Святитель Василий Великий. Сборник статей [Св Василий Великий] (fb2) читать постранично, страница - 2

Уважение к св. Василию в древней Церкви. — Знаменитость его предков и их благочестие. — Домашнее воспитание Василия у бабки Макрины. — Внушения матери его. — Предметы обучения в кесарийском училище. — Уроки в Константинополе и Афинах. — Прием Василию в афинском училище и первые его впечатления. — Образ жизни его здесь и дружба с Григорием Назианзином. — Прощание с училищем. — Взгляд сестры его Макрины на первые его занятия по возвращении из Афин. — Путешествие Василия по монастырям

Святитель Василий Великий принадлежит к числу тех пастырей Церкви, которые пользовались уважением и любовью не только при жизни своей от своих современников, но и по кончине своей от всех, для кого дорога была святая вера и кто умел ценить истинное благочестие. В день памяти Василия обыкновенно поется такой припев на 9-й песни канона: «Величай, душе моя, во иерарсех Василия Великаго, вселенныя пресветлаго светильника и украсившаго Святую Церковь». Эти слова — почти буквальное повторение отзыва о Василии Вселенских Соборов. Так, отцы Халкидонского Собора утвердили за ним название Великого. Отцы Второго Константинопольского собора, высказав мысль, что у кого естество одно, у того и воля и действие едино, прибавили: «Так нас научил светило вселенной, дивный Василий». Собор Трулльский в 32-м правиле также ясно говорит, что слава Василия прошла по всей вселенной; а похвальные отзывы о нем, встречающиеся в писаниях древних отцов и учителей, неисчислимы. Только нечестивый Евномий, арианский епископ, имел бесстыдство в своих апологиях называть Василия и хитрым, и коварным, и трусливым, и софистом и смеялся над тем, что он постоянно питался чечевицей и от продолжительных постов имел на лице постоянную бледность. Вопреки дерзким ругательствам этого еретика, все знаменитейшие пастыри Церкви никогда не считали себя способными восхвалить Василия по достоинству,^[2] и можно сказать словами свт. Григория Богослова, что нет ни одной человеческой похвалы, которая бы не приличествовала Василию, и что он столько усовершился во всем, что стал как бы образцовым произведением природы. Василия любила вся паства, уважало светское правительство, даже такой император, который был покровителем ариан; его знакомством дорожили ученые язычники, его превозносили похвалами современные ему епископы, известные своей верой и святостью жизни. Правая вера и добрые нравы пасомых, благоговение и умилительность богослужения, слава духовенства, утешение несчастных, благотворительность нуждающимся всякого рода, благосостояние всех православных Церквей и взаимное единение самих епископов, разделенных неосновательными подозрениями, — все это было предметом самой деятельной заботы Василия. Не недоставало к славе имени Василиева и дарований Святого Духа. Так, по его молитвам получил исцеление ипарх Модест.^[3] О прибытии в Кесарию св. Ефрема Сирина, по уверению сего последнего, Василий извещен был Духом Святым. Таким образом, если даже не признавать сказания о жизни Василия, которое помещено в славянских Четьях-Минеях, подлинным сочинением свт. Амфилохия Иконийского, то отсюда еще нельзя заключить, что писатель, хотя бы это и не был Амфилохий, не имел в основании своих сказаний истинного предания.

Как бы то ни было, мы уверены, что для истинных чад Православной Церкви дороги и вожделенны всякие достоверные сказания о жизни и деяниях такого великого святителя, и потому соберем все сведения о нем из источников, достоверность которых не подлежит ни малейшему сомнению.

Василий Великий происходил по отцу и по матери из таких фамилий, о которых долгое время помнили и говорили каппадокийцы с великим уважением и благодарностью. Григорий Богослов не знал фамилий, в которых были бы столь часты примеры военачальства, народоправления, могущества при царских дворах, также богатства, гражданских почестей и блистательного красноречия, как в фамилии предков Василия. Но по суждению христианскому всего досточестнее должно быть в предках Василиевых их глубокое благочестие. В гонение Максиминово ^[4] дед его по матери скончался мученическою смертию за имя Христово, а дед по отцу лишен был имения и со всем своим семейством, немногими знакомыми и слугами семь лет укрывался в лесу на горах понтийских. Их страдания на открытом воздухе были для них тем тяжелее, чем в большем довольстве жили они до гонения. При этом, естественно, им приходилось терпеть недостаток и скудость в пище. Но Бог, по молитвам и желанию их, говорит св. Григорий Богослов, посылал им, впрочем, иногда нечто и к услаждению. Так, утомленные временем и ослабевшие от продолжительного поста и сухоядения, они пожелали однажды мясной пищи и для сего решились выйти на звериную ловлю, но наперед с простотою веры открыли пред Богом свои желания и молитвенно воспомянули все чудеса, совершенные Моисеем в пустыне аравийской. И что же? Едва только вышли на