Смута на Руси. Выбор пути [Людмила Евгеньевна Морозова] (fb2) читать постранично, страница - 5

окружения дьяка М. Битяговского: либо сыну, либо племяннику, которые были приблизительно одного возраста с Осипом. Их частые встречи не могли вызвать подозрений ни у кого. Только после трагедии обо всем, видимо, догадалась царица и поэтому назвала имена тех, кого считала виновными в смерти сына.

Характерно, что через много лет, когда Дмитрия причислят к лику святых и будут написаны его житие и несколько похвальных слов, Василиса Волохова и ее сын окажутся представленными в них в числе главных убийц. Эту информацию авторам могла сообщить только царица. Правда, в 1591 году официальная следственная комиссия во главе с князем Василием Ивановичем Шуйским после допроса более сотни свидетелей сделала вывод, что царевич зарезался сам во время случившегося припадка. Формально все выглядело именно так. Царица же вместе с родственниками была обвинена в том, что натравила угличан на неповинных государевых людей и косвенно оказалась повинна в их гибели. Марию под именем Марфа постригли в одном из захудалых северных монастырей, ее родственников отправили в ссылку в поволжские городки; одних угличан казнили, других выслали в Сибирь.

В любом случае наши предположения о причастности Осипа Волохова к смерти Дмитрия можно рассматривать только как гипотезу и попытку дать ответ на недоуменный вопрос: почему больному царевичу было позволено играть в очень опасную игру?

Для царя Федора Ивановича гибель младшего брата при решении проблемы престолонаследия вряд ли что-либо меняла. Он все еще надеялся на то, что его жена сможет родить ребенка. Ведь оба они были достаточно молоды и здоровы. Вместе с Ириной царь ездил на богомолье по монастырям, делал щедрые вклады, раздавал милостыню. И вот в мае 1592 года произошло чудо — на свет появилась девочка, названная в честь отца Феодосией. На радостях всем преступникам была объявлена амнистия. Прощены были даже Нагие — их выпустили из. темниц и назначили воеводами тех городков, где они находились. В царском дворце были устроены многодневные пиры, на которые почему-то не пригласили Годунова, хотя все его многочисленные родственники там присутствовали. Возможно, с рождением Феодосии царский шурин лишался официального звания наследника престола. Не было Бориса Федоровича и на крестинах царевны 14 июня в Чудовом монастыре. Даже через год на именины Феодосии его не пригласили, как и на день рождения царя 31 мая. Возможно, причиной этого стала боязнь злых умыслов со стороны отвергнутого наследника.

Хотя Россия не знала практики передачи престола по женской линии, в других странах она была достаточно широко распространена. Например, Польшей в XV веке правила королева Ядвига, мужем которой стал великий князь Литовский Ягайло. В Англии в XVI веке успешно царствовала незамужняя королева Елизавета. Поэтому именно в эти страны в первую очередь было отправлено известие о рождении Феодосии. Чтобы закрепить за дочерью престол, царь Федор решил заранее выбрать ей подходящего жениха. По его мнению, им мог стать один из сыновей или родственников австрийского императора. Об этом тут же сообщили австрийскому послу Н. Варкочу, прибывшему в Москву в 1593 году. Вести с ним переговоры пришлось Годунову. Возможно, это было сделано для проверки его преданности царской семье.

Федор Иванович хотел, чтобы австрийский эрцгерцог заранее прибыл в Россию, принял православие, изучил обычаи, язык и нравы державы, которой ему предстояло править вместе с женой. После бесед с послом договоренность по этому вопросу была, видимо, достигнута. Однако далеко идущие планы царя были нарушены — 25 января 1594 года Феодосия умерла. Что стало причиной ее кончины — неизвестно. В то время детская смертность была очень высока. Исключения не составляла даже царская семья. К тому же из-за боязни осквернения или сглаза врачам-иностранцам не разрешалось даже осматривать государевых отпрысков.

Смерть Феодосии еще больше осложнила проблему престолонаследия. Судя по всему, Федор Иванович решил завещать корону жене Ирине Федоровне, которая была молодой, умной и образованной женщиной. Уже с 1587 года ее имя появляется в официальных документах наравне с царским: «Се яз, царь и великий князь Федор Иванович всея Руси, со своею царицею и великой княгинею Ириною Федоровной…»

Для государыни устроили малую приемную палату, прозванную Золотой. Все ее стены были расписаны фресками со сценами из жизни великих женщин прошлого: византийской императрицы Елены, княгини Ольги и легендарной царицы Динары. Палату украшали изысканные позолоченные изделия: резные двери, трон, канделябры. Там же находился клавикорд, украшенный позолотой и эмалями, подаренный царице английским купцом и дипломатом Джеромом Гор-сеем.

Во время больших церковных праздников Ирина Федоровна принимала патриарха, высшее духовенство, посланцев восточных патриархов, приезжавших в Москву за милостыней. В Золотой палате проходили все семейные праздники, сюда являлись с подарками боярыни и