Призрак в синем плаще [Роберт Лоуренс Стайн] (fb2) читать онлайн

Роберт Лоуренс Стайн Призрак в синем плаще

Давай, давай, кричи…

Все равно тебя никто не услышит. Ведь твой привычный и безопасный мир остался позади. Роковой шаг уже сделан…

Роковой шаг в темные уголки твоего воображения.

Дверь в КОМНАТУ СТРАХА отворена!

Привет…

Привет! Я P. Л. Стайн. Добро пожаловать в эту необычную книгу из серии «Комната страха».

В ней рассказывается о девочке, которую зовут Эйприл Пауэрс. Вместе с одиннадцатью другими ребятами она оказалась на тропическом островке. Все они приехали туда ради приза в 100 тысяч долларов, который ждет победителя Игр на выживание. Впрочем, очень скоро ребята обнаруживают, что на острове живет еще некая персона, которая не хочет, чтобы они выжили!

Когда я взялся за эту историю, мне почти сразу же стало ясно, что она слишком большая и слишком страшная, чтобы уместиться в одной книге. Тогда мне пришлось рассказать про все, что случилось с Эйприл, не в одной, а в трех книгах.

Так и возникла ТРИЛЛ-ОГИЯ (как вы, вероятно, догадались, я объединил два слова — «трилогия» и «триллер»).

И я приветствую вас в моем невероятно ужасном кошмаре…

ПРОЛОГ

Эйприл Пауэрс вместе с товарищами по команде, Кристен, Энтони и Марлином, подбежали к деревянному доку. Потемневшие от непогоды доски этого шаткого сооружения трещали и стонали под натиском прилива.

— Это просто невероятно! — воскликнула Эйприл. — Они оставили нас тут!

Все еще не до конца понимая, что происходит, она смотрела на удаляющиеся огни двух катеров. Тех самых, которые чуть больше недели назад привезли двенадцать ребят на этот тропический остров.

— Они все забрали! — воскликнул Марлин. — Мы тут одни! И нам никак не выбраться отсюда домой!

— Они обязательно вернутся за нами, — заверил их Энтони. — Ведь это же просто игра, верно? Они не могут вот так взять и бросить нас одних — не могут, согласны?

Эйприл содрогнулась. Обхватив себя руками за плечи, она повернулась и посмотрела на песчаный пляж и маячившие прямо за ним жуткие голубые скалы. Они светились даже в ночном мраке.

«Мы тут не одни, — подумала она. — Здесь живет кто-то еще. Кто-то злой».

Она ощущала даже в эту минуту… как на них кто-то смотрит… выжидает… Чего выжидает?

Может, удобного момента для удара?

— Нам нужно найти какой-то выход из этой ситуации, — заявила Эйприл. — Мы должны выбраться с этого острова, пока не поздно.

Часть первая ТРОПИЧЕСКИЙ ОСТРОВ ЭТОЙ ВЕСНОЙ

Глава I БРОШЕННЫЕ НА ОСТРОВЕ

Зябко поеживаясь и нахмурив брови, Эйприл Пауэрс глядела на неспокойные волны океана.

На горизонте вспыхнула пронзительная зигзагообразная молния. При таком неожиданном освещении вокруг стало светло как днем, а вода сделалась зеленой и блестящей.

Вдалеке над волнами пророкотал гром. Снова вспыхнула молния, на этот раз ближе.

Вся дрожа, Эйприл повернулась к своим товарищам по команде.

— Гроза идет прямо на нас, — пробормотала она.

— Замечательно! — с горечью воскликнула Кристен Вуд и покачала головой. — Мало того, что нас бросили на этом пустынном островке, так теперь нас еще и смоет всех в океан.

— Маркс непременно вернется за нами, — снова заявил Энтони Томас. Он вытащил из волос какого-то жучка и раздавил его пальцами. — Он должен вернуться. Ведь это, скорее всего, наше очередное испытание.

— На острове не осталось ни одной лодки, — возразила Эйприл, снова поежившись. На ее руку упала тяжелая дождевая капля. Тут же другая шлепнулась на голову. — Они забрали все лодки и оставили нас здесь. Скорее всего, они больше не вернутся.

— Игры жизни — это Игры на выживание, — не соглашался Энтони. — Маркс директор академии. Он бизнесмен, верно? Не может он вот так просто бросить на острове четверых ребят.

— Но ведь… вдруг случилось что-нибудь ужасное-преужасное и непредвиденное? — спросила Эйприл. — Что, если их бегство было вынужденным?

И он собрал всех, кого успел, и уплыл?

Марлин Дэвис все это время молчал. Сгорбившись, он сидел рядом с остальными возле маленького дока и глядел, как волны вздымаются все выше и выше, как они обрушиваются на скалистый берег.

Сняв бейсбольную шапочку, он растерянно почесал в затылке.

— Они уехали в страшной спешке, это точно, — тихим голосом подтвердил он.

— Но ведь они забрали с собой все имущество, — возразил Энтони. — О чем это говорит, как вы думаете? О том, что это бегство планировалось заранее.

Он вытер со лба дождевую каплю.

— Это игра, ребята, вот что я вам скажу… Это третья часть Игр жизни. К тому же соревнование на храбрость. Так что… никакой паники.

— Никакой? Паники?.. — Эти слова вырвались у Эйприл пронзительнее, чем она намеревалась. — Никакой паники? У нас нет еды. Нет телефонов. Нет возможности никому сообщить о себе. Вдруг с нами произойдет что-нибудь страшное?

Кристен положила руку на дрожащее плечо подруги.

— Ты уверена, что у нас нет еды? — спросила она.

От оглушительного удара грома все подскочили. Дождь с шумом обрушился на деревянный настил дока.

Марлин вскочил на ноги.

— Надо проверить! Давайте поглядим на кухне или в столовой, может, они все-таки нам что-нибудь оставили.

Пригибаясь под проливным дождем, Эйприл и ее друзья побежали от дока к лагерю. К тому времени, когда они влетели в раскрытую дверь столовой, они уже промокли насквозь.

Марлин попытался зажечь свет и несколько раз пощелкал выключателем.

— Скорее всего, они выключили генератор, — сообщил он.

— Вот так! — простонала Эйприл. — Вообще без света нас бросили.

За окном сверкнула молния. Эйприл увидела, что все столы придвинуты к стене, а стулья перевернуты.

— Может, на кухне что-нибудь найдется? — спросила Кристен и, не теряя времени, направилась туда, скользя мокрыми кроссовками по деревянным доскам пола.

Тряхнув своими короткими каштановыми волосами, Эйприл побежала за ней вдогонку.

«Это невероятно, — думала она на бегу. — Сейчас середина ночи, и мне просто снится кошмарный сон. Про то, что Дональд Маркс забрал своих помощников и всех оставшихся ребят и уехал на двух лодках. Проснись, Эйприл, — уговаривала она себя. — Ну, проснись же — скорее!»

Но нет! Увы, это был не сон. Она прошла вместе с остальными ребятами на кухню. Энтони нашел фонарик и обвел его лучом все помещение.

— Эх! Все полки пустые, — пробормотала Кристен.

— Загляни в холодильник, — посоветовал Марлин.

Эйприл открыла тяжелую металлическую дверь. Энтони направил луч во вместительный холодильник.

— Фу, какая гадость! — взвизгнула Эйприл. — Сейчас меня стошнит!

Глава II НЕУДАВШИЙСЯ ПОБЕГ

— Луч от фонарика, дрожа, остановился на жирной дохлой мыши, которая лежала на спине на одной из полок холодильника.

Ее брюхо было разодрано — вероятно, кошкой или крупной птицей. Из него вывалились красные и желтые кишки. Крошечный черный глаз висел на ниточке.

— Что ж, по крайней мере, у нас есть десерт! — усмехнулся Марлин.

— Закрой дверцу! — простонала Эйприл, пряча глаза.

— Кто мог это сделать? — спросила Кристен. — Ведь кому-то понадобилось подобрать дохлую мышь и сунуть ее в холодильник.

— Сейчас мы проходим испытание, — настаивал Энтони. — Испытание на храбрость. Забыли?

— Но что мы, по-твоему, будем есть?! — воскликнула Кристен. — Или нам теперь придется собирать ягоды? Ловить руками рыбу?

Ее плечи ходили ходуном. Она дрожала всем телом так сильно, что даже ее голос вибрировал.

— Давайте сохранять спокойствие, — тихо сказал Марлин. — Мы ведь лучшая команда — точно? Супер! Мы самые-самые! Мы пережили все состязания. А ведь нам и тогда бывало очень трудно. Неужели вы уже обо всем забыли? Переживем и это.

Марлин, высокий и атлетичный афроамериканец с великолепной улыбкой и превосходным чувством юмора, стал неформальным лидером с самого начала, после приезда ребят на этот остров. Именно ему удавалось держать вместе свою команду.

Эйприл испытывала к нему особенную симпатию. Когда остальные нападали на нее, он всегда ее защищал. Она знала, что ее товарищи по команде не избавились от своих подозрений в отношении ее. Странный инцидент в столовой, случившийся как-то утром вскоре после их прибытия на остров, убедил их, что Эйприл обладает магической силой.

Этого ей только не хватало, думала она.

Одно время почти вся команда была настроена против нее. Только Марлин оставался ее другом. И вот теперь их четверка оказалась в одиночестве на этом острове.

«Другого выбора у нас нет, — сказала себе Эйприл. — Мы действительно должны держаться вместе».

— Я считаю, что утро вечера мудренее. Утром мы обдумаем нашу ситуацию, — сказал Марлин. — Сейчас давайте вернемся в наши домики и…

— И будем спать! — пронзительно воскликнула Кристен. — Как мы можем спать, когда знаем, что мы тут одни?..

— Марлин прав, — вмешалась Эйприл. — Мы промокли и устали. Если ляжем в постель, то тогда сможем, по крайней мере, обсохнуть и согреться.

Зигзаг молнии вспыхнул прямо за окном. Пустое помещение взорвалось ярким светом.

— Ого! Совсем рядом с нами! — испуганно воскликнула Эйприл.

— Может, к утру гроза прекратится, — сказал Марлин, тряхнув головой. — Тогда мы и подумаем о наших дальнейших планах.

— Точно. О дальнейших планах, — повторил Энтони.

Он все время настаивал на том, что это все игра. И старался держаться храбро. Однако Эйприл различила страх и в его голосе.

«Я тоже перепугана, — подумала она. — Я не верю, что это игра. По-моему, тут что-то очень неладно».

Эйприл была уверена, что не сомкнет глаз всю ночь. И все же она заснула, едва ее голова коснулась подушки.

Ей приснился дом. Мама и папа сидели за обеденным столом вместе с Пам, подружкой Эйприл. Пам занимала ее, Эйприл, место.

Они что-то обсуждали и весело смеялись. Эйприл нигде не было видно.

— Пам, ты лучше всех! — повторяла мама. — Ты самая лучшая! Лучше, чем Эйприл. Во всех отношениях лучше, чем она!

Девочка проснулась расстроенная. Неприятный сон не шел у нее из головы.

Взглянув на соседнюю кровать, она увидела, что Кристен уже ушла. Тогда она тоже встала, умылась, натянула на себя шорты цвета хаки, зеленую короткую майку и, обувшись, поспешила в столовую.

Дождь кончился, но небо застилали плотные серые облака. Утренний воздух казался сырым и прохладным. Домики, трава, песчаная дорожка, ведущая к пляжу, все мерцало сыростью.

Эйприл заметила, что гроза изменила и океан. Пенные свинцовые волны одна за другой надвигались на берег. Когда девочка повернула к столовой, ее желудок жалобно заурчал.

— Доброе утро, — пробормотала она, войдя внутрь. Трое ее друзей выдвинули стол на середину и сидели вокруг него.

Кристен выглядела такой же растрепанной, как и накануне. Она даже не потрудилась причесать свои светло-русые волосы, и они висели вокруг ее лица неопрятными сосульками.

Энтони и Марлин что-то возбужденно обсуждали.

— Моторка должна быть там, — говорил Марлин. — Я знаю почти наверняка, что они ее не забрали.

— Вряд ли. Могу поспорить, что она исчезла, — возразил Энтони.

— Какая моторка? — поинтересовалась Эйприл, подсаживаясь к ним.

— Помнишь маленькую моторную лодку? — ответил Марлин. — Ту самую, красного цвета, в которой помощники Маркса плавали вокруг острова?

— Точно! — воскликнула Эйприл. — Конечно. Она была привязана возле скал, верно?

— Отсюда до главного острова не слишком далеко, — сказал Марлин. — Эта лодочка довольно быстрая. Она легко довезет нас туда. По-моему, на ней должна быть и радиосвязь.

— Тогда, если нам потребуется, мы сможем вызвать помощь по радио! — обрадовалась Кристен и впервые за это утро улыбнулась.

— Классно. Чего же мы тогда ждем? — спросила Эйприл.

Возле голубых скал они нашли красную моторку. Она лежала, накренившись на песке. Марлин подошел к ней и поправил так, чтобы она встала ровно.

— Она не сломана? — спросил Энтони и, схватившись за борт, сильно покачал ее. — Нет, кажется, все о’кей!

— Лично я не вижу никаких неисправностей, — заявил Марлин.

— Ура! Классно! — воскликнула Кристен, выбрасывая кулак в воздух.

Марлин поднял крышку подвесного мотора и заглянул внутрь.

— Знаете что? Тут полный бак бензина!

Эйприл, как и остальные ребята, обрадовалась.

— Пожалуй, нам все-таки иногда везет, — заметила она.

Эйприл схватила микрофон и повернула ручку радио.

— Алло? Алло? — повторила она несколько раз и разочарованно воскликнула: — Молчит!

— Скорее всего, намокло или сели батарейки, — предположил Марлин. — Впрочем, обойдемся и без радио. Давайте спустим лодку на воду.

— Да, точно. Пока снова не пошел дождь, — согласилась Кристен, хмуро посмотрев на низкие облака.

Вчетвером они поволокли лодку по берегу. Подвесной мотор тяжело болтался на корме.

Когда они дотащили моторку до воды, высокие волны уже перехлестывали через камни. Ребята почувствовали, что сильное течение утягивает лодку в океан.

— В океане страшно высокие волны? — озабоченно пробормотал Энтони, закусив нижнюю губу. Думаете, эта маленькая лодочка справится с такими волнами?

— Когда мы выберемся за волнолом, станет спокойнее, — ответил Марлин. — Впрочем, если кто-то из вас хочет остаться…

— Нет уж! — воскликнула Эйприл.

Они залезли в моторку. Вчетвером там было тесновато, но они все-таки кое-как уместились.

Лодку бешено раскачивали высокие волны. Эйприл почувствовала, как ее желудок сжался.

— Ууааа! — воскликнула она, когда их ненадежное суденышко едва не встало на дыбы.

Затем лодка с жестким шлепком рухнула на воду.

Сидевший на корме Марлин стал заводить мотор.

— Вот и начинается большое состязание! — закричал он, перекрывая рев волн. — Поехали!

Эйприл скрестила пальцы на обеих руках.

— Хоть бы получилось! Хоть бы получилось! — молилась она.

Лодка опять задрожала и развернулась навстречу набегавшим волнам. Марлин нажал на кнопку зажигания.

Двигатель закашлял. Басовито заурчал. И потом рванул моторку вперед, перекрывая грохот волн.

— Ура! — закричал Марлин, выбросив руки в воздух. — Поехали!

Его друзья тоже ликовали. Все они крепко вцепились в борт, когда Марлин развернул лодку и направил ее прочь от берега.

На них обрушивались волна за волной.

«Океан как будто пытается запихнуть нас назад, на этот проклятый остров», — подумала Эйприл.

Мотор закашлял, но потом взревел снова. Лодка высоко подпрыгивала на волнах.

— Ура! Ура! Мы УПЛЫВАЕМ! — ликовала Эйприл.

— Держитесь! — закричал Марлин; его рука прыгала на ручке управления. — Крепче держитесь!

Лодка отчаянно боролась с ревущими волнами.

Эйприл закрыла глаза и схватилась за борта лодки, когда чудовищная сила внезапно повернула моторку вокруг оси.

И тут они стали бешено вращаться… все быстрей… быстрей… Кружились в полной беспомощности… Набирали скорость, словно попав в водоворот.

— Почему нас так крутит? — воскликнула Эйприл.

— Я… я не знаю причины. Я ничего не могу с этим поделать! — отчаянно закричал Марлин.

У Эйприл закружилась голова.

«Это безумие, так не бывает! — подумала она. — Волны не могут нас так крутить. Ведь они катятся к берегу по прямой. Куда же мы попали? И почему так крутится лодка?»

И тут она увидела над головой светящиеся контуры голубых скал.

— НЕЕЕЕЕЕТ! — Новый крик вырвался из ее груди, когда лодку сильно развернуло — и ударило о скалы. Раздался оглушительный треск, и моторка развалилась на части.

Эйприл взмахнула руками, словно пыталась за что-то ухватиться. Однако ее руки хватали лишь воздух. И она вылетела из лодки, громко крича. Крича… крича… крича…

Глава III ГДЕ МАРЛИН?

В этот самый момент мир для нее перевернулся. Теперь небо простиралось внизу, под ее ногами.

Эйприл погрузилась под воду. Шок парализовал ее. Она позволила собственному весу тянуть себя на дно. Ее окружил холодный зеленоватый полумрак. Она даже удивилась, почему вокруг столько зелени.

«И где же лодка? Где мои друзья? Могу ли я шевелиться?»

Потом она пришла в себя. И сообразила, что ей обязательно нужно двигаться.

Она вытянула над головой руки, яростно забила ногами — и вытолкнула себя на поверхность. Хватая ртом воздух, она огляделась по сторонам. Волны швыряли ее без всякого милосердия.

— Помогите! — донесся до нее крик. Она узнала голос Энтони.

Он слышался откуда-то издалека.

— Помогите!

Все еще не отдышавшись, Эйприл повернулась на голос. Тут ее накрыла с головой большая волна.

Девочка опять очутилась под поверхностью океана, в угрюмом зеленоватом мире. Казалось, он никак не хотел ее отпускать.

Нет! Она заставила себя еще раз всплыть вверх. Течение тащило ее прочь от берега — потом толкнуло на скалы.

«Удастся ли мне выплыть отсюда? — в отчаянии подумала она. — Волны такие мощные — и течение затягивает вниз…»

— Помогите! — снова донесся до нее крик Энтони, на этот раз ближе.

Эйприл вовремя повернулась и увидела, как мчится на высокой волне разбитая лодка.

«Прямо на меня! — промелькнуло у нее в голове. — Сейчас ударит!»

Она набрала в грудь побольше воздуха — стремительно нырнула под воду. И увидела, как над ней пронеслась темная тень лодки.

Когда она вынырнула, лодка болталась на воде неподалеку от нее, искореженная и погнутая.

Тут Эйприл увидела, что Кристен взбирается на скалы, держа в руках радио с лодки.

Потом она заметила Энтони. Мальчик отчаянно боролся с волнами, стараясь удержаться на поверхности. Он снова позвал на помощь. На этот раз его голос прозвучал совсем слабо. Эйприл испуганно закричала, когда он исчез под большой волной, увенчанной белым гребнем.

Застонав от отчаяния, Эйприл бросилась к Энтони.

— Я… я сейчас! — задыхаясь, крикнула она. В это время ее встретила очередная волна и наполнила ее рот соленой пеной.

Она закашлялась, но все-таки прорвалась сквозь эту мчащуюся стену.

Вот он! Энтони, отфыркиваясь и мотая головой, появился над водой.

Эйприл работала изо всех сил руками и ногами, заставляла себя плыть вперед. Вот она уже обхватила Энтони за талию и, выбиваясь из сил, потащила его к берегу.

— Давай, Энтони, давай! Работай руками! Мы доберемся до берега! Доберемся! — со стоном приговаривала девочка.

Ее руки болели. В легких не хватало воздуха. Крепко держась за Энтони, она боролась с захлестывающими их новыми и новыми волнами.

Перед ней в один миг выросли скалы. Она испугалась, что сейчас их разобьет в лепешку. Тут Кристен схватила ее за плечи и вытащила вместе с Энтони на камни.

— Все в порядке? — встревоженно спросила она тихим голосом. — Да? В порядке?

Эйприл вытерла с глаз соленую воду и откинула со лба темные волосы. Потом открыла рот, чтобы ответить подруге. Но у нее до сих пор не восстановилось дыхание, и она не смогла ничего выговорить.

Энтони безжизненно лежал на спине. Глаза его были закрыты. Голова наклонилась под странным, неловким углом.

— Энтони? — воскликнула Эйприл. — Энтони? Ты можешь открыть глаза? Ты слышишь меня?

Он открыл рот и тихонько застонал. Медленно подтянулся на руках и сел. По его лицу струилась вода.

— Энтони! — снова крикнула Эйприл. — Скажи хоть что-нибудь! Скажи нам, все ли у тебя в порядке!

Он открыл рот. И тут его глаза выпучились от ужаса.

— Что-то… что-то со мной не то… — еле различимо прохрипел он.

После этого он принялся кашлять. Кашель долго и мучительно сотрясал его тело. Глаза выпучились еще сильнее.

В его рту пузырилось что-то розовое.

Он закашлялся еще сильней. Это был давящийся кашель.

Тут на его колени упал слизистый розовый пузырь.

— Медуза! — воскликнула Эйприл.

— Оооой! Какой ужас! — простонала Кристен. Энтони снова закашлялся. Вздымалось все его тело. Из его разинутого рта выскользнула еще одна розовая медуза. Она мягко шлепнулась на первую.

Эйприл и Кристен с ужасом наблюдали, как выгибается тощее тело мальчика. Новая медуза запузырилась в его рту и вывалилась на камень.

Наконец тело Энтони расслабилось. Он тяжело дышал, с хрипом и свистом. Широко раскрытыми глазами он взглянул на кучку медуз, которых только что выкашлял, и застонал от отвращения.

При виде поблескивающих жирных медуз Эйприл захлестнула волна тошноты. Она покрепче зажмурила глаза и затаила дыхание.

— Марлин… — неожиданно вспомнила она. — Где же Марлин?

Кристен помогла ей подняться на ноги. Она показала рукой за изгиб каменной стены.

— Кажется, он поплыл вон туда…

— Нам… нужно его отыскать. — Эйприл попыталась пробежаться, но все ее тело сделалось тяжелым, словно набухло от воды. Ноги не хотели двигаться.

Она взглянула на океан и увидела, что на волнах снова крутится искореженная моторка. Крутится с бешеной скоростью, словно ею движет незримая сила.

Внезапно лодка подняла нос вертикально вверх — и скользнула под воду. Она скрылась под поверхностью океана и больше не вернулась.

Промокшие спортивные тапочки Эйприл шлепали по камням, когда она отправилась вслед за Кристен за поворот скал.

Напрягая зрение, она внимательно оглядывала берег.

— Его нигде не видно, — пробормотала она. — Эй, Марлин! Марлин! Отзовись! — громко крикнула она.

— Он должен быть где-то здесь. Куда же он пропал? — спросила Кристен дрожащим голосом.

Энтони плелся за девочками. Его пошатывало из стороны в сторону.

— Вы видите его? — крикнул он.

Эйприл покачала головой.

— Я точно видел, как он плыл к берегу, — сказал Энтони.

— Тогда где же он? — в отчаянии воскликнула Кристен. — Ведь он лучший пловец среди нас! Лучший!

У Эйприл сдавило от страха горло. Она покосилась на скалы, тускло поблескивающие под сумрачным небом.

Никаких следов Марлина.

Она снова повернулась к воде. Волна за волной накатывались на берег и разбивались, рассыпая белые пенистые брызги.

В океане его тоже не видно.

По спине Эйприл пробежал холодок страха. «Марлин исчез, — подумала она. — Куда-то он пропал».

Глава IV БЕЗУСПЕШНЫЕ ПОИСКИ

Эйприл не отрывала глаз от океана. Что там мелькает за той большой волной? Не голова ли Марлина?

Увы, нет. Просто чайка охотится за добычей.

— Где же он? — бормотала она. — Где?

Вся дрожа, Кристен обхватила себя руками за плечи.

— Давайте вернемся в лагерь и переоденемся в сухую одежду, — предложила она. — А потом отправимся на его поиски.

— Нет! — крикнул Энтони. Он настолько побледнел, что стал похож на призрака. Мокрая одежда облепила его фигуру. Его кроссовки громко хлюпали, когда он подходил к ним.

— Мы должны его найти немедленно, — решительным тоном заявил он. — Я ни за что не вернусь в лагерь, пока мы его не разыщем.

— Ты прав, — согласилась Эйприл, и тут ее голос дрогнул. — Я… я просто ничего не понимаю. Ты точно видел, как он плыл к берегу?

Энтони молча кивнул.

— Где же тогда он может находиться?

Вместо ответа Кристен и Энтони только уныло пожали плечами.

— Может, он что-то увидел? — неуверенным голосом предположила Кристен.

— Он уж точно не поплыл бы снова в океан, — заявила Эйприл. — Он не сумасшедший.

— Значит, он должен быть где-то на берегу, — продолжила ее мысль Кристен. — Может, нам все-таки стоит вернуться в лагерь и ждать его там? Эйприл, ты ведь знаешь, как он любит иногда куда-нибудь уйти, никого не предупредив. Помнишь, как ты ходила его спасать на скалы? И мы тогда еще выиграли состязание на верность?

— У меня… у меня нехорошие предчувствия, — тихонько проговорила Эйприл. Тут она вытащила из-за шиворота комок водорослей и швырнула на землю.

— Какие еще там предчувствия? — дрожа, переспросила Кристен и нахмурилась. С нее тоже до сих пор текла вода.

— У нас нет времени на всякие там предчувствия, — заявил Энтони, решительно тряхнув головой. Мы непременно должны отыскать Марлина. — После этих слов он повернулся и зашагал по прибойной полосе, огибавшей скалы.

Эйприл и Кристен поплелись за ним.

— Марлин? Эй, Марлин? Маааааааарлиииииин! — непрестанно кричали они, внимательно оглядывая берег.

Эйприл почувствовала, как на ее лоб упала холодная дождевая капля.

— Он не мог уйти далеко, — сказала она.

Через несколько минут Кристен остановилась.

— По-моему, нам нужно разделиться, — предложила она. — Начнем искать его в нескольких местах одновременно. Один из нас осмотрит скалы. Другой пройдет по берегу, а третий…

— Нет, — прервал ее Энтони. — Ты напрасно так считаешь. Я думаю, мы должны держаться вместе — на всякий случай, ради безопасности.

Кристен повернулась к Эйприл.

— Я согласна с Энтони, — заявила та.

Дождь дробно застучал по камням, к нему добавились порывы ветра. Ребята вскарабкались на пологий склон голубых скал и посмотрели вниз с вершины.

Никаких следов Марлина.

Затем, усталой рысью пробежав по мокрому песку, они еще раз обыскали берег.

Марлина они так и не нашли.

Эйприл вздохнула.

— Если он и в самом деле ждет нас в лагере, я ею придушу! — воскликнула она.

Они подобрали радио, спасенное Кристен с лодки, и понесли его в лагерь. Всем не терпелось переодеться в сухую одежду и оказаться под крышей. Тем не менее, их мысли все время возвращались к Марлину.

— Не знаю, зачем я тащила с лодки это радио. — Пробурчала Кристен, шагавшая рядом с Эйприл. — Все равно оно не работает. У нас нет для него батареек.

Эйприл застонала от досады. Она размахнулась, собираясь выбросить приемник в океан.

— Нет, подожди-ка. — Энтони поспешно схватил ее за руку. — В моем домике валяются несколько батареек. От моего плеера.

Эйприл снова сунула радио под мышку.

— Я так устала, что почти ничего не соображаю, — буркнула она.

Они поравнялись с опустевшим доком. Его по-прежнему немилосердно хлестали пенистые волны. Ребята повернули от него и пошли по тропинке к своим домикам.

— Марлин? Ты там? — крикнула Эйприл. — Марлин? Эй, отзовись!

Ответа не последовало. Они обыскали под дождем каждую постройку. В домиках было сумрачно и пусто.

Бледное лицо Энтони напряглось от страха.

— Не мог же он растаять в воздухе? — спросил он тихим и испуганным голосом.

Глава V ЛЕДЯНОЙ СМЕХ

Ребята прошлепали по лужам к своим домикам.

Эйприл выжала волосы. Вода потекла из них, словно из мокрой губки.

Она вытерла волосы как можно лучше и натянула на себя леггинсы и плотную теплую рубашку. Ее все еще колотила дрожь.

— Почему внезапно стало так холодно? — спросила она у Кристен.

Ее подруга только пожала плечами. Она тоже надела две майки, жилетку и линялые джинсы.

— Хорошо хоть дождь наконец-то прекратился, — заметила она.

Девочки отправились в столовую. Только-только миновал полдень, однако из-за густой облачности на острове было темно как ночью.

Эйприл увидела мальчика, который быстрым шагом шел к задней двери столовой. Поначалу она решила, что это Марлин, и ее сердце радостно подпрыгнуло.

Но тут мальчик оглянулся, и Эйприл увидела, что это Энтони надел куртку Марлина.

«Марлин, где же ты? — подумала Эйприл, глядя на бескрайний океан. — Нас осталось только трое. Без тебя тут очень страшно».

Энтони начал возиться с электрическим генератором.

— Сложного в нем ничего не должно быть, — пробормотал он. — Давайте-ка попробуем.

— Ой!

Он щелкнул тумблером. Тишина. И вдруг генератор ожил и загудел.

Сначала в металлической коробке послышалось тихое жужжание.

Потом жужжание превратилось в треск и гудение.

— Ура! Я гений! — воскликнул Энтони и от восторга замахал руками над головой.

Кристен насмешливо подняла брови.

— Энтони, ты всего лишь включил тумблер.

— Но ведь теперь у нас есть свет, — с жаром произнес он. — У нас есть электричество.

Он повернулся и побежал в переднюю часть столовой. Эйприл и Кристен за ним.

Внутри он щелкнул выключателем, и под потолком зажглись лампочки.

— Ура!

Он повернулся к девочкам, сияя от радости.

— Где радио с лодки? Я принес батарейки.

Эйприл застонала от досады.

— Я оставила его в домике.

Она сорвалась с места и побежала к домику. Внезапно на улице все затихло. Ни ветерка. Ни один листок не дрожал на пальмах и на других деревьях, растущих на опушке леса.

На полпути к домику она резко остановилась.

По ее спине побежали мурашки. Почему у нее опять появилось ощущение, будто за ней кто-то наблюдает?

— Марлин? — Она всмотрелась в темную опушку тропического леса. Нет. Никого.

Вся дрожа от странного и неприятного ощущения, она подбежала к своему домику, схватила радио и понесла его в столовую, где ее ждали Кристен и Энтони.

Энтони отодвинул заднюю крышку приемника и вставил батарейки. Все трое затаили дыхание и ждали, что будет, когда он повернет ручку. Он повернул. Радио затрещало и ожило.

— Мы выберемся отсюда! — уверенно заявил Энтони. — Мы свяжемся с людьми, живущими на главном острове. Объясним им, что с нами случилось. И через считаные минуты они приедут за нами на катере.

Он усмехнулся девочкам.

— Что вы съедите прежде всего, когда мы доберемся до столовой?

— Пиццу! — в один голос воскликнули Эйприл и Кристен. Они поглядели друг на друга и расхохотались.

Потом все трое снова вернулись к радио. Энтони отдал Эйприл микрофон. Очень медленно он стал крутить ручку, отыскивая нужную частоту.

— Что мне нужно говорить? — спросила Эйприл. — «Помогите» или что-то в этом роде? «SOS»? Как в кино?

— Просто скажи «алло», — посоветовала ей Кристен.

— Точно. Повторяй «алло, алло, алло», пока кто-нибудь не отзовется.

Эйприл уставилась на потрескивающее радио. Микрофон слегка дрожал в ее руке.

Она поднесла микрофон к губам.

— Алло? Алло? Алло? Слышит меня кто-нибудь?

Радио свистело и завывало. Звук поднимался до визга и падал, когда Энтони крутил ручку.

— Алло? Алло? — Эйприл настойчиво кричала в микрофон. — Алло? Кто-нибудь! Помогите нам, пожалуйста!

Все трое затаили дыхание, когда внезапно услышали голос.

Женский голос. Очень далекий. Еле различимый из-за разрядов статического электричества.

— Алло? — закричала Эйприл этой женщине. — Алло? Вы слышите меня?

Эйприл напряглась и стала вслушиваться. Однако голос совсем исчез за разрядами и треском.

— Алло? Вы меня слышите? — Эйприл повернулась к Энтони. — Ты можешь повернуть ручку на полную громкость?

Энтони покачал головой.

— Больше некуда. Я и так поставил на максимум.

И тут статические разряды куда-то исчезли. Ребята ясно услышали женщину. Ее голос поднимался и падал.

— Какая-то женщина поет! — воскликнула Кристен.

Да.

Женщина пела низким, гортанным голосом.

Пела медленную и печальную песню на каком-то иностранном языке. На каком, Эйприл не могла разобрать.

— Что происходит? — воскликнула она, глядя на радио. И тут же застыла.

Она узнала этот голос.

Она уже слышала его и прежде — здесь, на острове.

По ее спине вновь пробежали мурашки ужаса.

— Это… это та же самая женщина, — пробормотала Эйприл.

Энтони открыл рот от удивления.

Кристен повернулась к ней.

— Прости, но я что-то не понимаю…

— Это пение я слышала и прежде, — объяснила Эйприл. — Та же самая песня, тот же странный язык.

Некоторое время они стояли и слушали песню, она тянулась медленно и тоскливо. Без музыкального сопровождения. Только соло женского голоса.

Первой опомнилась Кристен. Тряхнув головой, она сказала Энтони:

— Поймай другую частоту — быстро!

Не дожидаясь реакции мальчика, Эйприл взялась за ручку и повернула ее.

Они опять услышали треск статического электричества.

И тут же вернулась женщина с ее низким, гортанным голосом.

Эйприл резко повернула ручку.

— Алло? Алло? — крикнула она в микрофон. Свист и статические разряды исчезли. А пение женщины раздалось опять.

— Нет! — воскликнула Эйприл.

Она еще раз поменяла частоту.

Женщина с ее странной, тоскливой песней была и там.

— Пожалуйста! — закричала Эйприл, теряя над собой контроль. — Пожалуйста, уйдите из эфира! Перестаньте! Прекратите ваше пение!

Новая частота. Женский голос и там.

Другая частота.

Женщина продолжает петь.

— Перестаньте! Перестаньте! — завизжала Эйприл.

— Она повсюду! — удивленно воскликнула Кристен. — Она присутствует на каждой частоте!

Энтони покачал головой, на его лице отразились недоверие и смущение.

— Но… но ведь это просто невозможно! — пробормотал он. — Это нарушает все законы физики…

И тут из миниатюрного радио послышался женский смех. Холодный, жестокий гортанный смех.

— Выключите его совсем! — закричала Кристен, зажимая уши. — Эйприл, выключи радио совсем!

Эйприл поспешно выключила радио и бросила микрофон на пол.

Но, к их ужасу, смех продолжался.

Ледяной смех, острый, как сосульки… он эхом отлетал от стен, звенел в их ушах…

Глава VI ХОЛОД И ГОЛОД

Эйприл натянула одеяло до самого подбородка. Почему же здесь так холодно?

Ведь они находятся на тропическом острове. На нем круглый год должно быть теплое лето.

Она закрыла глаза и постаралась вообще ни о чем не думать.

Остаток дня прошел в сплошной туманной пелене.

Когда пугающий женский смех наконец-то прекратился, Эйприл и ее друзья снова попытались связаться с кем-нибудь по радио. Они понимали, что это их единственная надежда.

Но теперь оно просто молчало. Даже статических разрядов не было слышно.

Ребята совсем замерзли и попытались разжечь огонь в очаге столовой. Но всякий раз, как только хворост начинал гореть, из трубы дул сильный ветер и гасил огонь.

Эйприл, Кристен и Энтони с недоумением глядели на очаг.

— Мы как будто, ну… прокляты или что-то типа того, — пробормотал Энтони дрогнувшим голосом.

— Неужели ты по-прежнему считаешь, что все это входит в программу финального состязания Игр жизни? — спросила его Кристен.

Мальчик только пожал плечами и ничего не ответил.

Они ничего не ели весь день. На кухне, примыкавшей к столовой, они в отчаянии обыскали все шкафы и полки.

В конце концов, их ждала маленькая радость — на нижней полке Эйприл все-таки обнаружила небольшую коробку крекеров. Они поделили их поровну и проглотили за секунду.

— Что же будет завтра? — спросила Эйприл, слизывая с пальца последнюю солоноватую крошку.

— Завтра мы что-нибудь придумаем, — ласково заверила ее Кристен. — Обязательно что-нибудь придумаем.

Энтони сосредоточенно уставился в темный очаг и не произнес ни слова.

И вот поздним вечером Эйприл лежала, дрожа от холода, в своей постели. Ее желудок урчал и требовал еды.

«Да за один только этот голодный и ужасный день и за то, что мы ухитрились остаться живыми, нам должны присудить победу в конкурсе на храбрость», — с горечью подумала она.

После этого ее размышления стали еще более мрачными. Придет ли кто-нибудь к ним на помощь? Сколько им удастся тут продержаться без пищи?

Интересно, что делают именно в этот момент ее родители? Еще она подумала о своей подруге Пам. Та сходила с ума от ревности, потому что не ей предложили поехать на тропический остров.

«Пам еще не догадывается, как ей повезло», — подумала Эйприл.

И тут пение послышалось вновь.

Глава VII НОЧНОЙ КОШМАР

Эйприл подняла голову от подушки и прислушалась.

Да. Та же самая песня. Та же самая. Медленная и печальная.

Голос женщины звучал очень тихо и далеко, однако Эйприл отчетливо его слышала.

Интересно, откуда он доносится? Неужели та странная женщина поет сейчас, среди ночи?

При этой мысли у нее в который раз побежали по спине мурашки. Окно было плотно закрыто, однако грустная мелодия все равно вплывала в домик, теперь уже совсем громко, как будто женщина стояла прямо возле его стены.

— Эй, Кристен! — прошептала Эйприл. — Кристен, ты спишь или нет? Ты слышишь пение?

Ее подруга, лежавшая в другом конце домика, зашевелилась и перевернулась на другой бок. Слышалось лишь ее дыхание, медленное и ровное.

— Кристен?

Спит крепким сном, поняла она.

Пение вплыло в домик. Закружилось вокруг Эйприл. Казалось, оно обволакивало ее темной пеленой.

Девочка замахала руками, будто пыталась оттолкнуть от себя эту непонятную песню.

Но женский голос окружал ее со всех сторон. Казалось, он тянул ее куда-то. Она физически ощущала, как он стаскивает ее с постели.

— Нет. Нет, — шепотом запротестовала она. Натянула повыше одеяло и заткнула уши обеими руками.

Но ей так и не удавалось избавиться от назойливого пения.

— Женский голос меня зовет, — пробормотала сама себе Эйприл. — Женщина пытается вытащить меня из постели. Она тянет меня к себе…

«Нет уж. Не пойду. Ни за что не пойду!..»

Она почувствовала на затылке какое-то щекотание. Оно быстро переросло в зуд. Распространилось вниз по ее рукам и ногам.

Что с ней творится?

Теперь зудело все ее тело.

Откинув одеяло, она соскочила с постели.

— Ф-ф-ууу! Какая мерзость! — вырвался у нее невольный стон.

Она в ужасе уставилась на свою постель. Жучки… там ползали какие-то бурые жучки — по подушке, по простыне…

Эйприл принялась отряхиваться. Она сбрасывала их с рук, с ног. Она спала в одежде, и жучки забрались под нее и ползали теперь по ее коже.

Соскребая их, шлепая по ним рукой, она бешено заплясала на полу. В панике счищала их с шеи, вынимала из волос, сбивала со лба.

Между тем пение женщины продолжалось, захватывало ее, притягивало, приглашало…

И вот уже Эйприл надела свои тапочки…

Двинулась мимо кровати со спящей Кристен…

Распахнула дверь домика и тихонько прикрыла ее за собой…

«Нет, что я делаю? Я ведь не хочу идти на улицу. Мне не следует туда идти…»

Но она ничего не могла с собой поделать. Она вышла в холодную и тихую ночь. На улице все замерло. Не шевелились даже перья пальм и стебельки травы.

«Будто в кошмарном сне… — подумалось ей. — Так и есть. Я иду сквозь кошмарный сон… Эти мерзкие, жирные жучки… странное пение женщины… все это кошмар…»

Однако остановиться она уже не могла.

«Нет, я не должна никуда идти! — шептала она себе и даже обхватила руками стройный ствол пальмы. — Я удержусь и не пойду дальше. Никто не сможет меня утянуть из лагеря…»

Женский голос все громче звучал в ее ушах. Пение повторялось, притягивало ее… притягивало..

Ее руки безвольно соскользнули с дерева. Она едва замечала, как мелькают мимо нее домики, когда ноги сами несли ее к пляжу. Маленький док стоял тихий и пустой. Даже океан, казалось, застыл и не шевелился.

Ни волн. Ни шума прибоя, размеренно набегающего на берег.

Все как будто застыло на время. Словно всему миру кто-то приказал остановиться и замереть.

Застыло, замерло все, кроме стука сердца девочки. И шороха песка под ее ногами, когда она брела по безмолвному, пустому пляжу.

«Нет. Я хочу вернуться назад. Я должна вернуться назад в наш домик».

Женщина пела так печально… Ее голос звучал хрипло и мягко, словно она была очень, очень, очень старая…

Эйприл прошла песчаный берег и ступила на голубые скалы. Камни мерцали и поблескивали, даже несмотря на то, что на небе не было луны.

Едва она начала подниматься вверх, все ее тело задрожало от ужаса.

Страх, сидевший внутри ее — тот самый, который она сдерживала с той поры, как покинула домик, — теперь высвободился.

Эйприл захотелось кричать и кричать… Повернуться и бежать изо всех сил, как можно быстрее, лишь бы оказаться подальше от этих жутких голубых камней… Прочь от этого жуткого места…

Но она не могла закричать. Не было голоса…

И не могла убежать. Не слушались ноги…

Она могла лишь карабкаться по пологому каменному склону, словно скользя по нему. Словно ее тянула какая-то мощная сила.

А потом… потом… когда уже показались пещеры, сильный запах заставил ее остановиться. Вонь гниющей рыбы, плесени, грязи и тлена… запах смерти.

Этот запах нахлынул на Эйприл. Облепил ее, такой вязкий и отвратительный, что она даже ощутила его на своей коже.

У нее возникли позывы к рвоте. Она старалась не дышать. Но жуткая вонь уже проникла внутрь нее.

Разевая рот и давясь, она сделала еще один шаг. И внезапно неведомая сила, тянувшая ее вперед, казалось, отпустила ее. Бросила.

Пение прекратилось.

И Эйприл рухнула в изнеможении на твердую поверхность.

Мерцание голубых скал погасло. Девочка распростерлась на скале, впав в глубокий обморок.

Такой же безмолвный, как и весь остальной мир.

Глава VIII ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ СТРАШНЕЕ ВСЕГО?

Эйприл открыла глаза. Ее голова кружилась от слабости, в ушах стоял тихий звон. Она не сразу сообразила, где находится. И почему лежит на спине на этих холодных и сырых скалах.

Долго ли она пролежала без сознания здесь, в этом жутком месте?

Как она вообще попала сюда? Она этого не помнила.

Сделав неимоверное усилие, она слегка приподняла голову с жесткого камня. Заморгала, пытаясь прояснить мысли. Пытаясь хоть что-то припомнить…

И увидела стоящую перед ней женщину в темно-синем плаще. Женщина смотрела на нее сверху вниз. На ее лице застыла холодная, недружелюбная улыбка. Эйприл увидела свое отражение в ее странных, серебристых глазах.

Капюшон плаща незнакомки откинулся назад. Стали видны ее длинные русые волосы.

«Она красивая, — промелькнуло в голове девочки. — Широкий лоб, полные красные губы, и особенно глаза… серебристые, заостренные овалы, как у кошки…»

— Кто… кто вы? — прошептала Эйприл.

Женщина не ответила ей. Вместо этого она нагнулась над Эйприл, и ее улыбка растянулась еще шире. Ее лицо наклонялось к девочке все ближе… ближе… И вот она прижалась губами ко рту Эйприл.

На небе вспыхнула молния. Лицо женщины озарилось зловещим огнем.

«Что она со мной делает? — От панического ужаса Эйприл застыла и не могла пошевелиться. — Зачем она это делает?»

Эйприл почувствовала на своем лице холодные губы женщины. Такие холодные, что они обжигали ее рот.

Женщина прижималась к ней все сильней, и тело Эйприл теряло свое тепло. Ее мускулы застывали от ледяного холода, который постепенно наполнял ее.

Задыхаясь, она пыталась ухватить хоть немноговоздуха…

Она пыталась повернуть голову, вырывалась, увертывалась…

«Эта женщина… высасывает мое дыхание!» — поняла Эйприл.

Снова вспыхнула ярко-белая молния.

Глаза женщины округлились, а неяркие брови поползли вверх на ее лбу. Она подняла голову, но тут же снова ее опустила. И опять приникла губами ко рту девочки.

Опять принялась высасывать… высасывать ее дыхание.

«Как это противно… противно!» — думала Эйприл. Спазмы ужаса и отвращения сотрясали ее тело.

Лицо маячило над ней. Женщина не издавала ни звука.

Холодными и твердыми губами она прижималась к девочке.

«Нет, пожалуйста… — безмолвно взмолилась Эйприл. — Прошу вас, оставьте мне хоть немножко дыхания. Хоть чуточку жизни».

Эйприл пыталась оттолкнуть женщину. Ударить ее ногой. Пробовала откатиться в сторону.

Но ее удерживала на месте чудовищная, сокрушительная сила.

Женщина опять приблизила к ней лицо. Серебристые кошачьи глаза ярко горели… Молния вспыхивала и гасла…

А женщина шептала ей на ухо:

— Что для тебя страшнее всего? Скажи мне, дочка, что для тебя страшнее всего?

Глава IX ДОЛГОЖДАННЫЙ МОМЕНТ

— Как долго я ждала этой минуты, дочка моя. Я знала, знала, что ты рано или поздно вернешься ко мне, — шептала незнакомка. Теперь я наконец-то отомщу тебе сполна.

Женщина надвинула синий капюшон на русые волосы. Казалось, она исчезла в своем плаще, ускользнула во мрак.

Лишь сверкали в темноте серебристые глаза, когда она снова наклонилась над Эйприл.

— Пожалуйста, — взмолилась Эйприл. — Пожалуйста, прошу, не нужно забирать мое дыхание. — Она опять выставила перед собой ладони, пытаясь оттолкнуть женщину.

Бледная, белая рука поднялась над ней. Длинные костяные пальцы скрючились, словно лапа хищной птицы.

Пальцы прижались к виску Эйприл. Поначалу они показались холодными. Но вскоре девочка ощутила шипящий жар.

И тогда странное, бледное лицо пропало. Небо обрушилось на Эйприл, накрыв ее тьмой.

Лежа на спине, она поняла, что теряет сознание.

«Я пропадаю, — поняла она. — Я не могу думать… не могу чувствовать…»

Эйприл пришла в себя от громкого крика.

Переборов волны дурноты, Эйприл повернула голову и увидела… Кристен.

Кристен! С темными от бешенства глазами, с развевающимися вокруг лица волосами.

С яростным криком Кристен набросилась на женщину в плаще. Обхватив за плечи, она оттолкнула ее от Эйприл.

Рот женщины открылся в недовольном ворчании. Она упала навзничь, и с нее соскочил капюшон.

Обе стали яростно бороться, оглашая воздух стонами и криками.

Они катались по твердой каменистой поверхности, ни на минуту не прекращая своего поединка.

Эйприл с трудом села, помогая себе руками. Все ее тело казалось тяжелее камня. Голова кружилась от слабости.

Женщина пропела какие-то странные слова. Кристен отлетела назад и ударилась спиной о каменную стену. Она закричала, забила руками и ногами. Однако ее тело будто приклеилось к скале — его удерживала там какая-то незримая сила.

— Нет! — закричала Эйприл. Она заставила себя приподняться… сначала чуть-чуть… потом еще… еще… и бросилась на женщину. Ввязалась в драку. Схватила руки женщины и попыталась отвести их от Кристен.

Теперь они уже втроем боролись на скалах, кричали, рычали и стонали.

А затем… они остались только вдвоем.

Кристен и Эйприл лежали на камне. Женщина в синем плаще исчезла.

Тяжело дыша и мотая головой, Кристен встала на ноги.

— Я почти… — с трудом выговорила она между вдохами, — я почти одолела ее.

— Где же она? — прошептала Эйприл, пытаясь обрести свой обычный голос. — Куда она исчезла?

Ответить Кристен не успела.

— Мои поздравления, девочки! — услыхали подружки мужской голос. — Вы победили!

Обе девочки вскочили на ноги, когда появился директор академии. Великан бежал во всю прыть, и его лысая голова блестела, отражая голубоватое свечение скал. Огромные ноги тяжело грохотали по камням, кулаки молотили воздух.

— Кристен, куда скрылась та женщина? — повторила Эйприл.

Кристен смотрела куда-то перед собой и ничего не ответила.

— Я ведь вам сказал — вы победили! Почему не вижу радости на ваших лицах? — Маркс подбежал к ним. Пот струился по его лбу. — И вообще, что вы тут делаете среди ночи?

С бешено стучащим сердцем Эйприл всматривалась в него. Она пыталась что-то сообразить.

Внезапно она обнаружила, что стоит, закутанная во влажный туман. Туман закручивался, обвивал ее…

Она чувствовала, как он омывает ее — промывает ее насквозь.

Холодный, очистительный туман.

Он исчез так же быстро, как и появился.

Эйприл и Кристен непонимающе переглянулись. Как будто видели друг друга впервые.

Глава X ПОЛУМЕСЯЦ НА ЛБУ

— Состязания закончены, девочки! — крикнул Дональд Маркс. — Вы победили!

— Я ничего не помню, — ответила наконец Кристен. — Я совсем не помню, зачем мы пришли сюда.

Тут она нахмурилась и покачала головой.

— Вы хотите сказать… что все это была лишь часть состязания? — спросила Эйприл.

Маркс кивнул, по-прежнему усмехаясь:

— Мы постоянно наблюдали за вами. А вы, девочки, проявили настоящую храбрость, отправившись сюда среди ночи. Поздравляю, ваша команда выиграла сто тысяч долларов!

— Ого! — воскликнула Эйприл. — Вы не шутите? Сто тысяч долларов? Я… мне… просто не верится!

Улыбка медленно растеклась по лицу Кристен. Она хлопнула Эйприл пятерней, потом обняла ее.

Эйприл напряженно смотрела на Маркса. Ее все еще не покидало ощущение, что она смотрит сквозь густой туман. Все ее тело дрожало от усилий, которые она тратила на то, чтобы стоять и не падать.

Почему она испытывает такую невероятную слабость?

Что они с Кристен делают среди ночи здесь, перед пещерами?

Она не могла вспомнить.

Маркс положил руку на ее плечо:

— Эйприл? Что с тобой? Неужели ты не радуешься, что вы выиграли так много денег?

— Я… я рада, — ответила она. — Наверное, у меня шок. Когда вы уплыли с острова, я думала, что вы больше не вернетесь. Я правда так думала… — Ее голос сорвался.

Потом она вспомнила что-то еще.

— Марлин, — сказала она. — Мистер Маркс, Марлин пропал. Сегодня днем он…

— Мы нашли его, — перебил ее Маркс. Он повернулся и показал на берег океана. — На другой стороне острова. С Марлином все в порядке. Несколько сломанных ребер.

Кристен ахнула:

— Но… как он туда попал? Как смог туда добраться?

Маркс пожал широкими плечами.

— Рик и Эбби заботятся о нем. Они вызвали катер, чтобы увезти его на большой остров.

— Но… что же с ним произошло? — спросила Эйприл.

— Давайте поторопимся, — сказал Маркс. — Энтони ждет в доке. Поднимайтесь на лодку и поешьте. Наверное, вы ужасно голодные.

Эйприл кивнула. «Я не ела два дня, — сообразила она. — Вот почему у меня такая слабость».

Маркс на секунду задержал взгляд на темной пещере. Потом он повернулся и велел девочкам следовать за ним. Они направились к лагерю.

Эйприл и Кристен забежали в свой домик за сумками.

— Просто не верится, что мы выбираемся отсюда! — воскликнула Эйприл, собирая вещи.

Кристен подняла глаза от своей сумки.

— Эй, гляди-ка, что у тебя на голове? — спросила она.

Эйприл повернулась к ней.

— Что? — Она подошла к висевшему на стене зеркалу. — Где?

Кристен подошла к ней.

— На твоем виске, — сказала она и отвела назад волосы Эйприл.

Обе девочки посмотрели на висок.

— У тебя всегда тут было родимое пятно? — поинтересовалась Кристен, разглядывая его.

— Нет, — ответила Эйприл, глядя в зеркало. — Гляди-ка, оно синее, — пробормотала она.

— Похоже на полумесяц, — сказала Кристен. — Синий серпик полумесяца.

Эйприл прижала к нему пальцы. На ощупь оно оказалось горячим. Обжигающе горячим.

«Откуда оно у меня? — удивилась она. — Что это значит?»

Часть вторая 1680 ГОД РАВЕНСВУД, АНГЛИЙСКАЯ ДЕРЕВНЯ

Глава XI ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

Дебора Андерсен лежала на кровати и смотрела на черного паука, медленно спускавшегося зигзагами вниз по стене возле окна ее спальни.

Она сосредоточила все свои мысли на этом крошечном черном существе. Считается, что паук в доме к удаче.

К удаче!..

Вздохнув, Дебора приблизила большой палец к волосатому брюшку паука — и придавила его к стене. Темно-коричневая кровь просочилась из раздавленного насекомого.

«Удача мне уже не поможет, — с горечью подумала Дебора. — Моя жизнь закончилась».

Деревенские обвинили ее в колдовстве. И теперь ей предстояло наказание, более жестокое, чем сама смерть.

Она окинула взглядом свою спальню, одну из двух комнатушек маленькой хижины, в которой она жила вместе с матерью. Последние часы она проводит в этом доме, ее родном доме. Впрочем, она не испытывала особого сожаления, что покидает его. Она ненавидела эту отвратительную деревню и ее угрюмых и злобных жителей. Просто Дебору пугало то, что ожидало впереди, — пугала неизвестность.

В ее ушах звучали слова Гаррисона, деревенского олдермена-старосты…

— Дебора Андерсен, по нашему безграничному милосердию мы пошалили твою жизнь, — провозгласил он. — Но ты должна немедленно покинуть нашу деревню. Покинуть и больше никогда не возвращаться в нее. Тебя отвезут в город Плимут. Там ты сядешь на отплывающий корабль. Он доставит тебя за море на далекий остров в Новом свете — тропический остров, где никто не живет.

— Но, сэр… — запротестовала было девочка.

— Ты приговариваешься к одиночеству на всю твою жизнь, Дебора Андерсен! — заявил Гаррисон. — Ты будешь жить совсем одна на острове, на который никто больше не высадится. Там ты уже больше не сможешь никому причинить вреда своими злыми чарами.

— Но ведь я не ведьма! — заплакала Дебора. — У меня нет такой силы. Я не ведьма!

Однако никто — никто из всей деревни — ей не поверил…

За день до этого чьи-то злые чары заколдовали сына олдермена, Аарона Гаррисона. К ужасу всех, мальчик превратился в цыпленка с волнистыми светлыми волосами, растущими из его макушки, точно такие же были у Аарона.

Разъяренная толпа вытащила Дебору из ее дома и обвинила в этом преступлении. В ту же ночь деревня сгорела самым загадочным образом — в пламени, холодном как лед.

— Опять это злые козни Деборы, — закричали деревенские. — Ее месть!

Но почему же все обвиняли именно ее во всех бедах деревни? Что заставляло людей верить в то, что Дебора ведьма?

С того дня как она родилась, на деревню Равенсвуд обрушились ужасные болезни, свирепые грозы, один неурожайный год за другим — короче, необъяснимые и странные события, следовавшие одно за другим. Некогда богатые земли фермеров превратились в пыль и прах за двенадцать лет жизни Деборы.

Впрочем, для деревенских жителей самым убедительным доказательством того, что Дебора ведьма, было ее родимое пятно. Голубой полумесяц, который плавал на ее правом виске.

Дебора сжалась в комочек, стараясь унять сильную дрожь, сотрясавшую ее тело.

«Как я стану жить без мамы? — думала она, и горючие слезы катились по ее щекам. — Я не хочу жить там одна до конца жизни. Я не ведьма. Я не виновата ни в чем! Я двенадцатилетняя девочка с тяжелой судьбой. И самое тяжелое в ней то, что я родилась в этой проклятой деревне».

И тут, выглянув из окна, Дебора увидела их.

Она увидела оранжевое пламя факелов, пляшущих на фоне ночного неба. Темные силуэты людей, несущих факелы.

«Они идут за мной, — догадалась она. — Они идут, чтобы увезти меня отсюда».

Дебора вскочила на ноги. Ее голова закружилась от страха.

— Мама! — закричала она.

Где же ее мать? После ужина Кэтрин скрылась в маленьком чуланчике. Неужели она до сих пор сидит там?

— Мама, они идут! — воскликнула Дебора дрожащим от страха голосом. — Помоги мне! Мама!

Вот уже стали слышны мужские голоса. Слышался топот тяжелых башмаков, идущих по высокой траве.

— Мама!

Дебора выскочила из спальни и бросилась к чуланчику. В очаге чуть тлел огонь. Ярко-оранжевые угли уже покрывались сизым пеплом.

Девочка распахнула настежь дверь чулана и вбежала внутрь.

— Прошу…

Прошло несколько секунд, прежде чем ее глаза привыкли к тусклому свету свечей.

Тогда она увидела свою мать — и издала крик ужаса.

Глава XII УЖАСНОЕ ОТКРЫТИЕ

Дебора обнаружила, что ее мать, Кэтрин, стоит на четвереньках в темном чулане. Точнее, не на четвереньках, а на коленях, внутри круга, нарисованного на глиняном полу.

Вокруг нее мерцали черные свечки, образуя шестиконечную звезду.

Кэтрин красила синей краской тушку безголового цыпленка. Голова его горела в горшке, наполненном дымом.

Кэтрин медленно, каким-то холодным и отстраненным взглядом, которого Дебора у нее никогда не видела, посмотрела на свою дочь.

— Н-нет! — вся дрожа, закричала девочка. — Так это ТЫ ведьма! ТЫ! Как это возможно! Мама, так это ТЫ наводила на всех злые чары!

Кэтрин продолжала холодно глядеть на дочь, но ничего не ответила. Она крепко сжимала в руке кувшинчик с синей краской.

— Почему, мама? — закричала Дебора, прижав ладони к щекам. — Почему ты позволила им обвинить меня? Почему ты позволила им обвинить свою родную дочь — когда во всем виновата ТЫ сама?

Раздался громкий стук в дверь. Дебора завизжала от ужаса.

Кэтрин вскочила на ноги.

— Они уже пришли! — завыла Дебора. — Они уже здесь — сейчас меня уведут. Помоги мне, мама. Скажи им правду — пожалуйста!

Она услышала тяжелые шаги мужских ног, раздававшиеся все ближе и ближе.

— Прости, дочка, — прошептала Кэтрин. — Но у меня нет выбора.

С этими словами она взмахнула рукой и выплеснула синюю краску на платье Деборы.

Дебора издала пораженный крик. Кэтрин швырнула ей кувшинчик. Дебора поймала его, не думая.

Олдермен Гаррисон ворвался в чулан. За ним стояла группа мужчин в черных куртках.

— Дебора Андерсен! — пророкотал олдермен.

— Я поймала ее! — закричала Кэтрин, показывая на Дебору. — Я застигла свою дочь за колдовством!

— Неееееееееет! — пронзительно закричала девочка. — Неправда! Мама, скажи им, что это неправда!

Гаррисон посмотрел сначала на безголового цыпленка, потом на кувшинчик в руке девочки и на синее пятно на ее платье.

— Везите ее на корабль, — распорядился он.

Глава XIII НА КОРАБЛЕ

Деревянная крестьянская повозка подпрыгивала на выбоинах разъезженной дороги. Дебора пристроилась на охапке сена, но ее голова при каждом рывке больно ударялась о стенку повозки.

Ее руки были связаны за спиной, под синим плащом, а ноги закованы в тяжелые железные цепи.

«Они везут меня, словно теленка на бойню», — с горечью думала она.

Тощая лошадь медленно и понуро тащила повозку. Восемь человек в темных куртках и высоких черных шляпах шагали по обеим сторонам от нее. Каждый нес на плече мушкет.

Несмотря на поздний час, вдоль дороги стояли жители деревни и фермеры, многие с факелами. Они явились сюда, чтобы в последний раз поглазеть на колдунью и швырнуть в нее слова проклятий, а то и тухлые яйца.

Дебора покрепче зажмурилась, чтобы не видеть искаженные злобой лица своих бывших соседей, освещенные неровным пламенем факелов. Ее глаза и щеки распухли от слез. Слезы до сих пор струились по ее лицу, хотя теперь она их почти не замечала.

Яйцо ударилось в ее плечо и лопнуло. Желток потек по ее испачканному синей краской платью. Лошадь заржала и дернула повозку. Колесо провалилось в глубокую рытвину.

Дебора опять ударилась головой о деревянную доску. Она застонала от боли и покрепче закрыла глаза. Если бы только ей удалось заснуть, чтобы избавиться от всего этого ужаса и обрести хотя бы несколько минут покоя. Но отвратительные злобные крики все равно звучали в ее ушах.

Они прибыли к докам Плимута вскоре после рассвета.

Повозка остановилась возле двухмачтового судна с парусами, туго привязанными к гикам.

Судно мягко покачивалось на волнах, дергая канаты; его мачты скрипели и стонали.

Сидя в повозке, Дебора смотрела на моряков в темно-синих робах, грузивших в трюм тюки и ящики. Они перекрикивались и смеялись, не прерывая работы.

Никто из них даже не повернулся и не взглянул на нее.

Мужчины с мушкетами грубо вытащили ее из повозки. Сняли цепи с ее ног, чтобы она могла идти. Но руки развязывать не стали.

На дрожащих, непослушных ногах она зашагала по сходням и поднялась на палубу. Ее живот урчал от голода. Лицо горело от соленых слез, которые она проливала всю ночь.

Океан простирался перед ней, словно свинцово серое поле, отражая белесое угрюмое небо. Чайки пронзительно кричали и летали под сгущающимися тучами.

Над самой водой висела бледная луна, а на востоке уже показался край красного утреннего солнца.

Палуба качалась под ее ногами. Дебора изо всех сил старалась сохранить равновесие и не упасть. Она еще никогда не бывала на корабле.

Кто-то грубо толкнул ее в спину, отчего она упала на рейлинг.

— Катись отсюда, ведьма, и больше не возвращайся, — произнес кто-то из стражников, вероятно, ее земляк.

Мужчины повернулись и ушли с судна. Дебора дрожала в своем синем плаще.

Ее окружили четверо моряков и повели вниз. Дебора робко и опасливо косилась на них, но никто даже не взглянул на нее прямо. Они отвели ее в маленькую, голую каюту.

Дебора увидела узкую койку. Низкий стол. Деревянный стул. Крошечный круглый иллюминатор в стене, выходивший на море.

Моряки развязали ей руки. Ее запястья ныли и болели. Она попробовала размять онемевшие пальцы.

Один из моряков протянул ей миску с теплой кашей. Она с благодарностью поднесла ее к носу и блаженно вдохнула сытный хлебный запах. Она ничего не ела больше суток и ослабела от голода.

— Спасибо, — пробормотала она и с жадностью принялась за еду.

Моряки по-прежнему не смотрели на нее.

— Мы отплываем завтра на рассвете, — сказал один из них.

После этого они удалились.

Она слышала, как снаружи звякнул железный засов, и поняла, что ее заперли.

Она дочиста выскребла миску и поставила ее на стол. Потом бросила на койку свой синий плащ и села на него. Пол качался под ней, медленно и размеренно. В каюте пахло плесенью и гнилой древесиной.

Дебора уткнулась лицом в ладони и подумала: «Я ничего не сделала… За что мне такая судьба?» Она бросилась на койку, и слезы опять полились из ее глаз!

Много часов она лежала и плакала, пока наконец не забылась тяжелым сном. Ее разбудила распахнувшаяся дверь. Она не имела ни малейшего представления о том, сколько прошло времени.

В каюту вошли два моряка. Они поставили на стол деревянную дощечку, забрали миску и ушли, задвинув засов. Дебора села и взглянула на бурые кусочки, лежащие на дощечке, — солонину, которую она не узнала, и маленькую, круглую картофелину.

Каюта ходила то вверх, то вниз. «Наверное, уже подняты паруса?» — подумала она и выглянула в иллюминатор. Она увидела моряков, собравшихся в доке. Они смеялись и что-то кричали. Нет, судно все еще стояло на якоре в порту.

Приглушенные шаги и крики моряков звучали и на палубе, над ее головой. Пока она ела вонючую пищу, ей казалось, что она различала мелодию морского рожка. Или это просто ветер завывал в парусах?

«Сколько же мне предстоит плыть? — подумала она. — И куда меня повезут?»

У нее уже появилось множество вопросов, которые ей хотелось задать морякам. Но она знала, что ответа не получит. Они даже не удостоят ее взглядом.

Она вернулась на койку и закрыла глаза. И потом даже не могла понять, спала она или нет.

Но Дебора резко приподнялась, услышав на нижней палубе тяжелые шаги. Они быстро приближались.

«Неужели мне опять несут еду? Сколько же прошло времени?»

Засов заскрежетал, отодвигаясь.

Дверь каюты распахнулась.

Внутрь вошла женщина в черном плаще. Под черным капюшоном белело бледное лицо.

Дебора вскрикнула от ужаса.

— Мама! — ахнула она. — Что ты здесь делаешь?

Глава XIV ЗЛАЯ МАТЬ

Дверь каюты закрылась. Засов встал на свое место.

Кэтрин уронила на пол свою сумку. Она завернулась в плащ и глубже надвинула капюшон, скрыв под ним свое лицо.

«Зачем она тут появилась? — удивилась Дебора, и ее пульс учащенно забился. — Наверное, она хочет меня спасти!»

С тяжелым вздохом Кэтрин опустилась на маленький деревянный стул.

— Они заставили меня отправиться вместе с тобой, — произнесла она усталым, хриплым голосом. — А я-то думала, что мне удалось от тебя избавиться.

У Деборы упало сердце, Значит, мать не станет ее спасать.

Кэтрин усмехнулась, взглянув на дочь.

— Ни один капитан не хотел брать тебя, если я не соглашусь плыть вместе с тобой. Все говорили, что я нужна для того, чтобы держать под присмотром твои колдовские чары.

Дебора горько засмеялась.

— Ты ведь сама знаешь, что я не владею никакой силой. Ведь это ты ведьма — а не я…

Тут голос девочки дрогнул, и она всхлипнула от обиды.

— Я не понимаю, мама. Зачем ты сделала так, что все деревенские стали меня ненавидеть? Зачем ты заставила их поверить в то, что я колдунья?

Кэтрин глядела прямо перед собой, словно не видя дочь. Она не ответила.

— Зачем? — повторила Дебора. — Всю мою жизнь меня проклинали за чары, которые наводила ты. Как ты могла причинить мне столько горя? Я-то думала, что ты единственная на этой земле, кто меня любит.

Ледяное выражение лица Кэтрин не изменилось.

— Не могла же я допустить, чтобы они заподозрили меня, — верно? — заявила она наконец. После этого она добавила сквозь стиснутые зубы: — Я никогда тебя не хотела. Никогда. Но раз уж ты родилась, я решила сделать тебя полезной для себя.

Эти слова ужалили Дебору. Но они были настолько холодными, настолько страшными, что она никак не отозвалась на них и словно застыла от ужаса. Все еще не осознавая их до конца, она смотрела на мать, и сердце готово было выскочить из ее груди.

— Эти деревенские глупы, как коровы, — продолжала Кэтрин, презрительно роняя слова. — Я их ненавидела! Все они считали себя выше меня. Но я им показала, что к чему. Я заставила их дорого заплатить за свое презрение ко мне, а они так и не догадались, кто виноват в их бедах.

Дебора всхлипнула от ужаса. Но слез у нее уже не осталось.

— Ты все спихнула на родную дочь…

Кэтрин кивнула.

— Дочь родилась с голубым полумесяцем на виске. Это родимое пятно облегчило мою задачу. Деревенские сразу поверили, что ты колдунья.

«Она даже не жалеет об этом, — подумала Дебора, глядя в каменное лицо матери. — Она улыбается. Довольна собой!»

Девочка отвернулась. Ей было невыносимо горько смотреть на свою мать. Она свернулась калачиком на жесткой койке, прогоняя слезы.

«Хватит плакать. Слезами тут не поможешь. Эта женщина слишком отвратительная и подлая, чтобы тратить на нее слезы. А я самая несчастная девочка на свете! За что? Только продержаться, — решила она. — Только продержаться…»

Запертые в одной каюте на все время долгого плавания, Дебора и ее мать больше не разговаривали друг с другом. Дебора не поднимала глаз от пола и делала вид, что Кэтрин рядом с ней нет.

Днем Кэтрин читала старинную книгу, которую захватила с собой. Дебора всегда думала, что это молитвенник. Но теперь она поняла, что в книге описываются различные проклятия и заговоры. Ночью Кэтрин спала, не выпуская этой книги из рук.

Моряки, приносившие еду, разговаривали только с Кэтрин. Когда Дебора пыталась задавать им вопросы про плавание, они отводили взгляды и не отвечали.

В конце концов девочка поняла, что они ее ужасно боятся.

«Они в самом деле верят, что моя мать удерживает меня и не дает их заколдовать».

На третью неделю их плавания корабль попал в грозу. Его страшно швыряли огромные волны. Грохотал оглушительный гром. Дождь барабанил по палубе, проникал сквозь шов иллюминатора.

Много часов маленькая каюта ходила ходуном. Дебора хваталась за койку, но от бешеной качки она и ее мать летали от стены к стене. Стол и стул опрокинулись, скользили взад и вперед по полу. Деборе стало плохо, но она изо всех сил бодрилась, чтобы ее мать не заметила этого.

Она дала себе слово, что больше никогда не проявит перед ней свою слабость.

Никогда!

Через несколько дней после шторма Дебора лежала на своей койке и безучастно глядела в потолок. Она услышала за дверью мужские шаги, в который раз раздался звук отодвигающегося засова. Затем дверь открылась.

В каюту вошли шестеро моряков в голубых робах.

— Мы доплыли до острова, — объявил один из них Кэтрин. — Пойдешь с нами. Выводи свою дочь на палубу. Мы посадим ее в лодку и отвезем на остров.

— А потом мы сразу же поплывем в Англию? — спросила Кэтрин.

Моряк утвердительно кивнул.

— Да. Когда твоя дочь будет высажена на этот остров.

У Деборы сжалось сердце. Все ее тело напряглось.

«Вот и наступил этот момент, — подумала она. — Вот и подходит к концу мое плавание».

— Нам нужно торопиться, — сказал моряк Кэтрин. — Капитану не терпится избавиться от девчонки и тех несчастий, которые она несет с собой. Сбыть ее с корабля, и дело с концом.

— Дайте мне хотя бы накинуть свой плащ, — попросила Дебора.

Моряки, как всегда, сделали вид, что не слышат ее слов.

Дебора повернулась и аккуратно развернула синий плащ, который держала сложенным на полу возле койки. Она набросила его на плечи и закрыла голову капюшоном.

Кэтрин уже стояла, готовая, в своем черном плаще.

— Этот капюшон не защитит тебя от одинокой жизни, которая тебя ждет, — усмехнулась она.

— Мама, ты еще поплатишься за свою жестокость, — прошептала Дебора.

Кэтрин презрительно захохотала.

Моряки вывели их на палубу. Дебора заморгала от яркого солнечного света. Потом она посмотрела на остров. Его песчаный берег мягко мерцал под жарким солнцем.

«Что за странные деревья?» — подумала она, глядя на высокие, голые стволы, наверху которых виднелся пышный ворох длинных листьев. Никогда еще она не видела пальм и такого яркого и горячего солнца. Вода вокруг нее сверкала, словно россыпь бриллиантов, чистая и зеленовато-синяя.

Один из моряков прервал ее раздумья.

— Мы отвезем твою дочь к берегу на этой шлюпке, — сообщил он Кэтрин, показывая рукой на маленькую лодку. — Ты можешь остаться здесь.

Та согласно кивнула.

— Прощай, дочка, — равнодушно сказала она Деборе. Под черным капюшоном ее лицо сохраняло бесстрастное выражение.

Двигаясь с опаской, готовые к чему угодно, моряки окружили Дебору. Двое из них схватили ее за руки и потащили к маленькой лодке.

Внезапно Дебора почувствовала, как один из моряков отпустил ее руку.

— МОИ ГЛАЗА! — закричал он.

— Оооой! Мои глаза! — завыл другой моряк.

— Я…. Я ничего не вижу!

На обширной палубе все моряки тоже вдруг закричали, завыли от боли и стали хвататься за глаза.

— Я… я ослеп!

— Помогите! Я ничего не вижу!

— Что это за колдовство? Мы все ослепли!

Глава XV ВОЗМЕЗДИЕ

Пока ослепшие моряки кричали и выли от ужаса, Дебора повернулась к матери.

Прищуренные глаза Кэтрин уставились на дочь. Она сбросила на палубу свой черный плащ и напряглась всем телом, словно в ожидании поединка.

Дебора уловила в глазах матери вспышку страха.

Подбородок Кэтрин дрожал. Она стиснула кулаки.

Теперь пришла очередь ее дочери улыбаться.

— Ты не знаешь, что случилось с этими бедными людьми, мама? — спросила Дебора. — Ночью, пока ты спала, я вытаскивала из твоих рук книжку. Плавание было длинным. У меня оказалось достаточно времени, чтобы выучить несколько вещей.

— Нет! — воскликнула Кэтрин.

— Я не поплыву на тот остров, — заявила Дебора, показывая рукой за борт. — Настоящая колдунья должна на нем жить, а не я!

Ее мать набрала полную грудь воздуха.

— Глупая девчонка! — пронзительно завизжала она и подняла правую руку, собираясь заколдовать свою дочь.

Однако Дебора ее опередила.

Она ударила мать по руке. Потом выкрикнула странные слова, которые прочла в этой странной книге и заучила наизусть.

Кэтрин застыла, словно статуя.

Ее глаза остекленели. Рот открылся. Одна рука откинулась назад. Другая протянулась к Деборе.

Вокруг них по-прежнему завывали и причитали потерявшие зрение моряки. Прижимая ладони к глазам, они бродили по палубе.

Дебора не стала терять времени.

Она знала, что заклинание заморозило ее мать ненадолго.

Она сняла с себя свой синий плащ и набросила его на плечи матери. Потом крепко зашнуровала его дрожащими пальцами и набросила капюшон на голову Кэтрин.

Затем Дебора выкрикнула другое заклинание, дающее ей силу.

Она обхватила руками мать и подняла ее.

Пошатываясь под ее тяжестью, она подошла к рейлингу и подняла в воздух неподвижное тело Кэтрин.

— Прощай, мама, — тихонько произнесла она. — Желаю тебе счастливой жизни на этом сказочном острове.

С этими словами она бросила Кэтрин за борт.

Глава XVI Я ОТОМЩУ ТЕБЕ, ДОЧКА!

Дебора смотрела, как ее мать с плеском упала в ласковые тропические волны. Синий плащ вздулся пузырем, когда тело женщины погрузилось в воду.

Но оно тут же всплыло на поверхность. И тут Дебора услыхала резкий треск. Треск распространялся во все стороны, словно гром, пробегая по океану.

Дебора с удивлением наблюдала, как теплые волны превращаются в лед.

Только что они мирно и спокойно плескались и набегали на песчаный берег. И вот теперь они трещали, лопались и застывали острыми гребнями.

Кэтрин лежала теперь в большой глыбе льда, а ее окружало замерзшее море.

Наклонившись через борт, Дебора видела, что ее мать оживает, выходит из чар. Кэтрин моргала глазами и глядела сквозь лед. Вот она покачала головой. Пошевелила руками. Вот уже пыталась сделать вдох.

Она билась об лед, но не могла его проломить. Теперь ее кожа казалась ярко-голубой, такой же, как замерзший океан. С трудом дыша, она грозила кулаком кораблю и злобно скалилась на дочь.

Перекрывая вопли ослепших моряков и треск льда, до Деборы долетали гневные слова ее матери.

— Мы еще встретимся с тобой, доченька! Я отомщу тебе за все!

Затем лед стал быстро таять. Волны снова побежали к песчаному берегу тропического острова.

Уносимая течением, глыба льда, внутри которой была заключена Кэтрин, поплыла к острову, туда, где на берегу высились пологие красноватые скалы.

Дебора наблюдала, как тает глыба льда. Вот Кэтрин выползла из океана на скалы. Синий плащ облепил ее спину. Тут Дебора отвернулась. Она видела свою мать в последний раз.

Не обращая внимания на кричащих моряков, Дебора прошла по палубе к тому месту, где лежал черный плащ Кэтрин. Наклонившись, она спокойно подняла его и набросила на плечи. Свое лицо она закрыла черным капюшоном.

Затем она пробормотала слова, возвращающие морякам зрение.

Сквозь ликование осчастливленных бедолаг Дебора крикнула:

— Моя дочь навела на вас злые чары. Но ее все равно настигла участь, которую она заслужила. Глядите — она уже на острове. Теперь мы в безопасности и можем возвращаться домой.

Она старалась изо всех сил говорить голосом своей матери. Впрочем, моряки настолько обрадовались вернувшемуся к ним зрению, что больше не обращали на нее внимания.

Дебора получше закрыла капюшоном голубой полумесяц на своем виске.

Двое моряков проводили ее в каюту. На этот раз они не стали запирать дверь на засов.

«Я снова возвращаюсь в Англию, — со вздохом подумала Дебора. — Но что я там буду делать? Куда я там пойду? В деревню я не вернусь. Это несомненно».

Она прижала к своей груди книжку с заклинаниями.

«Куда бы я ни отправилась, — подумала она, — мне придется пользоваться магией. Выбора у меня нет. Я вынуждена теперь и дальше оставаться колдуньей».

Стоя на скале, Кэтрин смотрела на уплывающий корабль. Она смотрела на него, пока он не скрылся за горизонтом.

Ее волосы все еще не высохли. К юбке прилипли маленькие льдинки.

Она расстелила плащ, чтобы он просох. Как только она это сделала, гладкие красноватые скалы сделались голубыми.

— Ты меня не одолела, Дебора! — закричала она, грозя кулаком в сторону океана. Напуганные яростью, прозвучавшей в ее голосе, с камней взлетели морские чайки. — Ты не одолела меня! — кричала Кэтрин. — Я буду жить здесь долго. Я буду забирать дыхание и саму жизнь у всякого, кому не посчастливится забрести на этот остров. Дыхание будет поддерживать мою жизнь вечно! И я тебя настигну и в Англии. Когда-нибудь я отомщу тебе, дочка! Да, когда-нибудь… когда-нибудь я тебе отомщу!

Часть третья НАШЕ ВРЕМЯ. СЕНТЯБРЬ

Глава XVII НАЦИОНАЛЬНАЯ ЗНАМЕНИТОСТЬ

— Остров просто чудесный! — со сдержанным энтузиазмом воскликнула Эйприл. — Настоящий райский уголок. — Она широко улыбнулась в телекамеру.

Журналист, молодой парень по имени Джимми Кларк, поднес микрофон к своему рту.

— А деньги, которые ты выиграла? Что тебе пришлось делать, Эйприл, чтобы выиграть такую большую сумму?

Эйприл прищурилась и посмотрела на огни, горевшие в студии. Джимми снова сунул микрофон ей в лицо.

— Нас разделили на команды, — ответила Эйприл. — Мы участвовали в соревнованиях под названием «Игры жизни». Моя команда выиграла финальное состязание на храбрость. Так что…

— Могу поспорить, что вы все проявили необыкновенную храбрость, чтобы выиграть такую кучу денег! — перебил ее Кларк и засмеялся. — Как же ты все-таки победила в этом состязании, Эйприл?

Девочка задумалась.

— Ну… я… мы…

Почему ей не удается ничего вспомнить?

После своего возвращения она не раз пыталась вспомнить что-то про остров. Например, у нее осталось в памяти, как их бросили на острове Маркс и все остальные. Как она едва не утонула, когда они пытались уплыть в той маленькой красной моторке.

Она помнила, как спасла тонувшего Энтони из океана. Как пропал Марлин. Помнила и про его сломанные ребра.

Но — что было потом?

Как все-таки ее команда выиграла состязание на храбрость?

По какой-то причине эта часть ее жизни на острове была окутана густым туманом.

— Что там у вас было самым опасным? — спросила ее подруга Пам Ларджент, когда Эйприл вернулась домой.

Девочка озадаченно посмотрела на Пам и задумалась.

— Самым опасным?

Почему ей ничего не удается вспомнить?

Она мысленно представила себе голубые скалы, черный зев пещеры, вырезанный в них. Вспомнила запах, отвратительный и ужасный.

Но отчего ей не удается вспомнить, что произошло возле той пещеры?

И вот теперь телерепортер Джимми Кларк с интересом смотрел на нее, дожидаясь ее ответа.

— Нам всем пришлось переходить через ручей по веревочному мостику, — ответила ему Эйприл. — Он был рваный и ветхий, многих перекладин уже не осталось. Если бы мы упали, то прямо на острые камни. Наша команда оказалась самой храброй на этом мостике.

Эйприл знала, что это ложь.

Веревочный мостик вообще не имел отношения к состязанию на храбрость. Но больше она ничего и не смогла бы ответить репортеру. Потому что ничего не помнила.

Может, все там было слишком страшно? И поэтому Эйприл выбросила это из памяти?

— Что ж, еще раз поздравляю, — произнес Кларк, пожимая ей руку. — И спасибо за то, что ты согласилась с нами поговорить. Я знаю, что тебе придется давать еще очень много интервью. А теперь последний вопрос — каково ощущать себя национальной знаменитостью?

«Неужели я знаменитость? — подумала Эйприл. — Глупость какая-то! Просто потому, что я выжила на том острове, и теперь стала национальной знаменитостью?»

— Ну-у-у… это… классно! — ответила она.

Когда Эйприл вернулась домой, там ее уже дожидалась Пам.

— Ты выглядела по телику просто потрясающе! — воскликнула она, подбегая к ней и обнимая. — Полный отпад!

«Эге, — подумала Эйприл. — К чему бы это? Мы с Пам никогда не были близкими подругами. Почему она внезапно налетела на меня с объятиями? Говорит мне комплименты?»

Пам была очень высокая, со светлыми волосами и очень хорошенькая, с большими голубыми глазами и потрясающей улыбкой. Родители обеих девочек дружили. Так что Пам и Эйприл часто встречались помимо школы, хотя и не слишком радовались этому.

Когда Эйприл была выбрана академией среди множества других ребят школьного возраста и приглашена на маленький тропический островок, Пам едва не лопнула от зависти.

— Мои оценки лучше твоих, да и в спорте я тоже намного лучше, чем ты! — воскликнула тогда она, даже не пытаясь скрыть свою ревность.

Но после возвращения Эйприл она изображала из себя ее лучшую подругу.

Почему она так делала? Эйприл не понимала этого, но ругала себя за недоверчивость. Ведь ей нужно радоваться, что Пам переменилась к лучшему.

— Ты самая знаменитая ученица в истории Эплгейтской школы! — воскликнула Пам, направляясь следом за Эйприл в ее спальню. — Мне просто не верится, что ты моя подруга!

«Сейчас она уже переигрывает, — решила Эйприл. — Ясно как день, что Пам от меня чего-то хочет получить. Абсолютно точно. Только что?»

— Когда будет твое следующее интервью? Сколько интервью ты уже провела? Ты уже дала согласие на предложение Си-эн-эн? — Пам буквально засыпала ее вопросами. — Как все это восхитительно! — тут же воскликнула она, даже не дав Эйприл возможности ответить.

— Я знаю. Мне действительно повезло, — согласилась Эйприл. Сев за свой туалетный столик, она принялась экспериментировать со своей прической.

— Позволь я тебе помогу, — предложила Пам и подвинула стул к ней поближе. — У меня есть несколько идей насчет твоих волос. И насчет кое-каких классных тряпок, которые ты могла бы надеть на твои следующие интервью. Что, если мы подберем твои волосы вот так… а потом завяжем их сзади?..

Эйприл глядела на себя в зеркало, когда Пам меняла ей прическу.

— Эй, и в самом деле классно!

«Пам отлично разбирается в стилях. Намного лучше, чем я», — слегка хмурясь, подумала Эйприл.

— Я видела в нашем торговом центре совершенно классные прикиды, — сообщила Пам. — Как раз на тебя. Особенно если ты пойдешь на интервью для Си-эн-эн.

Пам замерла и посмотрела на отражение ее подруги в зеркале.

— А ты собираешься участвовать в большом шоу?

— Возможно, — ответила Эйприл. — Мои родители еще не решили, стоит ли отпускать меня в Нью-Йорк. — Она вздохнула. — Дело в том, что я пропустила столько занятий.

— Кому нужна эта дурацкая школа! — воскликнула Пам. — Ведь ты звезда!

Она убрала волосы Эйприл со лба — и ахнула.

— Эйприл, я глазам своим не верю! У тебя тату?

— Что? — Эйприл взглянула в зеркало. Она увидела, что глаза Пам прикованы к голубому полумесяцу на ее виске.

По ее спине пробежал холодок.

С самого ее возвращения домой голубой полумесяц пульсировал, пульсировал…

Она вскочила из-за столика.

— Это… это не татуировка, — ответила она, прикрывая полумесяц челкой. — Кажется, это родимое пятно.

Пам недоверчиво прищурилась.

— Что? Оно было у тебя и раньше?

— Конечно, — солгала Эйприл.

— В любом случае это круто, — заявила Пам, все еще изучая Эйприл. — В самом деле выглядит совсем как тату.

«Вовсе это и не круто, — с горечью подумала Эйприл. — Я совсем не знаю, что это такое и как оно появилось на моем виске. — Она снова вздохнула. — Считается, что эти дни на острове — самые замечательные в моей жизни. Так почему я тогда так странно себя чувствую? Почему мне все время кажется, будто я позабыла о чем-то очень важном? Все-таки на острове происходило что-то ужасное, — сказала себе Эйприл. — Настолько ужасное, что я действительно выбросила все это из своей памяти».

— Тебе хотелось бы вернуться на тот остров? — спросила Пам. — Хотелось бы провести там еще несколько недель?

Эйприл вздохнула.

— Замечательно, что наша команда выиграла столько денег, — ответила она Пам. — Но туда я больше никогда не вернусь. Никогда.

На следующий же день она получила новое приглашение на остров.

Глава XVIII КОСТИ В СПАЛЬНЕ

На следующий день после занятий у Эйприл брали интервью несколько ребят из школьной газеты. Потом она поспешила домой. Ее ждали тонны домашних заданий.

Она подошла к двери своего дома чуть раньше пяти часов вечера.

— Есть кто-нибудь дома? — крикнула она, бросая на крыльцо свою сумку.

К своему удивлению, она услышала басовитый собачий лай. Олфи, огромная овчарка Пам, выбежала из гостиной, бешено виляя хвостом.

Не успела Эйприл опомниться, как пес прыгнул на нее и прижал к стене своими могучими лапами. Он прыгал на задних лапах и тянул шею, пытаясь лизнуть девочку в лицо.

— Отстань, барбосина, — смеясь, закричала Эйприл. — Спасибо за твою искреннюю радость. Но только отстань!

— Олфи, фу! Прекрати! — В прихожую вбежала Пам. Вцепившись обеими руками в ошейник, она оттащила громадную овчарку от Эйприл. — Он чересчур дружелюбный! Слишком! — с досадой произнесла она.

Эйприл вытерла со своей майки собачьи слюни.

— Я волновалась за тебя! — воскликнула Пам. — Почему ты вернулась домой так поздно?

— Волновалась? За меня? — удивилась Эйприл. — Почему? Я просто давала очередное интервью. Вот и все.

«В чем дело? — подумала она. — Что случилось с Пам? Ее словно подменили».

— Что такое? — спросила она вслух. — И что вы делаете с Олфи в нашем доме?

Пам взяла свой недоеденный бутерброд с кофейного столика, стоявшего возле дивана.

— Как что? — искренне удивилась она. — Разве твои родители не сказали тебе, что я у вас живу?

От удивления у Эйприл отвисла челюсть.

— Ты живешь у нас? С каких это пор?

Пам кивнула, усмехнувшись:

— Я буду жить у вас целый месяц. С сегодняшнего дня. Твои родители должны были сообщить тебе об этом вчера. Мои предки уехали на месяц в Гану. Они договорились с твоими, что мы с Олфи поживем в вашем доме.

Эйприл никак не могла опомниться от такой новости.

— Вчера после моего возвращения все шло кувырком, — пробормотала она. — Скорее всего, папа с мамой просто забыли мне сказать об этом.

Волна ужаса захлестнула Эйприл. Значит, ей предстоит теперь видеться с Пам днем и ночью целый месяц? Какой кошмар! Этого ей только не хватало!

Впрочем, хорошо, что в их доме есть комната для гостей. По крайней мере Эйприл не придется жить с Пам в одной комнате. Но рада ли она вообще присутствию Пам в их доме? Нет,совсем не рада.

— Это будет круто! — ликовала Пам. — Я знаю, Эйприл, что мы с тобой никогда не были настоящими подругами. Но теперь у нас появилась возможность получше узнать друг друга, верно? Мы с тобой станем как сестры.

С этими словами она снова обняла Эйприл.

«Невероятно, — подумала Эйприл. — Пам и я — сестры? Невероятно!»

Она вежливо, но решительно высвободилась из объятий девочки и пошла к лестнице.

— Мне нужно сделать целую кучу домашних заданий, — заявила она. — Я сильно отстала от класса.

— Если я чем-то могу тебе помочь — скажи! — крикнула ей вслед Пам.

«Не забыла ли я в школе свою хрестоматию по литературе? — размышляла Эйприл, поднимаясь по лестнице наверх. С этими мыслями она вошла в свою спальню — и застонала: — Что за запах? Чем это так воняет? Тухлыми яйцами, что ли?»

— Ф-ф-у-у-у! — Она зажала нос пальцами. Но все равно не сумела избавиться от невыносимой вони.

Вонь обрушилась на нее, тяжелая и отвратительная.

Что такое? Пахнет, будто протухшая рыба. Как гниющее мясо. Как что-то разлагающееся, мертвое.

Когда эта вонь обволокла ее, Эйприл начала задыхаться.

«Я не могу дышать, — думала она. — Не могу дышать. Сейчас этот отвратительный запах… задушит меня».

Разинув рот, с льющимися из глаз слезами, Эйприл выскочила из своей спальни.

Мерзкая вонь преследовала ее и в коридоре.

К горлу подкатила тошнота. Желудок конвульсивно дергался. Девочка сглатывала слюну, стараясь перебороть рвотные позывы и не извергнуть на пол съеденный в школе ленч.

«Мне знаком этот запах», — сообразила она.

В ее мозгу вспыхнули воспоминания. Вот она идет по острову. Лезет по склону. Подходит к пещере, вырубленной в голубой скале. Ощущает отвратительный запах…

Эйприл ахнула: «Да, точно! Тот самый запах, с острова. Из тех страшных пещер… Как он попал сюда? Как просочился в ее спальню?»

— Эй, что такое? — За ее спиной возникла Пам. — У тебя странный вид. Тебе нехорошо?

Тут ее хорошенькое личико тоже исказилось от отвращения.

— Бр-р-р-р! Чем тут так воняет?

Зажимая нос, Пам вошла в спальню Эйприл.

— Откуда здесь такая вонь? Может, этот негодник Олфи нагадил у тебя?

С трудом переводя дух, Эйприл прошла в комнату вслед за ней.

— Я… сейчас я открою окно, — выдавила она из себя.

В середине комнаты она остановилась, увидев кости, лежащие на коврике возле кровати.

Белые косточки какого-то мелкого животного. Сложенные ровной, круглой горкой.

В памяти Эйприл вспыхнуло еще одно воспоминание. Вот она лезет в гору по голубым скалам, осматривает вход в темную пещеру. Заглядывает в нее. Видит горку из белых костей.

«Эти кости сложены совсем так же, как там, на острове! Совсем как те кости, что лежали у входа в ту пещеру в голубой скале!»

Разглядывая кости, ощущая вонь, памятную ей по острову, Эйприл больше не могла совладать с собой.

Она открыла рот, и из него вырвался пронзительный вопль ужаса…

Глава XIX НОВОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ НА ОСТРОВ

— Эйприл, в чем дело? Эйприл, пожалуйста, перестань! Успокойся! — Пам схватила ее за плечи. — Перестань! Не надо так кричать!

«Что-то жуткое происходило на острове, — сказала себе Эйприл, глядя на ровную горку из белых косточек. — И вот теперь оно преследует меня и дома?»

В холле послышались шаги. В дверь вбежали ее мать и отец.

— Что у вас происходит? — спросил встревоженный мистер Пауэрс.

— Кости… — только и смогла вымолвить Эйприл.

Пам повернулась к ней и ее родителям.

— Извините, я очень сожалею, — смущенно пробормотала она. — Олфи всегда приносит в дом всякую гадость. Почему-то эти кости сильно расстроили Эйприл.

И не только они… Запах… Запах тоже! — вся дрожа, воскликнула Эйприл.

— Запах? — Миссис Пауэрс шумно принюхалась. — Какой запах?

Теперь все четверо принялись нюхать воздух в спальне.

— Он… пропал! — озадаченно пробормотала Эйприл.

Пам присела на корточки и стала собирать кости.

— Сейчас я их выброшу, — сказала она. Олфи, вероятно, решил, что ты обрадуешься его подарку.

Эйприл почувствовала на себе озабоченный взгляд родителей.

— Увлекательные соревнования немножко тебя утомили, дочка. Верно? — ласково спросила мама.

Эйприл покорно кивнула:

— Пожалуй.

— Я догадался, что тебе сегодня ночью снились кошмары про этот остров. Ты вскрикивала во сне. Может, ты откажешься от некоторых запланированных интервью? — предложил мистер Пауэрс.

— Пожалуй, — снова ответила Эйприл. Она тщетно пыталась выбросить из головы костяную горку.

— Ах да! Чуть не забыла. Тебе письмо, — сообщила миссис Пауэрс. Она протянула дочери прямоугольный конверт кремового цвета. — Пришло сегодня. Из вашей академии.

Эйприл взяла в руки конверт и с ужасом уставилась на него.

— Что это значит? Похоже на новое приглашение.

Миссис Пауэрс рассмеялась:

— Ну, ты никогда не сможешь узнать это наверняка, пока не распечатаешь конверт.

— Точно. Открой конверт, — нетерпеливо воскликнула Пам, заглядывая через плечо подруги.

Эйприл аккуратно вскрыла конверт. Затем развернула вложенное в него письмо.

— Так и есть. Приглашение, — мрачно пробормотала она.

— Куда? — спросила Пам.

— На остров. Там состоится новая встреча всех участников, — ответила Пам, пробегая глазами строчки письма. Потом она взглянула на мать. — Дональд Маркс снова созывает всех ребят, участвовавших в Играх жизни.

— Новая встреча? Когда? — спросила миссис Пауэрс.

— Через две недели, — ответила Эйприл, дочитывая письмо. — Снова на том же острове. В письме сообщается, что мне оплатят авиабилет.

— Ого! Вот это абсолютно круто! — воскликнула Пам.

— Директор академии пишет, что на острове будут одновременно вестись съемки для телевидения. И… что это прекрасная возможность для всех ребят встретиться еще раз и вновь пережить те увлекательные приключения.

— Уа-а-ау! Потрясающе! — возликовала Пам. Тут выражение ее лица изменилось. — Но ведь ты сказала, что больше не хочешь возвращаться на тот остров, верно? Знаешь что? Мне в голову пришла одна неплохая мысль. Если ты не возражаешь, я с радостью отправлюсь туда вместо тебя.

Эйприл подняла глаза от письма и внимательно посмотрела на Пам.

— Поедешь вместо меня? — переспросила она.

— О чем ты говоришь, Пам? — тут же вмешалась миссис Пауэрс. — Разумеется, Эйприл хочет туда поехать. Но, по-моему, нехорошо оставлять Пам тут одну. Может, ты возьмешь с собой на остров и ее?

Во взгляде Пам появилась надежда.

— Вы в самом деле так считаете?

— Я уверена, что Дональд Маркс не станет против этого возражать, — уверенным тоном заявила миссис Пауэрс. — А что? Пожалуй, я позвоню ему прямо сейчас и спрошу об этом. На приглашении ведь указан его номер телефона. Верно?

— Да, но… — забормотала было Эйприл.

Она даже рассердилась в душе: «Зачем мама предлагает такой вариант? Вот, оказывается, почему Пам была все это время такой ласковой и внимательной! Просто она дико завидовала мне, что я побывала на том тропическом острове, да еще оказалась победительницей Игр на выживание. А теперь она и сама не прочь туда отправиться».

— Хм-м-м… Пам права. Честно говоря, мне совсем не хочется туда возвращаться, — заявила Эйприл, отрывая глаза от приглашения.

— Дочка, ты обязана туда поехать, — непререкаемым тоном заявила миссис Пауэрс. — Ведь ты одна из тех, кто выиграл главный приз, забыла? Тебе придется туда поехать. Ты не должна всех разочаровывать.

— Да и потом, ты ведь станешь одной из героинь телефильма, верно? — добавила Пам.

Эйприл открыла было рот, собираясь что-то возразить.

Но тут мать выдернула приглашение из ее рук, повернулась и торопливо вышла из комнаты.

— Я немедленно позвоню Дональду Марксу и узнаю, может ли Пам поехать вместе с тобой, — крикнула она через плечо.

— Уау! Спасибо! — радостно воскликнула Пам. — Это будет абсолютно круто!

Торжествующе усмехнувшись, она помчалась вниз по лестнице вслед за хозяйкой дома.

С тяжелым вздохом Эйприл присела на краешек своей кровати и уставилась на кучку костей, лежащую на полу.

Пам так обрадовалась перспективе поехать на остров, что совсем забыла убрать эти кости.

Перед мысленным взором Эйприл снова предстала та пещера в голубой скале.

«Там случилось что-то ужасное, — подумала она. — Мне совсем не хочется туда возвращаться еще раз. Я действительно не хочу больше видеть этот проклятый остров!»

Глава XX ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?

Весь день шел дождь, и улица покрылась глубокими лужами. Они сверкали словно стеклянные, отражая лунный свет.

Впереди, приблизительно в квартале от Эйприл, часы на башне библиотеки пробили полночь. Мимо промчался вэн, набитый подростками. Его колеса выплеснули на девочку грязную, холодную воду.

— Уйди с дороги! — закричал ей какой-то мальчишка, высунувшись из машины.

Она испуганно вскрикнула и отскочила на обочину.

Ее босые ноги погрузились в мягкую грязь. Эйприл задрожала и обеими руками откинула назад волосы.

Еще один автомобиль промчался мимо нее. Свет фар осветил девочку с ног до головы. Она зажмурилась и продолжала идти.

С ветвей деревьев на ее голову упали холодные дождевые капли. Она снова задрожала от холода и перешла через дорогу. Дорожное полотно под ее босыми ступнями было холодным и шершавым.

Теперь дорога снова опустела. Впереди виднелся перекресток. Красный свет сменился на светофоре зеленым.

«Зеленый свет — путь открыт, — подумала Эйприл. — Мне можно идти. Я сейчас пойду — только вот куда?»

Отступив от дороги в густую и черную тень деревьев, Эйприл перелезла через невысокий каменный забор, огораживавший Франклин-парк. «Когда мы были совсем маленькими, я каждый день играла в этом парке вместе с моими подружками», — вспомнила она.

Она пересекла детскую площадку и двинулась вдоль длинного ряда невысоких качелей. Каждые качели она толкала, приводя в движение, и, в конце концов, взглянула на результаты своих усилий — все качели недружно летали взад и вперед в пустом парке.

На деревья налетел резкий порыв ветра. Эйприл поискала глазами пальмы.

— Ты что? В Огайо пальмы не растут, — шепотом напомнила она сама себе.

Она пробежала по лужайке мимо площадки для софтбола. Жесткие стебельки травы щекотали пальцы ее ног.

Искусственная каменная горка была облита лунным светом. Казалось, она сложена из слоновой кости. «В последний раз я забиралась на эту горку, когда мне было шесть лет», — вспомнила Эйприл.

Она взглянула на черневшую маленькую дыру пещеры, вырезанную в верхней части горки. «Точно! Ты залезаешь в эту пещеру и скатываешься по гладкому полотну вниз, к подножию горки», — вспомнила она.

Помогая себе руками, она стала карабкаться наверх. Камни, еще сырые после дождя, были гладкими и холодными на ощупь.

— Йааааай! — Счастливый детский крик вырвался из ее горла, и она еще проворней полезла наверх.

«Когда я была маленькая, горка казалась мне ужасно крутой и высокой, — подумала Эйприл. — Теперь же мне забираться по ней легче легкого. Вот я уже и залезла!»

Протянув руку, она ухватилась за нижний край дыры — и подтянулась. И вот она оказалась перед круглым, черным отверстием пещеры.

«Теперь мне надо лезть в нее. В каменную пещеру… в ее черный мрак…»

Она остановилась в нерешительности. Она колебалась. «Пещера унесет меня прочь отсюда. Если я залезу внутрь, я буду падать и падать целую вечность… Я буду лететь во мраке, и меня больше никто и никогда не увидит».

В дыру дул ветер. Получался негромкий свистящий звук.

Эйприл почувствовала, что ее тело вновь сотрясает дрожь — то ли от холода, то ли от ужаса.

— Пожалуйста — пожалуйста, не нужно заставлять меня лезть в эту пещеру! — взмолилась она, обращаясь неизвестно к кому.

Тут она увидела неподалеку от себя вспышку света.

Сначала ей показалось, что это горит фонарик.

«Кто-то идет с фонариком через лес, — подумала она. — Может, это кто-нибудь из моей команды?»

И тут она увидела, что по другую сторону невысокого каменного забора остановилась черно-белая патрульная машина. На ее крыше вспыхивали огни — красный-синий, красный-синий, красный-синий…

Двое полицейских в темной форме перепрыгнули через стену Франклин-парка и побежали к детской площадке.

— Эй! — крикнул один из них девочке.

Эйприл увидела, что он очень молодой, с маленькими темными глазками и щеточкой темных усов.

— Девочка, что ты там делаешь? — спросила его напарница, женщина.

— Залезаю на горку, — ответила им Эйприл.

Полицейские остановились у подножия горки и, запрокинув головы, строго посмотрели на девочку.

— Уже поздно, — осторожно сказала женщина-полицейский. — Парк уже закрыт.

У Эйприл неожиданно закружилась голова.

— Зачем ты туда забралась? — спросила женщина.

Ее слова зазвенели в ушах девочки.

— Зачем я залезла по этому склону к пещере? — громко переспросила она. После этого она издала удивленный возглас: — Не знаю.

— Ты ведь одета в пижаму, — напомнила ей женщина-полицейский. — Да к тому же босая. Уже осень. Разве тебе не холодно?

Эйприл посмотрела на свою красно-белую полосатую пижаму. «Неужели я вышла на улицу в пижаме? Зачем?» — спросила она себя.

— Я… мне казалось, что я дома и лежу в постели, — сообщила она полицейским. — Я… Я не знаю… Я… думала… что мне это только снится…

Тут она заметила долговязую фигурку, прятавшуюся в тени патрульной машины.

Пам!

— Пам, что ты здесь делаешь? — крикнула Эйприл дрожащим голосом.

Пам подошла к ним на несколько шагов, засунув руки в карманы куртки. Ее светлые волосы развевались на ветру.

— Я… я шла за тобой, — ответила Пам. — Я видела, как ты вышла из дома. Я беспокоилась за тебя, вот и пошла следом. Что ты здесь делаешь? И почему отправилась сюда среди ночи?

— Не знаю, — ответила ей Эйприл. — Не знаю, не знаю, не знаю, не знаю, не знаю…

Глава XXI ГОЛОС В НАУШНИКАХ

И вот она снова оказалась на острове. Ведь это всего лишь сон, верно? Но почему же краски такие живые? Почему все представляется настолько реальным, что можно протянуть руку и потрогать деревья, песчаную дорожку, голубые скалы?..

Она испытывала такой ужасный голод, что у нее заурчало в животе. Ее желудок требовал еды. Слишком ослабев, чтобы идти, она ползла по скалам. Ее горло пересохло от жажды и болело, словно она наелась песку.

«Мне нужно найти себе пишу, — думала она. — Мне нужно что-нибудь поесть, иначе я умру от голода».

Она подняла с земли бурый кокосовый орех. Ура! Она ударила орехом о ствол дерева. Ударила еще раз. И еще. И еще…

«Я слишком слабая, — поняла она. — Слишком слабая, чтобы расколоть его. Оказывается, это не так просто».

Она уставилась на некрупный кокосовый орех, лежащий в ее ладонях. Она будто ощущала вкус его сладкого молочка, вкус сладкой и пряной мякоти…

«Как это похоже на загадку, которую я пытаюсь разгадать, — подумала она во сне. — Так близко… Я так близко к ее разгадке… Но никак не могу добраться до ее сути. Она по-прежнему закрыта для меня».

Потом появился Марлин. Он сел перед ней, скрестив ноги.

Сколько времени они не виделись?

В его темных глазах отражался свет луны. Эйприл увидела в его зрачках два лунных серпика.

— Марлин, где ты был? — спросила она.

— Я исчез, — ответил он басовитым, невыразительным голосом, совсем не похожим на его собственный.

— Где же ты исчез? — удивилась она.

— Я исчез тут, на острове, — сообщил он ей. — Теперь я останусь тут навсегда.

Эйприл увидела вспышку синего цвета внутри пещеры. Неужели за ними кто-то наблюдает?

— Тебе пора возвращаться домой, — напомнила она Марлину.

— Нет, не могу. Я исчез здесь, — ответил он.

— Нет, ты должен вернуться домой, — уговаривала его Эйприл. — Ты обязан вернуться домой! Немедленно!

Он равнодушно смотрел на нее. Она видела полумесяцы в его зрачках, кроме них, там ничего не было. Никакой жизни.

— Давай вернемся домой, Марлин, — снова попросила она.

Потом она подошла к нему. Схватила его за руку и потянула, чтобы он встал.

Но рука Марлина оторвалась и осталась в ее ладонях.

«Он каменный, — сообразила она. Он сделан из голубого камня».

И тут голова Марлина покатилась с его плеч. Каменная голова упала на каменистый грунт и раскололась пополам.

Оторвалась другая рука Марлина. Все его тело пошло трещинами и развалилось на каменные обломки.

Эйприл пробудилась от собственного крика. Потом закричала снова.

Ей приснился еще один кошмар про остров.

— Что-то ты сегодня рано проснулась, — с удивлением сказала миссис Пауэрс. Она стояла возле плиты, наливая кофе в свою кружку.

— Не спится, мама, — ответила Эйприл, зевая. — Снова приснился кошмарный сон.

Она села на высокий деревянный табурет, довольно дорогой, из натурального дерева, стоявший возле кухонной стойки. Пол в кухне тоже был дорогой, деревянный — гордость ее матери.

— Мы с палой ужасно беспокоимся за тебя, — сказала миссис Пауэрс. Она подошла с кружкой к стойке и села напротив дочери.

«Мама выглядит более усталой, чем обычно, — подумала Эйприл. — Темные круги под глазами…»

Эйприл даже заметила в светлых, волнистых волосах матери первые серебряные ниточки седины.

— Нас очень обеспокоил твой странный поступок сегодняшней ночью, — сказала мама, пристально глядя на нее.

«Она изучает меня, как своего подопытного кролика», — с досадой подумала Эйприл.

Ее мать работала научным сотрудником в лаборатории, проводившей эксперименты на животных.

— Полицейские сообщили нам, что ты не сознавала того, что вышла на улицу в пижаме, — сказала мама. — По их словам, ты не могла даже ответить на их вопросы. И вообще, ты казалась остекленевшей.

Эйприл печально кивнула головой, не опровергая ее слова.

— Хорошо еще, что Пам пошла за тобой, — продолжала миссис Пауэрс. — По крайней мере, теперь у тебя есть надежная подруга, присматривающая за тобой.

— Угу, — пробормотала Эйприл.

— Все это ужасно пугает нас с папой. Я позвоню сегодня доктору Джексону и попрошу, чтобы он тебя осмотрел, — сказала миссис Пауэрс. — Зайдешь к нему после школы, хорошо?

Она ласково провела ладонью по волосам дочери.

— Еще мы отменили твое сегодняшнее интервью для телевизионного шоу. Ты ведь не огорчишься из-за этого, верно?

— Хорошо, — прошептала Эйприл. Она закрыла глаза и снова увидела, как покрывается трещинами каменное тело Марлина.

— Я знаю, что тебе очень нравится давать интервью для телевидения, — сказала миссис Пауэрс, наливая дочери стакан виноградного сока. — И все-таки, может, имеет смысл отказаться пока от всех интервью?

— Хорошо, — безучастно повторила Эйприл.

Миссис Пауэрс покачала головой.

— Ты ведь просто потрясающе провела эти две недели на тропическом острове. И я не могу понять, почему тебе снятся теперь кошмарные сны, и ты совершаешь какие-то безумные поступки.

— Я тоже ничего не понимаю, мама, — тихо произнесла девочка и отхлебнула маленький глоток сока.

— Может, тебе лучше остаться сегодня дома? — предложила миссис Пауэрс. — И не ходить в школу?

Эйприл покачала головой.

— Нет, мама, лучше я пойду. Все будет нормально, не волнуйся.

Она взглянула на часы.

— Правда, сейчас еще слишком рано. Знаешь, что я сделаю? Немножко пробегусь, а потом стану собираться в школу.

— Ты уверена, что это пойдет тебе на пользу? — спросила миссис Пауэрс.

— Да. Моя голова прояснится, — ответила Эйприл. — Я всегда лучше себя чувствую после пробежки.

Поднявшись к себе в спальню, она переоделась в шорты, коротенькую майку и кроссовки. Потом прицепила к талии плеер и спустилась вниз.

Возле входной двери она столкнулась с Пам. Та зевнула.

— Кажется, я чуточку проспала, — сказала она. — Как ты себя чувствуешь? Нормально? Что, решила побегать?

Эйприл кивнула.

— Вчера я брала твой плеер, — продолжала Пам. — Надеюсь, ты не возражаешь… Я оставила в нем для тебя компакт-диск с новой записью. Совершенно классной. Скажешь мне потом, понравилась ли она тебе.

Эйприл снова кивнула. Ей не хотелось разговаривать с Пам. Распахнув дверь, она выбежала на улицу.

Было ясное осеннее утро. Под лучами красного солнца, выглянувшего из-за деревьев, роса на газонах сверкала самоцветами.

Возле дома Эйприл выполнила несколько разогревающих упражнений. Потом надела на голову наушники и приготовилась к бегу.

На другой стороне улицы Миллеры садились в свою машину, отправляясь на работу. Они дружески помахали Эйприл руками. Она помахала им в ответ, затем повернула за угол и прибавила темп.

Утренний воздух был свежим и бодрящим.

Она нажала на кнопку плеера и покрутила ручку громкости.

Ее кроссовки мягко касались тротуара. Эйприл почувствовала, как начинают расслабляться напряженные мышцы ног.

Музыка все не начиналась. Эйприл снова покрутила регулятор гром кости.

Тут она услышала пение. Несколько мгновений она еще бежала быстрым и ровным темпом.

«Что за странный компакт-диск?» — недоумевала она.

Внезапно Эйприл остановилась как вкопанная и ахнула — и снова вслушалась в женский голос, звучащий в наушниках.

Это был тот же самый жуткий голос, который она слышала на острове.

— Нет! Нет! — закричала Эйприл. — Прошу, пожалуйста, оставь меня в покое!

Глава XXII В АКТОВОМ ЗАЛЕ

Гортанный женский голос звучал в ушах Эйприл.

Та же самая песня, медленная и печальная, на каком-то странном языке. Та же самая женщина с ее низким и звучным голосом.

— Нет! Нет! Так не бывает! — причитала Эйприл. — Это невозможно! Такого не может быть!

Сорвав с талии плеер, она швырнула его на землю. Ее колени дрожали. Она больше не могла бежать.

Схватившись за мачту освещения, она пыталась успокоить свое бешено стучащее сердце. Потом повернулась и неуверенной походкой побрела к дому.

Час спустя Эйприл уже стояла в вестибюле школы и спорила с Пам.

— Пам, я ведь просила тебя отменить сегодняшнее собрание! — воскликнула Эйприл. — Мне… мне в самом деле не хочется вспоминать про остров. Ты ведь знаешь, что я… Я…

Пам закатила глаза под лоб и с досадой поморщилась.

— Эйприл, вся школа ждет встречи с тобой и хочет услышать твой рассказ про Игры жизни, — заявила она. — Нельзя же так пренебрегать интересами стольких ребят.

Взяв Эйприл за руку, она потащила ее в актовый зал.

— К тому же я так долго хлопотала, устраивая эту встречу, — сказала она. — И все ради тебя…

— Но я… я просто не в состоянии, — протестовала Эйприл. — Ты ведь знаешь сама, что у меня сейчас возникли проблемы с нервами. И еще…

Пам, казалось, ее не слышала. Она упорно тащила Эйприл к зрителям.

«Мне нужно было и в самом деле послушаться маминого совета и остаться дома, — промелькнуло в голове у Эйприл. — Правда, я надеялась, что школа поможет мне отвлечься от мыслей об острове… И я совсем забыла про собрание, организованное Пам… Как я справлюсь с этой встречей? Что, если со мной случится что-нибудь неприятное перед всей нашей школой?»

— Все будет очень просто, — заявила Пам, открывая дверь актового зала. — Сначала ты расскажешь, что из себя представляют такие игры на выживание и что ты делала на том тропическом острове. Потом миссис Харпер хочет вручить тебе какую-то памятную медаль или что-то подобное.

Она буквально силой втолкнула Эйприл в актовый зал.

Эйприл сглотнула от страха, увидев, что все места заняты. Здесь собралась вся школа. Какой-то мужчина поднял фотоаппарат, когда они вошли, и щелкнул. Моргая от неожиданно яркого света, Эйприл проследовала за Пам на сцену. При виде ее все ребята разразились аплодисментами.

— Ну вот и пришла наша особенная гостья, — сияя, объявила миссис Харпер, заместительница директора. Она показала рукой на Эйприл, и аплодисменты сделались еще громче.

Она стояла в центре сцены. Ее окружали четыре высокие пальмы, вырезанные из картона.

— Мы соорудили эти декорации специально для тебя, Эйприл, — сказала миссис Харпер. — Чтобы ты почувствовала себя в своей стихии. Как дома.

Эйприл покосилась на ярко раскрашенные пальмы. По ее спине пробежал холодок. Она набрала в грудь воздуха и прошла через сцену к пальмам.

— Я думаю, что Эйприл Пауэрс знакома многим из вас, — произнесла миссис Харпер, наклонившись к микрофону. — Вам всем известно, что Эйприл недавно вернулась из восхитительной поездки на тропический остров, где она участвовала в увлекательнейших играх на выживание. И сегодня мы попросили ее рассказать нам о своих приключениях.

Раздался новый взрыв аплодисментов, когда Эйприл поднялась на сцену. Она испытывала легкое стеснение в груди. От волнения ее губы слегка пересохли.

Впрочем, она всегда была хорошим оратором и никогда не испытывала страха перед аудиторией.

Когда-то она и Пам состязались в дебатах, чтобы выяснить, кто из них лучше говорит. Конечно, Пам выигрывала любые соревнования. И все-таки Эйприл верила, что она тоже умеет хорошо рассказывать.

Схватившись за края трибуны, она наклонилась вперед и начала описывать свой приезд на остров. С самого начала, когда получила пригласительное письмо, которое ей прислала организация под названием «Академия».

Она рассказала своей аудитории про плавание на катере к острову. Про встречу с Дональдом Марксом, директором академии. Про своих товарищей по команде и про соревнования под названием «Игры жизни».

Во время своего доклада Эйприл начала расслабляться. «Все идет нормально, — сказала она себе. — Думаю, что ребятам понравятся мои истории».

Рассказывая про гонки на каяках вокруг острова, она взглянула на часы, висевшие сбоку от сцены. «Неужели я проговорила двадцать минут?» — удивилась она.

Она попила воды из стакана, стоявшего на столике возле нее.

— Пожалуй, самой странной вещью на этом острове были голубые скалы, гладкие и темно-голубые, — продолжала она. — Их было много, целый массив. И самым странным в них было то, что они всегда оставались холодными, если их потрогать, даже под обжигающим тропическим солнцем. У нас состоялось соревнование — кто быстрее заберется на эти скалы, — продолжала Эйприл. — Нужно было добраться до пещер, которые находились близко от их вершины. И я…

Эйприл замолкла, услыхав громкий звук удара ножом по дереву — р-раз!..

Ей показалось, что он раздался за ее спиной.

Она повернулась на звук — и увидела зарубку на стволе одной из пальм.

Р-раз!

Еще один громкий удар. Уже справа от нее.

Повернувшись, она увидела новую зарубку и на другом дереве.

Р-раз! Р-раз!

Р-раз!

Пугающий звук повторялся.

— Совсем как в ту ночь! — крикнула она в микрофон. — Прямо совсем как в ту ночь в лесу!

Эйприл не хотелось смотреть на картонные деревья с их безобразными зарубками.

Она крепко зажмурилась — и в ее памяти всплыла картина. Она увидела себя на острове — как она шла через лес вместе с Кристен, Марлином и Энтони.

Они заблудились. Безнадежно заблудились. И потом услышали этот стук.

Р-раз!

Р-раз!

Р-раз!

Удары ножа по дереву окружали их со всех сторон. Эхом разносились по лесу. Приходили к ним со всех сторон одновременно!

Р-раз!

Р-раз!

Р-раз!

— Это… это начинается опять! — закричала Эйприл.

Открыв глаза, она увидела Пам, стоявшую возле сцены с открытым от ужаса ртом. Увидела удивленные и встревоженные лица в зале.

«Попробую продолжать, — решила она. — На меня смотрит вся школа».

Она прокашлялась.

— И вот налетел жуткий шторм, — начала она, перекрикивая звуки ударов, звучавших вокруг нее. — Шторм налетел неизвестно откуда и…

Над ее головой замигали лампочки.

«Молния, — подумала Эйприл. — Молния прямо над нами».

Смутное и страшное воспоминание всплыло в уголках ее памяти.

Она увидела сверкающую молнию. Кто-то стоял совсем близко от нее — кто-то очень страшный, — а молния сверкала.

Огни на сцене опять замигали.

Эйприл повернулась в одну сторону сцены — и увидела ЕЕ!

Женщину! Женщину в синем плаще!

Побежала по сцене, чтобы схватить ее.

— Пойдем со мной! — звала женщина. — Сейчас же пойдем со мной, моя девочка!

Глава XXIII ПОГОНЯ ЗА ПРИЗРАКОМ

— ВОТ ОНА! ВОТ ОНА! — пронзительно закричала в микрофон Эйприл. И показала дрожащим пальцем на приближавшуюся к ней женщину. — Теперь я вспомнила! — закричала Эйприл. — Теперь я вспомнила все до конца!

Аудитория разразилась испуганными криками, когда на сцене взорвались огни. Лопнули лампочки. Их мелкие осколки полетели во все стороны и усыпали сцену.

— Пойдем со мной, Эйприл! — позвала женщина.

— НЕЕЕЕЕЕТ! — завизжала девочка.

Под крики всей школы она спрыгнула со сцены.

Она жестко приземлилась на бетонный пол. Ее колени подогнулись, и она едва не упала.

Острая боль пронзила ее ступни. Все же она ухитрилась не потерять равновесие и бросилась вперед, по длинному проходу между рядами.

— Остановите ее! — кричала со сцены миссис Харпер.

Однако ошеломленные ребята даже не шевелились. Эйприл промчалась по залу и выскочила в дверь. Ее тяжелые шаги слышались теперь в пустом вестибюле школы.

Школьная секретарша крикнула из кабинета директрисы:

— Эйприл? Что с тобой? Ты куда?

Девочка не остановилась. Она выскочила из дверей на солнечный школьный двор. Под яркими лучами все сверкало — золотом, яркой синевой и зеленью.

Она погрузилась в это буйство красок.

Куда она бежала? Она сама этого не знала. Впрочем, она и не думала об этом. Она утратила ощущение времени, того, где она находится и что с ней творится.

Ей казалось, что все происходит с ней в ярком и пестром сне.

И тут ее схватили сзади сильные руки.

«Все-таки она меня поймала!» — с ужасом подумала Эйприл.

Она резко повернулась, готовая сопротивляться до последнего.

— Пам!

— Эйприл? Что такое? Куда ты бежишь? — спросила запыхавшаяся Пам.

— Удары металлом по дереву… — пробормотала Эйприл, пытаясь отдышаться.

Лицо Пам исказилось от смущения.

— Что?

— Молния… — прохрипела Эйприл.

— Ты имеешь в виду лопнувшие лампочки? — спросила Пам. — Да. Это было странно.

— Пам, она там была, — с ужасом сообщила Эйприл. — Была там. Бежала за мной.

— Ты имеешь в виду миссис Харпер? — удивилась Пам, все еще сжимая плечи подруги. — Точно. Я видела, как миссис Харпер бежала к тебе по сцене. Ей показалось, что с тобой что-то неладно.

— НЕТ! — яростно запротестовала Эйприл. — Это была не миссис Харпер! А женщина в синем плаще. Женщина из пещеры, которая…

— Успокойся, — ласково сказала Пам. — Давай вернемся в школу. Может, медсестра…

— Нет! — Эйприл вырвалась из рук Пам. — Я… я не могу…

— Знаешь, пожалуй, тебе не стоит возвращаться на остров, — сказала внезапно Пам.

— Что?

— Я в самом деле беспокоюсь за тебя, Эйприл. Мне кажется, ты не справишься с новыми нагрузками. По-моему, мне нужно поехать вместо тебя. Честное слово, так будет лучше.

Девочки смотрели друг на друга, тяжело дыша.

Наконец заговорила Эйприл.

— Ты настоящая подруга, — с горечью произнесла она.

После этого она повернулась и побежала.

— Эйприл, постой!

Она слышала за спиной крики Пам, но не стала оглядываться. Она опять бежала среди ярких дневных красок. Мимо нее мелькали лужайки и улицы.

«Куда я бегу? — думала она. — Мне кажется, будто меня кто-то тянет… Тянет подальше от школы. Тянет куда-то в новый для меня мир. Хочет, чтобы я утратила над собой контроль».

Временами она замедляла свой бег и шла, восстанавливая дыхание. Потом бежала снова. Не глядя на дорогу. Не замечая ничего, кроме мелькающих красок. Над ее головой простиралось чистое небо. Такое же чистое, как воды океана. Деревья колыхались на ласковом ветерке подобно пальмам на тропическом островке.

«Я не на острове, — напомнила она себе. — Я уже вернулась домой. Тот остров лежит в тысячах километров отсюда. В тысячах… Зачем же я бегу? И куда?»

Тут она услышала зовущий ее голос. Далекий-далекий. Голос мальчика.

— Эйприл… Эйприл… — кричал он.

Эйприл резко остановила свой бег. Поглядела по сторонам. Никого не увидела.

— Кто здесь?

— Эйприл… это я! — позвал голос.

— Что? Марлин? — Она снова повернулась вокруг себя. — Ты где, Марлин?

— Помоги мне, Эйприл! — позвал он. Так далеко. Его голос скорее напоминал шелест ветерка. — Возвращайся за мной. Ты должна вернуться за мной!

Холодок пробежал по спине девочки.

— Марлин? Я должна за тобой вернуться? Куда же? Что ты имеешь в виду? — пронзительно крикнула она. — Ты где? Марлин!

Ответа она не получила. Вместо него опять наступила тишина.

Вся дрожа, она стояла и ждала, что его голос вот-вот раздастся вновь.

Нет, тишина.

Она наклонилась вперед, уперлась ладонями в колени и стала ждать, когда успокоится ее пульс. Потом выпрямилась и огляделась вокруг.

«Я стою возле торгового центра, — поняла она. — Но какого? Он какой-то совершенно чужой и незнакомый. У нас в Эплгейте такого нет. Как я попала сюда? Почему я ничего не могу вспомнить?»

Ее горло болело. Во рту так пересохло, что она не могла глотать.

На нее посмотрели какие-то две женщины, толкающие свои тележки с покупками.

«Я так долго бежала… Вероятно, я ужасно выгляжу, — подумала Эйприл. Обеими руками она пригладила волосы и поправила челку. — Или, возможно, те женщины просто удивляются, почему я не в школе в такое время. Что ж, я и сама удивляюсь», — невесело подумала она.

Тыльной стороной ладони она вытерла пот со лба. Ее взгляд упал на надпись, видневшуюся в нескольких павильончиках от нее на маленьком ресторане: СТАРОЕ ДОБРОЕ МОРОЖЕНОЕ.

«Мне нужно что-нибудь выпить», — решила Эйприл. Она вошла в ресторанчик — белый-пребелый, будто ванильное мороженое, — белые стены, белый потолок, белые столики и белые кабинки.

Она заказала себе охлажденный ежевичный чай и бутылку воды. После этого Эйприл направилась с подносом к столику.

Посреди ресторана она остановилась как вкопанная и уставилась на девочку, одиноко сидевшую в последней кабинке.

«Мне знакома эта девочка, — подумала она. — Где-то я ее видела раньше…»

И тут Эйприл закричала:

— Кристен, что ты тут делаешь?

Глава XXIV СО МНОЙ ТВОРИТСЯ ТО ЖЕ САМОЕ

Кристен задумчиво ела мороженое с шоколадом. Когда к ней подбежала Эйприл, она уронила на стол ложечку и раскрыла от удивления рот.

— Не может быть! — воскликнула она. — Невероятно! Я глазам своим не верю!

Она вскочила со стула, и девочки обнялись как старинные подруги.

— Фантастика! — воскликнула Эйприл. — Просто поразительно! Что ты здесь делаешь?

— Сегодня в нашей школе нет занятий, — объяснила Кристен. — Моя мама высадила меня здесь, возле торгового центра. Я встречусь со своими одноклассниками, и мы пойдем в кино.

Эйприл поставила на столик поднос и села в белую будочку напротив Кристен.

— Но ведь… но ведь… — Она испытывала слишком сильный шок. Слова не складывались в ее мозгу в логические фразы.

Кристен засмеялась.

— Успокойся. Погляди на себя. Ты вся промокла от пота. — Она протянула ей бумажную салфетку. — У тебя что-то случилось, да?

— Я… я бежала, — ответила Эйприл и вытерла салфеткой сначала лоб, затем щеки. — Просто я не верю своим глазам, что ты оказалась здесь. Я ведь знаю, что ты живешь не в Эплгейте.

— В Эплгейте? — Кристен удивленно прищурилась. — Ты что, шутишь? Это не Эплгейт. Это Нью-Таун-Вилидж. — Она схватила ложечку и отправила в рот кусок шоколадного мороженого.

У Эйприл отвисла от неожиданности челюсть.

Она попыталась что-то сказать, но у нее вырвался только слабый писк.

Кристен ела мороженое и пристально глядела на нее, словно изучала.

— Нью-Таун-Вилидж? — Эйприл наконец-то обрела дар речи. — Но ведь это далеко от Эплгейта. Между ними находятся еще два городка.

Кристен кивнула.

— Ну так что?

Эйприл почувствовала, как паника сжимает ее горло.

— Я… я, должно быть, пробежала весь этот путь.

Я не помню. То есть я плохо помню, как бежала. Сколько сейчас времени?

Кристен взглянула на часы.

— Два пятнадцать… Эй, ты соображаешь, что говоришь? Неужели ты пробежала все это расстояние? Зачем? Зачем ты это сделала?

Эйприл уставилась на нее, пытаясь что-то понять.

Кристен протянула руку через стол и сжала пальцы подруги.

— Эйприл! Ты вся дрожишь!

— Не знаю, почему я это сделала, — озадаченно пробормотала Эйприл. — Я… я не знаю. Честное слово.

И тут весь ресторан закружился перед ней. Белые стены, белый пол, белые кабинки…

— Эйприл? Эй, Эйприл? — Кристен крепко стиснула ее руку. — Что с тобой?

— Я… не знаю, — ответила Эйприл. Она сделала большой глоток ежевичного чая. — Все так странно, Кристен. Странно и страшно. Ты получила приглашение на новую встречу?

Кристен сумрачно кивнула.

— Ты поедешь? — спросила она.

— Вообще-то, мне ужасно не хочется туда ехать, — ответила Эйприл. — С тех пор как мы вернулись с острова, со мной творятся какие-то непонятные и странные вещи.

Кристен вычерпала из вазочки остатки шоколадного крема. Потом положила ложечку и внимательно посмотрела на подругу.

— Странные вещи? Какие?

И тогда Эйприл словно прорвало. Не переводя духа, она обрушила на свою собеседницу целую лавину слов.

Она рассказала Кристен про это утро — про звуки ударов и зарубки на картонных деревьях, про молнию, про женщину в синем плаще на сцене. И про пение женщины в ее наушниках. И про то, как Марлин звал ее и просил о помощи. И про ночь, когда полицейские нашли ее на игрушечной каменной горке в парке.

Когда она наконец договорила, ее сердце бешено колотилось. Она глотком допила свой чай.

— Ты ведь считаешь меня сумасшедшей, не так ли? — заявила она, глядя в глаза Кристен. — Ты думаешь, что у меня окончательно поехала крыша?

— Ничего подобного, — тихо ответила Кристен и помрачнела. — То же самое происходит и со мной.

Глава XXV НЕЛЕГКОЕ РЕШЕНИЕ

— Правда? — пробормотала Эйприл. — Ты серьезно?

Кристен кивнула:

— Да. Те же самые вещи. Как будто… что-то прибыло вместе со мной с того острова. И не дает мне вернуться к нормальной жизни.

— Вот у меня точно такое же ощущение! — воскликнула Эйприл. — Но я думала, что такое творится только со мной. Ах, как я рада, что встретилась с тобой. Твои слова немного меня успокоили. Теперь я даже лучше себя чувствую.

— И я тоже, — подтвердила Кристен.

— Как же остальные ребята? — спросила Эйприл. — Ты не знаешь, с ними тоже творятся такие ужасные вещи или нет? У тебя есть какие-нибудь известия от них?

Кристен кивнула.

— Неделю назад я получила по электронной почте письмо от Энтони, — ответила она. — По его словам, у него все великолепно. Он с удовольствием дает интервью для телепрограмм, ему нравится всеобщее внимание. И он ни словом не упоминал про какие-нибудь странные вещи.

— Ты ничего не слышала про Марлина? — спросила Эйприл.

— Нет, абсолютно ничего, — пожала плечами Кристен.

— Я тоже ничего, — вздохнула Эйприл. — А ведь он обещал мне, что напишет письмо.

Она схватила Кристен за руку.

— Ты помнишь ту женщину в синем плаще? Ту самую, возле пещер? Я ведь не придумала ее, верно?

— Еще бы мне ее не помнить, — тихо ответила Кристен. — Я прекрасно ее помню, Эйприл. Я пыталась отбить тебя у нее. О да… Разве такое забудешь?

— Ну вот… что, если это она устраивает нам такие фокусы? — дрожащим голосом предположила Эйприл. — Что, если она нас гипнотизирует или что-то типа того? И именно поэтому с нами творятся такие странные вещи. Что, если она держит у себя Марлина? Захватила его и держит на острове?

— Эге, — пробормотала Кристен. — Успокойся. Такого не может быть! Маркс ведь нам сказал, что с Марлином все в порядке, забыла? Он сказал, что Марлин улетел домой.

— Но вдруг Маркс солгал? — спросила Эйприл. — После того как Марлин исчез, мы его так больше и не видели.

— Я уверена, что он дома и с ним все в порядке, — ответила Кристен. Пошарив в своей сумочке, она достала сотовый телефон. — Давай позвоним Марлину прямо сейчас.

— У тебя есть его номер телефона? — спросила Эйприл.

Кристен кивнула.

Она долго шарила в сумке, пока не извлекла оттуда крошечный клочок бумаги.

— Вот, все-таки нашла. Мы прямо сейчас, не откладывая, свяжемся с Марлином и спросим, как его дела.

Она протянула телефонную трубку Эйприл.

— Позвони-ка ему сама. Ты ведь с ним дружила.

Кристен прочла ей вслух номер Марлина, и Эйприл нажала кнопки. Потом прижала к уху маленькую трубку и прислушалась.

«Пожалуйста, Марлин, возьми трубку, — думала она. — Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что у тебя все в порядке! Пожалуйста, скажи, что тот голос на ветру звучал просто в моем лихорадочном воображении».

Однако на их звонок ответил не сам Марлин, а какая-то женщина.

— Аманда Дэвис слушает, — произнес низкий, хрипловатый голос.

— Вы мама Марлина? — спросила Эйприл.

— Да, точно, — ответила миссис Дэвис. — А кто со мной говорит?

— Скажите, пожалуйста, Марлин дома? — спросила Эйприл, затаив дыхание от волнения. — Мое имя Эйприл. Я его знакомая.

— Нет, милая. Марлина дома нет, — ответила миссис Дэвис. — Ты слыхала про такую академию? На острове? Так вот, он еще там пробудет около недели.

Эйприл судорожно сглотнула.

— Благодарю вас, — шепотом произнесла она.

Она выключила телефон. Потом повернулась к Кристен.

— Марлин так и не вернулся домой, — тихо проговорила она.

Кристен открыла рот. Ее лицо побледнело.

— С ума сойти можно! — прошептала она. — Это невероятно.

Эйприл вздохнула с долгим всхлипом.

— Придется нам туда вернуться, — заявила она. — У нас не остается выбора, Кристен. Мы должны вернуться на этот остров и разыскать Марлина. Возможно, он попал в беду и ждет нашей помощи.

Глава XXVI ОБОРОТЕНЬ

У Эйприл хватило денег, чтобы взять такси до дома. По дороге она собралась с мыслями и решила, что ей нужно сделать.

«Я позвоню Дональду Марксу. Я потребую, чтобы он мне объяснил, что происходит».

В дом она тихонько вошла через заднюю дверь. Ей совсем не хотелось встречаться с Пам.

В своей спальне она перерылавесь свой стол, но все-таки нашла первое приглашение от академии. Ее глаза блеснули, когда она увидела надпись на верху письма, напечатанную жирными черными буквами.

Точно!

Вот он. Телефон академии в Нью-Йорке.

Эйприл схватила телефон. Снизу доносился голос Пам:

— Сидеть, Олфи, сидеть! Вот так! Молодец! Молодец!

«Мама с папой не станут возражать, если я позвоню в Нью-Йорк, — решила Эйприл. — Ведь вопрос очень важный».

Она взглянула на номер телефона. «Если я расскажу Дональду Марксу про все те странные вещи, которые случились со мной за все это время, может, он объяснит мне, почему это происходит? Возможно, он даже сумеет мне помочь».

С громко застучавшим сердцем она набрала номер и стала слушать гудки в трубке.

Эйприл слушала: один, два, три…

Затем ответила женщина:

— Добрый день. Академия слушает. По какому вопросу вы звоните?

Эйприл сообщила ей, кто она такая, и попросила соединить ее с Дональдом Марксом.

После долгих ожиданий он взял трубку.

— Алло, Эйприл. Какая приятная неожиданность! Как поживаешь? Я польщен, что ты нам позвонила, — прогрохотал он.

— Привет. Я… хм… у меня дела не очень, — начала было Эйприл. — Знаете что? Я хотела спросить вас…

— Твоя мама мне позвонила, — перебил ее Маркс. — Она спросила, нельзя ли твоей подруге приехать вместе с тобой на остров. Я ответил, что, разумеется, можно. Чем больше народу, тем веселей. Тем более что речь идет о подружке одной из наших победительниц.

— Ну, вообще-то я вам звоню не из-за этого, — сказала Эйприл и набрала в грудь воздуха. — Понимаете, мистер Маркс, со мной происходят какие-то стран…

— Я так рад, что ты решила приехать на встречу участников, — опять перебил ее Маркс. — Я запланировал кое-какие интересные мероприятия. Мне просто не верится, что мы все снова встретимся на этом прекрасном острове… Тебе тоже, наверное?

— Вы правы, мне тоже не верится, — ответила Эйприл. Однако причина, по которой я вам звоню…

— И еще все соревнования будут сниматься для телевидения, — сообщил Маркс. — Кстати, Эйприл, я видел несколько твоих интервью. Ты прекрасно держишься перед телекамерой и хорошо смотришься. Ты когда-нибудь думала о работе на телевидении или об актерской карьере в будущем?

— Нет. Вообще-то не думала, — призналась Эйприл.

Она с досадой сжала телефонную трубку. Почему он не дает ей вставить ни словечка?

— Надеюсь, что ты и твоя семья радуетесь деньгам, которые ты выиграла, — сказал Маркс. — Дни, проведенные на острове, стали для всех незабываемыми. Я надеюсь, что ты с таким же нетерпением, как и я, ждешь новой встречи всех участников.

Эйприл не выдержала.

— Я вам позвонила, чтобы спросить про Марлина! — закричала она. — Почему Марлин не вернулся домой? Я разговаривала с его мамой, и она мне сообщила, что он до сих пор остается на острове. Вот я и подумала…

— Ох, прошу прощения, — заявил Маркс. — Мне звонят по другому телефону. Эйприл, я вынужден прекратить наш разговор. Рад был тебя услышать. Скоро увидимся на нашем чудесном острове с тобой и твоей подругой. Передай привет своей маме. Пока!

Связь прервалась.

Эйприл сидела еще некоторое время, прижимая трубку к уху. «Он не захотел выслушать ни одного моего слова, — сердито думала она. — Неужели он и вправду так рад новой встрече участников академии? Или просто делал вид, чтобы увильнуть от моих вопросов? Нужно позвонить Кристен и рассказать об этом разговоре».

Тут Эйприл услышала за дверью тяжелые шаги. Она оглянулась, ожидая увидеть Пам, однако в ее спальне появился Олфи, бешено виляя хвостом. Пес подошел к ней и ткнулся в ее ногу своей крупной мохнатой головой.

— Олфи, что, решил меня навестить? — спросила Эйприл, гладя его по голове и шевеля пальцами его длинную, густую шерсть.

Она встала с кресла и села на ковер рядом с собакой.

— Ты такой ласковый пес. Хочешь поиграть. Да? Ты за этим пришел?

Олфи снова завилял хвостом, как бы подтверждая ее слова.

Эйприл обхватила его руками.

— Ты ведь просто большой-пребольшой игрушечный медведь, правда? — Его шерсть напомнила ей уютный и теплый ковер.

Она принялась в шутку бороться с ним. Обхватила руками и попробовала повалить на спину. Пес бил хвостом по полу и махал лапами в воздухе.

Потом он как-то перевернулся — и оказался на девочке.

— Ой! Какой ты тяжелый! Весишь целую тонну! Слезай, медведь! — со смехом закричала Эйприл.

Пес не послушался. Вместо этого он приблизил свою морду к лицу Эйприл и понюхал ее лицо.

— Ой, убирайся! Ты сейчас меня расплющишь! — Эйприл обессилела от смеха и не могла спихнуть с себя собаку.

— Перестань! Эй, перестань!

Олфи лизнул ее щеку.

— Фу! — завизжала Эйприл. — Отстань!

Олфи снова лизнул ее щеку. Потом приблизил морду к ее рту.

— Эй, нельзя! В губы нельзя! — взмолилась Эйприл.

К ее удивлению, пес сильно прижал свою мокрую морду к ее губам.

Она перестала смеяться.

«Что делает этот большой дуралей?»

И тут она почувствовала, как Олфи сделал энергичный и сильный вдох.

— Эй!

Она изо всех сил толкнула его обеими руками, спихивая с себя.

Однако он даже не пошевелился. Вместо этого он прижал к ее губам свою открытую пасть — и сделал еще один вдох.

Эйприл почувствовала, как пес высасывает ее дыхание.

— Неееееееееет! — Она пыталась закричать, но пес не давал ей этой возможности. Его голова накрыла ее лицо — тяжелая, словно шар для боулинга.

Олфи сделал еще один глубокий вдох, высасывая из нее воздух. И еще один.

«Помогите! Ой, помогите! — мысленно взмолилась Эйприл. — Я не могу его спихнуть с себя. Не могу его остановить. Он высасывает мое дыхание. Высасывает мою жизнь. Как та женщина в синем плаще. Женщина с острова. Это какое-то безумие! Почему все это происходит? Ох… я больше не могу…»

Глава XXVII Я СДЕРЖАЛ СВОЕ ОБЕЩАНИЕ

— Что тут происходит? — воскликнул чей-то голос.

В комнату влетела Пам, за ней миссис Пауэрс.

«Слава богу, — подумала Эйприл. — Я спасена».

Ее мать издала пораженный возглас.

— Так это ты борешься с собакой? Вот что означает весь этот грохот и шум!

Олфи облизал щеки Эйприл.

— Мы с Пам думали, что в доме рушится потолок! — заявила миссис Пауэрс. — А вы тут просто играли…

— Ты не понимаешь, — проговорила Эйприл.

Она пыталась столкнуть с себя огромную овчарку. Но пес по-прежнему сидел на ней и играючи лизал ее лицо.

— Олфи… он… он… — У нее даже не осталось сил, чтобы произнести несколько слов.

— Олфи очень любит бороться, — заявила Пам. — И еще любит лизать лицо. — Она засмеялась. — Эйприл, как он тебя обслюнявил!

— Вы… вы ничего не поняли, — пробормотала Эйприл. — Он вовсе не играл. Он… он…

— Этот большой дуралей не понимает, что он тяжелый, будто слон! — воскликнула Пам. Она оттащила Олфи от девочки и ласково обняла его за шею.

Эйприл смотрела на Пам, вытаращив глаза. По ее спине пробежал холодок ужаса.

«Как странно, — подумала она. — Всякий раз, когда со мной случаются эти путающие вещи, Пам непременно оказывается поблизости. Пам всегда рядом».

Эйприл и Пам полетели в Лос-Анджелес. Оттуда они поплывут на большой остров, а с него доберутся на катере до крошечного островка, где их будут ждать Маркс и остальные.

По дороге в Лос-Анджелес Пам болтала без умолку. Эйприл отключила внимание и не слушала ее. Все ее мысли были обращены к тому, что ждало ее впереди.

Ей не терпелось увидеться с ребятами. Ее очень интересовало, творятся ли и с ними все те странные вещи, которые обрушились на нее.

Еще она очень хотела выяснить, что же случилось с Марлином.

«Кристен права. Мы обязаны вернуться на остров», — размышляла она.

Катер мягко покачивался на сверкающих волнах океана. Под яркими лучами тропического солнца вода отливала жидким золотом.

Возле пирса звучали восторженные вопли. Ребята радостно обнимались и хлопали друг друга по спине.

Даже вечно насупленный Энтони улыбался и ликовал. Все с восторгом приняли новость о том, что их будут снимать для телевидения.

Эйприл поискала глазами Дональда Маркса, однако его нигде не было видно. Пам тем временем уже знакомилась с ребятами и оживленно разговаривала с каждым.

Стоял теплый и ясный день, однако Эйприл знобило. Еще ее душу сжимал леденящий страх. Когда над волнами показался остров, она взглянула на странные голубые скалы — и ее захлестнула волна ужаса.

Она и Кристен тесно прижались друг к другу. Они стояли чуть в стороне от весело болтающих ребят.

— На повторную встречу явились только девять человек, — тихонько сказала Кристен.

— Никаких следов Марлина, — нахмурилась Эйприл.

— Ты заметила? В каждой команде отсутствует по одному участнику, — произнесла Кристен.

Эйприл опять содрогнулась.

— У меня самые неприятные предчувствия, — сообщила она Кристен. — Мне ужасно не хотелось сюда возвращаться. Тебе не кажется, что с нами может произойти что-то страшное? Что нам всем угрожает опасность?

Кристен неопределенно пожала плечами.

— Что тут может случиться? — ответила она. — Ведь мы будем участвовать в телевизионном шоу, верно?

В нескольких милях от них солнце посылало на остров свои нещадно палящие лучи. Пальмы колыхались под жарким ветром.

Дональд Маркс стоял на голубых скалах возле самой вершины. Он смотрел на отверстие пещеры, черное как ночь. «Оно похоже на черную дыру в этом мире», — думал он.

Потом он повернулся к Кэтрин, стоявшей над ним на каменном карнизе. Несмотря на жару, она плотно завернулась в синий плащ.

Ее русые волосы развевались на ветру Серебристые глаза, прищурясь, уставились на него.

— Ну, что? — усмехнулась она.

Маркс вытер пот с лысой головы.

— Я выполнил свою часть нашего договора, Кэтрин, — заявил он, твердо выдержав ее взгляд. — Я сдержал свое обещание. Вернул твою дочь на остров.

Кэтрин горько засмеялась.

— Ну, наконец-то я смогу осуществить свою месть.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Оглавление

ПРОЛОГ

Часть первая ТРОПИЧЕСКИЙ ОСТРОВ ЭТОЙ ВЕСНОЙ

  Глава I БРОШЕННЫЕ НА ОСТРОВЕ

  Глава II НЕУДАВШИЙСЯ ПОБЕГ

  Глава III ГДЕ МАРЛИН?

  Глава IV БЕЗУСПЕШНЫЕ ПОИСКИ

  Глава V ЛЕДЯНОЙ СМЕХ

  Глава VI ХОЛОД И ГОЛОД

  Глава VII НОЧНОЙ КОШМАР

  Глава VIII ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ СТРАШНЕЕ ВСЕГО?

  Глава IX ДОЛГОЖДАННЫЙ МОМЕНТ

  Глава X ПОЛУМЕСЯЦ НА ЛБУ

Часть вторая 1680 ГОД РАВЕНСВУД, АНГЛИЙСКАЯ ДЕРЕВНЯ

  Глава XI ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

  Глава XII УЖАСНОЕ ОТКРЫТИЕ

  Глава XIII НА КОРАБЛЕ

  Глава XIV ЗЛАЯ МАТЬ

  Глава XV ВОЗМЕЗДИЕ

  Глава XVI Я ОТОМЩУ ТЕБЕ, ДОЧКА!

Часть третья НАШЕ ВРЕМЯ. СЕНТЯБРЬ

  Глава XVII НАЦИОНАЛЬНАЯ ЗНАМЕНИТОСТЬ

  Глава XVIII КОСТИ В СПАЛЬНЕ

  Глава XIX НОВОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ НА ОСТРОВ

  Глава XX ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?

  Глава XXI ГОЛОС В НАУШНИКАХ

  Глава XXII В АКТОВОМ ЗАЛЕ

  Глава XXIII ПОГОНЯ ЗА ПРИЗРАКОМ

  Глава XXIV СО МНОЙ ТВОРИТСЯ ТО ЖЕ САМОЕ

  Глава XXV НЕЛЕГКОЕ РЕШЕНИЕ

  Глава XXVI ОБОРОТЕНЬ

  Глава XXVII Я СДЕРЖАЛ СВОЕ ОБЕЩАНИЕ