Убийство в лунном свете (ЛП) [Фредерик Браун] (fb2) читать постранично, страница - 75

свалить и дело поскорее бы закрывали. А Рэнди было известно, что вы и так уже подозреваете меня; знал он и то, что к девяти вечера я прибуду к Эмори на назначенную встречу. Так что он всего-навсего подстерёг меня у Эмори, в тёмной передней, и оглушил. Затем он сунул мне в карман нож для разрезания бумаги, измазал меня в крови и оставил снаружи приходить в себя. А затем… Скажите, шериф, как случилось, что вы с Эклундом оказались там?

— Он и тут постарался, — ответил Кингмэн. — Примерно в восемь позвонил мне в контору, назвался Рэнди Барнеттом и сказал, что если я приеду туда к половине десятого, он сообщит мне, что случилось с Фоули Армстронгом. А приезжать заранее не велел.

Мне только и оставалось покачать головой.

— Уж он потрудился в эти часы, — сказал я. — И почти что всё устроил! Если бы вы застрелили меня при задержании, как он сильно надеялся, у него не осталось бы забот. Но, хвала Господу, этого не случилось.

— И я сам, — добавил Кингмэн, — предоставил ему вторую возможность, когда мы остановились у дома Бака, полагая, что Рэнди мёртв и мы разговариваем с его братом. Ведь он не в шутку собирался пристрелить тебя из своего дробовика.

— Вот почему мне пришлось дать дёру. А где «кадиллак», кстати говоря?

— Стоит у моей конторы. Пойдём; я его тебе верну. Но не вздумай отлучаться, пока я не отзову поисковиков и полицию штата, а то далеко ты на нём не уедешь. И вот что, Хантер. Мне чертовски неловко от всего этого. Пожмём руки?

Мы пожали руки, и даже все мои пальцы остались на месте.

Некоторое время спустя я стоял на перроне: поезд в час двадцать подходил в час двадцать шесть. Вышедший из вагона дядюшка Эм недоумённо уставился на меня.

— Что за чёрт, малыш? Я думал, ты под арестом.

Усмехнувшись, я ответствовал:

— То было три часа назад. Два часа назад я сбежал, и меня ловили с ищейками по всей округе. А теперь я — герой Тремонта. Могу даже разгуливать по улице, не опасаясь получить пулю.

Дядюшка Эм внимательно на меня посмотрел.

— Малыш, тебе как будто здорово досталось. Не выпить ли нам для бодрости?

— Каролина только того и ждёт. Она не пришла со мной, чтобы тебя встретить, поскольку ей надо было писать основной репортаж. Но ещё час, и газета будет подписана в печать. И она предупредила, что если мы уедем, не пригласив её на выпивку, она приедет в Чикаго и пристрелит нас обоих.

— Я не хочу, чтобы меня убивали, — сказал дядюшка Эм. — А ты?

Я с ним согласился, а потому мы зашли за миссис Бемисс и повели её к Чарли; в течение вечера выпить мы заказали там не единожды. Каролина сказала, что если газета выйдет с опозданием, то и чёрт с ней; завтрашний номер достоин ожидания, — в первый раз с той минуты, как она взялась руководить этой газетой.

Об основных событиях прошедших дней дядюшка Эм услышал за выпивкой, а подробности я сообщил ему по дороге в Чикаго, за рулём «кадиллака».

— Ты проделал всё так же хорошо, как проделал бы это на твоём месте я сам, — заверил меня дядюшка. — Но как насчёт основного пункта того задания, с которым тебя посылали? Это радио — оно чего-нибудь стоит?

— Не знаю, — отвечал я, — но это уже не имеет значения. При обыске в доме Эмори Кингмэн нашёл завещание Стивена; шериф говорит, что Жюстина — его единственная наследница. Так что своё радио она всё равно получила и теперь может передать его для изучения специалисту, когда только ей заблагорассудится.

— О, Господи! — воскликнул дядюшка Эм. — У тебя и на это есть ответ! Ну, что, сейчас тебе нравится быть частным детективом?

Прежде чем ответить, я задумался.

— Есть тут свои моменты, но мне не хочется, чтобы они появлялись очень уж часто. Я вновь готов для долгой рутинной работы, как и для просиживания на заднице в служебном помещении у Старлока. Не терпится начать умирать со скуки.

Дядюшка Эм рассмеялся. Затем ни один из нас в течение нескольких минут не говорил ни слова; к этому времени мы достигли предместий Чикаго.

— Я тебя завезу, — сказал я. — А затем мне нужно будет вернуть «кадиллак».

— Сегодня? Уже ведь очень поздно, если только…

— Я позвонил Жюстине, — объяснил я, — пока ждал твоего поезда, и в общих чертах обо всём ей рассказал. Она велела мне приезжать к ней, как только я вернусь в Чикаго, неважно в котором это будет часу.

Дядюшка хмыкнул.

— Следовало сразу мне сказать. Я бы сам повёл машину, а ты сберёг бы силёнки.

Я поймал его взгляд в зеркало заднего обзора, и мы усмехнулись друг другу.