Perpetuum mobile [Андрей Ефимович Зарин] (fb2) читать постранично, страница - 9

вошла в прихожую и заперла дверь. -- Скорее стели всем кровати, да и спать! Уберешь уже завтра все, -- прибавила она милостиво.

Луша прошла в кабинет, вынесла из него ломберный стол и стала стлать постель. На письменном столе стояли стаканы и недопитые бутылки, и всюду валялись окурки папирос.

Луша прошла к барышне, потом к молодому барину, быстро постилая постели, и, наконец, в спальную барыни.

Господа, между тем, сидели в гостиной и жаловались на усталость.

Сам Подопёнкин не доспал после обеда, работал, "как лошадь", на службе и завтра должен к 12 часам уже быть в департаменте.

-- А мне к девяти, и Лушка проспит, наверное! -- воскликнул младший Подопёнкин.

-- Ой, мочи нет, глаза не глядят, -- сказала сама Подопёнкина, -- до свиданья. Я спать. Натолклась за день! -- и она прошла в спальную, где Луша оканчивала уборку.

-- Ох, смерть моя! Сними мне сапоги! -- она плюхнулась на кровать, расстегивая лиф, развязывая тесемки и протянув толстую ногу. Луша опустилась на колени и сняла с нее сапоги.

-- Ты уж прямо ложись, Луша, -- сказала Подопёнкина, -- а завтра лучше встань пораньше да белье грязное собери. Я встану и сосчитаем!

Она сбросила последнюю юбку и полезла в кровать.

-- Ну, иди! Погаси лампы и ложись!

Луша пошла гасить лампы. В гостиной по полу валялись бумажки от конфет, апельсинные корки, окурки папирос и куски булки; на столах лежали кучи скорлупы от орехов. В столовой весь стол был заставлен грязной посудой, недопитым и недоеденным, а пол был и залит, и замусорен.

Луша загасила везде лампы и пошла на кухню.

-- Не забудь разбудить меня! -- крикнул ей младший Подопёнкин.

-- Ладно!

Луша добрались до своей кровати и упала в нее, не раздеваясь. Все вокруг нее заволновалось, всколыхнулось, в она словно поплыла куда-то, чувствуя, как сладостный отдых разливается по всем ее членам.

-- Луша! А, Луша! -- услышала она голос, и кто-то толкал ее в плечо.

-- А? Что? -- она вскочила и села, не понимая, что с ней и где она.

Перед нею при свете выгоравшей и чадившей лампы, в одном белье, стоял молодой Подопёнкин и говорил с тревогой:

-- Так ты смотри, Луша, разбуди меня. В семь часов. Поняла? В семь!

-- Поняла, -- пробормотала Луша и опять упала на подушку, и опять закачало и понесло ее.

Как хорошо!.. Жаркое лето, душный день. На деревне храмовой праздник. Парни и девки идут по улице; вон сам старшина, такой ли важный, едет из церкви. Колокольчик под дугой так и громыхает: динь-динь- динь!.. Хорошо

Динь, динь, динь! дзззинь! дррр...

Луша вскочила, села и спросонья протирает глава. В кухне темно, а звонок так и вздрагивает, так и трезвонит.

-- Господи, да никак и вправду! -- спохватывается Луша и бежит к двери.

В кухню входит молочник и сердито говорит:

-- Уж и здорова же ты спать! Хоть из пушки пали!..

Утро наступило. День начался...

----------------------------------------------------

Первая публикация: журнал "Русское богатство". Том 12, 1908 г.

Исходник здесь: Фонарь . Иллюстрированный художественно-литературный журнал .