Спасите наши души [Сергей Львович Львов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (69) »
СУББОТА
Вечер. Ася возвращается домой. Одна. Павел ее не провожает. А три часа назад, худой, длинный, в плаще чернильного цвета и новой светлой шляпе, он ждал Асю в вестибюле метро, сунул ей в руку букетик подснежников, обрадовался. Все было хорошо. Так бы и оставалось, если бы не ее упрямство. Увидела: отвечать на вопрос ему не хочется, и больше спрашивать не надо было. Но Ася снова спросила. И Павел снова не ответил. Она стала допытываться. И вот добилась: идет домой одна, и больше они никогда не встретятся. Никогда!.. А если бы не добивалась? Если бы не спрашивала? Если бы не настаивала? Тогда получилось бы еще хуже. Даже и подумать невозможно, что бы тогда было. Дома она сказала, что придет после одиннадцати. Отец поднял глаза от газеты, посмотрел строго, но промолчал: он почти не разговаривал с Асей. Но если она вернется домой не в одиннадцать, не в двенадцатом, а сейчас, отец не выдержит характера. — Что случилось? — спросит он. — Ничего, — ответит Ася. Не поверит. Пожмет плечами: «Не хочешь, можешь не говорить». Будет молчать, молча негодовать на того, кто посмел обидеть его дочку. А ее никто не обижал. Так получилось. И получилось потому, что она послушалась отца. А если бы она его не послушалась? Идти домой, где спросят, почему так рано пришла, не хочется. И вместо того чтобы доехать на метро до самого дома, она поднимается наверх и идет пешком по бесконечному бульвару. На Асе новое пальто из красного бобрика, синий берет, капроновый шарфик в пеструю клетку. В руке — нарядная сумка. Сумка не ее. Сумку она взяла у соседки по лестничной площадке Марины, которая работает в «Гастрономе» в столе заказов. С тех пор как Ася кончила школу, Марина признала ее взрослой. Они подружились. Вот и подарочный набор купили вместе в складчину, а потом разделили: Марине — сумку, Асе — шарф. Но в торжественных случаях они соединяют набор. — Чтобы сохранить ансамбль, — говорит Марина и поясняет: — Ансамблем называется гармоническое соединение разных частей туалета, решенных в одном стиле и подходящих друг к другу по цвету и форме. Вычитала где-то. Она модница, ходит в Дом моделей на сеансы и потом долго объясняет, что должно идти Асе. Будто Ася может тут же все это себе купить. Но пальто из бобрика Марина одобрила. И прическу тоже, хотя никакой специальной прически нет. Дома Ася соврала, что в их цехе иначе нельзя, и коротко подстриглась. — Угадала свой стиль, — сказала Марина. А Павел, когда Ася рассказала, что подстриглась всего за месяц до знакомства с ним, пожалел, что не видел ее раньше, с косой. Но теперь это не имеет значения. Все, что касается Павла, больше не существует. Месяцев этих, когда она только о нем думала, не было. Зимы этой не было. ...С утра ждали, что день будет холодный, как вся неделя, но с обеда потеплело. Вечером на мокрых дорожках бульвара стало людно. Молодые люди оборачиваются на Асю: идет рыженькая, курносая, быстрая. Сумкой размахивает, через лужи прыгает. Это сама Весна торопится. Концы шарфа только отлетают! Как не заговорить с ней? И заговаривают. А что брови у Весны нахмурены, не замечают. А может быть, замечают, да только дела им до этого нет. Парень в коротком пальто на костяных пуговках и с лихим капюшоном сказал: — Ух ты, рыжая, а какая хорошенькая! И прыгнула законно! — Сегодня комплименты старшим говоришь, завтра в школе пару схватишь. Тоже законно. Мальчишка растерялся: откуда знает, что он еще школьник? Не сообразил: выдали серые форменные штаны под лихим пальто. — Ладно, гуляй себе! — сказал примирительно. А нахала постарше: «Алло, детка, разве мы не знакомы?» — Ася отбрила ледяным голосом, да так, что он разинул свой глупый рот, только сигаретка прилипла к губе. В другое время Ася не ушла бы с бульвара, из упрямства бы не ушла: кого ей бояться? Но сегодня и петушки, пробующие басить, и нахалы постарше, словно бы привешенные к пышным кашне, мешают ей думать о том, что случилось. А не думать об этом нельзя. Чтобы ей не мешали, она переходит на тротуар. От большого красного дома пахнет горячим тестом, шоколадом, ванилью. Когда они переехали в этот район и в первый раз здесь гуляли, отец объяснил: — Кондитерская фабрика тут! «Вот бы где работать!» — подумала Ася. Позже было решено стать укротительницей тигров: понравилась Людмила Касаткина в фильме с таким названием. Еще позже — врачом. К брату Андрею приходила докторша с зеркалом на лбу; зеркало ослепительно сверкало; родители разговаривали с докторшей так, что было видно: нет для них во всем свете человека главнее. Потом прежние желания показались смешными: детство кончилось. И она позавидовала Андрею: он на три года моложе, но ему все ясно с того дня, когда получил в подарок первую коробку красок, — хочет рисовать!- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (69) »
Последние комментарии
2 часов 19 минут назад
2 часов 39 минут назад
3 часов 5 минут назад
3 часов 9 минут назад
12 часов 39 минут назад
12 часов 43 минут назад