Плеть и веревка (СИ) [Vilen] (fb2) читать онлайн



========== Глава 1 ==========

Драко покрутил головой, разминая затекшую шею. Он вздохнул и разлепил тяжелые веки, устремляя взор на человека напротив: шоколадная кожа того немного сияла в свете солнца, черные озорные глаза выказывали любопытство и нетерпение. Драко взглядом окинул гостиную Слизерина и сел на кожаный диван напротив своего лучшего друга, Блейза Забини.

- И ты думаешь, что это твоя самая умная из идей? - спросил Драко.

- Не знаю, - Блейз пожал плечами, - но у меня уже все для этого готово.

Драко прикусил губу и посмотрел на свои колени.

- Послушай, - продолжил Блейз, - я так давно мечтал об этом. Только представь: мы будем на вершине, мы сможем проделывать с ней все, что нам заблагорассудится! И она не посмеет противостоять.

- Я не уверен, что это останется в тайне, - сказал Драко.

- Думаешь, я растреплю кому-то? - удивился Блейз.

- Да я не о тебе.

- Ааа… Она никому ничего не скажет. Смотри, схема довольно простая - как только она выпьет зелье, мы заставим её заключить с нами сделку, Непреложный Обет. И даже если она захочет кому-то рассказать, она не сможет из-за действия этого Непреложного Обета. Один я в этом участвовать не хочу, я все равно буду с тобой советоваться всякий раз, буду предлагать разные варианты…

- Ладно, хорошо, - Драко поднял руки вверх и посмотрел на Блейза, - но ты все равно предупрежден.

- О чем?

- Что я до самого конца буду против этой идеи.

- Да-да, - причмокнул Блейз, - посмотрим, как ты заговоришь, когда получишь неописуемый оргазм.

- Прекрати, - Малфой сморщил нос, - лучше напомни мне, почему именно она? Это же аморально - мы и грязнокровка.

- Она назвала меня идиотом, когда на курсах по Зельеварению я не смог приготовить зелье Мгновенной смерти.

- Ты уверен, что она тебя так назвала? Может, она вообще не тебе это говорила? - кромки рта Драко приподнялись в полу-улыбке.

- Мы были в классе одни. Хочешь подробностей? - разозлился Блейз. - Она поджала губы, противно хихикнула и прошипела “идиот”.

- Прямо сцена из спектакля.

- А на прошлой неделе эта уродина разговаривала с девчонкой Уизли о других учениках. Я случайно подслушал. Эта дура назвала Слизерин поголовными свиньями.

- А вот это уже аргумент. Причем, серьезный.

Драко какое-то время просто смотрел на Блейза, отчего тот недовольно заерзал на диване и перевел взгляд на стену.

- Черт с тобой, Забини, - наконец сказал блондин. - В конце концов, я давно мечтал проучить эту заучку. А она будет понимать, что с ней будет происходить?

Блейз расплылся в довольной улыбке:

- Я тебе больше скажу - она будет просить ещё. Ей будет противно, она будет в ужасе, будет плакать… Но она будет просить ещё и ещё, пока мы не остановим её.

- Никак не могу поверить, что мы все же доведем Грейнджер до сумасшествия, - Драко покачал головой.

- Даже когда все произойдет, ты навряд ли поверишь, друг мой.

- И когда мы её напоим?

- Я всё узнал, - с завидным энтузиазмом рассказывал Блейз, - завтра после Трансфигурации Грейнджер останется на дополнительные курсы вместе с Магконагалл. Ни Уизли, ни Поттер её после этих курсов не ждут, так что мы спокойно можем затащить её в темный угол…

- Стоп! - воскликнул Драко, заметив недобрый блеск в глазах Забини. - Мы не будем насиловать её!

- А почему бы и нет? - хмыкнул Блейз. - С Пэнси мы именно так и поступили.

- Во-первых, Пэнси с нашего факультета, а во-вторых - она сама была не против.

- Значит, завтра? - ухмыльнулся Драко.

- Завтра Грейнджер станет нашей, - сказал Блейз и хлопнул в ладоши.

========== Глава 2 ==========

Блейз нетерпеливо переминался с ноги на ногу. За всё время, что он простоял под дверьми кабинета Трансфигурации, Блейз успел надоесть Малфою: все время ныл, кряхтел словно дедок, ворчал и жаловался на затекшие шею и спину.

- Почему ты не мог послать этих тупиц Креба или Гойла? – полушепотом произнес Блейз.

- Потому что они задавали бы лишние вопросы, - раздраженным голосом ответил Драко.

- Ты уверен, что мы с ней справимся? – снова спросил Блейз.

Драко закатил глаза и прислонился к стене:

- Я говорил тебе тысячу раз, что у нас всё пройдет блестяще. Я наблюдал за ней весь день: Грейнджер носит волшебную палочку в сумке. Чтобы дотянуться до неё, если замечаешь какую-то опасность, нужно секунд пять – этого будет достаточно, чтобы мы прижали её к стене и отобрали сумку. И потом, она же девчонка! Она не сильна физически, к тому же, мы игроки в квиддич, что делает нас ещё выше…

- Почему ты так яростно хочешь поработить её? – вдруг спросил Блейз.

Он прищурено посмотрел на Драко, не скрывая предостережения во взгляде и выражения недоверия. Что до Малфоя, то он ответил другу тем же, и очевидным ответом был как раз этот факт – они знали друг друга целую вечность. Стоило ли задавать столь глупые вопросы?

- Потому что я хочу довести это дело до конца, - серьезно ответил Драко. – Это не просто игрушки, не просто баловство. Речь идет о насилии и о Грейнджер. Я хочу быть предельно осторожен. Я жажду представления.

- Люди жаждут хлеба и зрелищ, - глядя в потолок, задумчиво произнес Блейз.

За углом раздался противный скрип старой двери. Драко резко отпрянул от стены и развернулся, упираясь руками в холодный гравий. Блейз стал за ним и выглядывал из-за его спины.

- Спасибо, профессор, - звонкий голос Грейнджер прорезал тишину.

- Может быть, вы прерветесь на обед? – посоветовал голос Макгонагалл.

- Нет, спасибо, я позанимаюсь ещё.

- Всё-таки планируете осилить за сегодня высшую Трансфигурацию до конца?

- Надеюсь, что успею до ужина. Всего доброго.

- Всего доброго, - тоже попрощалась Макгонагалл, и затем в коридоре раздались её гулкие шаги.

После парочки вздохов, шебуршания мантией… Шагов по коридору не было. Драко и Блейз выглянули из-за угла: коридор был пуст, абсолютно.

- Она снова вернулась в класс? – удивился Блейз.

- Ты же слышал, - недовольно выдохнул Малфой, - она хочет ещё позаниматься.

- Так это же чудесно! Самое время её брать!

- Погоди, - Драко придержал выбежавшего вперед друга, - а если Макгонагалл вернется? Или кто-то нас увидит?

- Малфой, ты слишком осторожен, - скривился Блейз. – Судя по всему, Макгонагалл ушла на обед, и все остальные там же. Только мы, как идиоты, кстати, торчим тут, выжидая грязнокровку!

- Не вопи так, вдруг она услышит? – шикнул на него Драко.

- «Вдруг», «если»… Ты стал превращаться в зануду.

- Заткнись, - Малфой отвел взгляд. – Давай просто разделаемся с этим.

- О чем я тебе тут и толкую, - Блейз скрестил руки на груди. – И как мы это сделаем?

- Так же, как и планировали. Только с учетом того, что у неё будет время достать волшебную палочку или – того хуже – убежать.

- Придется воспользоваться магией, - согласился Блейз. – Ты точно не передумал?

- Точно, - зло ухмыльнулся Драко. – У меня уже есть идеи насчет Грейнджер.

- Тогда пошли.

Они вытащили из внутренних карманов мантий волшебные палочки и, выставив их перед собой, вошли в кабинет. Гермиона сидела за самой первой партой, обложившись книгами по Траснфигурации, не видела и не слышала, что кто-то вошел. Даже головы не повернула.

- Коллотропус, - прошептал Блейз, направив палочку на дверь.

Он кивнул Драко, когда убедился, что заклинание сработало. Малфой поправил манжеты рубашки и неспешно направился между рядами, держа палочку наготове.

- Так-так-так, Грейнджер, - пропел Драко.

Гермиона дернулась и откинулась на спинку стула, прижав одну руку к груди.

- Малфой, ты меня напугал, - после нескольких секунд переглядываний сказала она.

- Ох, ну прости нас, грязнокровка, - улыбнулся Блейз, приближаясь к первому ряду.

- Забини, и ты здесь, - она переводила рассеянный взгляд с одного парня на другого. – Вам что-то нужно?

Драко прикусил губу и пытливо оглядел Грейнджер. Он едва заметно кивнул Блейзу и сел на парту напротив Гермионы:

- Нет, мы просто хотели поболтать с тобой о превращениях.

- О превращениях? – переспросила она.

- Ну да. Ты же знаешь все на свете, вот мы и хотели, чтобы ты помогла нам…

- Вся эта Трансфигурация, - протянул Блейз, - жутко утомляет, если не на ком практиковаться, – он сделал пару шагов к Гермионе, и стук его каблуков был хорошо слышен в почти пустом классе. – А мне очень интересно узнать, как на сознание человека действуют разного рода… превращения.

Гермиона сидела прямо, не шелохнувшись. Казалось, эти слова и это поведение её нисколько не пугает.

- Убери палочку, - сказала она.

- Что? – Блейз изогнул бровь.

- Убери свою палочку, и тогда мы продолжим этот глупый и бессмысленный разговор.

- Хочешь конкретики, Грейнджер? – оскалился Драко.

Он спрыгнул с парты и склонился над ней. Драко вглядывался в её лицо и никак не мог понять, почему же он не видит даже тени страха в этих глазах. Неужели сюда кто-то сейчас придет и защитит её?

- Знаешь, я как раз жду конкретики, - ухмыльнулась Гермиона.

Драко поднял голову и посмотрел в горящие глаза Блейза, снова кивнув тому. Блейз среагировал мгновенно:

- Экспеллиармус! – выкрикнул он, и палочка Гермионы вылетела у неё из рук.

- Какого Мерлина вы творите?! – закричала она.

- Так, ты начала задавать вопросы по делу, - сказал Драко, - это хорошо.

- Послушай, Малфой, это уже не смешно! – продолжала Гермиона: - Отдайте мою палочку!

- Нет, - ответил Драко.

- Это низко и глупо. И совершенно по-слизерински… Я сказала – отдайте мою палочку!

- Ты только погляди, Драко, - рассмеялся Блейз, - мы отбираем у неё жизнь, а ей лишь бы палочку.

- Что это значит?

- Ты не знаешь смысл выражения «отбирать жизнь»? – усмехнулся Блейз. – Странно, а я думал, что ты на самом деле умна.

- В отличие от вас, - вставила Гермиона.

- Ну да, куда же нам до премудрой Грейнджер, - Драко цокнул языком и склонился к ней ещё ближе.

- Если вы не отдадите мне палочку… - дрогнувшим голосом повторяла Гермиона.

- Давай так, - Драко приложил палец к губам, - ты выполнишь наше условие, а мы отдадим тебе палочку.

- Какое ещё условие?

Драко выпрямился в полный рост, сунул руки в карманы и с улыбкой посмотрел на Блейза. Тот взял палочки в одну руку, а другой вытащил из кармана мантии маленький пузырек с болотной жидкостью внутри. Он подошел к парте и поставил флакончик перед Гермионой:

- Выпей это зелье.

- Что?!

- Выпей это зелье, - повторил Блейз. – Или я сломаю твою палочку.

- Я могу купить новую, - быстро ответила Гермиона, вздернув подбородок.

- Ха, ты, правда, думаешь, что мы позволим тебе выйти отсюда непокалеченной, Грейнджер? – удивился Драко.

- Вы ничего мне не сделаете.

- Ты в этом уверена? Ты безоружна, двери заперты, класс изолирован, и рядом никого нет, - безжалостно сказал Блейз. – Никто тебе не поможет.

Немного поколебавшись, Гермиона все же взглянула на флакончик на парте:

- Что это за зелье?

- Зелье, вызывающее мигрень, - среагировал Драко. – Хотим проверить его на ком-нибудь, а тебя не жалко.

- И ты думаешь, я поверю в эту чушь?

- Поверишь, потому что это правда.

- Я не стану это пить.

- Не забывай, что мы можем легко оставить тебе парочку шрамов на память, - беспристрастно сказал Блейз, крутя волшебные палочки между пальцев.

- Я всё расскажу…

- Кому, Грейнджер? – хохотнул Драко. – Ну, кому ты расскажешь? Поттеру? Уизли? Ты не сможешь ничего доказать.

- И какова причина? – поджав губы, спросила она.

- Причина чего? – уточнил Блейз.

- Почему вы хотите покалечить меня, какова причина?

Драко закатил глаза. Этот идиотизм, похоже, придется выбивать из Грейнджер в прямом смысле этого слова. Он уже всё продумал, но единственной непреодолимой преградой пока оставался характер Грейнджер. Придется, в самом деле, сломать её, чтобы раздражающее ощущение на языке от звука её голоса исчезло.

Он уперся одной рукой в спинку стула, и Гермиона вздрогнула.

- А разве нужна причина? – ухмыльнулся Драко.

- Она всегда есть, - невозмутимо ответила Гермиона, всеми силами скрывая волнение.

- Ну, ты грязнокровная вонючая…

- Сейчас сюда вернется профессор Макгонагалл, - прервала его Гермиона, - может, тогда продолжим?

Блейз бросил на Малфоя испуганный взгляд. Драко отодвинулся и тихо зарычал:

- Гриффиндорка, а такая трусиха…

Он прижал Гермиону к стулу. Тяжелые руки давили на плечи, а серые глаза, казалось, никогда не оторвут взгляда от её губ. Гермиона часто дышала, челюсти были плотно сжаты, а ноги – как Драко ни пытался раздвинуть их – были сдвинуты до побеления возле колен. Он глядел на Гермиону сверху вниз, поза его была подобна стойке хищника перед нападением.

- Я тебя не боюсь, - твердо сказала Гермиона.

Драко отпрянул на мгновенье. Но смятение на его лице превратилось в злобную улыбку. Он снова склонился над стулом, на этот раз надавив вспотевшей ладонью на горло.

- Проверим?

- Драко, послушай… - начал Блейз.

- Нет, - рявкнул Малфой, - мы все закончим сейчас. Дверь ты запер, и Макгонагалл нам не страшна! – он в упор глядел на Гермиону, по-прежнему сдавливая ей горло: - Выпей зелье.

В её глазах блеснул недобрый огонек.

- Заставь меня.

- Ч-что? – Драко слегка пошатнулся и ослабил хватку.

- Заставь меня, - повторила Гермиона.

Драко глянул на Блейза. Тот довольно потер руки и облизнулся, невидимый Гермионе.

- Слишком много возни с этой Грейнджер, - лениво протянул он. – Я же говорил, надо было идти к Поттеру, он бы сразу за эту девчонку Уизли жизнь отдал…

Гермиона широко распахнула глаза. Она попыталась убрать руку Малфоя, вертела головой, брыкалась и отчаянно дергала ногами, стараясь попасть Драко в больную точку.

- Что вы сделали? Что ты несешь, Забини?!

- Погоди, мы, что, не сказали ей? – Блейз удивленно вскинул брови. – Ну, как же, Грейнджер. Отец Драко и мой отец решили провернуть одно дельце, и для этого им нужен шпион в Хогвартсе…

- Какой ещё шпион? – взвизгнула она, снова потерпев неудачу в схватке с рукой Малфоя.

- О, ну какая же ты нетерпеливая, - почти пропел Блейз, - за это тебя надо будет наказать.

Драко плотоядно посмотрел на Гермиону.

- Так вот, - продолжил Блейз, - им нужен шпион в Хогвартсе, шпион должен учиться на седьмом курсе и должен числиться на Гриффиндоре. А позабавиться над вашей Великой Троицей я всегда мечтал.

- При чем тут Джинни? – сбиваясь на выдохах, спросила Гермиона.

- Ну, так они взяли её в плен с пятнадцать минут назад и сказали нам заставить одного из вас выпить это зелье.

Драко сразу отпустил её. Потому что брыкаться-вырываться Гермиона перестала. Она переводила умоляющий взгляд с Блейза на Малфоя и всё поправляла воротничок рубашки.

- Что они сделают с Джинни, если я не приму это? – после минутного молчания спросила, наконец, Гермиона.

Блейз печально вздохнул, а Драко быстро прикрыл рот кулаком, будто кашляя, чтобы скрыть смешок.

- Она умрет, - грустным голосом сказал Забини.

Гермиона побеждено посмотрела на флакончик с зельем. Она протянула к нему дрожащую руку, но, когда оставалась уже пара миллиметров, одернула себя.

- Я не верю вам.

- Грейнджер, я тебя умоляю, - вздохнул Драко, - хочешь доказательств?

- Несомненно.

- И каких? Выслать её палец по почте или прислать запись её воплей от Круциатуса? Я, правда, не понимаю…

- Круциатуса? Вы её пытали?

- Мы? – повысил голос Блейз. – Мы здесь с тобой, к тому же, Уизли на растерзание у наших отцов только десять минут. Ещё рано отсылать пальцы, - он подмигнул Драко.

- Ну же, Грейнджер, - нашептывал Драко, - что для тебя важнее: твоя честь или жизнь твоей подруги?

Она не ответила.

- Ладно, пошли к Поттеру, - Блейз подхватил флакончик со стола и махнул рукой.

- Погодите!

- Ну, что ещё, Грейнджер? – устало спросил Блейз.

- Вы вернете мне потом мою палочку.

- Тоже мне условие, - фыркнул он. – Конечно, вернем, не глупи.

Гермиона рывком поднялась на ноги и схватила слизеринца за локоть. Драко уже не скрывал интереса, чем же все это кончится. По правде, он не мог предугадать, как поступит Грейнджер. Он разрывался между десятками вариантов ответов. Но Гермионы выбрала самый правильный для них пункт – она вырвала у Блейза из рук флакон, вытащила пробку и залпом выпила содержимое.

- Отлично сработано, - прошептал Драко на ухо другу.

Гермиона выронила стеклянный резервуар на пол и закашлялась.

- Зачем, зачем я это выпила? – всё шептала она. – Что, что ваши родители сделают со мной?

Драко придержал её за талию, чтобы Грейнджер не упала на осколки. В её глазах стояли слезы, лицо покраснело от кашля, она хрипела, задыхалась. Драко посадил её за парту и сел рядом на корточки.

- Не наши родители, - ласково проговорил он, - а мы, Грейнджер.

- Ч-ч… Ч-что?

- Мы, - повторил Драко. – Я и Блейз. Мы сделаем с тобой, понимаешь?

- Бери её руку, - скомандовал Блейз, возвышаясь над ними. – Скорее, зелье сейчас начнет действовать.

Драко послушно взял Гермиону за руку. У неё уже губы посинели, хрип, казалось, было слышно по всему замку.

- Значит, Джинни в порядке? – полушепотом сказала она.

- Ты готова, Грейнджер? – вдруг спросил Блейз.

Гермиона отрицательно помотала головой, она постаралась вырвать руку из хватки, но рот раскрылся, и ответ слетел с губ против мыслей Гермионы:

- Да, готова.

- Отлично, у нас меньше минуты, - с энтузиазмом сказал Забини.

Он взмахнул волшебной палочкой, и руки Драко и Гермионы словно обвила искрящаяся лента.

- Обещаешь ли ты, Гермиона Грейнджер, повиноваться каждому приказу Драко Малфоя? – торжественно объявил Блейз.

- Да, обещаю, - дрожащим голосом ответила Гермиона.

Она все пыталась вырвать руку, сопротивлялась всем телом, но ответ был не такой, как она думала на самом деле. По щекам катились слезы, из-за всхлипов даже не было хорошо слышно речи Забини.

- Обещаешь ли ты, Гермиона Грейнджер, вступать в интимную связь с Драко Малфоем всякий раз, как он того пожелает?

- Да, обещаю.

- Обещаешь ли ты, Гермиона Грейнджер, стать рабыней Драко Малфоя и быть таковой, пока он сам не признает, что ему это наскучило?

- Да, обещаю, - сквозь слезы выдохнула Гермиона.

- Обещаешь ли ты, Гермиона Грейнджер, никому не рассказывать о том, что произошло сейчас и об этой связи?

Гермиона помотала головой.

- Д-да… Обещаю.

Искрящаяся нить погасла, и на тыльной стороне ладоней как Драко, так и Гермионы, легла тонкая темная полоска.

- Умница, Грейнджер, - Блейз убрал волшебную палочку и погладил ей по голове.

Гермиона вскочила на ноги и что было силы ударила его в грудь. Она беззвучно кричала что-то, колотила его, а Драко лишь спокойно поднялся на ноги и, приподняв бровь, наблюдал за смеющимся и уворачивающимся от ударов Блейзом.

- Жаль, что этот Непреложный Обет нельзя заключить на двоих, - выкрикнул Блейз, перехватив руки Гермионы. – Черт, да прикажи ты ей, заодно и проверим действие.

Драко вяло кивнул и, зевнув, высунул руки из карманов.

- Грейнджер, прекрати, - спокойно сказал он.

Гермиона перестала дергаться. Она вырвала руки из хватки Блейза и отошла назад на пару шагов. Молча, но всем своим видом проклиная чернокожего слизеринца.

- Чудно, - прошептал Драко ей на ухо, отчего Гермиона вздрогнула.

- Ох-хо-хо, здорово, - оживился Блейз, - а давай ещё что-нибудь!

- Не сейчас.

- Но Драко…

- Я сказал – не сейчас, - твердо сказал Малфой. – И отдай ей волшебную палочку.

- А что дальше?

- Мелкие ублюдки, - заговорила Гермиона, повернувшись к Драко лицом, - зачем вы сделали это? О чем вы думали? Что вам от меня нужно?

- А вот тебе новый приказ, Грейнджер, - Драко щелкнул пальцами, - узнай, что нам от тебя нужно, зачем мы это сделали и… Ну, что ты там ещё говорила. Даю тебе на это два дня.

- Что? – возмутилась она.

- Два дня, говорю, - усмехнулся Малфой. – Это приказ, а ты обязана теперь выполнять мои приказы.

Гермиона вытерла капающие с подбородка слезы и посмотрела на Блейза.

- Что? – непонимающе воскликнул он.

- Моя палочка, ублюдок, - процедила она.

- А, и ещё, - добавил Драко, - не смей больше называть меня или Забини ублюдками, сволочами и так далее. Отныне ты будешь называть нас сугубо по имени или – если по имени тебе не нравится – «мой господин». Видишь, я даю тебе свободу выбора.

- Ты сгоришь в аду, - выплюнула Гермиона, забрав свою палочку.

- И тебе пока, - на ходу бросил Драко.

Он подтолкнул недоумевающего Блейза к выходу. Они прекратили действие Запирающего заклинания, даже не взглянули на Грейнджер перед уходом, хотя это было бы эпично. Блейз все пыхтел и бубнел себе под нос что-то, пока они уходили на достаточное от класса расстояние.

- Ну что? – не выдержал Малфой.

- Драко, мы ведь могли так унизить её, заставить её прямо там…

- Всему свое время, друг мой. Дай ей помучиться в страхе, ожидании. Ты хотел отомстить? Так, месть надо подавать холодной.

- Что-то слишком много метафор, - хмыкнул Блейз. – Помнится, ты вообще не хотел за это браться.

- То было раньше, а теперь… У нас будет столько возможностей!

- У тебя, - поправил его Блейз.

- Да брось. Это была твоя идея, так что всё пополам. Грейнджер наполовину принадлежит тебе.

Блейз довольно улыбнулся и выпятил грудь.

- И все же, я не понимаю, почему мы не поиздевались над ней прямо там? – поинтересовался он.

- Подумай сам, Забини: если она не найдет ответ за два дня, то мы накажем её. Ты сможешь проделать всё, о чем рассказывал мне…

- Это было по пьяни, - вставил Блейз.

- Неважно, ты сможешь проделать всё это. Я смогу так унизить Грейнджер, что она до самой смерти будет ходить красная, как рак, от стыда.

- А ты ещё сомневался, помнишь? – рассмеялся Блейз.

- Да уж, - Драко помотал головой. – Ну, что ж, игра началась. Через два дня будем праздновать победу, не сомневайся, мой друг.

========== Глава 3 ==========

Она вела себя, как обычно. Словно ничего не случилось. Типичная Гермиона Грейнджер. Так же бодро болтала о чем-то со своими друзьями и гордо вздергивала подбородок. Два самых любимых её занятия, видимо.

Но Драко знал, как сильно она боится. Как дрожит. Он чувствовал этот страх, который Грейнджер пыталась скрыть. Всё читалось во взгляде. И если бы не это, Малфой и в самом деле подумал, что она настолько отважна. Но, конечно, она не была. Возможно, Гермиона хотела забыть об этом, как о страшном сне, но разве ей кто-то позволит?

Вот снова. Когда столько возможностей обернуться, она упрямо смотрит вперед. Второй день подряд она ведет себя настолько неестественно, когда они оказываются вместе – а это пока только Большой зал – и это лишь веселит. Снова она не позволила себе расслабиться. Ослабеть. Сдаться. Не позволила встретиться взглядом с Малфоем, будто так можно избежать проблем. Что ж, теперь они у неё точно будут.

- Ну же, Драко, начинай, - Блейз нетерпеливо заерзал на лавке.

- Нет, - резко ответил он.

Драко посмотрел перед собой. Через стол, в аккурат прямо перед ним, сидела Грейнджер. Невозмутимая и непоколебимая. Её разум можно так легко затуманить. Стоит лишь воспользоваться силой. Драко облизнул губы и закрыл глаза.

«Сними мантию», - четко проговорил он про себя.

Малфой открыл глаза и ядовито ухмыльнулся, наблюдая, как судорожно Гермиона стягивала правый рукав широкой мантии. Как задрожали её руки. Наконец-то.

- Почему? Прошло как раз два дня, ответа она, очевидно, не нашла, и мы…

- Играй по правилам, Забини.

Блейз удивленно посмотрел на него.

- По правилам?

- Когда всё идет так, как она этого ждет, она боится. И пока она боится, мы можем наслаждаться. Но если дать ей слабинку, волю, то всё сразу рухнет.

- Я не понимаю.

Драко закатил глаза.

- Если она поймет, что нам плевать на наши же правила, то сделает всё, чтобы изменить наше решение. А этого я не допущу.

- Скажи ещё, что она займется нашим перевоспитанием, - Блейз покачал головой.

- Увы, я это не исключаю.

- Что ты несешь? – воскликнул Блейз.

Несколько человек обернулись на них, и Драко пихнул приятеля в бок.

- Я говорю о том, что гриффиндорцы неисправимы. У них наверняка и график есть по перевоспитанию: три исправительно-воспитательных беседы за день… Мы не знаем её, и как она себя поведет…

- Да плевать, как она себя поведет! Ты только прикажи ей, и она будет делать всё, что ты скажешь!

- Это не то, чего я хочу.

Блейз ухмыльнулся и изогнул бровь.

- А чего же ты хочешь?

- Обоюдного согласия.

- Но тогда это «наказание» утратит свою прелесть, - Блейз хищно уставился на спину Гермионы.

Драко мог приводить какие угодно доводы о том, что он почувствовал, но истина была таковой, и её не скроешь от самого себя. Ревность. Малфой ощутил дикую ревность, что девушка не будет принадлежать ему одному. Это не было соперничеством, и он сам согласился на это, но как же хотелось, чтобы Грейнджер выбрала его. А ведь они ещё ничего с ней не сделали. Он не сделал.

- Всё идет по плану, - рассеянно сказал Драко.

- Ладно, я верю тебе.

Блейз ещё раз взглянул на Гермиону и вернулся к тарелке с едой. Драко выпрямился и поднял голову, будто изучая наколдованное небо.

«Расстегни верхние пуговицы на рубашке», - вновь скомандовал он.

Малфой прикусил губу, чтобы не расплыться в довольной улыбке. Ему нравилось чувство, которое давала власть над Грейнджер. Безумное, прекрасное. Легкая эйфория уносила его за пределы этого замка, где были только он и Грейнджер. Куда-то выше облаков или ниже земли, в самую бездну его желаний. Прямиком в Ад, где царит боль и страсть. Ему ничего не стоило придумать за минуту сотню сексуальных поз, извращений, эротических сцен, которые довели бы их обоих до сумасшествия. Но ему нужно было ждать. И эти два дня Драко еле справлялся с собой. Своими желаниями. Чтобы не сорваться и не заставить Грейнджер отсасывать ему прямо на уроке. А это было одним из желаний. Таким жестким и извращенным, омерзительным; и Драко не желал делиться своими фантазиями с Блейзом. Хоть что-то он должен был утаить, уберечь.

«Посмотри на меня».

Посмотри. Разденься. И станцуй прямо на обеденном столе. И ещё куча всего. Проделай это, Грейнджер. Сама. Сделай это по собственному желанию. Как это было бы прекрасно.

Он не мог этого выдержать. Её взгляд, полный ненависти. Да, он упивался этой неприязнью, но лишь в мыслях и лишь на расстоянии. А когда Гермиона смотрела на него – не в его фантазиях – ему некуда было деваться. Он чувствовал себя кроликом, загнанным в клетку к змее. И то, что Грейнджер убьет его, было слишком уж очевидным.

Драко ослабил галстук, наслаждаясь видом. Для Грейнджер это и так был уже перебор: в одной лишь рубашке, без галстука и с расстегнутой верхней пуговицей. Вне всяких сомнений, она сейчас жутко стыдилась сама себя, и Драко наслаждался тем, что будет дальше. Что он ей прикажет.

«Приподними юбку».

Он смотрел ей в спину, но все равно был уверен, что она сейчас покраснела. Гермиона убрала руки со стола и обернулась на Малфоя. Ни гнева, ни отвращения в её взгляде не было. Только стыд. Бесконечный, мучительный стыд, что если сравнить его с водой, то двух морей не хватило бы.

И вдруг рука Драко будто бы загорелась. Он дернулся и, оглянувшись на скучающего Блейза, спрятал руку под стол. Осторожно, словно даже взгляд может опять обжечь кожу, он посмотрел на ладонь: тыльная сторона её, точно там, где когда-то пролегла искрящаяся полоска заклинания, была выжжена; кожа вокруг раскраснелась и покрылась волдырями. Драко поднял глаза на Гермиону – и она выглядела ровно так же, как и он.

«Приподними юбку», - твердо повторил Малфой.

На её глазах проступили слезы. Гермиона потянула за клетчатую ткань, и медленно её худые ноги оголились. Поттер и Уизли быстро повернулись к ней и с самым взволнованным выражением лица принялись за расспросы. Но Гермиона упорно молчала, мотала головой и не поднимала голову, чтоб её слез не было видно.

«Умница. И, кстати, два дня прошло. У тебя есть ответ?»

Гермиона вскочила со скамьи, подхватила свою мантию и побежала прочь из зала. И что-то шептала на бегу. Возможно, это было: «Оставь меня в покое» или «Убирайся из моей головы». А может, просто молитвы. К великому сожалению Малфоя, её мысли он прочесть не мог.

- Что ты сделал? – Блейз резко подался вперед, и от неожиданности Драко вздрогнул.

- Ты о чем?

- Ты что-то с ней сделал, - заметил Блейз.

- С чего ты взял?

- Она выбежала вся заплаканная.

- И что?

- А то, что ты что-то сделал, - прорычал Блейз.

Драко убрал изуродованную руку под стол.

- Хочешь, можем проверить это, – с ухмылкой произнес Малфой.

- И как же?

- Мерлин, спросим у неё!

Блейз одобрительно хлопнул друга по плечу и поднялся из-за стола.

- Ты можешь приказать ей что-нибудь в мыслях?

Драко стыдливо притупил взгляд.

- Сейчас… Попробую. А что приказать?

- Ну, скажи, чтобы пришла в пустой класс на четвертом этаже… одна.

- Хорошо.

Драко закрыл глаза и сунул руки в карманы, нервно перебирая между пальцами грубую ткань.

«Грейнджер, сейчас же прекращай рыдать и беги на четвертый этаж, в пустой класс в конце коридора. Ни с кем не разговаривай и не смей ослушаться… ещё раз».

- Ну, что? – Блейз облизнул губы.

- Это тебе не совиная почта, тут ответы не приходят.

- И что тогда?

- Просто проверим твою теорию.

Драко тоже встал из-за стола и подтолкнул друга к выходу. Его разбирало чувство отвращения и злости. Грейнджер не будет принадлежать ему одному, как так? Да, это была исключительно идея Блейза, но разработка плана и продумка всех отходных путей, изъянов и возможных выходок Грейнджер… Нет, она должна принадлежать одному лишь Малфою.

Они уже поднялись на четвертый этаж, когда Блейз снова начал этот разговор.

- Если ты можешь приказывать ей, ничего не сказав вслух, то ставь меня в известность.

- Не понимаю, о чем ты, - буркнул Драко.

- А я думаю, понимаешь.

Блейз придержал его за плечо, и Малфою пришлось развернуться к другу лицом.

- Я хочу насладиться зрелищем, - голос Блейза упал до шепота, - будем мы издеваться над ней вместе или нет. Я лишь этого хочу. А ты можешь трахать Грейнджер, сколько тебе угодно. Мне нужно лишь видеть её.

Драко облегченно выдохнул. Всё чувство собственничества вмиг улетучилось, осталась лишь хрупкая тень, так, на всякий случай. И как он мог усомниться в Забини, пусть и на такую малую долю? Не разделить с другом такое лакомство – просто преступление.

- Но одно меня все-таки удручает, - продолжил Блейз: - Она грязнокровка.

Нет-нет, Драко помнил об этом, хорошо помнил. Но почему-то сейчас это не было таким важным. Все показатели – её дружба с вонючим Поттером и Уизли, зазнайство, факультет и отношение к нему – Драко учел. Кроме этого.

Грейнджер – грязнокровка.

И это ничего не меняет.

Нет ничего, что заставило бы его скривиться, сморщиться от дикой неприязни к этому слову. Все считали Малфоя помешанным на чистоте, но никто не знал правды. Даже Блейз, уверенный, что кровь – это всё.

Драко криво улыбнулся и отвел взгляд. Они подошли к кабинету, и Блейз уже потянул на себя дверную ручку, но Драко пресек его:

- Не отходи от темы. И вопросов лишних ей не задавай, иначе уйдешь вообще в другую стихию.

- Я смогу себя контролировать.

- Я не смогу, - Драко поджал губы.

- Всё пройдет по высшему разряду, - заверил его Блейз и, убрав руку Драко, открыл дверь.

В классе что-то рухнуло. Шумное дыхание в пустом кабинете отзывалось эхом, и Гермиона от этого казалась ещё больше испуганной. Драко закрыл за собой двери и прошел вперед, обгоняя Блейза.

«Ты не выдашь меня. То, что я приказывал тебе в Большом зале – если Забини спросит, ты не выдашь меня».

Гермиона вжалась в стену рядом с окном. Пробивающие сквозь пыльное стекло солнечные лучи искажали цвет её кожи, вид, черты. И против света Гермиона выглядела, как маленькая девочка. Драко непроизвольно облизнулся.

- Не трогайте меня, - почти обессилено прошептала она.

- Мы к тебе не прикоснемся, - сказал Блейз. – А вот ты к себе…

- Что вы собрались со мной сделать?

- И снова же, - вздохнул чернокожий, - мы с тобой ничего не сделаем. Сегодня будешь ты сама с собой… что-то делать.

Драко незаметно пихнул его локтем под бок. Он подошел к Гермионе, оставаясь на расстоянии, чтобы сполна насладиться общим видом.

- Ты нашла ответ? – чуть ли не по слогам выговорил он.

Грейнджер зажмурилась, и по её щекам потекли слезы.

- Повторяю: ты нашла ответ?

- Возможно, - горячо прошептала она.

Драко вопросительно посмотрел на неё.

- Возможно?

Гермиона открыла глаза и ненавидяще посмотрела на Малфоя.

- Вам просто стало скучно, и вы решили поиздеваться надо мной?

- Ответ неверный, - бросил Блейз.

- Вы хотите мне за что-то отомстить?

Драко обернулся на Блейза. Тот встревожено смотрел на Гермиону, будто сейчас он потеряет последний шанс на спасение.

- Нет, - пробормотал Малфой, - снова неверно.

- Вы…

- Довольно, - Драко поднял руку вверх в знак молчания.

- Я не закончила, - процедила Гермиона.

Драко потер подбородок рукой. Он запомнил слова Блейза о представлении, но выставлять свои желания напоказ ему не хотелось. Даже если Грейнджер и оказалась права, её это все равно не спасет.

- Нам наплевать, - фыркнул Блейз, становясь рядом с Драко.

- Это мы ещё посмотрим!

Гермиона выхватила волшебную палочку и направила её на парней. Блейз вздрогнул и невольно схватил Малфоя за локоть.

- Ещё одно слово, и я вас…

- Оближи её, - тихо сказал Драко.

Гермиона рассеянно посмотрела на него.

- Ч-что?

Драко демонстративно сплюнул на пол и с ухмылкой взглянул на Гермиону.

- Оближи свою волшебную палочку.

- Нет.

К руке словно приложили каленое железо. Малфой зашипел и подлетел к Гермионе. Он вдавил её в стену за плечи, и по её щекам снова покатились крупные слезинки.

- Я сказал – оближи!

- Полегче, друг, - усмехнулся позади Блейз.

- Ты не понимаешь, - рявкнул Драко. – Любое её непослушание оборачивается для нас обоих дикой болью! Смотри!

Он перехватил запястье Гермионы и поднял её руку вверх. Забини вмиг оказался рядом; он удивленно смотрел на ладонь Грейнджер, всю красную, в волдырях и набухшую, как от ожога.

- И у меня точно так же! – продолжал кричать Драко.

- Но заклинание ведь… - непонимающе сказал Блейз.

- Я не знаю, почему так происходит! Но я знаю, что я не умру, а вот она… - он сильнее надавил на плечи Гермионы.

Блейз ошарашено посмотрел на неё, открыв рот.

- Зачем тебе это? – спросил он.

- Я не стану подчиняться, - ядовито прошептала Гермиона.

- Тогда ты умрешь, - ухмыльнулся Драко. – Оближи.

- Нет, - повторила Гермиона.

Малфой отпустил её и упал на колени. Боль в руке стала слишком сильной, и он не смог выдержать. Драко сидел на пыльном полу, сжимая горящую руку меж прохладных штанин, и шипел проклятия Всевышнему.

- Какого черта ты творишь, Грейнджер? – накинулся на неё Блейз.

- Оставь, - прошептал Малфой.

Блейз наклонился к нему, всё ещё держа Гермиону за руку.

- Что? – спросил он. – Я не услышал…

- Оставь её мне, - сквозь сжатые зубы процедил Драко.

Он поднял голову и посмотрел на Гермиону.

- Садись передо мной.

Грейнджер просто не смогла бы противостоять ещё и этому приказу. Как бы ни пыталась она быть сильной, ей сейчас было в сотню раз больнее, чем ему. Она опустилась на колени напротив Драко, её лицо оказалось в паре сантиметров от него, и её дыхание казалось слишком жарким. Малфой поднес распухшую руку к её губам и прошептал:

- Поцелуй. Поцелуй её.

Извращенные, больные фантазии не играли большую роль, и все планы касательно Грейнджер не имели сейчас место. Это было просто порывом, который Драко не собирался контролировать. А если это хоть как-то поможет успокоиться и остудить жар в руке, то оно того стоит.

Гермиона прикрыла глаза и, обхватив запястье Драко одной рукой, осторожно коснулась губами окровавленного участка кожи. Руку снова обдало жаром, и Малфой с диким рыком влепил Гермионе пощечину. И опять, опять на её глазах слезы, и это жалкое всхлипывание доводит до сумасшествия.

Драко сжал её волосы на затылке и притянул к себе. Соприкоснувшись с ней лбами, он заставил её смотреть прямо ему в глаза.

- Ты будешь меня слушаться, Грейнджер, - едва слышно сказал он. – Ты будешь слушаться меня во всем, ясно? Что бы я ни сказал, ты это исполнишь. И если ты отступишь – ты умрешь.

Она опустила голову, но Малфой потянул её за волосы и с тихим больным стоном заставил снова посмотреть ему в глаза.

- Ты поняла меня?

- Поняла, - одними губами прошептала она.

Драко тяжело выдохнул.

- Назови мое имя. Назови меня по имени, как я и приказывал.

- Драко…

- Громче!

- Драко, - твердо сказала она.

- Хорошо.

Он отпустил её волосы и положил руку на плечо, большим пальцем водя по выступающей под кожей ключице. Гермиона вся сжалась от страха и смяла в руках подол юбки.

- Ты не будешь применять магию ко мне или Блейзу, если мы сами тебя не попросим, - спокойно сказал Драко.

Гермиона согласно закивала головой.

- А теперь в точности выполняй мои указания, - Драко бросил мимолетный взгляд на довольного Блейза: - Сними туфли… Хорошо, теперь галстук и блузку… И трусы. Юбку и лифчик оставь.

- Держу пари, у неё там бабушкины панталоны с начесом, - расхохотался Блейз.

Гермиона до побеления сжимала кулаки на коленях. Нижняя губа её дрожала, щеки были пунцовые от стыда, а взгляд полон отвращения и боли.

- Прошу, не надо…

- Ты хочешь умереть? – ровно произнес Драко.

- Прошу…

- Снимай, - повторил Драко.

Гермиона, не позволяя себе рыдать в голос, чуть приподнялась и стянула с себя простые белые трусы.

- А где же панталоны? – потешался Блейз.

Драко подался вперед, и Гермиона отползла назад. Малфой хищно улыбнулся и продолжил наступать, пока Гермиона не оказалась снова прижата к стене.

- Отпустите меня, - взмолилась она.

- Больше не смей просить о милости, - отчеканил Драко. – Разведи ноги.

Гермиона послушно раздвинула ноги, и Малфой тут же прижался к ней, слегка задрав юбку. Грейнджер ахнула, закрыла рот ладонью и зажмурилась. Драко обнял её за талию и опустил руки к голым бедрам.

- Поцелуй меня, - выдохнул он. – Так, как я этого хочу. Поцелуй.

Какое-то время Гермиона мотала головой, дергалась, словно пыталась справиться с невидимым врагом. Но потом она резко открыла глаза, вытерла слезы, глубоко вдохнула и посмотрела на Драко. Одна её рука обвила его шею, а вторая спустилась к паху, медленно двигаясь вдоль обмякшего в штанах члена. Опухшие губы Грейнджер приоткрылись, она склонила голову и высунула кончик языка, проводя им по нижней губе Драко. Гермионазакрыла глаза и вновь набрала полные легкие воздуха, когда Малфой прижал её к себе и ответил на поцелуй.

Драко чувствовал, что на самом деле целоваться Гермиона не умеет, а выполняет лишь то, что он сам ей приказал. Захотел такой поцелуй – получи. Но она не станет возбужденной для тебя, не будет целовать тебя с истинным наслаждением. Никогда. И это заставило Малфоя отпихнуть её и скривиться.

- Проверим, понравилось ли тебе, - глянув на Блейза, сказал Драко.

Он отодвинулся от Гермионы, оперся здоровой рукой о пол, опустил юбку девушки, и опухшие пальцы его руки двинулись вперед по внутренней стороне бедра. Кожа Грейнджер покрылась мурашками. Она сидела, не шелохнувшись. Страх затапливал её, и это раздражало Малфоя. Он провел шершавыми пальцами по бедру и остановился чуть выше, чтобы медленно и томно спустить руку от живота прямо в столь желанное…

…раньше он бы отдал, что угодно…

…чтобы дотронуться до девчонки прямо там. Но не сейчас. Он даже не чувствовал возбуждения. Минутное наслаждение от поцелуя исчезло, лопнуло, как мыльный пузырь. Но хуже всего было это. Очевидность. На лицо. Очевидность была на её лице. Грейнджер ни разу не занималась сексом.

Драко провел по бугорку над клитором и усмехнулся. Он почувствовал себя взрослым, успокаивающим ребенка. Это движение вокруг её половых губ было подобно тому, как если бы он гладил кошку. Ну, или не кошку. Плевать, Мерлин! Прикосновение к Грейнджер было именно таким.

Он смотрел ей в глаза и с упоением наблюдал, как ещё больше багровеет её лицо и глаза наполняются гневом. Тишина нарушалась лишь дыханием и шебаршащим звуком сминающейся юбки. Драко надавил на клитор и пододвинулся ближе к Гермионе. Его палец почти входил в абсолютно сухое лоно, отчего Грейнджер вздрагивала и поджимала губы, готовясь заплакать. И это было восхитительно. Быть почти в ней. На грани безрассудства и держась всеми силами за здравый смысл. Войти в неё или нет.

- Ну, что, наша монашка мокрая? – хохотнул Блейз, отходя куда-то в сторону.

- Нет, - Драко покачал головой. – Надо дать ей время.

- Время?

Гермиона легко коснулась той руки, которой Драко опирался о пол. Малфой дернулся и резко поднялся на ноги.

- У меня раскалывается голова. Из-за этой долбанной героини я не могу даже мыслить четко.

- Тогда оставь её мне.

- А ты думаешь, она будет тебя слушаться? – Драко изогнул бровь.

- Прикажи ей, - фыркнул Блейз.

- Ну да, потом она снова ослушается, а корчиться буду я. Нет уж.

- Но…

- Тебе понравилось представление? – перебил его Драко.

В глазах Забини мелькнул недобрый огонек.

- Да, но я хочу ещё.

- Ты получишь ещё, когда я выпью Обезболивающее зелье и мы всё обдумаем.

- Но я хочу ещё, - настойчиво сказал Блейз.

- Ты сделаешь с ней всё, что захочешь. Но дай мне время. Помнишь, что я говорил? Не отступать от плана.

Блейз разочарованно вздохнул и покосился на рыдающую на полу Грейнджер.

- Прикажи ей что-нибудь на последок. Пусть помучается, чертова выскочка, - прошипел он.

Драко прикусил губу.

- Сиди тут до тех пор, пока не продрогнешь насквозь. И не смей одеваться. Выйдешь отсюда только завтра утром, поняла?

Рука снова заныла.

- Ты поняла меня? – рявкнул Малфой.

- Д-да… - всхлипнула Гермиона, приложив до невозможности красную руку к распухшим губам.

- Обращайся ко мне по имени, черт возьми!

- Да, Драко! - истерично вскрикнула она.

- Немыслимо, - восхищенно прошептал Блейз. – Я на такое даже не надеялся.

Драко кивнул и расплылся в улыбке:

- То ли ещё будет, - он подтолкнул Блейза к выходу, - пошли быстрее, а то у меня кровь из ушей пойдет.

Забини начал о чем-то увлеченно рассказывать, но Драко его совершенно не слушал. Неизвестное доселе чувство заполонило его. Он обернулся на Гермиону: она поджала под себя ноги, обхватила руками колени и беззвучно шептала что-то, глядя в потолок. Она, что, молится?

«Как только мы выйдем, сразу одевайся и через минуту, когда мы уже уйдем, беги отсюда».

Гермиона перевела на него рассеянный взгляд. Сумасшедшая, но благодарная улыбка застыла на её лице, и Драко передернуло от отвращения.

«Никому не смей об этом рассказывать, поняла?»

Он снова обернулся на Гермиону, уже готовый закрыть за собой двери, как словил на себе её взгляд. Грейнджер всё ещё выглядела непонимающей, смущенной и разгневанной. Но эта улыбка на её лице… Уголки её губ дрогнули, и Драко отчетливо услышал её дрожащий голос:

- Да, Драко.

========== Глава 4 ==========

Сегодня Малфою было особенно скучно. Конечно, он не находил никакого удовольствия в том, чтобы сидеть на занятиях, но уйти не мог по понятным причинам. И поэтому его разрывало двоякое чувство: он ненавидел глупые уроки, считал себя гораздо выше простых объяснений элементарных вещей, но как же было прекрасно видеть лицо Грейнджер всякий раз, когда они пересекались. Большой зал, совместные уроки, библиотека… Но не сегодня. За весь сегодняшний день Драко ни разу не увидел Гермиону.

С того момента, как он отпустил Грейнджер из кабинета по доброте душевной, больше прибегать к своей власти он не стал. И дело было даже не в том, что ему не хотелось – он попросту забыл. Заваленный домашней работой, разговорами с однокурсниками, разборками с родителями, Малфой совершенно забыл о том, что ему положена разрядка в виде небольшого сексуального… Наверное, ему это было не нужно, раз он не вспоминал об этом.

Да, вплоть до сегодняшнего дня. Из-за неприемлемо скучных занятий Блейз решил вновь поприставать к другу с расспросами о том, что же они будут делать с великой Грейнджер.

- О, Мерлин… - вздохнул Драко, выслушав очередной поток бредятины приятеля.

Блейз оглянулся на профессора Бинса и снова повернулся к Малфою. Драко тоже глянул на преподавателя-призрака и покачал головой.

- Ну, что? – возмутился Блейз. – Не волнуйся, никто не слушает. Всем наплевать.

Драко удивленно приподнял одну бровь.

- Ох, ладно, - Блейз всплеснул руками, - давай заменим её имя на… на «морковка», например.

- Морковка?!

- Да без разницы. Главное – чтобы нам с тобой было понятно. Так какие у тебя на неё планы? Мы не трогали её уже несколько дней, думаю, пора бы уже проявить активность.

Драко закатил глаза.

- Ты думаешь, я не догадался? Я уже давно всё продумал.

Глаза Блейза сверкнули.

- Так, и что ты продумал?

- Ох, Блейз, мы можем поговорить об этом потом?

- Нет, мы поговорим об этом сейчас. Заклинание хоть и длится долго, но времени у нас не много.

Драко подпер рукой подбородок и развалился на парте, лениво глядя на Блейза.

- Ну, что? – удивленно воскликнул тот. – Что ты так смотришь?

- У нас предостаточно времени, - спокойно сказал Малфой.

- Это не значит, что можно его тратить впустую.

- Я хочу того же, что и ты…

- Сомневаюсь, - буркнул Блейз. – Ты отвергаешь все мои идеи и не позволяешь мне даже подойти к Грейнджер, ссылаясь на её непослушание! А я хочу, чтобы она тоже принадлежала мне! Я это заслужил!

Малфой нервно сглотнул.

- Я не отнимаю у тебя это, - севшим голосом сказал он, - просто нужен подходящий момент…

- Какой момент?

- Чтобы её тупоголовые дружки ничего не заподозрили!

- То есть…

- Если она будет часто пропадать где-то, или они увидят её заплаканную, или она хоть что-то им скажет…

- Но ты же можешь приказать ей!

Драко требовательно посмотрел на Блейза.

- Ты прекрасно понял, о чем я.

- Я хочу Грейнджер, - процедил Блейз. – Хочу издеваться над ней, причинять ей боль, унижать, как она унижала меня. Я хочу заставить её страдать…

- Я знаю.

- Так предоставь мне такую возможность!

- Прямо сейчас? – усмехнулся Драко.

- А ты можешь это устроить? – встрепенулся Блейз.

Малфой с долей смятения осмотрелся по сторонам.

- Но сейчас же урок…

Забини хотел возразить, но тут прозвенел колокол, оповещая учеников о конце занятия. Ученики выскочили из-за парт, не обращая внимания на профессора Бинса, пытающегося ещё что-то сказать. Малфой нехотя поднялся на ноги и медленно начал складывать книги и тетради в сумку. В то время как Блейз уже изнывал от нетерпения, крутился вокруг парты, как змея; его взгляд был горящим и устрашающим.

- Идем же скорее, - прошипел Блейз.

Драко повесил рюкзак на плечо и, уперевшись руками в бока, довольно застыл на месте.

- А ты, значит, уже знаешь, что нужно делать, где и как?

- Ты о чем?

- Наказать Грейнджер. Ты, видимо, уже решил, как сделать это так, чтобы никто ничего не заподозрил, да?

Взгляд Блейза метался из стороны в сторону.

- Я…

- Наша гостиная, - заключил Малфой.

- Ч-что?

- Наша гостиная. Сегодня вечером.

- Но разве мы не сейчас…

- Нет, - оборвал его Драко. – Не сейчас. Ещё обед, и будет слишком опасно отрывать Грейнджер от её любимых друзей в разгар беседы.

- А если она будет одна? – с надеждой спросил Блейз.

- Вот это я и выясню. Я же могу связаться с ней при помощи мысли.

Забини покачал головой, прикусив губу и с усмешкой глядя перед собой.

- Только ответа ты не получишь, не забыл? – уточнил он.

- Почему же? Получу, просто не в мыслях, а наяву.

- Я пойду с тобой, - ревностно сказал Блейз.

Малфой спрятал в карманы дрожащие вспотевшие ладони.

- Как хочешь, - безразлично бросил он, поудобнее перехватывая рюкзак.

Они вышли из класса и направились к Большому залу. По пути Драко всё обдумывал, как бы отмазаться от Блейза, но на ум не приходило ничего. В конце концов, не мог же он сказать приятелю: «Эй, ты знаешь, я хочу мучить Грейнджер в одиночку, так что катись отсюда на все четыре стороны». А соблазн сорваться был велик. И Малфой уже открыл рот, чтобы ляпнуть какую-нибудь глупость, только бы Блейз отстал, но случай представился сам собой. Драко еле сдержал сияющую улыбку при виде…

- О, черт, - прошипел Блейз, завидев её.

- Мистер Забини, - железным тоном сказала Макгонагалл, столкнувшись с учениками, - вы на отработку?

- Эээ…

Драко пихнул его локтем в бок.

- Да, да, - тут же исправился Блейз. – На отработку. К вам. Именно сейчас… А можно мне опоздать минут на двадцать?

Макгонагалл удивленно приподняла бровь.

- Опоздание есть ещё один штраф по очкам, мистер Забини, вам ли об этом не знать?

- Мы просто хотели пообедать, - вставил Драко.

- Ваша успеваемость в последнее время стала ниже среднего, мистер Забини, - неуклонно продолжала профессор. – И даже то, что вы являетесь капитаном команды Слизерина по квиддичу, никак вас не оправдывает. Если вы опоздаете на отработку, я вынуждена буду сказать об этом профессору Слизнорту, и ваши личные желания меня будут мало волновать, уж простите.

- Прощаем, - еле слышно буркнул Блейз.

- Отработка начинается через пять минут, учтите, - добавила Макгонагалл и направилась дальше по коридору.

Малфой чуть ли не прыгал от радости.

- Черт, и что мне теперь делать? – закричал Блейз, когда Макгонагалл скрылась за поворотом.

- Идти на отработку, - как можно спокойнее проговорил Драко.

- А как же Грейнджер?

- Я же сказал: она будет твоей вечером в гостиной Слизерина. Я всё устрою, дай мне время.

- Тебе всегда нужно время…

Драко закатил глаза.

- Хочешь заняться этим прямо сейчас? Пожалуйста, вперед! Пропусти отработку, получи взбучку от Слизнорта, потом от родителей, давай!

- Черт бы их всех побрал! – в сердцах воскликнул Блейз.

Драко прикусил губу, сдерживая смешок.

- Иди на отработку, а вечером встретимся в гостиной.

- А где ты будешь в это время? – спросил Забини.

- Буду заниматься. Не знаю, правда, где.

- Я пришлю за тобой Кенви, идет?

Драко безразлично пожал плечами.

- Ладно, до встречи.

Блейз перехватил сумку с книгами поудобнее, развернулся и побрел в ту сторону, куда только что ушла Макгонагалл. Малфой наблюдал за ним, открыв рот. Его переполняло чувство эйфории. Наконец-то он останется один наедине с Грейнджер! Наконец-то он сделает то, что хотел… Вот только где же с ней встретиться? Ответ последовал незамедлительно – Выручай-комната. Место, где никто их не найдет. Место, где всегда найдется то, что нужно. Идеально.

«Иди ко мне сейчас же».

Он стоял в пустом коридоре, оперевшись о стену, когда услышал приближающиеся шаги. Грейнджер шла медленно, было почти слышно её отвращение к происходящему. Малфой разлепил тяжелые веки и посмотрел на неё, когда девчонка стояла уже перед ним.

- Долго шла, - процедил он. – Где ты была?

Гермиона молчала.

- Где ты была? Отвечай, - скомандовал Малфой.

- Мы были у Хагрида.

- У этого тупого полу-вели…

- Не смей оскорблять его! – взвизгнула Гермиона.

Драко отлепился от стены и сделал к Грейнджер пару шагов, а она испуганно отступила.

- Что? Что ты сказала? – с усмешкой спросил он.

- Не… Не смей оскорблять его, - испуганно, но уверенно повторила она.

- Ты смеешь мне перечить?

Гермиона потупила взгляд. Драко снисходительно посмотрел на неё. Он сделал к ней ещё шаг и протянул ладонь.

- Дай мне руку.

Гермиона испуганно взглянула на него.

- Что?

- Дай мне руку, - повторил Малфой.

- Я не буду тебе подчиняться.

Драко сдвинул брови.

- Что ты сказала?

- Я не…

- Зачем ты это делаешь? – оборвал её Малфой.

- Делаю что?

Драко удивленно приподнял бровь.

- Сопротивляешься. Зачем ты сопротивляешься мне? Всё равно, в конечном счете, тебе придется сделать то, что я сказал.

Гермиона вздернула подбородок и колко посмотрела на Малфоя.

- Не придется, - высокомерно сказала она.

- Ты дала Непреложный Обет.

- Тогда я лучше подохну, чем буду исполнять твои вонючие приказы!

Драко в один момент прижал Гермиону к стене. Она громко ахнула, когда Малфой сжал руку у неё на горле и вдавил в каменную преграду. Грейнджер зашипела и дернула руку к затылку.

- Что ты делаешь? – прохрипела она.

Малфой сцепил челюсти так сильно, что был слышен треск. Он, не мигая, смотрел прямо Гермионе в глаза и шумно выдыхал, что задевал дыханием волосы, упавшие Гермионе на лицо.

- Я не знаю, как это случилось и почему, но я теперь с тобой связан, и твое непослушание отражается на мне. Я не умру, в этом я уверен, но быть покалеченным я не хочу. И ты будешь подчиняться мне, потому что умирать ты не хочешь. Я вижу это в твоих глазах. Это написано у тебя на лбу. Я чувствую это в тебе. В твоей грязной крови.

Гермиона, казалось, забыла, как дышать. Она стояла, не шевелясь, одна рука застыла на руке Малфоя, больше не пытаясь ослабить его силки. Грейнджер выглядела… испуганной? Ошарашенной? Загнанной в угол? Да, именно так. Загнанной в угол. Потому что сказать в ответ ей было нечего. Кажется… Вдруг она с силой отпихнула его, но Драко удержался на ногах.

- Иди к черту, Малфой! – крикнула она на весь коридор. – Я не буду подчиняться тебе, или Блейзу, или с кем бы ты там не задумывал это дерьмо! Мне плевать, что ты там думаешь, но знай, что я не сдамся! Я найду способ снять Обет или контролировать его самой, чтобы ты больше не смог и на километр подойти ко мне! Я не сдамся и никогда – слышишь? – никогда не стану твоей рабыней!

Малфой сплюнул на пол.

- Всё сказала?

Гермиона отвела взгляд, восстанавливая дыхание. Потому что, почти наверняка, просто смотреть на него для Грейнджер было пыткой. Смотреть и понимать, что ты принадлежишь ему. Драко облизнул губы.

- Тебе мало этого? – тихо сказала Гермиона. – Не волнуйся, я могу добавить ещё кучу разных оскорблений.

- А то, что ты сейчас нагородила, ты считаешь оскорблением?

- Н-нет, но…

- Ты всё сказала? Осталась довольна? Тебе полегчало? – с ухмылкой спросил Малфой.

Гермиона подняла на него полный ненависти взгляд.

- Да, - твердо сказала она.

- А теперь дай мне руку.

- Нет!

- Дай. Мне. Руку. Это приказ. А ты поклялась ценой своей жизни, что будешь выполнять мои приказы.

Гермиона всхлипнула. Взгляд карих глаз метался по стене за Малфоем, по полу, но на самом слизеринце останавливаться на хотел. Она отвернула голову, но протянула дрожащую руку Драко.

- Хорошо, - выдохнул он, сжимая ладонь Гермионы в своей.

- Зачем ты меня сюда привел? – полушепотом спросила она.

Драко бросил короткие взгляды в концы коридора, чтобы убедиться, что их никто не видит.

- Здесь нас никто не найдет, - ответил он, отступая с Грейнджер чуть назад.

- В коридоре?

- Нет, - Малфой покачал головой. – Здесь.

Гермиона повернула голову, и Драко с удивлением отметил, до чего беззвучно она плакала все это время. Он только сейчас обратил внимание на опухшее от слез лицо и фиолетовые пролежни под глазами.

- Выручай-комната? – с каким-то ужасом спросила Гермиона, глядя на образующуюся из стены дверь.

Драко кивнул и крепче сжал руку девчонки.

- Прошу… - взмолилась она. – Прошу, Малфой, пожалуйста, не надо…

- Хватит, - прорычал он.

Всхлипывания стали чаще, и Грейнджер прикусила зажатую в кулак вторую руку, чтобы не разрыдаться в голос, видимо. Драко потянул Гермиону за собой, и они медленно зашли в комнату.

Здесь царил полумрак. Комната казалась небольшой, но в то же время места было предостаточно. Имитация окон была завешана бордовыми простынями, по всему периметру расточался терпкий запах миндаля и вишни, что даже закружилась голова. Источника света видно не было, а потому как-то изменить яркость в комнате было нельзя, кроме как своей магией. Посреди комнаты стояла большая пологая кровать, застеленная такими же, как на стенах, бордовыми простынями; а под ногами лежал темно-фиолетовый мягкий ковер. Драко запер дверь заклинанием и отпустил руку Гермионы. Она прошла вперед, ступая по ковру так, словно боялась напороться на острый клинок. Малфой с усмешкой оглядел дрожащую спину. Сам он снял мантию, ослабил галстук. Вдруг Грейнджер резко развернулась к нему.

- Отпусти меня, - попросила она. – Ну зачем я тебе нужна?

- Ты нужна не мне, а Блейзу, - стянув галстук, сказал Драко. – Я просто выполняю его просьбу.

- Просьбу?

- Да. Выбить из тебя все мозги, хорошенько вытрахать и унизить так, чтобы ты не хотела больше жить.

Гермиона отвернулась от него.

- Я уже не хочу жить, - прошипела она.

- Ты будешь жить. Ты будешь жить, Грейнджер, пока мы того хотим.

Она опустилась на постель и села лицом к Драко.

- Ты не хочешь этого делать, - сокрушенно сказала она.

- Не хочу?

- Не хочешь насиловать меня и унижать. Ты ведь не хочешь этого…

- Откуда тебе знать, чего я хочу? – ухмыльнулся Малфой.

- Потому что я вижу это. Твой взгляд, он говорит за тебя. Это мерзко, низко, подло, Драко, подумай, что ты…

Малфой медленно подошел к ней и склонился над головой. Он пригладил каштановые волосы, и Гермиона с отвращением дернулась.

- Это то, чего я хочу, - прошептал ей на ухо Драко. - И поверь, я проделаю с тобой много разных омерзительных тебе вещей, и ты будешь умолять меня остановиться, а я буду продолжать. Ты будешь кричать и плакать, я буду приказывать тебе перестать, но ты не сможешь, и от этого ты будешь страдать. Ты будешь медленно умирать, а я буду наслаждаться…

- Гори в аду.

Гермиона сделала неожиданный выпад, но Драко схватил её за горло и, надавив большим пальцем на подбородок, заставил её поднять к нему голову.

- Я ненавижу тебя, - прошипела Гермиона.

Малфой сузил глаза и злобно оскалился.

- Я ещё не закончил.

- Я не сделала тебе ничего плохого, - со слезами в голосе сказала Грейнджер. – За что ты со мной так?

- На колени.

- Драко…

- На колени, - железным голосом повторил он.

Сопротивляться было бессмысленно, учитывая жгучую боль в руке. Гермиона послушно опустилась на колени, когда Драко отпустил её горло. Он сел на кровать, провел руками по простыням и с интересом посмотрел на Гермиону, сидящую почти на одном уровне с ним. Малфой покачал головой и хищно облизнул губы.

- Дай мне свою палочку, - сказал он.

Гермиона помотала головой.

- Я её не сломаю, - чуть спокойнее сказал Драко. – Просто дай её мне сейчас.

Гермиона вытащила из внутреннего кармана мантии волшебную палочку и протянула её Малфою. Он оценивающе посмотрел на палочку, потом взмахнул ею, и руки Гермионы завелись за спину, их обвила тугая веревка. Грейнджер попыталась выдернуть руки, но ничего не получилось.

- Зачем это? – закричала она.

- Потому что я так хочу. Ты ещё не заметила? Здесь происходит только то, чего захочу я.

- Малфой, пожалуйста, не надо. Не унижай меня так. Не надо…

- Больше никаких просьб, - рыкнул Драко.

Гермиона едко улыбнулась сквозь слезы.

- Почему не приказал замолчать?

Малфой широко распахнул глаза.

- Ты о чем?

- В тот раз ты приказал мне замолчать. А сейчас просто говоришь: «Никаких просьб».

- Мне не нужно, чтобы ты молчала. Я просто хочу, чтобы ты не просила меня о снисхождении.

- Это не снисхождение, а человечность. Нормальные люди способны на понимание, сострадание, уважение. Они знают, что такое совесть и честь, но не ты. Ты маленький никчемный за…

Она не замолчала. Просто не смогла договорить из-за нового приступа боли. Уже не в руке, но по всему телу. Как разряд электрического тока. Малфой рассмеялся.

- Как это чудесно, - пропел он.

- Ч-чуде..сн-но? – выдавила Гермиона.

- Да, я помню, точно помню, что отдал тебе такой приказ.

- Н-не оскорблять т-тебя… или… Б-блейза? Т-ты об… этом?

- Да, Грейнджер. Ты самая тупая из всех гениев, которых я встречал. И – посмотрите-ка – я одурачил этого гения, и теперь этот гений будет отсасывать мне, когда я попрошу.

Гермиона тяжело дышала и смотрела на него из-под бровей.

- Никогда, Малфой, слышишь? Никогда.

Драко подался вперед, и её дыхание теперь щекотало кожу.

- Проверим? – усмехнулся он.

- Не хочу проверять. Ты помнишь? Я не сдамся и найду ответ. Я уничтожу тебя, Малфой, когда разберусь с этим и смогу тебя одолеть…

- Да-да, - лениво отозвался он, отстраняясь, - а пока – садись на кровать.

Гермиона поднялась с колен – кое-как, руки-то были связаны – села напротив Драко. Он пододвинулся поближе, в упор глядя в карие глаза с распухшей красной кожей век вокруг.

- Чего тебе хотелось бы, Грейнджер? – шепотом спросил Малфой.

- Чтобы ты отпустил меня.

- А кроме?

- Чтобы ты сдох.

Малфой театрально вздохнул.

- Значит, будет только так, как я захочу.

- Что это значит?

- Сейчас узнаешь.

Драко притянул Гермиону к себе за талию и впился в её губы. Гермиона плотно сжала губы и изо всех сил вырывалась. Малфой потянул за узел веревки вниз, и Гермиона выгнулась в спине, с вымученным ахом откидывая голову назад. Драко мгновенно приник к её губам, истерзанным, уже открытому рту, и проник внутрь языком. Он мог приказать ей подчиниться, мог заставить выполнять всё, что взбредет в его больную голову. Мог, но не хотел. Ему нравилось это сопротивление, нравились стоны и слезы сквозь болезненные поцелуи. И – самое щекотливое – для него это было впервые. Всё это. Малфой никогда прежде не проделывал такого. Ни с кем. А узнать и попробовать хотелось до жути. И Грейнджер… была лучшим вариантом. Поэтому Драко вообще согласился на эту аферу. Поэтому сейчас держал Грейнджер сзади за узел веревки и заставлял отвечать на поцелуй, доставляя ей ещё большую боль.

Он положил одну руку ей на грудь и больно сжал. Гермиона заерзала от боли, и Малфой снова дернул её за тугие веревки, заставляя выгибаться – снова и снова. И это. Желание. Драко почувствовал, что с ненавистью, болью и отвращением, но она начинала отвечать на поцелуй. Сначала робко коснулась его языка своим. Потом её губы сомкнулись на его нижней губе, чуть оттянув её и задержавшись на секунду. Потом она склонила голову, чтобы не биться подбородком о его нижнюю челюсть.

«Наивная», - пронеслось в голове.

Что, она думала, если будет отвечать на поцелуй, то он остановится?

Драко, сдавив её плечо, отстранился.

- Нет, милая, это только начало.

Взгляд Гермионы из умоляющего превратился в испепеляющий. Она демонстративно сплюнула на пол и отодвинулась от Малфоя.

- Куда-то собралась? – с ухмылкой спросил он.

- Выпусти меня!

- Как ты мне на…

Драко резко замолчал. Даже Гермиона прекратила попытки вырвать руки из веревок.

- Я тебе что? – торжествующе спросила она.

- Ничего, - прорычал Малфой.

- Нет, ты хотел что-то сказать.

- Ничего, Грейнджер, и хватит об этом.

Драко передернуло. Он на секунду испугался того, что мог бы сказать. Ведь Непреложный Обет действовал до того момента, пока он не признает, что Грейнджер ему надоела. И сама Грейнджер это прекрасно поняла. Твою мать.

- Хватит? А я думаю, что ни черта не хватит, Малфой! Ты будешь слушать меня, а даже если не будешь – ты знаешь, что я права, что…

- Замолчи, - рявкнул он.

Драко с явным удовольствием наблюдал за тем, как Грейнджер краснеет от ярости и как она хочет сказать кучу всего, но не может. Он притянул к себе девчонку и глубоко вдохнул. Сотни мельчайших частиц этого запаха вишни и миндаля проникли в легкие, в мозг и снова вскружили голову. А вот от Гермионы пахло книжной пылью и простым мылом, и Малфою этот аромат совсем не нравился. Он уже сам не понимал, зачем делает это с ней, но остановиться – он понимал – не мог. Драко положил одну руку на шею Гермионе и слегка надавил на горло. Вторая рука легла на часто вздымающуюся грудь, и Грейнджер сдавленно охнула.

- Боишься? Правильно… Бойся. Это будет единственным, что ты сможешь испытывать.

Драко легко провел пальцами по ткани рубашки над трепещущей кожей, и через секунду в ушах прогремел ужасный треск рвущейся ткани. Гермиона завертела головой, прикусила губу и беззвучно зарыдала. Драко довольно зарычал и припал губами к открытому участку кожи на шее. Он опустил одну руку на колено, продвигаясь пальцами все выше и выше по внутренней стороне бедра. Грейнджер больше не пыталась сопротивляться, а только плакала, и вкус слез на языке отдавал горечью. Вдруг в комнате раздался громкий хлопок. Малфой испуганно дернулся и убрал руки от Гермионы. Перед кроватью стоял маленький щуплый домовик в серой сорочке; он неловко переминался с ноги на ноги и смотрел на них во все глаза, растопырив огромные уши.

- Хозяин Блейз сказал Кенви явиться к вам, когда закончится занятие, - пропищал эльф.

Драко тяжело дышал и, пару раз покосившись на испуганную Грейнджер, обратился к домовику:

- Как давно закончилась отработка, Кенви?

- Только что, мистер Малфой. Хозяин Блейз сказал сразу позвать вас, и Кенви здесь.

- Отправляйся обратно и скажи, что я сейчас буду. И… только не говори, где я был и с кем.

Гермиона шумно вздохнула.

- Кенви может сказать вам, - домовик низко поклонился, - что хозяин Блейз был очень зол, а Кенви не хочет расстраивать своего хозяина.

- Я сейчас буду. Ступай, - процедил Драко.

Эльф снова поклонился и исчез.

- Не смотри на меня так, - устало вздохнул Малфой, словив на себе непонимающе-возмущенный взгляд Грейнджер. – Это не касается тебя, и ты никому не посмеешь сказать о том, что здесь произошло, ты поняла?

Она согласно кивнула, хотя взгляд говорил совсем об обратном.

- Я спросил, значит, ты должна ответить.

Гермиона изогнула бровь и расплылась в улыбке.

- Ну, черт, точно… - вспомнил Драко: - Ладно, ты можешь говорить.

- Ты такой тупой, что даже не помнишь, что мне приказал. Это выставляет тебя ещё большим иди… Плохим человеком.

- Как же прекрасно, что ты не можешь меня оскорбить.

- Я всё расскажу!

- Кому? – расхохотался Малфой. – Ты столько раз уже грозилась рассказать, но только кому ты расскажешь, мне очень интересно.

- Я… Не твоего ума дело.

Драко поднялся с кровати, поднял с пола галстук и мантию и направился к выходу, даже не глядя на Гермиону. Он вытащил палочку из внутреннего кармана и отпер дверь.

- Ты никому не скажешь о случившемся. Никому, ясно? И будешь сидеть здесь сегодня, пока я не забуду об этом. Только когда я отвлекусь на что-нибудь другое, заклинание спадет и ты сможешь уйти. Ты поняла?

- Ненавижу…

- Ты поняла?

- Да, поняла, - рявкнула Гермиона.

- Обращайся ко мне только по имени с этого момента.

- Да, Драко.

Малфой уже держался за дверную ручку, как голос Грейнджер снова прорезал эту дурманящую тишину:

- Если мы с тобой связаны, и от непослушания я могу умереть, то… сколько ты надеешься прожить?

========== Глава 5 ==========

- Ты когда-нибудь перестанешь говорить о Грейнджер? – прорычал Драко.

- Нет, не перестану, - ответил Блейз. – И знаешь почему? Потому что она является сейчас нашей главной целью. Нашей главной задачей… Черт, называй это, как хочешь, но ты прекрасно понимаешь, о чём я.

Драко поднялся с кровати и подошел к окну. Сегодня весь день шёл дождь, и к вечеру небо изрядно потемнело. В комнате было тепло, но из маленьких щелей в оконном проеме всё равно просачивался ветер, отчего кожа Малфоя быстро покрылась мурашками. Драко прикрыл глаза, выравнивая дыхание. Перед глазами всё ещё стоял образ Гермионы, выкрикивающей оскорбления и дрожащей в его сильных руках, а ведь прошел только день после этой… встречи. В спальне мальчиков сейчас был только он и Блейз, и друг не упустил случая ещё раз отругать Малфоя за такую снисходительность к «этой гриффиндорской сучке».

- Будет буря, - бесцветно бросил Драко, открыв глаза и снова посмотрев на бушующую за окном погоду.

Он отошел от окна и подошел к платяному шкафу. Вытащив оттуда старый серый свитер, Малфой быстро натянул его на голый торс и вернулся к своей кровати; Блейз всё так же требовательно смотрел на него.

- Может, ты считаешь меня сумасшедшим… - начал он.

- Определенно, считаю, - усмехнулся Малфой.

- … Но я хочу, наконец, сделать с Грейнджер то, о чем мы договаривались, - продолжил Блейз.

Драко резко посмотрел на него.

- Нет, - рыкнул он.

- Какого черта?!

- Какого черта? – переспросил Малфой.

Блейз поднялся на локтях и сел на кровати, свесив ноги на пол.

- У нас был уговор, - предупреждающе сказал он. – И ты должен соблюдать его условия. Либо ты солидарен со мной, либо я рассказываю о случившемся директору.

- Я солидарен с тобой, - процедил Драко.

- Неужели?

Дождь становился всё тише, однако не переставал действовать Малфою на нервы. Блейз поднялся с кровати и принялся расхаживать по комнате. Он сунул руки в карманы и, временами поглядывая на Драко, пожимал плечами и тряс головой.

- Где ты был в момент моей отработки? – снова спросил Блейз.

Драко сглотнул. Ладони вспотели, и он поспешил тоже убрать руки в карманы.

- Я… просто обедал.

- Обедал? Целый час? – Блейз злобно оскалился.

- Ну… да… - Драко снова сглотнул. – Ох, мы, бывает, и по несколько часов торчим в Большом зале, чего ты привязался ко мне?

- А Грейнджер не была на обеде тогда… - всё тем же тоном продолжал Блейз.

- Откуда ты знаешь?

Вдруг Драко понял, что тут подразумевалось не утверждение, а вопрос. Он попытался остаться внешне спокойным, хоть и ощутил, как по виску бежит капля пота. Если он выдаст себя сейчас, можно будет собирать вещи в Азкабан. Но ведь это его друг, «партнер по бизнесу», скажем так. И он не станет его предавать ради плотских интересов. Драко посмотрел Блейзу в глаза, и минутная радость от предыдущих мыслей вмиг улетучилась.

- Откуда я знаю? – прошипел Забини. – Теперь могу уверенно сказать, что из надежного источника.

- Слушай, я не прикасался к ней, - быстро сказал Малфой. – Без тебя я бы не посмел… у нас уговор…

- Хорошо, если это действительно так.

Драко заметил промелькнувшее на лице друга самодовольство и облегченно вздохнул. Блейз купился на эту белую ложь, и, следовательно, Драко подсунет ему новую, побольше и побелее. Он поднялся с кровати и встал напротив Забини.

- Хочешь, я прямо сейчас приведу её? И ты сможешь насладиться зрелищем. Спальня Слизерина, как мы и говорили, помнишь? – скрывая надежду в голосе, спросил он.

Блейз довольно ухмыльнулся, вздернув подбородок. Драко слегка улыбнулся, видя едва ли не свет в конце тоннеля, лишь бы выбраться из этого вранья сухим. Но его мечты снова прервали:

- Мы говорили о гостиной, вообще-то, ну да ладно… Хм, не лучше ли будет просто позвать её?

Улыбка Малфоя потускнела, но лишь на секунду, пока в голову не пришло новое вранье.

- Я могу позвать её, - слишком скучающим тоном ответил он, - но у Грейнджер ведь нет пароля от нашей гостиной. И потом, я уверен, что она ни разу не была здесь и понятия не имеет, где вход.

- А разве беспрекословное подчинение и следование инстинктам не является частью Обета? – спросил Блейз.

Брови Драко медленно поползли вверх.

- Что-что, прости? – хохотнул он.

- Ну… – смутился Блейз, - … если ты прикажешь Грейнджер прийти куда-то, то разве она не придет туда слепо, следуя только приказу, инстинктам и всему прочему?

- Нет, - снова солгал Драко. – Я… Кхм, тогда, в пустом классе, помнишь? Мне пришлось сказать ей точное местоположение, чтобы она пришла именно туда и никуда иначе.

Блейз на минуту замолчал. Он задумчиво глядел в пол и покусывал щеку с внутренней стороны.

- Что? – недоумевал Драко. – Что такое?

- Я думаю о том, что сюда могут прийти остальные.

- Ну, тогда воспользуемся отдельным дортуаром, - предложил Малфой.

- И где мы его возьмем?

- Превратим в него нашу спальню, - просто ответил Драко.

- Что?

Непонимание так явно отражалось на лице Блейза, что Драко на мгновение даже захотел это запечатлеть.

- Мы превратим нашу спальню в отдельный дортуар, - повторил Малфой.

- Это как ещё? – всё ещё с непониманием проговорил Блейз.

- Я знаю одно заклинание. Если кто-то из наших соседей вернется, они ничего не заметят, для них в спальне ничего не изменится, - с воодушевлением сказал Драко. - Зато нас не будет ни видно, ни слышно – мы будем абсолютно недосягаемы, и при этом сможем использовать всё пространство. Здорово, да?

Непонимание, кажется, навеки приклеилось к лицу Забини.

- Да здорово, здорово, - заверил его Драко. – Сейчас я позову Грейнджер.

Он уже метнулся к двери, с явным облегчением, которое, слава Мерлину, не было видно Блейзу. Драко выскочил в гостиную, быстро пересек её и, выйдя в коридор, завернул в абсолютно темный угол, где бы его никто не смог увидеть.

«Грейнджер, - мысленно произнес он, - бросай все дела, собирайся и приходи ко мне. И как можно быстрее».

Внезапно Драко осознал, что не приказал ей, а попросил. Да, это, определенно, было больше похоже на просьбу, нежели на приказ. И зачем он так сказал? Почему не использовал обычный свой лексикон? Драко прислонился к влажной заимшалой стене и прикусил губу. Эта мысль – о снисхождении до уровня Грейнджер – почему-то не давала ему покоя. Ведь это в её стиле: просить. Умолять. С ним, с Драко, эта девчонка именно умоляла. И никаких приказов.

- Прости, что не появилась в ту же секунду, как ты сказал, - раздался рядом полный язвительности голос, - но трансгрессия в Хогвартсе запрещена.

Драко медленно поднял на неё взгляд, осматривая каждую деталь наряда, насколько в темноте это было вообще возможно. Простые джинсы, кеды и какая-то светлая кофта; волосы собраны назад; тонкие блеклые лучи света едва задевают её лицо, и от этого оно кажется более угловатым. Драко невольно усмехнулся: всё-таки она пришла. Хотя могла и перетерпеть, боль в руке, он был уверен, была бы незначительная.

- И что ты будешь делать? – тем же тоном продолжала Гермиона. – Изобьешь меня за опоздание, а скажешь, что я упала с лестницы?

- Нет, но мысль интересная.

После долгого молчания голос странно охрип, и Малфою пришлось откашляться, чтобы вернуть прежний тембр.

- У меня завтра последний день сдачи эссе, и я была бы признательна, если бы ты на день отложил свои садистские штучки и отпустил меня, - спокойно сказала Гермиона.

- К сожалению, это зависит не от меня.

- Что это значит?!

Вдруг из гостиной вышел Блейз. Едва завидев его, Драко зажал Гермионе рот рукой и прижал к себе, чтобы их обоих не было видно. Блейз внимательно осмотрелся, прошелся чуть-чуть вперед, к выходу из подземелий, но вернулся назад и, недовольно хмыкнув, ушел в гостиную. Что было страннее этого, так это то, что Гермиона не пыталась вырваться, просто молчала и шумно дышала, щекоча этим дыханием ладонь Драко.

- Слушай, - не убирая ладонь, прошептал он, - сейчас я проведу тебя в нашу гостиную, там Блейз. Он хочет изнасиловать тебя…

Гермиона тут же начала вырываться. Драко развернул её, придавил к стене, навалившись на неё.

- … но я ему этого не позволю, - продолжил он. – Я поэтому и говорю тебе это. Я не собираюсь отвечать за него, и что бы он ни совершил, я не хочу, чтобы ты потом винила меня.

Гермиона перестала вырываться и посмотрела на Драко, как будто действительно хочет слушать дальше.

- Вот что я предлагаю: я скажу Блейзу, что заставил тебя ему подчиняться, но на самом деле всё будет зависеть только от тебя. Если он прикажет что-то – просто выполни, если не захочешь – кричи, и я… я помогу. Не знаю как, но я что-нибудь придумаю. Хорошо?

Гермиона закивала и замотала головой, прося так отпустить её.

- Только тихо, - тише прежнего сказал Драко и отступил, убрав руки.

- Зачем тебе это? – отдышавшись, спросила Гермиона.

Малфой отвел взгляд. Ему не хотелось объяснять, говорить что-то ей. Потому что, наверняка, Грейнджер возомнила бы о себе черт знает что. И тогда весь план Драко пошел бы насмарку. Но он ошибся: Гермиона не имела в виду героизм Малфоя.

- Зачем ты хочешь спасти меня, если вчера сам чуть не изнасиловал? – прошипела она. – Что, хочешь насладиться этим сам? Ну, так знай, что ни тебе, ни ему я не достанусь.

Она ступила вперед, но Драко перехватил её. Снова придавив Грейнджер к стене, он сильно сдавил руки на её талии.

- Дура, неужели ты не понимаешь, что с тобой сейчас произойдет?! Я ограничился связанными руками и порванной рубашкой, но он… Ты даже не представляешь, что он с тобой сделает. А если надеешься на спасение, то ты уже мертва. Потому что – клянусь Мерлином – Блейз выбьет из тебя всю дурь и вытрахает до потери пульса. И если тебе не нужна моя помощь… что ж, я буду очень рад избавить мир от ещё одной грязнокровки.

- Ещё одной? – выдохнула Гермиона.

- Ты согласна на мою помощь или нет? – прорычал Малфой.

- Д-да, согласна…

- Хорошо.

Он поспешил отвернуться, чтобы не видеть вопрос, ясно читающийся в глазах Грейнджер. Глазах, так близко к его глазам. И когда она дышала прямо ему в губы, и грудью случайно касалась его груди… Но этот вопрос сбивал Драко с толку. То, о чем он хотел забыть, и то, что являла собой Грейнджер… Это должно было умереть вместе с ним, эта долбанная тайна, но он мимолетно обронил всего два слова, а Гермиона запомнила их… Ещё одной грязнокровки. Да, Грейнджер была не первой, кого он мог убить.

Гермиона приложила руку к животу и скривилась от боли. Она медленно пошла ко входу в гостиную, но Драко остановил её, придержав за локоть. Гермиона повернула голову в бок, стоя к Малфою спиной, и кивнула, давая понять, чтовыслушает.

- Я не хочу врать, - тихо сказал Драко.

- Ты о чем?

- Я буду истязать тебя, но не ради своего удовольствия. За нами наблюдают, и я не могу всё испортить. Я не хочу врать тебе в этот раз.

Гермиона стыдливо опустила голову.

- Я… Я и не просила.

Драко сравнялся с ней, и они вместе подошли к стене, служившей входом в гостиную. Малфой почувствовал укол ревности, представив на секунду, что сейчас будет с Грейнджер. Он повернул к ней голову и виновато посмотрел на ещё не избитое, светлое лицо.

- И ещё одно… - замявшись, сказал он, - Блейз не знает о вчерашнем. Он будет задавать вопросы, и… Ты соврешь ему?

Гермиона удивленно посмотрела на него, но ухмылка, застывшая на её губах, говорила совершенно о другой эмоции.

- Солгать Забини? Ради тебя?

Внутренний голос Драко недовольно зарычал.

- Ты сделаешь это. Соврешь ему, скажешь что-нибудь, чтобы меня не выдать, - резким, грубым голосом сказал он. – Это приказ.

Улыбка Гермионы заметно померкла.

- Уже приказ… Не надолго твоей доброты хватило.

- Наложи на себя Чары невидимости, и пойдём.

Гермиона вытащила палочку, прошептала заклинание, и тело её растаяло в воздухе. Драко всё смотрел в то место, где она стояла секунду назад, но слышал лишь её дыхание.

- Идём уже, - сокрушенно прошептала Гермиона. – Чего тянуть?

- Хочешь поскорее окунуться в мир боли и унижения? – печально усмехнулся Малфой.

- Нет. Просто от ожидания не становится лучше.

- Кхм… Когда придем, станешь возле моей кровати, снимешь с себя чары, а палочку сразу положишь мне на кровать, под подушку.

- Что?

- Я знаю Блейза, он захочет сломать твою палочку, - заверил её Драко.

- Ладно… - после недолгого молчания ответила Гермиона.

- Я… Я пропущу тебя вперед, иди быстро, чтобы никто ничего не заподозрил.

- Хорошо.

Малфой выпрямил спину, поправил свитер и уже собирался произнести пароль, но тут услышал всхлипывания слева от себя. Он повернул голову, будто может всё-таки видеть Грейнджер, и раздраженно вздохнул.

- Ну, что ещё?

Она не ответила.

- Грейнджер, - прошипел Драко, - прекращай реветь.

- Я… Я просто… не хочу… - пролепетала она. – Я прошу тебя… не надо… не надо меня туда… к нему… Я не выдержу…

Малфой не заметил, как это случилось: когда, в какой момент его рука инстинктивно двинулась в сторону и каким-то неведомым способом обвила руку Гермионы? Он не знал ответа. Но стоя здесь, густо покрасневший, Драко не понял также, почему эти слова слетели с языка:

- Я буду рядом.

И всхлипывания прекратились.

Драко убрал руку, назвал пароль. Часть стены отъехала в сторону, Драко чуть отступил в сторону. Он почувствовал, как невидимая рука Грейнджер коснулась его руки; Малфой сглотнул и вошел следом. Быстро пройдя гостиную, он подошел к спальне мальчиков седьмого курса и отворил дверь. Блейз, лежащий до этого на своей кровати, пулей слетел оттуда и оказался перед Малфоем.

- Ну, и где тебя носило? Где Грейнджер? – завопил он.

- Заткнись, - шикнул на него Драко.

Он с брезгливым выражением на лице обошел Забини и сел на свою кровать. На плечо легла невидимая рука, стало понятно, что Гермиона рядом. Драко повернул голову в ту сторону, где она должна была сказать, и одними губами прошептал:

- Прости…

Рука больше не лежала на его плече. Драко взял с тумбочки волшебную палочку, взмахнул ею, произнося в голове заклинание, и комната погрузилась в полумрак.

- Это то самое заклинание? – восторженно спросил Блейз, оглядывая спальню.

- Ага, - Драко довольно кивнул.

- Но это не отменяет того, что с тобой нет этой суки Грейнджер. Тебя не было столько времени, и я уверен, что ты…

- Грейнджер, - лениво протянул Малфой, - сними чары.

Блейз облизнулся и хищно посмотрел на девушку, когда та сняла с себя заклинание. И это возмутило Драко настолько, что он уже был готов зарычать и броситься на друга.

- Нас точно никто не увидит? – с опаской спросил Забини.

Вдруг дверь открылась, и в спальню вошел Теодор Нотт, Драко взглядом отследил каждое его движение. Нотт ленивым взглядом обвел комнату, хмыкнул, пробурчал себе под нос что-то об одиночестве, бросил на тумбочку газету и палочку сверху и пошел вперед, пошел прямо на Драко. Но только Теодор сделал шаг, воздух завибрировал, и Нотт исчез, будто растворившись в невидимой границе. Драко повернул голову к Блейзу.

- Нас точно никто не увидит, - с самодовольством сказал он.

Блейз удовлетворенно кивнул и подошел к Гермионе. Драко заметил наконечник палочки, торчащий из-под его подушки, и кротко улыбнулся. Но мурашки пробежали по спине, когда он услышал злой смех Блейза.

- Сегодня я буду наслаждаться зрелищем, милая, - прогнусавил он, обходя Гермиону и осматривая её со всех сторон.

Грейнджер втянула голову, подняв плечи, прижала руки к груди, всё тело её подрагивало. Драко стало до безумия жаль её. Он захотел прекратить всё это сейчас же, врезать Блейзу, пригвоздить его к стене и защитить Грейнджер. Он мог бы спасти её, но… какова цена расплаты?

- Не надо…

Драко вернулся в реальность из своих мыслей, и его чуть не вырвало; кулаки медленно сжались, он изо всех сил сдерживался, заставляя себя, тупо заставляя и дальше сидеть на кровати и изображать удовольствие от увиденного: Блейз прижался к бедной Гермионе и сдавил её грудь. Высунув кончик языка и прикрыв глаза, Забини с явным наслаждением мял через кофту маленькую грудь Грейнджер и постанывал, откидывая голову назад. Гермиона сжала губы и крепко зажмурилась, но слезы все равно катились по её щекам, не переставая.

- Прошу… не надо…

Голос Грейнджер напомнил Драко маленького котенка, забившегося в страхе в угол и зовущего свою маму. Так же жалобно, с тем же испугом, с той же последней надеждой. К горлу подступил тошнотный ком.

- Замечательно, - возбужденно промычал Блейз. – Друг, попробуй тоже. Какие они упругие… Маловаты, правда…

- Я не… не хочу…

Блейз резко повернулся к нему.

- В смысле, не сейчас, - быстро исправился Драко. – Сначала ты забавляйся с ней, а потом уже я.

- Прикажи ей слушаться меня.

- Ты думаешь, я ещё не сделал этого? – хмыкнул Малфой. – Пришлось заставить её идти сюда, а то она вырывалась.

Его слова оказали совсем не тот эффект, на какой надеялся Драко. Блейз одним ударом сшиб Гермиону с ног, и она с диким криком отлетела к стене, ударяясь спиной о комод.

- Сопротивлялась, значит? Ах ты, маленькая тварь, гриффиндорская сука…

- Прошу тебя, Блейз, не надо…

- Закрой рот!

Гермиона закусила губу, изо рта вырвался приглушенный писк от боли, потому что Блейз снова ударил её. На этот раз Гермиона упала на пол, стягивая за собой старые газеты. Они упали ей на лицо, поэтому выражения было не видно, но Драко был уверен, что оно означает лишь боль. Может, ещё немного презрения. Блейз сел на корточки и, стянув газеты с лица Грейнджер, провел ладонью по побитой щеке.

- Помнишь, как ты называла меня неудачником? Говорила, что я ничего не смогу добиться в этой жизни, что я подкупил учителей, чтобы получить высший балл…

- Я это не со зла…

- Я же сказал: закрой рот! – рявкнул Блейз.

Гермиона глянула на Драко, он чуть покачал головой.

«Лучше не сопротивляйся, а то хуже будет».

Она снова заплакала.

- Жалкая, - прошипел Блейз, поднимая Гермиону с пола за волосы, - мерзкая гриффиндорская шлюха… Где твоя палочка, а, шлюха?

- Я приказал ей оставить палочку в своей комнате, чтобы она не могла навредить нам, - ответил на неё Драко.

Гермиона судорожно вздохнула, на что Блейз и поспешил среагировать.

- Ты, что, боишься? – слащавым тоном спросил он.

Грейнджер упрямо смотрела в потолок, сжимая губы в полоску. Она всё ещё немного подрагивала, когда Забини потягивал её за волосы. Внутри у Малфоя всё скрутилось в тугой узел. Он четко осознал, что живой и здоровой Гермионе отсюда не выйти, но он мог бы облегчить её участь. Надо только подтолкнуть Блейза к этому и сохранить при этом спокойствие.

- Ты же приказал ей замолчать, - рассмеялся Драко.

- А, точно… Ну, говори, я разрешаю: ты боишься меня?

- Д-да, - пролепетала Гермиона, убирая дрожащие руки за спину.

- И почему ты меня боишься? – так же притворно продолжал Блейз.

- Потому что… ты можешь причинить мне боль.

Блейз отпустил её волосы и, поднявшись, громко рассмеялся.

- О, милая, я не просто могу причинить тебе боль. Я обязан, понимаешь? Я должен отплатить тебе той же монетой. Будь я долбанным педиком, то жертвой стал бы Поттер или Уизли. Но, на твое счастье, я натурал, а значит, ты станешь нашей личной шлюхой.

Глядя на ожесточенное лицо Блейза, на то, как на его скулах заходили желваки, как он сдвинул брови, как напряглись под рубашкой его мышцы… Драко понял, что сейчас у него не останется шанса.

- Эй, друг, - позвал его Драко, - ты же хотел зрелища, верно?

Блейз как-то отрешенно посмотрел на него. Видимо, все его мысли были поглощены Грейнджер.

- Ч-что?

- Ты же хотел зрелища? – повторил Драко, подойдя к нему.

- Ну да…

- Её крики меня достаточно возбудили. А ты помнишь, о чём я тебе говорил?

На лице Блейза появилась кривоватая дьявольская улыбка.

- Мне же можно при этом наблюдать? – вздернув подбородок, поинтересовался он.

- Конечно, - отмахнулся Драко.

Блейз сел на свою кровать, расстегнул рубашку и приспустил брюки. Малфой отвел взгляд, борясь с чувством отвращения к тому, что сейчас произойдет. Ведь он не так, определенно, не так представлял свой секс с Гермионой. С грязнокровкой. С ещё одной грязнокровкой.

«Делай всё, что я скажу».

- Ну, что же, - постукивая носком ботинка, начал Драко, - разденься, для начала.

Гермиона поднялась с пола и бросила умоляющий взгляд на него.

«Черт, ну, нельзя, понимаешь? Я не могу!»

Она кивнула и начала снимать с себя одежду. Туфли, штаны, кофта полетели на пол; Гермиона осталась только в черно-красных гольфах и нижнем белье, ничего необычного, обычные бордовые трусы и лифчик. Грейнджер потопталась на месте, но все же потянулась вниз, чтобы стащить гольфы.

- Не надо, - приказал Блейз. – Оставайся в них. Только бельишко-то сними, красавица.

- И побыстрее, - подыграл Малфой.

Откуда в ней столько слез? Так долго плакать просто нереально. И эти слезы превратились в настоящую истерику: Гермиона рыдала взахлёб, вся тряслась, пока снимала с себя последнюю одежду. В конце концов, оставшись практически голой, она стала перед Драко, пытаясь как-то прикрыть голую грудь и лобок.

Малфой откашлялся.

- Н-на колени, - подрагивающим голосом сказал он.

Гермиона послушно опустилась перед ним на колени и жалостливо посмотрела в глаза.

- Нет-нет, не передо мной, - поспешил опомниться Драко. – Возле моей кровати становись и… и протягивай руки к балке.

Дрожа всем телом, Грейнджер, как собачонка, на коленках поползла к кровати Малфоя и ухватилась руками за балку, к которой крепились темно-зеленые бархатные занавески. Драко присел напротив неё и, наведя на её запястья волшебную палочку, произнес в уме заклинание. Раздался металлический скрежет: Гермиона пыталась высвободиться из железных наручников, крепко сжимавших теперь её руки.

«Прости, я должен ему подыграть».

- Нет, ну, ты только посмотри, какой вид, - протянул Блейз.

Драко повернул к нему голову и увидел, как друг без стеснения высвободил из трусов немалых размеров член и, пыхтя от напряжения, часто водил по нему рукой, от основания до кончика. Малфой поспешил отвернуться и на шипение Гермионы по поводу Блейза решил не реагировать. Он потянулся вперед, обвил одной рукой шею Грейнджер. Её дыхание опаляло кожу. Гермиона шмыгала носом, губы, щеки, глаза были красными от слез. Драко подался ещё поближе, и у самых губ Гермиона прошептала:

- Я прошу тебя, не надо… Я девственница.

Здравый смысл умолял Драко остановиться. Но с другой стороны, разве не этого он хотел? Нет, наверное, нет. Он мечтал довести Грейнджер до такого состояния, чтобы она сама захотела секса с ним. Но здесь Блейз, и…

- Прости, - горячо ответил Драко и накрыл её губы своими.

К удивлению, Гермиона ответила на поцелуй. Склонила голову набок, послушно открывала рот, чтобы влажный язык Драко мог скользнуть внутрь, прикусывала и оттягивала нижнюю губу, чуть постанывая ему в рот. Малфой почувствовал, что начинает твердеть. Его тело сегодня работало само по себе, не согласуя движения с мозгом: вторая рука легла на грудь Гермионы. Драко почувствовал под ладонью затвердевший сосок. И хотя он понимал, что это, наверняка, от холода, желание не утихало. Он придвинулся ещё ближе, рука с шеи спустилась на выгибающуюся спину, прошлась по позвоночнику. Вторая рука, сжимавшая грудь, легла на живот. Грейнджер испуганно ахнула.

Драко поднялся с колен, быстро обошел Гермиону, сбросил с себя свитер и штаны, спустил трусы. Его не волновал сейчас сидящий в нескольких метрах Блейз, его не волновали сейчас мольбы Грейнджер. Желание пересилило всё. Он опустился на колени перед задницей Гермионы. И помимо желания, появилось ещё и удивление. Коснувшись пальцем её половых губ, он почувствовал влагу на кончиках пальцев. Драко положил одну руку на зад Грейнджер и медленно ввел в её девственную, такую драгоценную дырку один палец. Да, девчонка возбудилась. Малфой не мог больше сдерживать себя.

«Прости-прости-прости…»

Он устроился поудобнее и резко вошел в Гермиону. Она истошно закричала, забила ногами по полу, задергалась. Из горла Малфоя вырвался довольный гортанный звук, а Блейз на заднем плане уже не сдерживал свои стоны. Драко обхватил Гермиону за зад и начал медленно двигаться в ней. То выходя почти до конца, то практически полностью заполняя её изнутри. А там было так узко, так горячо. По бедру Гермионы покатилась дорожкой кровь. Из-за этого каждый толчок сопровождался хлюпаньем, противным пошлым хлюпаньем. Гермиона плакала и молила отпустить её. Наверное, боль не покидала её, потому что она по-прежнему била ногами о пол и дергала руками. А Драко всё продолжал. Он ускорял темп, забывая обо всем на свете. Сейчас важным казалось только упоительное трение, эти омерзительные шлепки о её кожу… и засаживать ей так глубоко, что самому было не особо приятно… он забывался в этом. Мышцы вокруг члена Малфоя напряглись, а крики Гермионы стали больше похожи на стоны. Ему вспомнилась Пэнси, которая вела себя так же, когда он с Блейзом трахал её.

Драко нагнулся, провел по спине Грейнджер, надавливая на каждый позвонок. Она вся затряслась, будто пытаясь согнать его. Драко прильнул губами к её спине, сбавил темп, двигаясь теперь медленно, но так же ритмично, проникая в Грейнджер так глубоко, как только мог. Одной рукой он снова обхватил её за грудь, сдавил пальцами твердый сосок, и Гермиона, дрожа, застонала. Мышцы вокруг члена Малфоя уже сокращались, а брыкающееся тельце Грейнджер чуть обмякло в его руках. Драко прикрыл глаза, представляя стыд и отвращение на лице Гермионы, и вдруг его тело сотряслось в оргазме. Он бурно излился в Грейнджер, издавая при этом довольный протяжный стон. Потрясающая нега наслаждения накрыла его с головой, но через секунду до него дошло ужасное понимание того, что же он сотворил. Что он сделал… с ней.

Малфой быстро поднялся и отошел от подрагивающего тела. Всхлипы и рыдания Грейнджер становились всё громче, и Драко не мог не заметить, что ему все больше хотелось помочь ей. Блейз практически кричал, кончая себе в руку. Драко передернуло.

- Я… Я её высвобожу и выведу отсюда, - сказал он.

Блейз блаженно улыбнулся, прикрыл глаза и откинулся на подушки.

- Да мне уже плевать, - пропел он.

Драко наскоро оделся, быстро снял заклинанием наручники с Гермионы.

- Одевайся, - склонившись к ней, прошептал он.

Она всё ещё рыдала, прикрыв лицо руками, поджала под себя ноги. По бедрам была размазана кровь. Волосы прилипли к лицу, щеки были красные, тело покрыто мурашками от холода.

- Давай же, быстрее, - умолял Драко. – Давай же… Это приказ.

Гермиона потянулась за своей одеждой. Драко метнулся к изголовью кровати, вытащил оттуда палочку Гермионы и, когда она оделась, наложил на неё Чары невидимости.

- Я не могу идти…

Драко повернулся к невидимой Грейнджер.

- Что?

- Я не… не могу идти.

- Дай мне руку.

Драко протянул ладонь, и невидимая рука с силой в неё вцепилась. На ощупь, кое-как определив позу Грейнджер, он положил её руку себе на плечо, приобнял за талию. Дверь открылась, и в комнату вошел ещё кто-то.

- Твою мать, меня же они увидят, - в сердцах бросил Драко.

Он быстро наложил чары и на себя, и теперь, оба невидимых, Малфой тащил на себе практически бездыханную Гермиону. Он почти чувствовал, как у неё подкашиваются ноги. Драко быстро провел её по гостиной, вывел в коридор и там снял чары с них обоих. Гермиона выглядела ужасно, она словно не понимала, где она и что произошло.

- Грейнджер, возвращайся… ты слышишь меня?… возвращайся к себе в спальню, приведи себя в порядок. Если что-то случится, иди в больничное крыло. Если… Грейнджер!

- Я тебя ненавижу, - просипела она, придерживаясь за стену.

- Я же говорил тебе, что…

- Ты говорил, что будешь издеваться. Просто издеваться, но не это!

Она опять заплакала. Тело её покачивалось от непонятных судорог, волшебная палочка была сжата в ладони так крепко, что кожа вокруг побелела.

- Я же извинился.

- Извинился? – ахнула Гермиона. – Извиняются, когда на ногу наступают или случайно пихают в толпе. Но не когда… не когда насилуют!

- Тебе же понравилось!

- Это унизительно, аморально. Я до сих пор презираю себя за то, что вообще пришла. Лучше бы мучилась всю ночь от боли в руке, чем от этого!

- Ты знаешь, что большего объяснения ты от меня не получишь, - взмолился Драко. – Я не хотел… сначала… а потом…

- Животное, - брезгливо сказала она.

- Ладно, в следующий раз пусть тебя лучше отымет Блейз! – разозлился Драко. – Он выебет тебя, можешь не сомневаться. И в твою уже не девственную пизду, и в задницу, и в рот…

- Замолчи! Лучше замолчи! – зарыдала Гермиона.

Драко вздохнул. А что ещё ему оставалось, кроме как напугать её этим извращенцем?

- Ступай. А то ещё увидят тебя здесь, - сокрушенно сказал он, отворачиваясь.

И Гермиона, подрагивая плечами, медленно зашагала к выходу из подземелий. Драко смотрел ей вслед, и вдруг на него накатил внезапный приступ тошноты. От случившегося. Он не такого хотел, но изменить ничего нельзя.

========== Глава 6 ==========

Драко не мог больше терпеть. Он ждал похода в Хогсмид больше, чем когда-либо ещё за свою жизнь. Отвращение и стыд всё ещё преследовали Малфоя, но когда новый план созрел в голове, Драко перестал мучиться чувством вины так сильно. И если раньше он избегал Грейнджер, то теперь старался появляться в её поле зрения как можно чаще. Возможно, это был адреналин, взмывающий по венам каждый раз от воспоминаний о той ночи. И потому Драко не терпелось осуществить то, о чём он мечтал.

Погода стояла прекрасная, несмотря на то, что всю эту неделю шли проливные дожди. Драко и Блейз вышли во внутренний двор и развалились на лавке, где солнечного света было больше всего; свиту в виде Гоила и ему подобных Драко оставил в замке. По правде, у Малфоя не было никакого желания проводить время с Блейзом, но отвертеться от него с каждым днём становилось всё большей проблемой.

- Замечательная погода, - подставив лицо солнцу, промурчал Блейз.

- Да, наверное, - буркнул Драко, уткнувшись в учебник по Нумерологии.

- Слишком хороший день, чтобы ему могли порадоваться все, - продолжал Забини.

Драко выронил книгу из рук.

- Блейз, хватит, - дрогнувшим голосом сказал он. – Ты слишком зациклен на Грейнджер. Мы достаточно её унизили, дай ей передышку.

- С каких пор ты стал так снисходителен к грязнокровкам? – усмехнулся Блейз, лениво прищурившись. – Помнится, ты ненавидишь их в той же степени, что и я.

- Я не… ничего не изменилось, просто… Ты постоянно напоминаешь мне о Грейнджер. Ты твердишь это всё время, и меня начинает от этого тошнить.

- Вот объясни мне: на кой чёрт тебе связь с ней, если ты не хочешь воспользоваться этим?

Драко ехидно улыбнулся.

- Уж не намекаешь ли ты, Забини, что я должен разорвать связь с Грейнджер?

- Ты сам это только что сказал.

- Но я этого не хочу, Блейз. Разорвать связь можно только одним способом: признать, что грязнокровка мне надоела, но мы оба знаем, что это не так.

- Тогда используй это, твою мать! – Блейз возвёл руки к небу. – Используй, чтобы Грейнджер знала своё место, чтобы она рыдала каждую ночь, спрятавшись ото всех…

- Я думаю, она и так рыдает, после того, что мы с ней сделали.

- Пэнси не рыдала, когда мы её трахнули, - хмыкнул Блейз.

- Во-первых, мы все были пьяны, а во-вторых – это Пэнси.

- Я не монстр, Драко. Я просто хочу довести Грейнджер до агонии.

- Проверь значение слова «монстр», - усмехнулся Малфой.

- Кстати, - Блейз откинулся на спинку лавки и закрыл глаза, снова подставив шоколадную кожу солнцу, - ты ведь пойдешь в Хогсмид завтра?

Всё внутри затрепетало от предвкушения. Драко поднял учебник с земли, отряхнул его, положил на колени и крепко сжал переплет. Его разум затмился яркими картинами сегодняшней ночи. В мозгу очень живо обрисовывались изгибы тонкого хрупкого тельца Гермионы, её лицо, её глаза и губы…

- Драко! – рявкнули над ухом.

Малфой снова выронил книгу.

- Чёрт, Забини, зачем так орать?! - Драко потер ухо.

- Да потому что ты не слышишь ничего, третий раз тебя уже зову!

- Кхм, так что ты там спрашивал? – беспечным тоном спросил Малфой.

- Пойдешь ли ты в Хогсмид завтра, вот что, - буркнул Блейз.

- Я… Ом, нет. Мне пришло письмо от мамы, я должен вернуться в мэнор… - сказал Драко и, помолчав, добавил: - Срочно.

- Зачем?

- Ну… там возникли проблемы… с отцом… Мерлина ради, давай не будем об этом, ладно?

- Ладно, - Блейз пожал плечами. – А когда едешь?

- Сегодня ночью. Я отпросился у Снегга, соберу вещи и вечером трансгрессирую к себе в поместье.

- Ясно.

- Блейз, у меня к тебе будет просьба. Ты не будешь приставать к Грейнджер в моё отсутствие и уж тем более насиловать. Хорошо?

Блейз повернулся к Драко и похлопал его по плечу.

- Эй, друг, у нас же договоренность, я всё помню. И потом, что за удовольствие досаждать нашей мисс Гриффиндор одному? Нет-нет, для такого нужны зрители.

- Я тебе верю.

- Вот и славно.

- Ну… тогда пошли в замок? Мне надо собираться.

- Не рановато ли? – удивился Блейз.

- Я хочу уехать пораньше. Не хочется провести в этом подобии школы ещё один нудный вечер.

- Нудный? – хохотнул Забини. – Я могу позвать Грейнджер, и ты хорошенько развлечёшься напоследок.

- Нет, - пресек его Драко. – Сделаем это после выходных.

- За одни выходные всё может измениться, - глядя в сторону, сказал Блейз.

Драко заметил его взгляд. Вернее, то, на кого он смотрел: в компании Поттера и девчонки Уизли, заливаясь смехом, шла Гермиона Грейнджер. Глаза сияли от счастья, на губах играла улыбка, она держала за руку Джинни… Драко передернуло. И вовсе не от прекрасного вида Гермионы. Его передернуло от воспоминаний, связанных с Джинни Уизли. И плевать, что её кровь была чиста – для Малфоя она тоже была грязнокровкой. Ещё одной грязнокровкой.

Вдруг на лицо Драко пала тень. Он неохотно поднял глаза и натянуто улыбнулся.

- Здравствуй, Пэнси Паркинсон, - деловито сказал Драко.

- О, привет-привет, дорогая, - оживился Блейз, заёрзав на лавке.

- И вам не хворать.

Пэнси была одета в темно-синее платье до колен; отросшие длинные волосы отливали медным цветом на свету. Она прижала к груди маленькую книжицу, махнула Блейзу, чтоб тот пододвинулся, и села между парнями.

- Чудесная сегодня погода, - проворковала она.

- Да вы сегодня все такие наблюдательные, - фыркнул Драко.

- Чего это с ним? – спросила Пэнси у Блейза.

- Месячные, я думаю, - отмахнулся Блейз и развернулся в другую сторону.

Пэнси повела бровью, тряхнула волосами и повернулась к Драко, положив книжицу на колени.

- Я хотела поговорить с тобой… - низким голосом сказала она.

- Это не может подождать до понедельника? – сердито ответил Малфой.

- Кажется, ты сейчас не особо занят, - хмыкнула Пэнси.

- Тебе кажется, - буркнул он.

Паркинсон положила ладонь ему на колено и медленно стала продвигать рукой вверх по бедру.

- Просто понимаешь, я соскучилась по нашим… встречам. В прошлый раз ты сказал, что если мне захочется тебя снова, то мне нужно лишь попросить. И вот я прошу.

Внутренний голос Драко зарычал. Ох, как бы ему хотелось, чтобы эти слова сейчас прозвучали от лица Грейнджер. Ох, как хотелось бы, но эта мечта, похоже, несбыточна. Драко сильно сжал руку Пэнси и поднялся с лавки:

- Обратись к Блейзу, если тебе неймётся. Я вне игры.

Пэнси посмотрела на него снизу вверх; взгляд был сердитый и взволнованный.

- Ладно, я поняла, - ухмыльнулась она.

Малфой отпустил её руку и бросил косой взгляд на ворота замка.

- Поняла что?

- У тебя кто-то есть.

Блейз, сидя к ним полубоком, повернул к Драко голову и многозначительно улыбнулся.

- У меня никого нет, - процедил Драко, стараясь игнорировать Блейза. – Я просто не хочу.

- Ты просто не хочешь?

- Да, не хочу.

- Верится с трудом, - фыркнула Пэнси.

- А ты уж постарайся поверить. Это так, я действительно больше этого не хочу. Мне надоело.

Пэнси, как ужаленная, подскочила с лавки, снова прижала книжку к груди и разъярённо посмотрела на Малфоя.

- Я тебе, значит, надоела?

- Не ты, - раздражённо ответил Драко, - а то, чем мы занимаемся. Я больше не хочу унижать тебя и унижаться сам. Не таким способом мы должны налаживать свою личную жизнь. Я считаю, что ты достойна…

- Достойна кого-то получше нашего дорогого Драко, - вздохнул Блейз, поднимаясь с лавки. – Понимаешь, Пэнси, нам малыш уже вырос из этих детских забав вроде жёсткого необузданного секса. А вот я всегда готов.

Он положил ей руки на плечи, но Пэнси одернула их.

- Спасибо за честность, - сдавленно сказала она.

Бросив испепеляющий взгляд на Блейза, Паркинсон ушла.

- Да, точно, обсудим это наедине, - прокричал ей вслед Блейз и, повернувшись к Драко, сказал: - Я хоть и не герой-любовник, но вполне могу им стать, как думаешь?

- Думаю, что тебе пора к целителю… - заключил Малфой.

- Спасибо за комплимент, - усмехнулся Блейз.

- … Но я бы направил тебя сразу в отделение для психов в больницу Святого Мунго, знай это.

- Ох, Драко, ты такой душка! Я хоть не сахарный, но могу и растаять.

Драко покачал головой, усмехаясь.

- Забини, Мерлина ради, где ты таких эпитетов-то понабрался?

- Тебе это недоступно, друг мой, - ухмыльнулся Блейз. – И так, ты вроде хотел собираться домой?

Драко взял в руки книги с лавки и, дождавшись Блейза, зашагал к замку.

- Да, но это не займёт много времени.

- А когда ты вернёшься?

- К понедельнику, скорее всего.

- И Снегг в курсе? – продолжал допытываться Блейз.

- Не волнуйся, у меня всё в порядке… Пойдёшь со мной?

- Нет, я, пожалуй, пойду на ужин, - уклончиво ответил Блейз. - Удачной дороги.

Он махнул Драко и вернулся к парадной лестнице. Драко глядел ему в спину, пока Забини не поднялся наверх. Малфой перехватил книги поудобнее и засеменил в сторону подземелий, постоянно повторяя себе под нос:

- Да, удачной дороги.

Драко ворвался в свою спальню, бросил книги в сторону и кинулся к шкафу. Скорее-скорее-скорее, надо взять что-нибудь, хоть что-то, для имитации того, что он действительно уезжает. Запихав пару вещей в дорожную сумку, он выскочил в коридор и снова наткнулся на Пэнси. Она внимательно оглядела Малфоя.

- Куда-то собрался?

- Да, - запыхавшись, ответил Драко. – Уезжаю домой на пару дней.

- Зачем?

- Тебя это не касается.

Паркинсон высокомерно поглядела на Драко и вздернула подбородок.

- Я думала, что мы друзья.

- Я этого не сказал. Просто есть дела, которые никого, кроме меня, не касаются.

Она замялась, даже смутилась немного.

- Драко, я…

Малфой поудобнее перехватил сумку с вещами.

- … Я хотела сказать, что мне жаль.

- Тебе… жаль? – удивлённо переспросил он.

- Да. Из-за того, что я сказала. Но я на самом деле хотела этого… хотела заняться с тобой… понимаешь…

- Пэнси, между нами столько всего было, - Драко закатил глаза, - не думай, что я буду стесняться говорить об этом вслух.

- Хорошо, - разозлилась она. – Значит, я тебя больше не устраиваю? У тебя действительно кто-то появился?

- Какая разница?

- Ха, и вправду, никакой. Раз так, я поговорю об этом с Блейзом, он на меня всегда найдет время.

- Если думаешь, что задела меня этими словами, то у тебя ничего не вышло. Мне всё равно, ты вольна делать всё, что захочешь.

- Прекрасно, спасибо за разрешение.

- Всегда пожалуйста. Если ты закончила, то я спешу.

Что за день? Сумасшедший день, чёрт знает что. Драко обошел Пэнси и быстрым шагом направился на улицу. Выйдя на пустынный двор, Малфой позволил себе на минутку остановиться и насладиться блаженным спокойствием, но когда он открыл глаза и продолжил свой путь, ему показалось, что в тени деревьев мелькнул подол чьей-то мантии. Драко прошёл мимо хижины Хагрида, пересёк большую поляну и, добравшись до кромки Запретного леса, трансгрессировал. После пары секунд чудовищной тошноты и удушья Малфой оказался за несколько сотен метров от того места, где трансгрессировал. Он тут же наложил на себя Маскировочные чары, чары Невидимости, спрятал рюкзак в одной из пустующих лисьих нор и, стараясь ступать осторожно, пошёл обратно в замок. Когда он вышел из лесной чащи, Драко увидел Блейза, тоже спешащего к школе. Малфой подошёл поближе и смог разобрать лишь пару слов, когда Блейз бубнил себе под нос:

- Наконец-то ушёл…

Драко сжал кулаки. Так вот в чём дело, вот откуда шквал вопросов. Оказывается, Малфой не единственный, у кого был план. Выходит, теперь Драко надо быть в два раза осторожнее.

Он проследил, как Блейз, довольно улыбаясь, спустился в подземелья, и поднялся наверх, к Выручай-комнате.

«Когда освободишься, приходи ко мне. Только чтоб никто ничего не заподозрил».

Драко счёл уже нормой то, что он обращался к Гермионе, как к равной, не принижал её, когда говорил с ней через мысли. Потому что унижать человека лучше действиями, а не словами, так больше проку получается.

Он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и думал. Много мыслей посещало Малфоя, и он не знал, за какую ухватиться: его родители, к которым на самом деле стоило уже съездить; злой и жестокий Блейз, желающий причинить боль всем вокруг; суетливая и по уши влюблённая в Малфоя Пэнси Паркинсон, которая никак не хотела забывать о прошлом; Поттер и Уизли, досаждающие постоянно; и Грейнджер… Отдалённая от этой суеты, робкая и вечно взволнованная, её хочется защитить…

Драко тряхнул головой, отгоняя эти мысли прочь. Ему нельзя, непозволительно так думать о Гермионе. Он должен стать другим. Он должен стать другим для неё. Не трусом, не слабым, не робеющим, не нежным. Ни в коем случае. Малфой отдал себе четкий приказ стать таким, как Блейз – коварным, беспощадным тираном.

Время шло довольно медленно, и Драко начал терять надежду, что Грейнджер вообще придёт. Повторять в голове приказ-просьбу он не хотел, почему-то надеясь на упрямство Гермионы и что она сама придёт к нему, не взирая на ненависть к их связи.

Она, наконец-то, пришла. Месяц уже высоко стоял над крышей замка, когда в коридоре, пустом и холодном, раздался стук её каблуков.

Драко поднял голову. Пусть с и опозданием, но она пришла. Грейнджер дошла до конца коридора, остановилась у стены-входа в Выручай-комнату, рассеянно огляделась.

- Гермиона!

Она испуганно дернулась на звук. Драко, опираясь на стену, поднялся с пола и подошёл к девушке. Набойки на его ботинках так звонко стучали о камень, что при каждом шаге Гермиона подрагивала плечами.

- Ты пришла… - в забвении прошептал Драко.

Он обошёл её и, став напротив, взял за руку. Гермиона попятилась назад.

- Т-ты прождал меня п-пять часов, - заикаясь, ответила она.

Малфой нахмурился. Ведь он мог уйти в любой момент, так неужели эта девчонка настолько уверена в себе, что думала, будто он всё-таки дождётся её?

- Я чувствовала, что ты ждёшь, - продолжала Грейнджер. – Я не хотела приходить.

Драко подался вперед, легко поцеловал Гермиону в щеку и, сжав одну руку у неё на горле, прошептал на ухо:

- Так зачем ты пришла? Обида? Страх? Что тобой двигало, Грейнджер, когда ты решила прийти?

- Жалость, - прошипела она, и Драко сильно сдавил её шею.

- Не смей…

- Почему бы, - шептала Гермиона, еле дыша, - почему бы тебе не снять с себя чары Невидимости? Почему бы тебе не показать мне своё лицо, Драко? Ты боишься меня, боишься того, что сделал…

- Как ты можешь знать…

- Ты попросил меня, - закашлялась она. – Попросил, не приказал.

Он убрал руку и пихнул Грейнджер. Та, хватаясь за шею и тяжело дыша, отступила назад, споткнулась и упала на пол. Драко достал палочку, снял с себя заклинание и склонился над Гермионой.

- Ну, смотри на меня, - процедил он, взяв лицо Гермионы за подбородок и приподнимая. – Смотри, Грейнджер: я не боюсь тебя. Я не боюсь того, что сделал. Мне не стыдно. И я тебе это докажу.

- Как?

- Думаю, ты и сама знаешь ответ, - ухмыльнулся Малфой.

Он поднялся и потянул Гермиону за руку, поднимая её за собой. Крепко вцепившись в руку Грейнджер, Драко сосредоточился на своих мыслях, прошёл трижды мимо стены – и им открылся проход в Выручай-комнату.

Здесь было темно и душно. Дым, как от сигарет, окутал комнату, слезились глаза, почти ничего не было видно. Комната была маленькой, почти всё её пространство занимала большая кровать с шелковыми бордовыми простынями. На стенах горели маленькие свечи, и комната от этого казалась ещё меньше. Драко, волоча Гермиону за собой, прошел вперед, обойдя кровать, и ему открылась вторая часть комнаты: черные стены, темный бетонный пол, на подвесных полках лежат наручники, веревки, плети и атласные широкие ленты.

- О, нет… - выдохнула Гермиона.

Малфой повернулся к ней. В слабом мерцающем свете Грейнджер выглядела прекрасно. Огонь свечей отражался в её глубоких глазах, пару прядок упало на лицо, волосы зацепились за сухие губы. Драко аккуратно убрал их назад, закладывая пряди Гермионе за ухо. Она испуганно дернулась.

- Не бойся, - успокаивающе прошептал Драко, - я не монстр.

- Ты привёл меня к Забини, раздел и изнасиловал, а твой дружок смотрел на всё это и дрочил. Кто ты после этого?

Малфой резко изменился в лице.

- Если скажешь ещё что-нибудь в таком стиле, то я с радостью повторю этот номер, только уже при всём моем факультете, - процедил он, в упор глядя на Гермиону.

Она отвела взгляд.

- Здесь… Я не вижу Блейза. Ты спрятал его в карман? – язвительно произнесла Грейнджер.

- Его здесь нет. Мы одни.

Гермиона с волнением посмотрела на Драко.

- Почему?

- Хочешь, чтобы я его позвал? – усмехнулся Малфой.

- Нет, просто… почему ты так сделал?

- Ты знаешь, чего я хочу. Но у Забини другое понятие о сексе. Я хочу доставить удовольствие не только себе, но и тебе. Хочу попробовать разные вещи…

- Почему со мной?

- Так вышло.

Гермиона подступила к нему.

- Чтоб ты знал: я никогда не соглашусь участвовать в этом добровольно. Я не хочу и никогда не приму тебя, как человека. Для меня ты чудовище и навсегда им останешься. И то, что ты сделал со мной… Ты изнасиловал меня, и я никогда тебе этого не прощу. Что бы ты ни хотел со мной сделать, я не дам своего согласия. Если я подчинюсь, то только из-за заклятия. Я тебя ненавижу, презираю. И если бы я могла тебя убить…

Закончить свою бешеную речь Драко ей не дал. Он схватил Гермиону за затылок и притянул к себе. Примкнул к её влажному открытому рту и скользнул внутрь языком. Грейнджер затрепыхалась, укусила его. Драко улыбнулся сквозь поцелуй, чувствуя на языке кровь. Он подтолкнул Гермиону к кровати и снова впился в её губы своими. Грейнджер ахнула, когда Малфой бросил её на простыни и навалился сверху.

- Не хочешь по-хорошему, - прошептал он, - будет по-плохому. Не смей мне сопротивляться. Получай с этого удовольствие, милая.

И только после этих слов Гермиона ответила на поцелуй. Драко расстегнул её мантию, рывком снял мантию и с себя тоже. Грейнджер обвила его шею одной рукой, притягивая поближе. Дышать стало трудно. Драко начал теряться в этих поцелуях, забывать о происходящем по ту сторону двери. Гермиона провела языком по нижней губе, вторая рука её скользнула вниз, по груди Драко, но даже через рубашку он чувствовал, насколько горячи её ладони. Грейнджер затеребила пуговицы на своей рубашке. Малфой, ухмыльнувшись, убрал её руки и потянул ткань в разные стороны. Гермиона зачарованно вздохнула, когда её порванная рубашка полетела на пол. Драко провел языком по шее, спустился к груди, параллельно справляясь с колготами и юбкой девчонки. Он стянул с себя брюки, потом на пол полетели трусы и лифчик Гермионы.

Она выглядела до смерти напуганной. Плевать, что она отвечала на поцелуи, стонала и выгибалась, подавалась навстречу. Грейнджер боялась, и это было обидно Малфою. Мерлин, он хотел проделать с ней столько всего за эти два дня. Но теперь, видя её страх, Драко стушевался. Вот она, полностью обнаженная, прекрасная Гермиона Грейнджер, лежит под ним, но дрожит. И это не от холода на сей раз. Драко провел по каштановым волосам, прижался горячими губами ко лбу и прошептал:

- Закрой глаза.

Гермиона послушно сомкнула веки, из глаз к вискам покатились слезы. Малфой положил её руки себе на плечи, легко поцеловал в губы и вошёл. Гермиона больно вдавила ногти ему в спину и негромко вскрикнула. Она была абсолютно сухой, только смазка Малфоя хоть как-то снижала боль. Драко осторожно провёл пальцами по напряжённой жилке на шее, по ключице, между небольших грудок. Гермиона сильнее зажмурилась.

- Не бойся.

Она приподняла голову и, не открывая глаз, поцеловала Малфоя. Поцарапала спину, сдавила руки сзади на шее, заерзала по ним и впервые сама двинулась бедрами, как бы насаживаясь на член. Драко быстро среагировал. Он медленно и аккуратно задвигался в Гермионе, чувствуя, как напряглись её мышцы вокруг его члена. Они опять поцеловались, Драко прижался к Гермионе, с восхищением отмечая это ощущение тела под собой. И вдруг с губ Грейнджер слетел стон. Тихий, слабый, приглушенный. Мозг Драко взорвался. Он несильно сжал её грудь, и Гермиона выгнула спину. Он прикусил чувствительное место на шее, и Грейнджер снова царапнула его плечо. Драко даже показалось, что она прошептала: «Быстрее…»

Толчки стали сильнее. Он совершенно забыл обо всём. Важна была только Гермиона, то, что она чувствовала, чего хотела. Доставить ей удовольствие. Драко поцеловал её, сходя с ума в безумной пляске языков. Трение их слизистых. Малфою безумно захотелось опять услышать её стон. Он сдавил грудь Гермионы, присосался к шее и быстро задвигался. О, это был не стон. Это был крик. Грейнджер жарко вскрикнула, впилась ногтями в спину Малфоя, стиснула ноги на его заднице, заставляя погружать член глубже в Гермиону. Драко уткнулся носом ей в плечо и, толкнувшись в последний раз, излился прямо в Грейнджер. Мышцы вокруг его члена начали сокращаться, и он почувствовал, как Гермиона расслабилась, тихонько постанывая.

Драко слез с Гермионы и откинулся на помятые простыни. Он блаженно улыбнулся и закрыл глаза. И только потом услышал звук воды. Воды? Малфой поднялсяна локтях: Грейнджер рядом не было. Её одежда всё ещё валялась на полу, но самой Гермионы не было, а звук воды исходил словно из другой комнаты, за черной стеной с наручниками и плетками. Драко надел трусы и пошёл на звук. И правда, завернув за стенку, он увидел примитивную душевую кабинку. Дверцы были открыты, на белой плитке, голая и дрожащая, сидела Грейнджер. Она поджала ноги, обхватила руками колени и плакала. Вода струилась по её маленькому телу.

- Гермиона, - осторожно позвал Драко.

Она отвернула голову к стене и всхлипнула.

- Уйди, - раздалось сквозь шум воды.

- Гермиона…

- Пожалуйста, оставь меня. Ты достаточно унизил меня. Оставь меня в покое, прошу.

- Я вовсе не…

- Оставь меня в покое! – зарыдала она.

Драко ступил в душевую. По телу сразу пробежали мурашки – вода была совершенно ледяной. Он поднял Гермиону и, обхватив её лицо ладонями, заставил посмотреть ему в глаза.

- Я не оставлю тебя в покое, - спокойно сказал он. – Ты принадлежишь мне, мы связаны. Ты не надоела мне, а потому я не могу не воспользоваться нашей связью. Тебе же понравилось…

- Это была не я, - прошептала Гермиона. – Я делала то, что ты мне приказал. То, чего ты хотел.

- А тебе, значит, ни капли не понравилось?

- Драко, я не хочу этого. Я не хочу тебя и секса с тобой. Я хочу совершенно другой, нормальной, жизни. Я хочу спокойствия.

- Спокойствие я не могу тебе дать.

- Так отпусти меня, - опять заплакала она. – Отпусти меня, ты же не чудовище, тебе всё это ни к чему. Ты же не жестокий человек…

- Ты ничего обо мне не знаешь.

- Я… хочу принять душ, можно?

Она убрала руки Малфоя и закрыла глаза, становясь лицом к потоку холодной воды. Но ноги не держали Гермиону, пришлось опереться о стенку. Драко видел, как подкосились её колени, как дрожали руки, как посинели опухшие искусанные губы.

- Я помогу тебе, - вздохнул он.

Малфой настроил воду, взял мыло, развернул Гермиону к себе. Её взгляд был благодарным и пустым в то же время. Их секс, слишком страстный для подростков, а потом этот разговор, будто ничего не было. Будто они вместе много лет, будто устали от отношений, но не могут прекратить это. Драко вспенил мыло, хорошенько потер руки, плечи, спину Гермионы. Когда его руки спустились на живот, Грейнджер ухватилась за плечи Малфоя и приткнулась лбом к груди. Драко приподнял её лицо и, поцеловав в нос, опустился на колени, намыливая дрожащие девичьи бедра и ноги.

- Я сама… я дальше сама…

- Хорошо.

Драко вышел из душевой, насквозь мокрый, взял со стульчика рядом полотенце и повесил его на дверцу. Он обернулся на Грейнджер: она стояла к нему спиной, так что лица не было видно, но по тому, как она опустила голову, как содрогалось её тело и поднимались плечи, было понятно, что она снова заплакала.

- Останешься сегодня со мной, - негромко сказал он.

Малфой дошел до кровати и, не вытираясь, упал на матрас. Прикрыл продрогшее тело бордовой простынью и прикрыл глаза. Постепенно в комнате стало теплее, некоторые из свечей погасли, и в комнате стало совсем темно. Он слышал, как вернулась Грейнджер. Звук упавшего на пол мокрого полотенца, шуршание одежды и щелчок застегиваемого лифчика. Драко повернул голову и открыл глаза: Гермиона лежала в одном белье на самом краю кровати, не накрылась, кожа стала «гусиной». Малфой пододвинулся к ней, накинул на тело простынь и положил руку на тонкую талию, проводя пальцами по животу. Грейнджер перехватила его руку, и Драко переплел её пальцы со своими.

- Я тебя ненавижу, - прошептала Гермиона.

- Я знаю, - чуть улыбнулся Малфой.

Последние свечи в комнате погасли.

========== Глава 7. Часть I ==========

Как ты можешь спасти меня? Ты и себя-то спасти не можешь!

Когда Драко проснулся, то Гермионы рядом не обнаружил. Паниковать он не стал: выйти без его разрешения Грейнджер не могла. Малфой потянулся, скинул покрывало и слез с кровати. По телу сразу пробежали мурашки – пол был просто ледяным. В комнате было до ужаса темно, и, кое-как нашарив на ощупь носки, Малфой по памяти пошел к душевой. Да, точно, Гермиона снова сидела там. Но на этот раз не проливала воду зря, а просто сидела на полу душевой, укутавшись в полотенце. Пара свечей горела на полке рядом с полотенцами, свет мерцал, и Грейнджер была похожа на привидение.

- Я могу принять душ? – усмехнулся Драко, разглядывая её.

Гермиона молча поднялась и отошла в сторону, ещё сильнее завернувшись в полотенце.

- Что ты там прячешь? – фыркнул Малфой. – Ничего нового я для себя не открою.

- Мне холодно.

Её голос звучал так неестественно, что Драко пришлось обернуться, чтобы удостовериться, что она действительно только что это сказала. Голос был будто стальной, нечеловеческий. И, да – продрогший насквозь.

- Оденься, в чем проблема?

- Не могу.

Снова этот голос. Раздражающий слух, нервный и сорванный. Осипший, словно она молчала много дней подряд.

- Почему не можешь?

Драко внимательно посмотрел на Гермиону, но она старательно избегала зрительного контакта.

- Почему-то моя одежда… она исчезла. Это, конечно, твоих рук дело…

- Я об этом ничего не знаю, - искренне ответил Драко.

- Вот как?

- Если тебе нужна одежда… Не знаю, закутайся в простынь.

- Я хочу отсюда уйти.

- Ничем не могу помочь.

Только Малфой собирался переступить порог душевой, как Гермиона схватила его за руку и развернула на себя. Огоньки свечей часто замигали.

- Нет, ты можешь! – крикнула Грейнджер. – Ты можешь мне помочь, черт возьми, ты обязан! Я здесь, как в тюрьме, из-за тебя и твоих глупых фантазий! А я хочу домой, хочу…

Драко даже не вырывался.

- Вчера ты была вполне сносной, - спокойно ответил он.

- Вчера я подчинялась твоему приказу, - заметила Гермиона.

- И, если память мне не изменяет, тебе не понравилось?

- Я почувствовала отвращение, - выплюнула она.

Терпение лопнуло. На самом деле, Малфою осточертела эта игра. Он хотел увидеть настоящую Гермиону Грейнджер. Было понятно, что ей понравилось. Она не сопротивлялась по его просьбе – это верно, но ведь она стонала! Разве он это просил? Хм, кажется, нет. И хотя Малфой не считался лучшим любовником мира, но Грейнджер понравилось заниматься с ним сексом, и хватит отрицать. Да, Гермиона была девственницей до него, но теперь можно всё: можно проделывать с ней всё, что угодно. И ей понравится, несомненно. Журналы для взрослых, рассказы однокурсников, свои фантазии и малфоевское чутьё подсказывали Драко, что он сумеет сделать так, что Грейнджер будет хотеть его постоянно.

Малфой дернул за край полотенца и обнажил озябшую Гермиону, оставив её лишь в белье.

- Что ты делаешь? – испуганно прошептала она.

- Принеси простынь, - скомандовал Драко.

Пока Гермиона возвращалась, Малфой умылся, почистил зубы и, сняв трусы и носки, залез в душевую. Грейнджер бросила простынь на пол, когда Драко поманил её, и стала рядом. Малфой повернул кран, и на них обоих обрушился поток теплой воды. Драко с нескрываемым любопытством наблюдал, как намокает под водой черное белье Грейнджер, как её волосы становятся более темными и тяжелыми. Он положил руки Гермионе на талию и притянул к себе. Грейнджер тут же уперлась руками ему в грудь:

- Сколько ещё раз мне просить тебя остановиться? – встретившись с ним взглядами, тихо сказала она.

Малфой расплылся в улыбке.

- Когда же ты поймешь, Грейнджер, что твои просьбы заводят меня ещё больше?

Он придвинул её к холодной стене, и Гермиона сразу выгнула спину, случайно прижимаясь грудью к груди Малфоя. В голове всё поплыло. Драко примкнул к её губам, вдавил в стену, и Гермиона застонала ему в рот. Языки сплелись в этом поцелуе. Сквозь шум воды было почти неслышно, как вздыхала Грейнджер всякий раз, когда Драко прикусывал ей губу.

Он чуть отстранился, снова легко поцеловал Гермиону в губы и спустился в шее. Убрав мокрые волосы, Драко жадно присосался к впадинке возле ключицы, поглаживая одной рукой девичью спину, а вторую руку положив на ягодицу и сжав её. Гермиона снова выгнула спину и вцепилась ногтями в плечи Малфоя. Драко отпустил её шею и потянулся к застежке лифчика.

Со звучным шлепком черное белье упало на пол душевой. Малфой без устали поглаживал плоский живот Гермионы, проводил языком от шеи до груди, прикусывая соски. Он опустил руку ниже, к лобку, и Грейнджер чуть раздвинула ноги. Драко медленно провел указательным пальцем по клитору и опять прикусил сосок. Гермиона схватила Малфоя за волосы на затылке, приподняла голову и с жадностью впилась в его губы. Драко тут же ввёл в девушку один палец. Вздох Грейнджер перекрыл плеск воды. Гриффиндорка вдруг заерзала под ним, словно умоляя продолжать. И Драко не заставил себя ждать: он добавил ещё один палец и задвигал ими внутри лона Грейнджер. Она продолжала алчно целовать его, пробовать языком его рот, оттягивать голову за волосы назад. Вода жёстко барабанила по спине, словно служа ещё большим стимулом. Гермиона закинула одну ногу ему на бедро, а вторую руку спустила по торсу к члену. У Малфоя ещё никогда так не стоял. Жарко и шумно дыша, Грейнджер впилась в шею Драко, и пока он всё быстрее двигал пальцами внутри неё, Золотая Девочка обвила пальцы вокруг напряженного члена Малфоя и медленно провела рукой вниз. Драко едва сдержал стон.

Больше ждать он не видел смысла, а потому убрал руки и развернул Гермиону лицом к стене. Грейнджер уперлась руками в большие краны, сделала напор побольше, а воду похолоднее, и напор приходился теперь по большей части на её ягодицы. Она призывно расставила ноги пошире. Драко наклонился и провел языком ей по спине – Грейнджер задрожала. Малфой откинул голову, прикрыл глаза и вошёл в Гермиону. Господи, как же это было восхитительно! Грейнджер буквально таяла под его прикосновениями, вздрагивала, постанывала. А от холодной воды, бившей по члену, казалось, словно он возносится на небеса от наслаждения. Драко положил руки ей на зад и теперь командовал и её движениями тоже. Подаваясь вперед то резко и почти до конца, то медленно и очень осторожно, он практически насаживал Грейнджер на себя. она не сопротивлялась – наоборот, старалась прочувствовать его в себе как можно больше и дольше. И быстрее. И чаще.

Малфой начал терять контроль. Он чувствовал, как начинают напрягаться мышцы Гермионы, и как он сам вот-вот кончит. Но ему хотелось ещё и ещё, прекратить это вот так казалось кощунственным. Драко резко вышел из Гермионы, и она разочарованно вздохнула.

- Не волнуйся, милая, это не всё, - с улыбкой сказал он.

Малфой развернул Гермиону лицом к себе, снова прижал к стене и закинул ноги себе на бедра. Грейнджер ухватилась за его плечи, ахнула, когда Драко вошел в неё. Внутри было всё так же узко и горячо. И губы Гермионы. Было просто великолепно – целовать её. Грейнджер судорожно вздыхала ему на ухо, каждый раз при особо глубоком толчке. Черт, она просто провоцировала его. Драко прибавил в темпе, с наслаждением слушая ритмичные шлепки о её кожу, грохот огромных капель воды о спину… Мышцы вокруг члена начали сокращаться, и в голове Малфоя будто взорвался фейерверк. Такого сочного протяжного стона он ещё не слышал. Грейнджер до крови расцарапала ему плечи, уткнулась ему в шею и лениво поцеловала. Драко сделал ещё пару толчков и кончил. Он опустил Гермиону на пол, выключил воду. Они вышли из душевой – снова на ледяной пол – Драко обернул тельце Грейнджер полотенцем. Убрал каштановые волосы с лица назад и поцеловал.

- На шелковых простынях ты выглядела романтичнее, - полушепотом выдал он. – А под водой кажешься похотливее. Мне нравится.

Он склонился над Гермионой, чтобы снова поцеловать её, но тут же отпрянул, увидев, как она пытается скрыть улыбку.

- Что это? – нахмурившись, спросил Малфой.

Взгляд Грейнджер тут же стал как у испуганного котенка.

- Ты о чем?

- Ты улыбнулась.

- Ты в своем уме?

- Я только что видел.

- Не правда.

- Правда, Грейнджер, - Драко довольно улыбнулся. – Тебе понравилось.

- Ни капли.

Малфой отвернулся к полке с полотенцами, хватая одно себе и опоясывая вокруг бедер.

- Неужели?! А кто так эротично стонал мне в ухо? Расцарапал мне спину и плечи? И, между прочим, я губ не чувствую.

- Я подчинялась приказу, - сухо ответила она.

- Ну да, как всегда, избитая фраза, Гермиона. Ты каждый раз…

И тут он осёкся. Драко резко развернулся к Гермионе, со взглядом победителя подступая к ней. В глазах Грейнджер промелькнул испуг, потому что они оба прекрасно знали: приказа не было.

- Я лишь сказал тебе принести простынь, - заставляя отступать её к стене, ликовал Малфой. – А потом ни единого слова о приказах не было. Я даже не думал об этом.

- Я… я…

Было видно, что Гермиона совершенно растерялась. Она уже вжалась в эту стену, пытаясь удерживать Драко хоть на каком-то расстоянии, упираясь ладошкой ему в грудь.

- Ты стонала. И даже кричала. Ты была вся мокрая, там, внизу. И даже коснулась моего…

- Я… я просто выполняла…

- Приказа не было, Грейнджер, не выдумывай. Просто признай – тебе понравилось.

- Я знала, что ты прикажешь. Поэтому сделала то, чего ты хотел. Так что, считай, я опередила твой приказ.

На это Малфою было нечего ответить. Конечно, слова были абсолютной ложью, но зато ложью самой правдивой и вполне возможной. Вот только Драко не верилось, что Гермиона делала это исключительно в таких интересах.

Он вытерся, надел трусы и носки, пока Гермиона всё так же вжималась в стену. Бросил мокрое полотенце на пол, подхватил простынь и пошел в комнату.

- Ты же знаешь, что я тебе не поверил, верно? – обходя кровать, громко спросил Малфой.

Он был уверен, что там, в ванной, Грейнджер так и осталась стоять у стены, наедине со своим позором. И наверняка, она ответила: «Верно».

========== Глава 7. Часть II ==========

Кто не оставит отзыв, тот меня очень-очень огорчит:(

- Я хочу выйти отсюда.

Драко перевернулся на кровати и усмехнулся, глядя на Гермиону. Она сидела на полу, возле чёрной стены с плетками и лентами, обернувшись в простынь, и дрожала. Смотрела себе под ноги, сжимала края ткани в руках. И дрожала.

- Зачем тебе выходить? Твоя одежда исчезла, ты же не пойдешь голой.

- Моя палочка всё ещё при мне.

- Ты не смеешь использовать магию против меня, - протянул Малфой.

- Я и не говорила о тебе. Я наложу на себя заклинание, пройду до своей гостиной невидимой, а в спальне переоденусь.

- Ты мне нравишься и без одежды.

- Ты ненавидишь меня, Драко.

- Одно другому не мешает.

Грейнджер оторвала взгляд от пола и испепеляюще посмотрела на парня. Малфой лишь улыбнулся. Ему нравилось это, нравилась эта игра. Потрясающее чувство власти, полного контроля и в то же время такой нежности, исходившей от Гермионы. Тонкая грань между враждой и лаской. Он находил упоительным издеваться над Грейнджер, а потом самостоятельно залечивать душевные раны. В какой-то степени это было даже поэтично.

- Драко, я уже устала просить тебя, - вздохнула Гермиона, поднимаясь с пола.

- В комнате достаточно тепла, света. Что тебя не устраивает, никак не могу понять? – ухмыльнулся Малфой.

- Ты. Меня не устраиваешь ты. Я хочу одеться, увидеть своих друзей. Я больше не хочу видеть эти стены.

- Никогда?

- Никогда.

- Что ж, тогда придется найти новое место для утех.

- И никаких утех. Я презираю себя в те моменты, когда ты ко мне прикасаешься.

Она по-прежнему дрожала. Прошлепала босыми ступнями по полу и села на кровати напротив Драко. Кожа пальцев уже побелела от силы, с какой Гермиона держала простынь. Малфой придвинулся к ней так близко, что до поцелуя оставалось совсем чуть-чуть.

- Здесь не ты выдвигаешь требования, - прошептал он.

- Кроме секса, меня с тобой ничего не связывает, Драко…

- А ты хочешь, чтобы между нами было что-то ещё?

- Я хочу элементарного покоя. Не видеть тебя, не слышать, не ощущать твоего присутствия, - обессилено выдохнула Гермиона.

Малфой приткнулся щекой к её лбу и поцеловал в висок. С подбородка Грейнджер ему на шею упало пара слезинок.

- Я умоляю тебя, Драко, - едва слышно прошептала Гермиона, - скажи, что я тебе надоела. Я так больше не могу.

- Я не могу отпустить тебя.

Он поразился, насколько сочувствующим был сейчас его голос. Малфой на минуту задумался о том, что было бы, если бы между ними были какие-то чувства. Какая-то химия. Какая-то… любовь.

Нет-нет, это невозможно. Подобных мыслей даже быть не должно. Это просто секс. Их ничего не связывает, кроме постели – это правда. Грейнджер не первая красавица школы, бесящая всех всезнайка, грязнокровка, в конце концов. Но в ней было нечто живое, настоящее и настолько трогательное! Как она изображала страсть, как выполняла все приказы Драко, а потом сворачивалась в комочек, становилась похожа на испуганного ребенка. Может, поэтому Малфой не мог отпустить её даже сейчас, на пару сантиметров подальше от себя. Может, поэтому у него зародилось чувство ответственности за Гермиону. И в то же время этот бешеный животный секс… без которого можно было обойтись. Без секса, но не без Грейнджер. За такой короткий срок Драко не то, чтобы привык к этой девчонке, просто… Пока он не мог объяснить свои эмоции.

Малфой обхватил её лицо руками и посмотрел в глаза.

- Ты по-прежнему ненавидишь меня? – спросил он.

Гермиона кивнула.

- Я ведь не монстр…

- Я знаю. Но ты потакаешь монстру, а это ещё хуже.

- Я не могу разорвать связь. Ты же знаешь, что желание должно быть искренним, а ты мне не надоела. Я… Я тебя изучаю.

Грейнджер вытерла слезы с лица.

- Драко, я могу выполнять любую работу, какую только прикажешь. Буду ходить с тобой рядом, буду делать за тебя уроки. Всё, что угодно, но надо больше меня так мучить. Я не выдержу. Я сойду с ума.

Внезапно Малфоя охватило чувство, близкое к тревоге. Он на самом деле испугался за Гермиону. Если она действительно сделает с собой что-то только из-за того, что он будет так над ней издеваться? Вина будет целиком и полностью его. Ещё одно клеймо, ещё одна метка.

- Я не оставлю тебя, обещаю, - вдруг горячо прошептал Малфой.

- Ты понимаешь, что сейчас словно вынем мне смертельный приговор? – горько усмехнулась Гермиона.

- Я не причиню тебе вред. Больше никогда.

Грейнджер покачала головой.

- Как можно верить тебе?

- Я знаю, что ты уже поверила.

Он прикоснулся губами к мокрой от слез щеке и закрыл глаза.

- Драко…

Она обвила руками его шею и притянула к себе. Малфой сразу почувствовал соленый привкус на языке. Гермиона отчаянно и пылко поцеловала его и уткнулась носом в шею.

- Я знаю, что ты соврал, - вздохнула она.

- И ты не перечила, - Драко чуть улыбнулся.

- Пожалуй, мне стоило задуматься, прежде чем соглашаться на твои условия.

- Ты не имела права отказать.

Она сильнее прижалась к его груди.

- Если бы я знала, чем всё это обернется, не позволила бы тебе даже подойти ко мне.

- Хватит ныть, Грейнджер. Царапины заживут, синяки сойдут, но… Признайся, тебе нравится быть моей игрушкой. Иначе твои стоны не расходились в радиусе километра по всей округе.

Гермиона резко отстранилась.

- Я не твоя игрушка, - прошипела она.

- Хм, а кто же ты? Мой друг? Моя… девушка?

- Твоя смерть.

Малфой прикрыл глаза.

- Чтоб ты знала: я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не ударить тебя.

- Но тебе это доставит удовольствие, я права?

- Перестань. Ты заставляешь меня вспоминать, кто я такой.

- Я не хочу, чтобы ты забывал. И постоянно буду тебе напоминать о том, что ты последняя сволочь, законченный эгоист без чувства вины, бессовестный…

Драко заткнул её поцелуем.

Однако, чувство вины всё же у Малфоя было. Да и в какой-то степени Грейнджер была права. Всё, что являл собой Драко, можно было выразить одним словом – боль. Что бы он ни пытался сказать или сделать, всё всегда сводилось к боли. Это приносило ему наслаждение – наблюдать за мучениями других и растворяться в криках. Плеть и веревка были его лучшим допингом. И кроме Гермионы, об этом во всем Хогвартсе знали ещё две девушки: Пэнси Паркинсон и Джинни Уизли.

========== Глава 8 ==========

- Со мной всё нормально! Не надо тащить меня, Грейнджер, твою мать!

- Закрой рот, Драко.

- Я могу идти сам!

- Будь так добр, сомкни свои губы или я их зашью.

Гермиона поудобнее перехватила Малфоя, закинув его руку себе на плечо, вздохнула и направилась в глубь Визжащей хижины.

- Моя сумка… Там осталась моя сумка…

- Там остались твои мозги.

- Я в норме.

- Мерлин, ты весь в крови, какая, к черту, норма?!

- Я буду в порядке, отстань…

Она затащила Малфоя в комнату, уже на пороге задыхаясь от тяжести его почти бездыханного тела. Драко сразу стало тошно от запаха плесени и пыли, обитавшей здесь в неимоверном количестве. Грейнджер уложила его на скрипучую кровать и села рядом. Аккуратно вытерла со лба свежую кровь и принялась расстегивать рубашку.

- Какого черта… - лишь сорвалось с губ Драко.

- Чтобы узнать, как тебя вылечить, я должна увидеть, насколько глубоки раны.

Кожу ужасно жгло от каждого её прикосновения. Казалось, рубашку вшили в кожу. Говорить было больно из-за рассеченной губы и брови. И Малфой был уверен, что рана достает до мяса, до кости.

- Драко, тебе обязательно тащить меня с собой?

Они прошли уже достаточное расстояние от замка, углубляясь в чащу Запретного леса. Проведя вместе с Грейнджер все выходные, Драко, на удивление, не был даже раздражен. Он был бы не против продолжать это, но этот чертов понедельник!

- Да, обязательно. И между прочим, ты так и не поблагодарила меня.

- Поблагодарила? За обед? Вообще-то, это я принесла тебе еду!

- Когда ты не в постели, ты такая зануда!

Гермиона лишь изогнула бровь, хотя Драко заметил мельком скользнувшую по её лицу полуулыбку.

- Долго нам ещё идти до этой лисьей норы?

- Хватит ныть, Грейнджер, мы почти пришли…

И тут он застыл на месте. Лисья нора, где Малфой спрятал в пятницу свою сумку, располагалась около старой высоченной осины. В детстве, на курсе первом-втором, Драко любил здесь бывать с Блейзом: они залазили в нору – там дальше была проделана выемка, так что это было уже похоже на пещерку – рассказывали друг другу страшные истории, подкрепляемые жуткими звуками жителей леса, что порой доводило до мурашек на коже. И сейчас Блейз стоял возле этой осины, у ног его лежала сумка Драко. А лицо самого Забини было крайне злым.

- О, чёрт.

Гермиона только коснулась пореза пальцем, а Драко чуть не вскрикнул от едкой боли. Пришлось закусить губу, чтобы сдержаться. В комнате было темно и душно. Малфой приподнял голову, пытаясь разглядеть лицо Грейнджер, но кроме очертаний, ничего не было видно. Вдруг из угла к нему быстрыми шагами приблизился кто-то, поднял палочку и прокричал заклятье…

- Тшш, Драко, успокойся, - прошептала Гермиона.

Да, ему просто почудилось. Здесь никого нет. Никого, кто снова направил бы магию против него.

- Выпей.

Она поднесла что-то к его губам, насильно открыла рот и влила жидкость. Драко чуть не вырвало.

- Ох, Салазар, что это? – закашлялся он.

- Вода, - спокойно ответила Грейнджер. – Тебе будет сейчас немного неприятно…

- Да что ты?! – съязвил Малфой. – А я-то был готов танцевать!

- Тебе будет неприятно, когда я буду залечивать раны, - закончила Гермиона.

- Нет.

Послышался такой вздох, словно она ожидала этого.

- Я сказал, не надо, Грейнджер.

Он попытался убрать её руку, но Гермиона так сильно сдавила его запястья, что Драко, заскулив от боли, сразу сдался.

- Ты защитил меня, - тихо сказала она. – Почему не разрешаешь позаботиться о тебе?

Драко отвернул голову к стене. Ему хотелось соврать, из последних сил он придумывал в голове правильный ответ, стараясь не думать о том, что «правильно» – это правда. Он снова почувствовал себя маленьким смущенным запуганный подростком. Рассказать Грейнджер правду? Нет, только не ей. Но слова сами вырвались наружу.

- Я буду чувствовать себя жалким.

Он открыл глаза и медленно повернул голову к Гермионе. Она была удивительно спокойна – всё то же ровное дыхание, точное постукивание пальцами о его запястья. Лишь один проникающий в комнату лучик света, отражавшийся в глазах, выдавал страх. Страх за самого Драко.

- Ты не был жалок, когда заступился за меня.

- Черт, Грейнджер, ты не понимаешь… Я мужчина. Я аристократ. Я Малфой.

Он сглотнул кровь, теплившуюся во рту, и почувствовал на лбу что-то твердое и холодное, однако по телу начало разливаться приятное тепло. Но неожиданно тепло сменилось легкой покалывающей болью. Непроизвольно начались судороги, и Драко в мыслях даже усмехнулся, насколько придурком он сейчас выглядит.

- Ты слишком высокого мнения о себе, - фыркнула Грейнджер, особо сильно ткнув палочкой ему в колено.

Драко дернул ногой и шикнул. Она это, что, нарочно? Наверняка, ей самой хочется отомстить. Ну, тогда бы не спасала его, а бросила в этом лесу, почему бы и нет? Если Гермиона так хочет причинить ему боль, то почему залечивает раны?

И она как будто прочла его мысли.

- Я не могу позволить тебе погибнуть, - серьезно сказала она, залечивая порез на бедре. – Это было бы слишком просто. Я знаю, ты хочешь умереть…

Малфой нервно сглотнул. Пульс резко участился, на коже проступили капли холодного пота.

- Но если ты умрешь, то погибну и я. Даже если увидят последние заклятья на палочке Забини, он сможет выкрутиться. И навряд ли станут выдвигать против него обвинения, учитывая его положение в обществе. А я всего лишь грязнокровка Грейнджер, меня легко упрятать в Азкабан…

- Но это ведь не единственная причина, по которой ты меня спасаешь, - слабо улыбнулся Драко.

- Если бы я была совершеннолетней, я бы с радостью сама тебя убила. Потому что Надзор с меня бы сняли, и я бы с легкостью скрывалась от Министерства до самой старости.

Гнев, смешанный со страхом, окончательно поглотил Малфоя. Он не пытался найти оправданий себе, да и Гермионе уже тоже. Он схватил её за руку, в которой она держала палочку, и, кривясь от ноющей боли, дернул к себе.

- Я разрешаю, Грейнджер, - яростно прошипел Драко. – Убей меня. Убей меня сейчас же. Ты хочешь этого и знаешь, что я хочу. Смотри, ты освободишься от Обета, и твоя жизнь снова станет прекрасной. Давай… Ты же знаешь заклинание, всего два слова, Грейнджер… Почему же ты ещё не сделала этого?

- Потому что я всё ещё человек, - так же грубо ответила Гермиона. – И потому что мы оба знаем, что мои слова пусты. Я ненавижу тебя всем сердцем, до ужаса искренне, но я не смогу убить тебя. Я не в праве решать, когда тебе умирать. Я не могу так поступить… даже с тобой. Побить тебя или искалечить? Запросто! Но не убить.

- Однако сейчас ты залечила мои раны.

- Раны? Ты про душевные или физические? – язвительно сказала она.

Драко выпустил её руку, и Грейнджер тут же поднялась с кровати.

- Мы друг другу никто, - учительским тоном отчеканила девчонка, - и так всё должно остаться.

- Здесь я решаю, что должно быть и как, - отрезал Малфой.

- Ты больше не мой «повелитель». Отныне мы на равных.

- С чего ты это взяла?!

- Я чувствую.

- Блейз, что ты тут делаешь? – испуганно спросил Драко.

Забини из-под бровей поглядел на него и нехорошо улыбнулся. Медленными, но уверенными шагами он подошел к Малфою, крутя в руках волшебную палочку.

- Да, видишь ли, какая штука, - с интересом начал он, - ты сказал мне, что уезжаешь домой, и я видел, как ты собирал вещи. Я видел так же, как ты трансгрессировал. А через некоторое время из школы пропала Гермиона Грейнджер. Мне стало интересно, и я даже подслушал разговор её друзей, Гарри Поттера и Рональда Уизли…

Драко нащупал в кармане мантии свою волшебную палочку. Переглянулся с Гермионой – она вся побледнела, отслеживала взглядом каждое малейшее движение Блейза и вся была до предела напряжена. Каким бы подонком ни был Малфой, Грейнджер должна была понимать, что Блейз в сотню раз хуже.

- … Так вот, - продолжал чернокожий, - я подслушал их разговор и выяснил, что Гермиона Грейнджер уехала к своим родителям, потому что получила от них важное сообщение, но к понедельнику она все-таки вернется. Немного странное совпадение, вам так не кажется? Я искренне поверил бы этому факту, если бы не увидел в пятницу вечером, как Гермиона Грейнджер спешила куда-то по коридору без сумки, без каких-либо вещей. И там, стоя в коридоре, она говорила с человеком с платиновыми волосами и в слизеринском галстуке…

Драко измученно прикрыл глаза. Он сунул руку в карман, потянувшись за палочкой. Оглянувшись на Гермиону, он увидел, что та уже давно стоит с сжатой в руках палочкой, готовая в любой момент защититься.

- … А в воскресенье днем наша прелестная Гермиона Грейнджер, - обходя вокруг неё, ворковал Блейз, - просто явилась в Большой зал на обед и слопала столько, словно дня два ничего не ела. И при этом вынесла из зала довольно много еды, ничего не объяснив своим, опять же, друзьям. Да, я, конечно, помню, - он прищурился и многозначительно посмотрел на Драко, - что в Выручай-комнате были кое-какие запасы продовольствия, но мне не хочется думать, что мой лучший друг способен обманывать меня, да ещё так изощренно. Ты ведь не стал бы мне врать, верно, Драко?

Вдруг он подлетел к Малфою, схватил его за грудки и швырнул в позади растущее дерево. Драко тут же почувствовал ошеломляющую боль в боку и спине, словно её чем-то проткнули. А Блейз уже стоял рядом, сдавливая ему горло. А рядом что-то лепетала Грейнджер, слов было не разобрать – слишком шумно дышал Забини.

- Ты ведь не стал бы мне врать? – сумасшедшее повторил он, ударив Малфоя затылком о ствол дерева. – Скажи, что нет. Не ради перепихона с грязнокровкой.

- Блейз… - только прохрипел Драко.

- Ты поклялся мне, что не станешь трахать её без меня! И как тебе, Грейнджер, - он повернулся к перепуганной девушке, - он всё сделал правильно? Тебе понравилось?

- Блейз…

Он уже начинал терять сознание. Да, Блейз был чертовски силен, раза в два сильнее Драко. Парень вырывался, как мог, но его барахтанье на фоне стальной жесткой хватки Забини выглядело просто смешно.

- Отпусти его, - где-то далеко в сознании Малфоя послышался голос Грейнджер.

- Почему ты не пригласил меня на этот праздник, м, Драко? – обезумевшим голосом спрашивал Блейз. – Разве я так плох в сексе? Кажется, Пэнси я понравился даже больше, чем ты.

- Не смей…

- Правда, с малышкой Уизли я своих навыков ещё не демонстрировал, - расхохотался чернокожий. – Но я не ты, я более разборчив.

Он отпустил Драко и развернулся к Гермионе. Таким разъяренным Блейз не был уже давно. Он точно и четко, словно по секундным расчетам, подступал к девушке, заставляя её отходить назад. Палочка в её руках до стыдного тряслась, хотя лицо практически не выражало страха.

- Учти, я могу позвать на помощь, - как можно спокойнее сказала Грейнджер.

- Но ты ещё не сделала этого. И не сделаешь, - угрожающе сказал Блейз.

Драко дрожащими руками попытался нащупать палочку в кармане.

- Там её нет, - ухмыльнулся Блейз, на секунду повернув к Малфою голову.

Он поднял руку вверх, и Драко тут же опознал в его руке свою палочку.

- Блейз, прекрати, это не смешно, - сурово сказал Драко. – Я прошу тебя, не надо, не здесь. Ты должен понимать, что…

- И так, скажи мне, Грейнджер, - продолжал Забини, - насколько сильно ты напугана сейчас?

- Ни капли.

- Я чуть не задушил Драко, - лживо умиляющим тоном сказал он, придавив Гермиону к дереву. – А тебя я могу запросто раздавить. Ты только скажи мне, Грейнджер, ты испытала оргазм с… ним? – на этих словах он так скривил губы, словно его сейчас вырвет. – Заперев тебя на два дня, эта подлая крыса смогла доставить тебе удовольствие?

- Я кончаю с ним каждый раз, - без тени страха или смущения, гордо ответила Гермиона.

Малфой, уловив её короткий взгляд, улыбнулся в душе. Однако, кое-что Гермиона переняла у него – искусство врать. Хотя, может, она не врала? Может, он действительно настолько хорош, что даже без приказа Грейнджер достигает пика наслаждения?

- Каждый раз? – почти прохрипел Блейз.

- Особенно, когда Драко ласкает меня языком… там, - ядовито ухмыльнулась она.

Малфою показалось, что весь лес услышал злое рычание Забини.

- Тебе ещё надо забрать свою палочку, и как ты это сделаешь? – ворчала Гермиона.

- Не зуди, а?

Драко уже мог повернуться на бок без боли, что не могло не радовать. Казалось, прошли целые сутки, пока они сидели в Визжащей хижине. В голове всё ещё стояли слова Блейза, и даже в темноте мерещились его безумные злые глаза.

- Если ты не сможешь защитить себя, то не сможешь защитить и меня, - не унималась Грейнджер.

- В смысле?! У тебя есть волшебная палочка, ты знаешь Защитные заклинания – всё, проблема решена! – фыркнул Драко.

- Ты, что, совсем не понимаешь? Мы теперь связаны! Если он подвергнет тебя Империусу, то сможет таким образом добраться и до меня!

Малфой чуть не поперхнулся её словами.

- Вот уж не подумал бы, что ты настолько эгоистка.

- Не знала, что ты умеешь думать, - парировала Гермиона.

Она вновь села рядом с ним на кровати и, освещая комнату слабым светом на наконечнике палочки, принялась осматривать Малфоя на заживление. Драко всякий раз, когда она «как бы» не нарочно задевала рану, недовольно шипел.

- Мне нужна защита, - констатировала Гермиона.

- Прости, что? Грейнджер, я твоя защита.

- Ты все выходные продержал меня взаперти, Блейз правильно заметил. И развлекался со мной, как сам того хотел. Ты не защита, а моё проклятье. Мне нужен защитник.

- Грейнджер, я за тебя уже заступился. Смогу сделать это ещё раз.

- Это была не отвага, а глупость.

- Грейнджер, твою мать, я смогу спасти тебя!

Она зло захохотала.

- Спасти меня? Ты и себя-то спасти не можешь!

Драко рывком поднялся с кровати. Голова закружилась, он чувствовал, как раны опять начинают кровоточить, но ему было наплевать. Малфой схватил девчонку и прижал к себе, почти касаясь носом её щеки. Драко был чертовски зол. Он был уверен, что смог бы с легкостью убить Грейнджер, дайте ему только палочку.

Он оттянул её голову за волосы назад и склонился над ухом:

- Я делаю с тобой всё, что захочу. Захочу – спасу тебя, захочу – покалечу сам. Мне решать. Ты принадлежишь мне.

- Одному тебе или ты всё же поделишься с Забини? – съязвила Гермиона.

Драко глухо зарычал.

- Зачем ты делаешь это? Зачем, Грейнджер?

Она уперлась руками ему в грудь, прерывисто дыша.

- Посмотри на себя, Драко. Вот теперь ты выглядишь жалко. Не тогда, весь в крови и почти в обмороке. Сейчас, именно сейчас. Тебе нечего сказать, все эти слова я уже слышала от тебя много раз. Ты лишь говоришь, но ничего не выполняешь. Слова на ветер – это твой фетиш, верно? И мне тебя не жаль. Я бы не проявила к тебе в этот момент ни капли сочувствия. А когда я залечивала твои раны, это было что-то вроде материнского инстинкта: типа нельзя бросить умирающего. Ну, что, доволен?

У него не было ответа.

Блейз махнул палочкой на Драко:

- Только подойди. Хоть один шаг – и я изувечу её так, что ни один колдомедик не поможет.

- Ты же в любом случае её покалечишь, - хмыкнул Малфой.

- Да, но так это будет выглядеть трагичнее.

Забини развернулся к дрожащей Гермионе, провел ладонью по её щеке, убирая волосы назад. Малфой сжал кулаки и постарался не думать о том, что сейчас произойдет. Всеми мыслями – подальше. Не смотреть. Не думать. Не слышать. Не слышать, черт возьми!

- Так-так-так, наша маленькая мисс Гриффиндор, - напевал Блейз, пожирая Гермиону взглядом. – Скажи мне, что ты любишь? Как ты любишь? – его голос упал до шепота. – Как глубоко ты любишь?

Грейнджер никогда прежде не выглядела настолько напуганной.

- Ну же, детка, ты можешь всё мне сказать, - продолжал Блейз. – Я исполню любое твое желание.

- Любое? – с вызовом спросила Гермиона.

- Ну, конечно.

Она кокетливо улыбнулась, отлепилась от дерева, подалась вперед и прошептала Блейзу прямо в губы:

- Сдохни, мразь.

Тут же кареглазая вскрикнула, прижав ледяную ладошку к горящей щеке. Кажется, звук пощечины был слышен по всему лесу. И Драко больше не мог этого вынести.

Он рванулся с места, запрыгивая на Забини сзади. Повалил его на землю, вцепился зубами в плечо так, что Блейз закричал от боли. Грейнджер испуганно вскрикнула, попятилась назад, послышался звук шлепка тела о вязкую мокрую землю. Пара капель грязи попала Малфою в глаза и он на секунду зажмурился. Достаточно, чтобы Блейз смог вывернуться. Он хорошенько врезал Драко под дых, заломил руку за спину и рванул за волосы на затылке. Сильно ударил его в живот и выхватил палочку.

- Блейз, нет, не надо… - молилась Гермиона.

- Силенцио! – взревел он. – Секо!

Малфой согнулся пополам и закричал, вот только с губ не слетело ни звука. Он мял руками землю, темная травяная жижа въелась в кожу, от этого порезы жгло ещё сильнее. Драко видел, как Гермиона закусила кулак, лишь бы не закричать, потому что Блейз снова отвесил ей пощечину.

- Инкарцеро! – властно сказал Забини.

Драко начал задыхаться. Веревки так сильно сдавили его тело, что создалось ощущение, будто они сейчас перережут его пополам. И снова звук пощечины.

- Смотри на своего героя, - шипел Блейз, - смотри, как он ничтожен. Ему никто не поможет, он беспомощен…

- Остолбеней! – крикнула Гермиона, и раздался глухой мужской рык. – Фините!

Малфой понимал, что веревок больше нет, но чувство удушения не покидало. И когда Грейнджер взвалила его на свои хрупкие плечи, глаза окутала пелена.

- Я должна рассказать Гарри о случившемся, - тараторила Гермиона, расхаживая из угла в угол.

Теперь в комнату пробивалось больше света, а значит, времени прошло достаточно много. Драко надоело следить за её перемещениями, и он лежал на кровати, разглядывая потолок. Чувство стыда и вины до сих пор не покидало его.

- Ты не сможешь. Ты дала клятву, не забыла? – напомнил ей Драко.

- Надо рассказать о том, что сделал Блейз!

- Ага, а потом он спросит, почему Блейз это сделал. А ответить не сможешь. И тогда начнется самый настоящий пиз…

- Драко!

- Всё будет очень плохо, - он скорчил рожицу, но, благо, в полумраке Грейнджер этого не заметила. – Думаешь, твой святой Поттер не захочет узнать все подробности?

- Гарри не такой. Он знает, что я всегда говорю ему всё, что надо знать. Ни больше, ни меньше.

- Да, но он твой лучший друг. Знаешь, что это значит? Что ты говоришь ему всё! Лучшие друзья так и поступают!

- Я знаю. Гарри, Рон и Джинни – мои самые близкие друзья. Хотя, тебе этого не понять.

- Джинни не твоя близкая подруга.

- Почему?

Драко сказал, не подумав. Слова, честно, сами слетели с языка, он вовсе не собирался выдавать себя. Но, вашу мать, но…

- Я… видел, как она целовалась с Томасом, - наспех выдал Малфой. - Не уверен, что она тебе об этом рассказала.

- О том, что она целовалась с Дином Томасом, знал весь Хогвартс.

- Тогда вопросов больше нет.

- Мерлин, о чём мы вообще говорим?! Драко, ты вечно несешь какой-то бред! Теперь я понимаю, почему у тебя нет девушки – ты умственно от…

Кожу на руке словно прожгли адским пламенем. Оба одновременно вскрикнули от неожиданности.

- Следи за своим языком, Грейнджер, - прошипел Драко, прижимая распухшую ладонь к груди.

- Многолетняя привычка: говорить людям правду. Жаль, что ты мне это запретил, - хмыкнула она, тряся рукой. – Мне нужна… нам нужна помощь, Драко.

Малфой ядовито ухмыльнулся и приподнялся на локтях, с насмешкой глядя на Гермиону.

- Ты всячески унижаешь меня,презираешь, ненавидишь. И ты думаешь, после такого отношения я стану тебе помогать?

- Да.

- С какой стати?!

- Потому что если я погибну от рук Забини или он меня покалечит, то все узнают о нашем Обете. И тогда не избежать тебе Азкабана, как твоему…

- Заткнись, - рявкнул Драко. – Ещё хоть слово про мою семью, и каждое твое утро будет начинаться с минета. Ясно?

Грейнджер передёрнуло.

- Ясно.

- Будет тебе твоя чертова помощь. Всё, разговор окончен. Убирайся к себе, друзья, небось, беспокоятся.

- Я бы сказала, беспокоятся не только они.

- Ты о чем?

- Мы пропустили все занятия. Уже обед. Нам влетит, с нас снимут баллы, и нам светит отработка.

- Мне кажется, не стоит так переживать, учитывая, что несколько часов мы могли умереть.

Он услышал в темноте, как Гермиона усмехнулась. Значит, она больше не злится. Значит, у него есть шанс.

========== Глава 9 ==========

Драко ненавидел это чувство, разрастающееся внутри грудной клетки. Стоило ему увидеть Грейнджер, как пульс учащался, дышать становилось трудно, а лоб покрывался испариной. Как будто эта сраная грязнокровка успела стать важна для него.

Нет.

Нет, черт возьми, нет.

Его невероятно бесило, что Гермиона успешно оставалась спокойной и равнодушной. В отличие от него самого и от… Блейза. Драко на самом деле боялся оставаться с ним в одном помещении, но при соседях и однокурсниках Забини ничего не делал. Он был таким же спокойным и равнодушным – прямо как Грейнджер – абсолютно ко всему происходящему, но когда он смотрел на Драко, в глазах полыхал огонь. Это наводило не просто страх, а ужас. Ведь Блейз не оставит это просто так, точно не оставит. И кому он расскажет? Снеггу? Дамблдору? Люциусу? И что он расскажет?

Чёрт.

Успокойся.

Но этих слов было мало. Драко терзался чувством вины за произошедшее. Он с самого начала был против этого Обета, он убеждал Забини, что эта идея ничем хорошим не закончится. И вот вам, пожалуйста – это ни черта не закончилось хорошо. А, может, это в принципе ещё не закончилось?

И от этих мыслей становилось не по себе.

Потому что Драко мечтал, чтобы всё прекратилось. Эта несостоявшаяся месть Блейза, ненависть Грейнджер… Да, он прекрасно понимал, что исход зависит только от него, но Гермиона ему ни капли не надоела. Он пытался найти в ней какие-то плохие стороны, хоть что-нибудь, что раздражало бы его, но, кроме зазнайства, ничего не нашёл. Придраться было не к чему, это же великая мисс Гриффиндор! Ох, лучше бы они выбрали для утех Паркинсон или ту же Уизли…

Ох, вот она, снова проскочила перед носом. В глазах аж рябит от её рыжих волос. Малфой поглядел ей вслед: развевающиеся длинные волосы колыхались в такт быстрым шагам, руки скрещены на уровне груди – хотя какой там груди?! – тащит книги, небось. И идет одна.

Решение не было принято, Драко просто захотел пойти за ней. Поговорить с ней, потому что после той ночи они не обмолвились и словечком. А надо было, надо было для самого Драко. Он нагнал Джинни посередине коридора, схватил за плечо и развернул к себе. Девчонка от испуга выронила все книги.

- Ты… - только лишь прошептала она в изумлении.

- Прости, я… Я перепутал тебя с другой, - быстро сказал Малфой.

Они одновременно опустились на корточки, чтобы собрать учебники. Всё это время Джинни не поднимала на него глаз. И Драко пришлось забрать одну книгу, чтобы заставить её посмотреть на него. Они поднялись на ноги, Малфой огляделся: пара-тройка младшекурсников болтали в конце коридора, а значит, никаких любопытных глаз.

- Я хотел извиниться… - начал он.

- Не надо, - перебила его Джинни.

- Нет, надо. Ещё как надо!

Она вырвала книжку из его рук и развернулась, но Драко перехватил её за ладонь.

- Подожди, Джинни…

Уизли одарила его уничтожающим взглядом.

- Дай мне сказать, черт возьми! – нахмурился Малфой. – Мне, правда, очень жаль. Я… Я был пьян, ты знаешь, и я никому не хотел навредить. Если бы ты могла простить меня за всё, что я сделал, Джинни, пожалуйста…

Она подалась вперед, и Драко поразился, насколько красивые и завораживающие у неё глаза.

- Тебе понадобился год, чтобы догадаться, что ты навредил мне? – прошипела Джинни, дыша прямо ему в губы. – Я не понимаю, Малфой, ты с рождения тупой или тебя уронили?! Потому что даже твоим слугам понятно, что так поступать нельзя!

Джинни буквально заразила его своим гневом, и потихоньку злость начинала закипать внутри самого Драко.

- Если тебе станет легче, Уизли, то мне нужно было время, чтобы принять то, что я сделал. Мне было ужасно стыдно, что я…

- Что ты прикоснулся к предательнице крови, верно? – зло усмехнулась она. – А теперь представь, как я себя чувствовала, м? Мне ведь было всего пятнадцать лет…

- Тебе сейчас шестнадцать, недалеко ушла, - вставил Драко.

- Ты, пьяный, зажимаешь мне рот рукой и тащишь в кладовую…

- Прошу тебя, потише.

- Навалился на меня, весь потный, пыхтишь и долбишь. Душишь, только бы я не кричала…

- Джинни, я…

- А потом съехал на пол и плакал. Распинался про отца и мать. И, знаешь, мне было плевать. Если бы ты был хоть каплю красив, если бы ты был хоть каплю не такой ублюдок, и если бы это было не изнасилование, я бы смогла с этим смириться и жить дальше. Я бы забыла это, как страшный сон. Но это не так, Малфой. Меня каждую ночь мучают кошмары…

Чем дольше она говорила, тем больше Драко убивался пониманием того, насколько близко к нему сейчас стояла Джинни. Это будоражило его сознание, в мозгу вспыхивали цветные картинки прошлого. Она заставляла его переживать этот позор снова и она была права – у Драко не было никаких оправданий.

- Год? Тебе уже год снятся кошмары? Из-за меня?

- А твой дружок Забини стоял рядом и дрочил. Я помню всё. То, что он постоянно повторял, что это была его блестящая идея…

- О, Мерлин, я…

- Хватит, Малфой. Слишком поздно просить прощения.

Она вывернула руку, ещё раз убийственно глянула на Драко и заспешила прямо по коридору. Младшекурсники запустили над потолком бумажную ласточку.

Драко снова был в ярости. Ему необходимо было обезболивающее, хоть какая-то анестезия. Черт возьми, чем возомнила себя эта Уизли? Да, было, он ничего не отрицал. Но он извинился. Он ведь извинился, вашу мать! И что в итоге – Джинни послала его. Малфой не замечал, куда несли его ноги. Перед глазами стоял образ этой рыжей предательницы крови, и отделаться от него Драко не мог. Её горящие глаза. Злобное шипение, срывающееся с алых губ. Чертова россыпь веснушек. Блейз бы уже давно размазал эту девицу по стене. Но он не Блейз, и об этом надо помнить всегда.

- Драко…

Малфой встрепенулся. Он заверил себя, что голос Грейнджер ему просто почудился. Парень поднял голову и посмотрел вперед: перед ним расстилалось дивное Черное Озеро. Ему нравилось это место, полное тайн и загадок, которые даже сам Дамблдор не сумел бы разгадать. Здесь, неподалеку от кромки Запретного леса, если чуть спуститься к обрыву у смольного берега, было что-то вроде маленькой пещеры. Лишь немногие могли найти это место, и у немногих хватало духу вернуться сюда. По правде, Драко не заметил, как он сюда забрел, но уходить точно не собирался – слишком любимым и спокойным был этот уголок.

- Драко, - снова раздался голос, и это ему точно не почудилось.

Малфой поднялся на ноги и высунулся из пещеры. По утесу ходила Гермиона, бестолково разглядывая дальний берег. Повторяя его имя снова и снова, тут же шепотом она посылал проклятья Мерлину, и Малфой не смог не улыбнуться.

- Эй, Грейнджер! – позвал он.

Гермиона обернулась и облегченно вздохнула.

- Какого черта ты тут делаешь, Драко? – спускаясь к пещере, запричитала она.

- Ну, я могу спросить тебя о том же, - хмыкнул он.

- Ты звал меня в мыслях. Я подумала, что что-то стряслось.

Малфой поспешил отвернуться, чтобы Гермиона не смогла увидеть его лицо. Почему он не контролировал свои мысли? Почему не смог держать себя в руках, почему допустил такую оплошность? Может, потому что Грейнджер и была его анестезией? Таким особым видом обезболивающего?

- Так что случилось? – спросила Гермиона, садясь рядом с ним.

Драко сглотнул. Не вываливать же ей сейчас все свои проблемы?! Хотя, учитывая, что она спасала его… Нет, никогда. Она никто. Они друг другу никто, и друзьями они никогда не станут. А уж влюбленными тем более.

Странно.

Почему он допустил такую мысль?

- Почему ты так спокойна? – уныло произнес Малфой.

- Ну… Ты не домогался меня уже две недели. Не подкалывал. Не запирал на все выходные. Не издевался. Не насиловал. И я могу привести ещё с десяток синонимов, - усмехнулась Гермиона.

- Это действительно хорошая новость, - глядя в пустоту, блекло сказал Драко.

- Блейз только смотрит на меня, но ничего не делает. Даже письменных угроз не было, и это тоже меня радует. Правда, мне кажется, что вы что-то приняли, раз решили отстать от меня. На мгновение я подумала, что ты снял Обет, но у нас на ладонях до сих пор эти следы, и я все ещё слышу твои мысленные обращения, так что, увы, мы всё ещё связаны.

- Спасибо, что напомнила. А что же Поттер?

- При чем здесь Гарри?

- Ну, как он отреагировал на то, что тебя не было в тот понедельник на занятиях? И Уизли? Неужели они ничего не сказали?

- Странно, что ты не спросил в тот же день, - с сарказмом произнесла Гермиона. – Но всё прошло нормально, я сказала, что плохо себя чувствовала.

- И они поверили?

- Они мои друзья. Они всему поверят.

- Забавно, - улыбнулся Драко. – Ты говоришь, как я.

Грейнджер закашлялась.

- Вот уж чего никогда не будет!

Малфой в удивлении поднял брови и повернулся к Гермионе. Она сидела прямо, поджав под себя ноги, сцепила руки в замок, обхватив колени и крепко держа волшебную палочку. Однако лицо было напряженным. Ветер, стремящийся в пещеру, развевал её темные кудри, что было весьма эффектно. Драко обратил внимание на одежду – коричневые плотные брюки и свитер в клеточку – и ему показалось это довольно милым.

- Я не хочу становиться другим, - вдруг сказал Малфой.

Гермиона удивленно посмотрела на него.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты прекрасно знаешь что.

- Даже если и знаю, то хочу услышать это от тебя лично, - серьезно сказала она.

- Ну, хорошо, Грейнджер, слушай, - он дернул Гермиону за руку на себя, - хотя мы оба прекрасно всё понимаем. Я меняюсь из-за тебя. Я перестал материться. Перестал срываться на окружающих почём зря. Я не пристаю к тебе не потому, что мне надоело, а потому что я не… не хочу причинять тебе боль. Я не общаюсь с Блейзом, я предал его. И всё из-за тебя, ради тебя. Я извинился перед одним человеком, которого год назад очень сильно обидел. Я решился на это только в свете последних событий. И мне не всё равно, что с тобой происходит. Черт, я даже неосознанно зову тебя, словно это поможет. Знаешь, что хуже всего? Я злюсь на себя постоянно, потому что всем моим знакомым нравился прежний Я. А как объяснить им эти перемены, я не знаю. И уж тем более я не знаю, как мне оправдаться перед родителями. Потому что они воспитывали во мне высокомерного эгоистичного аристократа, но никак не меланхоличного слюнтяя, которому не наплевать на магглорожденную!

- Ого, ты назвал меня магглорожденной, а не грязнокровкой, - ухмыльнулась Гермиона.

- О, Мерлин, - Драко закатил глаза, - я тебе только что душу открыл, а тебя только прозвище волнует?

- Заткнись, - прервала его Гермиона. – Я прекрасно слышала всё, что ты мне сказал. А теперь послушай ты меня…

Она полностью развернулась к нему, и внутри Драко вспыхнул пожар от того, что Грейнджер сейчас так близко. Эти карие глаза, нахмуренные брови, поджатые губы – всё, к чему он успел привыкнуть, к своему стыду. И она была прекрасна в этот миг.

- Вот что я скажу, - продолжала Гермиона, - тебе не стоит откровенничать со мной. Я знаю, что у тебя никого нет, что бы ты не говорил. Но я не могу, Драко, понимаешь? Я просто не могу выносить всё это. Ты даже не представляешь, как жжется у меня всё там, в душе. Я и ненавижу тебя, и мне жаль тебя одновременно. И я бы хотела поддержать тебя, как поддерживаю Рона, Джинни и Гарри, но не могу. Мы не друзья, Драко, и никогда ими не станем. Ты говоришь мне всё это только потому, что больше тебе открыться некому. Но ты этого не хочешь. В глубине души, я знаю, я тебе омерзительна. А эта лирика – напускное, но ты боишься себе в этом признаться…

- Замолчи, Грейнджер, - прошептал Драко. – Прошу тебя, не надо больше ничего.

- Нет, надо! Надо, и ты это знаешь! Если я не буду тебе напоминать, ты понимаешь ведь, что произойдет…

- Не говори, нет, Грейнджер, я прошу тебя…

- Я стану тебе дорога, ты станешь делать всё, чтобы заполучить меня без Обета. А я не хочу в тебя влюбляться. Потому что тогда ты никогда не сможешь сказать, что я тебе надоела. И я не смогу стать свободной.

Она хотела встать, но Драко сильно рванул её к себе. В итоге Гермиона споткнулась, и, перекулившись, Малфой упал прямо на неё. Мгновенье они просто смотрели друг на друга, а потом Драко склонил голову набок и подался вперед. Но Грейнджер зажала ему рот рукой.

- Не надо, - с мольбой прошептала она. – Не прикасайся ко мне. Не целуй меня. Мы оба прекрасно знаем, что это всё усложнит.

Она убрала руку, и Драко печально улыбнулся.

- Всё и без того сложнее некуда, - также шепотом сказал он. – Почему тебе кажется, что всё станет хуже от одного поцелуя?

- Потому что…

- Потому что ты тоже не до конца честна сама с собой, - укоризненно сказал Малфой. – Поцелуй всё усложнит для тебя. Ты распиналась о том, что я должен тебя ненавидеть, что ты должна мне надоесть. Но в душе ты этого не хочешь. Тебе нравится то, что происходит, Грейнджер, признайся.

- Думаешь, мне понравилось, когда ты лишил меня девственности, а эта мразь Забини наблюдал за этим? Думаешь, мне понравилось, когда ты запер меня в Выручай-комнате на все выходные?

- Я говорю не о том, что я делал, а о том, что чувствуешь ты. И я сейчас имею в виду не только то плохое, что я сделал тебе.

- А хорошего не было, - резко сказала она.

Малфой внимательно вгляделся в черты её лица.

- Мне впервые в жизни захотелось кому-то открыться, - прошептал он. – А ты с такой силой противишься этому, словно это ты вывернула душу наизнанку.

- Я не хочу, чтобы это что-то значило для тебя. Не хочу быть тебе нужной…

- Но ты уже нужна мне. Иначе бы не была сейчас здесь. Гермиона, пойми: всю жизнь я только унижал и оскорблял. Я не нёс в себе ничего светлого, у меня не было ни одной хорошей мысли, ни одной правильной мысли, я даже Патронуса вызвать не мог. Но теперь…

Из карих глаз к вискам покатились слезы, и Малфой с грустной улыбкой вытер их.

- Я знаю, Драко, - сквозь слезы пролепетала она. – Но я не хочу быть частью этого, частью этих изменений. Возможно, если бы мы не были связаны… А так – я не могу и не хочу принимать это.

- Если бы мы не были связаны, то никогда бы не почувствовали то, что чувствуем сейчас. И ты бы не стала даже говорить со мной.

- Это почему же? – всхлипнула Гермиона.

- Ну, как же?! Каждый знает: поведешься с Малфоем – наживешь врагов!

- Обещаешь?

- Гарантирую. А теперь можно уже тебя поцеловать? – улыбнулся Малфой.

- Только сначала слезь с меня.

- Пфф, это ещё зачем?

- Чтобы я смогла в любой момент остановить тебя и быстро уйти.

- Ты, что, перечитала любовных романов? – фыркнул Драко.

Он поднялся на ноги, подал руку Гермионе. Отряхнув одежду от земли, он повернулся к девчонке, но она уже нацелилась на выход.

- Эм, Грейнджер, ты ничего не забыла? – он вопросительно посмотрел на неё.

- Если ты имеешь в виду поцелуй, то его не будет.

- Да уж, самый коварный план, какой я когда-либо знал, - с сарказмом сказал Малфой.

Она, держась за выступ, сделала шаг по обрыву.

- Если ты поцелуешь меня, значит, ничего не понял из того, что я тебе говорила, - ответила Гермиона.

- Я всё прекрасно понял, но мне это сейчас нужно.

- А ещё тебе нужен секс по утрам из-за стояка, обнимашки перед сном и единорог. Конечно, я все это тебе предоставлю, дорогой! – фыркнула Грейнджер.

Малфой бросил на неё злой взгляд.

- Ты хочешь, чтобы я сказал это вслух? – практически прокричал Драко.

- Хочу, но это ничего не изменит.

- Ладно! Ты мне нужна, Грейнджер! Довольна?

- Ого, ну надо же! – она лживо изумилась. – Но, как видишь, это ничего не изменило. Прямо как я и говорила.

- Твою мать, Гермиона, я только что тебе в таком признался…

- И что? Тебе надо побыть одному, наедине со своими мыслями. Потому что если я останусь, то это станет началом конца моей свободы. Сейчас ты разозлишься на меня, потом возненавидишь, а потом просто забудешь. И тогда я смогу освободиться от Обета.

- Раз уж ты мне рассказала правду, то поверь – я сделаю всё для того, чтобы твоё желание никогда не сбылось.

Гермиона смахнула застывшую слезинку, испепеляюще посмотрела на Малфоя и вылезла на берег.

- Ну и убирайся! – закричал ей вслед Драко. – Ты мне не нужна! Мне никто не нужен! Я… Я прекрасно проведу остаток своей жизни в одиночестве… Совершенно один… Брошенный даже тобой, грязнокровка.

Его охватило чувство, близкое к страху. А что, если он и в самом деле навеки будет одинок? И всё, что сказала Гермиона – правда? Он для неё никто. Но это не должно так оставаться, нет. Он сможет заставить Грейнджер изменить своё мнение. Он же Драко Малфой, черт возьми.

========== Глава 10 ==========

Наслаждайтесь, пошляки! Всех с праздничками:)

__________________________________________________________

Он по-прежнему презирал Грейнджер. Ненавидел до мозга костей. Но что-то определенно изменилось. Драко перебирал в голове всё случившееся и пытался по максимуму подобраться к тому моменту, когда Гермиона стала… другой.

«Она грязнокровка. Заучка. Бесполезный маггловский выродок. Она не красива. Она не соблазнительна».

Но с каждой фразой в голове, переполненной отвращением к девчонке, он убеждался в обратном. Как она целовала его, прижималась. Когда они засыпали вместе, когда она позволяла обнимать себя…

«В этом не было страсти, придурок! Она выполняла твои приказы! Хватит накручивать себя, озабоченный кретин!»

Один вид Блейза сразу приводил Малфоя в чувство. Как он мог так поступить с лучшим другом? Семь лет они дружили, делились всем, планировали вместе все грандиозные издевательства над однокурсниками, мечтали о будущем. А теперь? Поругались из-за какой-то вонючей грязнокровной выскочки? Это вздор! Родители бы точно не стали на его сторону.

«Ты должен просить прощения», – сказал бы отец.

Ох, его вечное «должен-должен-должен». Преклоняться перед всеми. Расстилаться перед всеми. Унижаться перед всеми. Притворяйся, что тебе интересно. Ври, чтобы тебе сохранили жизнь.

Блядь.

Мысли потекли не в то русло, и Драко в тот же момент дал себе слово не вспоминать об отце до Рождества.

Дни проходили невыносимо медленно. И всё это – в напряженном молчании. Малфоя коробил этот глупый «щенячий» поступок в лесу. Он понимал, что было слишком наивно и бессмысленно заступаться за Гермиону: в конце концов, Блейз может уничтожить их, когда захочет.

Если захочет.

Если.

«Однако, он ещё не сделал этого, ведь так?»

Но что ему мешает?

Драко знал Блейза достаточно хорошо и за все годы дружбы смог заключить следующее: Забини был нетерпелив, жесток, алчен и абсолютно непредсказуем. К сожалению, он заразил этими качествами Малфоя, но тому удалось сохранить сожаление и терпение. И, по правде, эти двое вместе были идеальной парочкой. Такие совершенно разные и одновременно похожие. Один мог приструнить другого. Драко вспомнил, как раньше они делили девушек, и заставил себя выбросить Грейнджер из головы. Она такая же, как все остальные, и не стоит того, чтобы из-за неё терять друга. И, кстати, идея «порабощения» на самом деле принадлежала Блейзу, так что он заслуживает право на владение этой гриффиндоркой.

Возможно, это была не лучшая идея, но Драко решил поговорить с Блейзом перед матчем по квиддичу. На тренировках он избегал Малфоя, и, хотя это жутко бесило, у Забини были на это все права. Но сегодня, в день знаменательного матча против Гриффиндора, они обязаны были поговорить. И Драко горел от нетерпения. Он приготовил восхитительную речь, полную извинений и клятв в вечной дружбе, но с каждой минутой, находясь в раздевалке, он терял надежду.

Блейз поставил всю команду полукругом и начал напутственную речь. Драко слушал в пол-уха; ему было неприятно это признавать, но друг всячески сторонился даже взглядов в его сторону. Он обращался теперь к каждому лично, в сотый раз повторяя основы, напоминая о запрещенных приемах, запугивая активностью и мощью соперников. Каждому он пожал руку и пожелал удачной игры, а когда очередь дошла до Малфоя, Блейз просто украдкой взглянул на него и тихо сказал:

- Всё зависит от тебя.

Внутренности свернулись в тугой узел. Драко никогда ещё так не волновался перед игрой: он почувствовал себя вдруг маленькой девочкой, испуганной и нерешительной. Но он на седьмом курсе, он ловец команды Слизерина, черт возьми! И пасовать не в его стиле. Даже сейчас, когда последние слова о прощении тают на языке, он не отступится. Ему слишком дорог Блейз.

Когда все в последний раз решили осмотреть свою форму и метлы, Драко оттащил Забини подальше от шкафчиков. Он схватил друга за плечо, чтобы тот не вырывался, и многозначительно посмотрел в глаза.

- Какого черта ты творишь? – прошипел Блейз.

- Ты отказываешься говорить со мной, даже смотреть на меня. Взял себе в напарники Грэхэма на Зельеварении. Что ещё мне остается? – взревел Малфой.

- Я зол на тебя.

- Я знаю, Блейз. Прости…

Внезапно все волнение исчезло, но вместе с ним исчезли и все нужные слова. Так необходимые сейчас, чтобы друг забыл все обиды и жизнь стала прежней.

- Прости? И это всё, что ты можешь сказать, Малфой? – усмехнулся Блейз. – Знаешь, ты никогда не станешь другим. Я вижу: ты пытаешься быть похожим на меня. Я не делаю из себя идола, но это правда – ты копируешь мою жизнь. Вот только у нас разные принципы, разные взгляды на жизнь, и ты никогда не сможешь стать мной.

- Я лишь хотел сказать, что у меня и в мыслях не было…

- Что я застукаю тебя с этой грязнокровкой? – внезапно громко крикнул Забини.

Он схватил Драко за шиворот и развернул к шкафчикам спиной, вбивая в дверцу.

- Ты предал меня, Малфой, - прошипел парень. – Ты меня предал, и я не знаю, о чем с тобой вообще теперь можно говорить. Даже о погоде. Понимаешь, Малфой?

Воздух в легких сперло от неожиданного пресса. Драко перехватил запястье Блейза одной рукой и разжал давящую ладонь.

- Послушай, я не хотел, чтобы ты думал обо мне так. Я просто…

- Ты просто что? – Забини шипел, словно змея на его нагрудном значке.

Давай же, соберись. Ты не трус. Перестань врать и скажи то, что собирался. Если тебе есть, что сказать. Мерлин, это же так легко – говорить правду? Тогда какого черта руки так сильно дрожат? Какого черта сердце мечется в груди, как бешеное? И хочется ударить Забини, чтобы всё лицо было в крови? Он не имел права поднимать руку на Гермиону…

Стоп.

Ну, что это?

Что это – снова в его голове?

Он поднял на Блейза измученный тоскливый взгляд.

- Что мне сделать, чтобы ты меня простил? – тихо спросил Драко.

Забини ослабил хватку, бегая взглядом по лицу товарища. Будто искал в его словах какой-то подвох. Но вдруг злорадная улыбка украсила его лицо.

- Для начала – выиграй этот матч. Исход в любом случае зависит от тебя.

- А дальше?

- Если выиграешь, ты прощен. Если проиграешь, ты обеспечишь мне встречу с Грейнджер. И в этот раз я буду не свидетелем вашего домашнего порно, а участником.

Драко понял, что сам загнал себя в тупик. Выхода не было. А если и был, то в таком случае Малфою пришлось бы пожертвовать собой. Но ради Гермионы он этого делать не станет. И в то же время, видя перед собой её заплаканное лицо, дрожащие умоляющие губы и глубокие карие глаза… Он ненавидел себя за это.

- Гойл повредил ногу, Грэхэм простужен, на улице с самого утра ливень. Мы играем против Гриффиндора, а конкретно я – против Поттера. И он гораздо быстрее меня и ловчее, - попытался оправдаться Драко.

Блейз бросил на него такой сердитый взгляд, что Малфой невольно поежился.

- Ты играешь ради победы, ясно? – пророкотал он, отходя от блондина. – И это всех касается, слышите? Вы играете ради победы, и неважно, кто наш соперник: когтеврацы, пуффендуйцы или гриффиндорцы. Мы лучшая команда в этой школе, и мы должны это доказать! Уяснили?

Все дружно закивали головами. Блейз хищно улыбнулся и покосился на Малфоя.

- Ты же знаешь, что у нас нет шансов, - еле слышно прошептал Драко.

Забини уперся рукой в дверцу шкафчика, нависая над другом.

- Я знаю, - удивительно спокойно ответил он. – Поэтому и поставил такие условия. Мы проиграем, я трахну Грейнджер, и ты будешь прощен. Вот такой расклад.

- Это жестоко.

- По отношению к ней или к тебе? – омерзительно ухмыльнулся Блейз.

Драко оставил этот вопрос без ответа. Он решил, что если ответит что-то – неважно, что – этому холодному и циничному человеку, то может навсегда его лишиться. Стыдно было признавать, что в этой «дружбе» Малфой был пассивом, и ему нужен был кто-то более решительный и властный. Нет-нет, Драко никто не загонял в эти рамки: он с рождения был таким, трусом, взявшим пример с отца.

Он отлепился от шкафчика и прошел мимо Блейза, пытаясь восстановить дыхание. Всё внутри клокотало, безумное животное в душе рвалось наружу, хотело избить друга, защитить Грейнджер. Но от кого защитить – от себя самого? Ответа пока не было.

Команда выстроилась по парам. Драко стоял впереди; он уже слышал, как свистели на трибунах, как грохотали фанфары и кричал в рубке этот пуффендуйский придурок комментатор. А по крыше барабанил дождь. Драко дернул плечами. Выходить на адский холод, чтобы тут же промокнуть до нитки, совершенно не хотелось. У него появилась дурная мысль сдаться сразу, предоставить Поттеру полную свободу действий. А зачем напрягаться, если Гриффиндор и так победит?

И вот двери открылись. Нацепив эти дурацкие очки, Малфой теперь не мог хорошо видеть боковым зрением, но он был уверен: Грейнджер смотрела на него. Все его мысли в один миг сосредоточились на ней. И Драко сразу почувствовал себя в опасности, будто его мысли могли прочесть.

«Думай о чем-нибудь другом. Сосредоточься на игре. Давай, сделай это – выиграй. Ты можешь. Ты должен».

Мантия сразу стала необыкновенно тяжелой. Хотелось взлететь на метле голышом, только чтоб не было этого гадкого липкого чувства. Блейз пихнул его в плечо и указал вперед – там разминались гриффиндорцы. Драко встретился взглядом с Поттером, они едва заметно кивнули друг другу. Узли о чем-то громко спорил с сестрой, но из-за шума слов было не разобрать. Да Малфой и не пытался, ему было плевать. Ему должно быть плевать. Он испытующе посмотрел на Блейза, но тот глядел куда-то вверх. Драко отследил его взгляд и увидел: в бурлящей толпе слизеринцев выше всех прочих стояла Пэнси. Забини послал ей воздушный поцелуй и задорно помахал рукой.

- Что это значит? – рявкнул Драко, схватив друга за плечо.

Блейз лукаво улыбнулся.

- Пока ты был занят самобичеванием, мой дорогой друг, многое изменилось.

- То есть вы теперь вместе? – недоумевал Драко.

- Ей нужен секс и трогательные объятия. И я справляюсь лучше тебя, - с той же гаденькой улыбкой ответил Забини.

Он почувствовал укол ревности. Сколько Драко учился в Хогвартсе, столько Пэнси бегала за ним. Помогала, выслушивала, поддерживала. А когда в крови забурлили гормоны, Паркинсон послушно раздвинула ноги. Они были друг у друга первыми в «этом» плане, и Малфой чувствовал некую привязанность к девушке. Она принадлежала ему всегда, всё это время. Была терпимой и покорной, готова была ждать и всегда выполняла просьбы или приказы. Но, вот она встречается с Блейзом! И почему Драко об этом не знал? Как он мог не замечать, столь очевидное – прямо у тебя перед глазами, придурок – влечение этих двоих? Наверняка, вся спальня мальчиков пропахла её духами. Да, он определенно был зол.

- Почему ты не сказал мне?

- Потому что это очень личное. А мы больше не друзья, - отрезал Забини.

Мадам Трюк махнула рукой и прикрикнула, чтобы все быстрее садились на метлы. Блейз хотел пойти к команде, но Драко снова дернул его, пытаясь встретиться с ним взглядом, если сквозь дождь это было реально.

- Если у тебя есть Пэнси, то зачем изгаляться над Грейнджер? Я просто не понимаю!

- Я хочу, чтобы грязнокровка хоть раз в жизни узнала, что такое истинное наслаждение, - расхохотался Блейз.

- Но это просто варварство!

- В жизни всё несправедливо, верно? Я не хочу отставать от моды.

Он развернулся и направился к ругающейся мадам Трюк, громко извиняясь за их опоздание. Под трубные звуки оркестра и вопли болельщиков, опустошенный и потерянный, Драко поплелся к своей команде.

Игра шла из рук вон плохо. От воды мячи совершенно не удерживались в кожаных перчатках. Пару раз квоффл тупо падал на землю, попасть битой по бладжерам не получалось, а снитч вообще не был виден на горизонте. И пока Малфою и Поттеру оставалось лишь бесцельно висеть в воздухе и наблюдать за поражением Слизерина. Потому что поганым красно-золотым каким-то образом удалось забить пару-тройку голов. Блейз орал на всех подряд, даже отпустил бранное словечко в сторону мадам Трюк, когда та сделала ему замечание. Вдруг оба ловца одновременно развернулись к трибунам Гриффиндора, услышав звонкое: «Гарри!» Внутри Драко клокотала злоба, потому что Грейнджер показывала пальцем над собой. И при этом звала Гарри. Долбанного Поттера, чтобы подсказать ему! Конечно, она всегда ему помогает! Вашу мать.

Они среагировали тоже одновременно – оба метнулись за золотым шариком, что шустро летал из одного места в другое. На мгновенье парни потеряли снитч из вида, и Малфой позволил себе посмотреть вниз, на эту выскочку. Она визжала, как и остальные, подпрыгивала и активно выкрикивала кричалки. Драко, наплевав на всё, спустился на метле к трибунам Гриффиндора – как раз напротив Грейнджер, что стояла на первой лавке – не сильно близко, чтобы не заметили. Глаза Гермионы расширились, она выпустила промокший флаг, буквально застыла на месте. Малфой был доволен такой реакцией: она всё-таки боится, что бы ни говорила… Но вдруг его уши прорезал её вопль:

- РОН!!!

Драко наконец-то заметил – Грейнджер глядела сквозь него, на своего ненаглядного Уизли. Малфой развернул метлу и увидел, как Рон беспомощно падает на землю, а в воздухе возле колец Грэхэм чуть ли не танцует от счастья с битой в руке. А Гермиона уже бежала на поле к Рону, что корчился от боли. Прямо перед лицом Драко промелькнула красная мантия, и раздался голос комментатора:

- Гриффиндор победил! Что ж, достойная компенсация за сломанные кости Рональда. Надеемся, Слизерин, это будет для вас уроком. Гарри Поттер вновь принес своей команде 150 очков, и тем самым – победу! Уизли, только не радуйся так сильно, не стоит.

Для Драко всё было, как в бреду. Он спустился на землю и молча стоял в стороне. Блейз свирепствовал: он вмазал Грэхэму и громко послал весь Хогвартс в пресловутое место. Поттер, Грейнджер и вся их команда по квиддичу склонились над охающим Роном, и Драко подумал: неужели он выглядел так же жалко, когда получил пару царапин на втором курсе? Уизли положили на носилки, подняли их в воздух заклинанием и в почти траурной обстановке левитировали к замку. Гарри и Джинни, взявшись за руки, шли следом. Рядом с «постелью» Рона семенила Гермиона. Она так крепко сжимала его руку. А в голове Малфоя опять вспыхнуло воспоминание – когда Грейнджер с такое же силой сжимала его руку в Выручай-комнате. Драко развернулся, глядя теперь в спину этим четверым. Поттер поглаживал по спине Джинни, а Гермиона, плача с такой же мощью, как и лил дождь, поцеловала Уизли в тыльную сторону ладони и прошептала одними губами что-то вроде: «Всё будет хорошо». По крайней мере, её дрожащий рот скривился, словно это были именно такие слова.

- Все в раздевалку! – проревел Блейз.

Драко вздрогнул, устало прикрыл глаза и пошел под крышу.

Все в испуге шарахались, когда в раздевалку влетел, как смерч, капитан команды. Грэхэм – здоровяк Грэхэм – предпочел спрятаться за своим шкафиком, нежели показываться Забини.

- Вы остолопы! Ну, кто так играет?! Да выпусти мою двоюродную сестру-малявку на поле, и та сыграла бы лучше! Бездельники! Я столько часов угробил на тренировки с вами, а мы занимались в любую погоду! Так где же всё это, м? – он запустил мокрой мантией в стену. – Может, ты мне скажешь, Гойл? Гойл, не способный покалечить ни одного вонючего гриффиндорца? Или, может, Грэхэм? Грэхэм! – он кинулся к шкафчику громилы и пихнул того к стене. – Объясни мне… потому что я отказываюсь понимать… Ты родился тупым или как?

- Н-нет, Блейз, - пробасил парень.

- Н-нет, Блейз, - перекривлял его Забини. – Я же сказал тебе: сбей Поттера с метлы! ПОТТЕРА! ПОТ-ТЕ-РА!!! Нахрена ты сбил Уизли? Теперь мы проиграли, и это полностью твоя вина!!!

- Но… разве не Малфой должен был словить снитч? – замялся Грэхэм.

- Он должен был словить снитч только после того, как ты собьешь Поттера! – орал Блейз. – А ты сбил вонючку Гарри, а?

- Н-нет…

- Тогда заткни свою смердящую пасть и скройся с глаз долой! Все скройтесь! Не умеете играть, паршивцы! Я найду другую команду, - зло сказал он, когда дверь за последними выходящими закрылась.

- Прости, что не смог поймать снитч, - сказал Драко.

Он все ещё стоял у своего шкафчика. Всё это время, пока Блейз бесновал и носился по раздевалке, как ужаленный, Малфой просто стоял и смотрел вперед, куда-то в пустую стену. Он словно был мыслями не здесь, опустошенный и обиженный на самого себя за несостоятельность и трусость. Почему он запаниковал, когда Грейнджер выбежала на поле? Когда она помогла Поттеру? Перед началом игры его задело, что Пэнси теперь с Блейзом. Но когда он увидел Гермиону во время игры, так близко… Мерлин, да что же это?!

- Я не злюсь на тебя, Драко, - успокаиваясь, ответил Блейз. – Мне просто до чёртиков обидно, что мы никак не можем победить. Радует только то, что мы сейчас неплохо развлечемся с Грейнджер, - он скрутил мокрую одежду и повесил на руку. – Видел, как она лезла к Уизли? Меня чуть не вырвало.

Драко сжал челюсти.

- Да, меня тоже.

И на этот раз он был действительно согласен.

- Ты так пойдешь? Хочешь помыть полы в Хогвартсе? – ухмыльнулся Забини, подходя к другу.

- Да плевать, - отмахнулся Малфой.

- Знаешь, я давно простил тебя, - вдруг сказал Блейз, и Драко восторженно посмотрел на него. – Правда, я тебя понимаю. Такой соблазн, понежиться криками грязнокровки! Я бы и сам не устоял, будь я на твоем месте. Я просто хотел услышать от тебя эти слова, что я по-прежнему твой друг и что я тебе нужен.

Драко впервые за долгое время искренне улыбнулся.

- Ты мой лучший друг. Ты всегда будешь мне нужен.

- Но я сейчас очень зол из-за проигрыша, и мне нужна… эм, «подушка для битья». Понимаешь, о чем я?

- Понимаю, - и они оба хищно усмехнулись.

Драко закрыл глаза и, сосредоточившись, приказал Грейнджер бросать все дела и идти к Выручай-комнате. Бросив свою мокрую форму прямо в раздевалке и насучив простую футболку и джинсы, Малфой направился прямиком на нужный этаж. Блейз обещал подойти чуть попозже – ему хотелось раздобыть спиртное по случаю такого события. Драко поднимался наверх, отсчитывая ступеньки, повороты, закоулки, окна. Ему хотелось отвлечься от происходящего, но куда бы он ни смотрел, всегда видел лишь одно: полупрозрачная Грейнджер целует окровавленные костяшки пальцев Рона и шепчет, что всё будет хорошо. Промокшая, в дурацком дождевике. И плачет. Малфой не пытался объяснить себе, почему в сознание так вбилась эта картинка. Но его внутренний зверь – ярость – становился всё сильнее после очередного наплыва воспоминаний. Он пытался даже представить Забини и Паркинсон целующихся, но размытая картинка их прелюдии все равно искажалась и превращалась в Гермиону. Она смотрела не на него. Говорила не с ним. Почему так?

Но ведь тогда, на обрыв к Черному Озеру она пришла.

Мозг глупо подкидывал идеи в отчаянии, и Малфой старался разгонять эти мысли, словно это было вообще возможно. Сердце противно ныло в груди, в горле пересохло, а руки пробила дрожь. Как приступ паники. И он начал задыхаться. Опираясь на стену, Драко медленно плелся по коридору, подбадривая себя лишь мыслью о том, что сейчас придет Блейз с бутылкой спиртного, и тогда наблюдать за муками Грейнджер станет намного легче. А он хотел наблюдать.

Губы растянула улыбка, такая сумасшедшая, такая злая. Малфой отпрянул от стены и сжал кулаки. Радужные круги перед глазами исчезли, и он увидел впереди Гермиону. Щеки были пунцовые, мокрые волосы прилипли к лицу, дождевик шуршал от каждого её вдоха, поджатые губы уже побелели. Она вытащила руки из карманов и пихнула Драко в грудь.

- Зачем ты это делаешь?

Он лишь рассмеялся.

- Бедняжка, ты злишься, что я оторвал тебя от важных дел?

- Любое дело важнее тебя!

- Например, минет этому рыжему? – хмыкнул Малфой, сев на подоконник.

Гермиона стала ещё краснее, чем была. И Драко был готов поклясться, что она не была такой фурией, даже когда он лишил её невинности. Грейнджер подлетела к подоконнику и снова пихнула его с такой силой, что затрещало стекло в каменных проемах.

- Как ты смеешь? Тебе мало физически унижать меня?! – взвизгнула она.

- Поскольку я не буду тебя сегодня физически унижать…

- Тогда зачем ты позвал меня? – перебила его Гермиона.

Драко слез с подоконника и медленно пошел на девчонку, и та в смутном страхе начала отступать назад.

- Возможно, - с толикой торжества прошептал Малфой, - я не так выразился. Сегодня не я буду тебя физически унижать.

Грейнджер смахнула стекающие по щекам слезы.

- Тогда кто?

Драко снова рассмеялся.

- Вот уж не думал, что ты так расстроишься, узнав, что это не я. Но ты не переживай, с тобой будет развлекаться мой добрый друг.

- Блейз? – Гермиона прикрыла рот рукой. – Нет! Я ему этого не позволю! Ты же всегда старался защитить меня от него, помогал! Драко, вспомни… Ты спас меня в лесу, заступился, напал на него!

- И я понял, что это было безрассудно, - холодно сказал Малфой. – Ты того не стоишь.

Гермиона вжалась в стену и закрыла глаза, уже не вытирая слезы, что градом катились из глаз.

- Вы так хотите наказать меня за победу Гриффиндора? – выдохнула она.

- Нет. Мы просто пользуемся своей возможностью хорошенько оттрахать тебя, - он приподнял её лицо, обхватив в свои огромные ладони. – А скажи-ка мне, Грейнджер, почему ты так переживала за Уизли? Так дрожала над ним. У него пустяковый перелом, я уверен.

- Он мой друг.

Драко повел бровью. Он не поверил, конечно. Потому что говоря эти три слова, Гермиона сглотнула, поджала губы и отвела взгляд. Даже первокурсник догадался бы, что она врет.

- Друзья не так себя ведут.

- Откуда тебе знать, как ведут себя друзья?!

Она тряхнула головой и отстранилась. Малфой хотел заставить её посмотреть ему в глаза, но Гермиона упрямо отворачивала голову и отводила взгляд. Она уперлась одной рукой ему в грудь, когда он навис над ней, заставляя вжиматься в стену со всей силы.

- Почему ты так дрожала над ним, Грейнджер? – прошипел Драко.

- Он мой друг, - твердила она.

- Ложь.

- Какое твое дело, почему я дрожала над ним? Тебя это будет касаться в последнюю очередь, даже Филчу я бы рассказала раньше, чем тебе.

- Забавно, потому что я уже знаю правду.

- Вот как? – ухмыльнулась она, всё так же сверля взглядом пол.

- Весь Хогвартс знает. Все это видят, Грейнджер. Меня, например, тошнит от ваших нежностей. Понимаешь, Грейнджер? Из-за вашей мелодрамы меня выворачивает. Ты же понимаешь, к чему я веду?

Она, наконец, поднялся взгляд. Ох, лучше бы не поднимала. Драко поразился, откуда в ней столько злобы и ненависти. Глаза металимолнии, горели небесным огнем.

- Вы накажете меня за то, что вам это противно. Как будто я виновата в ваших предпочтениях…

- Верно, всё верно, - оскалился Малфой. – Умница моя.

Он потянулся к Гермионе, но та снова опустила голову. На лестнице послышались шаги и бодрое звяканье бутылок. Драко быстро отошел от Грейнджер и глубоко вдохнул, с ужасом признавая, что его футболка уже вся пропиталась ароматом этой грязнокровки.

- Ну, что, все в сборе? – оповестил всех Блейз, показывая перед собой две бутылки коньяка. – Можем приступать?

Гермиона брезгливо поморщилась и опустила глаза.

- О, деточка, не надо делать вид, что тебя это не касается, - вздохнул чернокожий. – Мы все сегодня повеселимся.

- Это без меня, - прошипела она.

Блейз в один миг придавил Грейнджер к стене, его белая рубашка сразу прилипла к телу, когда он торсом прижался к дождевику. Уперся руками с бутылками по обе стороны от испуганного лица и убийственно улыбнулся.

- Милая, мы хотим поздравить тебя с победой. Мы так рады за Гриффиндор…

- Может, приступим уже к делу, а не будем трепаться без толку? – перебил его Малфой.

Забини резко оторвался от девчонки, скривился от отвращения, поглядев на рубашку. Гермиона умоляюще посмотрела на Драко, но тот лишь ухмыльнулся и покачал головой.

«Не надейся. Я больше не буду тебя спасать».

И Грейнджер замолчала. Прекратила нашептывать проклятья, всхлипывать и вытирать слезы, смотреть на Блейза и метать в него воображаемые молнии. Она лишь разочарованно вздохнула, когда Драко привел их в уже знакомую комнату. Здесь по-прежнему стоят тяжелый душащий запах афродизиака, вишневые простыни были смяты, на полках дальней черной стены валялись плети и наручники, а в душевой мерцал огонек свечи. Блейз бросил бутылки на кровать, потер ладони с забористой улыбкой принялся осматривать каждый уголок. На секунду Драко пожалел о том, что согласился на это, но снова взглянув на Гермиону, он понял, что давно не испытывал такой жажды. Каким бы трусом он ни был, ярость и алчность была ему присуща.

Гермиона сбросила дождевик на пол, стащила через голову промокший насквозь свитер, оставшись лишь в лифчике, и села на кровать рядом с Блейзом. Тот даже удивился.

- Ну, и что это значит? У тебя есть коварный план, а, грязнокровка?

- Нет, - она упала на подушки, вытащив палочку и высушив заклинанием джинсы, - просто не хочу опять жаться в угол. Вы будете издеваться надо мной, этим меня не удивишь.

Блейз среагировал быстро: раздвинув коленом её ноги, он устроился между них, положив голову на живот. Гермиона закрыла глаза и закусила губу. Драко усмехнулся и взял с постели одну бутылку, откупорил её и сделал большой глоток. Он больше не чувствовал ревности, не могу даже заставить себя ревновать её к Забини. Не к нему. Не ёё.

- Я могу приступать? – глядя на Грейнджер, лукаво спросил Блейз.

Она так глубоко вдохнула, что под кожей стали дотошно видны ребра. Забини успокаивающе погладил её по животу.

- Что ты будешь со мной делать? – чуть ли не задыхаясь от стыда, спросила Гермиона.

Руки Блейза обхватили её бедра, он подался вперед, поднимаясь теперь над всем её телом.

- Милая, я доставлю тебе удовольствие, а потом ты доставишь удовольствие мне. Хочешь, можем выпить для начала? Я знаю тебя, знаю, что тебе понравится, - он легко провел пальцами промеж грудей. - Я ненавижу Гриффиндор, ненавижу грязнокровок, ненавижу тебя. И поэтому я сделаю всё, чтобы ты осталась мною довольна.

- Тогда точно выпьем.

Драко сделал ещё глоток и сел в кресло напротив кровати. Он склонил голову набок и изучал тонкое тело Гермионы. Мокрые кучерявые волосы, падающие на костлявые плечи, выступающие ключицы, очерченная грудь, бледная кожа, худые запястья. В полумраке свечей её кожа казалось великолепно сияющей и даже загорелой, а черное белье на фоне вишневой постели делало её невероятно соблазнительной. И Драко нравилось, как вспыхивал огонек желания в её карих глазах, когда Блейз протянул ей бутылку, когда он расстегнул её джинсы, когда гладил по спине, а она послушно выгибалась подобно кошке.

- Если хочешь забыться, пей много и залпом, - наставлял её Забини.

Грейнджер послушно кивала, продолжая хлестать коньяк. Она шипела, кашляла, но продолжала пить. Видимо, осознание предстоящего для неё было неумолимо. Малфой посмотрел на свою бутылку: он выпил лишь пятую часть, а по телу уже разлилось благородное тепло. Спиртное быстро опьянило его разум, и душа требовала безумств. Что до Блейза и Гермионы, они мигом осушили бутылку. Грейнджер, вся красная от жара, подтянулась к спинке кровати, крутя горлышко бутылки между пальцев, а Блейз очерчивал поцелуями её шею. Он откинул её густые волосы назад, просунул одну руку ей промеж ног, скользя по внутренней стороне бедра через джинсы, а Гермиона запустила свободную руку ему в волосы, как кошка массируя затылок и прикусывая губы. Драко почувствовал тягучий толчок возбуждения внизу живота.

Блейз перевернул Гермиону, и теперь она сидела на нем, вылизывая последние капли по каемке бутылки, а он засунул руку сзади ей в джинсы, притягивая девушку к себе, сжимая за зад и громко рыча. Грейнджер уперлась руками в стену и сладко застонала, когда Забини прижался к ней пахом. Малфой сделал ещё пару глотков коньяка для храбрости.

И тут… он даже не понял, как всё успело произойти так быстро… Грейнджер разбила бутылку, и приставила эту «розочку» к горлу Блейза, коленом сильно надавив на выпирающий через штаны член. Забини скорчился от боли, но не шевелился; по смуглой шее уже стекала кровь. Гермиона яростно посмотрела на него, потом на опешившего Драко.

- Если кто-то из вас дернется или достанет палочку, я убью его, - она снова ткнула острием в шею Блейза.

- Хорошо, мы не дергаемся, - Малфой поставил бутылку на пол и поднял руки. – Успокойся.

- Я клянусь, я убью его, - сказала Грейнджер, снова заплакав. – Как же я вас ненавижу! Изверги, ублюдки. У меня невосприимчивость к алкоголю, я не пьянею. Глупый, глупый Забини, - шикнула она, - думал, что если меня напоить, то я буду согласна на всё?

- Да, особенно отсосать мне, - прохрипел он, жмурясь от боли.

- Попроси об этом своего слащавого дружка, похоже, вы отличная команда. А я в этом больше не участвую, не хочу. Найдите себе другую забаву. Учебой займитесь, в самом деле. Поищите колдографии прекрасных ведьм, но не трогайте меня! У меня уже едет крыша, я на самом деле схожу с ума, потому что боюсь. Я боюсь, что в любой момент меня могут позвать два озабоченных идиота, чтобы изнасиловать. И я не могу им отказать, потому что я умру!

Драко покачал головой. Мерлин, да она самая глупая из всех гениев! Может, она все-таки пьянеет?

- Так ты, значит, не хочешь умирать? – уклончиво спросил Малфой, делая шаг к кровати.

- Можете как-то побыстрее закончить диалог? – прошептал Блейз.

- Никто не хочет умирать, - ответила Гермиона, с наслаждением царапая ровную кожу мулата.

Драко подошел к постели и сам схватил Грейнджер за горло.

- Тогда слушай приказ, моя дорогая. Выбрось осколок, слезь с дивана, залечи раны, что ты нанесла моему другу и раздевайся. Быстро!

На её лице отразилось разочарование и гнев.

- Что, думала, я забыл о нашей связи? Нет-нет, как же я мог, - лживо улыбнулся Малфой. – Ты всегда будешь моей игрушкой, Грейнджер, всегда. Не представляю, правда, как ты будешь с этим жить, но это уже не моя забота. А теперь делай то, что я велел.

Заливаясь слезами, Гермиона в точном порядке выполнила все его приказы. Блейз сразу отошел на безопасное расстояние и тут же наткнулся на изумительный набор мазохиста.

- Эй, а мне нравится эта плетка! – радостно крикнул он, пока Грейнджер стягивала нижнее белье.

- Вот сейчас и опробуешь на ней, - прорычал Драко, глядя в упор на девчонку. – Иди к стене и вставай на колени.

Гермиона послушно стала у стены. От черной, как смоль, стены веяло холодом, и вся кожа грязнокровки покрылась мурашками. Она уже собиралась опуститься на колени, как вдруг Блейз придержал её:

- Нет, милая, не надо. Драко, прикажи ей.

- О, черт, да делай ты с ней, что хочешь. Сегодня я буду зрителем.

- Только зрителем? – удивился Забини.

- Пока у меня не встанет, - он пожал плечами.

Блейз рассмеялся и поцеловал Грейнджер в висок, чуть приобнимая её.

- Вытяни руки к полке, милая, вот так…

Жесткие наручники сковали её запястья, и Гермиона опустила голову. Блейз провел по голой спине и, став сзади, опустил руку на зад, продвигаясь пальцами ещё ниже и глубже. Грейнджер зачарованно вздохнула.

- Знаешь, что, друг? Она абсолютно сухая, - печально сказал Блейз.

Драко раскинулся на кровати, стряхнув с неё осколки, подложил под голову подушки и пригубил из своей бутылки. Да, отсюда ему открывался безупречный вид на происходящее. В паху стало чертовски приятно и твердо.

- Так заставь её изнывать от желания, ты же можешь, - усмехнулся Малфой, поднимая бутылку.

Блейз гнусно рассмеялся и взял с полочки кожаную плеть.

- Знаешь, милая, - проворковал он, - я в самом деле хотел доставить тебе удовольствие. Быть нежным. Обласкать тебя, снять с тебя прекрасное бельишко и вылизать досуха. Чтобы ты стонала от оргазма. Но ты сама выбрала этот пусть. И сейчас ты будешь стонать от боли. Хотя… Кто знает, может, тебе это больше понравится?

Он размахнулся и ударил её плетью по спине. Грейнджер выгнулась и закричала. На её прекрасной коже уже проступал красный след. Блейз замахнулся снова. Потом ещё раз. И ещё. По спине Гермионы уже стекала кровь, она кричала без остановки, уже дрожали колени, и она практически висела, поддерживаемая только наручниками.

- А меня это заводит, - с наслаждением отметил Блейз. – Ведь я пьянею от алкоголя.

Он бросил плеть на пол и опустился на колени. Развел её подгибающиеся ноги и снова ввел в лоно один палец.

- Ух, а там уже не так сухо!

Драко натужено провел рукой по штанам, где под ними ныл каменный от желания член. И сделал ещё глоток. Блейз сел на пол перед Гермионой и прильнул к её влагалищу губами. Малфою не было хорошо видно, что он там вытворял языком, но через какое-то время Грейнджер начала стонать и двигать бедрами ему навстречу. Резко Блейз поднялся на ноги, разворачивая их обоих полубоком к Драко. Он пригнулся и ввел в Гермиону один палец.

- Скажи, что хочешь меня.

Грязнокровка нетерпеливо заерзала, постанывая. Щеки её покраснели, она вся вспотела, кожа покрылась мурашками, грудь ритмично подергивалась при дыхании. Блейз добавил ещё один палец и с наслаждением посмотрел, как Гермиона откинула голову назад и застонала. По её щекам не переставали катиться слезы.

- Скажи, - прорычал он.

- Я не хочу тебя! – вскрикнула она. – Я не хочу тебя.

Забини ухмыльнулся.

- Да неужели?! Тогда что же это?

Он вытащил пальцы и поднес их к приоткрытому влажному рту Гермионы.

- Знаешь, что это? – насмешливо сказал он. – Это смазка. И она выделяется у девушки, чтобы было не так больно, когда её влагалище будет разрывать огромный член. Смазка выделяется, когда тело готово к сексу. Когда тело хочет секса… И ты хочешь меня, Грейнджер.

- Зачем тебе это? – со слезами прошептала она.

- Я получаю от этого удовольствие.

- Если бы я могла сейчас врезать тебе, - Гермиона дернулась, и наручники противно заскрежетали, - или могла применить к тебе Непростительное заклинание, не сомневайся – я бы это сделала.

Блейз громко засмеялся.

- Милая, но ты же не думаешь, что я позволю тебе высвободиться, пока я в этой комнате?

- Я думаю, что это вопрос времени, - процедила она.

Блейз отошел от неё, поднял плеть с пола и легко провел ею по окровавленной спине. Грейнджер выгнулась, словно прося ещё.

- Я поражен, насколько она узкая, - повернув голову к Драко, сказал мулат. – После того, что ты с ней делал, я предполагал, что эта шлюшка уже раздолбана вовсю.

- Нет, я был аккуратен, - улыбнулся Малфой, поднимаясь с кровати.

- Но, черт, как же она вкусно пахнет. Конечно, для мерзкой грязнокровки.

Драко немного подкосило от выпитого, и шел он неровно. Приблизившись к Гермионе, он уткнулся носом ей в плечо, вдыхая знакомый аромат, а потом начал покрывать поцелуями израненную спину. Её кожа снова покрылась мурашками.

- Закончи начатое, - лениво сказал Блейз, - а я подрочу. Секса у меня хватает, но такое зрелище не каждый день увидишь, верно?

Драко не ответил. Он стал перед Грейнджер и, оттянув её голову за волосы, припал губами к шее. Проводя языком изумительные линии к ключице, он спустился к груди. Соски затвердели, а с милых губ грязнокровки срывались тихие стоны. Драко обошел её и, быстро сняв штаны, вошел. Там было потрясающе узко, тепло и влажно. Его член сразу окутала бешеная пульсация, а круги перед глазами стали ещё ярче. Гермиона, выгнув спину, сладостно вскрикнула.

- Ты смотри, а сучке нравится, - заметил где-то на заднем фоне Блейз.

Малфой вытащил член и запустил одну руку между её ног, проводя пальцами между половых губ, на секунду заходя в жаркое лоно, а потом надавливая на клитор. Грейнджер мучительно стонала. Она начала подаваться бедрами назад, пытаясь уловить движения Драко, показывая, что желает ещё и больше. Член пульсировал, готовый излиться даже от этого, но Малфой старался оттянуть этот момент. Он снова вошел в неё, и успевшие стать привычными влага и жар обдали его волной наслаждения. Он ритмично задвигался, проводя рукой по спине, возле каждого рассеченного участка кожи, стирал кровь и жадно слизывал её с пальца. Нагнулся и обхватил руками грудь Грейнджер, сжимая твердые соски, отчего девчонка едва ли не заорала. У Малфоя сносило крышу, он был готов кончить, но почувствовал, как у Гермионы внутри все начинает сжиматься, и быстро вытащил член. Грязнокровка умоляюще прижалась задом к нему, заерзала. В ту же секунда рядом очутился Блейз: он, абсолютно пьяный, отстегнул Гермиону – и та упала на колени.

- Милая, ты хотела убить меня, а за это мы всего лишь не позволили тебе кончить, - прошептал он и поцеловал её, прикусывая нижнюю губу. – Видишь, слизеринцы благороднее вас.

- Не совсем, - рыкнул Драко.

Он схватил её за волосы, заставляя приподняться. Забини захлопал в ладоши и отошел к стене, скрещивая руки на груди. Малфой приподнял лицо Гермионы и подставил к губам напряженный член.

- Я не дал тебе кончить, но обделенным быть точно не собираюсь, - комната кружилась и от выпитого, и от жара в паху. – Соси. Так, чтобы мне понравилось. Это приказ, давай.

Грейнджер послушно закивала. На красном лице засохли слезы, волосы паутинкой прилипли к щекам, капли пота проступили по всему телу, грудь призывно набухла от ласк. Гермиона обхватила одной рукой его член и принялась водить от основания к головке. Шершавый язык скользнул по уздечке, осторожно, робко, а потом она взяла его в рот целиком, жадно засасывая. Малфой откинул голову и начал двигать бедрами. Он признал мысль, что это было лучше, чем просто трахать её. Вдруг Грейнджер выпустила его член и протяжно застонала. Драко открыл глаза и увидел Блейза, припавшего сзади к девчонке.

- Извини, не смог удержаться, - улыбнулся он и вернулся к прежнему занятию.

Гермиона снова взяла в рот, работая с удвоенной силой. Похоже, то, что в этот момент ей вылизывал Забини, неплохо помогало. Язык Грейнджер был невероятно быстрым и ловким, а губы сжимали член плотным кольцом, да ещё и её рука у самого основания. Драко надоело напоминать себе, что это просто его приказ, что на самом деле она так не может, и он просто отдался этому нарастающему чувству, когда сам начал вдалбливать ей в рот, обильно кончая. А через миг Грейнджер сама зашлась в истошном стоне, вцепившись ногтями Малфою в бедра.

- Черт, как же мне нравится ублажать эту грязнокровку, - довольно произнес Блейз, поднимаясь на ноги и облизывая губы. – Но трахну я всё же Пэнси. Кстати, Драко, я так и не спросил: ты же не против, что мы с ней вместе?

И разум Малфоя почти отрезвел после этих слов. Украдкой глянув на сгорающую от стыда Гермиону, он поднял взгляд на друга и… И не нашелся, что ему ответить. Пэнси, Джинни, Гермиона. Этих девушек, что он брал силой, становилось слишком много.

- Так я прощен? – тихо спросил Драко.

- Ну, конечно. Черт, ты после оргазма выглядишь как-то странно, раньше такого не было. Что с тобой происходит?

Он совершенно не знал, что с ним происходит.

Грейнджер рядом свернулась в клубочек, уткнувшись головой Малфою в бок, и заплакала.

========== Глава 11 ==========

Драко не терпелось уехать из Хогвартса на выходные. Он выдохся за эту неделю и мечтал хотя бы на время позабыть обо всём. Грейнджер загремела на двое суток в Больничное крыло. Блейз откровенно потешался над ней, даже имел наглость придти к ней в палату и поглумиться. Он и Малфоя звал с собой, но у Драко не хватило смелости. Даже в своих мыслях он краснел перед Гермионой.

Он заметил за собой, что полностью поддавался Блейзу: всё, что бы тот ни попросил, Драко выполнял. И это затягивало с головой, но после каждого омерзительного происшествия парень словно выходил из ступора. Создавалось ощущение некого вакуума, или же будто Забини накладывал на него Империус, а после Драко не понимал, как мог такое сделать. Ему было стыдно, безумно стыдно за то, что он поставил Гермиону на колени перед собой, что изнасиловал её, что позволил Блейзу стегать её плетью. Но в тот же миг в паху появлялась восхитительная горечь и тяжесть. Малфой наслаждался тем, чего одновременно и стыдился. Этот… секс с Грейнджер, да и всё, что они вытворяли, было неправильным. Но Драко не терял надежды, что как-нибудь, когда-нибудь всё изменится, и это станет правильным.

День близился к вечеру. Малфой возвращался в гостиную из Большого зала. Коридоры были немноголюдны, и все были заняты своими делами – на озадаченное лицо Драко внимания никто не обращал. Он как раз поворачивал к лестнице, когда услышал жуткий девчачий визг. Малфой развернулся, и тут же на него рухнул Блейз. Оттолкнув с себя Забини, Драко приподнялся на локтях. Не успел он опомниться, как ему в нос впечатался кулак. Малфой хотел отползти назад, но зацепился за что-то и опять упал на пол.

- Как ты посмел?! – прозвенел над ухом знакомый голос.

Драко перевернулся на спину и увидел, как Поттер выбивает дух из Блейза. «Избранный» оказался на удивление сильный: он схватил чернокожего за горло и пихнул к стене. Собравшиеся вокруг зеваки не вмешивались, а только вопили – видимо, требовали продолжения. Драко вскочил на ноги и метнулся к Поттеру.

«Странно, что рядом нет Уизли», - промелькнуло у него в голове.

Он потянул очкастого за волосы, заставляя отпустить Блейза. Поттер замахнулся кулаком, но Драко смог увернуться. Он повторил манёвр Гарри и сам прижал того к стене. Малфой сдавил короткую шею Поттера и, наконец, воздал дань удивлению.

- Ты что, Поттер? – прошипел он.

Гарри дернулся, протягивая руки к Драко.

- Я должен… его убить… - давился гриффиндорец.

- Кого убить?

- Блейза! Я слышал… Я всё слышал!

На секунду Малфой ослабил хватку, и этого оказалось достаточно, чтобы Поттер вывернул ему руку. Драко снова оказался на полу; он почувствовал, как по виску стекает кровь.

- Не лезь в это дело, Малфой, - рявкнул Гарри. – Виноват только он.

Всё стало ясно моментально: Поттер прознал об Обете. Вот только как? Грейнджер было запрещено об этом говорить. Да и они вроде молчали. Но, чёрт, Поттер узнал и хочет заступиться. Тогда почему он выбрал только Блейза?

- Заткни свою пасть, Поттер, - прорычал Забини. – Я не собираюсь драться с тобой.

- Ну, что ты, Поттер, - зло усмехнулся Драко, поднимаясь, - подерись со мной. Я тоже виноват.

Гарри презрительно посмотрел на него.

- Ты ничтожество, Малфой. Ты всего лишь пешка в руках Забини, я уверен. Виноват только он. Чёртов вонючий…

Он хотел наброситься на Блейза, но Драко накинулся сзади, сдавив шею. Поттер зацепился и упал, и Малфой опять ударился затылком о пол. Он, обхватив ногами Гарри за пояс, перевернул его на спину, замахнулся кулаком, но Гарри увернулся, и кулак Драко с силой врезался в бетон. Малфой почти не соображал, что происходит. Поттер отпихнул его, навалился сверху и несколько раз ударил Драко в лицо и череп. Внезапно Гарри оттащили, и Малфой смог подняться. Поттер валялся на полу, а рядом стоял Блейз и потирал ушибленное запястье.

- Забини, я сделаю всё, чтобы тебя ждал поцелуй дементора, жалкий урод! – прокричал Гарри, и чернокожий ударил его в живот.

Драко приложил руку к голове и стёр кровь, капающую с бровей. Исподлобья он посмотрел на Поттера и заметил, как тот вытаскивает из кармана палочку. Малфой только и успел крикнуть Блейзу: «Берегись!», как в него полетело заклятье. Вдруг толпа утихла, Гарри оттащили в сторону коротыши-пуффендуйцы, а в центре круга остались стоять Драко и Блейз. Народ расступился, и к ребятам подошла МакГонагалл, а из-за её спины показались два гриффиндорца: один рыжий, а другой – девушка с каштановыми волосами…

Блейз сел на нижние ступеньки парадной лестницы, смотрел перед собой и сплевывал на пол кровь. Драко подошёл к нему и, ткнув носком ботинка ступеньку, сел на корточках напротив.

- Столько баллов снять со Слизерина, - шикнул Блейз, - они не имели права. Если наш факультет не победит в конце года, то это полностью вина этого очкарика.

Малфой едва сдержал гримасу отвращения.

- Тебя волнуют баллы после того, что случилось? Мы только что подрались со «святым» Поттером!

- Я в курсе, - хмыкнул Забини.

- Откуда он узнал про Грейнджер? Или он решил отмолотить тебя за что-то другое? – спросил Драко.

- Я был с Пэнси в библиотеке, рассказывал ей про нашу гениальную идею, а Поттер подслушал. Ну, и началось…

Драко готов был сам ещё раз врезать Блейзу. Мерлин, как можно совершить такую глупость? Да если и рассказывать об этом Пэнси, то только в каком-нибудь подвале, за тремя замками, да и Оглушающим заклятьем окружиться. Но никак не – Мерлин бы тебя побрал, Забини! – в библиотеке. Драко постарался успокоиться, так как пытливая публика ещё бесновала рядом.

- О чём ты думал? – как можно тише спросил Малфой. – Зачем вообще ей рассказал? Я думал, у нас договор…

- Я просто захотел с ней поделиться. В конце концов, она моя девушка…

Дослушивать Драко не хотел. Он поднялся на ноги, злобно зыркнул на любопытную мелюзгу и заспешил к выходу из школы.

Ты ничтожество. Всего лишь пешка в руках Забини, я уверен…

Ты ничтожество…

… пешка…

Ничтожество.

Гнев переполнял Драко. Руки чесались снова врезать Поттеру. Он видел, как в замедленной съемке его кулак впечатывается в скулу гриффиндорца, как тот сплевывает кровь на пол, как горят ненавистью его глаза. Грейнджер не было рядом, но Драко всё же пытался представить её реакцию: наверное, она завизжала бы, попыталась усмирить их словами, а потом пустила бы в ход магию. Только против своего ненаглядного Гарри, потому что против Блейза и Малфоя она не имела права поднимать палочку.

Драко облизнул губы. Он вдруг подумал, а позволила бы Гермиона Гарри сказать это? Разрешила бы договорить или всё-таки прервала его тираду? Ему хотелось верить, что она всё же прервала бы Поттера, заткнула его заклинанием и утащила в свою башню. И что она бы сказала Малфою? Уж точно не оскорбления. А если бы позволила себе высказаться, то наказал бы Драко её за это? Вряд ли. Последнее издевательство над Грейнджер не принесло никакого удовольствия. Когда он наблюдал за извращениями Блейза над грязнокровкой, то видел лишь голое избитое тело. Он не видел в этом дрожащем тельце Гермиону. А потом – одетую и умытую – видел, и она вызывала уважение и каплю страха. Никакого желания. Драко понял, что эта диктатура его погубила. Он запрещал Грейнджер перечить, но ему хотелось услышать протест. Он запрещал ей применять силу, но иногда, он понимал, Драко заслуживал затрещину. Он запрещал ей рассказывать кому-либо… А надо было. Порой у Малфоя возникало страдальческое желание быть раскрытым; иногда он всей душой хотел, чтобы учителя узнали о том, что он натворил. Хотел, чтобы его выгнали из школы – и плевать, что скажут родители. Ему всегда было на всех плевать, а теперь его голову заполонила лишь Грейнджер.

Блейза в любом случае отпустят, ведь его причастность никак не подтвердить. Чёрт, а! Блейз, Блейз Забини, его лучший друг не заступился! Проигнорировал эти слова Поттера и ринулся в атаку, только когда оскорбления посыпались в его сторону. А ведь Драко защитил его, возразил этому вонючему гриффиндорцу. И где это грёбаное «спасибо», а? Впрочем, не надо, нет. Так стало в один миг проще понять, что у Драко Малфоя никогда не было друзей. Слизеринцы не умеют дружить. Вон как Поттера оттаскивали какие-то малявки пуффендуйцы. А он ведь их даже не знает! Но за Слизерин не вступился никто, даже сокурсники – они просто наблюдали за представлением. В голове Драко щёлкнула грустная, но очевидная мысль: он не годится для Слизерина. Да, Малфой был эгоистом, немного высокомерным, мог поиздеваться над другими, но… этого и на других факультетах хватает. Он резко отличался от слизеринцев тем, что признавал дружбу как таковую и умел дружить. Даже хотел. И он искренне позавидовал Гарри, которому незнакомые люди протянули руку помощи, хотя Драко пострадал сильнее. На него, по всей вероятности, не обратили внимание. Как будто он для окружающих – никто. Как будто он для окружающих – ничтожество. Как будто он для окружающих – пустое место. А, может, так было не только сегодня, но и всегда? Может, Драко всю жизнь был для окружающих никем?

Во рту теплилась свежая кровь. Разбитые руки словно пылали, и Малфой даже смотреть на них не хотел, чтобы его не стошнило: он знал, кожа совершенно содрана, и каждый раз, сжимая кулаки, он чувствовал, как ноют под мышцами нервы. Шею, казалось, перетянули кожаной тонкой лентой. Одной из тех, которыми Блейз порол Гермиону. На языке появился кисловатый привкус рвоты. Драко принял мысль, что он, возможно, начинает сходить с ума. В его голову закрались мысли, подобные тем, что обычно посещают маньяков, и разбитые в кровь губы растянулись в улыбке. Руки перестали дрожать, дыхание усмирилось, но злость всё ещё клокотала в душе, и Драко показалось разумным утопить её в алкоголе. Подняв голову, он удивлённо отметил, что забрался далеко за пределы Хогвартса и что ноги сами несут его в сторону Хогсмида. Драко вытер рукавом кровь с подбородка и постарался убрать с лица этот безумный взгляд – Малфой точно знал, что его глаза сейчас зыркают, как у бешеной собаки.

Укутавшись в мантию с головой, Драко направился в «Кабанью голову». В «Три метлы» сейчас наведываться было опасно, все-таки там собирается много союзников его отца, а в «Кабанью голову» шастают только бездомные да егеря. К тому же, старику Абефорту глубоко наплевать, кто его посетители, лишь бы деньги платили. Драко бывал в этом месте всего один раз, когда в первый раз по-крупному напился с Блейзом, тогда ещё Снегг решился снять со Слизерина пятьдесят очков. Это место оставило не самые приятные воспоминания у Малфоя, но другого такого паба Драко не знал. В конце концов, в Хогвартсе просто так огневиски не найти. Малфой зашёл внутрь, всё ещё кутаясь в мантию. Одно преимущество было в том, что широкие и длинные рукава скрывали разбитую руку, и вся кровь оставалась на ткани, а пользоваться магией Драко не желал. Он вытащил из кармана два галеона и, бросив их на барную стойку, попросил побольше выпивки. Седовласый старик кивнул и указал рукой на столик. Драко сел у окна, но тут же пришлось отвернуть лицо от солнца – свет жутко резал глаза. Перед ним поставили две бутылки вина, большой графин водки, стакан и тарелку с хрустящим хлебом.

- На все деньги, - сказал Абефорт.

Драко только сейчас понял, насколько же он голоден.

- А мясо есть? – спросил он.

- Конечно, только деньги вперед. За большую тарелку жаркого попрошу всего тридцать сиклей.

Малфой вытащил деньги на стол. Абефорт сгреб монеты со стола, слегка кивнул и через десять минут принёс широкую тарелку, полную горячего мяса. Как только еда оказалась на столе, Малфой жадно накинулся на неё. Он сразу начал с водки, отставив вино в сторону. Выпивал полстакана, занюхивал хлебом и прикусывал мясом. Этому научил его Виктор Крам, когда приезжал на соревнования. Вспоминая о тех временах, Драко подумал, что было бы неплохо снова встретиться с Виктором. Интересно, как он сейчас живёт? За тот небольшой срок, что они были знакомы, Крам успел дать Драко пару уроков по полётам да и вообще стал кем-то вроде очень хорошего знакомого. И это несмотря на жестокие рамки обучения в его школе. Четвёртый курс с его неудачами и завистью Поттеру показался нынче смехотворным. Да и пятый и шестой курсы тоже. Хотя, если приглядеться, то шестой курс не был таким уж лёгким. Конечно, было большим облегчением, что Драко сняли с задания и ему не пришлось убивать Дамблдора. Вообще никому не пришлось убивать этого старика, потому что у Волан-де-Морта возникла проблема посерьезнее. Он никуда не исчез, и война не прекратилась, но сам Драко испытал большое облегчение, что ему больше не нужно было спасать себя и свою семью. А седьмой курс, этот год… Нет, это в сотни раз труднее, чем чинить Исчезательный шкаф. Драко был не в силах справиться со своими эмоциями. Страх и злоба переполняли его всё время с тех пор, как Грейнджер дала Непреложный Обет, и как Малфой не старался, он не мог отделаться от них.

Водка начала действовать раньше, чем Драко предполагал. Ещё доедая мясо, он почувствовал, как всё тело обдаёт жаром и начинает кружиться голова. Больше пить не хотелось, но Драко заставлял себя лить водку в стакан. Он был уверен, что найдёт все ответы, когда графин станет пуст.

На дне оставалось меньше ста грамм, когда грянул гром. Молния пронзила плотный воздух, и хлынул дождь. Входная дверь скрипнула, и к столику Драко подошёл человек. Он стянул с Малфоя капюшон и сел рядом. Драко недовольно посмотрел на человека и с неприязнью признал в нём Пэнси Паркинсон.

- Ну, и что ты здесь делаешь? – с противной ухмылкой спросила она.

- Ужинаю, - лаконично ответил Драко, кидая в рот хрустящую корочку хлеба.

- Напиваешься, - поправила его Пэнси, - в одиночку.

- Пускай так.

Он пожал плечами и решил отвернуться к окну. Желание есть пропало, он находил присутствие Паркинсон неуместным после того, как она променяла его на Блейза.

- Я знаю, что случилось, - сказала Пэнси.

Драко криво улыбнулся.

- И что?

- Я волновалась за тебя. Блейз сказал, что тебя жутко избили. А ещё он сказал, что ты ушёл из замка.

- И как ты меня нашла? – хмыкнул Малфой.

- Ну, я подумала: куда бы я пошла, будь я сошедшим с ума подростком? Я бы пошла напиваться в дикое и безлюдное место.

Она трансформировала пустую тарелку из-под хлеба в бокал и откупорила бутылку вина.

- Драко, я прошу тебя, давай поговорим, - взмолилась Пэнси.

- Нам не о чем разговаривать.

- Брось, ты можешь доверять мне…

- Доверять тебе?! – разозлился Малфой. – Тебе?! Как можно верить тебе, а? Я считал тебя своим другом, ты всегда бежала ко мне, если тебе было мало секса, но стоило мне один раз сказать «нет», и ты сразу перебежала к Блейзу. Ты была моей девушкой, а теперь ты с ним! И для тебя это в порядке вещей! Я не хочу считать тебя шлюхой или легкомысленной девицей, но так ты себя ведёшь, и я не понимаю зачем. Мы запретили Грейнджер рассказывать кому-то о нашем секрете, но я не думал, что Блейз окажется настолько глуп, чтобы рассказать тебе, чтобы рассказать вообще кому-то. Он вставил нож мне в спину, и я думал, что всё кончено. Но меня назвали пешкой, пустым местом, и при этом я получил больше всех!

Пэнси положила свою ладонь ему на руку, но Драко дёрнулся и вернулся к еде, стараясь не смотреть на Паркинсон. А та трясущимися руками наливала себе вино, красное, как её губы, и понемногу пила. Когда её бокал оказался пуст, и Драко отодвинул в сторону пустую тарелку, Пэнси снова положила свою руку на его и тихо сказала:

- Ты по-прежнему мой друг. Я дорожу тобой, как и раньше, но кое-что изменилось. И Блейз хорошо умеет убеждать людей. Я всегда была для тебя лишь подругой, и ты для меня тоже – был лишь другом. Я люблю другого, но это позор на мою голову. Блейз узнал об этом – не знаю, откуда – и пригрозил, что расскажет всем, если я не помогу ему.

Драко подумал, что это водка оказывает такой эффект. Или что ему, возможно, всё снится, потому что речь идёт о его… бывшем друге.

- Блейз никогда не нравился мне, - продолжала Пэнси, - я согласилась ему помочь, потому что он сказал, что обесчестит доброе имя моей семьи. Ещё он сказал, что так я смогу спасти тебя. Я не хотела знать правду, клянусь, - на этих словах она сильно сжала ладонь Малфоя, - потому что ты всегда сам рассказывал мне всё, что считал нужным. Блейз отличный манипулятор, это я признаю. Он заставил меня отказаться от человека, которого я полюбила, заставил подставить тебя и унизить Грейнджер. Я этого не хотела, клянусь тебе, Драко.

- Ты думаешь, что я поверю тебе? – заплетающимся языком сказал он.

- А чему бы ты поверил?

Малфой замялся. Даже сквозь туман алкоголя он понимал, что Пэнси говорила правду. Во всяком случае, ему очень хотелось верить хоть кому-то. Он резко встал из-за стола, отчего сильно закружилась голова. Драко чуть не вывернуло, так быстро ком подступил к горлу. Пэнси закинула его руку себе на плечо и помогла дойти до двери. Когда холодный воздух ударил в лицо, Драко смог открыть глаза: дождь прекратился, вся земля представляла собой безобразную кашицу. Благо, что солнце так и не смогло пробиться сквозь тучи, и небо было мрачным – тени были слишком тёмными, и все люди превратились в чёрные мелькающие силуэты. Пэнси приобняла Драко за бок и медленно повела к главной дороге. Малфой не сопротивлялся, ему стало всё равно. В голове всё смешалось, он чувствовал себя пустым и никому не нужным. Драко уверил себя, что если он подохнет где-нибудь под забором, то ничего в мире не изменится, разве что мама слегка погрустит. А все остальные будут жить долго и счастливо. Мерлин, а какое облегчение испытает Грейнджер! Как ни старался, Драко не мог выбросить её из головы.

- А помнишь, - живо сказала Пэнси, - как мы напились на пятом курсе? Блейза тогда вырвало Нотту на ботинки.

- Не говори про рвоту…

Пэнси рассмеялась и потащила его дальше. Драко уже еле переставлял ноги. Водка била в голову с жуткой силой, картинка перед глазами расплывалась, ком в горле горчил всё больше. Малфою хотелось рухнуть в эту грязь, проблеваться и уснуть. Но капля здравого смысла толкала его идти дальше, потому что нельзя подвести Пэнси. Она ведь не бросила старого друга… А друга ли?

Они как раз вышли на главную дорогу, где проезжали кареты. Здесь было невозможно идти: вся дорога была разбита дождем и ветром; ни деревьев, ни высокой травы здесь не было, и ледяной воздух свободно гулял по равнине.

- Я больше не могу идти, - пролепетал Драко.

- Если я левитирую тебя, то все узнают, - ответила Пэнси. – И тогда мы оба опозоримся. А пока мы тащимся в этой темноте, есть шанс, что нас не заметят. Главное – вернуться до отбоя.

- Мне надо протрезветь, - сказал Малфой.

- Согласна, и как можно скорее, - прокряхтела она, спотыкаясь.

Медленно, содрогаясь от жуткого ветра, они шли к Хогвартсу. Густые чёрные тучи сгустились над замком, где-то вдалеке гремел гром. Драко заставлял себя глубоко дышать, смотреть себе под ноги. Иногда он смотрел на Пэнси, и ему отчаянно хотелось спросить, зачем она его тащит, но не решался. Пока тащит, лучше не спрашивать. Сама Паркинсон покраснела, со лба стекал пот, она пыхтела и, казалось, из последних сил тащила Драко на своих хрупких девичьих плечах. Влажное месиво под ногами тянуло за ступни вниз, ноги почти по щиколотку затягивало в грязь. Пэнси молчала, хотя Драко был уверен, что она готова накричать на него и бросить прямо тут.

Когда они подошли к воротам замка, туман перед глазами немного рассеялся, и Малфой почувствовал себя немного лучше. Но он решил, что лучше до самого конца держаться за пояс Пэнси, чтобы точно не упасть.

- Постарайся идти ровно. Я буду держать тебя за руку, только постарайся идти. Просто иди, Драко, - взмолилась она, когда открылись двери.

Во внутреннем дворе резвились младшекурсники. От их визга у Малфоя опять заболела голова. Он потянул Пэнси за руку, и они ускорили шаг. Когда глаза привыкли к яркому свету замка, Драко понял всю прелесть Подземелий. В ушах стоял гул, тошнило всё сильнее, хотелось спать, но одна мысль никак не выходила из головы.

Слава Мерлину, они не встретили на пути никого из учителей. Пэнси сильно вцепилась ногтями в руку Драко, но он ничего не сказал. Сам Малфой мог поклясться, что слышал, как кровь капает на пол. Только сейчас раны начали напоминать о себе, и когда от боли Драко прикусил разбитую губу, слёзы едва не брызнули из глаз. И чем ближе к гостиной они подходили, тем больше Драко опасался. Что скажут его однокурсники? Что скажет Блейз? Тряхнув головой, Малфой повернулся к Пэнси и заключил её в свои объятия. Она сначала вырывалась, ссылалась на запах перегара, но потом сдалась и обняла его в ответ.

- Спасибо тебе, - сказал Драко.

- Я дышать не могу, Малфой.

Вместо улыбки он попытался подавить рвоту. Пэнси быстро подхватила его под руку и повела ко входу. Драко старался не обращать внимания на тех, кто был в гостиной. Удивлённые взгляды и взгляды, полные презрения. Паркинсон довела его вплоть до постели, с материнской заботой сняла с него одежду и уложила в кровать. Благо, в спальне больше никого не было – все поспешили выйти, когда Драко оказался в комнате. Пэнси подоткнула одеяло, вытащила из ящика зелье и поставила его на тумбочку.

- Твоя палочка под подушкой, - сказала она, - зелье рядом, одежда лежит на стуле. Тебе что-нибудь нужно?

Малфой сжал сухие губы, сглотнул и прошептал:

- Мне нужна Грейнджер.

========== Глава 12 ==========

Драко ходил по краю лезвия. Он пытался балансировать на этой грани, где заканчивалось безумие и начинался здравый смысл, но не мог – первое всегда перевешивало. Ему не хотелось думать о том, что случится, продумывать свои действия наперед, но иначе было нельзя. Блейз был рядом, и он хотел уничтожить грязнокровку.

Малфою пришлось признать, что старый беспощадный нрав друга вернулся. На какой-то миг, когда Забини усмирил свой пыл, Драко подумал, что тот больше не будет никого терзать, но теперь нельзя было верить ни единому слову. А Драко так хотелось открыться ему, по старой дружбе… Чёрт, да не было этой дружбы! Не было никогда! НИ-КОГ-ДА!!! Опомнись, ты, жалкая собачонка по фамилии Малфой!

И Драко приходилось держать язык за зубами. Пару раз в час ему хотелось сорваться и поговорить с Блейзом, но покалеченные руки, рёбра и скула ноющей болью возвращали в реальный мир. Теперь Драко сторонился Забини; он старался также избегать Пэнси, несмотря на все её попытки подступиться. Да, она помогла ему в тот вечер, и он поблагодарил, но больше Паркинсон он ничем не обязан. Голову Драко больше занимало другое: Блейз заставил Пэнси быть его девушкой, рассказал ей про Непреложный Обет, и Малфой был уверен, что он специально выбрал тот момент, когда Поттер мог это услышать. Но зачем ему всё это? И что Блейз намерен делать дальше? Драко чувствовал себя одиноким, как никогда прежде. Он больше не мог никому доверять, кроме, пожалуй, Грейнджер. Но на кой чёрт он ей сдался? У неё же есть друзья, которые о ней позаботятся.

Выходит, Драко Малфой никому не нужен. Родители уже давно считают Драко самостоятельным и уверены, что проблем у него нет. Друзья оказались совсем не друзьями. Последние слуги отказались от него и теперь сами по себе. Малфой снова захотел напиться. Чувство вины разъедало его с каждой минутой всё больше, ненависть к окружающим закипала всё жарче, и Драко не хотел принять простого факта: никто, кроме тебя самого, не виноват. Только ты сам, Драко Малфой, оказался слепым глупцом и не заметил, как тот, кого ты посчитал своим другом, превратил тебя в раба и манипулировал тобой, как хотел. Только ты сам, Драко Малфой, потерял авторитет в лицах однокурсников после этой гнилой и унылой, омерзительной драки с Поттером. Только ты сам, Драко Малфой, заставил одного из немногих альтруистов школы возненавидеть тебя. И ты полнейший идиот, Драко Малфой, если посмеешь возразить, что Гермиона Грейнджер не альтруист.

В голове будто поселился другой человек. Драко чувствовал, как внутренний голос начинает оказывать сильное сопротивление, как он пускает корни в слизеринскую черепушку, как диктует свои правила, дотошно нудные и… гриффиндорские. Похоже, что та бутылка водки в «Кабаньей голове» всё же оказала разрушительное действие. Мозг Малфоя разрывался между самобичеванием и мотивацией на добрые дела. И самобичевание было куда лучшей идеей, потому что Драко загребли бы вМунго, соверши он добрый поступок.

Мысль поговорить с Грейнджер о том, что случилось, представлялась безрассудной, как минимум. Да, его по-прежнему заботило, что с ней, приходит ли она на занятия, появляется ли на обеды или тратит время за книгами, забывая обо всём на свете. Драко сначала признал, а потом сразу стал отнекиваться от факта, что беспокоится о Гермионе. С момента, как Поттер прошипел, что ему всё известно, Драко серьезно переживал, каких масштабов головомойку этот очкарик устроит Гермионе. Ему хотелось спросить у неё всё, успокоить, что больше никто не знает, заверить, что он тут ни при чём. Хотелось быть нужным Грейнджер, но это было непозволительно. Иначе она всё поймёт. Поймёт, что она не просто грязнокровка, а… Что же она для него значит?

Сегодня занятия закончились раньше. Профессор Бинс заявил, что он слишком устал, вяло зевнул, прикрыл полупрозрачные веки и махнул рукой на выход. Конечно, дважды повторять не пришлось, и толпа учеников рванула за двери. Драко ушёл в числе последних. Когда он закидывал сумку на плечо, то уловил на себе злобный взгляд Гарри, но решил не отвечать ему тем же, а в извинительном тоне скривил губы и пожал плечами. Поразительное удивление Поттера можно было придать огласке, но Драко опять же повёл себя на удивление спокойно, хотя в голове его творился чудовищный беспорядок – мысли бились шумным роем, и казалось, что скоро он начнёт озвучивать их прилюдно.

Малфой вышел во двор, подставляя лицо скудным лучам солнца. Возле фонтана резвились первокурсники, запуская в небо обычного бумажного змея; двое старшекурсников в когтевранских шарфах лобызались у всех на глазах, видимо, мечтая вызвать всеобщую зависть, но них особо внимания не обращали; гриффиндорцы-придурки гоняли зашуганную сову по земле, не давая ей взлететь. Словом, это был обычный для школы вторник. Драко заметил Пэнси: она огляделась по сторонам, накинула на голову капюшон и поспешила прочь. Малфой ринулся за ней. Дорога вела вдоль башни, а потом Паркинсон резко свернула к обрыву над озером, что почти соприкасался с хвойным участком Запретного леса. Малфой, к слову, совершенно забыл воспользоваться заклинанием, а мантии-невидимки у него, конечно же, не было, но юного сыщика такие мелочи не заботили – он упрямо продолжал идти за Пэнси. Что уж там, можно было сразу подбежать к ней и взять под руку, напевая магловские песенки.

Паркинсон опять свернула, уходя в лес. Прикидываясь то сосной, то тополем, то кустом дикой ежевики, Драко медленно шёл за ней, уже хоть как-то отдаляя расстояние. Коряги и камни появлялись под ногами магическим – да ладно! – способом, и Малфой прикусывал себе губы, чтобы не материться и не выдать себя. Наконец, Пэнси остановилась, сняла капюшон и села на гигантский пень. Драко не стал задаваться вопросом, откуда в этом лесу мог пень взяться, ведь деревья здесь никогда не рубили, вроде бы. Но это же магический лес, значит, объяснений не требуется. Вообще-то, Пэнси выбрала довольно поэтичное место для остановки: поляна, где глубоко врос корнями в землю этот пень, была наполнена призрачным, почти лунным, сиянием, вокруг сгущался плотный туман, а позади пробивались редкие солнечные лучики, отчего ветки деревьев становились похожи на паутину. Драко только собирался отдать должное этому прекрасному месту, как напротив него, за спиной Пэнси появилась тень. Силуэт быстро приближался, и вот он уже стоит напротив Паркинсон, не снимает капюшона с головы, а эмблемы факультета не видно, потому что он стоит боком к Драко.

- Я начала бояться, что ты не придёшь, - сказала Пэнси, вставая на ноги.

Человек в капюшоне обиженно вздохнул.

- Мне надоело прятаться, - негромко сказал он. – Я чувствую себя, как на втором курсе. Это глупо.

- А ты хочешь, чтобы нас засмеяли? – с испугом возразила Пэнси. – Я не хочу, чтобы тебе досталось от них.

- Факультеты уже давно перестали враждовать, а ты всё ещё волнуешься по поводу приоритетов.

- Перестали враждовать?! – воскликнула она. – Тебе напомнить про ненависть «Великой Троицы» ко всему, что связано со Слизерином?

- Ну, не ко всему…

На этих словах человек стянул с себя капюшон, обнял Пэнси за талию и притянул к себе. И Драко не надо было ждать, когда он повернётся, чтобы увидеть его лицо. Малфой увидел его волосы и мог с уверенностью сказать, что единственным, кто носил такую прическу и настолько рыжие волосы, был Рон Уизли.

Да, точно, это он и был. И словами типа «охренеть!» тут не отделаешься.

Драко еле держал себя в руках, пока Пэнси запускала руку Рону в волосы, пока они офигительно долго и страстно целовались, пока Уизли позволил себе шарить руками по её телу… Мерлин, это же его подруга! Он тоже целовал её! А сейчас Пэнси скатилась до того, что связалась с гриффиндорцем. Хотя, если так рассуждать, то у Драко самого рыльце в пушку.

Он тихо-тихо ступил назад, наткнулся на камень, но устоял на ногах. Осмотрелся. Сделал ещё шаг назад. И ещё. Снова внимательно посмотрел на этих влюбленных и, развернувшись, быстро пошёл обратно, к выходу из леса. Драко должен был озадачиться тем, что его бывшая подруга, слизеринка, презирающая всех гриффиндорцев, встречается с Уизли. Но он не озадачился. Конечно, момент удивления и возмущения был, но лишь момент. На большее сил у Малфоя не было, да он и не хотел как-то негативно реагировать на подобное. Раньше он бы, наверняка, рассвирепел и устроил Паркинсон жутчайшие разборки. Но сейчас всё изменилось, и Драко спокойно причислил себя к числу таких же «неправильно» влюблённых, как и Пэнси.

Он поднялся к любимому берегу, что переходил в резкий обрыв с пещерой, тихой и уютной. Тихий ветер незаметно трепал взъерошенные волосы, а умиротворяющая тишина наводила невиданную доселе благодать. Драко прошёлся мимо вычурных кустов белокрыльника, сорвал по пути пару листов и теребил их между пальцев, спускаясь поближе к озеру. Когда до воды осталось пару метров, а листья окончательно истрепались, он сел на землю, сцепив пальцы в замок. Малфой ощутил покой: наконец, голос в его голове затих. Но вместо этого его слух привлёк другой голос – детский, тихий и разочарованный. Драко повернул голову и увидел маленького мальчика. Мальчуган с черными волосами, торчащими в разные стороны, кутался в пуффендуйский шарф и раз за разом повторял заклинание, направив палочку на иссохшую корягу подле себя. Драко поднялся и подошёл к мальчику, усаживаясь рядом на крупные корни ивы, что торчали из-под земли. Малфой дружелюбно улыбнулся малютке, а тот уронил палочку и в ужасе посмотрел на него снизу вверх.

- Я ничего не сделал… - пропищал малыш.

Драко непонимающе посмотрел на него.

- А что же ты можешь такого сделать? – удивился он.

- Ну, ты же Драко Малфой? – с тем же ужасом спросил мальчик.

- Да…

- Ребята говорили, что ты любишь обижать первокурсников. А я первокурсник…

- Меньше слушай этих дураков, - прервал его Драко. – Они тебе про Филча, небось, тоже всякой ереси наговорили.

- Они сказали, что Филч любит мучить учеников. По крайней мере, раньше любил. Что он всё время жалуется учителям на детей, а ещё говорят, что он может побить ученика, и никому ты ничего доказать не сможешь, - заговорщицки прошептал мальчик.

Драко пожал плечами.

- Что ж, тут тебе всё правильно сказали, - он чуть улыбнулся. – Но я не такой плохой, как меня описывают. Тебя как зовут?

- Джексон, Джексон Кейтсборн, - выпрямив спину, сказал пуффендуец. – А разве слизеринцы общаются с кем-то, помимо своего факультета?

- О, ты был бы удивлён, узнав, с кем общаются слизеринцы, - расхохотался Малфой.

Джексон поправил шарф и тоже улыбнулся. Видно, открытость Драко окончательно раскрепостила его, и страх исчез из этих прекрасных глаз.

- Ну-с, и какое заклинание у тебя не получается? – поинтересовался Драко.

Джексон многообещающе вздохнул, взъерошил черные волосёнки и с самым серьезным видом сказал:

- Я даже профессору Стебль говорил, что левитация – это не моё, но никто и слушать не хочет. Я был рождён для квиддича, а не для этих глупых взмахов палочкой! Это просто толпа глупых повторяк: махают палочками и тараторят заклинания. А я не хочу быть таким же ослом, как они, и не…

- Что, совсем не получается? – понимающе сказал Малфой.

- Совсем, - вздохнул Джексон и опустил голову.

Драко вытащил из кармана свою палочку и направил её на корягу. Взмахнул – и та поднялась в воздух.

- Издеваешься, да? – процедил Кейтсборн. – Я уже неделю мучаюсь с этим заклинанием.

Малфой опустил корягу на землю и перевел взгляд на Джексона.

- Это потому что ты смотришь на это бревно, а не на то, как надо взмахивать рукой. Видишь, я тебе сейчас простой пример привёл.

- Да я по-всякому пытался к этой проблеме подойти, а всё никак не получается! Я сдаюсь, в общем, - отмахнулся Джексон.

- Сдаваться будешь, если у тебя палочку отберут. А так у тебя есть все шансы, - ответил Малфой.

И тут он понял, что говорил это не столько мальчику, сколько себе. По-гриффиндорски воодушевляющая фраза прозвучала слишком убедительно, потому что Джексон кивнул и возобновил попытки поднять корягу в воздух. Драко указывал ему на ошибки, показывал снова и снова, как надо двигать рукой, чтобы заклинание сработало, при чем даже голоса ни разу не повысил. И когда у малютки-пуффендуйца получилось левитировать поленце, Драко искренне порадовался вместе с ним. Потом они ещё полчаса практиковались в поднятии различных вещей, вплоть до самих Малфоя и Кейтсборна. А после Драко показал ему ещё пару незамысловатых заклинаний, чему Джексон был безумно рад. И когда дело уже близилось к ужину, Малфой предложил сворачивать удочки и возвращаться в замок, чтобы малыш не замерз окончательно. Пуффендуец радостно пожмякал Драко в объятиях, много раз поблагодарил и с самой искренней детской улыбкой сказал, что очень рад тому, что у него появился друг. Сердце Малфоя сжалось. Такого трогательного момента в его жизни не было ни разу, и на глаза едва не навернулись слезы. Он выпустил Джексона из объятий и отправил в замок. Тот ещё пару раз помахал на прощанье, поднимаясь по холму, но постепенно сумерки размыли его силуэт.

«Интересно, и что бы на это сказала Гермиона?» - подумал Драко, глядя на озерную гладь.

- Я бы ничего не смогла сказать, потому что слишком удивлена, - раздался голос за спиной.

Губы Малфоя растянулись в улыбке, и он не стал поворачиваться, чтобы опознать обладателя этого тембра. Грейнджер он бы нынче узнал и в толпе кричащих.

Она села рядом с ним и поставила сумку с книгами на землю. Длинные волосы были красиво заколоты, глаза и губы накрашены, а аромат духов был воистину чарующим. Интересно, но раньше Драко не замечал, чтобы Гермиона красилась. Вроде как ни разу, ни в одной из прошлых встреч.

- Как ты нашла меня? – спросил он.

- По-моему, это очевидно: услышала своё имя у тебя в голове, - усмехнулась она.

Малфой покачал головой.

- Ах, да, а я-то и забыл, как у нас всё просто устроено. Ну, и зачем ты здесь? Я ведь не приказывал, ты не обязана была приходить.

Он внимательно посмотрел на Грейнджер. Она прикусывала нижнюю губу, перебирала в руках край мантии. Лицо её было напряжено, и несмотря на сгущающийся сумрак, каждая эмоция была видна хорошо.

- Я подумала, - наконец ответила она, - что нам надо поговорить.

Драко нервно сглотнул. Во рту внезапно пересохло, ладони вспотели, руки пробила дрожь, а в ушах был слышен стук сердца.

- Г-говори, - пролепетал он.

Гермиона вдохнула полной грудью и развернулась к Малфою лицом:

- Я помню, что ты слизеринец. Я знаю, что ты законченная сволочь и ублюдок, но я хочу забыть на время об этом. Мне хочется верить, что где-то в глубине души ты хороший человек. Оглядываясь назад, я вспоминаю всё, что ты мне сделал, и хорошего было сравнительно меньше, чем плохого. И я не знаю, зачем я это сделала…

- Сделала что?

- Защитила тебя, - со слезами в голосе договорила Гермиона. – Гарри полез ко мне с расспросами, но из-за Обета я не могла ничего сказать. Тогда он стал подступаться различными путями, стал задавать наводящие вопросы, но я… я не хотела, чтобы он опять… Рон заступился за меня.

- Это вы тогда позвали МакГонагалл? – осенило Драко.

Грейнджер закивала головой.

- Я знала, что по-другому Гарри не остановить. Хотя мне хотелось, чтобы он выбил из Блейза все мозги! Но тут в драку влез ты, и я… - по её щекам покатились слёзы, - я не хотела, чтобы ты пострадал. И я не могу объяснить себе, почему я этого не хотела. Ведь я должна, понимаешь, я должна желать тебе смерти. Но я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Это разъедает меня, и ты не должен был этого узнать…

- Но ты хотела, чтобы я знал, потому что сама ты с этим справиться не можешь. Верно? – закончил за неё Драко.

- Верно, - выдохнула Гермиона.

- И что же теперь Рон и Гарри?

- Рон поддерживает меня, а Гарри стал чёрствым и холодным. Он больше мне не доверяет, он вообще перестал кому-то доверять. Ведёт себя так, будто все его бросили и он никому не нужен, но это не так… Прости, я не должна говорить тебе всё это. Тебе же всё равно.

Да, черт возьми, ему должно быть всё равно! Но это не так. Всё, что говорила Гермиона, побуждало в Малфое желание обнять её и успокаивать. Однако, он не может позволить их отношениям упасть до такого. Да и каким отношениям? Он её насиловал, потом плакался. Потом снова насиловал и снова плакался. Не понимал, зачем это делает, а она не могла сопротивляться. И ничего больше. Ничего больше быть не должно. Потому что это неправильно, так быть не должно. Они же дети.

Драко облизнул пересохшие губы и взял Гермиону за руку.

- Я рад, что ты мне это говоришь. В конце концов, тебе надо было поделиться с кем-то. Я… Я тебя понимаю и ничего оскорбительного больше не скажу.

Она посмотрела ему в глаза, и Малфой понял, что ничего так сильно в жизни не желал, как этого. Просто сидеть рядом и держать её за руку. Видеть столько волнения и преданности в этих глубоких глазах.

Остановись. Вы друг другу никто и никогда не станете даже друзьями.

Гермиона пододвинулась чуть ближе, и Драко тут же одёрнул руку.

- Мне хочется верить, что ты лучше, чем кажешься, - прошептала она, прикусывая губу.

Малфой потёр переносицу, пытаясь прогнать её образ подальше из подсознания.

- Ты не понимаешь, - прошипел он. – Я не тот человек, Грейнджер. Я явно не тот человек, который тебе нужен.

- Откуда тебе знать, кто мне нужен?

Драко резко поднялся с земли, сунул одну руку в карман, а другой почёсывал подбородок, размашистыми шагами вымеряя территорию.

- Гермиона, я… - он тяжело вздохнул. – Я не буду сидеть с тобой на школьном дворе и обсуждать уроки. Я не буду просить, чтобы ты болела за меня на квиддиче. Я не буду изображать переживания у твоей постели, когда ты заболеешь.

- А что же тогда?

- Грейнджер! – возмутился Драко. – Да что ж ты никак не уймёшься? Тебе этого мало?!

Она высокомерно вздернула подбородок.

- Допустим, мало.

- Я плохой человек, ты не поняла ещё?! – рассвирепел Малфой. – Я привык к боли, унижению. Я всю жизнь возвышал себя над другими и уже так привык. Я не могу доверять людям и не хочу, чтобы они мне доверяли. Мне в этом… «коконе»… проще.

Он высунул руку из кармана и сел рядом с Грейнджер, в который раз обречённо вздыхая. Повернулся к ней полубоком, и Гермиона обхватила его лицо руками. Приоткрыв алые губы, она приблизилась. Прикрыла глаза и потянулась к Драко, но когда их губы уже почти соприкоснулись, он убрал её руки и умоляюще посмотрел ей в глаза.

- Гермиона, не надо… Ты не обязана.

- Но я хочу.

Её бархатный голос завибрировал у Малфоя в ушах. Слова Грейнджер послужили рычагом, который запустил необратимый процесс. Но Драко всеми силами старался себя сдерживать. Он цеплялся за мысль, что должен измениться, стать лучшим человеком, а Гермиона безвозвратно тянула его вниз, в эту пучину страсти и желаний. Пошлых, развязных и искренних.

Грейнджер обхватила Драко за шею и снова притянула его к себе.

- Прости меня, - прошептала она.

Драко мягко улыбнулся, почти забывшись в эйфории от этой близости.

- За что тебе извиняться? – шепотом спросил он.

Гермиона ничего не ответила, но Малфой уловил тень жалости в её взгляде перед тем, как их губы соприкоснулись. Грейнджер впилась в его губы так яростно и требовательно, что Драко не мог не ответить. Он целовал её со всей ненавистью и жестокостью, которые долго копились внутри. Сегодняшний поцелуй отличался от всех предыдущих, за всё время: он был полон отчаяния, прощения и добровольного принуждения. В этот раз Грейнджер никто не заставлял, и это заводило Драко ещё больше. Он запустил руку ей под рубашку, поглаживая гладкую кожу, и продолжал осыпать поцелуями, спускаясь к ключице и цепляясь зубами за выступающие жилки. Гермиона дёрнула его за волосы, выгнула спину и тихо застонала. Перебирая пальчиками маленькие пуговички на его рубашке, Грейнджер припала губами к его шее. Малфой понял, что вот-вот потеряет контроль, а они на чертовом берегу озера.

Он оторвался от её плеча и, глубоко дыша – почти задыхаясь – спросил:

- Ты понимаешь, что делаешь? Я ведь плохой человек, я причинил тебе столько боли…

- Я знаю только, что ты доверился мне сегодня. А плохие люди никому не доверяют. Я… Я знаю тебя лучше, чем кажется. Ты другой.

Малфой отодвинулся и крепко зажмурил глаза. Каждое её слово казалось таким искренним, и это дарило Драко надежду, что у него есть шанс на искупление. Такая чистая, такая светлая, такая удивительная Грейнджер поверила в него! Как он мог так поступить с ней? И теперь довёл до того, что она привыкла к жестоким и пошлым ласкам, к грубости.

Она как будто прочитала его мысли. Придвинулась и приткнулась губами к плечу.

- Я же сейчас с тобой, Драко. Я никуда не ушла, я осталась. Осталась с тобой, значит, мне это важно.

Мерлин, она говорит вздор! Она осталась, но она должна была уйти. Она должна была уйти. И Малфой решил вдруг, что может спасти её – и усмирить своё животное желание – только одним способом.

- Ты столько лет дружила с Гарри и Роном, - тихо сказал он. – Они твои лучшие друзья. Сколько раз я видел, как ты возилась с Уизли, помогала ему. Даже то, как ты испугалась за него на игре. Тут и ослу понятно, что он тебе дорог.

Гермиона выпрямила спину, села прямо и сконфуженно отвела взгляд.

- К чему ты клонишь? – с ноткой неприязни спросила она.

- Ты любишь Рона? – выпалил Драко.

Идеальный план. Сейчас она скажет «да», осознает всё и уйдет. И всё будет, как надо.

- Нет, - вдруг твёрдо ответила Гермиона.

Малфой уверил себя, что ему послышалось. Он дёрнул Грейнджер за руку и удивленно заглянул ей прямо в глаза.

- Что ты сказала?

Она пожала плечами, будто бы ей было всё равно, но Драко заметил, как задрожала нижняя губа.

- Он мне очень дорог… как друг. У нас что-то было на пятом курсе, но это давно прошло, мы всё забыли. Я не хотела бы прикасаться к нему так или целовать. Не его.

- А… меня?

- А тебя – да.

________________________________________________________________

Ну, что, писюхи, понравилась глава или нет? Строчите мнения поактивнее в комментах:) И раз уж я по заявке пишу, то имею право задать вопрос: концовку делать драматичной или ХЭ замутим?

========== Глава 13 ==========

- Сегодняшний вечер должен стать особенным для многих девушек, - улыбаясь, сказала профессор Стебль.

- Это точно, - хихикнула Лавадна Браун, косясь на Рона.

Драко пихнул в бок Грэхэма и удивленно посмотрел на него. Грэхэм закатил глаза и, склонившись, прошептал:

- Сегодня же Белый бал. Девчонки приглашают парней.

Малфой кивнул и опустил голову. Более унылого зрелища и представить нельзя: сотни девиц придут в сопровождении нытиков, которые не смогут им отказать, чтобы не обидеть. Интересно, а с кем пойдет Грейнджер?

- Ну, что ж, можете собирать вещи, занятие окончено, - бодро сказала мадам Стебль. – Мистер Долгопупс, не забудьте свой образец поломных первоцветов. Мисс Грейнджер, подойдите ко мне на минутку.

Драко сложил вещи в сумку и встал из-за парты, присоединяясь к общей толпе учеников.

- Так тебя не ждать? – раздался голос где-то позади.

- Я должна помочь профессору, - ответил сдавленный женский голос.

- Ты уверена?

- Я же сказала, что всё это была глупая шутка Забини, - вздохнул голос. – Вы не обязаны меня охранять целые сутки, идите на обед.

Вдруг его толкнули в плечо, и Драко, подняв голову, увидел спины Поттера и Уизли. Он усмехнулся, вспомнив Рона и Пэнси в Запретном лесу. Там Уизли был совсем другим, нежели сейчас: втянул шею в плечи, ссутулился и кивает на всё, что ни говорит Поттер. Жалкое зрелище, но Малфой сразу одёрнул себя. Разве он не выглядел так же, когда ходил хвостом за Блейзом?

Теплица опустела, и Драко пришлось делать вид, что он заинтересовался златогривником, чтобы его не выгнали. Из-за больших кустов прапойника вдруг вышла мадам Стебль, отчего Малфой резко отпрянул от растений, случайно вырвав пару листьев.

- О, мистер Малфой, и вам приглянулся златогривник? – улыбнулась толстощекая преподавательница.

Не придумав ничего лучше, Драко просто кивнул, не в силах сказать что-нибудь.

- Прекрасно, тогда помогите мисс Грейнджер вот с той грядкой, - она махнула за спину, - а меня уже заждался профессор Дамблдор. Приятного дня.

Словарный запас Малфой, видимо, совсем иссяк, потому что он что-то промычал в ответ и поплелся к грядке. Гермиона сидела на корточках и осторожно осматривала каждое растение, отщипывая самые маленькие и молодые листочки. Драко присел рядом, бросив сумку на землю, и с улыбкой посмотрел на неё.

- Что тебе нужно? – не отрываясь от своего занятия, спросила Грейнджер.

- Мадам Стебль сказала, что тебе нужна помощь.

- Не нужна, - резко ответила она.

Драко усмехнулся.

- Ну, да, как же… Ты зря отщипнула зрелый листок.

Гермиона удивленно приподняла бровь, развернувшись к Малфою полубоком.

- Что? – улыбнулся Драко. – Я разбираюсь в Травологии. Ну, в златогривниках точно.

- И что ты о них знаешь? – вернувшись к растениям, с вызовом произнесла Грейнджер.

Драко подался чуть поближе, срывая листки с соседних кустов.

- Я знаю, что они очень любят воду, хотя их магическая сила определяется огнём. За ними нужен постоянный уход, надо следить, чтобы на взрослом растении не появлялись молодые листочки, иначе они будут забирать всю его силу… - он коснулся руки Гермионы, и его голос упал до полушепота: - Я знаю, что это чудесное, божественное растение любит свет и свободу. Ему надо много пространства, и оно не любит, когда кто-нибудь командует им. Златогривники сами указывают ветками, где они хотят дальше расти. Это нежные растения, и их нужно всегда оберегать – нельзя, чтобы какой-нибудь урод растоптал их. И если бы златогривник согласился, я бы весь остаток учебного года был рядом с ним, чтобы защищать…

Гермиона резко поднялась на ноги, роняя все листки на пол. Её грудь часто вздымалась, руки дрожали, губы были плотно сжаты, а в глазах виднелся не то страх, не то ярость.

- Хватит вести себя так, будто мы говорим не о растениях, - прошипела она. – Потому что я ничего другого и слышать не желаю.

- Гермиона…

- Хватит, Малфой. Ты говоришь одно, а делаешь другое, и всегда так было. Сначала ты обещаешь чуть ли не райские небеса, а потом насилуешь меня вместе со своим лучшим другом!

- Он больше не мой лучший друг! – рявкнул Драко.

Грейнджер даже рот открыла от удивления.

- Он больше не мой лучший друг, - севшим голосом повторил Малфой. – Я отказался от дружбы с ним из-за тебя, потому что не могу его выносить. Он хочет всем навредить, как дементор питается плохими эмоциями. Я не могу быть ему другом, потому что мне хочется спасти тебя. И это правда, Гермиона. На этот раз это правда.

Она разжала кулаки и медленно подошла к Драко, взяла его за руку.

- Помнишь, что я говорила на Чёрном озере про Рона, про тебя?

Он кивнул, не отрывая взгляда от её лица.

- Я тоже говорила правду. Как бы это извращённо не звучало… И я никогда не думала, что смогу сказать такое вслух, но тогда сказала, и я об этом не жалею.

Драко не мог на неё насмотреться. Грейнджер казалась ему идеалом, бесспорно, безоговорочно. Он находил в ней миллион прекрасных качеств и даже больше, но было слишком опасно признавать это. Если подтвердятся эти жуткие романтические вещи, то Драко может смело называть себя влюбленным, а это невозможно. А даже если возможно, то неправильно. Совершенно, на хрен, неправильно и недопустимо ни в одном воспаленном мозгу этой Вселенной. Малфой попробовал найти у неё недостатки, но, кроме «грязной крови», ничего на ум не приходило.

- С кем ты пойдешь на бал? – неожиданно для себя спросил Драко.

Гермиона немного замялась, опустила голову и слегка покраснела.

- Ни с кем. Гарри идёт с Джинни, Рон с какой-то девочкой, имя которой для нас пока загадка, Невилл с Полумной, Дин и Симус идут с близняшками Патил. Мне… Я не думаю, что кто-то захочет пойти со мной.

- Если ты таким образом намекаешь, чтобы я сделал тебе комплимент, то не дождешься, - рассмеялся Малфой. – Но если тебе интересно, меня ещё никто не приглашал.

- А как же Пэнси? – удивилась Гермиона.

- Она…

В голове сразу вспыхнула картинка страстно целующихся Паркинсон и Уизли.

- … В общем, я не знаю, но она идет с кем-то другим, - отмахнулся Драко.

Грейнджер грустно усмехнулась.

- Честно говоря, я не хочу идти на этот бал. Это глупо.

- Глупо?

- Ну, и ещё мне нечего надеть.

Малфой снова рассмеялся.

- Уверен, что это была главная причина. Ну, ничего страшного: у тебя есть ещё полдня, отпросись у МакГонагалл в Хогсмид и выбери себе что-нибудь. Я бы очень хотел посмотреть на тебя в одежде.

Гермиона смешно сдвинула брови и пихнула его в плечо.

- Но я и так в одежде!

- В моих фантазиях – нет.

- Малфой, как тебе не стыдно? Я через такое прошла за это время, а ты ничуть не изменился! Я тебе не девочка по вызову, и не надо представлять меня голой – это унизительно. И если ты думаешь, что я…

Он обхватил Грейнджер за талию и впился в её губы. Сначала она выворачивалась и что-то бормотала ему в рот, но после сдалась и ответила на поцелуй. Мерлин, какие же у неё сладкие губы, будто сделаны их чистого сахара! Драко глубоко вдохнул, отстранившись на секунду, и почувствовал, как по спине бегут мурашки от её дурманящего запаха. Гермиона стала чем-то вроде наркотика, он настолько привык к ней, и всё равно каждый раз всё было заново – поцелуи, прикосновения, объятия. Даже её дыхание, шумное и рваное после затяжного поцелуя, приводило Малфоя в состояние эйфории.

- Я больше не твоя рабыня, - выдохнула Гермиона ему в губы.

- Я знаю. Так… Я пойду с тобой на бал? – улыбнулся он.

Грейнджер скорчила задумчивую гримасу.

- Я подумаю.

Волшебную тишину в теплице нарушил трепет крыльев. Над головами пронеслась бумажная ласточка, покружилась вокруг Гермионы, а затем опустилась на её раскрытую ладонь.

- Наверное, от Гарри… - сконфуженно пробормотала она, раскрывая записку.

Драко решил, что не будет читать, разве только Грейнджер сама покажет ему письмо. Стало очень важно заслужить её доверие и расположение. Он только смотрел на Гермиону, с удивлением замечая, как расширяются её глаза, словно от страха, и белеет кожа.

- Что такое? – с опаской спросил Малфой.

Она дернулась и беспокойно глянула на Драко, будто он только что из-под земли появился. Взгляд карих глаз метался по комнате, довольно часто облизывались тонкие губы. Она скомкала записку и сунула её в карман мантии, потом ропотно подошла к столу, забрала сумку и книги и развернулась к выходу.

- Я… Я должна срочно идти: надо помочь Гарри и Рону, так что… Прости, закончи всё сам. Увидимся на балу, - бросила она уже у дверей.

Малфой почесал затылок, пожал плечами и вернулся к грядкам. Да, что-то определенно не сходилось в словах Гермионы и её поведении, но он не придал этому значения, решив поскорее разделаться с чертовым златогривником.

Через полчаса кропотливой работы Драко возненавидел себя за то, что вообще остался ждать Грейнджер. В конце концов, мог бы с ней и после обеда поговорить, идиот. Но отнекиваться поздно, да и некому, поэтому у Малфоя не было другого варианта, кроме как закончить работу. Он старался не отсчитывать секунды, которые остались до конца, пока он отщипывал листки на последнем кустике, но так уж вышло, что секундная стрелка сама по себе тикала в голове. Драко с трудом поднялся на ноги, тут же сгибаясь пополам – ноги ужасно затекли, а спина, кажется, хрустнула в трёх местах. Он вытер пот со лба, разложил листки на подвесной полке, ближе к свету, вытер ладоши от зеленых катышков. Есть и спать хотелось жутко, и Малфой, повесив сумку на плечо, уже представлял по пути в Большой зал, как заполнит желудок до отказа и развалится после на любимой кровати.

Он закрыл теплицу на ключ и с довольной улыбочкой неспешно направился в сторону замка. Вдруг, на повороте, в него врезалось что-то рыжее. Драко ничего не успел понять, как оказался прижатым к земле чем-то тяжелым и теплым. Он стряхнул с лица комья земли и приподнял голову. Кто-то на нём попытался подняться, и тут же копна рыжих волос хлестнула Малфоя по лицу. С жалобным стоном, на дрожащих руках, они еле-еле встали, и тут-то Драко и разглядел недотёпу.

- Джинни?!

Он так и застыл, придерживая её за рукав.

- Малфой?!

Они простояли в безумно смешном удивлении, по меньшей мере, минуту. Потом отпустили рукава друг друга и принялись отряхивать мантии и подбирать свои учебники и сумки. И Драко решил воспользоваться случаем поговорить с Уизли ещё раз в слепой надежде получить её прощение. Теперь это было действительно важно ему.

Он поднял с земли последний лист пергамента и протянул его девчонке.

- Держи, это точно твой, - с легкой улыбкой сказал он.

Джинни приняла бумагу, даже не взглянув на Малфоя.

- Прости, я тебя не заметил.

- Не страшно, я тоже виновата.

Она опустила голову, старательно игнорируя его. И всё равно Драко попытался задержать её.

- Знаешь, - он преградил Уизли дорогу, - я могу тебе помочь…

Наконец, она подняла голову. Но взгляд был не добрым, а скорее насмешливым.

- Прости, что?

- Ну, у меня завалялись рефераты с прошлого года, которые я так и не сдал. Вот я и подумал: раз мне они уже не пригодятся, надо отдать их какому-нибудь шестикурснику.

- Вот какому-нибудь шестикурснику и отдай, - фыркнула Джинни.

- Да, но я подумал, что если помогу тебе, то…

- Малфой, ты совсем рехнулся?!

Драко смущенно отвел взгляд. Ему было неприятно это признавать, но сейчас он выглядел полным придурком. Ну, а что ещё он мог ей сказать? О чем говорить с этой недотрогой, чтобы подойти к теме извинений? Вот-вот, ни о чем адекватном.

- Я просто подумал…

- Какой прогресс, - огрызнулась Уизли.

- Заткнись, - шикнул на неё Малфой. – Я подумал, что если я могу хоть что-то для тебя сделать, то я должен это сделать. Понимаешь?

- Что за нелепое и неуместное благородство, на кой чёрт тебе это?

- Потому что… П-потому что…

Он запустил руку в волосы и закатил глаза. Мерлин, почему же так сложно сказать два долбанных слова? Тем более, он уже говорил это раньше. Что изменилось? И почему так тяжело сейчас смотреть этой бестии в глаза? Перед глазами поплыли пошлые картины прошлого, и Драко невольно сглотнул.

- Я хотел извиниться за то, что…

- Ясно.

Джинни отпихнула его и пошла вперед, но Малфой перехватил её за руку и притянул к себе. Не рассчитав своей силы, он слишком сильно рванул на себя девчонку, и она оказалась полностью прижата к нему, распластав ладони на его груди. У Драко перехватило дыхание.

- Джинни, прости меня, - прошептал он, с упоением глядя в её глаза.

Уизли смотрела на него, не мигая, и не двигалась с места, словно её тоже заворожил этот миг. Малфою на одну секунду показалось, что сердце так бешено колотится от того, что гриффиндорка так близко, но он списал это на волнение из-за извинений. Только из-за извинений, и больше ничего.

- Ты не должен извиняться, Драко, - дрогнувшим голосом сказала она.

- Нет, это не так, - он приобнял её за плечи и пригнулся, чтобы быть на одном уровне. – Слышишь, Джинни? Я должен просить прощения, и я хочу, чтобы ты меня простила. Я совершил гнусный поступок, но я раскаиваюсь, что не делает меня самым плохим человеком на Земле.

- За что тебе извиняться? – всхлипнув, спросила она.

Малфой знал, его предупреждали, что такое случается со всеми, когда приходит время. Но глядя в эти огромные глаза, он не смог удержаться. Он подался вперед и крепко обнял девушку, поглаживая её по рыжей пышной шевелюре.

Малфой знал, его предупреждали, что такое случается со всеми, когда приходит время: все начинают совершать хорошие поступки, любить и переживать.

- Ох, Джинни…

Она сделала шаг назад, не разрывая объятий, и уперлась спиной в стеклянную стену теплицы. Теплая рука обвила шею Драко, а кожа покрылась мурашками.

- Джинни, что… Ч-что ты делаешь?

- Так за что тебе извиняться? – прошептала она, поднявшись на цыпочки и прикусывая мочку уха. – За поцелуи?

Малфой не успел понять, о чём она говорит, как на него тут же обрушились горячие губы. Он по инерции склонил голову набок, приоткрыл рот и обнял Джинни за талию. Она впилась ему в нижнюю губу, жадно кусая и посасывая, отчего Драко почувствовал внизу живота легкую волну возбуждения.

- Значит, за поцелуи, - выдохнула Уизли, отстраняясь.

У него закружилась голова от этой страсти, но Драко чётко понимал, что это невозможно. Что-то было не так, и он старался заставить мозг управлять телом, а не наоборот. Джинни расстегнула мантию и положила руку Малфоя себе на бедро.

- За что ещё хочешь извиниться? – с ухмылкой спросила она. – За прикосновения, м?

И она снова поцеловала его, уже прижимаясь всем телом так близко, что наверняка почувствовала стоящий колом член в узких штанах. Руки сами стали шарить по её телу, то добираясь до груди, то спускаясь к заду.

- А теперь ты, наверное, хочешь извиниться за изнасилование, - сказала Джинни. – Ну, давай.

Драко замер на поцелуе.

- Я не…

Она зло улыбнулась.

- Давай же, ты этого хочешь, я чувствую, - Джинни слегка потерлась бедром о его пах. – Хочешь снова сдавить тебя, душить и трахать.

- Так вот зачем ты меня…

Он устало закрыл глаза и отступил на полшага назад. Всё внутри болезненно сжалось, обида и злость мигом заняли господствующее место среди эмоций, и Драко еле сдерживал в себе желание ударить.

- Я хотела, чтобы ты тоже почувствовал, - процедила она, подступив к Малфою. – Мне мерещится такое постоянно, когда мы пересекаемся. Вот только тебя это возбуждает, а я этого боюсь. Боюсь, что это повторится… Вижу наяву и во сне чуть ли не каждый день. И меня трясет от тебя, Малфой, слышишь?

Больше выдержать он не мог. Драко пихнул её к стене и с криком ударил кулаком по стеклу, в сантиметре от головы Джинни. Она пригнулась, закрыв затылок руками, и её крик смешался со слезами. Малфоя трясло, он уже с трудом понимал, что творит. Он схватил Джинни за плечи и тряхнул, как игрушку, чуть приподняв её над полом. С разбитых костяшек кровь струйкой стекала ей на мантию.

- Мне жаль, - прорычал он. – Мне искренне жаль, и всё, что мне было нужно – это прощение. Я не хотел причинить тебе боль, я уже извинился, чего тебе ещё от меня надо? Я только хотел загладить свою вину, а ты… Мне плевать теперь на твои кошмары, на свои угрызения совести: если надо изнасиловать тебя ещё раз, чтобы ты успокоилась, то я сделаю это.

Он поставил её на землю, снова притыкая спиной к осколкам стекла. Драко приподнял её лицо за подбородок и заглянул в испуганные глаза. Он нагнулся и слизнул со щеки горькую дорожку слез, и от этого Джинни задрожала ещё сильнее.

- Ну, что же ты? – хмыкнул Малфой. – Уже не хочешь проверять меня, прощать через поцелуи и секс?

Джинни вжалась в стекло, послышался хруст рвущейся ткани.

- Ты не посмеешь… - задыхающимся тоном сказала она.

- Ты не сможешь меня остановить, - пресек её Драко.

Он положил руку ей на талию, и Уизли глубоко вдохнула, зажмурившись от ужаса.

- Я всё расскажу Гарри! – пискнула она.

Малфой почувствовал великое душевное облегчение. Пусть расскажет, гиппогриф её раздери, пусть! Может, когда Поттер разобьет ему рожу, всё встанет на свои места?

- Конечно, ты расскажешь, - безумно улыбнулся Драко. – Расскажешь во всех подробностях, что я с тобой делал, в каких позах и как долго. Раз ты видишь это каждый раз во сне и наяву, значит, задача для тебя простая.

- Как ты можешь? Как ты можешь говорить такое? – закричала Джинни.

- Давай! – рявкнул Малфой, снова разбивая стеклянную стену.

Уизли испуганно взвизгнула.

- Иди к нему!

Ещё удар, уже о твёрдый камень.

И руки до самых плеч пронзает невыносимая боль.

- Расскажи про меня, если тебе станет легче… Давай, ты, - он сдавил руку на худой шее, - маленькая вонючая предательница крови, во всех подробностях…

- Жалкий выродок семейства Малфоев, - выплюнула девчонка.

Джинни отпихнула его, на ходу подобрала сумку и рванула вперед по коридору. Драко в последний раз впечатал кулак в стену, стряхнул с кожи мелкие камешки и рваные ошметки кожи и, подняв сумку, побрел к замку. Аппетит и сонливость как рукой сняло. Напротив, Малфою хотелось крушить всё на своём пути, но почему-то он не мог этого сделать, как будто невидимая сила удерживала его, успокаивала и велела спокойно продолжать путь. Драко держался за мысли о Грейнджер и о том, что будет, если она узнает. Наверное, лучше предупредить истерику, чем разгребать её потом. То есть, будет гораздо лучше, если Гермиона узнает всё от него самого, а не от сумасшедшего Поттера. Но Малфою не хотелось говорить об этом до бала: он знал, Грейнджер не захочет пойти на танцы с маньяком и насильником. Пусть лучше в слезах сбежит из зала, чем откажется заранее.

Балы никогда не начинала раньше семи, так что у Драко в запасе была ещё уйма времени. Ему, определенно, были нужны душ и Заживляющее зелье. Спокойный мысли о еде и послеобеденном сне никак не хотели возвращаться, хотя пыл Малфоя немного да угас.

Драко поднимался по лестнице, когда орава ребятишек с мётлами налетела на него, проносясь во внутренний двор. В общей толкучке кто-то сильно толкнул Малфоя, и он, пошатнувшись, едва не перевалился через перила, но сумка всё же упала. Драко попробовал приманить её Акцио, но та за что-то зацепилась и всё никак не желала лететь вверх к хозяину. И ему пришлось спуститься к подсобке, тихонько матерясь себе под нос. Он отцепил ручку сумки от хвоста статуи, за которую она зацепилась, и собирался подниматься, как вдруг услышал из-за двери знакомый голос:

- Ты не имеешь права вмешиваться, Блейз! Это не твоё дело, оставь их в покое! И меня, и Драко тоже…

- Тогда ты тоже заканчивай свою любовную историю, грязнокровка! Это уже ни хера не смешно, и как он ведётся на это?

«Что за чёрт?» - это была основная мысль в голове Драко. Он не стал медлить и подслушивать под дверью, как хренов шпион – не его метод. Малфой рванул на себя ручку двери и быстро вошёл, светя перед собой слабым Люмосом. За несколько десятков метров от него стояли Забини и Грейнджер, оба шумно дышали, наставили палочки друг на друга; щеки их были пунцовые, лбы влажные от пота. Спорили они тут довольно долго, видимо.

- О чём беседу ведёте, господа? – довольно спокойно спросил Драко, закрывая за собой дверь.

Блейз и Гермиона сразу убрали палочки в карманы, поправили одежду и переглянулись.

- Ну-с, я жду ответа, - так же спокойно произнес Малфой.

Грейнджер делала крохотные шаги, ступая ему навстречу, выставив руки перед собой.

- Я сейчас всё объясню. Понимаешь, мы… О, Мерлин, ты весь в крови, что произошло? – ужаснулась она.

- Ничего.

Драко хотел отпихнуть её, но не смог, слишком приятны были её прикосновения, даже несмотря на боль. Гермиона осмотрела разодранные руки, вытащила палочку и прошептала заклинание. Боль не прошла, но крови стало меньше.

- Что случилось, Драко? – снова спросила она.

Малфой выдернулруку и вернулся к двери.

- У меня тот же вопрос, - ответил он. – Блейз?

Забини опёрся плечом о стену, скрестил руки на груди и с насмешкой наблюдал за ними двумя. Слабые лучи света, что пробивались сюда из-под потолка, стен и двери, превращали Блейза в дьявола в слизеринской форме. Хотя, и превращать особо не надо было.

- Мы просто обсуждали новые позы, Драко, ничего такого, - ухмыльнулся Забини.

Естественно, Драко не поверил ему. Как вообще теперь можно ему верить?

- Это правда, - опустив голову, сказала Гермиона.

Малфой пошатнулся и отступил назад. Что за бред? Что за околесицу несут эти оба? Какие позы, к чёрту? Они оба терпеть не могут друг друга, не могут находиться рядом, чтобы дело не закончилось угрозой смерти или избиением. А теперь они обсуждают новые позы? Новые? Да у них и старых-то не было. Но Драко уже давно понял, что нельзя быть в чём-то уверенным на сто процентов.

- Хочешь, чтобы я повторил то, что слышал? – глянув на Гермиону, сказал Малфой. – А то я ведь могу. Лучше признавайтесь, что тут происходит. Это он написал тебе записку?

Грейнджер по-прежнему молчала, не смея поднять головы. А Блейз всё так же насмешливо смотрел на них, будто его здесь не было, будто он объективный наблюдатель.

- Гермиона, отвечай, это приказ! – прикрикнул Драко.

- Да, он.

Забини расхохотался, запрокинув голову назад.

- Я же говорил, - сквозь смех выдавил он, - что это надо прекращать. Никакой любви не будет, грязнокровка.

Малфой понял, что он единственный, кто ничего не понимает и не понимал из всего, что происходило всё это время.

- Какой любви? О чём он говорит, Гермиона?

Блейз отлепился от стены и подошёл к Грейнджер сзади. Склонился над ней и, пригладив волосы, поцеловал в висок. Драко едва сдержался, чтобы не врезать ему.

- Ты, что, немая, грязнокровка? – прошептал Блейз ей на ухо. – Можешь ответить. Лучше скажи сама, потому что моя версия будет куда правдивее…

- Заткнись, Забини! – крикнула Гермиона.

Она развернулась и оттолкнула от себя Блейза. Тот чуть не рухнул, но все же устоял на ногах. Грейнджер повернула голову к Драко и с глубокой печалью посмотрела на него.

- Прости меня…

- Где-то я это уже слышал, - хихикнул Блейз, отряхивая штанины.

- Ты не должен был узнать…

- И это тоже, - глумился Блейз.

- Но это всё из-за твоего тупого бывшего друга!

Гермиона не выдержала и снова пихнула того, однако Забини перехватил её руку и заломил, и Грейнджер с визгом развернуло спиной к Блейзу.

- Отпусти её, - рыкнул Драко, поднимая волшебную палочку.

Блейз хохотал, как сумасшедший.

- И что ты сделаешь, а? Пустишь заклинание в меня – оно рикошетом попадёт в неё, ты же знаешь, Малфой. Но ты хочешь услышать правдивую историю, без соплей и признаний?

- Драко, не слушай его… - взмолилась Гермиона.

Блейз заломил ей руку сильнее.

- Молчать, грязнокровка! Я позволю тебе открыть рот, только для того, чтобы запихнуть туда свой…

- Блейз! – шикнул Драко.

- Твоя милая грязнокровка, - хохоча, отвечал он, - вовсе не любит тебя. И никаких нежных чувств не испытывает. Ты ей противен, так же как и я.

- Что?

- Видишь ли, твоя сладкая вонючая гриффиндорка решила, что ты сможешь её защитить. Ну, что, - он дернул Гермиону за волосы, - как тебе защита Драко Малфоя, нравится?

Гермиона всхлипнула сквозь слёзы.

- Что же ты? – лживо расстроился Забини. – Ну-ну, не плачь, кто-нибудь о тебе позаботится, если ты выживешь, конечно.

- Драко, уходи! - разрыдалась Грейнджер. – Уходи, иначе нам обоим…

- Отпусти её! – закричал Малфой, наставляя на Блейза палочку.

- Я ещё не закончил, - прошипел он. – Ты думаешь, мой дорогой друг, что поступаешь благородно, пытаясь ей помочь? – он снова дернул Гермиону за волосы. – Я тебя огорчу: ты ничего – ничего, слышишь? – не значишь для неё. Просто игрушка, вещь для защиты, якобы защиты от меня. Но ничего не поможет: если я захочу, я смогу заполучить, унизить и раздавить. Кивни, если ты согласна, девочка моя, - прошептал он на ухо Гермионе.

Она высоко задрала подбородок и попыталась вырваться, но безуспешно.

- Поясни, наконец, о чём ты говоришь, - процедил Малфой.

Блейз уважительно кивнул и отступил чуть назад, ни на дюйм не отпуская Грейнджер от себя.

- Ты, как всегда, мой друг, узнаешь всё последним, - злобно усмехнулся он. – Понимаешь, я считаю, что это правильно – мстить дочери одного урода, который вздумал жениться на моей матери.

- Я не понимаю…

- Ах, конечно, прости, - снова кивнул Блейз, - моя оплошность. Моя мать, как ты знаешь, постоянно замужем, но каждый раз это обеспеченный чистокровный волшебник, который через пару месяцев случайно умирает. Но в этот раз всё изменилось. Моя мать утверждает, что она влюбилась. И не просто влюбилась, а она с её ухажером хотят пожениться. И знаешь, мой дорогой друг, я бы ничего не имел против, если бы этот ухажер был богат и чистых кровей. Но он не наследник многомиллионного состояния. Он грязных кровей, и его фамилия…

- Хватит, Блейз! – крикнула Гермиона.

- О, для тебя я скоро стану сводным братишкой, зачем же ты так со мной? – он цокнул языком.

Драко пришёл в полнейшее недоумение. Это невозможно. Это просто невероятно. Мать Блейза и отец Гермионы? Нет-нет, это какая-то глупая и совершенно несмешная шутка.

- Если я правильно понял…

- Ты правильно понял, друг мой, - улыбнулся Блейз. – Ты всё правильно понял.

- Но такого не может быть…

- Как видишь.

- Тогда зачем… И при чём тут…

- Позволь мне дать тебе ещё одну подсказку, - встрепенулся Забини. – Родители нашей обожаемой грязнокровки…

- Да будь ты проклят, Блейз! – взвизгнула Грейнджер.

- Так вот, родители нашей, - проигнорировал её Блейз, - обожаемой грязнокровки развелись год назад. И как-то вышло, что моя мамуля и отец Грейнджер встретились, сюси-муси и всё такое. Предположим, полюбили друг друга и захотели жить вместе, узаконить свои отношения. Но я категорически против. А мамуля мне и говорит: «Иди, мол, лесом отсюда, сыночек ты мой единственный и любимый, я хочу пожить ещё несколько лет для себя, а на тебя мне снова наплевать, глубоко-глубоко». Ну, я такой иду к отцу Грейнджер, а он мне тоже самое почти сказал. И тут решил я, что только сама Грейнджер их образумит. Ан нет, она стала отнекиваться, что люди, раз любят друг друга, то должны быть вместе, и никто им не должен мешать. Ну, я и решил, что им мешать не буду, а вот нашей зазнайке…

- И почему ты выбрал для этого меня? – сквозь сжатые губы процедил Драко.

- А потому, дружочек, что твоя дражайшая матушка знала обо всём и не отговорила мою мамулю от этой тупости.

- И ты решил, что если не можешь вразумить взрослых, то сможешь отыграться на их детях…

Блейз щёлкнул пальцами.

- Совершенно верно! Я знал, что ты поймёшь.

Малфой наставил на него волшебную палочку, целясь промеж глаз. Злоба клокотала в душе, от неверия и обиды хотелось кричать.

- Отпусти Гермиону. Живо, я сказал! – рыкнул он.

Блейз убрал ей волосы за плечи и провёл языком по обнаженному участку шеи. Драко еле сдержал себя в руках: он понимал, что завязывать драку с Забини глупо – тот сильнее его, и исход дела понятен.

- Я отпущу тебя, милая, - проворковал он на ухо Грейнджер, - и ты сама всё будешь объяснять моему лучшего другу, но перед этим я скажу всего четыре слова…

- Блейз, не смей! – снова дернулась Гермиона.

- Хватит, Блейз! Перестань её мучить!

- Я её мучаю? Ха-ха, мой милый Малфой, ты думаешь, что я здесь единственный волк? Что я плохой и злой, а вы беззащитные, добрые и самоотверженные? Или ты, может, решил, что вас связывает истинная любовь?

Драко отвел взгляд, и Блейз довольно ухмыльнулся, осознавая собственную правоту.

- Так я и думал, - причмокнул он. – Вот только знаешь, что это за четыре слова?

- Что ещё за слова? – пробормотал Малфой.

- Я честен с тобой, сегодня все карты раскрываются. Сейчас, в этой каморе, среди пыли, плесени, мусора и метёлок, я искренен. Раз ты узнал все мои планы, то должен узнать и планы Грейнджер. Так вот, эти четыре слова…

- Замолчи, Блейз! – выкрикнула Гермиона.

Забини смотрел прямо Драко в глаза, и от его взгляда по спине бежали мурашки. Малфой понял, что сейчас в его словах не будет ни капли лжи, и это пугало ещё больше.

- Она. Тебя. Не. Любит, - отчеканил Блейз и выпустил девчонку.

Грейнджер пошатнулась, потерла затекшие руки и умоляюще посмотрела на Драко. Она протянула к нему дрожащие ладони, но Малфой дернулся от неё, как от прокаженной.

- Это неправда, - прошептала она. – Драко, ты должен мне верить. Всё, что говорил Блейз – это ложь, с первого до последнего слова. Я понятия не имею, о чём он говорит.

- Тогда зачем он прислал тебе записку сегодня в теплицах? Зачем наговорил всё это сейчас?

- Откуда мне знать?! – закричала она. – Кто знает, что творится в этой голове? Он угрожал мне, хотел взять силой, изнасиловать…

Блейз снова прислонился плечом к стене и рассмеялся.

- Грейнджер-Грейнджер, а ты научилась врать, как я вижу.

Она стиснула зубы и сжала кулаки.

- Не влезай в это дело, Забини.

Драко закрыл лицо руками. Ему захотелось, чтобы это оказалось просто странным сном. Вот, сейчас он проснется, и всё будет как раньше. Да, так и должно. Он проснется, сходит на завтрак, потом на скучные занятия, поговорит с Гермионой о сегодняшнем бале, а потом быстро уйдет и не столкнётся с Джинни в коридоре. И тогда недоумки с мётлами не собьют его на лестнице, и ему не придётся спускаться к подсобке. И тогда он – ох, Мерлин! – не услышит этого бредового разговора… Маховик Времени? Нет, их уже давно уничтожили.

- Драко, - Гермиона обхватила его лицо руками, - я ни в чём не виновата перед тобой. Я бы никогда тебя не обманула…

- Тогда почему все слова Блейза звучат так правдиво?! – воскликнул Малфой.

- Да ты посмотри на него! Он использовал тебя, чтобы манипулировать мной, чтобы я заставила своего отца отказаться от брака с его матерью. Он разозлился на тебя только за то, что твоя мать осталась безучастна к этой ситуации. Он лишил тебя верной подруги, я говорю про Пэнси…

Драко перевел взгляд на Блейза.

- За что ты так с ней?

- С Пэнси? – переспросил он. – Да она просто однажды попалась мне под горячую руку, вот и завертелось. А ты знал, что её тайного воздыхателя зовут…

- Знал, - отрезал Малфой. – И не смей больше упоминать об этом.

Забини с лживым любопытством рассматривал свои ногти.

- Ну, я не думаю, что тебе стоит мне указывать, дорогой друг…

- Я больше не твой друг, - жёстко сказал Драко.

Блейз отстранился от стены и быстро подошёл к ним. Гермиона испуганно дёрнулась и спряталась за спину Малфоя.

- Ты хочешь поставить крест на нашей дружбе из-за этого? Из-за поганой грязнокровки? – плевался он, тыкая пальцами за спину Драко.

- Да, - спокойно ответил он. – И не смей называть её «поганой грязнокровкой».

- А то что ты мне сделаешь? – часто моргая, спросил Блейз. – Что ты можешь?

- Могу рассказать всей нашей аристократической элите, что ты скоро сменишь свою почтенную фамилию и официально станешь полукровкой…

- Заткнись!

Блейз занес сжатый кулак над головой, но не нанёс удар. Он закрыл лицо руками и чуть отошёл от Малфоя.

- Я готов убить её, только бы этого не случилось. Понимаешь, Драко? Я готов убить свою мать, только бы не опорочить наш род чистокровных. Да, я использовал тебя, и должен извиниться за это. Но я не один в этой комнате такой грешник. Каждый из вас хранит жуткий секрет.

Малфой крепко зажмурился и снова почувствовал жар на губах, запах цитрусовых и едкий звук голоса в ушах. Как будто Джинни стояла рядом и нашёптывала эти развратные вещи.

- Перестань, - тихо сказал Драко, покачав головой.

- Я могу всё рассказать за вас, раз вы такие стеснительные, - прокряхтел Блейз, поворачиваясь к свету. – Грейнджер, выйди из тени, я хочу видеть твоё лицо. Хочу видеть, как твои щёки будут гореть от стыда.

Гермиона стала рядом с Драко. Он почувствовал, как ладонь с силой сжали, и сердце умерило свой безумный темп.

- Она не любит тебя, - сказал Блейз, указав на Гермиону. – Притворялась, чтобы втереться тебе в доверие. Всё, что ей от тебя нужно – это защита от меня. И с определенного момента ты начал давать ей эту защиту…

- Когда заступился за неё в Запретном лесу? – прояснил Драко.

- Именно. Тогда я уже понял, что что-то не так. Ведь мы с тобой слизеринские души, не способные на привязанность и любовь в том смысле, как все привыкли считать. Вот я и подумал, что Грейнджер чего-то мудрит. Проследил за ней немного, как она долго прихорашивалась на встречи с тобой, как морщилась всякий раз, когда ты отворачивался, словно ты самое противное существо на планете…

- Неправда, - пролепетала Гермиона.

- У меня и колдографии есть, так что сейчас самое время признаться, Грейнджер, - хохотнул Блейз. – А ещё у меня есть копия свидетельства о разводе. О разводе твоих родителей, Грейнджер.

Драко чуть не задохнулся от возмущения. Он уже раскрыл рот, чтобы начать гневную тираду, но его прервал Блейз:

- Чтобы тебе не было так обидно, моя милая грязнокровка, я открою тебе его секрет, - он слегка кивнул Малфою.

- Не смей, - прошипел Драко.

- Почему же? Мне кажется, сегодня день откровений. Так вот, Грейнджер, представляешь, наш общий друг…

Вдруг дверь распахнулась, и в каморку фурией влетел Поттер. Взбешенный, держа палочку наготове, он запер за собой дверь и испепеляюще посмотрел на Малфоя.

- Как ты посмел? – процедил Гарри. – Как ты посмел вообще подойти к ней?

- Похоже, уже не надо ничего рассказывать, - заметил где-то на заднем фоне Блейз.

Гермиона выпустила руку Драко и подошла к другу, протягивая вперед руки. Малфой сжал в руке волшебную палочку. Из головы выветрились все Защитные заклинания, и на ум приходило только тыкать Поттеру этой палочкой в шею. Потому что нападать первым Драко не собирался. Ни за что. Только бы Блейз не вмешался.

- Гарри, что произошло? – осторожно спросила Гермиона.

- Что произошло?! Что произошло? – взревел Поттер, указывая палочкой на Малфоя. – Этот урод… он… он прикасался к Джинни! Она мне всё рассказала!

- Что рассказала? – забеспокоилась Гермиона. – Я не понимаю…

- На балу, Мерлин, на балу, прямо как сегодня! - вытирая слезы, рычал Гарри. – Кто позволил тебе, ты, хренов…

- Гарри! – прикрикнула на него Грейнджер. – Посмотри на меня, слышишь? Посмотри на меня, ну же.

Она взяла его за руки и повернула лицом к свету.

- Смотри на меня и дыши глубже…

- Я убью тебя, Малфой, - закрыв глаза, сказал Поттер.

- Сегодня все такие болтливые, - усмехнулся сзади Блейз.

Гарри снова поднял палочку, но Гермиона перехватила его руку первее.

- Успокойся, Гарри, пожалуйста, - попросила она.

Поттер посмотрел прямо на Драко, и внутренности скрутились в тугой узел. Малфой не понимал, что ему делать, как вести себя. Он только сейчас понял, какую же ошибку совершил. Ему ни за что не отделаться от этого дерьма и придется жить с этим до конца своих дней. Если он будет жить, конечно. Чёртова Уизли, чёртов Поттер, чёртов Забини и чёртова Грей… Нет, она выше всего этого. Она не могла так поступить с ним.

- Гарри, поговори со мной.

Гермиона обхватила его лицо руками так же, как пару минут назад Малфоя. Он почувствовал укол ревности, но постарался не придавать этому значения. Хватка палочки стала слабее.

- Джинни пришла ко мне. Плечики мантии в крови, лицо в слезах. Она вся дрожала, пришлось её успокаивать довольно долго. А потом она рассказала мне про Малфоя. Что он сделал с ней в прошлом году и что чуть не сделал сегодня…

- А она не упоминала, что сегодня сама набросилась на меня? – хмыкнул Драко. – Сама прижалась к стене и начала целовать меня. Потом наорала на меня и я, понятное дело, разозлился. Я кулаками стену бил, а не эту рыжую идиотку…

- Заткни свою пасть, Малфой, - перебил его Гарри.

- … И к ней не хотел больше никогда прикасаться, пойми это. Я извинялся перед ней не раз, но всё без толку, она будто с ума сошла…

Гарри подскочил к нему, схватил за грудки и вдавил в стену, приставив палочку к горлу.

- Да что ты?! - вопил он. – Может, это связано с тем, что ты изнасиловал её?

- Упс. Теперь кое у кого большие неприятности, - загоготал Блейз.

Гермиона ахнула и прикрыла рот руками.

- Ты…

- Нет, Гермиона, это ложь. Пусти меня, Поттер!

Он отпихнул Гарри и подбежал к Грейнджер. Взял за руку и заглянул в глаза.

- Это не…

- Она до сих пор не можешь перестать рыдать! – крикнул Поттер, утирая нос рукавом.

Гермиона съежилась и отступила назад.

- Я… Я не знаю, - пусто сказала она. – Я не понимаю уже, чему можно верить. Я не уверена, Драко, что могу верить тебе. И Джинни бы не стала о таком врать.

Чаша гнева переполнилась, и больше Малфой был не в состоянии выдержать. Он понял, что ничего уже не исправить, и хорошим человеком в глазах Гермионы ему точно не быть. Но она сама… Зачем было врать? И почему все, поголовно все вокруг врали ему? Ни один не был до конца откровенным с Драко, и это жестоко било по самолюбию. Он почувствовал, как он одинок и несчастен в этот миг, стоя в затхлой каморе. Всё это слишком затянулось и становится совсем непонятным. Что ж, Блейзу нужен был контроль над Грейнджер – он его получил, но ничего не добился. А Драко хотел освободить Гермиону от Обета, и, похоже, это точно получится. Сегодня. Сейчас.

- Джинни не стала бы о таком врать, - вторил ей Малфой. – А ты бы соврала…

- Что? – выдохнула Гермиона.

- Ты бы соврала, чтобы спасти свою шкуру. Теперь я понимаю, что к чему. И все твои слова, Грейнджер, всё, что ты мне говорила, было лишь для того, чтобы я доверился тебе. Ты не считала меня на самом деле хорошим и понимающим, не хотела прикасаться ко мне, целовать. И я уверен, что ты до сих пор любишь Рона, как последняя дура. Что до тебя, Блейз, - он развернулся к чернокожему, лениво перебирающему складки своей мантии, - ты всё равно не смог добиться того, чего хотел.

- В самом деле, Драко, это смешно, - отозвался Забини. – Я же не мог попросить Нотта или Грэхэма, к примеру. Они мне не друзья.

- И я тоже, - процедил Малфой.

- Я извинюсь за то, что не поставил тебя в известность. Но позже, без свидетелей.

- Думаешь, я приму твои извинения? – удивился Драко.

- А думаешь, она примет твои? – он кивнул на дрожащую Гермиону. – Ты же изнасиловал её подругу!

- Это давно в прошлом! – сорвался Малфой. – И я извинился перед ней! Мне больше нечего сказать, кроме как «извини». Могу повторить тысячу раз…

- Не слышно искренности, - прошипела Гермиона.

Драко развернул к ней голову и не смог удержать слезы. Он знал, что со стороны выглядит жалко, но эмоции захватили его.

- Искренности? Я каждый, каждый раз был честен, даже мысли читать не надо было! А что же ты, а, Грейнджер? Или ты, Блейз, мой «дорогой друг»? Хоть кто-нибудь из вас был честен со мной? – вытерев слезы, воскликнул он.

Гарри выступил вперед, медленно поднимая перед собой волшебную палочку.

- Я. Я всегда честен с тобой, Малфой: я тебя ненавижу. За то, что ты сделал, тебе место в Азкабане, но для тебя это не будет достаточным наказанием.

- Гарри, опусти палочку, - взмолилась Гермиона.

Она подошла к нему, но Поттер с силой оттолкнул её, так что Грейнджер еле устояла на ногах. Драко в один миг осознал, что сейчас произойдет. И всё действительно произошло буквально за секунду: Малфой раскинул руки в стороны, встал перед Гарри и откинул палочку в сторону. Он закрыл глаза и набрал полные легкие воздуха.

- ГАРРИ, НЕТ!!!

- Авада Кедавра!

========== Эпилог ==========

Солнце сильно припекало, хотя было немного ветрено. Но на кладбищах всегда гуляет ветер. Гермиона прошла по главной аллее и свернула в тенистую зону, где траву у могил прикрывали раскидистые ветви благородных деревьев. Пальцы кололи шипы белых роз, что она купила у входа на кладбище. Наколдовывать цветы не хотелось, это перестало казаться чем-то реальным. Магия выбила любовь к простым прекрасным вещам, и теперь Грейнджер старалась всё делать сама, чтобы хоть немного почувствовать себя живой.

Пройдя среди чужих могил и выйдя на нужную тропинку, девушка притормозила: у знакомого надгробия сидел её сводный брат. Гермиона поправила воротник блузки, расправила плечи и зашагала к могиле.

- Привет, Блейз, - тихо сказала она, став рядом с парнем.

- Привет, сестрёнка. Не хочешь присоединиться? - он похлопал по земле.

Гермиона немного потопталась на месте, но всё же села рядом. Она протянула Блейзу розы, и он аккуратно разложил их у основания надгробия.

- Давно ты здесь? – спросила она.

- Час… Может, больше. Люциус и Нарцисса недавно ушли.

- Они ничего не принесли ему? – удивилась Гермиона.

- Сказали, что ты точно завалишь его цветами, так что Малфой-старший решил не утруждать себя.

- Малфой-старший? – хмыкнула она. – Теперь он Малфой единственный.

Они сидели в молчании, каждый погруженный в свои мысли. Грейнджер прикрыла глаза и представила, как Драко сейчас появится на горизонте, помашет ей и побежит навстречу. В парадном костюме и с букетом белых роз. Они вместе пойдут в ближайшее кафе, и там Малфой будет долго и с усердием рассказывать, где же он пропадал всё это время, как интересно он жил и как соскучился.

- Ты пойдешь на свадьбу к Пэнси и Рону? – прервал её размышления Блейз.

Гермиона открыла глаза, повернула голову к брату и робко улыбнулась.

- Я разговаривала с Пэнси: она пригласила нас обоих.

Блейз недоверчиво хмыкнул.

- А что же Джинни с Поттером?

Гермиона удивленно вскинула брови.

- И как, по-твоему, они смогут прийти на свадьбу? Гарри отбывает последний месяц в Азкабане, а Джинни выпустят из Мунго только через полгода. И я не упущу случая напомнить, что изначально виноват во всем этом ты.

Забини поправил манжет пиджака и сердито фыркнул.

- Прошло восемь лет, а ты никак не успокоишься… Как новая работа, кстати?

- Нормально. Спасибо, что помог устроиться, - кротко улыбнулась Гермиона.

- Да не за что, - отмахнулся Блейз, - родственники должны помогать друг другу. Ты приедешь сегодня в поместье?

- Зачем?

- Наши родители годовщину будут отмечать. Очень просили, чтобы ты приехала. Твой… отец особенно просил.

Гермиона вздернула подбородок, убрала назад волосы и смахнула скупую слезинку.

- Хорошо, я приду.

- Грейнджер, поговори с ним. Тебе нужно с ним поговорить. Даже я простил свою мать…

- Я злюсь на него не из-за того, что он женился на твоей маме. А из-за того, что когда он узнал, через что мне пришлось пройти на седьмом курсе, все равно не отказался от своей мечты. Для него любовь оказалась важнее дочери.

- А я для моей матери любовь оказалась важнее сына, - улыбнулся Блейз. – Но для нас с тобой, сестрёнка, думаю, любви не существует.

Гермиона глянула на надгробие и покачала головой.

- Любви не существует только для тебя, мой глупый сводный брат. Но я уверена, что когда-нибудь этот недуг доберется и до тебя.

- Хочешь сказать, что ты всё ещё скучаешь по Драко? – удивился Блейз, кивнув на могилу.

Грейнджер горько усмехнулась.

- Я прихожу сюда восемь лет. Как ты сам думаешь, я скучаю по нему?

Блейз прищурено посмотрел на неё, поднялся на ноги, отряхнул штанины.

- Хороший вопрос, Гермиона. Но только ты мне скажи: по правилам, когда один из двоих хранителей умирает, то знак Обета исчезает с кожи, верно?

- Верно, - вздохнула она.

- А теперь покажи мне запястье.

Гермиона вскочила с земли и быстро спрятала руки в карманы джинс. Блейз лишь понимающе ухмыльнулся.

- То-то и оно, - многозначительно сказал он. – Возможно, раз он не стал призраком или интерфалом, он официально и считается мёртвым. Но связь между вами… - он облизнул губы и снова прищурился, - эта связь нерушима. И вероятно, ты будешь одинока всю жизнь, потому что у тебя уже есть…

Гермиона закатила глаза.

- Ты себя накручиваешь.

Блейз схватил её за руку и притянул к себе.

- Ты будешь одинока всю жизнь, - прошептал он ей на ухо, - потому что у тебя уже есть хозяин. Жаль, что я ничем не могу помочь. Только он мог придумать в Выручай-комнате плети и веревки в тот момент, когда хотел защитить тебя.

«Оттолкни его», - скомандовал голос в голове.

И Гермиона оттолкнула. Блейз усмехнулся и вытащил из кармана пачку сигарет, быстро подкуривая одну.

- Ты всё такой же гадкий и омерзительный…

- Любимый брат, ты хотела сказать? – расплылся в улыбке Забини. – Ладно, извини. Я просто подумал, что ты захочешь вспомнить о былых прекрасных временах с Малфоем.

- Ты же знаешь, как я мечтаю избить тебя, - выдохнула Гермиона.

- Знаю. Жду на семейный обед.

«А теперь уходи, на сегодня достаточно. Хорошая девочка».

Грейнджер поправила задравшуюся блузку, отряхнула джинсы и поспешила к выходу. Слезы текли по щекам от понимания, что Блейз был прав. Нотки сумасшествия заиграли по-новому сегодня. Да, Гермиона уже восемь лет изредка слышала голос Драко у себя в голове, но никому об этом никогда не говорила. Зачем же Блейз взял и напомнил ей об этом сейчас?

Она обернулась, когда Забини нагнал её и придержал за локоть.

- Давай по-старому, м? – вытянув руку, предложил он.

Гермиона вытерла слезы и тоже вытянула руку, скрепляясь с братом мизинцами.

- Мирись-мирись-мирись и больше не дерись, - одновременно сказали они, дружелюбно улыбнувшись друг другу.

Блейз приобнял её за талию и повёл на главную дорожку.

- Я собираюсь перекусить, не хочешь присоединиться? Я хотел съездить к Джинни, привезти лекарства. А потом надо поговорить с Роном, но мы пока не научились говорить без драки, так что мне нужна твоя помощь…

Они спокойно выходили с территории кладбища. Солнце сильно припекало, хотя было немного ветрено. Но на кладбищах всегда гуляет ветер. Гермиона в последний раз обернулась на могилу, что теперь затерялась в гуще других серых надгробий, и ей показалось, что у могилы Драко стоит человек. Высокий, со светлыми волосами. А может, это просто тень.

«Хорошего дня, Гермиона».

Хлопок трансгрессии раздался как раз тогда, когда Блейз со сводной сестрой вышли за оградку кладбища.

_____________________________________________________

Спасибо всем, кто читал и поддавал мне пенделей, чтоб я быстрее выкладывала проду. Только не надо бить меня за грустный конец, я вас всех люблю :)