Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Бухенвальд!
Вся подлость и низость фашизма выразилась в том, что именно здесь, в семи километрах от поэтического Веймара, в чарующем тюрингском лесу, гитлеровцы создали один из самых подлых и самых мерзких своих концлагерей — Бухенвальд. Здесь они убили Тельмана и много сотен тысяч смелых борцов-антифашистов всех национальностей Европы.
В Бухенвальд нас с женой везет на своей машине симпатичная Улла Кютнер, детская писательница, жительница Веймара. И вот опять сложная и трудная человеческая судьба.
Если пользоваться терминологией фашистов, то Улла — чистокровная арийка, хоть всех ее распрабабок и распрадедов пересчитай! А муж ее — архитектор, профессор Кютнер — не то целиком еврей, не то наполовину еврей. И хотя предки профессора Кютнера давным-давно стали немцами по языку, по культуре и мышлению, хотя отец его был известным хирургом, генералом медицинской службы в старой германской армии, а дед — знаменитым архитектором (по его проекту был построен в Петербурге-Ленинграде Храм Спаса на крови), все равно на точном основании расистских законов фашистские власти в свое время отказали ему в регистрации его брака с чистокровной арийкой Уллой. Их детей считали незаконнорожденными.
Во время войны профессор Кютнер, спасаясь от преследований, с рюкзаком за спиной, в котором лежали смена белья и самые дорогие его сердцу рукописи и книги, кочевал по захолустным городкам и станциям Германии, ночуя в маленьких гостиницах, каждую ночь в другой, и предъявляя при проверках подложные документы. А Улла с незаконнорожденными детьми и со свекровью, носившей на груди нашитую иудейскую звезду, прозябала в глухой саксонской деревушке.
Сейчас профессор Кютнер — уважаемый гражданин Веймара, он работает по своей специальности, преподает. Фрау Улла выпускает одну книгу за другой, трудится в местном отделении Общества германо-советской дружбы. И взрослые дети четы Кютнер наконец стали их законными детьми.
…Кончается восхитительный лес, и вот он, лагерь. Это уныло-огромное плато. Оно заканчивается обрывом, где внизу, окутанная голубоватым туманом, лежит лесистая очаровательная Тюрингия. Плато застроено чистенькими полубарачного типа домиками. И каждый такой домик — жилище дьявола! Вот здесь заключенные проводили свои последние часы перед казнью, здесь был карцер, здесь в подвале казнили… В стены вбиты железные крюки, на эти крюки накидывали петли, и тела людей висели, как туши в мясной лавке, рядом, почти касаясь один другого. Тут же стоит переносный — всего в три ступеньки — эшафот и лежит тяжелая дубина, предназначенная либо для того, чтобы добивать жертву, либо для того, чтобы палач действовал дубиной, а не ногой, выбивая из-под ног казнимого подло низенький переносный эшафот. Простейшая механизация, так сказать!
Холод ползет к сердцу, ноги наливаются чугунной усталостью. И невольно возникает мысль: зачем сохранено все это? Не лучше ли было бы сжечь все эти проклятые домики, развеять пепел по ветру, вытравить из памяти человечества ужас и позор Бухенвальда?!
Нет! Такое не забывается! Правильно сделала германская демократия, сохранив Бухенвальд (и другие фашистские концлагеря) в полной и ужасающей неприкосновенности.
Бухенвальд взывает к бдительности всех народов мира и немецкого в первую голову, потому что именно здесь, в Бухенвальде, честной немецкой крови было пролито больше, чем где-либо в другом столь же гнусном месте.
Б Бухенвальде создан превосходный музей. Его экспозиции рассказывают об антифашистской борьбе, о коммунистическом подполье в гитлеровской Германии, об узниках, погибших в бухенвальдских застенках. Увеличенные фотопортреты казненных фашистами борцов развешены по стенам музея. И снова холод сжимает сердце льдистой своей лапой, когда смотришь на эти чистые лбы и глаза, полные жизни и мысли. Вот Эрнст Тельман в своей неизменной черной простецкой кепке. Нам показали место на территории лагеря, где однажды ночью гестаповцы трусливым выстрелом в затылок оборвали его жизнь. Они замучили, но не сломили его, и он был страшен им этой своей несломленностью — великан рабочего революционного немецкого духа, бессмертный Эрнст Тельман.
Целая стена занята фресками художника Герберта Зандберга — он был узником Бухенвальда, и фрески его с потрясающей правдивостью рассказывают биографию немецкого интеллигента-партийца. В сущности, это биография целой эпохи.
С Гербертом Зандбергом я познакомился в Москве, он был у меня в гостях, а в Берлине я навестил его. Мы долго сидели с ним, рассматривая его альбомы, и как-то не верилось, что этот живой, изящный, остроумный человек и есть тот самый Герберт Зандберг, который не сидел и не лежал, а всю ночь стоял на ногах в карцерной камере Бухенвальда. Была такая камера. После дня изнурительной работы туда загоняли людей в таком количестве, что они могли лишь стоять плечом к плечу всю ночь.
Среди немецких художников было много смелых и непримиримых борцов с
Последние комментарии
42 минут 1 секунда назад
46 минут 16 секунд назад
6 часов 7 минут назад
1 день 17 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 16 часов назад