2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
нему.
— «Лужа», — сказал Фрязин, залезая на переднее сиденье. В салоне пахло цитрусами, а за рулем сидел кавказский человек.
— Сейчас сделаем, уважаемый! — ответил он.
Обгоняя попутки и нагло вылезая на встречную полосу, джип понесся со страшной скоростью. Фрязин покосился на кавказского человека. Жизнерадостный, сытый, похоже, из образцово-показательных. На оперативном слэнге — «наш черный друг». На каждом рынке им выделили по участку, чтобы торговали. Даже регистрации не требуют — говорят, Сами-Знаете-Кто лично Мэра Великой Столицы попросил, чтобы не требовали. Милиция честь отдает…
Неудивительно, что до стадиона они доехали молниеносно. Тормознув «ниссан» у кромки тротуара, Фрязин учтиво поблагодарил черного друга и покинул машину. Через служебный вход прошел к месту встречи, где его уже ждал Облепихин.
— Привет, — сказал он, пожимая Фрязину руку. — Твой ряд 25, место сам выбери, чтобы удобнее.
— Хорошо. Особых указаний никаких?
— Да нет вроде… Люди все проверенные, съезд, как-никак… На вот, одевай.
Облепихин сунул Фрязину рацию — ларингофон и маленький наушник.
Синие шарики, белые и красные…
Огромное футбольное поле стадиона «Лужники», не так давно переименованного в Стадион имени Великого Министра-Спасителя, заполняли десятки тысяч активистов ВДПР. С белыми, красными и синими шариками, рвущимися из рук в небо, они стояли в ожидании Гимна. Те, что с синими шариками, были в пресловутых безжопных штанах, символизируя сексуальную терпимость, те, что с красными — бывшие члены левых движений и партий, а те, что с белыми — правых. Красные и белые были в штанах обычных, с задницами.
Поставленное известным режиссером Микитой Нахалковым действо означало единение всех бывших политических сил под крылом ВДПР на благо Великой России. Сам режиссер сидел с мегафоном на тренерской скамейке и чего-то кричал, хищно шевеля усами, но Фрязину не было слышно.
Из умело спрятанных тут и там динамиков грянул гимн. Стадион в едином порыве вскочил с пластиковых кресел и полторы сотни тысяч голосов — мужских, женских и детских — наполнили огромную чашу проникновенными словами. Фрязин, подтягивая, покосился на забранную тонированным непробиваемым стеклом правительственную ложу, где по идее находились и Великий Министр-Спаситель, и, конечно же, Сами-Знаете-Кто. Вот смотрят они сейчас оттуда, и видят, вполне возможно, его, Фрязина. И Сам-Знаете-Кто спрашивает у Министра-Спасителя:
— А кто это такой бодрый и бравый?
— Это оперативный уполномоченный, сейчас узнаю фамилию, — говорит Великий Министр, и подносит к уху рацию, и узнает фамилию Фрязина, и произносит ее Сами-Знаете-Кому, и Сами-Знаете-Кто велит тотчас перевести бравого и бодрого оперативного уполномоченного в его личную охрану…
А может, и нет.
Может, Сами-Знаете-Кто смотрит вдаль, над гранью стадиона, и видит величественные просторы Москвы, а вовсе не думает о каком-то маленьком оперативном уполномоченном, истово орущем гимн где-то внизу. Скорее всего, так. Положено ему.
Фрязин заметил, что мужик в проходе не поет, а вовсе даже смотрит по сторонам. Он решительно отодвинул тетку справа и полез через ряды в направлении мужика, ухватил его за плечо и потряс.
Мужик с недоумением обернулся, блестя очками.
— Чего не поешь?! — заорал ему в ухо Фрязин, и тут, к стыду своему, увидел на лацкане мужикова пиджака аккредитационный бэйдж «Дейли Телеграф».
— Сорри, — сказал Фрязин, отпуская иностранного корреспондента. Тот радужно заулыбался и поволок из кармана маленькую фотокамеру явно с целью запечатлеть Фрязина. Оно бы и не стоило, но приказ был содействовать иностранцам по мере возможностей, особенно в части создания положительного образа сотрудников Управления, поэтому Фрязин приосанился, сделал задумчивое лицо и посмотрел в сторону и чуть вверх, как учили на занятиях.
Блеснула вспышка.
— Сэнкс! — улыбнулся иностранец.
— Плиз! — ответил Фрязин. — Ноу проблем. Зис из май джоб — зе гуард оф ордер энд демокраси ин Раша!
Иностранец заулыбался еще шире и спрятал камеру и даже закрыл карман на «молнию» — съезд съездом, а чтоб не сперли.
Гимн тем временем завершился. Внизу все три составные части шоу медленно маршировали под бравурную музыку, то складываясь в огромный российский флаг, то образуя причудливые цветные узоры. Нахалков отрабатывал свой хлеб.
Откуда-то сбоку выехала трибуна в виде поднявшегося на задние лапы медведя — в передних медведь как бы держал большой российский герб, а над гербом торчали микрофоны, там и должен был помещаться докладчик. Он не заставил себя долго ждать — сам Великий Министр-Спаситель обращался к соратникам по партии.
— Господа! Сограждане! — раздался над стадионом многократно усиленный голос Министра. Огромные экраны показывали вблизи его простое и открытое лицо с усталыми морщинками в уголках глаз. Недалеко от Фрязина кто-то всхлипнул.
— Сегодня мне выпала великая
Последние комментарии
5 часов 16 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад