Антимафия [Евгений Наумов] (fb2) читать постранично, страница - 2

Подожди… – сзади зашуршали мокасины. – Ну, я погорячилась. Но пойми… ведь над нами будут смеяться. Сейчас вообще в костюмах не ходят на дискотеку,

Он резко остановился.

– Да, ты права, – сказал с горечью. – Я невежа. Ибо воспитан невежами и в невежественном обществе. Но я выдавливаю из себя невежество, хотя оно дает знать о себе то тут, то там. А ты в невежестве погрязаешь все глубже. И в этом тебе помогают твои родители.

До сих пор он не касался запретной темы, и глаза ее возмущенно вспыхнули.

– О моих родителях помолчи! Они всю жизнь заботятся обо мне. Что ты можешь об этом знать, детдомовец! Где твои родители?

Он сжался. Знает, куда бить. Отец по пьянке утонул, мать подкинула его в Дом ребенка и пропала неизвестно куда. Обычная советская семья. Он вырос в суровых условиях, и в детстве его не баловали эклерами.

– Ну что ж. Можешь гордиться своими родителями. Они всю жизнь сидели на шее у народа. Но их время кончается. А на самом деле это настоящие невежи под маской респектабельности. И тебя они отметили печатью невежества на всю жизнь. Хоть бы в словарь заглянули перед тем, как давать тебе имя. Ба-зи-ли-ка! Да такого имени во всем христианском мире нет! Как будешь в церкви венчаться?

Глаза ее злобно сузились, она изогнулась, словно готовясь вцепиться ему когтями в лицо.

– Буду… но не с тобой, – прошипела она. – Иди, христианин, и не оглядывайся, чтобы я не видела твою охломонскую рожу!

Не отвечая, он повернулся и пошел. Последнее слово всегда нужно оставлять за разъяренной женщиной и тупым начальником, чтобы не уподобляться им.

– Костюмы назад не принимаем, – молоденькая, но уже совершенно наглая продавщица в фирменном халатике и с прыщавым, каким-то мучнистым лицом презрительно оттолкнула от себя сверток. – Может, вы не у нас купили. Чека нет.

Он с ненавистью посмотрел на нее.

– Такие костюмы продаются только у вас. Это брак. Можете посмотреть, – он развернул сверток. – Шов на спине кривой, один рукав короче другого. Карманы пузырятся.

Она небрежно отвернула лацкан, и глаза ее просияли.

– А где бирка? Оторвали? А может, вы у спекулянта купили? А к нам лезете. Отойдите, гражданин, не мешайте работать.

– Я вам не гражданин, – процедил он сквозь зубы. – Я покупатель, который всегда прав. Неужели вам не говорили?

Она хихикнула, но на лице смеха не было.

– Ой, не смешите.

Он вдруг вспомнил и торопливо пошарил в боковом кармане костюма. Машинально сунул, когда оторвал.

– Вот бирка! Ваш костюм, смотрите.

Девушка не шевельнулась.

– Она оторвана и недействительна. Должна быть на пломбе. Может, вы от костюма у нас оторвали.

– А еще я бабушку зарезал и деньги ее украл. Что вы из меня жулика делаете? То у спекулянта купил, то бирку украл… Сами тут… жулье!

Это была ошибка, и уже поднаторевшая, несмотря на молодость, продавщица сразу оживилась

– А вы нас жуликами не обзывайте, а то сейчас милицию вызову! – на ее визг стали лениво подтягиваться другие. Сытые, бесстыжие, агрессивные, они привычно изготовились накинуться скопом на бесправного покупателя и втоптать его в грязь.

– Шо тут такое? – властно спросила самая жирная и, по-видимому, старшая. «Ну почему они такие наглые?» – с тоской подумал он.

– Вот, бракованный костюм купил. Тут не заметил, а пришел домой, надел…

– И где тут брак? – жирная небрежно перекинула костюм.

– Никакого брака нет, – тут же вклинилась прыщавая. – Костюм нормальный. Покупают, а потом сами не знают, чего хочут. Чека нет, бирка оторвана!

Жирная понимающие качала головой.

– Возврат? Какой может быть возврат без чека? Нет-нет и не просите, малдой человек. Хочете, чтобы всех нас наказали? Поменять еще можно, в виде исключения…

Игорь с ужасом посмотрел на ряды висевших темно-синих чудовищ.

– Ничего я не буду менять. Верните деньги. Лучше в комиссионный пойду…

Среди продавщиц послышались смешки.

– В комиссионный! Там за эти деньги и штанов не купишь.

Лицо старшей стало каменным.

– Нет. Ничего не выйдет. Не имеем права.

– Дайте жалобную книгу! – эта прозвучало жалко, на лице старшей промелькнула торжествующая улыбка.

– Она у директора на проверке.

– Почему у директора? Где директор?

– Он сейчас занят.

– Где директор, я спрашиваю? – свистящим шепотом спросил Игорь. Старшая, опытным взглядом определившая, что покупатель «завелся» и уже не отступит, небрежно махнула рукой.

– Там.

Он сгреб в охапку сверток и направился к служебному входу. Вслед послышались издевательские смешки.

Последнюю фразу заведующая секцией сказала наобум, чтобы назойливый покупатель отвязался, но директор фирменного магазина «Одежда» Борис Антонович Барсуков был действительно занят, хотя и довольно странным делом. Сидя за столом в своем вращающемся кресле, он тщательно пересчитывал солидную пачку денег. Чувствовалось, дело это для него привычное – купюры неуловимо мелькали в его ловких пальцах.

Сидящий напротив верный помощник, телохранитель и