Омнибус: Кровавые Ангелы [Джеймс Сваллоу] (fb2) читать постранично, страница - 2

отворотами плаща, пальцы дотронулись до избитой рукоятки старого, но надежного стаббер-пистолета. Она рассматривала людей в поисках цели, попадание в которую вызовет больше всего паники.

— Подожди.

Его левая рука дотронулась до ее локтя, и он увидела, что его правая рука так же нырнула в складки одежды. Она знала этот взгляд его глаз, туманный, немного отчужденный блеск, когда он читал людей.

— Будь готова.

Слова едва сорвались с его языка, когда в центре толпы возникло волнение. Необычный, воющий крик вырвался изо рта неуклюжего работника доков в рабочем комбинезоне. Несчастный бросился в сторону, врезаясь в других людей, визжа при столкновении с ними. Те, кто были рядом, старались убраться с дороги, заставляя толпу колыхаться. Стоящих на краю рампы скинули в расположенный ниже огромный колодец для выхлопных газов. Из-под одежды этого человека доносились звуки раздираемой плоти, и темные фонтаны крови окрасили его грудь. Из разных мест его груди и лица вырос лес острых шипов, разрывающих его плоть. Он дико дергался, марионетка, управляемая болью. Толпа шокировано закричала.

В изменениях докера, которые она наблюдала, была гротескная привлекательность. С самого утра, она десятки раз видела, как такое происходит, но каждая буйная мутация отличалась от предыдущей, ужасающе притягивая взгляд своим жутким представлением.

— Сейчас! — крикнул ее компаньон, и притягательность зрелища оборвалась как нить. Он кинулся вперед, в его руках появились витиеватые формы искусно выполненного лазгана. Она замешкалась позади него, доставая свое собственное оружие. Оно было менее причудливым, чем его, но таким же элегантным в своей смертоносности. Толпа перед ним зашаталась. Он дотрагивался до них, проводил по ним пальцами и люди отскакивали, как будто их обожгли. От этого усилия, несмотря на холодный воздух, на его лбу выступили бисеринки пота.

Они пробивались через толпу, среди криков и воя, разрезая ее, подобно тому как океанический хищник разрезал стайку мелководной рыбешки. Она почувствовала, как задрожали внутренности, когда заколыхалась рампа, грузовой люк начал опускаться, готовясь запечатать шаттл.

— Еще двое. Еще двое, — проскрипел сервитор, хватая за подолы плащей торговца и его любовницу, затаскивая их внутрь, — последние. Больше нет.

Если возникала необходимость, ее компаньон мог передать ей свои намерения короткой мыслью, но они были вместе так долго, сталкиваясь с похожими ситуациями, что, ни одному из них не было смысла обсуждать дальнейший шаг. Они подняли оружие и выстрелили в затылки торговца и женщины, размазывая их мозги и кости по броне сервитора. Раб-машины автоматически подчинялся программе и выбросил мертвые тела.

— Еще двое. Последние.

Некоторые люди поняли что произошло и старались протолкнуться вперед, но к этому времени уже было поздно, женщина и мужчина нырнули под люк, последовав за остановившимся сервитором, его манипуляторы были полны добычи. Когда раб закрывал замки, свежая кровь все еще стекала с него. Кулаки забарабанили по обшивке, глухие удары резонировали в грузовом отсеке. Внутренности были путаницей штанг и сеток, к которым прицепились десятки ориланцев, напуганные, что их вырвут из улетающего судна еще до взлета. Она увидела, как сервитор запер себя в разгонном ложе, и схватилась за свободную петлю сетки. Ракетный двигатель под ее ногами выбросил пламя, при подъеме в воздух заживо оставленных внизу людей.

ПОДНЯВ тупой нос к небесам, лихтер вырвался из хаоса космопорта, перелетев за край города. Двигатели трудились, чтоб удержать судно по курсу, но милостью Императора, в баках было достаточно топлива, чтоб зажечь ускорители. Корабль рванул выше, прорываясь через жидкие полосы облаков и чадящие столбы от горящих зданий. Что-то двигалось в дымке разложения, вопреки разносимому ветром дыму. Поочередно с ударами сердца, черный блеск движения начал падать на нагруженный, воющий корабль. Это было эфемерным и прозрачным, мерцанием испорченных вод, пламенем от крыльев роя насекомых. Оно затронуло обшивку судна и покрыло корпус как мокрая краска, наматывающаяся на катушку металлического фюзеляжа, вниз и вокруг. Ищущая. Чувствующая.

Стремящаяся найти путь внутрь. Когда судно поднялось в верхние слои атмосферы Орилана, чернильный саван наконец-то нашел микроскопическую трещину в обшивке. И с контролируемой, неистовой волей, начал затекать через щель.

ВОНОРОФ чувствовал себя выжатым и больным, как будто бы вжавшая его в ложе пилота перегрузка вытягивала из него жизненную силу. Когда чернота космоса развернулась в иллюминаторе кабины, тлетворное зрелище, оставленное позади, все еще донимало его, раз за разом повторяясь перед мысленным взором. Деревья за часовней, как выяснилось, по всей длине ствола открывали зубастые пасти. Дорожное полотно текло под его ногами. Его дочь завопила, когда ее глаза вывалились из глазниц, ее лицо покрывалось усиками и ресничками.