Воздушная мощь — решающая сила в Корее [Дж Т Стюарт] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Стюарт Дж. Воздушная мощь — решающая сила в Корее

Предисловие к русскому изданию

Книга «Воздушная мощь — решающая сила в Корее» написана в целях восхваления мощи американского оружия, используемого для угнетения других народов, оправдания варварских действий американской авиации в Корее, а также защиты взглядов командования ВВС США на оперативно-тактическое применение авиации.

Книга представляет собой сборник статей, написанных в основном непосредственными участниками воздушной интервенции, в которых они, каждый со своей позиции, описывают боевые действия ВВС США в Корее.

Авторы статей при освещении вопросов широко используют всевозможные лазейки для скрытия разбойничьего характера действий авиации. Они уклоняются от объективного анализа и оценки действий авиации корейской Народной армии, пытаются выдать лживые сведения за достоверные и искажают условия вступления в войну и деятельность китайских народных добровольцев. Они умышленно избегают показывать недостатки работы штабов и ошибки летного состава, свидетельствующие о низком уровне боевой подготовки и неумелом руководстве оперативно-тактических органов. Правдивое изложение этих вопросов невыгодно авторам этой книги, так как оно вскрывает истинные цели интервенции и варварские действия американской авиации против корейского народа.

Несмотря на тенденциозное и одностороннее изложение событий, книга содержит много поучительных сведений из области боевой деятельности ВВС США после второй мировой войны. И хотя в книге сквозит неприкрытое стремление ее авторов к преувеличению успехов американской авиации, все же она может быть интересна для военного читателя, который найдет в ней еще не публиковавшиеся в СССР сведения по применению одного из наиболее острых орудий американской агрессии.

Американская военная интервенция в Корее началась 25 июня 1950 года. В этот день лисынмановская армия, поощряемая американскими империалистами, вероломно напала на Корейскую Народно-Демократическую Республику. Началась освободительная война корейского народа против иностранных интервентов и лисынмановской клики. Война была жестокой и тяжелой для героического корейского народа. Это была не обычная война между двумя капиталистическими государствами за очередной раздел сфер влияния, а война немногочисленного героического народа, отстаивавшего свою свободу и независимость в борьбе против крупнейшей и наиболее хищной империалистической державы.

Военные действия, развязанные кликой Ли Сын Мана против Корейской Народно-Демократической Республики, были подготовлены с полного одобрения и при прямом содействии правительства США. Сейчас достоверно известно, что с этой целью еще за несколько лет до начала интервенции началось создание южнокорейской армии, с помощью которой предполагалось захватить всю Корею и подчинить корейский народ американскому капиталу. Поэтому сразу же после оккупации Южной Кореи в 1945 году при американской военной администрации был сформирован департамент национальной обороны, который был призван заложить основы для формирования южнокорейской армии и военно-морского флота. Почти в то же время военная администрация приступила к подготовке офицерского состава, используя для этого корейцев, служивших в японской и гоминдановской армиях. Несколько позже, а именно в 1947 году, в Южную Корею стали прибывать в большом количестве американские военные советники и поступать значительные партии американского вооружения и снаряжения. В июле 1949 года в Южной Корее, по указке американцев, был принят закон о всеобщей воинской повинности, после чего лисынмановское правительство немедленно обратилось к США с просьбой о предоставлении кредитов для создания 400-тысячной армии.

Подготовка к войне шла не только по Линии создания многочисленной армии. Южнокорейские войска под руководством американских советников начали провоцировать пограничные инциденты и открыто нарушать 38-ю параллель с целью захвата отдельных рубежей на территории Северной Кореи. Количество пограничных инцидентов резко возросло после ухода советских войск из Северной Кореи. Этот шаг советского правительства американцы еще в то время расценили с точки зрения проводимой ныне политики «вакуума» и использовали его для усиления провокационной деятельности, полагая, что они могут это делать безнаказанно.

Политическим актом, ускорившим нападение на Северную Корею, были выборы в так называемое национальное собрание. Эти выборы являлись затеей американцев и проводились с целью укрепления власти и пошатнувшегося авторитета южнокорейского «правительства», против которого в то время усилилась оппозиция не только среди народа, но и среди правых партий. Кроме того, эти выборы должны были отвлечь внимание от мероприятий по подготовке агрессии против Корейской Народно-Демократической Республики.

Как известно, несмотря на предпринятые меры принуждения и насилия, выборы фактически провалились, еще раз показав, что лисынмановское правительство не имеет доверия народа и держится на американских штыках.

Неблагоприятная политическая обстановка внутри страны и все возрастающее недовольство народа вынудили реакционные круги США и южнокорейскую реакцию ускорить подготовку и само нападение на Корейскую Народно-Демократическую Республику.

Агрессивные круги США были чрезвычайно сильно заинтересованы в развязывании, а впоследствии и затягивании войны в Корее, так как она сулила им большие прибыли. По официальным данным, только за первый год войны эти прибыли составили более 20 млрд. долларов.

Интервенция США в Корее не являлась изолированным актом агрессии. Она была звеном реакционной политики США, направленной на развязывание новой войны. Интервенция в Корее разоблачила США как злейшего врага мира, как агрессора, нарушающего элементарные нормы международного права. Корея была нужна США прежде всего как плацдарм против Советского Союза и Китайской Народной Республики.

В пятой, заключительной части этой книги, озаглавленной «Взгляд на будущее в свете прошлого», автор говорит о главной цели интервенции совершенно откровенно. Жалуясь на наличие некоторых ограничений, не позволявших расширить искусственно созданный конфликт, он сожалеет о том, что войну не удалось перенести на территорию Китайской Народной Республики и втянуть в нее также Советский Союз. «Самое худшее, — пишет он, — заключалось в том, что Объединенным Нациям так и не удалось схватиться с их настоящим врагом — СССР».

На заседании Совета Безопасности 11 сентября 1950 года советский представитель заявил: «Делегация Советского Союза в Совете Безопасности по поручению Правительства СССР на основе фактов и общепринятого международного определения показала и доказала, что правительство США совершило грубый акт агрессии в отношении корейского народа и является агрессором».

Осуществление своего агрессивного плана американцы первоначально думали возложить на лисынмановские войска. Они были уверены, что лисынмановская армия достаточно сильна, чтобы разгромить корейскую Народную армию и оккупировать Северную Корею. Предполагалось, что американцы окажут им помощь лишь с воздуха и с моря.

19 мая 1950 года руководитель американской администрации по оказанию помощи Корее Джонсон заявил в конгрессе США о том, что южнокорейская армия полностью подготовлена к войне. Он сказал, что 100-тысячная армия Ли Сын Мана, имеющая хорошее вооружение и снаряжение, закончила полный курс подготовки под руководством американских офицеров и может приступить к боевым действиям в любое время.

Примерно в это же время Корею посетил бывший тогда советником госдепартамента Джон Фостер Даллес, который выступил в так называемом национальном собрании Южной Кореи с пространной речью, восхваляя в ней военные планы лисынмановского правительства. Он заверил, что США окажут всяческую поддержку Южной Корее.

Оценка мощи лисынмановской армии, данная представителями американского правительства, впоследствии не подтвердилась. При первой же попытке нарушить 38-ю параллель южнокорейские войска потерпели поражение и были обращены в поспешное бегство. Столь непредвиденное изменение обстановки вызвало в США сначала замешательство, а затем вынудило перейти к открытой военной интервенции.

Американская агрессия была рассчитана на решение войны молниеносным ударом. Эти расчеты основывались, во-первых, на том. что США надеялись создать коалицию и организовать «крестовый поход» своих сателлитов против корейского народа; во-вторых, они основывались на превосходстве американского оружия и, наконец, на предполагавшейся слабости корейской Народной армии. Американцы считали, что им удастся с первого удара опрокинуть корейскую Народную армию и открыть дорогу к беспрепятственному продвижению в глубь страны.

Войну было решено начать внезапным и вероломным ударом сухопутных войск с последующим быстрым продвижением их на север. Авиация должна была нанести удары по объектам в тылу и поддержать боевые действия наземных частей с воздуха. Таким образом, в момент нападения на стороне интервентов был ряд существенных преимуществ. Первое из них заключалось во внезапности нападения.

С целью создания видимости совместных действий под флагом Объединенных Наций американцы заставили некоторых своих сателлитов прислать в Корею воинские части и подразделения. При этом они воздействовали на своих партнеров различными мерами экономического и политического характера. Откровенная наглость диктата американских империалистов в отношении других капиталистических стран нашла свое выражение в поправке сената к закону, принятому американским конгрессом в августе 1950 года. Эта поправка гласила, что ни одна страна, включенная в сферу действия пресловутого «плана Маршалла», не получит «помощи», если она не окажет поддержки американской интервенции в Корее «путем предоставления вооруженных сил, материалов или услуг».

Вследствие внезапного нападения интервентам удалось создать общий численный перевес над корейской Народной армией. Наиболее значительным было численное превосходство авиации интервентов. Так, например, в книге «Военно-воздушные силы США», написанной американским журналистом А. Броффи (стр. 188), указывается, что «В начале войны в Корее в состав ВВС США Дальневосточной зоны входили 5–, 13–, и 20-я воздушные армии и командование материально-технического обеспечения ВВС США Дальневосточной зоны. А когда в июле 1953 года война закончилась, в состав ВВС США Дальневосточной зоны, кроме этих соединений, входили воздушная армия ПВО в Японии, бомбардировочное авиационное командование ВВС США Дальневосточной зоны, 315-я авиационная дивизия и 417-я инженерно-строительная бригада».

К концу 1953 года, по заявлению командующего ВВС США Дальневосточной зоны генерала Уэйлэнда, опубликованному в журнале «Интеравиа» от 15 января 1954 года, американская авиация была увеличена более чем в два раза (с 8 до 20 авиационных крыльев) и имела на вооружении свыше 2400 самолетов и 180000 человек личного состава. В то же время Корейская Народно-Демократическая Республика, по признанию генерала Уэйлэнда, имела всего лишь 150 устаревших самолетов, которые не представляли собой сколько-нибудь серьезной боевой силы.

Для того чтобы убедиться, насколько надумана и фальшива была вывеска Объединенных Наций, под прикрытием которой выступали американцы, достаточно указать на цифры, приведенные генералом Уэйлэндом в данной книге (стр. 34). Вот что они говорят: «Общая численность войск ООН в Корее составляла 267000 человек, из них 130000 человек приходилось на долю вооруженных сил США, 127000 — на долю южнокорейской армии и остальные 10000 человек представляли вооруженные силы других государств — членов ООН».

Следовательно, по признанию самих американцев, численность их вооруженных сил в Корее превышала даже численность войск Ли Сын Мана, а войска других стран составляли менее 4 процентов.

Вторым важным преимуществом американцев было то, что боевые действия в Корее велись на сравнительно узком, гористом полуострове, окруженном с трех сторон водами Японского, Восточно-Китайского и Желтого морей. Такой характер театра военных действий создавал большую уязвимость флангов корейской Народной армии с моря и сокращал протяженность фронта возможного развертывания боевых действий до 200–250 км. Сильно пересеченный характер местности и слаборазвитая система транспорта очень ограничивали возможности маневрирования.

Эти обстоятельства были выгодны интервентам, обладавшим крупными силами авиации и флота, которые они использовали для обеспечения себе господства на море и в воздухе, давшие в их руки важные военные преимущества и позволившие им:

бесперебойно производить перевозки войск и предметов снабжения морем и по воздуху;

свободно осуществлять маневр силами флота с целью проведения морских десантных операций и оказания поддержки войскам с моря;

широко использовать морскую авиацию с авианосцев для поддержки действий морской пехоты и безнаказанного ведения воздушной разведки на большую глубину;

проводить выброску воздушных десантов в тылу северокорейских войск;

полностью использовать авиацию для проведения варварских бомбардировок в тылу и на фронте, не встречая сопротивления с воздуха, не опасаясь ответных ударов по своим войскам.

Как показал опыт, даже в таких благоприятных условиях расчеты американских империалистов покорить свободолюбивый корейский народ полностью провалились. Миф о превосходстве американского оружия рассеялся как дым. Надежды на легкую и быструю победу не оправдались.

Под ударами войск корейской Народной армии и китайских народных добровольцев американские войска не один раз попадали в очень трудное положение; только в течение 1950 года над ними неоднократно нависала угроза полного уничтожения, и только ценой больших усилий им удалось избежать катастрофы. Один из таких критических моментов весьма красочно описан в V части данной книги. К этому вынужденному признанию, пожалуй, нечего добавить. Оно ясно показывает силу ответных ударов корейской Народной армии и китайских народных добровольцев и неспособность интервентов к сопротивлению, когда они не имели численного превосходства.

Интервенция американцев в Корее поучительна тем, что в ходе боевых действий была опровергнута широко разрекламированная теория о всемогуществе американской авиации, которую авторы данной книги старательно превозносят и пытаются приписать ей незаслуженные победы. Авантюристические планы американского командования, рассчитывавшего добиться легкой победы, предусматривали массированное использование авиации для терроризирования корейского народа и подавления его морального духа.

В связи с этим военно-воздушные силы США действовали разбойничьими методами, а их офицеры и солдаты показали отвратительный моральный облик и отсутствие всякой человечности.

В сообщениях комиссии Единого демократического отечественного фронта по определению ущерба и злодеяний, причиненных американскими интервентами и кликой Ли Сын Мана, приведены многочисленные факты варварских бомбардировок американской авиацией незащищенных жилых кварталов городов и деревень, о беспощадном истреблении мирного населения, об уничтожении культурных ценностей и медицинских учреждений.

Превращение американскими летчиками в развалины корейских городов и деревень, не имеющих никаких военных объектов, является свидетельством применения американским командованием самых разбойничьих методов ведения войны. Пленные американские летчики в своих показаниях сообщали, что американское командование давало приказание превратить Корею в зону пустыни.

Так, например, зная, что население сел и городов укрывается от бомбардировок в щелях и укрытиях, расположенных вблизи жилых строений, американское командование приказывало своей авиации сбрасывать свой смертоносный груз, состоящий из напалмовых и зажигательных бомб, с таким расчетом, чтобы одновременно распространить пожар на все районы города и затруднить спасение мирного населения. Это называлось «тактикой выжженной земли», которая применялась американской авиацией с бесчеловечной жестокостью в отношении большинства городов и сел Северной Кореи. Только с августа 1952 года по приказанию командования США таким образом было разрушено 78 северокорейских городов; значительно большее число городов подверглось ударам с воздуха еще ранее.

При совершении воздушных налетов от зажигательных и напалмовых бомб страдали главным образом не военные объекты, а гражданское население. Только в Пхеньяне были превращены в руины театр оперы и балета, университет, 9 драматических театров, 20 кинотеатров, 6 институтов, 4 техникума, много школ и других зданий культурных и общественных заведений, представлявших национальную ценность.

Американская авиация в Корее в нарушение всех принципов человеческой морали использовала также бактериологические средства. Захваченные в плен американские летчики О'Нил, Инок, Куин и другие показали, что они лично сбрасывали с самолетов авиабомбы с насекомыми, зараженными чумой, холерой и другими болезнями. Такие бомбы сбрасывались как в тылу, так и на линии фронта. Путем этих варварских способов ведения войны США мечтали установить свое господство, подавить демократические права и свободу народов Азии и насадить там милитаризм и фашизм.

Особое усердие показала американская авиация в бомбардировке мирных корейских городов и сел после начала переговоров о перемирии. Активизация налетов проводилась по указанию из Вашингтона и преследовала цель оказать давление на корейскую делегацию и заставить ее принять требования американцев. С этой же целью американская авиация подвергла жесточайшему разрушению ирригационные сооружения. Затопив огромные массивы рисовых плантаций, она обрекла на голод мирных корейских граждан, в том числе десятки тысяч женщин, стариков и детей.

Но американская авиация оказалась бессильной. Корейский народ твердо стоял на занятых им позициях и требовал ухода интервентов из страны. Зверские массовые убийства женщин, стариков и детей вызывали не страх, а ненависть к захватчикам и решимость корейского народа разгромить интервентов и освободить страну.

В то же время потери американцев непрерывно возрастали и отрицательно влияли на боеспособность и моральный дух американских летчиков. Для того чтобы поднять упавший боевой дух летного состава, была введена система поощрений. За каждый ночной вылет летчик получал от 50 до 120 долл. в зависимости от числа сожженных или разрушенных объектов. За каждый же дневной вылет ему платили 25–27 долл., исходя из результатов бомбежки. Однако и эта мера оказалась недостаточной, ибо времена безнаказанных налетов американской авиации миновали. Тогда в целях поднятия «боевого духа» американское командование было вынуждено обещать летчикам, что после совершения 100 боевых вылетов они будут возвращаться домой. Но летчики прекрасно понимали, что эта цифра является трудно достижимой.

В ходе войны интервенты постепенно теряли полученные ими вначале преимущества, тогда как силы и опыт корейской Народной армии и китайских народных добровольцев неуклонно возрастали и увеличивалась мощь их ударов. В частности, американская авиация лишилась безраздельного господства в воздухе и начала нести серьезные потери в самолетах и личном составе.

По скромным данным американского справочника «Авиэйшн фэктс энд фигэрс» издания 1953 года, боевые потери американской авиации за первые два года войны в Корее составили 1000 самолетов. По данным же, более близким к истине, приведенным в настоящей книге, боевые потери за то же время определяются в 1800 самолетов. Примерно такое же количество самолетов составили небоевые потери американской авиации.

Потери американцев в Корее были настолько велики, что в конгрессе США и в прессе почти беспрерывно раздавались требования о необходимости применения ядерного оружия.

Впоследствии командование ВВС также пришло к заключению о том, что война в Корее обходится слишком дорого. Как указывается в книге, «за уничтожение случайного танка, паровоза, нескольких грузовиков или небольшой группы военнослужащих противника приходилось расплачиваться самолетом, стоимость которого составляла полмиллиона долларов». В результате только боевые действия сухопутной авиации в Корее за три года войны обошлись американским налогоплательщикам примерно в 4 млрд. долларов.

В корейской войне американское командование отводило своим военно-воздушным силам большую роль. Как указывает генерал Уэйлэнд, авиация должна была парализовать действия Народной армии, не допустить ее продвижения на юг, изолировать фронт от тыла, разрушить политические и хозяйственные центры страны, запугать население и сломить его волю к сопротивлению.

Однако планы американского командования запугать корейский народ налетами с воздуха полностью провалились. По признанию американской официальной прессы, авиация США не смогла сломить волю корейского народа. Она не была в состоянии также радикально повлиять на приток предметов снабжения и резервов из тыла. Несмотря на беспрерывные налеты, железнодорожный транспорт продолжал работать, а автомобильные перевозки систематически увеличивались. Войска на фронте имели запасы боеприпасов, и мощность огня их оружия не уменьшалась. Таким образом, действия авиации по населенным пунктам, по складам снабжения, по линиям коммуникаций и по войскам на поле боя не дали американцам ожидавшихся результатов.

Трудности, возникшие перед американской авиацией в Корее, и сопротивление, оказанное ей корейской Народной армией и китайскими народными добровольцами, оказались настолько серьезными, что о них вынуждена была заговорить даже буржуазная пресса и военные наблюдатели.

Интересное признание сделал в журнале «Джорнэл роял юнайтед сервис инститьюшн» от мая 1952 года подполковник авиации США Вайкхэм-Барнес, участвовавший в интервенции. Он писал: «До сих пор никакая военная подготовка не могла предусмотреть того, что встречается действительно в ходе военных действий. Поэтому мы допустили некоторые ошибки. Но прежде всего необходимо признать, что инициатива находится в руках северокорейцев. И как это ни печально, но я должен сказать нашим военным руководителям, что до сих пор в наших руках не было инициативы в ведении боевых действий».

Некоторые журналисты и военные наблюдатели в попытке спасти «честь мундира» американской авиации стали обвинять корейский климат и местность в непригодности их для применения традиционной тактики ВВС США, а корейскую Народную армию и китайских народных добровольцев — в чрезмерном упорстве. Так, тот же Вайкхэм-Барнес сетовал на то, что «рельеф местности Кореи создает большие трудности для использования тактической авиации. Корея более чем на 9/10 покрыта горами… Все горы похожи друг на друга, а реки текут в различных направлениях. Это затрудняет ориентировку на местности. Необходимо отметить также, что противник очень искусно применяет маскировку, в связи с чем он является невидимым не только в тылу, но и на фронте».

В статье. Вебера «Боевые действия ВВС в Корее», помещенной в швейцарском журнале «Флуг-вер унд техник» № 1 за 1951 год, например, указывалось, что «американская авиация была не подготовлена к ведению боевых действий в Корее в зимних условиях. Наступившие холода мешали использованию авиации в полную меру и затрудняли поддержание непрерывного взаимодействия с сухопутными войсками. Подготовка самолетов занимала очень много времени, что сильно мешало использованию авиации, особенно истребительно-бомбардировочной, которая, как правило, должна вводиться в бой быстро и на короткий промежуток времени…

Во многих случаях истребители-бомбардировщики и истребители в течение дня не могли произвести ни одного вылета, хотя этого и требовала обстановка. Начавшиеся впоследствии снегопады и сильные морозы почти совершенно лишили возможности использовать тактическую авиацию. 5-я воздушная армия была привлечена для эвакуации многочисленных обмороженных и раненых. Только за 8 дней боев (с 26 ноября по 4 декабря 1951 года) из Кореи в Японию было переброшено по воздуху 14000 больных и раненых, что почти равнялось численному составу американской дивизии». Если к этому еще добавить, что за поражения на фронтах в Корее генерал Ван-Флит был смещен с поста командующего 8-й американской армией, то положение интервентов в Корее станет достаточно ясным.

В ходе интервенции в Корее американская авиация, испытывая серьезные неудачи, неоднократно была вынуждена менять свою тактику и способы ведения боевых действий. Этому в известной мере способствовали военно-воздушные силы Корейской Народно-Демократической Республики, которые, несмотря на незначительную численность, с первых же дней войны вступили в бой с превосходящими силами противника и в ходе боевых действий проявили высокое мастерство, героизм и отвагу. Вместе с другими видами вооруженных сил они с успехом вели бои против интервентов и вышли из войны победителями.

Интервенты питали надежду на достижение легкой победы, рассчитывая, что их авиация может безнаказанно совершать свои варварские бомбардировки. Однако с самого начала они столкнулись с непреодолимой силой, которая оказалась способной нанести американским войскам крупное военное поражение и большие потери в личном составе и технике.

В героической борьбе корейской Народной армии и китайских народных добровольцев против американской авиации источником их силы была любовь к свободе и священная ненависть к врагу-поработителю, которая вела их бой и придавала им силы. Воины корейской Народной армии, встав на защиту родины, беспощадно истребляли войска интервентов и в упорных боях отстояли свою свободу и независимость.

Летчики корейской Народной армии вынуждены были вести бои с уже опытными воздушными пиратами США. Они должны были в ходе боев овладевать тактикой ведения боевых действий и мастерством бить врага. Высокий патриотизм, самоотверженность и непреклонная воля к победе помогли им выйти победителями из неравных схваток.

Разгадывая замысел врага и его тактические приемы, летчики корейской Народной армии защищали города, оказывали поддержку своим войскам и лишали авиацию противника свободы действия. Особенно чувствительные потери корейские летчики-истребители нанесли американской бомбардировочной авиации. Зачастую они перехватывали группы самолетов и наносили им большой урон еще до подхода бомбардировщиков к намеченным объектам. Даже американская буржуазная пресса была вынуждена писать о больших потерях авиации США в Корее. Например, журнал «Ньюс уик» об одном из таких вылетов, совершенном 30 октября 1951 года, писал: «Потери — 100 процентов. Это были потери, понесенные бомбардировщиками В-29 в «черный вторник», когда 8 бомбардировщиков В-29 совершали налет в сопровождении 90 истребителей».

Большие потери американская авиация несла в Корее от огня зенитной артиллерии корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. Батареи зенитной артиллерии, четко взаимодействуя с истребительной авиацией, вели по вражеским самолетам меткий огонь с земли. Они нарушали боевые порядки самолетов, затрудняя прицельное бомбометание, и уничтожали своим огнем самолеты американской авиации.

Приобретя опыт ведения огня и познав тактику авиации интервентов, зенитные части корейской Народной армии и китайских народных добровольцев особенно эффективно действовали в сложной метеорологической обстановке, когда американские самолеты вследствие плохой погоды вынуждены были атаковать с небольших высот.

Неудачи авиации интервентов в Корее заставили ее прибегнуть также к такому варварскому средству, как зажигательное вещество напалм. Это средство использовалось не столько для уничтожения военных объектов, сколько для борьбы с партизанами, наводившими страх на американских солдат, а также для массового уничтожения людей как на фронте, так и в тылу. В журнале «Флуг-вер унд техник» № 3 за 1951 год указывалось, что большие потери корейской Народной армии от ударов американской авиации следует отнести в первую очередь за счет использования ею напалмовых бомб, которые нашли широкое применение главным образом при оказании поддержки сухопутным войскам. Зажигательное вещество напалм, заключенное в бомбах, говорится в этом журнале, оказалось намного эффективнее всех применявшихся до сих пор средств поражения. Оно действовало почти безотказно, уничтожая в большом радиусе все живое. Весьма характерно, что авторы статей данной книги «стыдливо» умалчивают о применении этого варварского средства американской авиацией.

Условия для действий американской авиации в Корее были исключительно благоприятными. Части тяжелой бомбардировочной авиации базировались в Японии и на острове Окинава, на удалении более 1000 км от линии фронта. Такая большая глубина базирования давала возможность экипажам спокойно отдыхать и тщательно проводить подготовку к полету, а также совершать значительную часть пути к целям бомбометания при отсутствии всякого противодействия.

Заслуживает большого интереса откровенное признание составителя данной книги полковника Стюарта, который говорит, что, обвиняя северокорейскую авиацию в использовании так называемого «убежища» в Маньчжурии, очень мало говорят и пишут об «убежище», которым пользовались вооруженные силы Объединенных Наций. «Япония и остров Окинава, — пишет Стюарт, — были буквально наводнены огромными открытыми складами предметов снабжения для военно-воздушных сил, военно-морского флота и сухопутных войск. Боевая подготовка военно-воздушных сил и наземных войск проводилась непрерывно, без угрозы нападения со стороны противника.

На огромных военно-морских базах шла лихорадочная деятельность. Военные корабли Объединенных Наций беспрепятственно бороздили воды, омывающие западное и восточное побережья Кореи, и ни разу не подверглись нападению с воздуха, с суши и с моря. Военно-воздушные силы совершали боевые вылеты с авиабаз Японии и острова Окинава с самого начала и до конца войны; их действия лишь в небольшой степени стеснялись необходимостью соблюдать осторожность в отношении возможных ударов авиации противника, которые так никогда и не были нанесены».

По заявлению генерала Уэйлэнда, обстановка в воздухе была таковой, что тяжелые бомбардировщики привлекались даже для оказания непосредственной поддержки своим войскам на поле боя. Действительно, 17 сентября 1950 года около 100 тяжелых бомбардировщиков В-29 были использованы американцами для нанесения удара по войскам Корейской Народно-Демократической Республики, сосредоточенным на площади примерно 70 кв. км. В налете, продолжавшемся около двух часов, было сброшено более 800 т бомб. Этот налет, однако, не принес успеха американским войскам. Части корейской Народной армии, перейдя в наступление на этом участке, отбросили американцев на 20 км назад.

Второй раз с целью сломить оборону частей корейской Народной армии американцы применили тяжелые бомбардировщики на участке площадью около 5 кв. км. В налете приняли участие до 50 самолетов В-50, которые сбросили фугасные бомбы общим весом около 400 т. Однако и на этот раз безуспешно.

Авторы этой книги всячески восхваляют действия американской стратегической авиации, стараясь выговорить ей лавры победителя. Но факты говорят о том, что в результате ее малой эффективности американское командование вынуждено было признать нецелесообразным применение тяжелобомбардировочной авиации как по объектам на поле боя, так и по боевым порядкам войск.

Действия стратегической авиации США в Корее по тыловым объектам также были не столь блестящи, как это описывается в книге. Фактические материалы, да и авторы ряда статей в этой книге указывают на то, что противодействие зенитных средств, прогрессивно возраставшее в ходе боевых действий, а также активные действия истребительной авиации корейской Народной армии заставляли американцев не один раз возвращаться из боевого полета, не выполнив задачи, и в конечном итоге вынудили американскую авиацию перейти в основном к действиям одиночных самолетов и только ночью или же — в случае крайней необходимости — днем, под десятикратным прикрытием истребителей.

Действия американской стратегической авиации в Корее, по признанию прессы США, имели много недостатков главным образом по причине низкой боевой подготовки летного состава и из-за невысоких боевых качеств устаревших самолетов-бомбардировщиков, построенных еще в период второй мировой войны.

По поводу моральной старости самолетов небезынтересно привести выдержку из статьи «Уроки воздушных боев в Корее», опубликованной в «Юнайтед Стейтс нэйви инститьют просидингс» в апреле 1952 года. Там говорится: «МиГ-15 является фактически смертоносным оружием для наших теперешних типов бомбардировщиков стратегической авиации. Ясно, что наши военно-воздушные силы совершили серьезный просчет, взяв за основу производство бомбардировщиков В-36 и В-50, вместо того чтобы в первую очередь заняться развитием реактивных бомбардировщиков.

Увеличение количества групп истребителей сопровождения не разрешило проблемы, которую представляет МиГ-15. Опыт войны в Корее показывает, что прикрытие реактивными истребителями бомбардировщиков, обладающих небольшой скоростью, фактически бесполезно: самолеты-перехватчики противника пикируют через боевые порядки истребителей сопровождения, вынужденных лететь с малой скоростью, и сбивают прикрываемые ими бомбардировщики…

Таким образом, можно сделать вывод, что от стратегических бомбардировщиков, имеющих небольшую скорость, нельзя больше ожидать хороших результатов».

Тактическая авиация являлась в Корее основным ударным средством американского командования. По своей численности она составляла наибольшую часть ВВС США Дальневосточной зоны и широко применялась для завоевания господства в воздухе, для нанесения ударов по объектам в тылу и для оказания поддержки войскам на поле боя. Сухопутные войска США были неспособны вести боевые действия крупного масштаба без поддержки с воздуха. Это говорит о невысокой боеспособности войск и отсутствии у них наступательного порыва. Когда тактическая авиация из-за плохой погоды или по другим причинам не могла действовать, то, как правило, наступательное движение замедлялось и зачастую войска переходили к обороне или даже начинали отступать.

В начальный период интервенции тактическая авиация США благодаря отсутствию должного противодействия со стороны авиации корейской Народной армии применялась главным образом для выполнения задач по изоляции района боевых действий и оказанию поддержки своим поспешно отступающим войскам. Однако по мере усиления противодействия в воздухе бомбардировщики тактической авиации стали применяться также для нанесения ударов по авиационным сооружениям, складам горючего и технике.

Следует отметить, что применение авиации для изоляции района боевых действий считалось командованием ВВС США большим достижением еще в период второй мировой войны. Но в условиях войны в Корее этот метод оказался малоэффективным и, по признанию самих американцев, не привел к желательным результатам. Использование тактических бомбардировщиков в этих целях впоследствии резко снизилось по причине больших потерь от истребителей и зенитной артиллерии. Как указывается в книге, американцы вынуждены были в связи с этим перевести тактические бомбардировщики также на ночные действия, а в дневное время применять их только в случае крайней необходимости и под сильным прикрытием истребителей.

Интересны в этой связи признания американского журнала «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт», в котором отмечалось: «Американская авиация не смогла, по существу, сократить поступление предметов снабжения и подкреплений. Железные дороги продолжали работать. Несмотря на сильные бомбардировки, автотранспортные перевозки продолжали увеличиваться. Базы снабжения в Северной Корее продолжали действовать, а бомбардировщики стали сталкиваться с более сильным и метким огнем зенитной артиллерии и все усиливающимся противодействием истребительной авиации. Летать стало опасно…»

Неудачными были и действия ВВС США по оказанию непосредственной поддержки сухопутным войскам на поле боя. В статье, помещенной в том же журнале, бывший тогда командующим ВВС генерал Вандерберг заявил: «Поддержка наземных войск была наименее эффективным видом действий воздушных сил в Корее. Они не сделали того, что могли бы сделать, так как американская авиация столкнулась с решительными действиями противника и понесла самые тяжелые потери за время войны».

Заявление Вандерберга о больших потерях полностью подтверждается показаниями пленных американских летчиков. Так, капитан Веркинс, сбитый в бою, показал: «Наша часть состояла из трех подразделений, имевших на вооружении 72 самолета. За 40 дней боевых действий из этого количества на аэродром не вернулось 52 машины. Оставшиеся 20 самолетов почти все имеют пробоины. Это вызывает у летного состава страх».

Оказание непосредственной поддержки войскам с воздуха, вопреки утверждениям авторов статей данной книги, проводилось авиационным командованием очень неохотно. Для этой цели использовались преимущественно истребители-бомбардировщики, имевшие задачей уничтожение живой силы и боевой техники, в первую очередь артиллерии и танков.

По многочисленным заявлениям генералов и офицеров сухопутных войск США, действия авиации по оказанию поддержки войскам оставляли желать много лучшего. По их мнению, силы и средства авиации, выделявшиеся для выполнения этих задач, были очень незначительны и практически не могли выполнить возложенные на них задачи. Причиной этого явились большие разногласия, существовавшие между командованием военно-воздушных сил, с одной стороны, и командованием армии — с другой, по вопросам использования тактической авиации на поле боя. Эти разногласия являются камнем преткновения и на сегодняшний день.

По взглядам командования военно-воздушных сил, наиболее эффективным использованием тактической авиации при совместных действиях с войсками является ее применение для изоляции района боевых действий, то есть для нанесения ударов по линиям коммуникаций, а также резервам и боевой технике на подходах к полю боя. В связи с этим в Корее до 90 процентов общего количества самолето-вылетов приходилось именно на этот вид боевых действий и только около 10 процентов вылетов отводилось на непосредственную поддержку войск на поле боя.

Такое распределение сил и средств тактической авиации ни в коей мере не удовлетворяло командование сухопутных войск, которое считало непосредственную поддержку войск на поле боя основной задачей тактической авиации. Более того, командование сухопутных войск настойчиво требовало передать тактическую авиацию в его оперативное подчинение на период совместных боевых действий и желало самостоятельно ставить ей задачи, исходя из наземной обстановки и нужд войск. Свое требование оно обосновывало тем, что летный состав тактической авиации подготавливался по программам, соответствовавшим взглядам командования ВВС, и поэтому был недостаточно обучен действиям по объектам на поле боя, что часто вело к обстрелу и бомбардировке своих войск.

Характерным в этом отношении является мнение бывшего командира действовавшего в Корее 10-го армейского корпуса генерал-лейтенанта в отставке Альмонда. В статье «Ошибки в методах поддержки наземных войск авиацией в Корее», опубликованной в журнале «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт» 6 марта 1953 года, он писал, что американское командование не сумело организовать в Корее эффективной системы взаимодействия между авиацией и сухопутными войсками. Наиболее слабое место он видел в отсутствии централизованного руководства действиями всех видов вооруженных сил. Выделенная для обеспечения войск авиация зачастую действовала без учета наземной обстановки, а иногда даже вразрез с планами армейского командования. Это происходило потому, что тактическая авиация не подчинялась командованию сухопутных войск, вследствие чего командиры армейских корпусов и пехотных дивизий не могли влиять на ее действия, хотя они и велись в их интересах.

Учитывая недостатки, имевшиеся в действиях тактической авиации, Альмонд приходит к выводу, что в общевойсковом бою выделение целей для авиации и определение степени необходимого их разрушения или подавления должно являться прерогативой командиров сухопутных войск. Вмешательство в эти вопросы авиационных командиров, по его мнению, является нецелесообразным, так как это приводит к ненужным спорам и потере времени.

Особенно неблагоприятно обстояло дело с поддержкой в случаях использования авиации по вызову, когда требовалось ее быстрое прибытие на поле боя и подавление или уничтожение цели в короткие сроки. В таких случаях, как правило, она запаздывала и по этой причине иногда наносила удар по району, уже занятому американскими войсками. Такая линия авиационного командования в отношении совместных действий не удовлетворяла наземные войска. В условиях ведения современного общевойскового боя зачастую невозможно определить вечером цели, по которым в интересах сухопутных войск нужно было нанести удар утром. Авиация должна всегда быть в готовности к вызову и по получении такового немедленно вылетать на выполнение задачи без споров и контрпредложений, а армейский командир должен быть наделен властью, разрешающей ему использовать тактическую авиацию, выделенную для оказания поддержки, так же просто, как используется артиллерия.

В заключение генерал Альмонд делает вывод, что тактическая авиация США была не подготовлена к действиям на поле боя в быстро меняющейся обстановке. Поэтому экипажи самолетов предпочитали выполнять заранее спланированные задания и совершать полеты в условиях благоприятной погоды и при хорошем боевом и навигационном обеспечении.

Помимо выполнения «боевых задач», американская авиация принимала большое участие также в психологической войне, направленной на расколдружбы между китайскими добровольцами и войсками корейской Народной армии и подрыв авторитета руководителей коммунистической партии и правительства Корейской Народно-Демократической Республики. Военно-воздушные силы США в этих мероприятиях выполняли самую грязную работу. Они использовались для разбрасывания листовок, в которых содержалась гнусная клевета на китайский народ и искажалась истинная причина вступления китайских народных добровольцев в войну. Этим самым американское командование пыталось отвлечь внимание корейского и китайского народов от истинных целей войны, которые заключались не только в стремлении захватить Северную Корею, но и использовать ее территорию как плацдарм для дальнейшего расширения агрессии в Азии и вовлечения в войну Китайской Народной Республики.

Китайские народные добровольцы вступили в Корею и присоединились к частям корейской Народной армии в конце 1950 года ввиду того, что войска интервентов ценою больших потерь сумели местами выйти к рекам Ялуцзян и Тумыньцзян, что создавало непосредственную угрозу безопасности Китайской Народной Республики. В этих условиях помощь Корее со стороны китайских добровольцев являлась проявлением дружбы и взаимопомощи, а также и мерой защиты своей Родины. В совместном заявлении КНР и КНДР по этому вопросу (Новая Корея, № 5, 1950 г., стр. 20) указывалось: «Главной целью американской агрессии в Корее, как и агрессии японских империалистов в прошлом, является не Корея, а Китай… История показывает, что судьбы Корейской Народно-Демократической Республики и Китая тесно связаны между собой. Одно государство не может защитить себя без помощи другого.

Китайский народ не только в силу своего морального долга должен помочь корейскому народу в его борьбе против Америки. Оказание помощи Корее отвечает также интересам всего китайского народа и вызывается необходимостью самообороны. Чтобы защитить нашу Родину, мы должны помочь корейскому народу».

Таким образом, и в этой области своей деятельности американские ВВС не стяжали славы победителя. Дружба китайских и корейских бойцов крепла в огне войны против общего врага, и народы этих стран еще теснее смыкались вокруг своих руководителей. Тяготы и ужасы войны не испугали корейских и китайских патриотов и не помешали им выбросить агрессора за пределы Северной Кореи.

Деятельность ВВС США в ведении психологической войны не ограничивалась только сбрасыванием листовок. Они участвовали и в позорных кровавых расправах с корейским народом, проводившихся в порядке устрашения или мести. Так, американские империалисты при содействии авиации совершили чудовищное злодеяние под Пхеньяном в период отступления их войск под натиском корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. С целью запугать и заставить эвакуироваться жителей города на юг американское командование вначале разбросало с самолетов листовки с гнусной клеветой на войска корейской Народной армии. Однако эта грязная ложь не помогла и население Пхеньяна начало деятельно готовиться к встрече бойцов корейской Народной армии и китайских народных добровольцев.

Тогда военное командование силой оружия согнало женщин, стариков и детей на предварительно заминированный мост через реку Дедонзян на южной окраине города и направило туда свою авиацию, которая стала бомбардировать и расстреливать ни в чем не повинных, беззащитных людей. Когда после ряда заходов авиация не смогла разрушить мост, он был взорван. От взрыва мины, осколков бомб и под обломками погибли тысячи людей, а американские воздушные бандиты продолжали с бреющего полета расстреливать из пулеметов тех, кто пытался спастись вплавь.

Эти преступные действия американского командования вызывали протесты даже среди некоторой части американского летного состава. Протест этот выражался в отказе летчиков вылетать на задания под различными благовидными предлогами, так как открытое неповиновение строго каралось.

Опыт боевых действий в Корее подтвердил порочность и авантюристический характер взглядов американского командования на роль авиации в войне. Несмотря на ряд преимуществ, имевшихся в начале войны у военно-воздушных сил США вследствие использования момента внезапности и наличия численного превосходства, американская авиация не сумела выполнить стоявшие перед ней задачи. Встретившись с климатическими и географическими условиями, несколько отличными от условий второй мировой войны, командование ВВС США не сумело найти новых методов оперативно-тактического применения авиации. Вследствие этого пересеченный рельеф местности и сравнительно небольшие холода явились большим препятствием для действий американской авиации.

В ходе боевых действий было установлено, что американские (это не отрицают и американские летчики) самолеты по тактико-техническим качествам уступали самолетам ВВС корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. Авиация и зенитная артиллерия корейской Народной армии и китайских народных добровольцев, непрерывно повышая свое мастерство и применяя разнообразную тактику, сумели сковать крупные силы авиации США и нанести им большие потери. Таким образом, авиация интервентов не смогла выдержать борьбы с корейской Народной армией и китайскими народными добровольцами, сражавшимися за свободу и независимость своих стран. Она не только не явилась решающей силой в войне в Корее, но сама вместе со всеми вооруженными силами интервентов потерпела; жестокое поражение.

Свое поражение в Корее американское командование пытается объяснить также недостаточной технической и тактической подготовкой войск, ошибками некоторых руководителей или ссылками на различные организационные неполадки. На самом деле эти причины таятся в буржуазном классовом характере американских вооруженных сил и в реакционном захватническом характере войны, которую американские империалисты вели в Корее.

Несмотря на горькие уроки поражения в Корее, американские агрессоры пускаются на новые авантюры и стремятся ввергнуть мир в пучину новой, еще более ужасной войны.

Используя продажные клики, еще оставшиеся в некоторых странах, агрессивные круги США толкают их на новые вооруженные провокации. Наряду с этим в целях оказания своим марионеткам моральной и военной поддержки они активизируют в районах конфликтов, провокационную деятельность своих военных и дипломатических представителей. По приказу из Вашингтона в эти районы подтягиваются военные корабли и авиация с целью оказания помощи силам мировой реакции против прогрессивного движения народов. Эти империалистические силы продолжают выступать как враги мира, демократии и национальной независимости, они усиливают напряженность и делают все более серьезной опасность войны, вызывая всеобщий протест и осуждение народов всех стран.

В противовес этой политике агрессии Советский Союз вместе с другими странами лагеря социализма проводит политику мира, которая пользуется поддержкой всех честных людей земного шара.

«Однако, — как указывается в советско-китайском коммюнике от 3 августа 1958 года (Правда, 4 августа 1958 года), — вопрос о том, можно ли избежать войны, зависит не только от добрых чаяний миролюбивых народов и их односторонних усилий. Агрессивные круги западных держав вплоть до настоящего времени отказываются от принятия каких-либо подлинных мер для сохранения мира и, напротив, безрассудно усиливают международную напряженность, ставят человечество на грань военных катастроф. Но они должны знать, что если воинствующие империалистические маньяки осмелятся навязать войну народам, то все миролюбивые и свободолюбивые государства и народы, тесно сплотившись воедино, навсегда покончат с империалистическими агрессорами и утвердят мир во всем мире».

Авторы данной книги в своих статьях применяют ряд терминов, существо которых не соответствует понятиям, установившимся в Советской Армии. Так, например, во многих разделах книги используется термин «фаза», под которым в одних случаях подразумевается определенный период войны, а в других — этап той или иной операции.

Генерал Уэйлэнд в статье «Точка зрения представителя ВВС» ряд воздушных операций, проведенных в период переговоров о перемирии, обобщает в воздушную кампанию, а демонстративные действия американской авиации по не имевшим в то время военного значения целям — ирригационным сооружениям и плотинам гидроэлектростанций — называет воздушным наступлением. Такое вольное употребление терминов имеет в американской военной литературе широкое распространение.

В русском переводе книги произведены некоторые сокращения главным образом за счет мест, не имеющих прямого отношения к рассматриваемым вопросам.

При чтении книги читатель может встретить несоответствие названий географических пунктов с имеющимися у него картами Кореи. Это объясняется наличием большого числа названий для одного и того же пункта на территории Кореи.

И. Г. Братенков.

Предисловие

Не подлежит сомнению, что военно-воздушные силы сыграли решающую роль в корейской войне. Только благодаря их неустанным усилиям сухопутным войскам США и других стран, участвовавших в этой войне под флагом Организации Объединенных Наций[1], удалось удержать плацдарм на полуострове в черные дни лета 1950 года. В течение трех последующих лет войны исход боевых действий часто зависел от того, насколько успешно ВВС США Дальневосточной зоны выполняли возложенные на них задачи.

В ходе войны наши ВВС не использовали всех возможностей нанесения удара по северокорейским войскам. Независимо от целей и характера боевых действий сухопутных войск они стремились на всем протяжении конфликта дать вооруженным силам противника и его гражданскому населению полное представление о войне и связанных с ней разрушениях, вынудив затем пойти на перемирие.

Не прошло и 50 лет после того, как братья Райт поднялись в воздух на несколько секунд и пролетели расстояние меньше длины размаха крыла современного бомбардировщика, как авиация стала доминирующей военной силой. В настоящее время еще не определена роль сухопутных и морских сил, а также не решен вопрос о том, как должны быть построены их взаимоотношения с ВВС, для того чтобы наиболее полно использовать разрушительную мощь последних, однако понимание этих вопросов чрезвычайно важно для правильной оценки роли ВВС в корейской войне.

Так как вооруженные силы ООН подписали соглашение о перемирии в Корее на компромиссных условиях, что означает по крайней мере частичное поражение, то теперь часто обвиняют ВВС в том, что они проиграли войну в Корее.

Для того чтобы понять необоснованность такого обвинения, читатель должен помнить, что цели, которые могли бы быть достигнуты с помощью ВВС, были резко ограничены наличием экономических, политических и психологических факторов.

Корейская война была ограниченной войной в широком смысле этого слова. Существовали экономические ограничения, не позволявшие расходовать драгоценные ресурсы, чтобы не ослабить позиции США в борьбе с коммунистическим влиянием в мировом масштабе. Были также и политические ограничения, препятствовавшие применению некоторых видов оружия и вооруженных сил. Боевые действия были ограничены территорией Северной Кореи, что не позволяло наносить удары по основным источникам снабжения противника вооружением и боевой техникой. Существовали и психологические ограничения по использованию применявшегося вооружения; соображения морального порядка не позволяли в течение нескольких лет наносить удары по выгодным объектам.

При анализе войны в Корее с любой точки зрения очень важно помнить, что перед ВВС никогда не ставилась цель выиграть войну; такая задача не ставилась также перед сухопутными войсками после начала мирных переговоров.

Данная книга не претендует на роль источника, содержащего всесторонний и исчерпывающий анализ боевых действий авиации в Корее. Она не придерживается также и строгой хронологии событий. Ее цель состоит не в том, чтобы обсуждать политику США или умалять значение других родов войск, которые доблестно сражались в Корее. В ней рассматриваются некоторые аспекты войны в воздухе, и ее цель заключается в том, чтобы помочь читателю лучше уяснить себе роль и задачи ВВС.

Книга представит профессиональный интерес для военнослужащих, но ее с интересом прочтут также люди, не являющиеся специалистами в военных вопросах.

Истинная ценность этой книги заключается в достоверности материалов, на основе которых она написана. Отдельные главы книги были первоначально опубликованы в виде статей в журнале «Эр юниверсити куотэрли ревью», издаваемом авиационным университетом американских ВВС на авиабазе ВВС Максуэлл в штате Алабама.

Многие из помещенных в журнале и включенных в данную книгу статей представляют собой обзоры боевых действий авиации в Корее. Они были написаны офицерами ВВС США Дальневосточной зоны. Материалами для других статей, составленных сотрудниками редакции журнала, послужили сведения, полученные корреспондентами на фронте от личного состава, принимавшего участие в болевых действиях.

Все статьи написаны в период с 1950 по 1954 год.

В целях лучшего изложения некоторые из них подверглись редакционной обработке. Другие же статьи для сохранения их реалистической ценности помещены без обработки, в том виде, как они были написаны: чтобы по достоинству оценить эти разделы книги, читатель должен представить себя в обстановке корейской войны, когда писались эти статьи.

Для удобства изложения книга разбита на 5 частей. В первой части содержится краткий анализ роли ВВС во время войны в Корее. Она написана в 1953 году генералом О. П. Уэйлэндом в его бытность командующим ВВС США Дальневосточной зоны.

Остальные статьи посвящены борьбе за господство в воздухе, использованию ВВС по наземным целям, вопросам обеспечения действий ВВС и, наконец, краткому анализу стоимости войны, допущенным в ее ходе ошибкам, достигнутым результатам и прогнозам на будущее.

Любые положения высказанные в этой книге, следует рассматривать только как личное мнение авторов и не принимать за официальную точку зрения командования американских военно-воздушных сил.

Джеймс Т. Стюарт, полковник ВВС США.

Часть I. Точка зрения представителя ВВС

О первой части

Открытое наступление северокорейских войск на Южную Корею началось 25 июня 1950 года, когда первоклассные дивизии корейской Народной армии хлынули на юг через 38 параллель. Однако намерения коммунистов поглотить эту маленькую страну зародились, по-видимому, еще во время Ялтинской конференции, в годы второй мировой войны, когда США и СССР заключили соглашение о разделе и оккупации Кореи [2].

В соответствии с этим соглашением в 1945 году американские и советские войска были введены соответственно в Южную и Северную Корею. В качестве демаркационной линии по причинам, которые до сих пор еще не ясны, была избрана 38-я параллель. Вдоль нее были воздвигнуты проволочные и другие заграждения. Вследствие блокирования дорог и жесткого контроля сообщение между Северной и Южной Кореей резко сократилось.

Советский Союз получил в свое распоряжение промышленные ресурсы Кореи, Соединенным же Штатам достались в основном рисовые плантации и другие сельскохозяйственные ресурсы.

В течение многих лет японской оккупации промышленность Северной Кореи получила значительное развитие. Вся территория Северной Кореи покрылась густой сетью гидроэлектростанций, включавшей такую гигантскую электростанцию, как Супхун на реке Ялуцзян на границе с Маньчжурией.

Различные предприятия горнодобывающей, металлообрабатывающей и химической промышленности были соединены между собой обширной сетью железных и шоссейных дорог. Во всей Корее было всего около десятка аэродромов, большинство которых не отвечало требованиям американских стандартов. Лучшие аэродромы находились на территории Северной Кореи.

Как было объявлено, американские оккупационные войска и представители государственного департамента прибыли в Сеул с целью провести постепенную передачу управления страной в руки корейского народа, осуществить объединение Северной и Южной Кореи, провести свободные выборы и установить демократическую форму правления. Однако военное командование не смогло получить согласия своего советского партнера в отношении снятия барьеров на 38-й параллели, и после нескольких месяцев безуспешных переговоров корейский вопрос был передан на рассмотрение Московской конференции министров иностранных дел, которая состоялась в 1946 году[3].

Принятое на этой конференции соглашение породило оптимистические предсказания, что в скором времени Корея будет объединена, но этот оптимизм постепенно исчезал в течение двухлетнего периода бесплодных переговоров.

Проблема объединения Кореи на базе создания свободной и демократической формы правления была предметом горячих дискуссий в Организации Объединенных Наций в 1947 году.

Генеральная Ассамблея приняла, наконец, резолюцию, призывающую провести в мае 1948 года по всей Корее свободные выборы под наблюдением группы представителей ООН. Однако Советский Союз отказался допустить группу представителей ООН для наблюдения за проведением выборов на территории Северной Кореи.

Несмотря на это, «свободные» (кавычки наши. — Ред.) выборы в Южной Корее были проведены в мае 1948 года под наблюдением представителей ООН. Была принята конституция и установлена демократическая форма правления.

Президентом был избран Ли Сын Ман, сварливый старик, ставший одним из самых ярых борцов за свободу [4].

В прессе и по радио Северной Кореи правительство Южной Кореи было объявлено марионеткой капитализма и одновременно было сделано сообщение о проведении в августе свободных выборов на своей территории с целью избрания представителей в Верховное народное собрание. Эти выборы были проведены в намеченное время. Была принята конституция «Корейской Народно-Демократической Республики».

В следующем году остатки американских оккупационных войск покинули Корею. Там остались только члены Группы военных советников и посольство в Сеуле[5]. Однако гораздо более значительным событием 1949 года было американское сообщение о том, что Советский Союз взорвал какое-то атомное устройство. Технология изготовления атомных бомб перестала быть монополией западного мира.

Это известие потрясло Соединенные Штаты. Со времени второй мировой войны США постепенно сокращали численность своих вооруженных сил, возлагая надежды на то, что страх перед стратегической авиацией и атомной бомбой может удержать любую страну от агрессивных действий. В это время страны коммунистического лагеря спокойно занимались увеличением численности боевых возможностей своих вооруженных сил. Теперь США уже больше не имели монополии на это ужасное оружие. Однако первоначальное впечатление вскоре смягчилось в связи с предсказаниями руководителей США, что Советскому Союзу не удастся сделать настоящей атомной бомбы в течение еще нескольких лет.

Тем временем начался постепенный и широко разрекламированный вывод советских войск из Северной Кореи. К этому времени, естественно, влияние коммунистов в Северной Корее чрезвычайно возросло. Советские войска оставили после себя хорошо подготовленную северокорейскую Народную армию, вооруженную русскими танками, пушками и самолетами. После их ухода возросло количество пограничных инцидентов вдоль 38-й параллели[6].

Такова была обстановка в начале 1950 года.

Что побудило Северную Корею 6 месяцев спустя попытаться силой захватить Южную Корею, неизвестно. Может быть, причиной этому послужило заявление государственного департамента США о том, что сторона, подвергшаяся нападению должна оказать первоначальное сопротивление имеющимися у нее силами. Если это так, то руководители Северной Кореи могли логически предположить, что Южная Корея падет раньше, чем подоспеет помощь. Возможно также, что это нападение было вызвано взрывом в 1949 году советского атомного устройства. В этом случае могло существовать предположение, что США не рискнут развязать в Корее глобальную войну. А может быть, это была проверка воли «свободного мира» в оказании сопротивления «агрессии» (кавычки редакции)…

Какова бы ни была причина, а на рассвете 25 июня 1950 года северокорейские войска начали вторжение в Южную Корею с использованием всех боевых средств. Известие об этом было воспринято в США как гром с ясного неба. Это была самая вопиющая коммунистическая агрессия, и Организация Объединенных Наций немедленно призвала Северную Корею прекратить боевые действия[7].

Соединенные Штаты решили эвакуировать всех американских подданных из Кореи на самолетах. ВВС США Дальневосточной зоны получили приказ прикрывать эту эвакуацию, но не принимать участия в боях до тех пор, пока их самолеты сами не подвергнутся нападению.

В течение 36 часов с начала конфликта ООН обратилась к своим членам с просьбой помочь Южной Корее отбить нападение захватчиков. Ответом президента Трумэна на это обращение явился приказ о посылке в Корею сначала частей американской авиации и военно-морского флота, впоследствии и сухопутных войск.

Американская авиация в районе Тихого океана, так же как военно-морские силы и сухопутные войска, была ослаблена жесткими ограничениями в бюджетных средствах, а также многолетней привычкой личного состава к спокойной гарнизонной службе. Однако, когда ООН решила, что на силу нужно отвечать силой, она отлично выполнила поставленную задачу[8].

Нет другого человека, который мог бы лучше рассказать о применении авиации в Корее, чем генерал О. П. Уэйлэнд. Будучи заместителем главнокомандующего и командующим американскими ВВС Дальневосточной зоны, а также ВВС ООН, он нес самую большую ответственность.

В приводимой ниже статье генерал Уэйлэнд достаточно подробно описывает уроки, полученные во время воздушной войны в Корее. Анализируя войну с точки зрения целей, опасностей и возможностей, он еще раз подтверждает основное положение, что только военно-воздушные силы имеют достаточную гибкость для одновременного воздействия на все элементы военной мощи противника.

1. Воздушная война в Корее. Генерал Отто П. Уэйлэнд

В воскресенье 25 июня 1950 года в 4 час. 00 мин. северокорейские войска начали военную кампанию, политической целью которой являлось объединение всей Кореи под властью коммунистов. Военной целью кампании был захват и установление господства над Южной Кореей.

Поскольку целью Северной Кореи был захват территории, то это наступление представляло собой прежде всего наземную кампанию. При создании группировки войск для осуществления своего плана принимались в расчет только противостоящие им силы Южной Кореи.

В апреле и мае 1950 года из СССР в Корею было доставлено большое количество вооружения, в том числе: тяжелые артиллерийские орудия, танки, автоматическое стрелковое оружие, а также грузовые автомашины для Народной армии Северной Кореи и некоторое количество устаревших самолетов для северокорейских ВВС.

Сама Северная Корея снабжала свои войска легким вооружением, боеприпасами и продовольствием. Основу регулярных вооруженных сил Народной армии Северной Кореи составляли 9 хорошо обученных и полностью оснащенных пехотных дивизий и 1 бронетанковая дивизия, которые 25 июня были в полной боевой готовности.

В течение первых двух месяцев войны общее количество северокорейских дивизий увеличилось примерно до 13. К началу военных действий ВВС Северной Кореи имели примерно 150 устаревших русских самолетов в основном типа Як-7, Як-11 и Ил-10.

Для сравнения можно указать, что сухопутные войска Южной Кореи имели 6 пехотных дивизий, созданных в основном для обеспечения внутренней безопасности и несения пограничной службы. Самым тяжелым видом вооружения этих дивизий был миномет калибра 81 мм.

Несмотря на то, что в Южной Корее организационно существовали военно-воздушные силы, они не имели никакой практической ценности, так как в их составе имелось всего 10 учебно-тренировочных самолетов Т-6.

Северокорейцы, по-видимому, не ожидали встретить сопротивление со стороны США и других стран. Более того, они, вероятно, предполагали, что сумеют выполнить свои военные задачи еще до того, как может последовать эффективное вмешательство со стороны других стран. Однако они ошиблись в своих расчетах.

ВВС США Дальневосточной зоны, входившие в состав вооруженных сил США на Дальнем Востоке, начали боевые действия в Южной Корее почти через 8 часов после того, как ООН проголосовала за вмешательство в корейский конфликт.

Вскоре после начала военных действий было организовано Командование Объединенных Наций. Задача этого Командования состояла в оказании помощи Южной Корее, вооруженные силы которой были включены в его состав.

В дополнение к американским сухопутным войскам в состав войск ООН вошли подразделения сухопутных войск Англии, Канады, Турции, Греции, Люксембурга, Эфиопии, Франции, Бельгии, Филиппин, Австралии, Колумбии, Таиланда, Новой Зеландии и Голландии.

Американские ВВС Дальневосточной зоны были усилены авиационными частями корпуса морской пехоты и авиации ВМС США, а также авиационными подразделениями Англии, Австралии, Южно-Африканского Союза, Греции, Южной Кореи и Таиланда. Дания, Норвегия, Италия и Индия направили в Корею медицинские подразделения.

Состав военно-воздушных сил
При рассмотрении достижений авиации Объединенных Наций в корейской войне весьма интересно попытаться представить себе возможное развитие событий в том случае, если бы ВВС Северной Кореи находились на уровне современной боевой авиации. Северокорейцы, возможно, не ожидали вмешательства со стороны ООН, но если это не так, то они, конечно, недооценили мобильности и гибкости военно-воздушных сил и эффективности их действий против наступающей сухопутной армии.

Рассмотрим кратко, в каком состоянии находились ВВС Дальневосточной зоны в период с начала наступления северокорейцев и до организации Командования Объединенных Наций.

Являясь составной частью оккупационных войск, американские ВВС Дальневосточной зоны имели своей задачей обеспечение внутренней безопасности и противовоздушной обороны. В программе их учебно-боевой подготовки преобладали полеты на перехват воздушных целей, отработка различных упражнений и т. д.

В составе ВВС Дальневосточной зоны имелось 8 авиационных крыльев, в том числе 5 истребительных, 2 бомбардировочных, 1 крыло военно-транспортных самолетов, а также различные обслуживающие подразделения. Эти части располагали в общей сложности 1172 самолетами. Большинство авиации базировалось на японских аэродромах, и. только несколько крыльев — на островах Окинава, Гуам и на Филиппинах.

Хотя ВВС Дальневосточной зоны и были перенацелены на Корею, с них не была снята обязанность по обеспечению ПВО Дальнего Востока. Для боевых действий в Корее было выделено 1 крыло средних бомбардировщиков, 1 крыло легких бомбардировщиков и 8 эскадрилий истребителей. 10 истребительных эскадрилий было оставлено для обороны Японии, острова Окинава и Филиппин.

Когда начались военные действия, многие из упомянутых подразделений были заняты в летних учениях, проводившихся далеко от аэродромов их постоянного базирования. Вследствие внезапного возникновения чрезвычайной обстановки некоторые части были брошены в бой без возвращения на свои базы, другие же одновременно с боевым заданием получили приказ о перебазировании, которое они осуществили, не прекращая боевых действий.

В то время как на театре военных действий осуществлялось перебазирование авиации, было начато выполнение ускоренной программы усиления ВВС Дальневосточной зоны за счет переброски самолетов с континентальной территории США.

Менее чем через 10 дней после принятия решения о вмешательстве в конфликт на Дальний Восток были переброшены и приступили к полетам по выполнению боевых заданий 2 группы средних бомбардировщиков. Через 30 дней прибыл американский авианосец «Боксер», имевший на борту 145 истребителей F-51, которые предназначались для усиления ВВС Дальневосточной зоны.

Поражение Народной Армии Северной Кореи
25 июня 1950 года корейская Народная армия начала наступление на Южную Корею и 29 июня захватила Сеул.

Южнокорейская армия, неся тяжелые потери, отступала на юг под непрекращавшимся натиском армии Северной Кореи; она была на грани распада, когда США вступили в войну.

В течение первых двух дней конфликта (25–26 июня) основные усилия ВВС Дальневосточной зоны были направлены на обеспечение эвакуации американских подданных. Действия авиации в последующие 2 дня ограничивались нанесением ударов по наземным целям к югу от 38-й параллели. В эти дни было проведено небольшое количество воздушных боев.

Личный состав 24-й дивизии перебрасывался по воздуху и вводился в бой 4 июля не целыми частями или подразделениями, а отдельными группами по мере их прибытия. Эти группы вместе с частями южнокорейской армии начали боевые действия по сдерживанию продвижения противника.

Позднее эти войска были усилены 25-й американской дивизией. Однако это не помешало северокорейской армии продолжать стремительное наступление в южном направлении до середины августа, когда она была вынуждена остановиться перед линией фронта, стабилизировавшегося вокруг Пусанского плацдарма.

29 июня, после того как было получено разрешение начать боевые действия авиации в районе реки Ялуцзян, был нанесен массированный удар по аэродромам Северной Кореи. К концу июля в результате уничтожения (большей частью на аэродромах) самолетного парка ВВС Северной Кореи они уже не представляли собой сколько-нибудь серьезной боевой силы, насчитывая в своем составе около 18 исправных самолетов.

Превосходство в воздухе над Кореей было завоевано с минимальными усилиями и минимальными потерями с нашей стороны. С этого момента и до подписания перемирия северокорейские ВВС проводили довольно редкие боевые вылеты ограниченного масштаба. Если бы ВВС Северной Кореи не были подавлены, они могли бы представлять серьезную опасность для южнокорейской армии.

Наряду с борьбой за господство в воздухе авиация ООН вела боевые действия против наступающих сухопутных войск северокорейской армии и оказывала непосредственную поддержку своим войскам. Было бы очень выгодно использовать авиацию для того, чтобы сорвать работу основных линий снабжения в тылу противника, однако не было уверенности в способности сухопутных войск ООН удержаться до тех пор, пока в полной мере скажется эффект этих действий. Военно-воздушные силы приходилось использовать для усиления огневой мощи сухопутных войск, на которые противник оказывал очень сильное давление.

Путем авиационной поддержки приходилось компенсировать недостаток штатных огневых средств у сухопутных войск. В результате использования военно-воздушных сил объединенным сухопутным войскам удалось ценой потери территории выиграть время и не дать корейской Народной армии выполнить ее задачу. В качестве превосходного примера, иллюстрирующего эффективность применения авиации ООН, можно указать на ее удар по колонне противника 10 июля. Колонна была атакована на разрушенном бомбардировкой мосту у Пхёнтхэка Так как машины стояли вплотную одна за другой, то противник потерял 117 грузовиков, 38 танков и 7 полугусеничных машин. В результате ряда таких ударов авиации от единственной бронетанковой дивизии северокорейской армии, когда она достигла Пусанского плацдарма, остались только небольшие группы.

В конце июля, когда было начато проведение планомерных действий по изоляции района боевых действий, ВВС Объединенных Наций начали концентрировать свои удары на основных линиях снабжения в тылу противника. Такие удары необходимо было наносить круглосуточно, поскольку противник начал подвозить предметы снабжения и личный состав под покровом темноты. Противник не только переключился на снабжение в ночное время, но также перешел к ведению боевых действий главным образом ночью. Основное бремя ночных полетов несли бомбардировщики В-26.

В августе и сентябре высшие штабы продолжали направлять основные усилия авиации на оказание непосредственной поддержки войскам, хотя это уже стало менее выгодным, чем использование ее для других целей.

Рис. 1. Во время отступления войск ООН к Пусану военно-воздушные силы уничтожали авиацию противника, дезорганизовали и изматывали сухопутные войска противника.
Боевые действия небольшого количества авиации, выделенной для выполнения задач по изоляции района боевых действий, привели к тому, что суточный объем снабжения передовых войск противника уменьшился с 206 т в начале июля до 21,5 т в период обороны Пусанского плацдарма.

Начиная с середины августа сухопутные войска ООН на Пусанском плацдарме непрерывно усиливались и к началу контрнаступления, 15 сентября, имели в своем составе 4 американские пехотные дивизии, 7 южнокорейских дивизий и 1 английскую бригаду. Инчонская десантная операция началась в тот же день и проводилась силами 1-й дивизии корпуса морской пехоты и 7-й пехотной дивизии США.

В это время стало совершенно ясно, что ВВС с честью выполнили свою задачу. Корейская Народная армия, окружавшая Пусанский плацдарм, к этому времени очень сильно поредела и жестоко страдала от недостатка снабжения, явившегося результатом успешного выполнения задачи по изоляции района боевых действий.

При наступлении на север войска ООН встречали лишь незначительное организованное сопротивление.

Подобно этому, войска, высадившиеся в Инчоне, также не встретили решительного сопротивления. Их успеху способствовали предварительно нанесенные удары авиации по сухопутным войскам противника и последующие удары по путям подвоза его резервов. Удары авиации по линиям коммуникаций противника были настолько эффективны, что их результаты впоследствии значительно затрудняли продвижение и снабжение своих собственных войск во время их наступления на север. Положение усугублялось тем, что в это время ощущался недостаток в подготовленных и оснащенных инженерных войсках, способных быстро восстанавливать железнодорожные мосты. Темпы продвижения стремительно наступающей армии опережали темпы подвоза снабжения. Поэтому военно-воздушные силы должны были доставлять войскам большинство необходимых им боеприпасов и предметов снабжения, сбрасывая их с парашютами или производя посадку в местах нахождения войск. Доставка снабжения от города Тайгу до реки Ялуцзян производилась на самолетах С-119, С-47 и С-54.

В конце октября 1950 года сухопутные войска ООН, преследуя отступающие части северокорейской армии, достигли реки Ялуцзян. Во время этого наступления на север зенитные части северокорейской армии оказывали лишь спорадическое и слабое сопротивление.

Подразделения 10-го американского армейского корпуса, высаженные в Вонсане 20 октября с целью отрезать противнику пути отхода, прибыли слишком поздно. Там уже были части южнокорейской армии.

За 4 месяца, с июля по октябрь 1950 года, в течение которых остатки Народной армии Северной Кореи были отброшены к реке Ялуцзян, налеты авиации ООН дорого обошлись противнику. Как уже отмечалось выше, американские ВВС Дальневосточной зоны вступили в корейскую войну, имея в своем составе лишь одно авиационное крыло средних бомбардировщиков. В первую неделю августа в бой были введены еще 4 авиационных крыла бомбардировщиков типа В-29.

В Северной Корее имелось только несколько крупных промышленных центров. Они в основном были разрушены к 2 октября 1950 года, и 2 авиационных крыла средних бомбардировщиков были отправлены обратно в США [9]. За этот период аэродромы противника были выведены из строя и сделаны непригодными для использования. Порты, железнодорожные сортировочные станции, узлы коммуникаций и районы снабжения войск непрерывно подвергались ударам авиации, с тем чтобы не позволить противнику оправиться и создать запасы вооружения и боевой техники.

Согласно неполным статистическим данным, на других этапах своих действий авиация Объединенных Наций уничтожила 39000 солдат и офицеров противника. Сведений о числе раненых не имелось, так как они убирались еще до того, как сухопутные войска ООН занимали территорию, подвергавшуюся налетам.

Цифра 39 000 человек получена на основании данных воздушного и наземного наблюдения. В нее не включены потери противника от ударов бомбардировщиков во время ночных налетов или в других условиях, когда наблюдение не могло быть осуществлено. Приведенная цифра потерь составляет примерно одну треть первоначальной численности 10 дивизий, которые начали наступление 25 июня 1950 года.

В результате ударов авиации было уничтожено 452 танка, или 76 % от общего количества танков, уничтоженных всеми вооруженными силами. При выполнении задач по изоляции района боевых действий были разрушены 75 мостов и 5 мостов повреждены. Транспорт противника потерял в результате налетов авиации более 6000 автомашин, свыше 1300 грузовых вагонов и около 260 паровозов.

В ходе разгрома северокорейской армии сухопутные войска нанесли противнику большие потери в личном составе и захватили более 100 000 военнопленных. Эти потери относились не только к личному составу 13 дивизий, участвовавших в боях, значительная их часть приходилась на долю вспомогательных частей.

Рис. 2. Окружение с воздуха и наступление на суше привели к разгрому сухопутных войск противника — прорыв с Пусанского плацдарма. 1 — направления ударов по изоляции района боевых действий; разрушение основных линий коммуникаций и сортировочных станций; 2 — разрушение железнодорожных узлов, переездов и мостов; удары по шоссейным дорогам, уничтожение живой силы и предметов снабжения; противника; 3 — наступление сухопутных войск ООН с Пусанского плацдарма.
Когда в конце октября сухопутные войска ООН вышли к реке Ялуцзян, части китайских добровольцев готовились начать внезапное контрнаступление. Некоторые из этих частей были введены в бой ранее. Несмотря на это, корейская война была уже закончена, так как вооруженные силы Северной Кореи потерпели поражение и территория страны была оккупирована. Начиналась война с новым противником.

Вступление в войну китайских добровольцев
К концу ноября количество китайских сухопутных войск увеличилось до 9 отдельных армий с собственными органами снабжения, поддерживаемых 2 артиллерийскими дивизиями. Штатная артиллерия каждой из армий была эквивалентна 6 артиллерийским дивизионам. Общая численность сухопутных войск составляла более 250 000 человек при наличии потенциальных возможностей дальнейшего усиления. Им противостояли 11 дивизии ООН. Общая численность войск ООН в Корее составляла 267000 человек, из них 130000 человек приходилось на долю вооруженных сил США, 127000 — на долю южнокорейской армии и остальные 10000 человек представляли вооруженные силы других государств — членов ООН.

26 ноября китайские народные добровольцы начали свое наступление, имевшее целью отбросить войска ООН за 38-ю параллель. С момента вступления в действие первых частей китайских добровольцев в октябре нанесение ударов с воздуха по войскам и резервам противника стало невозможным, так как в ряде мест ограничительный рубеж безопасного бомбометания проходил непосредственно по реке Ялуцзян. Имелись лишь небольшие районы между этим рубежом и рекой Ялуцзян, в которых можно было производить бомбардировку. Испытывая недостаток в авиационной поддержке, сухопутные войска ООН под давлением превосходящих сил противника были вынуждены отступать, неся тяжелые потери. То обстоятельство, что это поражение не превратилось в полную катастрофу, можно объяснить в основном результатами авиационной поддержки со стороны военно-воздушных сил. Наступление противника было замедлено, что позволило 8-й армии совершить организованный отход с минимальными потерями. Налеты авиации вынудили китайское командование осуществлять переброски войск только в ночное время. Мы снова выиграли время за счет потери территории, и как только глубина тыла у противника возросла, наша авиация снова смогла проводить эффективные боевые действия.

Ко времени вмешательства в корейский конфликт китайских добровольцев боевой состав военно-воздушных сил США Дальневосточной зоны, подчиненных Командованию Объединенных Наций, увеличился до 3 авиационных крыльев средних бомбардировщиков, 2 авиационных крыльев легких бомбардировщиков, 13 истребительных эскадрилий, 4 групп военно-транспортной авиации плюс обслуживающие части. Средние бомбардировщики действовали с аэродромов на острове Окинава и метрополии Японии, легкие бомбардировщики — с аэродромов южной части Японии, а истребители — с аэродромов, расположенных в районе Сеула и на Пусанском плацдарме. Все типы самолетов, участвовавших в кампании (В-29, В-26, F-51, F-80), обладали радиусом действия, позволявшим им наносить удары по целям, расположенным на территории всей Кореи.

В течение двух месяцев после вступления в войну китайских войск военно-воздушные силы должны были вернуться к выполнению той задачи, с которой они имели дело в начале корейской войны, то есть не допустить окружения своих отступающих сухопутных войск. Теперь снова действия авиации по изоляции района боевых действий и непосредственная авиационная поддержка обеспечивали сухопутным войскам ООН передышку в дневное время, вынуждая противника вести боевые действия и передвигаться только в ночное время. Удары по коммуникациям противника снова начали наноситься в полную силу. После того как сухопутным войскам ООН удалось стабилизировать фронт в районе 38-й параллели, авиация стала с новой силой наносить удары по коммуникациям противника. К этому времени в результате ее действий на большуюглубину наступление китайских народных добровольцев было замедлено.

Достигнув в середине декабря 38-й параллели, армия ООН не смогла там долго удержаться. Хотя из-за налетов авиации противник осуществлял переброски войск только в ночное время, ему все же удалось постепенно накопить достаточные силы и 1 января 1951 года возобновить наступление. Перед лицом этой угрозы сухопутные войска ООН стали отступать. 4 января пал Сеул и войска союзников откатились на линию Пхёнтхэк — Вончжу. Это было самое южное положение главной линии обороны союзников.

По мере продвижения противника на юг начали сказываться результаты ударов авиации ООН. Доставка предметов материально-технического обеспечения, осуществлявшаяся по второстепенным дорогам и тропам, в большинстве случаев ночью, привела к тому, что снабжение противника в конце концов было сорвано. Он не мог осуществить всеобщего наступления, так как в результате усилившихся налетов авиации был лишен возможности снабжения всем необходимым из тыла.

Рис. 3. Авиация наносит противнику потери и дезорганизует его наступление — битва у реки Ялуцзян. 1 — масштабы действий авиации по изоляции района боевых действий и по уничтожению живой силы ограничены узким коридором между рекой Ялуцзян и линией фронта; сухопутные войска разгромлены; 2 — действия авиации по изоляции района боевых действий и уничтожению живой силы становятся решающими после того, как с отступлением сухопутных войск ООН линии снабжения противника удлинились; сухопутные войска стабилизировали фронт.
По показаниям военнопленных, частям резервов требовалось до двух с половиной месяцев, чтобы добраться от реки Ялуцзян до линии фронта. Причем эти резервы прибывали в таком состоянии, что они фактически не могли сразу принимать участие в боях. Непрерывные удары авиации по растянутым линиям снабжения противника лишали его необходимого материально-технического снабжения. Противнику не удалось атаковать войска ООН на западном участке главной линии обороны южнее Сеула. Патрули союзников не встречали противника к югу от Сувона. Используя эту обстановку, сухопутные войска ООН начали контрнаступление, в результате которого к 1 апреля они вышли севернее главной линии обороны, занятой ими в декабре. На этом рубеже противнику удалось закрепиться, стабилизировать фронт и накопить силы, чтобы еще 2 раза попытаться выбросить войска ООН из Кореи. В обоих случаях противник потерпел неудачу, так как его система материально-технического снабжения не могла обеспечивать войска в условиях налетов авиации ООН.

Более того, во время этих наступлений войска противника открывали себя для ударов с воздуха. В результате они несли очень тяжелые потери в живой силе и боевой технике.

В качестве примера этих уничтожающих действий авиации можно упомянуть о блокировании 2 армий китайских добровольцев перед Хвачонским водохранилищем и последующие круглосуточные удары авиации по этим войскам, когда они пытались отступить.

Отступив до Сеула, 8-я армия отбила атаки противника, и 22 мая сама перешла в наступление на север с целью выхода в район главной линии, установившейся на 2 последующих года. Противник отступая, неся тяжелые потери. Перед лицом угрозы поражения он решил воспользоваться желанием Командования Объединенных Наций начать переговоры о перемирии.

10 июля состоялось первое заседание представителей воюющих сторон. С этого момента в ожидании заключения соглашения о перемирии войска ООН в целях уменьшения потерь в личном составе придерживались оборонительной тактики. Считалось также нецелесообразным чрезмерно растягивать линию фронта и свои коммуникации и в то же время дать возможность противнику сократить протяженность его линий снабжения. Занятая в ходе операций местность позволяла, по нашему мнению, создать отличные оборонительные позиции, с которых, можно было бы высылать дальние патрули, осуществлять налеты и проводить атаки с ограниченными целями. Цель всех этих действий должна была состоять в том, чтобы держать противника в напряжении и захватывать участки местности, имеющие большое значение для повышения прочности обороны.

Вторая фаза корейской войны дорого обошлась противнику. За период с ноября 1950 по июнь 1951 года, когда нашим противником были в основном китайские части, военно-воздушные силы второй раз в течение одного года доказали эффективность своих действий в борьбе с наступающим противником.

В результате непрерывных ударов авиации, наносившихся днем и ночью по прифронтовым районам и по линиям коммуникаций, противник потерял еще 11 700 человек убитыми. Было уничтожено 1315 артиллерийских орудий, 296 танков и свыше 80 000 сооружений, использовавшихся в качестве складов и укрытий для войск. Транспорт противника был подорван в результате уничтожения более 13000 грузовиков, 2600 товарных вагонов и 250 паровозов. Так как господство в воздухе оставалось за авиацией ООН, то последующие ее действия по срыву ночных перебросок войск и перевозок предметов снабжения окончательно лишили противника возможности накопить достаточное количество сил, чтобы изгнать 8-ю армию из Кореи.

Поражение и разгром сухопутных войск
Рассмотрим теперь первую и вторую фазы войны с целью выяснить, можем ли мы получить должное представление о том, что произошло в действительности. Военно-воздушные силы начали боевые действия, располагая крайне ограниченными силами в условиях неудовлетворительно работавшей связи и плохой организации системы управления совместными действиями. Личный состав имел очень небольшую подготовку для выполнения поставленной задачи. Несмотря на это, ВВС успешно выполнили свою задачу. Этот успех в равной степени можно отнести за счет высоких боевых качеств авиации ООН, а также за счет недостаточной подготовки северокорейских ВВС к войне.

Самым значительным достижением всего этого периода войны было полное уничтожение авиации противника. В результате этого наши наземные войска, аэродромы, а также системы связи и снабжения были избавлены от угрозы налетов авиации противника.

В такой обстановке основная масса нашей авиации в любой момент могла наносить удары по наступающим войскам противника. Легко себе представить, что было бы в случае, если бы мы оказались на месте противника, или даже в том случае, когда нашим ВВС пришлось бы направлять свои основные усилия на непрерывную борьбу с северокорейской авиацией.

Военно-воздушные силы и сухопутные войска, введенные в бой с противником на театре военных действий, должны использоваться для выполнения свойственных им задач. Обеспечение безопасности театра военных действий, его географических границ, населения и вооруженных сил является обязанностью как ВВС, так и наземных войск.

Военно-воздушные силы обеспечивают безопасность территории театра военных действий от ударов с воздуха путем разгрома ВВС противника и выполнения основного объема задач по противовоздушной обороне. Если позволяет обстановка или если этого требует стратегический замысел командования, то ВВС могут привлекаться к охранению намеченного района боевых действий. Эта задача может быть выполнена путем решительного уничтожения и дезорганизации наступающей армии противника до ее вступления в данный район или до завязывания боя с собственными сухопутными войсками. Эффективность боевых действий авиации в этом случае находится в прямой зависимости от располагаемого времени, пространства и огневой мощи имеющихся в ее распоряжении средств. Результаты действий авиации при этом сказываются немедленно и являются опустошительными.

Начало боевых действий авиации в Корее было классическим примером такого применения ВВС для срыва и дезорганизации наступления противника. Даже в условиях стремительного и дезорганизованного отступления южнокорейской армии военно-воздушные силы ударами с воздуха сумели ослабить наступательную мощь численно превосходящих наземных войск противника.

Когда южнокорейские войска соединились с частями войск ООН на Пусанском плацдарме, соотношение сил оказалось таким, что южнокорейская армия, усиленная частями американских и английских войск, смогла стабилизировать фронт.

Рис. 4. Результаты воздействия авиации на наземные войска.
Мы рассмотрели действия авиации по изоляции района боевых действий, имевшие целью срыв снабжения войск противника, наступавших на Пусанский плацдарм. Для того чтобы осуществить подрыв или полный срыв работы системы снабжения противника, такие действия должны проводиться в течение достаточно продолжительного времени с применением достаточного количества боевых средств. Когда наряду с. такими действиями непрерывно наносятся мощные удары по войскам противника на фронте и в тылу, то при правильной тактике в этом случае можно добиться большого успеха.

По сути дела такие боевые действия авиации представляют собой «вертикальное окружение» противника, такое же надежное и решающее, как и в том случае, когда он обойден с тыла вражескими войсками. Тактика войск ООН при этом должна была быть изменена таким образом, чтобы полностью использовать эффект «вертикального окружения» противника, сделав его таким же действенным, как и окружение силами наземных войск.

Прорыв обороны противника в современной войне достигается не такой дорогой ценой, как это было до появления авиации. Опасность удара во фланг также не столь велика, поскольку противник под ударами авиации не имеет необходимой подвижности, о чем свидетельствуют сражение при Сент-Ло и наступление Паттона в период второй мировой войны, в сравнении с боевыми действиями сухопутных войск в период первой мировой войны.

Именно так и обстояло дело при нашем прорыве с Пусанского плацдарма и при последующем разгроме корейской Народной армии. Скованная и дезорганизованная, полностью лишенная тяжелого вооружения, эта армия была разгромлена на своих позициях, и наступающая 8-я армия захватила большое количество пленных. Оставшееся вооружение и боевая техника противника были захвачены или уничтожены южнее Сеула.

В то время придавалось слишком малое значение результатам ударов нашей авиации по противнику, и только после осуществления прорыва с Пусанского плацдарма командование 8-й армии поняло и оценило эффективность боевых действий авиации.

Инчонская десантная операция была задумана с единственной целью осуществить окружение противника. Но факты достаточно ясно свидетельствуют о том, что она имела второстепенное значение в разгроме корейской Народной армии по сравнению с боевыми действиями авиации. Эта операция, конечно, показала командованию противника, что его положение совершенно безнадежно и его войскам необходимо отступать перед лицом угрозы окружения. Однако если бы результаты налетов авиации были оценены правильно, то свежие силы под Пусаном можно было бы применить с большей пользой. При планировании наступления сухопутных войск можно было бы предусмотреть стремительное продвижение вперед частей усиленной 8-й армии на флангах отступающего на север противника, чтобы отрезать ему пути отхода. Это было крайне необходимо осуществить, так как в действительности события опередили планирование и оба десанта 10-го армейского корпуса высадились слишком поздно.

Как бы то ни было, эффект Инчонской десантной операции до известной степени затмил результаты боевых действий ВВС. Когда началась операция по захвату Северной Кореи, у командования войск ООН не было времени оценить истинную роль военно-воздушных сил. Не обсуждая вопрос о том, насколько мудрой была постановка такой задачи, мы можем подвергнуть анализу фактический ход выполнения операции. Мы уже коснулись вопроса о продвижении войск ООН к реке Ялуцзян и последующем наступлении численно превосходящих сил китайских добровольцев. В это время стороны поменялись ролями. На этот раз мы просмотрели возможность вмешательства в конфликт китайских войск. Продвижение наземных войск к реке Ялуцзян и политические ограничения лишили военно-воздушные силы ООН возможности наносить удары по противнику. Авиация неизменно сохраняла превосходство в воздухе, но в этот момент не было ни времени, ни достаточного пространства между собственными войсками и рекой Ялуцзян, чтобы ослабить давление превосходящих сил противника на наши войска.

Очень важно уяснить, что сухопутные войска противника, имевшие столь подавляющее превосходство на рубеже реки Ялуцзян, были теми же самыми войсками, которым не удалось завершить окружение 8-й армии после столь благоприятного начала операции. Это были те же самые войска, которым не удалось создать серьезную угрозу для нашей последней линии обороны и которые, наконец, были отброшены к северу от 38-й параллели.

Это был тот же самый и вместе с тем совершенно другой противник. Имея время и пространство, авиация ООН повторила бы свои испытанные действия по уничтожению противника и по изоляции районов боевых действий.

Существует тенденция считать все операции ВВС против наземных сил противника только как поддержку своей армии. Такая точка зрения порождает ложные представления об организации, управлении и использовании ВВС, что неблагоприятно влияет на отношения между армией и ВВС. Более того, такие взгляды мешают видеть возможности боевого применения как ВВС, так и наземных войск в целях достижения наиболее эффективного их взаимодействия. Можно найти более правильную точку зрения по этому вопросу. Следует лишь вспомнить, что сухопутные, морские и военно-воздушные силы предназначаются для выполнения единой задачи, стоящей перед вооруженными силами на театре военных действий.

Каждый из видов вооруженных сил должен выполнять те задачи, для решения которых он лучше оснащен, и использовать те возможности для наступательных действий, которые дадут лучшие результаты. Каждый из них должен извлекать выгоду из профессионального искусства своего руководства. Все виды вооруженных сил должны взаимно поддерживать друг друга. О поддержке сухопутных войск со стороны авиации можно говорить лишь в том случае, когда огонь авиации сочетается с маневром и огнем наземных войск.

Если принять такую точку зрения, то будет проще понять, что общая стратегия должна учитывать воздушную обстановку, возможности своих ВВС в такой же мере, как и принципы применения маневра и огня сухопутных войск. Равным образом не должно быть ничего зазорного в том, если стратегия сухопутных войск будет строиться на использовании результатов авиационной стратегии.

Если поставленные перед вооруженными силами цели и существующая обстановка требуют, чтобы в интересах достижения успеха военно-воздушные силы были использованы в максимальной степени, то сухопутные войска должны оказывать им поддержку.

Стратегическое перемирие — воздушная кампания
Июль 1951 года явился началом новой фазы войны. Когда делегации воюющих сторон встретились в Кэсоне, они старались провести ранее принятые решения в отношении политических и военных целей. Фактически это было столь существенное изменение характера конфликта, что мы можем этот период назвать новой фазой войны. Обе стороны отрешились от сходных по существу политических целей, сводившихся к насильственному объединению Кореи. Они также отказались от достижения ранее поставленных одинаковых военных задач — захватить территорию противника и установить на ней свою власть. Однако и теперь воюющие стороны вновь преследовали одинаковые политические и военные цели, а именно — заключить перемирие на выгодных для себя условиях.

В результате этого изменилась и стратегия вооруженных сил ООН. Военно-воздушные силы ООН получили задачу лишить противника способности подготовить и осуществить решительное наступление силами сухопутных войск; продолжать с максимальной интенсивностью наносить удары с воздуха по территории Северной Кореи и таким образом создать условия, способствующие заключению выгодного перемирия. Сухопутные войска должны были стабилизировать фронт и удерживать сильные оборонительные позиции. ВВС Объединенных Наций должны были служить наступательным компонентом объединенных сил, а их боевые действия представляли собой наступательный элемент стратегии вооруженных сил. Поскольку авиационное наступление в этот период имело своей конечной целью принудить противника к перемирию, то мы можем назвать его стратегическим наступлением, а эту фазу войны — воздушной кампанией.

Эти реальные вещи были многим непонятны. Даже среди людей, действительно понявших происшедшие изменения, нашлось много таких, которые не соглашались с поставленной новой целью. Чтобы с пользой для дела обсудить значение факторов, повлиявших на установление нового политического курса, нам нет нужды оспаривать или подвергать сомнению поставленную перед вооруженными силами цель.

Война дорого обошлась каждой из сторон, но противнику она стоила гораздо дороже. Идя на конференцию по перемирию, противник был готов принять условия, которые, по его мнению, могли быть предложены. Когда же он обнаружил, что поставленные условия менее выгодны, чем он ожидал, начались продолжительные переговоры.

В течение двух последующих лет, несомненно, были моменты, когда вооруженные силы ООН хотели возвратиться к целям и стратегии первой и второй фаз войны. Со стороны военных и гражданских кругов оказывалось большое давление с целью изменить политические ограничения, которые сильно влияли на характер войны. Северокорейцы наверняка также искали иные решения, но их положение было совсем другим, как я попытаюсь показать ниже. Несмотря на эти сомнения и искушения с обеих сторон, главное, что мы должны понять, состояло в том, что ни цель войны, ни стратегия не были изменены.

Во время переговоров основные усилия авиации были направлены главным образом на решение задачи по изоляции районов боевых действий и срыв снабжения противника. Относительно стабильное положение фронта предоставляло меньше возможностей для уничтожения живой силы противника и его боевой техники. Однако, несмотря на это, авиация выполняла задачи по оказанию непосредственной поддержки своим войскам там, где только была необходимость и возможность им помочь. В тактическом отношении сухопутные войска ООН имели полную инициативу в ведении боевых действий. Непосредственная поддержка предназначалась для того, чтобы в ожидании перемирия сохранить как можно больше жизней наших солдат.

Противнику не потребовалось много времени, чтобы понять, что тактика сухопутных войск ООН имела точно такой же оборонительный характер, как и его собственная. Поэтому он начал испытывать прочность нашей обороны силами боевого охранения, нанося довольно чувствительные местные удары с целью обеспечить свои оборонительные позиции на выступающих участках линии фронта. Войска ООН также проводили боевые действия местного значения, в то время когда наши военно-воздушные силы патрулировали над линией фронта и наносили удары по любой цели, которую они обнаруживали. В условиях налетов авиации противник начал усиленно строить укрытия тяжелого типа, подземные базы снабжения, траншеи, туннели и хорошо укрытые артиллерийские и минометные позиции. В результате этого действия авиации по непосредственной поддержке войск стали давать все меньший и меньший эффект. Противник получил возможность накапливать вооружение и предметы снабжения. При тщательном планировании расхода боеприпасов и предметов снабжения это давало ему возможность проведения наступлений ограниченными силами при поддержке сильного артиллерийского огня.

Рис. 5. Действия авиации против китайских добровольцев — нажим для заключения перемирия. 1 — неослабевающие удары авиации по коммуникациям лишили противника предметов снабжения, необходимых для проведения крупных наступательных действии сухопутных войск. Противник нес тяжелые потери в живой силе и вооружении; авиация дезорганизовала работу транспортной системы противника; 2 — на долю непосредственной авиационной поддержки приходилось 30 % всех боевых самолето-вылетов, но ее эффективность при позиционной войне снизилась, так как войска противника зарылись в землю.
Атаки северокорейских войск начинались под покровом темноты и заканчивались перед рассветом. К великому прискорбию, они дорого обходились нашим войскам, несшим большие потери в живой силе. Велики были потери также в вооружении; расход артиллерийских боеприпасов был чрезмерно высок. Противник понял, что атаки силами сухопутных войск являются для него единственным ответным средством в войне на истощение. Проводя их, он пытался сквитать потери, понесенные им от ударов вражеской авиации. Эти атаки являлись также его аргументами при ведении переговоров за столом конференции о перемирии.

В этих условиях вполне естественными были требования наших сухопутных войск об усилении непосредственной авиационной поддержки. Однако эти действия авиации начали давать все меньший эффект. Увеличение масштабов непосредственной авиационной поддержки потребовало бы сокращения высокоэффективных ударов по тыловым районам, в связи с чем общий выигрыш на фронте не был бы пропорционален усилению интенсивности деятельности авиации.

Командованию сухопутных войск понять это было, конечно, трудно. Сейчас ни ночью, ни днем не было попыток продвижения вперед, чтобы выбить противника с его позиций, оборудованных окопами и траншеями. Противник также не предпринимал больших наступательных действий. В действительности благодаря ранее достигнутым успехам в обстановке маневренной войны мы привыкли ожидать слишком многого от авиации при оказании ею непосредственной поддержки сухопутным войскам. Тем не менее американские ВВС Дальневосточной зоны и 5-я воздушная армия прилагали все усилия, чтобы обеспечить максимальную непосредственную поддержку в то время, когда наземные войска вели активные боевые действия, в остальное же время они проводили достаточно интенсивные полеты в целях сохранения налаженного контакта с наземными войсками и тренировки летного состава.

Было бы весьма желательно, чтобы мы все помнили как о сильных, так и слабых сторонах военно-воздушных сил. Обеспечение непрерывной непосредственной поддержки войск при стабильном положении линии фронта требует распыления средств для нанесения многократных повторных ударов по точечным целям. Используя только обычное вооружение, невозможно реализовать свойственную военно-воздушным силам подвижность и огневую мощь при ударах по заслуживающим внимания скоплениям сил противника.

При стабильном положении линии фронта непосредственная авиационная поддержка является слишком дорогой заменой артиллерийского огня. Она может дать наибольший эффект, когда способность противника к сопротивлению парализована, его система снабжения в максимальной степени подорвана, а его войска скованы в результате действий авиации по разведке и подавлению целей, а также по изоляции района боевых действий. В этом случае решающих результатов можно добиться, применяя авиацию массированно, во взаимодействии с сухопутными войсками, ведущими активные боевые действия с решительными целями.

Таким образом, осенью 1951 года было бы крайне неразумно не сконцентрировать основные усилия военно-воздушных сил на задаче по изоляции районов боевых действий, то есть на действиях по целям в тылу противника. В противном случае имевшаяся в распоряжении огневая мощь использовалась бы неэффективно в борьбе с относительно малоуязвимыми целями на поле боя, в то время как противник имел бы возможность накапливать средства для подготовки и проведения наступления по всему фронту. Такое наступление, будучи обеспеченным необходимыми средствами снабжения и боеприпасами, могло бы иметь решающий характер. Неправильная оценка этих фактов вызвала ряд неблагоприятных комментариев по вопросу о масштабах авиационной поддержки, оказывавшейся сухопутным войскам, особенно в конце 1951 и начале 1952 года.

Воздушное наступление и его результаты
Обратимся назад и посмотрим, как обстояло дело в тыловых районах противника, когда начались переговоры о перемирии. В соответствии с поставленной задачей лишить противника способности начать и осуществить всеобщее наступление была увеличена интенсивность налетов авиации с целью изоляции районов боевых действий. В результате таких действий авиации противнику был нанесен сокрушительный удар в первый год войны в условиях быстро меняющейся наземной обстановки. Это очень близко напоминало успех применения авиации в Европе в ходе второй мировой войны.

Памятуя об этих успехах, полные энтузиазма оперативные работники штабов надеялись обеспечить такую изоляцию войск противника, при которой они не были бы в состоянии удерживать линию фронта. Трудно установить, где и когда и то ли офицеры ВВС, то ли газетные корреспонденты «окрестили» первую фазу плана по изоляции районов боевых действий «операцией удушения». Не известно, какую точно степень «удушения» имели в виду люди, пустившие в ход этот термин. Однако, когда оглядываешься назад, становится ясным, что это был неудачный термин, поскольку он давал возможность некоторым людям, не понимавшим существа задачи обеспечения изоляции районов боевых действий, кричать о ее провале.

Если допустить, что целью боевых действий авиации по изоляции противника от источников снабжения являлось лишить его на длительное время способности проводить атаки, с ограниченными целями или, более того, лишить его способности прочно удерживать свои позиции, то такую задачу авиация не выполнила. Но она, безусловно, добилась успеха в выполнении стоявшей перед ней задачи, то есть лишила противника возможности начать и осуществить всеобщее наступление.

Кроме того, осуществление плана по изоляции района боевых действий оказывало непосредственное влияние на достижение параллельной цели, заключавшейся в максимальном уничтожении материальных средств противника. Он нес значительные потери в автотранспорте, рельсах, материалах для восстановления и наводки мостов и в подвижном составе.

Если к этим потерям добавить потери от разрушения аэродромов, складов снабжения, небольших промышленных предприятий и других сооружений, а также огромное количество труда, затраченное на восстановительные работы, то мы сможем достаточно точно оценить, во что обошлось противнику наше воздушное наступление. Воздействие авиации на противника на земле стало считаться основной целью воздушного наступления. Действия авиации планировались таким образом, чтобы нанести противнику максимальные потери в вооружении и в личном составе. Нанесение этих потерь эффективно способствовало достижению цели — лишить противника возможности начать и осуществить наступление.

Как же реагировал противник на воздушную кампанию и каковы были его потери?

Вы, вероятно, уже заметили, что ничего не было сказано об авиации противника, за исключением упоминания о ней в начале первой фазы войны. Северокорейские истребители МиГ-15 вступили в бой в ноябре 1950 года, и после вступления в войну китайских добровольцев их количество сильно возросло. Итоги воздушной войны в Корее хорошо известны. Военно-воздушные силы ООН сбили 840 самолетов, и соотношение потерь противника в самолетах к нашим потерям составляло больше чем 10:1[10]. Из того, что недостаточно широко известно, следует упомянуть о тех решительных усилиях, которые предпринимал противник, стремясь создать военно-воздушные силы на передовых аэродромах в Корее. Противник понимал, что если для нанесения ударов по войскам и аэродромам Объединенных Наций он будет использовать свою авиацию с баз, расположенных на территории Китая и Маньчжурии, то ВВС Объединенных Наций начнут наносить удары по целям, находящимся за рекой Ялуцзян. Он был вынужден принять ряд мер по отражению беспрестанных налетов авиации ООН.

В конце 1951 года северокорейцы приступили к строительству обширной сети аэродромов. Когда авиация ООН приступила к уничтожению этих почти уже готовых аэродромов, то она встретила жесточайшее сопротивление. Основные усилия своей истребительной авиации противник натравлял на борьбу с бомбардировщиками и истребителями, вылетавшими для разрушения этих аэродромов. Вокруг этих аэродромов были сконцентрированы крупные силы зенитной артиллерии Противник неоднократно пытался ремонтировать и восстанавливать разрушенные аэродромы, однако они вновь и вновь подвергались разрушению.

В начале 1952 года противник убедился, что военно-воздушные силы нельзя создать в районе, где господствует авиация противника. Свои последние усилия он направил теперь на поддержание в состоянии готовности своих самых северных аэродромов. Он надеялся быстро восстановить и приспособить их для базирования значительного количества самолетов к моменту подписания соглашения о перемирии, с тем чтобы в случае возобновления боевых действий иметь возможность немедленно и эффективно использовать их.

Ко времени подписания перемирия эти аэродромы не были пригодны для базирования авиации. Однако рядом с взлетно-посадочными полосами на этих аэродромах были площадки с травяным покровом, на которые в дневное время могли садиться самолеты.

Противник прилагал все усилия, чтобы ликвидировать ущерб, нанесенный авиацией. Он проявил замечательную изобретательность и упорство при восстановлении железных дорог и мостов, а также в рассредоточении и укрытии вооружения и предметов снабжения. Широко прибегая к ремонту и экономно расходуя материалы, он заранее изготовлял секции железнодорожного полотна и пролеты мостов, разработал целую систему маскировки, как, например, установка пролетов мостов на ночь и убирание их на день для создания видимости, что мост неисправен, создание подводных бродов и т. п. Более 500000 человек были непрерывно заняты на восстановительных работах, невзирая на сброшенные противником бомбы замедленного действия.

Северокорейцы широко применяли ручной способ погрузки и выгрузки грузов по цепочке; они доставляли предметы снабжения с помощью людской силы, используя специальные наспинные приспособления; они укрывали поезда в туннелях и перевозили основную массу предметов снабжения в ночное время.

Несмотря на большую изобретательность, проявленную противником, согласно данным ВВС ООН, за период с июля 1951 по июнь 1953 года было уничтожено или повреждено:

За это же время противник потерял 28 000 солдат и офицеров. Причем фактические потери были несколько выше указанных цифр.

Необходимо также подчеркнуть, что приведенная выше цифра потерь противника в живой силе включает только фактически установленные потери. Большую часть потерь противник понес на фронте. До сих пор еще не могли быть сколько-нибудь достоверно оценены потери в живой силе в результате проведенных сотен тысяч самолето-вылетов для нанесения ударов по различным целям, но мы, конечно, знаем, что при этом десятки тысяч военнослужащих и рабочих были убиты или ранены.

Рис. 6. Цель и средства ее достижения.
В результате непрерывных ударов авиации противник вынужден был еще в большей степени рассредоточить базы снабжения и ремонта. Он использовал в качестве ремонтных предприятий небольшие частные мастерские и укрывал свои войска, предметы снабжения и небольшие промышленные предприятия в пещерах, а также в жилых домах в городах и деревнях. Преследуя противника, авиация ООН уничтожила десятки тысяч зданий, использовавшихся им в районах крупных городов и в мелких городах, расположенных вдоль основных линий коммуникаций.

Жизнь гражданского населения противника была дезорганизована и концентрировалась в отдельных очагах. То же самое, но в несколько меньшей степени относится и к его вооруженным силам. Артерии военного снабжения были перерезаны, и армию приходилось снабжать с помощью импровизированных средств.

Посредством тщательного регулирования потребления, а порой путем отвода целых дивизий в тыловые районы с лучшими возможностями снабжения противнику удавалось поддерживать 30–60-дневный запас самых необходимых предметов снабжения. Это была не механизированная подвижная армия, а зарывшаяся в землю вместе с сотнями артиллерийских орудий масса пехоты. Поскольку до изменения политической обстановки противнику не угрожало серьезное наступление сухопутных войск ООН, такое положение не являлось для него критическим. Ему удавалось не только отводить войска с фронта в районы с лучшими возможностями снабжения, но и использовать их также для уборки урожая.

Существует несколько аспектов воздушного наступления, которые нужно рассмотреть, чтобы получить ясное представление обо всем происходившем. Два из этих аспектов относятся к таким взаимосвязанным факторам, как характер целей, подлежавших уничтожению, и имевшиеся для этого в наличии силы и средства. Поддерживавшие Северную Корею союзники рисковали дорогим вооружением и обученными контингентами войск, но масштаб этого риска мог быть ограничен количеством доставляемого имущества и людей. В то же время все население Кореи и ее промышленность вплоть до самых мелких предприятий находились под постоянной угрозой уничтожения.

Небольшая численность ВВС Объединенных Наций требовала очень тщательного выбора целей. Использовавшиеся в Корее силы авиации не были рассчитаны на проведение воздушной кампании; поэтому их не хватало для подавления большого количества второстепенных целей.

Это положение наряду с рядом сомнительных соображений о целях Северной Кореи в войне было причиной того, что удары авиации наносились по объектам, имевшим непосредственно военное значение. В Северной Корее существовало огромное количество мелких промышленных предприятий и шахт, которые никогда не подвергались налетам авиации. Мы точно знали, что во. многих небольших деревнях находились войска и склады снабжения, но авиация не наносила по ним ударов. Это объяснялось тем, что имелось достаточное количество более важных целей, на подавление которых требовались все имевшиеся в распоряжении ВВС силы и средства. Мы знаем, что в целом металлообрабатывающая и горнодобывающая промышленность играла значительную роль в экономике Маньчжурии, а также в деле поддержки войск противника на фронте. Однако каждое из этих предприятий в отдельности при имевшемся количестве авиации не могло заслуживать внимания.

Следует сразу же оговориться, что для других условий линия на использование авиации только по целям, непосредственно связанным с вооруженными силами и их обеспечением, может быть совершенно непригодна.

Если бы объектом воздействия авиации была страна — инициатор и покровитель агрессии, или если бы сухопутные войска не привлекались к участию в воздушном наступлении, или если бы силы авиации были рассчитаны на полное «окружение» противника с воздуха, то тогда система нанесения ударов могла бы быть и, пожалуй, была бы совершенно иной.

Например, 2 крупные ирригационные плотины в Северной Корее, которые были разрушены в основном с целью затопления железных дорог и военных объектов, могли бы быть подвергнуты ударам авиации с другой целью. Не только 2, а 30 или более таких плотин могли бы быть разрушены с целью превратить Северную Корею из крупного эскпортера риса в страну, вынужденную импортировать рис для спасения своего населения от голода.

Другой аспект проблемы воздушного наступления связан с соотношением сил между сухопутными войсками и военно-воздушными силами ООН.

Факты достаточно ясно показывают, что эффективное использование ВВС может позволить значительно сократить численность и состав своих сухопутных войск. Сколь значительным может быть такое сокращение, определяется степенью подавления авиации противника и тем, насколько полно сумели бы наши ВВС использовать возможности для ударов по сухопутным войскам, коммуникациям и сооружениям противника.

В воздушном наступлении не может быть ничего хуже, чем нехватка сил для успешного выполнения задачи.

Объем железнодорожных перевозок в Северной Корее был уменьшен до 4–5 % объема перевозок мирного времени. Но и этого оказалось достаточно для того, чтобы обеспечивать непрерывное снабжение войск, использовав дополнительно автомобильный транспорт и доставку грузов на плечах людей. Потребовалось дополнительное количество вылетов авиации для того, чтобы воспретить автомобильные перевозки. При выполнении всех трех задач авиации увеличение ее сил в арифметической прогрессии увеличивало эффект ее ударов в геометрической прогрессии. 10 % вылетов, использовавшихся для подавления системы снабжения противника, и вылетов с целью обнаружения и уничтожения наземных целей полностью оправдывали затрату сил и средств.

Требования, предъявляемые к непосредственной поддержке, значительно выше указанных, и ее результаты не отвечают приведенной ранее цифре. В период войны в Корее непосредственная авиационная поддержка во многих случаях заменяла собой артиллерийский огонь, а в других — сводилась к ударам по второстепенным целям. В течение двух последних лет войны на выполнение задач по непосредственной авиационной поддержке приходилось около 30 % общего количества самолето-вылетов против примерно 10 % в период боевых действий в Европе в годы второй мировой войны. Это в значительной степени сокращало количество авиации, использовавшейся для нанесения ударов по целям, расположенным в тыловых районах противника, где ее применение давало несравненно больший эффект. Лучше уничтожать средства огневой мощи противника еще до того, как они поступят на фронт, чем бороться с ними непосредственно на поле боя.

Являясь убежденным сторонником оказания максимальной непосредственной авиационной поддержки сухопутным войскам, тогда когда они проводят крупные операции с решительными целями, я не считаю это правильным для условий стабильного фронта.

С заключением соглашения о перемирии закончилась третья фаза корейской войны. Мы знаем, что противник надеялся сломить сопротивление стран — участниц корейского конфликта, войска которых под флагом ООН воевали в Корее, путем нанесения последним больших потерь в живой силе и ресурсах.

Поражение, которое терпел противник в последние два года войны, объясняется главным образом успешным проведением воздушной кампании. Вся его военная машина оказалась дезорганизованной, и он был вынужден перейти к оборнительной тактике; участие северокорейских ВВС в войне было эффективно блокировано. Потери, понесенные противником с начала войны, лежали на нем невыносимо тяжелым бременем. Попытки воссоздать военно-воздушные силы на передовых авиабазах провалились, и он был лишен перспективы провести успешное наступление силами сухопутных войск.

Вспоминаются лестные высказывания общественности о том, что военно-воздушные силы выиграли свою войну в Корее. Под этим понимается полный разгром северокорейских ВВС и сохранение превосходства в воздухе перед лицом крупных сил китайских войск, находившихся за рекой Ялуцзян. Однако комментаторам не удалось, к несчастью, полностью понять, что воздушная кампания против военной машины противника в Корее была самостоятельной войной в воздухе. Она до самого последнего момента велась непрерывно в течение суток. Значительная часть усилий авиации была направлена на обеспечение поддержки сухопутных войск, однако основные наступательные действия в воздухе проводились в интересах решения главной задачи, содержанием которой являлось заключение перемирия на выгодных условиях.

Истоки стратегии
Когда мы рассматриваем корейскую войну в мировом масштабе, мы видим, что для правильной оценки полученного опыта необходимо сделать соответствующую предпосылку.

В воздушной войне крайне необходимо четкое определение поставленных перед ВВС целей, поскольку подвижность и ударная огневая мощь современных военно-воздушных сил открывают перед ними широкие возможности для ведения наступательных боевых действий. В то же время характер противника и непосредственная угроза, которую он создает для союзных стран и их вооруженных сил, требуют таких действий, которые могут отвлечь ВВС от выполнения задач, поставленных их командованием. Принципы стратегического использования ВВС должны всегда определяться на основе учета наших сильных и слабых сторон, наших возможностей и военных целей, стоящих перед страной.

Определение относительной уязвимости различных составных элементов военной мощи противника сводится к сопоставлению возможностей нанесения ударов и вероятных результатов, которые могут быть достигнуты.

Если представить себе имеющиеся у противника военно-воздушные, сухопутные и военно-морские силы, то можно увидеть, что наши ВВС могут быть использованы для борьбы с их живой силой, вооружением и боевой техникой.

Борьба со всеми видами вооруженных сил противника может вестись как одновременно, так и в необходимой последовательности, которая определяется характером создаваемых ими угроз, а также нашими возможностями. Имеются объекты, относящиеся к двум или даже трем видам вооруженных сил, например: центры снабжения районов боя, линии коммуникаций и органы управления, которые могут быть уничтожены или изолированы. Объектами для действий авиации могут служить также важнейшие промышленные, административные и политические центры. Для усиления психологического эффекта эти действия могут дополняться мерами пропаганды.

На последних этапах корейской войны каждый из этих факторов в отдельности приходилось тщательно взвешивать и обсуждать. Каждый из них приходилось анализировать во всем комплексе необычной политической и военной обстановки, а также в свете менявшихся целей войны.

Вразрез с общим мнением следует сказать, что корейская война была очень сложной. Она явилась лабораторным исследованием вопросов ведения ограниченных военных действий в условиях очень трудной политической обстановки. Кроме того, она предоставила возможность проверить взгляды на боевоеприменение военно-воздушных сил, сложившиеся после второй мировой войны.

Многие из первых операций военно-воздушных сил в начале войны в Корее сопровождались дискуссиями по поводу использования так называемых стратегических бомбардировщиков для выполнения тактических задач, а также о том, существовали ли в Корее так называемые стратегические цели.

Я сделал попытку показать, как нам удалось справиться с проблемами ведения ограниченной войны и как война научила нас тому, что нам следовало бы знать в самом ее начале. Для нас важнее всего понять, что в течение двух последних лет войны мы воевали только за то, чтобы обеспечить выгодные условия для прекращения военных действий. При такой цели войны требовались совершенно новые принципы использования авиации. ВВС в этой войне были использованы как сила для достижения ограниченной цели.

Сейчас всем должно быть ясно, что военно-воздушные силы неделимы. Они в состоянии поставить под угрозу все важнейшие элементы военного потенциала страны. Попытки подразделить авиацию по типам самолетов, по видам операций, по характеру целей приводили к неразберихе и неправильному пониманию.

Поэтому здесь сделана попытка анализа боевых действий военно-воздушных сил в зависимости от целей войны, опасности противника и благоприятных возможностей. Желаемые результаты в сопоставлении с опасностью противника и благоприятными возможностями определяли интенсивность, продолжительность и характер боевых действий авиации на различных фазах войны.

Успешное использование этих соображений для разработки принципов боевого применения ВВС является сложным делом. Решение этой задачи представляет собой главную цель и обязанность всего личного состава военно-воздушных сил.

Часть II. Господство в воздухе

О второй части

Первейшей задачей военно-воздушных сил в любом конфликте — независимо от того, носит ли война локальный или глобальный характер, — является прикрытие своих войск, объектов и самих себя от атак противника с воздуха. Война в Корее не была отступлением от этого основного принципа, на котором базируется вся авиационная доктрина. В простейшей форме этот принцип авиационной доктрины определяется как «господство в воздухе». Этот термин является общепринятым, но часто употребляется ошибочно.

Господство в воздухе может быть достигнуто путем применения одного из следующих трех способов или же их комбинаций. Первым — и наиболее трудным — является создание такой противовоздушной обороны на своей территории, что самолеты противника не в состоянии преодолеть ее и добиться каких-либо существенных результатов. Второй способ заключается в действиях авиации в тылу противника. В этом случае свои военно-воздушные силы предпринимают операции над территорией, занятой противником, уничтожая его самолеты в воздухе и на земле, выводя из строя аэродромы и средства, обеспечивающие действия ВВС. Третьим и наиболее кардинальным способом является уничтожение источников воздушной мощи противника — его заводов, баз снабжения, центров обучения, летного состава и других объектов, расположенных зачастую в глубоком тылу.

В Корее вследствие того, что война была ограничена небольшим географическим районом и источники снабжения авиации находились за его пределами, военно-воздушные силы могли применять только первый и частично второй способы. Первый способ был быстро и эффективно реализован; применение же второго способа продолжалось в течение последующих трех лет.

В течение первых четырех дней войны американские ВВС Дальневосточной зоны создали плотное прикрытие территории Южной Кореи с воздуха, сбивая любой самолет противника, рискнувший появиться южнее 38-й параллели. После получения разрешения действовать севернее 38-й параллели до реки Ялуцзян ВВС предприняли массированные действия против северокорейских аэродромов и самолетов на земле. К концу июля северокорейские ВВС уменьшились до того, что имели лишь символическое значение: в них насчитывалось не более 18 самолетов.

1 ноября 1950 года в корейском небе впервые появились реактивные истребители МиГ-15, принадлежавшие ВВС Китайской Народной Республики; в этот день 6 самолетов МиГ-15 атаковали 4 самолета F-51 над Намсидонгом. Через 8 дней стрелком хвостовой установки самолета В-29 был сбит первый истребитель МиГ-15. Таким образом, в корейский конфликт вступили новые силы — ВВС КНР и новое вооружение — истребители МиГ-15.

ВВС США быстро ответили посылкой в Южную Корею своих новейших реактивных истребителей F-86 «Сэйбрджет»[11]; таким образом, было положено начало боевым действиям в воздухе, которые должны были продолжаться в течение оставшегося периода войны. Способ боевых действий в воздухе оставался в основном неизменным.

Северокорейские реактивные истребители МиГ-15 базировались севернее реки Ялуцзян, находясь в безопасности на территории КНР. Наши самолеты «Сэйбрджет» должны были летать каждый день к северным границам Кореи, вызывая их на бой. Если северокорейские истребители принимали вызов и пересекали реку, «сэйбрджеты» уничтожали их старым традиционным способом воздушного боя, только теперь уже на звуковых скоростях. Результат этих боев оказался дорогостоящим для северокорейцев, так как их потери составили более 800 реактивных истребителей.

ВВС противника неумолимо преследовались также и на земле, если они появлялись на территории Северной Кореи. Большой загадкой было упорство противника в строительстве аэродромов в Северной Корее без заметных попыток использовать их для базирования самолетов.

К концу первого года войны в стадии строительства находились 34 аэродрома с длиной взлетно-посадочных полос 1500 м и более. Эти аэродромы находились под постоянным наблюдением воздушной разведки, и взлетно-посадочные полосы настойчиво подвергались бомбардировкам, как только подходил к концу их ремонт. Таким образом, от этих аэродромов противник не получил военных выгод, за исключением, возможно, того, что на них расходовался определенный процент от общего тоннажа бомб, которые могли быть сброшены на более важные цели. Однако эти аэродромы представляли для нас серьезную угрозу. поэтому постоянный вывод их из строя являлся необходимым. Последняя крупная воздушная операция ВВС Объединенных Наций в корейской войне была направлена на вывод из строя всех аэродромов в Северной Корее, чем исключалось существование северокорейских ВВС ко времени подписания перемирия.

В этой части читатель будет ознакомлен с боями, которые велись за господство в воздухе. Читатель будет сопровождать «реактивного асса» корейской войны в воображаемом полете на истребителе F-86 «Сэйбрджет» к реке Ялуцзян, где ему будет показана «аллея истребителей», он изучит тактику, применявшуюся северокорейскими летчиками, и узнает ценность докладов экипажей по возвращении из боевого вылета. Наконец, он примет участие в анализировании настойчивых попыток противника в строительстве аэродромов в Северной Корее и получит неопровержимые доказательства того, что в Северной Корее в день подписания перемирия не существовало сколько-нибудь значительных военно-воздушных сил.

2. Бои в воздухе[12]. Полковник Г. Р. Тинг

Подобно средневековым рыцарям, летчики истребителей F-86 совершали полеты над Северной Кореей к реке Ялуцзян. Их серебристые самолеты блестели на солнце и оставляли за собой инверсионные следы. Рыцари вызывали на бой численно превосходящего противника. Внимательно осматривая горизонт, чтобы предупредить любой сюрприз, они в то же время жадно наблюдали, как северокорейские летчики неторопливо садились в кабины своих реактивных истребителей и выруливали на взлетно-посадочные полосы для группового взлета.

Противник принял наш вызов, и мы, как обычно, ожидаем, пока истребители МиГ-15 набирают высоту и строятся в боевые порядки, готовясь пересечь реку Ялуцзян.

Разбившись на небольшие группы, мы совершаем полет на различных высотах, проверяем наши пушки и прицелы, делая несколько пробных выстрелов при пересечении рубежа безопасного бомбометания. Кислородные маски плотно облегают наши лица. Мы знаем, что в предстоящем воздушном бою нам придется испытать более чем восьмикратную перегрузку и при свободно надетой маске это причинит боль. Мы совершаем полет на очень больших скоростях. Напрягаем зрение, чтобы заметить первые движения в попытке противника пересечь реку Ялуцзян при выходе из его маньчжурского убежища в район южного берега реки, известный под названием «аллея истребителей». Проходит несколько минут. Мы знаем, что северокорейские летчики-истребители станут смелее по мере уменьшения нашего запаса топлива и, следовательно, сокращения запаса летного времени. Вот мы уже видим, как в лучах солнца на большой высоте сверкают прекрасные «миги». Радио сообщает: «Множество самолетов проходят Супхун на высоте более 13500 ж». Наши группы начинают стягиваться по направлению к этому району, при этом нижние группы набирают высоту, по-прежнему выдерживая большую скорость. Теперь появляются инверсионные следы над районом Аньдуна: другая группа самолетов противника готовится пересечь реку Ялуцзян в излюбленном месте — у Синыйчжу. Мы знаем, что группы самолетов противника наводятся теперь с земли и преимущество находится на их стороне. Совершая полет на чрезвычайно большой скорости и высоте, атакующие могут с успехом достичь внезапности. Пространство над горизонтом на этой высоте столь огромно, что его невозможно охватить человеческим глазом.

Наши группы рассредоточены на большом расстоянии, самолеты идут в строю фронтом, каждый летчик осматривается вокруг. Внезапно «миги» появляются непосредственно перед нами на нашей высоте. Мы проходим через боевые порядки друг друга со скоростью сближения, вероятно, около 1900 км/час.

Точная стрельба с определением дальности по радиолокационному дальномеру в таких условиях является трудной, но все же выпускаешь очередь по ближайшему «мигу». Вся группа «мигов» немедленно резко взмывает вверх, и ты совершаешь разворот с максимальной перегрузкой навстречу ей. Если «миг» не хочет вступать в бой и делает разворот во время набора высоты, то он уйдет из поля зрения, пока не закончится разворот. Однако если он проявляет стремление к бою, то ты немедленно снова пролетаешь мимо него на встречных курсах. Ты стараешься поставить противника в такое положение, при котором преимущества твоего самолета дают тебе возможность переманеврировать его.

Для тебя бой превратился в единоборство. Строй групп распался, однако твой напарник находится рядом с тобой и ты знаешь, что он тебя прикрывает. Но вот ты внезапно входишь в крутой разворот. Скорость твоего полета уменьшается. Противник делает разворот вместе с тобой, и ты позволяешь ему обойти себя на развороте. В критический момент ты изменяешь направление. Гидравлическое управление работает прекрасно. «Миг» не может развернуться с таким же радиусом, как твой «сэйбрджет», и уходит в сторону. Когда ты выпускаешь воздушные тормоза, противник проскакивает мимо тебя вперед. Быстро убрав тормоза, ты заходишь ему точно в хвост и выпускаешь очередь из своих 12,7-мм пулеметов. От машины противника летят куски, однако на такой большой высоте она не загорается и не взрывается. Самолет кренится, разворачивается и делает попытку уйти, войдя в пикирование, однако ты не прекращаешь преследования. Твои пули повредили двигатель и снизили скорость машины настолько, что она теперь не может уйти от тебя. Внезапно фонарь кабины «мига» сбрасывается и летчик катапультируется, пролетев мимо твоего самолета, едва не задев его. Твой напарник сопровождает его криками по радио, а ты стремишься возвратиться на аэродром, имея небольшое количество оставшегося топлива. Двигатель работает с перебоями. Обломки разрушенного «мига» попали в воздухозаборник твоего двигателя, и его отказ является весьма вероятным. Отчаянно стремясь набрать высоту, ты, наконец, достигаешь 12000 м. Приблизившись к своему аэродрому на расстояние 130 км, ты можешь откинуться назад и свободно вздохнуть, зная, что теперь удастся спланировать до аэродрома и посадить самолет с выпущенным шасси даже в том случае, если двигатель заглохнет. Ты слышишь по радио: «Группам перестроиться и возвратиться — последний северокорейский самолет отброшен за реку Ялуцзян». Каждый настраивается на передачу и докладывает о своих победах. Сейчас сказываются напряжение, пережитое перед боем и во время самого боя, и перегрузки в полете. Мы потерь не имели. Чувствуется усталость, но радость переполняет тебя, хотя дневная работа еще не окончена. Наконец, твой двигатель глохнет, но ты сохранил высоту 12 000 м и находишься сейчас на расстоянии 32 км от своего аэродрома. Сделан обычный вызов по радио и получено указание для посадки самолетов с неработающими двигателями. С поста управления полетами спокойно сообщают, что твой самолет с неработающим двигателем третий над аэродромом, но все готово, чтобы принять тебя. Самолеты перед тобой садятся в установленном порядке непрерывно, так как у всех мало топлива. К счастью, на этот раз нет поврежденных самолетов, которые должны были бы совершать аварийную посадку. Высота падает, и ты выпускаешь шасси. Гидравлическое управление все еще работает прекрасно, давление в гидросистеме поддерживается за счет вращения двигателя встречным потоком воздуха. Ты заходишь на посадку, приземляешься, катишься до полной остановки, и через несколько секунд тебя буксируют по рулежной дорожке к твоему капониру для быстрой замены двигателя.

Доклады о результатах вылета начинаются немедленно; возбуждение очень велико, так как за вылет, по подтвержденным данным, сбито 4 «мига», кроме того, возможно, сбит еще один истребитель и 4 повреждено. Быстро подсчитываем, что противник превосходил нас в три раза, однако он снова был крепко побит.

Вылеты такого рода летчики-истребители любили больше всего. Это были обычные вылеты для свободной охоты, во время которых не нужно заботиться о сопровождении или об обеспечении прикрытия бомбардировщиков. Вылет был хорошо спланирован и хорошо выполнен. Успеху содействовало то, что северокорейские истребители вышли далеко за реку Ялуцзян. Наши отдельные группы, вероятно, снова ввели в заблуждение операторов радиолокационных станций противника и в значительной степени свели к нулю то громадное первоначальное преимущество, которое дает истребителям обнаружение и наведение с помощью радиолокационных станций. Мы направили максимальное количество самолетов в район боя в наиболее важный момент времени, кроме того, у нас было достаточно горючего, чтобы обмануть противника. Наши группы, патрулировавшие в наиболее важных пунктах, по крайней мере в двух случаях имели возможность перехватить отдельные истребители противника, возвращавшиеся к своему убежищу. Один сбитый «миг» упал в центре города Синыйчжу, а другой, будучи поврежденным, ушел от наших самолетов за реку Ялуцзян, и наши летчики должны были прекратить его преследование. Однако они имели удовольствие видеть, как дымящийся истребитель взорвался в воздухе при заходе на посадку.

Это была трудная и жестокая воздушная война, все козыри которой были в руках противника. Легко понять чувства, вызывавшиеся невозможностью нанести удар противнику в его наиболее уязвимое место, располагая громадной воздушной мощью. Это была современная война, но по своему кодексу она напоминала рыцарские сражения средних веков. Представьте себе патрулирование вдоль реки Ялуцзян, видя противника, находящегося только в пяти километрах на своем аэродроме в Аньдуне. Аэродром забит самолетами, которые могут быть навсегда выведены из строя в результате одного хорошего налета. Базы снабжения и железнодорожные узлы, находящиеся в поле зрения, также могли быть разрушены, и противник был бы лишен способности продолжать войну.

Задачей подразделений истребителей F-86 в Корее являлось завоевание и удержание господства в воздухе. Американский истребитель «Сэйбрджет» был единственным самолетом вооруженных сил ООН, способным вести воздушный бой с реактивными истребителями русской конструкции, с которыми мы встретились в Корее. «Сэйбрджет» определенно имеет меньшую максимальную скорость и скороподъемность, чем его противник. Однако это очень прочный и очень маневренный самолет, имеющий вооружение, необходимое для боя истребителя с истребителем. Прицел с радиолокационным дальномером, установленный на самолете F-86, является одним из основных факторов, обеспечивших уничтожение 11 самолетов противника на каждый потерянный нами самолет. Этот прицел позволил разрешить большинство проблем нашей воздушной стрельбы. Он в значительной степени компенсировал отсутствие опыта и тренировки летчиков в стрельбе. Насколько подавляющим было наше господство в воздухе, которое обеспечивалось небольшим количеством «сэйбрджетов», можно лучше всего судить по тому факту, что ни одна часть войск ООН, ни одно сооружение или корабль не были поражены вражескими бомбардировщиками или истребителями в дневное время. Прикрытие с воздуха и сопровождение истребителей-бомбардировщиков и самолетов-разведчиков, осуществлявшееся истребителями F-86, было настолько эффективным, что наши потери в этих самолетах от северокорейских «мигов» были в общем незначительны.

«Сэйбры» сделали в Корее тысячи вылетов. Я не знаю ни одного типа самолетов, который бы так хорошо продемонстрировал надежность американского вооружения. Самолет F-86 и его двигатель имели замечательные характеристики. Я полагаю, что мы в ВВС США становимся, благодушными, так как очень мало думаем о возможности вынужденной посадки вследствие неисправности самолета. Мы считаем надежность чем-то само собой разумеющимся и возмущаемся лишь в том случае, когда наше вооружение не может быть тактически полностью использовано.

Из своего опыта в Корее я знаю, что все трудности, которые встречались при эксплуатации самолета F-86 и его оборудования, успешно преодолевались. Истребитель F-86 имеет больший радиус действия, чем северокорейский реактивный истребитель, однако мы не могли полностью использовать это тактическое преимущество и наносить удары по военно-воздушным силам противника далеко за линией фронта, вынуждая, таким образом, противника заменить тип применяемого самолета. Истребители F-86 могли удерживать северокорейские реактивные истребители так далеко от поля боя, что они не имели возможности оказывать поддержку сухопутным войскам или же завоевать и удержать превосходство в воздухе вблизи поля боя.

Я полагаю, воздушная война в Корее научила нас тому, что непосредственное сопровождение бомбардировщиков истребителями не представляется возможным, если первые не имеют большой скорости полета. По моему мнению, корейская воздушная война вновь подтвердила тот вывод, что современные боевые самолеты всех типов должны летать на больших скоростях и больших высотах. Наиболее мощно вооруженный самолет, если он имеет небольшую скорость, не может бороться с современным высотным и скоростным истребителем. Опыт войны в Корее должен повернуть нашу мысль на борьбу за высоту и скорость полета, хотя одно это полностью не решает проблему поражения самолетов противника.

Реактивный истребитель МиГ-15 обладает некоторыми преимуществами, однако я не думаю, что его вооружение и прицел позволяют реализовать тактико-техническое превосходство этой машины. Эффективность наших истребителей зависит от вооружения и прицела с радиолокационным дальномером. «Миги», казалось бы, вполне могут выполнять задачи по перехвату воздушных целей. Их вооружение состоит из двух 20-мм и одной 37-мм пушек. На них установлены радиостанция для двухсторонней связи и приборы, позволяющие осуществлять полет и заход на посадку в сложных метеоусловиях. Мы установили, что это прочный самолет с немногими конструктивными ограничениями. Этот самолет страшен, если управляется хорошим, инициативным летчиком, способным максимально использовать его высокие характеристики. Он может, не разрушаясь, выдержать много пробоин от огня 12,7-мм пулеметов. Самолет имеет хороший радиус действия, который может быть увеличен за счет применения сбрасываемых топливных баков. Однако я знаю, что модифицированный и усовершенствованный вариант истребителя F-86 является конструктивно лучшим самолетом и отличным перехватчиком. Вооруженные силы ООН не имели другого равноценного ему самолета такого же класса.

Наконец, мы не должны забыть летчика. Он сыграл главную роль в достижении очень высокого соотношения между сбитыми чужими и потерянными своими самолетами в воздушных боях. Он доказал преимущества лучшего обучения. Он познал, что является частью коллектива, посвятившего себя искусству боя. Он не отступал перед численным превосходством. Он жил, спал, летал, все время думая об атаке и только об атаке. Мы в ВВС называем его «тигром» и в противовес общему мнению надо сказать, что «тигры» не только рождаются, но также и воспитываются. Старшие летчики, имеющие опыт второй мировой войны, в комбинации с молодыми двадцатидвухлетними летчиками, взаимно дополняли друг друга. Старый «тигр» должен был в действительности мобилизовать всю свою изобретательность и весь свой опыт, чтобы остаться ведущим группы. Молодые летчики получали большую пользу, учась хладнокровию и методичности, с которыми старые «тигры» подкрадывались к противнику и уничтожали его. Это обеспечило слаженные коллективные действия и веру друг в друга. Эта коллективность изгоняла всякий страх из молодых сердец и вселяла вместо него здоровую боязнь, выражающуюся в стремлении убить, вместо того чтобы быть убитым.

На самолетах наших ВВС в течение ближайших лет будут летать эти молодые ветераны корейской войны, имеющие достаточный опыт, чтобы быть хорошими командирами. Они составляют ядро растущих сил, необходимых для отражения угрозы.

3. «Аллея истребителей»

В Корее было убедительно доказано, что при ограничении зоны боевых действий ВВС небольшими по размерам районами за линией фронта авиация не способна предпринять решающие действия, направленные на недопущение каких-либо операций со стороны ВВС противника. Когда в 1950 году началась война, авиация ООН нанесла быстрый и эффективный удар по небольшим северокорейским ВВС, изгнав их из воздушного пространства и уничтожив их наземные базы. К ноябрю 1950 года северокорейские военно-воздушные силы перестали существовать.

Рис. 7. «Аллея истребителей».
Когда вмешались китайские добровольцы, воздушная война вспыхнула снова, но при радикально новых условиях. Противник построил 34 аэродрома в Северной Корее, однако он не имел возможности использовать их вследствие непрекращающихся бомбардировок со стороны ВВС Объединенных Наций. Вместо них он использовал аэродромы на маньчжурском берегу реки Ялуцзян, где они были в безопасности, будучи ограждены желанием Объединенных Наций ограничить сферу войны. Если истребители-перехватчики ВВС ООН вступали в бои с группами северокорейских истребителей, державшихся у своих маньчжурских баз, то они имели топлива только на 10–15 минут, которые они могли затратить на ведение воздушного боя. В то же время северокорейский истребитель в случае затруднений мог просто развернуться и пересечь границу, чтобы оказаться в безопасности.

Хотя соотношение сбитых чужих и потерянных своих самолетов в этих воздушных боях непрерывно росло в пользу летчиков ВВС ООН, пока не достигло 9:1, одни воздушные бои не имели решающего значения. Другая часть битвы за господство в воздухе — разрушение тыловых баз противника, его сооружений и его авиационной промышленности — не могла быть предпринята авиацией ООН без риска расширения сферы военных действий. В течение двух лет летчики истребителей F-86, патрулировавшие вдоль «аллеи истребителей», пристально смотрели за реку Ялуцзян на 4 главных аэродрома противника — Тапао, Аньдун, Дадунгоу и Гушань, — где сотни сверкающих «мигов» представляли со: бой великолепную цель, но это было на другой стороне реки.

Рис. 8. К югу от реки Ялуцзян противник построил 34 аэродрома. Все эти аэродромы регулярно фотографировались разведывательными самолетами и бомбардировались по мере того, как северокорейцы устраняли повреждения, нанесенные в предыдущих налетах. На фотоснимке — один из поврежденных аэродромов.

4. Маневры истребителей МиГ-15. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью

Рис. 9. На маньчжурском берегу реки Ялуцзян были расположены 4 главных аэродрома противника. Это были авиационные базы в полном смысле этого слова, поскольку там имелись ангары, оборудование для технического обслуживания, склады снабжения и органы управления, чего не отмечалось на аэродромах в Северной Корее. На этом перспективном фотоснимке, снятом аэрофотоаппаратом с телеобъективом с разведывательного самолета, летевшего на большой высоте на корейской стороне реки Ялуцзян, показана авиабаза северокорейских реактивных истребителей у Аньдуна. Северокорейские реактивные истребители были расположены группами по обе стороны бетонной взлетно-посадочной полосы длиной 2160 м. Еще больше их было размещено вдоль рулежной дорожки и дороги, ведущей к капонирам. Только 5 самолетов находились в капонирах.
Рис. 10. На этом фотоснимке, снятом также с корейской стороны реки Ялуцзян, показан аэродром противника у Дадунгоу на маньчжурском берегу недалеко от устья реки Ялуцзян. Около 58 северокорейских реактивных истребителей находились у концов бетонной взлетно-посадочной полосы, имеющей длину 2040 м. Аэродром Дадунгоу не имел, подобно аэродрому Аньдун, больших зданий, ангаров или системы связи: однако это далеко не означало, что аэродром не действовал. Летчики сообщали, что, видели на этом аэродроме одновременно 400 самолетов.
В течение 32 месяцев, с ноября 1950 года по июль 1953 года, американские истребители F-86 встречались с истребителями МиГ-15 над Северной Кореей в водовороте воздушных боев. Это была первая в истории чисто реактивная воздушная война. Вследствие специфических условий корейской войны и свойств самолетов воздушные сражения отличались своим размахом по высоте и ошеломляющими скоростями. Атакующие самолеты устремлялись с громадных высот, где преимущество имели «миги», вниз на малые высоты, где господствовали «сэйбрджеты». На встречных курсах со скоростью более чем 1900 км/час самолеты сближались так быстро, что человеческий глаз и человеческие реакции были на пределе своих возможностей. Когда перемирие положило конец этой красочной и драматической фазе войны, общий итог составлял 802 сбитых «мига» и 56 «сэйбрджетов», то есть соотношение было 14: 1 в пользу последних.

Этот феноменальный боевой итог не внушает ВВС США ложного чувства технического превосходства. Неслыханное поражение было нанесено противнику главным образом благодаря мастерству летчиков, умелому руководству, коллективизму в действиях, разумному и изобретательному использованию сил авиации.

Истребитель «Сэйбрджет» по боевым характеристикам равен истребителю МиГ-15, однако по многим показателям он превосходит его, но когда последний управлялся опытным и инициативным летчиком, то он становился грозным и неуловимым противником. Во всяком случае, отсутствие у северокорейских летчиков боевого опыта было очевидным.

Они неохотно принимали бой, за исключением тех случаев, когда их «миги» численно превосходили «сэйбрджетов». Застигнутые в одиночку или в небольшой группе, они спешно пытались оторваться от своих противников и уйти на свои аэродромы. Стремясь уйти от «сэйбрджетов», северокорейские истребители иногда терпели аварии. Спеша через реку Ялуцзян на свои аэродромы, они иногда заходили на посадку с различных сторон аэродрома, сталкиваясь при этом на середине взлетно-посадочной полосы.

Противник показал немного нового в тактике организованных действий; в равной степени и в его поведении в воздушных боях было также мало необычного. Помимо обычных попыток использовать свое преимущество в чрезвычайно большой скороподъемности и в численном превосходстве, северокорейские истребители часто предпринимали разведывательный маневр и уходили в Маньчжурию.

Рис. 11–19 иллюстрируют 9 из более чем 30 тактических приемов северокорейских истребителей, отмеченных в Корее.

Рис. 11. «Удар и уход». В течение первых месяцев войны северокорейские реактивные истребители ограничивали свои действия в воздухе районом, находящимся в непосредственной близости к реке Ялуцзян, редко удаляясь в глубь территории Северной Кореи более, чем на несколько миль. Как только самолеты ВВС США приближались к реке на высоте 11500–12000 м, истребители противника устремлялись через границу на высоте 12000–15000 м группами по 4 самолета, разделяясь парами для атаки. Они делали один заход с пикирования, после чего немедленно уходили обратно в Маньчжурию.
Рис. 12. «Горка к солнцу». Начиная с апреля 1951 года летчики северокорейских реактивных истребителей стали смелее и агрессивнее. Когда их число увеличилось, они предпринимали вылеты к югу до Синыйчжу. Применяя усовершенствованный вариант маневра «удар и уход», северокорейские реактивные истребители совершали полет над Северной Кореей на высоте 14500–15000 м, скрываясь в лучах солнца. Обнаружив «сэйбров», патрулировавших у реки Ялуцзян на высоте 12000 м, северокорейские истребители атаковали их с пикирования, после чего, используя свою исключительную скороподъемность, резко набирали высоту и уходили в сторону солнца.
Рис. 13. «Карусель». К маю 1951 года количество северокорейских реактивных истребителей значительно увеличилось, и они стали совершать вылеты к югу до Пхеньяна. Опыт северокорейских летчиков увеличился, и их агрессивность возросла. Типичный маневр этого периода — «карусель». Двадцать или более северокорейских реактивных истребителей совершали полет по кругу, прикрывая друг друга с превышением в 1500–2000 м над «сэйбрами», патрулировавшими у реки Ялуцзян. Северокорейские истребители пикировали поодиночке, атакуя строй «сэйбров», и затем, набрав высоту, входили в новый круг и ожидали своей очереди для повторной атаки, в то время как другие истребители совершали этот маневр.
Рис. 14. «Клещи и окружение». С сентября. 1951 года по апрель 1953 года противник расширил массовое применение реактивных истребителей против небольших групп «сэйбров». В этот период особенно была заметна неопытность летчиков противника и их неточная стрельба, хотя они вели себя достаточно смело и совершали вылеты большими группами вплоть до Пхеньяна, а одиночные северокорейские реактивные истребители проникали даже южнее Сеула. Обычно одновременно вылетало до 180 самолетов. Типичный маневр этого периода — «Клещи и окружение». Первая группа в составе 60–80 истребителей пересекала реку Ялуцзян на высоте 10500 м и держала курс на юго-восток; от нее отделялись отдельные подразделения и вступали в бой с истребителями Объединенных Наций, патрулировавшими севернее реки Чёнчёнган. Часть самолетов этой группы высылалась в район Вонсана для патрулирования на фланге на большой высоте. Вторая группа истребителей направлялась к югу вдоль западного побережья. От нее отделялись атакующие и разведывательные подразделения у Нампхо и острова Цхо-до. Когда эти группы поворачивали к Пхеньяну, они снижались до высоты 4500–6000 м и летели назад к северу, вдоль главных наземных коммуникаций в поисках истребителей-бомбардировщиков и возвращающихся на свои аэродромы «сэйбров». Третья группа истребителей противника вылетала в пространстве между первыми двумя группами в направлении на Синандзю с целью уничтожить каждый самолет, попавший «в клещи». Эта группа обеспечивала также прикрытие других северокорейских истребителей, которые возвращались на свои аэродромы в Маньчжурию, имея небольшой запас топлива.
Рис. 15. «Отвлечение». С мая по июль 1952 года агрессивность и мастерство северокорейских летчиков возросли, свидетельствуя о том, что противник вводил в бой более подготовленных летчиков. Типичным в этот период являлся маневр «Отвлечение», преследовавший цель отвлечь «сэйбры» от патрулирования и позволить другой группе северокорейских реактивных истребителей проникнуть к югу и атаковать истребители-бомбардировщики и разведывательные самолеты Объединенных Наций. Противник мог использовать этот прием, так как «сэйбры» находились очень близко у реки Ялуцзян и система наземных радиолокационных станций северокорейцев в Маньчжурии могла легко их обнаруживать и наводить на них свои самолеты.
Рис. 16. «Ловушка». Летчики противника показали большое разнообразие в атаке и воздушном маневре. Они всячески старались занять такую позицию, чтобы их численное превосходство дало им возможность выиграть бой. Но если кто-нибудь из них был вынужден вести бой один, то он изыскивал всякие способы избежать боя, например, скрыться в облака, сделать резкий маневр, уйти за реку Ялуцзян. Типичным маневром в этот период была «Ловушка». «Сэйбры», патрулировавшие на высоте 8000–9000 м, обнаруживали пару северокорейских реактивных истребителей, совершавших полет на высоте 5500–7500 м, и пикировали на них с целью атаки. Большие группы северокорейских реактивных истребителей, осуществлявших прикрытие выше и сзади отвлекающих истребителей на высоте 11400–12000 м, пикировали сзади на атакующие «сэйбры», как только нижняя отвлекающая пара северокорейских истребителей уходила из-под атаки.
Рис. 17. «Пасть». «Сэйбры», обнаружив северокорейские реактивные истребители, летящие ниже их в боевом порядке фронтом, пикировали на них с целью атаки. Один крайний северокорейский истребитель выходил из строя, совершал разворот, а затем продолжал прямолинейный полет в прежнем направлении; оставшиеся самолеты разбивались на две группы, одна из которых набирала высоту, а другая снижалась. Если «сэйбры» преследовали одиночный истребитель-приманку, то верхние и нижние группы северокорейских истребителей атаковали их сверху и снизу.
Рис. 18. «Удар снизу». Когда звено «сэйбров», патрулировавшее южнее реки Ялуцзян на высоте 9000–10 500 м, обнаруживало пару северокорейских истребителей, летящих на высоте 6000–7500 м, оно атаковало их с пикирования. В это время группа северокорейских реактивных истребителей, камуфлированная сверху под местность и летевшая значительно ниже и сзади первой пары, набирала высоту и атаковала «сэйбров».
Рис. 19. «Лестница». Группа из 8 или более северокорейских истребителей совершала полет попарно. Истребители камуфлировались сверху под местность, отдельные пары располагались так, что каждая последующая пара была ниже и сзади на 300–600 м предыдущей, образуя лестницу. Ведущая пара северокорейских истребителей находилась на высоте 2400–4500 м и впереди других и служила приманкой. Когда «сэйбры» пикировали на ведущую пару, ведомые пары быстро набирали высоту и атаковали их сзади. Во всех действиях против «сэйбров» северокорейские летчики полагались на два основных преимущества: превосходство в скороподъемности и в численности, последнее иногда составляло 25: 1. К разочарованию противника, оба преимущества не дали результатов.

5. Разбор полетов

Возвращение из боевого вылета
Когда летчик истребителя «Сэйбрджет» усталый вылезал из кабины после полета в район действия северокорейских реактивных истребителей, его работа на этом не кончалась. Он должен был присутствовать на разборе полетов. В пропитанном потом летном костюме он докладывал офицеру разведки шаг за шагом о своих действиях в бою, происходившем высоко в небе над Северной Кореей полчаса назад. Он рассказывал историю своего вылета от взлета до посадки: как взлетел, как нашел противника, подкрался к нему, сблизился с ним и в течение долей секунды выпустил по нему очередь, которая отправила его на землю. Отдельные важные места его доклада записывались, а факты поражения противника проверялись по пленке, заснятой фотокинопулеметом. Отчеты об опросе летчиков обрабатывались и представлялись в виде схем и таблиц, которые служили материалом для командиров, а в последующем послужат историкам для суждения о развитии тактики воздушных боев. Эти документы содержат неоценимую информацию для разработки авиационной тактики и стратегии, на их основании разрабатываются методы ведения воздушного боя реактивными самолетами, они используются при проектировании новых самолетов, а также при подготовке летчиков в летных школах. Воздушные бои в эпоху реактивных самолетов все еще продолжают оставаться индивидуальными стычками. Еще не разработано управляющее электронное устройство, которое в быстро изменяющейся обстановке воздушного боя может заменить пару острых глаз, тренированные чувства и гибкий ум человека, способный преобразовать решение в действия органов управления, результатом которых является уничтожение противника. При анализе развития воздушной войны в свете преклонения перед техническим прогрессом значение человека часто теряется из виду. Однако он является тем физиологическим, мыслящим и чувствующим механизмом, который способен преодолеть ограничения, имеющиеся даже у самой технически совершенной, но неспособной мыслить и чувствовать аппаратуры, и обеспечить избирательную реакцию, быструю интерпретацию и принятие командного решения. Величайшие технические достижения лишь дополняют его умение, изобретательность и приспособляемость.

6. Мощные северокорейские ВВС сдержаны на 38-й параллели. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью

29 июня 1950 года, то есть спустя 4 дня после того, как северокорейские войска вторглись в Южную Корею, американские ВВС получили разрешение действовать севернее 38-й параллели до реки Ялуцзян. В течение месяца северокорейские ВВС были уничтожены в воздушных боях и в процессе массированных налетов на их аэродромы. Из 150 имевшихся в северокорейских ВВС в начале войны боевых самолетов сохранилось лишь 18, которые могли предпринимать спорадические, тревожащие налеты на Сеул. Господство в воздухе было завоевано с минимальными авиационными средствами и потерями и удерживалось над всей Кореей в течение всей войны.

После уничтожения северокорейских ВВС в июле 1950 года противник стал вводить в бой свои вновь создаваемые эскадрильи с «защищенных» маньчжурских баз. США объявили, что такие действия могут привести к снятию ограничения с американских ВВС, разрешавшего им действовать только до реки Ялуцзян, и к возможному использованию авиации Стратегического авиационного командования ВВС США над территорией Китая. Не желая расширять район войны, противник приступил к осуществлению огромной программы реконструкции и восстановления аэродромной сети в Северной Корее с целью обеспечения условий для боевых действий авиации, не ставя под удар свои жизненно важные тыловые районы севернее реки Ялуцзян.

Рис. 20. Один из аэродромов противника в Северной Корее.
Рабочие отряды, состоявшие из тысяч корейских и китайских военных и гражданских людей, начали быстрое строительство хорошо спроектированных аэродромов, с которых могли бы действовать как реактивные, так и обычные самолеты.

Рис. 21. Северокорейская аэродромная сеть.
Работы по восстановлению аэродромов находились под непрерывным наблюдением с воздуха и систематически сводились к нулю ударами авиации ООН. Характер «битвы за аэродромы» принял определенную форму и продолжался с неутомимой энергией и решимостью с обеих сторон. Строящиеся аэродромы периодически подвергались налетам бомбардировочной авиации. Когда противник усилил наземную систему противовоздушной обороны восстанавливаемых аэродромов, что привело к увеличению потерь истребителей-бомбардировщиков, участвовавших в дневных налетах, задача по разрушению аэродромов была возложена на бомбардировщики В-29. Бомбардировщики В-29, совершавшие налеты ночью, проникали через прожекторную и зенитно-артиллерийскую завесу и наносили бомбовые удары по главным аэродромам. В последний год войны противник использовал ночные реактивные истребители, базировавшиеся в Маньчжурии, однако действия бомбардировщиков продолжались.

Рис. 22. Классическим примером, иллюстрирующим быстроту и умение северокорейцев в строительстве аэродромов с помощью примитивного оборудования и необученной рабочей силы, является история аэродрома Саамчам. 25 сентября 1951 года разведывательный аэрофотоснимок а вскрыл очертания нового аэродрома. В этот момент производилось выравнивание площадки для взлетно-посадочной полосы, накапливались строительные материалы и выравнивался левый конец рулежной дорожки. К 30 сентября (снимок б) форма аэродрома полиостью выявилась. Взлетно-посадочная полоса длиной 1980 м и шириной 59 м сейчас уже имела слой основания. Рулежная дорожка выравнивалась, и у ее левого конца подготавливались места для капониров. Снимок в от 14 октября показывал такой прогресс в строительстве, что было необходимо предпринимать его бомбардировку. Взлетно-посадочная полоса и рулежная дорожка были почти готовы. В различных стадиях постройки находились 26 капониров. У правого конца основной рулежной дорожки обозначилась дополнительная рулежная дорожка, поверхность которой была частично подготовлена. Управого конца взлетно-посадочной полосы появились зенитная батарея из 4 орудий и ряд ячеек для автоматического оружия, соединенных между собой системой траншей, параллельных взлетно-посадочной полосе и рулежной дорожке. Снимок от 18 октября показывает эффект бомбардировочного налета. К моменту налета строительство аэродрома было почти полностью закончено. Взлетно-посадочная полоса была готова, дополнительная рулежная дорожка закончена, выросли капониры и добавилась еще одна зенитная батарея. За 21 день был построен первоклассный аэродром, пригодный для боевой эксплуатации. Независимо от степени повреждения аэродрома при бомбардировке, его восстановление при условии обеспечения эффективного прикрытия с воздуха от дальнейших бомбардировок может быть закончено в значительно меньший срок, чем тот, который требуется для постройки аэродрома на чистом месте.
Бомбардировщики В-29 наносили удары при любой погоде с помощью радиолокационных бомбардировочных прицелов, при этом была достигнута рекордная точность бомбометания, заставлявшая противника призадуматься. Противник не сумел организовать эффективной противовоздушной обороны; использование ночных реактивных истребителей также не дало эффекта.

Борьба за аэродромы отвлекала значительную часть авиационных сил ООН, однако это предохраняло наземные войска от налетов авиации противника и обеспечивало важнейшие военные преимущества.

Настойчивость, с которой противник выделял силы и средства на восстановление аэродромов при непрерывных налетах авиации, разрушающей аэродромы по мере их ремонта, была загадкой для наших экспертов по разведке. Если это преследовало цель истощить терпение и военные ресурсы Объединенных Наций восточным способом сопротивления, то она не была достигнута. В соответствии с другим, более логичным объяснением северокорейцы пытались поддерживать аэродромы в таком состоянии, которое потребовало бы минимальных усилий для приведения их в готовность на случай перебазирования ВВС из Маньчжурии. Эта версия подтверждается длительным изучением уровня выполнения работ на различных аэродромах. Аэродромы, расположенные непосредственно на южном берегу реки Ялуцзян, поддерживались в такой степени готовности, что по расчетам разведки они в течение 24 часов могли быть полностью подготовлены к эксплуатации. Аэродромы, расположенные в средней полосе Северной Кореи, потребовали бы для ввода в строй 5–7 дней. Для ввода в строй аэродромов южной части Северной Кореи потребовалось бы по крайней мере 2 недели. Таким образом, если бы противник решил перебазировать свои ВВС из Маньчжурии в Корею, он смог бы прикрыть аэродромы, расположенные непосредственно южнее реки Ялуцзян, восстановить их в течение 24 часов, затем перебазироваться на них, расширив тем самым прикрытие с воздуха на аэродромы, расположенные в средней полосе, и восстановить последние в течение последующих 5–7 дней. Заняв последние аэродромы, можно было повторить этот процесс с аэродромами, расположенными вблизи линии фронта. Таким действиям должно было предшествовать уничтожение истребителей F-86 посредством серии смелых воздушных налетов на аэродромы американских ВВС, расположенные южнее 38-й параллели.

Третья версия предполагала, что противник содержал свои аэродромы в значительной степени отремонтированными для того, чтобы в случае кратковременного прекращения огня или временного перемирия он смог быстро и с минимальными усилиями перебазировать свои ВВС из Маньчжурии. Воздушная разведка непрерывно раскрывала сеть аэродромного строительства противника. Восемь главных аэродромов, предназначенных для базирования реактивных самолетов, были обнаружены на западном побережье между Синыйчжу и Пхеньяном. По всей Северной Корее восстанавливались или вновь строились 26 дополнительных аэродромов. Каждый из восьми аэродромов, предназначавшихся для реактивных самолетов, представлял собой грандиозный строительный проект. Любой из них был расположен таким образом, чтобы обеспечить прикрытие соседних аэродромов. Аэродромы имели подъездные пути к железным дорогам и к главным шоссейным дорогам, пригодным для эксплуатации в любую погоду; они имели по одной длинной взлетно-посадочной полосе и рулежные дорожки, ведущие к рассредоточенным местам стоянок и капонирам. Капониры часто были расположены в близлежащих долинах на расстоянии от 1,5 до 3 км от ВПП. На некоторых аэродромах укрытия для самолетов отрывались в склонах холмов. Большое внимание уделялось использованию естественных складок местности для защиты от воздушных атак. Ни один из восьми аэродромов не был расположен на открытой местности. Некоторые из них — Пхеньян и Хэчжу — были построены посредине населенных городских районов, где здания с обеих сторон улиц в деловых частях городов были снесены для того, чтобы освободить место для широкой и длинной бетонной взлетно-посадочной полосы. Ремонтные мастерские, склады ГСМ и площадки для рассредоточения самолетов были расположены среди жилых зданий.

Воздушная разведка тщательно наблюдала и отмечала на картах достижения в строительных работах на 34 площадках, а «сэнбрджеты», патрулирующие у реки Ялуцзян, наблюдали за сосредоточением реактивных самолетов противника в Маньчжурии. Когда развертывание комбинированных северокорейских ВВС и ВВС китайских добровольцев приближалось к концу, ВВС войск ООН наносили сокрушительный удар по системе северокорейских аэродромов. Один за другим аэродромы разрушались бомбардировщиками, в то время как «сэйбрджеты» создавали завесу против вторжения «мигов» из Маньчжурии.

Рис. 23. Фотоснимок грунтовой взлетно-посадочной полосы длиной 1800 м и шириной 69 м аэродрома Синыйчжу, сделанный 15 июля, за 12 дней до прекращения огня, свидетельствует об интенсивных ремонтных работах, проводившихся после последней бомбардировки аэродрома 20 июня. Дорога а, ведущая к аэродрому, занята грузовыми автомашинами. 20 автомашин можно видеть на другой дороге б и еще 6 — на самом аэродроме. Кучи земли и щебня насыпаются вокруг воронок с, которые должны быть осушены перед засыпкой. После засыпки только четырех или пяти воронок, находящихся непосредственно на посадочной полосе d, аэродром Синыйчжу может быть пригоден для посадки реактивных самолетов.
Комбинированная тактика, направленная на то, чтобы лишить противника возможностей использовать корейские базы и создать воздушную завесу непосредственно южнее реки Ялуцзян, разрушила планы противника перебазировать ВВС в Северную Корею. Эта тактика определила характер и темпы «битвы за аэродромы», продолжавшейся в течение двух лет.

Последние усилия
В течение последних двух месяцев войны американские ВВС Дальневосточной зоны и 5-я воздушная армия усилили интенсивность ударов по аэродромам, с тем чтобы лишить противника способности к быстрому восстановлению аэродромов и не дать ему возможности в последние дни военных действий перебазировать боевые самолеты на аэродромы с взлетно-посадочными полосами, частично пригодными для эксплуатации. За неделю до того, как было подписано перемирие, воздушная разведка отмечала необычное напряжение в ремонтных работах на ряде главных аэродромов. Подобно муравьям, тысячи рабочих засылали воронки, в то время как массы других рабочих двигались вдоль дорог, ведущих к аэродромам, с носилками, наполненными камнем, землей и другими материалами. Это усилие по ремонту аэродромов — одно из наиболее значительных во время войны — одновременно с необычно интенсивными автоперевозками в районе аэродромов указывали на го, что противник отчаянно старался привести взлетно-посадочные полосы на ряде аэродромов в состояние минимальной пригодности для эксплуатации, прежде чем будет подписано перемирие. Поскольку в то время в Северной Корее была только горсточка самолетов, эта неистовая активность также говорила за то, что первостепенной военной задачей противника, после того как прекращение огня даст ему передышку от атак с воздуха, является перемещение базирующихся в Маньчжурии частей реактивных самолетов в Северную Корею.

Рис. 24. Фотоснимок, сделанный 27 июля, за несколько часов до прекращения огня, показывает результаты последней серии бомбардировочных ударов по аэродрому Синыйчжу. В 01 час. 00 мин. 21 июля 15 бомбардировщиков В-29 с острова Окинава бомбардировали аэродром через сплошную облачность с применением радиолокационного прицела, сбросив 150 т фугасных бомб. Ранним утром 22 июля 9 бомбардировщиков В-29 сбросили еще 40 т бомб на разрушенные сооружения. При обоих налетах бомбардировщики были встречены сильным огнем зенитной артиллерии при содействии большого числа прожекторов и многочисленными ночными истребителями. Утром 24 июля по аэродрому Синыйчжу был снова нанесен удар истребителями-бомбардировщиками F-84 и F-86 5-й воздушной армии и позднее в эту же ночь бомбардировщиками В-29. Незадолго до 22 час. 00 мин. 27 июля (предельное время для прекращения огня) ВВС США еще раз подвергли аэродром Синыйчжу жестокой бомбардировке.

Мрачные перспективы

Лето 1956 года противник встретил, уже обладая 3-кратным превосходством в боевых самолетах и 2-кратным — в личном составе по сравнению с вооруженными силами Объединенных Наций в Корее. Это коренным образом изменило соотношение сил, имевшее место в момент начала боевых действий на 38-й параллели 25 июня 1950 года. Северокорейцы дорого заплатили за то, чтобы убедиться, что господство в воздухе означает господство на земле независимо от мощи сухопутных сил. Они дорого заплатили, но, что более существенно, они усвоили урок.

Теперь объединенные ВВС северокорейской армии и китайских добровольцев имеют более 3000 боевых самолетов различных типов. Их советские товарищи могут оказать им поддержку силами своей авиации на Дальнем Востоке, располагающими числом самолетов, более чем вдвое превышающим эту цифру.

Свыше 100 аэродромов северокорейцев, на которых базируются сотни обычных и реактивных истребителей и бомбардировщиков, находятся на удалении около 300 км от расположения сухопутных сил ООН, что примерно равно расстоянию от Нью-Йорка до Вашингтона по прямой линии. Кроме того, более 240 аэродромов находятся в боевом радиусе действия северокорейских легких бомбардировщиков относительно позиций сухопутных войск ООН. Свыше 80 из этих аэродромов, заполненных самолетами, находящимися в боевой готовности, расположены на территории Северной Кореи, на расстоянии от 50 до 250 км от 38-й параллели, где могут базироваться обычные и реактивные самолеты.

Рис. 25. Историю аэродрома Течён к концу войны можно сравнить с историей аэродрома Синыйчжу. Построенная в октябре 1951 года бетонная взлетно-посадочная полоса этого аэродрома (длина 2050 м, ширина 60 м), находясь под постоянным воздействием атак с воздуха, была непригодной для эксплуатации до самого момента прекращения огня. Близость аэродрома Течён к реке Ялуцзян и его длинная бетонная взлетно-посадочная полоса делали его особенно подходящим для реактивных самолетов противника, в связи с чем он являлся одной из первоочередных целей ВВС США Дальневосточной зоны. В последние дни войны, после того как воздушная разведка донесла, что аэродром вновь доведен до степени пригодности к эксплуатации, он был подвергнут бомбардировке с самолетов В-29 и F-84. Ночью 23 июля 11 бомбардировщиков В-29, прокладывая путь сквозь сильный огонь зенитной артиллерии и преодолевая сопротивление ночных истребителей противника, обрушили на взлетно-посадочную полосу 110 т 500-фунтовых бомб. Аэрофотоснимок а, сделанный 25 июля., за 2 дня до перемирия, показывает, что после этого на аэродроме велись интенсивные восстановительные работы. Тысячи рабочих двигались от холмов к аэродрому с тачками, заполненными строительными материалами. Сотни рабочих находились на дороге, идущей от реки, они, вероятно, доставляли песок и гравий. Почти каждую воронку окружали толпы рабочих. Ночью 26 июля 4 бомбардировщика В-29 снова совершили налет на Течён, сбросив через сплошную облачность 40 т бомб. Это был последний в войне налет средних бомбардировщиков. Аэрофотоснимок б, сделанный на следующий день, 27 июля, за несколько часов до прекращения огня, показывает состояние Течёнского аэродрома в последний момент войны.
Ко времени заключения перемирия в Северной Корее имелось всего 34 аэродрома. Только 7 из них могли принимать реактивные самолеты, но все они были не пригодны к эксплуатации. Только горсточка самолетов, максимум 2 десятка, базировалась в Северной Корее. По условиям перемирия северокорейцы не должны были бы иметь более многочисленные ВВС, чем в то время. Однако данные разведки войск ООН вскрыли грубое нарушение перемирия северокорейцами. Они восстановили свои военно-воздушные силы. Это означает для наших вооруженных сил, находящихся в настоящее время в Корее, возможность возобновления войны в любое время, войны, в которой нашим вооруженным силам будут противопоставлены превосходящие сухопутные силы, поддерживаемые военно-воздушными силами, имеющими большое превосходство над нашими.

Рис. 26. Тот факт, что противник перед прекращением огня сумел перебазировать небольшую часть своих военно-воздушных сил из Маньчжурии в Северную Корею, является выдающимся достижением. Аэродром Ыйчжу, расположенный непосредственно на берегу реки Ялуцзян, оставался пригодным к эксплуатации в течение большей части времени войны, и к моменту перемирия на этом аэродроме могло быть хорошо укрыто ограниченное количество самолетов противника. Хотя близость аэродрома Ыйчжу к комплексу аэродромов у Аньдуна делала удары по нему опасными, тем не менее он подвергался бомбардировке, как только воздушная разведка отмечала действия с него северокорейских реактивных истребителей. Аэрофотоснимок а, сделанный за несколько дней до заключения перемирия, показывает, что аэродром не пригоден к эксплуатации и северокорейские реактивные истребители в районе капониров отсутствуют. Однако снимок б небольшого участка внешнего края аэродрома Ыйчжу с малой высоты вскрывает 4 замаскированных северокорейских реактивных истребителя. Дорога, ведущая к берегу, идет непосредственно от взлетно-посадочной полосы. За рекой находится Маньчжурия. Такая ситуация позволяла предполагать, что северокорейцы намеревались перебазировать на аэродром Ыйчжу реактивные самолеты, скрытно переправляя их через реку Ялуцзян.
ВВС Объединенных Наций в течение трех лет вели непрерывное наблюдение за 34 аэродромами противника в Северной Корее и предпринимали бомбардировочные удары по ним, когда их ремонт приближался к концу или когда на них появлялись самолеты. Эти непрекращающиеся усилия были трудной задачей и требовали для ее решения значительной части имеющихся в распоряжении сил авиации. Тот факт, что авиация ООН выиграла битву за аэродромы, сохранив вдвое больше сил вне войны далеко от зоны боевых действий сухопутных сил ООН в Корее, является замечательным достижением. Если же выполнение этой задачи рассмотреть в свете ежедневной потребности в самолетах для непосредственной поддержки, изоляции районов боевых действий, специальных боевых вылетов и удовлетворения непрерывного потока заявок первой очереди на воздушные атаки по сотням целей различного рода, то это достижение приобретает исключительное значение.

Рис. 27. Грунтовый аэродром Пхеньян размерами 1020 X 150 м, который, как сообщают, в настоящее время реконструирован и используется для базирования боевых самолетов первой линии, во время войны использовался противником для заманивания неопытных или вновь прибывших боевых летчиков под перекрестный огонь зенитных орудий. На аэродроме, известном летчикам как «пхеньянский зенитный капкан», находились 12–18 поврежденных самолетов (остатки северокорейских ВВС, уничтоженных на земле в начале войны). Для летчиков, возвращавшихся с севера из боевого вылета, эти самолеты с воздуха представляли собой заманчивую цель для атаки. Противник непрерывно перемещал свои хорошо замаскированные зенитные батареи. Канавы поперек взлетно-посадочной полосы были, вероятно, отрыты с целью предотвратить высадку с воздуха воздушно-десантных войск Командования Объединенных Наций. В настоящее время с этого аэродрома разведывательные самолеты противника могут днем постоянно вести наблюдение за линией фронта.
Если бы перед участвовавшими в войне в Корее ВВС ООН стояла задача держать в непригодном к эксплуатации состоянии в 2 раза большее число аэродромов и в то же время вести активную борьбу против ВВС противника над его территорией и оказывать поддержку своим сухопутным войскам, то силы авиации ООН в Корее оказались бы распыленными до опасной степени.

Кто может сказать, что такая задача не станет перед ВВС Объединенных Наций? Все данные указывают на то, что противник уже восстановил и реконструировал все старые аэродромы для своей реактивной авиации. Сведения разведки о строительстве новых аэродромов являются также удручающими. Неподтвержденные сообщения говорят о том что строятся 30 или более новых аэродромов. Если эти данные верны то северокорейцы будут иметь всего в Северной Корее более 75 аэродромов, на которые смогут переместить крупные военно-воздушные силы, базирующиеся в Маньчжурии.

Рис. 28. Военнопленные из состава вооруженных сил Объединенных Наций, проезжавшие через Пхеньян, следуя из лагерей в Панмыньчжон для обмена, сообщали, что видели большое количество двухмоторных реактивных и обычных бомбардировщиков, а также истребителей МиГ и других неизвестных одномоторных истребителей, совершавших полеты над столицей, взлетая и приземляясь на аэродромах Пхеньянского узла. Пхеньянский узел, состоящий из 3 аэродромов, был сфотографирован 27 июля, за несколько часов до прекращения огня. К этому времени все 3 аэродрома были не пригодны к эксплуатации и самолеты на них отсутствовали. Позднее, меньше чем через 2 месяца, поступило сообщение, что аэродромы узла восстановлены и на них находятся самолеты северокорейских ВВС в большом количестве. На снимке а показан аэродром, расположенный внутри Пхеньяна. Бетонная взлетно-посадочная полоса длиной 1940 м была построена путем расширения городской улицы. Ангары, мастерские и другие аэродромные сооружения находились среди жилых домов, окружающих взлетно-посадочную полосу. На снимке б показан главный аэродром Пхеньянского узла с бетонной взлетно-посадочной полосой длиной 1170 м, рулежными дорожками, местами стоянок и ангарами. Считалось, что на этом аэродроме могли скрытно базироваться самолеты противника, и поэтому он часто подвергался налетам наших средних бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков. На фотоснимке в показан подвергшийся сильной бомбардировке восточный аэродром, интенсивно использовавшийся противником в самом начале войны. Он сильно пострадал во время первого большого налета на Пхеньян в середине 1952 года и оставался не пригодным к эксплуатации до заключения перемирия.
Рис. 29. Сообщения разведки ВМС США указывали на интенсивную реконструкцию аэродромов в районе Вонсана и прилегающего к нему восточного побережья с момента заключения перемирия. Необычно большое строительство велось на 3 основных аэродромах: Вонсан, Сондок, Хоемун. На фотоснимке А показан общий вид крупного аэродрома в Вонсане перед заключением перемирия. Аэродром имеет две взлетно-посадочные полосы шириной 75 м и длиной соответственно 940 и 1250 м, окруженные травяным полем размерами 1275 X 1080 м. Хорошее оборудование для обслуживания, ангары и обширный участок для капониров (а) усиливали значение этого аэродрома. На снимке Б показан аэродром Сондок, имеющий большое летное поле размерами 2100 X 2050 м. и многочисленное оборудование для обслуживания, включая бетонированные площадки для ремонта самолетов и ангары. На аэрофотоснимке В показан аэродром Хоемун, имеющий грунтовую взлетно-посадочную полосу длиной 1230 м и шириной 105 м (b) и ровную травяную площадку рядом с ней размерами 1480 X 310 м, годную для посадки самолетов. На аэродроме Хоемун имеются многочисленные капониры (с) и площадки для рассредоточения самолетов, однако ангаров на нем нет.
При подписании соглашения о перемирии противник добился от Командования Организации Объединенных Наций уступки, разрешающей строительство аэродромов. Считалось, что это не является существенным, поскольку противнику запрещено вводить авиационные подкрепления в Северную Корею. Однако военно-воздушные силы могут быть за несколько часов перебазированы по воздуху на первоклассные аэродромы, полностью пригодные к эксплуатации, или же в течение нескольких недель доставлены скрытно различными окольными путями. Инспекция и контроль за авиационными сооружениями являются ключом политики перемирия. Единственным эффективным средством контроля за развитием военно-воздушных сил противника является воздушная разведка его авиабаз. В первоначальный проект договора о перемирии входила статья, позволяющая патрульным самолетам военно-воздушных сил ООН действовать до реки Ялуцзян, однако она была исключена в порядке уступки северокорейцам. Окончательное соглашение не только запретило авиационную разведку над Северной Кореей, но Командование ООН согласилось также эвакуировать жизненно важные радиолокационные станции с островов, расположенных севернее ограничительного рубежа безопасного бомбометания, и с побережья Северной Кореи, которые могли бы обеспечить непосредственное наблюдение за активностью авиации северокорейцев. Инспекция и контроль были возложены на нейтральные инспекторские группы Организации Объединенных Наций, находящиеся только в определенных пунктах, через которые могут быть введены ВВС. Вследствие этого выполнение статьи, запрещающей ввод авиационных подкреплений, гарантируется только совестью подписавших договор сторон.

Ко времени подписания перемирия объединенные силы ВВС китайских добровольцев, ВВС Северной Кореи и ВВС Советского Союза, расположенные за рекой Ялуцзян, насчитывали около 2500 боевых самолетов, главным образом реактивных бомбардировщиков и истребителей. По своей численности это были третьи в мире военно-воздушные силы, уступавшие лишь ВВС Советского Союза и США.

Если придет время, когда противник вновь развяжет войну в Корее, Командование Организации Объединенных Наций немедленно почувствует истинное значение современной воздушной обстановки. Если даже основные силы ВВС противника все еще находятся севернее реки Ялуцзян, то их перебазирование на подготовленные в Корее аэродромы может быть легко осуществлено в любой момент по усмотрению противника. Один смелый удар, аналогичный «Пирл-Харбору», по авиабазам истребителей в Южной Корее передал бы в руки противника жизненно важное господство в воздухе, которое в течение всей войны принадлежало вооруженным силам ООН. Даже наиболее важные цели на Японских островах будут находиться в радиусе действия реактивных бомбардировщиков, базирующихся на авиационных базах в Северной Корее.

Авианосцы Командования Организации Объединенных Наций не смогут противостоять решительным действиям реактивной авиации противника и, следовательно, не будут в состоянии обеспечить господство в водах вокруг Корейского полуострова. Имеется серьезное сомнение в том, что Южную Корею удастся удержать в случае массового применения противником военно-воздушных сил, параллельно с наступлением сухопутных сил.

Пока вооруженные силы ООН контролировали воздух, вооруженные силы противника оставались относительно парализованными. Предоставив противнику право после заключения перемирия строить аэродромы в Северной Корее и, не сумев обеспечить условиями перемирия эффективной системы контроля за усилением его военно-воздушных сил, Объединенные Нации лишили себя единственного военного фактора, способного обеспечить прикрытие своих вооруженных сил и контроль над вооруженными силами противника, — то есть лишили себя преимущества, завоеванного и удерживавшегося ценой таких больших затрат сил и средств.

Отсутствие в договоре о перемирии специального условия об аэродромах может поставить вооруженные силы ООН в Корее в настоящее время в более опасное положение, чем в черные дни у Пусана.

Часть III. Применение военно-воздушных сил

О третьей части

Хотя воздушные сражения в «аллее истребителей» между американскими «сэйбрджетами» и северокорейскими «мигами» сопровождались аплодисментами прессы, однако это был не тот способ применения воздушной мощи, который мог оказать непосредственное воздействие на противника на земле. Легкие и средние бомбардировщики В-26 «Инвейдэр», В-29 «Суперфортрес» и истребители-бомбардировщики F-51 «Мустанг», F-80 «Шутинг Стар», F-84 «Тандэрджет» и F-86 «Сэйбрджет» были «рабочими лошадками» воздушной войны, которые нанесли противнику громадные потери в живой силе и технике и наконец принудили его заключить перемирие.

В начале войны ВВС не могли быть применены так, как это желало бы их командование, которое было связано условиями этой ограниченной войны. Положение сухопутных войск ООН в течение первых изнурительных месяцев войны было настолько отчаянным, что авиация должна была компенсировать недостаток в живой силе, пушках, танках и артиллерии. Оставшаяся часть авиации использовалась разрозненно, нанося удары по шоссейным и железнодорожным путям сообщений, мостам, промышленным предприятиям и аэродромам. Надо признать, что это был не наилучший способ применения ВВС, однако в тот момент другого выбора не было.

Несмотря на занятость в оказании непосредственной поддержки сухопутным войскам на фронте, военно-воздушные силы осуществляли также значительное воздействие на наземные силы противника в других местах. Здесь следует отметить, что автор не имеет возражений против оказания максимальной непосредственной поддержки сухопутным войскам; однако огонь истребителей-бомбардировщиков является плохой заменой огня артиллерии, и их использование с этой целью может быть оправдана только в исключительных условиях. Средние бомбардировщики были в состоянии уничтожить все 18 так называемых стратегических объектов в Северной Корее и парализовать работу промышленности. Удары бомбардировщиков по мостам, железнодорожным узлам и путям наносились с такой интенсивностью, что северокорейские войска на фронте не могли иметь нормального снабжения продовольствием и боеприпасами.

Когда сухопутные силы ООН прорвали фронт на Пусанском плацдарме и начали продвижение к Ялуцзяну, северокорейская армия представляла собой только жалкие остатки. При быстром продвижении сухопутных сил ООН на север вдоль западного и восточного побережий Кореи напряжение в действиях ВВС уменьшилось. Быстро ослабевавшее сопротивление северокорейцев показало, что решение не атаковать электростанции и не бомбить города зажигательными бомбами (из боязни неблагоприятной политической или психологической реакции) было правильным. Вскоре ВВС прекратили вовсе свои действия.

Когда, вопреки прогнозам разведки, китайские добровольцы вступили в войну, обстановка на земле была аналогичной той, какой она была 6 месяцев тому назад. Но вскоре китайские добровольцы продвинулись достаточно далеко в Северную Корею, обнажив свои коммуникации для атак с воздуха, и их продвижение было быстро остановлено. Когда северокорейские руководители почувствовали, во что обходится война, они предложили Объединенным Нациям обсудить условия перемирия. Последние с радостью приняли это предложение.

Когда же руководители Объединенных Наций осознали, что переговоры о перемирии могут принять затяжной характер, сухопутным войскам и военно-воздушным силам была определена новая роль, поставлены новые задачи. Сухопутные войска получили задачу закрепиться и удерживать занятую линию обороны, в то время как военно-воздушные силы должны были лишить противника возможности предпринять успешное наступление силами сухопутных войск и затем путем непрерывного воздействия вынудить его согласиться на перемирие.

Для того чтобы дать читателю некоторое понятие о роли трех основных категорий самолетов, участвовавших в указанных операциях, третья часть книги посвящена описанию действий средних бомбардировщиков, истребителей-бомбардировщиков и легких бомбардировщиков. Три широко варьировавшихся направления использования воздушной мощи демонстрируют, каким образом оказывалось давление на северокорейцев. Бомбардировки гидроэлектростанций и ирригационных сооружений явились наиболее жестокими ударами, цель которых заключалась в том, чтобы вынудить северокорейцев принять условия перемирия в Панмыньчжоне. Непрерывные действия по узлам железных и шоссейных дорог в Синандзю и Нёнми имели своей целью прервать снабжение войск на поле боя.

Не имея сколько-нибудь значительных ВВС, северокорейцы должны были полагаться на пассивную оборону, чтобы уменьшить эффективность налетов авиации ООН. На территории Северной Кореи было сосредоточено большое количество зенитной артиллерии, а также широко применялись маскировка, рассредоточение и создание ложных целей. В том случае, когда эти меры не имели успеха, противник использовал имеющуюся в изобилии рабочую силу для быстрого восстановления сооружений, разрушаемых в результате воздушных бомбардировок. Статьи о технике восстановления мостов и о маскировке объектов освещают два вида пассивной обороны…

7. Бомбардировщики над Кореей[13]

Бомбардировочное командование ВВС США Дальневосточной зоны
Когда 25 июня 1950 года северокорейские армии хлынули через 38-ю параллель на юг, стало сразу очевидным, что ответные действия авиации США будут осуществляться главным образом посредством бомбардировок с больших расстояний, поскольку было сомнительным, что существовавшие в то время в Южной Корее аэродромы могут быть сохранены. Для таких действий на Дальнем Востоке имелась только одна бомбардировочная часть. Это была известная 19-я бомбардировочная группа, немедленно перебазированная с острова Гуам на Окинаву, то есть ближе к театру военных действий.

Подкрепления для этого единственного крыла бомбардировщиков В-29 могли поступать только из одного источника, а именно с континентальной территории США, где базировались части Стратегического авиационного командования, вооруженные бомбардировщиками В-29. Объединенный комитет начальников штабов и штаб ВВС быстро приняли необходимое решение. Последовавшее затем перебазирование частей усиления продемонстрировало один из первых и наиболее важных уроков воздушной войны в Корее: принципы обеспечения мобильности Стратегического авиационного, командования оказались правильными и полностью применимыми на практике.

Когда 19-я группа наносила свой первый удар по противнику спустя несколько часов после указания президента оказать противодействие северокорейцам, штаб ВВС передал предварительное распоряжение Стратегическому авиационному командованию, расположенному на авиабазе Омаха. Генерал-майор Э. О'Доннэлл с небольшой группой старших офицеров немедленно вылетел в Японию, где 7 июля создал временное Бомбардировочное командование ВВС Дальневосточной зоны. Его штаб 13 июля принял на себя командование 19-й группой, базировавшейся на Окинаве, а также 22-й и 92-й бомбардировочными группами Стратегического авиационного командования, которые в эти дни наносили свои первые удары по целям в Северной Корее.

Прошло только 4 дня с момента издания приказа о направлении генерала О'Доннэлла и его штаба с авиабазы Марч (штат Калифорния) до начала их работы в качестве штаба бомбардировочного командования в Японии. И лишь 8 дней прошло с момента отдачи предварительных распоряжений 22-й группе на авиабазе Mapч и 92-й группе на авиабазе Ферчайлд (штат Вашингтон) до нанесения этими группами первого удара по ключевой железнодорожной сортировочной станции в Вонсане. Эти две группы только недавно достигли приемлемого уровня боевой готовности. Никогда в истории развертывание авиационных частей не осуществлялось столь быстрыми темпами. Более того, эти группы вступили в действие готовыми для выполнения продолжительных боевых операций. Это оказалось возможным благодаря тщательному планированию и тренировке, проведению учений по перебазированию, обеспечению комплектного снаряжения и оборудования и неустанному совершенствованию мобильности.

Рис. 30. Через 8 дней после того, как 22-я и 92-я бомбардировочные группы в США получили предварительные распоряжения, бомбардировщики В-29 из этих групп атаковали железнодорожный узел в Вонсане. Сортировочная станция Вонсана, являясь ключом к железнодорожной сети восточного побережья, имела 30 путей, важные ремонтные мастерские и большое паровозное депо.
Развертывание Бомбардировочного командования было закончено в течение июля, когда две дополнительные группы Стратегического авиационного командования, вооруженные бомбардировщиками В-29, перебазировались на Дальний Восток (98-я с авиабазы ВВС Ферчайлд и 307-я с авиабазы ВВС Мак-Дилл, штат Флорида) и приступили к боевым действиям спустя лишь 7 дней после получения предварительного распоряжения на перебазирование с территории США. Стратегическое авиационное командование выделило также 31-ю отдельную эскадрилью стратегической разведки для обеспечения операций Бомбардировочного командования необходимыми разведывательными данными. 92-я и 98-я группы совместно с 31-й разведывательной эскадрильей действовали с авиабаз в Японии, в то время как 19-я, 22-я и 307-я группы базировались на Окинаве. Те и другие авиабазы находились приблизительно на одинаковых расстояниях от целей в Корее.

Первая фаза — боевые действия в дневное время
Бомбардировочное командование ВВС США Дальневосточной зоны было создано для выполнения конкретного плана Объединенного комитета начальников штабов. Этот план предусматривал вывод из строя 18 стратегических объектов в Северной Корее. Массированные дневные налеты были главным образом направлены на полное и систематическое уничтожение назначенных объектов, а не против всей системы промышленности в целом. Такой план преследовал цель немедленного подрыва военного потенциала Северной Кореи, в порядке степени важности объектов.

Боевые действия по оказанию непосредственной поддержки
Однако положение сухопутных войск было настолько отчаянным, что оно требовало первоочередного внимания. Штаб сухопутных войск отвлек части Бомбардировочного командования, вооруженные самолетами В-29, от выполнения стратегических задач и переключил их на оказание непосредственной поддержки сухопутным войскам. Группам бомбардировщиков В-29 ставились задачи по уничтожению любых доступных воображению тактических целей — грузовиков, танков, скоплений войск, складов вооружения, баз снабжения и т. п.

Во время этого начального периода авиация ООН не встречала серьезного сопротивления со стороны авиации противника и его зенитной артиллерии. Однако условия погоды были в основном неблагоприятными.

Применение бомбардировщиков В-29 для выполнения тактических задач вызывало многочисленные дебаты и споры. В то время бомбардировщики В-29 были единственными имевшимися в распоряжении самолетами, которые могли быть использованы для непосредственной, продолжительной и действенной поддержки, необходимой нашим сухопутным войскам на линии фронта. Успех, с которым бомбардировщики В-29 справились с этой задачей, отражает высокие достоинства самолетов, их создателей и боевых экипажей. Это были, вероятно, последние боевые действия бомбардировщика В-29, и история должна отметить, что знаменитый самолет с честью ушел из строя боевых самолетов ВВС.

За месяц действий по оказанию непосредственной поддержки сухопутным войскам положение последних достаточно стабилизировалось, чтобы позволить Бомбардировочному командованию перейти к выполнению его основных, стратегических задач. 18 стратегических целей, намеченных Объединенным комитетом начальников штабов, начали испытывать удары бомбардировщиков В-29; 47 бомбардировщиков нанесли удар по корейскому заводу взрывчатых веществ в Хыннаме, 39 самолетов атаковали Богунский химический завод. Аналогичные налеты были совершены на арсенал и сортировочные станции в Пхеньяне, на склады взрывчатых веществ в Хэчжу и нефтеперегонный завод в Вонсане на восточном побережье полуострова. Такого рода объекты представляли собой основу военного потенциала Северной Кореи, и с каждой неделей все больше их выводилось из строя. Самолеты «Суперфортрес» Бомбардировочного командования совершали специальные полеты для сбрасывания листовок, в которых гражданскому населению предлагалось эвакуироваться из районов, которые должны были быть подвергнуты бомбардировкам. В это время противник не оказывал сопротивления в воздухе.

В середине августа Бомбардировочное командование вновь временно прекратило выполнение стратегических задач для того, чтобы усилить непосредственную поддержку сухопутных войск. 8-я армия, готовившаяся к отражению предстоящего наступления войск противника численностью в 40000 человек к северу от Вегвана, потребовала максимальной поддержки с воздуха. 98 бомбардировщиков В-29 обрушили на район площадью 60 кв. км за линией фронта противника полный груз 230-килограммовых бомб. В то время не было возможности дать конкретную оценку результатов этой эффектной атаки. Показательным был только тот факт, что противник не начал наступления. Бомбардировочное командование отказалось сделать какие-либо предположения об эффекте бомбардировки, не имея в руках фактических данных, хотя командиры дивизий сухопутных войск высоко оценивали вероятные потери, понесенные противником. Не может быть больших сомнений в том, что изоляция района боевых действий ударами с воздуха и непосредственная авиационная поддержка сухопутных войск сыграли главную роль в удержании Пусанского плацдарма в те опасные дни.

Тактические эксперименты
В тот же самый период бомбардировщики В-29, совершая одиночные вылеты, сбрасывали осветительные бомбы для бомбардировщиков В-26 из состава 5-й воздушной армии, осуществлявших ночные налеты. Этим была еще раз продемонстрирована возможность многоцелевого применения самолета В-29. Во время одного такого налета с использованием осветительных бомб бомбардировщики В-26 уничтожили один северокорейский поезд с боеприпасами и серьезно повредили два других. Вспоминая этот период, интересно отметить те способы, посредством которых тактические возможности бомбардировщиков могли быть использованы с такой полнотой.

Конечно, не каждый эксперимент приносил явно выраженный успех. Так было с экспериментами по применению управляемых, бомб «Разон» для разрушения мостов. Эта 450-килограммовая бомба со специальным радиоприемником в хвостовой части могла управляться дистанционно с бомбардировщика во время ее падения; ее траектория могла корректироваться по дальности и по курсу. Бомбы типа «Разон» интенсивно использовались в Европе в последние месяцы войны и подверглись дальнейшему усовершенствованию в послевоенные годы. Наши эксперименты в Корее имели целью главным образом разработку способов применения этих бомб. Первые результаты не были многообещающими; причина этого заключалась главным образом в неисправности бомб, которые пролежали на заморских складах с 1945 года, а также в том, что экипажа самолетов не имели подготовки в применении бомб «Разон».

Экспериментальное бомбометание производилось по мостам, имевшим длину 150 и более метров при ширине не более 2,5 м. Преодолевая первоначальные трудности, экипажи бомбардировщиков «Суперфортрес» к сентябрю месяцу достигли удовлетворительных и хороших результатов в применении бомб «Разон»: вероятное радиальное отклонение составляло 67 м.

Применение бомбы «Разон» с бомбардировщиков В-26 с значительно меньших высот дало еще лучшие результаты. Несмотря на интенсивный огонь автоматического оружия противника, бомбардировщики В-26 при бомбометании с высот от 600 до 3600 м имели в 2 раза большую вероятность поражения цели, чем бомбардировщики В-29, действовавшие с высот 3000–4200 м. Несколько бомбардировщиков В-29, действовавших с меньших высот, сбрасывали бомбы со средним радиальным отклонением 45 м. Применение бомб «Разон» с бомбардировщиков В-29 хотя и было эффективным, но оно не идет в сравнение с результатами, достигнутыми более легкими и скоростными тактическими бомбардировщиками.

Позднее были проведены эксперименты по применению бомб «Тарзон», весом 5400 кг с электронной системой управления хвостовым оперением, позволяющим в ограниченных пределах корректировать траекторию полета бомбы после ее отделения от самолета по азимуту и высоте. Первоначальные результаты были разочаровывающими, однако в последней серии бомбометаний все бомбы ложились в круг со средним радиусом 82 м. Действительный успех был достигнут при налете на железнодорожный мост у Нёнми, в результате которого было разрушено два его пролета. Эксперименты были прекращены, когда Бомбардировочное командование переключилось на ночные действия, исключавшие визуальное наблюдение за бомбой при ее полете к цели. Кроме того, некоторые цели были сильно прикрыты огнем зенитной артиллерии и действия по ним представляли неоправданный риск для самолетов.

Выполнение плана уничтожения стратегических объектов
В конце августа и в сентябре Бомбардировочное командование продолжало сосредоточивать основные усилия на разрушении военного потенциала Северной Кореи. 28 августа 47 бомбардировщиков В-29 произвели с помощью радиолокационного прицела бомбардировку построенного японцами завода радиотехнической промышленности в Сенгчжине[14], который был разрушенна 95 %. Во время этого критического периода в ходе операций сухопутных войск ВВС не отказывали им в непосредственной поддержке. Каждый день совершалось от 24 до 36 самолето-вылетов для нанесения ударов по скоплениям войск противника, путям сообщений и центрам коммуникаций с целью поддержки наших численно уступающих противнику войск и подготовки к нашему контрнаступлению на север. Несмотря на такое отвлечение сил Бомбардировочного командования от его прямых задач, к 25 сентября со всеми 18 стратегическими целями было покончено. Бомбардировочное командование примерно за 4000 боевых самолето-вылетов сбросило 30 000 т бомб. При этих вылетах было потеряно только 4 бомбардировщика В-29, 3 из которых были сбиты истребителями. План уничтожения стратегических объектов полностью себя оправдал. Военный потенциал собственно Северной Кореи был подорван, а снабжение ее извне в больших масштабах не представлялось возможным. Казалось, что корейская война была уже окончена.

К 24 октября бомбардировщики В-29 Бомбардировочного командования были вынуждены бездействовать вследствие отсутствия подходящих целей к югу от реки Ялуцзян. 22-я и 92-я бомбардировочные группы возвратились на свои базы в США, увозя с собой признательность генерала Макартура, выраженную словами: «Когда стратегических целей больше не стало, на меня произвела сильное впечатление многосторонность действий экипажей бомбардировщиков и их оружия при выполнении задач по непосредственной поддержке сухопутных войск — задач, которые не являются обычными для средних бомбардировщиков. Эти действия задержали наступление северокорейских армий и сделали возможным быстрое продвижение своих войск вперед в условиях упорного сопротивления противника».

Рис. 31. Бомбардировочное командование ВВС Дальневосточной зоны быстро осуществило разрушение 18 стратегических целей, указанных Объединенным комитетом начальников штабов. Несмотря на периодическое отвлечение бомбардировщиков В-29 для непосредственной поддержки сухопутных войск Объединенных Наций, находившихся в тяжелом положении, средине бомбардировщики к концу 1950 года в основном уничтожили эти стратегические цели. Одной из них был нефтеперерабатывающий завод в Вонсане, являвшийся единственным нефтеперерабатывающим заводом в Корее, производящим горюче-смазочные материалы. Годовая мощность завода в 1945 году составляла 1 650 000 баррелей сырой нефти, из которой на крекинговых установках вырабатывалось 4300 баррелей изооктаяа и 412500 баррелей светлых нефтепродуктов. На снимке показан нефтеперерабатывающий завод, разрушенный на 95 % в результате трех налетов 39 бомбардировщиков В-29, сбросивших 230– и 450-килограммовые бомбы.
Штаб Бомбардировочного командования занялся подготовкой к возвращению на территорию США других боевых частей и к прекращению своей собственной деятельности.

Возобновление военных действий
Активное вмешательство и вторжение в Корею сил китайских добровольцев резко изменили эти планы. В докладе генерала О'Доннэлла в то время говорилось: «Дерзкие заявления северокорейских руководителей и масштабы их агрессии не оставляют ни тени сомнения, что их интервенция была запланирована давно. Что касается их конечной цели, то она не является ясной… возможна даже оккупация самой Японии. Решение Организации Объединенных Наций ограничить боевые действия районами, расположенными южнее реки Ялуцзян, несомненно, дало противнику огромное преимущество, перед которым мы бессильны. Мы прекрасно деремся, но руки у нас связаны».

Бомбардировочное командование снова получило работу. 1 ноября «суперфортресы» совершили налеты на Канге, Нанам и Ченгчжин. сбросив бомбы на районы складов, сортировочные станции, шоссейные дороги и мосты, а также на важные военные объекты, расположенные в этих городах. За этими налетами последовал массированный дневной удар 79 бомбардировщиков В-29 по Синыйчжу — основному центру коммуникаций и снабжения противника, расположенному у устья реки Ялуцзян только в 8 км от Аньдуна — знаменитого узла авиабаз северокорейской авиации в Маньчжурии. Половина всех налетов была посвящена бомбардировкам зажигательными бомбами по таким центрам военного снабжения и коммуникаций, как Сонгчон, Пукчен, Манси и Чёсан, причем наиболее массированный налет был совершен на Херён, где было сброшено 32 000 зажигательных бомб. Как показали фотоснимки, сделанные после налета, в районе цели было разрушено 90 % всех сооружений.

Участие китайских добровольцев на стороне Северной Кореи сделало положение явно угрожающим. Противовоздушная оборона основных районов целей противника начала быстро развиваться. Такие центры, как Пхеньян, Синыйчжу и Ыйчжу, стали прикрываться сильным огнем зенитной артиллерии. В ноябре огнем зенитной артиллерии были повреждены 8 бомбардировщиков В-29. С каждым днем усиливались атаки наших бомбардировщиков истребителями-перехватчиками противника, базирующимися за рекой Ялуцзян на территории Маньчжурии.

В течение двух следующих месяцев у наиболее важных целей в Северной Корее было установлено более 150 крупнокалиберных зенитных орудий с эффективной досягаемостью по высоте до 7500 м, часть из которых была снабжена системами радиолокационной наводки. Истребительная авиация противника усилилась еще более. Около 640 реактивных истребителей перебазировались в северовосточный военный округ, примыкающий к району основных целей Бомбардировочного командования. Реактивные самолеты противника могли за 12–35 минут достичь большинства пунктов к северу от линии, за которой действия нашей авиации были запрещены. 350 этих реактивных истребителей ранее базировались на аньдунском узле аэродромов, а остальные — на аэродромах в районе Мукдена.

В дополнение к реактивным истребителям противник имел около 160 истребителей с поршневыми двигателями, главным образом Ла-11 и Як-9Р, базировавшихся в районе Мукдена. 10 ноября над Северной Кореей был потерян один бомбардировщик В-29 в результате массированной атаки истребителей противника.

10-й армейский корпус пытался продвинуться на север к реке Ялуцзян в район водохранилищ. К декабрю китайские добровольцы стали оказывать громадное давление на 1-ю дивизию морской пехоты к 7-ю пехотную дивизию у Хагарури и Котори. Бомбардировщики «Суперфортрес» из состава Бомбардировочного командования сбросили 96 т бомб на военные объекты в трех важных пунктах противника в этом секторе — Юдамни, Ченгчжине и Сачангни.

4-я операция по изоляции районов боевых действий
С начала войны ВВС Дальневосточной зоны прилагали много усилий для изоляции районов боевых действий. В начале декабря было объявлено о проведении 4-й операции по изоляции района боевых действий. План предусматривал нанесение ударов по 173 целям в 11 зонах Кореи, занятых противником. Это была первая операция с заранее составленным планом действий. До этого операции Бомбардировочного командования проводились по потребности и в соответствии с быстрым перемещением линии фронта и изменением боевой обстановки. В начале операции 48 бомбардировщиков Бомбардировочного командования с аэродромов Окинавы и Японии нанесли одновременно удары по восьми из намеченных целей, сбросив 354 т бомб. Цели были рассеяны по всей территории противника от западного до восточного побережья и от реки Ялуцзян до линии фронта. До 10 % налетов в декабре были направлены против скоплений войск.

Рождественский день 1950 года был настоящим боевым днем для летных экипажей и наземного персонала Бомбардировочного командования. Тактические действия велись круглосуточно. Район города Саривона, где производилась сборка вооружения и обучение войск, был подвергнут бомбардировке по всей площади; взрывы и пожары наблюдались на больших расстояниях экипажами бомбардировщиков «Суперфортрес», возвращавшихся на свои базы. Бомбардировщики В-29 действовали в составе боевых частей и подразделений, выходя на цель в сомкнутом строю с различными интервалами. Новый год был встречен налетом 68 самолетов, сбросивших зажигательные бомбы на военные объекты в столице противника Пхеньяне.

К началу февраля положение вооруженных сил ООН в Корее в целом считалось вполне удовлетворительным. В результате наступления сухопутных войск в конце января 8-я армия, встречая слабое сопротивление противника, продвинулась на север по всему фронту. Самолеты 5-й воздушной армии и Бомбардировочного командования совершали полеты над всей зоной военных действий, причем бомбардировщики В-29 концентрировали свои удары на более важных центрах снабжения и главных линиях коммуникаций. Шоссейные и железнодорожные мосты находились в начале списка очередности целей, тогда как железнодорожные узлы являлись целями третьей очереди. На последние цели было затрачено 30 % общего тоннажа бомб, сброшенных самолетами Бомбардировочного командования. Сопротивление противника в воздухе продолжало нарастать.

Сопротивление в дневное время возрастает
Четыре бомбардировщика В-29, совершавшие налет на Сунчон, 25 февраля были атакованы 8 истребителями МиГ-15 и преследовались ими в течение 6 мин. Бомбардировщики В-29 избежали повреждений и уничтожили 1 северокорейский истребитель. Через 4 дня истребители F-80, сопровождавшие бомбардировщики В-29 в боевом вылете, были вынуждены прервать сопровождение вследствие недостатка топлива, находясь только в 4 мин. полета до цели. Сразу же после сбрасывания бомб боевые порядки бомбардировщиков были атакованы 9 северокорейскими истребителями. Атака продолжалась 23 мин. Два бомбардировщика В-29 получили серьезные повреждения, сбив 1 северокорейский реактивный истребитель и повредив 2 других. В таких атаках обычно участвовало от 5 до 12 истребителей.

«Большим днем» в летописи Бомбардировочного командования ВВС США Дальневосточной зоны был день 12 апреля, когда 48 бомбардировщиков «Суперфортрес» из 19-го, 98-го и 307-го авиационных: крыльев совершили налет на крупный железнодорожный мост, связывающий корейский узел дорог в Синыйчжу с Аньдуном в Маньчжурии. Как и ожидалось, противник оказал сильное сопротивление. Принимавшие участие в налете бомбардировщики были атакованы 72 или 84 реактивными истребителями противника. В ожесточенном воздушном бою были потеряны 3 бомбардировщика В-29 и 7 повреждены, тогда как огнем 12,7-мм пулеметов бомбардировщиков В-29 были сбиты 9 и, возможно, еще 6 истребителей противника; повреждения получили 4 истребителя. Мост был разбит.

Бомбометание с помощью наведения с земли
Бомбардировочное командование, участвовавшее в тактических действиях, должно было разработать способы точного бомбометания по тактическим целям, расположенным в непосредственной близости к рубежу безопасного бомбометания. Попытки применения бомб «Разон» больше не предпринимались; внимание было сосредоточено на применении системы бомбометания с помощью наземных радиолокационных станций. Такая система бомбометания не зависела от времени суток и погоды. Одиночные бомбардировщики В-29 во время одного боевого вылета могли действовать по многочисленным целям, распределяя между ними свою бомбовую нагрузку из 230-килограммовых фугасных бомб, снаряженных взрывателями с изменяемым замедлением действия.

Этим способом бомбардировались позиции противника, расположенные на расстоянии 300 м от линии собственных войск. Бомбардировки с применением системы наведения с земли начались в конце февраля 1951 года и проводились вдоль всей линии фронта с переменным успехом вплоть до подписания перемирия в июле 1953 года.

Количество подобных вылетов обычно ограничивалось двумя-тремя за ночь, однако иногда совершалось и до 18 вылетов. Первоначально они производились с целью нанесения ударов по скоплениям войск, однако позднее их стали применять и для действий по складам, путям снабжения и артиллерийским позициям, находящимся за пределами дальности стрельбы своей артиллерии. Чрезвычайно трудно, если не невозможно, точно установить, результаты таких налетов. На аэрофотоснимках, сделанных до налета, цели видны обычно очень плохо. Фотоснимки, сделанные после налета также дают очень мало вследствие разрушений, причиняемых артиллерийским огнем немедленно после бомбардировки. Неясные контуры воронок от взрывов бомб в этих условиях обычно не позволяют точно определить истинную точку попадания бомбы.

Трудность точной оценки повреждений, несомненно, снижает эффективность этого способа непосредственной авиационной поддержки сухопутных войск. Фронтовые командиры высоко оценивали его эффективность во время весеннего наступления противника в 1951 году. Известно, что в результате одного из налетов бомбардировщиков В-29 для непосредственной поддержки сухопутных войск были уничтожены 2 полка и 1 батальон противника. Такие атаки наиболее эффективны, конечно, в том случае, если проводятся в соответствии с общим планом боевых действий и осуществляются круглосуточно. Во время весеннего наступления противника самолеты В-29 Бомбардировочного командования каждую ночь совершали вылеты с целью непосредственной поддержки своих войск и нанесения ударов по резервам противница, подходящим с севера. Применялись специальные 230-килограммовые осколочные бомбы с неконтактными взрывателями, установленными на взрывание на высоте от 30 до 15 м над войсками противника. Точность бомбометания соответствовала нормативам дневных бомбардировок.

Командир 2-й пехотной дивизии генерал-майор Кларк Л. Раффнер передал командующему ВВС США Дальневосточной зоны следующую радиограмму, характеризующую точность ночных бомбовых ударов бомбардировщиков В-29:

«Громадные повреждения, нанесенные вашими бомбами, уменьшили значительно давление противника на войска, находящиеся под моим командованием. Точность бомбовых ударов, подрывающих боевой дух целых частей противника, сосредоточивающихся для атаки в 400 м от линии фронта, просто изумительна. Американский солдат, бежавший из плена во время налета на Сунчон около полуночи, сообщил, что большая часть батальона противника, приближавшегося к линии фронта с целью атаки позиций 9-й пехотной дивизии, была уничтожена, а его остатки в панике разбежались».

Бомбардировочное командование продолжало также выводить из строя аэродромы, концентрируя свои усилия на 10 основных аэродромных узлах противника. Эти налеты имели важное значение в том отношении, что они лишали противника возможности оказывать тактическую авиационную поддержку наступающим сухопутным войскам. Налеты на аэродромы должны были периодически повторяться, так как способность северокорейцев заравнивать воронки от разрывов бомб, убирать развалины зданий и щебень и приводить аэродромы в состояние, пригодное к эксплуатации, была на грани фантастики. Бетонные и травяные взлетно-посадочные полосы, пригодные для эксплуатации как обычных, так и реактивных самолетов, находились на расстоянии только нескольких минут полета от нашей линии фронта, и подобно железнодорожным линиям и мостам противника, восстанавливались и приводились в состояние, пригодное для эксплуатации, с невероятной быстротой. Для действий по взлетно-посадочным полосам и капонирам применялись бомбы всех калибров при различных установках взрывателей. Можно считать, что в результате этих действий до 95 % взлетно-посадочных полос не могли быть использованы северокорейскими ВВС.

Бомбометание с применением навигационной системы «Шоран»
Бомбометание при наведении с земли, несмотря на весь его успех в налетах с целью оказания непосредственной поддержки сухопутным войскам, не решало задачи при налетах на тыловые районы, расположенные на больших расстояниях от пунктов наведения. Рост тенденции к переходу на ночные действия, отсутствие целей, дающих подходящее радиолокационное изображение, и большой процент облачной или неустойчивой погоды вызывали настоятельную необходимость в системе ночного бомбометания, с помощью которой можно было бы преодолеть эти препятствия.

Этой задаче отвечала система «Шоран» (навигационная система ближнего действия), использующая способ электронной триангуляции, позволяющий с помощью двух наземных станций автоматически и непрерывно определять местонахождение самолета.

Некоторое необходимое оборудование уже находилось на фронте. К концу весны 1951 года линия фронта относительно стабилизировалась, а вместе с ней стабилизировался и ограничительный рубеж безопасного бомбометания. Сейчас стали возможными многократные налеты на слабо защищенные цели. Основные недостатки системы «Шоран» заключались в ограниченности дальности действия ее аппаратуры и в невозможности ее использования для одновременного обслуживания нескольких самолетов.

Наземные операторы и летные экипажи обучались применению системы «Шоран» немедленно после установки оборудования. Это обучение начиналось почти с азов, но подобная скорость подготовки была возможна благодаря помощи школы подготовки боевых экипажей на авиабазе ВВС Рэндольф и учебного крыла Стратегического авиационного командования на авиабазе Форбес (штат Канзас). Установка оборудования системы «Шоран» началась в июне 1951 года, однако недостаток аппаратуры, обученных операторов и обслуживающего персонала задержал полный ввод в действие системы на целый год. Применение системы «Шоран» дало почувствовать себя немедленно при налете на важный мост у Саривона. Налет дал «отличный» результат. Первым получило новое оборудование 98-е крыло, за ним 19-е и 307-е. К ноябрю, когда ночные действия стали обычными, уже имелось достаточное количество оборудования и обученных экипажей и бомбометание с использованием системы «Шоран» стало основным способом, применяемым Бомбардировочным командованием.

Рис. 32. Одной из постоянных задач Бомбардировочного командования был вывод из строя аэродромов в Северной Корее. Так как северокорейцы непрерывно и с большой скоростью ликвидировали повреждения, нанесенные аэродромам, то для поддержания их в непригодном состоянии требовалось вести систематическую разведку и повторять налеты, как только устранялись повреждения, нанесенные в предыдущих налетах. На данном фотоснимке можно видеть последствия налета бомбардировщиков В-29 на аэродром Енампо, в результате которого образовался ряд новых воронок на отремонтированной с большими затратами труда взлетно-посадочной полосе аэродрома.
Планирование налетов с применением системы «Шоран» представляло значительные затруднения вследствие ограниченного количества возможных каналов для вывода самолетов на цель и жестких требований к выполнению маневра в районе цели. Местоположение каждой цели должно было быть точно определено. Первое время при планировании операций использовались карты, составленные японскими топографами за время 28-летней оккупации Кореи[15]. Позднее японские карты были заменены картами, составленными посредством применения аэрофотосъемки. Они позволяли получать с помощью аэрофотоснимков географические координаты целей. Точность этого способа являлась основным фактором в непрерывном улучшении результатов бомбометания с применением системы «Шоран». Бомбардировочное командование, установив необходимые данные для определения положения цели, передавало их по телетайпу авиационным крыльям, предназначенным для выполнения данной частной задачи, и затем осуществляло тщательный контроль, чтобы не допустить ошибок при нанесении целей.

Рис. 33. Корейские мосты, имея ширину (независимо от длины) лишь 2,5 м, представляли по существу точные цели для бомбардировщиков В-29, действовавших с высот от 3000 до 4200 м. Однако мосты должны были быть разрушены и точность бомбометания бомбардировщиков соответствовала поставленной задаче. В начале лета 1951 года около половины усилий бомбардировщиков В-29 было направлено на разрушение железнодорожных и шоссейных мостов. На этой фотографии зафиксировано отличное попадание в 17-пролетный стальной железнодорожный мост через реку Тэдонган. При этом налете было разрушено 2 пролета моста, являвшегося основным связующим звеном в северокорейской транспортной сети на западном побережье.
Высокая степень эффективности действий стала вскоре очевидной. Появилась уверенность в том, что бомбардировщики В-29, оборудованные системой «Шоран», в состоянии разрушить цель в любое время суток как при хорошей, так и при плохой погоде. Радиальные ошибки бомбометания сократились до 150 м и менее. По мере приобретения экипажами опыта в применении системы «Шоран» и совершенствования работы наземных операторов точность бомбометания возросла: радиальные ошибки еще более уменьшились. Бомбардировщики В-29 использовали систему «Шоран» в период действий по изоляции района Пхеньяна, когда вооруженные силы ООН начали свое наступление на столицу противника. Степень разрушения железнодорожных узлов и путей, шоссейных дорог, складов снабжения и мостов в тыловой зоне коммуникаций противника была столь велика, что сухопутные войска ООН, вступив в Пхеньян, нашли его опустошенным.

Начало переговоров о перемирии
В начале лета 1951 года количество дневных вылетов уменьшилось с 24 до 12, причем 12 резервных самолетов проходили интенсивную тренировку с целью увеличения эффективности бомбометания. Приблизительно половина вылетов производилась против железнодорожных и шоссейных мостов, причем существенное внимание уделялось центрам снабжения и районам скопления войск. Несмотря на проходившие переговоры о перемирии, начавшиеся в начале июля, северокорейцы продолжали накапливать силы и средства, в связи с чем количество вылетов было увеличено до 18 в день. Это имело целью оказать противодействие наращиванию сил северокорейцев и повлиять на ход переговоров в Панмыньчжоне.

Сопротивление противника в воздухе начало чувствоваться в районах, расположенных значительно южнее, чем это было раньше. Против бомбардировщиков «Суперфортрес» во время действий по изоляции района Пхеньяна обычно высылалось от 30 до 40 реактивных истребителей. При ночных действиях бомбардировщики В-29 встречали более интенсивный и точный огонь зенитной артиллерии на высоте более 6000 м, что указывало на наличие радиолокационных станций наведения и управления огнем зенитной артиллерии. За этот период не было потеряно ни одного бомбардировщика, однако 13 самолетов получили повреждения.

14 августа Бомбардировочное командование снова изменило характер своих действий и направило 68 бомбардировщиков В-29 в массированный налет на центр снабжения, расположенный около Пхеньяна. 25 августа 35 средних бомбардировщиков совершили налет на железнодорожные узлы и доки в районе Расина. Этот налет оказался наиболее успешным в году. Более 2100 м железнодорожных путей сортировочной станции, 18 запасных путей, ремонтные мастерские, силовые станции и склады этого железнодорожного центра, расположенного на восточном побережье только в 27 км от советской границы, были взорваны и выведены из строя. Над этой целью, не подвергавшейся налетам в течение более года, был встречен сильный огонь зенитной артиллерии.

Налет на Расин явился началом осуществления программы боевых действий ВВС Дальневосточной зоны с целью срыва железнодорожных перевозок. Линии коммуникаций северокорейцев были сильно повреждены, однако массы северокорейских рабочих лихорадочно и эффективно трудились, ремонтируя поврежденные или разрушенные мосты, создавая обходные пути в важных пунктах и прокладывая пути через разрушенные железнодорожные узлы. Бомбардировщики В-29 отвечали на эти отчаянные усилия противника повторением налетов на важнейшие пункты в любом месте между линией фронта и рекой Ялуцзян. Действия по уничтожению мостов были в высшей степени успешными, хотя часто требовались повторные налеты. Вследствие способности северокорейцев к быстрому проведению восстановительных работ 2 важнейших аэродрома подвергались крупным налетам 21 раз. Скопления войск и центры снабжения также подвергались налетам, однако после разрушения системы стратегических целей 70 % вылетов самолетов Бомбардировочного командования было направлено против объектов, разрушение которых обеспечивало изоляцию района военных действий.

Вторая фаза — ночные действия
Чтобы приблизить свою авиацию к линии фронта, противник остро нуждался в новых аэродромах, расположенных южнее реки Ялуцзян. Поэтому он не относился пассивно к разрушению его аэродромов бомбардировщиками В-29. Его усилия в воздухе в октябре 1951 года были утроены. Против бомбардировщиков В-29, совершавших налеты в дневное время, из-за реки Ялуцзян одновременно устремлялось к югу до 200 реактивных истребителей. Потери были очень тяжелыми: было сбито 5 бомбардировщиков В-29, 8 других получили в бою серьезные повреждения; 55 членов экипажей были убиты или пропали без вести и 12 ранены. Эти потери были нанесены группами вооруженных пушками истребителей МиГ-15 в составе 50–70 самолетов, оборонявших аэродромы Течён и Намси. За период с июля до конца октября 1951 года было сбито 11 северокорейских реактивных истребителей и, вероятно, сбиты еще четыре.

Дневные налеты продолжались, несмотря на возраставшее противодействие истребителей противника; ни в одном налете бомбардировщики не отклонились от своих целей из-за ожесточенной противовоздушной обороны. Однако требовалось сильное прикрытие истребителями сопровождения, и Бомбардировочное командование поставило под сомнение ценность дневных налетов при массовом сопровождении истребителями на сравнительно маловажные объекты, в то время как основные пели могли быть успешно атакованы в ночных действиях с применением навигационно-бомбардировочной системы «Шоран».

Бригадный генерал Д. У. Келли, возглавлявший в то время Бомбардировочное командование, сообщил генералу Лемею следующее решение по этому вопросу: «Не применять больше бомбардировщики В-29 в дневных налетах до появления более важных целей. Аэродромы и другие цели противника в настоящее время эффективно атакуются в ночное время с применением системы «Шоран». Истребители, использовавшиеся для сопровождения бомбардировщиков, более выгодно применять для выполнения других задач».

Ночные действия крупного масштаба были не менее эффективны, чем дневные, так как бомбометание с применением наведения с земли или системы «Шоран» не зависело от погоды или от времени суток. Главной задачей оставались действия по системе аэродромов, включая Саамчан и Ыйчжу, в то же время продолжалось нанесение ударов по важнейшим мостам транспортной сети противника. В течение зимы и весны точность бомбометания продолжала увеличиваться, по мере того как экипажи Бомбардировочного командования приобретали все больший опыт в использовании специальной техники.

Боевые действия стали проводиться более систематизировано. Цели, задачи и районы действия распределялись между Бомбардировочным командованием, 5-й воздушной армией, первым авиационным крылом морской пехоты и авианосной авиацией. Последняя несла основную ответственность за действия по тактическим целям на восточной побережье. В населенные районы совершались вылеты с пропагандистской целью, причем каждый бомбардировщик В-29 нес около 1 млн. листовок, которые рассеивались из легких металлических контейнеров, раскрывающихся на высоте в несколько тысяч футов над районом цели.

Бомбардировки мостов
Интенсивные действия по бомбардировке мостов весной 1952 года состояли из 85 отдельных налетов, целью которых являлось уменьшить переброски войск и подвоз снабжения противнику, в большей части осуществлявшиеся по железным дорогам. Однако почти ничего нельзя было сделать, чтобы остановить поток многих тысяч северокорейских и китайских крестьян, доставлявших тяжелые грузы на своих плечах.

25 марта 1952 года 46 бомбардировщиков «Суперфортрес» нанесли удар по двухпутному мосту у Пхеньяна, повредив его в девяти местах.

Через 3 дня на железнодорожный мост у Чонжу была сброшена 1 т бомб. Неблагоприятные условия погоды не спасли 2 главные железнодорожные линии, идущие на юг к Синандзю.

Ночное бомбометание по типичным для Кореи железнодорожным и шоссейным мостам шириной около 2,5 м и длиной от 900 до 1500 м представляло собой трудную задачу. С развитием боевых действий должна была разрабатываться техника бомбометания с применением навигационно-бомбардировочной системы «Шоран». При решении задачи следовало учитывать многочисленные факторы, включая требование экономии сил и средств, высоту полета, установку взрывателей и вес бомб. Несмотря на малую вероятность поражения при ночных налетах, в мае 1952 года было зарегистрировано 143 попадания, которыми было разрушено 66 пролетов 10 мостов. Бомбардировщики «Суперфортрес» потерь не имели. Эти мосты являлись более подходящими целями для атак легких бомбардировщиков с малых высот или с пикирования.

Рис. 34. На этих фотоснимках показаны 2 железнодорожных моста, разрушенных бомбардировщиками В-29 при ночном бомбометании с применением радиолокационного прицела. Мост на снимке а расположен у Санванга, а на снимке б — у Хичона. Вместе с бомбами сбрасывались осветительные ракеты. Когда мосты освещались, фотоэлемент на автоматическом аэрофотоаппарате, находящемся на самолете, приводил в действие затвор и производился фотоснимок, фиксирующий результат бомбардировки.
Бомбардировочное командование не пренебрегало проведением боевых действий по выводу из строя аэродромов даже во время полного разгара операции по разрушению мостов; оно совершило почти 400 эффективных налетов на 18 аэродромов северокорейцев, расположенных южнее реки Ялуцзян.

Третья фаза — тактика ночных действии
Противник имел в своем распоряжении 2 основных средства обороны: истребительную авиацию и зенитную артиллерию. Опыт показал, что истребители являются более эффективным средством. В темное время суток может быть применено любое из этих средств или оба вместе в комбинации с радиолокационными станциями и прожекторами. Для увеличения их эффективности при неблагоприятных условиях погоды также применялось наведение и управление с помощью радиолокационных станций. Ночная темнота никоим образом не повлияла на точность бомбометания. Напротив, темнота создавала некоторые преимущества, хотя обороноспособность противника не сводилась к нулю. Северокорейские реактивные истребители представляли наибольшую опасность в сильно защищенном секторе Синыйчжу — Ыйчжу. Точность и интенсивность огня наземных батарей зенитной артиллерии противника изменялась в прямой зависимости от освещения бомбардировщиков. Эффективность действия 20-мм и 37-мм фугасных снарядов весьма велика. Сравнительно небольшое количество попаданий может привести к уничтожению бомбардировщика.

Рис. 35. Эта фотография, фиксирующая результат ночного налета, сделана 8 июля 1952 года, когда бомбардировщики В-29 разбили небольшую сортировочную станцию у Понвонри. Бомбы были сброшены при полете по курсу, лежавшему поперек путей железнодорожной станции. Многочисленные воронки от бомб, находящиеся вблизи, свидетельствуют о большом числе налетов, совершенных самолетами Объединенных Наций на эту цель. Дорога, пересекающая железнодорожные пути и реку, также получила попадания лишь в полумиле от белых пятен, вызванных светом фар колонны автомашин, только что пересекшей автомобильный мост через реку.
Прожекторы и инверсионные следы
Анализ атак, проводившихся противником в июне 1952 года, показывает на существовавшее тесное взаимодействие между северокорейскими истребителями и прожекторами. Прожектора представляли собой небольшую опасность при ночных вылетах в условиях низкой облачности, однако опасность в этом случае мог представлять свет луны. Большинство из имевшихся более чем 200 прожекторов противника наводились с помощью радиолокационных станций и могли сопровождать боевые порядки бомбардировщиков в течение нескольких минут, освещая их для истребителей, наводимых до визуального сближения посредством наземных станций наведения. В результате таких действий 10 июня 1952 года были потеряны два бомбардировщика В-29 и поврежден один.

Эффективность прожекторов на больших высотах несколько уменьшалась. Кроме того, бомбардировщики В-26, высылаемые при налете в первом эшелоне, сравнительно успешно действовали против них. Наиболее эффективным способом защиты от прожекторов, не управляемых с помощью радиолокационных станций, оказалось покрытие черной краской нижней поверхности и хвостового оперения бомбардировщика. Эксперименты с окрашенными и неокрашенными самолетами подтвердили ценность этой меры; при этом окраска не вызвала сколько-нибудь заметного уменьшения скорости полета.

В зимние месяцы на высотах более 6000 м за самолетами обычно образовывались инверсионные следы. Эти следы демаскировали боевые порядки самолетов и облегчали наведение северокорейских прожекторов, зенитных орудий и истребителей. Иногда эти следы растягивались на несколько миль позади каждого бомбардировщика «Суперфортрес» и, подобно стрелам, указывали на их источник. Бороться с этим явлением можно было лишь путем точного анализа погоды и указания высоты полета, на которой не ожидалось образования инверсионных следов. На случай внезапного возникновения условий, при которых образуются следы, самолетам давались запасные высоты полета.

Ограниченность района боевых действии
Небольшие географические размеры территории противника — 250 км в ширину и 400 км в глубину от реки Ялуцзян до линии фронта — позволяли реактивным истребителям противника за несколько минут полета достигать почти любого пункта на своей территории. Поскольку в этом ограниченном районе имелось лишь незначительное количество возможных целей, противник мог легко предвидеть вероятные объекты наших бомбардировок. Поэтому Бомбардировочное командование по мере возможности разнообразило свою тактику, стараясь избегать любого шаблона в характере действий (маршрут полета, маневр, время атаки), который позволил бы противнику предугадывать цели наших бомбардировщиков.

Уплотнение боевых порядков над целью представляло собой замечательный тактический прием, который Бомбардировочное командование применяло с целью уменьшения общего риска. Каждое бомбардировочное крыло стремилось к максимальному уплотнению боевых порядков, которое начиналось с момента выхода на боевой курс до момента расхождения в точке сбрасывания бомб или непосредственно над целью. С помощью этого приема были достигнуты значительные результаты. Бомбардировщики В-29, взлетавшие на удалении 1300 км от цели с интервалами в 30 сек. или в 1 мин., совершали полет в индивидуальном порядке и сходились в точке выхода на боевой курс с точными интервалами в 1 мин., а иногда и менее, часто с различных пересекающихся направлений, имея разницу в высоте полета только в несколько сот футов. Такая тактика имела ряд преимуществ: она обеспечивала элемент внезапности, сводила к минимуму время нахождения под огнем зенитной артиллерии и распыляла оборонительные усилия противника.

Огонь зенитной артиллерии на высотах более 5400 м был сравнительно неточным, хотя он и велся из орудий крупного калибра. Самолеты Бомбардировочного командования обычно осуществляли бомбометание с высот от 5400 до 8400 м, что обеспечивало лучшую устойчивость самолета при бомбометании и уменьшало потери от огня зенитной артиллерии. Над наиболее защищенными целями полеты совершались на больших высотах, что требовало тщательного изучения струйных течений воздуха на больших высотах в зимние месяцы.

Было признано, что сопровождение истребителями, в том виде как оно применялось при налетах бомбардировщиков во время второй мировой войны в Европе, не является необходимым, поскольку истребители северокорейских ВВС редко появлялись над Японским морем или южнее 38-й параллели. Истребители 5-й воздушной армии (истребители-перехватчики ВВС типа F-94 и авиации ВМС типа F3D) обеспечивали прикрытие бомбардировщиков с момента выхода на боевой курс, во время полета над целью и при возвращении на свои базы. Заслон из истребителей, патрулировавших на большой высоте между районом цели и северокорейскими авиабазами, расположенными севернее реки Ялуцзян, оказался очень эффективным. В результате таких действий было сбито несколько самолетов противника. Наличие отметок на экранах радиолокационных станций противника от наших истребителей, а также способности летчиков 5-й воздушной армии обнаруживать северокорейские реактивные истребители с помощью самолетной аппаратуры перехвата, являлись существенными препятствиями для действий истребителей противника. После того как стал систематически применяться заслон наших истребителей, количество атак со стороны истребителей противника значительно уменьшилось.

Разведка
91-я стратегическая разведывательная эскадрилья (бывшая 31-я) все время с начала военных действий находилась в оперативном подчинении Бомбардировочного командования. Эта отдельная эскадрилья использовалась для ведения тактической, стратегической и специальной разведки. Она сама должна была решать многочисленные и разнообразные задачи организационного и оперативного характера, а также задачи обеспечения снабжения. На вооружении 91-й эскадрильи, состав которой был в два раза больше обычной разведывательной эскадрильи, состояли самолеты RB-29, RB-50 и RB-45. Она выполняла такие разнообразные функции и задачи, как аэрофотосъемка местности, оценка результатов бомбометания, аэрофотосъемка и освещение целей, получение данных для бомбометания с применением системы «Шоран» и сбрасывание листовок. Эффективность действий Бомбардировочного командования благодаря разведывательному обеспечению, осуществляемому этой эскадрильей, значительно повышалась.

Нажим продолжается
Бомбардировочное командование, вступив в третий год войны, получило неожиданный подарок — новую стратегическую цель. Это был завод «Восточной компании легких металлов» в Янгси на реке Ялуцзян. В июле 63 бомбардировщика В-29 проникли к цели, превратив 70 % сооружений завода в развалины. В том же месяце 54 бомбардировщика В-29 совершили налет на Пхеньян, разрушив 590 и повредив 135 зданий в районах военных складов, автобаз и промышленных предприятий северокорейской столицы.

Тактика действий была четко отработана и проверена на практике, и Бомбардировочное командование имело готовую схему проведения боевого вылета любого назначения. Наиболее часто применялись 230-килограммовые фугасные бомбы, установка взрывателей которых менялась в зависимости от характера цели. Иногда в расчете на психологический эффект на цели, расположенные вблизи линии фронта, сбрасывались 1800-килограммовые тонкостенные бомбы. В налете на Супхун 12 сентября были применены полубронебойные 900-килограммовые бомбы. Гидроэлектростанция Супхун, ранее получившая большие повреждения в результате налетов истребителей-бомбардировщиков, была вновь выведена из строя.

Ночные налеты стали обычным способом действий, однако дневные налеты применялись в тех случаях, когда характер цели оправдывал такие действия. 19 сентября был осуществлен дневной налет под командованием бригадного генерала У. Д. Гэнэя против скоплений войск и предметов снабжения на восточном побережье. 33 бомбардировщика «Суперфортрес» нанесли в высшей степени эффективный удар, сбросив зажигательные и фугасные бомбы на эту важную цель, которая не могла быть поражена при ночных налетах.

В течение зимы 1952 года и весны 1953 года средние бомбардировщики, базировавшиеся на Окинаве и в Японии, регулярно совершали налеты для действий против центров снабжения на всей территории Северной Кореи. Переговоры о перемирии в Панмыньчжоне продвигались вперед медленно, даже тогда, когда северокорейцы предприняли ряд местных наступлений, чтобы обеспечить себе более выгодные границы при заключении соглашения о прекращении огня. В это же время средние бомбардировщики Бомбардировочного командования в течение пяти дней совершали налеты на узел железных и шоссейных дорог в Синандзю и наносили сильные удары по войскам противника на фронте, особенно в восточном секторе. Почти одновременно с этим 24 бомбардировщика В-29 совершили налет на позиции противника на линии фронту, сбросив связки противопехотных осколочных бомб вперемежку с 250-килограммовыми бомбами. Во время одной операции, продолжавшейся 5 ночей подряд, было сброшено 970 т бомб на окопавшиеся войска северокорейцев и позиции артиллерийских орудий в районах Кумхуа и «железного треугольника», расположенных только в 50 км от палаток делегатов конференции о перемирии в Панмыньчжоне.

Последний период боевых действий
В конце весны 1953 года Бомбардировочное командование возобновило активные действия по мостам и аэродромам.

В проекте договора о перемирии предусматривали свободный от обязательств 12-часовой период с момента подписания соглашения до вступления его в силу. В течение этого периода северокорейцы имели бы возможность перебросить большое количество реактивных самолетов на 10 основных аэродромов Северной Кореи. Задачей Бомбардировочного командования было помешать такой переброске и держать аэродромы непрерывно в таком состоянии, чтобы ни один самолет не смог совершить на них посадку.

В течение двух последних месяцев войны каждую ночь совершался налет по крайней мере на один, а чаще на 2 из этих 10 аэродромов. Бомбардировщики В-29 каждую ночь летали с целью вывода аэродромов из строя, в то время как фоторазведка отмечала степень произведенных ими разрушений и фантастические усилия противника по ремонту аэродромов. Как только разведка доносила, что в каком-либо месте настало время разрушить восстановленные аэродромы, Бомбардировочное командование повторяло свои налеты. Так продолжалось до самого конца войны. Последний раз бомбардировщики «Суперфортрес» произвели налет нааэродромы Саамчан и Течён.

Последний фоторазведывательный вылет самолета RB-29 91-й стратегической разведывательной эскадрильи был окончен в 15 час. 03 мин. 27 июля 1953 года за 7 час. до прекращения огня. Фоторазведывательная служба ВВС Дальневосточной зоны подтвердила, что все 10 северокорейских аэродромов, разрушение которых входило в задачи Бомбардировочного командования, в момент заключения перемирия были совершенно непригодны к эксплуатации.

За 37 месяцев войны в Корее бомбардировщики В-29 из состава Бомбардировочного командования сбросили на цели в Северной Корее около 167 100 т бомб, совершив более чем 21 000 самолето-вылетов. Потери были исключительно небольшими: 16 бомбардировщиков В-29 были сбиты истребителями противника, 4 — огнем зенитной артиллерии и 14 разбиты в процессе эксплуатации. Потери бомбардировщиков были лишь немногим больше тех, какие имеют место при тренировочных полетах в авиационных частях на территории США. Стрелки бомбардировщиков В-29 сбили 33 северокорейских истребителя (в том числе 16 реактивных), вероятно уничтожили еще 17 (все реактивные) и повредили 11 (все реактивные).

Воздушная война, которую вело Бомбардировочное командование в Корее, была довольно странной. Средние бомбардировщики обычного типа действовали против реактивных истребителей противника. Бомбардировочное командование воевало тем оружием, которое оно имело, и это оружие оказалось намного лучше, чем кто-нибудь мог предполагать.

Разносторонность применения бомбардировщиков В-29 оказалась сюрпризом для всех, включая противника. Заслуга в этом принадлежит боевым экипажам, тем, кто их обучал, и динамичному руководству, не боявшемуся применять старые способы и разрабатывать новые для этой специфической войны. План уничтожения целей, разработанный Объединенным комитетом начальников штабов, оказался чрезвычайно эффективным. Когда 18 намеченных целей были уничтожены, Северная Корея оказалась в беспомощном положении и была на грани поражения, если бы в конфликт не вступили силы китайских народных добровольцев.

В войне в Корее были полностью реализованы принципы мобильности Стратегического авиационного командования и одновременно были, практически доказана применимость в войне специализированной системы обслуживания Стратегического авиационного командования. Способность Бомбардировочного командования поддерживать постоянный темп боевых вылетов с первых дней своего участия в войне является доказательством действенности обоих принципов.

Хотя во время войны в Корее получено много дополнительных уроков, однако основным уроком, извлеченным Бомбардировочным командованием в этой войне, по-видимому, является новое подтверждение правильности давно установленных и апробированных положений. Пожалуй, наиболее существенным и важным выводом, который можно извлечь из опыта воздушной войны в Корее, является то, что количеством пока еще нельзя возместить качество. Это действительно как в отношении людей, так и в отношении машин.

8. Применение парашютных авиационных бомб

Использование тактических ВВС в корейской войне поставило новые стратегические и тактические задачи, не встречавшиеся в воздушных операциях второй мировой войны. Ограниченный характер войны исключал массированное применение авиации для поражения бомбами всей площади стратегической цели способом, широко применявшимся во второй мировой войне. В Корее имелось очень мало промышленных объектов, требовавших бомбардировки по площади; большинство же целей соответствовало действиям по изоляции районов боевых действий и по непосредственной поддержке сухопутных войск. Система коммуникаций в Корее имела мало целей, которые были бы достойны массированных налетов бомбардировщиков или истребителей-бомбардировщиков. Эти условия оказали влияние на способы ведения воздушной войны, применявшиеся на осажденном полуострове. Одна из тенденций заключалась в использовании относительно небольшого количества самолетов для поиска и разрушения таких целей, как мосты, поезда, автомашины, казармы и центры снабжения.

Рис. 36. Парашютные фугасные бомбы применялись в основном легкими бомбардировщиками при бомбометании с малых высот во время выполнения задачи по изоляции районов боевых действий. Представленный на аэрофотоснимке мост у Сингосана был выведен из строя бомбардировщиками ВВС США Дальневосточной зоны. Он упорно ремонтировался северокорейцами, но, как только ремонт приближался к концу, мост снова становился целью бомбардировщиков В-26, сбрасывавших на него парашютные фугасные бомбы. Вверху слева парашютная фугасная бомба замедленного действия повисла сбоку моста; на переднем плане показано, как другая бомба, снижаясь, приближается к опоре моста. Одна из парашютных бомб, сброшенная бомбардировщиками В-26 после того, как была сделана эта фотография, упала непосредственно между поперечными связями моста. Последующие взрывы этих бомб завершили успешный вылет по изоляции районов боевых действий, сведя к нулю результаты тысяч человеко-часов, затраченных на ремонт первоначальных повреждений.
Эффективным способом действий по таким целям были атаки с высот от 15 до 90 м с применением 230-килограммовых фугасных бомб, снабженных парашютами, раскрывавшимися немедленно после сбрасывания бомбы. Применение такого способа было возможным вследствие чрезвычайно слабого противодействия авиации и зенитной артиллерии противника, что давало возможность небольшому количеству легких бомбардировщиков подходить для атаки на малой высоте, сбрасывать бомбы с максимальной точностью и наносить противнику огромные разрушения, несоразмеримые с количеством истраченных боеприпасов и участвовавших в налете самолетов.

Поскольку такие бомбы имели специальное назначение, то их и о пользование было ограниченным. Их применение являлось наиболее эффективным в светлое время суток, когда могла быть достигнута высокая степень точности бомбометания. В условиях ночи требовалось яркое лунное или мощное искусственное освещение, способное обеспечить безопасность полета над гористой местностью и достижение необходимой степени точности бомбометания.

Парашютные осколочные бомбы весом около 10 кг эффективно применялись против скоплений войск противника, автомашин, самолетов на стоянках и против многих типов легких построек. Малые размеры этих бомб позволяли одному самолету В-26 поднимать большое их количество. Одиночная бомба, разорвавшаяся на уровне земли, в месте расположения войск причиняла большие потери, она наносила также серьезные повреждения любому самолету, находившемуся вблизи места взрыва.

Рис. 37. Большая точность бомбометания парашютными бомбами показана на этом фотоснимке, сделанном из хвостовой части фюзеляжа бомбардировщика В-26, после того как последний миновал район цели. 19 парашютных осколочных бомб снижаются непосредственно на цель — казармы в районе Вонсана. Цель была полностью разрушена. Бомбометание с малых высот, возможное вследствие малой скорости снижения бомб, имело большую точность.
В Корее применялись три основных калибра парашютных фугасных бомб: 230, 115 и 45 кг. Наиболее тяжелая 230-килограммовая парашютная фугасная бомба была особенно эффективной для уничтожения поездов, разрушения мостов, железнодорожных путей, туннелей, казарм и других подобных целей. Фугасные парашютные бомбы меньших калибров с успехом использовались для действий по войскам, автомашинам, легким постройкам и для разрушений железнодорожного полотна.

Размеры разрушений, которые способна причинить 230-килограммовая фугасная бомба, не зависят от способа ее сбрасывания. При прочих равных условиях парашютная фугасная бомба, применяемая с малых высот, может быть сброшена более точно, чем обычная свободнопадающая бомба. Важнейшим преимуществом первой бомбы является замедленное падение, которое позволяет летчику сбросить бомбы точно на цель — войска, самолет на аэродроме, автомашину, склад или мост, — после чего набрать высоту и уйти из опасного района прежде, чем бомба взорвется. Обычные фугасные бомбы, снабженные таким же взрывателем, как и парашютные бомбы, при сбрасывании с малых высот часто рикошетируют и пролетают большое расстояние после соприкосновения с поверхностью земли, удаляясь от цели и создавая опасность для самолета и экипажа. Отмечались случаи, когда такие бомбы взрывались непосредственно под самолетом.

Обычные свободнопадающие фугасные бомбы часто вследствие рикошетирования не достигали своей цели, тогда как 230-килограммовые парашютные фугасные бомбы, сброшенные на такую цель, как мост, не рикошетируют в такой степени, чтобы миновать цель.

Рис. 38. Благодаря малой скорости снижения парашютные бомбы были менее подвержены отражению или рикошетированию от цели по сравнению с обычными бомбами. На эту узкую однопутную эстакаду к югу от Вонсана были точно сброшены 3 парашютные бомбы. Одна из них видна на левом рельсе между телефонными столбами, вторая лежит на пути недалеко от первом опоры эстакады, и третья бомба висит на парашютных стропах под центральной секцией моста. Вскоре после того как был сделан снимок, бомбы замедленного действия взорвались и эстакада была выведена из строя.
В условиях сильно пересеченной местности Кореи действия самолетов на малых высотах были чрезвычайно стеснены. Парашютные бомбы позволяли осуществлять их сбрасывание в доли секунды при большой степени уверенности в точности попадания.

При действиях авиации с целью разрушения военного потенциала противника и подавления его воли к борьбе издержки атакующих сил в вооружении и личном составе не должны быть чрезмерными. В этом отношении парашютные фугасные и осколочные бомбы обладали большим преимуществом перед другими авиационными боевыми средствами. Бомбометание с малых высот широко применялось в Корее, и парашютные авиационные бомбы очень высоко ценились, поскольку они обеспечивали безопасность экипажа, давая самолету время для выхода из опасного района.

Необходимость была матерью одного изобретения, сделанного в полевых условиях и позволившего применять парашютные бомбы, когда снабжение стандартными парашютными контейнерами для бомб стало ограниченным. Изобретение заключалось в том, что к хвостовой части бомбы крепилось приспособление в виде плоской пластины, к которой в зависимости от веса бомбы прикреплялось несколько небольших парашютов, применяемых для связок 10-килограммовых парашютных осколочных бомб. Для 45– и 115-килограммовых фугасных бомб требовалось 2 парашюта, для 230-килограммовой бомбы — 4 и для 450-килограммовой бомбы — 5.

Рис. 39. Успешное применение парашютных бомб при решении задач по изоляции районов боевых действий серьезно препятствовало подвозу войск и снабжения противника. Бемба, видимая на этой фотографии, кроме разрушения пути, может легко вызвать оползень на склонах этой глубокой выемки и прервать железнодорожное сообщение на несколько дней.
Рис. 40. Склады предметов снабжения и доки в порту Вонсан испытали разрушительную мощь парашютных фугасных бомб, сбрасываемых с легких бомбардировщиков ВВС США. Взрыв, напоминающий «атомный гриб», является результатом прямого попадания парашютной фугасной бомбы в здание, в котором, по-видимому, имелись взрывчатые вещества.
Рис. 41. Видимая на фотоснимке парашютная бомба, снаряженная взрывателем замедленного действия, снижается прямо на железнодорожный мост противника. Снимок свидетельствует с большой точности бомбометания, возможной при применении парашютных бомб с малых высот.
Рис. 42. Скрученные пролеты и разбросанные обломки свидетельствуют о разрушительной способности парашютной осколочной бомбы, сброшенной на железнодорожный мост противника у Суиана в Северной Корее. Другая парашютная бомба видна падающей на неповрежденную часть моста. Замедляя скорость снижения, парашют сводит к минимуму отражение или рикошетирование бомбы от цели и предохраняет бомбу от зарывания в землю, с тем чтобы вся энергия взрыва направлялась на окружающие предметы.
В использовании парашютных бомб были свои трудности. Например, парашютная осколочная бомба имела очень чувствительный механизм взрывателя, что делало ее снаряжение и перевозку опасной. 230-килограммовая парашютная фугасная бомба имела тенденцию рикошетировать после соприкосновения с землей, подскакивая в высоту на 0,9–1,2 м и пролетая в воздухе от 15 до 30 м.

Тем не менее парашютные бомбы были очень эффективны против целого ряда целей. Их применение в будущем, даже при использовании ядерного оружия, может дать еще лучшие результаты при необходимости разрушения избранных целей, для которых точность сбрасывания особенно важна.

9. Истребители-бомбардировщики в Корее. Полковник Чарльз Дж. Тэшнэр

Последний крупный урок географии для населения нашей страны начался 25 июня 1950 года. Миллионы американцев, которые до этого знали Корею только по названию, должны были узнать много нового об этой небольшой стране, имеющей большую историю войн и угнетения. Многие, кому выпал жребий быть посланным для бивачной жизни в Корее за счет государства, узнали немало о климате, топографии и обычаях этого полуострова. Другие познакомились с Кореей через письма, которые посылали домой те, кто там находился. Эта информация, вероятно, варьировалась в широком диапазоне от ярких и преувеличенных рассказов до кратких сообщений о погоде. Сообщения из Кореи приблизили к большинству населения зловещие события, доставлявшие ему огромное беспокойство. Из всех американцев, участвовавших в корейской войне, летчик истребителя-бомбардировщика получил наиболее богатый опыт. В дополнение к тому многому, что узнали другие, он хорошо ознакомился с побережьем страны, ее озерами, реками, железными и шоссейными дорогами и горными хребтами.

Корейская война породила множество разногласий, от личных до международных по своему значению. Например, представители командования Объединенных Наций и Северной Кореи вступают в спор всякий раз, как только сходятся вместе. Президент Ли Сын Ман недоволен представителями Объединенных Наций за их отношение к вопросу возобновления борьбы за объединение Южной и Северной Кореи. Национальные группы спорят друг с другом о том, какую лучше проводить политику. Военные руководители имеют противоречивые точки зрения на использование различных видов вооруженных сил. Некоторые лица ведут горячие споры о способах, применявшихся в подготовке разгрома противника. Все эти споры вызваны нашим участием в корейской войне.

Среди множества предметов для спора одним из наиболее часто встречающихся является истребитель-бомбардировщик. Это объясняется в основном четырьмя причинами: во-первых, все виды вооруженных сил — армия, ВВС, ВМС и морская пехота — применяли истребители-бомбардировщики и руководили их действиями, во-вторых, истребители-бомбардировщики были основным оружием в военных действиях против северокорейцев, по крайней мере во второй половине корейской войны; в-третьих, учитывая области планирования, снабжения, обеспечения связи и наведения, а также действительное количество произведенных боевых вылетов, можно сказать, что в применении истребителей-бомбардировщиков в Корее было занято больше личного состава, чем в применении какого-либо другого вида оружия, за исключением, может быть, лишь стрелкового оружия; наконец, в-четвертых, поскольку корейская война не окончилась победой, оценка усилий истребителей-бомбардировщиков не представляется возможной.

Рис. 43. В представлении обывателя воздушная война в Корее заключалась главным образом в жарких воздушных боях истребителей-перехватчиков, патрулировавших в районе «аллеи истребителей», или в действиях небольших отважных вертолетов, снижавшихся позади линии фронта, чтобы взять на борт членов экипажей сбитых самолетов. Однако, хотя эти стороны воздушной войны и являлись существенными, более важными по количеству боевых вылетов и воздействию на противника были действия истребителей-бомбардировщиков.
Действия истребителей-бомбардировщиков в корейской войне можно подразделить примерно на пять видов. Это деление, имевшее прямую связь с пятью фазами корейской войны, означает, что вылеты истребителей-бомбардировщиков носили разнообразный характер. Одни использовали всю свою норму летных часов на боевые вылеты по изоляции районов боевых действий, для поиска и атаки наземных целей, не совершив ни одного вылета в порядке взаимодействия с сухопутными войсками. Другие вылетали свою норму во время первого отступления и последующего наступления, в то время как почти половина летчиков совершила все свои вылеты после того, как линия фронта стабилизировалась в ее современном положении. Вследствие этого ветераны войны в Корее имеют совершенно различное представление о совместных действиях авиации и сухопутных войск. Имея это в виду, я предлагаю данный обзор боевых действий истребителей-бомбардировщиков в Корее.

Непосредственно перед началом военных действий в Корее на части истребителей-бомбардировщиков дальневосточного театра возлагалась задача обеспечения стратегической противовоздушной обороны Японии, островов Рюкю и в пределах возможностей Марианских островов, а также островов Волкано и Бонин. В дополнение к этому для баз и сооружений США на Филиппинских островах также требовалось обеспечение противовоздушной обороны в соответствии с условиями соглашения между США и Филиппинской республикой. В круг задач командующего ВВС США Дальневосточной зоны не входила подготовка противовоздушной обороны или возможного взаимодействия с частями сухопутных войск в Корее.

Две группы истребителей-бомбардировщиков базировались в Японии, и одна группа находилась на Филиппинских островах. Все три группы были вооружены самолетами F-8 °C. Перевооружение с поршневых самолетов F-51 на реактивные поставило много новых проблем. Одну из наиболее серьезных проблем представляли подкрыльные держатели для подвески сбрасываемых топливных баков и реактивного или бомбардировочного вооружения. Трудности при решении этой задачи были столь велики, что, когда началась корейская война, значительный процент самолетов F-8 °C не мог быть снабжен подвесными топливными баками или бомбами. Другие затруднения, неблагоприятно влиявшие на переход к реактивным самолетам, заключались в недостатке кислородных масок и шлемов для летчиков, а также аэродромных силовых установок и заправочных средств для самолетов. Вследствие ограниченности бюджета ВВС США программа обучения была сокращена. Дальность полетов по маршруту была уменьшена, и большинство полетов с целью тренировки экипажей в самолетовождении производилось между хорошо известными базами, трассы между которыми были полностью обеспечены радионавигационными средствами. Такого рода обучение оказалось мало полезным для летного состава в условиях боевых действий на территории, недостаточно обеспеченной навигационными средствами. Когда внезапно потребовалось осуществлять самолетовождение по способу счисления пути, то немногие летчики оказались подготовленными к этому. Обучение стрельбе реактивными снарядами было почти прекращено вследствие ограничений, обусловленных режимом экономии средств, проводившимся в частях вооруженных сил. Было проведено несколько практических стрельб подкалиберными снарядами, однако не было проведено ни одной стрельбы 5-дюймовыми реактивными авиационными снарядами HVAR, которые позднее применялись в боевых действиях.

Поскольку задачей ВВС США Дальневосточной зоны являлась оборона, то тактическое обучение частей сводилось главным образом к тренировочным полетам и учебным вылетам по перехвату воздушных целей. Имели место отдельные совместные учения с 8-й армией, однако в процессе их проведения решались ограниченные задачи в хорошо знакомых районах. Они дали очень мало как авиационным, так и сухопутным подразделениям в отношении их подготовки к действиям в реальных боевых условиях.

Отступление к Пусану (25 июня — 25 сентября 1950 года)
В момент начала военных действий эскадрильи истребителей-бомбардировщиков находились далеко от своих баз и были заняты на учениях или объединенных маневрах. Большинство летчиков, недавно переживших сокращение офицерского состава в вооруженных силах, были опытными, стойкими и агрессивно настроенными. Не успев привыкнуть к своим новым самолетам, они получили приказ вылететь на авиабазы Южной Японии. Все имевшиеся истребители-бомбардировщики были сосредоточены в районе Фукуока, где 5-я воздушная армия развернула передовые штабы и объединенный оперативный центр на авиабазе Итадзуки.

Первые боевые вылеты истребителей-бомбардировщиков были совершены 28 июня 1950 года, как раз через 3 дня после начала войны. Эти вылеты имели целью оказать поддержку армии ООН, подвергавшейся сильному давлению и отступавшей в Юго-Восточную Корею. Самолеты совершали вылеты главным образом для поиска и поражения движущихся колонн войск противника и его транспорта, подвозящего вооружение и предметы снабжения. Хотя базы, с которых производились вылеты, были расположены возможно ближе к Корее, тем не менее истребители F-8 °C могли находиться в районе цели только несколько минут. Для того чтобы продлить время пребывания наших самолетов в районе боевых действий, требовалось увеличение их радиуса действия или же перебазирование в Южную Корею. Радиус действия был увеличен за счет добавления по одному отсеку к сбрасываемым бакам на концах крыла, однако увеличение веса вызывало многочисленные случаи поломки крыльев.

Два лучших корейских аэродрома — Кимпо и Сувон — были потеряны в результате первоначальных действий сухопутных войск противника, однако аэродромы К-2 в Тэгу и К-3 в Пхохане после оборудования на них взлетно-посадочных полос с покрытием из стальных решеток стали пригодными для использования в качестве передовых баз.

В то время рассматривалась возможность замены истребителей F-8 °C истребителями F-51. Самолеты F-51 более подходили для действий с плохих аэродромов Кореи, кроме того, они имели большую продолжительность полета на малых высотах при выполнении задач по обнаружению и атакам наземных целей и оказанию непосредственной поддержки сухопутным войскам и потребляли меньше горючего. Вследствие этих причин, а также потому, что самолеты F-51 и запасные части к ним могли быть получены от ВВС национальной гвардии, была произведена замена самолетов F-8 °C на F-51.

К середине июля, после кратковременного пребывания в Тэчжоне, Центр совместных действий и Центр управления тактической авиацией были развернуты в Тэгу. Центры наведения тактической авиации не использовались вследствие недостатка оборудования и отсутствия сопротивления противника в воздухе. 18 постов наведения тактической авиации оказывали помощь в управлении налетами на войска продвигающегося противника. Позднее стали использоваться воздушные наводчики, которые, находясь на самолетах, выполняли важную задачу, наводя истребители-бомбардировщики на наиболее выгодные цели. В дальнейшем все каналы связи оказались настолько перегруженными, что единственным способом управления во многих вылетах являлся только инструктаж летчиков перед вылетом.

Рис. 44. В первые дни корейской войны в боевых действиях, когда подвижная линия фронта и большое разнообразие целей требовали надежного, живучего и гибкого самолета, который мог находиться над целью больше времени, чем истребитель F-80, применялся истребитель-бомбардировщик F-51. Самолет обычно нес различную боевую нагрузку. На фотоснимке представлен готовый к взлету истребитель F-51, вооруженный 2 напалмовыми баками и 4 реактивными снарядами калибра 127 мм.
В августе, когда войска северокорейцев приблизились к аэродрому К-2, наземная обстановка стала настолько серьезной, что самолеты и обслуживающие части должны были быть перебазированы в Японию. Это усложнило действия истребителей-бомбардировщиков, однако они продолжали наносить удары с целью оказания поддержки отступающим сухопутным войскам вплоть до установления оборонительной линии на Лусанском плацдарме.

Продвижение к реке Ялуцзян (26 сентября — 25 ноября 1950 года)
По мере того как сухопутные войска ООН на Пусанском плацдарме перегруппировывались и создавали запасы снабжения, северокорейские сухопутные силы становились слабее, так как их растянутые линии снабжения находились под атаками истребителей-бомбардировщиков. Прорыв с Пусанского плацдарма в сочетании с морским десантом у Инчона позволил осуществить быстрое продвижение войск ООН к реке Ялуцзян. В это время, как и в первой фазе войны, было множество целей для истребителей-бомбардировщиков: как для их действий по изоляции районов боевых действий, замедлявших отступление противника, так и таких, как живая сила и вооружение, удары по которым деморализовывали противника и наносили ему потери. Изоляция районов боевых действий путем вывода из строя дорог была выполнена настолько успешно, что даже продвижение собственных войск было замедлено.

Для того чтобы продолжать преследование противника в Северной Корее, вновь стало необходимым перебазировать авиационные части на корейские аэродромы. Условия жизни во всех отношениях были суровыми, однако боевой дух был высоким, так как победа с каждым днем становилась все очевиднее. Находчивость, изобретательность и тяжелый труд обеспечивали непрерывность действий авиации до тех пор, пока в районе от линии фронта до Ялуцзяна не осталось больше целей.

Второе отступление (26 ноября 1950 года — 5 января 1951 года)
24 ноября 1950 года 8-я армия предприняла завершающее наступление. 26 ноября китайские добровольцы предприняли ожесточенные контратаки на большей части западного фронта. Почти все усилия истребителей-бомбардировщиков были направлены на непосредственную поддержку сухопутных войск Объединенных Наций, подвергавшихся сильному давлению. С 28 ноября по 20 декабря 1950 года истребители-бомбардировщики совершили 736 боевых вылетов для оказания поддержки 3-й дивизии морской пехоты и 7-й пехотной дивизии, отступавшим из района корейских водохранилищ и вдоль восточного побережья. Вылеты по изоляции районов боевых действий, а также для поиска и атак противника с целью замедлить его продвижение вперед несколько сократились. В результате действий по изоляции районов боевых действий и непосредственной авиационной поддержки сухопутные войска ООН в начале января 1951 года смогли стабилизировать линию фронта.

В ходе отступления были потеряны передовые аэродромы в районах Пхеньяна и Вонсана, аэродром К-13 в Сувоне и аэродром К-14 в Кимпо. Самолеты производили перебазирование по мере изменения обстановки, при этом они осуществляли непрерывные интенсивные атаки с воздуха, имевшие целью оказать поддержку сухопутным войскам. Этим была продемонстрирована большая гибкость в действиях авиации. В ноябре большинство эскадрилий ВВС США Дальневосточной зоны были перевооружены реактивными истребителями F-8 °C, которые показали, что они являются хорошими самолетами для оказания поддержки наземным войскам. В конце ноября силы истребителей-бомбардировщиков ВВС США Дальневосточной зоны были увеличены за счет крыла истребителей сопровождения Стратегического авиационного командования, которые при выполнении тактических задач показали себя с отличной стороны.

В течение первых шести месяцев управление и связь даже в тех условиях, которые обычно считаются неблагоприятными, постепенно улучшались. Было обеспечено достаточное количество различных УКВ частот. Первоначальные затруднения, обусловленные перегрузкой ограниченного количества каналов связи, были в значительной степени устранены.

За первые 6 месяцев корейской войны летчик истребителя-бомбардировщика в короткий срок получил разнообразный опыт. Он был внезапно оторван от мирного обучения и брошен в бой, будучи слабо подготовленным, он сменил свой самолет на другой без переходного обучения, непрерывно совершая боевые вылеты с плохих аэродромов для поддержки сухопутных войск.

Главная линия обороны стабилизирована (6 января — 25 июня 1951 года)
Как только линии снабжения северокорейцев снова удлинились, действия по ним истребителей-бомбардировщиков позволили союзным сухопутным войскам укрепиться на линии к югу от 38-й параллели.

Частям истребителей-бомбардировщиков были назначены районы для поиска и атак наземных целей в дневное время. Летчики хорошо знали выделенные для них районы и, когда обнаруживали цели, вызывали дополнительные самолеты. Действуя таким образом, они сумели приостановить снабжение противника в дневное время.

К марту вооруженные силы ООН вновь были готовы к наступлению на север и заявки на вылеты для непосредственной поддержки сухопутных войск увеличились. В связи с этим наступлением действиями истребителей-бомбардировщиков был изолирован район около Мунсана в целях обеспечения выброски с парашютами в этом районе боевой группы, которая состоялась 28 марта 1951 года. Парашютное десантирование группы было осуществлено при небольшом сопротивлении или вообще без сопротивления. Хотя и не такое быстрое, как бросок к реке Ялуцзян в ноябре прошлого года, это наступление успешно продолжалось до тех пор, пока оно не было остановлено в ожидании соглашения о перемирии. Это ожидание длилось более двух лет.

Давление с воздуха для достижения мира (26 июня 1951 года — 27 июля 1953 года)
В течение всего этого периода не было существенных изменений в положении главной линии обороны. Действия сухопутных войск обеих сторон заключались в действиях патрулей и атаках с ограниченными целями. Несколько раз разведка докладывала, что северокорейцы готовятся к прорыву, однако они уже никогда не были в состоянии осуществить новое генеральное наступление. Войска ООН также не пытались предпринять наступление. Однако стабилизировавшаяся наземная обстановка не уменьшила усилий истребителей-бомбардировщиков. Напротив, силы истребителей-бомбардировщиков продолжали возрастать и наибольшая интенсивность их боевых действий за все время войны была достигнута в последние заключительные месяцы.

Увеличение эффективности действий истребителей-бомбардировщиков было постоянной задачей в течение всей войны, однако тогда этому могло быть уделено больше внимания, так как поведение противника не вызывало необходимости в тех или иных действиях. Увеличивалось количество истребителей-бомбардировщиков, в дополнение к этому старые типы самолетов снимались с вооружения. За 6 месяцев до окончания войны последние самолеты F-51 и F-80 были заменены истребительно-бомбардировочными вариантами самолета F-86.

Подготовке к боевым действиям на театре военных действий стало уделяться большое внимание, что было невозможно раньше. Новые летчики проходили обучение под постоянным наблюдением в течение 30–40 час. Только тогда они считались готовыми к боевым действиям. Это требовало большого расхода летного времени, которым располагали части. Временами до одной трети летного времени затрачивалось на обучение — это было внушительным количеством, учитывая то обстоятельство, что снабжение в большей своей части доставлялось из США. Подобное дорогостоящее обучение оправдывалось тем, что боевые потери уменьшились и точность бомбометания увеличилась. Учебные полеты никогда не совершались в ущерб боевым вылетам. Оперативные требования удовлетворялись в первую очередь, и во время кратких периодов интенсивных боевых действий учебные полеты вовсе прекращались.

Усовершенствование средств управления и связи привело к увеличению эффективности применения истребителей-бомбардировщиков. Стабилизированный фронт, позволивший создать полупостоянную сеть связи для тактического управления, увеличил также и требования к подобной сети. Такие цели, как автомашины, танки и войска на открытой местности, стали настолько редкими и быстро исчезающими, что если цель такого рода обнаруживалась разведкой или наземными наблюдателями, то для оказания помощи самолетам в обнаружении целей требовалась быстрая и надежная связь. Это было необходимо независимо от того, находились ли боевые самолеты в воздухе или на взлетно-посадочной полосе. Указание самолетам их местонахождения приобретало все большее значение, так как позволяло избегать ошибочных ударов по своим позициям. Подобное обеспечение служило также вспомогательным средством для самолетовождения и позволяло обнаруживать цель при плохих условиях погоды. Если условия погоды не давали возможности осуществлять визуальное бомбометание, то центры наведения наводили истребители-бомбардировщики, совершавшие полет по приборам в сомкнутом строю по 4 самолета. Это давало возможность осуществлять боевые действия при любой погоде, однако при этом бомбы падали недостаточно кучно, чтобы поражать точечные цели, и поэтому данный способ бомбометания с истребителей-бомбардировщиков применялся в небольших масштабах.

Рис. 45. Когда боевые действия сухопутных войск несколько стабилизировались, истребители F-51 стали заменяться истребителями F-80, которые впоследствии явились основными истребителями-бомбардировщиками 5-й воздушной армии о Корее. Перед самолетом стояло много задач, которые должны были выполняться по напряженному плану. Время для подготовки к боевым вылетам было незначительным. На фотоснимке показана подготовка самолета F-80 к очередному вылету. Под крылом подвешиваются фугасные бомбы весом по 450 кг каждая.
Все летчики, которые летали в этот последний период войны, помнят, как их действия все более и более ограничивались в связи с имевшими место случаями сбрасывания бомб на свои позиции. Такие случаи были редки, и их количество непрерывно уменьшалось. Однако они являлись сенсационными событиями, заслонявшими текущие события в Корее, и получали широкое и неправильное освещение в национальной периодической печати. Помимо того, что подобные происшествия являлись сами по себе в высшей степени прискорбными и заставляли делать все возможное для их предотвращения в будущем, они обычно приводили к новым ограничениям, все более усложнявшим задачи истребителей-бомбардировщиков.

Ограничения накладывались также в связи с принимавшимися мерами по уменьшению боевых потерь. С замедлением темпа войны становилось все меньше целей, из-за поражения которых стоило бы рисковать потерей самолета и летчика. Анализ боевых действий показал, что наибольшее количество повреждений было нанесено самолетам на высотах менее 900 м на втором и третьем заходах на цель. Соответственно с этим атаки стали ограничиваться одним заходом каждого самолета и минимальной высотой выхода из пикирования не менее 900 м для большинства целей. В результате точность попаданий снизилась, однако боевые потери существенно уменьшились.

Последние действия истребителей-бомбардировщиков были направлены на бомбардировку аэродромов Северной Кореи. К моменту прекращения боевых действий истребителями-бомбардировщиками, находившимися в подчинении ВВС США Дальневосточной зоны и 5-й воздушной армии, было сделано 352 023 боевых самолето-вылета. Хотя действия истребителей-бомбардировщиков рассматриваются в данной статье вне связи с действиями истребителей-перехватчиков, а также легких и средних бомбардировщиков, планирование и проведение операций без учета общих усилий всех родов авиации было невозможно.

Рис. 46. В последние 2 года войны в Корее произошли значительные изменения в вооружении 5-й воздушной армии. На смену истребителям F-80 пришли истребители F-84 (а) и стали, основой истребительно-бомбардировочных сил. За 6 месяцев до окончания войны последние самолеты F-51 и F-80 были заменены истребительно-бомбардировочным вариантом самолета F-86 (б)
В течение всей корейской войны было затрачено много времени и усилий на усовершенствование тактики и приспособление ее к корейским условиям, однако не было внесено ничего радикально нового по сравнению с тактикой, применявшейся в Европе во время второй мировой войны. Все задачи, связанные с войной, за исключением задачи выигрыша самой войны, были успешно разрешены. В ходе войны многие люди получили ценный опыт по методике решения задач в условиях военного времени. Политические ограничения, отсутствие целевой установки бороться до победы и отказ от использования нашего наиболее эффективного оружия создали искусственные условия ведения войны. В связи с этим многие задачи, их решения, а равно и приобретенный опыт в какой-то степени имеют ложный характер. При оценке того, что из этого опыта должно быть принято в будущей войне, необходимо проявлять большую осторожность.

Рассмотрим, например, программу действий истребителей по изоляции районов боевых действий. При существовавших политических ограничениях применялись различные тактические приемы, ценность которых осталась невыявленной. То, что северокорейцам наносились чувствительные удары, являлось очевидным по их быстрой и энергичной реакции, которая в свою очередь требовала изменения характера наших действий. Когда наши истребители-бомбардировщики вынудили северокорейцев прекратить движение по дорогам в дневные часы, они начали осуществлять перевозки предметов снабжения ночью. Тогда начали применяться бомбардировщики В-26 для того, чтобы проводить действия по изоляции районов боевых действий также и в ночное время. Бомбардировщики В-26 обнаруживали колонны автомашин по свету фар. Тогда северокорейцы разработали систему предупреждения, позволявшую им при приближении самолетов по сигналу выключать свет.

Когда мы сконцентрировали наши усилия на разрушении сети железных и шоссейных дорог северокорейцев, последние стали размещать материалы для ремонта дорог и ремонтные команды на всем протяжении главных дорог, по которым осуществлялось снабжение, с тем чтобы быстро устранять разрушения, произведенные нашими бомбардировщиками, и привлекли тысячи носильщиков для того, чтобы обеспечить доставку снабжения. Такая цепь действий и противодействий продолжалась из недели в неделю. Независимо от масштаба и эффективности усилий осуществить стопроцентную изоляцию районов боевых действий невозможно. Если дерево диаметром 24 дюйма подпилить так, чтобы осталось 3 дюйма, то можно быть почти уверенным, что оно немедленно упадет. Если же оставить 3 дюйма не подпиленными у дерева толщиной 4 дюйма, то такое дерево будет стоять неопределенно долгое время. Говорить о том, что действия по изоляции районов боевых действий в Корее провалились, так же неправильно, как говорить о том, что любое дерево, надпиленное до 3 дюймов, не упадет.

Если индивидуальный и коллективный опыт, полученный в корейской войне, будет должным образом оценен и использован, то затраченные усилия будут вполне оправданы и сыграют свою роль в укреплении нашей военной мощи.

10. Живучесть самолетов

Способность реактивных истребителей выдерживать серьезные повреждения, полученные в бою, и не оставлять строя значительно повышало эффективность действия ВВС США в воздушной войне в Корее. Реактивные самолеты возвращались из воздушных боев, имея боевые повреждения от небольших пробоин обшивки до полностью деформированных или изрешеченных пулями крыльев и разорванных фюзеляжей с зияющими отверстиями от снарядов зенитной артиллерии диаметром до 1 м. Столь большая живучесть, обусловленная прочностью конструкции самолета, была высоко оценена летчиками. Многие повреждения были получены от огня зенитной артиллерии или стрелкового оружия, от ударов о наземные препятствия, как провода или деревья, а также от осколков при взрывах бомб и реактивных снарядов во время вылетов для оказания поддержки сухопутным войскам.

Способность реактивного истребителя совершать полет после получения повреждения продемонстрирована на рис. 47, где показан истребитель F-80, благополучно совершивший посадку на свою базу, с поврежденным крылом, от которого был оторван кусок в несколько футов. Один скоростной истребитель во время полета на малой высоте при оказании поддержки сухопутным войскам ударился о натянутый провод. Мощные элементы конструкции, воспринимающие большие усилия, возникающие при полете с большой скоростью, оказались достаточно прочными, чтобы выдержать удар и предохранить крыло от полного разрушения. Закрылок, будучи поврежденным, продолжал действовать.

Рис. 47. Самолет F-80, возвратившийся на базу с наполовину оторванным крылом.
Однажды истребитель F-80 «Шутинг Стар» из состава 49-й истребительно-бомбардировочной группы, совершая атаку на малой высоте, ударился о землю и затем, вновь взмыв в воздух, сумел возвратиться на свою базу; нижняя часть его фюзеляжа вся в рваных пробоинах представляла собой бесформенную массу искореженного металла. О живучести истребителей F-86 на больших высотах и высоких скоростях свидетельствует такой факт. Один истребитель получил прямое попадание снаряда 37-мм пушки в воздушном бою с северокорейским реактивным истребителем около маньчжурской границы. Снаряд попал в левую консоль крыла, у самого фюзеляжа. Осколки снаряда пробили крыло и разбили фонарь кабины. Несмотря на это, летчик благополучно посадил самолет на своей базе. Многие реактивные истребители, несмотря на полученные в бою повреждения, оказывались способными без вреда для конструкции выдерживать нагрузки в полете, значительно превышавшие допустимые пределы. При резком выходе из пикирования летчики отмечали перегрузки, достигавшие 13 g.

style='spacing 9px;' src="/i/21/178121/_048.jpg">
Рис. 48. Самолет F-86 возвратился на базу после высотного воздушного боя с северокорейским МиГ-15 только с остатками руля поворота. Снарядом почти полностью разрушен руль поворота «Сэйбрджета», однако летчику удалось восстановить управляемость, выровнять самолет и возвратиться на свою базу. Это свидетельствует о большой прочности и живучести самолета.
Рис. 49. Корневая часть крыла этого истребителя F-84 «Тандэрджет» была повреждена огнем зенитного автоматического оружия, когда он с малой высоты наносил удар по окопавшимся войскам в Северной Корее. Большая прочность конструкции и высокая устойчивость самолета позволили избежать еще одной потери от точного зенитного огня северокорейцев.
Большая живучесть реактивных самолетов частично обусловлена возросшими скоростями полета. Предназначенные для полетов на скоростях, превышающих на 300–350 км/час скорости истребителей: второй мировой войны, реактивные самолеты построены из более прочных материалов и имеют большую общую прочность. Самолеты времен второй мировой войны имели тонкую наружную обшивку, покрывающую каркас из множества конструктивных элементов, воспринимающих большую часть основной нагрузки. Современные самолеты имеют толстую жесткую обшивку, воспринимающую значительную часть нагрузки и требующую меньшее количество внутренних силовых элементов. Такое распределение нагрузки на значительно большую площадь существенно уменьшает опасность от повреждений, полученных при попадании крупнокалиберного снаряда. Другим фактором, повышающим безопасность, является относительная простота реактивного двигателя, что обусловливает меньший размер жизненно важной площади самолета, поражение которой может вызвать выход самолета из строя.

В свете воздушных боев с северокорейскими реактивными истребителями это уменьшение жизненно важной площади создавало меньшую площадь цели для трех 20-мм пушек, установленных на истребителях русской постройки. Хотя эти 3 пушки и обладали большей скорострельностъю, чем американские пушки такого же калибра, однако они значительно уступали в этом отношении шести 12,7-мм пулеметам истребителей F-84 и F-86, что является важным фактором поражения от огня, ведущегося в течение долей секунды в воздушных боях реактивных самолетов.

11. Удары по системе электроснабжения в Северной Корее[16]. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью

Вторая мировая война с ее комбинированным бомбардировочным наступлением показала необходимость наносить удары по всему промышленному комплексу как единой системе и систематически повторять удары, чтобы держать этот промышленный комплекс в бездействии. Это требует глубокого изучения и анализа, так как современная промышленность строится с запасом производственных возможностей. Если некоторые элементы системы выведены из строя, то оставшиеся могут увеличить темп производства, чтобы компенсировать потерю, или же в случае сокращения объема производства продукция может направляться только наиболее важным потребителям. Поэтому становится необходимым изучать как внутренние возможности промышленности, так и ее отношение к военной экономике противника в целом. Только зная это, можно определить, какие элементы промышленности и в какой степени должны быть разрушены и когда разрушение промышленности в общем плане бомбардировок на театре военных действий станет необходимым.

В начале корейской войны в Северной Корее было намечено 18 стратегических целей. Система электроснабжения не входила в это число, поскольку 1) она являлась только источником энергии, а не производящей отраслью промышленности, отношение между которыми аналогично отношению между угольной шахтой и металлургическим заводом; 2) она состояла из ряда независимых элементов, каждый из которых нелегка разрушить бомбардировкой, а чтобы вывести из строя всю сеть, необходимо разрушить каждый ее элемент; 3) ее разрушению препятствовали соображения как военного, так и экономического и политического порядка. Не последнюю роль играло то, что электроэнергии придавалось наибольшее значение в будущем восстановлении корейской экономики после окончания войны. Стоимость восстановления всей системы электроснабжения, для строительства которой японцам потребовалось два десятка лет, не позволяла ее разрушать.

В начальной стадии действий бомбардировщиков В-29 ВВС США Дальневосточной зоны по 18 стратегическим целям не было настоятельной военной необходимости для нанесения ударов по системе электроснабжения. Заводы — потребители электроэнергии бездействовали; большая часть энергии не использовалась. Однако, в докладах разведки в 1952 году указывалось на то, что определенные отрасли военной промышленности создавались в рассредоточенных подземных убежищах. Положение резко изменилось. Теперь легче было остановить производство путем нанесения ударов по источникам энергии, чем по промышленным предприятиям.

Сеть гидроэлектростанций
Громадные гидроэлектрические сооружения, построенные японцами в горах Северной Кореи, представляли собой одну из крупнейших промышленных ценностей в Азии и одну из крупнейших взаимосвязанных электроэнергетических систем в мире. Четыре главные энергетические системы: Фусен, Чанчжин, Кёсен и Супхун — наряду с более мелкими местными системами строились в течение 20 лет. Эти сооружения свидетельствуют о высокой квалификации их проектировщиков и строителей. Крупнейшая из электроэнергетических станций Супхун не только снабжала электроэнергией Корейский полуостров, куда направлялось 90 % вырабатываемой электроэнергии, но и отдавала 10 % своей электроэнергии промышленным центрам Маньчжурии. Общая расчетная мощность четырех главных систем составляла приблизительно 1 695 000 квт.

Рис. 50. Гидроэлектрические станции и основная сеть линий электропередачи Северной Кореи. Города, указанные на схеме, позволяют получить представление о взаимном расположении центров промышленности и источников энергии.
Развитая сеть линий электропередачи связывала гидроэлектрические станции со всеми главными промышленными центрами Кореи. Почти все деревни снабжались электроэнергией. Подстанции были рассеяны по всему полуострову. Их размеры варьировались от огромных, как, например, в районе Хамхын — Хыннам, до небольших понижающих станций на шахтах и предприятиях местной промышленности Все города имели по крайней мере одну большую понижающую подстанцию для снабжения электроэнергией местной промышленности и бытового потребления. Частота передаваемого тока составляла 60 гц. Напряжение тока варьировалось от 3300 до 22000 в. Более 95 % линий электропередач были трехфазными.

Вырабатываемая электроэнергия поступала в две замкнутые линии электропередач. Каскады электростанции Фусан, Чанчжин и Кёсен снабжали электроэнергией восточную сеть. Четыре подстанции в Хыннаме подавали электроэнергию, вырабатываемую этими тремя станциями, промышленным предприятиям, городам и деревням на востоке страны. Линия электропередачи от Вонсана с напряжением 154000 в соединяла эту сеть с западной сетью у Пхеньяна.

Западная сеть линий питалась электроэнергией от гигантской электростанции Супхун на реке Ялуцзян. Линии электропередач западной сети обслуживали промышленные города: Пхеньян, Нампхо, Кёмипхо, Синыйчжу и Тонжу. От подстанций, расположенных на магистральных линиях, шли ответвления к небольшим городам. До 1948 года через подстанции в Пхеньяне электроэнергия из западной сети направлялась для снабжения городов Южной Кореи. Хотя в 1945 году линии электропередач, связывающие между собой западную и восточную сети, не были способны передать значительное количество электроэнергии из одной сети в другую, однако такие линии электропередач могли быть созданы после взятия власти в Северной Корее коммунистами. При наличии соответствующих соединительных линий энергия любой гидроэлектрической станции могла быть подана в любую часть Северной Кореи. Разрушение такой гибкой системы потребовало бы массированных налетов по всей системе электростанций в целом.

Восточная сеть
Природные условия Северной Кореи весьма благоприятствуют созданию гидроэлектрических станций. Крутые восточные склоны горных хребтов имеют среднее снижение 1 200 м на протяжении 40 км. В противоположность этому на западных склонах этих хребтов имеются обширные плато. Значительная крутизна западных склонов создает идеальные условия для сооружения водохранилищ на плато.

Эти особенности местности были умело использованы при постройке пяти каскадов гидроэлектрических станций восточного побережья: крупных — Фусен, Чанчжин и Кёсен и небольших — Фуней и Конгосан. Крупные водохранилища или системы водохранилищ были созданы на широких и пологих западных склонах. Вода из этих хранилищ подавалась насосами под давлением по туннелям через водораздел и поступала по каналам и туннелям в крутых восточных склонах к каскадам гидроэлектрических станций, расположенных на различных высотах на склонах гор. Вода, выполнившая работу на турбинах одной станции, подводилась к другому туннелю или горному каналу, ведущему к следующей станции. Этот процесс повторялся на каждом каскаде, так что энергия воды использовалась максимальным образом.

Фусенский каскад гидроэлектростанций
Строительство первых гидроэлектростанций было осуществлено японцами у Фусена. Строительство этого каскада было начато японской компанией азотных удобрений в 1926 году и закончено в 1932 году. Эти станции должны были стать источником энергии для мощных предприятий электрохимической промышленности, строящихся в Хыннаме. До этого производство электроэнергии в Корее осуществлялось разбросанными по стране мелкими тепловыми станциями, которые удовлетворяли главным образом бытовые потребности городов. Строительство Фусенского каскада явилось началом индустриализации Кореи.

Четыре электростанции Фусенского каскада питались водой от трех расположенных на реке Пученгон водохранилищ на западном плато центрального горного хребта. Фусенское водохранилище, крупнейшее из трех, расположено ближе всех к водоразделу, и при низком уровне воды в него накачивалась двумя насосными станциями вода из двух других водохранилищ, расположенных ниже по течению реки. Вода из этого водохранилища поступала под давлением по одному из крупнейших в мире бетонному туннелю диаметром 3,7 м и длиной 26,5 км, проложенному через водораздел, в головной резервуар, расположенный над электростанцией № 1. Из резервуара вода по четырем турбинным трубопроводам длиной 2,8 км поступала к четырем турбогенераторам электростанции. Из отводящего канала Фусенской электростанции № 1 вода по закрытым туннелям и трубопроводам подводилась ко второй, третьей и четвертой электростанциям, расположенным на расстояниях соответственно 4,8, 11,2 и 19,2 км ниже по склону от электростанции № 1, и наконец стекала в реку Сончонган у Синхына. Девять генераторов Фусенского каскада имели общую мощность 230 000 квт, однако в начале корейской войны, по расчетам, она не превышала 80000 квт. Несколько линий электропередач соединяли электростанции Фусенского каскада с промышленным районом Хамхын — Хыннам, откуда энергия поступала в восточную сеть, обслуживающую прибрежные районы до границы с СССР и Маньчжурией. От Аочжидонга линия электропередачи шла на юг к Вонсану и от него на запад к Пхеньяну, где она соединялась с линией электропередачи от электростанции Супхун, то есть с западной сетью.

Неудачное проектирование обусловило необходимость поднимать воду из двух нижних водохранилищ в большое Фусенское водохранилище с помощью насосных станций. Пять насосов мощностью по 2500 л. с., применявшихся для подъема воды на 120 м, потребляли почти всю электроэнергию, вырабатываемую электростанциями № 3 и 4.

Кёсенский каскад гидроэлектростанций
Строительство Кёсенского каскада гидроэлектрических станций на восточном побережье было начато японцами еще до окончания строительства Чанчжинского каскада. Крупнейший из трех Кёсенский каскад состоял из четырех водохранилищ, четырех гидроэлектростанций и сети соединительных туннелей, аналогичных по схеме и конструкции чанчжинским. Каскад имел проектную мощность 394 000 квт.

Кёсенские водохранилища расположены каскадом по склонам гор, и вода из всех четырех водохранилищ может поступать к любой из четырех станций. Вследствие большого запаса воды на каждой станции установлено по четыре генератора, вырабатывавших ток напряжением 11 000 в и частотой 60 гц. Таким образом, этот каскад имеет 16 генераторов, тогда как Чанчжинский — только 14, а Фусенский — всего 9. По большим туннелям и каналам вода направлялась вниз на расстояния от 14,4 до 17,6 км по склонам гор от одной станции к другой. В 1947 году выработка электроэнергии Кёсенского каскада составляла 50–75 % проектной мощности.

Чанчжинский каскад гидроэлектростанций
Вторым из основных каскадов гидроэлектрических станций является Чанчжинский каскад, расположенный к западу от Фусенского каскада на реке Чанчжинган. Каскад был построен японцами в 1930 году с целью удовлетворения острой потребности в электроэнергии быстро развивающейся промышленности на восточном побережье Кореи. Чанчжинский каскад был более крупным и более современным, чем Фусенский. Два водохранилища питали 4 гидроэлектрические станции. Чанчжинское водохранилище — место жестоких боев осенью 1950 года — является вторым крупнейшим внутренним водоемом в Корее. Как и в Фусенском каскаде, 4 гидроэлектростанции расположены ступенями на восточном склоне гор, в то время как водохранилища расположены по другую сторону водораздела. Генераторы гидроэлектростанций имели общую проектную мощность 300 000 квт. К началу войны выработка электроэнергии составляла, по расчетам, приблизительно 150000 квт.

Рис. 51. На аэрофотоснимке показана электростанция № 1 Чанчжинского каска да, имеющая проектную мощность 144000 квт. Видны четыре 1, 5 и 1,8-метровых трубопровода а длиной 1725 м, идущих от резервуара в к зданию электростанции с. Вода подводится от Чанчжинского водохранилища к резервуару (расстояние 23,7 км), а затем по трубопроводам к турбинам, приводящим в движенце генераторы, вырабатывающие ток частотой 60 гц и напряжением 10 500 в. Трансформаторная площадка d расположена рядом с машинным зданием электростанции. Чанчжинская электростанция № 1 защищалась по крайней мере 5 батареями е крупнокалиберной зенитной артиллерии.
Рис. 52. Схема Чанчжинского каскада (а). Чанчжинская электростанция № 2 (б), расположена ниже электростанции № 1, приблизительно в 6,5 км от нее но восточному склону. Вода, отработавшая на электростанции № 1, подводится под давлением по тоннелю длиной 5,6 км к резервуару, показанному в левом нижнем углу аэрофотоснимка. Четыре трубопровода подводят воду вниз по склону к турбинам электростанции, которые приводят во вращение 4 вертикально расположенных генератора мощностью 31 111 ква каждый. Трансформаторная площадка расположена перед зданием электростанции. Проектная мощность этой станции 106000 квт.
Рис. 53. Вода от Чанчжинской электростанции № 2 подводится на расстоянии 4 км к электростанции № 3 (а). По турбинным трубопроводам вода подается к 3 турбинам, приводящим в действие генераторы мощностью по 15500 ква каждый. Трансформаторная площадка расположена справа от здания электростанции. Проектная мощность электростанции № 3–42 000 квт. Последней из станций Чанчжинского каскада является электростанция № 4 (б). По 3 трубопроводам вода поступает к 3 турбинам генераторов мощностью по 13 500 ква каждый. Трансформаторная площадка расположена перед зданием электростанции. Проектная мощность электростанции № 4–34 200 квт.
Другие системы гидроэлектростанции
Другие системы гидроэлектростанций в Северной Корее включают Конгосанскую систему, расположенную к югу от Вонсана, Фунейскую систему вблизи Мунсанских металлургических заводов в районе реки Тумен, а также неоконченные постройкой Сейтосуйскую систему около Ченгчжина и Кокайскую на севере центральной части Кореи. Эти системы строились с целью снабжения электроэнергией местных потребителей. Они были несравненно меньше по мощности Фусенского, Чанчжинского и Кёсенского каскадов и не имели существенного значения в общем балансе электроснабжения.

Гидроэлектростанция Супхун (западная сеть)
Наиболее важным гидроэлектрическим сооружением в Корее была гидроэлектростанция в Супхундоне, представляющая собой хорошо спроектированное современное сооружение, при создании которого учтены последние достижения гидротехники. Строительство электростанции Супхун было закончено японской компанией азотных удобрений в 1945 году. Она расположена на реке Ялуцзян около 50 км севернее Аньдуна (Маньчжурия). Электростанция построена в связи с планом расширения производства военной продукции. Перед началом воздушных налетов ВВС Объединенных Наций эта гидроэлектростанция была крупнейшей на востоке и четвертой по величине в мире. В отличие от каскадов гидроэлектростанций на восточном побережье электростанция Супхун имела подпорную плотину с примыкающим к ней зданием электростанции. Гидравлическое давление зависит в этом случае от громадного объема водохранилища, а не от динамического давления небольших объемов воды, стекающей по каналам с большим наклоном. Американские электростанции Грэнд Кули, Шаста и Гувер имеют аналогичную схему, и электростанция Супхун по своим размерам занимает следующее место за ними.

Рис. 54. Электростанция Супхун. На аэрофотоснимке видны основные элементы электростанции. Массивная бетонная плотина высотой 105 м и длиной 885 м подпирает водохранилище с площадью зеркала 328 кв. км, длина которого вверх по реке Ялуцзян достигает 96 км. Трехэтажное машинное здание шириной 20 м и длинной 180 м расположено на корейском берегу у основания плотины. По бокам здания находятся трансформаторные площадки.
Рис. 55. На фотоснимке, сделанном японцами, показана мощная плотина электростанции Сугхун на реке Ялуцзян в процессе строительства. Гигантский кран (справа) кажется небольшим на фоне поднимающихся железобетонных колонн. в которые уложено более 2,7 млн. кубометров бетона. Слева находится законченное постройкой машинное здание.
Рис. 56. На этом снимке представлены построенные в Японии генераторы электростанции Супхун. К 1945 году было установлено 6 из 7 запроектированных генераторов. Один из них был построен в Германии. Каждый генератор имел мощность 100000 квт и приводился во вращение вертикальной турбиной Фрэнсиса. Генераторы № 1, 2 и 3 могли вырабатывать ток с частотой 50 или 60 гц, генератор № 4 давал ток с частотой только 50 гц; генератор № 5 (не установленный) должен был также давать ток с частотой 50 гц, а генераторы № 6 и 7–60 гц.
Проектная мощность семи генераторов этой электростанции составляла 700 000 квт, однако вследствие больших трудностей в морских перевозках во время второй мировой войны один из генераторов немецкой постройки не мог быть доставлен, в связи с чем мощность электростанции никогда не превышала 600 000 квт. Дальнейшее уменьшение мощности станции произошло в 1947 году, когда 2 генератора и 3 турбины были демонтированы.

Рис. 57. На этом фотоснимке, сделанном японцами в 1944 году, показаны 6 трансформаторов мощностью по 100000 ква, расположенные на площадке вдоль машинного здания. Каждый трансформатор обслуживал 1 генератор электростанции. Эти трансформаторы являлись целью воздушных налетов авиации Объединенных Наций.
Рис. 58. На корейском берегу реки Ялуцзян, вниз по ее течению, расположена распределительная подстанция электростанции Супхун. Отсюда ток частотой 60 гц подавался в корейскую сеть, а частотой 50 гц — в маньчжурскую сеть. Мачты на переднем плане относятся к линии электропередачи, идущей в Маньчжурию.
Несмотря на демонтаж оборудования, мощность электростанции к июню 1950 года составляла около 400000 квт; она была самым крупным производителем электроэнергии в Северной Корее. В эксплуатации находились 4 генератора, вырабатывавшие ток напряжением 16500 в. Два генератора давали ток частотой 60 гц для корейской сети, от которой ответвлялись линии электропередач к промышленным городам западных районов Северной Кореи. Подстанции в этих городах обеспечивали дальнейшее распределение электроэнергии небольшим городам и предприятиям промышленности Северной Кореи. Подстанция в Пхеньяне до мая 1948 года передавала в Сеул и другие города Южной Кореи более 70000 квт ежедневно, что на 60 % удовлетворяло местные потребности. После июня 1950 года районы Южной Кореи, занятые северокорейцами, снова получили энергию от сети Северной Кореи. К началу корейской войны, по приблизительным подсчетам, 150000 квт энергии поступало от электростанции Супхун в корейскую западную сеть. Два генератора этой электростанции вырабатывали ток частотой 50 гц и подавали его к линиям электропередач, которые пересекали реку Ялуцзян и соединялись с маньчжурской сетью. По приблизительной оценке в июне 1950 года в Маньчжурию шло 100000 квт электроэнергии.

Бомбардировка электростанций
В течение более двух лет боевые самолеты авиации ООН беспрепятственно совершали полеты над территорией Северной Кореи, разрушая шоссейные и железные дороги, нанося удары по скоплениям войск, источникам снабжения, мостам, фабрикам, казармам и складам боеприпасов, бомбардируя и уничтожая любую цель, движущуюся или неподвижную, которая имела какое-либо военное значение. Однако, за исключением электростанции в Фусене, пострадавшей от одного налета бомбардировщиков В-29 в самом начале войны, огромная система гидроэлектрических станций в Корее осталась нетронутой. Даже сухопутные силы ООН, которые заняли различные гидроэлектрические сооружения во время продвижения к реке Ялуцзян, последовавшего после высадки десанта в Инчоне в 1950 году, не разрушили электростанцию при их последующем поспешном отступлении. Систематическое разрушение 18 промышленных целей Северной Кореи авиацией, начавшееся летом 1950 года и закончившееся в конце того же года, сделало излишним вывод из строя гидроэлектрических станций. Считалось, что обладание электроэнергией при отсутствии ее потребителей имеет небольшую стратегическую или военную ценность для противника и не стоит затрат сил и средств для разрушения ее источников. Точно так же прекращение передачи 100000 или более киловатт энергии в маньчжурскую сеть — что составляло менее 10 % всей потребляемой в Маньчжурии электроэнергии — считалось не стоящим тех международных осложнений, которые могли последовать в связи с выводом из строя электростанций Супхун. Кроме того, были серьезные признаки быстрого окончания военных действий. После заключения мира электроэнергия явилась бы наиболее важным фактором в деле экономического возрождения страны.

Однако в начале 1952 года сообщения разведки из-за линии фронта, дополненные данными непрерывной визуальной разведки и фоторазведки территории Северной Кореи с воздуха, вскрыли, что противник переместил часть промышленности под землю, в заброшенные железнодорожные туннели и пещеры. Другие промышленные предприятия были размещены в жилых домах городских районов. Производство военных материалов было начато вновь благодаря наличию источников электроэнергии. Эта перестройка промышленности поставила новую задачу перед Командованием войск ООН. Разрушить скрытые под землей фабрики было чрезвычайно трудно, даже если бы были известны все места их расположения. Для разрушения промышленности, рассредоточенной в жилых кварталах, потребовалось бы проводить бомбардировки городов по всей их площади, что повлекло бы массовое убийство многих тысяч мирного населения. С другой стороны, лишение электроэнергии вновь созданных заводов под землей и в частных домах могло быстро и эффективно свести на нет эти новые усилия противника по выпуску промышленной продукции.

Решение было принято. В конце весны 1952 года был издан приказ о проведении объединенных операций 5-й воздушной армии и авианосной авиации ВМС в Корее, предусматривавший массированные налеты ла всю систему энергетической промышленности Северной Кореи. Налеты должны были проводиться до тех пор, пока вся система электростанций не будет выведена из строя полностью и навсегда.

Разрушение электростанций
Первый налет на энергетическую систему был совершен в 16 час. 01 мин. 23 июня 1952 года. Комбинированные воздушные силы, состоящие более чем из 500 боевых самолетов 5-й воздушной армии, военно-морских сил и морской пехоты, нанесли удар по основным гидроэлектрическим станциям Супхун, Фусен, Чанчжин и Кёсен. Крупнейший одновременный налет авиации за время корейской войны, сравнимый по масштабам с комбинированными воздушными операциями второй мировой войны, доказал эффективность планирования координации и взаимодействия частей наших военно-воздушных сил на Дальнем Востоке.

Свыше 230 авианосных самолетов поднялись с авианосцев «Боксер», «Принсетон», «Филиппин Си» и «Бон Хомм Ричард» 77-го флота ВМС, соединились с более чем 270 истребителями-бомбардировщиками базировавшихся в Корее 8-го, 18-го, 49-го, 136-го истребительно-бомбардировочных крыльев 5-й воздушной армии и 12-й и 33-й авиационных групп морской пехоты для одновременного удара по четырем основным системам гидроэлектрических станций. Это был первый воздушный налет крупного масштаба, в котором приняли участие самолеты всех родов авиации, действовавших в Корее.

Наиболее эффективной частью комбинированной операции был налет на электростанцию Супхун. Цель находилась в пределах прямой. видимости с аэродромов противника в районе Аньдуна в Маньчжурии, и атакующие летчики Объединенных Наций наблюдали до 208 северокорейских реактивных истребителей, выстроившихся на рулежных дорожках. Было видно, как эти истребители взлетали, однако ни один из них не атаковал воздушную армаду Объединенных Наций. Поднявшиеся в воздух истребители брали курс на Маньчжурию. По-видимому, они или были напуганы численным превосходствам, или же им был дан приказ оборонять китайские промышленные города, и аэродромы в предположении, что целью налета являются объекты в Маньчжурии. Как бы то ни было, корейские объекты остались беззащитными. Хорошо, что истребители северокорейцев не вступили в бой с более чем 100 самолетами «Сэйбрджет» 4-го и 51-го крыльев истребителей-перехватчиков, патрулировавшими совместно с реактивными истребителями «Пантера» ВМС над «аллеей истребителей» с целью прикрытия атакующих истребителей-бомбардировщиков.

Началу атаки предшествовали действия трупп истребителей «Пантера» ВМС по подавлению зенитной артиллерии на корейской стороне реки Ялуцзян, в то время как истребители-бомбардировщики ВВС и ВМС в эшелонированных порядках ожидали выхода на боевой курс для бомбометания. Около 72 самолетов «Скайрэйдэр» и «Пантера» пролетели 320 км над сушей с тяжелой бомбовой нагрузкой, чтобы нанести первые бомбовые удары с пикирования; при этом было сброшено 90 т взрывчатых веществ на огромное машинное здание и трансформаторы станции. Затем последовали атаки более чем 120 истребителей-бомбардировщиков «Тандэрджет» и «Шутинг Стар» из состава 5-й воздушной армии, которые точно сбросили свой груз фугасных бомб и реактивных снарядов на те же самые цели.

Рис. 59. На этой серии аэрофотоснимков, сделанных 67-м тактическим разведывательным авиационным крылом после налетов бомбардировщиков, зафиксированы повреждения, полученные некоторыми северокорейскими гидроэлектростанциями, подвергшимися бомбардировкам в течение недели, окончившейся 2? июня 1952 года. На фото а, сделанном 25 июня, видны фонтаны воды из разрушенных напорных трубопроводов Кёсенской электростанции № 3. Машинное здание, трансформаторы и прилегающие здания сильно повреждены. На фото б показана полностью разрушенная истребителями-бомбардировщиками Чанчжинская электростанция № 3. Напорные турбинные трубопроводы, соединяющие резервуар со зданием станции, полностью выведены из строя. Машинное здание получило 4 прямых попадания; прилегающая распределительная подстанция получила сильные повреждения. Фото в свидетельствует о точности бомбометания летчиков истребителей-бомбардировщиков ВВС США, полностью разрушивших машинное здание и трансформаторы Чанчжинской электростанции № 4. Два из четырех турбинных трубопроводов разрушены. На фото г показана Фусенская электростанция № 1 (которая еще в 1950 году была частично повреждена бомбардировщиками В-29), 3 турбинных трубопровода которой разбиты, а машинное здание превращено в развалины. Также полностью были разрушены трансформаторы и переключатели. На фото д видны клубы дыма, поднимающиеся над трансформаторной площадкой и машинным зданием электростанции Супхун, после массированного налета 250 самолетов 23 июня. Несколькими прямыми попаданиями была пробита крыша машинного здания. Целями при налете на электростанцию Супхун являлись машинное здание, 6 мощных трансформаторов и распределительная подстанция. Точность бомбометания позволила вывести электростанцию из строя, не повредив плотины.
Воздушная разведка, проведенная самолетами 5-й воздушной армии после налета, установила, что электростанция Супхун была временно выведена из строя. Из 5 основных трансформаторов, расположенных на корейском берегу, 2 были разрушены, а третий поврежден. Большая пробоина в железобетонной крыше машинного здания указывала, на то, что 2 генератора, расположенные внутри здания напротив разрушенных трансформаторов, были серьезно повреждены. Тяжелые повреждения были нанесены переключателям, были разрушены 20 мощных линий электропередачи между трансформаторами и переключателями. Различные вспомогательные здания, расположенные вблизи электростанции, были также разрушены. Громадная плотина высотой 105 м и длиной 900 м осталась нетронутой, что свидетельствовало о большой точности, с которой летчики истребителей-бомбардировщиков выполнили данный им приказ нанести удар только по машинному зданию и передающим устройствам. Во время этого налета не было потеряно ни одного самолета.

Одновременно с налетом на электростанцию Супхун были нанесены удары по станциям восточной энергетической системы. Задача разрушить Кёсенский каскад, легко доступный для авианосных самолетов, была поставлена перед самолетами ВМС «Корсар», «Скайрэйдэр» и реактивными самолетами «Пантера». Тяжелые повреждения были нанесены зданиям электростанции и трансформаторным площадкам, турбинные трубопроводы были разбиты. Истребители-бомбардировщики частей 5-й воздушной армии и морской пехоты обрушили свои бомбы на Фусенский и Чанчжинский каскады. Основными целями в этих двух каскадах были здания электростанций, переключатели и турбинные трубопроводы Фусенских электростанций № 3 и № 4 и Чанчжинских электростанций № 3 и № 4, являющихся наименее защищенными элементами этих каскадов.

К 18 час. 00 мин. 23 июня, через 2 часа после начала атаки электростанций, выработка электроэнергии в Северной Корее резко упала, В первом комбинированном налете ряд электростанций остался нетронутым. Из электростанций, подвергшихся налетам, 2 или 3 были разрушены частично и могли быть отремонтированы в относительно короткие сроки. Вторая мировая война научила тому, что для того, чтобы постоянно держать выведенным из строя такой огромный и гибкий промышленный комплекс, как система северокорейских гидроэлектростанций, бомбардировки должны повторяться систематически.

Электростанция Супхун считалась выведенной из строя на некоторое время. Но если в восточной сети остались бы действующими одна или две электростанции из двенадцати, то через замкнутую сеть линии электропередачи электроэнергия могла бы передаваться туда, где она была необходима. В течение нескольких дней после первого налета основные усилия наших объединенных ВВС в Корее были направлены против трех основных каскадов гидроэлектрических станций в северовосточной Корее.

На другой день после крупного налета, то есть 24 июня, истребители-бомбардировщики 8-го, 18-го и 136-го крыльев 5-й воздушной армии взорвали электростанции № 1 и № 2 Чанчжинского каскада и электростанцию № 4 Фусенского каскада. Группа истребителей-бомбардировщиков «Тандэрджет», возвратившись к электростанции № 3 Фусенского каскада, нашла цель все еще горящей и покрытой высоким и плотным облаком дыма, в связи с чем она переключалась на действия по железным дорогам в районе Хыннама. Авианосные самолеты также продолжали налеты на все еще дымившиеся электростанции Кёсенского каскада. Они нанесли удар по электростанции № 1 Фусенского каскада.

26 июня самолеты 8-го, 18-го и 136-го истребительно-бомбардировочных крыльев 5-й воздушной армии, 1-го крыла морской пехоты, австралийских ВВС, южнокорейских ВВС и ВВС Южно-Африканского Союза совершали налеты на электростанции Чанчжинского и Фусенского каскадов, разрушая высоковольтные линии электропередач, переключательные и трансформаторные устройства, а также машинные здания и турбинные трубопроводы. На другой день истребители-бомбардировщики 49-го и 136-го крыльев снова атаковали электростанции № 1 и № 2 Чанчжинского каскада: бомбардировке подверглись напорные турбинные трубопроводы, переключатели, подстанции, линии электропередач и вспомогательные сооружения.

Комбинированные завершающие действия, последовавшие за крупным налетом 23 июня, обеспечили полный вывод из строя системы гидроэлектрических станций восточного побережья. Все электрические огни в Северной Корее погасли.

Рис. 60. Непрерывная разведка поврежденных электростанций позволяла экспертам ВЕС США по целям контролировать прогресс ремонтных работ, проводимых противником, и планировать налеты для вывода электростанций из строя, как только ремонтные работы заканчивались. Этот фотоснимок Чанчжинской электростанции № 3, сделанный через шесть месяцев после первого налета, показывает, что сооружения остались в том же состоянии.
Повторные атаки восточной энергосистемы
После первых ударов, наносившихся в течение недели с 23 июня 1952 года, электростанции Северной Кореи стали узаконенными целями для самолетов Объединенных Наций. Сообщения о том, что русские, китайские и северокорейские специалисты спешно выехали на различные электростанции с целью оценки повреждений и производства ремонта, устранило всякие иллюзии относительно вывода электростанций из строя на длительное время. Посредством срочного ремонта и перемещения уцелевшего оборудования противник мог ввести в действие часть системы электроснабжения.

В течение оставшихся месяцев 1952 года по март 1953 года включительно гидроэлектрические сооружения Фусенского, Чанчжинского и Кёсенского каскадов находились в списке целей ВВС Объединенных Наций. Непрерывно велась тщательная визуальная и фотографическая разведка с воздуха мест расположения электростанций. Когда на какой-нибудь электростанции наблюдалась необычная активность или обнаруживались признаки восстановления, то на нее совершался повторный налет. Линии электропередач восточной сети и понижающие подстанции, рассеянные по всей Северной Корее, стали обычными целями для тактических самолетов. Летчики ВВС Объединенных Наций срывали все попытки противника вновь привести частично в действие северовосточную систему электроснабжения.

Постоянным воздушным наблюдением после налета было установлено, что в результате налета 23 июня на электростанцию Супхун военная промышленность по обе стороны реки Ялуцзян была сильно подорвана. Аэрофотоснимки, сделанные днем и ночью с больших высот, и сообщения летчиков, возвращавшихся из боевых полетов, выявили интенсивную деятельность на электростанции Супхун. Противник пытался вновь пустить в ход по крайней мере один из крупных генераторов.

14 июля воздушная разведка вскрыла, что восемь линий электропередач были восстановлены. Фотоснимки, сделанные 21 августа, показали, что через один выходной канал у северного конца трансформаторной площадки начала течь вода. Противник проводил испытания, желая узнать, может ли вырабатываться хоть небольшое количество электрической энергии, в которой он испытывал острую нужду. 30–31 августа несколько больших трансформаторов, примыкавших к зданию электростанции, была перемещена на склоны холма вблизи здания электростанции и укрыты раздельно в капонирах. На крыше машинного здания развернулись ремонтные работы. Площадка с переключателями и подстанцией была очищена от обломков. Наблюдалось необычное автогрузовое движение. Для обороны объекта было сосредоточено большое количество крупнокалиберных зенитных орудий. Все это указывало на то, что противник считал восстановление электростанции Супхун одной из первоочередных задач.

Хотя эта электростанция в случае ее ввода в действие далеко не достигала бы полной своей мощности, эксперты по целям рекомендовали нанести второй массированный удар, с тем чтобы избежать необходимости осуществления дополнительных и опасных завершающих налетов в условиях значительно усиленной противовоздушной обороны. Они также считали, что некоторое тяжелое машинное оборудование, выведенное из строя во время налета 23 июня, могло быть спасено и вывезено русскими и китайскими техниками.

Выполнение второго крупного налета на электростанцию Супхун было возложено на бомбардировщики В-29 «Суперфортрес» Бомбардировочного командования ВВС США Дальневосточной зоны, базировавшиеся в Японии и на Окинаве. Бомбардировщики «Суперфортрес» могли сбросить большой груз бомб на небольшую площадь, они могли также доставить большое количество 900-килограммовых фугасных бомб, способных пробить железобетонную крышу машинного здания. Большая плотность зенитной артиллерии обусловила необходимость произвести налет ночью с большой высоты. Более того, можно было ожидать, что при втором налете массы северокорейских реактивных истребителей, базирующихся в Маньчжурии на аэродромах Аньдуна, будут привлечены к обороне этого жизненно важного объекта.

Второй налет состоялся в ночь на 12 сентября 1952 года. 31 бомбардировщик В-29 «Суперфортрес» из состава 307-го бомбардировочного крыла, 19-й бомбардировочной группы и 98-го бомбардировочного крыла проходили над целью в течение 2 час. 40 мин. Первыми над целью появились бомбардировщики 307 крыла, нагруженные 230-килограммовыми фугасными бомбами, вслед за ними прошли самолеты 19-й группы, также сбросившие 230-килограммовые бомбы. После того как последняя группа бомбардировщиков 98-го бомбардировочного крыла сбросила свои 900-килограммовые бронебойные бомбы, в небо поднялись облака дыма и снопы огня.

Ночные бомбардировщики В-26 патрулировали над районом дели в течение всей бомбардировки, действуя по прожекторам и позициям зенитной артиллерии с целью прикрыть бомбардировщики В-29 от зенитного огня. Но даже в этих условиях огонь зенитной артиллерии был от умеренного до сильного, так как позиции зенитной артиллерии и батареи прожекторов на маньчжурской стороне реки Ялуцзян не могли быть атакованы. Несколько ночных истребителей противника, включая реактивные, прошли под бомбардировщиками «Суперфортрес», не открывая огня, а один самолет неопознанного типа сбрасывал желто-белые парашютные осветительные бомбы перед боевыми порядками бомбардировщиков В-29.

Бомбардировщики В-29 подходили к цели с востоко-юго-востока боевым курсом около 253°. Этот курс был выбран из соображений, что при нем бомбардировщики В-29 до сбрасывания бомб наименьшее время находились в сфере прожекторов и огня зенитной артиллерии с маньчжурского берега. При выходе на цель этим курсом достигалась также наибольшая возможная внезапность, поскольку противник до последних минут полета не мог знать, является ли целью налета электростанция Супхун или аэродром и промышленные объекты в соседнем городе Синыйчжу, который был объектом частых ночных налетов средних бомбардировщиков. Недостатком этого курса являлась необходимость выполнения резкого разворота немедленно после сбрасывания бомб. В случае опоздания в выполнении этого разворота бомбардировщики «Суперфортрес» оказались бы над хорошо защищенной и к тому же запрещенной для полетов самолетов Объединенных Наций территорией Маньчжурии.

В течение пяти месяцев после ночного налета на электростанцию Супхун разведка 5-й воздушной армии отмечала успехи противника в расчистке обломков и его попытки отремонтировать электростанцию. К 1 февраля 1953 года, через четыре с половиной месяца после второго налета, сообщения разведки и аэрофотоснимки указывали на то, что два генератора могут снова быть введены в эксплуатацию. Были воздвигнуты новые линии электропередач. Уцелевшие трансформаторы и переключатели были вновь установлены. Повреждения машинного здания и площадки трансформаторов ликвидировались. Цель созрела для третьего удара.

В полдень 15 февраля группа истребителей-бомбардировщиков 5-й воздушной армии подошла к реке Ялуцзян и с малой высоты сбросила бомбы и выпустила реактивные снаряды по машинному зданию, трансформаторам и силовым переключателям. «Сэйбрджеты», прикрывавшие атакующие «Тандэрджеты», вступили в бой с группой северокорейских реактивных истребителей, пытавшихся сорвать налет, и сбили 2 из них, вероятно, сбили третий и повредили 4 других. Система электроснабжения Северной Кореи была вновь выведена из строя.

Результаты
При всех налетах на объектысистемы электроснабжения основными целями являлись машины, вырабатывающие электроэнергию, трансформаторы и переключатели. Считалось, что в случае потери этого важного электрического оборудования, заменить его будет наиболее трудно и потребует много времени, в то время как большое количество рабочей силы, которой располагали северокорейцы, позволило бы им в сравнительно короткий срок легко произвести ремонт сооружений. Разрушение одних лишь напорных турбинных трубопроводов электростанций восточной системы было для нее смертельным ударом, прекратившим выработку электроэнергии. Эти турбинные трубопроводы были построены японцами с индивидуальным учетом климатических и физических условий места расположения каждой станции. Их конструкция и материалы, из которых они были изготовлены, точно соответствовали профилю местности, на которой расположена станция, широкому диапазону изменения температур, а также величине и частоте колебаний почвы при землетрясении. Коммунистический Китай не располагал техническим опытом или промышленной мощью, достаточной для того, чтобы построить новые турбинные трубопроводы и машины, вырабатывающие электроэнергию. К моменту окончания войны было подсчитано, что русским инженерам потребуется несколько лет для того, чтобы систему снова полностью ввести в строй. Какое влияние оказало разрушение гидроэлектрических сооружении на дальнейшее ведение войны и переговоры о мире, точно не известно, однако нужно предполагать, что их разрушение военно-воздушными силами, по-видимому, явилось наиболее убедительным фактором, побудившим северокорейцев вести переговоры о перемирии.

Рис. 61. На этом фотоснимке, сделанном с бреющего полета самолета RF-80 вскоре после третьего налета на электростанцию Супхун, бросается в глаза картина полного запустения. Машинное здание, трансформаторы и распределительная подстанция разбиты. Большие выбоины в плотине позади машинного здания отмечают места попадания бомб. Отсутствие течи воды из выходных отверстий под трансформаторной площадкой указывает на то, что генераторы не работают.

12. Мосты у Синандзю и Нёнми[17]. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью

В конце 1952 года небольшая группа командиров ВВС США разработала план «аренды» участка северокорейской земли и лишения противника возможности пользоваться этим участком в течение длительного периода времени. Способ выполнения плана: захват участка и контролирование его с помощью военно-воздушных сил.

Для захвата был намечен участок местности шириной 3,2 км и длиной 6,4 км, расположенный в 160 км, к северу от линии фронта, на котором находились важнейшие мосты через реки Чёнчёнган и Тэрконган у Синандзю и Нёнми. Этот участок имел особо важное военное значение для противника. Через него проходили главные пути снабжения, связывающие Маньчжурию с линией фронта. На этом участке и вокруг него северокорейцы создали наибольшую концентрацию средств противовоздушной обороны в Северной Корее.

Целью плана авиационных командиров было показать северокорейцам, что вооруженные силы Объединенных Наций могут оказать эффективное давление с воздуха в любое время и в любом месте, могут занять и контролировать с воздуха любой участок их территории в течение такого времени, какое потребуется военной обстановкой.

Окружение с воздуха и блокирование такого жизненно важного и сильно защищенного коридора коммуникаций через реку Чёнчёнган наиболее выразительно продемонстрировало бы потенциальные возможности ВВС США. В то же самое время оно представляло бы собой предупреждение о характере действий авиации в будущем, которые могут иметь место в случае, если события заставят снять ограничения, наложенные на действия ВВС Объединенных Наций.

В начале января 1953 года район Синандзю — Нёнми был подвергну: круглосуточным массированным воздушным налетам, продолжавшимся 5 дней. Координированные атаки с воздуха парализовали транспортные артерии к югу и к северу от основных целей. В процессе выполнения этой гигантской операции ВВС США Дальневосточной зоны совершили 2292 боевых вылета.

В течение 5 дней сокрушающие силы действовали на участке 3,2X6,4 км, представляющем собой площадь цели. В течение 6 дней после последнего дня массированных действий через зону, подвергшуюся налетам, было прекращено всякое движение. Последующие удары совместно со свободными полетами для поиска и уничтожения целей производились днем и ночью и имели своей целью осуществление контроля с воздуха. Таким образом, ВВС «купили» участок земли в 160 км за линией фронта противника и господствовали на нем в течение 11 дней.

Эта воздушная операция представляет собой дальнейший шаг в развитии принципов применения военно-воздушных сил как единственного средства дальнего действия, способного оказывать эффективное давление в ходе войны. С точки зрения доктрины и планирования основное значение имеет то обстоятельство, что эта операция показали способность современных ВВС захватывать, оккупировать и контролировать наземные районы так же надежно, как это традиционно выполнялось сухопутными войсками.

Горловина
Основная масса предметов снабжения вооруженным силам северокорейцев поступала по железным дорогам через реку Ялуцзян у Синыйджу, Синана и Манпхо. Разрушение мостов через реку Ялуцзян прекратило бы поток грузов в Северную Корею, однако в соответствии с директивой от апреля 1951 года во избежание расширения войны действия авиации по этим важным целям были запрещены. Предметы снабжения должны были уничтожаться после того, как они поступали на транспортную систему Северной Кореи. Основные железные и шоссейные дороги после пересечения реки Ялуцзян направляются к югу и сходятся в виде гигантской воронки на линии городов Синандзю и Понвонри, где они пересекают реки Тэрконган и Чёнчёнган. Эти реки делят в широтном направлении транспортную сеть западного побережья на две части. Горные массивы центральной части Северной Кореи оттесняют пути снабжения в узкую горловину на западе страны (рис. 62). После пересечения рек Тэрконган и Чёнчёнган главные транспортные артерии разветвляются на многочисленные основные и второстепенные дороги, расходясь, подобно паутине, к югу от горловины воронки.

Рис. 62. Горловина северокорейской системы путей сообщения.
Мосты через реки Тэрконган и Чёнчёнган являлись важнейшими элементами всей транспортной системы. Два больших комплекса мостов пересекают рукава рек у Синандзю и Нёнми (рис. 63) и связывают северную и южную половины сети железных и шоссейных дорог. К северу от этой горловины основу транспортной сети составляют железные дороги, в то время как к югу от реки железные дороги дополняются автострадами, шоссейными и проселочными дорогами. Большая часть предметов снабжения противника перевозилась по железным дорогам из Маньчжурии через реку Ялуцзян и далее к югу до Синандзю, откуда их значительная часть следовала дальше на грузовых автомашинах, бычьих упряжках, вьючных животных и на плечах людей по широкой сети главных и второстепенных шоссейных и проселочных дорог. Как только предметы снабжения поступали в южную часть транспортной системы, становилось чрезвычайно трудно препятствовать их до ставке к линии фронта. Предметы снабжения просачивались к югу с помощью различных транспортных средств. Перевозки осуществлялись окольными путями от одного замаскированного полевого склада к другому. Они производились без системы, что не позволяло предвидеть, где и когда они будут иметь место. На расстоянии 80 км от линии фронта противник был вынужден осуществлять снабжение своих войск главным образом с помощью вьючных животных и людской силы. Эти способы доставки не зависели от состояния мостов, дорог и других современных транспортных средств. Наиболее эффективные удары по системе снабжения противника могли быть нанесены на участке между Пхеньяном и рекой Чёнчёнган. По этой причине противник для защиты своих ключевых коммуникаций к северу от Пхеньяна сосредоточил наиболее мощные средства противовоздушной обороны.

Рис. 63. Система мостов Нёнми-Синэнцзю
Район цели
К началу корейской войны через близко расположенные и почти параллельно протекающие реки Тэрконган и Чёнчёнган имелось по одному массивному железнодорожному и одному шоссейному мосту, расположенным севернее Синандзю и южнее Нёнми.

К 1952 году вследствие периодических ударов по этой чувствительной цели с воздуха появилось одиннадцать мостов, которые, подобно пальцам двух гигантских рук, легли через русла рек. Основная масса предметов снабжения противника, перевозимая в южном направлении по транспортной сети западного побережья, проходила через эти мосты. Несмотря на периодические действия ВВС Объединенных Наций, направленные на прекращение движения по этим мостам и проводившиеся в течение всей войны, северокорейцы упорно и настойчиво восстанавливали их и использовали для перевозок многих видов предметов снабжения. Возможно, что одной из причин таких действий являлось то обстоятельство, что путь от баз снабжения, расположенных в Маньчжурии и проходящий через эти мосты к линии фронта в Корее, был наикратчайшим. Не имея достаточного количества рельсов для постройки другой главной линии, противник вынужден был даже снимать рельсы с других менее важных железнодорожных линий для того, чтобы ремонтировать этот основной путь. Участок суши шириной 5,6 км, между двумя реками представлял собой неразрушимую среднюю опору для всего комплекса мостов и увеличивал его поперечные размеры.

Рис. 64. К маю 1951 года прошел почти год с начала войны за мосты у Синандзю. В это время из 4 существовавших мостов оставался пригодным к эксплуатации только В-66, (а), однако это был понтонный мост, имевший ограниченную ценность. К 4 сентября 1951 года (б) мост В-66 имел большую брешь, мост В-73 исчез совершенно, мост Д-68 был рассечен проломами на 3 части. Мост В-75 в момент съемки получил прямое попадание связки фугасных бомб.
Двухпутная магистральная линия, проходящая по побережью, была главным железнодорожным путем сообщения противника с Маньчжурией. По этой дороге направлялись к югу материалы от двух пунктов из трех, расположенных на реке Ялуцзян, через которые проходили пути сообщения с Маньчжурией — Синыйчжу и Синан. Двухпутная линия, идущая от Синыйчжу, соединялась у Тонжу (40 км западнее Нёнми) с однопутной — идущей от пункта Синан. У Нёнми дорога разветвляется и пересекает реку Тэрконган в южном направлении по пяти мостам. Пути вновь соединяются у крупной железнодорожной сортировочной станции Мендуни. К югу от Мендуни дорога вновь разветвляется, пересекает реку Чёнчёнган по большим железнодорожным мостам и соединяется в Синандзю — крупном центре снабжения и коммуникаций. Железнодорожная ветка, идущая от Мендуни на север, соединяет эту станцию с узлом автострад Бакчон, расположенным в 7 км севернее Автострады, идущие от Синыйчжу и Синана, после пересечения реки Тэрконган соединяются с автострадой, идущей от Манпходина. К югу от Мендуни автострада разветвляется и пересекает реку Чёнчёнган по 2 мостам. Железная дорога и автострада (видимые на рис. 63 внизу справа), соединяют Синандзю с Кэчоном, Понвонри с Манпходином; последний является третьим пунктом, через который предметы снабжения поступали в Корею из Маньчжурии.

Несколько гряд холмов, расположенных на полосе земли между двумя реками, давали противнику преимущества для организации обороны, а также развертывания средств транспорта в этом районе. Подходы к каждому комплексу мостов прикрыты холмами и грядами гор. Подходы к цели с воздуха были также ограниченными, так как группы мостов имели общую горизонтальную ось. В этом районе противник сосредоточил много батарей зенитных орудий, что делало комплекс мостов наиболее защищенным объектом в Северной Корее. Перед налетами 10 января, по данным разведки, там насчитывалось по крайней мере 90 крупнокалиберных зенитных орудий и 45 автоматических пушек. Сотни северокорейских граждан и солдат, объединенных в рабочих и боевых батальонах, находились в постоянной готовности быстро осуществить под руководством китайских и русских офицеров ремонт и устранить повреждения, нанесенные бомбами, а также организовать оборону объектов от нападения с воздуха или суши.

Предыдущие налеты
В течение войны мосты у Синандзю — Нёнми периодически разрушались военно-воздушными силами Объединенных Наций. Противник, бессильный предотвратить налеты, прибегал к единственно доступным для него контрмерам. Он стремился увеличить размеры и гибкость цели в такой степени, чтобы она могла претерпеть налеты с воздуха, оставаясь пригодной к эксплуатации. Он скоро увеличил число железнодорожных и шоссейных мостов до 11 в расчете, что одна сквозная линия будет оставаться открытой. Для того чтобы сделать цель менее доступной для военно-воздушных сил Объединенных Наций, противник сконцентрировал там максимальное количество зенитной артиллерии.

Немногие цели в Северной Корее так наглядно демонстрируют необходимость повторных разрушений с воздуха в том случае, если сухопутные войска не используют преимуществ, предоставляемых им изоляцией районов боевых действий с воздуха, и если противник имеет свободу использовать для восстановительных работ значительную часть своих военных сил. Упорство и решительность северокорейцев в восстановлении мостов у Синандзю — Нёнми в условиях повторяющихся разрушений указывали авиационным командирам Объединенных Наций на исключительно важное значение этих объектов для сухопутных войск противника. Приводимые ниже фотоснимки мостов у Синандзю иллюстрируют живую историю всего комплекса с сентября 1951 до октября 1952 года.

Рис. 65. На аэрофотоснимке а, сделанном 2 апреля 1952 года, виден новый мост В-74, появившийся с сентября 1951 года. Он уже в двух местах разрушен и ремонтируется. Мост В-66 разрушен в семи местах. Мост В-75 сильно поврежден, один его пролет сброшен в воду в результате налета 28 марта. Снимок б от 27 июля 1952 года: мост В-74 имел широкую брешь, в момент съемки бомбардировщики В-29 точно накрыли мост В-66 бомбами.
Рис. 66. В течение лета 1952 года наблюдение за мостами и удары по ним продолжались. На этом снимке, сделанном во время налета средних бомбардировщиков 16 октября 1952 года, видны прямые попадания бомб в мосты В-66 и В-74. Шоссейный мост D-68 и железнодорожный мост В-75 непригодны к эксплуатации.
Прекращение ударов по целям Синандзю — Нёнми
К концу 1952 года перемена в действиях по изоляции районов боевых действий стала неизбежной, так как воздушная война вступила в свою последнюю фазу. Эта фаза характеризуется прекращением обычных непрерывных действий по изоляции районов боевых действий на всей территории Северной Кореи и сосредоточением усилий авиации в районах, ближе примыкающих к линии фронта. Однако в тех случаях, когда сообщения воздушной и наземной разведки указывали на то, что удары по некоторым отдаленным целям будут иметь решающее значение и окажутся особо чувствительными для противника, налеты с целью изоляции районов боевых действий переносились дальше на север. Высокое качество воздушной и наземной разведки обеспечивало изумительно точную характеристику биения военного пульса противника и давало возможность военно-воздушным силам точно определять время и место удара с воздуха по жизненным артериям противника, на которых отмечалось возобновление активности.

Войну можно рассматривать с нескольких различных точек зрения, и оценка ее в каждом случае будет одинаково полезной и ценной. Генерал Уэйлэнд в своей статье «Воздушная война в Корее» рассматривает войну в Корее с точки зрения ее целей, опасностей и возможностей. В тактическом отношении воздушную войну в Корее можно также подразделить на 3 традиционные фазы: развертывание сил, решающие сражения и завершающие действия.

В фазе развертывания военно-воздушные силы накапливали свою мощь с целью оказания помощи сухопутным войскам в развитии наземных операций. Переговоры о мире, которые начались в июле 1951 года, изменили первоначальные военно-политические цели Объединенных Наций. Они отказались от захвата Северной Кореи и установления контроля над ней и поставили цель достигнуть перемирия на выгодных условиях.

Изменение военно-политической цели Объединенных Наций сопровождалось изменением военной стратегии. В соответствии с новой стратегией военно-воздушным силам были поставлены задачи удерживать превосходство в воздухе, не давать возможности противнику осуществить решающее наступление сухопутных сил и посредством ударов с воздуха оказывать на противника максимальное давление, с тем чтобы принудить его заключить перемирие на выгодных условиях. Сухопутные силы должны были создать прочную линию обороны по всей ширине полуострова, чтобы защитить авиабазы Объединенных Наций от атак сухопутных сил. Военно-воздушные силы стали наступательным компонентом комбинированных сил, а воздушные налеты — наступательным элементом комбинированной стратегии. В этих изменившихся условиях военно-воздушные силы в июле 1951 года вступили в решающую фазу воздушной войны.

В течение более года эта решающая фаза войны носила характер воздушного наступления, в ходе которого по противнику наносились бомбардировочные удары от линии фронта до реки Ялуцзян. Подвергая каждое подразделение армии противника непрерывным атакам с воздуха, военно-воздушные силы вынудили их почти полностью закопаться в землю. Непрерывные круглосуточные действия авиации по путям снабжения и коммуникациям с целью изоляции районов боевых действий не допускали к линии фронта до 90 % предметов снабжения. Однако, не испытывая давления сухопутных войск Объединенных Наций и не видя угрозы их наступления, противник не был поставлен перед необходимостью проведения вынужденных боевых действий и соответственно не нуждался в срочном получении снабжения для их обеспечения. Во время затишья в боевых действиях на земле общие потребности противника в снабжении были уменьшены приблизительно до 40 т на дивизию в день, что составляет менее чем одну десятую потребного количества снабжения для одной американской дивизии при таких же условиях. Северокорейцы могли удовлетворить эти небольшие потребности доставкой снабжения путем «просачивания», используя небольшие возможности железнодорожного и автомобильного транспорта, дополненные примитивными способами доставки с помощью вьючных животных и носильщиков.

Движение по северокорейским железным и шоссейным дорогам в дневное время было уже давно прекращено. Поезда и грузовые автомашины противника пробирались по залатанным железным и шоссейным дорогам и мостам в темные часы суток, прячась днем в тоннелях или под камуфлированными строениями. Низкое качество ремонта повреждений, нанесенных при воздушных налетах, выполнявшегося в большой спешке, не позволяло осуществлять перевозки в больших масштабах. По железной дороге мог тащиться ночью черепашьим шагом паровоз с одним или максимум двумя вагонами. Отремонтированные железные дороги, автострады и мосты были ненадежны; часто имели место провалы и сходы с рельсов. Однако ремонт осуществлялся с такой скоростью, с какой военно-воздушные силы выводили из строя хрупкие пути сообщения. Доставка предметов снабжения на небольшие расстояния вьючными животными, бычьими упряжками и на плечах носильщиков существенно помогала противнику в проникновении через полосу изоляции. Противник был вынужден затрачивать много людских ресурсов и материальных средств, чтобы некоторое количество предметов снабжения продолжало поступать.

К, концу 1952 года была закончена решающая фаза воздушной войны. Решающий успех, если его рассматривать с точки зрения цели войны (заключение перемирия на выгодных условиях), был достигнут, когда вследствие ударов военно-воздушных сил противник оказался не в состоянии осуществлять наступательные операции сухопутных войск.

Непрерывные удары с воздуха наносились на всю глубину территории противника от линии фронта до реки Ялуцзян. Эти удары подорвали возможности снабжения противника, и он не мог предпринять серьезного наступления сухопутных войск. Они держали его под угрозой постоянных ударов с воздуха и обеспечили «равновесие» сухопутных сил, которое позволяло пребывать в ожидании заключения перемирия. Продолжающиеся удары военно-воздушных сил по коммуникациям и другие действия по изоляции поля боя достигли размаха, при котором дальнейшее их расширение уже не давало существенного эффекта. Противник был вынужден затрачивать неимоверные усилия, чтобы обеспечить возможность подвоза по своим путям снабжения относительно небольшого тоннажа грузов.

Более массированное применение военно-воздушных сил с целью прекращения поступления оставшихся 10 % снабжения противника потребовало бы либо увеличения военно-воздушных сил, либо снятия ограничений с действий ВВС и с применяемых видов оружия. Однако ни то, ни другое не было осуществлено.

Примерно в ноябре 1952 г. командование ВВС поняло, что посредством действий с воздуха возможности противника предпринять наступление были эффективно подорваны и даже при сокращении количества боевых вылетов для действий по путям снабжения противника все-таки воздействие оказалось бы достаточным для того, чтобы вынудить его бездействовать на линии фронта.

Это явилось началом заключительной фазы воздушной войны и вместе с тем началом применения нового принципа использования боевой авиации, ставшего известным как период сдерживающих действий авиации. Этот период был характерен главным образом тщательным выбором целей, которые были слабо защищены и действия по которым давали существенный эффект; контролированием деятельности противника и оказанием сильного давления с воздуха на противника в любом месте, где возобновление его активности предлагало выгодные и чувствительные цели; переходом к действиям по наземным целям с высот более 900 м, чтобы не подставлять самолет стоимостью 400 000 долл. и хорошо обученного летчика под пулеметный огонь ради уничтожения нескольких грузовых автомашин; большим вниманием к обучению боевым действиям и особенно составлению и выполнению детальных планов комбинированных действий авиации с привлечением средних и легких бомбардировщиков, истребителей-бомбардировщиков и истребителей прикрытия, В это время авиационная поддержка 8-й армии велась с таким расчетом, чтобы ослаблять давление противника на фронте во время его ограниченных наступлений.

В заключительной фазе войны основные усилия по изоляции районов боевых действий были перенесены к югу от линии Пхеньян — Вонсан, за исключением вылетов для действий по особо привлекательным целям, как скопления войск, сортировочные станции, промышленные предприятия и т. п., удары военно-воздушных сил по которым считались целесообразными.

В течение двух последних месяцев 1952 года 5-я воздушная армия затрачивала более 30 % своих усилий на круглосуточные действия по изоляции районов боевых действий, направленные на разрушение шоссейных или железнодорожных мостов к югу от линии Пхеньян — Вонсан. Хотя линии коммуникаций и снабжения противника в этом районе были не так сильно защищены, однако выполнение задач по срыву снабжения непосредственно вблизи районов боевых действий было для ВВС делом несравненно более трудным и менее экономичным, чем раньше, когда эти задачи решались путем ударов по артериям снабжения в районах, расположенных севернее. Тем не менее результаты были удовлетворительными. Неопытные экипажи (большинство экипажей-ветеранов к этому времени было заменено молодежью, только что выпущенной из летных школ) получили отличную тренировку в более легких боевых условиях, чем те, которые они встретили бы севернее, где они, могли подвергнуться атакам с воздуха. Изоляция районов боевых действий на этом участке производила дальнейшее истощение транспортной системы противника, вынуждая последнего перевозить материалы для ремонта на 80–160 км далее к югу по путям, уже находящимся на грани разрушения.

В связи с переносом действий авиации по изоляции районов боевых действий на южную часть севорокорейской системы путей сообщений налеты на мосты у Синандзю — Нёнми были ограничены. Последний крупный налет имел место в начале октября 1952 года. Противник немедленно обнаружил изменение характера действий. Полагая, что оно является вынужденным для Объединенных Наций, или забывая прежние уроки налетов с воздуха, противник начал работы по устранению ограничений подвоза снабжения на севере. Воздушная разведка отмечала быстрое восстановление разрушенных мостов, включая комплекс мостов у Синандзю — Нёнми, и превращение главных железнодорожных линий в действующие артерии снабжения. Перевозки предметов снабжения по железным дорогам из Маньчжурии к югу через мосты у Синандзю — Нёнми значительно увеличились. Перевозки осуществлялись открыто, что граничило с бравадой и военным недомыслием.

Используя преимущества перерыва в воздушных налетах, северокорейцы забыли бдительность, вышли из укрытий и приступили к накоплению предметов снабжения в северных районах с целью обеспечения решающего наступления сухопутных войск или же с целью обеспечения длительной обороны. Каковы бы ни были мотивы увеличения активности по подвозу снабжения, командование ВВС Объединенных Наций решило, что противнику необходимо дать еще один урок. Командование вооруженных сил Объединенных Наций понимало, что превосходство в воздухе над Северной Кореей дает ему возможность контролировать территорию противника и ослаблять или сводить к нулю любое усилие, которое он может предпринять на земле.

Возвращение к Синандзю
Главной целью плана окружения с воздуха Синандзю — Нёнми являлось нанести такой мощный удар по сильно защищенному комплексу мостов, чтобы исключить использование его противником в течение длительного периода времени. Эффективное и длительное окружение с воздуха потребовало бы не только закрытия коридора у Синандзю — Нёнми, но также парализования значительных участков линий коммуникаций, ведущих на север и на юг от этого района. Поэтому второстепенные объекты, на которые производились атаки, должны были включать железнодорожные пути, сортировочные станции, шоссейные дороги и мосты на расстоянии 120 км к северу и югу от реки Чёнчёнган. Эти парализующие атаки могли продолжаться после осуществления окружения основного района.

Полное запрещение движения по шоссейным и железным дорогам через реку Чёнчёнган путем массированного применения авиации не только показало бы противнику потенциальные возможности военно-воздушных сил ООН, но также поставило бы его перед проблемой, связанной с его постоянной и острой зависимостью от потока снабжения из Маньчжурии через мосты на реках Чёнчёнган и Тэрконган.

Кроме непосредственного военного и психологического эффекта, который оказало бы на противника вертикальное окружение, пробка на реке Чёнчёнган задержала бы железнодорожные эшелоны на сортировочных станциях и вдоль магистральных железнодорожных линий, создавая привлекательные цели для атак с воздуха в течение продолжительного периода времени. Поток грузов из Маньчжурии, перевозимый по шоссейным дорогам, сильно бы возрос. Разбухшие автомобильные перевозки должны были бы осуществляться по извилистым и уязвимым дорогам между Маньчжурией и рекой Чёнчёнган. Это вызвало бы общее увеличение движения на автострадах по всей Северной Корее, усиливающее скученность средств транспорта на основных и второстепенных дорогах, образуя выгодные цели для ударов самолетов Объединенных Наций, ведущих свободную охоту за наземными целями. С началом сезонной распутицы, приблизительно в середине марта, автомобильные перевозки должны были бы осуществляться по основным автострадам, так как второстепенные дороги стали бы непроходимыми. Грязь и разлившиеся реки сделали бы невозможным проезд через разрушенные участки автострад и поврежденные мосты. Дезорганизация всей системы снабжения была бы огромной. Предметы снабжения должны были болезненно медленно перевозиться по обходным путям вдоль разрушенных линий коммуникаций, подвергавшихся воздействию с воздуха, или же снабжение нужно было направлять по системе путей сообщения на восточном побережье. Последнее было весьма маловероятным. Система путей сообщения восточного побережья соединяется с Транссибирской железной дорогой Советского Союза, а на территории Северной Кореи подходит к Вонсану по извилистому и сильно уязвимому побережью. Использование этого пути снабжения наложило бы дополнительную нагрузку на восточный сектор Транссибирской дороги, вызывая сокращение собственных, сибирских перевозок Советского Союза, что было бы невозможно в течение продолжительного времени.

В дополнение к этому усиливающиеся атаки на всю систему путей сообщение западного побережья вынудили бы противника переместить средства противовоздушной обороны для защиты других наиболее чувствительных объектов. Это перемещение вскрыло бы наиболее слабые и важные звенья в системе тыла. Кроме того, потребовалось бы использовать дополнительные тысячи человек военного и гражданского персонала для ремонтных работ, что существенно ослабило бы боевую активность противника на линии фронта.

В ночь на 9 января 1953 года 18 бомбардировщиков В-29, базирующихся на острове Окинава и в Японии, прорвались через интенсивный огонь зенитной артиллерии, чтобы сбросить с помощью радиолокационных прицелов 170 т бомб на мосты, батареи зенитной артиллерии и железнодорожные сортировочные станции в районе Синандзю — Нёнми.

Менее чем через 12 часов более 300 истребителей-бомбардировщиков 5-й воздушной армии сбросили с пикирования 282 т фугасных бомб на 8 главных железнодорожных и шоссейных мостов и 27 позиций зенитной артиллерии, защищавшей комплекс мостов.

Этими двумя атаками начались массированные 5-дневные (с 10 по 15 января 1953 года) воздушные налеты на коридор Синандзю — Нёнми.

В течение последующих 4 дней ночные бомбардировщики ВВС США Дальневосточной зоны, истребители-бомбардировщики и истребители непрерывными, координированными круглосуточными атаками обрабатывали район мостов, имеющий размеры 3,2X6,4 км. Большие группы в составе от 200 до 400 истребителей-бомбардировщиков проходили волна за волной для того, чтобы держать район под постоянным воздействием с воздуха. Каждую минуту к цели подходили 8 истребителей-бомбардировщиков, то есть 2 — каждые 15 секунд, которые разворачивались, выходили на боевой курс и сбрасывали бомбы. Это было внушительной демонстрацией, доказывавшей противнику, что он не сможет остановить решительные атаки с воздуха, несмотря на концентрацию зенитной артиллерии.

По ночам бомбардировщики В-26 присоединялись к истребителям-бомбардировщикам, бомбардировавшим позиции зенитной артиллерии и разбрасывавшим по всему району бомбы замедленного действия, а также связки осколочных бомб для поражения личного состава ПВО.

Дневные налеты сменялись ночными, осуществляемыми бомбардировщиками В-26 и В-29. Большие количества истребителей F-86 днем и F-94 ночью сопровождали атакующие самолеты, эффективно прикрывая их от северокорейских реактивных истребителей, вторгавшихся из района за рекой Ялуцзян. Проводя атаки с больших и малых высот днем и ночью ВВС ООН держали район под полным контролем с воздуха, поражая позиции зенитной артиллерии, прожектора и всякую движущуюся или оставшуюся нетронутой при массированных налетах цель.

Истребители-бомбардировщики 5-й воздушной армии, поддерживая главное воздушное наступление на район мостов, совершали полеты вдоль железнодорожных линий к югу и северу от реки Чёнчёнган, отыскивая возможные цели, разрушая участки железнодорожных путей, насыпи дорог и мосты. Средние и легкие бомбардировщики в ночных налетах сравняли с землей многочисленные сортировочные станции к югу и к северу от реки Чёнчёнган. Группы бомбардировщиков В-29 уничтожили узел железных и шоссейных дорог в Намси и мост у Хичена, расположенного далеко вверх по течению реки Чёнчёнган, а также маневровые пути вдоль линии дороги к югу от Синандзю. Эти налеты охватывали районы на 80–120 км к югу и северу вдоль транспортных артерий, проходящих через прямоугольник Синандзю — Нёнми. Они производились с целью парализовать пути, ведущие в этот район, и добиться большей эффективности окружения с воздуха.

Ночь с 12 на 13 января
Вторая половина дня 13 января
Утро 13 января
Ночь с 13 на 14 января
Во время гигантской пятидневной операции было совершено всего 2292 боевых самолето-вылета, исключая вылеты с целью разведки, выполнения спасательных работ и перевозки грузов. Это составляло 54 % боевых усилий ВВС США Дальневосточной зоны.

Рис. 67. 13 января 1953 года — один из пяти дней окружения с воздуха.
5-я воздушная армия совершила 1243 боевых самолето-вылета, из которых 1116 приходятся на долю истребителей-бомбардировщиков — рабочих лошадок корейской войны.

Общее количество самолето-вылетов, связанное с воздушным наступлением, включая воздушные перевозки, спасательные работы и разведку, превышает 4000.

К концу пятого дня Синандзю — Нёнми представлял собой тлеющую дымящуюся массу искореженной стали, перепаханной земли и обломков бетона, разбросанных на сотни метров по местности. Поезда, грузовые вагоны и автомашины, застигнутые между реками Тэрконган и Чёнчёнган, были полностью или частично засыпаны тоннами земли, выброшенной при взрывах фугасных бомб. Другие застигнутые в этом же районе, а также к югу и северу от него были блокированы в туннелях или разрушены при земляных обвалах. Летчики разведывательных самолетов, совершая разведку после налетов, докладывали, что «весь район перепахан, разрушены сами мосты, подъезды к ним и участки дорог между ними». Один летчик сообщал: «Мосты выглядят так, как будто какой-то гигант взял и скрутил их, подобно кренделям… было бы чудом, если бы что-нибудь уцелело».

Один из уроков, который командование ВВС имело в виду преподать на основании операции Синандзю — Нёнми, заключался в том, чтобы показать, что противовоздушная оборона не может явиться непреодолимым препятствием для решительного наступления. Поскольку при планировании всех воздушных операций в Корее учитывались потери от средств ПВО, то большая плотность противовоздушной обороны противника в небольшом районе Синандзю — Нёнми сделала подавление зенитной артиллерии основной задачей при разработке оперативных планов окружения с воздуха.

По данным разведки, проведенной перед налетами, мосты и прилегающие к ним районы были защищены 135 зенитными орудиями (из них 90 крупного калибра и 45 автоматических), которые противник непрерывно перемещал для того, чтобы сделать любую атаку с воздуха опасным предприятием.

Наблюдением, проведенным перед налетами, были установлены и отмечены позиции, занятые зенитной артиллерией, однако во время первого налета летчики Объединенных Наций обнаружили, что многие из отмеченных позиций были пустыми и зенитная артиллерия вела огонь с неожиданных направлений. Реактивные самолеты, выделенные для подавления огня зенитной артиллерии, устремлялись вниз сквозь плотный огонь, чтобы заставить замолчать пушки. Один летчик истребителя-бомбардировщика, ветеран второй мировой войны, сказал: «Я никогда не видел ничего подобного. Они вели по нам бешеный огонь из тяжелых орудий. Я мог даже видеть снопы огня, вылетающие из стволов. Количество разрывов снарядов можно было сравнить с количеством конфетти на Бродвее».

Налеты на мосты потребовали наиболее интенсивных ударов по зенитным средствам ПВО, какие когда-либо предпринимались во всей корейской кампании. Бомбардировщики В-26 и В-29 специально выделялись для действия против позиций зенитной артиллерии и прожекторов в темное время суток. В 6 главных налетах истребителей-бомбардировщиков, проведенных в дневное время, 713 боевых вылетов из 1166 были направлены на подавление огня зенитной артиллерии, в то время как 453 — на разрушение мостов.

Потери самолетов Объединенных Наций от средств ПВО показали, что такая тактика себя оправдала. При тысячах боевых самолето-вылетов, сделанных в район цели, было потеряно только 7 истребителей-бомбардировщиков, причем 6 из 7 летчиков были спасены самолетами-амфибиями или вертолетами, патрулировавшими у устья реки Чёнчёнган; 12 истребителей-бомбардировщиков получили серьезные повреждения и 19 — незначительные.

Результаты
Во время налетов и в течение 11 дней после первоначального удара ВВС Объединенных Наций контролировали район мостов и не давали противнику возможности использовать их. Всякие железнодорожные или автомобильные сообщения через этот район были приостановлены. Поддерживающими атаками были разрушены железнодорожные и шоссейные мосты у Понвонри — второстепенная переправа, находившаяся выше по течению реки от Синандзю. Таким образом, транспортная сеть западного побережья была полностью рассечена на две части. 18 января, через три дня после окончания налетов, фоторазведка отметила начинающуюся активизацию ремонтных работ в районе Синандзю — Нёнми. Было обнаружено, что противник строит новый мост в районе Нёнми (В-65). Менее чем через 48 часов были установлены все кессоны и сделаны насыпи для подъездных путей к мосту. 19 января отмечались крупные ремонтные работы на обоих комплексах мостов. 20 января все мосты оставались еще непроезжими. 21 января, на двенадцатый день после начала атак, разведка сообщила о возобновлении движения в ограниченных масштабах через этот район. Массы северокорейских рабочих и солдат двигались через несколько спешно залатанных мостов, неся на спинах предметы снабжения от Нёнми к ожидающим грузовикам на синандзюйском берегу реки Чёнчёнган. Наблюдалось также, что по ночам грузовые автомашины перевозили предметы снабжения по замерзшей поверхности реки к поездам, ожидавшим на другом берегу. Через 11 дней ограниченные перевозки снабжения по ночам были возобновлены.

Намечавшееся разрушение всей транспортной системы осуществилось. С помощью налетов авиации система путей сообщения была разорвана на две части. При остром недостатке снабжения боевых частей на линии фронта противник был вынужден осуществлять перевозки предметов снабжения днем, несмотря на опасность дальнейших атак с воздуха.

Разрыв линий коммуникаций в районе комплекса мостов вызвал сильную перегрузку железных дорог и скопление поездов на сортировочных станциях на линии Синандзю — Пхеньян и на северных линиях, идущих на Синыйчжу, Намсан-ни и Манпхо. Все скопления поездов на железных дорогах к реке Ялуцзян явились целями для атак средних бомбардировщиков.

Парализование системы железнодорожных путей сообщения вынудило противника переключить перевозки на автострады. Автомобильные перевозки к югу и к северу от реки Чёнчёнган увеличились как днем, так и ночью. Длинные колонны автомашин, идущих вплотную, буфер к буферу, были прекрасными целями для самолетов, вылетавших на свободную охоту за наземными целями в дневное время, а также для ночных легких бомбардировщиков В-26 и ночных реактивных истребителей-бомбардировщиков.

Перекрытие коридора вызвало цепную реакцию на всех путях к линии фронта, в результате чего огонь сухопутных войск противника сократился до минимума. В течение примерно недели войска противника вели только редкий спорадический минометный огонь сериями по одному или по два выстрела с большими интервалами между ними. Это неожиданное ослабление огня указывало на критическое положение системы снабжения противника вследствие воздушного наступления. Оно раскрывало чрезвычайно низкий уровень запасов на складах противника у линии фронта и полную его зависимость от дневных перевозок предметов снабжения, совершавшихся по коридору через реку Чёнчёнган.

Разрушение подвижного состава автомобильного и железнодорожного транспорта вместе с тысячами тонн предметов снабжения и боеприпасов при воздушных налетах имело тяжелые последствия для противника. Объединенные Нации пользовались плодами этого даже через шесть месяцев, во время подписания перемирия.

Урок воздействия с воздуха был усвоен противником. Он вновь закопался в землю и перешел к окольной, скрытой системе снабжения. Этим окольным способом могло быть доставлено минимальное количество военных материалов, достаточное только для существования войск, и таким образом для сухопутных войск Объединенных Наций устранялась всякая опасность решающего наступления противника. Что касается комплекса мостов у Синандзю — Нёнми, то, после того как они были разрушены массированными налетами с воздуха, задача воспрепятствовать их восстановлению и держать их в состоянии, не пригодном для эксплуатации, стала намного проще. С этой задачей справлялись небольшие группы истребителей-бомбардировщиков, совершавших непрерывные дневные и ночные тревожащие налеты. Было установлено, что достаточно 8 истребителей-бомбардировщиков ночью и не больше чем 24 — днем, вооруженных фугасными бомбами общего назначения с взрывателями замедленного действия, чтобы создать необходимую угрозу и заставить ремонтные команды противника прятаться в укрытиях. В дневное время наиболее эффективным было бомбометание с больших высот с пикирования со сбрасыванием бомб на высоте 3 500–4 500 м. Такая тактика позволяла истребителям-бомбардировщикам избежать потерь от огня зенитной артиллерии противника.

Средние бомбардировщики и истребители-бомбардировщики впоследующих налетах производили систематически разрушение мостов, по мере того как работы по их восстановлению приближались к концу. Последнее фотографирование, произведенное 19 июля, за 8 дней до подписания перемирия, показало, что все пролеты мостов были не пригодны к эксплуатации.

Военно-воздушные силы нанесли удар по самому чувствительному месту системы снабжения вооруженных сил Северной Кореи. Они вынудили противника вновь прибегнуть к скрытой системе снабжения, действовавшей главным образом ночью.

Северокорейцы с типичной для них быстротой возвратились в опустошенный район. 18 января, через три дня после окончания налетов, разведка наблюдала, что противник приступил к гигантским работам по расчистке и приведению мостов и дорог «коридора» в состояние, пригодное для эксплуатации. Его рабочие батальоны производили ремонтные работы с неимоверной скоростью. Аэрофотоснимки, сделанные ночью 21 января, вскрыли, что железнодорожные мосты B-64N и B-64S у Ненми и В-74 у Синандзю находятся в состоянии хотя и временной, но надежной готовности к эксплуатации. Однако было сомнительным, что участок железнодорожных путей между мостами был восстановлен должным образом, чтобы обеспечить сквозное железнодорожное сообщение.

Состояние мостов у Ненми в январе — июле 1953 года

Состояние мостов у Синандзю в январе — июле 1953 года

К 21 января противник доставил в «коридор» 214 зенитных орудий — 139 тяжелых и 75 автоматических пушек, — что на 44 пушки крупного калибра и на 75 автоматических пушек превосходило количество артиллерии ПВО в этом районе к началу воздушных налетов. Значительное увеличение средств противовоздушной обороны свидетельствовало о большом значении «коридора» для противника и о его решимости еще более укрепить свои позиции.

Может быть, наиболее интересной реакцией противника было строительство нового основного обходного железнодорожного пути с севера на юг, который окаймлял комплекс мостов Синандзю — Нёнми. Северокорейцам потребовалось только несколько дней для того, чтобы понять смысл и значение окружения с воздуха как решающей формы авиационного воздействия. Собрав тысячи человек из числа военных и гражданских лиц в рабочие батальоны, противник показал небывалый темп строительства, построив новую обходную железную дорогу длиной около 100 км со скоростью 1,6 км в день. Начинаясь у Нанси, новая дорога проходила через горы к Понвонри на реке Чёнчёнган и затем на юг к Часапни. С этой новой линией противник имел два далеко лежащих друг от друга основных железнодорожных пути, соединяющих Маньчжурию с тыловыми районами фронта.

Ввиду недостатка рельсов и других строительных материалов это строительство значительно, опустошило ресурсы противника. ВВС своими действиями в районе Синандзю — Нёнми вынудили противника пойти на это, что является еще одним примером тотальности, которую придают военно-воздушные силы современной войне.

Значение операции
О чем говорит то обстоятельство, что военно-воздушные силы у Синандзю и Нёнми заняли и удерживали в течение 11 дней участок местности, имеющий чрезвычайно важное значение для противника? Имеет ли оно значение для будущих боевых действий?

Можно указать несколько положительных сторон действий авиации у Синандзю — Нёнми. С одной стороны, они явились демонстрацией силы, которая показала возможности огневой мощи авиации, используемой для решительного воздействия. В будущем также может возникнуть острая военная необходимость запретить противнику использовать определенный район, которая может оправдать такое довольно расточительное расходование авиационных ресурсов. Такое применение авиационных сил может оказаться необходимым для того, чтобы сорвать планируемые противником военные действия. Если бы в Корейской войне было разрешено применение атомного оружия, то нет сомнения в том, что тот же самый результат у Синандзю — Нёнми мог бы быть достигнут значительно легче и экономичнее путем сбрасывания атомной бомбы в надлежащем месте одним истребителем-бомбардировщиком вместо тысяч тонн тринитротолуола, для доставки которых потребовались сотни боевых самолето-вылетов, осуществлявшихся в течение нескольких дней.

Операция у Синандзю — Нёнми продемонстрировала, что военно-воздушные силы могут создать огневую завесу вокруг ограниченного района и не допустить в него противника. Размеры такого района зависят только от располагаемых военно-воздушных сил или типа применяемых авиационных боеприпасов. Можно также утверждать, что операция у Синандзю — Нёнми показала, что если бы в первый период войны, когда целью Объединенных Наций являлись захват и установление контроля над Северной Кореей, последние имели достаточно авиационных сил, то изоляция районов боевых действий с воздуха могла иметь решающее значение для более быстрого окончания войны на условиях, обеспечивающих более благоприятную перспективу для длительного мира. После того как целью войны стало достижение перемирия, огневая мощь авиации могла быть применена по всей системе снабжения в Северной Корее и военно-воздушные силы имели возможность воспрепятствовать подвозу последних 10 % предметов снабжения, которые еще просачивались к линии фронта. Однако затраты авиационных ресурсов по сравнению с результатами, которые могли быть достигнуты, были бы слишком велики. Нет сомнения в том, что операция Синандзю — Нёнми явилась хорошим уроком для северокорейцев. Она была ценной демонстрацией силы, уроком оказания военного воздействия с воздуха, она привела к временному сокращению боевых действий на фронте до минимума и вынудила противника вернуться к примитивным способам снабжения. Такая операция могла быть повторена в любое время и в любом месте к югу от реки Ялуцзян. Это обстоятельство убедило северокорейцев, что они не в состоянии предпринять новое общее наступление, являвшееся для них единственной доступной формой военного давления, которым они могли бы аргументировать за столом конференции.

Однако проведение непрерывных боевых действий авиации такой интенсивности на всей территории Кореи поглотило бы все ресурсы ВВС США на то, что в конечном счете являлось только частью задач ВВС США в глобальной борьбе.

Новое мощное средство вооруженных сил, находящееся в распоряжении командующего войсками на театре военных действий, было снова проверено. Оно может быть применено и впредь с решающими целями в совместных авиационных и наземных наступательных операциях, когда за изоляцией поля боя следует наступление сухопутных войск. Оно может быть применено в этом новом направлении как единственная решающая сила для достижения определенных целей на театре военных действий.

13. Удары по ирригационным плотинам в Северной Корее. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью

13 мая 1953 года 20 американских истребителей-бомбардировщиков F-84 тремя последовательными волнами нанесли удар по Токсанской ирригационной плотине в Северной Корее. Они сбросили фугасные бомбы на прочную земляную насыпь плотины с высоты 150 м. Стремительно хлынувший из водохранилища поток воды длиной 43 км затопил нижележащую долину и разрушил большие участки главной линии коммуникаций, идущей с севера на юг, по которой доставлялись на фронт предметы снабжения.

В результате этого и подобных ему ударов авиации по ирригационным плотинам Часан, Кувонга, Кусан и Токсанг было разрушено пять из более чем 20 плотин, намеченных в качестве целей. Эти плотины находились выше основных линий коммуникаций, по которым противник доставлял на фронт предметы снабжения. На долю водохранилищ, подпираемых этими плотинами, приходилось 75 % емкости всех водохранилищ, обеспечивавших орошение рисовых плантаций Северной Кореи. Эти удары авиации, почти не привлекавшие к себе внимания ни прессы, ни военных обозревателей, ни комментаторов последних известий, которые уделяли основное внимание сенсационным, но тем не менее маловажным событиям на фронте, представляли собой один из важнейших этапов боевых действий ВВС в Корее.

Ударами по ирригационной системе ВВС США нанесли чувствительный ущерб двум элементам военно-экономического потенциала противника, а именно его способности снабжать войска, находящиеся на фронте, а также его возможностям производить продовольствие для вооруженных сил.

Удары авиации ООН по гидростанциям и ирригационным плотинам Северной Кореи рассматриваются как один из важнейших видов боевых действий ВВС в корейской войне. Каждая из этих систем целей имела большое военное значение, однако действия по ним были настолько связаны с политическими соображениями, что приказу о их разрушении предшествовали длительные раздумья и совещания.

Для командования вооруженных сил ООН разрушение ирригационных плотин означало срыв работы системы коммуникаций и снабжения войск противника. Для Северной Кореи же это означало прежде всего лишение ее основного продукта питания — риса. Население западных стран мало знает о том, что лишение жителя Азии этого основного продукта питания означает для него голод и медленную смерть. «Рисовый голод» в течение многих столетий является бичом Востока, и население боится его больше чем самой страшной эпидемии — эпидемии чумы. Этим объясняется гнев противника, его энергичные протесты и угрозы нанести ответные удары, вызванные бомбардировкой пяти ирригационных плотин.

Удары авиации по Токсану и Часану явились предметным уроком для противника, наглядно! продемонстрировав большую его уязвимость с воздуха. Еще важнее было то, что они свидетельствовали о решимости командования Объединенных Наций увеличить нажим: с помощью военно-воздушных сил, т. е. продолжать такую войну, которую противник не в состоянии выдержать. Для северокорейцев эти удары, по-видимому, представлялись орудием, постоянно нацеленным на важнейшие элементы военно-экономического потенциала страны, обеспечивающего военное и политическое сопротивление. Производство продуктов литания явилось единственной крупной отраслью экономики Северной Кореи, которая после трех лет войны еще работала исправно. Несмотря на решающее военное значение снабжения продовольствием и тот непоправимый ущерб, который был бы нанесен противнику его подрывом, ВВС ООН в течение трех лет войны не наносили ударов по северекорейским источникам продуктов питания.

В первые дни войны боевые действия ВВС имели своей целью обеспечить прорыв наземных войск с Пусанского плацдарма. Позднее ВВС сделали возможным их стремительное продвижение к реке Ялуцзян. Вскоре вслед за этим авиация явилась основным средством, остановившим быстрое продвижение сухопутных войск китайских народных добровольцев южнее 38-й параллели.

После того как линия фронта была стабилизирована и в июле 1951 года начались мирные переговоры, задача ВВС США Дальневосточной зоны состояла в том, чтобы ударами с воздуха заставить противника подписать соглашение о перемирии. Они выполняли эту задачу в течение более чем двух лет, ведя круглосуточно наступательные действия против развернутых вооруженных сил противника. В этот период силы авиации использовались в различных целях: от оказания непосредственной авиационной поддержки своим наземным войскам на фронте до нанесения ударов по всей глубине тыла противника до границы с Маньчжурией, служившей для него убежищем. Авиация наносила удары по всем подвижным и стационарным целям, имеющим тактическую ценность, уничтожение которых ослабляло бы противника и уменьшало угрозу войскам ООН с его стороны.

ВВС США Дальневосточной зоны всегда помнили о политических задачах войны и отдавали себе отчет о том, что в Северной Корее имелись такие чувствительные для противника цели, удары по которым могли сорвать переговоры о перемирии или расширить масштабы войны. Ограниченные по численности ВВС Объединенных Наций использовались для непрерывных налетов только на цели, непосредственно влияющие на конкретную наземную обстановку.

В июне 1952 года, после 11 месяцев бесплодных переговоров о перемирии, ВВС получили разрешение нанести удар и уничтожить одну из так называемых чувствительных целей, а именно мощную систему северокорейских электростанций.

Этот шаг рассматривался как пробный, чтобы выяснить, вызовет ли разрушение важной для противника цели серьезные ответные действия с его стороны. Электростанции подверглись серии одновременных налетов и были разрушены. Стало ясно, что противник был не в состоянии осуществить ответные действия и не хотел расширения масштабов войны.

Поскольку переговоры о перемирии слишком затянулись и были наконец в октябре 1952 года по инициативе Объединенных Наций прекращены, ВВС США Дальневосточной зоны начали наносить удары по второй системе чувствительных для противника целей — целей столь важных, что их одновременное разрушение (аналогично разрушению электрических станций) могло вынудить противника немедленно подписать соглашение о перемирии или даже привести к капитуляции его вооруженных сил. Эта система целей состояла из более чем 20 земляных и каменных плотин водохранилищ, дававших до 75 % воды для орошения рисовых плантаций Северной Кореи, которые снабжали страну основным продуктом питания.

Основная цель разрушения плотин состояла в том, чтобы вызвать наводнение и таким путем полностью вывести из строя систему коммуникаций противника на западном побережье. Внезапное прекращение на длительное время подвоза и без того незначительного количества снабжения, поступавшего на фронт, могло быть смертельным ударом для противника. Разрушение плотин и затопление долин превращало Северную Корею из экспортера (Северная Корея вывозила излишки риса для обмена на вооружение и боевую технику) в крупного импортера риса. Но откуда она могла ввозить рис?

Данные разведки указывали на серьезную нехватку риса в Южном Китае, являющемся крупным поставщиком риса для коммунистических стран Азии. Поэтому было ясно, что только небольшое количество риса могло быть направлено для коммунистических вооруженных сил в Корее. Советский Союз поставлял Корее только «металлические изделия». Даже если бы была возможность получать рис из какой-либо страны, то его пришлось бы доставлять по системе путей сообщения, которая уже была серьезно перегружена и вследствие дневных и ночных действий ВВС США по изоляции района боевых действий по сути дела находилась на грани катастрофы. Если бы 10 % импортируемого риса и достигло фронта (этот процент других видов снабжения противнику удавалось успешно доставлять до войск), то его оказалось бы явно недостаточно, чтобы накормить армию. А голодные солдаты — плохие бойцы.

Во второй половине апреля 1953 года по просьбе Северной Кореи переговоры о перемирии были возобновлены, но сразу же начались знакомые проволочки и задержки. 5 мая 1953 года переговоры за столом конференции снова зашли в тупик и Командование Объединенных Наций предупредило противника: «Время переговоров истекает». Почти одновременно ВВС США Дальневосточной зоны нанесли удар по Токсанской плотине. Это был первый из серии ударов, нанесенных по 5 плотинам.

Ирригационные плотины — система целей
По плодородным долинам и обширным низменностям полуострова Хоанхэ в Северной Корее рассеяно много крупных земляных и каменных плотин, которые собирают воду малых рек в водохранилища для искусственного орошения полей рисовой житницы коммунистической Северной Кореи.

С точки зрения классической военной стратегии эти плотины как система целей имели небольшую ценность. Хотя они и представляли известную часть военного потенциала противника, однако их разрушение в стабильной боевой обстановке могло оказать только ограниченное влияние на численность и расположение войск противника, но командующий ВВС на театре военных действий, отвечающий в рамках авиационной стратегии за планирование и проведение боевых действий авиации, не может рассматривать эти цели только с точки зрения их влияния на положение линии фронта. Тщательно изучая все имеющиеся цели, по которым ВВС могут наносить удары, он должен выбрать из них такие, уничтожение которых будет при меньшей затрате сил и средств способствовать эффективному выполнению задачи, стоящей перед вооруженными силами на театре военных действий. С этой точки зрения некоторые из ирригационных плотин имели большое тактическое, а в перспективе и стратегическое значение.

Рис. 68. Водохранилища Северной Кореи.
Для определения тактической ценности подобных целей было проведено изучение 20 плотин на полуострове Хоанхэ. В отношении многих из этих плотин было установлено, что их разрушение вызовет наводнения, которые смоют целые участки железнодорожного полотна, грунтовых дорог, подмоют шоссейные дороги, разрушат или ослабят мосты и затопят районы размещения складов и военных сооружений. Стало ясно, что максимальные тактические результаты могут быть достигнуты в любое время года, если водохранилища будут заполнены на 80 % их емкости. Считалось, что бурное наводнение нанесет жестокий, хотя и временный удар как по основным, так и по второстепенным железнодорожным и шоссейным магистралям западного побережья, связывающим тыл с фронтом.

Стратегическое значение этих целей определялось влиянием системы ирригационных плотин на всю экономику Северной Кореи и на снабжение населения страны основным продуктом питания.

Большая часть риса, производившегося на территории противника в Северной Корее, выращивалась в долинах и низменностях полуострова Хоанхэ. Только в провинциях Южный Пхёнандо и Хоанхэдо ежегодно под рис занималась площадь 200000 га. Более 75 % площади рисовых посевов этих районов искусственно орошались водой из водохранилищ.

Оптимальные условия для выращивания урожая при естественном орошении были обеспечены на площади меньше 80 000 га. Таким образом, производство риса полностью зависело от строго контролируемой системы искусственного орошения. Рис являлся важнейшим элементом военной экономики Северной Кореи. Один дополнительно собранный урожай риса обеспечивал питание коммунистической армии. Если бы снабжение местным продовольствием резко сократилось, то для снабжения вооруженных сил продовольствием пришлось бы импортировать его из Китая. А это крайне усложнило бы проблему снабжения противника. Дело не только в том, что Китай испытывал серьезную нехватку риса, но и в том, что продовольствие пришлось бы доставлять по уже подорванным в результате непрерывных ударов авиации путям снабжения.

Для достижения максимальных стратегических результатов удары по плотинам водохранилищ следовало наносить в течение одного или обоих критических периодов, крайне важных для производства риса. Первый такой период приходится на начало мая, когда заканчивается сезон пересадки риса, но еще до того, как корни окрепнут. В этот период излишек воды вымоет большое число растений, занесет другие илом и заставит произвести повторную посадку.

Второй период наступает в августе, когда наводнение совершенно уничтожит значительный процент рисовых плантаций. Наводнение в любое время приводит к заносу плантаций илом, смывает ценный верхний слой почвы и увеличивает необходимость внесения удобрений для того, чтобы восстановить урожайность почвы затопленных районов.

Успешные удары по системе водохранилищ в любой из критических периодов наносят серьезный ущерб урожаю риса. Причем наибольший ущерб достигается при ударах в августе, однако налеты в мае имеют больший психологический эффект, поскольку правительство и крестьяне в течение всего лета должны ожидать возможного повторения ударов в августе. В целях получения максимального стратегического эффекта необходимо было разрушить все плотины за время одного согласованного удара по всей системе водоснабжения. Последовательное разрушение плотин дало бы возможность противнику спустить воду из оставшихся неповрежденными водохранилищ. Так как основная цель разрушения плотин состояла в том, чтобы освободить разрушительную силу накопленной в водохранилищах воды, то понижение уровня воды в них снизило бы ожидаемый эффект.

Если бы единственной целью таких ударов было уничтожение рисовых полей, то эту задачу можно было бы решить довольно просто путем разрушения береговых дамб и затопления обширных сельскохозяйственных районов, в которых не было никаких тактических военных целей.

Считалось, что удары по ирригационным плотинам вызовут выгодную психологическую реакцию, так как крестьяне будут проклинать войну и, следовательно, коммунистов, которые навлекли на них удары противника и позволили уничтожить их урожай.

Однако всегда признавалось правильным, чтобы при принятии решения на те или иные действия точно взвешивались их немедленные военные результаты в сравнении с их воздействием на население.

Решительный нажим может быть оправдан тем, что противник в этом случае быстро принуждается к капитуляции в противоположность медленному и болезненному изматыванию его до такого состояния, когда он не может более продолжать сопротивление.

Если основной целью вооруженных сил на театре военных действий является война против нации или стремление вынудить противника принять условия мира, то разрушение плотин обеспечивает достижение этой цели скорее, чем воздействие по любым другим объектам. Удар по плотинам один или два раза в год, в периоды, когда они имеют стратегическое значение, обеспечивает также и тактические преимущества. Если же удар наносится в любое другое время (кроме весны и осени), то его результаты будут иметь только тактические выгоды.

Если же войска на театре военных действий имеют своей целью измотать противника или провести наступление с ограниченной целью, например отбросить противника и занять определенный географический район, то удар по плотинам в любое время года будет чрезвычайно полезным. Он не только прервет поток снабжения, идущий к войскам противника на фронте в результате разрушения основных линий коммуникаций, но и приведет к уничтожению земляных полевых складов материально-технического снабжения, разбросанных вдоль долин и в деревнях сельскохозяйственных районов, уничтожит деревенские постройки и стога соломы, используемые противником для маскировки военных складов. Мероприятия по восстановлению затопленных районов уменьшат поддержку вооруженных сил со стороны тыла и подорвут боевые возможности противника по удержанию обороны на фронте.

Удар по Токсанской плотине
Первой ирригационной плотиной, выбранной для нанесения удара, было сооружение из земли и камня, подпиравшее Токсанское водохранилище. Эта плотина, расположенная в 32 км севернее Пхеньяна, имела длину 760 м и толщину в основании 82 м. Она удерживала воды реки Потонг, образуя озеро длиной 4,8 км и шириной 1,6 км. Тысячи гектаров рисовых плантаций орошались из этого водохранилища через главные оросительные каналы, проходившие по обеим сторонам долины, которые в свою очередь подавали воду на плантации через систему дополнительных каналов.

75 % производившегося в Северной Корее риса выращивалось с помощью системы подобных водохранилищ и оросительных систем.

Одна из основных железнодорожных линий коммуникаций входила в долину как раз южнее Токсанской плотины и шла по долине реки до Пхеньяна. Дно долины было изрыто воронками от бомб, которые свидетельствовали о масштабах ранее наносившихся ударов по этой железной дороге. Однако близлежащая плотина оставалась нетронутой Район был насыщен зенитной артиллерией, которой здесь не было в на чале мая 1953 года. По долине проходила также главная линия шоссейной дороги, ведущая в столицу противника — Пхеньян.

Для нанесения первого удара по комплексу ирригационных сооружений были выделены истребители-бомбардировщики 5-й воздушной армии, базировавшиеся в Корее.

13 мая 1953 года во второй половине дня 20 самолетов типа F-84 из 58-го истребительно-бомбардировочного крыла произвели налет на Токсан. Темнота не позволила произвести наблюдение за результатами нанесенных ударов. Однако летчики сообщали о том, что они видели тонкую струю воды в нижней части плотины слева от водослива. Фотоснимок, сделанный на следующий день (рис. 69а), показывает замечательные результаты налета. Когда утром 14 мая следующая группа самолетов прибыла для нанесения нового удара, их летчики обнаружили, что в течение ночи часть плотины рухнула и находившаяся в водохранилище вода хлынула потоком через брешь шириной 130 м (на рис. 69а указана стрелкой «А»). Прямые попадания в плотину ослабили одну из ее секций и проделали небольшую брешь, которая ночью была быстро размыта, и вода ушла из водохранилища. Падающая через брешь вода не только разрезала плотину, но и промыла глубокий канал ниже ее основания. На том же фотоснимке стрелкой «В» показан смытый водой участок железнодорожного полотна длиной более 1800 м. Кроме того, была снесена обходная дорога и 3 железнодорожных моста.

Рис. 69. Токсанское наводнение. Фотоснимок а показывает брешь в плотине, образовавшуюся в результате бомбардировки. На схеме б изображен участок длиной 19 км долины реки Потонг, которая была затоплена на протяжении 43 км. Токсанская ирригационная плотина была выбрана в качестве первой цели ВВС США из комплекса таких плотин вследствие большого стратегического значения долины, лежащей ниже нее. Важная железная дорога, соединяющая Синандзю с Пхеньяном, на участке от Токсанской плотины до Пхеньяна целико» м проходила по этой долине. Главная шоссейная дорога между Синандзю и Пхеньяном, на участке Амчжонг — Сунан — Кангдаедонг (расположен несколько севернее Пхеньяна) также проходила по долине ниже плотины. В результате удара по плотине железнодорожное полотно на участке более 9,5 км было разрушено; было уничтожено или повреждено 5 железнодорожных и 5 шоссейных мостов, разрушено 3,6 км шоссейной дороги; разрушено 700 и повреждено 877 зданий; Сунанский аэродром затоплен и размыт; часть города Сунан затоплена; затоплено 8 позиций орудий зенитной артиллерии и неустановленное количество подземных сооружений противника. Многие участки железнодорожного полотна и шоссейных дорог, а также значительное количество железнодорожных и шоссейных мостов, вероятно, было подмыто и ослаблено бурно разлившейся водой, нанесен неподдающийся оценке ущерб тысячам гектаров рисовых плантаций; ирригационные каналы общей длиной во много километров смыты или занесены илом. Наводнение сказалось по всей долине вплоть до Пхеньяна, где был также нанесен значительный ущерб.
Последующая разведка обнаружила, что долина реки на протяжении 43 км была целиком затоплена стремительным потоком воды. Железнодорожная линия и мосты являлись частью главного пути сообщения от реки Ялуцзян к фронту.

Наводнение полностью решило задачу, которую только частично выполнили десятки налетов авиации, предпринимавшиеся с целью вывода из строя этого участка железнодорожного полотна и имевшихся на нем мостов.

Удар по Часанской плотине
Следующей целью явилась земляная плотина у Часана. Через аналогичную Токсан-ской оросительную сеть, простиравшуюся вниз по широкой плоской долине, ведущей к реке Тэдонган, воды Часанского водохранилища орошали тысячи гектаров рисовых полей.

В нескольких километрах ниже плотины широкую долину через серию виадуков и мостов пересекала важная железнодорожная магистраль, соединяющая Маньчжурию с Пхеньяном через Сунчон и Хичен. Основная линия шоссейной дороги на участке в несколько километров также проходила по долине. Было подсчитано, что затопление этого участка железных и шоссейных дорог вслед за Токсанским участком выведет из строя две идущие с севера на юг главные транспортные магистрали более чем на две недели.

Утром 15 мая 24 самолета F-84 нанесли удар по Часанской ирригационной (плотине, применив ту же тактику, которая так успешно оправдала себя при налете на Токсан. Последующая волна из 24 самолетов F-84 утром 16 мая не смогла обнаружить видимых следов нанесенного плотине ущерба. Их бомбометание с пикирования также не дало заметных результатов, хотя и было отмечено несколько попаданий в плотину.

Следующая группа в составе 24 самолетов F-84 произвела налет на Часан во второй половине дня 16 мая. Бомбы, сброшенные с самолетов первой волны, взорвались под водой внутри водохранилища недалеко от основания плотины длиной 725 м и толщиной 66 м, выполненной из земли и камня. В результате этого через водослив устремился поток воды шириной примерно 12 м.

Вторая волна самолетов точно сбросила бомбы на утрамбованные стены Часанской плотины. Серия бомб легла наискось плотины, дав 5 прямых попаданий с хорошей кучностью, и в плотине была пробита первая брешь. Волны, вызванные подводными взрывами, способствовали быстрому расширению бреши.

Через 30 минут брешь увеличилась до 60 м и началось опустошительное наводнение, которое было отчетливо зафиксировано фотоаппаратами, установленными на самолетах. Фотоснимки приводятся на рис. 70 (а, б) и 71 (а, б). Мощный поток воды хлынул на поля с молодыми посевами риса, затопив их одно за другим. Мосты были снесены, железнодорожное полотно и шоссейные дороги были смыты.

Рис. 70. Эти фотоснимки наглядно показывают результаты налета на плотину Часанского водохранилища во второй половине дня 16 мая 1953 года. На снимке а видно, что бомбы, сброшенные первой волной самолетов F-84, взорвались под водой (А), вызвав лишь небольшую волну. Снимок б показывает, что после 5 попаданий 450-килограммовых бомб в плотину в ней образовалась брешь шириной в 60 м и бурный поток воды устремился в долину.
Рис. 71. Все сметающий на своем пути поток воды устремился от Часанской плотины вниз по долине. На снимке а видно разрушение одной из двух главных железнодорожных линии, ведущих в Пхеньян; строения быстро подмывались и рушились. На снимке б наводнение угрожает деревне А, железнодорожной станции В и полевому военному складу С.
Рис. 72. Часанское наводнение. В результате Часанского наводнения была затоплена местность от основания плотины до реки Тэдонган. Железная и шоссейная дороги, соединяющие Пхеньян с Сунчоном, Кэчоном, Синандзю и Маньчжурией, на участке в несколько миль пересекали широкую ровную долину, лежащую ниже водохранилища. Если в результате налета на Токсан была полностью перерезана одна из главных транспортных артерий, идущих с севера на юг, то ударом по Часану была выведена из строя вторая столь же важная магистраль. По оценке Командования Объединенных Нации весь поток предметов снабжения, шедший с севера на юг для западного участка фронта, был остановлен на 2 или 3 недели. В результате Часанского наводнения 620 м железнодорожного полотна было совершенно снесено; 3000 м железнодорожного полотна подмыто и ослаблено; 600 м обходной дороги размыто; 2 крупных железнодорожных моста разрушены; шоссейная дорога на участке около 5 км размыта или ослаблена; 18 зданий разрушены и 50 зданий получили серьезные повреждения; оросительные каналы и сеть распределительных каналов общей длиной во много километров были размыты или занесены илом; значительная часть урожая риса погибла; затопленным сельскохозяйственным районам был нанесен большой ущерб. Поток воды, хлынувший вниз по реке Тэдонган, затопил значительную часть города Пхеньян.
Силы природы, освобожденные по воле человека и с его помощью, вновь одним ударом сделали то, чего не могли сделать десятки предшествующих ударов авиации по железным и шоссейным дорогам.

Удар по плотине Кувонга
Бомбардировочное командование ВВС США Дальневосточной зоны получило приказ нанести удар по третьей по счету ирригационной плотине Кувонга. Расположенная примерно посередине между Часаном и Пхеньяном Кувонганская плотина задерживала воды небольшой реки, берущей начало на склонах центрального горного хребта и текущей в южном направлении до впадения в реку Тэдонган.

Плодородные районы, орошавшиеся водой этого водохранилища, пересекали главная шоссейная дорога и железная дорога, соединяющие Кэчон и Сунчон с Пхеньяном. Это были дороги, разрушенные ранее на участке в 24 км севернее в результате наводнения, вызванного налетами на плотину Часан. Разрушение плотины в Кувонге выводило из строя еще 16 км этой жизненно важной артерии снабжения.

Этот налет явился проверкой целесообразности использования средних бомбардировщиков для нанесения ударов по таким целям и дал возможность провести сравнения эффективности действия средних бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков.

В ночь на 22 мая 1953 года 7 бомбардировщиков типа В-29 сбросили на плотину и окружавшую ее местность 56 900-килограммовых бомб замедленного действия. От нескольких прямых попаданий в верхнюю часть и боковые склоны утрамбованной земляной плотины образовались воронки. Однако к этому времени противник учел горький опыт с плотинами Токсан и Часан и принял меры на случай воздушного нападения. Уровень воды в водохранилищах был понижен до такой степени, что только полное разрушение плотины могло вызвать такое сильное наводнение, как в Токсане и Часане. 29 мая на Кувонгу был вновь совершен налет. 14 бомбардировщиков В-29 сбросили 112 900-килограммовых бомб с различным замедлением. Было зафиксировано много прямых попаданий в плотину, но противник еще более понизил уровень воды в хранилище. Так как цель не являлась более заманчивой, то удары по ней были прекращены. Вскоре после этого северокорейцы провели ремонтные работы и вновь заполнили водохранилище.

Плотины Кусон и Токсанг
Последние серии ударов по ирригационной системе были нанесены по плотинам Кусон и Токсанг, расположенным соответственно в 40 км и 56 км северо-западнее важного узла коммуникаций Синандзю.

За Кусонской плотиной лежит широкая и ровная долина с рисовыми полями, простирающаяся до реки Тэрконган южнее Течёна.

Ниже плотины долину пересекают в направлении север — юг одноколейная железная дорога и параллельная ей шоссейная магистраль, соединяющие Кусон с Тонжу. Другая шоссейная дорога проходит по долине между Кусоном и Течёном.

Долина, лежащая ниже Токсангской плотины, также имеет уклон к реке Тэрконган. Долину на участке в несколько километров пересекало идущее с севера на юг шоссе Течён — Синандзю.

Разрушение плотин Кусон и Токсанг и вызванное этим затопление долин, находящихся ниже плотин, вывело бы из строя две из шести имевшихся на западном побережье линий снабжения, идущих из Маньчжурии к Синандзю. Учитывая наводнения в Токсане и Часане, разрушившие две главные линии коммуникаций южнее Синандзю считалось, что это парализовало бы временно систему материально-технического снабжения противника. В последних двух долинах находились тысячи гектаров плодородных рисовых полей, которые снабжались водой из водохранилищ через обширную сеть оросительных каналов.

Налеты на Кусонскую плотину
13 июня 1953 года 54 истребителя-бомбардировщика с бреющего полета нанесли бомбовый удар по плотине Кусон. Первая волна из 26 самолетов F-84 появилась над целью в 17.00 и кучно сбросила бомбы в водохранилище рядом с центром плотины. Через 10 минут вторая волна в составе 28 самолетов F-84 подошла с другого направления и ударила по противоположной стороне плотины, как раз против того места, где легли бомбы, сброшенные с самолетов первой группы. Поздно вечером разведка обнаружила 6 воронок сразу же за плотиной и 8 прямых попаданий в гребень плотины. Хотя плотина и сильно пострадала в центре, но прорвана не была.

На следующий день, 14 июня, удар был вновь нанесен 41 самолетом F-84, и разведка показала, что на гребне плотины появилось 5 новых воронок. Около воронок были видны огромные кучи земли, что указывало на интенсивность усилий противника предотвратить появление какой-нибудь течи и не допустить разрушения плотины. Воздушная фоторазведка, проведенная 15 июня, показала, что как на плотине, так и около нее, усиленно велись восстановительные работы.

16 июня 8 самолетов F-84 и 16 самолетов «Корсар» авиации ВМС снова нанесли удар, в результате которого в центре южного участка плотины 3 воронки образовали глубокую выемку, но противник был настороже и ожидал этого налета. Быстрый ремонт плотины предотвратил катастрофу, какая имела место в Токсане и Часане. Однако плотина была очень сильно ослаблена.

Семь F-84 и 16 «Корсаров», возвратившихся 18 июня, чтобы нанести завершающий удар, обнаружили, что противник спустил воду из водохранилища, чтобы предотвратить разрушение ослабленной плотины и облегчить ее ремонт. Так как в водохранилище не было воды, которая могла бы прорвать плотину, то сброшенные при этом налете бомбы не дали результата.

Налет на Токсангскую плотину
13 июня в 17 часов 40 минут (через 40 минут после первого налета на Кусонскую плотину) 40 истребителей-бомбардировщиков F-84 нанесли удар по Токсангу, применив ту же тактику «клещей». Сброшенные бомбы сделали лишь небольшую выбоину на утрамбованной плотине, сооруженной из земли и камня.

На следующий день 56 истребителей-бомбардировщиков тремя последовательными волнами снова совершили налет на Токсанг. Было зафиксировано много попаданий, в том числе 9 прямых в гребень плотины, но, несмотря на это, плотина устояла.

Большая интенсивность движения автомобильного и гужевого транспорта свидетельствовала о том, что противник быстро начал ремонт плотины. В ночь на 14 июня 10 бомбардировщиков В-29 сбросили на цель 120 450-килограммовых бомб и оставили после налета 4 новые большие воронки на гребне плотины и более 60 воронок в ее основании. Было разрушено большое количество зданий в районе плотины. На следующий день разведка обнаружила необычно интенсивные восстановительные работы.

За ударом средних бомбардировщиков 18 июня последовал налет 8 истребителей-бомбардировщиков F-84 и 16 самолетов «Корсар». В ту же ночь 16 бомбардировщиков В-29 сбросили на район плотины 70 т бомб, снабженных взрывателями мгновенного и замедленного действия., которые разрушили западно-северо-западную часть плотины. 19 июня разведка обнаружила, что Токсангская плотина, хотя и очень сильно повреждена, но не разрушена. Уровень воды в водохранилище был уменьшен в целях предотвращения смыва плотины. Батальоны рабочей силы лихорадочно засыпали воронки.

20 июня дальнейшие операции против плотин Кусон и Токсанг были прекращены в связи с перенацеливанием сил авиации на нанесение ударов по железнодорожным узлам, центрам снабжения, а также на оказание непосредственной поддержки наземным войскам на фронте.

Налеты авиации на 5 ирригационных плотин продемонстрировали противнику образец тех фатальных военных ударов, которые ВВС Командования Объединенных Наций могли нанести согласованно и одновременно по всей ирригационной системе. Предостережение было сделано, и ВВС США Дальневосточной зоны приостановили выполнение общего плана ударов по ирригационным плотинам в ожидании результатов мирных переговоров.

Реакция противника
Реакция противника на бомбардировки плотин вылилась в самую резкую за 3 года войны волну пропагандистских обвинений против Соединенных Штатов. Удары по источникам драгоценной воды были нанесены в самое чувствительное место.

Противник мог выдержать непрерывную потерю военных материалов, уничтожавшихся ВВС США днем и ночью при выполнении программы изоляции района боевых действий, до тех пор пока минимальное количество предметов снабжения достигало стабильной линии фронта. Он мог также выдержать потери в своей промышленности, так как они могли компенсироваться за счет закупок вооружения в Маньчжурии и Советской России.

Он мог также выдержать большие потери в живой силе, имея большие резервы. Но крупные разрушения и ущерб, причиненный наводнением на двух железнодорожных линиях, ведущих к Пхеньяну, представляли собой чувствительный удар по его транспортной системе.

Противник не только был поставлен перед необходимостью проведения грандиозных по своим масштабам восстановительных работ, включавших замену железнодорожного полотна и рельсового пути на протяжении многих километров и строительство мостов, но удар еще более усугублялся сопутствующим ущербом, который был нанесен обширным сельскохозяйственным районам. Этот ущерб серьезно угрожал срывом снабжения вооруженных сил основным видом продовольствия.

За ударами по плотинам немедленно последовала широкая кампания в мировой прессе и по радио, клеймившая Соединенные Штаты как «империалистического агрессора, стремившегося уничтожить урожай риса путем лишения посевов живительной влаги, необходимой для его выращивания».

Цель этого состояла в том, чтобы мобилизовать мировое общественное мнение против военных операций такого рода, ввести контроль за действиями военно-воздушных сил США и заставить мировую общественность оказать нажим на авиацию Объединенных Наций, чтобы она в будущем не наносила ударов по ирригационным плотинам.

Реакция противника в отношении разрушенных плотин была столь же энергичной. Изучение данных фоторазведки, проведенной после удара по Токсанской плотине, указывает, что усилия, предпринятые противником по ремонту этой плотины, были беспрецедентными по своим масштабам за всю корейскую войну. Только масштабы работ по восстановлению разрушенных мостов через реку Ялуцзян могут сравниться с усилиями по ремонту этой плотины.

Некоторым показателем отчаянного положения противника являлась та энергия, с которой он восстанавливал важнейшие плотины и размытые наводнениями участки железных и шоссейных дорог: свыше 4000 рабочих были немедленно посланы в Токсан для ремонта плотины и поврежденных наводнением железной дороги, шоссейных дорог и мостов. Для доставки тяжелого оборудования и строительных материаловбыла построена специальная железнодорожная ветка.

Работы велись круглосуточно, несмотря на то, что в районе плотины находились бомбы с взрывателями замедленного действия. Если бы восстановительные работы в таком масштабе потребовалось вести на 20 ирригационных плотинах, то ресурсы, обеспечивавшие вооруженные силы Северной Кореи, были бы подорваны. Отвлечение в двадцать раз большего количества людей и техники сказалось бы на ходе операций на фронте.

Тот факт, что противник немедленно организовал самые крупные за период войны в Корее восстановительные работы в районах ирригационных плотин, подвергнутых ударам авиации, позволили сделать интересные выводы о положении противника перед подписанием перемирия и о его будущих намерениях.

Две главные линии — железнодорожная и шоссейная, разрушенные наводнением в Токсане и Часане, обеспечивали снабжение войск противника на западной половине фронта. Обе дороги были отремонтированы и приведены в пригодное для эксплуатации состояние меньше чем через 14 дней вместо 21 дня, что, по мнению разведки ВВС США Дальневосточной зоны, являлось минимальным сроком для подобных работ. Вполне возможно, что эти невероятные усилия по ремонту вызывались отсутствием запасов продовольствия и боеприпасов на фронте, так что прекращение подвоза по главной линии снабжения больше чем на две недели создало бы там критическое положение.

Противник проводил ремонтные работы в следующей последовательности: 1) железные и шоссейные дороги в целях восстановления снабжения войск, находящихся на фронте; 2) крупные оросительные каналы и сеть мелких каналов, чтобы обеспечить орошение рисовых полей, и 3) главные плотины, обеспечивающие запас воды для искусственного орошения.

Работы первой и второй очереди были закончены в течение 14 дней после налетов авиации. Это является свидетельством того, что их ремонт был крайне необходим как с военной точки зрения, так и с точки зрения обеспечения урожая риса. Плотины были отремонтированы за несколько недель перед подписанием соглашения о перемирии.

Рис. 73. Воздушная разведка района Токсана, проведенная 23 мая, т. е. через 10 дней после разрушения плотины, обнаружила строившуюся временную дамбу А, которая была на 30 % готова. Эта дамба предназначалась для отклонения потока воды, вытекающего из бреши, в основной плотине шириной 135 м. Северный оросительный канал очищался от ила. Полотно основной железнодорожной линии и 2 железнодорожных моста, расположенных непосредственно, ниже плотины, разрушенные наводнением, ремонтировались: 60 % пути было готово для укладки рельсов и 30 % уже пригодно для эксплуатации. 2 железнодорожных моста (В) были еще неисправны. В районе плотины отмечено наличие тяжелого оборудования, включая бульдозеры, грейдеры и сотни грузовиков. Ремонтные работы велись лихорадочными темпами и в них принимало участие около 4000 рабочих. В районе плотины было обнаружено 6 автоматических зенитно-артиллерийских установок (зу). Спустя 3 дня (см. фотоснимок), то есть через 13 дней после первого налета, строительство временной дамбы было закончено, были восстановлены 2 железнодорожных моста В, и весь пострадавший участок основной линии железной дороги приведен в пригодное для эксплуатации, состояние. Эти успехи были феноменальными. Интенсивные ремонтные работы отмечались и на северном канале. Соединительный качал между регулирующими воротами и северным каналом находился в процессе строительства. Западнее б автоматических зенитно-артиллерийских установок были размещены 2 дополнительные группы из 4 автоматических зенитно-артиллерийских установок (зу) каждая.
Если ирригационные плотины имели большое значение для военного положения Северной Кореи, то для их сохранения не было никакого другого приемлемого пути, кроме заключения перемирия.

Единственной военной мерой, которая могла бы предотвратить новый удар нашей авиации, мог быть лишь контрудар ВВС противника по авиации Объединенных Наций. Но на территории Северной Кореи коммунисты не имели военно-воздушных сил. Если же этот контрудар был бы нанесен с авиабаз в Маньчжурии, то противник рисковал лишиться своего убежища за рекой Ялуцзян.

Трудно сказать, имелось ли в Северной Корее что-нибудь, ради чего стоило бы рисковать безопасностью Маньчжурии. Верховное Командование Объединенных Наций дало противнику понять, что в случае нанесения им удара по вооруженным силам Объединенных Наций с помощью самолетов, базировавшихся в Маньчжурии, оно не будет больше связано в своих действиях рубежом реки Ялуцзян. Очевидно, противник не имел желания расширять масштабы войны таким образом. Перебазировать же свою авиацию с маньчжурских авиационных баз на аэродромы Северной Кореи было невозможно до тех пор, пока ВВС США удерживали превосходство в воздухе над Северной Кореей. Только перемирие могло дать противнику возможность ввести военно-воздушные силы в Северную Корею.

Рис. 74. 20 июля, то есть через 67 дней после удара авиации, разрушившего Токсанскую плотику и приведшего к затоплению долины, главная плотина была почти полностью восстановлена. Вода в водохранилище быстро поднималась к прежнему уровню и уже затопила временную плотину. Северный и Южный оросительные каналы действовали. По железным и шоссейным дорогам вновь доставлялись предметы снабжения в Пхеньян и на фронт. 6 автоматических зенитно-артиллерийских установок были расположены на стационарных позициях южнее плотины, тогда как 8-орудийная батарея тяжелых зенитных орудий все еще находилась примерно в 800 м к юго-востоку. При восстановлении Токсанской плотины северокорейцы строили 2 стены, пространство между которыми засыпали вручную. Сначала возводилась стена со стороны водохранилища. Затем сооружалась внешняя стена плотины. Пространство между этими стенами заполнялось твердым материалом, вероятно сухой глиной и булыжником. Готовое сооружение облицовывалось камнем. Феноменальные по скорости ремонтные работы на плотине Токсанского водохранилища были повторены в Часане и Кувонге, Кусоне и Токсанге. Используя лишь усилия тысяч хорошо организованных неквалифицированных рабочих, противник вновь продемонстрировал перед Западом изумительную способность к проведению восстановительных работ. Только эта способность позволила противнику на протяжении всей войны выносить непрерывные удары авиации Объединенных Наций. Изумительные инженерные решения, применявшиеся при восстановлении сооружений, пострадавших от опустошительных налетов авиации, а также достоверные донесения разведки, поступавшие с территории противника, говорили о том, что советские инженеры научили северокорейцев и китайцев эффективным методам проведения восстановительных работ, руководство которыми они осуществляли.
Было бы чрезвычайно рискованным утверждать, что противник подписал соглашение о перемирии только в результате ударов авиации по ирригационным плотинам и существовавшей угрозы таких ударов в будущем. Однако в течение трех лет боевые действия вооруженных сил Объединенных Наций в воздухе и на земле планировались таким образом, чтобы война в Корее обошлась противнику значительно дороже того, что он мог себе представить. В течение двух лет мирных переговоров авиация непрерывно разрушала систему его транспортных коммуникаций и срывала снабжение. Удары авиации по ирригационным плотинам в обстановке, когда противник находился в таком тяжелом положении, по-видимому, явились последним усилием, необходимым для того, чтобы заставить его принять условия перемирия.

Урок
Удары по ирригационным плотинам, несмотря на их небольшой размах и относительно небольшой стратегический эффект по сравнению с тем, что могло быть, если бы ударам подверглись 20 плотин вместо 5, дали противнику урок тотальной войны, которую могла обеспечить авиационная стратегия. Речь шла, таким образом, о тотальной войне, охватывающей всю экономику страны, все ее население и все развернутые вооруженные силы.

Для ведения современной войны мобилизуются все национальные ресурсы. Только война, в которой удары наносятся по всему без исключения военному потенциалу противника, может закончиться без истощения и экономического краха обеих сторон. Удары авиации показали, что Объединенные Нации с помощью своих военно-воздушных сил располагали способностью обеспечить тотальный характер войны в Корее.

Удары по плотинам в Токсане и Часане были сами по себе обычными действиями авиации по обеспечению изоляции района боевых действий. В их ходе применялись обычные боеприпасы и обычная тактика. Но их фактическое влияние на противника вытекало из значения целей, подвергнутых ударам, и той роли, которую они играли для его общей способности оказывать военное сопротивление. Их истинное значение северокорейцы поняли полностью, даже если этот урок и был неясным для нас.

Генерал Уэйлэнд считал удар по Токсанской и Часанской плотинам одной из самых значительных воздушных операций в корейской войне.

Если история признает, что они явились тем решающим нажимом, который обеспечил немедленное заключение перемирия, то они, конечно, были для нас важным уроком в прошлом и явятся поучительным примером на будущее.

14. Техника наведения мостов противником в Корее[18]. Майор Феликс Козачка

С самого начала войны в Корее военно-воздушными силами Объединенных Наций проводились интенсивные боевые действия по изоляции района боевых действий, вызвавшие много споров. Операция по «удушению» (Strangle) являлась только одной фазой этого непрерывного срыва транспортных перевозок противника и работы его системы снабжения.

Военно-воздушные силы часто указывали на две специфические особенности корейской войны, которые ограничивали боевые действия по изоляции района боевых действий и снижали их эффективность.

1. Необычно малая глубина нанесения ударов, вызванная нашим желанием ограничить ведение боевых действий районом, расположенным к югу от реки Ялуцзян, очень сильно сузила районы для нанесения ударов с целью изоляции района боевых действий. Относительно небольшое расстояние между линией фронта и рекой Ялуцзян затрудняло обнаружение с воздуха колонн автотранспорта и поездов с предметами снабжения, двигавшихся на юг из Маньчжурии, и нанесение ударов по ним, особенно тогда, когда почти все перевозки осуществлялись в ночное время. Это ограничение, конечно, не давало возможности наносить удары по источникам снабжения.

2. Временное затишье в боевых действиях на земле в течение последнего года означало, что северокорейцы расходовали только небольшую часть того количества снабжения, которое нормально требовалось в условиях ведения напряженных боев. Если в условиях затишья противник расходовал лишь 5 % снабжения, нормально потребного в условиях ведения ограниченных боевых действий, то при сокращении его возможностей снабжения в результате изоляции районов боевых действий на 90 % он мог осуществлять накопление предметов снабжения в размере 5 %. Перед ВВС возникал вопрос, есть ли основания, чтобы прекратить действия по изоляции района боевых действий как безуспешные и позволить тем самым противнику направлять в создаваемый резерв не 5, а 95 % снабжения, которое могло бы в этом случае поступать на фронт.

В дополнение к этим довольно хорошо известным соображениям имеется еще один столь же существенный мотив, который в прошлом привлекал мало внимания. Речь идет о продемонстрированной северокорейцами удивительной способности осуществлять восстановительные работы в целях поддержания в действующем состоянии системы снабжения. Темпы строительства и восстановления железнодорожных и шоссейных мостов в Корее были феноменальными. Это не являлось результатом использования какого-нибудь секретного оборудования или радикальных технических приемов, а объяснялось в основном бесхитростным и эффективным использованием самых простых строительных материалов и оборудования в руках больших масс, по-видимому, хорошо руководимых и интенсивно трудившихся рабочих.

Техника наведения мостов, применявшаяся в корейском конфликте, не была оригинальной. Все методы строительства и ремонта были повторением методов, использовавшихся китайцами и японцами в годы второй мировой войны. Основное отличие заключалось в большей эффективности, которая объяснялась целым рядом факторов. Основными из них являлись: стабильность наземной обстановки, позволявшая ремонтным бригадам постоянно находиться в районе крупных мостов, и наличие крупных запасов лесоматериалов и резервов рабочей силы, то есть двух основных элементов, необходимых северокорейцам для осуществления строительных и ремонтных работ по их способу.

Несмотря на то, что в первые месяцы войны по мостам на шоссейных дорогах было нанесено значительное количество ударов, стало совершенно ясно, что путем разрушения этих мостов остановить автомобильные и гужевые перевозки было невозможно. Наличие большого количества дорог в Северной Корее и небольшая глубина рек давали противнику возможность или обходить поврежденные участки дорог, или преодолевать водные преграды вброд ниже разрушенных мостов. За небольшим исключением, все реки Кореи можно преодолевать вброд почти в течение всего года, кроме коротких периодов дождей.

На реках, которые нельзя преодолевать вброд, как, например, Ялуцзян, Тэдонган и Чёнчёнган (последние 2 в нижнем течении), для строительства и ремонта автомобильных переправ применялся тот же прием, что и при строительстве железнодорожных мостов. Обычно сооружались насыпи с обоих берегов реки навстречу друг другу так далеко, как только позволяла глубина воды и сила течения. Через оставшуюся часть реки возводился мост на свайных или других опорах.

За весь период корейской войны известны только два случая наведения понтонных мостов через реку Ялуцзян. Эти мосты кратковременно использовались вскоре после вмешательства китайских народных добровольцев и затем были заменены стационарными сооружениями.

Как и все современные армии, вооруженные силы противника в Корее в большой степени зависели от доставки основной массы предметов снабжения с помощью железнодорожного транспорта. Это особенно справедливо для северокорейцев, так как вся военная промышленность Северной Кореи была разрушена и было необходимо покрывать потребности вооруженных сил в предметах материально-технического снабжения целиком за счет их ввоза с севера из-за пределов страны. Командование ВВС США Дальневосточной зоны правильно оценило эту обстановку, и в результате этого значительная часть усилий авиации была направлена для ударов по железнодорожной системе противника. В результате этих ударов было уничтожено по меньшей мере две трети всех стационарных железнодорожных мостов длиной более 90 м и повреждены почти все другие крупные мосты в Северной Корее.

Рис. 75. Данный фотоснимок свидетельствует о большой трудовой активности противника во время восстановления нижней, менее пострадавшей части двухпутного железнодорожного моста. Рельсы с верхнего моста укладывались на земляную насыпь в пространстве между 2 мостами, чтобы создать временный рабочий путь 1, около 30 рабочих находятся на переднем плане 2; другие работают на нижнем мосту 3, укрепляя опоры, которые получили повреждения. Как обычно, все делается вручную. Стальной пролет 4, лежащий слева на земле, был, вероятно, снят с верхнего моста и предназначается для использования вместо поврежденного пролета нижнего моста.
Рис. 76. Этот комплекс мостов является типичным примером хорошо обдуманной системы предупредительных мер, принимавшихся северокорейцами для обеспечения непрерывной работы основных линий снабжения войск. Небольшой вспомогательный мост 5, ведущий к бреши в железнодорожном мосту 2, вероятно, использовался только для спасения имущества. Когда железнодорожное движение было прервано, шоссейные дороги приобрели столь большое значение, что противник построил 2 запасных шоссейных моста 3 и 4, хотя основной мост 1 еще и не был поврежден.
Рис. 77. На фотоснимке а показан один из приемов, применявшихся противником при строительстве временных мостов. Земляные насыпи с обоих берегов вытягивались навстречу друг другу как можно дальше в русло реки. Мост сооружался только через оставшуюся между насыпями часть русла реки. При этом способе сокращалось количество необходимых опор, упрощалась техника наводки и сокращались сроки строительства. На фотоснимке б показана небольшая сортировочная станция в Северной Корее, занятая поездами, гружеными строительными материалами для ремонта мостов.
Рис. 78. Для ремонта этого разрушенного железнодорожного моста применялись материалы, доступные в условиях Северной Кореи. Вспомогательные опоры построены из железнодорожных шпал, сложенных клеткой, внутренняя часть которой заполнена мешками с песком. Опоры у оснований также обложены снаружи мешками с песком. На этом фотоснимке в центре моста видны вспомогательные опоры, построенные рядом со старыми бетонными опорами с целью их усиления.
Северокорейский комитет по восстановлению железных дорог, ответственный за поддержание непрерывного железнодорожного движения и за спасение поврежденного оборудования, создал высокоэффективную организацию, способную быстро ремонтировать и восстанавливать железные дороги. Эта организация насчитывала в своем составе несколько тысяч человек и опиралась на практически неограниченный резерв гражданской рабочей силы, которая в случаях, не терпящих отлагательства, привлекалась в качестве чернорабочих. Все это позволяло упомянутому комитету успешно справляться со своей задачей. Многочисленные донесения агентуры указывали на то, что комитету оказывали помощь советские и китайские технические советники.

Главной особенностью строительства и ремонта мостов на железных и шоссейных дорогах противника являлась простота. Несмотря на то, что отремонтированные мосты не отвечали требованиям нормальных стандартов и не могли выдерживать обычного тоннажа, для противника было важнее всего в минимальные сроки восстановить движение. по железной дороге. Материалом для ремонта служили в основном получаемые на месте лес и камень. В северо-западной части Кореи отмечалось использование большого количества заранее изготовленных деревянных секций.

Рис. 79. Поскольку железнодорожная система Северной Кореи развита слабо, а пересеченная местность ограничивает возможности строительства обходных путей, то для северокорейцев удары авиации по железнодорожным мостам были более болезненны, чем по шоссейным. Наряду со строительством параллельных обходных мостов на ряде переправ в интересах обеспечения непрерывности движения противник сооружал также мосты с тупиковым переключением на основной путь. На фотоснимке показан такой мост. Поезд, подходящий справа к поврежденному мосту, может свернуть на обходную ветку, пересечь водную преграду по вспомогательному мосту и выйти снова на основную магистраль по другую сторону поврежденного моста.
Почти у всех крупных мостов были созданы запасные переправы, В некоторых случаях, чтобы обеспечить непрерывность движения, в районе переправы строилось до 3 и даже 4 запасных моста. В ряде пунктов запасные мосты строились еще до нанесения ударов по основному мосту.

Рис. 80. Из двух сильно поврежденных мостов, видимых на снимке, оказалось гораздо проще отремонтировать шоссейный мост, находящийся на заднем плане. Хотя у моста было разрушено 3 пролета и повреждено 2 бетонные опоры, однако было признано необходимым его ремонтировать, так как он обеспечивал переправу через реку Чёнчёнган на шоссейной дороге, связывающей Синандзю и Синыйчжу. В дно реки были забиты сотни деревянных свай, которые связывались между собой с помощью большого числа деревянных брусьев; на эти опоры укладывались шпалы и стальные рельсы.
Рис. 81. На снимке можно видеть 5 дополнительных ряжевых спор, сооруженных для поддержания временной проезжей части шоссейного моста. На старых опорах сделаны подкосы из железнодорожных шпал для обеспечения лучшей поддержки настила моста.
Рис. 82. Эти крупные ремонтные работы были вызваны разрушением авиабомбами 2 пролетов эстакады подхода к железнодорожному мосту и повреждением нескольких бетонных опор. Правая опора ферменного моста и опоры эстакады усилены ряжами.
Рис. 83. При осуществлении ремонтных работ северокорейцы широко применяли деревянные ряжевые опоры, заполненные мешками с песком. Такие опоры видны на фотоснимке под 4 пролетами ближнего моста. Меньшие по размерам ряжи сооружены для усиления крайних бетонных опор моста. Находящийся на заднем плане шоссейный мост имеет 2 большие ряжевые опоры, возведенные на основании из мешков с песком.
При ремонте поврежденных основных мостов противник не применял какой-то определенной системы или стандарта. Способ ремонта определялся характером и масштабом повреждений и наличием строительных материалов. Когда повреждение ограничивалось смещением пролетов, то те же самые пролеты ставились обратно на старые мостовые опоры. Около 95 % всех мостов Северной Кореи имеют пролеты из балочных ферм с ездой поверху в большинстве случаев стандартных размеров. Это делает восстановление таких пролетов сравнительно легким делом. В тех местах, где на двухколейной железнодорожной линии первоначально эксплуатировалось 2 одинаковых отдельных моста, неповрежденные пролеты целиком снимались с одного моста для замены разрушенных пролетов другого моста.

Со всех мостов, восстановление которых было экономически нецелесообразно, пригодные пролеты снимались для их возможного использования в районах, где создание обходных переправ было невозможным или нецелесообразным.

В случаях, когда пролеты мостов получали повреждения, исключавшие возможность их использования, возводились дополнительные опоры, на которые укладывались более короткие пролеты, изготовленные из дерева. Эти дополнительные опоры обычно представляли собой деревянные ряжи, сваи или сооружения из мешков с песком.

Рис. 84. Этот железнодорожный мост был полностью разрушен. 7 постоянных бетонных опор были усилены массивными деревянными опорами, построенными на основаниях из мешков с песком и внутри заполненными камнем и землей. Черной рамкой на переднем плане очерчен склад запасных рельс. Другой черный прямоугольник за рекой обозначает склад запасных железнодорожных шпал. Слева от моста расположены 2 запасных стальных пролета.
Рис. 85. Когда эти 2 постоянных железнодорожных моста были выведены из строя, северокорейцы построили временный обходной железнодорожный мост (справа). Один постоянный мост (виден в левом углу снимка) был разобран, и его стальные пролеты поставлены на ремонтируемый постоянный мост, находящийся на переднем плане. Деревянная ряжевая опора поддерживает установленный при ремонте пролет моста. Деревянные опоры обходного моста (в правом нижнем углу снимка), по-видимому, построены из заранее изготовленных секций.
Рис. 86. На железнодорожных платформах, подвергшихся бомбардировке на сортировочной станции, были нагружены заранее изготовленные деревянные секции мостов. Эти секции, вероятно, были изготовлены в Маньчжурии, так как они впервые были отмечены на фотоснимке железнодорожного состава, стоявшего на запасном пути станции, расположенной лишь в 30 км от маньчжурской границы. Большое преимущество таких секций состояло в том, что их было просто и легко заменять при ремонте поврежденных мостов. Стрелкой указаны секции моста, находящиеся на железнодорожных платформах.
Успешные повторные удары по постоянным железнодорожным мостам в Северной Корее делали во многих случаях невозможным для противника осуществление их ремонта, так как ему не хватало тяжелого оборудования и стали для изготовления балочных ферм. В результате этого по всей Северной Корее были построены сотни временных обходных переправ, которые не имели какой-либо единой формы и изготовлялись из подручных материалов, позволявших решить проблему в условиях данной местности. Так, например, гористый характер поверхности Северной Кореи вынуждал прокладывать железные дороги по прибрежным равнинам. Реки, текущие по равнинам, как правило, широки, мелки и немноговодны, за исключением сезонов дождей. При строительстве обходных переправ противник полностью использовал это обстоятельство. Он старался продлить как можно дальше в русло реки подход к мосту. Эти подходы, как правило, представляли собой насыпи из земли и камня. Они хотя и являлись довольно ненадежными при высоком уровне воды в реках, но обеспечивали прохождение относительно легких поездов противника.

Рис. 87. Эти 3 фотоснимка раскрывают один из методов северокорейцев по введению противника в заблуждение. Фотоснимок а, сделанный 7 ноября 1951 года в дневное время, показывает что обходный железнодорожный мост все еще не пригоден к эксплуатации, так как 2 его пролета отсутствуют. Фотоснимок б, сделанный в тот же день в 22.00, показывает, что пролеты моста находятся на своем месте и через мост идет поезд. Однако когда на следующий день в дневное время был сделан третий снимок в, то мост вновь был без 2 пролетов. Все было ясно. Ночью подходил кран (на фото а и в отмечен кружками), ставил на место отсутствовавшие секции, и поезда шли через мост. Утром кран подходил вновь, убирал пролеты с моста, и в дневное время мост казался не пригодным для эксплуатации.
В местах, где реки Ялуцзян, Тэдонган и Чёнчёнган представляют собой крупные водные преграды и сохраняют высокий уровень воды в течение всего года, обходные переправы строились на деревянных свайных или рамных опорах, соединенных между собой деревянными продольными балками. Несмотря на то, что такие мосты не могли выдерживать больших нагрузок, их было проще всего ремонтировать. В нескольких случаях повреждения участков таких обходных переправ длиной до 60 м ремонтировались в течение 48 часов. Это является исключительным достижением, так как обычно для проведения значительно менее серьезных ремонтных работ требуется 48 часов и более.

Одним из выдающихся примеров дальновидности противника является строительство обходных мостов рядом с еще. действовавшими основными мостами. В этих случаях ВВС США Дальневосточной зоны приходилось для срыва движения разрушать в одном месте не 1, а 2, а то и 3 моста. Каждый дополнительный запасный мост сооружался, естественно, на максимально возможном удалении от других мостов. В Синандзю на реке Чёнчёнган одно время имелось 4 исправных запасных переправы через эту важную водную преграду.

Противник мало пользовался маскировкой для скрытия железнодорожных и шоссейных мостов. Иногда на внешних бортах железнодорожных мостов развешивались сучья деревьев, чтобы исказить контуры тени. Отмечено также несколько шоссейных переправ, ошибочно называвшихся «подводными мостами», которые обычно довольно трудно обнаружить. Они представляли собой не что иное, как броды, сооруженные из мешков с землей, лесоматериалов или щебня с глубиной воды над ними от 30 до 60 см. Лучшие примеры техники ввода в заблуждение встречались на железнодорожных переправах. В ряде случаев, отремонтировав поврежденный мост, противник убирал на дневное время 1 или 2 пролета моста, затем под покровом темноты ставил эти пролеты на свои места и использовал мост в часы, на которые приходилось 95 % всех перевозок. Эта уловка была впервые вскрыта в ноябре 1951 года, когда в течение необычно долгого времени одна из железнодорожных переправ оставалась неисправной из-за отсутствия 2 пролетов моста. На фотоснимке, полученном в результате ночной фоторазведки, было выявлено, что пролеты находились на местах и по мосту шел поезд. На следующий день снова не оказалось 2 пролетов в центральной части моста. Этот прием одновременно применялся сразу на 3 мостах.

Другой пример попытки ввода в заблуждение был выявлен на понтонной переправе через реку Ялуцзян у Чонгсонгчжина, недалеко от гидростанции Супхун. После успешного удара авиации по понтонному мосту противник восстановил мост, но держал его в дневное время расчлененным на части, с тем чтобы ночью поставить на место центральные секции и обеспечить автомобильному и гужевому транспорту переход через реку. Этот обман был также обнаружен с помощью ночного фотографирования с самолета.

Действия по изоляции района боевых действий, проводившиеся при существовавших ограничениях, не могли никогда достичь своей цели и полностью сорвать снабжение противника, выполнявшего ремонтно-восстановительные работы с такой высокой степенью плановости, организованности и приспособляемости к обстановке.

15. Маскировка и введение в заблуждение[19]. Обзор составлен редакцией журнала Куотэрли ревью

Мало освещенный в печати, но чрезвычайно эффективный способ борьбы с проводившимися ВВС США действиями по изоляции района боевых действий состоял в искусном и широком применении маскировки, введения в заблуждение и рассредоточения военных целей.

На тщательно отремонтированные взлетно-посадочные полосы наносились ложные бомбовые воронки для создания впечатления, что аэродром все еще не пригоден для эксплуатации.

В дневное время поезда и колонны грузовиков скрывались в туннелях и укрытиях вдоль дорог, а с наступлением темноты поспешно двигались дальше. Поврежденные мосты, участки железнодорожного пути и шоссейных дорог ремонтировались и после маскировались соломой и землей.

Скопления войск, автомашины, самолеты или огромные полевые склады с предметами снабжения рассеивались на участке в несколько квадратных миль. Они защищались от эффективного воздействия с воздуха рассредоточением и использованием огромного количества «крысиных нор», пещер и капониров, вырытых в крутых обрывах, а также тысяч больших траншей, отрытых вдоль склонов гор или на открытой местности, которые заполнялись предметами снабжения и укрывались сверху.

Такие масштабы использования пассивной обороны были вызваны воздействием авиации Объединенных Наций на систему снабжения противника. Они наглядно показывают вместе с тем некоторые из важных характерных черт противника.

Хотя противнику и недоставало инженерного снаряжения войск, ему оказывалась квалифицированная техническая помощь. Он имел неиссякаемые резервы рабочей силы, скорость и качество работы которой компенсировали в известной степени нехватку современных машин. Богатый и разнообразный опыт противника в ведении ограниченных по масштабам войн и партизанских боевых действий выражался в хитрости, искусстве ведения боевых действий в условиях пересеченной местности Кореи.

Фоторазведка запечатлела методы противника. Он не мог сорвать наши действия по изоляции района боевых действий, однако затруднил их и уменьшил их результаты, хотя это и обошлось ему дорого.

Аэродромы и военные сооружения
Поскольку аэродромы и другие крупные военные сооружения, занимающие большие участки местности, нельзя полностью укрыть от пытливого ока визуальной или фотографической разведки, то северокорейцы уделяли основное внимание маскировке зданий, использованию различных методов введения противника в заблуждение и рассредоточению. На аэродромах противника редко имелись ангары. Самолеты готовились к полетам и защищались от ударов с воздуха в капонирах с толстыми земляными стенами, которые часто находились в 3 или 5 км от аэродрома. Там, где это было возможно, капониры отрывались в крутых склонах холмов. На взлетно-посадочные полосы аэродромов наносились ложные бомбовые воронки, чтобы создать впечатление, что аэродром не пригоден к использованию.

Рис. 88. Этот прекрасно оборудованный ложный аэродром противника имеет ложную зенитную батарею, 6 капониров с макетами истребителей МиГ, пункт управления полетами и небольшой полевой склад горюче-смазочных материалов. Фотоснимок указывает на большую тщательность, с которой выполнены макеты самолетов. Они даже приподняты над землей, чтобы отбрасывать тень.
Построенные с большой тщательностью ложные аэродромы имели назначением привлечь на себя бомбы, предназначавшиеся для разрушения действительных аэродромов. Северокорейцы очень искусно использовали для маскировки строений и артиллерийских позиций местные природные материалы, как, например, кустарник, землю и камень.

Дисциплинированность противника в отношении движения автотранспорта, демаскирующего наличие военных объектов, следует признать отличной, и она может сделать честь любой армии.

Транспорт
Транспорт являлся самым уязвимым местом противника. Чтобы защитить важнейшие пункты на своих железных и шоссейных дорогах и укрыть подвижной состав, ему пришлось прибегать к использованию большого количества разнообразных приемов. Он прилагал всемерные усилия по ремонту как железнодорожных, так и шоссейных мостов, строил запасные мосты зачастую еще до того, как налетам авиации были подвергнуты постоянные мосты, с тем чтобы 1 из 2 или 3 запасных мостов мог обеспечить непрерывность движения.

Чтобы создать впечатление о неисправности моста, секции отремонтированных мостов ставились на свои места только ночью, на время движения транспорта, и убирались в дневное время. На отремонтированных мостах складывались груды обломков, чтобы создать видимость разрушения проезжей части, или же они покрывались с боков сучьями, чтобы их можно было принять за земляную насыпь. Некоторые мосты строились под водой. В дневное время поезда маскировались или укрывались в туннелях. Вдоль шоссейных дорог строились специальные укрытия для грузовых автомашин, где они находились до наступления темноты.

Рис. 89. Снег помогает скрыть неподвижные военные цели, но он предательски обнажает все следы передвижения. Этот район расположения войск очень легко обнаружить с воздуха по учебным площадкам, вокруг которых вытоптан снег. Тропы, идущие от этих площадок, указывают на места расположения пещер, вырытых в склонах холмов для размещения личного состава подразделений. Темные пятна обозначают разрывы бомб, сброшенных несколько раньше, чем был сделан данный снимок.
Грузовые автомашины, замаскированные под небольшие строения, при приближении самолетов съезжали с дороги в поле. Впереди замаскированных соломой грузовиков и танков двигались быки, чтобы создать впечатление крестьянских повозок. Около крупных центров снабжения и мест дислокации войск предусматривались районы для рассредоточенных стоянок автотранспорта и боевой техники. Вид этих рассредоточенных стоянок определялся характером местности. Они часто представляли собой туннели, вырытые в склонах холмов. Леса, фруктовые сады и живые изгороди часто служили укрытием для колонн автотранспорта и боевой техники. В зимнее время боевая техника покрывалась брезентом и в целях лучшей маскировки засыпалась снегом.

Рис. 90. Переправляемая на пароме грузовая автомашина замаскирована сосновыми ветками. Люди спешат вплавь добраться до берега, видимо не очень веря в надежность такой защиты.
Когда транспорт оказался не в состоянии обеспечить доставку предметов снабжения, противник стал использовать для этой цели людскую силу. Тысячи носильщиков переносили на плечах тюки с боеприпасами, емкости с бензином и другие предметы снабжения. Подобно муравьям, они карабкались по кручам гор, где были разрушены туннели, и переходили вброд реки около разрушенных мостов.

Эти маневренные, невидимые и бесконечные живые поезда с предметами снабжения представляли собой один из самых крупных проломов в стене, воздвигнутой военно-воздушными силами ООН на пути следования предметов снабжения противника из Маньчжурии к линии фронта.

Рис. 91. 3 фотоснимка, иллюстрирующие маскировку и хитрость противника. На снимке а участки железнодорожного пути покрыты сверху песком и травой, для того чтобы имитировать повреждение полотна. Снимок б демонстрирует тактику строительства объездных путей. Постояный мост разрушен средний мост эксплуатируется, а правый мост находится в стадии строительства. На снимке в показан способ маскировки моста. По бокам моста поставлены ветки деревьев. Они создают впечатление, что мост построек на сплошной земляной насыпи, а поэтому не представляет собой хорошей цели. Однако листья высыхают и обман обнаруживается.
Рис. 92. Маскировка транспорта на шоссейных дорогах была весьма разнообразной. Грузовые автомашины на фотоснимке а замаскированы под небольшие домики. По сигналу тревоги они съезжают с дороги и имитируют деревню или небольшой хутор. Подводный мост (снимок б) обнаруживается по белой полосе от бурлящей над мостом воды. Замаскированный мост (снимок в) выдает движение машин на подходах к нему. На снимке г виден ряд укрытий _ для автомашин, вырытых вдоль шоссейной дороги. На снимке д такое укрытие можно видеть в увеличенном масштабе. Автомашины въезжают в укрытие с одной стороны, находятся там в течение дня и в сумерки выезжают из него с другой стороны.
Рис. 93. На фотоснимке а в масштабе примерно 1: 10000 наглядно представлен один из рассредоточенных временных полевых складов в Северной Корее. На склонах холмов у левого края снимка находятся различные по размерам траншеи для хранения предметов снабжения. Часть этих траншей еще не готова. Вставка б в правом верхнем углу дает увеличенное изображение открытых и закрытых траншей. Предметы снабжения, выгруженные из железнодорожного состава (частично виден вверху снимка а), расположены вдоль полотна, ожидая отправки в земляные склады. Ряды траншей, часть из которых еще не имеет покрытий, обрамляют несколько открытых участков местности. Наличие позиций для 24 крупнокалиберных орудий зенитной артиллерии свидетельствует о важности этого района снабжения
Рис. 94. Фоторазведка непрерывно открывала все новые способы рассредоточенного хранения северокорейцами предметов снабжения. Небольшой фруктовый сад на снимке б привлекает внимание большим скоплением автомашин. При тщательном рассмотрении обнаруживается колонна грузовиков, укрытых вдоль живой изгороди, окаймляющей сад. Справа от живой изгороди виден целый ряд тщательно замаскированных траншей с предметами снабжения. Другой способ рассредоточения предметов снабжения можно видеть на снимке а. Ряд вырытых вдоль линии железной дороги ям заполнен предметами снабжения, покрытыми сверху брезентом.
Рис. 95. На этих 3 снимках запечатлены 3 способа рассредоточения. На снимке а проложенная в снегу дорога отчетливо указывает на укрытие, примыкающее к склону холма. Вентиляционные отдушины сверху укрытия свидетельствуют о том, что оно скорее всего использовалось не в качестве склада, а для ремонта автомашин. На снимке б видны туннели двухпутной железной дороги, пострадавшие от попаданий авиационных бомб (см. воронки), разрушивших их верхние перекрытия. Левый туннель в момент съемки был исправен; правый же оставался не пригодным для прохода поездов. Он мог быть использован в качестве склада. На снимке в штабеля предметов снабжения, беспорядочно разбросанные на возделанном поле, покрыты рисовой соломой, чтобы создать впечатление убранного урожая.
Рис. 96. Северокорейцы использовали свои деревни (как до, так и после их разрушения американскими ВВС) для рассредоточения и укрытия предметов снабжения. В деревне, изображенной на снимке а, фанзы использовались под склады; на окраине деревни были построены хорошо замаскированные землянки, которые использовались в качестве складов и укрытий от налетов авиации. После того как деревня была разрушена, ее развалины с успехом использовались для маскировки. На снимке б видны штабеля предметов снабжения, разбросанные среди развалин. При искусном исполнении такой склад трудно распознать с самолета, летящего на любой высоте.
Маскировка и рассредоточение предметов снабжения
Доведенные до отчаяния уничтожением их стационарных полевых складов с предметами снабжения, северокорейцы шли на крайние меры в рассредоточении и укрытии предметов снабжения. Фоторазведка повсеместно обнаруживала укрытые траншеи, заполненные предметами снабжения. Подвалы разрушенных при бомбардировках домов превращались в склады. Население деревень эвакуировалось, и освободившиеся дома использовались под склады. Развалины служили хорошими укрытиями для военного имущества.

Канавы вдоль дорог превращались в гигантские траншеи, которые заполнялись предметами снабжения и маскировались. Размещаемые временно на открытой местности груды предметов снабжения с воздуха были видны как большие камни-валуны. Постоянные склады укрывались сверху рисовой соломой и выглядели как скирды собранного урожая риса.

В лесных районах под деревьями или в кустах размещались ящики и корзины; последние также укрывались вдоль заборовфруктовых садов и среди живых изгородей. В горах под склады использовались разрушенные железнодорожные туннели. В склонах холмов вырывались пещеры, на участках дорог, проходящих в глубоких выемках, возводились крыши.

Радикальное рассредоточение складов снабжения было возможно только в результате колоссальных затрат рабочей силы. С военной точки зрения это было крайне невыгодно и вызывалось только затруднительным положением сухопутных войск, не имевших должного прикрытия с воздуха, в обстановке, когда противник проводил непрерывное, хорошо организованное воздушное наступление.

Часть IV. Обеспечение

О четвертой части

Военно-воздушные силы — это нечто много большее, чем истребители, бомбардировщики и люди, которые на них летают. На каждого летчика, вступающего в бой с противником, приходится десять человек, которые обеспечивают его в воздухе и на земле. «Обеспечивающие» силы включали воздушную разведку, аварийно-спасательную службу, транспортные подразделения, учебные подразделения, механиков, клерков, поваров, авиационных инженеров, операторов радио — и радиолокационных станций, метеослужбу, подразделения снабжения и обслуживания и многое другое. К сожалению, объем книги позволяет осветить деятельность только немногих из них. Одной из наиболее заслуживающих внимание служб посвящены последующие строки.

Служба снабжения ВВС США Дальневосточной зоны обеспечивала снабжение и обслуживание военно-воздушных сил в Корее. Ее базы материально-технического обслуживания в Японии, Корее и на Филиппинских островах являлись входными воротами для предметов снабжения, личного состава и самолетов военно-воздушных сил, прибывающих на Дальний Восток.

Простое выражение «обеспечение снабжения и обслуживания» означает деятельность с годовым оборотом более чем на миллиард долларов. Десятки тысяч наименований и тысячи тонн предметов снабжения, начиная от бомб и кончая мелкими деталями электронной аппаратуры, хранились на складах службы снабжения. Базы технического обслуживания работали в темпе конвейера крупного промышленного предприятия. На этих базах не только ремонтировались поврежденные в бою самолеты и производился периодический и профилактический ремонт изношенных самолетов, но также осуществлялась их модернизация с учетом опыта, полученного в боях.

Если бы читатель во время корейской войны посетил базу технического обслуживания в Японии, он, безусловно, удивился бы тому, что там работало много японцев. Более 14000 японских рабочих, канцелярских работников и квалифицированных мастеров работали совместно с американским гражданским и военным персоналом. Эта японская наемная рабочая сила отличалась высокой квалификацией и рвением, характерным для периода второй мировой войны. Среди нее находились бывшие высшие чины японских военно-воздушных сил, специалисты и рабочие с прекративших работу авиационных заводов концерна Мицубиси. Такое использование местной квалифицированной рабочей силы и материальных ресурсов давало ежегодную экономию более чем в 50 млн. долл. для американских налогоплательщиков. Экономия осуществлялась за счет ремонта в Японии изношенного в боях обмундирования, не пригодного к эксплуатации автотранспорта и оборудования, а также самолетов, поскольку вся эта техника и предметы снабжения должны были бы направляться для ремонта в США, что обошлось бы значительно дороже.

Другой формой обеспечения военно-воздушных сил являлись их фронтовые звенья связи с наземными войсками. Это были группы тактического управления авиацией и их передовые контролеры на земле и в воздухе. Сложность рельефа местности в Корее и необходимость производить бомбометание с целью непосредственной авиационной поддержки в тесной близости к своим сухопутным войскам обусловливали необходимость оказания помощи летчикам истребителей-бомбардировщиков при отыскании узлов обороны противника. Группы тактического управления с автомашинами «Виллис», оборудованными радиостанциями, располагались на линии фронта в боевых порядках сухопутных войск, обеспечивая летчиков необходимой информацией. В некоторых случаях использовались дополнительные контролеры, хорошо знакомые с местностью и текущей боевой обстановкой, которые патрулировали в районе цели на учебно-тренировочных самолетах Т-6 («Москито») и с помощью дымовых бомб или ракет указывали цели для истребителей-бомбардировщиков. Многие из этих невооруженных учебно-тренировочных самолетов, летавших на очень малой высоте, стали жертвой огня малокалиберного оружия противника. В быстроменяющейся боевой обстановке 1950–1951 годов были потеряны также многие члены наземных групп управления.

Это только два из многих аспектов обеспечения, являвшихся наиболее существенными для действий наших самолетов. В этой части книги читатель узнает о воздушной разведке в Корее, о трудностях строительства авиационных баз, о выдающихся достижениях подразделений воздушно-спасательной службы, о том, как осуществлялся ремонт материальной части в Японии, и будет ознакомлен с анализом первоначальных операций по перевозке войск воздушным транспортом.

Последующие статьи посвящены тем, кто боролся позади линии фронта и обеспечивал победы в воздухе…

16. Аэрофоторазведка в Корее

Когда военно-воздушные силы достигли своего зрелого возраста во второй мировой войне, они потребовали соответственного развития своей разведывательной службы — аэрофоторазведки и дешифрирования.

Рис. 97. Разведывательный самолет RB-29 из 91-й стратегической разведывательной группы.
В условиях военных действий, когда бомбардировщики и истребители-бомбардировщики совершали, полеты над территорией противника, чтобы бомбардировать города и промышленные предприятия, разрушать линии снабжения и транспортные средства, эффективность военно-воздушных сил зависела непосредственно от работы разведки — от скорости, точности и полноты доставляемой ею информации о системе целей противника. К сбору разведывательных сведений предъявлялись совершенно новые требования. Воздушная разведка должна была обладать такой же гибкостью, как и боевые самолеты. Этому требованию могло удовлетворить воздушное фотографирование. Однако борьба за его признание была далеко не легкой. Хотя в армейской авиации в 1941 году имелся ряд аэрофотоаппаратов, однако это были главным образом фотоаппараты, предназначенные для картографической съемки, и другие короткофокусные аппараты, которые давали отличные по качеству снимки, но малого масштаба, что не позволяло получать детальную информацию. Это была только одна из проблем, стоявших перед ВВС в момент, когда США вступили в войну, потребовавшую интенсивной аэрофоторазведки.

К 1945 году мы приобрели большой опыт в ведении аэрофоторазведки и дешифрировании аэрофотоснимков. Мы поняли, что не каждый самолет является достаточно хорошим для разведки. Поскольку разведывательный самолет совершал вылеты в одиночку и проникал в глубь территории противника, единственным шансом для них вернуться на свою базу являлась возможность уйти от любого преследователя. Это требовало применения в качестве разведывательных самолетов первоклассных истребителей или бомбардировщиков, с которых снималось вооружение, чтобы обеспечить им максимально возможную скорость. Мы также установили, что не всякий летчик может выполнять воздушное фотографирование. При выполнении мозаичной съемки для составления карт необходимо было точно выдерживать параллельность маршрутов полета и расстояние между ними. Во время работы автоматической камеры полет должен был быть строго горизонтальным и скорость полета постоянной. Над каждым объектом фотографирования необходимо было делать заметки о высоте фотографирования и времени дня, а также вычерчивать приближенную схему захода на фотографирование. После того как нашли широкое применение длиннофокусные аэрофотоаппараты, на разведывательных самолетах в их носовых отсеках фюзеляжа стали устанавливаться два аэрофотоаппарата с фокусным расстоянием 710, 944 или 1016 мм. Аэрофотоаппараты устанавливались с расчетом обеспечения 40-процентного перекрытия снимков. Для одновременного получения общего аэрофотоснимка на самолете устанавливался дополнительно аэрофотоаппарат с фокусным расстоянием 152 или 305 мм. Поскольку разведывательные самолеты обычно совершали полеты на высотах от 7200 до 9000 м, длиннофокусные аэрофотоаппараты давали фотоснимки в масштабе от 1: 6000 до 1: 15000, позволявшие получение детальной информации.

Рис. 98. Два техника управляют громадной установкой А-9 по обработке пленки Эта установка была одной из первых, использовавшихся в ВВС. Установка А-9 одновременно обрабатывает 300 м фотопленки. Проявление является наиболее ответственной операцией в работе лаборатории. Допустив ошибку на этом этапе, можно непоправимо испортить чувствительную пленку и уничтожить всю информацию, которую она содержит.
Рис. 99. Менее чем через 12 часов после возвращения разведывательного самолета RB-29 из разведывательного полета в Северную Корею контактные отпечатки с доставленной им пленки уже были готовы для фотодешифровщиков. Тысячи фотоотпечатков, изготовленных ночной сменой, проверяются и сортируются, как только они выходят из сушилки. Площадь, снятая во время вылета, отмечается на кальке карты с указанием даты, масштаба и качества снимков.
Рис. 100. Снимки, показывающие степень разрушений, нанесенных бомбардировочным ударом, перемещения или перевозки войск должны были немедленно дешифроваться и содержащаяся в них информация передаваться боевым командованиям. Видимые на столе дешифровщика снимки результатов бомбардировочного удара, еще мокрые после промывки. Дешифровщик получил снимки, прежде чем последний бомбардировщик В-29 приземлился, возвратясь из налета на завод по выплавке меди и свинца в Нампхо. Он закончил работу первой фазы по оценке повреждении, нанесенных в результате массированного налета, и готов сообщить информацию бомбардировочному командованию.
Рис. 101. Основная работа по фотодешифрированию выполняется в этой отлично освещенной комнате. Квалифицированные специалисты тщательно изучают каждый снимок, сделанный во время вылета, совмещая и сопоставляя отдельные снимки и рассматривая их через стереоскоп. Хорошая специальная подготовка и применение стереоскопа, позволяющего видеть глубину фотоснимка, обеспечивают специалистам возможность видеть на снимке значительно больше, чем может видеть человек, не имеющий подготовки.
Рис. 102. Этот составной фотоснимок аэродрома Ыйчжу сделан после налета бомбардировщиков. Разведывательные и патрулирующие самолеты долго наблюдали за этим новым северокорейским аэродромом, расположенным в нескольких милях южнее реки Ялуцзян. Аэродром Ыйчжу, имевший бетонную взлетно-посадочную полосу длиной 2130 м, бетонные рулежные дорожки и 40 капониров, был одним из наиболее оборудованных аэродромов, построенных противником на своей территории. 18 ноября 1951 года 2 самолета F-86 «Сэйбрджет», пролетая над аэродромом, обнаружили концентрацию северокорейских истребителей МиГ-15 у левого конца взлетно-посадочной полосы. Устремившись вниз, «Сэйбрджеты» обстреляли их из пушек, в результате чего 4 истребителя были уничтожены и 4 повреждены. В ночь на 22 ноября 10 бомбардировщиков В-29 сбросили на аэродром несколько тонн 45-килограммовых бомб (чтобы вывести из строя ВПП) и 230-килограммовых, взрывающихся в воздухе бомб (с целью уничтожения самолетов, укрытых в капонирах). Разведывательный вылет, проведенный на следующий день, показал, что «суперфортресы» выполнили свою задачу по крайней мере наполовину. Приблизительно 40 бомб весом по 45 кг попали на бетонную ВПП, что оказалось достаточным, чтобы полностью вывести ее из строя. Воронки у правого конца ВПП в момент съемки уже засыпались. Темные пятна а на левом конце ВПП указывают места, где сгорели пораженные «сэйбрджетами» северокорейские истребители. Фотоснимок не позволяет судить, были ли повреждены осколками взорвавшихся в воздухе бомб самолеты, находившиеся в капонирах. При внимательном рассмотрении можно обнаружить 20 северокорейских истребителей б, укрытых в капонирах. В некоторых капонирах находятся по 2 самолета. Такой объем информации дают дешифровшики на первой или второй фазе дешифрирования фотоснимков. Данный фотоснимок содержит также много информации, которая может быть использована при планировании будущих налетов на цель. На аэродроме есть 2 батареи малокалиберных зенитных орудий в. Каждая батарея имеет по 3 орудия, командный пункт и несколько землянок для боеприпасов и орудийных расчетов. Сверху слева (г) вдоль берега ручья расположены позиции батарей полевой артиллерии, прикрывающей подходы к аэродрому со стороны моста. Среди капониров вдоль взлетно-посадочной полосы и по всему аэродрому на определенных интервалах расположены щели и одиночные окопы д. На снимке выше взлетно-посадочной полосы находятся заброшенные капониры для самолетов е. На вершине холма расположена радиолокационная станция ж.
Как только самолет приземлялся, пленка доставлялась в фотоотделение, где она быстро обрабатывалась, затем делались отпечатки, которые проявлялись, промывались и просушивались. Когда снимки были готовы, фотодешифровщики, приданные разведывательной эскадрилье, быстро принимались за работу, выбирая информацию, имеющую срочное значение; они давали приближенную оценку повреждений, нанесенных во время налетов, отмечали массовые передвижения автомашин, войск, поездов и т. д. После этого снимки передавались в секцию «второй фазы», где дешифровщики извлекали из них более подробную информацию. Они определяли процент повреждений, нанесенных бомбардировкой, отмечали разрушенные здания и подсчитывали время, на которое объект выведен из строя. Они сообщали об интенсивности движения на сортировочных станциях, количестве пароходов в портах или на реках, а также о количестве и типах самолетов, находящихся на аэродромах. Наконец, в секции «третьей фазы» каждый объект изучался индивидуально, определялось количество зенитных орудий и радиолокационных станций; новые данные сравнивались с данными, полученными в предыдущих полетах над той же целью, устанавливалась пригодность к эксплуатации железнодорожных мостов на всех линиях, ведущих к определенному железнодорожному узлу; подготавливался подробный отчет об аэродромах, в котором указывались размеры и назначение каждого здания, количество, размеры, форма и тип конструкции капониров для самолетов, длина, ширина, материал покрытий и состояние взлетно-посадочной полосы, емкости для хранения топлива и т. д. Вся эта информация сообщалась командованию и отмечалась на карте, содержащей все последние изменения обстановки.

Рис. 103. Одной из форм помощи фотодешифровщиков командирам, планирующим бомбардировочные налеты, является подготовка детализированных досье по важнейшим объектам, как, например, завод азотных удобрений в Хыннаме. Завод наряду с другой продукцией выпускал азотную кислоту для производства взрывчатых веществ. Масса разнообразной информации из печатных изданий и других источников тщательно подбирается и дополняется данными детального стереоскопического анализа фотоснимков цели. Подготавливается схема, на которой указываются здания, имеющие наибольшее значение для производства, и составляется таблица их геометрических размеров с указанием материалов, из которых они построены, общих размеров всего объекта и данных о железнодорожной линии, обслуживающей объект. Могут быть также приложены сведения, характеризующие количество и размещение батарей зенитной артиллерии и важных ориентиров на окружающей местности.
Рис. 104. Другой важной частью работы фотодешифровщиков является точная оценка ущерба, нанесенного в результате налетов бомбардировщиков. Этот перспективный фотоснимок, сделанный с небольшой высоты с самолета RF-80, показывает состояние сортировочной станции в Северной Корее после совершенного на нее налета бомбардировщиков В-29. Хотя не вся сортировочная станция видна на фотоснимке, дешифровщик может уже на основании этой части снимка заключить, что 13 из 15 путей разрушены. Было уничтожено 5 и повреждено 6 железнодорожных вагонов. В огромных воронках от взрывов авиационных бомб видны толпы рабочих, подносящих корзины с землей для их засыпки. Воронка, расположенная с левой стороны фотоснимка, уже засыпана, а воронки в левом верхнем углу и в центре засыпаны только наполовину.
Рис. 105. В дополнение к изучению целей, производимому до и после налета, дешифровщики анализируют их состояние после каждого разведывательного вылета. Периодически предпринимаемые специальные вылеты для фотографирования определенных систем важных целей — аэродромов, железнодорожных сортировочных станций, промышленных предприятий или крупных мостов — позволяют дешифровщику следить за ходом работ, проводимых противником по устранению ранее нанесенного ущерба. Доклады дешифровщиков позволяют боевым командирам планировать операции таким образом, чтобы все время поддерживать объекты в непригодном к эксплуатации состоянии. Эти 3 фотоснимка, сделанные за период с мая по октябрь 1951 года, иллюстрируют действия авиации по поддержанию в непригодном для эксплуатации состоянии железнодорожных и шоссейных мостов через реку Чёнчёнган, севернее Синэндзю. Первоначально там имелось 2 моста: двухпутный железнодорожный мост d и бетонный шоссейный мост f (см. фотоснимок В). Когда в самом начале войны оба этих моста были разрушены, построили подходы и бетонные опоры для нового железнодорожного моста е. Работы по сооружению моста не продвинулись дальше, чем показано на снимках. Затем был сооружен обходной железнодорожный мост на понтонах в, который действовал, хотя и подвергался бомбардировкам. Было начато строительство второго понтонного моста с, на котором с левого берега были уложены рельсы на одной трети его длины. Предполагалась постройка еще 2 мостов, которые, однако, не были построены: второй шоссейный мост, подходы к которому можно видеть на правом берегу реки, и еще один железнодорожный мост а. На фотоснимке А показано состояние мостов в начале мая 1951 года, после того как по ним было нанесено несколько мощных ударов силами бомбардировщиков В-29. Все мосты, за исключением моста в, были выведены из строя. Фотоснимок Б сделан 4 сентября 1951 года во время налета 12 бомбардировщиков В-29 на основной железнодорожный мост d, который северокорейцы только что отремонтировали, и шоссейный мост f, где были проведены некоторые ремонтные работы. Во время этого налета было сброшено 138 бомб весом по 450 кг. В результате этого несколько пролетов обоих мостов были сброшены в реку. 2 понтонных моста в и с после мая месяца были подвергнуты ударам. Все секции этих мостов были сметены и унесены течением реки. Через 6 недель, 19 октября (фотоснимок В), когда бомбардировщики В-29 нанесли новый визит к реке Чёнчёнган, их летчики обнаружили, что основной железнодорожный мост и шоссейные мосты d и f были все еще неисправны. Но за истекшие недели понтонный мост в восстановили и было почти полностью закончено строительство совершенно нового обходного моста. В результате этого налета понтонный мост в был вновь разрушен.
Хотя эти три «фазы» и являлись основными в дешифрировании аэрофотоснимков, последние подвергались еще одной обработке, которая имела также большое значение для ВВС. Вся информация о важнейших целях, состоящая из сообщений разведки, сведений и снимков из инженерных сборников, газет и журналов, собиралась вместе в досье цели и дополнялась аэрофотоснимками. Наконец, из отдельных снимков составлялся общий фотомонтаж цели, который давал возможность определить важнейшие здания или районы, подлежавшие разрушению, высоту и толщину стен, тип конструкции зданий, какие подходы к цели являются наивыгоднейшими с точки зрения уменьшения потерь от противовоздушной обороны противника, где может ожидаться огонь зенитной артиллерии и где расположены ее батареи.

Рис. 106. Дешифровщик должен помнить, что нельзя оценивать эффективность бомбового удара только по виду взрывов бомб. На снимке а показан казарменный городок в Мирим-ни как раз в момент взрыва первых бомб. Обратите внимание на то, что несколько зданий слева и справа от прямоугольника уже разобраны. На снимке б зафиксирован момент окончания атаки. Картина разрывов очень внушительна. 90 % всех бомб попали в опоясанный дорогой прямоугольник, на котором размещены казармы; кажется, что вся цель накрыта бомбами и полностью разрушена. Когда дым рассеялся и был сделан фотоснимок в, то оказалось, что из 30 крупных и средних зданий, находившихся на прямоугольнике, было полностью разрушено только 5; 6 зданий были разрушены более чем наполовину. Несмотря на то, что больше половины всех зданий было выведено из строя, этот налет мог бы дать лучшие результаты.

Для обеспечения налетов на малых высотах на Плоешти в Румынии по фотоснимкам были измерены высоты всех дымовых труб. Обученным отделениям дешифровщиков могли быть также поставлены различные специальные задачи. Например, составление периодических отчетов, освещающих отдельные вопросы: состояние строительства аэродромов в Германии, описание целей, наиболее сильно защищаемых зенитной артиллерией, обзор всех районов расположения казарм в Германии, обзор разрушений, нанесенных нефтеперерабатывающей промышленности, и т. д. В мае 1944 года дешифровщики тщательно изучали и уточняли карту масштаба 1: 12 500 побережья Нормандии, на котором должно было осуществляться вторжение, сравнивания и выверяя ее по данным последних аэрофотоснимков, измеряя высоту изгородей, убирая отдельные деревья и кусты, нанося позиции артиллерийских орудий в одних местах и убирая их в других, указывая положение подводных препятствий и т. д.

Точность и подробность информации, полученной при дешифрировании аэрофотоснимков, в значительной степени достигалась за счет применения стереоскопа. Когда дешифровщик просматривал с помощью стереоскопа участок, снятый с перекрытием на двух фотоснимках, то небольшое изменение угла тени, обусловленное тем, что за время запаздывания срабатывания затвора второго фотоаппарата самолет проходил некоторое расстояние, создавало для объекта эффект третьего измерения — высоты. Стереоскопия позволяла выявлять на фотоснимках местности не только холмы и долины, но и увеличивала точность дешифрирования. Хотя размеры самолета, находящегося на стоянке, можно измерить по любой хорошей фотографии, стереоскопия позволяет выявить особенности его контуров и точно определить тип самолета. С помощью стереоскопии можно обнаружить замаскированные здания и мосты, определить их высоту путем сравнения с окружающими местными предметами или по длине отбрасываемых ими теней.

Начальный период корейской войны
Ко времени начала войны в Корее значительная часть опыта аэрофоторазведки была утрачена. Все аэрофоторазведывательные силы и средства в Корее и Японии состояли из 2 разведывательных эскадрилий, 1 аэрофотокартографической эскадрильи и 1 фототехнической эскадрильи.

Рис. 107. Схема организации аэрофоторазведки ВВС США Дальневосточной зоны.
Все эти подразделения испытывали недостаток технического оборудования и личного состава. Особенно серьезно чувствовалось отсутствие обученных дешифровщиков. Когда во время второй мировой войны создавалась фоторазведывательная служба, большинство дешифровщиков были гражданскими лицами с образованием и компетенцией выше среднего уровня. Большинство из них после окончания войны вернулось к гражданской жизни, а немногие, кто остался на военной службе, перешли в другие органы разведки.

В первые дни войны в Корее воздушная разведка столкнулась еще с двумя другими трудностями. Многие инстанции как внутри ВВС, так и вне их, использовавшие разведывательные средства, забыли с трудом усвоенные уроки прошлого о возможностях и ограничениях воздушной разведки. Все ожидали получить снимки в тот же день, в который был совершен вылет. Лица, использующие разведывательную информацию, с неудовольствием принимали заявления дешифровщиков о том, что они не могли определить на фотоснимке желаемых данных. Ощущалась громадная потребность в фотоснимках большого масштаба или в отдельных снимках, сделанных с малых высот на больших скоростях полета. Однако это не только подвергало необоснованному риску летчиков и их самолеты, но также требовало значительного времени от эскадрилий, имеющих недостаточное количество личного состава и уже занятых выполнением задач по обычному фотографированию.

Другая трудность заключалась в отсутствии централизованного управления. В первые дни, когда ощущался недостаток в средствах разведки, каждое оперативное объединение стремилось создать свою собственную разведывательную службу и полностью использовать ее в своих интересах. В результате этого имели место случаи дублирования съемки отдельных объектов, тогда как другие оставались неснятыми. Разведывательные самолеты RB-29 Бомбардировочного командования и RF-80 5-й воздушной армии в один и тот же день вылетали на фотографирование одного и того же северокорейского аэродрома, в то время как другой аэродром, находящийся от него в 32 км, оставался вовсе неснятым. В другом случае самолет F7F морской пехоты и самолет RF-80 5-й воздушной армии одновременно летали, едва не сталкиваясь друг с другом, над одним и тем же районом для фотографирования операции по высадке десанта у Вонсана.

Большинство из первоначальных трудностей было впоследствии устранено. Снабжение и комплектование личным составом стало отличным. Требования на воздушную разведку стали полностью координироваться штабом ВВС США Дальневосточной зоны, и ни одно усилие не затрачивалось впустую.

17. Проблемы строительства аэродромов в Корее[20]. Подполковник Джозеф Л. Альберт, капитан Билли С. Уайли

Война в Корее выдвинула ряд проблем для инженеров военно-воздушных сил; одни из них были только более усложнившимися вариантами проблем, стоявших во время второй мировой войны, другие же были новыми, и их решение было крайне сложным. В основном они возникали вследствие географического положения Кореи, специфических условий местности, изменившихся требований в строительстве аэродромов в связи с появлением после второй мировой войны самолетов новых типов и организационных изменений, происшедших за последние 6 лет.

Корея находилась на расстоянии нескольких тысяч миль от Соединенных Штатов, будучи связанной с последними длиннейшей в мире линией сообщения. Небольшое количество личного состава, оборудования и предметов снабжения, которое поступало по этому пути снабжения в первые месяцы войны в Корее, требовало, чтобы инженерно-технический персонал имел подготовку во всех областях техники, чтобы справиться с поставленными перед ним задачами при существовавших условиях.

Авиационные инженерно-строительные подразделения в начале военных действий имели очень мало оборудования. Это было особенно справедливо в отношении тяжелых строительных машин. Бульдозеры, краны, механические лопаты, моторизованные грейдеры и скрепперы не могли быть получены в течение нескольких месяцев. Большинство имеющегося оборудования непрерывно использовалось в течение нескольких лет и требовало постоянного ремонта и замены частей, чтобы поддерживать его в состоянии, пригодном для эксплуатации. К началу войны не было достаточно оборудования как для удовлетворения потребностей имевшихся подразделений, так и для укомплектования подразделений, сформированных после начала военных действий. Снабжение запасными частями было сложной проблемой. Во многих случаях было необходимо снимать детали с вышедшего из строя оборудования, чтобы поддерживать другое оборудование в состоянии, пригодном для эксплуатации. Положение еще более ухудшилось в связи с тем, что много тяжелых строительных машин было потеряно во время отступления войск Объединенных Наций.

Многие подразделения были лишены оборудования и инструментов, крайне необходимых для их работы. Когда это оборудование постепенно стало поступать, выяснилось, что в нем отсутствовали существенные детали. В большинстве случаев комплекты оборудования были подготовлены в период второй мировой войны и не осматривались перед отправкой на корейский театр военных действий. В начале войны в Корее заказы и доставка строительных материалов осуществлялись по сравнению с другими военными материалами в последнюю очередь. Следовательно, подразделения были вынуждены полагаться в снабжении строительными материалами почти целиком на корейский рынок. По мере того как каналы снабжения расширялись, многие предметы снабжения стали постепенно доступными в ограниченных количествах. Однако при перебазировании подразделений из одного места в другое оборудование должно было перевозиться главным образом по корейским железным дорогам, где надо было охранять каждую машину, чтобы не дать возможности растащить съемные детали во время доставки оборудования к месту назначения. Иногда по прибытии на место оборудование находилось в таком состоянии, что могло быть использовано только в качестве утильсырья.

Недостаток обученного персонала в строительных войсках был также острым. Поскольку ни одна из стран Организации Объединенных Наций, участвовавших в войне в Корее, не могла выделить собственных подразделений по строительству аэродромов, то авиационные строительные подразделения ВВС США должны были вести строительство для всех ВВС Объединенных Наций в Корее. Авиационных строительных подразделений было недостаточно, чтобы справиться с такой нагрузкой. Строительные подразделения в Корее сосредоточили свои первые усилия главным образом на расширении сети аэродромов. Вследствие их неустанной работы и изобретательности к списку существовавших полевых и гражданских аэродромов было добавлено много переоборудованных или восстановленных бывших японских аэродромов.

Недостаток авиационных строительных подразделений вынудил возложить ответственность за строительство основных сооружений на авиабазах, а в некоторых случаях и за строительство взлетно-посадочных полос и рулежных дорожек на эскадрильи обслуживания авиационных сооружений, входящие в состав авиакрыльев. Однако задачей последних являлось осуществлять ремонт зданий и покрытий полос, обслуживать и эксплуатировать аэродромные средства, обеспечивать противопожарную защиту, обучать личный состав борьбе с пожарами и организационно обеспечивать техническое обслуживание приданного автотракторного парка. Их техническое снаряжение и личный состав соответствовали нормальным требованиям эксплуатации готовых авиабаз. Таким образом, возложенная на них ответственность за строительство явилась для них почти непосильной нагрузкой.

Проблема была частично разрешена как строительными подразделениями, так и эскадрильями обслуживания авиационных сооружений за счет привлечения местной рабочей силы и подрядчиков. Корейский персонал мог хорошо выполнять строительные работы, если за ним осуществлялся надлежащий надзор. Однако в связи с отсутствием у него знаний американских методов строительства и стандартов их использование могло быть только ограниченным. Высококвалифицированной корейской рабочей силы было мало — имелось только немного подготовленных инженеров, чертежников и техников. Были также плотники, электрики, водопроводчики, механики, машинистки и рабочие других специальностей различной квалификации, однако большинство местной рабочей силы могло быть использовано главным образом в качестве землекопов. В роли переводчиков корейцы зарекомендовали себя очень хорошо. Были организованы рабочие батальоны, которые с успехом использовались на земляных работах (рытье канав, засыпка бомбовых воронок и т. д.). Эта помощь имела большое значение при некоторых работах вследствие недостатка техники и невозможности доставить в данную местность тяжелые строительные машины. На одном из аэродромов бетонирование взлетно-посадочной полосы было осуществлено целиком местными подрядчиками с использованием ручного труда местной рабочей силы. С накоплением опыта использование местной рабочей силы улучшалось. Однако мы медленно осознавали эффективность методов (казавшихся примитивными), требовавших большего количества рабочей силы по сравнению с современными методами строительства с применением инженерного оборудования.

Рассмотрим теперь несколько более конкретных проблем, имея в виду отмеченные выше ограничения. Рельеф местности в Корее представлял, вероятно, наибольшую трудность для инженеров ВВС в Корее. Гористый характер местности всегда представлял серьезное препятствие для выбора участков под строительство аэродромов. Горные долины были узки и прорезаны бурными реками, берега которых были укреплены высокими дамбами. Небольшие участки ровной поверхности были заняты полями, расположенными террасами, которые веками в течение круглого года орошались и использовались для выращивания риса.

Средний калифорнийский коэффициент несущей способности грунта (по-эмпирической формуле для определения сопротивляемости грунта на сдвиг) на этих участках ровной поверхности был очень низким. Это означало, что если при строительстве ВПП на типичном для Среднего Запада США грунте обычно требуется слой основания 15 см, то, чтобы обеспечить надлежащую жесткость в условиях Кореи, этот слой должен быть увеличен до 60–90 см.

Прежде чем могло быть начато строительство, весь участок земли для предполагаемого аэродрома должен был быть осушен, что представляло собой грандиозную задачу. На этой почве, пропитанной водой на глубину в несколько метров, тяжелые строительные машины увязали, а иногда полностью тонули, требуя затрат времени на их вытаскивание и вызывая задержки в строительстве.

Рис. 108. Обеспечение надлежащего дренажа при строительстве аэродромов в Корее было, пожалуй, одной из наиболее сложных проблем, так как там грунтовые воды находятся очень близко к поверхности земли. На этой фотографии тыловой авиабазы в центральной части Кореи показана рулежная дорожка, под которой проходят 2 крупные дренажные трубы.
Точное выдерживание размеров аэродромов для самолетов различных типов, что было возможно во время второй мировой войны и что позволяло экономить рабочую силу и время при строительстве аэродромов для истребителей, не могло быть осуществлено в Корее. Все основные аэродромы использовались совместно истребителями, бомбардировщиками и тяжелыми транспортными самолетами. Взлетный вес самолетов со времени второй мировой войны более чем удвоился, а применение шасси со сдвоенными колесами или шасси велосипедного типа лишь частично ослабило остроту проблемы строительства соответствующего покрытия для взлетно-посадочных полос. Скоростные реактивные самолеты имели небольшие по размерам колеса, давление в пневматиках которых увеличилось до 14 кг/кв. см против 5,6 кг/кв. см у самолетов времен второй мировой войны. Следовательно, общая толщина основания должна быть достаточной, чтобы выдержать большую нагрузку на каждое колесо; сопротивление на сдвиг верхнего слоя основания должно быть достаточным, чтобы выдержать большие напряжения, возникающие от давления колес реактивного самолета на покрытие. ВПП; и, наконец, длина ВПП должна соответствовать разбегу и пробегу перегруженных реактивных самолетов. Строительство аэродромов в соответствии с этими условиями требовало в три раза больше усилий в батальоно-месяцах по сравнению со строительством аэродромов во время второй мировой войны.

Хотя графики для расчета взлетно-посадочных полос, применявшиеся во время второй мировой войны, были несколько модифицированы, развитие методов проектирования взлетно-посадочных полос не соответствовало темпу развития конструкций самолетов. Существующие расчетные графики для ВПП не соответствовали местным условиям. Данные толщины слоя основания были далеки от истины, а необходимые калифорнийские коэффициенты отсутствовали. Имевшиеся графики содержали только ограниченное семейство кривых для двух значений давлений в пневматиках, в связи с чем требовалась значительная интерполяция. Кроме того, не было каких-либо методов расчета взлетно-посадочных полос для временных полевых аэродромов, поскольку существующие графики предназначались для расчета долговременных стационарных аэродромов. При проектировании аэродрома считалось, что в среднем за месяц на взлетно-посадочную полосу должно осуществляться до 3000 посадок. Если рассматривать все корейские аэродромы в целом, то это месячное количество посадок в среднем оказалось справедливым. Однако статистика вскрыла, что на некоторых аэродромах эта цифра посадок была превышена на 100 %, а на одном аэродроме в одно время она составляла от 9000 до 10000 посадок в месяц. Расчетные графики, позволяющие инженеру осуществлять надежное и рациональное проектирование аэродрома, должны учитывать желаемое время эксплуатации покрытия, максимальное среднее количество посадок в месяц, климатические условия и степень технического обслуживания. Более того, должно иметься достаточно расчетных графиков, чтобы учесть весь диапазон давлений в пневматиках самолетов, находящихся в эксплуатации. Графики должны позволять определять толщины и калифорнийские коэффициенты несущей способности верхнего слоя основания для каждой нагрузки на колесо и для каждого давления в пневматиках.

С точки зрения инженера-аэродромостроителя, небольшие пневматики с высоким давлением крайне нежелательны для тактических боевых действий. Там, где время не накладывало ограничений и материалы, отсутствовавшие на месте, могли быть завезены на аэродром, строились удовлетворительные взлетно-посадочные полосы. Однако в прифронтовых районах времени для строительства аэродромов всегда было мало и основание для ВПП должно было строиться из наиболее подходящих местных материалов.

Если аэродром строился для самолетов с пневматиками больших размеров и низкого давления, то подходящие материалы для основания ВПП всегда могли быть найдены вблизи аэродрома. Однако если аэродром строился для самолетов с небольшими пневматиками высокого давления, то для основания требовался материал с значительно более высокой прочностью. Таких материалов вблизи места строительства обычно не имелось. Если даже такой материал и находился, то его необходимо было укладывать и доводить до плотности, значительно превосходящей плотность основания, необходимую для самолетов с большими пневматиками малого давления. Время, потребное для предварительной подготовки такого материала, и дополнительное время для придания ему значительно большей плотности не позволяло быстро строить передовые полевые аэродромы, по крайней мере при наличии технического оснащения периода второй мировой войны. Трудности увеличивались тем обстоятельством, что поверхности всех рулежных дорожек и стоянок для реактивных самолетов должны были быть в высокой степени стабилизированы. Применение небольших пневматиков высокого давления потребовало значительного увеличения времени строительства современных полевых аэродромов.

Большие технические трудности вызывались эрозией грунтового основания взлетно-посадочной полосы под покрытием из стальных перфорированных листов от струи реактивных двигателей. Когда основание подвергалось эрозии, то непрерывное использование взлетно-посадочной полосы, которое иногда было неизбежным, имело следствием прогибы и выпучивание стальных листов и срезания штыковых соединений между ними, что делало поверхность взлетно-посадочной полосы слишком неровной, чтобы ею можно было удовлетворительно пользоваться. С целью борьбы с эрозией грунта от реактивной струи двигателя было испытано с различным успехом много способов и материалов. Наиболее успешным оказалось покрытие грунта под стальными перфорированными листами слоем асфальта толщиной 12,7 мм.

В результате этих усложнений требовалось около 4,5 батальоно-месяца, чтобы построить взлетно-посадочную полосу длиной 2700 м для современных реактивных истребителей по сравнению в среднем с 1,5 батальоно-месяца, затрачивавшихся на строительство взлетно-посадочной полосы длиной 1200 м для истребителей во время второй мировой войны. Чтобы построить аэродром со всем комплексом аэродромных сооружений, требовалось приблизительно в 2,5 раза больше затрат труда, чем на строительство одной взлетно-посадочной полосы. Этот коэффициент был одинаковым во время второй мировой войны и во время корейской войны. При самых благоприятных условиях для постройки взлетно-посадочной полосы, рулежных дорожек и мест стоянок для группы реактивных истребителей требовалось от 8 до 10 батальоно-месяцев.

Рис. 109. Взлетно-посадочная полоса а на одной из авиабаз в Корее, покрытая стальными перфорированными листами, простирается так далеко, как может видеть глаз. Покрытие из перфорированных стальных листов, доказавшее свою надежность при эксплуатации истребителей времен второй мировой войны, оказалось недостаточно удовлетворительным для эксплуатации реактивных самолетов. Струи газов от реактивных двигателей быстро разрушали грунт под листами, покрышки пневматиков истирались о выпученные острые кромки листов с неимоверной быстротой. Инженеры-аэродромостроители вскоре пришли к выводуо необходимости в интересах экономии средств строить взлетно-посадочные полосы б с твердым покрытием.
Длина современных взлетно-посадочных полос для истребителей примерно удвоилась по сравнению с длиной ВПП, требовавшейся для самолетов времен второй мировой войны, а время для ее строительства утроилось. Чем же вызвано увеличение времени строительства не в 2, а в 3 раза? Как уже было изложено выше это обусловлено рядом факторов: необходимостью создания защиты против эрозии грунта от реактивной струи двигателя, потребностью в дополнительном времени для добывания и предварительной подготовки материалов для верхнего слоя основания, который должен иметь достаточную прочность, чтобы сопротивляться сдвигу, вызываемому небольшими колесами с пневматиками высокого давления, а также для того, чтобы довести плотность этого материала до требуемой высокой степени. Кроме того, участки, пригодные для взлетно-посадочной полосы длиной 1200–1800 м, требовали значительного увеличения объема земляных и других работ при последующем увеличении длины ВПП до 2700 м. Если ВПП должна была использоваться совместно истребителями, бомбардировщиками и транспортными самолетами, то время строительства значительно увеличивалось сверх 4,5 батальоно-месяца, потребных для строительства ВПП только для истребителей. В условиях Кореи на каждую действующую группу требовался 1 инженерно-строительный авиационный батальон для того, чтобы обеспечить ее максимальную боевую эффективность. Вполне очевидно, что в случае третьей мировой войны ВВС не смогут надлежащим образом обеспечить необходимые масштабы строительства в ограниченные сроки. Поскольку является маловероятным, что самолеты будущего позволят снизить требования к ВПП и аэродромам до такой степени, что их можно будет быстро строить существующими методами, то, очевидно, должны быть разработаны новые и более эффективные методы проектирования и строительства ВПП.

Конструктивные требования для ВПП и рулежных дорожек удовлетворялись всегда, когда это было практически возможно. Однако рельеф местности, нехватка сил и средств на строительство и условия оперативной обстановки во многих случаях приводили к нарушению требований по обеспечению подходов к аэродромам. Тактическая обстановка часто требовала создания передовых аэродромов в районах, где шоссейные и железные дороги были в неудовлетворительном состоянии или вообще отсутствовали, а также создания аэродромов на участках, которые далеко не отвечали требованиям даже ограниченной эксплуатации. На этих участках господствовали неблагоприятные ветры, уровень грунтовых вод был высок, имелись препятствия на подходах к аэродрому, площади для мест стоянок и возможности расширения аэродромов в будущем были ограничеными. Тем не менее такие участки принимались для строительства аэродромов, предназначенных для обеспечения тактических действий. Участки, позволявшие строительство аэродромов с длиной ВПП до 2700 м с необходимыми подъездными путями для снабжения, были очень редки.

Некоторые из использовавшихся аэродромов были созданы на базе грунтовых летных полей, построенных японцами. Поскольку эти аэродромы были расположены в наиболее удобных местах, то на них были построены взлетно-посадочные полосы с основанием достаточной прочности, чтобы выдержать увеличенную нагрузку на колеса, и покрытые стальными перфорированными листами. Японцами были построены также постоянные аэродромы с асфальтовым или бетонным покрытием ВПП. Однако эти ВПП были рассчитаны на небольшие нагрузки на колеса и низкое давление в пневматиках, поэтому при интенсивной эксплуатации на них вскоре появились признаки разрушения. Некоторые из них поддерживались посредством ремонта, однако обычно производилась засыпка старой взлетно-посадочной полосы с последующим покрытием стальными листами. Все существовавшие ВПП не удовлетворяли предъявляемым требованиям, так как были слишком короткими и должны были быть удлинены. Количество потребных ВПП значительно увеличилось вследствие меньшей дальности полета реактивных самолетов. Для обеспечения максимальной боевой эффективности таких самолетов требовалось располагать аэродромы их базирования по возможности ближе к линии фронта. Быстрые перемещения линии фронта во время корейской войны затрудняли выполнение этой задачи.

Наконец, ряд проблем, возникших перед инженерами-строителями ВВС, был вызван тем обстоятельством, что в связи с выделением ВВС из армии ответственность за строительство аэродромов была возложена на других лиц. В корейской войне ВВС получили первый опыт проведения операций со времени получения автономии. До этого времени командиры ВВС знали очень мало или не знали ничего о своих базах с точки зрения их строительства. Когда авиация входила в состав армии, командиры ВВС перемещали свои части на готовые действующие базы как на территории США, так и на театрах военных действий. Инженерно-строительное обслуживание осуществлялось корпусом инженерных войск, и командование ВВС не занималось решением проблем, связанных со строительством аэродромов. Немногие имели представление о той работе, которую необходимо проделать для обеспечения даже элементарных удобств жизни, таких, как электрическое освещение, водопровод и канализация. Командиры ВВС интересовались только тем, потечет ли вода, когда будет открыт кран, и загорится ли свет, когда будет повернут выключатель. В Корее ВВС получили полную возможность познакомиться с огромной работой и проблемами, связанными со строительством новых и расширением старых авиационных баз. Отсутствие знаний в этой области у командиров ВВС, а также офицеров и летного состава было очевидным. Это обстоятельство обусловливало необходимость проведения в системе ВВС широкой программы ознакомления всего личного состава с инженерными проблемами, встречающимися при строительстве и эксплуатации авиабаз как на территории США, так и на театрах военных действий. Чтобы быть полностью подготовленным для роли командира в условиях боевых действий, офицер ВВС должен быть знаком с основами этих проблем. Опыт, приобретенный в Корее, и расширение программы подготовки по этим вопросам в школах военно-воздушных сил позволили в значительной степени преодолеть эту трудность.

18. Авиационная аварийно-спасательная служба в Корее[21]

Во время второй мировой войны была понята необходимость проведения аварийно-спасательных мероприятий. Но поскольку не было централизованного руководства действиями по поиску и спасению пострадавших самолетов, то внимание, которое им уделялось, зависело от каждого командира, имеющегося оборудования и многих других факторов. После войны генерал Арнольд хотел создать организацию, которая объединила бы отдельные спасательные подразделения. Такая организация была создана и снабжена необходимыми средствами. Она использовалась для выполнения спасательных мероприятий в системе ВВС. Принципы ее использования были взяты из опыта второй мировой войны. Ее организация, оборудование и размещение были рассчитаны на обслуживание линий коммуникаций и районов базирования ВВС. При обучении особое внимание уделялось проведению поиска на больших расстояниях.

Почти в самом начале корейской войны стало очевидным, что тактические действия должны стать основным видом боевых действий ВВС. Вооруженные силы Объединенных Наций имели превосходство в воздухе и на море, и границы районов боевых действий были вполне определенными, однако должна была быть быстро разработана новая тактика и методы использования спасательной службы. Почти все действия авиации осуществлялись над или за линией фронта. При таких условиях значение скорости, с которой спасательный самолет мог прибыть к приземлившемуся летчику, вдвойне возрастало: задержка означала его пленение. Спасательные самолеты должны были прикрываться истребителями. Поиск приземлившегося летчика совершенно исключался. Если приземлившийся летчик находился вне поля зрения спасательных самолетов, то он должен был связаться с другими самолетами Объединенных Наций или их агентами. Таковы были принципы, которыми руководствовались при выполнении спасательных действий в Корее.

Типы самолетов
Другим большим изменением, внесенным корейской войной, явилась смена типов самолетов, применявшихся для выполнения спасательных действий. Когда началась война, то 3-я спасательная группа, базировавшаяся в Японии, должна была расширить район своих действий на территорию Корейского полуострова. Согласно принципу ВВС США по обеспечению операций на больших дистанциях, самолеты SB-17, снабженные спасательными лодками, патрулировали над прибрежными водами. Самолет SB-17 мог сбросить спасательную лодку членам экипажа самолета, совершившего посадку на воду, и затем направить корабли, чтобы подобрать их. Однако если летчик совершал вынужденную посадку на воду в нескольких метрах от занятого противником берега, то он неизбежно попадал в плен. Самолеты SB-17 были заменены самолетами SA-16, и аварийно-спасательная служба получила машину, которая могла садиться на воду, брать на борт пострадавшего летчика и снова взлетать, прежде чем противник мог подплыть к нему на лодке. Скорость и дальность полета самолета SA-16 делали его очень подходящим для операций такого рода. Он был достаточно прочен для того, чтобы выдержать посадку вблизи берега при большой волне, а при посадке на сушу его реверсивные винты позволяли использовать короткие взлетно-посадочные полосы. Для обеспечения действий бомбардировщиков спасательные самолеты SB-17 были заменены самолетами SB-29, имеющими больший радиус действия.

Перед корейской войной на вооружении всех спасательных подразделений имелись вертолеты, однако их реальная ценность не была признана до тех пор, пока один из них не совершил вертикальную посадку за линией фронта для того, чтобы взять на борт летчика, совершившего там аварийную посадку на своем поврежденном в бою самолете. Вскоре стало очевидным, что, пока Объединенные Нации имеют господство в воздухе, вертолеты могут нести ценную и уникальную службу при проведении спасательных мероприятий на суше и при эвакуации раненых с линии фронта. После поступления в Корею достаточного количества вертолетов из них был создан специальный отряд. Применение вертолетов для спасательных целей было нелегкой задачей, так как их малая скорость и ограниченная дальность полета вынуждали рассредоточивать их вдоль линии фронта. С течением времени к первым вертолетам Н-5 прибавились более тяжелые, скоростные и мощные вертолеты Н-19. В начальный период спасательный вертолет должен был отыскать приземлившегося члена экипажа, направить его в место, пригодное для посадки, приземлиться, взять его на борт и вернуться на свой аэродром. Однако, как только северокорейцы перестали бояться вертолетов, огонь с земли по вертолетам резко усилился и такая процедура стала слишком медленной, чтобы быть безопасной. Быстрота действия, необходимая при принятии сбитого летчика на борт вертолета, сильно снижалась вследствие большой неровности территории Кореи. Несколько попыток спасения летчиков закончилось неудачно, так как посадка не могла быть осуществлена. С целью преодоления этих трудностей была разработана лебедка с сеткой для подъема людей на вертолет, которая успешно применялась как на суше, так и на воде. Эта сетка опускалась на тросе с висящего вертолета с помощью электрической лебедки и после того, как потерпевший садился в сетку, она вновь поднималась на вертолет.

Первоначально вертолеты и самолеты SA-16 в Корее несли дежурство на взлетно-посадочной полосе и вылетали по вызову для спасения приземлившихся за линией фронта членов экипажей или для эвакуации раненых. Однако, когда количество вызовов увеличилось, потребовалось улучшение связи и создание единого центра, куда поступали бы все сообщения и откуда координировались все действия по спасению. Был создан центр управления спасательными действиями, который был укомплектован личным составом, знакомым с аварийно-спасательной работой, и расположен при Объединенном центре управления операциями. Его задачей являлось получение сигналов бедствия и направление спасательных самолетов.

Действия вертолетов
Вертолет позволил создать новый вид эвакуации раненых с поля боя. Авиационные врачи совместно с инженерами Аварийно-спасательной службы разработали технику и методику перевозки раненых на вертолетах, которая должна была уменьшить количество смертных случаев. Вертолет сам по себе имеет два основных преимущества по сравнению с наземными средствами для транспортировки раненых — скорость и отсутствие тряски, обычной при движении по неровным дорогам или вне дорог. Кроме того, на вертолете осуществлялось переливание крови в полете. Раненый мог быть взят на борт непосредственно на линии фронта, и переливание крови могло быть начато еще до взлета вертолета и закончено к прибытию вертолета в подвижный армейский госпиталь, расположенный в тылу. Во время второй мировой войны из каждой 1000 раненых, поступавших в госпиталь живыми, умирало 45. В Корее же это число равнялось только 25. Одна лишь Аварийно-спасательная служба в Корее эвакуировала почти 10000 раненых, а другие службы эвакуировали на много тысяч больше. Вертолеты способствовали спасению жизни раненых, быстро доставляя свежую кровь и сыворотку туда, где они были необходимы.

Вертолеты, уже находившиеся в Японии, были направлены в Корею для эвакуации раненых. Они были размещены вдоль линии фронта сначала у командных пунктов дивизий, а затем в тыловых районах. Требования на эвакуацию увеличивались до тех пор, пока не был введен некоторый контроль за использованием имевшегося ограниченного количества вертолетов.

Медицинская служба армейских корпусов начала ограничивать эвакуацию на вертолетах ранеными, получившими ранения в голову, в брюшную полость или в грудь. Командиры подразделений на линии фронта, солдаты которых получили подобные ранения, должны были консультироваться с корпусным врачом. Врач устанавливал серьезность ранения и сообщал опознавательный сигнал, который необходимо было подать прибывшему вертолету. Затем он вызывал вертолет Аварийно-спасательной службы и давал летчику необходимые указания.

Летчик вертолета мог воспользоваться для связи всеми средствами (телефон и радио), имеющимися в распоряжении авиационного офицера связи в дивизии, на командном пункте дивизии, а также самолетами связи «Москито». С помощью этих средств он мог получить сведения об артиллерийском огне или предстоящих воздушных налетах для того, чтобы избежать опасных зон на пути следования к месту приема раненого и обратно. Полеты в районы и из районов боевых действий совершались на малых высотах для того, чтобы укрыться от наблюдателен противника.

Рис. 110. Когда летчик-истребитель Объединенных Наций попадал в беду в «аллее истребителей», он обычно направлялся в сторону Желтого моря для того, чтобы его мог спасти спасательный самолет. Самолеты Аварийно-спасательной службы, действуя с островов, находившихся в руках союзников, часто появлялись в нужный момент. На снимке а показано, как одного из американских летчиков вытаскивают из воды через 6 минут после того, как он покинул свой подбитый «Сэйбрджет» На снимке б самолет-амфибия SA-16 из 3-й аварийно-спасательной группы подбирает летчика истребителя-бомбардировщика.
За линией фронта
Спасение членов экипажей, приземлившихся за линией фронта, выдвигало ряд других проблем, которых не было при эвакуации раненых по воздуху. Многие летчики, выбросившиеся на парашютах за линией фронта или над водой, никогда больше не были обнаружены, так как самолеты, выполнявшие вместе с ним задание, имели недостаточный запас топлива и должны были возвратиться, прежде чем им удавалось зафиксировать для спасательных самолетов место приземления летчика, выбросившегося с парашютом. Для того чтобы координировать спасательные мероприятия с запланированными воздушными налетами, стали применять патрулирование по маршрутам. Самолеты SA-16 совершали полеты по определенным маршрутам возле корейского побережья по возможности ближе к цели ударов истребителей, чтобы быть в состоянии быстро оказать необходимую помощь. Если истребитель вследствие сильных повреждений не мог возвратиться на свою базу, то летчик, зная маршруты полетов спасательных самолетов, направлял свой самолет в какую-либо точку на маршруте их полета, совершал посадку и ожидал появления спасательного самолета.

Большие трудности представляло обеспечение безопасности летчика сбитого самолета в период времени после оставления его своими боевыми самолетами до прибытия спасательного самолета, а также сопровождение спасательного самолета и прикрытие его во время взятия им на борт летчика. Эта проблема была решена путем применения боевых воздушных патрулей Аварийно-спасательной службы в составе звена полностью вооруженных истребителей с поршневыми двигателями, совершающих полеты по заданным маршрутам вблизи самолетов SA-16 или вертолетов. Эти патрули имели две задачи: 1) обнаружить приземлившегося летчика и прикрывать его с воздуха до его спасения; 2) сопровождать вертолет или самолет SA-16 до места его базирования. Боевые воздушные патрули Аварийно-спасательной службы, выполняя свои ежедневные задачи по обеспечению операций 5-й воздушной армии, оказали помощь в спасении за линией фронта более 1000 человек личного состава войск Объединенных Наций.

После организации централизованного управления спасательными действиями, обеспечения надлежащей связи, осуществления маршрутных полетов спасательных самолетов-амфибий, использования вертолетов для выполнения задач по спасению на суше и эвакуации раненых и применения вооруженного прикрытия спасательных самолетов Аварийно-спасательная служба в Корее функционировала удовлетворительно.

В связи с изменением тактики спасательных действий потребовалось также провести изменение в организационной структуре с целью приведения ее в соответствие с условиями Кореи. Отряд № 1 был единственной спасательной организацией в Корее; все остальные подразделения Аварийно-спасательной службы базировались в Японии. Поскольку отряд № 1 должен был быть в высшей степени мобильным, то он не мог быть обременен тяжелым эксплуатационным оборудованием. Согласно существовавшему порядку, подразделения, находящиеся в Японии, выделяли для отряда № 1 самолеты SA-16 для временной замены самолетов, подлежащих осмотрам и регламентным работам. Летные подразделения отряда были разбиты на мелкие звенья, которые были рассредоточены вдоль линии фронта. Техническое обслуживание приданных вертолетов осуществлялось в этих пунктах, а их периодический осмотр производился на авиабазе, где располагался отряд. Переброски отряда осуществлялись на самолетах С-47 3-й аварийно-спасательной группы, базировавшейся в Японии, в то время как самолеты перелетали самостоятельно.

Так была построена авиационная Аварийно-спасательная служба в Корее. Выполнение этой службой своих задач становилось все более трудным по мере того, как противник знакомился с ее вооружением и тактикой действия, и по мере того, как его вооруженные силы осваивали районы своего расположения. Первоначальные успехи облегчались невежеством, предрассудками и неточной стрельбой противника. Но, как только противник преодолел эти недостатки, стало необходимым оценивать возможность выполнения задач по спасению в районах, занятых войсками и расположенных близко к фронту. Хотя летчики спасательных вертолетов и прикрывающих самолетов были готовы и проявляли желание выполнить эту в высшей степени трудную задачу, их необхобдимо было удерживать, когда обстановка для их действия была неблагоприятной.

Главной проблемой Аварийно-спасательной службы в Корее к концу войны стало выполнение задач по спасению в ночных условиях. Успешная изоляция районов боевых действий требовала не позволять противнику осуществлять перевозки предметов снабжения также и в ночное время. Поскольку полеты с целью уничтожения автотранспорта продолжались круглые сутки, то имелась необходимость проведения спасательных действий в любое время суток. Однако опасности пересеченной местности в Корее и трудности обнаружения в ночное время летчика, потерпевшего аварию самолета, ограничивали применение даже полностью оборудованного приборами вертолета Н-19 дневными полетами над сушей. Имели место случаи ночных спасательных действий, но они были очень малочисленны. Работа над этой проблемой продолжается, и Аварийно-спасательная служба уверена, что она в конце концов будет решена.

Новое оборудование и новые условия приведут к изменению методов спасательных действий. Однако один принцип, гласящий, что Аварийно-спасательная служба должна быть неотъемлемой составной частью вооруженных сил Соединенных Штатов, останется неизменным.

19. Тыловой эшелон технического обслуживания[22]. Майор К. Дж. Нельсон

Каждая операция отличается своими трудностями, обусловленными местностью, своими тактическими и оперативными особенностями и своими проблемами снабжения, которые не поддаются разрешению в рамках обычных организационных форм воинских частей. Когда этот комплекс местных условий серьезно снижает оперативную эффективность, то стандартная форма организации должна быть модифицирована или старая форма должна быть заменена новой, приспособленной для удовлетворения этим местным условиям. Корейская война в воздухе породила серию новых образований, наиболее эффективным из которых явился Тыловой эшелон технического обслуживания. Созданием Тылового эшелона была разрешена главная проблема снабжения и технического обслуживания при проведении воздушных операций в корейской войне, освободив 2 или более групп реактивных самолетов, действовавших в передовых районах, от несения ими ответственности за полевое техническое обслуживание самолетов, профилактические осмотры, замену двигателей и их мелкий ремонт.

Стремление обеспечить действовавшие в Корее тактические авиационные подразделения техническим обслуживанием на стационарных базах в тыловых районах обусловливалось географическими особенностями, транспортными возможностями, тактическими соображениями и недостатком средств технического обслуживания на аэродромах.

Рельеф местности в Корее накладывает одно из главных ограничений на средства транспорта на полуострове. Более 70 % всей поверхности Кореи имеет уклон, превышающий 30°. Извилистый характер горных хребтов затрудняет движение в любом направлении, горные же цепи, проходящие в направлении север — юг, делают передвижения в направлении восток — запад особенно трудными.

Имеются две главные железнодорожные линии, которыми располагали вооруженные силы Объединенных Наций в Корее. Двухпутная линия между Пусаном и Сеулом проходит через Тайгу, Тэчжон и Ендынпхо, а однопутная линия между Пусаном и Сеулом пролегает через Енчон, Андон, Чэчон и Вончжу. Вследствие пересеченной местности железные дороги имеют крутые уклоны и много поворотов, мостов и туннелей, которые ограничивают пропускную способность этих линий. Например, на однопутной дороге на протяжении 500 км имеется 96 туннелей и 311 мостов.

Корея фактически не имеет шоссейных дорог с твердым покрытием. Дороги Кореи можно сравнить только с наиболее плохими грунтовыми дорогами в Соединенных Штатах. Несмотря на большие усилия, затраченные на строительство и содержание основной сети дорог, важных для ведения военных действий, дороги в основном не имеют покрытий и обычно неровны и каменисты.

Пусан является единственным крупным портом в Корее, который имеет достаточно причалов и оборудования, а также достаточную глубину и позволяет пропустить значительный объем грузов. Инчон является вторым важным портом. Он расположен на западном побережье Кореи и может принимать суда каботажного плавания. Пусан и Инчон, вместе взятые, дают большую часть грузооборота всех портов Южной Кореи.

Необычные тактические требования воздушной войны в Корее в комбинации с этими физическими препятствиями обусловили дополнительную нагрузку на средства технического обслуживания на передовых аэродромах. Большой спрос на авиацию для тактической поддержки сухопутных войск при ограниченной дальности действия реактивных истребителей вызывал необходимость размещать боевые подразделения как можно ближе к линии фронта. Аэродромы обычно находились только в нескольких километрах от линии фронта. В периоды быстрых изменений наземной боевой обстановки авиационные подразделения перебазировались вперед или назад на несколько сот километров, ведя при этом непрерывно боевые действия.

Авиакрыло реактивных истребителей имело при себе до 10000 т инструмента, оборудования и предметов снабжения, а крыло легких бомбардировщиков — около 12 000 т. В периоды особенно быстро изменяющейся наземной обстановки любая попытка использовать авиакрылья в полном составе в передовых районах была тщетной. Поскольку подразделения должны были быть все время готовыми к перебазированию, то они содержали большую часть своего имущества в ящиках, в которых оно к ним поступило. Поэтому в течение первых шести месяцев войны около 80 % оборудования было невозможно использовать. Одно из подразделений могло ввести в действие свой первый станок приблизительно спустя год после своего прибытия в Корею. При таких условиях тяжелое оборудование мастерских являлось только дополнительным бременем для совершенно недостаточных транспортных средств. Личный состав, следовавший вместе с этим оборудованием, в ожидании возможности его использования еще более обременял работу транспорта. Потери, хищения и разрушения от климатических условий уносили до 50 % имущества отдельных частей.

Средства технического обслуживания на аэродромах в это время находились не в лучшем состоянии, чем транспортные средства. Типичная для корейских условий авиационная база имела 2 небольших ангара с общей площадью пола около 1260 кв. м, которые первоначально использовались под склады предметов снабжения. Когда были построены другие здания, то ангары стали использоваться для технического обслуживания самолетов. В первую зиму были построены утепленные палатки и небольшие оштукатуренные бараки, однако для технического обслуживания могли быть использованы только укрытия от ветра без крыши. Зимнее техническое обслуживание заключалось главным образом в заправке топливом, в пополнении боеприпасов и в замене отдельных деталей, чтобы обеспечить возможность полета самолета. Невозможность осуществить надлежащее техническое обслуживание в условиях интенсивных боевых вылетов влекла за собой быстрый выход самолетов из строя. Когда самолеты F-80 после 4 месяцев эксплуатации в таких полевых условиях были направлены на ремонтную базу, то для полного восстановления каждого самолета потребовалось в среднем по 7500 человеко-часов.

С начала операций в Корее на театре военных действий использовалось несколько вариантов боевых авиакрыльев в соответствии с пожеланиями командиров и местными условиями.

Недостаток необходимых данных не позволяет дать статистическую оценку результатов технического обслуживания особенно в связи с тем, что тактические и местные условия часто превалировали над другими факторами. Однако трудности, встреченные при попытке перебазировать крыло как единую часть, могут быть проиллюстрированы на опыте 3 крыльев непосредственной поддержки. Эти крылья понесли большие потери, которые не были непосредственным результатом повреждений в боях и лишь частично могли быть отнесены за счет погоды и состояния аэродромов. Вследствие частых перебазирований оборудование не успевало следовать за подразделениями. Часть оборудования была потеряна в результате боевых действий противника, а часть — при перевозках. Неудовлетворительное состояние самолетов в этих крыльях вызвало необходимость создания промежуточного подразделения по обеспечению технического обслуживания при базе материально-технического обслуживания в Японии. Это временное подразделение было подчинено штабу 5-й воздушной армии. Хотя это подразделение и оказало ценную помощь, однако оно не справилось полностью со своей задачей. Отсутствие системы централизованного планирования и координации с действующими частями вызывало задержки самолетов в ожидании ремонта, количество которых доходило до 25.

К концу первого года войны в Корее некоторые части нашли собственное решение проблемы. Вместо того чтобы таскать тяжелое оборудование вместе с крылом, они оставляли средства технического обслуживания на стационарных авиабазах и перегоняли туда самолеты для технического обслуживания. Преимущества такой системы технического обслуживания можно видеть из сравнения состояния 2 легкобомбардировочных крыльев за время с июля по декабрь 1951 года. Одно из крыльев было летом перебазировано целиком в Корею. Были построены небольшие мастерские и 2 ангара для технического обслуживания самолетов. С июля по декабрь 1951 года количество самолетов, находящихся в состоянии боевой готовности, уменьшилось с 78 до 65 %. Количество летных часов в месяц уменьшилось с 5425 в июле до 3904 в декабре. Аварийность увеличилась, и инспектора из штаба сообщили, что техническое состояние самолетов было плохим. Другое легкобомбардировочное крыло перебазировало свои подразделения в Корею приблизительно в то же самое время, однако большая часть его средств технического обслуживания осталась в Японии и самолеты возвращались туда для ремонта. С июля по декабрь 1951 года положение в этом крыле существенно улучшилось. Аварийность и количество срывов боевых вылетов уменьшились. Число самолетов, находящихся в состоянии боевой готовности, увеличилось с 57 % в июле до 82 % в декабре, а количество летных часов в месяц увеличилось с 3884 в июле до 4612 в декабре. Техническое состояние самолетов было отличным.

Инспектора штаба летом 1951 года отмечали, что техническое состояние самолетов, принадлежащих частям, техническое обслуживание которых осуществлялось в тыловых районах, было наилучшим. Тенденция к осуществлению технического обслуживания в тыловых районах усилилась, и к февралю 1952 года все боевые крылья, действующие в Корее, получали техническое обслуживание в тыловых районах. По мере того как эта форма технического обслуживания распространялась, общее техническое состояние самолетов улучшалось и аварийность сокращалась. Одно истребительное крыло пользовалось техническим обслуживанием в Тыловом эшелоне в течение всего периода своих действий в Корее. Когда самолеты F-80 этого крыла были в декабре 1951 года заменены самолетами нового типа, 25 из их числа были направлены в ремонт. Эти самолеты вели боевые действия в течение более года, однако каждый из них потребовал для ремонта и восстановления только 2000 человеко-часов. Это явилось значительным контрастом по сравнению с 7500 человеко-часами, которые потребовались Для ремонта и восстановления упомянутых ранее самолетов F-80, участвовавших в боевых действиях в течение только 4 месяцев, но все техническое обслуживание которых осуществлялось на передовых аэродромах.

Рис. 111. Техническое обслуживание самолетов в Корее сводилось к мелкому ремонту и промежуточным осмотрам; крупный ремонт и основные регламентные работы осуществлялись на тыловых базах в Японии. Летный состав, как, например, члены экипажа этого самолета В-26, мог быть уверен, что их самолет будет всегда в полной исправности.
Обслуживающие подразделения крыла имели в своем составе более 2000 человек и от 10000 до 12000 т оборудования. Перебазирование такой массы грузов представляло собой трудную задачу и никогда не должно было бы предприниматься в районах боевых действий.

Организация постоянной базы даже при наличии всех необходимых средств потребовала бы больших усилий всего состава крыла в течение приблизительно 2 недель, прежде чем она смогла осуществлять полное обеспечение действовавших подразделений. Эти затраты времени и энергии имели смысл только в том случае, если выбранное место являлось безопасным в отношении действий сухопутных войск. В условиях Кореи переброска целого крыла воздушным или наземным транспортом не могла быть обеспечена. Планы, рассчитанные на такую степень мобильности, могли окончиться только неудачей и огромными потерями.

Уроки боевых действий авиации в Корее позволяют сделать два важных вывода:

1) Каждое боевое крыло, действующее в таких условиях, должно организовать стационарную базу в тыловом районе. Она должна иметь все средства для технического обслуживания, состоящих на вооружении крыла самолетов и должна находиться по отношению к предполагаемой передовой оперативной базе в пределах дальности полета самолетов данного типа.

2) Обслуживающий персонал оперативной базы должен ограничиваться числом, необходимым для проведения предполетного и послеполетного осмотров, осуществления заправки горючим и снаряжение боеприпасами самолета, мелкого текущего ремонта и замены двигателей.

Когда эти уроки путем горького опыта были усвоены, все крылья стали создавать свои тыловые базы. Ограниченное количество аэродромов на Корейском полуострове сделало необходимым использование несколькими крыльями одних и тех же аэродромов для размещения своих тыловых баз технического обслуживания. Это вело к созданию на одном аэродроме нескольких одинаковых мастерских, в силу чего соответствующие командиры договаривались между собой о совместном использовании имеющихся средств и разделении ответственности. Такой организации по обеспечению технического обслуживания было дано наименование РЕМКО (REMCO) — «Тыловой эшелон технического обслуживания».

Вначале организационная структура была громоздкой и схема подчиненности сложной. Впоследствии организационная структура вылилась в следующие 2 формы:

1) Одно из крыльев принимало на себя ответственность за всю работу Тылового эшелона. Боевая группа этого крыла, за исключением технического обслуживающего персонала, необходимого для проведения периодических осмотров, находилась на передовом аэродроме. Остававшийся на тыловой базе обслуживающий персонал придавался эскадрилье технического обслуживания группы технического обслуживания и снабжения. Таким образом, создавалась секция периодического и специального технического обслуживания. Эта секция усиливалась обслуживающим персоналом из других крыльев, совместно использовавших средства РЕМКО. Количество персонала, выделявшееся из других крыльев, было пропорционально количеству самолетов данного крыла, получавшему обслуживание на данной базе. Обычно эскадрилья снабжения усиливалась аналогичным образом.

2) РЕМКО функционировал как арендатор авиабазы, обеспечивающий базовое обслуживание, включая и снабжение.

В то время как организационная структура РЕМКО варьировалась в зависимости от имеющихся средств и количества обслуживаемых крыльев, функции их были аналогичными, за исключением небольших отклонений в отношении мелкого ремонта реактивных двигателей. Все РЕМКО производили основные технические осмотры самолетов; осуществляли все полевое техническое обслуживание, включая ремонт повреждений, полученных в боях; выполняли работы на самолетах и двигателях в соответствии с техническим регламентом; производили приемочные осмотры и боевую маркировку всех новых самолетов; осуществляли замену двигателей на самолетах обслуживаемых частей; проводили основные и специальные осмотры двигателей; производили мелкий ремонт реактивных двигателей и подготавливали двигатели к морской перевозке для ремонта в мастерских на территории США.

Комплектование личным составом и обеспечение снабжения в первые дни существования РЕМКО представляли наибольшие трудности. Способ передачи личного состава для временной службы был неудовлетворительным во многих отношениях, особенно в отношении докладов командованию о личном составе. Необходимый персонал нужной квалификации отзывался из различных подразделений и передавался РЕМКО, который получал право непосредственного доклада в штаб 5-й воздушной армии. В донесениях о личном составе высшим штабам указывался весь личный состав РЕМКО по должностям соответственно штатному расписанию подразделений, из которых он был взят. Таким способом упрощалась процедура донесений о личном составе, обусловленная временным характером организации.

Инструмент и оборудование, необходимые для работы РЕМКО, в большей части обеспечивались за счет штатных средств частей и подразделений. Несмотря на то, что в связи с местными условиями и появлением на самолетах новых систем, а также в связи с введением дополнительных технических требований и требований контроля потребовалось специальное оборудование, тем не менее общая потребность в оборудовании мастерских и в испытательной аппаратуре при техническом обслуживании в системе РЕМКО существенно сократилась.

Общие методы осмотра и ремонта самолетов, применявшиеся на авиабазах крыльев и в РЕМКО, являлись аналогичными. Организация производственного процесса определялась размерами производственной площади, имеющимися средствами, квалификацией личного состава и объемом работы. Большой объем работы по осмотру самолетов, выполняемый секцией периодических осмотров РЕМКО, мог быть лучше всего выполнен при поточном способе организации работы. Поскольку методы технического обслуживания в РЕМКО не отличались существенно от методов обслуживания на авиабазах крыльев, то большую роль должно было играть планирование. Пренебрежение этой функцией приводило к чрезмерному скоплению самолетов, ожидавших ремонта, чрезмерной задержке самолетов в ремонте, неэффектному использованию рабочей силы, затруднениям в обеспечении снабжения и в конечном счете к лишению действующих подразделений надлежащего обеспечения.

Поскольку задачей тыловых служб является обеспечение боевых действий, то планирование технического обслуживания должно базироваться на оперативных планах. На основании оперативных планов на ближайший месяц подсчитывалось потребное количество летных часов и, исходя из этого, определялось количество основных осмотров и регламентных работ, необходимое для обеспечения действий авиации.

РЕМКО получал заявки на техническое обслуживание от подразделений, базирующихся на передовых аэродромах. После тщательного анализа этих заявок секция планирования разрабатывала план, в котором определялось количество самолетов, поступавших в РЕМКО каждый день. Каждое боевое подразделение получало индивидуальный план с точным указанием дней, когда самолеты подразделения должны быть доставлены в РЕМКО.

Точность планирования имела исключительное значение. На передовых аэродромах боевые действия и техническое обслуживание должны были строго планироваться. Необходимо было следить за тем, чтобы использование ресурсов самолетов в подразделениях на передовых аэродромах осуществлялось с таким расчетом, чтобы осмотры самолетов были равномерно распределены в течение всего месяца. Когда эскадрилья планировала боевые вылеты, то использование самолетов, у которых до основного осмотра осталось 20 летных часов, контролировалось на уровне авиационной группы, с тем чтобы обеспечить равномерный поток работы для РЕМКО. О самолетах, у которых до основного осмотра осталось меньше 20 летных часов, сообщалось в РЕМКО, и их эксплуатация осуществлялась под постоянным наблюдением. В целях корректировки планов в связи с непредвиденной погодой или другими обстоятельствами между подразделениями на передовых аэродромах и РЕМКО поддерживалась регулярная связь.

Если планирование является важнейшим фактором успешного технического обслуживания в Тыловом эшелоне, то управление производством должно по праву расцениваться как нервный центр РЕМКО. РЕМКО не мог эффективно функционировать без хорошо организованного и эффективного управления производством. Организация управления производством, изложенная в наставлении «Управление производством в ВВС», эффективно функционировала в РЕМКО. Под руководством начальника производства действовали 4 подразделения: организации производства, материально-технического обеспечения, планирования и анализа. Поскольку функции управления являлись общими для всех эскадрилий полевого технического обслуживания и мастерских, то ниже будут рассмотрены функции, свойственные только РЕМКО, или операции, заслуживающие особого внимания.

При планировании боевых действий командир боевого подразделения должен был знать, какими самолетами он мог располагать. Это означает, что самолеты, отремонтированные РЕМКО, должны были возвращаться в передовое подразделение точно во время, предусмотренное планом, за исключением самолетов, получивших в бою или при эксплуатации серьезные повреждения. Планирование должно было быть точным, материалы и запасные части, необходимые в процессе производства, должны были готовиться заранее и работы на самолете вестись по графику. Руководитель должен был иметь ясную картину хода работ и проверять состояние каждого самолета по крайней мере два раза в день. Эта информация могла быть получена из графика хода работ на самолете.

Подразделение организации производства должно было точно устанавливать потребности в материалах и запасных частях, ведя карточки на каждый самолет с таким расчетом, чтобы материалы и запасные части были обеспечены ко времени начала работ по техническому регламенту, а также ко времени замены агрегатов, выработавших установленный ресурс. Осуществление этих заявок заблаговременно позволяло органам снабжения не нарушать нормальный порядок снабжения и не терять время на ожидание запасных частей. Потери двигателей также планировались, с тем чтобы всегда иметь в запасе двигатели для замены поврежденных или выработавших свой ресурс. Нормативы ожидаемых потерь двигателей, установленные на основе предыдущего опыта боевых действий на театре, давали возможностьвести планирование с приемлемой степенью точности.

Анализ существенно помогал в деле планирования и общего руководства. Тщательное наблюдение за расходом рабочей силы давало возможность избегать потерь во времени и обеспечивало реальное планирование.

По прибытии самолета с передового аэродрома в РЕМКО он подвергался предварительному осмотру с целью установления объема работ сверх заранее запланированного. Рабочий план осмотра согласовывался с управлением производством, пока самолет проходил обработку в обмывочной.

Управление производством составляло план работы для данного самолета и давало указания о производстве необходимых работ в мастерских. Все произведенные на самолете работы отмечались в соответствующей рубрике плана работы. Мелкое полевое техническое обслуживание и ремонт мелких повреждений, полученных в боях, производились во время осмотра. Выполнение этих работ координировалось таким образом, чтобы не помешать осуществлению осмотра. Самолеты требующие ремонта крупных повреждений, полученных в боях, или большого объема работ в мастерских, передавались на участок полевого технического обслуживания РЕМКО.

Рис. 112. Боевые самолеты, которые в период второй мировой войны оценивались бы как «износившиеся в боях» и направлялись бы в США для капитального ремонта, во время корейской войны приводились в исправное состояние на базах РЕМКО в Японии и быстро возвращались в строй. Ежедневно базы РЕМКО выпускали в среднем по 4 реактивных истребителя.
Как только план работы был спущен, подразделение материально-технического снабжения начинало подавать требуемые детали к назначенному месту самолета или поточной линии и получать материалы в соответствии со специальными заявками инспекторов. Как и во всяком поточном производстве, детали, агрегаты и материалы должны были поступать в то место и время, где и когда они необходимы. Квалифицированные техники не должны были отрываться от работ по техническому обслуживанию для получения материалов.

Хотя система технического обеспечения боевых действий в органах РЕМКО может не во всех случаях оказаться наиболее приемлемой, тем не менее во время корейской войны она показала следующие преимущества:

1) увеличение мобильности передовых авиабаз;

2) улучшение технического состояния боевых самолетов;

3) увеличение производительности технического обслуживания вследствие создания более эффективных условий работы и более полного обеспечения техническими средствами имело своим результатом увеличение потенциального количества летных часов на самолет;

4) уменьшение потребностей передовых аэродромов в снабжении;

5) ускорение темпа работ по техническому обслуживанию осуществлялось тщательнее и более планомерно, так как работа каналов обеспечения снабжения в тылу не нарушалась частыми передвижениями линии фронта и в распоряжении имелись лучшие транспортные средства;

6) объединение подразделений, обслуживающих одинаковые типы самолетов, позволяло осуществлять более тщательный контроль за доставкой важнейших частей самолетов;

7) в тыловых районах могли быть использованы технически квалифицированные японцы;

8) с увеличением расстояния от районов боевых действий увеличилась безопасность для тяжелых средств технического обслуживания и самолетов, находившихся в ремонте.

Стоимость современного самолета и его оборудования не позволяет больше применять практиковавшийся во время второй мировой войны порядок списания самолетов в том случае, когда они требовали значительного ремонта. Почти неограниченное снабжение новыми самолетами, имевшее место к концу войны, породило «идею изобилия», которого у нас может никогда не быть снова. В будущем должно быть уделено значительное внимание максимальному сбережению оборудования. При планировании должно предусматриваться непрерывное возрастание эффективности технического обслуживания.

20. Первые операции по переброске войск. Полковник Э. X. Нигро

Первой задачей военно-транспортной авиации в корейском конфликте явилась срочная эвакуация гражданского обслуживающего персонала и членов семей из района Сеула.

В осуществлении перебросок войск в первые дни войны большую роль сыграли два весьма существенных фактора:

1) военно-транспортная авиация на Дальнем Востоке имела 1 группу самолетов С-54 в составе 3 эскадрилий, 2 из которых базировались в районе Токио, а третья на авиабазе Кларк на Филиппинах;

2) считалось, что не представляющая серьезной угрозы северокорейская армия партизанского типа, которая пересекла 38-ю параллель, не ставила своей целью добиться окончательной победы над Южной Кореей.

Эти факторы упомянуты здесь для того чтобы показать ограниченность тех сил, которые имелись для осуществления перебросок войск в июне 1950 года, а также существовавшее тогда общее неверие в то, что обстановка на самом деле была критической.

Период неистовых усилий
Для обеспечения эвакуации эскадрилье, дислоцировавшейся на авиабазе Кларк, было приказано перебазироваться в Японию. Самолеты С-54, находившиеся в Японии, начали первые операции по эвакуации в корейском конфликте. Мы тогда еще не знали о том, сколько раз их придется повторять в гораздо более крупных масштабах на протяжении последующих 12 месяцев.

Самолеты С-54 круглосуточно летали на аэродром в Кимпо и вывозили оттуда личный состав и важнейшее оборудование.

В тот период еще существовали северокорейские военно-воздушные силы. И хотя они не представляли серьезной силы, но в то время они могли беспрепятственно проникать в район Сеула.

Все члены семей и гражданский обслуживающий персонал были успешно эвакуированы по воздуху или по воде. Военные советники двигались на юг, делая время от времени остановки, будучи, по-видимому, не совсем убежденными в том, что их действительно преследует армия противника.

Вскоре от таких мыслей, как «они не посмеют» или «наши самолеты сотрут их с лица земли за неделю», не осталось и следа и генерал-майор Дин со своей 24-й дивизией должен был принять бой. Обстановка начала проясняться, и мы увидели, что вольно или невольно, но мы уже вели войну. Стало очевидно, что личный состав и предметы снабжения крайне необходимы в Корее, и поэтому на воздушный транспорт с самого начала появился большой спрос.

Все самолеты типа С-47 и С-46, которые можно было найти на Дальнем Востоке, были сведены в подразделение, временно именовавшееся 21-й эскадрильей. Вскоре набралось достаточное количество самолетов С-47 и С-46 для формирования 2 подразделений и эскадрильи самолетов С-46 были сведены в Первую временную группу. Обе эти организации позднее приняли активное участие в войне в Корее. 21-я эскадрилья достигла вершины своей славы во время эвакуации Синандзю, Пхеньяна, Нампхо и Сеула.

Сразу же после начала войны для обеспечения воздушных перебросок имелось 2 эскадрильи самолетов С-54 (имевшие ранее место потери самолетов С-54 не позволили в дальнейшем оснастить ими 3 эскадрильи), 2 эскадрильи самолетов типа С-46 и 1 эскадрилья самолетов С-47. Эскадрильи самолетов С-54 были укомплектованы опытными экипажами. На всех других военно-транспортных самолетах летали рядовые летчики, проходившие военную службу на административно-хозяйственных и других должностях.

Вследствие новизны характера боевых действий и существовавшего отношения к корейским событиям должной и эффективной очередности распределения личного состава и взаимодействия между видами вооруженных сил не было.

В конце лета 1950 года в результате совместных усилий большого числа специалистов в области транспортной авиации было положено начало созданию организации, способной осуществлять воздушные перевозки или парашютное десантирование личного состава и предметов снабжения на основании специально разработанных принципов боевого применения транспортной авиации. Это нашло свое организационное выражение в создании Боевого военно-транспортного командования (Combat Cargo Command).

Когда севорокорейская армия всей своей мощью обрушилась на 24-ю дивизию, солдатам генерала Дина, чтобы остановить противника, потребовалась более сильная огневая поддержка. Последовала чрезвычайная заявка на доставку тяжелых артиллерийских орудий и необходимых для них боеприпасов. Боеприпасы были получены из Японии почти немедленно. Несмотря на то, что погода все время была скверная, экипажи военно-транспортных самолетов круглосуточно доставляли боеприпасы на линию фронта.

К сожалению, боеприпасы были доставлены значительно быстрее, чем артиллерийские орудия, и в Корее не было ни одного артиллерийского орудия, способного стрелять доставленными по воздуху снарядами. Положение еще более усугублялось в связи с тем, что американские войска быстро оставляли территорию. Единственный выход в этом случае состоял в том, чтобы уничтожить боеприпасы или вывезти их по воздуху. Началась переброска боеприпасов по воздуху в обратном направлении. Все, что можно было спасти, вывозилось еще до того, как противнику удавалось смять наши войска.

Северокорейская армия была наконец остановлена на подступах к Тайгу. В этот период операции по переброске войск больше отвечали требованиям обстановки. Хотя противник уже подходил к Тайгу и Пхохану, военно-транспортные самолеты продолжали круглосуточную доставку на аэродромы этих городов необходимого пополнения в живой силе, предметах снабжения и боевой технике для оказания помощи американским войскам в удержании их позиций.

Первая война окончена
Когда американские войска накопили достаточно сил и были обеспечены всем необходимым материально-техническим снабжением для перехода в контрнаступление, был о назначено время для его осуществления. Боевое военно-транспортное командование было готово выполнить, одну из самых трудных задач. Задача была двойная: во-первых, при полном отсутствии соответствующих аэродромов, на которые могли бы быть доставлены грузы, было необходимо с большой скоростью обеспечить переброску по воздуху предметов снабжения для армии, изготовившейся к наступлению; во-вторых, необходимо было обеспечить парашютное десантирование полковой боевой группы в тылу отступающего противника с задачей отрезать и уничтожить как можно больше частей противника.

Рис. 113. Прослужив 20 лет и пережив две войны с момента появления на американских воздушных линиях, самолет С-47 в Корее вписал новые страницы в свою славную историю. Он послужит еще в течение долгого времени.
Средства, которыми располагало Боевое военно-транспортное командование для решения этой гигантской задачи, были крайне незначительными в сравнении с объемом операций. Всего имелось 3 эскадрильи самолетов С-119 и 1 эскадрилья самолетов С-47. Для покрытия громадных потребностей в воздушных перевозках все самолеты пришлось сконцентрировать в самой южной части Японии и планировать их маршруты до пунктов назначения в Корее таким образом, чтобы при минимальном запасе топлива обеспечить максимальную полезную нагрузку. Завершив планирование, Боевое военно-транспортное командование было готово к действиям.

8-я армия генерала У. Уокера (позднее погибшего при автомобильной катастрофе в Корее) была готова для наступления. Как только был взят Сеул и 8-я армия повела наступление дальше, 2 эскадрильи самолетов С-46 были перебазированы на аэродром Кимпо, откуда они и действовали в течение двух месяцев. Использование аэродрома в Кимпо позволило уменьшить вес потребного топлива и соответственно увеличить вес полезной нагрузки и скорость доставки грузов.

В то же время самолеты С-119 и С-47 готовились для выброски первого воздушного десанта в корейском конфликте. Солдаты 187-й полковой боевой группы были выброшены в Сукчоне — непосредственно в тылу главных сил отступающей северокорейской армии. Эта группа успешно отрезала и уничтожила несколько тысяч солдат и офицеров противника и в дальнейшем обеспечила полный разгром северокорейских войск.

Действия самолетов С-46 с аэродрома Кимпо проводились в основном в стиле второй мировой войны. Первая временная группа держала 16 исправных самолетов в Кимпо. Остальные самолеты находились в Японии, где имелись средства для проведения крупных профилактических осмотров и полевого обслуживания. К этой группе было приписано 32 экипажа, и поскольку было крайне необходимо вести круглосуточные действия, то экипажи были разделены на две смены, работавшие одна с полудня до полуночи, а другая с полуночи до полудня. При отсутствии запасных экипажей приходилось постоянно придерживаться этого графика.

Рис. 114. Заходящий на посадку на короткую грунтовую полосу самолет С-46 напоминает о тех обычных условиях, в которых действовали военно-транспортные самолеты в начале корейской войны. Небольшое количество самолетов должно было выполнить трудную задачу по эвакуации американцев, оказавшихся в затруднительном положении, обеспечить десантные действия и снабжение войск артиллерийскими боеприпасами. Эта огромная задача была выполнена с рекордно малым числом летных происшествий.
Летчики первой временной группы налетывали в среднем по 125 часов в месяц, совершая полеты над территорией Кореи. Аэродромы и местность Северной Кореи были совершенно незнакомы американским летчикам. Поэтому не будет преувеличением сказать, что эти полеты были опасными. Несмотря на это, за период с 12 ноября 1950 года по 5 января 1951 года эта группа самолетов С-46 налетала в Корее без летных происшествий в воздухе и на земле 6500 часов. Условия, которые придали этому успеху выдающийся характер, определялись непригодностью аэродромов, отсутствием на аэродромах ночного освещения, недостатком соответствующих средств наземного обеспечения самолетовождения и управления полетами, а также отсутствием заградительных световых сигналов на очень опасных препятствиях, находившихся в непосредственной близости к незнакомым аэродромам.

В такой трудной обстановке первая временная группа не пропустила ни одного дня для выполнения своих задач за все время действий с аэродрома в Кимпо.

В первые дни войны в Корее управление движением самолетов в воздухе было далеко не совершенным. Летчикам приходилось самим организовать управление полетами. После налета нескольких сот часов в таких условиях у летчиков вырабатывалось недоверие к любому управлению. Опасность, свойственная такому способу полетов, была осознана, и, как только обстановка позволила, было обеспечено соответствующее управление полетами. До установления такого управления некоторые из летчиков в порядке борьбы со скукой стали самозванными диспетчерами. Они стали настолько «искусными» специалистами, что если бы своевременно не было организовано настоящее управление полетами, то аварийность Боевого военно-транспортного командования резко бы возросла.

Простудные заболевания среди летчиков имели широкое распространение. Ко времени окончания действий с аэродрома в Кимпо 17 командиров экипажей по этой причине вышли из строя. Те же летчики, которые продолжали летать, начали считать эти крайне опасные полеты совершенно безобидным занятием. Одно это уже говорило о необходимости установить самый жесткий контроль и уделить особое внимание безопасности полетов.

Новая война
28 ноября 1950 года, когда тысячи китайских народных добровольцев хлынули в Корею через реку Ялуцзян, надежды вооруженных сил Объединенных Наций в Корее на то, что мир уже не за горами, были полностью разбиты. Китайцы нанесли удар такой силы, что войскам Объединенных Наций не оставалось ничего другого, как отступить и перегруппироваться.

Независимо от того, наступают или отступают сухопутные войска или же удерживают постоянные позиции, военно-транспортная авиация должна иметь оперативный план, отвечающий требованиям обстановки. Трудно сказать, что вызывает большее напряжение сил военно-транспортной авиации: обеспечение продвижения сухопутных войск вперед или их поспешного отступления.

Войска Объединенных Наций отходили к югу, стремясь стабилизировать фронт и занять прочную оборону. Для занятия оборонительного рубежа войска должны двигаться к нему быстро, чтобы выиграть достаточно времени для перегруппировки сил, пока противник не нанес по ним сильного удара.

Китайские народные добровольцы наступали очень быстро. Сразу же стало очевидно, что вооружение и предметы снабжения, которые только что были доставлены с помощью воздушного транспорта на фронт, должны быть уничтожены или оставлены. Вывезти их обратно по воздуху и одновременно осуществить срочную эвакуацию войск, вызванную критической обстановкой, в имевшийся отрезок времени было свыше сил и возможностей военно-транспортной авиации.

Почти одновременно на военно-транспортную авиацию была возложена ответственность за обеспечение эвакуации большинства передовых госпиталей, а также личного состава обслуживающих и технических подразделений. Первоочередной задачей была эвакуация раненых из госпиталя в Синандзю. Времени на то, чтобы найти достаточное количество автомашин для доставки всех раненых на полевой аэродром, не было. В сильный мороз раненым пришлось кое-как преодолеть расстояние в 5 км от госпиталя до полевого аэродрома. Раненые, которые были не в состоянии двигаться, были доставлены на имевшихся автомашинах или перенесены к ожидавшим самолетам на руках. Все, кто мог кое-как передвигаться, преодолели это расстояние в 5 км одним только им известным способом. Они добрались до самолета в пижамах, трусиках, одеялах и других одеяниях, которые они успели захватить перед уходом, чтобы укрыться от холода. В каждый самолет было погружено от 60 до 70 раненых. Они были доставлены в Пхеньян, где им мог быть обеспечен должный уход, Когда эвакуация Оинандзю была наконец завершена, китайцы уже успели обойти аэродром и находились в 16 км южнее его. Эта операция явилась репетицией для последующих операций по эвакуации. На очереди был Пхеньян, эвакуация которого прошла гладко, и все, что было можно погрузить в самолеты, было переброшено на юг.

Эвакуация Ионпо на восточном побережье проходила несколько по-другому. Начиная с эвакуации подразделений корпуса морской пехоты из Хагура-ри до последней операции по эвакуации воздушным и морским путем из Хамхына, все шло довольно гладко. Но то, что началось как обычная операция по переброске войск, скоро превратилось в один из величайших подвигов транспортной авиации в истории корейского конфликта.

Полностью окруженным подразделениям морской пехоты для эвакуации пришлось пробиваться из окружения к Хамхыну. Их запасы продовольствия, боеприпасов и теплой одежды быстро истощались. Потери, наносимые противником, плюс очень большое число сильно обмороженных явилось подлинным испытанием для военно-транспортной авиации при проведении эвакуации. Все самолеты Боевого военно-транспортного командования (С-119, С-47 и С-46) были брошены для спасения людей. Основная масса необходимых предметов снабжения была сброшена на парашютах с самолетов С-119, которые летали с рассвета и дотемна. С небольшого аэродрома, сооруженного среди снега и льда, самолеты С-47 из 21-й военно-транспортной эскадрильи выполнили одну из самых трудных и опасных задач, с которой они столкнулись за все время существования этого подразделения.

Противник находился на холмах, окружавших позиции подразделений морской пехоты, и непрерывно обстреливал их из орудий и минометов. Под этим огнем военно-транспортные самолеты С-47 эвакуировали всех раненых из района водохранилища в Хамхын, где им могла быть оказана необходимая медицинская помощь. Доставка необходимых предметов снабжения с помощью воздушного транспорта непрерывно продолжалась до тех пор, пока морская пехота не получила достаточного количества оружия, боеприпасов и продовольствия для того, чтобы пробиться к Хамхыну.

Как обычно, представитель Боевого военно-транспортного командования осуществлял полный контроль за ходом эвакуации, регулируя движение всех самолетов и обеспечивая бесперебойное и эффективное протекание операции. Как только солдаты морской пехоты пробивались к Хамхыну, они грузились на самолеты и суда и немедленно эвакуировались на южные базы. Противник преследовал по пятам отступающие части морской пехоты.

Артиллерийские и танковые подразделения сухопутных войск были размещены вокруг аэродрома Ионпо и не позволяли противнику прорваться к нему в то время, когда Боевое военно-транспортное командование с величайшим напряжением сил эвакуировало личный состав и важнейшее вооружение, намеченное к эвакуации по воздуху. Заняв Хамхын, китайские народные добровольцы двинулись на Сеул, который второй раз оказался в огне войны. Самолеты Боевого воздушно-транспортного командования эвакуировали боевые подразделения, весь обслуживающий персонал и необходимое оборудование, находившееся в Кимпо.

Обратный путь
После отступления примерно на 80 км южнее 38-й параллели войска Объединенных Наций решили, что можно занять прочную оборону. Аэродром в Сувоне был полностью окружен северокорейцами. Его было необходимо удерживать любой ценой, так как другой такой аэродром находился к югу от него на расстоянии до 200 км. В результате кровопролитных боев Сувон удалось удержать, и военно-транспортные самолеты непрерывным потоком совершали полеты на этот аэродром, доставляя подкрепления и вооружение, необходимые для обеспечения безопасности аэродрома и создания линии обороны.

Рис. 115. Военно-транспортные самолеты С-119 и парашютисты 187-й полковой боевой группы составляли мобильное, высоко эффективное боевое средство, которое можно было через несколько часов применить в любой точке Кореи. Первая боевая операция была проведена ими в октябре 1950 года, когда 187-я полковая боевая группа была десантирована в тылу отступающей корейской Народной армии.
В центральной Корее противник начал крупное наступление с целью расколоть войска Объединенных Наций, которые оказывали ожесточенное сопротивление, но весенняя оттепель превратила дороги в сплошное месиво грязи. Нормальное снабжение с помощью наземных средств транспорта почти прекратилось. Единственным выходом из положения было снабжение войск с помощью воздушного транспорта.

Единственный аэродром в этом районе, Чунгджу, имел грунтовую взлетно-посадочную полосу длиной 730 м, расположенную вдоль берега реки. Этот аэродром был малопригодным для посадки, и было более целесообразно снабжать войска, сбрасывая им предметы снабжения на парашютах. Но бои приняли такой размах и боеприпасы расходовались в таких количествах, что самолеты С-119, сбрасывая снабжение на парашютах, не могли обеспечить потребности войск. Поэтому немедленно было принято решение о посадке самолетов С-46 на аэродроме в Чунгджу. Обстановка была настолько критической, что не было возможности доставить технический персонал для того, чтобы улучшить состояние аэродрома. Нам пришлось сознательно пойти на риск и согласиться с потерями, которые мы, несомненно, должны были понести при эксплуатации самолетов с такого неприспособленного аэродрома. Наряду с этими предвиденными трудностями нас постигла неожиданная неудача. Перед самым началом полетов на аэродром Чунгджу наступила оттепель и небольшой дождь смочил взлетно-посадочную полосу. Почва оттаяла и размокла на глубину до 5 см, где находился слой сплошного льда. Полеты самолетов С-46 начались с рассвета и продолжались непрерывно в течение всего утра. Затем случилось несчастье. Один из самолетов С-46 при посадке слишком сильно затормозил, у него сломалась одна из стоек шасси и он наскочил на 2 других самолета С-46, которые стояли у самого края взлетно-посадочной полосы. 2 летчика были убиты и один из членов экипажа ранен. Обломки самолетов были убраны, и полеты продолжались.

В общей сложности на аэродроме в Чунгджу в первые 2 дня операции было потеряно 6 самолетов С-46. Примерно через 8 дней обстановка на фронте достаточно стабилизировалась и проведение этих опасных полетов оказалось возможным прекратить.

Войска Объединенных Наций постепенно превращались в серьезную боевую силу, которая позволяла не только сдержать наступление противника, но и перейти в контрнаступление. И они на самом деле перешли в контрнаступление. Во взаимодействии с наступающими сухопутными войсками самолеты С-46 и С-119 Боевого военно-транспортного командования сбросили с парашютами 187-ю полковую боевую группу примерно в 36 км севернее Сеула, недалеко от города Мунсан. Задача 187-й полковой боевой группы состояла в том, чтобы отрезать противника с тыла и нанести ему максимальные потери. При выполнении этой задачи Боевое военно-транспортное командование не использовало ни радиолокаторов, ни каких-либо других средств навигационного обеспечения самолетовождения. В зоне выброски приземлилось около 4000 парашютистов, которые выполнили поставленную перед ними задачу. Хотя не все самолеты точно сбросили парашютистов в назначенную зону, это не сказалось на выполнении задачи десанта.

Выброска этого десанта свидетельствовала о наличии гибкости, необходимой частям транспортной десантной авиации. Все подразделения, принимавшие участие в операции, получили указание произвести выброску в Чунчёне. Но к тому времени, когда должно было быть выполнено задание, противник уже покинул район предполагаемой выброски. Через 24 часа была произведена выброска 187-й полковой боевой группы в Мунсане. Это явилось конкретным свидетельством того, что транспортно-десантная авиация должна быть в состоянии быстро перенацеливать свои действия на новую зону выброски. Она также указывала на необходимость обеспечения теснейшего взаимодействия между воздушнодесантными подразделениями и подразделениями, обеспечивающими их действия, а также с сухопутными войсками.

Вскоре после высадки десанта в Мунсане северокорейцы подали первую надежду на возможное прекращение огня. Начались мирные переговоры и практически боевые действия были прекращены. Универсальность и гибкость Боевого военно-транспортного командования были продемонстрированы еще раз. Военно-транспортная авиация перешла от боевых действий к перевозкам пассажиров и грузов. Аэродромы были в значительной степени улучшены, чтобы обеспечить нормальный характер и безопасность полетов. Были введены в действие все виды навигационного обеспечения и оборудования для осуществления посадки самолетов. Все это военно-транспортная авиация имеет в настоящее время.

Примерно 80 % ресурсов Боевого военно-транспортного командования используется сейчас для перевозки из Японии военнослужащих, направляющихся в отпуск. Остальная часть используется для перевозки по воздуху больных и срочных грузов.

Современное состояние военно-транспортной авиации
Со времени появления в начале 1952 года на Дальнем Востоке самолетов типа С-124 общее количество самолетов, потребное для осуществления воздушных перевозок, неуклонно уменьшалось. 1 самолет С-124 заменяет 3 самолета С-54. Этот новый самолет оказался многоцелевой и отвечающей различным требованиям машиной. Как у любого нового самолета, у него были дефекты, которые нужно было устранить. Во время выполнения боевых заданий в Корее этот самолет прошел самое суровое испытание по выявлению дефектов.

Использование самолета С-124 в Корее позволило сделать два крайне важных вывода. Во-первых, для того чтобы полностью использовать возможности самолета такого класса, необходимо заранее подготавливать грузы в соответствии с инструкцией по загрузке. Правильная упаковка грузов очень сильно упрощает эту проблему и ускоряет процесс погрузки. Это отмечалось компетентными и ответственными лицами в Корее. В связи с этим были созданы курсы для подготовки начальников погрузки как из наземного персонала, так и из состава летных экипажей самолетов. Во-вторых, наряду с необходимостью предварительной подготовки грузов эффективное использование самолетов типа С-124 требует от лиц, ответственных за их загрузку, обеспечивать запас грузов для перевозки по воздуху. Это позволит избежать таких случаев, когда самолет, способный нести груз весом в 17 т, будет на какой-то части маршрута лететь с неполной загрузкой.

Если в Японии, например, нет запасов груза для перевозки, а в Корее ждут отправки срочные грузы, то очевидно, что в этом случае возможности самолета не будут полностью использованы. Такое непроизводительное расходование летного времени можно свести до абсолютного минимума путем тщательного предварительного планирования.

Крайне необходимо, чтобы ВВС тщательно изучили опыт применения самолетов С-124 в Корее и на основании его устранили все недостатки в вопросах их эксплуатации. Одна из частей ВВС, эксплуатировавшая этот самолет в течение непродолжительного времени, убедилась, что она затратила впустую тысячи человеко-часов и долларов, не располагая ценным опытом, уже накопленным в США частями, ранее получившими на вооружение самолеты С-124. Крайне необходимо, чтобы большое количество сведений, полученных в ходе эксплуатации этого нового самолета на Дальнем Востоке, стало достоянием других частей.

Рис. 116. Флагманским кораблем военно-транспортной авиации был гигантский самолет С-124 «Глоубмастэр». Имея максимальный взлетный вес более 90 т, этот многоцелевой самолет мог перевозить такие грузы, которые не мог поднять ни один другой самолет. На снимке а видно, как в открытую пасть самолета входит прицеп радиолокационной станции весом более 9 т. На снимке б можно видеть количество груза, доставленного на одном самолете на передовой аэродром в Корее.
Большинство трудностей, с которыми ВВС столкнулись при эксплуатации самолета С-124, были связаны с его обслуживанием. Если бы, например, часть, оснащенная самолетами С-124 на Дальнем Востоке, получила копии всех отчетов о дефектах самолетов С-124, представленных частями, которые первыми получили на вооружение этот самолет, вместе с указаниями Командования материально-технического обеспечения ВВС и завода фирмы «Дуглас», то было бы сэкономлено значительное количество человеко-часов и долларов. Несомненно, такой обмен опытом предусматривается определенными административными мероприятиями, но этого, к несчастью, не было сделано в отношении самолетов С-124, находившихся на Дальнем Востоке.

После второй мировой войны в газетах была помещена масса статей, авторы которых утверждали, что существовавшие взгляды на использование воздушнодесантных войск устарели. Тем не менее в войне ближайшего будущего воздушнодесантные войска неизбежно найдут свое применение. Уже доказано, что снабжение с воздуха совершенно необходимо в любых видах боевых действий, в которых принимают участие солдаты сухопутных войск.

В чем же заключается прогресс в области применения военно-транспортной авиации для доставки десантов со времени второй мировой войны? Ответ на этот вопрос совершенно ясен ветеранам военно-транспортной службы периода второй мировой войны и участникам корейского конфликта. Этот прогресс состоит, пожалуй, лишь в упрощении доставки по воздуху с помощью самолетов С-119. Техника парашютного десантирования осталась такой же, которая применялась в годы второй мировой войны. Если и было разработано эффективное приспособление, позволяющее самолету находить зону выброски в гористой местности при полете на небольшой высоте, то Боевое военнотранспортное командование, принимавшее участие в корейском конфликте, им не располагало.

В связи с разработкой всенаправленных радиомаяков и множества типов портативных радиолокационных станций и радиостанций, вполне можно ожидать появления специальных радиосредств для военно-транспортных самолетов, обеспечивающих безошибочную доставку десанта в зону выброски.

Доставка предметов снабжения по воздуху для сухопутных войск, находящихся на фронте, осуществляется почти так же, как в период второй мировой войны. Сухопутные войска в Корее применяли сигнальные полотнища для указания летчикам зоны выброски грузов. Эти полотнища редко располагались в заранее обусловленных местах и чаще всего выкладывались в недоступных долинах, обозначая зоны выброски очень малых размеров. Отрицательное свойство таких полотнищ выявилось при попытках снабжения по воздуху подразделений, находившихся в непосредственной близости к другим частям. Как только войска поняли, какие чудесные подарки может принести им это полотнище, положение крайне усложнилось. Всякий раз, как военно-транспортные самолеты приближались к линии фронта, солдаты других частей бежали за своими полотнищами и ловко расстилали их на земле, чтобы посмотреть, что везут в пакетах их друзья из военно-воздушных сил.

Рис. 117. 5 т снарядов для 155-мм артиллерийских орудий были сброшены на парашютах для войск Объединенных Наций, окруженных в этом лесном районе Кореи. Зоной выброски были избраны покрытые лесом холмы и долины, а не находящийся справа участок открытой местности потому, что в то время данный участок фронта обстреливался артиллерией противника и лесной покров обеспечивал лучшую защиту войскам, собирающим сброшенные на парашютах боеприпасы. Пробираясь по узким долинам, самолеты С-119 были хорошо защищены от огня стрелкового оружия.
На пересеченной местности Кореи летчикам нужно было быть гениями, чтобы различить, где же была действительная зона выброски. Иногда эти трудности удавалось преодолеть с помощью самолетов «Москито», но эти самолеты постоянно выполняли задачи истребителей и поэтому их редко можно было использовать в роли военно-транспортных самолетов.

Эту проблему можно было разрешить путем тесного взаимодействия и связи между сухопутными войсками и ВВС. Твердый и разумный порядок в распределении и применении сигнальных полотнищ, который бы знали и неуклонно выполняли все, обеспечил бы доставку предметов снабжения в нужную зону выброски. Наряду с этим хорошая связь могла бы обеспечивать быструю передачу указаний личному составу сухопутных войск, как надо оперировать с очень небольшим числом факторов, которые принимаются во внимание при выборе зоны выброски.

Нет необходимости иметь сложную и дорогую систему опознавания зон выброски. Она не будет служить лучше, чем простая система, если нет полного взаимопонимания между подразделениями ВВС и сухопутных войск. Снабжение с воздуха является такой же совместной операцией, как выброска воздушного десанта, высадка морского десанта или любая другая операция, в которой принимают участие подразделения разных видов вооруженных сил. При обеспечении должного предварительного согласования действий, которое обычно имеет место при других совместных операциях, снабжение с воздуха может быть превращено из опасного и зачастую нерентабельного в весьма эффективное предприятие.

В связи с созданием 18-й воздушной армии военно-транспортная авиация вновь получила возможность для проведения необходимых экспериментов и разработки новых тактических приемов.

В Корее был получен богатейший опыт, но наибольший урок заключался в том, что очень сильное отставание военно-транспортной авиации во всех отношениях произошло из-за застоя в ее развитии в период с 1945 по 1950 год.

Теперь военно-транспортная авиация имеет полную возможность дальнейшего развития. Уроки, полученные во время корейской войны, должны оказать очень большую помощь для разработки и внедрения усовершенствованных методов применения военно-транспортной авиации. Полное использование исторического опыта имеет чрезвычайно важное значение. Военно-транспортная авиация должна олицетворять универсальность и гибкость. Она является неотъемлемой частью американских военно-воздушных сил и останется таковой в течение еще очень долгого времени.

Часть V. Взгляд на будущее в свете прошлого

Один сотрудник редакции журнала «Эр юниверсити куотэрли ревью» однажды сравнил корейскую войну со своеобразно поставленной пьесой, имеющей таинственный и курьезный характер. В этой пьесе выступали очень странные артисты, изображавшие причудливый конфликт с запутанным сюжетом, одурачивающим зрителя и опрокидывающим все расчеты экспертов и военных пророков. В заключение он сказал, что по большинству крупных проблем и аспектов эта война не была похожа на вторую мировую войну. По своему характеру она также не соответствовала представлениям военных стратегов о третьей мировой войне.

В начале военных действий в Корее американские сухопутные войска и военно-воздушные силы, находившиеся в Японии, далеко не соответствовали требованиям обстановки.

Жесткие ограничения в бюджетных ассигнованиях, основанные на ложном чувстве безопасности, обусловленным монополией США на атомную бомбу, ослабили до опасного уровня военную мощь Соединенных Штатов. Хотя эти американские вооруженные силы, по общему мнению, имели боевую подготовку на уровне второй мировой войны, они не были готовы к такой войне, какую им пришлось вести в Корее, так как она отличалась комплексом новых условий, более сложных, чем когда-либо встречавшиеся.

Для того чтобы читатель мог лучше оценить применение и эффективность воздушной мощи в Корее, нам кажется целесообразным сделать обзор изменявшихся целей войны и основных политических решений, которые оказали столь большое влияние на исход войны.

Туманные цели

Соединенные Штаты вступили в корейскую войну в соответствии с решением Совета Безопасности Организации Объединенных Наций от 27 июня 1950 года, предлагавшим, «чтобы страны-участницы… оказали Корейской Республике такую помощь, какая ей будет необходима для восстановления международного мира и безопасности в данном районе».

Немедленной реакцией на это предложение был приказ президента Трумэна американским военно-воздушным и военно-морским силам оказать помощь Южной Корее. Почти одновременно командующему вооруженными силами США на Дальнем Востоке было предоставлено право в случае необходимости использовать и сухопутные войска.

Целью вмешательства Соединенных Штатов было восстановление мира и порядка в стране, как необходимых предпосылок ее объединения демократическим путем. Такая постановка вопроса объясняет появление популярного и в то же время ошибочного термина «полицейская операция», который применялся для названия наших военных операций в Корее в начальный период войны. Однако скоро стало ясно, что конфликт по своему размаху и напряженности боевых действий перерос рамки простой полицейской операции и приобрел все отличительные особенности настоящей войны, ставшей в действительности самой ожесточенной и самой дорогой из войн, в которую Соединенные Штаты были когда-либо втянуты.

Все надежды уладить конфликт в духе Устава Объединенных Наций исчезли после вступления в войну китайских народных добровольцев. Стало ясно, что если Корея и будет объединена, то это будет осуществлено силой оружия. Причем вопрос о том, на какой основе она будет объединена, решится победителем:

Теперь Объединенные Нации преследовали такие же военно-политические цели, что и их противник. Так продолжалось до лета 1951 года, когда обе стороны, очевидно, поняли, что война будет длительной. К этому времени обе стороны пришли также к выводу, что объединить Корею силой никогда не удастся. Военные и политические цели воюющих сторон вновь совпали и сводились к заключению перемирия на самых выгодных условиях, за которым должно было последовать политическое решение корейского вопроса.

Эта изменчивость цели отличала корейскую войну от всех крупных войн, имевших место в американской истории. Первая мировая война велась с целью разгрома государств Центральной Европы в целях «сохранения мира для демократии». Вторая мировая война велась, чтобы разгромить силы германо-итало-японской оси и вынудить эти государства к безоговорочной капитуляции. В ходе войны имелось очень мало ограничений. Соединенные Штаты применяли все виды оружия, которые были в их распоряжении, независимо от того, когда они появились, и они использовались там, где это могло дать наибольший эффект.

К сожалению, эти простые правила не господствовали в Корее. Это была война, которую Объединенные Нации вели в соответствии с правилами, требовавшими ограничения конфликта рамками Кореи, чтобы избежать открытого советского вмешательства и в то же время быть в готовности встретить любые осложнения, которые могли возникнуть. Самое худшее заключалось в том, что Объединенным Нациям так и не удалось схватиться с их настоящим врагом — СССР.

Ограниченная война и атомная бомба

Еще не известно точно, что заставило Северную Корею начать вторжение в Южную Корею. Однако можно, не боясь впасть в ошибку, сделать несколько общих предположений. Осуществление Советским Союзом взрыва атомного устройства в 1949 году и наличие у него небольшого запаса атомного оружия в 1950 году, очевидно, считалось достаточной гарантией против возможного применения западными странами атомного оружия. В июне 1950 года общая военная мощь союзников не была равна военной мощи коммунистического блока. Находясь далеко от стран Запада, Южная Корея была самым слабым звеном «западного» (кавычки наши. — Ред.) мира, созревшим для идеологического воздействия со стороны коммунистической Северной Кореи. Общая позиция стран Запада дала северокорейцам уверенность, что конфликт будет передан для разрешения в Организацию Объединенных Наций. И, наконец, ни США, ни СССР не были готовы к глобальной войне.

Когда западный мир поднялся на защиту Южной Кореи, то он оказался «со связанными руками». Объединенные Нации не хотели заменять одну форму агрессии другой. Они не хотели разрушать страну, уничтожать ее население и доводить обе стороны до такого состояния, которое сделало бы послевоенное восстановление трудно осуществимым. Кроме того, США не хотели провоцировать СССР на открытое вступление в войну или жерасширить войну за пределы Кореи из опасения, что война могла перерасти в глобальный конфликт.

По этим причинам в начале войны военно-воздушным силам было строго запрещено наносить удары по городам, гидроэлектростанциям и другим целям. Только Когда в ноябре 1950 года в войну вступили имевшие значительное численное превосходство китайские народные добровольцы, генерал Макартур санкционировал разрушение гражданских объектов, обслуживающих вооруженные силы противника.

На протяжении всей войны военно-воздушным силам было запрещено наносить удары по целям, расположенным в Маньчжурии, или преследовать северокорейские истребители за рекой Ялуцзян. Не известно, знал ли противник о такой политике в первые месяцы войны, но вскоре он получил твердые заверения, что военные действия не будут перенесены за пределы Кореи и что атомная бомба будет применена только как самое последнее средство.

Реакция мировой общественности на заявление президента Трумэна от 30 ноября 1950 года, в котором указывалось на возможность применения атомной бомбы, была слишком спонтанной и позитивной, чтобы обмануть русских и заставить их думать, что это не являлось подлинным намерением американцев.

Выступление президента Трумэна имело место на пресс-конференции в ноябре 1950 года, когда потери вооруженных сил США в Корее возросли до 31 028 человек, и как в Конгрессе, так и в прессе увеличилось число голосов, требовавших применить атомную бомбу. Президент сказал, что США предпримут любые действия, которые потребует военная обстановка в Корее, и применят все виды оружия, которые США имеют в своем арсенале. Он добавил, что вопрос о применении атомной бомбы активно обсуждался, но что он не хотел бы видеть ее примененной по невинным людям, не имеющим никакого отношения к военной агрессии. Позднее Белый дом опубликовал заявление, что применение атомной бомбы может быть санкционировано только президентом, но пока что он не дал распоряжения командующему вооруженными силами на театре военных действий сделать это.

Это заявление на пресс-крнференции вызвало быструю и бурную реакцию. В Англии 100 членов парламента от лейбористской партии обратились с петицией к премьер-министру Эттли, требовавшей в случае применения атомной бомбы отзыва английских войск из Кореи.

Представитель французского правительства настаивал на политике умеренных мер. Крупнейшие газеты Англии, Франции и Ирландии критиковали линию Макартура и требовали, чтобы Объединенные Нации не предоставляли ему неограниченной свободы действий в Корее. Этот вопрос открыто обсуждался в Конгрессе США, причем были высказывания как за, так и против применения атомной бомбы.

Через 3 дня премьер-министр Эттли полетел в Вашингтон для серьезных переговоров с президентом Трумэном. 8 декабря было опубликовано их совместное коммюнике, в котором говорилось, что Объединенные Нации не изменили задачи, которую они возложили на их страны, и что вооруженные силы США и Великобритании будут продолжать выполнение своих обязательств. В комментариях к этому коммюнике указывалось, что боевые действия будут ограничены территорией Кореи и что собственно Китай не подвергнется нападению. Трумэн выразил надежду, что международная обстановка никогда не потребует применения атомной бомбы.

Уинстон Черчилль в своих едких комментариях по поводу переговоров между Трумэном и Эттли заявил, что было бы «глупо» доказывать, что Запад не должен первым применить атомную бомбу и что такая постановка вопроса равносильна тому, если бы сказать: «Не следует никогда стрелять до тех пор, пока тебя не убьют».

Теперь уже была утрачена возможность влиять на намерения китайских коммунистов в Корее с помощью угрозы расширить зону войны или применить атомное оружие. Объединенные Нации вновь подтвердили свое намерение воевать с коммунизмом только в Корее и только применяя обычное вооружение.

Здесь не оспаривается решение ООН (США) географически ограничить войну только границами Кореи. Фактически это было разумным решением по многим причинам: американская политика сопротивления коммунизму в любом месте была выразительно подчеркнута перед всем миром; политика США, направленная против умышленного развязывания третьей мировой войны, не была скомпрометирована; обе воюющие стороны получили известные выгоды.

В отношении последнего соображения следует заметить, что, в то время как о маньчжурском «убежище» как о районе базирования китайских военно-воздушных сил и основном источнике, снабжавшем наземные войска китайских добровольцев, было сказано и написано очень много, об «убежище», которым пользовались вооруженные силы Объединенных Наций, говорилось очень мало.

Япония и остров Окинава были буквально наводнены огромными открытыми складами предметов снабжения для военно-воздушных сил, военно-морского флота и сухопутных войск. Боевая подготовка военно-воздушных сил и сухопутных войск там проводилась непрерывно, без угрозы нападения со стороны противника.

На огромных военно-морских базах шла лихорадочная деятельность. Военные корабли Объединенных Наций беспрепятственно бороздили воды, омывающие западное и восточное побережья Кореи, и ни разу не подверглись нападению с воздуха, с суши или с моря. Военно-воздушные силы совершали боевые вылеты с авиабаз Японии и острова Окинава с самого начала и до конца войны: их действия лишь в небольшой степени стеснялись необходимостью соблюдать осторожность в отношении возможных ударов авиации противника, которые так никогда и не были нанесены. Вызывает удивление, что Советская Россия не заявляла протеста в ООН против операций военно-воздушных сил, проводившихся из-за пределов Кореи.

Здесь также не осуждается решение Объединенных Наций (в первую очередь США и Великобритании) не применять атомного оружия в Корее. Самым главным фактором, определившим это решение, было намерение США не начинать третьей мировой войны. Никто не мог с достаточной уверенностью предсказать, какая цепь событий могла бы последовать за взрывом атомной бомбы в Корее.

Было нетрудно предположить, что за взрывом атомной бомбы, произведенным вооруженными силами ООН в Корее, немедленно последовало бы атомное возмездие с маньчжурских баз со стороны Китая (или России). Это в свою очередь вызвало бы ответные атомные удары со стороны американских военно-воздушных сил по этим базам, и тогда сразу же могла бы начаться третья мировая война.

Следует также иметь в виду, что в то время атомное оружие не было еще столь обычным в военном арсенале стран, как это имеет место сейчас, и другие страны могли бы обвинить США за ведение жестокой и варварской войны.

Можно было предвидеть, что в результате использования атомного оружия мы могли бы потерять гораздо больше, нанеся ущерб моральной поддержке, оказываемой нам со стороны других стран, чем выиграть, причинив материальные потери противнику.

И, наконец, в Корее имелось мало целей, заслуживавших нанесения по ним атомных ударов в той конкретной исторической обстановке. Здесь следует принять во внимание такие факторы, как стоимость атомного оружия, его наличие и необходимость создания соответствующих резервов на случай глобальной войны, наличие таких калибров атомного оружия, которые были необходимы для поражения имевшихся целей, и многие другие вопросы. По соображениям секретности автор, к сожалению, лишен возможности подробно рассмотреть любой из этих аспектов.

Применение атомных бомб уменьшило бы потребность в силах и значительно упростило бы боевые действия авиации. Тем не менее военно-воздушные силы смогли успешно выполнить поставленные перед ними задачи.

Однако с чисто военной точки зрения автор относится отрицательно к категорическим заявлениям ООН (США)[23] о том, что война будет ограничена исключительно территорией Кореи и что атомное оружие не будет применено. Психологические и материальные выгоды, полученные коммунистами от знания этих условий, были огромны. Таким образом, Маньчжурия стала узаконенным, неприкосновенным «убежищем» северокорейцев.

Китайцы были заверены в том, что военно-воздушные силы противника не нанесут атомных ударов по территории их отечества. Более того, заявив, что мы не применим всех видов оружия, имевшихся в нашем распоряжении, мы непроизвольно согласились вести войну с помощью живой силы, то есть такого вида ресурсов, который у коммунистов имеется в изобилии.

Интересно подумать над вопросом, вступили бы в ноябре 1950 года в войну китайские народные добровольцы, если бы знали, что мы (американцы. — Ред.) были намерены ограничить войну лишь территорией Кореи. Небезынтересно также поразмыслить, затянулись ли бы более чем на 2 года переговоры о перемирии, если бы северокорейцы не были уверены в том, что мы не собираемся применять атомное оружие.

Ошибка заключалась не в том, что было принято решение не выносить войну за пределы Кореи и не применять атомного оружия, а в том, что мир не получил от этих решений никакой пользы.

Воздушная мощь решает проблему

С исторической точки зрения отличительной особенностью воздушной войны в Корее явилось то, что там впервые выступила на сцену реактивная авиация. Однако ограничения, наложенные на боевые действия ВВС ООН, не позволили им полностью решить задачу по уничтожению военно-воздушных сил противника. Господство в воздухе над Кореей было завоевано Объединенными Нациями в самом начале конфликта и ни разу не уступалось противнику на протяжении всех трех последующих лет войны. Однако наши военно-воздушные силы вынуждены были воевать на условиях, выгодных противнику.

Из-за того, что мы не могли наносить удары по военно-воздушным силам противника на их основных базах в Маньчжурии, нам никогда не представлялось возможным сделать больше, чем нанести им некоторый ущерб, и то только тогда, когда командование китайских военно-воздушных сил давало возможность нам встретиться с их авиацией. Таким образом, мы были ограничены таким видом боевых действий, которые в условиях войны на суше называются «сдерживающими действиями». Возможность достижения окончательной победы полностью исключалась, и военно-воздушные силы Объединенных Наций были втянуты в такую войну, в которой обе стороны не имели строго определенных задач.

Рис. 118. Властелином воздушных просторов Кореи был истребитель американских военно-воздушных сил F-86 «Сэйбрджет». По своим летно-техническим характеристикам «Сэйбрджет» примерно соответствовал северокорейскому истребителю МиГ-15. Разница состояла лишь в том, что первый имел лучший прицел и пилотировался более подготовленными летчиками.
Самолеты, а также вооружение и оборудование для северокорейских вооруженных сил поставлялось из СССР. Живую силу, конечно, выделяли красный Китай и Северная Корея.

Военное имущество накапливалось в «безопасной» Маньчжурии и направлялось по мере необходимости в Северную Корею. Так как стратегическое применение воздушной мощи против СССР или Маньчжурии не предусматривалось «основными правилами» конфликта, то боевые действия ВВС против сухопутных войск сводились в основном к «сдерживающим действиям»; примерно то же самое можно сказать и о действиях ВВС против противника в воздухе.

Воздушная война против противника на земле сводилась к частичному решению задачи по изоляции района боевых действий (то есть к срыву подвоза живой силы, предметов снабжения, вооружения и боевой техники из тыла к фронту) и к оказанию непосредственной авиационной поддержки войскам, находившимся на поле боя.

Относительно узкая полоса между линией фронта и рекой Ялуцзян значительно уменьшала возможности применения военно-воздушных сил для полного выполнения задачи по изоляции района боевых действий, и усилия авиации можно сравнить с усилиями человека, пытающегося пальцами заткнуть отверстие в плотине. Вообще, как правило, имелось достаточно пространства для оказания непосредственной авиационной поддержки наземным войскам. Исключение имело место только в ноябре 1950 года, когда в войну вступили китайские народные добровольцы и наши войска находились на берегах реки Ялуцзян. В этой обстановке, до отхода наземных войск Объединенных Наций в южном направлении, военно-воздушные силы фактически были лишены возможности проводить боевые действия из-за недостатка территории для нанесения ударов.

В течение первого года войны, который характеризовался быстрым изменением наземной обстановки, результаты боевой деятельности авиации при осуществлении изоляции района боевых действий и непосредственной авиационной поддержки были весьма высокими. Тогда противник был вынужден вести боевые действия на открытой местности и военно-воздушые силы нанесли огромный ущерб его ресурсам. В действительности успехи авиации в течение первого года ожесточенных боевых действий и крупных продвижений сухопутных войск были столь значительны, что многие из несведущих людей (в том числе многие офицеры военно-воздушных сил) были убеждены, что войска противника, находящиеся на фронте, могли быть задушены голодом исключительно с помощью боевых действий авиации.

Однако когда летом 1951 года начались мирные переговоры и обе стороны согласились на ничейный исход конфликта, то достигнутые ранее высокие результаты в изоляции района боевых действий и в оказании непосредственной авиационной поддержки стали быстро уменьшаться. Наземные войска обеих сторон заняли стабильные позиции, и уже больше не существовало былой напряженности в ведении боевых действий. В течение двух последующих лет войны боевые действия наземных войск ограничивались отдельными изолированными боями, проводившимися с целью захвата более выгодных позиций вдоль стабильной линии фронта.

Хотя эти бои и были самыми кровопролитными за все время войны, однако вследствие ограниченного масштаба они имели относительно небольшое влияние на общие боевые возможности, а равно и потребности вооруженных сил обеих сторон в предметах снабжения и пополнениях.

Так как обе стороны совершенно оставили мысль о крупных наступательных операциях, то потребности сухопутных войск китайских народных добровольцев были небольшими; они имели возможность обеспечивать себя и даже создавать некоторые резервы за счет предметов снабжения, которые достигали линии фронта, просачиваясь через стену, воздвигнутую ни их пути в Северной Корее в результате операций военно-воздушных сил по изоляции района боевых действий.

К лету 1952 года противник на линии фронта и в прилегающих к ней тыловых районах Северной Кореи почти полностью зарылся в землю. Сухопутные войска противника на фронте были надежно укрыты в хорошо замаскированных дотах, имевших земляное покрытие толщиной в несколько футов. Это требовало от авиации осуществлять бомбометание по целям величиной с «бочку», но основная трудность заключалась в том, чтобы отыскать эти цели.

За линией фронта в Северной Корее днем не было абсолютно никакого движения ни по железным, ни по шоссейным дорогам. На рассвете поезда останавливались и укрывались в бесчисленных туннелях, которыми так богата Северная Корея. Колонны грузовиков скрывались в пещерах в склонах холмов. Применялись все способы и приемы маскировки, чтобы скрыть их от глаз летчиков военно-воздушных сил Объединенных Наций, которые беспрепятственно бороздили небо Кореи. Эти линии коммуникаций оживали только в сумерках. Однако даже и тогда средства транспорта были столь рассредоточены, что военно-воздушные силы не могли остановить их движение.

Сопоставление наших потерь с ценностью уничтоженных целей убедило командование военно-воздушных сил в том, что платить приходилось слишком дорого. За уничтожение случайного танка, паровоза, нескольких грузовых автомашин или небольшой группы военнослужащих противника приходилось расплачиваться самолетом, стоимость которого составляла полмиллиона долларов.

Военно-воздушные силы начали искать более выгодных путей для компенсации своих потерь, в связи с чем широкие масштабы деятельности авиации по изоляции района боевых действий и по оказанию непосредственной авиационной поддержки были постепенно сокращены.

Без решительного наступления сухопутных войск Объединенных Наций не было никаких надежд выкурить противника из его нор, и военно-воздушные силы перешли к нанесению массированных ударов по избранным системам целей для того, чтобы вынудить противника заключить соглашение о перемирии. Удары по этим системам целей (гидроэлектростанции и ирригационные плотины) очень хорошо описаны в третьей части книги, и нет необходимости более останавливаться на этом вопросе.

Перейдем к анализу различных фаз воздушной войны в Корее.

Эффективность воздушной мощи

Так называемая «стратегическая» война в Корее продолжалась меньше 2 месяцев. Когда бомбардировщики В-29 впервые прибыли на Дальний Восток, положение сухопутных войск было настолько критическим, что эти самолеты пришлось использовать исключительно для изоляции района боевых действий путем нанесения ударов по железнодорожным станциям и основным мостам на железных и шоссейных дорогах. К началу августа наземная обстановка в известной степени стабилизировалась и появилась возможность переключить средние бомбардировщики на нанесение ударов по промышленным центрам Северной Кореи. Основная военная промышленность, обеспечивавшая всем необходимым вооруженные силы Северной Кореи, а позднее и войска китайских народных добровольцев, находилась не на территории Кореи. Однако несколько промышленных предприятий Кореи играли значительную роль в обеспечении ведения войны противником. В их число входили: местные химические заводы, производившие основные исходные продукты для производства боеприпасов; нефтеперегонные заводы и заводы синтетического горючего, которые выпускали примерно 250 тыс. т топлива в год; несколько арсеналов, производивших стрелковое вооружение и боеприпасы для него, а также небольшое количество артиллерийских снарядов; некоторые из крупнейших металлургических заводов, которые производили ежегодно примерно 50 тыс. т твердых сплавов на кобальтовой основе, марганца, высококачественной стали, магния, чугуна и алюминия, и, наконец, 2 крупных паровозо — и вагоноремонтных завода.

В течение августа и сентября промышленность Северной Кореи испытала на себе тяжесть воздушных бомбардировок; удары наносились по тем заводам и фабрикам, которые могли обеспечивать ведение противником войны. К октябрю 1950 года эта задача была выполнена и сколько-нибудь значительное производство промышленной продукции в Северной Корее было прекращено.

Так как вооруженные силы противника могли обеспечиваться всем необходимым извне, то эти бомбардировки имели лишь небольшое влияние на исход войны.

Рис. 119. Одной из 18 так называемых «стратегических» целей, разрушенных осенью 1950 года, был нефтеперерабатывающий завод в Вонсане. Этот завод хотя и был небольшим по американским масштабам, но покрывал значительную часть потребностей Северной Кореи в горючем до тех пор, пока «Суперфортресы» не разрушили его в результате ночных бомбовых ударов.
Переходя далее к рассмотрению борьбы за господство в воздухе, нельзя не обратить внимания на весьма странную особенность этой войны — наряду с тем, что северокорейские вооруженные силы были отлично оснащены танковым и артиллерийско-стрелковым вооружением, они располагали крайне мизерным количеством самолетов.

Отсутствие решительного сопротивления в воздухе со стороны противника являлось одной из главнейших особенностей боевых действий в Корее. Когда началась война, командующий ВВС Дальневосточной зоны генерал Стрэйтмейер высказал мнение, что любые уроки, извлекаемые из опыта войны в Корее, должны быть сделаны с той оговоркой, что корабли морского флота Объединенных Наций беспрепятственно действовали в прибрежных водах, самолеты военно-воздушных сил фактически не встречали противодействия в воздухе и наземным войскам не нужно было опасаться ударов авиации противника. Он постоянно предупреждал, что подобная степень превосходства в воздухе не может никогда быть обеспечена во всеобщей войне. Если бы превосходство в воздухе было на другой стороне, то можно сказать почти наверняка, что вся Корея оказалась бы в руках противника.

Пожалуй, самую лучшую оценку эффекта непосредственной авиационной поддержки дал генерал-майор У. Ф. Дин. Он говорил: «Несомненно, что военно-воздушные силы значительно ослабили первоначальную угрозу со стороны северокорейцев, наступавших в южном направлении. Весьма сомнительно, чтобы без такой непрерывной поддержки с воздуха южнокорейским солдатам, растянутым тонкой цепочкой вдоль линии фронта, удалось бы выдержать жестокую атаку со стороны противника, имевшего огромное численное превосходство».

Генерал Уокер, цитируя генерала Дина, дополнил данную им оценку усилий авиации. Авиационная поддержка обеспечила успех первой американской дивизии, стремительно брошенной в Корею, несмотря на то, что последняя была введена в бой без какого-либо предварительного планирования авиационной поддержки. Военно-воздушные силы уделяли главное внимание и направляли все свои усилия на удержание основной оборонительной полосы… «до того момента, когда была устранена угроза для наших войск, удерживавших линию фронта». При отступлении на юг летом 1950 года генерал Уокер рассчитывал главным образом на маневренность воздушной мощи. На утренних совещаниях своего штаба он указывал слабые места в положении сухопутных войск, с тем чтобы присутствовавшие там представители командования ВВС могли в соответствии с этим распределить силы авиации и усилить войска на фронте. В начале августа он писал: «5-я воздушная армия обеспечила полную поддержку всех наших операций… Ее самолеты уничтожали танки противника, которым удавалось преодолеть нашу оборону… Ее усилия имели громадную ценность для наших войск и позволили сохранить много-много жизней наших пехотинцев».

Полный эффект непосредственной авиационной поддержки не был известен до ноября 1950 года, когда штабом генерала Макартура был издан отчет, составленный на основании материалов допроса военнопленных, документов противника и других материалов.

Согласно показаниям военнопленных, руководители Северной Кореи считали, что США будут обеспечивать материально-техническое снабжение войск Южной Кореи и посылать туда советников, но они не пойдут на открытое вмешательство в конфликт сухопутных и военно-воздушных сил Объединенных Наций. Противник уделял очень мало внимания прикрытию с воздуха и мероприятиям наземных войск по отражению ударов авиации.

Направляя в начале войны основные усилия на обеспечение непосредственной авиационной поддержки, военно-воздушные силы Дальневосточной зоны могли уделять лишь крайне ограниченное внимание операциям по изоляции района боевых действий. Тем не менее в течение первых месяцев войны было разрушено около 58 мостов и 31 мост поврежден.

Первая широкая программа по изоляции района боевых действий имела своей целью сорвать доставку предметов материально-технического обеспечения и живой силы по железным дорогам, идущим в Корею с Севера, сорвать перевозки на железных дорогах, связывающих основные районы Кореи, и, наконец, прекратить подвоз непосредственно к районам боевых действий.

Было принято решение разрушить железнодорожные мосты и сортировочные станции в Пхеньяне, Хамхыне, Сеуле, сортировочную станцию в Вонсане и много других целей на железных и шоссейных дорогах. К середине сентября ВВС США Дальневосточной зоны могли заявить, что все намеченные цели и еще дополнительно 140 железнодорожных мостов и 93 моста на шоссейных дорогах, ведущих к Пусанскому плацдарму, были выведены из строя.

Однако снабжение к сражавшимся на фронте северокорейским войскам продолжало поступать. С помощью колонн грузовиков, передвигавшихся в ночное время, и армии носильщиков, насчитывавшей в своем составе примерно 300 тыс. человек, каждый из которых переносил на себе в темное время суток около 20 кг груза на расстояние 19 км, противник ежедневно доставлял из района Сеула на фронт около 500 т груза.

По американским нормам, это, конечно, было небольшим количеством. Однако было подсчитано, что потребности северокорейской дивизии в необходимых ей для ведения боя предметах снабжения составляли лишь 50 т в день. Оценивалось также, что дневная потребность северокорейского солдата в предметах снабжения составляла менее 3,6 кг, хотя с такой оценкой очень многие не были согласны.

Были немедленно привлечены для ночных действий легкие бомбардировщики; они производили разведку железных и шоссейных дорог, нанося удары по любой заслуживающей внимания цели, которую они обнаруживали. Такие боевые действия авиации были невыгодными, так как за каждый разбитый грузовик или уничтоженный поезд приходилось платить неимоверно дорогой ценой. Но они знаменовали собой начало нового способа ведения боевых действий, который применялся до самого конца войны.

Командование военно-воздушных сил было недовольно отсутствием специальных самолетов, спроектированных для поиска, обнаружения и нанесения ударов по вооружению и боевой технике противника на земле в ночное время. Некоторые считали, что военно-воздушные силы не справляются со своей задачей. Однако материалы допросов военнопленных говорили об обратном.

Военнопленные считали, что действия военно-воздушных сил явились важнейшим фактором, парализовавшим работу системы снабжения их войск. Эти операции по изоляции района боевых действий настолько серьезно ослабили систему снабжения северокорейских вооруженных сил, что лишь путем самой жесткой экономии и использования трофейных продуктов, а также доставки в первую очередь боеприпасов и топлива удавалось удержать свои позиции и предпринимать ограниченные наступательные действия.

Рис. 120. К началу 1951 года фактически все железнодорожные станции противника сколько-нибудь значительных размеров выглядели подобно изображенной на этом фотоснимке. Противник мобилизовал огромное количество местного населения и создали по всей Северной Корее запасы строительных материалов. Эта рабочая сила неуклонно восстанавливала разрушенные при бомбардировках участки железных и шоссейных дорог почти с такой же скоростью, с какой они разрушались.
По сведениям, полученным от военнопленных, более половины тоннажа предметов снабжения, предназначавшегося для фронта, уничтожалось в пути следования. В связи с тем, что колонны транспорта передвигались только в ночное время, расстояние, покрываемое ими за сутки, сократилось до 48 км. Разрушение железных и шоссейных дорог редко задерживало доставку предметов снабжения более чем на 1 или 2 дня, однако в сумме эти задержки, по сути дела, сорвали материально-техническое снабжение войск, находившихся на фронте.

В течение войны было испробовано много способов по изоляции района боевых действий. «Операция удушения», упоминавшаяся в статье генерала Уэйлэнда, с точки зрения военно-воздушных сил была успешной. Однако результаты этой серии ударов по железным и шоссейным дорогам не оправдали данное этой операции название.

Другой разновидностью операций по изоляции района боевых действий явились рассмотренные в третьей части книги удары авиации по железнодорожным мостам в Синандзю и Нёнми. Некоторые из применявшихся приемов так и не дали ожидаемых результатов. Одним из таких приемов явилось нанесение ударов по уязвимому пункту железных и шоссейных дорог у Вадонга. Вадонг — небольшой провинциальный город Северной Кореи, расположенный на полпути между Синандзю и Вонсаном. Сам по себе город не представлял важной цели для нанесения ударов с воздуха. Однако в нескольких километрах к востоку от него в узком горном ущелье пересекаются основные железная и шоссейная дороги, связывающие между собой восточные и западные районы страны. Если бы удалось блокировать это ущелье, то все движение по железным и шоссейным дорогам между западным и восточным побережьем Кореи было бы остановлено. Для самолетов авиации Объединенных Наций в этом случае не было бы больше необходимости патрулировать ночью по этому опасному маршруту. Один из офицеров, разрабатывавших план этой операции, доказывал, что взрывы бомб в ущелье несомненно вызовут обвалы, в результате которых связь между западной и восточной частями Северной Кореи будет полностью прекращена. Другие офицеры, участвовавшие в разработке операции, согласились с ним (большинство из них, вероятно, ничего не смыслили в области геологии). В результате для проведения операции были выделены небольшие силы бомбардировочной авиации. Первый налет не дал никакого результата. Был запланирован еще удар, за ним другой, третий — до тех пор, пока на эту неудачную цель не было сброшено 1800 т бомб. Обвала так ни разу и не произошло. Взамен был разрушен виадук через ущелье, который был восстановлен противником через несколько недель. Люди, готовившие эти операции военно-воздушных сил, были крайне огорчены сопротивлением, которое оказывала им «мать-природа».

Последним аспектом воздушной войны в Корее явилось массированное применение авиации против избранных систем целей. Разрушение этих систем целей должно было придать большую убедительность аргументам представителей Объединенных Наций за столом переговоров в Панмыньчжоне.

Разрушение двух из этих избранных систем целей очень хорошо иллюстрировано и рассмотрено в третьей части книги, посвященной ударам авиации по гидроэлектростанциям и ирригационным плотинам.

Самым большим препятствием, стоявшим на пути военно-воздушных сил к выполнению этих задач, явилось получение санкции правительства на нанесение ударов по этим системам целей.

Даже после получения санкций существовали опасения, что политические и психологические последствия могут оказаться очень неблагоприятными и будут иметь гораздо больший отрицательный эффект, чем достигнутый в результате этих ударов военный успех. Вызывает большое удивление, что, кроме крайне резкого протеста пхеньянского радио, реакции с других сторон не последовало.

Удары по ирригационным плотинам, по-видимому, окончательно убедили противника в том, что Объединенные Нации совершенно серьезно желали заключить перемирие в Корее. Об этом свидетельствует тот факт, что ход переговоров изменился в лучшую сторону. И, как свидетельствует история, вскоре в Корее наступил не окончательный неустойчивый мир.

Стоимость войны в воздухе

Во что же обошлись американскому налогоплательщику 3 года боевых действий военно-воздушных сил в Корее?

Стоимость войны в долларах установить точно трудно, так как, несмотря на то, что в корейской войне непосредственно участвовало менее 10 % боевого состава ВВС, косвенно там участвовало более половины всех американских военно-воздушных сил.

Прямые издержки ВВС США Дальневосточной зоны оцениваются от 1,5 до 3 млрд. долл. Это никоим образом не означает, что ВВС не могут полностью отчитаться за истраченные ими средства. Это означает только, что люди не могут сойтись во взглядах и решить, можно ли те или иные затраты отнести на счет корейской войны.

Пожалуй, достаточно точно стоимость боевых действий авиации в Корее можно определить на основе процентного соотношения ассигнований на ВВС США Дальневосточной зоны за 3 года войны к общим ассигнованиям на все ВВС США за это же время. Исходя из этого, можно подсчитать, что ведение воздушной войны в Корее обошлось США примерно в 4 млрд. долл. Эта сумма составляет около 20 % расходов на сухо-путные войска в Корее.

В течение последнего года войны в Корее в боевых действиях по оказанию непосредственной авиационной поддержки принимало участие примерно 17 авиационных крыльев американских ВВС. В их число входило 3 авиационных крыла бомбардировщиков В-29, 7 истребительных авиационных крыльев (все были вооружены истребителями F-84 и F-86), 2 авиационных крыла бомбардировщиков В-26, 4 авиационных крыла транспортной авиации и 1 разведывательное авиационное крыло. Это представляет значительную часть боевого состава ВВС США первой линии, исключая из общего состава Стратегическое авиационное командование.

Читатель без труда поймет, что это было именно так, если он вспомнит, что оптимальная численность боевого состава регулярных ВВС США для последних лет была установлена в количестве 137 боевых авиационных крыльев.

В число упомянутых 17 авиационных крыльев, обеспечивавших с воздуха боевые действия в Корее, не входят другие части ВВС, базировавшиеся в Японии, на острове Окинава, на Филиппинах, на острове Гуам, которые выполняли задачи по обороне этих районов.

По приближенным подсчетам, военно-воздушные силы США потеряли в период корейской войны в общей сложности около 2000 самолетов (кроме того, авиация ВМС и авиация корпуса морской пехоты потеряли более 1200 самолетов, а потери авиации сухопутных войск составили несколько сот легких самолетов). Менее половины этих общих потерь были понесены непосредственно в ходе боевых действий, остальные самолеты были списаны вследствие дефектов материальной части, аварий и других причин. Распределение общих боевых потерь самолетов в значительной степени соответствовало опыту второй мировой войны. Минимальный процент боевых потерь приходился на долю перехватчиков «Сэйбрджет». Было потеряно только 58 самолетов этого типа. Минимальное же абсолютное количество потерь имели бомбардировщики В-29. Наибольшее количество потерь имели истребители-бомбардировщики, которые хотя и совершили только примерно одну треть общего количества самолето-вылетов, но на их долю пришлась почти половина общих потерь самолетов. Это объясняется тем, что истребители-бомбардировщики в значительно большей степени, чем другие самолеты, испытывали на себе огонь всех наземных средств ПВО противника.

Таким образом, общие потери ВВС США составили ориентировочно более 20 авиационных крыльев, что означает, что в среднем за год терялось от 7 до 8 авиационных крыльев. Общие потери составили от 1/4 до 1/3 общего числа авиакрыльев регулярных ВВС в начале войны.

Рис. 121. Левое крыло этого истребителя F-84 было повреждено в результате обстрела из стрелкового оружия. Во время посадки левая стойка шасси сложилась от полученного повреждения. Под самолет был подведен трос и с его помощью самолет был убран с взлетно-посадочной полосы. После этого был потушен пожар. Самолет оказалось возможным отремонтировать и возвратить в строй.
Потери северокорейских военно-воздушных сил были также высокими. Известно, что авиация Северной Кореи и китайских народных добровольцев потеряла в воздушных боях с самолетами Объединенных Наций примерно 1000 самолетов. Основываясь на нашем собственном опыте, мы можем предположить, что. по скромным подсчетам, противник потерял по меньшей мере еще 400 самолетов во время их следования к своим базам. Кроме того, исходя из опыта второй мировой войны, можно предположить, что противник потерял дополнительно 1400 самолетов в результате аварий и катастроф в ходе боевой подготовки, в результате отказов материальной части и по другим причинам.

В итоге получается, что противнику корейская война стоила по меньшей мере 2800 самолетов и ему ни разу не удалось установить свое господство в воздухе над Северной Кореей. При этом наибольшие потери противник понес в реактивных истребителях МиГ-15. Истребителями «Сэйбрджет» было уничтожено свыше 850 северокорейских реактивных истребителей. Основываясь на опыте второй мировой войны и войны в Корее, можно с уверенностью предположить, что противник потерял в общей сложности около 2000 реактивных истребителей.

В конце войны китайские ВВС имели в своем распоряжении от 1500 до 2000 «мигов» (причем почти все они базировались в Маньчжурии), в то время как, по достоверным данным нашей разведки, в начале войны у них вообще не было частей, вооруженных такими истребителями. Это означает, что за годы войны советские поставки истребителей МиГ-15 в Китайскую Народную Республику составили по меньшей мере 4000 самолетов. Этого количества самолетов достаточно для вооружения 20 американских истребительных авиационных крыльев, то есть такого числа крыльев, сколько их насчитывалось во всем боевом составе американских ВВС.

Этот огромный вклад Советского Союза в создание воздушной мощи Китая позволил ему значительно укрепить свое положение и создать третьи в мире по численности военно-воздушные силы, уступающие только США и СССР.

Результаты-уроки

После 3 лет ожесточенных боевых действий на территории Кореи воюющие стороны закончили войну почти на том же рубеже, с которого они начали боевые действия 25 июня 1950 года.

Полный мир, однако, не был достигнут в Корее, так как было подписано лишь соглашение о перемирии. И после трехлетнего периода споров о «нарушениях» перемирия между представителями вооруженных сил Объединенных Наций у противника начало складываться впечатление, что окончательный мир в Корее так никогда и не наступит.

В соответствии с соглашением о перемирии обе стороны — Объединенные Нации и китайские народные добровольцы — постепенно вывели[24] свои вооруженные силы из Кореи. Но каждая из сторон создала вооруженные силы соответственно в Северной и Южной Корее — Народную армию Северной Кореи и армию Корейской республики. Таким образом, две мощные военные машины, разделенные проволочными заграждениями, продолжают противостоять друг другу и, очевидно, готовы снова начать войну.

Извлекли ли США из опыта ведения войны в Корее какие-нибудь поучительные для себя уроки на будущее?

С чисто тактической и технической точки зрения военно-воздушные силы почерпнули мало такого, что могло бы пригодиться в глобальной войне. Причиной этого были многие ограничения, при которых велись боевые действия. Тактика и техника, применявшиеся в корейской войне, в основном базировались на доктринах и способах ведения боевых действий, характерных для второй мировой войны. Основное отличие состояло в том, что боевые действия проводились на околозвуковых скоростях. Тем не менее, рассматривая вопрос в целом, большое значение имело то обстоятельство, что эта война еще раз подтвердила, что воздушная мощь является решающей военной силой.

Без военно-воздушных сил сухопутные войска Объединенных Наций летом 1950 года были бы наверняка выброшены с Корейского полуострова или они были бы разгромлены сухопутными войсками китайских народных добровольцев зимой 1951/52 года.

Без военно-воздушных сил не было бы экономичного способа оказать в 1952–1953 годах давление на противника с целью ускорения заключения перемирия.

Далее, без больших сомнений можно предположить, что с помощью военно-воздушных сил можно было добиться окончательной победы в Корее, если бы это не было связано с риском вызвать начало третьей мировой войны.

Для любой страны, которая может оказаться втянутой в ограниченную войну, большую ценность представят 2 очень важных психологических урока.

Во-первых, самое вредное с военной точки зрения состоит в предоставлении противнику гарантий, что ограниченная война не будет перенесена на его территорию. На примере корейской войны коммунистический Китай получил громадный психологический и физический выигрыш, когда Объединенные Нации фактически дали ему гарантию в том, что боевые действия будут ограничены районом, расположенным южнее реки Ялуцзян. Если бы угроза немедленного возмездия постоянно висела над Маньчжурией, то положение китайцев было бы куда более сложным.

Рис. 122. Бомбардировщики В-29 «Суперфортрес» в 1945 году являлись для японского населения предметом ненависти и страха. Во время корейской войны некоторое количество В-29 летало с огромной авиабазы в районе Токио, и реакция японских граждан свидетельствовала о длительном и стойком впечатлении, которое они оставили. Работающие в поле крестьяне не обращали внимания на скоростные реактивные самолеты, но они всегда бросали работу и смотрели вверх, когда пролетали бомбардировщики В-29.
Во-вторых, нелепо пытаться даже в пределах ограниченного географического района вести войну посредством только живой силы и запрещать своим вооруженным силам пользоваться тем оружием, для применения которого они созданы. Давать противнику в этом отношении гарантию просто смехотворно.

Как уже было сказано выше, автор не имеет ничего против принятого решения не применять в Корее атомного и бактериологического оружия. Однако следовало бы сделать так, чтобы угроза их применения постоянно висела над головой противника.

Что же обещает будущее для западного мира?

Во-первых, можно с уверенностью предположить, что «холодная война» с коммунизмом будет продолжаться в течение неопределенного времени.

Во-вторых, национальная политика США требует оказывать вооруженное сопротивление агрессии[25], где бы она ни возникла. Таким образом, американский народ должен морально и физически быть вновь готовым вести ограниченную войну в любой части земного шара.

Если США не допустят повторения двух величайших ошибок корейской войны, то их вооруженные силы могут вновь во всеоружии встретить конфликт и решить любую проблему. Все большее и большее значение будет иметь решимость не запрещать американским вооруженным силам применять все виды оружия, имеющиеся в их распоряжении. Масштабы применения того или иного вида оружия должны определяться характером поставленной задачи. Например, американские сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы для обеспечения достаточной мощности огня все в большей и большей степени становятся зависимыми от применения ядерного оружия. Если лишить их этого оружия, то США будут вынуждены воевать с коммунизмом посредством живой силы, которая в коммунистических странах имеется в изобилии.

loading='lazy' border=0 style='spacing 9px;' src="/i/21/178121/_123.jpg">
Рис. 123. Вертолет Н-5, применявшийся в войне в Корее.
Возможно, что авиация найдет в будущем небывалое до сих пор применение. В конце 1951 года полковник Р. С. Слипер, преподаватель Военно-воздушного колледжа, написал статью «Воздушная мощь, холодная война и мир», в которой он убедительно ратует за использование воздушной мощи в качестве основы для убеждения в необходимости поддержания таких международных отношений, которые заложат основу прочного мира во всем мире.

Примечания

1

Для прикрытия своих действий именем ООН США 27 июня в нарушение Устава протащили в Совете Безопасности резолюцию, которая, изобразив Ли Сын Мана «жертвой агрессии», санкционировала вторжение в Северную Корею. Резолюция была принята без участия представителей Советского Союза и Китайской Народной Республики. Несколько позже США навязали Совету Безопасности новую резолюцию, обязывающую членов ООН выделить вооруженные силы и оказать другую помощь лисынмановской клике. Так вопреки здравому смыслу, совести и Уставу ООН разбойничье нападение на Корейскую Народно-Демократическую Республику получило благословение со стороны проамериканского большинства Организации Объединенных Наций. Таким образом кровавые дела были прикрыты флагом ООН, осененным пальмовой ветвью мира. — Прим. ред.

(обратно)

2

Документальными данными установлено, что военные действия 25 июня 1950 года в Корее были начаты лисынмановскими войсками по указке агрессивных сил американского империализма. Уже на следующий день, то есть 26 июня, в агрессивных действиях приняли непосредственное участие вооруженные силы США, использовавшие для прикрытия своей интервенции незаконные решения Совета Безопасности.

В агрессии против Корейской Народно-Демократической Республики, кроме южно-корейских войск и вооруженных сил США, участвовали войска Англии, Франции, Австралии, Канады, Новой Зеландии, Филиппин, Таиланда, Турции, Бельгии, Колумбии, Голландии, Эфиопии, Греции, Южно-Африканского Союза и Люксембурга.

Эта война была развязана с целью захвата всей Кореи и превращения ее в придаток монополий США. После уничтожения народно-демократического строя территорию Кореи предполагалось превратить в военно-стратегическую базу для вторжения в Китайскую Народную Республику. — Прим. ред.

(обратно)

3

В действительности американцы рассматривали Южную Корею не как территорию, освобожденную от японских войск, а как оккупационную зону, на которой был установлен военный режим и действовал оккупационный суд.

Объединив основные силы корейской реакции, американские военные власти приступили к подавлению демократических сил страны и роспуску народных органов власти, созданных волею народных масс.

В декларации о характере военной администрации в Южной Корее, опубликованной американским командованием после высадки своих войск, отвергалось всякое право корейского народа на управление страной и указывалось, что суверенитет в Южной Корее принадлежит не корейскому народу, а оккупационным властям. Декларация гласила: «Военная администрация есть временное правительство, созданное американскими оккупационными войсками к югу от 38-й параллели… и на юге Кореи является единственным правительством» (Шабшина Ф. И., «Очерки новейшей истории Кореи», М., Госполитиздат, 1958, стр. 65).

В декабре 1945 года в Москве состоялось Совещание министров иностранных дел СССР, США и Англии. По инициативе США на нем обсуждался наряду с другими вопросами также вопрос о Корее.

На этом совещании США предложили создать из представителей США, Великобритании, Китая и СССР административный орган, который осуществлял бы опеку над Кореей в течение пяти лет с правом продления этого срока еще на 5 лет. Создание национального корейского правительства и, следовательно, предоставление Корее независимости американским предложением не предусматривалось. Советское правительство, безусловно, не согласилось с этим и предложило свой проект решения этого вопроса, который и был принят с небольшими поправками.

Решение Московского совещания трех министров о Корее (позднее к нему присоединился и Китай) предусматривало: создание Временного демократического правительства для восстановления Кореи как независимого государства, создание условий для развития страны на демократических началах и скорейшей ликвидации пагубных последствий длительного японского господства. Из представителей советского и американского командования в Корее была создана Совместная комиссия по Корее, в задачи которой входило оказание содействия реализации этого решения. Однако сразу же после совещания США начали кампанию по дискриминации этого решения, а реакционные южнокорейские организации по указанию США выступили с заявлениями о непризнании Московского соглашения и стали вести работу по созданию реакционного правительства и преследованию демократических сил в Южной Корее.

Таким образом, США открыто и грубо нарушили взятые на себя обязательства по Московскому соглашению и приняли все меры к тому, чтобы похоронить ими же подписанное соглашение. — Прим. ред.

(обратно)

4

Чтобы ясно понять, борцом за какую «свободу» является этот «сварливый старик», поставленный американскими империалистами на пост президента, достаточно проследить его жизненный путь, полный предательства интересов народа Кореи. С биографией Ли Сын Мана можно познакомиться по книге Ф. И. Шабшиной «Очерки новейшей истории Кореи», стр. 61. — Прим. ред.

(обратно)

5

К 30 июня 1949 года США вывели из Южной Кореи часть своих войск. Они полностью сохранили за собой авиационные и морские базы, которые систематически использовались американской авиацией и военно-морским флотом. На этих базах находились многочисленные подразделения обслуживания. По официальному заявлению Комиссии ООН по Корее, американское правительство также содержало в Южной Корее специальную военную миссию численностью 500 человек, которая руководила созданием лисынмановской армии, ее обучением и снаряжением.

В то же время Советский Союз, уважая национальные интересы корейского народа и стремясь к укреплению мира и дружбы между народами, полностью эвакуировал свои войска из Кореи уже к 26 декабря 1948 года. Проводы советских воинов превратились в яркую демонстрацию дружбы и признательности корейского народа народам и правительству Советского Союза. — Прим. ред.

(обратно)

6

На границе, проходящей по 38-й параллели, действительно происходили постоянные провокации, однако их организаторами были лисынмановские войска.

До июня 1949 года эти провокации проводились преимущественно способом обстрела северокорейской территории, а впоследствии превратились в прямое нарушение 38-й параллели, которую стали пересекать целые подразделения лисынмановских войск.

По материалам журнала «Народный Китай», помещенным в книге «Очерки новейшей истории Кореи», стр. 191, с января 1949 по апрель 1950 года лисынмановские войска 1274 раза нарушили линию 38-й параллели, лисынмановские военные суда 42 раза обстреляли районы, расположенные к северу от нее, а лисынмановская авиация совершила 71 налет на различные объекты на северокорейской территории. — Прим. ред.

(обратно)

7

Для народа США известие о начале войны в Корее, безусловно, явилось «громом с ясного неба», но это не может быть сказано в отношении тех американцев, которые принимали непосредственное участие в подготовке этой грязной авантюры. Подробнее о подготовке корейской войны см. в книге Ф. И. Шабшиной «Очерки новейшей истории Кореи», стр. 187–190. — Прим. ред.

(обратно)

8

В данном случае необходимо иметь в виду, что вследствие внезапного нападения на Северную Корею американская авиация имела почти десятикратное численное превосходство. По заявлению генерала Уэйлэнда, опубликованному в журнале «Интеравиг» от 15 января 1954 года, ВВС США Дальневосточной зоны имели в начале интервенции около 1200 самолетов, в то время как северокорейская авиация, по его же оценке в данной книге (стр. 29), насчитывала всего 150 самолетов устаревших типов. — Прим. ред.

(обратно)

9

Главной причиной вывода из боевых действий среднебомбардировочных авиационных крыльев явилась большая уязвимость самолетов В-29 от огня истребительной авиации корейской Народной армии. Эти самолеты вначале применялись днем под прикрытием большого числа истребителей, а впоследствии только в ночное время и в ограниченном масштабе. — Прим. ред.

(обратно)

10

По данным, приведенным в части V этой книги, в разделе «Стоимость войны в воздухе», общие потери американской авиации за весь период войны в Корее составляли около 4000 самолетов, из которых 50 % приходится на боевые потери. — Прим. ред.

(обратно)

11

Официальное наименование этих самолетов в ВВС США — F-86 «Сэйбр». Прим. перев.

(обратно)

12

Личные впечатления участников успешных воздушных боев являются материалом для рассказа, который никогда не надоест слушать. Если этот отчет о дуэлях над «аллеей истребителей» более чем обычно носит оттенок озабоченности за общий успех воздушной битвы и за состояние возвращающихся групп «сэйбрджетов», то это вполне естественно, так как статья отражает точку зрения боевого командира. Статья была написана в 1952 году. Полковник Г. Р. Тинг тогда только что возвратился в США из Кореи, где он принимал участие в боевых действиях. Там он был командиром крыла истребителей F-86 и стал «реактивным ассом» корейской войны, записав на свой счет 16 сбитых самолетов. В дополнение к описанию типичного боевого вылета истребителя полковник Тинг дал несколько авторитетных комментариев относительно достоинств и недостатков истребителей F-86 по сравнению с истребителями МиГ-15, а также относительно преимуществ взаимодействия летчиков — ветеранов второй мировой войны с инициативной молодежью, только что вышедшей из летных школ.

(обратно)

13

Корейская война явилась переходным рубежом от заката эпохи боевых самолетов с поршневыми двигателями к энергичной юности эры реактивных самолетов. Когда бомбардировщики В-29 — ветераны второй мировой войны — встретились с замечательными северокорейскими истребителями МиГ-15, мрачные оракулы предсказывали для первых ужасную судьбу. Однако бомбардировщики В-29 действовали успешно в течение всей корейской войны. Только 26 дней за 3 года войны бомбардировщики «Суперфортрес» не появлялись в корейском небе. Район боев был весьма мал и составлял по площади менее половины штата Техас. По количеству северокорейские «миги» превосходили бомбардировщики В-29 примерно в 10 раз. Однако потери последних от действий истребителей составляли менее 1 самолета на 1000 боевых вылетов. Данный обзор тактики и достижений бомбардировщиков В-29 в корейской войне был подготовлен штабом Бомбардировочного командования ВВС США Дальневосточной зоны по просьбе журнала Куотэрли ревью.

(обратно)

14

Теперь Кимчак. — Прим. ред.

(обратно)

15

Оккупация Кореи Японией продолжалась значительно дольше. Договор об аннексии Кореи Японией был подписан 22 августа 1910 года. — Прим. ред.

(обратно)

16

23 июня 1952 года более 500 самолетов Командования Объединенных Наций произвели налет в условиях сплошной облачности на систему электроснабжения Северной Кореи и разрушили четыре ее главных компонента. Этот крупнейший налет за время войны в Корее вызвал массу откликов и дискуссий, которые продолжались несколько недель. Непосредственное международное значение имело соображение, что удар по этой системе целей, считавшейся особо уязвимой, мог побудить северокорейцев к каким-либо решающим ответным действиям. В течение нескольких недель ожидаемых ответных действий не последовало и опасения улеглись, однако вызванное этим налетом возмущение продолжало давать себя знать. Одна группа лиц требовала ответа на вопрос, почему было допущено разрушение самой крупной электросистемы на Дальнем Востоке. Другая группа хотела знать, почему эта система не могла быть разрушена в июне 1950 года, если сочли нужным и возможным разрушить ее в июне 1952 года. В этой статье приводится характеристика северокорейской системы электроснабжения и дается обзор причин военного характера, требовавших вывода ее из строя. Причем политические и экономические факторы, как выходящие за пределы темы данной статьи, оставлены в стороне.

(обратно)

17

Операция Синандзю — Нёнми была уникальной. Она являлась таковой не потому, что участок территории противника был захвачен, оккупирован и контролировался таким образом, что противник был лишен доступа к нему или что он был изгнан из него, а потому, что эта задача была осуществлена исключительно военно-воздушными силами.

Основные принципы проведения операции были те же самые, которые лежат в основе всех других боевых действий: массирование огня на намеченном районе, за которым следовал захват, оккупация и контроль над районом с целью не допустить его использования вооруженными силами противника. Обычно такие действия осуществлялись сухопутными силами путем горизонтального окружения с флангов или лобовой атакой. У Синандзю — Нёнми эта задача была выполнена военно-воздушными силами путем вертикального окружения, используя воздушное пространство, то есть третье измерение, которое стало доступным в современной войне в связи с появлением боевых военно-воздушных сил.

Если бы отряд сухопутных войск, сброшенный на участок Синандзю — Нёнми, захватил, оккупировал и контролировал его в течение одиннадцати дней, разрушив все мосты и сооружения противника в этом районе, а затем отступил, потеряв только одного человека убитым, то такая операция считалась бы самой выдающейся во всей корейской войне. Хотя те же самые результаты были достигнуты военно-воздушными силами, однако принцип оккупации и контролирования территории военно-воздушными силами был настолько новым, настолько революционным и таким необычным, что сущность и значение этого события остались совершенно незамеченными.

Операция Синандзю — Нёнми указывает на необходимость наступательного применения военно-воздушных сил на театре военных действий, что в случае вооружения истребителей-бомбардировщиков атомным оружием обещает неограниченные возможности.

Чтобы показать масштабы и перспективы замечательной воздушной операции Синандзю — Нёнми и указать на роль и значение изоляции районов боевых действий как решающей формы давления с воздуха, в данной статье рассматривается район цели, его значение для системы снабжения противника, предыдущие налеты на нее с целью изоляции районов боевых действий, а также смысл и значение окружения с воздуха.

(обратно)

18

Феноменальная быстрота, с которой северокорейцы заменяли или ремонтировали разрушенные и поврежденные мосты, создавала неиссякаемый источник целей для военно-воздушных сил Объединенных Наций В данной статье, написанной в 1952 году для журнала Куотэрли ревью, майор Ф. Козачка вскрывает причины этой удивительной способности противника.

(обратно)

19

Так как военно-воздушные силы Объединенных Наций господствовали в воздухе над Кореей, то противнику не было другого выхода, как организовать свою оборону на земле.

Он вел как активную, так и пассивную оборону и с таким напряжением, которое не испытывали немцы во второй мировой войне. Данный обзор, составленный в начале 1953 года, посвящен анализу пассивных оборонительных мероприятий северокорейцев: рассредоточения, маскировки и введения в заблуждение.

(обратно)

20

Летом 1950 года в Южной Корее насчитывалось менее полдюжины аэродромов, которые могли быть использованы военно-воздушными силами Объединенных Наций К концу войны на скалистой местности и среди заболоченных рисовых полей было построено более 50 аэродромов. В этой статье, написанной в 1951 году, авторы освещают свой опыт в первые дни войны.

(обратно)

21

Одним из наиболее выдающихся военных мероприятий в корейской войне являлось усовершенствование спасательных действий и эвакуации раненых с линии фронта. В отличие от спорадических, плохо организованных усилий в период второй мировой войны Аварийно-спасательная служба превратилась в эффективную организацию, поле деятельности которой включало весь мир. Эта служба завоевала признание всех видов вооруженных сил.

Настоящий обзор опыта работы 3-й спасательной группы, которая практически проверила новые концепции спасательной службы на поле боя в Корее, составлен на основании данных, представленных капитаном Н. Ф. Уильямсом из штаба 3-й спасательной группы и штабом Аварийно-спасательной службы.

(обратно)

22

Техническое обслуживание самолетов в Корее столкнулось с большими трудностями сразу же после начала военных действий — отсутствовали помещения, предметы снабжения, инструменты и т. п. Майор К. Дж. Нэльсон, длительное время руководивший техническим обслуживанием самолетов, в конце 1952 года написал эту статью для журнала Куотэрли ревью, в которой показывает, как была решена эта проблема.

(обратно)

23

Здесь автор, поставив в скобках США, очень удачно показал, что скрывалось под ширмой ООН в корейской войне. — Прим. ред.

(обратно)

24

Американские войска не выведены из Кореи и по сей день. — Прим. ред.

(обратно)

25

Факт американской вооруженной интервенции в Ливане в июле 1958 года наглядно показывает, как следует понимать эту «национальную политику» США в отношении любой части земного шара. — Прим. ред.

(обратно)

Оглавление

  • Предисловие к русскому изданию
  • Предисловие
  • Часть I. Точка зрения представителя ВВС
  •   О первой части
  •   1. Воздушная война в Корее. Генерал Отто П. Уэйлэнд
  • Часть II. Господство в воздухе
  •   О второй части
  •   2. Бои в воздухе[12]. Полковник Г. Р. Тинг
  •   3. «Аллея истребителей»
  •   4. Маневры истребителей МиГ-15. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью
  •   5. Разбор полетов
  •   6. Мощные северокорейские ВВС сдержаны на 38-й параллели. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью
  •   Мрачные перспективы
  • Часть III. Применение военно-воздушных сил
  •   О третьей части
  •   7. Бомбардировщики над Кореей[13]
  •   8. Применение парашютных авиационных бомб
  •   9. Истребители-бомбардировщики в Корее. Полковник Чарльз Дж. Тэшнэр
  •   10. Живучесть самолетов
  •   11. Удары по системе электроснабжения в Северной Корее[16]. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью
  •   12. Мосты у Синандзю и Нёнми[17]. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью
  •   13. Удары по ирригационным плотинам в Северной Корее. Редакционная статья журнала Куотэрли ревью
  •   14. Техника наведения мостов противником в Корее[18]. Майор Феликс Козачка
  •   15. Маскировка и введение в заблуждение[19]. Обзор составлен редакцией журнала Куотэрли ревью
  • Часть IV. Обеспечение
  •   О четвертой части
  •   16. Аэрофоторазведка в Корее
  •   17. Проблемы строительства аэродромов в Корее[20]. Подполковник Джозеф Л. Альберт, капитан Билли С. Уайли
  •   18. Авиационная аварийно-спасательная служба в Корее[21]
  •   19. Тыловой эшелон технического обслуживания[22]. Майор К. Дж. Нельсон
  •   20. Первые операции по переброске войск. Полковник Э. X. Нигро
  • Часть V. Взгляд на будущее в свете прошлого
  •   Туманные цели
  •   Ограниченная война и атомная бомба
  •   Воздушная мощь решает проблему
  •   Эффективность воздушной мощи
  •   Стоимость войны в воздухе
  •   Результаты-уроки
  • *** Примечания ***