10 л. с. [Илья Григорьевич Эренбург] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

демонстрацию. Эта песня бандита Потье! Эти толпы «керосинщиц»! Среди них один молоденький агитатор особенно опасен: некто Бриан. А правительство занимается дурацкой выставкой. Надо всем объединяться для борьбы с новыми гуннами.

— Друг мой, вы немного преувеличиваете. Это не разбойники, это, скорее, денди. Они перебесятся. Прежде была «болезнь века», ну а теперь «конец века», — легонькое головокружение — и только…

— А вы видали на Итальянском бульваре автомобиль?

— Четыре автомобиля!..

— Одиннадцать!..

— Выставка автомобилей!..

— Это положительно конец света!..

— Нет, Это «конец века»!..


Париж насмешливо посматривает на цифры календаря. Еще одно столетье!.. Париж не может больше ни увлекаться, ни осуждать. Он видел царских казаков и красную рубашку Гарибальди, песочный цилиндр Мюссе, трупы коммунаров, он видел Бальзака и Мишеля Бакунина, Тьера и Равашоля, Александра Дюма, персидского шаха, слоновье мясо во время осады и слезы маленькой Мими. Он все видел. Что же может быть впереди, кроме скучных повторений?

Республике скоро тридцать лет. Она давно забыла о детских проказах. Она теперь обзаводится солидным хозяйством. Нам поможет батюшка царь. Да здравствует царь и хорошие проценты!..

Сколько говорили о царстве машин!.. Что же, машины не принесли людям ни счастья, ни гибели. Подешевели чулки и пушки, подешевела жизнь, стало немного легче разбогатеть и немного труднее управлять государством. Но в общем, «чем больше все меняется, тем больше все остается по-старому».

Пусть волосатые отроки кричат о социальной революции. К сорока годам они станут если не министрами, то подагрическими адвокатами по гражданским делам, кляузниками и любителями страсбургских паштетов. Сегодня возмущенные зрители бросают тухлые яйца в картину молодого художника, завтра эту картину приобретет Люксембургский музей. Жизнь налаженна и крепка.

В парке Монсо играют ребята. Они играют в войну. У них деревянные сабли, флаги и барабаны. Через пятнадцать лет нм придется прятаться в подвалы и напяливать на лица диковинные противогазы. Но они не знают об этом. Они задорно бьют в барабаны. Девятнадцатый век мирно доживает свое. Его никто не торопит. Пусть перелистывает альбомы с семейными фотографиями и невпопад бормочет о своей бурной молодости.

Только вот самодвижущаяся коляска не хочет ждать. С малопочтительным грохотом она выскакивает на сонные бульвары. Старые клячи становятся на дыбы, и перепутанные дамы вытаскивают из ридикюлей пузырьки с нюхательной солью. Автомобиль движется нервически. Он прыгает как кенгуру. Он то останавливается, то неожиданно срывается с места. Он заполняет улицы отвратительным смрадом. Он громче весенней грозы. Это обыкновенный фаэтон, но лошадей отпрягли, и, повинуясь каким-то таинственным взрывам, фаэтон зловеще мечется по оскорбленным проспектам Парижа.

Над автомобилями принято смеяться: до чего глупая выдумка!.. Все равно мотор испортится, и шоферу придется, рано ли, поздно ли, идти за лошадьми. Кроме того, фаэтон уродлив. Куда приятней и вернее хороший выезд!..

Над автомобилями смеются, но эти уродливые фаэтоны не дают людям покоя. О чем поют «этуали» всех кафешантанов?.. Да разумеется, об автомобиле: «Гастон умчался с ней в коляске без коней…» Танцмейстеры обучают малокровных барышень новым танцам: «Автомобильному галопу» г-на Симона и «Автомобильной польке» г-на Салабера. Молодой автор не знает, какой оригинальный конец достоин его героя. Франсуа Коппе подает совет: «Он может, наконец, погибнуть под колесами автомобиля!..» Магазин «Лувр» объявил конкурс: кто придумает новую форму автомобиля!.. Зачем фаэтон, если нет лошадей?.. Призы получили г-н Куртуа, предложивший высочайшую карету с буколическими украшениями в стиле Людовика XVI, и г-н Сельмергейм, который додумался до двухэтажной крепости, снабженной крохотными иллюминаторами и капитанским мостиком для управления. Г-н Милль, не удовлетворенный всем этим, построил «автомобиль-лебедь». Мотор помещается в желудке птицы. Лебедь тащит соломенную корзиночку, а в ней сидит человек и управляет машиной с помощью железных вожжей.

Господа Панар и Левассор открыли первый автомобильный завод. Они изготовляют моторы внутреннего сгорания по модели, представленной немецким инженером Готлибом Демлером. На последних состязаниях автомобилю Панара удалось покрыть расстояние Париж — Марсель в шестьдесят семь часов. Он может развивать скорость до сорока километров в час, — разумеется, при благоприятных обстоятельствах. Газеты называют эти состязания «адскими скачками». Муниципалитеты чрезвычайно обеспокоены. Они выносят грозные постановления: «В городах так называемым „автомобилям“ запрещается передвигаться быстрее, нежели три километра в час». Хорошо еще, что их немного!.. Завод гг. Панара и Левассора — это маленькая мастерская. Никто не купит автомобиля, чтобы разъезжать по делам. А кататься куда спокойней, когда впереди