Антициклон [Григорий Игнатьевич Пятков] (fb2) читать постранично, страница - 87
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
5
Вначале, сквозь сон, Погожев слышал, как прогрохотала якорная цепь, сотрясая весь сейнер. «Значит, мы уже сдали рыбу и пришли в бухту Ласпи», — уяснил себе, не просыпаясь, Погожев. О том, что остаток ночи проведут в Ласпи, они договорились с Осеевым еще с вечера. Потом до его слуха докатилось что-то похожее на шелест книжных страниц и перешептывание. Погожев приоткрыл глаза. В каюте стоял полумрак. Настольная лампа была сверху чем-то затенена. Свинцовая усталость так сморила Погожева, что он не в силах был повернуться на бок и посмотреть, кто же там с кэпбригом. — Это, кэп, я читал... И это тоже. Помнишь, ты мне давал ее еще на хамсовой путине. Когда в Ковше норд-ост пережидали. «Кажется, Витюня?.. Так вот он откуда черпает свои познания о различных селахиях», — догадался Погожев и одновременно удивился, зная, как ревностно оберегал кэпбриг свою библиотеку от случайных читателей. А у кэпбрига, как казалось Погожеву, с поммехом особой дружбы не было. Иногда даже наоборот, доходило до серьезных стычек. Вот и разбери этих рыбаков. — Тогда что ты хочешь? — спросил Осеев с раздражением в голосе. — Помнишь, ты рассказывал о дельфинах. Книжка каких-то американцев, которые приручают дельфинов. — Так бы сразу и сказал. Эта, что ли? — прорывался хрипловатый басок Осеева. — Во, она точно!.. Тише, кэп. А то Георгича разбудим. — Его сейчас не разбудишь, хоть из пушки пали, — сказал Виктор, но перешел на шепот, который ему плохо удавался. — Что верно, то верно, ухайдакали мы Георгича, — согласился Витюня и совсем уже тихо зашептал: — Здоровьишко-то у него ни к черту. Вишь как весь на войне исполосован. Надо нам его того, поберечь малость. Мужик он, оказывается, мировецкий... «Вот и до моей особы дошла очередь». И на разморенном дремотой лице Погожева промелькнуло что-то вроде иронической усмешки. — Ну, я потопал, кэп, — прошептал Витюня. — С часок всхрапнуть надо. Отдаленно, сквозь сон, Погожев слышал, как укладывался на диване Осеев. И — тишина, тишина. Ни звука на палубе, ни всплеска за бортом сейнера. А затем снова грохот якорной цепи. Значит, наступило утро, и они уходили из бухты. Погожев спустился с койки. Постель кэпбрига уже была пуста. Погожев распахнул дверь каюты и увидел, как по глади залива навстречу сейнеру быстро надвигалась скалистая громада мыса Айя, одетого в косматую папаху из реликтовых сосен, ярко освещенную первыми утренними лучами солнца. Пологие берега бухты все еще тонули в утренней дымке. Таинственно темнели заросли древовидного можжевельника. То тут, то там гигантскими муравейниками возвышались густолистые японские туи. Вцепившись корнями в скалистые уступы, причудливо раскинули свои изогнутые стволы земляничные деревья-бесстыдницы. — Красотища-то, Леха, обалдеть можно! — воскликнул Погожев и так потянулся, что у него хрустнули суставы. Леха пристроился на комингсе камбуза и чистил картошку. В ответ на восторженные слова Погожева он лишь прищурил глаза и наморщил нос в улыбке. — Вот куда мы привезем наших болгарских друзей! — вдруг осенило Погожева. — Покажем им эту красотищу. Ласпи по красоте не уступит Ропотамо. Не уступит ведь, Леха? — Дюже красиво, — согласился Леха. И, помолчав, спросил: — А они и вправду до нас приедут? — А как же, — заверил
Последние комментарии
3 часов 25 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад