2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
Потому что у Серёги пушечный удар! Он так и говорит: «У моей правой — удар пушечный, а у левой — смертельный!»
Я, правда, не видел, какой он ногой бил. Но удар» действительно, оказался пушечным. Мяч ударил в игроков, двое сразу же на землю повалились. А мяч взмыл под самое небо и потом, как по ниточке, покатился… покатился… И прямо в окно этого НИИ! Окно было открыто, и стекло осталось целым, и что расколотил мяч, когда в комнату попал, нам не было видно!
— Ага! — закричал охранник, выскакивая из проходной. — Понаделали делов, голубчики!
Мы бросились кто куда! Собрались уже по другую сторону насыпи.
На Серёгу было страшно смотреть.
— Мне же его под честно-пречестное на три часа дали! — шептал он.
— Надо идти просить, чтобы мяч отдали! — сказал Коля Осташевский.
— Вот ты, такой умный, и иди! — сказали другие мальчишки.
— Кто забил, пусть тот и идёт! — сказал Коля, поглядывая на Серёгу. Да было и так ясно, что идти Серёге.
Серёга встал, пошмыгал носом и пошёл к проходной, где его уже поджидал ухмыляющийся охранник.
И тут я не знаю почему, но я вдруг пошёл по травянистому откосу насыпи и бросился за Серёгой. Вообще-то я думал, что все мальчишки побегут за мной… Но никто не побежал. И даже кто-то сказал:
— Во Пифагор — лопух! Сам на рожон лезет!
Я догнал Серёгу и пошёл с ним рядом.
— Ага! — ухмыльнулся охранник, блеснув металлическими зубами.
— Чего «ага»-то? — смело глядя ему в глаза, сказал Серёга.
— А вот сейчас отведу тебя к учёному секретарю — тогда узнаешь!
— Да хоть к печёному, хоть к мочёному! — бесстрашно ответил Серёга.
Я, конечно, молчал, но не отставал от Серёги ни на шаг! Охранник даже растерялся.
— Ага! — сказал он. — Ага! Храбрые какие! Сейчас посмотрим, какие вы храбрые!
И он цепкими железными пальцами вдруг схватил нас за уши и поволок по коридору, а потом по лестнице на второй этаж.
— Ну, ты! — кричал Серёга. — Отпусти ухи! Отпусти!
А я всё никак не мог так извернуться, чтобы укусить его за руку. Прихохатывая, охранник втолкнул нас в комнату, и мы услышали строгий голос:
— Что это такое! Я спрашиваю, что это такое!
— Вот! — сказал охранник. — Футболисты! Те самые!
— Я не о том! Немедленно отпустите их уши!
Охранник разжал пальцы, и мы увидели комнату, всю заставленную какими-то приборами, и тётеньку — ту самую, в очках!
— Тётенька! — закричал Серёга. — Отдайте мяч! Я вас очень прошу, и вот он тоже, и мы все!
— Вас же предупреждали, что здесь играть не положено, — сказала она.
— Мы больше не будем! — заныл Серёга. — Это не наш мячик, отдайте, пожалуйста.
И тут я увидел на большом письменном столе, заваленном разными бумагами, наш мячик! Я увидел его и прикинул, как бы так его схватить и выкинуть в окно нашим ребятам. А с нами пусть что хотят потом делают.
И ещё я увидел на письменном столе фотографию какого-то солдата — совсем мальчишки.
— Пифагор! — закричал Серёга. — Ну хоть ты скажи! Пусть мячик отдадут. Он же не наш.
— Как? — вдруг заинтересовалась строгая тётенька. Она даже перестала что-то писать на листках бумаги. — Как он тебя назвал?
— Пифагор, — пояснил Серёга. — Сокращённо Пифа…
— Вы хоть знаете, кто это был? — спросила она, поворачиваясь к нам на стуле и пристально глядя сквозь свои огромные очки.
— Математик, — сказал я. — Древнегреческий. Что мы, вообще, что ли, серость? Мы уже в третьем классе.
— Я не о том! — сказала она, доставая коробку «Казбека». — К тебе-то он какое отношение имеет?
Я пожал плечами.
— Я спрашиваю, — сказала очкастая, — почему тебя называют Пифагором?
— Дураки! Вот и называют! — сказал я, глядя в пол.
— Сам ты дурак! — сказал Серёга и заискивающим голосом объяснил: — Он, тётенька, думает, что открыл нечётный закон!
— Кто думает?
— Пифагор!
— Настоящий или вот этот фрукт? — сказала тётенька. — Совсем вы меня заморочили.
— Наш, — сказал Серёга. — Тётенька, отдайте, пожалуйста, мячик.
А я всё стоял и прикидывал, как бы так метнуться, чтобы схватить мячик — и в окно! Тем более что окно открыто.
— Отстань ты со своим мячиком! — заругалась на Серёгу тётенька. — Ты что, серьёзно предполагаешь, что открыл математический закон?
— Чего мне предполагать! — сказал я, глядя в её круглые очки. — Я не предполагаю! Я открыл!
— Посмотрите какой! — удивилась очкастая. — Прямо Галилео Галилей. «И всё-таки она вертится!»
— Тётенька, — заныл опять Серёга, пытаясь выдавить слезу, — отдайте мячик!
— Отстань ты со своим мячиком! — цыкнула на него тётенька. — Ну и в чём же, Пифагор, сущность твоего закона?
— Чего?
— Я спрашиваю: о чём твой закон?
— Трудно объяснить.
— Нет уж, пожалуйста… Я обещаю тебе постараться понять. Соблаговолите уж объяснить!
— Тётенька! Отдайте мячик! — опять заныл Серёга.
Тётенька вдруг схватила его за плечи, вытолкнула в коридор и закричала там:
— Демидыч!
Последние комментарии
21 часов 54 минут назад
22 часов 12 минут назад
22 часов 21 минут назад
22 часов 22 минут назад
22 часов 25 минут назад
22 часов 43 минут назад