Библиотека [Александр Геннадьевич Больных] (fb2) читать постранично, страница - 3

самолет стремительно набирал высоту, оставляя за собой черный хвост дыма.

— Двести лет, двести с лишним лет прошло! Пойми же ты это!

Карн уронил голову на руки и хрипло прошептал:

— Двести? Нет. Он умер вчера. Он умирает сегодня, сейчас. Он умрет завтра. Он умирает каждый раз, когда мы отказываемся спасти его.

— Мы делаем все, что можем, — Торд пожал плечами. — Мы не имеем права нарушать нормальный ход истории и, поддавшись минутному порыву, спасать их. Да это и слишком сложно. И потом, только кажется, что они умерли. Для нас они все еще живут и творят! И если самый сильный биоимпульс приходится на момент смерти, то это не наша вина. Я решал узкую техническую задачу — и решил ее. Мы спасаем их для нашего времени, если уж не в силах спасти для их собственного.

Не в силах? Точнее — не хотим, боимся!

— То есть? — не понял Торд.

За нашей заботой о «естественном ходе» истории кроется боязнь, что, спасши их, мы каким-то образом подвергнем опасности свое собственное драгоценное существование! А ведь мир не может стать хуже, если спасешь кого-то, кому-то поможешь. Если же спасти человека значит нарушить естественный ход истории — тем хуже для истории.

Солнечный блик, скользнув по концу крыла, на мгновение погас, попав на черный крест, перескочил через него и снова заиграл на фонаре кабины… Он недовольно поморщился. Это могло помешать целиться. В наушниках что-то трес-нуло, заскрежетало, прорвался голос офицера наведения:

— Седьмой, седьмой, как слышите?

— Слышимость нормальная.

— Седьмой, седьмой, курс 165, курс 165.

— Вас понял.

Он резко двинул ручкой управления, свалив истребитель в глубокий вираж. В общем-то это было пижонство, можно было и спокойно довернуть, но истребитель есть истребитель. Что не позволено бомберам, то позволено…

Кстати, что он будет делать сегодня вечером? Снова казино? М-м, пожалуй, нет. Хватит с него вчерашнего. Хотя, собственно, почему бы и нет. Эта черненькая, как ее… Луиза, что ли?..

В наушниках снова заскрежетало:

— Седьмой, седьмой! Наберите высоту 6000. Как поняли?

— Понял, понял, — отозвался он, передвигая сектор газа.

«Даймлер-Бенц» под капотом рыкнул, выбросил из патрубков кольца сизоватого дыма и взвыл на пронзительной звенящей ноте… Он взял ручку на себя, машина задрала нос, и он почувствовал, как его вдавливает в кресло. Солнечный блик не удержался, заскользил вниз по стеклу кабины… Он довольно улыбнулся. Значит, Луиза. Но ведь она потребует денег. Опять проблема.

Стрелка альтиметра медленно подползала к нужной отметке. Выровнять самолет… Так вот, о Луизе… Ч-черт!

— Седьмой, седьмой. Еще 1000 выше.

— Понял, — вздохнул он, нашаривая кислородную маску.

Истребитель пробил нетолстый слой облаков, и солнечный блик снова заплясал на кабине, дробясь и переливаясь радужными пятнышками на толстом бронестекле… Он досадливо поморщился. Неужели придется атаковать против солнца?

Экстрактор тихо жужжал, по его панелям прокатывались разноцветные волны. Торд, внимательно следя за ним, раздраженно выговаривал:

— Как ты не можешь понять, что мы обязаны делать это? Обязаны не ради себя, ради других! Ради них самих, в конце концов. Мы решили грандиозную техническую задачу, а ты хочешь помешать использовать это решение.

Карн поднял на него красные воспаленные глаза.

— Мы просто соучастники убийств.

Торд досадливо поморщился и терпеливо, как непонятливому ребенку, повторил:

— Это все далекое прошлое.

— Нет, это наше с тобой настоящее! Там убивают не только современников, там убивают будущее, убивают нас с тобой! Нельзя разрывать связь времен, прошлое влияет на будущее, но и наоборот! Каждый народ достоин своего… прошлого, — Карн кивнул в сторону застывшей на экране хроновизора картины.,

— Мы и боремся с этим. Спасаем, что можем! Представь, что было бы, если бы наша Библиотека была потеряна для людей…

— Для людей она и так потеряна, — в голосе Карна неожиданно прорезалось ехидство. — Или своих собственных современников ты за людей не считаешь? На сколько столетий отброшена назад мировая литература, о которой ты так печешься, только из-за того, что мы не желаем вмешиваться? Я знаю, что может твой экстрактор… А мы улавливаем излучение мозга, переносим на бумагу то, что человек задумал, но не успел написать. И это — вместо того, чтобы спасти его самого! Мы — вампиры, понимаешь ты, вампиры!

Торд поднял руку, словно пытаясь заслониться:

— Не-ет!!!

Инверсионный след он увидел издали. Два пушистых белых хвоста, почти сразу сливающихся в один. Интересно, видит ли его пилот? Похоже, что не видит… Да, точно, пока не видит, иначе форсировал бы моторы.

Он тронул ручку, и «мессершмитт» полез вверх. Цель нужно атаковать, имея превышение по высоте. И обязательно со стороны ' солнца, если не хочешь нарваться на ответный огонь.

Он слегка зевнул. Все-таки не стоило так напиваться вчера. До сих пор руки дрожат, еще и промахнуться