Как дрались Яппе и До Эскобар [Томас Манн] (fb2) читать постранично, страница - 5

проделал это вмиг, с впечатляющей быстротой. Он швырнул шляпу, пиджак и жилет на землю, снял и галстук, воротничок и подтяжки и все бросил к остальным вещам. Затем он даже вытащил из брюк розовую рубашку, проворно выскользнул из рукавов и стоял теперь в нижней бело-красной полосатой трикотажной сорочке, которая почти полностью обнажала его руки, желтоватые и уже поросшие волосами.

 —  Покорно прошу, сударь,  — сказал он, раскатывая «р», и тотчас быстро вышел на середину площадки, выпятив грудь и расправляя плечи.

Серебряного браслета он не снял.

Яппе, который еще не был готов, повернул к нему голову, вскинул брови и на одно мгновение сквозь опущенные веки взглянул ему под ноги, словно желая сказать: «Потерпи малость, нечего тут балагурить». Когда он встал насупротив До Эскобара, то оказалось, что он отнюдь не похож на атлета и бойца, хотя и был шире него в плечах. Ноги его, обтянутые брюками со штрипками, были слегка вывернуты вовнутрь, а его ненакрахмаленная, уже чуть пожелтевшая рубашка с широкими рукавами, застегнутыми у кисти на пуговицы, и серые резиновые подтяжки выглядели неважно, в то время как полосатая трикотажная сорочка До Эскобара, а особенно же черная растительность на его руках, производили впечатление воинственное и даже устрашающее. Оба были бледны, но у Яппе бледнота выступала отчетливее, так как в обычное время у него всегда играл румянец во всю щеку. У него было живое лицо несколько брутального блондина, со вздернутым носом, усыпанным на переносице веснушками. Нос До Эскобара был, наоборот, короткий, прямой и ниспадающий, а над его капризными губами проглядывал черный пушок.

Они стояли с опущенными руками, почти соприкасаясь грудью, мрачно и презрительно глядя друг другу в живот. Было очевидно, что они сами толком не знали, что делать, и это всецело отвечало моему ощущению. С момента их ссоры прошла целая ночь и еще полдня: времени было достаточно, чтобы охота наброситься друг на друга, бывшая накануне вечером столь горячей, остыла,  — рыцарское благородство помогло им обуздать свои страсти. Теперь они должны были с остуженной кровью, в обговоренный час, совершить перед собравшейся публикой по команде то, что вчера они так охотно проделали бы из живейшего порыва. В конце концов они ведь были благовоспитанными мальчиками, а отнюдь не античными гладиаторами. Любого и каждого охватила бы робость, если бы ему пришлось в спокойном состоянии ни с того ни с сего дубасить другого кулаками. Так я подумал, да так оно на самом деле и было.

Но поскольку для удовлетворения чести должно было что-то произойти, они стали толкать друг друга в грудь растопыренными пальцами, словно считая, что, выказывая таким образом взаимное пренебрежение, можно повергнуть противника; вдобавок они преследовали очевидную цель — раздразнить друг друга. Но в тот момент, когда лицо Яппе стало искажаться, До Эскобар прервал вступительную часть поединка.

 —  Пардон, сударь!  — сказал он, отступая на два шага и отворачиваясь.

Он сделал это для того, чтобы туже затянуть пряжку на поясе брюк,  — ведь он снял подтяжки, а поскольку он был узок в бедрах, брюки, видимо, начали у него сползать. Покончив с этим и снова изготовясь к бою, он произнес нечто грохочущее, гортанное, испанское, чего никто не понял и что, наверно, должно было означать: «Вот теперь уж я по-настоящему готов»,  — и, снова расправив плечи, выступил вперед. Очевидно, он был невероятно тщеславен.

Игра плечами и руками началась сызнова. Но внезапно, совсем неожиданно, вспыхнула короткая, дикая и свирепая рукопашная, какой-то вихрь и неразбериха из кулаков. Длилась она секунды три и так же внезапно оборвалась.

 —  Вот теперь они вошли во вкус,  — сказал сидевший рядом со мной Джонни, жуя сухую травинку.  — Пари, что Яппе победит! До Эскобар слишком задается. Посмотрите, он все время косится по сторонам, а Яппе занят делом. Спорим, что он его здорово отлупит?

Отпрянув друг от друга, они стояли, тяжело дыша, со сжатыми кулаками у бедер. Наверняка каждому досталось крепко, ибо лица у них были злые и оба гневно выпятили губы, словно желая сказать: «Как ты смел сделать мне так больно!» Когда они снова ринулись друг на друга, у Яппе глаза налились кровью, а До Эскобар оскалил свои белые зубы.

Они попеременно били друг друга изо всей силы, короткими ударами — по плечам, предплечью и груди.

 —  Это ерунда,  — сказал Джонни со своим очаровательным акцептом.  — Так не дерутся. Надо бить по подбородку, снизу вверх, прямо в челюсть. Вот это дело.

Но тем временем ситуация сложилась так, что До Эскобар левой рукой схватил обе руки Яппе и, словно тисками, крепко прижал их к своей груди, а правым кулаком, не переставая, дубасил его в бок.

Возникло всеобщее волнение.

 —  Не полагается держать!  — закричали многие и вскочили.

Испуганный господин