До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
усиленно закивал – не хотелось бы начинать ссорой знакомство с человеком, который вез меня на чуде техники. Кто знает – я даже сощурился от открывающихся возможностей, – может быть, однажды он даст мне коснуться рычагов.
Пока он возился с управлением, я покосился на него, поскольку из‑за дождя не смог рассмотреть, как он выглядит. Старше меня лет на десять, коротко подстрижен, волевой подбородок чисто выбрит – вот и все, что я мог определить сейчас, поскольку видел только его профиль. Одежда его была недорогой: грубый сюртук, штаны и маленький котелок.
Пока мы ехали, я вертел головой. Хотелось увидеть все сразу, даже тусклое освещение газовых фонарей и монотонный дождь, заставляющий водителя одной рукой держать руль, а второй крутить ручку, двигающую щетки на переднем стекле, чтобы хоть что‑то видеть в непроглядной стене воды.
– Дешевая модель, – внезапно пожаловался он, но быстро поправился: – Но я рад и этому, настолько привык уже, что и не помню, как передвигался раньше. Раз – и ты в Тауэр‑Хилле, два – и уже возле Гринвич‑роад.
Я промолчал, поскольку за окном зрелище было гораздо интереснее. Мы проехали бедные кварталы, которые из‑за дождя было трудно различить между собой. Они не освещались и не отапливались, поэтому тем удивительнее был контраст, когда мы выехали на первую из залитых огнями дорогу. Навстречу стали попадаться пароциклы и даже парочка парокаров, которые, сверкая своими хромированными боками и издавая басовитый гудок, приветствовали на дороге младших собратьев. Я практически прилип к окну, стараясь впитать все новое: и высокие шпили резных зданий, что возносились на немыслимую для провинции высоту, и огромные часы на городской ратуше, в которых с помощью больших шестеренок двигались стрелки, чей стрекот, наверное, далеко разносился в хорошую погоду. Я сделал себе пометку: обязательно побывать рядом и послушать их ход – таких больших часовых механизмов я еще не видел!
– Почти прибыли. – Дик не мешал мне крутить головой, посмеиваясь над моей провинциальностью. Он оказался прав: мы вскоре подъехали к огромным кованым воротам, закрывающим собой гигантскую, огороженную сплошным железным забором территорию. Я не видел, где заканчивается забор, – настолько далеко он протянулся в обе стороны от ворот.
– Квартал ремесленников, – особым тоном произнес мой провожатый, – самая лучшая для проживания территория города, уж поверь мне, Рэдж. У нас здесь все свое. Лавки, рынки, театры – все, что нужно для нормальной жизни. К тому же это самая охраняемая часть города. У нас мало преступлений и пьяных дебошей, а поскольку для виновных обычно всего одно наказание – изгнание, то все ведут себя прилично: дорожат своим местом.
Я с любопытством смотрел, как двое дюжих полицейских, кутаясь в огромные дождевики, открыли ворота и проверили пропуск Дика. Они посветили мне в лицо фонарем, словно запоминая на будущее. Проезжая мимо их сторожки, я заметил, что еще под крытым навесом дежурят четверо, готовые в любой момент прийти на помощь коллегам. Поскольку плащей на них не было, я разглядел их красивую темно‑синюю форму.
– Охрана, – гордо произнес Дик, видя мою заинтересованность. – Такие патрули раз в час обходят кварталы. Уж с ними не забалуешь, сэр, – многие знают их фунтовые кулаки. Пытался я как‑то попасть сюда, прежде чем меня заметил ваш отец, – да куда там! Очередь длиной в милю.
– А где живет отец? – полюбопытствовал я, отрываясь от окна. Кроме квартала, залитого огнями, не было видно ничего, так что я решил отложить на потом исследование места будущего обитания и поспрашивать своего провожатого.
– Сэр Грюнальд – глава Цеха ремесленников. – В словах Дика сквозило нескрываемое уважение. – Он живет в лучшей части квартала. Да мы уже практически подъезжаем к ней, смотрите.
Первое, что я увидел, повернувшись к окну, была большая площадь с неработающим фонтаном и статуей, возвышающейся не меньше чем на полсотни футов.
– Первый ремесленник, – заметил Дик. – Обязательно сходи посмотреть тот фонарь, что он держит в руках, – это часы, работающие вечно.
– В каком смысле вечно? – удивился я. – Даже самые неэнергоемкие вещи нужно изредка подзаряжать. Это знает любой.
Дик хмыкнул.
– Никто не знает этого секрета, но часы никто не заряжал вот уже пару сотен лет, с тех пор как статую из центра города переместили к нам в квартал.
Я, конечно же, ему не поверил. Насколько хватало моих куцых знаний, почерпнутых в разговорах с ребятами и торговцами, – все механизмы, работающие на эссенции душ, рано или поздно требовали подзарядки, а уж энергозатратные механизмы вроде тех же пароциклов нуждались в зарядке минимум раз в месяц, и это не говоря уже про паровозы и корабли.
– Приехали. – Дик прервал мои размышления и остановил пароцикл. Тот противно и громко скрипнул тормозами возле дома, несильно выделявшегося из общей застройки квартала. Может быть, он был выше на этаж, а в остальном являлся точной копией
Последние комментарии
2 дней 2 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 6 часов назад