Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))
С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...
В начале
подробнее ...
(терпеливого читателя) ждет некая интрига в стиле фильма «Обратная сторона Луны» (битый жизнью опер и кровавый маньяк, случайная раборка и раз!!! и ты уже в прошлом)). Далее... ОЧЕНЬ ДОЛГАЯ (и местами яб таки сказал немного нудная) инфильтрация героя (который с большим для себя удивлением узнает, что стать рядовым бойцом милиции ему просто не светит — при том что «опыта у него как у дурака махорки»))
Далее начинается (ох как) не простая инфильтрация и поиски выхода «на нужное решение». Параллельно с этим — появляется некий «криминальный Дон» местного разлива (с которым у ГГ разумеется сразу начинаются «терки»))
Вообще-то сразу хочу предупредить — если Вы ищете чего-то «светлого» в стиле «Квинт Лециний» (Королюка) или «Спортсменки, комсомолки» (Арсеньева), то «это Вам не здесь»)) Нет... определенная атмосфера того времени разумеется «имеет место быть», однако (матерая) личность ГГ мгновенно перевешивает все эти «розовые нюни в стиле — снова в школу, УРА товариСчи!!!)) ГГ же «сходу» начинает путь вверх (что впрочем все же не влечет молниеносного взлета как в Поселягинском «Дитё»)), да и описание криминального мира (того времени) преподнесено явно на уровне.
С другой же стороны, именно «данная отмороженность» позволит понравиться именно «настоящим знатокам» милицейской тематики — ее то автор раскрыл почти на отлично)) Правда меня (как и героя данной книги) немного удивила сложность выбора данной профессии (в то время) и все требуемые (к этому) «ингридиенты» (прям конкурс не на должность рядового ПэПса или опера, а вдумчивый отбор на космонавта покорителя Луны)) Впрочем — автору вероятно виднее...
В остальном — каждая новая часть напоминает «дело №» - в котором ГГ (в очередной раз) проявляет себя (приобретая авторитет и статус) решая ту или иную «задачу на повестке дня»
P.S Да и если есть выбор между аудиоверсией и книгой, советую именно аудиоверсию)) Книгу то я прочел дня за 2, а аудиоверсию слушал недели две)) А так и восприятие лучше и плотность изложения... А то прочитал так часть третью (в отсутсвии аудиоверсии на тот момент), а теперь хочу прослушать заново (уже по ней)) Но это все же - субьективно)) Как говорится — кому как))
Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))
Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай
подробнее ...
политизированная) тема, а просто экскурс по (давным давно напрочь, забытой мной) истории... а чисто исторические книги (у автора) получались всегда отменно. Так что я окончательно решил сделать исключение и купить данную книгу (о чем я впоследствии не пожалел). И да... поначалу мне (конечно) было несколько трудновато различать все эти "Бургундии" (и прочие давным-давно забытые лимитрофы), но потом "процесс все же пошел" и книга затянула не на шутку...
Вообще - пересказывать историю можно по разному. Можно сыпать сухими фактами и заставить читателя дремать (уже) на второй странице... А можно (как автор) излагать все вмолне доступно и весьма интересно. По стилю данных хроник мне это все сдорово напомнило Гумилева, с его "от Руси, до России" (хотя это сравнение все же весьма весьма субьективно)) В общем "окончательный вердикт" таков - если Вы все же "продеретесь сквозь начало и втянетесь", книга обязательно должна Вас порадовать...
И конечно (кто-то здесь) обязательно начнет "нудный бубнеж" про: "жонглирование фактами" и почти детективный стиль подачи материала... Но на то и нужна такая подача - ибо как еще заинтересовать "в подобных веСчах", не "узколобую профессуру" (сыпящую датами и ссылками на научные труды очередного "заслуженного и всепризнанного..."), а простого и нескушенного читателя (по типу меня) который что-то документальное читает от раз к разу, да и то "по большим праздникам"?)) За сим и откланиваюсь (блин вот же прицепилось))
P.s самое забавное что читая "походу пьесы" (параллельно) совсем другую веСчь (уже художественного плана, а именно цикл "Аз есмь Софья") как ни странно - смог разобраться в данной (географии) эпохи, как раз с помощью книги тов.Старикова))
Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))
В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)
подробнее ...
клянувшемуся (в частях предыдущих) "учиться и учиться" (по заветам тов.Ленина) приходится по факту проходить совсем другое обучение (в стиле "...приветствую тебя мой юный падаван")) и срочно "шхериться" в иной реальности - ибо количество внеземных интересантов ("внезапно понаехавших" на планету) превысило все разумные пределы))
В финале же (терпеливого читателя) ждет очередная локация и новая трактовка (старой) задачи "выжить любой ценой")).
P.s к некоторым минусам (как я уже выше писал) можно отнести некоторую нестандартность сюжета (по сравнению с типовыми шаблонами жанра) и весь этот "экзотеричный" (почти Головачевский) экзорцизм))
Плюс, "к минусам" пожалуй стоит отнести так же и некоторую тормознутость героя (истерящего по поводу и без), что порой начинает несколько раздражать... Как (субьективный) итог - часть следующую я отложил (пока в голове не уляжется предыдущая)) и пошел "за'ценить" кое-что другое ...
В принципе хорошая РПГ. Читается хорошо.Есть много нелогичности в механике условий, заданных самим же автором. Ну например: Зачем наделять мечи с поглощением душ и забыть об этом. Как у игрока вообще можно отнять душу, если после перерождении он снова с душой в своём теле игрока. Я так и не понял как ГГ не набирал опыта занимаясь ремеслом, особенно когда служба якобы только за репутацию закончилась и групповое перераспределение опыта
подробнее ...
уже не работает. Во всех РПГ распределяется опыт за убийство, но не личный опыт от других действий.ГГ автора видимо имеет выключатель набора опыта. Таких минусов много, как и детских глупостей ГГ. Имя Земную богиню мог бы и не брать с потолка. Да и богине Землян явно наплевать на захват планеты чужими игроками. В общем минусов много. Если автор поправит своё произведение, оно бы было бы намного лучше.
День, когда для меня началась Беда, я, как и все, наверное, могу вспомнить поминутно: прямо от того самого момента, когда я проснулась в своей постели. Говорят, так же помнят 22 июня те, кто пережил Великую Отечественную, а американцы — где они были, когда убили их президента Кеннеди. Просто это так резко разделило все на «до» и «после», что каждое событие того дня будто отпечаталось у меня в мозгу — хоть и прошло уже три года. Я вот очень четко помню, что когда я проснулась, в доме пахло жареным луком — мама готовила котлеты, а на завтрак был сыр «Пошехонский» — немножко крохкий, но с очень вкусной корочкой. А сапожки, которые я надела в тот день, были коричневого цвета, левая молния немного заедала, так что приходилось обжимать ногу, чтобы ее застегнуть, а во дворе, когда мы вышли, перед подъездом стояла «Скорая помощь», очень заляпанная грязью — первые зараженные появились уже в нашем доме, только мы тогда этого не знали.
Вообще, уже много говорили, что какая-то болезнь есть — поэтому мама и взяла меня с собой на работу. Она вообще-то хотела меня дома оставить, но я сама с ней попросилась — мне Виталик обещал пару новых фокусов с картами показать. Если бы я пошла в школу, то, наверное, и не вернулась бы оттуда. По крайней мере, я больше никого из своего класса не встречала, ни в одном анклаве, и даже здесь, в нашем родном «Пламени». Мне все же до сих пор хочется, чтобы кто-то тогда уцелел, пусть даже это будет волосатый Мирзоев, который меня пытался лапать в раздевалке.
На работу к маме я пошла, естественно, куда с большим удовольствием, чем в школу. Тем более, что как раз в тот день должна была быть контрольная по химии, а я эти валентности терпеть не могла.
Вообще, тот день у меня больше по запахам запомнился — я уже писала, как луком пахло, когда я проснулась, а потом, когда мы вышли во двор, там надо было проходить мимо кондитерской. Она называлась «Виктория», и мы все время заходили туда с мамой, там продавались очень вкусные десерты. Мне больше всего нравился тот, который назывался «Старые развалины» — с шоколадом и вишней. И вот возле кондитерской всегда так вкусно пахло свежими булочками — и в день Беды тоже. Мне, когда я запах булочек слышу, всегда то утро вспоминается — серое, холодно еще, под моими сапожками грязь подмерзшая трещит, а возле кондитерской такой запах! Сразу опять есть хочется, будто и не завтракала. Я даже стала просить маму купить булочку, но она сказала, что надо спешить, а то опоздаем. Так мы тогда булочку и не купили, я до сих пор жалею, потом таких уже никогда не было…
Машина наша не завелась тогда — может, и к лучшему. Мама всегда делала круг — там хоть и движение сильнее и дальше ехать на несколько кварталов, но удобнее парковаться было. И еще там по дороге в пробку попасть можно было — а как раз с того дня, через пару часов буквально, пробки перестали рассасываться. Так что, может, мы в такую пробку бы и попали.
А потом мы вышли на улицу, и дымом запахло — это дальше по улице что-то горело, наверное, квартира. Тогда как раз пожары начинались, но их еще тушили, и в тот раз тоже — машина, красная «пожарка», мимо с «мигалкой» пролетела.
Это на машине надо было круг давать, а на троллейбусе минут двадцать ехать всего. Вот что удивительно — нам тогда никто из больных не попался, я даже укушенных не помню никого. Все нормальные были, только напуганные уже довольно сильно. Говорили, правда, что это грипп такой, а другие, что нет, это атипичная пневмония, и надо срочно покупать повязки. А один дядька, толстый и краснолицый, говорил, что это все врачи специально выдумывают, чтобы народ на лекарства разводить, и паники быть не должно.
Когда мы приехали, там все спокойно было, и тоже вкусно пахло кофе. Только у мамы в бухгалтерии народу оказалось немного, а мамин начальник, Сергей Афанасьевич, сказал, что сегодня из конторы вообще мало кто приедет — Вера заболела, Мария Петровна не отвечает, а Мирза вот как раз в пробку попал, там авария какая-то непонятная. Он еще пожаловался, что его самого дочкина белая крыса за палец тяпнула — а вот он же все равно приехал! Ну, мама его быстро уговорила, что надо в поликлинику обратиться, может, и прививки от бешенства делать — он и укатил, почти сразу. Мама говорила, что он за день до Беды рассказывал, что эту крысу дочке друг подарил.
Мама кофе осталась пить, а я к Виталику пошла. Он здорово всякие фокусы показывал, и не только с картами, а и с другими предметами. Ну, и Ваську хотелось увидеть, пушистика моего. Он меня любит и всегда мурлычет, когда я к нему прихожу. Сперва-то я к Виталику зашла, тем более, что он мне нравился тогда, и я даже думала, что он на мне женится: двадцатилетний парень на пятикласснице, ага. Виталик, конечно, в своей комнатенке был. Он показал мне, как с картами работать надо, а сам своим позанимался. Только у меня ничего не получалось, так что Виталик, как всегда, сказал мне «креатив — говно», ну он всегда так говорит, даже если у самого не получается, у дылды длинной. А тут ему позвонили, он ответил, так там так орать начали — он в лице изменился, сказал мне, чтобы я его ждала, а сам ушел. Ну, а я к пушистику моему пошла.
И я когда еще подходила, то сразу поняла, что что-то плохое случилось, потому что там пахло не так, как раньше. Я же говорю, что у меня весь тот день с запахами связан. И еще как-то похоже было, будто уже это было — извините, я путано пишу. И я вспоминала, где так пахло — а потом вспомнила. Так в деревне было, когда мы к дедушке ездили. Мы тогда перед домом остановились и еще удивились, что нас никто не встречает, во двор зашли, а потом за сарай, там гудело, ну, и я сунулась, вместе с родителями. А там дедушка только-только кабана заколол, и лампу паяльную разжигал, папа тогда еще даже рассердился, что без него дед управился, мол, подождал бы меня, я бы помог. А дедушка сказал тогда, что и сам еще может любого кабана завалить, не хуже чем фашиста, тем более таким ножом, что от фашистов ему достался. Ну, так вот и пахло там тогда, за тем сараем, точно, как и здесь — тяжелым таким. Кровью пахло. И парным мясом. И еще вроде, тем самым, «креативом», короче. И тоже меня никто не встречал — как и тогда, в деревне. А Тарас Николаевич должен был бы. У меня даже ноги задрожали, и я сама не знаю, почему я туда пошла. А потом я увидела Ваську и сразу поняла, что с ним все плохо. Потому что Васька раздирал своими лапами Тараса Николаевича, и мне стало ясно, что он взбесился. Наверное, Тарас Николаевич забыл клетку закрыть, у него это как-то раз было уже, тогда для него все хорошо кончилось, ну а в этот раз — нет… Васька его просто на лохмотья порвал, там все во внутренностях было, и в том, что во внутренностях, и самое страшное — Тарас Николаевич, он все еще живой был. Я это точно видела, потому что он голову ко мне повернул, и глазами моргнул. Рот раскрыл — будто сказать мне что-то хотел. А Васька тогда его лапой к полу прижал и давай его за лицо кусать. Примостился как-то поудобнее, а потом нажал своими громадными желтыми клыками — там что-то хрупнуло, и Тарас Николаевич обмяк, а я поняла, что Васька его загрыз до смерти.
Я сама не знаю, как тогда не закричала, наверное, побоялась его внимание привлечь, просто попятилась, только он все равно меня заметил и уставился на меня своими глазищами, не моргая. Я еще вспомнила, как Тарас Николаевич всегда говорил: «…вот Катя, смотри — у больших кошек, как и у людей, зрачки круглые, а большинство авторов все время пишет про щелевидные. Это только у твоей Мурки такие…».
Так вот, Васька смотрел на меня, а на усах у него была запекшаяся кровь Тараса Николаевича, и он даже ее не облизывал, а только на меня смотрел, смотрел, будто оценивал. Ну, вот тут я не выдержала, конечно, и закричала. И побежала от Васьки по коридору, даже не глядя, куда бегу, лишь бы подальше, а вокруг опять пахло — свежими опилками с манежа и вообще всем этим цирковым запахом. И я бежала, и визжала, и боялась оглянуться, потому что точно знала, что Васька бежит за мной и сейчас догонит меня и разорвет.
И когда я увидела впереди «Митрофана» — я обрадовалась, потому что хоть кто-то из взрослых появился, пусть даже и пьяный, как обычно. А то, что он пьяный — так это было понятно, потому что он всегда пьяный, когда не выступление. Его все время хотели уволить, но не увольняли никак, потому что он, как сам говорил, «лучший коверный отсюда и до Урала». Он и сейчас пьяный был, видно, сразу после вчерашнего выступления пить начал, шатался, и даже не переоделся — так и шел в своих громадных клоунских ботинках, шаркая и загребая ими, даже грим с лица не смыл, только я все равно к нему помчалась, визжа во все горло: «Дядя Сеня, дядя Сеня!» Потому что его так и зовут, а «Митрофан» — его афишное имя. И только когда я подбежала к нему поближе, я увидела, что у него очень странный грим. И хоть сзади за мной гнался Васька, я все же остановилась, и тогда увидела, что дядя Сеня — не такой. Он обычно делает себе широкий красный рот до ушей, и в этот раз он себе его тоже нарисовал, только краска была, ну… очень похожая на… кровь…. А потом он раскрыл рот — и он у него по-настоящему разошелся до ушей — и стало видно, что это не рот, а такая громадная рваная рана. И глаза у него были жуткие: мутные, блеклые, и — неживые. Он заковылял ко мне, вытягивая руки, и я поняла, что он меня сейчас схватит. Повернулась — и увидела, что метрах в трех от меня сидит Васька, весь уже напружинившийся и готовый к прыжку, а еще я поняла, и обрадовалась, что это мне снится, и просто надо проснуться, пока меня не схватил «Митрофан» или не прыгнул Васька. Я всегда просыпалась, когда мне кошмары снились — за самое мгновение до того, как упаду, или меня схватят во сне, поэтому закрыла глаза и попробовала «вынырнуть». Только оно не «выныривалось», и вообще, не было похоже на сон, поэтому я глаза открыла — чтобы как раз увидеть, как Васька прыгнул. Ему, в общем-то, три метра, как Мурке — тридцать сантиметров. Он и дальше прыгает, и выше, особенно когда через горящий обруч. И я подумала, что это все же сон — потому что как во сне надо мной проплыло белое пушистое Васькино брюхо, медленно, плавно… а потом кончик его хвоста больно ударил мне по глазам, и я очнулась. А за спиной загремело, я оглянулась через плечо и увидела, как Васька сбил с ног дядю Сеню-«Митрофана», и рычит, и рвет его задними лапами, совсем как Мурка мою ногу, когда играет. А дядя Сеня… он даже не делал попыток хоть как-то отбиться от Васьки, а смотрел на меня и тянулся свободной рукой ко мне и все разевал и разевал свой страшный широкий рот, и щелкал зубами, а его клоунские ботинки все скребли и скребли по линолеуму, как у робота, хоть Васька его уже почти пополам перервал, а так ведь не бывает. Я тогда поняла, что случилось что-то совсем плохое… и, наверное, с Тарасом Николаевичем тоже такое случилось, и мне стало страшно, что здесь, в цирке они все такие стали. Поэтому, когда в коридоре появился Виталик, весь белый, как мел, а с ним Мурат из пожнадзора, я попятилась ближе к Ваське — я уже его не так боялась, как людей, или кто они теперь. И даже когда он меня позвал, я только головой помотала и еще дальше за Ваську отошла — он как раз с «Митрофаном» покончил, так же, как и с Тарасом Николаевичем. Он, по-видимому, уже понял, куда надо укусить, чтобы эти дергаться перестали, он вообще очень умный, Васечка.
Я глянула на него — ну, чтобы понять, как он на Виталика с Муратом реагировать будет — а он опять на них посмотрел-посмотрел, но прыгать не стал, а наоборот лег, а Виталик меня спросил:
— Катя, он тебя не укусил? Ну, «Митрофан», в смысле?
Я ответила, что нет, и заревела, и рассказала, путаясь, что тут было, а он мне сказал, что это всюду так — вот только что было сообщение, и люди умирают, а потом оживают, а если такой укусит живого — то он тоже заразится и умрет… — ну, короче, все, что теперь про Беду каждый знает. И он подошел ко мне, обнял и сказал, что надо отсюда уходить.
Я спросила, где мама, а он мне ответил, что она и другие живые там, в бухгалтерии. Тогда я спросила про Ваську — что, он теперь тоже умрет? Но Виталик сказал, что в сообщении говорилось, что опасаться надо крыс и собак, а кошки, вроде, не заражаются, даже если их кусают. А Васька, как амурский тигр — как раз представитель кошачьих, так что, наверное, ему ничего не грозит.
А когда мы уже выходили, Васька нас опять спас, без него мы не заметили бы Мику. Он наверху прятался, а когда мы мимо бы проходили — точно на кого-нибудь свалился бы. И я почему-то думаю, что он меня бы выбрал, этот шимп меня всегда не любил. А так Васька вовремя зарычал, подняв голову — и мы увидели, как Мика ползает там, в нагромождении конструкций для акробатического номера. Он, видно, понял, что его заметили, но все равно решил напасть, потому что перепрыгнул ниже. Я увидела, что он стал каким-то большим, а клыки у него, которые и так были немаленькими, вообще изо рта вылезли, как у саблезубого тигра на рисунке из книжки «Волшебник Изумрудного города». Я как-то сразу поняла, что Мика сейчас стал очень опасным, опаснее даже дяди Сени-«Митрофана», хоть мы и не знали тогда ничего про морфов. Если бы Васька его не учуял, он бы нас всех убил тогда, а не только Мурата. Только кто же мог подумать, что эти твари такие живучие: Виталик его достал, когда он пасть свою щерить начал, а Мика только челюстями лязгнул, кинжал перекусил — и все равно успел броситься и Мурату горло перервать, прежде чем издохнуть. Васька его уже практически с мертвого Мурата сорвал. А Виталик не зря все-таки свой номер так оттачивал — прямо в рот Мике попал. У него и правда был классный номер, «Смертельное колесо», он там с завязанными глазами ножи швырял в колесо, на котором вертелась его ассистентка Оля. Ну, глаза понарошку завязывал, видеть-то он видел — но все равно, красиво было. Только на афише смешно получилось: там на строчку «'Смертельное колесо' — Виталий Банников» сверху начало слова «Аншлаг» наложилось — и получилось — Бан-Ан. Так все его стали звать Бананом.
Васька Мику только лапой тронул и не стал рвать, а вот на Мурата, который еще дергался, рычать начал, и чем тот тише дергался, тем громче Васька рычал. Виталик тогда сказал мне отвернуться, достал еще один нож и наклонился над Муратом. Но я уже столько насмотрелась, что отворачиваться не стала — и видела, что он сделал. Васька сразу после того рычать перестал.
Папа тогда тоже уцелел и смог приехать за нами вместе с военными, уже ближе к вечеру. Виталик поехал с нами, но скоро ушел — я слышала, он теперь где-то на севере. Не то в Пскове, не то в Питере. Васька ушел еще раньше, как только услышал рычание военного грузовика — словно решил, что с людьми с огнестрельным оружием ему лучше не встречаться. Может, оно и к лучшему — все же он хищник, хоть и кошачий. Я верю, что он тогда сумел выбраться из города и живет где-нибудь в лесах, а может, даже вернулся в свою родную амурскую тайгу. Пищи ему хватает — оленей и кабанов сейчас расплодилось немеряно. А охотников на них — сильно поубавилось. И хоть я тогда плакала и звала его, но папа сказал, что на свободе ему будет лучше.
И еще он засмеялся, и сказал, что дядя Юра, ну, который с кошками работает, будет сейчас крутейшим олигархом. А Ваську надо все-таки называть правильно. Потому что он никакой не Васька, а Базилевс.
Последние комментарии
27 минут 33 секунд назад
4 часов 35 минут назад
4 часов 52 минут назад
5 часов 13 минут назад
7 часов 54 минут назад
15 часов 18 минут назад