Ложь [Аркадий Тимофеевич Аверченко] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
* * *
Наконец, явился давно ожидаемый драматург Селиванский с пьесой, свернутой в трубку и перевязанной ленточкой. — Извиняюсь, что опоздал, — раскланялся он. — Задержал прекрасный пол. — На драматурга большой спрос, — улыбнулся Лязгов. — Кто же это тебя задержал? — Шемшурина, Марья Александровна. Читал ей пьесу. Лязгов захлопал в ладоши. — Соврал, соврал драматург! Драматург скрывает свои любовные похождения! Никакой Шемшуриной ты не мог читать пьесу! — Как не читал? — обводя компанию недоуменным, подозрительным взглядом, вскричал Селиванский. — Читал! Именно ей читал. — Ха-ха! — засмеялся Лязгов. — Скажи же ему, Симочка, что он попался с поличным: ведь Шемшурина была с тобой на катке. — Да, она со мной была, — кивнула головой Серафима Петровна, осматривая всех нас холодным взглядом. — Когда?! Я с половины девятого до двенадцати сидел у нее и читал свою «Комету». — Вы что-нибудь спутали, — пожала плечами Серафима Петровна. — Что? Что я мог спутать? Часы я мог спутать, Шемшурину мог спутать с кем-нибудь или свою пьесу с отрывным календарем?! Как так — спутать? — Хотите чаю? — предложила Серафима Петровна. — Да, нет, разберемся: когда Шемшурина была с вами на катке? — Часов в десять, одиннадцать. Драматург всплеснул руками. — Так поздравляю вас: в это самое время я читал ей дома пьесу. Серафима Петровна подняла язвительно одну бровь. — Да? Может быть, на свете существуют две Шемшуриных? Или я незнакомую даму приняла за Марью Александровну? Или, может, я была на катке вчера… Ха-ха!.. — Ничего не понимаю! — изумился Селиванский. — То-то и оно, — засмеялась Серафима Петровна. — То-то и оно! Ах, Селиванский, Селиванский… Селиванский пожал плечами и стал разворачивать рукопись. Когда мы переходили в гостиную, я задержался на минуту в кабинете и, сделав рукой знак Серафиме Петровне, остался с ней наедине. — Вы сегодня были на катке? — спросил я равнодушно. — Да. С Шемшуриной. — А я вас в театре сегодня видел. С Таней Черножуковой. Она вспыхнула. — Не может быть. Что же, я лгу, что ли? — Конечно, лжете. Я вас прекрасно видел. — Вы приняли за меня кого-нибудь другого… — Нет. Вы лжете неумело, впутываете массу лиц, попадаетесь и опять нагромождаете одну ложь на другую… Для чего вы солгали мужу о катке? Ее нога застучала по ковру. — Он не любит, когда я встречаюсь с Таней. — А я сейчас пойду и скажу всем, что видел вас с Таней в театре. Она схватила меня за руку, испуганная, с трясущимися губами. — Вы этого не сделаете?! — Отчего же не сделать?.. Сделаю! — Ну, милый, ну, хороший… Вы не скажете… да? Ведь не скажете? — Скажу. Она вскинула свои руки мне на плечи, крепко поцеловала меня и, прижимаясь, прерывисто прошептала: — А теперь не скажете? Нет?* * *
После чтения драмы ужинали. Серафима Петровна все время упорно избегала моего взгляда и держалась около мужа. Среди разговора она спросила его. — А где ты был сегодня вечером? Тебя ведь не было с трех часов. Я с любопытством ждал ответа. Лязгов, когда мы были вдвоем в кабинете, откровенно рассказал мне, что этот день он провел довольно беспутно: из Одессы к нему приехала знакомая француженка, кафешантанная певица, с которой он обедал у Контана, в кабинете; после обеда катались на автомобиле, потом он был у нее в Гранд-Отеле, а вечером завез ее в «Буфф», где и оставил. — Где ты был сегодня? Лязгов обернулся к жене и, подумав несколько секунд, ответил: — Я был у Контана. Обедали. Один клиент из Одессы с женой француженкой и я. Потом я заехал за моей доверительницей по Усачевскому делу, и мы разъезжали в ее автомобиле — она очень богатая — по делу об освобождении имения от описи. Затем я был в Гранд-Отеле у одного помещика, а вечером заехал на минутку в «Буфф» повидаться с знакомым. Вот и все. Я улыбнулся про себя и подумал: — Да. Вот это ложь!- 1
- 2
Последние комментарии
11 часов 18 минут назад
13 часов 52 минут назад
14 часов 21 минут назад
14 часов 27 минут назад
8 часов 43 минут назад
17 часов 30 минут назад