Тайна профессора Бураго. Вып. 1 [Николай Николаевич Шпанов] (fb2) читать постранично, страница - 2

Поверьте: будь я уверен, что именно долг велит мне сейчас содействовать не потоплению эскадры, а ее уходу в Севастополь, я отправился бы с поручением командира даже под выстрелами всей команды;

- Ах, все это слова! - раздраженно сказал барон. - Пустые разговоры, которыми вы хотите прикрыть свой страх перед матросней!

Селезнев вскочил с дивана:

- Господин старший лейтенант! Вы имеете дело с офицером!

- С бывшим, господин Селезнев, с бывшим… Тихменев поднял тяжелую голову:

- Господа, вы забываете, что нынче, даже стены имеют уши. Право, не время для ссор. - Он стал тщательно складывать лист, проводя по сгибам широким, аккуратно подстриженным ногтем. - Петр Николаевич! - Селезнев подошел к столу. Тихменев смерил его пытливым взглядом, - Считаете ли вы себя сынам России и способны ли вы для флота рискнуть головой.

- Так точно, - не колеблясь, ответил Селезнев. Тихменев протянул ему запечатанный конверт.

- Чего бы это ни стоило, вы должны доставить пакет на «Свободную Россию». Лично кавторангу Терентьеву. Никому иному. Понятию?

- Понятно… Но… - Селезнев замялся, - я должен знать, что здесь написано.

Тихменев с удивлением глядел на Селезнева, Стоящий за спиною мичмана Остен-Сакен делал командиру какие-то знаки. Видя, что тот не понимает их, барон сказал:

- Разрешите мне, господин каперанг, сообщить мичману содержание письма?

- Я думал, что мои офицеры еще не уподобились этому сброду, - хмуро произнес Тихманев, - но если… мичману недостаточно моего приказания, - Тихменев пожал плотами и передал пакет Остен-Сакену, - поступайте, как знаете. Пакет должен быть доставлен сегодня ночью. - Тяжело ступая, он направился к выходу. У самой двери приостановился! и повторил: - Слышите: сегодня же ночью, во что бы то ни стало. Завтра будет поздно.

Тяжелая дверь резного дуба затворилась за широкой спиной Тихменева. Остен-Сакен держал конверт за углы длинными пальцами, поросшими такою же рыжей шерстью, как и его щеки.

- Вам во что бы то ни стало угодно знать содержание письма? - подчеркнуто-вежливо спросил он.

- Да, - твердо ответил Селезнев.

- Извольте-с. - Глядя на Селезнева своими бесцветными остзейскими глазами, Остен-Сакен отчеканил: - Даю вам точный текст: «С получением сего приказываю безотлагательно приступить к выполнению официальной директивы Совета Народных Комиссаров. Дальнейшее промедление может повести к непоправимым последствиям для всего флота и для России». - Он на секунду умолк и насмешливо сказал: - Ну-с, а директива господ народных комиссаров вам, вероятно, известна: русским моржам во что бы то ни стало стать самотопами. По мнению «товарищей» лучше утопить корабли, чем передать их немцам или хотя бы украинскому правительству, с тем чтобы когда-нибудь получить их обратно в целости и сохранности.

- Если суда эскадры попадут в руки немцев или их украинских прихвостней, на них тотчас будет поднят германский флаг. Они больше никогда не станут русскими, Они вступят в строй германского флота, чтобы держать под своими пушками наше побережье или драться с кораблями, которые останутся верными России, - горячо произнес Селезнев.

- Значит, - глаза Остен-Сакена сузились, - вы не расходитесь во мнении с господами «товарищами»?

- Нет, - по-прежнему твердо ответил Селезнев.

- И согласны с потоплением эскадры?

- Да.

- В таком случае можете везти этот пакет без колебаний.

- Вы даёте мне слово в том, что именно таково содержание письма? - опросил Селезнев, глядя в упор на барона. - Слово русского офицера?

- Слово русского офицера? - переспросил Остен-Сакен. - Охотно. - И еще раз раздельно повторил: - Даю слово русского офицера.

Селезнев протянул руку е пакету. Остен-Сакен нерешительно передал письмо. Селезнев держал его в вытянутой руке и глядел на конверт, словно стараясь сквозь его плотную бумагу проникнуть в содержание.

- Я должен видеть текст своими глазами, - сказал он, наконец.

Остен-Сакен недоуменно поднял брови: - Вам недостаточно моего слова?

- Нет.

Остен-Сакен смешался, его лицо выражало растерянность.

- Ну, знаете ли, мичман, это уже переходит всякие границы. - Он потянулся к письму. - Хорошо… Я переведу вам текст дословно. Во избежание ненужного любопытства оно написано по-английски.

- Благодарю вас, - резко сказал Селезнев, - я прочту и сам.

- Ни в коем случае. Верните пакет! - Остен-Сакен рванулся к Селезневу, шагнувшему к двери, - Слышите: отдайте пакет!… Или…

Селезнев остановился:

- Или?…

- Все узнают, вся Россия узнает, что вы не офицер, да, да, не офицер, а…

- Ну-с, договаривайте,

- Вы не офицер, вы изменник. России, вы большевик-с, милостивый государь!

Селезнев круто повернулся и, не отвечая, пошел прочь, но, прежде чем он успел взяться за ручку двери, за его спиною глухо стукнул выстрел маленького браунинга. Селезнев качнулся, без звука упал…

В каюту вбежал испуганный Тихменев.

- Что, что случилось? - Увидев тело мичмана, он остановился, как вкопанный. - Что вы наделали, боже мой, что вы наделали! - простонал он.

Но