной смертью»). Партнером мэрии стала фирма «Аригон-компани». Чиновники называли ее английской, однако, согласно данным Московской регистрационной палаты, учредителем компании была Ольга Шнайдер, супруга бизнесмена Семена Могилевича. Сам Могилевич, который позже фигурировал в списке людей, разыскиваемых ФБР (американцы считали, что он «контролирует огромную преступную сеть»), владел 40% британской компании «Аригон».

В конце 90-х годов мэр Москвы Юрий Лужков начал упорядочивать ритуальный рынок — из 900 городских ритуальных компаний 19 получили статус аккредитованных при мэрии. Владельцы передавали городу небольшой пакет акций, а взамен получали статус «городской специализированной службы» (ГСС) и преференции: имели право оформлять социальные похороны за счет бюджета, предлагать услуги от имени города и так далее.

Автором идеи был глава благотворительного фонда «Содействие» Алексей Сулоев. В те годы он активно сотрудничал с представителями мэрии: одно время был помощником главы Мосгордумы Владимира Платонова, а в начале 2000-х владел компанией, которая открыла несколько десятков кафе «Русское бистро» (мэр Лужков курировал эту сеть лично; ему принадлежат патенты на кулебяку и сбитень, которые продавали в «Русском бистро»).

19 компаний, получивших статус ГСС, были выбраны некоммерческой организацией «Управление ритуальных организаций и служб» (УРОС), которую возглавлял Сулоев. Четыре из них были тесно связаны с самим Сулоевым, другими он пытался завладеть. Так, глава «Ритуальной православной службы» Анна Широкова жаловалась Лужкову, что Сулоев за включение компании в список ГСС требовал передать ему блокирующий пакет акций, приводя в качестве аргумента «тесное знакомство с лидерами организованных преступных группировок». Вскоре после этого компанию Широковой лишили аккредитации; несколько ГСС действительно передали все той же УРОС. Связаться с Сулоевым «Медузе» не удалось.

Учредителями УРОС выступили компании «Горбрус» и «Ритус-Сервис» — их создали несколько выходцев из подмосковных Люберец, которые в 1990-х владели в Балашихе ликероводочным заводом, рынком, торговым центром, крематорием и кладбищем (Сулоев также был совладельцем нескольких их торговых центров в Балашихе). В 2012 году одного из этих люберецких бизнесменов, Юрия Манилова, вместе с криминальным авторитетом Марком Мильготиным обвинили в рэкете и вымогательстве (спустя два года дело закрыли из-за отсутствия состава преступления).

В 2007 году Алексей Сулоев возглавил столичное похоронное госпредприятие «Ритуал», а еще через некоторое время стал заместителем главы департамента торговли и услуг — и в этом качестве курировал похоронную отрасль. К концу десятилетия неформальный холдинг похоронных компаний, связанных с Сулоевым, контролировал более 40% ритуального рынка Москвы, в том числе оформляя заказы в моргах крупнейших столичных больниц. Ближайшим конкурентом была компания «Стикс-С» ветерана индустрии Панина, чьи агенты также работали в больницах; ее доля составляла 25,1%.

Когда Лужкова на посту мэра сменил Сергей Собянин, ситуация изменилась. В 2011 году Сулоев ушел из мэрии, а в 2013 году город избавился от долей в большинстве аккредитованных компаний, лишив их части привилегий. Теперь остались только две ГСС — муниципальный «Ритуал» и «Ритуал-Сервис», созданный когда-то женой Семена Могилевича (вскоре после ареста бизнесмена в 2008 году она продала акции компании менеджменту компании).

Одновременно московский департамент городского имущества расторг договоры по аренде помещений в моргах с частными компаниями из-за «нецелесообразности». Их места заняли агенты «Ритуала». В результате доля «Стикс-С» к 2018 году снизилась в десять раз, а выручка «Горбруса» за четыре года упала почти вдвое (142 миллиона рублей против 275 миллионов). Холдингу, связанному с Сулоевым, удалось сохранить только подмосковную часть своего бизнеса.

Решение об изгнании частных компаний из моргов лоббировал сменивший Сулоева в департаменте торговли и услуг Андрей Марсий. Бывший топ-менеджер пенсионного фонда «РЖД» «Благосостояние», Марсий начал подготовку к приватизации ритуального госпредприятия. Одним из двух кандидатов на его покупку был фонд «Благосостояние», но в конце 2013 года после серии арестов сотрудников «Ритуала» Марсий уволился из мэрии в связи с «накопившейся усталостью», а идея приватизации была забыта.

В начале 2015 года директором «Ритуала» был назначен старший оперуполномоченный Главного управления по противодействию коррупции и экономической безопасности МВД России Артем Екимов, который заявил, что его задача — очистить отрасль от криминала. В разговоре с «Медузой» Екимов признает: взять под контроль весь рынок пока не удалось, на территории некоторых моргов продолжают работать недобросовестные компании.

Один из таких примеров — бюро судмедэкспертизы в Царицыно, где похоронный бизнес продолжает работать примерно как в 1990-х. Большая часть родственников приходила в местный морг с уже оформленными договорами на организацию похорон от двух компаний из подмосковного Чехова. Во второй половине 2017 года объемы заказов их компаний резко выросли. По словам сотрудника «Ритуала», «кто-то из сотрудников [морга], вероятно, передавал им данные родственников умерших, как только поступало тело».

МОСКВА И ОБЛАСТЬ 292 пары глазных яблок на продажу

Морги — еще одна часть похоронной индустрии, где также находятся широкие возможности для бизнеса. Например, одним из крупнейших операторов моргов в Москве — в том числе и царицынского — является «Бюро судмедэкспертизы». Его гендиректором до недавнего времени был Евгений Кильдюшов — глава кафедры судебной экспертизы в Медицинском университете имени Пирогова (его обычно называют «Второй мед»).

Многие коллеги Кильдюшова по кафедре числились соучредителями компании «Броникс-Сервис» — до 2014 года она была оператором платных услуг, которые оказывались в моргах «Московского бюро» и в моргах ведомственных больниц, где работали выпускники «Второго меда». Так как госслужащие (включая Кильдюшова) не имеют права владеть коммерческими компаниями, в 2014 году основной владелец «Броникс-Сервиса» сменился — им стал Алексей Николаев, сын Бориса Николаева, завотделом аспирантуры и ординатуры Российского центра судебно-медицинской экспертизы при Минздраве.

В 2014 году по требованию властей «Бюро» пришлось провести конкурс по выбору оператора платных услуг. Выиграла его компания «Хэлп-Ритуал», основанная за несколько недель до проведения тендера; создали ее тогдашний начальник одного из отделов городского Депздрава Владислав Финогенов и Рашид Садыков, бизнес-партнер Эдуарда Галлямова, главного хирурга медцентра мэрии Москвы. Однако у дверей моргов, принадлежащих «Бюро», вскоре появились агенты другой компании — «Ритуальной службы сервиса» («РСС») — и начали перехватывать клиентов. По словам сотрудников нескольких похоронных бюро и чиновника мэрии, интересы этой компании лоббировала Оксана Доронина — замдиректора «Бюро» по экономике.

Конкуренция продлилась недолго — агенты «РСС» исчезли, а сама Доронина уволилась. Произошло это после того, как в отношении руководства «Бюро» было возбуждено уголовное дело о халатности: 13 сотрудников компании заразились туберкулезом. Доследственная проверка выявила многочисленные санитарные нарушения. В октябре 2017 года Кильдюшов подал в отставку с поста главы кафедры судебной экспертизы «Второго меда». Дело о халатности до сих пор расследуется.

Как писало издание «Лайф» со ссылкой на источники в следствии, «Бюро» подозревали еще и в незаконном изъятии органов умерших. Сотрудники «Бюро» и их коллеги, с которыми поговорила «Медуза», сомневаются в обоснованности таких обвинений, но не отрицают того, что органы из трупов в моргах действительно вынимали. «У нас все по закону, заключены госконтракты на изъятие, — объясняет один из бывших сотрудников. — Вы в курсе, что в России действует презумпция согласия на трансплантологию? Для изъятия органов не требуется разрешение родственников. Мы не имеем права [изымать органы], только если родственники предоставляют нам нотариально заверенное заявление умершего на запрет (по закону запретить изымать органы также могут сами близкие родственники покойного — Прим. „Медузы“). Но я с таким ни разу не сталкивался».

Согласно сайту госзакупок, «Бюро» действительно каждый год заключает контракты на изъятие органов: например, в этом году компания должна поставить Институту глазных болезней имени Гельмгольца не менее 292 глазных яблок, а башкирской клинике пластической хирургии — 1000 твердых мозговых оболочек, 250 большеберцовых костей, 100 ахилловых сухожилий и 400 белочных оболочек мужских яичек.

«В Москве у патологоанатомов хорошие зарплаты — с учетом прибавок за оказание коммерческих услуг [по подготовке трупов к похоронам и бальзамированию], — добавляет владелец одной из похоронных компаний. — Продажа органов, снятие с трупов золотых коронок — это региональная специфика, особенно распространенная в южных регионах и на Украине. Несколько лет назад в Подмосковье был такой случай, но выяснилось, что это делали приезжие из Ростовской области».

В 2013 году полиция Серпуховского района Московской области действительно возбудила уголовное дело по подозрению в том, что сотрудники ритуальной компании крали с тел умерших ювелирные изделия и золотые коронки, которые затем сдавались в ломбард. Обвиняли в этом фирму «Стелла-память» — крупнейшую ритуальную компанию юга Подмосковья, которая также управляет несколькими кладбищами в Серпухове. Основали ее супруги Ковшарь, переехавшие в Москву из города Донецка в Ростовской области; Ольга Ковшарь также с 2010 года является депутатом горсовета Серпухова, а в 2013 году возглавила политсовет местного отделения «Единой России».

Чем закончилось уголовное дело против Ковшарей, «Медузе» выяснить не удалось. Ольга Ковшарь пыталась добиться опровержений от изданий, рассказывавших об обвинениях в ее адрес, но суд дважды отклонял ее иски.

МОСКВА Доступ к смерти

Сложнее всего государству оказалось «зачистить» компании, которые работают не с моргами и больницами, а с так называемыми домашними смертями. Тут тоже все основано на неформальном доступе к информации. Принято считать, что обычная реклама для этого рынка не подходит, потому что мало кто думает о похоронах своих родственников заранее: судя по результатам соцопроса 2017 года, чаще всего жители Москвы старше 50 лет узнают о ритуальных компаниях, когда те звонят им сами — как-то узнав о смерти близкого человека.

Иногда (особенно часто это происходит в регионах) скорая помощь едет медленно — и сотрудник ритуальной службы приезжает раньше врачей. «Тут все зависит от профессионализма агента, — рассуждает директор одной из похоронных компаний. — Однажды наш сотрудник приехал по адресу, а человек был еще жив. В результате агент с ним по каталогу выбирали гроб, венки и остальное. Все остались довольны».

Затраты на покупку информации (в Москве — 15—20 тысяч рублей на умершего) перекладывают на клиента. Отследить, кто передает информацию, почти невозможно. «Кто имеет [к ней] доступ? Диспетчер скорой помощи, который принимает вызов, водитель и врач скорой, диспетчер полиции, дежурный ОВД, сам полицейский, диспетчер городской труповозки и два сотрудника бригады труповозки, — перечисляет глава „Ритуала“ Екимов. — Уже девять человек, если не считать их руководство, которое может наладить целую систему продажи информации». Даже в больницах сотрудники «Ритуала» сталкиваются с тем, что медсестра отделения сообщает о смерти и тут же пишет кому-то сообщение, после чего родственники усопшего приходят уже с заключенным договором.

Как показывает анализ «Медузы», уголовных дел на сотрудников скорой и полиции по факту превышения служебных полномочий и разглашения персональных данных на всю Россию заведено лишь несколько десятков. Стандартное наказание по ним — штраф.

По данным «Ритуала», в Москве услуги, связанные с похоронами (главным образом именно умерших дома), оказывают почти 500 компаний и предпринимателей. Однако, как выяснила «Медуза», многие из них связаны между собой — и образуют несколько десятков крупных неформальных холдингов.

Так, похоронами Леонида Броневого занималась компания «Дарко». Ее бывшим совладельцам и их родственникам принадлежат еще несколько похоронных бюро в Москве и Тамбовской области, а также компания, которая владеет парком катафалков. Гендиректор «Дарко» Светлана Козлова — бизнес-партнер Игоря Медведкова, который в 2013—2015 годах возглавлял московский «Ритуал».

Сама Козлова ранее возглавляла принадлежащие Медведкову компании — а ее муж был партнером Медведкова в реутовской ритуальной компании «Посбон Р». При регистрации «Посбон Р» указала тот же телефон, что четыре компании бизнесмена Сакена Корганбаева, занимающегося продажей цветов. Корганбаеву принадлежит небольшое здание в промзоне в Гольяново, где находятся офисы еще нескольких ритуальных компаний: у всех них свои сайты и телефоны, но оформляют документы все они от имени фирмы «ГСС Посбон».

В прошлом совладельцем «ГСС Посбон» был глава российского фан-клуба группы AC/DC Алексей Чуйков. Ее нынешний совладелец Андрей Бесфамильный в 2016 году судился с миграционной службой: его обвиняли в том, что он нелегально привлекал иностранных рабочих для производства гробов и ритуальных принадлежностей в Щелково. Бесфамильный сначала заявлял, что сотрудники УФМС сами привели рабочих в цех, раздали инструменты и сфотографировали. Потом позиция изменилась: по новой версии, иностранцы просто жили на предприятии, не выполняя никаких работ (другой свидетель утверждал, что мигранты пришли по объявлению о приеме на работу, а в ожидании собеседования самовольно «занялись изготовлением моделей гробов безвозмездно»). Предприниматель просил суд учесть его «плохое имущественное положение»; в результате он отделался штрафом.

В неформальный холдинг, связанный с Медведковым, по подсчетам «Медузы», входит более 30 юридических лиц. Вместе они по состоянию на начало 2018 года контролировали около 6% всех захоронений в Москве. Полный список основных игроков московского ритуального рынка, составленный «Медузой», можно посмотреть здесь.

Пять крупнейших ритуальных компаний Москвы в общей сложности контролируют меньше половины рынка. Полный список всех крупнейших похоронных фирм города с динамикой по изменению доли рынка можно увидеть в отдельной таблице, составленной «Медузой».

РОССИЯ Кусочек земли на Сейшелах

В 2016 году у традиционных похоронных компаний и холдингов появился хорошо организованный и высокотехнологичный конкурент, — по словам его представителей, он собирается делать ставку на обычную рекламу для потенциальных клиентов, а не на нелегальную покупку информации о смертях. Олег Шелягов, бывший топ-менеджер того же НПФ «Благосостояние», где работал Андрей Марсий, выкупил половину акций «Ритуал-Сервиса» — той самой компании, основанной в 1993 году женой Семена Могилевича и мэрией Юрия Лужкова, — и решил делать ритуальный бизнес по-новому.

Как рассказывает операционный директор компании Валерий Пильников, за два года с момента сделки количество заказов у «Ритуал-Сервиса» выросло с 20 до 1200 заказов в месяц. Пильников утверждает, что новый менеджмент отказался от практики покупки информации об умерших, положившись на продвижение в интернете, рекламу в районных газетах и листовки в почтовых ящиках. Для похоронных агентов компания разработала специальную цифровую платформу вроде той, что сделало «Яндекс. Такси» для водителей.

Шелягов стал широко известен в прошлом году, устроив вечеринку во Владимирском дворце в Петербурге в честь десятилетия свадьбы со своей женой Викторией. Торжество проходило в русском стиле: гостей встречали 15 балалаечников в народных костюмах. В интервью журналу Tatler, который подробно рассказывал о вечеринке, Виктория Шелягова сообщила, что у ее семьи есть «кусочек земли на Сейшелах, в глубокой старости я буду выращивать там зелень и помидоры». Согласно декларации о доходах, Олег Шелягов в 2017 году заработал всего 9,2 миллиона рублей, а его жена — 0 рублей; на двоих они владеют двумя квартирами в Москве и одним автомобилем.

Конкуренты утверждают, что «Ритуал-Сервис» также не брезгует традиционными правилами игры на рынке. В начале 2018 года поток тел, проходящих через морг Центра травматологии и ортопедии (ЦИТО), резко вырос. Ритуальные услуги в нем на тот момент оказывала компания «Бруно», созданная в январе 2017-го. Ее основатель и гендиректор Олег Пеняев одновременно являлся сотрудником «Ритуал-Сервиса» (в компании подтверждают эту информацию, но отрицают связь между собой и «Бруно») — а агенты «Бруно» представлялись клиентам сотрудниками муниципального «Ритуала», из-за чего весной 2018 года против компании возбудили уголовное дело о мошенничестве.

Теперь Шелягов собирается масштабировать свой бизнес на разные регионы России — хотя принято считать, что на похоронном рынке нет федеральных игроков, потому что он строится на связях с местными чиновниками. В начале 2018 года владелец «Ритуал-Сервиса» зарегистрировал компанию в Санкт-Петербурге, однако на рынок пока не выходил: по его словам, приходится учитывать «монополизм на этом рынке». Пока бизнесмен пытается «обкатать технологию» в других регионах — и везде его партнерами становятся влиятельные люди. В Челябинске это бывший глава местного ритуального госпредприятия; в Нижнем Новгороде — бывший вице-мэр. В Екатеринбурге Шелягов работает с Виктором Бубликом — раньше он был юристом в компаниях, связанных с организованной преступной группировкой «Уралмаш».

Глядя на успехи Шелягова, ставку на цифровые технологии начали делать и старые игроки рынка. Дети владельца холдинга «Горбрус» Юрия Манилова — Артем и Илья — создали компанию «Честный агент», которая запустила собственную IT-платформу для комплексного оказания ритуальных услуг — от транспортировки тела в морг до выбора места на кладбище. Впрочем, главное преимущество компании — все равно налаженные связи с кладбищами: «Честный агент» управляет муниципальными кладбищами в нескольких районах Подмосковья. А земля — наряду с информацией об усопших — это по-прежнему главный актив похоронной отрасли.

МОСКВА Опекуны могил

На одной из центральных аллей Ваганьковского кладбища в Москве в 2012 году появилась могила молодой девушки Марины Красильниковой. Монумент, на котором выгравированы письма родственников покойной, занимает сразу несколько участков на пересечении двух центральных аллей. Сбоку участка стоят четыре обветшалых памятника с другими фамилиями.

Отец Марины — Сергей Красильников, один из совладельцев снесенного в 2016 году вещевого рынка около метро «Петровско-Разумовская», — получил участок земли в рамках программы «опекунства могил». Согласно изданному в 2009 году постановлению, могила может быть признана бесхозной и передана под «опеку» другому человеку. Он должен отреставрировать памятник или поставить новый; если он решит кого-то похоронить на участке, на тыльной стороне нового памятника должна быть написана фамилия покойного из прежнего захоронения. Принимает решение о передаче могилы в опекунство комиссия, состоящая из сотрудников «Ритуала» и «представителей общественности» (каких конкретно, неясно).

Эту схему придумал тот же Алексей Сулоев, когда был главой «Ритуала». За несколько лет до старта программы опекунства компания Сулоева «Спот.ру» выиграла тендер на проведение инвентаризации старых кладбищ Москвы. Когда Сулоев перешел на госслужбу, он объявил программу перерегистрации могил и выдачу электронных паспортов захоронений для родственников усопших. По его словам, это должно было помочь забывчивым людям найти могилы близких — для этого на кладбищах предполагалось установить электронные терминалы (этого так и не произошло). Если владельцы могил не успевали пройти перерегистрацию, то их могилы признавались бесхозными и могли получить «опекуна».

При Сулоеве, в конце 2000-х годов, старые кладбища начали активно переустраивать — сносить хозяйственные постройки и сужать дорожки, продавая освободившуюся землю под могилы. Большинство кладбищ не были зарегистрированы в земельном кадастре, а значит, не имели четких границ, что позволяло их администрации захватывать прилегающие земли. Так, в 2011 году природоохранная прокуратура обнаружила, что Бутовское кладбище незаконно захватило три гектара леса, на которых к тому времени было расположено 4 тысячи могил. (Конфликт урегулировали мировым соглашением.)

В 2014 году правительство Москвы лишило «Ритуал» возможности продавать земли под новые могилы, отменило программу опеки и запустило электронные аукционы по продаже земли под семейные захоронения на старых кладбищах. За несколько лет на них выставили более 2 тысяч участков. Впрочем, ажиотажа эта процедура не вызвала. Самый дорогой участок — 4 квадратных метра у входа на Троекуровском кладбище — за 4,65 миллиона рублей приобрел бывший акционер газового холдинга «Итера» Валерий Коротков. На самый дешевый лот — 0,88 квадратных метра за 24 тысячи рублей на Черкизовском кладбище у аэропорта Шереметьево — покупателей так и не нашлось.

Еще один важный ритуальный актив — торговые точки вокруг кладбищ. Как показывает расследование «Медузы», наиболее привлекательные участки для такой торговли принадлежат людям, которые аффилированы с бывшими чиновниками «Ритуала» и заведующими кладбищами.

Наибольшая торговая конкуренция — на крупнейшем кладбищеМосквы, Хованском, где работает более 35 точек. Две из них принадлежат Игорю Дашдамирову, которого связывали с Солнцевской ОПГ и задерживали по подозрению в убийстве телеведущего Влада Листьева. Крупнейший же здешний торговец — «Ритуал-1», одна из старейших компаний рынка, которая до сих пор является заметным продавцом ритуальных товаров и гранитных памятников. О владельцах «Ритуал-1» известно немного. Среди них — православная меценатка Вера Слепухина и уроженец Солнцево Павел Руднев, который вместе с федеральным МВД продюсирует документальные фильмы и художественные сериалы про полицейских.

МОСКВА, ТОЛЬЯТТИ, ОМСК Суицид на кладбище

Ежегодно для новых захоронений Москве необходимо 5 гектаров земли. Власти решили расширить несколько существующих кладбищ — однако этот процесс идет не без затруднений. Против расширения на 43 гектара Хованского кладбища — крупнейшего в городе — выступили жители расположенных неподалеку коттеджных поселков. А против увеличения Домодедовского — подмосковные власти: они считают, что 60 новых гектаров могил привлекут слишком много птиц, которые будут мешать посадке самолетов в аэропорту Домодедово.

Сейчас правительство Москвы намерено решить проблему радикально — создав в 35 километрах от МКАД рядом с законсервированным мусорным полигоном «Малинки» второе по размерам кладбище в мире на 580 гектаров (самое большое находится в Ираке). Называться оно будет «Белые березки»; в ближайшие годы на его создание будет потрачено около 2 миллиардов рублей.

В регионах зачастую нет денег не только на создание новых кладбищ, но и на содержание действующих. В середине июня 2018 года места официально закончились на всех кладбищах Тольятти (каждый месяц в городе умирает около семисот человек). В последние годы местные жители хоронили родственников на частном кладбище, которое появилось на территории бывшего колхоза «Россия», — открыл его в 2010 году совладелец местного судоремонтного завода. Там уже расположено несколько тысяч могил — однако в начале 2018 года новые захоронения суд на этой территории запретил, мотивировав это тем, что частных кладбищ быть не должно. Мэрия Тольятти должна выкупить землю и открыть кладбище вновь, однако денег в бюджете на это пока не предусмотрено.

Сейчас единственное место в Тольятти, где можно рыть могилы, — участок на месте сгоревшего соснового бора, расположенный за оградой городского Тоазовского кладбища. Формально эта земля принадлежит лесничеству, но с начала 2010-х там хоронят людей самовольно, а в последнее время участки там начала выделять и администрация кладбища. Убирают территорию сами родственники: нанять подрядчика, чтобы, например, разгрести упавшие деревья, администрация не может — это не ее территория.

Многие жители Тольятти теперь хоронят родственников на сельских кладбищах вокруг города: неофициально это может стоить до 30 тысяч рублей (официально — бесплатно). Однако, согласно выводам депутатской комиссии Самарской губернской думы, из четырнадцати таких погостов только пять зарегистрированы в земельном кадастре. Другая альтернатива — кремация, но в Самарской области собственного крематория нет: местные похоронные компании несколько раз в неделю отправляют тела на автомобилях в Москву — в частный крематорий «Горбрус».

Попытки создать полностью частные кладбища упираются в правовую неопределенность. В начале 2010-х создать свое кладбище решил омский предприниматель Игорь Малышев, занимавшийся до того скупкой металлолома. Его компания арендовала 40 гектаров земли под Омском, официально выделенных под кладбище, обустроила участок и согласовала все документы. На въезде должен был быть построен храм; место для церкви и для кладбища освятил местный митрополит в присутствии районных чиновников. Осенью 2012 года на кладбище начали хоронить людей.

Похорон состоялось всего три — после этого деятельность кладбища была остановлена: решение о его создании отменил новый глава района. 19 ноября 2012 года администрация подала в суд иск о расторжении договора аренды, переносе уже существующих могил в другое место и приведении участка в исходное состояние. Через две недели Малышев позвонил своему партнеру и сообщил, что едет «погонять куропаток и отвезти рабочим еду и зарплату». Вместо этого он приехал на кладбище, выстрелил себе в грудь и вскоре умер в больнице. В его офисном сейфе была обнаружена десятирублевая монета и записка, адресованная главе района и фермеру, выступавшему против создания кладбища: «Забираете у меня землю, заберите тогда и жизнь».

Через несколько лет после смерти Малышева на том же месте появилось новое кладбище. Участок, где хоронят людей, принадлежит сельсовету, однако подъезды к кладбищу и здание администрации расположены на частной территории. Она теперь принадлежит омской компании «Авалон». Один из владельцев «Авалона» — Григорий Горовой, «мусорный король» Омска, контролирующий крупнейшие свалки региона.

ЕКАТЕРИНБУРГ «Дондики» против администрации президента

Во многих крупных российских городах передел ритуальных рынков еще продолжается. Иногда это происходит стремительно — в этом случае новым игрокам чаще всего требуются самые высокие покровители.

В 2016 году после серии поджогов катафалков и других нападений на конкурентов в Екатеринбурге прошел громкий судебный процесс над создателями группы ритуальных компаний, которых в прессе называли «Дондики». Их сотрудники, притворяясь работниками муниципальной похоронной службы, забирали тела умерших у родственников, а потом требовали от них деньги за проведение похорон (формально — за сопутствующие услуги вроде перевозки трупа). В ходе суда выяснилось, что обвиняемые бизнесмены были связаны как с муниципальными ритуальными чиновниками, так и с людьми, проходившими по уголовному делу так называемой Уралмашевской организованной преступной группировки.

В том же году были арестованы заведующие несколькими екатеринбургскими кладбищами. К тому, что администрация требует денег за предоставление места под могилу, внимание публики привлек Дмитрий Малышев — он дважды пытался похоронить разных друзей на разных кладбищах и дважды поднимал шум в прессе, когда ему не давали сделать это бесплатно.

Позже выяснилось, что и у самого Малышева есть интересы в похоронном бизнесе — как в его родном Пермском крае, так и в Екатеринбурге, где он возглавляет компанию «Мемори Энималс», создавшую кладбище домашних животных и колумбарий для хранения урн с прахом людей. Партнером Малышева по этому бизнесу является Ольга Курченкова — жена бывшего высокопоставленного сотрудника Ростехнадзора Константина Курченкова, который, в свою очередь, является бизнес-партнером бывшего чемпиона мира по шахматам и депутата Госдумы Анатолия Карпова (приветствия Курченкова и Карпова размещены на официальном сайте кладбища домашних животных).

Основали же компанию, которую возглавляет Малышев, другие активные игроки на екатеринбургском ритуальном рынке — владельцы группы «Вознесение» Наталья Домрачева и Алексей Анисимов. Прославилась компания, в частности, тем, что их похоронный дом перекрывал дорогу в единственный в Екатеринбурге морг судебно-медицинской экспертизы — и катафалки конкурентов «Вознесение» пропускало только за деньги. Дошло до того, что тела в морг по ночам перекидывали через забор; решать конфликт пришлось мэру города.

Алексей Анисимов стал соучредителем «Вознесения», когда ему был 21 год. Его дядя — тоже Алексей Анисимов — в тот момент работал замглавы управления внутренней политики администрации президента России, а весной 2014 года стал руководителем исполкома Общероссийского народного фронта. Судя по данным, которые выкладывала в открытый доступ хакерская группировка «Шалтай-Болтай», Анисимов-старший обсуждал работу «Вознесения» в своей переписке.

РОССИЯ Общественник из «Оккупай-педофиляй»

С конца 2016 года в московских СМИ стало появляться необычно много статей о ритуальном бизнесе. Рен-ТВ, канал «360», «Лента.ру» и другие издания писали о «вечеринке в гробу», устроенной в морге, о гробах, выкопанных после конфликтов с ритуальщиками, и о «ямах из грязи», в которых хоронят людей в Подмосковье.

Источником всех этих новостей было общество защиты прав усопших «Верум». По словам его президента Владимира Горелова, он решил создать правозащитную организацию после того, как, подобно екатеринбуржцу Малышеву, занимаясь организацией похорон своего друга, столкнулся с «беспределом». В социальных сетях «Верум» размещает объявления о покупке видео с противоправными действиями работников ритуальных агентств; в штате организации, помимо президента, работают два юриста и пресс-секретарь, который распространяет информацию по СМИ.

По словам Горелова, зарабатывает «Верум» на юридических консультациях для людей, у которых возникли проблемы при организации похорон. Корреспондент «Медузы», побывавший в офисе «Верума», заметил там лишь несколько сотрудников ритуальных компаний, пытавшихся урегулировать ситуацию после шума в СМИ и соцсетях. «Вот с Рузы [люди] — видели, мы недавно выкладывали ролик [о них]? — объяснял Горелов. — Теперь приехали познакомиться и рассказать, как исправляются».

За полтора года работы «Верума» героями их публикаций стали почти все крупнейшие игроки похоронной отрасли Москвы и Подмосковья. К кому-то приходили проверки; по словам собеседников «Медузы», у нескольких компаний фактически рухнул бизнес. Ритуальные предприниматели, попавшие в фокус внимания «Верума», подтверждают «Медузе», что ездили к Горелову на переговоры — но не говорят, чем переговоры закончились. «У них, вероятно, очень высокая крыша, — объясняет один из них свое нежелание рассказывать подробности. — Они точно не с рынка. Мы нанимали частного детектива, чтобы узнать, кто за ними стоит».

«[Президент „Верума“] Горелов — это зиц-председатель, отставной военный с орденами, который был найден по резюме на сайтах поиска работы», — объясняет «Медузе» человек, знакомый с работой. Как выяснила «Медуза», ранее Горелов возглавлял управление по привлечению инвестиций компании «Социальная инициатива», подписывая договоры с дольщиками. Дома для них так и не были построены; пострадавшими от деятельности компании были признаны более 9 тысяч человек. Сам Горелов, владевший 4% «Социальной инициативы», проходил по уголовному делу против компании как свидетель; ее основного владельца в итоге посадили на 10 лет.

Управляет же деятельностью «Верума» совсем другой человек. До 2016 года юрлицо, которое потом станет «Верумом», называлось «Костромская общественная организация по защите прав потребителей». Ее учредили трое жителей Костромской области. Как рассказал «Медузе» один из них, несколько лет назад организация была продана москвичу по имени Денис. Несколько людей, общавшихся с «Верумом», рассказали «Медузе», что в переговорах от имени организации участвовал Денис Логинов.

Денис Логинов ранее возглавлял межрегиональное отделение движения «Реструкт», созданного неонацистом Максимом «Тесаком» Марцинкевичем. Участники движения, в частности, проводили акции «Оккупай-педофиляй» — от имени несовершеннолетних знакомились в социальных сетях с потенциальными «педофилами», а во время личных встреч избивали и запугивали, снимая это на видео и затем вымогая деньги у жертв, которые не хотели огласки. В августе 2014 года Марцинкевича осудили на пять лет колонии. Был фигурантом одного из уголовных дел и Денис Логинов — но в итоге его перевели в статус свидетеля. Несколько участников «Реструкта» рассказали «Медузе», что уже после суда они узнали: раньше Логинов работал в управлении полиции по борьбе с экстремизмом.

Многие сторонники Тесака после этого перестали общаться с Логиновым — но не все. Вместе с другими соратниками, как рассказывает один из бывших участников «Реструкта», они начали задумываться о «более легальной» сфере применения технологии, отработанной на «Оккупай-педофиляй». Для этого при участии Логинова было создано потребительское общество «Реструктуризация», — впрочем, несколько первых концепций, по словам собеседника «Медузы», не имели успеха. Проверка продуктов в супермаркетах была оперативно пресечена торговыми сетями, проект по противодействию строительным компаниям тоже не дал желаемых результатов; в 2016 году «Реструктуризация» была ликвидирована.

Вскоре «Костромское общество по защите прав потребителей» превратилось в «Верум». «Я слышал, что в последнее время они занимались темой, связанной с ритуалкой», — говорит бывший участник «Реструкта». Три представителя похоронной индустрии опознали Дениса Логинова по фотографии как человека, участвовавшего в переговорах в офисе «Верума». Аватар Логинова в фейсбуке снят в переговорной организации; бывший лидер «Реструкта» также размещал свои фотографии на фоне стенда «Верума» на похоронной выставке «Некрополь». Новости из жизни «Верума» регулярно появляются в сообществе «Руки прочь от Тесака» во «ВКонтакте», есть такие постыи на странице самого Марцинкевича. Несколько знакомых Логинова и человек, которого он приглашал на работу в «Верум», подтвердили, что именно Логинов — идеолог организации.

«Медуза» отправила Денису Логинову вопросы в фейсбуке, после чего президент «Верума» Горелов прислал на оставленный корреспондентом номер телефона SMS о том, что готов предоставить всю необходимую информацию об организации. Позже «Медузе» перезвонил и сам Логинов — он заявил, что готов дать любую информацию о ритуальном рынке, но попросил не упоминать его имя в контексте «Верума».

Основная цель «Верума» — стать всероссийским общественным контролером ритуального бизнеса: об этом говорит и знакомый Логинова, и общавшиеся с «Верумом» бизнесмены. Владимир Горелов и его коллеги участвуют практически в каждом мероприятии, посвященном проблемам похоронной индустрии. Дважды они были инициаторами обсуждения нового закона «О погребении и похоронном деле», который уже более пяти лет готовится в федеральном министерстве строительства и ЖКХ.

Новый закон, по словам чиновников, должен регламентировать работу похоронных служб, создать для них критерии и реестры, агентам будет запрещено приходить в квартиры без вызова родственников покойного, а также работать на территории медицинских учреждений и моргов; нарушителей будут заносить в черный список. Предусмотрен также контроль индустрии общественными организациями.

Денис Логинов — сын замглавы аппарата правительства РФ Андрея Логинова, который отвечает за обеспечение законотворческой деятельности. Два собеседника «Медузы» в ритуальной отрасли рассказывают, что начиная с осени 2017 года Андрей Логинов лоббировал скорейшее принятие нового закона о погребении, подготовленного Минстроем. Жена Андрея Логинова Светлана в тот момент возглавляла Центральный научно-исследовательский и проектный институт Минстроя, а руководителем министерства был его хороший знакомый Михаил Мень.

Ранним утром 16 мая 2018 года сотрудники СК и полиции провели обыски в квартире президента «Верума» Владимира Горелова и еще пяти сотрудников общественной организации — а также в редакции издания The Daily Storm, опубликовавшего несколько материалов о ритуальном бизнесе в Москве. Обыски проходили в рамках уголовного дела о клевете, возбужденного по заявлению сотрудников московского «Ритуала». Вскоре в новом составе правительства Михаила Меня во главе Минстроя сменил губернатор Тюменской области Владимир Якушев.

Судьба законопроекта на данный момент неясна. Индустрия изменения не приветствует: как сообщается в резюме исследования, проведенного в 2017 году по заказу правительства Москвы, директора ритуальных компаний «призвали с осторожностью внедрять любые нововведения в области похоронного дела, так как инновации в этой отрасли в Западной Европе ускорили конец традиционного общества, сопровождающийся распадом таких структур, как семья». Проводившим анализ самого проекта нового закона сотрудникам федерального Минэкономразвития ритуальные предприниматели заявили, что он не решит существующих на рынке проблем, зато законодательно зафиксирует положение существующих монополистов.

Одним из опрошенных был Алексей Семенов — он владеет похоронной компанией в городе Тихвине в Ленинградской области. По словам Семенова, в 2017 году местная администрация передала городское кладбище в управление компании «Арт Стоун Мастер», которая сразу повысила цены в несколько раз — и которая входит в холдинг Игоря Минакова, контролирующий практически всю ритуальную индустрию Петербурга.

«С принятием нового закона эта фирма станет монополистом во всем, — утверждает Семенов. — Люди уже сейчас стараются хоронить [близких] в деревнях, ‎а в скором будущем им придется [делать это] у себя в огородах».

Пентхаус размером с два «Елисеевских» Как семья вице-мэра Москвы Петра Бирюкова заработала миллиарды и купила на них особняки и квартиры

Расследование Ивана Голунова

09:00, 28 декабря 2018

Источник: Meduza

Родственники вице-мэра Москвы Петра Бирюкова купили огромный пентхаус в «Легенде Цветного». Рыночная стоимость квартир — в районе 1,5 миллиарда рублей

22 декабря 2015 года у менеджеров по продажам элитного жилого комплекса «Легенда Цветного» был хороший день. В центральной башне комплекса разом купили девять из десяти квартир на двух последних этажах — огромный двухуровневый пентхаус с панорамным остеклением и видом на Кремль, который, как утверждает застройщик, «стирает границы между человеком и городом, открывая возможность без ограничений наслаждаться видами столицы». Общая кадастровая стоимость квартир составляет более 820 миллионов рублей; исходя из расценок на аналогичные пентхаусы в «Легенде Цветного», их рыночная цена могла достигать 1,6 миллиарда рублей.

Как выяснила «Медуза», все девять пентхаусов приобрели члены семьи вице-мэра Москвы Петра Бирюкова, который уже больше десяти лет возглавляет весь комплекс городского хозяйства. Согласно выпискам из Росреестра, четыре квартиры достались его старшей дочери — 46-летней Ирине Бирюковой; две — 41-летнему сыну Александру Бирюкову; еще три — жене Александра, 31-летней Екатерине Бирюковой. Общая площадь пентхаусов, оказавшихся в собственности семьи Бирюковых, — более 1600 квадратных метров (это, например, в два раза больше, чем у магазина «Елисеевский» на Тверской). Построил «Легенду Цветного» и владеет комплексом девелоперский холдинг Capital Group. Компании, связанные с этим холдингом, как раз в 2015 году стали крупнейшими подрядчиками московских программ благоустройства, которые курирует вице-мэр Бирюков. По подсчетам «Медузы», за последние четыре года структуры Capital Group получили по программе «Моя улица» контракты на общую сумму почти в 21,5 миллиарда рублей.

У Бирюкова и его семьи есть огромное имение под Москвой. С особняками, гостевыми домами и конюшней

Согласно декларации о доходах и имуществе Петра Бирюкова, имущества у вице-мэра и его жены не очень много. Так, сам Бирюков владеет небольшим участком земли на 15 соток, небольшим домиком и хозблоком в деревне Поповке Чеховского района Подмосковья, а его супруге Антониде принадлежит соседний участок в 25 соток. Посмотреть на эти участки или даже подойти к ним, впрочем, невозможно: оба располагаются за высоким металлическим забором, который огораживает территорию более чем в 15 гектаров. Почти всей этой землей владеют близкие родственники Бирюкова: большая часть территории принадлежит его сыну Александру, почти 2 гектара — дочери Ирине. Участки, принадлежащие разным членам семьи, расположены хаотично — пройти от одного к другому зачастую можно только через территорию, принадлежащую другому собственнику. Есть на территории семейного имения Бирюковых и несколько участков, не принадлежащих родственникам вице-мэра. Одним из них владеет хороший знакомый Петра Бирюкова — Виктор Пчеловодов, работавший с чиновником с начала 1990-х и до конца 2012 года бывший заместителем главы московского департамента ЖКХ и благоустройства; о владельцах еще трех участков данные в Росреестре отсутствуют. Самому Петру Бирюкову на территории принадлежит только небольшой дом и хозяйственный блок. Родственники вице-мэра живут менее скромно. Ирина Бирюкова владеет тремя домами, у самого большого из которых почти такая же площадь, как у девяти пентхаусов в «Легенде Цветного». Сын вице-мэра Александр владеет жилым домом, гостевым домом и конюшней; их общая кадастровая стоимость — 116,5 миллиона рублей. Самое же большое строение в Поповке принадлежит племяннице чиновника Анжелике Бирюковой, которая работает пресс-секретарем спорткомплекса «Лужники»: площадь ее дома — больше 2 тысяч квадратных метров. Помимо загородных домов и пентхаусов с видом на Кремль Ирина Бирюкова и ее сын владеют девятикомнатной квартирой в восьмиквартирном доме на Патриарших прудах. Среди их соседей — сам вице-мэр (в 2010 году он даже пришел с нарядом милиции ликвидировать веранду ресторана под своими окнами), а также Юрий Буланов, работавший в 2000-х заместителем Бирюкова, когда тот возглавлял префектуру Южного округа. В августе 2010 года Буланова признали виновным в хищении 17 миллионов рублей; в ходе расследования выяснилось, что чиновник владеет несколькими загородными домами в Подмосковье, апартаментами в Париже и Ницце и гостиничным комплексом в Москве. Буланову дали 3,5 года колонии; через два года его досрочно освободили. В доме на Патриарших ему по-прежнему принадлежит девятикомнатная квартира. Есть другая недвижимость и у остальных родственников Бирюкова. Так, семья его сына Александра ранее владела шестикомнатной квартирой на Зоологической улице — но в 2012 году продала ее связанной с Capital Group кипрской компании, которая построила ЖК «Имперский дом» рядом с парком «Музеон». Через год владелицей двух квартир в «Имперском доме» стала племянница вице-мэра Анжелика Бирюкова; их рыночная стоимость составила не менее 445 миллионов рублей.

Бизнес родственников Бирюкова и их партнеров всегда был связан с работой чиновника

В 2014 году Петра Бирюкова спросили о том, как его родственники зарабатывают деньги. «Я люблю общаться с семьей, — ответил вице-мэр, — и придерживаюсь принципа: мы никогда не говорим о бизнесе». (На вопросы «Медузы» Бирюков не ответил.)

Несмотря на этот принцип, бизнес родственников чиновника тесно связан с предприятиями, которые курирует их отец. Так, Ирина и Екатерина Бирюковы (дочь и невестка вице-мэра) владеют компанией «Вента», которая сдает в аренду городу грузовики с водителями. В 2012—2015 годах она заключила с городскими предприятиями, подчиненными Петру Бирюкову, 14 контрактов на общую сумму 365 миллионов рублей; чистая прибыль «Венты» за 2013—2015 годы составила 639 миллионов. После того как информация об этом появилась в расследовании издания РБК, «Вента» перестала получать деньги от структур правительства; компания продолжает существовать и развиваться. «Венте», в частности, принадлежат 600 квадратных метров офисных площадей на седьмом этаже небоскреба «Город столиц» (и его тоже строил холдинг Capital Group). В тех же помещениях, по данным сервиса 2Gis, располагается компания «Спецстрой XXI» — ее, например, привлекали как субподрядчика при благоустройстве парка «Царицыно». Курировал благоустройство департамент, подчиненный Петру Бирюкову, а генподрядчиком работ был холдинг «Универсстройлюкс», который принадлежит младшему брату вице-мэра Алексею Бирюкову (всего в рамках программы благоустройства «Моя улица» компании, связанные с «Универсстройлюкс», получили от города 6,3 миллиарда рублей). Гендиректором «Спецстрой XXI», в свою очередь, является сын вице-мэра Александр Бирюков, — кстати, свою карьеру он начинал в Capital Group. Когда «Медуза» позвонила по телефону «Спецстроя XXI», женщина, которая подняла трубку, сообщила корреспонденту, что он попал в компанию «Вента», но «Спецстрой» — это тоже здесь. Узнав, что звонит журналист, она сказала, что с журналистами компания не общается, но обещала передать Александру Бирюкову телефонный номер корреспондента. Бирюков так и не перезвонил. «Вента» не единственный бизнес-актив Ирины и Екатерины Бирюковых. До апреля 2014 года им принадлежало по 15% компании, которая владела Угрешским заводом трубопроводной арматуры. Основными заказчиками завода были «Мосводоканал», «Мосгаз» и «Мосэнерго» — в советы директоров всех трех компаний входил Петр Бирюков. Ирина Бирюкова в начале 2010-х годов также была совладелицей компаний «Транскапитал Со» и «Тескла», которые за несколько лет до этого, когда Петр Бирюков был префектом Южного округа, получили от города землю для строительства торгового центра у метро «Улица Академика Янгеля». Партнером Бирюковой была Ольга Белостоцкая (тогда носила фамилию Памурзина) — она возглавляла еще несколько компаний, адреса и телефоны которых совпадали с регистрационными данными «Транскапитала» и «Текслы». Этим компаниям принадлежало более 250 ларьков у остановок общественного транспорта в Южном, Восточном и Северном округах. В 2011—2012 годах мэрия решила ликвидировать ларьки у остановок и расторгла договоры с Белостоцкой. После этого партнер Бирюковой перешла на госслужбу — и провела больше пяти лет на руководящих должностях в подчиненном вице-мэру комплексе городского хозяйства. Например, в качестве директора городского предприятия «Экотехпром» Белостоцкая курировала распределение 15-летних контрактов на вывоз мусора из Москвы — более 142 миллиардов рублей достались компаниям Романа Абрамовича и структурам, связанным с Игорем Чайкой, сыном генпрокурора. С 2017 года Белостоцкая возглавляет департамент по управлению активами холдинга Capital Group.

Впрочем, по всей видимости, с Capital Group Белостоцкая взаимодействовала и раньше. В 2016 году корреспондент «Медузы» обнаружил в Истринском районе Подмосковья свалку строительных отходов, элементов благоустройства и гранита, который должны были уложить на Бульварном кольце (контракт на его благоустройство получили структуры холдинга Capital Group). Согласно данным Росреестра, земельные участки, на которых размещена свалка, принадлежали Ольге Белостоцкой и ее мужу Сергею.

История успеха двух крупных московских девелоперских компаний тоже связана с семьей Бирюковых

Еще один бизнес, доля в котором принадлежит Ирине и Екатерине Бирюковой, — это банк «Гарант-Инвест» и одноименная девелоперская компания. Их основной владелец — Алексей Панфилов: банк он возглавил в 1996 году, когда ему было 24; с 1999 года он занимает пост советника Петра Бирюкова на общественных началах. Бизнес «Гарант-Инвеста» тесно связан с карьерой вице-мэра. Компания владеет несколькими десятками торговых центров, которые расположены около станций метро в границах Северного и Южного округов Москвы (например, «Галереей Аэропорт» у метро «Аэропорт» или «Пражским градом» на «Пражской» и многими другими). Разрешения на строительство «Гарант-Инвесту» выдавали, когда префектуры этих округов возглавлял Петр Бирюков; как правило, открывались новые торговые центры на месте ликвидированных властями стихийных рынков. Имел отношение «Гарант-Инвест» и к программе создания сети магазинов шаговой доступности в Южном округе, запущенной Бирюковым, — компания построила шесть магазинов и получила еще 51 площадку под строительство. По оценкам «Гарант-Инвеста», доход компании от сдачи помещений в аренду может составить 22,5 миллиарда рублей в год. Контрольный пакет «Гарант-Инвеста» принадлежит членам семьи Алексея Панфилова — однако среди миноритарных акционеров компании есть не только близкие родственники Бирюкова, но и другие люди, связанные с городскими властями. Так, небольшими долями в компании владеют бывший глава аппарата мэрии Виктор Коробченко (он же возглавляет совет директоров) и супруга главы Мосгоризбиркома Наталья Горбунова. Чуть больше 2% акций у Виталия Смирнова, против которого в 2017 году возбудили уголовное дело: его компанию обвиняют в хищениях при строительстве и реконструкции объектов управления делами президента России. Другой крупный игрок на рынке недвижимости в Южном (а также Юго-Восточном) округе Москвы — группа компаний «ТЭН», которой принадлежат несколько крупных торговых и бизнес-центров. В 2017 году холдинг занял 27-е место в рейтинге крупнейших владельцев недвижимости в России; Forbes оценивал его доход от сдачи в аренду недвижимости в 70 миллионов долларов. Основали компанию Руслан Гутнов и Дмитрий Судьин, которые дружили с детства и вместе учились на инженеров-металлургов. В 1990-х годах Судьин работал заместителем главы управы Рязанского района, расположенного в ЮВАО. Среди совладельцев «ТЭН», который тогда только начинал вести бизнес, был сын главы управы, непосредственного начальника Судьина; все первые объекты холдинга находились на территории Рязанского района. Вскоре компания начала получать участки под строительство и в других районах Москвы. Партнер Судьина Руслан Гутнов в середине 1990-х женился на Ирине Бирюковой, а младший брат Гутнова Тимур через некоторое время стал совладельцем холдинга «Универстройлюкс», основанного младшим братом Петра Бирюкова Алексеем. Гутнов и Ирина Бирюкова в итоге развелись, но у пары есть общий сын — Никита. Сейчас ему 24 года. Некоторое время назад мама подарила ему дом в подмосковной деревне Поповке — на огороженной высоким забором территории, принадлежащей семье Бирюковых. Площадь дома — почти 600 квадратных метров; его кадастровая стоимость составляет 27,6 миллиона рублей.

Москве надо избавиться от шести миллионов тонн мусора В какие регионы его будут свозить и кто этим займется

Расследование Ивана Голунова

09:00, 1 ноября 2018

Источник: Meduza

После мусорных бунтов, которые прошли в Подмосковье в 2018 году, здесь были закрыты несколько свалок и полигонов — и Москве стало некуда девать мусор. Уже начато строительство полигона «Шиес»в Архангельской области, но этим дело не ограничится. Как выяснила «Медуза», мусор из Москвы хотят свозить в Калужскую область, в другие районы Архангельской области и еще несколько регионов европейской части России. В Москве для упаковки этого мусора строят три перегрузочных комплекса, один из них — внутри Третьего транспортного кольца, недалеко от метро «Волгоградский проспект». Спецкор «Медузы» Иван Голунов рассказывает о планах мэрии Москвы по вывозу мусора в другие регионы России.

940 самосвалов, которые никто не видел

За последний год в Подмосковье из-за протестов закрылось несколько крупных свалок («Кучино» в Балашихе, «Царево» под Сергиевым Посадом, «Кулаковский» и «Съяново» на юге области), которые ежегодно принимали около 1,3 миллиона тонн мусора.

Летом 2018 года губернатор Подмосковья Андрей Воробьев говорил, что подмосковные свалки могут принимать до 4,6 миллиона тонн мусора в год. Жители Подмосковья выбрасывают в среднем 3,8 миллиона тонн бытового мусора и примерно 1,5 миллиона тонн крупногабаритных отходов. В Подмосковье работают около 20 сортировочных станций, куда попадает около 880 тысяч тонн мусора в год.

По данным министерства экологии Московской области, 14 действующих свалок Подмосковья могут принимать только 3,7 миллиона тонн мусора в год. Это с трудом покрывает собственные потребности региона, но на московский мусор — а это еще несколько миллионов тонн — места точно не хватает. Москвичи каждый год выбрасывают почти 8 миллионов тонн бытового мусора и еще 2,4 миллиона тонн крупногабаритных отходов (старая мебель, бытовая техника, мусор после ремонта квартир). В столице работают три мусоросжигающих завода мощностью не более 770 тысяч тонн в год и несколько сортировочных станций, рассчитанных примерно на 2 миллиона тонн в год.

Чтобы решить проблему хотя бы отчасти, московские власти в прошлом году выделили 3,4 миллиарда рублей на открытие полигона «Малинки» на территории Новой Москвы, где ежегодно можно было бы захоронить больше 1 миллиона тонн отходов. Но из-за начавшихся протестов Сергей Собянин решил «законсервировать» строительство. В результате без учета мусора, оставшегося в пределах Москвы после сортировки, каждый год за МКАД приходится вывозить больше 6,6 миллиона тонн твердых бытовых отходов (ТБО). За последние годы были открыты два полигона во Владимирской области и по одному в Тульской и Смоленской, но по документам они могут принимать только до 910 тысяч тонн мусора в год. Остается еще минимум пять миллионов тонн мусора. Для вывоза такого объема ежедневно нужны примерно 940 самосвалов.

Шесть компаний, которые по договорам с городом занимаются уборкой мусора, не раскрывают информацию, куда они вывозят мусор после закрытия большинства подмосковных полигонов. При этом в Подмосковье и соседних областях в последнее время резко увеличилось количество жалоб на появление нелегальных свалок.

Благоустройство в обмен на мусор

В середине октября 2018 года власти Москвы и Архангельской области объявили о создании экотехнопарка «Шиес». Столичный мусор повезут на одноименную железнодорожную станцию на границе Архангельской области и Республики Коми. По заявлениям чиновников, в Шиесе можно будет ежегодно захоронить около 500 тысяч тонн отходов в течение 20 лет. Как видно из презентации проекта, строительства завода по сортировке и переработке мусора в Шиесе не будет. Отходы будут отправлять железнодорожным транспортом, в виде спрессованных брикетов, упакованных в пленку. Авторы рекламного ролика проекта приводят в пример упаковку багажа в полиэтиленовую пленку — как это делают в аэропортах.

Проект «Экотехнопарк»

Архангельскую область выбрали потому, что туда ведут железнодорожные пути, по которым не идет слишком много грузов. Пока есть договоренность о ежедневном маршруте из Москвы в Шиес грузового поезда из 56 полувагонов, рассказал «Медузе» источник в «РЖД». Грузоподъемность полувагона равна 70 тоннам — таким образом, Москва ежегодно может отправлять в Шиес около полутора миллионов тонн мусора. Жители соседних с Шиесом поселков с начала августа проводят митинги и акции протеста. Одним из поводов стала публикация ведомственной телеграммы «РЖД» об открытии маршрута Люберцы — Шиес для перевозки бытовых отходов из Москвы. В ответ на протесты столичные власти обещают вложить деньги из городского бюджета в ремонт коммунальной инфраструктуры и благоустройство поселков, расположенных вблизи будущего полигона. Также мэрия Москвы планирует развернуть рекламную кампанию на телеканалах Архангельской области и в социальных сетях. В частности, на совещании чиновников правительства Москвы и Архангельской области присутствовали несколько сотрудников ОАО «Московские информационные технологии». Эта компания занимается информационной поддержкой мэрии в социальных сетях. Именно ее сотрудники публиковали посты и писали комментарии в поддержку программы реновации.

Такое внимание мэрии к Архангельской области объясняется тем, что кроме Шиеса здесь могут построить еще несколько полигонов для захоронения столичных отходов. Как стало известно «Медузе», еще один полигон собираются строить в поселке Нименга в 10 километрах от берега Белого моря. По словам источника, знакомого с проектом, экотехнопарк построят в бывшем карьере леспромхоза, неподалеку от железнодорожной станции. По данным Росреестра, этот участок принадлежит «РЖД» и может использоваться «для предприятий железнодорожного транспорта». Институт «МосводоканалНИИпроект» планирует объявить тендер на проведение инженерных изысканий для разработки проектной документации объекта «Экотехнопарк „Нименга“»

Мусорные выборы

Даже несколько полигонов в Архангельской области не решат проблему захоронения и переработки московского мусора. Поэтому московские чиновники ищут способы преодолеть сопротивление жителей более близких регионов. В конце января 2017 года в деревню Михали, расположенную в одном из самых малонаселенных районов Калужской области — Износковском, на снегоходах приехала делегация из Москвы во главе с руководителем столичного департамента жилищно-коммунального хозяйства Гасаном Гасангаджиевым. Они рассказали, что выбирают место под строительство мусороперерабатывающего завода. Через неделю, 5 февраля, прошел сход местных жителей, на котором почти все они выступили против строительства полигона ТБО и потребовали не менять назначение земель с сельскохозяйственного на промышленное. Официально вопрос об изменении назначения земельных участков должны были решать депутаты сельской думы. Однако местные депутаты тоже не согласились на смену назначения земель и отказались назначить публичные слушания по изменению генплана сельского поселения. Тогда 24 августа 2017 года районная администрация распустила сельскую думу и назначила новые выборы. Также были запрещены любые публичные собрания, за исключением двух разрешенных мест — в райцентре Износково и в поселке Мятлево, в 45 километрах от Михалей. Накануне новых выборов, назначенных на 27 мая 2018 года, население деревни стало стремительно расти: если 1 января в Михалях жил 131 избиратель, то к маю их количество выросло до 241 человека. Судя по протоколу избирательной комиссии, даже там не были готовы к такому росту и напечатали только 230 бюллетеней для голосования. Как выяснили активисты, большинство новых жителей оказались прописанными в двух деревенских домах, чьи хозяева давно живут в Москве. Вместе с числом избирателей выросло и количество кандидатов. Если на прошлых выборах на семь мест в думе претендовало восемь кандидатов,то в 2018 году количество претендентов увеличилось до 26 человек. Шестерым депутатам прошлого созыва избирательная комиссия отказала в регистрации — из-за неточностей в документах. Из семи новых депутатов только два оказались прописаны в Михалях, а остальные — бизнесмены, владельцы строительных компаний, зарегистрированных в Москве или Калуге. Главой совета депутатов стал житель областного центра Алексей Тюренков, сотрудник одного из подразделений министерства экономического развития Калужской области. Вскоре после избрания новые депутаты назначили публичные слушания о переводе части земель под строительство экотехнопарка «Калуга». По проекту, разработанному «МосводоканалНИИпроект», под создание экотехнопарка будет выделено 1600 гектаров. Там будут расположены мусоросортировочный комплекс, завод по переработке пластика, комплекс по выработке тепловой и электрической энергии и теплицы для выращивания овощей. Однако пока речь идет только о первом этапе строительства — создании площадки для размещения неутилизуемых отходов 2—5-го классов опасности. Ежегодно на полигон в Михали планируют свозить 1,378 миллиона тонн мусора. После завершения строительства мусоросортировочного комплекса объем увеличится до 1,813 миллиона тонн; на полигоне можно будет захоронить чуть более 900 тысяч тонн. Общая вместимость полигона должна составить 40,1 миллиона тонн отходов, которые предполагается хранить в течение 46 лет. Что произойдет с мусором по завершении этого срока, проектировщики не уточняют. Заказчик строительства экотехнопарка — ООО «ПрофЗемРесурс». По данным ЕГРЮЛ, основным владельцем компании является ОАО «Мосводоканал», принадлежащее правительству Москвы. Возглавляет компанию «ПрофЗемРесурс» бывший сотрудник департамента строительства Москвы Олег Панкратов, по совместительству заместитель директора ООО «Технопарк», арендующего землю в архангельском Шиесе.

Архангельская и Калужская области не единственные, где правительство Москвы может разместить бытовые отходы. Как рассказали «Медузе» два источника в столичной мэрии, для вывоза мусора рассматриваются площадки еще в нескольких регионах, в частности в Ярославской и Костромской областях. Переговоры о вывозе мусора в эти регионы ведутся, подтвердил «Медузе» и источник в «РЖД». Проект в Костромской области ранее упоминал зампредседателя Совета по изучению производительных сил при Минэкономразвития РФ Алексей Ситин: «Мне известно одно место — это бывшая резервная ставка штаба сухопутных войск под Костромой. Там порядка 500 квадратных километров в общей сложности вместе с подъездными путями — в том числе железнодорожными, — причем есть самые разные варианты захоронения: бункеры, открытое пространство и так далее», — утверждает он. Организация полигона на этой территории — проект Минобороны РФ. В прошлом году ведомство создало ФГУП «Оборонпромэкология», которое занимается проектом по созданию мусороперерабатывающих заводов на территории пустующих воинских частей. «Переговоры с военными ведутся, но они вялотекущие и на начальной стадии», — утверждает источник в правительстве Москвы.

Комплекс у Бойни

Чтобы вывезти мусор из Москвы, его надо упаковать и погрузить. В ходе презентации проекта в Шиесе московские чиновники говорили о строительстве погрузочного кластера на территории Люберецких очистных сооружений в районе Некрасовки. Однако, как удалось выяснить «Медузе», похожие комплексы также строятся в других московских районах, например в промзонах в Чертаново и на Таганке. Судя по документам, их строят те же компании, которые занимаются созданием новых мусорных полигонов в разных регионах.

23 октября институт «МосжилНИИпроект», принадлежащий мэрии Москвы, разместил тендер на разработку проектной документации на вентиляцию для «Производственного погрузочно-разгрузочного кластера», строящегося на территории заброшенной железнодорожной станции Бойня около метро «Волгоградский проспект». От строительной площадки будущего комплекса до ближайших жилых домов около 450 метров. Согласно техническому заданию, вентиляция должна очищать воздух от пыли, аммиака, дигидросульфида, гидрохлорида, бензола, гексана и других веществ. Ранее проект вентиляции с аналогичным техническим заданием структуры мэрии заказывали для другого погрузочно-разгрузочного кластера, расположенного в московском районе Некрасовка. Корреспондент «Медузы», побывавший на строительных площадках объектов, убедился, что их размеры на Таганке и в Некрасовке полностью совпадают. По данным Росреестра, в конце августа 2018 года АО «Мосводоканал» передало территорию в Некрасовке компании «Профземресурс», которая занимается созданием полигона ТБО в Калужской области.

Иван Голунов / «Медуза»

«Медузе» не удалось найти контракты на строительство погрузочно-разгрузочных кластеров на территории Москвы, а также полигонов ТБО в Архангельской и Калужской областях. Впрочем, разрешения на строительство объектов не обнаружили и правоохранительные органы. Зато в процессе поисков выяснилось, что строительством полигона в Калужской области и кластера на Таганке, судя по всему, занимается одна организация, близкая к мэрии Москвы. В Калужской области из-за отсутствия разрешительных документов полиция оштрафовала организацию «ООО „Роуд групп“», ведущую строительные работы. Рабочие на строительстве погрузочно-разгрузочного кластера на Таганке в разговоре с корреспондентом «Медузы» отказались сказать название компании, но для «связи с руководством» дали номер телефона, совпадающий с контактами «Роуд групп». Кроме того, в архангельском Шиесе рабочие рассказывали местным активистам, что их наняло на работу московское ГБУ «Автомобильные дороги» (отвечает за ремонт и содержание улиц в столице). «Роуд групп» была зарегистрирована в конце 2010 года. Менее чем через год работы компания выиграла крупнейший контракт на 522,6 миллиона рублей по программе замены асфальта на тротуарную плитку на центральных улицах города, инициированной Сергеем Собяниным. К 2014 году «Роуд групп» стала крупнейшим подрядчиком ГБУ «Автомобильные дороги» по замене асфальта и бордюрного камня на магистральных улицах Москвы. Как выяснило РБК, примерно треть контрактов ГБУ «Автомобильные дороги» получает «Роуд групп» и связанные с ней компании. Помимо этого, холдинг принимал участие в благоустройстве по программе «Моя улица». После серии публикаций РБК о «Роуд групп» основным владельцем этой компании стало АО «Арктика инвест», не раскрывающее своих акционеров. Большая часть основателей «Роуд групп» сейчас занимает посты в мэрии Москвы. Алексей Елисеев, которому принадлежало 25% долей компании, с 2016 года возглавляет столичный департамент капитального ремонта — ведомство курирует программу «Моя улица». Алексей Меньшов (владел 25% акций) занимает пост заместителя главы ГБУ «Автомобильные дороги». А бывший соучредитель и директор «Роуд групп» 36-летний Михаил Нестеров, по данным ЕГРЮЛ, был первым гендиректором ООО «Технопарк», арендующего сейчас территорию под строительство полигона в Шиесе.

Москва собиралась заплатить 2,2 миллиарда рублей за разработку концепции благоустройства Тендер отменили из-за корреспондента «Медузы»

Расследование Ивана Голунова

17:09, 6 октября 2017

Источник: Meduza

Спецкор «Медузы» Иван Голунов обнаружил, что московские власти собираются потратить почти 2,2 миллиарда рублей на разработку концепции благоустройства московских улиц на ближайшие два года. В прошлые годы этой работой занималось бюро «Стрелка» — и получило в два раза меньше денег за вдвое больший объем работы. После того как «Медуза» задала свои вопросы чиновникам в рамках процедуры общественных слушаний, проведение тендера было отменено.

Департамент капитального ремонта Москвы (именно он отвечает за программу благоустройства «Моя улица») 7 сентября объявило намерении провести тендер на «выполнение комплексного анализа и разработку дизайн-проектов» улиц, которые будут благоустроены в 2018 и 2019 годах. Победитель тендера должен был разработать общую стратегию благоустройства: провести «анализ среды», составить техническое задание для архитекторов и проектировщиков, а затем проконтролировать соблюдение разработанной концепции.

Заплатить за эту работу московские власти собирались 2,197 миллиарда рублей.

В предыдущие годы аналогичные работы выполняло консалтинговое бюро «Стрелка», принадлежащее миллиардеру Александру Мамуту. В январе 2015 года «Стрелка» выиграла тендер на разработку методических рекомендаций для реализации программы «Моя улица», а также разработку концепции благоустройства улиц в следующие два года. Сумма контракта составляла 922 миллиона рублей. В марте 2016-го «Стрелка» заключила с мэрией еще один контракт на 890 миллионов рублей на «разработку концепции и стандартов благоустройства объектов инфраструктуры отдыха Москвы».

Концепции, разработанные «Стрелкой», не всегда реализовывались на практике. К примеру, для благоустройства Лубянской площади бюро предложило концепцию городского центра детского отдыха с аттракционами, песочницами и фонтаном (рядом расположено здание Центрального детского магазина, которым до августа 2017 года управлял Мамут). Уже в ходе проектирования выяснилось, что строительство фонтана на площади невозможно из-за подземных коммуникаций и станции метро, расположенной под площадью. Схожие истории произошли также на Краснопресненской, Саввинской и Болотной набережных. Впрочем, это не помешало мэрии Москвы признать работу «Стрелки» выполненной качественно и полностью ее оплатить.

По предыдущим контрактам «Стрелка» успела разработать стратегии благоустройства для почти 1700 гектаров московских улиц, задействовав для этого 279 сотрудников, включая 25 специалистов по связям с общественностью. Новый тендер предполагал создание проектов для 900 гектаров улиц и общественных пространств, а привлечь для этого предполагалось 125 специалистов.

Госзакупки объемом свыше одного миллиарда рублей в обязательном порядке проходят через процедуру общественных слушаний. Корреспондент «Медузы» оказался единственным представителем общественности на обсуждении контракта по разработке концепции благоустройства. Он обратил внимание, что, по сравнению с предыдущими аналогичными тендерами, объем заказываемых мэрией работ сократился почти вдвое — при этом стоимость контракта выросла в 2,4 раза. Кроме того, по многим улицам, которые должны быть отремонтированы в следующие два года, уже объявлены тендеры на выполнение проектных работ — еще до того, как город выбрал разработчика стратегии благоустройства. (Например, именно так обстоит дело в случае с Остоженкой и Рождественкой, Бутырским валом, Проточным, Большим Знаменским и Кривоколенным переулками, Лесной улицей, Пушкинской набережной, а также территориями, прилегающими к Парку Горького, Киевскому вокзалу, ВДНХ и станции метро «Улица 1905 года»).

В ходе общественного обсуждения дважды объявлялся перерыв, однако представители департамента капремонта так и не смогли ответить на вопросы корреспондента «Медузы». «Начальную цену тендера определяют составители сметы на основе данных о стоимости выполнения работ, а затем она проверяется экспертизой», — пояснила руководитель контрактной службы департамента Эльмира Султанова, после чего предложила объявить перерыв и пригласить на обсуждение составителей сметы.

На следующем заседании слушаний представители департамента заявили, что тендер отменен.

Что случилось с «Пересветом» Как пчелы и рисовая шелуха обанкротили банк РПЦ, хранивший миллиарды госкомпаний.

Расследование Ивана Голунова

15:37, 25 октября 2016

Источник: Meduza

21 октября Центробанк ввел временную администрацию в «Пересвете» — банке, почти половина которого принадлежит Русской православной церкви, а в совете директоров долгое время состоял (тогда еще будущий) Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. По просьбе «Медузы» журналист Иван Голунов изучил прошлое, настоящее и возможное будущее «Пересвета» и выяснил, какие госкомпании держали миллиарды на депозитах в банке, как «Пересвет» вкладывался в озонатор «Гроза пчел» и как его крах может повлиять на обустройство Крыма.

Откуда взялся «Пересвет»? Это что, банк Русской православной церкви?

Не совсем. Поначалу к церкви банк отношения не имел: основан он был в 1992-м «дочкой» Торгово-промышленной палаты России — ОАО «Экспоцентр», которой принадлежал в то время крупнейший в Москве выставочный комплекс на Красной Пресне, и назывался тогда «Экспобанк». Но уже в марте 1993 года 44% акций банка выкупили структуры РПЦ, заплатив за них около 400 миллионов рублей. Тогда же «Экспобанк» стал «Пересветом».

Инициатором сделки стал глава отдела внешних церковных связей митрополит Кирилл (Гундяев). Когда его избирали в совет директоров, он заявил, что основной целью деятельности банка должно стать «содействие Русской православной церкви в ее коммерческой, благотворительной и общественной деятельности».

На принципах работы банка появление церкви среди его владельцев никак не отразилось, но содействовать коммерческой деятельности, связанной с РПЦ, «Пересвет» и правда начал. В нем открыли свои счета компании, которые получили таможенные льготы на ввоз в Россию сигарет, — прибыль от этих операций должна была идти на поддержку РПЦ. Также в банке обслуживался производитель воды «Святой источник» (выпускалась по благословению Костромской епархии). В 1994 году «Пересвет» по просьбе митрополита Кирилла выдал 150 миллионов долларов кредита на освоение Ломоносовского месторождения алмазов в Архангельской области. Отдел внешних церковных сношений Московской патриархии, который возглавлял Кирилл, владел 10% акций компании «Севералмаз», которая занималась разработкой месторождения.

После серии скандалов с церковными льготами на ввоз табака митрополит Кирилл потерял интерес к бизнесу. Он продолжал быть членом совета директоров «Пересвета», однако доля церкви в банке была размыта.

Что стало с «Пересветом», когда Кирилл стал патриархом?

Вскоре после того, как Кирилл был избран Патриархом Московским и всея Руси, он попытался сделать «Пересвет» основным банком для структур РПЦ — об этом «Медузе» рассказали два источника в церкви. Структуры финансово-хозяйственного управления (ФХУ) РПЦ стали владельцем почти контрольного пакета банка — 49,99%. Патриарх после избрания из совета директоров вышел, однако в него входил глава ФХУ РПЦ, викарий патриарха Тихон (Зайцев).

К моменту, когда в банке ввели временную администрацию, ФХУ РПЦ продолжало контролировать 49,7% акций «Пересвета». Тем не менее совет директоров банка представители церкви несколько лет назад покинули. С 2012 года его возглавлял гендиректор «Экспоцентра» Сергей Беднов. «Экспоцентру» по-прежнему принадлежит почти четверть банка; совладелица и замдиректор компании, дочь ректора МГУ Виктора Садовничего Анна Садовничая также входит в совет директоров «Пересвета».

В 2015 году, уже после того как представители РПЦ покинули совет директоров, «Пересвет» объявил о ребрендинге. В новом логотипе банка, разработанном «Студией Артемия Лебедева», убрали крест со стилизованного купола, а сам купол стал символизировать одновременно купол храма и шлем монаха-богатыря Пересвета, в честь которого назван банк. Впрочем, через два дня после презентации пресс-служба банка заявила, что ребрендинг не состоится, а логотип банка останется прежним.

«Пересвет» пытался использовать авторитет Церкви для решения своих коммерческих задач. В презентации для инвесторов, сделанной перед размещением облигаций банка на Ирландской фондовой бирже, отмечалось, что «уникальная структура акционеров позволяет банку быть гибким в принятии решений… и объясняет исключительную позицию банка на рынке — это не государственный и не частный банк, а скорее „квазисуверенное“ лицо с определенной нишей клиентов и значительными конкурентными преимуществами». Таким образом, «Пересвет» пытался убедить инвесторов, что является почти госбанком.

РПЦ держала в «Пересвете» свои деньги?

С избранием Кирилла патриархом у банка стремительно выросли депозиты организаций и предприятий: с 8,7 миллиарда рублей до 63,3. Впрочем, доля счетов именно церковных структур была небольшой. По данным отчетности 2015 года, на долю общественных организаций, к которым относятся структуры РПЦ, приходилось лишь 4,5% средств, размещенных в «Пересвете».

«Идея была простая: собрать счета всех приходов и епархий в одном банке, принадлежащем РПЦ, — пояснил „Медузе“ источник, близкий к канцелярии патриарха. — Но быстро стало ясно, что для этого нужно открыть отделения банка по всей стране, включая райцентры, — а на это нужны большие деньги. В региональных епархиях от этой идеи тоже были не в восторге». В итоге, заключает источник, все осталось как было — и большинство приходов по-прежнему обслуживается в Сбербанке или ВТБ.

Сейчас счетами в «Пересвете» обладают канцелярия патриарха, «Служба единого заказчика Московской патриархии», которая занимается восстановлением ряда храмов, издательский совет РПЦ, телеканал «Спас» и некоторые приходы Московской епархии — например, Симонов монастырь.

Также в «Пересвете» находится основной счет Фонда поддержки строительства храмов города Москвы, который занимается реализацией программы «200 храмов» (в ее рамках в городе возводят церкви шаговой доступности). Курирует его работу бывший вице-мэр Москвы, депутат Госдумы Владимир Ресин. На счетах фонда находится около полумиллиарда рублей — впрочем, как рассказал «Медузе» источник в фонде, большинство крупных меценатов программы предпочитают финансировать строительство храмов через собственные компании. После того как 21 октября в «Пересвете» была введена временная администрация, реквизиты для перечисления пожертвований на сайте фонда оперативно изменили — теперь счет фонда размещен в банке ВТБ.

Тогда чьи деньги там лежали?

Большинство депозитов в «Пересвете» разместили крупные компании, контролируемые государством. В 2012 году компания «Транснефть» перевела свои счета из «Уралсиба» в «Пересвет», разместив в банке как минимум несколько миллиардов рублей. Так же поступили Федеральная пассажирская компания (оператор поездов дальнего следования «РЖД»), несколько крупных «дочек» «Газпрома», Фонд содействия реформированию ЖКХ, структуры Внешэкономбанка и «Роснано» — и многие другие.

Например, энергетическая компания «Русгидро», согласно отчетности, на конец 2015 года хранила на депозитах в «Пересвете» 6,28 миллиарда рублей; еще полтора миллиарда были размещены на ее текущем счете. Находились в банке деньги и других энергетических компаний. «Мосэнергосбыт» — компания, входящая в состав «Интер РАО», совет директоров которого возглавляет Игорь Сечин, — хранила в банке 2,9 миллиарда рублей. РАО «Энергетические системы Востока» держалона депозите в «Пересвете» 5,901 миллиарда рублей. Также на счетах «Пересвета» могут находиться деньги компании «РН-энерго», которая занимается энергоснабжением предприятий «Роснефти», — об этом свидетельствует корпоративный план закупок компании.

В «Пересвете» могли «зависнуть» и деньги «Мосводоканала». Согласно сайту госзакупок, именно этот банк выиграл конкурс на размещение депозитов «Мосводоканала». По данным отчетности, всего компания хранит в банках около 1,35 миллиарда рублей.

Расчетный счет в «Пересвете» был открыт у «Мособлгосэкспертизы», которая занимается согласованием строительства в Подмосковье. Также в банке могли быть открыты спецсчета для формирования фондов капремонта жилых домов в Москве. Представитель мэрии подтвердил, что «Пересвет» входил в список рекомендованных банков, но не смог оперативно уточнить информацию о количестве открытых спецсчетов.

Есть в «Пересвете» и петербургские деньги. Аэропорт Пулково хранилв банке около 3,8 миллиарда рублей. Были там и средства Агентства поддержки малого и среднего предпринимательства Ленинградской области (100 миллионов рублей), ГУП «Инпредсервис», обслуживающего иностранные представительства (28 миллионов), ГУП «Горэлектротранс», обеспечивающего движение троллейбусов и трамваев в Санкт-Петербурге, и ОАО «Петроцентр», издающего бесплатную газету «Петербургский дневник». Также держал деньги в «Пересвете» благотворительный фонд «Светлое время» — его учредили жена главы аппарата губернатора Петербурга и Дарья Нещадимова, которая, по сведениям журнала «Сноб», приходится невесткой все тому же губернатору Петербурга Георгию Полтавченко.

Среди других компаний, чьи счета находились в «Пересвете», — ЗАО «МКК Космотрас», которая занимается коммерческими космическими перевозками на базе ракеты-носителя «Днепр», гостиница«Рэдиссон-Славянская», издательство «Наука» и один из операторов московского каршеринга Car5. Авиакомпания «Аэрофлот» включила«Пересвет» в список банков, где должны были получать гарантии финансового обеспечения продаж партнеры авиакомпании по торговле билетами.

Судя по отчетности «Пересвета» за 2015 год, 18,6% средств, хранившихся в банке, принадлежали энергетическим компаниям; 10,8% приходились на финансовый сектор; 8% — на торговые предприятия; 5,7% — на занимающихся недвижимостью и строительством. Еще почти 12% приходилось на организации, «занимающиеся выставочной деятельностью». Судя по всему, речь идет об акционере банка — все том же «Экспоцентре». Во всяком случае, источник «Медузы» утверждает, что именно этой компании принадлежал один из крупнейших депозитов в «Пересвете». В балансе «Экспоцентра» указано, что компания имела «долгосрочные финансовые вложения», включая вклады в банках, почти на 11 миллиардов рублей (в самой компании от комментариев отказались).

Всего на начало октября 2016 года в «Пересвете» размещены депозиты компаний на сумму более 67 миллиардов рублей; еще 18,1 миллиарда находились на текущих счетах предприятий. Вклады физических лиц на 1 октября 2016-го составили 21,49 миллиарда рублей, увеличившись за год почти вдвое (с 12,3 миллиарда).

Куда банк вкладывал эти деньги? У него из-за этого начались проблемы?

30 сентября 2016 года агентство Fitch Ratings заявило, что, несмотря на низкий уровень просрочки по кредитам, реальное качество активов «Пересвета» потенциально более слабое. «По многим заемщикам имеются некоторые признаки аффилированности друг с другом или с акционерами или менеджментом банка», — утверждали аналитики Fitch. В частности, речь шла о венчурных проектах, которые финансировал «Пересвет», рассказал «Медузе» источник, знакомый с состоянием дел в банке.

«Пересвет» охотно вкладывал деньги в инновационные проекты через компанию «Сберинвест», в которой банку принадлежит 18,8%. Под управлением «Сберинвеста» находится шесть региональных венчурных фондов в Воронежской, Калужской, Тверской и Челябинской областях, Башкортостане и Краснодарском крае. Финансирование инноваций долевое: 50% — бюджет, остальное — инвесторы компании, которым зачастую оказывался «Пересвет». Среди проектов региональных венчурных фондов — разработка установки по электрогазогенерации из сахарной свеклы, проект создания бесплотинной гидроэлектростанции, разработка кормов для животных на основе молока, свиного жира и сахарной пудры, а также создание озонатора «Гроза пчел». По подсчетам «Медузы», банк мог вложить в региональные инновации около 1,3 миллиарда рублей.

В мае 2016 года прокуратура Челябинской области проверила деятельность местного «Сберинвеста» и пришла к выводу, что деньги расходовались неэффективно. В ответ «Сберинвест» отстранил регион от управления фондом. «Фактически все семь лет существования фонда деньги — а мы направили туда 240 миллионов рублей — лежали на счетах банка [„Пересвет“]. Сам же банк просто сделал внутреннюю проводку и показал, что он якобы вложил свою долю в фонд. Расчетные счета компаний, проекты которых финансировались, открывались в том же банке», — говорил тогда директор венчурного фонда Челябинской области Юрий Узких. Представители региона не имели влияния на выбор проектов для финансирования. Аналогичные проблемы возникли и в Краснодарском крае.

Еще около полутора миллиардов рублей «Пересвет» вложил в создание совместного с «Роснано» венчурного фонда «Наномет». Однако между партнерами случился конфликт. В начале 2016 года «Роснано» подала иск к банку и «Сберинвесту», обвинив их в незаконном переводе 90 миллионов долларов со счетов «Наноэнерго», размещенных в «Пересвете», на счета российских компаний, аффилированных со «Сберинвестом». Деньги ушли на реализацию инновационных проектов фонда «Наномет» по выработке электроэнергии из рисовой шелухи (пилотная установка запущена в Краснодарском крае), тепловой энергии из куриного и свиного помета, производству цемента из золы подсолнечника, а также созданию «литой арматуры, упрочаемой наноразмерными частицами». В феврале 2016 года член совета директоров и основатель «Сберинвеста» Олег Дьяченко заявил РБК: «Вы же видите, я на свободе. Значит, деньги не пропали». На звонки «Медузы» Дьяченко не ответил. В «Роснано» воздержались от комментариев.

«Сберинвест» и до этого попадал в неловкие ситуации. В 2008 году журнал Tatler рассказал о замдиректора компании Станиславе Шувалове, который ездит по Москве на Porsсhe и владеет двумя заграничными виллами, назвав героя племянником первого вице-премьера Игоря Шувалова. (Официальный представитель чиновника Александр Мачевский опроверг эту информацию, сказав, что никакого племянника у Шувалова нет.)

«Пересвет» в большинстве проектов выступал и как инвестор венчурных фондов, и как кредитор проектов, в которые инвестировались средства, рассказывает источник «Медузы», знакомый с состоянием дел в банке. «Если куриное говно не превратится в электроэнергию, в дураках останется только банк, а точнее — его вкладчики», — резюмирует он.

Куда еще шли деньги «Пересвета»?

На финансирование инноваций «Пересвет» также тратил деньги из госпрограммы по поддержке малого и среднего бизнеса — банк является одним из агентов по их выдаче; к июлю 2016 года он выдалкредиты на общую сумму в 9,6 миллиарда рублей. Их-то и получили, в частности, компании организатора энергетической блокады Крыма Ленура Ислямова — «Квингрупп» и «КМ/Ч-логистик» (как минимум 52 миллиона рублей). Среди других клиентов банка по этой линии — компания «Илион», связанная с рекламным холдингом «Вершина», получившая 300 миллионов на «выполнение госзаказа по созданию единой системы навигации города Москвы».

Часть крупных заемщиков «Пересвета» уже объявила банкротство или находится в предбанкротном состоянии. Один из них — российское представительство GM Uzbekistan, которое занималось поставкой и продажей в России автомобилей Uz-Daewoo (теперь они называются Ravon). Для развития бизнеса в России компания получила кредит в «Пересвете» и Сбербанке, предоставив в качестве залога 17 тысяч автомобилей, сообщало узбекское отделение радио «Свобода» (их наличие в залоге у «Пересвета» подтверждается и документами банка). Размер кредита, выданного «Пересветом», неизвестен, но залоговая стоимость 17 тысяч автомобилей может составлять около 4,2 миллиарда рублей.

Весной 2016 года правоохранительные органы Узбекистана начали расследование о финансовых махинациях в российском представительстве GM Uzbekistan. По данным радио «Свобода», речь идет именно об исчезновении кредитов, полученных в российских банках. Ущерб оценивается в 500 миллионов долларов.

Еще одним крупным заемщиком «Пересвета», по данным «СПАРК-Интерфакс», являются компании, входящие в строительный холдинг «Еврогрупп» — он занимается, например, реконструкцией калининградского аэропорта Храброво к чемпионату мира по футболу — 2018. В конце 2015 года две компании, входящие в «Еврогрупп», начали процедуру банкротства. Получить комментарии у руководства «Еврогрупп» «Медузе» не удалось.

Некоторые компании, получившие в «Пересвете» кредит по госпрограмме, давно были знакомы с банком. Так, в 2010 году «Пересвет» выдал кредит на 54 миллиона рублей строительной компании «Виктория-7». А за год до этого родственная ей компания «ПКФ Виктория-5» сама кредитовала «Пересвет», одолжив ему 500 миллионов рублей, следует из отчетности банка.

Было ли что-то подозрительное в деятельности руководителей «Пересвета»?

«Пересвет» самостоятельно выдавал кредиты на создание крупных производств. Например, на строительство в Воронежской области завода по производству быстровозводимых деревянных домов «Вудвилль». Или на создание сельскохозяйственного холдинга «Агросвет» в Черноземье (выращивает овощи на территории в 28 тысяч гектаров). Или компании «Лойд», занимающейся лесопереработкой в Кировской области и строительством жилья в Краснодарском крае.

Эти три компании объединяет не только кредитная история в «Пересвете». По данным «Коммерсант-Картотеки», в момент получения кредитов в «Пересвете» все три компании имели одного совладельца — Александра Кагдина, родившегося в 1985 году. Согласно телефонному справочнику, он зарегистрирован по одному адресу вместе с Еленой Кагдиной, родившейся 7 сентября 1963 года. Эти данные полностью совпадают с данными начальника юридического отдела и члена совета директоров банка «Пересвет» Елены Кагдиной (она не ответила на звонки и сообщения корреспондента «Медузы»).

В решении Арбитражного суда Москвы компания «Лойд» упоминается как собственник помещений в жилом комплексе «Палитра» в подмосковном Нахабино. Также, по данным «Коммерсант-Картотеки», «Лойд» — совладелец компании «Стройформ», которая ведет строительство жилого комплекса «Пересвет-Карасунский» в Краснодаре. Эти же проекты указаны в портфолио крупной девелоперской компании «Пересвет-Инвест». Представители «Пересвет-Инвеста» всегда отрицали свою связь с банком «Пересвет» — однако в 2005 году банк выступал поручителем по облигациям «Пересвет-Инвеста», а в офисе девелопера находилась одна из операционных касс банка.

Компании «Лойд» принадлежит одноименный московский бизнес-центр на улице Шереметьевская, 85. В небольшом двухэтажном здании во дворе бизнес-центра зарегистрированы компании, получавшие кредиты в «Пересвете». Часть этих компаний получала разрешения на строительство зданий, которые впоследствии оказались среди проектов «Пересвет-Инвеста». По тому же адресу зарегистрировано ООО «Содействие», через которое РПЦ владеет акциями «Пересвета». В конце 2015 года, по данным ЕГРП, компания «Лойд» продала здание на Шереметьевской некоему Амиру Альмухаметову. В «Пересвет-Инвесте» отказываются комментировать свои взаимоотношения с банком «Пересвет».

Что будет с компаниями, деньги которых «зависли» в «Пересвете»?

Банкротство «Пересвета» может отразиться на планах по обустройству Крыма. Летом институт «Гипрогор», специализирующийся на градостроительном планировании, выиграл тендер на разработку генпланов большинства городов и сельских поселений республики. Аванс компания должна была получить на счет в «Пересвете», однако, как сообщили «Медузе» в «Гипрогоре», уже неделю банк не обслуживает платежи клиентов.

«Интер РАО» и «Транснефть» в последние годы выводили деньги со счетов в банке, рассказал источник «Медузы», знакомый с состоянием дел в «Пересвете». Сколько средств этих госкомпаний находится сейчас в «Пересвете», он не уточнил. Представитель «Интер РАО» сообщил «Медузе», что холдинг сейчас изучает ситуацию.

В пресс-службе «Русгидро» подтвердили размещение средств в «Пересвете», но заявили, что на финансовую устойчивость компании происходящее с банком никак не повлияет.

О компаниях, успевших вывести средства из «Пересвета» до начала проблем, известно немного. Согласно отчету Счетной палаты, в 2016 году депозит на 510 миллионов рублей из банка забрала госкорпорация «Фонд содействия реформированию ЖКХ». Интересно, что эта госкорпорация — основной арендатор построенного по проекту архитектора Захи Хадид бизнес-центра Dominion Tower, принадлежащего «Пересвет-Инвесту».

Что будет с самим банком?

21 октября Центробанк назначил в «Пересвет» временную администрацию, которая должна оценить состояние кредитного портфеля банка и принять решение либо об отзыве лицензии и банкротстве банка, либо о его санации (процедура оздоровления, которая должна нормализовать работу «Пересвета»). 24 октября «Пересвет» допустил технический дефолт, не выплатив 235 миллионов рублей держателям облигаций. Агентства Standard & Poor’s и Fitch снизили кредитный рейтинг «Пересвета» до дефолтного уровня.

Прежде Центробанк уже спасал банки, в которых находились крупные вклады госкомпаний. Так произошло с «Фондсервисбанком», на счетах которого зависли почти 47 миллиардов рублей «Роскосмоса», и с банком «Таврический» (в нем 18 миллиардов рублей хранило «Ленэнерго»).

Пока Центробанк ввел мораторий на расчеты с кредиторами. Это означает, что компании не смогут получить в течение полугода деньги, хранившиеся в банке. При этом ситуация признана страховым случаем, поэтому государственное Агентство по страхованию вкладов (АСВ) 7 ноября начнет страховые выплаты частным вкладчикам «Пересвета» — каждый из них сможет получить не более 1,4 миллиона рублей.

Оптимизма у банковских аналитиков немного. Если Центробанк решит отозвать лицензию «Пересвета», компании вряд ли могут рассчитывать на полный возврат своих денег. Как подсчитали аналитики «Райффайзенбанка», если выяснится, что большая часть кредитов была выдана фирмам-однодневкам или компаниям, находящимся в плохом состоянии, кредиторы могут рассчитывать лишь на выплату 34 миллиардов рублей (столько денег физически есть у «Пересвета»). Причем 22 миллиарда из них, скорее всего, уйдет на страховые выплаты АСВ.

Одна абсолютно счастливая деревня Как близкие Вячеслава Володина благоустраивают села, зарабатывают на майонезе и становятся святыми.

Расследование Ивана Голунова

08:14, 17 апреля 2017

Источник: Meduza

Родившийся в cаратовской деревне Вячеслав Володин сделал большую политическую карьеру в Москве. Сначала был одним из лидеров парламентской фракции «Единой России», потом работал в аппарате правительства, затем курировал внутреннюю политику в администрации президента (именно с Володиным принято связывать жесткую борьбу с оппозицией после протестов 2011—2012 годов), а теперь вернулся в Думу, где был избран спикером. Сопутствовал Володину и финансовый успех: в 2016-м в его предвыборной декларации фигурировали почти 540 миллионов рублей на счетах в российских банках. При этом, как обнаружил спецкор «Медузы» Иван Голунов, пока Володин двигался по карьерной лестнице, его саратовские друзья и земляки строили успешные бизнесы и получали госконтракты, женщина, которую в СМИ называют матерью Володина, вложила сотни миллионов рублей в благоустройство двух смоленских деревень, а родственников политика причислили к лику святых.

Каждая шестая деревня в России за последние 27 лет исчезла — и расположенные в Смоленской области села Мольгино и Городня тоже, казалось, ждала смерть. В советское время здесь жили полторы сотни человек, но потом закрыли сначала местный колхоз, потом школу, потом фельдшерский пункт — и к концу 2000-х в двух деревнях остались только 33 жителя. К тому времени они уже семь лет существовали в статусемалонаселенных — что обычно означает скорую ликвидацию. Вышедшая в областной газете «Рабочий путь» статья об упадке поселений Новодугинского района, к которому приписаны Городня и Мольгино, называлась «Все ниже и ниже».

Все изменилось в 2010 году. Дорогу, ведущую в деревни из райцентра, отремонтировали, превратив в гладкий хайвей. В деревни провели газ. В Городне зарегистрировалось сельскохозяйственное предприятие «Боброво» — и выкупило около двух тысяч гектаров земли, которые раньше использовались для животноводства, а теперь заросли кустарниками и деревьями. «Боброво» решило выращивать там зерновые — ячмень, пшеницу и горох — и немедленно развило бурную активность, закупивна полученный в Россельхозбанке кредит немецкие комбайны, американские тракторы, собственный бензовоз и даже дельтаплан, с помощью которого теперь обрабатывают посевы. Для хранения урожая построили зернохранилище, для удобрений — склад, для техники — станцию обслуживания.

Как рассказывал губернатор Смоленской области Алексей Островский, за первые два года инвестор вложил в хозяйство более 123 миллионов рублей. Земляные наделы «Боброво» постепенно увеличились почти в четыре раза. В 2014-м на территории был построен завод по фасовке круп, продукцию которого под брендом «Агростандарт» (горох, пшенка, гречка и так далее) начали закупать магазины и бюджетные учреждения в Смоленской и Тверской областях. За четыре года «Боброво» заняло среди всех агрохолдингов области второе место по объемам производства и четвертое по урожайности.

Единственный владелец и инвестор компании «Боброво» — 80-летняя Лидия Петровна Барабанова, которую в СМИ называли матерью Вячеслава Володина.

Медвежий угол

Сейчас Мольгино и Городня — они почти срослись между собой — напоминают благополучный европейский поселок. По обеим сторонам главной улицы на месте старых изб для работников «Боброво» построены почти четыре десятка коттеджей с газовым отоплением и канализацией и дворами, почти в каждом из которых стоит гараж на одну-две машины (многие — с подмосковными или тамбовскими номерами). Сотрудники хозяйства получают очень высокие по местным меркам зарплаты, зерно и овощи им выдают бесплатно, а после десяти лет работы на компанию они могут оформить дом в собственность.

Центр Мольгино — сельский парк «Вишневый сад» с лавочками, декоративными светильниками и дорожками, мощенными тротуарной плиткой. По периметру парка за последние два года построили детский сад, школу-интернат для одаренных детей, супермаркет с парикмахерской, медицинский центр с современной медицинской техникой, а также дом престарелых и церковь. Почти все — за деньги компании «Боброво». Ее чистая прибыль в 2015 году составляла 31,5 миллиона рублей (при выручке более чем в 112 миллионов) — при этом, судя по отчетности, объем инвестиций «Боброво» в смоленские деревни исчисляется сотнями миллионов.

Старожилы Мольгино не знают, почему хозяйство называется «Боброво». «Никогда здесь не было таких деревень и названий. Может быть, это потому, что в здешних местах на бобров хорошо охотиться. Ведь началось у них все с охотхозяйства», — рассказывает один из местных жителей.

Действительно, еще в июне 2008 года Лидия Барабанова зарегистрировала свою первую компанию в Смоленской области — некоммерческое партнерство «Лесоохотничье хозяйство „Городнянское“», которое возглавила Марина Жукова, дипломированная работница культпросвета, переехавшая в Новодугинский район из Казахстана. Уже в 2009-м Жукова стала руководить «Боброво», через год избралась депутатом районного собрания, а в 2013-м — депутатом Смоленской областной думы от «Единой России» (и за четыре года выступила с четырьмя законодательными инициативами).

В интервью «Смоленской газете» Жукова рассказывает историю «Боброво» лаконично: «Вначале предполагалось, что здесь будет просто охотничье хозяйство. Но инвестор решил создать еще и сельскохозяйственное предприятие». Разговаривать с корреспондентом «Медузы» Жукова не захотела; представитель Вячеслава Володина не стал комментировать информацию о том, что Лидия Барабанова является матерью политика.

Сейчас земельные наделы Лидии Барабановой составляют более 14 тысяч гектаров сельскохозяйственных земель — и еще почти 70 тысяч гектаров на 49 лет сданы в аренду охотхозяйствам, принадлежащим пенсионерке. Часть лесов, находящихся в аренде, огорожена забором. На спутниковой карте видно, что неподалеку от центрального офиса хозяйства «Боброво», в стороне от деревни, находится благоустроенная территория с вертолетной площадкой, озером, баней и несколькими домами. Как убедились корреспонденты «Медузы», приехав на место, все подходы к участку в радиусе километра преграждает забор.

По данным «Коммерсанта», охота — любимое хобби Вячеслава Володина. В конце 1990-х годов тогдашний руководитель секретариата Володина Николай Панков учредил Европейский некоммерческий фонд помощи лесоохотничьим хозяйствам, который владеет обширными охотугодьями в Саратовской области. Перебравшись в Москву, Володин летал на сафари в Танзанию, где его добычей стал лев и «несколько экзотических зверушек помельче».

Неподалеку от Мольгино, на территории, полученной «Боброво» под строительство оздоровительного комплекса, находится еще одно поместье, на территории которого расположено несколько жилых домов и вертолетная площадка. Телеканал «Дождь» со ссылкой на местных жителей сообщает, что там часто останавливается Вячеслав Володин. Другие местные жители рассказали «Дождю», что в деревне Домашенка, расположенной неподалеку, находится дом, где часто бывает и вице-спикер Госдумы, секретарь генсовета партии «Единая Россия». В еще одном соседнем селе Степанково, по данным Росреестра, на берегу искусственного пруда стоит дом, принадлежащий Клавдии Найденовой, которая приходится тещей Николаю Панкову — депутату Госдумы и бывшему главе секретариата Вячеслава Володина.

Помимо ЛХ «Городнянское» в конце 2010 года Барабанова приобрела соседнее охотхозяйство «Заимка». Незадолго до этой сделки в Новодугинском районе была зарегистрирована компания «Мольно развитие», одним из учредителей которой выступила Татьяна Канунникова, занимающая пост вице-президента НПФ «Газфонд» (возглавляет его Юрий Шамалов). Источник в окружении Шамалова подтвердил «Медузе», что в 2010 году он рассматривал возможность покупки охотхозяйства в Смоленской области. Однако в итоге «Заимка», находящаяся в верховьях Днепра, досталась Барабановой, а «Мольно развитие» ликвидировали.

Администрация Смоленской области и другие чиновники хорошо относятся к успехам «Боброво». В 2013 году компания начала разводить маралов, закупив для этого 120 животных на Горном Алтае, — и сталаединственным получателем бюджетных средств запущенной вскоре губернатором Смоленской области программы господдержки мараловодства в регионе. На открытие каждого социального объекта, построенного «Боброво», приезжают Сергей Неверов и губернатор Смоленской области Алексей Островский. Местные жители объясняют частые визиты высокопоставленных гостей тем, что объекты инфраструктуры строятся на средства областного бюджета и партийных программ «Единой России», — однако, как выяснила «Медуза», государство потратилось только на возведение дома престарелых на 50 мест (на него было выделено 235 миллионов рублей).

Все последующие объекты в Мольгино и округе «Боброво» строило за собственные средства и передавало их в собственность государству. Помимо Мольгино, дома престарелых появились еще в двух селах Новодугинского района и в селе Дугино соседнего Сычевского района. Срок строительства каждого из них не превышал полугода. Из 13 домов престарелых, расположенных в Смоленской области, четыре были построены за последние три года — по инициативе «Боброво».

Также за деньги компании в Мольгино построили школу-интернат для 55 одаренных детей региона, возглавить которую пригласили бывшего директора лучшей гимназии белорусского облцентра Гродно Андрея Панцевича. На месте фельдшерского пункта в селе сначала планировалось открыть диагностический центр Московского медуниверситета имени Сеченова, ректором которого является студенческий знакомый Володина Петр Глыбочко. В открывшемся медцентре, помимо экспресс-лаборатории, аптеки и комплекса УЗИ, есть полностью оборудованные немецкой техникой кабинеты, куда несколько раз в неделю приезжают врачи из Москвы и Смоленска.

Жемчужиной села местные жители считают восстановленный храм Преображения Господня, изначально сооруженный в 1820 году, — как рассказывают в Мольгино, сохранившиеся стены разобрали до основания и фактически построили новую церковь. В 2014 году на освящении храма, куда из московского Покровского монастыря передали частицу мощей Матроны Московской, присутствовали не только Островский и Неверов, но два руководителя секретариата Володина в разные годы — все тот же Панков и Антон Лопатин.

Позже Неверов вспоминал о том, как «познакомился» с регионом. «Как-то раз с товарищами приехали в Смоленскую область: они давно хотели обзавестись здесь хозяйством, искренне влюбившись в природу региона». В интервью «Медузе» Неверов пояснил: «Посещая Смоленскую область, я сразу для себя определил: нужно выбрать один из депреcсивных районов региона, взять над ним шефство, попробовав реализовать проект государственно-частного партнерства. Нам указали на Новодугинский район — там работали единичные предприятия, никакой промышленности не было, молодежь уезжала, очень много исчезнувших деревень, в то же время много деревень, где живут буквально один-два старика. Так и родилась идея помочь этому району, сделав его островком социальных проектов. Сейчас мы видим, как реально меняется жизнь в районе». Осенью 2016 года уроженец Кузбасса Неверов стал депутатом Госдумы, избравшись в парламент по одномандатному округу, в который входят Новодугинский, Сычевский и еще ряд районов Смоленской области, прилегающих к Московской области.

Основу развития большинства этих районов составляют бизнесы, связанные с высокопоставленными чиновниками. Так, первая асфальтовая дорога в Темкинском районе появилась благодаря бывшему министру экономического развития Алексею Улюкаеву, у которого там дача (сейчас Улюкаев обвиняется в вымогательстве взятки в два миллиона долларов у компании «Роснефть»). В Вяземском районе находится охотхозяйство, принадлежащее семье главного онколога России Михаила Давыдова. В Новодугинском и Кардымовском районах расположены охотхозяйство и производство сыров «Козы и Ко», принадлежащие дочери бывшего губернатора Свердловской области, вице-президента «РЖД» Александра Мишарина и ее партнеру Юрию Игошину, основателю крупной екатеринбургской IT-компании «Микротест» (работает на подрядах «РЖД»). Неподалеку от Мольгино находится оленеводческое хозяйство, принадлежащее семье бывшего чиновника Центробанка России Кирилла Тихонкова. В 2015 году он даже стал депутатом местного райсобрания и был награжден званием почетного гражданина Новодугино, но широко известен стал из-за скандала с удержанием ребенка, который по решению суда должен жить с его бывшей женой. В конфликт пришлось вмешаться все тому же Неверову: он потребовал объяснить, на каких основаниях Тихонков получил почетное звание.

Неверов участвовал и в других локальных конфликтах: например, когда начальник полиции решил судиться с главой Новодугинского района, который отказался согласовать проведение митинга районной ячейки ЛДПР (дело закрыто «ввиду отсутствия в действиях главы района признаков правонарушения»). Неверов разбирался и с главой соседнего Сычевского района Евгением Орловым, который конфликтовалс местными активистами — они пожаловались на него Владимиру Путину, а Орлов через суд потребовал отправить президенту опровержение.

Есть интересы в Сычевском районе и у Лидии Барабановой: вскоре после выборов в Госдуму она зарегистрировала там еще одно сельхозпредприятие — «Мещерское», которое купило и взяло в аренду 5700 гектаров земли и, в частности, планирует открыть в Дугино большой зерносушильный комплекс. До тех пор основным работодателем в Сычевском районе была одна из крупнейших в России психиатрических больниц для преступников, которых суд признал невменяемыми.

Еще одно предприятие в Новодугинском районе Барабанова создала вместе с бывшим зампредом «Газпрома» Александром Рязановым — им будет свиноводческий комплекс на 50 тысяч голов стоимостью более миллиарда рублей (в марте 2017 года пенсионерка вышла из проекта). У Рязанова уже есть несколько свинокомплексов в Тамбовской области, а на родине своего отца на границе Тамбовской и Саратовской областей он разбил яблоневый сад. Любопытно, что возле домов в Мольгино и Городне припарковано много автомобилей с тамбовскими номерами, а осенью 2016 года на территории «Боброво» был высажен яблоневый сад на 60 гектаров, в который компания инвестировала 300 миллионов рублей.

«Боброво» продолжает расширять свои владения: в начале 2017 года хозяйство купило еще более 4000 гектаров сельхозземель, попутно восстанавливая памятники истории района. На освящении храма в селе Болшево, восстановленного на средства «Боброво», епископ Вяземский и Гагаринский Сергий лично поблагодарил председателя Госдумы Вячеслава Володина, заявив, что возрождение села происходит «благодаря ему и его сподвижникам и ближайшим помощникам». «Вячеслав Викторович оказывает помощь в создании многих объектов, но старается не рассказывать об этом публично», — прокомментировал участие спикера Госдумы в восстановлении храма источник в окружении Володина.

Механизатор и «Букет»

Мать Вячеслава Володина Лидия Барабанова всю жизнь работала учительницей начальных классов — в частности, в рабочем поселке Алексеевка в Саратовской области, где у нее и родились дочь Татьяна и сын Вячеслав. Родной отец Володина Виктор, согласно официальной биографии, был капитаном речного флота. Как позже вспоминал Володин, отец умер от инфаркта, когда ему был 51 год. Воспитывал будущего спикера Госдумы отчим, фамилию которого — Барабанов — мать Володина взяла, когда снова вышла замуж, вернувшись в родное село Белогорное (до 1961 года оно называлось Самодуровка). Расположенное в 365 километрах от Саратова село, в котором сейчас живут около 600 человек, является одним из самых древних старообрядческих поселений в регионе. Одна из достопримечательностей этих мест — расположенное в нескольких десятках километров село Шаховское, где родился и вырос Михаил Суслов, в брежневское время отвечавший за идеологию в КПСС.

Учась в школе, Володин помогал матери проверять тетради учеников начальных классов. На летних каникулах после седьмого класса школьник устроился работать в местный совхоз «Боевик» штурвальным на комбайн; впоследствии — продолжил интересоваться техникой, поступив в Саратовский институт механизации сельского хозяйства. Там он стал председателем студенческого профкома и познакомился с первой женой Викторией, дочерью главы одного из саратовских райкомов и племянницей единоутробного брата Дмитрия Аяцкова (губернатор Саратовской области в 1996—2005 годах), а также подружился со своим будущим соратником Владиславом Буровым, который возглавлял профком Саратовского госуниверситета. Лидия Барабанова была прописана в одной квартире с Володиным в Саратове — а в 2006 году подарила Виктории Володиной и эту квартиру, и еще одну на Зоологической улице в Москве.

Кандидатская диссертация Володина, которую он защитил в 1989-м, была посвящена дозированной раздаче длинностебельных кормов жвачным животным; после ее защиты он продолжил работать доцентом в институте, совмещая это с профсоюзной деятельностью, а через год всерьез занялся политикой, избравшись депутатом Саратовского горсовета и возглавив там комиссию по делам молодежи. Еще через два года 28-летний Володин перешел в мэрию Саратова на должность управляющего делами — и летом 1993-го, когда в администрации города случился раскол, встал не на сторону мэра Юрия Китова, поддержавшего Верховный Совет в противостоянии с Борисом Ельциным, а на сторону его первого зама Аяцкова, который выступал за президента. В результате Володин был вынужден уйти со своего поста — однако уже в 1994-м стал вице-спикером областной думы, попав в нее по партийному списку «Российского союза офицеров запаса» (в армии Володин не служил). Именно Володин возглавлял избирательный штаб Аяцкова на губернаторских выборах в Саратове в 1996-м — и после победы был назначен первым вице-губернатором, в зону ответственности которого входила в том числе экономика региона.

Став высокопоставленным чиновником, Володин принялся благоустраивать родные места в Саратовской области примерно по той же схеме, по которой теперь развивается Мольгино. В Белогорном, где он родился, провели газ, построили дом престарелых, новый храм и интернат для детей, отремонтировали школу. В Алексеевке, где политик провел раннее детство, уже в середине 2000-х построили дом престарелых, больницу, школу-интернат для сирот, детский сад и храм в честь Иоанна Кронштадтского, вокруг которого впоследствии возник женский монастырь. «Вячеслав Викторович убежден, что помогать нужно маленьким и стареньким. Поэтому детские сады, школы и дома престарелых. Его заботливое отношение к пожилым даже отметила [председатель Московской Хельсинской группы] Людмила Алексеева, которую он однажды подвез со встречи из [резиденции президента] Ново-Огарево в центр Москвы», — объясняет собеседник в окружении Володина.

13 августа 2005 года, когда в храм в Белогорном приехал из Украины епископ Лонгин, Володин, как сообщал сайт Саратовской епархии, находился в церкви и молился за своих родственников — «священника Иакова Ивановича Логинова и диакона Филиппа Трофимовича Летова, последних священнослужителей самодуровского храма, погибших в ГУЛАГе».

Логинов и Летов впервые были арестованы и отправлены в лагеря в 1930 году, но вскоре их освободили, и они смогли вернуться на родину. В 1937-м Летов был повторно арестован за тайное проведение обряда крещения, а в декабре того же года задержали Логинова. Как рассказывает журнал Саратовской епархии, незадолго до ареста односельчане пытались выдвинуть кандидатуру Логинова на выборах депутатов Верховного Совета СССР — по округу, в котором баллотировался прокурор СССР Андрей Вышинский. По словам источника в окружении Володина, Логинов — прадед политика по материнской линии, а Летов — дальний родственник. Как выяснила «Медуза», в 2011 году Логинов стал местночтимым святым Саратовской епархии, а Филипп Летов решением Священного синода Русской православной церкви был причислен к лику святых новомучеников и исповедников.

Пока Володин делал политическую карьеру, его друзья по саратовским студенческим профкомам начали преуспевать в бизнесе. Владислав Буров вскоре после того, как Володин начал работать в мэрии, возглавил муниципальное предприятие «Городской центр социальных инициатив», а в 1995-м стал соучредителем торговой компании «Букет» — как Буров вспоминал впоследствии, она оптом продавала еду и электроинструменты, а также производила жалюзи. Партнерами Бурова в бизнесе, по данным реестра администрации Саратова, стали его однокурсник Андрей Ампилогов — и предположительная мать Володина Лидия Барабанова. Для 55-летней учительницы это было не первым опытом в бизнесе: за год до того она стала совладелицей компании «Агрос-Эко ЛТД» — вместе с подчиненным Володина Николаем Панковым и его знакомым Валерием Пономаревым.

Публично Барабанова о своем бизнесе ничего не рассказывала. Единственное интервью, которое удалось обнаружить «Медузе», она дала в 2002 году саратовской газете «Земское обозрение» — и речь в нем шла исключительно о сыне. Саратовскую квартиру Барабановой (издание называло мать политика Лидией Володиной) автор описывал как «обыкновенную — с салфеточками на этажерках, со шкафом, забитым книгами, с картиной, изображающей хлебную буханку, с домашним печевом и уютно мурлыкающим чайником на плите». «Мой сын работает в Госдуме — ну и что? Со старушками у подъезда я такая же, как и все остальные, в автобусе, в трамвае, в магазине я ничем не отличаюсь от других — у меня нет ни льгот, ни привилегий, — говорила пенсионерка. — Моя единственная привилегия — переживать за своего сына». «Медузе» связаться с Барабановой не удалось.

Вскоре после назначения Володина вице-губернатором по экономике созданный Барабановой и Буровым «Букет» оказался одним из главных специалистов по реструктуризации промышленных предприятий региона. В 1997-м под контроль компании перешли Саратовская макаронная фабрика и жировой комбинат, через год — Саратовская кондитерская фабрика и ЗАО «Янтарное», владеющее шестью маслозаводами в Саратовской области; в 2002-м «Букет» получил в собственность контрольный пакет крупнейшего в России производителя троллейбусов — «Тролза» и приобрел Нижневолжский коммерческий банк.

По данным отчетности последнего, в 2004 году Лидия Барабанова владела четвертью саратовской кондитерской фабрики и 30% ЗАО «Янтарное». Тогда же выяснилось, что активами «Букета» владеет Вячеслав Володин, в тот момент уже бывший депутатом Госдумы, — так, ему принадлежало 26% Новосибирского жиркомбината и 30% Армавирского масложиркомбината. Об этом писали «Ведомости»; со ссылкой на члена совета директоров одной из входящих в «Букет» компаний издание также сообщало, что доля Володина в предприятиях «Букета» составляет 26—30%.

Сейчас группа компаний «Букет» занимает второе место в России по объему производства подсолнечного масла, третье место на рынке маргарина и четвертое — на рынке майонеза, а также входит в топ-25 крупнейших землевладельцев России. Также «Букет» занимается девелопментом: компания строила жилье в Москве, Саратове, Новосибирске, а также апарт-отель в черногорской Будве.

Закон о статусе депутата Госдумы прямо запрещает парламентариям заниматься предпринимательской деятельностью и участвовать в управлении бизнесом. Вскоре после публикации «Ведомостей» президент «Букета» Буров подтвердил, что Володину принадлежат акции ряда предприятий. «У Володина имелись свободные средства, которые официально задекларированы. Он не принимает участия в управлении», — пояснял бизнесмен. Буров отметил, что Володин приобрел акции в 1999 году — «он тогда уехал из области, был на преподавательской работе и имел полное право заниматься бизнесом». Однако оба предприятия, в которых Володин владел пакетами акций, оказались под контролем «Букета» лишь в конце 2002 года, а в 1999—2001 годах Володин не фигурировал среди акционеров Новосибирского и Армавирского комбинатов. Согласно предвыборной декларации, доход политика за весь 1998 год составил 230 671 рубль, и счетов в банках он не имел.

Позже, в 2006-м, Володин рассказывал, что купил акции двух жировых комбинатов «несколько лет назад за 190 тысяч долларов (6 миллионов рублей)». Через некоторое время после публикации «Ведомостей» он продал их за 23,1 миллиона долларов (592,4 миллиона рублей). Подробности сделки стали известны только в 2016 году — когда представитель Володина, объясняя «Независимой газете» источник благосостояния первого замглавы администрации президента, упомянул о доходе от продажи акций. При этом на официальном сайте Вячеслава Володина отмечено, что в 2006 году он занимал 351-е место в рейтинге российских миллиардеров, составленном журналом «Финанс». Издание оценивало состояние политика в 2,7 миллиарда рублей.

Вскоре после того, как Володин продал акции, структура собственности «Букета» стала еще более запутанной — ключевые предприятия контролируют кипрские офшоры, а оставшиеся доли принадлежат Владиславу Бурову. Практически исчезла из списка акционеров предприятий и Лидия Барабанова. В 2010—2015 годах она владела контрольным пакетом в компании «Букет-НД», которая, согласнорезюме бывших сотрудников, сдавала в аренду принадлежащие «Букету» земли в Москве, Саратове и Новосибирске, а также готовила и проводила собрания акционеров холдинга «Солнечные продукты», объединившего масложировые комбинаты «Букета».

В декабре 2006 года Барабанова зарегистрировала компанию «Инвест-холдинг», объединившую ряд активов: коммерческую недвижимость в Саратове и Москве, 70% строительной компании, которая занималасьзастройкой жилого микрорайона «Московский» в Тамбове, и фирму «Городской транспорт». Последней, по данным ЕГРЮЛ, принадлежит 50% акций троллейбусного завода «Тролза», входящего в ГК «Букет», и компания «Тролза-маркет» (фактически — отдел продаж предприятия). В последние годы объем производства троллейбусов на заводе неуклонно снижался (с 314 машин в 2012 году до 57 в 2015-м) — однако, когда в мае 2015 года федеральное правительство ввело субсидии для регионов на закупку троллейбусов, а Государственная транспортно-лизинговая компания, которая обычно занималась самолетами и железнодорожными вагонами, объявила о программе лизинга электротранспорта, дела предприятия пошли в гору. В 2016-м было произведено в четыре раза больше машин, чем за год до того.

Также «Инвест-холдинг» владеет особняком на улице Советская в Саратове, где с 2001 года находится офис регионального отделения «Единой России». С декабря 2014-го там же по договору аренды с администрацией Саратовской области открыты приемные трех депутатов Госдумы — Ольги Баталиной, Николая Панкова и Василия Максимова. Со стороны «Инвест-холдинга» договор подписывал Сергей Душаев, который в тот момент возглавлял ГБУ «Административно-хозяйственное обслуживание» — а с 2015 года стал помощником все того же депутата Панкова и возглавил нескольких общественных фондов, зарегистрированных в Москве.

Фауст и здание на Бабаевской

В московском районе Сокольники, на тихой улице Бабаевская, стоит четырехэтажное офисное здание, в котором до декабря 2016 года был зарегистрирован «Инвест-холдинг» Лидии Барабановой. Одной частью здания владеет компания, принадлежащая матери бывшего депутата Госдумы Игоря Руденского, другой — его сын. Интересы семьи Руденских вообще часто пересекались с интересами семьи Вячеслава Володина — а со зданием на Бабаевской связано множество бизнесов, в которых они так или иначе принимали участие.

Семья Руденского долгое время контролировала целый ряд компаний в Пензенской области, от которой Руденский был избран депутатом в 1999 году: от хлебозаводов и агропредприятий до заводов по производству спирта и крупнейших универмагов Пензы. После того как Василий Бочкарев, дочь которого фигурировала среди акционеров одной из компаний Руденских, в 2015 году перестал быть пензенским губернатором, сын Руденского начал продавать семейные активы. Часть из них досталась Гамалю Замальдинову, который тогда же приобрел два торговых центра в Саратовской области — «Оранжевый» в столице региона и «Лазурный» в городе-спутнике Саратова Энгельсе.

Именно из-за «Лазурного» в 2010 году арестовали мэра Энгельса (и совладельца торгового центра) Михаила Лысенко — его обвинилив крупной взятке, бандитизме и организации заказного убийства. Долю Лысенко выкупила московская компания, принадлежащая пензенцу Олегу Монжосову, который также владеет еще несколькими компаниями, зарегистрированными в здании на Бабаевской.

Одна из компаний, к которой имел отношение Монжосов (ООО «УК „Траст-Актив“»), ранее принадлежала юристам Олегу Щеневу, у которого тоже есть офис в здании на Бабаевской, и Валентину Фаусту. Как стало известно из переписки Игоря Руденского, опубликованнойхакерами из «Шалтая-Болтая», Фауст консультировал Руденского и Сергея Неверова, когда двое единороссов подали иск против оппозиционера Алексея Навального — тот опубликовал расследованиеоб учрежденном ими дачном кооперативе «Сосны». Также Фауст является главой компании «Проектстройцентр», которая принадлежит 74-летней Валентине Руденской, матери депутата, и владеет частью офисного центра на Бабаевской — а вместе с Щеневым они по доверенности проводили сделки по приобретению земель в Смоленской области в интересах Лидии Барабановой.

Были у юристов и интересы в Саратовской области. Так, Щенев и Фауст входили в совет директоров Саратовского авиационного завода. В 2007 году началась процедура банкротства завода (именно в его цехах возникТЦ «Оранжевый») — но незадолго до этого он получил гарантии на достройку последних самолетов от «Маст-банка». Компании членов семьи Игоря Руденского были одними из владельцев банка, в нем находился расчетный счет кооператива «Сосны», а центральный офис «Маст-банка» располагался все в том же здании на Бабаевской — до июля 2015 года, когда Центробанк отозвал у него лицензию. Причиной отзыва стало нарушение законов, запрещающих банкам отмывать деньги, которые получены преступным путем.

Вскоре после этого в здании на Бабаевской открылся центральный офис банка «Союзный». Среди его владельцев — итальянский архитектор Ланфранко Чирилло, который делал проект так называемого дворца Путина в Геленджике, и Татьяна Кузнецова, по утверждению «Новой газеты» — жена бывшего полковника ФСО, представлявшего застройщика в ряде документов по «дворцу» (у Кузнецовой также есть совместный бизнес с супругой главы Управления делами президента Александра Колпакова). Еще один акционер банка — Анатолий Цветков, бывший топ-менеджер группы «1520», принадлежащей Алексею Крапивину (его «Новая газета» называет одним из выгодополучателей «молдавских схем» вывода капиталов из России).

Вместе с «Союзным» арендатором в офисном центре на Бабаевской стала принадлежащая кипрским офшорным компаниям «Проксима консалтинг». Гендиректор «Проксимы» также возглавляет совет директоров «Союзного», а трое из семи членов совета были сотрудниками компании. С августа 2010 года «Проксима консалтинг» владеет терминалом в порту Кавказ, через который осуществляется снабжение Крыма (в день, когда Владимир Путин подписал указ о присоединении региона к России, компания резко увеличила уставный капитал). Еще один совместный проект «Проксимы» и «Союзного» — Институт каспийского сотрудничества, который возглавляет политолог Сергей Михеев, известный резкими антизападными высказываниям в эфире федеральных телеканалов; в 2013 году организация получила президентский грант размером в пять миллионов рублей на проект «Каспий территория развития и безопасности».

Родитель, гражданин и фронт

В последние годы основным бизнес-партнером Лидии Барабановой стала 29-летняя Яна Полякина, которой до недавнего времени принадлежало 46% компании «Инвест-холдинг» (с апреля 2016-го долей владеет отец Полякиной, житель мордовского села Большое Игнатово). Бизнесом Полякина занимается давно. Когда уроженке Мордовии исполнился 21 год, она стала совладельцем Саратовского дома печати и издателем газеты «Версия в Саратове». В феврале 2011 года Полякина возглавила московскую компанию Барабановой «Гортранс», продававшую троллейбусы «Тролза», сменив на этом посту бывшего руководителя секретариата Вячеслава Володина Антона Лопатина. Тот, в свою очередь, перешел на работу в Центральную избирательную комиссию России, где отвечал за техническое оснащение избирательных участков.

В 2012 году, уже в Москве, Полякина учредила фонд содействия развитию гражданского общества «Я — гражданин». О деятельности этой организации известно немного: на ее сайте помимо логотипа размещена только ссылка на отчет о продолжении деятельности, отправленный в Минюст. Согласно документу, в 2015 году бюджет организации составил 9,3 миллиона рублей, из которых большая часть приходится на «расходы по исполнению контракта на оказание услуг заказчику». В том же году «Я — гражданин» получил в пользование от правительства Москвы четырехэтажный особняк в Старомонетном переулке, из окон которого открывается вид на Болотную площадь.

Здание в Старомонетном переулке, которое получил в свое пользование фонд «Я — гражданин»

Фото: Иван Голунов / «Медуза»

Летом 2016 года в здании в Старомонетном переулке стали массово регистрироваться общественные организации, ранее прописанные в Саратове, — Фонд молодежных программ, Фонд социального развития регионов, Фонд социальных программ и экологических проектов, Фонд поддержки профессиональной журналистики и другие. Директор первых двух фондов — Сергей Душаев, который подписывал госконтракты на аренду помещений в Саратове от имени «Инвест-холдинга». Соучредители обоих — партнер Лидии Барабановой по самому первому бизнесу Валерий Пономарев, завхоз Саратовской областной думы Евгений Чирков, депутат Госдумы Николай Панков и бывший заместитель Вячеслава Володина в аппарате правительства Иван Лобанов (теперь он работает ректором Московского университета культуры).

Эти фонды также ведут не слишком заметную публичную деятельность. Так, Фонд социального развития регионов, согласно отчетности, один раз провел в Вольском районе Саратовской области конкурс на лучшего сельского учителя русского языка и литературы, а Фонд молодежных программ в 2015 году потратил 2,3 миллиона рублей на проведение студенческих КВН, поддержку молодежных организаций и конкурс сочинений, посвященных 70-летию Победы. «Медузе» не удалось найти официальные сайты ни одной из вышеперечисленных организаций. Охранник здания в Старомонетном переулке, где зарегистрированы «Я — гражданин» и другие фонды, сообщил корреспонденту «Медузы», что в нем располагается офис компании «Ост Медиа».

«Ост Медиа» была основана в 2009 году как студия веб-дизайна — в частности, она делала сайты для все той же группы компаний «Букет», компании «Агростандарт», которая продает продукцию смоленского агрохолдинга «Боброво», проекта «За чистые выборы!» и депутатов Госдумы от «Единой России». Судя по резюме бывших сотрудников «Ост Медиа», она также занималась созданием контента для общественно-политических сайтов вроде Regnews.ru, «Ямэр.рф» и «Я — родитель». Один из самых известных проектов, который курировала «Ост Медиа», — сайт и онлайн-телеканал Russia.ru, ранее управлявшийся депутатом Госдумы от «Единой России» и медиаменеджером («Дни.ру» и «Взгляд.ру») Константином Рыковым.

Основной доход «Ост Медиа» получает от госконтрактов: за три года компания выиграла несколько десятков тендеров на сумму более 245 миллионов рублей, причем вовсе не на создание сайтов. Так, одиниз их крупнейших заказчиков — Центральная избирательная комиссия РФ, для которой «Ост Медиа» разработала программное обеспечение для автоматизированного контроля над работой региональных избиркомов. Для другого заказчика — правительства Москвы — компания организовывала Фестиваль молодежи московских землячеств, а для Министерства культуры РФ проводила «обменные культурные сезоны» России и США.

Глава «Ост Медиа» — Руслан Осташко. Ранее он размещал в интернете объявления с предложением услуг тамады на свадьбах. В гору его профессиональная жизнь пошла в 2009 году, когда он вместе с 23-летней Полякиной зарегистрировал несколько компаний, впоследствии вошедших в холдинг «Ост Медиа». Также Осташко завел «Живой журнал» под именем PolitRussia, а впоследствии создал общественно-политический сайт PolitRussia.ru, на котором размещались материалы в поддержку курса Владимира Путина и против Алексея Навального и его сторонников. В 2016 году пытался выдвинуть свою кандидатуру в депутаты Госдумы от Крыма — правда, безуспешно.

Сейчас большая часть сайтов, наполнением которых занималась «Ост Медиа», не работает. Сокращения сотрудников, занимавшихся контентом, начались в начале 2016 года, последние из них покинули компанию вскоре после выборов в Госдуму (об этом «Медузе» рассказали три бывших сотрудника «Ост Медиа»), в результате которых Вячеслав Володин переместился из администрации президента в парламент. За последние месяцы компания также не получала новых госконтрактов.

Руслан Осташко (на запрос «Медузы» онне ответил) также упоминается в переписке замначальника управления внутренней политики Администрации Президента РФ Тимура Прокопенко, опубликованной хакерской группировкой «Шалтай-Болтай» (некоторые участники переписки подтверждали ее подлинность). Например, Прокопенко, предположительно, получал по электронной почте отчеты организации «Я — гражданин» о создании постов в блогах и продвижении их в соцсетях. Кроме того, согласно опубликованному архиву, ежедневно Прокопенко присылали письма с заголовками «Мониторинг. Осташко» — дайджест материалов из СМИ и соцсетей, особенно тех, где упоминался Вячеслав Володин, — с предложениями по корректировке информационной повестки (в копии писем стоял адрес самого Осташко).

Также в «архиве Прокопенко» можно встретить СМС от абонента, которого он называет Артемом: предполагаемый замначальника управления внутренней политики администрации президента обсуждает с ним график встреч «начальника». В одной из СМС «Артем» сообщает свой имейл, который совпадает с почтой кандидата юридических наук Артема Балыхина — сына Григория Балыхина, депутата Госдумы и бывшего главы Федерального агентства по образованию. С 2009 года Балыхин-младший работал помощником Вячеслава Володина в аппарате правительства, а когда Володин перешел в администрацию президента, возглавил его аппарат там.

В 2013 году Балыхин ушел из АП в Общероссийский народный фронт, где стал замглавы исполкома, курирующим работу с регионами (как писал «Коммерсант» в декабре 2016-го, теперь Балыхин может перейти на работу в думский аппарат Володина). Одновременно с назначением в ОНФ Артем Балыхин получил 3% компании Лидии Барабановой «Инвест-холдинг». Возглавляет «Инвест-холдинг» с того же момента супруга Балыхина Юлия.

Ранее доля Балыхина в «Инвест-холдинге» принадлежала пенсионерке Клавдии Найденовой — той самой, которая приходится тещей Николаю Панкову (об этом «Медузе» рассказали два человека, знакомые с семьей депутата) и владеет домом с искусственным прудом в деревне Степанково. Там же, неподалеку от Мольгино и владений Лидии Барабановой, есть участок и у самого Артема Балыхина.

Патрон Балыхина и Панкова Вячеслав Володин за 2016 год задекларировал доход в размере 62 с небольшим миллионов рублей — по словам его представителя, получен этот доход был от ценных бумаг и вкладов, основу которых составили деньги от продажи бизнеса. На официальном сайте Володина 1999 год отмечен биографической вехой: «Переехал в Москву и занялся бизнесом». Указ об отставке Володина с поста вице-губернатора Саратовской области подписан 17 марта 1999-го; в конце апреля он стал зампредом избирательного штаба движения «Отечество», а 19 декабря 1999-го был избран депутатом Госдумы.

На 1 июня 2016 года Володин хранил на счетах в Сбербанке и банке «Россия» почти 540 миллионов рублей. Чтобы заработать основу своего благосостояния, у Вячеслава Володина были девять месяцев и два дня — когда он не являлся госслужащим.

Фужеры от братьев Ротенбергов Кто заработал на новогоднем оформлении Москвы.

Расследование Ивана Голунова

13:17, 12 января 2017

Источник: Meduza

Расходы московского бюджета на новогоднее оформление города в этом году увеличились более чем в десять раз — на обновление праздничной иллюминации, световые инсталляции и прочие украшения столица потратила в общей сложности почти 7 миллиардов рублей. Спецкор «Медузы» Иван Голунов внимательно изучил, как, кому и на что пошли деньги, — и выяснил, сколько стоили сани Деда Мороза, как елки на московских площадях связаны с благоустроителями центральных улиц и какое отношение к этому имеют братья Борис и Аркадий Ротенберги.

Новый год в десять раз дороже

«Автор идеи Сергей Семенович [Собянин], мы только проводники идеи», — рассказывал в 2013 году вице-мэр Москвы Петр Бирюков, комментируя новогоднюю Москву, расцвеченную праздничной иллюминацией и световыми инсталляциями. Именно Собянину, сменившему в 2010 году Юрия Лужкова на посту мэра, принадлежала идея украсить центр на зимние каникулы — и с каждым годом эта идея воплощается все с большим размахом.

До 2016 года большую часть расходов (80%) на новогоднее оформление города брали на себя частные компании — городские власти отвечали только за обмотку деревьев в центре светодиодными лампами, тратя на это несколько сотен миллионов рублей. В этот раз, однако, все изменилось: на организацию новогодней иллюминации мэрия решила потратить 5,8 миллиарда рублей (а на праздничное оформление в целом — в общей сложности почти 6,7 миллиарда). Основным источником денег стала ежегодная компенсация из федерального бюджета, которая платится Москве за то, что она исполняет функции столицы. Сумма этой компенсации в 2016 году составила почти 12 миллиардов рублей (при этом любопытно, что в 2004-м выплаты Москве были приостановлены — и возобновились уже при мэре Собянине).

До середины 2016 года за праздничное оформление города отвечал департамент СМИ и рекламы. Теперь развешиванием гирлянд на улицах Москвы занимается Объединенная энергетическая компания (ОЭК), которую курирует вице-мэр по экономической политике и имущественно-земельным отношениям Наталья Сергунина. За последние три года под ее контроль перешли несколько проектов, которыми ранее занимался бывший глава департамента культуры Москвы Сергей Капков, — например, реконструкция ВДНХ и проведение городских фестивалей. Именно ОЭК с сентября 2016-го провела, по подсчетам «Медузы», более 250 тендеров на обновление праздничной иллюминации и создание декоративных фигур и инсталляций, общая сумма которых составила 6,69 миллиарда рублей.

Сколько стоили «бокалы» и сани Деда Мороза — и кто их делал

По заявлениям мэрии, Москву предполагалось украсить «в итальянском стиле», а проект декораций должен был быть разработан на основе опыта Парижа, Мадрида, Палермо и Токио. Разработкой этой занималась компания «Эдлайн», что обошлось бюджету в 17,5 миллиона рублей.

Тот же «Эдлайн» отвечал за самый распространенный акцент оформления — инсталляции с итальянскими орнаментами, которые были установлены по всему центру города: на Манежной и Пушкинской площадях, перед Большим театром, в Камергерском и Газетном переулках. Всего на них потрачено более миллиарда рублей, из которых «Эдлайну» досталось 825 миллионов. Причем закупать инсталляции администрация города не стала: Москва просто арендовала их до 20 февраля, заплатив за это 446,2 миллиона рублей.

Основные владельцы «Эдлайна» — художественный руководитель фестивалей «Круг света» и «Рождественский свет» Мария Черняк и бывший работник комплекса городского хозяйства мэрии Алексей Холинов. В 2011 году Холинов укладывал тротуарную плитку на улицах Москвы; также он владеет патентом на изобретение «снеготаялки» — такие установлены на снегоплавильных пунктах, куда свозят снег со столичных улиц.

Фонари в начале Тверской к Новому году украсили световыми конструкциями, похожими на фужеры с шампанским. За 64 «бокала» город заплатил 143,4 миллиона рублей (по два с лишним миллиона за каждый). Контракт на их изготовление и установку выиграла компания «Форум», которая согласилась изготовить и установить «бокалы» всего за два дня. Ранее «Форум» занимался алкогольным бизнесом: кредитовал одного из крупнейших владельцев ликеро-водочных заводов России, государственный холдинг «Росспиртпром», участвовал в судебных разбирательствах с «Росалкогольрегулированием». За 2016 год, согласно тендерным документам, компания сильно расширила штат: ранее в ней работал один сотрудник, теперь — трое.

По данным ЕГРЮЛ, владелец и гендиректор «Форума» — адвокат Ольга Керецман, которая часто представляет интересы банка «Северный морской путь» («СМП-банк») в судах. Основные акционеры банка — Борис Ротенберг и его брат Аркадий, которые на двоих контролируют более 65% его акций. Вышеупомянутый «Росспиртпром», в свою очередь, активно пользуется услугами «Северного морского пути», а представители бизнес-структур Ротенбергов входят в советы директоров большинства ликеро-водочных заводов, входящих в госкомпанию. Офис «Форума» располагается в соседнем здании с центральным офисом «СМП-банка», а несколько бывших директоров «Форума» продолжают работать в компаниях, связанных с братьями Ротенбергами.

Официальный представитель Аркадия и Бориса Ротенбергов заявил «Медузе», что ни одна из компаний, принадлежащих бизнесменам, не имеет отношения к новогоднему оформлению Москвы.

Всего от Москвы по случаю Нового года «Форум» получил контрактов на 688,5 миллиона рублей. Например, они же построили инсталляцию на Кузнецком Мосту, который, по замыслу мэрии, превратился в сказочный лес. Здесь было установлено 112 деревьев из светодиодов, каждое из которых стоило почти 3 миллиона рублей.

Крупнейшим подрядчиком оформления города к Новому году стали структуры «Ташира» — холдинга, принадлежащего миллиардеру Самвелу Карапетяну, который вообще крайне активно сотрудничает с правительством Москвы: его структуры занимались, в частности, реконструкцией улиц в рамках программы «Моя улица», ремонтировали подземные переходы и больницы, прокладывали теплосети и так далее.

На контрактах, связанных с новогодними праздниками, структуры «Ташира» заработали 1,93 миллиарда рублей. Например, компания стала монополистом в обмотке деревьев светодиодными лентами — для этих целей понадобилось 1650 километров светодиодов, стоивших бюджету 316,3 миллиона рублей.

Основные деньги, впрочем, структуры «Ташира» заработали на изготовлении конструкций в виде своего рода светодиодной грядки из лежащих на земле цветов. Их — с разным количеством цветов и орнаментов — всего было установлено по городу 68; в общей сложности они обошлись Москве в 1,717 миллиарда рублей.

К новогодним каникулам на улицах Москвы появилось около сотни световых композиций в виде шаров, животных, танцующих людей, а также «больших и малых геометрических фигур» — на них было потрачено более 450 миллионов рублей.

Одна из самых дорогих конструкций — сани-тройка Деда Мороза, установленные у Триумфальной арки на Кутузовском проспекте. Стоили они 44,1 миллиона рублей, а изготовила их компания «Все сам», в общей сложности получившая от мэрии за создание декоративных фигур и новогоднее оформление вылетных магистралей более 780 миллионов.

Ранее компания «Все сам» никогда не занималась светотехническими работами, зато успешно сотрудничала с департаментом торговли и услуг Москвы, который курирует вице-мэр Наталья Сергунина. Например, организация была единственным участником эксперимента по установке роботизированных киосков, которые должны были заменить обычные продуктовые киоски на улицах Москвы (в мае 2016-го эксперимент был приостановлен). В 2015—2016 годах компания «Все сам» стала крупнейшим производителем новых уличных киосков, получив от департамента торговли и услуг Москвы заказов почти на 2,87 миллиарда рублей.

Принадлежит «Все сам» владельцу спа-центра «Посольство красоты» на Тверском бульваре Анатолию Малькову и 33-летней уроженке Ставропольского края Юлии Свинторжицкой (она также владеет сетью вендинговых и платежных терминалов и компанией по установке кофейных аппаратов).

Иллюминированное кресло на одной из площадок фестиваля «Путешествие в Рождество»

Фото: Иван Голунов / «Медуза»

448,5 миллиона рублей Москва потратила на развеску новогодних шаров на тросах над проезжей частью Большой Дмитровки, Кузнецкого Моста, а также Камергерского и Столешникова переулков.

Произвела 649 шаров за более чем 185 миллионов рублей компания «Мастерская городского оформления», принадлежащая Александру Зарецкому, бывшему директору по маркетингу одного из подразделений крупнейшего владельца рекламных щитов холдинга RussOutdoor. Та же «Мастерская» в эти новогодние каникулы установила на площадках городского фестиваля «Путешествие в Рождество» световые кресла и другую иллюминированную мебель для фотосъемок. На изготовление 44 торшеров, 32 столов, 40 кресел, 13 диванов, 51 стула, 15 табуретов и семи тележек для мороженого, декорированных светодиодами, было потрачено 76,5 миллиона рублей.

Один из самых заметных московских новогодних объектов — световой арочный туннель на Тверском бульваре, декорированный цветами, — обошелся бюджету сравнительно дешево: всего в 82,5 миллиона рублей.

Тендер на его создание выиграла компания «Промо-лэнд», принадлежащая Сергею Колбаскину, который также владеет мясоперерабатывающим заводом «Радуга» и небольшой сетью магазинов оптики. Основным видом деятельности «Промо-лэнд», согласно ЕГРЮЛ, является «строительство жилых и нежилых зданий»; ранее компания участия в конкурсах на праздничное оформление не принимала.

После новогодних каникул компании, занимающиеся световым оформлением улиц, не останутся без работы. В 2017 году Москва запланировала выделить из бюджета более 10 миллиардов рублей на создание «художественной подсветки и праздничной иллюминации» города. Еще 6,3 миллиарда рублей планируется потратить на ремонт столбов наружного освещения, а 1,9 миллиарда — на оплату электроэнергии, которая необходима, чтобы все это светилось.

Елки от благоустроителей

Традиционно одной из крупных статей новогодних расходов города была установка на улицах Москвы искусственных елок. К Новому, 2015 году мэрия установила 98 деревьев, обошедшихся бюджету в 180 миллионов рублей; а по случаю наступления 2016 года город обеспечил только 62 елки. Правда, стоимость их эксплуатации при этом выросла до 258,7 миллиона рублей — например, самая дорогая ель, «Имперская», 20-метровая конструкция со световыми шарами и снежинками, установленная на Воробьевых горах, обошлась в 14,6 миллиона.

В 2016 году, как заявил мэр Собянин, елки в Москве устанавливали за счет спонсоров, которые могли разместить на них свою рекламу (сам город отвечал всего за два дерева — у мэрии и у здания Государственной думы). Впрочем, в итоге большую часть объектов отчего-то установили малоизвестные компании, самым заметным достижением которых были выигрыши подрядов на благоустройство центра по программе «Моя улица», а также другие бенефициары городского бюджета.

Так, вышеупомянутый холдинг «Ташир» оплатил установку трех елок в центре Москвы — на Пушкинской и Арбатской площадях, а также на Дорогомиловской Заставе. Елку на Кутузовском проспекте около музея «Бородинская панорама» установила компания «Дормет», которая этим летом получила 2 миллиарда рублей на благоустройство Нового Арбата. Елка в Сокольниках установлена за счет компании «Радор-М» — она благоустраивала Тверскую, поставляла Москве гранитные бордюры, получив за это 5,2 миллиарда рублей; также компания помогает городу вывозить снег (что обходится бюджету еще в неполный миллиард рублей).

Установку елки в Зеленограде оплатила компания «Арпт», которая благоустраивала в рамках «Моей улицы» часть Садового кольца и занимается очисткой от объявлений автобусных остановок «Мосгортранса». Елку на Павелецкой площади установила компания «Электротехсетьстрой», которая получает от столичных властей крупные подряды на ремонт подземных переходов и подсветку зданий. Близкая к «Электротехсетьстрою» крупная девелоперская компания ФСК «Лидер» украсила праздничным деревом Садовую-Спасскую улицу.

Компания «МКТ», получившая по программе «Моя улица» более 600 миллионов рублей, установила елки в музее-заповеднике «Царицыно» и около метро «Кузьминки». «МКТ» входит в неформальный холдинг, который РБК связывал с родным братом вице-мэра Москвы Петра Бирюкова Алексеем.

Дочерняя компания АФК «Система» «Лидер-инвест», которая в 2016 году запомнилась тем, что, несмотря на протесты, снесла конструктивистское здание бывшей АТС на Покровском бульваре, отвечала за установку елки на Чистых прудах неподалеку от снесенного здания.

За самые ответственные участки — елки на Лубянской площади, Поклонной горе, смотровой площадке около Воробьевых гор, около храма Христа Спасителя и здания мэрии на Новом Арбате — отвечал банк ВТБ, который в 2016 году присоединил Банк Москвы. Сбербанк установил елки на площади Никитских Ворот, Славянской площади и около здания Российской государственной библиотеки. Девелоперская компания «Интеко» установила елку перед зданием Счетной палаты. Группа «ЛСР», застраивающая территорию автозавода ЗИЛ, — на Большой Якиманке. MR-Group, застраивающая промзоны бизнес-центрами, — на Триумфальной площади.

«Медузе» удалось найти одну компанию, которая решила порадовать москвичей елкой и бизнес которой никак не связан с городскими властями, — это кондитерский концерн «Бабаевский», установивший новогоднее дерево на Комсомольской площади.

Впрочем, среди меценатов есть и загадочные структуры. Две ели — на проспекте Маршала Жукова и около Дворца пионеров на Воробьевых горах — установлены некой организацией «Суджа». В ЕГРЮЛ зарегистрированы две компании с таким названием, ни одна из которых не занимается бизнесом в Москве. Суджа — один из райцентров Курской области, в которой родился вице-мэр Москвы Петр Бирюков, проводник новогодних идей Сергея Собянина, курирующий программу «Моя улица».

Выселяторы За пять лет «черные кредиторы» отобрали больше 500 квартир у должников в Москве и окрестностях. Иван Голунов рассказывает, как устроен этот бизнес

08:15, 17 мая 2019

Источник: Meduza

В Москве и окрестностях действуют «черные кредиторы» — микрофинансовые организации (МФО), которые обманом захватывают жилье должников. «Медузе» удалось обнаружить около 500 квартир, потерянных своими владельцами за последние пять лет — без решения суда. Однако простым «отжимом» жилплощади схема не ограничивается: возможно, это лишь один из элементов международной системы по отмыванию денег. Специальный корреспондент «Медузы» Иван Голунов выяснил, как устроен этот рынок.

Летом 2015-го у сотрудницы московской консалтинговой компании Наталии Смельницкой обнаружили онкологическое заболевание. Несмотря на получение государственной квоты, ей понадобились дополнительные деньги на операцию. Она взяла потребительский кредит на три года в размере 2,7 миллиона рублей под ставку 36% годовых в «Совкомбанке» — с ежемесячным платежом в 80 тысяч рублей. Операция прошла успешно.

Наталия регулярно вносила платежи по кредиту, но ее смущала высокая ставка. Коллега посоветовал ей перекредитоваться у частных ростовщиков. Она договорилась с компанией «Центр займов 365» о рефинансировании своего кредита по более низкой ставке — 28% на год, но под залог ее четырехкомнатной квартиры на Ярославском шоссе.

По словам Наталии, в момент подписания документов сотрудники компании создавали искусственную суету: ее торопили, когда она читала документы; из стопки подписанных бумаг менеджер вынимала листы и говорила, что договор испорчен; распечатывала страницу заново и просила подписать повторно. Примерно полгода Наталия платила 80 тысяч в месяц, но однажды просрочила на несколько дней из-за того, что ей вовремя не выдали зарплату.

Вечером 26 декабря 2016 года Наталии позвонили в дверь. Сотрудник «Центра займов 365» Антон Титов заявил, что из-за просрочки ее квартира теперь принадлежит «Центру займов 365». Однако, успокоил Наталию Титов, она может в ней оставаться до того момента, пока не вернет кредит, — нужно только заключить договор аренды квартиры. 35 тысяч рублей каждый месяц требовалось перечислять на банковскую карту некоей Натальи Ковалевой (впоследствии выяснилось, что она работает в агентстве недвижимости «Единая городская служба недвижимости»). Наталия попыталась связаться с «Центром займов 365»; телефоны компании не отвечали. Работодатель Смельницкой, узнав о ее проблемах, попытался погасить ее заем — и не смог этого сделать: деньги возвращались со счета компании.

Уже в феврале 2017 года «Центр займов 365» продал квартиру Смельницкой, а в августе 2017-го Смельницкая проиграла иск о выселении ее семьи из квартиры. В квартире помимо Наталии были прописаны ее бывший муж и две дочери, 13 и 22 лет. Органы опеки не возражали против выселения несовершеннолетней дочери.

В декабре 2018 года судебные приставы пришли выселять семью. Во время выселения интересы нового собственника представляла его мать — сам владелец квартиры находится в СИЗО по подозрению в незаконном хранении наркотиков, рассказала Смельницкая (это подтвердил источник «Медузы» в правоохранительных органах). После выселения семьи их вещи остались в квартире, ее опечатали. Спустя несколько дней Смельницкая заезжала к соседям и обнаружила, что печати сорваны, а из квартиры доносятся звуки — будто кто-то крушит мебель. Вызванный наряд полиции задержал нескольких человек, которые утверждали, что помогали вывозить вещи.

Сейчас квартира, где жила Смельницкая, вновь опечатана. УВД Центрального округа Москвы (там располагался офис «Центра займов 365») проводит доследственную проверку по поводу мошенничества. При этом в Мытищах против «Центра займов 365» уже возбуждали уголовное дело по статье «Мошенничество» — хотя оно пока ничем не закончилось, а областная прокуратура несколько раз пыталась его закрыть.

Как работают «левые» кредитные схемы

«Центр займов 365» — не единственная компания, которая занималась похожими схемами отъема квартир; «Медузе» удалось найти несколько десятков аналогичных контор. Как правило, такие предприятия работают не больше полутора лет, а затем регистрируется новое юрлицо. По подсчетам «Медузы», в Москве и ближайшем Подмосковье таким образом лишились жилья как минимум 500 семей.

Их истории практически одинаковые. Во время подписания документов на выдачу кредита под залог недвижимости клиент подписывает закладную на квартиру или договор купли-продажи квартиры. Заемщикам объясняют, что это что-то вроде ипотеки (иногда называют это лизингом) — когда квартира находится в залоге у банка до полной выплаты кредита. Однако схема принципиально отличается от банковской ипотеки, где после просрочек платежей и визитов коллекторов квартиру забирают по решению суда, а затем продают с аукциона по максимальной цене. В случае микрофинансовых компаний на этапе получения займа жертвы подписывают доверенности и документы, которые могут лишить права собственности без судебного решения: квартира переходит посредникам, клиент остается ни с чем.

Жертвам «черных кредиторов» удавалось вернуть свои квартиры очень редко. Например, у одного заемщика обнаружился диагноз «шизофрения», на основании чего судья признал сделку с недееспособным лицом ничтожной. В одном из случаев, который закончился хорошо для заемщика, решение суда почти полностью повторяло рассказы других потерпевших: «В офисе [„Центра займов 365“] подписывался большой объем документов, при этом он [заемщик] мог, не читая, в составе многочисленных ранее им согласованных документов подписать и соглашение об отступном [на квартиру]. Однако намерения передавать квартиру ответчику у истца не было, о чем в том числе свидетельствует факт отсутствия согласия супруги», — установил Дорогомиловский районный суд, признавший соглашение об отступном на квартиру недействительным. Решение суда в пользу пострадавшего, вероятно, объясняется его высоким социальным положением: источник «Медузы», знакомый с делом, говорит, что истец — ветеран спецслужб.

Лишаются своей недвижимости даже те клиенты, которые не допускают просрочек. У Светланы Подъельской сгорела любимая дача, дети обещали помочь с восстановлением. Но она решила взять ситуацию в свои руки и обратилась за кредитом на 600 тысяч рублей под залог своей квартиры в Международное кредитное бюро (МКБ) в Братеево, которое нашла по рекламе в интернете. Она ежемесячно погашала заем, а через полтора года ей позвонил ее менеджер из МКБ и сообщил, что ей как «хорошему заемщику» компания предоставляет «кредитные каникулы» на два месяца. На третий месяц она снова начала платить. Но вскоре на пороге ее квартиры появился человек, представившийся новым собственником квартиры. Менеджер МКБ отрицал, что звонил ей, никаких подтверждающих документов о «кредитных каникулах» у нее не было — а в договоре займа было указано, что в случае двухмесячной просрочки выплат залоговая недвижимость переходит в собственность компании. Аналогичная история произошла с еще несколькими заемщиками Международного кредитного бюро.

Квартиру Подъельской продали безработному Денису Балуеву. На суде Балуева попросили предъявить источник средств для покупки жилья. Он долго отказывался, но потом принес дополнительное соглашение к кредитному договору с микрофинансовой компанией «Столичные кредиты» (документ есть в распоряжении «Медузы»). Сумма кредита в нем не указана; кредит выдан по необычно низкой ставке — 14%. Компания «Столичные кредиты» делит юридический адрес с МКБ, а возглавляет ее один из сотрудников Международного кредитного бюро, гражданин Латвии Иван Дубина. Все трое учредителей «Столичных кредитов» — тоже граждане Латвии. По адресу офиса МКБ и «Столичных кредитов» зарегистрированы еще несколько компаний — тоже принадлежащих гражданам Латвии, сотрудникам МКБ, — у каждой из которых свой функционал. Например, в пользу ООО «Мосаренда», как правило, отчуждаются права на недвижимость заемщика.

Судебные слушания по делу Подъельской продолжаются. На одном из заседаний Нагатинского суда, где слушается дело, представителем покупателя ее квартиры Дениса Балуева по доверенности пришел Александр Логинов. Он хорошо знаком многим заемщикам: именно Логинов руководил силовым выселением должников МКБ и «Центра займов 365» из их бывших квартир. В декабре 2018 года Логинова судили по нескольким статьям, в том числе за самоуправство и умышленное причинение вреда здоровью легкой и средней тяжести, — и приговорили к полутора годам колонии-поселения. Дочь Логинова Галина Киева раньше работала сотрудником Росреестра, где занималась оформлением сделок по недвижимости, а с начала 2010-х годов занимает должность председателя третейского суда по экономическим спорам. Именно третейский суд упоминался в качестве места для разрешения споров между заемщиками и МКБ в первые годы существования этой схемы.

Из всех компаний, выдававших займы под залог недвижимости, которые удалось найти «Медузе», Международное кредитное бюро лидирует по числу пострадавших. Бывшие клиенты обнаружили 99 случаев, когда заемщик компании лишался квартиры, еще в нескольких случаях бывших собственников жилья, бравших займы в МКБ, найти не удалось. Основная клиентура подобных предприятий — люди в возрасте, лишенные внимания родственников, и представители других социально незащищенных групп. Даже в более благополучных ситуациях кредитные менеджеры стараются внести разлад в отношения с родственниками. Светлана Подъельская вспоминает, что менеджеры рекомендовали ей не рассказывать о кредите своим детям, утверждая, что у молодежи негативное отношение к кредитам, а сумма небольшая. Сыновья Подъельской узнали о том, что их мать обращалась в микрофинансовую организацию, только когда им позвонили соседи, рассказав, что дверь в ее квартиру срезают представители нового собственника.

Зачастую родственники не могут самостоятельно узнать о том, что квартира находится в залоге по кредиту. Микрофинансовые организации не регистрируют данные о залоге в Росреестре. Актер Сергей Фролов, чья история активно обсуждалась в марте 2019 года, узнал о кредите своей матери спустя несколько лет после ее смерти — обнаружив, что квартира, перешедшая ему по наследству, продана с торгов. Оказалось, что его мать перед смертью взяла в МКБ кредит на 600 тысяч под 28% годовых. Она не могла себе его позволить: ее пенсии не хватило бы на погашение ежемесячного платежа; в пакете документов на получение кредита есть справка о доходах с суммой, значительно превышающей размер ее пенсии. Пожилая женщина не смогла выплачивать платежи в срок, поэтому для погашения задолженности ей предложили оформить заем на 1,2 миллиона рублей под залог квартиры. После смерти матери Фролова представители МКБ признали долг невозвратным и получили взамен квартиру.

При чем тут Латвия

Улыбчивого кредитного менеджера Сергея с балтийским акцентом Подъельская узнает по фотографии в латвийской деловой газете Dienas Bizness («Ежедневный бизнес»), где опубликовано интервью главы компании West Kredit Сергея Маликова (латвийская версия имени — Сергейс Маликовс) под заголовком «Теряя ABLV, мы теряем лучших». В интервью Маликов критикует политику правительства Латвии в отношении банков, в которых открыты счета граждан из стран бывшего СССР. «Это геополитика. В наши дни американцы не позволяют гражданам бывшего СССР — россиянам, белорусам, украинцам — чувствовать себя комфортно со своими деньгами. Следует понимать, что это действие было направлено не против акционеров какого-либо банка, а против его клиентов, которые хотели его ограничить, — говорил он. — Какова модель этих банков-нерезидентов? Деньги собирают с территории бывшего СССР просто потому, что здесь тихо и спокойно. Они инвестируются в ценные бумаги, или кредиты выдаются тем же нерезидентам, которые не хотят брать кредиты в скандинавском банке. Эту модель хотят ликвидировать».

В феврале 2018 года подразделение Министерства финансов США по борьбе с финансовыми преступлениями (FinCEN) заявило о планах ввести санкции против латвийского ABLV Bank, входившего в тройку крупнейших кредитных учреждений страны, — за отмывание денег, помощь северокорейской ядерной программе и нелегальные действия в Азербайджане, России и на Украине. Также FinCEN заявило, что руководство банка давало взятки для оказания влияния на должностных лиц в Латвии.

Через неделю после заявления банк начал процедуру ликвидации — а власти Латвии потребовали от банков сократить долю клиентов-нерезидентов. По данным регулятора, 36,7% всех банковских операций в Латвии совершают офшорные компании; среди тех, которые открыли нерезиденты, эта доля еще выше — 44,5%. Латвийские банки были важной частью схемы по выводу денег из России. В расследовании«Новой газеты» и OCCRP под названием «Ландромат» описана схема, с помощью которой из России за три года было выведено больше 18 миллиардов долларов. Клиентами латвийских банков в основном становились россияне, которые не могли открыть счета в Швейцарии и других более престижных юрисдикциях.

Одним из крупнейших пострадавших от политики по сокращению счетов нерезидентов стал банк Rietumu, активы которого за девять месяцев уменьшились на 46,3%, или 1,441 миллиарда евро, — до 1,674 миллиарда евро. Пятый по величине банк в Латвии Rietumu (в переводе с латышского — «Западный») был создан в 1992 году. Основные владельцы — фактически одна семья: Леонид Эстеркин и Аркадий Сухаренко, женатый на сестре Эстеркина.

Сергей Маликов — основатель микрофинансовой компании Mateks Credit, которая с 1995 года занимается выдачей займов под залог недвижимости в Латвии (позже была переименована в West Kredit). Основным кредитором Mateks Credit был тот самый банк Rietumu, который в 2008-м открыл компании кредитную линию на 20 миллионов латов (примерно 28 миллионов евро), в 2011-м выдал дополнительный кредит на восемь миллионов евро, а в 2016-м — ещена 24 миллиона евро.

Согласно отчетности, Mateks Credit получала кредиты не только от банков. В 2009 году компания получила заем на 1,1 миллиона евро под 10% годовых от британской компании Adovert Consult LLP, указано в годовом отчете West Kredit за 2011-й. По данным британского реестра, Adovert Consult создана за несколько месяцев до выдачи займа — и вскоре после возврата займа ликвидирована. Ее владельцами были указаны две офшорные компании из Белиза — Advance Developments Limited и Corporate Solutions Limited, фигурировавшие в нескольких расследованиях, посвященных сети британских компаний, через которую отмывались 2,9 миллиарда долларов — эти деньги поступили из стран бывшего СССР.

Как и в России, работа компании Mateks Credit в Латвии сопровождалась скандалами, связанными с силовым выселением должников. В одном из случаев для «очистки» жилплощади Mateks наняла охранную компанию, сотрудники которой ворвались в дом к беременной женщине и распылили перцовый газ, в другом случае —демонтировали окна и двери в доме, чтобы выселить жильцов. В конце 2000-х вокруг компании наступил репутационный кризис; помимо этого, претензии к ней предъявлял государственный Центр защиты прав потребителей (латвийский аналог Роспотребнадзора), а также ужесточалось законодательство по выдаче кредитов.

В 2011 году Маликов с двумя другими гражданами Латвии создали в России компанию «Международное кредитное бюро» — то самое МКБ, которое занималась выдачей «левых» кредитов москвичам под залог их квартир. Еще один основатель МКБ Андис Анспокс в нулевые в Риге был секретарем общественной организации «За латвийское общество без гомосексуалистов». Одним из основателей организации был адвокат Андрис Бауманис, которого латвийская полиция подозревала в подкупе судьи.

Квартиры первых российских заемщиков МКБ переходили в личную собственность Маликова, и, по данным Росреестра, он тут же закладывал их банку Rietumu в обеспечение личного кредита на 750 тысяч долларов. В 2013 году Rietumu открыл кредитную линию на 20 миллионов евро российской компании «Международное кредитное бюро», следует из документов, которые есть в распоряжении «Медузы». Банк Rietumu не ответил на вопросы «Медузы».

Собрания собственников российской компании МКБ, согласно документам, проходили в Риге в здании по улице Элизабетес, 8. По данным торгового реестра Латвии, Маликов — владелец компании Elizabetes 8, которая занимается управлением недвижимостью. Партнер Маликова в этой компании — бывший замглавы экономической полиции Риги Нил Журавлев, покинувший пост после коррупционного скандала, связанного с приобретением им дорогой недвижимости и авто в период госслужбы. После отставки Журавлев возглавил федерацию бокса Латвии и несколько раз выдвигал свою кандидатуру на региональных выборах. Сергей Маликов тоже интересуется политикой: в частности, он финансировал социал-демократическую партию «Согласие», которую возглавляет бывший мэр Риги Нил Ушаков. Маликов не нашел времени ответить на вопросы «Медузы».

Снова в Россию

У Международного кредитного бюро много общего с другой кредитной организацией — Московской залоговой компанией (МЗК), действующей по похожим принципам. Осенью 2016 года на ютьюбе появилисьвидеоролики с некоего совещания, на котором обсуждается, как объяснять клиенту необходимость подписать закладную на квартиру — и выдавать ему неполную копию договора о займе. На видеозаписи не упоминается название компании, однако Московская залоговая компания через суд добилась блокировки ролика на территории России. Лицо сотрудника, проводившего инструктаж, разглядеть невозможно — но несколько клиентов МЗК, с которыми пообщалась «Медуза», утверждают, что это заместитель генерального директора МЗК Николай Чигарев.

В 2015 году обе компании начали часто мелькать в СМИ: обманутых должников набралось достаточно для публичного скандала. МКБ и МЗК подавали в суды иски о защите чести и достоинства (в том числе против телеведущего Владимира Соловьева), но раз за разом проигрывали. В ноябре 2015 года владельцем МЗК стала офшорная компания Lordena Ventures, зарегистрированная на Британских Виргинских островах.

Эта организация фигурирует в расследовании OCCRP о «Панамском архиве», основанном на утечке документов из регистрационной компании Mossack Fonseca. Согласно документам, Lordena Ventures имела представительство в Латвии: офис располагался в здании банка Rietumu в Риге, в качестве представителя компании была указана сотрудница банка Оксана Утенкова.

Как выяснилось из этого расследования, Утенкова была представителем более чем полутора тысяч офшорных компаний, офисы которых были зарегистрированы в здании банка. Одна из таких компаний фигурировала в коррупционных схемах между шведским подразделением машиностроительной корпорации Bombardier и властями Азербайджана. Вскоре после публикации «Панамского досье» банк Rietumu заблокировал счета подозрительных компаний и заявил, что Оксана Утенкова больше не работает в банке.

По данным ЕГРЮЛ, через два дня после публикации «Панамского архива» компания Lordena Ventures отказалась от своей доли в МЗК. Сегодня основным владельцем МЗК указан Константин Ильин (через ООО «Ноябрь холдингс»). По этому же адресу зарегистрирована компания «Октябрь холдингс», принадлежащая его сыну — Александру Ильину. С 2016 года Ильин-младший работает заместителем гендиректора инвесткомпании «ВЭБ Капитал», принадлежащей госкорпорации «Внешэкономбанк». Одним из проектов ВЭБа была санация банка «Глобэкс», его дочерней инвесткомпании «Глобэкс капитал» и ряда других проектов. Ильин как представитель ВЭБа входил в советы директоров часового завода «Слава» (девелоперский проект в начале Ленинградского проспекта) и оренбургской птицефабрики «Уральский бройлер». В мае 2015 года менеджмент Внешэкономбанка решил продать 50% «Глобэкс капитал» компании «Октябрь холдингс», принадлежащей Николаю Чигареву, заместителю гендиректора МЗК — а через несколько месяцев владельцем «Октябрь холдингс» стал Александр Ильин.

«Александр Ильин был уволен летом 2018 года. ВЭБ.рф не имеет отношения к бизнесу по выдаче микрокредитов физлицам», — объяснил «Медузе» представитель ВЭБ.рф (новое название Внешэкономбанка).

Последнее упоминание в СМИ «Глобэкс капитал» связано с планами компании по покупке офисного здания «Ростелекома» на Зубовской площади (сделка не состоялась). Летом 2018 года компания размещала объявление о вакансии юриста, среди должностных обязанностей упоминалось: «Представление интересов компании в судах по делам о взысканиизадолженности по договорам займа (ипотечное кредитование), о признании прав собственности; обжалование действий должностных лиц, в том числе судебных приставов».

В ноябре 2017 года по подозрению в мошенничестве арестовали генерального директора МЗК Игоря Алексеева, заместителя гендиректора МКБ Романа Гусельникова (он появлялся в ролике с «инструктажа» для сотрудников кредитных компаний) и президента ООО «Вест Бэнк» Илью Красневского. Последняя организация на 99% принадлежит кипрскому офшору Westbanq Limited, который теперь владеет российской МКБ и латвийской West Kredit. После проведения в 2018 году в Латвии кампании деофшоризации Сергей Маликов признал, что он является единственным бенефициаром Westbanq Limited.

Среди пострадавших от действий Гусельникова, Алексеева и Красневского — Елена Кульнева. Она взяла кредит в Московской залоговой компании, заключив договор купли-продажи квартиры и ее последующей аренды с Сергеем Маликовым. Кульнева проиграла гражданский иск о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, но была признана потерпевшей по уголовному делу о мошенничестве. Еще один потерпевший — человек, который получил заем, несмотря на диагноз «шизофрения», заключив договор дарения квартиры Гусельникову (тот самый случай, когда сделка в суде была признана ничтожной; «Медуза» знает, кто этот человек).

В марте 2019 года Тверской суд Москвы арестовал еще четверых сотрудников микрофинансовых организаций, выдававших займы под залог недвижимости, «Мск групп» и «Парнас» — Олега Чернегу, Андрея Шкарлета, Юлию Лысак и Олесю Сухареву. Следствие по обоим делам ведет следователь Главного следственного управления Следственного комитета Станислав Серебряков.

Сухарева, как и Гусельников, фигурировала в сделках, которые заключали МКБ и МЗК. На суде по аресту Сухарева заявила, что вины не признает и была лишь «свидетелем передачи денег». На сленге сотрудников микрофинансовых организаций (МФО) они исполняли функцию брокера — сотрудника, который разыскивает клиента и курирует его до заключения сделки.

Одним из каналов привлечения клиентов Гусельникова была компания «Ваш брокер», учрежденная им и Людмилой Тимашовой. В 2017 году, после возбуждения уголовных дел в отношении Гусельникова, он вышел из состава учредителей, а компания, поменяв название на «Правоактив», теперь предлагает услуги по «списанию долгов перед банками и МФО». По данным ЕГРЮЛ, брат Людмилы Тимашовой Ярослав владеет кредитным брокером WinFin, ранее ему принадлежал еще один брокер «Единый кредитный сервис». В некоторых случаях Гусельников также выполнял роль «холдера», оформляя на себя «проблемные» квартиры до подготовки их к продаже.

В офисе Московской залоговой компании теперь зарегистрирована компания «Залоговый центр „Риэлти капитал“», предлагающая займы под залог недвижимости. Ее владелец — риелтор Максим Лазыкин, участвовавший в ряде сделок, связанных с МКБ.

Как микрокредитные организации связаны между собой

Средний срок жизни микрофинансовой организации, выдающей займы под залог недвижимости, — год-полтора. Стоимость готовой микрофинансовой компании, уже внесенной в реестр Центробанка, — от 140 до 250 тысяч рублей, в зависимости от истории предприятия. Многочисленные объявления о продаже готовых МФО можно встретить на специализированных форумах. У этих компаний меняются названия, но прежними остаются коллектив компании, «холдеры» и частные инвесторы, чье финансирование компания привлекает для выдачи кредитов.

Компания «Центр займов 365», где брала заем Смельницкая, была создана в феврале 2016 года Анной Сухановой. По данным «СПАРК-Интерфакс», Суханова учредила 21 микрофинансовую компанию. Объявления о продаже некоторых из них «Медуза» нашла в интернете. Спустя несколько месяцев после регистрации владельцами «Центра займов 365» стали Антон Величко и гражданка Латвии Юлия Калинина.

Смельницкая — один из первых заемщиков «Центра займов 365», она заключила договор под номером четыре. Как установила «Медуза», за период с лета 2016 года по февраль 2018-го «Центр займов 365» заключил еще как минимум 67 договоров займа. «Медуза» проверила в базе Росреестра данные по собственности клиентов компании: из 37 заемщиков 25 продали свою собственность вскоре после получения кредита. В 15 случаях новым собственником становился «Центр займов 365», по два случая приходятся на сотрудника «Центра» Антона Титова, гендиректора компании «М2-Лизинг» Анатолия Фундобного и сына управляющего директора страховой компании «Капитал лайф» Владислава Снопка. По данным картотеки Мосгорсуда, Владислав Снопок — покупатель еще минимум двух квартир, ранее принадлежавших должникам другой микрофинансовой организации «КредитФинанс». Снопок не ответил на вопросы «Медузы».

В пакете документов по квартире Смельницкой, который сотрудники «Центра займов 365» подали в Росреестр для ее переоформления, по ошибке оказалась часть документов на другую квартиру, принадлежащую должнику другой микрофинансовой компании «Фаст займ». Эту компанию возглавляет 25-летняя гражданка Белоруссии Алина Пикулик. Ранее Пикулик была «холдером» минимум одной квартиры, прежде принадлежавшей заемщикам «КредитФинанс».

Как связан «КредитФинанс» с другими МФО

Компания «КредитФинанс» занималась выдачей займов под залог недвижимости, однако в конце 2016 года приостановила свою работу и начала процедуру банкротства. Ключевые сотрудники «КредитФинанса», до этого работавшие в компании «Прометей» (зарегистрирована по одному адресу с «КредитФинанс»), перешли на работу в «Центр займов 365».

По данным ЕГРЮЛ, владельцем «КредитФинанc» в период активной выдачи займов был Андрей Джура. До микрофинансового бизнеса Джура владел несколькими банками — «Галабанк», «ПрискоКапиталбанк» (лишены лицензии по решению ЦБ), а еще — несколькими компаниями, зарегистрированными в офисе банка «Паритет». Владелец МФО «Прометей» (где ранее работали сотрудники «КредитФинанса») Николай Куцев участвовал в выводе активов у банка «Паритет» — незадолго до отзыва лицензии ЦБ. Владельцем «Фаст займа» была Лидия Артемьева, которая ранее также владела долей в «Паритете». Еще одним владельцем «Паритета» был Максим Висков, ему также в разное время принадлежали «Русский трастовый банк», банки «Ренессанс» и «Максима» (у всех Центробанк отозвал лицензию из-за участия в схемах по легализации доходов и выводу средств за границу). Долей в НКО (небанковская кредитная организация) «Паритет» Максим Висков владел через ООО «Гид инвест», которую возглавлял Виталий Баранов — он ранее работал в «КредитФинансе». В марте 2019 года Баранов разместил объявление о привлечении инвесторов в компанию «Национальный кредитный союз» для «участия в кредитовании физических лиц под жилую и коммерческую недвижимость», гарантируя доходность 24% годовых и дополнительный доход от продажи имущества.

«Центр займов 365» тоже привлекал не только заемщиков, но и инвесторов. На уже не работающем сайте «Центра» потенциальным инвесторам предлагали следующие условия: 18% годовых под обеспечение закладными на недвижимость заемщиков «Центра». Из документов, которые есть в распоряжении «Медузы», известно, что этим предложением воспользовался, например, Кирилл Рязанов, сын бывшего зампреда «Газпрома» Александра Рязанова. Еще один инвестор «Центра займов 365» — Сергей Житченко, один из крупнейших предпринимателей на территории Рузского района. Ему принадлежат несколько рынков, торговая недвижимость, популярные рестораны, а также территория вокруг крупного мусорного полигона в Подмосковье «Аннино». Большинство своих активов бизнесмен получил начиная с 2014 года, когда Рузский район возглавил адвокат из Тюмени Максим Тарханов. В начале 2019-го Тарханов перешел на работу в мэрию Москвы, где контролирует работу районных управ.

Еще один инвестор «Центра займов 365» — директор по развитию розничного бизнеса банка «Финсервис» Юрий Дьячков — также связан с Рузским районом. В 2017 году Дьячков вместе с администрацией Рузского района создали фонд поддержки храма «Всецарица» в селе Нововолково. Помимо этого, у Дьячкова есть собственный бизнес по выдаче микрозаймов — микрокредитная компания «Северо-Западное партнерство», которая занимается выдачей займов через интернет-сайт. Кирилл Рязанов, Сергей Житченко и Юрий Дьячков не ответили на вопросы «Медузы».

Закон против «выселяторов»

В начале мая на сайте HeadHunter появилось объявление о вакансии «выселятор» с зарплатой до 160 тысяч рублей. Среди основных обязанностей: «Взыскание просроченной задолженности по кредитному продукту с залогом недвижимости, организация выселения должников из объекта залога». Вакансию разместила микрофинансовая организация «Брайтон плюс». Компания называет себя одним из лидеров кредитования под залог недвижимости, утверждая, что выдает займов на 100 миллионов в месяц; среди ее преимуществ — «мощная финансовая поддержка инвестора». По данным ЕГРЮЛ, владельцы компании — четыре человека, для большинства из которых эта организация — первый опыт в бизнесе.

Сайт компании «Брайтон плюс» зарегистрирован на другое юридическое лицо — ООО «Альфа потенциал-М», которая также занимается выдачей микрозаймов. Среди собственников компании — владелец сети дешевых общежитий для рабочих «Мединар» Анатолий Грамаков и двое молодых людей без опыта в бизнесе. В описании компании на hh.ru указано, что она также является «лидером кредитования под залог недвижимости» и «совместным проектом с „Совкомбанком“». По данным базы залогов Федеральной нотариальной палаты, обе компании отдают закладные на квартиры своих клиентов в залог «Совкомбанку». В залоге у банка — 86 закладных на квартиры клиентов МКК «Брайтон плюс» и 272 — заемщиков «Альфа потенциал-М». «К бенефициарам банка компании не имеют никакого отношения, но являются клиентами банка. Мы не комментируем отношения и операции клиентов в силу банковской тайны», — заявила пресс-секретарь «Совкомбанка» Дарья Пивень.

Часть клиентов этих компаний также лишается своих квартир. В картотеке Мосгорсуда зарегистрированы 242 судебных разбирательства с участием «Альфа потенциал-М» и МКК «Брайтон Плюс». В судебных заседаниях интересы «Альфа потенциал-М» представляет юрист Георгий Поляков, ранее работавший в «Центре займов 365» и «КредитФинансе».

Эксперты считают, что отъему квартир через микрофинансовые организации способствует отсутствие регулирования этого рынка. «Годами под МФО выстраивался комфортный регуляторный режим — им не устанавливали ограничения процентной ставки для заемщиков, которая превышала 800% годовых. Законодательное регулирование не препятствует микрофинансовым организациям в использовании сомнительных схем по легализации доходов. Несколько лет назад был арестован владелец МФО, которые занимались обналичиванием материнского капитала. Требования ЦБ и контроль за деятельностью более двух тысяч МФО намного ниже, чем за 473 банками», — считает глава Международной конфедерации обществ потребителей Дмитрий Янин. «Микрофинансовые организации подпадают под действие закона „О противодействии легализации доходов, полученных преступным путем“, но степень контроля с стороны ЦБ и Росфинмониторинга за их работой явно ниже, чем за банками», — добавляет заведующий лабораторией финансовой грамотности экономического факультета МГУ Ростислав Кокорев.

Глава Центробанка Эльвира Набиуллина о запрете МФО выдавать кредиты под залог жилья

Однако ситуация, похоже, начинает меняться. В апреле 2019 года в Думу внесли законопроект, запрещающий микрофинансовым организациям выдавать кредиты физлицам под залог недвижимости. Формально это поправки к законам «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» и «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях». Судя по списку соавторов, у законопроекта серьезные шансы на прохождение: его выдвинули среди прочих спикеры обеих палат Федерального собрания Вячеслав Володин и Валентина Матвиенко.

Теперь будем играть в больницу Как два бизнесмена заработали миллиарды на фальшивых диагнозах и косметике с «интеллигентными кристаллами сахара».

Расследование Ивана Голунова

12:07, 17 сентября 2018

Источник: Meduza

В российских соцсетях много рекламы медицинских центров, которые предлагают всем желающим пройти бесплатное обследование по «федеральной» или «городской» программе. Клиентам, которые откликаются на рекламу, неизменно диагностируют редкие заболевания с помощью «уникальных приборов» — и предлагают немедленно вступить в программу их лечения, прямо в офисе центра взяв банковский кредит на ее оплату; как правило, речь идет о сотнях тысяч рублей. Как выяснил спецкор «Медузы» Иван Голунов, эти центры — новый проект двух бизнесменов, которые раньше развивали сеть продаж пылесосов Kirby (их навязывали покупателям по завышенным ценам) и по схожей схеме распространяли косметику Desheli. Клиенты регулярно возмущаются деятельностью этих компаний и даже подают на них в суд — однако это не мешает самим бизнесменам и их агентам зарабатывать миллиарды рублей.

«Так не бывает, чтобы ничего не болело»

В 2018 году в социальных сетях появилась реклама новых медицинских услуг. Объявления предлагали всем желающим посетить медицинские центры CosmosFit, пока там не закончилась квота на бюджетные места в «городской программе диспансеризации — 2018» и «федеральной программе „Здоровый кишечник“».

Корреспондент «Медузы», увидев такое объявление в фейсбуке, записался через интернет на комплексное обследование позвоночника по «городской программе диспансеризации» в Москве. Менеджер клиники перезвонила и просила не забыть паспорт, так как он необходим «для получения квоты».

Медицинская клиника располагалась на Пушкинской площади, в здании бывшего центрального офиса «Межпромбанка» — его владелец Сергей Пугачев, называвший себя близким другом Путина, находится в международном розыске по обвинению в выводе средств вкладчиков. После бегства Пугачева в Лондон помещения банка сдаются под ночной клуб и офисы, а второй этаж арендует фитнес-клуб CosmosFit, который также называет себя медицинским центром. Войти в помещение и выйти оттуда можно, только если охранник нажмет кнопку. Внутри — обычный офис: самая дешевая мебель из IKEA, между которой ходят люди в белых халатах.

На ресепшене секретарь потребовала, чтобы корреспондент «Медузы» рассказал, что его беспокоит. Ответ, что он просто пришел на диспансеризацию, девушку не устроил. «Так не бывает, чтобы у вас ничего не болело. Ну, голова, наверное, иногда болит? — спросила она. — Вот, я же говорила». После этого в «листе назначений лечения» появилась запись: «острые головные боли, мигрень».

В кабинете доктор две минуты «обследовал» позвоночник «уникальным аппаратом, который изобрели специально для космонавтов» — он был похож на щетку для удаления катышков с одежды. На экране компьютера появилось изображение скелета человека, на позвоночнике которого пульсировали красные точки. «Вы жаловались на мигрень? Теперь все понятно: у вас пережат шейный позвонок. Кровь не поступает в голову, вы находитесь в предынсультном состоянии», — объяснял доктор, параллельно пытаясь закрыть на экране всплывающее предупреждение «возможно, вы приобрели поддельную копию Windows». «Уникальный аппарат» не обнаружил у корреспондента «Медузы» реально существующее наследственное заболевание позвоночника.

Доктор сказал, что корреспонденту «Медузы» необходим курс EMS-тренировок, которые стимулируют позвоночник. Стоимость курса — 360 000 рублей, но из-за «критической ситуации» он попросит администрацию центра сделать скидку.

Через несколько минут в кабинете появилась девушка, которая представилась заместителем директора клиники. «Доктор объяснил критичность вашей ситуации. Вы такой молодой, так жалко вас, — сказала она. — Но вы, наверное, блогер, у нас сейчас специальная акция — вы пишете о нас пост в соцсетях, а мы вам делаем скидку почти 70%. Заплатить нужно 128 тысяч рублей, но и на них мы можем сделать рассрочку. Распечатываем договорчик?» Соображение о необходимости посоветоваться с лечащим врачом девушку не убедило: «Вы не доверяете нашему доктору? Алексей Александрович — академик двух академий, Северо-Западной и Прибалтийской».

Рекламный ролик медицинского центра CosmosFit

Спор продлился 40 минут, после чего замдиректора решила, что «уже похоже на уговоры», на которые она не будет «тратить свое время». На выходе секретарь сообщила, что «программа для блогеров» заканчивается завтра — а потом попросила закурить. «Правильно ты отказался, это все ********* [обман], — сказала она на улице, затянувшись. — Я тебе советую остеопата, он решит все проблемы [с позвоночником] за четыре сеанса. Записывай телефон».

88 тысяч за «внутривенное лазерное облучение крови»

В последние годы в крупных городах России открылись медицинские центры, которые действуют по одной и той же схеме. Они агрессивно рекламируют «уникальные оздоровительные методики» в социальных сетях, зазывают к себе клиентов — после чего предлагают им получить лечение в кредит. Только в Москве «Медуза» обнаружила 64 такие фирмы, которые работают по одной и той же схеме под марками «ГлобалМед», CosmosFit и десятком других. Все они имеют медицинскую лицензию, выданную Департаментом здравоохранения Москвы. Первые центры появились в 2015 году, годом позже их совокупная выручка составила почти 1,6 миллиарда рублей (финансовая отчетность за 2017 год еще не опубликована).

Как и корреспондент «Медузы», москвичка Екатерина (свою фамилию она попросила не указывать) попала в клинику по рекламному объявлению. Процедура была точно такой же: запись через интернет; звонок оператора, который сообщил, что «выдающийся доктор» принимает последние дни перед отъездом в другую страну «по бесплатной собянинской квоте»; просьба не забыть паспорт, так как в здании пропускная система; офис с ресепшеном, люди в белых халатах; расспросы о болезнях и симптомах. У «выдающегося доктора» к тому же обнаружился «новейший аппарат, которых в России всего несколько штук» — выглядел он как металлический шарик, подключенный с помощью провода к компьютеру. Врач долго всматривался в появившийся на экране рисунок вен, а потом заявил, что у Екатерины почти сформировался тромб на ноге — и ситуация критическая.

Курс лечения стоил 248 тысяч рублей, но доктор сказал, что договорится с администрацией, чтобы Екатерину провели по квоте для пенсионеров с 50%-й скидкой, хотя она еще не достигла пенсионного возраста. Правда, оформить все документы нужно обязательно сегодня, можно даже в рассрочку.

Данные Екатерины ввели в компьютер. Сотрудник клиники сообщил, что из нескольких банков пришел отказ, потому что у нее обнаружилась задолженность 14 рублей перед судебными приставами. Сумму снизили со 124 тысяч рублей до 88 тысяч, и банк «Ренессанс-кредит» одобрил кредит. «Они так меня напугали, что сознание у меня было спутанное, и я подписала документы», — вспоминает женщина в разговоре с «Медузой».

Придя домой, она выяснила, что получила кредит на услугу «внутривенное лазерное облучение крови». На следующий день она попыталась расторгнуть договор с владевшей центром компанией «Эксперт-Мед», но компания отказалась это сделать.

Екатерина уже подготовила исковое заявление в суд — и может выиграть. По всей России против владельцев аналогичных клиник уже поданы десятки исков, и клиентам часто удается расторгнуть договор и даже взыскать с ответчиков компенсацию. Иногда клиники договариваются с клиентами без суда.

В центры по всей стране много раз приходили проверки Роспотребнадзора и Минздрава, реагировавшие на жалобы потребителей («завлекли, загипнотизировали, всучили кредит»). Впрочем, многие центры, получив претензии от клиентов или государства, просто меняют юридическое лицо — и продолжают работать.

«Ощущение, что тебя пытаются завербовать в секту»

На ресепшене оздоровительного центра CosmosFit (открыт весной 2017 года, сейчас их шесть в разных районах Москвы) на плазменной панели показывают рекламные ролики с «отзывами клиентов». Среди них — солист группы «Иванушки International» Кирилл Андреев, участники шоу «Голос», спортсмены. Руслан Осташко — политтехнолог, ранее работавший с председателем Госдумы Вячеславом Володиным, — с экрана рассказывает, что за два месяца EMS-тренировок похудел на 12 килограммов. «Меня позвали на открытие [одного из клубов] и подарили 20 тренировок. Я сходил на одну и понял, что все это разводняк», — сказал «Медузе» журналист Антон Красовский, также снявшийся в одном из роликов (в рекламе он рассказывает о «крутой технологии»).

Сюжет канала «Москва 24» (контролируется мэрией) об открытии сети оздоровительных студий CosmosFit, 17 апреля 2017 года

Помимо благодарных клиентов в роликах снимаются основатели оздоровительного центра — братья Игорь и Вадим Нисенбоймы. В социальных сетях бизнесменов упоминается, что ранее они продавали косметику Desheli. Один из центров CosmosFit работает в помещении, где ранее располагался центральный офис Desheli. Большая часть владельцев других медицинских центров, работающих по аналогичной схеме, также раньше продавала косметику Desheli, а также пылесосы Kirby. Например, центр на Пушкинской площади, где побывал корреспондент «Медузы», открыла компания «КосмосФит-1» — ей владеет Ирина Зайцева, бывшая гражданская жена Даниэля Полонского, который называл себя совладельцем бренда Desheli. Ранее журнал «Секрет фирмы» упоминал Полонского как одного из создателей методики агрессивных продаж пылесосов Kirby в России.

В США пылесосы Kirby продаются с 1920-х. С самого начала компания выбрала схемы «прямых продаж»: независимые дилеры компании приходили к клиенту домой на «демонстрационный показ» и в результате убеждали его совершить покупку. Их агрессивный стиль позволял продавать очень дорогие «премиальные» модели: в 1999 году пылесосы Kirby стоили более чем в четыре раза дороже, чем у ближайших конкурентов; компания объясняла свое ценообразование тем, что Kirby — это Porsche среди пылесосов. Агентов Kirby часто критиковали за их методы: так, одна пожилая пара не могла выставить агентов за дверь более пяти часов, а женщина, страдающая болезнью Альцгеймера и проживающая в автофургоне на пенсию в 1000 долларов в месяц, после визита коммивояжеров приобрела два пылесоса, один — за 1700 долларов.

В начале 2000-х против Kirby в США подавали сотни исков в год, но компания отвергала все обвинения, списывая все на ошибки своих независимых дилеров. С 2012 года бренд принадлежит миллиардеру Уоррену Баффету — теперь агентов обучают, как правильно продавать пылесосы, не нарушая прав потребителей, и требуют возвращать деньги недовольным клиентам в течение 24 часов.

Страны СНГ оказались для Kirby очень перспективным рынком. Цена пылесосов на российском рынке была даже выше американской — 110—130 тысяч рублей в России против 1700 долларов (52,8 тысячи рублей по курсу 2010 года). В 2010 году лидерами продаж во всем мире стали два российских офиса — Нурбека Отунчиева из Москвы и Михаила Любарского из Хабаровска и Владивостока: каждый из них продал за год более 6000 пылесосов. Любарский добился лучшего показателя продаж за всю историю Kirby — он продавал по 750 пылесосов в месяц. В 2011 году в глобальном списке лидеров продаж появилось еще несколько офисов на постсоветском пространстве — Эдуарда Клипера из Сургута, Симона Рабкина из Омска и Марсбека Ибраева из Алма-Аты. Летом 2011 года компания объявилао том, что продала в России 200 тысяч пылесосов.

«Заходя» в новый город, дилер покупал телефонную базу у компаний такси или доставки пиццы, обзванивал клиентов, расспрашивал о достатке семьи и состоянии здоровья ее членов, чтобы заранее знать «слабые места», и предлагал им продемонстрировать работу пылесоса в их доме. Во время этих демонстраций клиентам предъявляли залежи грязи и пыли, их пугали аллергией, астмой и мебельными клещами.

«Предлагается купить это чудо за 159 900 рублей. Отказ. На подмогу демонстратору прибегает „менеджер“ — долговязая девица на длинных каблуках с нагловатым взглядом. Сообщает, что именно мы принадлежим к редкой льготной категории, из-за чего нам будут предложены уникальные условия: всего 140 тысяч в рассрочку аж на три года. „Но это только сегодня, если вы обратитесь завтра, ваша льгота сгорит“. Большого труда стоило выпроводить эту компанию. Было ощущение, что тебя пытаются завербовать в секту», — описывал попытку «прямой продажи» пылесоса один из клиентов в 2012 году.

Те, кого «завербовать» все же удавалось, уже не могли отказаться от покупки: по закону о защите прав потребителей пылесос относится к категории «технически сложных товаров», которые не подлежат возврату. Их можно вернуть, только доказав в суде, что товар был «ненадлежащего качества».

Судя по отзывам в интернете, покупателей смущало не столько качество, сколько вес, размеры и шум, издаваемый аппаратом. И, конечно, цена, которую им пришлось заплатить «в состоянии аффекта».

Интеллигентные кристаллы сахара

В 2012—2013 годах продажи Kirby в России начали падать из-за многочисленных негативных отзывов и претензий потребителей. Опытные агенты задумались об открытии другого бизнеса, в котором можно было бы применить ту же технологию: агрессивные прямые продажи по завышенным ценам товаров, которые не подлежат обмену и возврату. К таким по российским законам относятся не только «технически сложные устройства», но и книги, ювелирные изделия, лекарства, а также парфюмерия и косметика.

Один из лучших продавцов Kirby на постсоветском пространстве — казахстанец Марсбек Ибраев — занялся продажей фильтров для воды Blue Filters в России. Схема осталась прежней: агент приходил в квартиру, чтобы провести бесплатный экспресс-анализ качества воды; вода оказывалась плохой, после чего агент предлагал приобрести фильтр по «специальной цене». Иногда дилеры представлялись работниками коммунальных служб и предлагали купить устройство по «социальной программе».

Стоимость «немецкого» фильтра для воды составляла от 70 до 120 тысяч рублей. Согласно документам, производителем фильтра была небольшая фабрика из польского города Лодзь. В официальном интернет-магазине производителя аналогичный фильтр продаетсяза 335 польских злотых (около 6300 рублей). Марсбек Ибраев и несколько других бывших дилеров Kirby до сих пор торгуют фильтрами в России.

Большая часть партнеров Kirby переключилась на продажи косметики Desheli. Технология была модифицирована: операторы звонили людям и приглашали их посетить спа-салон («вам подарили бесплатную процедуру»), а на месте убеждали купить упакованный в кейс набор из косметических средств стоимостью 45—60 тысяч рублей.

В состав набора входили 10 средств «на основе стволовых клеток арганы, яблони, листьев альпийской розы и косточек винограда», крем с «бриллиантовой микропудрой». Главным же ноу-хау Desheli, по утверждению продавцов, были «интеллигентные кристаллы сахара», задачей которых было «считывание информации о процессах старения, заложенных природой, и их поворот вспять на клеточном и молекулярном уровне». Разработал технологию родившийся на Украине израильский доктор Эдуард Политкин. В некоторых рекламных текстах в региональных СМИ утверждалось, что за открытие интеллигентных кристаллов Политкин получил Нобелевскую премию (это не так).

Как следует из таможенных документов, наборы Desheli делают два израильских производителя недорогой косметики. Заводы предлагают услуги по производству косметики под торговыми марками заказчиков. Некоторые средства из набора Desheli по составу совпадают с продуктами косметической линии Hlavin Platinum, в которой самый дорогой крем стоит 102,5 шекеля (около 910 рублей по курсу 2013 года).

В распоряжении «Медузы» оказался бизнес-план, который владельцы бренда Desheli рассылали своим региональным партнерам. Согласно документу, цена, по которой владельцы спа-салонов закупали кейс с косметикой, составляла 8500 рублей для агентов с большими продажами и 9000 рублей для маленьких салонов. С учетом расходов на персонал и аренду офиса себестоимость набора должна была составлять 19 217 рублей. Продавать их при этом рекомендовали по 45 тысяч рублей; некоторые салоны завышали и эту цену.

Когда бывшие агенты Kirby стали торговать косметикой, к схеме добавился еще один элемент. Теперь клиентов под разными предлогами просили захватить в спа-салон паспорт, чтобы на месте предложить им взять набор Desheli в кредит.

40 долларовых миллионеров

По данным Роспатента, владеет брендом Desheli офшорная компания Loutron Services Limited. Импортирует косметику в Россию фирма «ПФ Капитал», зарегистрированная в жилом комплексе «Алые паруса» на северо-западе Москвы.

Название компании, вероятно, состоит из первых букв фамилий ее владельцев — двух граждан Израиля, Даниэля Полонского и бывшего боксера Эдуарда Филбгера (так мужчина назван на сайте его компании и в документах, с которыми ознакомилась «Медуза»; в интернете он также фигурирует как Эдуард Филбегер). Также им принадлежит компания «ПФ Финанс», которая разработала программу для облегчения прохождения кредитного скоринга: она позволяет отправлять заявку на кредит сразу в несколько банков и учитывает все их требования к кредиторам. Все агенты Desheli были подключены к этой системе.

Основатели Desheli и их сотрудники на новогодней вечеринке, конец 2014 года

По данным Роспатента, у компании был 351 партнер в 120 городах России — преимущественно выходцы из Kirby и граждане Израиля родом из СССР. В 2014 году на съезде партнеров Desheli Эдуард Филбгер заявлял, что «компания сделала более 40 человек долларовыми миллионерами». Многие дистрибьюторы были известны в своих городах как меценаты. Михаил Любарский из Хабаровска подарил местной синагоге священный свиток Торы. Также Любарскому принадлежит два «майбаха» (цена — от 8,7 миллиона рублей), а сам Филбгер хвастается в инстаграме автомобилем Rolls-Royce Wraith (от 22 миллионов рублей).

На съезде партнеров Desheli свою историю успеха рассказывала Алина Хроева, которая работала администратором салона в Новосибирске, а затем открыла собственный бизнес в башкирском Салавате. В городе, где проживает 153 тысячи человек, ей удавалось продавать по 800 кейсов Desheli в месяц. « [Инвестиции на открытие салона] я вернула за один месяц, вы же знаете рентабельность нашего бизнеса, — рассказывала Хроева (запись выступления есть в распоряжении «Медузы»). — [Спустя год после открытия] я летаю только бизнес-классом, купила себе «ролексы» за 2 миллиона, купила BMW в прошлом месяце, сейчас ищу участок под строительство гостиницы в Крыму».

В 2013 году выручка всей сети Desheli превысила 12 миллиардов рублей — об этом «Медузе» рассказали бывший сотрудник центрального офиса компании и один из региональных партнеров. В 2014 году выручка составила чуть более 17 миллиардов рублей (компания прогнозировала рост до 22 миллиардов); цифры за следующий год источники не назвали.

Desheli была близка к тому, чтобы стать крупнейшей по объему продаж косметической компанией России. Для сравнения: выручка «Орифлэйм» в 2014 году составила 17,08 миллиарда рублей, а Avon — 24,3 миллиарда рублей.

«У нас в отделении ваша женщина негативит»

С ростом продаж Desheli увеличивалось и количество недовольных клиентов, которые жаловались на сеть в правоохранительные органы. Весной 2013 года полиция Самарской области арестовала региональный склад Desheli и возбудила уголовное дело по фактам мошенничества против местного партнера сети. По версии самарских СМИ, уголовное дело возникло из-за недовольства «близкой женщины какого-то чина из следственных органов».

В тот момент Эдуард Филбгер впервые дал интервью, в котором попытался ответить на претензии. «Desheli уже слышала в свой адрес, что все 100% клиентов зомбируются и гипнотизируются. Мы уже слышали, что якобы клиентам [в салоне] в зоне ресепшена предлагают чай и туда добавляются какие-то психотропные препараты. Это полный бред, — говорил бизнесмен. — Не могу объяснить даже, откуда это берется. В структуре Desheli только в России находится порядка двухсот офисов, в которых работает до ста человек в среднем по каждому офису. Это 20 тысяч человек, неужели в России есть 20 тысяч гипнотизеров? Я даже не хочу реагировать на это».

Тем не менее компания все-таки реагировала на критику: например, более охотно расторгала договоры с недовольными клиентами и пыталась предотвращать конфликты в зародыше. Как и владельцы американского Kirby в 2000-х, она списывала все проблемы на плохую работу агентов на местах. Сами же агенты налаживали отношения с правоохранительными органами и банками, чтобы они сразу информировали о недовольстве клиентов. «Мне звонит региональный менеджер из банка и говорит — у нас в отделении ваша женщина негативит. Мы тут же отправляем за ней машину, везем ее на процедурку — и уже все хорошо, никто [никаких денег] не возвращает», — рассказывала Хроева из Салавата в своем выступлении.

В октябре 2017 года Хроева стала фигурантом уголовного дела по статье «мошенничество». По версии следствия, сотрудники ее косметического салона обманули посетителей на 3 миллиона рублей, навязав им кредиты от 80 тысяч до 130 тысяч рублей каждому.

Главной же проблемой Desheli стали не недовольные клиенты и не правоохранительные органы, а банки. «Мы зависим от банков. Если они будут одобрять нам 100% [кредитов], нашему росту нет предела, через два-три года мы будем в Книге рекордов Гиннесса», — говорил Эдуард Филбгер на том же съезде партнеров Desheli летом 2014 года.

Именно в это время банки стали массово отказывать в выдаче новых кредитов клиентам Desheli: многие недовольные покупатели кейсов с косметикой, которым не удавалось вернуть товар продавцу, просто переставали платить по долгам. К системе «ПФ-финанса» тогда были подключены шесть банков-партнеров: «ОТП-банк», «Ренессанс-кредит», «Восточный», «Альфа-банк», «Траст» и «Русский стандарт». У последнего доля просроченных платежей по кредитам клиентов Desheli в 2014 году выросла до 12% (среднерыночный показатель — 2,5%). В результате банки ужесточили критерии: если в апреле 2014 года, согласно внутренним документам компании, банки одобряли клиентам Desheli 78% заявок на кредит, то в начале августа — только 39%.

Тогда же выяснилось, что некоторые партнеры Desheli через систему с упрощенным скорингом получали кредиты на выдачу зарплаты сотрудникам и другие расходы, оформляя их на подставных лиц. В том же выступлении на съезде Филбгер приводил в пример краснодарский офис: его глава оформил кредит на ректора одного из местных университетов, который даже не слышал о Desheli.

«Медуза» изучила финансовую отчетность большей части из 351 дилера Desheli (треть компаний не сдала отчетность в налоговую службу, поэтому по ним нет данных). Их совокупная выручка выросла с 54 миллионов рублей в 2011 году до 8,02 миллиарда рублей в 2014 году; годом позже она упала более чем вдвое.

К осени 2014 года общая сумма задолженности клиентов Desheli перед банками составила 573 миллиона рублей. Эдуард Филбгер предложил всем партнерам скинуться и заплатить банкам 265 миллионов рублей, чтобы они улучшили скоринг. Однако многие партнеры не поддержали эту идею.

Дилеры пытались придумать свои способы спасения бизнеса. «Главное — это креативность! Стало трудно назначать встречи [с клиентами] — давайте продавать по три кейса каждому. Вот это креативность лидера», — предлагал один из крупнейших партнеров сети Даниил Виннер, владеющий офисами продаж в Москве, Сибири и на Северном Кавказе.

В сентябре 2014 года компания продала миллионный кейс Desheli.

Кремы от Сальвадора Дали

Кипрская компания P&F Holdings Limited — она принадлежит все тем же Полонскому и Филбгеру — в 2014 году запустила новые бренды косметики: DeAura и SoleMer. Однако их продажи не превышали 2 миллиардов рублей в год, а продажи Desheli в 2016 году упали до 1,27 миллиарда рублей.

Тогда создатели Desheli решили найти для своей технологии продаж новый рынок. «Теперь будем играть в больницу», — заявила в 2014 году на презентации новых медицинских программ Ирина Полонская, супруга Даниэля Полонского. Среди новых предложений для партнеров было проведение медицинской диагностики с помощью аппаратов, которые, по утверждению Полонской, за три минуты делали анализ крови по 150 показателям, а также методика избавления от никотиновой зависимости SmokBlok. Согласно презентации, через две минуты бросали курить 93% пациентов; разработка методики до сих пор не завершена.

Предлагалось также продавать биологически активные добавки для похудения в кредит — но с ними возникли непредвиденные сложности. Даниэль Полонский открыл несколько офисов «Института диетологии имени Фраймана», где по отработанной на Desheli схеме торговали БАДами под брендом Novicute. Заказ на их производство разместили на российском заводе «Эвалар». Выяснилось, что российские законы требуют от производителя помимо бренда указывать оригинальное название препарата — в данном случае «Турбослим ночь». Клиентов оказалось сложноубедить взять в кредит 5000 рублей на таблетки Novicute, когда такие же продаются за 400 рублей в ближайшей аптеке.

Зато удачно прошел запуск центров медицинских услуг под разными брендами: кроме «оздоровительных центров», предлагающих EMS-тренировки, открылись, например, «центры трихологии» и «центры диагностики по израильской технологии HMT». Последний проект рекламирует в своем инстаграме «инвестор, биржевой трейдер, аналитик» Эдуард Филбгер.

За несколько лет, прошедших с того момента, как угас бизнес Desheli, у Филбгера и Полонского появились и другие проекты. В 2016 году Филбгер вместе с боксером Александром Поветкиным объявил о создании сети федеральных бойцовских клубов Vityaz Fight; сейчас работает два таких клуба в Москве и один — в Новосибирске. Сам Филбгер тоже регулярно дерется на ринге — в ютьюбе можно найти много его поединков по кикбоксингу или тайскому боксу.

Даниэль Полонский продолжает заниматься продажами косметики под новым брендом Elevatione Time Stops by Salvador Dali, но теперь за пределами России — в США, Мексике, Сингапуре, Филиппинах, на Тайване. В феврале этого года флагманский магазин новой марки открылся в одном из самых дорогих районов Лондона — Мейфэре. Средняя стоимость кремов нового бренда составляет около 140 фунтов (примерно 12 500 рублей). Заказы на производство Полонский продолжает размещать на небольшой фабрике в Израиле.

Несколько месяцев назад Филбгер и Полонскийобъявили о подготовке к запуску нового проекта «ПФ-Финанс», который будет помогать рефинансировать ипотечные кредиты в банках. На вопросы «Медузы» бизнесмены отвечать не захотели.

Некоторые бывшие региональные дилеры Desheli решили заняться бизнесом, не связанным с агрессивными продажами товаров в кредит. Например, бывшие партнеры Desheli в Кемерово вложили заработанные деньги в создание контактного зоопарка «Ребятам о зверятах» в торговом центре «Зимняя вишня». 26 марта 2018 года все животные погибли во время пожара.

Оглавление

Гроб, кладбище, сотни миллиардов рублей Как чиновники, силовики и бандиты делят похоронный рынок — и при чем тут Тесак

  САНКТ-ПЕТЕРБУРГ Частная охранная монополия

  ВОЛГОГРАД Общество «Память»

  МОСКВА Ритуал и криминал

  МОСКВА И ОБЛАСТЬ 292 пары глазных яблок на продажу

  МОСКВА Доступ к смерти

  РОССИЯ Кусочек земли на Сейшелах

  МОСКВА Опекуны могил

  МОСКВА, ТОЛЬЯТТИ, ОМСК Суицид на кладбище

  ЕКАТЕРИНБУРГ «Дондики» против администрации президента

  РОССИЯ Общественник из «Оккупай-педофиляй»

Пентхаус размером с два «Елисеевских» Как семья вице-мэра Москвы Петра Бирюкова заработала миллиарды и купила на них особняки и квартиры

  Родственники вице-мэра Москвы Петра Бирюкова купили огромный пентхаус в «Легенде Цветного». Рыночная стоимость квартир — в районе 1,5 миллиарда рублей

  У Бирюкова и его семьи есть огромное имение под Москвой. С особняками, гостевыми домами и конюшней

  Бизнес родственников Бирюкова и их партнеров всегда был связан с работой чиновника

  История успеха двух крупных московских девелоперских компаний тоже связана с семьей Бирюковых

Москве надо избавиться от шести миллионов тонн мусора В какие регионы его будут свозить и кто этим займется

  940 самосвалов, которые никто не видел

  Благоустройство в обмен на мусор

  Мусорные выборы

  Комплекс у Бойни

Москва собиралась заплатить 2,2 миллиарда рублей за разработку концепции благоустройства Тендер отменили из-за корреспондента «Медузы»

Что случилось с «Пересветом» Как пчелы и рисовая шелуха обанкротили банк РПЦ, хранивший миллиарды госкомпаний.

  Откуда взялся «Пересвет»? Это что, банк Русской православной церкви?

  Что стало с «Пересветом», когда Кирилл стал патриархом?

  РПЦ держала в «Пересвете» свои деньги?

  Тогда чьи деньги там лежали?

  Куда банк вкладывал эти деньги? У него из-за этого начались проблемы?

  Куда еще шли деньги «Пересвета»?

  Было ли что-то подозрительное в деятельности руководителей «Пересвета»?

  Что будет с компаниями, деньги которых «зависли» в «Пересвете»?

  Что будет с самим банком?

Одна абсолютно счастливая деревня Как близкие Вячеслава Володина благоустраивают села, зарабатывают на майонезе и становятся святыми.

  Медвежий угол

  Механизатор и «Букет»

  Фауст и здание на Бабаевской

  Родитель, гражданин и фронт

Фужеры от братьев Ротенбергов Кто заработал на новогоднем оформлении Москвы.

  Новый год в десять раз дороже

  Сколько стоили «бокалы» и сани Деда Мороза — и кто их делал

  Елки от благоустроителей

Выселяторы За пять лет «черные кредиторы» отобрали больше 500 квартир у должников в Москве и окрестностях. Иван Голунов рассказывает, как устроен этот бизнес

  Как работают «левые» кредитные схемы

  При чем тут Латвия

  Снова в Россию

  Как микрокредитные организации связаны между собой

  Как связан «КредитФинанс» с другими МФО

  Закон против «выселяторов»

Теперь будем играть в больницу Как два бизнесмена заработали миллиарды на фальшивых диагнозах и косметике с «интеллигентными кристаллами сахара».

  «Так не бывает, чтобы ничего не болело»

  88 тысяч за «внутривенное лазерное облучение крови»

  «Ощущение, что тебя пытаются завербовать в секту»

  Интеллигентные кристаллы сахара

  40 долларовых миллионеров

  «У нас в отделении ваша женщина негативит»

  Кремы от Сальвадора Дали