Голоса весны [Джоанна Рок] (fb2) читать онлайн

Джоанна Рок Голоса весны

Глава первая

Джеки Брейди запаниковала, когда хвост отвалился в третий раз. Если бы не резинка, ее пушистые штанишки оказались бы на полу.

Джеки едва успела поправить костюм и пригладила наклеенные усы, как двери лифта открылись. Осторожно, чтобы не наступить на злополучный хвост, она прошла в пентхаус, где располагался ресторан «Фланаган». Теперь осталось только отыскать именинника, спеть ему песенку, и вечер пятницы — в ее полном распоряжении.

Неважно, что здесь не требуется особого профессионализма или выдающихся вокальных данных. За несколько минут она получит больше, чем за день работы переписчиком. Кроме того, она всегда готова кое-чем пожертвовать ради достижения своей мечты — сочинять музыку для детей.

Скрип теннисных туфель на паркетном полу эхом разнесся по всему ресторану. Посетители замирали, не донеся до рта кусочки моццареллы или жирные куриные крылышки и уставившись на женщину-кошку, прогуливающуюся между столиками.

Джеки было наплевать, она всю жизнь вызывала слишком много волнений и суматохи. Не далее как на прошлой неделе она оказалась в затруднительном положении на прослушивании, превратив мелодичную рекламную песенку компании по производству лекарственных трав в дисгармоничный тарзаний вопль джунглей.

И все же она не понимала, почему позволила навязать ей это поручение. На сегодняшний вечер у нее было запланирована работа над новым вариантом рекламы диетической содовой. В голове зрели идеи. Но когда ей позвонили из «Девушек по вызову», в голосе служащего звучало такое отчаяние, что Джеки ничего не оставалось, как согласиться на это сверхурочное задание.

И не потому, что никто не назначил ей свидание на вечер пятницы. Разумеется, у нее полно предложений. Черт, да один кошачий наряд обычно приводит к паре-тройке предложений пообедать, но все это не то. Джеки хотелось встретить настоящего мужчину, который бы охотнее подчинялся своему сердцу и мечтам, чем Его Величеству Всемогущему Доллару.

Итак, сейчас Джеки отыщет мальчика-именинника по имени Грегори, споет ему коротенькую поздравительную песенку и вернется к своему одинокому времяпрепровождению. Она прекрасно проживет без мужчины, так же, как прекрасно переживет сегодняшнее выступление.

При условии, что не лопнет шов кошачьего костюма, который мал ей на два размера.

Главное — не брать высоких нот. Эти высокие ноты, как известно, угрожают даже самым прочным швам, и она, разумеется, не собирается рисковать, демонстрируя свои вокальные возможности. Надо придерживаться умеренной тональности, и не возникнет никаких проблем.

Это всего лишь простенькое поздравление для шестилетнего мальчика. Ну что такого может случиться?

— Возможно, она неправильно записала адрес! — кричал Грег Де Коста в свой сотовый телефон. Он ничего не слышал из-за грохота музыки.

Прижав трубку плечом к уху и одновременно открывая новую бутылку шампанского, Грег ловко уклонился от дротика, запущенного подвыпившим гулякой, и продолжил разговор со служащим «Девушек по вызову». Стриптизерша, которую он заказал для холостяцкой вечеринки брата, опаздывала почти на полчаса.

Где же она?

В массах уже началось волнение. Если он срочно не предъявит обнаженную женщину, то определенно потеряет аудиторию. Как генеральный менеджер одной из крупнейших телевизионных компаний Бостона, Грег не мог допустить падение собственного рейтинга. Да он сам готов станцевать на столе, лишь бы сохранить зрителя.

Хотя, без сомнения, обнаженная женщина завоюет значительно большую часть холостяцкого рынка.

Помучив еще несколько минут служащего из «Девушек по вызову», Грег убрал телефон и вытащил очередную пробку как раз в тот момент, когда его брат отошел от толпы гостей.

Майк Де Коста схватил открытую бутылку и хлебнул прямо из горлышка. Взглянув на этикетку, поморщился.

— С каких это пор холостяки пьют газированные напитки?

— Не за горами твоя свадьба с женщиной, у которой достаточно терпения, чтобы выносить тебя. — Грег знал невесту Майка с детского сада. Ханна Уильямс — прелестная девушка и слишком хороша для парня, решившего прокладывать себе дорогу в жизни исключительно обаянием.

Майк широко раскинул руки, расплескав при этом шампанское.

— Зато глянь, какую добычу она отхватила, — возразил он.

— Целых шесть футов и два дюйма ходячего честолюбия и утонченного вкуса, — откликнулся Грег, закатывая глаза.

Майк громко икнул и усмехнулся.

— Насчет утонченного вкуса ты, пожалуй, попал в точку, — признался он. — Но не всякой женщине по душе честолюбие, знаешь ли.

— Разве? — Грег с хлопком вытащил пробку из последней бутылки и передал ее официанту, наполнявшему бокалы.

— Именно. — Майк обменял свою наполовину опустошенную бутылку на пиво. — Но тебе эта порода женщин явно неизвестна.

— Я прекрасно разбираюсь в особенностях женской натуры. — Грег вытер стойку бара полотенцем официанта — привычка, приобретенная давным-давно, в другом баре, в другой жизни. — Я просто не собираюсь завязывать серьезные отношения с теми, кто не понимает, как важно преуспеть в жизни.

— Значит, останешься убежденным холостяком. Ты всю жизнь идешь впереди, начиная с того самого момента, как попытался оттеснить меня в очереди в кондитерскую.

— На этот раз, — Грег протянул руку за бутылкой Майка, — ты опережаешь меня — ведь через три недели твоя свадьба. Добро пожаловать на первое место, брат.

И это было сказано совершенно искренне. Серьезные отношения нужны Грегу не более, чем давнишняя работа в баре.

Никогда в жизни. Его теперешнее занятие — предмет зависти всех друзей. Он трудился как проклятый, чтобы отвоевать себе нишу в рядах бостонской деловой элиты, а связи с женщинами только усложняли дело. Кому понравится, когда он до полуночи сидит в студии, добиваясь нужного звучания какого-нибудь рекламного ролика, или проводит выходные, обедая с клиентами? После многих неудач Грег научился сводить все к простым и коротким связям.

Должность генерального менеджера телесети — слишком большая удача, чтобы рисковать ею ради женщины.

Что может быть приятнее холостяцкой жизни? Грег поднес бутылку к губам, смакуя великолепный вкус шампанского.

Непонятное столпотворение в другом конце бара привлекло его внимание. Грег видел море поворачивающихся голов и слышал нарастающий коллективный свист, перекрывший грохот музыки.

Похоже, явилась стриптизерша.

Еще раз отхлебнув шампанского, Грег мысленно поблагодарил прибывшую. Теперь вечер пойдет своим чередом, и ему еще, возможно, удастся урвать несколько часов, чтобы послушать дома кое-какие пленки.

О работе он не забывал никогда. Грег в жизни не достиг бы таких высот, если бы ограничивался сорока рабочими часами в неделю. Ему надо прослушать чертову уйму пробных аудиокассет в поисках какого-нибудь свежего певческого таланта для озвучки.

И тут все его чувства были атакованы сексуальнейшим голосом, который он когда-либо слышал.

— Но я ищу Грегори… — запротестовало страстное контральто. — Грегори здесь?

Толпа загоготала.

— Конечно, он здесь, лапочка. — Майк вышел вперед. — Он будет безумно счастлив тебя видеть.

— Вы делали заказ в «Девушках по вызову»? — Великолепный голос бальзамом вливался в уши Грега. У нее был сексуальный тембр исполнительницы сентиментальных песен.

Грег соскользнул с табурета у барной стойки. Поработав на радио, он научился разбираться в голосовых данных и возможностях исполнителей. У этой дамочки они налицо.

Толпа мужчин с глупыми ухмылками приблизилась к Грегу. Судя по их лицам, деньги, затраченные на сегодняшнее представление, окупятся с лихвой. Знойная, должно быть, стриптизерша, если приковывает к себе столько внимания еще до того, как выскользнула из платья.

Майк подошел первым. Он хлопнул брата по плечу и подмигнул.

— Это Грегори, детка, организатор вечеринки. Думаю, он готов к шоу.

Майк вытащил женщину из толпы. Парни расступились, освобождая место для нее и ее… хвоста?

Грег окинул стриптизершу быстрым оценивающим взглядом: видавшие виды черные кошачьи ушки в шелковистых рыжеватых волосах, яркие зеленые глаза смотрят поверх длинных черных усов, которые наклеены немного криво. Розовый треугольник, искусно нарисованный на носу женщины, довершал кошачий портрет. Пушистый костюм плотно облегал ее тело.

Грег сглотнул и скользнул взглядом по обнаженной верхней части груди, высоко приподнятой костюмом, который был слишком мал для столь щедро наделенного природой создания.

И почему этот черный меховой наряд выглядит сексуальнее любого эффектного сочетания кружева и атласа?

Быть может, все дело в хвосте, который обвивал бедро и спускался по ноге до самых… теннисных туфель? Длинная полоска меха, казалось, гладила и ласкала ногу.

Мяу!

Пожалуй, он слишком долго восхищается ее… нарядом. Прежде чем Грег сообразил, что пора представиться, женщина-кошка протянула руку.

— Привет. — Она стиснула его ладонь в сдержанном профессиональном пожатии. — Я Джеки, развлечение. Это ваша вечеринка?

Ее голос завораживал, напоминая прокуренные кафе-блюз и страстных джазовых певиц.

Он кивнул.

— Я Грег.

Было что-то неотразимое в этой кошке Джеки, женщине-стриптизерше. Некая неуловимая аура шика и утонченности, которую не нарушали даже кошачьи усы и уши.

На мгновение она нахмурилась.

— Ясно. «Девушки по вызову» были на этой неделе немного перегружены. Извините за путаницу.

— Никаких проблем, — заверил Грег совершенно искренне. — Вы здесь, и это главное. Могу я предложить вам что-нибудь выпить, прежде чем вы начнете?

И с чего это ему вдруг захотелось оттянуть начало представления? Интересно, конечно, какое тело она прячет под кошачьим костюмом, но мысль о том, что девушка предстанет обнаженной перед сборищем подвыпивших приятелей Майка, отчего-то совсем ему не понравилась.

Джеки облизнула губы — жест, который, казалось, вписывался в ее кошачий облик.

Грег проследил за движением маленького розового язычка и обнаружил, что и у него во рту пересохло.

— Я бы не отказалась от стакана воды.

Двадцать глоток потребовали у бармена воду.

Джеки переступила с ноги на ногу, словно нервничала. Ее хвост заколыхался, притягивая внимание Грега к длинным ногам.

Грег мог бы поклясться, что пьян, если бы не был уверен в обратном. С каких это пор стриптизерша в костюме кошки способна так здорово его завести? Он уже натянут как струна, а ведь она еще даже перчаток не сняла.

Он подвигал плечами, надеясь немного расслабиться. Возможно, в последнее время было слишком много работы. Он не ходил на свидания после неприятного разрыва с леди-метеорологом… три месяца назад.

Да, он явно изголодался по сексу. Надо дать этой Джеки воды, и пусть начинает. Наверняка, когда она пустит в ход отработанные приемы, он потеряет к ней интерес, а потом и вовсе выбросит из головы ее… хвост и вернется к делам.

Джеки залпом выпила воду. Костюм кошки не казался ей таким откровенно эротичным, пока этот парень, Грег, не посмотрел на нее.

От этого мужчины ее бросило в жар.

У него внешность Тома Круза, а взгляд самоуверенного представителя бостонской деловой элиты — сплошное обаяние, приятная речь и самообладание.

Загорелая кожа и темно-каштановые волосы контрастируют с белизной сорочки. Надо думать, лето он проводит на Майорке, а зиму — в Вейле. Ей хорошо известен подобный тип людей, она выросла в окружении суперпривилегированных мужчин и знала им цену.

Но у них не было таких проницательных глаз.

Именинник не смотрел на нее так, будто говорил «я вижу тебя насквозь». Нет, его открытый взгляд был одновременно уважительным и интимным. Он словно знал, что она предпочла бы сидеть сейчас дома и сочинять песни.

И, похоже, он предпочел бы сидеть с ней.

Эта мысль растревожила ее больше, чем откровенные, ждущие взгляды других двадцати зрителей.

Надо забыть завораживающий взгляд Грега. пропеть песню и исчезнуть отсюда.

— Я готова, — объявила Джеки, беря ситуацию в свои руки. — Мне встать здесь? — Она прошла к маленькой танцевальной площадке в углу зала. Можно было спеть где угодно, но она научилась с выгодой использовать окружающую обстановку.

Кучка гуляк дружно двинулась за ней, послушно располагаясь именно там, где ей было нужно.

Грег подошел последним. Он обогнул толпу, ни на секунду не сводя глаз с Джеки.

— Вам нужна какая-нибудь музыка? — крикнул он через головы приятелей.

— Я и есть музыка, — заявила Джеки, позволив своей артистической гордости на мгновение взять верх.

Она, в конце концов, не какая-нибудь там третьесортная актрисулька, шевелящая губами под фонограмму, и даже полный зал мальчишек-переростков не заставит ее забыть об этом.

Она на мгновение закрыла глаза, сделала глубокий вдох и тут же пожалела об этом, так как эластичная лента, скрепляющая шов, подалась под напором расширившихся легких.

Джеки слегка запаниковала. Она не смогла втиснуть лифчик под слишком тесный костюм, так что, если лента не выдержит, публику ждет то еще зрелище.

Джеки тихонько напела «до» первой октавы, помогая себе сосредоточиться.

Три минуты, и ее здесь не будет, три минуты она продержится, не вывалившись из костюма. Она расслабилась и вдохнула, чуть не забыв об эластичной ленте, но не помня о Греге.

— С днем рождения тебя… — исполняла Джеки слегка измененную версию классического поздравления.

Ей только показалось или зал действительно затих? Публика перестала глупо ухмыляться, услышав идеально чистый голос.

Ничто так не успокаивает ее нервы, как хорошее выступление.

Джеки добралась до последнего куплета, и тут ее взгляд встретился со взглядом Грега.

В его теплых глазах цвета кофе не было страсти, если только не считать страстным горевшее в них восхищение.

Ему нравится ее голос. Она сразу же поняла это.

Вокальные способности были предметом особой гордости Джеки, единственным талантом, унаследованным от одаренных родителей. Мужчины, в большинстве своем существа примитивные, редко признавали это ее выдающееся качество, но Грег услышал, признал и восхитился.

Сердце с силой заколотилось у нее в груди, кровь забурлила и огнем побежала по телу, желание затопило ее на заключительных нотах.

Грудь натянула пушистый черный мех, и эластичная лента, стягивающая костюм, ощутимо сдала.

Черт бы побрал ее музыкальную гордость!

Широко раскинув руки, Джеки выдала последнюю ноту, словно профессиональная оперная дива, и в ужасе застыла, когда кошачий костюм упал к ее ногам.

Глава вторая

За свою жизнь Грег задул немало свечей, но еще ни разу загаданное желание не сбывалось так быстро, как сегодня.

Разумеется, ему хотелось увидеть Джеки обнаженной, но он был настолько загипнотизирован феноменальным голосом, что потребовалась целая минута, чтобы до него наконец дошло: девушка избавилась от одежды одним смелым движением.

В зале стояла тишина. Парни даже не вспомнили о свисте. Черт, да Грег и сам забыл, что в зале вообще кто-то есть, так он был поглощен разглядыванием ее обнаженной груди.

Единственным предметом одежды, оставшимся на Джеки, были огненно-красные трусики, по размерам вполне сравнимые с почтовой маркой.

И тем не менее она совершенно не походила на стриптизершу, и самым неожиданным было то, что она явно испытывала унижение, стоя перед толпой исходящих слюной мужчин.

Одинокий свист прорезал тишину и, казалось, встряхнул ошеломленно застывшую женщину. Джеки обхватила себя руками, пытаясь прикрыть тело. Не обращая внимания на нарастающую какофонию кошачьего мяуканья и свиста, Грег сдернул скатерть с ближайшего столика, разбив при этом десяток бокалов, и ловким движением укрыл Джеки накрахмаленным покрывалом.

Послышался хор неодобрительных восклицаний.

Джеки подняла на Грега благодарный взгляд. Когда она завертывалась в импровизированную накидку, пальцы у нее слегка дрожали.

— Сбрось это! — крикнул сзади какой-то идиот.

Другой идиот протиснулся вперед, с хрустом топча осколки бокалов.

— Какой же это, к дьяволу, стриптиз?

— Концерт окончен. — Грег встал между Джеки и пьяной толпой. Он протянул ей руку — лучше всего увести ее отсюда через черный ход.

— Это не стриптиз. — Джеки выглянула из-за плеча Грега. — Это недоразумение.

— Точно. — Парень обратил свой помутневший взгляд на Грега. — Ты хочешь сказать, это все, что мы получим от стриптизерши?

— Я не стриптизерша!

Грег почувствовал неожиданное облегчение. Будто ему не все равно, стриптизерша она или нет…

— А кто же вы? — попытался он прояснить ситуацию. Какая женщина, находясь в здравом уме, заявится на холостяцкую вечеринку в костюме кошки?

Она выпрямилась во весь свой невысокий рост. Кошачьи ушки едва доставали Грегу до носа, но в разгневанном взгляде полыхнуло зеленое пламя.

— Я девушка по вызову. — Джеки произнесла это отчетливо, делая ударение на каждом слове.

Грег прикусил губу, сдерживая смех. Он сомневался, что у кого-нибудь еще эти слова могли прозвучать внушительнее. Даже пьяный парень присмирел и, пошатываясь, побрел к бильярдному столу, не переставая бормотать что-то себе под нос.

Толпа между тем не собиралась расходиться, и Грегу не понравилось недовольное ворчание гостей.

— Вы в порядке? — обратился он к Джеки.

— Думаю, да. — Она связала концы скатерти на груди, каким-то образом закрепив упавший костюм вокруг талии. — Благодаря вам.

— Вы правда не стриптизерша?

— Боюсь, мои размеры на несколько порядков не дотягивают до необходимого уровня.

Он не удержался и еще раз бросил взгляд на ее грудь, которая получила у него более чем удовлетворительную оценку, и вдруг с удивлением ощутил, что Джеки наклонилась к нему. Мягкие локоны скользнули по плечу, приятный аромат духов защекотал ноздри.

— Это означает «нет», — прошептала она ему на ухо, — я не стриптизерша.

Весьма счастливое обстоятельство, по разумению Грега. Приятно сознавать, что она не выставляла свое безупречное тело на обозрение бесчисленного количества мужчин.

Грег оглядел «Фланаган» и наконец увидел заднюю дверь.

— Я за то, чтобы сделать ноги из этой забегаловки. Не возражаете, если я провожу вас до машины, чтобы по дороге не возникло проблем?

— Не возражаю. — Она плотнее закуталась в скатерть, вскинула подбородок и решительно заскрипела по полированному паркету своими теннисными туфлями.

Грег последовал за ней, бросив через плечо предупреждающий взгляд на недовольно ворчащих приятелей Майка.

Уход Джеки получился таким же эффектным, как и ее появление, — она гордо выплыла из зала в развевающейся полотняной накидке.

Грег заметил, что ее плечи чуть поникли, едва они вышли за дверь. Это длилось секунд пять, потом Джеки повернулась к нему и лучезарно улыбнулась.

— Дальше я могу идти сама, Грег. — Она протянула руку. — Спасибо, что помогли мне выбраться из неловкой ситуации.

Аромат цитрусовых духов чуть-чуть усилился или это Грег сильнее ощутил ее близость?

— Я бы хотел проводить вас до машины, если вы не против. — Женщина не может разгуливать по улицам Бостона в порванном костюме кошки и скатерти.

— Не стоит. Только покажите, где тут дамская комната. Я попытаюсь немного починить свой наряд. — Наклеенные усы подрагивали.

Грег подавил желание провести по ним пальцами от самых кончиков к основанию на полной верхней губе.

— Не думаю, что ваш костюм можно починить.

— Ну, не могу же я, в самом деле, ехать в метро, завернувшись в скатерть. — Джеки улыбнулась уголком рта, отчего усы съехали набок. — Кроме того, нужно позвонить в офис. Я подозреваю, что наш новый сотрудник отправил стриптизершу на день рождения к шестилетнему мальчику.

— Грегу никак не удавалось сосредоточиться на ее словах. Он один, на темной лестнице, с полуобнаженной женщиной, и ее духи сводят его с ума…

— До свидания. — Она спускалась по ступенькам и помахала ему, придержав скатерть одной рукой. — Огромное вам спасибо, что пришли на выручку.

Грег вздрогнул, стряхивая наваждение. Как, она уходит?

— Постойте! — Он не знал, что скажет дальше, но в одном не сомневался: он пока не готов позволить ей исчезнуть из его жизни.

Джеки остановилась и обернулась. К сожалению, она будет вынуждена отказать этому Адонису, что бы тот ни предложил. Он слишком хорош для нее, он из тех мужчин, которые встречаются с женщинами в шикарных нарядах от Кельвина Кляйна, работающими в престижных компаниях, высокоинтеллектуальными, играющими в гольф. Один его галстук вместе с подтяжками «от кутюр» говорит о многом.

— Да? — Однако узнать, чего он хочет, не возбраняется, тем более что это он спас ее от окончательного позора.

Может, его интересует ее полное имя?

Или номер телефона?

Или, возможно, ночь любви как компенсация за галантное спасение — это мысль почему-то не испугала ее.

Он стоял на две ступеньки выше, и глаза у него были такими темными, что она уже не различала их цвета.

— Позвольте мне по крайней мере отвезти вас домой.

— Со мной все будет в порядке. — Предложение соблазнительное, но как она может принять его от мужчины, которого почти не знает и чья обходительность, возможно, рассчитана исключительно на ее благодарность? — Но спасибо.

— Может, кто-нибудь мог бы заехать за вами? — Грег сдвинул брови, что лишь добавило привлекательности его лицу.

Джеки покачала головой. Надо было вежливо выбираться из неловкой ситуации. От настойчивости Грега она чувствовала легкое головокружение.

— Тогда давайте отыщем дамскую комнату, и я изложу вам свой план. — Грег легонько подтолкнул ее вперед.

— Вам тоже нужна дамская комната? — поинтересовалась Джеки, пока они спускались на первый этаж. Нервничая, она всегда говорила немного не то.

— Нет, я дам вам свою рубашку, чтобы вы переоделись и сняли скатерть. — Он уже расстегивал пуговицы белоснежной парадной сорочки. Волны неожиданного желания затопили ее.

Джеки вздрогнула.

— А вы в чем поедете домой? — спросила она больше для того, чтобы отвлечься от непрошеных и нежеланных мыслей. Ей вдруг вспомнилось распространенное среди музыкантов поверье о том, что не создашь истинного шедевра, пока не лишишься девственности.

Глупый предрассудок, разумеется. Когда-то ее учила увядающая оперная дива, которая и сказала ей, что она не сможет петь, пока не переспит с мужчиной.

Джеки со смехом отбросила непристойный совет. Забавно, что он всплыл в памяти именно сейчас, когда она стояла и пускала слюни, глядя на мужественную внешность Грега.

Да что это с ней?

— Я же мужчина, так что могу обойтись и без рубашки, — заверил ее Грег. — Кроме того, я живу в двух кварталах отсюда.

Джеки тряхнула головой. Она никогда особенно не страдала от физического влечения к мужчине, равно как и не сожалела о том, что все еще девственница, однако чувственные позывы, пронзавшие ее сейчас, заставили задуматься, не слишком ли долго она хранит целомудрие…

Грег плечом толкнул тяжелую дверь на улицу. Наступила ночь, но фонари освещали дорогу.

Они свернули в проулок.

— Здесь нет дамской комнаты, — заметил Грег. — Не хотите вернуться через центральные двери?

Нет, и еще тысячу раз нет.

Как она умудрилась попасть в такую переделку? У нее высокий уровень интеллекта, она с успехом закончила колледж. И почему она вечно вляпывается в идиотские истории?

— Нет, спасибо, лучше уж останусь в скатерти. Я ее постираю и занесу в ресторан в понедельник.

Кучка подвыпивших парней вывалилась из бара. Они не заметили Грега и Джеки, однако Грег на всякий случай загородил ее.

Нет, все-таки надо признать, что ведет он себя по-джентльменски. Большинство знакомых мужчин со спокойной совестью предоставили бы ей самой выпутываться из этого инцидента с кошачьим костюмом, и, конечно, безо всякой скатерти.

— Послушайте, Джеки… вы ведь Джеки, да? — Он вопросительно вскинул бровь.

— Жаклин Брейди. Сокращенно Джеки. — Она снова протянула руку. — Приятно познакомиться.

— Грег Де Коста. — Он пожал ей руку и ослепительно улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных жемчужин. — Взаимно.

Ей показалось или она знает это имя? Нет, с Грегом они явно раньше не встречались.

— Теперь, когда мы представились друг другу, мне действительно пора. — Утром прослушивание, сегодня ей еще надо написать песню.

Но еще важнее — убежать от Грега Де Косты и его чересчур соблазнительного торса.

Грег сунул руку в карман брюк и вытащил сотовый, тоненький, как кредитная карточка.

— Будьте добры, позвоните «Девушкам по вызову» и убедитесь, что шестилетний Грегори не получит нежелательный сюрприз в день рождения.

От такого грех отказаться. Но потом она сразу уйдет — быстро и не оглядываясь.

Надо бежать от этих опасных мускулов.

И этих сексуальных подтяжек.

И глупого внутреннего голоса, который все время твердит, что пришло время последовать совету старой учительницы и выпустить на волю всю силу своего голоса.

Глава третья

Грег с восхищением наблюдал за Джеки: она разговаривала по телефону, выразительно жестикулируя, и при этом держала скатерть мертвой хваткой.

Надо добиться разрешения отвезти ее домой.

И, возможно, поцеловать.

Просто разочек попробовать эти кошачьи губки, а потом можно и уйти. Без сомнения, такая женщина, как Джеки, в мгновение ока заставит мужчину гоняться за ее хвостом, но Грег больше не намерен попадаться на эту удочку. Не так давно он встречался с диктором, которая думала, что Грег поможет ей продвинуться по службе. Дошло до того, что она продемонстрировала зрителям ураган с приклеенным в эпицентре портретом Грега. Это едва не стоило ему места. А еще была леди-адвокат. Вполне безопасный выбор. Так она гонялась за съемочной группой Грега, чтобы попасть в сводку вечерних новостей.

Так что, даже если у Джеки самая феноменальная грудь, которую он когда-либо видел, самый соблазнительный голос, который он когда-либо слышал, никаких «отношений» у них не будет. Грег поклялся держаться подальше от женщин, пока не стабилизируется ситуация на работе.

Но ведь от одного поцелуя вреда не будет, верно?

Дверь позади них открылась как раз в тот момент, когда Джеки закончила разговаривать по телефону. В проеме показался Майк.

— Прибыла настоящая стриптизерша, — сообщил он, нечетко выговаривая слова из-за розы, зажатой в зубах, и глуповато ухмыльнулся. — Не в обиду вам будь сказано, мисс.

Джеки улыбнулась в ответ, и нечто, подозрительно похожее на ревность, неприятно кольнуло Грега.

— Никакой обиды. — Она дернула стебель розы. — Рада видеть, что Рози наконец там, где и должна быть.

— А уж я как рад. — Майк прижал руку к сердцу. — Рози прелестна. Грег, ты идешь наверх?

— Нет, спасибо, я везу Джеки домой.

Майк пьяно отсалютовал, а Джеки издала какой-то сдавленный звук и бросилась прочь. Грегу пришлось бегом догонять ее.

— Погодите, Джеки.

Она резко повернулась, отчего рыжеватые волосы и белая скатерть взметнулись вверх.

— Зачем? Чтобы вы могли отвезти меня домой? — Зеленые глаза метали молнии. — Разве мужчина не должен вначале хотя бы попросить разрешения? Или вы решили, что если я показала вам чуть больше, чем намеревалась, то непременно должна провести с вами ночь?

— Эй, притормозите чуток…

— Нет, это вы притормозите. — Она ткнула в него пальцем с накрашенным ногтем. — Меня это не интересует, так что можете убираться вместе со своими подтяжками, мускулами и обольстительной болтовней.

Грег не был любителем спектаклей и разъяренных женщин, однако, когда Джеки в гневе начала удаляться, он побежал за ней.

Тщательно соблюдая дистанцию, он потрусил рядом, польщенный данной ему характеристикой. Еще ни одной женщине не пришло в голову назвать его резкую манеру разговаривать обольстительной.

— Джеки. — Он подождал, пока она метнет на него сердитый взгляд. — Я не буду извиняться, потому что вы действительно заинтересовали меня.

Она фыркнула и крепче прижала к себе хвост, оглядывая улицу в поисках такси, которое едва ли могло появиться в этот час.

— Я всего лишь хочу проводить вас домой к вам, чтобы убедиться, что вы благополучно добрались. — Грег наблюдал, как Джеки обдумывает его слова. Он прямо-таки видел, как она мысленно прокручивает их разговор.

Она замедлила шаг, потом остановилась.

— Вы хотите отвезти меня… ко мне домой?

Он остановился, по-прежнему не решаясь подойти слишком близко.

— Да.

— Значит, вы ни минуты не предполагали, что проведете ночь со мной?

Ему показалось или в ее тоне действительно прозвучало едва уловимое разочарование?

— Просто мне претит мысль, что вы будете одна бродить по городу в разорванной одежде. Так легко привлечь нежелательное внимание.

— Тогда я благодарю за предложение. — На ее лице расплылась улыбка.

— Моя машина за углом.

— Но я никогда не езжу с незнакомыми мужчинами. А мы почти не знаем друг друга.

— Но как же я доставлю вас домой, если вы не разрешаете отвезти вас? — Грег оглядел улицу. — Я еще не видел ни одного такси с тех пор, как мы вышли из бара.

— Ох уж эти мне «золотые» мальчики. — Покачав головой в притворном отчаянии, Джеки покопалась под складками своей импровизированной тоги и вытащила две монетки. Точнее, два жетона. — Добро пожаловать в мой мир, Грег. Вам понравится в метро.

Здорово. Просто великолепно!

Он на секунду зажмурился и взял жетон.

У Грега возникло ощущение, что эта поездка сыграет важную роль в его жизни.

Джеки переложила хвост из одной руки в другую, наблюдая, как Грег покачивается в такт движению поезда. Они уже сделали пересадку и теперь направлялись в район, где жила Джеки. Ее квартира располагалась неподалеку от Бостонского колледжа.

Джеки не могла не отметить, что Грег выглядел в вагоне метро чужаком. Настояв, чтобы она надела его сорочку, он купил себе футболку «Бостонских медведей» у уличного торговца, и черно-желтая майка резко контрастировала с дорогими вечерними брюками. Галстук он запихнул в карман.

Но даже в таком экзотическом виде Грег умудрился остаться невероятно далеким от едущей в подземке толпы. Джеки засмеялась, когда он выхватил из кармана платок со старомодной монограммой и протер сиденье, прежде чем она села.

Высший класс и безупречные манеры — именно от такого человека пришли бы в восторг ее родители, и именно таких мужчин Джеки избегала еще активнее, чем великосветские чаепития.

Разумеется, держаться подальше от Грега было бы куда легче, если бы он не выглядел таким привлекательным.

Джеки покрепче обхватила себя руками.

— Замерзла? — спросил Грег, поправляя край скатерти.

Она покачала головой, не доверяя своему голосу, который вдруг охрип. Одна лишь мысль о том, что всего час назад его сорочка была на нем, облегая обнаженную грудь, заставляла ее трепетать.

Однако она не может позволить себе схватить простуду накануне прослушивания. Кроме того, остается надежда на звонок из Би-Си-Ай — филиала крупнейшей бостонской телерадиостанции. На прошлой неделе она сделала для них потрясающую демонстрационную запись, а им как будто нужны новые голоса.

Работа по озвучанию могла бы стать долгожданной удачей, особенно учитывая тот факт, что Джеки, скорее всего, провалила дело с компанией по производству лекарственных трав, исполнив вариацию на тему джунглей.

Ну, что ж, где-то теряешь, где-то находишь, а в отношении Би-Си-Ай у нее хорошее предчувствие.

— Следующая остановка «Бостонский колледж», — напомнил Грег. — Нам здесь выходить?

Он повернулся, и тонкая шерсть брюк слегка царапнула ее бедро и то, что осталось от пушистых легинсов.

— Мне — да. — Джеки осторожно встала, держась рукой за поручень, когда поезд, шипя тормозами, остановился. — А вам нет необходимости провожать меня домой, Грег, я и без того ужасно вам благодарна за то, что мне не пришлось ехать в метро одной в таком виде.

Он наградил ее укоризненным взглядом.

— Я иду с тобой. — Грег вышел из вагона.

Одинокий гитарист наигрывал веселенький мотивчик, собрав небольшую толпу, ожидавшую поезда. Грег бросил несколько бумажек в шляпу парня.

— Очень мило с вашей стороны, — прошептала Джеки. Поезд тронулся со скрипом и грохотом, заглушая гитару.

— Развлекать публику в подземном переходе — дело нелегкое, — ответил он.

Они вышли на улицу, и Грег огляделся.

Интересно, что он думает о ее районе? Выглядит ли тот просто старым в его глазах или полон очарования старины, как для нее?

Грег почти не касался Джеки, когда они неторопливо шли в теплой весенней ночи, но его присутствие волновало девушку, особенно когда он старался закрыть ее от запоздалых пешеходов или слегка подталкивал вперед, если светофор менял цвет с красного на зеленый.

— А ты когда-нибудь развлекал людей в подземке? — поинтересовалась Джеки, от волнения легко переходя на «ты».

— Нет, но одно лето я работал в баре, так что знаю, что это такое.

Представить Грега развлекающим посетителей бара было невозможно. Может, он актер? Это обстоятельство сделало бы перспективу романа с ним более реальной.

— Ты? В баре? — Ее нервозность несколько уменьшилась. Может, он не так уж далек от жизни и не содрогнется при мысли о маленьком приключении? Или о злоключении, как это частенько случается с ней?

— Это было давно. — Грег посмотрел на дома. — Какой ты назвала номер?

— Триста шестьдесят три. — Зачем идти домой, если начинается такой интересный разговор? — А каким образом ты развлекал публику? — Демон несдержанности вновь приподнял голову. — Работал стриптизером?

Он не смог скрыть улыбку.

— Отнюдь.

— Гитаристом?

— Я играл на фортепьяно.

Ничто не могло бы погасить ее интерес быстрее. Ее родители были известными музыкантами — пианистами, гастролировавшими с различными оркестрами. Кроме того, они давали уроки в своем роскошном доме на Бэк-Бей.

Джеки играла на всем, кроме фортепьяно. Ее любимыми инструментами были банджо и электрогитара, что сводило родителей с ума.

— Ясно. — Она ускорила шаг. Глупо думать, что мистер Процветание сможет оценить что-либо за пределами привычной сферы.

— Значит, тебе не нравится фортепьяно. — Грег замедлил шаг, когда они подошли к дому Джеки.

Эта дверь была единственной в квартале выкрашенной в бордовый цвет, и перед ней росли большие кусты пурпурного вереска. То и другое являлось нововведением Джеки.

На улице стояла тишина. Большого движения здесь не бывало даже в выходные. Студенты колледжа жили достаточно далеко, чтобы не создавать шума, и достаточно близко, чтобы поддерживать множество недорогих ресторанов и кафешек.

Единственными звуками, которые слышала Джеки, были мягкий баритон Грега и тихое жужжание уличных фонарей.

Она пожала плечами.

— Мне нравится фортепьяно.

— Дай угадать. Ты предпочитаешь пикколо. Или, может, большой комплект цимбал? — Грег сунул руки в карманы и прислонился к фонарному столбу.

— Так уж случилось, что я действительно люблю цимбалы. И умею играть на домбре.

— Ты всегда выбираешь наименее проторенный путь, да, Джеки Брейди? — Он изучал девушку, ища в ее глазах ответы, которые она не готова была дать.

— Это так заметно? — Она сморщила нос и закусила нижнюю губу, отчего усы зашевелились.

— Заметно, что вы склонны к авантюризму, леди. — Грег оттолкнулся от столба и начал к ней приближаться. Медленно. Размеренно.

Сердце ее пустилось в галоп.

Джеки была готова сдаться.

Ну что с того, что он умеет играть на пианино, принадлежит к элите и предпочитает придерживаться правил? Она все равно хочет поцеловать его, и никто не запретит ей мечтать о том, чтобы отдать свою девственность мужчине, который сумеет раскрепостить ее страстную натуру и высвободит талант.

Грег остановился в шаге от нее. Наверное, следовало подождать, когда он сам поцелует ее, но Джеки была не из тех, кто играет по правилам.

Особенно, когда риск так соблазнителен и так близок.

Грег умирал от желания поцеловать Джеки с тех самых пор, как она появилась во «Фланагане» в кошачьих ушках и с усами.

Однако он не хотел спешить.

Он размышлял, как бы сделать так, чтобы получить максимум удовольствия для них обоих, когда Джеки уронила скатерть. Не успел Грег задохнуться от вида ее обнаженной груди, как она прижалась к нему, даря ошеломляющий поцелуй.

Она была словно чувственный взрыв, ее губы обожгли Грега, и ему ничего не оставалось, как проникнуть языком в ее рот для более основательной пробы.

Сладкая и непредсказуемая. На вкус Джеки была как десертное вино, и ему захотелось еще.

Но пока он жадно втягивал в себя это вино, груди Джеки, прикрытые лишь тонкой тканью рубашки, мягкими толчками терзали его грудь. Острые вершины упирались в него, напоминая, как она выглядела обнаженной.

И воспоминания убивали его.

— Джеки. — Грег с трудом оторвался от нее. Они стояли на улице, посреди тротуара. — Джеки?

Он поцеловал ее еще раз и сделал шаг назад, не выпуская ее рук. Ему хотелось подняться с ней наверх и медленно, не торопясь, снять покровы с ее тела, а не щупать на виду у всей округи.

Глаза Джеки были все еще закрыты, а губы вытянуты вперед. Что-то внутри у Грега перевернулось. Он очень надеялся, что ему это только показалось.

— Джеки. — Он стиснул ее пальцы в своих ладонях.

Она улыбнулась, прежде чем открыть глаза.

— Мм?

Он снова шагнул ближе. Между ними явно что-то происходит, хотя они разные, как день и ночь.

Он никогда не умел извлекать уроки из своих ошибок.

— Ты не против, если я зайду? — Это не выглядело таким уж большим нахальством после поцелуя, который она только что ему подарила.

— Что? — Зеленые глаза уставились на него.

— Ты хочешь, чтобы я поднялся к тебе?

Грег с удивлением понял, что затаил дыхание. Он не мог припомнить, когда в последний раз столь безудержно желал женщину. Да и вообще хотел ли он когда-нибудь женщину так сильно?

— Пожалуй, лучше не стоит. — Неожиданно невинный взгляд, которым Джеки сопроводила свой отказ, заставил зазвенеть предостерегающие звоночки в голове Грега.

Но он их проигнорировал.

Джеки отпустила его руку, подобрала с тротуара скатерть и завернулась в нее.

— Но может, мы как-нибудь увидимся? — неуверенно предложила она своим гортанным, мурлыкающим голосом, в котором слышалось удовлетворение.

Она хочет встретиться с ним.

Грег смог вздохнуть.

— Как насчет следующего уикенда? — Ему пришлось сдержаться, чтобы не назначить свидание на завтра. Как бы сильно ни было желание, он не может позволить ни одной женщине спутать его планы и заставить забыть о приоритетах. Только не сейчас, когда он наконец схватил удачу за хвост.

Хвост…

Его взгляд скользнул вниз. Все-таки удивительно, как быстро она успела завладеть его мыслями.

— Звучит неплохо. — Джеки кивнула, легкая улыбка изогнула великолепные губы.

Грегу показалось, что она покраснела.

Доставая визитную карточку, он подумал, что, возможно, Джеки просто старомодна. Такие женщины еще встречаются: они не спят с мужчинами после первого свидания и не разучились краснеть.

Все это Грег одобрял, просто он не мог отнести взбалмошную кошку Джеки к подобным женщинам.

Он нацарапал свой номер на обратной стороне карточки.

Грега не оставляло чувство, что ему посчастливилось встретить женщину, которая стоит того, чтобы потратить на нее немного свободного времени.

— Значит, ты доберешься до квартиры сама? — спросил он, не желая под конец вечера растерять манеры джентльмена.

— Доберусь. — Она, улыбаясь, попятилась к ступенькам.

И никакого прощального поцелуя. Грег был разочарован. А он-то надеялся…

И все равно ему хотелось петь от радости. Завтра будет чертовски трудно сосредоточиться на прослушивании демонстрационных пленок.

Но всего лишь через неделю он снова ее увидит.

А до тех пор будет жить предвкушением.

Из вестибюля Джеки наблюдала, как Грег удаляется по улице.

Итак, мистер Процветание назначил ей рандеву, и эта мысль слегка кружила девушке голову. Она взглянула на визитную карточку, не смея поверить в свою удачу, перевернула и прочитала:

«Грег Де Коста. Генеральный менеджер.

Би-Си-Ай. Двенадцатый канал».

Карточка чуть не выпала из неожиданно задрожавшей руки.

О, нет!

Джеки вдруг увидела, как ее начинающаяся карьера, словно неоперившийся птенец, камнем рухнула вниз и разбилась о беспощадную реальность прямо у нее на глазах.

Герой мальчишника оказался не просто блестящим представителем бостонской деловой элиты — не-ет, это было бы для нее слишком банально. Она продемонстрировала свою грудь мужчине, который держит в руках ее будущее, богу мира озвучания, Зевсу контрактов звукозаписей в Бостоне.

Неудивительно, что его имя показалось ей знакомым, — не далее как на прошлой неделе Джеки отослала ему копию своей демонстрационной пленки.

Что он подумает, когда прочитает ее заявление? То, что подумал бы на его месте каждый: Джеки любой ценой постаралась оказаться на его пути и устроила спектакль, чтобы он помог ей получить работу.

Похоже, сегодня ей не так уж и повезло.

Джеки зажмурилась — придется здорово потрудиться, чтобы выпутаться из этой катастрофы.

Потом она придумает, что сказать Грегу, но вначале главное: прежде чем что-то предпринимать, она должна съездить в Би-Си-Ай и забрать пленку.

Глава четвертая

Компания Би-Си-Ай располагалась на окраине Бостона — оборудования по последнему слову техники телестудия в далеко не престижной части города.

Грег не имел ничего против долгого пути. Отличная машина смягчала тряску на выбоинах, а мысли были заняты великолепной женщиной.

Единственная капля дегтя в бочке меда — он не может найти новый талант, столь необходимый студии.

Грег занял зарезервированное место на стоянке прямо перед зданием и вытащил из машины портфель, значительно прибавивший в весе от нескольких дюжин уложенных в него пленок.

Правда, ни на одной из них он не услышал голоса, подобного голосу Джеки Брейди.

Он размышлял над этим вопросом все время, пока шел в офис.

Разумеется, как бы сильно ни восхищало Грега пение Джеки, он должен благодарить Бога за то, что они никогда не будут работать вместе. Он на собственном опыте убедился, как пагубно отражаются личные отношения на служебных.

Конечно, Джеки подходит идеально, но, ксчастью, она занята на другом поприще. Он будет ласкать ее кошачьи усы в своей частной жизни и найдет какой-нибудь другой способ разрешить профессиональную проблему.

В вестибюле шестого этажа Грег ощутил назревающие неприятности. Больше половины стульев в небольшой приемной были заняты сотрудниками Би-Си-Ай, и все эти сотрудники выжидающе смотрели на него, пока он шел к своему офису.

Не успел он открыть дверь, как на него посыпался град вопросов. Через десять минут лавина накрыла его.

Инженер из аппаратной, закадычная приятельница дамы-метеоролога, не упустила случая насолить ему:

— Грег, на этой неделе мне надо отшлифовать рекламные ролики для универмага, чтобы показать клиенту. Ты нашел голос для озвучки или придется действовать на свой страх и риск?

— У меня та же проблема, Грег! — выкрикнул продюсер откуда-то из недр толпы. — Мне нужен голос для клуба «Розовая леди». Ты говорил, что к сегодняшнему дню найдешь какой-нибудь новый талант.

Грег лихорадочно пытался отпереть замок.

— Мне осталось только уладить кое-какие детали контракта. — Замок наконец подался, и Грег влетел в кабинет. — Дайте пару часов, и сегодня к обеду у меня будет что показать вам.

Хотелось бы надеяться.

При условии, что ему удастся забыть о голосе Джеки и сосредоточиться на пленках, скопившихся на его столе за выходные. Если из этого ничего не выйдет, придется снова копаться в портфеле.

Бросив ключи на стол и нажав несколько компьютерных клавиш, Грег сказал себе, что справится.

Ему просто нужна полная сосредоточенность.

Вот чего ему точно не требуется, так это тела, развалившегося на кожаной кушетке.

Дьявольщина!..

— Привет, Грег. — Его брат Майк отбросил смятый вечерний пиджак, которым укрывался, и оперся на локоть. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я ввалился сюда прошлой ночью.

Грег швырнул портфель на пол.

— Как ты вошел?

— Ты дал мне ключ от черного хода, когда получил эту работу, помнишь? — Майк пожал плечами. — Надеюсь, ничего страшного? Ханна выставила меня, и я… мне не хотелось идти домой.

Сукин…

Грег опустился в большое кожаное кресло, стараясь переварить новость.

— Что значит — выставила? Вы же женитесь.

— Одна официантка из «Фланагана» работала раньше в кафетерии возле школы, где преподает Ханна. Она проговорилась про стриптизерш на мальчишнике, и Ханна разозлилась. Сказала, что я заглядываюсь только на других женщин. Господи, Грег, ты же знаешь, что это неправда.

— Я-то знаю, но откуда Ханне это знать? У тебя репутация повесы. — Эта репутация закрепилась за Майком еще в школе.

— Я джентльмен, черт возьми, поэтому я всегда мил с женщинами. И потом… я не… даю себе воли… со своей будущей женой, я выказываю ей уважение. — Майк подергал манжеты, поправил рукава, избегая смотреть на брата.

Несчастный болван.

Грег подозревал, что брат очень тяжело переживает случившееся, и ему надо умудриться отыскать подходящий голос, выбросить из головы Джеки и помочь брату справиться с очередным кризисом.

Что ж, придется делать все одновременно.

Грег кивнул в сторону кофеварки и начал вскрывать большие конверты на столе.

— Сделай пока кофе, а я разберусь с этим. Потом подумаем, как вернуть Ханну.

Желательно сделать это до свадьбы Майка.

Черт!

У него еще и студия, которой нужно руководить, и ни беспутный братец, ни псевдостриптизерша с кошачьими усами не заставят его забыть об этом.

Лучше бы она опять приклеила усы.

Джеки пожалела, что надела строгий костюм цвета морской волны, сразу же, как только вошла в стеклянные двери Би-Си-Ай.

По крайней мере, когда она была с усами, люди расступались при ее приближении, и ей бы ничего не стоило провальсировать прямо в студию, выудить свою кассету из общей кучи и вернуться домой к ланчу. Теперь же остается только умыкнуть пленку из приемной до того, как Грег ее обнаружит.

Застенчиво пригладив не слишком послушные волосы, Джеки узнала у главного администратора, что ей нужно на шестой этаж. Она отправилась пешком по лестнице, чтобы дать себе еще немного времени собраться с духом.

Скорее всего, ее пленка поступила сюда только в этот уикенд. Если повезет и окажется, что почта еще не попала к Грегу, Джеки не составит никакого труда уговорить референта вернуть ей конверт. Она даже предлог придумала специально для такого случая.

Остановившись перед металлической дверью с нарисованной на ней крупной шестеркой, Джеки, тихонько прогудев под нос глубокое «до» первой октавы, сосредоточилась.

Потом, вскинув подбородок и расправив плечи (сценическую осанку она вырабатывала с ранних лет), Джеки решительно открыла дверь. Референт в приемной — мужчина. Одно очко в ее пользу.

Она одарила его своей самой ослепительной улыбкой.

— Могу я вам помочь? — Широкоплечий блондин поднялся из-за небольшого стола, демонстрируя свои подтяжки — желто-зеленые полоски, украшенные крошечными листочками клевера.

— О, да, я очень на это надеюсь. — Она также надеялась, что ее широко открытые наивные глаза выглядят убедительно. — Вы ни за что не поверите, какую ужасную ошибку я совершила…

Далее последовала запутанная история о магните, находившемся рядом с демонстрационными пленками, когда те лежали у нее в джипе, в результате чего все записи стерлись. Никакого джипа, разумеется, не было, но Джеки показалось, что упомянутый вскользь дорогой автомобиль должен произвести благоприятное впечатление.

Референт, который представился как Чип, нахмурил светлые брови.

— А я думал, что магнит портит только видеопленку.

Разве? Очень может быть.

— Вот и я так думала! Потому-то и не беспокоилась. В общем, вас не слишком затруднит…

Эта музыка за спиной Чипа?.. Она доносится из кабинета генерального менеджера.

— Не могли бы вы вернуть мне кассету и резюме? — продолжала Джеки, прислушиваясь к аккордам джазовой песни — песни, которую она записала, чтобы продемонстрировать диапазон своего голоса.

Ужас сковал Джеки, приклеив подошвы синих туфель к персидскому ковру.

— Полагаю, следует посмотреть, нет ли вашей пленки в кабинете мистера Де Косты, — предложил Чип, тем самым выведя Джеки из транса.

— Нет! — Она стремительно обогнула стол и встала между ним и широкой дверью с табличкой «Генеральный менеджер».

Чип посмотрел на нее так, словно она свихнулась, что, без сомнения, было правдой.

Требовались меры, отчаянные и незамедлительные.

— Я… э… не знала, что придется беспокоить вашего начальника.

Джазовые аккорды за дверью стихли.

— Ничего страшного, — заверил ее Чип, нахмурившись, — но если вы настаиваете…

— Настаиваю. — Она опоздала на пять минут, чтобы избавить себя от массы проблем. Теперь остается только незаметно исчезнуть, и пусть карьера на телевидении горит синим пламенем без нее.

Но Джеки опять опоздала. Дверь кабинета резко распахнулась. Рекламная песенка зазвучала громче.

— Где, черт побери, вы это взяли? — Грег Де Коста возник в дверном проеме в желто-синем галстуке и синих подтяжках. Рукава рубашки закатаны, в руках конверт и пара листков. Его взгляд остановился на Чипе.

Стараясь не дышать, Джеки попыталась покинуть эту не сулящую ничего хорошего мизансцену, но ей не удалось сделать и пары шагов, как карие глаза Грега уставились на нее.

— Ты. — Слово прозвучало как выстрел.

— Привет, Грег. — Она выдавила улыбку, когда реклама жвачки уступила место рекламе противозачаточных средств. — Этому есть довольно безумное объяснение.

Грег открыл было рот, но тут голос Джеки с пленки заполнил приемную, обещая потрясающее наслаждение мужчине, который воспользуется высококачественным противозачаточным шедевром.

Рот Грега захлопнулся, и Джеки воспользовалась моментом, чтобы объясниться:

— Кажется, я не упоминала вчера вечером, что я не только девушка по вызову.

Глаза Грега едва не сошлись в одной точке на заключительных аккордах рекламы презерватива. Чип придвинулся ближе.

— Так вы еще и девушка по вызову?

Джеки не могла не улыбнуться — Чипу понравился бы костюм кошки.

Грег с трудом избавился от сексуальных чар, навеянных голосом Джеки, и понял, что она снова вызвала суматоху и оказалась в центре внимания.

Его референт смотрит на нее с восхищением, а остальные мужчины забыли о работе, завороженные соблазнительным голосом.

— Почему бы нам не обсудить это наедине? — Грег взял ее за локоть и потащил в свой кабинет.

Джеки покинула полную любопытных глаз приемную, чтобы в кабинете Грега наткнуться на еще один любопытный взгляд.

— Привет, Майк. — Джеки подмигнула брату Грега, возлежащему кушетке с чашкой кофе в руке.

— Привет, красавица. — Майк улыбнулся впервые за утро. — Пленка просто супер.

Грег показал большим пальцем на дверь.

— Сходи-ка позавтракай, братец. Джеки, почему бы тебе не присесть?

Она вздернула подбородок и не шелохнулась, пока Майк не вышел и не закрыл за собой дверь.

— Зачем? Ты хочешь провести собеседование относительно вакансии?

Грег готов был поклясться, что в ее глазах теплилась искорка надежды.

Она выглядела очень строго в деловом костюме цвета морской волны и на шпильках. Только рыжеватые волосы непослушно торчали на затылке.

Проклятье! Он бы нанял ее сию же минуту, если бы не этот трюк со стриптизом…

Вздохнув, Грег отступил назад, чтобы избежать соблазна запахов, окружавших ее: кокосового аромата шампуня, мятной жвачки, едва уловимого цитрусового благоухания духов…

— Я не могу этого сделать, Джеки. — Он прошел к столу и выключил запись. — Как мы сможем вместе работать, если начали наши отношения со стриптиза?

Щеки Джеки порозовели, но это не смягчило сердитого взгляда, брошенного в его сторону.

— Это недоразумение. Я понятия не имела, что ты будешь на вечеринке, и, безусловно, не намеревалась… — румянец на щеках стал ярче, — демонстрировать перед тобой свои прелести.

— Разве?

— Разумеется, нет. — Джеки приблизилась на шаг. В голосе, которым она так искусно владела, появились явные ледяные нотки. — Я никогда в жизни не была так смущена, если хочешь знать. Мне показалось, что твоя галантная попытка помочь мне означала, что ты это понимаешь. Очевидно, я ошибалась.

Она развернулась на каблуках, строгий брючный костюм подчеркивал каждое ее движение.

Проклятье. А если он все-таки ошибается?

— Джеки, подожди. — Пожалуй, она тоже заслуживает объяснения. — Даже если я тороплюсь с выводами…

— Именно. — Она сложила руки на груди.

— Я все равно не могу взять тебя после того, что произошло. У меня уже были близкие отношения с женщинами, которых я встречал в студии, и это не привело ни к чему хорошему.

— Для меня работа — это все. Если ты наймешь меня, личные отношения отменяются, об этом можешь не беспокоиться.

Ну уж нет!

— Но сможем ли мы забыть нашу первую встречу?

— Мы же взрослые люди, Грег, не думаю, что это станет проблемой. — Она придвинулась ближе.

Запах жвачки снова настиг его. Никогда в жизни Грегу так не хотелось мяты.

— Это проблема для меня, Джеки, я тебе уже говорил.

Он старался устоять под ее разочарованным взглядом, не замечать печально опустившихся плеч. Даже ее локоны, казалось, поникли.

Впрочем, Джеки взяла себя в руки на удивление быстро, подошла к столу и вытащила кассету из магнитофона.

— Ты много теряешь, Грег, потому что я была бы лучшим голосом, который эта студия когда-либо имела.

Это точно. Уже почти полдень, а у Грега так и нет подходящей кандидатуры.

— У тебя великолепный голос, это я признаю. — Все остальное у нее тоже великолепное, но нет смысла травить себе душу.

— Ты уверен, что не хочешь изменить свое решение? — Она положила кассету в довольно объемистую кожаную сумку. — Я могу бросить свою дневную работу и «Девушек по вызову» в пять минут, а через десять уже приступить к делу.

Соблазн был слишком велик, однако воспоминание о своей физиономии в центре урагана остановило его.

— Извини, Джеки, я не смогу работать с тобой и сохранить свое место и здравомыслие.

— Что ж, я уважаю твой выбор. — Она кивнула. — Но я не очень представляю, как мы сможем теперь встречаться.

Проклятье! Этого он уж точно не ожидал.

— Мне жаль, что наше свидание не состоится, — согласился Грег. Пока. Он подождет. Страсти улягутся. Она передумает. А потом он позвонит, извинится и убедит ее все-таки встретиться с ним. В этот уикенд.

Он протянул руку в знак примирения, но тут зазвонил сотовый телефон Джеки.

Грег воспользовался моментом и пошел забрать конверт и ее резюме со стола Чипа. Когда он вернулся, Джеки убирала телефон в сумку.

Ему показалось или она действительно пытается сдержать улыбку?

— Это была компания по производству лекарственных трав, — пояснила Джеки. — Они пригласили меня в рекламу, которая будет сниматься прямо здесь, в Бостоне.

Предупреждающий звоночек тренькнул где-то на задворках сознания Грега. Он лично подписал контракт на съемки для сети магазинов лекарственных трав две недели назад.

Звоночек смолк, как только снова послышался дьявольски опасный и соблазнительно прекрасный голос Джеки:

— Собственно, компания «Возврат к природе» делает запись на Би-Си-Ай, прямо у тебя под носом, Грег. — Она улыбнулась, забирая у него резюме. — Несмотря на все твои усилия, мы, похоже, все-таки будем работать вместе.

Глава пятая

Поделом тебе, Грег Де Коста.

Джеки ликовала, закрывая за собой дверь его кабинета. Грег отказал ей, но теперь появилась отличная возможность попробовать себя на телевидении в проекте с большим бюджетом и высоким рейтингом.

И, видит Бог, она докажет этому мужчине, как много он потерял — как в профессиональном, так и в личном плане.

— Приятного дня, мисс Брейди, — обратился к ней референт Грега Чип, когда она проходила мимо его стола.

Она помахала ему, стараясь не смотреть на подтяжки. Этот атрибут мужской одежды теперь всегда будет напоминать ей о Греге.

Джеки не могла дождаться, когда выберется из здания и отпразднует свою новую работу. Потому что она счастлива, и все тут.

Еще надо предупредить в маркетинговую фирму, в которой она подрабатывает, что всю неделю будет занята.

Однако не успела она дойти до лестницы, как дорогу ей преградила хорошенькая блондинка с длинными косами. Джеки за две секунды определила, что это учительница начальных классов.

— Извините. — Женщина перебросила одну косу через плечо. — Я заметила, что вы вышли из кабинета генерального менеджера. Нет ли там Майка Де Косты?

— Уже нет. — Джеки обошла женщину и направилась к двери, ведущей на лестницу.

— Подождите минутку. — Блондинка схватила Джеки за руку. — Вы хотите сказать, что какое-то время он там был?

Джеки нахмурилась. Майк Де Коста, конечно, не Грег, но, несомненно, обаяшка. Что, если эта дамочка какая-нибудь нимфоманка, преследующая его? Пожалуй, не стоит ничего ей говорить.

— Он ушел. — Джеки старалась вырвать руку из цепких пальцев учительницы-нимфоманки.

— Но до этого он точно там был? — допытывалась та.

Похоже, пока она не признается, что видела Майка, мисс Белые Косы не отстанет.

— Да, был.

Женщина тут же отпустила руку Джеки и облегченно вздохнула.

— Слава богу.

Джеки была тронута. Может, блондинка вовсе не нимфоманка?

— Вы с Майком друзья? — спросила она. Видит Бог, никто никогда не считал ее излишне деликатной.

Нерешительно улыбнувшись, женщина протянула руку.

— Я Ханна Уильямс, невеста Майка. — На ее лице появилось страдальческое выражение. — Бывшая невеста.

Джеки пожала протянутую руку.

— Джеки Брейди. Рада с вами познакомиться.

Проклятье! Ее мама точно бы знала, что следует сказать в столь неловкой ситуации, а вот Джеки растерялась.

— Уверена, Майк все еще считает себя женихом, — пробормотала она, отходя в глубь коридора, подальше от любопытного взгляда Чипа. — Ведь накануне у него был мальчишник.

Ханна покачала головой, голубые глаза потемнели от непролитых слез.

— Мы порвали вчера.

— О!..

Джеки уже собралась сказать что-то вроде «приятно было познакомиться, однако мне пора». Но это бесчувственно по отношению к женщине, чье сердце, совершенно очевидно, только что разбито одним из братцев Де Коста.

— Я уверена, это просто предсвадебное волнение. — Джеки решила, что отложит празднование победы. Ханне Уильямс явно требовалось выплакаться.

— Сомневаюсь. Майк, похоже, слишком занят… — начала Ханна, потом выпрямилась и подозрительно уставилась на Джеки. — А откуда вам известно о мальчишнике?

— Произошла путаница с «Девушками по вызову», и все закончилось тем, что я исполнила песенку «С днем рождения» вместо стриптиза. — Это действительно звучит глупо или ей только кажется? — Вообще-то, мое выступление практически обернулось стриптизом, когда…

Джеки запнулась на середине фразы — зачем она рассказывает все невесте Майка?..

Ханна ткнула в нее пальцем.

— Так это вы женщина-кошка?!

По легкому ужасу на ее лице Джеки догадалась, что это не радует Ханну. Тем не менее лгать она не могла.

— Сознаюсь, виновата. Это был самый неловкий момент в моей жизни. Но разве Майк не рассказал вам об ошибке?

Рот Ханны неодобрительно сжался. Она оглядела Джеки с головы до ног, явно представляя сцену в деталях.

— Нет. Потому-то я и вышла из себя, когда узнала, что на вечеринке была не одна, а целых две стриптизерши. Я ничего не имею против экзотических танцев, но мне не нравится, когда Майк разбрасывается направо и налево тем, что решил разделить со мной.

Прекрасно, теперь она оказалась по уши втянутой в семейную ссору. Кажется, мама была права, настаивая на строгом соблюдении приличий.

Джеки нерешительно попятилась в сторону лестницы.

— Я, безусловно, понимаю, как это неприятно. Рада была с вами познакомиться, Ханна, но мне нужно идти.

— Подождите. — Ханна снова ухватила ее за руку. На этот раз глаза ее светились как-то по-новому. — У меня идея.

Можно ли помешать планам сумасшедшей? Джеки заинтригованно ждала.

— Стриптизерша, выступающая в костюме кошки, наверняка знакома со множеством способов зажечь мужчину. — Ханна озорно усмехнулась. — Вы научите меня всему, что умеете.

— Но я не стриптизерша…

— Ну, экзотическая танцовщица, все равно, вы замечательно подойдете для моих целей. — Она вытащила визитную карточку и сунула в руку Джеки. — Вот мой телефон. Сейчас мне надо возвращаться на работу, но позже позвоните мне, и мы обо всем договоримся. У меня есть трастовый фонд, так что не беспокойтесь, я могу себе это позволить. Я буду брать у вас уроки до тех пор, пока не освою некоторые из приемов, которыми вы пользуетесь, хорошо?

События стремительно вырывались из-под контроля.

— Ханна, я даже не…

Ханна горячо обняла Джеки.

— Вы просто вернули меня к жизни, спасибо.

Джеки ничего не успела сказать — девушка уже неслась вниз по лестнице.

Что ж, приехали, дальше некуда: девственница Джеки обязалась обучить учительницу Ханну, как завлечь мужчину.

С помощью стриптиза, не иначе.

Впрочем, Джеки все равно уже подумывала расстаться девственностью, так, может, им с Ханной удастся помочь друг другу составить некий план обольщения братьев Де Коста?

И разве Грег этого не заслужил?

Улыбаясь, она начала медленно спускаться по лестнице. Очень скоро Грег узнает, как опасно недооценивать Джеки Брейди.

Последние два дня Джеки работала на съемках новой рекламы «Возврат к природе» в самой большой студии Би-Си-Ай, и каким-то образом Грегу удавалось избегать ее.

Но больше не удастся.

Он стоял перед звуконепроницаемой дверью и убеждал себя не поддаваться искушению при виде этой женщины. Заказчик попросил Грега присутствовать на утренней творческой «летучке» перед началом съемки. Бюджет рекламной кампании «Возврат к природе» был колоссальным, Грег лично согласовывал счет, и теперь он сделает что угодно, лишь бы клиент был доволен.

Даже если это означает новую встречу с Джеки.

Грег толкнул дверь плечом. Глаза постепенно привыкли к полумраку помещения, посреди которого стояла ярко освещенная декорация.

Он услышал голос Шеймуса Флетчера, генерального директора холдинга «Возврат к природе», еще до того, как увидел его.

— Хорошо, что ты пришел, сынок. — Хрипловатый бас гулко разнесся по большой студии с высоким потолком. — Надо, надо время от времени спускаться с корпоративной башни из слоновой кости на грешную землю.

Шеймус похлопал Грега по плечу с силой футбольного тренера — он был не выше Грега, но вдвое шире. Он выкупил компанию «Возврат к природе» пять лет назад, уйдя из индустрии пищевых консервов. Шеймус любил лекарственные растения, потому что, если верить ему, они поправили его пошатнувшееся здоровье на сто процентов.

— Я тоже рад тебя видеть, Шеймус. Твоя декорация смотрится замечательно. — Грег окинул взглядом задник, изображающий голубое небо, белые облака и зеленый островок под ними.

Интересно, какую роль исполняет Джеки в этом умиротворяющем мирке? — подумал Грег.

— Декорация отвратительная. — Шеймус подвел Грега ближе к голубому заднику, и мысли о Джеки исчезли — по крайней мере на пару минут. — Потому-то я и созвал творческое совещание.

Грег попытался угадать требования заказчика:

— Ты считаешь, она недостаточно реалистична? Я могу пригласить декораторов, и мы…

Все, что он собирался сказать дальше, застряло в горле, потому что Джеки, в замшевом бикини телесного цвета, вошла в освещенный круг. На первый взгляд могло показаться, что на ней вообще ничего нет.

Впрочем, и на второй взгляд она выглядела так, словно опять нуждалась в скатерти.

Между тем девушка спокойно прошла к заднику и включила обогреватель на полную мощность.

Шеймус поинтересовался, что так внезапно привлекло внимание Де Косты, и присвистнул, резанув по и без того натянутым нервам Грега.

— Вот к чему нам следует стремиться, — чуть ли не прокричал глава компании с бурным одобрением.

Грег потянул себя за воротник рубашки.

— Секс?

Шеймус загоготал.

— Нет, сынок, я говорю о диком и необузданном. — И он жестом указал на Джеки. — Предлагаю сделать упор на теме «Тарзан-Джейн» и установить декорации джунглей. Как ты думаешь?

Грег совсем не был уверен, что он в состоянии думать.

Он силился оторвать глаза от полуобнаженного тела Джеки, чтобы прийти в себя.

И тут она ему подмигнула.

Это было уже слишком.

— Думаю, звучит замечательно, — выдавил Грег несколько хрипловато и кашлянул. — Мы можем дополнить сценарий… что-нибудь вроде: «следуй своим природным инстинктам».

— Блестяще! — Шеймус наградил его еще одним хлопком.

Джеки между тем накинула на себя мужскую рубашку.

Шеймус ткнул пальцем в Грега.

— Вот почему ты должен быть здесь, на передовой, сынок. Нечего растрачивать свои таланты в кабинете. Я за то, чтобы ты стал режиссером этого ролика.

Растрачивать таланты в самом главном кабинете местной телерадиосети?

— Шеймус, я дал тебе нашего лучшего режиссера. Билл Джеффриз — первоклассный специалист…

— Но мне нужно «следуй своим природным инстинктам», и мне нужен ты. Ты продал мне время на канале, и теперь я хочу, чтобы ты взялся за организацию всего этого.

Проклятье! Не многие могли потребовать такого от Грега, но Шеймус Флетчер был одним из них. Он мог купить и продать Би-Си-Ай пять раз. Один только проект «Возврат к природе» потряс рынок до основания.

Грег не мог позволить себе сказать «нет».

Он бросил быстрый взгляд в сторону Джеки. Она смотрела на него с нескрываемым любопытством и, черт бы ее побрал, с явной насмешкой.

Она поправила бретельку замшевого купальника под рубашкой, и Грег понял, что следующие несколько дней станут для него пыткой.

Он испустил тяжелый вздох.

— Не могу обещать тебе полный рабочий день, Шеймус, мне все равно придется руководить студией.

Клиент довольно рассмеялся.

Старина Шеймус хороший человек, и, хоть денег у него куры не клюют, он совсем не такой неприступный, как родители Джеки. Кроме того, он явно имеет достаточно влияния, чтобы заставить великого и всемогущего Грега Де Косту смириться с его требованием. Исходя из всего этого, Джеки надо постараться произвести максимально хорошее впечатление на Шеймуса, который не побоялся рискнуть и взял ее.

— Уверен, мы утрясем твой график, — заверил Шеймус Грега, натягивая ветровку с логотипом в виде дерева, вышитым на нагрудном кармане. — Мне пора на другую встречу, но теперь, когда ты здесь, я спокоен: «Возврат к природе» в надежных руках.

Он хлопнул Джеки по плечу так, что она чуть не налетела на Грега. Они не соприкоснулись, но она почувствовала тепло его тела, вдохнула мускусный аромат крема после бритья.

На одно электризующее мгновение их взгляды встретились, затем Грег повернулся к Шеймусу:

— А как же творческое совещание? Разве мы не собираемся заменить декорации?

— Джеки знает, чего я хочу, — отозвался тот, натягивая бейсболку на курчавые седые волосы. — Вы тут «следуйте своим природным инстинктам», и все будет в полном ажуре!

Озорной смех клиента эхом разносился по студии и после того, как тяжелая металлическая дверь захлопнулась за ним.

О-ох.

Джеки бросила взгляд на темно-синюю рубашку Грега и желтые полосатые подтяжки и поняла, что, соблазняя Грега Де Косту, имеет все шансы соблазниться сама.

Почему-то всякий раз, когда она оказывается рядом с ним, автоматически приходит в голову мысль о необходимости утратить девственность, чтобы стать полноценной певицей. Причем в случае с Грегом эта необходимость приобретала отчасти личный характер.

— Могут возникнуть проблемы, — начал Грег, медленно отступая от нее, — но мы с ними справимся.

— Не будет никаких проблем, — Джеки тоже немного отошла назад. Они словно кружили вокруг друг друга на боксерском ринге. — Потому что мы их не допустим. Эта работа очень важна для меня, поэтому я намерена произвести наилучшее впечатление на Шеймуса своими вокальными способностями. Что бы ни было между нами, это к делу не относится.

— Договорились, — отсалютовал Грег.

— Прекрасно.

— Отлично. — Грег стиснул зубы. — И уж поскольку нам придется работать вместе, не могла бы ты застегнуть эту свою рубашку? Пуговицы ведь для того и существуют, верно?

Джеки не сдержала легкой улыбки. Однако она получила бы гораздо больше удовольствия от мучений Грега, если бы не нуждалась в его помощи.

— Я-то застегнусь, а вот тебе надо придумать, как к завтрашнему дню превратить этот милый садик в джунгли. — Она подошла к аккуратно подстриженным искусственным кустикам. — Я не уйду до тех пор, пока не буду уверена, что декорация выглядит именно так, как задумали мы с Шеймусом.

Закончив с последней пуговицей, Джеки наклонилась, чтобы отодвинуть с дороги искусственный куст.

Из груди Грега вырвался какой-то придушенный звук.

— Что такое? — Она поставила рододендрон обратно.

— Брюки, — прохрипел Грег, словно горло ему сдавило веревкой. — Тебя не затруднит надеть еще и брюки?

Вздохнув, Джеки подошла к своей спортивной сумке и достала лосины, которые обычно надевала на танцевальные занятия.

— Я серьезно, Грег, никакой любви на работе, усвой это.

Она произнесла эти слова энергичнее, чем намеревалась… чтобы они проникли и в ее мозг тоже. Чем дольше Джеки находилась рядом с Грегом, тем больше интересных способов использования его подтяжек приходило ей в голову.

Привязывание рук к столбикам кровати возглавляло список, и именно эта картинка сейчас чертовски отвлекала ее.

Грег вскинул руки в знак капитуляции, не сознавая, насколько идеально вписался этот жест в ее фантазию.

— Ты права. Мы просто сослуживцы.

— Именно. — Джеки помогала Грегу разбирать декорацию. — И как профессионал, должна прямо высказаться относительно твоей новой ключевой фразы для рекламы «Возврат к природе».

— Она тебе не нравится?

Джеки чувствовала магнетическое притяжение его личности.

— Нравится. Просто я считаю, что «следуй своим природным инстинктам» — не очень хорошая идея, когда дело касается нас с тобой.

Глава шестая

Почему гармония, сложившаяся в профессиональных отношениях, не может плавно распространиться на отношения личные? Об этом размышлял Грег, входя на следующее утро в студию «А» в составе съемочной группы — впервые за многие годы.

Вчера вечером они с Джеки обо всем договорились: о сочной зелени для декорации, об имитации туманной дымки для придания таинственности джунглям и, самое главное, о том, что они единодушны в стремлении не следовать своим природным инстинктам.

Этот последний пункт чертовски раздражал Грега, поскольку единственное, чего ему действительно хотелось, так это вернуться в прошлый уикенд, когда их с Джеки профессиональные интересы еще не пересеклись.

Разумеется, ему не стало легче, когда он увидел ее на съемочной площадке этим утром. Джеки полулежала на ветке искусственного баньяна. На ней было замшевое бикини, одна нога свисала вниз. Как, черт побери, он выдержит восьмичасовой рабочий день?

Он направился прямиком к этой длинной ноге, притягиваемый, словно магнитом. На полпути ему преградил дорогу референт, размахивающий папкой, полной розовых бумажек с сообщениями.

— Доброе утро, Чип, — проворчал Грег, не сводя глаз с Джеки.

— Шеф, я подумал, вы захотите посмотреть, кто звонил вчера. — Чип проследил за взглядом Грега. — И еще, заходил ваш брат и сказал, что ему нужно поговорить с вами.

Грег не мог сосредоточиться на проблемах Майка, пока Чип откровенно пожирал Джеки глазами. Сейчас бы сюда ту скатерть…

— Спасибо, Чип, но тебе лучше вернуться наверх, чтобы подстраховать меня сегодня. Если повезет, мы закончим съемки через пару дней, и тогда все встанет на свое место.

Чип кивнул, завороженно глядя на Джеки. Не сдержавшись, Грег пощелкал пальцами у него перед носом.

Чип вздрогнул.

— Конечно! Еще звонили члены правления и просили передать, что переносят ежеквартальное собрание. Они прилетают в конце следующей недели.

Грегу показалось, что на него вылили ушат холодной воды. Любовный туман моментально испарился.

— Ради бога, скажи, что ты это выдумал.

Референт прижал руку к груди с оскорбленным видом.

— Я никогда не ошибаюсь и ничего не выдумываю, сэр, именно поэтому работаю у вас. — Он поправил подтяжки и отступил к двери. — Я возвращаюсь наверх, чтобы удостовериться, что ничего не пропустил. Хотите, чтобы я позвонил членам правления и сказал, что следующая неделя вас не устраивает?

И заставить их гадать, что же происходит на Би-Си-Ай, если генеральный менеджер не способен выкроить несколько часов для встречи с ними?

— Нет, разумеется. — Грег отсалютовал папкой с розовыми бумажками и направился к площадке. — Спасибо за сообщения, Чип, ты здорово справляешься.

Когда референт, сияя улыбкой, покинул студию, Грегу пришлось признать, что если кто и работает плохо в его конторе, так это он сам. Он нанял далеко не блестящую певицу на озвучание только потому, что из упрямства отказался от Джеки. Потом согласился на недельную работу в качестве режиссера, когда его дело — руководить каналом. И вот теперь визит членов правления… Самое время!

С дерева раздался знойный голос:

— У тебя несколько сварливый вид для человека, прогуливающегося по райским джунглям. Что, не нравится декорация?

Грег прикрыл глаза и сосчитал до пяти. Когда он снова поднял взгляд, нога больше не свисала с дерева, а сама Джеки в бикини спускалась вниз с соблазнительной грацией.

Она мягко приземлилась рядом с ним и вгляделась в псевдоджунгли.

— А мне они кажутся очень похожими на настоящие. Не думаю, что на натуре получилось бы естественнее. А ты?

Он попытался отвлечься от вида ее обнаженного тела и сосредоточиться на словах.

— На натуре? И неделями ждать подходящего сочетания освещения и облаков? Никогда! — Ни за какие коврижки он не оставит пост генерального менеджера на такой долгий срок ради прихоти клиента. Более того, он ни за что не обречет себя на бесконечные муки соблазна, которых не избежать, если Джеки постоянно будет рядом. — Декорация смотрится отлично.

Джеки потянулась к искусственной лиане, обвила ее вокруг ноги и покачалась. Волосы развевались у нее за спиной.

— Мне тоже так кажется.

Во рту у Грега пересохло, когда рыжеватые шелковистые пряди коснулись его плеча.

— Пойду взгляну на все это через камеру. — Да, действительно намного безопаснее наблюдать в объектив, как Джеки выгибает спину, летая по воздуху.

Вскоре Грег погрузился в обычную рутину подгонки штативов и выбора подходящей пленки. Он соскучился по творческой работе, которую в свое время без колебаний принес в жертву административной карьере.

Поглощенный игрой света, пляшущего на обнаженной коже Джеки, Грег не замечал своего брата, пока большая тень не закрыла ему обзор.

— И это ты называешь работой? — Майк помахал пакетом с едой перед носом Грега. — Тоже мне проблема — осветить тело бесподобной женщины! По-моему, она и без тебя выглядит потрясающе.

Грег схватил бумажный пакет, от которого пахло колбасой и яйцами, и бросил на передвижную тележку рядом с телефоном и горой непрочитанных посланий. Он не желал обсуждать достоинства Джеки Брейди со своим братом.

И, черт возьми, ему совсем не хотелось вспоминать, что Майк тоже видел ее почти обнаженной.

— Какого черта! Как ты смеешь говорить о ком-то другом, кроме Ханны? Я думал, ты собираешься вновь ее завоевывать!

Майк покачал головой, плечи его поникли.

— Она не хочет видеть меня. Вчера я пытался поговорить с ней, но она даже дверь не открыла, сказала, что работает над собой. Как будто я не люблю ее такой, какая она есть.

Грег ничего не мог понять.

— Я считал, она прогнала тебя из-за того, что ты даришь свое внимание другим женщинам!

— Проклятье, Грег, я так и знал, что ты слушал меня вчера вполуха. Да, она считает, что я часто заглядываюсь на других женщин, и поэтому испытывает неуверенность в своих силах. Она вбила себе в голову, что в отношениях должна присутствовать искра. — Майк оглянулся на Джеки, которая, воспользовавшись простоем, уже вовсю раскачивалась на лиане.

Эта женщина не может усидеть на месте две секунды.

— Она хочет искр, — повторил Грег, стараясь на сей раз вникнуть в ситуацию. — Понятно.

Майк закатил глаза.

— Знаешь, кого она попросила помочь ей?

Майк снова посмотрел в сторону неугомонной певчей птички, висевшей на лиане.

— Джеки помогает Ханне… — с трудом выдавил Грег.

—…постичь, как зажечь в мужчине огонь, — закончил за него брат. — Как тебе такой убийственный союз? Стриптизерша-кошка, превратившаяся в дикую амазонку, берет наивную училку под свое крылышко.

— Она не стриптизерша, — автоматически возразил Грег.

— Ну, да, да, экзотическая танцовщица, все равно.

Грег стиснул зубы, в голове у него помутилось. Значит, Джеки решила обучить своим женским уловкам Ханну, чтобы опробовать их на ничего не подозревающих братьях Де Коста.

И, черт побери не плетет ли она свои обольстительные сети прямо сейчас?

Грег сделал глубокий вдох, силясь наскрести хоть малую толику профессиональной выдержки, прежде чем заговорить об этом с Джеки.

Одно очевидно: ни о каком согласии между ними больше не может быть и речи.

Терпение Джеки было на исходе. И как только актеры выдерживают эти бесконечные простои? Проект «Возврат к природе», конечно, престижный и широкомасштабный, однако пение — не главная цель Джеки. Гораздо больше ей хочется сочинять музыку. А она раскачивается на лианах, теряя драгоценное время.

Стоят ли того съемки в рекламном ролике?

Впрочем, поразмышлять над этим вопросом ей не удалось, поскольку чересчур сексуальный генеральный менеджер с сурово выпяченной челюстью решительным шагом направился в ее сторону.

Джеки спрыгнула с лианы — к ней подошел мужчина, который играл главную роль в некоторых весьма занятных ее снах прошлой ночью.

— Мы готовы начать съемку? — поинтересовалась она, надеясь, что в ее голосе прозвучало достаточно энтузиазма.

— Нет, мы не готовы начать съемку. — Грег цедил слова сквозь зубы. — Собственно, я даже не знаю, будем ли мы вообще когда-либо готовы начать съемку, поскольку ты нарушила свое слово насчет чисто служебных отношений.

Невысказанные обвинения горели в его карих глазах.

Джеки заметила, что Майк отступил в тень, так же как и художник-оформитель группы. По-видимому, люди, хорошо знакомые с Грегом Де Костой, знали, когда лучше убраться с его дороги.

Однако Джеки никогда не бежала с поля боя. Она выпрямилась и ответила на его взгляд таким же твердым взглядом.

— Я бы посоветовала тебе лучше следить за своими словами, Грег, чтобы потом не пришлось долго извиняться. Я не понимаю тебя. Этот костюм выбрал для меня Шеймус Флетчер… — Она повела плечами, намеренно тряхнув бахромой своего замшевого бикини. — Это, конечно, на грани дозволенного, но поверь, моего мнения относительно гардероба никто не спросил.

На какое-то мгновение гнев в глазах Грега сменился чем-то более интересным и… пылким. Джеки гадала, забудет ли он окончательно про свою злость, если она притянет его за подтяжки и поцелует со всем жаром. Но тут Грег нахмурился еще сильнее.

— Именно об этом я и говорю.

— Ладно, прошу прощения, поскольку сегодня еще не выпила кофе и туго соображаю. — Она попрыгала, чтобы согреться в прохладной студии.

— Все эти… — Грег ткнул обвиняющим перстом ей в грудь, — штучки, которые ты только что проделывала. Не пытайся убедить меня, что это не часть тщательно разработанного плана обольщения.

Это еще что?

— Поверь, Грег, если бы я решила тебя обольстить, мы бы сейчас срывали друг с друга одежду, а не спорили по этому поводу.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но не произнес ни звука. Судя по загоревшимся глазам, Грег живо представил себе эту сцену.

Когда же он в конце концов заговорил, голос его прозвучал прерывисто и хрипло:

— Но ты не станешь отрицать, что даешь уроки обольщения Ханне Уильямс.

Так вот откуда ветер дует. Джеки слегка расслабилась — у него нет никакого права наезжать на нее из-за этого.

— А если и даю, что из того? — Она отступила за лиану, схватившись за нее обеими руками и держа перед собой словно щит. — Мы договорились придерживаться строго служебных отношений между нами. Не понимаю, при чем здесь моя дружба с твоей будущей невесткой.

Грег окинул взглядом студию, словно желая убедиться, что их никто не подслушивает.

— Дружить — одно, давать уроки обольщения — совсем другое. Интересно знать, как ты собираешься совмещать это со съемками.

— Так я виновата только в этом? У меня другое мнение по этому поводу. А теперь, почему бы нам не вернуться к съемке и, так сказать, не уложить ее в постельку, чтобы можно было двигаться дальше?

Глаза Грега стали почти черными. Он провел ладонью по шелковому галстуку и медленно кивнул.

— Ты хочешь уложить это в постельку?

Ладно, похоже, она выбрала не лучшее выражение, учитывая накаленную атмосферу…

— Да.

— И ты собираешься продолжать обучать обольщению, словно это, черт возьми… вид искусства?

Джеки облизнула пересохшие губы и еще крепче стиснула лиану. Она не отступит, и все тут.

— Пока Ханна этого хочет, да, буду.

— В таком случае я считаю все договоренности между нами аннулированными.

— И что это означает?

— Это означает, что, если ты намерена и дальше демонстрировать свои прелести прямо у меня под носом, я больше не собираюсь игнорировать твой вызов. — С каждым словом голос Грега звучал все громче и отчетливее, пока наконец каждый в пределах съемочной площадки не смог их услышать.

— Мм… хорошо. — Джеки выдавила улыбку, чтобы немного разрядить обстановку. — А сейчас почему бы нам не заняться съемкой, чтобы уложиться в график?

— Я с радостью. — Грег улыбнулся — впервые с тех пор, как услышал ее голос на пленке. — Но сначала как насчет ближайшего уикенда?

Сердце гулко заколотилось в груди, Джеки заморгала. Они же совершенно определенно отменили свидание.

— Не помню, чтобы в расписании съемок что-то говорилось о работе по выходным. Но если нужно…

Он наклонился достаточно близко, чтобы она очень явственно осознала, как мало на ней надето.

Их взгляды встретились.

— Я говорю не о работе, а о нашем свидании.

Слово повисло в воздухе.

— Мы же решили, что это не очень хорошая идея. — Ужасно, но голос ее неожиданно приобрел соблазнительный тембр.

Единственное, на чем Джеки смогла сфокусировать взгляд, были широкие плечи, обтянутые голубым шелком.

И подтяжки.

— А я считаю идею очень хорошей, — возразил Грег, пальцем приподнимая ее подбородок. — В конце концов, разве тебе не нужно на ком-нибудь попрактиковаться? Как могу я с чистой совестью рекомендовать тебя Ханне, если твои приемы обольщения никуда не годятся?

Улыбка тронула уголки ее губ. Она отнюдь не заблуждается относительно долговременности их отношений, однако почему бы не побаловать себя и не насладиться неотразимым мужским шармом?

— Ладно. Но не забудь, кто главный, когда наступит суббота.

— И что это означает?

— Это означает, что ты, возможно, царь и бог этой сети вещания, но когда дело касается обольщения, всем руковожу я.

Она наклонилась, дразня его бахромой своего замшевого костюма, и прошептала ему на ухо:

— И тебе решать, следовать ли за мной туда, куда я захочу пойти.

Глава седьмая

— Ты так ему и сказала? — Ханна прижала колени к груди. Они сидели на полу гостиной Джеки субботним днем. Судя по всему, Ханна была шокирована и восхищена одновременно.

Джеки улыбнулась, вырезая очередное розовое бумажное заячье ушко для учеников Ханны и вспоминая свой разговор с Грегом в студии несколько дней назад.

— Мне кажется, я открыла другую сторону натуры Грега, — призналась она. — И, судя по всему, эта сторона ему самому не слишком нравится. Но я нахожу это сдержанное обаяние безумно сексуальным.

Собственно, все в Греге она считала безумно сексуальным. Настолько, что, похоже, она просто ищет предлог, чтобы провести с Грегом хотя бы одну ночь.

Или уикенд.

Щелк — она случайно отрезала ухо бедному зайчонку.

— Я бы никогда не смогла сказать Майку, что хочу взять инициативу на себя. — Ханна вырезала шляпу с ушками.

Джеки бросила злополучное ухо в кучу обрезков и поднялась с пола.

— Шутишь? Ты не только скажешь ему об этом, но и поведешь себя так,чтобы Майк Де Коста не видел никого, кроме тебя.

Ханна фыркнула.

— Посмотри. — Она показала на свою длинную юбку-стретч и мешковатую тенниску. — На мне же написано, что я школьная учительница. Вряд ли Майк вдруг воспылает ко мне страстью, даже если я основательно укорочу подол. У него была масса возможностей продемонстрировать свое физическое влечение, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Таймер на плите запищал, призывая Джеки на кухню.

— Забудь про голые ноги. Дело вовсе не в них, а в отношении. Может, Майк слишком застенчив, чтобы склонять тебя к близости до свадьбы, или чересчур старомоден.

Ханна подняла вверх свой шедевр из бумаги.

— Или, может, мне стоит нацепить заячьи уши и хвостик из ваты? Парни, похоже, здорово запали на твой кошачий костюм, а кто сказал, что зайчики не сексуальны?

Джеки вынула из духовки их ланч, печеную картошку с луком, и пошарила в холодильнике в поисках сметаны. Покончив с приготовлениями, она разместила тарелки на кофейном столике вместе с лимонадом.

— А как насчет твоего плана атаки на Грега сегодня вечером? — Ханна принялась за картошку.

Джеки открыла дверь на балкон, впуская в комнату весенний воздух и звуки тихой бостонской улицы. Аппетит вдруг пропал.

— Я не знаю. — Она снова села на пол. — Стадия пылких взглядов — это практически мой предел. — Ей не хотелось думать о сегодняшнем свидании с Грегом. За неделю совместной работы у них установились прекрасные рабочие отношения. А что, если романтическая встреча испортит их? Едва начавшаяся карьера Джеки не выдержит этого.

Джеки перевела разговор на Ханну и Майка:

— Я хочу знать, когда вы намерены привести свой план обольщения в действие, мисс Уильямс. Если ты не встретишься с Майком, у тебя никогда не будет шанса соблазнить его.

Ханна озорно усмехнулась.

— Я собираюсь увидеться с ним сегодня вечером.

— Молодец, девочка! — взвизгнула Джеки. — И где вы встречаетесь?

— Я велела ему ждать меня на Харвард-сквер. — Ханна охнула. — Хорошо бы и вам с Грегом тоже там встретиться.

— Я бы не хотела мешать…

— Ты и не помешаешь. В сущности, ты мне очень нужна для моральной поддержки. Мы могли бы объединить свои силы, чтобы помочь друг другу преодолеть неловкость первых минут.

Перед Джеки замаячила надежда. Если бы они с Грегом, якобы случайно, наткнулись на Ханну и Майка, это несколько ослабило бы чувственное напряжение.

Джеки нервничала — все-таки, что ни говори, опыта в сексуальных отношениях у нее ноль, все немногочисленные увлечения заканчивались раньше, чем дело доходило до интимной стадии.

— Просто приходите на площадь около семи, и мы найдем там друг друга. — Ханна сидела на полу, скрестив ноги. Она положила себе на тарелку еще сметаны. — Прошлой весной Майк водил меня в Паблик-Гарден прокатиться на лодке по озеру с лебедями, но сегодня мы устроим кое-что посумасброднее. Я собираюсь показать ему другую сторону школьной учительницы — необузданную амазонку, живущую во мне.

— Ты действительно всерьез решила отменить свадьбу?

Джеки не могла себе представить, как можно отказаться от любви.

Ханна постучала ненакрашенным ногтем по своему стакану с изображением целующихся мужчины и женщины.

— Я мечтаю о страсти и должна быть уверена, что, сколько бы Майк ни заглядывался на других женщин, он будет хотеть только меня.

— Разумное желание. — Джеки повертела свой стакан, на котором моряк заигрывал с девушкой в прелестном платье. Она купила этот набор на Ньюбери-стрит, на художественной ярмарке, но до сих пор не удосужилась разглядеть картинки.

Интересно, в душе она так же романтична, как Ханна?

Пугающая мысль, особенно если учесть, что Джеки уже твердо решила: если у них с Грегом что-то получится, то лишь на уровне физического влечения, и никакой романтики.

Иные отношения только причинят боль им обоим.

Так что необходимо набраться храбрости и строго придерживаться плана. У них с Грегом будет близость. Если только ей хватит ее обычной смелости, сегодня вечером она навсегда распрощается со своей девственностью. Пока она сможет контролировать ситуацию, все будет в порядке.

И если повезет, то уже завтра она насладится своей страстью к искусству и избежит утомительных романтических сложностей.

Впервые в жизни Джеки придумала идеальный план.

Грег не знал, у кого появилась идея встретиться с Майком и его несостоявшейся невестой именно в тот вечер, когда он надеялся побыть с Джеки наедине.

И вот он сидит за стойкой бара неподалеку от ирландского скрипача и наблюдает, как Джеки, Ханна и Майк идут к нему через зал.

Майка, судя по всему, тоже не радовал такой расклад.

Джеки же, напротив, выглядела весьма довольной.

Возможно, подумал Грег, актриса, живущая в ней, чувствует себя гораздо комфортнее в компании, чем один на один, — интригующее противоречие после всех провокационных разговоров и соблазнительных обещаний.

Она опустилась на табурет рядом с ним. На ней был обтягивающий белый топ, брючки, на плечи наброшена свободная джинсовая куртка.

— Посмотри, кого я встретила.

Голос Джеки, которым Грег наслаждался всю прошедшую неделю в студии, звучал так, словно она запыхалась.

Что это? Ожидание? Или нервозность, которую он не ожидал обнаружить в женщине, привыкшей, по всей видимости, быть в центре внимания?

— Счастливое совпадение. — Грег кивнул брату и обратился к Ханне: — Рад тебя видеть.

В отличие от Джеки, в Ханне не чувствовалось и намека на что-то хотя бы отдаленно напоминающее нервозность. Грег никогда еще не видел ее более расслабленной и спокойной. Умные голубые глаза излучали целеустремленность, некую силу.

Было ясно: эта женщина решилась на что-то.

— Взаимно. — Ханна улыбнулась. — Я слышала, твоя новая работа предназначена для национального показа.

Майк вступил в разговор:

— Видела бы ты Джеки, одетую как Джейн. Она раскачивается на лиане и…

Грег поспешил брату на выручку:

— Это Джеки придумала. Не может же она просто сидеть на дереве. Клиент просто в восторге от нее.

И это еще мягко сказано: Шеймус просто влюблен в Джеки, если судить по обожающим взглядам, которые он бросает на нее.

Оставалось лишь надеяться, что Шеймус млеет, предвкушая баснословный доход от незабываемого голоса Джеки.

Официантка бросила четыре меню на столик, за которым они устроились.

— Я подойду к вам, ребята, через минуту! — крикнула она через плечо.

Ханна подтолкнула меню к Грегу.

— Вообще-то мы уходим. — Она взяла свою сумочку и встала, заговорщически подмигнув Джеки. — Нам с Майком нужно многое… обсудить.

Действуй, Ханна!

Грег не мог не улыбнуться при виде озадаченного лица брата. Майку еще многое предстоит узнать о женщинах, и хорошо, что Ханна готова просветить его.

— Ты уверена? — Джеки нахмурилась.

— Вполне. — Ханна кивнула. — Пожалуй, пора переходить к практике.

Помахав на прощание, парочка исчезла в толпе.

Отлично.

Грег отодвинул меню и повернулся к Джеки.

Она выглядела великолепно. Была в ней какая-то неброская красота, какая-то земная привлекательность, которой не требовалось украшений. Эту джинсовую куртку она, возможно, носит еще со школы, а брюки, похоже, пережили не один пикник. Грег подозревал, что, несмотря на склонность оказываться в центре внимания, Джеки в душе столь же искренняя и непритязательная, как и ее одежда.

— Сегодня ты командуешь, Джеки, — напомнил он. — Может, намекнешь, что будет дальше?

Они могли бы прогуляться по лабиринту центральных бостонских улиц и полюбоваться звездами или обсудить навязчивые мысли Грега о Тарзане и Джейн…

Его эротические фантазии резко оборвались, когда он взглянул на ее лицо. Ему показалось или на нем действительно промелькнула паника?

— Почему бы нам не пойти в студию? — выпалила Джеки.

Наверняка он ослышался.

— Мы почти не работали над саундтреком для ролика, и я подумала, что можно попробовать записать несколько песен. — Она на мгновение закусила губу. — У меня в голове крутится пара мелодий, которые…

— Постой, постой, ты хочешь сегодня вечером работать? — Грег потряс головой. Видит Бог, сейчас ему явно не помешало бы выпить.

— Ты ведь показываешь ролик клиенту в понедельник, верно? — Нервные пальцы Джеки крутили тяжелые мужские часы на запястье.

Он кивнул.

— Надеюсь, ты будешь там и пожнешь лавры за отличную работу. Я встречаюсь с Шеймусом в десять часов.

Она перестала крутить часы.

— Значит, нам надо идти в студию. Ты же не хочешь упустить возможность сделать ролик еще лучше, правда?

У него появилось ощущение, что, пожалуй, он выглядит таким же озадаченным, как его брат несколько минут назад…

— Я пойду при одном условии, — наконец согласился Грег.

Ее улыбка засияла ярче, чем студийное освещение.

— Назови его.

— Ты будешь делать запись в наряде Джейн.

Она закатила глаза.

— Только если ты будешь разгуливать в набедренной повязке. Не пойдет. — Джеки вытащила ключи из кармана куртки и потрясла ими. — Не забывай, кто сегодня рулит.

И хотел бы, да не забудет — Джеки чуть не угробила их по дороге в студию на своем допотопном белом «жуке».

Она слишком нервничала, чтобы сосредоточиться на продуваемой ветром дороге, ведущей к Би-Си-Ай. А как вообще женщина предлагает себя мужчине? Матери Джеки, может, и не удалось сделать из дочери леди в полном смысле слова, но она сумела внушить ей, что о таких вещах впрямую не говорят.

Поэтому Джеки выпалила первое, что пришло в голову: будем петь.

Господи, он, должно быть, считает ее полной идиоткой.

Джеки трясло от напряжения, когда они с Грегом входили в тихое здание. Она сама не знает, как ей удалось убедить его записать звуковое оформление для ролика. Он непременно должен оценить ее приятную, запоминающуюся песню.

Студия «А» была совершенно темной. Взгляд Джеки устремился к маленькому помещению для звукозаписи и монтировочной, соединенной со съемочной площадкой. Грег щелкнул выключателем на панели возле двери, зажигая свет только в стеклянной кабинке звукозаписи.

В течение недели лишь Грег заходил в эту святая святых.

Сегодня очередь Джеки.

Она направила свою энергию в творческое русло, с нетерпением ожидая, когда наденет наушники и начнет петь. После того как ее голос запишется на пленку, может, хватит решимости и на остальное. Ведь только пение придает ей уверенности.

Грег окликнул ее:

— Тебе просто не терпится это записать, да?

Попалась. Джеки остановилась, заставив себя подождать его.

— Просто я отчего-то волнуюсь, как перед экзаменом. — Она стояла за его спиной, пока он открывал дверь своим ключом. — Хочется поскорее войти туда и покончить с этим.

— Тогда милости прошу. — Грег распахнул дверь и немного отодвинулся в сторону.

Джеки протиснулась внутрь, стараясь не задеть его. Едва уловимый мускусный аромат его крема после бритья притягивал ее.

Как и его непроницаемый, пристальный взгляд.

Она облегченно выдохнула, пройдя мимо Грега, однако передышка длилась недолго — кабина звукозаписи была размером приблизительно с бельевой шкаф.

Джеки казалось, что Грег окружает ее со всех сторон, когда он одной рукой выдвигал для нее стул, а другую протянул за наушниками. Его галстук упал ей на спину, произведя сокрушительный, невероятный эффект: трепет настоящего чувственного голода пробежал по ее телу.

— Замерзла? — спросил Грег, когда она села.

Джеки кивнула, не доверяя голосу, потому что во рту внезапно пересохло.

Его улыбка ясно говорила, что он видит ее насквозь.

— Очень скоро здесь станет тепло.

Она не сомневалась в этом ни минуты.

Приладив наушники, Джеки попыталась абстрагироваться от мужской притягательности Грега и сосредоточиться на песне, которую она решительно настроена записать сегодня.

— Раз, два, три. — Слова прозвучали в наушниках громко и чисто, когда Грег щелкнул переключателем, запуская звуковую дорожку рекламного ролика.

У него были отличная дикция и приятный, глубокий тембр голоса, которые она замечала и раньше, но никогда толком не задумывалась над этим.

— Ты раньше работал на радио? — поинтересовалась Джеки, говоря в микрофон, который он установил перед ней.

— Из бара я перешел на радиостанцию ФМ, в передачу «Утренний зоопарк». — Грег подмигнул ей. — Может, ты даже просыпалась под мой голос, когда была подростком.

Что-то шаловливое в его интонации заставило Джеки улыбнуться.

— Тогда мои родители знакомили меня с Шопеном, поэтому я обычно просыпалась под фортепьянную музыку.

Увидев озадаченное лицо Грега, Джеки вдруг поняла, что ничего не рассказывала ему о своей семье.

— Мои мама с папой — известные музыканты и композиторы. Они до сих пор много гастролируют и выступают с концертами по всей стране.

Грег щелкнул пальцами.

— Твой отец Найал Брейди?

Разумеется, он поражен. А кто бы не был?

На самом деле Джеки гордилась своими родителями, просто очень трудно идти по их стопам, особенно когда сидишь в наушниках, собираясь спеть для Грега впервые с тех пор, как с нее свалился костюм кошки.

— Да, это мой отец. А мама…

— Дейдра Бреслин Брейди. Наша команда новостей снимала о них сюжет пару лет назад, я тогда еще работал режиссером-постановщиком. Твой отец очень интересовался теми годами, когда я играл на пианино в баре.

— Зато к родным он не столь снисходителен, когда дело касается не вполне академических пристрастий. — Она сразу поняла, как обидно могли прозвучать се слова. — Я, разумеется, не имела в виду, что твои музыкальные пристрастия плохи… — Она вздохнула. — Это сказывается моя наследственность, да?

Грег рассмеялся.

— Теперь мне ясно, почему ты играешь на цимбалах. Ну, готова начать?

Он, как всегда, умело положил конец неловкой ситуации.

Пока Грег перематывал пленку, Джеки сидела и думала, какой он все-таки замечательный парень.

И что с того, что он изменил своему призванию, оставив творческую работу ради административного пентхауса? Зато умеет сделать так, чтобы человек почувствовал себя свободно и непринужденно.

Больше, чем когда-либо, Джеки понимала, что он — идеальный мужчина, который должен помочь ей покончить с ее девственностью.

Сегодня же.

Глава восьмая

Горя нетерпением, Джеки кивнула. Одна лишь мысль о предстоящей близости с Грегом заставила ее запеть.

Она вытащила из кармана старую гармонику — первый музыкальный инструмент, который купила для себя. Отыскав на ней «до» первой октавы, Джеки пропела ноту. Пока чистый звук эхом разносился по студии, она закрыла глаза и отложила инструмент, уже настроившись на нужную тональность. Ей хотелось, чтобы исполнение получилось чистым и безупречным. Однако главное — впечатление, которое произведет ее работа на Грега.

Слова к мелодии «Возврат к природе» пришли ей в голову, когда она готовилась к сегодняшнему свиданию, — вариация на тему «следуй своим природным инстинктам», предложенную Грегом. Однако песня была не просто пикантной или даже сексуальной. Джеки пела ее с дразнящими нотками, с легким юмором, что придавало тексту изящество и непринужденность.

По крайней мере так ей хотелось.

Джеки взяла нижние заключительные ноты, затем поднялась на октаву выше для концовки.

Когда отзвучали последние аккорды, она взглянула на Грега, чтобы оценить его реакцию.

Она надеялась увидеть одобрительную улыбку, но встретила горящий взгляд, который заставил бы растаять даже самую сдержанную женщину.

Как временный продюсер Джеки, Грег понимал, что должен разразиться аплодисментами или по крайней мере вскинуть вверх два больших пальца. Однако он боялся даже пошевелиться из опасения не выдержать, уложить ее на пол крошечной студии и раздеть — медленно, с наслаждением, как делал это в своих фантазиях.

Он оказался во власти столь сильного желания, что не осмеливался дышать.

— Грег! — Голос Джеки прошелестел по маленькой кабинке, обволакивая и возбуждая.

Она сидела всего в нескольких дюймах от него, их кожаные вертящиеся кресла стояли рядом, ее колено касалось его бедра.

— Гмм? — Кажется, он заодно лишился и способности говорить.

— Слова слишком откровенные, да? Или, может, тебе не понравился ритм? — Джеки обеспокоенно нахмурилась, ее глаза, сиявшие во время исполнения, потухли.

Нет! — хотелось закричать Грегу. Желание его все усиливалось. И, черт возьми, он не собирался больше сдерживаться, хотя бы ради того, чтобы стереть облачко разочарования в ее взгляде.

Грег протянул руку, пробежав ладонью по плечу девушки, а другой рукой приподняв ее лицо. Он смотрел на нее до тех пор, пока не увидел, как мерцающее сияние вернулось в зеленые глаза, а черные зрачки расширились от такого же желания, какое он ощущал каждой клеточкой.

Вздох жадного согласия вырвался у нее, когда их губы встретились. Вкус десертного вина ударил в голову, распаляя фантазии, которые Грег лелеял всю неделю.

Ему хотелось притянуть Джеки к себе на колени, погладить каждый дюйм ее прекрасного, столь желанного тела, но, когда он сжал ей бедра, она слегка уперлась ему в плечи.

— Подожди. — Дыхание у нее сбилось, щеки пылали.

Грег отпустил ее, но отодвинуться сразу не смог. Ожидание рядом с такой горячей женщиной, как Джеки Брейди, — задача не из легких.

— Что такое? — Хриплый шепот разрезал накалившуюся атмосферу тесной кабины.

Она посмотрела на него.

— Я не хочу, чтобы ты целовал меня из жалости. Если ты считаешь, что песня плоха, я должна знать.

Что? Охваченный вожделением, Грег не сразу понял, о чем она говорит.

— Черт, нет. — Он не мог собраться с мыслями, пробиться сквозь плотный туман желания. — Потрясающая песня. Собственно, я думаю, ты и сама это понимаешь.

— Правда? — Она вертела в руках гармонику. — Ты не считаешь, что некоторые обороты слишком… ну, неприличны?

Грег не мог не рассмеяться, с трудом подавляя стремление обнять ее и поцеловать.

— Сомневаюсь, что большинство мужчин, услышав это, набросятся на тебя, как только что сделал я. Меня доконала строчка о том, что надо прислушаться к естественным порывам своего тела.

Джеки спрятала гармонику в карман линялой джинсовой куртки и улыбнулась.

— Как считаешь, мы можем использовать это в ролике?

Грег заставил себя думать о работе.

— Шеймус наверняка будет настаивать на этом, едва только услышит песню. Но даже если нет — я его уговорю. Песня создает эффект узнаваемости, чего мы и добивались. Мелодия будет звучать в головах людей, а ничего лучшего и придумать невозможно.

Джеки взвизгнула, словно начинающая актриса, получившая свой первый «Оскар».

— Я написала песню! Удачную, которую услышит вся страна. — Она восторженно обняла Грега.

Неужели он такой развратник, что ему достаточно мимолетного прикосновения ее груди, чтобы испытать сильнейшее сексуальное желание?

Увы.

Где, черт возьми, его хваленый профессионализм?

— Думаю, для клиента мы записали достаточно. — Грег глубоко вдохнул. — В понедельник дадим послушать это Шеймусу, а потом займемся озвучкой.

Джеки кивнула, торжество в ее глазах возбуждало его почти так же, как и ее прекрасная песня.

Но он уважает ее работу и просто обязан дать ей отпраздновать победу. Он ведь уже лишил Джеки перспективного места из-за того, что не захотел смешивать личное с профессиональным, так можно ли отказать ей еще и в этом?

Ни за что.

Поэтому, пока не передумал, Грег поспешил предложить:

— Что скажешь насчет того, чтобы снова пойти в бар и отпраздновать это дело лучшей бутылкой шампанского, какую только может позволить мой счет? Выпьем за начало звездной карьеры.

Озорная и ах какая сексуальная улыбка промелькнула у нее на губах.

— У меня есть идея получше. — Джеки протянула руку и медленно провела пальцем по его подтяжке, потом наклонилась ближе, и се дыхание коснулось его щеки. — Почему бы нам не отпраздновать прямо здесь?

Джеки ждала, затаив дыхание. Если Грег решит изображать порядочного парня, ей будет ужасно стыдно.

Он потянулся к пульту управления, и на минуту Джеки показалось, что Грег достает ключи от студии, но он положил палец на какой-то рычаг и опустил его вниз, погрузив маленькую стеклянную кабинку в темноту.

Сердце у Джеки екнуло и забилось как сумасшедшее.

В чернильной тьме Грег отыскал рычаг освещения съемочной площадки, и единственная лампа внезапно озарила кусочек джунглей. Одинокое пятно света ярдах в двадцати пяти от них тускло отражалось на стекле кабинки.

Обволакивающий, словно шелк, дикторский голос Грега поплыл в полумраке.

— Скажи, что твоя идея празднования включает наше более близкое знакомство. Значительно более близкое. — Его руки материализовались на ее бедрах, скользнули вверх и обхватили талию.

Словно электрический ток пробежал по телу Джеки.

— Моя идея заключается в том, чтобы положить свое тело на твое, как слова на музыку. — Джеки поднялась с кресла и устроилась на коленях Грега, сжав ногами его бедра. — Это достаточно близко для тебя?

Никогда в жизни она не была такой дерзкой, и Грег отнюдь не выглядел разочарованным. С низким хриплым стоном он притянул ее к себе, сливаясь с ней в единое целое. Его сила и жар проникали сквозь одежду, обжигая кожу.

Наконец его рот сомкнулся на ее губах, целуя с яростной и ненасытной жадностью. Как долго она ждала этого мужчину и эту ночь, и теперь она хочет всего, и хочет немедленно.

Она поерзала, торопя Грега. Его прерывистый стон напоминал рычание дикого зверя со звуковой дорожки.

— Ты как первоклассное виски, Джеки, — обжигаешь внутренности сверху донизу. — Его глаза мрачно и хищно мерцали в тусклом свете. — С тобой мне может понадобиться вся моя сдержанность.

— Это звучит слишком осторожно. — Она стиснула бедрами его талию и развязала галстук. — Сегодня я веду, так что позволяй себе все, что хочешь.

Ее слова молниеносно возымели эффект. Не успела Джеки закончить фразу, как он уже стаскивал с нее одежду.

— Хочу тебя обнаженной. — Грег бросил на пол куртку и потянул за край топа.

Никогда не носившая бюстгальтер, Джеки упивалась восхищенными восклицаниями Грега. Топ полетел вслед за курткой, и его губы нашли ее грудь.

Джеки откинулась назад, отдавшись наслаждению и вздыхая, когда его зубы касались нежной кожи.

Глаза закрывались сами собой, но Джеки заставила себя открыть их, чтобы насладиться всем, что может дать эта ночь с Грегом. От жара, исходящего от их возбужденных тел, запотели стеклянные стены кабинки.

Она взглянула на Грега. Глаза его были закрыты, ресницы чернильными полумесяцами лежали на щеках.

Вероятно почувствовав ее взгляд, он поднял веки. Желание охватило Джеки с удвоенной силой, разжигая огонь внизу живота.

— Я тоже хочу прикасаться к тебе. — Джеки прижала ладонь к его груди, чувствуя учащенное биение сердца сквозь хлопок рубашки.

Зацепив пальцами подтяжки, она стянула их так, как мечтала всю неделю, затем взялась за пуговицы рубашки. Она расстегивала их сверху вниз, а он снизу вверх, и когда они встретились, Грег сбросил рубашку с плеч.

Джеки и не подозревала, что под одеждой чиновника может скрываться мускулатура профессионального пловца. Она тихонько присвистнула от восхищения и прижалась к его груди. Затем, ухватившись обеими руками за кожаный подголовник кресла Грега, она выгнулась вперед, медленно, волнообразно двигаясь.

Грег выпустил воздух сквозь стиснутые зубы и поднялся с кресла вместе с ней.

— На тебе еще слишком много надето, — прорычал он и снова приник ртом к ее губам. Его язык дразнил Джеки, ласкал, заставляя желать его еще сильнее. Грег оттянул резинку ее брюк и сунул руку внутрь.

Никогда еще Джеки не позволяла мужчине так много, и теперь понимала почему — просто она ждала этого мужчину.

Сердце Грега молотом стучало у ее груди, его дыхание обжигало.

— Ты уверена насчет этого? — прошептал он. — Насчет того, чтобы здесь?..

Она протестующе застонала.

— Я не могу ждать.

Словно джинн, исполняющий все желания, Грег стащил с нее брючки, его брюки и трусы полетели следом. Он прижал ее спиной к прозрачному стеклу и оперся о стену по обе стороны от ее головы, заслонив Джеки от остального мира.

О боже!

Его плоть вжалась ей в живот. Он опустил одну руку вниз и сунул в ладонь Джеки маленький пакетик из фольги.

— Ты командуешь, — проговорил Грег. — Воспользуйся этим, когда будешь готова.

Ее пальцы нервно затеребили пакетик, она натянула презерватив со всей старательностью новичка, но Грег не заметил этого. Он был слишком занят, скользя языком по ее шее, покусывая мочку уха, прокладывая горячую дорожку поцелуев к грудям.

Как только она справилась со своей задачей, Грег приподнял Джеки и завел ее ноги себе за спину.

Если она не почувствует его внутри себя сию же минуту, то просто взорвется от желания. Джеки просунула руку между ними и легонько погладила его, получая бесстыдное удовольствие от того, как застыло тело Грега от ее прикосновения.

Он плотнее прижал ее к стене, обхватил ягодицы и вошел в зовущее тепло. Медленно.

Джеки напряглась, почувствовав легкое жжение, которое сменилось жгучим удовольствием.

— Ты в порядке? — прошептал Грег. Его голос был полон нежности, чего она никак не ожидала.

Джеки кивнула, но, пока он не провел пальцем по ее рту, она не сознавала, что закусила губу.

Сделав глубокий вдох, она приготовилась принять его всего до конца, но вместо того, чтобы ринуться вперед, Грег опустил руку и начал ласкать самые сокровенные уголки, вызывая трепещущую, захватывающую волну сладостного жара.

Только когда она оказалась на грани чего-то невозможного, он полностью погрузился в нее. Легкая боль растаяла от непрекращающихся ласк.

Джеки посмотрела на Грега, распахнув глаза от удивления, и обнаружила, что его взгляд прикован к ней. Он узнал ее секрет, понял, что она была девственницей.

Впрочем, она не обязана ему ничего объяснять. Это ее тело, и она вольна отдавать его по своему выбору.

И, судя по волнам горячей лавы, растекавшейся по ней, это был правильный выбор.

Они целовались, льнули друг к другу, двигались в унисон, словно давно были любовниками. Грег предугадывал каждое ее желание, снова и снова подводя к апогею, чтобы затем оттянуть последний момент.

В конце концов она почувствовала, как он потерял контроль над собой, в очередной раз прикоснувшись к ее самому чувствительному месту и подарив то волшебство, которого она так жаждала.

Ей не удалось сдержать крик, но это была не скучная нота «до». Великолепное завершение, которое Грег подарил ей, подняло ее диапазон до таких высот, которых она не достигала никогда прежде.

Она почувствовала, как и его тело содрогнулось спустя несколько мгновений, и поняла, что наслаждение Грега было таким же полным.

Их дыхание, их сердцебиение наполняло комнату, туманная дымка, покрывающая стекло, стала еще гуще.

Грег попятился и опустился в одно из кожаных кресел, не размыкая объятий. Джеки обвила ногами его лодыжки.

Она знала, что секс не должен превращать ее в романтическую мечтательницу. Она разговаривала на эту тему со многими подружками и понимала: секс может создавать иллюзию близости, которой на самом деле не существует. Но на несколько мгновений Джеки позволила себе вообразить, что пережитые ощущения повторятся, что Грег не придаст большого значения вопросу о ее девственности и что она будет помнить безумно страстного мужчину, которому отдалась сегодня, даже когда завтра он вновь превратится в уравновешенного, строгого и непреклонного начальника.

Глава девятая

Грег изо всех сил старался не размякнуть от гипнотизирующего дыхания Джеки на его плече. Джеки уже натянула на себя белье и бросила ему на колени его вещи. Они полулежали в кожаном кресле.

Очень хотелось расслабиться, насладиться умиротворяющими последствиями лучшего секса, который он когда-либо имел в жизни. Но Джеки оказалась девственницей. Эта мысль тревожила, не давала покоя и напоминала, что ему нужно серьезно поговорить с женщиной, лежавшей сейчас на его руках.

— Джеки! — Он немного передвинул ее.

На мгновение Грегу показалось, что она уснула. Джеки пошевелилась, посмотрела на него, но движения ее были вялыми, лишь зеленые глаза казались настороженными, встревоженными.

— Что? — Маленькая морщинка пересекла ее лоб.

Этот прямой взгляд смутил Грега. Он никогда особенно не разбирался в тонкостях женской натуры, поэтому решил изменить тактику.

— Что ты будешь делать, когда мы закончим съемки рекламного ролика? — Он погладил ее волосы. — Можно ли вернуться к работе переписчика нот после того, как исполняла роль Джейн, подруги Тарзана?

Морщинка на лбу медленно исчезла.

Одной ногой Джеки мягко оттолкнулась от стола и отправила их вертящееся кресло в ленивое путешествие. Приятно было ощущать ее рядом. Что заставляло эту девушку сохранять девственность двадцать четыре года только для того, чтобы потерять ее в крошечной студии звукозаписи?

Да еще с таким парнем, как Грег?

Джеки пару секунд обдумывала его вопрос, прежде чем ответить.

— Переписывание нот — это, конечно, не сочинение музыки, но тоже неплохо.

— А ты хочешь сочинять музыку?

На мгновение она застыла, словно Грег раскрыл большой секрет, но затем тело ее расслабилось, и она оттолкнулась от пульта управления, отправляя кресло в обратный путь.

— Да, я собираюсь подбираться к этому медленно, потому что не хочу идти тем же путем, что мои родители.

Похоже, у Джеки имелись разногласия с ее суперуспешной семьей.

— Ты не хочешь использовать их возможности, чтобы добиться успеха? — уточнил он, уверенный, что в состоянии четко мыслить, несмотря на то что стены вокруг него вертятся. — В некотором роде демонстрация независимости?

— Не совсем. Мама и папа серьезные композиторы, а я легкомысленная любительница гармоники и цимбал, помнишь?

Она отправила кресло в очередной круг, перепутав рациональные мысли Грега. Он твердо поставил ногу на палас, останавливая вертящийся мир.

— Собираешься сочинять соло для пикколо и симфонии для гавайских гитар?

— Нет, я просто хочу писать в совершенно другом стиле. Сравнения с родителями мне не выдержать. — Неугомонные ноги Джеки занялись сброшенными туфлями Грега. Она примерила их, поглядела, как они висят на ее маленьких ножках, и снова сбросила.

— Так какую же музыку ты хочешь сочинять?

— Коммерческую. Забавные куплеты, которые можно петь, рекламные песенки, которые легко запоминаются и часами вертятся в голове, и, может быть, однажды…

— Что?

— Ничего. Ты, наверное, думаешь, что я соблазнила тебя в корыстных целях.

Он приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть прямо ему в глаза.

— Я знаю, что казус с кошачьим костюмом был случайностью.

И он верил в это. Всю неделю на съемочной площадке Джеки вела себя как настоящий профессионал и ни разу не намекнула никому из команды об их первой встрече.

Она кивнула.

— Спасибо. Моя мечта — сочинять музыку для телевизионных шоу, а может, даже и для кинофильмов. — Последнее она прошептала, словно боясь сглазить свое тайное желание. — Обещаю не использовать в личных целях свои высокие связи на Би-Си-Ай.

Подмигнув ему, она поднялась с кресла и пошла одеваться.

У Грега было что сказать ей, но он забылся, глядя на ее красивое тело, и срочно потянулся за брюками, чтобы снова не заняться с ней любовью. Она ведь была девственницей.

Девственница…

Может, если он будет повторять это слово достаточно часто, оно, наконец, дойдет до него.

— Джеки! — Грег застегнул молнию на брюках и занялся рубашкой. Он будет бесчувственным негодяем, если ничего не скажет об этом. — Нам нужно поговорить.

Джеки завязала шнурок на поясе брюк и повернулась к нему. Перебросив джинсовую куртку через руку, она, казалось, готова была скорее сбежать, чем говорить.

— Нужно ли?

— Да, нужно. — Грег сел напротив, пристально вглядываясь ей в лицо. — Черт возьми, Джеки, если бы я знал, что это твой первый раз, мы могли бы найти кровать.

У нее отвисла челюсть.

Неужели он перешел границы?

— Я хочу сказать…

Она с такой силой стиснула куртку, словно хотела ее придушить. У Грега сложилось впечатление, что на месте куртки она хотела бы видеть его.

— Если бы ты знал, что это мой первый раз, — проговорила Джеки, не сводя с него глаз, — сегодня ничего бы не было.

Тут она права. Он отправил бы ее поискать более достойного кандидата. Однако после их необычного знакомства… когда с нее свалилась одежда… нет, он ни за что бы не догадался.

Ему хотелось спросить: «Почему я?»

Но на этот вопрос она, возможно, не готова ответить. Поэтому он спросил не так прямолинейно:

— Можешь ты по крайней мере объяснить, почему сейчас? Почему сегодня?

Еще немного, и она избежала бы этого разговора, но Грег здорово умеет припереть ее к стенке.

Что ж, придется перевести обсуждение в легкомысленное русло.

— Я подумала, раз я даю Ханне уроки обольщения, мне надо попрактиковаться. Разве не ты говорил, что не хочешь, чтобы я неправильно ее учила?

— Ты шокируешь ее до самых кончиков косичек, если поделишься опытом, который приобрела сегодня. Я сомневаюсь, что Майк будет заниматься с Ханной любовью в первый раз в будке звукозаписи. — Грег сунул галстук в один карман брюк, подтяжки — в другой.

Взгляд Джеки задержался на распахнутом вороте рубашки. Эти гладкие мышцы пловца наполнили ее рот слюной. Тело слегка побаливало после их первого раза, но не настолько, чтобы она не была заинтересована во втором.

— Ну и зря. — Она готова была обсуждать любую тему, кроме собственной девственности. — Женщины любят импровизацию.

— Некоторые больше, некоторые меньше. — Грег бросил на нее колкий взгляд. — Значит, ты решила, что сегодня подходящая ночь, потому, что должна учить кого-то искусству обольщения?

Если он ждет от нее признания в том, что она по уши влюбилась в него, то будет разочарован.

— Я решила, что сегодня подходящая ночь, потому, что через две недели мой двадцать пятый день рождения, а мне совсем не хотелось вступить во вторую четверть жизни «целкой», понятно? И это не то, о чем я бы хотела говорить.

Показалось ей или в его глазах промелькнула обида?

— Мне кажется, ты относишься к этому слишком несерьезно.

Она поняла, к чему он клонит, и подобное направление разговора ее не устраивало.

Самое время уходить.

Джеки поднялась.

— Может, потому, что ты относишься ко всему слишком серьезно. — Ноги понесли ее к двери, но оказалось, что ей есть еще что сказать. — Я могу держаться в профессиональных рамках на работе, Грег, но не могу оставаться серьезной и в свободное время. — Все. Надо поскорее убираться отсюда.

Но Грег предотвратил побег, мягко обхватив пальцами ее запястье. Джеки внезапно вновь оказалась в притягательной близости от его незастегнутой рубашки и всех этих мускулов.

Грег наклонился и заговорил тихо, не отводя от нее взгляда:

— Я просто хочу понять, что сегодняшний вечер значит для нас и какими будут наши отношения, когда наступит понедельник.

Понятно, он выясняет, как это отразится на его служебном положении.

Джеки прикрыла глаза, спасаясь от магнетического притяжения Грега, и открыла дверь.

— В понедельник мы снова превратимся в двух профессионалов. Мне даже не обязательно присутствовать, когда ты будешь демонстрировать ролик. Можешь позвонить, если Шеймус решит, что песня подходит. А я буду появляться в студии по мере надобности.

Она вышла. Грег последовал за ней, металлические зажимы подтяжек позвякивали в его кармане.

— Тебе непременно нужно быть здесь в понедельник. Неужели ты готова пожертвовать моментом триумфа только потому, что стремишься убежать, словно сегодня ничего не произошло?

Чего еще он от нее хочет? Не стесняется расспрашивать ее и при этом ни словом не обмолвился о собственных чувствах…

— Нет. — Она прошла между треножниками и остановилась перед декорацией, тоскливо глядя на лиану, на которой висела всю неделю. Тело все еще помнило ласки Грега. Джеки набрала воздуха. Надо надеяться, за неделю она приобрела достаточно актерского опыта, чтобы произнести эту фразу — ложь, которой требует данный эпизод.

— Я просто успокаиваю тебя. Разумеется, сегодняшний вечер ничего для нас не меняет.

Ничего не меняет…

Прошло двенадцать часов, а эти слова по-прежнему жгли Грега, вызывая боль и обиду. Он открыл личную ложу в Фенвей-Парк и пожалел, что обещал встретиться с Майком на игре «Ред Сокс». Спорт вообще и бейсбол в частности никогда не были для Грега притупляющим мысли и чувства наркотиком.

Он хотел только Джеки.

Грег вошел в ложу. Одной из привилегий работы на Би-Си-Ай был доступ к удовольствиям вроде этого. По современным стандартам ложа не была суперроскошной, но здесь имелись диван, кушетка, три телевизора, если захочешь посмотреть другие игры, и ряд кресел перед окнами.

Неплохие условия для сына разнорабочего, поднявшегося к корпоративным высотам с улиц Южного Бостона.

Грег прилагал все усилия, чтобы расслабиться. Он открыл окна, впуская запах ход-догов и шум толпы. Светило солнце, и «соксы» впервые играли на своем поле против «янки». Сегодня ему следовало отдыхать и развлекаться, а не прокручивать без конца в голове слова Джеки о ночи, проведенной с ним.

Это ничего не меняет.

Он достал пиво из заполненного до отказа холодильника. В конце концов, далеко не у каждой пары бывает такой накал страсти. Не исключено, что, вступив в интимные отношения с другим, Джеки была бы ужасно разочарована…

Впрочем, эта мысль его отнюдь не успокоила.

Напротив, она разбудила такую ревность, какую Грег вряд ли когда-либо испытывал.

Больше он не успел ни о чем подумать. Дверь в ложу отворилась, и появился его брат. На нем был свитер с эмблемой «Ред Сокс», и улыбался он так широко, словно ему была предоставлена честь первого броска.

— Привет, Грег! — крикнул он, держа дверь открытой. — Ничего, что я пригласил Ханну присоединиться к нам, а?

— Разумеется, ничего. — Что ж, сегодня Грегу придется играть роль пятого колеса в телеге. Да и вообще, после заявления Джеки, что их ночь ничего для нее не значит… Ладно, он как-нибудь переживет. — Ханна почти член семьи.

Майк втащил Ханну в ложу. Он стоял, обнимая ее за талию.

Улыбка у обоих была до ушей.

Грег рискнул предположить, что уроки обольщения Джеки не пропали даром. По крайней мере хоть кто-то сегодня улыбается.

— Привет, Грег. — Ханна помахала ему и внимательно оглядела ложу. — А где Джеки?

Он передал открывалку брату и жестом показал на холодильник, приглашая Майка угощаться.

— Я не в курсе, какие у нее планы на сегодня. — Ему даже в голову не пришло пригласить ее на игру. — Мы решили отложить разговор до понедельника, когда я покажу рекламный ролик заказчику.

Грег все еще не мог поверить, что она не придет на показ.

Майк и Ханна обменялись быстрыми взглядами, понятными только влюбленным.

— Что? — Не на его ли счет эти переглядывания? — Думаете, надо было позвать ее?

Джеки все равно дала бы ему от ворот поворот. Ведь так?

Майк подал Ханне пиво, и они одновременно пожали плечами.

Ханна села на кушетку.

— Просто Джеки похожа на любительницу бейсбола. Мне кажется, она бы с большим удовольствием провела день на стадионе, чем на каком-нибудь чопорном светском рауте, которые ты обычно посещаешь по выходным.

Грег нахмурился. Он-то считал, что Джеки отказывается от светских развлечений просто из принципа.

Ханна вскочила, отчего коса у нее взметнулась.

— Пойду позвоню ей. — Она бросила слегка осуждающий взгляд на Грега и подмигнула Майку. — Должна же она узнать, какой хорошей ученицей я оказалась.

Грег с удивлением заметил, что его брат, записной покоритель женских сердец, покраснел и довольно ухмыльнулся.

— Так свадьба все-таки состоится? — Грег бросил Майку пакетик орешков.

Майк разорвал пакетик и плюхнулся на сиденье в первом ряду.

— Я побоялся спросить, но, кажется, все наладилось после сегодняшней ночи. Когда буду готов, повторю предложение.

— С каких это пор ты стал романтиком? — Грег занял место через два сиденья от брата и сосредоточился на игроке, собирающемся сделать бросок.

— С тех пор, как чуть не потерял любовь всей жизни, братец. Улавливаешь? — Майк бросил орешек прямо Грегу в висок. — Кстати, ты, похоже, пресекаешь свои новые отношения прямо на корню.

Грег швырнул орешек в Майка. Однако точное попадание между глаз не доставило ему удовольствия.

— Я не принимаю советов от младших братьев.

Майк громко и протяжно засвистел, когда подающий сделал первый бросок.

— Я думаю, что ты боишься слишком сблизиться с Джеки после того тарарама, который устроила та метеорологиня.

— Она едва не стоила мне работы, Майк. Я знаю, тебе было бы наплевать, но я испугался до смерти. — Он был бедным и знает, каково это.

— А мне показалось, ты с удовольствием проработал режиссером всю прошлую неделю. — Майк помолчал, наблюдая, как мяч, описав дугу, ушел на трибуны. — Давненько ты не стоял за камерой.

— Я абсолютно счастлив там, где я есть, и не собираюсь снова рисковать только потому, что меня, похоже, влечет к самой сумасбродной из всех бостонских женщин.

Майк одобрительными возгласами поддержал парня на трибуне, который во второй раз поймал улетевший мяч.

— Ты прав — в конце концов, Джеки бывшая стриптизерша, и окрутить парня ей наверняка раз плюнуть.

Грег знал, что Майк подначивает его, и все же замечания брата заставили его задуматься: а не переборщил ли он прошлой ночью, пытаясь добиться от нее, чего она хочет?

Проклятье!

Он должен поговорить с ней. Сейчас же.

Грег поднялся со стула и оставил свое почти нетронутое пиво на подносе у двери.

— Я ухожу, Майк, а вы оставайтесь сколько хотите.

Майк вскинул большие пальцы кверху.

— Иди, тигр, покори ее.

И покорит.

Грег поправил галстук, выходя из ложи. Он никогда не встречался с проблемой, задачей или женщиной, которую не мог бы решить, выполнить или очаровать. И чуждая условностей Джеки Брейди со всеми ее гармониками и кошачьими усами не станет исключением.

Пока она не разгуливает перед ним в замшевом бикини или не роняет свой кошачий костюм, он в полном порядке.

Глава десятая

Джеки прикрыла глаза от яркого апрельского солнца, наслаждаясь музыкой «Пети и волка». Сегодня утром она сбежала из своей квартиры, ища относительного успокоения наобщем заднем дворе дома.

Она любила работать на открытом воздухе в теплую погоду и впитывала солнце, словно какая-нибудь южанка — в оранжевом бикини, знававшем лучшие времена.

Когда жизнь начинала казаться слишком суетной, Джеки искала утешения у столика возле старого фонтана и у непостоянного бостонского солнца.

Однако сегодня ей требовалось убежать от мыслей о черных кожаных креслах, запотевших окнах студии звукозаписи и некоем мужчине в подтяжках.

И это, возможно, удалось бы, если бы она по крайней мере могла спеть. Но чувство вины, с которым Джеки проснулась после ночи с Грегом, помешало ей проверить свои новые — и предположительно улучшенные — вокальные данные. В мягком свете дня продуманная близость с мужчиной ради совершенствования своего мастерства выглядела просто каким-то свинством.

Но еще более пугающей была мысль, что она вовсе не использовала Грега. В глубине души Джеки боялась, что отдалась ему прошлой ночью просто потому, что хотела его.

А если это правда, то сердце ее на пути к большой беде.

Какое-то настойчивое треньканье начало вплетаться в мелодию. Джеки сделала музыку потише и поняла, что это звонит телефон на третьем этаже. Опять.

Очевидно, кто-то очень хочет поговорить с ней.

Сказав себе, что ей просто любопытно, а вовсе не хочется до смерти узнать, не Грег ли это, Джеки направилась к боковой двери в дом.

Она чуть не запуталась в собственных ногах, когда едва не врезалась в мужскую грудь в белой спортивной рубашке с красно-голубыми подтяжками с логотипом «Ред Сокс». Медленно подняла она голову и встретилась с горячими темными глазами, которые дразнили ее во сне всю ночь.

— Грег. — Она замолчала, не в силах оторвать взгляд от тела, которое имела удовольствие так хорошо узнать.

Судя по его реакции, он тоже пока не был готов заговорить.

— Грег. — Она помахала рукой перед его глазами, боясь, что очень скоро не выдержит и обовьется вокруг него, требуя повторения вчерашнего.

— Ты в купальнике, — констатировал он слегка охрипшим голосом.

С таким же успехом она могла быть и голой — столь мощным был наплыв желания.

— Я знаю, это ужасный грех — любить солнце в наши дни, но, думаю, во мне есть что-то от ящерицы, потому что я обожаю растянуться на камне и дать лучам хорошенько прогреть меня. — Джеки затараторила, надеясь, что если рот будет занят разговором, то она удержится от поцелуя.

Он кивнул, медленно поднимая глаза.

— Знаешь, не говоря уже о вреде для кожи, было бы неплохо, если б ты надела рубашку. Тогда я по крайней мере смогу поговорить с тобой.

Она нахмурилась, пытаясь сообразить, в чем дело.

— Честно говоря, меня несколько отвлекает, — не унимался Грег, — когда ты стоишь рядом со мной полуголая, Брейди, а мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Он наградил ее такой улыбкой, от которой растаял бы и эскимос.

Во всяком случае, эскимоска.

Джеки едва не растеклась прямо у его ног. Сознание, что Грег находит ее тело отвлекающим, может, даже немного соблазнительным, наполнило ее трепетом возбуждения от корней волос до кончиков пальцев.

— Мы можем войти? — Он указал на боковую дверь.

— Я только заберу свои вещи.

Он подошел вслед за ней к столику и подхватил магнитофон, успев услышать мелодию.

— Я думал, ты не любительница классической музыки.

Щеки Джеки запылали, словно ее застали на месте преступления.

— Это детская музыка. Это другое…

Грег ничего не сказал, придержал для нее дверь и молча поднялся за ней.

— Если задуматься, то таких произведений, как «Петя и волк» и «Полет шмеля», очень мало, — торопливо говорила Джеки, — а дети это любят. А ты как считаешь?

Он улыбнулся, обнажив идеальные зубы.

— Ты тайком сочиняешь серьезную музыку для детей, верно?

Джеки застыла от неожиданности, с ужасом сознавая, что выражение ее лица подтверждает его безумную догадку. Пораженная, она зашагала дальше по лестнице, так и не найдя, что ответить.

Грег, однако, не пытался поддразнивать ее и убеждать, что создание музыки для детей не сулит ни денег, ни славы. Он просто догнал ее и пошел рядом.

— Звучит заманчиво. — Он остановился у двери ее квартиры на третьем этаже и подождал, пока она откроет замок. — Держу пари, у тебя это отлично выходит. Не хочешь сказать, почему держишь это в секрете?

Мало того, что Грег перевернул ее личную жизнь, так теперь еще он сует нос в заветные мечты.

— Это, в общем-то, не секрет, — солгала Джеки. — До цели мне еще как до Луны, потому я не особенно распространяюсь на эту тему. И это не значит, что мне не нравится сочинять коммерческие песенки.

Торопясь закрыть тему, Джеки указала на пухлый диван.

— Располагайся, а я пока пойду оденусь.

Первобытный мужской инстинкт побуждал Грега отправиться за Джеки в спальню и сказать, чтобы она не утруждалась.

Но он здесь не для того, чтобы потворствовать инстинктам.

Он хочет Джеки, и не только сегодня, но и на многие, многие дни. И ночи. И уикенды. Он решил попробовать — впервые с тех пор, как бывшая подружка прилепила его фото на карту погоды.

В сущности, если постараться, Грег сможет сохранить свое положение и не отказываться от влечения к этой неординарной женщине. Что-то в Джеки пробуждало творческую сторону его натуры, которую ему приходилось подавлять на теперешней работе.

Кроме того, чем больше времени он с ней проводил, тем больше ему хотелось узнать о той, что способна вызвать у него улыбку.

Джеки появилась в потертых джинсовых шортах и белой тенниске. Как она умудряется так элегантно выглядеть в одежде, которая вполне могла бы быть обносками Майка?

— Не хочешь посмотреть на игру «Ред Сокс»? — Разве Майк с Ханной не говорили, что Джеки из тех девушек, которые с удовольствием провели бы день на бейсболе?

Хотя вряд ли сексуальной певчей птичке, выросшей в роскоши, по душе любимое времяпрепровождение американцев.

Она взглянула на свои громоздкие наручные часы.

— Сейчас, наверное, время шестой подачи. Пока доберемся, смотреть будет уже не на что.

На него произвело впечатление, что Джеки знает, где играют «соксы».

Еще никогда не встречал он женщины, в которой было бы столько противоречий.

Она наблюдала за ним с улыбкой.

— Ты зашел за этим, Грег? Чтобы пригласить меня на игру?

Вот он, подходящий момент. Теперь нужно лишь найти правильные слова, чтобы убедить ее дать ему шанс.

— У меня к тебе предложение. — Проклятье, это уже звучит как деловое соглашение. — Вообще-то оно личного характера.

Она кивнула, словно прекрасно поняла Грега, хотя растерянный взгляд зеленых глаз говорил об обратном.

Он собирался было предложить сесть за стол в нише, чтобы занять более привычное для себя положение, когда она спросила:

— Лимонаду?

У этой женщины отвратительная привычка сбивать его.

— Давай, — ответил Грег, следуя за ней на кухню с обоями в яблоках и дынях. — Ты пытаешься меня отвлечь?

Она улыбнулась поверх дверцы холодильника и вытащила стеклянный кувшин, полный ломтиков лимона и кусочков льда.

— Может быть. У тебя такой серьезный вид.

Грег сделал глубокий вдох и постарался забыть, что он высокопоставленный администратор.

Настало время обратиться к творческой стороне своей натуры, давно пылящемуся на полках художественному мастерству. Пока Джеки наливала лимонад в стаканы, Грег зафиксировал сцену в своем сознании и попытался придумать, как бы он обыграл это перед камерой.

Весь эпизод развернулся перед ним — простой, как белый день.

И начал он с того, что забрал графин у Джеки.

— Что? — Она взглянула на него широко раскрытыми, испуганными глазами.

Губы Джеки приоткрылись, когда он шагнул ближе, дыхание у нее перехватило, когда он прислонил ее к стойке и положил руки по обе стороны от нее.

От Джеки пахло солнцем и кокосовым маслом — точно так, как должно пахнуть от ее рекламной героини, Джейн.

— Если ты пытаешься отвлечь меня, Джеки, я знаю более верный способ.

Она беспокойно поерзала, слегка задев Грега коленом. И, конечно же, воспламенила его.

Джеки улыбнулась понимающей улыбкой Евы.

— Если я отвлеку тебя слишком сильно, то могу никогда не узнать, зачем ты пришел.

— Может, как раз за этим. — Он захватил в плен ее губы, мягко и медленно, осторожно и основательно, вынуждая впустить его язык в рот.

Она поощрительно застонала — сладостный, нетерпеливый стон, заставивший Грега вспомнить, как сильно он скучал по ней каждую минуту с тех пор, как они вышли из студии «А».

Он обхватил ее за талию, наслаждаясь мягкой податливостью гибкого тела, его язык сплетался с ее языком, а пальцы отыскали путь к затылку. Он собрал волосы и осторожно потянул ее голову назад.

Грег жадно смотрел на голубую жилку, бьющуюся на шее, на мурашки над вырезом тенниски… Он поцеловал эту пульсирующую жилку, следуя за тоненькой линией вниз, к впадинке у горла.

Рука Джеки подрагивала на его груди, затем ухватилась за одну подтяжку, словно за якорь, в нарастающем приливе страсти.

— Я хочу тебя, Джеки, — прошептал Грег, прокладывая дорожку из поцелуев к уху и нежно покусывая мочку. — Если это не слишком скоро.

— Слишком скоро?

Грег прижал ладонь к ее щеке, другой рукой обвил талию, большим пальцем поглаживая шелковистую мягкую кожу под тенниской.

— Поскольку вчерашняя ночь была первой. Я не хочу причинить тебе боль, если еще слишком рано.

Она так энергично потрясла головой, что он не мог не улыбнуться.

— Ты причинишь мне боль, если остановишься, — тоже шепотом отозвалась Джеки, просунув руку между их телами, чтобы погладить кожу его ремня, потом несмело двинулась ниже…

Грег резко втянул воздух, сдерживая себя. На какую-то долю секунды его посетила мысль, что он позорно проваливает задуманную миссию, но он тут же забыл о ней, когда Джеки осторожно потянула вниз молнию брюк.

Не успела она преодолеть и пары дюймов, как его рука стиснула ее запястье.

— Милая, ты не знаешь, что делаешь со мной. — В его голосе слышались хриплые, опасные нотки.

— А разве похоже, что я не знаю, что делаю? — поддразнила Джеки, еще немного сдвинув молнию непослушным пальцем.

— Ты не против устроить спектакль. И должен тебе сказать, что мы его непременно устроим, если я потеряю контроль над собой прямо здесь, на кухне.

— А ты никогда не теряешь над собой контроль? — Джеки продолжала тянуться к нему.

Грег широко развел ее руки в стороны.

— Я позволю тебе быть сверху. — Он встретился с ней взглядом. — Это единственный компромисс, на который я готов согласиться.

— Мне этого хватит. — Она с нарочитой медлительностью облизала губы.

— Ты меня провоцируешь? — Грег обеими руками обхватил ягодицы Джеки и приподнял ее. Она обвила его ногами. — Потому что, если да, я отнесу тебя в спальню и потребую еще.

Он пошел через кухню, держа Джеки на руках. В гостиной они едва не рухнули на пол, когда раздался резкий стук в дверь.

Грег застыл, слушая, как гулко бьется сердце Джеки.

— Жаклин, дорогая, ты дома? — крикнула Дейдра Бреслин Брейди. — Впусти нас, милая, мы делали покупки к твоему дню рождения.

Голос отца, безупречный бас, низко пророкотал, идеально сочетаясь с материнским сопрано:

— И у нас для тебя сюрприз!

Глава одиннадцатая

Джеки не сомневалась, что во всем элитном универмаге «Нейман Маркус» родители не нашли бы ничего такого, что могло бы соперничать с сюрпризом, который собирался устроить ей Грег.

С невыразимым сожалением она соскользнула на пол, поправила тенниску и прошептала Грегу на ухо:

— Ты пойди налей лимонад, а я пока подготовлю их.

Конечно, Дейдра Брейди ни в коем случае не станет пить столь плебейский напиток — отошлет его обратно на кухню с просьбой принести ей ромашкового чая. Но лимонад по крайней мере даст возможность Грегу чем-то заняться.

Он вскинул большие пальцы вверх, но ушел не сразу. Запечатлев поцелуй на ее шее, он прошептал:

— Когда они уйдут, ты вся моя.

Легкая дрожь пробежала по ней, даже когда раздался повторный стук в дверь.

— Жаклин! — Родительские голоса прозвучали невероятно гармонично.

Джеки сделала глубокий вдох, попытавшись притушить желание, еще горевшее в ней, и наконец распахнула входную дверь, приготовившись к урагану.

— Дорогая! — Найал и Дейдра вошли в квартиру так, как входили в любое помещение, сколько Джеки себя помнила, — словно прославленные кинозвезды в эпоху золотого века Голливуда.

Распахнув объятия и широко улыбаясь, они синхронно чмокнули воздух у ее щек.

Дейдра бросилась на диван. Даже в теплый весенний день она была в длинной, до пола, юбке из черной органзы и красной шелковой блузке, расшитой черными африканскими мотивами.

Это был, пожалуй, самый эксцентричный наряд Дейдры и куда более броский по сравнению с тем, что когда-либо носила ее дочь.

— Ты даже не представляешь, что сегодня творилось в магазинах, дорогая, но нам просто необходимо было найти что-то достаточно роскошное к двадцатипятилетию нашего единственного ребенка.

Краем глаза Джеки заметила Грега в кухне и попыталась придумать, как остановить маму, однако отец опередил се, сурово посмотрев на Джеки.

— Выбор подарка значительно облегчился бы, Жаклин, если бы ты просто приняла от матери билеты на концерт молодого Дэвида Ормсби на следующей неделе.

Он вскинул кустистые черные брови в классическом выражении, означавшем «разве мы не говорили с тобой об этом?». У Найала Брейди были темно-синие глаза цвета Ирландского моря и густые темные волосы.

— Он с нетерпением ждет встречи с тобой с тех пор, как мы рассказали ему о тебе…

— Больше никаких музыкантов, папа, — отчеканила Джеки, испугавшись очередного спора о Дэвиде Ормсби в присутствии Грега.

Грег, естественно, появился с подносом в руках как раз в тот момент, когда было названо имя Ормсби.

— Кто-нибудь желает лимонаду?

Джеки не могла сдержать смешок, когда ее чопорные родители буквально разинули рты при виде мужчины в ее квартире.

В гостиной воцарилась полнейшая тишина.

Джеки не помнила, чтобы кто-нибудь из мужчин, с кем она встречалась, хотя бы немного не тушевался перед ее родителями. Даже одаренные музыканты, с которыми сами предки сводили ее, робко смолкали в присутствии прославленной парочки.

Но Грег вышел вперед, пожал руки Дейдре и Найалу, использовав все свое обаяние руководящего работника местной телесети, и уже через пару минут все трое весело болтали и смеялись.

Джеки почувствовала себя до некоторой степени лишней, когда они начали обсуждать самых известных музыкантов.

А уж когда Дейдра совершила героическую попытку выпить глоток лимонада, принесенного Грегом, Джеки поняла, как идеально он вписывается в их мир. Неважно, где он вырос, но приспособился блестяще.

Заметив, что Джеки не принимает участия в разговоре, Грег повернулся к ней, и по озабоченному выражению его лица стало ясно, что он намерен втянуть ее в дискуссию.

—…Но Джеки это лучше известно, потому что она композитор, — начал Грег, ловко переключая внимание родителей на нее. — Джеки, ты не считаешь, что использование классических тем в коммерческой музыке возросло?

В родительских глазах отразился шок.

И робкая надежда.

— Ты снова пишешь, Жаклин? — спросил отец.

Найал и Дейдра протянули друг к другу руки в безмолвном порыве, словно стремились объединенными усилиями удержать свою непутевую дочь на пути истинном.

Ей ничего не оставалось, как разочаровать их. Снова.

Поднявшись, Джеки покачала головой.

— Ничего классического, всего лишь несколько рекламных песенок. Мне ужасно неприятно торопить вас, дорогие, но мы с Грегом обещали встретиться с друзьями после игры «Ред Сокс». — Она взглянула на часы с преувеличенным удивлением. — Ого! Нам и вправду пора бежать.

Игнорируя недоуменное выражение лица Грега, она засуетилась, выпроваживая родителей. Дейдра поставила стакан с лимонадом на поднос и повесила пластиковую сумку из «Неймана Маркуса» на вешалку у входной двери.

— Здесь кое-какая одежда на случай, если ты передумаешь относительно Дэвида. Или, может, ты наденешь ее, когда пойдешь куда-нибудь с Грегори, — прошептала Дейдра на ухо Джеки, пока мужчины обменивались рукопожатием. — И еще мы хотим тебе подарить… — сказала она погромче, глядя на Найала, чтобы привлечь его внимание.

—…вечеринку! — пропели они хором.

— В следующую субботу в саду, милая. — Отец наклонился, чтобы поцеловать дочь на прощание. — Грегори, вы, безусловно, приглашены, будем рады видеть вас.

Джеки старалась не скрежетать зубами, пока Грег заверял их, что сделает все возможное, чтобы прийти. Она никак не могла поверить в его предательство. Он ведь понимает, что она сочиняет тайком. Зачем же было объявлять об этом родителям? Она бы еще могла его простить, если бы знала, что Грегу нет дела до условностей, что его больше заботит внутренний мир человека, а не показная внешность; но, глядя, как Грег чмокает воздух возле щеки Дейдры, Джеки поняла, что он впишется в пряничный мир ее родителей без малейшего напряга. Он ведь бросил творческую работу, которую любит, ради кресла в пентхаусе.

Конечно, пока ему нравится ее замшевое бикини с бахромой, но она готова поклясться, что он не захочет показаться на людях с такой непредсказуемой спутницей.

Так не лучше ли расстаться сейчас, чем стеснять и разочаровывать его потом?

Грег мысленно похвалил себя, выпроводив родителей Джеки за дверь. Учитывая все обстоятельства, импровизированный визит прошел совсем неплохо.

И теперь, когда блестящая чета Брейди удаляется по коридору, ему нужно быстренько закрыть дверь и продолжить с того, на чем они остановились.

Грег горел от нетерпения. Последние полчаса чуть не убили его, ему с трудом удавалось удерживать нить беседы, поскольку единственное, о чем он мог думать, — это ноги Джеки, обвивающие его талию.

Ее прерывистые вздохи и ищущие пальцы.

Ее мягкие груди.

Закрыв дверь на ключ, Грег протянул руки к Джеки и с изумлением обнаружил, что она удаляется.

Наверное, нужно восстановить атмосферу, предшествовавшую приходу родителей.

Пока Грег раздумывал, как бы лучше к этому подойти, Джеки повернулась к нему, стоя в другом конце гостиной.

— Не думаю, что из этого что-то выйдет. — Она сложила руки на груди и вздернула подбородок.

Грег шагнул ближе, уверенный, что ослышался.

— Не надо. — Она выставила вперед ладонь, останавливая его. — Если мы встанем слишком близко друг к другу, я потеряю ход мыслей.

Отступая на шаг, Джеки задела журнальный столик, придержала его и взяла в руки стакан.

Полнейшее замешательство овладело Грегом, пока он наблюдал, как она вертит эту штуковину в руках. Неудивительно, что все его попытки завязать отношения оканчиваются провалом — даже когда он нашел свою женщину, он не в состоянии постичь, что у нее на уме.

— Я не понимаю. — Он сделал глубокий вдох. Похоже, она хочет, чтобы он выложил карты на стол. — Я пришел сюда сегодня совсем не для того, чтобы соблазнить тебя, Джеки. Мы несколько сбились с курса до прихода твоих родителей, но на самом деле я собирался предложить тебе продолжить наши отношения.

На мгновение ему показалось, что такая прямота сработает, — рот у Джеки удивленно округлился.

Но не успел Грег закрепить успех, как она уже качала головой.

— У нас ничего не получится.

У него отвисла челюсть.

— Ты сделала такой вывод после нашего великолепного секса? Или потому, что мы слишком хорошо сработались? — Пожалуй, это прозвучало несколько саркастично, но, черт побери, у нее нет никаких причин давать ему отставку.

Джеки выдвинула стул и опустилась на мягкое виниловое сиденье. Со стуком поставив стакан на стол, она подняла на Грега спокойный взгляд.

— Я поняла, что у нас ничего не выйдет, увидев, как ты себя вел с моими родителями.

— Ты увидела, что я умею располагать к себе даже самых важных людей? — Грег вытащил стул и сел наискосок от нее. Теперь он в положении, хорошо ему знакомом, — лицом к лицу за столом переговоров. Теперь он справится. Должен справиться. — Просто умелое использование обаяния, ничего больше.

— Ты прекрасно вписываешься.

— Разве это плохо?

— Я не вписываюсь, Грег, и никогда не вписывалась.

На какую-то долю секунды Грег успел заметить другую Джеки, уязвимую женщину, чей дух свободы подавлялся слишком часто.

— Твоя карьера зависит от умения ладить со всеми, быть милым, безупречно вежливым, всегда корректным. Я же то и дело шокирую людей.

Он даже не знал, как опровергнуть столь незначительный аргумент.

— Но это такая мелочь, Джеки, мы наверняка с этим справимся.

И снова она покачала головой прежде, чем он успел закончить фразу.

— Для меня это не мелочь. Я так часто разочаровывала родителей — во всех смыслах, — что больше не хочу никого разочаровывать. Ты уверен, что не будешь ужасно разочарован, если я неумышленно поставлю тебя в неловкое положение на одном из твоих светских телеприемов?

Грег на секунду задержался с ответом. И презирал себя за это.

Он взвешивал возможные последствия ее непредсказуемости, а должен был ответить немедленно.

Мягкие губы Джеки скривились в улыбке.

— Так я и думала.

— Боюсь, ты делаешь из меня большего пуританина, чем я есть, — возразил Грег. Мысль, что он может потерять ее, причиняла больше боли, чем он ожидал. Черт возьми, он тоже может быть раскованным.

В нужное время.

— Просто я считаю, что ты слишком держишься за свое высокопоставленное кресло, которое ко многому обязывает. — Джеки ткнула пальцем в его подтяжку. — Я понимаю больше, чем ты думаешь.

Проклятье!

Грег даже не знал, что сказать. Он не сомневался, что завоюет ее расположение сегодня, но, похоже, сел за стол переговоров неподготовленным.

— По крайней мере обещай мне, что придешь завтра на просмотр, — попросил он, цепляясь за свой единственный, последний шанс встретиться с Джеки, пока она окончательно не исчезла из его жизни.

— Не думаю…

— Это моя вина, что ты не получила работу у нас. Приходи и насладись триумфом, которого заслуживаешь. — Он наблюдал за Джеки, напряженно отыскивая на ее лице признаки положительного ответа. — Пожалуйста.

Он ждал, надеялся.

Она медленно кивнула.

— Отлично. Спасибо, Джеки. — Грег резко поднялся. Если он сейчас же не уйдет, то может потерять и ту часть плацдарма, которую только что удалось отвоевать.

Она тоже встала.

— Что ж, тогда до завтра.

Грег повернул дверную ручку.

— Но как только мы пожнем лавры, я исчезну. — Джеки шла за ним к двери, зеленые глаза смотрели с тем несгибаемым упрямством, которое, похоже, помогает ей преуспевать во всем — будь то пение, танцы или сочинительство. — Ни обид, ни разочарований.

И никаких отношений.

Теперь Грег ясно видел всю картину, но это вовсе не означало, что он согласен с ней.

Дабы избавить себя от каких-либо обещаний, которых не сможет выполнить, Грег просто подмигнул.

Итак, она попалась на удочку.

Сидя за столом в конференц-зале на шестом этаже Би-Си-Ай в понедельник, Джеки не переставала удивляться, как ловко Грегу удалось убедить ее прийти сегодня.

«Насладись триумфом», — сказал он.

Знал, на что подцепить.

Она смотрела окончательный вариант рекламного ролика и убеждала себя, что находится здесь как профессионал, а не потому, что втайне надеется вдохнуть мускусный аромат одеколона Грега.

Когда затихла ее песня, Джеки взглянула на Шеймуса и обрадовалась, увидев, что тот кивает седой лохматой головой.

— Очень, очень неплохо. — Он улыбнулся Грегу и подмигнул Джеки. — Тема джунглей великолепна, песня бесподобна. Вы определенно на правильном пути.

На правильном пути?

Это не совсем те лавры, на которые она надеялась.

Грег уселся во главе стола. Выражение лица у него было озабоченным, но не встревоженным и явно не оскорбленным скупой похвалой Шеймуса.

— Ты не считаешь, что этот вариант — окончательный? Мы планировали лишь отшлифовать звуковую дорожку.

Шеймус нахмурился, выпятив нижнюю губу, словно капризный ребенок.

— Нужно что-то еще, больше жизни, больше яркости, что ли.

Он почесал седую голову, словно надеялся найти правильный ответ. Джеки наконец решилась предложить идею, которая появилась у нее еще вначале.

— Может, лучше отснять это на природе? — Она знала, что Грег не одобрит ее, поэтому сосредоточила взгляд исключительно на Шеймусе.

Тот щелкнул пальцами.

— Точно! — чуть не прокричал он.

Джеки не могла не улыбнуться — она таки получила сегодня свою долю профессионального удовлетворения. Восторженная реакция Шеймуса дорогого стоила.

Голос Грега, ровный и спокойный, предупредил:

— Это будет стоить значительно дороже, Шеймус. А если подсчитать, сколько ты уже потратил, получится кругленькая сумма.

Шеймус встал, улыбающийся и ничуть не расстроенный.

— Не ты ли хотел иметь со мной дело, потому что у меня карманы глубже, чем у правительства США? Переснимем ролик где-нибудь на натуре, в диком, необитаемом местечке, а к выходным надо закончить, потому что в субботу я устраиваю грандиозную вечеринку в своем поместье по поводу новой рекламы. Кстати, приглашайте кого хотите. Чем больше, тем веселее.

Грег поднялся, теперь несколько взъерошенный. Он сунул карандаш за ухо и практически побежал, чтобы догнать клиента.

— Срочная работа стоит дороже, Шеймус, а съемки на натуре требуют кучу оборудования…

Шеймус похлопал его по плечу.

— Значит, не жалей денег, сынок. А теперь, с вашего позволения, я опаздываю на чаепитие. — По дороге к двери он ткнул пальцем в Джеки: — Отличная работа, мисс Брейди, спасибо за совет.

Джеки сияла, как лампочка в двести ватт. Вечеринка Шеймуса позволяла ей вежливо отказаться от родительских планов относительно ее дня рождения.

Правда, радость длилась недолго. Едва Шеймус вышел за дверь, перед ней вырос Грег. Его темные глаза явно не светились от оптимизма.

— Поздравляю. — В его тоне отсутствовала обычная теплота. — Мне нужно перечислить все, что ты умудрилась натворить сегодня? На этой неделе прилетают члены правления компании с Западного побережья, а вместо того, чтобы встречать их в офисе, я буду в Тимбукту снимать дикие вопли Тарзана.

Он шагнул к ней.

— Это также означает, что мне и дальше придется пренебрегать обязанностями генерального менеджера. — Он сделал еще шаг, Джеки отступила и бедром ударилась о стол.

— Да, но…

— Поскольку на этой неделе мне не избежать катастрофического грехопадения, я собираюсь насладиться тем фактом, что место съемок будет диким и необитаемым. — Он стоял вплотную к ней.

Кажется, ее идея насчет натуры не так уж и удачна.

— И поскольку мы будем там одни, — продолжал Грег, — надеюсь, ты готова встретиться со своей долей соблазна на этой неделе.

Его теплое дыхание, овевавшее ее щеку, вызвало трепет — трепет предвкушения, который ей не удалось скрыть.

Почему она не предоставила Шеймусу самому решать, как улучшить ролик, и обрекла себя на дальнейшее пребывание — наедине — с Грегом?

— Похоже, ты сама постелила себе постель, — прошептал Грег прямо ей в ухо, отчего кожа на шее Джеки покрылась мурашками. — Теперь у тебя нет выбора, как только лечь в нее. — Он очертил большим пальцем ее мягкие полные губы. — Со мной.

Глава двенадцатая

Тишина стояла почти абсолютная. Лишь чирикали птички, жужжали весенние пчелы, а в остальном лес был безмолвен.

Все внимание Джеки было сосредоточено на съемках и доведении своей роли до совершенства, что делало ее несколько скованной перед камерой.

Они приехали в фургоне для выездных съемок на выбранный участок, расположенный в двух часах езды от Бостона. Это были, конечно, не джунгли, но, если Шеймусу захочется переснять ролик где-нибудь в Амазонии, так тому и быть. Грег получил разрешение использовать участок леса, находящийся в частной собственности, прошлым вечером, и его заверили, что они с Джеки не встретят там ни одной живой души.

Это была истинная правда.

Теперь ему осталось только убедить Джеки стать немного диковатой и необузданной.

— Ладно, Джеки, почему бы тебе не покачаться на лиане на счет «три»? И постарайся выдать по-настоящему дикий крик. Слышимость здесь несколько слабее из-за естественных шумов.

Джеки, сидящая на низкой ветке дуба, кивнула, брови ее сосредоточенно нахмурились.

— Поняла.

Она говорила с Грегом только о работе. Вероятно, не простила ему вчерашний «наезд».

А что оставалось делать? Она подарила ему самый волнующий секс в его жизни, а потом ни с того ни с сего вдруг решила уйти как ни в чем не бывало.

Разумеется, он занервничал от мысли о поездке с ней на натуру.

Вдвоем.

Грег поглядел в «глазок» камеры на стройные ноги и потрясающие изгибы тела Джеки. Она выглядела обалденно в своем наряде Джейн — сексуально и привлекательно, но не чересчур откровенно.

Кроме того, в ней ощущалось нечто недоступное, а это будет наверняка импонировать женской аудитории.

— Раз, два… — Грег наблюдал, как Джеки ухватилась за лиану с напряженной сосредоточенностью и без обычной неугомонной энергии. — Три.

Она оттолкнулась с такой силой, что пролетела мимо своей отметки и всего в нескольких дюймах от камеры, а зов джунглей получился каким-то вялым и надтреснутым.

— Перерыв десять минут! — крикнул Грег, закрывая объектив. Зачем переводить пленку, когда Джеки явно не в форме? Положив оборудование на брезент, расстеленный на сосновых иголках, он подошел к тому месту, где она стояла, чертя пальцем ноги узоры на земле. — Так, что происходит?

Она нервно закусила губу. Весь день Грег думал, что она просто дуется на него за вчерашнее, но сейчас уловил беспокойство, притаившееся в зеленых глазах.

— Мне кажется, я потеряла голос. — Джеки отпустила лиану и повернулась лицом к нему, положив руки на едва прикрытые бедра.

Грег заставил себя сосредоточиться на ее словах, а не на этих совершенных формах.

— Исключено. Твой голос остался прежним, просто ты не настроилась.

Она покачала головой.

— Ты не понимаешь. Я хотела сегодня как следует поработать, чтобы мы могли поскорее закончить съемку, но, как я ни стараюсь, голос меня не слушается. Боюсь, я совершила что-то, что испортило его и лишило уверенности.

Грег тоже пребывал в полнейшей растерянности, потому что никогда не мог сосредоточиться рядом с полуобнаженной Джеки.

Он достал ее джинсовую куртку из фургона и набросил ей на плечи.

— Вот. Не могла бы ты объяснить еще раз? Твой голос причиняет тебе беспокойство?

Она сунула руки в карманы куртки и нахмурилась.

— Нет, это я причиняю беспокойство моему голосу в последнее время, и, думаю, сегодня он мне мстит.

По-прежнему ее слова не достигали его сознания. Он повел Джеки к фургону и усадил на застеленный пол у двери.

— Сегодня я медленно соображаю. Не хочешь объяснить, каким образом ты беспокоишь свой голос? — И желательно поскорее, пока он не потерял способность сохранять дистанцию.

Грег встал, открыл холодильник и, достав две бутылки минералки, подал одну ей.

Джеки с благодарностью взяла воду и уставилась в густые заросли.

Как объяснить? Меньше всего ей хотелось обсуждать это с ним.

— Я пыталась манипулировать своим голосом, — начала она, не осмеливаясь смотреть на Грега. — Ты когда-нибудь слышал старое поверье, что нельзя петь по-настоящему, пока не лишишься девственности?

Грег чуть не поперхнулся.

Закашлявшись, он уставился на нее.

Джеки постучала его по спине.

— Это звучит как полнейший бред, я знаю. Учительница пения рассказала мне о нем когда-то, и, наверное, оно засело в моей голове. Но ты улавливаешь суть, да?

Грег только еще сильнее закашлялся.

— Моя учительница просто имела в виду…

Грег вскинул ладонь.

— Улавливаю, — прохрипел он.

— Хорошо. — Джеки кивнула. Конечно, неловко разговаривать об этом с Грегом, но, если она не разъяснит, что наделала, нечистая совесть, возможно, никогда больше не позволит ей петь. — Боюсь, я вспомнила это поверье, когда мы с тобой впервые встретились. И какая-то часть меня очень хотела узнать, правда ли это. Поэтому, думаю, я в некотором смысле использовала наши отношения, чтобы…

— Постой минуту. — Грег наконец откашлялся и снова сел прямо. — Ты хочешь сказать, что думала об этом еще тогда, на мальчишнике Майка?

Она была не в силах отрицать это.

— Я знаю, это коварство, но…

— То есть, другими словами, ты думала обо мне в этом смысле с самого первого дня?

— Боюсь, что да.

Грег улыбнулся. Во весь рот.

— Ты действительно считаешь, что я не позволил бы тебе затащить меня в постель, если бы знал об этом?

Она нахмурилась.

— Я не говорила, что дело обстояло именно так.

— Черт! — Он сделал глоток и отставил бутылку в сторону. — А мне уже начало нравиться быть сексуальным объектом.

— Ты затрудняешь мне покаяние.

— А тут скрыт какой-то страшный грех?

— Собственно, я в некотором роде использовала наши отношения как способ выяснить, правдиво ли старое поверье. Но теперь даже не могу порадоваться обновленному голосу, потому что чувствую себя виноватой с тех пор, как мы… ну, сам знаешь.

— Ужасно неловко.

Грег почесал подбородок, следя за желтой бабочкой, порхающей над маленьким островком цветов.

— И ты думаешь, что, признавшись мне, заполучишь свой голос обратно?

— Это единственное, что приходит в голову. Я пробовала травяной чай, горячий душ и…

— Это все не то. — Грег забрал у нее бутылку. — Мне совершенно ясно, что наша первая близость почему-то не сработала. Твой голос стал даже хуже. Единственный способ — попробовать еще раз.

Джеки заморгала.

— Ты считаешь, что это решит проблему?

Он медленно кивнул, все-таки не сумев до конца скрыть лукавые искорки в потемневших глазах.

— Твои творческие способности важны для работы, Джеки. Я готов потрудиться, если это поможет восстановить твой голос.

— Как благородно с твоей стороны. — Улыбка тронула ее губы. — Держу пари, ты здорово умел заговаривать зубы девчонкам в школе, а?

Грег поправил галстук.

— А где же, по-твоему, я научился вести переговоры?

— Ты готовился к руководящей работе на телевидении, уговаривая девчонок раздеться? — В ее голосе появились низкие, хрипловатые нотки, которые она приберегала для сентиментальных песен.

— Я же парень с южной окраины, Джеки.

Она понимала, что он все еще поддразнивает ее, пускает в ход обаяние Де Косты, и все же Грег говорил об этом с гордостью.

Грег играл на пианино в баре, чтобы заработать на учебу в колледже, когда родители Джеки не могли решить, в какую же из всемирно известных школ записать дочь, чтобы взрастить ее музыкальное дарование. Впервые ей чуточку приоткрылась причина, по которой Грег променял творческую работу, которую любит, на кресло в пентхаусе: парень с южной окраины все еще продолжал самоутверждаться.

И как раз сейчас больше всего на свете ей хочется стать женщиной, которая поможет ему в этом. Пусть всего на несколько часов.

Их первая близость была посвящена ей — ее желаниям, ее фантазиям. Грег заслужил, чтобы женщина дала ему что-то, не ожидая ничего взамен.

— А как насчет суеверных певиц с большими мечтами и еще большими комплексами? — Джеки позволила себе прикоснуться к нему, провести пальцем вдоль подтяжки по упругим мускулам груди. — Ты по-прежнему берешь их там, где находишь?

— Вообще-то я беру только одну из них. — Его пальцы пробежали по ее шее вниз к впадинке у горла. — И только тогда, когда она сговорчива.

От его легкого прикосновения сердце у нее екнуло. А не совершает ли она ошибку? Не пытается ли найти оправдание своему слишком сильному желанию? Не влюбляется ли в мужчину, чей образ жизни так контрастирует с ее собственным?

Умопомрачительный секс — и непременная сердечная боль в конце.

Его рука приоткрыла полы джинсовой куртки, чтобы проложить горячую дорожку к груди. Джеки с трудом поборола желание выгнуть спину.

Она лихорадочно подыскивала отвлеченную тему для разговора, но, открыв рот, чтобы произнести что-нибудь здравомыслящее, вдруг выпалила:

— Интересно, а нам заплатят сверхурочные, если мы потратим несколько часов на доскональное исследование концепции «следуй своим природным инстинктам»?

Грег провел пальцем по шнуровке ее замшевого бикини и потянул за тонкую полоску кожи, развязывая узел. Мягкие кусочки ткани скользнули вниз, освобождая груди.

— Скорее всего, нет. — Он распахнул куртку Джеки и медленно, дюйм за дюймом, стащил ее с плеч. — Но я с радостью поработаю сверхурочно следующие несколько дней, чтобы наверстать упущенное, если мы займемся концепцией прямо сейчас.

Весеннее солнце согрело ей кожу, а от горячего взгляда Грега температура подскочила еще выше, щеки запылали.

Грег приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Ты уверена, Джеки?

Вечный джентльмен и рыцарь, Грег в очередной раз собирается спасти ее от нее самой, но сегодня она не хочет быть спасенной.

— Я думала, мы решили забыть на сегодня о благородстве. — Джеки просунула палец в сложный узел его галстука и потянула. — Тебе не нужно спрашивать, уверена ли я, а меня не замучает чувство вины за то, что я буду обвивать тебя ногами и прижиматься к тебе всем телом до тех пор, пока мой голос не станет как у оперной дивы. Понятно?

— Понятно. По правде говоря, я никогда не чувствовал себя столь неблагородным. — Грег подхватил ее на руки и понес через импровизированную съемочную площадку.

Джеки не смогла сдержать неуместного смешка.

— Ты Тарзан, а я Джейн? — спросила она, когда Грег устроил ее на брезенте, где держал запасное оборудование. Он уложил ее на спину, аккуратно расправив волосы.

— Именно так. — Грег отодвинул в сторону объектив, прежде чем вытянуться рядом с ней под сенью зеленой листвы.

Подняв большой кленовый лист, он зубчатыми краешками подразнил обнаженную кожу ее живота, затем провел им вдоль края замшевых трусиков.

— И раз уж ты помнишь, кто сегодня властелин джунглей, я буду обращаться с тобой как со своей королевой.

— Правда? — Несмотря на небольшой опыт, Джеки точно знала, что никто никогда не относился к ней как к королеве.

— Обещаю. — Грег потянул за завязки, удерживающие бикини на бедрах. — Если бы я тогда знал, что это твоя первая ночь, я бы никогда не допустил такого сценария.

Ноги у нее задрожали, когда Грег потянул развязанную полоску вниз. Жар скапливался, нарастая у основания бедер.

— Не критикуй ту позицию, — с трудом выдавила Джеки между вздохами наслаждения, — думаю, она может стать одной из моих любимых.

— Почему бы тебе не закрыть глаза и не придержать свои суждения до тех пор, пока я не дам тебе вкусить… рая?

Глава тринадцатая

Пять секунд отделяло Грега от исполнения всех фантазий, которые он лелеял.

Она лежала под ним теплая и зовущая, и ее зеленые глаза были такими же темными, как тенистый лес вокруг них. Что-то в Джеки сводило его с ума, и единственное, что ему хотелось, — это подарить ей медленные, неторопливые, раскрепощающие ласки, которых не могло быть во время их жаркого, безумного соития в студии.

На одно долгое мгновение их взгляды встретились, а затем Джеки медленно закрыла глаза.

Как он и просил.

Чуть заметным жестом она дала Грегу разрешение, и новый поток адреналина ринулся в кровь. Эта женщина умела заставить его потерять голову.

Единственной возможностью выжить в предстоящем раунде медленных мучений было тоже закрыть глаза, отгородиться от потрясающего вида Джеки, обнаженной и пылающей, с заострившимися розовыми сосками.

Рот сам отыскал нежную кожу внутренней стороны ее бедра, и она ахнула и изогнулась.

Солнечные лучи согревали спину, напомнив Грегу, что пора расстегнуть рубашку и развязать последний узелок на костюме Джеки. Ее пальцы суматошно пытались помочь ему.

Он убрал нетерпеливые пальчики с завязок и, обхватив за запястья, легко удерживал ее руки.

Джеки извивалась, выгибалась под ним. Грег отпустил ее запястья и накрыл ладонью кусок замши, лаская теплую плоть. Джеки стонала, вздыхала, ее пальцы танцевали на его плечах в возбуждении, слегка царапая Грега ногтями.

Но он не возражал.

Это легкое царапанье отвлекало его как раз настолько, чтобы не потерять голову и, забыв обо всем, не погрузиться в нее. Ее жар, ее запах пропитывали мягкую замшу до тех пор, пока Грег не понял, что сойдет с ума, если не попробует Джеки.

Он сдвинул ткань вниз по стройным бедрам и поцеловал ее интимнее, чем когда-либо прежде.

Она была такой сладкой на вкус, что он не знал, сколько продержится. Он обхватил ее бедра обеими руками, стараясь не утонуть в обжигающей лавине ощущений. Джеки стискивала его плечи, льнула к нему и вскрикивала. Ее ногти удерживали его собственный голод в узде, позволяя подразнить Джеки…

Ее пальцы вцепились ему в волосы, и она испустила первобытный вопль, достойный королевы джунглей.

Грег скорее почувствовал, чем увидел, как от пронзительного крика вспорхнули с деревьев птицы. Он лишь прижимал ее к себе, подавляя яростную потребность обладать ею, внезапное архаичное желание сделать ее своей на сегодня, завтра, навсегда.

Когда рев крови в ушах немного поутих, до него дошло, что Джеки требовательно шепчет: «Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста». Она повторяла это снова и снова.

Именно тогда Грег поклялся, что они будут вместе во что бы то ни стало. Он убедит ее в этом, потому что ни одна женщина не подходила ему так идеально, как она, его необузданная, ненасытная королева джунглей, которая сохранила себя для него.

Мелкая дрожь все еще сотрясала Джеки, она трепетала от самого ошеломляющего сочетания полного удовлетворения и неутоленного желания почувствовать Грега внутри себя.

Немедленно.

Никогда в жизни Джеки не испытывала ничего более потрясающего, чем эти волшебные мгновения, когда она воспарила выше леса и взлетела прямо к звездам. И все же этого бесподобного наслаждения ей было недостаточно, ей требовалось все, что Грег мог ей дать.

Нетерпеливыми руками она стискивала его плечи до тех пор, пока он не подчинился безмолвному требованию.

Грег оторвался от нее ровно настолько, чтобы стащить с себя всю одежду. Через две секунды он был обнажен.

И совершенно готов.

Джеки, кажется, не могла оторвать взгляд от всей этой… мужественности.

— Передумала? — насмешливо прошептал он.

— Нет. — Она протянула к нему руки. Грег задержал дыхание.

— Я балансирую на краю, Джеки. — Темные глазаяростно сверкнули.

— Ты не перешагнешь через него без меня. — Она оседлала его бедра, и он потянулся за презервативом… — Я намерена получить сегодня все наслаждение до последней капли.

Руки Грега скользнули по ее ягодицам, приподнимая ее и усаживая. Как только твердая плоть коснулась самого чувствительного места, Джеки задохнулась. Она закрыла глаза, сосредоточившись на ощущении того, как Грег входит в нее, наполняет ее.

Удовлетворяет.

Он позволил ей отыскать ритм, направлять их движения под теплым весенним солнцем, однако всякий раз, когда Джеки приближалась к желанной цели, руки Грега останавливали ее.

Она заново выстраивала чувственный ритм, восстанавливала восхитительный жар между бедер, вершина казалась все выше и все соблазнительней.

На третий раз Джеки приоткрыла глаза, удивляясь, откуда у мужчины такое самообладание. Его взгляд был устремлен на нее, как будто он все время наблюдал за ней, оценивая ее состояние.

Скрытая нежность и чувственная глубина этого взгляда обнажали ее больше, чем отсутствие замшевого бикини.

— Джеки… — Он нежно прижал ладонь к ее щеке. Она готова была растаять от этого прикосновения.

С низким рычанием Грег покатился с ней по брезенту, они поменялись местами. Он захватил ртом ее губы, рукой поддерживая затылок.

Медленно и нежно сливались их губы, сплетались тела, и началось неуклонное восхождение к вершине, в которой он ей так долго отказывал.

Тело ее трепетало, внутри все пылало от вожделения. Джеки хотела этого мужчину больше всего на свете. Она обхватила руками его шею и крепко держалась, пока прилив страсти нарастал, приближался и наконец затопил ее, словно океанская волна.

Она вскрикнула от наслаждения голосом, который мог оценить лишь властелин джунглей. Звук родился где-то внутри и сорвался с губ с такой силой, что мог огласить окрестности на сотни миль вокруг.

Грег притянул Джеки к себе, и она вдруг подумала, что должна бежать как можно быстрее и дальше, пока окончательно и бесповоротно не отдала ему свое сердце.

Она считала, что может подарить ему нечто прекрасное, не ожидая ничего взамен.

Но оказалось, она отдала слишком много.

Когда последние волны наслаждения схлынули, прояснив сознание, Джеки поняла, что осталось лишь одно, что она еще может дать ему, и на этот раз она должна поставить интересы другого человека выше своих.

Причинить боль Грегу абсолютно неприемлемо. Нечестно.

Поэтому она подарит ему то единственное, что никогда не разочарует его.

Свободу.

Грег покрепче обхватил Джеки руками за талию, ее сердце ровно стучало у его груди.

Он еще не до конца понимал, почему эта странная женщина, похоже, стала для него некой уютной гаванью, в которой ему хотелось задержаться навсегда. Рядом с ней он не испытывает потребности взбираться на следующую ступень успеха, не чувствует необходимости кому-то что-то доказывать.

Солнце ныряло в кудрявых облаках, отчего пятнистые тени танцевали на их телах. По телу Джеки пробежала дрожь, и Грег прикрыл ее краем брезента.

Но Джеки села, отодвинувшись от него.

Солнце снова переместилось, разрисовав ее световыми полосками, когда она молча шла к фургону. Грег наблюдал, как она натягивает свою замшу, и думал, что влюбился в «девушку по вызову».

В сексуальную кошечку в пушистом костюме.

В неукротимую, свободную Джейн.

Но больше всего он полюбил Джеки Брейди, талантливую певицу и композитора, которая не боится оказаться в центре внимания и, возможно, знает о «Ред Сокс» столько же, сколько он.

Это открытие могло бы стать поводом для праздника, если бы эта женщина не выглядела так, словно собиралась сбежать.

Пока Грег размышлял, Джеки оделась, восстановила прическу королевы джунглей и зашагала к своему дереву.

— Не лучше ли нам закончить, пока солнце не село? — крикнула она через плечо, располагая лиану так, чтобы было удобно прыгать.

Грег поднялся.

— Погоди минуту. — Мужчина, заявляющий, что он влюблен, должен быть по крайней мере в брюках. — Нам нужно поговорить.

Джеки нахмурилась.

— Может, отложим разговоры на обратный путь? Мы здорово выбьемся из графика, если упустим солнечный свет.

— К черту солнечный свет! — Он натянул брюки, сунул босые ноги в туфли и встал между Джеки и деревом. — То, что я хочу сказать, слишком важно и не терпит промедления. — Он обхватил ее лицо ладонями.

— Но…

Грег пресек возможные возражения, приложив палец к ее губам.

— Я люблю тебя, Джеки.

Даже птицы в лесу, казалось, затихли. Джеки уставилась на него широко раскрытыми зелеными глазами, и у нее на лице отражался скорее ужас, чем бурная радость.

Грег потянул ее обратно к фургону.

— Я знаю, это отдает безумием, потому что мы знакомы недавно. — Он поднял куртку с пола фургона и набросил ей на плечи. — И я говорю честно и прямо. Это риск, на который я не шел ни с одной женщиной.

Одинокая слезинка выкатилась из уголка ее глаза.

У Грега возникло ощущение, что это не была слеза счастья. Он испугался, что проиграл этот раунд переговоров, и ринулся вперед, твердо вознамерившись разобраться со всем сегодня, раскрыть перед Джеки сердце и душу и завоевать ее навсегда.

— Давай проясним ситуацию. Я хочу тебя, Джеки, и я люблю тебя. Это значит, что я хочу быть с тобой — сегодня, завтра и всегда. — Он заложил выбившуюся прядь волос ей за ухо. — А чего хочешь ты?

Еще одна слезинка скользнула по щеке.

— Я хочу стать подходящей женщиной для тебя, Грег, но, боюсь, мне это не удастся. — Твердость в ее глазах на мгновение привела его в замешательство.

— Позволь мне самому решать.

— На твое решение сейчас нельзя полагаться. Что, если ты просто находишься под впечатлением от великолепного секса? — Джеки шмыгнула носом, смахнув слезы тыльной стороной ладони. — Не сомневаюсь, что уже завтра ты будешь меня стыдиться. Ты не смог отрицать это всего несколько дней назад.

— Это потому, что ставил свою чертову карьеру выше всего. Но больше я это делать не намерен. Какой смысл работать как каторжный, если при этом теряешь себя? — Чем больше Грег говорил, тем убедительнее казались ему его доводы.

Но, похоже, только ему.

Джеки сделала маленький, но заметный шаг назад.

— Ты не понимаешь. Ты уже занимаешь ответственный пост, который требует светской активности, а банкеты и всякие там церемонии не для меня. Рано или поздно я заявлюсь на какое-нибудь важное мероприятие с кошачьими усами, и между нами будет все кончено — ты разочаруешься, а я останусь с разбитым сердцем. Извини, но меня это не привлекает. — Она развернулась и решительно зашагала к дереву.

Грег догнал ее и схватил за локоть.

— Уверяю тебя, работа больше не будет занимать первое место в моей жизни. Может же человек пересмотреть свои приоритеты? А я хочу, чтобы первой в списке стояла ты.

На несколько долгих секунд Джеки закрыла глаза. Грег испугался новых слез, но в зеленых глазах засверкал огонь.

— Даже говоря о любви, ты используешь административные термины: приоритеты, списки, первые места… — Она сняла куртку и сунула ему в руки. — Извини, Грег, ты слишком предан своей работе, а такая женщина, как я, будет всегда мешать тебе.

Все оказалось куда болезненнее, чем он ожидал.

И все же Грег видел крошечную лазейку в ее непримиримой позиции. И будь он проклят, если не воспользуется этим.

Она думает, что его признание в любви — результат потрясающего секса? Тогда он станет ухаживать за Джеки, когда в поле зрения не будет ни кровати, ни офисного кресла, ни чистого брезента.

Джеки считает, что карьера значит для него больше, чем она?

Значит, он докажет обратное.

Все, что ему нужно, — это представить ей конкретное доказательство.

Глава четырнадцатая

Джеки растянулась на столике для пикника на заднем дворе своего дома субботним утром, в день отмененной вечеринки по поводу ее двадцатипятилетия. Она была слишком расстроена, чтобы веселиться.

Подперев подбородок одной рукой, другой она дописывала партитуру оперетты для детей о танцующем бегемоте — торжествующий финал, в котором главный герой следует за своей мечтой, какой бы странной или откровенно смехотворной она ни казалась.

Джеки надеялась, что концовка удалась.

Все остальное, что она написала в дни, последовавшие за их с Грегом размолвкой, получилось довольно мрачным.

Тот, кто первым заметил, что нельзя хорошо петь, не познав плотской любви, несколько упростил ситуацию. Точнее было бы сказать, что человек не сможет полностью раскрыть свои творческие возможности, пока не испытает острой, всепоглощающей сердечной боли, которая неизбежно следует за близостью.

С днем рождения тебя, Джеки.

Они закончили съемки в тот же день. Джеки также записала несколько новых звуковых дорожек на природе, но Грег сказал, что ему не потребуется ее помощь при монтировке окончательного варианта. Он высадил ее у студии поздно вечером с вежливым поцелуем в щеку, который здорово смахивал на прощальный, и с тех пор они не виделись и не разговаривали.

За эти дни она сотни раз прокручивала в уме тот их ненавистный разговор и всякий раз приходила к одному заключению: мужчина, настолько привязанный к своей работе, а вместе с ней и к общественному мнению, будет лишь сожалеть о длительных отношениях с Джеки Брейди.

Правда, сознание собственной правоты не добавляло ей счастья, и теперь она изобретала убедительную отговорку, чтобы не идти на сегодняшнюю вечеринку к Шеймусу.

Она не готова встретиться с Грегом. Еще не готова.

Терзая мозг в поисках предлога менее банального, чем ларингит, Джеки услышала женский голос:

— Йо-хо, Джеки.

Никто не говорит ей «йо-хо», кроме школьной училки. Джеки закрыла блокнот и выключила магнитофон.

— Я здесь, Ханна. — Она не видела подругу целую неделю.

Ханна забрала золотистые волосы в высокий хвост. Одетая в длинный цветастый сарафан, она выглядела очень элегантно.

— В чем дело? — спросила Джеки, оглядывая подругу. — Ты устраиваешь девичник или что-то в этом роде?

Ханна закатила глаза.

— Здрасьте вам. Я иду на премьеру рекламного ролика. Почему ты еще не одета?

Джеки запаниковала. Откуда Ханна знает о премьере?

— Грег пригласил нас с Майком. Майк едет с ним, чтобы помочь с оформлением, а я решила узнать, не хочешь ли ты составить компанию мне.

— Кажется, я не очень хорошо себя чувствую. — Джеки покашляла. — Думаю, начинается ларингит. — Она прохрипела последние слова для большей убедительности.

Ханна взяла Джеки под руку и повела к дому.

— Если я иду на вечеринку с Майком, значит, и ты вполне можешь побыть с Грегом пару часов.

Джеки испытала легкий шок, увидев поместье Шеймуса на севере Бостона. Огромный кирпичный фасад скорее напоминал учебный корпус в Гарварде, чем жилой дом. Один только двор соперничал размерами с парочкой футбольных полей.

— Ты уверена, что мы приехали куда надо? — спросила Джеки. Может, стоило надеть что-нибудь более официальное, чем белое платье в голубой горошек, на котором настояла Ханна? — Как-то уж слишком шикарно.

— Дом как дом. — Ханна поправила волосы и разгладила платье. — Кроме того, Майк сказал, что этот Шеймус совсем не сноб.

Что правда, то правда.

Они всего на несколько шагов отошли от машины, когда Чип, референт Грега из Би-Си-Ай, подъехал на гольф-каре и предложил их подвезти.

— Вечеринка на заднем дворе, леди, и я ваш официальный сопровождающий. Запрыгивайте. — Он обежал вокруг машины и открыл дверцу. На нем была льняная полосатая рубашка и голубые подтяжки с желтыми теннисными ракетками.

Нервы Джеки натягивались все сильнее. Ее навыки светского общения практически равны нулю. Как ей удастся продержаться несколько часов?

Чтобы отвлечься, она спросила Ханну, как у той обстоят дела с Майком.

Ханна вздохнула.

— Мне почему-то кажется, что это он должен проявить инициативу и первым заговорить о свадьбе. — Она потеребила подол цветастого сарафана и пожала плечами. — Если он в ближайшие дни не сделает этого, никакой свадьбы в следующий уикенд не будет.

И на ярмарке холостяков снова появятся братья Де Коста. Берегитесь, женщины Бостона, убойное обаяние на свободе!

— Он наверняка скажет об этом, — убежденно проговорила Джеки. В отличие от Грега, зацикленного на карьере, Майк живет полной жизнью. Такой мужчина не упустит женщину, которую любит.

В отличие от своего брата.

Наконец они увидели пеструю толпу человек в сто, собравшуюся по случаю премьерного показа рекламного ролика «Возврат к природе». Гости стояли труппами вокруг бассейна и пышных зарослей, ведущих к океанскому берегу.

В оформлении, вполне естественно, доминировала тема возврата к природе: выстроенный из бамбука бар в конце лужайки и низкая сцена, увитая плющом и виноградной лозой, — в центре. Мужчины — в костюмах из индийского льна, женщины — в широкополых шляпах. Джеки не увидела ни одного знакомого лица.

Неожиданно две фигуры в черном отделились от толпы и приблизились к автомобильчику.

— Дорогая! — воскликнул Найал Брейди — его черный в цветочек галстук был единственной уступкой теме вечеринки. Он всегда одевался так, словно в любой момент мог выйти на сцену Карнеги-Холл и все, что ему нужно, — это только нацепить «бабочку».

— Жаклин! — почти одновременно с мужем пропела Дейдра Бреслин Брейди. На ней была соломенная шляпа с широкой черной лентой.

— С днем рождения тебя, — начал Найал, а Дейдра вступила со следующей строфы, так что традиционную песенку они пропели как канон.

Джеки не могла не улыбнуться.

— Спасибо. — Она обняла родителей, стараясь не помять льняной костюм матери. Потом представила им Ханну и не удержалась: — Я удивлена, что вы здесь.

— Грег пригласил нас, — пояснил отец, принимая бокал шампанского от облаченного в смокинг официанта. — Мы решили быть рядом в этот знаменательный для тебя момент.

Грег пригласил ее родителей? Людей, от которых, как ему прекрасно известно, она всегда и везде старается держаться подальше?

— Он сказал, что ты написала музыку для ролика, — уточнила Дейдра.

— Это просто рекламная песня, мам. — Нет смысла порождать у них надежду, что она написала увертюру или что-нибудь в этом роде.

— Грегори говорит, что в ней есть дерзкий вызов, — возразил ее отец. — Дебюсси в свое время тоже был вызывающе дерзок, а посмотри, чего он достиг в музыке.

Ну, она еще припомнит Грегу это сравнение.

— Я, пожалуй, разыщу его и поблагодарю. — Джеки улыбнулась, поспешно ретируясь вместе с Ханной, чтобы найти мужчину, с которым она теперь вполне готова встретиться. — Не понимаю, зачем он пригласил родителей, не сказав мне, да еще намекнул, что я осчастливлю их неким всплеском музыкальной гениальности.

Ханна нахмурилась.

— Может, он просто гордится тобой.

Может быть. Только при чем тут родители? Рекламная песенка сомнительного содержания вряд ли пробудит в них гордость за чадо.

Джеки огляделась. Никаких признаков Грега.

Зато появился другой Де Коста. В костюме стального цвета, явно сшитом на заказ, он направлялся к ним с букетом маргариток в руках.

— О, мой Бог, — прошептала Ханна, пригладив шелковистые светлые волосы. — Ну разве он не убийственно красив?

Джеки безжалостно подавила крошечную вспышку зависти, глядя, как ее подруга, сияя от счастья, бросилась навстречу Майку. Почему они с Грегом не могут достичь такой же гармонии?

Майк увел Ханну к уединенному столику возле бассейна, оставив Джеки, всеми покинутую, в толпе незнакомых людей.

— Мисс Брейди? — окликнул ее мужской голос.

— Привет, Чип. Ты уже бросил работу извозчика? — Она схватила бутерброд с семгой с подноса проходившего мимо официанта.

Чип улыбнулся, и кончики ушей у него забавно порозовели.

— Вообще-то теперь я занимаюсь подготовкой к главному увеселению. Мистер Де Коста хочет, чтобы я устроил вас в первом ряду.

Грег из окна наблюдал, как Чип буйно краснеет, разговаривая с Джеки.

У этой женщины просто талант смущать самых стойких мужчин.

Он молча зааплодировал находчивости Чипа, когда тот отвел Джеки именно на то место, где Грег и хотел ее видеть. Он устраивает это дурацкое представление исключительно ради нее, поэтому должен быть уверен, что она не пропустит ни одного его шага.

Дверь домика для переодевания открылась.

— Ну, как ты тут? Ноги не замерзли? — Майк протиснулся внутрь, маневрируя между двумя полосатыми шезлонгами.

— Нет.

Майк ухмыльнулся, похлопав брата по голой руке.

— Ты уверен, что она не лишится чувств при виде всех этих мускулов?

Грег легонько щелкнул по маргаритке в петлице Майка.

— Полегче, Ромео. Разве у тебя нет своей женщины, за которой ты должен сейчас ухаживать? — Грег схватил бутылку шампанского со стола и глотнул прямо из горлышка.

Иногда нетрадиционный подход может быть весьма раскрепощающим.

— Да будет тебе известно, я очень внимательный поклонник. Я высказал парочку идей относительно свадебной церемонии в следующий уикенд, так Ханна прямо с цепи сорвалась. Не предполагал, что разговоры о цветах и органистах произведут такой эффект, иначе сделал бы это давным-давно. — Он затеребил пуговицу на обшлаге рукава. — Черт, если б я знал, как тяжело и больно терять ее, я бы сделал что угодно… Она болтает с кем-то из колледжа, а я командирован к чаше с пуншем. Ты собираешься поделиться со мной этой штукой или хочешь, чтобы я глотал дурацкий пунш?

— Я думал, ты не употребляешь пойло с пузырьками. — Грег прижал к себе бутылку. Повезет ли им с Джеки? Или она с криками убежит, едва завидев задуманное им представление?

Майк фыркнул.

— Дай-ка глотнуть, братец, а не то я представлю тебя толпе гостей в одной набедренной повязке. — Он выразительно уставился на Грега. — Хотя ты, кажется, именно это и собираешься сделать…

Грег слегка поежился, взглянув на телесного цвета замшу, обернутую вокруг бедер.

Теперь он точно знал, как чувствовала себя Джеки, вынужденная разгуливать в таком виде всю неделю.

— Ты и дальше собираешься испытывать мое терпение? — Грег отдал брату бутылку и поглядел в окно. — Похоже, Ханна прощается со своей подругой.

— Дьявольщина, а я даже не нашел эту чашу с пуншем. — Майк сунул бутылку в руки Грегу и вытер губы рукавом. — Ты не боишься, что это представление будет стоить тебе карьеры, ради которой ты пахал как проклятый?

Грег не колебался ни секунды.

— Не ты ли говорил мне, что не все женщины ценят честолюбие? Кроме того, я все равно собираюсь вернуться к творческой работе.

— Тогда удачи тебе.

Грег потряс руку брата и ткнул его кулаком в плечо.

Майк вышел и запетлял между гостями к передвижному грузовику с угощением.

Грег допил шампанское. Конечно, есть определенный вызов в том, чтобы выйти на импровизированную сцену перед важным заказчиком и членами правления телесети в образе Тарзана, властелина джунглей.

Но, в конце концов, он готов на все, чтобы завоевать женщину, которую любит.

И начнет прямо сейчас.

Джеки смиренно слушала, как Шеймус потчует аудиторию рассказами о съемках рекламного ролика. Она даже приветливо помахала, когда он попросил ее представиться гостям.

Однако вступление к ее песне уже зазвучало, а Грег так и не появился.

Странно, что он решил пропустить столь важную для его карьеры вечеринку. Неужели это из-за нее?

Неожиданно к ее голосу присоединился сочный баритон, поющий знакомые слова…

Глубокий, сексуальный баритон, который был бы уместнее в прокуренном баре, а не на светском рауте…

Сладкое предчувствие сжало сердце.

На сцене появился Тарзан. Впрочем, никогда еще властелин джунглей не выглядел столь потрясающе. Загорелый, в набедренной повязке, Грег был немного похож на коренного жителя Америки.

И чертовски сексуален.

Ожерелье из акульих зубов подчеркивало рельефные мускулы груди.

— Следуй за сердцем и душой… — Он замедлил темп и остановился в нескольких дюймах от того места, где перед низкой сценой стояла Джеки.

— И вернись к природе вместе со мной. — Грег упал на колени на последней ноте, оказавшись прямо перед ней.

Джеки стояла словно зачарованная, не в силах оторвать взгляд от темных колдовских глаз.

Грег хочет ее. Хочет настолько, что не побоялся устроить представление перед великосветской публикой.

Надежда расцвела в ней, слеза счастья защекотала уголок глаза.

Словно обезумевшая поклонница, Джеки бросилась на шею мужчине своей мечты и начала его целовать.

Когда она наконец остановилась, Грег улыбнулся и, ни капельки не смущенный публичной демонстрацией чувств, поднял Джеки на сцену, разделяя с ней лавры и аплодисменты.

Одной рукой он крепко держал ее за талию, а другой поднес микрофон к губам:

— Джеки Брейди — талантливый композитор, написавший песню для рекламного ролика «Возврат к природе», и к тому же женщина, которую я люблю.

Аплодисменты усилились.

Он подтолкнул ее вперед, и Джеки сделала легкий поклон. Она отыскала в толпе родителей и увидела, что они смеются и тоже аплодируют.

Отец крикнул «Браво!» так громко, что слышно было, наверное, на милю вокруг, а мама бросила ей розу.

Джеки шагнула назад, найдя руку Грега, в которой она больше всего сейчас нуждалась.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо.

Она верила ему. Грег любит ее и принимает такой, какая она есть.

Они нырнули за пальму. Джеки повернулась к Грегу.

— Я тоже люблю тебя, — призналась она, бросаясь в его объятия. — Не знаю, почему я не понимала этого раньше.

— Может, тебе просто нужно было увидеть это?

Она провела пальцами по его обнаженной груди.

— Ты показал мне сегодня бесподобное зрелище.

— Я готов на все ради поддержания высокого рейтинга. — Он остановил рискованное путешествие ее руки. — Но если ты не прекратишь ласкать меня, то гости увидят такое зрелище, которого они явно не ожидают.

— Значит, назначишь мне свидание, как только закончится эта вечеринка. А пока скажи, у тебя не будет неприятностей из-за того, что ты сегодня устроил?

— А разве похоже, что меня это волнует?

Он наклонился ближе, чтобы поцеловать Джеки с неторопливой размеренностью, от которой она едва не задохнулась.

Отдышавшись, она подергала Грега за акулье ожерелье.

— Честно говоря, не похоже, но я бы не хотела, чтобы ты потерял из-за меня работу.

В конце концов, она никогда не собиралась мешать ему делать то, что он больше всего любит.

— Вообще-то здесь находятся члены правления телесети. — Он указал на столик, за которым сидели три женщины и мужчина в светлом льняном костюме с орхидеей в петлице. — Они проще смотрят на вещи и, думаю, ничего не имеют против Тарзана. Ну а в будущем я подумываю вернуться к творческой работе.

— Которую ты любишь. — Джеки не сдержала улыбки.

— Но я вернусь к съемкам только тогда, когда ты наконец покажешь кому-нибудь свои сочинения для детей.

— А ты жестко торгуешься, Тарзан. — Ради Грега она была готова пойти на этот риск.

— Я бы не стал властелином джунглей, если бы был мягкотел, леди.

Между тем толпа, смотревшая рекламный ролик, вновь разразилась бурными овациями.

— Похоже, наши совместные творческие усилия не пропали даром. — Грег обнял ее за талию.

Джеки погладила его грудь.

— Надеюсь, это не последний наш опыт. — Она поцеловала его в нижнюю губу и прижалась к нему всем телом.

Ответная реакция была более чем очевидной.

— Ты мне еще ответишь за это, женщина, — прорычал Грег.

Она бросила взгляд на домик для переодевания.

— Привыкай. — И потянула Грега к домику. — Разве я не говорила тебе, что у меня талант привлекать к себе внимание?

Джеки услышала, как Шеймус принимает поздравления.

Она поблагодарит его позже, сейчас же может думать только о том, чтобы последовать зову природы и уединиться с Грегом.

На этот раз Джеки разделит с ним все — сердце, тело и душу.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая