2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
нетронутом мире тайги надо не только много знать, уметь, но и одолеть гнетущее чувство одиночества, именно одолеть, а не смириться с ним…
Автор особое значение придает высказываниям, убеждениям «второго» героя — Юлюса, человека, нашедшего этот духовный контакт с тайгой и защищающего ее страстно и категорично: «Цивилизация и природа — непримиримые враги. Только беда в том, что в этой борьбе всегда проигрывает природа, а цивилизация — никогда…» Если б он мог, он оставил бы тайгу нетронутой, не разрешил бы человеку вторгаться в нее с его техникой, орудиями массового производства и уничтожения… У Юлюса четкая, не терпящая никаких компромиссов философия несовместимости природы и современной человеческой цивилизации.
Нет, это не авторская концепция. Критик П. Браженас, рецензируя книгу очерков Ю. Пожеры «Северные дороги», в «Литературном обозрении» когда-то писал: «Беспокойная, ищущая мысль автора не может принять ни односторонней (и нереальной) консервации быта северян, ни непреклонного триумфа дегуманизированной цивилизации». Это замечание можно перефразировать и по отношению к родному дому северян — тайге и тундре. Но читатель неослабно чувствует, что авторская симпатия не на стороне Вилюса, который думает об этой проблеме, может, и более реалистично, а именно на стороне непреклонного в своих убеждениях Юлюса, и, видимо, не только потому, что этот герой обладает прекрасными качествами, но и потому, что в его суждениях отображается всечеловеческая тревога о сохранении того, что еще осталось на земле нетронутым…
Итак — два литовца в глубокой тайге, в сотнях километров от ближайшего человеческого жилья. Один из них — новичок, сначала поражающийся величием и богатством природы, другой — бывалый таежник, охотник, которому, можно сказать, тайга раскрыла уже все секреты, но тем не менее — почтительный к ней и осторожный… Тут уж действуют другие правила бытия, тут и человек к человеку должен по-другому относиться. Автор щедро рисует и окружающий мир природы, и детали охотничьего быта, но об этом мы уже знаем и из его «северных» очерков. Главное тут другое — то «интимное», о котором, как Ю. Пожера однажды признался, очеркист не имеет права писать.
В романе на первый план выдвигается история семьи Юлюса Шеркшнаса, им самим же рассказанная человеку, прибывшему с далекой родины. И хотя Юлюс по всему своему жизненному опыту, «по духу» — сибиряк (ведь в Сибирь он попал совсем маленьким), но именно в его рассказе и прослеживаются крепкие нити «литовской темы», которая требует некоторых разъяснений для читателя.
Только под конец романа автор раскрывает причину пребывания его семьи вдали от родных мест: «без вины виноватой» оказалась семья Шеркшнасов, сосланная в Сибирь за «связь с бандитами»…
Тема послевоенного периода в творчестве Ю. Пожеры не нова: об этом — роман «Не гневом — добротой живы». В водоворот борьбы в литовской деревне в послевоенные годы были втянуты и те, кто вернулся победителями с фронта, и те, кто пережил оккупацию. В рассказах Юлюса чувствуется внутренняя драматическая связь между судьбами литовских крестьянских семей, не по своей воле втянутых в жестокую борьбу.
Юлюс вырос в таежной деревушке, вдали от родных мест, которых он и не помнит. Его рассказ проникнут горем его родителей, которые изведали и голод, и стужу. Но главное в рассказе — оставшаяся не только в памяти, но и в сердце теплота исконных сибиряков, русских людей, приютивших их, помогавших в тяжелую годину, а ему, Юлюсу, еще и прививших любовь к тем краям, с которыми он, взрослый, уже по своей воле связал свою судьбу на всю жизнь. Родным человеком и для него, и для его отца стал дядя Егор — честный, чистый человек, научивший всем премудростям сибирской жизни, помогший выдержать все испытания. Особенно сильно в рассказах Юлюса звучит тема человеческой чуткости и даже любви, преодолевающей национальную рознь, недоверие, подогреваемые предрассудками. Действует в романе и прямой носитель этих предрассудков, не потерявший своей трусливой воинственности экстремист «господин» Сташис, который, очутившись в северных краях не по своей воле, присваивает себе роль «духовного руководителя», «учителя», чтобы поддерживать «национальный дух» среди литовцев-поселенцев и воспрепятствовать сближению с коренными жителями…
В записках Юлюса есть мысль, достойная особого внимания: «Мы не вырастим настоящего интернационалиста до тех пор, пока человек не научится любить и дорожить родиной. (…) Я на собственной шкуре чувствую, как плохо человеку без настоящей родины. (…) Нельзя любить весь мир, плюнув на отчий дом. Только эта, первая любовь пробуждает и ту, которую можешь дарить другим людям. Поэтому, думаю, нам, коммунистам, особенно важно прививать любовь к родному краю — началу всех начал».
Уже подростком Юлюс со своими родителями приезжал в Литву, в родную деревню, но они там не прижились — корни были подрублены слишком глубоко — и вернулись в Сибирь.
Последние комментарии
1 час 35 минут назад
10 часов 38 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 10 часов назад