В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
на шесте, — что мне оказали честь, подняв на гафеле[2] цвета моего флага. Я многое пережил под этим флагом. И не боюсь умереть под ним. До меня дошли слухи, что Его Величество считал меня моровой язвой и карой Божьей. Что ж, я мог бы наказать его еще сильнее. От всей души сожалею, что не удалось сделать этого!
Подобные крамольные речи являлись прямой государственной изменой, однако они пришлись по душе зрителям в такой же степени, в какой вызвали недовольство начальника стражи. Не могло быть сомнения, что в толпе находилось немало друзей и сообщников Тауни, собравшихся здесь, чтобы проводить его в последний путь. В густом непроглядном тумане можно было ожидать всего, вплоть до попытки спасти приговоренных.
Капитан стражи отдал короткий приказ, и солдаты оттеснили нас от эшафота. Толпа зашумела, как разъяренное море; мушкетный приклад с размаху ударил в мой тощий живот. Подручные палача, не мешкая, схватили Тауни и поместили его между Бендоллом и Даулингом. Глухой ропот, в котором можно было различить отдельные возгласы и проклятия, завершился общим вздохом, когда выстрел из пушечки оповестил, что скамья из-под ног приговоренных выдернута и три безжизненные фигуры закачались на концах веревок, смутно виднеясь сквозь желтоватую пелену тумана.
Идти мне было некуда, и я бесцельно поплелся вместе с толпой, пока она не рассосалась, оставив меня в полном одиночестве. Я уныло брел по скользким булыжникам улицы, ни названия, ни местоположения которой не мог определить, настолько сгустился туман. Расплывчатые тусклые пятна света в верхних окнах домов по обе стороны от меня едва мерцали в непроглядных сумерках, похожих на жидкий гороховый суп. Лавки и прочие торговые заведения, если они и были поблизости, стояли закрытыми наглухо по причине отсутствия покупателей и из опасения возможных грабежей.
Я не имел ни малейшего представления об окружающей меня местности, кроме того, что нахожусь где-то поблизости от Темзы и, по всей вероятности, в довольно сомнительном квартале. Прошло тридцать шесть часов с тех пор, когда я ел в последний раз, и сознание мое притупилось. Ничто так не угнетает человека, как отсутствие каких-либо надежд на будущее. Мои физические и духовные силы истощились до крайности. Голова кружилась от слабости, вызывая обессиливающую тошноту, и я почти терял сознание, наощупь, без цели пробираясь в тумане.
Споткнувшись о водосточный желоб, я уцепился за закрытый ставень на стене дома и повис на нем, чтобы не упасть. Ноги подкашивались, колени дрожали, а волны тумана, казалось, с гулом и грохотом кружились вокруг меня в бешеном водовороте. Спустя несколько минут тошнота прекратилась, и я немного пришел в себя. «Какой абсурд, — подумал я, — что мозг, хотя и затуманенный, но тем не менее все же активный, не в состоянии возвыситься над потребностями бренного тела или, по меньшей мере, обеспечить удовлетворение этих потребностей!» Мне на собственном опыте довелось испытать холодную враждебность и безразличие большого города, а туман теперь еще в большей степени отделял меня от всего остального человечества.
Я побрел дальше, придерживаясь руками за стены домов. Улица была безмолвна и пустынна; туман заглушал малейшие звуки и шорохи. Ладони мои коснулись холодной осклизлой поверхности камня, затем нащупали угол каменной арки, из-под которой порывы легкого ветерка обдали меня неприятной щемящей моросью. Что-то зафыркало у ног, заскулило и прижалось в поисках тепла и ласки. Чей-то горячий и быстрый язык торопливо облизал руку, и я ощутил под пальцами теплый влажный нос и узкую морду длинношерстной собаки, бездомной и — я погладил выступающий частокол ее ребер — такой же голодной, как и я. Насколько я мог определить в тумане, это была шотландская овчарка, колли, с великолепной шерстью, легкой изящной головой, что свидетельствовало о породе, и без ошейника, а следовательно, и без хозяина.
Встреча поистине оказалась счастливой, ибо она приободрила нас обоих. Полагаю, что Дон — так я назвал пса из-за густой гривы, обрамляющей его шею наподобие пышного испанского воротника, — почувствовал мое состояние, как и я, определил трудное положение, в котором он находился; его полные бурной радости прыжки отвлекли меня немного от эгоистичных размышлений о собственных невзгодах, заставив подумать о том, что человеку стыдно отчаиваться, если даже пес способен беспечно махать хвостом перед лицом несчастий и бед.
Едва мы успели договориться о дружбе, как из темной пещеры, образованной каменной аркой, где Дон, как я мысленно окрестил пса, нашел меня, донесся приглушенный крик и затем резкий пронзительный вопль:
— Помогите!
Пес мгновенно прыгнул в темноту и тут же вернулся, тыкаясь носом в мои лодыжки. Его чувство долга и уверенность в своем новообретенном друге вернули меня к жизни, и мы наугад бросились вдвоем сквозь туман по направлению источника криков. Дон впереди, я за ним.
Мрак под аркой
Последние комментарии
4 часов 38 минут назад
4 часов 52 минут назад
6 часов 9 секунд назад
17 часов 18 минут назад
17 часов 35 минут назад
18 часов 9 секунд назад