Мой тайный мир [Паулина Киднер] (fb2) читать постранично, страница - 86

чем-то занимается.

Но нашелся и другой фермер — мистер Дрю из Шотландии. Прочитав статью о нашем Центре, а затем материал своего коллеги-злопыхателя, он понял, какую рану нанес мне: последний. Мистер Дрю нашел время позвонить мне и заверить, что есть-таки фермеры, считающие ошибочной «выбраковку» барсуков. Сквозь его густой шотландский акцент разобрать слова иной раз было непросто, но разговор с ним пролил бальзам на мою душу.

— Знаю, статья расстроила вас, — говорил он, — но, ей-богу, не все фермеры такие! Вот мой приятель Джимми Мак-Кавиш — он переехал в Сомерсет, выписал здоровых коров из Шотландии — и ничего, не знал никаких проблем! Барсуков убивать не надо. Даже я знаю — туберкулез передается с кровью, слюной и мочой. Барсуки и коровы не кушают друг друга, значит, кровь в данном случае отпадает. Барсуки не целуются с коровами — значит, слюна тоже отпадает. Мы ставим электрические заборы — значит, они не ходят к нам на пастбища и не метят их, так что моча тоже отпадает.

Я поблагодарила мистера Дрю за то, что он побеспокоился и позвонил мне.

— Если вам, — сказал мистер Дрю — потребуется ссылка на фермера, который любит барсуков, звоните мне.

— Вот, мистер Дрю, я и поймала вас на слове! Я уверена, что в один прекрасный день правительство поймет свою неправоту и прекратит уничтожать ни в чем не повинных животных. Как можно продолжать убивать до 5000 барсуков в год, если не доказано, что ситуация с туберкулезом от этого улучшится?!

…Когда нам сообщили, что мы выиграли приз «Страна зверей», мы были на седьмом небе от восторга. Полагающаяся при этом денежная премия тоже кое-что значила — на нее мы могли достроить загоны. Благотворительная организация «Забота о дикой природе», которая столько делает во имя помощи диким животным по всему свету, также подкинула нам деньжат на строительство загонов — и то, о чем мы могли только мечтать, стало явью.

Активисты созданной нами природозащитной организации «Общество Блюбелл» стараются из всех сил, чтобы поддержать нас в работе, и деятельно участвуют во всем, что бы мы ни затевали. Устраиваются мероприятия, призванные поддержать нас в финансовом отношении, и преданные нашему делу люди своими вкладами — будь они крупными или маленькими — помогают нам продолжать работу. Так, например, член Общества Хейзел Вудс, фанатично преданная нашим любимцам, устроила для нас «Лондонский марафон», который собрал свыше 1200 фунтов.

…А что же здоровенный барсучище Урби, спросите вы? Он благополучно оправился от инфекции, и именно Линде поручили отвезти его назад. Пусть и в густо застроенной городской среде, но все же там его родной дом. В глубине сада, где его когда-то нашли, нашлась большая игровая площадка с короткой травой — вполне достаточно, чтобы барсук мог отыскать здесь себе червей. Туда его и решили выпустить.

…Линда подъехала к нашей ферме в полночь, и мы посадили Урби в ящик, чтобы отвезти домой. Когда я объяснила, что и как нужно делать, Линда даже порозовела от волнения — как в тот день, когда мы с ней поехали отлавливать барсука. Я помахала ей на прощание, пожелала удачи ей и Урби, и у меня отлегло от сердца, когда машина скрылась за поворотом и ее рубиновые фонарики наконец исчезли вдали.

Полчаса спустя Линда припарковала машину возле игровой площадки. В дороге Урби вел себя спокойно, но как только Линда вынула клетку из машины и поставила на лужайку, он принялся яростно царапаться о решетку. Он понял, что он дома! Подождав несколько минут, пока он немного привыкнет, Линда отворила дверцу — и животное пулей вылетело из клетки и помчалось к противоположному краю площадки.

А далее началось самое чудесное. Она увидела, как он бежит вдоль изгороди — но не один, его догоняет сородич! Момент — и барсуки, переживая волнение от встречи, радостно приветствуют друг друга на своем барсучьем языке, и вот они уже резвятся вместе! «Я дома! Я дома!» — радовался Урби. Неожиданно барсуки исчезли, и площадка для игр снова стала пустынной и тихой, как прежде.

— Это было что-то фантастическое! — воскликнула Линда, рассказывая мне об этом наутро по телефону. — Теперь я понимаю, почему ты так любишь свое дело!

Радости и горести — вот чем полна жизнь человека, заботящегося о животных.

И мне… и мне все это бросить? Оставить? Сдаться? Снова вступила в свои права весна, и я снова сижу в своем уютном кресле на кухне, и снова на руках у меня свернулся клубочком крохотный барсучонок — мальчик, которому всего-то недели три от роду и у которого еще не открылись глаза. Его серебристо-серое тельце прекрасно вписалось в изгиб моей руки, а полосатая мордочка доверчиво уткнулась мне в грудь.

Я назвала его Глейд — Полянка. Когда в лесу падает от старости дерево-великан, на образующуюся при этом полянку проникают солнечные лучи — и семена цветов, дремавшие здесь, возможно, сотни лет, возрождаются к жизни. Ветер приносит на полянку семена деревьев, они прорастают — и новая жизнь возрождается на