Кровь за кровь [Виталий Дмитриевич Гладкий] (fb2) читать постранично, страница - 3

до каменного состояния сыра, не было ничего.

– Спартанский образ жизни, – не удержался, чтобы не съехидничать, Серега, когда увидел мое "изобилие". – А хлеб у тебя найдется?

– Обижаешь…– с торжествующим видом я показал ему зачерствевший батон.

Мрачно ухмыльнувшись, Сергей распотрошил свой сверток до конца, выложив на стол полиэтиленовый кулек с вяленой килькой и палку "докторской" колбасы.

– Ты меня балуешь, – сказал я, пытаясь разрезать сыр на кусочки. – И по какому поводу намечается пир?

– А что, я не могу просто так прийти к старому другу, чтобы выпить сто грамм и предаться воспоминаниям о глубокой юности?

– Можешь. Но только не с утра и не с таким "арсеналом", – указал я на бутылки. – Что стряслось, Серега?

– Давай сначала примем дозу… – Он быстро разлил водку по стаканам. – Твое здоровье…

Я смотрел на него, вытаращив от изумления глаза. Серега никогда не отличался пристрастием к спиртному, а если и пил, то рюмашками, мелкими глотками. А сейчас он хлобыстнул почти полный стакан и даже не поморщился. Воистину, свет полон чудес…

Свои полстакана я не выпил, а домучил. Так сказать, за компанию. И спустя две-три минуты, когда горячая волна наконец обожгла желудок, понял, что мир не так уж и плох, как показался мне сразу после побудки.

– Откуда грибы? – поинтересовался Серега, с видимым удовольствием закусывая маринованным масленком.

– Из лесу, вестимо… – Я приналег на вяленую тюльку.

– Грибной охотой балуешься?

– Я охочусь только на телок. И то если в кармане шелестит. Что случается, сам знаешь, не часто. Веду монашеский образ жизни, в отличие от тебя, женатика.

– Все, кончилась моя семейная жизнь… – Сергей снова налил и торопливо выпил – будто боялся, что я отниму у него стакан.

– Не понял… – Теперь я удивился еще больше.

До этого дня я был уверен, что Сереге с женитьбой повезло, и его заявление прозвучало для меня как гром с ясного неба.

– Все, Стас, развод и девичья фамилия… С-сука! – он вдруг шарахнул кулаком по столу. – Не прощу… никогда не прощу!

– Кончай мебель ломать. Она и так скоро развалится. Лучше объясни толком – что стряслось?

Мы не виделись около полугода. Сергей работал опером в угрозыске /это у него фамильное – дед служил в ЧК, а батя ушел на пенсию в полковничьей папахе/ и, насколько я знал, был замотан до предела. Иногда мы созванивались, но на личные темы по телефону никогда не разговаривали. "Привет. Привет. Как дела? Нормалек. А у тебя?

Живой. Ну, бывай. Покеда…" Вот и весь базар-вокзал.

– Я уволился из органов, – глухо ответил Серега и закурил.

– Признаюсь, удивил. Но причем здесь семейная жизнь?

– Очень даже причем. Машка заставила.

– Не вижу логики. Ты можешь объяснить толком?

– Не могу, Сильвер, не могу… – Сергей, обхватив голову руками, застонал. – Ну почему я такой невезучий!?

– Вечный вопрос, на который еще никто и никогда не мог ответить.

– Она ушла от меня.

– Почему?

– Не знаю. Взяла и ушла. Сначала ей не нравилось, что я из-за работы сутками не бываю дома. Ну, сам знаешь, как это бывает – скандалы и прочее…

Откуда мне знать? – подумал я. Слава Богу, меня миновала чаша сия. Да и где по нынешним временам найти такую дуру, которая согласилась бы выйти замуж за парня без перспективы и с пустым карманом?

– Тогда я на все плюнул и месяц назад подал рапорт на увольнение, решив, что семья дороже карьеры, – продолжал свой рассказ Серега. – Хотел устроиться в какой-нибудь конторе с нормированным рабочим днем. Связи есть, да и батя помог бы… А она собрала вчера вещи и ушла. Навсегда… Как дальше жить, Стас!?

– Значит, Марья тебя не любила, – осторожно ответил я, и на всякий случай, зная взрывной характер Сереги, отодвинулся от стола. – Такое бывает. Не ты первый и не ты последний.

Бабы – народ сложный.

– Как это не любила!? – взвился Сергей. – Я что, женился по расчету? Вспомни, как она мне в глаза заглядывала. А я разве когда-нибудь ее обижал? Я с нее пылинки сдувал, на руках носил. За что!? За что она меня так?..

– Ты ждешь совета или сочувствия? – Мне было его жаль, но видеть, как старый друг закатывает истерику, оказалось выше моих сил. – Так вот, советчик по этой части из меня никудышный, а насчет телячьих нежностей, да чтобы по полной программе, со слезами и лобызаниями, могу сказать следующее – ты пришел не по тому адресу. Какого черта, Серега! Мужик ты или тряпка!? В тебе говорит злостный частник. Вот если бы ты от нее ушел – тогда другое дело. Тогда твоя душа была бы спокойной. А сейчас у тебя выходит как в том одесском анекдоте: если тебя, Сара, имеют, так это нас трахают, а если я кого-то – так это мы. Я не призываю к олимпийскому спокойствию, но и не стоит рвать волосы на голове и прочих местах. Тем более, что в семейной жизни, насколько я знаю, ты не страдал повышенным целомудрием. Плесни чуток… – Я щелкнул пальцами по пустому стакану.

Наверное, я был не прав. И чересчур жесток. Возможно, мне все-таки стоило разрешить ему поплакаться в жилетку, чтобы мозги прочистились от дурных