2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
более подумать об охоте. Все силы были направлены на одно — двигаться вперед. Гнетущая тишина стояла вокруг. Иссушенные от жары листья деревьев не шелохнутся. Не слышалось пения птиц. Один лишь пересмешник изредка оглушал нас своими трелями.
В тяжелом душном воздухе неожиданно раздался пронзительный свист, похожий на гудок паровоза. Это, пояснил Казальс, подала голос притаившаяся в ветвях маленькая ящерица. Свист стал чередоваться со странным перезвоном — «динг-динг-динг». Как будто кто-то привел в движение маятник невидимых часов. Вслед за ним со всех сторон донеслись один за другим с десяток различных звуков. Но вот «динг-динг-динги» зазвучали быстрее, ритм стал просто сумасшедшим, словно испортилась пружина звукового устройства. Еще секунда — и движение замедлилось, маятник как будто стал работать с перебоями и наконец вовсе остановился. Все снова затихло.
Я поспешил вперед в надежде подстрелить дичь. В десяти шагах от тропинки угрожающе прошипела небольшая, всего сантиметров шестидесяти, змея, красная, как коралловая ветвь. Я вскинул ружье и уложил ее одним патроном. Это был обманный ход. При звуке выстрела крупная птица бесшумно проскользнула среди ветвей деревьев. Какую-то долю секунды она сверкнула в полоске солнечного света, но этого было достаточно, чтобы второй выстрел сразил ее. Морган, вскрикнув от восторга, бросился в кусты и тут же возвратился, вручив мне великолепную выпь.
— Наконец-то! — воскликнул я от радости за свою охотничью удачу, а еще более — от того, что наш трудный поход, кажется, завершился. Впереди расстилалась красивая поляна, пересекаемая ручьем, на берегу которого возвышался навес. Это, несомненно, и был Карбе-дю-Милье.
Итак, мы прибыли!
Нас встретил кули Мадрас, по прозвищу Жорж, приставленный к охране склада. Он не скрывал радости от встречи с Казальсом, которому был беспредельно предан.
Вскоре подошла вся колонна. Еще раньше прибыли люди с прииска. После совместного обеда обе группы вновь отправились в путь. Только одна с грузом возвращалась на прииск, другая, уже порожняя, — на пристань. На полянке остались мы с Казальсом, Жорж, Морган, двое китайских кули да еще один китаец, поранивший ногу.
Жорж отвел нас с Казальсом в сторону, чтобы поделиться своей тревогой. Бедный малый все ночи в течение трех месяцев оставался совершенно один в этом пустынном месте, отдаленном на тринадцать километров от ближайшего обиталища.
— Ты что ж такой трусливый, Жорж? — спросил его Казальс.
— Нет, я не труслив. Но сейчас я боюсь…
— Но почему «сейчас»?
— Дело в том, что каждую ночь на полянку повадились два тигра[6]. Иногда час, иногда два я слышу их рычание, потом они приближаются к навесу, останавливаются шагах в двадцати, усаживаются на задние лапы, как будто готовясь к прыжку, и начинают смотреть прямо на меня своими пылающими глазами.
— Какие тигры? — воскликнул я. — Ты имеешь в виду, по-видимому, ягуаров? Но все равно, для нас это счастливый случай. Мы постараемся освободить тебя от непрошеных гостей.
— Но постой, — прервал меня Казальс, — разве ты, Жорж, не мог их пристрелить сам?
— Последний раз я выстрелил в одного, после того как он похитил у меня банку с топленым жиром. Но так как у меня была только мелкая дробь, этот выстрел произвел на тигра впечатление удара хлыстом. Вот, можете посмотреть, я сохранил пустую банку.
И действительно, на жестяной крышке отчетливо были видны следы передних клыков, продырявивших ее.
— К тому же, — печально добавил Жорж, — у меня осталось только два патрона. Последние три дня я уже не стрелял, и тигры осмелели: они не боятся ни огня, ни криков, которыми я пытался их отпугнуть.
— Ладно, старина, успокойся, — сказал я. — У нас есть еще патроны, к тому же превосходного качества. Сегодня вечером мы увидим их в действии.
— Да, почувствовав белых, хищники могут и не появиться. Нас они не боятся, а вот вы внушаете им страх!
— Увидим, увидим, — успокоил я его.
Незадолго до захода солнца мы с Казальсом устроили рядом друг с другом два гамака, разожгли посреди поляны огонь, оставив топиться на нем свиной жир, а две открытые банки с топленым жиром расставили по противоположным краям поляны. Рабочие улеглись спать, мы же с заряженными ружьями заняли места в гамаках.
У меня превосходная двустволка двенадцатого калибра системы «чок», заряженная патронами, содержащим по 5,5 граммов пороха, наполовину тонкого, наполовину экстратонкого помола, и 20 картечин из твердого свинца типа «чиллешот». Для охоты на хищников пулям я предпочитаю свинец.
У Казальса на этот счет иное мнение. Ему я отдал, учитывая обстановку, свой небольшой карабин калибра 11 миллиметров, заряженный патронами с медной гильзой и удлиненной пулей. Помимо патрона в стволе в ложе имелся магазин на шесть патронов, подававшихся спиральной пружиной автоматически после выстрела. Это было отменное ружье, которое за исключительную точность и
Последние комментарии
3 часов 51 минут назад
17 часов 46 минут назад
19 часов 18 минут назад
23 часов 12 минут назад
23 часов 16 минут назад
1 день 4 часов назад