Концерт Патриции Каас. 10. И завтра будет день [Марк Михайлович Вевиоровский] (fb2) читать постранично, страница - 4

меньшей. И самое большое и непосредственное участие в образовании, воспитании, да и просто в жизни этих подрастающих мальчиков принимал Свиридов.

Это началось еще тогда, когда Свиридов неожиданно понял, что эти мальчики – особенные, и буквально вырвал их из приюта, где их калечили дикостью и грубостью озлобленного и безответственного «воспитания» бывшая надзирательница женской колонии.

Именно с той самой минуты, когда Свиридов впервые «заговорил» с мальчиками по мысленному каналу, и образовалась их тесная связь. Потом началось обучение звуковой речи, обучение мальчиков всему тому, чего они были лишены, и всему, что им было нужно для всестороннего развития.

Тогда в этом процессе обучения принимали участие все, кто мог, а не только экстрасенсы, и привязанность к этим преподавателям сохранилась у мальчиков надолго.

Они и сейчас могли вдруг заявиться ко Льву Вонифатьевичу Худобину или к Потапу Потаповичу и буквально замучить их вопросами.

Худобин сразу начинал увлеченно рассказывать мальчикам малоизвестные факты современной истории, а Потап часто отправлял мальчиков к Владику Медякову.

С Владиком и Никой мальчики быстро нашли общий язык, и пока одна из них занималась маленьким Егоркой, остальные внимательно слушали Владика. И Владик не сразу оценил способности мальчиков к коммуникации – разговаривая с одним он по существу говорил со всеми сразу. Но привыкнув к этому Владик уже не думал об этом, и мог беседовать с любым из этих мальчиков, адресуясь всем сразу …

А теперь семеро юношей занимались каждый своим делом, и оставались дружны по-прежнему.

Свиридов внезапно оказался вовлеченным в активный обмен мнениями между мальчиками – они «разговаривали» друг с другом мысленно, не пользуясь звуковой речью, и используя открытый незащищенный канал, доступный всем экстрасенсам вокруг.

Правда, это канал был доступен далеко не всем экстрасенсам вообще.

Это проверяли неоднократно, и каждый раз убеждались, что в такой «беседе» могут участвовать только экстрасенсы местные, «фирменные», а услышать это со стороны невозможно. Именно поэтому часто «мысленные» переговоры своих не защищали, а проводили по так называемому «открытому» каналу – терминология была предложена Полиной Ерлыкиной, участвовавшей в экспериментах по выявлению свойств и способностей своих экстрасенсов.

Тогда в такой мысленной беседе могли принять участие все экстрасенсы по желанию – как в обычной беседе в обществе друзей.

Вот и сейчас Свиридов мысленно спросил:

#Полина, ты слышишь?

#Слышу, Толя, слышу. Как разошлись наши мальчишки, а?

#Но каков уровень! Умники!

#Не мешай им. Я уверена, что они в курсе, что мы их можем услышать.

#Слышишь, твой Олежка вмешался!

#А нас они принципиально не слышат?

#Нет, просто они научились отстраиваться от конкретных собеседников.

#Прямо как черный список в телефоне! Точно!

Это не Митяев

Так как на афише был изображен Митяев, а внизу чернела подпись Свиридова, то зрители шли на концерт Свиридова. И не пожалели.

Неровность

вычурная крыш

течет

за горизонт.

Семнадцатый квартал.

Париж.

Чуть вздрагивает зонт.

И женщина

французская,

серьезна и мила,

Спешит

сквозь утро

тусклое,

Должно быть

проспала.

В зале сидели слушатели, неоднократно слышавшие авторское исполнение, но теперь слушали Свиридова так, как будто это было совершенно другое произведение.

Каштаны

негры

продают

На площади

Конкорд,

Бредет

сквозь лампочек салют

Бесснежный

новый год.

И парижане,

о своем задумавшись,

спешат,

И рождество

опять вдвоем

с подружкою

из США.

Наполнит

праздничный Париж

Вино французское,

Свиридов пел и играл, как обычно не пользуясь заученными аккордами, но солировала не гитара.

Солировала скрипка.

Солировал молодой скрипач-виртуоз Аркадий Аскадский, еврей из Одессы, не отягощенный музыкальным образованием кроме школы своего деда, знаменитого тем, что наряду с отцом Аркадия он некоторое время обучал игре на скрипке Леню Вейсбейна, известного впоследствии как Леонид Утесов.

Аркадий играл ту мелодию, что намечал Свиридов, и развивал ее, и его скрипка возвышалась над всеми другими инструментами.

© ©

А ей пригрезится

Москва

белым-бела.

Она пьет водку

так,

как подданная русская,

Она такая же

москвичка,

как была.

Зал в своем большинстве – кто про себя, кто вполголоса – вторил Свиридову.

© ©

Она хоть бывшая,

но подданная

русская,

Она

такая же

москвичка,

как была.

И шквал аплодисментов, прекращающихся как выключенные, по легкому жесту Свиридова.

И новый звонкий перебор струн и певучий голос скрипки …

© ©

В темной комнате

свет

пробежал

по стене -

Чей-то рай

легковой

катится…

Ах,

как на крыше

в рубашке

Прилипшей

к спине,

Хорошо

в летний дождь

плачется.

Удивительное дело – песня, созданная автором для себя и под свои возможности, звучала